Губами по телу (СИ) [Brigade23] (fb2) читать постранично

========== Губами по телу ==========

Комментарий к Губами по телу

PS: Яна не пила снотворное, а резала вены, как Марина Касаткина во втором сезоне. И действия происходят после отъезда Полины.

Квартира встретила Андрея непривычным холодом и пустотой, пожалуй, впервые после игры его никто не встретил. Просто отец уехал в Подольск по делам, а Полина так и не отвечала на его звонки ну и пусть если честно он порядком устал от её истерик каждый новый день у них проходил со скандалом из-за того, что она увидела Яну стоящею с ним возле Ледового Дворца. Он устал, он просто устал.

Странно, но та свобода и независимость, за которую не так давно рьяно боролся Кисляк, оказались совсем ему не нужны. Пожалуй, так всегда происходит: мы стремимся повзрослеть, доказать всем, что уже вышли из детского возраста и уже не нуждаемся в советах и постоянном контроле. Мы взрослые — мы сами решаем проблемы и принимаем решения, и даже если не получается — мы не подаём вида. Мы ведь взрослые — справимся.

Мы и сами не замечаем, как воздвигаем стены, ограждая себя от тех, кто нам близок, и на основе своих «правильных» решений совершаем ошибки, которые потом не исправить.

Андрею это было знакомо: стремясь к самостоятельности, он едва не утратил и без того хрупкое взаимопонимание с отцом. Он был уверен, что сам разберётся в своих проблемах, сам переживёт свою боль. Просто вычеркнет Яну из своей жизни, и всё наладится. Не получается? А он ещё раз попробует и… ну когда-нибудь точно сможет.

И вот он один: нет ни отца, ни Полины, ни Яны, каждый из них живёт своей жизнью — да уж, у свободы не сладкий, а скорее горький вкус.

***

Когда Андрей вошёл в комнату, взгляд зацепился за фото, лежащие на столе, на них они с Яной счастливые, любящие, казалось, их ничто не разлучит. Он так и не выбросил эти фото, хоть и собирался. Яна… Яна снова её образ в голове и всплывает недавний разговор с Фёдорам Михайловичам в больнице. — И сильные там порезы?

-Очень. Там швов пять, не меньше.

— Капец!

— Вот и я о том же.

***

Яна шла по городу с тортом в руках. Её выписали на день раньше, только она одна знает, сколько сил было потрачено на то, чтобы уговорить врачей отпустить её. И всё ради чего? Ради того, чтобы попасть на игру и увидеть его, интересно, а видел ли он её? Впрочем, она старалась не думать об этом, сейчас придёт и всё узнает. Да-да, Самойлова направлялась к дому Кисляка. В давно забытую когда-то совместную квартиру.

Зачем? Она сама не знала, просто шла. Просто хотела увидеть его, просто поговорить, просто понять его отношение к себе и то, что между ними теперь. Ведь вчера, навещая её в больнице, он принёс букет цветов и поцеловал. Девушка прикрыла глаза, облизав губы, его поцелуй… Господи, какие сладкие и нежные его губы, вспоминая их, Яна почувствовала, как оживают то давно забытое чувство счастья и лёгкости.

Андрей держал фотографии в руках, по каким-то причинам не смея отложить их в сторону. А может, отец прав? Яна просто оступилась, и нужно дать ей хотя бы один шанс? И потом вчера он не сдержался и поцеловал её. Её глаза молили о поцелуе, он не мог поступить иначе или мог? И что теперь? Чёрт, опять запутался, нет, в хоккее всё однозначно проще, чем в любви. Правила понятны и просты, и, даже если ты оступился, команда поможет. А тут… Ну, не пойдёшь же к пацанам? Своим поцелуем он дал ей понять, что прощает, так? А как же Полина? Что теперь в их отношениях? А были ли вообще эти отношения? Или это просто иллюзия в первую очередь обмануть себя? Разбираться ему придётся самому. Он, может, и хочет её простить, но предательство и есть предательство, с другой стороны, для чего тогда любовь, разве она не способна прощать людям их ошибки? Ответа на этот вопрос не нашлось, мысли Андрея потревожил звук дверного звонка.

***

Андрей открыл дверь и замер. Сказать, что он был удивлён — ничего не сказать. Перед ним стояла та, которую он ненавидел и любил одновременно — на пороге стояла Яна.

— Привет, — видя, что Андрей не решается нарушить «звенящее» молчание, Яна заговорила первой.

— Привет, — отреагировал Кисляк, немного отшатнувшись, видимо, он только сейчас осознал, что перед ним действительно она.

— Можно? — робко спросила она, незаметно улыбнувшись уголками губ.

И вновь вокруг повисла пугающая напряжённая тишина. Сейчас Андрею предстояло быстро решить: хочет ли он, чтобы она вошла? Парню почему-то казалось, что если она сейчас переступит порог, то она не просто войдёт в квартиру, а вновь войдёт в его жизнь и останется в ней навсегда. Но хочет ли он этого?

Самойлова преследовало примерно такое же чувство. Их отделял друг от друга порог квартиры, но ей казалось, что эта та самая невидимая черта, которую она сама проложила между ними своей