Плотоядное животное (ЛП) [CaptainDegenerate] (fb2) читать онлайн

Уходя на небольшой перерыв, чтобы решить дела реальные и насущные, даю вам на растерзание первую главу этой работы. Обещаю лишь, что будет интересно :)

Всё твоё тело болит, когда ты идёшь через тускло освещённую парковку. Ещё одна ночь напряженной работы. Но тебе нравится это ощущение. Тебе нравится просыпаться по утрам с ноющими мышцами, требующими отдыха.

Сегодняшний вечер прошел не очень хорошо. В середине твоего выступления отключилось электричество. Дождя не было, но люди подозревали, что молния попала в несколько линий электропередач. Что бы это ни было, оно прервало твоё шоу.

Кроме того, у тебя было не так уж много клиентов. Количество чаевых за день оказалось невелико. Ты предполагаешь, что это потому, что сегодня состоялся гей-прайд. Большинство людей либо присоединяются к параду, либо остаются дома, чтобы не видеть его.

Ты вздыхаешь и прячешь ключи от машины в карман. Сейчас раннее утро. Тебе не терпится пойти домой и наконец-то поспать. У тебя завтра занятия. Ты просто надеешься, что не уснёшь посреди лекции, как это было сегодня.

Парковка пуста. Ночной клуб уже закрылся, и большинство людей ушли. Осталось только несколько машин, большинство из которых принадлежат твоим коллегам. Ты обдумываешь своё расписание до конца недели. Завтра и в пятницу у тебя занятия, а в субботу вечером ты работаешь. К счастью, в воскресенье у тебя выходной. Ты сможешь просто отдохнуть и расслабиться.

Если бы не тихое ворчание, ты, вероятно, прошла бы мимо, но внезапный звук заставляет тебя остановиться и оглянуться. Твоё тело напрягается из-за тревоги. Большинство людей, которые бродят по улицам в этот час, до добра не доведут.

Ты видишь что-то в тени, сгорбленную фигуру, и хмуришься. Кто-то потерял сознание на парковке? Ну тогда ничего нового. Почти ежедневно вышибалы выгоняют людей, которые слишком пьяны, чтобы они никому не мешали, и иногда такие люди даже не могут понять, как вызвать себе такси, и поэтому просто теряют сознание.

Ты подходишь с осторожностью. Тем не менее, это всё ещё может быть кто-то притворяющийся, что он без сознания, просто чтобы схватить и напасть на тебя, когда ты подойдёшь достаточно близко.

Но человек не двигается, когда ты приближаешься к нему.

Ты становишься на колени перед ним, будучи готовой в любой момент убежать, и смотришь.

Он лежит на бетоне на спине, положив голову на край тротуара. Кажется, без сознания. Можно подумать, что ему чуть за тридцать. Чёрные волосы падают на закрытые глаза, а ровный ритм его дыхания показывает, что он жив. Но не это привлекло твоё внимание и заинтересовало.

Одежда, в которой он был, была очень странной. На нём зелёная накидка поверх коричневой куртки. Под ней простая белая рубашка. Узкие брюки и сапоги до колен. А вокруг груди и бёдер кожаные ремни.

Ты на мгновение задумываешься. Похоже на какой-то военный наряд. Ты видела такой же на гей-прайде, хотя, может, и не на этом. Вероятно, он присутствовал на параде в костюме Тома оф Финлянд*, слишком напился и потерял сознание.

Ты подумываешь оставить его там, но знаешь, что в этом районе действует несколько опасных банд. А этот парень буквально умоляет, чтобы его ограбили.

— Эй, — ты хватаешь его за плечи и слегка встряхиваешь.

Он не реагирует. Вот и всё, ага?

Ты смотришь на его одежду и размышляешь, есть ли у него сотовый. Может быть, тебе удастся дозвониться кому-нибудь, кто смог бы его забрать.

Ты похлопываешь его по груди, но на куртке, кажется, нет карманов. Ты двигаешься вниз по его животу к бёдрам. Скользишь руками по нему в поисках телефона, но его, кажется, нет. Но прежде чем ты успеваешь провести тщательную проверку, тебя останавливает быстрая хватка его руки, взявшей тебя за запястье.

Ты поднимаешь взгляд. Незнакомец уже проснулся и теперь смотрит на тебя своим острым взглядом. Глаза тёмно-серые, почти чёрные.

— Что ты делаешь? — спрашивает он ровным, холодным голосом. То, как он говорит, кажется немного странным, то, как он вытягивает слоги. Это почти напоминает тебе те старые шекспировские пьесы, которые ты была вынуждена смотреть в средней школе.

— Если у тебя есть время, чтобы щупать меня, то ты должна… — его голос затихает, когда он оглядывается. Глаза слегка расширяются, и он резко садится. Ты вырываешь запястье из его хватки и встаёшь на ноги.

— Хорошо, что ты очнулся. Я бы посоветовала тебе вернуться домой, пока кто-нибудь не решил тебя ограбить, — говоришь ты ему, теперь уже немного настороженно, и потираешь запястье. Он очень сильный, каким не кажется на первый взгляд. Ты поворачиваешься, чтобы уйти.

Ты успеваешь добраться до своей машины прежде, чем он окликает тебя.

— Эй, мелкая, — командным голосом окликает он. Ты поворачиваешься к нему и поднимаешь бровь. Он уже стоит на ногах, хмуро озираясь по сторонам. Осматривает своё тело, потом снова оглядывается, словно что-то ищет.

— Что, чёрт возьми, здесь происходит? — резко спрашивает он. Он выглядит смущённым, но его каменное и отрешенное лицо навевает страх.

— Ты слишком много выпил на прайде и потерял сознание прямо на этой стоянке, — даешь ты ему наиболее вероятное объяснение. Он хмурится.

— Гордость? ** — повторяет он.

Неужели он действительно так пьян? С другой стороны, его поведение вовсе не кажется таким, как бывает у пьяных. Он не раскачивается там, где стоит, и его глаза ясны, когда он смотрит на тебя.

— Ну, знаешь, этот ежегодный парад для поддержки гей-культуры, — небрежно объясняешь ты. Он хмурится ещё больше.

— Гей-культура? Я понятия не имею, о чём ты говоришь.

— Я предположила, что именно там ты демонстрировал свой наряд, — ты прислоняешься к капоту своей машины и скрещиваешь руки на груди.

— Мой наряд? Ты не знаешь, что это? — спрашивает он тебя. Его глаза стараются оставаться спокойными и невозмутимыми, но ты видишь, что он начинает беспокоиться. Замечаешь, что он дышит немного быстрее, чем обычно.

— Извини, я действительно не узнаю твой косплей, — извиняешься ты. Его глаза расширяются. Он так расстроен из-за того, что ты не можешь узнать его костюм с гей-прайда?

Но ты немного расслабляешься, когда прислоняешься к своей машине. Он не приближается к тебе. Не кажется опасным. Или даже пьяным. Может, у него просто нарколепсия***, и он заснул прямо на стоянке.

— Где именно я нахожусь? — спрашивает он и складывает руки. Снова оглядывается по сторонам, словно желая убедиться, что за последние несколько секунд обстановка не изменилась.

— Ты стоишь перед ночным клубом «Гарта». 16-я Сидар-стрит, — объясняешь ты. Слова, кажется, ни о чём ему не говорят, он выглядит ещё более смущенным.

— Сколько сейчас времени? — спрашивает он.

— Примерно четыре утра. Сегодня двадцать первое июня.

— Какой год? — резко спрашивает он.

— Год? — ты бросаешь на него озадаченный взгляд. — Две тысячи восемнадцатый.

Мужчина долго молчит. Его глаза снова бегают по сторонам, словно он ищет что-то знакомое. Наконец он невесело усмехается над самим собой.

— Понимаю. Может быть, я окончательно сошел с ума, — мрачно фыркает он про себя. Снова переводит взгляд на тебя. — Две тысячи восемнадцатый говоришь… Возможно, это самая нелепая вещь, которую я когда-либо слышал.

Он делает паузу.

— Но, похоже, у меня нет другого выбора, кроме как поверить тебе.

Ты хмуришься и смотришь на него. Он прав. То, что он говорит, не имеет никакого смысла. То, что он говорит, действительно звучит безумно. Может быть, ему нужна срочная психиатрическая помощь? Может, вызвать «скорую»?

— Ты помнишь свой домашний адрес? — некоторое время он смотрит на тебя, явно обдумывая варианты. Наконец он отрицательно качает головой.

— Я ничего не помню, — признается он, хотя слова звучат скорее расчётливо, нежели искренне.

— Тогда, может, мне вызвать тебе «скорую»? Или, может быть, полицию?

— Полицию? — спрашивает он и замолкает на некоторое время, чтобы ещё раз всё обдумать. На его лице появляется хмурое выражение, когда он отводит взгляд.

— Если они хоть немного похожи на полицию, которую я знаю, то это принесёт больше вреда, чем пользы, — бормочет он себе под нос. — Но, возможно, у меня нет другого выбора.

Полиция, которую он знает? О чём он говорит?

То, что он говорит, очень странно. А ещё этот его странный наряд и факт того, что у него, кажется, даже нет мобильного телефона.

Ты лихорадочно думаешь, пытаясь найти объяснение этой странной ситуации, в которую сейчас попала. Тогда, наконец, ты находишь зацепку, которая имела бы место быть.

— Ты беженец? Нелегальный иммигрант? — спрашивает. Неужели он не хочет привлекать полицию, потому что знает, что его депортируют?

Твоё лицо мрачнеет от мыслей об этом. Ты слышала разные истории о беженцах, которых отправляют на родину, а потом пытают или убивают.

Мужчина на мгновение задумывается, а потом кивает.

— Совершенно верно. Я беженец. Но я ничего не могу вспомнить о месте, из которого я пришел, — и всё же что-то в его словах тебе не нравится. В его голосе нет искренности. Он всё ещё смущен, но пытается скрыть это под холодным выражением лица.

Ты смотришь ему в лицо. Ты не очень хорошо разбираешься в этническом профилировании, но он не выглядит так, будто приехал из Африки или Ближнего Востока. И ещё он говорит на твоём языке. Может быть, со странной интонацией, но это не был акцент, это больше похоже на диалект.

— Так что, пожалуйста, не звони в полицию, — просит он и скрещивает руки на груди. — Или в эту амбу-штуку****.

— Ты имеешь в виду скорую? — удивлённо спрашиваешь ты. Он не знает, что такое «скорая помощь»? Есть ли такая страна вообще, в которой их нет?

Он замечает твой ошеломлённый взгляд.

— Смотри. Я ничего не помню. Не помню, откуда я родом, и ничего о том, как тут всё устроено. Всё, что я помню, это то, что я беженец и не могу попасться.

— Ничего не можешь вспомнить? Ты хочешь сказать, что даже не помнишь, что такое «скорая помощь»?

— Именно, — он стоит неподвижно, оценивая твою реакцию.

Это оказалось намного сложнее, чем ты думала вначале.

Может не следует это делать? Он не хочет, чтобы ты втягивали чиновников в эту ситуацию из-за страха депортации, и ты не можете оставить его здесь слоняться в одиночестве. Ты вздыхаешь и проклинаешь себя. Чёртово добродушное отношение.

— Садись, — говоришь ты и жестом указываешь на свою машину. Достаёшь ключи от неё и открываешь двери. Он настороженно смотрит на автомобиль.

— Ты не помнишь, что это такое? — спрашиваешь. Он отрицательно качает головой. Ты стонешь и открываешь пассажирскую дверь.

— Это машина. На них ездят, чтобы добраться из пункта А в пункт Б.

— Куда ты собираешься меня отвезти? — спрашивает он и прищуривается. К машине не подходит.

— Ко мне домой. По крайней мере, на сегодня. Завтра я придумаю, что с тобой делать, — говоришь ты ему. Уже слишком поздно. Ты могла бы просто оставить его здесь, но ты знаешь, что если бы прочитала в завтрашней газете, что его убили, потому что он забрёл не в ту часть города, то почувствовала бы себя виноватой.

— Я не нуждаюсь в твоей помощи, — объявляет мужчина и цокает языком. — Я справлюсь сам.

— Ты ничего не знаешь об этом городе. И даже не помнишь, что такое машины. Я не хочу узнать потом, что тебя убили, и понимать, что это частично и моя вина.

— Меня не убьют, — говорит он совершенно серьёзно. Даже самоуверенно. Ты смотришь на его наряд и поджимаешь губы.

— У тебя вообще есть деньги? — спрашиваешь. Он беспечно качает головой. Ты вздыхаешь.

— У меня сейчас нет времени рассуждать с тобой. Тебе нужно место для сна, и я достаточно доверяю своей интуиции, чтобы позволить тебе остаться. Ты не похож на человека, который задушит меня во сне. Без денег единственный выход — спать на улице. Или ты предпочёл бы, чтобы я отвезла тебя в приют для бездомных?

Он переводит взгляд с тебя на машину и обратно, взвешивая варианты. Словно в подтверждение твоих слов, в ночи эхом отдаётся пара выстрелов. Должно быть, очередной спор между бандами. Звуки, кажется, заставляют его быстрее принять решение, когда он, наконец, идет к машине.

Ты забираешься на водительское сидение и пристегиваешь ремень. Он садится на пассажирское и захлопывает за собой дверцу. Ты поворачиваешь ключ в замке, и двигатель плавно заводится. Поворачиваешься и смотришь на него. Он сидит совершенно неподвижно, его плечи напряжены. Похоже, он действительно не помнит, что это такое.

— В чём дело? — спрашивает он и поворачивается, чтобы бросить на тебя холодный взгляд, будто обвиняет тебя в неудачно сложившейся против него ситуации. Ты смотришь на него несколько секунд, потом вздыхаешь и протягиваешь руку вперёд. Берёшь ремень безопасности и натягиваешь на его тело.

— Что ты делаешь? — резко спрашивает он.

— Пристегни ремень безопасности, — тупо объясняешь ты и щёлкаешь замком. Откидываешься назад. Он бросает на тебя подозрительный взгляд и проверяет ремни.

— Это мера предосторожности. Если мы попадём в аварию на машине, то они удержат тебя от выброса прямо через лобовое, — уточняете вы.

— Выброса? Эта штука движется настолько быстро? — он вдруг выглядит гораздо менее восторженным и энергичным, решив ехать с тобой. Если такое вообще возможно.

На этих словах ты слегка улыбаешься. Твой автомобиль не новый и не супер крутой и роскошный, но он прекрасно разгоняет скорость до ста шестидесяти километров в час. А мчаться ночью по автостраде — одно из твоих любимых занятий.

— Увидишь, — протягиваешь ты и выезжаешь со стоянки. Ты просто надеешься, что не ошиблась насчёт этого человека, и он действительно не собирается воспользоваться твоей добротой, чтобы в итоге причинить тебе вред.

Вы едете в полной тишине. Несколько раз, когда ты бросала взгляд на пассажирское сиденье, парень просто лениво смотрел в окно, глубоко задумавшись о чём-то. Только когда ты въехала на автостраду и нажала на газ, он обращает на тебя внимание.

— Ты уверена, что это безопасно? Я не хочу умереть, будучи раздавленным внутри этой штуки, — недовольно говорит он. Ты фыркаешь.

— Я ни разу не попадала в аварии, — отвечаешь ты и, чтобы ещё больше разозлить его, жмешь на газ сильнее. Краем глаза ты видишь, как он сжимает своё кресло, но в остальном он остаётся спокойным.

Примерно через двадцать минут вы подъезжаете к твоему дому. Ты паркуешь машину и нажимаешь на ручник, прежде чем повернуться и посмотреть на мужчину.

— Видишь? Целы и невредимы.

Он бросает на тебя слегка раздраженный взгляд и пытается отстегнуть ремень. Ты протягиваешь руку, чтобы расстегнуть пряжку, а затем делаешь то же самое для себя. Вы выходите из машины и направляетесь к зданию. Мужчина на мгновение останавливается, чтобы осмотреть окрестности, и слегка вздрагивает от звука, который издаёт твоя машина, когда ты её запираешь.

Он молчит, стоя рядом с тобой, пока вы поднимаетесь в лифте на восьмой этаж. Ты отпираешь свою квартиру и впускаешь его внутрь. Ты не рассчитывала, что сегодня придут гости, поэтому не убиралась. Твоя школьная сумка валяется на полу в коридоре рядом с кучей грязной обуви. Сбрасываешь ботинки и проходишь в гостиную. Чашка с недопитым кофе стоит на столике, несколько поношенных вещей валяются на спинке дивана. Мужчина идёт за тобой и морщит нос от твоего небольшого беспорядка.

— Я приняла душ перед уходом с работы, но ты выглядишь так, будто не мылся несколько дней, — говоришь ты ему. — Садись.

Ты указываешь на диван. Он прищуривается и осторожно отодвигает твою одежду, прежде чем сесть. Скрещивает руки и ноги.

— Какая-то свалка, — бормочет он себе под нос и неодобрительно смотрит на пустую кофейную чашку на столе. Ты закатываешь глаза и оставляешь его в покое. Кусает руку, которая его же кормит.

Ты идешь в свою спальню и начинаешь перебирать вещи в шкафу. Он невысок, но у тебя должно быть что-то, что ему подойдёт. В конце концов, ты находишь пару спортивных штанов и простую белую футболку. Берёшь их, боксёры и носки и несёшь в гостиную.

— Вот, — ты протягиваешь ему одежду. — Может, они немного растянуты, но всё же это лучше, чем ничего.

Он смотрит на одежду и тихо хмыкает.

— Насколько я могу судить, она мужская.

— Я рада, что ты можешь сказать хотя бы это, — фыркаешь ты, совершенно не впечатлённая.

— А он не рассердится? Ну, твой парень, — лениво говорит он и не делает ни малейшего движения, чтобы взять одежду. — Его женщина тащит к себе домой незнакомого мужчину и отдаёт ему его одежду.

— Тогда ему следовало дважды подумать, прежде чем тащить сюда незнакомую женщину, — холодно отвечаешь ты. — Месяц назад я вышвырнула его отсюда, а он до сих пор не пришел, чтобы забрать свои вещи. Так что, думаю, теперь они мои…

Он что-то бубнит себе под нос, выглядя теперь слегка удивлённым, а затем без лишних слов хватает одежду. Встаёт и идёт за тобой в ванную. Ты достаешь из шкафчика чистое полотенце.

— Вот, — протягиваешь ему. Прежде чем выйти, останавливаешься.

— Ты ведь понятия не имеешь, что такое душ, — понимаешь ты и поворачиваешься. Он смотрит на тебя безо всякого выражения на лице. Ты расцениваешь это как «да».

Подойдя ближе, поворачиваешь ручку крана, чтобы вода текла. Он внимательно наблюдает, а его бровь взлетает вверх. Кажется, это действительно ни о чём ему не говорит.

— Поверни эту ручку влево для горячей воды и вправо для холодной, — инструктируешь его. — А когда закончишь, просто поверни эту ручку влево, — демонстрируешь ты и выключаешь воду. Ты подходишь к шкафчику, чтобы кое-что достать.

— Вот, — ты протягиваешь ему флаконы с мужским шампунем и гелем для душа. — Используй это для волос, а это для тела.

Он берёт их, и ты поворачиваешься, чтобы выйти из комнаты. Закрываешь за собой дверь и вздыхаешь. Что же, хорошо, что вещи твоего бывшего всё ещё здесь. По крайней мере, хоть какая-то польза от него.

Ты завариваешь чай, пока мужчина принимает душ. Роешься в холодильнике и хватаешь упакованный сэндвич, который купила вчера. Держишь пари, что мужчина голоден. Ты ставишь чашку с чаем и бутерброд на кофейный столик и со вздохом садишься на диван.

Ты до сих пор понятия не имеешь, что со всем этим делать. Привела сюда этого человека, потому что тебе было его жаль. Находясь в чужой стране с амнезией, он помнит только то, что не может вернуться обратно, несмотря ни на что. Если бы его поймали в таком состоянии, с амнезией и без документов, то сразу бы депортировали. Ты должна признать, что это, конечно, подозрительно. Поскольку европейский миграционный кризис продолжается, твоя страна значительно ужесточила иммиграционное законодательство.

Ты обдумываешь его действия, учитывая обстоятельства и его странную одежду. Но что-то в этом тебе всё равно не нравится. Для человека с амнезией он ужасно спокоен. И когда он заявил, что беженец, то тщательно подумал, прежде чем сказать это. Но он выглядел совершенно потерянным, когда увидел твою машину и душ. Ты сомневаешься, что он смог бы подделать такую реакцию. А тебе, по какой-то причине, казалось, что он пытается скрыть свою неосведомлённость.

Мужчина выходит минут через двадцать. Он одет в одежду твоего бывшего, неторопливо идя в гостиную. Ты была права, вещи немного болтались на нём, но не настолько, чтобы он спотыкался о штанины брюк. Мужчина оценивающе смотрит на тебя некоторое время, пока вода капает с его волос на рубашку, прежде чем сесть на диван рядом с тобой.

— Ешь, — говоришь ты и жестом указываешь на еду, находящуюся на кофейном столике. Его глаза вспыхивают, когда он замечает чай. Он выглядит почти счастливым.

Делает глоток и замолкает.

— Неплохо, — наконец смягчается он и продолжает пить. Ты наклоняешь голову набок. Это такой комплимент от него?

— Так у тебя есть имя? — спрашиваешь ты, когда он кусает бутерброд в перерыве между чаепитием. Он не отвечает, и ты воспринимаешь это как «нет».

— Тогда, наверное, нужно дать его тебе. В детстве у меня была собака. Его звали Маурицио. Как насчёт этого? — предлагаешь ты и пытаешься добродушно улыбнуться.

Он перестаёт есть и поворачивается к тебе. Моргает пару раз, будучи явно раздраженным.

— Леви, — наконец произносит он и с невозмутимым видом снова принимается за еду. — Но это не имеет значения. Я скоро уйду. Просто не хочу больше слышать, чтобы такое нелепое имя использовалось при обращении ко мне.

— А что именно ты планируешь потом делать, Леви? — спрашиваешь ты. — У тебя ничего нет. Ни денег, ни документов, ни воспоминаний.

— Я что-нибудь придумаю, — говорит он. Похоже, он не слишком уж и волнуется. Наверное, привык находить выход из разных ситуаций.

— Но…

— Послушай, мелкая, — перебивает он тебя и ставит чашку на стол. Взгляд холодный и колючий. — Я сам могу о себе позаботиться.

— Конечно, можешь. Ты действительно способен на многое, лёжа без сознания на парковке, — фыркаешь ты. Поднимаешь ноги на диван и прижимаешь колени к груди. — Может быть, твои воспоминания скоро вернутся. Не беспокойся об этом, просто останься у меня ещё на пару дней.

Ты чувствуешь себя ответственной за него, и очевидно, что Леви находится в большой беде. Откуда бы он ни был, ясно, что он не может туда вернуться. И если он попадёт в руки чиновников, они, вероятно, вышлют его из страны. Или посадят под стражу, пытаясь выяснить, куда именно его следует депортировать.

Он прищуривается и смотрит на тебя, откровенно оценивая.

— Чего ты хочешь? — вдруг спрашивает он.

— А?

— Может, я ничего не помню, но кое-что знаю о мире. Такое великодушие со стороны незнакомца… В таком может быть подвох. Ты же знаешь, что у меня нет денег, так чего же ты пытаешься добиться этим?

— Ничего, — отвечаешь ты, пожимая плечами. — Неужели человеческая порядочность и доброта так непостижима для тебя? Тебе нужна помощь, и я её оказываю. Вот и всё.

Ты встаёшь с дивана и устало потягиваешься. Очень устала.

— Поспи. Хотя бы сегодня…

Ты идёшь к себе в спальню и достаёшь запасную подушку и одеяло. Отдаёшь их Леви, и он даже не возмущается. Не похоже, чтобы он отказался от идеи уехать завтра утром, но, по крайней мере, он смирился с тем, что сегодня останется здесь.

Он зарывается в одеяло, не говоря ни слова, пока не становится видна только его макушка. Похож на обиженного ребенка.

Ты выключаешь свет по пути в спальню.

— Спокойной ночи, Леви.

Но он не отвечает.

***

Когда ты просыпаешься на следующее утро, тебе требуется некоторое время, чтобы вспомнить всё случившееся. Глядя в потолок, медленно вспоминаешь прошлую ночь. Ты всерьёз задаешься вопросом, не допустила ли ошибку, приведя незнакомца в свой дом таким образом. Но, по крайней мере, он не убил тебя во сне. Это кое-что, да значит.

Ты встаёшь и протягиваешь руки над головой. Сонно почёсываешь голову и оглядываешься. Всё вокруг нетронуто, включая бумажник на прикроватном столике и ноутбук на письменном столе. Значит, он тебя не ограбил.

Ты выходишь из спальни, одетая только в нижнее бельё и свободную футболку. Добравшись до гостиной, замечаешь, что Леви уже встал.

Он сидит на диване, прислонившись спиной к подлокотнику. На нём всё ещё одежда твоего бывшего, и ты замечаешь, как растрепались его волосы после сна. В руках у него книга. Он перелистывает её с напряжённым выражением лица.

Ты замечаешь, что это одна из твоих книг по истории. Пару месяцев назад ты купила их на блошином рынке, потому что они были практически бесплатными. Должно быть, он взял её с книжной полки.

— Интересуешься историей? — спрашиваешь ты, проходя мимо него и направляясь на кухню.

— Не совсем, — отвечает Леви. Он не отрывает глаз от книги. Ты включаешь электрический чайник и достаешь чашку.

— Хочешь кофе? — спрашиваешь ты его, доставая банку растворимого кофе. Он отрицательно качает головой. Ты пожимаешь плечами и достаешь другую чашку, чтобы приготовить ему чай. Вчера вечером ему, похоже, понравилось.

У тебя ещё есть пара часов до того, как нужно будет уходить на занятия. Ты готовишь простой завтрак из тостов и остатков вареных яиц. Ставишь его чай и тосты на кофейный столик, а затем уходишь, чтобы съесть свой завтрак за маленьким обеденным столом, расположенным в углу гостиной.

Может быть, это довольно странно, но ты не чувствуешь себя неловко, находясь в одном помещении с незнакомым мужчиной, сидящем на твоём диване. Леви ничего плохого не сделал пока — злиться и переживать нет причины.

Леви закрывает книгу и смотрит на еду, которую ты ему дала. Не обращая внимания на тост и яйцо, он сразу же берёт чай.

— Что ты знаешь о 850-м году? — спрашивает он и смотрит на тебя поверх своей чашки.

— 850-й? — ты хмуришься. — Это Средневековье. Много войн, треть Европы умерла от чумы, церковь контролировала всё вокруг, все были несчастны и умирали молодыми, — повторяешь то, что помнишь из уроков по истории.

— Что за войны?

— В основном дворяне ссорились из-за земли и ресурсов, — пожимаешь ты плечами. Подробностей не знаешь.

— И это всё? — спрашивает он, странно сверкая глазами. Ты скрещиваешь ноги и подпираешь щеку рукой, бросая на него скучающий взгляд.

— А что ещё нужно для войны? Просто люди убивают друг друга по той или иной причине.

— Люди убивают друг друга… Ты никогда раньше не слышала слова «титан»? — он продолжает расспрашивать. Ты бросаешь на него растерянный взгляд.

— Титан? Что это за чертовщина? — ты никогда о таком не слышала ранее.

Он вздыхает и отрывает от тебя взгляд, задумчивый и мрачный. Как будто твой ответ подтверждает какие-то его догадки.

— А почему ты спрашиваешь?

— Неважно, — уклоняется от ответа Леви. Ты поднимаешь бровь.

— Ты думаешь, что путешествуешь во времени или что-то в этом роде? Потому что, если это так, мне, возможно, придётся отвезти тебя в психушку.

— Не смеши меня, — фыркает Леви, но в его голосе нет уверенности. — В любом случае, я кое-что решил, — объявляет он. — Я собираюсь принять твоё предложение и остаться здесь на пару дней.

— О? — спрашиваешь ты и откусываешь кусочек тоста.

— Пока ты знаешь, что мне нечем тебе отплатить. Я понятия не имею, почему ты настаиваешь на этом, и хочешь быть такой хорошей девочкой, но мой самый реальный шанс выжить в этой неразберихе — воспользоваться данным тобой шансом на некоторое время.

— Чушь какая-то, — тупо повторяешь ты и смотришь в свою кофейную чашку.

— Не жди, что я буду кланяться и плакаться из-за твоего бескорыстия. Но я тебе благодарен, — неохотно говорит Леви и скрещивает руки на груди. Ты смотришь на него и хихикаешь.

— Конечно.

По крайней мере, следующие несколько дней будут интересными и скрасят твою обычную и скучную жизнь.

Комментарий к Глава 1

*Том оф Финлянд - финский художник-рисовальщик, оказавший влияние на гомосексуальную субкультуру своими многочисленными гомопорнографическими рисунками.

**pride - получается игра слов. это переводится как гордость и ещё означает гей-прайд в поддержку их меньшинства.

***нарколепсия - неврологическое расстройство, характеризующееся нарушением сна в виде неконтролируемых приступов сонливости.

****от английского ambulance - амбу-штука. вот так это выглядит в оригинале:

“Then, should I call an ambulance for you? Or maybe the police?”

“So please don’t call the police,” he requests and crosses his arms. “Or that ambu-thing.”

========== Глава 2 ==========

Когда ты возвращаешься домой с занятий в тот же день, то думаешь, что Леви передумает и уйдёт. Но когда ты открываешь дверь, видишь, что его ботинки всё ещё в коридоре, вместе с твоими, и стоят очень аккуратно. Ты сбрасываешь туфли и бросаешь сумку на пол, направляясь в гостиную. Ты устала и очень хотела сесть.

Подождите минутку… Всё вокруг так аккуратно…

Ты поворачиваешься, чтобы подтвердить ещё раз то, что только что видела. Твои туфли выстроены в ряд, пальто и куртки также были отсортированы по цвету, причём «смотрели» в одну сторону.

— Леви? — ты хмуришься. Ответа не последовало, но когда ты входишь в гостиную, то видишь его на диване, лениво читающего очередную твою книгу. Гостиная тоже безупречно чистая. Кофейная чашка исчезла со стола, одежда аккуратно сложена на диване рядом с Леви, и нигде нет ни пылинки.

— Ты сделал уборку? — удивлённо спрашиваешь ты. Он никак не обращает на тебя внимания, его глаза неотрывно скользят по тексту, который он читает. Ты встаёшь перед ним и скрещиваешь руки. — Тебе не нужно было этого делать.

— Я сделал это не из благодарности, — отвечает Леви, не отрывая глаз от книги. — Я просто не выношу беспорядка.

Ты что-то невнятно напеваешь себе под нос и бредёшь в теперь уже безупречно чистую кухню. Уже пять часов вечера, и ты сомневаешься, что Леви сумел понять суть работы холодильников и микроволновок. Таким образом, он, должно быть, не ел с самого утра.

— Ты что-нибудь ешь? Аллергии нет? Мне правда не хочется сегодня готовить, поэтому я подумываю просто разогреть замороженную пиццу, — ответа не последовало. — Пицца, по сути, похожа на пирог. Внизу тесто, а сверху томатный соус и обычно мясо с сыром… — начинаешь объяснять ты.

— Всё в порядке, — отвечает Леви. Кажется, он немного раздражен. — Тебе не нужно беспокоиться о моих предпочтениях в еде.

Ты пожимаешь плечами и включаешь духовку. Это правда, что Леви живёт здесь только по твоей милости и доброте душевной, поэтому ты не должна так сильно переживать за него. Но гость есть гость.

Пока ты ждёшь, когда разогреется духовка, идёшь в спальню, чтобы переодеться. К счастью, у Леви хватило вежливости не заходить сюда и не убираться в личной комнате. Ты переодеваешься в футболку и шорты и натягиваешь сверху большую толстовку. Сегодня тебе больше не нужно будет выходить из дома. Тебе нужно немного позаниматься чуть позже, но сейчас ты предпочтёшь немного расслабиться.

Ты ставишь пиццу в духовку и идёшь в гостиную. Плюхаешься на диван рядом с Леви, прямо поверх одежды, которую Леви сложил, пока тебя не было, и вытягиваешь руки.

— Ты сегодня только читал и убирался? — он смотрит на тебя поверх книги и кивает.

— В любом случае, у меня здесь не так уж много дел, — тихо говорит Леви. Он не жалуется, просто констатирует факт. И не то чтобы он ошибался.

Ты сидишь в тишине и со скукой оглядываешь гостиную. Быть запертым в такой маленькой квартире, должно быть, очень неприятно. Может быть, ты найдёшь, чем его занять.

Тянешься к пульту дистанционного управления и включаешь телевизор.

— Вот, — говоришь ты ему и показываешь пульт. — Я научу тебя пользоваться телевизором. Просто нажимаешь здесь, чтобы включить и выключить его. Вот эти цифры меняют программы. Просто нажми на определённый номер, и он перейдёт на соответствующий канал.

Он смотрит на пульт, лишь слегка заинтересовавшись, а затем переводит взгляд на телевизор. Повторный показ популярной драмы. Ты переключаешь канал на игровое шоу и отдаёшь ему пульт.

— Найди себе что-нибудь интересное, — говоришь ты ему и встаешь, чтобы достать пиццу из духовки. Ты слышишь, как он начинает переключать каналы, и каждый раз, когда он переключает канал, ты слышишь, как он произносит недовольное «тч». Его ворчливость по отношению к современным технологиям удивительна и в каком-то смысле даже симпатична.

Ты достаешь пиццу и начинаешь резать её на четыре одинаковые части.

Когда ты собираешься взять несколько тарелок, то вдруг слышишь громкие стоны и странные звуки, доносящиеся из телевизора. Ты закатываешь глаза. Должна была это предвидеть… Конечно, порно его заинтриговало бы больше всего.

Ты кладёшь по два кусочка на каждую тарелку и относишь их в гостиную. Леви смотрит на пикантную сцену, показываемую сейчас по телевизору, непроницаемыми глазами. Типичное порно, где крепкий парень трахает девочку-подростка сзади.

— В самом деле? — спрашиваешь ты его и садишься на диван. Ты берёшь кусок пиццы и откусываешь немного. Он холодно смотрит на тебя и снова переключает канал. Леви не выглядит смущённым или даже взволнованным.

— Что же это за мир? Такие вещи открыто демонстрируются, — ворчит он, с презрением глядя в телевизор.

— Секс продаётся, — пожимаешь ты плечами. Ты знаешь это лучше остальных, даже не заходя так далеко, чтобы заниматься сексом за деньги. — Я уверена, что это универсальная истина, где бы ты не находился.

Леви некоторое время молчит.

— Да. Так и есть, — наконец отвечает он и берёт свою тарелку. Подозрительно смотрит на еду, но когда откусывает кусочек, то не выглядит недовольным. Леви лишь выглядит слегка удивлённым, а затем продолжает есть с приличным аппетитом. Ты была права. Должно быть, он голоден.

Ты показываешь в сторону кухни.

— Вон та штука, — начинаешь ты. — Вон тот белый шкаф. Это называется холодильник. Он холодный внутри, и в нём можно хранить еду. Когда меня нет дома, не стесняйся брать оттуда всё, что захочешь. Только не пытайся пользоваться плитой или духовкой. Я не хочу возвращаться домой только для того, чтобы узнать, что тебе удалось сжечь это место дотла.

Он щёлкает языком и ничего не говорит, пока ест, но глаза его устремлены на холодильник. По крайней мере, он тебя слушает.

— О, и ты можешь пользоваться душем, когда захочешь. Я покажу тебе, где я храню одежду этого мудака. Просто используй её так, как посчитаешь нужным.

— Ты всё ещё ведёшь себя так, будто не возражаешь, что я остаюсь здесь, — замечает Леви. Он ставит тарелку, съев один из ломтиков пиццы, и поворачивается, чтобы посмотреть на тебя серьёзным взглядом. Леви прищуривается.

— Ты пытаешься заменить своего любовника мной?

Ты смотришь на него и глупо моргаешь. Раз, два.

А потом ты хохочешь. Трясясь от смеха, ты опираешься на его плечо, одновременно ударяя себя кулаком в грудь, чтобы не задохнуться окончательно.

— Что за глупости ты говоришь, — отвечаешь ты, достаточно успокоившись. Ты немного запыхалась. — Во-первых, этот парень намного выше тебя. И моложе. И богаче. И он чёртов мудак. Если бы я так сильно хотела себе нового мужчину, я бы не подцепила случайного бездомного.

Ты можешь просто выбрать одного из своих клиентов.

Он стряхивает твою руку со своего плеча и откидывается на спинку дивана.

— Тогда отлично, — холодно говорит он. — Я просто хотел убедиться, иначе это усложнило бы ситуацию.

— Поверь, мне не нравятся коротышки-старички, — говоришь ты ему и берёшь в руки второй кусок пиццы. Он слегка ухмыляется, нисколько не обиженный твоими словами. Во всяком случае, он таким не выглядит.

— И мне не нравятся маленькие дети вроде тебя, — уточняет он. Ты хихикаешь.

— Знаешь, мне ведь двадцать три года, — замечаешь ты.

— Всё ещё ребёнок.

— Как скажешь, дедуля, — ты закатываешь глаза.

***

На следующий день ты приходишь домой из колледжа только для того, чтобы увидеть Леви на диване, как и обычно. Вчера вечером ты научила его пользоваться электрическим чайником, чтобы он мог сам заварить себе чай. Взгляд Леви был прикован к телевизору.

— У нас заканчивается еда. Сегодня мне нужно сходить за продуктами, — говоришь ты ему, ставя сумку на пол рядом с обеденным столом. Он оглядывается на тебя только для того, чтобы бросить на сумку неодобрительный взгляд.

Да, он не любит беспорядка. Тем более, что у тебя, похоже, талант портить всё, что он только что успел прибрать, даже не осознавая этого. Ты оставляешь сумку там, где бросила, и идёшь к дивану. Леви рассеянно подвигается, чтобы у тебя было достаточно места.

— Это… — начинает он и кивает на телевизор. — Эта женщина говорит правду? — Леви явно ждал, когда ты вернёшься домой, чтобы спросить об этом.

Ты поворачиваешься к телевизору. Это канал новостей.

— Да. Это новости. Основная цель — рассказать людям, что происходит в мире, — объясняешь ты. Леви слегка прищуривается.

— Она говорит, что где-то в Сирии идёт война. Если идёт война, почему здесь так тихо и спокойно?

Ты удивлённо моргаешь.

— Потому что это в Сирии, а не здесь, — смущённо отвечаешь ты. — Это на другом конце земного шара. У нас действительно готовы приютить и помочь беженцам оттуда и помочь правительству уничтожить врага, но в остальном последствия войны нас здесь не достигают.

Он бросает на тебя взгляд, который ты хорошо изучила за последние пару дней. Это «Я понятия не имею, о чём ты говоришь, но моя гордость не даёт мне задать уточняющий вопрос». Ты вздыхаешь, пытаясь смириться с этим.

— Ладно, подожди здесь, — говоришь ты ему и идёшь в свою спальню. Там, в одном из шкафов, у вас есть кое-какие вещи, которыми ты не пользуешься, но не хотела бы выбрасывать, переехав жить сюда. Немного покопавшись, ты находишь то, что нужно, и идёшь с этим в гостиную.

— Вот, — говоришь ты ему и кладёшь маленький глобус на стол. Ты получила его от родителей, когда тебе было десять. Тебя ожидала викторина по географии, а названия материков и стран просто не укладывались у тебя в голове. Таким образом ты пыталась их запомнить.

— Это Земля, — объясняешь ты. Вращаешь земной шар, пока не находишь Европу. — Вот тут мы находимся, — указываешь ты на свою страну. — Мы уже долгое время были стабильны. Европа не видела войны уже около семидесяти пяти лет, благодаря Европейскому Союзу, объединяющего некоторые страны.

Ты снова поворачиваешь земной шар, пока не находишь Америку.

— Вот Северная и Южная Америка, — продолжаешь ты. — С европейской точки зрения они являются важными торговыми партнёрами, и наши отношения хорошие. Особенно с Канадой и США, — ты указываешь на соответствующие страны, — там живёт очень много европейских иммигрантов, которые уехали в Америку за последние пару сотен лет. В основном в надежде разбогатеть и улучшить качество своей жизни.

Теперь смотрите Азию.

— Азия — самый большой и разнообразный континент. Там есть как чрезвычайно богатые, так и чрезвычайно бедные страны. Но большинство где-то посередине. Война, о которой ты говорил, идёт вот здесь, — ты находишь Сирию на карте. — Эта страна и те, кто её окружает, были очень нестабильны в течение некоторого времени. В последнее время идёт борьба за власть между правительствами этих стран и экстремистской террористической группировкой, которая хочет объединить Ближний Восток под своим правлением.

— Итак, ты хочешь сказать, — начинает Леви, задумчиво глядя на глобус, — что люди существуют практически во всех уголках мира?

— Да, в значительной степени. Кроме пары отдаленных островов. Если есть земля, то есть и люди.

— А если бы ты захотела перебраться отсюда на другой континент? Ты можешь просто переехать и всё? — спрашивает он, выглядя несколько заинтригованным.

— Ну, это зависит от страны, в которую ты хочешь поехать. Большинство стран имеют какое-то международное соглашение, которое позволяет людям свободно посещать страну в течение какого-то времени. Однако, если ты хочешь переехать в другую страну, процесс может усложниться.

Он берёт глобус в руку и крутит его несколько раз. Он явно привлёк его внимание. Леви останавливается, чтобы посмотреть на Тихий океан, и на его лице появляется хмурое выражение.

— Можешь что-то вспомнить? — спрашиваешь ты. — Ты помнишь своё имя и тот факт, что ты беженец. Что-нибудь ещё?

Он бросает на тебя унылый взгляд и ставит глобус обратно на кофейный столик.

— Ты умеешь читать и говоришь на моём языке, — продолжаешь ты. — Ты вспомнил о чае и о том, что любишь его пить. И по какой-то причине тебя заинтересовал 850-й год.

Ответа по-прежнему не было.

— Сколько будет два плюс два? — невинно спрашиваешь ты. Он поворачивается, чтобы одарить тебя раздраженным взглядом, делая его ещё более убийственным, когда он замечает дразнящую улыбку на твоём лице.

— Я умею считать, — заявляет он и цокает языком. Ты улыбаешься ещё шире, видя его раздраженный вид. Он отводит глаза. — Какая надоедливая женщина, — бормочет он себе под нос.

Ты хихикаешь, нисколько не обижаясь.

— Ну, мне завтра на работу надо, так что этой надоедливой женщине сегодня нужно пройтись по магазинам, — говоришь ты ему. Смотришь на его мрачное лицо и напеваешь незатейливую мелодию под нос.

Ты встаёшь и слегка улыбаешься ему.

— Вставай, — говоришь ты. — Ты,должно быть, чувствуешь себя очень подавленно, сидя в этом помещении целыми днями, — если он хочет найти способ, как выжить в этой среде, ему нужно сначала привыкнуть к ней. На самом деле он не может выйти один, по крайней мере пока, но присоединиться к тебе, чтобы сходить за покупками, может немного поднять ему настроение.

Похоже, он думает в том же направлении, потому что встаёт без единого слова протеста.

— Какой ты сегодня покладистый, — удивляешься ты.

— Заткнись, паршивка.

Ты смеёшься над его словами. В его голосе нет обычной язвительности. Он, кажется, привыкает к тебе.

***

Леви ничего не говорит, пока вы идёте в магазин. Он несколько раз останавливается, чтобы оглядеться, особенно будучи сбитым с толку концепцией светофора, но не капризничает и не причитает. Тем не менее, он обращает внимание на всё вокруг, пытаясь узнать о как можно большем количестве вещей, пока он снаружи.

Ты заходишь в супермаркет и краем глаза замечаешь, что Леви напрягается у автоматических дверей. Ты хватаешь корзину и достаёшь из кармана список покупок.

— Давай посмотрим… — начинаешь ты. — Нам понадобятся свежие овощи, а может, и фрукты. Чего бы ты хотел сегодня на ужин? — поворачиваешься, чтобы спросить его. Леви стоит за твоей спиной, скрестив руки.

— Мне всё равно, — беспечно говорит он. Ты пожимаешь плечами.

Ты идёшь между рядами, лениво складывая продукты в корзину, и пытаешься придумать, что бы приготовить на ужин. Леви, кажется, в любом случае съест, что угодно, так что ты можешь просто купить то, что нравится тебе.

Ты не понимаешь, что Леви больше не стоит за тобой, пока не оказываешься почти у кассы. Заметив, что он ушел, ты устало вздыхаешь. Надоедливый старик. Ты надеешься, что он не покинул магазин, когда поворачиваешь назад, чтобы пойти искать его.

Находишь его недалеко от мясного прилавка. Он остановился, чтобы взглянуть на рыбный отдел, особенно на рыбу, выставленную на всеобщее обозрение. Его лицо, как всегда, ничего не выражает, но в глазах есть некая интрига и интерес.

— Что? Теперь ты решил, что хочешь есть рыбу? — ты подходишь к нему и скрещиваешь руки.

— Рыба, — повторяет он, как бы подтверждая про себя этот термин на будущее.

Ты ошеломлённо смотришь на него.

— Подожди, только не говори мне… — начинаешь ты, но резко останавливаешься, когда несколько человек проходят мимо. Наклоняешься и понижаешь голос. — Только не говори мне, что ты никогда раньше не видел рыбы! — шипишь ты на него. Леви бросает на тебя свой обычный раздраженный взгляд.

— Ты, должно быть, шутишь! А дальше ты скажешь мне, что никогда раньше не видел океана, — ты закатываешь глаза, но вдруг останавливаешься, смотря на странное выражение лица Леви.

— Ты что, пещерный человек?! — раздраженно шепчешь ты.

Он поворачивается, чтобы уйти, потеряв интерес, пока ты некоторое время смотришь на рыбный прилавок, прежде чем решиться и заказать филе лосося.

— Я не просил тебя ничего покупать, — холодно говорит Леви, когда ты догоняешь его.

— Ты бы не попросил меня, даже если бы захотел, — отвечаешь ты. — И я делаю это не ради тебя. Сегодня вечером я хочу рыбу.

Он подозрительно смотрит на розовый кусок мяса. Ты полагаешь, что это не самое аппетитное зрелище в сыром виде.

— Какое странное место, — говорит он скорее себе, чем тебе. — Столько еды в одном месте, а здесь ни полиции, ни охраны. Воры могут заявляться каждый день.

— Большинство людей не голодают. Даже бедные, — объясняешь ты, пожимая плечами. — И есть меры предосторожности. Те двери, через которые мы прошли, заходя сюда внутрь, могут обнаружить, если ты пронесёшь с собой что-то, за что не заплатил, и издадут громкий звук.

Вы подходите к кассе и ты начинаешь выкладывать продукты на ленту. Леви спокойно наблюдает, как ты расплачиваешься карточкой и складываешь всё в пакеты. Должно быть, всё это сбивает его с толку. Продуктовые магазины, оплата картой, сигнализация ну и всё такое.

Вы выходите на улицу и немного тормозите. Начинает темнеть, но воздух всё ещё приятно теплый. Завтра тебе не нужно просыпаться слишком рано — на работу только вечером. Ты с нетерпением ждёшь возвращения домой, хорошего ужина и просто отдыха у телевизора. Может быть, тебе даже удастся посмотреть вместе с Леви в один из твоих любимых сериалов на Netflix.

— Эй, — окликает тебя Леви. Ты вопросительно выгибаешь бровь. Он некоторое время смотрит на тебя, а потом протягивает руку. — Дай мне это, — приказывает он и бросает взгляд на два больших пакета продуктов, которые ты сейчас держишь.

— Что? Неужели я похожа на слабачку? — ты хихикаешь.

Он продолжает выжидающе смотреть на тебя. Ну, ты, в принципе, не против. И это даже хорошо, что он вызвался чем-то помочь.

Ты передаёшь ему сумки. Леви легко берёт оба пакета в одну руку и начинает идти в сторону твоей квартиры. Вес покупок, кажется, совсем не замедляет его.

Да, он сильный. Ты помнишь силу его хватки, когда он взял тебя за запястье на той парковке.

— Я могу и привыкнуть к такому, — бормочешь ты, идя по тёмным улицам. — У меня есть слуга, который несёт мою еду.

Он бросает на тебя взгляд из-под лба.

— Я же сказал, что останусь всего на пару дней.

***

Через пару часов ты приняла приятный расслабляющий душ и приготовила ужин. Леви для разнообразия сел за обеденным столом, наблюдая своими холодными и острыми глазами за тем, как ты кладёшь ему на тарелку кусок рыбы с вареной картошкой и тушеными овощами.

Он берёт вилку и тычет ею в рыбу. Ты хихикаешь при виде этого зрелища. Ты голодна, поэтому садишься и начинаешь есть. Леви смотрит, как ты ешь, а потом осторожно подносит кусочек рыбы к губам.

Он жует с задумчивым видом. Проглотив, он тут же набрасывается на новый кусок. Ты принимаешь это как знак того, что на вкус всё не так уж и ужасно.

— Завтра вечером я уезжаю на работу. Меня не будет дома до утра, так что, когда проголодаешься, просто съешь то, что останется после сегодняшнего ужина, — говоришь ты ему.

При этих словах его глаза слегка загораются.

— Ночная работа, ха, — лениво говорит он, оценивающе глядя на тебя.

Ты киваешь, но не вдаёшься в подробности. Он, казалось, так неодобрительно отнёсся к порно, когда увидел его по телевизору. И тебе не особо хочется узнать, как он отнесётся к тому, что делит жилплощадь с танцовщицей гоу-гоу. Не то чтобы он знал, что это такое, но лучшее объяснение, которое ты можешь придумать, примерно следующее: «Мне платят за то, что я трясу своей задницей в открытой одежде для озабоченных парней в барах».

Для тебя это временная работа. Твоя учёба закончится через пару лет, а потом ты найдёшь что-то другое. Не то чтобы ты видела что-то морально неправильное в твоей нынешней работе. Тебе хорошо платят, ночные часы соответствуют твоему расписанию, и ты правда наслаждаешься танцами. Кроме того, ты всегда на сцене, вне досягаемости людей, так что большую часть времени ты можешь представлять, что никто на тебя не смотрит.

— Я думаю, что найти работу себе будет нелегко, — раздраженно говорит Леви.

— Ну что же, посмотрим… Ни документов, ни фамилии, ни постоянного домашнего адреса… Если ты не хочешь быть мальчиком на побегушках у мафии или банды, я бы сказала, что твои шансы найти нормальную работу равны нулю процентам, — честно говоришь ему ты.

Он спокойно обдумывает твои слова, глядя в окно.

— Даже не думай об этом, — огрызаешься ты.

— О чём? — Леви бросает на тебя унылый взгляд.

— О работе на мафию или банду. Как только ты втянешься в такой образ жизни, то больше никогда не сможешь оттуда выбраться.

— Ты действительно думаешь, что я этого не знаю? — раздраженно фыркает он. — И всё же. Я не собираюсь вечно жить за счёт жалости других.

— Нет никаких проблем с тем, что ты здесь, — вздыхаешь ты. — Просто забудь о таких безрассудных поступках. Мы что-нибудь придумаем, когда к тебе вернутся воспоминания.

— Мы… — глаза Леви становятся немного холоднее. — Не помню, чтобы я давал согласие на то, чтобы ты совала свой нос в мои дела.

— Это уже не твоё дело, — говоришь ты ему и запихиваешь в рот кусок картошки. — В данный момент мне неудобно отпускать тебя, если я не могу быть уверена в том, что с тобой всё будет в порядке. Я хочу, чтобы у тебя всё хорошо сложилось.

— Всё ещё продолжаешь вести себя, как хорошая девочка? — спрашивает он, откидываясь на спинку стула. — Всё будет в порядке, если ты настолько глупа, что позволяешь мне вот так жить с тобой, но в конце концов у тебя всё равно кончатся деньги и терпение.

— Какой ты всё-таки солнечный лучик, — смеёшься ты и заканчиваешь есть. — Я не знаю, в каком мире ты жил до сих пор, но здесь всё по-другому. И не нужна конкретная причина, чтобы было насрать.

Ты встаёшь и берёшь свою тарелку, чтобы поставить её в посудомоечную машину. Когда ты стоишь у раковины, ополаскивая посуду, то чувствуешь, как Леви находится сзади.

— Что? С рыбой уже покончено? — спрашиваешь. Ты выключаешь воду и поворачиваешься.

Леви стоит примерно в метре позади тебя, его взгляд суров и непроницаем. Он медленно приближается к тебе, давая достаточно времени, чтобы ты могла убежать. Но ты не двигаешься.

Он хлопает ладонями по стойке, упираясь в неё руками с каждой стороны твоего тела. Ты слегка откидываешься назад, удивлённая, но не испуганная. Хотя впервые в жизни он выглядит устрашающе.

— Я действительно не понимаю тебя, — холодно говорит он. — Даже для такого смехотворно безопасного и скучного общества ты слишком доверчива. Чего ты добиваешься?

Ты смотришь на него и встречаешься взглядом. Ты изо всех сил стараешься не стушеваться под его мрачным взглядом.

— Если бы я захотел, то мог бы причинить тебе боль или поступить с тобой так, как захотел бы, — говорит он тебе резким тоном. Но он не сделал ни того, ни другого.

— Я достаточно подумала, прежде чем привезти тебя сюда, — говоришь ты ему, стараясь делать это как можно спокойнее. Ты отказываешься бояться.

— И я не очень-то хорошо к тебе относился, — продолжает Леви и слегка наклоняется. — Так почему же ты настаиваешь на том, чтобы изо всех сил продолжить помогать мне? Неужели тебе настолько одиноко?

При этих словах ты невольно вздрагиваешь.

Он улавливает это и лениво ухмыляется.

— Понимаю. Я начинаю понимать, что здесь происходит. Ты одинока. Ты так отчаянно хочешь быть нужной, что готова пойти на такие нелепые меры, чтобы заполнить свою пустоту. Неужели тебя так разрывает на части то, что твой мужчина тебе изменял?

Ты делаешь пару глубоких вдохов, чтобы успокоиться. Может быть, в словах Леви есть проблеск правды, но это ещё не всё.

— Я хочу верить в человечество. Неужели это так глупо? — спрашиваешь. Твой взгляд спокоен и непоколебим под пристальным взглядом Леви.

— Человечество? — внезапно глаза Леви становятся ярче, слегка расширяясь. Как будто твои слова напоминают ему о чём-то, что он почти забыл.

— Я взяла тебя к себе, потому что хочу верить в людей. Если я ошибаюсь, то это моя собственная вина, и после я столкнусь с последствиями своей наивности. Так что, если ты собираешься причинить мне боль, то сделай это, — говоришь ты ему. Ты не пытаешься оттолкнуть его или как-то бороться с ним. Если он действительно плохой человек, который собирается причинить тебе вред, то ты ничего не сможешь с этим сделать. Ты знала, что шанс такого исхода событий есть, и всё равно пошла на этот риск.

Но когда ты смотришь в глаза Леви, то видишь правду. Ты знала правду ещё тогда, когда впервые увидела его, растерянного и ничего не понимающего на той стоянке. Он не причинит тебе вреда.

Леви ещё какое-то время смотрит на тебя, нахмурившись. Наконец он убирает руки и отступает.

— Может быть, ты не так наивна, как я сначала думал, — бурчит он, будучи почти впечатлённым твоими словами.

Ты бросаешь на него игривый взгляд и закатываешь глаза.

— Ешь свою рыбу, старик.

Он одаривает тебя весёлой улыбкой, почти коснувшейся его глаз.

Комментарий к Глава 2

От автора: Леви придёт в себя, я обещаю! Он не будет таким ворчливым до конца фанфика. У бедняги сейчас столько всего происходит. Но он потихоньку теряет бдительность, и вы ему начинаете нравиться.

========== Глава 3 ==========

Воздух в ночном клубе густой, пахнет алкоголем и табаком. Ритм музыки гремит вокруг тебя, и ты чувствуешь, как тебя завлекает звук, когда ты двигаешь своим телом. Сегодня ты не на сцене, а в кабинке, так что тебе не нужно запоминать никакой сложной хореографии. Ты одета в крошечный кожаный жилет, который едва прикрывает твою грудь. Юбка настолько короткая, что люди, наблюдающие за тобой, могут без труда увидеть твоё нижнее бельё.

Ты покачиваешь бёдрами, выпячиваешь задницу, взлохмачиваешь волосы, делаешь всё чётко по инструкции, но твой ум где-то совсем в другом месте.

Интересно, удалось ли Леви разогреть остатки вчерашнего ужина? Ты показала ему, как работает микроволновка. Интересно, смотрит ли он сейчас новости или, может быть, принимает душ? Ты думаешь, а что бы приготовить завтра на ужин.

Прошло всего несколько дней, но ты уже понимаешь, что тебе это нравится. Иметь кого-то, к кому можно вернуться домой, с кем можно поспорить, когда тебе скучно. Даже если это ненадолго и вскоре Леви уйдёт, не оглянувшись, когда придумает план.

Думая о таких обыденных вещах, ты танцуешь всю ночь напролёт.

Когда ты выходишь из кабинки, ты вся в поту. Ночной клуб закрывается и посетители начинают уходить. Ты оглядываешься вокруг и быстро собираешь чаевые, которые люди бросали тебе, пока вы танцевали. В субботу всегда все особенно щедры.

Ты заходишь в раздевалку и плюхаешься на скамейку. Это небольшая комната с несколькими шкафчиками для персонала, скамейкой и зеркалом в полный рост. Гардеробная соединена с душевой кабиной. Ты откидываешься назад и смотришь на себя в зеркало. На тебе плотный и яркий макияж, а волосы уложены большим количеством лака. Тебе не хочется возвращаться домой в таком виде.

Ты хватаешь полотенце из шкафчика и идёшь в небольшую душевую кабинку. Сегодня тебе нужно будет забрать свой наряд домой для стирки, потому что он начинает неприятно пахнуть. Ты просто надеешься, что Леви не решит заняться стиркой. Один взгляд на твой танцевальный костюм, и он, вероятно, точно поймёт, где и кем ты работаешь.

Ты ступаешь под тёплую струю и вздыхаешь.

Но почему тебя это так волнует? Ты же не делаешь ничего противозаконного. Но по какой-то причине у тебя такое чувство, что Леви осудит тебя, если узнает, в чём именно заключается твоя работа.

Ты быстро моешься и выходишь из душа. Натягиваешь достаточно свободные спортивные штаны и футболку, не утруждая себя лифчиком. Всё равно по возвращению домой, ты сразу ляжешь спать.

Обратный путь кажется длиннее, чем обычно. Ты действительно сильно устала сегодня. Но в субботу всегда так. В выходные на приходит много людей, и тебе нужно побороться за внимание и попытаться получить как можно больше наличных.

Ты стараешься быть как можно тише, на цыпочках заходя домой. Твои волосы всё ещё немного влажные, так как ты поспешно собрала их в хвост перед уходом с работы. В квартире совершенно тихо и темно. В конце концов, уже почти четыре часа утра.

Ты проходишь через гостиную и идёшь за стаканом воды. Открываешь и закрываешь кран так бесшумно, как только можешь, и немного морщишься, когда стакан издает тихий звук, когда ты ставишь его на столешницу.

На диване можно увидеть Леви. Он полностью забрался под одеяло, за исключением головы. Ты слышишь его ровное дыхание. Возвращаешься в гостиную, намереваясь просто пойти в ванную, чтобы почистить зубы и лечь спать, но обнаруживаешь, что останавливаешься перед диваном ненамеренно.

Прошло всего несколько дней, но ты чувствуешь себя так хорошо, когда Леви здесь. Даже если это временно. Ты смотришь на черты его лица в темноте. Он свернулся калачиком, лёжа на боку, глаза закрыты, выражение лица умиротворённое. Странно видеть его без обычной хмурости. Его волосы немного взъерошены, и ты чувствуешь внезапное желание прикоснуться к ним. Но нужно держать свои руки на расстоянии.

Ты поворачиваешься, чтобы уйти.

— Смотреть на людей, когда они спят, — довольно жутко.

Ты оглядываешься на диван и видишь Леви. Его глаза открыты и ярко мерцают в темноте, холодно наблюдая за тобой.

— Я просто надеялась, что ты скажешь что-нибудь неловкое во сне, — парируешь ты с лёгкой ухмылкой. Он фыркает и плотнее натягивает на себя одеяло. Твоя ухмылка превращается в улыбку после этого.

— Спокойной ночи, Леви, — мягко желаешь ему ты и поворачиваешься, чтобы уйти.

— Спокойной ночи, — его ответ очень тихий, немного ворчливый и приглушенный подушкой, но ты слышишь его ясно и отчётливо. Хихикаешь про себя. Когда ты возвращаешься из ванной, его дыхание снова становится ровным.

***

Ты не просыпаешься до полудня. Когда ты открываешь глаза, тебе требуется мгновение, чтобы заметить надоедливый стук дождевых капель по окну. Ты садишься и смотришь на часы. Уже почти час дня, и ты подумываешь о том, чтобы поспать ещё немного, но осознаёшь, что Леви, скорее всего, голоден.

Ты встаёшь и идёшь в ванную. Быстро приводишь себя в порядок и направляешься в гостиную. Леви сидит за обеденным столом и смотрит в окно с чашкой чая в руках. Дождь льёт не переставая.

— Хм, — вздыхаешь ты. — Вот и накрылись мои планы выйти на пробежку, — ты проходишь на кухню и начинаешь готовить себе кофе. Леви не отвечает, продолжая смотреть на улицу, держа в руках чашку с чаем.

— Как ты думаешь, дождь будет идти весь день? — спрашиваешь. Ты ставишь чашку кофе на стол и идешь за одеялом Леви с дивана. Садишься напротив него и, зевая, натягиваешь на себя одеяло.

— Возможно, — нехотя отвечает Леви. Он смотрит на тебя и слегка прищуривается, когда понимает, что ты счастливо сжалась под его одеялом, но ничего не говорит в знак недовольства. Не стоит тратить на это усилия.

Ты поворачиваешься к окну и смотришь на серые облака. Они плотные, тяжелые, толстые и, кажется, не двигаются. Похоже, сегодня придётся торчать весь день дома.

— Ты скучаешь по тому месту, откуда ты приехал? — спрашиваешь ты после минуты уютного молчания. Ты не станешь спорить с ним о вещах, исследованием которых ты занялась, или о твоих личных выводах о том, откуда он взялся. Но чем больше времени ты проводишь с ним, тем меньше веришь в его утверждение о том, что у него амнезия. Ты не знаешь всей истории и не собираешься расспрашивать, но уверена, что у Леви есть некие обстоятельства, из-за которых всё это происходит. Но то, что ты прочитала об амнезии, не подходило Леви. Он забыл о многих вещей, но большинство из них — общеизвестные или же современные технологии.

А пока тебе придётся смириться с тем, что всё его существование — сплошная тайна.

Леви, кажется, понял, что ты не совсем веришь его рассказу о беженстве. А кормить тебя какими-то оправданиями он не собирается.

— Типо того. Вот дерьмо, — фыркает он. Ты смотришь на него, на его мрачное лицо и противоречиво хмурый взгляд.

— Ты должен оставить это… — отвечаешь ты задумчиво. Потягиваешь кофе и вдруг кривишься. — Чёрт возьми, так и знала, что нужно было добавить ещё немного молока.

Леви смотрит на тебя несколько секунд, ожидая, что ты встанешь и достанешь то, что нужно из холодильника. Но тебе удобно там, где ты сидишь, завернувшись в пушистое одеяло. Он раздраженно цокает языком и встаёт. Достаёт из холодильника пакет молока и с грохотом ставит его на стол, бросая на тебя такой взгляд, как будто ты его об этом просила.

— Успокойся, сердце, — хихикаешь ты, добавляя молоко в кофе. Снова отпиваешь и удовлетворённо ахаешь. — Прямо идеально теперь.

Задумавшись, ты пришла к выводу, что должно быть, у него есть вещи, по которым он скучает. Места, воспоминания, люди… Может быть, даже кто-то особенный.

Образ вторгается в твой мозг без согласия, как только ты делаешь ещё один глоток кофе. Вот Леви обнимает и целует безликую ему женщину, клянется в своей непоколебимой любви к ней. Одного только мысленного образа достаточно, чтобы ты в истерике выплюнула кофе и принялась яростно кашлять и смеяться.

— Что бы ты там себе ни воображала, прекрати, — говорит Леви. — У тебя жуткое выражение лица.

Ты продолжаешь посмеиваться про себя. Леви переводит взгляд с твоего лица на одеяло.

— Тч. Ты всё испачкала, — замечает он. Ты опускаешь глаза и видишь, что выплюнутый кофе оказался на одеяле. Тяжело вздыхаешь.

— Ну, тогда лучше постирать его прямо сейчас, пока не успело впитаться, — ты встаёшь со стула и допиваешь оставшийся кофе в два больших глотка. — Тогда пошли. Покажу тебе, как работает стиральная машинка.

Он идёт за тобой в ванную. Вы снимаете пододеяльник и бросаете его в стиральную машину.

— Итак… Давай посмотрим, я уверена, что у меня есть грязные полотенца, которые я могла бы постирать в таком случае… — начинаешь ты. Берёшь корзину для белья и небрежно вываливаешь всё, что в ней есть, на пол ванной.

— Полотенца, полотенца… — бормочешь ты себе под нос, опускаясь на колени и начиная рыться в куче. В конце концов ты находишь парочку и показываешь их Леви. — Обычно бельё и полотенца стирают при шестидесяти градусах, а одежду при сорока, — объясняешь ты.

Леви не смотрит на тебя. Он пялится на что-то на полу непроницаемыми глазами. Ты оборачиваешься, чтобы посмотреть, и когда понимаешь, на что он смотрит, тихо материшься.

Это твой вчерашний наряд. Ты даже специально спрятала его поглубже в корзину, а теперь он лежит на полу, на самом видном месте. Короткая юбка, крохотный жилет и тонкие трусики не оставляют простора для воображения.

— Хм, — хмыкает Леви. — Значит, ты всё-таки занимаешься этим.

Его голос без каких либо эмоций. Непонятно, равнодушен он, возмущён или даже зол.

Ты должна что-то сказать, может быть, пошутить или оправдаться. Вместо этого ты выпаливаешь единственное, что приходит на ум, а твой голос звучит почти отчаянно по причине, которую ты и сама не можешь понять.

— Я не проститутка!

Ты знаешь, по крайней мере, несколько феминисток у себя в колледже, которые были бы очень расстроены тобой прямо сейчас. Отчаянно пытаясь оградить себя от людей, чью профессию ты на подсознательном уровне считаешь непритязательной. Дело не в том, что ты презираешь людей, которые занимаются таким. На самом деле это вовсе не так. Ты веришь, что, по сути, каждый может делать со своим телом всё, что ему захочется. Если это что-то, что они выбрали по собственной воле, то ты уважаешь это.

Но по какой-то причине ты не хочешь, чтобы Леви думал, что ты зарабатываешь себе на хлеб, раздвигая ноги перед каждым, кто готов заплатить достаточную сумму денег. Ты знаешь, что несколько твоих коллег делают это. И это приносит им дополнительные деньги, и они, кажется, вполне довольны таким раскладом вещей. Ты же о таком даже не задумываешься.

— Нет… Не то чтобы в этом было что-то неправильное… — продолжаешь ты. Глаза Леви вспыхивают чем-то, что ты не можешь узнать, но он смотрит прямо на тебя, всё ещё не выражая никаких эмоций.

— Я танцовщица. Танцовщица гоу-гоу. Я… одеваюсь в это и танцую в барах.

Некоторое время он молчит, взвешивая твои слова.

— Бедняжки, — наконец произносит он и выхватывает полотенца у тебя из рук. — Платить за то, чтобы посмотреть, как такая маленькая соплячка, как ты занимается подобным. Они, должно быть, в отчаянии.

Его слова, может быть, и должны тебя обидеть, но тон его совсем безразличный, почти игривый. Ты выдыхаешь, даже не замечая, что задержала дыхание, и бросаешь на него быстрый взгляд.

— К твоему сведению, у меня это хорошо получается, — холодно отвечаешь ты. — Тебе стоит как-нибудь на это посмотреть. С другой стороны, это может быть слишком тяжело для твоего старческого сердца.

— Не уверен, — хмыкает Леви. — Так вот почему ты так старательно принимала душ, прежде чем вернуться домой вчера вечером? Чтобы я не узнал и не подумал о тебе как о неразборчивой в связях женщине?

То, как ты избегаешь его взгляда, ему вполне достаточно. Леви раздраженно вздыхает.

— Я тебе не муж и не отец. То, как ты зарабатываешь себе на жизнь, меня не касается.

— Я просто не хотела, чтобы ты решил, что будешь жить на деньги, заработанные таким грязным способом и тебе придётся вновь быть бездомным, — парируешь ты.

Может, он чувствует твою неуверенность, а может, просто хочет сменить тему. Леви протягивает руку и небрежно гладит тебя по голове, прежде чем повернуться, чтобы осмотреть стиральную машину. Этот жест от него равносильный тёплому объятию.

Ты мгновенно начинаешь чувствовать себя лучше.

***

День тянется очень медленно. Дождь, похоже, не собирается прекращаться, поэтому ты решила просто отдохнуть на диване и воспользоваться шансом, чтобы Леви узнал кое-что новое о твоей культуре.

Прокручивая Netflix, ты выбираешь фильм для просмотра.

Леви не очень интересовали «Пираты Карибского моря» и «Унесённые призраками».

— У тебя есть какие-нибудь особые просьбы? Какой фильм ты хотел бы посмотреть в следующий раз? — спрашиваешь. Леви бросает на тебя скучающий взгляд и пожимает плечами.

— Просто выбери то, что нравится тебе.

Он спокойно сидит рядом с тобой и терпит всё, что ты делаешь. Это почти нервирует. Честно говоря, ты бы предпочла, чтобы он запротестовал или взял свою книгу и не пытался притворяться заинтересованным.

— Леви, — ты кладёшь пульт и поворачиваешься так, чтобы прислониться к подлокотнику и оказаться лицом к нему.

— Что?

— А как ты на самом деле относишься к моей работе?

Если ему противно, то ты хотела бы услышать это из его уст. Если ему действительно всё равно, ты тоже хочешь это услышать. Там, в ванной, он проявил внимание к твоим чувствам и решил не высказывать своего мнения.

— А в чём проблема? — спрашивает Леви и скрещивает ноги. Он бросает на тебя настороженный взгляд, прежде чем твёрдо перевести глаза к телевизору, делая вид, что смотрит на каталог фильмов, выстроившийся перед ним.

— Ты думаешь, это отвратительно? — спрашиваешь ты, и голос серьёзный. — Мне не нужно, чтобы ты берёг мои чувства. Я знаю, что тебе наплевать на меня.

Взгляд Леви возвращается к тебе и бьёт, словно хлыстом.

— Но я хочу это услышать. Ты человек совершенно другой культуры, и я не буду держать на тебя зла. Но не пытайся быть со мной милым. Это жутко.

И то, что Леви беспокоится о твоих чувствах, заставляет чувствовать себя очень неуютно по причинам, которые ты даже не можешь понять. Пока что не можешь.

— Да. Я думаю, это отвратительно, — говорит Леви после долгого, тяжелого молчания. Ты сжимаешь пульт в руке. Желудок скручивает. Ты так и знала.

— Развратные свиньи собираются в одном месте, чтобы попускать слюни на то, о чём они никогда даже не мечтали, используя ради этого свои деньги, — Леви морщит нос.

Ты была готова почувствовать боль после его ответа. Ты была готова услышать, как он назовёт тебя дешевкой. Но такого… Такого ты не ожидала.

— Итак… Ты думаешь, парни, которые приходят посмотреть, как я танцую, отвратительны?

— Да.

— Ты считаешь их отвратительными. А как же я?

— Ты используешь в своих целях их отвратительные, примитивные инстинкты. Во всяком случае, это довольно умно.

Ты смотришь на него. Леви смотрит тебе прямо в глаза без каких-либо колебаний. Медленно облизываешь губы, которые внезапно становятся сухими. Видишь, как его серые глаза секунду скользят по твоим губам.

— Я не отвратительна?

Леви вздыхает, немного раздражаясь.

— Нет, я не думаю, что ты отвратительна.

Почему ты чувствуешь такое облегчение? Ты смотришь ему в глаза. Ты не знаешь, откуда он взялся и при каких обстоятельствах, но тебе хотелось бы думать, что за последние несколько дней узнала его достаточно для того, чтобы понять, лжет ли он. Похоже, что нет.

Ты сглатываешь. Противный узел, скручивавший желудок, ослабевает, и ты снова можешь дышать.

— Тогда отлично, — говоришь ты и лучезарно улыбаешься. Он не осуждает тебя. Он не думает о тебе с презрением. Он не жалеет тебя.

— Это не то, чему ты должна радоваться, — замечает Леви и снова поворачивается к телевизору. Ты берёшь пульт и выбираешь следующий фильм методом тыка. Какая-то вычурная французская мелодрама.

Успевает пройти всего минут десять, прежде чем Леви берёт свою книгу. Да, это именно тот Леви, которого ты знаешь.

***

Ты не знаешь, как это не пришло тебе в голову раньше. Но когда ты приходишь домой из колледжа в понедельник, то сразу же идёшь прямо к Леви, ослепительно улыбаясь.

— Хорошо, ты уже в спортивных штанах. Вставай, пойдём, — говоришь ты ему. Он отрывается от книги и скептически осматривает тебя. — Тебе понравится. Я уверена в этом, — настаиваешь ты.

Он явно подумывает отклонить твоё предложение, основываясь на том простом факте, что ему не нравится, когда ему говорят, что делать, но в конце концов его любопытство берёт верх, и он откладывает книгу в сторону.

Сегодня солнечно, погода полная противоположность вчерашней. Ты весело напеваешь незатейливую мелодию под нос, когда идёшь с Леви. Ваш пункт назначения находится всего в паре кварталов отсюда.

— Та-дам! — объявляешь ты, провожая Леви в зал. Он, как обычно, хмурится, оглядываясь по сторонам. Стойка обслуживания клиентов, небольшая зона отдыха рядом с дверью и большая зона за стеклянной стеной с бесконечным количеством спортивного инвентаря.

— Что это? — спрашивает он, но его взгляд падает на мужчину, который в данный момент делает жим груди. Как ты и ожидала, это разжигает в нём интерес.

— Это спортзал, — объясняешь ты. — Тренировочный центр. Все эти тренажеры используются для тренировок. Я просто подумала, что тебе это может понравиться. Учитывая, что ты довольно силён и то, что я нашла тебя одетого в военную форму.

Вы вдвоём идёте в отдел обслуживания клиентов и ты достаёшь подарочный купон.

— Я хотела бы использовать это для моего друга, — говоришь ты администратору. Она берёт карточку и кивает. Просматривает что-то на своём компьютере, а затем начинает спрашивать Леви. Но вместо него отвечаешь ты. Говоришь фальшивую фамилию, вымышленный день рождения, домашний адрес и номер телефона.

Получив всю необходимую информацию, администратор быстро готовит спортивный абонемент и вручает его Леви. Заплатив за свой вход, ты вместе с ним проходишь внутрь.

— С этой карточкой ты можешь приходить и уходить, когда захочешь. Просто покажи его человеку за стойкой. Я дам тебе запасной ключ от дома, чтобы ты мог ходить сюда, когда меня не будет рядом.

— Откуда у тебя эта карточка? — подозрительно спрашивает он.

— Родители подарили на Рождество. Но я и так много двигаюсь на работе, у меня нет сил ходить ещё и в спортзал, — прошло шесть месяцев с тех пор, как ты получила подарок, и до сих пор им не воспользовалась.

Леви оглядывается. Он ещё не решил, нравится ли ему это, но он не поднимает шума и не ругается, когда ты водишь его между разными тренажерами и рассказываешь, как ими пользоваться.

— Занимайся. Я пойду на беговую дорожку, — говоришь ты, похлопывая его по спине. Леви на секунду задумывается, после чего кивает.

Спустя полчаса он уже вошел во вкус. Похоже, его тело жаждало этого — немного тренировок и адреналина. Ты бегаешь на беговой дорожке, лениво наблюдая, как он напрягает и изнуряет своё тело до предела.

Судя по всему, он всё-таки военный. Должно быть, большую часть своей жизни он держал своё тело в форме. И теперь ему есть чем заняться, когда тебя нет дома. Ему не обязательно всё время сидеть взаперти в твоей квартире.

Ты вспоминаешь вчерашнюю дискуссию. Леви всё воспринял нормально. Гораздо лучше, чем ты думала. Особенно для того, кто, предположительно, родом из мест, где подобные вещи, не одобряются.

Твои мысли обрываются, когда ты чувствуешь, как твой мобильный телефон вибрирует в кармане. Остановив беговую дорожку, смотришь.

— Ты можешь говорить?

Это Маркус. Итак, после месяца молчания он, наконец, хочет поговорить по-взрослому о том, что произошло. Ты отвечаешь простым «да».

— Я рядом, можно мне подойти?

Ты смотришь на Леви, который избивает боксёрскую грушу. Ты не можешь оставить его здесь, а ведь он так поглощён своими упражнениями, что тебе не хочется его прерывать. Не сейчас, когда он наконец делает то, что ему нравится.

— Я в спортзале возле своего дома. Мы ходили сюда пару раз. В тот, что рядом с «Макдоналдсом». Мы можем встретиться на стоянке?

Таким образом, тебе не придётся оставлять Леви или просить его уйти. Ты можешь выйти, поговорить и вернуться. Сомневаешься, что разговор будет долгим. Зная Маркуса, он скажет что-нибудь вроде «Э-э, извини, наверное».

Маркус подтверждает, что будет на месте через несколько минут. Ты не говоришь Леви, куда идёшь. Он большой мальчик, сможет справиться сам.

Немного вспотевшая ты выходишь на улицу. Воздух горячий и влажный, не совсем приятный для человека после тренировки. Ты убираешь с глаз несколько прядей волос, выбившихся из высокого хвоста, и нетерпеливо оглядываешься.

Маркус приходит через несколько минут, как и обещал. Он неловко машет тебе издалека. Останавливается перед тобой и переминается с ноги на ногу. Его взгляд опущен, он явно смущён. Ты выжидающе смотришь на него. Маркус всё такой же высокий, каким ты его помнишь. Его каштановые волосы растрёпаны так, как раньше. И кожа такая же загорелая.

— Итак, э-э… — начинает он. Ты сразу же замечаешь что-то странное в его поведении. — Можешь оставить мои вещи себе или выбросить. Они мне больше не нужны.

Ты слегка хмуришься.

— Ладно? — ты не упомянула, что в твоём доме живет невысокий ворчливый старик, который взял на себя смелость воспользоваться одеждой Маркуса.

— И… — он держит паузу дольше, чем обычно. Тогда ты понимаешь, что происходит.

— Ты пил, — говоришь ты ему. Это объясняет несколько вещей. Например, то, почему он вдруг решил прийти и поговорить после того, как избегал тебя в течение месяца. Ты вздыхаешь.

— Что? Ах да, кажется, вчера вечером я гулял с ребятами, — смущённо подтверждает он. Слегка покачивается на месте, где стоит. Ты ведь знаешь, какой он. Когда Маркус пьёт, он действительно напивается изо всех сил. Он из тех парней, что ездят по магазинам на тележке, покупают пятнадцать «Биг-маков» и уверяют всех, что не пьяны, если кто-то говорит об обратном.

И тебе действительно не хочется иметь с этим дело прямо сейчас.

— Хорошо, Маркус, — начинаешь ты и кладёшь руки на бёдра. — Ты всё ещё пьян. Почему бы тебе не позвонить мне, когда протрезвеешь, и тогда мы сможем нормально поговорить?

Он не жестокий и не злой, когда напьётся. Просто с ним очень, очень трудно договориться.

— Да брось, — бормочет он. — И это ответ, который я получаю после того, как ты вышвырнула меня в одном нижнем белье?

— У тебя хватило наглости подцепить какую-то цыпочку и привести её в мой дом. Ты даже не потрудился скрыть это и не повёл её к себе, — говоришь ты ему. Голос становится ледяным с каждой секундой.

— Ну, твой дом был ближе, и я знал, что в тот момент ты работала. А она была так нетерпелива!

Пьяный Маркус совершенно не мог фильтровать то, что говорит.

— Как любезно с твоей стороны, — фыркаешь ты. — Ты мне всё расскажешь, когда протрезвеешь. Я просто жажду услышать все подробности!

Ты поворачиваешься, чтобы уйти, но вдруг останавливаешься, как вкопанная.

Ты должна была предвидеть, что Леви слишком наблюдателен, чтобы не заметить, как ты ускользнула. А теперь он стоит у тебя за спиной, скрестив руки на груди, с непроницаемым, как всегда, взглядом. И он стал свидетелем вашей драмы с Маркусом.

— Леви, — вздыхаешь ты и подходишь к нему. Тот поднимает бровь.

— Пожалуйста, продолжайте свою милую беседу. Не смею вас беспокоить, — говорит он. Ты бросаешь на него раздраженный взгляд. Вот ублюдок, его это забавляет.

Маркус смотрит на вас. К счастью, он слишком пьян, чтобы понять, что на Леви его одежда. Сейчас ты не готова вести с ним беседы.

— Поговорим позже. Позвони мне, когда протрезвеешь, и мы встретимся, или что там ещё, — говоришь ты Маркусу и поворачиваешься к Леви. — Возвращайся внутрь. Я сейчас приду.

— Эй, подожди, — говорит Маркус и, спотыкаясь, идёт к тебе. Он протягивает руку, чтобы схватить тебя. Не для того, чтобы причинить тебе боль, а чтобы привлечь твоё внимание. Инстинктивно ты делаешь шаг назад, пытаясь избежать этого. Пьяный Маркус становится слишком прилипчивым.

Он не подходит ближе, чем на несколько дюймов. Ты видишь, как вспыхивают глаза Леви. Его рука, резкая, как пуля, хватает Маркуса за предплечье. Тот вздрагивает и медленно переводит взгляд с тебя на Леви, который теперь смотрит на него сверху вниз. Несмотря на то, что он намного ниже ростом, ему это удаётся каким-то невероятным образом.

— Эй, ты, маленький засранец, — говорит Леви ледяным тоном, жестко смотря на него, — я ничего не знаю о ваших отношениях. Но она не из тех, кого можно трогать своими отвратительными лапами.

И тогда ты чувствуешь какой-то странный толчок в груди. Тебе знакомо это чувство.

Ты смотришь на ошеломлённого Маркуса, которого крепко держит Леви.

Переводишь взгляд с одного на второго.

Твоё сердце снова пропускает удар.

Ох.

Блядь.

Комментарий к Глава 3

Со следующей главы начинаем потихоньку подходить к главному и интересующему.

========== Глава 4 ==========

Пока вы идёте домой из спортзала, тебе действительно очень хочется спросить Леви кое о чём. Главным образом, почему он вообще вмешался. Не то чтобы ты это не оценила… Это сэкономило тебе около двадцати минут, пытаясь урезонить Маркуса. Но ты задаёшься вопросом, сделал ли он это из обычной вежливости или из-за чего-то ещё.

— Ах, ничто не сравнится со вкусным и полезным напитком после тренировки, — блаженно вздыхаешь ты. Вы зашли в бар в спортзале. Леви предпочёл чай со льдом, но количество сахара там заставило его быстро отказаться от попыток выпить его. — Тебе понравилось в спортзале?

— Да, — лаконично отвечает Леви. Он не выглядит слишком усталым. Видимо, привык к тому, что он вынослив и его тело выдерживает и более тяжелые события, чем простая тренировка.

— Отлично. Используй эту карту, когда захочется. Сидеть взаперти, как отшельник, не очень-то и хорошо, — немного помолчав, ты всё-таки решаешься сказать это. — Спасибо. Мне ничего не угрожало, но я ценю то, что ты сделал для меня.

Леви молчит, и ты решаешь, что он не собирается отвечать. Дойдя до дома, он всё-таки решает заговорить.

— Ты ошиблась, — произносит он спокойным, ровным голосом. Ты чуть наклоняешь голову.

— Что? — спрашиваешь ты, доставая ключи.

— То, что ты сказала вчера.

Ты открываешь дверь, думая о том, что же именно ты могла сказать.

— А что я сказала?

Леви молчит, пока вы заходите в лифт. Ты хмуришься и пытаешься вспомнить. Ты много чего наговорила. Рядом с Леви ты, как правило, много болтаешь. Теперь тебе очень любопытно.

— Что я такого сказала? — повторяешь. Леви смотрит прямо перед собой со своим обычным непроницаемым выражением.

— Неважно, — говорит он, когда лифт останавливается на восьмом этаже.

— Что?

— Если ты не помнишь, значит, это не столь важно.

Ты начинаешь усиленно думать, открывая дверь в квартиру. Наверное, Леви сразу же поправит тебя, если ты скажешь что-то, что, как он знал, было ложью.

Ты останавливаешься, нахмурившись.

Если только не…

— Я знаю, что тебе на меня наплевать.

Твои глаза расширяются, а пульс мгновенно ускоряется. Он это имеет в виду? Есть большой шанс, что это просто принятие желаемого за действительное с твоей стороны, но это единственное, что приходит на ум.

— Ты хочешь сказать…

Но Леви уже зашел внутрь и направился прямо в душ. Ты смотришь на дверь ванной и слышишь, как он включает воду. Он сделал это специально, чтобы избежать ответа на твой вопрос? Ты кладёшь руку на крашеное дерево и делаешь глубокий вдох, чтобы успокоить разбушевавшийся разум.

Наверное, ты ошибаешься. Это всего лишькакие-то новые чувства, жаждущие найти хоть какую-то зацепку для их подтверждения. Леви сказал тебе, что попытка начать что-то с ним только усложнит ситуацию. И он прав. Есть так много вещей, которых ты не знаешь о нём, и столько же неизведанного, когда дело доходит до его прошлого, настоящего и будущего. Видимо, всё это тебе не суждено узнать.

Он просто временно поживёт у тебя и всё. Его нужно рассматривать просто как сожителя.

Это твоё решение, но ты не совсем уверена, что сможешь придерживаться его.

***

Ты бежишь, спасая собственную жизнь. Улицы пусты, и твои шаги эхом отдаются на выложенной плиткой дороге. Всё твоё тело будто накачано адреналином, дыхание затруднено, лёгкие сгорают. Ужас пронзает твоё мозг и сердце, как раскалённая игла, и превращает мысли в бессвязную кашу.

Ты уже бывала здесь раньше. Место до боли знакомое. Разрушенные дома, пустые улицы, узкие переулки.

Да, ты всё понимаешь. Вот ты повернёшь за угол и через несколько минут — налево. Здесь ты оказываешься каждый раз. С каждым шагом твой пульс учащается.

Ты в ужасе. Тебе не хочется поворачивать за угол, тебе не хочется поворачивать налево, но ноги двигаются без твоего согласия, против воли.

— Нет, — выдыхаешь ты, когда мозг наконец-то обрабатывает информацию и ты полностью осознаёшь, где находишься и куда идёшь. — Нет, не надо. Стой! — кричишь ты, но твоё тело не слушается. Продолжаешь шагать по улицам и ускоряешься, начиная истошно кричать. Дома вокруг вас полностью разрушены, но не это пугает тебя так сильно. Тебя пугает то, с чем придётся встретиться в пункте назначения.

Он рядом, ты его чувствуешь. Слишком близко.

— Я не хочу! Стоп! Стой же! Леви! — кричишь, а имя так естественно слетает с твоих губ. Мольба о помощи. Но Леви здесь нет. Слишком поздно. Твоё тело самостоятельно доставило тебя к месту назначения.

Огромная стена нависает над тобой. Сколько раз ты её видела? Сколько раз это зрелище видело твоё испуганное «я»? Твои ноги остановились. Ты пытаешься сдвинуться с места, уйти отсюда, но стоишь, как вкопанная.

Дыра находится прямо перед тобой, там, где она всегда и была. Зияющая и огромная, как обычно. Ты пытаешься зажмурить глаза, но тело не реагирует. Всё, что ты можешь сделать, это стоять на месте и смотреть.

Вон там, прямо перед пробоиной. То, что всегда заставляет тебя кричать во всю глотку. Он наклоняется и протягивает руку. Ты видишь его безжизненную ухмылку, обнаженные зубы, напряженные глаза. Он заберёт тебя. Ты умрёшь.

— Нет! Убирайся! Не надо! Не надо! Нет!

— Эй, возьми себя в руки! — слышишь ты строгий голос рядом с собой.

Внезапно ты чувствуешь, что снова можешь пошевелиться и попытаться убежать. Но что-то держит тебя и не даёт двигаться. Ты сопротивляешься, дёргаешься, но крепко держишься на месте.

— Нет, пожалуйста, нет! — ты плачешь и бессвязно пытаешься атаковать то, что удерживает тебя. Сбежать от этого существа невозможно. Но когда ты пытаешься ударить и замахиваешься, всё, что ты видишь, это как что-то, хватающее тебя за запястья, старается удержать на месте.

— Успокойся, мать твою!

Ты поворачиваешься и видишь Леви, крепко держащего тебя и удерживающего на месте. Краем глаза ты видишь, как существо тянется к нему. Вдалеке слышны шаги. Громкие шаги. Остальные уже в пути и идут к вам.

— Леви, прямо за тобой! Беги! Он тебя достанет! — кричишь ты.

— Это был кошмар, очнись! — рявкает Леви. Ты запутался, ты ничего не понимаешь. Почему он не бежит? Тварь прямо там, и пытается добраться до него.

— Леви, нет! Уворачивайся! — кричишь ты и зажмуриваешь глаза.

Вокруг тебя внезапно становится тихо. Шаги исчезают. Ты падаешь на кровать и приоткрываешь один глаз. Существо исчезло. Не добралось до Леви.

Леви склонился над тобой, озабоченно нахмурившись. Теперь, когда ты успокоилась и больше не бьёшься в истерике и страхе, он отпускает твои запястья. Ты устало улыбаешься, видя его и протягиваешь ослабевшую руку, чтобы погладить его по щеке. Гладишь большим пальцем, и он хмурится ещё сильнее. Но руку не отталкивает.

— Хорошо, что тебя не съели, — выдыхаешь ты с явным облегчением. Глаза Леви в шоке расширяются.

— Что ты только что сказала? Эй! Эй! — он хватает тебя за плечо и легонько трясёт.

Но ты снова провалилась в сон.

***

— Страшный сон? — Леви хмурится.

Как только утром ты вышла из спальни, он усадил тебя на диван и начал задавать вопросы. Судя по всему, прошлой ночью тебя переехал грузовик. Состояние было просто отвратительным.

— Да. Они у меня с детства. Но этого давно не случалось, и я думала, что справилась с этим. Извини, я должна была предупредить тебя заранее, что это может случиться, — ты зеваешь и потягиваешься, нисколько не удивляясь и не волнуясь из-за этого. Ты привыкла.

Леви откидывается на спинку дивана и скрещивает руки на груди, явно не удовлетворённый твоим объяснением. Ты пожимаешь плечами.

— Это что-то типа медицинского состояния. Как у больных. У меня случаются приступы посреди ночи, когда я галлюцинирую и кричу. Если это случится в будущем, тебе лучше держаться подальше, видимо, я могу наброситься на людей.

— Я заметил, — признаётся Леви. Ты не сомневаешься, что Леви смог бы увернуться. И всё же тебе не нравится мысль о возможном причинении ему вреда.

— Извини, — вздрагивая, отвечаешь ты. Он нетерпеливо машет рукой, мол у него есть более насущные проблемы.

— Ты помнишь, что тебе снилось? — Леви наклоняется и пристально смотрит на тебя. В его глазах присутствует блеск, которого ты раньше не видела. Он, кажется, отчаянно хочет знать, что ты видела.

— Я о снах даже не подозревала, — извиняющимся тоном объясняешь ты. — Я узнала об этом только на следующий день от того, кому не повезло оказаться поблизости.

Леви вздыхает и выглядит несколько разочарованным. Ты кладёшь ноги на диван и прижимаешь колени к груди. Бросаешь на него любопытный взгляд.

То, что он сказал вчера, ещё свежо в твоей памяти. Весь день был эмоционально напряженным. Появление Маркуса, появление Леви, его загадочные слова о том, что ты ошибаешься.

— Почему тебя это так интересует? — спрашиваешь.

— Ты сказала, что рада, что меня не съели, — говорит он. Ты смущённо улыбаешься.

— Ах, да, это, кажется, повторяющаяся тема в моих кошмарах, — ты упираешься подбородком в колени. Его глаза мгновенно устремляются на тебя с неподдельным интересом. Ты моргаешь, недоумевая, почему он выглядит таким заинтересованным, но в конце концов решаешь просто объяснить.

— Мои брат и сестра часто шутили по этому поводу. Любили играть в бинго «Ночной кошмар» по ночам с моими же фразами из снов, — ты смеёшься. — Когда я была моложе, приступы случались почти каждую ночь. Во время них я много кричала, мешая нормально спать. Это был один из способов скоротать время, пока я не прекращу свои визги.

— Бинго, — повторяет Леви. Верно, он ведь не знает, что это такое. Ты встаёшь с дивана.

— Подожди минутку.

Ты идёшь в спальню и начинаешь рыться в шкафу, где хранишь свой глобус. Где-то там должна быть папка с детскими воспоминаниями. Если ты не ошибаешься, доска для бинго должна быть среди них.

Через несколько минут ты возвращаешься к дивану с папкой. Садишься и вытираешь пыль с обложки. Леви ждёт и оживляется, увидев, что ты принесла. Ты почти польщена тем, как он интересуется твоим детством. Ну, была бы, если бы ты не знала, что у него есть какая-то своя причина, чтобы узнать эту тему поглубже.

Листаешь страницы, на которых в основном рисунки и фотографии, аккуратно уложенные в файлы. Он приподнимает бровь, глядя на рисунок, который ты нарисовала, когда тебе было пять, или когда увидел, как ты целуешься со своей детсадовской пассией. Ты поспешно переворачиваешь.

Наконец, ты находишь то, что надо, и достаёшь доску для бинго. Всё нацарапано на куске картона, вырезанного из коробки с хлопьями.

— Давай посмотрим… — ты пытаешься расшифровать слова. В конце концов, твой брат сделал это, когда ему было шесть лет, так что его почерк весьма неразборчив.

— Помоги мне, — читаешь ты слова в первой коробочке. — Они здесь. Стена… Я не могу разобрать следующее слово.

Леви наклоняется, явно заинтересованный. Некоторое время он смотрит на слово.

— Сломана, — наконец говорит он, и его глаза вспыхивают странным огнём. Ты смотришь на слово. Да, наверное, верно.

— Они меня съедят, Мама, Папа, Уходите, Мне страшно, Чудовище.

Леви находится так близко к тебе, что ты чувствуешь его дыхание на своей щеке. Он внимательно смотрит поверх доски. Ты хмуришься. Он, кажется, неестественно увлечён глупой игрой, которую придумали твои младшие.

— Ты действительно ничего этого не помнишь? — спрашивает он, и его дыхание щекочет тебе ухо. Его голос заставляет твоё тело дрожать и покрываться мурашками.

— Нет. Я же говорила тебе, что после этого ты не могу ничего вспомнить. Я просто кричала какое-то время, а потом снова засыпала.

— Понятно, — вздыхает Леви и наконец откидывается назад. Ты выдыхаешь. Тебе действительно нужно разобраться в этих новых чувствах, прежде чем между вами начнётся какая-то неловкость. Тебе нравится его общество, тебе нравится, что он здесь. Ты боишься, что если будешь слишком капризничать, он заметит это, рассердится и уйдёт.

— Почему тебя это так интересует? — спрашиваешь и закрываешь папку. Кладёшь её на кофейный столик и поворачиваешься, чтобы посмотреть на Леви. Он избегает твоего взгляда.

— Ничего такого, — бормочет он. Ты скептически поднимаешь бровь.

— А мне так не кажется.

Он бросает на тебя взгляд, говорящий отставить эту идею. Ты вздыхаешь и вытягиваешь руки над головой. Ладно. Пока оставишь всё, как есть.

Ты чувствуешь, как телефон вибрирует в кармане, и тянешься, чтобы достать его. Это Маркус. Ты фыркаешь.

— Прости за вчерашнее. Ну, извини за всё, наверное. Надеюсь, ты не злишься на меня, — читаешь ты вслух и закатываешь глаза. Леви хмыкает.

— Должно быть, это упрощает жизнь, когда ты можешь просто взять и написать человеку что-то подобное, — замечает он.

— Но это всё равно своего рода и проблема в современном мире. Вместо того, чтобы сказать что-то лично, все пользуются гаджетами.

Ты кладёшь телефон обратно в карман. Тебе не хочется отвечать Маркусу, по крайней мере пока.

— Хочешь и себе телефон? — спрашиваешь ты с лёгкой усмешкой. На Леви это не произвело впечатления.

— У меня нет никого, с кем я мог бы поговорить.

— Ты всегда можешь написать мне, — невинно предлагаешь ты. Он цокает языком.

— Ты и так всё время здесь, — по-глупому замечает он. Ты смотришь на него, пытаясь определить, жалуется ли он на твоё постоянное присутствие или просто констатирует факт.

— А ты бы предпочёл, чтобы меня тут не было? — с любопытством спрашиваешь ты. Он скрещивает руки и ноги и отрывает от тебя взгляд. Между вами наступает тишина, и ты начинаешь жалеть, что вообще спросила об этом.

— Нет, — наконец признаётся Леви, звуча немного напряженно. — Я бы этого не предпочёл. Просто немного скучно.

— Скучно, значит, — повторяешь ты и расслабленно вздыхаешь. Глупо отрицать правду. Есть только книги и телевизор, в качестве развлечения. Ты смотришь на глобус на кофейном столике. Леви иногда любил сесть и начать рассматривать его. Ты хмуришься, вспоминая.

— Эй, — начинаешь ты, а в голове появляется идея. — У меня нет занятий по четвергам и пятницам. Почему бы нам не сходить куда-нибудь?

— И где же это «куда-нибудь»? — спрашивает Леви. Ты улыбаешься и берёшь глобус. Вращаешь, пока не находишь свою страну, а затем указываешь на побережье.

— Вот. Это всего в паре часов езды. Ты ведь никогда не видел океана, верно? Я хочу показать его тебе.

Леви смотрит на глобус, а затем переводит свой подозрительный взгляд на тебя, пытаясь понять твои мотивы.

— Слушай сюда, — вздыхает он. — Если ты хочешь пригласить меня на свидание для любовничков или что-то в этом роде, то забудь об этом. Я уверен, что у тебя есть дела поважнее.

— Это не свидание, — фыркаешь ты и наклоняешься к нему с дразнящей улыбкой, после чего гладишь по голове. — Мне просто невероятно жаль такого старика, как ты, и я хочу сделать твои пенсионные будни немного красочнее.

Он бросает на тебя равнодушный взгляд. Ты перестаёшь двигать рукой и вместо этого просто оставляешь её лежать там, на голове Леви. Ждёшь, что он отмахнется, но этого не происходит.

Твоя ухмылка исчезает, а взгляд становится более задумчивым.

Ты прекрасно понимаешь, что Леви рано или поздно уйдёт. Он не может оставаться здесь вечно. Во-первых, у него должны быть свои причины, чтобы находиться здесь. Он не сказал тебе, что же на самом деле ему нужно или откуда он пришел. Скорее всего из-за того, что, должно быть, ты недостаточно важна для него и он тебе не доверяет. Даже если он немного и заботится о тебе, останавливая противных бывших от прикосновений к тебе.

Ты медленно запускаешь руку в волосы Леви, пропуская волосы сквозь пальцы. Они грубые, но аккуратно причесанные. Немного напрягшись от прикосновений, хмурится, глядя на тебя.

Но в конце концов он немного расслабляется и позволяет касаться.

Ты хочешь взять его с собой в эту поездку. Тебе нужно создать воспоминания, чтобы иметь что-то особенное, чтобы можно было за что-то держаться, когда он уйдёт. Ты знаешь, что Леви ничего не чувствует к тебе, но он может, по крайней мере, просто побыть с тобой.

— Я хочу показать тебе океан, — тихо просишь ты и с мольбой смотришь ему в глаза. — Можно?

Он вздыхает и отводит глаза. Ты видишь, насколько его чувства сейчас противоречивы. Леви неожиданно мягко берёт тебя за руку и убирает из своих волос. Держится за неё, а его тёплые и шершавые пальцы нежно прижимаются к твоей коже.

— Ладно.

Ты одариваешь его благодарной улыбкой.

— Спасибо.

— Да.

***

Леви нет дома, когда ты возвращаешься после учёбы на следующий день. Войдя в гостиную, ты видишь на столе записку, на которой написано только слово «тренажерный зал». Хихикаешь про себя. Даже на бумаге Леви — человек немногословный.

Ты подходишь к дивану и плюхаешься на него. Одеяло и подушка Леви аккуратно разложены рядом с тобой. Кладёшь ноги на кофейный столик и вздыхаешь.

Леви согласился пойти с тобой к морю. Даже если это не свидание для влюблённой парочки, как выразился Леви, оно всё равно заставляет тебя чувствовать теплым. Это не свидание, но всё же это уже хоть что-то. Вы сможете создать воспоминание вместе.

Сегодня среда, а завтра у тебя выходной.

Ты задаёшься вопросом, как долго продлятся такие мирные дни. Когда ты здесь вместе с ним, тебе кажется, что ты находишься в своём собственном волшебном мирке грёз. Только вы вдвоём, в безопасности в маленькой квартире. Ты знаешь, что не должна привыкать к этому чувству, но это уже произошло. Ты знаешь, что будешь скучать по нему, когда тот уедет.

Пытаясь отвлечься от мыслей, которые с каждой секундой становятся всё тяжелее, ты тянешься, чтобы взять папку со столика.

Ты перелистываешь страницы, время от времени останавливаясь, чтобы усмехнуться какому-то воспоминанию. Ты была таким глупым ребёнком. Упрямая, энергичная и огромная плакса.

Ты останавливаешься на доске для игры в бинго. Почему Леви так заинтересовался этим? Конечно, в твоём возрасте ночные кошмары довольно странны и непривычны, и ты не слышали ни о ком, кто мог бы постоянно видеть одни и те же галлюцинации. Но всё же было что-то необычное в том, как отчаянно Леви, казалось, искал подсказки, любые подсказки в то время как ты боролась с ночным кошмаром.

Ты продолжаешь переворачивать страницы, пока взгляд не падает на рисунок, привлёкший тебя. Ты не помнишь, как рисовала его в детстве, но похоже, что ты рисовала это примерно в дошкольном возрасте. Линии нечёткие, так что разобрать, что на бумаге — довольно сложно.

Это какое-то существо. Рядом с ним много людей. И все они бегут. Существо огромное, люди на рисунке не доходят ему даже до колен. Его пасть широко раскрыта, и в ней, в панике размахивая руками, находятся две фигурки. Видимо люди. Самое неприятное, что это существо немного похоже на человека. У него есть волосы на голове, у него есть руки и ноги. Так вот из-за чего у тебя ночные кошмары? Титаны тебя едят?

Это всё, конечно, довольно пугающе, но твоё внимание изначально привлекло не это. Рядом с существом и людьми стоит высокая глыба чего-то серого. Похоже на огромную стену.

Ты рисовала это, будучи ребёнком? Так вот из-за чего у тебя эти ночные кошмары?

Ты берёшь доску для игры в бинго и просматриваешь фразы. Пытаешься сопоставить их с картинкой, и всё подходит. Чудовище, стена, тот факт, что ты всегда боишься быть съеденной. Абсолютно всё подходит к рисунку.

Даже если ты и не помнишь свои кошмары, они должны были остаться где-то там, в твоём подсознании. И как раз это и заставило тебя нарисовать подобное, когда ты была ребёнком. Даже если ты никогда не думала об этих галлюцинациях, воспоминания всё равно должны остаться с тобой.

Задумчиво прячешь рисунок обратно. Вспоминаешь все фильмы и сериалы, которые смотрела в детстве, пытаясь найти что-то похожее на это. Если что-то проникло в твоё подсознание, значит, что-то его туда поместило. Ничего не лезет в голову. Конечно, ты видела сериалы и фильмы с титанами и раньше, но ты сомневаешься, что они ели людей. А тут ещё и эта стена.

Вздохнув, решаешь не утруждать этим свой мозг. Это ночные кошмары, и всё. А Леви — странный старикашка. Конец.

Взяв папку с собой в спальню, ты кладёшь её обратно в шкаф. Переодеваешься в майку и возвращаешься в гостиную. Пока Леви нет, ты можешь воспользоваться этим и отрепетировать хореографию, которую тебе нужно выучить до следующей субботы.

Надев наушники, включаешь песню. У тебя здесь нет зеркала, но ты уже знаешь, что нужно делать и как ты выглядишь со стороны. Осталось просто выучить порядок движений и запомнить его.

Пока что это одна из самых сложных хореографий, которые у тебя были. Нужно приложить много усилий для выполнения различных техник — от сплита и девелоппа до более грубых движений и тверка. Песня имеет быстрый ритм, она будто сочится энергией и требует того же и от твоего тела.

Прослушав песню уже несколько раз, твоё тело всё больше запоминает и привыкает к сложной хореографии. Танцы даются тебе легко, они отвлекают, когда тебе действительно это нужно. Ты от природы достаточно гибкая и обладаешь хорошей кинестетической памятью, поэтому танцы всегда были твоим любимым хобби. В детстве ты занималась балетом, в подростковом возрасте — джазовыми танцами. В какой-то момент ты даже попытала счастья с брейк-дансом. И когда ты начала нуждаться в дополнительном доходе, то услышала о бизнесе, построенном вокруг танцев гоу-гоу, и это оказалось само собой разумеющимся выбором для тебя. Быстрый способ получить не такие уж и маленькие деньги за то, в чём ты уже была талантлива.

Музыка в твоих наушниках на максимальной громкости, так что ты даже не замечаешь, когда Леви вернулся. Только когда ты наконец выдёргиваешь наушники и поворачиваешься, чтобы пойти в ванную и принять душ, то видишь его.

Он стоит в коридоре, в нескольких метрах позади тебя. Прислонившись к стене со скрещёнными руками, Леви смотрит на тебя безо всякого выражения. Ты вопросительно поднимаешь бровь, пытаясь отдышаться от энергичного танца.

— И давно ты там? — спрашиваешь. Он неопределённо пожимает плечами.

— Некоторое время.

— Ты мог бы окликнуть меня, — замечаешь ты. Вместо того, чтобы просто стоять и спокойно наблюдать за тобой.

— У тебя был такой вид, будто тебе весело.

Ты немного прищуриваешься, глядя на него, прежде чем решаешь опустить эту тему. Таким образом ты спасаешь себя от множества седых волос. Но так как он не издевается над тобой, ты понимаешь, что он не считает твои танцы ужасными.

— Как позанимался?

— Нормально.

Леви сильно вспотел. Бог знает, сколько часов он там пробыл.

— Если хочешь, то можешь принять душ первым, — говоришь ты ему и указываешь на ванную. Он кивает, и когда уходит, ты устало вздыхаешь. Надеешься, что Леви не пробудет там слишком долго.

Пока Леви принимает душ, ты готовишь простую запеканку на ужин и ставишь в духовку, пока будешь приводить себя в порядок.

Час спустя ты уже сидишь с Леви. Приняв душ и освежившись, вы едите еду в полной тишине, не чувствуя себя неловко.

— Ох точно, я дам тебе денег, — вдруг решаешь ты. Тебе и раньше приходило это в голову, что теперь, когда он выходит на улицу один, то у него должно быть хоть немного наличных.

Леви резко перестаёт есть и бросает на тебя острый, неодобрительный взгляд.

— Чтобы ты мог купить себе еды и прочее, если что-то вдруг понадобится, — пытаешься объяснить ты. — Я знаю, что тебе не нравится, когда я забочусь о тебе, но что, если мне понадобится, чтобы ты сходил и купил что-нибудь, пока меня не будет?

— Ты хочешь, чтобы я пользовался твоей карточкой? — спрашивает Леви, всё ещё скептически глядя на тебя. Ты киваешь головой.

— Тебе не нужно чувствовать себя неловко из-за этого или обязанным.

— Это мой выбор, — твёрдо отвечает Леви. — Ты ничего обо мне не знаешь, но постоянно навязываешь мне свою доброту. Я позволяю тебе обеспечивать меня пищей и кровом, потому что в реальности я не смогу выжить самостоятельно, но я ни за что не возьму твои деньги.

— Я делаю это всё не потому, что мне тебя жаль, — вздыхаешь ты.

Он не отвечает, просто продолжает смотреть на тебя своими пронзительными серыми глазами. Ты смотришь ему прямо в лицо. Он по-своему красив.

И да, он прав. Ты ничего о нём не знаешь. И это на самом деле беспокоит тебя.

— Ты когда-нибудь расскажешь мне, откуда ты и почему здесь? — спрашиваешь с осторожностью.

— Наверное, нет, — отвечает Леви сразу же. Ты стараешься не обращать внимания на небольшой ком, образовавшийся в горле. В конце концов, ты ему чужая. Он не хочет, чтобы ты слишком увлеклась им. Но чем больше вы проводите времени вместе, тем больше ты хочешь узнать его. Ты хочешь помочь ему, хочешь, чтобы он позволил тебе заботиться о нём.

— Понятно, — наконец произносишь ты и опускаешь глаза в тарелку. Отставляешь посуду, внезапно осознав, что ты больше не голодна.

— Ничего личного, — пытается утешить тебя Леви. Ты качаешь головой. Всё понятно.

— Я знаю. Ничего личного, когда речь идёт о нас с тобой. Я забочусь о тебе, потому что я паинька, а ты мне позволяешь делать это, потому что тебе так удобно. Вот и всё.

— Не делай странных выводов самостоятельно, — ругает тебя Леви, но тон его значительно смягчился. Ты бросаешь на него короткий взгляд, будто бросая вызов, чтобы он заставил тебя думать иначе.

— Я бы не остался после первой ночи, если бы не считал тебя стоящим человеком.

— Стоящим… — как-то невесело смеёшься ты. — Так ты хочешь сказать, что терпишь меня?

— Таким способом я хочу сказать, что ты хороший человек, и я ценю это.

Ты смотришь на свои руки. Чувствуешь себя очень глупо. Ты ведь знаешь, что Леви с самого начала говорил тебе, что не хочет ничего усложнять. Но ты всё равно расстроена. Ты отказываешься смотреть на него, а голос вдруг начинает немного дрожать.

— Хороший человек, — бесцветно повторяешь ты. Чувствуя комок в горле, пытаешься проглотить его. Тебе нужно взять себя в руки.

— Подавляющее большинство людей — плохие, — говорит тебе Леви. Это совсем не улучшает тебе настроение. Ты уже знаешь, что именно хочешь услышать. Ты хочешь услышать, что ты особенная. Но вряд ли это когда-то случится.

— Спасибо, — сдавленно произносишь.

Ты закрываешь глаза. И вот, чувствуешь эти смущающие слёзы, пробивающиеся наружу. Тебе ведь не хочется плакать. Глупо было начать испытывать чувства к незнакомцу. И более того, незнакомец, который отказывается рассказывать тебе что-либо о себе и который никогда не ответит на твои чувства взаимностью.

— Ты расстроена, — замечает Леви. — Почему?

— Я не расстроена, — слабо возражаешь ты, всё ещё пытаясь сдерживать слёзы. Ты ведь уже не подросток, тебе не следует так расстраиваться из-за очередной несерьёзной влюблённости. Ты открываешь глаза, но стараешься не смотреть на Леви, когда встаёшь из-за стола.

Всё, что сейчас вертится в твоей голове, — это то, что однажды ты вернёшься домой, а Леви здесь не будет. И ты остаёшься наедине со своими жалкими чувствами, ничего не зная об этом человеке. Не зная, где он, откуда он, и как он сейчас. Ты даже не знаешь его фамилии. И всё потому, что ты для него слишком ничтожна, ничего не значащая девушка и поэтому не достойна знать хотя бы малость.

Пытаешься сделать глубокий вдох, но он звучит, как жалкое сопение. Ты выдала себя. Теперь он точно поймёт, что ты плачешь. Тихо проклиная саму себя себе под нос, пытаешься уйти с достоинством. Точнее с тем, что от него осталось.

Но Леви не позволяет этому случиться.

— Эй, — говорит он удивительно мягким голосом. Ты слышишь, как он встаёт из-за стола и быстро направляется к тебе. Берёт тебя за плечо. Теперь ты чувствуешь, как слёзы быстро катятся по лицу.

Почему ты плачешь из-за чего-то подобного? Это не первый раз, когда ты влюбляешься в кого-то, кто не чувствует к тебе ничего подобного. Ты смотришь на его лицо — он смущён и встревожен, но по-прежнему спокоен и невозмутим, как всегда. Что-то подобное точно не выбьет его из колеи. Ты пытаешься улыбнуться.

— Прости, — бормочешь ты. — Я не знаю, почему плачу, я просто… — ты замолкаешь и тщетно пытаешься вытереть слёзы рукавом толстовки.

— Тебе не нужно извиняться, — говорит он сдержанным тоном, но в его голосе слышится сострадание. Ты медленно тянешься к его рубашке, пальцы сжимают ткань на груди. И Леви позволяет. Ты прижимаешься лбом к его плечу, рядом с изгибом шеи, и пытаешься выровнять дыхание. Слёзы всё текут.

Может быть, Леви прав, может быть, ты действительно делаешь это из-за одиночества. Дело даже не в Маркусе, с ним всё было недостаточно серьёзно. Может быть, Леви — просто способ заполнить пустоту в голове. Изо дня в день жизнь, учёба, работа, борьба за то, чтобы найти смысл во всём этом существующем безумии, всегда заставляли тебя чувствовать себя ничтожеством. А потом появился Леви. Из ниоткуда появился человек, чьё происхождение, мотивы поступков и мысли — загадка для тебя.

Ты чувствуешь, как он кладёт руку на твои волосы и гладит их, а его прикосновение такое нежное и лёгкое, но полное сочувствия. Леви тихо вздыхает и просто стоит рядом, позволяя тебе поплакать у него на плече. От него пахнет гелем для душа и кондиционером.

Другой рукой ты сжимаешь его рубашку на талии. Держишься за него и принимаешь ту крошечную частичку близости и сострадания, которую он предлагает тебе.

— Я сейчас в полном беспорядке, — бормочешь ты в воротник его рубашки, горько улыбаясь самой себе. Издаёшь звук, наполовину похожий на смешок, наполовину — на всхлип.

— Да, — подтверждает он, но в голосе нет ни насмешки, ни даже раздражения. Ты закрываешь глаза и нежно целуешь его в шею. Он напрягается, но не отталкивает тебя. Сделав последний глубокий вдох, ты выворачиваешься из его объятий и улыбаешься, на этот раз искренне.

— Ладно, хватит об этом. Мне становится неловко, — смеёшься. Леви смотрит на тебя снова своими непроницаемыми ртутными глазами.

Вытираешь и уходишь в свою комнату.

Леви остаётся в гостиной, продолжая задумчиво смотреть на руку, которой гладил твои волосы. А ты уже скучаешь по этому.

========== Глава 5 ==========

Ты открываешь багажник своей машины и жестом показываешь Леви, чтобы он положил туда вещи. Всего лишь одна сумка — вы решили остаться на побережье лишь на одну ночь.

Сидя в машине, ты делаешь глубокий вдох. Леви в итоге согласился ехать с тобой, несмотря на то, что произошло вчера. То, что ты плакала у него на плече и целовала в шею, заставляет тебя чувствовать себя очень неловко. В самом деле… Но Леви никак это не прокомментировал. Он спокоен, как и всегда, как будто ничего не случилось.

— Взволнован? — спрашиваешь ты у него, заводя машину. Он лишь безразлично пожимает плечами.

Это не похоже на ту реакцию, которую ты ожидала. Действительно, не будет же он подпрыгивать на своём сиденье, словно легкомысленный малолетний ребёнок. Но, по крайней мере, не похоже, что ему ненавистна эта мысль. Ты наклоняешься и пристегиваешь его ремнём безопасности. Затем подключаешь телефон к стереосистеме.

— Я решила провести ускоренный курс по музыке для тебя. У нас в запасе есть несколько часов, пока будем в пути, — говоришь ты ему. Нажимаешь кнопку воспроизведения и выезжаешь с парковки, когда в машине начинает играть Африка — Тото.

— И с чего ты взяла, что в этом есть необходимость? — спрашивает Леви. Он немного напряжен, в конце концов, это всего лишь его вторая поездка на автомобиле.

— Ну, музыка — это фундаментальная часть культуры. И по мере развития технологий теперь можно слушать музыку в любом месте. Музыка отражает многое о культуре, политике и ценностях того времени, когда она была создана. Ты так не думаешь? — с любопытством спрашиваешь ты, сворачивая на автостраду. В это время не так много машин, в конце концов, сейчас только одиннадцать часов утра в четверг, поэтому движение спокойное.

— И что? Вокруг чего вращается эта твоя музыка, к примеру? — спрашивает он, больше из вежливости, чтобы поддержать разговор, чем из интереса.

— Много чего. В основном всё довольно поверхностно и вращается вокруг любви, секса и разбитого сердца, — объясняешь ты, пожимая плечами. — Но также есть достаточно много отсылок к политике.

— Хм. Но поётся же на другом языке, — замечает Леви.

— Это английский. В современном мире знание английского языка становится всё более фундаментальным и необходимым. Большинство западных развлечений производится в США. Поэтому всё на английском языке, — объясняешь ты.

— Ты говоришь на нём? — спрашивает Леви.

— Да. Я выучила его в школе, и в настоящее время потребляю много информации на английском языке, а также слушаю музыку, читаю книги, смотрю фильмы…

Леви хмыкает. Ты не сводишь глаз с дороги, когда музыка сменяется каким-то гранжем. Ты старалась добавить в плейлист как можно больше разных жанров, чтобы Леви мог получше прочувствовать многогранность музыки в современной культуре.

Тебе интересно, что он думает по поводу вчерашней ситуации. В конце концов, ты немного переступила черту, поцеловав его вот так. Но больше всего тебя озадачивает то, что он не оттолкнул тебя.

Леви позволил тебе сделать это, потому что ему было жаль тебя? Или была другая причина? Ты стараешься не предаваться чрезмерным мечтаниям на этот счёт. Леви не раз говорил тебе, что вы не любовники и не парочка, и он намерен сделать всё, чтобы не допустить этого. Ты вздыхаешь, понимая, что тебе действительно не стоит сердиться из-за этого.

— Итак… — начинает Леви. — Если бы мне нужно было получить информацию, куда я могу обратиться?

Ты вопросительно поднимаешь бровь.

— Все зависит от того, какую именно информацию тебе нужно получить.

— Просто информация. О всяком разном, — неопределённо отвечает Леви. Похоже, что бы он ни пытался узнать, он не хочет, чтобы ты об этом знала. На мгновение ты задумываешься, прежде чем вздохнуть.

— Интернет, — наконец говоришь ты ему. — Вне зависимости от того, что тебе нужно узнать, ты можешь найти это в интернете.

— Интернет, — спокойно повторяет Леви, пробуя на вкус странное слово. Ты мысленно задаёшься вопросом, как это объяснить. Техническая сторона некоторых вещей кажется тяжеловатой.

— Ну, это сеть. Всемирная сеть или, как ещё называют, паутина. В принципе, любой может выложить в интернет все, что угодно. Там можно найти всё, что пожелаешь. Различного спектра информацию, новости, видео, музыку, ты также можешь общаться с людьми. Вроде того, что я делаю со своим телефоном, но в интернете это можно делать даже с совершенно незнакомыми людьми.

— Звучит как-то беспорядочно, — говорит он тебе. Ты хихикаешь.

— Временами это действительно так. Но есть специальные функции и инструменты, чтобы сделать поиск удобнее и проще. Как в гугле, например. Это поисковая система. Ты вводишь всё, что хотел бы найти, и после этого перед тобой будет большое количество страниц, сайтов и ресурсов, чтобы найти нужное. Но свободно распространяемая информация также означает, что не вся она является законной и достоверной. Если тебе правда это интересно, я научу тебя пользоваться компьютером, когда мы вернемся.

Ты намеренно решила держать Леви подальше от интернета из-за огромного количества вирусов и сайтов сомнительного содержимого. Ты не хотела бы на секунду отвернуться, а после узнать, что он зашел слишком далеко по неосведомлённости и нажал на дебильную рекламу или объявление, как увеличить член на десять сантиметров за полчаса или загрузил вредоносное ПО. Но если он так отчаянно нуждается в какой-то информации, гуглить будет гораздо проще, чем ходить в библиотеку.

Ты воздерживаешься от того, чтобы спросить, что же он хочет узнать. Ты знаешь, что это никуда не денется, и уже чувствуешь, что идёшь по лезвию ножа после вчерашнего вечера.

— Мне правда это интересно, — признаётся Леви, и тебе не нужно поворачивать голову, чтобы увидеть, какое кислое лицо он делает. Это первый раз, когда он по-настоящему попросил тебя об одолжении. Ты подумываете о том, чтобы подразнить его по этому поводу, но в конце концов решаешь не обращать на это внимания.

Пока вы едете по автостраде, между вами наступает тишина. Музыка в плейлисте играет в случайном порядке, и ненавязчивый R&B играет в фоновом режиме.

— Кто это? — вдруг спрашивает Леви. Ты не уверена, пытается он нарушить тишину или ему действительно интересно. Вам становится неловко наедине?

— Алисия Кейс, — отвечаешь ты.

— Мне нравится её голос.

— А?

— Да, — он не вдаётся в дальнейшие подробности. Ты пожимаешь плечами. В конце концов, она правда хорошая певица. Настолько, что её не раз называли королевой R&B.

— О чём она поёт? — спрашивает Леви через некоторое время. Ты с любопытством смотришь на него. Он выглядит задумчивым, как будто что-то давит на его разум, и он не может с этим справиться.

— Она поёт о том, как некоторые люди хотят слишком многого. Кольца с бриллиантами, власть, деньги. Но она этого не хочет, всё, что ей нужно — это мужчина, которого она любит, даже если тому нечего ей предложить, — объясняешь ты, но по мере того, как ты это делаешь, твой голос становится тише.

То же самое происходит и с тобой. Не прошло и недели, а ты уже знаешь, что хочешь Леви. Даже если он никогда ничего не расскажет тебе о себе. Но говорить об этом вслух ты, конечно же, не будешь.

— Какое наивное мировоззрение, — фыркает Леви. Его голос звучит странно, будто он пытается обороняться. Ты сильнее сжимаешь руль.

— На самом деле это не так. Она написала эту песню после того, как умерла её подруга. Это заставило её понять, что важно, а что — нет. Деньги, роскошь, поверхностные вещи вроде этого… Всё это ничего не значит, если ты не можешь быть с людьми, которых любишь, — не осознавая этого, ты сильнее жмёшь на газ.

— Относиться к таким вещам, как к тривиальным — наивно» — высказывает своё мнение Леви. Ты стискиваешь зубы.

— По большому счёту, они тривиальны, — напряженно пытаешься возразить ты. Леви фыркает, не будучи убеждённым.

— Это идеалистично, едва ли реалистично.

— Так как же ты превращаешь реальность в идеалы, если тебе не позволено принимать идеалистические решения? — спрашиваешь. Ты начинаешь волноваться. — Если она любит этого парня, несмотря ни на что, тогда какие препятствия, кроме тривиальных? Если я захочу…

— Ты едешь слишком быстро, — обрывает тебя Леви на полуслове. Бросаешь взгляд на спидометр и понимаешь, что разогналась до ста шестидесяти километров в час. Делаешь глубокий вдох. Ты говорила, не подумав.

— Не увлекайся, — говорит он тебе мертвенно-серьёзным голосом. Тебе хотелось бы верить, что он имеет в виду твоё опасное и быстрое вождение, а не что-то другое.

— Верно, — напряженно отвечаешь ты.

Наконец-то начинает играть рок.

***

Когда ты открываешь дверь в гостиничный номер, глаза Леви сразу же цепляются за небольшой слой пыли на мебели.

— Я выбрала самый дешевый отель, — говоришь ты ему, прежде чем он начнёт жаловаться. Ты берёшь сумку и начинаешь перебирать её содержимое.

— Вот, салфетка из микрофибры, — говоришь ты, и он хватает тряпку, начиная яростно вытирать пыль.

Оглядываешь комнату. Типичный бюджетный отель. Две кровати неудобно близко друг к другу, две прикроватные тумбочки и микроволновая печь, которая выглядит так, будто ею не пользовались много лет, а также маленький телевизор на столе напротив кроватей. Ничего прямо шикарного, но на одну ночь сойдёт. Зато дешево, и пляж находится всего в нескольких минутах ходьбы от отеля.

Ты садишься на кровать и включаешь телевизор, терпеливо ожидая, когда Леви закончит.

Минут через пятнадцать он, наконец, плюхается на кровать.

— Лучше? — спрашиваешь ты с легкой усмешкой. Он кивает.

— Сейчас день, так что на пляже, вероятно, полно народу. Пойдём прямо сейчас или позже?

— Давай просто сделаем то, что ты захочешь и посчитаешь лучшим, — прямо говорит Леви. Ты пожимаешь плечами и откидываешься на кровать. Решаешь, что лучше будет пойти вечером. Людей будет меньше. Ты боишься, что Леви будет слишком ошеломлён увиденным или вызовет у кого-то подозрения своей забывчивостью и незнанием о многих вещах.

***

Когда вы выходите из отеля, уже около десяти вечера. Ты весь день смотрела телевизор, заказав еду в номер. Уличные фонари освещают ваш путь, пока вы идёте по пустующим улицам. Небольшой городок с населением около двадцати тысяч человек, и его единственной прибылью является курорт на пляже, к которому вы сейчас направляетесь.

Вы можете слышать, как волны бьются о берег ещё задолго до того, как доберётесь туда сами.

— Вот мы и пришли, — говоришь ты ему и указываешь на водную гладь. На пляже разбросана ещё пара людей, сидящих на полотенцах. Кто-то из них пьёт алкоголь, кто-то целуется.

Песок мягкий и в нём ты немного тонешь. Это значительно усложняет проход к воде. Ты обращаешь взор к Леви — его глаза пристально смотрят на море.

Ты уводишь его подальше от тех немногих людей, которых видишь, пока между вами не останется хотя бы добрых сто метров. Тебе не хотелось бы, чтобы те подслушали, как ты будешь объяснять Леви о происходящем.

Вы идёте к морю, пока не достигаете точки, где волны встречаются с берегом. Леви осторожно следует за тобой. Ты останавливаешься и поглубже вдыхаешь солёный, свежий воздух.

— Смотри из чего состоит большая часть мира, — говоришь ты Леви, возомнив себя гидом. Он не отвечает, но в его глазах виден заинтересованный блеск, когда тот смотрит на горизонт. Земли не было видно, только море, простиравшееся впереди на сотни километров. Леви не может сказать и слова.

Солнце садится за горизонт. Если бы ты чувствовала себя более оптимистично, то, возможно, сочла бы этот вид и обстановку романтичными. Но, к сожалению, ты слишком хорошо осведомлена о реальности. Леви сказал тебе не увлекаться.

— Как тебе? — спрашиваешь ты с любопытством.

— Большое, — признаётся Леви. Даже с его обычным бесстрастным лицом ты можешь услышать благоговение и восхищение в голосе. Слегка улыбаешься. Прошло много времени с тех пор, как ты в последний раз видела море. Ты была занята работой и учёбой, а поездка на побережье потребовала бы слишком много усилий и времени, которого катастрофически не хватало.

Ты смотришь на море с ностальгической улыбкой.

— Я часто приходила сюда, когда была ребёнком, — говоришь ты Леви. — Каждый раз я пыталась сделать замок из песка, но моя сестра продолжала их разрушать снова и снова. Однажды мне надоела эта херня, и я бросила в неё пластиковую лопаточку. Она начала плакать, а я так боялась, что она расскажет об этом родителям, что я отдала ей все свои карманные деньги на неделю. Первый и последний раз, когда я платила кому-то за молчание.

Леви хмыкает.

— Извини, — ты переводишь взгляд с горизонта на свои ноги. — Тебе, наверное, не интересны мои детские истории.

— Это вдохновляет, — небрежно говорит тебе Леви. — Приятно слышать о детях,которые выросли счастливыми.

— Ты хочешь сказать, что там, откуда ты родом, нет ничего подобного и дети несчастливы? — осторожно спрашиваешь ты.

Леви качает головой.

— Вижу…

— Сколько вас? — спрашивает он. На мгновение ты спрашиваешь себя, не является ли это каким-то экзистенциальным вопросом, но вскоре понимаешь, что он имеет в виду твоих близких.

— У меня есть старший брат, младший брат и две младшие сестры, — рассказываешь ты. — Всего нас пятеро в семье, — ты типичный средний ребенок, который в основном оставался в тени. Твои младшие братья и сёстры были жуткими нарушителями спокойствия, а твой старший брат, казалось, успевал всё и даже больше. Ты же всегда была где-то посередине. Короче говоря, ты была ребёнком, на которого родители почти не обращали внимание.

Не то чтобы они не любили тебя или не уделяли тебе время, но ты никогда не была из тех, кто заставляет своих родителей волноваться по поводу и без. Кроме твоих ночных кошмаров, с тобой никогда не случалось ничего особенно плохого и проблемного. Ты не бунтовала, не прогуливала школу, часто болела, не курила и не пила.

Даже сейчас ты держишь свою работу в качестве танцовщицы гоу-гоу в секрете от них. Ты всегда справлялась сама. Но ты не был такой же впечатляющей, как твой старший брат, который был буквально золотым ребёнком. Студент с одними пятёрками, ещё и спортом занимается. От своих родителей ты особого восхищения не получала в свою сторону.

— Пятеро детей. Целая горсть прямо, — фыркает Леви.

— Полагаю, так и было, — подтверждаешь ты с лёгкой усмешкой. Смотришь, как волны разбиваются о берег, и делаешь несколько шагов назад, чтобы сесть на песок. Ты скрещиваешь ноги и вздыхаешь.

Леви присоединяется к тебе, и ты не можешь не заметить, что он садится прямо возле тебя, вместо того, чтобы сесть на привычном расстоянии. Ты вопросительно приподнимаешь бровь.

— Ну разве ты не милашка сегодня, — говоришь ты ему со смешком. Его глаза прикованы к воде, которая мерцает в последних лучах солнца, находящимся всё ещё над горизонтом.

Он долго молчит.

— Это неблагоразумно, — наконец говорит он. Твоё тело, до сих пор расслабленное, непроизвольно напрягается. Ты понимаешь, о чём он.

— Я знаю, — вздыхаешь ты. Ты же знаешь, что это неразумно. Но чувства уже есть, и ты, кажется, не в состоянии от них избавиться. Задумчиво улыбаешься и смотришь на свои руки.

— Я не из стекла, ты же знаешь, — говоришь ты ему. — Я смогу спокойно справиться с отказом. Просто скажи мне это.

Леви молчит. Видно, что он лихорадочно обдумывает сложившуюся ситуацию. Тем не менее, он не отвергает тебя, ничего не говорит и ничего не делает.

Медленно и очень осторожно ты двигаешь головой, пока она не оказывается у него на плече. Ты закрываешь глаза и глубоко вдыхаешь. Теперь, когда Леви сам заговорил об этом, самое время разобраться во всём.

— Оттолкни меня, — говоришь ты ему. Пытаешься сделать свой голос как можно более напористым и вызывающим, но даже для тебя он звучит слабо.

Леви напряжен. Ты буквально физически можешь ощутить его противоречивые эмоции, хотя он не произносит ни слова. Ты прикусываешь губу и открываешь глаза, начиная немного раздражаться. Он начал этот разговор и теперь не желает доводить его до конца. Отлично.

Ты хватаешь его за плечи и толкаешь на песок. Он мог бы с лёгкостью предотвратить это, но не предпринял никаких попыток. Ты забираешься на него сверху, твои колени находятся по обе стороны его бёдер, а руки по обе стороны от его головы. Ты пристально смотришь на него сверху вниз, пока волосы свободно свисают так, что почти касаются его лица.

Леви смотрит на тебя с беспокойством, глаза раздраженные и излучающие противоречие. Повернув голову в сторону, он пытается избежать твоего взгляда.

— Оттолкни меня, — требуешь ты. — Если я тебе не нужна, имей смелость сказать мне это в лицо.

— Слушай, ты, соплячка, — начинает он, стиснув зубы и не сводя глаз с горизонта. — Вряд ли это идеальное время для меня, чтобы…

— Тогда оттолкни меня! — рявкаешь ты, сверкая глазами и глядя на него сверху вниз. Тебе не нужны никакие объяснения, тебе просто нужно, чтобы он сказал «нет» раз и навсегда.

Он вздыхает, похоже, смирившись с ситуацией. Всё ещё отводя глаза в сторону, Леви протягивает обе руки. Кладёт их тебе на плечи. Ты видишь резкую вспышку эмоций на его лице, как будто это отнимает у него изрядную долю решимости.

Затем он мягко толкает тебя.

Ты выдыхаешь и мгновенно слезаешь с него. Вот тебе и ответ.

— Хорошо, — шепчешь ты и встаёшь на ноги. Закрываешь глаза, борясь с желанием заплакать, и протягиваешь ему руку. — Благодарю. Это всё, что я хотела от тебя, твой ответ я поняла, — говоришь ты ему с улыбкой. Какой бы вымученной она не казалась, ты не позволяешь ей дрогнуть. Справишься.

Леви берёт тебя за руку и легко поднимается на ноги. Он задумчиво смотрит на тебя. Выглядит слегка виноватым, даже нервным, чего ты никогда раньше не видела.

— Послушай, дело не в том, что я не…

— Не надо, — мягко перебиваешь ты и поворачиваешься, чтобы уйти. — У меня есть всё, что мне нужно, а остальное только усложнило бы и без того неприятную ситуацию. Просто пообещай мне одну вещь, — ты поворачиваешься к нему с серьёзным лицом.

— Что?

— Не убегай от меня. Я больше не буду преследовать тебя таким образом и надоедать, поэтому, пожалуйста, не делай ничего опрометчивого, например, не уходи жить на улицу. Я забочусь о тебе не потому, что хочу получить взамен твои чувства.

Он смотрит на тебя, пока его лицо возвращается к своему обычному, непроницаемому выражению, и кивает. Ты улыбаешься с явным облегчением.

— Ладно. Давай вернёмся, — ты начинаешь идти обратно к отелю. — Может быть, мы сможем покататься на лодке завтра, — тихо говоришь ты, пытаясь хоть как-то поднять настроение, даже если это совершенно бесполезно.

Леви идёт на пару шагов позади тебя и всю дорогу молчит.

***

Ты просыпаешься посреди ночи.

Ты не припоминаешь, чтобы тебе снился кошмар. Хватаешь телефон и проверяешь время. Сейчас половина второго ночи.

Может быть, именно присутствие Леви заставляет тебя так беспокоиться, в конце концов, у вас был довольно насыщенный обмен эмоциями вечером, а теперь он спит менее чем в метре от тебя. Ты обнаруживаешь, что полностью проснулись. Бросаешь взгляд на другую кровать. Леви, кажется, крепко спит. Ты можешь слышать его спокойное, ровное дыхание и видеть совершенно неподвижную фигуру. Садишься и двигаешься так, чтобы прислониться к изголовью кровати.

Ты рада, что привезла сюда Леви. Несмотря на его невозмутимое поведение и выражение лица, ты заметила, что ему нравилось смотреть на море. Поворачиваешь голову, чтобы взглянуть на него и улыбаешься. Тихо встаёшь с кровати и подходишь к окну. Снаружи темно, а на стоянке никого не видно.

Он тебе отказал. Он дал тебе именно тот отказ, который ты же от него и потребовала. Несмотря на то, что весь вечер ты пыталась держать лицо, всё ещё чувствуешь неприятную тяжесть в груди. Часть тебя злится на саму себя. Чего ты вообще ожидала, влюбившись в такого, как Леви?

Ты же знаешь, что он тоже это понимал. Несмотря на то, что ты изо всех сил старалась вести себя нормально, когда смотрела какие-то игровые шоу и готовилась ко сну, ты чувствовала на себе его оценивающий взгляд. Но он уважал вашу решимость пройти через это, не балуя себя настолько, чтобы воздержаться от каких-либо слов.

Чем дольше ты остаёшься в гостиничном номере, тем меньшим кажется пространство. Ты смотришь на Леви, но тот всё ещё спит и не двигается. Может быть, тебе стоит выйти отсюда на минутку? Сна ни в одном глазу.

Ты переодеваешься, используя в качестве источника света свой мобильный телефон, берёшь ключ-карту со стола и направляешься к двери. Открыв её как можно тише, выскальзываешь наружу.

Через пару минут ты уже идёшь по тёмным улицам. Город маленький и провинциальный, так что бояться не стоит.

Ты обнаруживаешь, что пляж совершенно пуст, когда добираешься до него. Уже почти утро.

Подходишь к ватерлинии и делаешь глубокий вдох, позволяя звуку волн убаюкивать твой разум. Тебе нужно собраться с мыслями и забыть о своих чувствах к Леви. Даже если он и чувствует себя противоречиво, подталкивать его к тому, чтобы начать с тобой отношения или что-то подобное, было бы неправильно.

Ты вздыхаешь и вытираешь несколько слёз, упрямо просившихся наружу.

— Я — чёртова шутка, — бормочешь ты себе под нос, всё больше злясь из-за дурацкой влюблённости. Ты самостоятельный взрослый человек, и должна быть выше всего этого.

Смотришь на море. Здесь темно и довольно холодно. Может быть, купание поможет тебе смыть эти нежелательные чувства. Ты любила плавать по ночам, когда была ещё подростком. Летом ты ускользала из дома, чтобы отправиться на озеро неподалёку. Там ты сидели на пирсе с наушниками в ушах и время от времени купалась нагишом.

Ты раздеваешься до нижнего белья и отбрасываешь одежду на берег. Когда опускаешь палец ноги в воду, начинаешь дрожать. Чертовски холодно. Твоё упрямство мешает тебе струсить.

— Всё в порядке. Будет больно только мгновение, — успокаиваешь ты себя вслух. Как только погрузишься как следует, сможешь быстро привыкнуть к температуре. — Не отступай. Вот так.

Ты входишь в воду, стиснув зубы. Холод и адреналин заставляют твоё тело покрыться мурашками. Ты прерывисто выдыхаешь, когда вода попадает на чувствительную кожу живота. Но ты отказываешься сдаваться. Делаешь глубокий вдох и прыгаешь прямо в воду. Сразу же ныряешь и плывёшь как можно дальше от берега.

— Не надо!

Ты не знала, что не одна. Крик приглушен, пока ты под водой, но тем не менее ты его услышала. Всплываешь на поверхность, удерживая себя на плаву. Ты поворачиваешь голову, чтобы посмотреть, откуда донёсся крик, и глаза останавливаются на Леви.

Вокруг темно, но ты прекрасно осознаёшь, что ещё никогда не видела его таким. Он стоит в нескольких метрах позади тебя, по пояс в воде. Его рука протянута к тебе, а глаза широко раскрыты. Впервые в жизни ты видишь на его лице что-то отдалённо напоминающее страх.

— Леви… — вода всё ещё чертовски холодная, но самое сильное жжение уже утихло. Он делает шаг к тебе и протягивает руку.

— Давай, хватайся за меня, — рявкает он. Видишь, что его грудь вздымается быстрее, чем обычно. Ты в замешательстве.

— Что? — произносишь ты и склоняешь голову набок с нервным смешком. Что-то странное есть в его поведении. Ты даже не знала, что он последовал за тобой сюда, пока тот вдруг не бросился в ледяную воду.

Он больше не отвечает. Вместо этого делает ещё один шаг и тянет тебя к себе за руку. Былая мягкость исчезла, Леви резок в своих движениях, пока тащит тебя обратно на берег. Его рука немного подрагивает в том месте, где он держит тебя, и ты не уверена, из-за холода это или из-за чего-то ещё.

Ты слишком сбита с толку, чтобы осознать и здраво оценить ситуацию. Но когда твой мозг наконец-то просыпается, ты понимаешь, что его хватка начинает причинять боль.

— Эй, какого чёрта? — огрызаешься ты и пытаешься вырвать руку. Он не реагирует. Только после того, как вы благополучно возвращаетесь на сушу и между вами и водой остается несколько хороших метров, он отпускает тебя. Теперь Леви стоит между тобой и морем.

Он скрещивает руки на груди, и ты видишь, как на его лицо возвращается привычное отрешенное выражение. И лишь по его голосу можно услышать, что он встревожен и зол.

— Какого чёрта ты это сделала? — спрашивает он, прищуриваясь.

— Что сделала? С каких вообще пор ты здесь? — спрашиваешь, потирая нежную кожу запястей.

— Я проснулся, когда ты ушла, и последовал за тобой, — говорит он тебе. — Я не собирался объявлять о своём присутствии и тревожить тебя, просто хотел убедиться, что с тобой всё в порядке. Услышал всю ту хрень, которую ты наговорила себе, стоя здесь… Но я никогда не думал, что ты прибегнешь к чему-то подобному.

— Чему-то подобному, — повторяешь ты, нахмурившись. В чём смысл?

Затем осознание настигает тебя.

— Ты никогда не видел море. Значит ты никогда раньше не видел, как кто-то плавает, да? — осторожно спрашиваешь. Теперь его очередь хмуриться. — Да. Плавать. Использовать своё тело, чтобы двигаться в воде и под водой, — объясняешь ты. Двигаешь руками, имитируя плавание. — Именно этим я и занималась.

Леви настороженно смотрит на тебя, явно пытаясь определить, не несёшь ли ты ему чушь. Затем он, наконец, вздыхает, а напряжение покидает его тело. Тем не менее, он не сводит с тебя глаз, словно ястреб, опасаясь, что ты бросишься обратно, как только он отвернется. Очевидно, что, несмотря на твои объяснения, Леви ни капельки не доверяет морю и твоим навыкам.

— Я не психически неуравновешеная и не стала бы топиться из-за чего-то подобного, — ты немного краснеешь. Неужели действительно кажешься такой истеричкой? Конечно, Леви не знал, что существует плавание, но его безумный взгляд застал тебя врасплох.

— Я понимаю.

Неужели ты видишь на его лице облегчение? В темноте трудно что-либо разглядеть.

— К тому же, — говоришь ты, скрещивая руки на груди. Может быть, хороший выговор — это то, что нужно, чтобы сделать ситуацию менее неловкой. — Ты ведь не умеешь плавать, верно? Тогда какого черта ты потащился за мной? — бросаешь на него равнодушный взгляд. Он отвечает сердитым взглядом, приказывая тебе заткнуться, но ты ещё не закончила. — Если бы я пыталась сделать именно то, что ты подразумевал, это привело бы к смерти нас обоих. Действовать так опрометчиво — идиотизм.

Ты видишь, как он стискивает зубы.

— Если я действительно настолько безнадежна, чтобы покончить с жизнью из-за того, что какой-то мерзкий и угрюмый старик не отвечает на мои чувства, тогда что же, ладно… дай мне утонуть. С чего бы тебе…

Леви не даёт тебе договорить, внезапно приближаясь к тебе.

Он хватает тебя сзади за шею, а глаза напряженно сверкают, когда он прижимается к тебе губами. Твои губы влажные и, вероятно, солёные. Несмотря на это, Леви тут же наклоняет голову, одна его рука зарывается в твои мокрые волосы, а вторая обхватывает твою обнаженную талию.

Из твоего горла вырывается стон, и, несмотря на шок, реагируешь мгновенно. Ты хватаешь его за плечи и наклоняешься. Глаза закрываются, и ты отчаянно отвечаешь на поцелуй. Что-то вспыхивает в твоей груди, тёплое ощущение, которое проходит по всему телу, когда он прижимается к тебе с огромной силой. Ты бы потеряла равновесие из-за кружившейся головы, если бы не его рука, надежно удерживающая тебя на месте.

— Леви, — выдыхаешь ты, прижимаясь к его губам, и когда он отстраняется, ты прижимаешься крепче в новом поцелуе. Пока что тебе не хочется, чтобы это заканчивалось.

Он стонет. Вместо того, чтобы протестовать, притягивает тебя ближе, сжимая пальцами твои волосы. Ты замечаешь, что его руки слегка дрожат. Не знаешь, то ли дело в том, что его одежда мокрая и холодная, то ли в том, что ты прижимаешься к нему, будучи одетой только в нижнее бельё.

Ты хочешь большего, ты хочешь стать ещё ближе. Скользишь ладонью вверх, пока не кладёшь её на изгиб шеи, удерживая его на месте, пока вы целуетесь.

Ты задыхаешься, но тебе все равно. Желание, которое неуклонно зрело внутри тебя в течение последних нескольких дней, выливается наружу. Это заставляет тебя стонать безо всяких ограничений. Ты кусаешь его нижнюю губу, а затем зализываешь языком. Всё твоё тело в мурашках. Леви издаёт гортанный звук, но, похоже, ни капли не протестует. Лишь начинает целовать тебя сильнее и с большей страстью.

Когда Леви наконец прерывает поцелуй и устанавливает между вами некоторую дистанцию, ты понимаешь, как тяжело дышишь. Глаза всё ещё закрыты, а в голове пустота.

— Теперь тебе понятно, паршивка? — говорит он низким и нехарактерно хриплым голосом. Напряженность всё ещё присутствует в его глазах, когда он смотрит на тебя.

Леви изо всех сил старается держать себя в руках, но ты без труда можешь видеть признаки того, что он разозлился. То, как его взгляд непроизвольно скользит от твоих глаз к распухшим губам; то, как двигается его кадык, когда он пытается глотнуть как можно незаметнее; то, как он всё ещё держит тебя за волосы и талию, чтобы ты была рядом с ним.

Да. Ты всё поняла. Ты поняла, почему он побежал за тобой. По правде говоря, ты осознала это ещё до того, как он спросил.

Молча киваешь. Леви вздыхает и отпускает тебя. Он отходит, чтобы взять твою одежду и вручить её тебе.

— Давай вернёмся.

Ты хочешь спросить его. Много о чём. О его чувствах, о месте, где вы находитесь, о том, чего тебе следует ожидать в будущем. О том, кто он, чего хочет, куда ему нужно. Но ни слова не слетает с твоих губ, когда ты натягиваешь одежду и следуешь за Леви обратно в отель.

Ты не хочешь портить это воспоминание. Ни за что.

========== Глава 6 ==========

Выражение лица Леви можно описать, как чистое подозрение, когда он ступает на борт судна. Прищуривается и слегка вздрагивает от того, как судно качается под ним. Он с отвращением смотрит на спасательный жилет, который надел, а затем поднимает голову, чтобы бросить на тебя колючий взгляд.

Ты идёшь за ним, напевая что-то под нос. Тебе не хочется испортить сюрприз, потому что ты уверена, что он того стоит.

— Почему эта штука ярко-оранжевая? — спрашивает Леви и с презрением дёргает свой спасательный жилет.

— Если ты упадёшь в воду, тебя будет легче увидеть, — объясняешь ты. Заставить Леви приехать сюда, согласиться сесть на судно, ещё и надеть куртку, которую он считает абсолютно нелепой, было нелёгким делом, но ты полна решимости показать ему море.

Поцелуй не выходил у тебя из головы ни на секунду. Прошлая ночь кружилась в твоём разуме снова и снова в бесконечной петле.

После того, как вы вернулись в отель прошлой ночью, вы оба тихо скользнули под свои одеяла и заснули. Молчаливое соглашение не говорить об этом, пока у вас не будет подходящего момента. Без сомнений, это будет непростой разговор.

— Итак, знак на этой лодке гласит: «Наблюдение за китами», — начинает читать Леви, когда вы отплываете, и берег находится в добрых ста метрах позади вас. — Что это такое вообще?

— Это сюрприз. Я обещаю, что ты не разочаруешься, — говоришь ты ему с лёгкой улыбкой на губах. С вами на борту есть небольшое количество людей, которые присоединяются к вам для наблюдения. В основном это семьи, но есть также и пара иностранных туристов. Вы узнаёте язык, на котором они говорят — французский.

Ты подходишь к перилам и немного перегибаешься через них, чтобы свежий ветер растрепал твои волосы. Мотор лодки гремит под вами. Леви следует за тобой, но он старается держать голову и свои конечности в безопасности и за тобой не повторяет. Похоже, он доверяет этому судну не больше, чем твоей машине. У тебя есть предчувствие, что единственная причина, по которой он согласился приехать сюда, заключается в том, что он всё ещё не уверен в том, что ты больше не прыгнешь в воду, чтобы поплавать и довести тем самым Леви до приступа.

— Так как же эта штука держится на плаву? — спрашивает он. Вы находитесь чуть поодаль от остальных пассажиров, и люди вокруг вас больше заинтересованы в том, чтобы смотреть на океан с камерами в руках, чем слушать вас, поэтому ты не слишком беспокоишься о том, что окружающие услышат слова Леви.

— Я не знаю подробностей, — признаёшься ты.

Только после того, как Леви вошел в твою жизнь, ты начала понимать, как мало знаешь деталей о различных вещах. Например, как работает электричество, как самолёты остаются в воздухе, как лодки остаются на плаву. Ты никогда по-настоящему не задавалась ни одним из этих вопросов, чтобы узнать все подробности. Просто ты привыкла к тому, что всё обстоит именно так. Вот и всё.

— Добавь это в свой список вещей, которые придётся погуглить, — говоришь ты. Как только вы вернётесь домой, ты обещала показать Леви, как пользоваться компьютером. После того, как он научится гуглить, то сможет получить всю интересующую его информацию.

— Так ты говоришь, что понятия не имеешь, как… — Леви обрывает своё язвительное замечание, когда его глаза расширяются, прикованные к океану. Ты понимающе улыбаешься и следишь за его взглядом на воду.

— Это самка горбатого кита справа от нас, ей около двадцати пяти лет. Она часто приплывает к нашим лодкам, чтобы поиграть, — объясняет гид через мегафон.

— Это кит, — говоришь ты Леви, и твоя улыбка расширяется при виде его благоговейного лица. Он не издаёт ни звука. Между тобой и китом добрых пятьдесят метров, но даже в таком случае его размеры совершенно очевидны.

— Это что, рыба? — спрашивает Леви, не сводя глаз с кита. Тот прыгает в воду и плещет хвостовым плавником, явно устраивая шоу для зрителей.

— Это млекопитающее. Видишь, он издаёт звук каждый раз, когда всплывает на поверхность. Это дыхание. Китам нужно время от времени всплывать на поверхность, чтобы дышать.

Леви хмурится и отрывает взгляд от этого зрелища.

— Тогда почему он живёт в воде, если не может там дышать?

Ты пожимаешь плечами и застенчиво улыбаешься.

— Ещё одна вещь, которую придётся погуглить.

Он бросает на тебя равнодушный взгляд и снова поворачивается к киту. Капитан медленно приближает лодку к млекопитающему, чтобы люди могли сделать себе лучшие фотографии.

— Они все такие большие? — спрашивает Леви.

— Большинство из них больше. Синий кит — самый большой кит, он может вырасти до тридцати метров в длину, — объясняешь ты. — Тот, что перед нами — горбатый кит, он из более мелких видов.

— Тридцать метров, — повторяет Леви, и даже он не может скрыть своего удивления. — Это почти столько же, сколько… — он обрывает фразу и качает головой. Ты замечаешь, что он плотно сжимает губы, как будто боится сказать слишком много лишнего.

Лодка ударяется о большие волны и начинает раскачивается. Ты немного спотыкаешься, и у тебя есть примерно секунда, чтобы побеспокоиться о возможном падении. Но вдруг ты чувствуешь, как крепкая рука хватает тебя за талию, удерживая. Ты смотришь на Леви, и на твоём лице появляется нехарактерный румянец.

Выражение его лица безмятежное и спокойное, когда он держится за тебя, ожидая, чтобы лодка преодолела большие волны.

— Спасибо, — выдыхаешь ты. Выражение его лица становится задумчивым, и ты не можешь не заметить, что он задерживает руку на твоей талии чуть дольше, чем это необходимо, прежде чем отстраниться.

Тебе хочется задать много вопросов. Прошлая ночь снова вспыхивает в твоём сознании, грубые эмоции на его лице, которые в итоге отразились на его действиях, когда он поцеловал тебя. Но ты решаешь подождать, пока не появится более подходящий момент.

— Я не доверяю этой штуке, — бормочет Леви, имея в виду лодку. Но, тем не менее, его глаза возвращаются к киту. Ты улыбаешься про себя. Ты прекрасно понимаешь это. Он ведь и машинам не доверяет. И если бы он вдруг сел в самолет, то определённо не поверил бы в то, что приземлится целым и невредимым. Но очевидно, что Леви доверяет тебе самой судить, достаточно ли это безопасно. И ты знаешь, что доверие — это не то, что ты должна принимать, как должное.

В каком-то смысле это сбивает с толку. Он готов предоставить тебе решать, безопасно ли для него что-то, но он не доверяет тебе настолько, чтобы посвятить в свои секреты.

Ты решаешь отложить эту мысль на потом. Ты здесь для того, чтобы создавать приятные воспоминания, а не для того, чтобы размышлять об этих вещах и загоняться. Достаёшь свой мобильный телефон и делаешь пару снимков кита, когда тот прыгает и плещется в воде.

Твои глаза скользят к Леви, и ты на мгновение задумываешься о чём-то. Затем, как можно незаметнее, ты поворачиваешь камеру к нему и быстро фотографируешь его, пока он стоит в профиль. Ты просто хочешь, чтобы у тебя была хотя бы одна фотография на память о нём, когда он в конце концов решит уйти.

Это, однако, не остаётся незамеченным. Глаза Леви устремляются на тебя, и он прищуривается.

Ты объяснила ему, что такое камеры и как они работают до того, как вы пришли сюда. Просто чтобы его не пугали люди, указывающие своими мобильными телефонами и другими устройствами на воду. Леви на мгновение смотрит на твой мобильный телефон, и очевидно, что он понимает, что ты только что сделала.

Но вместо того, чтобы сказать тебе удалить фотографию, он снова поворачивается к киту.

Мысленно ты благодаришь его за то, что он позволил тебе это.

***

Уже довольно поздно, когда ты, наконец, заводишь машину, чтобы вернуться домой. Леви ничего не говорил о китах, но ты считаешь, что увиденное повлияло на него.

Ты подключаешь телефон и включаешь первую песню.

Леви почти весь день молчал. Без сомнения, этот поцелуй так же важен для него, как и для тебя. В конце концов, вы будете вынуждены поговорить об этом рано или поздно.

Ты ускоряешься, выезжая на автостраду, на фоне играет рок 60-х годов. Ты смотришь на Леви. Он смотрит прямо перед собой с задумчивым выражением лица. Подумываешь о том, чтобы сразу перейти к делу и прямо спросить его о прошлой ночи, но что-то подсказывает тебе, что он озвучит свои мысли, как только ему удастся их собрать в единое целое.

Пятнадцать минут проходят в полной тишине, прежде чем он, наконец, открывает рот.

— Я действовал опрометчиво, — заявляет он. Голос у него ровный и бесцветный. Ты молчишь, ожидая, что он объяснит сказанные слова, но он этого не делает.

Это его способ сказать, что этого не должно было случиться? Или он сожалеет? Лёгкое, обнадёживающее трепетание, которое ты носила где-то в своём животе, внезапно стихает и сменяется тяжелым неприятным чувством.

— Ты сожалеешь об этом? — спрашиваешь ты, слегка напрягая плечи. Тебе не нужна ложь, покрытая сахарной глазурью. Ты хочешь правды, даже если это причинит тебе боль.

— Да, — отвечает Леви, но ты улавливаешь противоречивый тон его голоса. Он вздыхает. — Или, скорее, я должен, — поправляет он себя после короткой паузы.

Без твоего согласия чувство надежды возвращается. В своей голове ты проклинаешь себя. Ты не хочешь, чтобы твои надежды были такими. Очевидно, что Леви очень неохотно обсуждает произошедшее с тобой.

Ты можешь почувствовать, насколько он противоречив и даже смущён из-за этого. Его тело напряжено, глаза прикованы к дороге впереди.

— Послушай, Леви, — начинаешь ты, снова переводя взгляд на дорогу. — Я не хочу, чтобы тебе было неудобно. Если тебя беспокоит то, что произошло прошлой ночью, тогда мы можем вести себя так, как будто этого никогда не было, — это предложение звучит неубедительно даже для тебя. Твой голос тонкий и дрожащий, а руки сжимают руль с неестественной силой.

— Нет, — сразу же отрицает Леви. — Это глупо. Нет смысла притворяться, что ничего не произошло, поскольку мы оба знаем, что это случилось.

— Тогда что ты предлагаешь нам делать? — тихо спрашиваешь ты. — Больше, чем заниматься с тобой подобными вещами, я просто хочу, чтобы между нами были хорошие, естественные отношения. Я никогда не жаждала какой-то драмы, — вздыхаешь ты. Если Леви не хочет вступать на эту скользкую дорожку, то, честно говоря, ты предпочла бы спрятать голову в песок. — Я просто хочу, чтобы ты присутствовал в моей жизни так, как тебе удобно.

— Я обещал, что не буду сбегать, и я планирую сдержать это обещание, — спокойно говорит тебе Леви. Это немного снимает напряжение в твоём теле.

Ты судорожно сглатываешь и на мгновение замираешь, прежде чем открыть рот. Тебе хочется знать, о чём он на самом деле думает. Не то, что он считает уместным в данной ситуации, а то, что он искренне чувствует.

— Могу ли я с уверенностью предположить, что ты что-то чувствуешь ко мне? — спрашиваешь ты, изо всех сил стараясь, чтобы твой голос звучал как можно спокойнее. — Я просто хочу услышать правду. Даже если ответ будет «да», я не буду воспринимать это, как предложение начать отношения или что-то в этом роде. Лишь хочу знать факты, чтобы мы были на одной волне с тобой.

Леви спокоен, но ты почти физически чувствуешь исходящее от него беспокойство. Тебе вдруг становится стыдно за то, что ты спрашиваешь, учитывая, что твоя мотивация в этом случае просто эгоистичная потребность.

— Да. Я что-то чувствую к тебе, — наконец бормочет Леви. Его голос неестественно тих и неловок, что звучит так очаровательно.

— Я тоже. Хотя, я думаю, ты уже знаешь это, — кротко отвечаешь ты. — Я рада, что ты сказал мне правду. Спасибо.

— Как я уже говорил, это неразумно. Моя ситуация слишком… Сложная. Я не должен ввязываться в подобное, — мрачно говорит Леви.

— И, как я уже говорила тебе ранее, я забочусь о тебе не в надежде получить что-нибудь от этого. Если ты больше не хочешь этого, всё в порядке. Какими бы ни были твои причины на это, — ты стараешься звучать, как можно более храбро, и, несмотря на разочарование и тоску, которые давят на тебя, ты имеешь в виду именно то, что и сказала.

— Я тебя не понимаю, — бормочет Леви, больше для себя. Ты слабо смеёшься и качаешь головой.

— Я ценю вещи такими, какие они есть сейчас, даже если в моём сердце было бы место для чего-то большего. Я ценю твою дружбу.

— Я не знаю, что и думать, — признаётся Леви, решив ответить на твою честность своей собственной. Сам факт, что он так откровенен, красноречиво говорит о том, насколько он доверяет и ценит тебя. — Когда я думаю о прошлой ночи… — он замолкает, и это, кажется, предел того, сколько своих чувств он может выставить напоказ. Ты киваешь. Ты всё понимаешь.

— У нас есть время. Это не значит, что всё должно решиться прямо сейчас. Если ты чувствуешь, что прямо сейчас всё должно быть платоническим, я согласна.

— Я не могу обещать, что в будущем это изменится, — осторожно предупреждает тебя Леви.

— Мне не нужно такое обещание. Посмотрим, что будет в будущем. Может быть, ничего не случится, и мы расстанемся друзьями. Если это так, то я буду уважать такой исход событий, — несмотря на это, ты чувствуешь, как твой разум говорит тебе о том, что ты просто притворяешься. Но тебе хочется верить, что ты достаточно сильная, чтобы сдержать свои слова. Ты заботишься о Леви не в надежде извлечь из этого собственную выгоду. Ты уважаешь его, как личность, и знаешь, что он уважает тебя в ответ.

Леви, должно быть, видит твою внутреннюю борьбу. Он задумчиво смотрит на тебя, тщательно взвешивая твои слова, прежде чем, наконец, кивнуть.

— Я ценю это, — говорит он, и его голос звучит искренне.

Ты киваешь и немного увеличиваешь громкость музыки. Слегка улыбаешься ему.

— Не переживай из-за меня. Больше всего на свете я хочу, чтобы ты чувствовал себя комфортно.

Леви некоторое время молчит, а после громко выдыхает.

— Хорошо, — наконец сдаётся он, и краем глаза ты видишь, как он немного расслабляется.

Даже если твои чувства слишком смешаны и ты полна тоски, ты всё равно имеешь в виду то, что сказала. Тебе не хочется давить на него, и сейчас время лишь для дружбы. Ты сможешь жить с этим.

В жизни есть намного больше вещей поважнее, чем желание получить то, что ты хочешь. Например, дать кому-то другому то, что ему нужно, и помочь.

Это то, чему твоя мать научила тебя в детстве, и ты планируешь жить по этому принципу и дальше.

***

Ты кладёшь ноутбук на журнальный столик и открываешь крышку. Нажимаешь кнопку, чтобы включить устройство, и, когда оно загружается, идёшь на кухню, чтобы приготовить себе чашку кофе. Пока ты там, ты также завариваешь чай для Леви. Мужчина сидит на диване, с любопытством разглядывая твой ноутбук.

Через пару минут вы возвращаешься с двумя дымящимися горячими кружками. Подаёшь Леви его жасминовый чай и садишься рядом. Делаешь глоток кофе и издаёшь тихий, удовлетворённый вздох. Кофеин всегда делает своё дело на ура.

— Это может занять некоторое время, компьютеры не так просты в использовании, как телевизоры. Ты уверен, что хочешь погрузиться в это? — Леви кивает. — Тогда ладно. Но у меня есть одно условие. Принимай всё, как должное. Не спрашивай меня, как или почему что-то работает так, как оно работает, просто потому что, чёрт возьми, я не знаю, как тебе объяснить.

Леви снова кивает. Ты довольна этим и начинаешь давать ему инструкции. Рассказываешь, как пользоваться клавиатурой и мышью, и шаг за шагом продвигаетесь дальше в систему.

Ты пытаешься сдерживать свою ухмылку, когда видишь, как он неуклюже пытается направить указатель мышки туда, куда ему нужно, и как он медленно печатает, используя только два пальца. Это напоминает тебе о том времени, когда ты пыталась научить своего сварливого дедушку играть в пасьянс на его старом и медленном Windows 95.

Это занимает у Леви пару минут, но в конце концов ему удаётся войти в систему. Открывается рабочий стол, на котором появляются обои «Звёздные войны» и впечатляющая коллекция ярлыков для различных программ.

— Не напрягайся, — предупреждаешь ты его. — Тебе никогда не придётся использовать большинство из этих программ. С компьютером можно делать всё, что угодно. Можешь играть в игры, общаться с друзьями и незнакомыми людьми, смотреть фильмы, читать что-то, слушать музыку, искать информацию… — объясняешь ты.

— Если тебе хочется узнать обо всём, это займёт около… — ты поворачиваешься, чтобы посмотреть на свои воображаемые часы. — Две недели. Так что сейчас я научу тебя только, как искать информацию и ничего больше. Если ты захочешь воспользоваться компьютером, пока меня нет рядом, не делай ничего, кроме того, чему я тебя научила. Ладно?

— Да, — тупо отвечает Леви. Похоже, его не очень интересуют все те впечатляющие вещи, которыми компьютеры произвели революцию в современной жизни. С другой стороны, ты вообще не удивлена. В конце концов, Леви не такой. У него есть задача, на которой он сосредоточен, и всё остальное для него более или менее тривиально.

Ты делаешь ещё один глоток кофе и приказываешь Леви дважды щёлкнуть значок браузера. Он повинуется, и браузер открывает страницу поиска Googlе.

— Хорошо, вот здесь ты получаешь информацию, — объясняешь ты. — С этой страницы ты и начнёшь. Это называется гугл. Как это работает? Ты просто вводишь то, что хочешь найти. Я покажу.

Ты наклоняешься, набирая на клавиатуре «рестораны рядом со мной». Ты видишь, как брови Леви слегка приподнимаются, когда результаты поиска показывают список мест и их расстояние, а также карту с указанием их местоположения, часов работы и другую информацию.

Ты печатаешь ещё один запрос. Набираешь «чума», и первым результатом является статья в Википедии о Чёрной Смерти.

— Видишь это? — ты выделяешь число 42 900 000, отображаемое в строке поиска. — Это количество результатов, найденных гуглом. Он автоматически упорядочивает результаты в соответствии с релевантностью.

Леви не отвечает, но его глаза следят за всем, что происходит на экране.

— Поэтому, когда ищешь информацию, неплохо попробовать просмотреть результаты сверху вниз. Обычно одним из первых является Википедия, — ты нажимаешь на ссылку на статью в Википедии.

— Это онлайн-словарь, в котором любой желающий может добавлять или обновлять информацию. Он довольно надёжен и современен.

Ты показываешь ему пару других сайтов с чумой, прежде чем попадаешь на веб-сайт с множеством мигающих баннеров и всплывающих окон.

— Когда будешь сидеть в интернете, никогда не нажимай на эти объявления. Тебе нужно закрыть все эти всплывающие окна, — говоришь ты ему и показываешь, как это сделать. — Никогда и нигде не сообщай ни своих, ни моих данных. Если сайт выглядит подозрительно, закрывай его. Таковы мои условия, чтобы ты мог пользоваться моим компьютером. Понял?

Леви хмыкает в знак согласия.

Ты вкратце научила его пользоваться закладками и показала пару других сайтов, таких как YouTube и reddit, но они, похоже, его не очень интересуют. Леви пока ничего не ищет, несомненно потому, что хочет сохранить свои интересы в тайне.

Вам потребовалось около двух часов, чтобы разобраться в основах. Ты думаешь, что теперь Леви знает достаточно, чтобы справиться самостоятельно, тем более ты много раз подчеркнула, что он не должен нажимать на какие-либо сомнительные ссылки. Ты также прочла ему длинную лекцию о мошенничестве и нигерийских принцах, хотя и считаешь, что он достаточно умён, чтобы не попасться на их удочку.

— Ладно, думаю, этого достаточно, — вздыхаешь ты. Тянешься за кружкой с кофе и допиваешь его остатки. Он уже холодный, и ты морщишься от его вкуса.

Ты показываешь Леви, как выйти из системы и закрыть компьютер, а когда он кивает, что понял, ты закрываешь крышку.

— Я оставлю его там. Можешь пользоваться, пока меня нет.

— Хорошо.

— И соблюдай меры предосторожности, — подчёркиваешь ещё раз.

— Да, я понял, — говорит Леви и бросает на тебя раздраженный взгляд.

— Хороший мальчик, — ты слегка улыбаешься и встаёшь. Берёшь чашки и несёшь их на кухню. Леви следует за тобой, и пока ты моешь посуду, он находится позади тебя.

— Спасибо, — наконец выдавил он. Ты хихикаешь и поворачиваешься, чтобы улыбнуться ему.

— Просто имей в виду, я не буду заниматься твоей реабилитацией, если у тебя разовьётся порно-зависимость, — игриво говоришь ты ему.

— Не буду. Я не нахожу большинство людей привлекательными, — честно говорит Леви ровным голосом. Ты на мгновение замираешь, и эти гребаные бабочки снова расползаются у тебя в животе. Он не находит большинство людей привлекательными, но он поцеловал тебя.

— Это значит… — начинаешь ты, не успев ничего с собой поделать, но обрываешь фразу и быстро качаешь головой. — Не бери в голову.

— Да. Это значит, что я нахожу тебя привлекательной, в то время как большинство людей — нет, — неожиданно отвечает он всё ещё спокойным голосом, хотя в нём слышится лёгкий намёк на неловкость. Ты издаёшь тихий сдавленный звук и с удивлением смотришь на него широко раскрытыми глазами.

Вдруг протягиваешь руку, чтобы положить ему на лоб.

— Расскажи мне о своих симптомах, я сбегаю в аптеку, — говоришь ты ему серьёзным и встревоженным тоном. Он раздраженно, если не сказать несколько смущённо, хмурится. — Серьёзно. Ты явно чем-то заболел, — настаиваешь ты. Он вздыхает и, наконец, разрывает зрительный контакт.

— Я думаю об этом со вчерашнего вечера. Когда это возможно, я постараюсь быть более честным с тобой, — объясняет он. — Думаю, я в таком же долгу перед тобой. Я не смогу рассказать тебе всего, но… Буду максимально откровенным, когда будут позволять обстоятельства.

— Оу, — произносишь ты и убираешь руку с его лица, не в силах найти, что ещё сказать. Это чертовски странно.

— Я постараюсь не слишком злоупотреблять твоей решимостью, — наконец добавляешь ты. Ты знаешь, как много это значит для Леви, и как трудно ему, должно быть, быть таким сдержанным.

Он решил доверить тебе свои чувства. Ты искренне улыбаешься ему.

— Спасибо, Леви.

Он тянется, чтобы погладить тебя по макушке, и возвращается обратно в гостиную.

***

Когда ты возвращаешься с учёбы в следующий понедельник, Леви нет дома. Когда ты входишь в гостиную, рассеянный взгляд на записку на обеденном столе подтверждает твои подозрения. Он снова в спортзале.

Ноутбук лежит на журнальном столике, лениво мигая тебе в спящем режиме. Леви явно использовал его сегодня, так как ты выключила его прошлой ночью.

Плюхаешься на диван и расслабленно выдыхаешь. Слова Леви, сказанные прошлой ночью, всё ещё крутятся у тебя в голове, и ты не можешь сдержать неохотный румянец всякий раз, когда вспоминаешь, что он назвал тебя привлекательной. Ты никогда не считала себя красивой… Лгать себе ты не планируешь — всё это заставляет тебя чувствовать себя просто великолепно и окрылённо.

Ты обдумываешь свой список дел и лениво тянешься к ноутбуку. Решаешь проверить свою электронную почту и, возможно, начать работу над эссе, которое нужно сдать в ближайшее время. Сегодня тебе не нужно на работу, так что ты можешь провести своё время с пользой.

Ложишься на диван, прислонившись спиной к подлокотнику. Открываешь крышку ноутбука, держа его на согнутых коленях. Загрузившись, автоматически открывается браузер. Леви, вероятно, не знал, что нужно закрыть его после того, как он закончил поиски. Ты видишь знакомый логотип Google. Задаёшься вопросом, для чего Леви использовал компьютер.

Несмотря на то, что ты много раз подчеркнула ему, что он не должен был переходить по каким-либо подозрительным ссылкам, ты всё равно обеспокоена тем, что он не выполнил это обещание. Он ведь всё ещё новичок, мог сделать это по неосторожности. Ты открываешь историюбраузера и просматриваешь последние посещённые страницы, чтобы убедиться, что там нет ничего подозрительного. Вроде бы ничего необычного нет.

Ту уже собираешься закрыть историю, но твои глаза останавливаются на словах, которые привлекают твоё внимание.

Путешествие во времени

Ты хмуришься и нажимаешь на ссылку. Появляется новая вкладка. Ты видишь, что некоторые результаты имеют фиолетовый цвет, указывающий на то, что Леви нажал на эти ссылки. Ты возвращаешься к истории браузера и просматриваешь её снова, теперь озадаченно и встревоженно.

850-й год

Титан

Пожиратель людей

Альтернативная реальность

Прыжки в другое измерение

Реинкарнация

Ночные кошмары и реинкарнация

Твой рот теперь разинут, когда глаза перемещаются по поисковым запросам, которые сделал Леви. Ты так потрясена, так непостижимо ошеломлена, что даже не можешь собраться с духом, чтобы улыбнуться при последнем запросе, который сделал Леви. «Иметь чувства к женщине помоложе.»

Твои мысли бешено скачут в голове, пока ты сидишь, пытаясь разобраться с той бессмысленной информацией, которую только что прочитала. Кусочки головоломки начинают складываться в твоей голове.

Леви не беженец с амнезией, это ты уже давно поняла. Но тайна того, кто он на самом деле, сейчас раскрывается прямо перед твоими глазами.

У тебя нет причин сомневаться в его здравомыслии, вы достаточно близко общались, чтобы ты убедилась в том, что он не психопат. И это многое объясняет. Например, почему он не знаком с современными технологиями, почему он отказывается сказать тебе, откуда он родом. Даже если это звучит как из какого-то научно-фантастического романа.

Он не отсюда. Ни с этой планеты, ни даже с этого времени.

Ты вдруг начинаешь жалеть, что посмотрела. У Леви есть свои причины держать это в секрете, а ты нарушила его частную жизнь. Он начинает доверять тебе, он открывается тебе, и теперь ты знаешь его секрет. Вместо того, чтобы думать о том, насколько абсурдна сама идея путешествий во времени или прыжка в другое измерение, всё, о чём ты думаешь, это то, как бы ты предпочла услышать это из его уст. И какая-то часть тебя поражена тем фактом, как легко ты, кажется, принимаешь мысль о том, что Леви может быть из другого времени.

Ты закрываешь браузер и опускаешь крышку. Кладёшь ноутбук обратно на журнальный столик, где он был до этого, и пытаешься разобраться со своими мыслями и чувствами.

Ты слышишь шорох за дверью и понимаешь, что Леви вернулся. Вскакиваешь с дивана, как будто тебя ударило изрядной дозой электричества. Ты не можешь встретиться с ним сейчас, когда твои мысли так дезорганизованы.

Держишь голову опущенной, когда проскальзываешь в свою комнату, прежде чем Леви успеет снять ботинки и пройти в квартиру. Ты быстро переодеваешься в легинсы и натягиваешь майку. Выходя из спальни, бросаешь взгляд на Леви, который направляется в ванную, чтобы принять душ.

— Привет, — бормочешь ты ему и наклоняешься, чтобы натянуть кроссовки. Леви останавливается у двери ванной и поворачивается, чтобы посмотреть на тебя. Ты чувствуешь на себе его острый взгляд.

— Что? — прямо спрашивает он после пары секунд молчания. Ты яростно пытаешься завязать шнурки. Ты должна была сразу подумать о том, что Леви сразу заметит, что что-то не так.

— Ничего, — бормочешь ты. Заканчиваешь с кроссовками и встаёшь, следя за тем, чтобы твой взгляд не пересекался с его. — Просто собираюсь на пробежку, вот и всё.

Леви на это не купится. Ты чувствуешь невыразимую ауру, исходящую от того места, где он стоит. Он подходит ближе, пока не оказывается прямо перед тобой, и протягивает к тебе руку. Леви нежно обхватывает твой подбородок большим и указательным пальцами и приподнимает твою голову.

Ты отводишь глаза в сторону, ведя с ним молчаливую битву, хоть и понимаешь, что это глупо и по-детски. Леви не тот человек, с которым можно играть в подобные игры. Но ты делаешь это не из вредности, а неосознанно, беспокоясь о том, что узнала пару минут назад.

После пары минут, показавшимися вечностью, ты, наконец, сдаёшься. Сглотнув, ты смотришь на него.

Лицо Леви слегка блестит из-за пота после спортзала. Его тёмные и глубокие глаза изучают тебя. Взгляд Леви спокоен, но содержит оттенок беспокойства, который заставляет твой желудок скручиваться от внезапного чувства вины.

— Что-то случилось, — заявляет он. Ты знаешь, что бесполезно пытаться отрицать это, поэтому просто киваешь.

— Мне нужно время, чтобы собраться с мыслями, — честно отвечаешь ты. Теперь его очередь кивнуть. — Я пойду на пробежку, а когда вернусь, думаю, нам стоит поговорить.

— Хорошо.

Он отпускает тебя и отступает, давая тебе пространство.

Ты неубедительно улыбаешься ему и идёшь к двери. Тебе остаётся только молиться, чтобы, когда ты вернёшься, ты знала, что с этим всем делать и говорить.

Комментарий к Глава 6

я чуть ли не рыдаю от любви к этой истории. она просто невероятна. я даже не думала, что мне понравится история с попаданчеством. а какой здесь Леви… как по мне, то он тут очень каноничный, и это не может не радовать.

а в следующей главе нас ждёт такое, что я даже не знаю, как это описать… слов нет)))))

========== Глава 7 ==========

Комментарий к Глава 7

не спрашивайте. я просто не удержалась и решила выставить ещё и эту главу, потому что тут жара…….

Когда ты выходишь из душа, твой разум более спокойнее, чем когда ты выходила из своей квартиры, но ты ни на йоту не приблизились к разработке своего плана. Его нет. Ты понятия не имеешь, как решить эту проблему. Да даже как рассказать Леви о том, что произошло.

Ты знаешь, что он сидит на диване и терпеливо ждёт, когда ты выйдешь и заговоришь с ним. Ты отсутствовала почти полтора часа, полчаса из которых в основном просто гуляла по своему району, решив отложить неизбежное, обойдя квартал ещё раз.

Ты вытираешься и натягиваешь свободную футболку спортивные штаны. Останавливаешься, чтобы посмотреть на себя в зеркало. Выглядишь немного бледной, совершенно не готовой признаться в своём проступке Леви. Но ты знаешь, что тебе придётся это сделать. Держать это в секрете на данный момент не вариант. Тебе хочется построить ваши отношения на доверии и обсуждении возникающих проблем, а не на секретах и обмане.

Ты выходишь, пока влажные волосы прилипают к шее, и осторожно пробираешься в гостиную.

Леви сидит на диване, а его поведение, как всегда, спокойно. Он явно принял душ, пока тебя не было, переоделся в джинсы Маркуса с чёрной футболкой. Всё смотрелось на нём довольно мешковато.

Его ноги скрещены, и когда ты оказываешься в поле его зрения, он пристально смотрит на тебя. В руке у него чашка чая, а на столе — дымящаяся кружка с горячим кофе. Ты поднимаешь бровь, глядя на него. Ты не учила его пользоваться кофеваркой.

— Я видел, как ты это делаешь, достаточно раз, чтобы понять принцип, — тупо объясняет он. Леви даже добавил достаточно молока, чтобы удовлетворить твои предпочтения. Ты застенчиво улыбаешься.

— Спасибо.

Ты садишься на диван рядом с Леви и берёшь кружку. Маневрируешь своим телом, пока не прислоняешься к подлокотнику, прижимая колени к груди. Леви терпеливо смотрит на тебя, ожидая, что ты заговоришь первой.

Ты делаешь глубокий вдох и чувствуешь, как слова застревают у тебя в горле, образуя неудобный комок. Но вместо того, чтобы проглотить его, выталкиваешь наружу.

— Я видела, — тихо признаёшься ты. — Я забыла тебе сказать, потому что я действительно не собиралась шпионить за тобой, но компьютер автоматически сохраняет каждый веб-сайт, который ты посещаешь. Я лишь хотела убедиться, что ты не заходил на какие-либо подозрительные веб-сайты, но потом мои глаза остановились на кое-чём, что привлекло меня, и, прежде чем я это поняла, я прочитала буквально всё.

Слова тихие и кроткие, но они льются из тебя с нарастающей скоростью. Теперь, когда ты начала, тебе хочется сделать всё одним махом.

Взгляд Леви из терпеливого превратился в острый, выражение лица стало жестким и серьёзным. Ты чувствуешь, как он закрывается, а его защита поднимается, и это заставляет тебя чувствовать себя ужасно.

— Чёрт. Мне так жаль, Леви, я должна была сказать тебе об этом. И я никогда не должна была открывать историю. Я… — ты замолкаешь и морщишься.

— И что? — голос Леви прохладен и проникает в каждую клеточку твоего тела. Он явно в состоянии повышенной готовности, и ты его не винишь в этом. Ты нарушила его доверие.

— И что? — повторяешь ты шепотом.

— Что ты об этом думаешь? — спрашивает он. Леви всё ещё спокоен и сдержан, несмотря на то, что выглядит настороженным. По крайней мере, он ещё не сбежал и не начал кричать на тебя.

— Что я об этом думаю… — повторяешь ты снова и моргаешь. Ты пристально смотришь на него, на его сдержанное выражение лица. На секунду задумываешься, прежде чем смело встретиться с ним взглядом. — Если бы ты сказал мне, что ты не из этого времени, — медленно начинаешь ты и наблюдаешь, как его плечи сгибаются при этих словах, — и более того, что ты из прошлого совершенно другого измерения или реальности.… Я бы тебе поверила.

Леви смотрит подозрительно. Он не готов поверить в это.

— Итак, ты утверждаешь, что не стала бы вызывать врачей, чтобы запереть меня на всю оставшуюся жизнь в больнице? — осторожно спрашивает Леви.

— Я бы не стала. Я была бы рада, если бы ты сказал мне об этом сам, и я бы сделала всё, что в моих силах, чтобы помочь тебе, — твой голос твёрд, пока ты напряженно смотришь в глаза Леви, желая, чтобы он поверил тебе.

Леви немного прищуривает глаза, но ты отчётливо можешь видеть, как настороженность и оборонительность уступают место крошечной доле чего-то, напоминающего облегчение.

— Я не расстроена из-за того, что узнала об этом. Я расстроена, потому что предала твоё доверие. Я расстроена, потому что хотела услышать это от тебя, когда ты сам будешь готов, — тихо объясняешь ты. Выражение лица Леви снова меняется, и если бы ты совсем не знали его, то подумала бы, что новая эмоция, которая сейчас светится в его глазах, — любовь. Однако у тебя не так много времени, чтобы проанализировать это, прежде чем он вернётся к своему спокойному и стоическому состоянию.

— Это был только вопрос времени, когда ты узнаешь, — медленно признаёт Леви. — Ты умная девочка. Даже если бы я тебе не сказал, ты бы сама всё поняла.

— Ты когда-нибудь думал рассказать мне об этом? — осторожно спрашиваешь ты, немного расслабляясь, когда Леви подносит чашку с чаем к губам. Это явный признак того, что он больше не испытывает дискомфорта и не собирается уходить. Ты потягиваешь свой кофе.

— Временами. Но я не был уверен в том, что ты не примешь меня за сумасшедшего. Не потому, что я думаю, что ты человек, способный на это, — добавляет он, когда видит, что ты открываешь рот в знак протеста, — а потому, что это слишком диковинная вещь. Я бы никогда не поверил, что такое возможно, если бы не оказался сам в центре этой неразберихи.

Ты осторожно киваешь. Ты понимаешь его. Если бы ты была в его ситуации, то была осторожна в том, кому можно открыться и довериться.

— Я доверяю тебе, — искренне говоришь ты ему. — Всё это многое объясняет теперь.

Леви вздыхает и делает ещё один глоток чая. Он хмуро отводит глаза и на мгновение задумывается, явно колеблясь в чём-то. Затем он снова встречается с тобой взглядом.

— Я Леви, капитан отряда специальных операций. Я из 850-го года. Всё указывает на то, что я из другой реальности, — медленно начинает объяснять он. Ты внимательно слушаешь, время от времени делая глоток кофе.

— В моём мире человечество близится к вымиранию. Осталось меньше миллиона. В 750-м году или около того гигантские гуманоидные существа, которых мы называем титанами, просто появились из ниоткуда и уничтожили большую часть человеческой расы.

— Так вот почему тебе не терпится вернуться? Потому что ты бросил своих товарищей-солдат? — спрашиваешь его. Он нерешительно кивает.

— Я должен вернуться к своей команде. Если есть какой-то способ вернуться, я должен им воспользоваться.

Ты задумчиво киваешь. Леви пристально смотрит на тебя, оценивая любые признаки того, что ты напугана или не веришь ему, но на твоём лице ничего из этого нет. Ты готова принять всё, что он тебе скажет.

— Эти титаны… — начинаешь ты. — На что они похожи?

— Это гигантские человекоподобные существа, которые, кажется, существуют только для того, чтобы питаться человеческой плотью, — мрачно говорит Леви. Твои глаза расширяются от шока.

— Человеческой плотью? Ты имеешь в виду… ты имеешь в виду, что эти существа едят людей? — спрашиваешь ты. — И ты сражаешься против них?

— Это проигранная битва, — неохотно признаёт Леви. — Или, по крайней мере, была. Недавно мы нашли сопляка, который мог бы стать нашим ключом к победе.

— Так как же ты сюда попал?

— Не знаю, — признаётся Леви. — Я оказался ранен во время одной из наших экспедиций. После того, как немного подлечил себя, заснул на обратном пути. А проснулся уже здесь.

Ты обдумываешь сказанное, перед тем, как снова открыть рот.

— Это совершенно иная реальность… Леви, я не собираюсь тебе лгать, но скорее всего, ты не сможешь вернуться. А если ты был ранен… Ты уверен, что вообще живёшь в той реальности?

Выражение лица Леви становится значительно мрачнее, и ты сразу можешь сказать, что одна и та же мысль приходила ему в голову не раз.

— Я думал примерно о том же. Пока у тебя не случился этот приступ.

— Приступ? Ты имеешь в виду мои ночные кошмары?

Твои глаза внезапно расширяются от осознания.

— У меня ночные кошмары о чудовищах-людоедах… Ты думаешь, что между нашими мирами есть связь.

— Есть очень много удобных совпадений, — соглашается Леви и допивает свой чай. — Не только монстры-людоеды, но и стена.

— Стена?

— Когда титаны впервые напали, мы построили три стены вокруг себя, чтобы оградиться от них и держать титанов подальше. В 845-м году они пробили внешнюю стену.

Ты киваешь и обдумываешь эти слова. Затем встаёшь, чтобы извлечь папку с детскими воспоминаниями. Когда ты снова садишься на диван, открываешь папку и перелистываешь страницы, пока не находишь рисунок, который вы вдвоём смотрели на днях. Ты достаёшь его из файла и протягиваешь Леви.

— Тебе кажется это знакомым? — спрашиваешь ты. Он берёт рисунок и внимательно смотрит на него. Его глаза скользят по детским каракулям, гигантскому человекоподобному существу, людям внутри его рта и серому возвышению рядом с ними. Затем он кивает.

— Да. Это титан. А это определённо стена.

— Значит, когда у меня бывают ночные кошмары, я на самом деле вижу твою реальность?

Это звучало бы абсурдно, если бы ты не имела дело с тем фактом, что в настоящее время ведёшь дискуссию с военным капитаном, путешествующим во времени.

— Да, похоже на это, — отвечает Леви. Ты с трудом сдерживаешь улыбку, угрожающую расползтись по твоему лицу. Он открыто говорит с тобой обо всём этом. Даже когда ты проходишь через такое головокружительное количество информации, это делает тебя счастливой.

— Спасибо, что доверяешь мне, — искренне говоришь ты ему. — Я сделаю всё, что смогу, чтобы помочь тебе. Сейчас, я думаю, нам нужна только информация, поэтому я помогу тебе собрать её, — обещаешь ты. — Я буду твоим союзником в этом деле.

Леви внимательно смотрит на тебя мгновение, прежде чем, наконец, кивнуть.

— Хорошо.

Между вами наступает уютная тишина, и ты начинаешь задумываться. С новой информацией многое обретает смысл.

— Так вот почему ты не хочешь ничего начинать со мной? — спрашиваешь ты его, допивая кофе и ставя кружку на стол.

Леви отводит взгляд в сторону и сжимает губы в тонкую линию.

— Если представится возможность, мне придётся вернуться. Я нужен в другом месте. Вот почему я не хочу, чтобы ты слишком привязывалась ко мне, — объясняет он, явно чувствуя себя неловко. Ты хмуришься. Что-то в этом тебе не очень нравится.

— Что значит «слишком привязывалась»? — осторожно спрашиваешь ты, сузив глаза.

— Ты одинока, — открыто говорит Леви. — И если я сделаю это с тобой только для того, чтобы потом исчезнуть, ты станешь ещё более одинокой и подавленной. Я не хочу ставить тебя в такое положение.

Ты хмуришься ещё сильнее. Тебе не нравится всё то, что сейчас вылетает изо рта Леви.

— А что, если мне всё равно? — вызывающе спрашиваешь ты. — А как насчёт тебя? Ты бы не возражал, если бы у нас что-то было и тебе нужно было потом уехать?

— Я привык прощаться с людьми, — что-то в глазах Леви меняется, и на мгновение он выглядит уязвлённым. Ты сразу всё понимаешь. Он капитан из болезненного, безжалостного мира. Он наверняка видел, как погибло огромное количество близких людей и не только. — Во всяком случае, я был бы рад быть с тобой…

— Тогда в чём проблема? — спрашиваешь ты голосом более напористым, чем намеревалась. — Мы оба этого хотим.

Леви смотрит на тебя с раздражением.

— Соплячка, ты не понимаешь… — начинает он, теперь дыша сквозь зубы, но ты обрываешь его.

— Нет, это ты не понимаешь, — отвечаешь ты ему с таким же раздражением. — Ты думаешь, я не понимаю, что ты говоришь, но это не так. Теперь я знаю, кто ты и откуда. И я знаю, что если есть способ вернуться, ты должен им воспользоваться. И меня это вполне устраивает.

— Это то, что ты говоришь сейчас, но когда придёт время…

— Не смей, блядь, говорить со мной так, будто мне пять лет, — огрызаешься ты. — Я не твоя дочь и не твоя подчиненная, ты не можешь решать за меня. Если ты не хочешь быть со мной из-за своих эгоистичных причин, тогда всё в порядке. Я смогу жить с этим. Но не вешай на меня эту снисходительную чушь.

— Я думаю о твоём же благе, — огрызается Леви, и ты мгновенно краснеешь.

— Я взрослый человек, я знаю, что для меня будет лучше, — кричишь ты и вскакиваешь на ноги. — Я знаю, во что ввязываюсь, и всё равно хочу тебя! Ты думаешь, я буду цепляться за твою шею и умолять тебя не уходить, если тебе придётся? Ты думаешь, я ребёнок, который не сможет самостоятельно жить, если ты бросишь меня? — ты глухо смеешься. Теперь ты чертовски злая. Если есть что-то, чего ты терпеть не можешь, так это моменты, когда люди обращаются с тобой как с полоумной идиоткой. — Не льсти себе, ты не единственная значимая вещь в моей жизни. Если ты уйдёшь, я буду скучать по тебе, но мой мир не рухнет. Я не боюсь разбитого сердца!

Вы с Леви долго смотрите друг на друга, после чего ты хватаешь обе чашки со стола и отправляешься на кухню, чтобы ополоснуть их. Леви следует за тобой, и ты чувствуешь, как из него сочится аура недовольства.

— Я пытаюсь сделать это как можно более безболезненным для тебя, — объясняет он, стараясь казаться спокойным, но ты слышишь разочарование в его голосе. Ты швыряешь чашки в раковину и хмуро смотришь на него.

— И я не хочу, чтобы ты это делал, — холодно заявляешь ты. — Я тебя знаю. И я знаю твою ситуацию и то, что, вероятно, ждёт тебя в будущем. И я хочу тебя. Я хочу тебя так чертовски сильно, что едва могу дышать! — ты всё сильнее кричишь.

— Я делаю это, потому что забочусь о тебе! — наконец рявкает Леви, а его голос теперь почти такой же громкий, как и твой. — У тебя нет причин заводить со мной отношения!

— Потому что я, блять, чертовски люблю тебя!

— Я тоже люблю тебя, идиотка, чёрт возьми!

Вы оба замираете в ту же секунду, как крик срывается с губ Леви. Твои глаза расширяются от шока, а дыхание тяжелое и прерывистое.

Между вами летают искры. Ты не знаешь, кто сделает первый шаг. Всё, что ты успеваешь осознать, это то, что в мгновение ока тебя прижимают к кухонному столу, и твои губы смыкаются в лихорадочном поцелуе. Твоя голова наклоняется, ты издаёшь гортанный стон и хватаешься за ткань рубашки Леви.

Ты чувствуешь, как его жаркий рот прижимается к твоему, как он решительно крадёт твоё дыхание. Его сильные руки хватают тебя за талию и легко поднимают, чтобы усадить на стойку. Ты мгновенно раздвигаешь ноги и обхватываешь ими туловище Леви, притягивая его к себе, слыша, как он стонет в ответ на поцелуй. Ты теребишь его нижнюю губу зубами, прежде чем скользнуть языком в приоткрытый рот. Его хватка на твоей талии усиливается, когда он немного наклоняется.

Леви толкает твой язык обратно в твой рот своим, его дыхание прерывисто, одна из его рук движется вверх по твоей талии. Леви запускает пальцы в твои всё ещё влажные волосы и с силой хватает их. Твои стоны и судорожное дыхание теряются на его губах, все запреты вдруг исчезают, когда его другая рука скользит вниз по твоему бедру.

Вы оба просто ослепли от похоти. Ярость, страсть, влечение, привязанность. Все те чувства, которые постоянно зрели в ваших головах и сердцах, теперь изливаются в яростном, голодном и взрывном поцелуе.

Всё твоё тело покалывает, в голове нет ни одной связной мысли, кроме одной. Ты хочешь его, и ты хочешь его прямо сейчас.

Ты прерываешь поцелуй только для того, чтобы уткнуться лицом ему в шею. Вдыхаешь запах его геля для душа, когда твой рот касается его разгоряченной кожи. Ты целуешь, сосёшь и покусываешь каждый дюйм кожи, которой можешь коснуться губами, пока твоя ладонь покоится на его твёрдой груди. Леви издаёт едва сдерживаемый стон, и этот звук заставляет тебя чертовски сильно задрожать. Его рука сжимает твои волосы, побуждая тебя продолжать.

Ты прикусываешь то место, где чувствуешь его учащённый пульс, а твои ноги притягивают его ещё ближе. Ты чувствуешь твёрдость в его брюках, пока он прижимается к твоему паху. Ты этого хочешь. Ты хочешь этого так сильно, что дыхание застревает в горле.

Леви, похоже, думает в том же направлении, потому что он внезапно высвобождает руку из твоих волос, чтобы схватить за другое бедро. Он стаскивает тебя со столешницы, и ты инстинктивно обнимаешь его за шею, когда он начинает нести тебя. Ты обхватываешь ногами его талию так крепко, как только можешь, держась за него.

— Моя комната, — горячо выдыхаешь ты, не отрывая губ от его шеи. Леви не отвечает, а просто направляется в спальню.

Он открывает дверь одной рукой, другой поддерживая тебя, и легко переносит тебя на кровать. В комнате темно, если не считать мягкого света на прикроватном столике. Он опускает тебя, и ты чувствуешь, как твоя спина ударяется о мягкий матрас. Леви следует за тобой и прижимает твоё тело своим собственным.

Ты двигаешь губами, прокладывая дорожку поцелуев от его ключицы к челюсти, а затем к уху. Ты чувствуешь, как он дрожит, когда твоё горячее дыхание касается чувствительной кожи на мочке его уха, и ты порывисто дёргаешь её зубами, чуть кусая.

Ты кладёшь одну руку ему на подбородок, другая скользит вниз по груди, пока не натыкаешься на подол его рубашки. Ты проскальзываешь под ткань и чувствуешь его подтянутый живот под своей ладонью.

Леви стонет и отстраняется, пока твои губы неохотно отрываются от него. Он хватает свою рубашку и сбрасывает её. Ты не теряешь времени, делая то же самое со своей собственной. Ты не потрудилась надеть лифчик перед этим, так что теперь твоя верхняя часть тела обнажена.

Вы на мгновение встречаетесь взглядами. В тусклом свете его глаза кажутся ещё темнее, чем обычно. Ты видишь необузданную похоть и желание, которые он больше не сдерживает. Его глаза перемещаются с твоих раскрасневшихся щёк, твоих растрепанных волос вниз, к твоей шее, после чего, наконец, достигают твоей обнаженной груди.

Гортанный звук вырывается из его горла, когда его самообладание, кажется, снова срывается. Он смело хватает тебя за задницу, опускает голову и начинает целовать твою шею. Ты задыхаешься и откидываешь голову назад, предоставляя ему больше места. Леви отмечает твою шею укусами и поцелуями, и есть что-то почти собственническое в том, как он двигает ртом по каждому дюйму твоей обнаженной кожи.

Его руки обхватывают твои груди, и ты чувствуешь, как его пальцы, огрубевшие от жизни солдата, скользят по твоим соскам. Ты прикусываешь губу, твоё дыхание учащается, когда он дразнит твои соски, затвердевающие под его прикосновениями. Твои ноги двигаются автоматически, обхватывая поясницу Леви, и ты начинаешь двигать бёдрами, потираясь о него.

Он стонет и хватает тебя за бёдра, его большие пальцы двигаются кругами вокруг твоих тазовых косточек. Леви прижимается к тебе своей прикрытой одеждой эрекцией, и твои глаза закрываются. Руки у тебя немного дрожат, когда ты тянешься к пуговице его джинсов. Поспешно расстёгиваешь молнию, прежде чем засунуть руку ему в штаны, под боксёры и, наконец, коснуться его. Он такой твёрдый и напряженный.

Ты обхватываешь его пальцами и начинаешь медленно поглаживать. Чувствуешь, как напрягается каждый мускул в теле Леви, а его голова обессиленно падает тебе на грудь. Его глаза закрыты, и он, затаив дыхание, целует тебя в ложбинку.

Ты двигаешь рукой вверх и вниз, ритм медленный и чувственный. Его кожа разгоряченная, и он непроизвольно подаётся бёдрами вперёд, чтобы встретить твоё прикосновение. Леви поднимает голову, и твои губы встречаются с его губами, поцелуй становится глубоким и мокрым в считанные секунды.

Ты кладёшь свободную руку ему на плечо и отталкиваешь от себя, чтобы лечь на спину. Он позволяет это тебе. Ты забираешься на него сверху. Продолжаешь гладить, пока не начинаешь чувствовать явные признаки надвигающейся кульминации. Только тогда ты отдёргиваешь руку.

Это ещё не конец.

Ты снимаешь с него оставшуюся одежду, оставляя его полностью голым, а затем тянешься к поясу своих спортивных штанов. Ненадолго откатываешься от него и бросаешь на него игривый взгляд. Только его глаза не на твоём лице, а приклеены к нижней части твоего тела, с вожделением наблюдая, как твои ноги обнажаются дюйм за дюймом.

Снимаешь штаны и носки и небрежно бросаешь их на пол. Снова забираешься на него, ставя по одному колену с каждой стороны его бёдер. Теперь на тебе только трусики. Ваши губы снова встречаются, ты чувствуешь, как его рука скользит по твоему бедру к заднице. Он слегка сжимает её, а затем медленно опускается.

Его тонкие, длинные пальцы скользят под ткань, вниз, к горячей промежности. Леви пропускает твой клитор, желая собрать немного влаги между твоими половыми губами.

Теперь твоя очередь положить голову ему на грудь.

Его пальцы движутся назад, чтобы встретить чувствительное место лёгким прикосновением. Он двигает пальцем вокруг клитора, посылая небольшие толчки электричества по всему твоему телу, в то время как другая рука снимает одежду, которая теперь только мешает. Ты немного двигаешь ногами, чтобы он мог полностью снять с тебя нижнее бельё.

Ты дышишь ему в кожу, зубы покусывают его ключицу, пока он творит с тобой невероятные вещи. Сначала поддразнивая и успокаивая, он вскоре набирает темп. Твои стоны эхом отдаются в комнате, и ты бесстыдно трёшься о него.

Леви протягивает другую руку, и ты не можешь сдержать вздоха, когда чувствуешь, как два его пальца входят в тебя, прижимаясь к твоим внутренним стенкам.

— Чёрт, Леви, да, — стонешь ты, а твои руки инстинктивно сжимают его бицепсы, когда он безжалостно трахает тебя пальцами. Ты слышишь, как он стонет после твоих слов, и внезапно его движения становятся более агрессивными. Леви начинает двигаться с единственной целью — заставить тебя взорваться от оргазма.

Ты держишься за него изо всех сил, твои зубы впились в его кожу, без сомнения, оставив след. Твои руки хватают его для поддержки, а твои внутренние мышцы крепко сжимают его пальцы.

Со сдавленным криком ты чувствуешь с какой силой он толкается в тебя. Всё твоё тело содрогается, и все мысли стираются от всепоглощающего удовольствия.

Леви замедляется, но продолжает двигаться то тех пор, пока сильные волны проходят через твоё тело. Наконец ты падаешь на него сверху. Прижимаешься к его шее и, задыхаясь, целуешь его в знак благодарности. Он убирает руки и нежно кладет их тебе на спину.

Только это ещё не конец. Ты позволяешь себе десяток секунд отдыха, прежде чем сесть, как следует. Ты чувствуешь его член, всё такой же возбуждённый и нетерпеливый. Ваши глаза встречаются, и у тебя почти перехватывает дыхание при виде его тёмных глаз, полных едва сдерживаемого желания. Ты тянешься к прикроватному столику, чтобы достать презерватив.

Быстрыми движениями ты разворачиваешь его и надеваешь на эрегированный член.

— Что это так…

Большего он сказать не смог.

Он шипит сквозь губы, его глаза закатываются, и он с силой хватает тебя за бёдра, когда ты, не теряя времени, устраиваешься поудобнее и опускаешься на его член.

Ты выпрямляешь спину и вытягиваете шею, когда чувствуешь, как он входит в тебя.

Смотришь на него, на его закрытые глаза, на его вздымающуюся грудь, на его жесткие волосы, обычно аккуратно уложенные, но теперь взъерошенные, и улыбаешься в абсолютном блаженстве. Это одна из самых эротических и сексуальных вещей, которые ты когда-либо видела в своей жизни.

Ты начинаешь двигаться, а руки Леви поддерживают тебя за бёдра, пока ты насаживаешься на него. Слышишь звук соприкосновения кожи с кожей, чувствуешь, как он погружается в тебя под просто восхитительным углом, и стонешь. Откидываешь голову назад и закрываешь глаза, положив руки ему на грудь. Твои бёдра двигаются, жадно принимая каждый дюйм его тела.

Ты слышишь тихие стоны, вырывающиеся из его горла. Чувствуешь, как он держится за тебя, а одна из его рук время от времени отодвигается, чтобы схватить тебя за задницу. Леви часто и сильно шлёпает тебя, и не успеешь оглянуться, как уже двигаешься так быстро, как только можешь.

Ты приоткрываешь глаза и видишь, как он смотрит на твоё обнаженное тело, взгляд похотливый и почти загипнотизированный. Ты останавливаешься и одариваешь его лёгкой, понимающей улыбкой.

Наклоняешься, чтобы поцеловать его, и в этот момент переворачиваешься, меняя позу. Теперь, когда Леви оказывается сверху, он начинает действовать. Его предплечья находятся по обе стороны от твоей головы, и он начинает двигать бёдрами. Твоя рука исчезает в его волосах. Ты легко раздвигаешь ноги, подтягивая колени ближе к уровню талии.

Его движения быстры и неумолимы. Леви прерывает поцелуй, и ты обнаруживаешь, что смотришь ему прямо в глаза. Они изучают каждый оттенок в твоём взгляде, каждое выражение, которое появляется на твоём лице, когда он берёт тебя. И всё, что ты можешь сделать, это держаться за него и стонать так, как будто от этого зависит твоя жизнь.

Твоё дыхание прерывистое, он не дает тебе покоя, погружая свой член в тебя снова и снова. Твои глаза блестят от вожделения и сильного удовольствия, твоё тело такое распутное и податливое под ним. Ты любишь каждую секунду этого мгновения. И в том, как ты держишься за него, отдавая всю себя, нет ничего, кроме чистой преданности.

— Леви, — выдыхаешь ты, и звук твоего хриплого голоса заставляет его двигаться ещё быстрее. Он наслаждается каждым твоим стоном.

Ты протягиваешь дрожащую руку, чтобы прикоснуться к себе, но Леви опережает тебя. Он держится на одной руке, бешено двигая бёдрами. Леви отбрасывает твою руку и снова начинает стимулировать твой клитор своими пальцами.

Ты смотришь на безжалостное выражение его лица. Он хочет, чтобы твоё удовольствие было только его заслугой. Он хочет, чтобы ты кончила только с его именем на устах.

Ты не возражаешь.

— Чёрт, Леви, — кричишь ты, когда внутри тебя нарастает удовольствие. — Блять, блять, Леви, продолжай… Трахни же меня, возьми посильнее, — бессвязно произносишь ты, хватаясь за его волосы достаточно сильно, чтобы причинить боль. Леви делает то, что ты ему говоришь, и даже не думает отступать.

Твой рот открывается в беззвучном крике, глаза закатываются, а мысли разбиваются на миллион мелких кусочков, когда ты кончаешь. Твоё тело бьётся под ним в блаженной судороге. Его лицо в нескольких дюймах от твоего — Леви наблюдает, как ты падаешь в пучину удовольствия у него на глазах.

Твои руки вяло опускаются на кровать, и ты открываешь глаза.

Видишь его раздраженное выражение лица и киваешь. Он близко, он на грани, и это видно.

Леви снова начинает двигаться, и ты поднимаешь бёдра, чтобы встретить его на полпути. Его предплечье помещается рядом с твоей головой, чтобы удерживать тебя на месте. Ваши губы смыкаются в грязном, хаотичном поцелуе, когда он пытается достичь высшей точки блаженства и наслаждения. Ты всё ещё стонешь, наслаждаясь состоянием после яркого оргазма и ощущая, как Леви трётся о тебя, грубо двигаясь. Ты держишься за его затылок, прижимая его к себе и наслаждаясь звуком его учащенного дыхания.

Леви долго не протянет. Ты видишь признаки того, что он опасно близко — то, как напрягаются его мышцы, лёгкая дрожь, пробегающая по его телу, стон, который он издаёт у твоих распухших губ. Всё, что нужно — один раз сжать свои мышцы, и он кончит.

Он стискивает свои зубы, одной рукой обхватывая твою челюсть, большим пальцем неуклюже поглаживая твою щёку. Ты чувствуешь, как он пульсирует внутри тебя, пока всё его тело полностью неподвижно в течение нескольких секунд. После этого он, наконец, падает на тебя.

Ты остаёшься так на минуту. Целуешь его в лоб, нежно баюкая в своих руках.

Он медленно выходит и ложится рядом с тобой. Ты тянешься к прикроватному столику и достаёшь несколько салфеток. Леви тихо ворчит, когда ты снимаешь презерватив. Тщательно вытираешь его и идёшь в ванную, чтобы избавиться от презерватива. Ты приводишь себя в порядок, а затем возвращаешься в спальню.

Обмениваешься взглядом с Леви. Он выглядит уставшим и задумчивым пока наблюдает за твоим обнаженным телом. Не говоря ни слова, ты поднимаешь одеяло и проскальзываешь под него.

Ты ждёшь, пока Леви чётко обдумывает, что делать дальше. Часть тебя ожидает, что сейчас он скажет тебе, что всё это было ошибкой, но он молчит.

Вместо этого он забирается к тебе под одеяло.

Ты томно улыбаешься и придвигаешься ближе к нему, пока твоя голова не упирается в изгиб его шеи. Он на секунду задумывается, а затем нерешительно обнимает тебя за плечи.

— Я не жалею о том, что только что произошло, — тихо говоришь ты ему.

Ещё минута молчания.

— Я тоже, — наконец вздыхает Леви. Похоже, он смирился.

Больше вы не разговариваете. Ты просто лежишь и наслаждаешься вашей близостью. Слушаешь ровный ритм его сердцебиения и в какой-то момент засыпаешь, свернувшись калачиком рядом с ним и уткнувшись носом ему в шею.

Одно ясно вам обоим — вы не можете продолжать отказывать себе в этом. Теперь, когда пламя разгорелось, всё, что вы можете делать — держаться до тех пор, пока больше это не будет возможным.

========== Глава 8 ==========

Комментарий к Глава 8

как и обещала :)

Когда ты просыпаешься, твоему мозгу требуется мгновение, чтобы понять, почему тебе так мягко и тепло. Когда воспоминания возвращаются одно за другим, ты широко улыбаешься. Леви признался, что любит тебя, а после этого вы занялись тем, что можно описать только как хороший секс.

Ты сонно стонешь и открываешь глаза.

Когда видишь перед собой стену своей спальни и не видишь Леви, ты немного напрягаешься.

Он ушел? Он передумал насчёт прошлой ночи? Но прежде чем ты разовьёшь эти мысли, замечаешь, что что-то обёрнуто вокруг твоей обнаженной талии.

Ты медленно поворачиваешься на другой бок, просто чтобы увидеть Леви позади себя. Он уже проснулся и лежит на спине. Его рука обнимает тебя за талию, немного неловко, но это всё равно заставляет тебя расслабиться. Его глаза устремлены на тебя, а небольшая хмурость привычно красуется на его лице.

— Доброе утро, — говоришь ты тихим голосом. Ты остаёшься вот так, лёжа на боку лицом к нему. Он смотрит на тебя непроницаемыми глазами, после чего отводит взгляд.

— Доброе утро, — отвечает он, его голос ровный и спокойный, как всегда, но с оттенком замешательства.

Ты достаточно хорошо успела узнать Леви, чтобы понять, что он обычно знает, как справляться с различными ситуациями. Мало что может его расстроить. Но теперь, похоже, он понятия не имеет, как справиться со сложившимися обстоятельствами.

Ты уверена в том, что у него было огромное количество поклонников, даже преследователей и сталкеров, возможно, но он, похоже, не из тех, кто заинтересован в том, чтобы отвечать взаимностью на эти чувства. Особенно учитывая, откуда он родом. Будучи военным капитаном в мире, где человечество находится на грани вымирания, у него, возможно, не было времени на такие вещи, даже если бы у него и были чувства к кому-то.

Ты смотришь на нескрываемую неуверенность на его лице, на неловкость в его глазах, когда он медленно возвращает свой строгий взгляд обратно к тебе. Но рука на твоей талии также говорит тебе, что он никуда не собирается убегать.

Ты придвигаешься к нему ближе, пока твоя голова не оказывается рядом с его плечом. Его рука оказывается у тебя на спине.

— Я удивлена, что ты не встал пораньше, чтобы убрать мою комнату, как только открыл свои глаза, — бормочешь. Ты не слишком уж аккуратная, и до сих пор твоя спальня была единственным священным местом, где Леви не разбрызгивал своё стремление к идеальной чистоте. Ты понимаешь, что по всему полу разбросана одежда, и не вся она со вчерашнего вечера. Кроме того, на твоём рабочем столе небольшой беспорядок, повсюду разбросаны книги и и какие-то бумаги с тетрадями.

— Поверь мне, паршивка. Я хотел. Этот твой беспорядок так отвратителен, — говорит он тебе с отвращением. Ты зеваешь и пожимаешь плечами.

— Я занятой человек, у меня нет времени на уборку. Мне нужно заботиться о своей учёбе и работе. Не говоря уже о путешествующем во времени старикашке, который в настоящее время является нахлебником, живущим под моей крышей.

Леви бросает на тебя мягкий взгляд, решая не спорить. Ты хихикаешь и придвигаешься чуть ближе, кладя свою голову ему на плечо. Он на мгновение напрягается, всё ещё не привыкнув к такой близости, но вскоре расслабляется.

— Ты передумал? — прямо спрашиваешь ты и смотришь вверх. Выражение его лица жестокое и каменное, как будто он обдумывает один и тот же вопрос в своей голове.

— Я всё ещё думаю, что тебе было бы лучше, если бы мы ничего не начинали, не ввязывались в это, — наконец отвечает Леви, но его голос звучит не очень-то и твёрдо. Во всяком случае, он, кажется, устал слышать, как сам же повторяет одну и ту же фразу, как мантру снова и снова. — Но чем больше я вижу твою решимость, тем больше склоняюсь к мысли, что ты понимаешь, во что ввязываешься, — продолжает он медленно и осторожно. — Поэтому, если ты скажешь мне, что, зная мою полную ситуацию в сложившихся обстоятельствах, это то, чего ты действительно хочешь…

— Ответ на это по-прежнему «да», — мгновенно отвечаешь ты с невозмутимым выражением на лице и нотками раздражения в голосе. Ты смотришь ему в глаза железным взглядом, полным решимости. Леви вздыхает.

— Тогда ладно.

Ты улыбаешься и садишься, чтобы придвинуться к нему. Садишься на его бёдра и наклоняешься ближе с озорной улыбкой на губах.

— Итак… — начинаешь ты игриво. — С тобой всё в порядке, дедуля? Спина не болит?

Ты наклоняешь голову и смотришь на него сверху вниз. Леви бросает на тебя нерешительный взгляд. Несмотря на это, одна из его рук перемещается, чтобы лечь на твою поясницу.

— Я предполагаю, что то, что ты надела вчера на мой член, было сделано для того, чтобы убедиться, что секс не приведёт к нежелательной беременности, — говорит он.

— Ты имеешь в виду презерватив? Да. Это называется контрацептивом. Он защищает от беременности и заболеваний, передающихся половым путем. Не то чтобы у меня они были… — после того, как ты рассталась с Маркусом, ты на всякий случай проверила себя, учитывая, что ему было слишком трудно держать свой член в штанах.

— Тогда отлично. У меня в планах не было заводить с тобой детей, — прямо говорит тебе Леви. Ты ухмыляешься.

— Я знаю. Одна только мысль о том, чтобы передать мои гены какому-нибудь сопляку, вызывает беспокойство.

Ты наклоняешься и легко целуешь его в губы. Затем медленно слезаешь с него и встаёшь с кровати.

— Как бы мне не хотелось остаться здесь на весь день, мне нужно уходить на занятия, — говоришь ты Леви, лениво просматривая одежду, валяющуюся на полу. Ты натягиваешь трусики и футболку, прежде чем неторопливо выходишь из спальни на кухню.

Леви выходит, полностью одетый, как раз в тот момент, когда ты заканчиваешь готовить себе кофе и чай для него. Ставишь кружки на стол и садишься, расслабленно вздыхая и откидываясь на спинку стула.

— Отныне ты можешь спать вмоей постели вместе со мной, — говоришь ты ему. — Можешь прибраться и там, если беспорядок тебя так беспокоит.

Леви бросает на тебя непроницаемый взгляд и садится, не отвечая. Тянется за чаем и переводит взгляд на окно. Между вами наступает уютная тишина. Твой разум всё ещё пребывает в прошлой ночи, и ты уверена, что на твоём теле должно было остаться по крайней мере пара засосов. Ты видишь несколько на шее Леви, и это зрелище заставляет тебя удовлетворённо улыбнуться.

Леви реагирует на твою улыбку настороженным взглядом.

— На что, чёрт возьми, ты уставилась? — подозрительно спрашивает он.

— О, ничего такого, — невинно бормочешь ты. — Просто подумала, что для человека твоего возраста засосы тебе уж очень идут.

Глаза Леви немного расширяются, прежде чем он сердито отворачивает голову.

— Какое всё-таки надоедливое отродье, — тихо бормочет он. — Делай с моим телом всё, что хочешь.

— Ну, ты застрял с этим надоедливым отродьем, так что я предлагаю тебе привыкнуть и смириться, — сообщаешь ты ему с добродушной улыбкой. — Есть жалобы?

Он прищёлкивает языком.

— Нет.

— Замечательно.

***

Ты возвращаешься с занятий на несколько часов позже обычного. Уже поздний вечер, когда вы открываешь дверь и, спотыкаясь, входишь внутрь, неся большую сумку. Скидываешь туфли и идёшь в гостиную.

Леви сидит на диване и смотрит новости. Посудомоечная машина тихо жужжит на кухне, сигнализируя, что он уже съел что-то на ужин.

— Хорошо, ты уже поел, — говоришь ты ему. — Тогда давай начнём.

— Начнём что? — он отрывает взгляд от экрана, поворачиваясь к тебе.

Ты подходишь к нему и бесцеремонно переворачиваешь сумку, вываливая ему на колени большую стопку книг и журналов.

— Конечно же наши исследования. — Сегодня я пошла в библиотеку и собрала всё, что только смогла.

Материалы, которые ты собрала, в основном относятся к теоретической физике. Ты взяла все книги, которые смогла найти. Все они хотя бы отдалённо касались путешествий во времени.

Ты оставляешь его с книгами и садишься на диван рядом. Прислонившись к подлокотнику так, чтобы оказаться лицом к Леви, ты хватаешь свой ноутбук с журнального столика и включаешь его.

— Ты посмотри их, а я найду, что смогу в Интернете.

Ты чувствуешь на себе его пристальный взгляд, внимательно изучающий тебя, когда ты заходишь в свой браузер и начинаешь гуглить. Смотришь на него и вопросительно поднимаешь бровь.

— Что?

— Ничего, — отвечает он и отрывает от тебя взгляд, поворачиваясь к книгам. — Я просто не ожидал, что ты подойдёшь к этому с таким энтузиазмом.

— Что? Ты думал, что я решу помогать тебе, как можно меньше, чтобы ты был вынужден проводить здесь больше времени? — сухо спрашиваешь ты. Выражение его лица служит прекрасным и исчерпывающим ответом. Ты вздыхаешь и закатываешь глаза. — Ты ведь хочешь вернуться, верно?

— Естественно.

— Ну вот. Это то, чего ты хочешь, поэтому я помогу тебе. Я же сказала, что я тебе союзник в этом деле. И знаю, что ты подозрительный старый ворчун, но попробуй немного довериться мне.

— Я доверяю тебе, — твёрдо отвечает он, открывая первую книгу, чтобы пролистать её.

— Угу, — скептически отвечаешь ты. — Так почему ты решил, что я попытаюсь лишить тебя шансов вернуться?

— Я о таком и не думал, — спокойно говорит он. — Я просто не подозревал, что ты вот так возьмёшься за это дело.

Ты издаёшь неопределённый звук и возвращаешь своё внимание к компьютеру. Рассеянно выпрямляешь ноги и кладёшь их Леви на колени. Он никак не комментирует это, а просто убирает книги и журналы с себя, чтобы тебе было достаточно места.

Часы равномерно тикают, пока вы в тишине просматриваете имеющиеся у вас материалы. Ты пробуешь всевозможные поисковые запросы, чтобы найти нужную информацию, но большинство источников показывает тебе то, что ты и так уже знала. Например, что хотя в теории и возможно существование различных измерений, путешествия во времени и скачки в другие вселенные на практике невозможно создать или испробовать. И, основываясь на логике, это просто не могло произойти само по себе, не создавая при этом своеобразной дыры, которая разрывает пространство и время.

— Ну, вот этот источник говорит, что можно путешествовать между измерениями, если просто прыгнуть в чёрную дыру, — тяжело вздыхаешь ты. — Но попасть в чёрную дыру невозможно, а тем более выжить, учитывая то, что можно оказаться засосанным в неё. Кроме того, это написано каким-то недоучёным.

Леви хмыкает в знак согласия. Его глаза быстро просматривают текст.

— Теория заговора утверждает, что у правительства были средства для путешествий во времени на протяжении многих веков, но они тщательно скрывают это. Это призвало бы к действиям по штурму Пентагона…

— Звучит нелепо, — спокойно комментирует Леви.

— Что ты собираешься делать, если окажется, что ты никогда не сможешь вернуться? — осторожно спрашиваешь ты его и отрываешь глаза от ноутбука, чтобы посмотреть на Леви. Он вздыхает и откладывает книгу, которую читает.

— Тогда мне нужно будет начать думать о том, как влиться в общество. В конце концов, мне нужно будет найти работу.

— Работа, да… — для Леви будет непросто найти работу. Для этого ему нужно будет каким-то образом получить удостоверение личности, что окажется довольно нелёгким делом.

— И чем бы ты хотел заниматься? — спрашиваешь ты с любопытством. Он пожимает плечами.

— Без разницы.

— Не придирчив, значит, — замечаешь ты. С другой стороны, Леви вряд ли в том положении, чтобы придираться и отнекиваться.

— Как бы мне не нравился тот факт, что ты моя эксклюзивная горничная и служанка, — начинаешь ты, ухмыляясь тому, как Леви хмурится в ответ на эти слова, — я смогу понять, если ты не захочешь оставаться взаперти навечно. Я посмотрю, что смогу сделать в таком случае, — обещаешь ты.

Ты кладёшь ноутбук обратно на журнальный столик и устало выдыхаешь. Исследования, похоже, сегодня не дадут никаких полезных результатов. Ты отводишь ноги назад и двигаешься, чтобы поудобнее сесть на диване, а затем и лечь через несколько секунд.

Ты сворачиваешься калачиком, а твоя голова оказывается рядом с Леви. Он бросает на тебя непроницаемый взгляд. Улыбаешься ему и закрываешь глаза. Ты так устала.

Когда ты уже почти проваливаешься в сон, чувствуешь, как рука Леви рассеянно гладит твою макушку.

***

По ощущениям ты поспала всего лишь несколько минут, потому что почувствовала, как кто-то мягко толкает тебя.

— Эй, — слышишь ты голос Леви, обращённый к тебе. Ты чуть приоткрываешь глаза, прежде чем застонать от бессилия и снова закрыть их. Тебе не хочется вставать.

Леви снова трясёт тебя за плечи.

— Твой телефон уже давно звонит, — говорит он тебе.

— Кто? — сонно бормочешь, совсем не в восторге от того, что проснулась.

— Некто по имени Марисса.

— Марисса? — ты хмуришься и, наконец, открываешь глаза, как следует. Садишься и сонно чешешь затылок, когда Леви протягивает тебе телефон.

— Алло, — произносишь ты в трубку хриплым ото сна голосом.

— О, слава Богу, я дозвонилась до тебя, — облегчённо вздыхает Марисса на другом конце провода.

Марисса — странное сочетание босса и коллеги. Она также танцует гоу-гоу и официально не управляет другими танцорами в этом районе, но у неё есть много контактов и связей с различными барами и ночными клубами, и она знает практически каждого танцора гоу-гоу в городе. Таким образом, роль организатора и наставника вполне естественно легла на неё. Ночные клубы время от времени обращаются к ней, чтобы найти новых танцоров или привлечь их в качестве своих постоянных клиентов, и в качестве компенсации она может выбирать, где, когда и кто выступает.

Ты тихо вздыхаешь и переворачиваешься на спину, лениво оглядывая потолок. У Мариссы есть только одна причина, чтобы позвонить тебе.

— Тебе нужна от меня услуга, ага, — спокойно говоришь ты.

— Ивана не сможет сегодня выступать. Она попала в больницу с пневмонией. Я получила сообщение в ватсап час назад.

— С ней всё в порядке?

— Да. Я пыталась найти ей замену, но никто не может.

Ты прищуриваешь глаза. Обычно все танцоры с удовольствием заработали бы хоть один лишний доллар.

— Где?

Марисса молчит пару секунд.

— Вуаль…

Ты слегка морщишь нос. «Вуаль» — это не ночной клуб, в котором ты обычно выступаешь. Он слишком маленький, слишком переполненный людьми, а клиентская база, за неимением лучшего слова, совершенно дрянная. В течение последних нескольких месяцев ты в основном работала в Гарте. У них есть надлежащие сцены для танцев и кабинки; клиенты дают хорошие чаевые, и ты нравишься владельцу.

С другой стороны, Вуаль находится всего в десяти минутах ходьбы от твоей квартиры. Тебе не нужно будет использовать свою машину и тратиться на бензин, чтобы добраться туда.

— Пожалуйста. У меня сегодня выступление, я не смогу пойти, и никто не хочет туда. Менеджеры там в полнейшем отчаянии.

Ты слышишь её умоляющий тон, обдумывая предложение в своей голове.

— Сколько? — наконец спрашиваешь.

— Они собирались заплатить Иване семьдесят евро за трёхчасовой сет, но они сказали мне, что дадут тебе сто. Просто им очень, очень нужна танцовщица.

Ты задумываешься. Сто евро за три часа — смехотворно хорошая плата. Не говоря уже о чаевых, которые ты получишь. Ты была в «Вуали» один или два раза и знаешь, что у них есть место только для одного танцора. А это значит, что все взгляды будут прикованы к тебе.

— Хорошо, — смягчаешься ты. — Пусть они учтут, что мне нужен настоящий вышибала, а не какой-то шарлатан, как в прошлый раз, когда я была там.

— Я знала, что могу на тебя положиться, — отвечает Марисса. — Они хотят тридцатиминутное хореографическое шоу, и потом можешь провести остаток ночи, импровизируя.

Тридцать минут для шоу это довольно много, но, к счастью, ты справишься с этим.

— Хорошо, — вздыхаешь ты. — Скажи им, что я буду у них к одиннадцати. И не рассчитывай, что я соглашусь на это снова. Если этот чёртов диджей поставит «Деспасито», я уйду оттуда, — сурово предупреждаешь ты Мариссу.

— Конечно, конечно. Но мы ведь оба знаем, что я позвоню тебе, а ты согласишься, потому что ты трудоголик и паинька, — смеётся Марисса. Ты вяло пытаешься протестовать, но она уже повесила трубку.

Кладёшь телефон на стол и издаёшь недовольный звук. Ты встаёшь, только сейчас осознав, что Леви стоял рядом с диваном и слушал твой разговор.

— Ах, мне нужно идти на работу, — говоришь ты и протягиваешь руки.

— Я так и понял, — коротко отвечает Леви.

— Да. Это в месте, которое называется «Вуаль». Мне не нравится там работать, потому что клиенты какие-то шумные, — ты не можешь не пожаловаться. — Но платят хорошо, и, по крайней мере, это близко от меня, так что смогу дойти пешком.

Ты устало улыбаешься ему и идёшь в свою комнату, чтобы собраться. Выбираешь наряд и упаковываешь его в свою сумку. Затем берёшь со стола косметичку и лак для волос и бросаешь их туда же.

Ты чувствуешь, что Леви находится позади тебя, и когда ты поворачиваешься, то видишь, что он стоит в дверном проёме, прислонившись спиной к косяку. Его руки скрещены на груди, а глаза непроницаемы, когда он наблюдает за тобой. Ясно, что у него что-то на уме. Что-то, что беспокоит его.

— Что? — спрашиваешь ты и тоже скрещиваешь руки.

— Как далеко отсюда то место, где ты работаешь? — спрашивает он.

— Около километра, — пожимаешь ты плечами. — Это всего в десяти минутах ходьбы.

— А когда ты заканчиваешь работу? — спрашивает Леви.

— Около половины четвёртого, — говоришь ты, будучи немного сбитой с толку. Почему он так заинтересован этим?

Леви отводит глаза и выглядит несколько несчастным. Ты смотришь на его лицо, которое он как всегда хорошо держит, пытаясь понять, в чём суть. Когда ты, наконец, понимаешь, не можешь сдержать смех.

— Ты беспокоишься обо мне? — спрашиваешь ты, немного удивлённая, но всё-таки больше тронута. Он бросает на тебя взгляд, который ты понимаешь.

— Со мной всё будет в порядке, — успокаиваешь ты его. Он кивает, но беспокойство не исчезает с его лица. Ты слегка наклоняешь голову. Это мило, что он беспокоится, даже если для этого нет никаких реальных причин.

— Тебе станет легче, если ты придёшь и заберёшь меня, чтобы проводить?

Леви всё такой же неподвижный. Чуть подумав, кивает.

— Ты, конечно, можешь это сделать, если хочешь, но это совсем не обязательно. Я могу о себе позаботиться.

— Я знаю, что ты можешь, — спокойно отвечает Леви. — И если тебе не хочется, чтобы я зашел за тобой, то я не буду.

— Но тебе неудобно от мысли, что я так поздно буду идти домой одна.

Он нерешительно кивает. Леви успел понять, что тебе не очень нравится, когда с тобой нянчатся. Но ты понимаешь его чувства. Будет поздняя ночь, а район, в котором находится «Вуаль», не самый приятный.

— Хорошо. Я нарисую тебе карту.

Напряженная сутулость на плечах Леви расслабляется и спадает. Ты смеёшься и, проходя мимо него в гостиную, протягиваешь руку, чтобы нежно погладить его ладонь.

Ты возвращаешься через пару минут и вручаешь Леви карту. Он кладёт руку тебе на плечо, а его глаза непроницаемы, пока он внимательно смотрит на тебя.

Останавливаешься. Леви слегка хмурится и облизывает губы, прежде чем фыркнуть и одарить тебя мягким взглядом, как будто это ты заставила его сделать это. Затем он наклоняется и прижимается своими губами к твоим.

Ты издаёшь довольное мычание и кладёшь руку ему на подбородок. Его губы немного сухие и шершавые. Он притягивает тебя ближе к себе и немного наклоняет голову.

Как бы тебе ни хотелось схватить его за плечи и потащить обратно в спальню, ты уже почти опаздываешь на работу.

— Какой ты сегодня романтичный, — поддразниваешь его ты и щипаешь за щёку. Он фыркает и смахивает твою руку со своего лица.

— Я должна буду выйти около половины четвёртого, но я скажу вышибале, чтобы он впустил тебя и дал чего-нибудь выпить, если ты придёшь раньше.

— И зачем мне это делать? — сухо спрашивает Леви.

— Потому что я очень горячая красотка, трясущая задницей на сцене в безумно неприличной одежде.

Тебе нравится его слегка шокированный взгляд, который он бросает в ответ на твою прямоту. Ты посылаешь ему воздушный поцелуй и выходишь из квартиры.

***

Здесь всё так, как ты и помнишь. По сравнению с Гартой «Вуаль» меньше, шумнее и грязнее. Свет прыгает по всему полу и стенам. В воздухе пахнет дымом и потом, к которым примешивается резкий запах алкоголя.

Сцена маленькая и такая низкая, что достаточно одному из ликующих чудаков протянуть руку, и он сможет схватить тебя за задницу или бедро. Ты в своём обычном наряде, волосы немного взъерошены и уложены лаком для волос, блёстки и тени для век украшают твое лицо, губы накрашены ярко-красным, на шее колье.

Ты можешь чувствовать на себе взгляды, ты можешь слышать, как люди кричат что-то неразборчивое из-за грохочущей рейв-музыки. Бас пульсирует в твоих венах, как выброс адреналина.

Тебе удобно двигаться на каблуках, твои бёдра покачиваются в такт ритму, твоя грудь едва прикрыта лифчиком и короткой кожаной курткой. Твоя нижняя часть тела ощущает себя ещё хуже, будучи прикрытой только стрингами.

Толпа здесь, в «Вуали», не любит оставлять что-либо на волю воображения. Тебе много кто такое говорили, поэтому вы решили использовать одежду более откровенную, чем обычно.

Ты опускаешь взгляд и видишь лица, более или менее наштукатуренные, уставившиеся на тебя. Если бы не вышибала, стоящий между вами, ты уверена, что парочка из них уже взобралась бы на сцену, чтобы полапать тебя.

Уже почти время закрытия, и ты довольно долго танцуешь. Твоё шоу ранее принесло достаточное количество чаевых, и даже сейчас ты можешь видеть краем глаза, как несколько клиентов всё ещё продолжают бросать деньги к твоим ногам.

Твои глаза бегло осматривают медленно освобождающийся клуб. Ты бросаешь взгляд на барную стойку, диджея, толпу людей перед сценой и, бегло осматривая столики, замечаешь то, что заставляет тебя на мгновение остановиться.

Леви здесь.

Сидя в самом конце с бокалом в руке, он не сводит с тебя глаз. Его взгляд следит за каждым твоим движением. Ты видишь, как его глаза на мгновение опускаются к твоей заднице каждый раз, когда ты двигаешь бёдрами. Выражение его лица спокойное, но по глазам видно, что он в довольно насторожен из-за окружающей обстановки, в которой сейчас находится, а также занят тем, что ты сейчас делаешь.

Ты ухмыляешься. Значит, Леви всё-таки не мог сдержать своего любопытства. Он пришел пораньше, чтобы посмотреть на твоё шоу. В таком случае, ты дашь ему то, ради чего он пришел.

Внезапно вся усталость, которую ты начала испытывать от танцев этой ночью, исчезла. Ты улыбаешься ему и облизываешь губы. Чувствуешь, как его глаза скользят по тебе, когда ты покачиваешь бёдрами. Его очевидный интерес — достаточный стимул, чтобы заставить твоё сердце безумно трепетать. Твои глаза приобретают озорной блеск, а движения становятся раскованнее.

Со знойной улыбкой ты присаживаешься на корточки и наслаждаешься тем, как его глаза следят за твоей фигурой, когда ты поднимаешь зад и медленно выпрямляешь ноги. Это приятно — получать внимание того, кого ты обожаешь. Так приятно, что ты жалеешь, что не можешь разлить его по бутылкам и запустить в свои вены.

Когда песня подходит к концу, огни танцпола тускнеют. Наконец-то пришло время закрываться. Ты собираешь чаевые и спрыгиваешь со сцены, в то время как вышибалы выводят весёлую и пьяную толпу из бара. Ты подходишь к Леви и безобидно улыбаешься ему, засовывая деньги в карман своей кожаной куртки.

Он одаривает тебя своим фирменным пустым взглядом, но ты отчётливо можешь видеть, как он изо всех сил старается держать глаза в нужных местах, а не пониже. Ты смеёшься и хватаешь его за руку, чтобы провести в заднюю часть заведения. Машешь по пути бармену и направляешься в маленькую раздевалку.

«Вуаль» — не тот бар, который мог бы предоставить своим сотрудникам душ. Таким образом, тебе придётся переодеться и подождать возвращения домой, чтобы как следует вымыться. Однако сейчас это тебя вообще не волнует. Сейчас ты больше озабочена тем, чтобы успешно заставить Леви снять штаны.

Ты тащишь его в тесную раздевалку. Твоя сумка небрежно брошена на пол, одежда висит на маленьком металлическом стуле, и только большое зеркало на одной из стен комнаты даёт понять, что это в первую очередь раздевалка.

Ты захлопываешь дверь после того, как вы оба успешно заходите внутрь, и запираешь её. Леви быстро оглядывает комнату, больше похожую на шкаф, а затем снова переводит взгляд на твои глаза. Ты смотришь на выражение его лица. Можешь допустить, что он раздражен, но это только потому, что ты научилась читать этого человека за последние несколько дней. Для любого другого он, вероятно, выглядел бы таким же угрюмым, как и всегда.

— Значит, твоё любопытство взяло верх над тобой, — безобидно мурлыкаешь ты. Прислоняешься спиной к двери и теребишь подол куртки.

Леви настороженно поворачивает голову в сторону. Ты смеёшься. У тебя предчувствие, что ты знаешь, о чём он думает.

— Ты можешь потрогать, ты же знаешь, — говоришь ты ему и ухмыляешься. — Я знаю, ты считаешь моих клиентов отвратительными, потому что они пускают слюни на мою задницу и жаждут коснуться. Но ты другой. Я полностью твоя, так что относись ко мне как к таковой, — буквально насмехаешься ты над ним. Ты чувствуешь возбуждение между собственных ног, неуклонно нарастающее с тех пор, как увидела Леви в толпе.

Он издаёт тихое рычание, явно тронутый твоими словами, и стискивает зубы.

— Паршивка, мы…

— Трахни меня, — резко обрываешь его. Глаза Леви расширяются, а затем приобретают особый блеск, когда его самообладание срывается. Его рот прижимается к твоему, а его нога прикасается к твоей промежности. Леви хватает твои запястья в свою руку, поднимая их вверх и ударяя ими о дверь в место над твоей головой.

Ты издаёшь радостный стон и обхватываешь его одной ногой за талию, чтобы притянуть ещё ближе.

— Чёрт, Леви, да, — выдыхаешь в поцелуй. Ты осознаёшь, что вы находитесь в раздевалке на твоём рабочем месте. С другой же стороны, ты на 99% уверена в том, что это не первый раз, когда кто-то трахается здесь, учитывая, репутацию этого бара. Да и дверь заперта.

Ты не в настроении любезничать. Тебе хочется сделать это быстро и грязно, и Леви, похоже, думает в том же ключе, потому что одной рукой он прижимает твои руки, а другой опускается прямо в твои стринги. Похотливое ворчание срывается с его губ, когда он обнаруживает, что ты уже вся мокрая.

Ты чувствуешь, как его пальцы входят в тебя, и твои руки сгибаются в его хватке. Ты не пытаешься вырываться. Один из твоих не очень хорошо хранимых секретов заключается в том, что тебе действительно нравится, когда тебя держат вот так. И Леви это уже понял.

Он прерывает ваш поцелуй и опускает свои губы вниз. Ты задыхаешься, когда чувствуешь, как его зубы соприкасаются с кожей чуть ниже твоего подбородка, и ты откидываешь голову назад, чтобы предоставить ему больше места. Его пальцы чуть сгибаются внутри тебя и трутся о твои стенки, а большой начинает лёгкими круговыми движениями скользить по твоему клитору. Ты прикусываешь губу, чтобы понизить свой голос, застигнутая врасплох тем, как быстро Леви сумел понять, как заставить тебя дрожать, будучи промокшей именно для него насквозь.

— Леви, — ты тяжело дышишь. — Моя сумка.

Он бросает на тебя мрачный взгляд, а затем отстраняется, наконец освобождая твои руки. Когда Леви вынимает руку из твоих трусиков, ты видишь, как она блестит от твоего собственного возбуждения. Он хватает твою сумку с пола и протягивает её тебе. С интересом наблюдает, как ты копаешься в ней, пока не находишь презерватив в одном из карманов.

Ты открываешь его и бросаешь на Леви задумчивый взгляд, прежде чем решаешь последовать своей прихоти и присесть на корточки. Зажатая между Леви и дверью, ты невинно смотришь на него, пока твои раздвинуты колени по обе стороны от его ног. Он смотрит на тебя сверху вниз, а его глаза немного расширяются. Леви явно не ожидал этого.

— Паршивка… — предупреждающе выдыхает он охрипшим голосом. Ты протягиваешь руку, чтобы расстегнуть его джинсы. Быстрым рывком стягиваешь его штаны и нижнее бельё до колен, чтобы увидеть его твёрдый, напряженный и желающий большего член. Похотливо облизываешь губы.

Ты в своей одежде для гоу-гоу, в тесной раздевалке паршивого то ли бара, то ли клуба после того, как дала Леви щедрый обзор на своё тело во время пребывания на сцене. Потребовалось гораздо меньше, чтобы заставить чувствовать себя достаточно знойной для того, чтобы вот так встать на колени.

— Что ты… — его речь сменяется сдавленным стоном, когда ты наклоняешься вперёд и берёшь головку его члена в рот. Твои глаза, бесстыдные и чуть прикрытые пушистыми ресницами, не отрываются от его лица, когда ты кладёшь руку ему на бедро. Твои накрашенные ногти впиваются в его кожу, и ты берешь член так глубоко, как только можешь, пока не начинаешь чувствовать, как он упирается тебе в заднюю стенку горла.

— Чёрт, — ругается Леви, и ты ощущаешь, как он запускает свою руку в твои волосы.

Открытый презерватив всё ещё в руке, и пока вы оба его игнорируете, ты начинаешь усерднее двигать головой, наслаждаясь звуками, которые Леви издает.

Ворчание. Стоны. Хрипы. Ругань. Небольшая дрожь, проходящая по его телу каждый раз, когда ты проводишь языком по уздечке.

Ты хочешь, чтобы он потерял контроль, за который так крепко держится. Хочешь, чтобы в нём не осталось ничего, кроме примитивного желания трахаться.

Видишь, как его волосы падают на глаза, видишь, как они расширяются, видишь, как его грудь быстро вздымается, чувствуешь тяжесть его руки, лежащей на твоём затылке и зарывшейся в волосы.

Ты могла бы продолжать в том же духе хоть целую вечность, но начинаешь чувствовать, что горишь. Таким образом, ты откидываешь голову назад, смотря на тянущуюся ниточку слюны. Быстро надеваешь презерватив на член Леви и встаёшь на ноги.

Он наклоняется, чтобы встретить тебя на полпути. Ваши губы смыкаются в лихорадочном поцелуе, когда он берёт обе твои ноги, чтобы ты обхватила ими его подтянутый торс и поднимает тебя повыше.

Ты чувствуешь, как твоя спина врезается в дверь, и прежде чем ты успеваешь даже ахнуть, он бесцеремонно отодвигает ткань твоих трусиков в сторону и резко входит в тебя сразу на всю длину.

Леви не теряет времени даром. Ты успешно смогла разозлить его, и всё, что ты можешь сейчас сделать, это обхватывать ногами его талию, обхватывать руками его плечи и крепко держаться, пока он втрахивает тебя в дверь. Твои глаза закатываются, ты прислоняешься затылком к двери и слышишь, как та хлопает каждый раз, когда Леви толкает тебя в неё.

Ты принадлежишь ему, и он относится к тебе, как к таковой. Как ты ему и велела. И ты наслаждаешься каждым этим мгновением.

Твои пальцы крепко сжимают его рубашку, пока ты позволяешь ему делать с тобой всё, что он хочет. Леви с силой двигается в тебе, пока его лицо прижимается к твоей шее.

Ты чувствуешь, как он снова кусает тебя за шею. Острое ощущение в сочетании с устойчивым ритмом его твёрдого члена, погружающегося в твоё тело, заставляет границу реальности стереться. Бессвязные стоны покидают твои губы, когда его член входит и выходит из тебя с неумолимой силой военного капитана.

Имя Леви, ругательства, стоны, мольбы о том, чтобы он двигался быстрее, был жестче и трахал тебя тебя до тех пор, пока ты не упадёшь от бессилия отбивались от стен раздевалки. Пока что единственная мысль, которой была у тебя в голове — это Леви, и то, как безумно ты влюблена в этого человека.

Ты отрываешь дрожащую руку и протягиваете её вниз. Тебе нужно немного потрудиться, чтобы просунуть руку между вашими телами и коснуться клитора. Ты слишком близка к разрядке, поэтому дополнительная стимуляция почти мгновенно толкает тебя в пучину оргазма.

Твои ноги сжимаются вокруг талии Леви, пальцы впиваются в кожу под его рубашкой, а мышцы конвульсивно сжимаются вокруг его члена, когда ты кончаешь.

— Леви, — буквально хнычешь ты, и умоляющий звук твоего голоса заставляет его простонать. Он ускоряется, не удостоив тебя ни минутой отдыха, желая достигнуть оргазма тоже, пока ты крепко сжимаешь его мышцами и кусаешь мочку его уха. У тебя кружится голова, потому что ты только что кончила.

Леви едва ли требуется какое-либо усилие, чтобы кончить с гортанным звуком, пока его руки крепко за твои бёдра. После этого он останавливается и дышит в потную кожу твоей шеи.

Он опускает тебя на пол, и вы прижимаетесь лбами друг к другу. Ты медленно открываешь глаза, чтобы встретиться с его потемневшим взглядом.

— Никогда бы не подумала, что ты извращенец, но ты только посмотри на это, — поддразниваешь ты, восстанавливая дыхание и улыбаясь.

— Замолчи, паршивка, — тихо отвечает Леви.

— Мне нравится, когда ты ругаешься, папочка, — продолжаешь ты, получая в ответ возмущённый взгляд.

— Никогда больше не называй меня так, — говорит он тебе встревоженно и испытывая отвращение, когда отстраняется.

— Хорошо, — ты смеёшься.

Ещё раз чмокаешь его в губы и снова тянешься к своей сумке. Не обращая внимания на присутствие Леви, ты переодеваешься в свою обычную одежду, в то время как он избавляется от презерватива и вытирается салфетками, положенными на маленький столик в углу.

— Так приятно избавиться от этих каблуков, — ворчишь ты, выходя из раздевалки. В баре вокруг вас темно, бармен и вышибалы, должно быть, уже ушли. Вы идёте по коридору к чёрному ходу и выходите на пустую парковку.

Ночной воздух вокруг вас немного прохладный. Ты вдыхаешь его и слегка улыбаешься. Леви молча идёт рядом с тобой.

— Ты всё ещё думаешь, что то, что я делаю, отвратительно? — ты не можешь не спросить это. Чувствуешь взгляд Леви на своём лице. Он оценивает, насколько щепетильно ты относишься к этому вопросу.

— Мне это не нравится, — наконец признаётся он. Ты видишь хмурое и растерянное выражение его лица.

— Ты всё ещё думаешь, что люди, которые приходят туда и смотрят на меня, отвратительны?

Леви фыркает.

— Ты ревнуешь, потому что я трясу задницей ради других парней, — читаешь ты по выражению его лица. Он поворачивает к тебе голову, чтобы кинуть суровый взгляд. Ему не нравится, как открыто ты указываешь на его собственническую жилку.

— Ты отрицаешь это? — спрашиваешь его. Леви задумывается на мгновение, прежде чем медленно покачать головой, хотя недовольный взгляд не покидает его глаз.

— Ты хочешь, чтобы я перестала этим заниматься?

— Если я что-то и узнал о тебе за это время, малыш, так это то, что независимо от того, что я скажу, ты будешь делать всё то, что захочешь, — невозмутимо говорит он тебе. Ты широко улыбаешься.

— Ага, — легко подтверждаешь. Тем не менее, ты останавливаешься, чтобы рассмотреть его поближе. Твои глаза с любопытством следят за изгибом его нахмуренных бровей, за слегка приоткрытыми губами, за ртутным и сердитым оттенком его глаз, говорящим тебе, что он не привык ревновать к кому-либо.

— Я ценю твоё мнение, — напоминаешь ты ему. — Хочешь, чтобы я остановилась?

— Я могу справиться с небольшой ревностью, я же не ребёнок, — парирует Леви. Его голос звучит уверенно и твёрдо, несмотря на выражение глаз. Ты кладёшь руку ему на щеку и нежно поглаживаешь её.

— Ты не будешь считать меня отвратительной, даже если я продолжу это делать?

— Если бы ты показалась мне отвратительной, я бы не прикасался к тебе.

Сурово. Но справедливо.

Леви гладит тебя по голове и разворачивается, чтобы идти дальше. Ты следуешь за ним со слабой улыбкой на лице. Ещё одна вещь, которая тебе в нём нравится. Он не драматичен и не претенциозен. Он абсолютно уравновешен. И прежде всего, он честен и прямолинеен. Именно те качества, которые ты ценишь.

Когда вы возвращаетесь домой, ты осознаёшь, как рада, что встретила его. Этот сварливый мужчина, который гораздо внимательнее, чем показывает это, и который видел тебя в самом уязвимом и неловком положении, находится всё ещё здесь, рядом, и провожает тебя домой в четыре часа утра, просто чтобы тебе не пришлось делать это в одиночку.

Даже если Леви в конце концов уйдёт и не оглянется назад, ты благодарны, что у тебя есть шанс разделить с ним часть своей жизнь хотя бы временно.

Комментарий к Глава 8

а вы живы?..

========== Глава 9 ==========

Тусклый ночник — единственный источник света в комнате. Ты лежишь на боку, свернувшись калачиком, как кошка.

Одной рукой обнимая Леви за талию, а другую подложив под себя, ты крепко спишь.

Однако мужчина рядом с тобой — нет. Он в который раз просматривает материалы, которые ты принесла домой на днях. Последние несколько дней он только то и делал, что пытался осмыслить концепцию путешествий во времени и прыжков в различные измерения. Неважно, сколько раз он приходит к выводу, что это должно быть вообще невозможным и что он, вероятно, никогда не узнает, как оказался здесь.

Леви отрывает взгляд от скучного академического текста перед ним, когда ты слегка хмыкаешь во сне и прижимаешься ближе к нему.

Он смотрит на тебя непроницаемыми глазами и удивляется происходящему. Интересно, как он вообще оказался в такой ситуации. Речь не только о прыжках из одного измерения в другое, но и о том, как он оказался в одной постели с тобой.

Леви вспоминает то время, когда впервые начал испытывать к тебе какое-то подобие привязанности. Это не было любовью с первого взгляда.

Поначалу он считал тебя дурочкой. Наивный и беспечной, но тем не менее дурочкой. Принимать совершенно незнакомого человека в свой дом и помогать, когда он явно лжет тебе прямо в лицо…

Леви хмурится. Когда же они успели измениться? Его чувства к тебе.

Это было тогда, когда ты сказала ему о своей решимости верить в человечество? Когда твой противный бывший попытался схватить тебя, пробудив в Леви защитный инстинкт, который даже его застал врасплох? Когда ты кричала, спасая свою собственную жизнь, перепуганная до чёртиков среди ночного кошмара? Но первое, что ты сказала Леви после пробуждения, было то, как ты была рада, что он оказался цел и невредим. Тогда? Или когда он думал, что ты собираешься утопиться, потому что он отверг тебя, и этого зрелища для него было достаточно, чтобы оказаться парализованным страхом, учитывая, что он может встретиться лицом к лицу с титаном и даже не вздрогнуть при этом?

Леви не знает, когда это началось и почему. Всё, что он знает, это то, что ему потребовалось всего несколько дней, чтобы полюбить эту надоедливую девчонку, которая упорно суёт свой нос в его дела.

Леви кладёт руку тебе на голову и нежно гладит по волосам. Он не гордится собой за то, что ты привязалась к непонятно кому. Ему придётся оставить тебя, когда появится такая возможность.

Как же так вышло, что он оказался по уши влюблённым… Даже если он и пытается скрыть это как можно лучше, даже если одна мысль об этом заставляет его чувствовать себя неловко и неудобно, даже если он никогда не скажет этого вслух… После того неловкого признания перед вашим первым сексом, он всё ещё съёживается, когда думает об этом. Что-то в тебе заставляет его терять хладнокровие.

Но Леви не может больше отрицать правду перед самим собой. Он Леви, путешествующий во времени военный капитан, и в настоящее время он влюблён в женщину, лежащую рядом с ним на этой кровати.

Он как раз собирается положить книгу, которую читает, на прикроватный столик и протянуть руку, чтобы выключить свет, когда ты вдруг всхлипываешь во сне.

Леви хмурится и поворачивается, чтобы посмотреть на тебя получше. Ты ёрзаешь и издаешь ещё один звук с нотами огорчения, и Леви начинает буквально спорить сам с собой о том, стоит ли ему тебя будить.

Он хватает тебя за плечо с явным намерением встряхнуть, чтобы разбудить, но прежде чем он успевает что-то сделать, твои глаза распахиваются, рот открывается в демоническом крике, и быстрый, яркий свет начинает мигать под веками Леви.

Слепящая боль сжимает его голову, как раскалённое железо, и он чувствует, что падает на что-то твёрдое.

Твоё сознание возвращается фрагментами, и к тому времени, как всё становится на круги своя, ты понимаешь, где вы находитесь. Смотришь вокруг широко распахнутыми глазами. Ты была здесь достаточное количество раз, чтобы понять, что же будет дальше.

Твоё тело, словно в трансе, начинает двигаться само по себе. Ты начинаешь идти по маршруту, который знаешь уже наизусть, как и всегда. Только на этот раз ты не одна. Твои глаза останавливаются на Леви, который быстро встаёт на ноги.

— Леви, что?..

— Молчи, — обрывает тебя Леви настойчивым, властным голосом. Он осматривает окрестности, а затем идёт за тобой.

— Куда это ты собралась? — резко спрашивает он, пока твоё тело целеустремлённо шагает вперёд.

— Это происходит всякий раз, когда я оказываюсь здесь. Я подхожу к стене, а потом просыпаюсь, — признаёшься ты, произнося это слишком беспокойным голосом.

— Ты никогда не упоминала об этом, — замечает Леви. Он идёт рядом с тобой, явно в состоянии повышенной готовностью ко всему, что может произойти в любой момент.

— После этого ты не сможешь вспомнить, что происходило, — напоминаешь ты ему. Абсурдность ситуации уже совсем тебя не поражает. Это твой ночной кошмар, в котором ты бывала бесчисленное количество раз, и поэтому знаешь наперёд, что произойдёт. И только присутствие Леви удерживает тебя от очередной истерики.

Он напряженно думает. Его глаза продолжают метаться по сторонам, пытаясь точно определить, где вы находитесь, и он, кажется, понимает, что ты, с которой он сейчас разговаривает, сильно отличается от той, какая ты в своём мире. Нынешняя ты помнишь это место.

— Итак, что ты можешь рассказать мне об этом месте? — спрашивает Леви. Ты напряженно пожимаешь плечами. Ты совсем не рада, что вернулась сюда.

— Только то, что время от времени я оказываюсь здесь, и когда это случается, всё всегда происходит по одному и тому же сценарию.

— Ты помнишь что-нибудь о нормальной себе? О твоей жизни, когда ты бодрствуешь, а не спишь? — спрашивает Леви, когда вы идёте по разрушенным, пустынным улицам. Здания в основном разрушены, и вокруг вас нет ни единого человека или животного.

Ты хмуришься, думая об этом. Ты же знаешь, что это не обычное положение вещей. Ты знаешь, что у тебя есть другая, нормальная жизнь. И по какой-то причине у тебя нет проблем с воспоминаниями по поводу того, кто же такой Леви. Но всё остальное довольно размыто.

— Частично.

— Ты не можешь остановиться?

Леви всё ещё осматривает местность, и у него на лице написано, что он хочет пойти на разведку, но не может оставить тебя здесь одну.

— Ты можешь попытаться остановить меня, — говоришь ты ему. — Но я не могу остановиться сама. За многие годы я перепробовала всё, что могла, но мои ноги, кажется, не слушаются меня, когда я здесь.

Леви хватает тебя за руку, но твои ноги упрямо продолжают идти. Твоё тело пытается вырваться из его хватки, но он сильнее тебя и в конечном счёте у него получается заставить тебя оставаться неподвижной. Не то чтобы твои ноги были согласны с этим… Ты немного морщишься, ощущая, как твоё тело одновременно тянется в двух разных направлениях.

Леви отпускает тебя в ту же секунду, как видит, что тебе больно, и продолжает терпеливо следовать за тобой, смирившись с тем, что не сможет остановить тебя, не причинив при этом боли.

— Когда я подхожу к стене, то останавливаюсь и не могу больше пошевелиться, — объясняешь ты. — Так что, может быть, тогда ты попытаешься забрать меня как-то и отправиться на разведку.

Леви кивает.

— Или ты можешь просто оставить меня там, — невинно предлагаешь ты.

— Нет.

Ответ, данный в ту же секунду, без раздумий, оставляет приятный след на душе.

— Я так понимаю, это место, откуда ты родом? — с любопытством спрашиваешь ты. Возможно, ты не так уж много помнишь о своём настоящем «я», но ты отчётливо помнишь Леви. Может быть, это потому, что он родом отсюда. Или, может быть, это потому, что ты его любишь.

— Выглядит достаточно знакомо. Я не могу точно определить, где мы, но предполагаю, что это где-то за стеной Марии, — объясняет Леви. Ты киваешь.

До стены ты доберёшься довольно быстро. Титан будет таким же высоким и страшным, как и раньше. Дыра такой же огромной и зияющей, как раньше. Твои ноги останавливаются, и ты глубоко вздыхаешь.

— После этого я обычно просто стою здесь, пока не появится один из этих людоедов и не съест меня, — объясняешь ты, но Леви слушает вполуха. Его глаза прикованы к чему-то у его ног, и выражение лица нервное и напряженной. Ты хмуришься. Таким ты его ещё не видела.

— Леви?

Он поднимает маленький флаг. На нём нарисована женщина в профиль, хоть у тебя недостаточно времени, чтобы разглядеть его как следует. Грохот шагов титана выдёргивает вас обоих из раздумий.

— Это один из них, — понимает Леви и быстро идёт к тебе, спокойно, но настойчиво. — Нам нужно забраться куда-нибудь повыше.

Леви хватает тебя с намерением перекинуть через спину и взобраться на крышу одного из зданий вокруг. Однако он не успевает добраться туда, потому что ты чувствуешь слишком знакомое чувство погружения… Зажмуриваешься, а когда снова открываешь глаза, то оказываешься в своей кровати, и всё, что только что произошло, исчезает из твоей памяти.

Ты растерянно моргаешь и оглядываешься. Часы на прикроватном столике показывают три часа ночи.

Списав всё на странный сон, разбудивший тебя, ты откидываешься на кровать и сворачиваешься калачиком. Снова засыпаешь, прежде чем успеваешь заметить, что Леви проснулся тоже и оглядывается вокруг в замешательстве и разочаровании.

***

Ты все еще не помнишь, что произошло прошлой ночью, когда утром встаёшь и принимаешь душ. Помнишь, как ненадолго просыпались посреди ночи, но, насколько тебе известно, в этом нет ничего странного. Может быть, тебе приснился странный сон. Возможно, Леви храпел слишком громко. Кто знает…

Только когда ты выходишь из душа, одетая только втрусики и небрежно наброшенное на плечи полотенце, и видишь Леви, сидящего за столом с сосредоточенным и нахмуренным лицом, тебе приходит в голову, что что-то может быть не так.

— В чём дело? — спрашиваешь ты, подходя к кухонной стойке, чтобы сварить кофе. Леви пока не отвечает, позволяя тебе спокойно приготовить завтрак. Ты ставишь тарелку с тостами перед ним и садишься на стул напротив с дымящейся кружкой кофе с молоком. Леви откидывается на спинку стула и поворачивается, чтобы посмотреть в окно.

Ты терпеливо ждёшь, пока он соберётся с мыслями.

— У тебя был один из этих приступов прошлой ночью, — начинает объяснять он. Ты медленно киваешь.

— Прости. Я, наверное, громко кричала, — он быстро качает головой, отрицая. — Я говорила что-то странное?

— Я был с тобой.

Ты удивлённо моргаешь.

— Ты имеешь в виду в том месте, где я нахожусь во время своих ночных кошмаров? — спрашиваешь ты, застигнутая врасплох. Он кивает.

— Я не знаю, как, но думаю, что это может быть как-то связано с тем, что я прикасался к тебе в момент, когда это случилось.

— Но ты вернулся, — ты хмуришься. Ты уже смирилась с тем, что Леви — путешественник во времени из другого измерения и что ваши ночные кошмары каким-то образом связаны с его миром. И это его заявление ты с лёгкостью принимаешь эту информацию.

— Я случайно прикоснулся к тебе, когда ты возвращалась, — объясняет Леви. Ты обдумываешь сказанное, а потом твои глаза расширяются в удивлении от осознания.

— Так ты хочешь сказать…

— Если ты вернёшься обратно сама, а я не буду касаться тебя, то, возможно, смогу остаться.

Твоё сердце замирает. Ты застываешь с кружкой кофе на полпути к губам. Судорожно сглатываешь. Ты чувствуешь, как Леви смотрит на тебя, оценивая твою реакцию.

Ты вынуждена столкнуться с уродливым фактом того, что, по крайней мере хотя бы на подсознательном уровне, ты не думала, что Леви действительно когда-нибудь найдёт способ вернуться обратно. Ты была полна решимости помогать ему, пока тот не сдастся. Не говоря уже о том, чтобы использовать саму себя для этого.

Ты с трудом подносишь кружку с кофе к губам, изо всех сил стараясь скрыть от Леви своё внезапное чувство парализующей тревоги.

— Ох! Разве это не хорошо! — выдавливаешь ты из себя, хотя твой голос напряжен, а горло внезапно начинает болезненно сжиматься. Ты делаешь глоток кофе. Чувствуешь на себе взгляд Леви, и тобой овладевает неприятный липкий страх.

Леви согласился на эти отношения с тобой, потому что думал, что ты достаточно уравновешенная и взрослая, чтобы принять тот факт, что ему в итоге придётся вернуться, если такая возможность появится. А если ты сейчас начнёшь нервничать и ныть из-за этого, может быть, то Леви разочаруется в тебе…

Ты чувствуешь себя так глупо и по-детски, смущаясь из-за своей неуверенности, но пытаешься держать лицо. Опускаешь глаза, допивая кофе большими глотками и встаёшь, чтобы одеться.

— Эй, мелкая…

— Я в порядке, Леви, — перебиваешь ты его, хотя в твоих глазах появляется некоторое разочарование когда ты поворачиваешься, чтобы посмотреть на него. Он тоже встал и смотрит на тебя настороженно и обеспокоенно, как на бомбу с часовым механизмом.

— Что? — пытаешься улыбнуться ты. — Я же говорила тебе, что с самого начала знала, что ты вернёшься в свой мир, если представится такая возможность. Я приняла этот факт с самого начала.

Ты такая лгунья.

— Эй, — окликает тебя Леви и нежно кладёт руку тебе на плечо. — Прекрати это.

— Что прекратить? — смело говоришь ты, будто бросая вызов. Леви смотрит на тебя равнодушным взглядом.

— Эту вопиющую херню. Если ты собираешься притворяться, что всё в порядке, то сделай это хотя бы убедительно, чтобы мне не пришлось вести себя, как гребаный идиот и слепой в придачу, пока я буду притворяться, что нихера не понимаю.

Ты бросаешь на него злобный взгляд, но чувствуешь, как стена между вами рушится так же быстро, как и появилась до этого. Ты обхватываешь Леви обеими руками за талию, прижимаешься лбом к его плечу и вздыхаешь, смирившись с поражением.

— Прости, — бормочешь ты. — Я помню, ты говорил мне, что я должна быть готова к этому.

— Я знаю, что ты примешь это, но я никогда не говорил, что тебе нельзя чувствовать себя обиженной и расстроенной из-за этого, — объясняет Леви, а его голос, спокойный и успокаивающий, мягко обволакивал твоё тело.

Ты прижимаешься к нему лицом и закрываешь глаза, крепко обнимая.

— Я люблю тебя, Леви, — шепчешь ты. — Я знаю, что ты хочешь вернуться, и я бы никогда не попыталась заставить тебя остаться здесь, когда твоя главная цель находится в другом месте.

Ты целуешь его в изгиб шеи и чувствуешь, как его рука поднимается, чтобы погладить твои волосы.

— Но это не значит, что мне не будет грустно или что я не буду скучать по тебе, — признаёшься ты.

— Я знаю, — уверенно отвечает Леви. Голос звучит мягко, но немного обречённо. Он солдат, у которого есть определённая миссия. Многие люди, возможно, были бы оскорблены отсутствием у него внешних проявлений каких-либо своих эмоций, но ты помнишь, что он привык прощаться с людьми. К сожалению…

Во всяком случае, он, вероятно, просто рад, что сможет уйти, зная, что ты будешь в целости и сохранности. И его способность отбросить свои чувства в сторону и делать то, что нужно, всегда была одной из причин, по которой ты его любишь.

Ты обнимаешь его ещё мгновение, а затем отстраняешься. Твои глаза теперь сияют решимостью.

— Тогда давай просто воспользуемся тем временем, что у нас осталось, — серьёзно говоришь ты ему. Леви издаёт звук согласия. Когда вы смело встречаетесь с ним взглядами, ты можешь видеть, что его глаза сияют от любви к тебе. Когда ты наклоняешься, он подаётся тебе навстречу.

Ваши губы прижимаются друг к другу, такие шелковистые, мягкие и нежные. Когда ты отстраняешься, на твоём лице появляется мечтательная улыбка.

— Мне кажется, у меня внезапно ослабли колени, и я не могу ходить, — игриво жалуешься ты и хватаешь его за плечи, чтобы вскочить вверх. Леви ловит тебя без каких-либо трудностей. Его руки подхватывают тебя под колени и спину, и он несёт тебя в спальню, как невесту.

— Ладно, малыш. Хватит драматизировать. Ты опаздываешь, так что одевайся и убирайся отсюда к чертям, — говорит тебе Леви, бесцеремонно бросая тебя на кровать. Ты улыбаешься, чувствуя себя уже намного лучше.

— Да, папочка, — говоришь ты ему и смеёшься в ответ на полный отвращения взгляд.

— Я же просил тебя не называть меня так, — говорит он тебе, откровенно недовольный этим.

— Я делаю это только потому, что ты так остро на это реагируешь, — со смешком замечаешь ты, направляясь к своему гардеробу и начиная натягивать одежду.

— Я нахожу это отвратительным, — говорит Леви, и тебе не нужно даже поворачиваться, чтобы понять, что он морщит нос. Ты нежно улыбаешься про себя и заканчиваешь натягивать джинсы.

— Тогда ладно, дедуля. Я сейчас ухожу.

— Когда вернёшься домой, я думаю, нам нужно будет поговорить о плане. Обсудить всё, — говорит тебе Леви.

Ты киваешь. Когда выходишь из своей квартиры, чувствуешь себя вполне хорошо.

Ты знаешь, что будет больно прощаться с Леви, но ты также знаешь, что это неизбежно. Это цена, которую ты платишь за любовь к нему, поэтому ты собираешься принять эту боль и жить с ней дальше.

***

До этого вечера тебе даже не приходило в голову то, что, поскольку ты не можешь предсказать свои ночные кошмары и никогда не помнишь их после пробуждения, тебе в буквальном смысле придётся однажды проснуться только для лишь того, чтобы обнаружить, что Леви ушел.

Такие новости не радуют тебя, и твоё лицо выглядит слишком кисло, когда ты садишься на диван рядом с Леви, чтобы обсудить ваш план.

— Окей, мы будем исходить из предположения, что если я случайно прикоснусь к тебе, когда у тебя будет один из твоих приступов, меня засосёт вместе с тобой, — начинает Леви. Его глаза сосредоточены и остры, как лезвия. Происходящее явно стоит его внимания.

— Интересно, тебя засасывает физически или ты такой же, как я, и только твоё сознание покидает тебя в этот момент… — размышляешь ты вслух.

— Учитывая, что у меня был полный контроль над моим телом, в то время как у тебя его не было, я склонен верить в то, что моё тело тоже перемещается, но нет никакого способа узнать это заранее. Остаётся только попробовать.

Ты задаёшься вопросом, что же ты будешь делать, если он физически не может перемещаться, и ты застрянешь с коматозным Леви на всю оставшуюся жизнь. Одной этой мысли достаточно, чтобы у тебя разболелась голова.

— Откуда эта связь со мной вообще взялась… — устало вздыхаешь ты, после чего прислоняешься к подлокотнику дивана, а ноги кладёшь на колени Леви.

— Ты знаешь какой-нибудь способ увеличить вероятность возникновения этих снов? — спрашивает он. Ты качаешь головой.

— Я не могу их контролировать, и до сих пор я не заметила в них никакой закономерности.

— Не могла бы ты попытаться найти какую-нибудь информацию об этом? — спрашивает Леви.

Ты киваешь и достаешь телефон, чтобы погуглить об этом.

— Итак, ты говоришь, что ночные кошмары были похожи между собой с самого начала. В них ничего не изменилось? — спрашивает он. Ты приподнимаешь бровь.

— Ну, я их не запоминаю. Но из того, что я слышала от своих родителей, бывших парней и тебя, то, вроде бы, нет. Кажется, я каждый раз кричу одно и то же.

Ты смотришь на него и замечаешь его задумчивое выражение лица.

— Что?

— Ну, мне было интересно, всегда ли ты оказывалась в одном и том же месте. Потому что, если это так, мне, возможно, придётся немного скорректировать свои представления по поводу происходящего.

— Что ты имеешь в виду? — спрашиваешь ты, озадаченно хмурясь. Он вздыхает и засовывает руку в карман, чтобы вытащить какой-то кусок ткани.

Ты берёшь его и просматриваете. Зелёного цвета, с напечатанным сбоку профилем женщины. Её волосы собраны в узел на макушке, на голове диадема. Ткань грубая и запачканная грязью.

— Я подхватил это, когда был там.

Ты несколько удивлена тем, что Леви удалось вернуть объект из места, которое ты в конечном счёте воспринимаешь, как своё подсознание. Тем не менее, ты киваешь.

— Помнишь, как я на днях рассказал тебе о главном в своём мире? О трёх стенах?

— Да. Стена Мария та, что внешняя, которая была пробита, затем есть Стена Роза и Стена Сина, которые всё ещё стоят, — ты перечисляешь то, что помнишь.

— Оказывается, измерение, в котором происходят твои ночные кошмары, тоже может быть не тем, из которого я. Или, по крайней мере, не из того года, из которого явился я, — говорит тебе Леви. Он криво смотрит на флаг в твоей руке. — Это не флаг Стены Марии. Это флаг Стены Сина.

Ты думаешь. Стена Сина находится внутри. Твои глаза расширяются, когда ты понимаешь, на что пытается намекнуть Леви.

— Ты хочешь сказать… ты хочешь сказать, что дыра в стене, которую я вижу во время своих кошмаров, — это не Стена Мария, а Стена Сина? — спрашиваешь ты, теперь совершенно сбитая с толку. Он кивает.

— Но это самая внутренняя стена. Это означало бы…

— Что мы проиграли битву, и титаны захватили все наши территории, — заканчивает за тебя Леви. — Возможно, я действительно вернусь только лишь для того, чтобы обнаружить, что всё человечество уничтожено.

Ты на секунду открываешь и закрываешь рот, как рыба, выброшенная на сушу, прежде чем опомниться и поспешить сесть, как следует, придвигаясь ближе к Леви.

— Что, если это так? — осторожно спрашиваешь ты.

— Тогда с этим ничего не поделаешь, — напряженно пожимает плечами Леви.

— Но ты всё ещё хочешь вернуться, даже несмотря на это?

— Я должен. Если есть хоть какой-то шанс, что мы не проиграли, а просто сбились с пути…

— Леви, — мягко начинаешь ты и кладёшь руку ему на подбородок. Ты поворачиваешь его голову так, чтобы он встретился с тобой взглядом.

— Я говорю это не в надежде заставить тебя остаться здесь лишь ради моей личной выгоды, но… У нас нет возможности узнать, какой это год. Всё может происходить там целые столетия спустя. И, может быть, в твоём мире не осталось ничего, кроме трупов и титанов…

— Я знаю.

— Но…

— Слушай, мелкая, — вздыхает Леви. — Я давным-давно поклялся своей гнилой жизнью этой войне. Я доведу всё до горького конца, даже если это будет означать, что я вернусь обратно только для того, чтобы ничего не найти и использовать всю свою оставшуюся жизнь для того, чтобы сражаться с титанами в мире, где человечества больше не существует.

Его глаза не отрываются от тебя, и ты мгновенно понимаешь, что ничего не можешь сказать в противовес, чтобы заставить его передумать.

— Если ты собираешься оставаться таким упрямым, то всё, что я могу сделать, это помочь тебе, — ты как-то совсем не весело смеёшься и качаешь головой. Тебе, конечно, это всё не нравится, но ты уважаешь его выбор. Ты не будешь скулить, как собачонка, и цепляться за него, чтобы удержать рядом.

Леви гладит тебя по голове.

— Женщина, которую я выбрал.

Ты чувствуешь исходящее тепло от его слов и прислоняешься своей головой к его. Леви рукой обвивает твои плечи. Между вами наступает спокойная, хотя и немного мрачная тишина, и долгое время ни один из вас не произносит ни слова.

Ты чувствовала бы себя намного лучше, если бы знала, что Леви вернётся к своим товарищам, в мир, где была хоть какая-то надежда. Зная, что он столкнётся с трудностями, которые бесконечно хуже, ты просто не можешь не беспокоиться. Но ты влюбилась в мужчину с другой целью. Целью, отличающейся от твоей. Ты ведь знаешь, что Леви не смог бы жить нормально, если бы остался здесь, всё время терзая себя вопросом, мог ли он хоть что-то сделать.

Все, что ты можешь сделать — по максимуму использовать то, что есть у вас прямо сейчас.

— Леви?

— Что?

— У тебя было много отношений до того, как ты встретил меня?

— Что это такое? Ты зря тратишь время, ревнуя из-за вещей, которые больше не имеют ни малейшего значения, — Леви звучит немного раздраженно.

— Я не ревную. Просто хочу узнать о тебе как можно больше, прежде чем ты уйдёшь. Так что, если мне что-то станет любопытно, я просто спрошу об этом.

Он молчит, явно чувствуя себя немного неловко.

— Не так уж много, — наконец хмыкает он. — Всего пара, и ни одни из них не продержались достаточно долго.

— Я так понимаю, что в твоём мире, учитывая происходящее, было не время для подобных вещей…

— Если ты это понимаешь, то перестань задавать мне бесполезные вопросы, — Леви прищёлкивает языком. Ты ухмыляешься и погружаешь пальцы в его волосы, чтобы крепче прижать ваши головы друг к другу.

— Я люблю тебя.

Ты не знаешь, сколько времени у тебя осталось, чтобы сказать ему это.

Леви хмыкает в знак признательности, и то, как его рука сжимается вокруг тебя, является для тебя достаточным ответом. Ты поднимаешь голову и забираешься к нему на колени. Его руки обвиваются вокруг твоей талии, а глаза пристально смотрят в твои. Ты сидишь на нём, обеими руками зарывшись в его волосы и глядя на его спокойное, но несомненно выражающее нежность лицо.

Ты наклоняешься, и ваши губы встречаются в поцелуе. В течение следующего промежутка времени всё вокруг не имеет значения.

========== Глава 10 ==========

Комментарий к Глава 10

для пущего эффекта можете включить песню Decode - Paramore и смело ставить на репит.

Что же, это рискованно.

Очень, очень дальний выстрел. Но ты полагаешь, что это лучше, чем ничего не делать. Исследуя, есть ли способ самостоятельно вызвать ночные кошмары, ты случайно нашла в Интернете тему об этом, и несколько человек упомянули, что они страдают от них чаще, когда смотрят фильмы ужасов.

И что может быть лучше того, чтобы ощутить наибольшую концентрацию кошмаров, чем провести всю ночь за просмотром фильмов ужасов в темноте?

Вы оба только что вышли из душа, после того как вместе сходили в спортзал, и теперь сидите на диване, не отрывая глаз от экрана.

До сих пор Леви даже не вздрогнул. Скримеры продолжают появляться один за другим, и его глаза скользят к тебе с оттенком веселья, когда ты каждый раз подпрыгиваешь и хнычешь от испуга.

Тебе неприятно это признавать, но ты действительно плохо разбираешься в фильмах ужасов. Ты так сильно ненавидишь, когда тебя застают врасплох.

Когда фильм приближается к кульминации, ты так сильно сжимаешь подушки дивана, что костяшки пальцев побелели. Ты знаешь, что Леви наблюдает за тобой краем глаза, и чувствуешь себя смущенной и всё застенчивее.

Это не мешает тебе издавать испуганный крик, когда убийца выскакивает из-за закрытых занавесок для душа и убивает какого-то бедного и несчастного ублюдка, достаточно глупого, чтобы начать расследование самостоятельно.

Если бы ты не знали о прошлом Леви, ты, без сомнения, была бы сбита с толку тем, как он может смотреть такой фильм так спокойно, не показывая никаких непроизвольных реакций на многочисленные скримеры и неожиданности.

Ты ведь знаешь, что его учили быть готовым к тому, что титаны выпрыгнут и попытаются съесть его в любом месте и в любое время, так что фильм ужасов не имеет никаких шансов повлиять на него, удивить или застать врасплох.

Когда фильм заканчивается (с каждым персонажем, которого убивают), и ты встаёшь с дивана, чтобы почистить зубы и подготовиться ко сну, то чувствуешь себя немного неуравновешенно и буквально на грани. Леви бросает на тебя безмолвный взгляд, когда ты осторожно заглядываешь в ванную, чтобы ещё раз проверить, безопасно ли там, прежде чем осмеливаешься войти.

Ты чистишь зубы, после чего немного подстригаешь брови, наносишь на лицо очищающий гель и наклоняешься над раковиной, чтобы смыть его.

— Привет…

Внезапно оказавшаяся рука на твоём плече как раз в тот момент, когда ты занята протиранием лица полотенцем, заставляет тебя действовать инстинктивно.

Ты судорожно вздыхаешь и, не думая и не осознавая, чей это голос, выставляешь локоть с полным намерением ударить им в лицо того, кто к тебе прикасается. Ни один серийный убийца не поймает тебя сегодня вечером.

Твой локоть ударяется обо что-то, и ты роняешь полотенце, чтобы обратить свои широко раскрытые глаза на того, кто стоит перед тобой.

Это Леви.

У тебя есть секунда, чтобы подумать об этом. Он увернулся от твоего локтя, выставив предплечье. Леви вопросительно выгибает бровь. Он выглядит немного удивлённым.

— Леви, — выдыхаешь ты и неловко откашливаешься. — Ты не должен был меня так пугать. Я могу случайным образом причинить тебе боль.

— Ты не смогла бы, — уверенно отвечает Леви, и в его тоне есть оттенок дерзости, который выводит тебя из себя.

— Не недооценивайте меня, господин военный капитан, — бросаешь ты ему вызов и гордо вздёргиваешь подбородок.

— Я этого не делаю. Это ты меня недооцениваешь, — отвечает Леви. Ты фыркаешь и поднимаешь полотенце с пола. Оставляешь Леви почистить зубы, но когда он неторопливо идёт в спальню, ты уже готова.

Когда он заходит, ты прыгаешь на него, хватаешь за плечи и пытаешься использовать свою массу тела, чтобы повалить его на кровать. Ты ещё покажешь ему, кто тут слаб.

Леви вовсе не выглядит удивлённым, и он даже не покачнулся под твоим весом. Он пыхтит, как родитель, наблюдающий, как их ребёнок закатывает истерику. Вместо этого он хватает тебя за талию и легко бросает на кровать. Леви скрещивает руки на груди и наблюдает за тобой, будучи немного раздраженным, но ни в коем случае не застигнутым врасплох.

Ты немного надуваешь губы там, лёжа на кровати. Не то чтобы ты думала, что сможешь превзойти его… Тебе хотелось просто удивить его. Ты протягиваешь руку, бессловесно приглашая его.

Леви заползает на кровать и удобно устраивается рядом с тобой. Ты поворачиваешься на бок и с тихим фырканьем зачёсываешь ему волосы назад.

— Хорошо, тогда ты победил, — легко говоришь ты ему. — Интересно, стоит ли мне начать практиковаться в самообороне?

— Тебе, вероятно, это не понадобится, — оценивает ситуацию Леви. Да уж, твоё общество считается чрезвычайно безопасным по стандартам Леви.

Ты улыбаешься, немного задумчиво, когда напоминание о вашей предстоящей разлуке становится всё более явным.

— Жаль, что тебя не будет здесь, чтобы защищать меня вечно.

— Ты сильная девушка, и я не сомневаюсь, что ты сможешь позаботиться о себе, — прямо говорит тебе Леви. Ты смеёшься.

— Может быть, и так, — ты на мгновение замолкаешь, а твои глаза прикованы к его волосам, когда ты продолжаешь убирать их с его лица. — Если бы случилось что-то вроде того, что случилось в ванной, только на этот раз это был кто-то, кто действительно хотел причинить мне боль, ты бы вмешался? — спрашиваешь ты с милой улыбкой.

Леви моргает, глядя на тебя, не впечатлённый, как будто пытается понять, серьёзно ли ты спрашиваешь об этом. После того, как он бросился в море за тобой, хоть и не умеет плавать. Он фыркает и прижимается губами к твоему лбу для нежного, короткого поцелуя.

Вы оба залезаете под одеяла и ты устраиваешься поудобнее рядом с Леви. Ты прижимаешься лбом к его груди, а твоя рука держится за ткань его одежды, когда ты закрываешь глаза и вдыхаешь его успокаивающий аромат.

Ты чувствуешь, как он лениво обнимает тебя за талию.

— Из меня вышел бы хороший солдат? — резко спрашиваешь. — Если бы я жила в твоё время и поступила на военную службу, я бы преуспевала в этом?

— Нет, — отвечает Леви после минутного раздумья. Ты немного ёрзаешь в его объятиях, чтобы поднять голову и начать с ним спорить, но он обрывает тебя. — Не из-за твоего телосложения, ты довольно атлетична, и у тебя есть голова на плечах. Просто ты плохо выполняешь приказы. Ты всегда делаешь то, что хочешь, и принимаешь необдуманные решения.

Ты улыбаешься, уткнувшись в грудь Леви.

— Значит, ты хочешь сказать, что, если бы я была под твоим командованием, я бы довела тебя до белого каления?

— Не обязательно. Я могу справиться с такими, как ты. Даже ценю таких людей.

— Если бы мы встретились в твоё время, ты бы всё равно влюбился в меня?

— Возможно.

— Ты бы встречался со мной?

— Скорее всего, нет.

— Слишком боишься умереть и оставить меня жить одну? — спрашиваешь ты, теребя его одежду.

— У меня не было времени на отношения. В армии нет места романтике.

— В конце концов, я бы соблазнила тебя, — уверенно утверждаешь ты.

— Ты бы этого не сделала, — отвечает Леви терпеливо, но довольно невозмутимым голосом. Его явно не интересуют твои сценарии «а что, если».

Леви тянется, чтобы выключить свет после того, как дважды проверил, что сумка, которую он упаковал ранее, всё ещё там, где она должна быть рядом с кроватью. В ней есть снаряжение, в котором ты нашла Леви, консервы и вода в бутылках. Благодаря его неестественно острым инстинктам, он, вероятно, проснётся, если ты начнёшь метаться в постели в типичном состоянии перед ночным кошмаром. Затем он схватит сумку и будет держаться за тебя в надежде, что его засосёт вслед за тобой.

Ты мгновенно напрягаешься в темноте. Похоже, ты всё ещё на взводе благодаря фильму. Ты находишься спиной к двери, и даже в успокаивающих объятиях Леви тебе немного не по себе.

— Что теперь? — прямо спрашивает Леви, когда ты напрягаешься в его объятиях. Ты размышляешь, следует ли тебе сказать ему или оставаться гордой…

В конце концов, ты сдаёшься.

— Я всё ещё немного на взводе из-за фильма, и то, что я стою спиной к двери, заставляет меня постоянно напрягаться, — смущённо шепчешь ты ему в грудь.

Ты ожидаешь, что он усмехнётся и назовёт тебя ребёнком, может быть, снисходительно погладит по голове.

Вместо этого он просто перекатывает тебя так, чтобы это его спина оказалась к двери, и ты благополучно оказываешься зажатой между его грудью и стеной.

Ты чувствуешь, как твоё сердце начинает сжиматься от внезапной нежности. Ты обнимаешь его немного крепче, когда закрываешь глаза. С благодарностью целуешь его в шею.

Твоё дыхание выравнивается, и ты чувствуете себя в безопасности, когда засыпаешь.

***

Ты просыпаешься с небольшим толчком. Протираешь глаза и садишься, зевая. Сегодня суббота. Вечером тебе на работу, но днём ты можешь расслабиться.

Ты размышляешь, что же приготовить на обед.

Затем ты осознаёшь, что часть кровати рядом с тобой пуста. Твой желудок мгновенно опускается, скручиваясь в узел. Ты прислушиваешься, но из квартиры не доносится никаких звуков. Бросаешь взгляд рядом с кроватью только для того, чтобы обнаружить пропажу сумки.

Леви ушел.

Тебя охватывает чувство пустоты, а разум становится совершенно пустым. У тебя, наверное, был кошмар прошлой ночью, и Леви воспользовался этим, чтобы вернуться в своё время.

Ты судорожно вздыхаешь и прижимаешь колени к груди. Обхватываешь ноги руками и утыкаешься лицом в колени.

Он ушел… Ты больше никогда его не увидишь.

Рыдание слетает с твоих губ, за ним следует вопль. Твоё сердце не выдерживает. Ты сжимаешься в маленький комочек и пытаешься сделать глубокий вдох между рыданиями, хотя это и бесполезно.

Ты не слышишь, как открывается и закрывается балконная дверь, как Леви возвращается в спальню, когда слышит слабые всхлипы и хрипы.

Только когда он садится на кровать и кладёт руку тебе на плечо, ты замечаешь, что рядом кто-то есть. Ты задыхаешься и поднимаешь голову только для того, чтобы увидеть его мрачные, обеспокоенные глаза, устремлённые на тебя.

Ложная тревога. Леви всё ещё здесь.

Твои глаза расширяются, и первый твой порыв — повернуться спиной и начать яростно вытирать слезы, чтобы сохранить те остатки достоинства, которые у тебя остались. Плакать перед людьми слишком неловко.

Тебе вдруг становится стыдно и ты начинаешь злиться на себя за то, что не проверила всё более тщательно и потеряла самообладание в ту же секунду, когда пришла к выводу, что Леви ушел.

Но он не позволяет тебе спрятаться. Решительно хватает тебя за руку и тянет к себе. Ты неохотно подчиняешься, когда Леви сажает тебя рядом с собой на край кровати и берёт тебя за подбородок, чтобы посмотреть на твоё заплаканное лицо.

— Я просто пошел складывать бельё, — говорит он тебе. Ты киваешь и слегка съёживаешься. Ты поторопилась в своих выводах. Но не только в этом оплошала… Ты ещё и заплакала, как ребёнок. Ну вот почему ты такая плакса?

— Я не думала, что отреагирую так сильно, — шепчешь ты, опустив глаза. Чувствуешь себя неуверенно, тебе кажется, что ты идёшь по натянутому канату, и каждый подобный эмоциональный всплеск приближает тебя к тому, чего ты так боишься — Леви сочтёт тебя эмоционально нестабильной и остановит ваши отношения.

— Прости. Ты, наверное, думаешь, что я жалкая истеричка, которая не может совладать со своими чувствами…

— Это не так, — вмешивается Леви, но ты не слушаешь его. Беспокойство берёт верх над тобой.

— Я знаю, что должна быть более зрелой в этом вопросе, реагировать так сильно — глупо. Ты, наверное, сейчас жалеешь, что начал со мной отношения…

— Это не так, — повторяет Леви, его голос становится напряженным. Но ты качаешь головой и сворачиваешься калачиком там, где сидишь, твои руки сжаты в кулаки на коленях, и ты отказываешься встречаться с Леви взглядом. Стискиваешь зубы и позволяешь своей неуверенности говорить за тебя.

— И я не виню тебя, если это правда так. Это случилось, потому что я настояла… Но вот я плачу в три ручья, как только ты исчезаешь с поля моего зрения. Это так чертовски неловко. Я такая жалкая. Тебе, наверное, не терпится вернуться обратно и избавиться от кого-то вроде меня…

— Эй!

Теперь он злится. Леви обхватывает твоё лицо руками, заставляя тебя, наконец, встретиться с ним взглядом.

В твоих глазах всё ещё стоят непролитые слёзы, твой взгляд усталый и пристыженный, когда ты смотришь на него. Он взбешен. Его глаза впиваются в твои, зубы стиснуты, а брови сдвинуты.

— Слушай сюда, соплячка, — начинает он, его голос кипит злостью. Ты сжимаешься в его объятиях. Его гнев редко бывает направлен в твою сторону, ведь Леви почти никогда не теряет своего хладнокровия. Но сейчас он зол, и причина тому — ты.

Ты медленно осознаёшь, насколько сильно перешла черту. Ты выплеснула на него всю свою уродливую и совершенно детскую неуверенность. Ты, вероятно, задела его чувства. Смотришь на него широко раскрытыми глазами, а он смотрит на тебя и, наконец, вздыхает. Несмотря ни на что, его руки тёплые и нежные, когда он держит твою голову на месте и разговаривает с тобой, теперь успокоившись.

— Похоже, ты кое-что перепутала. Ты, кажется, думаешь, что только потому, что я ожидаю, что ты примешь тот факт, что я возвращаюсь, я также и ожидаю, что ты будешь бесчувственно относиться к этому. Ты эмоциональна и очень чувствительна. Гораздо сильнее, чем любишь притворяться. Это я уже давно понял. Ещё до того, как прикоснулся к тебе…

Леви говорит с тобой тихим, ровным голосом. Его глаза, теперь вернувшиеся к своему нормальному, тёмному и стоическому состоянию, пристально смотрят в твои, не оставляя тебе места сомневаться в его словах.

— Если бы я не поклялся отдать свою жизнь этой войне, у меня не было бы проблем с тем, чтобы остаться здесь с тобой. Перестань смотреть на меня так. Я, как и ты, знал, во что ввязываюсь, когда соглашался на эти отношения. Я знаю, какая ты, и что ты будешь плакать, как ребёнок, когда я уйду. Но я также знаю, что с тобой всё будет в порядке, и ты со всем справишься.

Редко Леви произносит столько слов за раз… Сегодня это произошло впервые.

— Прости, — выдыхаешь ты, такая уязвимая в его объятиях. Он скользит руками от твоих щёк к плечам.

— Я никогда не пожалею о том, что был с тобой. Так что выкинь эти нелепые мысли из головы, — приказывает он. Это тот знакомый, сварливый тон, к которому ты так привыкла.

— Я постараюсь, — слабо шепчешь ты. — Мне очень жаль, Леви. Я не привыкла чувствовать себя такой неуверенной. В моей голове так много гадких, тревожных мыслей, и я ненавижу это. Я ненавижу себя, когда я такая, — признаёшься ты и снова отворачиваешься.

Леви вздыхает и гладит тебя по волосам.

— Упрямый ребёнок, я только что сказал тебе, что всё в порядке. Перестань прятаться. С этим гораздо труднее иметь дело, чем с теми эмоциями, которые ты собираешься выплеснуть на меня.

Ты смотришь на него исподлобья. Он непоколебим.

— Значит, ты хочешь сказать, что можешь смириться с тем, что я сейчас в полном беспорядке во всех смыслах? — бормочешь ты.

— Да.

— И что ты не будешь смеяться надо мной или бросать меня из-за этого?

— Никаких гарантий по первому.

— Пошел ты на хер, — бормочешь ты, но в твоём тоне нет желания оскорбить.

— Я бы предпочёл, чтобы это сделала ты, — невозмутимо отвечает Леви.

— Что?..

Его губы проглатывают остальную часть твоего вопроса. Ты тут же растворяешься в нём и погружаешь обе руки в его волосы. Они тебе нравятся, всегда такие жесткие, но аккуратно причёсанные. Его поцелуй даёт тебе ту самую уверенность, в которой ты так остро нуждаешься.

С удивительной скоростью и энтузиазмом он толкнул тебя на кровать, не разрывая ваш поцелуй. Его рука ныряет тебе под одежду, чтобы погладить по животу. Ты инстинктивно раздвигаешь ноги и обвиваешь их вокруг его спины.

Тебе нравится, что у него нет никаких запретов и границ. Его пальцы скользят по твоему животу и поднимаются к груди. Она начинает вздымается, когда ты чувствуешь, как кончик его указательного пальца касается твоего соска. Его другая рука скользит вверх по твоему бедру, чтобы схватить за задницу и притянуть ближе, пока его рот хищно крадёт твое дыхание благодаря страстным поцелуям.

Ты издаёшь сдавленный стон, зубами покусываешь его нижнюю губу, втягивая её в рот, а затем отпускаешь с влажным звуком.

Он отстраняется, ваши глаза встречаются, и он легко читает твоё бурное выражение лица: ты хочешь этого так сильно, что сможешь чувствовать отпечатки его рук по всему телу в течение нескольких дней после этого.

Он садится перед тобой на колени и сбрасывает свою футболку. Его глаза пристально смотрят на тебя, и ты вдруг радуешься, что всегда спишь в одной футболке и трусиках. Выгибаешь спину, игриво прикусываешь губу и устраиваешь небольшое шоу, стягивая свою одежду через голову. Его глаза скользят по тебе: от твоего покрасневшего лица к твоей тяжело вздымающейся груди, а после этого вниз к твоей промежности, где Леви с легкостью может увидеть, насколько ты влажная от возбуждения.

Он снимает штаны. Затем протягивает руку, чтобы погладить тебя прямо через трусики. Ты стонешь и выгибаешь спину ещё сильнее, твои глаза закрыты, а ресницы трепещут. Раздвигаешь для Леви ноги, когда он нежно обводит пальцами твой прикрытый трусиками клитор.

— Ах, чёрт, Леви, — выдыхаешь ты и обхватываешь ладонями свои груди, чтобы прижать их друг к другу. Он убирает руку, чтобы зацепить пальцами твои трусики и стянуть их одним плавным движением. Отбрасывает их в сторону и устраивается между твоих ног, не говоря ни слова. Твои глаза расширяются, когда ты понимаешь его намерения.

— Леви, ты не должен…

Леви не в настроении слушать что-либо, и прежде чем ты успеваешь закончить, он раздвигает твои ноги и прижимается к тебе ртом.

Сдавленный крик срывается с твоих губ, руки сжимают простыни. Его язык скользит между твоими складками несколько раз, и ты чувствуешь, как кончик его языка толкается внутрь, после чего снова поднимается и начинает лизать и посасывать твой клитор.

Ты издаёшь сдавленный звук, и твои ноги инстинктивно немного смыкаются, не потому, что внимание Леви для тебя нежелательно, а потому, что стимуляция просто ошеломляет тебя, срывая крышу. Он смотрит на твоё лицо, но когда видит, что тебе на самом деле не неудобно, а ты тяжело дышишь только лишь из-за наслаждения, откинув голову в абсолютном блаженстве, Леви кладёт обе руки тебе на бёдра и прижимает их к твоей груди, чтобы ты ему не мешала.

Его язык горячий и такой нетерпеливый с безудержной силой прижимается к твоему клитору. Ты можешь слышать тихие, влажные звуки его слюны и собственного возбуждения, когда его язык ласкает тебя. Его движения динамичные и беспощадные. Каждый раз, когда ты издаёшь особенно восхитительный звук удовольствия, он стонет, а его энтузиазм усиливается минимум в два раза.

Ты не знаешь, в какой момент ты пошевелила рукой, но прежде чем ты осознаёшь это, твоя рука уже вовсю сжимает его волосы, прижимая лицо Леви сильнее. Издаёшь звуки, которые представляют собой смесь рыданий и стонов. Всё твоё тело дрожит, так бесстыдно возбуждённое.

— Леви, — шепчешь ты дрожащим голосом. Он крепче сжимает твои бёдра, начиная ласкать тебя сильнее и быстрее.

— Леви, я собираюсь…

Его единственный ответ — осторожно оттянуть клитор чуть назад, прижать к нему кончик языка и продолжить. Твой рот открывается в беззвучном крике, твоё тело сотрясается, когда ты яростно кончаешь, но Леви не обращает на это внимание. Он обхватывает рукой твой живот и притягивает тебя к своему лицу сильнее, чтобы ты не смогла отодвинуться. Леви продолжает ласкать тебя и во время оргазма.

Ты смотришь в потолок, медленно приходя в себя и пытаясь выровнять дыхание.

Ты никогда не просила Леви сделать это для тебя, потому что была наполовину убеждена в том, что ему не понравилось бы подобное. Учитывая, какой он чистоплотный уродец, ты думала, что он найдёт это отвратительным. Теперь он доказал, что ты ошибалась.

Ты медленно осознаёшь, что твоя рука всё ещё сжимает его волосы. Осторожно отпускаешь его и в извиняющемся жесте гладишь Леви по голове.

Когда вы поднимаешь голову, чтобы посмотреть вниз, то видишь, что он наблюдает за тобой с непроницаемым выражением лица. Также ты можешь видеть, как он возбуждён. Опустив взгляд на его боксёры, видишь внушительную эрекцию.

Ты как раз собираешься сесть и потянуться к его белью, чтобы стянуть, но вдруг чувствуешь, как его длинные тонкие пальцы проникают внутрь тебя и прижимаются к твоим стенкам. Ты задыхаешься, и мгновенно твоё тело падает обратно на кровать.

Он ещё не закончил с тобой.

Его рот снова прильнул к твоему клитору, а пальцы ритмично начали двигаться внутри. Каждый раз, когда он отводит пальцы назад, то проводит языком по твоему клитору, создавая постоянную стимуляцию, от которой у тебя перехватывает дыхание.

— Чёрт, — ругаешься ты, но твой голос слишком слабый и очень дрожит. Леви не щадит тебя, и ты ничего не можешь сделать, кроме как снова тщетно схватить его за волосы, выгнуть спину и позволить ему делать с тобой всё, что он захочет.

Твои крики и всхлипы эхом отдаются в комнате, тебе едва хватает воздуха, пока он творит с тобой невообразимые вещи. Ты отворачиваешь голову в сторону и отчаянно кусаешь себя за руку, пытаясь кричать тише, но Леви не позволяет.

Он хватает тебя за запястье свободной рукой и швыряет на матрас. Леви хочет слышать каждый звук, который ты издаёшь, каждый вздох его имени, когда он превращает тебя в натянутую струну, предназначенную лишь для него.

Ты слишком чувствительна ещё с прошлого раза, и на самом деле тебе нужно совсем немного, чтобы оказаться опасно близко к концу. Каждый раз, когда его пальцы потирают твои внутренние стенки, ты вздрагиваешь. Он отпустил твои ноги, и, прежде чем ты успела это осознать, ты снова зажала его голову между своих бёдер. Но это для него не помеха.

— Не останавливайся, — выдыхаешь ты, и твои ноги инстинктивно притягивают его ближе.

Как будто серьёзно можно было подумать, что Леви остановится, когда он так собственнически цепляется за твоё тело. Твои мышцы напрягаются, всё твоё тело вздрагивает, и ты издаёшь слабый крик, когда кончаешь во второй раз.

Ты закрываешь глаза и тяжело дышишь. Чувствуешь, как Леви отстраняется, терпеливо ожидая, пока ты снова придёшь в себя. Твои ноги опускаются на кровать, и тебе требуется некоторое время, чтобы вспомнить хотя бы собственное имя.

Когда чувствуешь себя получше, ты, наконец, садишься и тянетесь к его боксёрам. Он позволяет тебе стянуть их и немного шипит, когда ты касаешься его эрекции. Леви напрягается от одного твоего прикосновения. Твои стоны, должно быть, действительно его возбудили.

Ты тянешься к прикроватному столику. Достаёшь презерватив и надеваешь его на Леви, не теряя времени. Он уже привык к этому чувству. Ты целуешь его в челюсть, после чего поворачиваешься к нему спиной.

Твои ноги всё ещё немного дрожат, но, несмотря на это, ты упрямо встаёшь на четвереньки. Прижимаешься верхней частью тела к матрасу. Твои бёдра соблазнительно приподняты, ожидая продолжения.

Ты оглядываешься через плечо и бросаешь на него знойный взгляд, дразня его, чтобы он начал действовать.

Всегда срабатывает.

Леви стонет и хватает тебя за бёдра. Ты чувствуешь, как головка его члена прижимается к тебе, после чего быстрым движением он входит по самое основание и начинает трахать тебя в устойчивом, жестком темпе.

Ты стонешь и мгновенно начинаешь двигаться, подстраиваясь под темп. Чувствуешь его властные руки на своих бёдрах, слышишь, как он слегка хрипит каждый раз, когда загоняет свой член так глубоко в тебя. Ты хочешь, чтобы он потерял всё своё самообладание и трахнул тебя так, чтобы вы оба умерли от наслаждения. Ты будто на совершенно новом уровне распутства и бесстыдства.

— Чёрт, Леви. Я полностью твоя, возьми же меня, — выдыхаешь ты, и внезапно Леви становится намного агрессивнее. Его рука ныряет в твои волосы и хватает их. Он тянет твою голову вверх до тех пор, пока ты не выпрямишься, поддерживая верхнюю часть своего тела на руках. Ты чувствуешь, как твоя спина прижимается к его твёрдой груди, а его пальцы чуть сильнее впиваются в твоё бедро

Сейчас он не может сделать с тобой ничего такого, против чего ты бы возражала. Ты очень покорная, обнаженная во всех смыслах для него, и единственные звуки, вырывающиеся из твоего горла — тихие стоны вместе с его именем. Его рука сжимает твои волосы. Его дыхание, горячее и учащенное на твоём затылке, заставляет тебя покрываться мурашками.

Никто и никогда не осмеливался так трахать тебя. Леви грубо обращается с тобой, но по-другому ничего бы не вышло. Не сейчас. Ты хочешь чувствовать,что полностью принадлежишь ему.

Он собирает твои волосы, наматывая на кулак. Ты можешь только слегка вздохнуть, когда чувствуешь, как зубы Леви касаются чувствительного места на затылке. Он кусает тебя, после чего зализывает укус языком, будто успокаивая. Каждое его движение уверенное и собственническое.

Лёгкая боль, смешанная с ошеломляющим ощущением его члена, погружающегося в тебя со всё время нарастающей скоростью, заставляет тебя дрожать от возбуждения. Ты наклоняешь голову вперёд, послушно подставляя ему весь свой затылок для поцелуев и пометок. В этот момент ты отдала бы ему всё, что угодно. Ты хочешь доставить ему удовольствие, свести его с ума от этого, сделать всё, чтобы он потерял контроль.

Ты принадлежишь ему. Полностью.

Когда Леви протягивает руку, чтобы коснуться твоего и без того чувствительного клитора, стимуляция кажется почти чрезмерной. И он явно осознает это, его прикосновения лёгкие и дразнящие. Ты зажмуриваешь глаза и сосредотачиваешься только на нём. Его рука поглаживает твой клитор, твои волосы крепко сжаты в его руке, его рот на нежной коже твоей шеи, его член вонзается в тебя снова и снова с неумолимой скоростью.

И ты падаешь в пучину. Тянешься назад обеими руками, чтобы отчаянно схватить всё, что можешь. Хватаешься за голову и спину Леви. Твои мышцы сжимают его член так сильно, что ему приходится остановиться, пока ты кончаешь.

Ты сильно дрожишь, а затем твоё тело обмякает. Ты бы упала лицом прямиком в матрас, если бы не руки Леви, теперь любовно обнимающие тебя за талию.

— Чёрт, я так люблю тебя, — выдыхаешь ты и прижимаешься лбом к его виску. Он единственный мужчина, который смог довести тебя до такого состояния.

Ты отстраняешься от него и устало стонешь, когда он выскальзывает из тебя. Ты поворачиваешься и обнимаешь его за шею. Ваши губы встречаются, ты нежно целуешь его, снимая презерватив и небрежно бросая его на прикроватный столик.

Леви выглядит немного смущённым, когда ты отстраняешься. Ты понимающе улыбаешься и совершенно неожиданно толкаешь его на кровать. Ты устала быть кроткой и послушной.

Одариваешь его озорной улыбкой. Ты прислоняешься губами к его ключице и, не торопясь, оставляешь дорожку поцелуев по его груди и животу, по хорошо очерченным мышцам и гладкой коже. Его грудь вздымается, а глаза устремлены на тебя, тёмные и предвкушающие.

Теперь твоя очередь делать с ним всё, что пожелаешь.

Ты берешь его член в руку и слегка поглаживаешь, целуя и покусывая кожу чуть ниже пупка. Опускаешь поцелуи вниз и не сводишь с него глаз, когда, наконец, открываешь рот и невинно облизываешь головку.

Пришло время расплаты, старина.

Леви пристально наблюдает, будучи загипнотизированным видом того, как ты ублажаешь его своим ртом. Его дыхание немного сбивается, когда ты обхватываешь его губами и начинаешь двигать своей головой. Твоя рука поглаживает по всей длине, а язык проводит по уздечке.

Живот Леви сжимается. Он еле дышит. Ты используешь свободную руку, чтобы взять его и соединить ваши пальцы вместе. Ты не останавливаешься, делая всё, чтобы ему было приятно. Хриплые стоны, а также то, как его рука сжимает твою, говорят о том, что он уже близко.

Ты отстраняешься в последнюю секунду и используете свою руку. Леви громко стонет и кончает на твою руку и свой голый живот. Его мышцы напряжены, глаза прикрыты, а губы приоткрыты. Его кожа блестит от тонкого слоя пота. Ты уже замечала это и раньше, но он всегда выглядит невероятно эротично, когда кончает.

Вы просто смотрите друг на друга какое-то мгновение, успокаиваясь. Ты нежно кладёшь руки ему на бёдра.

— Кстати, где сумка? — вдруг спрашиваешь. Когда ты проснулась, её не было рядом с кроватью.

Леви выглядит немного смущённым. Он медленно садится и опускается, чтобы проверить рядом с кроватью. Затем он заглядывает под кровать и достаёт оттуда сумку.

— Должно быть, я случайно пнул её под кроватью, когда встал сегодня утром.

— Оу, — произносишь ты и чувствуешь себя немного неловко. Тебе следовало бы проверить всё более тщательно. — Душ? — предлагаешь ты, желая отбросить эту тему. Он кивает. Леви следует за тобой в ванную. Вы вместе заходите в душевую кабинку.

Немного тесновато, но вы помещаетесь. Ты включаешь воду и обнимаешь Леви за шею.

— Я не думала, что ты так поступишь, — признаёшься ты с томным стоном. Ты чмокаешь его в губы и отстраняешься.

— Как?

— Ублажишь меня ртом, — ты пожимаешь плечами и тянешься за шампунем.

— И почему это?

— Я предполагала, что ты сочтёшь это отвратительным.

Леви вздыхает, как будто вы уже проходили это десятки раз.

— Я же сказал тебе, что не нахожу тебя отвратительной, — напоминает он тебе, его тон немного резкий. Ты смеёшься.

— Ну, я не знала, что это относится и к таким местам.

— А почему бы и нет?

— Не знаю, — ты кротко пожимаешь плечами. Может быть, это потому, что в последнее время ты чувствуешь себя все более неуверенно и застенчиво.

Леви некоторое время молчит.

— В последнее время ты выглядела так, будто очень нуждаешься в этом, — наконец заявляет он. Ты будто резко замерзаешь, и тяжелое чувство мгновенно поселяется в твоём животе. Прежде чем ты сможешь взять себя в руки, твои мысли уйдут в не в то русло.

Нуждающаяся. Прилипающая. Раздражающая. Слишком надоедливая. Обуза. Одинокая…

— Останови этот поток мыслей, пока не стало хуже, — вмешивается Леви, увидев твоё лицо. Не впечатлённый этим, он начинает втирать шампунь в волосы. — Всё нормально. Просто размышлял вслух.

— Хорошо, — тихо отвечаешь ты, ополаскивая голову. Ты расслабляешь свои мышцы и делаешь долгий вдох. Ждёшь, пока Леви закончит мыть голову.

— Это просто… Я привыкла быть независимой. Я привыкла справляться в одиночку. Быть привязанной к кому-то, нуждаться в ком-то, особенно, когда я знаю, что человек вот-вот уйдёт… Это пугает меня. Умом я знаю, что ты любишь меня и останешься со мной до тех пор, пока тебе не настанет время для того, чтобы уходить. Так что это не проблема. Но в то же время мне стыдно, что я нуждаюсь в твоей поддержке до того самого момента, как ты уйдёшь. Мне нравится думать о себе, как о сильной и независимой, поэтому я ненавижу чувствовать себя такой слабой. Леви, я никогда не пожалею о том, что люблю тебя, но всё это для меня в новинку. Я чувствую, что в таком состоянии я уже не та женщина, в которую ты влюбился. Что я подвела тебя. Я привыкла любить себя. Не знаю, как с этим справиться, когда вдруг обнаруживаю, что моя голова заполнена мыслями, которые я так ненавижу.

Когда ты признаёшься, то отказываешься разрывать зрительный контакт. Это человек, которого ты выбрала, и он заслуживает большего. Прятаться нельзя. Глаза Леви непроницаемы, и на мгновение комнату заполняет только звук льющейся воды.

— Идиотка, — наконец фыркает он и гладит тебя по голове. — Больше, чем ты переживаешь из-за моего ухода, ты переживаешь из-за своей реакции на мой уход. Я уже говорил тебе раньше, но повторю ещё раз. Я сам сделал такой выбор, и я смогу справиться с этим, даже если ты будешь словно нуждающийся маленький ребёнок. Ты можешь положиться на меня.

Он заворачивает тебя в объятия, обхватывая обеими руками твою обнаженную спину. Ты прижимаешься к нему и судорожно вздыхаешь. Мгновенно начинаешь чувствовать себя лучше.

Ты любишь этого человека. Всеми фибрами своей души. Ты влюбилась в него так сильно и так быстро, что понятия не имеешь, как теперь с этим справиться. Ты не привыкла к таким сильным эмоциям, и это смущает и сбивает с толку.

Но всё именно так, как сказал Леви. Вы оба выбрали это, и вы сможете жить с этим выбором. Тебе будет одиноко, ты, вероятно, будешь хандрить, но в конечном счёте ты выйдешь из этого состояния, и всё будет в порядке. Ты не пожалеешь, что влюбилась в Леви. Как ты вообще смогла бы?

Когда ты отстраняешься, то чувствуешь себя спокойнее, чем когда-либо. Ты обрела новую решимость открыто говорить о своих чувствах и доверять их Леви.

Когда вы, наконец, выходите из душа, ты снова ощущаешь душевное равновесие.

***

В течение следующих двух недель всё возвращается в нормальное русло. Вы общаетесь, как обычно, ссоритесь, как обычно, у тебя больше не бывает странных приступов неуверенности и отвращения к себе. Похоже, спокойствие Леви при виде твоих новых и тревожных чувств заставило тебя снова почувствовать себя более непринуждённо в своей собственной шкуре.

У него также вошло в привычку оставлять сумку на кровати рядом с тобой, если он встанет раньше тебя, просто чтобы ты не волновалась, когда проснёшься. Это мило, но и немного неловко.

Ты сидишь в своей машине перед спортзалом. Вы договорились с Леви, что ты заберёшь его после окончания тренировки, чтобы вместе сходить за продуктами. Мерзкая жара закончилась, и ты опустила окно, чтобы насладиться прохладным ветерком.

Леви выходит примерно через десять минут. Его волосы влажные, только что вымытые, на нём обычные джинсы и чёрная футболка. Он всегда выбирает простую и удобную одежду. Даже сейчас он восхитительно выглядит.

Ты собираешься посигналить ему, просто чтобы посмотреть, вздрогнет ли он от неожиданности, но это не происходит, потому что ты вдруг видишь, что кто-то спешит за ним. Это женщина. Она выглядит немного старше тебя. Её светлые гладкие волосы собраны в высокий хвост, а на её лице появляется обнадёживающая улыбка, когда она догоняет Леви и начинает о чём-то с ним разговаривать.

Ты приподнимаешь бровь и смотришь. Ты прекрасно понимаешь, о чём идёт речь. Это очевидно по тому, как она наклоняется и небрежно касается его руки. Она пытается флиртовать.

Возможно, тебе следовало бы ревновать, но тебя это забавляет. Она, очевидно, понятия не имеет, что мужчина, за которым она пытается приударить — сварливый старый чудак, у которого очень мало времени на подобную ерунду.

Ты усмехаешься про себя, когда видишь, как он отходит назад, выглядя слегка раздраженным. Он высвобождает руку и коротко отвечает на всё, что она говорит. Когда она наклоняется с благонамеренной улыбкой, Леви делает резкий шаг назад, чтобы она не влезала в его личное пространство.

Разговор совсем короткий, она довольно быстро понимает намёк и отступает, неловко махнув рукой. Леви оглядывается и, заметив твою машину, подходит к ней и небрежно запрыгивает внутрь.

— О, тебе не нужно было так спешить ко мне, ты мог бы поразвлекать её ещё немного, — безжалостно поддразниваешь ты, заводя машину.

— Это было так раздражающе, — ворчит Леви.

Ты смеёшься.

— Что? Ты не привык, чтобы тебя приглашали на свидание?

— Время от времени ко мне подходят люди, — отвечает Леви, и в его голосе звучит решительное недовольство.

Ты слегка фыркаешь, когда едешь в сторону продуктового магазина. Ты готова держать пари, что Леви получает огромное количество внимания, особенно в спортзале, где его физическое мастерство явно демонстрируется напоказ.

— Но она была хорошенькой, — небрежно отмечаешь ты. Леви задумывается.

— Наверное, — наконец пожимает он плечами, но его голос явно отстранён. Ты чувствуешь тепло и радость от того, что он совершенно не интересуется никем, кроме тебя.

— Разве люди моего времени выглядят иначе, чем твоего? — с любопытством спрашиваешь ты после минуты уютного молчания.

— Эти выше и выглядят менее болезненно, — отвечает Леви, не задумываясь. Верно, война, голод и всё такое. Может быть, именно поэтому Леви низкий.

Ты никогда не спрашивала слишком много о прошлом Леви. У тебя такое чувство, что он на самом деле не хочет говорить об этом. И ты уважаешь это. Учитывая, из какого мира он пришел, ты сомневаешься, что прошлое было радужным и счастливым.

— Что ты хочешь съесть на ужин?

— Без разницы.

— Вот как… — дразняще отвечаешь ты. — Тогда, пожалуй, я приготовлю печёнку, — однажды ты показала ему упакованную печень в продуктовом магазине, и Леви посчитал это отвратительным.

Леви бросает на тебя косой взгляд.

— Я был бы тебе очень признателен, если бы ты этого не делала, — неохотно признаётся он, сморщив нос.

— Хорошо. Раз уж папочка так любезно попросил.

— Ты испытываешь свою удачу, говнючка, — ворчит он и недовольно цокает языком.

— Испытай меня, старик, — бросаешь ты ему вызов с широкой улыбкой. Он снова прищёлкивает языком и поворачивает голову, чтобы посмотреть в окно.

Ты рада, что всё более или менее приходит в норму.

***

Пройдёт ещё месяц, прежде чем ты заснёшь и упадёшь на что-то твёрдое. Когда ты открываешь глаза в таком уже знакомом, мрачном мире, ты сразу же оглядываешься в поисках Леви. Замечаешь его рядом с собой, он уже на ногах и быстро меняет свою повседневную одежду на военную.

Твое тело встаёт и начинает идти, как всегда, и он спешит за тобой, надевая свой плащ. Он выглядит совершенно иначе в своём снаряжении, как будто он действительно из другого времени. Но, по общему признанию, кожаные сапоги, узкие брюки, простая рубашка и плащ ему очень идут. Ты замечаешь, что вместо того, чтобы выбросить футболку и спортивные штаны, которые были на нём, он засунул их в свою сумку вместе с едой и водой.

— Что ты собираешься делать с монстрами? Они, наверное, могут быть где угодно…

Ты знаешь, что он здесь, чтобы в итоге остаться, даже если ты и не помнишь подробностей о плане, который вы вдвоём составили в другом мире. Это единственная причина, по которой он всё равно последовал бы за тобой сюда.

— Мне придётся забраться куда-нибудь повыше и попытаться найти снаряжение УПМ, — объясняет он. Ты не знаешь, что это такое, но предполагаешь, что это то, что люди этого времени разработали, чтобы сражаться с пожирателями людей.

Леви выглядит напряженным и нерешительным, когда открывает рот.

— Теперь, пока титанов не видно, мне, вероятно, следует отправиться как можно скорее.

Ты киваешь. Ты всё понимаешь и отважно улыбаешься ему.

— Всё в порядке. Я бывала здесь бесчисленное количество раз. Я проснусь и потом ничего из этого не вспомню.

Когда вы проходите мимо особенно высокого здания, похожего на остатки церкви, Леви неохотно смотрит на крышу.

— Всё в порядке, Леви. Просто уходи сейчас, пока никого из них нет рядом, — подбадриваешь ты его. Ты не можешь остановить своё тело, и для Леви тащить тебя на крышу было бы просто пустой тратой времени и энергии, так как в конце концов ты исчезнешь и всё равно вернешься в свой мир. Нет никакой гарантии, что вас обоих не убьют.

Он с силой останавливает тебя и наклоняется, чтобы крепко, требовательно поцеловать. Несмотря на то, что твои ноги пытаются оттащить тебя подальше от него, ты упрямо цепляешься за его шею и наклоняешь голову. Отчаянно целуешь его в ответ, не обращая внимания на боль от того, что твоё тело скручивается в двух противоположных направлениях. Это последний раз, когда ты его видишь.

— Прощай, Леви, — выдыхаешь ты, отстраняясь, чтобы глотнуть воздуха. Его руки крепко обнимают тебя за талию.

— Прощай, соплячка, — отвечает он. Его голос твёрд и спокоен, как всегда, и только то, как его руки слегка дрожат, пока он держит тебя, показывает, что он расстроен из-за этого.

Ты улыбаешься. Всегда собран. Не то чтобы ты ожидала от Леви чего-то другого.

Он отпускает тебя, и твоё тело снова начинает двигаться само по себе, прочь от Леви. Ты оглядываешься через плечо и смотришь на него так долго, как только можешь. Он поворачивается спиной и идёт к церкви, даже не оглянувшись. Он гораздо лучше умеет прощаться, чем ты.

Наконец, ты поворачиваешь за угол и добираешься до стены. Делаешь глубокий вдох и изо всех сил стараешься сдержать свой ужас. Ты уже столько раз проходила через это, и каждый раз кричала и сходила с ума. Но ты отказываешься делать это сегодня, потому что теперь Леви тебя слышит.

Это действительно так. Вы попрощались. Ты вернёшься и проснёшься в мире, где его больше не существует. А он останется здесь, в этом пустом, унылом мире. Возможно, Леви действительно последний живой человек и проведёт остаток своих дней в бесплодных скитаниях в поисках какой-либо подсказки о судьбе человечества.

Через некоторое время, которое кажется вечностью, ты, наконец, слышишь эти громки гигантские шаги. Каждый раз тебя находит другой титан, на этот раз это полнейший уродец. Огромные глаза, лысая голова, жуткая улыбка. Твоё тело напрягается, но ты отказываешься издавать какие-либо звуки. Ты не собираешься в последний раз, когда Леви слышит тебя, кричать и плакать.

Когда тебя хватает титан, ты поворачиваешь голову в сторону и закрываешь глаза. Малейший всхлип слетает с твоего рта. Даже если вы знаешь, что проснёшься сразу после того, как тебя съедят, это не становится менее пугающим или болезненным.

Ты не знаешь, что Леви стоит на крыше и смотрит, как титан подносит тебя к своей пасти. Ты чувствуешь его гнилое дыхание, чувствуешь, как твоё лицо прижимается к его влажному языку. Это отвратительно и ужасно. Держать глаза нужно закрытыми.

Леви наблюдает, как титан раскусывает тебя пополам. Твоя кровь брызжет по всей улице. Леви выглядит спокойным, но крепко сжимает руку в кулак. Вот ты ушла, и у него нет другого выбора, кроме как отвернуться и продолжить свой путь в одиночестве.

Когда ты просыпаешься в своём мире, Леви нет рядом, чтобы успокоить твои тихие рыдания.

Комментарий к Глава 10

переводчик затопил рабочее место слезами.

========== Глава 11 ==========

Комментарий к Глава 11

приготовьтесь к разрыву сердца

День 1

Ты проводишь полдня, свернувшись калачиком в своей постели. Прижимаешься головой к подушке и вдыхаешь оставшийся на ней аромат Леви, время от времени взрываясь тихими слезами.

Когда ты, наконец, встаёшь, то бродишь по квартире, как призрак, беспомощно оглядываясь по сторонам. Он ушел. Он действительно ушел, напоминаешь ты себе, и если бы у тебя остались хоть какие-то слёзы, ты бы, без сомнения, пролила их здесь.

Завариваешь себе кофе и достаёшь из корзины для белья одну из толстовок Леви. Натягиваешь её и сидишь за кухонным столом, глядя в окно, пока чашка кофе не остывает в твоих руках.

Ты надеешься, что Леви вернулся в полном порядке. Ты надеешься, что с ним всё в порядке. Ты надеешься, что он сможет найти хотя бы одного товарища живым.

Ты надеешься, что он никогда тебя не забудет.

На улице становится холоднее с первыми признаками осени.

Ты задаёшься вопросом, сколько времени пройдёт, пока это лето не покажется тебе просто сном.

***

День 3

Ты успеваешь сегодня на занятия. Ты пропустила несколько лекций в течение двух дней, когда не спала по ночам, нерегулярно дремля и смотря свой любимый сериал почти мёртвыми глазами, не замечая ничего из того, что происходит на экране.

Но ты достаточно долго хандрила, поэтому сегодня тебе нужно вернуться в прежнее русло.

Ты старательно посещаешь свои занятия и держишь на плаву. Пишешь заметки, указывая, что нужно сделать за день, заставляя свой ум сосредоточиться только на заданиях по учёбе.

После занятий ты ходишь в библиотеку и проводишь вечер за писаниной, вплоть до глубокой ночи. Обычно ты отправляешься домой сразу после окончания занятий. Если тебе нужно сделать что-то по учёбе, ты бы смогла просто сидеть на диване с ноутбуком. Время от времени ты вздыхала и потягивалась, благодарно улыбаясь, когда Леви приносил тебе чашку кофе.

Но сегодня ты откладываешь возвращение домой как можно дольше, и когда ты, наконец, входишь в свою тёмную тихую квартиру, уже далеко за полночь, то всё, что ты делаешь — падаешь на кровать. Постельное бельё всё ещё слабо пахнет Леви, и ты сразу же засыпаешь.

***

День 7

Ты снова начинаешь чувствовать себя почти нормально. Ты старалась получить как можно больше дополнительных ночей на своей работе, и в те редкие ночи, когда ты не танцуешь, ты всё равно остаёшься на учёбе допоздна. Но возвращение домой в пустую квартиру больше не причиняет тебе такой боли, как раньше.

Ты медленно привыкаешь к этому.

***

День 14

Наконец-то ты стираешь простыни, на которых спали вы с Леви, вместе с последней его одеждой. Ты сидишь на полу перед стиральной машиной, обхватив руками колени. Лениво смотришь, как мелькает его одежда, перекатывающаяся внутри. Ты не плачешь. Не плакала с тех пор, как вернулась на учёбу.

С этим исчезнут последние физические напоминания о существовании Леви. Его запах, наконец, полностью исчезнет.

Когда ты ложишься спать и ныряешь между свежими, хрустящими простынями, тебе требуется гораздо больше времени, чем обычно, чтобы заснуть.

На следующий день ты аккуратно складываешь простыни и одежду и убираешь их в шкаф. Тебе грустно, но ты абсолютно спокойна.

Твоё сердце всегда может принадлежать Леви, но даже в таком случае с тобой всё будет в порядке.

Ты находишь в себе решимость, в которой так нуждалась.

***

День 43

Маркус звонит тебе, на этот раз трезвый.

Ты согласилась встретиться с ним в кафетерии на территории кампуса. Ты предполагаете, что пришло время закрыть этот гештальт, в конце концов, прошло уже несколько месяцев.

Он всё такой же высокий и загорелый, его волосы небрежно зачёсаны назад, и он одаривает тебя своей фирменной дружелюбной улыбкой, когда ты садишься напротив него.

— Привет, — говорит он. Перед ним стоят две чашки кофе, и он протягивает одну тебе.

— Много молока, без сахара, — хвастается он, явно довольный тем, что вспомнил о твоих предпочтениях. Ты киваешь и благодарно улыбаешься ему.

— Ты выглядишь так, словно знавала лучшие дни, — прямо говорит он. Твоя улыбка тает, превращаясь в хмурый взгляд. Маркус всегда такой прямолинейный по отношению к тебе. Тем не менее, ты пожимаешь плечами.

— Наверное.

— Ты хочешь о чём-нибудь поговорить?

— С моим легкомысленным бывшим, которого я застала трахающим какую-то девицу в моей постели? Нет.

— Вполне справедливо, — Маркус виновато морщится и слегка съёживается. — Это просто… Я знаю, что у тебя не так много людей, с которыми можно поговорить о таких вещах. Ты всегда была одинокой волчицей.

Ты вздыхаешь и пренебрежительно машешь рукой.

— Это неважно.

— А как насчёт того парня, которого я видел с тобой тогда? Не могли бы вы поговорить с ним об этом? Он, кажется, очень заботился тогда о твоём благополучии, — Леви, кажется, оказал влияние на Маркуса. Ну, не каждый день какой-то ворчливый старик хватает тебя за руку и смотрит на тебя сверху вниз.

Ты чувствуешь болезненное сжатие в области груди и стискиваешь зубы. Это то же самое сжатие, которое ты чувствуешь каждый раз, когда Леви приходит тебе в голову.

— Не волнуйся об этом, со мной всё будет в порядке, — говоришь ты ему. Ты отхлёбываешь кофе и откидываешься на спинку стула. — О чём ты хотел поговорить?

Маркус смущённо потирает шею и немного опускает голову, прежде чем сделать глубокий вдох и смело встретиться с тобой взглядом.

— Мне очень жаль, — искренне говорит он. — То, что я сделал, было действительно дерьмово. И дерьмово то, что будучи слишком трусливым, я не осмеливался поговорить с тобой трезвым до сих пор.

Ты поднимаешь бровь и скрещиваешь руки на груди. Маркус ни в коем случае не плохой человек. Ты никогда по-настоящему не ненавидела его. Он слишком беззаботен, слишком импульсивен временами и принимает много неверных решений, когда пьян. Но, несмотря на это, у тебя никогда не было сил и намерений ненавидеть его.

— Зачем ты это сделал? Я знаю, что ты был очень пьян, но мы были вместе полгода на тот момент, а я вот так резко стала тебе безразлична, будто мы не были вместе, — ты спокойна и совершенно не агрессивна. Тебе всего лишь искренне любопытно.

— Честно говоря, я никогда не чувствовал, что мы действительно встречаемся, — осторожно признаётся Маркус. Он морщится, явно ожидая, что ты обидишься на сказанное. — Мои вещи были у тебя дома, мы виделись несколько раз в неделю, но я всё равно чувствовал, что между нами было некое расстояние. Я не могу этого объяснить, но мне всегда казалось, что я тебя совсем не знаю.

— А? — ты застигнута врасплох.

— Я всегда чувствовал какую-то дистанцию, — пожимает плечами Маркус. — Я не могу этого объяснить. Тем не менее, мне не следовало делать то, что я сделал, и за это я прошу прощения.

Ты киваешь. Он свободолюбив, честен и импульсивен. Ты независима, трудолюбива и дерзкая. Может быть, вы с Маркусом всегда были несовместимы.

Что бы это ни было, ты готова простить его и двигаться дальше.

— Всё в порядке. Я прощаю тебя.

Ты чувствуешь небольшое облегчение, полностью оставив эти отношения позади.

Выходя из кафетерия, вы коротко киваете друг другу и расходитесь в разные стороны, не оглядываясь.

Ты не предлагала вернуть Маркусу его одежду. Несмотря на то, что ты знаешь, что это должно пройти со временем, ты не можешь вынести мысли о том, что тебя разлучат с этими напоминаниями о Леви, даже если они спрятаны и в твоём гардеробе.

***

День 101

Это первый раз за год, когда ты находишься в баре или клубе по причинам, отличительным от работы.

Ты решила, что это будет желанным глотком свежего воздуха, чтобы выйти и потанцевать, не беспокоясь о том, чтобы выглядеть сексуально или привлекательно.

Ты пришла со своими коллегами. Обычно ты не разговариваешь с ними слишком много и не встречаешься во внерабочее время. В вашей группе ты известна как отшельница. Ты надёжная и всегда готова прикрыть других, безнадёжный трудоголик. Но ты не та, кто придёт на такие собрания, как это. Несмотря на это, Марисса всегда приглашает тебя.

Сегодня ты приняла её предложение пойти в клуб. Твои коллеги явно озадачены этим. Тем не менее, они вежливо вовлекают тебя в сплетни о людях, которых ты не знаешь, спрашивают твоё мнение о вещах, которые тебя вообще не волнуют, и продолжают толкать тебе напитки, которые тебе не по вкусу.

Вскоре ты выходишь из-за стола, чтобы пойти потанцевать. Находиться в такой большой группе утомительно.

Музыка оглушает, и ты немного пьяна. Время от времени тебя слегка толкают, пока люди вокруг тебя на танцполе с энтузиазмом подпрыгивают.

Ты двигаешь своим телом, не обращая внимания на присутствие кого-либо ещё. Ты закрываешь глаза и вскидываешь руки, раскачиваясь всем телом и пытаясь на мгновение забыться.

Прошло три месяца, и хотя боль утихла, она не исчезла. Ты всё ещё скучаешь по Леви, ты всё ещё чувствуешь, что часть тебя навсегда потеряна.

Музыка меняется, ты открываешь глаза и видишь кого-то перед собой.

Ты считаешь, что он красивый. Высокий и подтянутый, в довольно простом, но стильном наряде из чёрных джинсов и белой футболки. Среди изысканно одетых клубных ребят он выделяется. Его светлые волосы слегка взъерошены. Его глаза смотрят на тебя, сверкая открытым интересом.

Он задаёт бессловесный вопрос. Да или нет?

Ты обдумываешь это и игнорируешь тупое скручивание в животе, которое говорит, что ты не можешь, потому что ты уже принадлежишь кое-кому другому. Кое-кому невысокому и сварливому. Кое-кому с жесткими волосами, глазами темнее ночного неба и руками, которые обнимают тебя так нежно, что кажется, будто ты сделана из стекла.

Но ты больше не принадлежишь Леви, снова напоминаешь ты себе. Эта установка исчезла в то утро, когда ты проснулась совершенно одна.

Ты на мгновение задумываешься и, наконец, наклоняешь подбородок так, чтобы это означало «да». Может быть, это поможет тебе забыться.

Через минуту вы оба поглощены танцем, спокойным и соблазнительным.

Твои глаза закрываются сами по себе, ты чувствуешь, как его руки обнимают тебя за талию, его твердая грудь прижимается к твоей спине, когда ты медленно прижимаешься к нему.

В последние месяцы ты вкалывала до изнеможения. В свободные моменты, когда у тебя есть силы и желание прикоснуться к себе, чтобы приласкать, ты всегда думаешь о Леви.

Даже сейчас, когда вы прижимаетесь друг к другу, когда ты можешь почувствовать своей спиной малейший признак возбуждения этого парня, ты представляешь, что это Леви вот так хватает тебя. Даже если этот чудак ни за что на свете не ступил бы на танцпол.

Ты чувствуешь, как его руки медленно движутся под твоей рубашкой, ты чувствуешь его дыхание на своём затылке, влажное и возбужденное. Ты пытаешься свыкнуться с происходящим, но всё безрезультатно.

Вздыхаешь про себя, смирившись, и хватаешь его за руки, чтобы мягко отвести их. Поворачиваешься и чуть наклоняешься.

— Прости, — шепчешь ты ему на ухо. — Мне нужно идти.

С этими словами ты отрываешься от него и направляешься к выходу из клуба. Ты посылаешь Мариссе сообщение, солгав, что устала, и поблагодарила её за вечер.

Всю дорогу домой в трамвае ты молчалива и задумчива. Ты вздыхаешь и качаешь головой, когда полуночный город проплывает мимо тебя.

В тишине ночи ты приходишь к осознанию того, что всё-таки не можешь отпустить его. Пока что тебе лучше побыть одной.

Придя домой, ты падаешь на диван и смотришь в потолок.

— Чёрт возьми» — выдыхаешь ты, ругая себя. — Давай-ка поговорим о придирчивости и требовательности.

Может, тебе стоило принять приглашение и переспать с тем чуваком? Он был хорош собой, у него хватило порядочности спросить, прежде чем присоединиться к тебе на танцполе, он начал лапать тебя только после того, как ты вдоволь потёрлась задницей о его пах.

Без сомнения, он был бы прекрасным партнёром.

Но…

Ты вздыхаешь и прикрываешь свои блестящие от слёз глаза рукой.

Он не был Леви.

***

День 257

В доме твоих родителей, как обычно, шумно. Две твои племянницы сидят на полу в гостиной и играют друг с другом. Твой брат, его жена и твоя мать сидят с тобой за обеденным столом.

Ты улыбаешься и вежливо киваешь в ответ на всё, что говорит тебе жена твоего брата. Твои младшие братья и сёстры находятся в разных уголках дома, некоторые залипают в своих телефонах, некоторые смотрят телевизор. Твой папа готовит на кухне и время от времени высовывает голову, чтобы прокомментировать то, что обсуждается.

Твоя мать занята тем, что зачёсывает волосы твоего брата назад и пытается уговорить его подстричься.

Это редкость для твой семьи — быть вместе, как сейчас. Ты терпеливо слушаешь о проблемах на работе жены твоего брата, позволяешь матери пересказать, что же происходило с твоими дядями и тётями. А ты натягиваешь убедительную извиняющуюся улыбку, когда ваша мама жалуется, что ты никогда не навещаешь её.

— Что происходит? Ты выглядишь так, будто не спала полгода, ты почти никогда не берёшь трубку, не отправляешь фотографии в семейный групповой чат, — с несчастным видом перечисляет твоя мама. Ты слегка морщишься и пожимаешь плечами.

— Просто… Завал с учёбой, — бормочешь ты, избегая её взгляд. По правде говоря, ты прекрасно справляешься с этой самой учёбой. Ты хорошо спишь, хорошо ешь, у тебя нет депрессии. Ты прекрасно справляешься со учёбой и работой.

Ты просто чувствуете внутри пустоту.

Ты всегда чувствовала себя так до встречи с Леви, как будто повседневная жизнь просто проходила мимо тебя, и ты была просто наблюдателем происходящего. Мир казался бессмысленной пустотой. Ты изо всех сил пыталась найти причину, чтобы он таковым не был.

А потом Леви заполнил эту пустоту, и когда он ушел, ты вернулась к тому, какой была раньше.

Но после того, как ты увидела проблеск рая, бессмысленно пытаться притворяться, что ты можешь быть счастлива, вернувшись в старый, обыденный мир без него.

И поскольку ты потеряла желание притворяться человеком, который абсолютно и полностью доволен своей жизнью, окружающие тебя люди поймали эту перемену настроения. Твои коллеги бросают на тебя странные взгляды, твой научный руководитель постоянно спрашивает, нужен ли тебе перерыв, Маркус бросает на тебя долгие взгляды всякий раз, когда ты видишь его в кампусе.

— Я в порядке, мама, — настаиваешь ты и улыбаешься. Тянешься к бутылке вина на столе. Прежде чем ты успеваешь наполнить свой бокал, твоя мама накрывает его рукой.

— Выпивка ничего не исправит и не поможет. С тебя хватит, — говорит она тебе, взгляд у неё твёрдый, но встревоженный. Ты откидываешься на спинку стула, смирившись.

— Хорошо, — выдыхаешь ты.

После того, как вы поели, ты смотришь фильм вместе с остальными и рано ложишься спать, возвращаясь в свою старую комнату. На следующее утро ты первым делом извиняешься и садишься на поезд, чтобы вернуться домой.

Ты чувствуешь, что все смотрят на тебя с большой тревогой, когда ты уходишь.

Чувствуя себя виноватой, ты делаешь мысленную заметку, чтобы в следующий раз вести себя лучше.

***

День 266

Ты падаешь на что-то твёрдое. Встаёшь и оглядываетесь, хотя уже знаешь, что происходит.

Опять это.

Как обычно, твоё тело движется само по себе и начинает вести тебя к стене. Ты чувствуешь знакомую волну страха, твои инстинкты самосохранения включаются, когда в кровь выбрасывается адреналин. Но ты бессильна, чтобы сделать что-либо, кроме как рыдать и тщетно пытаться вырвать своё тело из чар ночного кошмара.

Ты была здесь несколько раз после того, как Леви ушел. Первые несколько раз ты пыталась оглядеться, чтобы посмотреть, нет ли его где-нибудь поблизости, но со временем перестала делать это, смирившись с тем, что больше никогда его не увидишь. Ты даже не знаешь, возвращаешься ли ты каждый раз в одно и то же место в этом пространстве и времени.

Ты знаешь, что независимо от того, сколько раз тебя съедят, Леви не придёт и не поможет тебе. Он в отъезде, выполняет свою миссию военного капитана.

Ты пытаешься занять свой ум чем-то, чтобы не сойти с ума. Задаёшься вопросом, как поживает твоё бодрствующее «я». Твоё тело кажется немного меньшим, чем в прошлый раз.

Ты пробираешься к стене. Твоё дыхание неровное, и ты знаешь, что теперь можешь кричать сколько угодно, и никто тебя не услышит. Несмотря на это, ты упрямо сжимаешь губы.

Задаёшься вопросом, всё ли у Леви хорошо. Он, вероятно, покинул стены и отправился на разведку куда-то далеко. Вероятно, у него прекрасно получается выживать. Он привык к этому миру, а тебя нет рядом, чтобы отягощать его.

Маленькая и очень глупая часть тебя внушает мысль, что он, возможно, мёртв, но ты быстро отбрасываешь её. Леви жив. Ты знаешь, на что он способен, а он способен на многое. И выжить здесь он сможет лучше кого-либо.

Когда титан, наконец, находит свой путь к тебе после того, что кажется маленькой вечностью, ты смотришь на него широко раскрытыми глазами. Его мерзкие волосы, пустые глаза, ухмыляющийся рот. Он протягивает руку и хватает тебя. Ты зажмуриваешь глаза.

Точно так же, как когда Леви ушел, ты не замечаешь, что кто-то наблюдает за всем этим с крыши церкви.

Ты стискиваешь зубы и отворачиваешь голову в сторону. Ты знаешь, что можешь взбеситься и начать орать, и никто тебя не услышит, но ты этого не хочешь. С тех пор как Леви ушел, ты не кричала, не умоляла и не плакала. Может быть, это гордая часть тебя, которая хочет верить, что так же, как Леви, ты можешь спокойно принять мрачную реальность этого мира.

Та часть твоего мозга, которая хочет истерить, умудряется прорваться, но лишь немного.

— Помоги, — едва слышный всхлип слетает с твоих губ, мольба — ни что иное, как отчётливый вздох.

Ты не видишь, что происходит, потому что твои глаза закрыты. Ты оторвана от земли, чувствуешь дыхание титана на своём лице. Смиряешься с жестокой, хотя и заранее известной судьбой быть съеденной.

И вдруг что-то проносится мимо тебя. Ты слышишь металлический, режущий звук. Тебя снова бросает на землю.

В ту секунду, когда твоё тело касается каменистой улицы, ты снова можешь свободно двигаться. Открываешь глаза и смотришь вверх, теперь уже в замешательстве. Почему тебя не съели?

Титан закрывает глаза и покачивается на месте, где стоит. Ты хмуришься и смотришь вверх. Кто-то стоит на его голове.

Твоё сердце замирает.

— Извини, — обращается Леви к титану холодным, ровным голосом. — Но я ревнивый парень. И ненавижу, когда другие прикасаются к моим вещам.

Он отстёгивает лезвие и быстрым движением кладёт руку на бедро, вытаскивая ещё одно вместе с рукоятью, которую держит.

Ты спотыкаешься и с широко раскрытыми глазами наблюдаешь, как Леви прикрепляет крюк к соседнему зданию, используя какое-то странное снаряжение, с которым ты не знакома. Он спрыгивает с головы титана, легко уклоняясь от его руки, которая тянется, чтобы схватить его. Затем Леви посылает ещё один крюк в стену противоположного здания.

Он двигается так быстро, что едва ли можно понять, что происходит. Леви меняет направление, поворачивается всем телом с головокружительной скоростью, чтобы набрать обороты, и упирается в затылок титана. Мгновенно глаза этого чудовища превращаются из пустых в мёртвые, и он падает перед тобой. Через пару секунд его тело начинает дымиться.

Всё, что вы можете сделать — смотреть с открытым ртом.

Леви приземляется на землю подальше и поворачивается, чтобы посмотреть на тебя непроницаемым взглядом. Его волосы и накидка слегка развеваются на ветру.

У тебя в голове мелькает множество вопросов. Откуда он взялся? Почему он спас тебя? Что он здесь делает? Нашел ли он ещё кого-нибудь живого? Что случилось с этим миром? Что за снаряжение он использует?

Но вместо того, чтобы озвучивать их, твой первый порыв — скрестить руки на груди и приподнять бровь.

— Не называй меня вещью, — ругаешь ты его. Хотя на самом деле ты не возражаешь.

Он убирает оружие в ножны и бросает на тебя непроницаемый взгляд. Леви не приближается к тебе, и ты вдруг чувствуешь себя неловко и неуверенно. Но он тоже не убегает, и это побуждает тебя продолжать говорить.

— Что это? — спрашиваешь ты и киваешь на снаряжение у него на бедре. Ты решаешь начать с самого простого.

— Механизм УПМ.

— Какая-то система, которая облегчает работу с этими тварями?

Леви кивает.

— Ты убиваешь их, перерезая им шею?

Он снова кивает.

Леви осторожно наблюдает за тобой, не зная, что делать в этой ситуации.

— Почему ты вернулся сюда? Ты узнал, что случилось с этим миром?

— Именно.

Леви узнал, что случилось, но сейчас он один. Это нехороший знак.

— Ты единственный, кто остался? — тихо спрашиваешь ты.

— Да.

Ты чувствуешь, как что-то сжимает твою грудь. Это сочувствие. Значит, Леви всё это время был здесь один? Ты смотришь поверх него. На его одежде пятна крови. Его волосы грязные и совершенно непослушные. Он выглядит намного худее. У него огромные мешки под глазами. На щеке большой шрам.

Ты испытываешь сильнейшее желание подойти к нему и обнять, но пока сдерживаешься. Ты не понимаешь пока, в чём заключается его план.

— Ты покинул стены? — осторожно спрашиваешь ты. Леви качает головой.

— Здесь нет лошадей. Всё, что я мог сделать, это собрать воедино то, что произошло, из того, что я нашел здесь.

— Тогда… — ты чувствуешь трепет надежды в животе. — Зачем ты вернулся сюда? В эту часть стен?

Леви отводит взгляд, и на его лице появляется что-то новое, чего ты никогда раньше не видела. В скором времени ты поймёшь, что это стыд.

Он вернулся, потому что в этом мире ничего не осталось, и он цеплялся за малейший проблеск надежды, что сможет вернуться к тебе. И он явно конфликтует внутри сам с собой по этому поводу, потому что это означает отказ от его миссии и прошлого.

Твои глаза смягчаются, и ты заставляешь себя двигаться. Осторожно сокращаешь расстояние между вами. Ты медленно кладёшь руку на щеку Леви и смотришь ему в глаза.

— Леви, — говоришь ты. Твой голос спокоен и ясен. — Ты сделал достаточно. Пойдём домой.

Глаза Леви чуть-чуть блестят, когда ты даешь ему искупление, которого ему так отчаянно не хватало. Он смотрит в глубину твоих глаз, позволяя тебе увидеть мириады самых сложных чувств. Печаль, стыд, гордость, тоска, любовь, надежда.

После долгой паузы он наконец кивает.

***

Ты шевелишься, и твоё сознание возвращается к тебе. Ты смотришь вокруг широко раскрытыми глазами.

Ночной кошмар?

Обычно ты снова засыпаешьв течение нескольких секунд. На этот раз, однако, ты замечаешь чьи-то руки, крепко держащие тебя.

Ты реагируешь инстинктивно, как и любой другой, если бы он проснулся посреди ночи от того, что кто-то схватил его. Ты задыхаешься и пытаешься освободиться. Откатываешься как можно дальше на кровать и спешишь включить прикроватную лампу. Ты вскакиваешь на ноги, готовая закричать, убежать или ударить, но, увидев Леви, останавливаешься.

Твои глаза расширяются.

Ты стоишь там, ошеломлённая, пытаясь всё осознать. Леви сидит совершенно неподвижно и настороженно наблюдает за тобой. В конце концов, прошел почти целый год.

Он незаметно оглядывается по сторонам, и когда не находит никого, кто мог бы делить с тобой постель, его плечи немного расслабляются от облегчения.

Тебе требуется целая минута, чтобы собрать в уме всё самое необходимое. Леви вернулся. Должно быть, он был с тобой во время ночного кошмара.

Через девять полных месяцев он вернулся. Эта мысль медленно оседает в твоей голове, когда шок проходит.

Ты осматриваешь его грязную одежду, его грязные волосы, его слегка блестящие глаза и решаешь, как поступить.

Медленно подходишь к нему. Он напрягается и наблюдает за каждым твоим движением, явно не зная, какой реакции ему следует ожидать.

Ты смотришь на его усталое, осунувшееся лицо. Твои глаза скользят по шраму.

Он выглядит ужасно. Но, несмотря на это, он всё ещё твой Леви.

Твоё самообладание рушится. Одним плавным движением ты практически прыгнула на него, повалила на кровать и крепко обняла. Это похоже на то, как пробка, которая была вставлена на место, удерживая всё внутри, наконец-то вырвалась, и эмоции ускользают от тебя, как цунами.

Рыдание абсолютного облегчения срывается с твоих губ, когда ты прижимаешься к нему, касаясь своим лицом к изгибу его шеи. От него пахнет грязью, металлом, потом и кровью, но тебе всё равно. Ты вдыхаешь этот запах, как будто это единственное, что поддерживает в тебе жизнь.

Самообладание Леви, похоже, сегодня тоже слабее, чем обычно. Он стонет и обнимает тебя обеими руками. Обнимает тебя так, как никогда раньше. Одной этой силы достаточно, чтобы ты чуть не задохнулась. Одной рукой Леви обнимает тебя за талию, а другой зарывается в твои волосы и крепче прижимает твоё лицо к своей шее.

Ты чувствуешь, как он дрожит.

Вы долго обнимаетесь, прижавшись друг к другу на кровати. Простыни, вероятно, будут испачканы одеждой Леви, но тебе плевать. Всё, что тебя волнует, это то, что единственный мужчина, которого ты когда-либо по-настоящему любила, снова в твоих объятиях.

— Леви, — шепчешь ты, пробуя имя на губах после такого длительного перерыва.

— Соплячка, — тихо бормочет он в ответ на приветствие.

Когда ты отстраняешься, то обхватываешь его скулы и с беспокойством смотришь на него.

— Что случилось? — ты спрашиваешь. — Выглядишь так, будто не ел и не спал целую вечность.

Лицо Леви становится мрачным.

— Всё так плохо? — сочувственно спрашиваешь ты и протягиваешь руку, чтобы погладить его по щеке.

Леви устало вздыхает и кладёт руку тебе на голову, поглаживая.

— Соплячка, — начинает он. — Я расскажу тебе всё. Первым же делом, но уже завтра утром. Но не сегодня…

Он замолкает и сверлит тебя своими тёмными глазами. Ты понимающе киваешь. Он устал. Он голоден. Он грязный. Он только что снова путешествовал во времени и пространстве. Сейчас он не в состоянии объяснить всё, что произошло за последние месяцы.

Ты встаёшь и протягиваешь ему руку. Помогаешь ему подняться с кровати и ведёшь в ванную. Хватаешь шампунь и гель для душа из шкафчика в ванной и протягиваешь их Леви.

Он стягивает с себя тщательно застёгнутую униформу. Останавливается, чтобы приподнять бровь.

— Почему они до сих пор у тебя?

— Я иногда нюхаю их, потому что запах напоминает мне о тебе. Заткнись, — бормочешь ты. Леви бросает на тебя долгий взгляд и заканчивает сбрасывать странное снаряжение с бёдер. Затем он подходит к тебе.

— Я думаю, что ты явно скучала по мне, — почти шепчет он, и его глаза приобретают очень знакомый весёлый блеск, когда он смотрит на шампунь в твоей руке. Ты раздражаешься и нерешительно толкаешь его в плечо. — Но я также чувствую, что должен подтвердить свои мысли, потому что прошел почти год. Ты всё ещё…?

— Да, — выдохнула ты, прежде чем он успел закончить. Ты роняешь бутылки и практически бросаешься на него. Запускаешь руку в его грязные волосы и притягиваешь его к себе. Ваши губы встречаются.

Это недолгий поцелуй, но он прекрасно передаёт все твои чувства. То, как Леви отвечает, так же жадно и болезненно, передает и его чувства тебе в ответ.

Ты отстраняешься, хватаешь его за руку, лежащую на твоём бедре, и подталкиваешь его в сторону душа. Он заканчивает раздеваться и заходит в кабинку. Ты приняла душ ещё перед тем, как лечь спать, но, несмотря на это, ты легко стягиваешь с себя одежду и следуешь за ним.

Ты не торопишься начать отмывать его со всей любовью. Вытираешь всю грязь с его волос, смываете всю грязь с его кожи. Он позволяет делать всё, что тебе заблагорассудится, и не произносит ни слова. Несколько раз ты замечаешь, как он закрывает глаза в блаженстве, пытаясь делать это, как можно незаметнее.

Закончив, ты целуешь вертикальный шрам на его щеке и выходишь из душа. Достаёшь полотенце и тщательно вытираешь его.

Ты роешься в шкафчике и протягиваешь ему новую зубную щетку.

— Почисти зубы, дедуля, пока они не начали выпадать. Я принесу твою одежду из шкафа, — говоришь ты ему. Леви кивает, и в его глазах появляется намёк на невысказанную благодарность. Что после всех этих месяцев, после того, как он оставил тебя здесь одну, твоя первая и единственная реакция на его возвращение — принять с распростертыми объятиями и вот так сильно заботиться о нём.

Через несколько минут он уже чист и одет в знакомые боксёры и футболку. Ты сменила простыни, потому что униформа Леви оставила несколько неприятных пятен на старых.

Залезаешь под одеяло. Ложишься рядом с Леви и слегка улыбаешься ему. Ваши тела тепло прижимаются друг к другу.

— Я рада, что ты вернулся.

Леви некоторое время молчит. Он гладит тебя по волосам и прижимается губами к твоему лбу.

— Я тоже, — наконец признаётся он тихим голосом.

Ты закрываешь глаза и улыбаешься.

Комментарий к Глава 11

12 глава давно готова. Когда хотите: сегодня или завтра?

========== Глава 12 ==========

Это первый раз, когда ты просыпаешься раньше Леви. Бросаешь взгляд на часы на прикроватном столике и понимаешь, что уже опаздываешь на занятия. Не то чтобы ты всё равно собиралась ехать. Сегодня ты просто обязана присматривать за Леви.

Ты вырываешься из железной хватки Леви как можно незаметнее, стараясь не разбудить его. Обычно он бы пошевелился от такого, но сейчас он просто хмурится во сне, слегка хмыкает и поворачивается на другой бок.

Это больше, чем что-либо другое, говорит тебе о том, как тяжело дались Леви последние девять месяцев. Возможно, это первый раз с тех пор, как он ушел, когда он может спать спокойно, не опасаясь, что его схватят и съедят, как только он закроет глаза.

Ты смотришь на его умиротворённое лицо и чувствуешь сильное желание погладить его по щеке, но держишь свои руки при себе. Ты боишься, что разбудишь его. Он заслужил поспать.

Подходишь к двери и поворачиваешься, чтобы ещё раз взглянуть на него. Ты ничего не можешь поделать с тихим голосом в твоей голове, указывающим на то, что Леви именно там, где ему и место. С тобой. В ту секунду, когда ты увидела его, трещина внутри тебя оказалась залатанной.

Ты всё ещё слегка удивлена масштабом своих чувств к Леви, но ты смирилась с этим. В течение этих девяти месяцев ты двигалась дальше, хоть и не могла отпустить ситуацию.

Когда Леви, наконец, выходит из спальни уже далеко за утро. Волосы у него взъерошены, глаза опухшие и сонные, а ты не можешь удержаться от широкой, нежной улыбки. На нём только футболка и боксёры.

Ты никогда не видела Леви полусонным. В основном, он всегда бодр и собран, поэтому видеть его даже отдалённо уязвимым довольно приятно.

Не произносишь это вслух, потому что знаешь, что всё закончится тем, что он назовёт тебя раздражающей и попросит заткнуться, но он выглядит так мило. Особенно когда зевает и чешет затылок.

— Доброе утро, — говоришь ты и приглашаешь к обеденному столу. — Ты долго спал.

Леви издаёт тихий звук, соглашаясь, и садится. Оглядывается.

— Это место — свалка, — бормочет он и смотрит на груды книг и бумаг на кофейном столике, коллекцию пустых кофейных кружек в раковине, одежду, разбросанную на диване, и всё остальное, что способствует беспорядку вокруг.

— Ну, я здесь живу уже девять месяцев без моей личной горничной и служанки, — бормочешь ты, готовя ему завтрак.

Ты слышишь знакомое пощёлкивание языком и улыбаешься. Ты мгновенно чувствуешь, что всё вернулось на круги своя. Наконец-то вы принадлежите друг другу.

— Я сам могу приготовить себе завтрак, — комментирует Леви, когда видит, как ты достаёшь сковородку. Ты ставишь её на плиту, поворачиваешься и подходишь к Леви.

— Я знаю, что ты можешь, но, судя по всему, ты прошел через девять месяцев кромешного ада. Позволь мне сегодня позаботиться о тебе. Это заставит меня чувствовать себя лучше. Окей?

Ты наклоняешься, чтобы чмокнуть его в лоб. Он оценивающе смотрит на тебя и в конце концов пожимает плечами, пытаясь скрыть лёгкий оттенок счастья в глазах, говорящий о том, что он втайне рад, что его балуют.

— Ты будешь делать всё, что захочешь, что бы я ни сказал тебе, — бормочет он и отворачивается, чтобы посмотреть в окно. Ты гладишь его взъерошенные после сна волосы, а затем идёшь к плите.

Через пятнадцать минут ты возвращаешься с завтраком. Ты поджарила два яйца с беконом, сделала тосты и нарезала свежие помидоры. Также ты нарезала апельсин дольками. Ты ставишь тарелку с дымящейся кружкой чая. Его глаза загораются, когда он замечает чай, и ты не удивляетесь, что он игнорирует еду, сразу же принимаясь за чай.

— Зелёный Жасмин. Я знаю, что тебе он нравится, — говоришь ты ему и садишься напротив. Он вдыхает аромат, удовлетворенно закрывая глаза, и делаешь глоток. То, как Леви на секунду закрывает глаза, говорит о том, насколько сильно он наслаждается чаем. Судя по всему, Леви жил там, где чай — редкая роскошь.

Затем он берёт вилку и начинает есть. Леви пытается сохранять самообладание и есть в нормальном и приличном темпе, но ты видишь, что он поглощает пищу гораздо быстрее, чем обычно. Это, вероятно, первая тёплая, нормальная еда, которую он ел за последние месяцы.

Леви заканчивает со всем меньше, чем за десять минут и отодвигает тарелку в сторону. Он смотрит на тебя и слегка прищуривается.

— Ты похудела, — говорит он с нотками беспокойства в голосе.

— Я ленюсь готовить, когда ем только я. Чаще покупаю что-то готовое и разогреваю, — небрежно отвечаешь ты.

— В общем, ты неважно выглядишь.

— Ты не из тех, кто много болтает, — сухо говоришь ты. Скрещиваешь руки на груди и вздыхаешь.

— Да, это были трудные девять месяцев. С тех пор как ты исчез, я изо всех сил пыталась найти смысл жизни.

Он виновато отводит глаза. Его тело напрягается.

— Видишь ли, мне не следовало этого дела…

— Прекрати это немедленно, — огрызаешься ты. — Я боролась с теми же самыми демонами и до твоего появления. Единственное, что изменилось, — это то, что я встретила любовь всей своей жизни, — ты перестал стесняться своих чувств, наконец-то.

А вот Леви, очевидно, нет — он выглядит неловко, прочищая горло.

— Не нужно говорить так драматично, — бормочет он и отхлёбывает чай.

— Но это правда. Я пыталась. Я могла бы вернуться к тому времени, как всё было до твоего появления в моей жизни, но я просто не могла отпустить тебя. Так что да, в каком-то смысле ты был прав. В результате я стала ещё более одинокой, но быть с тобой было также самым удивительным временем в моей жизни. Я бы не променяла его ни на что. Я благодарна, что могла быть счастлива, хотя бы на мгновение.

Леви долго и решительно смотрит в окно. Затем глубоко вздыхает и поворачивает свои тёмные глаза обратно к тебе.

— Я тоже, — заявляет он, чувствуя себя неловко, но выглядит непоколебимо. — Я был счастлив.

Он снова отворачивается.

Ты улыбаешься. Не спрашиваешь, почему он ушел, хоть и был счастлив. Ты ведь знаешь ответ. Солдатский долг, верность своему делу. Ты всё понимаешь.

— Я пыталась связаться с другими. Коллеги, семья, новые парни…

Леви бросает на тебя взгляд, и его губы вытягиваются в недовольную линию. Ему явно не нравится та часть с парнями, но он не имеет права жаловаться на это, и он это понимает. Леви сам ушел.

— Я не продвинулась дальше, чем просто потереться о него на танцполе.

Твои слова немного смягчают его плохо скрываемую злость и недовольство.

— Я думала трахнуться с ним, но не смогла. В ту ночь я поняла, что если это не ты, то мне никто не нужен. Ты для меня единственный, Леви.

Твой тон небрежен. Ты кладёшь подбородок на ладонь и смотришь на Леви.

Он скептически приподнимает бровь.

— Что? Ты хочешь сказать, что если бы я встал на колени и предложил нам пожениться, завести троих детей и собаку, ты бы не возражала? — он фыркает, явно издеваясь над тобой, и подносит чашку к губам.

— Да.

Леви явно не ожидал такого ответа, потому что он резко вдыхает и начинает кашлять, подавившись чаем от неожиданного ответа.

Ты пожимаешь плечами и спокойно смотришь на него.

— Не знаю, как насчёт детей, но да, я бы вышла за тебя замуж.

— Этого, вероятно, никогда не произойдёт, — будто предупреждает он тебя.

— Сойдёт и так, — отвечаешь ты и встаёшь. Подходишь к Леви и зачёсываешь ему назад волосы со лба.

— Пока ты здесь со мной и счастлив, это всё, что меня волнует, — мягко говоришь ты. Он мгновение смотрит на тебя, пытаясь понять, а затем со вздохом берёт твою руку в свою и отодвигает стул. Ты понимаешь намёк и садишься на его колени.

Ты обнимаешь его за шею и прижимаешься своим лбом к его.

— Я не спрашивала тебя, — начинаешь ты тихим голосом. — Ты вернулся сюда, и я восприняла это, как подтверждение того, что ты хочешь продолжить с того места, на котором мы остановились…

Леви несчастно стонет. Ему, в принципе, неудобно вести подобные разговоры, особенно после девяти месяцев одиночества.

— Да, — наконец подтверждает он тихим шепотом.

— Да что? — спрашиваешь ты и наклоняешь голову с озорной улыбкой. Ты собираешься довести это до конца.

— Не испытывай судьбу, говнючка, — Леви прищёлкивает языком. — Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду.

— Я люблю тебя, — просто выдыхаешь ты в ответ. Он бросает на тебя настороженный взгляд и хмыкает в знак признательности. — Я люблю тебя, Леви, — повторяешь ты.

— Я услышал тебя в первый раз, — отвечает он ровным голосом, теперь немного раздраженным. Ты ухмыляешься и тыкаешь языком в щеку изнутри.

— Я так сильно тебя люблю, — воркуешь ты и ерошишь его волосы. Он пресекает это движение, и хватает твои руки, чтобы ты больше не могла прикасаться к нему.

— Как ты думаешь, сколько мне лет, соплячка? Перестань обращаться со мной, как с ребёнком.

Твоя улыбка превращается в нежную, и ты смеёшься над его угрюмым выражением лица.

— Хорошо. Я больше не буду тебя дразнить. Папочка.

Леви испускает долгий вздох, без сомнения спрашивая себя, что заставило его вернуться к такой несносной женщине, но решает не озвучивать. У него нет сил. Вместо этого он встаёт и несёт тебя к дивану. Он бросает тебя на подушки и садится рядом. Леви закидывает ногу на ногу и прислоняется к спинке.

— Ты хочешь знать, что произошло за последние девять месяцев, верно?

Ты стираешь с лица беззаботную улыбку и садишься поудобнее. Ты медленно киваешь и двигаешься так, чтобы сесть, прислонившись к подлокотнику.

Проходит минута, пока он обдумывает всё, пытаясь решить, с чего начать.

— Мы прибыли точно в то же место, что и в прошлый раз, — начинает Леви и откашливается.

— Я решил пойти разными путями. Твоё тело двигается автоматически всякий раз, когда ты там появляешься, и поэтому пришел к выводу, что было бы слишком опасно пытаться силой затащить тебя на высокое место со мной, так как в конечном итоге ты всё равно проснёшься, — объясняет он. Леви не смотрит на тебя — вместо этого его глаза прикованы к тёмному телевизору.

— Я забрался на высокую крышу, и в конце концов титан пришел за тобой, — рука Леви незаметно сжимается в кулак на подлокотнике — единственный признак того, что он расстроен. Ты тянешься, чтобы схватить руку, лежащую у него на коленях, и крепко сжимаешь её.

— После того, как ты была съед… ушла, — его рука непроизвольно дёргается в твоей, — я отправился на разведку сам. Начал со Стены Сины. Стало очевидно, что она давно заброшена. Десятки, может быть, сотни лет назад. Я знал, что мне нужно найти какое-нибудь снаряжение, если я хочу выжить, поэтому я отправился на базу, которой когда-то пользовалась Военная полиция. Мне удалось найти относительно нетронутый запас лезвий и газа для моего снаряжения, необходимого для выживания.

При этих словах ты хмуришься и открываешь рот, чтобы указать на что-то, но Леви опережает тебя.

— Да, это буквально кричащий намёк на то, что всё было брошено в спешке, так как военные даже не взяли с собой самое необходимое. Внутри домов вещи также оставались нетронутыми, еда осталась на плитах, личные вещи остались в ящиках, денежные тайники остались нетронутыми. Было очевидно, что что бы ни случилось, это произошло слишком неожиданно и очень быстро. Я копался в домах в поисках овса, чечевицы и другой пищи, которая может быть пригодной хоть вечность, если её правильно хранить. Так и выживал…

Ты киваешь и придвигаешься немного ближе к нему, когда выражение лица Леви становится мрачнее.

— Я рыскал вокруг в течение нескольких недель. Получил в свои руки военную информацию о событиях, приведших к прорыву стены Сина. На все вопросы, на изучение которых мы потратили столетие, были даны ответы всего за пару лет. Последние документы, которые мне удалось найти, относятся к началу 852-го года.

— Ты из 850-го, верно? — он кивает. — И тогда ты не знал, кто такие титаны?

— Последнее, что мы смогли узнать, это то, что некоторые люди могут превращаться в титанов и контролировать свои действия. В наших рядах был один такой придурок, который мог бы это сделать. Мы запланировали экспедицию, чтобы выманить других ему подобных, — объясняет Леви.

— Тогда… Что вам удалось выяснить? — осторожно спрашиваешь ты. Губы Леви вытягиваются в тонкую линию.

— Я узнал, что титаны не просто появились из ниоткуда, они были посланы вражеской нацией.

Твои брови удивлённо взлетают вверх. Ты думала, что народ Леви был единственным выжившим.

— Мы изначально были расположены недалеко от этой нации и далеко от стен. Но один монарх увёл своих последователей так далеко, чтобы уйти от продолжающегося конфликта между нашим и их народом. Они возвели стены, которые простояли сто лет, прежде чем враждебная нация снова начала концентрированное нападение в 845-м году.

— Сто лет это не так уж много, — замечаешь ты. — Почему никто об этом не знал?

— Очевидно, королевская родословная обладает некоторыми странными навыками, такими как стирание памяти.

— А? — ты скептически смотришь на его лицо, наполовину убеждённая в том, что он тебя разыгрывает, но Леви выглядит совершенно серьёзным.

— Что значит «стирание памяти»? Ты уверен, что не увидел это в какой-то книге со сказками?

— Я могу отличить книгу сказок от военных документов, ты, говнючка, — отвечает Леви, недовольно закатывая глаза.

— Как скажешь, старина, хотя я не припомню, чтобы ты брал с собой очки для чтения, — бормочешь ты. Видишь крошечную вспышку веселья, как будто он скучал по такой вашей бессмысленной перебранке. Однако прежде чем ты успеваешь ухватиться за эту мысль, он спокойно берёт диванную подушку и бросает её тебе в лицо, чтобы ты заткнулась.

Ты хихикаешь и прижимаешь подушку к груди, продолжая слушать историю Леви.

— Итак, эта дерьмовая нация начала атаку в 845-м году, используя для этого титанов.

— Но… Почему? — хмуро спрашиваешь ты.

— Чёрт, очевидно, многое связано с тем, как устроен наш народ. Они боятся нас. И мы неосознанно пользовались многими ценными ресурсами.

Ты не понимаешь.

— Вы чем-то отличаетесь от них?

— Да. Я ещё не сказал тебе, что такое титаны.

Лицо Леви становится мрачнее.

— Они люди. Не просто люди, а совершенно такие же, как мы. Мы можем превратиться в титанов, в то время как другие нации не могут.

Ты разеваешь рот, широко раскрыв глаза.

— Они люди? Титаны — люди? Ты убивал своих все эти годы?

— Да.

Ты чувствуешь, как его рука снова дёргается.

— Наша нация может быть превращена в титанов, это необратимая процедура. В этой враждебной стране есть субпопуляция нашего вида. Используя их, они начали атаку в 845-м году и ещё одну где-то после последнего документа, который я нашел, в 852-м году.

— Значит, они пробили все стены и оккупировали всю страну так быстро, что не было даже шанса на эвакуацию? Откуда ты это знаешь? Были ли там… Останки?

— Корпус разведки был практически уничтожен вскоре после того, как я оказался здесь. Важные лица были убиты, а Военная полиция взяла под контроль всю армию. Группа бандитов, совершивших убийства… — Леви замолкает, и в его глазах появляется редкий блеск сильного гнева.

— Если бы только я был там, чтобы убить того сумасшедшего зверя, — буквально закипает он. Ты с тревогой смотришь на его лицо. — Тогда, возможно, весь этот переворот провалился бы.

— Итак, были политические проблемы, которые сделали тебя более уязвимым, чем обычно, и отряд, лучше всего оснащённый для борьбы с титанами, был уничтожен, — подытоживаешь вы тихим голосом. Леви хмыкает в знак согласия.

Ты сжимаешь его руку чуть сильнее и внимательно наблюдаешь за ним.

— Так… Твои товарищи погибли во время переворота?

— Я думал, что так произошло со всеми, — стоически произносит Леви. — Пока я не увидел парочку из них.

— Увидел? — ты в замешательстве хмуришься. Разве Леви не сказал, что он единственный, кто остался? Он делает паузу, чтобы сделать глубокий вдох.

— По поводу твоего предыдущего вопроса… Нигде не было никаких останков, — загадочно заявляет он. — Ни костей на улицах, ни братских могил.

Леви тупо смотрит в телевизор, пока ты медленно складываешь кусочки пазла вместе. Останков не было, так что их не убили. Неужели их перевезли к вражеской нации? Но Леви утверждал, что видел…

Ты ахаешь и крепче хватаешь Леви за руку.

— Дома не выглядели так, как будто их бросили в мгновение ока и люди внезапно убежали. Они все превратились в титанов… — шепчешь ты. Леви кивает. Его рука дрожит.

— Они, должно быть, пробрались и обратили всех. Затем разрушили стены, добыли все нужные им ресурсы и оставили титанов бесконечно бродить здесь. Такова моя теория.

Ты соскальзываешь с дивана и чуть маневрируешь, пока не оказываешься на полу на коленях перед Леви.

— Что случилось, когда ты увидел своих бывших товарищей в образах титанов? — спрашиваешь ты. Леви выглядит загнанным в угол. Он стискивает зубы и отказывается смотреть на тебя.

— Что ещё я мог сделать, кроме как избавить их от страданий? — шипит он сквозь зубы. Выглядит разъярённым. — Большинство титанов отправились в другие места в поисках людей, но некоторые остались, разбросанные по стенам. Я уничтожил столько, сколько смог.

Ты видишь боль, глубоко спрятанную в его глазах, и поднимаешься, чтобы решительно обнять его за плечи обеими руками.

— Прости, Леви, — выдыхаешь ты и обнимаешь его так крепко, как только можешь. Он не отвечает на твои объятия, но ты чувствуешь, как его тело слегка дрожит, когда он позволяет тебе утешать его.

Когда ты отстраняешься, твои глаза блестят от слёз сочувствия. Ты с любовью обхватываешь его лицо. Леви смотрит на тебя и издаёт звук, напоминающий то ли фырканье, то ли смешок.

— Соплячка, у меня были месяцы, чтобы прийти в себя. Я в порядке, — уверяет он, а его взгляд всё ещё прикован к телевизору позади тебя. Ты слегка покачиваешь головой.

— Это не значит, что тебя не нужно утешать, — отвечаешь ты. — Всё равно больно.

Леви замолкает и, наконец, поворачивается, чтобы встретиться с тобой взглядом.

— Да, — признаётся он. — Но уже не так сильно.

Ты снова садишься на пол и хватаешь его за обе руки. Внимательно следишь за выражением его лица, пытаясь понять, не слишком ли много вопросов ты задаёшь.

— Итак, когда ты решил вернуться ко мне?

— После того, как я собрал воедино все элементы истории и убил всех своих товарищей, которых смог найти, мне пришлось выбрать между запуском самоубийственной миссии, чтобы попытаться найти эту враждебную нацию, без союзников, без лошади и без гарантии, что у меня хоть что-то получится, и попыткой вернуться к тебе.

Для тебя выбор был бы очевиден, но ты знаешь, что для Леви это было не так.

— Во-первых, я должен был убедиться, что наше время движется одновременно. Если ты каждый раз появляешься в одном и том же месте во времени и пространстве, ты будешь продолжать появляться в прошлом. Я вернулся к Стене Сина, чтобы выяснить, и заметил, что флага, который я поднял в то время, когда случайно оказался там с тобой, там больше не было. Это был показатель того, что наше время движется с той же скоростью.

Ты нежно расчёсываешь волосы Леви пальцами и киваешь.

— Я не решил возвращаться, просто обдумывал свои возможные варианты, стоя на крыше, когда ты внезапно появилась. Я собирался сдержаться и подумать ещё до следующего твоего появления, сколько бы времени это ни заняло.

Ты немного озадачена этим. Ты предполагала, что Леви принял решение ещё к тому времени, как ты появилась.

— Ты вела себя, как крутая девчонка, отказываясь кричать, хотя, очевидно, была до смерти напугана, — фыркает он.

— В общем, ты звала на помощь. Это был едва слышный шепот, но он пробежал по моим венам, как электрический разряд. Не успел я опомниться, как убил титана, который положил на тебя свои отвратительные лапы.

Плечи Леви немного поникли, он совсем не выглядит гордым или довольным собой.

— Я не мог смотреть, как ты умираешь во второй раз. И когда ты пришла ко мне и сказала, чтобы я возвращался с тобой домой, я почти сразу же согласился. Это было эгоистично с моей стороны.

— Это не было эгоистично с твоей стороны, — тут же возражаешь ты. Хватаешь его за подбородок и свирепо смотришь. — Ты сделал всё, что мог, и выбор сводился к тому, хочешь ли ты умереть в одиночестве или победить, как последний представитель своего рода. Ты решил нести этот факел, а не тушить его. Во всяком случае, ты оказываешь им всем услугу. Никто из них не был бы счастлив, если бы ты умер смертью собаки в одиночку.

Ты говоришь эмоционально, удерживая при этом Леви железным взглядом.

Когда ты заканчиваешь и останавливаешься, чтобы перевести дыхание, он смотрит на тебя, не моргая. Затем фыркает и нежно гладит тебя по голове.

— Вот же бестолочь. Из-за чего ты так волнуешься?

Ты вздыхаешь, немного расстроенная.

— Я говорю тебе всё это, чтобы ты чувствовал себя получше.

— Кто сказал, что это не так? — спрашивает Леви.

— Ты выглядишь не слишком счастливым.

— Поверь мне, соплячка. Я счастлив настолько, насколько это возможно в этой ситуации, и во многом это связано именно с твоим присутствием.

Убедившись в этом, ты улыбаешься и забираешься к нему на колени.

— Тогда я рада, — бормочешь ты и утыкаешься носом в его волосы. Чувствуешь, как он кладёт руку тебе на талию. Леви мягко вздыхает, явно готовясь к совершенно другому разговору, который, по его мнению, необходим.

— Послушай, соплячка, — медленно начинает он. Ты немного отстраняешься и смотришь вниз, чтобы встретиться с ним взглядом. — Если ты действительно серьёзно относишься к тому, чтобы взять на себя полное обязательство быть со мной…

— Ты же знаешь, что мой ответ — да, — сразу же отвечаешь ты.

— Тогда нам нужно начать планировать дальнейшую жизнь. Мне нужна работа.

Ты киваешь. Понимаешь, что Леви не хочет вечно жить за твои деньги.

— Наш первый шаг — твоя идентификация, чтобы твоё существование было признано и реально, ты смог бы легально работать и получить медицинскую страховку, — объясняешь ты. — Есть несколько способов сделать это.

Ты изучила этот вопрос незадолго до того, как Леви оказался в ночном кошмаре вместе с тобой.

— Либо мы сделаем тебе поддельное удостоверение личности другой страны и обратимся за разрешением на проживание в качестве моего супруга, либо ты подашь заявление в качестве беженца, и в этом случае тебе не понадобится удостоверение личности, но в таком случае ты рискуешь быть депортированным.

— Неужели подделать удостоверение личности так просто? — скептически спрашивает Леви.

— Интернет — всемогущ, мой пожилой друг, — говоришь ты ему с усмешкой. — Это в высшей степени незаконно, но я смогу достать тебе липовые документы.

— Ты подвергаешь себя опасности?

— Вряд ли, — фыркаешь ты. Леви немного напрягается.

— Мы рассмотрим возможные варианты позже, — сухо объявляет он.

— Как скажешь, дедуля, — бормочешь ты и похлопываешь его по плечу, прежде чем попытаться встать.

— И последнее, — рычит Леви, притягивая тебя к себе обратно, и внезапно ты смотришь в его глубокие тёмные и напряженные глаза. Ваши лица в нескольких дюймах друг от друга.

— Я не хочу, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — заявляет он ясным и властным голосом. — Я видел, как ты однажды умерла, и этого было достаточно. Я буду твоим, но такова моя цена.

Твоё дыхание застревает в горле, и ты тяжело сглатываешь. Чувствуешь необъяснимое желание просто пообещать ему всё, что он захочет.

— В таком обществе, как моё, шансы в твою пользу, — тихо говоришь ты ему и кладёшь руки ему на плечи. — Но жизнь устроена не так, и мы оба это знаем. Я не могу обещать что-то подобное, когда так много вещей выходит из-под моего контроля.

— Я знаю, — спокойно отвечает Леви. — Дело не в том, что ты пообещаешь мне, что с тобой никогда ничего не случится. Дело в том, что я предупреждаю тебя, что не хотел бы, чтобы с тобой произошло что-то нехорошее.

— Это твой способ сказать: «Я люблю тебя и хочу заботиться о тебе, пожалуйста, поддержи меня в этом, беспокоясь о собственной безопасности, хотя это, вероятно, ненужно и очень раздражающе»?

— Ты близка к истине, — отвечает Леви, теперь немного неловко, и целует прежде, чем ты начинаешь смеяться над ним.

Ты скользишь руками по его шее и наклоняешь голову. В мгновение ока он перекатывает тебя на спину, укладывая на диван, и садится на тебя верхом. Его руки хватают твои запястья и мягко прижимают их к подушкам рядом с твоей головой.

Его язык раздвигает твои губы, чтобы украсть твоё дыхание.

Когда Леви отстраняется, твои глаза загораются адским пламенем. Прошло целых девять месяцев.

В мгновение ока его губы снова на твоих, но на этот раз поцелуй более требовательнее. Ты издаёшь гортанный стон, когда охотно открываете рот и позволяешь вашим языкам сплестись.

Ты чувствуешь, как его руки скользят по твоему телу; кончики пальцев касаются твоих запястий, когда он отпускает твои руки. Леви скользит ладонями вниз по твоим рукам, обхватывает твою голову, целуя губы, а затем обхватывает твою шею.

Твои ноги раздвигаются и обвиваются вокруг его бёдер, когда ты жадно прижимаешь его к себе, как можно ближе и крепче. Он прерывает поцелуй и утыкается носом в твою шею, целуя и покусывая твою кожу.

Его руки ныряют под твою одежду, и он находит твою грудь, издавая сдавленный стон. Сначала Леви нежно обхватывает их, но вскоре его пальцы скользят по твоим соскам, чуть дразня их. Благодаря тому, что Леви был одет только в свои боксёры, ты легко можешь почувствовать, как он начинает возбуждаться в ту же секунду.

Ты немного приподнимаешься, чтобы сбросить футболку. Тянешься, чтобы схватить Леви за подол его одежды и сделать то же самое с ним, но он опережает тебя. Леви срывает с себя футболку и нависает над тобой.

Его руки обхватывают твои груди и прижимают их друг к другу. Он высовывает язык, чтобы лизнуть один из твоих сосков, начиная томно посасывать. Ты откидываешь голову назад и стонешь, запуская руку ему в волосы.

Другая твоя рука скользит вниз по его подтянутым рукам к животу. Ты обхватываешь член Леви через ткань и начинаешь поглаживать. Это вызывает у тебя недовольное ворчание, а Леви нетерпеливо прижимается к тебе бёдрами.

— Леви, давай поменяемся местами, — выдыхаешь ты.

Ты уже хочешь сказать, что делать это на диване в лучшем случае будет непрактично, как он отстраняется и, кивнув, встаёт на ноги.

Направляясь в спальню, ты не сдерживаешься и игриво шлёпаешь Леви по заднице. Он вопросительно поднимает бровь и хватает тебя за руку. Толкает тебя к стене с головокружительной скоростью и силой.

Твоё дыхание немного сбивается, но это тебя не останавливает. Леви хлопает руками по обеим сторонам от твоей головы, удерживая тебя на месте. Его губы касаются твоей шеи. Ты можешь чувствовать его влажное дыхание на своей коже, и это заставляет тебя дрожать от внезапных и очень интенсивных мурашек.

Ты игриво прикусываешь губу и снова опускаешь руку к его члену. Но на этот раз ты не поглаживаешь его, а просто дразняще прижимаешь ладонь к внушительной эрекции. Леви стонет, расстроенный отсутствием ласки, и кусает тебя за кожу шеи.

Ты стонешь, так бесстыдно возбуждённая, и обхватываешь ногой его бёдра. Убираешь руку и вместо этого трёшься своей промежностью о его пах.

У тебя хватает терпения продержаться всего секунду, после чего ты мягко отталкиваешь его. Одариваешь понимающей улыбкой, берёшь за руку и ведёшь в спальню.

Толкаешь Леви, чтобы он сел на кровать, и идёшь к своему столу, чтобы достать презерватив. Ты ничего из этого не держала на прикроватном столике с тех пор, как ушел Леви.

Только Леви абсолютно не доволен ролью хорошего мальчика, покорно ждущего тебя. Как только ты находите коробку с презервативами в одном из своих ящиков и вытаскиваешь её, чувствуешь, как пара сильных рук обвивает твою талию. Ты чувствуешь, как его член прижимается к твоей заднице, твёрдый как камень и жаждущий трахнуть тебя так сильно, чтобы ты превратилась в бессвязно стонущее обмякшее тело. Губы Леви прокладывают дорожку поцелуев от твоего затылка до уха.

Зубами чуть покусывает мочку твоего уха — достаточно, чтобы ты задрожала в равной степени от предвкушения и разочарования, потому что тебе этого недостаточно. Ты наклоняешь голову в сторону, обнажая больше кожи, которую он мог бы пометить поцелуями и укусами.

Он не теряет времени даром, потому что слишком взбешен, чтобы сдерживаться в такой момент. Его рука проникает в твои трусики, чтобы коснуться твоей мокрой и горячей плоти. Ты стонешь, когда он скользит своим средним пальцем вниз, по пути слегка стимулируя твой клитор.

Ты откидываешь руки назад, чтобы обхватить их вокруг его шеи, и прижимаешься спиной к его груди, когда он вводит в тебя средний и безымянный пальцы. Ты чувствуешь, как его пальцы прижимаются к твоим стенам. Леви до сих пор помнит, где он должен прикоснуться, чтобы тебе было хорошо. Его большой палец массирует твой клитор с рассчитанной скоростью и давлением.

Ты запрокидываешь голову ему на плечо, и Леви использует это действие в своих интересах. Его свободная рука слегка сжимает твоё горло в собственническом жесте, в то время как его пальцы ритмично входят в тебя.

Твое дыхание вырывается короткими вздохами.

— Чёрт, — выдыхаешь ты, и когда твои колени начинают угрожающе подгибаться, он отстраняется. Ты тихонько поскуливаешь, готовясь начать выливать на него поток жалоб.

Леви поворачивает тебя и поднимает на стол. Он стягивает с тебя остальную одежду, оставляя полностью обнаженной.

Его глаза скользят по твоему телу с тёмным, почти хищным взглядом, но ты не собираешься быть беспомощной добычей. Ты заманишь его в ловушку.

Ты прикусываешь губу и бросаешь на него дьявольский взгляд. Твои руки двигаются по груди, обхватывая их и по очереди дразня соски. Сжимаешь колени вместе с притворной застенчивостью, прежде чем медленно раздвинуть их, чтобы показать ему себя полностью. Такую влажную и готовую к тому, чтобы Леви с силой вошел в тебя своим членом.

Он явно испытывает дикое желание, но решает, что ему больше всего нравится трахать тебя тогда, когда ты истощена и дрожишь, как осиновый лист. Поэтому Леви опускается на колени и бесцеремонно зарывается лицом в твою промежность.

Ты издаёшь удивленный писк, и твоя рука инстинктивно тянется к его волосам. Его язык облизывает всю тебя. Ты чувствуешь, как он использует свою руку, чтобы раздвинуть твои складки, а затем кончик его языка начинает стимулировать твой клитор, и весь мир на некоторое время перестаёт существовать.

Твои колени цепляются за его плечи, чтобы притянуть ближе. Ты опускаешь взгляд только для того, чтобы увидеть, что его глаза открыты и пристально наблюдают за твоим лицом, которое искажается от сильнейшего удовольствия, которое он тебе доставляет.

— Чёрт, — шепчешь ты себе под нос. Выгибаешь спину, и к тому времени, как пальцы Леви снова проникают в тебя, ты стонешь так громко, что вся округа слышит, наверное.

Его пальцы безжалостно двигаются в тебе, язык двигается по чувствительному клитору лёгкими движениями. Это сводит тебя с ума.

— Леви, — всхлипываешь ты. Ты так близко к разрядке. — Пожалуйста.

В тот момент, когда маленькая мольба слетает с твоих губ, он идёт ва-банк. Его пальцы начинают ласкать тебя круговыми движениями. Его язык должным образом прижимается к твоему клитору, и он начинает лизать тебя в быстром ритме.

Ты зажмуриваешь глаза и дёргаешь его за волосы так сильно, что это точно причиняет ему боль.

— Чёрт, продолжай, не останавливайся. Не смей, блядь, останавливаться. Я твоя, я твоя, я…

Ты останавливаешь свой бессвязный поток слов, твой разум становится стерильно чистым, и крик вырывается из твоего горла, когда ты яростно кончаешь, а твоё тело трясётся с головы до ног.

Ты устало опускаешься на стол и пытаешься выровнять дыхание.

Леви встаёт на ноги и мрачно смотрит на тебя. Ты тянешься, чтобы схватить его за руку и притянуть к себе. Целуешь его, не обращая внимания на свой вкус на его губах. Твоя рука слепо тянется, чтобы схватить презервативы, и как только ты это делаешь, то обнимаешь его обеими руками за плечи.

— Я хочу, чтобы ты уложил меня в постель и трахнул, — выдыхаешь ты в поцелуе, и это всё, что ему нужно, чтобы схватить тебя.

Он легко стаскивает тебя со стола и переносит на кровать. Леви плавным движением приземляется вместе с тобой на матрас.

Его рука тянется, чтобы немного погладить твою промежность, в то время как ты практически срываешь с него боксёры и надеваешь на его член презерватив.

Леви не теряет времени даром. Он берёт в руку свой член, прижимает его к твоему входу и проталкивает, входя на всю длину. Ты слегка шипишь, а твои конечности вцепляются в него, пока ты привыкаешь к этому ощущению после такого долгого перерыва. Тебе не больно, просто немного непривычно.

Вы пристально смотрите друг другу в глаза. Его глаза так внимательны, впитывают каждый оттенок эмоций на твоём лице. Леви начинает двигаться. Твои глаза прикрыты, ты полностью отдалась ему. Ты тянешься к нему, чтобы поцеловать.

Твои губы потом распухнут и будут в синяках, но тебе всё равно, пока ты посасываешь и покусываешь его губы так, будто ты голодающая сумасшедшая.

Его бедра прижимаются к твоим, Леви вдалбливается в тебя с нарастающей скоростью. Ты можешь слышать звук ваших тел, шлёпающих друг о друга; хлюпанье в области промежности каждый раз, когда он входит в тебя до упора; его тяжелое дыхание и стоны, которые он выпускает у твоих губ, втрахивая тебя в матрас.

Твой разум заполнентолько им, Леви жадно занимает все твои чувства, когда он так жестко берёт тебя спустя те девять месяцев, когда это было невозможным. Несмотря на его сильные и грубые толчки, его рука нежно обхватывает твой подбородок. Большим пальцем он гладит твою скулу, параллельно глубоко целуя.

Ты держишься за его спину, твои ногти царапают его упругую кожу, и когда Леви немного наклоняет бёдра влево, твоё дыхание прерывается от надвигающегося оргазма. Ты прерываешь поцелуй, чтобы откинуть голову на подушки.

— Леви, я сейчас кончу, — отчаянно выдыхаешь ты. Он утыкается лицом в твою шею и вдыхает твой запах.

— Тогда кончай.

Ты будто падаешь. Твои ногти впиваются в его кожу, и ты цепляешься за него изо всех сил, когда бьёшься в судорогах удовольствия на кровати. Твои мышцы сжимаются вокруг члена Леви, и он гортанно стонет.

Его толчки становятся всё более нетерпеливыми. Ты обнимаешь его и лениво целуешь, пока он продолжает. Леви кончает через минуту после тебя со сдержанным стоном.

Он падает прямо на тебя. Ваши уставшие и измученные тела прижимаются друг к другу, пока вы переводите дыхание. Ты с расслабленным вздохом убираешь волосы Леви с его потного лба и целуешь его в линию роста волос.

Тебе не хватало этого.

— Эй, — шепчет Леви тебе в ключицу через мгновение и приподнимается на руках. — Действительно ли я могу легально находиться в этой стране?

— А? — лениво бормочешь ты, пребывая ещё немного в прострации, чтобы понять его вопрос.

— Ранее ты сказала, что я могу жить и работать здесь на законных основаниях в качестве твоего супруга, — Леви встаёт, чтобы выбросить презерватив в мусорное ведро. Он вытирается салфетками, а затем бросает коробку с ними и тебе.

— Да, можешь, — объясняешь ты, быстро вытираясь. — Ну… Вроде. Есть некоторые требования, если ты хочешь получить вид на жительство, основываясь на том, что ты мой супруг.

Леви ложится обратно и заключает тебя в объятия. Ты кладёшь голову ему на грудь и сворачиваешься калачиком, полностью удовлетворённая мыслью о том, что проведёшь весь день, обнимаясь с ним в постели.

— Какие требования? — осторожно спрашивает он.

Ты улыбаешься, уткнувшись в грудь Леви.

***

Пара подписей, несколько штампов, сканирование ваших паспортов (у Леви поддельный) — и вы официально женаты.

В этом нет абсолютно ничего грандиозного или драматичного; вы даже не поцеловались, чтобы скрепить свой брак. Вы делаете это исключительно ради иммиграции. Ты решила, что будет безопаснее, если он подаст заявление на получение вида на жительство в качестве твоего супруга, а не беженца, ищущего убежище.

Ты ещё подумывала о том, чтобы просто сделать Леви поддельный паспорт ЕС, и в этом случае ему не потребовалось бы никакого разрешения на проживание и возможность работать в твоей стране, но из-за единых реестров риск быть пойманным, как человек, который официально нигде не существует, намного выше.

Выходя из скучного на вид офисного здания, ты потягиваешься и тихо вздыхаешь.

— Мы отправим заявление сегодня вечером. Обработка обычно занимает пару месяцев, — говоришь ты Леви. — После того, как ты получишь разрешение, сможете легально устроиться на работу.

Леви кивает, но выглядит задумчивым. Ты вопросительно смотришь на него, открывая машину.

— Что?

— Ничего. Я просто никогда даже не думал о том, что сойду с ума настолько, что добровольно женюсь, — отвечает Леви. Ты смеёшься, садясь в машину.

— Я знаю, — ты ухмыляешься. Ты тоже никогда не думала, что такое произойдёт, учитывая твою одинокую натуру. Твой телефон жужжит в кармане, оповещая о новом сообщении.

— Мама поздравляет нас с нашим браком, — говоришь ты Леви, просматривая длинное и бессвязное сообщение.

Неделю назад ты наконец-то познакомила Леви со своими родителями, и, хотя они были совершенно ошеломлены тем, что ты появилась со взрослым, невысоким и тихим мужчиной и объявила, что выйдешь за него замуж после того, как несколько месяцев выглядела абсолютно несчастной, они достаточно быстро попали под чары его обаяния.

— Так мило, — прошептала тебе твоя мать, когда Леви был занят разговором с твоим отцом. — Его взгляд, кажется, невольно следует каждый раз за тобой, куда бы ты ни пошла. Как будто он не может оторвать от тебя глаз.

То, что, казалось, навсегда закрепило факт того, что твои родители любят своего зятя, был случай, когда ты чуть не упала с лестницы в модном ресторане. Тогда Леви схватил тебя с молниеносной реакцией и назвал «маленькой безмозглой чертовкой, которая должна научиться смотреть, куда, чёрт возьми, она идёт». Твоей матери понравилось, что он поспешил спасти твою задницу, и сделал это с таким невероятным стилем. Твой отец нашел оскорбление забавным.

Возвращаясь в квартиру, ты бросаешь взгляд на Леви. Он выглядит задумчивым.

В течение последнего месяца, когда вы снова были вместе, всё в основном было мирно и без происшествий. Ты была удивлена, что Леви сразу согласился на брак, когда ты осторожно предложила это, предвидя бурную реакция на это. Он отметил, что это всего лишь лист бумаги, который значительно облегчит вашу жизнь, и что, поскольку твоё общество нормально относится к разводу, это вообще не имеет большого значения.

Несколько раз ты просыпалась посреди ночи и обнаруживала, что Леви пропал. Первые пару раз ты немного волновалась, но вскоре узнала, что по ночам он иногда сидит на балконе и думает. Без сомнения, размышляя и приходя к согласию с тем, что ему нужно быть именно здесь.

Ты даёшь ему пространство, так как знаете, что он не любит, когда люди врываются, когда он хочет, чтобы его оставили в покое. Но иногда, когда Леви остаётся на балконе дольше часа, ты осторожно приоткрываешь дверь и спрашиваешь, не хочет ли он, чтобы ты составила ему компанию. Иногда он просто качает головой, и ты оставляешь его в покое. В других случаях он кивает, и ты сидишь с ним — иногда в полной тишине, просто держась за руки, а иногда ведя бессмысленную светскую беседу по его инициативе.

Теперь, однако, после вашего недавно оформленного брака, вы заходите в местную пиццерию, чтобы перекусить и отпраздновать это событие. Припарковавшись перед вашим многоквартирным домом, ты наклоняешься, чтобы поцеловать Леви.

— Ладно, муженёк. Давай поедим пиццу, — поддразниваешь ты. Он приподнимает бровь, услышав такое обращение, но никак не комментирует это.

Вы отправляете заявление на получение вида на жительство, а затем проводите ночь за просмотром документальных фильмов (в последнее время Леви увлёкся средневековой историей) и едите пиццу.

Ты засыпаешь с улыбкой на лице.

***

Когда ты выходишь из ночного клуба, всё твоё тело болит. Ещё одна ночь работы до предела. Но всё в порядке. Сегодня ты хорошо заработала.

Сейчас вы находишься в каком-то переходном периоде, когда официально закончила университет и в настоящее время ищешь работу. В результате ты взяла себе как можно больше смен с танцами гоу-гоу, даже если Леви настаивает на том, что может обеспечивать вас обоих, пока ты ищешь работу.

Ты делаешь это не только ради денег, но и наслаждаешься тем, как в последний раз выходишь на сцену в таком виде. И ещё тот факт, что тебе нравится, как вышибала время от времени изо всех сил старается не смотреть на тебя и на гостей.

Когда ты идёшь к своей машине, то останавливаешься, чтобы взъерошить волосы упомянутого ранее вышибалы.

— Ты голоден? Может, заедем в «Макдоналдс»? — спрашиваешь. Леви отмахивается от твоей руки и бросает на тебя равнодушный взгляд.

— Эта жирная дрянь отвратительна, — коротко отвечает он и открывает дверцы машины. Пицца — единственный фаст-фуд, который он любит. Ты надуваешь губы, запрыгивая на пассажирское сиденье.

— Я хочу немного жареной картошки, хотя… — ты тоскливо вздыхаешь. Леви игнорирует тебя и заводит машину.

— Твоя жена была бы по-настоящему счастлива, если бы ты сделал крюк и остановился у подъездной дороги, — многозначительно говоришь ты. Он снова игнорирует тебя, когда выезжает с парковки.

— Ну муженук, — пробуешь ты этот способ с дерзкой улыбкой. Когда нет ответа, ты достаёшь главное оружие и беспроигрышный вариант.

— Папочка, — воркуешь ты, и он бросает на тебя раздраженный взгляд. Леви знает, что ты будешь продолжать называть его так, пока не добьёшься своего.

— Хорошо, — наконец хмыкает он. Ты улыбаешься и протягиваешь руку, чтобы погладить его по щеке.

— Спасибочки.

Какое-то время вы едете в тишине, наслаждаясь пустотой ночной автострады.

— Будет ли странно тебе продолжать работать в Гарте, когда я уволюсь? — вдруг спрашиваешь ты. Леви пожимает плечами.

— Все будет, как обычно. Я просто буду злиться реже.

Ты улыбаешься. Конечно, Леви будет на том же уровне профессионализма и будет придерживаться строгой политики «не прикасаться», независимо от того, кто на сцене, но когда это ты, он становится более сварливым, когда кто-то становится шумным или пытается подкатить к тебе.

Это была чистая удача, которая привела Леви на эту должность. Вскоре после того, как он получил вид на жительство, ты случайно услышала, как менеджеры в Гарте говорили о том, что им не хватает сотрудников по службе безопасности. Ты спросили об этом Леви, заинтересован ли он, и тот ответил «да». Ты порекомендовала Леви менеджерам, и они встретились с ним.

Любые сомнения, которые у них изначально были (в основном относительно его роста), оказались быстро рассеяны, когда он показал себя не только спокойным и рассудительным человеком с опытом обращения с толпой людей, имея авторитет, но и физически сильным, с невероятно быстрыми рефлексами. Он прошел обучение, получил лицензию и, похоже, доволен своей работой. Ты сомневаешься, что он будет пасти пьяниц всю оставшуюся жизнь, но пока этого достаточно.

Ты счастлива, что всё так обернулось.

Ты открываешь окно, чтобы впустить внутрь немного освежающего ночного воздуха. Обещает быть ещё одно тёплое лето. Ты в восторге от жареной картошки, которую ешь после работы.

Счастливо вздыхаешь.

Жизнь невероятно хороша. Это ваш предсказуемый и приземлённый маленький мир. Но это то, что ты делишь вдвоём с Леви.

По-другому и быть не могло.

Комментарий к Глава 12

ставлю на фанфик статус “завершён”, так как это эпилог, к сожалению. но впереди вас ждёт 4 филлера - выставлю их, как только закончу перевод.

надеюсь, вам понравилась эта история, потому что мне она пришлась по душе, что совершенно неожиданным оказалось для меня. я и дальше буду переводить истории этого замечательного автора с Леви/ОЖП, так что не прощаемся :)

пожалуйста, перейдите по оригиналу работы и поставьте kudos ♥

========== БОНУС. Глава 13. The Ever After ==========

Комментарий к БОНУС. Глава 13. The Ever After

Филлер, в котором Леви очень заботливый муж, в твой напиток что-то подмешивают, и ты ненадолго задумываешься о родительстве.

От автора: Это сцены, которые я думала поместить в основные главы, но так и не нашла подходящего момента, поэтому я оставила на потом. Вместо этого я закончила тем, что написала их в качестве своего рода эпилога просто для удовольствия, и я подумала, что могла бы просто опубликовать это здесь на случай, если кто-то захочет прочитать.

Это не даёт ничего нового основному сюжету, и это 100% фансервис.

2022

Телефон загорается, лёжа на прикроватном столике и начинает вибрировать в тёмной комнате. Леви просыпается через несколько секунд и садится. Он всегда спал очень чутко.

Быстро оглядывается. Сначала он проверяет время, и когда понимает, что уже почти два часа ночи и кровать рядом с ним пуста, он сразу же хватает свой мобильный телефон.

Небольшое и вполне контролируемое чувство страха охватывает Леви, когда он видит твоё имя, мелькающее на экране. Несмотря на это, его голос спокоен, когда он берёт трубку.

— Соплячка, где ты? — спрашивает он, уже откидывая одеяло. Леви знает, что ты собралась выпить пару бокалов со своими коллегами, но обычно ты возвращаешься к полуночи.

— Это Леви? — спрашивает голос. На заднем плане он слышит громкую музыку и болтовню. Очевидно, что тот, кто звонит, делает это в баре. Леви хмурится, мгновенно становясь серьёзным и более внимательным, потому что кто-то звонит другой с твоего телефона.

— Да. Где моя жена? — прямо спрашивает Леви. Он встаёт на ноги и начинает торопливо натягивать одежду.

— Она… Ну, как это объяснить, — вздыхает голос с другой стороны. Он кажется молодым и немного пьяным. Леви сразу же невзлюбил его на том основании, что это чувак, звонящий ему с мобильного телефона его жены. Леви поспешно выходит из спальни, быстро надев джинсы и носки. Берёт ключ от машины со стойки в коридоре и обувает ботинки.

— Она с нами… она выпила всего пару стаканчиков, мы хорошо провели время. А потом она вдруг реально заснула. Обычно такого не происходило.

Леви делает паузу, и его глаза расширяются от последней фразы. Мгновенно его захлёстывает яркое воспоминание. Он склонился над кроватью, отчаянно тряся худую, безжизненную на вид женщину, которая не просыпается, как бы он ни старался…

Леви отбрасывает воспоминания в сторону и вместо этого сосредотачивается на настоящем.

В твой напиток что-то подсыпали, Леви мгновенно понимает это. Всё его тело холодеет, он издаёт громкое рычание и выходит из квартиры.

— Я уже в пути. Напиши мне адрес и постарайся не дать ей уснуть. Убедись, что она дышит, и если ты попытаешься сделать с ней что-нибудь глупое и мерзкое, я сломаю тебе обе руки, — объявляет Леви низким и взволнованным голосом.

— Д-да ладно, я бы не стал делать ничего подобного, — поспешно отрицает парень, его голос немного хриплый от алкоголя. — В любом случае, со мной здесь моя девушка.

Это заставляет Леви чувствовать себя немного лучше. Он вешает трубку как раз в тот момент, когда лифт прибывает на восьмой этаж. Кажется, что всё вокруг происходит медленнее, чем обычно.

Леви садится в машину и нетерпеливо постукивает по рулю. Когда он, наконец, получает сообщение с адресом, то, не теряя времени, заводит машину и берёт курс на бар, где находишься ты.

Кто-то подсыпал тебе в напиток какую-то дрянь. Кто-то осмелился попытаться воспользоваться тобой. Леви спокоен, но настроение его чернее ночи.

Это неслыханно. За годы работы вышибалой он не раз вызывал полицию по поводу одного подонка, который пытался подсыпать наркотики в напитки девушек. Но подумать только, кто-то посмел так поступить с его женой. Леви стискивает зубы и ускоряется. Кто-то пытался причинить тебе боль и осквернить, пока ты гуляла, хорошо проводя время со своими друзьями.

К счастью, бар недалеко. Леви сворачивает на стоянку и выходит из машины. Он оглядывается по сторонам — выглядит как вполне себе нормальное место. Определённый шаг вперёд по сравнению с Гартой, где работает сам Леви.

К счастью, у двери нет очереди, так что Леви не приходится затевать спор с вышибалой о том, чтобы войти без очереди.

Он заходит внутрь, и его мгновенно поражает звук раскатистого баса, болтовня и смех. Чувствует запах алкоголя, табака, духов от дам и пота с танцпола.

Леви оглядывается. Место довольно большое, и ему требуется некоторое время, чтобы найти тебя. Ты стоишь в углу, навалившись на стол, и выглядишь почти без сознания. Рядом с тобой пара обеспокоенных человек. Они, должно быть, твои коллеги.

Леви пробивается к тебе сквозь толпу. Он не обращается к людям с тобой, даже не смотрит на них. Всё его внимание сосредоточено на тебе, когда он опускается перед тобой на колени и начинает тебя трясти.

— Эй, соплячка! — кричит он, немного встревоженный. Ты, к счастью, дышишь, но он никогда ещё не видел тебя такой пьяной. Ты сонно стонешь и приоткрываешь один глаз. Когда ты видишь Леви, ты улыбаешься и неуклюже протягиваешь руку, чтобы погладить его по волосам.

— Леви, — приветствуешь ты его и лениво обнимаешь обеими руками. — Я так сильно тебя люблю, — невнятно бормочешь ты и хихикаешь. Притягиваешь его, чтобы обнять, но твоя координация явно нарушена. Он позволяет тебе прижаться к нему, радуясь, что ты в себе и можешь двигаться. Леви поворачивается, чтобы коротко обратиться к твоим коллегам.

— Что случилось?

— Мы не знаем, — говорит один из них. Леви внимательно смотрит на всех, но никто из твоих коллег, похоже, не лжет. — Она вообще мало пила, я думаю, может быть, около двух бокалов, а потом её просто начало вырубать.

— Она оставила свой напиток без присмотра? — спрашивает Леви. Он нежно гладит тебя по голове, пока ты гладишь его по щекам и волосам и что-то нежно лепечешь ему.

— Не знаю. Я так не думаю…

Леви оглядывается. Столик, за которым вы сидели, находится в том месте, где проходит большое количество людей. Кто-то легко может подсунуть всё, что угодно, пока человек повернулся спиной к своему напитку на долю секунды.

Леви вздыхает и мягко высвобождает твои руки из своих. Затем он поворачивается и переворачивает тебя на спину. Ты цепляешься за него и игриво дуешь ему в ухо, совершенно не заботясь о нынешней ситуации и своём положении. Ты сонная и чувствуешь невероятную эйфорию по какой-то странной причине.

Твои коллеги передают Леви твою сумку. Он кивает им и выносит тебя из бара.

Направляясь к своей машине, он слышит, как кто-то окликает его сзади. Леви поворачивается, чтобы увидеть вышибалу, подозрительно смотрящего на вас двоих.

— С ней всё в порядке? — спрашивает он, нахмурившись.

— Кто-то в твоей дерьмовой дыре подсыпал что-то ей в напиток, — объявляет Леви, явно раздраженный. — Я отвезу её к врачу.

Вышибала прищуривается и скрещивает руки на груди.

— Я не уверен, что доверяю тебе, приятель. Может быть, тебе следует опустить её, и мы сами вызовем сюда скорую помощь.

Он делает шаг вперёд и протягивает руку.

— Дай её сюда.

Леви мгновенно отступает назад и наблюдает за вышибалой острыми, откровенно враждебными глазами.

Он понимает, откуда берётся беспокойство, и не собирается отдавать тебя кому-либо, пока ты не в состоянии защитить себя. Этот вышибала спровоцировал всплеск ярости, твоего защитника и собственника — Леви не потерпит, чтобы к тебе прикасался кто-то другой.

— Мне позвонили её коллеги и попросили приехать и забрать. Я отвезу её в отделение неотложной помощи, — холодно объявляет он. Леви хватает твою левую руку и показывает вышибале кольца, поблескивающие на ваших пальцах. — Мы женаты. Я имею полное право отвести жену к врачу, и мне не нужно твоё одобрение, — глаза Леви передают очень ясное послание. Он устроит вышибале конкретные неприятности, если придётся, но не выпустит тебя из своих объятий.

Вышибала оценивает ситуацию. Подходит к вам двоим. Леви напрягается и его глаза сужаются, когда тот мягко встряхивает тебя. Леви едва может это терпеть и чувствует сильнейшее желание оттолкнуть этого чувака назад.

— Эй, девушка. Ты знаешь этого парня? — спрашивает вышибала. Ты клевала носом в спину Леви, но при этом вопросе открываешь глаза и блаженно улыбаешься.

— Да, это мой Леви, и я так его люблю, — хихикаешь ты и щипаешь Леви за щеку. Леви вздыхает и отводит лицо от твоей руки.

— Он твой муж?

— Как бы я ни была сбита с толку тем, что он согласился жениться на мне, да, он мой муж, — бормочешь ты и прижимаешься лицом к его волосам с явно влюблённой улыбкой. Вышибала удовлетворённо отстраняется.

— Прекрасно. Ничего личного, просто хочу убедиться, что это не ты её накачал, — говорит он Леви и поворачивается, чтобы вернуться.

Леви подходит к машине и открывает пассажирскую дверцу. Он усаживает тебя на сиденье и пристёгивает ремнём безопасности.

— Постарайся не заснуть, соплячка, ладно? Если тебе станет плохо, дай мне знать, и я дам тебе пакет, чтобы проблеваться, — говорит он тебе. Ты киваешь и заставляешь себя держать глаза открытыми.

— Мне сейчас очень хорошо, — бормочешь ты. — Что случилось? — ты едва держишься за свою сознание. Единственное, что ты знаешь, это то, что ты счастлива и Леви здесь.

— Какой-то придурок накачал тебя наркотиками, — говорит тебе Леви. Он слегка гладит тебя по волосам. — Я отвезу тебя к врачу.

Ты улыбаешься и наклоняешься, чтобы запечатлеть лёгкий поцелуй на его губах. Ты не понимаешь многого из того, что говорит тебе Леви, но чувствуешь себя в безопасности.

— Просто постарайся не засыпать, а остальное предоставь мне, детка. Я не позволю, чтобы с тобой что-нибудь случилось, — обещает Леви. Он гладит тебя по голове и отстраняется, захлопывая дверь. Сев на водительском сидении, начинает ехать в отделение неотложной помощи.

Два часа спустя Леви паркуется перед вашим домом. Он вздыхает про себя и поворачивается, чтобы посмотреть на тебя. Ты мирно спишь на пассажирском сиденье.

Они взяли образец мочи и обнаружили следы бутирата, широко используемого препарата для того, чтобы изнасиловать кого-то. Однако его концентрация не была слишком высокой, и тебя готовы были отправить домой всего после пары часов наблюдения. Тебе также провели осмотр и не обнаружили никаких признаков насилия.

Леви смотрит на твое лицо и протягивает руку, чтобы нежно погладить твои волосы.

— Соплячка, я знаю, что это не твоя вина, но я не хочу, чтобы что-то подобное повторилось, — признаётся он твоему бессознательному «я». — Я чувствую, что схожу с ума, если ты слишком долго не попадаешься мне на глаза. Я знаю, что это благодаря моим проклятым генам, но ничего не могу с собой поделать. Если с тобой случится что-то плохое…

Леви замолкает и стонет про себя. Почему он бормочет это себе под нос, как какой-то идиот? Он вздыхает и гладит тебя по голове.

— Мне всё равно, какие законы этого общества. Если с тобой что-нибудь случится, виновный заплатит за это своей жизнью. Надеюсь, ты знала, во что ввязываешься, когда позволил такому бешеному сумасшедшему, как я, сблизиться с тобой.

Он выходит из машины и обходит её, направляясь к пассажирской двери. Поднимает тебя так, будто ты сделана из стекла или мрамора, и осторожно несёт внутрь.

Леви кладёт тебя на кровать и раздевает до рубашки и нижнего белья. После чего ласково укутывает одеялом.

— Леви, — бормочешь ты в полусне. — Люблю тебя.

Леви смотрит на тебя непроницаемыми глазами и выключает свет.

— Спи, негодница.

***

Когда ты просыпаешься на следующее утро, то замечаешь, что голова немного болит. Ты садишься и оглядываешься. Часть кровати рядом с тобой пуста — Леви, должно быть, уже встал. Ты бросаешь взгляд на будильник, и твои брови взлетают вверх, когда ты понимаешь, что уже почти три часа дня. Как долго ты…

Ты делаешь паузу, чтобы подумать. Многое из прошлой ночи ты не помнишь. Только фрагментами. Сонливость, твои коллеги трясут тебя, голос Леви, кто-то задаёт тебе вопросы, потом ты мочишься в какую-то ёмкость…

— Леви? — зовёшь ты. Слышишь звук, доносящийся из гостиной — открывается холодильник, и через минуту Леви подходит к тебе с каким-то спортивным напитком. Он вручает его тебе.

— Выпей. Это должно помочь от головной боли, — говорит он тебе. Ты киваешь и принимаешь напиток. Только после первого глотка понимаете, как сильно хотелось пить.

Ты отставляешь оставшееся в сторону и хмуро смотришь на Леви.

— Что случилось?

Леви выглядит необычайно мрачным.

— Какой-то придурок испортил тебе напиток. Тебя накачали наркотиками.

Твои глаза расширяются от шока. Ты знала, что такое случается, но никогда не думала, что это случится с тобой.

— Это был бутират. К счастью, вещества было недостаточно, чтобы представлять серьёзную угрозу.

— Ты забрал меня и отвёз к доктору? — спрашиваешь ты. Леви кивает.

— Мне позвонили твои коллеги.

— Извини, это, должно быть, было неприятно, — ты морщишься. Леви странно смотрит на тебя. Внезапно он начинает казаться почти сердитым.

— Какой-то придурок подсыпал тебе дерьмо в стакан, после чего попытался бы вонзить в тебя шприц и сделать Бог знает что, а ты больше беспокоишься о неудобствах, которые могла причинить мне, когда я тебя забирал? — спрашивает он довольно спокойно, несмотря на видимое волнение. Ты кротко пожимаешь плечами.

— Я вроде как в шоке. Не знаю пока, что и думать, — признаёшься ты. — Но я рада, что ты приехал и забрал меня домой. Спасибо, Леви.

Он вздыхает. Леви наклоняется над тобой и протягивает руку, чтобы погладить твои волосы. Ты смотришь ему в глаза и видишь что-то болезненное, будто что-то вызвало в нём неприятные воспоминания.

— Леви? — взволнованно спрашиваешь ты и гладишь его по щеке. Ты знаешь, что он очень чувствителен к любой предполагаемой опасности по отношению к тебе. Леви потерял всех в своей жизни, и ты — единственное, чем он дорожит. Ты же знаешь, он не хочет тебя потерять.

Ты мягко тянешь Леви, чтобы он сел на кровать. Придвигаешься ближе, пока не оказываешься рядом с ним, и притягиваешь его к себе. Кладёшь его голову себе на грудь, чтобы он мог слышать твоё спокойное сердцебиение, и гладишь его по волосам.

— Я в порядке, — успокаивающе выдыхаешь ты. — Ты приехал ко меня вовремя, никто не причинил мне вреда, всё в порядке. Я рядом и никуда не уйду.

Ты чувствуешь, как Леви делает глубокий выдох у твоей груди. Он расслабляется, и ты видишь, как он закрывает глаза.

Твой взгляд смягчается, и ты крепко обнимаешь его. Слышишь, как он что-то говорит, так тихо, что невозможно разобрать. Голос у него усталый, удручённый.

— Я чувствую себя неловко, когда вижу, как люди спят. Меня охватывает иррациональный страх, что они не проснутся. Когда твой коллега позвонил мне вчера вечером и сказал, что они не могут тебя разбудить… — Леви замолкает. Он говорит это, уткнувшись в ткань твоей футболки, а его руки безвольно повисли по бокам. Ты молчишь и слушаешь, терпеливо поглаживая его волосы. Ты же знаешь, что Леви очень трудно признаваться в своих слабостях.

Леви обдумывает что-то, а затем решает, что хочет поделиться этим с тобой.

— Когда я был ребенком, моя мать умерла. Я не знаю, почему и как, но она была больна, и однажды она просто не проснулась, — голос Леви — тихое ворчание, приглушенное твоей одеждой и телом.

Ты слушаешь его спокойно. Вы вместе с Леви уже несколько лет, и это первый раз, когда он говорит с тобой о своей семье. Ты знала, что с ней произошло что-то, но не думала, что что-то настолько ужасное.

Ты проводишь рукой по его волосам и зачёсываешь их назад со лба. Прижимаешься в поцелуе к линии роста волос.

— Должно быть, это было так ужасно — пережить такое в детстве, — мягко шепчешь ты. Леви вздыхает и отстраняется от твоих объятий. Он плюхается на кровать и тянет тебя за собой. Его рука крепко обнимает тебя за талию, и он кладёт твою голову себе на плечо.

Ты чувствуешь себя плохо из-за того, что этот инцидент вызвал у него такие травмирующие воспоминания.

— Прости, что я… — начинаешь ты, но Леви тут же обрывает тебя.

— Это не твоя вина. Ты не сделала ничего плохого. Единственный, кто не прав — это тот придурок, который накачал тебя наркотиками.

— Но я побеспокоила тебя, — бормочешь ты ему в шею.

— На данный момент я считаю, что беспокоиться о тебе — моя вторая работа.

Ты опираешься на предплечья, чтобы проверить выражение лица Леви, но он выглядит спокойным и уравновешенным. Ты знала, что он травмирован всем тем, что с ним случилось, ещё до того, как узнала, что случилось с его матерью. Ты предположила, что потеря его товарищей и разруха родного мира, должно быть, сильно повлияла на него.

— Спасибо, что заботишься обо мне.

— Не за что, — легко отвечает Леви. Ты ползёшь вверх по его телу, пока не прижимаешься своим лбом к его.

— Я не знаю, что бы я делала без тебя, Леви, — признаёшься ты тихим, но чётким голосом.

Когда ты чувствуешь, как рука Леви похлопывает тебя по макушке, ты нежно улыбаешься и закрываешь глаза.

— Я просто хотела бы помогать тебе как-то в ответ…

Леви смотрит на тебя с непроницаемым выражением лица, после чего фыркает и качает головой.

— Тебе не стоит об этом беспокоиться. Я не думаю, что ты понимаешь, как сильно мне помогло одно твоё существование.

— В самом деле? — скептически спрашиваешь ты.

— Да. Так что перестань волноваться, говнючка.

На твоём лице появляется улыбка, и ты наклоняешься, чтобы поцеловать его. Обхватываешь его скулы и наклоняешь голову, чувствуя себя в безопасности и тепле, благодаря его объятиям.

Ты же знаешь, что тебе никак не удастся избавиться от того, что Леви будет суетиться вокруг тебя в течение следующих нескольких дней. Ты полностью смирилась с тем, что он не спускает с тебя глаз, прибегает, чтобы подхватить, если ты хоть немного споткнёшься.

Но это всего лишь Леви, твой сварливый, очень стоический и невероятно внимательный муж.

***

2023

— Соплячка.

— Что?

Ты отрываешь взгляд от телевизора. Леви прислонился к стене гостиной с задумчивым выражением лица.

— Когда у тебя в последний раз шла кровь?

— А? — спрашиваешь ты с озадаченным выражением лица. Тебе требуется мгновение, чтобы понять, что он имеет в виду под кровью. — А что такое?

— Кажется, это было давно.

Ты задумываешься и приходишь к выводу, что Леви прав. Это было давно.

— Примерно месяц и две недели, — медленно признаёшься ты. Выражение лица Леви становится более задумчивым. Ты впечатлена тем, что он обращает внимание на что-то подобное, когда ты обычно забываешь об этом.

— Я уверена, что беспокоиться не о чем. Мои месячные всегда были нерегулярными. Кроме того, мы всегда предохраняемся.

Леви кивает, хоть и выглядит всё ещё немного встревоженным. Очевидно, что это действительно беспокоит его. Ты вздыхаешь с улыбкой на лице и встаёшь.

— Прекрасно. Пойдём, — говоришь ты.

— Куда? — его глаза подозрительно сузились.

— В аптеку.

Через десять минут вы идёте по улице в сторону торгового центра, расположенного примерно в километре от вашего дома.

Ты внимательно смотришь на Леви, пытаясь оценить его настроение. Он выглядит стоически, как и всегда, но серьёзнее, чем обычно.

— Итак, если выяснится, что я беременна, то что ты хочешь сделать? — ты спрашиваешь нарочито небрежным тоном. Он бросает на тебя настороженный взгляд.

— Что ты имеешь в виду под тем, что я хочу сделать? Если у тебя есть ребёнок, то всё. Или ты думаешь отдать его в приют? — спрашивает он, явно выступая против этой идеи.

Ах точно. Средневековый путешественник во времени. Ты и забыла, что Леви, вероятно, не очень хорошо осведомлён о современных медицинских процедурах.

— Есть способы остановить беременность, — объясняешь ты. Он бросает на тебя обеспокоенный взгляд, к которому ты уже привыкла, и ты как-то слишком нежно начинаешь смеяться.

— Законные и очень безопасные способы, — успокаиваешь ты его. — Это как вариант.

Ты не слишком волнуешься. И не чувствуешь себя беременной. Но ты полагаешь, что могла бы поболтать об этом с Леви, когда это стало интересной и насущной темой.

— Я никогда не хотел детей, — медленно начинает он. — Я очень мало интересовался женщинами, и приводить детей в такой мир, как мой, казалось жестоким. С тобой я никогда по-настоящему не задумывался об этом, потому что мы всегда были на одной волне, в плане того, что не хотим детей.

Он спокойно смотрит на тебя.

— Но если ты беременна, и ты правда захочешь оставить ребёнка, я буду вместе с тобой.

Ты останавливаешься, чтобы как следует поглазеть на Леви. Ты не ожидала, что он скажет что-то подобное. Он всегда был категорически против детей, и каждый раз, когда ты дразняще спрашивала, хотел бы он быть отцом, ответом было немедленное и громкое «нет».

Ты знаешь, что он предлагает такой вариант лишь для тебя, а не потому, что сам этого хочет. Но ты не сомневаешься, что он был бы хорошим, внимательным отцом. Потому что он самый внимательный и замечательный муж.

Ты тихо вздыхаешь, пока в твоих глазах теплится любовь.

— Давай подумаем об этом, когда узнаем наверняка, — предлагаешь ты. Он кивает, радуясь, что на этом ваш разговор закончится.

Вы заходите в аптеку и покупаете пару тестов на беременность. В тишине идёте домой. Когда ты выходишь из ванной с тестом, Леви ждёт тебя, прислонившись плечом к стене со скрещёнными руками на груди.

— Ну что? — спрашивает он, приподняв бровь. Ты показываешь ему тест.

— Нет, я не беременна, — сообщаешь ты ему, нисколько не удивляясь. Это не первый раз, когда у тебя задержка без видимой на то причины.

Ты видишь, как плечи Леви расслабляются, и он с облегчением выдыхает. Ты идешь на кухню и выбрасываешь тест. Затем неторопливо подходишь к Леви и с усмешкой щиплешь его за щеку.

— Разочарован? — пристаёшь к нему.

— Нет, — честно отвечает он. Ты смеёшься и хватаешь его за футболку, чмокая в губы.

— Не нужно мне врать, муженёк. Разве не ты только что сказал, что тебе не терпится, чтобы маленькие детки ползали у твоих ног?

— Нет.

— Держу пари, что ты уже выбрал имя и всё такое, — продолжаешь поддразнивать его ты. Он фыркает и хватает тебя, перебрасывая через плечо, как непослушного ребёнка.

Ты счастливо болтаешься у него за спиной, пока он несёт тебя к дивану и плюхает на подушки.

— Ты слишком мелкая, я могу легко с тобой справиться, — холодно парирует он. Ты хихикаешь и лениво притягиваешь его к себе.

— Тем не менее, я ценю твоё предложение, — то, что Леви не может сказать при помощи слов, он выражает своими действиями. Леви любит тебя и хочет, чтобы ты была счастлива.

Ты никогда не думала, что встретишь такого, как он.

— Я люблю тебя, — радостно говоришь ты и притягиваешь его к себе, чтобы поцеловать в щёки. Он отталкивает твои нетерпеливые руки и с настороженным выражением лица отползает в другой угол дивана.

— Ты сегодня на редкость невыносима, — говорит он, щёлкнув языком. Ты смеёшься.

— Уже начал сожалеть о своём браке?

— Нет, — говорит он и хватает тебя за руку, чтобы усадить к себе на колени.

— Хорошо.

Комментарий к БОНУС. Глава 13. The Ever After

переводчик обрыдался и умер от любви к несуществующему нарисованному мужику…

признавайтесь, тоже разочарованы, что героиня не беременна?:)))))))))))

========== БОНУС. Глава 14. Зима 2020: Special Side Story ==========

Комментарий к БОНУС. Глава 14. Зима 2020: Special Side Story

от автора: Это всего лишь милая зарисовка, которую я написала на праздники!

Воздух кажется колючим, когда вы выходите на улицу.

Снег хрустит под огромными резиновыми сапогами твоего отца. Ты слишком устала, чтобы застегнуть ботинки, поэтому надела их просто так.

Ночь тихая и ясная. Видно луну, а во дворе тихо.

Внутри твоя семья находится на середине изнурительной игры в Монополию. Ты проиграла, наполовину нарочно, чтобы сбежать. Твоя семья может стать очень шумной, как только игра доходит до определённого кульминационного момента.

Ты наблюдаешь, как твоё дыхание испаряется в зимнюю ночь, и в мгновение ока чувствуешь, как щёки и нос немного холодеют.

За твоей спиной открывается дверь на веранду. Тебе не нужно поворачиваться, чтобы понять, кто это.

— Устал от того, что Петра и Зия спорят о необходимости платить за аренду, когда у тебя нет даже дома или отеля? — спрашиваешь ты.

Твои младшие сёстры иногда бывают очень вспыльчивыми. Особенно когда речь идёт об играх.

— Да. Я сдался.

Он останавливается рядом с тобой, глядя на тихий двор. Ты улыбаешься.

— Это разве по-капитански? — невинно спрашиваешь ты. Он фыркает и щёлкает тебя по носу.

— Вот же наглое отродье.

— Тогда почему бы тебе не принять дисциплинарные меры по отношению ко мне? — игриво спрашиваешь ты и поворачиваешься к нему. Сморщив нос, он отмахивается от твоей руки, когда ты пытаешься ущипнуть его за щеку.

— Давай, папочка, — мурлыкаешь ты, и он делает шаг назад.

— Не называй меня так, когда твой настоящий отец находится менее чем в десяти метрах от тебя. Это жутко, — говорит Леви.

— Хорошо, мы не будем говорить о том, как несколько месяцев назад, когда мы занимались сексом, ты получил оргазм в ту же секунду, как я назвала тебя папочкой…

Он зажимает тебе рот своей холодной рукой.

— Заткнись, чертовка. Причина была не в этом.

Ты поднимаешь бровь. Ага. Конечно.

Ты решаешь не ставить его в неловкое положение. Вместо этого ты отомстишь, засунув руки ему под рубашку. Его дыхание становится рваным, и он дёргается, но не пытается вырваться.

Твоя улыбка смягчается, когда Леви хватает одеяло как раз в тот момент, когда оно вот-вот упадёт с твоих плеч, и натягивает его должным образом.

— Итак, как тебе? Рождество… — спрашиваешь ты.

Это его первый Рождество в современном мире.

— Странно.

— Я не хочу слышать это от своего путешествующего во времени мужа, — глупо замечаешь ты. Леви усмехается.

— Я думаю, мама скоро заставит нас выпить ещё одну чашку горячего шоколада, — размышляешь ты. Леви морщится. Она занимается этим весь день.

Ты целуешь его в губы и, наконец, вытаскиваешь руки из-под рубашки.

— Пойдём, старик. Подумаем о твоём холестерине позже.

В ответ он бормочет что-то непонятное. Прежде чем ты успеваешь схватиться за дверь, чувствуешь, как он целует тебя в затылок.

Это, вероятно, всё, что ты получишь сегодня, но и на этом хорошо.

Ты одариваешь его ослепительной улыбкой и возвращаешься в дом.

Просто женщина и её муж-легенда, путешествующий во времени.

========== БОНУС. Глава 15. Fluff and Fillers 1 ==========

Комментарий к БОНУС. Глава 15. Fluff and Fillers 1

Это просто филлер, который не влияет на основную историю.

2020

Он снова смотрит в окно.

В последнее время Леви делает это всё чаще и чаще, и ты знаешь, что это явный признак того, что он чувствует себя несчастным и даже встревоженным.

Тебе кажется, что ты понимаешь, что случилось. Вы с ним уже не раз проходили через подобное в этом году; но ты знаешь, что из-за того, что ты тратишь деньги на такие вещи, как рождественские подарки, его недовольство снова возвращается.

В следующий раз, когда ты находишь его сидящим за кухонным столом, не отрывающим глаз от слякотной погоды за окном, ты осторожно садишься напротив.

Смотришь в его стальные глаза, на простое обручальное кольцо на безымянном пальце, на знакомую складку между бровей. Ты знаешь этого человека наизусть, и для тебя это благословение, не похожее ни на что.

— Леви, — мягко начинаешь ты. Он не отвечает, хотя по тому, как его бровь слегка изгибается, видно, что он тебя услышал.

— Я знаю, что ты слушаешь меня, поэтому просто продолжу говорить. Если хочешь, чтобы я замолчала, так и скажи.

Он тихо вздыхает, но ничего не говорит.

— Я знаю, что это был тяжелый год. Мы снова в изоляции, и твоя работа… Хорошо.

Сейчас, когда рестораны и бары закрыты, спрос на вышибал невелик, поэтому Леви уже довольно давно находится в бессрочном отпуске.

— Я знаю, ты ненавидишь чувствовать, что снова зависишь от меня, но всё в порядке. Я зарабатываю достаточно денег, чтобы обеспечить нас обоих. Да и это ведь не будет длиться вечно.

Леви что-то бормочет себе под нос и отворачивается. Ты тихонько вздыхаешь.

Встав, подходишь к нему. Ты осторожно протягиваешь к нему руку, но он уворачивается.

Ох…

Тогда он мгновенно начинает выстраиваться между вами. Стена неуверенности, которую ты так усердно разрушала, когда пыталась смириться с тем фактом, что Леви уйдет.

Возвращается прежний Леви с той же неуверенностью, поднимающей свою уродливую голову.

Если Леви и замечает это, то ничего не говорит, когда ты медленно убираешь руку и садишься обратно.

— Всё будет хорошо, Леви. Им понадобятся вышибалы, как только пандемия пройдёт.

— А до тех пор? Я снова стану халявщиком? — бормочет он.

— Ты так много помогал мне по дому. Ты даже не представляешь, насколько мне легче и приятнее возвращаться в убранный дом, в котором пахнет вкусной едой.

class="book">— Отлично, — отвечает Леви подавленно и отчужденно, тем самым причиняя тебе малейшую боль, отдающую в сердце.

— Леви, мы ничего не можем сделать.

Это не улучшает его настроения. Во всяком случае, это делает Леви более кислым. Когда он не отвечает в течение минуты, ты встаёшь и идешь в спальню, чтобы переодеться в пижаму.

— Когда я перешел от этого к этому, — ворчит он, но больше для себя, чем для тебя.

— Что вы имеете в виду? — стараешься спросить как можно мягче. Прислоняешься к стене в гостиной и скрещиваешь руки на груди. Долгая изоляция докучает вам обоим. Еще больше напряжения между вами.

— Знаешь, я был военным капитаном. А теперь я просто бесполезная домохозяйка.

— Домохозяйки не бесполезны, Леви, — ругаешь ты его с раздражением. — Кроме того, ты самая красивая домохозяйка на свете, — ты пытаешься поднять настроение шуткой.

Он просто бросает на тебя долгий, усталый взгляд, а затем снова поворачивается к окну.

— Какое же гребаное общество, — с горечью бормочет он. Леви не должен быть в подобном заточении. Этот дикий, красивый мужчина, которого ты любишь всем сердцем, должен быть там, в действии, используя своё тело до тех пор, пока не вспотеет и не почувствует вкус крови на языке.

А теперь он будто заперт в клетке и ему нечего делать. Ты понимаешь, почему он так себя чувствует.

— Что за дурацкая шутка, — продолжает бормотать он.

— Леви, пожалуйста. Мы ничего не можем сделать. Мы оба здоровы и это уже хорошо.

— Не заливай мне о трудностях, это место всё ещё детский лепет по сравнению с тем, откуда я родом. Я мог вынести всё, кроме этого театра абсурда.

— Леви, перестань, — вздыхаешь ты, будучи теперь немного раздраженной и уставшей. — Вакцина уже в пути.

— Отлично, — он закатывает глаза. — Но может пройти ещё несколько месяцев, и я застряну здесь.

— Ты действуешь мне на нервы, — открыто говоришь ты ему и хмуришься. — Мы все находимся в одной и той же ситуации, и это отстой для всех. Всё, что мы можем сделать, так это подождать. Я знаю, что ты нервничаешь, но…

— Если ты так злишься, никто не заставляет тебя оставаться здесь со мной, — ворчит Леви. Стена между вами становится ещё выше и толще.

— Что ты хочешь, чтобы я сделала? Мне уйти? — спрашиваешь ты и качаешь головой, закатывая глаза.

— Делай, что хочешь, — бормочет Леви. — Или, может быть, это мне лучше уйти. Когда вернёшься к стене со своим следующим ночным кошмаром, я попаду туда с тобой и… — он резко обрывает себя, когда понимает, что перешел черту. Его глаза расширяются, и он поворачивается к тебе, но ты уже стоишь в коридоре.

Ты очень расстроена. Слова Леви заставили парализующий страх пройти через всё твоё тело, а воспоминания о девяти месяцах без него снова вторглись в твой разум.

— Послушай, я…

— Если ты хочешь уйти, то уходи, — говоришь ты, не оборачиваясь и надевая пальто. Ты небрежно обматываешь шею шарфом и хватаешь перчатки. — Я бы никогда не удерживала тебя здесь, в этом измерении, против твоей воли, и ты это знаешь.

— Куда ты идёшь?

Он настороже. Звучит испуганно, и ты чувствуешь, как он стоит позади тебя в дверном проёме, соединяющем коридор и гостиную.

— Прочь отсюда. Это то, что ты велел мне сделать. И если ты хочешь вернуться обратно в свой мир и оставить меня в покое в разгар пандемии, то дерзай, но не удивляйся, что когда вернёшься, то в нашем браке наступит кризис.

— Эй, подожди!

Ты выходишь за дверь и закрываешь её за собой. Ты выше таких детских вещей, как хлопнуть дверью, но в тот момент, когда ты выходишь на лестницу, то тихонько шмыгаешь носом.

К тому времени, как ты спускаешься, на улице уже темно. Заснеженная стоянка пуста, все люди изолированы друг от друга, и по улицам проходит только несколько гуляющих с собаками.

Ты идёшь к машине и садишься в неё.

Делаешь глубокий вдох и вставляешь ключ. Долго смотришь на него.

Затем падаешь на руль и начинаешь содрогаться в рыданиях. Ты вдруг чувствуешь, что тебе снова двадцать четыре года, и ты живёшь в своём мрачном мире без Леви.

Ты плачешь, как маленький ребёнок, а всё напряжение и стресс покидают тебя волной эмоций, и почти через полчаса тебя вдруг прерывают.

Твой телефон пищит в кармане. Это Леви.

Возвращайся обратно. Уже поздно.

Ты на минуту задумываешься.

Пожалуйста, хватает порядочности, чтобы добавить.

Ты испытываешь сильное искушение остаться, но знаешь, что эскалация этого конфликта не принесёт пользы ни одному из вас. Таким образом, ты вытаскиваешь ключ и пытаешься прийти в себя.

Ты выходишь из машины и вытираешь глаза насухо. Они всё ещё будут заметно красными, но это лучшее, что ты можешь сделать прямо сейчас.

Возвращаясь в квартиру, опускаешь голову.

— Эй, негодница.

Леви ждал тебя. Сейчас он осторожно приближается. Ждёт, пока ты снимешь пальто и ботинки, а затем подходит к тебе.

— Мне очень жаль.

Ты издаёшь тихий непонятный звук, держа голову опущенной.

— Мне не следовало этого говорить.

Ты киваешь.

— Я не это имел в виду.

Ты слегка шмыгаешь носом. Он осторожно наблюдает за тобой.

— Ты хочешь, чтобы я оставил тебя в покое?

— Нет!

Испуганный крик немедленно слетает с твоих губ. Ты поднимаешь голову, и твои глаза полны тихих, непролитых слёз.

— Пожалуйста, не уходи, — ты слегка заикаешься, давясь тихим всхлипом, и тут же его взгляд переходит от тихой вины к стыду.

Он притягивает тебя к себе и обнимает за плечи. Его лицо прижимается к твоим волосам. Ты падаешь на него и зарываешься лицом в его шею.

— Не буду. Я не оставлю тебя, — обещает он тихим шепотом.

— Правда? — бормочешь ты.

— Конечно.

— Я люблю тебя, — икаешь ты между рыданиями. Одной рукой он гладит твои волосы. — Ты тоже меня любишь? — приглушенно спрашиваешь ты. Леви притягивает тебя крепче и нежно вздыхает.

— Да.

— Ты ведь не хочешь оставить меня, верно?

— Не хочу.

Медленно ты обнимаешь его за талию, чтобы прижаться ближе. Шмыгаешь носом и судорожно вдыхаешь его успокаивающий аромат.

— Придурок.

— Да, — спокойно отвечает Леви. Ты чуть хихикаешь и отстраняешься. Обхватываешь его лицо руками.

— Я знаю, что тебе тяжело и что ты ненавидишь чувствовать себя бесполезным, — мягко говоришь ты ему. Сглатываешь и моргаешь, внезапно становясь слишком уязвимой. — И… и если возвращение обратно до тех пор, пока всё это не закончится, это то, что сделает тебя счастливым…

— Это не так, — немедленно отрицает Леви. Он водит рукой по твоим волосам и немного ерошит их. — Я просто слишком трудный.

Ты смотришь на него из-под его руки, немного настороженно.

— Ты жалеешь, что женился на мне?

— Нет.

— Ты уве…

Он прерывает тебя, наклоняясь и целуя, нежно и очень ласково. Когда Леви отстраняется, ты выглядишь немного мечтательно, и твои рыдания стихают.

— Я не знаю. Я никогда так не думал.

Ты вскакиваешь. Он легко ловит тебя. Ты обнимаешь его обеими руками за плечи, а ноги сжимаешь вокруг его талии.

— Отнеси меня в постель, пожалуйста, — бормочешь ты, внезапно почувствовав себя уставшей, когда остатки адреналина полностью. Леви несёт тебя в спальню и осторожно укладывает. Он остаётся сидеть на краю кровати, пока ты зарываешься под одеяла.

— Что ты хочешь завтра на завтрак? — спрашивает Леви. Ты выглядываешь из-под одеяла и слегка улыбаешься ему.

— Всё в порядке. Тебе не нужно делать что-то только потому, что чувствуешь себя виноватым.

— Это не из-за этого.

— Тогда почему?

— Потому что я хочу делать хорошие вещи для своей жены, — произносит он, приподняв бровь. Ты скептически усмехаешься.

— Неважно.

Между вами воцаряется молчание. Леви поворачивается и некоторое время смотрит на свои колени, и ты видишь, как его красивое лицо хмурится, когда он задумывается. Ты не торопишь его, потому что знаешь, что он заговорит, когда соберётся с мыслями.

— Не могла бы ты оказать мне услугу? — спустя время говорит Леви.

Ты садишься и с осторожностью наблюдаешь за ним.

— В чём дело?

— Я знаю, ты любишь дарить мне подарки. Тебе нравится подкупать, — начинает он. Ты тут же усмехаешься и протягиваешь руку, чтобы толкнуть его.

— Это называется языком любви. Мне нравится дарить подарки. Тебе нравится делать одолжения. Мы уже проходили через это.

— Мне бы хотелось, чтобы в этот раз ты ничего не дарила мне на Рождество или на день рождения, — говорит Леви. Ты сразу же хочешь начать протестовать.

Тебе хочется сказать ему, что это не так уж важно и что ты можешь себе это позволить, но неуверенный, почти пристыженный взгляд на его лице заставляет тебя передумать.

— Хорошо. Я тебе ничего не куплю, — обещаешь ты.

Он улавливает один маленький нюанс, но ничего не говорит. Леви кивает. Ты внезапно хватаешь его и затягиваешь внутрь, под одеяло. Он оказывается сверху на тебе.

— Извини, что уходила хотя уже было так поздно. Твой радар, должно быть, взбесился и был в шоке.

Ты не знаешь точно, почему, но у Леви, похоже, есть очень сильный инстинкт, который может быть даже биологическим, чтобы следить за тобой и заботиться о тебе. Он говорит, что у него уже было это раньше, со своим командором, но тогда всё было не так интенсивно и серьёзно, как в случае с тобой. Ты называешь эту его особенность радаром.

Он приписывает это своим генам, хотя точно не знает, в чём причина.

— Я в порядке.

— Я знаю.

Ты тыкаешь его в щеку и нежно посмеиваешься над раздраженным взглядом, который получаешь в ответ, а затем крепко целуешь.

— Тебе не хочется спать? Уже больше десяти, и большинству дедушек пора спать, — поддразниваешь ты, отстраняясь. Леви щёлкает тебя по лбу и встаёт с кровати.

— Нет. Я ещё немного посмотрю телевизор.

— Хорошо, папочка, — улыбаешься ты.

— Прекрати это.

Когда Леви уходит, ты смотришь ему вслед с дурацкой мечтательной улыбкой. Ты засыпаешь не позже, чем через полчаса и лишь немного шевелишься, когда Леви присоединяется к тебе на кровати.

Ты инстинктивно прижимаешься к нему, хоть твой мозг спит, и скучаешь по нежному взгляду, который он бросает на тебя, показывая, насколько сильно и безумно он тебя любит.

***

Когда наступает Рождество, ты уже готова. Поэтому ты отослала слишком подозрительного Леви за бензином для машины.

А тем временем ты сможешь всё подготовить.

Когда открывается входная дверь, ты сразу же выглядываешь из спальни.

— Какой ты быстрый, — говоришь ты. Он скрещивает руки на груди и вопросительно смотрит на тебя.

— Что ты задумала?

Ты улыбаешься.

— Скоро увидишь. Пожалуйста, пройди пока в гостиную.

Ты хватаешь тяжелое устройство из спальни. Леви наблюдает, как ты тащишь его в гостиную и расстилаешь посередине.

— Что это? — скептически спрашивает он.

— Массажный стол.

— Ты обещала ничего не покупать.

— Я позаимствовала его у Маркуса.

— К чёрту этого парня, — бормочет Леви себе под нос, но когда ты долго и пристально смотришь на него, он закрывает рот. Леви до сих пор не любит Маркуса, хотя ты уже давно простила его неверность.

— Ложись на стол животом, большой мальчик, — говоришь ты и постукиваешь по липкой коже. — И рубашку тоже сними.

Леви не поднимает шума. Во всяком случае, он выглядит нехарактерно взволнованным.

Ты знаешь, что его спина часто беспокоит его, поэтому в тот момент, поэтому, приглушив свет, ты, не теряя времени, опускаешь ладонь между его лопатками.

Его глаза тут же закрываются. Ты видишь его чётко очерченные мышцы, и они выглядят немного напряженными. Начинаешь методично работать руками круговыми движениями, надавливая и медленно массируя, будто уговаривая его мышцы снять напряжение.

Возможно, тебе стоит пересмотреть свой подход к подаркам. Больше, чем всё, что ты ему когда-либо дарила, он, кажется, полюбит это. Глаза Леви закрыты, он удовлетворённо выдыхает, и похож на кота, греющегося на солнце.

Ты работаешь с его спиной и шеей, время от времени наклоняясь, чтобы поцеловать его обнаженную кожу.

— Ты действительно до безумия красив, — замечаешь ты, прижимаясь к его спине.

— Я никогда об этом не думал, — ворчит он. Ты приподнимаешь бровь.

— Да конечно. Я уверена, что тебя все приглашали на свидания по несколько раз.

— Прямо-таки все?

— Ну, тебя, наверное, приглашали на свидания чаще, чем других.

— В основном это были просто новобранцы, — бормочет Леви. — Я ненавижу, когда они влюбляются в меня.

— Потому что это новобранцы?

— Потому что обычно им от пятнадцати до восемнадцати лет. Мне не нравятся маленькие дети, — ворчит он.

— Правильно.

Ты наклоняешься и невинно дуешь ему в ухо.

— А я тебе нравлюсь?

— Я женился на тебе, — указывает он, не открывая глаз.

— Ты бы влюбился в меня, если бы я была солдатом под твоим командованием?

— Мы уже проходили через это.

— Ты, вероятно, влюбилась бы в меня, но не стал бы встречаться со мной, — резюмируешь ты с улыбкой. — А что, если я бы бесстыдно набросилась на тебя?

— Это было бы неловко.

— Разве ты не почувствовал бы искушения? Не хотел бы меня? — мурлыкаешь ты ему на ухо. Леви убирает твоё лицо рукой.

— Конечно, хотел бы. Но это не значит, что я бы что-либо предпринял.

— С тобой скучно. Может быть, ты мог бы однажды спасти меня от титана, и мы бы поцеловались в пылу битвы, — размышляешь ты.

— В бою у тебя нет времени на поцелуи.

— Ты бы, по крайней мере, спас меня?

— Да.

— А потом сказал бы, как ты меня любишь?

— Сомневаюсь.

Ты заканчиваешь массаж и недовольно фыркаешь.

— Бу. Старый добрый военный роман никому не повредит.

— Неправда.

— Ой, да неважно.

Когда Леви встаёт на ноги, ты складываешь массажный стол. Откладываешь его в сторону и хватаешь один из обеденных стульев, чтобы поставить его посреди гостиной.

— Садись сюда.

Леви делает, как ты ему и сказала, с расслабленным выражением лица расправляя плечи.

— Жди.

Ты идёшь в спальню и смотришь на одежду на кровати. Она всё ещё подходит тебе. И вдруг ты резко осознала, что нервничаешь.

Прошло много лет с тех пор, как ты в последний раз надевала это.

Несмотря на это, ты натягиваешь стринги, лифчик и туфли на каблуках. Затем останавливаешься, чтобы посмотреть в зеркало.

Тебе кажется, что ты выглядишь нормально.

Когда ты выходишь, Леви сидит на стуле, закинув руку на спинку и расставив ноги. Когда он видит тебя, его глаза немного расширяются, и ему становится трудно удерживать взгляд на твоём лице, вместо того чтобы позволить глазам похотливо скользить по твоему телу.

— Постарайся не получить сердечный приступ, старик, — ухмыляешься ты ему и оборачиваешься. Оглядываешься через плечо и слегка выгибаешь спину.

— Я думал, Рождество — религиозный праздник. Правильно ли предлагать что-то подобное в качестве подарка? — спрашивает он, а в его голосе звучит удивление.

— Ты ошибаешься. Это подарок на твой день рождения, — говоришь ты ему. Подходишь к блютуз колонке и включаешь медленную и чувственную песню R&B.

Ты тренировалась. Ты танцор гоу-гоу, поэтому никогда не танцевали на коленях у кого-то, но ты знаешь основы.

Сначала нужно дразнить его, пока он буквально не сойдёт с ума, а потом можно позволить ему поглотить тебя целиком.

Ты раскачиваешь своё тело в ритме музыки, сохраняя около метра между вашими телами. Ты чувствуешь, как его глаза следят за каждым твоим движением, но ты слишком нервничаешь, чтобы проверить, достаточно ли этого взгляда, чтобы заставить его напрячься.

Вместо этого ты закрываешь глаза. Вскидываешь голову, вращаешь бёдрами и выгибаешь спину. Очевидно, что прошло некоторое время с тех пор, как ты в последний раз делала это, так как ты почти мгновенно чувствуешь, что твои ноги начинают болеть.

Ты скользишь своими руками вниз по шее, к груди. Ощупываешь их и издаёшь тихий стон.

Затем присаживаешься на корточки и открываешь глаза. Взгляд Леви тлеет, и ты можешь увидеть, что его штаны натянулись из-за возбуждения.

После массажа он остался без рубашки. Ты смотришь на его подтянутое тело и легко раздвигаешь колени, давая ему бесстыдный вид на твою едва прикрытую промежность.

Ты опускаешься на колени и медленно сокращаешь расстояние.

Расстегиваешь его штаны и смотришь на него с дьявольской улыбкой. Леви делает резкий вдох. Он не останавливает тебя, и ты легко вытаскиваешь его член, проводя языком по головке.

Леви шипит.

— Осторожнее.

— Почему? Ты уже близок к тому, чтобы выплеснуть мне своё возбуждение на лицо, папочка?

— Да.

Тот факт, что он даже не потрудился отругать тебя за то, что ты снова назвала его так, говорит о том, насколько он близок к разрядке. Это радует тебя — осознание того, как сильно Леви хочет тебя.

Ты берёшь его член полностью всего один раз, когда чувствуешь, как его рука мягко толкает тебя назад, чтобы не кончить слишком рано. Ты подчиняешься и вместо этого забираешься к нему на колени.

— Ты можешь дотронуться, — выдыхаешь ты и хватаешь Леви за руку, чтобы положить её себе на бедро. — Куда захочешь.

Он тут же скользит рукой по твоему бедру, чтобы схватить за задницу. Другой рукой притягивает тебя ближе к талии, и когда целует тебя, ты отвечаешь ему страстным стоном.

Дразнишь язык Леви своим, а затем засовываешь его обратно ему в рот, забирая воздух прямо из лёгких.

Его член трётся о твою едва прикрытую промежность, и это заставляет тебя стонать. Как же хорошо, но так раздражающе и мало.

— Ты можешь раздеть меня, — выдыхаешь ты в поцелуе, и Леви тут же хватает твой лифчик, расстегивая его. Обеими руками схватив тебя за груди, он зажимает соски между пальцами.

Ты практически прижимаешь лицо Леви к своей груди, и он, не теряя времени, берёт в рот один из твоих сосков. Ты прижимаешься к нему промежностью и издаёшь гортанный стон, когда он кусает тебя.

— Чёрт, да, — ты ухмыляешься, затаив дыхание. Легко оттягиваешь ткань крошечных трусиков в сторону ровно настолько, чтобы можно было опуститься на член Леви.

Благослови тебя господь, что ты установила внутриматочную спираль и теперь тебе не нужно беспокоиться о том, чтобы надевать презерватив каждый раз, когда ты трахаешься.

— Ох блять, — шипит Леви, когда твоё тепло обволакивает его и без того напряженный член. Его пальцы впиваются в твои бёдра, когда он поднимает тебя и опускает обратно на свой член.

Ты чувствуешь, как глубоко он погружается в тебя, и издаёшь восторженный стон.

— Сильнее, — шепчешь ты. Он начинает поднимать свои бёдра со стула, вонзая свой член глубоко в твоё влагалище. Ты прижимаешься к его шее, покрываешь горячими поцелуями его щеки и подбородок, шепчешь на ухо, что ты принадлежишь лишь ему и как сильно хочешь его член.

Леви стонет и встает. Нужно работать усерднее.

Ты держишься за его плечи, и когда у него не хватает терпения нести тебя дальше обеденного стола, ты обольстительно улыбаешься.

Его член всё ещё внутри тебя, когда Леви швыряет тебя на стол, немедленно возобновляя движение и держа руки на твоих бёдрах, чтобы удерживать тебя прямо на краю стола, такую открытую и готовую.

Стол движется вместе с вами, когда Леви в очередной раз входит в тебя, выбивая весь дух из твоего тела. Ты откидываешь голову назад и буквально плачешь, когда Леви зарывается лицом тебе в грудь.

— Чёрт, продолжай, я люблю тебя, — выдыхаешь ты. Протягиваешь руку, но он опережает тебя. Леви опускает руку к твоему клитору и начинает массировать его, точно зная, как тебе нравится и как довести тебя до оргазма.

Тебе не требуется много времени, чтобы кончить, и когда это происходит, ты практически отрываешь Леви от своей груди, чтобы поцеловать его. Твои мышцы крепко сжимаются вокруг его члена.

Он стонет, и как только ты расслабляешься, Леви отстраняется, чтобы ещё несколько раз грубо войти в тебя, прежде чем кончить.

Изливаясь глубоко внутри тебя, он стонет, а звук теряется на твоих губах.

— С днём рождения, муженёк, — выдыхаешь ты с улыбкой. — Я не раз замечала, как ты смотришь на моё старый наряд для гоу-гоу.

— Заткнись, — бормочет Леви, выходя из тебя. Ты соскальзываешь со стола и цепляешься за него. Он уносит тебя в ванную.

Когда Леви ставит тебя на пол, ты, наконец, снимаешь трусики. Поворачиваешься к нему с блаженной улыбкой.

— Тебе понравилось?

Леви снимает штаны, которые неуклюже висели у него на коленях на протяжении всего этого времени. Он бросает на тебя короткий взгляд и одобрительно хмыкает.

— Я люблю тебя, — щебечешь ты и целуешь его в щеку. В ответ он издает какой-то непонятный звук.

— Я люблю тебя, папочка, — настаиваешь ты.

— Прекрати это.

— Я люблю тебя так сильно, что моё сердце вот-вот разорвётся, — продолжаешь говорить ты с тролльской ухмылкой, следуя за ним, пока тот идёт в душ. Леви вздыхает и хватает насадку для душа.

— Я люблю тебя больше всего на свете. Ты мой милый мальчик, мой яблочный пирожочек, мой…

Он включает душ и открывает холодную воду. Затем Леви направляет поток воды на тебя, не обращая внимания на то, как ты кричишь и прижимаешься к стене.

— Я тоже тебя люблю. Теперь довольна? — спрашивает он, явно раздраженный. Ты широко улыбаешься.

— Я всегда счастлива с тобой, — мурлычешь ты, и когда Леви, наконец, выключает воду, ты подходишь к нему и крепко целуешь.

========== БОНУС. Глава 16. Fluff and Fillers 2 ==========

2020

Когда Леви подходит к тебе и спрашивает об этом, ты понимаешь, что должна была предложить это гораздо раньше.

Ты сидишь на диване, неторопливо переключая каналы, когда он появляется перед тобой.

Леви прислоняется к стене и скрещивает руки на груди.

Ты знаешь эту позу. Он хочет о чём-то спросить.

Выключаешь телевизор и смотришь вверх. Терпеливо ждёшь, пока он разберётся в своих мыслях и придумает лучший способ изложить их.

— Можно ли мне пойти в школу? — наконец спрашивает он. Ты выдерживаешь паузу. Медленно встаёшь и подходишь к нему.

Честно говоря, это даже не приходило тебе в голову. Ведь, поскольку Леви родом из средневековой вселенной, он, очевидно, не ходил в школу так же, как и ты.

— Ты когда-нибудь получал какое-нибудь образование? — осторожно спрашиваешь ты.

— Я умею читать, писать и считать, — говорит тебе Леви. — Но, похоже, здесь это норма — знать немного обо всём.

— Да, — киваешь ты. Подходишь к нему, и твой взгляд немного смягчается.

— Конечно ты можешь ходить в школу, Леви, — мягко говоришь ты. — На самом деле, это идеальное время для этого, так как ты всё равно на некоторое время остался без работы.

Проклятый 2020-й год.

Он кивает.

— Сколько это стоит?

— Возможно, нисколько, так как образование — основное право человека, но посмотрим, что к чему, — обещаешь ты. Подходишь ближе и кладёшь руки ему на плечи. Прижимаешься своим лбом к его лбу.

— Прости, Леви. Я должна была понять раньше, что ты никогда не ходил в школу должным образом.

— Почему ты извиняешься? — спрашивает он, нахмурившись. Ты улыбаешься.

— Мне жаль, что у тебя всё это время был выбор, но ты не знал об этом, — отвечаешь ты, пожимая плечами. Леви вздыхает и гладит тебя по голове.

Неделю спустя он впервые садится за твой стол со своими учебниками. Леви прошел тест, и его знаний оказалось достаточно, чтобы пройти среднюю школу.

Таким образом, он начал брать там уроки.

Ты наблюдаешь, как неуклюже он вставляет свинец в механический карандаш, который ты ему купила, и открывает свой блокнот. Леви сосредоточенно пишет вверху своё имя.

Ты редко видишь его таким серьёзным.

— Если тебе понадобится помощь, просто скажи мне. Я научу тебя и помогу, — мягко говоришь ты. Наклоняешься и целуешь его в щеку. Он хмыкает в знак согласия.

Ты отстраняешься и оставляешь его в покое, улыбаясь исключительно восторженной ауре, которую он излучает.

***

Леви оказывается очень прилежным учеником. Он проводит большую часть своего времени за учёбой, и ты привыкла к тому, что он подходит к тебе и как бы невзначай парит вокруг тебя, пока ты не начнёшь замечать его.

Затем Леви рассказывает тебе обо всём, что узнал и нашел особенно интересным, и уходит. Это до безумия мило.

Ты часто приносишь ему чай и целуешь в макушку, пока он занимается, и поначалу всё хорошо.

Но после третьей недели, когда Леви даже не прикасается к тебе, ты начинаешь чувствовать себя немного беспокойно. Как только он просыпается, то идёт учиться за свой стол, а когда он заканчивает в конце дня, ты обычно уже спишь, поэтому Леви просто падает рядом и засыпает.

Поначалу ты не обращаешь внимания на то, как сильно ты сдерживаешься. Леви увлекается учебой, и ты должна позволить ему расслабиться.

Прошло полтора месяца, когда ты начала осторожно действовать. Ты не спишь, пока он не ложится спать, и начинаешь прижиматься к нему. Целуешь его и бросаешь многозначительный взгляд, который он хорошо знает.

Леви всегда бросает на тебя один и тот же усталый взгляд в ответ.

Затем ты начала подходить к Леви, нежно целовать в ухо и гладить руками его плечи и грудь, пока он учится.

Он просто ворчал и прогонял тебя. Его явная незаинтересованность раздражает и ранит твоё эго.

Тебе понадобилась ещё целая неделя, после чего ты решаешь, что нужно доставать главное оружие.

Пока Леви занят учёбой, однажды утром ты просыпаешься и решаешь, что с тебя хватит. Поэтому хватаешь полотенце и идёшь в душ.

Моешься и бреешь себя во всех местах. Подстригаешь брови. Сушишь волосы и укладываете их соответствующим данному случаю образом.

Ты подходишь к своему гардеробу и целеустремлённо распахиваешь. Хватаешь свой наряд для танцев и надеваешь.

Ты накрасилась.

Затем ты подходишь к учащемуся Леви. Смотришь на него, а он даже не поднимает глаз.

Твоя бровь дёргается от раздражения. Ты падаешь на колени и подползаешь к нему под столом.

Ты научишь его не пренебрегать своим браком.

Леви смотрит вниз, когда ты появляешься, положив руки ему на бёдра. Он моргает, явно озадаченный. Серые глаза вспыхивают от раздражения, что его прервали, но всего на мгновение, потому что он замечает, как ты одета.

Тут же его глаза немного расширяются.

— Что ты делаешь? — невозмутимо спрашивает Леви.

— Уговариваю тебя трахнуть меня прямо на этом столе, — небрежно заявляешь ты и расстёгиваешь пуговицу на его джинсах. Легко вынимаешь член и наклоняешься, чтобы взять его в рот.

Леви шипит и хватает тебя за волосы, хотя, когда ты смотришь вверх, то видишь, что он не уверен, хочет ли он оттолкнуть тебя или притянуть к себе.

Ты смотришь, как его дыхание становится немного затруднённым при виде его члена, выпирающего у твоей щеки.

Смотрит на тебя в крошечном жилете, мини-юбке и на каблуках.

Ты знаешь, что это сочетает в себе всё то, что Леви любит, но никогда не признается в этом.

Откровенная одежда, секс за столом, и ты, бесстыдно сосущая его член.

Затем, наконец, Леви стонет и дёргает тебя за волосы. Твои губы изгибаются в улыбке вокруг его члена, а затем ты начинаешь сосать его до тех пор, пока он не станет полностью твёрдым.

Ты обводишь языком головку, выгибая свою спину, чтобы он мог видеть твою задницу.

Ты не надела никакого нижнего белья.

Твои руки лежат на бёдрах Леви, когда ты выпускаешь член изо рта только для того, чтобы облизать его от основания до головки, а твои глаза смотрят в упор на него.

Леви шипит, а его рука скользит от твоих волос к щеке, когда ты утыкаешься носом в его член.

— Почему бы тебе не трахнуть меня? — небрежно спрашиваешь ты. Леви встаёт, стягивает штаны до колен и поднимает тебя на ноги.

Он убирает свои книги, чтобы освободить место, а его нетерпеливые руки хватают тебя за бёдра, чтобы помочь запрыгнуть на стол, и в тот момент, когда ты оказываешься там, он задирает твою юбку до живота и снимает жилет.

Практически голая, ты одариваешь его понимающей ухмылкой и раздвигаешь ноги. Он смотрит на тебя и стонет.

Глубоко целуя, он начинает тереться своим членом о твою уже влажную промежность. Ты чувствуешь, как головка его члена двигается вверх и вниз, создавая восхитительное трение, и ты крепко обнимаешь его за шею, целуя и обвивая его спину своими ногами.

Леви на мгновение замолкает. Даже в подобных ситуациях, когда ты откровенно требуешь у него секс, он чувствует, что нужно убедиться в этом до конца.

Он открывает глаза, и ты читаешь выражение его лица.

Он спрашивает, хочешь ли ты этого.

Твои глаза немного смягчаются, и ты хихикаешь. Бесцеремонно прижимаешь его ногами к себе, пока его член не проскальзывает в тебя.

Вы оба одновременно издаёте стон. Ты — от ощущения его члена, он — от ощущения твоего тёплого влагалища. Ваши рты сталкиваются в поцелуе, когда он начинает толкаться в тебе. Твои ноги обвивают его талию, а пятки прижимаются к пояснице, чтобы заставить его войти глубже.

— Чёрт, — шепчешь ты. — Мне действительно это было нужно.

Леви, кажется, только сейчас приходит в себя, чтобы понять, насколько он был подавлен, потому что начинает двигаться быстрее. Он прикусывает твою нижнюю губу и просовывает язык тебе в рот. Его руки крепко сжимают твою талию.

— Быстрее, — стонешь ты ему в рот. — Сильнее.

Ты хочешь разозлить его, хочешь заставить его потерять контроль. Ты сжимаешь свои мышцы вокруг его члена и отстраняешься от поцелуя, чтобы посмотреть на Леви глазами, в которых горит огонь.

Смотришь, как он стискивает зубы и вдалбливается в тебя.

— Трахни свою жену, — говоришь ты ему, прекрасно зная, как сильно это его заводит. Мысль о том, что ты его жена. Его.

Сразу же видишь, как его глаза темнеют. Это та его сторона, которая пугается всякий раз, когда ты заходишь слишком далеко, которая всегда беспокоится о тебе и следит за тобой хотя бы вполглаза.

Его проклятые гены, как он их называет. И всё же тебе это нравится.

Леви прижимает тебя к столу. Ты чувствуешь, как твоя спина врезается в твёрдое дерево, ты чувствуешь, как стол двигается под тобой каждый раз, когда Леви толкается в тебя. Его тёмные глаза неотрывно смотрят на тебя.

Они говорят тебе, что ты его. Ты — весь его мир, и не пройдёт и дня, чтобы забота о тебе не была его главным приоритетом.

Его твёрдая грудь, его пресс, его крепкие бицепсы… Он прижимает твои запястья по обе стороны от головы.

Книги и тетради валяются по всему полу вокруг.

Ты улыбаешься, затаив дыхание.

На самом деле это такой глупый порыв. Ты не хотела говорить это вслух, но как только эта мысль приходит к тебе в голову, ты не можешь сдержаться.

— Трахни меня, папочка, — стонешь ты и сжимаешь свои мышцы вокруг него.

Ты видишь, как его глаза расширяются. Дрожь пробегает по его телу, и, стиснув зубы, он с силой входит в тебя и кончает.

Его похоть тут же сменяется тихим ужасом.

Ты чувствуешь, как его семя проливается в тебя, и ты останавливаешься. Смотришь на него снизу вверх. Леви оглядывается. Ты моргаешь. Он моргает в ответ.

Затем ты не можешь удержаться от смеха.

— Ты только что…?

— Нет, — немедленно отрицает Леви и выходит из тебя. Он откашливается и делает шаг назад. Натянув штаны, он сразу же идёт за тетрадями, только ты ему этого не позволишь.

Хватаешь его за волосы.

— Моё дорогой, — ласково говоришь ты. — Мне кажется, что ты только что испустил самую большую порцию спермы, которую я когда-либо видела, а всё потому, что я назвала тебя папочкой.

— Неправда, — говорит Леви, явно расстроенный. — Абсолютно нет. Это было потому, что ты напрягла свои мышцы вокруг меня…

— Я делал это и раньше, но никогда это не имело такой эффект.

— Я всё равно был близок, — говорит Леви, избегая твоих глаз. Ты бросаешь на него равнодушный взгляд.

Конечно.

Ты могла бы поспорить, но у тебя есть более важные вещи, о которых нужно беспокоиться. Хватаешь его за запястье и толкаешь вниз.

— Ну же, папочка, ты только что кончил прямо в меня, но я ещё не получила оргазм, — говоришь ты ему. Прижимаешь его руку к своей промежности и хватаешь Леви за волосы, чтобы притянуть к себе для поцелуя.

— Заставь свою жену кончить, Леви, — мягко говоришь ты ему. Он тут же снова приходит в ярость, и его рука начинает двигаться.

Он начинает массировать твой клитор, а его прикосновения такие умелые, привычные и решительные. Леви прижимается лицом к твоей груди и кусает один из сосков.

Всё это время ты откидываешь голову назад и хватаешь его за волосы. Ты полна решимости не дать ему забыть эту маленькую оплошность, но пока не до этого.

В конце концов, есть вещи поважнее.

— Укуси их сильнее, — выдыхаешь ты, закрывая глаза, и он подчиняется. Ты сладко стонешь.

— Ты самый лучший муж, о котором только может мечтать любая девушка, — выдыхаешь ты с усмешкой, а когда кончаешь, хватаешь его за запястье, чтобы удержать его руку там, томно потираясь о неё во время оргазма.

Он хмыкает, уткнувшись тебе в грудь, и убирает руку только тогда, когда ты отпускаешь его и притягиваешь для поцелуя.

— Для протокола, — выдыхаешь ты, — я не возражаю, чтобы ты всё время учился, если это делает тебя счастливым, но если будешь и дальше пренебрегать своей женой, я найду футболку с надписью «Папин маленький монстр» и подползу к тебе в ней, чтобы отсосать.

— Отвратительно.

Ты улыбаешься и целуешь его в лоб.

— Хорошо, муженёк. А теперь отнеси меня в душ.

Леви хмыкает и делает, как ты попросила. Ты цепляешься за его шею и улыбаешься, очевидно, так же влюблённо, как и в тот день, когда вышла за него замуж.

Какой же идеальный мужчина.

Комментарий к БОНУС. Глава 16. Fluff and Fillers 2

ну вот и всё. спасибо, что были со мной на протяжении этой прекрасной истории :)

========== БОНУС. Глава 17. Fluff and Fillers 3 ==========

Комментарий к БОНУС. Глава 17. Fluff and Fillers 3

новый крутейший бонус от автора!

бумер-Леви, ревность, кринж и бесконечность на двоих

Была ранняя весна, когда он замечает это. Ты возвращаешься домой с телефоном, зажатым между ухом и плечом. Смеёшься и весело болтаешь.

Сначала Леви думает, что это один из твоих друзей. Обычно ты говоришь в таком тоне только с теми людьми, которым доверяешь и которых любишь.

Ты входишь, немного улыбаешься Леви, сидящему на диване, и идёшь на кухню, чтобы отнести продукты.

— Нет, серьёзно, я сейчас дома. Мне нужно идти. Поговорю с тобой позже. Хорошо. Пока, Джонас.

Он слышит это имя. Джонас. Леви прокручивает его в своей памяти. Он не помнит, чтобы когда-либо слышал его раньше.

Как этот Джонас оказался достаточно близко к тебе, чтобы ты могла говорить с ним таким беззаботным голосом?

Ревность возникает немедленно. Как бы сильно Леви это ни ненавидел, его первая мысль — чувство собственничества. Кто такой этот Джонас и почему он разговаривает с женой Леви?

Он хочет спросить об этом. Смотрит тебе на спину, пока ты раскладываешь продукты.

— У тебя много заданий по учёбе? — спрашиваешь ты, оглядываясь через плечо. Он качает головой. Леви поступил в колледж и остаётся очень прилежным человеком. Его знания поражают.

Он встаёт и идёт на кухню. Без слов берёт у тебя сумку с продуктами и начинает их раскладывать. Леви не спускает с тебя глаз.

Ты выглядишь вполне нормально.

Он хочет спросить о телефонном разговоре, но знает, что это не очень хорошая идея. Ему не хочется выглядеть обвиняющим тебя в чём-то.

Ты, кажется, в хорошем настроении. Напеваешь что-то себе под нос, и когда продукты расставлены по местам, ты нежно обхватываешь его за щеку и наклоняешься, чтобы поцеловать его в знак благодарности.

— Как дела у моего будущего пожарного? — спрашиваешь ты с нежностью.

— Хорошо, — ворчит Леви. Он бросает взгляд на телефон в твоём кармане, но в конце концов отпускает эту ситуацию. Обхватывает тебя рукой за талию и легко перекидывает через плечо. Леви знает, что тебе это нравится, и хочет немного похвастаться этим. Чтобы напомнить тебе, почему ты его любишь.

Пять часов спустя вы оба уже лежите в постели. Ты заснула прямо у мужа на руке, прижавшись носом к его шее. Леви лениво гладит тебя по голове и смотрит в потолок.

Он решает забыть об этом. Наверное, это очередная ерунда. В конце концов, ты его жена. Путешественник во времени, ворчливый старик или нет, ты всё равно выбрала его.

Леви игнорирует небольшой укол неуверенности, закрывает глаза и засыпает, уткнувшись лицом в твои волосы.

***

Джонас объявился почти через неделю.

Леви возвращается с занятий рано. Он провёл большую часть утра, бегая с тяжелыми кислородными баллонами на спине.

Вряд ли для него это трудность конечно. Снаряжение УПМ весило намного больше.

Теперь он дома с верёвками, учится завязывать всевозможные узлы.

Ему нравится учиться, но Леви решил стать пожарным, потому что, как бы сильно он не любил учиться, он не из тех, кто остаётся на каком-то одном месте навсегда.

Ему нужно двигаться.

Леви как раз собирается начать готовить обед, когда загорается его телефон. Он видит твоё имя и ворчливо отвечает.

— Леви? Извини, ты случайно не видел где-нибудь мою сумку? Ту, о котором ты когда-то сказал, что она выглядит так, будто её выблевал единорог, — говоришь ты.

Леви осматривает спальню в поисках сумки и, наконец, видит её, висящую на дверной ручке. Он смотрит на красочный, раздражающе жизнерадостный шрифт и вздрагивает.

— Да, она здесь.

— Блин, я оставила её дома, — вздыхаешь ты. — Ты занят?

— Не совсем.

— Не мог бы ты привезти мне её на работу? У меня презентация через полчаса, и она мне нужна.

— Хорошо.

— Ты самый лучший. Я позабочусь о том, чтобы быть сегодня ещё слюнявее.

— Отвратительно. Прекрати это.

— Как скажешь, папочка.

— Тебе нужна твоя сумка или нет?

— Ладно, мне жаль.

— Буду через десять минут, — ворчит Леви и вешает трубку. Он хватает сумку, бросает на неё один-единственный взгляд, полный отвращения, а затем идёт к двери.

Десять минут спустя он подъезжает к твоему рабочему месту.

Он замечает мужчину, прислонившегося к стене здания, но не обращает на это особого внимания. Паркуется и выходит, держа сумку.

Мужчина, заметив сумку, подходит к Леви.

— Привет, Леви Аккерман, верно? — спрашивает тот. Леви мгновенно замечает, что его голос довольно глубокий и приятный.

Он смотрит на мужчину снизу вверх. Ему под тридцать или чуть за, всего на пару лет старше тебя. И высокий. Его грязные светлые волосы собраны в небрежный пучок.

Одетый в футболку и джинсы, Леви видит его подтянутые, покрытые татуировками руки.

— Кто ты? — спрашивает Леви.

— Ой. Джонас Ланж, — представляется он и протягивает руку. Леви коротко пожимает её. — Я начал работать здесь всего несколько недель назад. Меня послали сюда, чтобы я забрал сумку.

Итак, это Джонас. Леви мгновенно возненавидел то, насколько высокий этот парень.

— Моя жена не может забрать её сама?

— Она с головой ушла в подготовку к презентации, поэтому попросила меня сделать это для неё, — застенчиво говорит Джонас.

Левифыркает. Мгновение смотрит на Джонаса, прежде чем отдать ему чёртову сумку.

Почему-то он чувствует себя хуже теперь, когда увидел этого парня лично.

— Спасибо. Извини, что пришлось сюда тащиться. Я отнесу это твоей жене. Подвезу её домой сегодня вечером, так что тебе не придётся снова ехать сюда, чтобы забрать её, — обещает Джонас с дружелюбной улыбкой.

Леви хочет возразить. Он и сам может забрать свою жену. Ему приятно делать это.

Он не сообщает Джонасу о своих проклятых генах, которые делают его особенно чувствительным к вопросам о твоей безопасности. Вместо этого Леви коротко машет рукой и возвращается к своей машине.

Он возвращается домой. Когда заходит внутрь, то почему-то чувствует себя немного беспокойно.

Думает о тебе в машине с этим крутым парнем, и его мысли становятся всё мрачнее.

Леви проходит мимо зеркала в полный рост в коридоре и останавливается. Он смотрит на себя, на свой невысокий рост, маленькие глаза и коротко остриженные волосы.

По сравнению с Джонасом он выглядит скучно и обычно.

Леви медленно подходит ближе и смотрит на своё лицо. Он замечает единственную морщинку в уголке глаза и хмурится.

Он что, стареет?

Ты моложе его, но совсем немного. Он уже приближается к среднему возрасту, в то время как ты всё ещё молодая.

Леви вдруг чувствует прилив неуверенности.

Когда ты приходишь домой шесть часов спустя, то слышишь ворчание в тот момент, когда входишь. Ты в замешательстве хмуришься, скидываешь туфли и идёшь в гостиную.

Находишь Леви на полу в гостиной с тяжелым грузом в руке. Он пыхтит, держа спину чуть выше пола, чтобы напрячь пресс, сильными бицепсами перекидывая вес с одной стороны на другую.

— Что ты делаешь? — спрашиваешь ты.

— Тренируюсь, — ворчит Леви. Ты спокойно наблюдаешь за ним и, судя по чрезмерному потоотделению, понимаешь, что он делает это уже несколько часов.

Его обучение также состоит в основном из строгих и тяжелых физических упражнений, и твоё замешательство вскоре превращается в беспокойство.

Ты убираешь свои сумки и садишься на корточки рядом с ним.

— Эй, — мягко говоришь ты. — Ты уже довольно долго тренируешься. Почему бы тебе не прекратить на сегодня? Я приготовлю нам что-нибудь вкусненькое на ужин, — обещаешь ты и протягиваешь руку, чтобы погладить мужа по щеке.

Он чрезмерно тренируется, только если расстроен, ты хорошо это знаешь.

Леви останавливается, когда ты прикасаешься к нему. Он смотрит на тебя и наконец вздыхает. Леви весь в поту.

— Я что, старею? — спрашивает он.

Ты моргаешь, глядя на мужа.

— Что?

— Я… кажусь тебе старым?

Медленно ты садишься рядом с ним и наклоняешь голову.

— Ты не старый, Леви, — говоришь ты ему.

— Я старше тебя.

— Ну, да. Так вот почему ты так много тренируешься? Ты боишься состариться и потерять свою форму?

Леви не отвечает, но его недовольные глаза говорят за него.

Ты вздыхаешь и тянешь его за собой. Его голова прижимается к твоей груди, и он медленно расслабляется.

— Ты ведёшь себя глупо. Ты ещё молод. И даже когда ты действительно станешь старше, ты всё равно будешь таким же красивым.

И тогда Леви хочется спросить. Будешь ли ты всё ещё любить и хотеть его, когда он действительно станет морщинистым и старым. Не откажешься ли ты от него ради кого-нибудь помоложе, вроде Джонаса.

Логически рассуждая, он понимает, что ты этого не сделаешь, но он всё равно не уверен в себе.

В итоге он не спрашивает. Вместо этого вдыхает твой запах и медленно выдыхает. Леви всегда чувствует себя намного лучше, когда ты рядом.

Сейчас в его жизни есть вещи, помимо тебя. Он с нетерпением ждёт возможности поработать пожарным. В свободное время он изучает историю. Чёрт возьми, он даже иногда выпивает со своими бывшими коллегами-вышибалами, хотя и довольно редко.

Но Леви всё равно любит тебя так же сильно, даже если ему всегда было трудно выразить это словами. Он обнимает тебя, и ты можешь ясно и хорошо прочитать язык его тела.

— Я знаю, Леви. Я тоже тебя люблю.

Он верит в это, но его неуверенность никуда не исчезает.

***

В следующие несколько недель Леви с болью осознает, как мало он знает о мире, в котором вы с ним живёте.

Он видит, как ты на своём телефоне и ноутбуке загружаешь всевозможные непонятные приложения, и ничего из этого не понимает.

Ты объяснила ему, что такое социальные сети, но он никогда всерьёз этим не интересовался. Вся эта идея показалась ему глупой.

Но теперь, когда Леви наблюдает, как ты лениво просматриваешь какую-то ленту, ему становится немного любопытно.

— Что это? — спрашивает он.

Ты отрываешь взгляд от своего завтрака.

— А?

— Что это приложение?

— Это? Инстаграм.

Он наблюдает, как ты прокручиваешь вниз, а затем останавливаешься, чтобы лайкнуть картинку.

Леви узнаёт булочку и татуированные руки, и сразу же чувствует себя странно желающим посоревноваться и территориальным. Почему ты ставишь маленькие сердечки на фотографии этого парня?

Он больше ничего не говорит, но несколько часов спустя, когда ты бездельничаешь у своего рабочего стола, твой телефон оповещает о запросе на подписку.

Ты смотришь на имя пользователя leviackerman123, и когда нажимаешь на профиль, то видишь единственную, очень плохую попытку сделать селфи. Лицо Леви частично отрезано, и его большой палец находится поверх объектива.

Тебе становится немного жаль его, когда видишь, что никому не понравилась фотография и что у него нет подписчиков.

Ты принимаешь запрос и тоже подписываешься на мужа. Нажимаешь на его фотографию и видишь, что там уже побывало несколько ботов.

Твоё сердце наполняется нежностью, когда ты видите, что он отвечает на каждый комментарий от секс-бота, спрашивающего, хочет ли он увидеть сиськи или киску, коротким «нет, спасибо, я женат».

Когда ты возвращаешься домой тем вечером, ты спрашиваешь его об этом. Леви только хмыкает и машет рукой.

Тебе это кажется немного странным, но ты всё списываешь на кризис среднего возраста.

На следующей неделе Леви публикует несколько фотографий. В основном размытые селфи, фотографии его чая и пара перевёрнутых пейзажей. Должно быть, он забыл включить автоматический поворот, когда делал снимки.

Ты, конечно же, лайкаешь каждую, и Леви, кажется, странно доволен этим.

Однажды вечером ты отдыхаешь на диване, смотря Нетфликс, когда он подходит к тебе, выглядя очень задумчивым.

— Что значит кринж? — спрашивает Леви. Ты отрываешь взгляд от телевизора.

— Что?

— Кринж. Некоторые дети продолжают комментировать мои фотографии, называя меня так.

Ты берёшь свой телефон. Заходишь в профиль Леви, и действительно, под большинством его фотографий ошивается то, что смахивает на группу скучающих подростков.

В этом нет ничего нового, но для Леви это, должно быть, всё слишком непонятно.

Ты смотришь на его ленту и вздыхаешь. А после немного улыбаешься.

— Ну что же, дедуля. Давай заткнём этих подростков.

***

Несколько фотографий, которые вы сделали с Леви и загрузили, применив некоторые фильтры, получились намного лучше, чем ты думала.

В них не было ничего особенного. Просто несколько его портретов, один в пожарном снаряжении, а другой — без рубашки.

Леви не понимал смысла всего этого, но позволил тебе фотографировать себя, не возражая. Однако то внимание, которое последовало после того, как ты поставила несколько подходящих хэштегов, было тем, чего никто из вас не ожидал.

У Леви появляются новые подписчики, в основном — похотливые подростки. Иногда ты заходишь комментарии у него под постами, чтобы увидеть, как он старательно отвечает каждому.

Леви говорит всем, кто пытается приударить за ним, что он женат. И запрещает людям называть его папочкой. Он серьёзно отвечает на вопросы придурков, спрашивающих, каким шампунем он пользуется или какого размера у него обувь.

Это мило, даже если это ты присматриваешь за его аккаунтом.

Он такой старик, что может случайно поделиться слишком личной информацией.

Леви очень смущён тем, откуда взялись все эти люди, и неважно, сколько раз ты пытаешься объяснить, что такое хэштеги и их алгоритм, он всё равно не понимает.

Всё заканчивается тем, что его внезапно взламывают. Оказывается, он использовал своё имя пользователя в качестве пароля.

Леви, похоже, не слишком беспокоится о потере доступа и вскоре возвращается к своей жизни, лишенной социальных сетей. Он приходит к выводу, что это не для него.

Однако это не унимает его беспокойства. Особенно когда ты вскоре начнёшь встречаться с Джонасом в нерабочее время.

***

Леви сидит на балконе. Когда-то давным-давно он провёл здесь много времени, размышляя о разных вещах, особенно после того, как вернулся в эту реальность, но в последнее время он редко бывал здесь.

Леви не чувствовал необходимости размышлять в одиночестве. Он обосновался здесь, в этой реальности, нашел работу, пошел учиться, женился на тебе. Разобрался в том, что с ним случилось, и постарался забыть об этом.

Однако сейчас у него на уме другое.

Сегодня кое-что произошло. Возможно, во время изоляции это не вызвало бы у него такого беспокойства, но после нескольких недель нарастающей неуверенности это кажется чем-то непреодолимым.

Ты сегодня встречалась с Джонасом, в принципе, как и много раз до этого. Леви случайно увидел тебя, когда в тот день возвращался домой после обучения.

Ты вышла из спортзала, в который вы с ним всё время ходили. Потная и улыбающаяся, ты держала в руках молочный коктейль.

Леви даже не нужно было останавливаться, чтобы посмотреть, что это было за существо рядом с тобой, потому что он и так знает. А ты как всегда берёшь коктейль из киви и клубники в кафетерии спортзала.

В происходящем не было ничего неподобающего. Вы с ним не держались за руки и не обнимались. Просто разговаривали и улыбались, хорошо проводя время.

Тем не менее, есть что-то в том, что вы когда-то делали вместе с Леви, прежде чем он поступил в колледж, чтобы стать пожарником. Он начал слишком много заниматься, так что больше не мог ходить на тренировки с тобой.

Это заставляет Леви чувствовать себя так, будто ему нашли замену.

Совершенно детское и незрелое чувство, но именно оно привело Леви на балкон. Ты заходила чуть раньше, чтобы спросить, не составить ли ему компанию, но он тебе отказал.

Ему нужно подумать обо всем самому.

И есть вопрос, который он должен решить для себя сам.

Если ты когда-нибудь влюбишься в кого-то другого, что же Леви сделает?

Он смотрит на ночной город. Глаза у Леви темны, а мысли спокойны. По правде говоря, он совершенно не знает, что будет делать в таком случае.

Очевидно, что он никогда не смог бы заставить тебя остаться с ним, если бы ты захотела уйти. Леви бы никогда не поступил так с тобой.

Но что, если бы ты не смогла уйти, потому что чувствуешь ответственность? Ты — тот человек, который привязал его к этому миру. Что, если бы ты осталась с ним из чувства долга?

Леви — человек, и есть в нём та эгоистичная сторона, которая втайне надеется, что это произойдёт. Что ты останешься с ним и снова научишься любить его.

Но он знает, что не смог бы смириться, если бы держал тебя вот так.

Взгляд Леви меняется. Вдруг ты влюбишься в Джонаса? От этой мысли ему становится грустно, а мышцы напрягаются.

Это заставляет его хотеть пойти прямо сейчас к этому Джонасу и сказать, чтобы он держал свои грязные руки подальше от его жены. Ты принадлежишь Леви. Ты обещала быть с ним.

Но он также знает, что такого рода согласие может быть разрушено.

Леви не хочет как-либо ограничивать тебя.

И если ты уже питаешь чувства к этому Джонасу, как бы Леви это ни ненавидел, он должен сообщить тебе кое-что.

Он делает глубокий вдох. Воздух в начале лета тёплый и немного тяжелый. Леви поднимается с тяжелым сердцем.

Он должен дать тебе знать, что с ним всё будет в порядке. Что это вариант — быть с кем-то другим. Как бы Леви это не нравилось и как бы сильно это не сжимало его грудь в тиски, он знает, что не сможет жить, если позволит тебе быть несчастной.

Он идёт в спальню и, к своему удивлению, видит, что из-под двери всё ещё видно полоску света.

Ты сидишь, прислонившись к изголовью кровати, с ноутбуком на коленях. Смотришь на мужа и, когда видишь затравленное выражение на его лице, кладёшь ноутбук на прикроватную тумбочку.

— Леви? Всё в порядке?

Он глубоко вздыхает. Сейчас такое же подходящее время, как и любое другое, наверное.

Леви садится на край кровати и берёт тебя за руку, сжимая её.

— Послушай, — начинает он, прочищая горло. — Ты моя жена.

— Да, — соглашаешься ты, немного сбитая с толку — в последнее время Леви был более задумчив, чем обычно.

— И это значит, что я хочу, чтобы ты была счастлива.

— Я тоже хочу, чтобы ты был счастлив, — отвечаешь ты. Его взгляд становится мягче и уязвимее. Для него счастье — ваша мирская маленькая совместная жизнь. Но, может быть, вы не будете чувствовать себя так вечно.

Леви сглатывает и продолжает, не сводя глаз с кровати.

— И если то, что тебе нужно для счастья — больше не быть со мной, тогда я отпущу тебя, и ты это знаешь. Правда?

После этих слов твой взгляд становится обеспокоенным. Ты спешно откидываешь одеяло в сторону и опускаешься на колени рядом с мужем, не отпуская его руку.

— Что ты хочешь этим сказать?

— Если ты… Сейчас или в будущем… Когда-нибудь почувствуешь, что предпочла бы, знаешь, — он замолкает, морщась, — кого-нибудь другого, я всё пойму. Я старше тебя. Ты встретила меня, когда ещё училась в колледже. Люди меняются, так что если ты обнаружишь, что тебе нравится кто-то другой…

— Леви, — твёрдо оборвала его ты. Высвобождаешь свою руку из его, и на мгновение его сердце останавливается.

Ты отстраняешься от него?

Но затем ты обхватываешь его лицо руками и притягиваешь к себе ближе.

— Я не понимаю, — говоришь ты. — О чём ты говоришь? Кого бы я хотела, если не тебя?

— Я не знаю, — упрямо отрицает Леви. — Может быть, кто-то моложе и выше, с более успешной карьерой, чем у меня.

— Ты имеешь в виду Джонаса? Ты беспокоишься о Джонасе? — осторожно спрашиваешь ты. Леви ничего не говорит, но то, как мрачнеет его лицо, говорит о многом.

Ты испускаешь долгий вздох.

— Так вот почему ты в последнее время так нервничаешь? Ты боишься, что я брошу тебя ради него?

Взгляд у Леви становится более неуверенными, и на какое-то мимолетное мгновение ты можешь поклясться, что видишь, как они блестят от слёз.

— Леви, он мне не нравится, — говоришь ты. — И я ему не нравлюсь. Он гей, чёрт возьми.

Леви замирает.

— Гей?

— Очень даже. Мне пришлось сказать Джонасу, чтобы он держал руки при себе, когда он впервые увидел тебя, потому что он подумал, что ты «очень горячий папочка».

Леви этого не ожидал.

Ты смеёшься и забираешься к мужу на колени, крепко удерживая его голову.

— Леви, я люблю тебя. Я никогда никого не любила так сильно, как тебя. Ты единственный человек, с которым я вижу себя.

Леви слушает, опустив глаза.

— И в будущем, если ты будешь чувствовать себя неуверенно или неловко из-за кого-то, скажи мне. Я хочу быть уверенной, что ты чувствуешь себя любимым и ценным. Ты мой тихий, путешествующий во времени, сварливый старикан-муж, и я ничего не хочу в этом менять.

Леви обдумывает твои слова, после чего кивает, и ты замечаешь, как он расслабляется в твоих объятиях. Ты целуешь его в лоб, затем в нос и обе щеки.

— И для протокола, — добавляешь ты, — ты намного сексуальнее Джонаса. Никто никогда не смог бы сравниться с тобой.

Ты целуешь мужа прямо в губы. Теперь ты понимаешь все те многие причуды, которые Леви демонстрировал тебе последние пару месяцев.

Ты полна решимости сделать так, чтобы он больше никогда не чувствовал себя недооценённым.

Ты толкаешь Леви обратно на кровать. Он позволяет тебе забраться на него сверху.

— Я правда люблю тебя, Леви, — мягко говоришь ты. Твои руки скользят по его лицу к груди. Такая твёрдая.

Ты срываешь с него рубашку и смотришь вниз, чтобы полюбоваться телом Леви. Он такой же подтянутый, как и при вашей первой встрече. Ты смотришь на его чётко очерченный пресс, сильные руки, дорожку волос, спускающуюся вниз живота.

Целуешь его в губы. Затем целуешь его в шею. Он слабо стонет, перемещая свою руку тебе на затылок. Ты смотришь на Леви и улыбаешься.

Ты не торопишься. Оставляешь пару укусов, параллельно нежно лаская своими руками грудь и живот.

— Ты очень красивый мужчина, Леви, — шепчешь ты ему прямо в кожу. Впиваешься зубами ему в плечо, а затем целуешь в ключицу. Ненадолго просовываешь свой язык в яремную вырезку, прежде чем поцеловать его в грудь.

Ты медлишь, после чего в итоге прижимаешься горячими губами, прокладывая поцелуи к его груди и животу.

Леви стонет. Ты чувствуешь, что его мышцы напрягаются, когда твои руки всё ближе приближаются к поясу спортивок.

Ты поднимаешь глаза. Леви смотрит на тебя, прикрыв глаза и приоткрыв рот, пока взгляд его тлеет в полумраке комнаты.

Ты срываешь его штаны вместе с нижним бельём и бросаешь куда-то в комнату.

Он уже твёрдый. Ты не теряешь времени даром, начиная облизать его член от основания до головки. Ты ухмыляешься, и Леви делает резкий вдох.

— Ты великолепен, — говоришь ты ему. Смотришь, как его лицо заливает густой румянец. Его рука всё ещё лежит у тебя на затылке.

Он качает головой.

— Ты, — бормочет он. Ты приподнимаешь бровь. Леви стонет и откидывает голову на кровать. — Ты великолепна, — выдыхает он и сжимает в кулаке твои волосы. Ты смеёшься и как следует берешь его в рот.

Ты медленно обводишь языком головку, массируя основание рукой, двигая своим ртом вверх и вниз, чтобы увлажнить каждый его дюйм.

Издаёшь тихие стоны, когда чувствуешь, как Леви крепче сжимает твои волосы, и непроизвольно улыбаешься. Ты слышишь тихие стоны, и как раз в тот момент, когда он собирается кончить, ты отстраняешься и целуешь его в живот.

— Скажи, что любишь меня, Леви, — тихо просишь ты. Ты продолжаешь поглаживать его. Он поднимает голову и смотрит на тебя. Леви краснеет и от возбуждения, и от смущения.

Он до сих пор не научился это говорить.

— Я лю… — начинает он и неловко стонет. Выдыхает, недовольный собой. — Я люблю тебя, — наконец произносит он. Ты улыбаешься и тянешься к нему, чтобы снять одежду, пока его глаза следят за каждым движением.

Сняв одежду, ты ползёшь вверх, пока вы не оказываетесь на одном уровне. Ты целуешь Леви, переворачиваешься и, как только он оказывается на тебе, раздвигаешь ноги, используя пятки, обвивая спину мужа, чтобы направить его внутрь.

В ту секунду, когда его член проскальзывает в тебя, вы оба стонете и целуетесь. Леви запускает руку в твои волосы, другой нежно обхватывая твою грудь. Он начинает двигать бёдрами.

Ты цепляешься за него и царапаешь ногтями его спину, языком проскальзывая в его рот. Он втрахивает тебя в матрас, но всё это время нежно обнимает и целует с такой преданностью.

— Я люблю тебя, — дышишь ты в губы Леви. — Я люблю тебя больше всего на свете.

Леви двигается быстрее, двигается сильнее, его член проникает так глубоко внутрь, что ты издаёшь громкий стон у губ мужа каждый раз, когда он входит в тебя.

Такое приятное чувство. Ты впиваешься ногтями ему в кожу лопатки, а другую протягиваешь между вашими телами, чтобы стимулировать клитор.

Ты стонешь, и губы Леви впитывают этот звук. Сколько раз уже это произошло?

— Леви, — шепчешь ты. Отстраняешься от поцелуя, тяжело дыша и чувствуя надвигающийся оргазм. Леви смотрит на тебя сверху вниз, задумчиво, но в то же время нежно. Целует тебя в лоб, что так резко контрастирует с его всё более безжалостными движениями бёдер.

Он знает, что тебе это нравится.

Ты отказываешься закрывать глаза, пристально смотря на Леви. Он видит преданность, любовь и привязанность.

Лихорадочно обхватываешь его за щеку и целуешь, когда испытываешь последний отголосок оргазма. Всё это время Леви двигается в тебе.

После этого поцелуй из напряженного превращается в небрежный и расслабленный. Ты можешь сказать, что Леви уже близко. Он мелко дрожит, толкаясь в тебя.

Ты крепко целуешь его и обхватываешь ногами спину, помогая входить.

Когда Леви наконец кончает, он входит в тебя так глубоко, как только может. Ты чувствуешь, как его сперма разливается внутри тебя. Он издает стон прямо у твоих губ.

Вы оба замолкаете, переводя дыхание. После совершаете маленький ритуал, как обычно бывает. Ты целуешь его в лоб, он целует тебя в твой. Леви вылезает и садится на край кровати. Хватает салфетку, чтобы вытереться, и протягивает новую тебе.

Когда вы заканчиваете, он всё выбрасывает. А когда возвращается, вы оба залезаете под одеяло. Леви ложится на спину, ты сворачиваешься калачиком у него сбоку, используя его руку как подушку.

Закрываешь глаза и блаженно улыбаешься.

— Знаешь, а я ревновала, — признаешься ты.

— Из-за чего?

— Когда ты стал популярным в инстаграме. Внезапно все осознали, насколько горяч мой муж.

— Это был неприятный опыт.

— Разве это тебе не льстило?

— Льстила кучка подростков, называющих меня папочкой? Не неси ерунды, — усмехается Леви.

— Я сохраняю за собой право быть единственным человеком, которому разрешено так тебя называть.

— Тебе не разрешено так меня называть.

— Конечно, папочка.

Он нежно щёлкает тебя по лбу и притягивает ближе к себе. Леви закрывает глаза. Он чувствует себя легче и намного лучше. В глубине души он ведь всегда знал, что ваша с ним связь сильнее, чем то, во что страхи пытаются заставить его поверить.

Это одна из тех редких ночей, когда он засыпает раньше тебя.