Часть четвертую я слушал необычайно долго (по сравнению с предыдущей) и вроде бы уже точно определился в части необходимости «взять перерыв», однако... все же с успехом дослушал ее до конца. И не то что бы «все надоело вконец», просто слегка назрела необходимость «смены жанра», да а тов.Родин все по прежнему курсант и... вроде (несмотря ни на что) ничего (в плане локации происходящего) совсем не меняется...
Как и в частях предыдущих —
подробнее ...
разрыв (конец части третьей и начало части четверной) был посвящен очередному ЧП и (разумеется, кто бы мог подумать)) очередному конфликту с новым начальственным мразматиком в погонах)). Далее еще один (почти уже стандартный) конфликт на пустом месте (с кучей гопников) и дикая куча проблем (по прошествии))
Удивила разве что встреча с «перевоспитавшейся мразью» (в роли сантехника) и вся комичность ситуации «а ля любовник в ванной»)) В остальном же вроде все как всегда, но... ближе к середине все же наступили «долгожданные госы» и выпуск из летного училища... Далее долгие взаимные уговоры (нашего героя) выбрать «место потеплее», но он (разумеется) воспрининял все буквально и решил «сунуться в самое пекло».
Данный выбор хоть и бы сделан «до трагедии» (не буду спойлерить), но (ради справедливости стоит сказать, что) приходится весьма к месту... Новая «локация», новые знакомые (включая начальство) и куча работы (вольно, невольно помогающяя «забыть утрату»). Ну «и на закуску» очередная (почти идиотская) ситуация в которой сам же ГГ (хоть и косвенно, но) виноват (и опять нажравшись с трудом пытается вспомнить происходящее). А неспособность все внятно (и резко) проъяснить сразу — мгновенно помогает получить (на новом месте службы) репутацию «мразоты» и лишь некий намек (на новый роман) несколько скрашивает суровые будни «новоиспеченного лейтенанта».
В конце данной части (как ни странно) никакого происшествия все же нет... поскольку автор (на этот раз) все же решил поделиться некой «весьма радостной» (но весьма ожидаемой) вестью (о передислокации полка, в самое «пекло мира»)).
Часть третья продолжает «уже полюбившийся сериал» в прежней локации «казармы и учебка». Вдумчивого читателя ожидают новые будни «замыленных курсантов», новые интриги сослуживцев и начальства и... новые загадки «прошлого за семью печатями» …
Нет, конечно и во всех предыдущих частях ГГ частенько (и весьма нудно) вспоминал («к месту и без») некую тайну связанную с родственниками своего реципиента». Все это (на мой субъективный взгляд)
подробнее ...
несколько мешало общему ходу повествования, но поскольку (все же) носило весьма эпизодический характер — я собственно даже на заморачивался по данному поводу....
Однако автор (на сей раз) все же не стал «тянуть кота за подробности» и разрешил все эти «невнятные подозрения и домыслы» в некой (пусть и весьма неожиданной) почти шпионской интриге)) Кстати — данный эпизод очень напомнил цикл Сигалаева «Фатальное колесо»... но к чести автора (он все же) продолжил основную тему и не ушел «в никуда».
Далее — «небрежно раздавленная бабочка Бредберри» и рухнувший рейс. Все остальное уже весьма стандартно (хоть и весьма интересно): новые залеты, интриги и особенности взаимоотношения полов «в условиях отсутствия увольнений» и... встреча «новых» и «бывших» подруг ГГ (по принципу «то ничего и пусто, то все не вовремя и густо»)) Плюсом идет «встреча с современником героя» (что понятно сразу, хоть это и подается как-то, как весьма незначительный факт) и свадьма в стиле «колхоз-интертеймент представляет» и «...ах, эта свадьба пела и плясала-а-а-а...» (в стиле тов.П.Барчука см.«Колхоз»)).
Концовка (как в прочем и начало книги) «очередное ЧП» (в небе или не земле). И ведь знаю что что-то обязательно будет... И вроде уже появилось желание «пойти немного отдохнуть» после части третьей... Ан нет!)) Автор самым циничным образом «все же заставил» поставить следующую часть (я то все слушаю в формате аудио) на прослушку. Так что слушаем дальше (благо пока есть «что поесть»))
С того момента, как она отставила пустую чашку, прошло уже полчаса, но они продолжали молча сидеть в пустом кафе. Юля из такта и унизительной жалости заказала только американо. Понимала, что капучино его уже обременит. Чтобы не подтверждать это, он взял для нее еще и маленькую ягодную корзиночку на сладкое. И пока она ела, глядя в телефон или стену, куда угодно, только не на него, Влад представлял, какого это, быть накормленным с ее руки. А еще лучше с пальцев. И представив ярко, объемно, тут же гнал это представление. Боялся быть замеченным.
Чтобы отвлечься, Влад посмотрел на экран телефона. Старенький отцовский смартфон в его поникших безвольных ладонях возле ее коленей. Вот-вот выпадет, наделает шуму. А следом за этим шумом будет ее легкое «Ааах». Она мельком взглянет на телефоний труп, потом на Влада. И этот быстрый взгляд будет испуганно-жалостливым. Она уже видит, как его накажут, но счастливо-далекая от его семейных драм, она снова уставится в свой живой телефон. Отвернется в свою жизнь.
Нет, так опозориться он перед Юлей не может. Ее мужик, наверное, сам телефоны об стены швыряет. А потом покупает новые и их тоже швыряет. На него она жалостливо не смотрит, на него она смотрит с восхищением. А Владу, точнее Владику, такой взгляд от нее не светит. Еще не дорос.
Влад крепче сжал телефон в руках, проверил время – только что закончилась лит-ра. Они ушли с последнего урока, потому что она захотела кофе. Боялась уснуть на каком-то важном мероприятии, где будет главной. Больше об этом мероприятии она ничего не сказала. Но по блеску ее глаз и заалевшим щекам Влад понял, что без ее мужика там не обойдется. Без него в последнее время ничего, связанное с ней, не обходится.
Время от времени в кафе заходили люди, звенели дверными колокольчиками, брали кофе «с собой». И всякий раз, слыша этот колокольчик, оборачиваясь на него, как дрессированная собака, Влад надеялся увидеть ее родителей. Кафе в их доме и они могут сюда заглянуть, увидеть детей. «Почему вы не в школе», «Мы видели твое расписание», «Давай домой». И Юлька вздохнет, бросит недовольное «пока», подытоживая их молчание, и поникшая пойдет домой. И ее ссутуленная спина и раздраженное лицо будут для Влада гораздо приятнее этих отстраненных, блестящих глаз, возбужденного сверхскоростного «тык-тык-тык» ноготками по экрану и хихиканья. Нет ничего тоскливее, когда кто-то хихикает рядом, но не с тобой.
Родители-спасители все не шли. Да и не должны были – они же не прогуливали работу. А ее мужик, получается, прогуливал, раз их важное мероприятие запланировал на середину дня.
Влад видел его дважды. И всегда случайно, в самых неожиданных местах, где они шифровали свои встречи, а его туда будто тянуло, по какому-то проклятому наитию. Первый раз в центре города. Сначала он заметил Юльку, нырнувшую в незнакомую черную машину. Она появилась и исчезла так неожиданно, что Влад замер на месте, хотел позвать, зачем-то вытянул вперед руку и вдруг увидел, как к Юлькиной светлой головке наклоняется большая бородатая голова. Эта голова на несколько секунд закрывает собой улыбающееся Юлькино лицо, а когда открывает вновь, Юлькино лицо улыбается еще больше. И заросшая, наполовину скрытая крупными кудрями морда тоже улыбается. Большие руки, усыпанные кольцами падают на руль. Машина трогает с места. Влад не двигается, не моргает и, кажется, не дышит. У него перед глазами расцветают одна за другой картины ада. И в каждой из этих картин Юлька корчится от наслаждения под этой нестриженной улыбающейся псиной.
Телефон в руках Влада завибрировал, избавил его от погружения в те адовы картины, которые и так преследовали его постоянно. Юлька сдвинула колени, чуть отвернула их в сторону, будто ограничила свое пространство от пространства угрюмого одноклассника. Влад с тоской посмотрел на эти отвернутые колени, перевел взгляд на экран – даже на фотографии контакта мать хмурая и подозрительная. Она всю жизнь такая и никогда своей хмурой подозрительности не изменяет. Если звонит – значит, с претензией, с выяснениями где он, почему именно там, и в какое дерьмо он собирался вляпаться, пока она не позвонила. Отклонил, еле заметно проскользил на локтях ближе к Юльке. Та даже внимания не обратила – ее телефон постоянно вибрирует, и она этой вибрации улыбается.
«Тык-тык-тык-тык-тык» – вибрация – улыбка. «Тык-тык-тык-тык-тык» – вибрация – улыбка – закусанная губа. Вся погруженная в свой веселый, презирающий хмурость и серость мир она снова разводит колени в стороны и подрыгивает ими от нетерпения.
Около этих злосчастных худых коленок он и повстречал его во второй раз. Это было на прошлой неделе. Перед уроком Юлька убедила пересесть его за последнюю парту, ближе к проходу. Сама скрылась в укромном уголке между Владом и большим раскидистым цветком с другой стороны.
Влад видел, как она раздвинула колени и опустила телефон под парту, а сама с отстраненной насмешкой наблюдала за происходящим у доски. Он всеми силами косил
Последние комментарии
22 часов 25 минут назад
1 день 29 минут назад
1 день 21 часов назад
1 день 21 часов назад
2 дней 3 часов назад
2 дней 7 часов назад