Раненый в лесу [Витольд Залевский] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »
Витольд Залевский Раненый в лесу
Впечатление это было действительно мимолетно, как луч света, который, правда, недолговечен, но не оставляет за собой темноты.– Зажгите свет, – сказал старший. – Зажги свет, – повторил младший. Они ввалились из душной темноты сеней в комнату; их фигуры были смутно видны в полумраке. – Подумать только, ведь шифровка была прямо под рукой, – заметил младший. – Под рукой? – Может, здесь про десант? Чиркнула спичка, огонек затрепетал, вытянулся, коснувшись фитиля. – Нема никого… – донесся до них ворчливый голос из глубины хаты. В неверном свете, ощупывающем стены, они заметили кровать, кто-то возился в ней – видна была голова в черном платке. – Нема никого, – повторила старуха. – Спите-ка, – сказала девушка, ставя лампу на стол. – Бабушке восемьдесят лет, – добавила она. – Мужиков нема. Вы тут воду мутите, а потом нам житья нет. Вам бы только разбойничать… Младший хихикнул. – Бабушка, ей-богу, не то вы говорите, лучше помолитесь за нас… – Хватит, – оборвал старший. Девушка прошла через хату, села возле бабушки и стала ее шепотом успокаивать. Старший вынул из кармана маленький листочек, одной рукой развернул его на столе, разгладил; младший придвинул ближе лампу, низко наклонился над бумажкой. – Ну? – Ни черта не поймешь, – младший выпрямился. Листок был испещрен рядами цифр вперемежку с большими и маленькими буквами и целыми слогами. – Ты думал, что это письмецо: «Дорогой пан майор» и тэ дэ, – зло проворчал старший. Он тоже был разочарован. – Подожди, – сказал он. Что-то знакомое мелькнуло в скопище знаков. – Ты ключ знаешь? – спросил младший. – Подожди… минус семь плюс ты, тире, плюс це… Что значит семь… Какая здесь связь? Да, текст не из легких. Я увлекался этим когда-то… но тут, боюсь, не справлюсь. Не было сейчас сил разгадывать головоломки. Его охватила болезненная усталость. Девушка снова прошла мимо стола, он не поднял головы, заметил только ее босые ноги, услышал скрип половиц. Его спутник с шумом отодвинул стул, прошел к печке. Пыльные сапоги остановились рядом с ногами девушки. Две тени на стене сливались друг с другом. – Молочка попейте, – услышал он. Перед ним была жестяная кружка с молоком; он стал пить большими глотками, чувствуя, что горький жар во рту угасает, а струйка молока течет по подбородку, по шее, охлаждая разгоряченную кожу. – Попытаюсь еще, может, и расшифрую… – сказал он. За окном залаяла собака. Девушка поднесла глиняный кувшин, ее крепкая рука напряглась; она налила полную кружку. – Сейчас я хлеба принесу, – сказала девушка. В хату вошел десятилетний мальчик, остановился в дверях. – Доманский ехать не хочет, – отрапортовал он, вытянувшись, – говорит, чтобы вы, Эвка, пришли… – Ты сказал так, как я велела? – Ага. Он боится. – Все боятся. Ничего не поделаешь, придется идти самой. – Я с тобой пойду, – сказал младший, поправляя на плече автомат, – уж я-то его уговорю… – Он наш, – быстро возразила девушка, – но, если хочешь, пойдем… «И она уже с ним на ты», – удивился старший. – Я останусь, – проговорил он, – может, расшифрую… – Лег бы ты лучше, – обернулся от дверей тот, с автоматом. – На тебя смотреть страшно. Вряд ли у тебя получится. После такого денечка там небось никого не осталось. Ну, ладно, я беру лошадь, мы мигом вернемся… – Это вам. – Девушка положила перед ним ломоть ржаного хлеба. – Я пошла… X = 2 = 7 – ничего – к = 7… Как найти к этому ключ? Он не понимал. Он жадно проглотил первые куски, но вдруг ощутил горько-соленый привкус, и с этой полынной горечью во рту посидел еще минуту, а потом встал, прошел к окну, распахнул его и выплюнул все за подоконник. За окном стояла уже глубокая ночь. – Закрой окно, – донеслось до него сзади кряхтение старухи. – И чего открывать? И чего? Он закрыл окно и вернулся к столу. – Вам бы только разбойничать, – волновалась старуха. – Нема никого, нема… Ему стало душно, он встал и быстро вышел из хаты. Тишина поразила его. Ночь искрилась звездами. Июньская ночь, вся из теней деревьев, кустов и стен. Слышен был только привычный, уютный лай собак. Он присел на пороге дома, сердце его сжалось. Эта ночь, такая спокойная, отрицала прошедшие ночи, бросала им вызов. Пахло медом, полная луна висела в зените. «Но это все неправда, – подумал он. – Те двое лежат недалеко, в километре отсюда. А может, именно тогда все и кончилось. Быть может, операция В (Ban-diten) завершена. Такая тишина… Безмолвие, равнодушное, как над чужой могилой…» Он посмотрел на небо – оно было безоблачно, – прислушался…(Д. Конрад. «Золотые стрелы»)
* * *
Раненые лежали под елями на краю перелеска. То и дело кто-нибудь из партизан подходил к Веняве, наклонялся, всматривался в его лицо, покрытое запекшейся кровью. Глаза раненого закатились, в горле булькала кровь, воздух с хрипом и свистом вырывался- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (28) »
Последние комментарии
5 часов 10 секунд назад
5 часов 18 минут назад
5 часов 27 минут назад
5 часов 28 минут назад
5 часов 31 минут назад
5 часов 49 минут назад