Бывший моей сестры (СИ) [Эльвира Ялакас] (fb2) читать онлайн

Annotation

Пять лет назад я перешла дорогу парню моей двоюродной сестры. Назвала его приспособленцем и забрала то, что принадлежало ему. Теперь брошенный мужчина вернулся с намерениями разрушить меня. Он вошел в мою жизнь, стал ее частью и моей самой большой ошибкой.

Тимур Энгберг был дьяволом – безумец с мстительным характером, который чрезвычайно опасен. И я его конечная цель. Единственное, о чем Тимур забыл – даже дьявола можно победить. Все, что для этого нужно – всего лишь одна умная женщина.

Бывший моей сестры

Пролог

Глава 1

Глава 2. Тимур

Глава 3

Глава 4. Тимур

Глава 5

Глава 6.1

Глава 6.2. Тимур

Глава 6.3

Глава 6.4

Глава 6.5. Тимур

Глава 7.1

Глава 7.2. Тимур

Глава 8

Глава 9. Тимур

Глава 10.1

Глава 10.2

Глава 11.1. Тимур

Глава 11.2

Глава 12.1. Тимур

Глава 12.2

Глава 13.1. Тимур

Глава 13.2

Глава 14

Глава 15. Тимур

Глава 16.1

Глава 16.2

Глава 17

Глава 18. Тимур

Глава 19

Глава 20. Тимур

Глава 21. Тимур

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25. Тимур

Глава 26

Глава 27

Глава 28.1. Тимур

Глава 28.2. Тимур

Глава 28.3. Тимур

Глава 29

Глава 30

Глава 31. Тимур

Глава 32

Глава 33

Глава 34. Тимур

Глава 35

Глава 36

Глава 37

Глава 38.1

Глава 38.2

Глава 39.1. Тимур

Глава 39.2. Тимур

Глава 40.1

Глава 40.2

Глава 41.1

Глава 41.2. Тимур

Глава 42

Глава 43. Тимур

Эпилог

Бывший моей сестры

Пролог

Тру переносицу и откидываюсь на спинку стула, внимательно слушая человека напротив меня. Каждый нерв был начеку, быстро воспринимая и обрабатывая весь поток информации.

Пальцы наткнулись на недельную щетину, которую явно нужно сбрить, иначе София весь вечер будет ныть о том, что я похож на неандертальца. Мысли о брюнетке заставляют меня на секунду отвлечься и улыбнуться, представляя, как она будет дразнить меня, что я опять выгляжу неряшливо. Несомненно, еë идеальные волосы будут искусно уложены, подчëркивая еë лицо, которое было ничем иным, как совершенством. Каждый жест или фраза, которую она произносит, всегда сквозит первоклассным воспитанием.

Она станет для меня идеальной спутницей. О такой можно только мечтать. Образцовая жена и замечательная хозяйка, которая производила бы ошеломляющее впечатление на моих деловых партнеров и клиентов.

Моя дизайнерская компания быстро росла, поэтому нужно было создать имидж безупречного и успешного бизнесмена, чтобы привлечь клиентов в Энгберг Inc., которые так необходимы для выхода в высшую лигу. Пока у нас было не так много работников и клиентов, но все с чего-то начинают, верно?

В ближайшие пару лет мы планировали расширить диапазон компании, охватив не только дизайнерские работы, но и войти в строительный бизнес по всей Европе.

Сегодня вечером нас с Софи ожидала встреча с еë двоюродной сестрой.Ева Гёршт.За год отношений с Софией я ни разу не встречался с Евой, но мне кажется, что я знаю о ней буквально всë. Временами Софи болтала о своей сестре очень много.

Тот факт, что в таком молодом возрасте она была наследницей престижного состояния, – я знал чего ожидать. Избалованная и залюбленная принцесса, которая, скорее всего, не видит дальше своего носа и мира моды. К счастью, Софи была другой: приземлëнной и человечной, культурной и умной.

— Спасибо за работу, Ник, я возьму эти бумаги с собой, — приподнимаюсь со стула. — Не забудь напомнить остальным, что завтра с утра собрание. И мне нужны таблицы о наших затратах по проекту Стивенсона в Испании.

— Конечно, Тимур Львович. Вы уже уходите?

— Да, я ужинаю с Софией.

* * *

— Он всегда так опаздывает? — бросаю взгляд на свои золотые часы уже седьмой раз за последние полчаса и поглядываю на вход в ресторан, нетерпеливо барабаня по столу новым маникюром.

Что за мужчина, который опаздывает к ужину?

Брюнетка рядом ободряюще улыбается и делает глоток воды.

София, к слову, выглядела сногсшибательно в тëмно-синем платье, которое подчëркивало ее светлую кожу и голубые глаза. Не первый раз я опять позавидовала ей, что не унаследовала такой цвет глаз. Мои отдавали грязно-зелëным оттенком. В них я не находила ничего сексуального или чарующего.

— Тимур никогда не опаздывал. Чтобы его не задержало, я уверена, что это очень важно.

Тем не менее я замечаю еë тревожный взгляд, то и дело поглядывающий в сторону телефона, лежащего на столе, и входа в зал. Беспокойство промелькнуло на еë лице уже не в первый раз за сегодняшний вечер.

Поджимаю губы и стараюсь воздержаться от язвительного замечания. Моë впечатление о мужчине, в которого Софи, как она призналась ранее, безумно влюблена, уже оценивалось ниже «ненадëжного мудака». Время ожидания близилось к часу, а мужчина даже не удосужился позвонить или просто написать, что он задерживается.

По Софи уже было заметно, что она расстроена, и отмазки еë парня расстроят еë ещë больше.

— Ну, как поживает тëтя Мари? С ней еще живут эти несносные корги? Боже, интересно, что вообще еë побудило купить не одну собаку, а сразу три?

— О да, и она даже дала им имена исполнителей какой-то известной группы ее молодости. Они сводят папу с ума своим бесконечным лаем. Ты бы видела, как по ночам они переворачивают вверх ногами весь дом. Он не раз угрожал застрелить их, — Софи улыбается и расслабляется на стуле.

Смеюсь и подзываю официанта, чтобы заказать напитки. Я старалась увести разговор от любого упоминания о бойфренде сестры, но внутри кипела. Если Тимур вообще посмеет появиться, я обязательно подарю ему частичку здравого смысла.

Движение у входа в зал привлекает внимание, и я вижу высокого мужчину в сером костюме. Его губы плотно сжаты, брови сердито сведены, а на голове творится полнейший беспорядок, как будто он забыл о существовании расчески.

— Тимур! — София вскакивает на ноги и приобнимает мужчину. — Слава Богу, с тобой всë в порядке. Я так волновалась!

— Мне очень жаль, милая, — его голос глубокий, с тëплыми нотками. — Но я попал в пробку по дороге домой и забыл телефон в офисе. Прости, не мог написать тебе.

Я изучаю мужчину с откровенным пренебрежением. Его взлохмаченный вид, отросшая тëмная борода, одежда, которая, казалось, была надета наспех, портили его внешний вид. Хотя он держал себя в руках с лëгкой грацией. Он был красив, но и нервировал меня не меньше.

Тимур отрывает взгляд от своей девушки, и наши глаза встречаются. На секунду у меня перехватывает дыхание, пронзительно голубые глаза не дают пошевелиться.«Горящие голубые глаза»– подумала я, чувствуя, как его взгляд проходится по моему телу, заставляя сердце биться чаще. О, это чувство я ненавидела сильнее всего в мире. Это значило признать что-то ужасное. Тянусь за стаканом с водой и осушаю его одним глотком. Чертовски горячо! София говорила, что мужчина великолепен, но я не была готова к такому. С поддельным интересом рассматриваю людей вокруг, не желая опять попасть в плен этих глаз.

София отлипает от Тимура спустя долгую минуту и прихлопывает в ладоши:

— Ев, это мой парень Тимур. Тимур, это моя дорогая двоюродная сестра Ева.

Я натянуто улыбаюсь и поправляю волосы, пытаясь контролировать свои эмоции и речь.

— Надеюсь, Тимур, у вас нет привычки заставлять мою сестру ждать?

Слова резкие и холодные. Глаза Тимура слегка сужаются, а губы сжимаются в тонкую линию. Мужчина напротив явно недоволен моими словами. Что ж… Пусть тогда катится к чëрту!

— Сегодняшний инцидент был непредвиденным, — его тон совпадал с моим.

Стоит отдать ему должное, он больше не пытался оправдываться, поэтому мысленно ставлю ему плюсик.

София берëт Тимура под руку и улыбается:

— Тимур всегда пунктуален, Ев. Это одна из причин, по которой я так сильно его люблю. На него всегда можно положиться.

Тимур улыбается Софи, хотя вряд ли эта улыбка была от чистого сердца. Его глаза и внешний вид оставался холодным.

— Спасибо, милая.

Ну, конечно, как по-другому?

Официант уходит с нашими заказами, а я пытаюсь найти в голове уместные вопросы. София подскакивает, извиняясь, и скрывается в стороне уборных, оставив меня бороться со своими чувствами.

Ага, именно то что нужно.

Тимур сидит с хмурым взглядом, густые темные брови придают ему еще более мрачный вид.

Возможно, мне не стоило сразу нападать на него с замечаниями. В конце концов, он извинился и дал разумное объяснение своему опозданию.

— София рассказала мне, что ты из Дании?

Я надеялась, что он заговорит, а не швырнëт в меня нож. Несколько секунд Тимур изучает меня. Этот нервирующий взгляд… Казалось, что он пытается понять мои мысли. Я сидела неподвижно, отказываясь показать слабину и доставить ему такое удовольствие. Без сомнений, Тимур использовал этот метод не один раз, чтобы сбить женщин с толку, но не меня. О нет, я была выше всего этого.

— Да, — он заговорил.

Жду, пока он уточнит, но Тимур молчит, продолжая смотреть мне в глаза.

На моих губах появляется кривая ухмылка. Хорошо, он хотел поиграть в тупого неандертальца?

— Где именно в Дании?

— Копенгаген.

Ответ из одного слова. Браво!

— Ты занимаешься каким-нибудь спортом? Футбол, гольф?

Я встречала много мужчин, которые позиционировали себя молчаливыми и задумчивыми, и этот очень вписывался именно к ним.

— Нет.

Сильнее впиваюсь пальцами в стакан с водой. Моя нетерпеливая сторона грозила вырваться наружу и убить мужчину напротив. Как можно быть таким снобом?

— Тебя усыновили, верно?

Тëмные глаза Тимура сужаются.

— Откуда тебе это известно?

Ах! Его мозг смог составить целое предложение, даже если это простой вопрос.

— Я провела кое-какую проверку.

Ладно, допустим, это была полная проверка его биографии, но я не собиралась говорить об этом. Его биография была не очень, так сказать, обширной, а скорее короткой и скомканной: Тимур Львович Энгберг, усыновлëн шведско-русской парой, звезда школы, с отличием окончил Лундский университет со степенью в области строительства и дизайна, не женат, детей нет. Скелетов в шкафу тоже не нашлось.

Челюсть Тимура напрягается ещë сильнее, глаза темнеют:

— Ты шпионила за мной?

Я встрепенулась от подобного заявления. Как он посмел?

— Проверка. Я не шпионю за людьми, Тимур Львович.

— Тогда держи свой проклятый избалованный нос подальше от моих дел.

— Прошу прощения? Ты только что назвал меня избалованной? — прошипела я, наклоняясь ближе к мужчине. — Как ты смеешь?

Благо нас разделяет стол, иначе я познакомила бы его лицо со своей ладонью.

— Я не терплю, когда кто-то копается в моей личной жизни, Ева. Хотя я понимаю, что у вас, возможно, скучная жизнь, и вы ищете, чем себя занять, но, пожалуйста, воздержитесь от вмешательства в дела, которые вас не касаются.

— София – моя сестра, и я, безусловно, имею право знать как можно больше о любом мужчине, с которым она решит встречаться. Насколько я знаю и могу предполагать, ты просто можешь быть не более чем ещë одним приспособленцем, пытающимся воспользоваться еë деньгами и связями семьи.

Тимур выглядел так, будто я вытащила пистолет и приставила к его виску. Возможно, какая-то часть меня хотела забрать слова назад, но было уже поздно. Ущерб был нанесен. Тимур, казалось, перестал дышать и замер, а воздух вокруг потрескивал от напряжения. Он выглядел опасным, как большая пума, готовая наброситься на свою добычу.

— Приспособленец?

Тимур повторил это слово так тихо, что я бы не услышала, если не следила бы за ним так пристально.

Ничего не отвечаю, хотя мое сердце бешено колотится, пока я думаю о том, на что способен этот человек. Он мог быть опасен, и меня вдруг охватывает страх за сестру. В его силах было разорвать сердце хрупкой Софи на части, если когда-нибудь она разозлит этого мужчину.

Его пальцы вцепились в край стола и побелели, когда он наклонился ближе ко мне; в глазах полыхала ярость.

— Ты маленькая дура, — Тимур выдавливает из себя. — В твоей голове есть хоть немного ума?

— Что произошло? — нас отвлекает нервный голос сестры.

София вернулась к столу и уставилась на нас, нахмурившись.

— Ева? — еë взгляд искал ответ на моем лице.

— Ничего такого, — отмахиваюсь, заставляя себя сохранять спокойствие.

Мне хотелось пристрелить Тимура Энгберга.

— Прости, милая, всë хорошо, — Тимур быстро целует Софи в губы. — Ева и я просто знакомились друг с другом, не так ли?

Тимур бросает на меня короткий предостерегающий взгляд, заставляя согласиться с ним. А я не была дурой и согласно киваю, принимая негласное прекращение огня.

Остаток вечера я тщательно избегала тем, которые могли снова разжечь огонь войны. Видит Бог, для меня была чистая агония молчать. Но когда мой взгляд окинул корыто, которое принадлежало Тимуру Энгбергу и которое он называл «своей машиной», мои губы пропустили тяжелый выдох и кривую усмешку.

Что, чëрт возьми, София вообще нашла в нем? Смотреть на них вместе было всë равно, что видеть пару неподходящих туфель на чьих-то ногах. И в то время, когда Софи была влюблена в Тимура, явно демонстрируя это, мужчина в ответ почти не проявлял к ней эмоций, что вызывало во мне тревогу.

— Ит-а-ак, что ты думаешь о Тимуре? — Софи запищала, как только я вырулила в поток машин. — Как он тебе? Понравился?

Откидываю свои волосы назад и мельком осматриваю сестру рядом, вздыхая. Я не могла заставить себя соврать Софи и сказать, что Тимур Энгберг идеально ей подходит. Он совершенно и точно должен остаться в прошлом. Защитные инстинкты сработали, и я знала, что должна сделать, чтобы спасти Софию от самой большой ошибки в еë жизни.

— Соф, я могу быть с тобой откровенна?

Глава 1

Захлопываю дверь такси, собрав пакеты с покупками, и прощаюсь с водителем. Сквозь моросящий дождь спешу как можно скорее зайти в вестибюль отеля.

— Здравствуйте, Джорджен, — улыбаюсь швейцару, который спешит забрать мои сумки. — Моя мама уже здесь?

— Да, Ева Романовна. Она ждëт вас в ресторане на втором этаже. Мне отнести эти сумки в номер?

Согласно киваю и благодарю Джорджена, направляясь к центру отеля. Отели Гёршт были современными местами отдыха по всей России. Они – гордость и счастье моей семьи. Администратор ресторана тепло приветствует меня, когда я поднимаюсь на второй этаж, и указывает на столик рядом с мраморным мини-водопадом.

— Привет, мам. Извини, что опоздала, — целую женщину в накрашенную щеку и плюхаюсь на мягкий диван напротив. — Софи настояла на том, чтобы зайти в каждый магазин, и я не рассчитала время.

Мама ласково улыбается:

— Здравствуй, дорогая. Я сама только пришла, так что не нужно извиняться. Как София?

— О, София в порядке. Предсвадебные нервы и всë такое, — я поморщилась.

Эта девушка примерила сегодня миллион платьев, при этом продолжая возбуждённо болтать, когда я желала быстрее оказаться в уединении. К счастью, шопинг был прерван женихом Софи, который пригласил еë на обед.

— Свадьба в следующем месяце, да? — спросила мама, делая глоток апельсинового сока и пристально изучая мое лицо. — Ты выглядишь уставшей, дорогая. Ты снова много работала?

— Мам, ты говоришь это каждый раз, когда видишь меня. И, как всегда, скажу тебе, что я в порядке. Кроме того, я была на ногах всë утро, так что в любом случае мой вид уставший.

— У тебя синяки под глазами. Ты выглядишь напряжëнной и будто вот-вот сломаешься, — мама неодобрительно поджала губы. — Я поговорю с твоим отцом сегодня, чтобы он сократил объëм работы, который скинул на тебя.

Вздыхаю, барабаня кончиками пальцев по столу. Иногда эта женщина относится ко мне, как к подростку. Но мне уже двадцать семь лет, чëрт возьми!

— Мам, мне не нужно урезать обязанности. Я просто слежу за ресторанами и персоналом. Не так уж много работы, не так ли? Слушай, я обещаю взять недельный отпуск после свадьбы Софи. Это тебя порадует?

— Думаю, что это поможет, — мама кивает. — Как поживает этот твой мужчина, э-э, Марк?

Я фыркаю. Гнев потихоньку захватывает меня.

— О-о, проблемы в раю?

Вспоминая прошлую ночь в его квартире, как он наговорил много обидного, что ещë ощущалось как удар ножом. Конечно, он имел полное право быть злым – это был уже пятый раз за последний год, когда я отказалась от ужина с его родителями. Но в свою защиту скажу, что я была завалена работой, отель принимал важных гостей. Группа лучших бизнесменов Европы. И я должна была убедиться, что всë пройдëт идеально.

Мои трëхлетние отношения заплатили свою цену, но я ни на минуту не пожалела о своëм решении. Для меня семья всегда была на первом месте, и если Марк этого не понимал, что ж… Рано или поздно мы пришли бы к этому.

— Мы решили взять перерыв, — делаю глубокий глоток чая со льдом.

Нужно срочно что-то сделать, пока осуждающий взгляд матери не убил меня.

— О, Ева, это правда, дорогая? — мама поджимает губы. — Тебе нужно поскорее выйти замуж. Посмотри на Софи. Она младше тебя на два года и уже выходит замуж. Время ждать не будет и…

— Пожалуйста, мам, не начинай, — вмешиваюсь, — я не София, и выйти за кого-то замуж – это не всегда то, чем кажется. Не у всех может быть такой идеальный брак, как у вас с папой. Кстати о папе, как он?

Вижу, как мама недовольна тем, что я сменила эту тему.

— У твоего отца всë хорошо. Он уехал по делам, что-то связанное с акционерами. Это казалось чем-то срочным.

Наклоняюсь вперëд. Любопытно.

— Есть проблемы? Мне ничего не сказали утром во время собрания.

— Я не знаю. Кто-то убеждает акционеров продать свои акции и, собственно, покупает их потом. Это всë, что сказал отец.

В сумке мамы звонит телефон, и она лезет за ним, откидывая журнал, который, вероятно, купила ранее. Мой взгляд цепляется за мужчину на обложке. На меня смотрелТимур Энгбергс его привычным хмурым выражением лица. Эти глаза были навязчиво знакомыми, хоть и прошло пять лет с тех пор, как я видела его. Он выглядел роскошно в темном деловом костюме и безупречно уложенными волосами.

«ИДЕАЛЬНАЯ СМЕСЬ СЕКСА И УСПЕХА – ТИМУР ЭНГБЕРГ»– кричал заголовок.

Хватаю журнал и пробегаю глазами по статье с бешено колотящимся сердцем в груди. В статье Тимур был назван«самым сексуальным бизнесменом Европы», который взял небольшую дизайнерскую компанию и превратил еë в быстро развивающуюся империю.

Именно по моему настоянию София рассталась с Тимуром через неделю после того злополучного ужина. Мои губы кривятся, вспомнив, как София жаловалась о том, что Тимур легко и спокойно воспринял эту новость. Это только укрепило моë мнение об истинных чувствах мужчины к моей двоюродной сестре. Ни один мужчина, утверждающий, что влюблëн, просто так не отпустит свою любимую, не сказав ни слова и ничего не сделав, чтобы еë вернуть. В конце концов София пережила это и двигалась дальше.

Слышу, как мама ахает и хватается за голову с бледным выражением лица.

— Мам? Мам, что случилось?

— У твоего отца… У него сердечный приступ.

* * *

— Что ты имеешь в виду, папа? Как мы можем потерять контроль над компанией? Это невозможно! — я стояла в больничной палате отца со слезами на глазах.

Отец выглядел бледным и напряжëнным, хотя и держался храбро.

— Это не исключено… — прохрипел он, морщась.

— Оставь отца, Ева. Ему нужно отдохнуть. Вопросы можно задать позже. Бизнес подождëт, — мама бросает на меня хмурый взгляд.

— Всë в порядке, Анастасия. Прошло уже пять дней и мне лучше. Я должен рассказать ей, что случилось, — отец отмахивается от мамы. — На прошлой неделе я получил отчëт, где говорилось, что кто-то обращался к нашим акционерам и делал им невообразимые предложения в обмен на их акции. И этому человеку удалось приобрести огромный процент акций, которого достаточно для того, чтобы иметь контрольный пакет. И мне не нужно объяснять тебе, насколько это губительно для нас.

Как вообще могло случиться, что такой массовый выкуп произошëл у нас под носом, и никто не заподозрил неладное? Но сама эта идея была нелепой! Гостиницы принадлежали нашей семье много лет, и никто не мог их забрать просто так. Кому это вдруг понадобилось?

Сжимаю кулаки, ногтями впиваясь в кожу. Отец выглядит уставшим и слабым. И что ещë хуже – видеть поражение в его зелëных глазах, так похожих на мои. Я никогда не видела его таким. Роман Гёршт всегда был символом силы и решимости.

Дверь в палату тихо приоткрывается и чья-то седая голова неловко заглядывает. Глаза Виктора быстро окидывают всех в палате, остановившись на отце.

— Я могу войти?

Мама выглядит так, будто хочет отказать юристу компании, но прикусывает язык, обратив внимание на отца.

— Виктор, — отец коротко кивает ему. — Какие новости?

Отхожу к окну, опираясь на подоконник. Любопытство съедает мои нервы по кусочкам.

— Хорошая новость в том, что семья Гёршт по-прежнему владеет большинством акций, а точнее пятьюдесятью семью процентами. Но Энгберг Inc. удалось получить…

— Энгберг? — мои глаза широко распахиваются. — Вы только что сказали Энгберг? «Энгберг Инкорпорейтед»?

Виктор явно был сбит с толку.

— Да, за выкупом акций стоит «Энгберг Инкорпорейтед». И они сделали это очень умно…

Остальные слова заглушает головная боль, мозг прокручивает одно и то же слово:Энгберг.Дрожь бежит по позвоночнику, а ноги превращаются в желе. К счастью, рядом стоит кресло, в которое я опускаюсь в оцепенении.

Должно быть это какая-то ошибка. Энгберг… Компания Тимура была в шаге от наших отелей. Конечно, это не было совпадением. Или было?

В какую игру он играл и почему начал именно сейчас? Почему за эти пять лет не было ни одного слова или намëка на вендетту против моей семьи? В памяти сразу возникло лицо Тимура – холодные безжалостные глаза, смотревшие на меня.

— Ева? — голос отца вырывает из мыслей. — Всë хорошо? Ты побледнела.

— Я в порядке.

Одна идея вспыхнула в моей голове и засела там.

— Мне нужно уйти… Да. Я вернусь как можно скорее. Нужно сделать кое-что важное.

Глава 2. Тимур

— Простите, Тимур Львович, — голос моей помощницы тихо прозвучал в зале заседаний. — Я знаю, что вы просили не беспокоить, но только что позвонили с первого этажа. Там есть кто-то, кто настаивает на встрече с вами. Она устраивает сцену, Тимур Львович. Нужно ли вызвать охрану?

Отрываюсь от планов, разложенных на рабочем столе.

— Я плачу тебе за то, чтобы ты занималась такими вопросами, Надя, — беглый взгляд на испуганную девушку у дверей. — Если там какая-то женщина, то иди и разберись.

— Простите, конечно, — девушка тихо прикрывает дверь, пока я оглядываю небольшую группу людей, собравшихся здесь.

Глаза встречаются с глазами Ника, бывший секретарь, а теперь моя правая рука, на что он без вопросов кивает и выскальзывает из комнаты.

— Мы должны ускорить строительство этого центра, если хотим уложиться в восьмимесячный срок. Как с этим обстоят дела?

Слушаю, пока главный инженер вводит меня в курс дела. Хотя часть мыслей размышляет о женщине, устроившей сцену внизу. И у меня было смутное подозрение, кто она такая. В конце концов, я ожидал чего-то подобного уже неделю. Возможно, она пришла просить меня, умолять отказаться от всего. На губах расцветает самодовольная усмешка. Нет. Ева Гёршт предпочла бы отсечь себе что-то, чем опуститься до подобного.

Она определенно явилась сюда, чтобы накричать на меня, назвать сукиным сыном и угрожать судом. Вот это была настоящая Ева Гёршт, которую я знал. Женщина, за которой я наблюдал более трех лет. Меня съедало огромное желание придушить ее. Теперь она была здесь, и придется иметь дело с мисс Сноб и ее язвительным языком. Ева была привлекательна в профессиональном плане, но было в ее глазах что-то, когда она впервые взглянула на меня пять лет назад, что намекало на тлеющий огонь внутри.

Дверь опять открывается, и Ник оказывается возле меня.

— Она настаивает на встрече, — шепчет он. — Говорит, что не уйдет, пока не поговорит с тобой.

Улыбаюсь. Как похоже на нее.

— Где она сейчас?

— Ждет в кабинете Нади.

— Предложи ей кофе и скажи, что я встречусь с ней, когда освобожусь.

Час спустя отпускаю команду, ожидая госпожу Гёршт. Надя неловко стучит в дверь и открывает ее, впустив женщину, которая разрушила мои отношения.

Я осматривал ее непроницаемым взглядом, пока она гордо шла к моему столу, в своем темно-красном костюме, который облегал тело, как вторая кожа. Юбка до середины бедра открывала вид на длинные ноги и изгибы, которые, вероятно, привлекали внимание многих.

— Ты! — прорычала женщина и ее зеленые глаза вспыхнули. — Я знала, что за этим стоишь ты! Как ты посмел…

— Надя, свободна, — перебиваю Еву, чтобы отпустить помощницу, которая заворожено наблюдает за сценой.

Ева громко цокает языком и выглядит еще более разъяренной из-за того, что ее так грубо прерывают.

— Чем я обязан этому… удовольствию?

Намерено окидываю ее пренебрежительным взглядом с головы до ног, с удовлетворением замечая, как она сжимается от грубости.

— Прошло довольно много времени, Ева Романовна.

Ева ударяет ладонями по моему столу, дрожа от ярости.

— Ублюдок! — шипит женщина, наклоняясь ближе. — Ты грязный, ни на что не годный мудак! В какую игру ты, черт возьми, играешь?

— Я советую следить за своим языком, Ева, — в моем голосе по-прежнему не было никаких эмоций, и это явно раздражало ее, судя по бешеному взгляду. — Это мой офис, моя собственность, и я не буду терпеть словесных оскорблений.

— Кто ты такой, чтобы указывать мне, что делать? — бушевала она, сжимая кулаки. — Если ты хоть на минуту подумал, что я или моя семья будем сидеть, сложа руки, и смотреть, как ты забираешь нашу жизнь, то подумай еще раз, Тимур Энгберг. Меня не волнует кто ты, черт возьми, но если ты обанкротишь мою семью, то…

— То что? — стараюсь сохранить спокойный тон.

— Я буду сражаться с тобой всеми силами. Твоя чертова схема никогда не сработает. Ради Бога, что это за детское проявление возмездия? Ты сошел с ума?

Усмехаюсь и наклоняюсь к ней, от чего ее зрачки расширяются.

— Сядь, Ева, — команда, которая, кажется, застала ее врасплох, от чего женщина плюхнулась на стул, стоящий позади.

— Отлично, — смыкаю руки в замок и не отрываю от нее взгляд. — Теперь слушай внимательно, Ева Гёршт, потому что я не буду повторять. Пять лет назад ты назвала меня приспособленцем и забрала то, что было моим. Теперь я лишу тебя каждого дюйма достоинства, которым ты обладаешь, всего, что тебе дорого, пока ты не будешь просить меня остановиться. Покупка этих акций была первым шагом, Ева, я только начал, чтобы полностью унизить и заставить сожалеть о том, что когда-то ты произнесла эти слова.

Делаю паузу и наблюдаю за реакцией. Ева совсем бледнеет и выглядит так, будто вот-вот свалится в обморок. Хорошо. Открываю первый ящик стола, выуживая белый смартфон, толкая его через стол.

— Держи его при себе. Я свяжусь с тобой. Хорошего дня, Ева Романовна.

Она продолжает пялиться на меня, пока злость не отражается на ее лице. Ева с рыком поднимается, схватив телефон, и швыряя его в меня. Я пригнулся очень вовремя и не получил гаджетом по голове, а устройство ударяется о стекло позади меня.

— Если ты думаешь, что сможешь меня шантажировать или преуспеть в своем нелепом плане, значит, ты не тот человек, которым я тебя считала, — она бросает на меня взгляд полный презрения. — Если ты навредишь моей семье, я лично убью тебя. Держись от меня подальше.

Глава 3

— Я думаю, нам стоит отложить свадьбу.

Останавливаюсь на полпути и поворачиваюсь к Софи.

— Что?

Софи заерзала на диване, встречаясь со мной взглядом.

— Я думаю, нам следует отложить свадьбу, — она повторила приглушенным тоном, голубые глаза были полны беспокойства. — Твой отец в больнице и эта проблема с Тимуром…

— Нет! — мой голос был твердым. Хватаю ее за плечи и хорошенько встряхиваю. — Свадьба пройдет по плану. Если мы отложим ее, то этот ублюдок будет думать, что победил. И будь я проклята, если позволю этому случиться.

Это было последнее, чего я хотела. Чтобы Тимур Энгберг думал, что ему удалось повергнуть нашу семью в панику. Челюсть сжимается, когда перед глазами появляется его высокомерное лицо и то, как вчера он высказался мне. Отпускаю испуганную Софию, и шагаю к окну, где утренний Питер покрывается туманом.

Он был лицемером! Если мужчина так сильно желал Софи, то должен был бороться за нее тогда, а не позволять своей проклятой гордости помешать ему, затем ждать пять лет, прежде чем совершить какую-то извращенную вендетту против нашей семьи. На губах появляется усмешка. Тимур Энгберг был трусом, самым настоящим трусом.

— Зачем ставить под удар отели? — София оказывается рядом. — Твой отец не имел никакого отношения к нашему разрыву. Почему тогда Тимур это делает? Я не понимаю его мотивы, Ев, все это так запутанно.

— Он сумасшедший – вот почему. Сумасшедший, которого надо засунуть в психушку и забыть, что он вообще существует. Людям, вроде Тимура Энгберга, не нужна логическая причина, чтобы делать глупые вещи, им движет чистое безумие.

Мой мозг перебирал миллион возможных вариантов в поисках решения этой раздражающей проблемы. Одно было ясно – я должна найти способ вернуть акции. Даже если это означало опуститься до уровня Тимура и сделать все у него за спиной, чтобы обвести мужчину вокруг пальца.

— Я должна пойти и поговорить с ним, — необдуманное предложение Софи. — Можно попытаться как-нибудь договориться с ним. Что ты думаешь?

Одному Богу известно, что он сделает с Софи, если она пойдет к нему. Нельзя допустить, чтобы он унизил мою сестру так же, как пытался загнать в угол и меня.

— София, это плохая идея, — нервно провожу рукой по растрепанным волосам.

Вижу свое уставшее отражение и вздыхаю. Дерьмо. В красном халате поверх пижамы и в пушистых желтых тапках, без макияжа на лице я выглядела ужасно. В то время, как Софи, казалось бы, выглядела на сто процентов всегда. В молочных брюках и белой шелковой блузке, с идеально уложенным каре, которое обрамляло и дополняло ее лицо.

— Почему? — голос Софии вырывает меня из мыслей. Она стояла чуть позади, сложив руки на груди с вызывающим выражением лица. — Я та, кого он хочет наказать, поэтому именно я должна с ним поговорить.

— Поверь мне, Софи, это очень плохая идея. Ты знаешь, как Тимур пытался шантажировать меня. С чего ты решила, что с тобой он поведет себя по-другому?

София прикусила губу и отвернулась, напрягаясь.

— Не знаю, — она признает свое поражение. — Но я должна что-то сделать, Ев. В конце концов, это моя вина.

Мой телефон вибрирует на журнальном столике, и я спешу его взять, вчитываясь в новое сообщение.

— Вот черт! — окидываю взглядом часы.

9:45 утра.

Сообщение напоминало мне, что через пятнадцать минут начиналось срочное заседание совета. Я совершенно забыла об этом, поглощенная борьбой с Тимуром. Но как бы то ни было, мне нужно успеть.

— Что там? — София останавливает меня по пути в душ.

— Мне нужно торопиться, иначе я опоздаю на собрание.

Десять минут спустя я пытаюсь высушить волосы после душа и спрятать последствия бессонных ночей под глазами с помощью макияжа. А 10:10 захожу конференц-зал, заставляя всех собравшихся обратить на меня внимание.

— Прошу прощения!

Огибаю стол, поправляя длинные волосы, и присаживаюсь во главе стола с извиняющейся улыбкой. Улыбкой, которая секунду спустя превращается в злобный оскал, когда на глаза попадается ухмыляющееся лицо Тимура Энгберга.

— Ты! — вскакиваю на ноги. — Какого черта ты здесь делаешь? Это закрытое собрание только для членов совета директоров. Убирайся!

Тимур со спокойным лицом пожимает плечами и расслаблено откидывается на спинку стула.

— Надеюсь, Ева Романовна, у вас нет привычки опаздывать?

Мое лицо вспыхивает от злости.

— Нет, это не так, Тимур Львович, — выдавливаю сквозь стиснутые зубы. — Меня задержали.

— Как интересно, — пробормотал Тимур, выглядя слишком довольным. Наблюдает за мной сквозь ресницы с кривой улыбкой на губах. — Он, должно быть, великолепный любовник раз вы забыли о своих обязанностях.

— Простите? — в шоке выпучиваю глаза.

— Возможно, нам стоит начать собрание, — невысокий мужчина наклонился вперед и откашлялся.

— Хорошо, — Тимур просто пожимает плечами, открывая свой ноутбук.

— Простите, но мы не начнем, пока Энгберг не уйдет, — вздергиваю подбородок и с вызовом в глазах. — Это собрание для совета директоров и, насколько мне известно, Тимуру Львовичу здесь не место.

— Наоборот, Ева Романовна, я имею полное право быть здесь, — Тимур ухмыляется.

Осматриваю всех присутствующих в поисках поддержки. Взгляд останавливается на Каролине, сестре матери.

— Поправьте меня, если я ошибаюсь, Каролина, но ведь это собрание руководства, не так ли?

Каролина неловко ерзает на стуле и опускает взгляд на блестящую поверхность стола.

— Так и есть. Но Тимур Львович выдвинул очень убедительный аргумент. Теперь у него, э-э, контрольный пакет акций и…

— Каролина пытается сказать вот что… — вмешивается Тимур, — теперь я имею право голоса в управлении отелями Гёршт, и если у вас есть проблемы, Ева Романовна, то я предлагаю вам уйти сейчас, чтобы мы могли заняться более важными делами.

Наступает гробовая тишина. Мне нечего ему сказать. Единственным желанием было убить Тимура Энгберга. Во мне бушует гнев и ненависть. Это ужасный человек.

— У кого-нибудь еще есть вопросы? Нет? Тогда приступим.

Кусаю губы и борюсь с желанием встать и уйти отсюда. Только то, что он тут и перетягивает на себя руководство этим собранием, бесконечно раздражает. Как дошло до такого? Мой план использовать эту встречу, чтобы обсудить вопрос выкупа акции у Тимура, отходил все дальше и дальше. Мне нужно было догадаться, что он появится на этой встрече.

Тимур держался холодно и уверенно, внимательно слушая одного из руководителей филиала. Красивое лицо без выражения каких-либо эмоций, пиджак черного цвета, подчеркивающий невероятно широкие плечи. Глаза цепляются за густые волосы, в которые отчего-то хочется запустить пальцы и ощутить их мягкость.

Черт! Откуда это взялось? Щеки медленно теплеют от смущения. В замешательстве качнула головой, осознавая, что температура в комнате как будто выросла. Держи себя в руках, Ева. Открываю бутылку с прохладной водой, сделав большой глоток, который остужает все внутри. Отмахиваюсь от своих фантазий и прикрываю глаза, облизывая нижнюю губу. Это все из-за недостатка сна.

Стоит мне открыть глаза, и я встречаюсь с темным, почти черным, взглядом Тимура, который следит за каждым движением, блуждает по моему лицу. Что-то новое и неузнаваемое опаляет кожу и зажигает огонь внутри, который я не ощущала долгое время.

— Ева? — голос Каролины прерывает мысли.

— Да?

— Так что ты думаешь о новом меню?

Что? Новое меню? Лихорадочно просматриваю свои бумаги, молясь, быстрее найти что-то, что поможет.

— Вам дать немного времени? — насмешливый голос Тимура злит еще сильнее, но я прикусываю губу, сдерживая язвительный ответ.

— Нет, спасибо.

Стараюсь вложить всю отстраненность в эту фразу, просматривая документ с новым меню. Губы неодобрительно кривятся от предложения урезать большую часть иностранных блюд и заменить их местными деликатесами.

— Нет. Конечно же, нет, я этого не одобряю, — хмуро смотрю на Каролину. — Большинство наших клиентов приезжают из-за границы, и мы всегда стремимся удовлетворить их потребности, предлагая блюда, с которыми они уже знакомы.

— Пустая трата, — Тимур спокойно замечает, — наши блюда также хороши, как и…

— Мы стремимся предоставить гостям более широкий выбор, — вмешиваюсь, перебивая его. — Ограничения в нашем меню и исключительно местные блюда серьезно повлияет на клиентуру.

Злюсь на него за то, что он предположил, что знает больше, чем я. Кто, черт возьми, дал ему право предлагать изменения?

— «Гёршт» тратит около пятнадцати миллионов в год на эти, так называемые, иностранные блюда. Деньги, которые можно направить на инфраструктуру и техническое обслуживание.

— Эта цифра утверждена и действует уже более четырех лет. Насколько мне известно, эти расходы никоим образом не привели к падению прибыли.

Тимур опускает взгляд в свой ноутбук, читая что-то, и возвращается ко мне с насмешливой улыбкой.

— Ах да, четыре с половиной года назад, когда вы стали вице-президентом?

— Именно так, — сильнее сжимаю губы, — и за это время мы получили больше прибыли, чем когда-либо в истории отелей Гёршт.

На его губах появляется кривая улыбка:

— Спасибо Вам, Ева Романовна. Тем не менее, разумеется, что мы рассмотрим несколько изменений для будущего этой компании.

Это была последняя капля.

— Не вам принимать такие решения, Тимур, — вскакиваю на ноги. — Мой отец остается президентом компании, а вы просто самозванец.

По телу пробегает волна удовольствия, когда Тимур напрягается от моего оскорбления. Поправляю блузку и сажусь на свое место с самодовольной улыбкой.

— Ты всегда находишь, что сказать, Ева, — челюсть напряжена, а глаза превратились в лед, — приспособленец, самозванец. Интересно, что будет дальше?

— Останься здесь еще ненадолго, и ты узнаешь.

— О, я намерен остаться здесь как можно дольше, — сообщает Тимур. Его ноутбук издает звук входящего сообщения, и он морщится. — Как бы я ни хотел провести время, обмениваясь оскорблениями с вами, Ева Романовна, я должен уйти сейчас.

Тимур привстал со своего места, захлопывая ноутбук и прощаясь со всеми. Как только дверь за ним закрывается, я хлопаю ладонями по столу, привлекая внимание.

— Что ж, мы должны положить этому конец. Этот человек загнал моего отца в больницу, а теперь пытается внести изменения в нашу систему. Мы не может позволить ему делать то, что ему хочется с нашим источником дохода.

— И что вы предлагаете?

— Я что-нибудь придумаю. Но нам всем нужно быть настороже.

Хватаю папку с документами и спешу выйти. Нужно срочно съездить в больницу к отцу.

Сердце леденеет, а глаза цепляются за высокого мужчину у входа в отель и знакомую брюнетку рядом с ним. Софи стоит ко мне спиной, но я вижу бесстрастное лицо Тимура, пока она что-то пытается ему сказать, активно жестикулируя руками. Дорогая черная машина останавливается рядом на дороге, и Тимур кивает, открывая дверь для Софи.

— О, нет! — я застонала вслух, ускорив шаг, отчаянно надеясь остановить Софи, прежде чем она совершит самую большую ошибку в своей жизни.

Как только вхожу во вращающиеся двери, глаза встречаются с Тимуром. Мужчина бросает задумчивый взгляд и скрывается в тонированном автомобиле, который сразу же срывается с места.

Глава 4. Тимур

Внутри внедорожника тихо, если не считать шума машин, просачивающегося сквозь окна. Мыслями все еще нахожусь на встрече, которая закончилась недавно. Какая ирония, что та самая женщина, которая несколько лет назад отчитала меня за то, что я опоздал к ужину, теперь была той же самой женщиной, виновной в том же преступлении. Откидываюсь наспинку сидения и задумываюсь. Какое оправдание сможет найти маленькая мисс Сноб за опоздание? Может любовник? Образ Евы, лежащей на кровати в ожидании ласк, возникает сознании. И знакомое чувство возбуждения несется по венам.

Качаю головой.Нет.Определенно нет. Ева Гёршт не была одной из женщин, которых я привык видеть рядом. Мне нравились высокие, элегантные и надежные женщины, а не маленькие снобы, которые от ничегонеделания рушат чужие отношения.

Возвращаю взгляд на девушку, сидящую рядом и смотрящую в тонированное окно. От глаз не скрываются ее напряженные плечи и тревога в голубых глазах. Те самые глаза, которые когда-то очаровали меня и которые я любил. До тех пор, пока она не показала себя бесхребетной, какой на самом деле была, разорвав наши отношения по прихоти избалованной Евы.

Гладкое каре идеально подчеркивает линию лица, которое не сильно изменилось за последние пять лет, если не считать определенной самоуверенности и зрелости в чертах. Взгляд цепляется: кольцо с бриллиантом – простое, но, несомненно, стоящее небольшое состояние, если моя информация о женихе верна. Хью Дрекман из «Брандоры». Брак, заключенный на небесах миллиардеров.

— Спасибо за возможность поговорить с тобой, Тимур, — София поднимает руку, поправляя прическу. — Знаю, что ты очень занят, поэтому ценю это.

Губы изгибаются в насмешливой улыбке. Даже сейчас от нее несет хорошим воспитанием, но наравне с этим чувствуется нервозность и неуверенность, исходящие от нее волнами. Испытываю короткую вспышку удовольствия. София деликатно откашливается и пытается еще раз:

— Я хочу извиниться, Тимур, за то, что случилось…

— Ты сказала, что хочешь поговорить со мной об отелях, — прерываю ее извинения.

— Да, — девушка поджимает губы. — Но я должна извиниться за разрыв отношений.

Закатываю глаза, бросая взгляд на часы.

— Не хочу обсуждать прошлое. Я согласился поговорить с тобой о работе, а не о том, что уже забыто. Я занятой человек, София, и если это уловка, чтобы попытаться снова привлечь мое внимание, то ты, к сожалению, проиграла.

Щеки Софи вспыхивают от смущения:

— Я не пытаюсь привлечь твое внимание, Тимур, — протестует. — Конечно же, я здесь не поэтому. Просто хочу попросить тебя прекратить то, что ты делаешь с моей семьей и Евой. Если у тебя есть какие-то проблемы, пожалуйста, выражай их на мне и не вмешивай других в это.

Атмосфера в машине резко заполняется напряжением.

— Проблемы? — поднимаю бровь. — Какие проблемы, пожалуйста, скажи мне, София?

— Эта… Э-эм, месть, которую ты затеял. Ева рассказала мне о тех ужасных вещах, которые ты сказал ей на днях в своем офисе, как ты угрожал ее унизить, или ты собираешься это отрицать?

— Итак, маленькая Ева прибежала к тебе? — усмехаюсь. — Какая ирония судьбы. Я думал, что в ваших взаимоотношениях она была главной. Или я ошибся?

— Не понимаю, о чем ты говоришь.

— Она говорит «прыгай», и ты, как послушный маленький хорек, прыгаешь так высоко, как только можешь, — насмешка покидает мой рот, — честно говоря, София, я удивлен, что Ева разрешила тебе поговорить со мной. Или, может быть, она попросила прийти ко мне?

София на минуту задумывается, осматривая меня.

— Нет мнений по этому поводу? — насмешливо приподнимаю бровь.

— Ева не заставляла меня, — отвечает девушка после паузы, сквозь стиснутые зубы. — Я способна принимать собственные решения.

— На самом деле?

Она открывает рот, чтобы что-то ответить, но ее прерывает звонок телефона. На экране высвечивается фотография улыбающейся Евы. Не могу сдержать усмешки. Все было именно так, как я говорил. По Софи было видно, что она борется с чем-то внутри себя, но сбрасывает звонок.

— Что? — огрызается, ее глаза сверкают гневом.

Пожимаю плечами, возвращаясь к документам:

— Ничего.

— Как я уже сказала, мне не нужно разрешение Евы, чтобы принимать решения и выполнять их по своему усмотрению. Я взрослая женщина.

— И все же ты позволяешь собой манипулировать, — сухо замечаю я, погружаясь в работу. — Притормози, Артур. София выйдет здесь.

— Я еще не закончила наш разговор, — София хмурится, когда машина останавливается.

— На самом деле? — поднимаю бровь. — У меня начинается совещание через десять минут, так что, к твоему сожалению, этот разговор окончен.

Наклоняюсь, стараясь не прикасаться к девушке, и открываю дверь с ее стороны.

— Хорошего дня, София. И поздравляю с предстоящей свадьбой.

Глава 5

— О чем, черт возьми, ты думала, садясь в эту машину?

Злость бьет через край. Неужели было так сложно послушать меня?

— Ева! Я позвоню тебе позже и объясню.

— Что тебе сказал Тимур?

— Поговорю с тобой потом. Пока.

Удивляюсь резкости Софии. Это было так не похоже на спокойную и невозмутимую сестру, что липкие щупальца тревоги окружают меня. Черт! Я говорила Софи держаться подальше от Тимура, но послушала ли она? Конечно же, нет.

Теперь только небеса знали, что сказал и сделал Тимур, чтобы так затронуть Софию. Брожу по пустынному коридору больницы, думая, что делать дальше. Нельзя просто отпустить это. Перед глазами вырисовывается картинка: София в объятиях Тимура. Боже! Надеюсь, это только мое разыгравшееся воображение.

В животе урчит, напоминая, что последняя еда, которую я ела, были блинчики вчера на ужин. Вдыхаю и провожу рукой по растрепанным волосам. Я мало что могла сделать с Тимуром и Софи. По крайней мере, пока не узнаю, что произошло между ними сегодня днем. Но и морить себя голодом из-за этой ситуации не собираюсь.

Двери лифта распахиваются как раз в тот момент, когда я подхожу к автомату с закусками. Останавливаюсь, нажимая на кнопку с батончиком, и вежливо улыбаюсь высокому блондину в светло-голубом халате.

— Добрый день, — баритон разрезает воздух.

Откашливаюсь, осматривая его. Парень хорош собой, даже в помятом виде, который ясно давал понять, что он мало спал последние дни.

— Здравствуйте.

Он проходит мимо, а я вдыхаю с облегчением. Он, вероятно, подумал, что я какая-то сумасшедшая с растрепанными волосами и в этом старом ярко-розовом костюме.

— Черт возьми! Давай! — хмуро смотрю на автомат и снова нажимаю кнопку. — Работай, малыш.

— С ним иногда нужно применить немного грубой силы, — баритон возвращается, напугав меня.

Парень усмехается, хорошенько хлопнув ладонью по автомату, и мой батончик падает вниз.

— Дерьмовое больничное оборудование. Ничего не работает так, как должно, — протягивает мне сладость.

— Спасибо.

Мельком поднимаю голову, встречаясь с карими глазами.

— Без проблем, — он прислоняется к автомату и изучает меня. — Вы навещаете пациента?

Киваю, сосредоточившись на батончике. Почему он еще болтает со мной, не смотря на мой внешний вид? Откровенно слежу за ним из-под ресниц, отмечая сильные бицепсы под халатом и красивые черты лица.

— Мой отец в палате номер 15.

— А! — он кивает и протягивает руку. — Значит, вы – Ева Гёршт, я прав? Ваш отец пару раз упомянул о вас. Я Александр. Доктор Александр Зотов.

Кошусь на его протянутую руку, нерешительно вкладывая свою.

— Ева. Приятно познакомиться, доктор Зотов. Но я думала, что врач моего отца – это доктор Лукомски.

— Пожалуйста, зови меня Александр, — ухмыляется, с энтузиазмом пожимая мне руку. — И ты права, Ева. Я не его врач, а всего лишь скромный хирург. Завтра я провожу операцию твоему отцу.

— О… — кожа покрывается мурашками при мысли о том, что отец ляжет под нож.

Взгляд Александра смягчается:

— С твоим отцом все будет в порядке. Как только мы удалим тромб, он сможет отправиться домой в целости и сохранности.

— Спасибо, доктор, ой, Алекс, — улыбаюсь. — Это действительно обнадеживает. Очень хочется забрать его поскорее домой. Не хочу быть грубой, но еда здесь просто ужасная.

Алекс хмыкает и в следующую секунду громко смеется.

— Еда – часть нашего плана, чтобы пациенты проводили здесь меньше времени и быстрее выздоравливали. И это работает до сих пор. Но не рассказывай никому. Это государственная тайна.

— Ни одна душа не узнает, — искреннее хихикаю.

Его телефон звонит, на что Алекс кривится.

— Долг зовет, — извиняющийся тон. — Но было приятно познакомиться с тобой, Ева. Если ты не возражаешь, я хотел бы снова встретиться с тобой, желательно за бокалом вина и настоящей вкусной едой. Что скажешь?

Вздохаю. Он действительно приглашает меня на свидание? Поднимаю глаза, пытаясь найти признаки сарказма, но вижу лишь неподдельный интерес. Наверное, стоит принять его предложение и, наконец, отвлечься от всего, что происходило.

— Звучит неплохо.

— Тогда сегодня вечером?

— Сегодня?

Александр усмехается и протягивает свой телефон, открыв заметки.

— Я нетерпеливый мужчина, Ева, тем более в присутствии красивой женщины. В восемь вечера?

Щеки предательски краснеют. Принимаю смартфон, быстро напечатав адрес и номер своего телефона.

— Сегодня вечером, — слегка улыбаюсь. — В восемь.

Глава 6.1

— Значит, ты идешь на свидание с мужчиной, с которым познакомилась менее трех часов назад?

Выглядываю из гардеробной, где искала подходящие туфли, и киваю Тине, которая сидит на моей кровати в окружении платьев. Большая часть моей одежды была либо слишком деловой, либо повседневной.

— Ты должна помочь мне выбрать что-нибудь подходящее.

Как бы я ни хотела произвести впечатление на доктора Зотова, но нужно найти идеальный наряд, кричащий шиком, и в то же время недоступный и сдержанный.

— Что не так с этим платьем?

Тина поднимает обшитое золотыми пайетками платье, до середины бедра, которое так и кричит:«Трахни меня сейчас же!»

— Это всего лишь ужин. Я не готовлюсь к ночи дикого секса.

Тина пожимает плечами:

— Да что ты? Все это на тебя не похоже. Ев, тебе нужно десять минут, чтобы выбрать какой вкус мороженого ты хочешь. А сейчас ты встречаешься с совершенно незнакомым человеком.

— Александр не совсем незнакомец. Он хирург моего отца. И мы немного поговорили, прежде чем он пригласил меня на свидание.

— Да, разговаривали целых пять минут, — Тина закатывает глаза. — И ему лучше быть горячим мужчиной, чтобы твои усилия не пошли коту под хвост.

Александр Зотов был тем парнем, с которым я не возражала бы пообщаться, может быть, сходить и на второе свидание, если сегодня все пройдет хорошо.

— Что ты думаешь об этом? — поднимаю черные лодочки. — Они, кажется, хорошо сочетаются с этим серебряным платьем. Киваю в сторону платья, которое купила на прошлой неделе во время похода по магазинам с Софи. — Это не слишком нарядно?

Серебряное платье было в пол, с разрезом до середины бедра на правой ноге и открытой спиной. Тина поджимает губы, внимательно рассматривая туфли.

— Думаю, это будет хорошо смотреться, — выносит свой вердикт Тина. — А где София? Разве она не в Питере?

Вздохаю, откладывая помаду. Упоминание сестры сразу вызывает в памяти очень удручающие мысли о Тимуре Энгберге, о котором я даже забыла в предвкушении свидания.

После больницы я несколько раз звонила Софи, но каждый раз звонок переводили на голосовую почту. Я беспокоилась. Беспокоилась, что Тимур сказал что-то, что обидело Софию. В отчаянии сжимаю губы.

Сначала этот ублюдок уложил в больницу отца, а теперь взялся за Софи. И Бог знает, что он задумал дальше. Если Тимур думал, что сможет заставить меня прийти и умолять, чтобы потешить его самолюбие, то он ошибся. В понедельник я планировала тайное собрание совета директоров, все еще верных отцу и нашей семье, чтобы обсудить способы уничтожения Тимура Энгберга.

— Да, она в Питере, — отвечаю, покручивая колпачок помады и мечтая, чтобы это была голова Тимура. — Наверное, в гостях у друзей.

— О, ну и ладненько. Тебе нужно поторопиться, уже почти восемь. Он же заедет за тобой?

Выдавливаю из себя улыбку и заканчиваю макияж. Молча клянусь выкинуть из головы все мысли об этом эго-маньяке и наслаждаться приятной встречей. Не позволю ему испортить и сегодняшний вечер, черт возьми, нет.

Алекс заезжает ровно в восемь. Я ждала его внизу, перекидываясь рабочими моментами с администратором ресторана, когда замечаю его широкую улыбку. Сердце бьется в предвкушении. Конечно, он выглядел хорошо и в больничном халате, но сейчас он переоделся в темно-синий костюм и голубую рубашку, расстегнутую на пару пуговиц, которая обнажала загорелую кожу. Прикрываю глаза, представляя, какая его кожа на ощупь.

— Привет, — его горящие глаза проходятся по моей фигуре, отражая восхищение. Щеки вспыхивают. — Выглядишь потрясающе, Ева, просто захватывает дух.

— Спасибо. Ты тоже хорошо выглядишь. Неплохая трансформация из халата, — я смеюсь.

Александр усмехается и проводит рукой по волосам.

— Стараюсь, время от времени, выглядеть презентабельно, особенно в присутствии прекрасной дамы.

Обнаруживаю, что тело без моего ведома, реагирует на его чары, и улыбаюсь.

— О, Вы всегда так очаровательны, доктор Зотов?

— Зависит от того, кто спрашивает. Мой профессор анатомии всегда был убежден, что я дьявольское отродье.

Алекс протягивает мне руку:

— Готова? Я забронировал столик в «Percorso». Слышал, это место, где можно попробовать отличное вино и итальянские блюда.

Вкладываю свою руку, следуя за Алексом.

— Никогда там не была, но слышала об этом заведении хорошие отзывы!

Рот приоткрывается, когда перед глазами возникает черный BMW. Интересно, сколько зарабатывают хирурги в наши дни? Должно быть, солидненько.

Александр открывает пассажирскую дверь и помогает сесть, огибая машину.

— Хорошая машина, — пробегаю пальцами по краю кожаного сидения, чувствуя гладкую поверхность.

— Это был подарок дедушки, когда я закончил медицинский.

— Очень щедро.

— Нет, не совсем. Он это сделал, чтобы утереть нос моему отцу. Дед и папа никогда не ладили.

— Но почему?

Алекс пожимает плечами, управляя машиной с легкой грацией.

— Дедушка хотел, чтобы папа поступил в медицинский, но он взбунтовался, бросил учебу и женился в двадцать два года. Они не общались тогда года два, пока не родился я. Обычная история, — Алекс грустно улыбается.

Киваю и замолкаю, не зная, что сказать дальше, и не выглядеть любопытной.

Глава 6.2. Тимур

Бесстрастно наблюдаю, как Ярослава неторопливо, покачивая бедрами, подходит к столику. Должен признать, она хорошо выглядит. Фигура, которую обтягивало бледно-розовое платье, оттеняя оливковый цвет кожи, светлые волосы, собранные на голове в пучок и открывающие вид на длинную шею.

Ухмыляюсь. Перед глазами появляется лицо Макса.

— Эй, эй, инопланетянин, подожди.

Поворачиваюсь и вижу бегущего ко мне адвоката, бывшего футболиста, выглядевшего несуразно в своем шикарном и дорогом костюме. Ему бы мяч по полю гонять, а не сидеть в душном офисе.

— Я сверну тебе шею, — шиплю, — ты должен был вмешаться, а не поощрять эту женщину, давая ей зеленый свет.

Макс усмехается, вообще не выглядя смущенным.

— Чего? Я думаю, что тебе пора расслабиться, чувак. Скажи мне, когда ты последний раз трахался? В прошлом веке?

Низко рычу:

— Моя сексуальная жизнь тебя не касается, Макс. И, к твоему сведению, я трахаюсь регулярно.

— Правда? И о регулярно: это каждую ночь или раз в месяц в полнолуние?

Мы заходим в лифт, и Макс поворачивается ко мне.

— Подожди! — мужчина почти визжит. — Знаю-знаю такое настроение. У тебя что, была стычка с очаровательной Евой Гёршт?

Пожимаю плечами, не желая в чем-либо признаваться.

— Возможно, — шиплю сквозь зубы.

— Послушай, если она тебя так раздражает, почему бы просто не покончить с ней и этими отелями? Как я уже сказал, лучший выход из этой ситуации – ночь, в которой не будет ничего, кроме грязного секса с женщиной. Просто выкинь ее из головы и повеселись после ужина с Ярославой.

К слову, секса не было у меня давно. Слишком многое было поставлено на кон с этим государственным проектом, который мы получили. Поэтому задумываться о свиданиях и женщинах мне было некогда. Возможно, сейчас пришло время исправлять ситуацию. Ярослава была красивой женщиной, к тому же сексуальной.

Поднимаюсь, чтобы поприветствовать ее. Мои манеры, с детства вдолбленные в меня мамой, срабатывали автоматически. Улыбаюсь и принимаю руку Ярославы, оставляя поцелуй на тыльной стороне.

— Ты прекрасно выглядишь, — не свожу с нее глаз, горячим взглядом осматривая. — Впрочем, как и всегда.

Волна удовлетворения проходит по позвоночнику, когда дыхание женщины сбивается в ответ на мои комплименты.

— Спасибо, Тимур. Я не была уверена, что ты присоединишься ко мне, но рада видеть тебя сегодня со мной.

— Я обещал, что приеду, — сжимаю ее руку чуть сильнее, поглаживая большим пальцем гладкую кожу. — Взял на себя смелость заказать бутылку вина, которое, как уверял меня официант, превосходное.

Помогаю Ярославе сесть и возвращаюсь на свое место.

— Звучит здорово.

Ярослава соблазнительно улыбается, осматривая меня настойчивым взглядом, как раз в этот момент появляется официант с бутылкой вина и обслуживает ее. Женщина соблазнительно улыбается и делает глоток, вздыхая от удовольствия.

— Ах, Тимур, это действительно чудесно! — тонкие пальцы пробегают по моей руке. — У тебя отличный вкус.

— У моего дяди винный бизнес. Он любил утомлять нас разговорами о винах.

— Должно быть, ты подхватил у него некоторые знания, — она поднимает свой бокал. — За удачную сделку!

— Конечно.

Я слушал одним ухом женщину напротив, когда она начала обсуждать меню, пока взгляд скользил по ресторану. Наш столик находится чуть дальше остальных, рядом с панорамными окнами, откуда открывался потрясающий вид на Исаакиевский собор и ночной Питер. «Percorso» кричал о дороговизне и шике. Ресторан в стиле осовремененного барокко с красным деревом. Дворцовый вид, хрустальные люстры – да, в этом месте собрался весь гламур и пафос.

Мой взгляд привлекает пара, вошедшая в зал. Они останавливаются, разговаривая с администратором. Глаза сужаются. Ресторан и все вокруг, казалось, растворилось, когда я узнаю женщину в серебряном платье.

Ева Гёршт была ошеломляющей в длинном платье, которое подчеркивало ее плавные изгибы и открывало взгляду только одну ногу, заставляя воображение играть новыми красками. Меня будоражил один только вид ее голых плеч и соблазнительных ног, которые так и кричали о том, что созданы для секса.

Девушка смеялась над чем-то со своим спутником. Его рука покоилась на открытой спине Евы, слишком низко для позволенного этикета, и даже издалека я мог видеть одурманенные глаза мужчины. Взгляд задерживается на его руке, и мои пальцы бессознательно сжимают ножку бокала, когда внутри вспыхивает собственническое чувство. Челюсть сжимается, появляется желание оторвать руку этому мужчине. Это было абсолютно нелепое чувство в сторону женщины, которую я не мог терпеть, блять.

Пара подходит ближе к нашему с Ярославой столику, и Ева, наконец, отрывает глаза от своего спутника, оглядываясь. Я имел удовольствие видеть, как она застывает в шоке с побледневшим лицом. Растерянная, зеленые глаза расширяются, а рот в ужасе приоткрывается.

— Ева Романовна, какая встреча!

Глава 6.3

Изумление и смятение охватывают меня. Перед глазами появляется последний мужчина на Земле, с которым хотелось бы встречаться. Тимур Энгберг сидел в своей зловещей красе в том самом ресторане, где была я, и смотрел на меня с той же насмешливой улыбкой, которую я так ненавидела.

Боже, почему ты так мучаешь меня? Вся эйфория перед предстоящим свиданием улетучивается в секунду.

— Ева? — в мой ступор вмешивается тревожный голос Алекса. Отрываю взгляд от Тимура и смотрю на него, увидев хмурое лицо. — Все хорошо?

Ужас вдруг сменяется гневом. Злюсь на Тимура за то, что он испортил мне прекрасный вечер. Черт возьми! Как мы вообще оказались в одном ресторане? Было ли это частью его гениального плана по уничтожению и унижению меня? Я могла убить мужчину, хотя бы потому, что он был таким надоедливым.

— Я в порядке, — выдавливаю сквозь стиснутые зубы, бросая на Тимура убийственный взгляд.

Но он казался невозмутимым. Если уж на то пошло в его голубых глазах плясало веселье.

— Мы должны прекратить такие встречи, карамелька, — Тимур протянул, скользнув взглядом по моему телу, от чего я съеживаюсь. — Если бы я не знал тебя, то предположил бы, что ты преследуешь меня. Это ведь не так, карамелька?

— Не называй меня так! — шиплю. — И это я должна спросить тебя, что ты тут забыл, а не наоборот.

— Я просто ужинаю с прекрасной женщиной, — он удостоил женщину напротив быстрым взглядом. — У меня есть дела важнее, чем гоняться за твоей маленькой испорченной задницей.

Тимур переводит глаза на Александра, который в замешательстве наблюдал за сценой.

— А ты, должно быть, любовничек? Тот, кто так хорошо развлекал нашу очаровательную Еву Романовну этим утром, что она потерялась во времени?

— Я… — начал Алекс.

— Не отвечай ему, — вмешиваюсь, обхватывая его предплечье.

Бросаю злобный взгляд в сторону Тимура, ненавидя его каждой клеточкой своего существа. Жаль, что я не могу задушить мужчину его же черным галстуком.

— Это не твое дело, Тимур.

Бровь мужчины приподнимается в притворном удивлении:

— Он не тот? О, ты так быстро их меняешь, Ева. Должно быть, это семейная черта.

Щеки вспыхивают от такого оскорбления. Теперь он откровенно надо мной смеялся, и еще более унизительным было то, что он делал это в присутствии публики. Даже администратор и пара за соседним столиком с интересом наблюдали за разворачивающейся сценой.

Тень триумфа отражается на лице Тимура. Конечно, он намеренно сказал эти слова, чтобы причинить мне боль. Стискиваю зубы. Нет. Я никогда не доставлю ему удовольствия узнать, как сильно меня задевают эти оскорбления. Я выберу другую дорогу и просто проигнорирую Тимура. Пусть варится в своих эмоциях до конца вечера.

Глубоко вдыхаю, сильнее обхватывая руку Алекса, и придаю своему лицу безразличное выражение.

— Наслаждайтесь ужином, — фальшиво улыбаюсь, бросив взгляд на блондинку рядом с Тимуром.

Тяну Александра за руку, следуя за администратором. Я практически чувствую прожигающий взгляд Тимура на своей коже, поэтому расправляю плечи, качнув длинными волосами.

Проскальзываю на свое место. Нужно расслабиться. Все тело потряхивает от волнения, пульс учащается. Опускаю голову, стараясь избегать любопытный взгляд Алекса. Но я была не в том настроении, чтобы отвечать на вопросы, которые он обязательно задаст.

Как вечер, начавшийся так многообещающе, принял такой оборот? Чем я заслужила это?

— Это было… интересно, — в голосе Алекса звучало интерес и беспокойство. — Озлобленный бывший парень?

— Нет.

— Ты в порядке? Мне стоит вернуться и поговорить с ним?

— Нет, но спасибо.

Алекс шумно выдыхает и приподнимает мой подбородок, сталкивая наши взгляды. Ищу в его глазах признаки гнева или насмешки, но вижу лишь искреннее беспокойство.

— Хочешь уйти? Я полностью понимаю, если ты не желаешь оставаться, и мы можем поехать в другой ресторан, или перенести на другой день.

Отрицательно качаю головой:

— Нет, все хорошо. Я хочу остаться здесь, — слегка улыбаюсь. — Но мне нужно освежиться, пожалуйста.

— Конечно, не торопись.

В дамской комнате, к счастью, пустынной, опираюсь на столешницу от раковины и смотрю в свое отражение. Макияж все еще цел, но ничего не скрывает боль в глазах.

Черт! Зачем он это делает? Почему именно сейчас? Миллион подобных вопросов проносилось в моей голове, но ни на один не было подходящего ответа. Хотя в одном я была уверена. Тимур Энгберг был дьяволом – безумец с мстительным характером, который был чрезвычайно опасен. И, кажется, я была его конечной целью.

Тянусь за бумажным полотенцем и смахиваю осыпавшуюся тушь под глазами. Наношу свежий слой помады.

Слова Тимура могли причинить боль, но я никогда не позволю ему увидеть это. Я пойду и проведу отличный вечер, а Тимур Энгберг может гореть в аду.

Распахиваю дверь и выхожу в темный коридор, возвращаясь в зал, но дверь перед моим носом распахивается, и я врезаюсь в твердое мужское тело.

— Ой! — тихо вскрикиваю, сильные руки не дают мне упасть назад, придерживая за талию, а в нос ударяет знакомый пьянящий запах.

— Осторожнее, карамелька, — Тимур усмехается.

Его руки крепче сжамают талию.

— Какого черта ты хочешь сейчас?

Упираюсь ладонями в его грудь и толкаюсь, желая освободиться. Сердце колотится от близости.

— Отпусти меня, Энгберг.

— Это ты врезалась в меня, — сухо замечает он.

— Я ничего подобного не делала, — отрезаю я, на что он ухмыляется.

Тимур притягивает меня еще ближе к себе. Клянусь, в его глазах пляшут черти. Чувствую каждый сантиметр его твердого тела на себе. Ноги не слушаются, когда пальцы Тимура поглаживают открытую поясницу, а дыхание касается левого уха, от чего по спине бегут мурашки.

— Ты злишься на меня, маленькая Ева? Наш разговор встал между тобой и любовником?

— О, так вот какие у тебя намерения, да? Что ж, прости, потому что твой дурацкий план дал обратный эффект. Алекс слишком хорошо меня знает, чтобы позволить таким мелким оскорблениям встать между нами.

Мое сердце екнуло от вранья, но призвать, что он прав, я не собиралась.

— Значит, он все-таки любовник, — Тимур выглядел недовольным, если его хмурый взгляд был каким-то признаком внутренних чувств.

К моему счастью, по узкому коридору раздается стук каблуков и в проходе возникает силуэт женщины. Она бросает на нас пытливый взгляд, и Тимур отпускает меня, делая шаг назад.

— Мы продолжим позже, карамелька. А сейчас беги обратно к своему парню.

Я продолжу разговор только с его мертвым телом.

Глава 6.4

Перед глазами – нетронутая тарелка с едой. Мысли каждую минуту возвращаются к Тимуру. Его запах так глубоко проник в мозг, что каждый вдох вызывал перед глазами жаркие картинки и нежелательные представления, которые, тем не менее, отзывались волнами тепла в местах, о которых я даже не хотела думать.

Хмурюсь и злобно нанизываю вилкой кусок мяса, желая, чтобы это была голова Тимура Энгберга. Он был врагом, и я не должна иметь похотливые мысли о человеке, который делает меня несчастной.

Тимура, казалось, не затронула наша стычка в коридоре – во всяком случае, он довольно хорошо проводил время, если судить по тому, как он бесстыдно флиртовал со своей спутницей. Ради всего святого, эта женщина ловила каждое его слово, совершенно не обращая внимания, насколько смертоносным и мстительным может быть Тимур.

Бессознательно пальцы сжимают вилку. Завидую тому, как хорошо Тимур проводит вечер, в то время как ему удалось испортить ужин мне.

— Тебе не понравилось блюдо? — голос Алекса выводит из раздумий. — Можно заказать что-нибудь еще, если хочешь?

— О, нет! — выдавливаю из себя улыбку. — Это вкусно, очень вкусно.

— Ты почти ничего не съела. И последние полчаса пялишься в тарелку, — он нервно бормочет.

— Это не потому, что мне не нравится.

Решительно, отрезаю кусочек мяса, отправляя его в рот. Еда была действительно очень вкусной, и в другой день я наслаждалась бы каждым кусочком, но не сегодня. Уж точно не с самопровозглашенным заклятым врагом, который флиртует, как сумасшедший, в нескольких столиках от меня.

— Еще вина? — Алекс протягивает бутылку, весело сверкая глазами.

— Да, пожалуйста.

Благодарно улыбаюсь, прежде чем осушить бокал. Александр многозначительно поднимает бровь, но молчит, и снова наполняет бокал.

— Ева, — что-то в голосе Алекса меняется и заставляет резко поднять глаза.

Веселье исчезло, сменившись серьезным выражением.

— Мне жаль, что я не была хорошей компанией сегодня вечером. Я обещаю, что могу загладить вину…

— Нет-нет, не нужно извиняться, — Алекс выглядит удивленным. — Я понимаю, что сегодня у тебя что-то другое на уме.

Он легко смеется, успокаивая мои расшатанные нервы. По крайней мере, Алекс не бросил меня на первом свидании. Это довело бы мое, и без того хрупкое терпение, до предела. И была бы еще одна причина ненавидеть Тимура.

— Я просто хотел спросить: свободна ли ты в субботу?

— Ой, — я в замешательстве.

Он видимо был заинтересован мной очень сильно, раз просит о втором свидании. В конце концов, в этом ужасном вечере была и положительная сторона.

— Я думаю, что смогу найти время. Но для чего?

— У моего друга новоселье, и мне интересно, не хотела бы ты составить мне компанию? — Алекс выглядит смущенным. — Я знаю, что мы едва…

Его слова были прерваны, и мужчина хмурится, доставая звонивший телефон.

— Извини, я должен ответить, — он пробормотал.

— Конечно.

Провожаю спину Алекса, пока он отходит от нашего столика. Еще раз украдкой бросаю взгляд на Тимура и обнаруживаю, что он наблюдает за мной с насмешкой, поднимая свой бокал с водой, и подмигивает мне. Мое хмуро лицо в ответ еще больше развлекает его.

Делаю глоток белого вина и жалею, что не могу оказаться дома, свернувшись калачиком на диване с коробкой клубничных конфет и фильма, подальше от надоедливого присутствия Тимура и уже испорченного вечера.

— Эй, что-то не так? — спрашиваю Алекса, когда он возвращается.

Парень проводит рукой по волосам и выглядит встревоженным.

— Звонили из больницы, Ева. Мне очень жаль, но я нужен им. Произошла серьезная авария, и они вызывают весь доступный персонал.

Быстро киваю:

— Конечно, хорошо.

— Я знаю, что это невероятно грубо с моей стороны. Я вызову тебе такси? Я бы…

Поднимаю руку, останавливая его:

— Все хорошо, Алекс, я не против.

Он вздыхает с облегчением и тянется через стол, обхватывая мое запястье.

— Спасибо. Пойдем?

Мне хотелось задать миллион вопросов, но Александр выглядел очень взволнованным, поэтому просто беру свою маленькую сумочку и накидываю на плечи пиджак, пока мужчина оплачивает счет. Решительно отвожу глаза, когда мы проходим мимо стола Тимура, не желая участвовать в очередном раунде гневных оскорблений.

Выдыхаю с облегчением. Свежий прохладный воздух успокаивает. Как бы я ни пыталась игнорировать Тимура, мужчине все же удавалось выбивать меня из колеи.

— Знаешь, — голос Алекса отвлекает меня. — Забудь, что я говорил. Я отвезу тебя домой, а потом поеду в больницу. Нам хватит времени.

— Не глупи. Есть жизни и их нужно спасать, — успокаивающе сжимаю его плечо. — Иди. Со мной ничего не случится.

— Я могу отвезти тебя домой.

Замираю, прекрасно зная, кому принадлежит этот глубокий голос. Резко оборачиваюсь. Тимур и его спутница стоят позади нас. Чем я заслужила это? Я не хотела иметь дело с Тимуром четвертый раз за этот день. Мои, без того расшатанные нервы, лопнут. Неужели он не мог оставить меня в покое? И как вообще получается, что он стоит здесь? Когда мы уходили, не было никаких признаков того, что его ужин заканчивался. И все же он был здесь, бесстыдно подслушивая наш разговор.

— Что? — Александр, явно пораженный, вторжением в наш диалог.

Тимур пожимает плечами:

— Я могу подбросить Еву до дома, такси вызывать не нужно.

— Нет, — выдавливаю сквозь зубы.

Его спутница тоже выглядела не слишком счастливой и довольной такому продолжению вечера, судя по хмурому взгляду.

— Мне будет гораздо удобнее в такси. Спасибо за предложение, но в этом нет необходимости.

Уголки губ Тимура приподнимаются в ухмылке, глаза весело сверкнули, и я ясно вижу в них вызов.

— Не веди себя, как ребенок, Ева. Моя квартира находится в нескольких кварталах от твоего отеля. Или хочешь ждать целый час такси? За это время ты сможешь уже быть дома.

Тимур жил рядом с отелем? Это было новостью для меня. Я до сих пор не имела ни малейшего представления, где обитает этот склизкий дьявол, да и не то, чтобы мне было интересно знать.

Открываю рот, чтобы ответить, но была остановлена еще одним звонком на телефон Алекса.

— Вот черт! — Алекс проводит по волосам с раздраженным взглядом. — Мне действительно нужно идти сейчас. Ев, мне очень жаль. Если честно, мне было бы спокойней, если бы ты поехала со своим знакомым. Так я буду знать, что ты в безопасности.

Мне будет безопаснее в такси.

Я злюсь. Почему постоянно ситуация выходит из-под контроля? Почему Алекс так стремится бросить меня на растерзание тигру, когда прекрасно видел напряжение, кипящее между мной и Тимуром? Бросаю на него сердитый взгляд, но вижу, что мужчина уже отвернулся, чтобы взять ключи у парковщика, который только что подъехал на BMW.

— Боишься, что я разорву тебя, карамелька? — голос Тимура прозвучал так близко к уху, что я вздрогнула.

Делаю шаг вперед, стремясь установить безопасное расстояние между нами, но крепкая рука меня останавливает.

— С чего ты вдруг заинтересовался моим благополучием? — тихо спрашиваю, чтобы он услышал, намеренно избегая его вопрос. — Я думала, что твоя жизненная миссия состоит в том, чтобы увидеть мое падение.

Чувствую, как он усмехается, и заправляет волосы мне за ухо.

— Возможно, а возможно и нет.

— Что это значит?

Но Тимур делает шаг назад.

— Ева? Ты поедешь с ним, верно?

— Да, — Тимур вмешивается, не дав мне сказать хоть слово. — Я думаю, что мы официально не представлены. Тимур Энгберг.

Мужчина протягивает руку. Брови Алекса поднимаются вверх, удивленно присвистнув, парень принимает рукопожатие.

— Тимур Энгбрерг? «Энгберг Инкорпорейтед»?

— Да, именно я, — в голосе Тимура не было и намека на скромность.

— Приятно познакомиться, Тимур, — Алекс еще выглядел удивленным. — О вашей компании писали во многих журналах. Очень впечатляет, должен сказать. Я доктор Александр Зотов.

— Разве ты не спешишь? — вмешиваюсь, сытая по горло всей ситуацией.

— Да-да.

Алекс наклоняется ко мне, целомудренно поцеловав в щеку.

— Я напишу тебе, как только в больнице все успокоится.

— Конечно. Доброй ночи.

Он кивает Тимуру на прощание и уезжает.

— Что ж, я тоже желаю вам доброй ночи, — говорю, едва взглянув на Тимура и его девушку.

Делаю шаг в сторону, когда мужская ладонь Тимура хватает меня за предплечье, сжимая.

— Куда, по-твоему, ты идешь? — его тон жестокий, губы сжаты в плотную линию. — Я сказал, что отвезу тебя домой, а я человек слова.

— Я не давала такого обещания, — вырываю руку. — Это ты предположил, что я захочу остаться с тобой в одной машине. Ты ошибся, Тимур, потому что я предпочла бы вернуться домой на этих каблуках и пешком, чем сесть в твою машину. Только не после отвратительного отношения, которое ты демонстрировал весь вечер.

— Не искушай меня, девочка, — Тимур рычит, делая угрожающий шаг ко мне, явно недовольный отказом. — Я не против затащить тебя силой в машину, если придется.

— Как ты смеешь мне это говорить? Я не боюсь тебя, Тимур Энгберг, и клянусь, если ты хотя бы пальцем меня тронешь…

Глава 6.5. Тимур

Волна злости захлестывает меня. Надоедливая дерзкая девчонка. За свои тридцать лет и многочисленные встречи с женщинами разных статусов, я никогда не был так близок к желанию придушить женщину. И всегда этой женщиной была Ева Гёршт. Еще больше раздражало то, что я не мог контролировать свое тело и голову, когда дело касалось Евы.

Блять, я был с женщинами гораздо красивее, и они определенно вели себя лучше, но ни одна из них не подрывала мой самоконтроль и не зажигала желание внутри так, как это делала Ева. Я должен был презирать ее, довести до полного и окончательного унижения. И, тем не менее, я был здесь, предлагая подвезти ее, и вынужденный выслушивать ее недовольство.

Глупая женщина.

Парковщик отдает мне ключи от машины, беру их, не сводя глаз с Евы. Даже ведя себя как избалованный маленький ребенок, она все равно будоражит кровь.

Стискиваю зубы и делал медленные, пугающие шаги ближе к Еве с удовлетворением замечая, как ее зрачки расширяются от тревоги.

— Садись. В. Проклятую. Машину. Блять, — рычу, произнося каждое слово медленно и обдуманно.

Вижу, как она колеблется, явно встревоженная. Вся гамма эмоций отражается на красивом женском лице, когда она прикусывает нижнюю губу и обдумывает варианты. Ее плечи опускаются – именно тогда я уже знал, что она уступила моим требованиям.

— Ну, хорошо, Тимур, — отрезает светловолосая. — Я поеду с тобой.

Ева рывком распахивает пассажирскую дверь серого Мерседеса, и скользит внутрь, громко хлопнув напоследок. Она была похожа на ребенка, которому только что отказали в покупке конфеты.

Чувствую прикосновение к своей руке, когда обхожу машину. Ярослава откашливается, выглядя явно недовольной тем, как идут дела.

— Ты приедешь ко мне сегодня? — ее пальцы пробегают по пуговицам пиджака.

— Едь домой, Слав. Встретимся завтра в офисе.

Женщина задыхается, злость, которую она тщательно пытается скрыть, проступает на лице. Если она что-то придумала в своей голове – это не мои проблемы.

Усаживаюсь за руль и усмехаюсь, когда Ева сильнее вжимается в сидение.

— Ты действительно подлый человек, Тимур, — девушка поворачивает голову. — Ты говоришь о том, что человек слова, и все же ты только что бросил свою девушку, как будто она ничего не значит для тебя. Как двулично.

— Это был деловой ужин, — пожимаю плечами, выезжая с парковки.

Чувствую, как глаза Евы прожигают во мне дыры.

— Ты серьезно? К твоему сведению, она человек и учитывая то, как ты практически занимался с ней сексом глазами весь ужином, я бы сказала, что она что-то значит.

— Так ты следила за мной?

— Нет! — выпаливает Ева слишком быстро, но румянец на ее щеках говорит об обратном. — Если ты не заметил, у меня было собственное свидание.

— О, я заметил. Хотя он, должно быть, не очень хороший любовник.

— Прости?

Останавливаюсь на светофоре и поворачиваюсь к ней.

— Между вами не было химии. Ты почти не прикасалась к нему и не сводила глаз с меня. Если бы он удовлетворял тебя в постели и хоть чуточку симпатизировал, ты бы не могла оторваться именно от него. На мужчин вокруг тебе было бы все равно.

Вздох возмущения Евы, заставляет ухмыльнуться еще шире.

— Почему ты… ты… — бормочет она, изо всех сил пытаясь найти правильное оскорбление, которое можно было бы бросить в мой адрес.

Но я не даю ей времени подумать. Наклоняюсь и прижимаю свои губы к ее. Чувства взрываются от вкуса. Ева ахает, и я не упускаю момент, чтобы скользнуть языком в ее рот, изучая. Моя рука тянется к ее волосам, зарывается в них, и притягиваю девушку еще ближе. Довольно ухмыляюсь сквозь поцелуй, когда Ева сдается, расслабляется и отвечает. Наши языки сплетаются в танце, углубляя поцелуй, и машину заполняет ее стон.

На одну секунду я даже погружаюсь в этот поцелуй. Забываю, что это наказание, забываю, что пытаюсь доказать свою точку зрения. Чувства были переполнены сладкими ощущениями.

Хочу ее всю.Хочу прикоснуться к ней и тяну руку к ее шее, очерчиваю ключицы, опускаясь ниже, поглаживая кожу сквозь тонкую ткань платья. Ева отвечает стоном, выгибаясь от моихприкосновений, молча умоляя о большем.

Прикусываю ее нижнюю губу, задевая большим пальцем сосок, наслаждаясь сдавленными стонами. Ева подается вперед и проводит рукой по моему бедру. Сильнее тяну ее за волосы. Чертова девчонка! Ее пальцы смыкаются на моем члене через ткань брюк, и я почти теряю себя.

Блять. Все пошло через жопу.

Отрываюсь от ее податливых губ, на что каждая клетка моего тела отвечает протестом, и убираю ее руку.

Зеленые глаза распахиваются, рассматривая меня сквозь пелену похоти и замешательства. Стараюсь, чтобы мой внешний вид оставался холодным. Усмешка касается губ, когда внутри чувствую прямо противоположное.

Ее глаза расширяются от ужаса.

— Ублюдок, — шипит девушка, дрожа от злости. — Ты играл со мной.

Загорается зеленый, и я снова возвращаюсь к дороге.

— Просто доказал свою точку зрения, — небрежно замечаю.

В то время как мое тело бушует от потребности иметь эту женщину. Отвезти к себе домой, не отпускать всю ночь и полностью насытиться.

— Чтобы сложились отношения, между мужчиной и женщиной должна быть химия, а между вами и добреньким доктором ее нет.

— Я ненавижу тебя! — ее пальцы сжимаются в кулаки, глаза неотрывно смотрят куда-то прямо.

— Нет, ты не понимаешь, — возражаю я. — Не играй в детские игры, Ева, тебе не идет.

Она ничего не отвечает. Оставшуюся часть дороги проводим в каменном молчании. Как только машина тормозит возле отеля, Ева хватает свою сумочку и, не говоря ни слова, вылетает из авто, как будто за ней гонятся дикие псы, не удостоив меня даже взглядом.

Я вздыхаю, рассерженный и раздраженный на самого себя. Сегодняшний вечер обещал закончиться холодным душем и зудящим членом. И подумать только, я отказался провести ночь с желающей меня женщиной только потому, что Ева Гёршт сверкнула своими зелеными глазами. Какой же я, блять, дурак.

Глава 7.1

Настойчивое жужжание телефона выводит из сна. Повернувшись на левый бок, стараюсь спрятаться от ярких солнечных лучей, льющихся через окно.

— Черт!

Голова раскалывается, а в рот как будто запихнули вату. Сколько бокалов вина я выпила прошлой ночью в одиночестве? Роюсь в памяти, но так ничего толкового не вспоминаю. Мой мозг, вероятно, все еще спит.

Телефон снова вибрирует, звук необычайно громкий и болезненный. Нащупав бесивший гаджет, подношу его к уху.

— Что?

—Ты видела утренние журналы? — София сразу переходит к делу.

Что-то в ее тоне заставляет нахмуриться.

— Нет, — потягиваюсь, стараясь сильно не трясти головой. — Я только что проснулась. Что там?

Софи мгновение молчит, и даже через телефон чувствую неодобрение.

— Это не то, что нужно объяснять по телефону. Ты должна сама увидеть.

Это привлекает мое внимание. Что, черт возьми, могло быть в журналах, чего София не могла сказать сейчас? Липкая тревога начинает сантиметр за сантиметром окутывать тело.

— София, — медленно убираю пряди волос с лица, — что там может быть такого плохого, чего ты не можешь мне сейчас сказать?

— Поверь мне, Ева, ты должна прочитать это сама. Закажи любой журнал и позвони мне, когда прочтешь.

Софи скидывает звонок, оставив меня в замешательстве смотреть на экран телефона. К чему была эта тайна?

Откидываю одеяло и резко поднимаюсь, пожалев, когда головная боль усилилась, и комната кружится перед глазами. Проклятое похмелье.

Тревожные события прошлой ночи бегут перед глазами как лента новостей. Борюсь с желанием заползти обратно в постель, натянуть одеяло и снова погрузиться в забытье. Во мне кипят стыд и гнев – стыд за то, как безрассудно я позволила себе поддаться играм Тимура. Ради Бога, это были всего лишь прикосновения. Может быть, чуть больше, чем прикосновения, но я отреагировала, как изголодавшаяся по сексу женщина.

Не то, чтобы у меня давно не было секса, нет. До наших неудачных отношений с Марком я никогда не считала себя неполноценной в плане секса. И, кроме того, если дела с Алексом пойдут гладко, все скоро вернется в строй, а Тимур Энгберг останется в прошлом.

Снова взяв телефон, прошу Джорджена принести любой журнал и ныряю в душ. Горячая вода помогает расслабить мышцы и раскалывающуюся голову. Закутываюсь в пушистое полотенце и выхожу в гостиную как раз в тот момент, когда раздается стук в дверь.

— Открыто, — кричу, промакивая влажные волосы.

Сейчас увидим, что там такого в этих журналах.

— Ну, я должен сказать, что это занимательное зрелище.

Вздрагиваю от этого голоса. Поворачиваюсь всем телом к входной двери, с широко распахнутыми глазами.

Тимур стоит в дверном проеме с самодовольной улыбкой на лице и рассматривает меня с головы до пят томным взглядом, от которого щеки пылают.

— Какого черта ты здесь делаешь?

— Ты разве не рада меня видеть, карамелька? — брови удивленно приподнимаются в насмешке.

Тимур скрещивает руки на груди, и это не скрывается от моих глаз. Мышцы напрягаются под обтягивающим светлым поло.

— Я надеялся на более теплый прием. Хотя, осмелюсь сказать, мне очень нравится вид.

В отчаянии стискиваю зубы. Головная боль возвращается с новой силой. Почему он не мог доставать кого-то другого? Теперь он делает вид, что я намеренно стою в одном полотенце, пытаясь соблазнить его?

Нелепо. Я скорее соглашусь соблазнить дракона.

Тимур был одет в спортивные серые штаны и светлое поло, которое облегало его тело, открывая беспрепятственный вид на подтянутые мышцы и идеальный пресс. Его волосы были взлохмаченными и влажными, как после душа. Даже выглядя крайне небрежно, этот дьявол все еще приковывал мысли, как созданный дар с небес для секса.

— Почему ты здесь, Тимур? — выдавливаю из себя сквозь стиснутые зубы.

Дьявол усмехается, отталкиваясь от дверного проема, и проходит дальше в гостиную. Останавливается в нескольких шагах от меня, глазами исследуя плюшевый ковер.

— Хороший дворец. Подходит для маленькой вредной принцессы, не так ли?

— Тимур, — рявкаю, терпение на исходе, — Говори о своем деле и уходи. Я не в настроении сегодня играть в твои игры.

— Всему свое время, — опускается на белый диван, устраиваясь удобнее.

Он в наглую рассматривает мои голые ноги и даже не пытался это скрыть.

— Где любовничек? Я думал, он остается на ночь.

Несмотря на доброжелательность и легкость, с которой Тимур сидел, напоминаю себе быть начеку. Этот человек опасен, как и свернувшаяся кольцом змея. Каким бы не были его намерения явиться сюда, это определенно не принесло ничего хорошего моему душевному спокойствию.

— Мои любовные дела – не твое дело.

В дверь снова стучат. Теперь это был Джорджен с журналом, который я просила принести.

— Спасибо, Джорджен, — выуживаю из кошелька пару купюр и протягиваю ему.

— Большое спасибо, Ева Романовна.

Слабо улыбаюсь и хлопаю дверью, отбросив журнал в сторону. Я посмотрю его позже, когда каким-то образом удастся избавиться от Тимура. Скрещиваю руки на груди и поворачиваюсь к мужчине. К моему огорчению, он наблюдает за мной сквозь полуприкрытые глаза, которые скрывают любое выражение эмоций. Пульс учащается, волны тепла бегут вверх по ногам.

Черт! Из всех способов реакции на присутствие Тимура, желание было не тем, что я хотела бы испытывать. Изо всех сил стараюсь обрести контроль над своим телом.

— Ну? Ты собираешься просто сидеть и пялиться на меня весь день, или расскажешь, почему ты нарушаешь мое личное пространство в такую рань?

Тимур запрокидывает голову и смеется:

— Мне нравится, когда ты становишься стервозной, — наклоняется вперед, глаза становятся серьезными. — Но хватит веселья и игр, Ева. Поскольку ты еще не разозлилась и не назвала меня сыном дьявола, полагаю, тебе еще не донесли последние новости?

Хмурюсь, к горлу подбирается тревожное чувство. О чем он говорит? Не поэтому ли София заставила меня прочитать журнал?

— Какие еще новости? — руки непроизвольно тянутся к журналу. — Твою мать!

Новость попала на главную страницу. Я уставилась на смелые слова, разбросанные на первой полосе. Волна паники захлестывает. Пальцы, сжимавшие края журнала, белеют от напряжения.

«КОКЕТЛИВАЯ НАСЛЕДНИЦА»

Рядом с кричащим заголовком была фотография возле «Percorso», где я зажата между Алексом и Тимуром. Фотография была сделана с такого ракурса, что могло показаться, как будто я заигрываю сразу с двумя мужчинами. В статье осуждали меня как флиртующую и ветреную, разбивающую сердца женщину. Ради всего святого, был даже список моих прошлых «любовников».

Если родители увидят это… Напряженно сглатываю. Статья, конечно, была лживой. За исключением Марка, у меня не было отношений со времен колледжа. Упомянутые имена были просто случайными парнями, с которыми я была знакома.

Тимур спланировал это? Смутно пониманию, что меня усаживают в кресло. Журнал отбирают. Мужчина присаживается передо мной, обхватывая мои ледяные пальцы.

Как умно со стороны Тимура провернуть такой трюк, чтобы пристыдить и унизить меня таким образом. Моя семья гордилась отсутствием скандалов, и до сегодняшнего дня не было ни одного упоминания о таких вещах.

— Ты меня слышишь? — глубокий голос Тимура достигает моих ушей.

Он сидит напротив, мягко поглаживая мои руки. Почему Тимур ведет себя так обеспокоенно?

— Сволочь, — шепчу, отдергивая руки. — Ты полнейший ублюдок. Как ты мог это сделать?

На лице Тимура застывает маска мрачного недовольства.

— С чего ты взяла, что это моих рук дело?

— Из-за твоей глупой вендетты! — вскакиваю на ноги.

Ярость на мужчину возвращается в двадцатикратном объеме.

— Так вот почему ты пришел ко мне, да? Злорадствовать? Чтобы ткнуть мне этим в лицо?

Тимур тоже поднимается, на лице нет намека на эмоции.

— Я пришел сюда не для этого, Ева, а потому что знал, что ты так подумаешь. Я не имею к этому отношения.

— Серьезно? — недоверчиво хмыкаю. — Да ладно, Тимур, избавь меня ото лжи. Думаешь, я поверю, что ты не имеешь ничего общего с этим… с этой грязью? Ты поклялся опозорить и унизить меня.

— Поверь мне, Ева, если когда-нибудь я захочу отомстить тебе, я не паду так низко, чтобы прибегнуть к услугам грязной прессы.

Из меня непроизвольно вырывается горький смех. Боль и унижение хлещут через край. Его отрицание еще сильнее злит. Я была готова поспорить на сотню баксов, что он сделал это – возможно, не напрямую, – но Тимур был в этом замешан. Я знала только одного мужчину, который угрожал меня унизить, и он был сейчас в этой комнате.

— Тогда, какое совпадение, не так ли? — усмехаюсь. — А еще лучше целый грузовик совпадений. Ты пытаешься разрушить бизнес моей семьи, объявил врагом номер один и буквально вчера ты ужинал в том же ресторане, что и я. Интересно, почему я тебе не верю, Тимур? Теперь, пожалуйста, убирайся, у меня есть дела.

Прохожу мимо, желая оказаться как можно дальше от Тимура. Мужчина пытается схватить меня за руку, от которой я уворачиваюсь, и он хватает край полотенца, сдергивая его.

Не успеваю даже ахнуть, как полотенце соскальзывает. Теперь тело было полностью открыто его взгляду.

— О! Посмотри, что ты сделал в этот раз, — рявкаю, тщетно прикрывая хоть какие-то части обнаженное тело.

Готовлюсь послать к черту Тимура Энгберга. Но его горящие глаза выбивают из моей головы любые слова.

Глава 7.2. Тимур

Я, блять, был в беде.

Первое, что пришло мне в голову, когда перед глазами оказалось обнаженное женское тело. Ева смотрела на меня сверкающими зелеными глазами в негодовании. Мышцы напрягаются, взгляд медленно скользит по безупречным изгибам, нежной шее, задерживается на округлой груди и темно-розовых сосках, которые Ева старательно пытается скрыть ладошкой. Они сжались и теперь призывающе торчали, от чего хочется взять их в рот и целовать до беспамятства.

Тяжело сглатываю образовавшийся в горле ком, глаза блуждают ниже: по плоскому животу и гладко выбритому лобку, где крошечная ручка Евы прячет сокровенное место. Напряжение в комнате настолько было пропитано похотью, что я почти ощущаю его на вкус.

Блять! Как я раньше не замечал, насколько красивой была Ева?

Мое тело ноет от потребности подхватить эту девушку, отнести на кровать и заниматься с ней сладкой любовью снова и снова.

— Верни мое полотенце, — голос Евы проникает сквозь дымку. Она стоит затаив дыхание, как будто каждый вдох был болезненным.

Пальцами сжимаю края белого полотенца сильнее, и я заставляю взять себя в руки. Потерять контроль сейчас неприемлемо. Я не мог показать Еве, настолько она затрагивает все внутри.

— Я ошибся, — выдавливаю насмешливую улыбку.

И надеюсь, что ничего в моем тоне не выдаст похоть и желание.

— Ошибся в чем? — Ева выглядит смущенной, искоса поглядывая на меня.

— Вид. Сейчас он намного лучше.

Ева в секунду краснеет и отступает назад, как испуганная лань.

Подавляю стон. Бля… Я должен уйти сейчас, пока не потерял контроль и сделал кое-что немыслимое.Ева Гёршт – запретная территория.Она была врагом, и я не мог позволить себе запутаться в этой паутине, иначе план рухнет.

— Тимур, — начинает Ева, облизывая губы, — ты должен уйти, эта шутка зашла слишком далеко.

Действительно должен уйти, но будь я проклят, не мог этого сделать.Не хотел.Делаю медленный неторопливый шаг к женщине, довольный тем, как ее зрачки расширяются, и она отступает назад.

— Почему я должен уходить? — усмехаюсь. — Ты боишься того, что может случиться, если я останусь?

Что-то похожее на панику мелькает в ее глазах, но тут же исчезает. Вместо этого она расправляет плечи – почти невозможный подвиг, учитывая, что ее руки все еще прикрывали самые манящие участки тела, – и бросает вызывающий взгляд в мою сторону.

— Не обольщайся. Я ничуть не беспокоюсь.

Дерьмо. Девчонка роет сама себе яму. Ухмылка становится еще шире.

— Интересно...

Наклоняюсь ближе. Так, что могу почувствовать ее дыхание на своей коже. Аккуратно поднимаю руку и касаюсь ее щеки. Вижу, как Ева прикусывает нижнюю губу, подавляет стон и делает шаг назад.

Ну, нет. Теперь эта девушка не убежит от меня.

— Тимур… — ноги упираются в диван, стоящий позади.

— Да? Что тебе нужно, Ева? Это?

Свободной рукой обхватываю ее за шею сзади, а второй откидываю полотенце на пол, притягивая девушку к себе. Ева, явно запаниковав, упирается руками в мою грудь и пытается оттолкнуть.

— Разве ты не этого хочешь, Ева? — спрашиваю возле ее губ. — Вот почему ты бросаешь мне вызов?

Она открывает рот, но я не даю ей сказать хотя бы слово, впиваясь в эти сахарные губы поцелуем. Это не романтический поцелуй. Чистое и абсолютное желание. Прижимаю Еву ближе и чувствую, как ее соски трутся о ткань футболки.

Руки начинают блуждать по бархатной коже и изгибам ее тела. Было непреодолимое желание взять Еву здесь и сейчас. Но она была похожа на испуганного зверька, неуверенно отдавшись мне. Возьми ее слишком сильно и она запаникует, а Бог свидетель, я этого не хотел.

Мой язык исследует ее рот, и в какой-то момент чувствую, как ее решительный напор против меня ослабевает. Ее пальцы запутываются в моих волосах, а бедра встречаются с моими. Стон теряется где-то между нашими губами.

Бля-я…

Прерываю поцелуй, и Ева издает недовольный выдох, который сменяется вздохом удовлетворения, когда мои губы обхватывают ее сосок.

— О Боже! — Ева стонет, выгибаясь вперед, предлагая мне еще больше своего тела.

Я подчиняюсь ее желаниям, прикусывая зубами нежную горошину, а второй обхватываю и массирую вторую грудь, сжимаю и оттягиваю сосок.

— Тимур! — она ахает от шока, извиваясь в руках, когда мои пальцы пробежали к внизу ее живота.

Моя ладонь скользит по клитору. Ее губы покидает стон, тихий и резкий.

— Пожалуйста, не…

— Ш-ш-ш, — шепчу, аккуратно укладывая Еву на диван. — Все в порядке, Ева. Просто расслабься.

Отрываюсь от нее, отмечая румянец на щеках, соски, набухшие и блестящие от поцелуев.И тогда понимаю – я потерян.Она выглядела так чертовски заманчиво, лежа тут, раздвинув ноги с полуприкрытыми веками, и позволяя мне насладиться собой.

Опускаюсь к ней и провожу большим пальцем по приоткрытым губам, прикусывая плечо. Сегодня я намереваюсь зацеловать ее до потери сознания.

— Ебаный ад, — рычу на ухо девушке и напрягаюсь. По комнате разносится стук в дверь.

Из всех моментов, когда нас нужно было прервать, кто-то решил сделать это именно сейчас. Я убью этого человека.

Еще один стук, на этот раз более настойчивый. Глаза Евы расширяются в панике.

— Боже! — она прикрывает рот ладошкой.

— Игнорируй, — рычу, сжимая бедро Евы. — Они уйдут, если никто не ответит.

В бешенстве девушка отталкивает мои руки от себя, пытаясь вылезти.

— Отвали от меня, Тимур, — шипит.

Блять. Я был так зол, что нас прервали, и не был готов остановиться. Тело все еще жаждало удовлетворения. Я хотел Еву, сука! Почувствовав ее маленькие ручки на своей груди, отодвигаюсь на край дивана. Провожу пальцами по волосам и закрываю глаза, делая глубокие вдохи, пытаясь привести контроль в норму.

Рядом я слышу мягкое дыхание Евы. Она тоже стремилась отдышаться, очевидно, не желая открывать дверь.

— Ева Романовна? — мужчина стучит еще раз. — Ева Романовна, вы там?

Ева тяжело выдыхает и наклоняется, схватив полотенце. Оборачивает его вокруг себя, скрывая свое аппетитное тело.

— Молчи, Тимур, — ее зеленые глаза сверкнули гневом.

Женщина проскользнула к входной двери и заговорила с незнакомцем приглушенным тоном.

Откидываюсь на диван. Н-да. Телефон в кармане вибрирует. Хмурюсь, когда вижу, кто звонит.

— Что случилось, Макс?

— Ты хитрый лис! — веселый голос Макса прогремел в динамике. — Почему ты не рассказал, что последовал моему совету?

— О чем ты, блять, говоришь?

Я был не в настроении для шуток. Не тогда, когда женщина, с которой я был так близок пару минут назад, сейчас стояла в нескольких метрах в этом бесполезном полотенце.

— Да ладно, дружище, я говорю о цыпочке Гёршт. Это во всех газетах и журналах. И я немного зол, что ты не сказал мне, что собираешься приударить именно за ней. Я думал, мы настоящие друзья.

Все хорошее настроение, оставшееся во мне, испаряется, уступив место ярости. Челюсть сжимается. Вспоминаю, зачем вообще сюда пришел. Моя помощница показала мне эту дешевую статью, как только я вышел из спортзала. Первой реакцией было удивление, а затем гнев на вопиющую ложь, выставленную на всеобщее обозрение. И Ева, конечно же, подумала бы, что в этом замешан я. И, как ни странно, эта мысль вызывала во мне недовольство. Я убеждал себя, что приехал к Еве только для того, чтобы заявить о своей невиновности.

Я прекрасно знал, что Ева была совсем не беспорядочной в личной жизни. Конечно, избалованной девчонкой, но флирт? Обязательно узнаю, кто посмел напечатать эту чепуху. И этот человек пожалеет о том дне, когда вообще научился думать.

— Эй, инопланетянин! Ты еще здесь?

Слышу, как дверь закрывается с тихим щелчком и оборачиваюсь.

— Поговорим позже, Макс.

Ева стоит, прислонившись к двери, с закрытыми глазами. Было видно, как она напряжена.

— Чего он хотел? — спрашиваю, нарушая тишину.

Ева напрягается еще сильнее от вопроса и ее глаза распахиваются, бросая еще один взгляд в мою сторону.

— Не твое дело, — холодно шипит. — Тебе все равно пора уходить. Ты причинил достаточно вреда моему душевному спокойствию, что хватит на всю жизнь. Надеюсь, ты доволен тем, что все произошло, как ты хотел?

Ее слова злят меня. Как будто это я был одет в проклятое полотенце. Да и сама Ева была не против того, чем мы занимались. И если бы нас не прервали, я очень сомневался, что она отказалась бы от секса.

— Не изображай из себя невинную жертву, карамелька, — отвечаю жестким тоном. — Это ты решила поиграть и бросила вызов.

— Я закончила с тобой, Тимур. Пожалуйста, уходи сейчас же, — она приоткрывает дверь и придерживает ее. Губы поджимаются, сдерживая эмоцию, которую я не мог определить. — Уходи.

Останавливаюсь на мгновение, с трудом понимая, что она сбегает от меня.

— Я уже говорил тебе. Не играй в детские игры, Ева.

Глава 8

— Не думаю, что это сделал Тимур, — София делает глоток мокко. — Возможно, мы встречались всего год, но я знаю его достаточно, чтобы сказать – он никогда не лжет. Он всегда жестоко честен.

Вздыхаю, прижав пальцы к вискам. Пытаюсь облегчить пульсирующую боль, которая не проходила уже как два часа.

— Не знаю, что и думать, Соф. Слишком много совпадений, чтобы просто поверить, что он не имеет к этому никакого отношения.

— Ну, а я считаю, что этот чувак само воплощение греха, — заявляет Тина, еще раз пробегая глазами по оскорбительной статье, сморщив нос. — Серьезно, он приперся к тебе домой. Достаточное доказательство вины.

— Это поспешные выводы, Тина, — София бросает недовольный взгляд. — Нет никаких доказательств того, что он приехал, потому что виноват.

— Умоляю тебя! Сколько доказательств тебе еще нужно, чтобы увидеть хоть что-нибудь дальше своего носа? — Тина отшвыривает от себя журнал. — Ты хочешь доказательств? Как насчет того факта, что он каким-то образом оказался в том же ресторане, что и Ева со своим парнем? — Тина поднимает руку, когда София открывает рот, чтобы возразить. — Подожди! Я еще не закончила. Это тот самый мужчина, который пять лет вынашивал вендетту против Евы, выкупил акции компании из-за жуткой жажды мести и поклялся полностью унизить Еву? Ты, походу, слепая, если все еще думаешь, что он не виноват.

— Я знаю Тимура, — упрямо стоит на своем София. — Независимо от того, что он сделал или планирует сделать, я верю ему.

— Тебе нужно снять розовые очки и увидеть в этом мужчине коварное существо, которым он и является, — Тина фыркает. — Прошло пять лет, девочка. Он мог сильно измениться с тех пор, как вы встречались. Человек не может за такой короткий период поднять многомиллионную компанию на ноги просто так.

Как же хочется, чтобы этот спор прекратился. Голова все еще была забита сегодняшним утром с Тимуром, а в сочетании с последними новостями день обещал превратиться в один из худших в жизни.

Ох, дерьмо! И ведь часть меня кричала тогда, чтобы я бежала в безопасное место, в то время как другая – предательская – так сильно хотела остаться и позволить себе попробовать то, что обязательно произойдет. Вот и попробовала, Ева!

Хотя должна признать, что более чем удивлена реакцией Тимура. Нельзя было не заметить ни выпуклости на его штанах, ни того, как долго его глаза задерживались на моем теле. Он изо всех сил старался вести себя так, словно его не трогала моя нагота.

Но Тимур Энгберг хотел меня.И это знание заставляло сердце трепетать, хоть я совершенно не понимала, почему была в восторге.

Как легко я поддалась его соблазнению и растворилась в этих поцелуях. Слава Богу, нас прервали, иначе бы потом я сожалела о гораздо большем, чем просто несколько поцелуев и ласк.

Тина была права, у Тимура, безусловно, было достаточно мотивов, чтобы опубликовать эту чертову статью в прессе, в основном, из-за его угроз, сказанных ранее. И я не могла вспомнить ни одного другого человека, который что-то выиграл бы с этой истории.

Однако один маленький факт беспокоил меня. Если Тимур виновен, то почему он пришел ко мне и отрицал свою вину? Было бы гораздо проще совершить поступок и наслаждаться плодами своей работы.

Может быть, мужчина пришел с намерениями воспользоваться моей уязвимостью, осуществить еще один пункт своего плана – соблазнить меня, чтобы потом ткнуть этим в лицо? Если это так, то я была еще большей дурой.

Возвращаю внимание к Тине и Софи, которые не замечали ничего вокруг, и спорили о причастности Тимура. Ну все. На сегодня я наслышана о Тимуре.

— Неважно, кто ответственный за эту статью. Важно то, что, черт его дери, мне делать, чтобы эту статью убрали. Я не могу позволить родителям прочитать это, особенно отцу.

— С этим может быть проблема, — София замялась. — Возможно, они уже ее видели…

— Мама обязательно позвонила, если бы это было так.

— Можно выяснить, кто несет ответственность за статью, и заставить их напечатать опровержение, — предлагает София. — Я могу пойти с тобой, если хочешь.

Беру паузу и осматриваю на брюнетку, которая сейчас сидит на диване – предмет мебели, вызывающий в воображении образы встречи, которую я предпочла бы стереть из памяти. Даже мысль о поцелуях Тимура и о том, где был его рот, заставляет кожу зудеть, а чувства выходить из-под контроля. Отрываю взгляд от дивана, подавляя душевную пытку.

— Сейчас у меня есть более важные дела, София.

Слова выходят резче, чем я ожидаю. Брови Софи взлетают вверх в удивлении.

— Сегодня у папы операция, — смягчаю голос. — И в отеле полный бардак, с которым нужно разобраться. Нет времени гоняться за каким-то растяпой-репортером, который, скорее всего, вывернет ситуацию в свою пользу.

Бросаю взгляд на запястье с часами. Уже полдень, и нужно разобраться с путаницей в отеле, а потом поспешить к отцу, чтобы поговорить с ним. Но почему-то мысль о походе в больницу никак не привлекала меня. Если мама еще не знала о статье, то нужно как можно деликатней рассказать им, чего я так боялась. И, конечно, Александр. Какова будет его реакция? Не поменял ли он свое отношение ко мне?

— Тогда я поеду с тобой в больницу, — София привстает с дивана и обнимает меня за талию.

На минуту я позволяю себе погрузиться в эти утешительные объятия, вздыхая о том, какой извилистой стала моя жизнь за последние несколько недель. И прямо сейчас я отчаянно нуждалась в утешении.

— Ты такая уставшая и напряженная, — бомочет София сочувствующим тоном. — Хотела бы я как-нибудь помочь.

— Я буду в порядке, Соф, — лживо улыбаюсь. — Как Хью?

При упоминании о женихе на губах Софии заиграла мягкая улыбка.

— Ему пришлось улететь в Латвию по работе. Он ужасно по мне скучает.

Чувствую приступ зависти. Нет, конечно же, я не была зла на свою сестру из-за счастья, которое София обрела, – вовсе нет, – но иногда я не могла не желать, чтобы моя личная жизнь уладилась сама собой.

— Это так мило, дорогая! — я надеюсь, что мой тон не выдавал внутренних чувств.

Мой телефон звонит, и я ухожу за ним в спальню. Один взгляд на экран и громкий стон. Вот теперь Анастасия Гёршт – моя мать – прочитала последние новости.

Игнорирую звонок и иду к шкафу, доставая черную кожаную юбку и персиковую блузку. Хватаю свою сумочку и надеваю высокие каблуки по пути в гостиную, где меня ожидают Тина и Софи.

— Мама знает, — сообщаю отрывистым тоном. — Я не хочу говорить с ней по телефону. Лучше это сделать лично, так что сейчас поеду в больницу.

— Мы с тобой, — отвечает Тина, — у твоей мамы будет меньше шансов загрызть тебя, если мы тоже будем рядом.

София недоверчиво фыркает. Пробыв в нашей семье с самого рождения и увидев ярость Анастасии Гёршт, София хорошо знала, насколько неэффективным будет их присутствие.

— Не рассчитывай на это, Тина. Тетя похожа на титана, когда в ярости.

Если повезет, мама будет слишком занята предстоящей операцией, чтобы решать эту проблему сейчас. Как же нелепо, в свои двадцать семь опасаться, что мать отругает меня.

Глава 9. Тимур

Складываю руки в замок и изучаю человека напротив меня. Изо всех сил пытаюсь сдержать свой гнев и желание навсегда стереть самодовольную ухмылку с лица редактора. Этот мужит сидит и болтает что-то о конфиденциальности клиентов и прочей ерунде, из-за чего мое настроение, и без того плохое после утренней встречи с Евой, быстро ухудшалось. Пальцы непроизвольно сжимаются в кулаки. Мне требуется очень много самообладания, чтобы не врезать в это мясистое лицо и не выбить ему все зубы.

Должен отдать этому человеку должно, хоть и неохотно. Несмотря на угрозу судебного иска за клевету, мерзавец еще не слил информацию о том, кто прислал фото.

Вы думаете, это меня смущает? Нет. Были и другие рычаги давления. Это одна из причин, почему встреча проводится в моем кабинете.

— Антонов, — наклоняюсь вперед, упершись локтями в стол. — Вы понимаете, насколько шатко ваше положение в данный момент?

Редактор кривится, явно недовольный моим тоном. Хорошо. Чем некомфортнее будет мужчине сейчас, тем легче получить то, что я хочу.

— Послушайте, Тимур Львович, — выражение лица Антонова было таким, как будто он только что съел лимон, — даже если я захотел бы рассказать вам о своем источнике, я связан правилами. Однако скажу вот что: фотографии были отправлены по электронной почте одному из моих репортеров вместе с занятными историями из жизни Евы Романовны. И я счел это достоверным, чтобы опубликовать.

Он вскидывает руки в беспомощном жесте и пожимает плечами.

— Интересно, — протягиваю с сарказмом. — И как ты счел это «достоверным»? Может быть, ты позвонил вовлеченным сторонам – например, Еве Романовне или мне – для подтверждения?

У него хватает смелости ухмыльнуться, от чего мои кулаки сжимаются сильнее.

— Ну, я могу это сделать сейчас, не так ли?

Антонов откидывается назад, скрестив руки на животе.

Медленно поднимаюсь. Вспышка паники мелькает на лице редактора, пока я обхожу массивный стол, и останавливаюсь рядом с ним. Антонов заметно отшатнулся, пытаясь создать между нами как можно больше места.

— Давай разберемся, Антонов, — тщательно сохраняю приятный тон. — Я ценю свою конфиденциальность, как и Ева Романовна, иваша статья… — подчеркиваю это слово с презрение, — это серьезное вторжение в частную жизнь. Поверь мне, когда я говорю, что не легкомысленно отношусь к тем, кто принимает меня как должное. Что, собственно, ты делал до этого самого момента. Я могу сделать твою ничтожную жизнь еще более несчастной, чем она есть. Поэтому даю тебе последний шанс.

— Т-ты не можешь угрожать мне! — голос Антонова выдает, насколько он напуган в данный момент. — Это… Это…

— Я еще не закончил, Сергей Борисович! — мой голос остается холодным. — Ты даешь мне свой источник, или, блять, к завтрашнему утру я уничтожу твой грязный журнал и разнесу твою жизнь. Потом посмотрим, как ты сможешь позволить себе этот маленький Мини-Купер и молодую любовницу в отеле, когда налоговая служба и жена будут гоняться за тобой, как стая голодных волков.

Антонов бледнее, выпучивая глаза от моих слов. Выглядит так, будто вот-вот случится сердечный приступ.

— Ты этого не сделаешь! — мужчина задыхается.

— Хочешь меня проверить? — теперь моя очередь ухмыляться.

Я почти видел, как в голове редактора крутятся варианты, пока он мысленно взвешивает каждый. Затем, видимо решил, что гораздо проще подчиниться, чем нажить себе врага в лице одного из самых влиятельных людей Европы.

— Что ж, — Антонов откашливается, — она представилась как Мария Варнас и утверждала, что является близкой подругой Евы Романовны. И, похоже, действительно знала о семье Гёршт многое. Например, о том, что главный босс, то есть отец Евы Романовны, в настоящее время находится в больнице из-за сердечного приступа, или ее разрыв с бывшим парн…

Я замираю на этих словах. Информация врезается в голову, как тонна кирпичей. Роман Гёршт был в больнице? Когда это случилось, и почему я об этом узнаю только что?

— Подожди секундочку, — поднимаю руку, останавливая поток слов, льющихся изо рта редактора. — Роман Гёршт в больнице?

— Ага, — Антонов закивал головой. — Семья скрывает это от прессы, и я бы не узнал об этом, пока Мария не упомянула. Даже сказала нам, в какой больнице он лежит, и когда мы проверили, информация была верной. Этого было достаточно для меня, так что я…

— Помолчи минуту! — рыкаю.

Теперь я понимал, почему Ева казалась такой напряженной и измученной. Нужно было только…

— Когда у него случился сердечный приступ?

Антонов пожимает плечами:

— Где-то с неделю назад.

Это подтвердило мои подозрения, что выкуп акций, вероятно, привел мужчину в больницу. Провожу ладонями по лицу, внезапно почувствовав себя худшим человеком. Блять! Этого не должно было случиться. Задумываюсь на минуту, принимая решение.

— Ты напечатаешь опровержение, Антонов, — говорю и отталкиваюсь от стола. — Я хочу, чтобы это было опубликовано во всех журналах завтра с утра, иначе будут ужасные последствия. Я ясно выразился?

— Опровержение? — восклицает Антонов. — Ты че, серьезно? Это все равно, что сказать людям, что мы не надежные. Я не буду этого делать!

— Если завтра утром я не увижу статью, в которой говорится, что предыдущая история мешок лжи, я сдеру с тебя кожу живьем, Антонов, — мужчина, кажется, зеленеет. — Даю тебе слово. А теперь убирайся. У меня есть дела важнее.

Глава 10.1

— Не могла бы ты объяснить, что это такое?

Мама ткнула пальцем в оскорбительную статью, бросив на меня неодобрительный взгляд. Ее злой голос эхом разнеся по пустынному коридору.

— Это статья, мам, — отвечаю с уставшим вздохом, прислонившись к белой стене.

Смотрю на Софию в поисках помощи, но сестра и Тина отступают на безопасное расстояние. О, какая поддержка!

— Не умничай, юная леди, — рявкает мама, и ее глаза вспыхивают гневом. — Я знаю, что это статья. С какой стати твое имя на первых полосах журналов?

— Я не знаю, мам, — провожу рукой по волосам. Мое тело болело и хотелось быть где угодно, только не здесь. — Я была в таком же шоке, когда увидела это сегодня утром. Поверь мне.

— И что подумает твой отец, когда увидит это? И кто эти мужчины, с которыми, как здесь утверждают, ты резвилась прошлой ночью?

— Мам, ни с кем я не резвилась. И статья лжет. Конечно, я ужинала с кое-кем, но только не флиртовала с двумя мужчинами.

Звук открывающихся дверей лифта привлекает мое внимание, и я увидела Александра, вышедшего к нам. Неуверенно улыбаюсь. Почему именно сейчас?

— Привет, Ева, — его лицо непроницаемо.

— Привет, — бормочу, чувствуя себя неловко.

Я не была уверена, видел ли Алекс статью, и чувствую, как глаза матери пристально наблюдают за происходящим, вместе с Софией и Тиной.

— Я пытался дозвониться до тебя прошлой ночью, чтобы убедиться, что с тобой все хорошо, — говорит Алекс, теребя стетоскоп, свисающий с его шеи. — Ты не брала трубку, поэтому я думал, что ты расстроилась из-за того, что я оставил тебя одну. Там, наверное, куча сообщений на голосовой почте.

Хмурюсь, задаваясь вопросом, когда он звонил и почему я не слышала.

— Нет, что ты, я не расстроена.

Я разблокировала телефон. Конечно, было несколько пропущенных от мамы и другая часть от Алекса. Черт! Я, должно быть, спала, когда он звонил, и за весь этот бешеный день не проверила голосовую почту.

— Мне очень жаль, Алекс. Я не слышала звонки. Наверное, уже спала. Прости, пожалуйста.

— Все отлично, — он легко улыбается. — Я беспокоился, что испортил вечер. Тогда в субботу все в силе?

Предполагаю, что он так спокоен потому, что не видел статью…

— Э-э, ты видел статью?

К моему удивлению, Алекс усмехается и кивает:

— Ах, это. Да, мой друг показал ее сегодня утром. Но я не воспринял это всерьез. Даже стало немного смешно, — под конец голос Алекса сменяется неуверенностью. — Есть какая-то проблема?

Открываю рот, чтобы заверить, что все хорошо, но мама вмешивается:

— Конечно, есть проблема, — отрезает женщина. — Лицо моей дочери размазано по всем журналам и дешевым газетам на всеобщее обозрение, а она скидывает это на какую-то нелепую ложь. А вы, ко всему, еще и посмеялись над этим?

— Мам… — начинаю, но меня никто не слушает.

— Я полагаю, это вы ужинали с моей дочерью вчера. И вы на фото. Тогда, кто другой мужчина?

— Это был я, — раздается веселый голос позади нас.

Ахаю и оборачиваюсь, потрясенная. Тимур здесь с улыбкой во весь рот. Какого хрена он тут забыл?

— И кто вы такой? — спрашивает мама, изучая его взглядом и недовольно сжав губы в тонкую линию. Ее взгляд переключается с Тимура на Александру, а затем останавливается на мне.

— Что ты здесь делаешь, Тимур?

Но Тимур едва взглянул на меня. Его внимание сосредоточилось маме и ненадолго остановилось на Софи. Глаза сузились, но он ничего не сказал ей, повернувшись к маме с очаровательной улыбкой на лице.

— Тимур Энгберг, — протягивает руку матери. — Я…

— Ухожу, — вмешиваюсь, стиснув зубы от разочарования.

Шагаю вперед, хватаю Тимура за предплечье и тяну прочь.

— Извини, мама, мне нужно разобраться с этим.

К счастью, Тимур позволяет себя увести. Я была благодарна за это, потому что вряд ли смогла бы сдвинуть его с места. Толкнув мужчину в ближайшую палату, закрываю дверь.

— Как ты, черт возьми, сюда попал?

Он ухмыляется:

— По лестнице.

— Я не это имею в виду, Тимур. Как ты узнал именно об этой больнице? — скрещиваю руки на груди и фыркаю.

— У меня есть свои источники.

Тимур выглядит разъяренным, делая шаг ко мне. И я понимаю, что пустая комната, вероятно, была не самой блестящей идеей. Уж точно не после сегодняшнего фиаско.

— Почему ты не сказала, что у отца сердечный приступ?

Я уставилась на него, чувствуя, как растет собственный гнев от его слов. Он злился, потому что я не сказала ему о сердечном приступе? Это было интересно слышать от человека, который загнал отца сюда.

— Ты серьезно? Действительно спрашиваешь меня об этом?

— Да, — он бесстрастно смотрит на меня.

Глубоко и успокаивающе вдыхаю. Мне нужно остаться сосредоточенной, иначе гнев возьмет верх, и мыслить будет сложно. Сейчас все, что я хотела, это выбросить Тимура Энгберга из головы.

— Ну, это забавный вопрос, Тимур, — выдавливаю сквозь зубы. — К твоему сожалению, я не соизволю ответить, потому что это не твое, черт возьми, дело.

— Как член совета директоров и крупнейший акционер компании, я считаю, что имею право знать, когда президент компании не может ей управлять. Ты и твоя семья скрывали эту информацию, и это нарушает правила.

Ну, все. Мне бросили красную тряпку.

— Как ты смеешь это говорить?

С рыком отталкиваюсь от двери и бросаюсь на Тимура, намереваясь нанести хоть какие-нибудь телесные повреждения. Моя ладонь встречается с его щекой. Звук звонкого шлепка разносится по пустой палате. Голова Тимура поворачивается в сторону, красный отпечаток моих пальцев ярко отражается на коже.

— Ты мерзкий и ужасный человек! — шиплю я сбившимся дыханием. — Мой отец здесь из-за тебя, и ты смеешь обвинять нас в нарушении правил?

Тимур трет щеку и молчит.

— Надеюсь, ты отправишься в ад, Тимур, — я продолжаю, теперь лучше контролируя свой темперамент. Удар смягчил мою ярость и доставил немалое удовольствие от красного отпечатка на щеке мужчины.

— Никогда не пытайся повторить это снова, — холодная ярость в его голосе заставляет меня сделать шаг назад. — Я могу вытерпеть многие вещи, но я не приму этого, уж точно не от тебя.

Несмотря на дрожь, пробежавшую по позвоночнику, вздергиваю подбородок:

— Я не боюсь тебя, Тимур. И я ударю тебя снова, если ты когда-нибудь опять будешь так говорить о моей семье. Запомни это.

Отворачиваюсь, намереваясь открыть дверь, но голос Тимура останавливает меня:

— Ты забываешь, Ева, что в этой игре все карты у меня.

— О чем ты говоришь? — нахмурившись, бросаю через плечо.

Он приближается, пока не оказывается у моего лица. Так близко, что я чувствую его дыхание на своих волосах.

— Моя игра, — мягко говорит Тимур. — И прямо сейчас я перешел ко второму пункту.

Глава 10.2

— Второй пункт? — всматриваюсь в холодные голубые глаза. Попозвоночнику пробегает дрожь ужаса. — Второй пункт? — шепчу опять.

Глаза Тимура впиваются в меня, и от этого взгляда становится хуже. На щеке мужчины все еще красуется отпечаток моих пальцев, отдавая красным оттенком, и вместо удовлетворения меня захлестывает волна сожаления. Я всегда гордилась тем, что могла обуздать свой гнев даже в самых ужасных ситуациях, но Тимур и его манера общения всегда пробуждали во мне самое худшее.

Прямо сейчас он выглядит убийственно. И как я, черт возьми, все еще стою? Мои ноги превратись в желе, а сердце отбивает миллион ударов в минуту.

— Ты действительно думала, что я покончил с тобой? — Тимур приподнимает бровь. — Я только начал, карамелька. Обещал ведь, что поставлю тебя на колени.

На его губах насмешливая улыбка.

— Хорошо, и что входит в этот пункт? — скрещиваю руки на груди, чтобы хоть как-то подавить дрожь. — Разве ты недостаточно сделал?

Тимур улыбается и наклоняется вперед, протягивая руку к моим волосам, но я отступаю. Мужчина усмехается:

— Второй пункт известен мне, а ты узнаешь, когда будет нужно.

— Зачем ты это делаешь, Тимур? — мой голос чуть громче шепота. — Что могло заставить тебя так презирать меня?

— Ты действительно спрашиваешь об этом? — его бровь поднимается. — Боже мой, кажется у тебя короткая память, карамелька. А я даже успел подумать, что в тебе есть нечто большее, чем просто красивое лицо.

Чувствую, как гнев возвращается. Конечно, я не забыла. Как можно забыть, когда он настойчиво напоминал мне, вызывая раздражение каждый раз?

— Держи свои оскорбления при себе, Тимур, — шиплю и делаю шаг назад. — Я по-прежнему убеждена, что поступила правильно с Софией. Она была бы несчастна с тобой!

Тимур рычит, опасно сверкнув глазами:

— И ты сделала такой вывод, проведя несколько часов в моей компании? Кто дал тебе право решать, кто ей подходит, а кто нет? Она, блять, взрослая!

— Ты заставил меня сделать такой вывод своим отвратительным поведением. Мне не нужно много времени, чтобы понять, как ты относишься к девушкам. София может быть взрослой, но она совершенно не замечала, с каким ублюдком встречалась. Я исправила это. Какие еще доказательства тебе нужны?

Его челюсть плотно сжимается, все тело напрягается, как будто Тимур сдерживает себя. От чего именно я понятия не имела, но все, что творится в голове Тимура Энгберга, не заканчивается ничем хорошим.

— Чего я не понимаю, так это… — продолжаю, не смотря на мигающую красную лампочку в голове. Мой здравый смысл умоляет меня отступить и уйти, пока ситуация не вышла из-под контроля. — Как, черт возьми, ты находишь время управлять бизнесом? Очевидно, что большую часть времени ты тратишь на вынашивание мелких заговоров ради своего удовольствия.

Глаза Тимура прищуриваются от моих слов, и я чувствую трепет триумфа. Я зацепила его за живое. Отлично! По крайней мере, этот мужлан, как и все люди, восприимчив к оскорблениям, хоть и умело скрывает это.

— В чем дело, Тимур? — усмехаюсь, сохраняя свой приторно-сладкий голос. — Тебе не нравится слышать правду? Это настоящий…

— Мелкие заговоры? — Тимур прерывает меня.

Мужчина шагает ко мне. На его лице отражаются недоверие и злоба. Рука цепляет мое предплечье, сжимая в железной хватке. Ахаю от прикосновения и тяну руку, но этим делаю больно только самой себе.

— Отпусти меня, Тимур! — выдавливаю сквозь стиснутые зубы. — Клянусь, я закричу. Почему ты…

Тимур не дает закончить и дергает меня на себя. Удивленно вскрикиваю, упираясь свободной рукой в твердую грудь мужчины. Тимур крепко прижимает меня к себе за талию, блокируя любые мои попытки освободиться. Опускает голову к моему уху. От его теплого дыхания по телу бегут мурашки.

— Давай. Кричи, — он ухмыляется. — Я уверен, что твой парень будет рад застать нас в таком виде и в пустой палате. Получится очень увлекательное объяснение, как думаешь?

— Я ненавижу тебя, Энгберг, — шиплю. — Заставлю тебя заплатить за это, Тимур. Запомни мои слова.

Мужчина хмыкает. Сейчас он выглядит одновременно диким и насмешливым.

— Это похоже на «мелкий заговор», — Тимур протягивает. — Ненависть довольно сильная эмоция, Ева. Несколько часов назад ты продемонстрировала прямо противоположное, — его губы ласкают мочку уха, прикусывая. — Я бы даже сказал, что ты вполне желала, чтобы я трахнул тебя на диване, если бы нас так досадно не прервали.

Рука Тимура скользит вниз. Пальцы цепляют края юбки, поднимая ее вверх, и останавливаются в сантиметрах от кружева, под которым все пылает. Пальцы ласкают нежную кожу. Каждое прикосновение подобно разряду тока. Во рту пересыхает, голова кружится. Сжимаю рубашку на груди мужчины в кулачок, чтобы удержаться на ногах. Чувствую, как Тимур ухмыляется.

— Я не уверен, стала бы ты протестовать, если сейчас я прижал бы тебя к стене и трахал, пока ты не начала бы меня умолять остановиться, громко выкрикивая мое имя.

Перед глазами плывет. Тяжело сглатываю.

— Не обманывай себя, Тимур, — шепчу и делаю маленький шаг назад. — Мы оба знаем, что это утро было ошибкой.

— Да? Это так?

Поправляю юбку и отступаю:

— Слушай, у меня есть дела. Мы закончили?

Не дожидаясь ответа, отворачиваюсь от мужчины, приоткрывая дверь, но рука Тимура захлопывает ее.

— Нет, мы еще не закончили, карамелька.

Вздыхаю, сыта по горло этим разговором.

— Что теперь?

— У меня сегодня был очень интересный разговор с одним главным редактором. Я обнаружил довольно полезную информацию о нашем загадочном источнике.

Отпускаю дверную ручку и с интересом разворачиваюсь к Тимуру.

— Ты знаешь, кто источник?

Тимур пожимает плечами, поправляя свой пиджак.

— Возможно.

Мои глаза сужаются от его притворной беззаботности. Он определенно что-то знает.

— И? Кто это был?

Тимур молчит и изучает мое лицо. Его глаза что-то ищут. Но что?

— Насколько хорошо ты доверяешь своим друзьям?

Вопрос, который загоняет меня в тупик. Какое отношение к этому имеют мои друзья?

— Что? — мой голос был растерянным.

— Твои друзья, — повторяет Тимур с нетерпением в голосе. — Ты им доверяешь?

— К чему эти…

— Кто-то рассказал о тебе, Ева, — Тимур нетерпеливо вмешивается. — Кто-то утверждал, что близок с тобой и знал достаточно личных подробностей о твоей семье и недавних проблемах.

— Боже! — опираюсь спиной на дверь. — Кто это был?

— Имя Мария Варнас тебе о чем-нибудь говорит?

Ошеломленная этой новостью, мысленно пробегаю по списку своих друзей или знакомых, но такую фамилию я не помню.

— Я… Я не знаю, — раздражено провожу рукой по волосам. — Единственным человеком, кроме Софи, которому я могла что-то рассказать, была Тина, и я не думаю, что она поступила бы так.

На губах Тимура появляется насмешливая улыбка:

— И почему нет?

— Я знаю Тину со школы, если тебе интересно, и ей можно доверять.

— Как трогательно, — Тимур язвит. — Значит, ты умеешь читать мысли своих подруг?

— Нет, не умею, — возражаю, едва сдерживая гнев. — Но у Тины нет мотивов.

В дверь громко стучат, дергая ручку, и приглушенный голос мамы прерывает нас:

— Ева? Что там происходит?

Из меня вырывается стон. Отлично! Теперь мать будет думать, что ничего хорошего в запертой больничной палате, я и незнакомый ей мужчина не делали. Просто здорово!

Щелкаю замком и распахиваю дверь, встречая осуждающий взгляд матери. Позади София и Тина обмениваются любопытными взглядами. Комбо. Почему это всегда происходит? К счастью, Александр, похоже, ушел, и на этом спасибо. У меня не было настроения объясняться еще и перед ним.

— Ева, это неприемлемо, — критический взгляд матери пробегается по мне. — Что на тебя нашло? Эта растрепанная блузка и волосы. У твоего отца скоро операция, а ты торчишь в запертой палате с муж…

— Мы с Тимуром просто разговаривали! — вскрикиваю.

Лицо начинает пылать от пристальных взглядов. Надеюсь, что Тимур поддержит меня.

— Это был разговор строго по делу.

К моему огорчению, надоедливый мужчина просто пожимает плечами и делает вид, что поправляется одежду.

— Как скажешь, — бормочет Тимур.

Его губы растягиваются в застенчивой улыбке.Полнейший ублюдок.Сжимаю кулаки, борясь с желанием ударить его.

— Правда? — брови матери поднимаются.

— Мам, не слушай его! — рыкаю. Эту отвратительную встречу нужно закончить. — Операция скоро начнется?

К моему облегчению, мама оставляется этот вопрос, хотя по ней видно, как она недовольна и хочет продолжить эту дискуссию.

— Отца увезли в операционную. Я сейчас иду туда.

— Я буду через пару минут, мам. Идите вперед.

Мам недовольно кивает и уходит. В глазах Софи читается море вопросов, но она следует за женщиной с Тиной под руку. Прислоняюсь к дверному проему и прикрываю глаза. Отчаянно нуждаюсь в еде и сне, но, судя по тому, как обстоят дела, очень сомневаюсь, что скоро получу желаемое.

Слышу мужской вздох и приоткрываю глаза, осматривая Тимура ледяным взглядом.

— Тебе обязательно все время быть таким раздражающим?

Он не выглядит ни капельки раскаявшимся, что еще сильнее раздражает.

— Сила привычки, — пожимает плечами. — Иди к своему отцу, Ева, мы закончим наш разговор позже.

— Нужно ли благодарить вас, Тимур Львович? — с сарказмом спрашиваю я.

Тимур ухмыляется и останавливается рядом со мной.

— Если хочешь.

Его пальцы касаются линии моего подбородка и приподнимают. На мгновение замечаю задумчивый взгляд.

— Ты выглядишь уставшей, Ева. Когда ты последний раз нормально спала?

Его пальцы пробегают по моей щеке, нежно поглаживая кожу. Глаза расширяются от изумления. Теперь он проявляет беспокойство? Мои ночи стали бессонными именно из-за него. Тимур отступает, не дождавшись моего ответа. Стою, как вкопанная, в дверном проеме, глядя на его спину. Этот мужчина несносный!

У лифта Тимур останавливается, поворачиваясь ко мне.

— В субботу освободи свой день, Ева. Мне нужен отчет о состоянии здоровья твоего отца, и даже не думай ничего скрывать. И нам нужно подробно обсудить эту загадочную Марию Варнас.

— Что?

— В одиннадцать утра.

Бросаю на мужчину ненавистный взгляд:

— У меня есть планы в субботу. И я ни за что, черт возьми, не встречусь с тобой. Я лучше отправлюсь в ад.

— Отмени эти планы, Ева.

Глава 11.1. Тимур

— Я надеру тебе задницу! — кричит Макс, перебрасывая мяч через сетку.

На его лице маска глубокой сосредоточенности. Мяч огибает дугой сетку, и я разворачиваюсь с приседа, мощным взмахом ракетки отправляю мяч обратно в сторону Макса. Торжествующая ухмылка касается губ, когда Макс промахивается, и череда непристойных высказываний покидают его рот. Мое настроение становится только лучше.

— Устал, друг? — подхожу к сетке, наблюдая, как Макс вытирает пот полотенцем.

— Неа-а, — Макс улыбается; его лицо покраснело от напряженной игры, которая продолжалась последний час. — Я просто хороший парень и позволю тебе выиграть. Но в следующий раз тебе так не повезет, так что наслаждайся этим, пока можешь.

— Да, конечно. Думаю, я у тебя в долгу за это.

— Ты чертовски прав, — он догоняет меня у входа в раздевалку. — Хотя, наверное, мне не следовало так много пить прошлой ночью. Похмелье убивает мое внимание.

— Так ты признаешь, что я победил, потому что в гораздо лучшей форме?

Макс фыркает:

— Чувак, я могу надрать тебе задницу в любой момент. Сегодняшний день для тебя просто счастливая случайность.

На этом мы с Максом расходимся. Он идет в главный зал к бару, а я решаю для начала принять душ. И как это всегда бывало в последние дни, когда я оставался наедине с собой, мысли возвращались к некой зеленоглазой девушке.Ева.Не первый раз я ловил себя на том, что эта женщина почти заставила меня пересмотреть свои вкусы и планы. Что такого было в этой ведьме?

А в ней было все, что я презирал и не выносил в женщинах: своевольная, болтливая и манерная. И все же я неохотно признавал, что мне нравилось с ней разговаривать. Мне доставляло бесконечное удовольствие наблюдать, как Ева реагировала на меня, пытаясь что-то отрицать; за различными эмоциями на ее лице, пока она спорила со мной, оскорбляла и угрожала – и все это в течение одного разговора.

Я должен был просто трахнуть ее и покончить с этим. Провести одну ночь горячего секса, а затем навсегда выкинуть Еву из головы.

Тело напрягается в предвкушении сегодняшней встречи. Без сомнений, она будет такой же пылкой, как и предыдущие. Почему я с нетерпением ждал этого, я понятия не имел. Одна мысль, что она будет рядом, будоражила кровь, но одновременно раздражала до чертиков.

Облокачиваюсь на холодный кафель лбом. Мой член стоял колом и требовал эту светловолосую. Нужно было что-то с этим делать. Образ Евы, прижатой к стене и обхватившей стройными ногами мою талию, ее нежная кожа под ладонями, пока я трах…

— Бля! — выдыхаю и тянусь к ручке холодной воды, выкручивая ее на полную мощность. Ледяная вода мало помогает обуздать возбуждение, но отгоняет мысли подальше от Евы.

Несколько минут спустя выхожу к своему шкафчику, переодеваясь в чистые джинсы и футболку. Этим ранним утром в спортивном клубе почти не было посетителей, и я был безгранично рад, что меня никто не задерживает, и мне не приходится ни с кем разговаривать.

У меня была задача поймать Еву до того, как она сбежит от меня. Я охотно поспорил бы на миллион, что маленькая шалунья планировала уйти до 11 утра. Я не смог сдержать ухмылку, когда представлял, как расстроиться Ева. Это было слишком просто.

Замечаю Макса возле бара. Мой друг стоял в своем теннисном костюме, поглощенный разговором с двумя блондинками, обаятельно улыбаясь.

Опускаюсь на свободный стул рядом с Максом и слушаю, как он описывает Ламборгини, которую недавно купил. Одна из женщин выглядит скучающе, но когда ловит мой взгляд, то заметно оживает. Даже я видел, как в ее глазах загорелся интерес. С удивлением наблюдаю за блондинкой: она выпрямляется, стягивая облегающую блузку еще ниже, открывая вид на кусочек красного кружевного белья. Она одарила меня застенчивой улыбкой, в то время как ее глаза медленно путешествовали по мне.

Улыбаюсь в ответ.

— Что я могу предложить, Тимур Львович? — голос бармена прерывает нас.

— Бутылку воды, пожалуйста.

Бармен молча кивает и отходит.

— Привет, друг! — Макс, наконец, поворачивается ко мне. — Не видел, как ты вернулся.

— Да, я заметил, — сухо шучу и киваю на двух девушек, которые теперь вдвоем осматривали меня кокетливыми взглядами. — Не то, чтобы я виню тебя. Я бы тоже не отвлекался, если бы находился в присутствии таких милых дам.

Макс смеется, ничуть не смутившись. Он возвращается внимание к девушкам и представляет их:

— Тимур, познакомься с Марией, — он указал на высокую блондинку.

— Привет, — она пробормотала и одарила меня еще одной улыбкой.

— А это ее сестра – Кристина. Они только что переехали сюда из Москвы, и это их первый визит в клуб.

— Приятно познакомиться с вами, дамы, — протягиваю руку для рукопожатия.

Рука Марии задерживается и легко сжимает мою ладонь. В ее глазах – обещания, которые мне даже не нужно было разгадывать.

— Ты случайно не тот мужчина с обложек журналов? — любопытствует Мария. — Директор какой-то строительной компании?

Ухмыляюсь, все еще не выпуская ее руку:

— Да, это я.

— Вы, должно быть, очень умны. Умный и красивый – хорошее сочетание для мужчины, — вмешивается Кристина.

Мой взгляд медленно скользит по телу девушки. Кристина такая же привлекательная, как и ее сестра, но даже этого теперь мне мало.

Бармен пододвигает мне бутылку охлажденной воды, благодарю его и откручиваю крышку. Делаю большой глоток, полностью осознавая, что Мария наблюдает за каждым моим движением голодными глазами. Не сомневаюсь, что она ухватится за любую возможность провести ночь в моей постели, если я попрошу. Опускаю бутылку, украдкой взглянув на часы, и встаю.

— Ты куда, чувак? — Макс перестает пялиться на грудь Кристины, прищуривая глаза.

— Мне нужно быть кое-где, — бросаю извиняющийся взгляд на девушек.

Мария выглядит разочарованной, но, хоть убей, я не мог заставить себя флиртовать с ней.

— Ты часто здесь бываешь? — в ее глазах теплится надежда.

— Каждые выходные, хотя я не уверен, что наши пути пересекутся.

Краем глаза вижу, как Макс смотрит на меня с недоверием. Просто пожимаю плечами, не заботясь, что он себе уже придумал. А он явно что-то надумал! Когда Тимур Энгберг отвергал великолепную, готовую на все женщину?

Глава 11.2

— Я принесла кофе! — Софи с широкой улыбкой на лице поднимает два больших стаканчика. — И еще есть твои любимые круассаны.

Часы показывают 8 утра, и все же София каким-то образом умудрялась выглядеть прекрасно в летнем платье, достаточно ярком, что через минуту глаза начали ныть.

— Тебе обязательно быть такой бодрой по утрам? — ворчу и отхожу в сторону, чтобы пропустить сестру.

Мозг немного оживляется, когда восхитительный аромат кофе доходит до моего носа. Закрываю дверь и ковыляю в гостиную, плюхнувшись в кресло, пока София достает сладости.

— Как тебе удается выглядеть такой счастливой до полудня?

София усмехается:

— Я утренний человек, — протягивает мне стаканчик и теплый круассан. — Просто ты сова до мозга костей, и совершенно бесполезна без чашки крепкого кофе с утра.

Киваю, с наслаждением вдыхая.

— Ах, это напиток богов! Мы с мамой провели последние два дня у папиной кровати. Я вернулась домой только сегодня ночью.

Взгляд Софи наполняется беспокойством:

— Как дела у дяди?

— Он пришел в себя прошлой ночью, но только на пару минут. Алекс говорит, что операция прошла успешно, так что мы держим кулачки, — пожимаю плечами.

Будильник на телефоне пищит, и я морщусь. Нужно было привести себя в порядок и унести свою задницу отсюда до того, как появится Тимур. Если я что-то и знала об этом мужчине так то, что он, вероятно, был бы на пороге моей квартиры уже к десяти утра. Что ж, его ждал сюрприз. Я не могу сдержать злобную усмешку, которая расползлась по моему лицу, когда представляю разочарованный взгляд Тимура. Я превзошла его и обманула.

— Могу ли я спросить тебя кое о чем? — голос Софии врывается в мои мысли.

— Конечно.

Сделав глоток из своего стаканчика, Софи на мгновение задумывается, а затем спрашивает:

— Тебе нравится Тимур?

И я давлюсь кофе. Отмахиваюсь от встревоженной Софии, сделав глубокий вдох.

— Ты в порядке?

— Что это был за вопрос? — я уставилась на Софию в смущенном молчании.

Сердце рвалось выпрыгнуть из груди, когда я задаюсь вопросом, почему Софи пришло в голову спросить о таком. Я не рассказала своей сестре о сексуальных контактах с Тимуром по очевидным причинам. Одной мысли о последней встрече в больнице было достаточно, чтобы лицо покраснело.

— Вы двое просто кажетесь такими… — Софи закусывает губу, явно ища подходящее слово.

— И…?

— Заинтересованными друг в друге, — вздыхает Софи, убирая пряди волос с моего лица. — Послушай, я знаю, он убежден, что ты виновата в нашем разрыве, и хочет наказать тебя за это. Тем не менее, невозможно не заметить – что-то происходит между вами.

О, Боже милостивый.

— Ничего не происходит между нами. Я терпеть не могу этого мужчину, а он полон решимости унизить меня любым возможным способом. Как ты могла подумать, что мне может понравиться мужчина, из-за которого мой отец попал в больницу? И я не могу взять на себя полную ответственность за то, что вы, ребята, расстались. Ты знаешь, о чем я говорю.

Лицо Софи искажается и девушка краснеет.

— Я знаю, Ева, и благодарна, что ты принимаешь это на себя, но…

— Но между мной и Тимуром ничего не происходит, — твердо вмешиваюсь.

— Я просто спрашиваю, Ева. Будь осторожна. Не хочу, чтобы тебе было больно, а учитывая то, что происходит вокруг, я не уверена, что ты выйдешь из этого, не пострадав каким-то образом.

— Я не собираюсь страдать, — ставлю стаканчик на журнальный столик и сжимаю челюсть. — Тимур может делать все, что душе угодно, но проигравшим останется только он.

София молчит, прожигая взглядом, как будто она ищет ответы на свои вопросы в моих глазах. Наконец, она пожимает плечами и встает, разглаживая складки на платье.

— Просто пообещай мне, что ты не сделаешь ничего глупого, Ева.

— Со мной все будет в порядке, — настаиваю я, подавляя дрожь раздражения, поднимающуюся внутри.

Беспокойство Софи действует на нервы, а предположения сестры о том, что я не справлюсь с таким мужчиной, как Тимур, бесконечно раздражает меня.

— Это приятно слышать, — девушка улыбается. — Мне нужно идти. Хью должен прилететь через час, и я хочу сделать ему сюрприз.

Впервые я рада видеть, как Софи уходит. Как бы она ни заботилась обо мне, эта новая забота была настолько нехарактерна для Софи. Но есть ли доля правды в ее словах? Неужели действительно есть опасность влюбиться в Тимура Энгберга?

Это невозможно.Конечно, мужчина был чертовски сексуален, и, конечно, иногда мне было невероятно трудно скрыть реакцию своего тела. Тем не менее, я была двадцатисемилетней женщиной, способной контролировать себя и свои сексуальные желания.

Быстро принимаю душ и одеваюсь, надев нежно-розовое платье. Хватаю сумочку и пиджак, направляясь прямиком к двери. Нужно съездить к отцу в больницу и побыть там до свидания с Алексом. Надежный план. Выдыхаю с облегчением, пересекая вестибюль отеля. Пока все было хорошо. Все, что мне нужно сделать – это сесть в свою машину и…

— Вот же дьявол! — останавливаюсь как вкопанная, едва осознав, что произнесла это достаточно громко, чтобы меня услышали гости и персонал, слоняющийся по оживленному вестибюлю.

Не обращая внимания на любопытные взгляды, бросаемые в мою сторону, я могла только ошеломленно смотреть на того самого мужчину, которого надеялась избежать. Тимур сидел в одном из кресел и выглядел так, словно это место принадлежит ему. Сердце сжимается в тревоге.

— Дерьмо.

Побег был невозможен. Тимур ухмыляется, приподняв бровь в безмолвном торжестве. Как хочется стереть этот самодовольный взгляд. Должна ли я пройти мимо, гордо задрав нос и игнорируя его, или лучшим вариантом будет вернуться к себе? Взвешиваю оба варианта и останавливаюсь на первом. Кроме того, Тимур мог подумать, что я убегаю, а этого никогда не случится.

Расправляю плечи и вздергиваю подбородок. Делаю быстрые шаги к двери, но мужчина легко одергивает меня за руку. Как он так быстро здесь оказался? В нос врезается привычный пряный аромат мужчины.

— Собираешься куда-то, карамелька? — в голосе Тимура звучит смесь насмешки и веселья, глаза блестят. Поднимает брови в приторном удивлении.

— Уйди с моей дороги, Энгберг, — шиплю сквозь стиснутые зубы.

Несмотря на внешнюю невозмутимость, мое предательское тело откликалось на этого мужчину. Как он может выглядеть так… соблазнительно и восхитительно?

— Я думал, у нас была договоренность, Ева Романовна? И все же ты собиралась улизнуть от меня, когда я сказал освободить этот день.

— Договоренность? — рычу и делаю шаг вперед. — Почему ты думаешь…

Слова обрываются испуганным писком. Тимур прижимает меня к себе. Едва успеваю вдохнуть, как губы мужчины прижимаются к моим в жестком поцелуе.

Все рациональные мысли вылетают из головы, кроме одной.Тимур целовал меня.В переполненном вестибюле.На глазах у людей. По телу проходит волна жара, начиная с места, где его мягкие губы коснулись моих, и распространяется вниз к бедрам. Тимур проводит языком по контуру моих губ, прикусывая и уговаривая поддаться ему. Вырывается тихий стон. И я в очередной раз сдаюсь. Язык скользит в мой рот, исследуя каждый уголок, в том время как руки сжимают сильнее, притягивая ближе к себе. Бедром чувствую желание мужчины. Обмякаю в руках Тимура, отдаваясь желанию, которое бушует между нами.

Вестибюль и люди вокруг исчезают для меня. Прикрываю глаза, и все, о чем я могу думать, – нарастающее желание внутри. Слышу глухой удар сумочки об пол. Мои руки поднимаются, чтобы обхватить шею Тимура. Не заботясь об этом, я целую его в ответ, отдавая столько же, сколько отдавал мне мужчина.

— Пойдем со мной, — хрипло шепчет Тимур, прерывая нас.

Хныкаю и приоткрываю губы, умоляя о большем. Не раздумывая ни секунды, киваю под гипнозом его ярко-голубых глаз.

Тимур отходит от меня, но теплая мужская ладонь все еще покоится на талии. Позволяю мужчине вести себя к главной двери. Мой мозг как будто под гипнозом, и я лишь смутно вижу любопытные взгляды, которые бросали на нашу пару гости отеля.

На улице Тимур открывает мне дверь в темно-бордовый Мазерати и помогает сесть. Через тонированное стекло вижу коварную и самодовольную ухмылку.

— Куда мы едем? — спрашиваю, когда Тимур оказывается в салоне и заводит машину.

— В одно место, где мы сможем без проблем поговорить.

Глава 12.1. Тимур

— Вертолет? — Ева вскрикивает, раскрыв глаза от изумления. — Что, блин, ты задумал?

Усмехаюсь, рассматривая через тонированное окно черного гиганта, похожего на притаившуюся осу в поисках добычи. Останавливаю Мазерати на краю широкой взлетной полосы. Чувствую, как ее глаза пристально наблюдают за мной, требуя ответы.

Нарочно игнорирую девушку, сосредоточив внимание на мужчине в темно-синем комбинезоне, неторопливо подходящего к нам.

— Ты что, потерял способность говорить? — огрызается Ева, нетерпение и гнев исходят от нее волнами. — Что это значит, Тимур? Я думала, мы собирались куда-то поехать, чтобы поговорить?

Придав своему лицу подобие безразличия, поворачиваюсь к Еве. Хорошо, что я додумался надеть солнцезащитные очки. Тело ревело от вожделения, а желание снова поцеловать ее было настолько сильным… Уверен, что если бы Ева могла видеть мои глаза, желание, горящее в них, выдало бы все истинные чувства.

— Мы и собираемся кое-куда, Ева, — ответ получается резким из-за усилий скрыть возбуждение.

Черт, я уже потерял сегодня контроль над собой, когда поцеловал ее в вестибюле. Сладкий, опьяняющий вкус ее губ и бархатная кожа почти заставили меня отказаться от своего плана, и вместо этого подхватить женщину на руки и не отпускать ближайшие несколько часов. Потребовались последние остатки контроля, чтобы отпустить ее. И еще больше усилий, чтобы не отвезти к себе домой.

— Как раз вовремя, — меня отвлекает голос главного пилота. — Она готова взлететь, как только вы окажетесь на борту.

— Спасибо, Олег, мы скоро будем там, — киваю в знак признательности.

Вижу любопытство на лице Олега, когда тот рассматривает девушку, сидящую рядом со мной, и подавляю усмешку. Уже знаю, какой вопрос вертится в голове у моего пилота. Как она такая и почему я взял ее с собой? На борту этого вертолета никогда не было ни одной представительницы прекрасного пола. Даже отец не летает со мной. Поэтому я понимаю удивление Олега. Бля, даже я был удивлен. Может быть, стоит проверить голову?

— Если ты думаешь, что есть хотя бы один шанс, что я сяду в эту… эту штуковину… Ты должно быть шутишь?

Отпускаю пилота и поворачиваюсь обратно к Еве, на этот раз не скрывая ухмылки.

— Ну, либо ты со мной, карамелька, либо тебе придется идти домой пешком, — позволяю глазам скользнуть по ногам Евы, рассматривая каблуки. — Я не думаю, что эти прекрасные туфли созданы для прогулок на дальние расстояния, а прямо сейчас мы далеко от дома.

Ее щеки розовеют под моим натиском, но упрямый взгляд не уступает.

— Я вызову такси, даже если придется заплатить целое состояние.

Весело хмыкаю. Она все еще не вспомнила.

— Продолжай.

Злоба отражается на ее лице. Опускает глаза на свои колени и хмурится.

— Что-то потеряла? — ухмыляюсь, полностью наслаждаясь ситуацией.

Она мгновение молчит, задумавшись. Наблюдаю за ее эмоциями. Ева точно вспоминает момент, при котором обронила сумочку. Пунцовый румянец заливает ее щеки еще сильнее, и она упорно отказывается смотреть на меня. Тихий поток неженственных ругательств заполняет машину, заставляя меня рассмеяться.

— Ты действительно так сильно меня ненавидишь, — негромкие слова несли в себе множество эмоций, оставляя меня со странным чувством вины.Боль.Вот, что отражали зеленые глаза. Что было абсурдно, потому что я не сделал ничего, за что можно было бы чувствовать себя виноватым.

— Почему ты так говоришь? — хмурюсь.

Мне внезапно не нравится, к чему ведет этот разговор.

— Это не имеет значения, — Ева вздыхает и качает головой.

Теперь ее обида исчезает, сменившись обычным упрямым тоном.

— Я устала играть в твою дурацкую игру, Тимур. У меня сегодня свидание, и я ни за что не собираюсь подставлять его из-за твоих проделок.

Ева рывком открывает дверь и выскальзывает из машины, оставив меня прикованным к своему месту. Челюсть сжимается. Волны ревности вдруг захлестывают меня. Без сомнения, она имела в виду этого проклятого доктора. Образ Евы в его объятиях вспыхивает перед глазами. Рычу и сжимаю пальцами руль.

Громко хлопнувшая дверь разрушает мысли и с проклятиями в спину Евы, я выхожу следом. Она уже удалялась к двойным воротам частного ангара с высоко поднятой головой, дразнящее покачивая бедрами. Блять. Бесовская женщина и ее дурацкий характер.

— Ева, — повышаю голос, чтобы она могла расслышать его сквозь шум ветра. — Немедленно вернись сюда, Гёршт.

Ее шаги замедляются на секунду, но затем она продолжает, не удостоив меня ни взглядом, ни ответом. Боже, почему с ней так сложно? Делаю быстрые шаги и разворачиваю Еву к себе лицом.

Ее красивое лицо искажено яростью, губы сжаты в тонкую линию, а глаза сверкают ледяным огнем. Чувствую, как мой собственный гнев нарастает. Отвечаю ей таким же свирепым взглядом.

— Куда, блять, ты уходишь? — несмотря на гнев, голос тихий.

— Как думаешь? — Ева рычит, глаза сверкают вызовом. — Подальше от тебя.

— Снова сбегаешь и ведешь себя по-детски, карамелька. Ты не особо протестовала, когда мы ехали сюда. Или боишься, что я снова зацелую тебя до бесчувствия?

— Тот поцелуй был ошибкой, — огрызается Ева, стряхивая мою руку. — То, что никогда больше не повторится. Я скорее поцелую скользкую жабу, чем позволю тебе снова прикоснуться ко мне.

Из меня вырывается смешок, и Ева выглядит еще злее.

— Посмотрим, карамелька. Хорошо, иди, если хочешь. Приятной прогулки обратно в Питер.

Разворачиваюсь и ухожу, оставив ошеломленную Еву. Усмехаюсь про себя. Готов поспорить, Ева стоит там, глядя мне в спину, и задается вопросом, не сошел ли я с ума.

Останавливаюсь возле машины, забирая сумку с ноутбуком, и направляюсь к вертолету. Олег уже внутри, проводит последние проверки. Пилот поднимает глаза, когда я забираюсь на борт, устраиваясь на задних сидениях.

— Планы изменились, босс?

— Она будет здесь через минуту. Просто будь готов к взлету, — достаю документы и просматриваю отчет о расходах компании.

— Конечно, Тимур Львович, — пилот кивает.

Но проходит пять минут, затем десять. Хоть я и выгляжу образцом беззаботности, внутри все напряженно. Поднимаю взгляд, осматривая местность вокруг, поджав губы.

— И где ее носит? — бормочу, надеясь, что глупая женщина не решила упрямо идти пешком до самого города. — Клянусь Богом, я сверну ей шею, если она…

Слова обрываются при звуке каблуков, отбивающих нетерпеливый ритм по асфальту. Облегчение охватывает меня, когда Ева появляется в открытой двери с лицом, лишенным эмоций.

Ева демонстративно игнорирует руку, которую я протягиваю, вместо этого, ухватившись за края двери и подтянувшись. Она бросает на меня взгляд, обещающий возмездие, и отворачивается, уставившись прямо перед собой в молчании с плотно сжатыми губами. Посмеиваюсь про себя, возвращаю внимание к бумагам.

— Возможно, вы захотите пристегнуться, — Олег защелкивает ремни безопасности вокруг тела Евы и протягивает ей наушники. — И наденьте это. Они помогут справиться с шумом.

Мгновение спустя двигатель с ревом оживает, лопасти набирают обороты, большая птица поднимается в воздух. Боковым зрением слежу за Евой, которая держится прямо, даже не вздрогнув.

— Время прибытия – 20 минут, босс, — в наушнике раздается голос Олега, и я киваю.

Глава 12.2

Я сходила с ума. Злилась на себя за то, что позволила Тимуру снова взять над собой верх. И злилась на него за то, что он манипулировал мной таким образом.

Задаюсь вопросом, что подумает Александр, когда я не приду. Вспышка вины всколыхнула внутренности. Как я могла позволить одному простому поцелую вскружить голову и завести в такую ловушку? В глубине души знала ответ на этот вопрос, но отказывалась признавать.

Стыд и обида сжимают сердце. Я по глупости позволила себе поверить, что Тимур поцеловал меня, потому что хотел, нашел что-то во мне, но в машине я, наконец, увидела правду. Этот мужчина с самого начала планировал поцеловать меня, зная, что отвлечет настолько, что сможет заставить делать все, что захочет. И было больно понимать, что если бы Тимур захотел продолжения, я не отказалась бы.

Вот почему я так спокойно сидела в этой чертовой машине, пока ехала сюда. Потому что надеялась, что Тимур испытывает ко мне то же самое. Глупая!

Вертолет! Тимур заставил меня сесть в вертолет! Моему ужасу не было предела. Конечно же, я раньше летала в самолетах и совершенно спокойно воспринимала перелеты, но когда я видела этого черного гиганта, который отблескивал на солнце, мое сердце сжималось.

Виды, которые открывались с высоты птичьего полета, завораживали своей обширностью и первобытностью. Закрываю глаза и прислушиваюсь к новым ощущениям. Я старалась внешне сохранить спокойствие, когда внутри меня радовалась маленькая Ева.

Мягкий толчок и я понимаю, что вертолет приземляется на площадку, двигатели перестают урчать. Хочется надуть губы и смаковать этот момент еще и еще. Наклоняюсь вперед, чтобы выглянуть, где мы находимся, но ветер и пыль, поднятые лопастями винта, не давали ничего разглядеть снаружи.

Откидываюсь на спинку сидения и прикусываю нижнюю губу, чтобы остановить поток вопросов. Я ни за что на свете не стала бы спрашивать Тимура о чем-либо, а предпочла бы умереть от любопытства.

Очень остро ощущаю сбивающее с толку присутствие Тимура рядом. Сердце бьется быстрее, когда он внезапно наклоняется.

— Позволь помочь, — его слова нахлынули на меня, воспламенив и без того измотанные нервы, когда он тянется к ремню вокруг моей талии.

— Не прикасайся ко мне! — огрызаюсь, отпрянув от его прикосновений. — Я не такая беспомощная.

— Я никогда не говорил, что ты беспомощна, Ева, — Тимур приподнимает бровь с легким удивлением.

По внутренней связи раздается голос пилота:

— Мы в бухте, босс. Яхта готова к отплытию.

— Яхта? — мой голос резко повышается. — Что ты задумал?

Тимур пожимает плечами, отворачиваясь, чтобы открыть дверь. Теплый влажный ветер касается моего лица, взъерошив пряди волос.

— Мы поговорим, а потом поужинаем, — Тимур, наконец, заговорил.

«Диона» была великолепной яхтой, кричащей об элегантности и деньгах от кормы до носа. Интерьер был еще более впечатляющий. Мебель высшего качества и подобрана до мелочей.

Я лежала на кровати, рассматривая зеркальный потолок, все еще злясь на своевольное поведение Тимура. Почему-то это было равносильно похищению, потому что каждая клеточка моего существа желала оказаться где-нибудь в другом месте.

Слышу, как входит Тимур. Комната, казалось, съежилась от одного его присутствия. Поднимаюсь, бросаясь в мужчину сердитыми взглядами, когда он бесстрастно проходит дальше по спальне.

— Надеюсь, ты доволен собой, — язвлю.

У дьявола хватает наглости широко ухмыльнуться:

— О, я очень рад.

— Скажи мне кое-что, Тимур, — огрызаюсь и скрещиваю руки на груди. — Что же ты получишь, похищая меня?

Он усмехается. Его веселье только усиливает мой гнев. Тимур, словно тигр, делает медленные шаги ко мне, пока мы не оказываемся лицом к лицу. Его глаза в открытую насмехались надо мной.

— Это не похищение, если «жертва» согласна. И ты забываешь, что у меня есть свидетели, которые поклянутся, что ты покинула отель добровольно.

— Да, после того, как ты… — резко замолкаю, не желая заканчивать предложение.

— После того, как я что? — насмехается Тимур, подходя еще ближе, заставляя меня пятиться назад, пока ноги не упираются в кровать.

Его глаза путешествуют по моему телу, голубая радужка глаз сужается в вызове.

— После того, как я поцеловал тебя и заставил желать меня так сильно, что ты готова была последовать за мной даже на край света? — его тон изменился, смягчился и стал глубоким, словно лаская.

Тимур поднимает руку, слегка поглаживая по щеке, прокладывает медленную дорожку вниз, задерживаясь на моих губах.

— Скажи мне, Ева, если бы я привез тебя к себе, ты помешала бы мне трахнуть тебя?

— Да! — прикрываю глаза.

Отрицание срывается с губ, хотя сердце кричало обратное. Тихий смех Тимура заполнил каюту. Он тоже мне не поверил.

Приподняв кончиками пальцев подбородок, Тимур приближается. Чувствую его мягкое дыхание, и мои губы захватывают в душераздирающий плен второй раз за этот день.

Поцелуй быстро выходит из-под контроля. Секунда и рука Тимура крепко обхватывает меня за талию, толкая на вельветовые простыни. Наши руки искали друг друга, прикасались, чувствовали.

Кусаю его губы, оттягиваю темные волосы и опускаюсь поцелуями к шее мужчины. Прикусываю кожу, и Тимур тяжело выдыхает сквозь зубы.

— Ева-а, — он обхватывает рукой мое горло, вовлекая в новый поцелуй.

Наши языки встречаются в диком и жарком танце. Каюту заполняет мой стон. Тимур поднимает подол платья вверх, оглаживая обнаженную кожу с таким мастерством, разжигая огонь похоти внутри меня. Пугаюсь от своего же желания. Пальцы дрожат. Лихорадочно запускаю их под футболку Тимура, разъединяя наши губы на секунду, чтобы снять ее. Ощупываю сильную спину, спускаясь по горячей коже к прессу. Чувствую, как мужчина вздрагивает и сильнее прижимается к моим разведенным бедрам, где все горит огнем.

— Снимем эту ненужную вещь, — Тимур тянет меня вверх, стягивая платье через голову.

Остаюсь лежать под ним в одних стрингах. Мужчина осматривает меня и довольно хмыкает. Соски мгновенно твердеют, хоть в комнате тепло. Вскрикиваю, когда рука Тимура скользит по внутренней стороне бедра, подцепляя стринги, и спускает их вниз. Горячие руки стискивают грудь, сжимая. Обхватывает горошинку соска, перекатывает.

Издаю глухой стон. Пальцы скользят между складок, раздвигая меня и дразня вход.

— Я трахну тебя, Ева, и сейчас ты уже никуда не убежишь.

Звук рвущейся фольги и Тимур снова у моих разведенных ног. Между влажными складками скользнул напряженный член. Тимур прикусывает мою шею, сжимая одной рукой ягодицу, и входит одним толчком. Замирает. Ждет. Внутри все пульсирует, заставляя меня потерять голову в этих чувствах. Хнычу и поднимаю бедра на встречу, от чего мужчина рычит. Растягивает удовольствие и медленно толкается в меня.

— Тимур… Пожалуйста, — выдыхаю.

Тимур молчит, врезаясь в мои губы влажным поцелуем. Требовательно и жадно. Сжимает в своих руках сильнее. Царапаю ногтями его спину и выгибаюсь на встречу. Настойчивый рот поглощает сладкие стоны.

Ладонью обхватывает мою ногу и приподнимает выше, входя в меня под новым углом. Жар мужчины, дыхание на шее, толчки внутри, руки. Все это казалось таким правильным. Кричу, выгибаясь в спине, и сжимаюсь вокруг плоти внутри меня. Тимур толкается жестче и быстрее,продлевая мой оргазм. Он с шумом втягивает в себя воздух и крепче прижимает к себе. Чувствую, внутри пульсирует его член.

Тимур хрипло выдыхает и выскальзывает из меня, наваливается всем телом, зарываясь носом в мои волосы. Минуту лежим в тишине, каждый думает о своем. Прогоняю непрошеные мысли. Не сейчас. Первым оживает Тимур и перекатывается на свободную сторону кровати. Щелкает выключателем и комната погружается в темноту.

— Тимур, я…

— Отдыхай, Ева. Думать будешь потом, — сильные руки обнимают меня, убаюкивая.

И я слушаю мужчину, которого должна была ненавидеть.

Настойчивое жужжание телефона выводит меня из дремоты. Я пошевелилась с улыбкой, все тело еще было невероятно расслабленным после…

— О, Боже!

Вскакиваю на кровати. Что я натворила? Как буду смотреть в глаза Софи или своей семье? Оглядываюсь на кровать, обнаружив, что я одна. И это осознание почему-то ранило. В уголках глаз пощипывает. Решительно смахиваю непрошенные слезы и прижимаю простынь в голой груди. Слова предостережения Софи вспыхивают в голове. Что за женщина легла в постель с мужчиной, который угрожал уничтожить ее? Дура. Я была полной дурой, позволив своему телу, а не мозгу диктовать правила.

Телефон снова вибрирует, заставив меня очнуться от самоуничтожения. Оборачиваю простыни вокруг тела и соскальзываю с кровати, направляясь к источнику звука. Из меня вырывается вздох шока. Моя пропавшая сумочка лежит на комоде.

— Вот ублюдок! — шепот возмущения.

Тимур заставил поверить, что я забыла сумочку на полу вестибюля, в то время как лживый подонок забрал ее с собой. Новые волны гнева и стыда боролись во мне. Отворачиваюсь от оскорбительных воспоминаний, ища свою одежду. С удивлением обнаруживаю аккуратно лежащее платье на одном из кресел.

Поспешно одеваясь, я перебрала целую гамму эмоций, начиная от гнева, потом унижение и, наконец, остановившись на желании отомстить. Тимур Энгберг должен заплатить за то, что манипулировал мной таким образом.

— Что ж, у меня для тебя новость, Тимур Львович, — рычу в пустую каюту. — Я тоже умею играть в эту игру. И если я играю, то только на победу.

Глава 13.1. Тимур

— Конечно, увидимся вечером, — поворачиваюсь на чьи-то шаги позади.

Вид на Еву, стоящую на палубе, одной рукой прикрывающую глаза от яркого солнца, заставил меня потерять ход своих мыслей. Вчерашнее платье и растрепанные волосы, да само ее присутствие напоминало о невероятной ночи, которую мы провели.

— Доброе утро, — убираю телефон в карман. — Я как раз хотел идти будить тебя.

Ева пожимает плечами:

— Это все, что ты хотел?

Мои глаза на долю секунды сужаются от ее тона.

— Я подумал, что ты, возможно, голодна, поэтому попросил повара приготовить завтрак.

— Я бы не отказалась, спасибо, Тимур, — Ева дежурно улыбается.

Мгновение я изучал ее. Она замирает, встречаясь со мной взглядом.

— Мы позавтракаем здесь, Свят, — фокусируюсь на поваре позади женщины.

— Конечно, босс, — Свят ухмыляется, весело подмигивая Еве, прежде чем исчезнуть в коридоре.

— Ты можешь присесть здесь, если только не привыкла завтракать стоя, — сухо киваю на диванчики.

Черт, эта женщина взорвала мой разум. В постели она была еще горячее и сексуальнее, чем я мог себе представить. Этого было достаточно, чтобы заставить мое тело напрячься от желания снова утащить ее. Я был ошеломлен тем, как одна маленькая женщина из многочисленных сексуальных партнерш, которые у меня были, смогла доказать, что я совершенно неправ. До прошлой ночи я верил, что ни одна девушка не сможет удивить меня в постели, но Ева доказала обратное.

Чтобы отвлечься от этих заманчивых мыслей, заставляю себя сосредоточиться на электронном письме от главного инженера. Но как бы я ни старался, мысли постоянно возвращались к женщине, неподвижно стоящей и вглядывающейся в горизонт.

— Который сейчас час? — спрашивает, все еще не глядя на меня. Тон ровный, лишенный эмоций.

Опускаю взгляд на часы:

— Почти восемь утра.

Ева кивает и присаживается на диванчик напротив меня, по-прежнему не глядя.

— Мне нужно быть в больнице через час.

— Я отвезу тебя домой после того, как ты позавтракаешь.

Ее безразличие необъяснимо раздражало. Я ожидал хоть какой-то реакции после ночи – гнева, оскорблений, угроз, даже негодования, блять. Но точно не безразличие, как будто секс ничего не значил.

Свят возвращается с чашкой кофе, разнообразно нарезанными фруктами и свежеиспеченными круассанами.

— Я не знал, что именно Вы любите, поэтому принес всего понемногу.

— Спасибо, — Ева вежливо улыбается. — Пахнет чудесно.

— Приятного аппетита, — повар отвесил замысловатый поклон.

Свят уходит, возвращая молчание. Не приятное молчание двух любовников, наслаждающихся завтраком на яхте, а кипящее молчание врагов.

Наблюдаю, как Ева добавляет два кубика сахара в чашку. Ее лицо хмурилось, как будто она о чем-то думала, но так ничего мне не сказала. Впервые я поймал себя на мысли, что задаюсь вопросом, не была ли прошлая ночь ошибкой. Ее поведение сейчас настолько расходилось с той страстной женщиной.

— Ева… — ставлю свою чашку на стол и наклоняюсь вперед.

Вздрогнув при звуке своего имени, Ева поднимает глаза. Выражение ее лица было тщательно лишено эмоций, и это взбесило меня еще больше. Стискиваю зубы в отчаянии. Проклятая девчонка.

— Что?

— Нам нужно поговорить о том, что произошло, — тщательно подбираю слова.

К моему ужасу, Ева просто пожимает плечами. Ее тон все еще был раздражающе-безразличным:

— О, это… Это не важно.

— Не понял? Что не важно?

Зеленые глаза встречаются с моими.

— Я полагаю, ты говоришь о прошлой ночи?

— Да, — стискиваю зубы, стараясь изо всех сил сдержать свой гнев.

Ева вздыхает, пожимая плечами еще раз:

— Я не думаю, что об этом стоит говорить. В конце концов, это был просто секс. Ничего такого, чего мы оба не делали раньше, с разными партнерам, конечно же.

Просто секс.

Пренебрежительные слова прожигают внутренности. Ярость разгорается еще сильнее. Сужаю глаза, пристально наблюдая за ней, ища хоть какую-нибудь эмоцию, которая доказала бы, что Ева лжет.

Заставляю себя расслабиться и делаю большой глоток кофе, в то время как мозг работает и пытается разгадать ее игру. Я был чертовски уверен, что девчонка что-то замышляет, и я узнаю правду, даже если придется ее придушить. Ни одна женщина не отмахивалась от меня, как от «просто секса». И да, собственное эго терзало меня, когда Ева говорила так пренебрежительно.

Телефон звонит, отвлекая от мыслей. Смотрю на экран и хмурюсь. Я был не в настроении разговаривать с Максом прямо сейчас, но друг мог звонить по поводу приобретения небольшой строительной фирмы, на которую я положил глаз. Хозяин тянул время, но в последнее время шел на контакт. Не сказав ни слова Еве, встаю из-за стола и направляюсь в кабинет.

— Лучше бы это было важно, — рычу в трубку.

Мое плохое настроение ухудшалось с каждой минутой. Я должен был чувствовать триумф, блять. В конце концов, избалованная женщина побывала в моей постели, но сейчас мне хотелось кого-нибудь ударить. Действительно,просто секс.

— О-о, что тебя гложет, друг? — веселый голос Макса. — Неприятности на Олимпе? До меня дошли слухи, что ты где-то скрылся с цыпочкой Гёршт.

— Макс… — я сдерживал свой гнев, но едва-едва.

Слышу, как мужчина хмыкает на другом конце провода:

— Ты позволяешь этой женщине действовать тебе на нервы, инопланетянин. Послушайся моего совета, трахни ее и забудь об этом безумном плане.

— Я уволю тебя, Макс, — сажусь в кресло. — Твой совет паршивый, и ты зря тратишь мое время. Каков статус приобретения? Филиппов согласился продать?

— Я, честно говоря, не знаю, почему я терплю такого быка, как ты, — Макс добродушно проворчал. — В любом случае, «да» – ответ на твой вопрос. Старик, наконец, согласился. Я договорился о встрече на следующей неделе, чтобы мы могли окончательно поговорить о цене. Сейчас скинул тебе на почту письмо, там разные детали…

Глава 13.2

Расстроенный вид Тимура во многом поднял мне настроение, наблюдая, как он уходит куда-то с телефоном. Приятно до мурашек быть той, кто разозлил его для разнообразия, даже если это и была наглая ложь. Яркий свет утреннего солнца до сих пор слепит глаза. Прикрываю их рукой. Тимур определенно не был похож на парня, который почти не спал прошлой ночью…

Так, нужно перестать вести себя, как только что лишенная девственности одиннадцатиклассница! Конечно, мужчина мог целовать так, словно это был талант. Боже! Я вела себя как изголодавший по сексу подросток, позволив ему оттрахать меня даже не один раз. И теперь при ходьбе тело ныло и тянуло.

Щеки краснеют от одного воспоминания, как я оседлала его, наслаждаясь властью над мужчиной…

Хватит! Безжалостно подавляю все воспоминания. Какой же глупой я была, предположив, что у нас может быть взаимность. Тимур, вероятно, рассматривал прошлую ночь просто как очередное завоевание, средство для достижения цели и как последняя дура я купилась на это.

Значит, у него были планы на сегодняшний вечер? Возможно, с той блондинкой, которую я уже видела в ресторане, или это была какая-то другая женщина? Значила ли для него вообще что-нибудь прошлая ночь, если он уже строил планы на другую?

Никаких «Как ты себя чувствуешь?» или «Мне понравилась прошлая ночь». Что ж, по крайней мере, теперь у меня не было иллюзий относительно его чувств ко мне.

Несмотря на свою решительность, я чувствовала себя уязвленно. И вместе с болью появилось страстное желание доказать Тимуру, что прошлая ночь тоже ничего не значила для меня. Пришло время начать вести себя как женщина, которой я была на самом деле, а не какой-нибудь влюбленной девочкой.

Просто секс.

В ту секунду, когда я произнесла эти слова, я поняла, что ему не нравится такая классификация. Без сомнения, другие его любовницы, должно быть, осыпали его комплиментами, и, вероятно, это был первый раз, когда женщина сказала «не важно».

Откусываю круассан и прикрываю глаза, наслаждаясь взрывом вкусом во рту. Святослав, конечно, постарался.

Ноутбук Тимура пищит. Без зазрения совести поворачиваю его так, чтобы мне было удобно читать. Всплывает значок нового письма на почте. Лениво щелкаю по нему, желая узнать его содержание. Пока я читала, в моей голове медленно созревал план. Удовлетворенно улыбаюсь. Око за око… Что ж, теперь мы будем в расчете, Тимур.

Слышу хлопок двери внизу, быстро разворачиваю ноутбук на место и осторожно откидываюсь на спинку дивана. Хотя, если бы он проверил почту, то заметил, что письмо уже прочитано, но кого, черт возьми, это волновало?

Тимур появляется на палубе; его глаза прикрыты, а лицо лишено выражения. Он останавливается у стола, долго изучая меня, не говоря ни слова. Пытаюсь подавить в себе желание съежиться под натиском этого голубого взгляда.

— Ты закончила завтрак? — его тон, когда он, наконец, соизволил заговорить, был холодным и отстраненным.

Несмотря на всю решимость, я чувствовала укол сожаления, что такая чудесная ночь была испорчена. Но это, конечно, была не моя вина.

— Да.

Тимур кивает и тянется за ноутбуком. Я затаила дыхание, когда он взглянул на экран, но просто нажал на кнопку выключения и закрыл его. Медленно выдыхаю. Фух.

— Через 10 минут мы будем у пристани. Возможно, ты захочешь освежиться, прежде чем мы причалим к берегу.

Качаю головой:

— Мне это не нужно. Как можно скорее хочется сойти с этой яхты.

Челюсть Тимура сжимается, глаза сужаются.

— Как знаешь, — рыкнул, поднимая ноутбук. — Мне нужно кое-что сделать, так что я буду в своем кабинете.

Час спустя Мазерати Тимура останавливается перед отелем. Моя рука тянется к ручке, чтобы открыть дверь, но Тимур удерживает меня за предплечье. Вскидываю брови и поворачиваюсь к мужчине.

— Даже не думай общаться с этим врачом, карамелька, — угроза повисла в воздухе. — У нас с тобой еще есть незаконченные дела, и я не потерплю, чтобы этот мужчина обнюхивал твои юбки. Так что избавься от него или это сделаю я.

Чувствую, как челюсть непроизвольно отвисает от удивления. Ради всего святого! Он просто… Он действительно просто приказал мне перестать встречаться с Алексом? Этот мужчина был просто невыносимым!

— Прости? — сумела выдавить я, все еще не веря своим ушам.

Тимур ухмыляется. Неужели вернулось хорошее настроение?

— Ты хорошо меня услышала. Я ни с кем не делюсь своими женщинами, Ева, так что избавься от своего любовничка.

— Ты, должно быть, шутишь. Вот что это, да, шутка. Верно?

Выражение лица Тимура изменилось. Взгляд стал удивленным.

— Я не шучу о таких вещах.

— Тогда ты сумасшедший, — шиплю сквозь стиснутые зубы. — Целиком и полностью. Бредящий безумец. Я не твоя женщина и я, черт возьми, буду встречаться и спать с кем захочу.

Рука вокруг предплечья болезненно сжимается, и Тимур наклоняется ближе.

— Только попробуй, и ты пожалеешь даже о том, что подарила ему хотя бы улыбку. Я ясно выразился?

— Иди к черту, Тимур, — выплевываю и вырываю свою руку.

Выскакиваю из машины, как ошпаренная, громко хлопнув дверью. Гнев кипел внутри меня, пока я шла через вестибюль к лифтам. Войдя к себе, отшвыриваю сумочку и плюхаюсь на диван. Этот высокомерный придурок думает, что может управлять мной, как марионеткой на веревочке? Что ж, он скоро поймет, что я также способна уничтожить его и его драгоценную компанию.

Тянусь за телефоном и набираю номер.

— Марк Гёршт, полиция, — протянул грубый мужской голос на другом конце. — Кто это?

— Привет, братец, это Ева. Хотя бы сейчас сохранишь мой номер?

— Блин, Лосяш, — Марк смеется. — Я думал, ты забыла о своей бедной части семьи.

— Да ладно, Крош, ты же знаешь, я звонила тебе на прошлой неделе, но ты не поднял, — улыбаюсь нашим детским прозвищам. — И ты даже не потрудился перезвонить.

— Да… Я бы занят кое-чем другим.

— Даже не хочу знать. Послушай, Марк, мне нужна услуга.

— Удивляй.

— Мне нужна кое-какая информация об одной компании. Это небольшая строительная компания здесь, в Питере, принадлежащая Филиппову.

Марк внимательно слушал, пока я излагала подробности, и пообещал что-нибудь найти.

Я уже чувствовала себя намного лучше. Хотя бы сейчас я была на шаг впереди, и мне было плевать на Тимура Энгберга.

Глава 14

Делаю глубокий, подбадривающий себя, вдох, когда двери лифта разъезжаются в сторону, открывая частный коридор с палатами, где лежал отец. Осторожно направляюсь к белой двери, надеясь, что не столкнусь с Александром. Хоть я и знала, что мне скоро придется встретиться с ним лицом к лицу. Но сейчас мои нервы были слишком напряжены после встречи с Тимуром, а бедняга заслужил больше, чем несколько кратких извинений.

Из-за двери доносятся приглушенные голоса. Рывком распахиваю дверь и вхожу. Мама сидела рядом с отцом, который уже пришел в себя.

— О, вот и ты, дорогая. Мы как раз говорили о тебе.

Приклеиваю на лицо подобие жизнерадостной улыбки, прохожу дальше в комнату.

— Добрый день, мам, — наклоняюсь и целую женщину в щечку. — Как ты себя чувствуешь, пап? Извини, не смогла навестить тебя вчера, я была… за городом.

— Чувствую себя так, словно кто-то ударил меня молотком по ребрам, — ворчит отец, морщась, когда пытается сесть выше. — О, не суетись, Анастасия. Со мной все хорошо.

— Ну, тогда тебе не стоит так много двигаться, — мама парировала в ответ. — Помни, что сказал доктор Зотов, дорогой. Никаких резких движений, пока не снимут швы.

Мама поворачивается ко мне с любопытством в глазах:

— Говоря о докторе. Он заходил вчера и несколько раз спрашивал о тебе. Сказал, что пытался дозвониться до тебя, но ты не отвечала. Он выглядел взволнованным. Где ты была?

При упоминании Алекса чувствую, как щеки виновато краснеют. Будь проклят Тимур за то, что поставил меня в эту неловкую ситуацию. Лихорадочно соображаю, обдумываю и отбрасываю несколько оправданий. Наконец, решаю сказать что-то близкое к правде.

— Я встретила… старого друга и как-то потеряла… счет времени, — оправдание прозвучало неубедительно даже для моих ушей.

Мама хмурится. Как всегда, она знала, что я вру.

— Какой старый друг? И если я правильно поняла, ты договаривалась с доктором, и было невероятно невежливо так его подставлять.

— Мам, я…

— Насть, оставь девочку в покое, — твердо прервал нас отец, потянувшись к руке мамы и сжав ее. — Она взрослая и вольна принимать свои собственные решения.

— Спасибо, папа.

Облегчение окатило натянутые нервы. Как бы сильно я не любила свою мать, иногда эта женщина могла быть властной.

Мама недовольно поджимает губы:

— Отлично. Но попробуй хотя бы принести извинения доктору? Он очень беспокоился о тебе.

— Я знаю, — вздыхаю, — сейчас вернусь, мне нужно перекинуться парой слов с Александром.

— Кто такой этот Александр? — слышу, как отец спрашивает недовольным тоном, когда я выскальзываю из комнаты.

Снова вздыхаю, протирая уставшие глаза. Даже после горячей ванны тело болело, напоминая, что случилось прошлой ночью. Решительно тряхнула головой, чтобы избавиться от этих мыслей. Почему я не могла выкинуть этого раздражающего мужчину из головы? Боже, судя по тому, как я себя вела, можно было подумать, что Тимур был моим первым парнем, что, конечно же, было не так.

Возможно, он и не был моим первым парнем, но определенно запомнился.Хмурюсь от такой мысли. Нет, вообще не время думать об этом.

— Прошу прощения, — подхожу к одинокой медсестре, сидевшей на посту.

— Чем могу помочь? — спрашивает с хмурым взглядом в мою сторону.

Женщина критически смотрит на меня. Вздергиваю подбородок от недоброжелательного тона и бросаю на нее надменный взгляд.

— Да, я хотела бы знать, находится ли доктор Зотов в больнице, и если да, то где я могу его найти?

— Он должен быть в ординаторской. У него операция через час, так что он может быть занят…

— Спасибо, — вмешиваюсь с вежливой улыбкой, не желаю больше медлить ни минуты.

Замечаю Алекса через стеклянные двери комнаты. Он был поглощен, вычитывая что-то в книге перед собой. Хорошо, что он был один. С трепещущим сердцем толкаю дверь и подхожу к его столу.

— Алекс?

Уже чувствую прилив вины за то, что вообще заговорила с ним. Вздрогнув, он поднимает взгляд и несколько секунд в замешательстве смотрит на меня.

— Ева… Привет.

Алекс выглядел так, как будто не спал несколько дней. Его волосы были взъерошены, он бесконечно поправлял их, а вокруг глаз были темные мешки. Алекс поднимается с кресла, легко возвышаясь надо мной. Выражение лица становится настороженным:

— С твоим отцом все хорошо?

— Да, он проснулся.

Узел вины и дурных предчувствий стягивал еще сильнее. Попытка начать с ним отношения была бы равносильна измене, а я не могла так поступить.

— Я рад, что с ним все в порядке, — Алекс выглядел спокойным. — Он пробудет в больницу еще пару дней, просто чтобы мы понаблюдали, но я не думаю, что возникнут какие-либо осложнения, — он вздыхает и указывает на пустое кресло напротив. — Не хочешь кофе? Здесь он ужасный, но я могу попросить кого-нибудь сходить в кофейню через дорогу.

Качаю головой, опускаясь на предложенное кресло.

— Нет, но спасибо. Мы можем… можем поговорить минутку?

— Слушай, Ева, — Алекс изучал меня мгновение, — если это из-за вчерашнего, то нет необходимости объясняться. Скорее, это я должен перед тобой извиниться.

— Хм? — я уставилась на него, выпучив глаза.

Почему он должен извиняться, если я вела себя отвратительно?

— Я хочу извиниться за свое эгоистичное поведение. Когда я встретил тебя, я должен был понять, что ты не готова заводить отношения – учитывая, что твой отец в больнице и ему предстояла операция.

— Но я… — начала, но Алекс поднял руку и продолжил.

— Зная, насколько уязвимой ты была в то время, я должен был подождать, пока обстановка вокруг не станет лучше, прежде чем приглашать тебя на свидание. Но я позволил своему влечению к тебе затмить здравый смысл. Я подтолкнул тебя к тому, к чему ты явно была не готова. И за это я приношу извинения, Ева.

Алекс нерешительно потянулся и взял мои руки, нежно поглаживая. Кривая улыбка расплылась по его лицу, когда он увидел мое ошеломленное лицо.

— Я не виню тебя за то, что ты не пришла на наше вчерашнее свидание. Во всяком случае, это помогло мне понять, насколько тупо я поступил. Прости, Ева.

Я ощущала себя так, будто кто-то приставил нож к горлу. Мне это снится или я попала в альтернативную реальность? Чувства затуманились. Опускаю голову, впервые в жизни потеряв дар речи. Рука, державшая меня, слегка сжалась, и, словно издалека, слышу, как Алекс произносит мое имя. Мысленно встряхиваю себя и поднимаю глаза, обнаружив на себе его обеспокоенный взгляд.

— Ева? Ты в порядке?

— Все хорошо. Ты только что застал меня врасплох.

Алекс нервно смеется, еще раз сжав мои руки, прежде чем отпустить.

— Кажется, я часто оказываю такое влияние на людей. Итак, я прощен? Я хотел бы получить шанс начать все сначала, может быть, когда твоего отца выпишут из больницы и все придет в норму?

Улыбаюсь Алексу в ответ. Но что, черт возьми, я должна сказать? Прости, но я переспала в бывшим моей двоюродной сестры, а он чертов собственник? Несмотря на угрозы Тимура, я задавалась вопросом, был ли он вообще заинтересован во мне или прошлая ночь была разовой?

О, что за черт! Решаю плыть по течению. В конце концов, я была одинокой, незамужней и, самое главное, независимой женщиной, и я, черт возьми, могла встречаться с тем, кого выбрала. Прошлая ночь была ошибкой, которую я определенно не повторю, а Тимур может идти в задницу. Мне все равно. Алекс был в тысячу раз идеальней, и он на самом деле просил об еще одном свидании, а не послал меня. Если судьба решила и дала мне второй шанс, то пусть будет так.

— Я бы тоже этого хотела, Алекс, — искренне улыбаюсь. — Я хочу начать все сначала.

Глава 15. Тимур

Останавливаю машину на подъездной дорожке возле двухэтажного дома, с кривой усмешкой отмечая, что другие машины уже здесь. Очевидно, собралась вся банда. И хоть в обычный день мне не терпелось их увидеть, сегодня у меня на уме были другие вещи. А именно женщина. Вспыльчивая, вредная девчонка, которая каким-то образом проникла мне под кожу так, как никогда не удавалось ни одной.

Глушу двигатель и сижу, уставившись пустым взглядом на руль. Не первый раз задаюсь вопросом, что, блять, вселилось в меня, когда я угрожал Еве и требовал бросить доктора. Все, что я могу сказать в свое оправдание – это образы Евы в объятиях доктора. И это вызывало приступ яростной ревности.

Вдыхаю, тянусь на заднее сидение за коробкой, завернутой в блестящую бумагу, и выхожу из машины.

Детский визг восторга разрывает воздух. Я успеваю только сделать пару шагов к входной двери, когда она широко распахивается.

— Дядя Тимур! — моя шестилетняя племянница набрасывается на меня.

Смеюсь и подхватываю ее на руки, осторожно держа коробку.

— Эй-эй, сладкая, — взъерошиваю кудряшки, которые забавно болтались в двух хвостиках. — С Днем рождения, Лоло.

— Ты пришел, как и обещал, — Лолита обвивает мою шею руками и крепко обнимает.

— Я всегда держу свое слово, дорогая, — весело подмигиваю ей.

— Что в коробке, дядя? Что ты мне купил? — ее глаза радостно засияли.

— Лоло, позволь своему дяде хотя бы войти в дом, — мама Лолиты появилась в дверном проеме, улыбаясь мне.

Неторопливо направляюсь к Вере, жене моего брата.

— Привет, Вер, — целую женщину в щеку, передавая коробку с подарком.

— Ты опоздал, — пожурила меня женщина, хотя ее тон был легким и поддразнивающим.

Она отступает в сторону, пропуская меня в просторную гостиную.

— Все на заднем дворе. Мы как раз собирались начать есть без тебя.

— Ой, да ладно, я опоздал всего на час. Кроме того, вы никогда бы не начали без меня.

Следую за Верой через кухню. Уже слышу оживленную болтовню, значит, праздник идет полным ходом.

— Сначала я хочу увидеть свой подарок, — пропищала Лоло, оттягивая меня за волосы.

Она смотрела на меня проникновенными зелеными глазами, которым я никогда не мог отказать.

— Пожалуйста-пожалуйста? Только мельком, я обещаю.

— Ну-у, — чувствую, что готов сдаться, — может быть, если только…

— Нет, — Вера повернулась, бросая на нас осуждающий взгляд. — У нас будет много времени для подарков позже, милая, а сейчас самое время поесть. Твоему дяде следует хорошенько думать.

— Как я могу устоять перед этими глазками? — ухмыляюсь и кружу малышку.

— Можно подумать, у тебя еще не выработался иммунитет к таким «глазкам», — Вера театрально закатывает глаза и протягивает руку дочери. — Я возьму Лоло. Другие дети набросятся на тебя, как только ты переступишь порог.

Аккуратно ставлю принцессу на пол, чмокнув в носик, на что она хихикает, и расправляю плечи.

— Ну, поехали.

Дюжина пар глаз поворачивается в мою сторону, когда дверь хлопает позади. Затем раздаются восторженные возгласы детей. Позволяю орде визжащих малышей повалить меня на зеленый газон.

— Как всегда вовремя, братец, — Стас, мой старший брат, стоял надо мной с кривой усмешкой на губах.

Он подхватывает под мышку двух детей.

— Я уже начал думать, что ты заблудился или что-то в этом роде.

— Нет, ты же знаешь меня, брат. Я люблю внимание публики.

Подхватываю на руки своего четырехлетнего племянника, потрепав его за пухлые щечки. С еще двумя малышами, которые кружились вокруг меня, подхожу к матери, которая наблюдает за нами с улыбкой. Моя сестра и жена Руслана сидели по обе стороны от нее с приветливыми улыбками.

— Привет, мама, — наклоняюсь и нежно целую женщину в щечку, вдыхая родной запах жасмина. — Рад тебя видеть.

— Я тоже рада, дорогой.

Мама приподнимается и обнимает меня, не отпуская дальше, чем на расстояние вытянутой руки, осматривая.

— Боже, ты выглядишь еще лучше. Неужели какая-то женщина, наконец, решила позаботиться о тебе?

Удивленно качаю головой:

— Нет никакой женщины, мам, — образ Евы, мирно спящей на моей груди, возникает перед глазами, но я его отгоняю, усаживая племянника к себе на колени. — Я просто правильно питаюсь и регулярно занимаюсь спортом.

— Это позор, — моя сестра Эмма захихикала. — Тебе нужна девушка, которая сможет крепко удержать тебя.

Слова вызывают в сознании двойной смысл. Мысли о том, как Ева берет мой член в свои нежные ручки и… Блять! Тело напрягается к моему большому отвращению. Ева Гёршт вторглась в мои мысли до такой степени, что теперь я извлекал намеки из простых слов.

— Я знаю пару женщин, которые отдали бы что угодно, чтобы быть с тобой, — жена Руслана – Катя озорно блеснула глазами. — Буквально на днях Лия Добровольская спрашивала, одинок ли ты еще…

— Оставь беднягу в покое, Кать, — Руслан похлопал меня по спине. — Он найдет женщину, когда навеселится и будет готов.

Благодарно улыбаюсь Руслану:

— Спасибо, брат.

— Нет проблем. Хотя… — глаза Руслана сужаются, — я слышал, что ты застрял в любовном треугольнике с этой женщиной… Напомни, как ее звали, Кать? — он посмотрел на свою жену в поисках помощи.

— Гёршт, дорогой, — Катя отвечает, получая восхитительное удовольствие от поддразнивания. — Такая же фамилия, как и у той девушки, на которой он чуть не женился пять лет назад.

— Гёршт? — мама резко села ровно, нахмурившись, и пристально впилась в меня взглядом. — Ты снова встречаешься с Софией Гёршт? Она тебе не подходит, Тимур, и я говорила это с самого начала. То, что вы расстались, было благословением.

Бросаю на брата злобный взгляд. Чувствую, как терпение быстро иссякает. Это одна из причин, почему я не хотел иметь дело со своей семьей именно сегодня. Делаю глоток прохладного сока. Это дало мне время вернуть себе контроль. Опускаю стакан, зная, что все вокруг ждут мой ответ.

— Я не встречаюсь с Софией, мам. И моя личная жизнь – это только мое личное дело.

К счастью, Вера выбрала подходящий момент, чтобы позвать всех к столу. Извиняюсь и скрываюсь в ванной. Нужно было время, чтобы собраться с мыслями, иначе вечер был бы испорчен. Конечно, я был единственным в семье, кто еще был холост, и им нужно было время от времени обсуждать это дело. Я знал, что у них добрые намерения, и при обычных обстоятельствах мог бы справиться с их добродушными подколками и ответить взаимными, но встреча с Евой расшатала мои нервы, и я едва контролировал свой характер.

Интересно, думала ли она о нашей ночи хотя бы раз за сегодня или все же говорила правду, когда отвергла это как «просто секс»? Сжимаю пальцами края умывальника. Уже знаю, что сделаю вечером. Я приеду к ней после ужина с семьей.

Просто секс, да? Возможно, еще один «просто секс» не повредит.

Глава 16.1

Открываю дверь, с удивлением обнаружив, что везде темно. Я была уверена, что оставляла в гостиной свет включенным. Никогда не любила заходить в темноту. Нащупываю выключатель и щелкаю.

— Твою мать!

Мужчина, спавший на диване, вскакивает с испуганными глазами. Его рука автоматически тянется к несуществующей кобуре, в то время как глаза ищут источник крика. То есть меня.

— Боже милостивый! Ты напугала меня, — бормочет Марк с ухмылкой.

Сердце все еще испуганно колотилось. Его плечи расслабляются, и он облегченно выдыхает. Выпучив глаза, смотрю на своего двоюродного брата, который со вздохом растягивается на диване. Марк Гёршт внешне напоминал Софи, с такими же темно-каштановыми волосами и голубыми глазами. В сочетании с его хорошо сложенным телом и обаянием, достаточно много женщин падало к его ногам.

— Я? Я напугала тебя? — кричу на Марка. — Ты только что отнял у меня лет десять жизни и кучу нервных клеток! Какого черта ты здесь делаешь и как ты вообще сюда попал?

Марк пожимает плечами:

— Я слонялся по отелю несколько часов, пока ждал тебя, и Джорджен меня впустил. Привет, сестренка.

Если я была любой другой женщиной, а не его сестрой, я обязательно растаяла бы от этой медленной улыбки. Но, как бы то ни было, я злилась на него. Да он напугал меня до чертиков!

Скидываю туфли и опускаюсь на диван рядом с ним.

— Почему ты не позвонил мне?

— Думаешь, я не пытался? Оставил несколько сообщений, на самом деле. Твой телефон вообще бывает включенным?

Мысленно хлопаю себя по лбу. Телефон я оставила в другой сумочке.

— Прости, — бормочу, криво улыбнувшись.

Марк усмехается и наклоняется ближе, взъерошив мои волосы.

— Извинения приняты. Я не думал, что напугаю тебя.

— Итак, ты смог что-нибудь найти? — поджимаю под себя ноги и с любопытством рассматриваю Марка.

— Да, кое-что есть.

Марк тянется за кожаной курткой в кресле, вытаскивая тонкий светло-розовый конверт.

— Прежде чем я отдам тебе это, мне нужно знать, для чего ты хочешь использовать эту информацию, — мужчина предостерегающе поднял палец передо мной.

Нетерпеливо выдохнув, бросаю на него сердитый взгляд:

— Это для деловой сделки, Марк. Теперь отдай.

— Я не знал, что дядя решил заняться строительством, — он не сдвинулся с места.

— Слушай, это личное, окей? Я не собираюсь использовать эту информацию незаконным образом. Это просто нужно моему, кхм, другу.

Марк прищуривается, одаривая меня своим тяжелым взглядом. К счастью, я научилась не реагировать на это. Поправляю волосы и стойко выдерживаю его.

— Просто хочу убедиться, что у тебя не будет неприятностей, Лосяш, — Марк нерешительно, но все же передает мне конверт.

— Не будет.

Разрываю бумагу, вытаскивая аккуратно скрепленные документы. Пробегаю по ним взглядом, чтобы убедиться, что это именно оно, и откладываю на журнальный столик. Разберусь с этим завтра. Сейчас мне нужна еда и сон.

— Спасибо, Марк, я действительно ценю это.

Марк пожимает плечами и лениво потягивается.

— Нет проблем. Не возражаешь, если я воспользуюсь твоим душем? Мой сломался, а дерьмовый сантехник свободен только через пару дней.

— Конечно, — киваю на дверь в ванную комнату. — Но почему ты сам не починишь его? Держу пари, ты сможешь, если приложить капельку усилий и мозгов.

— Не-а, я слишком ленив для таких вещей, — ухмыляется и поднимается с дивана.

Следую за Марком. Нужно было переодеться во что-нибудь комфортное и заказать еду.

— Ты всегда можешь прийти в «Гёршт» и остаться здесь. Мы будем только рады помочь.

— Нет, боже, нет, — Марк театрально хватается за сердце. — Я не из тех, кто живет в отеле.

— Поступай, как знаешь. Я закажу еду. Ты чего-нибудь хочешь?

Еду принесли как раз в тот момент, когда Марк выходит из душа в одном полотенце на бедрах. Подождите, что?

— Не хочешь для начала переодеться, братец?

— Не-а.

Закатываю глаза. Невыносимый. Мы устроились на диване в гостиной за просмотром какого-то телешоу, поедая вкуснейшую лапшу с курицей. Не успела я съесть даже полпорции, как в дверь стучат. Ну, и кто мог приехать в такое позднее время? Слегка разраженная плетусь к двери. Даже сейчас мне не дали спокойно поужинать и отдохнуть.

Открываю дверь и не верю своим глазам.

— Тимур!

Энгберг стоял передо мной, небрежно прислонившись к стене напротив. Спешу выйти к нему в коридор и мысленно хлопаю себя по лбу, вспоминая, что из одежды на мне только огромная футболка.

— Что ты здесь делаешь?

Тимур отталкивается, не говоря ни слова, притягивая меня к себе за талию. Застигнутая врасплох, позволяю мужчине обнять меня, хотя мое тело оставалось застывшим и напряженным. Рука Тимура запутывается в моих волосах, и он наклоняется ближе.

— Лосяш? — голос Марка разрушает момент.

Ахаю, высвобождаясь из теплых объятий. На лице Тимур – выражение ошеломленного недоверия. Он отрывает взгляд от меня, заглядывая вглубь квартиры. Мгновение спустя в поле зрения появляется Марк, все еще одетый в одно полотенце.

— Что здесь происходит? — голос Тимура полный ярости. — Ты кто, блять, такой?

Тимур с бешенством уставился на Марка, осматривая с головы до ног. Закрываю глаза и молюсь, чтобы это все оказалось дурным сном.

* * *

Я собирался убить кого-нибудь, если в ближайшее время мне не объяснят, что это за хрень.

— Мне кажется, я задал простой вопрос.

Мой взгляд остается прикованным к Еве, которая стояла с закрытыми глазами. Скольжу взглядом по растрепанным волосам и раскрасневшимся щекам, и ниже, где заканчивалась ее футболка, открывая вид на длинные ноги.

Были ли эти ноги обернуты вокруг бедер ее любовничка некоторое время назад? Выкрикивала ли она его имя, когда кончала? Возможный ответ вызывает у меня рык, руки непроизвольно сжимаются в кулаки. Изо всех сил пытаюсь сдержать свой гнев.

Желание заехать мужчине кулаком по лицу было довольно сильным внутри меня, ярость угрожала вырваться из-под контроля.

Взглядом мазнул по темным волосам мужчины, на теле которого было одно полотенце. Было что-то в этом парне, что показалось мне смутно знакомым, как будто я видел его где-то раньше. Но прямо сейчас гнев и ревность взяли под контроль мозг, сделав меня неспособным обрабатывать любую информации, кроме одного простого факта: мужчина был в квартире Евы в десять часов вечера, выглядя так, словно только что занимался чем-то интересным.

Этого было достаточно, чтобы кого-то убить.

Ева не ответила на мой вопрос, только сильнее побледнела. Ее губы шевелились в беззвучных словах, как будто она молилась или разговаривала сама с собой. Лучше бы это была молитва, потому что полетят головы, если я не получу ответы на свои вопросы. Мне нужно было подтверждение от Евы. Я хотел услышать, как она признается, что влезла в отношения, несмотря на предупреждения. После этого все ставки были бы сняты.

Парень пошевелился и поменял позу. Обнаруживаю, что за мной наблюдают ястребиными глазами, скрестив руки в обманчиво непринужденной манере. Позволяю себе мрачно улыбнуться. О, как я хочу выбить все дерьмо из идиота, предпочтительно этим полотенцем, обернутым вокруг его бедер.

Проблеск узнавания промелькнул в глазах мужчины и его челюсть сжимается. Он бросает вопросительный взгляд на Еву, затем на меня.

Не уж-то пришло понимание? Внимательно наблюдая за ним, я точно определил момент, когда он выстроил в своей голове нехитрую схему. Мужчина уставился на меня с открытым от удивления ртом, запустив руку в волосы.

— Будь я проклят!

Глава 16.2

Подавляю стон. Очевидно, Марк узнал Тимура как парня, с которым встречалась София. Его быстрый детективный ум и осуждение в глазах доказывали это. Вероятно, он надумал, что между нами что-то есть.

Теперь Марк выглядел сердитым. Все следы покладистого брата исчезли, сменившись холодным, жестоким, расчетливым гневом. Не то, чтобы я винила его. Прямо сейчас я хотела пнуть себя за то, что позволила себе зайти так далеко с Тимуром, который, к слову, стоял неподвижно, как статуя. Очевидно, складывал в голове два плюс два и получил пять. Мускул на его шее напрягся, губы сжимаются в тонкую линию, в глазах светится убийственная ярость.

Почему он не узнал Марка? Я знала, что они никогда не встречались. В тот год только я приехала к Софи в Данию. Сводные брат с сестрой никогда не были близки, поэтому Тимура и Марка не представляли друг другу. Но Марк был так похож на Софи. Как Тимур не заметил сходства?

— Ева, объясни мне. Сейчас же! — его глаза впились в меня, сообщая о своем недоумении.

Я ощетинилась от его командного тона. Какое право он имел врываться сюда в такой поздний час, а затем требовать объяснений по поводу того, что его явно не касалось?

— Она не обязана тебе ничего объяснять, — Марк рычит у меня за спиной, подходя ближе, чтобы положить руки мне на плечи. — Но с другой стороны… ты должна многое объяснить.

Я в ужасе затаила дыхание, замечая, как взгляд Тимура перемещается вниз и останавливается на руках Марка. Он делает шаг вперед, сжимая руки в кулаки.

— Убери от нее свои гребаные руки!

— Тимур! — ахаю. — Это не то, что ты думаешь! Марк…

— Зол как черт и готов выбить все дерьмо из этого ублюдка, — вмешивается Марк, сверкая гневными глазами. — А я так надеялся на спокойный вечер в постели.

— Марк, прекрати это! Что ты несешь?

Марк пожимает плечами, не сводя глаз с Тимура:

— Тебе лучше уйти сейчас, чувак. Я не знаю, зачем ты пришел сюда, но тебе здесь не рады.

— Марк! — взвизгиваю. — Хватит!

— О, нет, карамелька, пусть он продолжает, во что бы то ни стало, — Тимур вмешивается спокойным тоном. — Я хочу услышать, что он скажет, прежде чем я убью его.

— Тимур… — глубоко вдыхаю, — послушай, у тебя сложилось неправильное впечатление, — бросаю на Марка взгляд, — Марк не имеет в виду то, что говорит…

— Я имею в виду каждое слово, — Марк рычит за моей спиной. — Я знаю, кто он, Ева. И еще хочу знать, какого хрена он здесь делает!

Тимур усмехается:

— О, так ты знаешь меня? — Тимур делает медленный шаг вперед, его глаза сужаются. — Это хорошо… Очень хорошо. Будешь знать, кто отправит тебя в ад.

— Ты мне угрожаешь? — подбородок Марка с вызовом дергается. — Должен предупредить тебя, приятель, это ошибка, которую ты не захочешь совершать.

Находится между двумя злыми мужчинами было невозможно. Я чувствовала себя ребенком,которого никто не слушает.

— Прекратите это! Ради всего святого, вы двое ведете себя как идиоты, — шиплю, стиснув зубы в попытке удержаться от крика.

— Ты должна сказать своему «парню», чтобы он свалил, карамелька, — его холодный взгляд мазнул по мне, губы скривились в сардонической улыбке. — Если он хочет продолжить существовать на этой земле. Не то, чтобы я был против свернуть его тощую шею за то, что он осмелился взять то, что ему не принадлежит.

— О, Боже! — его слова разозлили меня. — Это смешно. Ты даже не понимаешь, что происходит, но уже делаешь поспешные выводы.

— Поспешные выводы? — прошипел Тимур, глядя на меня сверху вниз. — Что, блять, я должен думать, когда ты открываешь дверь в таком… виде. А позже этот идиот выходит за тобой?

— На твоем месте, приятель, я бы следил за языком, — Марк делаешь шаг вперед, отодвинув меня в сторону, оказываясь прям перед лицом Тимура.

— Убирайся с глаз моих,приятель, — Тимур рычит. — У тебя есть две секунды, чтобы сделать это, или я выбью из тебя всю дурь.

Марк ухмыляется и замахивается. Из моего горла вырывается крик. Очевидно, ожидая нападения, Тимур ловко уворачивается от кулака Марка, хватая его свободной рукой, и бьет брату в нос. Тошнотворный хруст смешивается с моими криками. Удар отбрасывает Марка назад. Он тяжело падает на пол, забрызгивая белую плитку кровью.

— Марк!

Придя в ужас от вида такого количества крови, бросаюсь туда, где лежит двоюродный брат. Опускаюсь на колени, потянувшись к нему. Марк стонет и садится, отталкивая меня в сторону. Его нос превращается в кровавое месиво, а кровь стекает по подбородку. Все еще он выглядел разъяренным, пристально глядя на Тимура.

— Ты в порядке? — я суетилась, паника и беспокойство боролись внутри меня.

Как все настолько вышло из-под контроля? Что, черт возьми, вселилось в Тимура?

— Я в порядке, — Марк поднял руку, чтобы дотронуться до своего сломанного носа, морщась от боли. — Блять.

— Надеюсь, ты удовлетворен? — бросаю взгляд на Тимура, который бесстрастно наблюдал за нами.

— Ева… — он проводит рукой по волосам и выдыхает.

— О, ради бога! Я не хочу слышать ничего из того, что ты хочешь сказать.

Помогаю Марку подняться на ноги и обнимаю за талию, чтобы поддержать.

— Ты мудак, Тимур, всегда был и всегда будешь, и я не хочу иметь с тобой ничего общего.

Двери лифта клацают и открываются. Множество охранников заполняют коридор.

— Ева Романовна, с Вами все хорошо? — спросил один из охранников, окидывая взглядом развернувшуюся сцену.

— Я в порядке, — киваю. — Пожалуйста, проводите Тимура Львовича и проследите, чтобы он покинул отель.

Челюсть Тимура сжимается, но он ничего не говорит. Охранник послушно кивает, убирая элекрошокер в кобуру, а сам подходит к Тимуру.

— Пройдемте…

Отворачиваюсь, следуя с Марком в квартиру. И все же я чувствовала, как Тимур сверлит мою спину взглядом, желание оглянуться было таким сильным внутри. Но я была зла на него. Кипела от гнева за то, что он вел себя так глупо и доставил все эти неприятности. Была зла на двойные стандарты, отчетливо помня его слова утром по телефону: обещание, данное неизвестной женщине. Неужели она его отвергла? Интересно, было ли это причинной, по которой Тимур появился в моей квартире? Таинственная женщина не смогла удовлетворить его сексуальные потребности? Возможно, Тимур видел во мне только это: замену своей любовнице, кого-то, кем он может легко манипулировать в постели и в то же время обращаться как с грязью.

С другой стороны, я была зла на своего двоюродного брата за то, что он только ухудшил ситуацию. Преисполненная решимостью высказать ему все, что о нем думаю, я вернулась в гостиную, где он лежал на диване, постанывая от боли.

— Что ты устроил, Марк? — протягиваю пакет с замороженным горошком.

— Это я должен у тебя спросить, — возразит Марк, поднимаясь. — Этот мужчина встречался с Софи, а теперь ты с ним трахаешься?

Лицо вспыхивает от смущения. Скрещиваю руки на груди с пристальным взглядом.

— Я не говорила, что нас с Тимуром что-то связывает.

Марк фыркает, прижимая пакет к носу:

— Ева, я детектив и не слепой. Ты что, сошла с ума, блять? София вообще знает об этом?

Упрямо сжимаю челюсть:

— Это мое дело, и ты не имел права вмешиваться.

— Мое дело, если сестра решает ввязаться в какую-то хрень, — Марк поднимается с дивана, одной рукой прижимая пакет, а другой придерживая полотенце. — Если бы сегодня вечером появился какой-нибудь другой мужчина, поверь мне, Ева, я бы оставил вас двоих наедине, но…

— Знаешь что? Отвали, Марк, — рявкнула я, моему терпению пришел конец. — Мне не нужна лекция о моей личной жизни, не сегодня. Мне нужно побыть одной прямо сейчас, Марк, — обхватываю себя руками, уставившись на пушистый ковер под ногами. — Пожалуйста?

— Слушай, Ева, — выражение лица Марка стало нежным и сочувствующим, — я признаю, что бурно отреагировал, но ты должна понять, что я всего лишь забочусь о своей маленькой двоюродной сестре.

— Я больше не маленькая, Марк, — поднимаю на него взгляд, — я способна принимать собственные решения. Ладно, я признаю, что приняла глупое решение относительно Тимура, но я смогу справиться с этим сама.

Лгунья.

— Знаю. Думаю, я должен извиниться перед тобой.

Три часа спустя лежу в кровати и понимаю, что сон не идет. Это все казалось сюрреалистичным, что драка была просто плодом моего воображения, которую вызвал уставший разум. Тем не менее, храп Марка, доносившийся из гостевой спальни, доказывал, что все события были очень даже реальными.

Что заставило Тимура ударить Марка? Да, брат подстрекал Тимура, но почему он вел себя так собственнически по отношению ко мне? И почему он вообще был у меня под дверью в десять вечера? Так много вопросов и ни одного ответа.

Цифровые часы пищат, показывая время за полночь, а сна так и не было. Мне нужно было знать, в чем развязка этой истории, и найти способ добраться до ответов.

С решительным вздохом скидываю одеяло и выскальзываю с кровати, босиком направляясь к шкафу. Меняю домашнюю футболку на топ и джинсы. Осторожно пробираюсь к входной двери, стараясь не потревожить чуткий сон Марка. Хватаю ключи от машины с комода и спешу быстрее покинуть квартиру, заходя в лифт.

Один способ я все же знала.

Глава 17

И что теперь? Окидываю беглым взглядом пустую подземную парковку. Я понятия не имела, где вообще живет Тимур, и никогда не интересовалась этим. Единственная зацепка, которая у меня была, – он жил довольно близко к отелю, но где именно, я понятия не имела.

Отличный план, Ева! Действительно отличный. Я уже сожалела о порыве, который заставил меня встать с постели. Но мне на самом деле нужны ответы. Нужно было поговорить с Тимуром без обычных криков и напряженности.

Чувствую, разочарование подступает к краям сознания. Как я вообще собиралась найти его сегодня вечером? Минуту сижу, залипая в одну точку, пока меня не осеняет. Выуживаю телефон из кармана и быстро нахожу нужный контакт.

— Ну же, возьми трубку, — раздраженно шепчу, нетерпеливо барабаня кончиками пальцев по рулю.

— Алло? — сонный голос пробормотал на другом конце провода. — Ева?

— Эй, Тина, мне очень жаль, то я тебя разбудила, но твой… Артем случайно не у тебя?

— Господи, Ева, — ворчит Тина, — ты знаешь, который час?

— Да, и мне действительно жаль беспокоить тебя, но это срочно. Он с тобой?

— Да, он здесь, — сердится Тина. — Реально, что может быть настолько срочным, что не может подождать до утра?

Провожу рукой по волосам, уже жалея о решении позвонить Тине. Подруга была права, и это могло подождать до утра. Теперь Тина, вероятно, подумает, что я окончательно сдурела.

— Подожди… — в голосе Тины слышалось беспокойство, — это не из-за отца? С ним все в порядке?

— Да… — звук вышел хриплым, — да, с ним все хорошо. Слушай, мне нужна огромная услуга, Тин. Знаю, ты подумаешь, что я сошла с ума, когда услышишь, о чем я прошу, но просто поверь, это важно.

— Девочка, я знаю тебя со средней школы, — из Тины вырывается смешок. — Я достаточно долго имела дело с твоими тараканами, так что ничто меня не удивит.

Несмотря на бурю эмоций, бушующих внутри меня, выдавливаю сухой смешок:

— Что ж, гарантирую, что на этот раз ты будешь удивлена.

— Это ведь не проблема с законом? Подожди, нет, дело не в этом. Твой великолепный братец спас бы твою задницу.

— Мне просто нужно выяснить, где кое-кто живет. Вот поэтому нужен Артем.

Артем, парень Тины, работал в сфере недвижимости, а в свободное время увлекался программированием. В прошлом году он сделал приложение, которое, как он утверждал, может найти не просто местоположение, но и место жительства конкретного человека.

— Кто?

— Можешь разбудить Артема?

Я знала, что если скажу Тине, кого ищу, то подруга, скорее всего, скинет вызов и примчится сюда, чтобы надавать мне по голове.

— Ладно, сейчас.

Слышу шорох и бормотание голосов на заднем плане. Сильнее забарабанила пальцами по рулю, взглянув на светящиеся часы на приборной панели. Почти два часа ночи. Не спит ли Тимур? Дурное предчувствие пробегает по венам при мысли о том, что я делаю. Без сомнения, если я подожду до утра, чтобы встретиться с ним, мои нервы не выдержат, и я останусь с кучей вопросов без ответов.

— Ева? — глубокий теплый голос Артема отвлек от мыслей.

Его голос звучал сонно, но в то же время любопытно. Представляю его озадаченное лицо.

— Что именно нужно?

Он, как всегда, сразу перешел к делу. Делаю глоток воздуха, собираясь с мыслями, чтобы тон оставался спокойным и не выдал никакого смятения.

— Эй, Арт, нужна огромная услуга.

— Слушаю.

— Мне нужно найти кое-кого… или, скорее, где кое-кто живет, у тебя ведь есть это приложение…

— Кого именно?

— Его зовут Тимур Энгберг, он генеральный директор Энгберг Инкорпорейтед. Я… я думаю, он живет недалеко от отеля, — делаю паузу, давая парню время усвоить информацию.

Слышу, как Артем что-то бормочет и клацает кнопками. Перепонки едва не лопаются, когда Тина визжит.

— Девочка, блять, ты что с ума сошла? — возмущенный голос подруги звучал громко. — Тимур? Тот самый парень, из-за которого вся шумиха в журналах? Зачем тебе его адрес в два часа ночи?

Закрываю глаза от потока вопросов.

— Тин, мы можем не разбираться с этим прямо сейчас? — умоляю.

Я чувствовала гнев Тины даже через телефон. Ей нужны ответы, иначе я ничего не получу от Артема.

— О, нет, мы поговорим сейчас. Можешь начинать.

— Это долгая история, Тин. Суть в том, что мне нужен его адрес, чтобы я могла поговорить с ним о деловых вопросах. Это довольно срочно.

— Что за паршивое объяснение…

— Я обещаю, что расскажу тебе все позже. Пожалуйста, Тина, это очень важно.

Скрещиваю пальцы, как будто это поможет. На другом конце провода воцарилось молчание, Тина явно обдумывала.

— Я хочу знать все до мельчайших деталей, Ева, — Тина начала более спокойным тоном. — И никакой чуши, которой ты только что хотела меня накормить.

— Обещаю.

— Теперь один вопрос. Достаточно простого «да» или «нет».

Стон смятения вырывается из меня. Я уже знала, каким будет вопрос, и, да поможет мне Бог, я не хотела отвечать на это сейчас.

— Ты спишь с Тимуром?

— Тина…

— Ответь на вопрос, женщина. Я должна знать, потеряла ли ты остатки своего разума или нет.

Вздыхаю, положив голову на руль. Почему я не подумала до конца? Я не могла сказать Тине правду, никак не могла признаться в том, что совершила самую большую ошибку на всю жизнь. Я просто не могла.

Что, если действительно Тина стоит за этой статьей? Это вопрос застал меня врасплох. Тимур, казалось, был почти убежден, что утечка информации была от одного из моих друзей. Могла ли это быть…

— Нет, я не сплю с ним, — ложь срывается с губ.

— Хорошо, я рада, — Тина вздыхает с облегчением. — Но ты все еще должна мне объяснение. Арт нашел адрес.

Артем диктует мне адрес. Глаза расширяются. Я знала, где это. Высококлассный комплекс кондоминиумов располагался всего в трех кварталах от меня. Благодарю Артема и быстро скидываю вызов, опасаясь, что придется снова разговаривать с Тиной.

Тимур не шутил, когда говорил, что живет неподалеку. Минут пять спустя останавливаюсь на обочине, глядя на высотку с противоположной стороны. Сердце болезненно колотится, делаю каждый вдох с усилием. Часть меня кричала уезжать, просто забыть эту глупость и вернуться домой, в то время как другая часть настаивала, чтобы я вышла из машины и перестала вести себя как трусиха.

Вытираю вспотевшие ладони о джинсы. Взглядом цепляюсь за отражение в лобовом стекле: взлохмаченные волосы, широко раскрытые испуганные глаза и бледная кожа. Теперь я жалела, что не привела себя в приличный вид. Провожу дрожащими пальцами по волосам в тщетной попытке пригладить спутанные пряди.

Холодный ветер касается голых участков кожи, вызывая мурашки. Быстрыми шагами пересекаю улицу, направляясь к элегантному стеклянному зданию. В холле к дальней стене прилегала огромная стойка, за которой сидел пожилой мужчина, дремав. Подхожу к нему и стучу по гладкой блестящей поверхности. Пораженный этим звуком, старик в замешательстве оглядывается.

— Вы кто? — он уставился на меня со смесью любопытства и замешательства.

— Доброй ночи, — выдавливаю улыбку, — Я хотела бы увидеть Энгберга, кх, Тимура Энгберга, пожалуйста.

— Он Вас ожидает? — мужчина оглядывается на овальные настенные часы.

— Нет, но я уверена, что он захочет меня видеть.

По крайней мере, я на это надеюсь.

Старик выглядел сомневающимся, но потянулся к интеркому, зажав одну из кнопок.

— Да? — резкий голос Тимура раздался из динамиков.

Его тон был раздраженным, что говорило о том, что он, вероятно, тоже не ложился спать. Звук его глубоко голоса вызвал жар, еще больше напрягая нервы.

— Прошу прощения за позднее вторжение, Тимур Львович, но здесь девушка просит Вас о встрече.

— Я никого не жду, — тон Тимура был нетерпеливым. — Отправь этого человека к черту.

Интерком замолкает, заканчивая разговор.

— Сожалению, девушка, но… — мужчина виновато поднимает глаза.

— Позвоните ему еще раз, пожалуйста, — перебиваю.

Гнев вспыхивает от грубости Тимура. Самое меньшее, что он мог сделать, – это спросить личность своего посетителя. Мужчина только открывает рот, чтобы начать протестовать, но я одариваю его строгим профессиональным взглядом.

— Позвоните ему, и на этот раз скажите, что с ним хочет поговорить Ева Гёршт.

Мужчина неохотно подчиняется. Интерком молчал несколько минут, затем явно разозленный Тимур ответил:

— Лучше бы у тебя была очень веская причина беспокоить меня, Игорь.

— Извините, Тимур Львович, но… тут дев…

Я услышала достаточно, чтобы с нетерпением наклониться за стойку.

— Тимур? Это Ева.

На мгновение воцаряется мертвая тишина.

— Игорь покажет тебе дорогу, — интерком снова отключается.

Лифт останавливается на самом последнем тридцатом этаже, и Игорь ведет меня по короткому коридору, который заканчивался массивной дубовой дверью, единственной на этаже. Коридор был голым. Стены выкрашены в унылый темно-серый цвет, на полу мраморная плитка в цвет стен. Помещение меня пугало или, может быть, это просто нервы искажали чувства.

Игорь стучит в дверь, и она немедленно распахивается. Тяжело сглатываю, когда взгляд падает на Тимура, который стоял там, сердито глядя на меня. Ледяной блеск в его взгляде грозил придушить меня. Желание убежать сжимало сердце, как тиски. Будь сильной, Ева! Не позволяй ему запугать тебя.

— Чему я обязан этим сомнительным удовольствием? — он насмехался надо мной. — Ты пришла выдвинуть обвинения в нападении на твоего парня?

— Ты можешь хоть раз быть вежливым? — вскидываю голову, вся нервозность исчезла, сменившись гневом.

Тимур кивает мужчине, отпуская его, и тот спешит прочь, словно радуясь, что находится вне линии огня. Тимур скрещивает руки на груди и усмехается.

— Это, должно быть, карма, — в ответ на мой вопросительный взгляд, он продолжил, — припоминаю, что всего пару часов назад был точно такой же сценарий.

— О чем ты говоришь?

Взгляд Тимура скользнул медленно и томно по моему телу, от чего щеки вспыхивают.

— Разве ты не помнишь, карамелька? Когда ты открыла дверь в той сексуальной футболке, а сейчас вообще стоишь передо мной в одном топе, только… — его взгляд опускается ниже, задерживаясь на джинсах, — теперь ты прикрыла свои горячие ножки. Какой позор! Я был совершенно очарован видом.

Все опять шло не очень хорошо. Закрываю глаза и делаю глубокий вдох, надеясь хоть немного успокоиться. Я не могла позволить ему вывести меня из себя – только не снова.

— Могу я хотя бы войти? — спрашиваю, отказываясь попадаться на удочку.

Тимур мгновение наблюдает за мной и ухмыляется. Выглядит как сам дьявол.

— Это намного больше гостеприимства, чем ты предлагала мне ранее, карамелька. Назови мне хоть одну причину, по которой я должен пригласить тебя войти.

— О, ради всего святого, Тимур, — огрызаюсь, борясь с желанием стукнуть его. — Не начинай сейчас.

— Хорошо.

Тимур отодвигается в сторону, оставив мне достаточно места, чтобы протиснуться мимо. Чувствую себя маленьким зверьком, который только что вошел в логово более опасного зверя – зверя, которым был Тимур Энгберг. Оглядываюсь, оценивая шикарную, но мужскую квартиру – кремовые стены с картинами и бежевые шторы, обрамляющие окна в пол, из которых открывался потрясающий вид на Санкт-Петербург.

— Итак, почему ты здесь? — Тимур хлопает дверью и жестом приглашает меня присесть.

Выбираю единственное кресло, обхожу диван и сажусь. Тимур приподнимает бровь в ответ на мой выбор, но ничего не говорит.

— Думал, ты уже высказалась о своей вечной ненависти.

Делаю глубокий вдох.

— Я подумала, чтобы было бы неплохо, если бы мы могли поговорить по-настоящему… без споров и обвинений, — изучаю свои руки, пытаясь набраться смелости, чтобы продолжить. — Кроме того, я хотела бы объясниться в том, что произошло вечером.

Выражение лица Тимура было мягким, не выдавая ни намека на его мысли. Он присаживается на диван рядом, рассеяно потирая костяшки пальцев. Ахаю от вида запекшейся крови и мелких синяков. Не раздумывая, подвигаюсь ближе, потянувшись, и хватаю его за руку. Тимур напрягается, но позволяет осмотреть костяшки.

— Тебе следует приложить холодное. Это поможет снять отек.

Тимур пожимает плечами:

— Я буду жить, — он отстраняется.

Взволнованная, откидываюсь на спинку кресла, задаваясь вопросом, что заставило меня прикоснуться к нему. Теперь Тимур подумает, что у меня есть какие-то другие скрытые планы. Наступает неловкая пауза. Потеряв дар речи, я уставилась на гладкий мрамор на полу.

— Как он? — вопрос Тимура заставил вскинуть голову, встретив его испытующий взгляд. — Твой парень, на случай, если интересно.

— О… насчет этого, — во рту пересохло, заправляю прядь волос за ухо. — Он… Марк не мой парень, — слова вырвались невнятным бормотанием.

— Действительно? — брови мужчины поднимаются вверх. — Я никогда не думал, что ты из тех, кто заводит случайные связи.

Раздражаюсь от его тупого умозаключения.

— Марк – мой двоюродный брат, о чем бы ты узнал, если послушал меня хотя бы секунду.

Тимур уставился на меня в растерянном молчании, глазами полными гнева. Он рычит и наклоняется ко мне.

— Твой двоюродный брат? — недоверчиво повторяет. — Ты смеешь говорить мне только сейчас, что он твой брат? — его голос повышается с каждым словом. — Ты лгунья, манипулирующая людьми. Я хочу свернуть тебе шею за то, что мне соврала.

— Я никогда не врала тебе, — вскакиваю на ноги, нисколько не испугавшись угрозы. — Это ты вел себя как дикий собственник, делая поспешные выводы, даже не дождавшись объяснений.

Тимур тоже поднимается, грозно возвышаясь надо мной.

— Не прикидывайся невинной женщиной. Ты могла в любую секунду сказать правду, но как эгоистичный и избалованный ребенок, наблюдала в стороне, как все выходит из-под контроля, — он горько смеется, яростно пропуская свои волосы сквозь пальцы. — Тебе когда-нибудь надоест манипулировать?

Да, я должна была сказать еще тогда в коридоре. Возможно, я тоже была виновата в драке, но меня просто застал врасплох визит Тимура. Заставляю себя сохранять спокойствие.

— Хорошо, я должна была сказать сразу, и мне жаль, что все так получилось. И все же, не нужно было бить Марка.

— Ты была в гребаном коридоре! — Тимур взорвался, нисколько не заметив мои извинения. — Он замахнулся первым, и я отреагировал в порядке самообороны. Ты вообще с ума сошла?

— Может закончим с оскорблениями на сегодня? — возражаю. — Я же сказала тебе, что приехала не для того, чтобы затевать еще одну ссору, и я извинилась.

— К черту твои извинения, — Тимур делает угрожающий шаг. — Я хочу придушить тебя, Ева.

Испугавшись, тихо вскрикиваю и отступаю назад, спотыкаясь о кресло. Тимур хватает меня за руку, чтобы удержать на месте, прежде чем я свалилась бы на пол. Мозг лихорадочно работал. Я никак не ожидала, что Тимур так разозлиться, даже до такой степени, что будет грубо обращаться со мной. Чувствую, как его рука железной хваткой сомкнулась на запястье. Вздрагиваю, инстинктивно отшатываясь от его прикосновений. Его зрачки расширяются, а взгляд наполняется осознанием, что я боюсь его.

— Убирайся, — Тимур напряженно отворачивается. — Уходи сейчас, пока я не сделал то, о чем мы оба пожалеем.

— Что?

— Ты слышала меня, Ева. Уходи. Возвращайся в свой позолоченный дворец или туда, куда хочешь, блять.

Продолжаю наблюдать за ним, но он не поворачивается. Обида сменяется замешательством, боль сжимает сердце. Что не так? Как все переворачивается с ног на голову?

— Тимур, мне очень жаль, — делаю шаг к мужчине. Он напрягается еще сильнее, когда моя рука касается его плеча. — Послушай, я действительно пришла сюда не для того, чтобы спорить. Просто хотела поговорить с тобой.

Глаза Тимура сверкают опасным огнем. Шаг и его губы на моих губах. Мир переворачивается. Его руки на моей талии, сжимают ее до хруста. Губы безжалостно атакуют и сминают мои. В этом поцелуе не было страсти и легкости. Это было наказание. Он кусал мои губы, призывая мое тело сдаться. Его руки скользят ниже, обхватывая мои ягодицы, грубо сжимая.

Боль выводит из оцепенения. Я не могла поддаться ему. Только не снова. Несмотря на то, что тело кричало о продолжении, мозг призывал отступить, пока я вновь не совершила ту же ошибку.

Упираюсь в твердую грудь Тимура, но он прижимается ближе ко мне. Язык мужчины раздвигает губы и властно врывается в мой рот. Хватает мои руки, поднимая их наверх, и шагает ко мне, заставляя отступать, пока моя спина не встретилась со стеной позади. Тимур прижимается еще сильнее, больно прикусывая нижнюю губу, и издает тихий стон. Его бедра врезаются в мои. Боже, нет! Протест поднимался внутри. Собрав остатки воли, отталкиваю Тимура. Его рот на секунду отпускает из плена мои губы.

— Тимур! Остановись! — голос хриплый.

К моему облегчению, Тимур замирает, опустив глаза и встречаясь со мной взглядом. Не говоря ни слова, мужчина отступает назад, надевая на лицо непроницаемую маску. Его дыхание сбилось, как и мое собственное, напряжение вокруг было таким сильным, что его можно было разрезать ножом.

Мои губы горели и опухли от краткого натиска. Качаю головой, больше для самоутверждения. Бросаю последний взгляд на мужчину, которому я почти отдаласьснова.

— Ты прав, — удалось прохрипеть сквозь комок, образовавшийся в горле. — Я… Я должна уйти.

Глава 18. Тимур

Я не пошел за ней. Огромная часть меня хотела вернуть ее и закончить начатое – это желание росло внутри меня, потребность ощущать Еву снова и снова, пока я не смог бы заставить себя забыть этот жгучий гнев, который вызвал ее маленький обман.

Двоюродный брат.Она молча наблюдала, пока я выставлял себя полным придурком, сражаясь за манипулирующую сучку.

Был ли это ее способ отомстить мне? Возможно, Макс был прав, и я позволял Еве действовать мне на нервы. Я никогда не дрался из-за женщины, оставаясь эмоционально-отстраненным с противоположным полом.

Одна ночь с Евой Гёршт, экстраординарной сучкой, изменила это. Я ненавидел чувство собственной уязвимости из-за того, что она смогла пробиться сквозь слой отчужденности, который я создал для себя. Это я хотел унизить и забрать у нее все, и все же она так ловко меняла нас местами. Нужно было подумать и вычеркнуть воспоминания и Еву из своих мыслей, взять это безумие под контроль.

Как я, блять, мог выбросить ее из головы, когда простое нахождение рядом с ней, заставляло мозг отключаться? Всю ночь мои мысли были заняты гребаным желанием увидеть ее, прикоснуться к ней, даже оказаться наедине с женщиной, которая разрушила мой шанс на счастье много лет назад.

Что, блять, со мной происходит? Я должен выбросить зеленоглазую ведьму из головы. Мне это нужно ради сохранения своего рассудка.

— Как долго ты этим занимаешься? — голос Макса пугает меня.

На секунду замедляю шаг, чуть не свалившись с беговой дорожки.

— Блять! — рычу, хватаясь за поручень, чтобы не упасть.

Сбавляю скорость и бросаю свирепый взгляд на Макса, который невинно улыбается.

— Как тебе идея – предупреждать заранее, что ты здесь?

— Какое предупреждение ты хочешь? Может быть, одну из тех маленьких труб, которые возвещали бы о моей прибытии?

Меня это не позабавило:

— Я сегодня не в настроении для твоих бессмысленных шуток, Макс. Чего ты хотел?

Бросив мне полотенце, Макс прислонился к дорожке и пристально рассматривал меня.

— Как долго ты здесь, внизу?

Промокнув лицо полотенцем, кидаю взгляд на запястье и пожимаю плечами. Семь утра.

— Может быть часа четыре… плюс-минус.

— Однажды ты покончишь с собой, — предостерег Макс, покачав головой. — Четыре часа на дорожке? Ты с ума сошел?

— Отвали, Макс. Я не нуждаюсь в опеке, — прорычал я.

Мой гнев угрожал выплеснуться на поверхность. Хватаю бутылку воды с ближайшей скамейки.

— И я не потратил все четыре часа на эту чертову дорожку.

— Ты должен перестать зацикливаться на этой цыпочке, брат, — Макс игнорирует меня. — Она вредна для тебя.

Бросаю еще один свирепый взгляд на Макса.

— Какую часть предыдущего ответа ты не расслышал?

— В последний раз ты так хреново выглядел, когда ее сестра бросила тебя. Теперь ты позволяешь себе увлечься еще одной Гёршт, и посмотри, где ты сейчас – в спортзале, вымещаешь свое разочарование на бедном беззащитном тренажере вместо того, чтобы сосредоточиться на работе.

— Я не хочу это слышать, Макс.

— Знаю, — он качает головой, — и не могу поверить, что говорю тебе все это. И даже после «великого провала». Я говорил тебе, София плохо на тебя влияла, и я был прав. Теперь я говорю тебе, что Ева такая же.

— Меня ничего не связывает с Евой. Это просто…

— Месть, — вмешивается Макс. — Я в курсе. Видишь ли, ты должен был последовать моему плану сразу же. Не было бы этой эмоциональной чепухи.

Изо всех сил пытаюсь сдержать кривую усмешку:

— Снести башню и потеряться?

— Вот именно! — смех Макса разносится эхом по пустому спортзалу. — Никаких обязательств, экспресс-секс без всякой там романтики.

Усмехаюсь и встаю, набрасывая полотенце на плечи. Подхватываю свою спортивную сумку и направляюсь к выходу.

— Ты задница, Макс.

— Нет, я просто говорю тебе правду. Не хочешь рассказать мне, что случилось с цыпочкой Гёршт на этот раз?

Веселье снова сменяется моим холодным отстраненным взглядом:

— Нет.

Макс поднимает две руки в знак капитуляции:

— Прекрасно, поступай, как знаешь.

Глава 19

— Пап, ты уверен, что это нужно делать так срочно? — осторожно сжимаю руку отца рядом со мной.

Внутренности наполняются беспокойством, когда замечаю слегка побледневшие щеки отца и нервничаю, что он находит эту встречу напряженной. Отец с быстрой улыбкой отмахивается от меня, сосредотачивая все внимание на пачке бумаг перед собой.

— Со мной все хорошо, Ева, перестань волноваться.

Улыбаюсь и ныряю взглядом в свои бумаги. Но, тем не менее, боковым зрением слежу за отцом, готовая броситься ему на помощь. Прошла неделя с тех пор, как его выписали из больницы, и сегодня был первый день, когда он вернулся к работе, настояв на том, чтобы я организовала экстренную встречу с Тимуром Энгбергом.

Я с головой ушла в работу, благодарная за то, что у меня есть что-то, что может отвлечь мои мысли от Тимура. К моему облегчению, я говорила с его личным помощником, который четко сообщил мне, что Тимура в городе нет, но на встречи он присутствовать будет.

Хоть с той злополучной встречи прошло больше недели, я все еще содрогалась при любом воспоминании. Мои ночи были проведены в бессонных раздумьях, снова и снова прокручивая сцену в голове. Боль и необходимость сталкивались внутри меня. Маленькая часть сожалела, что я остановила мужчину, в то время как большая часть была благодарна, что я не поддалась. Хотя все еще было больно, что он не сделал ни малейшего движения, чтобы остановить меня. Он позволил мне уйти, даже не взглянув на меня.

Боже, я извинилась. Так почему он был так зол? Конечно, мне следовало рассказать Тимуру правду о Марке раньше и избавить их всех от гнева, но я извинилась. Самое меньшее, что он мог сделать, это принять мои извинения и двигаться дальше. Вместо этого он попытался наказать меня сексом.

Подавляю вздох, протирая уставшие глаза. Всю неделю я мало спала, пытаясь занять себя чем-то днем, а по ночам ворочалась в постели, пытаясь придумать следующий шаг в наших отношениях с Тимуром.

К счастью, Тимур оставил меня в покое с той ночи, но теперь мне придется столкнуться с ним сегодня. И, что еще хуже, в присутствии отца. Быстрый ум отца обычно замечал любые мелкие детали, но я искренне надеялась, что он будет слишком занят деловыми вопросами, чтобы заметить подводные камни, которые возникали всякий раз, когда я и Тимур находились в одной комнате. Этой мысли было достаточно, чтобы заставит сердце трепетно биться.

— Этот мужчина Энгберг, похоже, проник глубже, чем я думал, — голос отца врывается в мысли.

Поднимаю глаза. Отец хмуро смотрел на документы, которые держал в руках.

— Он, должно быть, очень убедительная персона, раз смог уговорить даже крутого Смирнова продаться.

Он… бывает убедительным.

— Ну, парень скоро узнает, что и я не слабак. Я не позволю какому-то ничтожеству прокрасться и завладеть моим собственным потом и кровью.

— Пап, — вздыхаю, откидывая назад волосы, — помни о своем давлении.

Отец хмыкает и ерзает на стуле, взглянув на настенные часы.

— Он опаздывает. Многое говорит о характере мужчины, если он не может позволить себе прийти вовремя на деловую встречу.

— Я уверена, что он скоро будет здесь, пап.

Чувствую слабые зачатки головной боли. Тру виски, закрыв глаза, и жалею, что отец настоял на этой встрече. Как ни странно, я вспомнила, что Тимур также опоздал на нашу первую встречу пять лет назад. И тогда это заставило меня с подозрением отнестись к нему.

Дверь позади меня хлопает. Напрягаюсь, зная, не оборачиваясь, что это Тимур. Сердце ускоряется, и жизнь отхлынула от лица.

— Приношу извинения за задержку, — чувствую его взгляд на мне, вся кожа горит. — Мой рейс задержали.

Тимур останавливается и присаживается на стул рядом со мной. Его теплый пряный аромат касается моего носа, разнося горячие импульсы желания по венам. Решительно не отрываю взгляд от бумаг. Да поможет мне Бог.

— Хороший деловой человек всегда старается прийти вовремя, — отец неодобрительно хмурится.

Это заявление было встречено тишиной. Подавляю стон. Я могла только представить, что происходило в голове Тимура в данный момент. Вероятно, вспоминал, как много лет назад я обвинила его в таком же опоздании.

Украдкой бросаю взгляд на Тимура, в замешательстве обнаружив, что он пристально наблюдает за мной, его ледяные глаза изучают каждый сантиметр моего лица. Подавляю огромное желание вытереть вспотевшие ладони о юбку своего нежно-розового костюма, не желая выдавать, насколько сильно он меня нервировал.

Тимур выглядел хорошо. За эти дни, что мы не виделись, его щетина отросла. Теперь он смотрелся еще более устрашающе. Темные волосы были аккуратно уложены, дополняя темно-красный костюм и черную рубашку под ним.

Что творится у него в голове? Задумываюсь, изучая свои руки, как будто могла найти ответ на кончиках своих голубых ногтей. Думал ли он обо мне или отмахнулся, как от надоедливого насекомого? Инстинкты подсказывали, что последнее, скорее всего, было правдой. Несколько дней назад Тина показала мне номер одного из журналов – на обложке красовалась фотография Тимура, обнимающего пышногрудую рыжеволосую девушку. Это зрелище побудило во мне чувство ревности – чувство, которое я настойчиво игнорировала, не желая признавать, что зародилось что-то большее, чем просто сексуальное влечение к Тимуру Энгбергу.

— Я постараюсь запомнить это для следующего раза, — сухо ответил Тимур, поправляя темный галстук.

Он кладет папку с бумагами на стол и открывает ее.

— Может быть, мы начнем?

В течение следующего часа основное внимание было сосредоточено на бизнесе. По ходу встречи я постепенно чувствовала себя комфортно. Тимур старался не обращать на меня внимания, никогда не смотрел в мою сторону, когда я говорила, отвергая все с презрением, которое, по-видимому, было очевидно только мне.

Медленно нарастала обида на его грубость, пока я не превратилась в тихо бурлящую массу гнева. Как он смеет обращаться со мной так, словно я ничего не значу? Он отвечал на вопросы отца с легкостью, граничащей со скукой.

— Итак, — отец наклонился вперед, пристально сузив глаза, — сколько?

— Проше прощения? — плечи Тимура мгновенно напряглись.

— Сколько будет стоить заставить отказаться от тех акций, что Вы приобрели?

Слышу, как Тимур медленно выдыхает. Атмосфера в кабинете внезапно стала напряженной. Тимур задумчиво потер подбородок, изучая отца.

— Что заставляет Вас думать, что я готов торговать своими акциями? — его взгляд метнулся ко мне, губы сжались в тонкую линию. — Ваша дочь натолкнула Вас на мысль, что есть какой-то способ убедить меня?

— Я не делала ничего подобного, — от такого обвинения я ощетинилась.

Тимур поворачивает ко мне голову. Его глаза холодные и отстраненные. Так не похоже на того страстного мужчину, которого я видела и не один раз.

— И ты ожидаешь, что я поверю в это? Ну же, Ева, мы с вами хорошо осведомлены о Ваших особых… навыках манипулирования.

— Что здесь происходит? — вмешался отец, переводя взгляд с меня на Тимура.

Делаю глубокий вдох. Я знала, что Тимур дразнит меня, пытаясь вывезти из себя. Но я не доставлю ему такого удовольствия.

— Ничего страшного, папа.

Тимур усмехается. Звук был одновременно горьким и веселым.

— Лгунья.

Одно-единственное слово заставило меня стиснуть зубы и впиться ногтями в свои ладони. Я не могла позволить себе потерять самообладание.

— Верьте, во что хотите, Тимур Львович, — пожимаю плечами, изображая безразличие. — В конце концов, я не могу контролировать Ваши мысли.

Его глаза сужаются. Часы в кабинете тикали, пока он наблюдал за мной, секунды, когда я не отрывала взгляда от окна напротив, молясь о каком-нибудь вмешательстве.

— Я не заинтересован в продаже, — Тимур, наконец, обратился к отцу. — Скорее, я намерен в полной мере участвовать во всех аспектах управления этим бизнесом в качестве основного акционера. Вам лучше привыкнуть к этому.

Отец ударяет кулаками по столу, гнев исходит от него волнами.

— Вы ни черта не знаете о ведении этого бизнеса. Как ты смеешь появляться ниоткуда и пытаться оказывать давление на мой бизнес?

— Отец… — встревожено вскакиваю на ноги и подхожу к его креслу. — В этом нет необходимости. Я уверена, что можно достичь какой-то договоренности на взаимовыгодных условиях.

Брови Тимура насмешливо приподнимаются:

— И что Вы подразумеваете под «взаимовыгодными» условиями, Ева Романовна? Что Вы можете предложить? Себя?

— Я предупреждаю Вас, Тимур Львович. Следите за своим языком в присутствии моей дочери, — отец сжимает кулаки. — Так не следует разговаривать с женщиной.

Тимур был непримирим. Он бросает взгляд на часы и наклоняется вперед.

— Приношу извинения, — эти слова были насмешкой.

Мужчина встает, поправляя пиджак.

— А теперь мне нужно идти на важную встречу.

Энгберг, не дожидаясь ответа, просто выходит из кабинета. Рычу и спешу за ним. Хотелось убить его за такое высокомерие. Догоняю Тимура в лифте, шагнув в закрытое пространство перед тем, как двери успевают закрыться.

— Ты ублюдок! — рычу, приближаясь к нему, сверкая глазами от ярости. — Как ты смеешь?

Он уставился на меня сверху вниз, выражение его лица оставалось жестким.

— Как я смею, что, Ева?

— Оскорблять меня таким образом! — ткнула пальцем ему в грудь. — Я не знаю, в чем твоя проблема, Тимур, но ты должен прекратить это. Да, я совершила ошибку, не рассказав тебе о своем брате, но серьезно? Я извинилась. Просто смирись с этим.

— О, я отпустил это. Именно ты заговорила сейчас об этом, не так ли, карамелька?

— Это потому, что ты продолжаешь вести себя как придурок! — чуть ли не взвизгиваю от разочарования. — Послушай, Тимур, — попыталась снова, выдыхая, — я сожалею обо всем. О Софи, о Марке, просто обо всем. Оставь моего отца в покое, пожалуйста. Он нездоров, и все это напряжение совсем не идет ему на пользу. Если ты хочешь продолжить делать больно мне, тогда ладно. Делай все, что в твоих силах, но не впутывай в это моего отца и его компанию.

— Возвращайся к отцу, Ева, — вздох покидает губы Тимур. — Я не стремлюсь разрушить компанию, и я сказал тебе в прошлый раз, что все кончено. Я закончил с тобой.

Эти слова глубоко ранят. Значит, он переспал со мной и выбросил, как испорченную тряпку? Как предсказуемо для него – мстить таким образом.

— Вот твой план? Трахнуть и бросить?

Челюсть Тимура напрягается, и он на мгновение отводит взгляд.

— Верь, во что хочешь, Ева.

— Тогда что это было с Марком? Почему ты вел себя так ревниво и даже ударил его, если я была просто случайной женщиной в твоей постели?

— Назовем это моментом слабости, — Тимур одаривает меня мрачной улыбкой. — Ты была очень горячей в постели и, признаюсь, я хотел бы повторения, — улыбка исчезает, сменившись холодным взглядом, — но теперь со всем этим покончено.

Двери лифта открываются на первом этаже. Я недоверчиво уставилась на Тимура, его слова почему-то причинили непостижимую боль.

— Ты действительно мудак, — шепчу, ненавидя то, как разбито звучит мой голос, какой уязвимой я чувствовала себя. — Мерзкий мудак.

— Возможно.

Проглатываю боль и шагаю еще ближе к мужчине, не заботясь о том, что за нами наблюдают люди вокруг.

— Я не марионетка, Тимур, и не одна из тех глупых женщин, которыми ты пользуешься и выбрасываешь, не задумываясь. Ты думаешь, что победил? Ну, подумай еще раз. Я заставлю тебя страдать, пока ты не возьмешь назад каждое оскорбление, каждую мерзость, которую ты сделал мне и моей семье. Считай это предупреждением, потому что больше я повторять не буду.

Глава 20. Тимур

Не хотел я говорить ей эти слова.Провожаю задницу Евы, обтянутую в узкую розовую юбку ииспытываю отвращение к самому себе за отсутствие контроля. Брошенные угрозы отдавались эхом в голове, и каким-то образом часть меня знала, что следует отнестись к этому серьезно.

Я не должен был так ее раздражать. Первоначальный план состоял в том, чтобы игнорировать ее, держать на расстоянии вытянутой руки и забыть о сексуальной зачинщице, которой была Ева Гёршт. Это было непросто – сидеть рядом с ней в кабинете, всем тело ощущать манящее присутствие, мягкий, но опьяняющий аромат ее сладких духов. Потребовалась каждая унция воли, чтобы игнорировать ее и сосредоточиться на общении с ее отцом.

Злясь на себя и на Еву за то, что она каждый раз выводила меня из себя, я просто набросился на нее. Чувствовал себя поддонком, когда видел, как на ее лице отразилась боль. Захотелось взять свои слова обратно и сделать немыслимое – извиниться. Но вместо этого я молчал. И теперь Ева хотела насадить мою голову на пику.

Губы кривятся в мрачной улыбке, а глаза сужаются. Сейчас будет интересно. София Гёршт выглядела светящейся от счастья, прижимаясь к блондину рядом. Узнаю в нем Хью, жениха Софи. Намеренно замедляю шаг, чтобы понаблюдать за смеющейся парой, направляющейся ко мне, и совершенно не замечающей никого вокруг. Софи выглядела, как и всегда, стильной и утонченной в белом брючном костюме, облегающем ее тело. Ее волосы были собраны в аккуратную прическу сзади и подчеркивали длинную изящную шею, которая когда-то была плодом моих фантазий.

Однако теперь, наблюдая за девушкой, я обнаружил, что лишен каких-либо признаков желания. Когда-то София ослепляла своей красотой, но теперь все, что я видел, – это избалованную и бесхребетную девушку.

Странно.Как быстро мои вкусы поменялись. Обнаруживаю, что мне больше нравятся высокие девушки с округлыми бедрами и темперамент, который мог содрать кожу с мужчины заживо.

Очень, очень странно.

София не замечала меня, пока мы не оказались в шаге друг от друга. Улыбка застыла на ее лице, глаза расширились, как я предполагаю, от изумления и шока. Девушка замедляется и резко останавливается, все еще глядя на меня. Ее жених бросает озадаченный взгляд и прослеживает его, обращая внимание на мою персону.

— Тимур! — слова вырываются из Софи задыхающимся шепотом.

Ее рука крепче сжимает Хью. Коварно улыбаюсь.

— Какой приятный сюрприз!

Насмешливо приподнимаю бровь при виде румянца, залившего ее щеки.

— Действительно, сюрприз.

Наблюдаю за эмоциями на лицах пары. Хью выглядел любопытным, а София… встревоженной?

— Мы с Хью собирались навестить дядю. Я… я не думала, что мы встретим тебя… здесь.

Брови поднимаются выше:

— Ты намекаешь, что мне не следует здесь быть?

Софи энергично затрясла головой, темные пряди волос закачались в такт движениям.

— Нет, это не то, что я хотела сказать, — она выдала нервный смешок и крепче прижалась к жениху. — Я просто имела в виду, ну… учитывая обстоятельства и все такое…

Глаза сужаются от такого заявления. На что, блять, намекала София?

— Извини?

София быстро осознает свою оплошность и краснее еще сильнее.

— Забудь, что я только что сказала, — пробормотала она, почти сразу обретая самообладание и одаривая меня вежливой улыбкой. — Рада видеть тебя снова, хорошо выглядишь.

Эти слова вызывают во мне язвительную улыбку. Как типично для Софи помнить о своих манерах даже в неловкой ситуации. Когда пять лет назад она сказала, что не готова к браку со мной, девушка сделала это с таким изяществом, что любая светская львица позавидовала бы. Блять, я даже извинился за то, что попросил выйти за меня, уверенный, что все происходило слишком быстро и ей просто нужно больше времени.

Каким же дураком я был. Должен был понять, что ее семья никогда не приняла бы меня с отсутствием денег и достатка. Губы кривятся при воспоминании о презрительном взгляде, которым Ева наградила мою потрепанную машину той ночью в ресторане. Она очень ясно дала понять, что не считает меня подходящей персоной на роль бойфренда для своей драгоценной сестры. Не нужно было ходить к гадалке, чтобы понять, что Ева, должно быть, сказала что-то Софи той ночью. А София потом пересказала мнение Евы мне.

— Тимур? — голос Софи возвращает меня в реальность.

Она и ее жених вопросительно смотрели на меня.

— Приношу свои извинения, — отвечаю отрывисто, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. — Мысли заняты делами.

Бросаю взгляд на Хью и обнаруживаю, как тот наблюдает за нашим диалогом. По лицу парня было понятно, что ему интересно, но он либо слишком хорошо воспитан, чтобы лезть не в свое дело, либо слабохарактерный. И я поставил бы сотню баксов за второй вариант.

Решаю поднять ставку. Губы изгибаются в насмешке, перевожу взгляд обратно на Софи.

— Я думаю, тебе лучше представить нас, — слова были такими же насмешливыми. — Твой спутник, должно быть, умирает от желания узнать, кто я такой.

София краснеет. Действительно, становится все интересней и интересней.

— Конечно, — улыбка Софи была настолько натянутой, что захотелось рассмеяться от абсурдности всего этого. — Тимур, познакомься с Хью, он мой жених. Хью… это Тимур – мой давний друг.

Улыбка Хью была такой же натянутой, когда он протянул мне руку.

— Приятно познакомиться, Тимур, — его акцент дал понять, что он не русский, вежливый, но отстраненный.

Улыбаюсь, наблюдая, как Хью оценивает меня с головы до ног.Ну, очень любопытно.

— Жених? — опять насмешка. — Я думал, что свадьба уже состоялась.

— Боюсь, что нет, — Хью отвечает, притягивая Софи ближе. — Мы решили отложить свадьбу до тех пор, пока ее дяде не станет лучше.

— О… — за единственным звуком последовал кивок.

— Я, кажется, уже видел тебя, — Хью мгновение изучает меня, ухмыляясь.

София бледнеет, на ее лице отражается странная смесь паники и страха.

— Милый, я не уверена, что ты знаешь… — слова были произнесены шепотом и, без сомнения, предназначались только Хью, но я все равно их услышал.

Глаза сужаются от одной мысли, но я сохраняю приятное выражение лица, искоса взглянув на Хью.

— На самом деле?

— Да, — Хью с энтузиазмом кивнул. — Ты генеральный директор. Тимур Энгберг. Я прав?

Выражение облегчения, промелькнувшее на лице Софи, почти заставило меня громко рассмеяться. Подозрения подтверждались. София не рассказывала будущему мужу о своих прошлых отношениях. Почему-то этот факт не удивил меня, хотя и заставил задуматься.

— Да, это я.

— Так и думал, — Хью выглядел чрезмерно довольным собой. — Хотя я понятия не имел, что вы с Софи знакомы.

Я испытывал удовлетворение, увидев умоляющий взгляд Софи, брошенный в мою сторону. Теперь точно был уверен, что маленькая мисс Совершенство не раскрывала подробности своих прошлых отношений.

Софи открывает рот, чтобы ответить, но я перебиваю ее:

— Я бы не сказал, что мы хорошо знаем друг друга. Разве не так, Софи?

— Да, — эти слова были всего лишь шепотом.

Поворачиваюсь обратно к Хью, губы кривятся в ухмылке:

— Не удивлен, что она вообще не упоминала обо мне. Я не совсем желанный человек в доме Гёршт.

София побледнела, в то время как Хью выглядел еще более смущенным. Вежливая улыбка исчезла, сменившись хмурым взглядом:

— На самом деле?

— И почему ты еще здесь? — раздраженный голос Евы прерывает разговор.

Поворачиваю голову, что встретить королеву драмы. Ева выглядела так, словно только что попробовала что-то кислое. Она останавливается рядом, устремив на меня ледяной взгляд.

— Я должна была догадаться, что ты захочешь испортить день не только мне.

Едкие слова только поднимают настроение. Позволяю медленной ленивой улыбке расползтись по лицу.

— Прости, карамелька, я не знал, что испортил тебе день. Мой косяк.

Ее зеленые глаза темнеют и впиваются в меня. В кои-то веки я был благодарен, что взгляды не могут убивать, иначе мне грозила бы серьезная опасность.

— Не играй со мной в игры, Тимур. С меня хватит твоего высокомерия на сегодня, — огрызается Ева, скрещивая руки на груди.

Это действие заставляет мое сердце пропустить тяжелый удар. Ее блузка натягивается, открывая вид на кусочек кружевного бра. Чувствую, как откликается тело. Руки так и чесались прикоснуться к ее нежной коже. Блять, нужно прекращать это.

— Я уже говорил тебе раньше, что не играю в игры, Ева, — стараюсь скрыть свои эмоции безразличным взглядом. — И для протокола: мы с твоей дорогой двоюродной сестрой просто вежливо беседовали. Разве не так, Софи?

Бросаю улыбку в сторону девушки, на что она краснеет и кивает.

— Видишь, карамелька? — усмехаюсь. — Не все видят во мне дьявола.

Ева бормочет ругательства себе под нос и делает шаг ближе. Это было настолько неожиданно, что я невольно отступаю назад. Вспышка триумфа промелькнула на ее лице, и она делает еще один шаг, пока мы не оказались нос к носу.

— О, ты намного хуже дьявола, Тимур, — она ухмыляется мне, хотя в глазах был один гнев. — Намного хуже. Но не забывай, что даже дьявола можно победить. Все, что для этого нужно – всего лишь одна умная женщина.

Невероятно, но ее слова вызывают волну желания, такую сильную, что я чуть ли не падаю на колени перед ней. Боже, почему ее слова так сильно заводили?

Ухмыляюсь в ответ, позволяя своему взгляду скользнуть по ее телу почти в оскорбительной манере.

— И что ты сделаешь? — подразниваю я с веселым смешком. — Соблазнишь меня до смерти? Должен предупредить, что тогда я, вероятно, получу такое же удовольствие от смерти, что и ты, убив меня.

На ее лице отражается отвращение, и это меня злит. Я ожидал увидеть желание в ее зеленых глазах, но нет, эта чертова женщина смотрела с отвращением. Как будто я был пустым местом и ничего собой не представлял. Что, собственно, было понятным после разговора в лифте.

— Ева? — голос Софи разрушает чары, и мы оборачиваемся, осознав, что у нас есть наблюдающие.

София смотрела на нас с обеспокоенным выражением лица, ее взгляд то и дело задерживался на том, как близко мы стояли. Отступаю от Евы. Не нужно усложнять ситуацию еще больше, чем уже было. Ева поправляет волосы, полностью игнорируя меня, и цепляет на лицо широкую улыбку.

— Прости, Соф, я просто напомнила Тимуру о встрече, на которой он должен быть, — Ева бросает многозначительный взгляд в мою сторону, провоцируя возразить ей.

— Конечно, — быстро мазнул по Еве, поворачиваясь к Хью. — Было приятно познакомиться, Хью.

— Взаимно, — Хью улыбается, хоть и выглядит озадаченным. — Ты придешь на нашу свадьбу? Она должна состояться через три субботы.

— Нет! — воскликнули Ева и Софи в унисон.

— Я не думаю, что Тимур захочет присутствовать на свадьбе, — Ева продолжила, в то время как София кивнула в знак полного согласия. — Уверена, у него уже что-то запланировано на ту субботу.

Усмехаюсь, полностью наслаждаясь ситуацией.

— Мне нужно посоветоваться со своим помощником, но я почти уверен, что суббота свободна.

Ева выглядела готовой убить меня. Ее губы недовольно сжались. Тем не менее, ее тон был приторно-сладким, когда она пробормотала:

— Я почти уверена, что ты будешь занят, Тимур.

— Возможно.

Пожимаю плечами, уже устав от такой компании. Мне нужно было ехать на встречу, а мучить сестер Гёршт было определенно не тем способом, которым я намеревался провести то небольшое свободное время.

— Надеюсь, вы меня извините, но нужно заниматься делами.

Глава 21. Тимур

— У нас проблема, Тим, — Макс врывается в мой кабинет ураганом.

— Что уже? — закрываю папку с документами и откидываюсь на спинку стула.

Изучаю хмурое лицо Макса, отмечая озабоченность. Н-да, день начинается весело. Макс морщиться и плюхается в одно из кресел напротив, проводит рукой по взъерошенным волосам и тихо ругается.

— Тебе не понравится, — предупреждает, бросая на меня кривой взгляд. — Это касается переговоров с Филипповым.

Теперь мое любопытство в полной мере проснулось.

— Только не говори, что старик снова тянет время, — изо всех сил стараюсь держать себя в руках. — Я думал, мы договорились о трех миллионах? Что теперь? Старый проныра пытается набить себе цену?

— Хотел бы я, чтобы на этот раз он тянул время, — Макс снова поморщился. — Тогда мы бы знали, как с этим бороться. Боюсь, все гораздо хуже, чем это.

— Насколько хуже? — глаза сужаются.

— Он отменил сделку.

На минуту в кабинете воцарилась тишина. Глаза сужаются еще сильнее, когда я пронзаю Макса испытывающим взглядом. Если это опять один из его розыгрышей, он вылетит отсюда как пробка.

— Что? — слова сочились ледяным гневом.

— Послушай, Тим, — Макс напряженно потирает переносицу, — прежде чем ты обрушишь весь гнев на мою голову, просто хочу сказать, что я был также ошеломлен, как и ты сейчас. Филиппов позвонил мне и сказал, что отказывается от сделки. И я пытался урезонить его, но он был…

— Почему он дал заднюю? — вмешиваюсь, не в настроении выслушивать объяснения.

Эта новость была просто слишком нереальной, чтобы в нее поверить. Моя предварительная оценка небольшой строительной компании показала, что бизнес находился на грани финансового банкротства, а прибыль, которую получал Филиппов, расходовалась на целые ряды неудачных инвестиций. Обычно я никогда бы не подумал выкупать такую компанию и делать на нее ставку, но само здание было расположено в отличном месте – идеальный капитальный ремонт и здание будет преобразовано в еще одну дочернюю компанию «Энгберг Инкорпорейтед».

Гавриил Филиппов, стареющий глава семейного бизнеса, сначала сопротивлялся, когда мои юристы обратились к нему, но я знал, что это лишь вопрос времени и мужчина уступит. Три миллиона долларов. Их более чем достаточно, чтобы обеспечить семью Филиппова комфортной жизнью. Я был уверен, что сделка уже у меня в кармане.

Так что слышать, что старик отказывается, стало действительно большим сюрпризом. Если только… Возвращаюсь в реальность, где Макс все еще болтал бог знает о чем.

— Дай угадаю, — бормочу холодным тоном, несмотря на кипевшую ярость и желание придушить старика. — Он думает, что настолько важен мне, что поднял цену выше?

К моему удивлению, Макс качает головой:

— Нет, и это самое странное. Он сказал, что ему больше не нужны деньги, поскольку у него появились другие планы на компанию.

— Другие планы? Это его точные слова?

Макс утвердительно закачал головой:

— Он был таким жизнерадостным. И что бы это ни было, эти «другие планы» поставили огромный крест на наших планах.

Мой мозг яростно работал, пытаясь придумать разумную причину, что заставило бы мужчину отказаться от моего предложения.

— Ты пытался поговорить с ним с глазу на глаз?

— Сразу же после разговора с ним. Я приехал к Филиппову, но он отказался от встречи, — Макс с отвращением сморщил нос. — Пришлось иметь дело с его экономкой, которая, казалось, была счастлива сообщить, что старик больше не принимает посетителей.

Ловлю себя на том, что барабаню кончиками пальцев по столу, и хмурюсь, задаваясь вопросом, когда я приобрел такую привычку.

— Должно быть, что-то или кто-то изменил его решение.

Макс кивает, роясь во внутреннем кармане пиджака в поисках своей никотиновой жвачки.

— Держу пари. Я чую здесь пресловутую крысу, — его поиск ни к чему не привел, — блять, из всех случаев, она закончилась именно сейчас.

— Сейчас это не самая глобальная проблема, — бросаю на мужчину раздраженный взгляд. — Проконтролируй, чтобы ребята узнали, кто влез в это, как можно скорее.

Встаю из-за стола, застегивая пиджак.

— Уже сделано, — Макс следует за мной.

Он выглядел нервным, и я был уверен, что мне не понравится то, что я услышу.

— Оказывается, у старика была встреча пару дней назад. С кое-кем, кого ты, возможно, знаешь.

— Ну? Кто? — приостанавливаюсь у двери, с нетерпением ожидая.

—Ева Гёршт.

Какого хрена? Ева? Это имя отозвалось подобно удару гонга, отчего по спине пробежали мурашки. И все же я не мог заставить себя поверить. Чувствую руку на плече и, повернувшись, увидел, что Макс бросает на меня обеспокоенный взгляд.

— Ты в порядке, Тим?

Как, блять, Ева оказалась вовлечена в мой бизнес? Она никак не могла узнать, что мы планируем выкуп компании. И даже если она это сделала, как, блять, она догадалась и смогла переманить Филиппова? Множество вопросов проносились у меня в голове, и каждый из них оставлял неприятное послевкусие. Следила ли она за мной? Сотрудничал ли с ней кто-то из моих подчиненных? Блять, как она раздобыла такую конфиденциальную информацию и знала достаточно, чтобы воспользоваться ею?

Что еще более важно – была ли это та самая месть, о которой она предупреждала?

Стараясь сохранить спокойствие, хотя ярость проносилась по моим внутренностям подобно торнадо, открываю дверь.

— Я так понимаю, ты собираешься навестить невезучую Еву Романовну? — Макс шел рядом, пристально изучая меня.

— Ей нужно многое объяснить, — коротко киваю личному помощнику и останавливаюсь возле ее рабочего места. — И раз уж мы заговорили об этом, я хочу провести тщательную проверку безопасности всех сотрудников. Если вдруг Еве удалось получить информацию от одного из них, я хочу знать об этом.

— Займусь этим сейчас.

— А ты, Надя, позвони вниз и скажи, чтобы подготовили машину. Затем передай Ларину, что он отвечает за встречу с представителем администрации сегодня днем. Остальные встречи перенеси.

Глава 22

Внимательно изучаю мужчину, сидевшего напротив меня, и подавляю дрожь отвращения, когда едкий запах сигарет достигает моего носа. Взгляд перемещается с макушки его седой головы, задерживается на обветренном лице, на котором проступала каждая морщинка, обманчиво проницательные голубые глаза изучали меня в ответ. Опускаю взгляд на бумаги.

— Итак, я думаю, мы договорились, Гавриил Витальевич?

Тонкие губы приоткрылись, обнажив удивительно ровные белые зубы. Могу поспорить, что без помощи зубного тут не обошлось.

— Ах да, конечно, Ева Романовна, — голос Филиппова был хриплым от большого количества выкуренных сигарет, в нем ощущался человек, привыкший к хорошей жизни. — Я не знаю, как отблагодарить Вас за это щедрое предложение. По правде говоря, я не мог до конца поверить, когда Ваш представитель связался со мной. Подумал, что это розыгрыш.

Выдавливаю легкую улыбку, хотя внутри масса сбивающих с толку эмоций.

— Поверьте мне, это не розыгрыш, — заверяю, барабаня пальцами по столу. — Я действительно думаю, что Вашу компанию возможно вывести из колеи неудач, и именно поэтому я сделала такое предложение.

Конечно, это была не единственная причина. Я сделала это, чтобы доказать Тимуру Энгбергу, что так же способна на холодную жестокую месть. Преподать ему урок и проучить, чтобы больше он никогда не играл эмоциями женщины.

Неделя тайного планирования, общения со своими юристами, подготовка предложения, от которого Филиппов не смог бы отказаться, – прошла успешно.

И в процессе мести я заключила выгодную деловую сделку. Строительная компания Гавриила удерживалась бы на плаву с помощью средств, которые я готова вложить, а взамен я оставалась бы молчаливым партнером, внимательно следя за бизнесом.

— Хорошо, Гавриил Витальевич, — встаю и протягиваю руку, — мне приятно быть Вашим партнером. Я надеюсь, что мы сработаемся.

Гавриил тоже встает, мягко сжимая мои пальцы:

— Я уверен, что так и будет, Ева Романовна. Еще раз благодарю Вас за то, что пришли на помощь.

Черт, я гордилась собой. Убить двух зайцев одним выстрелом.

Теперь все, что мне нужно было сделать – дождаться Тимура. Я почти не сомневалась, что он выяснит, кто стоит за провалом его драгоценного контракта. Боже! Я почти наслаждалась мыслью о том, что воткнула булавку в его высокомерную задницу. Осталось довести оставшуюся часть плана до ума.

Аккуратно облокачиваюсь бедрами на стол позади. Я тщательно выбирала свои костюмы последние несколько дней, не зная, когда именно заявится Тимур, но мне нужно было быть готовой. Кремовый топ выгодно подчеркивал изгибы, в то время как черная юбка заканчивалась на середине бедра, обнажая ноги, обтянутые парой шелковых чулок. Туфли на высоком каблуке в тон юбке идеально дополняли и заканчивали образ. Я выглядела уверенной и сексуальной, идеальный образ успешной женщины. Не терпелось показать мужчине, что я тоже умею играть.

Шум за дверью отвлекает от размышлений. Мгновение спустя дверь распахивается.Вот он.Мужчина заполняет своим огромным телом дверной проем, осматривая меня холодными голубыми глазами.

Не говоря ни слова, он хлопает дверью перед носом моей помощницы, эффективно блокируя ее протесты. Подавляю дрожь, когда интенсивный взгляд пронзает воображаемую броню. Тимур походил на тигра, который оценивал свою добычу, прежде чем броситься и разорвать.

Делаю глубокий вдох, заставляя себя расслабиться.

— Тебе не следовало врываться сюда вот так.

Я была благодарна себе, что голос звучал отстраненно, совершенно не соответствуя бешено колотящемуся сердцу.

— Что это за игры, блять? — слова Тимура прозвучали также холодно, хотя в его глазах плескалась буря невысказанных эмоций.

— Боюсь, я не понимаю, о чем ты говоришь, — поднимаю брови в притворном удивлении.

Тимур тихо рычит и медленно приближается ко мне. Комната внезапно наполняется электричеством, настолько ощутимым, что я чувствовала, как волосы на затылке встали дыбом. Но даже сейчас взгляд цеплялся за его высокое и спортивное тело, которое подчеркивал костюм, добавляя непередаваемую сексуальность.

— О, я думаю, ты знаешь, Ева, — нервный смешок вырывается из мужчины. — Ради твоего же блага, надеюсь, ты понимаешь, что наделала.

Задетая его словами, отталкиваюсь от стола, сверкая глазами:

— Я действительно знаю, Тимур. Еще как знаю. Ведь я предупреждала тебя, не так ли?

Тимур осматривает меня, медленно пробегая глазами по телу. Температура в комнате накалялась. По спине бегут мурашки, ужасно хочется пить. Его взгляд задерживается там, где заканчивается юбка, и глаза опасно сверкают. Тимур ухмыляется, застав меня врасплох.

— Так, так… это довольно занимательно, — он искоса наблюдал за мной, отчего хотелось сбежать. — Хотя должен признать, Ева, никогда бы не подумал, что ты из тех женщин, которые выкидывают подобные трюки, чтобы привлечь мое внимание.

— Ты имеешь в виду, обмануть тебя путем деловой сделки? — насмехаюсь я, отказываясь попадаться на удочку. — Я просто училась у лучших.

Ухмылка исчезает, сменившись сердитым взглядом.

— Ты зашла слишком далеко.

— Извини? Я зашла слишком далеко? — недоверчиво смотрю на Тимура. — Ты выкупил почти все акции, отправил отца в больницу из-за своего глупого стремления отомстить, и ты называешь мои действия заходящими слишком далеко? Почувствуй это на своей шкуре, Тимур, потому что я сделала то, что должна была. Я защищаю свою семью.

— Ничего я не сделал, кроме как приобрел несколько акций. Твой отец все еще контролирует этот хренов бизнес, — последние слова были произнесены с рычанием, когда он сделал шаг ко мне. — Ты понятия не имеешь, что делаешь. Зачем принцессе строительная компания?

— Я расширяюсь, — подбородок резко вздернулся, — и мне нужна хорошая база, чтобы начать. Филиппов случайно оказался тем, кого я искала, — делаю глубокий вдох и продолжаю более спокойным тоном. — Слушай, Тимур. Я думаю, что тебе лучше уйти.

Он наблюдал за мной мгновение, затем улыбка вернулась:

— О, нет, карамелька, я никуда не уйду, пока мы не уладим это дело раз и навсегда.

Все шло не очень хорошо.

— Что ты имеешь в виду?

Если это было возможно, ухмылка Тимура стала еще шире.

— Ну же, дорогая, ты так оделась не только для того, чтобы я посмотрел и ушел.

Секунду молчу, обдумывая возможные варианты. Нужно было взять ситуацию под контроль, а для этого был только один подходящий способ. Улыбаюсь мужчине. Яркая улыбка застала Тимура врасплох, если смущенный взгляд, который он на меня бросил, был каким-либо признаком. Делаю шаг навстречу мужчине и кладу руки ему на грудь.Да начнется игра!

Глава 23

Вдыхаю воздух, легкие внезапно остро нуждались в кислороде. Чувствую ускоренное сердцебиение Тимура через ткань рубашки и его резкое прерывистое дыхание.

Тимур хотел меня.Плохо. Очень плохо.

Но эта мысль подняла мой дух до небес, наполнив новой решительностью. Я покажу ему, что также способна на отказ, как и он. Воодушевленная этим, намеренно позволяю своему телу прильнуть к Тимуру, как кошка, наслаждаясь, как его глаза сужаются. Твердые горошины сосков трутся о ткань топа, вызвал вспышку чистого желания.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — предупреждает Тимур, его голос прозвучал резко и скрипуче.

— О, — ухмыляюсь в ответ, — я играю в твою игру, Тимур, именно так, как тебе это нравится.

Наклоняюсь еще ближе, запуская пальцы в мягкие темные волосы, ласкаю затылок. Боже! Даже рубашка с пиджаком не скрывали мускулистое тело и жар, который исходил от мужчины. Я прекрасно помнила, как он выглядел без одежды, и это воспоминание навсегда запечатлено в памяти. Тимур стоял неподвижно, не реагируя на меня, только наблюдая.

— Будь осторожна, Ева. Не начинай то, что не сможешь закончить.

Его предупреждение вызывает приятные мурашки, которые отдаются приятными покалываниями. Ощущаю его возбуждение, упирающееся в моему бедру. Помоги мне Бог! Тело превращается в желе, жар, разливающийся везде, доставлял приятный дискомфорт.

Но нужно сохранять контроль. Просто доказать, что Тимур все еще хочет меня, несмотря на его вопиющее отрицание.

— Спасибо за предупреждение, Тимур, но я уверена, что прекрасно справлюсь сама, — слова прозвучали возбужденным шепотом в его губы.

Тимур ухмыляется, приподняв бровь в безмолвной насмешке. Одна рука скользит, обхватывая мою талию и притягивая ближе к себе.

— Это правда, Ева Романовна? — его слова одновременно дразнили и бросали мне вызов, в то время как на губах играла веселая усмешка.

В потемневших глазах мужчины плескалось чистое желание, и он медленно опустился к моим губам.

Держи себя в руках, Ева! Я хотела его, даже тосковала. Но в этот раз нужно убедиться, что все в моих руках.

— Подожди, — упираюсь рукой в грудь Тимура, наслаждаясь удивленным взглядом, который он бросил на меня, явно в замешательстве, что я остановила его.

Высвобождаюсь из хватки и делаю шаг назад, удерживая руку на его тяжело поднимающейся груди. Озорная улыбка мелькает на губах, когда я пробегаю пальцами по напряженному торсу и толкаю мужчину на диван позади. Полностью наслаждаясь собой сейчас, удобно устраиваюсь у широко разведенных ног Тимура, уперев руки в бедра.

— Думаю, ты забываешь кое-что очень важное, Тимур Львович. Теперь я устанавливаю правила, а не ты. У тебя был шанс поиграть. Сейчас моя очередь. Поэтому-у, — тяну, мечтательно закатив глаза, — либо мы делаем по-моему, либо можешь убираться к черту из моего офиса, если струсил.

Тимур приподнимает бровь, глядя на меня с легким удивлением, но усмехнулся, скорее забавляясь, чем обижаясь.

Я ожидала, что Тимур что-нибудь скажет, но, к моему ужасу, он промолчал, просто наблюдая за мной сквозь ресницы. Он прошелся по моим ногам, обтянутым в чулки, медленно поднимаясь выше, остановившись на короткой юбке. Его глаза практически прожигали ткань. Я ясно читала нескрываемый мужской восторг и ничего так не хотела, как оседлать его и целовать до бесчувствия. Тем не менее, я вела игру и нужно играть по правилам. Одариваю Тимура соблазнительной улыбкой, подразнивая:

— Кот прикусил язык?

— Совсем нет, карамелька, — глаза Тимура не отрывались от моих ног. — Я просто наслаждаюсь видом. Чулки – прекрасный выбор. Хотя я бы предпочел, чтобы твои длинные ноги были обнажены для моих прикосновений. И должен признать, мне очень нравятся женщины, которые сами отвечают за соблазнение.

Несмотря на решительность, мои щеки вспыхивают от сомнительного комплимента.

— Только не говори мне, что ты какой-то скрытый сабмиссив?

— Конечно, нет, — Тимур ухмыляется, наконец, оторвав глаза от моих ног. — Но даже если бы я увлекался БДСМ, саб это не мое.

— Забавно, но я вроде как представляла тебя таким, — не смогла сдержать завуалированного оскорбления.

Глаза Тимура темнеют в ответ. Медленно, обдумывая каждое движение, он наклоняется вперед, обхватывая руками мои ноги. Прикосновения вызывают вдох чистого неподдельного восторга. Чувства обостряются. Теплые ладони Тимура поднимаются вверх по чулкам, обжигая кожу. Дыхание учащается, когда пальцы мужчины скользнули под юбку, медленно лаская кожу и мучительно растягивая удовольствие. Ослабевшие колени угрожали подвести меня. Придерживаюсь за широкие мужские плечи, стискивая зубы в попытке сдержать приятные стоны. Тимур издает рык, натыкаясь пальцами на черную подвязку от чулок.

— Хороший выбор, карамелька, мне нравится.

— Попытка засчитала, Энгберг, — с огромным усилием отстраняюсь, игнорируя протестующее рычание, — но я все еще принимаю решения.

Тимур вздыхает и проводит рукой по беспорядочным волосам, одарив меня дерзкой улыбкой:

— Ну, я должен был попытаться.

Мужчина снова тянется ко мне, но я отскакиваю в сторону, бросив на него предупреждающий взгляд.

— Ты не прикоснешься ко мне, пока я не попрошу, — упрекнула я, подняв руку. — Мы с тобой снимем это проклятое сексуальное напряжение, но только на моих условиях. Понял?

Бровь Тимура поднимается в легком удивлении. Ожидаю протеста, но Тимур просто кивает, дерзко ухмыляясь.

— Это должно быть интересно.

Медленно наклоняюсь к уху мужчины, открывая вид на грудь перед его глазами, и шепчу:

— О, так и будет, я гарантирую.

Легко прикусываю и посасываю мочку уха. Низкий мужской стон эхом отдается по моему телу.

— Ева… — одновременно предупреждение и мольба о большем.

Я знала, что Тимур до боли хотел прикоснуться ко мне, но пока не доставлю ему такого удовольствия. Осторожно удерживая свое тело подальше от Тимура, спускаю ниже, оставляя влажный след на обнаженной шее. Покусываю и посасываю. Быстрый вдох Тимура. Улыбаюсь, возвращаясь к мочке, снова слегка ее прикусывая. Несомненно, он сходит с ума.

— Ты все еще хочешь меня, не так ли? — шепчу на ухо, ощущая вкус его восхитительной кожи на губах. — Ты соврал мне тогда в лифте, да?

Еще один стон. Отстраняюсь, заглядывая в глаза, где уже вижу ответ на свой вопрос. Краем глаза замечаю, как натянулась ткань его брюк.

Но этого было недостаточно. Я собиралась заставить его признать потребность во мне, взять назад те жестокие, насмешливые слова, или закончить это все прямо сейчас.

— Проклятая женщина, — Тимур рычит, глаза блестят от возбуждения и разочарования. — Не сейчас.

Он тянется ко мне, намереваясь притянуть, но в ответ получает шлепок по рукам.

— Неправильный ответ, — сужаю глаза. — Давай попробуем еще раз?

— Хорошо, Ева.

Тимур хватает меня за бедра, затаскивая на себя. Движение, которое полностью застало меня врасплох. Падаю на его твердую грудь с тихим вздохом, ошеломленная, когда он меняется нас местами. Теперь я лежу снизу, полностью прижатая его телом. Его насмешливый тихий смех звучит в ушах.

Изо всех сил стараясь сохранить достоинство, на которое я была способна, с упреком смотрю на Тимура.

— Должна была догадаться, что ты будешь жульничать.

— Я никогда не обманываю, карамелька, — его теплое дыхание щекотало шею.

— Серьезно? Тогда как это называется?

Тимур нежно прикусывает кожу чуть ниже уха и прижимается губами к ушной раковине:

— Я собираюсь трахнуть тебя, Ева.

Непроизвольно дергаюсь, вызывая смех мужчины. Тимур мелко целует мою шею, поднимаясь выше к щеке, и останавливается возле уголка моих губ. Борюсь с огнем внутри. Губы Тимура завладевают моими. Мужчина смело брал то, что хотел. Рука давит на скулы, заставляя разжать зубы. Язык скользит в рот, касаясь моего. Кусает нижнюю губу. И я целую этого дьявола в ответ с силой, которая пугала меня. Наслаждалась ощущением его веса, прижималась ближе к мужчине.

Его рука, коснувшаяся верхней части бедра, поднимала юбку. Пальцы дразнили резинку чулок легкими поглаживаниями, от которых у меня перехватывало дыхание. Волны удовольствия проносились по венам с невероятно высокой скоростью. Рот Тимура продолжал атаковать мой. Его язык грубо трахал меня, смелые движения разжигали пламя желания.

— У тебя здесь так тепло, — Тимур отстраняется, пристально наблюдая за мной.

Его пальцы медленно поглаживают меня через ткань трусиков. Извиваюсь под натиском его пальцев.

— Так влажно…

Ахаю, когда Тимур переворачивает нас так, что теперь мы лежим рядом друг с другом. Моя нога была закинута на его бедро, открывая меня еще шире.

Его порочный смешок раздался возле моего уха, когда пальцы ловко отодвинули в сторону трусики. Вздрагиваю. Палец медленно размазывает соки по возбужденным губам. Скользит внутрь, расширяет вход. Прикосновение вызывает легкую дрожь шока, пробежавшую по телу. Отпускаю волосы Тимура, чтобы схватить его руку, задыхаясь. Но его хватка была железной, когда он снова касается набухшего клитора. Запрокидываю голову. Из груди вырывается громкий стон.

Сильнее прижимаюсь к пальцам Тимура. Предательское тело двигается в такт его легким движениям.

— Посмотри на меня, карамелька, — скомандовал Тимур, его голос был хриплым.

Глаза распахиваются, и обнаруживаю, что эти тлеющие голубые искры смотрели на меня с таким неприкрытым желанием, что у меня перехватывает дыхание.

Я снова позволяю ему победить.

Как я могла отказать в том, чего так отчаянно жаждали тела? Как можно уйти от этого мужчины, когда все тело не хотело ничего больше, чем сорвать одежду и ощутить его внутри себя?

Как будто читая мои мысли, Тимур улыбнулся. Но это была не обычная самодовольная ухмылка, которую я так хорошо знала. Нет, это была сексуальная, но в то же время мальчишеская улыбка, которая задела меня за живое. С растрепанными прядями темных волос, в галстуке и съехавшем пиджаке и с этой улыбкой, Тимур совсем не походил на жесткого, циничного и раздражающе саркастичного мужчину, которым он обычно был.

И снова здравые мысли исчезают, когда Тимур мягко чмокает меня в губы, перемещаясь влажными поцелуями ключицам. Кожу жжет от укусов. Глаза закрываются от восторга, легкие стоны и вздохи наполняют воздух, когда Тимур снова скользит двумя пальцами. Упруго толкается внутри. Большой палец ритмично кружит по пульсирующему клитору. Чувствую, как схожу с ума. Я подталкивала бедрами навстречу и не хотела, чтобы Тимур останавливался.

Как только я достигаю самого края того, что обещало стать сокрушительным оргазмом, Тимур отстраняется.

— Нет… — голос звучит хрипло и требовательно. — Нет-нет, вернись, не останавливайся.

Хватаюсь за плечи Тимура, как за спасательный круг.

— Даже не думал, карамелька, — ответ Тимура вызвал новую порцию удовольствия, пробежавшую между бедер. — Я хочу насладиться каждым сантиметром.

— Что, если мне нужно, чтобы ты поторопился и трахнул меня? — выстреливаю в ответ.

— Ммм… Мне нравится эта мысль, но придется подождать, карамелька, я хочу смаковать.

Словно желая подчеркнуть свою точку зрения, Тимур обхватывает меня под попу, прижимая к себе так, что я проезжаю по его выпирающему достоинству.

— Твой запах сводит меня с ума, — медленно ведет носом по нежной коже за ухом.

Не в силах говорить из-за неконтролируемого желания, бушующего внутри меня, подтягиваюсь и забираюсь на мужчину сверху. Тимур помогает мне, одним движением сбрасывая пиджак на пол, и за ним же отправляет галстук. Пальцы дрожат от желания прикоснуться к нему, провести руками по упругим мышцам, почувствовать жар под кончиками пальцев. Расстегиваю рубашку как можно быстрее. При виде мужской сильной груди рот наполняется слюной. Провожу пальцами по загорелой коже, наслаждаясь ощущением твердых мышц под разгоряченной кожей, спускаюсь ниже, где на подтянутом животе редкие темные волосы исчезали под брюками. Легко провожу по краю пояса, расстегивая его, прежде чем опуститься ниже, под пояс боксерок. Касаюсь твердой пульсирующей плоти.

Тимур издает стон, когда мои пальцы смыкаются на нем. Инстинктивно он толкается бедрами навстречу прикосновениям. Дыхание резкое и неровное. Ощупываю бархатную кожу, скольжу пальцами по всей длине. Поглаживаю вверх и вниз.

— Блять! — Тимур хватает меня за руку, останавливая.

Глаза вопросительно расширяются:

— Что не так?

Качает головой, убирая мою руку:

— Я же сказал, что не собираюсь торопиться. Но если ты продолжишь меня испытывать, то… — он замолкает с кривой усмешкой.

Смущенно улыбаюсь, лениво оглаживая косые мышцы живота. Тимур подтягивает меня выше, осматривая сквозь полуприкрытые веки, издав низкий рык. Чувствую руки на своей груди. Пальцы Тимура тянут вниз собачку и топ распахивается, не скрывая от горящих глаз твердые горошины сосков.

— Снимай, — приказ мужчины, его взгляд обжигает силой желания.

Дрожащими руками спускаю тонкие лямки топа с плеч и позволяю ему упасть на пол. Со стоном Тимур поднимается, облокачиваясь на спинку дивана, и приподнимает меня за бедра. Его твердый член под брюками прижимается к влажному входу. Теперь груди оказываются перед его лицом. Ахаю, когда горячий рот втягивает один сосок, а рука накрывает вторую грудь. Мои руки запутываются в волосах Тимура, прижимаюсь ближе, двигаю бедрами по напряженному достоинству, ища удовольствие.

— Такая горячая и влажная. Это поражает. Мне нравится, как ты возбуждаешься из-за меня.

Его слова пробиваются сквозь пелену желания. Замираю, не в силах поверить в то, что услышала. Какой глупой я была, обманув себя и почти отказавшись от своего плана только потому, что он прикасался ко мне так возбуждающе.

Лицо горит от негодования и стыда. Стыд – потому что я почти позволила ему снова победить, негодование – потому что собиралась заставить Тимура признать свое желание.

Его внимание было полностью сосредоточено на груди, поэтому была секунда собраться с мыслями, стараюсь скрыть решимость за желанием. Тяну Тимура за волосы, прерывая, и одариваю сексуальной улыбкой.

— Мой очередь, — протянула я, высвобождая ноги из его рук, и поднимаюсь.

Тимур наблюдал за мной со смесью легкого любопытства и похоти, когда я стояла перед ним, гордо выставив груди на его обозрение.

— Что не так? — его взгляд задерживается на сосках, все еще блестящих от его ласк.

— Я получила удовольствие от твоих ласк. Теперь моя очередь играть, — застенчиво улыбаюсь, отбросив волосы за плечи.

Смело присаживаюсь на корточки, хватаясь рукой за ремень, и наблюдаю сквозь ресницы за Тимуром. Наклоняюсь и прокладываю мокрую дорожку из поцелуев по груди Тимура, остановившись только для того, чтобы расстегнуть молнию на брюках. Мужчина хрипит и приподнимает бедра, помогая мне стянуть их вниз. Боксеры натягиваются сильнее, очертания возбужденного члена проступают отчетливее. Не желаю больше ничего, кроме как взять его в рот.

Решаю побаловать себя всего на мгновение, и, кроме того, довести Тимура еще сильнее, чтобы он точно признал свое желание.

Стягиваю боксеры вниз, задыхаясь, когда перед глазами выскакивает освобожденная и возбужденная плоть. Твердый и пульсирующий ствол, блестящая от смазки шелковая головка. Облизываюсь и забираюсь на колени к Тимуру, его горячий член упирается в меня.

— Блять, карамелька, — Тимур стонет, руки обхватывают попу и прижимается ко мне. — Блять, это так приятно.

— Никаких разговоров, — упрекнула я, тяжело дыша, продолжая раскачиваться над ним.

Тимур наматывает на кулак мои волосы и тянет к своим губам. Из меня вырывается громкий стон, когда его член прижимается к клитору.

Как бы мне ни хотелось, чтобы это продолжалось, я знала, что пришло время положить этому конец. Прикусываю губу и с сожалением медленно поднимаюсь, все еще находясь между ног Тимура.

— Что дальше, карамелька? — голос Тимура был похож на мурлыканье.

Он лениво оглаживал мои ноги, иногда рыча и сминая их. Я улыбаюсь, наклоняясь, чтобы поднять его трусы, покручивая их в пальцах.

— О, я не знаю… — изображаю задумчивый вид, окидывая Тимура оценивающим взглядом. — Что ты хочешь?

Его пальцы сильнее впиваются в кожу, глаза темнеют от возбуждения.

— Ты знаешь, чего я хочу, — мужчина рычит.

— Я? — склоняю голову набок. — Не думаю, что знаю.

— Ева! — в голосе Тимура прозвучало предупреждение. — Какого хрена ты делаешь? Сейчас не время.

— Все, что тебе нужно так это сказать, что ты был неправ в тот день, и мы можем продолжить, — выстреливаю в ответ. — Всего пара слов, Тимур, неужели твоя проклятая гордость не может справиться с этим? Избавь нас от этого несчастья.

Его глаза вспыхивают гневом, прежде чем это быстро скрывают за насмешливой улыбкой.

— Кто сейчас несчастлив, карамелька, я или ты?

Взбешенная таким тоном, я смяла его боксеры в кулак, одарив мужчину приторно-сладкой улыбкой.

— Посмотрим, кто в конечном итоге окажется несчастным, Тимур Львович.

Ловким движением одергиваю юбку и цепляю топ с края дивана, едва застегнув молнию наполовину. Прохожу мимо аквариума, забрасываю туда трусы и поворачиваюсь лицом к очень разъяренному и очень голому генеральному директору на диване в моем кабинете.

— Не смей уходить, женщина, — Тимур рычит, вскакивая на ноги. — Не смей, блять.

Боже! Он выглядел как обнаженный греческий бог во всей своей красе. Я хотела обладать им, но готова была подождать, пока он не признает, что хочет меня также сильно.

— Пока не забыла, Энгберг, — полностью игнорирую угрозы, — скоро сюда придет уборщица, так что я предлагаю быстрее одеться. Мне нужно поддерживать хорошую репутацию.

Вылетаю из кабинета под ругательства Тимура и встречаю испуганный взгляд своей помощницы. Натягиваю самодовольную улыбку, поправляя юбку, и прошествовала мимо, не заботясь, о чем думает эта девушка. Ничто не могло умалить триумфа, охватившего меня в этот момент.

Я сделала это! Действительно ушла, сохранив свою гордость нетронутой, и доказала Тимуру, что также способна на безжалостную месть. Не могу сдержать широкую улыбку, которая лениво расползается по лицу, от воспоминаний о злом и голом мужчине.

Поправляю топ, почти у лифта поворачиваясь к Адель:

— Дорогая, дай моему гостю пару минут побыть одному, затем убедись, что он не разгромит кабинет.

Адель только кивает с широко раскрытыми глазами, бросив опасливый взгляд на закрытую дверь.

— Не волнуйся, он не кусается, — заверяю встревоженную рыжеволосую девушку, попутно вызывая лифт.

* * *

— Блять!

Недоверчиво смотрю, как коварная ведьма закрывает дверь, оставив меня голым, возбужденным и очень-очень разъяренным. Ева на самом деле ушла от меня. Соблазнила, выставила дураком, а затем унизила наихудшим из возможных способов.

Выпускаю еще один поток проклятий, отчаянно нуждаясь в выходе для своего разочарования. Больше всего мне хотелось свернуть шею маленькой шалунье, посадить к себе на колени и отшлепать до тех пор, пока она не будет умолять простить.

Ни одна женщина никогда не осмеливалась так обмануть меня. Конечно, ни одна женщина, на которую я когда-либо обращал внимание, не сопротивлялась мне или даже никогда не уходила посреди секса, но Ева каким-то образом умудрялась делать и то, и другое.

Провожу рукой по волосам, зачесывая их назад. Несмотря на ярость, вспыхнувшую внутри, я вынужден был признать, что невольно восхищаюсь трюком, который она только что провернула. Не то, чтобы я собирался позволить этому сойти с рук, конечно.

Натягиваю штаны, бросив взгляд на свои промокшие трусы, покоящиеся на дне аквариума. Глаза сужаются. С удовольствием преподам этой девчонке урок.

Осторожный стук прерывает мои мстительные мысли. Дверь тихо открывается, впуская рыжеволосую девушку, мимо которой я проходил ранее. Ее глаза расширяются, как блюдца, рот открывается от шока, когда она осматривает меня, одетого в одни только брюки.

— О… — она ахнула, щеки розовеют от смущения.

Затем девушка, казалось, пришла в себя, когда взгляд медленно прошелся по мне, задерживаясь на обнаженном торсе. Хмурюсь. Уверен, что ее появление, еще одна уловка от Евы.

— Куда она делась? — рявкаю, быстрым движением натягивая рубашку.

Рыжая подпрыгивает, щеки еще сильнее вспыхивают.

— Ммм… — она нервно облизывает губы, — я не знаю, Тимур Львович, меня просто попросили проверить, если…

— Где она? — вмешиваюсь. Настроение со стремительной скоростью падает.

Взволнованная, бедная девушка открыла рот, но не издала ни звука. Раздражаюсь этим проявлением некомпетентности, хватаю свой пиджак с галстуком и выхожу из кабинета.

Ева выходила из офиса в растрепанном виде, так что было только одно место, где она могла спрятаться.

— Тимур Львович… я…

— Забей, — рычу, не потрудившись обернуться. — Я знаю, где она.

Разум сосредотачивается на одной-единственной цели. Найти Еву Гёршт. Блять! Должен был предвидеть, что это произойдет. В ту секунду, когда в ее глазах появился злой блеск. Это было четким предупреждением о том, что маленькая шалунья что-то задумала.

Но нет, я обманул себя, думая, что могу контролировать ситуацию, а Ева снова превзошла меня.

Отдаю ей должное. Наверное, потребовалось много мужества и силы воли, чтобы уйти. Ведь она хотела меня.

Перед глазами мелькает картина: Ева на моих коленях с оттопыренной кверху попкой. Я отшлепаю ее. С таким настроением более чем способен на этот шаг. Нужно преподать ведьме урок, и это, безусловно, доставило бы мне неизмеримое удовлетворение. Не говоря уже об удовольствии наблюдать, как она будет извиваться и молить о пощаде.

Взглядом осматриваю коридор, останавливаюсь на двери с надписью «Посторонним вход воспрещен». Дверь позади хлопает, и помощница Евы выскальзывает за мной, бросая обеспокоенные взгляды. Снова игнорирую ее и направляюсь к заветной двери.

— Э… извините, Тимур Львович, Вы не можете туда войти…

Губы изгибаются в кривой улыбке. Значит, догадка оказывается верной.

— На самом деле? — бормочу себе под нос, не сбавляя шага.

Дверь распахивается, открывая взгляду еще один коридор в конце которого лифт. Ева, может, и сумасшедшая женщина, но готов поклясться, что никакое безумие не заставило бы ее выйти из офиса такой растрепанной и зацелованной.

— Тимур Львович! — рыжая снова врывается в мои мысли, голос где-то за спиной, значит, ходит за мной по пятам. — Вы не можете здесь находиться, это частный лифт, только для сотрудников и, кроме того, у Вас нет пропуска…

Резко торможу, рыжая врезается носом мне в спину. Ловко разворачиваюсь, подхватывая девушку под локоть, прежде чем она упала бы на задницу.

Девушка ахает, на лице шок. Ее уложенные волосы растрепались, прядями рассыпаясь по лицу. Трусит головой в попытке убрать волосы с глаз, и, наконец, поднимает на меня взгляд. Рыжая рвано дышит, широко раскрыв рот.

— И у тебя есть такой пропуск, не так ли, милая? — пристально сужаю глаза.

Мои слова были не просто вопросом, а скорее подтверждением того, что я уже знал.

— Да, — тихо выдавливает из себя девушка, потупив глаза.

— Где он? — расслабляюсь, выпуская девушку из цепкой хватки.

— Я… я не должна… — мямлит.

— Слушай, я не в настроение упрашивать тебя, — огрызаюсь, едва сдерживая себя. — Вызови этот блядский лифт.

Девочка быстро трясет головой и юркает к своему столу.

Глава 24

Прислоняюсь к закрытой двери спиной, торжествующе улыбаясь. Сердце бешено колотиться о грудную клетку, адреналин, подобно лесному пожару, несется по венам, выплескивая на поверхность эмоции. Громко смеюсь.

Без сомнений, Тимур прямо сейчас направлялся сюда, как ангел-мститель, чтобы болезненно наказать меня. Было жаль оставлять малышку Адель на растерзание этому зверю, но ничего не поделать. Может быть, небольшой отпуск загладит вину.

Тем не менее, того факта, что Тимур идет сюда без трусов, было достаточно, чтобы по позвоночнику прошлась волна жара. Я знала Тимура достаточно хорошо. Он что-то уже придумал. И, боже, тело отзывалось на одну мысль об этом.

Возникшая в воображении картинка с голым Тимуром и стояком вызывает еще один смешок. Но быстро останавливаю себя. Что если он не придет? В голове мелькает образ женщины. Волна чистой ревности пронзает до кончиков пальцев. Что, если он пойдет искать компанию в другой женщине? Что тогда, Ева?

Сбрасываю надоедливые чулки, юбку и топ, юркаю в ванную. Хмурюсь. Открываю кран с горячей водой. Расслабляющий звук воды ни черта не помогает. Освобождаюсь от белья и присаживаюсь на край ванны.

Ладно, я признаю, что мне нужен секс. И ни с кем угодно. Именно Тимур. Это все еще приводило меня в замешательство. Как можно ненавидеть мужчину до глубины души и хотеть его одновременно? Тело еще пульсировало от неудовлетворенности, одной мысли достаточно, чтобы разжечь не до конца потухший огонь.

На раковине звонит телефон. Ладошки потеют.Адель.

— Да?

— Просто предупреждаю, — раздраженный тон девушки доносится из динамиков, — Энгберг скоро будет у тебя под дверью, и он выглядел достаточно злым, чтобы совершить убийство.

Напряжение спадает с плеч. Расслабляюсь, прижавшись лбом в кафелю. Он не ушел к другой. Он идет ко мне.

— Реально? — смеюсь, подумав, что с горячей ванной, к сожалению, придется повременить.

— Ага. Он заставил меня вызвать служебный лифт, так что ориентировочное время прибытия палача одна минута. Как он еще не ломиться в твою дверь?

Словно по щелчку, по входной двери раздается глухой стук. Улыбаюсь. Время веселья.

— Спасибо за предупреждение, Адель. Тимур здесь. С меня отпуск.

— Да-да, — помощница хихикает, — вылавливание мужских трусов из аквариума не входит в мои должностные обязанности. Повеселись, босс, и на этот раз будь мягче с беднягой.

Не могу сдержать злой усмешки:

— Посмотрим-посмотрим.

Скидываю вызов и накидываю халат. Спешу на встречу к бесу за дверью, набрав больше воздуха в легкие.

— Открой гребаную дверь, Ева, или я ее вынесу и…

Обрываю Тимура на полуслове. Стараясь сохранить спокойное лицо, поднимаю бровь, пока он уставился на меня сверху вниз, ноздри раздувались от гнева.

— Ну, еще раз привет, Тимур, — божечки, хоть бы не засмеяться.

Тимур рычит. Звук был одновременно животным и смертоносным. Пряди волос спадали на лоб, смертельный блеск в глазах и помятая одежда.Сексуальный беспорядок.Нет, это не ангел-мститель. Демон. Настоящий демон.

Руки Тимура, как стальные кольца, сжимают талию. Удивленно вскрикиваю, мир переворачивается. Тимур легко забрасывает меня на плечо, захлопывая дверь ногой.

Инстинктивно сжимаю рубашку на его спине, боясь полететь вниз головой. Дрыгаю ногами, надеясь заехать наглому коту по роже.

— Ты что творишь? Отпусти меня, Тимур!

Бью его по каменной спине, но ему все равно. Вышагивает ровно в мою спальню. Мир вокруг кружится, картинка опять меняется. Лечу на мягкий плед. Секунду лежу не подвижно, моргаю, пытаясь восстановить дыхание. Перекатываюсь на другую сторону кровати, подальше от зверя, но Тимур одним плавным движением останавливает меня. Перекидывает через меня ногу, вжимая в кровать мощным телом. Секунда – и мои руки зажаты над головой.

Замираю, встречаясь с решительными глазами мужчины.

— Тимур…

— Ни слова, Ева, или я сверну тебе шею, — шипит сквозь стиснутые зубы, тон смертельно серьезный, — если ты скажешь что-нибудь глупое, я не отвечаю за себя.

— Но… — возражение обрывается, сильная рука сжимает горло.

— Не искушай меня, блять, — рычит в губы, — сегодня ты уже подтолкнула меня слишком близко к краю.

Более умная девушка сразу бы заткнулась, но благоразумие иногда покидало мою голову. Даже придавленная к кровати, в распахнутом халате, с голыми грудями, я отказывалась спокойно слушать и терпеть.

— Все, что тебе нужно было сделать, – это признать, что ты хочешь меня, — парирую я. — Если бы только на минуту ты усмирил свою чертовую гордость и признал, что был неправ, и ничего не произо… Эй!

Я оказываюсь на животе, уткнувшись лицом в подушку. Паника охватывает меня, когда халат задирается, оголяя ничем не прикрытые ягодицы. Хочу подняться, но железная хватка Тимура не дает этого сделать.

— Иди на… — мои ругательства заглушает громкий шлепок.

Широко распахиваю глаза. Обжигающая боль и шок взрываются внутри. Кончик носа пощипывает, когда мягкую округлость опять обдает удар сильнее.

— Я предупреждал тебя, карамелька, — Тимур переворачивает меня лицом к себе, как безвольную куклу. — Говорил вести себя тихо, но ты должна всегда спорить, да?

Сердитое выражение лица теперь сменилось самодовольным. Тимур давал мне время прийти в себя, продолжая ругаться:

— Ты избалованная принцесса, просто умоляешь сделать это с тобой.

— Отвали, Тимур, — горю внутри от унижения. Он, сука, отшлепал меня! — Отпусти меня сейчас же!

— Нет, пока ты не извинишься за то, что бросила меня.

— О, да? Что ж, тогда быстрее ад замерзнет, чем ты услышишь извинения.

Тимур ухмыляется и пожимает плечами:

— Я мог бы шлепать тебя весь день, карамелька, — его взгляд скользит по обнаженной груди, заглядывая в разрез халата. — Но я признаю, что нахожу тебя очень желанной и хочу. Особенно, когда ты вот так убийственно смотришь на меня.

Уставилась на него, не веря своим ушам. Он признался, что хочет меня. После того, как влетел, как ураган, в мою квартиру, и отшлепал. Этот мужчина сумасшедший.

— Ты нереальный, — выдыхаю. — Совершенно нереальный.

Тимур усмехается и наклоняется, нежно обхватывая ладонью грудь. Цепляет большим пальцем сосок. Прикусываю губу.

— Разве мои прикосновения не кажутся настоящими, карамелька?

О да, все это казалось слишком реальным, нарушая душевное спокойствие. Между бедер все горело от желания, гнев и боль помахали мне ручкой и сбежали. Боже! Конечно, я все еще хотела убить его за то, что он…

Вскрикиваю. Горячий рот Тимура смыкается по соске и кусает. Извиваюсь под ним, пока он мучит меня, доставляя удовольствие. Отрывается от меня, изучая меня сквозь ресницы и облизывается.

— Я никогда не переставал хотеть тебя, карамелька.

Проводит рукой по обнаженным ребрам, сжимает, и распахивает пояс халата. Один резкий рывок и я полностью голая под ним.

— Теперь вопрос в другом: хочешь ли меня ты?

— Не обманывай себя, — дразню мужчину, — я не трахаюсь с мужчинами, которым доставляет удовольствие бить женщин.

— Тебе нужно было преподать урок, — глаза темнеют, — либо надавать по заднице, либо придушить.

— Как типично для тебя. Блестящий выбор, Энгберг, — насмешливо подмигиваю.

Тимур ухмыляется, совершенно невозмутимый:

— Есть еще одна идея, карамелька.

Пальцы обхватывают розовый сосок. Тимур влажно целует ложбинку между ключицами, подбираясь к шее. Прикосновения отдаются мурашками, без того чувствительное тело разгорается сильнее. Стискиваю зубы, подавляю стоны.

— Остановись, Тимур, — шиплю и неосознанно подаюсь бедрами вперед, отвечая на влажный поцелуй.

Ладонь шлепает клитор, пальцы нетерпеливо скользят по складкам. Крепкие руки мнут тело. Желаю Тимура с такой силой... Хотела наказать его, но получилось по-другому.

Веду по животу, дрожащими пальцами расстегиваю рубашку. Кожа горячая, как будто у Тимура жар. И я плавлюсь под ним. Наклоняется к губам, дразнит меня. Боже, насколько сильно я возбуждена. Ногтями впиваюсь в мужские плечи, царапаю. Широко раскрываю глаза и охаю, когда меня переворачивают на живот. Ручища нагло скидывают халат в сторону.

— Долго не продержусь, карамелька.

Пряжка ремня щелкает. Дергает на себя за бедра, давит на поясницу и одним рывком проникает в меня до упора.

— Охуеть! — пальцы впиваются в тазовые кости, натягивая меня сильнее.

Не дает времени привыкнуть, отдышаться от волны желания, понять, что происходит вокруг, Тимур выходит и врезается снова.

Ловит за шею, подтягивая к себе. Поворачиваю голову, любуюсь мужчиной. Пусть за дверьми этой спальни он и не принадлежит мне. Но сейчас этот мужчина полностью мой. Торс с бисерками пота, растрепанные волосы, напряженные руки, удерживающие меня. Ухмыляется мне и наклоняется ближе. Обхватывает зубами нижнюю губу, оставляя влажный след на щеке.

— Ты сводишь меня с ума, Ева-а, — мой стон и его вдох возле уха. — С удовольствием съел бы тебя.

Парой глубоких толчков выбивает из меня судорожно воздух. Руки массируют голые ягодницы и сжимают.

Меня грубо, без пауз берут. Задыхаюсь, кровь закипает. Со шлепком натягивает за бедра, вбиваясь до упора. Доверяюсь ему, только пусть не останавливается. Сама подаюсь назад, но Тимур удерживает меня внизу. Плюхаюсь грудью на кровать, сжимаю пальцами плед под нами, кусаю губы.

Ощущаю горячий язык, мокрая дорожка по позвоночнику мгновенно покрывается мурашками. Его ладонь сгребает волосы на затылке, твердая плоть алчно вбивает в мягкий матрас, насаживая на член быстро и резко.

Большой палец кружит на клиторе. Живот стягивает тугим узлом. Громко всхлипываю. Чувствую, как сокращаются мышцы, обхватывая Тимура. Внутри что-то взрывается. Пытаюсь оттолкнуть мужчину от себя, но член внутри сжимают мои судороги.

Тимур рычит, двигается порывисто и жадно. Голова кружится, ничего не понимаю. Тимур хрипло стонет и замирает внутри. Выгибаюсь и падаю назад в объятия мужчины.

Глава 25. Тимур

Изучаю спящую рядом женщину, убирая с ее лица пряди волос. Меня беспокоило то, насколько сильно меня влекло к ней. И еще более тревожным был тот факт, что это не просто секс – хоть это и было приятным бонусом. Ева сводила меня с ума от гнева, но все же я ловил себя на том, что хочу ее каждый раз, когда оказываюсь рядом.

Да, до этого мне нравились некоторые женщины, но Бог свидетель, если бы кто-то из них выкидывал такие трюки, как Ева, я ушел бы навсегда.

Так почему же я все еще был здесь?

Я не собирался трахать избалованную девчонку, но вряд ли сейчас в этом был смысл. Что, блять, я делал? Вот, что имело смысл.

Как бы я ни старался презирать Еву и все, что она наделала в прошлом, я восхищался этой женщиной. Она выбила почву у меня из-под ног, переманив Филиппова. Сама того не зная, Ева совершила немыслимое. Она постоянно удивляла меня, и это было то, чего я никогда не испытывал с другой женщиной, даже с ее двоюродной сестрой. София была предсказуемой, никогда не закатывала истерики.

Ева шевелиться, что-то бормоча во сне. Она поворачивается ко мне спиной, прижимаясь плотно своей восхитительной задницей. Даже во сне она возбуждает. Обнимаю за бедра, притягиваю к себе эту бестию, уткнувшись носом в ее волосы. Сладкий аромат кокоса заполняет воздух.

Прошло пять лет с тех пор, как я последний раз позволял себе такую роскошь – прижаться к девушке после секса и отдохнуть. Какая ирония! Ева забрала у меня это удовольствие, но и она же его вернула.

Толкаю дверь, удивленно подняв брови.

— Привет, мам, — наклоняюсь к женщине, целуя в щеку, и впускаю в квартиру. — Что ты здесь делаешь?

— Чего? Разве я не могу заскочить, чтобы просто поздороваться со своим любимым сыном? — мама по-детски щипает меня за щеку, осматривая гостиную. — Дорогой, как ты можешь здесь жить? Такое мрачное место.

Маме никогда не нравилась моя квартира. Каждый раз она норовила напомнить мне об этом и притащить какую-нибудь безделушку для интерьера.

Ухмыляюсь, прекрасно зная, что в этом визите есть подвох. Марта Энгберг приходила только, когда у нее был припрятан сюрприз в рукаве. Молюсь, чтобы в этот раз обошлось без свиданий с какой-нибудь женщиной, которая, по мнению мамы, идеально бы мне подходила. Поскольку все братья и сестра были счастливы в браке, мама полностью сосредоточилась на единственном одиноком сыне, то есть на мне. И ее планы часто терпели фиаско.

— Другие матери, может быть, но не ты. И мне нравится моя квартира. Не хочешь кофе? Чай?

Направляюсь на кухню, прикидывая, где может быть чайник. Мама вздыхает позади меня и открывает дверцу шкафчика. Конечно же, чайник был на месте – именно там, где она оставила его в последний раз.

— Давай я приготовлю сама чай, сынок.

Я был более чем счастлив, уступая место маме, и усаживаюсь на барный стул.

— Знаешь, Тимур, я беспокоюсь о тебе, — вздыхает мама, щелкая электрический чайник. — Тебе нужно начать жить, а не уходить с головой в работу. Как ты вообще питаешься? К этой кухне не прикасались вечность.

— Я прекрасно справляюсь, — скрещиваю руки на груди и пожимаю плечами.

— Да. Но вопрос в другом. Счастлив ли ты? — мама встает передо мной и одаривает нежной улыбкой. — Все ли твои потребности удовлетворяются?

Образ Евы, удовлетворяющий особую потребность, возникает в сознании. Откашливаюсь, почувствовав прилив крови к члену. Блять, мы видели пару дней назад, а Ева уже нужна мне.

— Я в порядке, мам, — повторяю, выуживая пакетик зеленого чая. — С лимоном?

— Отлично ты меняешь тему, — мама усмехается. — Больше не буду вмешиваться в твои дела.

Так я ей и поверил…

— Ну, конечно, — недоверчиво дергаю плечом.

— Итак, что касается причины моего визита. Я устраиваю ярмарку выпечки, чтобы собрать деньги для нового детского дома, и я была бы рада видеть тебя. В эти выходные. И я уже связалась с твоим отцом, чтобы узнать, что у тебя ничего не запланировано. Так что даже не думай искать оправдания.

— Мам, я уже говорил тебе, — закатываю глаза, — я могу выделить достаточно денег, чтобы ты построила сотню детских домов, и я уверен, что Стас, Эмма и Руслан поддержат меня в этом. Ради всего святого, зачем тебе нужна распродажа выпечки?

Четверо детей были обязаны своей жизнью Льву и Марте Энгберг и их детскому дому. Они – моя семья. Хоть в нас и течет разная кровь. Воспоминания о проведенных днях на улице навсегда отпечатались в моей памяти. То, что никогда не забывается. Дом, где меня не любили, вечно пьяный отчим. Моя биологическая мать умерла, а жизнь с отчимом не приносила ничего кроме побоев и шрамов. Маленький пятилетний мальчик без крова над головой. Тогда даже улица мне казалась безопасней. Сердце сжималось в тисках боли. Мне было жаль самого себя. Я жил в кошмаре, скитаясь по улицам города несколько долгих месяцев, пока отец не нашел меня, усыновив.

— Не спорь, дорогой. Ярмарка выпечки привлекает больше внимания к детским домам и проблемам бедных детей. Кроме того, нашим малышам нравится эта идея. Лоло хочет испечь пару кексов.

— Хорошо, я буду, — провожу по волосам, делая мысленную заметку выписать огромный чек для приютов матери.

— Великолепно, — мама радостно хлопает в ладоши, — я уже отправила тебе сообщение. Там адрес и время. Так что не опаздывай.

— Ты все распланировала за меня, да? — весело качаю головой.

— Конечно, ты знаешь, что я люблю все планировать заранее, — мама прикусывает губу, — осталась только одна маленькая деталь, милый.

О, я знал, что это произойдет.

— Мам?

— Сара очень милая девушка, Тимур, она только что вернулась из Дании, и ей нужен кто-то, кто мог бы провести экскурсию по городу и помочь освоиться. Я уже пригласила ее на ярмарку, так что ты можешь с ней познакомиться…

— В этом нет необходимости, мам, — перебиваю женщину, — у меня есть кое-кто на примете.

Глаза матери излучают чистое удивление. Она застыла с чайником в руке и уставилась на меня. Могу поклясться, что я ошеломлен не меньше этим заявлением. Какой черт дернул меня это сказать?

— Ты придешь с кем-то? — отставляет чайник в сторону, забыв о чае.

Ну, конечно! Какой там чай, когда сын открыто заявил, что приведет женщину?

— Да, — нервно дергаю плечом.

Блять, какой черт дернул меня это сказать? Теперь я должен притащить с собой женщину на ярмарку, иначе мама растерзает меня. Но мысль о том, что мне опять подбрасывали незнакомую девушку, с которой весь вечер нужно будет любезничать, была невыносимой. Я выпалил это, не подумав.

— На самом деле? — мама прищуривается. — Ну, это… отличная новость, Тимур, я рада слышать, что есть девушка, которую ты считаешь достойной, чтобы познакомить с нашей семьей, — мама усмехается моему паническому лицу. — Итак, как ее зовут?

Проклятье и еще раз проклятье! Мысленно ругаюсь отборным матом, стараясь сохранить нейтральное выражение лица. В памяти лихорадочно перебираю список возможных женщин, которых мог бы пригласить. Отбрасываю каждое имя со скоростью света. По иронии судьбы, зеленые глаза постоянно всплывали в голове,ни за что на свете…

— Ты встретишься с ней в субботу, мам, не торопись, — скрещиваю руки и бросаю раздраженный взгляд на маму.

Брови женщины ползут вверх:

— И давно вы двое встречаетесь?

— Это не важно, — вздыхаю и тру глаза, — послушай, мам, мы приедем на ярмарку, окей?

Мама нежно улыбается, присаживаясь рядом:

— Я не могу дождаться встречи с этой загадочной девушкой. Она, должно быть, действительно изумительная, раз ты берешь ее с собой.

Да, Ева была… изумительно сумасшедшей девушкой. Бормочу проклятия себе под нос. Совсем меня не радует эта идея. Ева скорее рассмеется и плюнет мне в лицо, обозвав меня отборными словечками. Тогда, конечно, ее снова придется отшлепать и…

Провожу рукой по волосам. Блять. Братья и Эмма наверняка устроят мне ад, если я появлюсь с двоюродной сестрой своей несостоявшейся невесты. Чувак, во что ты, блять, вляпался?

Глава 26

— Итак, кто твой новый парень?

Давлюсь кофе, едва удержавшись, чтобы не выплюнуть его на стол. Осторожно ставлю стаканчик, избегая взглядов. Чувствую, как щеки краснеют.

Тина наклоняется вперед, ее глаза концентрируются на мне.

— Ева с кем-то встречается? Почему я только сейчас об этом узнаю?

— Я ни с кем не встречаюсь, — решительно вмешиваюсь в новые сплетни, прежде чем мама успевает ответить. — Мама ошиблась.

— С чего ты решила, что Ева в отношениях, тетя? — Софи бросает вопросительный взгляд на маму, которая не сводила с меня глаз. — Ева не говорила.

Анастасия Гёршт улыбается и наклоняется через стол, нежно хлопая меня по руке.

— Ты сияешь, Ева, и в последнее время в твоих глазах появилось что-то новое, что говорит мне «В этом замешан мужчина!»

О, ради бога! Подавляю желание громко застонать. Мои дела с Тимуром точно не квалифицировались как «отношения». В конце концов, мы не виделись уже дня три. Не то, чтобы я ожидала, что из этого выйдет что-то большее. Просто секс.

Никто из моих родных не был бы в восторге узнать, что я сплю с Энгбергом. Тайна, которую я не собиралась раскрывать никогда.

— Ничего в моих глазах не появилось, — фыркаю.

— Твоя мама права, с тобой что-то происходит, — Тина пристально следит за мной. — Это Алекс?

— Алекс – это тот милый доктор?

Тина кивает:

— Ага, это либо он, либо… — резко замолкает, открывая рот от шока, и сужает глаза.

Твою мать.

Борюсь с желанием снова застонать, делаю глоток кофе. Избегаю понимающего взгляда Тины, не желая видеть обвинение в ее глазах.

— Мы можем забыть о моей сексуальной жизни? Странно обсуждать это в переполненном кафе, тем более в присутствии моей мамы.

— Да, нам пора уже идти, — Софи хлопает в ладоши, — нельзя опоздать на примерку платьев.

Поспешно сгребаю свои вещи и вскакиваю на ноги. Как раз в этот момент телефон в руке оживает.

Помяни дьявола, и он появится.

Изо всех сил пытаюсь подавить легкую дрожь возбуждения, пробежавшую по спине. Тимур. Хмурюсь, ведь у меня не было его номера. Не могу вспомнить, когда добавила его, если только… хитрый кот сам сохранил его.

— Ты будешь отвечать? — голос Тины отвлекает.

Дергаюсь, виноватый румянец ползет по щекам, когда понимаю, что все за столом наблюдают за мной с разной степенью любопытства.

— Э-э, да, минуту.

Провожу пальцем по экрану и отхожу подальше от собравшихся сплетниц. Ощущаю их взгляды на спине и вздыхаю.

— Да?

— Нам нужно поговорить, — глубокий голос ласкает слух.

Как обычно, никаких любезностей. Тимур казался нервным, как будто не хотел, чтобы этот разговор состоялся вообще.

— Где ты, Ева?

— И тебе привет, Тимур, спасибо, что спросил, мой день просто превосходно проходит, — с сарказмом отвечаю. — Хотя, мне, возможно, не помешает помощь психолога, учитывая, что один высокомерный мужчина позвонил мне ни с того ни с сего, и хочет знать, где я.

Слышу, как Тимур издал долгий страдальческий вздох и пробормотал что-то, что я не расслышала.

— У тебя не возникло бы подозрений, если бы я позвонил просто так поболтать?

На мгновение задумываюсь над этим и вынуждена признать, что он прав. Требовать что-то было больше в стиле Тимура.

— Ты прав. Хорошо, в чем дело? Ты придумал новые способы, чтобы помучить меня? — в ту секунду, когда слова покидают рот, понимаю, как это звучит.

Закрываю глаза. Боже! Теперь он будет думать, что я флиртую. Тимур легко смеется в трубку, явно забавляясь. Мурашки ползут по телу. Смех вызывает воспоминания о нем, как я извивалась под Тимуром в приятной агонии. Трясу головой, прогоняя образы.

— Ну же, карамелька, признайся, что тебе это нравится, — Тимур растягивает слова, от которых поджимаются пальцы на ногах. — Я помню, как ты прижимала мою голову к своей…

— Я обедаю, Тимур, — поспешно вмешиваюсь. — Что ты хотел?

— Ты одна? — требует мужчина обманчиво мягким тоном.

Прикусываю губу, немного взволнованная тем, что он вообще потрудился спросить. Бросаю взгляд на своих спутниц, радуясь, что они, по-видимому, потеряли ко мне интерес и были заняты разговорами. Хотелось бы верить, что предметом этих разговоров не будет таинственный звонок.

— Нет. Слушай, Тимур, я, правда, не могу сейчас говорить. Так что, если это все, что ты хотел узнать, то…

— Ты с кем-то, — мужчина вмешивается, очевидно, решив проигнорировать меня, как обычно.

Улавливаю его тон, который он обычно использовал, когда ловил меня с другими мужчинами.

— Кто он такой?

— Это не твое дело, Энгберг, — огрызаюсь. — Ты поэтому позвонил?

Слышу, как он вздыхает, тоже раздражаясь:

— Мы обсудим это за ужином.

— Здесь нечего «обсуждать», — начинаю я, пока до меня не дошел смысл всех слов, — подожди, какой ужин?

— Мне кажется, ты понимаешь русский язык, — сухо отвечает, — да, ужин.

Открываю и закрываю рот, как рыба, выброшенная на берег. Тимур хотел поужинать со мной? Ух ты! Неужели произошла глобальная катастрофа?

— Ты что, пьяный?

Его глубокий смех заполняет динамики:

— Карамелька, ты действительно такого о себе мнения? Не можешь поверить, что я приглашаю тебя на свидание?

— Нет, — парирую, раздражаясь намеком на то, что я неуверенная в себе, — но я знаю тебе достаточно, чтобы удивиться. Что ты задумал, Энгберг?

— Я заеду в семь, — как всегда, мужчина уходит от ответа. — Даже не думай убегать снова, Ева.

— Я не… — начинаю протестовать, но с таким же успехом можно доказывать что-то стене.

— Увидимся в семь, — Тимур сбрасывает, прежде чем я успеваю возмутиться.

Несколько минут смотрю на телефон, не в силах поверить в то, что произошло. Высокомерный хам! У него хватило наглости попросить, нет, приказать поужинать с ним, даже не дав мне возможности подумать.

Почему он вообще захотел поужинать со мной? Он не производил на меня впечатления мужчины, который пьет вино и ужинает без какого-либо скрытого смысла. А учитывая, что мы с ним уже спали и не один раз, этот мотив можно отбросить. Кроме того, несмотря на то, как нежно Тимур обращался с моим телом, он никогда не давал усомниться в том, что я всего лишь раздражающая и сумасшедшая женщина, которая разрушила его шанс на счастье много лет назад.

Так что же изменилось? И что более важно… должна ли я идти на это «свидание»? Жаль, что я не могу спросить мнение Софи или Тины, оно мне пригодилось бы.

— Ева, ты закончила? — подпрыгиваю, когда София подкрадывается ко мне. — Уже пора идти. Не хочу опаздывать, правда, еще столько дел сегодня.

Отбрасываю мысли о Тимуре и загадочном свидании. Извиняющаяся улыбка расцветает на губах:

— Прости, Соф. Пойдем.

София хватает меня под руку и ухмыляется:

— Та-ак, только между нами. Кто этот парень? Я предполагаю, что это он только что звонил?

Выдавливаю нерешительный смешок, не в силах смотреть на Софию.

— Я ни с кем не встречаюсь, Соф, — бормочу. — Звонок был просто… деловым.

София бросает на меня взгляд, который кричал о том, что она на это не купится.

— Люди не смущаются и не сияют, когда им звонят «по делу». Ева! Я не могу поверить, что ты даже от меня скрываешь его. Мы всегда все рассказывали друг другу! Это ведь очевидно, здесь замешан мужчина.

Сердце сжимается от новой волны вины при виде обиженного лица Софи. Вот, что я получила, когда позволила эмоциям взять верх – переспала с мужчиной, который обещал меня уничтожить и вру своей семье. Что может быть хуже?

— Нет у меня отношений, — вздыхаю, — но просто из любопытства спрошу: с чего вы все взяли, что у меня есть парень?

— Серьезно, Ева? Как и сказала тетя, у меня на лбу написано. Кроме того, я редко вижу тебя в последние дни, а несколько минут назад ты разволновалась из-за одного звонка.

— Ну и дела, Соф, — закатываю глаза. — Я думала, невесты поглощены собой и предстоящей свадьбой и не замечают никого вокруг.

— Ты подружка невесты, так что технически ты часть моих свадебных забот, — сухо замечает София, когда мы подходим к столу. — Хотя, признаю, что такая мысль не приходила мне в голову, пока твоя мама не обратила на это внимание.

Услышав последнюю фразу, мама лучезарно улыбнулась мне:

— Неужели она призналась?

Закатываю глаза, собирая пакеты с покупками.

— Мам, пожалуйста, оставь это.

Глава 27

Думаете, я удивилась, когда ровно в шесть вечера в мою дверь постучали? Не-а. Тимур явно не хотел рисковать, если уже примчался сюда. Испытываю искушение спрятать голову под подушку и притвориться, что меня нет. Вместо этого тяжело вздыхаю и выбираюсь из постели, накидывая халат, и босиком шлепаю к двери.

Как и ожидалось, это был Энгберг. Сегодня он выглядел феерично в темном костюме и кремовой рубашке. Сглатываю, ошеломленная мощной аурой хладнокровия, красоты и уверенности.

— Ты усложняешь мне задачу, — Тимур осмотрел меня и поджал губы.

О, небеса! Он выглядел так хорошо, что его хотелось съесть. Подать предпочтительно обнаженным на темных простынях, бутылкой вина и кучей презервативов.

Тимур усмехается, наклоняясь вперед, и легко подталкивает мой подбородок вверх, чтобы закрыть рот. Его глаза озорно блестят, из-за чего мои щеки заливает румянец. Я пялилась на него с открытым ртом!

— Знаю, что я великолепен, карамелька, не нужно пускать слюни, — Тимур отодвигает меня в сторону и проходит в квартиру со злобной усмешкой. — Но, пожалуйста, потерпи до конца ужина, потом сможешь оседлать меня, как душе будет угодно. Сейчас я очень голоден.

Хотелось, чтобы пол раскололся и поглотил меня целиком. Этот самодовольный засранец действительно на что-то рассчитывал? Восстанавливаю самообладание, уставившись на широкую спину.

— Не обманывай себя, Энгберг. Я просто удивлена, что ты не надел костюм пещерного человека. Было бы очень уместно для сегодняшнего вечера.

Тимур повернулся ко мне лицо и ухмыльнулся, засунув обе руки в карманы. Окидывает меня изучающим взглядом.

— Думаю, этот костюм по праву твой, — фыркаю и борюсь с желанием стереть эту ухмылку. — Кстати, карамелька, ты должна мне трусы.

— Чего? Разве ты недостаточно богат, чтобы позволить себе миллион новых белых боксерок?

— Так получилось, что они были моими любимыми, — Тимур невинно пожимает плечами, уверенно направляясь в мою спальню.

— И куда ты идешь, Тимур? — встревоженная семеню за ним, наблюдая, как он по-хозяйски раздвигает дверцы шкафа. — Эй! Что за номер? Какого черта ты делаешь? Там нет твоих трусов.

Тимур бросает быстрый взгляд через плечо:

— Я умираю с голоду, Ева. И поскольку у тебя возникли проблемы с одеванием, я подумал, что могу предложить свои услуги, чтобы немного ускорить процесс. О-о…

Он вытащил мини-платье с пайетками и осмотрел его, бросая на меня оценивающий взгляд, прежде чем сбросить платье на пол.

— Это платье стоит ни одну сотню баксов, и ты его бросаешь на пол! Болван! Убирайся подальше от моего шкафа, — шиплю и бью мужчину в плечо.

— Болван? — Тимур выуживает еще одно платье в пол, темно-синего цвета. — Это все, что ты смогла придумать? Кажется, ты теряешь способность к интересным оскорблениям. Вот, это должно подойти, — он толкает мне в руки платье.

Этот человек невыносим. В этот момент не было другого слова, чтобы описать его. Я могла только смотреть на него с открытым ртом, наблюдая, как он спокойно копошился в коробках с туфлями. Может я попала в другой мир и меня наказывают за мои грехи? Тимур, наконец, выпрямляется, сунув пару красных туфель на огромном каблуке.

— А теперь одевайся.

Вздергиваю подбородок от нахального тона:

— Черта с два я это сделаю. Я не собираюсь с тобой никуда ехать.

— Ева, пожалуйста, — Тимур вздыхает.

— Нет, — глаза сверкают, — пока ты не скажешь, что задумал.

— Мне нравится проводить с тобой время, — бросает на меня насмешливый взгляд, — разве это не достаточно веская причина?

— Чушь собачья. Не верю.

— Бля, Ева, почему с тобой так сложно? — его руки сжимаются в кулаки. Я даю тебе слово, что ничего не придумал. Просто обычный ужин. Этого достаточно?

Изучаю его несколько минут, склонив голову набок. Искра надежды вспыхивает во мне. Может, и правда нет никаких скрытых мотивов?

— Это не какая-нибудь подстава? Или твой новый пункт плана? Третий или… четвертый? Я уже сбилась со счета.

— Нет.

В конце концов, я всегда могу уйти. И даже если все пойдет наперекосяк, я вкусно поужинаю.

— Хорошо, но предупреждаю, Энгберг, никаких шуток, — останавливаюсь возле Тимура, сунув «наряд» ему в руки. — Кстати, занимайся лучше строительством, мода не твой конек.

Его тихий смех преследует меня до ванной комнаты. Итак, самый быстрый душ – готово. Тимур, к счастью, пропал где-то в гостиной. Тем не менее, запираю дверь в спальню, на случай, если он снова решит поиграть в «Наряди Еву».

Тянусь на верхнюю полку и достаю нежно-желтую коробку. Весь день убеждала себя, что купила это платье не для этого "свидания". Черное платье с открытыми плечами и корсетом, который аккуратно поднимал грудь и утягивал все что нужно и не нужно. Да, возможно, явыбирала его, чтобы удивить Тимура. Быстро сушу волосы и подкрашиваю глаза.

Без пяти минут семь. Ух ты! Это какой-то новый рекорд для меня. Собраться менее чем за час. Впечатляюще.

Сунув ноги в классические черные лодочки, хватаю сумочку и делаю глубокий вдох, внезапно занервничав. Ноги становятся как желе, когда шагаю в гостиную. Тимур развалился на диване и что-то печатал в телефоне.

— Я готова, — заявляю и прикусываю губу, чувствую себя школьницей на первом свидании.

Взгляд Тимура приковывает к месту, пока он идет ко мне, лицо ничего не выражает. Сердце колотиться о грудную клетку, когда руки скользят по бедрам и сжимают талию, притягивает к себе.

Ловлю это мгновение и жар мужского тела. Хватаюсь за его предплечье, боюсь упасть от ожидания. Тимур закрывает глаза и качает головой, делает шаг назад.

— Нельзя, Ева.

Глава 28.1. Тимур

— Добрый вечер, Тимур Львович, — идеально ухоженная женщина одаривает меня широкой улыбкой, — рада, что вы выбрали наш ресторан на сегодняшний вечер.

— Здравствуй, Диана, — ухмыляюсь, — приятно видеть тебя снова.

Женщина краснеет, убирая с лица прядь темных волос. Боковым зрением вижу, как Ева закатывает глаза. Диана игнорирует девушку рядом со мной, уделяя мне слишком много внимания.

— Хотите Ваш обычный столик?

— Конечно.

Собственнически притягиваю Еву к себе за талию, движение, которое не ускользает от цепкого взгляда Дианы. Наконец, на ее лицо возвращается маска обычного делового спокойствия.

Женщина кивает и обходит меня, чтобы лично провести, лавируя между столиками. Ресторан был заполнен, впрочем, как и всегда. Он считался одним из лучших и, что самое главное, любимых ресторанов Евы. Столики были всегда заняты, а потенциальные клиенты бронировали места за несколько месяцев. Даже Гёршт, какими бы богатыми они не были, тоже приходилось ждать. Держу пари, Ева удивлена, что у меня есть «обычный столик» в том месте.

Диана вела нас по лестнице, ведущей на крышу, откуда открывался потрясающий вид на ночной Санкт-Петербург. В центре стоял накрытый стол на двоих.

— Вау! — пробормотала Ева, прижимаясь ближе ко мне. — Кого тебе пришлось убить, чтобы получить это?

— Поверь мне, ты не захочешь знать, — ухмыляюсь, отодвигая стул для Евы.

Рукой касаюсь ее обнаженного плеча, вдыхая сладкий аромат женского тела, и присаживаюсь напротив девушки. Ева вздрагивает и прикусывает губу. Момент рушит Диана, которая желает приятного вечера и уходит, не забыв бросить на меня тоскливый взгляд. Взгляд, который я настойчиво пропускал, обсуждая с официантом вино. Ева фыркает, рассматривая меню, и вызывает на лице улыбку.

Она была красавицей в этом платье, притягивала мужские взгляды к себе. Делаю глоток воды, украдкой изучая женщину. Она читала меню, нахмурив лоб, и была глубоко в своих мыслях.

Все еще не понимаю этого безумного влечения к Еве. Дело было не в том, что она была самой красивой женщиной, с которой я когда-либо встречался, совсем нет. Так что же тогда заставило меня пригласить ее на эту гребаную ярмарку? Одной мысли о фиаско, которое произойдет, когда Ева встретиться с моей семьей, было достаточно, чтобы задуматься.

Блять, как я вообще собираюсь убедить ее пойти? Я был уверен, что она отнесется к моей просьбе с подозрением, особенно если я просто так попрошу. Поэтому и пригласил ее сюда, надеясь расположить к себе, а затем уже спрашивать.

Я знал, что это ее любимый ресторан. Частный детектив, которого я нанял, давно донес всю информацию на Еву Гёршт. Простого телефонного звонка владельцу ресторана было достаточно, что гарантировать мне «обычный столик» в уединенном месте.

Все еще наблюдая за ней, замечаю, как она морщит нос, явно чем-то недовольна.

— Не нравится меню?

Как раз в этот момент возвращается официант с вином, которое я заказал.

— Можешь заказать любое блюдо, и тебе его приготовят.

Пораженная, Ева поднимает на меня испытующий взгляд, словно пыталась что-то понять.

— Зачем ты привел меня сюда, Тимур?

— Тебе не нравится ресторан?

— Это восхитительный ресторан. На самом деле, он мой любимый, — заверяет меня и берет свой бокал с вином. — Но у меня есть два вопроса, на которые я хочу получить ответ.

Ухмыляюсь, уже зная, что это будут за вопросы.

— Хорошо, спрашивай.

Ева делает глоток вина. Ясно вижу удивление в зеленых глазах, когда она чувствует вкус. Тянется за бутылкой, изучая этикетку, и прищуривается.

— Забудь. Теперь у меня три вопроса, — наклоняется ближе, сложив руки на столе. — Зачем ты привел меня сюда?

Тянусь за стаканом воды и медленно делаю глоток, довольствуясь разгорающимся нетерпением и гневом Евы Гёршт.

— Просто подумал, что мы могли бы попробовать для разнообразия цивилизованный разговор, — Ева открывает рот, чтобы возразить, — но прежде чем ты продолжишь допрос, карамелька, давай сделаем заказ? Я хочу салат с морепродуктами и стейк из тунца.

— Хорошо, я буду то же самое, — ей явно не терпелось продолжить.

— Теперь, предполагаю, что знаю, о чем ты хочешь спросить. Я пригласил тебя сюда, потому что нам нужно поговорить, да, я знаю, что это твой любимый ресторан, и да, знаю, что это твое любимое вино. Вот почему я его заказал.

Я ждал взрыва, который обязательно должен был произойти. Ева барабанила пальцами по столу и уставилась на меня, кусая губы так, что это, блять, отвлекало.

И сегодня она опять удивила меня. Вместо криков, Ева улыбнулась. Ее глаза блестели скорее весельем, чем подозрением.

— Ты подлец, Тимур, — фыркает, пригрозив мне пальцем. — Должна была догадаться, что ты будешь копать под меня.

Удивленный ее реакцией, я на секунду зависаю.

— Ты не собираешься выцарапать мне глаза или хотя бы плеснуть вином в лицо?

Ева смеется:

— Если бы другой мужчина в этом признался, я бы, наверное, убила его. Но ты… другой. И, кроме того, я вряд ли могу сейчас жаловаться, да? Требуется немало усилий, чтобы получить здесь столик, и все же тебе удалось. Так что да, я польщена.

Господи! Эту женщину невозможно предсказать. Как раз в тот момент, когда я ожидал, что мне прилетит по голове, Ева действительно была довольна?

— Приятно знать, — пробормотал я, откидываясь на спинку стула.

— Однако, еще один вопрос. Как тебе достался этот столик на крыше? Я много раз бывала здесь, но никогда даже не представляла, что у них есть крыша с таким изумительным видом.

Пожимаю плечами:

— У меня есть свои рычаги давления, — отвечаю уклончиво, не желая вдаваться в подробности.

— Хорошо, можешь избегать ответа сколько хочешь. Кто знает, возможно, ты забронировал этот столик давно, а твое свидание отменилось, так что теперь приходится довольствоваться мной, — ее глаза сужаются.

— Ты на самом деле такого низкого мнения о себе, карамелька?

Ева ведет плечом, поведение внезапно принимает оборонительный характер.

— Нет, Тимур.

Решаю оставить этот вопрос в покое. На сегодня. Я подниму подозрительную тему о заниженной самооценке позже. Сейчас нужно, чтобы Ева была в наилучшем настроении. Плавно меняю тему:

— Итак, расскажи мне, с кем ты обедала сегодня?

— Не твое дело, Энгберг, — она смотрела на меня поверх бокала с вином и ухмылялась.

— Напротив, Ева, это мое дело, — необъяснимо раздражаюсь от ответа.

Мысль о том, что она была с другим мужчиной, выводила из себя. И это злило еще больше. Что такого было в Еве, что пробудило во мне эту собственническую черту?

— О, ты имеешь в виду то нелепое заявление? — Ева издевательски фыркнула. — Пожалуйста, Энгберг, я не принадлежу тебе.

— Ты была бы удивлена, узнав, что именно так…

— Тимур! — мужской голос вмешивается в разговор.

В смятении поднимаю глаза, когда Руслан, сияя, направляется к нашему столику. Блять. Хмурюсь и поднимаюсь. Из всех гребаных случаев, Рус решил появился сегодня. Готов поспорить, что мама уже рассказала всей семье, что я приеду не один в субботу, поэтому мой брат поспешил проверить меня.

— Братан! — Руслан загребает меня в объятия, широко улыбаясь. — Рад тебя видеть, чувак.

Несмотря на недовольство, усмехаюсь и хлопаю брата по спине.

— Взаимно, Рус. Диана сказала мне, что тебя сегодня не будет в городе.

— Не-а, я решил задержаться, когда узнал, что ты ужинаешь здесь, — Руслан наклоняется ниже и шепчет на ухо, — не хотел упустить возможность взглянуть украдкой на эту загадочную девушку, о которой так взволнованно рассказывала мама. Симпатичная, хотя выглядит немного знакомой.

Не дожидаясь ответа, Рус повернулся и широко улыбнулся Еве, которая наблюдала за нами с любопытством.

— Руслан Энгберг к Вашим услугам, миледи. Простите, что прерываю ужин, но я должен был лично увидеть девушку, которая сумела приручить моего маленького братишку. Могу сказать, что теперь понимаю, почему он сражен наповал.

— Боюсь, здесь только мужчина, который пытается не придушить меня каждый раз, когда я открываю рот, — Ева улыбается и смеется. — Приятно познакомиться, Руслан, меня зовут Ева.

Наблюдаю за быстроменяющимися эмоциями на лице брата, когда тот допер что к чему. Широкая улыбка сползает, и Рус бросает на меня удивленный взгляд. Приподнятые брови говорили намного красноречивей слов. Сохраняю невозмутимое лицо, нервно качнув головой. Руслан не был дураком. Он все понимает.

— Ах, Ева… много слышал о тебе. Будет очень здорово встретиться с тобой еще раз на ярмарке выпечки.

Сука! Ругаюсь сквозь стиснутые зубы. Доверься брату, чтобы он открыл свой болтливый рот. Это была одна из причин, по которой я сначала убедился, что Руслана не будет в городе, прежде чем привести сюда Еву. Идиот.

— Ярмарка выпечки?

Глава 28.2. Тимур

— Что это такое? — Ева бросила вопросительный взгляд на Руса. — Ярмарка выпечки?

На мгновение взволнованный осознанием того, что он нечаянно проболтался, Рус бросает удивленный взгляд в мою сторону, приподняв брови в безмолвном вопросе.

Свирепо смотрю в ответ, вцепившись пальцами за спинку стула Евы, в попытке остановить себя. Блять, я готов этими же пальцами свернуть шею своему брату. Мне уже было неважно, что расскажет Руслан нашей семье. С этим я разберусь потом.

Рус наклоняется ближе, весело блеснув глазами и прошептав:

— О, ты еще не пригласил ее?

— Я собирался это сделать, если бы ты держался от нас подальше, — шепчу в ответ, бросив взгляд на Еву, которая наблюдала за нами, слегка нахмурившись.

Раздраженно поворачиваюсь к брату:

— Всегда знал, что ты идиот, Рус.

Руслан умудрился выглядеть раскаявшимся пару секунд, затем усмехнулся, явно забавляясь моим замешательством.

— Братан, виноват.

— Не мог бы кто-нибудь, пожалуйста, объяснить, что происходит?

Оба разворачиваемся к Еве. Встречаюсь с выжидающими глазами.

— Разве у тебя нет других дел, а? — кидаю многозначительный взгляд, чтобы Рус убрался восвояси.

— Я уверен, у Дианы все под контролем… — Рус отвечает с озорной улыбкой. Блять, он роет себе могилу. — Руслан…

— Хорошо, хорошо, — брат делает шаг назад. — Оставлю вас двоих наедине, — берет руку Евы, поднося ее к своим губам для поцелуя. — Как я уже сказал, мне, правда, было приятно познакомиться с тобой, Ева, надеюсь, тебе понравятся блюда.

— Спасибо, Руслан, была рада знакомству.

Рус легко хлопает ее по руке и отпускает, дерзко отсалютовав мне.

— До субботы, братишка.

— Просто надейся, что еще будешь жив к субботе, — выстреливаю в ответ.

Гнев рассеивается так же быстро, как и появляется. Как бы мне ни хотелось убить Руса, было трудно злиться на кого-то из членов семьи.

Оставшись вновь наедине с Евой, возвращаюсь на свое место, воспользовавшись моментом, чтобы собраться с мыслями. Легкая улыбка заиграла на губах, когда я почти физически ощутил исходящее от нее любопытство.

— Извини за это, карамелька, — тянусь за водой и делаю глоток.

Ева пронзает меня взглядом зеленых глаз:

— О чем он говорил? Что за распродажа?

Вздыхаю и ставлю стакан. Желаю сейчас просто позволить маме поступить по-своему и познакомить меня с той девушкой. Конечно, это было бы намного легче для моего душевного спокойствия. Но нет, как бездумный идиот, я пошел напролом и все намного усложнил. Чувствую, что это только начало моих проблем.

Пристально изучаю Еву, с удивлением отмечая, что она присела на краешек стула, широко раскрыв глаза в ожидании моего ответа. Неужели ей на самом деле интересно?

— Моя мама занимается благотворительностью каждые пару месяцев или около того, чтобы собрать деньги для приютов и детских домов по всей стране, — делаю паузу, набираясь смелости. — В эту субботу у нее ярмарка выпечки, благотворительный сбор средств, и так как я терпеть не могу ходить на такие мероприятия один, подумал, что ты могла бы составить мне компанию?

Ева уставилась на меня, открыв рот от шока. Кажется, что она даже не дышала, когда потянулась за бокалом с вином, полностью его осушив.

— Что ж, похоже, я наконец-то нашел способ заставить тебя замолчать, — криво усмехаюсь и откидываюсь на спинку стула.

Ева ставит бокал, один за другим отрывая пальцы от хрупкой ножки. Молча рассматривает меня, приподняв брови.

— Так вот почему ты привел меня сюда.

— Возможно, — неопределенно пожимаю плечами.

— Достаточно справедливо, — Ева уступает и наклоняется вперед. — Еще один вопрос, Тимур. Почему я? Зачем устраивать этот цирк, спрашивать меня? Я уверена, что есть миллион женщин, которые побежали бы с тобой куда угодно.

— Другие женщины меня утомляют, — улыбаюсь.

— На этом все?

— Должна быть другая причина? — искоса смотрю на Еву.

— У тебя всегда есть скрытые мотивы.

— Нет никаких мотивов, карамелька, — усмехаюсь, проводя рукой по волосам. — Хотя я подумал, что мы могли бы использовать этот шаг, чтобы… — делаю паузу, подыскивая подходящее слово, — познакомиться поближе.

— Допустим, — скрещивает руки на груди. — Послушай, Тимур, я не думаю, что это хорошая идея брать меня с собой. Твоя семья обязательно поймет, кто я, и это может вызвать неудобные вопросы. Что ты расскажешь им о наших… э-эм… отношениях?

— Я расскажу то, что им нужно знать.

— В смысле?

— Что мы двое взрослых людей, которые работают вместе и уважают друг друга, и они не должны в это, блять, лезть.

— Ага, и это заставит их отступить? — Ева ухмыляется, откусывая кусочек тунца. — Если твоя семья хоть в чем-то похожа на мою, это только усугубит ситуацию.

— Хорошо, тогда просто скажу, что мы трахаемся.

Ева кашляет, распахнув глаза от ужаса.

— Все хорошо? — за один шаг оказываюсь возле нее, протягивая стакан воды, и одновременно поглаживаю спину.

Ева принимает воду, легко откашливаясь в попытке отдышаться.

— Я в порядке, — ей удалось выдохнуть между глотками воздуха. — Черт, что ты пытаешься сделать, Энгберг? Хочешь, чтобы я умерла от шока?

Улыбаюсь Еве, осматривая ее сверху вниз.

— Возможно, — убираю руку, чтобы вернуться на место, улавливая стон разочарования. — Но это не доставит мне удовольствие.

— Ладно-ладно, расскажи мне больше о благотворительности. Как именно это происходит?

Глава 28.3. Тимур

Останавливаю машину возле отеля и глушу двигатель. Поворачиваюсь, осматривая молчаливую женщину, сидящую рядом, чопорно сложив руки на коленях и уставившись прямо. Ева была настолько погружена в свои мысли, что не замечала того факта, что она дома.

Пользуюсь возможностью изучить ее в тусклом свете, который проникал внутрь. Машина полностью заполнилась ее сладким, пьянящим ароматом, возбуждая меня.

Взгляд перемещается на пухлые губы, и тело напрягается.Блять.Подавляю стон. Тело горит от почти неконтролируемой потребности протянуть руку и посадить Еву к себе на колени, чтобы я мог легко целовать ее.

Вдалеке сигналит машина, вырвав Еву из мыслей. Женщина вздрагивает.

— О… мы уже вернулись.

Требуется секунда, чтобы вернуть себе контроль. Руками крепче сжимаю руль, и тихо ругаюсь, чувствуя ее взгляд на себе.

— Ты была за сотню километров отсюда, карамелька, — кривлю губы в усмешке.

Ева рассмеялась, выдавая намек на нервозность, когда заправила прядь волос за ухо.

— Извини, я просто думала…

Ее голос затихает. Слышу только тихий вздох. Зеленые глаза расширяются.Нахер контроль.Наклоняюсь вперед, впиваясь в ее губы. Без разрешения, проникаю языком в рот. Рукой притягиваю Еву к себе за шею. Ева ахает мне в рот, с жаром отвечая. Удовлетворяем потребность, которая кружилась над нами весь вечер.

Губами скольжу по шее вниз, влажно целую ее и кусаю. Ева стонет и выгибается мне на встречу.Блять, блять, блять.Я готов слушать ее стоны с утра до вечера. Маленькая ладошка Евы опускается на твердый член, который упирается в ткань штанов. Я трахну ее в этой долбаной машине, сука.

Момент нарушает осторожный стук в окно. Громко матерюсь, поворачиваясь. На улице стоял нервный парковщик. Извиняющееся лицо сменяется тревогой, когда я опускаю окно вниз.

— Блять, что тебе надо? — рявкаю.

— Извините, что… что беспокою Вас, Тимур Львович, но… но здесь нельзя парковаться… О-о… Ева Романовна, добрый вечер… я не знал, что Вы тоже здесь.

Ругаюсь теперь себе под нос. Рядом Ева тихо стонет. Она выглядела смущенной и подавленной, подхватывая свою сумочку.

— Ева…

— Мне уже пора, — вмешивается Ева с краснеющими щеками и приоткрывает дверь.

Со вздохом тянусь, чтобы схватить ее за руку, останавливая. Поворачиваюсь к парковщику и шиплю:

— Я уеду отсюда через минуту, свалил быстро.

Парень лихорадочно ойкает и спешит прочь, испуганно поглядывая на машину.

— Ева, прости.

Женщина кивает, ее взгляд остается прикованным к руке, где мои пальцы обхватывали нежную кожу. Она вздыхает и откидывается назад, подняв глаза. Кривая улыбка играет на губах.

— Это было неловко. Спасибо, что испортил мою репутацию, Энгберг.

Ухмыляюсь неожиданной шутке. Ева продолжала меня удивлять каждый раз.

— Не за что, Гёршт.

Она рассмеялась, прогоняя последние остатки напряжения в воздухе.

— Однако тебе следует впредь не парковаться здесь. Это, правда, неподходящее место.

Свободной рукой Ева толкает дверь и замирает, бросая на меня взгляд:

— Спасибо за ужин.

— Я заеду за тобой в субботу к десяти утра, — отпускаю ее руку и завожу машину.

— Я не говорила, что поеду с тобой, — Ева поднимает бровь.

— На самом деле?

— Да, — она скрещивает руки на груди. — Вопрос о том, как ты представишь меня своей семье, остается открытым.

— Я разберусь со своей семьей. Просто будь готова к десяти. До Солнечного ехать долго.

Глава 29

Изучаю отражение в зеркале, прикусив нижнюю губу, и в сотый раз рассматриваю платье. Голубая ткань подчеркивала светлую кожу и хорошо сидела, но все же я беспокоилась, чтобы оно недостаточно формальное для этого случая.

Из того, что рассказал Тимур – ярмарка была большим, чем просто семейное сборище. Его мама пригласила многих представителей высшего класса на сбор средств. И я обязательно столкнусь с семей Тимура, которой было любопытно узнать, как я оказалась с ним.

Мне так не хотелось быть в центре внимания… Из всех вещей, которых я ожидала, Тимур Энгберг, экстраординарный дьявол, просил поехать с ним. Может быть, еще не поздно все прекратить? Конечно, Тимур будет в ярости и захочет убить меня, как обычно, но я могла бы справиться с этим. Это не так сложно по сравнению с испытанием, через которое мне предстоит пройти.

На ходу скидываю платье. Перебираю вешалки, наконец, остановившись на красном костюме из шелка. Образ дополнили золотые серьги и лоферы. Так что не слишком пафосно, и не простенько. Как раз заканчиваю с макияжем, когда в дверь стучат.

9:30. Хмурюсь. Слишком рано для Тимура.

— Я принесла кофе-е, — Тина лучезарно улыбалась с двумя стаканчиками напитка в руках.

Она поднимает брови при виде моего наряда и издает притворный свист:

— Не слишком ли рано для тебя?

Ах, черт! Чувствую дурное предчувствие, когда отступаю в сторону, чтобы пропустить Тину в квартиру. Обхватываю внезапно вспотевшими руками бумажный стаканчик.

— Я должна быть кое-где через 30 минут, — открываю крышку, делая глоток горячего кофе, — м-м, ты спасительница.

Тина устраивается на диване, поджав под себя обтянутые джинсами ноги, и изучает меня.

— Важная встреча?

Пожимаю плечами и сажусь рядом с подругой:

— Вроде того. А что ты здесь делаешь? Я думала, у тебя сегодня с утра фотосессия.

— Нам нужно поговорить, — от этого загадочного заявления сердцебиение учащается. — Помнишь, ты задолжала мне один разговор?

Тихо стону и закрываю глаза. Их всех случаев, она решила именно сегодня вспомнить об этом.

— Мы можешь поговорить позже?

— Э-э-э! — Тина предостерегающе погрозила мне пальцем. — Мы сделаем это сейчас, даже если мне придется связать тебя на этом проклятом диване.

— Хорошо, — мысленно готовлюсь к вопросу, — только давай быстро.

— Что за дела между тобой и Тимуром? И даже не думай врать, Ев. Я вижу, когда ты недоговариваешь.

Делаю паузу, раздумывая, говорить правду или лгать своей лучшей подруге. Ох, к черту! Тимур все равно скоро будет здесь, и вполне вероятно, что он встретит Тину.

— Ладно, — бормочу с усталым вздохом, — у нас вроде как происходит что-то странное.

— Я так и знала! — Тина подскакивает на месте от восторга и наклоняется ко мне, желая узнать больше подробностей. — Я знала, что ты в ладах с мистером Совершенство, но реально, Ева? Из всех богатых, горячих мужчин в Питере ты выбрала запрещенного Тимура? Он должен быть просто богом в постели и прекрасным собеседником , если ты захотела навлечь гнев Софи на свою голову.

— Я не выбирала его, блин, — закатываю глаза и откидываюсь на спинку дивана, — я и так едва могу выносить его высокомерие, а учитывая, что он сделал с моей семьей… Но, Тина, боже, этот секс! Это так… Он просто вау! Да, у нас бывают ссоры, и иногда мне хочется разбить ему голову за то, что он такой сукин сын, но потом мы оказываемся в спальне, и я полностью теряю рассудок.

— Блин, верно, девочка, ты сошла с ума, — Тина возражает. — Ты знаешь, что произойдет, нет, когда София узнает, — женщина подчеркивает, — что ты кувыркаешься с ее бывшим? — открываю рот, чтобы возразить, но Тина не дает вставить и слова. — А отец? Как ты думаешь, какой будет его реакция? Он отречется от тебя.

— Ну и дела, спасибо, что открыла мне глаза, — бормочу саркастическим тоном, — я уж точно знаю, какими будут последствия.

— Приятно это знать, — Тина пару секунд хмурилась, а затем рухнула назад и громко рассмеялась.

А точно именно я сошла с ума?

— Прости, — сквозь смех выдавливает девушка, — просто так забавно слышать, как ты говоришь о сексе с Тимуром. Раньше ты не испытывала такого энтузиазма, даже с Марком.

Краснею и запускаю в нее подушку:

— Заткнись.

Без пяти минут восемь. Поднимаюсь и иду в спальню, нужно было собрать сумочку и проверить еще раз внешний вид. Что за черт? Почему меня вообще это заботит?

— Я должна собраться, Тин.

— Вы встречаетесь сейчас? Свидание? Так рано? — рот Тины открывается от удивления.

— Это не свидание, — вздыхаю, приглаживая распущенные волосы. — Я просто иду с ним на одно благотворительное мероприятие.

Решаю не говорить Тине, что мы едем к семьей Тимура, зная, что тогда Тина точно взорвется.

— О-о… Вау. Ев, будь осторожна с этим, хорошо?

Киваю. Прежде чем Тина успевает расспросить меня о других деталях моих «отношений» с Тимуром, загорается телефон.

— Да? — стараюсь не выдать волнение в своем голове.

— Ты готова? — глубокий мужской голос наполняет тело теплом.

— Да.

Тимур усмехается:

— Отлично, встретимся в холле.

Глаза Тимура скользят по костюму, изучают каждый сантиметр, пока я подхожу к нему. Ноги неуверенно дрожат под пристальным взглядом. Но, к моему удивлению, Тимур довольно улыбается и встает, делая шаги мне на встречу.

— Красивый костюм, Ева.

Щеки вспыхивают, несмотря на решение оставаться равнодушной к нему.

— Приятно, наконец, услышать от тебя комплимент, — дразню Тимура, изучая глазами в ответ.

Он выглядел чудно в темном кожаном блейзере поверх белой рубашки и в темных джинсах. Мое мнение поддержат, если не все, то большинство представительниц женского пола, которые сейчас выкручивали себе шеи, чтобы взглянуть на Тимура хотя бы на секунду.

— Красивая рубашка, Тимур.

Мужчина принимает мою колкость и ухмыляется. Его взгляд падает на Тину позади, которая откровенно пялилась на него с чистой похотью в глазах. Тимур становится настороженным и напрягается, глаза темнеют.

— Вижу, ты привела подружку.

— О! — вспоминаю и представляю их друг другу, с удивлением отмечая восхищенные глаза Тины.

— Мы должны идти, Ева, — Тимур мельком бросает взгляд на часы.

— Да-да, — целую Тину в щечку и спешу за Тимуром.

Поездка в Солнечное заняла около часа. По дороге Тимур кратко рассказал мне о каждом члене семьи. Слушала я внимательно, пытаясь впитать каждую деталь. Когда Тимур останавливает машину возле огромного двухэтажного дома в стиле ранчо, за которым простилается лес, нервно передергиваю плечами. Подъездная дорожка и парковка рядом уже были заставлены машинами. Значит, мероприятие в самом разгаре. Утешаю себя фактом, что семья будет слишком занята гостями, чтобы уделять мне много внимания.

Тимур поворачивается ко мне с ободряющей улыбкой на лице:

— Нервничаешь?

Делаю глубокий вдох и выдавливаю слабую улыбку:

— Совсем немного.

— С тобой все будет хорошо, карамелька, они не кусаются… сильно, — он ухмыляется своей шутке и обхватывает горячей ладонью мою руку, поглаживая большим пальцем кожу.

Бросаю на него сухой взгляд:

— Вот здорово! Спасибо.

Тимур хихикает и выходит из машины. Наблюдаю, как мужчина обходит ее и открывает мне дверь, протягивая ладонь. Смиренно принимаю помощь и кусаю губы. Шаг и уже некуда бежать. Тимур обхватывает талию, прижимая ближе к себе, и ведет по короткой деревянной лестнице к открывающейся входной двери.

— И в конце концов, они приехали! — высокая блондинка встречает нас с широкой улыбкой.

Ее глаза остаются прикованными ко мне, хотя она явно обращается к Тимуру:

— Мама начала волноваться.

Тимур отпускает меня и делает шаг вперед, чтобы заключить девушку в объятия.

— Приятно знать, что по мне скучают, Эмма.

Эмма. Так значит это сестра Тимура? Кусаю внутреннюю сторону щеки, пока наблюдаю за диалогом, и мысленно готовлюсь к неизбежному.

Эмма отстраняется и бьет своего брата в плечо шутливо:

— Ха! Не льсти себе, ты точно знаешь, почему мама не может дождаться твоего приезда, — ее взгляд скользит обратно ко мне и она улыбается. — Ева, я права?

Несмотря на тяжесть в животе, выдавливаю нервную улыбку и киваю:

— Да, это так.

Эмма протягивает руку, блуждая глазами по мне, как будто хотела найти ответы на миллионы вопросов в своей голове. Конечно, вся их семья была взволнована.

— Ну, хорошо, что ты настоящая, — она озорно улыбнулась, когда я пожала руку в ответ. — Мы с Катей поспорили, что Тимур в итоге заявится один. Теперь она должна мне.

Удивленно поднимаю брови:

— На самом деле?

Тимур вздыхает и притягивает к себе, подталкивая внутрь дома.

— Не обращай на них внимания, — сухо улыбается, — они все сумасшедшие.

— Правильно, братишка, давай, напугай ее еще больше, — Эмма фыркает. — Не волнуйся, Ева, мы все просто рады, наконец, познакомиться с тобой, так что прости нас, если мы кажемся чересчур возбужденными. Кстати, вся банда на кухне, а мне нужно проверить малышей, пока они не перевернули сад вверх дном.

Она кивнула вглубь дома и исчезла за боковой дверью.

Что ж, все началось неплохо. Тимур вел меня через гостиную, привлекая внимание нескольких гостей и детей, находившихся там. Большинство из них приветствовали Тимура и заинтересованно смотрели на меня. Заворачиваем в арку, за которой открывается длинный коридор, ведущий на кухню. Аромат свежеиспеченной выпечки ударяет в голову, рот наполняется слюной. Уже предвкушаю, как попробую что-нибудь сладкое и вкусное.

За закрытой дверью, видимо, вовсю кипела работа, по мере приближения слышались голоса и смех. Вдыхаю глубже, готовясь еще к одной, уже более масштабной, встрече.

Кухня была огромной! Раскрываю рот. Боже! Она могла вместить всю мою квартиру. Семья собралась в центре комнаты вокруг большого островка. Различная выпечка и десерты занимали почти все столешницы и тумбы. Голоса в секунду смолкают. Множество пар глаз устремляются на нас с Тимуром. От неожиданности делаю робкий шаг назад, от чего мужская рука на моей талии сжимается сильнее.

Первой в себя пришла пожилая женщина с мелированными волосами, собранными в высокий хвост, и в фартуке с котятами. Возможно, именно она мама Тимура и душа этой семьи. Женщина обошла маленький кухонный столик и поспешила к нам, протягивая руки в приветствии.

— Тимур! — восторженно воскликнула Марта Энгберг, обнимая Тимура. — Ты здесь!

Тимур нежно ответил на объятия, его лицо наполнилось мальчишеским восторгом.

— Привет, мам, рад тебя видеть.

Женщина отстраняется и смотрит на него с едва сдерживаемой широкой улыбкой:

— Рада, что ты смог прийти, дорогой. Ты не можешь себе представить, как я счастлива. А это, должно быть, Ева. Привет, милая.

Шагаю вперед, готовая к рукопожатию, но меня заключают в теплые, пахнущие корицей, объятия. Ловлю удивленный взгляд Тимура, но он молчит, только наблюдает.

— Здравствуйте, Марта Альбертовна, рада с Вами познакомиться.

— О, дорогая, просто Марта. Я ведь еще не такая старушка, — она хихикает и отмахивается, — наконец, я встретила с тобой, пойдем, познакомимся с остальными.

Глава 30

— О, боже мой! Клянусь, с каждый кексом становится все вкуснее! — с удовольствием закидываю в рот шестой клубничный кексик.

Эмма ухмыляется, выглядя слишком довольной:

— Рада, что ты оценила. Только недавно откопала рецепт на сайте, и не могла дождаться, когда представлю их миру. До этого только мама с отцом пробовали, а от родителей правды не дождешься.

— Это действительно вкусно, — отправляю еще один мини-кекс в рот и несколько мгновений жую в блаженстве.

Завтра обязательно побеспокоюсь, что могу набрать пару килограмм. А сегодня я собираюсь попробовать все, что только увидят глаза, и никто мне не помешает.

Я забралась на высокий барный стул, давая отдохнуть ноющим ногам. Удивляюсь тому, насколько комфортно мне было с семьей Тимура. Как только неловкость первого знакомства прошла, семейство Энгберг приняли меня и, несмотря на мои прежние опасения, я полностью наслаждалась днем. Чувствовала себя непринужденно. Братья бесконечно дразнили Тимура, а он храбро принимал их подколки и также отвечал. Было приятно наблюдать, каким расслабленным он стал в компании своей семьи.

Звук мужского смеха было слышно сквозь открытые окна, выходящие в сад. Поддаюсь вперед, с нетерпением разглядывая гостей. Глаза проследили за источником смеха, где мужская часть семьи собралась рядом с одним из столиков. Легко нахожу Тимура. Он стоит лицом ко мне. Мужчина снял свой блейзер, подвернул рукава белой рубашки и расстегнул пару верхних пуговиц, открывая вид на загорелую кожу. Ладони потеют и покалывают от желания провести по крепким плечам и поцеловать плавный изгиб.

Тимур как будто слышит мои похотливые мысли и понимает глаза, впиваясь в меня взглядом. Охаю и чуть не валюсь со стула. Нервно поправляю волосы и делаю глубокий вдох, успокаивая себя.

О боже! Мне нужно взять себя в руки и перестать пускать слюни на мужчину, который расшатывал мои нервы каждый раз, хотя делать это становилось все труднее и труднее. Особенно теперь, когда я увидела совершенно другую сторону Тимура, которого всегда считала жестким, совершенно не умеющим чувствовать и относится тепло к людям. Вокруг него сложился образ безжалостного бизнесмена и с каждым днем он рушился в моих глазах.

Эмма деликатно откашливается, и я возвращаюсь из своих мыслей. Краснею, смущенная тем, что меня застали пожирающей Тимура.

Что ж, кажется, самое время вернуться в сад. Хватаю тарелку с кексами и собираюсь соскользнуть со стула.

— Нет необходимости убегать только потому, что я знаю, что ты неравнодушна к Тимуру, — Эмма цокает, доставая из духовки очередную порцию печенья. — На самом деле, я волновалась больше, если бы ты не пускала слюни на него каждый раз, когда видела его.

Черт! Из всех неловких моментов этот заслуживает первое место!

— Я не… — начала я, но Эмма прервала меня взмахом руки.

— О, не трудись отрицать это, Ева. И мой брат иногда бывает упрямым ослом. Но могу сказать, что ты ему тоже нравишься, и это хорошо.

Прикусываю губу и бормочу:

— Вижу, ты не против, что Тимур сейчас с двоюродной сестрой бывшей девушки?

— Вовсе нет, — Эмма качает головой и присаживается рядом, — сразу видно, что ты отличаешься от Софии. Когда Тимур впервые представил мне ее, я вроде как знала, что они долго не протянут как пара. Их отношения были… какими-то неправильными, понимаешь? Без обид, конечно.

— Никаких обид, — вздыхаю, лениво барабаня пальцами по гладкому мрамору. — По правде говоря, я чувствовала то же самое, когда ужинала с ними много лет назад.

Не могу сдержать небольшой укол вины. Хоть я и не была непосредственно ответственна за разрыв, мой разговор с Софи той ночью определенно изменил ситуацию.

— Не уверена, что и у нас сложатся отношения, — признаюсь, пожимая плечами.

— А почему бы и нет?

— Ну-у, во-первых, он ненавидит меня до глубины души, — тихо смеюсь, получается глухо и безрадостно. — И в разрыве с Софи он винит именно меня.

Эмма недоверчиво усмехается:

— Это сама нелепая вещь, которую я слышала. Тимур не ненавидит тебя. Я бы даже сказала, что он весь день не сводит с тебя глаз, как будто ты его любимая сладость, и он бы с удовольствием…

— Ладно-ладно, — хмыкаю, — это слишком странно.

— Что? — глаза Эммы расширяются в притворной невинности. — Почему это странно?

— Думаю, это было довольно хорошее объяснение.

Во второй раз за этот день я чуть не падаю со стула. Резко поднимаю глаза, обнаружив Тимура, прислонившегося к дверному проему. Руки скрещены на груди, рот изогнут в ухмылке. Лицо вспыхивает от унижения, неизвестно долго ли он там стоит и как много услышал. Во рту пересыхает, когда наши взгляды встречаются. Тлеющее желание в этих голубых глазах угрожает поглотить меня.

— Как тебе не стыдно, Тимур, — ругается Эмма, нисколько не смущенная тем, что нас поймали. — Тебе не следует подслушивать чужой разговор.

Тимур усмехается и проходит по кухне, не отрывая от меня глаз.

— Ты что, забыла? У меня нет стыда.

Открываю рот, чтобы что-то сказать, что угодно, но выходит только тихий писк. Если бы я могла раствориться в воздухе или найти другой способ сбежать. Вот только источник моего смущения остановился рядом со мной, эффективно блокируя любую надежду на побег.

— О, точно, забыла, — отвечает Эмма с сарказмом. — Что ты вообще здесь делаешь? Я думала, мама отправила тебя собрать чеки.

— Я проголодался. И, кстати, о сладостях… — его дыхание касается оголенной шеи, когда Тимур наклоняется вперед.

Мужская рука тянется, словно желая коснуться меня, но Тимур просто хватает кекс с тарелки и одаривает меня дьявольской улыбкой. Он отлично понимает, какой эффект производит на меня.

— Кексик, — Тимур поднимает сладость в притворном тосте и ухмыляется, увидев мой взгляд полный неприкрытого отвращения.

— Надеюсь, ты подавишься, — бормочу себе под нос, не заботясь, как по-детски это прозвучало.

Все следы нервозности исчезают, сменившись раздражением. Коварный мужчина всегда точно знал, как вывести меня, и явно получал удовольствие, делая это при каждой представившейся возможности. Чувствую, как глаза Эммы жадно пожирают этот обмен репликами, без сомнения, чтобы рассказать остальным.

Тимур поднимает бровь и качает головой в притворной печали:

— Ты ранишь меня, карамелька. Такие гнусные пожелания, — он прикладывает руку к сердцу, — не волнуйся, клянусь, ты по-прежнему моя любимая сладость. Хотя эти кексы на втором месте.

Вопреки раздражению, мои губы дрогнули в усмешке. Эта легкая сторона Тимура нравилась мне гораздо больше, чем задумчивый, собственнический придурок, с которым я слишком хорошо знакома.

— Ты идиот.

— Да, именно поэтому ты не можешь забыть меня, — отвечает он, похотливо подмигнув.

Тимур наклонился ближе и сунул половину кекса мне в рот как раз в тот момент, когда я открыла его, чтобы язвительно ответить. Застигнутая врасплох, мне ничего не оставалось, как заткнуться и жевать, свирепо глядя на него.

— Вот, так-то лучше, — Тимур смеется, не обращая внимания на убийственный взгляд, и просто наклоняется вперед, целуя в лоб. Его губы ощущались прохладными на моей разгоряченной коже.

Смутно слышу, как Эмма что-то бормочет и хлопает дверью на кухню. Нас оставили наедине с нашим горящим желанием. Сглатываю. Во рту опять пересохло. Руки Тимура нежно обхватывают голову, губы мягко проходятся короткими поцелуями по вискам, к глазам, задерживаются на кончике носа.

Со стоном обвиваю руками его шею и притягиваю ближе к себе. Губы Тимура на моих губах. Дрожь желания бежит по телу. Тимур углубляет поцелуй, руки крепко придерживают за талию, поднимая меня со стула. Оказываюсь прижата к его телу. Меня легко подкидывают выше, проезжаюсь по возбуждению мужчины. Ох, черт! Мужские руки уже под попой, мнут и сжимают. Поцелуй сменяется с нежно и легкого на требовательный. Жесткий толчок языка против моего разжигает ответный огонь. Выгибаюсь навстречу. Соски напрягаются и трутся о кружевную ткань бра. Тяну за волосы, требуя прикосновений.

Тимур рычит мне в рот и пятиться назад, увлекая с собой, пока его спина не упирается в стену. Одним быстрым движением поворачивает нас так, что я оказываюсь прижата к холодной стене. Одна рука задирает кюлоты до бедра, обжигает кожу горячей ладонью.

Глаза распахиваются. Черт! Мы целуемся на кухне в доме его семьи, где полно детей и гостей, где любой может зайти и застукать нас.

— Мы… — легко толкаю Тимура в грудь, но мужчина сильнее прижимается ко мне, — Тимур, ну, правда, не… — опускается к шее и засасывает кожу, — не здесь, Тимур.

Мужчина разочарованно стонет. Медленно ведет кончиком носа по коже, неохотно соглашаясь, и до боли сжимает мою попу в руках. Сдавленно охаю.

Вернув себе некоторое подобие контроля, Тимур усмехается и аккуратно опускает меня на пол. Быстро поправляю штанину и дрожащими пальцами провожу по волосам в тщетной попытке пригладить. Провожу языком по распухшим губам, пытаясь восстановить дыхание.

Тимур наблюдал за мной подобно ястребу, его прищуренный взгляд остановился на губах.

— Я думаю, Эмма все-таки права.

— Чего? — непонимающе смотрю на него, в поисках объяснения.

— Ты моя любимая сладость, и я ничего не хотел так сильно, как медленно смаковать тебя сантиметр за сантиметром. Я хочу так сильно, что это, кажется, сводит с ума.

Внутри что-то обрывается от этого признания. Если отбросить непристойности, то это был самый близкий наш момент.

— Я тоже хочу тебя, Тимур, — отвечаю, слегка улыбнувшись.

Тимур отвечает той самоймальчишеской улыбкой, от которой сердце готово выпрыгнуть из груди.

— Мы можем уехать сейчас, если хочешь, — он секунду молчит и смеется. — Полагаю, я мог бы затащить тебя наверх и заняться с тобой развратными делами. Хотя я не целовался в доме родителей еще со школы. В последний раз, когда я пробовал это сделать, мама застукала нас целующимися и заставила мыть полы в кабинете зубными щетками. Веселые времена.

— Интересно, какое наказание можно придумать сейчас, если бы она застала нас, — хихикаю, представив, как мы вдвоем будем мыть полы на кухне, а Марта ворчать с неодобрением. — Думаю, я умерла бы от смущения.

— Я бы отдал все, чтобы увидеть, как ты моешь полы, задрав симпатичную попку. О, я с удовольствием трахнул бы тебя сразу же, — он весело шевелит бровями.

— Тимур! — пытаюсь изобразить укоризненный взгляд, но вместо этого разражаюсь приступом смеха. — Если бы твоя мама слышала, она, непременно, выгнала бы нас из дома.

— Но сначала отшлепала меня по языку. Поверь мне, ты не захочешь видеть маму в гневе. На фоне Марты Энгберг даже Гитлер кажется мелкой букашкой.

— Марта? — недоверчиво кошусь на мужчину. — Нет!

— О, не позволяй ее вкусным печеньям обмануть тебя. Мама может вселить в человека такой страх… — Тимур замолкает.

Слышу звук бегущих ножек, приближающихся к кухне.

— Дядя! Дядя Тим! Дядя!

Мгновение спустя малыш толкает дверь и бросается к Тимуру. С удивительно быстрой реакцией Тимур ловит свою племянницу и кружит, вызвав еще один восторженный визг четырехлетнего ребенка. Узнаю в маленькой девочке дочку Руслана и Кати – Виолетту.

— Эй, милашка, что ты здесь делаешь?

— Ищу тебя, — Виола хихикает, одарив дядю улыбкой. — Мама говорит вернуться в сад и перестать прятаться на кухне с Евой, — малышка поворачивается ко мне, чтобы показать на меня пальцем, все это время гордо сияя от ответственности за доставку сообщения. — А почему вы прячетесь? Ты сделал что-то плохое, дядя?

Сдерживаю смех от невинного вопроса. О боже! Если бы кто знал, чем мы занимались несколько минут назад…

— Нет, что ты, милая, мы не сделали ничего плохого, — Тимур аккуратно усаживает малышку себе на плечи. — Дай угадаю, еще мама велела тебе очень громко звать меня?

Виолетта радостно закивала:

— Она сказала, что ты можешь быть занят, поэтому я должна позвать очень громко.

— Боже мой! — недоверчиво выдыхаю.

Лицо вспыхивает. Представляю понимающие взгляды, которые мы получим, когда вернемся в сад. Без сомнения, Эмма рассказала, что мы могли бы делать на кухне. О, черт!

Тимур успокаивающе обнимает меня за плечо:

— Все в порядке. Они просто будут дразнить нас какое-то время, но только с добрыми намерениями.

— Знаю, — судорожно сглатываю. — Думаю, я выдержу.

— Как человек, с которым ты вечно споришь, мне даже жаль братьев и сестру.

Глава 31. Тимур

— Тимур! — Ева верещит, когда я слегка подбрасываю ее на плече, удобнее перехватывая рукой. — Я могу идти сама!

— Тебя носят на руках, карамелька, наслаждайся, — толкаю дверь в квартиру и смеюсь.

— Я вишу мешком на твоем плече вообще-то!

Хмыкаю и скидываю с Евы лоферы. Не теряя ни секунды, пересекаю гостиную, не включая свет. Зачем, если я знаю каждый сантиметр этой квартиры?

— Да чем угодно, Ев, не спорь, — аккуратно ставлю женщину перед кроватью, удерживая за предплечье.

Еву чуть заносит.

— Энгберг, ты напыщенный….

Не даю ничего сказать, наконец, целуя эти манящие губы. Ева недовольно пыхтит в мой рот и кусает за язык, которым я нагло раздвигал ее губы.

Оттягиваю за волосы назад, заставляя запрокинуть голову. Протягиваю руку. Соски на груди женщины мгновенно отвердевают и встают торчком. Хватило одного прикосновения. Хихикнув, она немного отодвигается от меня и мучительно медленно расстегивает пуговицы моей рубашки. Бля, готов разорвать ее, лишь бы быстрее ощутить ручки Евы на коже.

Толчок в грудь и я на кровати. Зеленые глаза хищно сверкают в свете луны. Облокачиваюсь на локти и наблюдаю. Женщина плавно покачивает бедрами и проводит пальцами по плоскому животу. Задирает кофту выше, открывая вид на кружево лифчика. Не сводит с меня глаз, скидывает шелковую вещь и поглаживает свои ребра, пробираясь пальцами ниже.

— Я сам.

Ева на удивление быстро соглашается, вкладывает ладошку в мою протянутую руку и располагается между моих разведенных ног. Оттягиваю вниз ее брюки вместе с трусиками одним плавным движением, попутно целуя бедренные кости.

— Нравится представление, Тимур? — ведьма усмехается.

Молчу и завлекаю Еву к себе на колени, но она упирается. Женщина выгибается и аккуратно, едка ощутимо, оглаживает вставший колом член. Только она расстегивает молнию, член выпрыгивает из джинс почти без посторонней помощи, Ева лишь чуть стягивает боксеры. Головка члена налита кровью так, будто готова лопнуть. Отчетливо слышу, как Ева сглатывает, и решительно наклоняется вперед. Нежные губы затягивают кончик члена и мягко его посасывают.

— Предупреждаю, Ева, — насмешливо говорю и дрожу от возбуждения. — Не заигрывайся.

Женщина цокает языком, не отрываясь от своего занятия, от чего член отдает вибрацией и пробегает новая волна мурашек. Ева сейчас в таком возбуждении и совершенно сознательно доводит меня до экстаза. Язык в постоянном движении, не перестает посасывать мой член.

— Иди сюда, — тяну Еву наверх.

Ее лицо слегка раскраснелось, что делало Еву еще привлекательнее. Член с причмокиванием выскальзывает изо рта. Женщина удивленно распахивает глаза и непонимающе зыркает на меня.

Не обращаю на это никакого внимания, притягивая к себе желанное тело. Губы касаются обнаженного плеча, нежно целую приятно пахнущую, шелковую кожу.

Женщина ерзает на мне и хнычет.

— Тим… Ох…

Лихорадочно облизывает губы и опускается на меня. Выдыхаю, подхватывая женщину под попу, и подаюсь бедрами вперед, вхожу до упора. Ева осматривает меня широко раскрытыми глазами и блеском в ним.

Неужели когда-нибудь в жизни я испытывал такое возбуждение?Нет.

Как притянутый магнитом пылко насаживаю женщину на себя. Чувствую, как острые ногти царапают плечи и спину. Выгибается, ловлю зубами сосок и кусаю. Засасываю кожу рядом. Ева взвизгивает и сильнее впивается в кожу спины.Моя.Чтобы видели и не подходили. Чтоб никто не трогал и даже не смотрел в сторону брюнетки.

Рывком вколачиваюсь до упора. Чертовка… зеленоглазая ведьма скачет на мне и протяжно стонет. Поднимаю Еву и вбиваюсь снова.

Трахать ее… еще и еще.Ева сжимает член внутренними стенками и содрогается в моих руках, кричит в губы, закатывает глаза. Бля-я… Переступаю невидимую границу и отпускаю себя.

Тонкая полоска утреннего света пробивалась сквозь шторы спальни. Приподнимаюсь на локтях, лениво выводя узоры на бедре Евы, пока она спит в блаженном неведении. Вчера днем ее измучила моя семья, а ночью умопомрачительный секс и я.

По крайней мере, для меня это было сногсшибательно. Хотя готов поспорить на свою компанию, что и для нее это было хорошо…. Если то, что она выкрикивала мое имя каждый раз, когда кончала, было каким-то показателем.

Одна мысль об этом вызывает прилив крови. Качаю головой и криво улыбаюсь. Я обещал дать ей поспать. Однако становилось все труднее игнорировать ее мягкую кожу и задницу, которая без стыда прижималась к моему члену.

Не устану говорить, какой впечатляющей может быть Ева. Как твердо и стойко она перенесла подколы моей семьи, даже доходило до того, что отвечала Руслану на его тупые шутки. За такое короткое время Ева добилась уважения и покорила их сердца, доказав, что она была именно тем особым типом женщин и могла справиться с чем угодно.

Жаль, что я не искал отношений. Иначе Ева Гёршт была бы для меня идеальной парой. Но после Софи я отказался от долгосрочных отношений и обязательств, девушки были счастливы, а двигался дальше без них. Но с Евой… Я намеревался наслаждаться ее телом так долго…

Глава 32

Зевнув, глубже зарываюсь носом в одеяло и вдыхаю пьянящий мужской запах. Вместо привычных чувств паники и отвращения к себе, я ощущала себя… счастливой. Кто бы мог подумать, что один-единственный мужчина, которого я поклялась презирать и ненавидеть, заставит меня медленно, но верно влюбиться?

Чего?

Эта мысль заставила меня резко подскочить, глаза расширяются от шока. Я ни за что не могла влюбиться! Одно дело – прыгнуть к нему в кровать, но совершенно недопустимо позволять эмоциям брать верх надо логикой и здравым смыслом. Он – мой враг. Хорошо, может быть, я поступала иногда глупо, но…

— Доброе утро.

Сам объект моих мыслей стоял в дверном проеме, наблюдая за мной ястребиным взглядом, от которого поджимались пальцы на ногах. Глазами скольжу по обнаженной груди с редкой порослью темных волос. Кусаю губы, позволяя взгляду спуститься ниже. Туда, где дорожка волос убегала под резинку спортивных штанов.

Стыдоба, Ева! Облизываю пересохшие губы. Желание снова скручивает низ живота. Не хочу ничего так сильно, как бесстыдно любоваться и наслаждаться этим мужчиной весь день.

— Доброе, — отвечаю, томно потягиваясь. — Долго я спала?

Осознаю, что сижу абсолютно голая перед горящими глазами Тимура. Щеки краснеют. Неловко веду плечом и тяну одеяло до подбородка.

Тимур довольно хмыкает и заваливается на кровать.

— Голодна?

Рукой убирает волосы с моего лица и наклоняется ближе.Голодна, да.Усмехаюсь сама себе.

— Да, умираю с голоду.

Тимур улыбается:

— Схожу в пекарню напротив, куплю нам что-нибудь. Есть предпочтения?

— Кофе, — быстро отвечаю.

— Просто кофе? — мужчина вопросительно поднимает бровь. — Ты не сможешь выжить на одном кофе.

— Ладно, ладно. Можно парочку круассанов или маффин.

— Принято, Ева Романовна, — его глаза искрятся весельем.

Глупо улыбаюсь и слежу за Тимуром. Он на пару минут скрывается, скорее всего, в гардеробной, и выходит уже одетый в светлое поло.

— Скоро буду, не скучай.

Тимур мягко чмокает меня в губы. Боже! Плюхаюсь назад в кровать. Мне нравилась эта сторона Тимура. Возможно, Эмма была права, и у нас могли быть своего рода отношения.

Я могла бы привыкнут к этому. Правда.

Мой телефон вибрирует на прикроватной тумбочке. Озадаченно смотрю на него. Когда я положила его сюда? На самом деле, я почти ничего не помнила. Только ощущение рук Тимура на своем теле, его губы на моих губах. Вещи, которые он вытворял с моим телом, которые в замешательстве отрицал мой мозг.

Еще одна настойчивая вибрация. Тянусь к телефону. Один взгляд на экран, и вся эйфория утра испаряется.

Блин! По позвоночнику бежит озноб. С чего бы Софи звонить так рано? Восемь утра... Провожу по экрану пальцем, и тот же миг отчаянный голос Софи заполняет динамик:

— Ева, блять, где ты? Я была в отеле, но тебя нигде не нашла, — она протяжно хрипит и всхлипывает, — я не знаю, что делать. Ты должна приехать ко мне… сейчас. Пожалуйста, Ева, я-я…

— Соф, подожди. Успокойся. Мы разберемся со всем, что бы это ни было. Спокойно. Что случилось?

— Это… Хью, — София разразилась рыданиями, — мы… мы поссорились. Пожалуйста, Ев, приедь.

— Я буду через 15 минут, — вскакиваю с кровати и начинаю искать свою одежду. — Просто попытайся успокоиться и не делай ничего сумасшедшего.

— Поторопись, Ев, — шепчет София таким убитым голосом, что мне хочется обнять и никуда не отпускать сестру. — Я сделала это снова, Ева… и я не знаю, что сделаю с собой, если он уйдет от меня.

На мгновение закрываю глаза и вдыхаю, слишком хорошо понимая, о чем говорит девушка.

— О, Соф, это не так.

Скидываю вызов, обнаружив свою одежду аккуратно сложенной на кресле. Тимур и здесь постарался. Я обязательно поблагодарю его за заботу, но сначала нужно разобраться с сестрой. На минуту торможу в коридоре, чтобы нацарапать записку Тимуру, и оставляю ее на комоде.

Заплаканное лицо Софии вытесняет все мысли из головы.

— О, боги! София! — притягиваю девушку в объятия, а Софи снова разразилась рыданиями. — Тише, тише. Все хорошо. Мы разберемся с этим, как в прошлый раз. Ну же, детка, не плачь.

— Хью… он… он… поймал меня…

— Пойдем, давай присядем, дорогая, и поговорим.

Провожаю Софию к дивану и иду за коробкой салфеток в ванную. Морщусь, когда глаза цепляются за отражение в зеркале. Растрепанные волосы, бешеный взгляд и опухшие от поцелуев губы, кое-где на шее проступили красные пятна, напоминающие о том, где и с кем я провела эту ночь. Обязательно побеспокоюсь о своем внешнем виде позже. Сейчас нужно решить новый беспорядок, который устроила София.

Возвращаюсь в гостиную, усаживаясь рядом с сестрой.

— Хорошо, расскажи мне, что произошло, — протягиваю ей салфетки.

— Хью поймал меня на измене, — София шмыгает носом и опускает взгляд.

— Соф… — вздыхаю, — я думала, ты любишь Хью. Зачем?

— Потому что я была так напугана! — девушка вскакивает и расхаживает по комнате, на ходу разрывая салфетку. — Прошлой ночью меня как будто осенило. Я ведь собиралась посвятить ему всю свою жизнь… Весь мой мир вращался вокруг него, и меня охватит такой ужас, Ев. Я просто отдыхала, проводила вечер в одиночестве, когда началась такая же паническая атака, как с Тимуром тогда… Мне просто… я вышла подышать свежим воздухом… и каким-то образом оказалась в баре. Я, кажется, выпила слишком много, а следующее, что я помню… Я просыпаюсь в кровати, а рядом мужчина, и… — София еще сильнее рыдает, — и Хью стоит надо мной. Он кричал, Ева! О боже, ты бы видела, какой он был злой, и… Боже! Я не могу потерять его… Я ведь так сильно его люблю!

Снова вздыхаю. На этот раз София хотя бы признавала, что любит Хью. Отчетливо помню фиаско много лет назад, когда мы возвращались с того злополучного ужина. Я пыталась поговорить с сестрой о своих опасениях по поводу этих отношений с Тимуром. Но ответ Софи шокировал меня до глубины душу.

Она изменяла Тимуру. И не просто с одним парнем, нет. Софи призналась, что у нее вошло в привычку цеплять парней в баре и спать с ними. Потрясенная я настаивала, что так поступать с мужчиной нельзя, но даже сейчас помню ее слова:

«Да ладно тебе, Евка, не то чтобы я вообще люблю Тимура. Он просто удобный и влюбленный в меня, вот и все».

Вот она, мерзкая тайна, которую мы хранили столько лет.

— Ты должна помочь мне поговорить с Хью! — сестра оказывается напротив и цепляется за мои плечи. — Пожалуйста, мне нужно, чтобы ты ему все объяснила.

— Посмотрим, что можно сделать. Но ты должна кое-что сделать для меня.

— Кое-что? — Софи замирает, влажные глаза недоверчиво сверкают.

— Больше никаких незнакомых мужчин, София. Черт, если я узнаю, что ты опять позволила левому мужику засунуть свой чле…

— Этого больше не повториться, Ева, я обещаю.

* * *

Холодный воздух пронзал тело, пока я переходил дорогу напротив многоэтажного дома. Едва ощущаю холод, все мысли заняты женщиной в моей кровати. Улыбаюсь, представив, как я буду наслаждаться Евой весь день. А я планировал не выпускать ее из объятий сегодня. Но перед этим нужно накормить женщину. Не годилось, чтобы она грохнулась в голодный обморок.

Уже позвонил Нику, перенес все дела на потом. Я твердо решил взять выходной. Усмехаюсь, вспомнив, как Надя была шокирована этой новостью. Дошло даже до того, что спросила, не нужно ли ей вызвать мне врача. Да, раньше я редко брал незапланированный выходной.

Теперь все, что оставалось – это уговорить Еву провести со мной день. Что ж, это не должно быть слишком сложно.

— Тимур Львович, — консьерж удивленно поднимает глаза, когда я снова вхожу в холл, — все хорошо? Что-то забыли дома?

Его взгляд перемещается на бумажный пакет, и замешательство усиливается еще больше. Ну, конечно, бедняга не привык видеть меня в такое время дома. Обычно я уже был в офисе и появлялся только поздно вечером.

— Я в полном порядке, — ободряюще улыбаюсь. — Просто решил сходить за завтраком.

Игорь заторможено кивает и выглядит каким-то нервным. Но до этого мне не было никакого дела. Мысленно подгоняю лифт, и вот уже толкаю дверь квартиры, где меня встречает тишина. Ева, должно быть, снова заснула. Улыбаюсь, проходя на кухню, чтобы выложить еду. Аромат свежих круассанов заполняет пространство. Выкладываю выпечку на тарелку, довольный собой, и иду будить Еву.

Останавливаюсь в дверях, хмуро оглядывая пустую кровать. Ставлю кофе с выпечкой на одну из тумбочек, направляюсь проверить ванную, но и там женщины не нахожу. Никаких признаков Евы.

Блять. Она ушла. В замешательстве провожу рукой по волосам и задаюсь вопросом: «Что, сука, произошло?». С ней все было в порядке? Что, нахрен, я сделал, что отпугнул ее?

Она казалась очень спокойной и счастливой всего полчаса назад. Не давала ни малейшего намека, что собиралась сбежать, как только я уйду. Или она просто притворялась?

Что еще более важно: почему она не позвонила или хотя бы не оставила сообщение?

Проверяю телефон, не пропустил ли я какие-либо звонки, объясняющие ее внезапное исчезновение. Ничего.

Все еще цепляясь за смутную надежду, что она оставила сообщение хотя бы консьержу, звоню вниз.

— Чем могу помочь, Тимур Львович?

Чувствую внутреннее смущение. Как малолетка ищу свою девушку.

— Ты не замечал, как девушка уходила недавно? — морщусь, вопрос ужасный. — Я вернулся с ней прошлой ночью.

— О, да, она, э-э-э, ушла через несколько минут после Вас. Какие-то проблемы?

— Нет, ничего страшного. Спасибо… Она, случайно, ничего не оставила мне?

— Извините, Тимур Львович, ничего такого.

Глубоко вдыхаю. Нужно успокоиться. Нет, нихрена, хочу разнести все в квартире от мысли, пришедшей в голову.

Был ли это какой-то извращенный способ отомстить мне за все, что я ей сделал?

С рычанием снова хватаю свой телефон, набирая номер Евы. Нет соединения. Она что добавила меня в черный список? Внезапное нежелание разговаривать с ней окутывает. Опускаюсь на диван, оттягивая волосы у корней.

Может быть, она была чем-то взволнована и позвонит мне позже, чтобы все объяснить. Слишком ненормально сидеть спокойно и позволять разуму придумывать всевозможные сценарии. Нужно отвлечься от Евы прямо сейчас и не задушить ее, когда увижу. Все-таки работу на сегодня не получилось отложить.

Глава 33

Вхожу в здание «Брандора», не останавливаясь, быстрыми шагами направляясь к ряду лифтов. Мозг лихорадочно работает. Телефон звонит снова. Конечно же, это Софи.

Раздумывая, ответить или просто проигнорировать сестру, выбираю первое.

— Соф, я же сказала, что позвоню, как только поговорю с Хью, — изо всех сил стараюсь скрыть раздражение в голосе, хотя с каждым истеричным звонком это становится труднее.

— Я знаю, — София фыркает, — и мне жаль. Просто чтобы ты знала, это вообще-то трудно, — ее голос снова сорвался на рыдания. — Ты уверена, что мне нужно сидеть дома? Я должна быть с тобой, чтобы Хью видел, как мне плохо…

— Мы уже говорили об этом, — мягко вмешиваюсь.

Ранее я предложила Софи, чтобы в офис к Хью я приехала одна. Нужно было избежать ссоры, которая неизбежно разразилась бы, если бы София и Хью оказались в одной комнате.

— Все будет хорошо, просто дай мне спокойно поговорить с ним, — заверяю сестру и скидываю.

Я должна волноваться за сестру, но мысли возвращаются к Тимуру. Ощущаю угрызения совести из-за того, что ушла, надеюсь, записка все объяснит. Возможно, следовало позвонить мужчине, а не выписывать загадочное объяснение, но тогда мне было не до этого. Обязательно позвоню Тимуру, как только встреча с Хью закончится.

Как бы сейчас хотелось оказаться в теплой постели, свернуться калачиком рядом с мужским телом и ни о чем не думать.

Двери лифта распахиваются, открывая вид на приемную и огромный логотип из серебряных букв «Брандора» на стене.

— Доброе утро, Ева Романовна, — одна из женщин за стойкой приветствует меня. Узнаю блондинку по свои предыдущим визитам с Софи и улыбаюсь в ответ.

— Здравствуй, Ольга, рада видеть тебя. Хью здесь?

Ольга кивает и нажимает кнопку на столе:

— Шеф в офисе с раннего утра. Я дам знать Виктору, что Вы пришли.

Бормочу слова благодарности и заворачиваю к кабинету Хью. К тому времени, как я подхожу, Виктор, его личный помощник, уже ждет меня и коротко здороваясь, открывает дверь.

Хью стоит лицом к огромным панорамным окнам. Удрученно опущенные плечи были первым признаком, что мужчина страдает. Затем он оборачивается, и живот скручивает от страха.Опустошенный.Его обычные поразительно серые и веселые глаза были тусклыми и красными. За одно утро Хью как будто постарел.

Где-то внутри поднимается приступ гнева из-за безответственного поведения Софии, которое в конечном итоге причинило боль стольким людям, включая мужчину, которого, как она утверждала, очень сильно любила.

— Хью, — начала я, но остановилась, внезапно не зная, что сказать. — Мне жаль о…

— Почему ты здесь, Ева? — Хью тихо вмешался, засунув руки в карманы. — И не говори, что ты здесь, что защитить Софию, потому что это просто… неправильно. Сейчас не то настроение.

— Я не буду защищать ее, — качаю головой, — то, что она сделала ужасно и…

Саркастический смех Хью прерывает меня:

— Ужасно? Это очень мягкое описание. Нахрен, Ева, это даже близко не описывает то, что она сделала, — его лицо стало разъяренным. — Давайте, бля, наебем Хью, он ведь такой тупой.

— Ладно, это было глупо, но…

— Но? — Хью недоверчиво усмехнулся. — Нет никаких «но», Ева. Как ты вообще можешь стоять здесь и пытаться что-то объяснить? Совершенно очевидно, что Софи насрать на наши отношения, иначе она бы не пригласила незнакомого мужика внашдом и не трахнулась нанашейкровати.

Хью замолкает и опирается ладонями на стол. Весь гнев испаряется в одно мгновение.

— Как она могла так поступить с нами? — прошептал он, поднимая на меня глаза полные боли. — Я думал, у нас все замечательно, но как она могла?

Делаю шаг к мужчине, успокаивающе сжимая плечо.

— Вам было хорошо вместе, Хью. Тому, что сделала София, нет оправдания, но это случилось. И прямо сейчас мне чертовски больно, но, пожалуйста, Хью… пожалуйста, со временем вы справитесь с этим, и когда-нибудь это станет просто плохим воспоминанием.

— Свадьбы не будет, — вмешивается парень.

Он сбрасывает руку, и я молчу. Да, я знала, что он это скажет. Если бы я была на его месте, то поступила точно также. Быть может, даже хуже, чем просто отмена свадьбы.

— Хорошо, я понимаю. Сейчас это и к лучшему. Надеюсь, когда все уляжется, можно будет строить новые планы.

Хью отвел взгляд и поморщился, но на несколько секунд замолчал, погрузившись в свои мысли. Затем он снова повернулся ко мне, на его лице была ясно написана решимость.

— Нет, — в этом единственном слове прозвучала нотка окончательности, которая не сулила ничего хорошего для Софии.

Телефон Хью запищал, и он потянулся за ним, прочитав сообщение на экране.

— Мне сейчас нужно быть на встрече. Больше нечего ведь сказать?

Бросаю на Хью последний взгляд, но он уже полностью погружен в телефон. Дергаю дверь кабинета, когда меня останавливает голос:

— О, и Ева, скажи Софи, чтобы не утруждала себя приходом за своими вещами. Я пришлю их на старую квартиру, как только доберусь домой. И чтобы больше она меня не искала. Я возвращаюсь в Данию.

Ну, а чего я еще ожидала? Отъезжаю от здания, по направлению квартиры Софи. В это время дороги были забиты, движение медленным, но я была благодарна. Это давало роскошь покопаться в себе.

По крайней мере, Хью был вежлив со мной, хотя у него не было на то причин. Я, блин, была двоюродной сестрой той самой девушки, которая разбила его сердце… Достаточно веская причина, чтобы просто вышвырнуть меня из офиса. Мое сердце болело из-за Хью, могу только догадываться о том, как сильно страдал бедняга…

София нуждалась в помощи специалиста и терапии. Я не могу позволить сестре продолжать в том же духе, не после такой ошибки. Ее обещание завязать для меня пустые слова. Это будет повторяться снова и снова, причиняя боль людям и ей самой.

Боже! Как до этого дошло? Как сообщить дяде и тете, что свадьба отменена? Еще ужаснее была необходимость сообщить им причину разрыва. Могу только представить разочарованные взгляды, крики и истерики. Нужно найти способ не допустить утечки новостей в прессу до тех пор, пока это не станет абсолютно необходимым.

Глава 34. Тимур

Не успеваю оторвать глаза от бумаг, как Макс Воронцов врывается в кабинет подобно смерчу. Сносит по пути стул и плюхается животом мне на стол, победно улыбаясь. Игнорирую Макса и хмыкаю, возвращаясь к документам. Нужно будет поговорить с Надей о том, что, блять, из слов «никого не впускать», она не поняла.

— Что бы это ни было, я не в настроении.

— Что тебя гложет, чувак? — возражает Макс, нагло заглядывая в договор. — Надя сказала, что последнюю неделю ты, как бешеный пес, разрываешь всех, что совершенно на тебя не похоже. Разливай вискарь и вываливай все дерьмо, позволь дяде Максу сделать твой день лучше.

— Я работаю, Макс, — челюсть сжимается сильнее. — Уходи.

— Да-да, конечно. Расскажешь сам или мне придется сидеть здесь, пока ты не придешь в себя?

Конечно. Сейчас. Так взял и признался своему другу, что я злой, потому что Ева сбежала после суток в моей компании, и не удосужилась позвонить хотя бы раз за целую, сука, неделю. Лучше проведу жизнь в аду, чем Макс что-то узнает.

Блять! Что доставало меня больше, чем ее очевидная месть, так это раздражающая боль всякий раз, когда я думал о ней. Сука, я практически придумал эту игру в «месть», был на шаг впереди, но…

Но почему я вдруг чувствую себя самым большим неудачником?

Поднимаю глаза, бросая свирепый взгляд на Макса. Но тот лишь улыбается шире, ничуть не испугавшись.

— Прибереги этот взгляд для кого-нибудь другого, инопланетянин, кому на него не все равно. Я знаю тебя с универа, меня не напугаешь просто злыми глазками.

Вздыхаю и откидываюсь на спинку кресла с раздраженным видом.

— Как бы мне ни хотелось включить сплетницу и «поделиться своими чувствами» с тобой, на самом деле, мне не до этого сейчас. Так что сделай одолжение и займись работой.

Макс усмехается моей подколке, но все же встает, хотя в глазах так и пляшет озорство.

— Ладно-ладно, не рассказывай, держи это в себе, сколько хочешь. Но мне нужна услуга.

— Нет.

— Иисусе, инопланетянин! Ты даже не знаешь, о чем пойдет речь.

Поднимаю бровь:

— Своими просьбами ты всегда умудряешься доставить нам обоим неприятности, так что я пас.

— Да, но сначала нам ведь весело, — Макс ухмыляется, — а все, что тебе нужно сейчас, мой друг, так это повеселиться от души! Тебе нужно развеяться, познакомиться с красивыми цыпочками…

— Мне не нужно развеиваться, — вмешиваюсь, хотя губы дрогнули в улыбке. — Что мне реально нужно, так это чтобы ты где-нибудь потерялся и дал мне поработать.

— Я познакомился с одной девушкой и пригласил ее на ужин сегодня.

— Повезло.

— Да, но есть небольшая проблема. Она хочет позвать подругу, которая недавно в городе, и поэтому я хочу, чтобы ты поехал со мной.

— Ни за что, — серьезно отвечаю.

Я уже служил отвлекающим объектом на свидании Макса. И заработал себе бешеную преследовательницу. Потребовались несчастные полгода и судебный запрет, чтобы избавиться от нее.

— Эта подруга горячая, если вдруг ты боишься, что она…

— Забудь об этом, — перебиваю. — Меня это не волнует. Будь она хоть «Мисс Мира», мне нужно поработать вечером.

— Ты у меня в долгу, помнишь?

Недоверчиво поднимаю бровь:

— Серьезно? Если память мне не изменяется, как раз все наоборот.

— Подожди минутку, — выражение его лица стало подозрительным, он облокотился на стол и уставился на меня, — твое отвратительное настроение не имеет сейчас никакого отношения к Еве, да?

Я уставился на него в ответ, стараясь сохранить нейтральное лицо. Не могу позволить Максу узнать правду.

— Я думал, что мы говорили об услуге?

— О, забей. Я возьму вместо тебя Ника, — Макс махнул рукой, теперь на горизонте появилась новая, более интересная тема для разговора. — Что она сделала на этот раз? Неужели увела еще одного клиента?

Фыркаю, но молчу.

— Она отказалась спать с тобой? Ну? Что?

Внезапно волна усталости захлестывает. Вздыхаю и тру глаза, в животе урчит, напоминая мне, что я ничего не ел со вчерашнего вечера.

— Знаешь, что? Не хочу весь день сидеть и отвечать на твои глупые вопросы, так что давай вместо этого пообедаем. Я угощаю.

Глава 35

Выбрасываю в мусорное ведро обугленные остатки бекона и вздыхаю. Вот и кулинарные способности.

Подхожу к холодильнику, но, бросив быстрый взгляд на содержимое, хлопаю дверцей и в изнеможении прислоняюсь к ней. Я нуждалась во сне, еде и свежем воздухе, чего за последнюю неделю получала ничтожно мало.

Все внимание было сосредоточено на том, чтобы помощь Софи пережить разрыв. Хотя с каждым днем она все глубже и глубже уходила в свою скорлупу, не разговаривая, отказываясь от еды. Она хранила каменное молчание, даже когда приезжали родители. Все требовали узнать причину, по которой Хью отменил свадьбу. На меня возложили ответственность за отмену ресторана и прочей свадебной фигни, ответы на вопросы от тети и дяди, даже родители Хью как-то заехали. К счастью, парень никому не рассказал об истинных причинах разрыва, хотя бы это радовало.

Телефонный звонок отвлекает меня, спешу в гостиную, чтобы ответить. Оказалось, еще один звонок от тети Мари, желавшей узнать, как дела у Софии. Отвечаю на знакомые вопросы, уверив тетю, что все хорошо, и сбрасываю. Плюхаюсь на диван, желая унять ноющие ноги.

— Это был Хью? — Софи появилась на пороге спальни, все еще одетая в пижаму, бледная, как смерть, с опухшими красными глазами, которые смотрели на меня с надеждой. — Он, наконец, позвонил?

— Нет, Соф, прости, — медленно волна жалости подкатывает к горлу, при виде опустошенных глаз.

— О… — Софи кивает, хотя плечи поникли, — я… я просто надеялась, что он…

Она замолкает, судорожно сглотнув, и подходит к дивану, присоединяясь ко мне. Поджимает ноги, положив подбородок на колени.

— Что мне делать? Он ненавидит меня.

— Я уверена, это не так, — притягиваю девушку к себе. — Ему нужно немного времени, вот и все.

София смахивает слезы со щек:

— Я так сильно скучаю по нему, хочу, чтобы он дал мне еще один шанс. Меня не волнует свадьба. Не волнует, если он никогда больше не захочет жениться на мне. Мне нужно, чтобы он просто вернулся.

Вздыхаю, рассеянно поглаживая ее по спине:

— Я знаю, Соф, знаю.

На несколько мгновений воцаряется тишина. Мысли кружатся вокруг Софи, этой отмененной свадьбы иТимура. Всю неделю я не позволяла себе думать о нем, всегда обрывала любые попытки, когда мозг отчаянно хотел убедить в обратном. Возможно, это было потому, что я ощущала вину за свои чувства к мужчине.

— Мороженое еще осталось? — спросила Софи, нарушая молчание.

— Нет, все съели, — отстраняюсь и встаю с дивана, разминая затекшие ноги. — Могу сбегать в магазин и купить.

София слабо улыбается в ответ и кивает:

— Я бы хотела, да.

— Меня не будет некоторое время, ты будешь в порядке?

— Да… Со мной ничего не случиться.

В ближайшем супермаркете не было любимого мороженого Софи. Быстрым шагом направляюсь в другой, в паре кварталов, заглядывая в магазины по пути. Прохладный воздух и громкие звуки оживленного города были приятной переменой по сравнению с давящей тишиной квартиры. Чувствую, как настроение поднимается с каждым шагом. На этот раз мозг сосредотачивается на других проблемах, кроме разрыва Софии. Прокручиваю в голове рабочие моменты, которые нужно будет уладить завтра.

Радость бьет через край, когда в одном из супермаркетов нахожу нужное банановое мороженое. Уже с определенно хорошим настроем лечу домой.

Сильный рывок и кто-то хватает за руку. Тихо вскрикиваю, тело инстинктивно напрягается. Ну, меня ведь не убьют на проспекте полном людей? Сердце бешено колотиться, когда поворачиваюсь лицом к напавшему. Уже приготовилась огреть любого ведерком с лакомством. Ладони потеют, а сердцебиение ускоряется по совершенно другим причинам.

Тимур Энгберг стоял посреди людного проспекта, бросая на меня мрачный взгляд. Его глаза внимательно скользят по мне, удосужив взглядом мои черные джинсы и огромную серую футболку под пальто. Волна смущения захлестывает меня. Кусаю губы. Слишком повседневно, не под стать Энгбергу, который даже ночью выглядел с иголочки.

— Тимур, — беру себя в руки, слегка встряхнувшись, — что ты здесь делаешь?

Он ничего не отвечает, только крепче сжимает мои пальцы, а в следующую секунду уже тянет с тротуара в сторону открытой площадки одного из ресторанов. Застигнутая врасплох, позволяю себя вести, свободной рукой сжимая покупку. Само присутствие Тимура приводило мысли в замешательство.

— Садись, — мужчина отодвинул для меня один из стульев.

Команда была произнесена напряженным тоном, и все еще смущенная я, покорно подчиняюсь.

Открываю рот, чтобы заговорить, но Тимур взглядом приказывает мне молчать. Наблюдаю, как нервно он проводит по волосам и сжимает губы. Знакомые признаки того, что пытается держать себя в руках.

Озадаченно складываю руки на столе, чувствуя, как по мне бегут волны дурного предчувствия. Перебираю и отбрасываю миллион причин для его гнева. Узнал ли он правду о разрыве Софии? Был ли он зол на меня за то, что я прикрывала задницу сестры? Неужели из-за этого он не звонил неделю?

— Тимур, что случилось? — я не выдерживаю.

— Ты реально спрашиваешь меня об этом? — его голос такой же напряженный и едва контролируемый гнев, который угрожает в любую секунду вырваться на поверхность.

— Ну, я не умею читать мысли, так что да, думаю, я имею право спросить, почему у тебя такой вид, будто ты хочешь свернуть мне шею.

— С удовольствием сделал бы это, — выпалил он в ответ. — О чем ты думала, блять?

Вдыхаю влажный воздух. Головная боль опять возвращается. Разочарование задевает за живое. Неужели я, правда, надеялась и ожидала от Тимура какое-то беспокойство? Любой другой парень позвонил бы и спросил о содержании моей записки. В конце концов, не каждый же день женщина поспешно покидает его квартиру и оставляет только объяснение, что пришлось уйти из-за проблем в семье.Любой парень, но не Тимур.

Нет, вместо этого он предпочел гневно смотреть на меня и угрожать придушить. Отодвигаю стул и встаю.

— Тимур, в твоих словах нет никакого смысла. И я не в настроении разбираться с одной из твоих истерик. Так что, если тебе больше нечего сказать, я пойду.

— Сядь, — Тимур рычит.

Его глаза темнеют, обещая ужасные последствия, но я отказываюсь позволить ему запугать меня.

— Нет, Тимур, — выпаливаю в ответ, теряя самообладание. — Мне плевать на твои угрозы, и ты можешь катиться к черту, эгоистичный козел.

Он медленно поднимается, легко возвышаясь надо мной. Вздергиваю подбородок и пристально смотрю на него. Тимур усмехается. Ярость в глазах сменяется насмешкой.

— Как мило с твоей стороны хотя бы сейчас проявить мужество. Возможно, следовало набраться смелости раньше и подождать, пока я вернусь, прежде чем выкинуть свой трусливый трюк с местью.

Чего? В шоке уставилась на мужчину:

— Трусливый? Месть? Ты что, черт возьми, издеваешься?

Он с ума сошел?

— О чем ты говоришь? — захотелось рвать на себе волосы от отчаяния. — Если ты имеешь в виду то утро в твоей квартире, то я не выкидывала никаких фокусов. Мне пришлось уйти. Какое слово в записке было не понятным?

Тимур замирает, его глаза сужаются.

— Какая записка?

Тру уставшие глаза, внезапно пожелав быть где угодно, только не здесь.

— Я оставила тебе записку. Там было объяснение, почем я ушла. Разве ты ее не видел?

Тимур провел рукой по волосам и выдохнул:

— Я ничего не видел. Вернулся домой, а тебя не было, и поэтому…

— Ты решил, что я обманула тебя, — заканчиваю за него.

Почему-то мысль о том, что он предположил худшее угнетала. Все, что ему нужно было сделать, это взять чертов телефон и хотя бы написать.

Возможно, я позволила ввести себя в заблуждение, думала, что Тимур заботится обо мне. Глупо лелеяла надежду, что наши отношения в конечном итоге могут перерасти во что-то более значимое, чем потребность в мести.

Как я могла допустить, чтобы это случилось? Сердце тяжелеет от обиды.

Тимур протягивает руку, касаясь моего локтя, заставляя взгляд вернуться к нему. Гнев на мужском лице исчез, сменившись чем-то похожим на сожаление.

— Ева, мне жаль.

Опускаю глаза, не желая, чтобы он увидел в них какую-либо уязвимость. Нужно покончить с этим, пока я полностью не потеряла голову… и свое сердце. Просто киваю, подхватывая мороженое, не глядя на Тимура.

— Я должна идти. Софи ждет.

Глава 36

— Что за придурок? — Тина протягивает мне бокал с джином и растягивается на диване.

Делаю глоток, позволяя успокаивающему теплу алкоголя разливаться по телу. Все еще страдаю от встречи с Тимуром. Мозг прокручивает сцену вновь и вновь. Как он может утверждать, что не видел записку? Я оставила этот клочок бумажки сразу возле входа, где он точно заметил бы. Так что же произошло? Лгал ли он мне?

Не хочу возвращаться к Софи. Ее депрессия плавно заглатывала и меня. Мне нужно было с кем-то поговорить. Теперь, устроившись на диване Тины, слушая, как подруга разглагольствует и проклинает Тимура, я поняла, что сделала правильный выбор.

— И у него хватило наглости обвинить тебя в попытке отомстить? — продолжала монолог, несмотря на отсутствие моей реакции. — Это отвратительно!

— Но я не могу винить его за то, что он так подумал, — бормочу я. — Мы делали все что угодно, чтобы насолить другу с тех пор, как встретились.

— Ну, — Тина закатывает глаза, — он должен был хотя бы позвонить. Да ладно, вдруг кто-то попал в аварию или твоему отцу опять стало плохо? Любой парень позвонил бы, Ева, чтобы убедиться, что с тобой все в норме.

Я тоже так думала, но все же мучительное чувство вины оставалось. Ведь я должна была позвонить ему на прошлой неделе, обещала себе, но тогда у Софии случались сильные истерики, и ее нельзя было оставить даже на секунду. А позвонить Тимуру рядом с Софи было бы самоубийством…

— Наверное, мне тоже следовало ему позвонить. Я, правда, хотела, но было не до этого.

— Нет! — Тина вскочила с дивана и свирепо стреляла глазами. — Перестань изображать из себя адвоката дьявола. Суть в том, что когда ты возвращаешься в свою квартиру и обнаруживаешь, что девушка, с которой ты провел ночь, сбежала, правильным было бы позвонить ей и выяснить. А не ждать гребаную неделю, а затем орать на нее посреди улицы. Не будет мужчина поступать так с женщиной, которую привел знакомиться со своей матерью и семьей.

— Не водил он меня знакомиться со своей мамой, Тина, — закатываю глаза.

Если бы я что-то значила для него, он бы не позволил мне уйти, не сказав ни слова. Что было сейчас удручающим, учитывая, как сильно я в него влюбилась. Было больно о того, что он думал обо мне не более чем как о женщине, с которой играл в игру. Хотелось покончить с этим, покончить с Тимуром Энгбергом и его раздражающим стремлением причинять боль.

Осушаю свой бокал, на что Тина морщит нос.

—Хочешь запить свои страдания? — женщина вздыхает. — Это не ты, Ева. Что происходит, на самом деле?

Пожимаю плечами. Не хочу говорить о Тимуре. Я позволяла ему доминировать над большей частью своих мыслей, и, наверное, устала говорить о нем. Это была игра с огнем. Огнем, который не оставит после себя ничего живого.

Замечаю подозрительный взгляд Тины и выдавливаю улыбку:

— Ничего. Просто стресс прошлой недели давит на меня. Эта ситуация с Софи. Ее депрессия действует и на меня, понимаешь? Как будто она высасывает из меня жизнь.

Тина фыркает, но оставляется тему Тимура.

— Как София?

Снова пожимаю плечами:

— Она… разбита. Все, что делает, – это плачет, спит и висит у телефона на случай, если Хью передумает и позвонит ей.

— Плохи дела, да? — Тина кивает сама себе. — Но знаешь, мне действительно не так уж ее и жаль. Да-да, я знаю, что вы, подружки, очень близки и все такое. Но какая девушка выбросит свою жизнь в окно ради одного перепихона с незнакомцем? Мне больше жаль Хью, потому что… если бы изменил он, мы бы его загрызли и поливали грязью. Бедному парню выдрали и растоптали сердце, а мы обращаемся с изменщицей, как с фарфоровой куклой? Это… — она цокнула языком, подыскивая нужное слово, — как минимум, странно.

О, если бы только Тина знала правду… Съеживаюсь, представив, какой была бы реакция подруги, если бы она узнала, что это был не первый раз, когда Софи выкинула подобное. Просто в этот раз ее поймали с поличным.

— Она… уязвима.

Я хотела защитить Софи, но было ли это возможно сделать? В глубине души я согласна с мнением Тины, но проблема Софи была в основном психологической. Сейчас от нее нельзя отворачиваться.

— Да, уязвима, — тон Тины сочился сарказмом. — Вот почему ты забила на свою жизнь, сильно поссорилась со своим... как бы ты ни называла свои отношения с Тимуром, и все потому, что ты хочешь помочь своей двоюродной сестре. Мне нравится София, но что ей нужно, так это хороший друг, который скажет, что она творит херню, психолог и… твой телефон звонит.

Дергаюсь, осознав, что звук, который я слышала на заднем плане, на самом деле был мой телефон. Достаю его из заднего кармана и бледнею, быстро скидывая звонок.

— Хорошо, судя по паническому лицу, предполагаю, что это Тимур, да? — Тина наклоняется вперед, глаза загораются в предвкушении свежих новостей. — Ты собираешься ответить? И не волнуйся, он, вероятно, позвонит снова.

Как по команде, настойчивый звонок раздался снова. Бросаю свирепый взгляд на Тину, снова скидывая.

— Я не хочу с ним разговаривать.

— Хорошо.

Настороженная легким согласием, удивленно и подозрительно поднимаю брови:

— Хорошо? Это все, что ты скажешь?

Тина пожимает плечами и притворяется, что ногти ее заботят сильнее.

— Ага, я понимаю тебя полностью.

— В твоих словах нет никакого смысла, — рычу, наклоняясь к Тине, чтобы толкнуть девушку локтем в ребра.

Ненавижу, когда Тина использует эту тактику. Это всегда каким-то образом заканчивалось тем, что я делаю именно то, что хочет Тина.

— Что ты понимаешь?

— Что тебе, вероятно, следует ответить на этот звонок, выяснить, что он хочешь, что означает встретиться где-нибудь и поговорить. Затем ты отказываешь ему и доказываешь вам обоим, что тебе действительно надоело играть в его игры.

На мгновение задумываюсь. В этом был какой-то смысл. Мозг прокручивал плюсы и минусы разговора с Тимуром. Зачем звонить после того, как позволил мне уйти сегодня днем? Тогда ему нечего было мне сказать, так чего же он мог хотеть сейчас?

Нетерпеливо вздохнув, Тина тянется к телефону.

— Ладно, я отвечу и скажу Тимуру, что ты не хочешь с ним разговаривать.

— Нет, Тина, — закрываю экран, но подруга успевает провести пальцем и принять вызов. — Блин, я сказала, что…

— Ева? — голос Тимура донесся из динамика, заставляя тело дрогнуть.

Вот же черт! Тихо стону, прикрыв глаза. Делаю глубокий вдох и подношу телефон к уху.

— Чего ты хочешь, Тимур? — коротко спрашиваю, гордясь тем, что голос не выдавал никаких признаков внутренней нервозности.

— Я совершил ошибку, — голос мягкий, без единого намека на гнев. — Поужинай со мной сегодня вечером, и мы сможем обсудить то, что произошло.

Нет!Пора заканчивать с ним и его манипуляциями. Каждый раз Тимур не спрашивал, а скорее ставил перед фактом, как будто ожидал, что я буду прыгать к нему на ручки по каждому его приказу.

— Я не хочу ужинать с тобой, Тимур, — отвечаю, бросив взгляд на Тину, которая бесстыдно подслушивала разговор.

Тина одобрительно кивнула и подняла вверх большой палец.

— Здесь нечего обсуждать.

— Напротив, я думаю, что есть. Ты была права. Я поспешил с выводами и предположил худшее…

— Послушай, — вмешиваюсь, — как начет того, чтобы мы просто забыли, что это когда-либо случалось? Очевидно, что мы всегда будем предполагать худшее друг о друге, ждать удара в спину, учитывая нашу историю. И это будет продолжаться, как замкнутая цепь.

Улавливаю вздох на другом конце провода, как будто Тимур изо всех сил старался быть терпеливым и сдерживать себя.Как типично и обычно.

— Ева, игнорирование проблемы не приведет к ее решению. Я не пониманию тебя. Опять эта неясная игра, реально, ведешь себя как ребенок.

— Знаешь, что, Энгберг? Ты можешь взять свое «непонимание» и засунуть его себе в задницу, высокомерный хрен.

Скидываю звонок и откидываю телефон на журнальный столик. Будь он проклят!

— Ух ты! — руки Тины обхватили мои дрожащие плечи, притягивая ближе к себе. — Полегче, девочка, помни, что он этого не стоит.

— Он сказал, что я веду себя по-детски. Боже, Тина! Неужели он такого высокого мнения о себе? Как я могла думать, что мне может понравиться такой идиот? Пристрели меня сейчас же!

— Успокойся, Ев, ты просто зря волнуешься и психуешь. Ладно-ладно, не зря, — она быстро поправила себя, когда я начала закипать. Итак, он назвал тебя ребенком, и, как я уже говорила тебе, Тимур мудак. Ну, серьезно, Евка, мужчина говорил о тебе вещи и хуже.

— В том-то и дело. Тимур как будто запрограммирован. Он не может вести нормальный диалог, при этом не унизив меня. Боже, Тина! Почему я чувствую себя одной из тех дурочек, которых Тимур держит рядом с собой только потому, что они «удобные».

— Тогда хорошо, что ты решила уйти, — Тина ободряюще улыбнулась, — И это плюс, что сказала ему.

Будь он проклят в тысячный раз. Обхватываю себя руками, злясь на Тимура, и особенно на саму себя за то, что позволила ему влезть так глубоко в душу. Накричать на него по телефону, показать свои эмоции – просто еще один способ доставить Тимуру удовольствие от осознания того, что он все еще влияет на меня.

Я задыхалась, сжимая и разжимая кулаки, в то время как желание ударить что-нибудь бушевало внутри. Внезапно кажется, что стены комнаты надвигаются на меня и тело кричит от потребности сбежать.

* * *

Все пошло не так, как планировалось.

Второй раз за день позволил своему проклятому характеру взять верх, и, как в первый раз, это не принесло ничего, кроме боли и полного провала перед женщиной, когда я пытался извиниться.

Сказать, что я был удивлен, когда заметил Еву в окне ресторана, где мы обедали с Максом, было бы преуменьшением. В первый раз, когда она прошла мимо, и я увидел знакомый силуэт, почему-то был убежден, что обознался и забил. И только когда через пару минут снова увидел ее с ведерком мороженого, не раздумывая, выскочил из ресторана. Гнался за ней с вихрем в голове.

Отчетливо помнил, как повторял себе сохранять спокойствие, прекрасно понимая, что возникнет соблазн придушить Еву, если я дам волю своему гневу.

Но хватило одного взгляда на женщину. В эти зеленые глаза, которые, казалось, всегда смотрели и видели меня насквозь, читали каждую мысль. Эти губы, мягкие и просто умоляющие поцеловать. И тело всегда отвечало взрывом желания где-то внутри. Все разумные мысли превращались в одно огромное желание забрать женщину с собой. А потом я злился на себя. Реагирую на нее как подросток с избытком гормонов.

И в гневе набросился на женщину.

Глаза цепляются за листок бумаги, лежащий передо мной. Снова вздыхаю. Десять минут перебора и осмотра возможных мест, где Ева могла положить эту проклятую записку, и я нашел ее за комодом.

Тянусь за бумажкой и читаю предложения уже раз шестой. Слова как будто обвиняют в том, что я осел.

«Эй, прости, что сбежала. Семейное ЧП.

P.S. Прекрасно провели время, да? Позвони мне»

Бля, кто оставляет записки в 21 веке? Все предпочитают сообщения или электронные письма, на крайний случай. Но я не был удивлен. Ева Гёршт была из тех, кто придерживался нетрадиционных взглядов на некоторые вещи.

Телефон вибрирует, отсвечивая имя «Макс» на экране.

— Да?

— Привет, инопланетянин, — голос Макса звучит напряженно, — нашел записку?

— Нашел. За гребаным комодом в коридоре.

Макс тихо присвистывает:

— Не завидую тебе. Кажется, кому-то придется очень долго извиняться. Уже звонил Еве?

— Да, — вздыхаю.

— Судя по твоему тону, все прошло не очень гладко.

— Нет, — делаю глоток воды, — я сказал кое-что и разозлил ее еще больше.

— О, чувак, дерьмо!

— В точности описал мои мысли, — киваю в знак согласия. — Дам ей пару минут успокоиться и перезвоню.

Макс замолкает, а я почти ощущаю, как крутятся шестеренки в его голове.

— Может быть, тебе нужно дать ей больше, чем пару минут. По моему опыту, обычно лучше подождать хотя бы день. Скорее всего, если она расстроена сейчас, Ева все равно будет такой же и через пять минут, а с твоим послужным списком, когда ты говоришь тупые вещи…

— Я понял, Макс, понял, — выдавливаю из себя.

Мне не нравилась эта идея, но я возможно Макс был прав.

— Слушай, у меня есть одна теория. Помнишь мою младшую сестренку? Она звонила мне недавно и рассказала кое-что. На каком-то сайте Марина вычитала, что свадьба Софии Гёршт отменена. По-видимому, в раю проблемы и парочка рассорилась.

Удивленно поднимаю брови. Это была последняя новость, которую я ожидал услышать. В последний раз, когда я видел эту пару в холле отеля, они казались счастливыми друг с другом.

— Тимур? Сердечный приступ от такой новости?

— Марина сказала, почему они расстались?

— Нет, в статье просто какие-то случайные домыслы, но это все произошло около недели назад. В любом случае, возвращаемся к моей теории: София звонит Еве, когда та была у тебя, и именно поэтому Ева уезжает. Как тебе?

— Может быть, — бормочу я, перебирая в голове, что могло случиться.

— Это еще не все, — добавляет Макс зловещим тоном. — И тебе это не понравится.

— Ну?

— Марина наткнулась на еще одну статью. Это касается тебя и Евы. И вы там не в самом лучшем свете. Там есть ваши фотки вместе, и это хреново, Тим.

— Бля, что это за статья?

— Это сайт, который сливает фотки знаменитостей и сплетни от разных пользователей, скинул тебе ссылку.

— Я перезвоню, — сбрасываю звонок, не дождавшись ответа.

Телефон пищит от входящего сообщения. Пододвигаю ближе ноутбук, вбивая название сайта в поиск.

Неужели кому-то сильно интересно копаться в грязном белье чужих людей? Проклятый мир! Недоверчиво уставился на фотки с Евой. Гнев медленно нарастал во мне, покалывая кончики пальцев.

«ГРЯЗНЫЕ ДЕЛА ЭНГБЕРГА»

Довольно смелое и кричащее название. Большая часть текста была в значительной степени предположениями, что мне не удалось заполучить Софи, и вместо этого я взялся за «старшую и богатую представительницу семьи Гёршт».

Отталкиваю от себя ноутбук, трясущимися от ярости руками. Сама статья злит меня не так сильно, как осознание того, что кто-то приложил массу усилий, выслеживал нас, фотографировал в особо личные моменты.

Набираю номер Нади, попутно натягивая пальто и разыскивая ключи от машины.

— Добрый день, Тимур Львович, — послышался голос помощницы спустя несколько гудков.

— Мне нужен кто-то из нашего ИТ-отдела. Найди человека и назначь встречу через час. Я уже еду в офис.

Глава 37

Приоткрываю дверь в спальню Софи, заглядывая внутрь. Сквозь полумрак едва могу разглядеть фигуру сестры на кровати. Вздыхаю с облегчением и закрываю дверь также тихо. По крайней мере, мое отсутствие вроде бы не было замечено.

Ставлю кофе вариться и наблюдаю за пузырьками воздуха в гуще, прислонившись к прохладному мрамору в попытке унять пульсирующую головную боль.

Ноги начинали ныть и болеть, да, в парке я провела добротных часа три, пытаясь привести в порядок мысли и чувства. И это сработало… в какой-то степени воздух и обстановка во многом успокоили нервы.

Теперь, вернувшись домой, держала разум пустым. Прекрасно знаю, что если позволю себе хотя бы подумать о чем-нибудь, это спустит эмоции и вызовет смертоносную бурю ощущений. И это было последнее, чего хотела бы я. Не в первый раз жалею, что не могу полностью погрузиться в работу, было бы легче не думать о нем…

Возможно, Тина права, и я приостановила свою жизнь ради Софи. Пришло время вернуться в рутину. Но сначала найти хорошего психотерапевта, который поможет сестре.

Телефон на тумбе вибрирует, и я не поднимая головы, тянусь за ним и провожу по экрану.

— Слушаю.

— Не скидывай меня, — тараторит Тимур взволнованно.— Есть кое-что, что ты должна знать.

Поездка до офиса Тимура заняла менее получаса и, скорее всего, водителю такси выпишут не один штраф, с тем как я его подгоняла. В просторном холле меня встречает женщина, в которой я узнаю помощницу Тимура.

— Ева Романовна? — симпатичная блондинка одарила меня деловой улыбкой. — Я Надя, исполнительный помощник Тимура Львовича. Пожалуйста, за мной.

Просто киваю. Мысли слишком запутаны, чтобы беспокоиться о чем-то. Следую за Надей к лифтам, в голове все кружится, пока я раз за разом прокручиваю телефонный разговор.

Тимур почти ничего не сказал, только то, что он наткнулся на новую статью. На этот раз в Интернете. Гребаная всемирная путина.

Руки покрываются мурашками, когда перед глазами мелькает серебряная табличка «Тимур Львович Энгберг». Надя тихо стучит в дверь и входит, а я следую за ней по пятам.

Взгляд цепляется за мрачную фигуру Тимура возле стола. Мужчина о чем-то разговаривал с молодой девушкой с ярко-розовыми волосами лет двадцати, которая сидела в его кресле, сгорбившись над двумя ноутбуками.

Тимур поднимает глаза, и хмурый голубой взгляд окутывает меня, подобно туману. Он кивком отпускает Надю, которая тихо покидает кабинет, и делает шаг мне навстречу.

— Ты сказал, что есть еще одна статья? — спрашиваю и игнорирую предложение сесть.

Глаза пробегают мимо Тимура к девушке, которая даже не удостоила меня взглядом.

— Что там?

Тимур кивает в сторону одного из ноутбуков:

— Посмотри сама.

Подхожу к столу, разворачивая к себе один из ноутбуков. Глаза расширяются.

— Твою мать…

Фотографии были слегка размыты, но я могла узнать себя. Вот мы с Тимуром целуем в его машине, еще одно фото с вестибюля. Поцелуй, который я слишком хорошо помню. Множество снимков возле дома Тимура.

— Как эти фото вообще сделали? И… и кто их залил? — глотаю воздух, подняв полные ужаса глаза.

Паника скручивала живот, стягивала стальными спазмами грудь, лишая дыхания.

— Боже! Сколько людей видели это?

— Новость опубликовал пользователь Answer938, а сейчас запись находится в ТОПе обсуждаемых, уже почти миллион просмотров, — молодая девушка ответила скучающим тоном, не отрывая глаз от экрана, — двести тысяч лайков, ну, и комментарии с каждой секундой растут.

— Что? — я в замешательстве уставилась на девушку.

— Это Наталья – стажер из ИТ-отдела. Я попросил ее помочь нам. Она может отследить источник этой статьи и дать нам некоторые зацепки. Благодаря ей, мы выясним, кто это делает, — Тимур успокаивающе сжал мою руку. — Эту статью удалят, как только Наташа получит необходимую информацию.

Пытаюсь сглотнуть, но не могу. Тело не слушается. Сколько людей из миллиона были со мной знакомы? Если среди них были посетители отеля? Это может нанести реальный ущерб нашей семье и стать проблемой, если кто-то из главных клиентов заполучит такую информацию.

— Это нужно удалить сейчас же, Тимур. Меня не волнует никакая информация. Я просто хочу, чтобы запись убрали до того, как кто-нибудь из клиентов увидит.

— Если удалим статью сейчас, то потеряем любой шанс выяснить, кто это делает. Кто бы это ни был, очевидно, или ты или я перешли дорогу этому человеку. Думаешь, он не найдет другой способ докопаться до нас? Ев, мне особенно не нравится это. Какой-то непонятный человек преследует нас. Кто знает, как далеко они зайдут, если мы их не поймаем?

— И сколько времени это займет? — сдерживаю истерику внутри.

— Всего несколько минут и я что-нибудь достану.

Тимур подхватывает меня под локоть, подталкивая к креслу в углу кабинета, обеспокоенный взгляд скользит по моему лицу.

— Ты выглядишь взвинченной, принесу тебе что-нибудь выпить.

Легко тяну его за рукав, останавливая:

— Не хочу пить. Просто, пожалуйста, нужно что-то сделать со статьей.

— Я разберусь с этим, Ева, — Тимур ободряюще улыбается, — не волнуйся.

Он наклоняется ближе, слегка касаясь волос у лица, и медленно ведет пальцами, очерчивая линию подбородка. Его глаза заполняет странная эмоция. Нежность? Доброта?

— Тимур Львович? — взволнованный голос девушки эхом отдается от стен кабинета. — У меня кое-что есть.

Выныриваю из омута голубых глаз и спешу к экранам ноутбуков.

— Что там? — Тимур рядом со мной, наклоняется ближе, что я ощущаю тепло его тела.

— Мне удалось отследить IP-адрес. Это девушка поступила глупо, указав при регистрации свои настоящие данные. В общем, у меня есть имя.Мария Варнас.Скажем, я нашла ее документы и даже фото.

— Снова это имя! — воскликнула я, обменявшись взглядом с Тимуром. — Но это все равно ни о чем не говорит.

— Есть адрес? Время навестить эту таинственную женщину.

Девушка протягивает Тимуру распечатанную копию паспорта и Тимур улыбается.

— Спасибо, Наташа.

— В любое время, Тимур Львович, — девушка застенчиво улыбается и краснеет, наклоняя голову набок.

— Ты поедешь туда сейчас? — привлекаю внимание мужчины. — Я с тобой.

— Не очень хорошая идея, Ева, — его глаза прищуриваются, пока он надевает куртку. — Я лучше поеду один и обязательно позвоню тебе, как только будут новости.

— Ни за что. Эта женщина, кем бы она ни была, решила преследовать и меня тоже. Черта с два я буду сидеть сложа руки, — с вызовом вздергиваю подбородок. — И можешь не сотрясать зря воздух, Энгберг, я поеду в любом случае.

Губы Тимура скривились в улыбке:

— Тогда поехали, но ты останешься машине, пока я решу эту проблему.

Тридцать минут спустя мужчина не сводил взгляд с дороги, обе руки с непринужденной грацией покоились на руле, пока машина поглощала километры автострады.

— София отменила свадьбу?

Удивленно моргаю:

— М?

— Свадьба? — Тимур повторил. — Она отменена?

Он знал? Откуда? Пристально оцениваю мужчину, пытаясь понять, но его лицо остается нейтральным и спокойным.

— О, об этом. Как ты узнал?

Тимур пожимает плечами:

— Макс рассказал.

Прокручиваю в голове, кто это может быть, и вспоминаю. Лучший друг Тимура, Макс Воронцов.

Облизываю губы, слегка разочаровавшись, что не удалось понять эмоции Тимура. Что происходит у него в голове в данный момент? Вдруг он в восторге от этой новости?

— София и Хью поссорились… и решили отложить все это на некоторое время, — бормочу, отворачиваясь к окну.

Что-то больно колет в сердце. Непрошенные мысли лезут в голову. Если Тимур теперь заинтересован в том, чтобы вернуть Софи себе?

Мрачно усмехаюсь. Это могло быть правдой. В конце концов, он таил обиду долгие года, что могло означать – он еще питал чувства к сестре и мог хотеть возродить отношения.

Нужно перестать думать об этом! Молча упрекаю себя, сжимая кулаки от острой боли в груди. Это уже не мое дело, если Тимур захочет вернуться к Софи. Сейчас главное сосредоточиться на решении этой загадки с преследователем, а затем начать новую страницу и оставить все позади.

Телефон в кармане пальто вибрирует. Кто бы это ни был спасибо, что отвлек от губительных мыслей, которые пожирали изнутри.

— Эй, Ева, — веселый мужской голос, — не знаю, помнишь ли ты меня. Это Алекс… Ну, доктор.

— О, Алекс, конечно, я помню тебя. Привет.

Алекс легко смеется, наполняя динамики мягким мужским голосом. Краем глаза замечаю, что Тимур удивленно вскидывает брови.

— Какое облегчение, Ева! Как у тебя дела?

— Я в порядке. Давненько от тебя не было вестей.

Слышу, как Тимур что-то бормочет себе под нос и крепче сжимает руль с напыщенным выражением лица. Закатываю глаза и игнорирую его.

— Прости за это. Я был не в городе последние несколько недель. Только вчера вечером вернулся. Подумал позвонить тебе и узнать, свободна ли ты для ужина в ближайшее время?

Сердце пропускает удар, и я с открытым ртом бросаю обеспокоенный взгляд на Тимура, который теперь следил за мной. В его ледяных голубых глазах мелькает предупреждение, как будто он знал, зачем звонил Александр.

— На самом деле, я не против, — глубоко вдыхаю, — но, может быть, не сейчас? Я кое-чем занята, но я перезвоню тебе, как только все проясниться. Это займет пару дней.

— Хорошо, Ева, — в голосе Александра звучал энтузиазм, — тогда я буду ждать звонка.

— Пока-пока, — усмехаюсь и прячу телефон глубже в карман.

* * *

Дерьмо! Пальцы сжимаются в попытке остановить себя от того, чтобы вырвать хренов телефон у Евы и выбросить в окно. Желание кипело во мне, когда я слушал их разговор и понимал, что докторишка приглашал Еву на свидание.

Александр.Мысленно представляю этого парня, вспоминая последний раз, как я видел Еву с ним, и каким сильным было желание выбить ему что-нибудь.

Я думал, что мы уже решили этот вопрос с Евой и ее отношениями с другими мужчинами. Делала ли она это намеренно, чтобы позлить меня? Судя по тому, какой довольной сидела женщина, ей нравился этот парень.

Эта мысль еще больше портит настроение.

И вишенка на торте – Ева хихикает, как школьница.

Хочу убить его. Едва ли не теряю самообладание, стиснув зубы. Очень хорошо понимаю, что если сейчас открою рот, то, скорее всего, скажу что-то, о чем горько пожалею. Зная, какой упрямой может быть Ева, одно неверное слово с моей стороны и все взорвется. А сегодня я слишком часто вел себя как кретин и прекрасно понимал, что сделал ей больно.

Отказываюсь сказать хоть слово даже после того, как Ева заканчивает разговор. Пока нет, гнев еще пылал внутри. Хотя интуитивно чувствую – она ждет, когда я что-нибудь скажу.

Въезжаю в тихий спальный район, окруженный массивными дубами и одинаковыми одноэтажными домиками. Одно из современных «пригородных поместий», построили их недавно, и не могу сказать, что пользовались они высоким спросом. Улицы были почти пустынными, если не считать несколько детей, играющих на детской площадке.

Торможу перед домом в конце улицы, ничем не примечательным, таким же, как и остальные.

Ева откашливается, отчаянно пытаясь нарушить тишину:

— Это тот дом?

Киваю, постукивая пальцами по рулю, глубоко задумавшись:

— Похоже, там никого нет. Уже сумерки, но свет не горит ни в одной из комнат, — замолкаю и перевожу взгляд с дома на Еву. — И все же, думаю, что тебе следует подождать в машине. Хотя бы, пока я проверю, есть ли там кто-нибудь.

Ева не спорит и просто кивает в знак согласия. Бросаю на нее быстрый взгляд и ищу любой признак того, что она намеревалась меня ослушаться, но получаю только поднятую бровь в молчаливом вызове.

Вздыхаю и еще раз оглядываю дом.

— Мы не знаем, что там ждет. Эта женщина может оказаться враждебной и попытаться защитить себя. Честно говоря, было бы гораздо лучше, если бы ты осталась в машине. Я, по крайней мере, буду знать, что ты в безопасности.

— Понимаю твое беспокойство, но я тоже хочу поговорить с ней, — Ева настаивает, — И я не совсем беспомощна, Тимур.

Губы неодобрительно поджимаются, но больше ничего не говорю, открывая дверь. Ева напряженно следит за мной, пока я пробираюсь по мощеной дорожке к крыльцу.

У входной двери секунду колеблюсь, оглядываясь на нее. Нужно было закрыть Еву в машине, чтобы спокойно поговорить с незнакомой женщиной. Более чем уверен, что Ева не будет адекватно оценивать ситуацию. Не даю себе времени передумать, решительно поворачиваясь, и нажимаю на звонок.

Глава 38.1

Затаиваю дыхание в предвкушении. Ногти впиваются в ладони, костяшки белеют.

Пожалуйста, пусть кто-нибудь будет дома.

Любопытство съедает меня каждую секунду. Тимур крутится возле входной двери, но, кажется, открывать ему никто не спешит. Мужчина тянется к звонку еще раз и спускается с крыльца, направляясь к боковой части дома, и исчезает из виду к моему большому разочарованию.

Секунды превращаются в минуты. Неуклонно волнуюсь. Воображение уже рисует Тимура, лежащего на газоне, раненого и истекающего кровью от неожиданного нападения, в то время как я сижу здесь, в этой проклятой машине, ничего не делая.

Ай, к черту это! Нервы на пределе. Рывком открываю дверь. Тепло уходящего солнца вроде и согревает кожу, но почему-то мурашки и озноб не желают покидать тело.

Спешу мимо крыльца, следуя той же дорогой, что и Тимур. Дом был в отличном состоянии, с аккуратным газоном и ухоженной лужайкой. Явно не похож на жилище женщины, которая увлекается преследованием. Иду по тропинке, пока не натыкаюсь на маленькую калитку, которая ведет за дом к саду. Приглушенно слышу мужской голос.

Тимур! Живой и невредимый! Стоит уверенно, как скала, разговаривает с пожилой женщиной.

— Я здесь не для того, чтобы кого-то беспокоить.

Женщина недоверчиво косится на Тимура и крепче сжимает садовые ножницы в руках.

— Мне просто нужно знать, дома ли Ваша дочь.

Женщина качает головой, высвобождая пару прядей седых волос из-под шапки.

— Я уже ответила вам, молодой человек, — ее голос напряжен от неодобрения, — не знаю, кто вы, но это чужая территория, и…

Она замечает меня и замолкает на полуслове. В ее глазах мелькает осознание и узнавание. Женщина крепче сжимает ножницы и поджимает губы.

— Вам нужно уйти немедленно… пожалуйста.

Тимур бросает на меня укоризненный взгляд, который я игнорирую.

— Подождите! — вскрикиваю я, делая шаг к женщине. — Вы меня знаете.

Слова не были вопросом, скорее подтверждением фактов. Я ведь уловила вспышку понимания. Пусть я не знала эту женщину, было чертовски похоже, что она знала меня.

— Я уверена, что права.

— Не понимаю, о чем Вы говорите, — отрезает женщина. — Слушайте, вам лучше убраться отсюда или я позвоню в полицию.

— Мария Варнас… Она ваша дочь? — изо всех сил стараюсь сдержать гнев. Эта женщина что-то знает, но не желает помогать. Это бесконечно расстраивает. — Где Мария? Откуда вы знаете меня?

Чувствую стальную хватку на предплечье. Закрываю глаза, сделав глубокий вдох. Нужно успокоить бушующие нервы.

— Спокойно, Ева, — шепчет Тимур мне на ухо.

Его пальцы переплетаются с моими и легко сжимают ладонь.

— Еще раз приношу свои извинения за вторжение, — Тимур говорит медленно, тон излучает уверенность. — Но если Вы уделите нам пять минут, я обещаю, что мы уйдем и больше никогда Вас не потревожим. Все, что нам нужно, – это пять минут.

Напряженно жду, пока мама Марии осматривает нас, обдумывая предложение. Взгляд женщины метался между мной и Тимуром, в конечном итоге, остановившись на наших руках.

Она кивает и поворачивается к двери, жестом приглашая нас следовать за ней. Тимур придерживает меня у входа, прижимая спиной к себе. Горячее дыхание обдает ухо:

— Позволь мне задавать вопросы, хорошо?

Выдыхаю. Киваю. Конечно же, не скажу Тимуру, что я против такого плана.

Стены гостиной выкрашены в ярко-горчичный цвет и украшены, наверное, семейными фотографиями. Одна из них привлекает мое внимание. Узнаю улыбающуюся девушку. Это она. Мария Варнас. Но никогда в своей жизни я ее не встречала.

— Присаживайтесь, — женщина указывает нам на диван, тихо опускаясь в одно из кресел напротив. — Помните, у вас пять минут.

— Спасибо за то, что уделили нам время. Я полагаю, вы знаете мою… девушку, Еву Гёршт?

Мой рот приоткрывается от удивления. Поворачиваю голову к Тимуру с широко раскрытыми, вопрошающими глазами и глупо хлопаю ресницами. Но Энгберг игнорирует меня, сосредоточив свое внимание на женщине, ожидая ее подтверждения.

Пока оставляю свои комментарии при себе, хотя позже обязательно потребую объяснений.

— Да, я знаю ее, — взгляд, тем временем, перемещается на меня. Голос наполнен таким осуждением, что второй раз отшатываюсь в удивлении. — Моя дочь много говорит о тебе.

— Ваша дочь – Мария?

— Да.

— Откуда она меня знает? — игнорирую руку Тимура, сжимающую мое бедро, не в силах больше молчать. — Извините, но я обратила внимание на фото, и, честно говоря, не думаю, что знакома с вашей дочерью. У меня хорошая память на лица.

Женщина неодобрительно поджимает губы:

— Значит, ты не так хороша, как думаешь.

Подавляю желание закричать от отчаяния. Все это действовало на нервы. Ощущение было такое, словно вокруг меня темнота и я постоянно натыкаюсь на кирпичную стену при каждом чертовом вопросе.

Мужские пальцы больно впиваются в кожу даже сквозь джинсы. Молчаливое предупреждение держать свой темперамент в узде. Едва не смеюсь над иронией, учитывая, каким вспыльчивым может быть Тимур, когда не добивается своего.

— Возможно, будет лучше, если мы поговорим об этом с Вашей дочерью, — мужской голос наполнен убедительной властью, которая отражается в его глазах. — Вы можете сказать нам, где ее найти?

Входная дверь хлопает, впуская высокую брюнетку с двумя бумажными пакетами в руках. Женщина, казалось, на мгновение растерялась, со вздохом сдаваясь.

— Думаю, она уже здесь.

Девушка проходит в смежную кухню, все еще не замечая нас.

— Мам, я купила яйца, но в магазине не было… — Мария замирает, рассматривая незваных гостей.

Ее глаза в секунду вспыхивают яростью.

— Какого хрена ты здесь делаешь? — она сердито сплюнула, небрежно ставя пакеты на стол. — Мама, как ты могла впустить ее сюда? Ты лучше других знаешь, как сильно я ее ненавижу.

— Я подумала, что будет лучше, если мы выслушаем Еву.

Меня? В замешательстве уставилась на брюнетку, ошеломленная от яда в ее голосе. Да не встречала я ее никогда!

Спешу подняться на ноги. Я полна решимости докопаться до сути.

— Простите, но я хочу получить объяснение прямо сейчас. Ты... — указываю пальцем на Марию, — расскажешь мне, почему делала все возможное, чтобы разрушить мою честь, и почему, черт возьми, преследовала и размещала все эти фотографии и…

— Ева, сядь! — Тимур обрывает меня и тянет на диван.

Холодные голубые глаза как доказательство, что он не в настроении выслушивать женские истерики.

— Я терпеливый человек, Мария, но ты переходишь любые границы. Ты впутала и меня в эту историю. Независимо от того, что сейчас скажешь… У нас полно доказательств того, что именно ты стоишь за всем этим, и нарушила не один закон. Так что для твоего же блага, я хочу слышать правду.

Мария громко сглатывает и медленно кивает.

— Отлично. Сначала скажи, откуда ты знаешь Еву?

Глаза девушки с новой силой загораются ненавистью:

— Она украла у меня жениха.

Потрясенно ахаю, неосознанно царапая руку Тимура ногтями. Бросает в холод, губы дрожат. Что за абсурд? Это полный и никуда не годящийся цирк.

— О чем ты говоришь?

— Эта сука соблазнила моего жениха и водила его за нос несколько лет, а потом бросила его, как надоевшую игрушку. Она ведет себя как шлюха, которой и является.

И Тимур хочет, чтобы я молчала? Такие слова в свой адрес слушать невозможно!

— Это ложь! Боже, я даже не знаю тебя, черт возьми, и я бы никогда не уводила чужого мужчину.

Мария смеется, лицо искажается в насмешке:

— В самом деле? Ты, кажется, очень хороша в том, чтобы брать то, что тебе не принадлежит. Ты эгоистичная сука, всегда желающая что-то запретное! Я…

— Хватит! — Тимур взревел, звук эхом разнесся по гостиной.

Он легко поднялся на ноги, и я инстинктивно отпрянула от мужчины, напуганная его гневом.Злой и недовольный.Такого Тимура я уже видела и знаю, какими могут быть последствия. Не понимаю, почему меня трусит и морозит. Я хотела получить ответы на свои вопросы, но не таким путем. Сегодня не вынесу еще одну порцию гнева.

Неужели он поверит ей? За последние пять лет я встречалась только с Марком… Боже! Нет! Этого не может быть… Смутное подозрение закрадывается в голову.

Тимур ловит мой взгляд и мягко кладет руку на мою поясницу, выдыхая. Его глаза смягчаются.

— Твой жених… Как его зовут?

— Марк, — глаза наполняются слезами, и девушка шмыгает носом. — Его зовут Марк.

— Что? О чем ты говоришь? — ахаю.

— Мы были помолвлены. Были счастливы, пока он не встретил тебя. После этого все пошло не так, — Мария вытирает ладонями мокрые дорожки от слез, свирепо глядя на меня. — Ты знала, что он занят, и все равно крутилась вокруг него, соблазняла, пока он не сдался. Он бросил меня. Бросил беременную. Ты бессердечная, Ева.

Не верю, просто не верю в это. История звучала как нелепая мыльная опера, которую так любила смотреть моя бабушка перед сном. Но, наблюдая за Марией, было очевидно, что девушке больно от горьких воспоминаний, которые вновь выворачивали ее наизнанку.

— Это неправда. Марк… он… Я понятия не имела, что он в отношениях. Марк никогда не говорил. Клянусь, я бы никогда не стала встречаться с мужчиной, состоящим в отношениях с кем-то другим.

Мария насмешливо фыркает:

— Реально? Ну, тогда как насчет того факта, что ты спишь с Тимуром, а? Тебя не беспокоит, что София все еще любит его и что ты причиняешь ей боль, делая это?

— Что? — растерянный Тимур уставился на меня.

А что мне сказать? Я была не менее ошарашена. Комната перед глазами плывет, дыхание сбивается.

— Она лжет, Тимур, — хватаюсь за его предплечье, как за спасательный круг. — Я знаю, что София не влюблена в тебя… она никогда не… — резко обрываю себя, прикрыв рот ладонью.

Не мне говорить это Тимуру.Нет.

— Я не лгу! — огрызается Мария с самодовольным выражением удовлетворения на лице. — Если ты не веришь мне, то почему бы тебе не пойти и не спросить саму Софию? В конце концов, именно она рассказала меня об этом.

— София бы никогда, слышишь? Никогда не сказала бы ничего подобного.

— Была ли София твоим источником? — Тимур вмешивается. — Она помогала тебе в этом, да?

Теперь все обретает смысл, учитывая возможную причастность Софи. Как Мария получала всю личную информацию, и тот факт, что преследователь всегда знал, когда мы с Тимуром были вместе.

Мария издает издевательский смешок:

— София? О, пожалуйста, эта девчонка настолько глупа, насколько это возможно. Все, что мне нужно было сделать, – подобраться к ней достаточно близко, заставить поверить, что я ее подружка. Никогда не догадаетесь, о каких вещах она мне рассказывала. А теперь… Вы услышали, что хотели, убирайтесь из моего дома.

Глава 38.2

В миллионный раз за этот вечер ощущаю липкие лапы шока, как удар под дых, который лишает дыхания, угрожая разрушить и без того хрупкую связь с реальностью.

Я не удивилась, если бы внезапно проснулась и обнаружила, что последние несколько часов были не чем иным, как плодом моего воображения.

Слышу, Тимур что-то говорит, но не могу разобраться в безумном вихре мыслей, пока мозг пытается собрать воедино историю. Нелепое представление, что Софи каким-то образом вовлечена во все это…

Тимур стоял неподвижно, единственным признаком эмоций была ледяная ярость, которая кружилась в его голубых глазах. Я видела его однажды таким… В первый раз, когда мы встретились, и мне удалось вывести его из себя менее чем за десять минут. Прекрасно помнила, как удостоилась этого взгляда, едва скрываемого гнева и ненависти. В тот день я невольно нажила опасного врага, и теперь не сомневалась – все, что происходит в голове у Тимура, не предвещает ничего хорошего для Марии.

— Есть две вещи, которые тебе нужно знать обо мне, Мария, — словно осознав грозное присутствие хищника, девушка вздрагивает, самодовольную улыбку вытесняет страх. — Первое – я не тот человек, которого захочется иметь в качестве противника, потому что я дерусь грязно и только на победу. И второе…

Тимур настойчиво шагает в девушке, сокращая расстояние между ними, и наклоняется, заглядывая брюнетке в глаза. Она тихо взвизгивает и вжимается в стул.

— Я заставлю тебя пожалеть за то, что ты перешла дорогу мне и моим близким. И поверь, разбитое сердце будет наименьшим из твоих забот.

Мужчина выпрямляется и протягивает мне ладонь. Позволяю вытащить себя из этого проклятого дома, оставляя перепуганных женщин позади.

Как только входная дверь позади нас хлопает, Тимур отпускает меня и, не говоря ни слова, идет к припаркованной машине. Каждое его движение было напряженным, как будто зверь только и ждет, когда его клетку откроют.

Внезапно сомневаюсь, а стоит ли ехать с ним в одной машине, когда Тимур с таким настроем? Его мнение обо мне и раньше было не слишком лестным… В конце концов, он все еще верил, что я манипулировала Софией, заставила ее порвать с ним, и теперь обнаружилось, что я ответственна за разрыв еще одних отношений и оказываюсь втянута в безумную ситуацию.

В висках пульсирует. Последние солнечные лучи, казалось, проникали глубоко, но не грели. Закрываю глаза и тру их.

София не любила Тимура.Я знала это наверняка. Но то, что она на самом деле говорила людям обратное, выставляло меня каким-то монстром, уводящим мужчин. Этого простить не могу. Я прикрывала Софи, терпела презрение Тимура, а все это время сестра строила заговоры за спиной.

— Ты идешь или мне ехать без тебя?

Глаза распахиваются. Тимур бесстрастно наблюдал за мной, лицо не выражало ни малейшего намека на то, что творится внутри у мужчины. Глубоко вдыхаю и начинаю спускаться по ступенькам, чтобы догнать его.

— Тимур, мне нужно тебе кое-что сказать.

— Это может подождать, Ев. Поехали.

Он отворачивается и уходит. Раздражение нарастает где-то внутри. Хочется запустить что-нибудь острое ему в спину. К тому времени, как я добралась до машины, Тимур уже завел двигатель, и даже не удостоил меня взглядом, когда я скользнула в салон. Едва успела захлопнуть дверь, как машина сорвалась с места.

Тимур смотрел прямо перед собой, побелевшие костяшки, крепко сжимающие кожаный руль красноречиво говорили о его настроении. Молчу, решив подождать, пока он немного успокоится.

Откидываю голову назад, морщась. Я никогда не была любительницей выпить, но прямо сейчас хотелось алкоголя, чтобы отвлечься от всех забот. Даже немогу сказать, что беспокоит меня больше всего… Гнев Тимура или ложь Софии, которые, так или иначе, переплетались между собой, создавая огромное количество осложнений.

— Где София?

— Зачем она тебе? — губы поджимаются, задаюсь о мотивах его вопроса.

— Все еще играешь в защитника, карамелька? — мужчина мрачно улыбается. — Я уж подумал, что ты с удовольствием бросишь свою дорогую сестру под колеса какой-нибудь машины. Или это не то, что ты хотела сказать мне несколько минут назад?

— Я… — останавливаюсь.

Как бы мне ни было неприятно это признавать, Тимур прав. Я собиралась рассказать ему правду о Софи. И все же услышав его слова, это задевает меня.

Отвожу взгляд к окну, наблюдая за меняющейся природой, пока машина поглощает километры, пытаюсь собраться с мыслями.

Рассказ о предательстве Софи не принес бы мне пользы. Зная его, этот мужчина увидел бы в этом еще один пример того, как я пытаюсь встать между ними. Не доставлю ему удовольствия добавить еще больше страданий мне.

Машина замедляет ход на светофоре. Боковым зрением замечаю, что Тимур изучает меня с такой интенсивностью, что по коже бегут мурашки. Сопротивляясь желанию съежиться под этим пристальными глазами, смотрю на него в ответ, пока сигнал другой машины позади не заставляет Тимура вернуться к дороге.

— Что случилось пять лет назад, Ева? — резкий тон. — И я хочу знать правду.

Застигнутая врасплох неожиданным вопросом, борюсь со своими мыслями, подавляя эгоистичную часть себя, которая хотела выпалить все. Я устала хранить секреты Софии, устала терпеть осуждение в глазах Тимура каждый раз, когда он смотрел на меня.

Тем не менее, несмотря на предательство Софи, я не могла… не хотела выдавать секреты, которые не принадлежали мне.

— Даже если бы я хотела сказать тебе, я не думаю, что это мое дело, — вздыхаю. — Вам с Софи давно пора поговорить. Захочет ли она рассказать тебе правду или нет, зависит от тебя.

— А что, если я хочу услышать это от тебя?

— Ты бы мне поверил? — поднимаю брови в притворном удивлении. — Давай, Тимур, мы оба знаем, что ты мне не доверяешь и считаешь эгоистичной женщиной, которая сделает все, чтобы получить то, что хочет…

— Ты не эгоистична, — резко поворачиваю в его сторону голову, в шоке открыв рот. — Возможно, я так думал вначале, но… Я говорю это в качестве извинений. Ты не такая. У тебя есть довольно глупая, и в то же время очаровательная тенденция ставить потребности семьи выше своих собственных, а они принимают это как должное. Разве я когда-нибудь говорил, что это ужасно?

Несколько секунд только и могу недоверчиво смотреть на мужчину. Он действительно извинялся? Хотя, конечно, в своей обычной манере.

— Спасибо, — тихо бормочу и диктую адрес квартиры Софи. — Что делать с этой историей и Марией?

— Я позабочусь об этом сам, — черты его лица ожесточились в новом напряжении.

— Мне жаль, Тимур, что тебя втянули в эту неразбериху. Поверь мне, я понятия не имела, что Марк встречался с кем-то еще. Я точно помню, как он говорил мне, что его отношения закончились за месяца два до встречи со мной. А теперь я не знаю, кому или чему верить.

— Она врала, — прищуриваю глаза, — Марк не лгал тебе. Если бы у него была где-то припрятана еще одна подружка, я бы знал.

Он бы что? Наклоняюсь ближе к Тимуру, подозрительно сверкая глазами:

— Ты знаком с Марком?

Тимур пожимает плечами, надевая обычную непроницаемую маску:

— В некотором роде.

— В некотором роде? Что это вообще значит? Это какой-то хитрый способ сказать, что ты и его проверял?

Тимур игнорирует мой вопрос, но уголки губ дергаются в усмешке.

— Честно говоря, Ев, я удивлен, что не проверила его сама. Или это привилегия, которую ты приберегла только для меня?

— Я не думала, что это важно, — бормочу, отворачиваясь к окну.

По правде говоря, всегда чувствовала себя виноватой с той ночи, когда Тимур обвинил, что я слишком все контролирую и лезу в чужие жизни. Но и Тимур после этого проявлял необычный интерес к моим делам, что несколько тревожило меня.

Глава 39.1. Тимур

Украдкой изучаю женщину рядом. Она затуманивала чувства до такой степени, что я постоянно забывал, что должен быть в ярости… убийственной. И да помогут мне небеса, как только ко мне вернется состояние здраво мыслить, решу вопрос с Марией Варнас. Урок, который ей будет трудно забыть всю жизнь.

Но сначала я разберусь с Софией Гёршт, охотно выжму все до последней крупицы правды из ее лживого рта и положу конец этому безумию раз и навсегда.

Мне хотелось защитить Еву, которая внезапно стала жертвой злобных и лживых людей.

Что-то определенно произошло пять лет назад. Что-то, о чем знали только София и Ева. И мне нужны были ответы… А поскольку Ева молчала, оставалась ее сестра.

Глушу машину на стоянке перед домом Софи. Чувствую, как Ева вздыхает и проводит рукой по голоса, выглядя, если это возможно, еще более напряженной, чем раньше. Опускаю руку поверх ее ладони, от чего девушка вздрогнула. Глаза метнулись вверх, встречаясь с моими, зрачки расширились.

— Что? — шепчет, нервно дергаясь.

— Когда закончим здесь, у нас с тобой будет долгий разговор, так что даже не думай, это еще не конец.

Глаза Евы вспыхивают эмоциями, которые я не могу различить. В них читалось одновременно и разочарование, и гнев. Она вырывает свою руку и выскакивает из машины, бубня что-то себе под нос.

— Бля!

Догоняю Еву уже входящей в здание. Девушка не удостаивает меня взглядом и шагает к лифту, ныряя в него вместе с пожилой парой.План извиниться в уединенной и короткой поездке в лифте тоже провален.

Двери лифта клацают и открываются на десятом этаже, и Ева едва ли не бежит по широкому коридору. Замедляю шаг, обнаруживая, что глаза невольно притягивает ее талия и мягко покачивающиеся бедра. Позволяю себе насладиться потрясающим видом и залипаю, не заметив, как Ева останавливается перед темной дверью и внезапно поворачивается ко мне. Едва не врезаюсь к нее.

— Ой! — женщина охает и хватается за мое предплечье, невольно подается вперед грудью.

— Ты собиралась что-то сказать?

— Ты всегда ходишь так близко? — бросила на меня убийственный взгляд сквозь прищуренные веки. — О, ладно, подожди… Можешь не отвечать. Слушай, Тимур, — глубоко вдохнула, — София все еще чувствует себя плохо из-за разрыва с Хью, так что есть шанс, что она не будет вести себя разумно, если ты ворвешься туда и будешь допытываться.

— Нет, — скрещиваю руки.

— Я даже не договорила! — запротестовала Ева, повышая голос.

— Не нужно, что ты заканчивала. Я знаю, что ты собираешься попросить меня подождать в этом гребаном коридоре, пока ты попытаешься подготовить свою дорогую сестру. Ответ – нет.

— А почему «нет», черт возьми? — женщина упирает руки в бедра, устремляя ледяной взгляд.

Ухмыляюсь, разозлив ее еще больше.

— Я твердо верю в шоковую терапию, карамелька. София будет менее склонна лгать, когда ее застанут врасплох. Теперь идем? — поднимаю бровь.

— Козел, — Ева хмурится и тихо бормочет себе под нос, но пропускает меня в едва освещенную гостиную.

Кивает головой вглубь квартиры и щелкает выключателем.

— Софи, наверное, спит. Я пойду, разбужу ее.

Оглядываюсь, отмечая фиолетовые обои, дополняемые нежно-голубой мебелью.Жилище еще одной принцессы.В тишине различаю, как Ева зовет Софию, приглушенные женские голоса звучат неразборчиво, но через несколько секунд Ева возвращается в комнату, а за ней ее двоюродная сестра. Софи выглядела изможденной, в пижаме и с красными глазами.

— Почему мы не можем поговорить в спальне, Ев? — жаловалась девушка, позволяя Еве усадить ее на диван, где она быстро свернулась калачиком, прижимая к груди подушку. — Я устала и хочу спать.

София до сих пор не заметила меня, поэтому медленно изучаю девушку. Она сильно похудела с тех пор, как я видел ее в последний раз. Щеки впали, а глаза казались слишком большими и опухшими, что придавало ей больной вид. Девушка была мало похожа на ту элегантную Софи, которую я встретил несколько недель назад. Хотя расторгнутая помолвка сделала бы такое с любым здравомыслящим человеком.

— … поговорить, это действительно важно, — говорила Ева, переводя взгляд с сестры на меня.

Делаю шаг ближе к дивану и прочищаю горло.

— Привет, София.

Девушка вздрогнула и вскочила на ноги, глаза испуганно забегали по мне.

— Ты выглядишь ужасно.

— Тимур! — воскликнула Ева, бросив на меня хмурый взгляд, в котором вспыхнуло предупреждение.

Лишь отмахиваюсь, глаза сосредоточены на Софи, которая белеет от шока.

— Что ты здесь делаешь? — прохрипела девушка, как будто боялась, что я наброшусь на нее. — Зачем ты привела его сюда, Ева?

В секунду ее глаза изменились: шок сменяется гневом, когда брюнетка поворачивается к Еве.

— Разве я не могу навестить свою бывшую, как старого друга? Чтобы выразить свои соболезнования в связи с твоей потерей, так сказать.

Я чувствовал, как Ева прожигает меня глазами насквозь, но снова игнорирую ее. Беру одну руку Софии и подношу к губам, оставляя легкий поцелуй.

Софи ахает, дыхание учащается:

— Не делай этого, — хрипло шепчет, но не делает ни малейшего движения, чтобы освободить руку.

Ну все, терпение на исходе.

— Садись, София, — тихо приказываю, отворачиваясь. — Ева, ты тоже. Полагаю, Софи нужно многое объяснить, это займет время.

Подбородок Евы дерзко вздергивается, хоть я и улавливаю намек на скрывающееся там опасение.

— Не командуй, Тимур, тебе лучше вести себя прилично, или я, не раздумывая, вышвырну твою задницу за дверь.

— Я испытываю искушение вести себя плохо, просто чтобы посмотреть, как ты провернешь это, — криво усмехнулся. — Кто такая Мария Варнас?

Веселье исчезает так же быстро, как и появляется. София бледнеет еще сильнее от резкого вопроса, и ее без того большие глаза расширятся еще, рот открывается и закрывается, как у рыбы выброшенной на сушу. Она смотрит на Еву, но, увидев ее замкнутое состояние, снова поворачивается ко мне, чудесным образом изменив выражение лица и скрыв свое замешательство.

— Это кто-то, кого я должна знать? — спрашивает, стараясь казаться равнодушной.

София уставилась на меня своими ярко-голубыми глазами с притворной невинностью, которая одурачила бы любого, кто не был свидетелем шока несколько секунд назад.

— Это имя ни о чем мне не говорит, хотя я предполагаю, что могла с ней пересечься где-нибудь. В конце концов, я общаюсь со многими людьми. Она один из клиентов?

Эта девушка была искусной лгуньей. Заставляю себя улыбнуться и решаю подыграть.

— Возможно, — отвечаю уклончивым тоном. — Мы с Евой провели прекрасный вечер, поболтав с ней. Замечательная женщина… на самом деле, замечательная. Не та, кого я, скорее всего, забуду, поверь, — с каждым словом София белела сильнее и сильнее. — Я узнал довольно много, но это совсем другое дело. И, видишь ли, довольно удивительно, она упомянула, что вы двое хорошо знакомы. Она даже поделилась парой интересных историй о ваших… разговорах.

— Тимур, я… — София мертвой хваткой вцепилась в подушку, застыв от напряжения и страха.

— Я не закончил, дорогая, — вмешиваюсь с очередным смешком. — Мария была счастливо рассказать нам, насколько вы близки, вплоть до обмена секретами семьи и информацией, которая ее не касается. Информацией, которая, по ее мнению, достойна общественности и поэтому она любезно поделилась ею, даже приложила фотографии. Так что, прости, но я спрошу еще раз… — повышаю голос, все следы веселья и юмора исчезают. Подхожу к дивану, склоняясь над Софией. — Ты знаешь, кто такая Мария Варнас, блять?

— Да! — глаза брюнетки наполнились слезами, но жалости к ней я не испытывал. — Мне так жаль… Жаль… Клянусь, я не знала, что она собиралась… Она познакомилась со мной и мы стали подругами, и я рассказала ей о… Честное слово, Тимур, пожалуйста… Когда вышла статья, я была так зла и сказала ей остановиться… Но она… она сказала, что Ева сделала что-то ужасное, и ей нужно преподать урок… Пожалуйста… Пожалуйста… — она повернула голову к Еве, которая стояла бледной, как и София. — Мария сказала, что ты увела ее парня, а она была беременна и… что ты спала с Тимуром. Она показала фото, и мне стало так плохо, потому что я не могла поверить, что ты сделала такое. Как ты могла, Ева?

— Ты не любила его, — услышал, как Ева шепчет сквозь истерику Софии.

В ее глазах была невообразимая боль. Хотелось прижать Еву к себе и утешить, но где-то глубоко в душе, я знал, что она отвергнет меня. Не сейчас, когда обвинения Софии нависли над ее головой, как заряженный пистолет.

— Это все равно не давало тебе права трахаться с моим парнем у меня за спиной! — слезы свободно текли по щекам Софии, пока она гневно осматривала Еву.

— Я не хотела, чтобы это произошло, ладно? Я пыталась защитить тебя от его глупой мести, и это случилось. Я знаю, что это не оправдание, но черт! Ты должна была прийти ко мне и рассказать о своих чувствах. Вместо этого ты выливаешь все на какую-то невменяемую сучку? Черт возьми, София, мы были друзьями и даже ближе, чем просто двоюродные сестры.

— Я спрашивала у тебя, и ты сказала, что ничего между вами не происходит, — парировала София. — Ты врала мне в лицо и ожидала, что я тебе поверю?

— Тогда ничего не происходило! Да я ненавидела Тимура всей душой, мы ссорились каждую нашу встречу! А когда все случилось, поверь мне, Софи, я чувствовала себя ужасно. Но ты говорила мне, что не любишь его, и это дало мне шанс верить, что все будет хорошо… Черт! О чем я вообще говорю? Это было не нормально даже тогда, и, тем более, сейчас.

Ева трет пальцами глаза и выдыхает, продолжая спокойным тоном:

— София, ты знаешь, что я не имею никакого отношения к твоему решению порвать с Тимуром, но я так долго хранила твой секрет. Даже когда это угрожало разрушить мою семью, я держала рот на замке и терпела обвинения и оскорбления со стороны Тимура. Ты навлекла это на нас всех… Если бы ты просто объяснила… Я умоляю тебя сейчас, пожалуйста, скажи ему правду.

— Ты, должно быть, не серьезно! — в тревоге воскликнула София, бросив на меня встревоженный взгляд. — Я не собираюсь ему говорить.

— Черта с два ты этого не сделаешь, идиотка, — холодно вмешиваюсь. — Ты скажешь мне правду или я сломаю твою тощую шею, и тебе никто не поможет.

— Господи! — пискнула Софи, отшатываясь от меня.

Ева протискивается мимо меня, направляясь к двери.

— Я… Мне нужно подышать свежим воздухом. Я не могу здесь оставаться.

Девушка выскакивает за дверь прежде, чем я успеваю среагировать. Нахрен! С приглушенными проклятиями и приказом для Софии сидеть на месте и не двигаться, иду за Евой.

Догоняю и перехватываю ее возле лифта, притягивая к себе за талию.

— Останься со мной, Ев, — шепчу на ухо.

Другой рукой обхватываю за шею, поглаживая кожу, но светловолосая качает головой, избегая моего взгляда.

— Хорошо, тогда уйду с тобой, нахрен Софию, мне не нужно…

— Нет, — перебивает Ева, напрягаясь в моих объятиях. — Ты должен выслушать ее ради нас. Со мной все будет в порядке, Тимур, просто нужно немного побыть одной.

Вздыхаю и ослабляю хватку, но только для того, чтобы обхватить ее лицо руками. Прижимаюсь к ней. Ева с тихим стоном приоткрывает губы. Руки сжимают мою футболку на груди. Встречаюсь с ее языком и медленно посасываю. Со стоном углубляю поцелуй. Тело требует большего. Так, чтобы весь мир вокруг растворился, и все, что я мог чувствовать и прикасаться, была она.

Ева отстраняется с шумным выдохом и быстро выпутывается из моих рук, отступая назад с глазами полными боли и сожаления.

— Прощай, Тимур.

Да, я смотрел, как она уходит. Сердце в груди странно кололо от неизвестного предчувствия. Я дам ей несколько дней, чтобы разобраться в себе. Но после этого игра изменится. Наша жизнь изменится. Теперь на кону слишком большая цена – наши с Евой отношения.

Глава 39.2. Тимур

Прощание с Евой несло в себе нотку окончательности, как будто она больше не хотела иметь со мной ничего общего, и эти мысли вызывали беспокойство. Я был виноват не меньше Софии.

Блять, возможно, мне следовало просто уйти, забыть и продолжить жить своей жизнью много лет назад, вместо того, чтобы набрасываться и причинять боль девушке, которая действовала только в интересах своей двоюродной сестры и прикрывала ее задницу.

Да, карма действительно была сукой.

Переключаю свое внимание на испуганную Софи. Как можно быстрее нужно покончить с девушкой и сосредоточиться на более важных вещах: добиться прощения Евы и загладить вину за то, что я был первоклассным мудаком.

— Итак, я слушаю, София. Что это за большой секрет, который ты так тщательно скрываешь от меня?

— Пожалуйста, Тим, — девушка стонет, нервно заламывая пальцы рук. — Разве мы не можем просто забыть прошлое и начать все сначала? Мне жаль о…

— Ты заговорила о прошлом, София, с этой гребаной ложью и заблуждениями, — холодно перебиваю. — Так что тебе придется смириться и говорить.

Софи вздыхает и, закрывая лицо руками, начинает рыдать. Женские всхлипы только укрепляют решимость. Испытываю искушение схватить ее за плечи и вытрясти правду.

Как я мог обманывать себя? Не заметить какой эгоистичной может быть София?

Прекрасно знаю, что она делает. Надеется вызвать сочувствие к себе этими слезами, но сейчас я был уже далеко за гранью того, чтобы испытывать к ней жалость. Ее действия только усиливали отвращение. Потому молчу и жду, пока рыдания не стихнут.

— Ты закончила? — приподнимаю бровь.

София распахивает красные глаза, выуживая одну салфетку и протирая щеки от мокрых дорожек.

— Ты бессердечный ублюдок, Тимур.

— Такое я уже слышал, — отмахиваюсь от оскорблений, заработав надменный взгляд голубых глаз.

— Хочешь знать, почему я бросила тебя? — она сплевывает, сжимая руки в кулаки, все тело источает враждебность. — Потому, что ты был сукиным сыном. Я знала, ты не любил меня. Все, чего хотел – деньги и влияние моей семьи. И я была готова не обращать внимания на все скучные разговоры о твоей компании и планах на будущее просто потому, что секс был хорош. Но, в конце концов, даже это стало скучным и нудным. Хочешь знать, что я сделала, дорогой?

София усмехается, в глазах пляшет злобный восторг.

— Я изменяла тебе, Тимур Энгберг. Это были не пьяные измены, я все прекрасно понимала и принимала.

Шок бежит по венам, как ледяная вода. Из всех вариантов, которые я перебирал в голове, этот никогда не пришел бы мне в голову. Отступаю на шаг от девушки. Тело отшатывается, как от огня.

— Конечно, когда Ева узнала о моих… выходках, она вдруг стала ангелом и настаивала, чтобы я перестала валять дурака, — девушка издевательски усмехается. — Но мне было все равно. Было весело гулять у тебя за спиной, пока ты не решил сделать мне предложение, и я поняла, что предпочла бы остаться одной, чем приковать себя к тебе…

— Хватит! — огрызаюсь, изо всех сил пытаясь сдержаться, пока здравомыслие рушится вокруг. — Ты сказала достаточно.

— Как бы то ни было, — Софи пожимает плечами и отворачивается, — я все равно устала говорить.

Девушка подходит к небольшому бару, наливая себе алкоголь. Залпом выпивает янтарную жидкость и кривится, протягивая мне еще один бокал. Качаю головой, боясь, что если я сделаю один глоток… не смогу остановиться, пока полностью не утоплюсь в виски.

София снова пожимает плечами и прижимает бокал к щеке, изучая меня сквозь ресницы.

— Знаешь, мне всегда было интересно, почему ты вернулся в нашу жизнь. Я понимаю, это было не потому, что ты любил меня или что-то такое романтическое… И даже не рассматриваю, что это было потому, что я фактически разрушила твои мечты использовать мою семью в качестве ступеньки к богатству и власти. Тебе все равно удалось достичь своей цели без моей помощи. Нет. Ни одна из этих причин, не так ли?

Я поморщился, но промолчал. Хотя мозг лихорадочно перебирал причины. Все это казалось теперь таким детским. София была права – я вернулся не из-за этого. Но тогда почему? Почему я откладывал свою жизнь эти годы, полностью сосредоточившись на семье Гёршт?

— Помнишь тот вечер, когда мы ужинали с Евой?

— Что?

— Я продолжаю возвращаться к той ночи, задаваясь вопросом, смогу ли найти ответ. Это был единственный раз, когда ты встретился с Евой. И почему-то ты решил сосредоточить свою месть на ней, а не непосредственно на мне. И я, наконец, поняла.

— О чем, блять, ты говоришь? — склоняю голову набок, нахмурившись.

— Ш-ш-ш, — предостерегающий шик. — Думаю, ты знаешь, но просто слишком туп, чтобы увидеть и признать это.

Нетерпение вспыхивает. Я был по горло сыт ее безумными играми.

— Спасибо, доктор, но мне не нужен вынос мозга. Доброй ночи, София.

Направляюсь в сторону входной двери, стремясь уйти до того, как совершу убийство. Но следующие слова заставляют ноги одеревенеть.

— Ты запал на Еву, как только увидел ее.

Какого хрена?

— Ты не в своем уме, — усмехаюсь, бросая на Софи ехидный взгляд.

В то время как глубоко внутри мозг прокручивает сцену: первая встреча с Евой, как она сидела там, полная противоположность Софи во всех смыслах; мимолетное вожделение, вспыхнувшее в ее зеленных глазах.

Гребаный ад! Я был взбешен этим, что в тот вечер вел себя как придурок.

— Видишь это, да? — девушка торжествующе улыбается. — Ты хотел Еву, и все, что ты делал с ней, с нашей семьей, было просто предлогом, чтобы затащить ее в свою постель. И я прекрасно знала, что она хотела тебя тоже. Моя сестра никогда не умела скрывать свои чувства, что просто облегчало тебе задачу.

— Дело было не в сексе, — рычу.

Ненавижу то, каким виноватым София меня выставляла. Я не просто шел за Евой, потому что хотел ее трахнуть, блять.

— Ты заставила меня поверить, что она убедила тебя порвать со мной, потому что, по ее словам, «Я был недостаточно хорош».

— О, и ты решил доказать обратное. Признай это, Тимур, мы использовали Еву по нашим собственным эгоистичным причинам, так что нет смысла притворяться таким благородным. Ты виноват так же сильно, как и я.

Ее слова стыдили меня, ранили, как тысяча ножей. Измученные глаза Евы, когда она прощалась, еще глубже вонзали нож мне в живот. Самодовольный ублюдок – вот кем я был.

Да, я хотел ее с самого начала, действовал вопреки здравому смыслу и вознамерился удовлетворить свою гордость и эго, переспав с Евой. Просто чтобы доказать, что я могу.

— Блять! — громко ругаюсь, поворачиваясь к Софи, которая наблюдала за мной, озадаченно нахмурившись. — Я признаю, что облажался с тобой и Евой, и приношу извинения за это. Но каковы бы ни были мои мотивы, это не оправдание причинять ей боль таким способом, София. Может, я и мудак, но вы – семья, а семья не вонзает нож друг другу в спину из-за мужика. Они… Семья не поступает так. Ты думала, что любишь меня только потому, что узнала, что мы с Евой перестали, и ты ревновала. Мы были неправы, поступив так с тобой. Поверь мне, Ева ненавидела себя за это, но она никогда не хотела причинить тебе боль.

— Знаю, — София горько усмехается и опускает глаза в пол, — но это причинило мне боль, Тимур! Особенно зная, что с самого начала ты предпочел ее мне. Она всегда была любимицей семьи, более интересной, лучшей во всем, и всякий раз, когда я видела вас вместе… то, как ты смотрел на нее, как будто она была всем для тебя… Ты никогда не смотрел на меня так… Даже Хью… — ее голос в конце сорвался на рыдания, плечи страдальчески ссутулились. — Я знаю, что ты влюбился в Еву. И даже дурак увидит, что ты ей тоже небезразличен.

Правда. Горькая правда. Все начиналось как детская перепалка и игра, но как только Ева Гёршт оказалась в моей постели, это стало большим, чем простой случайный секс. Ева проникла под кожу, заставила начать чувствовать, и я влюбился сильно и быстро, даже не осознавая этого.

Должен найти ее. Найти и вернуть, даже если придется ползать за ней на коленях и умолять.

— Последнее, София. У тебя есть ровно сутки, чтобы собрать свои вещи и уехать из города, и даже не думай возвращаться сюда. Я хочу, чтобы ты убралась как можно дальше от Евы. Мне все равно куда. Даже если ты свалишь на другой континент. Но если снова увижу твое лицо, я решу вопрос с твоим местом жительства сам.

Глава 40.1

— Ева? — один взгляд на страдальческое лицо и Тина затаскивает меня в свою квартиру.

В оцепенении позволяю себя тащить и падаю в кресло, поморщившись. Глаза подруги напряженно бегают по моему лицу, стараясь уловить хоть одну эмоцию или объяснение такому позднему визиту.

— Все будет в порядке, Ев. Что бы это ни было, я здесь, помни… Давай, глубокие вдохи, хорошо… Вот так, все в порядке.

Прикрываю глаза и следую указаниям, делая глубокие глотки воздуха. Не то чтобы это облегчило тугую боль, как в голове, так и в сердце, но, по крайней мере, это помогло узнать, что я еще способна функционировать как нормальный человек. Хотелось плакать, кричать, разнести что-нибудь, но тело казалось глыбой льда. Бесполезной, неспособной дать малейший выход водовороту внутри меня. Я хотела улыбнуться и заверить подругу, что не сошла с ума, но слова застряли где-то глубоко в горле, как бы сильно я ни старалась.

— Хочешь что-нибудь выпить? — Тина взволнованно поерзала передо мной, хлопнув ладонью по лбу. — Конечно, хочешь. Сейчас. Я принесу воды, милая.

Могу только смотреть, как Тина исчезает в дверях и почти сразу возвращается со стаканом воды. Тина двигает маленький столик поближе и взгромождается на него, протягивая стакан. Тянусь дрожащей рукой, стараясь аккуратно поднести его к губам.

Маленький глоток и прохладная жидкость расслабляет связки. С мягкой настойчивостью Тины делаю еще глоток и еще, пока стакан почти не опустел.

— Вот так, — Тина хвалит меня и заключается в теплые объятия.

Уязвленная этим, всхлипываю. Лед вокруг сердца быстро тает, эмоции рушат невидимую стену. Утыкаюсь в плечо Тины, соленые слезы неприятно пощипывают щеки. Подруга что-то шепчет, нежно поглаживая спину.

— У те-ебя… — прочищаю горло, нервно смахивая слезы, — у тебя есть аспирин?

— Где-то должен быть, — Тина понимающе улыбается.

Глубоко вдыхаю и благодарю небеса за подругу. Покинув квартиру Софи иТимура, я была близка к кататонии. Мозг переключился на автопилот, каждый шаг разрывал и без того хрупкое сердце на части. Была неспособна думать, чувствовать и довольствовалась тем, что просто позволяла своим ногам вести меня в любом направлении. Пытаюсь понять, как я добралась до дома Тины, но в голове пусто… Все, что могу вспомнить, – горькие слова Софи, ошеломляющее чувство того, что меня предал единственный человек, ради которого я охотно отправилась бы на край света.

И Тимур… Дыхание перехватывает, грудь сжимают невидимые полосы боли.Нет.Я не буду думать о нем – не тогда, когда так больно дышать, даже несмотря на то, что я поступила правильно, отпустив его. Он никогда не принадлежал мне с самого начала. София была права. Я поступила отвратительно, обманув себя и веря, что у нас могут быть какие-то отношения. Нет, не тогда, когда прошлое всегда будет следовать за нами по пятам.

Тина влетает в комнату с широкой улыбкой, размахивая пузырьком аспирина.

— Нашла! Это Артема, но я не думаю, что он будет возражать. Примешь таблетки, а потом мы с тобой отправимся в постель. Поговорим, как проснешься, или когда будешь готова.

Послушно киваю и запиваю две таблетки. Тина идет в гостевую спальню, расстилать кровать. Благодарю небеса еще раз, что сейчас есть более ответственная Тина, которая берет на себя все эти заботы.

Забираюсь на кровать, внезапно не желая ничего больше, чем зарыться под одеяло и приветствовать сладкое забвение. Со вздохом утыкаюсь носом в подушку, вдыхая мятный запах. Понимаю, что сон не идет, но приходится приложить усилия, хотя бы ради Тины.

* * *

— Алло? — резкий женский голос.

— Привет, Тин, это Тимур.

— М-м, вот так сюрприз. Что-то случилось?

— Ева случайно не с тобой?

— Ева? Нет, я не видела ее, но она вчера звонила, сказав, что собирается куда-то с тобой. Все в порядке? — череда ругательств покидает мой рот. — Тимур? Что-то не так? Где Ева?

— Слушай, просто сделай мне одолжение и позвони, если она объявится.

— И ты понятия не имеешь, где она может быть? Ева тебе даже не звонила?

Помощница Евы отрицательно покачала головой, глаза любопытно следили за мной.

— Может быть, она у Софии Робертовны, — Адель предположила. — В последнее время она проводила с ней много времени, особенно после разрыва и отмены… ой!

Адель замолкает, поздно осознав, что взболтнула лишнего.

— Ее там нет, — закатываю глаза, пропуская ненужную информацию мимо. — Ее нет и в квартире, Тина говорит, что не видела ее, и она не отвечает на звонки.

Брови сходятся в озабоченной гримасе, разум подкидывает картинки всевозможных плохих сценариев. Необходимость просто найти Еву прошла, теперь я полностью беспокоился за ее безопасность и в миллионных раз проклинал себя, что не проводил ее домой в целости и сохранности. Следовало последовать чутью, а вместо этого я по глупости согласился с ней, и теперь это…

— Где живут ее родители? — зарабатываю приподнятую бровь от Адель и игнорирую этот взгляд.

Места, куда можно было заглянуть и найти Еву, быстро заканчивались, и это пугало меня до неузнаваемости… Что, если я потерял ее? Решительно отбрасываю эту мысль в сторону вместе с сокрушительным отчаянием, которое угрожало поглотить меня.

— Всего в паре минут езды, но, может быть, мне сначала позвонить им? Ее мама может знать, где она.

Киваю и продолжаю расхаживать по кабинету, слушая вполуха, пока Адель набирает номер, умело придумывая предлог для поисков своей начальницы, который не вызвал бы тревоги. Жду, напрягая каждый нерв. Адель ловит мой взгляд и качает головой, прежде чем поблагодарить Анастасию Гёршт и повесить трубку.

— Она говорит, что тоже ее не видела, мне жаль, — девушка прикусывает губу. — Я могла бы сделать несколько звонков, спросить у персонала, но… как Вы думаете, с ней все хорошо? Я имею в виду, должны ли мы позвонить в полицию или что-то в этом роде?

— Никакой полиции, — рассеянно отвечаю. — И да, звони и расспрашивай, но держи меня в курсе всего, — протягиваю девушке визитку с номером телефона.

Где же ты можешь быть, карамелька? Еще два раза звоню ей на мобильный, все сильнее расстраиваясь по мере того, как каждый звонок переводили на голосовую почту. Ненавижу то, настолько беспомощным оставляла меня ситуация. Дрожащими пальцами набираю быстрое сообщение ей на почту на случай, если она решит проверить эту гребаную штуковину, и звоню еще раз.

— Ев, я переживаю, уже оставил, наверное, сообщений сто. Боюсь, что с тобой могло что-то случиться. Прости, что отпустил тебя, и я пойму, если ты не захочешь со мной говорить. Но хотя бы дай мне знать, что ты в безопасности? Пожалуйста? Это просто невыносимо. Я… Я тебя... Перезвони мне обязательно.

Глава 40.2

Сморгнув последние остатки сна, зеваю и привстаю на кровати. Глаза быстро привыкают к полумраку незнакомой комнаты. Однако стоит оглянуться вокруг, и все рушится…София, Мария… и Тимур.

Боже! Было ли слишком надеяться, что все это ужасный кошмар? Плюхаюсь обратно в подушки, натягивая теплое одеяло на голову, как раз в тот момент, когда дверь в комнату открывается.

— Знаю, что ты не спишь, Ева, — певучий голос Тины заставляет вздрогнуть. — Я слышала, как ты возмущенно фыркала пару секунд назад.

— Оставь меня, — бормочу, голос приглушен под слоями одеяла, покрывающими меня.

Я действительно не готова встретиться лицом к лицу с реальностью. Именно сейчас все, чего я хочу, – это больше сна и блаженной тишины.

Матрас прогибается под весом Тины, девушка забирается рядом.

— Знаю, кровать кажется лучшим местом для тебя, но чем раньше ты встанешь и столкнешься лицом к лицу со своими проблемами, тем быстрее сможешь двигаться дальше.

— Мне все равно.

Долгий страдальческий вздох единственное предупреждение, которое я получаю, прежде чем Тина сдергивает одеяло.

— Нет! — взвываю и пытаюсь нырнуть обратно, но Тина держится твердо.

Слишком опустошенная, чтобы сопротивляться, откидываюсь назад, повернувшись спиной к подруге, и обнимаю подушку для утешения. Безумная часть меня хочет, чтобы рядом был Тимур. Закрываю глаза, проглатывая комок в горле, представляя комфорт его рук, обнимающих меня, убежище от всего.

Отбрасываю это в сторону. Как бы сильно не хотела видеть мужчину рядом с собой, я сделала правильный выбор. Весь этот беспорядок моя вина с самого начала. В конце концов, София поступила бы так же, даже если бы мы с Тимуром не переспали. Лучший способ положить конец сумасшествию Софи – это разорвать любые взаимоотношения. С Тимуром Энгбергом нет будущего и чем скорее сердце смирится с тем, к чему уже пришел мой мозг, тем лучше.

И все же это было чертовски больно.

— Ты голодна? — Тина протягивает руку и гладит по волосам. — Артем великолепный повар, и он приготовил божественного запеченного цыпленка, м-м.

— Я не голодна, но спасибо, — чувствую приступ тошноты.

Не уверена, что смогу нормально поесть в ближайшие дни.

Тина молчит, похоже, додумав, что это то, в чем я нуждаюсь прямо сейчас. В течение долгих минут лежим вдвоем в уютной тишине. Благодарна подруге, что она не настаивает на ответах, хотя уверена, что Тина умирает от любопытства.

— Мы нашли эту Марию Варнас, — с очередным вздохом поворачиваюсь к девушке.

— Хорошо, — брови Тины удивленно приподнимаются, — полагаю «мы» включает Тимура, да?

— На самом деле он нашел ее, попросил какую-то девушку из своей компании отследить Марию, — глубоко вдыхаю, нуждаясь в воздухе и паузе. — В любом случае, мы приехали к ней домой, и Тимур надавил на нее, потом она… Ну, короче, она сделала это, потому что хотела причинить мне боль за то, что я увела у нее Марка.

— Подожди, — Тина села, лицо напрягается от сосредоточенности, — тот самый «Марк»? Парень, с которым ты рассталась пару месяцев назад?

— Да, именно он.

— Что ж, он подлый, ни на что не годный лживый мудак, — подруга яростно сплевывает. — И эта сучка! Но я помню, ты говорила, что он ни с кем не встречается, когда вы только начинали общаться. Так откуда эта психичка взялась?

— Честно говоря, я не знаю. Тимур сказал мне, что Мария врала об этом. Я в таком же замешательстве, как и ты. Тин… Это еще не самое худшее…

Кратко пересказываю вчерашний разговор с Софи. Выражение лица Тины меняется с недоверия на простую, раздирающую ярость.

— Я убью эту суку! — вскрикивает Тина, сжав руки в кулаки. — Я убью ее медленно и мучительно. Дерьмо! И подумать только, она знала об этом все время. Она что головой ударилась? Что значит «любит Тимура»? Она изменила ему и бросила мужика, и вышла бы замуж за бедного Хью, если бы не облажалась и с ним тоже. Как такую земля носит? Если ты или Тимур слишком трусливы, чтобы пустить ей пулю в лоб, я вызываюсь добровольцем!

— Боже, Тин! Пожалуйста, успокойся. Когда я уходила, Тимур остался с Софи, и поверь мне, этот человек может напугать самого дьявола.

— Кстати, о дьяволе, — Тина блестит проницательными глазами, — что это значит для вас? Ты плакала не только из-за Софи. Если он сделал тебе больно, клянусь, у меня найдется еще одна пуля, чтобы отстрелить ему яйца.

Опускаю глаза, боль сдавливает горло.

— Он ничего не сделал. Тимур даже был, э-э, милым и защищал меня. Как будто что-то в нем изменилось. Ничего особенно, но он больше не презирал меня.

— Он заботиться о тебе. Это ведь хорошо, да?

— В том-то и дело… Это слишком хорошо, чтобы быть правдой, — голос ломается, шмыгаю носом. — Он мог передумать, когда София открыла все карты и рассказала правду. Тимур может возненавидеть меня за то, что я скрывала и врала. И какие отношения мы должны строить на основе этого? Тин, мы были обречены с самого начала. Мне не следовало спать с ним, и теперь, когда я знаю, что это причиняет боль Софи… Не думаю, что буду чувствовать себя комфортно, находясь рядом с ним.

— Окей, слушай, во-первых, это самая большая чушь, которую я слышала. Спать с Тимуром за спиной Софи, возможно, было неправильно… Но это не оправдание тому, что она сделала. Если бы София не была такой самовлюбленной шлюхой, она должна была порадоваться за свою сестру и отпустить воспоминания о своих отношениях с Тимуром. Но я всегда знала, что она эгоцентричный, избалованный человек, и об этом я уже предупреждала тебя. Ты не должна терять свой шанс на счастье из-за Софи. Только не в том случае, когда ты действительно забоишься об этом мужчине, а я вижу, что все именно так. И, во-вторых, если Тимур злится на тебя за то, что ты защищаешь свою семью, тогда он точно, блин, не заслуживает тебя.

— Не знаю, что буду делать, если он снова отвернется от меня, — мрачно шепчу. — Я влюбилась в него, но не могу рисковать тем, что он снова причинит мне боль. Не думаю, что смогу это вынести.

— Он звонил мне, пока ты спала, желая знать, где ты, — встревожено поднимаю голову. — Я не сказала ему, что ты у меня, потому что не была уверена в том, что между вами произошло.

— Неужели он… — облизываю пересохшие губы, — он что-нибудь сказал? Как он звучал?

— Это довольно сложно понять, — Тина пожимает плечами, — Тимур не очень болтливый. Он пару раз звонил и тебе, но я выключила твой телефон, чтобы не разбудить. Хочешь перезвонить?

— Нет… пока нет, — прикрываю глаза, испугавшись того, что может произойти, если заговорю с ним. — Может быть позже.

Глава 41.1

Это смешно. Смотрю пустым взглядом в экран телефона, пальцы зависают над кнопкой включения. Хорошо, что Тины нет рядом, и она не видит, как я веду себя слово испуганная дурочка.

Какой-то части меня любопытно узнать, что за сообщения оставил Тимур, все ли рассказала ему София? Был ли он в ярости за то, что я прикрывала измены сестры? Так много вопросов, и если я хочу получить ответы, нужно проглотить этот иррациональный страх и позвонить Тимуру.

Перестань быть глупой, Ева! Ты взрослая женщина и сильнее этого. Преисполненная решимости, снова тянусь к телефону и включаю его. Тимур всего лишь мужчина, ладно, единственный мужчина, который мог со скоростью света превратить меня в желе одним только взглядом. Но я справлялась с ним и раньше, черт возьми.

Дверь комнаты тихо скрипит и Тина с гордостью демонстрирует огромную банку мороженого на мой молчаливый вопрос.

— Я принесла немного вкусной еды! — объявляет подруга, протягивая мне ложку. — Ничто не справится с разбитым сердцем и депрессией, как мороженое, по крайней мере, так пишут в журналах.

На автомате киваю и глупо улыбаюсь поддержке.

— Уже звонила? — Тина кивает на телефон между нами.

Качаю головой, отправляя голодное лакомство в рот.

— Не думаю, что пока готова к реальной жизни, — бормочу, ненавидя себя за то, как жалко это звучит. — Но я умираю от желания узнать, что случилось с Софи, и это единственный способ получить ответы.

— Просто позвони уже ему, — строгие глаза Тины сверкают. — Избегая неизбежное, ты не заставишь его исчезнуть. Ты ведь не встречаешься с ним лично и необязательно говорить, где ты. Судя по звонкам Тимура, я предполагаю, что он хочет поговорить, а ты поступишь глупо, если хотя бы не выслушаешь мужчину.

— Легко говорить, — ворчу. — Ты не испытывала ярость Тимура на себе.

— Евка, пожалуйста! Перестань оправдываться и просто позвони ему. Прошло два дня, и как бы мне ни нравилось, что ты рядом со мной и все такое, рано или поздно придется с этим смириться, — Тина закатывает глаза. — Кроме того, звонила Адель, спрашивала, выходила ли ты на связь, и ее голос звучал взволнованно. Мне пришлось заверить ее, что я общалась с тобой и все хорошо. Не смотри на меня так, ты же знаешь, я должна была что-то сказать. Или хочешь, чтобы Тимур и до родителей дозвонился?

— Господи, нет! — глаза расширяются от ужаса при виде такой перспективы, меньше всего я хочу, чтобыродители оказались вовлечены в это.

А они бы так и сделали, если Адель или Тимур рассказали бы им, что я пропала. Это потребовало бы объяснений, пока страшная правда о Софи не выплыла бы наружу. Моя мать круче ФБР в допросах ради информации, которую хочет получить.

Подавляю волну тошноты, подступившую к горлу, не давая себе время подумать.

— Ева? — глубокий мужской голос наполняет тело тоской, пелена слез застилает мир вокруг.

В сознании возникает яркая картина мужского лица, этих пронзительных голубых глаз, в которые я так сильно влюблена.

— Черт, Ева! Ты в порядке? — в его голосе звучит тревога, без следа гнева, который я так боюсь услышать. — Пожалуйста, скажи мне, что с тобой все хорошо.

Он беспокоится! Это осознание пронзает позвоночник подобно удару тока.

— Д-да, — слова застревают где-то глубоко. — Я в порядке.

— Я волновался, ты не отвечала на звонки, — слышу, как Тимур выдыхает с облегчением. — И никто тебя не видел. Бля, Ева, не делай этого снова. За последние два дня ты отняла у меня лет двадцать жизни.

— Мне жаль, — виновато улыбаюсь. Мои страхи причиняют ему слишком много проблем. — Я просто… Мне пришлось уехать на некоторое время, и я не думала, что ты… — голос затихает.

— Ты думала, что мне будет все равно, — заканчивает Тимур тихо и обиженно. — Ев, я не виню за то, что ты так думаешь. Слушай, я все испортил, и хотел бы получить шанс на разговор, чтобы все исправить. Пожалуйста? Где ты сейчас? Я могу приехать, или мы можем договориться о встрече.

— Я… — паникую при мысли о том, что окажусь один на один с Тимуром.

Нет!Отрицание громко звучит в голове. Разговаривать с Тимуром по телефону – это одно, но как находиться с ним наедине, не выдавая своих глупых чувств?

Ему хватит одного взгляда и сразу все станет ясно: Ева влюбилась. И одному небу известно, что он сделает. Вероятно, рассмеется мне в лицо и осадит меня.

Поворачиваю голову к Тине в поисках совета, но подруга только пожимает плечами, не понимая.

— Тимур, я… Мне нужно идти сейчас. Может быть, мы поговорим позже, ладно?

Скидываю вызов, не дав мужчине шанс переубедить меня. Сейчас это выше меня. Обхватываю руками колени, утыкаясь в них лбом.

— Что? Что он сказал? — Тина наклоняется вперед, озадаченно нахмурившись при виде явной паники на моем лице. — Он кричал на тебя?

Слишком пораженная, чтобы говорить, могу только покачать головой.

— Тогда почему ты выглядишь как испуганная лань?

— Это пустяки, — шепчу и подпрыгиваю на месте, когда телефон начинает настойчиво вибрировать.

В панике дергаю головой, как будто у гаджета вырастают клыки. Тина тянется за ним и выключает.

— Ты действительно не была готова к разговору с ним. Никогда не видела тебя такой, — Тина успокаивающе кладет руку мне на колено.

— Я не хочу говорить об этом, — бормочу, пряча глаза и блокируя все мысли в голове.

Глава 41.2. Тимур

— Ты выглядишь ужасно, — приветствует Вера, отступая в сторону и пропуская меня в дом.

Наклоняюсь и целую женщину в щеку, на что она морщит нос.

— Боже! Пахнешь тоже не очень.

Вера закрывает дверь с прищуренными глазами и скрещивает руки на груди.

— Стас сказал, что по телефону у тебя был просто ненормальный голос, но мы и не думали, что все так плохо.

Отмахиваюсь от беспокойства, плюхаясь на диван и вытягивая ноги.

— Где Стас?

Прикрываю и тру глаза рукой. Головная боль, как давняя подруга, следует за мной по пятам. Ощущаю себя как в аду, любая беспокойная мысль вызывает тошноту. Еще не слышал ни слова от Евы и почти исчерпал все возможные варианты, где она могла бы быть. Помощь старшего брата это последнее, на что я надеюсь. Стас может воспользоваться своими связями в полиции и найти ее.

— Он забирает банду. Скоро должен вернуться.

Слышу удаляющиеся шаги, но не тружусь открывать глаза. Тоска пронзает насквозь. Каждый раз стоит закрыть глаза – вижу Еву. Ее образы преследуют меня, воспоминания убивают сантиметр за сантиметром.

Вера возвращается в гостиную со стаканом воды и таблеткой.

— От головной боли, — объясняет она, глаза наполняются заботой. — И я рекомендую принять душ и что-нибудь съесть, прежде чем ты испустишь дух на моем диване. Твой брат убьет меня, если я позволю этому случиться.

— Сначала ему придется иметь дело с моим призраком, — бормочу. — Спасибо, Вер.

Женщина кивает и опускается на диван рядом.

— Нет проблем. Хочешь поговорить об этом?

— Я осел, — вижу, как губы Веры подрагивают в сдерживаемом веселье.

— Хорошо, теперь, когда и ты принимаешь этот факт, почему ты так думаешь?

Я отпускаю себя. Посвящаю Веру в подробности своей жизни за последние пять лет. Она выслушивает молча, без тени обвинения. Лишь к концу рассказа вздыхает и тянется ко мне, заключая меня в объятия.

Удивленно моргаю от того, насколько простой жест успокаивает меня. Никогда не был поклонником подобных контактов, но сейчас мне действительно нужен комфорт. Плюсом – этот разговор ослабляет боль в сердце.

— Уверена, что Ева в порядке, — Вера отстраняется, заглядывая в глаза. — Бедной девочке, вероятно, просто нужно где-то спрятаться и смириться с тем фактом, что ее жизнь перевернулась с ног на голову. Это именно то, что я бы сделала на ее месте. Так что не волнуйся. Ева появится, когда придет в себя и будет готова. И когда она это сделает, мой совет – дай ей немного времени, прежде чем обрушишь все свои чувства на девочку. Поверь мне, Тим, если ты сделаешь шаг слишком рано, она снова сбежит, думая, что твои чувства изменились только потому, что ее сестра, – которая, кстати, настоящая стерва, – открыла тебе правду.

— Да бля! — тру руками лицо, невероятно уставший. — Ева может вообще мне не поверить, не после того, как я так долго вел себя как мудак.

— Такое тоже может быть, — соглашается Вера, и сердце замедляет удары. — Но если ты дорог ей и она заботится о тебе, то девушка простит тебя.

— Значит, я просто должен играть в игру под названием «Ожидание»?

Не в восторге от этого, но если нужно ждать, чтобы заполучить Еву и ее расположение, блять, я готов ждать сколько угодно.

— Забудь об играх, Тимур, — Вера хмурится. — Ни одна женщина не хочет услышать, что ее чувства описывают как игру или что-то в этом роде. Это унизительно. Так она никогда не воспримет тебя всерьез, — женщина шмыгает носом. — Тим, я люблю тебя и все такое, но ты воняешь на весь дом.

* * *

В ее голосе звучала паника.Ева позвонила мне, когда я был в душе. Неужели я сказал что-то, что отпугнуло ее? Пытаюсь осмыслить, что произошло. Ева казалась спокойной, пока я не предложил поговорить. Вот тогда все пошло не так.

Вдыхаю воздух с едва сдерживаемым разочарованием, проводя рукой по влажным волосам. Не следовало давить слишком сильно. Нужно было послушать Веру и позволить ей прийти ко мне самой. Тот факт, что Ева позвонила мне, вообще повод для радости. Она хотя бы не вычеркнула меня из своей жизни полностью. Все еще есть шанс.

Мне не нужно ждать, чтобы доказать, как мне жаль. Я собираюсь начать с попытки исправить тот беспорядок, который успевал устроить в ее жизни.

Надеваю чистую футболку и спортивные штаны, заботливо оставленные Верой, и выхожу в коридор, следуя на звуки голосов. Вся семья обнаруживается в гостиной вокруг телевизора.

Лоло замечает меня первой и с визгом бросается ко мне. Ее брат следует примеру секунду спустя.

— Дядя Тим! — хор детских голосов заполняет пространство гостиной.

Поднимаю Лоло на руки и раскачиваю, вызвав восторженные возгласы и смех.

— Моя очередь! — возмущенный Богдан дергает меня за руку.

— Эй, карапуз, как ты? — взъерошиваю каштановые волосы Боди, ухмыляясь словно сумасшедший. — Уже довел своего отца до сердечного приступа?

— Нет, — малыш хихикает, — но мама говорит, что из-за меня ей снятся кошмары. Вчера у Ло выпал зуб, дядя, и папа говорит, что теперь она совсем взрослая.

— Правда? — ахаю в притворном удивлении, усмехнувшись Лоло, которая демонстративно широко улыбается, показывая пустующее место между передних зубов. — Потрясающе!

Перевожу взгляд с детей на Стаса, подходя ближе к дивану.

— Привет, братан.

Лицо Стаса расплывается в озорной ухмылке:

— Ты выглядишь лучше, чем я ожидал. Вера сказала мне, что ты похож на дерьм… э-э, тролля.

Стас поднимает извиняющиеся глаза на свою жену, которая хмурится, услышав близкое к ненормативной лексике слово.

— Что такое тролль, дядя? — спрашивает Богдан, бросая на взрослых любопытный взгляд.

— Это уродливый человек, — вмешивается Лоло, сияя от того, что знает. — Но дядя Тим не уродливый. Тетя Катя говорит, что он настолько красивый, что девушку умирают у его ног.

Давлю в себе смешок. Лоло очень проницательная.

— Давайте, дети, вы увидели дядю, теперь пришло время вздремнуть. Тимур, я разогрела немного еды, она на кухне.

Заверив детей, что я еще буду здесь, когда они проснутся, Вера выводит детей из комнаты, оставив нас наедине с братом.

— Итак, — Стас наклоняется вперед с насмешливыми глазами, хватая пульт и переключая мультики. — Ты теперь под каблуком. Поздравляю, братишка, пришло время.

Глава 42

— Ваш отец назначил встречу в десять часов, — Адель сообщает мне.

— Хорошо, он уточнял с чего такой переполох? — спрашиваю, одновременно включая ноутбук и проверяя папку с документами, которую Адель любезно оставила для меня.

Мысленно поздравляю себя с решением приступить к работе. Прекрасно понимаю, что она заполнит разум и, таким образом, отгонит все тревожные мысли.

Восемь утра… Значит у меня есть часа два, чтобы разобрать накопившиеся электронные письма и прочие вещи, которые требуют моего внимания.

— Нет, но присутствие обязательное для всех руководителей.

— Спасибо.

Адель секунду мнется, как будто обдумывает что-то.

— М-м, не знаю, захочешь ли ты знать, но Тимур Львович был здесь, и просил о личной встрече.

Я замираю и отрываю глаза от ноутбука, свирепо оглядывая помощницу.

— Сделаешь мне одолжение? Если Тимур вернется, пожалуйста, скажи, что меня нет. Даже если он будет угрожать. Просто… держи его подальше от меня.

Девушка шутливо отдает мне честь и скрывается за дверью. Тру виски и открываю электронную почту. Сотня писем, связанных с работой, и прочий спам. Быстро разбираюсь с ними и перехожу к личной почте. Глаза цепляются за одного отправителя, из-за которого сердце начинает отбивать бешеный ритм. В голове вихрь противоречивых эмоций. Минутная нерешительность и нажимаю на самое последнее, отправленное четыре дня назад.

Тимур Энгберг:

Ева,

Я беспокоюсь. Пожалуйста, позвони мне или дай знать, что с тобой все в порядке. Оставил тебе сообщения и на телефоне. Прости, что вел себя как придурок.

Тимур.

— Боже, — бормочу я, не уверенная, что делать со всем этим.

Тимур искренен, но что-то мешает мне избавиться от ноющего чувства, что он делает это из чувства вины. Это все усложняет… Тимур может вести себя подозрительно романтично из-за извращенного чувства вины, а это последнее, в чем я нуждаюсь.

Дрожащими пальцами тянусь к мышке и нажимаю «Ответить»:

Ева Гёршт:

Тимур,

Спасибо за повышенную заботу, но со мной все хорошо. Мне нечего тебе прощать, но я думаю, что будет лучше, если мы какое-то время будем держаться подальше друг от друга. Береги себя!

Нажимаю «Отправить» и закрываю приложение, решив выбросить это из головы и сосредоточиться на работе. Несколько минут спустя выскакивает уведомление о новом сообщении:

Тимур Энгберг:

Лучше для кого именно? Для тебя или меня?

Губы поджимаются. Конечно, он и здесь упирается.

Ева Гёршт:

Для нас, Тимур.

На этот раз его ответ приходит быстрее:

Тимур Энгберг:

Что, если я не хочу оставаться в стороне? Что, если я хочу большего, чем у нас есть сейчас?

Сердце бьется быстрее, но с ответом не тороплюсь.

Ева Гёршт:

Это невозможно. Есть миллион причин, по которым не получится.

Несмотря на прежние колебания, ловлю себя на том, что нетерпеливо барабаню пальцами по столу, ожидая ответа. Вздрагиваю от настойчивой вибрации телефона. Дыхание перехватывает. Кусаю губы и провожу пальцем по экрану, принимая вызов.

— Я могу назвать только одну причину, по которой не могу держаться от тебя подальше, — от напряженности в голосе Тимура по спине бежит дрожь.

— Тим… — облизываю губы, его голос подобен теплой ласке, заставляет пульс учащаться. — Я не могу говорить прямо сейчас, не об этом… и не сейчас.

Слышу, как Тимур тяжело выдыхает, и жду его возражений, но вместо этого мужчина меня удивляет:

— Хорошо, — соглашается он, — мы не будем говорить о нас, если ты не хочешь. Но пообещай мне одну вещь.

— Я не даю обещаний, по крайней мере, пока не услышу, что там такое.

— Знаю, ты не хочешь говорить об отношениях, и я не против, но, возможно, мы могли бы поговорить о других вещах… Узнать друг друга получше, как друзья.

Долгая пауза. Не знаю, что сказать. Друзья с Тимуром? Это все равно, что в запертой комнате положить рядом со мной коробку любимых шоколадных конфет и не разрешить их съесть.

— Ева? Ты здесь?

— Д-да. Тимур, я не думаю, что это хорошая идея…

— Просто подумай об этом, — настаивает мужчина. — Никакого давления. Я буду уважать любое решение, которое ты примешь.

— Хорошо, а теперь мне нужно идти, — окидываю взглядом настенные часы и скидываю вызов. Нужно спешить к отцу.

Большая часть нашей семьи, акционеры и некоторые менеджеры собрались в просторном конференц-зале. Замечаю своего отца во главе стола, увлеченного беседой с моим дядей. Отец сияет, замечая меня, и принимает объятия.

— Что происходит, пап?

Киваю мужчине рядом со мной, когда он пододвигает для меня стул. Разглаживаю складки на юбке, и вопросительный взгляд возвращается к отцу. Но прежде чем он успевает ответить, у входа возникает небольшая суматоха.

Замираю.Тимур, как всегда безупречный, в черном костюме-тройке, который сидит на нем так, что приковывает взгляды женского пола.

Но голубые глаза цепко следят лишь за мной. Он подходит к нам, прервав зрительный контакт только для того, чтобы пожать руку отцу и дяде. Затаиваю дыхание, опустив глаза, не желая встречаться с этим понимающим взглядом, который, кажется, проникает сквозь мою кожу и раскрывает единственный секрет, который я так решительно храню. Теплая улыбка касается губ Тимура.Держись крепче, Ева.

Стараясь придать своим чертам профессиональную компетентность, поправляю рубашку, радуясь, что выбрала консервативный черный деловой костюм и собрала волосы в высокий хвост. Эффективно прячу за этим истинное внутреннее смятение.

Отец встает и откашливается, привлекая всеобщее внимание:

— Доброе утро. Прежде всего, позвольте поблагодарить вас за то, что пришли на эту незапланированную импровизированную встречу. Понимаю, многие из вас предпочли бы заниматься другими делами, чем сидеть в душном кабинете на не менее душном собрании…

Раздается приглушенный вежливых смех.

— Тем не менее, — продолжает отец, — я считаю, что важно сделать такое объявление лично, до того, как средства массовой информации узнают о последних новостях. Как вы все знаете, не так давно была совершена покупка большинства наших акций компанией «Энгберг Инкорпорейтед». Шаг, которого, гм, никто из нас не ожидал. Однако в течение последних дней я вел переговоры с Тимуром Львовичем, — отец кивает в сторону Тимура, но я не отрываю глаз, слишком сосредоточенна на том, чтобы понять, к чему ведет эта речь.

— Тимур Львович, если желаете…

Тимур бормочет что-то себе под нос, деликатно отказавшись от предложения отца.

— Хорошо, «Энгберг Инкорпорейтед» предоставляет нам возможность выкупить половину акций по цене ниже рыночной, что даст впечатляющую прибыль в…

Отец продолжает рассказывать о планах на оставшийся год, но едва слушаю его. Все внимание приковано к мужчине, сидящему напротив. Тимур не обращает на меня внимания, вместо этого сосредоточившись пустыми глазами на отце.

Он возвращает акции? Если Гёршт выкупит их ниже текущего прайса – это означает огромную выгоду для отелей и ужасную потерю для Тимура. Зачем ему делать такую глупость? Что он пытается доказать? Что он охотно потеряет все, только чтобы загладить свою вину?

Слышу аплодисменты, которые сопровождают окончание речи отца. Тимур встает и, извинившись, покидает конференц-зал, уходя прежде, чем я успела бы загнать его в угол с расспросами.

Просиживаю остаток встречи в оцепенении, разум не в состоянии переварить то, что произошло. По возвращению в свой кабинет, любопытство берет верх и пальцы сами тянуться прослушать голосовые сообщения Тимура.

«Ев, я переживаю, уже оставил, наверное, сообщений сто. Боюсь, что с тобой могло что-то случиться. Прости, что отпустил тебя, и я пойму, если ты не захочешь со мной говорить. Но хотя бы дай мне знать, что ты в безопасности? Пожалуйста? Это просто невыносимо. Я… Я тебя... Перезвони мне обязательно.»

Хмурюсь и повторно слушаю последние секунды. Слова, которые Тимур собирается сказать, но останавливается в последний момент.

Возможно ли это? Или я просто слышу то, что хочу, что жажду услышать? Снова и снова прокручиваю мужской голос в голове. Сердце рвется от недосказанных слов.

Телефон пищит и загорается, оповещая о новом сообщении. Нервничая, открываю его.Тимур.

Тимур: Прекрасно выглядишь, Ева.

Слова вызывают улыбку, которую я быстро подавляю и печатаю ответ.

Ева: Спасибо. Почему ты продал акции? Это либо очень храбрый настрой, либо глупый.

Тимур: Что думаешь ты?

Задумываюсь на секунду.

Ева: Не думаю, что это очень мудрый выбор.

Экран отсвечивает имя «Тимур» и входящий вызов.

— Привет, — откидываюсь на спинку стула, прижав телефон к уху.

— Эй, — Тимур хмыкает. — Итак, Макс считает, что мне следует обратиться к психиатру после такого трюка. Он убежден, что я сошел с ума.

— И он будет не единственным. Подожди, пока это не попадет в новости. Серьезно, Тимур, тебе не следовало это делать. Не думаю, что отец был бы против заплатить нужную цену, — делаю глубокий вдох и продолжаю. — Знаю, ты думаешь, что должен загладить вину, но рушить свою компанию таким способом – это не очень хороший способ ведения дел.

— Я сделал сознательный, но глупый выбор уничтожить то, что многое значит для сотни людей. Считай это компенсацией. Мой отец всегда говорит, что если желаешь что-то достаточно сильно, ты должен быть готов отказаться от чего-то столь же значимого.

— Очень проницательно, — прикусываю губу и принимаю одно решение внутри себя. — Я немного обдумала твое предложение.

— О? — единственный звук разит искренним любопытством.

— Да, я… думаю, было бы неплохо узнать тебя получше, — говорю в спешке, чертовски надеясь, что не пожалею о сделанном выборе. — Но никаких сложностей и запутанности.

— Просто поговорим, — Тимур соглашается, облегчение сквозит в каждом слове. — Что ж, тогда можно пригласить тебя на ужин завтра вечером?

Глава 43. Тимур

В тысячный раз поправляю столовые приборы. По факту, тридцатилетний мужик, а нервничаю словно школьница на первом свидании.

Это мой единственный шанс завоевать Еву, и если я все испорчу… Бля, даже не хочу думать об этом.

Проверяю духовку, удовлетворенный результатом – десерт выглядит аппетитно, по крайней мере, это мои ожидания.

Ровно в семь вечера квартиру заполняет трель звонка. Последние проверки и открываю дверь с приветливой улыбкой. Надеюсь, рубашка и джинсы выглядят не слишком нарядно.

Один взгляд на Еву, ее тело, заключенное в черное облегающее платье, которое идеально подчеркивает каждый изгиб, распущенные волосы с мягкими волнами. Тяжело сглатываю. Нужно взять под контроль свои своенравные мысли.

— Привет, я не слишком рано? — девушка одаривает меня застенчивой улыбкой.

Пытаюсь заговорить, но язык, казалось, приклеивается к нёбу. Бля! Так приятно просто смотреть на нее. Ее улыбка немного меркнет, и Ева склоняет голову набок, внезапно занервничав.

— Что-то не так?

— Нет… Ты выглядишь потрясающе, Ева. Входи… Прости мои манеры.

Отступаю в сторону, пропуская девушку и вдыхая аромат ее духов. Держать руки подальше от нее потребует нечеловеческих усилий.

Ева окидывает взглядом накрытый на двоих стол, задерживая глаза на букете роз и бутылке вина.

— Ух ты! Впечатляет, Тимур.

— Надеюсь, ты не возражаешь, что мы ужинаем дома? — отодвигаю для Евы стул. — Я вдруг понял, что нам лучше поговорить наедине, — и предлагаю бокал вина.

— Вовсе нет. Мне здесь нравится намного больше. В каком ресторане ты заказал ужин?

Фыркаю и выпрямляюсь в притворной обиде:

— Да будет вам известно, мадемуазель Гёршт, что перед вами один из лучших шеф-поваров страны, возможно, даже самый красивый.

Ева хихикает, весело блеснув глазами:

— Мои извинения, месье, я понятия не имела, что вы такой опытный.

— Можешь поблагодарить за мою маму, — ухмыляюсь и расслабляюсь. — Она позаботилась о том, чтобы мы, мальчики, научились этому искусству в раннем возрасте и без исключений.

— О, Марта восхитительна. Моя мама не можешь просто вскипятить воду, не спалив при этом кухню. Так что кулинарии меня учила тетя. Кстати, пахнет великолепно, — Ева делает паузу, с наслаждением вдыхая. — Так что ты приготовил?

— Ты когда-нибудь пробовала Тетразини с курицей? — Ева отрицательно качает головой. — Это паста по фирменному рецепту мамы. А вот десерт – это сюрприз, — зеленые глаза девушки загораются от восторга. — Возможно, ты захочешь сначала попробовать, прежде чем восхвалять мои таланты. В конечном итоге я могу отравить нас.

Хмыкаю, и комнату заполняет наш с Евой смех. Таймер на духовке цокает, оповещая о том, что ужин готов.

— Сейчас вернусь, — говорю, поднимаясь и направляясь на кухню.

— Нужна помощь? — Ева приподнимается, но я отмахиваюсь, заверяя, что справлюсь.

Паста оказалась даже лучше, чем я предполагал, учитывая тот факт, что я не готовил уже много лет, и Ева напротив меня выглядела удовлетворенной.

— Боже мой, Тимур! — наблюдаю, как девушка откусывает кусочек курицы и в блаженстве закатывает глаза. — Это так поразительно! Серьезно! Ты поразительный.

Вдыхаю с облегчением. Спасибо матери за то, что она научила меня готовить. Навык, который я до этой минуты считал бесполезным.

— Да, думаю, все получилось, — говорю с ложной скромностью, победно сжимая кулак под столом.

— Знаешь, я не буду возражать, если ты решишь сплясать победный танец, — Ева изучает меня из-под опущенных ресниц, не обманутая ни на мгновение.

Бросаю на нее возмущенный взгляд:

— Ну, нет, спасибо, — бормочу я.

Во время ужина мы поддерживаем постоянные поток разговоров. Я стараюсь не касаться и уводить подальше от тем «запутанности». Узнаю, что у Евы много любимых цветов, но она не может терпеть желтый, что девушка обожает исторические романы и фэнтези, все шоколадное, и что объявила в пятнадцать лет, что хочет стать стриптизершей, чем шокировала всю семью. Последнее заставляет меня согнуться пополам от смеха, пока не начинают болеть бока. Легко представляю испуганные лица родителей, когда они услышали такое от девочки.

В ответ я потчевал рассказами о похождениях моего брата в подростковом возрасте, наслаждаясь ее звонким смехом. Мы спорили о политике – я был убежденным демократом, в то время как Ева – либерал, и обожает все, что связано с финансами.

Девушка была в восторге от десерта – свежей клубники, политой растопленным молочным шоколадом. Едва не схожу с ума, наблюдая, как Ева слизывает шоколад с клубники, прежде чем отравить сладость в рот. Она и не подозревает, насколько сильно ее действия влияют на меня и мою решительность.

После ужина снова отклоняю ее предложение помочь мне с уборкой, на что девушка хмыкает и, покачивая бедрами в такт музыки, располагается на диване. Ева устраивается поудобнее, положив голову на спинку дивана. Она давно оставила свои туфли на высоком каблуке, открывая вид на длинные обнаженные ноги.

— Мне кажется, я выпила слишком много вина, — девушка вытягивает ноги, устраивая их у меня на коленях.

Однако в ее голосе нет особой озабоченности, скорее наоборот. Ева прикрывает глаза и качает в такт песне, тихо напевая слова. Она шевелит ногами, удобнее устраиваясь. Сглатываю и матерю себя за то, что пальцы неосознанно массируют кожу, чем вызываю у нее блаженный вздох.

— М-м, как приятно, — Ева выдыхает. — Не останавливайся, пожалуйста.

— Не буду, — заверяю светловолосую.

Подавляю свою собственную неистовую потребность. Сосредотачиваюсь на ощущениях бархатной кожи под руками и тихими стонами наслаждения – чистый рай для моих чувств.

Взглядом скольжу по ее лицу: глаза прикрыты, на щеках проступает румянец, все тело томное и расслабленное. Я чувствую странное удовлетворение, зная, что Еве впервые комфортно рядом со мной.

— Что тебе сказала София? — резко спрашивает девушка, неуверенность отражается в ее глазах, когда она ловит мой взгляд.

Замираю от вопросах, на мгновение застигнутый врасплох.

— Она сказала мне правду, — бормочу я, возобновляя массаж. — Или, по крайне мере… ее версию правды.

— Мне жаль, что скрыла от тебя правду, Тимур, — Ева приподнимается. — Я не должна была позволять тянуться этому так долго… Может, все сложилось бы по-другому, если бы я просто объяснила…

— Эй! — отпускаю ее ноги и тянусь к Еве, аккуратно обхватывая ее лицо. — Не смей винить себя, Ева. Ты просто пыталась защитить свою сестру, и я понимаю, что… Ты… самый сильный и преданный человек, которого я когда-либо встречал. Это я должен просить у тебя прощения за все те разы, когда причинял столько боли, — горько улыбаюсь. — Я не заслуживаю, чтобы ты даже смотрела на меня, но ты здесь, и я обещаю тебе… Я проведу остаток жизни, пытаясь загладить свою вину перед тобой, даю тебе слово.

Тихий всхлип и слеза скатывается по ее щеке, и я нежно смахиваю ее большим пальцем. Сердце сжимается.

— Мне так жаль, карамелька, пожалуйста, не плачь.

Ева качает головой, высвобождаясь и отодвигаясь от меня, спустив ноги с дивана. Она обхватывает себя руками и медленно поднимается.

— Я слушала твои сообщения, — шепчет, не глядя на меня. — Я… Ты… Мне показалось, что ты хотел что-то сказать и…

— Я люблю тебя, Ев, — перебиваю зеленоглазую.Сейчас самое время раскрыть и свой секрет.— И прежде чем ты скажешь, что это из-за того, как все обернулось с Софи… Позволь мне рассказать тебе кое-что. Пять лет назад я думал, что встретил идеальную девушку. Я не был влюблен в нее, но тогда я и не верил в любовь. Мы встречались с ней, и я убедил себя, что из нее получилась бы идеальная жена. Познакомил со своей семьей, но они ее не приняли и не разделили мой выбор. Мама сказала тогда, что она мне не подходит, и когда я встречу подходящую девушку, я пойму, что жениться просто для галочки – это фатальная ошибка. Но я проигнорировал маму и начал строить планы, где и как сделать предложение. Тогда моя девушка захотела познакомить меня со своей двоюродной сестрой и лучшей подругой, ну, а я согласился. Планы становились на свои места, и я был уверен, что смогу очаровать ее сестру, — улыбаюсь от воспоминаний. — Но в тот момент, когда она подняла свои пронзительные зеленые глаза, я почувствовал себя так, словно меня ударили по голове. Мои благие намерения вылетели в окно, и все, о чем я мог думать – каково быть с ней. Видеть ее каждое утро, слушать ее голос и смех.

— Что? — Ева ахает. Глаза расширяются. Тонкая рука неосознанно прикрывает рот.

— Ты проникла мне под кожу, Ева. Заставила почувствовать то, что я никогда не испытывал к другой женщине… Я хотел поцеловать тебя и убить одновременно. Хотел, чтобы ты смотрела на меня без презрения и осуждения в своих глазах. С того момента я мечтал о тебе и ненавидел себя за вожделение. Возненавидел за то, что заставила хотеть тебя… Я желал мучить тебя так сильно, как ты мучила меня. Когда София разорвала наши отношения, я злился не потому, что это нарушило мои планы… Я был в ярости, потому что думал, что ты считаешь, что я недостаточно хорош и недостоин внимания, — поджимаю губы. — В течение многих лет я наблюдал, следил за тобой… не за Софи. Я был одержим и чувствовал ярость, потому что ты была той, кого я хотел, но не мог получить. Потом я узнал тебя лучше, и поверь мне, Ева, мне не потребовалось много времени, чтобы полностью потерять рассудок. Я жил ради наших встреч, жил, чтобы услышать, как ты кричишь на меня, будь-то в порыве гнева или страсти. Я сделал все, что мог, чтобы быть рядом с тобой, и пусть я этого не понимал, но… Я влюбился в тебя – глубоко и бесповоротно.

Пальцы Евы вцепляются в спинку дивана, слезы текут по щекам, но для меня она – самое красивое создание в мире. Опускаюсь на колени у ее ног.

— Я не прошу, чтобы ты любила меня в ответ, Ев. Бог свидетель, я не заслуживаю любви. Все, о чем я прошу – позволь мне любить тебя так, как ты заслуживаешь. Я могу сделать что-то, что тебе не понравится, мы будем ссориться, но я готов на все. Я хочу засыпать, зная, что проснусь, и ты будешь рядом. Я хочу любить тебя.

— Тим… — Ева тянет меня к себе, и я без колебаний заключаю ее в объятия. Благодарю Бога, кого угодно, что мне дают еще один шанс.

— Я люблю тебя, карамелька, — шепчу ей в волосы, приподнимая за подбородок, и тянусь к пухлым губам.

Соленый привкус слез, ее тепло под ладонями… Слов недостаточно, чтобы описать чувства, которые пронзают меня, опаляя до глубины души.

Ева открывается мне, как полевой цветок. Руки ощупывают ее, желая большего… нетерпеливо желая большего.

Ева стонет мое имя, позволяя усадить себя на колени. Девушка наваливается на меня, пока я продолжаю исследовать ее кожу.

Руками скольжу по длинным ногам, задираю платье. Светловолосая выгибает спину, предлагая себя. Пальчики бегло расстегивают пуговицы на моей рубашке.

— Тим… — ее мольба ломает весь контроль.

Тянусь к молнии на платье, снимая его резким движением. Перед глазами, ничего не скрывающий, кружевной прозрачный лиф и сексуальный стринги в тон.

— Бля, я не уверен, что долго продержусь.

Ева ухмыляется, распахивая рубашку, и возится с ремнем джинс.

— Тогда поторопись.

Улыбаюсь в ответ, резко приподнимая девушку, и стягиваю с нее трусики. Скольжу руками по гладкой коже. Ева ахает и оттягивает волосы на затылке. Тянет меня к себе и влажно целует.

Позволяю раздеть меня и широко развожу ее ноги. Одним плавным движением врываюсь и скольжу внутри. Раздвинув ее бедра, двигаю тазом.

— Сладкая, ты охуеть тугая! — рычу в шею и кусаю кожу. — Так, бля, сексуально.

— Да! — Ева шипит, запрокинув голову.

Колко, по-женски, горячо и мучительно. Придерживается за плечи и раскачивает бедрами.

Бессвязные слова срываются с ее губ с каждым толчком. Съезжаю чуть ниже. Обхватываю ладонями ее груди. Член скользит глубже. Я теряю всякие мысли, каждая клеточка сосредотачивается на жаре внутри. Ева на мне извивается и скулит при каждом движении.

Подхватываю Еву под упругую попу, сжимаю ладонями и укладываю спиной на диван. Закидываю ноги себе на плечи, проникаю в нее.

Она стонет сквозь улыбку, двигается подо мной, насаживаясь на член.

— Люблю тебя так сильно, — стону Еве на ухо. Она ерзает и подается бедрами навстречу.

Шепот-желание, шепот-проклятие. С каждым толчком, с каждым изгибом тела. Она выкрикивает мое имя, стонет, кусает шею, впивается пальцами в плечи. Кажется, что нас сносит к чертям по нарастающей. Наши тела, сплетенные в тисках страсти. Движения неистовые, неконтролируемые. Она в моих руках. Ее тело, влажное и горячее, обжигает кожу.

Тихий вскрик. Ева напрягается, сжимает член внутри и рвано выдыхает. Дрожащей ладонью сжимает мое предплечье. Бля-я… Замираю. Толчок и изливаюсь в нее.

Осторожно перекатываюсь набок, чтобы не раздавить. Зарываюсь носом в ее волосы.Моя.

— Я тоже люблю тебя, Энгберг, — Ева шепчет и улыбается.

Прижимаюсь к ней лбом и колко целую кончик носа.Теперь все идеально.

Эпилог

Это блаженство – засыпать и просыпаться с Тимуром в объятиях. Каждый раз убеждаюсь, как мне повезло, что такой мужчина есть в моей жизни, и удивляюсь, что он еще ни разу не собрал мои вещи и не выкинул их. За последний год, что мы провели вместе, я давала ему множество причин для этого. Мы ругались, как кошка с собакой, по каждому пустяку, а мои родители только подливали масло в вечно полыхающий огонь. И все же он остается рядом, каждую ночь успокаивая меня.

— Мы должны пожениться, — хриплый голос Тима где-то над моей макушкой.

По коже бегут мурашки. Утыкаюсь носом ему в грудь. Из меня вырывается нервный смешок. Вот ведь доброе утро!

— Это именно то предложение, о котором мечтает каждая девушка, — театрально вздыхаю.

— Подумай об этом.

Откидываюсь на спину, рассматривая сонного мужчину, и ищу подвох. Может быть, он думает, что это сон?

— Это наше клише. Мы хоть раз поступали традиционно, Ев? — продолжает, не дождавшись моего ответа. — Все остальное уже сделано вчера вечером – розы, свечи, экстравагантность.

— Не торгуйся. Это не деловая сделка. Ты же понимаешь, что каждая девушка всю жизнь мечтает о своем идеальном предложении руки и сердца?

— Знаю. Но разве не романтично? Сколько мужчин могут с уверенностью сказать, что они заставили девушку своей мечты принять предложение в постели, когда она совершенно голая?

— Ты, кажется, очень уверен, что я скажу «да», — возражаю, всегда готовая подразнить Тима.

— Ты любишь меня и не откажешь, — на губах Тимура расцветает улыбка, которую я обожаю. И да, он прав, отказать ему – выше моих сил.

— Так ты хочешь, чтоб нас объявили мужем и женой здесь и сейчас? — приподнимаю бровь.

— Я бы с удовольствием, — довольный Тимур заглядывает под одеяло, — но боюсь, не хочу, чтобы кто-то видел то, что предназначено только для моих глаз, — ярко-голубой взгляд собственнически скользит по моему телу.

Бью кулачком в грудь мужчины, снова привлекая его внимание. Заглядываю в глаза, пытаясь понять, насколько он серьезен. Тим твердо выдерживает напор, уверяя меня без слова.

— Однако все же у меня есть один показательный момент.

С любопытством кусаю губы и заглядываю за спину мужчины, пока он выуживает что-то из прикроватной тумбочки. Прежде чем я успеваю спросить, перед моими глазами появляется маленькая коробочка королевского синего цвета, внутри которой аккуратно лежит кольцо из белого золота, украшенное россыпью бриллиантов.

— Это кольцо моей бабушки, — поясняет Тим. — Она оставила его мне для будущей избранницы.

Удивленно моргаю:

— А как же братья?

— По иронии судьбы, бабуля думала, что я женюсь первым, а они будут крутить романы, — мужчина рядом хмыкает.

— Оно прекрасно.

— Карамелька, я люблю тебя, но ты хочешь провести весь день, любуясь кольцом, или ответишь на мой вопрос?

Невинно хлопаю ресницами и поднимаю глаза на Тимура. Я не собираюсь отпускать его просто так.

— Разве ты меня о чем-то спросил?

— Ты ведь поняла меня, — почти рычит мужчина от нетерпения.

— Не мог бы ты повторить?

Тимур закатывает глаза и тяжело вздыхает:

— Ева Гёршт, ты выйдешь за меня?

— Окей, — пожимаю плечами и стараюсь сдержать лукавую улыбку.

— Окей? — Тим едва не взвизгивает.

— Ты ведь что-то говорил о клише, дорогой?

Вот такое прекрасное завершение любовной истории Евы и Тимура.