Другая жизнь Старейшины Илина (СИ) [Edheldhae] (fb2) читать онлайн

- Сапоги снять? – не удержался от ехидного вопроса Вей Усянь.

- Нет нужды. – процедил сквозь зубы Цзинь Гуаньшань. В этот момент послышался легкий звон. Даже не оборачиваясь Вей Усянь без труда догадался в чем, дело – на поясе Лань Ванцзи было несколько подвесок и никакого металла, кроме колец для ножен Бичэня, они-то и издали легкий звон падая.

- Обыскал его, обыщи и меня. – совсем рядом прозвучал глубокий голос, подтверждая догадку Вей Усяня. Даже он не мог найти в себе сил обернуться, чтобы узнать, стал ли Лань Ванцзи, как и он расставаться с верхними одеждами. Однако увидев как округлились глаза производившего обыск адепта, Вей Усянь подумал, что вероятно Лань Ванцзи повторил все в точности. Это разозлило Вей Усяня с новой силой, так что Темная Ци отчетливо заклубилась вокруг него. По счастью Лань Ванцзи стоял достаточно близко, чтобы почувствовать это одним из первых.

- Вей Ин. – снова позвал он.

И Вей Усянь свернул Темную Ци, прорвавшуюся на волю. Адепт клана Цзинь бросил отчаянный взгляд на своего Главу, но тот лишь кивнул – делай. Ханьгуан Цзюнь хоть и не любил шумных сборов и не часто бывал в обществе заклинателей, все же был известен, прославлен и уважаем. Его холодность и сдержанность при этом сами по себе держали людей на расстоянии. И сейчас по-настоящему обыскать его адепт клана Цзинь не решился, лишь легко проведя вдоль рук и боков, он сделал шаг назад и больше не осмеливался подойти.

- Исполняй, как положено. Тщательно. Если завтра пойдут разговоры о том, что я помог Старейшине Илина вынести из минши Печать – это станет серьезной проблемой. Поверь, создавать проблемы мне, ты не хочешь.

Вей Усянь прежде никогда раньше не слышал от Лань Ванцзи подобных речей. Хотя с логикой прозвучавших слов поспорить было не в чем.

- Прошу простите, Ханьгуан Цзюнь. – поклонился адепт ордена Цзинь. Он приблизился снова и на этот раз действительно обыскал, как положено и произнес, как и прежде до этого:

- Глава Ордена, он – чист.

- Цзинь Гуаньшань, ты перешел последние границы сегодня. – произнес Не Минцзюэ. – Есть пределы уважения, к опыту и возрасту. С этого дня никакого уважения у меня к тебе не осталось.

- Я перешел границы? – переспросил глава Ордена Цзинь. – Но разве я просил их лишаться одежд? Они все сделали сами. Второй Молодой Господин Лань и вовсе лично настоял, чтобы его тоже обыскали, я лишь не решился препятствовать в этом.

- Я сказал – ты услышал. – упрямо произнес Глава Не.

Вей Усянь не стал ждать, чем закончится этот разговор и сделал шаг вперед, люди расступились с его дороги, не смея более задерживать.

Подобрав свою и его одежду, Лань Ванцзи пошел следом и вскоре поравнялся с ним. Они шагали молча до самого цзиньши. Всю дорогу внутри Вей Усяня клокотало яростное негодование – ладно он был убийцей, предателем, приспешником и даже основателем Темного Пути, но Лань Чжань то чем заслужил подобное унижение? Почему никто его не остановил? Никто не остановил всего этого? Мельком глянув на Лань Ванцзи, Вей Усянь увидел, что тот привычно спокоен. Возможно, вся эта сцена с обыском не особенно сильно оскорбила его. То, что он сказал адепту Цзинь было весьма справедливым замечанием – пройдя через это сегодня, он таким образом сводил к минимуму возможность того, что завтра его обвинят в нечестной игре, его и Вей Усяня. По всему выходило, что Лань Ванцзи не терпел унижение, а защищал себя, защищал их обоих. От этой мысли гнев внутри отпустил. Если Лань Ванцзи уверен, что сделал все правильно, тогда все хорошо. С ним все в порядке. Можно не очень переживать об этом. Все неплохо. Ведь Печати больше и правда нет. Вздохнув глубже, Вей Усянь почувствовал, что на душе стало легко и спокойно, как не было давно. Почти сразу мир вокруг перестал для него существовать. Заметив, как Вей Усянь, покачнувшись начал падать, Лань Ванцзи подхватил его на руки. До входа в цзиньши оставалось не более пяти шагов.

- Учитель Вей! – словно из-под земли перед Лань Ванцзи вырос Лань Чжимин. Его лицо выражало крайнюю степень волнения, но все же он довольно быстро сориентировался и открыл двери цзиньши, чтобы Лань Ванцзи с Вей Усянем на руках мог свободно войти внутрь.

- Не беспокойся. Я позабочусь о нем. – произнес Лань Ванцзи. Лань Чжимин понял, что должен уйти и его помощь не требуется. Он поклонился, следуя правилам и притворил двери цзиньши, оставшись снаружи. Еще некоторое время он стоял там, просто не в силах уйти. Но в конце концов все же сделал над собой усилие, повернулся и медленно побрел прочь.

Комментарий к Глава 32 Честь и бесчестие.

Если дочитав главу вам захочется сказать мне что-то, я буду рада это прочитать.

========== Глава 33. Попытка понять друг друга. ==========

Лань Ванцзи сидел на краю кровати в дальней части цзиньши подле Вей Усяня, внимательно выслушивая его пульс. Удивительным все же было его упрямство, которому не хватило всего пары шагов. И на чем он только все это время держался? Лань Ванцзи понимал, что, немного восстановив силы, Вей Усянь придет в себя, но все же ему очень хотелось, чтобы тот открыл глаза поскорее. Зная, что Вей Усянь лишен духовных сил, Лань Ванцзи сильнее переживал за него и вместе с тем был рад, что мог помочь тому своими силами хотя бы немного. С тех пор, как узнал, Лань Ванцзи предпринял несколько попыток найти сведения о том, что происходит с заклинателем, утратившим золотое ядро. Разузнать удалось немногое. Уничтожение ядра считалось необратимым приговором. Вероятно, Вэнь Цин была единственной, кто подошел хотя бы к теории изучения золотых ядер более или менее вдумчиво и серьезно. Но обратиться к ней Лань Ванцзи не рискнул, потому что обещал Вей Усяню никому не открывать его тайны, а значит никто не должен был знать, что Лань Ванцзи в курсе его настоящей истории. И все же во всех немногочисленных, найденных им, источниках сообщалось, что заклинатель, лишенный золотого ядра, полностью терял способность накапливать и воспринимать духовные силы. В случае с Вей Усянем было не так. Он все еще ощущал Ци. Возможно потому, что так или иначе, с энергией и заклинательством он продолжал иметь дело. Сохранять энергию в себе он не мог, но был в состоянии воспринимать ее извне, а она на него определенно действовала. Думая об этом, Лань Ванцзи тревожился чуть меньше. Его мысли прервал стук в двери цзиньши. Когда он вышел в основную комнату, его брат, Лань Сичень, уже вошел внутрь. Он выглядел заметно взволнованным и тут же спросил:

- Ванцзи, как ты?

- В порядке. – кивнул тот.

- А Вей Ин?

- Без сознания. – ответил Лань Ванцзи. – Истратил слишком много.

- Он снова отдал все силы? – с тревогой спросил Лань Сичень и направился во вторую комнату. Останавливать брата Лань Ванцзи не стал, лишь пошел следом за ним.

Осмотрев Вей Усяня, Лань Сичень выпрямился и тяжко вздохнул:

- Если так часто тратить все до последнего, восстановить может стать невозможно.

Лань Ванцзи лишь кивнул в ответ и снова вышел в другую комнату. Лань Сичень последовал за ним, оставив Вей Усяня отдыхать. Он понял, что брат не хотел продолжать разговор рядом с ним. Они устроились возле небольшого столика, Лань Ванцзи налил себе и брату травяной чай. Придержав широкий рукав одежд, он отпил немного из своей чарки и произнес:

- Спасибо, что не вмешался. У минши.

Лань Сичень посмотрел на него.

- Ты не хотел, чтобы я вмешался. Почему?

- Чтобы они думали, что им позволено поступать так. Чтобы другие видели лучше, что происходит. Глава Не, он?

- Ничего не сказал больше. Он ведь тоже не любитель долгих речей. – ответил Лань Сичень. – Главы Кланов осмотрели минши. Там ничего не осталось. Даже следов Темной Ци не было, когда мы вошли.

- Ничего не осталось. – подтвердил Лань Ванцзи.

- Ты не расскажешь мне? – спросил Лань Сичень.

- Не о чем сказать. – произнес Лань Ванцзи. – Я еще и сам толком не думал об этом.

- Если он останется теперь без духовных сил…- покачал головой Лань Сичень.

- Он хотел уничтожить Печать. – напомнил Лань Ванцзи.

- Даже такой ценой?

- Это его выбор.

- Я предупреждал его. – вздохнул Лань Сичень. – Тогда. После уничтожения первой части. Он сказал, что может прожить и так. Легкомысленно.

- Это не легкомыслие. – возразил Лань Ванцзи.

- Совершенствование. Путь меча. Теперь даже если захочет, он не сможет вернуться.

- Возвращаться он бы не стал. У него свой Путь.

- Еще в 15, несмотря на всю свою беспорядочность он был на равных с тобой. – вспомнил Лань Сичень.

- Он уже тогда немало интересовался духами, заклинаниями. Вероятно, не просто так.

- Возможно, никто не проявил должного упорства, чтобы уберечь его от этой скользкой дороги.

- Его? – Лань Ванцзи кивнул в сторону соседней комнаты. – От скользкой дороги? Если Путь Меча лишь для тех, кто добр и честен, почему на этом светлом поприще появляются такие как Вэнь Жохань или Цзинь Гуаньшань? Не нужно считать, что Вей Ин связался с Темной Ци по ошибке.

- Прости. Ты, вероятно, прав. – согласился Лань Сичень. – Просто…я все еще помню, какой это был талантливый и непокорный мальчишка.

- Он остается им и сейчас. Вей Ин - все еще заклинатель. У него просто другой Путь Совершенствования. Почему ты хочешь обсуждать?

- Минцзюэ, похоже, прав, ты, действительно в него веришь.

На эти слова брата Лань Ванцзи уже ничего не стал отвечать.

Допив чай, Лань Сичень поднялся:

- Не сердись, Ванцзи. Мне просто жаль.

- Не нужно, чтобы многие узнали об этом. – произнес Лань Ванцзи.

- Я понимаю – кивнул старший Нефрит. – Ты мог бы и не говорить мне.

Проводив брата до дверей, Лань Ванцзи вернулся обратно и сел на прежнее место. После разговора с Лань Сиченем мысли упрямо сворачивали к тому, что происходило сегодня в минши во время уничтожения Печати. Честно говоря, некоторые фрагменты Лань Ванцзи предпочел бы и вовсе не вспоминать, но желание разобраться и что-либо понять было сильнее. В конце концов многое из того, что по началу сильно впечатляет при последующем рассмотрении оказывается не столь ошеломительным. Однако увиденное Лань Ванцзи было обрывочно, и, даже когда он вспоминал детали, на некоторые важные вопросы так и не находились ответы. Он вдруг задумался, насколько связан был Вей Усянь с этой сущностью, со своим артефактом. Чем была жившая в артефакте сила. Жажда убийства, переполнявшая мертвецов, была ли она сродни жажде мести, которую испытывал Вей Усянь, преследуя Вэнь Чао? В памяти Лань Ванцзи до боли четко отпечатался тот образ, когда Вей Ина по сути было невозможно узнать. Совершив месть, Вей Усянь больше не прибегал к подобной жестокости, но таилась ли все еще в его сердце та самая жажда крови или же она бесследно из него ушла? Если он создавал артефакт на этой основе, куда все подевалось сейчас? Энергия ведь не может раствориться в пустую. Хотя энергия по сути и не имеет сознания. Но что же все-таки на столько жаждало убивать? Одержимые яростью мертвецы, казалось, мстили живым за одно лишь наличие у них теплой крови. Мертвым не ведомы ни жажда, ни голод, они лишь хотели заставить всех теплых людей остыть. Не имея никакой общности с этим, можно ли было управлять подобным? Лань Ванцзи и сам не заметил, как опустил лицо в ладони. Глубоко вздохнув, он поднялся и пошел посмотреть, как там Вей Усянь. Тот лежал в прежней позе, без малейших изменений. Он явно еще не приходил в себя. Потянувшись к его руке, Лань Ванцзи поймал себя на том, что стал ожидать от прикосновения какого-то подвоха – ни то вспышки Темной Ци, ни то очередного кровавого наваждения. Ничего не произошло. Он чуть сильнее сжал и погладил его запястье, вгляделся в лицо, пытаясь увидеть на нем хотя бы тень ответа на то, насколько напрасны донимающие его мысли, насколько достаточно надежды на то, что все будет хорошо, насколько желание беззаветно в него верить мешает увидеть реальность?

Когда Вей Усянь открыл глаза, он увидел Лань Ванцзи сидящего рядом с ним и держащего за руку. Они смотрели друг на друга, но взгляд светлых глаз Второго Нефрита был будто подернут легкой дымкой.

- Лань Чжань. – позвал Вей Усянь.

Тот чуть опустил ресницы, а потом снова посмотрел на Вей Усяня, который успел приподняться на локте.

- Не торопись вставать. – тихо произнес Лань Ванцзи.

Но остановить Вей Усяня всегда было непросто.

- А я не встать, я просто хотя бы сесть хочу. – проговорил он.

Лань Ванцзи провожал его движения внимательным взглядом. Когда сел рядом, Вей Усянь почувствовал, как тот смотрит в его лицо и снова посмотрел в его глаза:

- Что, Лань Чжань? Я стал еще красивее? – болтать ерунду у него всегда получалось почти что само собой.

Лань Ванцзи отвел взгляд и Вей Усянь успел подумать, что прозвучавшие слова почему-то огорчили его. Но тут Лань Ванцзи наклонился к его коленям, ложась лицом вниз, пристраивая голову на сгиб локтя.

- Лань Чжань. – выдохнул Вей Усянь. Это движение было слишком невероятным, неожиданным и непохожим на Второго Нефрита. – Лань Чжань, что с тобой?

Тот молчал и Вей Усянь осторожно погладил его по спине. Раз, другой и все же он не понимал, что творилось с Лань Ванцзи. При этом прекрасно помня и про уничтожение Печати и про Темную Ци и про то, как они выходили из минши, Вей Усянь беспокоился больше:

- Лань Чжань, пожалуйста, не молчи. – попросил он.

Но ни слова в ответ так и не дождался. Тогда он потянул его за плечи вверх.

- Нет, знаешь, так не пойдет. Не хочешь говорить, тогда хоть сядь и посмотри на меня.

Лань Ванцзи медленно выпрямился. Вей Усянь заглянул в его лицо и не смог разобрать, что увидел в глазах, они смотрели как будто огорченно и жалобно. Обычно на лице и во взгляде Лань Ванцзи вообще было толком не разобрать эмоций.

- Тебе плохо? – спросил Вей Усянь, не особенно надеясь получить ответ и соображая, что можно было бы предпринять. – Погоди. Сиди здесь. Я мигом.

Он почти бегом выскочил в основную комнату цзиньши, схватил чарку и оставленный утром сосуд с Улыбкой Императора и метнулся обратно. Снова сев рядом с Лань Ванцзи, он налил вино в чарку и протянул ему:

- Пей.

«Неважно, пусть ругается или дерется, лишь бы расшевелить его» - думал Вей Усянь. Но Лань Ванцзи просто взял чарку из его рук и послушно выпил. Вей Усянь буквально потерял дар речи и в свою очередь отхлебнул из сосуда, не забыв при этом забрать пустую чарку из рук Лань Ванцзи. Проглотив вино, он спросил:

- Еще хочешь?

Лань Ванцзи отрицательно качнул головой, прислонился к его плечу и закрыл глаза. Вей Усянь сделал еще глоток и наклонился поставить сосуд на пол. Лань Ванцзи соскользнул с его плеча, заваливаясь на бок за его спиной. Вей Усянь вскочил на ноги, развернулся и склонился над Лань Ванцзи, переворачивая того на спину.

- Лань Чжань! – позвал он.

Но тот не открыл глаз. Вей Усянь проверил пульс, присмотрелся к дыханию, и снова был до крайности удивлен:

- Спишь? С одной этой чарки?

Он проверил еще раз. После чего уложил Лань Ванцзи на кровати, как следует, стянул с него сапоги и присел на край.

- Ханьгуан Цзюнь, ты – просто невероятный упрямец. Я надеялся, вино поможет тебя разговорить или хотя бы немного разозлить, но ты просто выпил его и тут же отправился спать. Как такое возможно?

Он чуть погладил его по плечу.

- Как же мне теперь узнать, что с тобой? Почему ты не хотел ничего мне сказать?

Погладив еще, Вей Усянь поднялся, прихватил сосуд с вином и залез в тайник в поисках еды. Слабость в его теле еще ощутимо давала о себе знать. Поев и прикончив сосуд до дна, Вей Усянь прилег на кровать в основной части цзиньши. Он хотел немного подумать, но в итоге сам не заметил, как задремал.

В себя он пришел от того, что его вроде бы тянули за руку. Даже во сне виделось, что он задремал на солнышке у озера, но кто-то упрямо занудствовал над ухом о том, что надо вставать и идти, и тоже пытался тянуть за руку. Наконец Вей Усянь открыл глаза. Он лежал на боку, а подле него на краешке кровати на коленях пристроился Лань Ванцзи. Казалось, белые одежды в сумраке немного светятся. Обычно Лань Ванцзи ходил и сидел очень прямо, сейчас же он склонился вперед, опираясь на локти и чем-то слегка напоминал большую белую птицу, может быть цаплю, которых Вей Усянь нередко встречал на озерах Пристани Лотоса. Руки Лань Ванцзи двигались плавно и изящно, почти как при игре на гуцине, между красивых тонких пальцев скользила лобная лента. Едва слышно шурша и извиваясь, она делала петли вокруг запястий Вей Усяня и складывалась в вереницу последовательных узелков. Волосы Лань Ванцзи свободно спадали, переброшенные на одну сторону. Вей Усянь видел половину его лица, полу опущенные ресницы, чуть-чуть поджатые губы. Вся его поза в целом, несмотря на некоторую нелепость выглядела изящно. Казалось, он был полностью поглощен своим делом. И со стороны это выглядело столь неожиданно и забавно, что Вей Усянь рассмеялся и чуть двинув руками спросил:

- Лань Чжань, что это?

- Лента. – произнес Лань Ванцзи, даже не повернув голову. Как будто то, что Вей Усянь заговорил с ним, нисколько его не удивило и не обеспокоило.

- Что она значит? – спросил Вей Усянь, все еще посмеиваясь.

- Семья. Прикасаться могут только близкие люди.

- Ты…- выдохнул Вей Усянь, но так и не смог сообразить, что сказать дальше. Лань Ванцзи поднял на него глаза и тот встретив его взгляд окончательно онемел, настолько неожиданно открытым, глубоким и вместе с тем по детски наивным было их выражение. Подумав, что сейчас Лань Ванцзи чуть-чуть напоминает ребенка и вспомнив, как недавно Второй Нефрит отключился с одной лишь чарки, Вей Усянь опять рассмеялся:

- Лань Чжань, у тебя на губах все еще не высохло вино. Скажи честно, ты пьян? Я хочу пить.

Оставив возиться с лентой, после этих слов Лань Ванцзи за плечо перевернул Вей Усяня на спину и навис над ним, склоняясь все ниже. Захваченный врасплох Вей Усянь, распахнул глаза и все же успел упереться ладонями в грудь Лань Ванцзи до того, как тот опустился на него почти всем корпусом. Но это не помешало ему склонить голову и едва не касаясь губ Вей Усяня произнести:

- Пей.

Светлые глаза при этом все еще были открыты и смотрели на Вей Усяня с невероятно близкого расстояния. Запах сандала, смешавшийся с ароматом вина, казалось заполнил Вей Усяня изнутри, когда он очень медленно втянул воздух.

- Лань Чжань. – едва слышно проговорил он, опасаясь даже дышать в полную силу. – Ты что намерен исполнять все, что я говорю?

- Мгм. – раздалось в ответ. Даже этот короткий звук глубокого голоса ощущался физически и заставил Вей Усяня чуть вздрогнуть. Ладонями сквозь тонкую ткань он ощущал его тепло и мерный, четкий, спокойный ритм сердца. Хотелось убрать руки. Позволить ему быть настолько близко, насколько это возможно. Но только слишком не походило на Лань Ванцзи такое поведение. И Вей Усянь помнил, что даже то, как легко Лань Ванцзи согласился выпить вино выглядело странным. Он вел себя слишком необычно все время с тех пор, как Вей Усянь пришел в себя. В этом нужно было сначала разобраться.

- Тогда развяжи мне руки. – попросил Вей Усянь. На самом деле лента висела довольно свободно и далеко не плотно между собой связывала руки, но все же ограничивала движения. Кроме того, Вей Усянь счел это достаточно простой просьбой, чтобы проверить.

Лань Ванцзи отвернулся и перестал смотреть на него. Теперь Вей Усянь не видел его лица. Он немного подождал, но Второй Нефрит больше не двигался и не смотрел на него.

- Не хочешь? – спросил Вей Усянь.

После этого Лань Ванцзи повернул голову. Из его глаз смотрела столь горькая обида, что Вей Усяня взяла оторопь и он поспешно проговорил:

- Ладно-ладно. Не нужно, не развязывай, если не хочешь. Почему ты не спишь? Ведь вечерний колокол давно отзвенел. Ты же всегда соблюдал эти правила.

Лань Ванцзи кивнул и приподнялся на руках. Вей Усянь подумал, что тот отправится к свободной кровати, примет подобающую позу и уснет. Но возможно дело было в том, что Вей Усянь сейчас находился на кровати Лань Ванцзи и ее настоящий хозяин также хотел остаться на ней же. Лишь немного подавшись назад, Второй Нефрит Лань снова опустился на Вей Усяня, устроился головой у того на груди, прижался так, как обычно это делал А-Юань, укладываясь спать. И как будто лечь с ним вот так показалось мало, погладив ладонью от живота к боку, Лань Ванцзи крепче прижал его к себе. По счастью других движений не последовало и Вей Усянь позволил себе потихоньку дышать, опустив все еще связанные руки на плечо и спину Лань Ванцзи. Дождавшись, когда он уснет, Вей Усянь осторожно выбрался из его объятий, сел и принялся развязывать ленту. Это получилось далеко не сразу. Лань Ванцзи навязал из нее причудливую массу хитросплетений и узелков, а лента была довольно длинной. Освободив наконец руки, Вей Усянь попробовал разгладить ее и, как ни странно, у него это почти получилось. Аккуратно свернув лобную ленту, он положил ее рядом с Лань Ванцзи и задержал на нем взгляд. Наблюдая, как тот мирно спит, Вей Усянь тихо сказал:

- Лань Чжань, ты только, пожалуйста, не подумай, что я не хочу быть близким для тебя человеком. Это не так. Я бы очень хотел хотя бы иногда засыпать и просыпаться рядом с тобой. Но я не могу понять, хочешь ли ты этого. Сегодня ты очень странно себя ведешь. Пожалуйста, когда проснешься завтра утром, помоги мне понять, в чем дело.

Мысленно он вновь перебрал все те странные поступки, что Лань Ванцзи совершил за минувший вечер – приник к его коленям, ничего не хотел сказать, послушно выпил запрещенный в Ордене Лань алкоголь, связал ему руки лентой, обещал послушно выполнять все просьбы, был очень расстроен предложением развязать ленту, почти поцеловал. «Он не хотел снимать с моих рук ленту и не стал делать этого…но наклонился так близко, что если бы я не остановил его…что если бы я не остановил его?» Вей Усянь потер лицо ладонями, тряхнул головой и решительно слез с кровати. «Что, если бы я не остановил его?» - от одной этой мысли бросало в жар. Покинув цзиньши, Вей Усянь направился к холодному источнику. Второй раз за один этот невероятно длинный день. Идти было не так уж и близко, и он заметно устал, пока дошел. Лезть в источник целиком он на этот раз не решился, лишь лег ничком у кромки воды, повыше закатав рукава, опустил в воду руки, набрав пригоршню, несколько раз обдал ледяной водой лицо и шею. Подержав руки в воде еще немного, он перекатился на спину, чуть в сторону от воды и увидел над собой звездное небо, о котором просил еще утром, когда зашел позавтракать к шиди и понял, что разговор их закончится не на хорошем. Он чуть улыбнулся.

- Ладно. Спасибо. Это уже что-то. Вполне неплохо. Красиво. Хотелось бы, чтобы не хуже сложилось и дальше. – обратился Вей Усянь неведомо к кому, может быть, к Миру.

Ночи середины лета весьма теплые, даже в горах. Однако от источника веяло прохладой. И Вей Усянь понимал, что ему нужно хоть немного поспать до утра и вместе с тем не стоит оставлять Лань Ванцзи одного надолго в его непонятном сейчас состоянии. Вернувшись обратно в цзиньши, Вей Усянь тихо прошел через комнату, лишь взглядом вскользь удостоверившись, что Лань Ванцзи продолжает мирно спать. Сам он устроился на кровати в дальней комнате, где обычно в последние дни спал с А-Юанем. К счастью физическая усталость взяла свое и он заснул довольно быстро.

Когда Вей Усянь открыл глаза, было определенно утро. Он не мог сходу понять, который именно час. Но на краю кровати рядом с ним снова сидел Лань Ванцзи. Вей Усянь вгляделся в его лицо, вспомнил, что накануне вечером все начиналось примерно также и мысленно взмолился «только не это!»

- Вей Ин, как ты? – Лань Ванцзи тронул его за плечо.

- Вчера я напоил тебя вином. – сообщил Вей Усянь, садясь.

Глаза Лань Ванцзи удивленно расширились, он замер.

- Не помнишь? – спросил Вей Усянь.

- Наверно…- не уверенно протянул Лань Ванцзи. – Ты дал мне чарку.

Вей Усянь кивнул.

- Что-нибудь еще помнишь?

Лань Ванцзи ответил не сразу. Он опустил взгляд, посидел так немного, потом снова поднял глаза на Вей Усяня.

- Нет.

Вид его при этом стал немного несчастный и удрученный. Вей Усяню стало его жаль. Хотя он и не мог для себя однозначно решить, хорошо ли, что Лань Ванцзи все забыл или все-таки…ему хотелось, чтобы тот помнил хоть что-то.

Вей Усянь тронул его за плечо.

-Лань Чжань, вообще-то ты напугал меня до смерти. Я дал тебе вино, чтобы разговорить, но ты почти сразу заснул, также молча. Идем. Я хочу есть.

Лань Ванцзи пошел за ним в основную комнату цзиньши:

- Вей Ин…почему я спал без лобной ленты?

- Ты не сказал мне, зачем снял ее. – ответил Вей Усянь. – Ты вообще не хотел со мной говорить вчера вечером. Даже свое «мгм» и то ни разу не произнес.

Добыв из тайника остатки еды, Лань Ванцзи лишь коротко посмотрел на него и ничего не ответил. Они сели за стол. Вей Усянь помнил о правиле «говорить во время еды запрещено», но надолго его не хватило. Лань Ванцзи всегда был молчалив, но сегодня от этой тишины нервы Вей Усяня натягивались и дрожали, подобно струнам, он даже толком не ощущал вкуса того, что ел.

- Лань Чжань, расскажи мне наконец, что на тебя вчера нашло?

Лань Ванцзи невольно вернулся к своим вчерашним размышлениям и проблеме того, что он просто не знал, как все это сказать. Слишком многое он не понимал и чересчур смешанные чувства ото всего этого испытывал, поэтому и теперь ему крайне сложно было подобрать слова.

- Да, не молчи же! – в сердцах прикрикнул на него Вей Усянь. В глазах на мгновение потемнело, но он не обратил на это внимания.

- В минши… - произнес Лань Ванцзи, понимая, что тянуть дальше просто нельзя. – Темной Ци было очень много. Невозможно остаться вне. Я…не знаю, как описать это.

- Словами. – произнес Вей Усянь, сдержав было вскипевший внутри гнев. – Просто расскажи мне.

- Я…был в минши. И, кажется, одновременно где-то еще. Временами. – произнес Лань Ванцзи. Вей Усянь видел, как он положил запястья на край стола, напряженно переплетя пальцы и прикрыл глаза, но все же продолжал говорить. – Искалеченные черные деревья. Вкус земли и коры во рту. Крик. Постоянно звучали голоса. Громко. Разные. Иногда связно. Не помню смысла. Только отчаяние и боль.

Он снова замолчал и Вей Усянь попросил:

- Рассказывай дальше.

- Дальше. – повторил за ним Лань Ванцзи. – Цзян Лин. Та самая битва. Музыка Чэньцин как аркан из тысячи игл.

- Что? – не на шутку поразился Вей Усянь.

- Звук. Очень тонкий. Пронзительный. Не давал идти вперед. Сущность, направленная убивать, все еще могла чувствовать.

- Что за сущность?

- Убитый заклинатель. Мертвец. Есть меч. Но он предпочитает пускать в ход руки и зубы. Нести смерть всем живым. Без разницы, из какого клана.

- Ты… Позволил связать свое восприятие с лютым мертвецом? – спросил Вей Усянь.

- Я..- Лань Ванцзи чуть нахмурился. – Старался помнить, где я на самом деле. Говорил себе, что ничего этого нет. Но… Слишком яркие ощущения. Горячая липкая кровь. Убийства, ради одной лишь смерти. Как ты только мог сотворить нечто подобное? – вопрос вырвался сам собой. То, что на самом деле больше всего не давало покоя, все же было произнесено и продолжало облекаться в слова. Лань Ванцзи вскинул взгляд на Вей Усяня, полный тревоги, тоски, сожаления, не переставая говорить. – Каким образом? Из чего? Какую часть себя ты в это вложил? Какую цену отдал?

- Печать… - произнес Вей Усянь тихо. – Сделана из металла древнего меча. Я нашел его в панцире Черепахи под горой Муси. Вероятно, он пролежал там лет не меньше сотни. Впитывая отчаяние и предсмертные крики жертв монстра. Тогда я впервые слышал, как они кричат. Такой густой Темной Ци как в том металле я не встречал ни до того дня, ни после.

- Уже тогда тебе было это интересно? – спросил Лань Ванцзи.

- Да, было. Мы все так или иначе черпаем энергию ци извне. Меч вобрал столько, что сам стал источником. Я так и не разобрался до конца, как это получилось. Возможно, кроме Ци он забирал души. Очень вероятно, что так, иначе сознанию сложно было бы сформироваться, даже примитивному. Я думал забрать его сразу, но не смог. Вернулся позже. Когда подумал, что такой источник Ци в любом случае может дать значительный перевес сил в войне. Но долго размышлял после над тем, как его использовать. Я бы не смог удержать контроль, просто пропуская это через себя и музыку флейты. Сознание человека – слишком непрочная оболочка для такой мощи. Я и правда думал каким-либо образом привязать его к себе. Сделать действительно личным артефактом. Но по сути это слишком чуждая мне сущность, чтобы смешивать. Я понял, что не получится. И тогда решил создать две раздельные части, чтобы для проявления сущности Печати появился материальный барьер. То, что вышло, оказалось еще сильнее, чем я думал. Действительно, причина жертв со стороны союзников в Цзян Лине в том, что я отчасти потерял контроль и какое-то время не мог…- чуть покачнувшись, он оперся рукой о край стола, но продолжал говорить. - …восстановить его.

- Вей Ин! – позвал Лань Ванцзи. – Остановись. Не нужно об этом больше.

- Управлять собравшейся в целое Печатью можно было только через Чэньцин. Это довольно тяжело. – все еще говорил Вей Усянь. – Обращенные Печатью мертвецы напрямую мне не подчиняются. Сила, заключенная в ней, превосходила то, что я мог бы извлечь из Мира сам. Спасало лишь то, что…

Лань Ванцзи быстро поднялся, обошел стол и опустился рядом с Вей Усянем, взяв за плечи он чуть встряхнул его:

- Вей Ин, прекрати! Довольно! Хватит говорить о ней!

- Сознание Печати было довольно примитивно. – Вей Усянь перевел на него взгляд. – Ты же сам спросил. Я просто рассказываю.

- Ты теряешь силы, теряешь контроль. Не нужно больше.

- Ладно. – чуть кивнул Вей Усянь. – Хорошо. – Он почувствовал, как что-то внутри отпустило. Ничего особенного не ощущалось, пока не отступило, и ему стало вдруг легко. Сильной слабости Вей Усянь не чувствовал, ему не было по-настоящему плохо, просто хотелось прислониться к Лань Ванцзи, поэтому он позволил себе притвориться немного – качнулся в его сторону, как будто у него совсем не осталось сил. Лань Ванцзи поддержал его и привлек к себе, тихо выдохнув:

- Вей Ин.

Вей Усянь с удовольствием прижался к нему, положил голову на плечо, прислушался к его дыханию. Он закрыл глаза, отдаваясь приятному ощущению тепла и опоры. Прошло некоторое время, и он заговорил снова:

- Лань Чжань, я… - слова давались с трудом, но все же сердцу хотелось говорить, поэтому он заставлял их звучать. – Я хочу бывать вот так рядом с тобой, не только когда ослаблен или ранен. Мне нравится…мне просто нужно тепло твоих рук. Слышать голос, как он зарождается там, внутри тебя, чувствовать движение твоего сердца.

После этих слов Лань Ванцзи крепче прижал Вей Усяня к себе, лишь это движение помогло ему говорить дальше.

- Только, прошу, не снисходи. Я не хочу все это для себя одного. Если ты не чувствуешь необходимости быть также, в этом не будет смысла.

- Но я тоже хочу. – негромко ответил Лань Ванцзи. – Чувствовать твое тепло и сердце. Так близко.

Повернувшись в его руках, Вей Усянь без лишних слов обнял его, гладя ладонями спину, прижимаясь, насколько можно еще, чтобы всем телом ощущать, как он дышит, чтобы их дыхание сливалось в одно. Чувствуя, как руки Лань Ванцзи скользят по его спине в таком же движении, Вей Усянь вдруг подумал, что ничего кроме этого не имеет особого значения и смысла в жизни. Весь Мир уже здесь. У него.

========== Глава 34. Холодный металл. ==========

***

В тот же день за полдень и скорее уже ближе к вечеру Вей Усянь вышел пройтись. Он вообще не любил засиживаться на месте и долго оставаться в четырех стенах. Сегодняшнее утро отогнало куда-то далеко все серьезные и, тем более, мрачные мысли. Было только здесь и сейчас. Теплое и счастливое. Он шел неспешно, слегка улыбаясь и совершенно не глядя по сторонам, когда его слуха достигло:

- Учитель Вей!

Из неприметного переулка, который Вей Усянь только что миновал, послышались быстрые шаги и запыхавшийся голос позвал его снова:

- Учитель Вей!

Вей Усянь остановился. Не убегать же в конце концов от ребенка, пусть и очень настойчивого. Тот тем временем догнал его и поклонился:

- Учитель Вей.

Выпрямившись юноша глянул в лицо Вей Усяня лишь мельком и снова робко опустил взгляд, но все же осмелился спросить:

- Как вы себя чувствуете?

Вей Усянь лишь вопросительно выгнул бровь.

Молодой заклинатель снова вскользь глянул на него и пояснил:

- Я был возле минши вчера.

Вей Усянь наконец вспомнил, что сам же сказал ему прийти. Воспоминание стерло остаток улыбки с его лица.

- И что же? – спросил он.

- Я видел, как вы уходили вместе с Ханьгуан Цзюнем и пошел следом.

- Я не разрешал следовать за мной. – заметил Вей Усянь.

- Учитель, вы не сказали, что делать после, не сказали, что нельзя. – юноша снова поклонился. – Я…я видел, как вы потеряли сознание возле цзиньши.

- Со мной все в порядке, не беспокойся. – голос Вей Усяня прозвучал заметно холодно.

- Учитель, простите. – Лань Чжимин опустился перед ним на колени.

- Встань! – резко бросил Вей Усянь. На самом деле он терпеть не мог этот жест. Но все же перед ним был молодой юноша, почти ребенок и это заставило его сердце смягчиться. Он опустился на дорогу напротив юноши и произнес: - Ладно. Если тебе это нравится, давай говорить так. Если хочешь стрелять из лука, почему не попросишь кого-то из Ордена научить тебя? Ханьгуан Цзюнь, например, тоже хорош в этом.

Лань Чжимин удивленно распахнул глаза, когда Вей Усянь уселся прямо по среди улицы и очень близко от него – рукой подать. Но все же юноша остался сидеть напротив, только опустил глаза:

- Ханьгуан Цзюнь очень хороший. Но он… я не хочу быть непочтительным.

- Что он? – спросил Вей Усянь, игнорируя последние слова Лань Чжимина.

- Он как лед и иней. Очень холоден и отстранен. Он слишком идеален.

Вей Усянь вспомнил, как накануне вечером напоил алкоголем этого идеального заклинателя, как он сидел потом, оплетая его запястья лобной лентой. В глазах Вей Усяня заплясали озорные искры, но он сдержал улыбку и произнес спокойно:

- Вероятно, ты прав. Чего же ты хочешь?

- Мне…и правда нужен Учитель. Я читал, что ученик и Учитель, у них должно быть что-то общее, они должны походить друг на друга, хотя бы немного.

- Ты думаешь, что похож на меня? – спросил Вей Усянь.

- Я не знаю. Нет. Но я хотел бы попробовать. – проговорил Лань Чжимин. От волнения на его лице появился легкий румянец.

Вей Усянь протянул руку и тронул его за плечо.

- Я не могу быть таким Учителем, дитя. Путь Меча – не мой Путь.

От прикосновения юноша чуть вздрогнул и, вдруг как будто осмелев, поднял на Вей Усяня свои невероятно зеленые, полные горечи и слез глаза:

- Я просто не могу так больше…

- Не можешь, как? – спросил Вей Усянь.

- Все время, что я здесь. Пока был ребенком. С тех пор, как…- он на мгновение закрыл глаза. – Никто первым не протягивал ко мне руки. Не предлагал обнять. Я мог попросить сам, когда особенно хотелось поддержки. Но это… - слова застряли в горле вместе со сбившимся дыханием.

Вей Усянь осторожно потянул его к себе и тот придвинулся ближе. Всем детям по сути нужно одно, думал он, прислонив Лань Чжимина к себе, неважно в пять лет или в пятнадцать. Сам Вей Усянь, еще ребенком, тоже любил быть с людьми, хватал во сне в охапку, что ни попадя. Легко прикасался к другим, не ожидая пока те подойдут или позовут его. Это не тяготило, даже когда на него ворчали и просили прекратить. Тот же шиди редко подходил первым, мог и оттолкнуть, а все же ему нравилось, когда в разговоре или просто так Вей Усянь подходил и закидывал ему руку на плечи.

- Какое потрясающее зрелище! – раздался за спиной молодой голос.

Вей Усянь ощутил, как ему на надплечье плашмя лег клинок. Холодную тяжесть боевого металла сложно было с чем-то спутать, да и глазом даже не поворачивая головы угадывалось блестящее сходящееся острие. И все же тот, кто держал оружие, использовать его явно не собирался. В руке не было напряжения. Мальчишка просто положил меч ему на плечо, что конечно тоже было довольно дерзко, но не опасно.

- Малыш Мин, скажи, если только этот проклятый заклинатель переманивает тебя на путь Тьмы, я мигом проткну ему горло. Судя по тому, что я вижу, уже почти получи…

Вей Усянь почувствовал движение руки Лань Чжимина у своего бока, но не придал значения. Что такого мальчишка мог сделать, даже не имея обзора? Но потому как прервалась речь, он понял, что дело нечисто. Когда металл на его плече заметно задрожал, догадка переросла в уверенность. Оттолкнув Лань Чжимина прочь, Вей Усянь резко встал на ноги, разворачиваясь лицом к подошедшему со спины. Меч, падая, зазвенел о дорожный камень. Юноша был вроде бы знаком Вей Усяню, он точно слышал его голос раньше. Но сейчас было важно не это. Мальчишка удивленно смотрел как белую ткань орденских одежд постепенно пропитывала его собственная алая кровь. «На ладонь выше и попал бы точно в сердце» - отметил опытным взглядом Вей Усянь расположение небольшого метательного кинжала, вошедшего по рукоять.

- Да, что ж ты творишь, дитя?.. - проронил он и бросился к тому, кто был ранен. Юноша было поднял руку, чтобы не дать ему подойти, но взгляд черных как смоль глаз уже терял осмысленность. Мальчишка начал падать, Вей Усянь подхватил его на руки и наконец узнал того, кто появился тогда в след за Чжимином возле библиотеки в самый первый раз. Имени Вей Усянь не помнил, да и не до него было сейчас. Целителя в Облачных Глубинах он знал только одного, поэтому быстро прикинув нужное направление, пробежал обратно по улице и вместо того, чтобы свернуть, следуя дороге, прыгнул на крышу. По счастью здесь было довольно много не слишком высоких домиков и построек. На что-то сравнимое по высоте со стеной вокруг Облачных Глубин он бы сейчас не запрыгнул, тем более с человеком на руках.

- Учитель! – прокричал ему вслед Лань Чжимин и попробовал бежать следом, но быстро понял, что ему не догнать. Быстро вернувшись и подобрав меч, чтобы не оставался валяться по среди улицы, он как мог побежал снова. В ужасе от того, что случилось, он напрочь забыл, что на меч можно встать и лететь. А на своих ногах, задыхаясь от волнения, он ни за что не смог бы бежать наравне с Вей Усянем, даже если бы тот отправился улицами. Лань Чжимин даже не пытался предположить, куда тот направлялся, он просто решил, что немедленно пойдет к Главе Ордена и попросит о наказании, а лучше сразу о смерти.

Вей Усянь старался не думать о том, что делать, если Лань Сичень по каким-то причинам не окажется сейчас в ханьши. «Он просто обязан быть там – и всё, раз он мне там нужен» - решил он про себя и сосредоточился на дыхании. Потому что бежать – это в общем все, что он мог сейчас сделать для этого некстати возникшего высокомерного ребенка.

- Сичень! Открывай двери! Живо! – прокричал Вей Усянь на бегу, преодолевая заросли бамбука вокруг ханьши. В плане правил и этикета это не лезло ни в какие ворота, но в данном случае ему было плевать. Почти невероятное везение заключалось в том, что Глава Ордена Лань двери действительно открыл. Вей Усянь почти не сбавляя скорости влетел внутрь, толкнув при этом Лань Сиченя довольно сильно.

- Да, что происходит?! – не удержавшись воскликнул тот.

Вей Усянь опустился со своей ношей прямо на пол:

- Я принес тебе тело. Но оно еще живое. Поэтому это не по моей, а по твоей части.

Подойдя ближе, Лань Сичень наконец увидел одного из старших учеников своего Ордена, кровь и рукоять кинжала.

- Как это произошло?

- Меньше слов. – отрезал Вей Усянь.

Лань Сичень не стал спорить. Когда с делом было покончено, рана юноши аккуратно обработана и перевязана, сам он – бережно устроен на кровати, глава Ордена Лань спросил снова:

- Что все-таки случилось?

- Спроси его. Когда придет в себя. – произнес Вей Усянь.

- Ты не расскажешь мне? – удивился Лань Сичень.

- Нет. – коротко ответил Вей Усянь.

- Но почему? – в словах все еще звучало лишь искреннее недоумение.

- Ты – Глава Ордена и не знаешь? – голос Вей Усяня прозвучал резче.

Лань Сичень лишь чуть нахмурился.

- С каких пор дети в твоем Ордене стали стремиться убивать друг друга? – прорычал Вей Усянь.

- Дэшэн довольно высокомерен и бывает не сдержан в словах, но…

Вей Усянь вспомнил наконец его имя, после того как Лань Сичень произнес его.

- Дело не в этом! – резко бросил он.- Ты не знаешь, что твой Учитель запретил младшим общаться со мной? Нет, я не против. Я вполне понимаю. Но ты, еслизнал, должен был сделать с этим запретом хоть что-то. Подтвердить. Опровергнуть. Пока ты бездействуешь – случается вот это! – он махнул рукой в направлении, где на кровати лежал раненный юноша. – И я все еще не понимаю, кто научил их решать споры не словами. В наше время любой поединок между учениками в Облачных Глубинах, приглашенными даже, был запрещен. Мы должны были спрашивать разрешения у старших.

- Это был поединок? – уточнил Лань Сичень.

- Строго говоря нет. – возразил Вей Усянь.

- Тогда что же?

- Разберись в этом сам. А я пока побуду по ту сторону стен Облачных Глубин. И А-Юань тоже. Мало ли кому может не понравиться, что с младшими учениками клана Лань общается маленький Вэнь.

- Вей Ин!

Вей Усянь бросил на Лань Сиченя гневный взгляд и отправился прочь.

У самых дверей ханьши на коленях стоял Лань Чжимин. Меч второго юноши лежал у его ног. Вей Усянь вышел быстро и развернувшись закрыть за собой двери даже не заметил его, пока тот не прихватил его за край одежд и не потянул:

- Учитель!

Вей Усянь опустил взгляд и холодно проронил:

- Забудь.

- Я не хотел! – жалобно воскликнул юноша, не отпуская его одежду из рук. – Это вышло случайно!

Вей Усянь опустился рядом с ним на колено. Положил ладонь на надплечье и чуть похлопал. Он был очень близко, но не смотрел на него. Голос звучал настолько рядом, что Чжимину казалось, будто леденящая ярость интонаций буквально пронизывает его.

- Короткое движение. И ты попал почти в сердце. Ориентируясь только на голос. Не глядя. Верная рука. Многие часы тренировок. Так?

- Да! Да! Я правда тренировался. Но не для этого!

- Всегда есть те, кто говорит то, что тебе не по нраву. Хочешь стрелять из лука. Чтобы убивать таких? С безопасного расстояния?

- Нет! Нет!

Прямо на колени юноше упал кинжал, который он так злополучно использовал. Уже отертый от крови, он медленно скользил по ткани одежд, а Вей Усянь продолжал:

- Я сейчас говорю то, что тебе не нравится. И делаю то, чего ты не хочешь. Возьми свой нож. Используй еще раз. Останови меня.

В ужасе от этих слов юноша разжал пальцы и выпустил одежды Вей Усяня, которые все это время сжимал в руке. Тот выпрямился в полный рост и, произнеся «Я ни за что не хочу однажды вновь увидеть тебя.», быстрым шагом отправился прочь. Он не оборачивался, а потому не видел, как из зеленых глаз наконец потоком полились слезы, дрожащие пальцы сжали лезвие кинжала так, что, прорезая кожу, металл снова окрасился кровью. Лань Чжимин смотрел ему вслед и не мог отвести помутневшего от слез взгляда, пока темная фигура полностью не скрылась в зарослях бамбука. Когда он снова обернулся к дверям ханьши, увидел край белоснежных одежд в шаге от себя. Он знал, что это может быть только Глава Ордена и не смел поднять взгляда. Его голос звучал хрипло и с дрожью, но он все-таки смог проговорить:

- Цзэу Цзюнь, я очень сильно виноват. Прошу вас, определите мне наказание.

- Поднимайся и следуй за мной. – ответил Лань Сичень, его голос также звучал довольно холодно.

Лань Чжимин послушно поднялся, все еще не смея поднять глаз, он вошел следом за ним в ханьши и проходя невольно увидел неподвижно лежащего на кровати за ширмой. Этот вид без единого движения лежащего человека заставил Лань Чжимина застыть и даже задержать дыхание. В сознание вдруг ворвалась отчаянная мысль «Вдруг я все-таки лишил его жизни?» Лань Сичень обернулся и увидев, как юноша замер произнес.

- С ним все будет в порядке. Рана не так опасна. Но он очень сильно испугался, получив ее. Нужно время, чтобы он пришел в себя. Потребуется несколько дней лечения и ухода, чтобы его тело восстановилось.

Лань Чжимин медленно вздохнул, отвернулся от раненного им брата по Ордену и снова опустил глаза в пол.

- Расскажи мне, что между вами произошло? – попросил Лань Сичень.

***

В тот день Вей Усянь действительно ушел из Облачных Глубин и не возвращался туда больше. Лань Ванцзи проводил его и по пути узнал о случившемся. Вей Усянь сказал, что впредь не собирается бывать в Обители и также не позволит А-Юаню бывать там, учить его можно и в поселении. Лань Ванцзи сказал, что не оставил бы ребенка в Облачных Глубинах без присмотра, но по реакции Вей Усяня понял, что в данном случае и прямо сейчас слова бесполезны и спорить не стоит. А-Юань конечно не понял запрета, всей истории ему никто, разумеется, не рассказал и малыш загрустил. Он все еще был рад, что Вей Усянь проводил с ним больше времени, что Лань Ванцзи приходил и занимался с ним каждый день, но все же он успел завести друзей. Для детей же время идет и быстро, и долго. За те несколько дней до Совета, что А-Юань прожил вместе с Вей Усянем и Лань Ванцзи в цзиньши, он привык, не только засыпая и просыпаясь в первую очередь видеть их обоих, но и днем ходить играть с младшими детьми Ордена Лань. Раньше его жизнь складывалась довольно уединенно. Когда он родился, время было уже неспокойным, а после и вовсе последовали война и изгнание, рядом с ним и вовсе не осталось сверстников. Ребенок тогда не грустил об этом, легко находил чем себя занять. Взрослые охотно общались с ним, выкраивая время из повседневных нелегких забот. Играя со взрослыми или сам с собой раньше, А-Юань не чувствовал себя одиноким. Но теперь он все чаще вспоминал о сверстниках из клана Лань. Прошло четыре дня – и он совсем огорчился. Так что, даже Лань Ванцзи заметил его рассеянность и спросил, почему он совсем растерял внимание. Вместо ответа малыш забрался к нему на колени, прижался у бока, а потом вдруг проговорил:

- Папа не хочет, чтобы у меня были друзья.

- Он так сказал тебе? – не смог скрыть удивления Лань Ванцзи.

- Нет. Он говорит, что у него и дяди Нина много работы. Что сейчас нигде не безопасно. И мне нельзя никуда уходить.

Лань Ванцзи чуть кивнул на эти слова.

- Но у тебя дома хорошо и спокойно, я помню. Когда мы жили все вместе там. И там мои друзья. Мы виделись каждый день. Я хочу снова к ним. Хочу в твой Орден. Забери меня с собой, пожалуйста!

Лань Ванцзи погладил его по голове:

- Папу, дядю Нина и остальных оставим здесь?

- Пусть тоже пойдут! – выпалил А-Юань. – Они ведь тоже могут пойти туда жить?

- Вероятно нет, если не стали. – ответил Лань Ванцзи. – Иногда, ты не можешь оставаться сразу со всеми, с кем хотел бы быть рядом.

- Мне очень грустно. – пожаловался А-Юань.

- Это называется разлука. – сказал Лань Ванцзи.

- Как ее победить? – спросил ребенок.

- Не думай, что она – навсегда.

Лань Ванцзи позже рассказал Вей Усяню об этом разговоре с А-Юанем. Но тот был все еще непреклонен и его «нет» было кратким. Он был занят другим. И не то чтобы не понимал или не думал об А-Юане, но все еще считал свои действия в сложившейся ситуации правомерными. В эти дни Вэнь Нин и Вей Усянь очищали окрестности от лютых мертвецов. Поднятая в считанные дни почти год назад армия, была теперь упокоена с миром. Лань Ванцзи знал, что при желании Вей Усянь мог бы спрятать их так, что не нашел бы никто, разве что Вэнь Нин. И все же нарушать слово данное на Совете, Вей Усянь явно не собирался. Через Лань Ванцзи он передал Лань Сиченю, что желающие могут прийти и удостовериться. Сейчас все это и были те самые дела, что занимали его. Лань Ванцзи понимал, что ситуация в целом довольно щекотливая и напряженная. Именно поэтому он сам не думал, что кто-то решится на неожиданные действия. Все же старший брат сразу ограничил число заклинателей, которые могут прийти на их территорию. И едва ли кто-то сейчас действительно хотел наживать себе проблем или идти на прямой конфликт. И все же. Напряжение висело в воздухе, подобно мечу, занесенному для удара. Лань Ванцзи решил подождать, когда все это закончится. Всё прошло и правда вполне удачно. Если не считать того, что Цзинь Гуаньшань сначала извинился за инцидент у минши, а после попросил пропустить заклинателей в пещеру Фумо. К удивлению Лань Ванцзи Вей Усянь легко согласился даже на это. Идя вместе с остальными коридорами грота Второй Нефрит поймал себя на том, что и сам на самом деле не знал, чем Вей Усянь занимался там. В гроте было два водоема, один с очень тяжелой Темной Ци. Что-то вроде просторного зала, который служил всем и сразу – рабочим кабинетом, столовой и спальней. Все это выглядело довольно беспорядочно на первый, а также на второй и даже третий взгляды. Так что Лань Ванцзи, помня о том, что некоторые вещи Вей Усянь все-таки записывал, не мог сказать при этом, а хранит ли тот где-то свои рукописи и что в них. «Беспорядок, как средство защиты?» - подумал про себя Второй Нефрит «Можно смотреть, даже брать в руки, но невозможно понять смысл и собрать общую картину». Впрочем, до того, чтобы прикасаться к вещам Темного Заклинателя дело не дошло. Все-таки они пришли сюда не чтобы его обыскивать. Кроме того, в гроте было сумеречно и довольно холодно в самую сильную жару, поэтому долго задерживаться никто не стал. Когда снова вышли под солнечный свет, некоторые адепты вздохнули, не скрывая облегчения. Вей Усянь легко сделал вид, что не заметил этого, хотя от взгляда Лань Ванцзи не ускользнули лукавые самодовольные искры в темно серых глазах Старейшины Илина.

Когда заклинатели снова разошлись, чтобы продолжать осматривать гору, к Вей Усяню подошел Лань Сичень. Лань Ванцзи ушел вместе с заклинателями из Лань, его не было рядом.

- Скажи, Дэшэн действительно угрожал тебе?

- Что? – нахмурился Вей Усянь, думавший о другом.

- Перед тем как Чжимин бросил в него кинжалом Дэшэн угрожал тебе мечом? – более развернуто и прямо спросил Лань Сичень.

- Он не угрожал мне. – ответил Вей Усянь.

- Стало быть Чжимин солгал мне?

- Меч лежал у края надплечья, примерно на четверть клинка, он даже не напрягал руки, чтобы держать его. Это не угроза. – сказал Вей Усянь.

- Вей Ин. – вздохнул Лань Сичень.

- Что?

- Чжимин – еще ребенок, он не умеет оценивать все это.

- Это, по-твоему, достаточная причина, чтобы убивать? – резко бросил Вей Усянь. – Попади он чуть выше, и что? Кто-нибудь из обитателей Девяти Небес взялся бы вернуть мальчишке душу и жизнь лишь на том основании, что «это вышло случайно»?

- И все же Дэшэн первым достал оружие. Это также нарушение Правил. – заметил Лань Сичень.

- А с этим я и не спорю. – бросил Вей Усянь и отправился прочь.

- Вей Ин! – окликнул его Лань Сичень.

- Мне не интересна эта тема. – ответил тот, уходя.

***

Прошла еще пара дней и в очередной свой приход в поселение Лань Ванцзи привел с собой маленького Лань Цзиньи. Вей Усянь почти возмутился, но увидев, как А-Юань со всех ног бросился им на встречу, - передумал. Никаких занятий конечно провести уже не удалось. Но Лань Ванцзи и не рассчитывал на это. А-Юань конечно решил показать другу все и сразу, перезнакомил со всеми, кто только оказался по близости. Добравшись до реки, они наконец устроились передохнуть. Пока что не научившийся плавать А-Юань относился к воде с некоторой опаской, но все же охотно бродил по отмели. Лань Ванцзи и Вей Усянь сидели на берегу, наблюдая за детьми. Те поднимали из воды тучи брызг, а старшие в это время негромко разговаривали.

- Ладно. – наконец уступил Вей Усянь. – Я буду приводить его к тебе в Облачные Глубины, допустим, раз в три дня и оставлять на день. Он еще маленький. Пусть живет с удовольствием.

- А сам? – спросил Лань Ванцзи.

- Сигнальные поля – это хорошо. Но, случись что, одного Вэнь Нина будет мало.

- Вас двоих – может быть, тоже недостаточно. – заметил Лань Ванцзи.

- Как раз этим и собираюсь заняться. – кивнул Вей Усянь.

- Что хочешь сделать?

- Хмм…- протянул Вей Усянь. – Разведу навок. Пусть ловят ветвями и до смерти щекочут тех, кто вторгнется сюда, без моего высочайшего соизволения.

- Вей Ин…- вздохнул Лань Ванцзи.

- Лабиринт. – невпопад произнес Вей Усянь. – И о чем я дурак думал раньше?

- Сильного заклинателя это не удержит. – заметил Лань Ванцзи.

- Зато отведет любопытных и слабых. – ответил Вей Усянь. – А с сильными можно и поговорить.

***

Вдохновившись идеей лабиринта, Вей Усянь еще несколько дней не покидал поселение и гору. Вместе с Вэнь Нином они ходили по окрестностям и обсуждали, какие пути лучше оставить, какие закрыть. Местность давно была хорошо известна. Но оба привыкли к движению и потому разговаривали на ходу. Сегодня они добрались до Пещеры Фумо и Вей Усянь задумался ни на шутку.

- Проще не хранить здесь того, что во что бы то ни стало нужно скрыть.

- Но отсюда можно спуститься к поселению. – сказал Вэнь Нин. – И вы часто бываете здесь, Вей-лаоши.

- Это так. Но есть сигнальные поля. И чтобы пройти пешком, нужно и вовсе идти от Облачных Глубин. Кому придет в голову в обход Обители направляться сюда?

- Пока что никто не приходил. – кивнул Вэнь Нин.

Как раз этот момент выбрал талисман Вей Усяня, чтобы задрожать и засветиться багрово алым.

- Как вовремя. – проронил он. И через секунду добавил. – Это Лань. Их талисман молчит. Пойдем посмотрим. Ты ничего не чувствуешь?

- Как будто бы еще нет, Вей-лаоши. – отозвался Вэнь Нин.

- Если он пешком, то тропа все равно только одна. – сказал Вей Усянь. – Если на мече – то талисман бы молчал, слишком высоко нужно здесь пролетать над горами.

Некоторое время они шли молча, потом Вэнь Нин произнес:

- Огорчен и очень несчастен. Устал. Возможно, ранен.

- Далеко? – спросил Вей Усянь.

- Уже нет. Скоро. Ручей перейдем, повернем и увидим.

За поворотом ущелья они встретили того, кого Вей Усянь увидеть не ожидал и не хотел:

- Уходи. – коротко произнес он и взгляд его сразу стал резким.

- Учитель, прошу вас. Я правда…- Лань Чжимин с трудом стоял на ногах, но старался держаться.

- Что? – спросил Вей Усянь. – Никто ведь не знает, что ты здесь, что ты ушел, так ведь? У Цзэу Цзюня мягкое сердце, но то что совершил ты, так уж легко не оставил бы даже он. Ты просто сбежал и считаешь, что мне

это интересно? Там и тогда я сказал тебе все, что мог и хотел. Уходи и забудь. Это всё!

Вэнь Нин преградил ему путь, придержав за плечо, будто думал, что Вей Усянь может пойти дальше слов:

- Вей-лаоши. – проговорил лютый мертвец, хорошо чувствовавший настроение своего хозяина.

Вей Усянь действительно верно понял и описал то, что сделал Лань Чжимин. Его действительно наказали и сильно. Но хуже боли от кнута, которая останется с ним навсегда как память о проступке, было то, что думал теперь о нем этот человек. Лань Чжимин знал, что его проступок тяжкий. Ему очень хотелось рассказать о том, что он чувствовал, но сейчас он вдруг понял, что надеялся напрасно и лишь совершил еще один промах. Он чуть-чуть поклонился, превозмогая боль и проговорил так тихо, что вряд ли его было слышно:

- Пожалуйста, простите меня.

Развернувшись, он пошел прочь, обратно тем же путем, которым с трудом дошел сюда.

Вей Усянь также повернулся, чтобы уйти, но Вэнь Нин остановил его:

- Этот ребенок все-таки очень несчастен. – проговорил он тихо.

- Немудрено. После того, что он совершил. – мрачно произнес Вей Усянь.

- Что он сделал? – спросил Вэнь Нин.

- Чуть не убил шисюна.

- О…- вздохнул Вэнь Нин. – Вы видели это? – голос прозвучал почти утвердительно.

- Да, видел. – тем не менее ответил Вей Усянь.

- Но все-таки…

- Что?

- Позвольте мне проводить его? – попросил Вэнь Нин.

Вей Усянь помолчал немного, потом кивнул.

- Сделай, как тебе хочется.

Лань Чжимин не ушел особенно далеко, лишь еще один поворот ущелья. Он действительно сильно устал. Опустившись на камни, он прислонился спиной к жесткой шершавой поверхности. Это причиняло боль, но ему было уже безразлично. Казалось, что он совершил уже столько всего, ужасных ошибок, за которые ждет лишь наказание за наказанием. И все что останется с ним на всю жизнь – это только прозвище убийцы и вечный позор, от которого никогда не откупиться. Ему хотелось просто сидеть и все. До самой смерти. Оставаться неподвижным, пока она не придет. И чтобы пришла за ним по скорее.

- Тебе больно?

Кто-то тронул его за плечо.

- Ты устал?

Лань Чжимин открыл глаза и удивился, что не заметил, когда закрыл их, совсем не слышал шагов и как к нему подошли. Подле него на коленях сидел человек. Он сразу узнал того, кто только что стоял рядом с Учителем. Но только сейчас смог рассмотреть его лучше. Слишком бледный. Даже губы почти бескровные. Странный узор на шее. Большие темные глаза смотрели с участием.

- Хочешь, я отнесу тебя домой?

Его голос звучал мягко и осторожно, кажется, даже с уважением. Но от прикосновения на плече не ощущалось тепла и Лань Чжимин вздрогнул, чуть отодвинувшись.

- Не бойся. – произнес странный человек. – Я – Вэнь Нин.

Будто бы имя могло объяснить хоть что-то.

- Я – Чжимин. – почти невольно ответил юноша и добавил. – У меня нет дома. Я не хочу никуда идти.

- В ущелье неуютно и холодно. Ты простынешь. Если ранен и без того – станет хуже. – сказал Вэнь Нин.

- Ну и пусть. – тихо сказал юноша. – Мне не за чем жить. Я не хочу больше.

- Что ты? – вздохнул Вэнь Нин и осторожно потянул его к себе. – У тебе впереди целый Путь, большая Дорога. Не говори так.

Прислонившись к нему, Лань Чжимин не почувствовал обычного человеческого тепла, не услышал биения сердца. Это должно было быть страшно, но все же этот человек был единственным, кто первым его обнял. Обвив руками его шею, юноша прижался крепче. Взяв под колени, Вэнь Нин легко поднял его и понес по тропе в сторону Облачных Глубин.

- Кто вы? – снова спросил Лань Чжимин.

- Я – Вэнь Нин. – повторил человек свое имя.

- Куда мы?

- К теплу. Выйдем из ущелья. Там мягкая трава и солнце. Посидим. Расскажешь, о чем так болит твое сердце?

Услышав, что его не собираются немедленно доставить в Облачные Глубины, Лань Чжимин немного успокоился и спросил:

- Он – ваш Учитель?

- Так можно сказать. – ответил Вэнь Нин.

- Когда вы встретились впервые?

- Довольно давно. Тогда я был еще жив.

- Жив? А сейчас?

- Я умер почти год назад.

Это все объясняло. И было страшно до жути. Но Лань Чжимин не попытался ни вырваться, ни даже отстраниться.

- Как это случилось? – немного уняв волнение спросил он.

- На тропе Цюнци. – коротко ответил Вэнь Нин.

«Цюнци – звучало знакомо. Резня на Цюнци. Из-за которой Старейшина Илина и оказался здесь, в Гусу. Вэнь Нин. Это имя он тоже слышал раньше. Кажется. Старейшина Илина мстил на Цюнци за его смерть. Некоторые говорили так» - вспомнил юноша обрывки того, что слышал.

- До этого. Раньше. – сказал он, не решаясь произнести «при жизни», - Вы были друзьями?

- Нет. Не думаю, что можно сказать так. Просто… Вей-лаоши очень внимательный, смелый и добрый. Он был первым, кто видел, как я стреляю из лука. И похвалил. От неожиданности я очень растерялся и даже убежал. Потом он рекомендовал меня. Но я допустил промах. И очень из-за этого огорчился, думая, что подвел его. Но он сказал, что в этом нет ничего такого. Потому что я стрелял на людях впервые и просто сильно волновался. – немного сбивчиво рассказал Вэнь Нин.

- Я тоже. – прошептал Лань Чжимин. – Я тоже сильно волновался. Но он ни за что не простит мне.

«Может быть потому, что год назад не успел спасти вас»-подумал он про себя.

- Расскажи? – снова попросил Вэнь Нин.

========== Глава 35. Чистое стремление. ==========

Глава 35

***

Лань Чжимину казалось, что он снова совсем ребенок. Не тот даже, каким был, а каким лишь хотел и так и не смог побывать. Он сидел на коленях у человека. Даже зная сейчас, кто он, Лань Чжимин не мог про себя назвать Вэнь Нина иначе. Призрачный генерал. Кажется, так его прозвали за невероятную силу. Шепотом и с опаской как-то раз говорили, что он может разорвать заклинателя голыми руками, почти не напрягая мышц, способен сворачивать горы и вырывать деревья с корнями. Вероятно, он и правда был сильным. Когда Вэнь Нин поднял его на руки, действительно казалось, что ему это вовсе ничего не стоило. Наверное, он даже вообще не знает усталости. Но все же. Говоря с ним, юноша никак не мог почувствовать в нем ни озлобленности, ни холодного дыхания смерти, ни какой-либо иной Тьмы, о которой старались пореже говорить даже взрослые. Предупреждали, мол, Тьма подкрадется исподволь, незаметно опутает – и вот, ты в сетях. Но если Тьма – это говорить просто и искренне, несмотря на запреты, то его сердце и впрямь привлекала подобная Тьма. Обсуждение других было в Ордене Лань под запретом. Осуждаешь за спиной, значит бесчестен сам. Лань Чжимин понимал справедливость этого. Правильно говорить с человеком в глаза и лично. И все же это ведь касалось только осуждения. Но, увы, в частности, в исполнении правила всегда немного искажаются. Лань Чжимин же любил наблюдать за людьми, ему хотелось говорить с ними о них или с другими о них. Иногда он видел их ошибки или даже просто огрехи, небольшие недочеты. Ему казалось, что все хотят стать лучше, все хотят знать о себе больше, и, если сказать о своем наблюдении аккуратно, - то это лишь участие, а не стремление посмеяться или тем более оскорбить. Но ему в некоторой мере не повезло. Мальчики, с которыми он жил рядом и больше общался были довольно гордыми, иные же напротив – более легкомысленными. Лань Чжимин же не проявлял упрямства и решив, что, вероятно, люди - весьма непонятные создания, он перестал пытаться говорить с ними о том, что хотел обсудить сам, уступая другим инициативу. Он действительно был очень послушным, сдержанным и тихим. Дисциплину он не нарушал почти никогда. Еще совсем маленьким, он почти не интересовался игрушками, мечтал об оружии и тренироваться. Если поиграть собиралась небольшая компания, он любил это и охотно участвовал. Но наедине с собой, он никогда не играл. Рано научился читать, чтобы извлекать пользу хотя бы из этого. А после, когда пришло время, тренировался отчаянно и даже сверх всякой меры, так что воспитателям и учителям пришлось приложить немало усилий, чтобы убедить его, что так делать нельзя. Отдельно их поражала ярость и сила, таящиеся в таком тихом ребенке и в его на вид еще совсем слабых руках. Однако, с помощью регулярных медитаций проблему решили. По крайней мере, от его действий никто не пострадал. И даже после того как недавно он бросил в шисюна нож и получил за это строгое наказание, мало кто мог припомнить сейчас, как совсем ребенком он сломал о меч Учителя Лань свое тренировочное оружие. Тогда действительно мало кто понял, что произошло. А Учитель лишь на несколько дней отстранил его от занятий с оружием. После же все было уже в порядке. И о небольшом с виду инциденте забыли.

Вэнь Нин и сам говорил просто, открыто, вместе с тем, чуть сдержанно, как будто лишний раз подчеркивая ценность слов и тех, о ком эти слова звучали. Обсуждать так – определенно не могло быть под запретом. И молодой заклинатель клана Лань и сам почти не заметил, что вовсю поддерживает беседу. Раньше он ни с кем никогда не разговаривал так.

- Как ты понял, что он – твой Учитель? – спросил Вэнь Нин. Это было чистое любопытство, а не стремление проникнуть в юношеское сердце особенно глубоко.

- Я не знаю. – тихо сказал мальчик. – Я просто…правда не могу понять, как так вышло. Но я расскажу, хорошо. – глядя в лицо Вэнь Нина, он понимал, что не мог оставить, наверно, любой его вопрос без ответа. – У нас в Ордене многое под запретом – обсуждения, сплетни, слухи. Но если случается что-то, смущающее многих, даже тишина разговаривает. Год назад… мне кажется, люди из льда и инея стали еще более холодными. С виду. А внутри, - напротив. Многие сердились. Старшие старались, чтобы наша жизнь проходила, как обычно. Но…мы тоже ощущали…опасность и неизвестность. Думали, что будем защищать нашу Обитель до последнего. Не будем послушными марионетками, даже умерев. Никто не знал, как это сделать. Но…мне нравилось, что мы больше говорили друг с другом. Обсуждали, хотя почти нечего было обсуждать. А его имя произносить вслух никто не решался. Ведь даже взрослые рядом с нами не называли его имени. Учитель Лань тогда…пожалуйста, простите, Учитель. – на всякий случай попросил Лань Чжимин, прежде чем продолжать. – Он сделал это в сердцах, я видел это в его взгляде и даже слышал в голосе. Учитель Лань сказал нам никогда не сметь заговаривать со Старейшиной Илина и даже не смотреть в его сторону. Это было всего раз. Но кажется… мы…и вообще ведь все знали, что он совсем рядом, в Гусу. Если не слова, то мысли о нем были везде. И всякий раз мы вспоминали и тот озвученных Учителем Лань запрет. Это было очень беспокойно. Шэн-сюн…- он запнулся, произнеся это имя, но все же продолжил – Кажется, он был спокойнее всех нас тогда. И потому я решился однажды сказать ему о своих мыслях. Ведь…как бы то ни было Цзэу Цзюнь сам позволил Старейшине Илина находиться в Гусу. Я…не могу поверить в то, чтобы Глава Ордена сдался Тьме или был ею околдован. Еще… В недавней войне…я мечтал сбежать туда. Хотя и понимал, что маленький и без боевого оружия – просто ничтожен. Но столько заклинателей в белом ушли. И многие больше не вернулись. Мы же должны были просто сидеть там и расти. Как маленькая зеленая поросль бамбука… Но я не пытался уйти. Ведь для нас тоже было дело. Нам находили дела, посильную работу. Тяжелую делали взрослые…Ведь прямо перед войной случился пожар. Сильный. Но кто-то предупредил главу Ордена. Нас успели спрятать в горах. И все же конечно я и многие еще думали, самое важное и интересное там, где сверкают боевые мечи и духовные силы. Я слышал, что Ханьгуан Цзюнь увел большой отряд в Цзян Лин. Они были рядом на той войне. Сражались бок о бок. Говорят, правда, и друг с другом даже. Но…мне было сложно верить. Ханьгуан Цзюнь… - юноша мысленно извинился перед Вторым Нефритом Лань. – Очень дорожит им. Сейчас я просто уверен в этом. А раньше лишь предполагал, что…если между ними и возникают конфликты, то это не вражда, не противостояние Черного и Белого. И если все так, не могут же как минимум сразу оба Нефрита Лань, настолько ошибаться в отношении одного человека, одного заклинателя. Если оба они поддерживают его, Старейшина Илина просто не может быть воплощением жестокости и зла. – юноша вздохнул. – Шэн-сюн тогда сказал мне, что Тьма хитра и имеет много обличий, что мне не стоит идти у нее на поводу и продолжать подобным образом размышлять, куда вернее проявлять покорность и следовать наставлениям Учителя. Тьма не сможет победить, если дух не в смятении, а разум свободен от праздных сомнений. Я понял тогда, почему он спокоен. И больше ни с кем не поднимал таких тем. На самом деле, довольно быстро и вовсе все успокоились. Ведь кроме ужасно редких разговоров и мыслей у нас ничего не было. Никто даже ни разу не видел его. Не происходило ничего особенного, и мы просто жили дальше. Со временем мы, кажется, даже почти забыли об этом соседстве и уже не обсуждали, а можно ли вообще встретить грозного Старейшину внутри стен Обители. А потом я просто увидел его, проходя у библиотеки. Я почти прошел мимо…потому что…он как будто был там всегда. – Лань Чжимин усмехнулся. – Человек в черном и красном на подоконнике, чуть скрытый ветвями молодой магнолии выглядел невероятно уместно. На самом деле, благодаря дереву, он и правда не очень бросался в глаза. И я бы…никогда не назвал его Старейшиной Илина. Из того, что говорят о нем, представляется что-то совсем другое. Он читал что-то интересное, и не видел, что я смотрю. Мне также помогало это наше замечательное дерево. Лишь спустя время я понял, кого вижу перед собой. И мне стало еще интереснее. Я…почти не встречал раньше заклинателей других Орденов. Мне казалось, я вижу что-то невероятное. Легкий ветер играл его алой лентой. И все же он сидел так, что страницы книги в его руках совсем не трепетали. Нарушая все правила обращения с рукописями, он все-таки относился к книге очень бережно. Еще кажется, он ни на секунду не замирал. Я смотрел очень пристально и непочтительно. Мне, наверное, повезло, что он был так увлечен, что не замечал. Но чем больше я смотрел, тем интереснее мне было. Я уже не мог просто пойти дальше, мимо и восвояси. А вдруг я больше никогда не увижу его – подумал я, - и мне захотелось заговорить с ним. Мне захотелось…остаться рядом с ним. Это было что-то очень глупое, что я говорил ему тогда, наверно. Просто первое, что приходило в голову. И, я лишь подумал, как обратиться к нему, а слово Учитель слетело с языка само собой. Научиться хорошо стрелять из лука…- юноша снова замолчал, потому что вспомнил последние слова Вей Усяня об этом, которые задели его очень больно. – я хотел научиться и сказал, как есть, раз уж назвал его Учителем. И. Я понимаю, что все это…было не по правилам…и непочтительно…но я просто не хотел помнить этих правил тогда. Еще было страшно. Ведь внешность бывает обманчива. И я. Не решился войти в библиотеку, чтобы поговорить. Наверно…все произошло вот так…именно поэтому. – юноша горько вздохнул.

Вэнь Нин погладил его по голове, как частенько делал с А-Юанем и спросил:

- Что произошло? Объясни мне.

Лань Чжимин вдруг почувствовал, что буквально не может вдохнуть. Перед глазами снова встал момент, когда Учитель Вей подхватил Дэшэна на руки, когда Лань Чжимин понял, что сделал. Юноша крепко зажмурился, но внутреннему взору это не помогло – картина живо стояла перед глазами.

- Я не хотел! – воскликнул Лань Чжимин. – Нет! Ни убить, ни даже ранить Шэн-сюна – ни за что! Я лишь увидел острие меча над его плечом. Я думал, что у меня есть небольшой шанс и он согласится. Что я смогу иногда видеть его. И тут на солнце блеснул металл, кто-то был за его спиной. Так не должно было быть. Просто не должно – и всё!

Он чуть не задохнулся, выпалив все это, но Вэнь Нин снова погладил его по голове. Он ничего не сказал сейчас, но поддерживал очень бережно и Лань Чжимин просто почувствовал, что тот его не осуждает, а напротив переживает за него и сочувствует. Верит ему, хотя и видит впервые в жизни.

- Мне нравится оружие, которое может летать само. – сказал юноша. – Как метательный кинжал или стрелы. Меч тоже может летать, но это все же не то. И еще. Учитель Вей прав, я нарушаю правила. У нас запрещено убивать. Но я…и не делал этого в Обители. Я ухожу в горы поохотиться иногда. Бросать нож я учился для этого. И поэтому умею ориентироваться на слух, даже лучше, чем на взгляд. Но теперь… - Лань Чжимин невольно снова зажмурился. – Учитель Вей считает, что я сделал это специально.

- Почему он так думает? – спросил Вэнь Нин.

- Шэн-сюн…я не думаю, что могу сказать точно, лишь предполагаю. Он…может быть крепко запомнил тот наш случайный разговор. О том что Старейшина Илина не воплощение Тьмы и Зла, возможно. Вероятно, он стал внимательнее наблюдать за мной с тех пор. И когда я заговорил с Учителем Вейем у библиотеки, он вмешался. Это было очень непочтительно. Шэн-сюн ругал меня и говорил о Старейшине Илина очень грубо, так, будто его вовсе не было рядом. Наказ Учителя Лань не приближаться и не говорить со Старейшиной все еще был в силе и я правда нарушал его в тот раз. Но после…Учитель Лань отменил свой запрет. Кажется, из-за нас с Шэн-сюном. Я так и не понял, если честно. – Лань Чжимин вздохнул, собираясь с мыслями. – Мы шумели у библиотеки, и Учитель Вей наказал нас, связав вместе заклинанием, похожим на длинную веревку, которую просто так не снять. Он же сказал нам отправиться с этим к Учителю Лань и что если тот не снимет с нас заклятие, я могу, если освобожусь от него сам до вечера, разыскать его снова. Учитель Лань…Шэн-сюн довольно спокойно и верно рассказал ему все. Тот очень рассердился, но не ругал нас и вообще никого не ругал, просто отправил восвояси. А после, на очередном занятии объявил, что общаться со Старейшиной Илина не запрещено более. Только… Учитель Вей тогда вечером не стал даже говорить со мной. А я очень надеялся, ведь смог снять его заклятие. Мне было обидно. Только вы не подумайте, пожалуйста, что я рассердился на него. Мне просто показалось, что я прошел небольшое интересное испытание. И мне хотелось еще. Я стал вести себя упрямо. Учитель Вей тогда сказал мне «найди меня до отбоя» - и я нашел. А после мне хотелось находить его снова и снова. Раньше мне не хотелось быть настойчивым. Теперь же мне совсем не хотелось отступать и покоряться. Чему? Ведь я хотел хотя бы просто поговорить. И это уже не было нарушением правил. Но всякий раз, я совершенно не знал, что сказать, и Учитель Вей просто проходил мимо несколько раз. И все же. Я был согласен. Мне было интересно. Это же почти как игра «найди Учителя Вея и поздоровайся». Может быть, я позволил себе быть слишком легкомысленным. Не думал, что Шэн-сюн после отмены запрета продолжит наблюдать за мной. Понятия не имею, что он делал на самом деле. Я о нем совершенно не думал даже. Но теперь я невольно гадаю и может Шэн-сюн тоже был у минши… Тогда утром я впервые встретился с Учителем Веем случайно. Не пытался угадать, где он пройдет и не бродил по Обители в свободное время, чтобы его встретить. Получилось и правда само собой. И он сказал мне прийти к минши, если там будет людно. Так и случилось. Я заметил потому, что к минши отправились более десятка заклинателей из личной охраны Главы Ордена. Они шли так, что это точно не было прогулкой или случайностью. Когда я был на месте там уже были многие. Самым странным были люди из клана Цзинь у самых дверей минши. Были и заклинатели из других кланов. Вероятно, происходило что-то довольно важное. Но я не успел ничего понять, когда множество людей пришло в движение, потому что двери минши открылись и оттуда вышли Учитель Вей и Ханьгуан Цзюнь. Их тут же обступили и остановили. Я был слишком далеко, чтобы разобраться, что к чему. Шум у минши привлек еще заклинателей, это уже была совсем большая толпа. Но я все же видел, как в один момент целый строй адептов Цзинь дрогнул, как бы желая отступить. На самом деле…их обыскали обоих. Как преступников. И Цзэу Цзюнь позволил обойтись так со своим братом. Наверно, так и впрямь было нужно. Но тогда я видел лишь, как люди стали стремительно расступаться, давая дорогу. Мне кажется, никто не мог бы стоять у него на пути, хотя он вроде бы просто шел вперед, глядя прямо перед собой. И все же всем хотелось отойти. Лишь Ханьгуан Цзюнь поравнявшись шел рядом с ним. Я тогда подумал, что они могли бы так вместе пройти через все, что угодно. И, если я все еще хочу называть его Учителем, я должен пойти тоже. Следовать за ними я мог, как оказалось, без особого труда. Теперь я думаю, может быть Шэн-сюн видел, как я ушел за ними тогда. Совершенно не представляю, что на него нашло, о чем он думал. Он не говорил мне - и я совершенно не хочу говорить с ним сам. Я лишь помню, что видел, как совсем близко от цзиньши Учитель Вей потерял сознание. Это было так неожиданно и…мне вдруг стало так горько за него, что я просто бросился к ним. Ханьгуан Цзюнь конечно понял, что я не случайно оказался рядом. Но ни тогда, ни после, он никак не припомнил мне этого поступка. Я просто помог ему войти в цзиньши, открыл и закрыл двери. А после не мог уйти, хотя и отошел немного от его дома. Только когда к цзиньши пришел Цзэу Цзюнь, я понял, что веду себя, наверно, совсем неприлично. Наконец вернувшись к себе, я не мог заснуть и после отбоя. Просто лежал. Я говорил себе, что с ним все будет в порядке, что даже если он ранен, ему помогут. Но я не мог…себя уговорить. На следующий день я едва осилил выслушать все занятия. А потом бродил по улицам без особой надежды. Пойти к цзиньши почему-то было страшно. Но я твердо решил сделать это на следующий день, если сегодня так и не смогу успокоиться. Только…в тот вечер я и бросил кинжал в Шэн-сюна. Я…увидел Учителя Вея издалека и побежал за ним. Он шел по улице, а значит с ним было все в порядке. Но я…не мог просто взять и пройти мимо увидев, лишь мельком. Я даже спросил его, как он. И рассказал, что видел. Я понимал, что это как минимум невежливо, но я не хотел от него скрывать. Он рассердился, конечно. Нет. По-настоящему он сердился потом. А в тот момент, я даже не знаю. Это непохоже на все, что я видел прежде. Я лишь хотел попросить у него прощения. А он опустился прямо на дорогу, напротив меня, очень близко и просто заговорил со мной. Впервые с тех пор, как я встретил, его у библиотеки. Нет. Это было просто впервые, когда он и правда обратил на меня внимание. Он говорил очень кратко и просто. Почти как вы. И я сказал вслух больше, чем даже думал сказать. Сегодня я сказал еще больше. Только что толку, ведь он никогда не простит мне…

- Не говори так. Все еще может быть хорошо. – сказал Вэнь Нин, снова погладив юношу.

- Вы правда считаете так? – с робкой надеждой спросил Лань Чжимин и немного испугался. – Вы не расскажете ему?

- Нет. – сказал Вэнь Нин. – Мы же не для этого разговаривали. Я слушал твою историю. И я ее сохраню. Ведь она твоя и только ты можешь решать, кому ее рассказывать. Поэтому, пожалуйста, сохрани также и мою.

- Конечно, Вэнь Нин. – охотно подтвердил юноша. – Я обязательно сохраню вашу историю. Я никому не скажу. И ни за что не забуду.

- Позволь, я все же отнесу тебя? – попросил Вэнь Нин. – У тебя мало сил. Идти будешь долго и совсем ослабнешь. Наверно, тебя и без того уже ищут.

- Ладно. – тихо сказал Лань Чжимин. – Хорошо.

Вэнь Нин поднялся с ним на руках и пошел к Облачным Глубинам. Он шел быстро, бегом или прыжками было бы еще быстрее, но он не решался, боясь все-таки напугать мальчика, который только едва успокоился. Однако вскоре он обнаружил, что юноша задремал. Возможно из-за всех своих бед и тревог, он нормально не спал довольно долгое время и сейчас, устав от дороги и слов, почувствовав себя чуть легче от разговора или затеплившейся надежды, наконец смог заснуть. Прислушавшись к ощущениям и дыханию и убедившись, что его сон довольно крепкий, Вэнь Нин проделал остаток пути бегом. Раньше он никогда не входил в Облачные Глубины. Даже в тот день, когда Вей Усянь был ранен, он не думал о том, чтобы войти в Обитель, лишь подошел ближе, чтобы лучше чувствовать. Вэнь Нин уважал заклинателей Ордена Лань и верил тем, кто приходил на их сторону горы. Однако, ему казалось, что теперь он – существо, которое по природе совсем другое, чем эти люди. Он боялся оскорбить их, явившись в их дом без приглашения. Сейчас же ему некуда было деваться. Можно было разбудить Чжимина неподалеку от входа в Обитель, но Вэнь Нин попросту не хотел тревожить его, поэтому принес к самому входу. С тех пор как юноша самовольно покинул Облачные Глубины прошло несколько часов и хватиться его уже успели. Стража, в том числе у главного входа, знала, что мальчика ищут. Никто из них раньше не видел Вэнь Нина. Вообще мало кто лично видел этого лютого мертвеца. Но возможно именно поэтому слухи о нем были раздуты просто невероятно. Сам он конечно этого не знал. Зрелище же для стражи Облачных Глубин выглядело более чем пугающе. Мало того, что это был самый мощный лютый мертвец, существовавший когда-либо в мире, так еще и выглядел он ни то живым, ни то мертвым. Бесцветные губы, бледный, с вязью черного узора на шее, при этом абсолютно живые человеческие глаза, довольно изящное сложение, но однако юношу на руках он держал, казалось, без малейших усилий. Был ли юноша все еще жив, или уже также мертв – первый вопрос, который возник у заклинателей. А если мертв, то зачем это создание принесло его к входу в Обитель? Поднятые Старейшиной Илина мертвецы, которые несли смерть своим близким – об этом еще слишком хорошо помнили. Не то чтобы заклинатели на страже Облачных Глубин всерьез полагали, что Вей Усянь нападет на Обитель, но все же от одного вида его Призрачного Генерала, они чувствовали серьезную угрозу. Кто-то выхватил меч. Остальные последовали его примеру. Увидев обнаженное оружие, Вэнь Нин остановился, опустился на одно колено и склонил голову, желая дать понять людям, что вовсе не собирался применять силу. От этого движения юноша на его руках все же проснулся. Едва открыв глаза, он встал на ноги прямо перед Вэнь Нином и прокричал громко:

- Он ничего мне не сделал! Опустите оружие! Он не угрожает вам!

Выполнять распоряжение мальчишки, хотя он и оказался явно живым, стража все же не собиралась. Поэтому клинки все еще смотрели в их сторону. Одного из стражников почти сразу отправили доложить. А Вэнь Нин не решался пошевелиться или заговорить, потому что боялся, как бы Лань Чжимин не пострадал из-за него. Из-за спин людей, стоящих с обнаженными мечами наготове, вышел Ханьгуан Цзюнь. Он прошел между мечей так близко, что Лань Чжимину на миг показалось, что лезвия прорежут одежду. Однако этого конечно не произошло. Второй Нефрит Ордена Лань шел так спокойно, будто никаких обнаженных мечей здесь вовсе не было. Подойдя к Лань Чжимину и Вэнь Нину, он лишь коротко и молча обернулся через плечо – и этого оказалось достаточно, чтобы оружие всех стражников вернулось в ножны.

- Вэнь Нин, поднимайся. – произнес он.

Лютый мертвец выполнил его распоряжение.

- Ты можешь войти с нами, если хочешь. – добавил Лань Ванцзи.

Вэнь Нин поклонился.

- Благодарю Вас, Ханьгуан Цзюнь, но я должен уйти.

Второй Нефрит коротко кивнул и Вэнь Нин выпрямился и повернулся идти, но Лань Ванцзи окликнул его:

- Вэнь Нин. Не держи сердца на них.

- Мне следовало подумать лучше, прежде чем подходить.

Он отошел чуть в сторону и поклонился тем, кто стоял у ворот:

- Пожалуйста, простите меня.

Выпрямившись, он развернулся и, как показалось некоторым, улетел. На самом же деле просто прыгнул. Ему и правда нужно было спешить, ведь он ушел от своего Вей-лаоши довольно надолго.

В поселении Вэнь Нин нашел Вей Усяня без всякого труда. Он в любом случае мог бы найти его, сконцентрировавшись на внутреннем ощущении. Но сейчас не требовалось и того. Вей Усянь сидел с А-Юанем на террасе одного из крайних домиков и вертел в пальцах Чэньцин. Вэнь Нин подошел к ним, Вей Усянь обернулся:

- Ты сделал так, как хотел?

Вэнь Нин кивнул:

- Да, Вей-лаоши.

- Тебе все же не стоит ходить близко к Облачным Глубинам без действительно серьезной необходимости. – сказал Вей Усянь.

- Я…- робко произнес Вэнь Нин. – Я уже тоже понял это.

- Ты знаешь, где я. И я знаю также, где ты. – пояснил Вей Усянь. – Могу узнать, если мне этого захочется.

Вэнь Нин осторожно кивнул:

- Я понимаю, Вей-лаоши.

- Больше всего ты нужен сейчас здесь. – сказал Вей Усянь. – Лабиринты скроют пути сюда от слабых и любопытных. Но это…неглавное. Совет снял с вас ограничения. Это вроде бы хорошо. Но мне неспокойно. Кажется, что ожидать можно всего, что угодно. Может быть, я просто разучился ожидать чего-то лучшего. Уничтожив Печать я и сам все еще с трудом верю в то, что ее и правда нет. Мне действительно легче, когда я вспоминаю, что в Мире больше нет этого артефакта. И все же…эта история также может быть еще не окончена. Не исключено, что мне просто нужно привыкнуть ко всему этому. Принять, что постоянно чему-то противостоять нет нужды. Возможно, я попрошу Цзэу Цзюня какое-то время присмотреть за окрестностями нашего поселения более строго… В любом случае, не уходи отсюда на долго, ладно?

- Пожалуйста, простите, Вей-лаоши. – поклонился Вэнь Нин, ему стало немного не по себе от слов Вей Усяня.

- Не извиняйся. Я ведь сам тебе разрешил.

***

- А-Юань, иди сюда.

- Нет. – ребенок, отрицательно покачал головой. – Там глубоко.

- Да где? Я же просто сижу здесь.

- Ты – большой, Сянь-гэгэ.

- Правильно. Но я же сижу. На дне. А голова все равно над водой. И половина шеи тоже.

- Страшно.

- Иди сюда.

- Вдруг меня унесет речка?

- Не унесет.

- Я не хочу плавать. – капризно заявил А-Юань.

- Ты и не будешь. – пообещал Вей Усянь.

Малыш и так стоял в речке по колено и шагнул немного глубже.

До Вей Усяня было на самом деле близко. Еще пара шагов и он мог бы достать ребенка руками. В этом месте дно ручья уходило довольно резко. Однако А-Юаню казалось, что идти далеко, потому что все расстояние между ними покрывала блестящая текущая вода. Малыш все еще побаивался ее.

- Хочешь на тот берег? – спросил Вей Усянь. – Ты там ни разу не был.

А-Юань отрицательно покачал головой:

- Далеко.

- А на лодке? Тоже было бы страшно?

- На лодке хорошо. Уютно и сухо. – сказал малыш.

Вей Усянь усмехнулся:

- Из лодки можно случайно выпасть. Лодка может пойти ко дну. На самом деле кататься на лодке, не умея плавать – неправильно.

Слушая Вей Усяня, А-Юань потихоньку делал шаг за шагом вперед и, увлекшись разговором почти позабыл бояться. Течение же становилось сильнее, и малыш чуть-чуть покачнулся. Вей Усянь тут же подставил руку:

- Я тебя держу. – с легкой улыбкой сообщил он. – Вода не унесет тебя.

А-Юань наконец дошел до него, обхватил за шею и прижался покрепче. Вей Усянь подождал немного, а потом оттолкнулся ото дна и поплыл на спине, поддерживая ребенка руками чуть выше над собой, чтобы вода не попадала тому в лицо.

- Ой. – вздохнул А-Юань, глядя на поток воды и Вей Усяня в нем. Движение было плавным, и малыш не испугался.

- Что «ой»? – усмехнулся Вей Усянь. – Ты не плывешь, я – плыву.

А-Юань тоже улыбнулся и сообщил:

- Мне нравится. Я не тону. И водичка прохладная и мягкая.

- Мне тоже нравится. – сказал Вей Усянь.

Они сплавали до другого берега и обратно. Еще немного повозились на отмели и на горячем летнем солнце успели довольно быстро обсушиться и даже нагреться.

- Жарко. – сказал А-Юань.

- Пойдем бродить в лес, там прохладнее.

- Пойдем.

Они прошли мимо поселения и поднялись по склону вверх под сень деревьев. Нагретые зноем сосны пахли смолой, свет проливался сквозь их высокие ветви, падая на траву и хвою под ногами яркими пятнами. Вей Усянь и А-Юань шли рядом с тропой, забирая больше в тень.

- Давай отдохнем. – предложил Вей Усянь, устраиваясь у корней довольно крупной сосны и снимая с пояса флейту.

- Хочешь сыграть? – спросил А-Юань.

- Хочу поговорить с деревьями. – сказал Вей Усянь и поднес Чэньцин к губам.

То жалуясь, то смеясь пела мелодия. А-Юань тихо слушал и ему, казалось, что он даже видит эту музыку, звук, разливающийся вокруг, то тонкой струйкой, то широкими волнами. Он смешивался с солнцем, шепотом и трелями леса, заполняя, кажется, все, что было между небом и землей.

Вей Усянь уже опустил флейту, а эхо мелодии продолжало перекатываться, как будто лес и гора все еще не хотели отпустить ее.

Легкие приближающиеся шаги послышались довольно четко. Ни одно из магических защитных полей не сработало, значит беспокоиться ни к чему и Вей Усянь не стал разворачиваться в направлении шума. А-Юань же подскочил на ноги и побежал здороваться. Если в Облачных Глубинах он еще старался вести себя как положено, то здесь дома, он просто мчался к Лань Ванцзи и обнимал его за ногу. О положенном приветствии, малыш вспоминал лишь потом. Все же он был еще довольно маленьким и Лань Ванцзи не запрещал ему подобных действий. Вей Усянь давно понял, что ему просто не хотелось этого запрещать. Если что-то радует обоих, то такое и не должно оказываться под запретом.

Сегодня Лань Ванцзи пришел не один. Малыш А-Юань же всегда был рад гостям и отлипнув от ног Второго Нефрита, ребенок поклонился и произнес:

- Я рад, что ты пришел. Ты – очень красивый.

Вей Усянь усмехнулся. Он наконец обернулся и увидел, кто стоял рядом c Лань Ванцзи. Под взглядом Вей Усяня юноша невольно вздрогнул и отвел взгляд, хотя до этого смотрел лишь на него, а не на ребенка, стоящего перед ним. Вей Усянь же посмотрел на Второго Нефрита:

- Лань Чжань, ты, стало быть, привел ко мне гостя?

Лань Ванцзи лишь кивнул. Он вообще редко произносил очевидные вещи. Вей Усянь еще некоторое время смотрел на него. Их взгляды встретились. С интересом изучая светлые как кристаллы льда и инея глаза Лань Ванцзи, Вей Усянь думал даже не о том, почему тот поступил так, он просто смотрел и почти не скрываясь любовался им. В согретом солнцем лесу, на фоне стремящихся в небо сосен, в игре яркого света и мягкий теней его вид просто завораживал. Хотелось смотреть прямо и долго. И он смотрел. А-Юань тем временем подошел к незнакомому юноше и глядя вверх, в его лицо, обнял его за ногу. Ребенок видел, что молодому заклинателю очень не по себе от чего-то. Он не понимал, почему и не знал, как спросить его, просто хотел показать, что все хорошо и в порядке.

- А-Юань, ты же знаешь, что обнимать всех подряд – нехорошо. – сказал Вей Усянь. В голосе его при этом не прозвучало ни тени осуждения. – Ты хотя бы спросил разрешения?

После этих слов ребенок отпустил молодого заклинателя и отошел на пару шагов назад. Он поклонился и вежливо произнес:

- Пожалуйста, извини меня.

Юноша порывисто шагнул вперед и опустившись на колено крепко обнял ребенка. Тот совсем не ожидал этого, но все равно был рад и тихо произнес:

- Не бойся ничего. Папа – очень хороший.

От этих слов юноша невольно вскинул глаза на Вей Усяня. Тот все еще сидел на земле у дерева, покручивая в пальцах черную флейту с алой кисточкой у края. Вероятно, он ждал, когда юноша наконец осмелится поднять на него глаза, потому что в этот момент также смотрел на него. Не отвести взгляд стоило многих усилий и все же он смог, справился с собой. Вей Усянь чуть кивнул и сказал:

- Раз ты пришел, пойдем. У меня здесь есть лук и стрелы. Не боевое оружие. Но для тренировки как раз подойдет.

- Я тоже хочу! – воскликнул А-Юань, оборачиваясь к нему.

- Ты отправишься с Лань Чжанем. Если всякий раз, когда он приводит к нам гостя, ты станешь пропускать занятия – разве это хорошо?

Ребенок посмотрел на Лань Ванцзи, потом снова на Вей Усяня и согласился:

- Нехорошо.

- Значит, сначала дело, а играть будем после. – заключил Вей Усянь. – Иди за мной. – обратился он к юноше и было двинулся идти вниз к поселению, но почти сразу обернулся. – А! Лань Чжань, если ты наложил заклятие молчания, пожалуйста, сними его.

Лань Ванцзи лишь коротко глянул на Вей Усяня, не говоря ничего.

- Ох, ладно. – вздохнул тот и тут же чуть улыбнувшись добавил. – Ханьгуан Цзюнь – ты просто невероятный.

- Ты – тоже очень хорош. – наконец прозвучал глубокий голос Второго Нефрита.

- Правда? – рассмеялся Вей Усянь. – Что ж, посмотрим.

Он повесил флейту на пояс и первым пошел вниз. А-Юань подошел к Лань Ванцзи и, взяв за руку, потянул следом. Юноша был в замешательстве. Слишком живо он помнил резкий голос и в миг холодеющий взгляд. Сейчас же ничего подобного он не встретил от Вей Усяня в свой адрес. Из-за этого он терялся в догадках. Не мог понять, почему тот вдруг стал вести себя на столько иначе. Вне стен Облачных Глубин он видел его впервые. Они были почти незнакомы. Он не знал, каким он бывает и как к этому можно было относиться. При этом он боялся, что Вэнь Нин мог все же рассказать что-то из их разговора тогда, в горах. Боялся и все же совсем чуть-чуть хотел этого. Здесь все было по-другому. Кажется, даже Ханьгуан Цзюнь становился чуть менее отстраненным. Смущенный всеми этими мыслями, юноша немного замешкался и почувствовал, что его тоже взяла за руку и потянула маленькая ладошка. А-Юань совершенно не собирался оставлять без внимания нового гостя. Так они и спустились к домам – Вей Усянь впереди и трое за ним следом. Тропа была недостаточно для такого широка, но все же они ухитрялись помещаться на ней, почти касаясь друг друга плечами. В поселке они разделились. Взяв стрелы и лук, Вей Усянь повел юношу мимо домов, дальше за поле, на котором был разбит огород. Так уж вышло, что именно там Вей Усянь сначала просто от скуки согнул небольшой лук и нарезал стрел, чтобы развлечь мелкого. Ну а после смастерил и другой лук посерьезнее. И как-то сам пострелять стал ходить довольно регулярно. Неплохое занятие, помогает сосредоточиться или отвлечься. Вообще-то стрелять ему нравилось с детства. Юноша шел следом, в тишине, не говоря ни слова. Он понимал, что все это опять как-то неправильно происходит, но при попытке сказать хоть что-то, воздух буквально вставал поперек горла без всяких специальных заклятий.

- На самом деле все просто. Особенно если ты стреляешь по неподвижной мишени. – сказал Вей Усянь и сделал один выстрел.

Это было довольно быстро, но при этом еще и красиво, настолько, что взгляд юноши буквально прилип к фигуре Старейшины Илина, стараясь уловить и запомнить малейшие детали в движениях и позе. Вей Усянь повторил еще раз, на этот раз медленнее, а после подозвал юношу:

- Давай теперь ты. Уверен, сейчас тебе не совсем в новинку это оружие. Держать его в руках уже приходилось?

- Немного. – тихо произнес Лань Чжимин свое единственное первое слово с момента их сегодняшней встречи.

Вей Усянь чуть усмехнулся, передав ему лук. Сначала он стоял рядом, не словами, а жестами поправляя положение плеч и рук молодого заклинателя . Стрел хватало на десяток выстрелов. Израсходовав все, Лань Чжимин отправился собрать их, после вернулся на исходную позицию, а Вей Усянь отошел на несколько шагов от него, сказав лишь одно:

- Продолжай.

Еще десять выстрелов он стоял довольно близко, наблюдая за ним. После очередного подхода, Вей Усянь отошел немного дальше. Мальчик и правда был способный, старательный, довольно аккуратный и упрямый. Однако от Вей Усяня не ускользнуло, как после очередного подхода, черты лица юноши во время прицела стали холоднее и жестче, движения резче, четче, быстрее. Отпуская с пальцев тетиву, он переставал дышать. Для большей точности выстрела это было верно. Но все же перемена в его движениях и лице была слишком явной. Две стрелы вошли в центр мишени одна за одной. И когда юноша в очередной раз растягивал лук, Вей Усянь громко окликнул его по имени:

- Чжимин!

Поворачиваясь всем корпусом, юноша увидел абрис темной фигуры, услышал тонкий звон отпущенной тетивы. Внутри все мигом похолодело, он зажмурил глаза, уронил лук, осел на землю, закрывая голову руками, надеясь, что небо прямо сейчас рухнет и похоронит его под собой. Он почувствовал, как ладонь коснулась плеча, спокойно и совсем рядом прозвучал голос:

- Посмотри на меня.

Но воображение упрямо рисовало темную фигуру, пронзенную его стрелой. В этот момент мальчик не думал, что мог промахнуться, что Вей Усянь сам позвал его и вероятно понимал, что делает. Не в силах справиться с собой, он не рисковал открыть глаз, посмотреть на того, кого так хотел звать Учителем, на самом деле сейчас он даже почти боялся дышать.

Вей Усянь окинул быстрым взглядом, сжавшегося буквально в комочек юного заклинателя, за плечо притянув к себе, он обнял его так надежно и крепко, будто собирался закрыть от всего мира и всех бед и ужасов в нем.

- Что ты видел, когда стрелял? Кого хочешь уничтожить на самом деле? Расскажи мне.

- Тварь. – очень тихо произнес Лань Чжимин, но Вей Усянь услышал его.

- Какую тварь?

- Тварь, которая… - мальчик осторожно посмотрел все же на того, кто держал его. И, убедившись, что Вей Усянь невредим, выдохнул с долей облегчения, все еще не веря, что он так близко.

- Тварь, которая? – повторил тем временем его слова Вей Усянь.

- Оставила меня сиротой. – снова очень тихо сказал юноша. – Я не знаю, что это было. Лишь помню, как собираясь подняться из-за стола, отец упал на пол, а мама ахнула и так и застыла. Навсегда. У меня ничего не осталось. Только это. И еще. Мама любила видеть, как я сплю неподалеку от них. А я делал вид, что заснул и украдкой потом наблюдал за ними. Сон конечно быстро настигал меня, потому что я чувствовал их тепло. И поэтому я тогда сразу знал, что их больше не стало. Все разом застыло. Вокруг и внутри. Почему я остался?!

Вей Усянь погладил мальчика по голове:

- Ты видел еще что-то тогда? Что воздействовало на твоих родителей?

- Я не помню. Нет. Только темнота в углах. Бумажные фонарики у стола горели уютно. Но на всю комнату не хватало света.

- Позже, ты пытался узнать, что случилось?

- Я не хотел. Мне сказали лишь, что нечто забрало их души, мгновенно лишив жизни. Тогда… я только после стал думать, что хочу отомстить.

- Тебе так сильно не хватало этого? – спросил Вей Усянь.

- Чего не хватало? – переспросил мальчик.

- Рук, которые бы держали тебя, объятий, о которых не нужно просить, тепла, которое в тот день погасло?

Лань Чжимин не смог ничего сказать, лишь обвил руками, прижимаясь крепче, забирая пальцами в складки черную ткань.

- Отпусти это. – произнес Вей Усянь.

Юноша тут же ослабил объятие и почти отстранился, он хотел извиниться, ведь нарушал все мыслимые приличия, но не успел ничего сказать.

- Не меня. – уточнил Вей Усянь. – А свою большую обиду на этот Мир. Который лишил тебя чего-то важного, наказал. На самом деле он довольно велик и в нем все еще может найтись возможность получить то, чего тебе хочется. Может быть, просто не совсем так, как ты об этом мечтаешь. Ты – славный ребенок. Немного гордый. Но и это не причина думать, что ты неправильный, не такой как требуется. Просто непохож на многих, кого успел встретить пока. Не нужно думать из-за этого, что для тебя нет кого-то подходящего. Тем более – что для тебя в Мире нет места. Каждый в этом мире что-то теряет. И каждый также обретает что-то. Не нужно думать, что месть способна вернуть или исправить то, что уже произошло. Не нужно думать, что ожесточенное сердце приведет тебя к тому, чего тебе не хватает. Никогда, с оружием в руках или без него, не позволяй себе мысли о том, чего не происходит здесь и сейчас, на самом деле. Тьма, которая принесла твоим родителям смерть, до тех пор, пока ты так живо вспоминаешь ее, она пытается убивать твоими руками. Думая, что поражаешь ее, ты становишься сильнее и точнее, но только вместо нее ты поражаешь другую цель. Число ее жертв таким образом ты можешь лишь увеличить. Не нужно. Ты и без того внимательный и упрямый, сможешь научиться, чему захочешь. Будешь достойным заклинателем и человеком.

Мальчик снова прижался к нему изо всех сил, почти мешая дышать. Но Вей Усянь не возражал, продолжая держать его и гладить – по волосам, по спине.

- Мне очень страшно. – вдруг проговорил юноша.

- Почему? – спросил Вей Усянь.

- Вдруг…сейчас все закончится, и я не смогу сделать так снова? Разве это хорошо и правильно, что я могу быть так близко, рядом с вами?

- Проверь – и узнаешь.

- Как?

- Отпусти и сядь рядом.

Лань Чжимину очень не хотелось выполнять это, но он все же послушался. Выждав немного, Вей Усянь снова притянул мальчика за плечо к себе и обнял. Руки юноши снова крепко обхватили его.

- Вот видишь, ты смог. – заметил Вей Усянь.

- Но я не хочу отпускать. – едва слышно прошептал юноша.

- Не отпускай. – Вей Усянь чуть пожал плечами. – Держи, сколько хочешь.

Они просидели так довольно долго, прежде чем Вей Усянь заговорил снова:

- На самом деле тебе ведь не Учитель нужен. А просто человек довольно близкий. Как брат или хороший друг. Если ты все еще хочешь, стрелять из лука, я тебя научу. В остальном же…можешь звать меня по имени – Вей Ин.

- Я…- Лань Чжимину казалось, что он не вполне понимает обращенные к нему слова. – Я вряд ли смогу так назвать вас.

- Попробуй. – предложил Вей Усянь. – Вей Ин звучит довольно просто. Я же не прошу звать меня так постоянно или тем более кричать об этом на самом просторном перекрестке Облачных Глубин. Обо мне там лучше вообще упоминать нечасто.

- Но я же младше на целое поколение… - осторожно сказал юноша.

- Ладно. – кивнул Вей Усянь. – Можешь подумать об этом, я тебя не тороплю. Но я сказал тебе правду тогда на улице – Учителем я быть не могу, зато Вей Ином – пожалуйста.

Комментарий к Глава 35. Чистое стремление.

Чистое стремление - значение иероглифов имени Лань Чжимина.

========== Глава 36. Багряные всполохи. ==========

***

- Глава Ордена Лань. – Вэнь Цин вежливо поклонилась, а Лань Сичень поддержал ее под руки со словами:

- Что вы, госпожа Вэнь, не нужно так, прошу вас.

Это было в поселении Вэнь. Первый Нефрит Лань регулярно являлся сюда, чтобы лично проверить, как идут дела, все ли в порядке, нет ли в чем-то нужды. Вей Усяня он не встречал здесь почти никогда. Было ли дело в том, что тот вообще редко оставался на месте. Или старался лишний раз подчеркнуть, что для адептов Вэнь он – не Глава, а скорее случайный попутчик. Лань Сиченю часто было сложно его понять. С Вэнь Цин же у них было общее ремесло и призвание. Легко находилось, о чем поговорить. И Первый Нефрит был рад этому, поэтому довольно быстро привык обсуждать большую часть вопросов именно с ней. Иногда же он и вовсе приходил скорее в гости. Конечно, находя для этого хотя бы какой-то, пусть и мало значительный, предлог. Но все же в конце концов он смог признаться себе, что ему просто нравится проводить время так. Чувствовать себя чуть более свободно вне стен Обители. Глава Ордена ведь всегда должен быть при исполнении. Случалось, эта ноша давала о себе знать. Он уставал, как и всякий живой человек. А находил отдых в медитации, или играя музыку с младшим братом, или в разговорах с Вэнь Цин.

- Лань Сичень, мне кажется, я все-таки должна еще раз поговорить с вами… - сказала девушка, жестом приглашая гостя к столу. - О том, как нам всем все же стоило бы поступить.

- Говорите, пожалуйста. – кивнул Первый Нефрит Лань, а на сердце шевельнулась легкая тень неясной тревоги.

- Вы так много сделали для всех нас. – проговорила Вэнь Цин, разливая чай и притихла, как будто не решаясь продолжить.

- В этом нет ничего особенного, госпожа Вэнь. – осторожно и невольно перенимая чуть приглушенные интонации ответил Лань Сичень.

- Напротив. Это очень важно. – вдруг решительно сказала девушка. – Никто другой не решился бы дать приют бывшим врагам.

- Мы не враждовали с вами. – вздохнул Лань Сичень. Напоминание о войне было ему неприятно и Вэнь Цин поняла это.

- Извините меня, я просто… Немного в сомнениях. – проговорила она. – Все это было так внезапно. Вей Усянь буквально застал меня врасплох со всем этим. Мне казалось, оставить его здесь в одиночестве – это совершенно неправильно. Но сейчас. Прошло время и…

- Вы хотите вернуться и жить на землях вашей семьи? – спросил Лань Сичень.

- Нет. Нет. – покачала головой девушка, услышав в его голосе легкие нотки горечи. – Я лишь боюсь и не хочу быть для вас здесь обузой. Не хочу создавать вам проблем.

Поддавшись порыву и взяв ее маленькую изящную ладонь в свои, Первый Нефрит Лань почти сразу отпустил ее, опустил взгляд и извинился:

- Простите…

Их руки все еще касались друг друга и, ощутив, как тонкие пальцы девушки чуть сжали его ладонь, Лань Сичень вскинул глаза:

- Госпожа Вэнь, за все это время вы никогда не были проблемой для меня. Напротив. Вы стали для меня опорой и поддержкой, смыслом и воздухом. – глядя в ее лицо он был не в силах перестать говорить и больше не мог молчать. – Без вас моя жизнь уже не сможет стать полной. Я бы очень хотел разделить с вами свой Путь Совершенствования. И чтобы вы вошли в Облачные Глубины как моя Спутница.

Вэнь Цин не отрываясь смотрела в его глаза, забыв о приличиях и этикете, так много в них сейчас было искренности и тепла. Так внезапно прозвучало то, что она и в мечтах не смела надеяться услышать и все же – очень ждала.

- Но я ведь…- тихо произнесла она.

- Не нужно. – возразил Лань Сичень. – Сейчас ничего не говорите, пожалуйста.

Не в силах отвести взгляда друг от друга, они держали руки в руках. От счастья и радости за них как будто на мгновение замерло время, чтобы вновь тут же припуститься бежать, но уже совсем по-другому, иначе. И все же Вэнь Цин не могла не сказать:

- Ты все-таки – Глава Ордена. Как же я могу… Как же мы сможем совершить все это?

- Вместе мы сможем совершить всё, если только ты этого хочешь. – ответил Лань Сичень.

***

В тот день Лань Ванцзи почувствовал, как сработал сигнальный талисман. Впервые с тех пор, как пробудился Вэнь Нин. Он вздрогнул слабо, будто нечаянно, подрожал немного и тут же затих. И все же для Лань Ванцзи не было вопроса, пойти проверить или остаться. Он переживал за него, потому что тот так и не появлялся в Облачных Глубинах. Он хотел увидеть его, потому что скучал. Прошел почти месяц с того Совета в Облачных Глубинах, с уничтожения Печати. А память Лань Ванцзи все хранила те дни, когда и А-Юань, и Вей Ин оставались у него в цзиньши. Каждый день, каждое утро и каждый вечер они были рядом с ним, пусть и всего лишь три полных дня, но чем дальше, тем яснее Лань Ванцзи понимал – именно тогда его сердце было по-настоящему счастливо и согрето. Тем сильнее оно стремилось к Вей Ину сейчас, используя любой предлог для очередной встречи.

Встав на меч Лань Ванцзи отправился через гору. Он опустился рядом с пещерой Фумо и вошел внутрь, забыв помнить о просьбе Вей Усяня не входить вот так, без предупреждения.

- Если ты – не Лань Чжань, я вероятно наконец сделаю что-нибудь не вполне хорошее. – послышался из сумрака знакомый голос. Лань Ванцзи отметил про себя, что Вей Усянь вероятно чем-то весьма увлеченно занят. Даже по интонации было слышно, когда его отвлекают от размышлений или дела.

- Мгм. – произнес Лань Ванцзи, продолжая идти вперед, мимо огненных талисманов на стене.

- О. Значит, твое сигнальное поле я все-таки задел, да? – спросил Вей Усянь с легкой усмешкой.

Он сидел возле камня, служившим ему столом, перед ним лежало обширное полотно вроде флага, и он что-то выводил на нем.

- Чем ты занимаешься? – спросил Лань Ванцзи, подходя ближе. Взглянув на вязь заклинания на полотне, можно было сказать, что оно в целом выглядит узнаваемо, но при более внимательном рассмотрении находились отличия не то искажающие, не то дополняющие основу. Еще не разглядев полной картины, Лань Ванцзи не мог угадать сути. И все же он заметил, что Вей Усянь использовал для письма кровь, весьма вероятно свою собственную, потому что при нанесении очередного штриха сквозь него ощутимо прошла волна энергии, погасшая, правда, почти сразу.

- Вей Ин! – позвал Лань Ванцзи, потянув того за плечо, чтобы развернуть лицом к себе. Тот прекратил наносить штрихи на полотно и поднял взгляд. Лань Ванцзи показалось, что багряные отблески в обычно серых глазах, были не только и не столько отражением огненных бликов от талисманов, освещавших пещеру. Он невольно замер, забыв слова. Вей Усянь же, тронув за запястье, убрал его руку со своего плеча и кивнул в сторону:

- Присядь там пока. Я закончу фрагмент и приду к тебе, чтобы передохнуть немного.

Лань Ванцзи послушно отошел и спросил на ходу, почти машинально:

- Сколько дней ты уже провел тут?

- Не знаю. – немного отрешенно прозвучал голос Вей Усяня. – Свет здесь всегда одинаковый. А у меня нет привычки засыпать и просыпаться по часам. Я просто занимаюсь, чем хочу, пока не закончу.

Опустившись на циновку поодаль, Лань Ванцзи осмотрелся. Как всегда, тут и там лежали разные вещи, на одном из выступов стоял сосуд. По крайней мере здесь вероятно была вода или вино. Вряд ли конечно Вей Усянь дойдет до того, чтобы засесть в пещере дней на десять напрочь забыв о чувстве голода. Однако глядя на него сейчас, Лань Ванцзи, кажется, был не вполне уверен в этом. И эти огоньки, будто чуть тлеющие уголья в его глазах. Ничего подобного раньше Лань Ванцзи не видел. Все это вместе рождало внутри легкую дрожь, еще не страх, но уже заметное опасение.

- Лань Чжань, мне уже немного холодно. Ты не мог бы хотя бы моргать, когда смотришь мне в спину?

Нанеся очередной штрих. он отложил перо и повернулся как раз вовремя, чтобы увидеть, как Лань Ванцзи сидит, опустив взгляд.

- Лань Чжань, я…- начал он и не договорил, а перебрался к нему ближе. Уловив его беспокойство, Вей Усянь устроился головой и плечами у него на коленях. Взяв за запястье, он потянул его руку к себе и опустил ладонью прямо над своим сердцем. От этого движения тревога в душе Лань Ванцзи поднялась лишь выше.

- Я обещаю, что в этот раз не натворю глупостей. Ты не мог бы, пожалуйста, поверить мне в этом? – попросил Вей Усянь.

Лицо Лань Ванцзи окончательно застыло. Конечно, он хотел ему верить. Но то, что он видел сейчас разложенным на камне…

- Вей Ин, но это ведь…

- Флаг для призыва темных сущностей любых видов. – сказал Вей Усянь.

- Ты пишешь кровью? – спросил Лань Ванцзи.

- Да. – подтвердил Вей Усянь.

- Своей?

- И это верно.

- Но ты же…можешь охватить так чуть ли не всю территорию Ордена?

- Нет. Я не для того его делаю. Хотя немного изменив, конечно, я мог бы охватить весь Гусу, наверное. Но мне лишь нужны несколько сущностей разных видов и Вэнь Нин.

- Для чего? – чуть севшим голосом спросил Лань Ванцзи.

- Я хочу проверить одну вещь. И если все получится, я, пожалуй, все же схожу подсмотреть за свадьбой шицзе. Совсем потихоньку. Никто не заметит.

- Вей Ин…

- Лань Чжань, я правда очень скучаю по ней. И беспокоюсь. Я подумал, если смогу сделать для нее что-то, что сможет отпугнуть любую нечисть и уберечь их обоих от Темной Ци, я схожу поведать ее и передать это. А свадьба…я правда хотел бы увидеть. Однажды я уже прошел незамеченным в зал Несравненной Изящности в Башне Кои. Свадьба же и вовсе шумное действо, которое проходит и внутри, и снаружи. Я легко смогу оставаться незамеченным.

- Почему ты не хочешь пойти туда гостем? Твоя шицзе наверняка хотела пригласить тебя. – чуть погладив движением пальцев, Лань Ванцзи плотнее прижал ладонь над сердцем Вей Усяня.

- Вспомни совет, Лань Чжань. Который был месяц назад в Облачных Глубинах. Цзинь Гуаньшаня и остальных. Разве это скрытое противостояние и вечно висящие в воздухе недоверие и угроза похожи на праздник? Я не хочу втягивать в это шицзе. Пожалуйста, пойми меня, ладно? И позволь сделать так, как я бы хотел.

- Но так ты, …

- Я знаю. Я поговорю с твоим братом, если у меня получится сделать оберег от темных сущностей и темной Ци.

- Ты призовешь нечисть, чтобы проверить это?

- Да. Это будет не здесь, не беспокойся.

- А где? Как ты собираешься сделать это?

- Уйду подальше, чтобы призыв не коснулся этой горы, Обители и поселения. – коротко пояснил Вей Усянь. – Я буду все еще в Гусу, здесь есть вполне уединенные вершины гор для подобных занятий.

- Что будет, если тебе не удастся и оберег не сработает с необходимой силой, чтобы их удержать?

- Ничего. – пожал плечами Вей Усянь. – Успокою нечисть с помощью Чэньцин и Вэнь Нина, они разойдутся туда, откуда пришли.

- Я могу пойти с вами? – спросил Лань Ванцзи.

- Нет нужды беспокоиться, Лань Чжань. Это не особенно опасное дело. – произнес Вей Усянь, чуть пожав его руку.

Лань Ванцзи подумал про себя, что очень сложно смирить душу, когда не понимаешь реальных возможностей и последствий. Сейчас он мог лишь поверить, либо не поверить Вей Усяню на слово. Говорил ли он правду или просто пытался успокоить его, чтобы достичь своей цели.

Лань Ванцзи внимательно посмотрел в его глаза и попросил:

- Обещай, что будешь осторожен и не пострадаешь.

- Я буду осторожен, Лань Чжань.

- Скажи мне хотя бы место и время. Я не приду, если ты не хочешь, но я хотя бы буду знать…

Лань Ванцзи не договорил, потому что Вей Усянь уже не лежал, а сидел у него на коленях, переплетя ноги у него за спиной. Подавшись вперед, он крепко обнял его, притягивая руками и ногами плотнее к себе.

- Я скажу тебе место и время, если это имеет значение для тебя. – произнес Вей Усянь у самого его уха. – Но почему ты все же так сильно переживаешь?

Обняв Вей Усяня в ответ и чуть гладя его по спине, Лань Ванцзи прикрыл глаза. Всегда легко обходящийся с личным пространством, он вдруг оказался так близко.

- Вей Ин…мне не хватает тебя. – тихо признался Лань Ванцзи. – И А-Юаня. Когда вы оставались со мной в цзиньши, я мог слышать утром, как вы спите неподалеку. Я мог негромко поиграть на цине для вас. А потом вы просыпались, и мы вместе завтракали.

От этих слов Вей Усянь ощутил легкий укол вины. Он ведь сам хотел, чтобы Лань Чжань не проводил слишком много времени в одиночестве, обещал быть рядом с ним.

- Приходи рассказать мне потом, как все прошло. – попросил тем временем Лань Ванцзи.

- Я приду рассказать. Хорошо. – сказал Вей Усянь. – И я буду иногда приходить к тебе с мелким. Чтобы остаться. Чтобы заснуть и проснуться в одном доме с тобой.

***

За два дня прошедшие с этой встречи Лань Ванцзи успел подумать, что вероятно в скором времени все же сойдет с ума, а потом все-таки успокоился, поверив в то, что Вей Ин справится и скорее всего все же прав в том, что задумал. Все же Лань Ванцзи очень хотел ему доверять. И тот не подвел его. На самом деле с самого начала в хорошем положительном исходе своей затеи Вей Усянь не особенно сомневался. Однако всегда ведь что-то может пойти не так. И не очень разумно заявлять о чем-то, не проверив на практике. Теперь он проверил и был вполне доволен собой. Потому и поход в Облачные Глубины он также откладывать не стал. Перемахнув через стену, Вей Усянь бодро и с легкой улыбкой вышагивал улицами, заложив руки за спину и размышляя о свадьбе шицзе.

- Почему вы спасли мне жизнь? – прозвучало рядом.

Но это настолько не совпадало со всем, что чувствовал и думал в этот момент Вей Усянь, что он даже не принял это на свой счет, пока юный заклинатель, произнесший это, не возник прямо у него на пути, явно не желая отступать:

- Почему вы спасли меня? – проговорил он снова. Упрямо и даже с некоторым вызовом глядя на Вей Усяня. Тот имел все шансы просто столкнуться с неожиданно возникшим препятствием, но все же успел затормозить, после чего уточнил:

- А ты собственно кто?

В темных, почти черных глазах юноши смешались разом и гнев, и растерянность. А Вей Усянь все же узнал его. Только в их первую встречу он выглядел более сдержанным. Вторую и встречей-то было не назвать. Сейчас же молодой заклинатель был явно рассержен.

- А. Неразумное дитя. Чего тебе не покоится? – с усмешкой спросил Вей Усянь. Попыткой вспомнить имя юноши он даже не стал утруждать себя.

- Почему вы спасли мне жизнь? – в третий раз повторил молодой заклинатель.

- Да не спасал я. Лань Сичень тебя спас. – отмахнулся Вей Усянь и попытался обойти его, но тот снова преградил ему путь.

- Вы принесли меня к нему.

- Принес. – кивнул Вей Усянь, чуть прищурив глаза. – А ты и правда такой неумный? На улице трое. Два юных заклинателя Лань и один – основатель Темного Пути. После встречи один из старших детей Лань остается посреди улицы в луже собственной крови и умирает? Как думаешь, кто его убил? Мне не сдалось пятнать свое имя твоей кровью.

- Было бы что пятнать. – чуть скривился молодой заклинатель.

- Представь себе, я беспокоюсь. – саркастично бросил Вей Усянь.

- Я все равно не стану вашей послушной марионеткой на побегушках!

- Ты поэтому не даешь мне пройти? Не беспокойся, ты мне даром не нужен. По крайней мере живым. С мертвыми договариваться куда проще.

Юноша резко выхватил меч. Оружие описало широкую дугу, имея все шансы задеть Вей Усяня, если бы тот не увернулся, нырнув под клинок.

- С ума сошел? Верни меч в ножны. – на этот раз его голос прозвучал серьезно и холодно.

- Не смейте мне угрожать. И тем более – приказывать. – процедил юноша сквозь зубы, явно не собираясь убирать оружие.

Вей Усянь был достаточно близко, чтобы без особого труда, вывернуть ему руку, заставляя выронить меч и упасть на колено. Выудив из мешочка-ловушки духа, он посадил его юноше на лопатки, чтобы тот крепко прижал его к дороге.

- Я и не угрожал. – заметил Вей Усянь. – С мертвыми и правда проще.

Выпрямившись, он носком сапога оттолкнул подальше меч юного заклинателя. – Давай ты больше не попадешься мне на глаза, ладно? – попросил он и ушел.

- Совершенно невозможно стало ходить по этим вашим Облачным Глубинам. – проговорил Вей Усянь с порога, входя в цзиньши. – Когда мне раньше было тоскливо и душно в этой монашеской тишине, ты один приходил проучить и подраться со мной. Теперь, когда мне вполне нравятся почти пустые улицы и местные виды, всякий раз из-за угла выскакивает какая-нибудь зелень. То с ножом, то с мечом. Это совершенно не входит в мои представления о хороших развлечениях, честно.

Лань Ванцзи сидел возле столика для игры на гуцине. Когда Вей Усянь вошел, он развернулся в его сторону. Тот говоря, подошел к нему и остановился совсем рядом. Лань Ванцзи, взяв за запястье потянул его вниз. Усадив, он развернул его спиной к себе и крепко обнял, притягивая ближе. Лань Ванцзи был человеком дела и никогда особенно не любил слова. Вей Усянь из чистого любопытства подчинялся его движениям. От крепкого уверенного прикосновения рук Лань Ванцзи его окатила волна ни с чем не сравнимого тепла и довольства, скравшая все мысли и даже слова. Выпустив из груди долгий вздох, Вей Усянь чуть запрокинул голову устраиваясь у сгиба шеи Лань Ванцзи. Он прикрыл глаза и проговорил негромко:

- Ох, Лань Чжань. Признайся, что хочешь забрать себе мое сердце, все целиком, без остатка.

Руки Лань Ванцзи чуть дрогнули, ослабляя объятие.

- Нет-нет. Держи крепче. – попросил Вей Усянь. – Я же не сказал, что не отдам его тебе.

Он завел руку назад, положил ладонь на затылок Лань Ванцзи, провел вниз, перебирая в пальцах и забирая в ладонь длинные волосы и концы лобной ленты.

- Простипрости. – тут же проговорил он. – Я помню, ленту трогать нельзя. Она просто сама собой попадается мне в руки. – он чуть усмехнулся. – Я правда не делаю этого специально.

Рука Лань Ванцзи прижала его крепче, и он замолчал. Через пару мгновений он ощутил, как пряди волос, чуть щекоча, прошлись по его лицу, а по запястью, плавно обхватив и затягиваясь скользнула лента. Вей Усянь распахнул глаза. Он увидел строгое серьезное лицо Лань Ванцзи, сосредоточенный взгляд светлых глаз. Приподняв голову и проследив его направление, Вей Усянь увидел, как другой конец лобной ленты Лань Ванцзи затянул вокруг собственного запястья. Он было хотел сесть и развернуться, чтобы лучше рассмотреть выражение лица и глаз Лань Ванцзи, но тот не дал ему отстраниться, удержав рядом и снова крепко прижав к себе:

- Раз ты и сам не против отдать свое сердце. Я возьму. Чтобы сберечь.

У Вей Усяня перехватило дыхание и слова застряли в горле.

- У тебя ведь все получилось, правда? – тем временем спросил Лань Ванцзи.

- Да. – выдохнул Вей Усянь, с трудом осознав, о чем он говорит.

- Ты все еще собираешься пробраться в Ланьлин, в Башню Кои на свадьбу?

- Да. – снова подтвердил Вей Усянь. Он вдруг почувствовал себя очень легко и расслабленно прильнул к Лань Ванцзи, накрыв его руки своими руками.

- Ты собираешься нарушить запрет, о котором сам же недавно напомнил Совету Кланов. Как мне отговорить тебя от этого?

- Не нужно, Лань Чжань. Мы все же не на войне. Все будет в порядке. Я просто хочу увидеть шицзе.

- Ты мог бы встретиться с ней иначе. – упрямо произнес Лань Ванцзи.

- Если и правда хочешь сберечь, изволь доверять мне. – сказал Вей Усянь. Он говорил все еще сдержанно, но в голосе все же угадывалось раздражение. – А иначе, к чему все это?

- Вей Ин, я… - он не смог сдержать дрожи и почти судорожного стремления удержать то, что, кажется, вопреки всему, ускользало. – Если с тобой случится хоть что-то, я…не смогу дальше жить с этим.

- Даже если меня вдруг обнаружат, - произнес Вей Усянь. – Едва ли станут убивать на месте. Со всем остальным можно справиться. И в Башне Кои есть как минимум один человек, который совершенно точно не хочет, чтобы я умирал.

Лань Ванцзи медленно вдохнул, почти предельным усилием воли, стараясь унять горечь и боль терзающие сердце:

- Кто?

- Цзинь Гуаньяо, конечно. Он ведь уверен, что после смерти, я определенно приду за ним, как свирепый призрак. Так что это, пожалуй, очень хорошо, что твой брат не задержал его в темнице Облачных Глубин на особенно долгое время.

Лань Ванцзи закрыл глаза и коснулся щекой головы Вей Усяня, его голос прозвучал у самого его уха:

- Что мне делать, Вей Ин? Не говорить брату?

- Я скажу сам. Когда буду уходить.

- Когда?

- Через семь дней.

Лань Ванцзи не сдержал прерывистого вздоха и Вей Усянь двинулся обернуться, но руки Лань Ванцзи снова удержали его:

- Останься так. Еще немного. Я сделаю, как ты скажешь. Отпущу, если ты так хочешь. Только, пожалуйста, будь невредим и вернись.

- Ты ведь уже забрал мое сердце. И связал нас своей лентой. Разве теперь я могу не вернуться? – проговорил Вей Усянь, все еще пытаясь по привычке шутить. Но почувствовав, как на шею упала прохладная капля невольно вздрогнул и ахнул: - Лань Чжань?

- Не шевелись. – раздался у его уха чуть севший голос, а удерживающие его руки налились такой силой, что вырваться из них Вей Усянь наверняка не смог бы, даже если бы попытался. – Все в порядке. – проговорил Лань Ванцзи уже более привычным тоном.

========== Глава 37. Я просто хочу увидеть сестру! ==========

***

Лань Сичень вышел из ханьши, но успел отойти не особенно далеко, когда на встречу ему вывернул человек в темно серо-зеленом плаще, из-под которого выглядывало ханьфу чуть более светлого тона. Свободно спадающие волосы скрывали часть лица. Человек был довольно высок, держался прямо и очень уверенно, в движениях проскальзывала легкая резкость, чуть сведенные брови, строгий, почти яростный взгляд. Чем-то он все же казался немного знакомым. Лань Сичень даже остановился, пытаясь разобраться в происходящем. Все же кто попало совершенно точно не мог запросто бродить по Обители и так уверенно, как будто у себя дома, вышагивать прямо к ханьши. Чем ближе он подходил, тем более узнаваем становился. Край губ приподнялся влегкой усмешке, лукавые искры сверкнули в серых глазах, брови чуть дрогнули, с лица сошло высокомерие, уступив место приветливому дружелюбию. Подойдя, человек свободно закинул руку на плечи Лань Сиченя и проговорил почти смеясь.

- Скажи еще, что и впрямь не узнал меня?

- Вей Ин. – вздохнул Лань Сичень. – Что ты задумал? – тут же спросил он, потому что совершенно не был дураком и догадывался, что Вей Усянь вряд ли просто решил поразвлечься с одеждой и внешностью. Да и о свадьбе между кланами Цзян и Цзинь Первый Нефрит Лань разумеется знал.

- Давай поговорим не здесь. – сказал Вей Усянь. – Если у тебя конечно есть время?

Лань Сичень кивнул и повернул обратно к ханьши.

Войдя внутрь, Вей Усянь сбросил с плеч плащ. На поясе блеснул белый нефритовый жетон, а с другой стороны – гладкое черное дерево флейты Чэньцин. Лань Сичень подошел к столу и пригласил его присесть напротив. У него всегда был наготове свежий и вкусный чай, чтобы предложить гостю. Сейчас же он скорее занимал руки, наполняя пиалы и немного оттягивая начало разговора. Но Вей Усянь был не из тех, кто соглашался ждать.

- Я пойду посмотреть на свадьбу шицзе и передать ей подарок. – прямо сказал он, без всяких вступлений.

Руки Лань Сиченя чуть дрогнули, но все же чай не пролился мимо пиал.

Он поставил чайничек на стол, поднял взгляд на Вей Усяня. Несколько мгновений он смотрел в его лицо, глаза, после чего наконец задал вопрос:

- Ну а на мою свадьбу ты придешь?

Вей Усянь понял, что в данный момент Глава Ордена Лань имел все шансы взять первенство по неожиданным сообщениям.

- Приду. – ответил он, действительно немного растеряно.

- Только по-настоящему, хорошо? Я хочу видеть тебя среди гостей.

- Ты…ты это всерьез? – не удержался от вопроса Вей Усянь.

- Разве бы я стал шутить этим? – покачал головой Первый Нефрит Лань.

- Ты уверен, что это хорошая идея? – выпалил Вей Усянь и поняв неоднозначность фразы, уточнил. – Прости, я о себе, а не о твоей свадьбе в целом.

Лань Сичень усмехнулся и кивнул:

- Конечно, я уверен. Вэнь Цин ведь тоже будет рада видеть тебя.

- Ты все-таки?..- округлил глаза Вей Усянь и переведя дыхание уже вполне сознательно договорил. – Тогда и правда терять уже нечего.

- Честно говоря, я не планировал ничего терять. – заметил Лань Сичень. – Поэтому, пожалуйста, не создавай мне проблем.

Смерив его взглядом, Вей Усянь, моментально вскипел:

- Так ты просто пытаешься не дать мне уйти?

- Нет. – покачал головой Лань Сичень. – Но подумай сам, разве я могу разрешить тебе нарушить ограничения, наложенные на тебя Советом Кланов?

- Напомни мне, в какой момент я попросил тебя о разрешении? – низко прорычал голос Вей Усяня.

- Ты понимаешь, что сильно подставишь меня, если попадешься? – в отличие от Вей Усяня. Лань Сичень говорил спокойно и размеренно, почти тихо.

- Попадусь – скажешь, что ничего не знал. – бросил Вей Усянь.

- Для Главы Ордена – это также нехорошо. – заметил Лань Сичень.

- Зато для меня – нормально. И я все еще не вхожу в твой Клан и не обязан подчиняться твоей воле!

- Тогда почему ты пришел?

- Ты не раз помогал мне. Оставался на моей стороне даже, когда я не хотел, чтобы ты поступал так.. Я не могу просто закрыть глаза на все это и делать по-своему. Но я думал, что ты поймешь. Подумай сам, что ты пытаешься запретить мне? Я просто хочу увидеть сестру!

- Ты мог бы сделать это иначе. – сказал Лань Сичень.

- Нет! Не мог бы! Сделал бы, если бы мог. Почему ты считаешь, что я не думал об этом? Полагаешь, я просто встал сегодня с утра пораньше со случайной мыслью, а не пойти ли мне на прогулку?

- Вей Ин…

- Чего ты боишься? Что меня поймают? Что я потеряю контроль и натворю бед? – он сдернул с пояса флейту. – Хорошо, я оставлю тебе Чэньцин. Без нее я не особенно опасен.

Чуть звякнули пиалы, когда он с силой опустил флейту на стол и тут же поднялся на ноги.

- Вей Ин! Не нужно так. Постой!

Лань Сичень попытался последовать за ним, но намереваясь прихватить Чэньцин, чтобы вернуть ее хозяину, замешкался, ощутив внутри холодную дрожь. Даже он испытывал трепет перед этой призрачной флейтой, хотя и знал умом, что это просто музыкальный инструмент, который сам по себе не таит ничего. Вей Усянь тем временем был уже у самых дверей.

- Вей Ин, не уходи так! – крикнул Лань Сичень.

- Мне есть, чем защитить себя. – бросил через плечо Вей Усянь и, прихватив плащ, вышел прочь.

Глава Ордена Лань все еще мог бы выскочить следом и, заметив направление, попытаться догнать его на мече. Или поднять людей и все же не дать ему выйти из Гусу. И все же он понимал, что все это может оказаться напрасным. А также раскроет намерение Вей Усяня. И то, что Лань Сичень об этом намерении тоже знал. Сознавая, что невольно принимает навязанные ему правила игры, Первый Нефрит Лань медленно опустился на место и, чуть погладив пальцами черное дерево флейты, отложил ее на край стола. «Для лишенного духовных сил он все же крайне быстрый.» - отметил Лань Сичень про себя. Опустив лицо в ладони, он довольно долго просидел так, совершенно не двигаясь. Рядом как будто все еще звучал голос «я думал, ты поймешь», «я просто хочу увидеть сестру», «почему ты считаешь, что я не думал?», «чего ты боишься?», «без Чэньцин я не опасен», «я не обязан подчиняться». Он даже не успел спросить, когда Вей Усянь собирался вернуться. Начало празднования свадьбы между Цзинь Цзысюанем и Цзян Яньли было назначено на завтра. Это был день основной церемонии. Но после праздник могли продолжать отмечать и в других домах. Лань Сичень не знал, отправятся ли молодые в Пристань Лотоса. Захочет ли побывать там Вей Усянь. Что он задумал? Действительно лишь посмотреть издалека или большее? Сможет ли он остаться в стороне, не подойти к сестре, не поговорить с ней? Да, нет, Вей Усянь был определенно не из тех, кто станет довольствоваться малым. И ведь он же сказал, что намерен передать подарок. Оставалось лишь надеяться, что ему повезет. Что просто улыбнется удача. И ничего непоправимого не произойдет.

***

Свадьба – это не только очень красивый и ожидаемый всякой девушкой праздник, это еще и масса правил, традиций, целое испытание на умение держать себя, быть внимательной, почтительной, веселой, сердечной, неутомимой. Цзян Яньли очень долго ждала этого дня. На самом деле нет, они оба ждали его. Чтобы красиво, блестяще, с достоинством пройти через все обряды и наконец стать законной великолепной парой. Сейчас Цзинь Цзысюань не мог оторвать глаз от своей любимой и совершенно уже не понимал, как когда-то ему казалось, что она недостаточно для него ярка и подходяща. Конечно, в течение этого шумного дня особенно задумываться было некогда. Но от Цзысюаня не ускользнуло, как несколько раз на лицо Яньли набегала легкая тень, а взгляд скользил куда-то вдаль, будто мельком ища что-то или кого-то. Никто другой не смог бы этого заметить, но Цзысюань видел и понимал мельчайшие перемены в выражении ее лица и глаз. Однако посреди праздничных радостей и забот, конечно, не было времени для разговора. А после – просто забылось. Они впервые были вдвоем, женой и мужем. Никаких других мыслей. Только они двое. По началу немного осторожная нежность, плавно и уверенно переходящая в горячую ласку и первую страсть. Разбросанная вокруг, но все же не пострадавшая нарядная алая одежда, запах вина и свежих цветочных лепестков. Слова, вырывающиеся между касаниями губ: «с тобой навсегда» «ты – вся моя жизнь» «Цзысюань» «А-Ли». Когда любовный пыл уступил место парящей, дурманящей расслабленности, они все еще оставались рядом, не желая разорвать прикосновение. Яньли лежала головой у него на груди над самым сердцем, ее маленькая изящная ладошка покоилась над ключицей, чуть гладя пальцами. Цзысюань обнимал ее через спину, крепче прижимая к себе, он приподнял голову, мягко коснулся губами ее макушки, чуть вздохнул и снова вспомнив, спросил:

- Ты ждала, что он все же придет, до последнего?

- Я знаю, что он наверняка хотел бы… - тихо сказала Яньли. – Он столько раз обещал мне, что у меня будет лучшая свадьба. И она действительно такая и есть. Но он хотел бы это увидеть. Я уверена.

- Скорее всего, это было бы сложно устроить. – произнес Цзинь Цзысюань.

- Я понимаю. – отозвалась Яньли. – Столько всего случилось. – она не сдержала горького вздоха, вспомнив о том, что Цзинь Гуаньяо проник в Облачные Глубины и, столкнувшись там с Вей Усянем, ранил его. Цзысюань тут же утешающе погладил ее.

- Для него безопаснее оставаться в Гусу, не нарушать распоряжения Совета Кланов. – напомнил он. – Из-за его Пути всегда может найтись кто-то, кто захочет напасть или спровоцировать. Вероятно, поэтому он и не пришел.

- Я понимаю. – повторила Яньли. – Знаешь, я бы очень хотела отправиться в Гусу. Пусть он не может прийти к нам, но я ведь могу. Никакие запреты меня не ограничивают. Раньше Цзян Чэн говорил, что от нас до Гусу – долгий Путь и мы не должны разрушать легенду о том, что А-Сянь вышел из Ордена Цзян. Но теперь я тоже не Цзян, и до Гусу отсюда куда ближе. Мы ведь сможем отправиться навестить его, правда?

Цзысюань понимал, что такая поездка может создать немало проблем, особенно если случиться вскоре, и все же он знал и то, что Яньли тоскует по брату, хоть и никогда не жалуется на это.

- Конечно, сможем. Я обязательно помогу тебе увидеться с ним.

- Мне все казалось, что он где-то рядом. – проговорила Яньли потихоньку погружаясь в сон.

Ночь была темной и, как показалось, Вей Усяню, почти бесконечно длинной. В этот раз проникнуть в Башню Кои оказалось не так просто. Куда больше гостей, куда лучше охрана. За прошедший год здесь тоже кое-что изменилось. На своем празднике А-Ли была просто прекрасна. Хотя конечно увидеть по-настоящему близко он ее не мог. И в целом смотреть вот так на ее свадьбу – вызывало в нем смешанные чувства. Нельзя было особенно увлекаться и забывать об осторожности. Но все же Вей Усянь был рад, что добрался сюда. Башня Кои – была воплощением роскоши и помпезности. Украшенная к долгожданному торжеству, она стала целым произведением искусства и позволяла к тому же довольно просто укрыться от глаз. Однако при мысли о Благоуханном Дворце у Вей Усяня дрогнуло сердце. Проникнуть туда незамеченным он бы точно не смог. Слишком много охраны, не только внизу, но и на крышах. Но по счастью молодая пара все-таки отправилась не во Дворец. Их дом назывался также как гербовый пион Ордена Цзинь – Сияние средь снегов. Вей Усянь прочел название, когда обходил его. Он все еще оставался снаружи и на территории Башни Кои. Самое тихое время – перед рассветом. Тогда-то он и собирался забраться в дом и ждать дальше. Чем позже, тем больше была вероятность наткнуться на кого-то из прислуги. Но все же Вей Усянь твердо собрался довести дело до конца. Просто уйти, не поговорив с Яньли и не передав ей подарок, он бы наверно сейчас и под страхом смерти не согласился бы. Поэтому ночь для него и тянулась бесконечно, вторая ночь без сна с тех пор как он ушел из Гусу.

Он резко распахнул глаза, когда забрезжил новый, снова яркий и ясный, рассвет. Ему почудилось, что он падал с крыши. Но оказалось, что все же нет, хотя вероятно он все-таки задремал на короткое время. В любом случае пора было сменить место. Ведь Благоуханный Дворец был не очень далеко, а над ним то и дело пролетала стража на мечах. Ничего хорошего не будет, если его заметят с воздуха. Внизу он едва не натолкнулся на идущий на смену караул, они прошли очень близко, Вей Усянь даже дышать перестал, зато ясно расслышал голос, показавшийся ему весьма знакомым. Рост и фигура также подтверждали догадку. И все же он видел его со спины и не был уверен до конца. Правда, и одного лишь предположения хватило с лихвой. Следовать дальше за караулом, Вей Усянь все же поостерегся и некоторое время размышлял, не стоит ли совершить еще обход в поисках секретов Башни Кои, которые раскрывают себя в утренние часы. И все же он не знал, куда именно стоило бы пойти, а еще одна встреча со стражей могла бы закончиться не столь удачно. Поэтому, решив, что сюда он явился на самом деле не для разведки, даже спонтанной, Вей Усянь вернулся к Сиянию средь снегов и пробрался внутрь дома. По счастью здесь было несколько переходов с красивым видом на внутренний сад. Осторожно, тихо и медленно переходя с места на место, Вей Усянь ждал, коротал мучительно тягучее время, думал о том, что делать если первым ему встретиться муж шицзе и что предпримет Цзинь Цзысюань в таком случае. А потом он вдруг просто увидел ее, идущей по переходу. Один шаг и ей станет его видно. Но сделать этот шаг вдруг стало невероятно тяжело. Что, если она не узнает его, вскрикнет или хуже того…Дальше Вей Усянь думать не стал, все-таки худшее лучше не нагонять в мыслях, а встретить лицом, если уж оно есть, - просто узнать об этом, а не гадать.

- А-Ли. – он хотел окликнуть ее, но голос прозвучал тихо. И выйдя так, чтобы она могла видеть его, Вей Усянь замер, ожидая ее реакции, просто не в силах двинуться с места.

- А-Сянь? – Яньли очень испугалась, когда в тишине еще сонного и безлюдного дома вдруг увидела человека, шагах в десяти от себя. Одежды незнакомых цветов, свободно спадающие волосы, она не успела вглядеться в лицо, но узнала манеру движения. Даже мельком в толпе, она бы наверно узнала его, потому что действительно очень ждала и скучала.

Никто больше не называл его так. Тихий мелодичный голос, которого он не слышал целый год, звучал все также, как в памяти и в снах. Это заставило сорваться с места, в пару прыжков, как в детстве, преодолеть все разделявшее их расстояние и почти изо всех и все же осторожно обнять ее, прижаться к ней, не помня себя.

- А-Ли. – повторил он тихо.

- А-Сянь. – отозвалась она.

Он гладил ее по спине, все еще с трудом веря в эту встречу, в ее реальность и все же природная осторожность позволила ему почувствовать присутствие еще одного человека, Вей Усянь резко обернулся и увидел только что подошедшего Цзинь Цзысюаня.

- Ненормальный! – шепотом воскликнул тот. Они все трое стояли поблизости от дверей в комнату. Открыв их, Цзинь Цзысюань с довольно внушительной силой толкнул Вей Усяня внутрь. Тот не оказывал сопротивления, но Яньли тут же заскочила в комнату следом и встала между ними, будто ожидая, что эти двое способны сцепиться, как в былые времена. Конечно, предположить подобное развитие событий у нее было немало оснований.

Вей Усянь положил руку на плечо сестры:

- Не беспокойся. – тихо сказал он, пока Цзинь Цзысюань прикрывал двери в комнату. Вей Усянь достал из-за пазухи небольшую коробочку:

- Драться сегодня не будем, ладно? Лучше возьми это и, пожалуйста, обещай, что будешь добрым и заботливым мужем для моей шицзе. Меня с ней больше не объединяет Орден, но я все же прошу тебя пообещать мне это.

- Подарок? – удивленно спросил Цзинь Цзысюань. – Мне?

Вей Усянь кивнул:

- Ну да. Ведь это была и твоя свадьба тоже.

- Ты видел? – осторожно спросила Яньли.

- Немного. – ответил Вей Усянь.

Цзинь Цзысюань снова хотел назвать его ненормальным или еще похуже, но сдержался и принял наконец то, что тот протягивал ему.

- Спасибо. – он заметил, как рука Вей Усяня едва заметно дрогнула, когда он отпустил коробочку. – У тебя мало времени, если хочешь уйти незамеченным отсюда.

- Я знаю. – кивнул Вей Усянь.

- Тогда я оставлю вас ненадолго. Пойми, времени действительно мало. Ты очень рискуешь.

- Я понимаю. – снова кивнул Вей Усянь. – Спасибо.

Цзинь Цзысюань чуть склонил голову ему в ответ, вышел и прикрыл за собой двери.

Они остались вдвоем и обернувшись к Яньли, Вей Усянь вдруг вспомнил, как оставил Пристань тогда, поздним вечером, почти ночью, ни с кем не прощаясь, ни о чем не предупредив, не зная еще, как далеко зайдет вся эта история. Ему казалось, что он в тот вечер думал уйти лишь на время, а в итоге, сейчас представлялось, что ушел из Пристани Лотоса, от близких с детства шиди и шицзе - навсегда. За мутной влажной пеленой, вставшей в глазах, Вей Усянь с трудом различал размытый силуэт стоявшей совсем рядом от него сестры. Опустившись на колени, он попросил:

- А-Ли, прости меня.

При всей своей нелюбви к подобным жестам, он просто не представлял, что еще мог бы сделать сейчас, после всего произошедшего.

- А-Сянь, что ты? Не нужно так! – ахнула Яньли, тут же опустившись рядом с ним. – Я ведь никогда ни за что не винила тебя. – она протянула руку, коснулась ладонью его щеки и почувствовала, как горячая капля, все же скользнувшая с его глаз, коснулась ее пальцев.

- Я ни на мгновение не забывал о тебе. И всегда буду помнить. – тихо проговорил Вей Усянь.

- А-Сянь…- вздохнула Яньли, чуть погладив его по щеке. – Не пугай меня. Ты будто бы хочешь проститься…

- Нет. – он открыл глаза. – Я не прощаюсь. Почему ты плачешь?

- Потому что ты тоже…- почти шепотом проговорила Яньли.

Он обнял ее за плечи и притянул к себе, погладил по голове.

- Пожалуйста, будь здесь рада и счастлива. Тогда мне тоже будет легко.

Немного помолчав, Яньли произнесла:

- Я больше не хочу разлучаться с тобой. Так надолго. – она почувствовала, как он вздрогнул от этих слов. – Я приду к тебе увидеться, посмотреть, как ты живешь, просто спокойно побыть рядом.

Вей Усянь медленно вздохнул:

- А-Ли…ты должна больше думать о себе. Со мной нельзя…

Она подняла голову и посмотрела в его лицо:

- Ты ничем не заслужил всего этого. Ты – не преступник.

- Но я убил тех заклинателей на Цюнци. И я хотел поступить так. – возразил Вей Усянь. – Поэтому должен заплатить за отнятые жизни.

- Ты всегда берешь всю ответственность на себя. – проговорила Яньли, гладя его по плечу. – Но ведь кроме тебя, никто ни за что даже не подумал бы вступиться за пленных, носящих фамилию общего врага. И. Ты же правда хотел спасти его. Он помог тебе вызволить А-Чэна из захваченной Пристани. Если бы Вэнь Нин и Вэнь Цин помогли лишь тебе одному, ты бы не был с ними так сильно связан. Потому что дорожишь другими больше чем собой. Ты сделал для них все, больше чем любой другой захотел и смог бы. Не позволяй себе из-за этого страдать. То, что сделано тобой – достойно и прекрасно.

- Оба Нефрита Лань также не остались в стороне от этого. – сказал Вей Усянь.

- Это потому что ты уже тогда для себя решил, что будешь делать и уже был с Вэнь Цин рядом. – ответила Яньли. – В большей мере они помогали тебе, а не ей. Даже приди молодая госпожа Вэнь к ним одна, вероятно, они не остались бы глухи. Но действовать они стали лишь потому, что твой шаг был первым. Ты пришел требовать ответа с Цзинь Цзысюня. О твоем приходе тогда говорили еще долго и со страхом. Но раз один из влиятельных заклинателей именитого клана Цзинь поступил так, более чем справедливо обличить это. Потому что использовать беспомощных перед тобой людей – подло. И это недостойно великого клана. Это то, что понимали оба Нефрита Лань. Это то, почему они на твоей стороне.

- Но я все равно пришел тогда слишком поздно. – тихо произнес Вей Усянь.

- Вэнь Нин все еще в мире, его Путь продолжается. И если бы это не было его судьбой, могло ли и в самом деле случиться невозможное? Только потому что ты очень хотел удержать его здесь, для Вэнь Цин, для самого себя?

- Во всяком случае Вэнь Нин существует. – кивнул Вей Усянь. – Он никогда не жалуется. Но я все же не знаю, каково ему на самом деле…

- Хочешь, я приду посмотреть и объясню тебе?

- А-Ли…тебе действительно нужно быть здесь очень осторожной, правда. По крайней мере не отправляйся в Гусу в ближайшее время, выжди хотя бы месяц. Я буду очень рад увидеть тебя.

- Хорошо. – согласилась Яньли.

- На самом деле, я ведь пришел отдать тебе подарок. – чуть улыбнулся Вей Усянь и достал из-за пазухи еще одну коробочку. – Обещай, пожалуйста, что будешь носить его при себе всегда?

- Конечно я буду! – тут же пообещала Яньли, принимая подарок. – Ты ведь носишь мой колокольчик?

- Ношу. – кивнул Вей Усянь.

- Ты стал совсем другим, Сянь-сянь. – тихо произнесла Яньли.

- Это нужно просто , чтобы узнать меня было не так легко.

- Ты стал совсем взрослым. За один этот год…

- Не нужно, А-Ли. Я обещаю, что исправлюсь. – он усмехнулся, впервые по-настоящему за все время этой короткой встречи.

- Что ты сделаешь? – переспросила А-Ли.

- Мне еще не так много лет, чтобы становиться таким уж серьезным и умным. Совершенно не собираюсь с этим спешить.

В этот момент двери комнаты открылись и снова быстро закрылись, вернулся Цзинь Цзысюань. Увидев сидящих в обнимку прямо на полу Яньли и Вей Усяня он почти героическим усилием воли сделал вид, что все так и должно быть.

- Пора? – спросил Вей Усянь, не дожидаясь его слов и поднимаясь на ноги. Яньли поднялась вместе с ним.

- Я провожу тебя немного. – сказал Цзысюань.

Яньли взяла брата за руку и чуть потянула, он обернулся.

- Будь осторожен.

Вей Усянь кивнул.

- Не обсуждай. Не говори никому, что я был здесь.

Яньли в свою очередь кивнула в ответ и потихоньку отпустила его руку.

Они вышли из комнаты, а Яньли так и осталась стоять, молча, с тревогой глядя им вслед. «Нужно думать о хорошем. – говорила себе она - Ведь ничего плохого нет в его умысле и в том, что он пришел сюда. Значит, и обратно он должен добраться невредимым, все будет в порядке».

Цзинь Цзысюань спросил почти сразу, как они вышли:

- То, что ты принес, что это?

- Два оберега. Защита от Темной Ци и Темных Сущностей. Иньская Ци тебя не коснется, кто бы не использовал, я или другие. Так что лучше оба носите это с собой.

- Об этом также стоит молчать?

- Как хочешь. Я ведь мог передать и не лично. Через Цзян Чэна, например.

- Ты с ним договорился? – осторожно спросил Цзинь Цзысюань.

- Я – нет, но ты – мог бы.

- Ты уверен, что стоит вмешивать его в это?

- Я уверен…- Вей Усянь чуть прищурился. – Почему ты спросил?

- В этот раз ты прямо нарушил постановленное Советом. Думаешь, он не выдаст тебя?

- Он – мой брат. К чему ты клонишь? Что ты знаешь? Если есть, что сказать – говори!

- Ничего такого…

- Тогда я полностью тебя не понимаю!

- Говори тише, пожалуйста.- попросил Цзинь Цзысюань. – Просто я слышал от А-Ли. Но если она не сказала тебе сама…

- Не сказала, что?

- Цзян Чэн считает, ограничения против тебя оправданы. На свободе ты натворишь бед. Темный Путь и без того уже привлекает молодых заклинателей. Поэтому тебя стоит держать подальше от остального мира.

- Не исключено, что он прав. – произнес Вей Усянь.

- Что тогда он может сделать, если узнает, что ты не подчиняешься запретам Совета?

- Когда я был в Пристани, он не выдал меня.

- Физически ты там не был. Сейчас все не так.

- Пусть сделает, что захочет, я посмотрю на это.

- Подумай об А-Ли, она хотела навестить тебя.

- Я знаю.

- Что будет с ней, если с тобой случится хоть что-то?

- У нее останешься ты. – легко пожал плечами Вей Усянь.

- Вей Ин!

- Что? Я не стану подозревать брата, пока не увижу конкретных действий. То, что я принес сегодня, мог бы передать, кто угодно. Ты можешь не скрывать, что это и кем сделано. Ты также можешь решить, что сказать о том, как получил это. Я не в восторге от тебя, ты это знаешь, но сегодня я вынужден доверять тебе. Однако твоих слов все еще мало, чтобы я усомнился в Цзян Чэне. Скажи мне лучше, я мог видеть среди стражников Благоуханного Дворца Сюэ Яна?

Цзинь Цзысюань совершенно не ожидал этого вопроса, но и правды скрывать не собирался:

- Тебе везет на случайные встречи. Но в этом ведь и был план. Отец сказал, так он под присмотром и все же может искупить свои злодеяния, служа нам. Не стоит много говорить об этом.

Вей Усянь кивнул.

- Значит, я действительно не зря сделал это. – он вгляделся в лицо Цзинь Цзысюаня. – Обещай мне, что защитишь А-Ли, что бы тут ни происходило. Я дал слова ее матери, но не сдержал его. Обещай сделать то, чего я не смог.

- Конечно, я буду защищать А-Ли. – кивнул Цзинь Цзысюань. – Но то, что сделал ты, эти обереги, для нее и даже для меня, то что ты принес их сюда сам сегодня – разве не значит, что данного когда-то слова ты не забыл?

- У меня нет никого ближе шицзе. И дороже.

- Тогда ради нее. Береги себя. – произнес Цзинь Цзысюань.

Вей Усянь лишь кивнул, и они разошлись. Смотреть, как он уходит, молодой господин Цзинь не стал, поспешив вернуться к своей молодой супруге.

В Башне Кои утром после широкого торжества было заметно тихо. Немало гостей также остались на ночь, но в довольно ранний час на ногах были лишь некоторые из них. Да и то частью те, кто просто еще не успел сомкнуть глаз. Входил Вей Усянь прямо через главные ворота, когда туда втягивалась довольно обширная толпа гостей. Затеряться было несложно. Сейчас же можно было рассчитывать лишь на то, что стража у ворот не особенно бдительна. И, может быть, несмотря на все правила, все же не упустила возможности немного выпить по случаю. Найдя сосуд с остатками вина в одном из открытых павильонов, Вей Усянь как ни в чем не бывало двинулся к выходу, довольно неровной походкой и растрепав волосы так, будто только что отдыхал в клумбе вместе с пионами. Однако это все же не спасло его от, пожалуй, скорее любопытного окрика:

- Молодой господин уже покидает нас?

Вей Усянь в пару широких шагов подошел к скучающему на посту довольно молодому заклинателю и, широким жестом обняв его за плечи на секунду буквально повис на нем, но тут же качнулся в другую сторону:

- Что вы? Ни в коем случае. Я лишь немного пройдусь.

- Молодой господин без меча?

- В том-то и штука. Только что у меня их было целых два. И оба мои. – Вей Усянь сунул в руки стражнику кувшин с вином. – Вот. Подержи-ка. Когда вернусь, выпьешь со мной, и мы пойдем вместе проверить, сколько их, этих моих мечей, все-таки есть там. – оттолкнувшись от него и пройдя несколько шагов, Вей Усянь покачнулся так, что будто едва не упал.

- Молодой господин, пожалуйста, осторожнее. – попросил стражник, явно в некотором замешательстве от того, что предпринять, куда деть сосуд, и ведь ясно же как день, что ни один заклинатель в здравом уме не уйдет насовсем без меча, значит и правда – должен вернуться.

Вей Усянь махнул ему рукой и крикнул:

- Не пей без меня!

Был ли этот заклинатель в здравом уме оставалось все-таки под большим вопросом. Точно можно было сказать лишь, что он был под хорошим градусом. Что на свадьбе не такое уж, скажем честно, и редкое дело.

Вей Усянь еще довольно долгое время старательно изображал пьяного, несмотря на то, что Башня Кои была уже далеко позади. Он обходил Ланьлин окраинами. И от осознания того, что он вроде бы выбрался таким бесхитростным способом, ему вдруг стало смешно. Так что он буквально на ходу складывался пополам от смеха. Но длилось это недолго. Вей Усянь даже сначала не понял, что именно заставило его замереть. Только потом он увидел то, чего не встречал довольно давно, но от этого совершенно не перестал бояться буквально до помутнения разума – из соседнего проулка выбежала собака. Это было огромное животное, на самом деле целый пес-оборотень в абсолютно натуральную ужасающую величину. Маленькая часть сознания Вей Усяня помнила, что эти звери не трогают людей, потому что натасканы ловить тварей. Но сказать наверняка, может ли это животное приравнять его к твари, он бы сходу не смог и в ясном сознании, а сейчас он буквально не чуял под собой ног и с трудом сдерживал желание заорать во все горло, призывая на помощь. Едва дыша, Вей Усянь закрыл глаза и мысленно взмолился «пожалуйста, исчезни куда-нибудь, уберись так же неожиданно, как появилась, а если вздумаешь, сожрать, пусть это будет хотя бы быстро, без этих ужасных зубов и укусов». Открыв глаза, он обнаружил, что зверь был все еще там, остановился, разглядывая его ни то с любопытством, ни то с аппетитом. Вей Усянь попробовал сделать шаг, потом еще и после сорвался на бег, во весь дух, не оборачиваясь. Вскоре он уже ничего не слышал кроме собственного охрипшего дыхания. По всей видимости пес-оборотень на его счастья решил не связываться с сумасшедшим. Однако страх все еще заставлял Вей Усяня думать, что стоит лишь обернуться - и ужасное создание все еще будет там, у него за плечами. Не в силах остановиться, он бежал пока в груди не стало больно, а в глазах не начало темнеть. Город и его окраины были позади, хотя и не очень далеко. Почти упав на землю в невысоких зарослях, он лег ничком, судорожно хватая ртом воздух в попытке отдышаться. Со временем обжигающее ощущение в горле и груди поутихло, Вей Усянь все еще лежал, отдыхая, когда услышал легкие шаги. Рядом не было ни дороги, ни даже широкой хожей тропы и все же шаги быстро приближались, потом довольно ощутимо в бок потыкали палкой и наконец затормошив за плечо спросили, кажется, немного обижено:

- Эй…Ты хоть живой?

По голосу Вей Усянь подумал, что рядом юная девушка. Приподнявшись на локте и повернув голову, он увидел, что это и вовсе был ребенок, девочка на вид лет двенадцати-тринадцати. Глаза абсолютно белые, в руках шест:

- Ты не видишь? – почти случайно озвучил Вей Усянь первую пришедшую ему мысль.

- Что с того, если так?! – немедленно возмутился ребенок. – Думаешь, я не смогу принести тебе воды? Здесь рядом ручей, очень чистый, хороший. Почему ты дрожишь? Ты ранен?

- Нет. – только и смог возразить Вей Усянь на шквал обрушенных на него слов.

- Тогда – заболел?

- Тоже нет. Просто было очень страшно недавно. – он знал, что детям лучше по возможности не врать, если не хочешь обидеть. Девочка же, хоть и тараторила с заметным возмущением, все же предложила принести для него воды, огорчать ее ему не хотелось.

- Ты прячешься? Почему испугался?

- Я видел большую собаку.

- Пес-оборотень? Огромный такой?

- Ты знаешь? Он где-то рядом? – подавить охватившую дрожь у него не было сил.

Девочка чуть усмехнулась, но вместе с тем осторожно погладила его по плечу:

- Не переживай так. Его здесь нет. И он не трогает обычных людей.

- Зачем он бродит по окрестностям? Ты знаешь хозяина?

- Этот пес из местного Ордена заклинателей. Совсем недавно они пустили в город несколько таких. Для защиты.

- Великий Орден совсем рядом. Разве есть то, что им может оказаться не по силам здесь?

- Есть то, с чем собаки справятся лучше.

- От чего же они защищают?

- От Темных тварей. И Старейшины Илина. – серьезно сообщила девочка.

Вей Усянь не смог не расхохотаться.

- Почему ты смеешься?

Он не мог говорить сквозь смех и все еще не отсмеялся.

- Да что с тобой? Перегрелся на солнце?! Здесь вроде бы тень.

- Они же…псы-оборотни…они же не трогают людей.

- А разве Темный Заклинатель – не тварь?

Вей Усянь наконец успокоился и произнес ровно:

- Великому Ордену это, пожалуй, виднее.

- То-то же. – укоризненно проговорила девочка. – Сиди здесь. И не вздумай пропасть. Я принесу тебе воды. Попьешь и умоешься, пока совсем не потерял голову.

С этими словами она выпрямилась и быстро зашагала прочь, проворно и ловко ощупывая шестом землю перед собой.

========== Глава 38. Возвращение в Гусу. ==========

Он мог бы просто встать и уйти, но не стал. Могла ли собака-оборотень привести кого-то за ним? – об этом он не задумывался. Как и о том, было ли совпадение, и правда, случайным? Либо, клан Цзинь действительно узнал, что собаки являются самым большим кошмаром для Старейшины Илина? Сидя на земле, он просто ждал, слушая летний шепот, легкий ветер, шуршание листьев и трав. Даже если ребенок вдруг решит поделиться с кем-то своей находкой, шаги нескольких человек легко отличить от детской поступи. Всегда можно успеть убежать.

Девочка возвращалась куда медленнее, чем уходила, ведь теперь она несла воду и не могла использовать шест. И все же ее движения были довольно уверенными. Она не спросила, на месте ли он, просто опустилась на колени совсем рядом с ним. Она принесла воду в большом листе лотоса и, держа его в ладонях, посмотрела в лицо Вей Усяня и сказала:

- Пожалуйста, пей. Только не забирай листа из моих рук, ни то прольется всё мимо.

Вей Усянь посмотрел на нее долгим взглядом, потом накрыл ее ладони своими и повернул лист так, чтобы можно было отпить с его края.

- Здесь растут лотосы? – спросил он, напившись.

- У ручья заводь. – сказала девочка. – Там большие листья и крупные ароматные цветы на воде. И, правда, их вроде бы называют лотосами.

- Покажешь мне?

- Идем, если так хочешь. Любишь цветы?

- Люблю воду и лотосы. Жаль, что ты не можешь видеть их.

- Но я… -проговорила девочка и чуть запнувшись добавила. – Могу прикоснуться и ощутить аромат.

- И то верно. – кивнул Вей Усянь, взяв ее за руку. Она и без того шагала уверенно, но руки у него не отняла и даже не возмутилась.

Заводь была довольно близко и совсем небольшая, ручей, впадающий в нее – широкий и небыстрый, от того журчание его было совсем тихим. Здесь и правда было несколько лотосов. Сейчас был сезон их цветения и белые цветки раскрывшись до сердцевины покачивались на воде, греясь под солнцем. С вечерней прохладой они свернутся и будут закрыты до утренней зари и тепла. Девушки у Пристани Лотоса нередко оставляли на ночь в закрывающихся бутонах маленькие мешочки с сухим чаем, чтобы за ночь он перенял чистый и богатый аромат цветов. Вей Усянь стоял и смотрел на цветы и воду, думая про себя – а что если устроить небольшую заводь у ручья в поселении и попробовать вырастить лотосы там. Он подошел ближе к берегу и опустился на землю. Разум говорил, что нужно уходить, но чувства были спокойны и спешить не хотелось. Пусть это и было нелепо, но какая разница – когда на сердце вдруг становится легко. Он улыбнулся, глядя на цветы и играющую бликами воду. Девочка осталась вне поля его зрения, и он почти забыл помнить о ней, но почувствовал как маленькая ладошка погладила его по спине, потом еще раз и наконец ребенок снова заговорил:

- У тебя длинные волосы. Но такие спутанные. Я разберу их. У меня есть гребень. Нельзя же быть таким неопрятным, даже если пришлось поваляться в кустах.

Вей Усянь ничего не сказал на это, но и не возразил и девочка, осторожно, подобрав прядь, принялась аккуратно разбирать ее с концов и прочесывать.

- Где твой дом? – спросил Вей Усянь.

- То здесь, то там. – ответила девочка. – Везде.

- Тебе негде жить? – удивился Вей Усянь. Девочка выглядела довольно аккуратной, одежды простые и чистые, при себе гребень, незатейливо, но гладко подобранные волосы. Не очень-то похоже на уличную бродяжку.

- Почему это негде?! – она даже немного притопнула ножкой от возмущения. – Мой дом – там, где я, тебе ясно?!

- Зачем ты так сердишься?

- В городе не только эти псы. Ходят еще всякие. Вроде и одеты прилично… Как заклинатели. Только один такой… Красть, мол, опасно. И деньги детям ни к чему, лучше сладости. Забрал мой мешочек и сунул взамен конфет. А что мне с них? – она всхлипнула. – Еды нормальной на них не купишь ведь!

Вей Усянь посадил ее себе на колени и крепко обнял:

- Ты голодная? Есть хочешь?

Девочка доверчиво прижалась к нему:

- Нет. Забралась ночью в чужой огород и поела. И хлеба немного удалось украсть. Сейчас ничего. Вот когда урожай соберут, будет худо. Совсем не станет житья. Видать, из-за таких, как тот, люди на поясах мешочки с деньгами все меньше носят, прячут все, боятся. Никак не украсть. А подают и вовсе неохотно. Бедняк бы и дал монетку, а здесь город шумный, все заняты – не до чужих бед. Уходить мне нужно отсюда. Возьми с собой?

- Мне идти далеко. Ты не выдержишь.

- Ничего ты не знаешь! Я ух как долго шагать могу! – она возмущенно сгребла в кулак край его плаща.

- У меня есть немного денег. Я оставлю тебе. Сможешь купить еду.

- Что с того? Я быстро трачу. И все снова будет как есть. Я хочу убраться отсюда!

- Найди себе другого попутчика.

- Да кому я сдалась? Никто даже не заговорит со мной. Только гонят – и всё. Ты – один такой добрый. И очень красивый. – выпалила девочка.

- Красивый? – Вей Усянь выгнул бровь. – Зачем говоришь так, если не видела?

- Да, я вижу! – воскликнула девочка. – Вижу тебя! Это все просто притворство. Для улиц так проще. Я могу бегать! Я могу отогнать от тебя собак! Давай уйдем вместе! Пожалуйста!

- Прекрати кричать. – строго сказал Вей Усянь. – Поднимайся.

Девочка обиженно насупилась, но встала на ноги. Вей Усянь поднялся тоже.

- У меня нет для тебя еды. Я могу взять только воду. Идти без остановки день, ночь и еще полдня. Двигаться нужно быстро. Это не под силу ребенку.

- Я уже взрослая! Где ты был, когда я была ребенком?! Два дня без еды – мне не страшно. И питья твоего не надо! Если сам такой сильный, можешь и на спине меня понести!

Вей Усянь вдруг усмехнулся:

- Пожалуй. Я мог бы взять тебя с собой в другой город. Но у меня есть условие.

- Это какое же?

- Говори тише. Лучше и вовсе молчи. Даже если будет тяжко, не жалуйся. И делай, что скажу. Нарушишь обещание хоть раз – и я тут же оставлю тебя, неважно где, в глуши или в поселении – и выбирайся, как знаешь.

- Ты – добрый. Не станешь поступать так. Разве ты сможешь меня бросить?

- Конечно. Мне совершенно не нужен попутчик, который бесконечно кричит и не способен сдержать данного слова. Ты – взрослая, просишь меня об одолжении. Я назвал тебе за него цену. Ты можешь не соглашаться и оставаться тут.

Пока говорил, он успел сходить набрать воды из ручья. Девочка же была немного в растерянности и стояла на месте. Она почувствовала перемену в интонации и холодность в голосе. Ей вдруг стало немного страшно.

- Я пошел. – сообщил Вей Усянь проходя мимо нее. Она все еще оставалась на месте, в смятении и нерешительности, шаг за шагом провожая взглядом удаляющуюся фигуру. Наконец пересилив непрошенное оцепенение и швырнув прочь шест, она бросилась бегом догонять его. Он мог идти так быстро, что она не смогла бы догнать, но все же он действительно дал ей время, поэтому шел как обычный человек. Подбежав, девочка обхватила его за ногу, прямо как малыш А-Юань. Вей Усянь остановился. Она подняла на него взгляд и проговорила тихо:

- Я обещаю, что не буду кричать. Стану говорить тихо и буду послушной. Ты – все равно добрый. Только почему-то хочешь напугать меня. Кто ты такой?

- Тебе лучше не знать.

- Что это за тайны? – шепотом возмутилась девочка, хмурясь.

- Если сможешь сдержать свое обещание и доберешься со мной до города, я расскажу тебе. – сказал Вей Усянь.

- Отлично. – девочка тут же подскочила на ноги. – Тогда я тоже не скажу тебе своего имени.

- Не говори. – чуть пожал плечами Вей Усянь и шагнул идти дальше. Она пошла рядом, вертя по сторонам головой и то и дело забегая чуть вперед. Не прошло и минуты, как она сообщила. – Меня зовут А-Цин.

Вей Усянь продолжал идти молча, лишь ускоряя шаг. Теперь ей приходилось почти бежать, чтобы оставаться рядом, и она тоже замолчала. Когда она заметно запыхалась и город за их спинами давно скрылся в дали, Вей Усянь жестом остановил ее, опустился на колено и произнес:

- Забирайся на спину и держись хорошо.

- Я не устала. – было проговорила девочка, но тут же зажала себе рот ладошкой и сделала, как велели.

Вей Усянь поднялся и продолжил путь, забирая дальше от открытых мест и дорог. Он вроде бы не бежал, но девочке казалось, будто пейзаж вокруг сменяется и мелькает очень быстро. Она даже зажмурилась, потому что вдруг закружилась голова:

- Что ты делаешь? Куда мы идем?

- В Цаи. – коротко отозвался Вей Усянь.

- Ты – слишком быстрый для обычного человека. Заклинатель, да?

- Замолчи.

А-Цин снова заставила себя унять любопытство и послушаться. Опять было страшно. Если вдруг отстать, совершенно неясно, где тут дороги и люди, хоть какая-то деревушка или поселение. Ничего не оставалось кроме как стараться не сердить его и не причинять неудобств. К концу дня она все же не выдержала и попросила:

- Я хочу пить. Очень устали руки.

Вей Усянь остановился, отпустил ее со спины, усадил на земле, дал воды, а после подхватил на руки и пошел дальше. В сгущающихся сумерках А-Цин почти не ощущала движения, только его руки и дыхание. От голода и усталости она задремала и открыла глаза лишь с рассветом. Гулкий частый звук достигал ее слуха. Некоторое время она молчала, но потом все же проговорила:

- Твое сердце бежит совсем часто. Позволь себе отдохнуть.

- Несейчас. – хрипло произнес Вей Усянь.

- Выбьешься из сил и вовсе не сможешь идти. – упрямо гнула свое А-Цин. – Отпусти, я буду идти сама.

- Замолчи. Сиди смирно. – низко прозвучал его голос. И девочка в третий раз подавила желание спорить, лишь прижалась покрепче.

Прошло еще несколько часов, утро окончательно вступило в свои права. Уже некоторое время они были на территории Гусу, подконтрольной Ордену Лань и Вей Усянь действительно наконец остановился отдохнуть.

А-Цин забрала у него сосуд с водой, плеснула немного себе на ладонь и отерла ему шею. Потом развела шире ворот одежд, плеснула на руку еще и провела по груди, забирая к сердцу.

- Что ты делаешь? – спросил Вей Усянь.

- Пить сразу сейчас нельзя. Но если немного охладить, станет легче. Тебе разве не лучше? – поинтересовалась А-Цин.

Вей Усянь прислушался к ощущениям и согласился:

- Лучше.

Девочка также коснулась мокрой ладошкой его щек и лба.

- Зачем спешить так, будто за нами погоня?

- Есть те, кто ждет. – отозвался Вей Усянь.

- Ты так и не скажешь мне имя?

- А-Ин.

- О. А-Цин и А-Ин. Звучит похоже. А ты не врешь?

- Нет.

- А полное имя? Если ты заклинатель, может быть еще и прозвище. У тебя оно есть?

- Узнаешь, когда придем в город.

- Почему ты такой упрямый?

- Хочешь остаться здесь?

- И что? Теперь опять будешь пугать меня?

Вей Усянь двинулся встать. А-Цин тут же изо всех сил прижалась к нему:

- Простипрости. Ни за что не оставляй меня тут одну. Пожалуйста, не надо.

Он поднялся, держа ее на руках.

- Куда ты? Еще же совсем не отдохнул. Пусти, я пойду сама, рядом с тобой.

- Ты идешь слишком медленно. Не мешай мне.

В следующий раз они остановились у небольшого дикого сада локв. А-Цин была рада наконец оказаться на своих ногах.

- Сколько яблок! И все – без хозяина.

- Не бери много. – предупредил Вей Усянь.

- Это же яблочки! Они – вкусные!

- Локва дикая. Довольно кислая. Возьми попробовать для начала и не бери с собой лишнего.

- Почему?

- Не обижай деревьев.

- Разве они могут?

- А разве ты не огорчишься, если кто-то станет выбрасывать то, что ты приготовишь или ругать?

- Но это же просто деревья.

- Тем не менее все же есть те, кого они кормят здесь. Путники, как мы, или звери. Не стоит тратить напрасно.

- Напрасно не тратить…- повторила А-Цин. – Ты прав. Наверно.

Она откусила яблоко и чуть скривилась, но пожевав проглотила и сказала:

- Ничего кислее не ела. Но если пожевать, вроде даже и вкусно. Эта локва странная. И ты странный тоже. … Простите, это яблоко все равно приятное. – на всякий случай проговорила она, вспомнив слова «не обижай деревьев». – Я возьму еще пару штук в дорогу. А ты?

- Мне хватит и одного.

- Везет. Всего одно яблоко и наелся?

- Нет, конечно. Поем позже. Когда дойду.

Было уже глубоко за полдень, когда они подошли к Цаи. Остаток пути они проделали по вполне обычным дорогам, как простые путники. А-Цин не заметила ничего необычного. Войдя в город, Вей Усянь направился в небольшую чайную на окраине. Оставив А-Цин у одного из столиков, он отошел к хозяину.

- Молодой господин Вей? – немного удивленно проговорил пожилой мужчина, приглядевшись внимательнее и все же узнав его.

Вей Усянь кивнул.

- Ты все еще ведешь дела один, без помощников? Найдется небольшая работа для девочки лет тринадцати? Она шумная, но может быть довольно расторопной. Если окажешься недоволен ею, можешь прогнать. Но в течение пары дней, если не сложно, присмотри за ней.

Он снял с пояса и положил перед хозяином мешочек с деньгами.

- Что вы, молодой господин, платить не требуется. Для вас я сделаю и так, мне это не будет в тягость.

- Не беспокойся об этом. – чуть улыбнулся Вей Усянь. – Я просто плачу за чай. Здесь немного.

- За чай – это можно. – кивнул хозяин. – Какой вам подать?

- Реши на свой вкус. Принесешь, и я вас познакомлю.

Когда хозяин вернулся с небольшим подносом тремя пиалами и чайничком и принялся разливать чай, Вей Усянь подозвал А-Цин.

Она мигом подскочила к ним и с любопытством посмотрела на обоих. Если она и смущалась хотя бы немного, то это вовсе не было заметно. Вей Усянь же сразу перешел к делу, не дав ей начать болтать или сыпать вопросами:

- Ты останешься здесь, А-Цин. У этого человека найдется для тебя кое-какая работа. Справишься, можешь рассчитывать на хлеб и кров. Станешь выполнять хорошо, сможешь получить и денег. Промышлять, как раньше, не думай. Если не понравится жить так, можешь уйти. Отсюда или вовсе из города – как тебе захочется.

Девочка смотрела на него во все глаза, пытаясь поймать взгляд, уловить что-то.

- А ты? – спросила она. – Живешь в этом городе тоже?

- Нет.

- Но мы же вместе шли. Я хочу пойти с тобой дальше!

- Не шуми. Ты останешься здесь. Не нужно следовать за мной.

- Кто ты такой, чтобы указывать мне?! Кто ты? Ты обещал мне сказать!

Вей Усянь опустил пиалу с чаем на стол, чуть прищурил глаза, смерив ее взглядом, потом ответил:

- Я – Вей Усянь. Люди также называют меня Старейшиной Илина.

- Ненормальный?! Утащил меня в такую даль! Еще и врешь мне теперь!

Вей Усянь чуть дернул краем рта, но не остановил ее. В чайной кроме них сейчас никого не было. Дела здесь шли не особенно хорошо. И другой посетитель, пришедший до них, уже успел выйти, не забыв по счастью оставить плату. Хозяин отошел забрать со столика деньги, а А-Цин не унималась:

- Да какой ты – Старейшина? Считаешь, я такая глупая? В городе тут и там были его портреты. Продавали. Чтобы пугать непослушных детей и злых духов. Он – страшный, лохматый и старый, а ты совсем молодой и…

- Не веришь мне, спроси хозяина. Послушай, что говорят в городе. Это Цаи. В Гусу. Орден Лань присматривает за порядком на этой земле. Если слышала о Старейшине, наверняка знаешь, какой Орден охраняет его.

- Лань. Орден Лань. Но это же еще ничего не значит!

- Я предупреждал, что тебе лучше найти другого попутчика.

- Но я не хочу! Я хотела пойти с тобой!

- Мы пришли. Общая дорога закончится здесь. Раз меня знают, можно догадаться, что я бываю тут.

- Ты вернешься? Когда?

- Когда придет время. Когда будет нужно.

Вей Усянь поднялся. А-Цин схватила его за руку, не желая отпускать:

- А-Ин. Почему назвался так? В твоем имени нет такого иероглифа.

- Вей Ин – имя данное при рождении. Мне пора уходить. Отпусти меня.

- Данное при рождении…- повторила А-Цин и невольно выпустила его руку.

Вей Усянь вышел, а девочка метнулась к хозяину и затеребила его:

- Это правда? Он – правда?…Это?…

- Молодой господин Вей. – кивнул мужчина. – И вам, барышня, все же не стоило…

- Пожалуйста, говорите мне «ты».

- Хорошо. – кивнул хозяин. Он был уже далеко не молод, А-Цин заметила множество серебряных прядей в его волосах. – Но все же, барышня, вы были очень несдержанной в словах. Это нехорошо.

- Я…но…я ведь…я же…

Хозяину показалось, что она буквально чуть не плакала.

- Но и нет нужды так огорчаться теперь. Молодой господин Вей – человек незлой и отходчивый.

- Но как же так вышло? – всплеснула руками девочка.

Будто поняв, о чем она спросила, хозяин ответил:

- Мне очень немного известно. Только бывал он здесь еще и раньше. Совсем молодым юношей, на обучении. Все люди в белых одеждах очень возвышенны и прекрасны. Редко приходят, да и по виду ясно – неземные у них дела. А молодой господин Вей…как обычный мальчишка, озорной шебутной был очень. Смеялся. Вино любил. Говорил, у нас в Цаи лучшее. Нигде такого нет. Не сиделось ему на месте. Нередко в городе был и поздними вечерами оставался. Запросто любил поболтать. Я уже тогда держал чайную. С братом. Он подальше за городом хозяйство ведет, чай растит. Сорта хорошие, разные. И сушить умеет. Талант у него к ремеслу. Только год тогда не задался. Как никогда. На глазах пропадали растения. Переживали конечно, считали, на сколько хватит сбережений запасов. Если сейчас все пропадет, как до следующего урожая тянуть, да и будет ли. Беда, она, знаешь, пуще напасти. Иной раз, так и думаешь, что пропало все. А с другой стороны – это ж просто растения. Мало, что чахнут – потеря не велика, кому о таком расскажешь, разве кто за серьезное дело примет. А молодой господин Вей любопытным был, так и вызнал у меня, где поля посмотреть. Что уж он там делал, не знаю. Брат сказывал, смотрел внимательно, приходил не раз, даже ночь как-то на поле провел. Мы-то простые, не понимаем. Только после ни один урожай не пропал у нас с тех пор. Да и тот, пораженный, больше половины поднялся все же. Еще раз добычи с леса молодой господин Вей нам принес, угостить мол, наловил много, а в Обитель нести нельзя, запрещено, не пропадать же добру. Со старшим моим ладил хорошо. На лодках ходили. Я только после узнал, что сам он с водных мест, с Пристани. Только был недолго он здесь. Уехал вскоре.

- А где же ваш старший? – спросила А-Цин, чтобы поддержать разговор.

- Пропал. – вздохнул хозяин. – Все пропали. Омут в реке нашей завелся. Злая тварь. А у нас все грузы по воде ходят. Вот и не приплыли мои однажды домой.

- Что ж вы теперь, хозяин, совсем один?

- Как же один. Брат вот. Семья его. Чай растим. Люди заходят. Все ничего.

- Так, здесь-то никого у вас, верно? – переспросила А-Цин. – Не стеснит вас мое соседство?

- Что вы, барышня, не стеснит нисколько. – чуть улыбнулся хозяин.

- А к реке вашей, стало быть, не ходить лучше?

- Напротив. Обязательно нужно сходить. Красиво там. Шумно. Вам понравится.

- Так омут же?

- Нет больше. Управились с ним.

А-Цин кивнула и чуть помолчав спросила:

- Почему же он все-таки – Темный? И именем его пугают людей?

- Боятся – то правда. Здесь тоже боялись. Война ведь была. Слухи разные. Будто Старейшина Илина управляет мертвыми, кошмарами всякими, духами злыми. Говорят, павших врагов против еще живых поднял. Жуткая это сила. Я тоже гадал все, не тот ли. Как стало известно, что он поселился в окрестностях. Только народ шумел. А его и не видел никто. Куда позднее он в город стал приходить. И заклинатель в белом с ним был. Потом и ко мне зашел. Мальчонка с ним был, кроха еще. Ни на шаг от него не отходит. Я же и узнал молодого господина Вея сразу. И как-то спокойнее стало на душе. Незлой он. К недоброму человеку малое дитя сердцем не потянется.

- Вей-лаоши!

До поселения было еще довольно далеко, когда из зарослей почти бесшумно появился Вэнь Нин.

- Соскучился? – усмехнулся Вей Усянь, чувствуя, что на самом деле рад его видеть.

Лицо лютого мертвеца неведомо как ухитрилось выразить смущение. От природы юноша был довольно открытым и вместе с тем робким. Даже после смерти эмоции все еще читались в его почти застывшей мимике.

- Вы очень устали, Вей-лаоши. – наконец выговорил он. – Я беспокоился.

- Спасибо. – кивнул Вей Усянь, на ходу закинув руку ему на плечи. – Со мной все хорошо. Что здесь?

- Сестра спрашивала очень настойчиво, я всякий раз говорю, что не могу сказать, потому что вы не велели. Малыш А-Юань грустил. Искал Чэньцин. Сказал, что не будет спать, пока вы не вернетесь. Заснул конечно, он же еще мал. На второй день на нашу сторону горы приходил Чжимин. Я не стал прогонять его…

- Ничего-ничего. – похлопал его по плечу Вей Усянь. – Пусть приходит. Я позже сам поговорю с ним.

- А-Юань играл с ним. Я отпустил их сходить в Обитель вместе.

- Ладно. – снова согласился Вей Усянь.

- Второй Молодой Господин Лань привел его после. И сразу ушел. Уложить А-Юаня без флейты совсем невозможно. Сделал ему похожую трубочку из бамбука – все равно плачет и просит Чэньцин.

- Маленький упрямец. – усмехнулся Вей Усянь.

- Звал вас во сне, просил, чтобы скорее возвращались.

Вей Усянь не смог найти, что можно было бы сказать на это, только вздохнул и чуть покачал головой.

- Вам удалось сделать, что вы хотели? – осторожно спросил Вэнь Нин.

- Да. – кивнул Вей Усянь. – В целом все получилось.

- Вы увидели молодую госпожу? – уголок губ Вэнь Нина приподнялся в улыбке.

- Да. – подтвердил Вей Усянь. – Да. Видел их обоих. Все передал. Немного поговорил.

- Вы беспокоитесь. – тихо проговорил Вэнь Нин.

- Немного. – не стал спорить Вей Усянь. – Нужно отдохнуть и подумать об этом.

- О.. – вздохнул Вэнь Нин.

- Все в порядке. – заверил его Вей Усянь.

- Папа! – едва завидев, А-Юань со всех ног бросился к Вей Усяню. Совсем не привычный его внешний вид и уж тем более дорожная пыль совершенно не смущали ребенка. Вей Усянь опустился перед ним на колено. Подбежав, А-Юань крепко обнял его за шею.

- Ты не ложился спать вовремя? – спросил Вей Усянь.

- Но я же…я…- запинаясь проговорил малыш, глядя на него широкими открытыми глазами, в которых тут же встали слезы.

- Ничего страшного. – Вей Усянь погладил его по голове. – Я не ругаю тебя. Ты ведь исправишься и больше не будешь так делать, правда?

Ребенок закивал, а потом снова поднял взгляд.

- Я очень скучал. По тебе.

- Разве меня не было так уж долго?

А-Юань крепко-крепко прижался к нему и прошептал:

- Мне не хватало тебя. Каждый день. Очень-очень.

- Иногда нужно уметь ждать. – сказал Вей Усянь, гладя его по спине. – Пойдешь со мной к Лань Ванцзи сегодня?

- Конечно! – воскликнул А-Юань.

- Тогда собирай Яблочко. Возьмем его тоже.

- Когда идти?

- Сейчас.

Ребенок был только рад этому, а Вэнь Нин посмотрел на Вей Усяня с тревогой.

- Даже не отдохнете? Что-то все-таки случилось?

- Отдохну в Облачных Глубинах. Мне нужно забрать Чэньцин. – ответил Вей Усянь.

Удовлетворившись этим ответом Вэнь Нин кивнул.

Перед тем как отправиться на ту сторону горы с А-Юанем, Вей Усянь зашел к Вэнь Цин. Он успел переодеться и собрать волосы во всем привычный высокий хвост, на поясе у него как всегда висел Нефритовый жетон и колокольчик Цзян.

- Вернулся. – вздохнула Вэнь Цин. Она смотрела огорченно и строго. Вей Усянь понимал, что она обижена на него, но в ответ лишь кивнул.

Она посмотрела на него некоторое время, подошла ближе и наконец не выдержав произнесла резким срывающимся шепотом:

- Где ты был? Почему запретил Вэнь Нину говорить мне?!

- В Ланьлине. – коротко ответил Вей Усянь.

Она смотрела на него, не находя слов.

- Мне нужно было увидеть шицзе и передать ей подарок. Можешь поколотить меня, если хочешь. Но обсуждать не стоит.

Вэнь Цин прикусила губу и все же схватила его за отвороты ханьфу, беспощадно сжимая ткань. А потом она вдруг прижалась к нему, и он почувствовал, что она плачет.

- Ай-ай, ну почему опять слезы? Я же уже здесь и все хорошо.

- Что если.. – всхлипнула Вэнь Цин.

- Никаких если. Все уже прошло. Не о чем переживать. – сказал Вей Усянь, обняв и погладив девушку по спине.

- Почему ты не сказал мне? – жалобно вздохнула она.

- Чтобы не прощаться. – честно признался Вей Усянь. – И не оставлять тебя вот так. Я вернулся сейчас – и ты плачешь. Что было бы, если бы я уходил?

- Мне было бы легче знать. – уверенно проговорила Вэнь Цин, подавив слезы. – Ничего нет хуже неизвестности. Тогда думается самое страшное.

Вей Усянь вздохнул:

- Прости. В следующий раз, ты будешь в курсе.

- Правда?

- Правда.

- Что ты задумал опять? – воскликнула девушка.

- Ничего. Вовсе ничего. Пройдусь с А-Юанем до Облачных Глубин. Вот и все. Скажи, а Лань Хуань может оказаться ревнивцем?

- Что?!

- М. Ну скажем если твой будущий муж вдруг узнает, как мы с тобой тут обнимаемся, он убьет меня быстро или медленно?

- Я раньше сама поколочу тебя! – взвилась Вэнь Цин. – Погоди. Что? Ты знаешь?

- О чем? О твоей свадьбе с главой клана Лань? Конечно нет! Откуда же мне знать? Меня ведь тут даже не было!

- Как ты узнал, признавайся!

- Ладно-ладно. Только не бей. – он покосился на ее поднятую руку и сделал шаг назад. Он все еще смеялся, но голос звучал серьезно. – Вэнь Цин, ты – очень хорошая, правда. Я буду рад видеть тебя счастливой. Не беспокойся ни о чем. Все будет в порядке.

Сердечность его слов застала Вэнь Цин немного врасплох. А он как всегда успел ускользнуть прочь, не оставляя ни малейшего шанса на продолжение разговора.

Путь А-Юаня, Вей Усяня и Яблочка до Облачных Глубин довольно сильно затянулся. Они шли не спеша, останавливались то там, то здесь. По очереди ехали на ослике и обошли всю Обитель по кругу, потому что Яблочка нельзя было брать с собой, а оставлять одного за стеной – совсем неправильно. Вей Усянь прекрасно знал, что, если это прекрасное животное оставить без первосортной травы и приятной компании, от огорчения оно поднимет такой неповторимый ор, что тишина и покой тут же и безвозвратно покинут Облачные Глубины. А за подобное, вероятно, их обоих, мягко говоря, не похвалят. Поэтому Яблочко был со всеми почестями сопровожден на лужайку, где обитали пушистые маленькие кролики. Вей Усянь не удержался, чтобы не изловить одного. Зверек отбивался в попытке спастись от непрошенной ласки. Но несмотря на это был весь взлохмачен и затискан. Наконец отпущенный, он тут же устремился прочь. Но не отбежал особенно далеко и снова принялся пощипывать сочную травку.

- Совсем ручной. – рассмеялся Вей Усянь, и они отправились дальше через главные ворота Обители в сторону цзиньши.

Хозяина дома они не застали, но А-Юань уверенно вошел и потянул Вей Усяня за собой. Пройдя в глубь комнаты, он усадил его на подушке у стола и спросил:

- Хочешь поесть?

- Хочу. – кивнул Вей Усянь. – Но разве вежливо так запросто располагаться в чужом доме, брать чужую еду?

Сам Вей Усянь вполне легко мог позволить себе поступать так, но счел полезным все же напомнить ребенку о приличиях.

- В чужом доме так и правда нехорошо поступать. – согласился А-Юань. – Но мы – в цзиньши. Это – не чужой дом. Это дом Лань Ванцзи. Он нам всегда рад.

- В самом деле? – переспросил Вей Усянь с легкой усмешкой.

А-Юань тем временем ловко открыл тайник под полом и заглянул туда.

- Конечно. – ответил он – Разве ты не замечал? Его взгляд и сердце всегда теплеют. Это значит, он рад.

- Как можно увидеть чужое сердце? – поинтересовался Вей Усянь.

- Обнять. – чуть пожал плечами А-Юань.

- Так вот почему ты так любишь объятия. – рассмеялся Вей Усянь.

- Угу. – кивнул ребенок. – Так проще понять.

Он достал из тайника баоцзы, тыквенные лепешки.

- Сладкий боярышник. – проговорил ребенок. – А можно мне, а?

- Кого ты спрашиваешь, сластена?

- Но сладкого нельзя много…

- Давай пополам. – легко решил проблему Вей Усянь.

- Сосуды с терпкой жидкостью тоже тут. – сказал ребенок. – Невкусно.

- Это вино. Доставай. – потребовал Вей Усянь. – Постой. Это что за «невкусно»? Ты пробовал?

- Я…- А-Юань понял, что кажется сказал лишнего. – Чуть-чуть. Ты же всегда это пьешь.

- Совсем не всегда.

- Но часто… Мне было интересно.

- Не нужно брать без разрешения. Спрашивай, прежде чем что-то попробовать.

- Ладно. – кивнул А-Юань. – Хорошо.

После еды и вина усталость прошедших дней разом навалилась на плечи Вей Усяня. Тяжело стало даже сидеть. Он растянулся на полу, практически на том же месте, где и сидел, лишь перекинул подушку под голову. Малыш А-Юань подскочил к нему, обежав стол и, беспокоясь, спросил:

- Что с тобой?

- Устал. – отозвался Вей Усянь. – Прилягу немного.

Открыв двери цзиньши, Лань Ванцзи увидел лежащего на полу неподалеку от стола Вей Усяня и ребенка, сидящего на коленях подле него и держащего его за руку. Сердце Второго Нефрита дрогнуло и пропустило удар, он быстро подошел и опустился рядом, взял руку Вей Усяня в свои, внимательно вгляделся в лицо. А-Юань тронул его за плечо:

- Не беспокойся. Он просто заснул. От усталости. Поел и заснул.

Убедившись, что это и правда так, Лань Ванцзи вздохнул и немного успокоился. Но он тоже все эти четыре дня переживал и ждал, поэтому сев рядом, бережно переложил Вей Усяня головой и плечами к себе на колени. Хотелось обнять и держать его.

- Ты тоже по нему скучал? – почти без вопроса произнес А-Юань.

Лань Ванцзи посмотрел на него и кивнул.

- Лань Чжань. – тихо проговорил Вей Усянь сквозь сон.

- О..- сказал ребенок. – Он уже звал тебя так. Несколько раз. И даже меня.

- Я рядом, Вей Ин. – отозвался Лань Ванцзи. – Я здесь. С тобой.

- И я. – проговорил А-Юань и спросил – Может быть, что он тоже скучает по нам, когда уходит? – он перебрался под бок Лань Ванцзи и прижался к нему.

- Конечно. – согласился тот. – Конечно может быть так.

Комментарий к Глава 38. Возвращение в Гусу.

Следующие главы будут появляться реже. Еще раз спасибо тем, кто читает, оставляет лайки и пишет фидбек. Все это очень радует и помогает продолжать. Заранее спасибо всем, кто дождется проды. Эта история, разумеется, двинется дальше.

========== Глава 39. И оставайся так на всю ночь. ==========

Чуть покачиваясь, на воде плавали широкие зеленые листья. Жаркий летний вечер укрывался сумерками. Лотосы на озере складывали лепестки, прячась до утра. Вей Усянь лежал, растянувшись на берегу, и так и задремал на теплой после знойного дня земле. Во сне он тоже гулял возле Пристани Лотоса и забрел к тому дереву, на которое взобрался в первые свои дни здесь. Подняв голову, он смотрел на ветви и будто бы видел там маленького мальчика, который так боялся, что не заметил, как обронил обувь. Над землей, прижимаясь как мог к шершавому стволу, он кажется ощущал себя немного в безопасности. Хотя вероятно забрался на самом деле не особенно высоко. «я спущу на тебя собак, если посмеешь явиться снова» - резкие слова звучали в его голове. Он совершенно не хотел никого обижать, просто и правда боялся. И заплакал от страха, увидев целых трех собак, вокруг такого же, как и он тогда, ребенка. Он не просил забирать их. И не мог попросить вернуть. Наконец появилась шицзе, усталые руки отпустили дерево. Падать было больно. Но на руках у А-Ли все почти сразу прошло. По дороге нашелся и А-Чэн. Они помирились. Он обещал, что защитит его от собак.

Фиолетовыми всполохами вился Цзыдянь. Хорошо знакомый с этой плетью, он все же никогда не знал ее полной силы. Даже в тот день, когда все навсегда изменилось. Он готов был стерпеть. Если бы это спасло хоть кого-то, расстался бы и с рукой, взял бы меч в левую, так ли это сложно? Никогда теперь не узнать – помогло бы ли. Мадам Юй ведь тоже была очень гордой. Надзорный пост в Юньмэне –от этого было не откупиться ни рукой, ни наверно даже жизнью Вей Усяня. Мадам Юй была не из тех, кто склонится. «Они бы пришли рано или поздно, но явились сейчас из-за тебя» Вся эта ругань, давно привычная, не очень-то брала его. Страшнее было за Цзян Чэна, который рвался помочь ему встать, не дать с ним ничего сделать. Тогда Цзян Чэн не хотел понимать, что вмешиваться ему нельзя. Ничего не желал осознать, даже когда Цзыдянь связал их, и лодка ушла от берега, и когда дядя Цзян поступил также – Цзян Чэн тоже не хотел во все это верить. Все же это были его родители. Вей Усянь почувствовал, что стало трудно дышать, будто чьи-то руки все сильнее сжимались на его горле, слезы и горе звучали в словах «Это все из-за тебя, ты виноват во всем!». Боль и смятение застилали разум шиди. Позже Вей Усянь всегда объяснял себе это так. «Неважно, что он говорит, Цзян Чэн – единственный прямой наследника Ордена, я должен защитить его». Тем страшнее было потерять его. Если бы не Вэнь Нин этот долг никогда не был бы исполнен. Он бы не смог вытащить брата из захваченной Пристани. Попытался бы, но наверняка просто сложил бы там свою буйную голову. Однако в тот раз судьба улыбнулась неожиданно щедро. Позже было куда как проще стараться не подвести ее. Девушка говорила где-то рядом с ним: «Вей Ин, пожалуйста, держись, не засыпай. Осталось совсем немного. Уже почти все получилось. Не закрывай глаз. Вэнь Нин, не молчи, поговори с ним.» «Молодой господин Вей, я тоже тут, с вами. Все идет хорошо. Сестра скоро закончит и даст вам лекарство. Вы сможете отдохнуть. Рана быстро затянется, силы вернутся. Все будет в порядке» Кажется, тогда он все же потерял сознание, но позже, когда Золотое Ядро уже отделили и он почувствовал, что вся духовная сила из него ушла. Немного странно было признать это, но, пожалуй, все, что случилось позже – встреча с Вэнь Чао и Мертвый Курган – произошло на самом деле очень вовремя. Увидев Луаньцзан с высоты полета меча, он вдруг ощутил спокойствие и легкость, вместо того, что на самом деле чувствовал тогда в тот момент.

Поймав в руки Суйбянь, он снова смотрел в лицо шиди, думая про себя «Значит, выбрался. Значит, смог, справился и все получилось. Глава Ордена Цзян». А-Чэн тогда обнял его. Неожиданно. Показалось, что еще может получиться жить так, как это было прежде, раз «неважно, какую силу он использует, если выступает на нашей стороне». А дальше уже не было времени размышлять. Да и нужды в этом не оставалось. Потому что Вей Усянь снова увидел шицзе. Ее руки дрожали, когда она прижалась к нему. Она очень старалась не плакать, потому что знала – ему тяжело видеть слезы. Она ни о чем не спросила. Тем сильнее ему хотелось рассказать ей всё. Но война помогла ему не сделать этого. А позже – вино, если он совсем не находил себе места. «Ты представляешь хоть, что мне приходится выслушивать из-за тебя?» «Ты обещал помогать и где твоя помощь?» «Ты что, Вей Усянь, заразился геройством?!» Резко вздрогнув всем телом Вей Усянь все-таки не проснулся. Он продолжал смотреть в искаженное гневом лицо шиди и плеть Цзыдянь на его руке. «Беглый слуга. Предатель» - звенели слова. «Ты принял в сердце другую семью, вместо меня и шицзе!» Вдруг снова перед ним возникли Облачные Глубины, этот последний, очень неудачный разговор с шиди с глазу на глаз. Тогда он резко поднялся, чтобы уйти. Но сейчас, стоило ему отвернуться от Цзян Чэна, перед ним возникли собаки, псы-оборотни, только не один, а сразу трое. Сердце обдало ледяным ужасом. «Куда это ты собрался?» - с резкой усмешкой прозвучало за его спиной. «Посмотрим, как ты сможешь сбежать от меня! От них!»

- А-Чэн, не надо! Прошу, убери их! Позволь уйти…Отпусти меня…А-Чэн!

Звери стояли перед ним, Вей Усянь не мог отвести взгляда, не мог ничего ощутить, кроме панического ужаса. Ему показалось, что он начал падать. «Хорошо.- подумал он. – Может быть, ничего не почувствую, когда они бросятся»

- Вей Ин. – совсем рядом звучал чей-то голос. – Вей Ин, очнись. – кто-то теребил его за плечо, не очень сильно, но настойчиво. Резко распахнув глаза, Вей Усянь глубоко вдохнул, было довольно темно, он еще не вспомнил, где находится, но почувствовав, что кто-то есть рядом, он инстинктивно схватился за него, прижимаясь изо всех сил. Горьковатый сандаловый запах окутал его.

- Лань Чжань. – позвал он, все еще не справившись с частым взволнованным дыханием. Вей Усянь даже не задумался о том, как так вышло, что Лань Ванцзи был рядом с ним. И не просто рядом, а вероятно, спал вместе с ним, на одной кровати.

- Я здесь. – тихо отозвался Лань Ванцзи, крепче прижимая Вей Усяня к себе, положив ладонь на его затылок.

- Собаки в Ланьлине. – произнес Вей Усянь, снова вздрогнув.

- Собаки? – переспросил Лань Ванцзи.

- Псы-оборотни.

- Они ловят тварей. Не опасны для людей.

- Спаси меня, Лань Чжань. Помоги мне! – голос Вей Усяня почти срывался на крик.

- Тише-тише. Я с тобой. Мы в цзиньши. Тут безопасно.

- Держи крепче. – попросил Вей Усянь.

- Я держу тебя, держу. – прошептал Лань Ванцзи. – Что с тобой?

- Я…очень боюсь собак, Лань Чжань.

- Здесь их нет. – тихо и мягко произнес Лань Ванцзи. – Почему ты боишься?

Его голос, глубокий и близкий, помогал Вей Усяню справиться с собой. Он немного выровнял дыхание, прислушался к ритму сердца Лань Ванцзи, сосредоточился на ощущении его рук, его тепла. Сейчас точно ничего не грозило, не пряталось в темноте, просто приснился кошмар.

- Я… искал, что поесть. Был еще слишком мал, чтобы хитрить или красть. Просто брал, что видел. Лотки довольно высоко, не разобрать, что там. Оставалось лишь, то, что падало под ноги. Не так уж и мало. Но вероятно собаки считали это своим. Отгоняли меня прочь. Кусали. Я пытался убежать, но они будто только того и хотели. Зубы и когти. Вздыбленная шерсть. Иногда мне удавалось избегать их. Иногда казалось, что они везде. Потом меня отыскал дядя Цзян и забрал в Пристань Лотоса. Первое, что я увидел там – был А-Чэн и его три собаки. Я закрыл глаза руками, чтобы не видеть. Мне казалось, я ушел довольно далеко. Но снова пришел туда, где собаки. Слезы сами побежали из глаз. Тогда я конечно не мог объяснить. Дядя Цзян отослал тогда собак. А А-Чэн очень переживал об этом.

- Прости. – сказал Лань Ванцзи, вспомнив, как в сердцах вцепился зубами в руку Вей Усяня в пещере под горой Муси. – Я не знал.

- О чем ты? – удивился Вей Усянь. – Почти никто и не знал. С тех пор я встречал собак лишь пару раз в торговых рядах в Юньмэне. Мчался к шицзе со всех ног. Рядом с ней они не трогали меня. Еще совсем мелким я научился довольно бойко лазать по деревьям. Потом – плавать. А после – парить на мече. У меня появилось довольно много возможностей оставлять их с носом. Хотя страх так и остался. Правда не сказать, чтобы я часто испытывал его. Даже забыл. Но вот, довелось вспомнить.

- Почти никто не знал…- повторил Лань Ванцзи. – Ты звал Цзян Чэна во сне. Просил отпустить тебя. Что ты видел?

- Я хотел уйти, но путь преградили собаки. Я просил его отозвать их. – сказал Вей Усянь, на этот раз сдержав невольную дрожь. – Хотел уйти от неприятного разговора, чтобы не ссориться с ним опять.

- Ты говорил с ним, когда был в Ланьлине?

- Нет. Раньше. – ответил Вей Усянь. – В Ланьлине, уже возвращаясь, я встретил пса-оборотня. После узнал, что это клан Цзинь недавно пустил в город собак, чтобы охраняли от злых тварей … и от меня.

- От тебя?

- От Старейшины Илина. По крайней мере так говорят люди в городе.

- Ты слушал разговоры в городе?

- Нет. Просто случайно столкнулся с одним человеком.

- С кем?

- Еще ребенок. Девочка лет тринадцати.

- Она осталась в Ланьлине?

- Нет. Она в Цаи.

- Это хорошо.

- Хорошо?

- Меньше свидетелей. Лучше, чтобы их не было и вовсе.

- Лань Чжань, твой голос звучит так, будто ты собрался кого-то убить. – попытался пошутить Вей Усянь.

- Возможно, и стоило бы. – как всегда ровно произнес Лань Ванцзи.

- Эй, это же гости на свадьбе шицзе и стражник у входа в Башню Кои. Не знал я, Лань Чжань, что ты так беспощаден.

- Собака. – произнес Лань Ванцзи.

- Что? – сначала не понял Вей Усянь. – А. Ты имеешь ввиду, что пес способен узнать человека, как бы он ни выглядел? Но он не гнался за мной и не привел никого. А мертвый пес-оборотень – это, поверь, только лишние подозрения. Обычный человек не способен лишить жизни такое животное. Значит, дело рук заклинателя. А это резко сужает круг подозрений.

- Тоже верно. – согласился Лань Ванцзи.

- Есть еще кое-что. – спустя минуту тишины сказал Вей Усянь.

- Мгм? – прозвучало вопросительно.

- Цзинь Цзысюань как-то странно говорил о Цзян Чэне. Как будто пытался предупредить, чтобы я не особенно доверял ему. Фактов он не назвал. Лишь сказал, якобы со слов шицзе, шиди считает, меня надо держать от мира заклинателей подальше. Можно подумать, я в него лезу? Сами же пришли целой толпой. И он тоже был там. Теперь, что в итоге я еще и виноват в этом? Потом этот проклятый пес…я бы и забыл до вечера то, что говорил Цзысюань, если бы не «они защищают от тварей и Старейшины Илина». Лань Чжань, скажи мне, я наконец начал сходить с ума? Я сам – предатель? Или это меня предали? Где ложь? Где правда? Как мне понять? Чему верить?

- Слишком мало фактов. – ровно произнес Лань Ванцзи. – Чтобы решать. Лишь слухи и домыслы. Нужны действия.

Вей Усянь перевел дыхание.

- Цзысюаню я так и сказал. Только…я… - повисла небольшая пауза, пока он подбирал слова. – Будто стою на плоту на быстрой и бурной воде. Без прочной опоры. Раньше я мог увидеть причины, объяснить, оправдать, понять. Я мог управлять этим, я видел курс, ощущал связь. Сейчас не осталось ничего из этого. И я не знаю, к чему и куда это приведет нас. Я лишь могу не оказывать сопротивления. Смотреть. Наблюдать. Я бы мог отпустить. Я бы может даже и хотел этого. Но ни за что не смогу ему противостоять.

- Отпусти это. – повторил Лань Ванцзи.

- Что?

- Ты сказал только что, что хотел бы отпустить – отпусти. Не пытайся удержать против воли, против стремления собственного сердца. Мир переменчив. Иногда нужно отпустить, чтобы понять, что происходит.

Вей Усянь протяжно вздохнул, ощутив не то чтобы облегчение, но хотя бы осознавая себя ближе к реальности. В которой на не особенно широкой кровати в данный момент помещались целых три человека. А-Юань безмятежно и крепко спал у левого бока Вей Усяня. В то время как справа и в основном почти сверху помещался Лань Ванцзи.

- Лань Чжань, похоже, твое представление о подобающих для сна позах заметно изменилось. – не смог не заметить он с легкой усмешкой.

- Прости…я..- Лань Ванцзи попытался приподняться на руке, но Вей Усянь удержал его:

- Не двигайся. Ты у самого края. Как ты вообще ухитрился до сих пор не упасть? Не вздумай теперь уйти. Раз лег так, то и оставайся на месте. Вдруг, мне снова приснятся собаки? Ты нужен мне здесь. Я подержу тебя, чтобы ты не соскользнул с кровати.

Лань Ванцзи медленно опустился обратно. Его голос прозвучал так, как Вей Усянь любил слушать больше всего – внутри и снаружи одновременно:

- Мне очень хотелось заснуть с тобой рядом.

- Разве же я возражаю? Сделай это еще раз. И оставайся так на всю ночь.

Комментарий к Глава 39. И оставайся так на всю ночь.

Маленькая глава как маленький авторский протест против возможного перерыва в работе.)

Скажу еще раз спасибо за комменты. Мне интересно читать, интересно ваше видение персонажей, независимо от того, насколько оно совпадает с моим. AU-это действительно другая жизнь, здесь все немного другое и движется чуть иначе или даже не чуть. Это также действительно жизнь, потому что происходит она далеко не только по моей воле. Я буду неизменно рада всем, кого эта жизнь привлечет.

========== Глава 40 Держаться вместе. ==========

- Глава Ордена Лань!

Вей Усянь увидел Лань Сиченя вдалеке, в конце проулка и конечно тут же забыл о правиле “шуметь запрещается”. Однако первый Нефрит никак не отреагировал ни на окрик, ни на нарушение. Вей Усянь же совершенно не собирался отпускать его. Перейдя на бег и достигнув другого края проулка, он однако обнаружил, что Лань Сичень все также далеко.

- Глава Ордена Лань!

Совершил Вей Усянь второе нарушение. Все с тем же результатом.

- Ты же не можешь не слышать меня!

Воскликнул он и произвел ещё одну попытку сократить разделяющее их расстояние. На этот раз он немного приблизился к цели. Но тут фигура Лань Сиченя снова свернула и исчезла из поля зрения. Вей Усянь уже на миг подумал, что обознался. Но тут же перестал сомневаться в себе и махнул по крышам. Наконец спрыгнув прямо на пути Первого Нефрита Лань, он выпалил:

- Что? Думал, отдал мою флейту Лань Чжаню - и избавился от меня на совсем?

Таким молчаливым, огорченным и отстранённым одновременно Вей Усянь ещё никогда не видел Первого Нефрита.

- А разве я тебе нужен? Или должен что-нибудь? - даже голос Лань Сиченя прозвучал почти безнадежно.

Вей Усянь подошёл ближе. Он немного запыхался от бега и ему никогда не составляло большого труда притвориться внезапно ослабшим до потери сознания. Уловка была вполне очевидной. Но Лань Сичень купился на нее сполна. И подхватив Вей Усяня под руку с тревогой спросил:

- Что с тобой? Ты ранен?

Тут же открыв глаза, Вей Усянь честно признался:

- Вообще-то нет. Но ты произносишь вопросы, ответы на которые вполне известны и мне, и тебе. Это не очень-то похоже на тебя, поэтому…можно сказать, я не нашел ничего лучше, чем…

- Ты! - воскликнул Лань Сичень, все ещё продолжая тем не менее поддерживать его.

- Нелепый. - подсказал Вей Усянь, выпрямляясь.

- Ты просто невыносим! - возмущённо вскричал Первый Нефрит Лань. - Исчезаешь! Появляешься! Ну почему ты такой?!

- Ты научился шуметь на улицах? - спросил Вей Усянь. - Давай поговорим спокойно? Только не в ханьши, пожалуйста. А там где мы сидели втроём с Цзян Чэном, когда обсуждали сознание Печати. Там красивый вид. Мне тогда было очень приятно находиться там.

- Рад, что здесь есть места, которые нравятся тебе. - вздохнул Лань Сичень.

Вей Усянь закинул ему руку на плечо и пошел рядом:

- Ты почему смурной такой? Что у тебя случилось?

- Вей Ин, не надо. Если собираешься продолжать поступать в том же духе, зачем делать вид, что тебе не наплевать на то, что меня беспокоит?

Он попытался сбросить его руку, но Вей Усянь не отпустил его:

- Мне вовсе не наплевать. - произнес он.

Лань Сичень только вздохнул и остаток пути молчал.

Когда они дошли, Вей Усянь выбрал место под навесом в тени, усадил Лань Сиченя за столик, налил чая ему и себе. Отпив из своей пиалы, он честно подождал ещё немного, глядя на все ещё не рассеявшуюся над горами туманную дымку, несмотря на уже изрядно позднее утро. “Даже когда молчишь, ты все равно не Лань Чжань” - подумал Вей Усянь и невольно улыбнулся, вспомнив, как Второй Нефрит дважды заснул рядом с ним за минувшую ночь. До сего момента Вей Усянь не задумывался, почему так вышло. Утром же он и вовсе обнаружил себя в одиночестве, потому что как всегда спал куда дольше положенного в Облачных Глубинах подъёма, и сигнальный колокол ему в этом совершенно не мешал. В итоге небезуспешная попытка поспать втроём на одной кровати казалась ему чем-то средним между явью и сном. Но сейчас вдруг вспомнилось чётче. Как Лань Чжань лежал рядом и наполовину поверх него. Как слышалось и ощущалось его дыхание. Как он придерживал его через спину, а тот перекинул руку через него к мелкому, чтобы касаться обоих.

- О чем ты думаешь? - прервал его мысли Лань Сичень.

- О том, что ты не Лань Чжань.- вполне честно ответил Вей Усянь, посмотрев на Первого Нефрита и снова обратив на него внимание. - Поговорим, наконец?

- В прошлый раз ты не особенно хотел этого. - голос Лань Сиченя прозвучал немного глухо.

- Ты успел завести на меня обиду за эти дни? Зачем так скучно проводишь время?

- Вей Ин! Прекрати эти свои…шутки! Я всякий раз пытаюсь найти хоть какой-то способ понять, но ты… Почему ты просто поставил меня перед фактом? Допустим, да, я тебе не Глава. Но разве…я совсем не имею никакого значения в твоих глазах, чтобы сказать заранее, предупредить?

- Твоя жена уже чуть не побила меня за это сегодня.

- Что? Мы с Вэнь Цин ещё не супруги. Я ей ничего не говорил. Не виделся даже.

- А не виделся-то по какой причине? Теперь понятно, почему она бросилась меня обнимать.

Лань Сичень с трудом проглотил рвущийся из горла крик негодования и отчаяния. Наконец он попросил:

- Пожалуйста, никогда больше не поступай так.

- Да, как? - искренне удивился Вей Усянь.

- Не являйся в последний момент. Не обрывай разговор. Не уходи, если тебя просят остаться.

- Буду думать, что ты беспокоишься. Буду надеяться, что не обо мне.

- Вей Ин! Да что ты за человек? Ладно я. Но о ребенке, о Вэнь Нине о других ты подумал?

- Ты снова пытаешься сказать, что я о чем-то не подумал? - в голосе Вей Усяня явно прозвучали жёсткие нотки, но буквально через мгновение интонация смягчилась. - Прости, что ушел так. О том, с чем оставил тебя в тот момент, я действительно не подумал. Спасибо, что не попытался остановить. Ты ведь мог бы. Сам или отправить людей, чтобы не дать мне уйти из Гусу.

- Если брат отпустил тебя и ничего не сказал мне….- покачал головой Лань Сичень. - что бы я мог….разве бы я смог?

- Тогда тебе стоит просить его, а не меня, чтобы не поступал так больше.

- Нет. - возразил Лань Сичень. - Вовсенет. Я доверяю его мнению, его решениям. Я лишь хотел бы тоже быть хоть немного в курсе ситуаций. Хотя бы таких важных и все же касающихся моего Ордена, хочешь ты того или нет.

- Я уже извинился-напомнил Вей Усянь.

- Да. Конечно. - проговорил Лань Сичень и как-то снова сник.

- Ты рассказал дяде о своем намерении жениться? - спросил Вей Усянь.

- Да. - вздохнул Лань Сичень. - Иначе все равно никак. Только..- он чуть махнул рукой и замолчал.

- Они же не могут в самом деле запретить тебе. - заметил Вей Усянь. - Твой дядя и совет Старейшин.

- Не могут. - согласился Лань Сичень. - Только какая жизнь ждёт ее здесь, если все будут против?

- Твой дядя и старейшины - это ещё не все. Да и формально, с чего бы? Совет Кланов ведь восстановил права для ветви клана Вэнь, к которой принадлежит Вэнь Цин. Она - целительница, которая никогда ни с кем не воевала.

Лань Сичень посмотрел на него кажется с лёгкой надеждой.

- Не тревожься об этом. - сказал Вей Усянь. - Вэнь Цин - очень хорошая. Она сможет поладить со всеми. Она ведь все понимает. Конечно, трудности будут. Но все это преодолимо.

- Дядя…говорил об отце. - тихо произнес Лань Сичень. - Что тот также пошел необдуманно против всех, а в итоге всю жизнь расплачивался и обрёк на заточение мать…я понял, что я не хочу…

- Чего не хочешь?

- Искупать проступок в уединенной медитации. Отдать кому-то на воспитание своих детей…

- Но ведь ты и не должен. - сказал ему Вей Усянь. - Это твоя жизнь. Она должна быть и будет такой, как ты хочешь.

Лань Сичень чуть кивнул ему.

- Спасибо.

- Да вроде и не на чем. - чуть улыбнулся Вей Усянь. - Вообще-то мне нужна твоя помощь.

- Говори. - тут же серьезно и внимательно попросил Лань Сичень.

- Твои дети… Парочка старших учеников Ордена, один из которых чуть не до смерти довел другого. Давай, пожалуйста, сделаем с этим что-то?

- Что ты предлагаешь?

- Если мне все же можно учить стрелять из лука одного, то мне как минимум нужно место здесь в Облачных Глубинах для этого. И чтобы второй перестал сходить с ума…если ему так уж нужно подраться со мной - не вопрос. Хотя я бы конечно предпочел договориться.

- По…подраться? – переспросил Лань Сичень. – То есть как? Зачем это?

- Да откуда же мне знать? Но если это дитя при виде меня хватается за меч…

Лань Сичень моргнул, демонстрируя крайнюю степень изумления.

- Уф. – выдохнул Вей Усянь. – Да, в общем… Он как-то выловил меня на улице с целью узнать, зачем я спас ему жизнь. Это он так сказал, я просто повторяю его слова… Тогда конечно разговор не особо получился. Удивительно признаться, но вообще сложно найти подходящие выражения для всего этого. Мне без разницы, что думают о моем Пути, но… это какая-то крайняя крайность. И раз уж я остаюсь здесь… И хотел бы кроме всего, чтобы некоторое время здесь оставался А-Юань, все это нужно как-то….урегулировать.

- Я говорил с дядей об этом. – сказал Лань Сичень. – Но я…не знал о твоей встрече с А-Шэном. Что он пытался сразиться с тобой…- он покачал головой удрученно.

- Он не пытался. – поспешил возразить Вей Усянь. – Я сам виноват. Мгм. Как всегда наговорил лишнего. – произнеся «мгм», он чуть не рассмеялся в голос, но сдержался. – Поэтому я честно говоря хотел бы поговорить с вами всеми вместе. С тобой и с обоими детьми. Внутри Ордена не должно быть распрей. Тот, кто сеет их, должен либо пересмотреть свое мнение и поступки, либо уйти.

- Уйти? – снова переспросил Лань Сичень.

Вей Усянь кивнул:

- Если…Кстати, ты сказал, что говорил с дядей. О чем?

- О тебе. – чуть пожал плечами Первый Нефрит. – Он конечно помнит тебя со времен обучения и этого твоего «четвертого способа» не забыл. Как и тогда, он раз за разом приходит в ярость. Ведь он думал, что тогда ты лишь дразнил его. А после…

- Тогда я и правда дразнил его. – вставил слово Вей Усянь. – Я вовсе не… По крайней мере тогда, в тех словах не было особого смысла. Про усмирение вод я и вовсе вспомнил случайно. – он чуть вздохнул и добавил. – Довольно много случайностей.

- Так или иначе дядя много думал о тебе. – сказал Лань Сичень.

- Я всегда перегибаю палку. – усмехнулся Вей Усянь.

- Он и правда как-то в сердцах запретил детям общаться с тобой. – пояснил Лань Сичень. – Темная энергия…все еще мало изучена и опасна. Ее природа считается порочной, так как суть ее все еще способна наносить вред телу и душе.

Вей Усянь чуть поморщился.

- Мне это известно. – он хотел что-то сказать, но сдержался. – Я понимаю, о чем ты. Можешь продолжать.

- Опасаются, что дети заинтересуются твоим Путем. Что появятся последователи. Если не клан, то свободные заклинатели.

Вей Усянь лишь кивнул.

- Темная Ци может дать заклинателю большую силу.- продолжил Лань Сичень. – Говорят о хаосе, о жажде власти и крови.

- Тем временем Сюэ Ян искупает вину под присмотром в составе стражи Благоуханного Дворца. И появляется в городе. Вероятно, довольно свободно. Этого все еще мало, чтобы прижать Цзинь Гуаньшаня, я понимаю. Но все же. Как-то…неоднозначно выглядят изложенные тобой опасения. Если конечно…

- Если конечно не считать, что Сюэ Ян тоже довольно молод и может быть вдохновлен слухами о Старейшине Илина. – заметил Лань Сичень. – Однако новость конечно… Слов у меня нет. Вроде к тому и вели. Только пойди угадай, к чему придем-то теперь со всем этим.

- Гадать не будем. – покачал головой Вей Усянь. – Я не думаю, что по причине моей вылазки или по какой другой, кто-то пойдет сразу твои стены осаждать. Максимум поговорить придут. Здесь безопасно. Я бы хотел, чтобы А-Юань побыл тут несколько дней и чтобы старший зеленоглазый не таскался на ту сторону Горы.

- Тебя кто-то видел? – с заметной долей тревоги спросил Лань Сичень.

- Многие. Я же не умею быть невидимым. Но дело не в том, что могли узнать. Это нужно еще как-то доказать. А вот пес этот…- Вей Усяня буквально передернуло от воспоминания.

- Что за пес? – меж тем попросил объяснений Лань Сичень.

- Пес-оборотень. – произнес Вей Усянь. – Якобы их выпустили в Ланьлин не так давно, чтобы охраняли от темных тварей…и от меня.

- Но они же не трогают людей. – с сомнением произнес Лань Сичень.

- Даже если и не трогают, их внешний вид не обманет. – заметил Вей Усянь.

- Это верно. Но тогда нужно чтобы зверь видел тебя раньше. Чтобы узнать ему нужно что-то, что наведет на след.

- Мгм. – задумчиво протянул Вей Усянь. – При желании, вероятно, найти возможно.

- Да где? Ты не был в Пристани почти год. Да и…прости, это же невероятно, чтобы кто-то оттуда.. – Лань Сичень осекся.

- Кто знает. – вздохнул Вей Усянь. – Многое из того, что есть, когда-то казалось невероятным.

- Ты… подозреваешь кого-то?

- Нет. – Вей Усянь покачал головой. – Нет. Я просто…хочу защитить тех, кто мне дорог. И…надеюсь, что не от тех, кто мне дорог не меньше.

- Вей Ин… - Лань Сичень не удержался и протянул к нему руку. На этот раз Вей Усянь не убрал своей руки. – Ты не похож на того, кто говорит подобное без причины. Расскажи мне. Пожалуйста.

Вей Усянь произнес после небольшой паузы.

- Да… еще тогда, когда Совет Кланов был здесь, в Облачных Глубинах…в общем А-Чэн предложил мне вернуться в Пристань. Но я отказался.

Лань Сичень сходу не нашелся, что сказать.

- Я не думаю на самом деле, чтобы тот разговор обернулся чем-то серьезным. – продолжил Вей Усянь. – Многое стало слишком сложным. Можно делать сотню и тысячу предположений – а всего все равно не учтешь. Я не хочу сомневаться, предполагать. Просто увидеть, что будет. Но при этом сохранить тех, кто рядом. Чтобы они могли жить более или менее спокойно. Тем более я не хочу вмешивать во все это детей. Старших или младших. Пусть учатся убивать тварей, а не ищут себе врагов среди совершенствующихся. Враги найдут тебя сами, если придется. Для этого вовсе не нужно жить в ожесточении. Ты просто должен быть готов, вот и все. Поэтому давай найдем старших. И если А-Шэн держит на меня сердце, не мешай ему выплеснуть это. Пусть делает, что желает. Это лучше, чем скрыть внутри и травить себя.

- И что? Мне просто смотреть, если он вздумает сразиться с тобой?

- Ты можешь дать разрешение. – сказал Вей Усянь. – Никто не пострадает. Я обещаю тебе.

- Ты так уверен?

- Уверен.

Лань Сичень довольно долго раздумывал, потом кивнул:

- Ладно. Раз ты уверен… Постой, ты хочешь, чтобы Чжимин тоже видел, даже если дело дойдет до поединка?

- Оно наверняка дойдет. – кивнул Вей Усянь. – И да, я хочу, чтобы он видел. Ему это только на пользу. Ты мне нужен в том числе для того, чтобы присмотреть за ним.

- Это кошмарная затея. – вздохнул Лань Сичень.

- Не хуже, чем драка на улице. – возразил Вей Усянь.

Глава Ордена еще некоторое время молчал, но все же согласился и с этим.

Допив чай, они отправились вниз, Вей Усянь не хотел откладывать задуманное. Однако по дороге они встретили первым вовсе не тех, кого собирались. Младший ученик вывернул на улицу, по которой они шли, почти бегом, хотя с некоторой натяжкой это все еще можно было назвать шагом. Вей Усянь почти усмехнулся такому варианту самосовершенствования, ведь ходить таким образом дитя определенно училось некоторое время. Все-таки правила не бегать и не шуметь дети не могут выполнять постоянно. Тем временем малыш, завидев их, перешел на вполне нормальный для себя шаг, учтиво и даже изящно поклонился обоим. «А-Юаню до него еще тренироваться и тренироваться» - подумал про себя Вей Усянь, но тут его схватили за ногу и не осталось сомнений в том, что перед ним как раз пример, которому однажды и начал следовать А-Юань.

Лань Сичень уже было собрался сделать ребенку замечание, но Вей Усянь поймал его взгляд и чуть покачал головой. Потом он нагнулся и поднял ребенка на руки. Тот просто сидел у его ног, не держась особо крепко, поэтому поднять его труда не составило. Оказавшись почти лицом к лицу со взрослым, ребенок уперся ладонью ему в плечо и опустил взгляд, как бы желая отстраниться или освободиться. Все-таки орден Лань учил всех уважать личное пространство.

- Не нравится? – спросил Вей Усянь.

- Я уже взрослый. – пробормотал ребенок, немного обиженно.

- Конечно взрослый. – согласился Вей Усянь. – Можешь быть даже немного выше, чем взрослый. – он развернул малыша, пересаживая его себе на плечо. – Смотри вокруг. Интересно?

Малыш не ответил, потому что действительно посмотрел по сторонам и забыл слушать, что с ним говорят. Вей Усянь усмехнулся, вполне верно угадав причину молчания. Пройдя с ним немного, он опустил ребенка на землю:

- Куда ты шел?

- Увидеть Ханьгуан Цзюня. Узнать про А-Юаня. – малыш улыбнулся. – Теперь он не будет грустным.

- Они должно быть оба в цзиньши. – сказал ему Вей Усянь. – Иди, раз шел к ним. – он в свою очередь поклонился ребенку. Тот ответил обоим старшим и отправился дальше, через пару десятков шагов все же сорвавшись на бег от переполнявших его чувств.

Вей Усянь улыбнулся, глядя ему вслед и они двинулись с Лань Сиченем дальше в направлении домиков, где проходили занятия учеников. Поглядывая по сторонам, Вей Усянь наконец выбрал место и остановился.

- Я подожду тебя здесь.

- Не пойдешь дальше?

- Не думаю, что сейчас это удачная идея. Найди их и приведи сюда. Место вполне подходящее.

Он выбрал один из открытых павильонов, окруженный раздвоившимся руслом ручья. К нему вели аккуратные, довольно узкие мостики. Весело журчала вода. Несколько сосен поблизости давали легкую тень и тонкий аромат разогретой солнцем смолы.

Лань Сичень отправился за учениками, а Вей Усянь устроился под сводом в тени, в позе для медитации, слушая торопливую речь маленького горного потока. От воды дул едва заметный ветер, чуть перебирающий его длинные волосы и алую ленту в них. Обитель, казалось, и впрямь была создана для покоя и созерцания. Стоило начать медитировать, как плавное чувство гармонии с окружающим миром начинало разливаться внутри, заполняя сознание до самых краев. Даже закрыв глаза, все еще можно было видеть немного скупую на вкус Вей Усяня, насыщенно темную зелень среди гор в легкой дымке туманных облаков, которая никогда не исчезала полностью, лишь расступалась под солнцем, продолжая создавать ощущение, что все это место вовсе не принадлежит земному, а парит над ним, не поднимаясь правда при этом особенно высоко.

Прошло вроде бы совсем немного времени, когда слуха Вей Усяня достигли слова:

- Учитель Вей.

Погрузившись в созерцание, Вей Усянь не различил шагов подошедших к нему заклинателей. На самом деле он и вовсе не старался быть на стороже, успокоив все чувства. Услышав голос, он сначала обернулся и только потом поднялся на ноги, чтобы поприветствовать учеников. На лице одного сияла улыбка, другой старался быть сдержанным, но в глазах сверкал гнев, граничащий с ненавистью. Это заставило Вей Усяня задуматься. Он хорошо помнил, что в первую их встречу у библиотеки юноша по имени Лань Дэшэн скорее демонстративно не замечал его, говорил нарочито грубо, поучая другого, но тогда Вей Усянь наверняка знал, что ничего личного А-Шэн к нему не испытывал. Сейчас же все было совершенно иначе. И вероятно было так в тот злополучный день, когда Лань Чжимин бросил свой нож. Что-то произошло между ними? – предположил про себя Вей Усянь. Все это время он смотрел именно на А-Шэна и их противостояние взглядов грозило затянуться навечно, потому что Вей Усянь его попросту не замечал, в то время как взгляд старшего ученика из клана Лань мог бы легко проделать в нем сквозную дыру, если бы только тот умел использовать для подобного взгляд.

- Прости, я не учтиво в прошлый раз обошелся с тобой. – наконец произнес Вей Усянь. – Давай поговорим сейчас еще раз, если уж ты искал разговора.

- Нет нужды в словах. – низко и глухо прозвучал голос молодого заклинателя. – Я все равно не изменю своего мнения.

- Какого мнения? О чем? – переспросил Вей Усянь.

- О вас. – коротко ответил юноша.

- Шэн-сюн, прошу не начинай. – тихо и немного горько произнес Лань Чжимин.

- Напротив. – возразил ему Вей Усянь. – Мне интересно услышать. Пожалуйста, не вмешивайся, А-Мин, хорошо?

Юноша кивнул и поклонился.

- Вы не можете называть его так! Вас вообще не должно быть здесь! - голос Лань Дэшэна сделался резче.

- А-Шэн. - произнес на этот раз Лань Сичень. Но Вей Усянь поднял руку остановив его:

- Глава Ордена, прошу вас, лучше послушаем его. Вероятно, у юноши есть свои причины, свой взгляд на происходящее.

- Темная Энергия разрушает тело и душу, пробуждает сущность убийцы и лишает заклинателя рассудка. - произнес молодой заклинатель. - Всякий рискнувший связаться с ней должен быть уничтожен. На Темном Пути нет добра.

- Ты чувствуешь Темную Ци сейчас? - спросил Вей Усянь.

- Нет. - произнес Лань Дэшэн. - Но это ещё не значит, что ее нет.

- Считаешь, использование энергии может быть настолько скрыто?

- С Темной Ци никогда не знаешь точно. Она мало изучена.

- Как изучить, если всякий связавшийся с Темной энергией должен быть уничтожен?

- Не играйте словами! Не пытайтесь сбить меня с толку!

- Я лишь повторил твои собственные слова.- уточнил Вей Усянь.

- Конечно. Все именно так и происходит. Вы заставляете сомневаться, смотреть по-другому, переманиваниваете таким образом на свою сторону одного за другим. Этому - он кивнул на своего сверстника - и вовсе нравится уже то, что вы всегда нарушаете правила.

- Неправда! Шэн-сюн, все совсем не так! - воскликнул Лань Чжимин.

Вей Усянь бросил на него короткий взгляд, а Лань Сичень тронул за плечо и после жестом показал встать рядом с ним.

- Переманиваю на свою сторону? - переспросил Вей Усянь.

- Чтобы захватить власть, нужно разделить кланы. Заставить их враждовать. Прикрывая вас, мой клан выходит против других.

- В некотором роде так. - кивнул Вей Усянь. - Но все же твой Глава, Глава Не и один из Цзинь - все ещё братья.

- Что с того? Их также можно разделить. Вопрос времени и поступков.

- Что ж, может быть ты и прав. - согласился Вей Усянь.

- Поэтому я и хочу остановить вас.

- Вообще-то я не намеревался никого ссорить. - заметил Вей Усянь.

- Не думаю, что вы бы признали, даже если бы и собирались.

- Тогда можем просто подраться. - чуть пожал плечами Вей Усянь.

Лань Сичень строго посмотрел на обоих, но возражать не стал.

- Хотите, чтобы я тоже нарушал правила? На глазах моего Главы?

- И этого я на самом деле не хочу. - сказал Вей Усянь. - Но если лишь присутствие Цзэу Цзюня тебя сдерживает, стоит ли и в самом деле говорить о правилах? Ты ведь довольно легко нарушаешь их, верно?

Лань Дэшэн сделал шаг вперёд, Лань Чжимин дернулся следом, но Лань Сичень удержал его за руку и тихо произнес:

- Не вмешивайся.

Юноша чуть покраснел, а после краска сбежала с лица. Лань Сичень понял, что удержать его может оказаться непросто.

- Тогда на улице, когда обнажил меч и подошёл ко мне со спины, ты хотел подставить А-Мина. За что? - спросил Вей Усянь.

Юноша не ответил, лишь шагнул ещё ближе.

- Считаешь, поединок возможен лишь когда у обоих в руках меч? - задал следующий вопрос Вей Усянь. - Ладно, меня ты можешь равнять с темной тварью, к которой нет нужды применять правила. Но зачем же так подло поступать с братом по Ордену? Лишь за то, что он пытался поговорить со мной?

- Всего раз увидев, он стал бегать за вами, как шавка! Это не достойно нашего клана. - сердясь все больше прорычал Лань Дэшэн.

- То, что делал ты, на твой взгляд более достойно?

- Если слова не действуют, подойдёт всякий способ!

- Отлично. Тогда обнажи свой меч.

- Я не подниму клинка против безоружного. - попытался отступить Лань Дэшэн.

- Когда ты выхватил меч на улице, такая мысль тебя не остановила. Ты всё-таки смог смириться с тем, что темная тварь спасла тебе жизнь?

Меч Лань Дэшэна покинул ножны описав широкий круг.

- Осторожнее. - сказал Вей Усянь. - Не задень своих. Там ведь всё-таки Глава твоего Ордена.

Лань Дэшэн лишь сощурился и нанес удар. Он возможно был весьма искусен в фехтовании, но сейчас ярость и растерянность в новой, не совсем понятной ситуации в значительной мере мешали ему, и Вей Усяню не составило труда уклониться от его меча. Следующий выпад был более точный и резкий. И все же растерянность никуда не девалась.

- Ты должен понимать, чего хочешь. - сказал ему Вей Усянь. - Просто заставить меня побегать? Прорезать одежду клинком? Оставить порез или ранить серьезно?

Невольно слушая, Лань Дэшэн замедлился, а после будто в ярости на самого себя за уделённое словам Вей Усяня внимание, провел серию атакаущих ударов. На этот раз Вей Усянь не остался в долгу и бросил на меч два талисмана после чего сияние духовных сил в нем почти иссякло. Юноша с недоумением и почти ненавистью глянул на меч. Это все ещё было довольно грозное оружие, хотя в сражении с другим заклинательским мечом было бы бесполезно. Однако у Вей Усяня не было меча. Поэтому попытки атаковать продолжились. На этот раз юноша и правда заставил его побегать. Но в итоге Вей Усянь махнул через крышу павильона и быстро оказался у него за спиной, а также позади Лань Сиченя и Лань Чжимина. У него было достаточно времени, чтобы выбросить заклинание или талисман, но он просто обошел адептов Лань, не участвующих в поединке и снова оказался к Лань Дэшэну лицом к лицу. Тот тут же бросился в атаку.

- Ты до сих пор не принял решения. - сказал ему Вей Усянь. - И все ещё думаешь, что я безоружен. Хотя знаешь, что это не так.

С этими словами он бросил ещё один талисман. Юноша инстинктивно поймал его на клинок.

- Зачем ловить, если знаешь, что это ослабляет твой меч? - поинтересовался Вей Усянь, на этот раз правда едва не поплатившись за свою болтовню, уклоняясь он был вынужден не просто пригнуться, а быстро упасть. Но поднялся на ноги он с такой же поразительной скоростью. Разговаривать он правда перестал. Зато нырнув под очередной удар ухитрился поставить юношу на колени и отскочить, снова избежав встречи с духовным оружием молодого заклинателя.

- Ты неплохо обращаешься с мечом, но вместе с тем, не знаешь, что им сейчас делать. Потому что тебя учили выходить с мечом против меча. Другого ты не умеешь.

Это замечание окончательно вывело юношу из себя, он стал вкладывать в движения предельные силы и все же не смог понять, как Вей Усянь вдруг оказался так близко, что смог поймать его за запястье, поворачивая так, что удерживать меч стало невыносимо больно.

- Это все ещё можно назвать поединком, но не фехтованием. - сказал Вей Усянь. - Я могу научить тебя противостоять, если захочешь.

Лань Дэшэн ни в какую не хотел ронять свой меч, но Вей Усянь и не доводил захват его руки до конца. Быстрым движением он заставил юношу потерять равновесие, а сам тем временем отступил подальше. Однако меч уже немного восстановился после воздействия талисмана и молодой заклинатель пустил его лететь следом за Вей Усянем. Лань Чжимин невольно вскрикнул. Но в последнее мгновение Вей Усянь успел убраться с траектории полета меча, показав при этом почти предельную скорость собственной реакции. Когда Лань Дэшэн попытался призвать свое оружие обратно, Вей Усянь ловко поймал его за рукоять. Этот простой трюк имел неожиданно ошеломляющий эффект. Хозяин меча застыл на месте и кажется даже дышать перестал.

- У меня нет духовных сил, чтобы использовать меч заклинателя. - сказал Вей Усянь. - Но это не значит, что я не могу перехватить его, особенно когда в нем почти нет собственной силы.

Лань Дэшэн молчал, но выглядел при этом так, будто его громом поразили. Наконец он произнес глухо:

- Вы…то что вы сказали сейчас - это правда? - казалось, ему сложно было даже повторить это вслух - У вас нет духовных сил?

- У меня нет. - чуть пожал плечами Вей Усянь. - Это для тебя что-то меняет?

- Вы не постигаете бессмертие и не ищете его, довольствуясь уделом смертных?

- Звучит так, будто лучше умереть, чем быть просто человеком. - заметил Вей Усянь. - Но я люблю жизнь. А бесконечна она или предельна - невелика разница.

- Значит… Обречь мир Заклинателей на вечное кровопролитие вы не можете?

Вей Усянь лишь покачал головой, с трудом сдержав усмешку и повторил только.

- Я могу научить тебя противостоять мне. Если ты хочешь.

- Но почему? Зачем вам делать это?

- На Темный Путь приходили и до меня. Будут приходить и после. Мир разнообразен. Никогда не знаешь, с чем придется столкнуться в следующий раз.

Лань Дэшэн рассеянно кивнул.

- Это всё лишь потому, что у вас не осталось выбора?

- Выбор был. Просто я оказался не из тех, кому интересен широкий, изведанный светлый Путь.

- Духовные силы - это цена за сделанный выбор?

- И да, и нет. - ответил Вей Усянь. - В любом случае Путь, судьба и жизнь тесно сплетаются вместе. Сложно определить наверняка, что сыграло больше и в какой момент.

- Я…не понимаю. - с горечью произнес юноша.

Вей Усянь подошёл к нему и вернул оружие:

- Возьми свой меч. И давай по крайней мере остановимся на том, что…я не люблю распрей и ссор. А крови с меня и в минувшую войну было достаточно. Не хочу больше.

Лань Дэшэн посмотрел на него так, будто только сейчас впервые увидел:

- Но… Темная Ци..разве она не требует платы кровью?

- Требует. - кивнул Вей Усянь. - Однако…любая сила - это инструмент и ресурс. Как использовать ее, решает заклинатель. Вэнь Жохань и его люди также шли по Пути Меча, но в результате…это не спасло их от стремления возвышаться, унижая других.

- Вам всё-таки удалось… заставить меня сомневаться. - также горько произнес Лань Дэшэн.

- Я хотел не этого. - ответил ему Вей Усянь. - На мой взгляд братья по Ордену всегда могут договориться, попробовать понять друг друга. А не хвататься за оружие посреди улицы, не подставлять друг друга. Облачные Глубины - самое тихое и спокойное место. Небо и Земля здесь ближе всего друг к другу. Я запомнил Обитель такой. Иногда слишком тихой, почти скучной. Но я лучше немного поскучаю, чем продолжу наблюдать эту вашу маленькую войну, невольно ещё и являясь ее, может и не основной, но все же причиной.

- Мне хочется в это верить. - вздохнул Лань Дэшэн. - Я не слышу в ваших словах подвоха или лжи.

- Я ни коим образом не собираюсь использовать тебя. - поспешил заверить его Вей Усянь. - Можешь уйти сейчас и забыть обо всем. Только больше не нарушай правила и не обнажай оружия на улице столь опрометчиво. Меня можешь считать, кем угодно. Как тебе удобнее.

- Но я не могу. - Лань Дэшэн наконец посмотрел ему в глаза. - Ни уйти, ни считать вас кем-то… Я не понимаю, что происходит и кто вы такой. И я не хочу уходить.

- Раз драться больше не будем, можно и присесть. - изрёк Вей Усянь с лёгкой усмешкой и опустился на пол там, где стоял.

- Я могу оставить вас и рассчитывать, что дальше все будет в порядке? - спросил Лань Сичень.

- Хочется верить. - кивнул Вей Усянь.

- Прощу вас меня простить, глава Ордена. - сказал Лань Дэшэн. - Я вскоре найду вас, чтобы получить наказание.

- В этом нет нужды. - ответил Лань Сичень. - Я посмотрю, как ты станешь поступать дальше. Разве что…А-Мин сочтёт, что наказать все же стоило бы.

- Нет. - покачал головой юноша. - Нет, в этом совершенно точно нет нужды.

- Спасибо. - тихо отозвался второй молодой заклинатель.

Лань Сичень коротко кивнул Вей Усяню и удалился.

Лань Чжимин тоже сел, стараясь держаться поодаль и опустив взгляд. Противоречивые чувства обуревали его. И радость встречи и горький осадок от того, что случилось только что. Вместе с тем появилась робкая надежда, что шисюн теперь будет вести себя иначе, изменит свое отношение. В дополнение ко всему этому хотелось задать столько вопросов.

- Вы ведь хороши во владении мечом, Учитель Вей? - Лань Чжимин выбрал самый нейтральный из занимающих его вопросов.

Лань Дэшэн тем временем наконец вернул свое оружие в ножны и тоже опустился на пол павильона.

- Теперь ты хочешь подраться? - с напускным огорчением произнес Вей Усянь.

- Нет, я…- начал Лань Чжимин. - Но… вообще-то да. Только не подраться.

- Да я не против. - усмехнулся Вей Усянь. - Только мечи тренировочные найди. И лук. Если хочешь продолжать тренировки.

- Конечно хочу!

- Отлично. - кивнул Вей Усянь.

- А можно сейчас?

- Давай. Только тогда уж бери три меча.

- Для меня тоже? - осторожно и, кажется, вдруг робко спросил Лань Дэшэн.

- Ну да. - подтвердил Вей Усянь. - Мне интересно.

В итоге световой день до сумерек пролетел быстро. И цзиньши Вей Усянь вернулся довольно поздно, почти к самому отбою. Лань Ванцзи тихо играл на гуцине, а малыш А-Юань уже задремал, свернувшись почти клубочком на ближайшей кровати. Тихо притворив за собой двери, Вей Усянь сделал шаг в сторону Лань Ванцзи. Наблюдая, как тот ровно сидит и плавными движениями перебирает струны, он двигался медленно, безотчетно подстраиваясь под ритм музыки. Звук лился мягким потоком, подобно местной дымке, невесомо и почти зримо разбавляя и дополняя собой тишину. Тот, кто играл, выглядел безукоризненно, почти невероятно, будто небесное создание по зову сердца сошедшее на землю. Подойдя, Вей Усянь оказался совсем близко за спиной Лань Ванцзи. Усевшись в полоборота позади него, он вдруг захотел полнее ощутить его реальность, руки Вей Усяня сами собой потянулись обнять Лань Ванцзи. Прильнув плотнее, он положил подбородок ему на плечо, провожая взглядом длинные красивые пальцы, легко касающиеся струн. Как бы ни был внезапен этот порыв Вей Усяня, Лань Ванцзи не сбился с ритма и продолжал, с виду совершенно невозмутимо, играть. Только когда отзвучала последняя нота, он расслабил спину, перестав держать свою безукоризненно прямую осанку и, прислонившись к Вей Усяню, накрыл его руки своими. В тишине прошло несколько минут, в которые Вей Усянь особенно четко ощущал лёгкий теплый трепет собственной души. А потом Лань Ванцзи немного переместил его руку, положив ладонью над самым сердцем. Удивлённо распахнув глаза, Вей Усянь узнал этот жест, с которым он просил позволить ему испытать амулеты и рассказал Лань Ванцзи о своем намерении пойти на свадьбу шицзе.

- Лань Чжань. - тихо позвал он. - Если я снова попрошу тебя скрыть что-то от твоего брата, пожалуйста, останови меня.

- М? - вопросительно прозвучало в ответ.

- Нам нужно держаться вместе. - сказал Вей Усянь. - Больше говорить. Больше обсуждать…доверять друг другу. Ему тоже тяжело один на один со всем, что происходит с ним и вокруг него.

- Мгм. - Лань Ванцзи чуть кивнул, соглашаясь.

Через минуту он чуть нахмурился и спросил весьма неожиданно для Вей Усяня:

- Ты сражался?

- Я? Нет… Нет. Просто играл со старшими детьми. Почему ты спросил?

- Азарт поединка довольно долго можно ощущать. - ответил Лань Ванцзи.

- Да я уже почти забыл. - усмехнулся Вей Усянь.

- Ты забыл. А тело и мышцы помнят. - ровно произнес Второй Нефрит Лань.

- Не думал, что будет так…- чуть улыбаясь краем губ сказал Вей Усянь. - Это приятно снова покрутить в руке меч, пусть и тренировочный.

Лань Ванцзи ничего не сказал, лишь чуть пожал его предплечье, на его губах также коротко мелькнула лёгкая тень улыбки, но Вей Усянь увидеть этого не мог.

- Не хочешь поесть? - спросил он через некоторое время.

Вей Усянь отрицательно покачал головой.

- Сейчас нет. Мне нужно вернуться в поселение. А-Юань останется здесь с тобой.

- Думаешь?..

- Здесь безопасно. И это нелишняя затея. Мне так будет спокойнее.

- Мгм. - согласился Лань Ванцзи. - Хорошо.

========== Глава 41. Время шло. ==========

***

С тех пор как рассказал Учителю Вею свою историю, Лань Чжимин испытывал то и дело весьма разные чувства. Терялся в себе, удивлялся себе, не понимал, находил что-то новое и снова терялся. Душа и сердце то и дело приходили в полное смятение, а ум и вовсе, кажется, отказывался внимать происходящему. Мир перевернулся. И даже причин тому сложно было разобрать. Ни то сам Лань Чжимин больше не мог существовать в том, что было. То ли то, что было, на самом деле было не тем или не было вовсе. Самым страшным юноше казалось то, что подспудно бывшее столь желанным быстро вошло у него в привычку, став на грани зависимости. Часто он ловил себя на мысли, что очень ждёт, когда Учитель Вей снова придет или позовет помедитировать с ним. Если в Ордене Лань медитация обычно выглядела как предельно отрешённое единение с собой и холодное парение духа, то рядом с Учителем Веем ощущалось скорее лёгкое и радостное умиротворение, наполненное теплом, похожим на то, что земля отдает поздними вечерами ранней осени после все ещё горячих ясных дней. С самого первого раза Учитель, садясь рядом, чуть касался его,

то коленом, то рукой за запястье. Позже мог и вовсе расположиться спина к спине. Это было очень неожиданно и непривычно, мешало сосредоточиться и давало такое ощущение собственного неодиночества, что Лань Чжимин быстро и прочно к этому привык. Всякий раз юноше хотелось ещё больше приблизиться к излучаемому Учителем теплу, он клонился к нему, как молодое растение к свету и солнцу и однажды тот притянул его к себе и усадил на колени, как маленького ребенка. Юноша был рад, что мог побыть вот так, совсем близко и все же позже он часто укорял себя. Ведь это вероятно не совсем достойно и честно, что-то вроде слабости духа, который не терпел одиночества и искал того, чего оказывался лишен в раннем детстве. Однако, что бы он ни думал и ни решал, все равно как выпадала, редкая на самом деле, возможность, Лань Чжимин оказывался на коленях у Вей Усяня. Уйти от этого не было никаких сил. Даже если разум требовал прекратить, сердце, душа и тело напрочь отказывались ему повиноваться.

Вей Усянь в свою очередь понимал, что на какое-то время и правда нужен этому почти взрослому, но вместе с тем совсем ещё ребенку. Конечно, Учителем на Пути Совершенствования он для него не был и быть не мог. Однако для Вей Усяня это имело мало значения, он был, кем нужно, а как зовут его при этом не так важно. Можно называть - как угодно*, как захочется, как само собой получается. Рядом с А-Мином Вей Усянь ощущал его внутреннее противоречие, не до конца понятное его более свободному нраву. Забирая его к себе ближе, Вей Усянь размышлял о нем и его судьбе. Довольно непростой и все же, казалось, что для подобного характера вряд ли можно было бы устроить лучше. Наполнившись теплом сейчас, он скорее всего станет интересным, необычным человеком и заклинателем. Ни что на этом Пути определенно не было зря - думал про себя Вей Усянь. Хотя гибель его семьи была весьма странной. Пусть и по воспоминаниям очень маленького тогда ребёнка. Об этом было сказана между ними лишь пара слов и Вей Усянь больше не возвращался к этой теме, однако неожиданно крепко запомнил ее.

- Почему я такой? - однажды совершенно устав от противоречивых воплей внутреннего голоса пробормотал вслух Лань Чжимин.

- Какой? - переспросил Вей Усянь. Прежде юноша лишь тихо прижимался к нему, будто пытаясь укрыться. А Вей Усянь любил слова и был вполне рад поговорить о чем угодно.

- Не люблю уединение. И даже внутреннюю тишину. Это…как-то пусто. Очень тихо. Внутри меня всегда звучат мысли, я думаю о других людях.

- Разве это неинтересно? - спросил Вей Усянь.

- Интересно. Но кажется неправильным. Ведь целый мир должен быть внутри меня, а не снаружи.

- Хм. - чуть усмехнулся Вей Усянь. - Вообще-то, мир по обе стороны тебя. Вполне нормально обращать внимание на обе его части.

- Но мне нравится то, что вовне. Внутри и так все понятно и предсказуемо.

- В самом деле? - уточнил Вей Усянь.

- Теперь нет. Но раньше…было иначе. Я знал, что у меня где болит и почему. Что надо терпеть и пытаться смириться. Ещё я хотел отомстить за родителей.

- Хотел?

- Угу. - Лань Чжимин сначала нерешительно обнял Учителя, а потом сильнее приник к нему будто боялся, что тот исчезнет вдруг, как видение. - Но я ведь все равно ничего не верну. Не проживу жизни иначе. Ничего не изменится. Они не появятся. И я не хочу…Теперь не хочу. И не понимаю уже, зачем вовсе нужно это оружие? Соревноваться с другими? Совершенствовать дух? Быть готовым к новой войне?

- Защищать людей от тварей. - произнес Вей Усянь. - Ночные охоты появились по сути из этого. Простые люди не могут сами справиться с темными сущностями. Чтобы усмирить темную тварь нужен заклинатель.

- Но мы сейчас даже на Ночные охоты ходим редко. На облавы, как Байфен нас не берут вовсе. А после нее и не было больше больших облав.

- Ты слышал о Бездонном Омуте в Цаи?- спросил Вей Усянь.

- Да, конечно. Я видел его. А после мы даже помогали старшим успокоить природу там, когда его уже не стало.

- Эту сущность вытравили сюда ещё до Аннигиляции Солнца. Откуда она взялась, я не знаю. Но когда люди гибнут в воде, могут появляться разные твари, от простых гулей до таких вот омутов. Жертв становится больше, злых тварей тоже. Ночные охоты и облавы, о которых ты сказал, - это праздник, развлечение, соревнование. Простые житейские дела выглядят далеко не так красиво и шумно. Иногда о них попросту неизвестно. Люди не всегда решаются попросить помощи Ордена. Заклинатели не всегда берутся участвовать в делах простых смертных. Случается, люди и сами накликивают на себя беды. Кроме Орденов есть даоцзаны, такие как Сяо Синчень и Сун Лань. Они ходят по миру от поселения к поселению. Разбираются с тварями, которых встречают на пути. Помогают, как могут. Но и их в Мире мало.

- Я бы тоже хотел так ходить. Случайно помогать кому-нибудь. Я должен буду выйти из клана, чтобы так поступить?

- Нет. - покачал головой Вей Усянь. - Это не обязательно. Закончив обучение, ты сможешь отправиться странствовать. Никто не в праве будет запретить тебе.

- Это хорошо. - сказал Лань Чжимин и вздохнул с облегчением.

Это был первый их разговор. Позже были другие. Со временем юноша стал чуть легче относиться к своей внутренней жажде тепла и рук. Она немного менялась. Иногда отпускала. Или вспыхивала с новой силой, когда звучали слова Учителя Вея “приходи утром на наше место”. После такого порой было почти невозможно спать. Он начинал ждать, буквально считая минуты до момента, когда можно будет позволить себе…немного счастья? Обычно они сначала некоторое время медитировали вместе, но в тот день он сразу забрался на колени к Вей Усяню, тут же извинившись:

- Учитель, пожалуйста, простите меня.

- Что ты натворил? - спросил Вей Усянь насмешливо, чуть погладив юношу по плечу.

- Я…- Лань Чжимин был немного растерян. - нарушил порядок. Разве нет?

- Без понятия. - сказал Вей Усянь, слегка пожав плечами. - Смотря о чем речь?

- О том, что я…опять оказался у вас на коленях…только теперь ещё и вместо медитации. - собравшись с духом проговорил молодой заклинатель.

- Почему бы и нет, если хочешь так?

- Я как малое дитя. - вздохнул Лань Чжимин. - Веду себя недостойно. Но мне это ещё и нравится.

- С А-Юанем тебе должно быть проще? - спросил Вей Усянь.

- С ним…- Лань Чжимин задумался, вспоминая как малыш немного забавно и очень искренне бежит при встрече обнимать всех знакомых по очереди. И даже порой незнакомых.

- Ты просто общаешься, верно? - предположил Вей Усянь.

- Пожалуй, да. - кивнул Лань Чжимин.

- У тебя внутри слишком много запретов. Или…ты больше обращаешь внимания именно на этот. Правила нарушать тебе доводилось. Думать явно непринятые и осуждаемые другими мысли - тоже. И все же это не мучает тебя так и не угнетает, как собственное стремление ощутить близко рядом с собой другого человека.

- Никто больше так не чувствует…- вздохнул Лань Чжимин.

- Быть может. - кивнул Вей Усянь. - И даже наверняка это так. Но все же люди с детства общаются прикосновениями. Как А-Юань бежит на встречу и обнимает, потому что рад видеть. Я понимаю, здесь в твоём Ордене воспитывают строго, учат держать дистанцию. Но все же нет ничего предосудительного в том, чтобы быть не таким.

- Мне кажется, дав себе волю, я бы так и сидел с вами..всегда.

- Это потому что ты все ещё пытаешься противостоять себе. А я бываю рядом с тобой нечасто. От этого твое сердце наполняется медленно. Но однажды оно впитает, что ему требуется, и ты станешь чувствовать себя иначе.

- Как?

- Ты поймёшь, когда это случится. А пока просто не мешай себе быть собой.

В то утро юноша так и задремал у него на руках, ведь ночь накануне он и правда не сомкнул глаз от беспокойного ожидания очередной встречи с Учителем Веем.

С того дня прошло ещё время и ещё несколько встреч. А-Мин больше не нарушал свой порядок. А ещё стал обнимать Учителя первым, потому что ему так хотелось. Держась за него, он ощущал мир иначе, ближе и ярче чем прежде. Ни с кем больше юноша не позволял себе такой вольности. Но при этом заметил, что держать дистанцию с другими стало проще. Получалось как само собой разумеющееся. Также как забираться иногда по утрам после совместной медитации на колени к Учителю Вею. “Быть ребенком и быть взрослым это как внутри и снаружи, как свет и тень, белое и чёрное - не стоит все время выбирать что-то одно” - как-то в их разговоре прозвучало и это, и Лань Чжимин окончательно примирился с собой.. Стало казаться, будто жизнь вдруг улыбнулась ему особенно широко и приветливо. И все же было и то, что беспокоило его:

- А-Шэн не будет приходить больше? - спросил он сегодня. - Прошло столько дней…

- Почему ты решил спросить меня, а не его? - поинтересовался Вей Усянь.

- Он говорить со мной не станет.

- Ты хоть пытался?

- Он всегда был самым спокойным и отрешенным. Теперь…он совсем полюбил одиночество.

- Что с того? Если хочешь узнать что-то, подойди и спроси.

Лань Чжимин чуть поежился.

- Мне кажется, он этого не хочет. Однажды я уже завел с ним разговор. Из этого не вышло хорошего.

- И все же ты беспокоишься о нем. - заметил Вей Усянь.

- Когда он пытался спровоцировать, напасть, - это было понятнее. Пусть неправильно и страшно, но все же ясно, что к чему. А после той встречи и поединка с вами…он будто ушел глубоко в себя и совсем неясно, что у него теперь внутри.

Вей Усянь на это ничего не ответил.

- Я бы сказал, что он болен. Хотя учится и тренируется хорошо, как и всегда. Раньше…он был уверен в себе. А теперь, кажется, в нем что-то сломалось. И весьма возможно по моей вине. Его мир прежде был очень стройным, асейчас как будто распался. И он бродит там посреди обломков и развалин и больше ничего не хочет.

- Тогда тем более подойди к нему и узнай. - чуть пожал плечами Вей Усянь. - Мир изменчив и разнообразен. Люди - тоже. Часто требуется время, чтобы разобраться во всем. Иногда нужно не только время.

***

Дни проходили удивительно спокойно и мирно. Вей Усянь с А-Юанем без всякого порядка проводили дни и ночи то в поселении, то в Облачных Глубинах. В эту вольно бестолковую жизнь были втянуты и другие из их окружения. Однажды Вей Усянь спросил Лань Сиченя, что хуже - если муж останется с женой до официальной свадьбы или если жена сама явится к мужу? Застигнутый врасплох глава Ордена ответил, что вероятно второе более неуместно. На следующий же день Вей Усянь пришел в ханьши в компании Вэнь Цин и оставил их наедине с Цзэу Цзюнем, пожелав напоследок нарушить побольше высеченных в камне правил, так как после замужества всем им опять придется следовать. После этого он также сообщил что пришел обменять Вэнь Цин на Ханьгуан Цзюня, потому что должен же кто-то следить за порядком в поселении вместо нее, а заодно кормить всю деревню. По дороге к цзиньши Вей Усянь чуть не пополам складывался от смеха. Войдя же, обнаружил, что Лань Ванцзи куда-то ушел. Хлебнув немного вина, Вей Усянь отправился в библиотеку, где вполне ожидаемо нашел Второго Нефрита Лань. Но не одного, а в компании Цзинь Гуаньяо. Едва бросив взгляд на их сосредоточенные лица, Вей Усянь и сам почти перестал улыбаться и, отослав А-Юаня поиграть снаружи, притворил за ним двери, устроился третьим у небольшого столика и произнес:

- Я прямо-таки ощущаю поджидающее меня здесь веселье.

- Сюэ Ян пропал. - коротко сообщил Лань Ванцзи.

- И что, даже следов не оставил? - чуть усмехнулся Вей Усянь.

- Следов и правда нет. - сокрушенно произнес Цзинь Гуаньяо.

- Все же темница клана Лань куда надёжнее вашей. - заметил Вей Усянь, чуть язвительно.

- Его заключение давно стало условным. - тихо произнес Цзинь Гуаньяо.

- Ах, ну да. Для заклинателя, вырезавшего целый клан, это же вполне закономерно.

- Вей Ин. - ровным голосом позвал Лань Ванцзи.

Тот вскинул на него взгляд. После чего кивнул:

- Ладно. Я понимаю. Это не решение Молодого Господина Цзинь. Что сказал Цзинь Гуаньшань, узнав об инциденте?

- Он… Покинул Башню Кои. - произнес Цзинь Гуаньяо. - Некоторое время назад я рассказал ему о своей идее создать наблюдательные посты в областях, неподконтрольных кланам заклинателей, чтобы хоть как-то присматривать за ситуацией там, а заодно оказывать посильную помощь даоцзанам, которые нередко довольно стеснены в средствах и вынуждены от этого больше рисковать собой. Я обозначил области, на мой взгляд более всего нуждающиеся в подобном и отец решил отправиться туда и осмотреться на месте. Это довольно отдаленные края. Отец вернётся не вскоре. Делами клана и Совета в его отсутствие занимается Цзинь Цзысюань. Его двоюродный брат также прибыл к нам на днях, чтобы помочь…- Цзинь Гуаньяо замолчал на мгновение и Вей Усянь чуть нахмурился. - А мне. - продолжил Цзинь Гуаньяо.- было поручено присматривать за порядком, слугами и личной охраной.

- За исчезновение Сюэ Яна спросят именно с вас. - заключил Вей Усянь.

- Илин был в списке областей нуждающихся в защите? После падения клана Вэнь кто-то должен присматривать за окружающим Луаньцзан ограждением.

- Глава Цзян был готов взяться присмотреть за горой. Но у многих возникли сомнения, что молодой Орден справится с задачей. Илин действительно был в моем списке. - подтвердил Цзинь Гуаньяо.

Вей Усянь потёр висок. Лань Ванцзи хорошо видел, как резко изменилось при этом выражение его лица. Он вопросительно посмотрел на него.

- На Луаньцзан огромное скопление Темной Ци. Все, что произойдет в Илине, в первую очередь свяжут со мной. - ответил Вей Усянь на его взгляд.

Лань Ванцзи чуть кивнул.

- Мы можем отправить весть о случившемся. - предложил Цзинь Гуаньяо. - Если Отец и Сюэ Ян и правда встретятся в Илине, мы будем знать. Кроме того адепты Цзян также есть в Илине рядом с горой Луаньцзан. Местность там им знакома. Они скорее заметят что-то или кого-то, если дать им знать.

- Когда обнаружили, что Сюэ Ян исчез? - спросил Вей Усянь.

- Вчера.

- Сбегают обычно ночью. Ладно. Ничего лучшего мы все равно не имеем. - вздохнул Вей Усянь. - И если даже вы не нашли следов…это определенно не простая случайность.

========== Глава 42. Вечерняя музыка. Незванные гости. ==========

***

В тот день Цзинь Гуаньяо остался в Облачных Глубинах для разговора с Лань Сиченем, а Вей Усянь, Лань Ванцзи и А-Юань отправились в поселение на другую сторону горы.

- Хорошо, что ты здесь. - сказал Вей Усянь Лань Ванцзи и отправился с Вэнь Нином пройтись, оставив А-Юаня под присмотром Второго Нефрита. В итоге их не было довольно долго. А-Юань успел послушать гуцинь, немного поиграть, сходить до огорода и до реки, вернуться и вздохнуть, что дядя с папой опять куда-то пропали. Лань Ванцзи потрепал ребенка по голове, прихватил яблок, и они отправились кормить ослика. После они взяли его на прогулку вверх по склону через пролесок. У кромки деревьев росла сочная травка и Яблочко тут же направился туда, намереваясь полакомиться. Решив не спорить с осликом, его отпустили пастись. Лань Ванцзи нашел на земле довольную толстую ветку сосны и, присев, принялся ее обтачивать с помощью небольшого кинжала. А-Юань побродил рядом, попробовал отвлечь Яблочко от травы, но добился только негодующего крика ослика. Под взглядом Лань Ванцзи животное правда тут же притихло и продолжило со вкусом жевать. А-Юань подошёл и уселся напротив Второго Нефрита. Он смотрел, как белые завитки лёгкой стружки соскальзывают с металла на землю. В руках Лань Ванцзи из дерева проявлялось нечто пока что неопределенное.

- Что это будет? - спросил его малыш.

- Увидишь. - коротко отозвался Второй Молодой господин Лань.

А-Юань подпёр ладонями голову и принялся завороженно наблюдать. Яблочко доел самую сочную траву на лужайке, громко фыркнул и, не дождавшись внимания, притопал сам к своему маленькому хозяину. Подойдя со спины, Яблочко уткнулся носом А-Юаню в затылок. Ребенок весело усмехнулся, обернулся и похлопал ослика по лбу, почесал между ушей. Потом он было взялся смотреть на Лань Ванцзи дальше, но Яблочко настойчиво толкнул его в плечо, чуть не уронив, требуя себе внимания и ласки.

- Ты не хотел идти, когда я просил тебя! - возмутился А-Юань. - А теперь толкаешься?

Ослик фыркнул. Ребенок снова похлопал его по лбу.

- Глупый упрямец.

- Совсем не глупый. - подал голос Лань Ванцзи. - Не называй его так.

- А как тогда? Добрый упрямец - звучит странно. Хитрый упрямец - но Яблочко не такой. И умным его не назвать…

- Скажи просто “мой”. - посоветовал Лань Ванцзи.

- Мой упрямец. - произнес А-Юань, будто пробуя звучание. - Упрямец мой. - он рассмеялся и снова потрепал ослика по голове, повторив мягко - Упрямец мой.

Край губ Лань Ванцзи едва заметно приподнялся. Ещё не улыбка, лишь совсем едва уловимый намек на нее.

В поселение и Вей Усянь с Вэнь Нином, и Лань Ванцзи с А-Юанем вернулись ближе к вечерним сумеркам. Ужинали вместе. Вэнь Нин просто за компанию сидел рядом, буквально излучая довольство. Вей Усянь же был молчалив и задумчив. Лань Ванцзи также был верен себе и не нарушал тишины. После еды А-Юань показал Вей Усяню вырезанного из дерева маленького крольчонка. Чуть улыбнувшись Вей Усянь потрепал ребенка по голове и отправился посидеть на террасе. Вскоре оттуда послышалась мелодия флейты. Лань Ванцзи почти сразу присоединился к нему со своим гуцинем. Играли разные мотивы. Не очень громко. Но в закатной тишине звук разносился далеко. Один за одним послушать музыку собрались все жители небольшого поселения. Когда наступило время отбоя, Лань Ванцзи прикрыл ладонью трепещущие струны, поднялся и отправился укладывать А-Юаня спать. Малыш просто совершенно бесцеремонно объявил, что ни с кем другим , кроме Лань Ванцзи, спать не пойдет и “Сянь-гэгэ, приходи тоже”. Вей Усянь кивнул ему, но остался на месте. Он сыграл один ещё несколько песен, а после заткнул флейту за пояс и остался сидеть просто так. Люди разошлись, поблагодарив, кто голосом, кто поклоном. Опустилась ночь. Рассыпались по небу все ярче разгорающиеся звёзды. Вей Усянь снова достал флейту, повертел в руках, а после заиграл совсем тихо, тонкий протяжный шепот едва нарушал ночной покой.

А-Юань не хотел засыпать вовремя, он лежал и тихонько гладил маленького деревянного кролика. Лань Ванцзи сидел на краю его кровати, рядом стоял небольшой столик, тепло горел бумажный фонарик на нем. На коленях у Лань Ванцзи лежала книга. Наверно, принес с собой - думал А-Юань. Он смотрел как мягко отражают неяркий свет белые одежды заклинателя, как сосредоточено и строго он смотрит в книгу, как бережно переворачивает страницу, чтобы читать дальше. Нарушать эту тишину казалось неправильным и А-Юань наблюдал молча и сам не заметил, как наконец задремал.

Дождавшись, когда ребенок заснет покрепче, Лань Ванцзи отложил книгу и бесшумно вышел на улицу. Вей Усянь играл на Чэньцин совсем тихо, но Лань Ванцзи хорошо различал ее голос, выводящий то звенящий и взмывающий ввысь, то опадающий звук мелодии, хорошо знакомой тем, кто оказывался с Вей Усянем рядом во время сражений Аннигиляции Солнца. Эту песню звали грозной и устрашающей. Действительно разворачиваясь, она звучала резче. Но Лань Ванцзи никогда не испытывал от этих звуков настоящего страха, лишь тревогу и горечь. Вей Усянь играл полуприкрыв глаза, увлекшись музыкой. Он не слышал лёгкой поступи подошедшего к нему Лань Ванцзи и потому от прикосновения к плечу вздрогнул и опустил флейту.

- Почему ты играешь это? - спросил Лань Ванцзи.

Вей Усянь недоуменно вскинул брови.

- Боевая мелодия призрачной флейты. Так стали называть между собой заклинатели. Она управляла Печатью.

- Печать не при чем. Эта музыка…горы Луаньцзан. Ее не упокоенных душ. Их бесконечные печаль и обида. На то что имена забыты, а тела не погребены, как положено. Ярость, ненависть и злость от природы призракам не присущи. Они удручены и скорбят, гнев приходит позже, от безысходности и отчаяния. - пояснил Вей Усянь.

Лань Ванцзи кивнул и немного помолчав сказал.

- Час поздний. Время отдыхать.

- Я не хочу. - отмахнулся Вей Усянь.

Лань Ванцзи помедлил секунду и опустился с ним рядом. Обняв, он прислонил его спиной к себе:

- Тогда я побуду с тобой.

- Известный своей праведностью Ханьгуан Цзюнь станет нарушать правила?

- О чем ты думаешь? - спросил Лань Ванцзи, игнорируя его насмешку.

Вей Усянь прислонился к нему и довольно долго молчал.

- О разном. О мертвом кургане. О Сюэ Яне. О том, что переиграть Цзинь Гуаньшаня едва ли удастся.

- Курган очень древний.

- Это так. И он хранит кое-что.

- М?

- То, что я сказал тебе и Цзян Чэну тогда на почтовой станции действительно было правдой. Кто-то жил на кургане раньше. Вынужденно или по своей воле. Есть грот. Я набрёл на него случайно. Чэньцин оттуда. Но это не всё. Сохранились записи. Довольно много. Не все рабочие. Но есть и действующие. Захват чужого тела, например. Хоть и временный. Или вытеснение сознания. Все это нужно конечно изучать внимательно и выуживать из вороха описаний различных жертвоприношений. Но, кто знает…

- С кургана никто кроме тебя живым не сошел. - напомнил Лань Ванцзи. - Цзинь Гуаньшань не сунется туда.

- Сюэ Ян.

- Едва ли они знают о гроте.

- И то верно…Но я ведь тоже не знал.

- Ты искал способ выжить.

- Любому, кто окажется на кургане ночью придется его искать.

- Это ещё не значит, что грот обнаружат. Или смогут понять, что нашли. Да и прямого отношения к тебе он не имеет.

- Это несложно устроить. Им достаточно лишь сказать - и нам, твоему брату, придется искать доказательства и опровержения.

- Фактов все ещё мало. - произнес Лань Ванцзи.

- Я просто забыл обо всём этом. - Вей Усянь усмехнулся и весело, и грустно. - Повидал шицзе, вернулся. Ничего плохого за этим не последовало - я просто жил в свое удовольствие. Как будто…все то, что болтают о Старейшине Илина в народе - это вовсе не я.

- Это вовсе не ты. - подтвердил Лань Ванцзи. - И чем дальше, тем больше.

- Их, кажется, все же немало, тех, кто считает иначе. - произнес Вей Усянь.

- Я буду рядом. - ответил Лань Ванцзи. - Что бы ни произошло.

От этих слов сердце Вей Усяня наполнилось теплым трепетом и одновременно спокойствием:

- Хорошо, что ты здесь, Лань Чжань.

Лань Ванцзи тихо произнес свое привычное “мгм” и Вей Усянь улыбнулся. Ещё некоторое время просидели в молчании. Вей Усянь глядел на рассыпанные в небе над горой звёзды и слушал ровное дыхание рядом с собой. Оно было лёгким и мерным. Повернув голову, Вей Усянь увидел сомкнутые веки, расслабленно смягчившиеся черты лица.

- Лань Чжань. - он потрепал его по плечу. - Второй Молодой господин Лань, ты спишь в неположенном месте! - проговорил Вей Усянь громче.

Длинные ресницы чуть дрогнули, Лань Ванцзи открыл глаза.

- Ну и куда это годится? - со смехом спросил его Вей Усянь. - Совсем ты со мной пропадешь. Идём, ляжешь спать, как полагается.

***

Новый день принес новые заботы. Утром Вей Усянь обнаружил Лань Ванцзи, который действительно готовил завтрак. При чем не один, а в компании А-Юаня. Сообразив, что Вэнь Цин вероятно ещё не вернулась в поселение, Вей Усянь лукаво ухмыльнулся и мысленно ещё раз пожелал им с Лань Сиченем хорошенько провести время.

- Я тоже хочу. - почти неожиданно для самого себя выпалил Вей Усянь.

- Есть? - уточнил Лань Ванцзи.

- Нет. - с лёгким смехом сообщил Вей Усянь. - Готовить.

- О, нет. - выдохнул А-Юань. - Лань Ванцзи, пожалуйста, не подпускай папу к приправам и специям. Иначе с едой вместо чая будем пить собственные слёзы.

Вей Усянь рассмеялся в голос.

- Он просто привык к острой пище. - размеренно произнес Лань Ванцзи.

- Нет-нет. - возразил Вей Усянь, все ещё смеясь. - В тот раз я и правда немного увлекся. Ладно, если А-Юань против, просто присяду рядом и буду смиренно ждать, когда меня накормят.

После того как еда была приготовлена и съедена, Лань Ванцзи с А-Юанем отправились на занятия, а Вей Усянь в компании Вэнь Нина - на осмотр лабиринтов и магических полей.

Проведя полдня на ногах, Вей Усянь остановился отдохнуть. Но едва он опустился на землю, Вэнь Нин сообщил:

- Вей-лаоши, там заклинатель. В лабиринте.

- Каков он? - почти скучающим тоном уточнил Вей Усянь.

- Весёлый. И вместе с тем злой. - после небольшой паузы сказал Вэнь Нин. - Совсем безудержный. Лабиринт такого точно не остановит.

- Пусть его. - кивнул Вей Усянь. - Оставайся незаметным и без особой нужды не вмешивайся. Хочу посмотреть, кто это и зачем.

- Он выйдет не прямо к нам. - уточнил Вэнь Нин.

- Это тоже хорошо.

Поклонившись, Вэнь Нин ушел в сторону и исчез. Вей Усянь посидел немного, а после двинулся вперёд к лабиринту и вдоль него, неспешно, почти наугад. Собственное сигнальное поле не дало бы ему пропустить названного гостя. Однако он и не хотел позволить тому пересечь и второе поле, созданное адептами клана Лань. По счастью означенный гость явно не пытался двигаться бесшумно. И вообще непонятно, зачем сунулся в лес, будучи явно мало привычным к такой местности. Он был одет в чёрное и проходя мимо не услышал шагов Вей Усяня и не заметил его. Однако тот не собирался следовать за ним или гадать, что за гость к нему явился, поэтому оставаясь за его спиной, он свистнул коротко и громко. По счастью звук этот все же был много звонче и резче шума, производимого названным гостем при движении. Он обернулся на свист и Вей Усянь едва успел выдохнуть удивлённо насмешливое:

- О..

Как с лёгким звоном вылетел из ножен клинок.

- Пришёл показать мне свой меч? - вопросительно выгнул бровь Вей Усянь.

- А то! - весело рассмеялся Сюэ Ян и шагнул ближе.

Вей Усянь смотрел на хорошо отполированное лезвие обоюдоострого меча.

- Как же ты его назвал?

- Цзян Цзай.

- Доброе имя.

- Ненавижу добряков. - бросил Сюэ Ян, перестав улыбаться и нанес первый удар.

Вей Усянь увернулся.

- Ты и впрямь так беспечен, что не носишь оружия? Думаешь, тебе стоит хоть где-то ощущать себя в безопасности?! - меч в руках Сюэ Яна закрутился веером. Это могло бы быть опасно, если бы у него было больше места для маневра. А так пострадало несколько ветвей и молодых деревьев. Сюэ Ян опёрся на меч.

- А мне ведь всегда было интересно, каков ты в бою. Что действительно, можешь теперь лишь убегать, да увертываться? Правду значит говорят, что в войну ты всегда гнал вперёд марионеток, а сам держался подальше от вэньских клинков.

- Ты, что и впрямь мной интересовался? – усмехнулся Вей Усянь.

- Была охота. Только даже если уши себе заткнуть, слухи о тебе их все равно достигнут.- огрызнулся Сюэ Ян.

- Вот это известность. - прищелкнул языком Вей Усянь, а Сюэ Ян сделал новый выпад. Он рассчитывал, что Вей Усянь вновь уклонится, но тот лишь чуть качнул корпусом, а после толкнул Сюэ Яна, заставляя его потерять равновесие и упасть на колено:

- Ах! Снова детские фокусы. Как и тот, с якобы петляющим лесом неподалеку. Тебе ни за что не справиться таким образом не то что с армией или несколькими, даже один достаточно сильный заклинатель окажется тебе не по зубам.

- Ты пришел не один? - поинтересовался Вей Усянь.

- Тьфу! Ну какой же ты глупый. Шумная компания нужна для выпивки, а не для убийства. – Сюэ Ян снова был на ногах, замышляя очередной маневр.

- Точно. Ты ведь тоже стоял в сторонке и наблюдал, как призванная тобой нечисть, расправляется с кланом Чан. – припомнил Вей Усянь.

- Хах! да! - Сюэ Ян даже вновь остановился. - Да! Их крики, такие громкие, душераздирающие. Дивная музыка. Но кровь всё-таки была бы горячей и слаще, чем липкий унизительный страх!

После этих слов у Сюэ Яна вдруг резко перехватило дыхание, потемнело в глазах, и он больше ничего не ощущал и не слышал.

- След на шее останется. - сокрушенно проговорил Вэнь Нин.

- Ты где это взял? - спросил Вей Усянь, глядя на обрывок внушительного размера цепи в руках лютого мертвеца. - И почему вмешался сейчас?

- Вы сражались. - ответил Вэнь Нин.

- Я этого почти не заметил. - фыркнул Вей Усянь.

- Он говорит ещё хуже, чем нападает.

- Хах! - рассмеялся Вей Усянь. - Ладно. Только теперь придется нести его. Меч, так и быть возьму на себя.

Вэнь Нин склонился над лежащим без сознания Сюэ Яном и с удрученным сожалением коснулся ссадин на шее:

- Простите, я не хотел…

- Дома поищем заживляющую мазь или травы. Вот если бы ты ему вовсе голову снёс, исправить это было бы куда сложнее.

- Вей-лаоши…- обиженно проговорил Вэнь Нин

- Идём. - скомандовал в ответ Вей Усянь, сняв с пояса Сюэ Яна ножны и вложив в них Цзян Цзай.

Впереди, примерно на полпути к поселению, их ожидала внезапная встреча. Лань Ванцзи вел перед собой юношу в белых одеждах клана Лань, также забрав у него оружие.

- Это ещё что такое? Лань Чжань, ты заскучал? Если так, то с гостями стоит все же обходиться по вежливее. Я же не возражаю против того, чтобы заклинатели твоего Ордена приходили сюда.

- Он явился без предупреждения. - коротко и строго. - сообщил Лань Ванцзи.

- А-Шэн, почему ты поступил так?

Молодой заклинатель во все глаза смотрел на остановившегося чуть поодаль за спиной Вей Усяня Вэнь Нина с все ещё не пришедшим в себя Сюэ Яном на плече. Казалось, вес человека мешал ему не больше чем не особенно полный мешок картошки, он держал его почти небрежно и вместе с тем аккуратно.

- Я просто…хотел посмотреть…как живут здесь. - наконец ответил юноша, так и не оторвав взгляда от того, кто нес на плече человека.

- Пропавший явился. - сказал Вей Усянь Лань Ванцзи тем временем. А наконец дождавшись ответа молодого заклинателя, пояснил уже для него. - Это Вэнь Нин. Как видишь, у нас сегодня день внезапных посетителей. Поэтому я пойду, а ты можешь погулять здесь раз пришел.

- Со мной. - дополнил Лань Ванцзи.

- Как скажешь. - кивнул Вей Усянь. - Но тогда лучше гуляйте оба за нами.

По пути Лань Ванцзи подошел ближе и спросил Вей Усяня.

- Что думаешь делать?

- Для начала поговорю с ним. Вэнь Нин будет рядом. Но детям лучше не оставаться по близости. Почему ты все же так строг с этим парнем?

- Он нарушил правила.

- Здесь я не держу правил. - напомнил Вей Усянь

- Причина не в том, что он пересёк твою границу.

- В чем же тогда?

- Уходя из Облачных Глубин он назвал другую цель своего ухода. Наши ученики все ещё должны сообщать старшим, куда направляются. В целом все заклинатели Ордена придерживаются этого правила, особенно если уходят в одиночку. В том числе из соображений безопасности. Лучше вовсе не сказать, чем солгать.

- Ладно. - кивнул Вей Усянь. - Я тебя понял. Но позволь мне позже поговорить и с этим моим названным гостем? И может быть ты все же вернёшь ему меч?

- Он сам мне его отдал.

- О. - удивился Вей Усянь. - Это ещё интереснее. Тогда, сделай одолжение, пока не наказывай его.

- Я вовсе не собирался наказывать здесь. Просто присмотрю за ним.

Вей Усянь кивнул, и они разошлись.

Оказавшись в поселении, он велел Вэнь Нину оставить Сюэ Яна в домике и отправляться за снадобьем, если он конечно все ещё беспокоится о невольно причиненных неудобствах. Ранами это было всерьез не назвать. Домик располагался весьма удобно, немного в стороне от других, куда ближе к небольшой речке. Здесь жил сам Вей Усянь, если оставался в поселении. Не очень часто, потому что нередко хозяин домика любил засидеться в гостях. И все же за помещением хорошо следили. Оно было чистым и аккуратным, несмотря на умение его владельца шутя создавать беспорядок. Было здесь и вино, с которым Вей Усянь устроился в уголке на циновке. В то время как гость занял кровать. Без всякого стеснения рассматривая его, Вей Усянь вдруг вспомнил, что он на каких-то два года старше А-Мина. А А-Шэна и вовсе всего на год. С Сяо Синченем они также были погодками, только в пользу первого. Одно поколение, в самом что ни на есть переходном возрасте. Сам Вей Усянь в семнадцать лет попал в лагерь по перевоспитанию в Цишане, а после пала Пристань Лотоса и началась война. Тех, кто прямо участвовал во всем этом жизнь перекраивала иначе, чем нынешних юношей. И все же разница не столь велика - подумал Вей Усянь с лёгкой усмешкой. Вэнь Нин тем временем вернулся со снадобьем и осторожно обработал шею Сюэ Яна. Вей Усянь отдал ему Цзян Цзай.

- Теперь твоя очередь носить это. А ещё мне нужна конфета. Всего одна. Найди, положи на его подушку и можешь быть свободен. Только не отходи далеко и не оставляй нигде его меча, носи при себе.

Вэнь Нин поклонился и вышел. Конечно, он нашел то, что просил Вей-лаоши и выполнил все в точности так, как он распорядился. Время неспешно шло, Вей Усянь также неспешно потягивал вино из сосуда. Сюэ Ян лежал тихо. Вэнь Нин так и не сказал, где и зачем взял обрывок цепи - вспомнил Вей Усянь. Может быть, он ему просто случайно подвернулся под руку. Надо будет спросить ещё раз. Он и так-то силен, а с оружием…либо он думал, что сможет более аккуратно рассчитать силу, либо в какой-то момент и правда хотел убить или ранить Сюэ Яна. Звучит нелепо, но может быть и реально. Из размышлений его вывела резко пролетевшая в него конфета, которую Вей Усянь все же исхитрился поймать в руку:

- Не хочешь? Тогда я съем.

- Нет! - хрипло вскричал Сюэ Ян и тут же тронул рукой саднящее горло, разумеется попав пальцами в заживляющую мазь - Что за мерзота?! Что это все такое?! Что ты посмел со мной сделать?!

- Ничего я не делал. - пожал плечами Вей Усянь. - Просто твои речи немного оскорбили слух одного моего друга. Поэтому, пожалуйста, не кричи так.

- Где мой меч?! - прорычал Сюэ Ян чуть тише, но вместе с тем более грозно.

- Я попросил моего друга присмотреть за ним.

- Верни мне его! Немедленно! - говоря это Сюэ Ян потянулся запустить руку в рукав.

- Давай-ка без опрометчивых движений. - предостерёг Вей Усянь.

- Имел я тебя с твоими советами. - прошипел Сюэ Ян.

Однако Вей Усянь понимал, что словами этого мальчишку не остановить, поэтому бросил талисман, не дожидаясь пока тот вытянет из рукава что-нибудь. Неожиданно подлетев и ярко вспыхнув, талисман на несколько секунд ослепил Сюэ Яна. За это время Вей Усянь выскочил из своего угла, рывком перевернул сидевшего на кровати Сюэ Яна на живот и прижал с помощью духа из поясного мешочка-ловушки.

- Ах ты! - задохнулся от гнева Сюэ.Ян. - Это нечестно!

- Почему? - выгнул бровь Вей Усянь, садясь рядом с кроватью так, чтобы Сюэ Ян, практически лишенный сейчас возможности двигаться, видел его. - Я ведь тебя предупреждал.

Сюэ Ян скрипнул зубами так, что Вей Усянь услышал звук. Достав конфету, он принялся демонстративно ее разворачивать.

- Не смей! Это моя!

- Ты же выбросил?

- Я не хотел! Все из-за тебя!

- Хочешь, чтобы я ее вернул? - спросил Вей Усянь.

- Да хоть подавись ею! В этом клятом золотом Ордене столько сладостей, что аж тошно. Я уже забыл, что значит изредка их получать и мечтать об этом!

Вей Усянь аккуратно завернул конфету обратно и положил на кровать рядом с Сюэ Яном.

- Я не нуждаюсь в подачках! Думаешь, оставил для меня пару конфет в застенках. и я стану плясать, как ты скажешь?!

- Почему ты все время кричишь?

- Потому что меня это бесит!

- Что именно?

- Этот напыщенный фальшивый мир. Лицемерные добряки вроде тебя. Зажравшиеся роскошью богачи, жаждущие все больше власти, любыми средствами. Они искусны в речах и также жаждут крови, как я. Только трусливы без меры. Потому готовы платить, чтобы вместо них убивал кто-то другой.

- Тебя пытались нанять в качестве убийцы?

- Нет! - расхохотался Сюэ Ян. - Нет. Этот трус даже себе не признается, что жаждет убийств, а не только продажных женщин. Я - недостаточно хорош для него. Вероятно, он хочет проверить…

- Ты должен отправиться на Мертвый Курган?

- Нет, я не должен. За этим я и пришел сюда. Чтобы вы все знали, я никому из вас ничего не должен. Потому что все вы жалки, убоги и лицемерны. Все до единого. Пусть я и убил целый клан. Но я сделал то, чего хотел и так, как хотел. Вот ты! Да, ты, Старейшина Илина, о котором столько трепят в залах и кабаках, ты можешь похвастаться подобным?!

- Пожалуй, да. - кивнул Вей Усянь. - Я делаю, что хочу.

Сюэ Ян лишь злобно плюнул, правда сделать это в сторону Вей Усяня все же не осмелился.

- Тогда ты ещё больше противен мне, если это жалкое существование, которое ты влачишь, тебе ещё и по нраву.

Вей Усянь лишь чуть пожал плечами.

Сюэ Ян рассмеялся:

- Ах да! У тебя очень миленькая, прелестная сестрёнка. Они с этим золотым павлином на редкость изумительная пара. Лучше и не сделаешь.

Вей Усянь чуть усмехнулся знакомому прозвищу, слетевшему с чужого языка.

- Я знаю, что ты там был. Иначе ведь невозможно. - выпалил Сюэ Ян, и Вей Усянь внутренне напрягся, улыбка не покинула его лица, но стала холодной и мертвой.

- До того дня я был готов уважать тебя. И я был бы даже горд тобой и тем что видел тебя вживую так близко. Если бы ты только не вел себя подобно загнанному в угол, послушно терпящему все унижения. Почему ты не хочешь встать в полный рост, расправить плечи и быть тем, кто ты есть? Ты мог бы прийти свободно. Да ещё прихватить этих своих Ланей в придачу. А всех недовольных, зажравшхеся чопорной властью поставить на колени, заставить дышать в землю, ткнуть их носами туда, где им самое место, раз они мнят, что в праве что-то тебе запрещать! Ну почему? Почему ты не сделал этого?! Почему не желаешь жить свободно и просто? Из-за таких как ты вся эта слащавая фальшивая мразь все ещё существует на свете!

Вей Усянь не ответил, но лицо его снова было просто спокойно.

- Ты не хочешь отвечать мне?! - прорычал Сюэ Ян. - Зачем тогда притащил сюда и расселся рядом? Поговорить о конфетах?!

- Мне это не интересно. - произнес Вей Усянь.

Сюэ Ян на мгновение онемел.

- Мне не интересно что-либо доказывать им. - пояснил Вей Усянь. - Нет смысла демонстрировать свою силу. Я люблю развлечения. Но нынче для Ночных охот и Облав специально сгоняют нечисть. Сейчас мне достаточно свистнуть, чтобы заставить их разбежаться или загнать в нужное место. Так было на Байфен. Что-то около трети добычи я увел случайно, с закрытыми глазами. - он вдруг легко и мягко улыбнулся, вспомнив ещё один улов на Байфен, в котором сам оказался охотничьим трофеем. - Это ужасно скучно. - слова не слишком вязались с выражением, мелькнувшим по лицу, но Сюэ Ян не заметил этого. - соревноваться с теми, кто всегда будет смотреть мне в спину. И все во многом лишь потому, что мы используем в заклинательстве разные силы. Они могут одно, я - другое и сравнивать это - бессмысленно.

- Но они все равно существуют! Ты живёшь в их мире!

- В самом деле? - переспросил Вей Усянь. - Я так не считаю.

- То есть, ты решил уйти на покой? Что ж твое дело! Только скажи хоть, ты вообще был на Луаньцзани? Не верю я, что такой бесхребетник как ты вообще мог там оказаться, да ещё выжить. Ты скорее просто хотел отсидеться в сторонке от той заварушки, как и сейчас. Но слухов о тебе ведь немерено! И теперь золоченый трусливый старик решил, что возможно, ты забрал с кургана не всё. Вдруг там осталось что-то кроме твоей флейты и Печати, которую ты угрохал недавно. Ну как, осталось или нет? Только, знай же, искать я не буду. Потому что я уже по горло сыт лживым ядом этого золоченого Ордена. Я просто убью его - и дело с концом. Раз все вы годитесь лишь на то, чтобы сотрясать друг перед другом воздух, я просто сделаю это - и всё!

- Ты не сделаешь. - спокойно ответил Вей Усянь.

- Это с чего же так?! - Сюэ Ян даже дернулся и совсем побелел от гнева.

- Убивать их мне не интересно тоже. Я не отпущу тебя. - пояснил Вей Усянь и поднялся, собираясь уйти.

- Эй! Остановись! Что ты там задумал?! Я же сам пришел к тебе!

- Об этом я помню. - кивнул Вей Усянь.

- Не смей уходить! Отпусти! Я! Да я все равно найду способ сбежать!

- Можешь попробовать. - согласился Вей Усянь и вышел.

Отойдя от дома пару шагов, он свистом призвал Вэнь Нина и приказал ему охранять Сюэ Яна, и, если полезет в драку, не калечить. Ещё полчаса его будет удерживать дух, а после это будет уже лишь делом Вэнь Нина, поэтому на его усмотрения, стоит ли связывать Сюэ Яна и когда, стеречь его внутри или снаружи. Напоследок Вей Усянь сообщил, что кажется успел полюбить этот свой дом, поэтому хотел бы, чтобы он и мебель в нем остались по большей части целы.

Комментарий к Глава 42. Вечерняя музыка. Незванные гости.

Меч Сюэ Яна: Цзян Цзай — «ниспосылать несчастья»

Я неизменно рада постоянным и новым читателям, вашим отзывам и пожеланиям продолжения. Вы помогаете мне писать дальше. Большое спасибо.

========== Глава 43. Много бесед. Внезапности. И одна кража. ==========

А-Юань сидел на террасе у столика, чуть прикусив губу он медленно и тщательно выводил штрихи на бумаге. Пока что это были еще не иероглифы, а, мягко говоря, не очень изящные штрихи, но малыш старался. Только совершенно не хотел оставаться при этом в комнате. Лань Ванцзи не давил на ребенка. Лишь раз он сказал ему, что обычно занятия проходят в классах, на что А-Юань ответил, что класс – это совершенно другое дело. Лань Ванцзи уступил. Тем более что погода была вполне подходящей для занятий на улице. А-Юань очень старался соблюдать дисциплину, поэтому даже когда Лань Ванцзи внезапно отлучился, а после вернулся с незнакомым еще А-Юаню молодым заклинателем, ребенок не отвлекся, лишь поднялся поприветствовать гостя. Бежать обнимать его почему-то не хотелось. Несмотря на юный возраст, он выглядел строгим и отстраненным. Можно сказать, даже больше, чем Лань Ванцзи. Юноша устроился поодаль и, кажется, принялся медитировать. А-Юань несколько раз отвлекся, невольно поднимая на него любопытный взгляд. Но Лань Ванцзи сел рядом и тоже стал выводить штрихи. А-Юань переключился на то, чтобы постараться уловить и повторить его движения. Это было непросто. И еще глядя на красивый почерк, ребенок успел немного расстроиться, что сам пока не может также. Однако он тут же подумал, что Лань Ванцзи вероятно тренировался много лет, поэтому и у него все получится, только со временем. А-Юаню все еще не хватало усидчивости. Сегодня он и так уже долго и много старался. На его счастье, на горизонте появился Вей Усянь. Он определенно шел именно к ним и довольно быстро.

- Лань Чжань, ты идешь со мной. – едва подойдя скомандовал он, махнув флейтой. – А-Юань, ты останешься присмотреть за А-Шэном. Передай ему меч – кивнул Вей Усянь Лань Ванцзи.

Юный заклинатель Лань распахнул глаза и уставился на обоих старших, явно собираясь потерять большую часть своей отстраненности. А-Юань тут же понял, что тот сердится. И что до этого он тоже казался хмурым, как будто несмотря на спокойное лицо, где-то внутри него ходили темные тучи. А-Юань немного обрадовался тому, что кажется, понял, в чем дело.

- Вей Ин…- проговорил Лань Ванцзи.

- Уф…Ну и что вы так смотрите, оба? Да, я действительно собираюсь оставить на время А-Юаня за старшего. – сообщил Вей Усянь. – Вэнь Цин в Облачных Глубинах. Мы с тобой, Лань Чжань, отправляемся туда же. Вэнь Нин занят. Четвертый дядюшка изобретает очередное вино или на рыбалке. Остальные – кто целебные травы собирает, кто на огороде. Можешь мне верить, все заняты. Не отрывать же людей от дел.

- Он может отправиться с нами. – сказал Лань Ванцзи. – Они оба.

- Сейчас нет. Кто-то же должен присматривать за поселением и оставленными домами. – возразил Вей Усянь. – И раз уж А-Шэн сам пришел сюда, пусть тоже остается.

- Ладно. – наконец согласился Лань Ванцзи и передал А-Юаню меч Лань Дэшэна. Хозяин лишь проводил взглядом свое оружие.

- Разве он не может призвать свой меч? – спросил А-Юань Вей Усяня.

- Если сможет сделать это, не имея его ножен в руках, может идти восвояси. Я даже ему поклонюсь. – сообщил Вей Усянь.

- О..-удивился А-Юань.

- Но, если он и просто захочет забрать у тебя свое оружие, не нужно противостоять, ты ведь младше и не можешь ему запрещать. – добавил Вей Усянь.

А-Юань кивнул:

- А пойти погулять можно? Или я должен продолжать упражнения со штрихами?

- Ты можешь ходить, чтобы проверить все ли в порядке с домами и на кухне. Можешь писать, если еще не устал. Из поселения не уходи. И помни, это ты присматриваешь за ним, а не он за тобой. – пояснил для ребенка Вей Усянь.

А-Юань снова кивнул и осторожно положил меч, казавшийся ему довольно большим, рядом с собой.

После этого старшие ушли, а младшие остались на месте.

Понимая, что Вей Усянь определенно спешит, Лань Ванцзи встал на Бичэнь и поставил того перед собой, не дожидаясь, пока Вей Усянь сам захочет предложить данный способ передвижения. Уверенные движения Лань Ванцзи заставили Вей Усяня улыбнуться. Ощущая надежную и сильную опору за своей спиной, ему отчаянно хотелось шалить и валять дурака, просто радуясь случаю. Но на сей раз он заставил себя сдержаться. Просто улыбался, поглядывая по сторонам.

Оказавшись в Облачных Глубинах, Лань Сиченя в ханьши они не застали.

- Надеюсь, они не в библиотеке. – выпалил Вей Усянь. Он все же слишком долго держал себя в руках. – Послушай, Лань Чжань, где здесь самое романтичное место?

Второй Нефрит Лань выглядел немного растеряно.

- Куда можно пойти с девушкой, которая тебе нравится? – перефразировал Вей Усянь.

Вообще-то в Облачных Глубинах заклинатели и заклинательницы обучались раздельно. Покидать свою территорию им было строго запрещено. Вей Усянь конечно знал об этом. Даже он во времена своего обучения здесь не посмел проникнуть на девчачью территорию.

Лань Ванцзи отвернулся.

- Ладно. – тронул его за запястье Вей Усянь. – Прости, я опять болтаю ерунду. Просто думал, где могут быть твой брат и дева Вэнь сейчас. А. Постой. У меня есть одна версия. Даже две. Надеюсь, все же не вторая..

Лань Ванцзи почти заметно удивился, но переспрашивать не стал, просто позволил тянуть себя за руку. На самом деле в Обители хватало живописных мест, уединенных в большей или меньшей степени. В переливах горных ручьев или в зарослях. Вей Усяня всегда удивляло, что чаще вся эта симпатичная благость пребывала в запустении. Почти никогда было здесь не услышать голосов, разве что совсем тихие. Ведь шуметь запрещалось. В на самом деле довольно многочисленные павильоны заклинатели приходили изредка, предпочитая личные комнаты для уединения и занятий. На всякий случай Вей Усянь поглядывал по сторонам пока шел к живописному месту для чаепитий, откуда открывался совершенно потрясающий вид. Второе место, о котором думал Вей Усянь было тем, куда они приходили с А-Мином. Конечно, оно было не только их. Но все же там они пока больше никого не встречали. Вей Усянь вдруг понял, что ему очень даже нравится некоторая обособленность того места, поэтому раскрывать его, он не хотел. По крайней мере не прямо сейчас. Но те, кого искали, как раз и нашлись на высокой площадке за чаепитием. Даже Цзинь Гуаньяо и тот был там же. Но Вей Усянь, наконец выпустивший руку Лань Ванцзи, смотрел в первую очередь на Вэнь Цин. Она выглядела скромной, слегка смущенной и при этом настолько счастливой, что Вей Усянь чуть не расхохотался в голос. На самом деле он был за нее очень рад. И за Лань Сиченя тоже. Широкая улыбка снова зажгла озорные искры в его глазах.

- А можно мы тоже присоединимся? – крикнул он еще до того, как их с Лань Ванцзи довольно легкие шаги были услышаны.

Лань Сичень поднял взгляд. Обернулись и остальные. Подойдя ближе Лань Ванцзи и Вей Усянь поклонились.

- Конечно, присоединяйтесь. – ответил глава Ордена Лань. Он глянул на младшего брата, предполагая, что они пришли не просто так, хотя искреннее веселье Вей Усяня заметно сбивало его с толку.

- Вижу, вы тоже не стали спешить с возвращением в свой Орден, молодой господин Цзинь? – необычно вежливо поинтересовался Вей Усянь.

Цзинь Гуаньяо чуть склонил голову

- Воздух здесь такой легкий и умиротворяющий, что совершенно невозможно заставить себя уйти.

- Я сам просил А-Яо остаться. – добавил Лань Сичень, уловив в вопросе Вей Усяня тень двойного смысла.

- Вы – братья. – чуть пожал плечами Вей Усянь. – Я вовсе не удивлен.

Он потихоньку отпил из пиалы с чаем. И искрящаяся веселость наконец сбежала с его лица.

- Что все-таки случилось? – спросил Лань Сичень.

- Сюэ Ян нашелся. – кратко ответил ему Лань Ванцзи, опередив Вей Усяня.

- В самом деле? Где? – удивился Первый Нефрит.

- На той стороне горы. – пояснил Вей Усянь. – По сути он сам пришел ко мне.

- Но почему? – задал следующий вопрос Лань Сичень.

- Я не могу сказать тебе точно. Подраться. Или предупредить. Но вероятнее – и то, и другое.

- Ты говорил с ним? Что удалось узнать? – уточнил Первый Нефрит, внимательно глядя на Вей Усяня.

Тот переспросил в свою очередь:

- Мы будем продолжать обсуждать это в текущем составе?

- Да. – кивнул Лань Сичень. – Да, здесь нет тех, от кого я хотел бы что-то скрывать. Говори.

Вей Усянь кивнул, но все же некоторое время молчал. Ничего не говорил и Лань Ванцзи.

- Цзинь Гуаньшань приказал Сюэ Яну явиться к Мертвому Кургану в Илине, чтобы подняться на него и проверить наличие там артефактов, вроде моих флейты и Печати. – наконец произнес он. – Сюэ Ян утверждает, что подчиняться не намерен, при чем никому, роскошь и золото ему претят вместе с лживым характером главы Цзинь, поэтому он намерен попытаться его убить. В связи с этим я считаю, что Сюэ Яна нужно отправить в Нечистую Юдоль. А планы по выводу Цзинь Гуаньшаня на «чистую воду» с его использованием – свернуть. Все-таки затея изначально не особенно удачна.

- Подожди…- начал было Лань Сичень.

- Подождать чего именно? Да, мы тут все не в восторге от старика Цзинь, но убивать его…разве выход? Тем более под Луаньцзан в Илине. Да еще после того, как Сюэ Ян был здесь и конкретно – у меня. Не знаю, сам ли он пришел или по чьему-то наущению, но в итоге повесить это убийство на меня будет проще простого.

По лицу Цзинь Гуаньяо скользнула легкая усмешка и это не укрылось от глаз Вей Усяня.

- Но…почему ты сказал о Нечистой Юдоли? – спросил Лань Сичень.

- Этонадежное место. Здесь его оставлять нельзя, дадим лишний повод для возмущения. Юньмэн Цзян также все еще негласно связывают со мной. Ланьлин Цзинь – тут уже объяснения и вовсе излишни. Старший названный брат ведь тебе не откажет? Тем более что после расследования дела клана Чан Сюэ Ян содержался именно в Нечистой Юдоли. Пусть снова отправится туда. И отправится быстро. Пока Цзинь Гуаньшань не догадался и не попытался вмешаться во все.

- Я не могу принимать решений в отсутствие отца. – тихо и кажется немного виновато произнес Цзинь Гуаньяо. – Но Цзинь Цзысюань может. Имея ввиду побег и всю ситуацию…

- Придется ему найти иной путь пробиваться в Главы своего Ордена. – прямо заметил Вей Усянь.

- Если время дорого, я должен поспешить сообщить ему. – решительно сказал Цзинь Гуаньяо. – Брат, прошу, позволь мне идти.

- Конечно, А-Яо. Только, пожалуйста, будь осторожен. Береги себя. – напутствовал Лань Сичень.

Цзинь Гуаньяо учтиво всем поклонился и вспрыгнув на меч, скрылся с глаз.

- После всего ты все еще беспредельно доверяешь ему. – сказал Вей Усянь Лань Сиченю.

- Он – мой брат. – напомнил Первый Нефрит с долей прохлады в голосе.

Вей Усянь лишь поднял руки, показывая, что уступает данному аргументу.

- Господа, я прошу прощения, но у меня тоже есть вопрос. – подала голос Вэнь Цин.

- Пожалуйста, говори. – мягко отозвался Лань Сичень.

- Нам нужны мечи для полетов. – сообщила девушка.

- Т..ты и с иглами выглядишь очень внушительно и устрашающе. – выдавил Вей Усянь. – Зачем тебе меч?

- Это не для меня. – тут же пояснила Вэнь Цин. – Не беспокойся.

- Спасибо. Теперь я еще больше беспокоюсь, естественно. – произнес Вей Усянь с легкой усмешкой.

- Но ты же знаешь, что в поселении не только старики, а целители также практикуют путь Меча. Раз нам позволено использовать духовные силы, значит и духовное оружие – тоже. Кое у кого оно было. И конечно нам его не вернут. – вздохнула Вэнь Цин. – Но…ты же все понимаешь, Вей Ин. С нас сняли ограничения в большей мере для того, чтобы вынудить тебя свернуть армию лютых мертвецов по ту сторону горы. Это была внушительная сила. А по слухам, вероятно и вовсе – огромная. Но теперь, когда ее нет. Мы все должны быть готовы. И пусть это никогда нам не пригодится. Но мы просто должны – и всё. Сейчас вы с А-Нином прикрываете нас всех в одиночку, и это…- она покачала головой – совсем неправильно. Мне кажется, мы все сможем спать спокойнее, зная, что …не только вы двое можете быстро прийти на помощь, передать весть, достойно сражаться или, например, быстро отступить в горы.

Вей Усянь опустил лицо в ладони и пробормотал только:

- Лань Сичень, вы тут вдвоем, прости, чем ночью занимались?

- Уже далеко за полдень. – заметил Лань Ванцзи.

- Правда? – отозвался Вей Усянь, отнимая руки от лица. – Я не заметил.

- Вей Ин, я думаю, я мог бы помочь…- осторожно начал Лань Сичень. – И Вэнь Цин, пожалуй, во многом права…

- Она во всем права. – немного резко бросил Вей Усянь. – Я разве сказал, что нет? Только дай мне хоть немного подумать об этом. Если конечно мое мнение вообще нужно. Вы ведь можете все решить и без меня.

- Вей Ин. – позвал его Лань Ванцзи и тот замолчал. Тишина затянулась на некоторое время. А потом Вэнь Цин мягко коснулась запястья Вей Усяня и чуть пожала его.

- Продолжишь так и твой будущий муж вероятно однажды меня прикончит. Чем конечно тоже решит изрядное число проблем. – проговорил Вей Усянь.

Вэнь Цин улыбнулась и погладила его по руке более уверенным движением:

- Помнишь, А-Нин сказал, что вместе мы со всем справимся? Они просто хотят помогать, ему, тебе и друг другу. Все будут очень осторожны. Все будет в порядке. Ты всегда можешь сам поговорить с ними, подсказать и направить, как сочтешь нужным. Они давно не держали мечей. Нужно все вспомнить на тренировочном оружии, без духовных сил. Ты ведь можешь в этом помочь, правда?

- Ладно. – кивнул Вей Усянь. – Хорошо. – и чуть усмехнувшись добавил – Ты уговариваешь меня, как А-Юаня.

- О, нет. – вернула ему усмешку Вэнь Цин. – С ним было бы, пожалуй, попроще.

Вей Усянь вскинул на нее почти негодующий взгляд, но тут же снова улыбнулся. Через секунду он произнес.

- Лань Сичень, нам все еще нужен Глава Не.

- Я сообщу ему. – произнес Лань Чжань.

- Ты? – удивился Первый Нефрит.

- Так будет быстрее. – пояснил Второй.

- Ты прав. – согласился Первый.

Лань Ванцзи без лишних слов поднялся, поклонился и, взойдя на Бичэнь, скрылся из виду куда быстрее, чем Цзинь Гуаньяо до него. На фоне обрыва и этого бесконечного простора он просто великолепен – подумал Вей Усянь, невольно прилипнув взглядом к горизонту, в том направлении, куда отправился Лань Ванцзи.

- Подожди…а кто же остался присматривать за домами и порядком в поселении? – вопрос Вэнь Цин вернул Вей Усяня к реальности.

- А-Юань.

- Что?!

- Да, он уже взрослый совсем. О чем ты переживаешь? Кроме того, там есть еще один гость.

- Какой еще гость?

- Лань Дэшэн. – ответил Вей Усянь. – Он правда успел нарушить какие-то ваши серьезные правила, Лань Сичень. Потому добровольно сдал меч. Ммм. А большего я узнать не успел. Не до того оказалось.

- Вей Ин, ну как так можно? – воскликнула Вэнь Цин.

- Вполне нормально. – пожал плечами Вей Усянь.

- Мне нужно вернуться в поселение. – решительно сообщила девушка.

- Сюэ Яна, кстати, тоже лучше оттуда забрать. Вэнь Нин конечно не даст ему сбежать. Но я бы предпочел, чтобы парень находился в темнице. А не в моем доме.

- Тогда я возьму людей, и мы отправляемся. – решил Лань Сичень. – Ты пойдешь тоже? – спросил он Вей Усяня.

Тот отрицательно покачал головой.

- О, нет. Хватит уже с меня полетов на сегодня. Я лучше постерегу для тебя место здесь. – он усмехнулся.

- А Вэнь Нин?

- Что Вэнь Нин? Он отлично понимает человеческую речь и также прекрасно до сих пор ею пользуется. Тебе будет несложно договориться с ним.

Лань Сичень кивнул, все же с некоторой долей сомнения. Он поставил Вэнь Цин рядом с собой на меч и Вей Усянь остался один.

После того как взрослые ушли, А-Юань недолго сидел тихо. Он устал писать. Но считал при этом, что нужно делать чуть больше, чем можешь и хочешь. И все же он скучал, а потому спросил:

- Почему ты все время молчишь?

Ответа не последовало.

- Не сердись, ладно? Если захочешь, ты всегда можешь забрать свой меч.

- Не хочу. – коротко ответил юноша.

А-Юань обрадовался, что тот заговорил и попытался воспользоваться случаем:

- Тогда может быть ты согласишься помочь мне?

- Ммм – протянул юноша, скорее удрученно. Но ребенок решил, что это было что-то вроде вопроса, поэтому продолжал:

- Покажи мне, как писать лучше. Я устал и не понимаю, как делать правильно. – встав из-за столика А-Юань решился подойти к юному заклинателю и робко потянуть того за рукав. Встретив довольно резкий взгляд, он тут же выпустил белую ткань, но не отошел.

Юноша все-таки подошел и опустился за стол, за которым до этого писал А-Юань. Ребенок тут же юркнул ему на колени.

- Слезай. – строго попросил тот.

- Но так мне будет лучше видно. – немного извиняющимся тоном пояснил А-Юань.

- Нужно сидеть в подобающей позе. – не уступил молодой заклинатель.

- Я сижу ровно. – А-Юань выпрямил спину. – Лань Ванцзи и А-Мин разрешают мне…почему же с тобой нельзя? Давай просто попробуем? Напиши, а я посмотрю.

Юноша взял в руку кисть, но произнес неизменно строго:

- Ты не можешь так называть.

- Почему? Если он сам разрешил мне. Мы же – приятели. – сказал А-Юань. – И папа с Лань Ванцзи тоже не возражают. За чем ты хочешь запретить мне?

- Кто твой отец? – спросил юноша. Вопрос был довольно близким и не очень-то вежливым, и уместным, но слетел с языка сам собой.

- Сянь-гэгэ. – ответил А-Юань и подумав, назвал полное имя. – Вей Усянь.

Юношу этот ответ совершеннейшим образом озадачил. Как у Старейшины Илина, перебившего в войну целые тысячи вражеских заклинателей мог быть сын в этом самом клане Вэнь? Или это как раз потому, он так для них старался? Его размышления прервал А-Юань, пояснив:

- Только Сянь-гэгэ именно папа. Отец другой. Честно говоря, я его почти и не помню. Но он был.

- Тогда ты не можешь…- было начал юноша, но осекся.

- Опять ты…Я ведь не тебя так называю, а других. Скажи, как нужно звать тебя, и я постараюсь запомнить.

- Меня и вовсе звать не нужно.

- Но имя-то у тебя есть. Наверняка, тоже красивое.

Юноша молчал.

- О! Я придумал. – воскликнул А-Юань. – Давай вместе его напишем. Я еще не писал иероглифов. Возьмем вместе кисть и напишем, хорошо?

Немного поколебавшись, молодой заклинатель все же сделал так, как просил ребенок. Писать так было непривычно, и иероглифы выходили не очень ровными. Юноша слегка поморщился.

- А теперь прочти. – попросил А-Юань.

- Лань Дэшэн – вздохнул молодой заклинатель.

- Оно тебе не нравится? – спросил ребенок.

- От чего ты так подумал?

- Ты так вздохнул. Тебе грустно?

- Нет. – покачал головой юноша.

А-Юань осторожно обнял его за руку:

- Не грусти. Я попрошу, чтобы тебя не наказывали.

- В этом нет нужды.

- Тогда я просто так попрошу. Пойдем, пожалуйста, гулять. Нужно обойти наш поселок.

Когда Лань Сичень и Вэнь Цин прибыли в поселение, сходу обнаружить детей не удалось. Но А-Юань довольно быстро ответил на зов и появился. А следом за ним и молодой заклинатель клана Лань. Малыш радостно побежал к взрослым. Он был доволен, что кто-то вернулся. Прошло не так много времени. И все же ему было заметно не по себе о того, что на него оставили целое общее хозяйство. Он прилежно поклонился, а после незамедлительно повис на ноге главы Ордена Лань.

- Сичень-гэ, Сичень-гэ, пожалуйста, не наказывай его. – проговорил он негромко.

- А не стану. – пообещал Первый Нефрит с легкой улыбкой, чуть потрепав ребенка по голове.

Лань Дэшэн также подошел и учтиво поклонился старшим. Свой меч он все же нес сам. В конце концов А-Юань заявил, что просто устал носить его и попросил помочь ему с этим.

- Отправишься в Облачные Глубины вместе со мной. – сказал Глава Ордена старшему Ученику.

К дому Вей Усяня на поиски Вэнь Нина и Сюэ Яна Лань Сичень направился один, не взирая на сдержанно обеспокоенные вопросы адептов его клана. Дорогу ему указала Вэнь Цин, но даже ее он попросил остаться и не следовать за ним.

Дом располагался не особенно далеко и найти его было несложно. Лань Сичень обошел его по кругу и, никого не обнаружив, постучал в двери. Ему открыли почти тут же. От неожиданности Вэнь Нин немного смешался, но как положено поклонился и поздоровался. Беспрестанно извиняясь, он пропустил Лань Сиченя внутрь. Войдя тот наконец понял причину извинений. Сюэ Ян был искусно и прочно связан. Мало того, что сам по себе, так еще и привязан к кровати. Рот также был заткнут. А глаза смотрели по истине бешено.

- Не нужно извинений, Вэнь Нин. - произнес Лань Сичень. - Все ведь в порядке. От пут он пострадал несильно. Ты верно решил, что с ним не стоит ни сражаться, ни даже говорить. Я сейчас заберу его и тебе больше не придется беспокоиться. К некоторому удивлению и радости Лань Сиченя Вэнь Нин совершенно не пытался ему возражать.

Вернувшись в Облачные Глубины, глава Ордена Лань конечно же не застал Вей Усяня на прежнем месте. Зато обнаружил уже успевшего прибыть Цзинь Цзысюаня. Тот поприветствовал его и тут же извинился за некоторую, позволенную себе вольность. Лань Сичень радушно улыбнулся и сообщил, что конечно же все в порядке и ничего нет такого в том, чтобы выпить немного чая. Цзинь Цзысюань уточнил, что дело не только в этом, ведь он прибыл с женой, которая тут же решительно отправилась на поиски своего младшего брата по Ордену, напрочь отказавшись от всякого сопровождения.

- О… - Лань Сичень продолжал улыбаться. – Это конечно идет несколько в разрез с нашими правилами. Но…вероятно, они просто отчасти похожи. Уверен, молодая госпожа Цзинь из клана Цзян просто очень соскучилась по брату и хочет поскорее увидеть его. Полностью понимаю ее в этом.

Так слово за слово – и они разговорились о повседневных делах и планах, минуя пока что основную тему, из-за которой Первый Молодой Господин Цзинь прибыл в Облачные Глубины.

Если Вей Усянь хотел найти себе компанию, это никогда не составляло для него проблемы. Даже в таком аскетичном и тихом месте, как Облачные Глубины, можно было кого-то разыскать для непринужденной беседы. На самом деле Вей Усянь делал так довольно редко. Но в последнее время он бывал в Обители все чаще. Соответственно был на виду и достаточно любил общение и людей, чтобы попытаться, ну а если не сложится, то и ладно. В разные времена его ругали нередко, потому не принимать такого близко к сердцу он давно привык.

Яньли старалась вести себя сдержанно, но все равно не шла, а скорее порхала по Облачным Глубинам, как восторженная птичка, внимательно вглядываясь в улочки, переходы между павильонами и под их своды. Она была полностью уверена, раз мужа вызвали сюда, значит Сянь-Сянь должен быть тоже где-то здесь, по близости. Логическую природу этой уверенности сложно описать, скорее она просто чувствовала его присутствие, хотя ей и казалось, что идет она совсем наугад. В конце концов она действительно нашла его в одном из плавучих павильонов в компании пары заклинателей в белых одеждах. Завидев ее, двое тут же поднялись, а Вей Усянь обернулся и замер.

- А-Сянь! – невольно воскликнула Яньли и лишь потом, спохватившись извинилась и поклонилась, приветствуя заклинателей. Молодые люди в белом ответили сдержанно изящным приветствием, а Вей Усянь наконец поднялся и подошел к сестре.

- Как ты здесь? Почему одна? – спросил он, беря ее руки в свои, вглядываясь в лицо, весь ее облик, немного непривычный в золотых одеждах неродного клана. Теплый цвет делал ее еще более парящей и легкой, сияющей заботой, радостью и добротой.

- А-Сянь. – повторила она, улыбаясь, и в свою очередь устремив на него пронзительный, чуть взволнованный взгляд. – Конечно же я с Цзысюанем. Он взял меня с собой, когда получил весть от А-Яо. Мы поспешили сразу. А когда прибыли, я упросила мужа позволить мне пройтись здесь и поискать тебя.

- Жена наследника Великого Клана нарушает правила, м? – выгнул бровь Вей Усянь.

- О.. Но я совсем чуточку. Здесь так тихо. Я честное слово никого не встретила тут кроме тех, кто был с тобой рядом. А теперь я с тобой, значит…нарушать будешь ты. – она посмотрела на него чуть лукаво и добавила. – Я так рада тебе, Сянь-Сянь. Я немного беспокоилась…

- Не нужно, шицзе. – остановил ее Вей Усянь. – Все ведь в порядке.

Еще раз поклонившись заклинателям клана Лань, они не спеша пошли прочь.

- Сейчас ты все же куда больше похож на себя. Но все равно очень изменился. – сказала Яньли.

- Ты тоже стала старше, шицзе и совсем расцвела. – улыбнулся ей Вей Усянь.

Она опустила глаза, смутившись:

- Ты нарочно говоришь так.

- Конечно. – подтвердил Вей Усянь. – Что не означает, что это неправда.

Яньли тихо рассмеялась, а после спросила:

- Ты ведь покажешь мне, как живешь здесь? Где твой дом? Это ведь недалеко?

- Довольно близко. – кивнул Вей Усянь и недолго думая предложил – А давай верхом? Через Цаи?

- О! Вот это уж точно не самый короткий путь. – заметила Яньли.

- А зачем нам короткий? Прогуляемся. Где ты оставила мужа? Идем, я сообщу ему, что украл тебя.

Когда брат и сестра появились в их поле зрения, Лань Сичень и Цзинь Цзысюань все еще вели непринужденную беседу за прохладным чаем.

- О. – сказал глава Ордена Лань. – Молодая госпожа Цзинь довольно скоро справилась со своей задачей.

Цзинь Цзысюань в свою очередь взглянул на подходящих. Они шли, держась за руки, улыбаясь друг другу, в чем-то похоже и вместе с тем по-разному. Их вид вызвал легкую улыбку и на лице Первого Молодого господина Цзинь.

- Он всегда ведет себя немного слишком свободно. – совершенно без упрека заметил Лань Сичень.

- Я не в претензии, если Яньли так довольна. – кивнул Цзинь Цзысюань.

- Его я тоже не видел раньше таким счастливым. – произнес Первый Нефрит.

- Уверен, Лань Сичень, у тебя здесь есть лошади. – проговорил Вей Усянь после легкого поклона.

- Раз ты уверен…- повторил за ним Глава Ордена Лань.

- Одолжишь на время пару?

- Ты все-таки спрашиваешься? – усмехнулся в ответ Лань Сичень.

- Я просто пока что не знаю, где ты их тут прячешь. – объяснился Вей Усянь. – Но судя по тому, что ты и другие заклинатели Ордена держатся в седлах вполне уверено, лошади просто обязаны где-то здесь быть. Меня больше удивляет, почему я не подумал об этом в пятнадцать.

- Не огорчайся. – сказал ему Лань Сичень. – То, чего не натворил тогда, наверстаешь сейчас.

- Могу я хотя бы узнать, куда вы собрались? – спросил Цзин Цзысюань.

- В Цаи и на ту сторону горы. – ответил ему Вей Усянь.

- Не очень маленькая прогулка. – заметил Лань Сичень.

- Даже если Лань Чжань вернется быстро, Главу Не и его людей придется ждать. – парировал Вей Усянь.

- Сянь-Сянь, это звучит немного непочтительно. – тихо проговорила Яньли.

- Это просто правда. Лань Чжань очень быстрый. – сказал ей Вей Усянь. – А о деле я уже сказал, что хотел. Обсуждать дальше вы можете и без меня.

- Я бы все-таки предпочел поговорить с тобой. – заметил Цзинь Цзысюань.

- Так я вернусь – и мы поговорим. – согласился Вей Усянь. – При необходимости вы легко сможете найти нас. Дорога Лань Сиченю хорошо известна.

- Ладно. – уступил в свою очередь Цзинь Цзысюань. – Так и быть.

- То есть ты мне разрешаешь? – интонация Вей Усяня звучала на грани между усмешкой и вызовом и Яньли тихонько потянула его за руку.

- Угу. – кивнул Первый Молодой господин Цзинь. – Именно.

К вящему удивлению сестры, в ответ Вей Усянь отвесил глубокий поклон. Он конечно был однозначно издевательским. Но все же двое мужчин рядом с ней уже не были теми мальчишками, которые на дух не переносили друг друга.

Комментарий к Глава 43. Много бесед. Внезапности. И одна кража.

Сказать замужней девушке, что она выглядит старше и взрослее - комплимент, в отличие от европейской традиции, где принято принижать возраст.

========== Глава 44. Клятва и обещания. ==========

***

Лошади тихо ступали по мягкой траве. Город давно остался за спиной. Они посмотрели на него лишь издали. Вей Усянь заявил, что не желает сегодня ни с кем делить свою шицзе. Реку он конечно показал ей тоже. Ниже от Цаи и ближе к затону, где был, не так уж на самом деле и давно, бездонный омут. Там река текла плавнее и шире.

- Здесь и вода совсем не темная. Не как на наших озёрах. Кажется прозрачной и прохладной, даже просто с виду - заметила Яньли.

Вей Усянь заставил своего коня зайти в воду, подняв при этом целый веер брызг. Животное подозрительно всхрапнуло, кося глазом на яркие блики на расходящихся от его пляски волнах, но любопытство взяло свое и морда потянулась к воде.

- А вот пить не стоит. – одернул поводом коня Вей Усянь.

- Зачем же тогда ты загнал его в воду, Сянь-Сянь? – чуть сокрушенно спросила Яньли, которая успела исполниться сострадания к простому порыву животного опустить губы в воду.

- Да просто ноги охладить. – чуть пожал плечами Вей Усянь и толкнул коня в бока. Тот сделал шаг, другой и благополучно смирился с необходимостью шлепать по воде.

Яньли проводила брата взглядом и, отпустив чуть вперед себя, двинулась следом по краю берега. Она смотрела, как плавно покачивается в седле, в такт шагу фигура в темных одеждах. Вей Усянь придерживал поводья одной рукой, другая при этом свободно лежала на бедре, рядом с сияющим белым нефритовым жетоном и легким серебряным колокольчиком Цзян. Чэньцин висела с другой стороны, и сейчас Яньли не видела ее. Алая лента и высокий хвост черных волос переплетались, скользя и касаясь то плеч, то спины Вей Усяня. Яньли помнила его совсем мальчишкой, подростком, молодым юношей и сейчас ей было приятно смотреть и замечать, как еще он изменился, став более сильным, статным, изящным. На самом деле она любила обоих своих братьев и в каждом замечала это – с годами каждый из них становился все достойнее и прекраснее. В душе она знала, родители тоже были бы рады, увидев это.

- А-Ли, ты проглядишь меня насквозь. – с усмешкой произнес Вей Усянь. – Что если я тоже стану так смотреть?

- Смотри на здоровье. Если желаешь. – мягко улыбнувшись, ответила Яньли и Вей Усянь обернулся. Под этим взглядом показалось сложным даже просто вдохнуть. В неожиданно темной глубине, устремленных на нее, серых глаз пронесся целый вихрь эмоций, суть которых не удавалось сполна распознать, но невозможным было не уловить при этом их силу.

- Сянь-Сянь, ты…- она опустила глаза и Вей Усянь в свою очередь отвел взгляд.

- Прости. – сказал он. – Стоило просто произнести словами. Я очень скучал по тебе. Ты всегда в моем сердце. Несмотря на то, что я не сдержал данного вам обещания… Все это как-то…

- Ты тоже всегда в моем сердце, А-Сянь. – прервала его Яньли. – И я никогда не сомневалась в тебе. Почему ты говоришь, что не сдержал обещания?

Теперь они ехали бок о бок, почти касаясь друг друга. Река осталась позади, ее шепот стих, по правую руку вставала гора, которую они обходили поодаль от подножья, на горизонте в легкой дымке прорисовывались контуры нечастой рощицы.

- Держаться вместе. Никогда не расставаться. Так мы обещали друг другу. Но я покинул Пристань…и живу здесь

- Не так важно, где ты находишься. Ты ведь помнишь меня и А-Чэна, думаешь о нас и беспокоишься, - значит мы вовсе не расстались.

- Ты очень добра, А-Ли. Но Цзян Чэн едва ли считает также.

- Вы снова в ссоре? – вздохнула Яньли.

- Да, нет. – пожал плечами Вей Усянь. – Просто он предложил мне вернуться в Пристань. А я отказался. Потому что не могу. И потому что на самом деле не хочу туда возвращаться.

- Ты не должен, если не хочешь.

- В самом деле? – резче переспросил Вей Усянь.

- А-Сянь, зачем ты сердишься?

- Прости.. Но даже твой муж пытался сказать мне, чтобы я доверял Цзян Чэну меньше. Что это в конце концов все должно означать? Я был дураком, когда думал, что шиди всегда будет на моей стороне? Я еще больший дурак сейчас, когда предполагаю, что что-то могло измениться?

- А-Сянь, не кори себя. Ты ведь никогда не слушал других, лишь голос собственного сердца. Почему ты не можешь обратиться к нему и сейчас?

- Я могу, но…Я знаю, что ты – моя шицзе и для тебя я с огромной радостью сделаю все, что только потребуется. Но когда я думаю о Цзян Чэне, на сердце становится тихо, слишком тихо и я не могу понять…

- Это значит лишь, что твоему сердцу требуется время. Ответ не всегда приходит сразу. Иногда нужно подождать. Не тревожь себе душу сомнениями. – попросила А-Ли. – Уверена, у тебя и без того довольно забот. Как ты живешь? Расскажи мне.

- Да просто живу. – ответил Вей Усянь, чуть тряхнув головой. Теперь его голос звучал более легко, более привычно. – Как в обычной деревне. Небольшие домики, немного возделанных полей, немного леса, ручей, склон горы под боком, пещера моя там. Рядом славные люди. Что еще нужно?

- Тебе нравится здесь? – спросила его Яньли.

- Мне нравится. – кивнул Вей Усянь. Это было не совсем искренне, но шицзе не заметила этого.

- А брат и сестра Вэнь? Как они?

- Они остались здесь со мной. – ответил Вей Усянь. – Не только брат и сестра. Все они. – на этот раз Яньли услышала в его голосе по-настоящему теплые нотки. – Это на самом деле немного страшно. – вдруг добавил он.

- Страшно? – переспросила с удивлением шицзе. Вей Усянь произносил это слово так редко, что, пожалуй, почти никогда.

- Если думать о том, что может случиться…Иногда мне кажется, им бы стоило вернуться на родную землю.

- Вот тут ты вовсе не прав, А-Сянь. – покачала головой Яньли.

- О…- выдохнул Вей Усянь услышав столь решительный ответ.

- Ты только представь, что там осталось? После войны, передела территорий. В лучшем случае совсем ничего, а в худшем – полный развал. Еще кошмарнее чем Пристань Лотоса после освобождения. Там-то хотели сделать надзорный пост и хоть как-то берегли строения. А во время войны и после…к домам и поселениям простых людей относились куда бережнее и снисходительнее, чем к местам проживания адептов клана Вэнь.

Вей Усянь на мгновение прикрыл глаза.

- Я понял. Не продолжай.

- Тем более здесь они все же под защитой одного из сильнейших орденов заклинателей. И под твоей. – все же договорила Яньли.

Вей Усянь лишь кивнул ей.

- А-Сянь. – ласково обратилась к нему шицзе. – Ты – очень хороший и очень сильный. Ты все, что угодно, сможешь сделать, не смей сомневаться. Везде, где сейчас удобные дороги, когда-то прошел один человек. Это всегда тяжело. Но я верю в тебя, ты справишься.

- А-Ли, я не А-Чэн, становиться во главе клана, вести за собой людей меня не прельщает. – возразил Вей Усянь.

- Но ведь клан изначально – это не столько иерархия или власть, это семья и близкие люди, которые просто дороги друг другу.

- Замолчи! – резко бросил Вей Усянь. И на этот раз уже не извинился. Повисла напряженная тишина, которую в конце концов нарушила снова Яньли.

- А-Сянь, объясни, что я сказала не так? – попросила она тихо.

- Ничего. Все было верно. – глухо отозвался Вей Усянь.

- Но тебя ведь что-то расстроило…

Вей Усянь молчал довольно долго. А-Ли уже даже подумала, что он вовсе ничего не скажет, но ответ все же прозвучал:

- Я променял одну семью на другую. Так сказал А-Чэн.

- Сянь-Сянь…он наверняка говорил сгоряча, не принимай это близко. – робко попросила Яньли.

- А-Ли, прошу тебя, хватит. – голос Вей Усяня звучал низко и глухо, с каждым словом набирая грозную силу. – Уже просто довольно. Один не сдержан в словах, другой – бестолковый. Не нужно пытаться мирить нас. Так не может продолжаться бесконечно. Никогда больше… - он осекся, увидев слезы, побежавшие по щекам шицзе. – А-Ли…- из интонаций тут же ушла вся резкость. Последние слова он почти кричал, а сейчас заговорил гораздо мягче и тише. – Прости…Чего бы ты хотела? Я сделаю все, как ты хочешь, только, пожалуйста, не плачь, ладно? – он коснулся ее руки.

- Я просто…- чуть всхлипнув проговорила А-Ли. – Нет…не могу даже представить, …что однажды…вы пойдете друг против друга.

- Я никогда не думал подобного. – заверил ее Вей Усянь. – Я не стану против. Что бы он ни сделал – я не причиню ему вреда, обещаю.

- Не надо, А-Сянь, что ты…- поспешила сказать А-Ли.

- Да я и не смогу. – договорил он.

Уже некоторое время они ехали под сенью деревьев, забирая все глубже.

- Дай мне поводья твоей лошади. – попросил Вей Усянь.

А-Ли послушно выполнила его просьбу спросив:

- Почему?

- Иначе заплутаешь.

- О. Немного страшно.

- Со мной?

- Нет, нет. Конечно нет.

- Вот и отлично. Бояться не нужно. – подытожил Вей Усянь.

Лес на самом деле не был страшным. Даже довольно светлым и легко проходимым для лошадей. Но казалось, что контуры деревьев подрагивают, не как от ветра, а будто вода, по которой проходит зыбкая рябь. От этого зрелища брала легкая оторопь. Яньли подумала, что может быть ей просто кажется, и чтобы отвлечься, заговорила снова:

- А-Сянь…я бы хотела кое-что сделать…

- Что? – отозвался Вей Усянь.

- Я хочу произнести Высокую Клятву*. С молодой госпожой Вэнь.

- Что?!

- Цзысюань знает об этом. И не возражает.

- О…

- Я ведь не могу ничего предложить …другого. Материальная плата за то, что она вместе с братом сделала для меня и нашей семьи…это слишком мало и неправильно. А клятва – это и выгодно, и приятно. Мы станем семьей, просто названной, а не кровной. Пожалуйста, пойми, А-Сянь, мне ведь правда тоже дороги эти люди.

- Шиди и отец твоего мужа нас убьют. – вздохнул Вей Усянь. – Может быть ты все же подумаешь еще, А-Ли?

- Я уже подумала, А-Сянь. – упрямо произнесла Яньли. – Как жена я принадлежу своему мужу и только. В Цзян я родилась, но теперь мой клан Цзинь. И там я тоже не такого высокого сейчас статуса, чтобы моя клятва коснулась всего Ордена. Это ведь дело семьи, а вся моя семья там – это Цзысюань. И он со мной согласен.

- Ладно. – усмехнулся Вей Усянь. – Я вижу, ты и впрямь долго думала. В конце концов это становится весело.

- Весело?

- Дева Вэнь скоро станет Лань. И не просто первая, а самая первая.

- А-Сянь, ты…шутишь сейчас?

- Нет. Вовсе нет. Только ни за что не говори ей и вообще никому, что я сказал тебе. Когда придет время, они объявят об этом сами.

Яньли не смогла сдержать радостного смеха.

- Но это же все просто замечательно будет, А-Сянь. Конечно же я не выдам тебя и того, что ты сообщил мне. Сянь-Сянь! – она чуть ли не хлопала в ладоши от радости.

От ее улыбки и веселого смеха у Вей Усяня снова стало легко на сердце. Так посмеиваясь и улыбаясь, они ехали еще некоторое время. Кони шли спокойно. Вей Усянь все также вел обоих. Лес больше не казался Яньли странным, напротив он даже стал приятным и уютным. До поселения было уже совсем немного, когда Вей Усянь услышал совсем рядом с собой негромкое:

- Вей-лаоши…

Разумеется, Вэнь Нин знал об их приближении. Вей Усянь давно ощущал, что тот сопровождает их на расстоянии.

- Давай выходи. – усмехнулся он. – Тебе вовсе не за чем прятаться.

Вей Усянь придержал лошадей.

Яньли не успела удивиться и спросить, с кем это он разговаривает, когда на узенькой тропке перед ними возник юноша, весь как робкая почти зыбкая тень, довольно высокий и тонкий. Темная одежда, длинные свободно спадающие волосы, склонившись приветствуя их он выглядел почти хрупким. Когда он выпрямился, Вей Усянь сказал просто:

- Это моя шицзе.

- Первая молодая госпожа Цзинь. – прошелестел тихий голос и юноша снова склонился и только после второго приветствия наконец решился заглянуть ей в лицо.

Она увидела его большие черные глаза, чистое и счастливое выражение в них, легкую улыбку.

Вей Усянь знал, чтобы улыбнуться так, сердце Вэнь Нина должно было быть сверх всякой меры полно восторга. Вероятно, он действительно был на столько рад, что больше не мог оставаться в стороне и захотел выйти поздороваться. Вей Усянь вдруг понял, что беспрерывно бегая по лесу и окрестностям Вэнь Нин и дома-то бывал нечасто и в целом довольно редко общался с людьми.

- Вэнь Нин, ты у меня совсем одичал. – невольно озвучил Вей Усянь свои мысли, что заставило юношу тут же вновь опустить глаза.

- Ну-ну, это же не упрек. – подбодрил его Вей Усянь и протянул ему поводья. – Давай, теперь ты поведешь лошадь шицзе.

Наконец улучив момент в их разговоре Яньли произнесла тоже тихо и мягко, почти робко, невольно подстраиваясь под интонации Вэнь Нина.

- Молодой господин Вэнь, я очень рада, что мы наконец встретились.

Совсем давно не слышавший такого обращения в свой адрес, юноша вскинул глаза скорее от неожиданности и проговорил немного запинаясь:

- Я..я тоже рад увидеть вас, первая молодая госпожа Цзинь.

- Смерти вы моей хотите. – рассмеялся Вей Усянь.

Вэнь Нин посмотрел на него в замешательстве. То, что он почувствовал от своего лаоши в этот момент вернее было бы выразить как «я тоже до смерти рад», но слово «смерть» все равно напрочь сбивало с толку, особенно на фоне легкого сердечного смеха.

- Такие длинные обращения можно произносить до заката. – пояснил Вей Усянь сквозь смех. – Все это бесконечно прекрасно. Но мне все еще нужно вернуть шицзе в Облачные Глубины затемно. Боюсь, если вечерняя заря погаснет раньше, чем жена вернется к мужу, молодой господин Цзинь не станет со мной особенно церемониться. Поэтому, мы могли бы хотя бы продолжить говорить на ходу, хорошо? – он тронул свою лошадь идти вперед.

Вэнь Нин немного пришел в себя и уловив в словах возможность оказать помощь, произнес:

- Вей-лаоши, через горы ведь путь короче.

- Там не пройдут кони, Вэнь Нин. – ответил Вей Усянь, подумав о самом верхнем пути мимо пещеры Фумо и через узкое ущелье дальше.

- Я знаю, где пройдут. – уверенно произнес лютый мертвец. – Позвольте мне проводить?

- Ладно. – согласился Вей Усянь. – Пусть будет так. Скажи, кстати, ты не хотел бы носить меч или другое оружие?

- Меч? – переспросил Вэнь Нин.

- Ну да. – кивнул Вей Усянь. – Не говори мне только, что ты успел позабыть, что это.

- Нет-нет. Конечно нет. Но оружие…- он покачал головой. – я ведь и так очень сильный.

Так странно было слышать подобные слова от изящного, словно молодой побег бамбука, юноши. Яньли казалось, что он выглядит заметно младше ее шиди. Когда он смотрел на нее, она успела заметить черные росчерки на его шее и тонкий ошейник, совсем бледные губы и цвет лица. Но все же…сложно было думать, и уж тем более говорить о нем, как о неживом человеке. Сейчас он шел у плеча ее лошади, ведя ту под уздцы, пропустив поводья между пальцев. Животное послушно шагало рядом, также не выказывая ни малейшего страха.

- Ты – сильный. – подтвердил Вей Усянь. – Но сражаться голыми руками, тебе определенно неудобно. Иначе зачем бы было хвататься за цепь. Решение просто кошмарное.

- Простите, Вей-лаоши. – покаянно произнес Вэнь Нин.

- Ладно. Если бы ты решил вывернуть и использовать вместо дубинки ближайшее дерево, было бы еще хуже.

- Не было места для размаха.

- И это все, что тебя остановило? – Вей Усянь рассмеялся в голос.

- Я мог бы обойтись и руками, но мне не хотелось прикасаться к нему. – вдруг произнес Вэнь Нин.

Вей Усянь оборвал смех:

- Почему ты не сказал этого сразу?

- Я только сейчас понял.

- Ладно. Тогда подумай еще. После объяснишь мне подробнее.

Уже виднелась опушка, когда путь преградил ручей, который в этом месте легко можно было перейти вброд, несмотря на довольно бурное течение. Вэнь Нин вошел в воду, будто и не заметив. Будь он один, легко бы перепрыгнул не особенно широкий поток. Но на самом деле ему ведь было все равно, вымокнуть или нет. Лошадь, которую он вел, также смиренно шагнула следом, будто вовсе никакой воды под ее ногами не было. Вей Усянь же развлекался в свое удовольствие, заставив своего коня прыгать через воду. Разгорячившись, лошадь рвалась бежать вперед, но сдерживаемая, гарцевала на месте. Наигравшись, Вей Усянь несколько раз огладил коня по шее и тот успокоился. С опушки хорошо виднелись дома поселения, действительно совсем простые и маленькие на фоне окружающего пейзажа.

- Какой из них твой? – спросила Яньли Вей Усяня.

- Отсюда его не видно. – отозвался тот. – Да и на самом деле, я остаюсь, где придется. Здесь, на горе, в Облачных Глубинах – определенного места все равно нет.

- Это очень на тебя похоже. – улыбнулась Яньли. – Где ты, там и твой дом.

Вей Усянь улыбнулся ей.

От поселения тем временем в их направлении уже довольно давно бежал ребенок. Слишком маленький, чтобы его заметили вскоре. Но зато его побег довольно быстро обнаружила Вэнь Цин, которая отправила его с небольшим поручением, буквально минутное дело, а неугомонное дитя где-то затерялось. Когда девушка показалась на краю поселка, малыш уже преодолел примерно полпути. Едва завидев на горизонте крупных животных, он тут же опознал в них лошадей и ринулся туда. Он ни разу не видел, чтобы чужие люди забредали сюда в одиночку, поэтому совершенно ничего не боялся. Изрядно запыхавшись, малыш хотел было притормозить и передохнуть, но признав в приближающихся людях папу и дядю, только прибавил ходу.

- А-Юань, осторожнее! – воскликнул Вэнь Нин, первым увидев его. Малыш нередко спрашивал про лошадку. Он очень любил своего ослика и со временем стал возиться с ним совсем по-свойски. Тот, имея весьма своеобразный характер, никогда сильно не обижал ребенка. Мог толкнуть плечом или головой, но ни разу не лягнул и не наступил на ногу. С малого бы сталось решить, что и с лошадьми можно вести себя также по-свойски. Тем более что находясь рядом с хорошо знакомыми людьми, а особенно с Вей Усянем, А-Юань был твердо уверен – ничего с ним случиться не может. Ситуацию невольно спасла Яньли. Взгляд ребенка обратился к ней и, распознав красивые золотые одежды и вместе с тем нового человека, он исполнился любопытства. Все же вспомнив, что с неизвестными взрослыми нужно вести себя подобающе, малыш остановился и поклонился. Сначала он показался Яньли совсем маленьким и она удивилась, что такая кроха уже знает и следует некоторым взрослым правилам, однако она не успела ничего сказать, потому что лошади конечно весьма сильно будоражили и занимали детское воображение и выпрямившись А-Юань метнулся к лошади Вей Усяня протягивая вверх руки. Лошадь напряглась, не очень-то довольная таким обращением. Лишь плотно прижатые к бокам ноги всадника не дали ей прянуть в сторону. Завязав повод узлом с прядью густой лошадиной гривы, Вей Усянь склонился далеко вниз и обеими руками подхватил ребенка, поднимая его в седло и сажая перед собой. Конь было сделал несколько беспокойных шагов, но успокоенный протяжным мелодичным свистом, замер, лишь поводя ушами, то назад, то вперед.

- Вот только не надо делать вид, что теперь тебе стало особенно тяжко. – с усмешкой обратился Вей Усянь к лошади, снова огладив ее.

- Папа. – прошептал А-Юань, он покрепче обхватил его руками и прижался к груди.

- О..- в удивлении выдохнула Яньли, услышав такое обращение.

- В прошлый раз тебе не было страшно. Чего же теперь боишься? – спросил Вей Усянь, одной рукой придерживая ребенка, другой распустив узел и снова удерживая повод.

Немного подумав А-Юань ответил:

- Тогда мы ехали быстро.

Вей Усянь рассмеялся.

- Ладно-ладно. Я непременно прокачу тебя. – заметив удивленный взгляд сестры он пояснил. – Это Вэнь Юань. Он – двоюродный племянник Вэнь Нина и Вэнь Цин.

- Я уже видел гэгэ в золотых одеждах. – тихо сказал А-Юань.

- Верно, ты видел. – кивнул Вей Усянь. – А теперь ты видишь его жену и мою шицзе.

- Яньли? – улыбнулся ребенок.

Девушка кивнула ему, возвращая улыбку и повторила:

- Яньли.

- Очень замечательная. – сказал А-Юань.

- Первая молодая госпожа Цзинь. – тем временем успела подойти Вэнь Цин, когда она говорила, ее голос немного дрожал, но во время поклона, лица не было видно.

- Молодая госпожа Вэнь…- ответила Яньли, она легко спрыгнула с лошади, приблизилась и прикоснулась к рукам девушки, прося ее выпрямиться из глубокого поклона.

Вэнь Цин совсем не ожидала этого. И все же жест напомнил немного манеру Вей Усяня легко преодолевать личное пространство, будто это так и должно быть. Брат и сестра, пусть и не кровные, были чем-то похожи.

Вэнь Цин медленно выпрямилась. Яньли была невысокой и хрупкой девушкой. Ее внешность считали посредственной и невыдающийся. Но это вероятно были те, кто никогда не видел ее мягкой приятной улыбки и сердечной теплоты в глазах. От ее взгляда Вэнь Цин вдруг стало совсем неловко.

- Вы можете звать меня просто по имени, не нужно всех этих церемоний. – голос Яньли был таким же бархатным и мягким, как и улыбка.

Вэнь Цин ощутила, как в глазах защипало от подступающих слез. Вей Усянь заметил это тоже и решил про себя, что лучше отправиться прочь.

- Я прокачу А-Юаня немного. – произнес он, перебирая короче поводья в руке и поворачивая коня в сторону.

- Будь пожалуйста осторожнее. – попросила Вэнь Цин посмотрев на него.

- Конечно. – кивнул Вей Усянь. Конь под ним при этом уже плясал и приподнимал от земли передние ноги, обещая подняться свечой. Вей Усянь чуть ослабил натяжение повода и лошадь сорвалась вскачь, взрывая копытами землю.

Обе девушки смотрели вслед, чуть покачивая головами. На лице Вэнь Цин отражалась тревога, на лице Яньли – все та же мягкая улыбка. Обернувшись к Вэнь Цин она спросила:

- Мое присутствие не сильно стеснит вас? А-Сянь ведь и сам не знал, что я буду в Облачных Глубинах сегодня и конечно не мог предупредить вас.

- Что вы, первая молодая госпожа Цзинь, пожалуйста, небеспокойтесь, все в порядке. – поспешила заверить ее Вэнь Цин, немного справившись с собой.

- Зовите меня, пожалуйста, А-Ли. – попросила Яньли. – Так для меня намного привычнее и проще.

- Я постараюсь,.. А-Ли. – произнесла Вэнь Цин.

Они двинулись пешком в сторону поселения.

- Раз уж мне выпал счастливый случай увидеться с вами – сказала Яньли. – Я бы хотела обсудить кое-что, одно небольшое дело.

- Конечно. – кивнула Вэнь Цин. – Обязательно обсудим.

Вэнь Нин тихо шел следом за ними. За поступью лошади его шагов и вовсе было не слышно. Он ослабил ремни седла и уздечки, чтобы животное дышало свободнее и лучше отдыхало на ходу. Мягкой нос коня благодарно ткнулся ему в плечо. Вэнь Нин погладил в ответ лошадиную морду. Тот фыркнул и потерся о плечо снова. У поселения Вэнь Нин тихо произнес:

- Я отведу его отдохнуть, напиться и поесть.

- Только обязательно присоединяйся к нам после. – попросила Яньли и они разошлись.

Вей Усянь тем временем направлял коня вдоль леса, а после по берегу ручья, что огибал их поселение. А-Юаню показалось, что он только успел немного привыкнуть к движению лошади, а конь уже перешел на шаг.

- Давай прокатимся еще. – попросил ребенок.

- Разве ты не продолжаешь оставаться верхом на его спине сейчас? – вопросом ответил Вей Усянь. – Ему еще предстоит обратный путь. Не нужно без особой нужды тратить его силы.

А-Юань замолчал немного огорченно, но спорить не стал.

- Давай-ка покажу кое-что. Тем более что ручей..эээ …река наша совсем рядом.

- Что покажешь? – оживился малыш.

- Пойдем в воду.

- Прямо так?

- Ну да.

Лошадь послушно пошла в воду, забирая все глубже. Русло ручья здесь было довольно широким. Это и правда была настоящая речка, просто для человека, выросшего в Юньмэне – совсем небольшая. Однако для обитателей менее водных мест, это был быстрый и почти грозный горный поток, даже здесь, в месте где течение из-за поворота русла сильно замедлялось. А-Юань смотрел вниз, наблюдая как ноги коня все глубже погружаются в воду. Казалось скоро волны лизнут и подошвы сапог Вей Усянь. Он остановил коня прямо в потоке и тот замер смирно.

- Вот видишь. – сказал Вей Усянь ребенку. – Совсем не боится.

- Не боится. – повторил за ним А-Юань. – Он умеет плавать?

- Умеет. – кивнул Вей Усянь. – Они все умеют это, даже если впервые видят воду. В спокойной воде им несложно плыть. В такой, как здесь – тоже.

- Это удобно. Почему им не страшно просто взять и поплыть?

- Пока всадник не боится, им тоже не страшно.

- В самом деле?

- Едва ли было бы легко управляться с таким довольно большим животным, если бы оно само не хотело подчиняться человеку. – сказал

Вей Усянь. – Они не против слушаться. Не сказать, что особенно смелые создания. Но если хозяин к ним добр и заботлив, могут помогать ему и даже защищать.

- Пап, давай заведем лошадь. – тут же попросил А-Юань. – Для защиты.

Вей Усянь понял, что попался и снова кроме себя в этом винить некого. Он рассмеялся.

- Ну куда тебе лошадь? У тебя же уже есть ослик. Не нужен?

- Конечно нужен. Они будут дружить. – горячо заявил ребенок.

- Кхм. – поперхнулся Вей Усянь, представив ряд последствий такой дружбы. – Давай, я лучше поговорю с Лань Сиченем и ты может быть хотя бы сможешь просто посмотреть, где живут лошади и как за ними ухаживают. Сам ты еще не справишься с таким животным. А это значит что приведи мы сюда лошадь, твоя тетя Цин посадят рядом с ней на привязь и меня. А я вовсе не хочу сидеть на веревке и есть траву.

- Я тебя спасу. – пообещал А-Юань.

- Спасибо. – усмехнулся Вей Усянь.

- Но ты ведь сказал, они любят слушаться, почему же тогда я не справлюсь?

- Потому что они примерно, как ты. – смеялся Вей Усянь. – Вроде бы и хотят слушаться, но делают это далеко не всегда.

За разговором они подъехали к тому месту, где Вэнь Нин оставил пастись лошадь Яньли и сидел подле, приглядывая за ней.

- Вот. – заявил Вей Усянь. – Твоя дядя Нин уже оказался привязанным к лошади. А это мы только в гости зашли.

- Разве он привязан? Нигде нет веревки. – внимательно осмотрелся А-Юань.

- Смотрю, чтобы не ушла, куда не следует. – объяснил ему Вэнь Нин. – Конечно никто меня не привязывал к ней в прямом смысле.

Вей Усянь опустил ребенка с седла на землю и спрыгнул следом.

- Ваша сестра просила, чтобы я пришел к ним, но я не знаю теперь, как мне быть. – сказал Вэнь Нин.

- Что значит, не знаешь? Берешь и идешь. Сейчас вместе пойдем.

- А кони?

- И кони пойдут. Травы везде хватает.

- Присматривать как же?

- А. – махнул рукой Вей Усянь. – Свяжу их хвостами, чтобы не разбегались. Веревку подлиннее мне найди. Тонкую.

- Сейчас?

- Сейчас. Иди уже. Ищи.

Вэнь Нин поспешно закивал и удалился, на последок бросив взгляд на вторую лошадь. А-Юань тоже посмотрел на нее.

- А как мы поведем двоих?

Вей Усянь коротко свистнул. Пасшийся мирно конь скосил глаз и дернул в его сторону ухом.

- Мы уходим. – сообщил ему Вей Усянь. – Ты с нами?

После этого он потянул своего коня за поводья и пошел прочь, А-Юань пошел следом, постоянно оглядываясь и чуть не падая на ходу. Сначала ничего не происходило. Но потом конь поднял голову от травы и, чуть фыркнув, зашагал за ними следом.

- Он идет! – радостно воскликнул А-Юань.

- Конечно идет. – подтвердил Вей Усянь. – Оставаться одни они совсем не любят.

Место, где принимали нечастых гостей, здесь было одно и Вей Усянь с А-Юанем без труда нашли девушек там. Вэнь Нин к этому времени подоспел тоже. А-Юань с любопытством наблюдал за тем, что делает Вей Усянь. Но тот попросту отпустил коней и разложил веревку по кругу на довольно приличном расстоянии от них. Благо то, что принес Вэнь Нин было как раз клубком скорее даже очень толстой и прочной нити, чем веревкой.

- Они не уйдут? – спросил А-Юань.

- Нет. Никуда они не денутся.

- Почему?

- Им не захочется. – исчерпывающе ответил Вей Усянь.

Усевшись за общим столом, они пили чай и ели сушеные фрукты. Пока они сидели, подошли еще пара адептов клана Вэнь. Вей Усянь подозвал их, представил шицзе и пригласил присоединиться. В чуть подросшей компании разговор наладился быстрее и легче. Подошли и еще люди. Всего их набралось около десяти. Держались спокойно, приветливо. Почти как дома – вдруг подумал Вей Усянь. Но ведь он и был по сути дома. Покачав головой, он отпил еще чая. А глянув на Вэнь Цин снял с пояса флейту. Девушка все еще выглядела взволнованной и глаза чуть блестели. Немудрено, решил про себя Вей Усянь, если шицзе озвучила ей свою идею с клятвой, это наверняка глубоко тронуло ее. Он играл на Чэньцин, чтобы немного успокоить ее, помочь смирить и очистить расходившееся в волнении сердце. Вроде помогло. По крайней мере теперь она улыбалась. Вей Усянь любил, когда люди улыбаются. Время летело быстро и нужно было собираться в обратный путь. А-Юань очень хотел отправиться с ними, но Вей Усянь не взял его, сказав, что в Облачных Глубинах ждут дела, а Лань Ванцзи и вовсе отбыл с поручением. Ребенку пришлось остаться, Вей Усянь напомнил, что обязательно поговорит про лошадей с Лань Сиченем и А-Юань чуть приободрился. Обратно возвращались уже куда быстрее, не прогулочным шагом, следуя за Вэнь Нином, который их вел. Яньли все пыталась разглядеть, как же он двигается. Но это было настолько быстро, что не понятно, бег это, или очень длинный шаг, казалось он просто исчезал в одном месте и появлялся в другом, неуловимой, но четкой тенью мелькая перед ними. Иногда он взмывал вверх, становясь невероятно похожим на изящную птицу, вроде цапли. Рукава и полы одежд трепетали, подхваченные потоками воздуха. На последний трети пути Вей Усянь подозвал его и сказал, что дальше знает дорогу сам и велел ему возвращаться в поселение. Они распрощались. Вей Усянь и Яньли поехали дальше вдвоем.

- Знаешь, мне кажется, он все-таки счастлив. – сказала шицзе, когда они уже входили в ворота Обители.

- Если так, мое сердце спокойно. – кивнул Вей Усянь. – И пусть так продолжится впредь.

За время их отсутствия в Облачных Глубинах новых гостей не прибавилось. Вей Усянь вернул жену мужу. Разговаривать о делах совершенно не хотелось, поэтому он вытребовал себе сосуд Улыбки Императора, игнорируя факт присутствия Главы Ордена Лань. Более того именно у него он вино и выпрашивал. Тот давно заметил, что Вей Усянь в этом плане тоже в некотором роде ненормальный – уговорив целый сосуд он выглядел будто лишь слегка навеселе. И совершенной загадкой оставалось, сколько нужно влить в него алкоголя, чтобы свалить с ног. Лань Сичень конечно совершенно не хотел выяснять это, но успел при этом немного привыкнуть, что Вей Усянь пьет вино как воду. На самом деле не так уж и часто. В общем пытаться запрещать ему это, давно пропала всякая охота.

Получив желаемое, Вей Усянь отхлебнул знатный глоток и только потом сел и обратился к Цзинь Цзысюаню.

- Ну и что ты от меня хочешь?

- Как ты думаешь, почему он пришел к тебе?

- Он все это время был здесь. Ты мог спуститься в темницу и сам спросить его. – язвительно ответил Вей Усянь.

- С такими как я он не говорит. Точнее говорит, но задавать вопросы, нет смысла.

- Что ж так? Ведь твой Орден буквально выпустил его на свободу. Дал возможность искупить и загладить. Он же служил в охране вашего Благоуханного Дворца.

- Я не живу во Дворце и не принимал этих решений. – терпеливо напомнил ему Цзинь Цзысюань.

- А. Тогда ладно. – тут же уступил Вей Усянь. – Тогда другое дело, конечно. Понятия не имею, зачем его ко мне занесло.

- Вей Ин. – вздохнул Лань Сичень.

- Что? Но я, честное слово, не знаю. Ручаться могу, что говорю правду. Могу даже клятву принести. Хочешь клятву?

- Клятву не хочу. – покачал головой Лань Сичень. – Нужны твои предположения.

- Шицзе будет участвовать в разговоре? – прямо спросил Вей Усянь.

Яньли вела себя очень тихо, подливала мужчинам чай. Всем кроме Вей Усяня, который пил свое вино прямо из сосуда. Но и ему она успела почти незаметно и бесшумно поставить тарелку с печеньем. Просто она очень любила заботиться о других. И все еще была здесь, рядом.

- Я бы не хотел скрывать от нее. – произнес Цзинь Цзысюань.

- Что если бы я хотел? – сощурился Вей Усянь.

- Мы не говорим о многом. Я лишь спросил о твоих предположениях.

- Я помню вопрос. – довольно резко бросил Вей Усянь. – Но мне не нравится эта ваша идея.

- Я не стану держать А-Ли в стороне ото всего. Твой шиди уже пытался так делать. Не могу сказать, что вышло хорошо.

Цзинь Цзысюань слишком поздно понял, что ткнул туда, куда не следовало. Глаза Вей Усяня в прямом смысле сменили цвет, наполнившись искрами и темными всполохами, он замер, но от того лишь больше казалось, что в следующий момент он бросится в по истине неистовую драку. Лань Сичень чуть было не положил руку на меч, но вовремя остановил даже саму мысль сделать нечто подобное.

- Сянь-Сянь. – тем временем позвала Яньли. – Сянь-Сянь, пожалуйста, посмотри на меня. – дождавшись его взгляда она продолжила. – Если только ты так хочешь, я отойду и не стану мешать вам. Я могу и вовсе уйти, если ты скажешь мне поступить так.

- Не нужно. – глухо произнес Вей Усянь. Он не спеша отпил из сосуда и перевел дыхание. Яньли успела заметить, как чуть дрогнула при движении его рука. – Тебе не нужно уходить, останься здесь. – проговорил он уже более нормальным голосом. – Я…действительно не…могу просто взять и ответить, почему. Мне также довольно сложно говорить с ним, хотя с некоторой натяжкой это все же можно назвать разговором. Может быть, ему просто страшно. Несмотря на все его выходки, он довольно хитрый, смекалистый и все еще очень молодой парень. Заносчивый. Но он определенно хочет жить. Любопытство ему также совсем не чуждо. В конце концов вне застенков Обители он прежде меня не видел. Все, что у него было обо мне, - лишь слухи. Возможно хотел увидеть и оценить. Предупредить? Я не стану исключать и такого. И все же мне кажется, кто-то помог ему решить отправиться ко мне. И этот кто-то – Цзинь Гуаньяо.

- А-Яо? – переспросил Лань Сичень. – Но зачем ему это?

- Я не возьмусь тебе ответить. – покачал головой Вей Усянь. – Слишком много может быть причин. И он…очень неоднозначный человек. Я помню, что он твой младший названный брат и я не … говорю против него сейчас. Но я почти уверен, что эти двое…общались. И возможно как-то связаны. Прости, Лань Сичень, я в большей мере говорю это не для тебя. Возможно, те кто живет с ним рядом, смогут лучше понять что-то или вовремя заметить.

Лицо главы Ордена Лань теперь очень напоминало Второго Нефрита. Если бы не цвет глаз, более темный и теплый у Лань Сиченя, вероятно сейчас, будь они оба рядом, ошибиться или хотя бы усомниться в том, кто есть кто, мог бы и Вей Усянь. Совершенно никаких эмоций. И все же чуть внимательнее вглядевшись Вей Усянь подумал, про себя что это нефритовое изваяние все же не такое суровое и ледяное, каким иной раз бывает Лань Чжань.

- Ладно. – наконец произнес Лань Сичень после нескольких минут раздумий. – Я услышал тебя. И я тоже постараюсь об этом не забывать.

В глубине души Вей Усяня вдруг шевельнулось сочувствие. Но он не стал думать о причинах, просто глотнул еще вина.

- Глава Не и его люди, вероятно, прибудут поздно. Для них путь совсем неблизкий. Я непременно дождусь их. А вам лучше всем хорошенько отдохнуть. Завтра утром мы продолжим нашу беседу вместе с моим старшим братом.

- Отлично. – кивнул Вей Усянь. – Тогда я пошел. Утро – мое любимое время.

- Вей Ин, - Лань Сичень посмотрел на него. – Если завтра тебя не будет, я лично вытряхну тебя из кровати прямиком в холодный источник.

- За что? – притворно ужаснулся Вей Усянь.

- Если утром я тебя не обнаружу. – повторил Лань Сичень.

- Я буду в цзиньши. – ответил Вей Усянь и с усмешкой выгнул бровь. – Может быть тебе лучше самому сначала сходить к источнику?

Глава Ордена Лань ничего на это не ответил.

- Увидимся утром. – проговорил Вей Усянь, обернувшись к шицзе. Поднявшись, он напоследок помахал всем рукой, в которой держал полупустой сосуд вина, и удалился.

По меркам Лань была уже почти глубокая ночь, в Облачных Глубинах было тихо, с неба смотрели яркие звезды, оставшись один Вей Усянь шел неспешно, а войдя наконец в цзиньши обнаружил, совершенно неожиданно, мирно спящего в своей постели Лань Ванцзи. Подобающая поза, сапоги аккуратно и как положено стоящие на своем месте. Как будто и вовсе никуда не уходил. Но нет, конечно его не было. А сейчас есть.

- Ты не сказал мне, что вернулся. – пробормотал Вей Усянь. Он поставил сосуд на столик, прошел по комнате, развязывая пояс, распахивая и снимая верхние одежды. Его сердце исполнилось сладостного и вместе с тем чуть горчащего чувства. Было ли в том виновато одно лишь вино, понять не удавалось. Спать совсем не хотелось и Вей Усянь присел на край кровати Лань Ванцзи. Во сне он чуть больше походил на старшего брата. Черты смягчались, чуть сгладилась обычно суровая резкость. Однако холодная благородная красота при этом никуда не девалась. Пристально вглядываясь в его лицо, Вей Усянь протянул руку. Что и почему произошло дальше он толком понять не успел. То ли жест его был сочтен внезапной угрозой, то ли Лань Ванцзи просто что-то увидел во сне и это заставило его схватить Вей Усяня за руку, но не за ту которую он протянул к нему, а за ту на которую он опирался. Внезапный захват и рывок начисто лишили Вей Усяня равновесия, заставляя падать на кровать рядом с Лань Ванцзи.

- Лань Чжань! – охнув воскликнул Вей Усянь больше от неожиданности, чем от боли, хотя приземление его было отнюдь не мягким. – Что за мракобесие тебе снится? Ты вообще спишь или притворяешься?

Лань Ванцзи ничего не сказал, но тут же обняв притянул к себе, коснулся пальцами виска, провел по голове. Прикосновение было легким, приятным и как будто извиняющимся. Потянувшись рукой, Вей Усянь стащил ленту со своих волос, отпустив их свободно рассыпаться вокруг и между пальцев Лань Ванцзи. Будто почувствовав беспорядок, тот снова двинул рукой, перебирая и приглаживая непослушные длинные пряди. Вей Усянь зажмурился от удовольствия и прошептал чуть севшим голосом:

- Так ты все-таки спишь или нет?

Ответа не последовало, но другой рукой Лань Ванцзи крепче и увереннее прижал его к себе. Вей Усянь прислушался к дыханию, оно было размеренным и ровным, сердце отбивало мерный спокойный ритм.

- Как можно так спать, а, Лань Чжань? Покалечишь меня во сне – и сам того не заметишь.

Рука Лань Ванцзи, на его голове замерла почти неподвижно, лишь чуть перебирая и гладя. Вей Усянь полностью увлекся этим ощущением, пообещав лишь:

- Погоди, вот завтра тоже ничего не буду тебе говорить, - и думай, что хочешь.

Приподнявшись чуть выше, он зарылся лицом в сгиб его шеи, вдыхая чуть горьковатый запах сандала, который всегда сопровождал Лань Ванцзи, смешанный с терпким ароматом вина, которое пил сам Вей Усянь. Почти уже не сознавая того, он потянулся обнять в ответ.

- Лань Чжань, Лань Чжань, ты… - проговорил он, но дальше ничего уже так и не сказал.

Комментарий к Глава 44. Клятва и обещания.

*Побратимство в китайской культуре имеет несколько иное значение, чем в русской и европейской, и побратимств

существует три варианта: на словах, по финансовой надобности как форма договора и то самое высокое побратимство с клятвами в храме. В отличие

от статуса братания различаются и официальные формальные обозначения, и их взаимные обязанности друг к другу.

Также стоит учитывать, что исторически в Древнем Китае было два отдельных института подобных клятв: между мужчинами, и между женщинами. Эти два множества не пересекались, т.е. побрататься женщине и мужчине было нельзя. Также для женщин

существовала только форма «высокой клятвы».

«Высокая клятва»: при клятве с обменом родословными, при поклонах в храме, персиковом саду и т.д. В этой клятве у участников есть

обязательства перед семьями побратимов/посёстр, например общий траур по родителям одного из них, воспитание детей при гибели родителя

и т.д

Подробнее об обращении к родственникам родным и названным можно прочесть здесь - https://archiveofourown.org/works/25660207

========== Глава 45. Удивление. ==========

Приближался час пробуждения. Сквозь сон Лань Ванцзи почувствовал будто бы у него слегка занемело плечо, было немного тяжело дышать и мерный поток теплого воздуха то и дело щекотал ему шею. Прогнав остатки сна, он открыл глаза и обнаружил Вей Усяня, даже не рядом, а практически на себе, будто бы он упал и остался лежать так. Внезапная тревога кольнула сердце, заставив Лань Ванцзи погладить и прижать Вей Усяня к себе крепче. Сильно ослаб или ранен? Но нет, сосредоточившись на ощущениях, Лань Ванцзи понял, что тот просто спал. На вид глубоко и мирно. Вздохнув, Лань Ванцзи погладил его снова, на этот раз по голове, легко пропуская сквозь пальцы свободно разметавшиеся волосы. Раз, другой, и, задумавшись, он так и гладил его мягкими, бережными прикосновениями. Выбраться из постели, не разбудив его, совершенно не представлялось возможным. Мысленно пытаясь найти варианты дальнейших действий, Лань Ванцзи повторял движение почти неосознанно, пока не ощутил, как пальцы решительно сжались на его руке, потянув в сторону и почти сразу на внутренней стороне чуть ниже запястье по чуткой в том месте коже почти невесомыми крыльями порхнуло легкое касание мягких губ и кончика языка.

- Вей Ин, не шути так. – выдохнул Лань Ванцзи и инстинктивно сжав пальцы в кулак, отнял у него руку.

- Я не шутил. – тихим чуть сонным голосом отозвался Вей Усянь. – Просто… - протянув руку, он чуть коснулся пальцами виска Лань Ванцзи и аккуратно обходя лобную ленту, погладил по волосам, стараясь повторить и передать ощущение, которое вкралось в его сон, пробуждая к реальности. В следующий раз прикосновение стало увереннее и настолько манящим и притягательным, что, прикрыв глаза, Лань Ванцзи повернул голову, позволяя себе прильнуть к теплой ласковой руке лицом. Едва он сделал это, как снова ощутил поток выдыхаемого воздуха у своей шеи и на этот раз мягкие губы захватили в плен мерно пульсирующую жилку на ней. От обоих этих прикосновений до самого сердца пробирала дрожь. Мысли перескочили к тому, что Лань Ванцзи и думать себе запрещал – прикасаться к нему, лишить одежд, чувствовать его обнаженную кожу своей, совпадать с ним, насколько это возможно, слиться в единое целое…Но Вей Усяня никогда не интересовали мужчины. Лань Ванцзи также хорошо помнил, что вчера был в Нечистой Юдоли и глава Не с сопровождением, должно быть уже прибыл в Обитель. Ночное время подошло к концу. И то, что делал сейчас Вей Усянь, чем оно было все же? Мимолетная ласка языка оставила влажный след на его шее.

- Вей Ин, прошу тебя, остановись. Хватит! – Лань Ванцзи распахнул глаза, понимая, стоит Вей Усяню продолжить в том же духе – и контроль над ситуацией будет полностью утрачен.

Лань Ванцзи замер, почти боясь того, чем ответит Вей Усянь на его слова. Но тот лишь переместил голову ниже, на середину его груди, а руку положил на плечо, тихонько обнимая.

- Прости. – негромко произнес он. – Я не стану больше делать так, если тебе не нравится.

В его голосе не звучало и тени обиды, он невероятно легко принял отказ и прекратил свои действия также внезапно, как начал. Это заставило Лань Ванцзи задуматься о том, насколько он на самом деле «закален в боях», сколько за ним ратных подвигов, как просто и быстро он переходит от одной победы к другой, потакая своим внезапным порывам и оставляя других после этого в смущении и страдании. Сердце болезненно сжалось от этих мыслей. Конечно, он совершенно не хотел обидеть или задеть Вей Усяня, но то, как тот в итоге отреагировал, оказалось еще хуже.

- Вероятно, во всем виновато вино. – пробормотал тем временем Вей Усянь. – Вэнь Цин права, не стоит пить много.

- Во всем виновато вино. – повторил за ним Лань Ванцзи, теряясь в размышлениях все больше.

- Но ты не мог бы все же, пожалуйста, погладить еще? Мне было очень приятно проснуться так. – попросил он. И Лань Ванцзи ответил на эту просьбу почти машинально.

- Спасибо. – чуть улыбнулся Вей Усянь, слегка погладив в ответ плечо Лань Ванцзи. Его прикосновения рождали внутри незнакомый расслабляющий трепет, которому хотелось дать выход. Это, еще не ощущаемое им прежде, внутреннее тепло и природное умение безотчетно давать себе волю были единственными причинами, по которым Вей Усянь позволил себе попробовать губами вкус его кожи. Вероятно, это и правда была уж слишком бесстыжая выходка и в душе Вей Усянь был рад, что отделался за свою проделку довольно легко, да еще и продолжал после этого получать желаемое. Он чувствовал себя превосходно расслабленным и довольным, как будто хмельным. Хотя вино никогда не брало его так. Только раз в Юньмэне, куда случайным образом явился Лань Чжань, как всегда не понимающий шуток, доставший занудством и мрачными перспективами следования Темному Пути. Честно говоря, в тот день могла бы произойти нешуточная драка. Порядком выпивший Вей Усянь и правда был готов осадить, оскорбить, выпустить взметнувшуюся внутри ярость, заставить отступить. Но тогда Лань Ванцзи не стал отступать и Вей Усянь впервые в жизни ощутил, как вино заставило его покачнуться и потерять равновесие. Сколько тогда было выпито? Сосудов пять. Потом еще три. Но общим счетом едва ли больше десятка.

- Лань Чжань, вчера ты чуть не развязал со мной драку. – проговорил Вей Усянь. – Потому я и решил, что сегодня заслуживаю хотя бы немного снисхождения. К тому же твой брат и вовсе обещал меня утопить. Скажи, я что, и правда, уже достал вас обоих на столько?

Слушая эту невероятную околесицу Лань Ванцзи все же отвлекся от собственных довольно невеселых мыслей о возможных любовных похождениях Вей Усяня.

- Пока тебя не было, столько всего приключилось. Цзысюань прибыл вместе с моей шицзе. Сичень дал нам лошадей, мы поехали кружным путем к поселению. Яньли познакомилась с братом и сестрой Вэнь и с другими. А-Юань наконец прокатился на лошади. Я дурак, что не догадался найти коней раньше. Он ведь просил. А шицзе все еще тут. Поэтому не стоит терять время, пожалуй. – он приподнялся на локте. – Почему ты молчишь? Даже твое краткое «мгм» - и то сегодня мне не достается.

Лань Ванцзи лежал, сомкнув веки. Вглядываясь в его лицо, Вей Усянь ощутил легкий укол вины. Может ли быть, что позволенная в отношении него вольность, задела довольно сильно, оказавшись поступком слишком непочтительным и унижающим?

- Гэгэ, посмотри на меня. Ты…?

- Не называй так. – Лань Ванцзи открыл глаза.

Встретив его взгляд, Вей Усянь немного успокоился:

- Но так ты хотя бы отзываешься.

- Не называй. – повторил Лань Ванцзи с нажимом.

- Ладно-ладно. – Вей Усянь уже снова улыбался. – Тогда назову иначе. Лань-сюн, Чжань-эр, Ванцзи-ди.

- Встань с меня. – попросил Лань Ванцзи. Жесткости в его голосе заметно прибавилось. На самом деле это получилось случайно, он не сердился.

Вей Усянь замолчал, чуть кивнул и поднялся. «Сначала не следил за губами, теперь за языком – чего же еще ты ждал после всего этого?» - подумал он про себя.

Стоя к Лань Ванцзи почти спиной, он машинально откинул назад волосы и завел руки за голову, намереваясь собрать их, но понял, что завязать их нечем. Стянув вчера ленту, он так и не накинул ее на запястье, как делал это обычно.

- Вей Ин. – позвал Лань Ванцзи.

Тот обернулся и увидел в его руке алую полоску, струящуюся по ладони и между пальцев, которую он протягивал ему.

- Спасибо. – кивнул Вей Усянь, забирая свою ленту. Он двумя оборотами обвил ее вокруг волос и затягивал узел. Лань Ванцзи не таясь наблюдал, как он делает это. Душу бередило сожаление. Желание нарушить с ним пару десятков запретов вот прямо здесь и сейчас еще не отпустило, не ушло достаточно глубоко. Сердце исполнилось горечи от того, что заставил его подняться и тем самым прервал объятие и прикосновение. Ведь если им хорошо рядом друг с другом, то какая в конце концов разница…

- Лань Чжань, скажи, а ты не соскучился по ночным охотам?

Неожиданный вопрос окончательно спутал мысли, Лань Ванцзи моргнул и посмотрел на Вей Усяня, который обернулся к нему. Доля растерянности читалась на его лице почти явно.

- Не хочешь говорить об этом? – уточнил Вей Усянь, не дождавшись ответ.

- Я, нет. Я хочу. – сбивчиво произнес Лань Ванцзи.

- Ладно. – кивнул Вей Усянь. – Хорошо. Так что же?

- Что…Что ты задумал? – запнувшись ответил вопросом Лань Ванцзи.

- То место, поселение или город, откуда А-Мина забрали сюда, находится в Гусу? – уточнил Вей Усянь.

- Да. – подтвердил Лань Ванцзи.

- Это прекрасно. – сообщил Вей Усянь, забираясь в подпольный тайничок в поисках снеди. – Хотя и не очень. – добавил он.

- Хочешь расследовать? – почти утвердительно спросил Лань Ванцзи.

- Если это не было сделано раньше…И если не было, то почему?

- Это было тринадцать лет назад. Мне немногое известно.

- И правда. Мы же сами были тогда совсем детьми Как на твой вкус, давно или нет? - Вей Усянь помолчал, расставляя еду на столе. – Лань Чжань, подходи, если собираешься есть.

Лань Ванцзи занял место у столика напротив него и принялся разливать чай, аккуратно придерживая длинный рукав одежд.

- Я стал забывать многое. – сказал Вей Усянь. – Как с родителями и детством. Будто все, что я знаю, рассказал мне кто-то другой. Сам я этих событий не помню. Пристань изменилась после войны. Новые постройки. Другие лица. Даже там, где осталось, как было, у рядов лоточников близь причала встречаешь безразличные взгляды тех, кого не знаешь ты, кто не знает тебя. Я вроде вырос там, но привычное место изменилось, Череду братьев и сестер по ордену заняли чужие люди. Это уже не было домом. Как будто я так и остался в пути. На тренировочных полях лежали груды мертвых тел. Дядю Цзяна и Мадам Юй вернул нам Вэнь Нин. Вы ведь тоже столкнулись с этим. Обитель горела. Вы восстановили очень точно. Даже молодая магнолия у библиотеки выглядит уместно. Кажется, так было всегда. Я не вижу разницы с тем, что запомнил в свои пятнадцать. Пробыв здесь недолго, я все же довольно хорошо осмотрелся. Но как быть с людьми, Лань Чжань?

- Наши потери не были столь велики на самом деле. Нападение на Обитель было не столь внезапным. Успели увести младших и часть приглашенных учеников. Здесь не принято шуметь и заполнять улицы, место всегда выглядит довольно уединенно. Им сложно было догадаться, что многих не хватает. И все же оставшимся пришлось сразиться и потери были значительны. Но все же не так, как у вас.

Вей Усянь кивнул. Он сам толком не понимал, почему зашел на эту невеселую тему и поспешил вернуться к тому, с чего начал.

- То, что рассказал А-Мин о своей семье слишком кратко и мало понятно. Но все же, то что ребенок уцелел едва ли может быть просто счастливым случаем. Темные твари не столь избирательны в пище. Значит, кто-то навел.

- Или просто проклятая метка. – возразил Лань Ванцзи. – Если кто-то один из его родителей или оба столкнулись с тем, что не смогли одолеть, но при этом весьма разозлили.

- Что о них известно?

- Мне – ничего. Можно узнать. Но прошло тринадцать лет.

- Пусть так. Мне интересно. Я хочу отправиться туда, где это произошло и посмотреть.

- Что можно найти спустя такое время?

- Возможно, хоть что-то. Ты ведь пойдешь со мной, правда?

- На этот раз ты не уйдешь в одиночку. – в интонациях Лань Ванцзи сквозил холод.

Не забывая уничтожать завтрак и попивать чай за разговором, Вей Усянь улыбнулся, спрятав лицо за краем пиалы. Леденящие нотки в голосе Лань Ванцзи говорили на самом деле о том, что он беспокоится о нем и не хочет снова расстаться, пусть и на короткое время. Осознавая это, Вей Усянь ощущал в себе щекочущее желание шутить и смеяться.

- Ханьгуан-Цзюнь, на сей раз за мной непременно нужно присматривать. Вдруг я, бестолковый и беспорядочный, собьюсь с дороги, потеряюсь в пути, ненароком выйду за границы Гусу, я же их и не знаю даже. Или опять найду приключения на свою голову, одинокий и беззащитный. Ты определенно мне нужен, Лань Чжань. Жаль только, что ты никогда не пьешь со мной за компанию.

Лань Ванцзи взглядом указал ему на пиалу с чаем, выражая таким образом нечто в роде «а это тогда по-твоему что?». Однако сказал он вслух совершенно о другом, конечно:

- А-Юань огорчится.

- Не без того. – кивнул Вей Усянь. – Но ходить на ночную охоту – обычное дело для заклинателя. Однажды и ему предстоит странствовать также. По крайней мере, я бы правда хотел, чтобы ему пришлось. А пока он должен уметь оставаться. Всегда проще вернуться туда, где кто-то тебя ждет.

Лань Ванцзи посмотрел на него долгим взглядом и наконец издал свое привычное «мгм» и принялся за еду, к которой до этого, занятый разговором не притрагивался, позволив себе лишь пару глотков чая в перерывах между словами.

- Нужно идти. – произнес он, покончив с трапезой. – Брат, вероятно, уже ждет.

- Ах, да. – нарочито скорбно вздохнул Вей Усянь. – Опять не в меру серьезные лица и скучные разговоры. Одно и то же. Сколько раз нужно еще обсуждать? Почему нельзя просто сделать? Впрочем, ты прав. Давай поскорее с этим покончим, и я приведу мелкого. Раз уж со дня на день уходить, пусть побудет с нами подольше.

- Ты предлагаешь поторопиться с уходом? – переспросил Лань Ванцзи.

- С какой стати мне медлить? – легко пожал плечами Вей Усянь.

- Чжимин в курсе?

- Нет. Я позже решу, стоит ли вообще ему знать. А пока это просто ночная охота. Куда и зачем, у вас ведь не особенно принято спрашивать. Сообщим о нашем плане Главе Ордена – этого будет достаточно.

- Мгм. – произнес Лань Ванцзи, одобряя.

Вскоре они собрались и вышли из цзиньши. Туманная дымка под лучами уверенно восходящего солнца истончалась и бледнела. Едва ощутимый ветер с горы чуть шевелил травы и ветви. Бодро бежали неутомимые ручьи, чуть поскрипывал под ногами деревянный настил перекинутых над ними мостков. Роса поблескивала на кончиках сосновых игл, листве, редких здесь, цветах. Капли тумана оседали на одежде мельчайшими бисеринками. Лучи солнца напоминали золотые нити, пронизывающие пространство вокруг. Белые одежды Лань Ванцзи делали его фигуру чуть зыбкой и вместе с тем окружали мягким сиянием, придавая вид благородный, возвышенный и столь утонченный, будто бы он только что сошел на эти горы прямиков с далеких высоких небес. Поддавшись порыву, Вей Усянь тронул его за запястье. Лань Ванцзи повернулся к нему. На лице - привычное суровое спокойствие. В светлых глазах – чистый иней.

- В чем дело? – спросил он, в очередной раз нарушающего правила и личные границы Вей Усяня.

Тот в ответ улыбнулся:

- Мне вдруг показалось, что ты сейчас улетишь. Или попросту растворишься в тумане. – он говорил с усмешкой, но при этом тепло, почти ласково. Это заставило Лань Ванцзи внимательнее его слушать. – Я бы не хотел вдруг обнаружить, что остался один. Не оставляй меня, ладно?

- Я буду рядом. – пообещал в ответ Лань Ванцзи. – Не беспокойся.

Вей Усянь отпустил его руку, и они пошли дальше. Следуя еще совсем тихими улочками, они подходили к библиотеке, когда из тумана к ним приблизилась тонкая фигурка в золотых одеждах, в которой Вей Усянь без труда узнал свою шицзе.

- Ханьгуан Цзюнь, приветствую Вас. – поклонилась девушка.

- Первая молодая госпожа Цзинь. – склонился в ответ Лань Ванцзи.

- Шицзе, что ты делаешь здесь в столь ранний час? – поинтересовался Вей Усянь.

- Ханьгуан Цзюнь, вы позволите мне забрать брата на пару слов? – учтиво спросила Яньли. – Я не задержу его долго.

- Конечно. – проронил Лань Ванцзи, поклонился легко и вместе с тем очень почтительно и отправился дальше.

Вей Усянь внимательно вглядывался в лицо шицзе. Она выглядела взволнованной, опустила взгляд.

- Что ты, А-Ли? У тебя что-нибудь случилось?

- Нет-нет. – поспешила ответить она. – Давай только для начала отойдем немного. – взяв за руку, она потянула его за собой. Он послушно шагнул следом. От волнения ее пальцы на его запястье чуть дрожали. Провожая ее беспокойным взглядом, идя следом, Вей Усянь все же не решался продолжать засыпать ее вопросами. Увидев молодую магнолию, Яньли свернула туда и зашла за деревце, видимо сочтя его достойным укрытием. Она остановилась, повернулась лицом к Вей Усяню и снова опустила глаза:

- Сянь-Сянь, вчера я…- она запнулась и замолчала.

Вей Усянь взял ее руку в свои и попросил осторожно:

- А-Ли, пожалуйста, просто скажи мне, ладно? Все ведь хорошо?

Она вскинула на него взгляд, будто наконец решившись:

- Сянь-Сянь, ты скоро станешь дядей. На самом деле…это произойдет не так быстро. Но у тебя будет племянник.

Едва ли не впервые в жизни восторг Вей Усяня оказался бессловесным. Но радость нашла иной выход – он мягко рассмеялся и крепко обнял сестру.

- Шицзе. Моя шицзе станет мамой. – шепотом проговорил Вей Усянь у самого уха Яньли.

Далеко не сразу, но все же наконец он выпустил ее из своих рук.

- Ты так ладишь с детьми. – произнесла она, вглядываясь в его лицо. – С моим малышом вы будете видеться часто, я тебе обещаю. Согласишься выбрать для него имя в быту?

Вей Усяню даже не пришлось особенно задумываться, имя пришло как бы само собой. Цзинь Жулань. Ведь здесь, в Ордене Лань он узнал об этом ребенке.

- Конечно, я выберу. – поспешил ответить он. – Но все же немного подумаю, ладно? Пока эти скучные люди будут обсуждать свои скучные планы, я успею вдоволь поразмыслить. А после разыщу тебя и скажу, что надумал.

- Хорошо. – кивнула Яньли. – Я и без того задержала тебя дольше, чем следовало бы.

- Вовсе нет. – возразил Вей Усянь. – То, что там, - не особенно важно. Ты для меня - куда важнее. Ты и все, что с тобой связано. Поэтому, пожалуйста, береги себя. – он пожал ее руку и сделал шаг уходить.

- Хорошо, А-Сянь. – ответила Яньли. Она смотрела ему в след, пока его быстро удаляющийся силуэт не растаял в туманной дымке. – Только ты тоже, ладно? – прошептала она. – Пожалуйста, тоже береги себя. Мой маленький братик. Совсем-совсем уже взрослый Сянь-Сянь.

В отличие от Пристани Лотоса и уж тем более Башни Кои, зал для высоких встреч в Облачных Глубинах выглядел не столь просторно и изыскано. На самом деле Вей Усяню это скорее нравилось. Сейчас в этом зале собралось совсем мало людей, всего четверо, кроме него самого. От этого помещение стало казаться почти необъятным. Все уже были на местах и тихо переговаривались. Вей Усянь был рад, что его не ждали специально. Заодно он мог, подходя посмотреть со стороны. Расположились на равных, никто не главенствовал. По направлению левой руки рядом с Лань Сиченем сидел Глава Ордена Не, дальше – Лань Ванцзи. По правую руку от хозяина Обители – Цзинь Цзысюань, а место между ним и Лань Ванцзи осталось свободным. Перед каждым стоял небольшой столик, на нем традиционные чай и фрукты, напоминающие об общей неформальности встречи. Однако Вей Усяню было нужно совсем другое. Подойдя ближе и не желая помешать остальным, он склонился к хранящему привычное молчание Лань Ванцзи и произнес:

- Кисть, бумага и чернила. Это правда вопрос жизни и смерти. Пожалуйста, найди для меня.

Только после этого он выпрямился и, поприветствовав остальных, занял свое место. Лань Ванцзи же напротив поднялся и довольно быстро принес то, что он просил. Вей Усянь подумал, что привычка записывать в Ордене Лань вероятно особенно крепка и они просто всегда готовы к тому, что кому-то в любой момент может прийти в голову сделать какую-нибудь важную запись. Положив перед собой бумагу и взяв в руки кисть, Вей Усянь принялся покручивать ее в пальцах, как нередко проделывал с флейтой. Разговор остальных он слушал в пол уха. Достаточно для своевременного кивка или короткого ответа. Такие встречи, где нужно было смирно сидеть и зачем-то в который раз повторять одно и то же, неизменно ввергали Вей Усяня в глубокую скуку. Но сейчас он недолго оставался без дела. Лань Ванцзи, сидевший рядом и украдкой наблюдавший за ним, вскоре заметил, что тот вовсе не пишет, а рисует. Из-под руки было толком не разобрать, что появлялось на бумаге, но по лицу Вей Усяня в процессе бродила чуть сдержанная, немного рассеянная, теплая улыбка, выдавая состояние почти предельного счастья. Остальные также не могли не заметить этого и в конце концов просто оставили этого во всех отношениях беспорядочного человека в покое. До тех пор, пока в продолжающуюся довольно-таки серьезную беседу не вкрался негромкий, но все же вполне отчетливо слышимый смех.

- Вей Усянь! – тут же одернул его Не Минцзюэ. – Чем ты в конце концов там занят?!

На окрик он поднял взгляд, серые глаза буквально искрились от смеха.

- Я думал о цветах. Об орхидее, если точнее. Одно из самых благородных растений, не правда ли?

Глава Не сходу не нашелся, что сказать на такую безответственную дерзость. Лань Ванцзи же смутно заподозрил неладное. И без того Вей Усянь, вдруг взявший в руки кисть, напомнил ему давние годы совместного обучения и то, как еще совсем мальчишкой, тот вел себя на занятиях у его дяди. Несмотря на прошедшие годы, сейчас сходство с картиной, хранящейся в памяти Лань Ванцзи с тех времен, было просто отменным.

- Но в большей мере я думал о том, на кого будет сильнее похож мой племянник. – продолжил меж тем Вей Усянь. – Я не стану расписывать в красках всей сложности выбора в этом плане для меня между моей шицзе и моим зятем. Отчаявшись определиться, я в конце концов подумал, не лучше ли, если ребенок будет просто похож на меня?

- О, нет. Только не это. – тут же произнес Цзинь Цзысюань.

Вей Усянь в ответ издал еще один смешок. Лань Ванцзи видел, что он правда очень старался не рассмеяться в голос, просто не вполне справлялся с этим.

- О какой еще ерунде кроме дела ты способен думать? – взвился Не Минцзюэ.

- Суть в том, что все это все же не совсем ерунда, глава Не. – осторожно произнес Цзинь Цзысюань. – Вероятно, Яньли сообщила ему…

- Ага. – поспешил подтвердить его догадку Вей Усянь. – И попросила выбрать имя.

- Мои поздравления. – холодно произнес Не Минцзюэ, что прозвучало довольно двусмысленно.

- И что же ты выбрал? – поинтересовался будущий отец. Было видно, что тема эта для него близка и довольно трепетна.

- Э, нет. Это я скажу только шицзе. В противном случае, если имя не удовлетворит всех собравшихся, боюсь, мне не выйти отсюда живым. Поэтому наберитесь терпения, вы конечно же все узнаете, просто немного позже. Лет через тринадцать.Когда дитя подрастет, получит это самое имя и возьмет в руки меч или какое-нибудь другое оружие.

- Другое оружие? – процедил сквозь зубы Глава Не. – Вей Усянь, а ты - и впрямь первостатейный наглец. Мечтаешь, что еще не появившийся на свет ребенок свернет со светлого Пути на скользкую дорожку, как ты?

Взгляд Лань Ванцзи после этих слов захолодел почти ощутимо.

- Дагэ, прошу тебя. – поспешил произнести Лань Сичень.

- Я говорил вовсе не об этом. – неожиданно спокойно пояснил Вей Усянь. – Заклинать ведь можно разным оружием, оставаясь при этом на светлом и широком Пути. Даже сабля и меч – это не одно и то же. Я подумал, со временем, ведь тринадцать лет – это довольно много, могут вероятно найтись еще варианты. Например, веера. Что бы вы сказали на это, Глава Не?

- Ерунда! – прорычал тот. Его младший брат крайне любил коллекционировать и даже лично расписывать веера. Старший Не считал это занятие самым бестолковым из всех возможных. В порыве гнева он не раз думал попросту все их сжечь. Но все же он не хотел слишком сильно задеть чувства младшего брата, только поэтому веера и прочие его принадлежности для их росписи до сих пор были целы.

- Но это вполне возможно. – продолжал Вей Усянь - Создать и эффективно использовать подобное оружие. Единственное, что я не могу проверить, это можно ли на нем будет летать и насколько это удобно. Полагаю, Не Хуайсан мог бы помочь мне. Вы позволите мне поговорить об этом с вашим младшим братом?

- Нет! – резко бросил Не Минцзюэ. – Ему нет никакой нужды связываться с тобой!

Лань Сичень давно наблюдал за ними с беспокойством. Сейчас ему и вовсе показалось, что в глазах Вей Усяня на мгновение вспыхнуло багровое пламя, вскинулось и тут же ушло. Силясь осознать было ли это реальностью или наваждением, вмешаться в разговор он не успел.

- Глава Не, вы правда хотите, чтобы и вашего младшего брата однажды настигло искажение Ци? Вы не думали о том, почему он на самом деле так старательно избегает тренировок с саблей? Узнать, он ведь мог и случайно. Может быть вы хотя бы найдете в своем сердце возможность поговорить с ним об этом?

- Вей Усянь! Я вижу поток невероятно дурацких мыслей в твоей голове по истине не истощим. Благодарю за заботу! – Не Минцзюэ сжал руку в кулак так, что костяшки побелели.

- Вей Ин! – выдохнул наконец Лань Сичень. Он хорошо помнил закрытый прием в Башне Кои, в зале Несравненной Изящности, когда Вей Усянь пришел выяснять, что случилось с людьми клана Вэнь, что подчинялись Вэнь Цин и Вэнь Нину. Его разговор с Цзинь Гуаньшанем и Цзинь Цзысюнем тогда вышел довольно жестким, хотя при этом Вей Усянь никого не оскорблял, лишь излагал факты, с ничем не прикрытой прямотой и это звучало безжалостно. От чего-то Лань Сичень не предполагал, что может стать свидетелем подобного снова.

- Прошу прощения, глава Не. – Вей Усянь даже склонил голову, но тут же снова вскинул взгляд. – Я вовсе не хотел, чтобы наш разговор принял столь скверный оборот. Мне вероятно лучше откланяться, чтобы больше не быть помехой в серьезной беседе. – он поднялся.

Не Минцзюэ смерил его презрительным взглядом, не удостоив ни единым словом.

- Уходишь? – коротко спросил Цзинь Цзысюань.

Не обратив на вопрос внимания, Вей Усянь уже разворачивался, и в самом деле намереваясь покинуть зал.

Лань Ванцзи поднял на него взгляд и произнес лишь одно слово:

- Останься. – ему не хотелось, чтобы тот снова уходил вот так, противопоставляя себя другим. Он бы пошел за ним, безусловно, но в то же время не мог не думать о своем старшем брате. Здесь было слишком мало людей, чтобы позволить себе оставить его. И кроме того, только вместе с Вей Усянем их было пятеро. Это тоже имело существенное значение.

Вей Усянь замер и обернулся, встречая взгляд Лань Ванцзи. Несколько мгновений они так и смотрели друг другу глаза в глаза, после Вей Усянь перевел взгляд на Лань Сиченя. На его лице явно читалось почти горькое сожаление и все же он кивнул, подтверждая:

- Останься.

Коротко поклонившись ему, Вей Усянь снова занял свое место.

Дальнейшая беседа не была особенно долгой. В пространные обсуждения впадать уже никому не хотелось, итоги подвели довольно быстро и вскоре решили разойтись. Лань Ванцзи и Вей Усянь ушли первыми. Цзинь Цзысюань задержался немногим дольше. Не Минцзюэ был готов сорваться с места сразу же, но Лань Сичень чуть тронул его за рукав. Зная степень уважения к личному пространству, принятое в Ордене Лань, глава Не понял, что придется задержаться, как бы ни хотелось иного. Даже приложив усилие, он не смог вспомнить, когда бы еще раньше Лань Сичень попросил его об этом вот так. После выходки Вей Усяня, Не Минцзюэ уже подспудно не ожидал ничего хорошего и предполагая мало приятные вести, оказался прав.

- Дагэ, я выбрал себе спутницу. На Пути Самосовершенствования. Она войдет в Облачные Глубины полноправной хозяйкой, и я хотел бы, чтобы ты присутствовал при этом.

Глава Не всегда не очень хорошо себе представлял, что делать с вестями подобного рода. Сейчас все еще ощущая в себе остатки невысказанного гнева, он и вовсе не мог найти слов, чтобы ответить. Собравшись с духом, Лань Сичень тем временем продолжал:

- Также я хотел бы просить тебя об одном одолжении. Если конечно ты согласишься присутствовать…вместо традиционного подарка, не откажи мне, пожалуйста, в возможности провести тебя через полный обряд очищения души и сердца, принятый в моем Ордене.

- Что? – удивленно и вместе с тем холодно воскликнул Не Минцзюэ. Он повторил про себя услышанные слова, уж слишком невероятно они на самом деле звучали. Гордость внутри ядовито шептала, что Второй Брат вероятно сомневается в его способности самостоятельно контролировать ярость заклинательской сабли Бася. К слову, оружие это было по истине грозным, как и его хозяин. Умом понимая, что Лань Сичень вовсе не тот человек, кто мог бы желать уязвить его гордость, Не Минцзюэ спросил больше для того, чтобы произнести хоть что-то более или менее нейтральное: - Кого же ты все-таки выбрал, могу я узнать?

Услышав ответ, он внутренне обмер на миг, вскипевшая же за этим ярость оказалась столь сильной, что гнев почти зримо заклубившийся вокруг него был не горячим, как обычно, а ледяным.

- С тех пор, как он обосновался здесь, ты очень изменился, Первый Нефрит Лань. А я бы, честно говоря, предпочел видеть тебя прежним. Что касается Сюэ Яна, здесь было все в целом понятно и правильно. Как мы и договорились, я заберу его. Что касается остального… Того, что ты сообщил сейчас,… - он чуть помедлил прежде чем отчеканить решительно и жестко. – Прости, но в этом я участвовать не буду.

Лань Сичень слушал его отповедь с замирающим от обиды и боли сердцем. Он старался не выдать своих чувство слишком явно и в то же время видел, что старается тщетно, ведь Старший Брат даже не смотрел на него. А договорив повернулся спиной и отправился прочь. Лань Сичень не нашел в себе сил попытаться остановить его, лишь совсем тихо прошептал: - Дагэ…- когда Не Минцзюэ уже удалился.

После того как дядя отреагировал на его сообщение о свадьбе, Лань Сичень зарекся ждать чего-то хорошего. Кроме того, он отлично помнил свирепую ненависть Старшего Брата к врагам и во время Аннигиляции Солнца и после нее. И все же, вопреки всему, в душе он надеялся, что Не Минцзюэ сможет найти в себе для него хоть каплю понимания и снисхождения. Что он не оставит его вот так. И если бы не слова Вей Усяня, не их бессердечно открытая честность, возможно Старший Брат среагировал бы иначе. Может быть и вовсе не стоило сейчас сообщать ему обо всем. Но Лань Сичень планировал воспользоваться случаем, все-таки виделись они нечасто, да и хотелось все ему рассказать, если уж начистоту. Поэтому он и не стал менять плана. В итоге все сложилось так, как сложилось. Это почти не удивляло, лишь причиняло боль.

Позже, уже довольно далеко за полдень, когда и адепты клана Не, взяв под строгий конвой Сюэ Яна, и Цзинь Цзысюань с супругой уже давно отправились по своим резиденциям, Лань Ванцзи нашел брата и рассказал об их с Вей Усянем намерении отправиться на Ночную охоту, а точнее узнать, не осталось ли следов того, что случилось с родителями Лань Чжимина. Лань Сичень будто и вовсе не был удивлен таким поворотом и легко отпустил младшего брата делать все, что тот сочтет нужным. Кратко, но вместе с тем вполне охотно он рассказал ему все, что знал. Лань Ванцзи не мог догадаться, что на самом деле Лань Сичень даже не до конца отдавал себе отчета в происходящем. Благополучно разрешив свое дело, он удалился. А первый Нефрит Лань снова остался наедине с самим собой. До вечера он еще находил в себе силы заниматься делами, но в конце концов сдался и отправился на другую сторону горы, надеясь погреть свое изнывающее сердце рядом с той, которую любил по истине беззаветно, с каждый днем убеждаясь в этом все больше. Она умела занять его разговором, непринужденным и в то же время интересным. И даже если на время между ними повисало молчание, оно тоже сближало лишь больше, им было, о чем вместе помолчать. Пить чай, разделить трапезу, побыть рядом – все это согревало неповторимым уютом. Чем дальше, тем сильнее Лань Сичень ждал, чтобы это тепло наконец поселилось рядом с ним в Облачных Глубинах и больше никогда-никогда с ним не разлучалось. Добравшись до поселения, он неожиданно обнаружил ее дома. Обыкновенно она была занята, часто общими делами, готовкой, редко оставаясь одна и уж тем более почти никогда не сидела на месте, как сейчас, очень тихо, на краешке кровати. Встревожившись, Лань Сичень забыл даже поприветствовать ее, прежде чем подойти ближе. Она обернулась на звук приближающихся шагов и тогда Лань Сичень увидел, что она плачет. Совсем беззвучные слезы капля за каплей катились по ее щекам, глаза, обращенные к нему, влажно блестели. Он тут же забыл обо всех собственных печалях и боли.

- Что с тобой? Кто обидел тебя? – он взял ее руки в свои и опустился подле ее ног на колено, заглядывая в лицо.

- Никто не обижал. – покачала головой она, голос прозвучал почти ровно, она очень старалась держаться.

- Откуда тогда эти слезы? Что за горечь так сильно взяла твое сердце? – Лань Сичень вовсе не собирался отступаться.

От этих слов соленые капли быстрее побежали с ее ресниц, она тихо призналась:

- Шицзе Вей Усяня предложила мне произнести вместе с ней Высокую Клятву, чтобы связать наши семьи, заботиться и помогать друг другу и нашим родным. Она очень милая и добрая девушка. Но мне невероятно тяжело согласиться.

- Ты не обязана соглашаться, если не хочешь. – осторожно произнес Лань Сичень, он присел рядом с ней и обнял за плечи, привлекая к себе.

- Разве же так? – оказавшись близко к нему, держаться ей стало сложнее и Вэнь Цин тихо всхлипнула. – Я ведь тогда огорчу ее. А это неправильно. И я бы в самом деле хотела. Только я ведь этого не заслуживаю. Она же уверена, что я помогла спастись ее братьям. Но я же…Я…Она не знает. Никто не должен знать. Это нечестно. Просто совершенно невозможно так дальше.

Она расплакалась горько и безутешно. Лань Сичень бережно гладил ее по волосам, плечам, спине. Когда она чуть успокоилась, он попросил:

- Расскажи мне. Я обещаю, что бы там ни было, твоей тайны я ни за что никому не выдам.

- Это не моя тайна. – тяжко вздохнула Вэнь Цин. – В том то и дело. Он очень просил не рассказывать. Никому, особенно его семье. И я обещала…

- Кто просил? – уточнил Лань Сичень.

Запнувшись Вэнь Цин все же ответила.

- Вей Усянь.

- Вей Ин?

- Да. Я…до сих пор не понимаю, как могла согласиться. Как он только смог уговорить меня на подобное.

Лань Сичень попытался представить, к чему мог бы склонить или принудить девушку Вей Усянь и понял, что ничего хорошего или хотя бы относительно приличного в голову не приходит:

- Что он говорил?

- Что обещал сохранить жизнь и здоровье единственного наследника клана Цзян. Обещал его погибшим отцу и матери. И даже если бы не это, их клан все равно не должен остаться без Главы, не должен перестать существовать и сражаться.

Лань Сичень внимательно слушал, но все еще не мог понять, что могло быть не так в этих словах.

- Вей Усянь вырос в Цзян, но не связан с ними кровным родством. Так что, его шиди, Цзян Чэн и правда был единственным, кто имел право возглавить клан после гибели Цзян Фэнмяня.

- Я понимаю это. – тихо проговорила Вэнь Цин. – Но, когда они прибыли на мой надзорный пункт в Илине, этот Цзян Чэн был в тяжелом состоянии, не только потому что ранен и обессилен. У него не осталось золотого ядра. Вэнь Чжулю сжег его. Никакой возможности восстановить.

- Но он ведь восстановился все же. Ни во время Аннигиляции Солнца, ни после у Цзян Чэна определенно не было проблем с накоплением и использованием духовных сил. – заметил Лань Сичень.

- Это потому что он носит в себе золотое ядро Вей Усяня. – на одном дыхании прошептала Вэнь Цин.

- Что?! – Лань Сичень не смог сдержать невольного восклицания. – Но как такое может быть возможно? И как Вей Ин сам…- он запнулся, силясь осознать услышанное.

- Молодой Цзян тогда….по началу он просто взбесился, узнав, кто его спас. – прошептала Вэнь Цин. – Можно понять. После всего, что случилось. Что ему пришлось пережить. Он долго провел в беспамятстве, весь путь от Пристани Лотоса до Илина. А после…не хотел ни есть, ни спать, ни залечивать раны. Молча смотрел в одну точку. Даже с Вей Ином не говорил толком. Ни в чем не видел никакого смысла. Пришлось применять иглы, чтобы заставить его погрузиться в лечебный сон. А Вей Усянь…он все искал способ. Упрямо перерыл всю небольшую библиотеку нашего надзорного пункта. Даже потайные места. Впрочем, я не особенно прятала это, потому что никогда и не думала, что кому-то может прийти в голову подобное реализовать.

Она замолчала и Лань Сичень снова погладил ее, подбадривая и попросил:

- Пожалуйста, продолжай.

- Природа, суть и развитие золотых ядер – это ведь на самом деле очень интересно. Как лекарю мне было занятно подумать над этим вопросом, попробовать кое-что описать и предположить, что переход золотого ядра от одного заклинателя к другому возможен. Некоторые вещи полезно обдумать, даже если все остается лишь на бумаге, все равно это опыт исследования. Вей Усянь в конце концов обнаружил эти мои записи и пришел ко мне с горящим взором, говоря, что он нашел, как спасти Цзян Чэна, а по сути и весь клан Цзян. Он сразу начал именно с этого, что на кону не одна только судьба его шиди, хотя и это для него очень много, но за всем этим стоит целый клан, участь многих людей, поэтому совершенно невозможно позволить себе сдаться, не испробовав всё. Я говорила, что он…ненормальный…что боль и желание отомстить толкают его совершить то, о чем он непременно пожалеет. И нет никаких гарантий, что это получится. Потому что раньше никто и никогда….Какое там. Конечно я не в силах была отговорить его. Зато он смог убедить меня. Говорил, что сиротой он лишь чудом попал в дом семьи Цзян и заклинательство для него было случайным чудесным подарком судьбы, без которого он непременно легко обойдется. Ведь и так тоже можно жить. Он ведь собирался отдать не душу, не сердце, не даже собственную руку – всего лишь золотое ядро. Всего лишь. Тогда я совсем не знала его. Лишь раз прежде я слышала о нем от А-Нина. И видела, что младший брат был очень тронут, но не предала значения, зная его впечатлительность. Только позже я сообразила, что слова – это то, чем Вей Усянь владеет мастерски. Будет нужно, растопит ими не только лед, но и камни. Я стала верить, что золотое ядро – это и впрямь нечто не такое уж и значительное. В сравнении с судьбой одного заклинателя, и тем более – целого клана. Он говорил, что, если все получится, он будет только рад и сможет жить по-настоящему счастливо и спокойно, зная что выполнил свои обязательства сполна, что погибшие Цзян Фэнмянь и Юй Цзыюань им довольны. Рассказывал, что мадам Юй прежде никогда не хвалила его. Но ему хотелось бы все же добиться от нее доброго слова, если не при ее жизни, так после. Он говорил смеясь. Просил, но не требовал. А под конец напомнил, что у меня тоже есть брат и разве бы я не сделала для него действительно все, что угодно? Он обещал мне, что с ним все будет в порядке. После я много раз удивлялась, как ни один из нас не подумал, что он больше не сможет носить меча… Но я даже не знаю, быть может, он отдавал себе отчет во всем, только не хотел, чтобы я сомневалась. Не хотел, чтобы я всерьез задумалась, как он мог бы продолжать жить дальше без духовных сил, где и кем мог бы остаться. Я просто поверила и сделала, как он просил.

Задохнувшись словами, она горько заплакала снова.

- Не кори себя так. – тихо произнес Лань Сичень, понимая, что едва ли эта фраза многого стоит. Он не знал еще подлинной причины снова внезапно и бурно хлынувших слез Вэнь Цин.

- Прошло несколько месяцев, и я услышала от Вэнь Чао, что он наконец-то расправился с дерзким Вей Усянем, сбросив его на мертвый курган Луаньцзан. Уже шли слухи о союзе других кланов против Вэнь. Как раз то время, когда дело стало выглядеть серьезным. А Вэнь Чао всегда любил бахвалиться. Помня о его «победе» над Черепахой Губительницей, я стала думать, что он несет вздор. Мне просто хотелось верить, что Вей Усянь не пострадал и тем более – не погиб. Я помнила его ослабленным и изможденным. Всякая операция по сути – ранение. И до нее все пережитое также отразилось на нем. Он просто держался все время. Держался сам и поддерживал остальных. Если бы я или брат остались с ним дольше, нас бы точно хватились на надзорном пункте. Это было серьезной угрозой и могло испортить все дело. Когда получилось то, чего он хотел, ставить жизнь Цзян Чэна под угрозу снова он конечно вовсе не собирался. О себе же говорил лишь, что непременно сможет продержаться денек другой. Всего-то и нужно, что сидеть в деревушке и ждать. А когда шиди вернется, то непременно поможет и защитит его. Раз за разом он повторял мне, что все будет в порядке. Благодарил, утешал. Будто то, что я с ним сделала, касалось в большей мере меня, а не его. Мы расстались нейтрально. Не враги, не друзья, сказавшись, что ничем не обязаны больше друг другу.

Лань Сичень знал, что история с мертвым курганом – правда. Хотя с течением времени это все больше воспринимали как слух. С большой долей вероятности он предполагал, что и Вэнь Цин это знает, но все равно он не решался произнести это сейчас вслух. Не потребовалось. Она рассказала сама:

- Теперь уже слишком сложно отделить одно от другого. Что я думала и когда. Только конечно я совершенно не могла забыть о нем. Кажется, когда начали говорить об ужасной призрачной флейте Чэньцин в его руках – это тоже казалось невероятным. Величайший страх перед тем, что он совершал искажал и добавлял красок событиям. Даже мне, в стороне от сражений, было жутко слушать и узнавать. Невозможно поверить, что…это был все тот же молодой заклинатель, которого я видела…немногим старше моего младшего брата на самом деле. Я почему-то всегда рядом с ним забываю об этом. Дело в том, что я и не думала никогда вновь встретиться с ним. Только когда пропал А-Нин… - она запнулась. А Лань Сичень вспомнил то как она впервые появилась перед ним одновременно давно и недавно. Тогда Лань Ванцзи принес в Облачные Глубины и Вей Усяня, и Вэнь Цин, обоих разом.

- В отчаянии я больше ничего не смогла придумать и предпринять. Только в Юньмэне я осознала, какая это была на самом деле большая глупость. Пусть я и смогла дойти до Пристани Лотоса, без происшествий, но я совершенно не подумала, как мне найти там Вей Усяня. Войти в резиденцию Цзян, после войны, после всего что клан Вэнь совершил там – невозможно. Совсем выбившись из сил, я брела вдоль торговых рядов на причале у реки и мне казалось, что все было зря, я ошиблась, потеряла время, что все пропало. Ведь ходить по городу в поисках – опасно и бесполезно. Какой невероятно счастливый случай и когда мог бы столкнуть меня с ним? С ним. Я даже не знала, каким он на самом деле стал. Но я совершенно не понимала, к кому еще могла бы обратиться со своей бедой. Кажется, когда я добралась туда, к Пристани, почти ночью, мне было уже безразлично, даже если откажется или убьет меня на месте – все это стало не важно. Все равно ведь было не понятно, как мне встретиться с ним. И тут я буквально на него натолкнулась. Он отвел меня в сторону, дал еды и ушел. Это произошло так внезапно, я совсем растерялась и было подумала, что он приведет людей, чтобы схватить меня. Несусветная чушь, он бы легко справился со мной в одиночку. И зачем оставлять без присмотра, я ведь могла бы просто уйти. И эта еда, которую я ела почти машинально. Он быстро пришел. А дальше…Остальное ты все уже знаешь.

- Но это все же не всё, что тебя беспокоит? – спросил Лань Сичень.

- Он столько сделал. – вздохнула Вэнь Цин. – Для меня, для брата. Я не знала, чем он рискует. Не предполагала, что он пойдет на то, чтобы вывести всех пленных с тропы Цюнци. Если бы только он тогда не приказал А-Нину отомстить… Хотя к сожалению, это едва ли изменило бы что-то. Он привел нас сюда, поднял целую армию для защиты. Он бы сражался, если бы пришлось, я уверена. Тогда он спросил – разве не сделала бы я для своего младшего брата всё, что угодно – в итоге он сам сделал больше для него, чем могла я. И при этом нас не объединяет ни клан, ни семья. Иногда мне кажется, что из-за меня он потерял всё: возможность совершенствоваться и прожить долгую жизнь, родной клан, доброе имя. Или он все-таки и правда хотел поступить так – уйти из Пристани, перестать жить среди тех, кто все больше осуждает его Путь? Когда он смеется, он скрывает так свою боль или радуется? Он часто шутит и смешит других, но я не могу понять, насколько он при этом притворяется. Ему бывает хорошо? Он бывает по-настоящему счастлив?

- По крайней мере он не из тех, кто уважает притворство. – сказал Лань Сичень. – Его смех может звучать и горько, и весело. Но если уж весело, то ему наверняка хорошо. Сейчас, рядом с первой молодой госпожой Цзинь он очень счастлив. Мне кажется, таким он не был очень давно. Поэтому совершенно точно нельзя сказать, чтобы он потерял свой клан. Пусть формально он больше и не входит в Орден Цзян, но семья их осталась.

Вэнь Цин вздохнула чуть легче. Высказать горечь, скопившуюся на сердце, получить поддержку от него. Он ведь не утешал, он, как есть и это лучше всего поддерживало. Мир вокруг как будто бы изменился, пришел в равновесие, перестал терзать.

- Так ты не считаешь, что это неправильно с моей стороны – принести Высокую Клятву с первой молодой госпожой Цзинь, с его шицзе?

- Конечно ты можешь принять ее предложение. – тут же подтвердил Лань Сичень.

- Но я ведь не могу рассказать ей. И ты не можешь. – неожиданно строго сказала она.

- Это ничего. – кивнул Лань Сичень. – Он в праве решать сам, кому сообщать о своих поступках.

- Кому бы я и впрямь сообщила, так это главе клана Цзян. – вдруг проговорила Вэнь Цин.

Еще во время рассказа Лань Сичень заметил, что имя Цзян Чэна Вэнь Цин упоминала без особого почтения, скорее с долей осуждения даже.

- Ты как будто бы недолюбливаешь его. – заметил он.

- Вэнь Нин сказал мне, они сражались. – с досадой бросила она. – Он приходил где-то не сильно после пробуждения А-Нина. Ругался, размахивал своей плетью. После той-то встречи он и выставил его из своего клана Цзян. Попадись он мне на глаза, непременно скажу ему, кто он есть на самом деле.

Лань Сичень мягко поцеловал ее в макушку:

- Из-за истории на Цюнци Цзян Чэну тоже сильно досталось. Положение его клана и правда не самое прочное. Вей Усянь говорил мне, что сам предложил шиди такой выход.

- Разве он сказал бы другое о своем брате? – спросила Вэнь Цин. От нежного прикосновения его губ ей совершенно расхотелось быть воинственной, что-то доказывать, кричать. Сердце исполнилось сладостного тепла и спокойствия.

- Они все же братья. – повторил Лань Сичень. – Не суди слишком строго, не зная всего. И не пытайся, пожалуйста, вмешиваться. – крепко обняв, он поцеловал снова. Чувствуя, что нарушает при этом несметное число запретов, совершенно точно больше одного, он все же не хотел и не мог удержаться. После второго поцелуя Вэнь Цин повернулась в его руках, приподнимаясь ему навстречу, положив ладонь ему на грудь и их губы встретились, мягко, чуть замирая и дрожа в последнем мгновении нерешительности прежде чем открыться друг другу нежно, ласково, глубоко. Прекратить казалось невозможным. За вторым дыханием открылось третье. Наконец остановившись они одновременно распахнули глаза. Легким касанием он провел по линии ее брови к виску, прислонился щекой к щеке и почувствовал, как тонкие пальцы легко ослабили узел его лобной ленты. Помогая друг другу освободиться от одежд, они деликатно касались обнажающейся кожи. Лань Сичень вдруг вспомнил пожелание, полученное им сегодня от дагэ, оставаться прежним и с кристальной ясностью осознал, что совершенно этого не хочет. Все увереннее лаская ее тело, он все еще оставался очень нежен, ей же хотелось большего и, целуя, она чуть прижала зубами податливую кожу на его шее, после чего прошептала у его уха:

- Любимый мой, будь, пожалуйста, сильнее. Я хочу…

Более уверенно резкое и сильное движение, последовавшее вместо ответа, заставило ее сбиться с дыхания и приглушенно ахнуть:

- Да. Вот так.

Ему нравилось слушать, как она выдыхает его имя, как меняет глубину ее голос, как между слов все чаще проскальзывает стон наслаждения, как между касаниями губ с языка слетают слова «ты – мое сердце», «только ты моя радость». Она звучала для него трогательнее и нежнее самой мелодичной музыки.

На утро обнаружив себя без одежд, все еще в его крепких согревающих объятиях, Вэнь Цин в первый миг испугалась, что позволила им обоим поступить неправильно, что все это на самом деле совсем не хорошо. Уловив ее тревогу, он ласково прошептал, касаясь дыханием:

- Все в порядке. Так, как и должно быть. Мне невероятно хорошо с тобой рядом.

Поверив и успокоившись, она снова приникла к нему, но ненадолго. Нужно было вставать. Она попыталась извиниться за свое вчерашнее настроение и слезы, но в ответ он лишь нежно коснулся кончиками пальцев ее губ и покачал головой. Она снова настойчиво и вместе с тем почти жалобно попросила его никому не выдавать услышанного. Он обещал ей. Потом еще раз. Пока она наконец не перестала вздыхать и опускать взгляд, укоряя себя за слабую волю и несдержанность. Позавтракав вместе, они разошлись, каждый к своим делам.

Вернувшись в Облачные Глубины, Лань Сичень направился в цзиньши. Час был уже далеко не столь ранний. Он хотел повидать брата, по возможности поговорить о Ночной Охоте. Помня, что уже на все согласился, Лань Сичень не собирался менять решения, просто хотел спросить о подробностях. Подойдя ближе, уже у самых дверей, он услышал низкие переливы гуциня и все же постучал. Его впустили довольно быстро. Музыка при этом не умолкла и не сбилась. Лань Ванцзи продолжал играть. А дверь открыл Вей Усянь, при этом стоя к проему в пол оборота и тут же сделав шаг, обратно вглубь комнаты, где на полу на циновке сидел малыш А-Юань. Цзиньши вовсе не часто принимала гостей, несложно было догадаться, кто пришел, поэтому Вей Усянь и вел себя так вольно, даже положенное приветствие заменив легким кивком. Впрочем, вместо него поднялся на ноги и аккуратно поклонился А-Юань, заставив Вей Усяня улыбнуться. В след за поклоном ребенок привычно побежал обниматься. Список тех, кого он легко и с радостью обнимал ширился быстро и непринужденно. Некоторое время глава Ордена вызывал в душе ребенка некоторый трепет, но довольно скоро А-Юань заключил, что «Лань Сичень – почти что Лань Ванцзи» и стал вести себя более уверенно, то есть – обнимать и его тоже.

Ребенок устроился у его ног и поднял взгляд вверх, Лань Сичень же смотрел на Вей Усяня, понимая, что не нужно так делать и все же не находя сил отвести взгляд. Он будто искал глазами ответ и не находил его. Все то, довольно многое и значимое, что он узнал о жизни и судьбе этого человека, случайно, в минувшую ночь, никак не приблизило его к пониманию, каким же он был на самом деле, для кого, для чего. Казалось, будто бы все просто и ответ где-то рядом у самой поверхности, но суть ускользала.

Ощущая на себе почти неприкрыто пристальный взгляд, Вей Усянь посмотрел в ответ и сощурившись спросил, когда последний звук циня, замер в воздухе:

- Лань Сичень, скажи мне, я, что, правда такой красивый?

Лань Ванцзи посмотрел на него, потом на брата, которого поднялся поприветствовать. Вей Усянь уловил в его льдистых глазах тень возмущения, от чего лишь шире улыбнулся.

- Конечно красивый! – вот кто с легкостью произносил, что думал, так это А-Юань. – Ты – самый красивый. – сообщил он, подбегая и взбираясь на колени Вей Усяню.

- Так уж и самый. – усмехнулся он в ответ. – А Лань Сичень, которого ты только что обнимал?

- Очень красивый. – вынес вердикт А-Юань.

- Лань Ванцзи?

- Очень-очень красивый. – последовал ответ.

- Хах. – рассмеялся Вей Усянь. – На самом деле все ровно наоборот. Глава Ордена Лань – первый в списке молодых господ. Лань Ванцзи – второй. А я – где-то там дальше месте на пятом. Хотя скорее всего меня уже в этом списке нет вовсе.

- Ты – самый лучший. – убежденно произнес А-Юань, обнимая его за шею. Чуть вздохнув, он тихо спросил. – Пап, почему ты снова уходишь?

Вей Усянь прижал к себе ребенка и на мгновение прикрыл глаза. Лань Сичень видел это движение и с однозначной четкостью осознал насколько этот вроде бы случайно доставшийся Вей Усяню статус отца не был игрой, снисхождением к ребенку или беспечной шалостью. Он никогда не видел столько трогательного тепла, вложенного в одно движение, в один короткий жест. Ребенок определенно занимал в сердце Вей Усяня немалую часть, без всякого преувеличения можно было сказать, что он любил его как родного сына. Лань Сичень не слышал, что сказал малыш, что так тронуло Вей Усяня, до него донесся лишь их дальнейший разговор:

- Заклинатели то и дело и довольно часто ходят на Ночные Охоты. Однажды и ты пойдешь. – произнес Вей Усянь.

- Зачем так?

- Чтобы люди жили спокойно, а мир находился в равновесии, кто-то должен оказываться там, где творится хаос. Кроме того – это способ совершенствоваться.

- Какие еще есть способы? – спросил А-Юань.

- Узнавать новое, учиться или изобретать. Все что занимает тебя, выглядит интересным, заставляет что-то искать. Ждать – это тоже способ, полезный и нужный для всех.

- Почему нужно ждать? – голос ребенка звучал жалобно, он не хотел снова остаться, тем более без Вей Усяня и Лань Ванцзи одновременно.

- Тогда тем, кто ушел, легче и проще вернуться. – сказал Вей Усянь.

- Хорошо. – тут же кивнул А-Юань и пообещал твердо – Я буду очень стараться. Обязательно. Но сколько же нужно ждать?

- Ждать нужно столько, сколько потребуется. – негромко и мягко произнес Вей Усянь.

========== Глава 46. Неединственный грех Цзинь Гуаньшаня - действително неединственный. ==========

Исполинами синими горы, изумрудными водами реки - местность от Ланьлина до Илина изменялась постепенно, тем более что группа заклинателей вместе со своим Главой шли кружным путем, забирая севернее, по землям, некогда принадлежащим Цишань Вэнь, а теперь поделенным другими кланами или просто заброшенным. Ещё севернее и на восток лежали владения Цинхэ Не. Их обошли аккуратно, довольно быстро оставив за спиной. Обнаружить свое присутствие рядом с Юньмэн Цзян совсем не опасались, но все же Цзинь Гуаньшань предпочитал осторожность. Ведь его истинная цель располагалась аккурат за спиной клана Цзян, и он совершенно не хотел, чтобы в его планы вмешались. Местность Илин оказалась в настоящее время как раз из тех заброшенных, которая никому не досталась и не сдалась. Причиной тому был Мертвый Курган Луаньцзан, который и при владычестве Вэнь был немалой проблемой. Унять его оказалось не под силу, и это при том, что Глава Ордена - Вэнь Жохань был самым искусным заклинателем поколения, в которое входили в том числе Цзинь Гуаньшань, Цинхэн Цзюнь и Лань Цижень, Цзян Фенмянь, а также предыдущий глава Ордена Не из Цинхэ. На пике своей формы проклятый Вэнь мог бы без труда одолеть не только каждого из означенных заклинателей в отдельности, но и нескольких из них вместе взятых, если не разом всех. Именно это позволило ему начать в свое время активную и наглую экспансию в стремлении захватить и небо, и землю. Конечно же, даже он не мог предполагать, что однажды с исполненной Темной Ци Мертвой Горы в мир придет Старейшина Илина – Вей Усянь. И что среди внебрачных детей Цзинь Гуаньшаня найдется один особенно превосходный плут. Такая непредусмотрительность и стала причиной бесславного конца некогда высоко сияющего Солнца. Идея того, что над миром заклинателей вполне заслуженно мог бы возвышаться некий единый правящий столп всецело импонировала Цзинь Гуаньшаню. Однако он прекрасно понимал, что одной лишь хитростью многого не добьешься. Пусть даже восстановить заклинательский мир против Темного Пути Старейшины Илина оказалось не так сложно, сам этот Старейшина оставался по прежнему не только самодовольным упрямцем, но и действительно внушительной непредсказуемой силой, что было безусловно плохо для любых планов по расширению влияния и власти. Нужно было что-то, что могло бы с ним конкурировать. И от чего-то в том Цзинь Гуаньшань был уверен особенно прочно – способ противодействия ему нужно искать на его же территории, где господствует ненасытная, алчная Темная Ци. Останься этот беспорядочный юнец на общем просторном и светлом Пути, о нем может быть и вовсе никогда не узнали. Лишь случай привел его на курган Луаньцзан. Так, может быть, не ему одному пользоваться таким случаем? Однако дни шли, Илин был перейден из конца в конец, ночевать подле кургана никто не решался, несмотря даже на защитную стену, возведенную вокруг. Пришлось отойти обратно. Сюэ Яна все еще не было. В ожидании днями обходили и проверяли защитное ограждение. Стояло надежно. Не разрушено. Но если Вей Усянь и правда был здесь, он должен был как-то выйти. Замаскировал проход? Вовсе никогда не спускался с Кургана? Защитная стена не была ему помехой? Если так, то, что еще может также свободно сходить с Мертвой Горы и возвращаться, не встречая сопротивления? Страх рос. По счастью никаких происшествий не случалось. В этой части Илина стояли высокие крутые горы. Совсем не чета покатым сплошь зеленым холмам Ланьлина, который возвышался над местностью, в то время как здесь маленькие деревушки лепились, ничтожные, на фоне отвесных склонов и бурных непривычно мутных горных рек. Казалось, будто люди здесь раболепные гости, а вовсе не вершина творения, достойная купаться в золоте и роскоши. Удручающее ощущение дополняли туманы. Не такие воздушные и легкие, подобные облакам, как в Гусу Лань, а низкие сероватые, клочьями льнущие к земле, словно дым в непогоду. Минули еще дни, и адепты принялись более открыто выражать свое недовольство от пребывания на этом месте. Негодный мальчишка так и не пришел. Цзинь Гуаньшань понял, что дальше медлить и ждать бессмысленно. Все-таки многие из более молодых поколений были уж слишком своевольными, что выскочка Вей Усянь, что этот Сюэ Ян, которого так и не удалось прикормить с ладони. Что этот, явившийся сам во время Аннигиляции Солнца, сын шлюхи. Было ли все дело в их низком происхождении – слуги, ублюдки, бродяги. Единственного родного и законного сына Цзинь Гуаньшань впутывать в авантюру с Темной Ци не желал. Однако, старый лис не имел привычки лгать себе самому – никто из законной семьи не поддержит его в этом. Лишь когда удастся извлечь из всей затеи настоящую зримую пользу, сделать из клана Цзинь новые Небеса над миром заклинателей – вот тогда, они конечно все поймут и оценят. А пока…все нужно делать самому. И искать для этого новых более надежных приспешников. Обратной дорогой возвращались мимо местечка под названием деревня Мо. Припомнив окрестности, Цзинь Гуаньшань отправил людей разведать и узнал, что весьма симпатичная глупенькая крестьянка действительно подарила миру наследника и все еще ждала, что отец признает дитя и заберет. Ждала вот уже 14 лет. Раз так, то быть может крестьянский сын по крайней мере будет достаточно прост характером, чтобы добросовестно выполнять поручения. Если сердцем и нравом мальчик пошел в мать, впечатлить и добиться преданности юноши будет несложно. Так к группе адептов Ордена Цзинь присоединился юный Мо Сюаньюй. По началу мальчишка казался немного забитым, но это быстро прошло. Присутствие Главы Ордена не позволяло адептам особенно насмешничать и задирать его. Да и конечно сразу никто не открыл подростку его истинного происхождения. Сказали, мол нужен помощник в дорогу, а семье, в частности матери пообещали щедрую плату, она и согласилась. Понравится, сможешь и дальше прислуживать или учиться, если пожелаешь. А нет – так вернешься назад, никакого нет над тобой принуждения. Мальчишка покивал. В целом сносно справлялся. Из странностей имел лишь одну – любил наносить себе на лицо макияж, много и не умело. Вероятно, нередко играл в комнате матери – чуть брезгливо подумал Цзинь Гуаньшань, сетуя, что у простецких крестьян вовсе нет понимания о подобающем воспитании. За время пути как ни удивительно этот прямодушный странноватый юнец успел сойтись с парой адептов клана. Исполнительный и довольно добродушный, Мо Сюаньюй не пытался слащаво угождать, он даже кажется толком не отдавал себе отчета в том, что способен чуть предвосхищать потребности и просьбы других, выполнять их, невольно подкупая при этом наивной услужливостью. Мальчишка на побегушках. Который совершенно не тяготился таким положением. Напротив, он, кажется был только рад. Встревать в чужие разговоры он не пытался. Однако, оказываясь, по близости слушал, иной раз вставлял слово или два. Но вдруг так случилось, что небольшая компания адептов смеялась до слез, на смерть перепугав всех ночных существ во время одного из привалов в лесах между селениями, слушая незамысловатые шутки о деревенской жизни от Мо Сюаньюя. В другой раз проходя по лагерю Цзинь Гуаньшань видел, как юнец сидел у костра с адептом, несущим дозор. Они касались друг друга плечами и даже головами, будто очень тихо говоря о чем-то. Увидев Главу, тут же вскочили, приветствовали. Удалившись, он конечно уже не видел ни легкого, будто невзначай касания к плечу, ни мягкого движения изящной руки заставившей молодого адепта клана Цзинь повернуть голову на встречу тут же захватившим его губам, телу, гибкой змейкой прижавшемуся к нему. Мо Сюаньюй выглядел почти женственно хрупким, особенно в сумерках, тем сильнее поражали уверенность и нескрываемый огонь его любовных ласк, будто то, что он делал было вовсе не предложением вкусить от запретного плода, а скорее стремлением утолить жажду после трудного знойного дня. Движения его были столь уверенны и точны, будто он вовсе не предполагал встретить отказ или грубость или, может быть, случись ему встретить такое в свой адрес, даже это никак не задело бы силу его духа. Как знать. Да и ловя поцелуями сладостные приглушенные стоны, кто ж станет задаваться такими вопросами? До Ланьлина оставалось каких-то три дня и две ночи пути, за которые сравнительно небольшая группа адептов Цзинь все же не успела узнать, скольким из них случилось понравиться Мо Сюаньюю в том самом смысле. Возможно, они были бы немало удивлены, узнав. В отличие от отца, Мо Сюаньюй на самом деле не страдал тягой к сладострастию. Все это было лишь еще одним новым впечатлением. Ведь юнец вовсе не предполагал, что сможет однажды вырваться из довольно скудной на впечатления и однообразной крестьянской жизни, сбежать из родной деревни, от склочной завистливой родни, увидеть невероятный огромный мир, попробовать действительно вкусное вино, ощутить внутри жар, заставляющий его прикасаться губами и кожей к другому человеку. Традиционно подобное должно было происходить между мужчиной и женщиной. Мо Сюаньюй это знал. Но также он чувствовал, что вот лично ему нравятся только мужчины и отказывать себе в этом он совершенно не собирался. Тем более теперь, познав на себе, что есть те, кто также вовсе не против быть согретыми и удовлетворенными им. Наконец молодого человека встретил шумный и пестрый, людный, веселый и быстрый город. Много красоты и яркости, которая буквально ослепляла взор. Дорога до Башни Кои, поднимающаяся по холму была и вовсе невероятной. Обуреваемый невероятными впечатлениями Мо Сюаньюй во все глаза смотрел по сторонам ровно до тех пор, пока не увидел Благоуханного Дворца, но поразила его вовсе не архитектура, помпезность, величие. Его наповал сразила улыбка того, кто их встречал. Взгляд буквально прилип к невысокому черноглазому адепту в золотом одеянии, который вежливо и очень приятно приветствовал Главу Ордена, грациозно склонившись перед ним. Тогда еще Мо Сюаньюй не понял в полной мере, на сколько он пропал, лишь остановился, исполнившись вдруг крайнего удивления, восторга и счастья. «Это однозначно то, для чего я живу» - подумал он, еще толком сам не понимая, о чем именно. Кто-то дернул его за рукав, окликнул и потянул за собой. Мо Сюаньюй послушно шагнул и чуть не запутался в собственных ногах, тогда он попытался сосредоточиться и быть внимательнее, но перед глазами так и стояли изящный силуэт, лучащиеся теплотой темные глаза, мягкая чуть сдержанная улыбка и соблазнительные ямочки на щеках.

Увидев в числе сопровождающих отца нового человека, совсем еще юнца, явно из простых и бедных, с довольно приятной при этом статью и внешностью и, немного слишком прямым и открытым, будто обнаженным взглядом, ЦзиньГуаньяо испытал неожиданное чувство отвращения. Улыбка его от этого доброжелательно сиять на лице вовсе не перестала. Он тут же запомнил черты юноши до последней мелочи, хотя и отвернулся от него чуть слишком поспешно, пожалуй. Входя с отцом во дворец, он на секунду задумался, что же в самом деле в этом парнишке было не так. Ничего конкретного на ум не пришло. По настроению Цзинь Гуаньшаня он понял, что расспрашивать его о результатах предприятия сейчас совершенно не стоит. Дело в том, что о побеге и планах отца на Сюэ Яна, неединственный грех Цзинь Гуаньшаня догадался сам и едва ли не в последний момент ухитрился вмешаться, нарушив замысел. Дальнейшую игру нужно было вести весьма осторожно. Поскольку побег находящегося под надзором – важное дело, Цзинь Гуаньяо конкретно это сообщение не стал откладывать на потом и был несколько сбит с толку тем, что Цзинь Гуаньшань вовсе не выказал никакого удивления, не попытался притвориться непричастным, напротив сначала он просто кивнул. А спустя пару минут и вовсе отчитал «нерадивого сына» за то, что тот смел предположить, будто в Ордене Цзинь есть хоть что-то, что сотворяется без высочайшего ведома и согласия его Главы. После этого Цзинь Гуаньяо спешно принес свои извинения, откланялся и удалился. Нужно было все хорошенько обдумать. Да еще и этот мальчишки, бледным пятном мелькающий среди золотых орденских мантий. Слишком невзрачный и от того слишком заметный. За один только день он попался на пути Цзинь Гуаньяо еще не менее пяти раз. В конце концов этот неуч даже освоил положенное приветствие. Его исполняли все адепты почти постоянно. Кто легко, кто более глубоко, выражая и простую вежливость, и уважение, иной раз даже насмешку. Один и тот же жест был невероятно индивидуален и многогранен. Цзинь Гуаньяо давно привык подмечать подобные вещи. Крестьянский юнец же выглядел наивным, угловатым, гротескным, как будто неловким и очень неуместным. Хотелось взять и просто выставить его вон или хотя бы не видеть. И зачем только отец притащил с собой это убожество? Вот будь он молоденькой девушкой, а не женоподобным подростком – все было бы ясно… Впрочем, ясно все стало довольно быстро. Да так, что у Цзинь Гуаньяо сердце перевернулось в груди и в таком положении замерло. Конечно, он знал характер и склонности своего отца. Семя Цзинь Гуаньшаня было разбросано по миру весьма щедро. Но от чего-то сын шлюхи старательно избегал мысли, что в Башне Кои может появиться еще кто-то из внебрачных детей кроме него. Да еще и так…легко? В то время как самого Цзинь Гуаньяо в первый же миг просто спустили с лестницы и весь дальнейший его путь в родной Орден, к родному отцу был для него далеко не легкой прогулкой, а тяжким кропотливым делом. И тут вдруг является он, какой-то Мо Сюаньюй, которого отец лично приводит, чуть ли не за руку, сразу устраивает жить во Дворце. Неудивительно, что при одном лишь взгляде на этого юнца Цзинь Гуаньяо ощутил именно отвращение. Обида и горечь заполнили его до краев. Очень сильно. Но вместе с тем, слишком искусный в притворстве и слишком привыкший скрываться, он все еще держал лицо. Его родитель взирал на него с легкой усмешкой, в которой явно читались презрение и издевка. «Ты слишком угодлив, слишком старателен и улыбчив» - будто говорил взгляд Цзинь Гуаньшаня и весь его облик. «С первого дня я показал тебе твое истинное место – в грязи на коленях и не смей думать даже, что однажды поднимешься в полный рост». Конечно, все это не было произнесено вслух. А сердце, раненное осознанием тщетности многих стараний, склонно преувеличивать. К тому же чтобы просто поддержать разговор Цзинь Гуаньяо завел тему надзорных башен. И снова был резко обруган за это. К слову сама идея по началу казалась неплохой. Глава Ордена Цзинь оценил ее и использовал как предлог для путешествия в своих целях. Однако уходя он все еще предполагал найти возможный способ реализовать ее. Со временем же, маясь от гнева и сомнений близь могильного кургана, он окончательно ушел от мысли сделать что-либо для кого-то другого. Надзорные башни требовали немалых вложений, прежде всего от клана-инициатора. В перспективе это могло бы окупиться, даже сторицей. Но Цзинь Гуаньшань больше не хотел ждать милости от судьбы, благодарности от других кланов, больших или малых, он хотел уже лишь подчинить их всех силой, заставить заискивать перед ним и дрожать. Мирный подход, долгосрочные вложения могут окупиться уже и после него и какой тогда во всем в этом прок, если все золото и власть достанутся лишь его наследникам? Цзинь Гуаньшань больше не хотел ждать. Хотя и был действительно расположен в душе к законному сыну, заботился его судьбой, вопрос собственных амбиций все же стоял выше. А наследник, что ж, он сможет сделать все, что сочтет нужным, когда настанет его черед. Поэтому вопрос строительства надзорных башен был осужден как лишняя бесцельная трата. Видя, как легко и часто отец стал приходить в несдержанный гнев в его адрес и отклонять его предложения, почувствовав соперника рядом, Цзинь Гуаньяо больше не колебался с решением и упросил Цзинь Гуаньшаня разрешить ему сыграть для него одну из песен, которой он недавно обучился у Главы Клана Лань.

- Он все еще продолжает учить тебя? – сердясь и не следя за языком, бросил Цзинь Гуаньшань. И все же смягчившись позволил сыну принести гуцинь и упражняться в игре рядом с ним. Надо сказать, что Цзинь Гуаньяо обращался с инструментом более чем достойно, особенно для того, кто впервые коснулся струн уже далеко не в детстве. На этот раз отец остался им наконец-то доволен и искренне сообщил об этом. Только Цзинь Гуаньяо уже принял решение и не собирался сворачивать с выбранной дороги, искусно вплетая в прекрасную музыку разрушительные звуки для смятения души и сердца того, кто, думая, что может видеть и контролировать все, повел себя слишком неосмотрительно и легкомысленно.

Однако, явление очередного наследника вовсе не избавило Цзинь Гуаньяо от необходимости продолжать служить отцу, выполнять поручения, в частности связанные с Сюэ Яном. Будучи названным братом Главы Не, а заодно весьма неплохо ладя с Не Хуайсаном, Цзинь Гуаньяо нередко бывал в Нечистой Юдоли. На этот раз Цзинь Гуаньшань отправил его туда в приказном порядке с целью узнать у Сюэ Яна, почему он ослушался приказа, отступил от первоначального замысла и что смог узнать в результате своей дурацкой затеи. Глава Ордена Цзинь к тому времени уже был в курсе, что вместо того, чтобы отправиться в Илин, Сюэ Ян рванул прямиком к Старейшине Вей Усяню. При всей нелепой взбалмошности такого предприятия в нем можно было угадать и здравое зерно. Цзинь Гуаньшань решил, что необходимо проверить это. Возвращать же узник к себе в Башню он вовсе не собирался, мальчишка не стоил того, чтобы вступать из-за него в лишние споры с главами Великих Кланов. Если им было угодно сплавить эту проблему Не Минцзюэ, пусть будет так. Иной раз вполне неплохо сделать вид, что покорился мнению большинства. Тем более что в числе поддержавших решение был Цзинь Цзысюань и давать повод для распрей в Ордене тоже было бы абсолютно лишним. Поэтому то, что законный сын решил, отец конечно же поддержал. А Цзинь Гуаньяо тем временем отправился в Цинхэ для разговора.

В Нечистой Юдоли он застал картину, свидетелем которой с небольшими вариациями бывал уже неоднократно: Хуайсан быстрым решительным шагом удалялся от боевого поля в направлении своей комнаты, старший брат ругаясь преследовал его, надо сказать все же не слишком стараясь. По крайней мере младшему Не в конце концов всегда удавалось скрыться.

- Сабля, сабля…каждый день одно и то же. – бормотал он на ходу. – Учись рубить, учись сражаться. Ну, а если я не хочу!

Цзинь Гуаньяо попытался остановить его за рукав, но тот отдернул руку, лишь посмотрев искоса. Это выглядело странно, обычно он был рад приходу сангэ (третьего брата), ведь тот приносил подарки, с ним было интересно, и он не называл его увлечение веерами пустым девчачьим занятием, недостойным уважающего себя взрослого мужчины.

- Тренируй тело. Закаляй душу. – продолжал бормотать младший Не себе под нос удаляясь. – Зачем? У нашего Ордена уже есть один Глава. Суровый, впечатляющий, страшный. И я не буду. Ни за что не стану – и всё!

- Дагэ! Дагэ, прошу тебя. – тем временем позвал Цзинь Гуаньяо старшего из братьев Не, который в свою очередь явно намеревался проследовать мимо. Но Третий брат набрался по истине неслыханной храбрости и преградил ему путь. – Дагэ, пожалуйста, остановись. Объясни мне, в чем дело? Почему ты преследуешь его и почему он так расстроен?

«Дагэ» = таким образом, как старшего кровного брата Главу клана Не звали оба младших названных брата. От Лань Сиченя это звучало очень доверительно и тепло. От Цзинь Гуаньяо Не Минцзюэ всегда подспудно ждал фальши и подобострастия, но в этот раз его слова отчего-то остановили его.

- В чем дело? Будто бы ты не знаешь! Подумай хоть сам, все сверстники Хуайсана давно продвинулись далеко вперед в совершенствовании, а он так все и бегает от тренировок с саблей, да собирает эти свои веера. А все потому, что ты потворствуешь ему в этом! Смотри, если опять принес ему что-то, сожгу к чертям и это, и вообще все, что только найду у него!

- Дагэ, нет! – Цзинь Гуаньяо одновременно схватил его за запястье и опустился перед ним на колено. – Я ничего не принес. И не принесу больше, если ты возражаешь. Только, пожалуйста, не тронь его вещи. Не обижай его так. Это слишком суровое наказание. Расправься лучше со мной, если хочешь выпустить наружу свой гнев.

Не Минцзюэ смотрел на него в удивлении. Прекрасный актер. Но все же сейчас он являл еще и небывалую смелость. На мгновение вспомнилось, как он также встал в Башне Кои между ним и Вторым братом, в тот самый день, когда выяснилось, что Лань Сичень пустил в Гусу и фактически взял под свою защиту Старейшину Илина, который силой увел с тропы Цюнци военнопленных принадлежащих клану Цзинь, убив при этом четырех заклинателей. В глубине души Не Минцзюэ все же понимал, что временами становится слишком резок. Кроме того, он вспомнил последний разговор со Вторым братом. Он знал, что и в этот раз был очень суров, потому что не мог принять выбора и сполна понять его просьбы. Если разум еще внимал аргументам после некоторых раздумий, то дух и сердце противились. Прямолинейный и непреклонный нрав был чужд сомнениям и все же пребывал в замешательстве.

- С ума сошел? Встань немедленно. – глухо произнес он, обращаясь к Цзинь Гуаньяо.

Тот поспешил подняться, пристально всмотревшись в лицо Старшего брата, он осторожно предложил:

- Дагэ, пойдем со мной. Позволь, я немного сыграю для тебя? Эргэ научил одной мелодии. Он наверняка был бы рад узнать, что ты ее слушаешь. Она помогает сохранять внутреннее равновесие.

В ответ Не Минцзюэ лишь коротко кивнул. Но Цзинь Гуаньяо прекрасно знал, что уже это – огромное достижение, потому что сейчас Старший брат не был с ним так отдален и строг, как обычно. Он будто бы позволил ему проявить себя. И Цзинь Гуаньяо не преминул использовать эту возможность, он очень старательно, вкладывая немало сил сыграл для Не Минцзюэ сначала Песню Очищению, а заметив, что тот будто задумался и ушел в себя, исполнил еще и Омовение. Повторил так несколько раз, пока не устал, играя усердно и как положено. Наконец он накрыл ладонью струны гуциня и тот замолчал, уступая место мирной тишине. Довольно долгое время Цзинь Гуаньяо смотрел на крепкую, могучую фигуру, строгое, сосредоточенное лицо, которое, неуловимо смягчившись, стало выглядеть более возвышенно и благородно. За гневом и резкостью часто меркла его природная красота, Цзинь Гуаньяо будто только сейчас наконец смог разглядеть ее. Поддавшись наитию, он тихо признался:

- Дагэ, послушай, я ведь в этот раз не просто так переступил твой порог. У меня есть поручение. Прости, если оно доставит тебе неприятностей.

- Что еще? – проронил Не Минцзюэ.

В его голосе вновь не звучало привычной враждебности. Цзинь Гуаньяо немного замешкался, боясь, что сам же испортит все прямо сейчас. Но и иного выхода у него по сути не было, пытаться пробраться к Сюэ Яну тайком было бы еще хуже.

- Отец приказал мне встретиться с Сюэ Яном. – сказал он, вздохнув.

Не Минцзюэ перевел на него взгляд. Глаза сверкнули, он резко вдохнул, но сдержался, оценив несвойственную прежде Цзинь Гуаньяо, прямоту.

Тот, выждав немного, заговорил дальше:

- Он хочет знать, как мальчишка попался и почему.

- Ты же и сам это знаешь. – заметил Не Минцзюэ.

- Лишь со слов Вей Ина. Но я не говорил с самим Сюэ Яном. – ответил Цзинь Гуаньяо. – Пойми, дагэ, если я не увижусь с ним, отец все равно узнает.

- Что ты хочешь этим сказать? – слова падали холодно и тяжело. – В моем Ордене, что, есть ваши шпионы?

Цзинь Гуаньяо опустил взгляд. Ранее, когда он предпринял неудачную попытку проникнуть в библиотеку Гусу, он также сказался отцу, что отправился в Нечистую Юдоль. Но отец каким-то образом узнал, что он «задержался в пути». Следил ли он за ним, да так, что Цзинь Гуаньяо не засек наблюдателей? – это весьма мало вероятно. А значит, в Не вполне могли быть если не шпионы, то во всяком случае осведомители или адепты, купленные золотом Сияния Средь Снегов.

- Рассказывай живо! – прорычал Не Минцзюэ.

Цзинь Гуаньяо, собравшись с духом, поднял на него взгляд:

- Дагэ, я не знаю. Прошу поверь мне. Я сам серьезно задумался об этом только сейчас.

Глаза Не Минцзюэ презрительно сузились.

- Клянусь, я все разузнаю и расскажу тебе. Я не стану скрывать от тебя такую информацию. Ты здесь – Глава. Это твой Орден.

- Это очень хорошо, - кивнул Не Минцзюэ, произнося слова свистящим от яростного придыхания шепотом. – что ты все-таки помнишь об этом.

- Дагэ, я никогда не забывал…Я просто…Я правда…не знаю…Прости.

Как ни странно, слушая его сбивчивую речь, глава Не смягчился. А поразмыслив немного, прямо спросил:

- В самом деле пойдешь против своего отца? Что за причина?

Несмотря на вспыльчивый, яростный и сложный характер, в некоторых вопросах Не Минцзюэ оказывался весьма проницательным. Все это можно было счесть и простым совпадением. И внутренним желанием Цзинь Гуаньяо все рассказать. Тем не менее он все-таки не торопился с ответом, будто проверяя себя самого, не сойдет ли на нет столь внезапный душевный порыв. Не придется ли пожалеть, что открылся человеку, который временами видел его насквозь, вместе со всеми уловками и хитрыми планами? Что в конце концов толку юлить, если правда рано или поздно все равно раскроется? Так может быть все же лучше самому все рассказать?

- Из своей последней поездки отец вернулся с юным помощником. На вид ему не больше тринадцати – почти ребенок. Но из крестьян. Они привычны с малых лет к довольно тяжкой работе и быстрее взрослеют. На днях я узнал, что это еще один ребенок отца. Он сам сказал мне. Как будто бы в назидание, в наказание даже. Только я не понимаю, за что. За одну лишь попытку проявить инициативу и что-то предложить самостоятельно? Я ведь всегда был готов выполнить все, что он просит. Любое дело. Лишь бы он был доволен. Но я…также хотел предложить что-то сам. Сделать что-то полезное и хорошее…для многих. Но ему не нужен тот, кто…пытается работать умом. Я, наверно, был дураком, всякий раз пытаясь придумать что-то, создать собственный план. Но я лишь хотел чего-то значить, добиться чего-то, в его глазах и в глазах других людей. Но теперь мне это все едва ли удастся.

- Не пристало заискивать перед другими, чтобы значить что-то. Благодетельный честный муж достоин уважения и значим сам по себе. – бросил Не Минцзюэ.

- В самом деле? – горько усмехнулся Цзинь Гуаньяо. – Ты так считаешь? – он покачал головой. – Но это…только если ты был рожден заклинателем в законной семье, а для сына шлюхи все совсем иначе. Ужасно то, что это совсем не насмешка, дагэ, это самая обычная, ничем не прикрытая правда. Если бы из-за этого только смеялись мне в спину или даже в лицо, я бы…не воспринимал это так…болезненно. Но когда все, что ты способен придумать, предложить, изобрести отвергается, ни во что не ставится или крадется у тебя другими лишь потому, что ты родился в притоне…это..- он чуть всплеснул руками. – это уничтожает просто. Хуже, чем унижение. Скорее полное несуществование. А ведь мама не была на самом деле просто продажной женщиной. Она читала, немного занималась музыкой, была образованна, умела поддержать беседу. Всему, что сама знала, обучала и меня и даже больше пыталась сделать. Верила, что я смогу добиться чего-то. Что этот мир все же примет меня. Но я, вероятно не справился с этим. Из всех, кого я успел встретить, только ты, дагэ, тогда оценил меня за то, что и как я для тебя делал. Но я…мне не стоило искать большего, пожалуй. После того как тебя спускают с лестницы, наверно бесконечно глупо все еще надеяться доказать, что ты чего-то достоин.

- Ты был достоин и без всего этого. – проронил Не Минцзюэ. – Был бы достоин и сейчас, если бы не сбился с дороги.

- Я знаю. – кивнул Цзинь Гуаньяо. – Мечтать встать однажды вровень рядом с такими как ты и эргэ для меня было слишком наивно и глупо. Но я все же хотел попытаться. И знаешь, попав в Вэнь я был удивлен именно этим. Я знаю, что ты скажешь, брат, собаке среди псов самое место. Но там никогда…, я сам уже даже не верю в это, но никто из них ни разу не указал мне на мое происхождение, ни одного упрека, ни одного тычка. Вэнь Жохань действительно был жесток до бесчеловечности к тем, кого презирал, считал врагами, слабаками, недостойными. Но кое-чего он не позволял ни себе, ни другим. Если ты в клане, то уже неважно, кем ты был до этого и где рожден, ты – часть семьи, как все. Там могли унижать и унижали жестоко, но не за это. И все же я убил его. Потому что изначально пришел именно для того. Исподтишка, потому что наверняка бы не справился в честном бою, у меня ведь нет своей техники, я нахватался по верхам уже в очень приличном возрасте, в то время как все другие практиковались в совершенствовании и с оружием с раннего детства. А мне тогда никак нельзя было не справиться и проиграть. И я…действительно не жалею об этом… мало на самом деле о чем жалею из того, что сделано. Только вот эргэ я сильно подвел и огорчил, наверное. Нужно было просто прямо ему сказать, а не лезть в библиотеку по среди ночи. Но я.. вдруг подумал, что он не позволит мне, не поверит…

- Да уж. – хмыкнул Не Минцзюэ. – Нашел, кому не доверять. После того, что ты для него сделал, он ведь для тебя на все готов. И уж наверняка тоже никогда не пенял на твое происхождение.

- Все верно, дагэ, все так. Я поступил тогда очень нелепо. Совсем не подумав. – он чуть помолчал и спросил. – Скажи мне, пожалуйста, после всего, что было, что ты услышал сейчас, если я бы вдруг ушел из клана отца, ты бы согласился снова принять меня к себе помощником?

Спросив наугад, под действием воспоминаний и внезапной смелости, Цзинь Гуаньяо был внутренне готов услышать жесткий отказ, решительное «нет», но ничего подобного не прозвучало. Совсем ничего. Не Минцзюэ промолчал, не удостоив его ответом. И все же, в итоге он ведь ему не отказал. От осознания этого на душе у Цзинь Гуаньяо вдруг сделалось очень хорошо, тепло и приятно. Так, что он, улыбнувшись, поднял на Старшего брата свои темные, глубокие глаза и, кажется осмелев еще больше, попросил:

- Дагэ, позволь мне приходить чаще, чтобы играть для тебя? Я знаю, ты – не любитель мелодий. Но мне все равно нужно тренироваться, и я бы хотел…

- Ты можешь приходить, если хочешь. – коротким ответом прервал Не Минцзюэ поток его немного утомительного красноречия.

========== Глава 47. “Ночная охота”. ==========

Сказав Вей Усяню, что родная деревня Лань Чжимина находится в Гусу, Лань Ванцзи немного покривил душой. Но поскольку в этот раз они отправлялись в дорогу вместе, Второй Нефрит не считал это проблемой. Раннее утро встретило их густым прохладным туманом. Ни один из них не любил ни долгих проводов, ни длинных прощаний, они уходили одни в тишине, отдав дань словам и традициям еще накануне вечером. Вей Усянь шел легко, а Лань Ванцзи ловил себе на том, что все еще думает об А-Юане. Они общались каждый день вот уже более полугода. Вместе ждали Вей Усяня, когда тот умчался в Ланьлин на свадьбу сестры. Именно сейчас ощущалось особенно четко, насколько Лань Ванцзи успел привыкнуть и привязаться к ребенку. Казалось, с каждым шагом между ними разматывается длинный клубок связующей прочной нити, которой, Лань Ванцзи очень хотел в это верить, было не суждено оборваться. Мальчик оставался с другими, родными ему людьми, с друзьями, которых успел завести в Ордене. Даже Учитель Лань спокойно отнесся к просьбе позволить ребенку некоторое время походить на занятия вместе с Лань Цзиньи. Таким образом в сердце уходящего в путь Второго Нефрита не волновалась тревога, лишь легкая горечь разлуки, предвкушение того, что впереди, и радость, что он остается рядом с тем, кто ему более всего дорог.

- Путь ляжет не близко, я прав? – спросил Вей Усянь.

- Мгм. – кивнул Лань Ванцзи.

- Но ты все равно не планируешь воспользоваться мечом? – вопрос был почти утверждением.

- Ты этого не хочешь. – кратко ответил Лань Ванцзи.

Вей Усянь усмехнулся.

- Все верно. Совсем не хочу. Лучше пройдемся пешком. Мы ведь никуда не спешим.

Они направлялись на юг. Облака туманов и горы оставались за спиной, сменившись лесами и редкими поселками. Восточнее лежала более людная и гостеприимная местность, но они забирали на запад вдоль возвышенности. Права на эти земли не заявлял ни один Орден заклинателей. Вей Усянь догадывался, что границы Гусу они все же миновали, но поскольку Лань Чжань был с ним, он ни о чем не беспокоился. Он развлекал себя охотой, ловил рыбу, если чуял по близости реку или озеро, в небольших городах или в более мелких поселениях тут же находил, о чем поговорить с местными, охотно распивал с ними вино, чай, да и вообще все, что ему наливали. Лань Ванцзи по началу немного беспокоился, но напрасно. Либо слухи о Старейшине Илина не доходили сюда. Либо, что тоже весьма возможно, никто не думал, что Вей Усянь – именно тот самый Старейшина и есть. Молва исказила информацию о нем до невероятности. Даже алой ленты, черного ханьфу, Призрачной Флейты у пояса – и тех было недостаточно, чтобы признать в веселом беспечном молодом человеке алчущего крови, чужих страданий и бед проклятого Темного Заклинателя. И все же, когда случалось ночевать в поселениях и городках, Лань Ванцзи всегда снимал одну комнату на двоих, не потому что считал деньги, их-то вполне хватало, просто так было спокойнее. Уходя на этот раз из Облачных Глубин, Вей Усянь, казалось, оставил за спиной вообще все. Лань Ванцзи ни разу не видел, чтобы тот погружался в задумчивость. Иной раз он расспрашивал людей о происшествиях, но и это выходило у него легко. Часто звучал его смех, на губах играла легкая улыбка, добавляющая озорного света глазам. Лань Ванцзи все чаще думал, что именно таким он и увидел Вей Усяня впервые – кипучим непоседливой живостью, веселым и нередко слишком дерзким. Казалось, что обучение, занятия – все это вообще не для него. И все же то, как он нарушал, смеялся, шутил невероятно привлекало. Сейчас казалось, что он вернулся в те дни почти полностью. Будто не было бесчинств клана Вэнь, потерь, войны и всего прочего: восстания на Цюнци, да, теперь это иногда называли даже восстанием, а его жизнь на горе по другую сторону от Обители – заслуженным изгнанием. А кто-то ведь определенно прикладывал руку к тому, чтобы его имя носила и трепала молва. Однако Лань Ванцзи никогда не был любителем разговоров, он не упоминал ни о временно оставленном ими доме и людях, ни о мыслях, то и дело приходящих ему на ум, позволяя Вей Усяню самому выбирать темы, говорить, о чем вздумается, делать, что по душе. Днями он всякий раз был живым и веселым, а вечерами, едва ложась, засыпал. Его совсем не утомляла дорога, но отключался он в одно мгновение. Лань Ванцзи понимал, то, как Вей Усянь жил все это время, с чем сталкивался, не могло пройти бесследно. Когда Вей Усянь заговорил о Ночной охоте, Лань Ванцзи догадался сразу, что тот просто хотел уйти, хотя бы на время, цель отчасти была только предлогом. Лань Ванцзи помнил, что Вей Усянь однажды говорил об этом сквозь сон. О том, чтобы разойтись разными дорогами, пока еще не слишком поздно, ведь путь, который выбрал Старейшина Илина был Темным и не обещал длиться долго, всего лишь одна смертная жизнь. Тогда, пусть и на одно мгновение, но Лань Ванцзи успел подумать, что Вей Усянь хотел уйти именно от него. Он и говорил скорее именно об этом. Но вероятно причин было больше. Как-то раз Лань Сичень кратко обмолвился в разговоре с братом «по крайней мере он больше не говорит о том, чтобы уйти в Дун Ин». Уйти туда, где его не знают, не пытаются ни заискивать, ни испытывать, ни судить. По счастью оказалось, что нет нужды уходить для этого особенно далеко. Здесь его тоже не узнавали, и это позволяло ему немного отстраниться и отойти. Только сквозь сон он нередко заключал Лань Ванцзи в крепкие объятия, зарывался лицом или просто брал за руку, будто ища участия и защиты. Стараясь не оставлять его одного, Лань Ванцзи почти все время был рядом. Лишь утром, поскольку просыпался всегда рано, он поднимался первым, придавался короткой медитации и выходил раздобыть завтрак. Вернувшись он частенько играл на гуцине и Вей Усянь нередко просыпался так – первое, что он видел, едва открывая глаза, был белый силуэт и длинные тонкие изящные пальцы, легко касающиеся струн, которые отвечали на прикосновения негромкими серебристыми переливами.

Тем временем цель пути заметно приблизилась и была совсем рядом, когда однажды, прочитав название города на придорожном камне, Вей Усянь остановился и замер, а через миг проговорил, чуть запнувшись:

- Погоди, Лань Чжань, там что рядом…море?

- Это довольно далеко. – заметил Лань Ванцзи.

- Но я никогда не видел…

- Я тоже. – чуть пожал плечами Второй Нефрит.

Вей Усянь обратил на него зажегшийся любопытством взгляд:

- Я хочу посмотреть. Мы давным-давно за пределами Гусу. Ты что правда согласен вот так вот пройти мимо и не увидеть? Давай, сделай милость, идем же! Можешь встать на меч, если тебе так уж жалко времени на дополнительный путь.

Лань Ванцзи без лишних слов именно это и сделал – встал на Бичэнь, подхватив с собой Вей Усяня. Надо сказать, что даже по воздуху они летели довольно долго. Вей Усянь не особенно это заметил, потому что с возрастающими интересом и азартом осматривался вокруг.

- Ага. – воскликнул он. – А вот и тот самый морской город, созданный, чтобы умиротворять. Заглянем?

- Ты хотел море. – напомнил Лань Ванцзи.

- Но город ведь тоже!

- На обратной дороге. – отрезал Второй Нефрит.

Это заставило Вей Усяня усмехнуться:

- То-то же, Лань Чжань. Ты ведь вовсе не такой уж зануда, каким нередко хочешь казаться, тебе тоже интересно, какое оно.

Как раз в этот момент Вей Усянь догадался, что сплошь лазоревая полоса на горизонте, что становилась все шире – это есть ни что иное как место соприкосновения неба и воды.

- Какое оно! – выдохнул он и, не удержавшись от шалости, сделал вид, что готов зазевавшись свалиться с меча. За эту выходку он тут же был схвачен и крепко прижат к груди:

- Ненормальный. – низко прорычал голос Лань Ванцзи у самого его уха.

Довольный произведенным эффектом, Вей Усянь не сдержал встречный порыв обнять в ответ. Лань Ванцзи показалось, что от этого жеста, его сердце дрогнуло и прыгнуло чуть не к самому горлу:

- Вей Ин…- начал он собираясь попросить его прекратить, но не стал. Ведь, пусть все это и была одна сплошная нелепая выходка, он первым разрушил последние остатки отделявшего их друг от друга личного пространства и отступать теперь было не очень-то честно. Тем более что на самом деле не так уж и хотелось отступать. Вся проблема заключалась лишь в том, что оба они все еще стояли на мече, которым Лань Ванцзи должен был продолжать управлять. С детства совершенствующийся в самоконтроле и носящий титул Ханьгуан Цзюня, он конечно же справился и с этим, хотя и опустился на твердую землю довольно далеко от берега. Вей Усянь, все это время беспощадно обнимавший, отпустил его:

- Тебе наконец надоело лететь? Отлично, пешком – куда веселее.

Повернувшись спиной Вей Усянь тут же двинулся в направлении, которое успел отлично запомнить с воздуха. Он даже не шел, а бежал. Лишь на секунду задержавшись, Лань Ванцзи рванул следом.

Надо сказать, что побережье оказалось довольно людным. Впервые оказавшись здесь, было не оценить, было ли так всегда. Сидели и тут и там, на циновках, под зонтиками. Нашлись и торговцы – вином, засахаренными фруктами и выпечкой. Многие провожали бегущих восхищенно любопытными взглядами. Вей Усянь бежал уже буквально во весь дух. Лань Ванцзи, который в отличие от него, несколько часов вел меч, даже стал чуть отставать, а подлинный план Вей Усяня разгадал лишь когда на ходу с того слетел пояс, потом ханьфу, а после нижняя рубаха. До кромки воды было совсем уже близко. Из многочисленных окружающих в море не было ни одного человека. Но это вовсе не то, что могло бы смутить Вей Усяня. Лань Ванцзи же занялся тем, что аккуратно подобрал все его вещи и устроился на берегу отдышаться. Вей Усянь же, совершенно не сбавляя скорости, влетел в воду и скрылся в ней. По счастью желание шутить еще не взыграло в нем, и он не пытался сделать вид, что утонул или собирается сделать это. Лань Ванцзи без труда различал его фигуру в прозрачной чистой воде, которая простиралась до самого горизонта. Другого берега было не разобрать. Волнами рябила под солнцем сверкающая гладь. Пока Лань Ванцзи наблюдал с берега, Вей Усянь осматривался прямо на плаву. Это же надо сколько воды и такой светлой. В самом Юньмэне ничего подобного не увидать. Оставшиеся на нем штаны и сапоги, вовсе не мешали Вей Усяню плавать, он легко мог бы продержаться довольно долго и во всей одежде, просто без нее куда приятнее. Отсутствие людей в воде он списал на ее прохладу, тут же про себя усмехнувшись, потому что любая из рек Гусу даже в самую летнюю жару была куда холоднее. Сейчас же стояла середина осени и лезть в горные потоки уже совсем не хотелось. То ли дело здесь. Покачиваясь на волнах, он лег на спину и смотрел в высокое небо. Вода несла его так убаюкивающе бережно, что он сначала сощурил, а потом и вовсе закрыл глаза. Из столь блаженного состояния его вывел резкий рывок, поднявший его вверх. Направление он точно ощутил верно, но при этом также верно было и то, что он и глаз толком открыть не успел, как на голову вылилась уйма воды. Проморгавшись, Вей Усянь посмотрел вниз и увидел высокую мутноватую волну с белым пенным гребнем, довольно быстро удаляющуюся. Многочисленные люди плотно высыпали на берег, наблюдая за ней. Сам он сидел на Бичэне, удерживаемый Лань Ванцзи, который в свою очередь стоял на колене, а не в полный рост, его одежды промокли насквозь, по волосам стекала вода и даже на ресницах висело несколько капель.

- Ты решил, одной волны достаточно, чтобы причинить мне вред? – уточнил Вей Усянь, чуть улыбнувшись. Промокший Лань Ванцзи выглядел очень трогательно.

- Волна высотой в несколько чжанов, выше стен вокруг Облачных глубин. – пояснил Второй Нефрит.

- Ну и что. – легко пожал плечами Вей Усянь. – Она же всего одна. Здесь много воды, значит и волны должны быть большими. Нет нужды опасаться. – он осторожно коснулся лица Лань Ванцзи стирая капли. – Если мне и суждено погибнуть однажды, то наверняка не в воде. – уверенно произнес Вей Усянь. – Но нет худа без добра – ты все-таки тоже искупался. И даже прихватил с собой мою одежду. – заметил он, переведя взгляд. – Что ж, раз так, давай вернемся на берег и обсохнем.

Лань Ванцзи послушно развернул Бичэнь. Оказавшись на твердой земле, Вей Усянь первым делом сбегал за едой и питьем. Вернувшись, он протянул один из сосудов Лань Ванцзи. Тот смерил его взглядом.

- Это не алкоголь. Что-то местное, но не вино. И сними наконец одежду, иначе она никогда не высохнет.

Лань Ванцзи повторно смерил его взглядом, хотя сосуд все же принял.

- Лань Чжань, посмотри на меня. – рассмеялся Вей Усянь. – Гэгэ, посмотри.

На этот раз взгляд Лань Ванцзи сделался холодным и суровым.

- Ханьгуан Цзюнь, не сердись…Но я вдруг подумал, неужели ты все еще совершенно не способен остаться хоть немного без одежд? Я понимаю, что твой Орден – очень порядочный, вы превыше всего цените взаимное уважение и одежду, как его часть. Но здесь же больше половины людей ничем не прикрыты выше пояса. Ты никого не оскорбишь, если позволишь себе не сидеть во всем мокром и немного погреешь на солнышке плечи и спину.

Губы Лань Ванцзи сжались в тонкую нить, резче стал абрис скул, взгляд исподлобья метал холодные искры, он медленно отставил в сторону сосуд, а после рванул пояс одежд с такой силой, что тот уцелел лишь потому, что был сделан из весьма прочного материала. Он мигом освободился от верхних одежд и сделал то, чего Вей Усянь совсем не ожидал, собрал ханьфу в увесистый ком и запустил в него. Ткани как раз хватило, чтобы попасть на грудь и лицо. Вей Усянь без труда понял намек, это было все равно что получить мокрой тряпкой. Лань Ванцзи всегда предпочитал словам дело. И все же это были орденские одежды Лань и Вей Усянь поймал ханьфу, не позволив ему упасть на камни и песок под ногами. И все же он не был бы собой, если бы не позволил себе хотя бы мелкую проделку.

- Хочешь, чтобы я выжал твою одежды до капли? – спросил он, сворачивая ханьфу в тугой жгут. Вода побежала между его пальцев вниз, по запястьям, к локтям. Он держал руки довольно высоко перед собой. Ткань орденских одежд также была прочной и не могла помяться, но все же обращаться с ней так – выглядело очень непочтительно. Лань Ванцзи перевел взгляд с нещадно терзаемой одежды на руки и плечи, увидел мышцы, перекатывающиеся под кожей. Пальцы Вей Усяня перебирали жгут ткани, перехватывая его, а Лань Ванцзи думал, таким же образом или как-то иначе напрягаются и расслабляются мышцы его рук, когда он сквозь сон обнимает его. С трудом выдерживая это зрелище и всплеск неуместных на его взгляд мыслей, Лань Ванцзи схватил сосуд, сделал пару больших глотков и тут же закашлялся.

- Лань Чжань. – Вей Усянь мигом бросил всякое баловство, перекинул ханьфу через плечо и опустился на колено рядом. Лань Ванцзи закрыл глаза. Вей Усянь видел, как блеснули в уголках выступившие слезы, поднеся тыльную сторону ладони к губам, Лань Ванцзи не дышал, в прямом смысле этого слова.

- Да, что с тобой? – Вей Усянь тронул его за плечо.

Длинные ресницы дрогнули, Лань Ванцзи медленно вздохнул и опустил руку:

- Очень необычный вкус. – он все еще держал сосуд в другой рукой.

- Правда? – вскинул бровь Вей Усянь. – Ну-ка дай-ка мне. – с этими словами он отнял у него сосуд и отпил немного. По началу почти приторно сладкий, проходя по горлу напиток набирал терпкую горечь и немного жег. Это все еще был не алкоголь, но эффект был заметно схожий. Чуть хмыкнув, Вей Усянь про себя одобрил его, но представив, что от большого глотка, тем более нескольких, ощущения могут быть далеко не приятными, сказал. – Не стоит все же взахлеб глотать то, что видишь впервые в жизни. Заешь чем-нибудь. Если хочешь, я схожу куплю фруктов или достану чистой питьевой воды?

- Не нужно. – глухо произнес Лань Ванцзи.

- Лань Чжань…- вздохнул Вей Усянь.

- Воды. – уступил тот.

Вей Усянь поднялся, разложил его ханьфу сушиться и ушел за водой, немного подумав по дороге, он прихватил еще и локв. Вернувшись он разложил свою добычу и протянул Лань Ванцзи сосуд с водой. Тот молча взял и отпил немного. Вей Усянь подсел к нему ближе, ему от чего-то было немного не по себе. Странное чувство, как будто он сделал что-то не так. Но Вей Усянь не мог уловить и понять, что именно. Он протянул руку и осторожно переложил мокрые волосы Лань Ванцзи со спины через плечо, чтобы с них не бежали бесконечные капли, и немного отжал их. Лань Ванцзи вскинул на него глаза. Вей Усянь не понял их выражения, казалось, будто тот сердится или огорчен. Поспешно убрав руки, он спросил:

- Мне лучше не трогать тебя?

Лань Ванцзи отрицательно покачал головой и трактовать этот жест можно было как угодно – «нет, не трогай» или «нет, дело не в этом». Все это выглядело довольно странно, и внутреннее ощущение, что он обидел его, так и не покидало Вей Усяня.

- Хочешь, я накину на тебя свою одежду? Она не так сильно промокла и черная, потому сохнет быстрее.

- Нет нужды. – ответил Лань Ванцзи, снова отпив воды.

Вей Усянь не мог никак понять, что все же не так. Вроде все было, как обычно. Лань Ванцзи всегда был немногословен. Отчаявшись сообразить, он поднялся, и отправился бродить у края воды, на отмели. Сталкиваясь с чем-то неожиданным, непонятным, особенно в плане душевного состояния других людей, Вей Усянь всегда предпочитал отойти в сторону и переждать хоть немного. Лань Ванцзи посмотрел ему вслед и отвел взгляд, внешне он выглядел привычно равнодушным и строгим, как и всегда, только пальцы медленно собрались в кулак, выдавая внутреннее напряжение, но он почти сразу снова расслабил руку, едва заметно вздохнув. Прохаживаясь туда-сюда, Вей Усянь набрал несколько ракушек, одну совсем большую и несколько гладких камней. О том, что могло быть не так с Лань Ванцзи, он уже почти перестал думать, однако вернувшись, вел себя тихо. Сложив камни ракушки небольшой кучкой, он сходил проверить одежду. Она почти высохла, оставалось подождать немного. Когда он вернулся, Лань Ванцзи встретил его вопросом:

- Для чего это?

- Отнесу А-Юаню, ему будет интересно.

Он впервые заговорил о нем, с тех пор как они покинули Облачные Глубины.

- Он будет расспрашивать откуда это и где взять еще. – предположил Лань Ванцзи.

- Значит, я расскажу ему. Или ты. Расскажем вместе.

- Он захочет увидеть сам.

- Хорошо. Значит приведем его сюда, найдем такую возможность. Увидеть море в детстве, наверное – большая радость. – размышлял Вей Усянь.

- Он все еще боится воды. – напомнил Лань Ванцзи.

- Быть может, здесь перестанет. – легко пожал плечами Вей Усянь. – Пока мы рядом, с ним ведь ничего не случится. Я буду с ним. И ты будешь. Он же довольно смелый у нас. И умный. С водой свыкнется. Просто он еще не умеет плавать. Вот когда научится, тогда мы с тобой еще будем ломать голову, как вытащить его из воды. – он чуть усмехнулся, представив.

Лань Ванцзи ощутил, как трепетным теплом наполняется сердце всякий раз, когда Вей Усянь произносит “мы” или “я буду. И ты будешь.”

Тем временем одежда просохла и Вей Усянь принес ее. Он аккуратно сложил белое ханьфу и пояс и положил рядом с Лань Ванцзи. Быстро одевшись сам, он собрал в мешочек цзян-кунь камни и ракушки. Лань Ванцзи чуть улыбнулся, наблюдая за ним, лёгкая тень улыбки тронула губы, на мгновение суровые черты смягчились, а взгляд потеплел. Но Вей Усянь, занятый своим делом, не успел заметить этого, привычная строгость вернулась к Лань Ванцзи очень быстро, он поднялся, чтобы накинуть одежды и подвесить к поясу Бичэнь.

- Заглянем сегодня в город и переночуем там? - предложил Вей Усянь. - А утром отправимся по нашему делу. Как раз до ночи успеем осмотреться на месте.

- Мгм. - кивнул Лань Ванцзи.

Хайнин оказался очень живым городом. Его нельзя было назвать многолюдным, шумным, большим, он был именно живым и кипучим, красочным и деятельным. Зная, что Лань Ванцзи не очень любит скопления людей, видя, что он устал и не желая утомлять его необходимостью продолжать следовать за ним по пятам, Вей Усянь предложил ему выбрать и снять место для ночевки, а сам отправился знакомиться с городом. Довольно быстро он увлекся этим процессом, успел поесть здесь и выпить там, послушать незатейливые разговоры о местной жизни, узнать, что на море сегодня он стал свидетелем, оказывается, целого ежегодного чуда - большой приливной волны. Из года в год она разная. И в этот год случилась не очень высокая. Зато кто-то, по глупости влезший в море, подлетел на гребне этой волны до самых небес. Правда после этого, исключительно благодаря невероятному везению, спустился обратно. Вей Усянь не мог сдержать смеха, за что получил несколько крайне осуждающих взглядов, после чего извинился и поспешил отправиться бродить дальше. Ничуть не пожалев об этом, потому что обнаружил по пути обширные торговые ряды, изобилующие кожей, мехами, различными изделиями из них. Всерьез задумавшись прикупить что-нибудь, Вей Усянь пошел медленнее, осматриваясь более тщательно. Хотелось принести что-то тем, кто остался ждать дома – Лань Сиченю, Вэнь Цин, Четвертому дядюшке…Тут Вей Усянь не удержался и снова вспомнил о напитке, сладком и терпком, как вино, но при этом без алкогольной составляющей. Рассмеявшись, он все же твердо решил разыскать и купить и его тоже. Гуляя, он совсем не заметил, как прошло время, спустились сумерки, зажглись фонари, засветились окна домов. Он накупил массу всего думая о тех, кому еще хотел бы подарить что-то, напрочь забыв о том, что он за пределами территории, на которой ему разрешено находиться. Все эти запреты и правила никогда долго не держались у него в голове. Они ушли с Лань Ванцзи не так уж и далеко, но местность эта была настолько непохожей на все остальные и люди, определенно чуждые распрям мира заклинателей, вели себя с ним настолько открыто и запросто – почти как в прошлой жизни, почти как когда ему было пятнадцать. Отлично, что в мире есть место, где может быть так. Жаль, что вскоре его нужно покинуть. До комнаты, которую снял для них Лань Ванцзи Вей Усянь добрался уже за полночь. Второй молодой господин Лань конечно же спал,безукоризненный и спокойный и сапоги, как положено стояли возле кровати, меч и цинь также были на подобающих местах. Вей Усянь отпил из сосуда. Сейчас он пил просто воду. На поясе висел еще один сосуд, тот самый, для четвертого дядюшки, а остальные покупки ютились в мешочке цзян-кунь, никоим образом, не стесняя своего нового владельца. Спать совсем не хотелось, и избавившись от вещей на поясе и верхних одежд, Вей Усянь присел с Чэньцин в руках. Играя совсем тихо, он то и дело посматривал на Лань Ванцзи. Опустив в конце концов флейту, он уже не отрывал взгляда от спящего. Тихонько щемило сердце, ни то сладостно, ни то горько, так и не разобрать. Отложив Чэньцин, он скинул сапоги и забрался на кровать. Сидя на коленях подле Лань Ванцзи, он осторожно накрыл ладонью, его сложенные руки, чуть погладил и негромко сказал:

- Прости, если задел сегодня. Мне нравится тебя дразнить. Но я вовсе не хочу причинять тебе этим настоящей боли.

Вей Усянь медленно склонился к рукам Лань Ванцзи, ложась на них головой. Свернувшись при этом почти клубком, он прикрыл глаза. Умение спать буквально в любой позе, кроме подобающей, все еще было при нем.

- Пусть твое сердце больше не испытает страдания. – шепотом проговорил он, засыпая. – Подобного тому, что вынудило тебя искать наказания тогда. Почему же ты все-таки сделал это?.. Как мне угадать? Ты ведь не скажешь… Я бы очень хотел защитить тебя от этого. Ты – очень хороший и заслуживаешь счастья и радостных дней.

На утро Лань Ванцзи обнаружил Вей Усяня все в той же позе, а себя в каком-то смысле в качестве его подголовного валика. Длинный вздох выдал его отношение к сну в подобном положении, однако все же не слишком осуждающее, ведь это все еще был Вей Усянь – привычно беспорядочное создание.

- Вей Ин..- позвал Лань Ванцзи.

- Еще немного. – тут же пробормотал тот сквозь сон, при чем таким голосом, что сразу становилось ясно – просыпаться он совершенно не собирается.

Лань Ванцзи тронул его за плечо, пытаясь расшевелить.

- Цзян Чэн, зараза, отстань от меня! – рыкнул Вей Усянь, перекатываясь на другой бок и тем самым освобождая Лань Ванцзи от своего плена. Сев, Лань Ванцзи бережно укрыл его и чуть погладил по спине. Вей Усянь в ответ пробормотал что-то неразборчивое, но вполне довольное на сей раз. Глядя на него, спящего так, Лань Ванцзи вдруг ощутил горячую волну притягательного тепла. Захотелось лечь рядом, со спины, притянуть к себе крепко-крепко, вдохнуть его запах, ощутить, как он дышит, дышать вместе с ним. И все же многолетняя привычка к уважению порядка заставила Лань Ванцзи прогнать эти мысли, он поднялся. Предполагая, что Вей Усянь будет спать еще довольно долго, он привычно отправился купить завтрак, но вернувшись, обнаружил, что тот как раз только проснувшись, приподнялся на локте, осматриваясь.

- Лань Чжань? Ты не стал меня будить?

- Я пытался.

- Это оказалось так сложно?

- Ты сказал «еще немного».

- О. – вздохнул Вей Усянь. – Ладно. Спасибо, что дал мне поспать.

- Ты не проспал долго.

- Славно. – произнес Вей Усянь, слезая с кровати, пока Лань Ванцзи расставлял завтрак на столике. – Знаешь, вчера мне попалась дивная вещь. Много дивных вещей. Но одна – особенно. Пока я воображал, что придумал что-то сравнительно новое, местные, оказывается, неплохо промышляют таким.

- О чем ты? – поинтересовался Лань Ванцзи.

Вей Усянь вытащил из мешочка цзян-кунь веер. С виду обычный. Лишь в развернутом виде стало видно, что ребра представляют собой кинжалы, тонкие и острые.

- Это стальной веер, тешань. – пояснил он.

- Так ты не шутил…- начал Лань Ванцзи.

- С искажением Ци плохи шутки. – серьезно возразил Вей Усянь. - Я почти наверняка уверен, Хуайсан знает о нем и боится. Ему нужно другое оружие для заклинательства, на такое яростное и злобное, как сабли.

- Но это против фундаментальных устоев их Ордена.

- И что же теперь? Из-за этого умирать? На мой вкус, чтобы сохранить чью-то жизнь, можно и пару фундаментов разрушить.

- То, что ты держишь в руках, - это все еще не духовное оружие.

- Но это оружие. А духовное или нет…Ты поможешь мне сделать его таковым.

- Я? – Лань Ванцзи явно не ожидал такого поворота, он вскинул взгляд, но увидев выражение глаз Вей Усяня, мигом проглотил все возражения.

- Проверить ведь не так сложно. – заметил тот.

- Ладно. – кивнул Лань Ванцзи и повторил. – Ладно. Только не здесь и не сейчас.

- Не здесь и не сейчас. – согласился Вей Усянь. – Хорошо.

Покончив с едой и щедро расплатившись с хозяином, они отправились в обратный путь к той деревне, мимо которой Вей Усянь так неудержимо и решительно прошел накануне. Место казалось слишком тихим, почти унылым после живого кипучего города. Именно поэтому Вей Усянь по началу думал, что ему лишь кажется. Сама местность, природа, расположение домов – были вполне благоприятными, дорога к деревне – не сильно наезженной, но и не заброшенной при этом. В деревне Сю занимались вышивкой и ткачеством. Тут и там виднелись цветистые яркие полотна, развешанные на просушку, дома выглядели ухоженно и аккуратно. Глазам было приятно смотреть вокруг, но лица людей, их взгляды, исподтишка, будто забитые и испуганные. Будто по этой местности незримой тенью промчалась война, ничего не разрушив, лишь закравшись в людские души. При их приближении закрывались двери и окна, люди переходили на другую сторону улицы, отводили взгляды, будто и вовсе хотели исчезнуть. Вей Усянь попробовал подойти и обратиться к кому-то, но человек просто убежал от него. Давненько не случалось так, чтобы не удавалось совсем ни с кем завязать разговора. Точнее, так не бывало прежде вообще никогда. Лань Ванцзи, белоснежный, возвышенный и как всегда строгий и холодный, следовал за ним на некотором расстоянии. Предприняв еще несколько попыток, Вей Усянь смутно предположил, что высокой фигуре заклинателя в белом достается никак не меньше косых испуганных взглядов, чем ему самому. А может быть даже и больше. Но наблюдение показалось столь сомнительным и безосновательным, что Вей Усянь тотчас же отогнал его.

- Похоже. – проронил он. – Это первая деревня, в которой не удастся найти ни крова, ни горсти риса. Что за чудные дела…

Лань Ванцзи лишь посмотрел на него, чуть кивнув. Вей Усянь продолжал идти наугад, пристально осматриваясь, но все же не слишком явно и навязчиво делая это. Поговорить с местными он больше не пытался. Лань Ванцзи же просто положился на его интуицию. Обойдя все небольшое поселение вдоль и поперек, Вей Усянь остановился на окраине, подальше от дворов и против всякого обыкновения, молча, опустился на землю. «Может ли быть так, чтобы вовсе не осталось следов. Совсем ничего. Ни на вид, ни по ощущениям – ни единого намека на то, что произошло тринадцать лет назад. Только люди, отчаянно чурающиеся чужаков…или заклинателей?.. Должно быть хоть что-то.» Он скользил взглядом по горизонту и вдруг подумал, что за годы, от места устрашающего события селение могло просто отодвинуться. Снова поднявшись, Вей Усянь пошел прочь от поселения в сторону довольно густых зарослей. Ходить сюда охотников явно было немного. Тонкая тропка быстро растаяла, взгляд хватал недалеко. Попробовав прислушаться к ощущениям, первым, что уловил Вей Усянь, оказался Лань Ванцзи, следовавший в нескольких шагах за спиной. Это было довольно неожиданно, так как во Втором Лане совершенно точно не было ничего из того, что искал Вей Усянь в данный момент. Решив, что тот просто слишком рядом, Вей Усянь жестом показал ему остановиться, а сам отправился дальше. Ощущение было, как если бы он взялся разматывать длинный клубок. Лань Ванцзи стоял неподвижно там, где его оставили. Вей Усянь очень четко ощущал его расположение, независимо от того, как менял направление. Но кроме него не ощущал вообще ничего. Совсем. «Лань Чжань – единственный источник хоть какой-то Ци здесь?» - озадаченно подумал Вей Усянь. «Или что-то просто удерживает ее проявления, огораживает, как защитный барьер» Размышляя он шел, инстинктивно выбирая направление, где между зарослей остался хоть какой-то проход. Наконец решив снова положиться на обычное зрение, он открыл глаза как раз вовремя, чтобы увидеть заброшенный дом. По идее вокруг него должна была быть ограда. Но ничего такого не осталось, только строение, поразительно не тронутое временем и природой.

- Лань Чжань, иди сюда. – проговорил Вей Усянь. Он не сразу спохватился, что вероятно ушел довольно далеко и вряд ли Лань Ванцзи мог бы услышать его слова. И все же тот пришел. Вей Усянь ощущал его приближение и вскоре услышал привычное:

- Мгм.

- Может быть, все было здесь? – спросил Вей Усянь. – Странное место… Ты чувствуешь что-нибудь?

- Ничего необычного. – отозвался Лань Ванцзи. – Вообще ничего. Ни живого, ни мертвого.

«Ни живого, ни мертвого» - повторил про себя Вей Усянь. – «В точности так» и добавил вслух.

- Подойдем ближе.

Они шагнули вперед синхронно, прошли по окружающей дом полянке, невысокой густой травы. На мгновение Вей Усяню показалось какое-то движение, и он замер на месте, пытаясь определить, что это было, но больше ничего не произошло. Он стоял напротив окна, забранного бумагой, разглядеть, что внутри было нельзя и все же упрямо казалось, что там что-то было. Вей Усянь вспомнил рассказ Лань Чжимина о темной сущности будто скрывающейся в тенях, не имеющей формы, но существующей, будто сумрак, скопившийся в углу при малом освещении.

- Лань Чжань, останься снаружи. – сам толком не сознавая, почему, сказал Вей Усянь и быстрым шагом направился к двери внутрь.

Лань Ванцзи, конечно, вопреки просьбе, не отстал от него ни на шаг. Вей Усянь шел быстро, но у самого входа в дом остановился и коснулся двери очень бережно. Никакого сопротивления, но в образовавшуюся щель, как холодный сквозняк потекла Темная Ци. Привычный к ней Вей Усянь, открыл дверь шире и шагнул в проем. Казалось, он случайно запнулся о порог, Лань Ванцзи тут же подхватил его под руку:

- Вей Ин?

- Очень сильная обида и злость. – тихо произнес Вей Усянь, выпрямляясь.

Когда он сказал, Лань Ванцзи и сам сразу ощутил густую темную энергию.

- Отпусти. – попросил его Вей Усянь и он послушался. – Дальше в дом не входи. – последовала следующая просьба.

- Будь осторожен. – эхом откликнулся Лань Ванцзи.

- Мгм. – подтвердил Вей Усянь, вовсе не передразнивая этим его.

Несмотря на дневное время, в доме царил сумрак, бумага окон и окрестные заросли не пропускали достаточно света. «Так-то лучше» - думал Вей Усянь, двигаясь к источнику расходящейся темной энергии. Это можно было бы назвать безрассудством, но от сущности не исходила угроза или опасность, направленная на него, поэтому Вей Усянь спокойно шел вперед. Сущность переместилась, раз, другой, третий.

- Нет нужды уходить, я все равно вижу тебя. – произнес Вей Усянь и лишь тогда только понял, что тварь, вероятнее всего лютый призрак, просто обходит его. У выхода стоял Лань Ванцзи и судя по тому, что в дверь наружу уходила темная ци, призрак мог решить, что тоже сможет пробраться туда и покинуть место заточения. В итоге к двери они рванули оба почти одновременно, Вей Усянь лишь на самую чуточку раньше, но траектория его была более длинной. Оттолкнув Лань Ванцзи в сторону, он успел произнести: «Заходи», прежде чем столкнуться с лютым призраком. Вей Усянь не думал при этом, что такая сущность способна как-то заметно навредить Лань Ванцзи, напротив, он опасался, что тот, отражая неожиданное нападение, уничтожит призрака или это сделает барьер, если дом призван удерживать его в затворниках и справлялся с этим успешно все тринадцать лет. Сопереживание было конечно рискованным шагом, но слишком мало было времени чтобы придумать что-то еще вместо драки с возможно единственным и довольно при этом хрупким свидетелем. Когда призрак погрузился в него, Вей Усянь упал на колено. Лань Ванцзи совершенно не ожидал такого поворота событий, однако, понимая, что происходит, он осознавал, что сейчас вмешиваться нельзя, поэтому он лишь снова поддержал Вей Усяня, помогая ему сесть. Удостоверившись, что тот в состоянии сам держать равновесие, Лань Ванцзи снял с его пояса колокольчик Цзян и, зажав его в ладони, принялся ждать, сидя рядом, но не касаясь Вей Усяня при этом. Время тянулось. Лань Ванцзи все пристальнее вглядывался в лицо Вей Усяня. Выражение менялось, то хмурились, то расслаблялись брови, он то поднимал лицо, будто вскидывая взгляд, то отворачивался от чего-то, то и дело заметно сбивалось дыхание. Когда даже в сумерках стало видно, как дрожат его руки, Лань Ванцзи было поднял колокольчик, чтобы позвенеть им, но Вей Усянь сел ровнее, возвращая контроль – и звенеть в колокольчик Цзян Лань Ванцзи все же не стал. Уже буквально через минуту, ему пришлось пожалеть об этом: он увидел, как Вей Усянь вздрогнул всем телом и начал падать. Лань Ванцзи успел подхватить лишь потому, что тот падал в его сторону.

- Вей Ин! – это был очень взволнованный окрик, но Вей Усянь сразу же распахнул глаза и вместе с тем схватил Лань Ванцзи за ворот одежд ближе к горлу.

- Как его имя? – охрипшим голосом произнес он.

Лань Ванцзи замер, пытаясь понять, о чем вопрос и какое из сознаний главенствует в теле Вей Усяня в данный момент.

- Тот, кто принес А-Мина в Облачные Глубины. – пояснил тем временем Вей Усянь. – Как его имя?

Лань Ванцзи счел, что в любом случае не будет большой беды, если сказать:

- Су Шэнли.

- Вот же мразь. – выдохнул Вей Усянь и вся напряженная сила, наполнявшая его, разом схлынула, он отпустил одежды Лань Ванцзи, опустил руку.

- Его нет в живых. – добавил Лань Ванцзи и облегченно выдохнул понимая, что Вей Усянь все-таки остался при собственном сознании. В ходе Сопереживания и правда могло произойти все, что угодно. Многое также зависело от намерения призрака, с которым заклинатель решался временно разделить себя.

Вей Усянь прикрыл глаза, но всего лишь на один короткий вдох, после чего попытался встать, продолжая ругаться.

- Подлая тварь.

Лань Ванцзи поддерживал его. Когда они поднялись, развернул его к себе лицом и спросил требовательно:

- Вей Ин, что ты увидел?

- Он убил их. – резко бросил Вей Усянь. – Призвав темную сущность с помощью гуциня. Как такое вообще возможно? – горячо и горько прозвучали слова.

- Ты уверен, что все хорошо рассмотрел и правильно понял? – ровным голосом уточнил Лань Ванцзи.

- Я уверен. – кивнул Вей Усянь. – Я видел. Темнота появилась, когда он играл. Из этой темноты пришло то, что их убило. И цинь все звучал и звучал.

- Это была именно Темная Ци по своей сути? – спросил Лань Ванцзи.

- Не знаю. – покачал головой Вей Усянь. – В сопереживании я мог ощущать лишь то, что доступно ему. Сила, энергия была очень мощной, резкой как пущенная стрела, которую не увидеть, но суть ускользает…Он был кем-то особенным, Лань Чжань. Здесь нет даже кланов заклинателей и деревня всегда жила довольно обособленно. Может быть, дело в этом. Поэтому он не похож…Потому что единственный.

Видя, что Вей Усянь заметно ослаб, Лань Ванцзи попытался вывести его наружу, предполагая, что его силы могло отбирать не только сопереживание, но и само место, где они находились. Но Вей Усянь не сделал и трех шагов, как остановился.

- Постой. Мы не можем уйти так просто. Нужно отпустить его, чтобы покоился с миром. – сказал он.

- Это будет непросто. – ответил Лань Ванцзи. – Ты ослаблен. Мы можем вернуться позже, чтобы успокоить его.

- Он столько ждал, Лань Чжань. – возразил Вей Усянь. – Не нужно испытывать его этим дольше. Он правда не заслужил такого. Я расскажу тебе позже. А сейчас давай просто отпустим его. Мне хватит сил. Вместе с тобой точно хватит.

Лань Ванцзи уступил. Они устроились на полу, Вей Усянь поднес к губам флейту, Лань Ванцзи устроил на коленях гуцинь, звук его струн первым тронул окружающую тишину, флейта вступила следом. Они играли попеременно и вместе, долго, ни на миг не переставая поддерживать мелодию. Лань Ванцзи вкладывал больше сил и все же им не удавалось справиться до конца. Призрак не желал отпустить свою обиду и злость так просто. Вей Усянь догадался, что душа, вовсе не знавшая обрядов очищения, может и не желать просто так сдаться покою и сама возможность дальнейшего перерождения может быть не значимее для нее неоконченных земных дел. Сосредоточившись, он мысленно обратился к упрямой душе: «Сю Вэйдун, по прозвищу Яшмовый Дракон из деревни Сю, твой сын жив и в здравии. Я знаком с ним. И он связан с тобой. Вы похожи. Та обида, что ты ощущал здесь, пусть и отдаленно, но отзывается и в его сердце тоже. Да, он живет теперь среди людей в белом. Но его дух и его имя чисты. Он правда прекрасен. Если все еще хочешь отмщения, прошу, не заставляй его расплачиваться за тебя, позволь мне сделать это. Я воздам по заслугам тому, кто отнял жизнь твоей любимой, кто не дал тебе увидеть, как растет твой сын. Я обещаю тебе. Я клянусь».

Перемену, произошедшую с окружающей энергией, Вей Усянь заметил не сразу и все же концентрация обиды и гнева, дрогнув наконец сдалась. Металлический привкус давно застрял в горле, пытаясь мешать играть. Теперь, когда наконец все завершилось, опуская флейту, Вей Усянь зашелся кашлем, сплевывая кровь. Он поднес тыльную сторону ладони к губам, чтобы отереть их, но в этот момент его схватил за плечи и привлек к себе Лань Ванцзи. Он успел убрать гуцинь обратно в рукав и, заметив состояние Вей Усяня и зная при этом его склонность предельно расходовать силы, не на шутку испугался за него. Вей Усянь оказался в крепких объятиях, а заодно и в потоке духовных сил.

- Лань Чжань, не надо. Ты тоже много потратил. Мне не так плохо. Не нужно расходовать твои силы еще и на меня.

- Пожалуйста, позволь мне. – произнес Лань Ванцзи. И возразить на эту просьбу Вей Усянь не мог. Ощущая дрожь его сердца, теплое бережное прикосновение рук, он ловил себя на том, что хочет воспринимать все это как нечто большее чем участие и дружескую заботу. Однако также он помнил и о своей попытке выразить это большее, касаясь губами – Лань Ванцзи явно не хотел этого.

- Лань Чжань, ты ведь испачкаешь в моей крови свою белую одежду…

Тот лишь погладил его по волосам и Вей Усянь не смог удержаться от того, чтобы обнять в ответ, чтобы все же не зайти слишком далеко, он принялся тихо говорить:

- Знаешь, я бы хотел встретить тебя еще раз. Даже если эта моя жизнь не будет особенно длинной, вернувшись, я хотел бы снова увидеть тебя. Ты застрял глубоко в моем сердце, Лань Чжань. У меня нет сил, чтобы отпустить это. И я не хочу отпускать. Я хотел бы остаться рядом подольше. Всякий раз возвращаться и находить тебя… Но я поклялся отомстить, слышишь? Я ему обещал…

Вей Усянь на самом деле не знал, что сказал последние слова вслух, от слабости, тепла и эмоций его сознание скользило по самой грани, теряя связь с реальностью все больше. Лань Ванцзи же, слушая его бормотание, был тронут в самое сердце и, обычно холодный и цепкий разум Второго Нефрита, не отследил явно выбивающихся из контекста двух последних фраз.

Вей Усянь очнулся в темноте, посреди ночи. Ничего не изменилось, Лань Ванцзи также удерживал его в своих руках, так и заснув при этом. Выбравшись из его объятий, Вей Усянь обошел помещение. Стараясь не сильно шуметь, он делал это медленно и осторожно, все-таки это некогда было чужим пристанищем, к которому стоит относиться с уважением, продолжая находиться в нем.

- Лань Чжань – не злой. – тихо проговорил Вей Усянь. – Просто тот, кто убил твоего хозяина и превратил его душу в твоего узника, носил одежды того же цвета. Теперь твой Юйлун может спать спокойно. Мы отдохнем и тоже уйдем, чтобы покончить с этим делом.

Негромко разговаривая таким образом, он нашел два одеяла, сгреб их в охапку и вернулся к месту, где оставил Лань Ванцзи. Одно одеяло он раскатал по полу, второе свернул валиком и бережно опустил Лань Ванцзи на это импровизированное ложе. Решив, что так, пожалуй, все же лучше, чем спать сидя, сам Вей Усянь, недолго думая, устроился рядом, прижавшись тесно и закинув колено на Лань Ванцзи, спать на полу было здесь довольно прохладно.

В свою очередь проснувшись в привычный час утром Лань Ванцзи припомнил события минувшего вечера и первым делом прислушался к пульсу Вей Усяня. Только убедившись, что тот в норме, он принялся оценивать обстановку дальше. В доме было также сумеречно, как накануне, к тому же ночью Вей Усянь прикрыл дверь, чтобы уменьшить сквозняк, поэтому утро очень слабо отличалось внутри этого заброшенного помещения от дня или вечера. Находиться здесь было не очень-то приятно, но Лань Ванцзи не успел особенно задуматься об этом, потому что Вей Усянь произнес:

- Здесь на самом деле не любят заклинателя в белом, Лань Чжань. Не просто не любят, а очень боятся.

- М? – вопросительно произнес Лань Ванцзи, опуская руку поперек спины Вей Усяня. Тот чуть пошевелился, но явно не собирался вставать, хоть и проснулся.

- Сейчас объясню. – ответил Вей Усянь. – На самом деле не хочу, чтобы его история покинула эти стены. Не могу сказать, почему так.

- Мгм. – Лань Ванцзи чуть кивнул.

- Он родился здесь, в обычной крестьянской семье. Ни в этом поселении, ни в округе, похоже, не знают о заклинателях. Но мальчик с детства чувствовал больше других, быстро научился справляться с мелкими напастями, из бытовых, за которые ни один Орден сейчас и не возьмется. Его считали странноватым, но видя его настоящие умения и пользу от них – ценили. Потому его вторым именем и стало – Хранитель Востока. Никто не знал, но на самом деле он и правда берег и людей, и все эти сущности. Ведь проблемы не возникают из неоткуда и далеко не всегда необходимо уничтожать тварь или сущность, чтобы уладить ситуацию. Деревня при нем зажила очень спокойно. Со временем и вовсе не стало озлобленных призраков, блуждающих душ, никакая нечисть сюда не заявлялась. Но в окрестностях твари жили. Они были для него такой же частью его мира, как окружающие люди. Возможно, оттуда и прозвище. И вся его вина в итоге в том, что однажды он встал между заклинателем и его добычей.

- Это серьезно. – коротко ответил Лань Ванцзи. – Он использовал против заклинателя оружие?

- Он сбил в полете заклинтельский меч с помощью шэнбяо, дротика на веревке.

- Что было дальше?

- Тварь ушла. Поединок не продолжился. Заклинатель просто вернулся ночью и убил их, его и его жену. – Вей Усянь сел. – Нет. Он не просто убил. Он еще и оставил его душу маяться в заточении.

- Помешать чужой ночной охоте – неправильно. – повторил Лань Ванцзи.

- Да он об этих охотах и понятия не имел. – огрызнулся Вей Усянь, отвернувшись. – И я может быть даже понял, если бы этот Су Шэнли убил его на месте. Но то, что он сделал в итоге – слишком жестоко. Ты так не считаешь? Погоди-ка… Су? Он что, как-то связан с Миньшанем?

- Он его отец.

- Пф. Тогда все ясно. – холодно бросил Вей Усянь. – Они однозначно друг друга стоят.

- Что ты имеешь ввиду? – нахмурился Лань Ванцзи, пытаясь припомнить, когда Вей Усянь и Су Миньшань пересекались. – Да, он же не специально тогда прострелил тебе руку стрелой.

- Это-то конечно. Но он же был готов скормить девушку монстру по приказу Вэнь Чао. Ты забыл?

- Я помню. Но он понял проступок и попытался оправдаться.

- Еще бы. – хмыкнул Вей Усянь.

- Он младше тебя, Вей Ин. Все это было довольно давно. Нельзя так резко судить человека, основываясь лишь на том, что он сделал полжизни назад. Су Миньшань все еще в моем Ордене. Он служит брату, достойно и верно, командует частью ночной стражи. Это правда ответственно. Со времени той истории, что ты вспомнил, упрекнуть его было не в чем. – неожиданно длинно пояснил Лань Ванцзи.

- Ладно. – уступил Вей Усянь. – Хорошо. Но кратко его нередко зовут Су Ше. Это из-за отца? Почему?

- Да, верно. Его отец был дружен с моим. – почти осторожно произнес Лань Ванцзи. – Долго. Даже когда отец отправился в добровольное заточение, он все же, пусть и очень редко, общался с некоторыми заклинателями. И еще. Су Шэнли был с ним до конца, как и дядя. И в сражении, когда отец был ранен, и после.

Вей Усянь понял, на сколько сложную задачу взял на себя. Решив дать шанс на перерождение одной душе, ему вероятно придется убедить Лань Ванцзи уничтожить довольно важного для него человека, точнее его душу. Но отступаться из-за этого так просто Вей Усянь вовсе не собирался.

- Сколько нужно добрых дел, чтобы искупить такую жестокость? Я ведь уже сказал, он мог просто убить. Наглого заносчивого крестьянина, убить на месте и продолжить охоту. Но он так не поступил. Обрекая душу Сю Вэйдуна страдать без покоя, он забрал его сына и убил жену. Почему?

Лань Ванцзи чуть покачал головой:

- Он не мог забрать обоих, вероятно. Женщине не поднять дом без мужа. Но наследник остался в живых.

- Сю Вэйдун успел увидеть случившееся, хотя и был первым, на кого выпал смертельный удар. Смерть любимой питала его ненависть, как и то, что сын попал к таким же людям, что и тот, кто совершил все это. Он мечтал отомстить все эти годы. И будь А-Мин по характеру сам чуть более склонен к жестокости, он бы уже лишил жизни кого-то в твоем Ордене. Немалое чудо, что он не сдался темноте, что носил под сердцем с самого детства. Ведь он тоже обижен, помнит мать и отца и это связывает их вместе, с той самой ненавистью души, которую заперли в этом доме. Как думаешь, Су Шэнли ничего этого не знал? Не слышал о кровной мести? Просто так забрал ребенка и привел его в Лань?

- Вей Ин! – выдохнул Лань Ванцзи. – Все это бездоказательно.

- Но мы можем вернуться и спросить. – сказал Вей Усянь. – Душа, призванная на расспрос твоим гуцинем, солгать ведь не сможет.

- Хорошо. – после довольно продолжительного молчания кивнул Лань Ванцзи. – Вернемся и спросим.

========== Глава 48. Мелодия смятения. ==========

Тем временем в Башне Кои довольно быстро обживался Мо Сюаньюй. Он получил новую одежду, еще не ученическую, а ту, что носили здесь слуги. Но это в любом случае было куда изящнее и богаче, чем его прежний вид. К его огорчению, правда недолгому, косметику у него отняли, но тщательно вымытый, с волосами, забранными в высокий хвост…покрутившись перед зеркалом, он сам себе здорово понравился. Несколько дней он прямо-таки прилипал к зеркалам, которые отражали его в полный рост. Ничего подобного раньше он не видел. При этом однако, он вовсе не шатался праздно. Ему давали поручения, которые он выполнял, не гнушаясь никакой работы. После деревенской жизни в совсем не благосклонной к нему семье, юноше казалось, что здесь и вовсе не может быть слишком грязной и тяжелой для него работы. Он был довольно ловок и все успевал. А в свободное время он наблюдал за остальными слугами и адептами, их манерой держаться. Заклинатели пленяли его более изящными движениями, наполненными каким-то превосходством и выраженной четкостью исполнения. Пытаться копировать их нравилось больше, не потому что самому хотелось кого-то превосходить, просто он видел в их манере определенную красоту и при этом у него была своя цель понравиться одному человеку. Теплая улыбка и темные глаза Цзинь Гуаньяо накрепко отпечатались в его памяти и Мо Сюаньюй не упускал случая взглянуть еще раз, стараясь, однако и не надоедать, не попадаться на глаза слишком часто. Походка юноши стала скользящей и плавной, немного покачивающейся. Будь он девушкой, такая манера вместе с тонкой стройностью фигуры смотрелась бы очень притягательно, но как парень он выглядел странно. За это его награждали иногда презрительными, иногда любопытными взглядами. Мо Сюаньюй довольно скоро нашел в этом выгоду; с теми, кто смотрел не с неприязнью, а с любопытством нередко удавалось сойтись ближе, совсем близко. Двигаясь к заветной цели, юноша явно не собирался отказывать себе в удовольствии. При этом он успел заметить, что плавные женственные манеры Цзинь Гуаньяо совершенно не привлекают. Сообразив это, Мо Сюаньюй, при встрече с ним стал пробовать держаться чуть по-разному; подчеркнуто сдержано, подчеркнуто учтиво, подчеркнуто строго. Однажды он попробовал разыграть что-то вроде легкой насмешки, поклон был точным и плавным, как движение танца, но неглубоким, всем движением говорящим «ниже я ни за что не склонюсь». Когда же Мо Сюаньюй выпрямился край его губ дрогнул в улыбке, взгляд уверенно устремился к лицу, излучая любопытство и самую каплю вызова, сообщающего «ни один из нас не лучше другого». Цзинь Гуаньяо тогда с трудом удержал привычное выражение лица и не вскрикнул от внезапного узнавания и удивления: как мог не заметить раньше – те же серые глаза, с непокорными искрами, явная усмешка, хоть и лишь краем губ, волосы, забранные в хвост придавали еще большое сходство. Но вот юноша отвернулся и сходство исчезло. Цзинь Гуаньяо внутренне обругал себя за чрезмерную впечатлительность, но образ увиденный мельком все же запомнил. Правда после ни разу больше этот юноша не напоминал ему Вей Усяня столь живо. В какой-то момент Цзинь Гуаньяо даже пытался это сходство вновь отыскать, чтобы доказать себе, что ему не померещилось, но тщетно. Мо Сюаньюй не оценил тогда произведенного эффекта и стал вести себя совсем иначе. Мелькнувшее сходство больше не появлялось. Разумеется, остальные подвиги юноши не оставались незамеченными. Орден заклинателей все-таки довольно тесен и быстро полнится слухами и пересудами. Особенно о неподобающем поведении. Но Мо Сюаньюй нисколько не огорчался. Ему нравилось, что о нем говорили. Сплетни тем временем достигли главы Ордена, Цзинь Гуаньшаня и он, больше для видимости, но и пользуясь случаем, вызвал к себе «провинившегося». Увидев его, он сразу оценил, и весьма положительно, степень превращения из сельского замарашки в нечто как минимум куда более удобоваримое. Деланно строго отчитывая его и напоминая о манерах и правилах, Цзинь Гуаньшань внимательно рассматривал фигуру преклоненного перед ним юнца и не без гордости отмечал, что тот и правда весьма хорош собой.

- Отец, прошу вас. – прозвучал осторожный, чуть дрогнувший голос. – Вам, право же, не стоит так волноваться. Я все прекращу и сделаю все, что вы захотите, с одним лишь небольшим условием.

Цзинь Гуаньшань вовсе не ожидал такого обращения в свой адрес и сначала попытался скрыть замешательство гневом:

- Как ты смеешь?! Где успел набраться подобной чуши? Да еще и поверил?!

- Это было не очень сложно. – ответил Мо Сюаньюй. Его голос все также чуть дрожал от волнения, но все же интонация давала понять четко, он не просто поверил, а знал наверняка.

Цзинь Гуаньшань, смягчившись, перешел к следующему пункту:

- Раз так, нет нужды все время гнуть передо мной спину. Встань ровно. Что за условие, о котором ты говорил?

Мо Сюаньюй выпрямился. Следы робости и волнения все еще оставались в его позе и голосе, когда он произнес:

- Я бы хотел поближе сойтись с А-Яо. Так близко, насколько только смогу. Получив отказ от него, настаивать я не осмелюсь. Но пока он еще не отказал мне, я прошу вас, отец, если возможно, мне не препятствовать.

Эта речь так невероятно граничила с простодушной наивностью и беспрецедентной дерзостью, что Цзинь Гуаньшань не сразу нашелся, что сказать.

- Но… он же – твой брат. – наконец произнес Глава Ордена Цзинь.

- Что с того? – легко пожал плечами Мо Сюаньюй. – От чисто мужской любви ведь не родятся дети.

Цзинь Гуаньшань почувствовал, как краска бросилась ему на лицо. Мо Сюаньюй деликатно отвел взгляд. Сама покорность и скромность. Цзинь Гуаньшань подумал, что притязания юнца нелепы, А-Яо ни за что не пойдет на подобную связь хотя бы из соображений правил и этикета и все же эта дурацкая игра определенным образом способна отвлечь внимание смекалистого сына шлюхи от происходящего в Ордене. Цзинь Гуаньшань определенно хотел, чтобы кое-чего тот не видел.

- Ладно. – наконец кивнул он. – Но если он откажет тебе или попросит прекратить твои притязания, ты немедленно согласишься и прекратишь. А заодно сообщишь мне. – добавил он. – С остальными можешь продолжать в том же духе. Но постарайся ни с кем не быть особенно постоянным. Пусть тебя считают легкомысленным, ветреным и глуповатым. Если справишься, я дам тебе задание поинтереснее.

- Спасибо, отец. Я непременно приложу все старания. – тут же поклонился Мо Сюаньюй.

Цзинь Гуаньшань отпустил его. Сам он уже довольно долгое время думал о словах Сюэ Яна. Цзинь Гуаньяо уже трижды был в Нечистой Юдоли и не меньше двух раз встречался с заключенным. Вроде бы даже Глава Не не возразил аргументу, что после всех историй вокруг этого изворотливого преступника, дополнительная осторожность вовсе не будет лишний. По-настоящему поговорить с Сюэ Яном Цзинь Гуаньяо удалось лишь раз, но и информации об этом разговоре главе Ордена Цзинь для размышлений хватало с лихвой.

Каким бы дерзким и заносчивым ни был Сюэ Ян, а лезть на Луаньцзан он по всей видимость просто струсил. Едва ли в его голове существовал некий заранее продуманный план, но явиться к Старейшине Илина и расспросить о Мертвом Кургане того - конечно было куда проще, чем лезть на означенный курган самому. С недалекого, каким его считал Цзинь Гуаньшань, Сюэ Яна вполне могло бы статься предположить, что после этой встречи его восвояси отпустят или ему удастся сбежать. Все-таки вся эта нагловатая молодежь на деле весьма наивна и простодушна. Теперь же А-Яо сообщил, что со слов Сюэ Яна выходило, будто на самом деле никто никогда не тревожил Курган. Вэнь Чао, который разнес слух о том, что сбросил туда Вей Усяня был известным лжецом и отменным трусом. Темная Ци же рядом и над Луаньцзан настолько сильна, что этот младший сынок Вэнь Жоханя вряд ли бы рискнул туда сунуться. Сам Цзинь Гуаньшань, побывавший на подступах к Луаньцзани готов был согласиться, что такая версия выглядела вполне правдоподобно, и на самом деле Вей Усянь был попросту избит и сброшен на гору поблизости. Для того же чтобы спутаться с Темной Ци вовсе не обязательно лезть на Мертвый Курган. Молодой Вей всегда был не сдержан, неудивительно, что исполненный ненависти и ища скорой, жестокой мести, он изменил Светлому Пути. И все же вряд ли при этом он поднимался выше стены вокруг Луаньцзани. А значит, пещеры с артефактами или какими-то записями о темных ритуалах скорее всего все же не существовало. Изворотливый ум Старейшины Илина до всего додумался сам? И Чэньцин – то же творение его собственных рук? В этом почему-то Цзинь Гуаньшаня все еще брали сомнения. Однако стало при этом казаться, что ключ к темным ритуалам и возможности использовать Темную Ци следует искать не на Луаньцзани. Он припомнил пещеру, которая теперь называлась Фумо. Ему случилось побывать там с остальными заклинателями, когда проверяли что в окрестностях поселения Вэнь в Гусу не осталось лютых мертвецов и прочей нечисти. Темная Ци временами очень четко ощущалось там. Освещение было тусклым и понять, что там есть ценного было невозможно. Однако нередко то, что более всего хотят скрыть, оставляют на видном месте. Такой трюк мог быть вполне в духе изобретательного и насмешливого Вей Усяня. Конечно, соваться тайком на земли Лань и конкретно в пещеру Старейшины Илина – рискованно. Однако, если ничего не делать, то и не улыбнется удача. Можно попробовать отправить в разведку пару-тройку людей. Только потщательнее выбрать, кого. Крайне желательно, чтобы Цзысюань и особенно Гуаньяо ничего не узнали об этом. Превосходно довольный собой и намечающимся планом будущей деятельности, Цзинь Гуаньшань отправился прогуляться меж павильонов и великолепных садов Башни Кои. Людей вокруг было довольно много: прислуга, заклинатели и заклинательницы. То и дело раздавался звонкий девичий смех и Цзинь Гуаньшань вдруг подумал, что не отказывая себе в простых удовольствиях, младший сын вероятно особенно прав. И почему же глава Ордена из каких-то там витиевато запутанных соображений должен отказывать себе хоть в чем-то. Ведь он же - Глава. Может позволить себе все, что угодно. В том числе маленькие приятные слабости, о которых все равно всем известно, в том числе законной супруге. Есть ли в самом деле особенно существенная разница: развлекаться в путешествиях, в дороге или здесь, в резиденции Ордена. Опять-таки вряд ли «осчастливленная» им девушка рискнет доносить или жаловаться госпоже. А может и вовсе только рада будет.

Но в этот раз Цзинь Гуаньшаню не повезло. Хотя выбор его и был эстетически чудесен, и место подходящее найти оказалось довольно легко, но прекрасный цветок оказался весьма строптивым, бойким и непокладистым. Конечно, свою роль сыграло еще и то, что Цзинь Гуаньшань действовал внезапно и резко, буквально напав на молодую заклинательницу. Ему-то было невдомек, что мелодия с нотками смятения, которую Цзинь Гуаньяо методично и регулярно играл для него постепенно давала свои результаты. И все же девушка смогла вывернуться и тут же выхватила кинжал. Лезвие оставило лишь пустяковую царапину на груди, больше пострадали ткани одежд, но все же Цзинь Гуаньшаня взяли оторопь и крайнее изумление, пользуясь чем девушка и сбежала. Она мчалась опрометью, в ужасе, не рискую даже думать о том, что могло случиться, что в самом деле случилось, на сколько сильно она ранила и кого? – самого главу Ордена Заклинателей. Картины жестокой расправы и злейшей участи после подобных действий вставали перед ее глазами сами собой. Рассудка едва хватило на то, чтобы заскочить в комнату, прихватить кое-какие деньги, сменить орденские одежды на простое платье и бежать куда глаза глядят, лишь бы подальше от этого проклятого места. Только бы не было погони, только бы никто не преследовал и не остановил ее сейчас. Цзинь Гуаньшань вовсе не желал развития и распространения подобной истории. Поборов оцепенение и внезапно нахлынувшую следом ярость, он вернулся к себе скрытно, поспешно сменил одежды и решил, что, пожалуй, в женщинах надо быть поизбирательнее, а к авантюрам подходить серьезнее. Вопросы того, куда девалась девушка, как ее имя и какие дальнейшие у нее намерение мало волновали главу Ордена Цзинь. Существенно навредить она не сможет, даже если решится. А если сбежала в панике - так тем более хорошо.

Молодая заклинательница, конечно, ничего об этом не знала и в любом случае совершенно не видела для себя возможности оставаться в Ордене после того, что случилось. Казалось, земля буквально горит под ногами, хотелось убежать туда, где ничто не напоминает об этих местах, где можно при том рассчитывать на защиту. Традиционно кланы Цзинь, Лань и Не, расположенные рядом, были дружны, а Цзян оставался особняком, будучи также в числе великих. Малые кланы по близости конечно тоже ни за что не приняли бы беглянку из Цзинь, просто вернули бы обратно, стремясь заслужить расположение влиятельного ордена. Оставив дальнейшие размышления, девушка направилась в Пристань Лотоса. Путь по реке занял два дня, на утро третьего молодая заклинательница была у главного входа. Поскольку она осталась в простых одеждах без клановой принадлежности и не имела при себе меча, войти оказалось не так просто. Однако в конце концов ей удалось уговорить стражников доложить о себе и к главе Ордена ее все же проводили.

- Молодая госпожа Ло? - удивлённо приветствовал ее Цзян Чэн.

Суровое выражение лица чуть смягчилось, визит заклинательницы стал приятной неожиданностью. С тех пор как Цзян Яньли вышла замуж в Пристани Цзян Чэн стал чувствовать себя иначе, будто совсем позабытым и заброшенным. Сестра приходила к нему. Довольно часто. Но все же на душе плотным осадком лежали размолвки, даже те, что казалось, давно переговорили и преодолели. И как-то в миг Цзян Чэн решил для себя, что теперь у Яньли другая семья, к которой он не имел отношения. Все это создало между ними дистанцию. А после дошли и вести об истории с Сюэ Яном, немало важной деталью в ней было для Цзян Чэна и то, что его мнения в тот раз и вовсе не спросили. И без того горделивое сердце, ощутило еще большую горечь. Сейчас же внезапный приход Ло Цинъян почти обрадовал Цзян Чэна. Однако он конечно увидел, что она одета не в орденские одежды, выглядела усталой и очень бледной.

- У вас что-нибудь случилось? – с неожиданным даже для самого себя участием спросил Цзян Чэн.

Молодая заклинательница лишь учтиво ответила поклоном на поклон, а когда прозвучал вопрос, смогла только опустить взгляд. За все это время, за всю дорогу до Пристани Лотоса, она не подумала о том, что и как она хотела бы и могла бы рассказать. Сейчас из всех чувств остались страх, растерянность и обида за то, что все случилось именно с ней.

Видя ее замешательство, Цзян Чэн подошел к ней ближе. Сам толком не давая себе отчета, он любовался ею. Ло Цинъян, носившая также прозвище Мянь-Мянь, была действительно очень хороша собой. Цзян Чэн помнил ее по лагерю перевоспитания в Цишане и истории в пещере Черепахи Губительницы. Это ее Вэнь Чао хотел использовать в качестве приманки. Это из-за нее Вей Усянь получил в грудь ожег от тавра. Шисюн, даром что балбес, а красивых девушек всегда умел разглядеть – подумал Цзян Чэн, на этот раз без злобы. Поддавшись порыву, он легко коснулся запястья Ло Цинъян, она вскинула на него глаза.

- Молодая госпожа Ло, останьтесь у нас, если вам так будет угодно? Отдохните с дороги. А о деле, если оно терпит, мы можем поговорить и позже.

- Благодарю, Глава Ордена. – тихо проговорила молодая заклинательница. – Вы очень добры.

Ее проводили в уютный домик, приставили юную немного робкую служанку, которая сразу жепочему-то очень понравилась молодой заклинательнице. Девушка приготовила для нее ванную с лепестками цветов, после принесла поесть, заварила для нее чай. Она осторожно и вместе с тем заботливо поддерживала под руку, говорила редко и тихо. Успокоенная ее хлопотами, молодая заклинательница после горячей расслабляющей ванны и вкусной еды, прилегла отдохнуть и задремала. Однако тревога конечно не покинула ее полностью и поздней ночью девушка открыла глаза. Она боялась пошевельнуться, чтобы ненароком не зашуметь и не потревожить кого-нибудь. Особенно остро ощутив, что она незваная гостья в чужом доме, молодая заклинательница чуть не заплакала. Больше от того, что все еще не знала, как сказать ему, почему она вдруг пришла именно сюда. Стараясь дышать ровно и не давать волю слезам, Мянь-Мянь попробовала подумать о том, чего она хочет на самом деле. Мысль, которую она по началу отогнала, вернулась к ней опять. Ведь Цзян Чэн мог бы помочь ей увидеться с Вей Усянем. Почему именно с ним? Просто однажды он уже спас ее. Тогда было очень страшно, она буквально успела проститься с жизнью, крича и вырываясь, но все же недостаточно сильно, тавро с раскаленным клеймом на конце неумолимо приближалось к лицу, а потом ее отбросило в сторону, и она услышала крик, больше похожий на рычание, запах жженой ткани и чего-то еще. От воспоминаний слезы все же побежали по щекам. Смешанные чувства благодарности и вины снова всколыхнулись в ней. Почему он сделал это? А она совершенно ничем не могла отплатить ему. Никогда больше его не видела с тех пор. Цзян Чэн вывел людей из пещеры Черепахи, а Вей Усянь остался внутри. Мянь-Мянь первый день пути от злополучной пещеры никак не могла прийти в себя. В голове будто намертво застряла одна мысль «а что, если он погибнет там?». Ей очень хотелось, чтобы он жил. И понимание, что она совсем ничего не может для этого сделать буквально сводило с ума. Понадобилось время, чтобы она смогла взять себя в руки и более или менее справиться с нервами, чтобы не быть обузой в пути остальным. Цзян Чэн не раз повторял ей, что непременно вернется за братом и что тот сможет дождаться помощи, поэтому сейчас дева Ло также решила попросить главу Цзян помочь ей встретиться с Вей Усянем. Она хотела рассказать ему, хотела, чтобы он знал и хотела все же увидеть его. Ведь столько всего успело произойти с тех пор, как…

До утра следующего дня ей удалось лишь совсем немного вздремнуть уже в самый предутренний час после ночной бессонной маяты. Служанка тихонько заглянула к ней довольно рано и как ни странно при ее появлении Ло Цинъян почувствовала себя спокойнее. Позавтракав она попросила узнать, когда ей можно будет еще раз поговорить с Главой Ордена. Ответ был кратким и пугающим – «можно и прямо сейчас». Увидев, как молодая заклинательница испугавшись побледнела, девушка поспешила поддержать ее под руку.

- Не нужно так волноваться, госпожа. – тихо, но твердо проговорила она. – Наш Глава Ордена бывает сердит и мрачен, но все же он не злой человек и не грубый. Все будет в порядке. Просто расскажите ему все, что хотите сказать.

- Спасибо. – тихо поблагодарила молодая заклинательница служанку.

- Что вы, госпожа, ничего ведь особенного я не сделала. Позвольте, я сопровожу вас.

До покоев Цзян Чэна они дошли вместе, служанка постучала в двери и вошла и почти сразу пригласила войти Ло Цинъян.

Молодая заклинательница, дождавшись, когда их оставят наедине, сказала то, чего не планировала и сама, по крайней мере не в самом начале, она попросила главу Цзян проводить ее в Гусу, чтобы увидеться с Вей Усянем. Цзян Чэн замер лишь на секунду, после чего ответил:

- Я провожу, если так нужно. Но, прошу вас, расскажите все же, в чем собственно дело. Ведь из Цзинь до Лань дорога куда короче, чем в Цзян. Вы легко могли бы обойтись без моего участия.

Молодая заклинательница прикусила губу, чуть помолчала и наконец в коротких простых словах рассказала о том, как Цзинь Гуаньшань напал на нее в Башни Кои. С какими именно намерениями напал, Цзян Чэн угадал без труда, пальцы сжались в кулак, с Цзыдяня стекла фиолетовая искра, но он все удержался от резких комментариев и ругани, стараясь быть сдержаннее, помня о своем статусе. Ло Цинъян давно перестала говорить и смотрела на него в волнении, потому что он молчал, и пауза затягивалась. Она же видела лишь как более резкими стали от гнева его черты. Однако еще через минуту они смягчились, и он произнес размеренно и спокойно:

- Здесь вы в полной безопасности, молодая госпожа Ло, будьте спокойны. Я провожу вас в Гусу, как и обещал. И, если пожелаете, вы можете продолжить свой Путь Совершенствования в моем Ордене.

- Глава Ордена, я…- Ло Цинъян тут же склонилась в глубоком поклоне.

- Не нужно торопиться. – произнес Цзян Чэн. – Я лишь дал вам знать. Вопрос важный, обдумайте его, как должно и не опасайтесь отказаться, я приму любой ваш ответ.

Немало смутившись, молодая заклинательница поспешила откланяться, забыв даже спросить, когда глава Цзян намерен отправиться в Гусу. Но ответ нашел ее тем же вечером, Цзян Чэн не любил долго откладывать выполнение данных обещаний, поэтому через два дня они прибыли в Гусу Лань. По началу молодая заклинательница чувствовала себя заметно неловко и непривычно, но в дорогу с собой Цзян Чэн взял лишь еще одного заклинателя, а с Ло Цинъян оставил ту самую девушку, которая прислуживала ей в Пристани, предположив, что молодой заклинательнице вероятно было бы нелегко оказаться сейчас в чисто мужской компании. К концу пути молодая госпожа Ло немного пообвыкла, хотя и выглядела очень настороженной. Она боялась, что ее история станет известна более широко. Она даже попыталась уговорить Цзян Чэна не рассказывать никому кроме Вей Усяня. Но тот лишь ответил, что это неправильное решение, глава Ордена Лань также должен знать и все равно узнает, так что лучше уж из первых рук, чем с чужих слов. Ло Цинъян была немного обескуражена таким ответом, но все же собралась с духом и попросила в таком случае не предпринимать никаких мер против главы Ордена Цзинь, в ее защиту. Она совсем не хотела, чтобы вся эта, унизительная для нее, история распространялась.

Когда они входили в Облачные Глубины, Цзян Чэн заметил ребенка, сидящего поодаль у стены послушания. Одежды белые, но волосы забраны в высокий хвост. Лобной ленты нет. Ребенок выглядел смутно знакомым, но к нему как раз подошел кто-то из старших учеников Лань и Цзян Чэн отвел взгляд, они пошли дальше.

- А-Юань, почему ты здесь? Тебя кто-нибудь наказал? – Лань Чжимин говорил негромко, запыхавшись, он давно искал малыша и никак не мог найти. Почти сразу, как Лань Ванцзи и Вей Усянь покинули Обитель и отправились на Ночную Охоту, А-Юань стал заметно тише обычного. Даже Лань Сичень заметил, что прежде очень живой и любопытный ребенок, стал молчаливым, а его стремление к уединению и занятиям стало очень напоминать Лань Ванцзи в детстве.

- Никто не наказывал. – также тихо возразил А-Юань. – Мне просто хорошо здесь. Читаю правила и на сердце становится мирно. Камень красивый, почтенный и старый. Наверное, он видел уже много возвращений и умеет хорошо ждать.

Лань Чжимин опустился рядом и погладил ребенка по плечу:

- Тогда я посижу здесь тоже. Ты не возражаешь?

- Посиди. – чуть кивнул А-Юань и прислонился к нему. Побыв так немного, ребенок тихонько вздохнул и вовсе весь забрался к Лань Чжимину на колени, он все-таки очень любил быть совсем рядом с кем-то. А еще – совсем отвык спать в одиночку. Правда вернее сказать, что А-Юань очень привык спать подле Вей Усяня. Довольно часто, а в последние дни перед их уходом - и вовсе каждую ночь, А-Юань спал вместе с Вей Усянем и частенько сидел у него коленях. Совсем не хотелось отпускать его. Малыш старался держаться покрепче, чтобы воспоминаний хватило на все время, пока «папа» снова не придет, но в итоге он лишь скучал по нему сильнее.

- В этот раз даже Чэньцин не осталась со мной. – тихонько пробормотал он.

Лань Чжимин погладил его по голове:

- Флейта – его духовный инструмент, как гуцинь у Ханьгуан Цзюня. Конечно, он взял ее с собой на охоту. Для защиты.

- Есть еще талисманы. – сказал А-Юань.

- Есть. – кивнул Лань Чжимин. – Но с духовным инструментом им не сравниться, слишком узкие возможности.

- С Чэньцин ничто не сравнится. – вздохнул А-Юань. – Она очень хорошая.

Лань Чжимин подумал про себя, что никто другой никогда бы не смог сказать ничего подобного о Призрачной Флейте Основателя Темного Пути.

- С ними ведь все будет в порядке? – вдруг заволновавшись спросил малыш.

- Все будет в порядке. – подтвердил Лань Чжимин, погладив на этот раз по спине. – Все будет хорошо.

- Они придут скоро? – спросил А-Юань.

- Я не знаю. – вздохнул молодой заклинатель. – Зависит от того, как далеко ляжет их путь. Времени прошло ведь еще не так много.

- Много. – прервал его А-Юань. – Конечно много! Я ведь очень-очень соскучился. – он даже всхлипнул, что случалось с ним крайне редко. – Я совсем не умею ждать.

- Конечно, ты умеешь. – возразил юноша, едва ли не впервые столкнувшись с необходимостью утешать ребенка. – И я тоже скучаю. Давай… Давай станем выходить на дорогу каждый день, проходить немного туда и обратно, с каждым разом – чуть больше и однажды мы непременно их встретим. Давай будем вместе ждать? Вместе получится легче.

- Давай вместе. – украдкой утерев слезы, согласился А-Юань.

От Лань Сиченя Цзян Чэн и Ло Цинъян узнали, что Вей Усяня и Лань Ванцзи нет в Обители. Молодой заклинательнице снова было непросто вести разговор, но Цзян Чэн все взял на себя, сказал, что они просто хотели встретиться с Вей Усянем и, понимая, что молодая госпожа вряд ли будет рада возвратиться ни с чем, спросил у Главы Лань нельзя ли остаться и дождаться его. Лань Сичень конечно же не отказал им. Он видел Ло Цинъян несколько раз в Башне Кои и теперь, заметив, что она больше не носит орденские одежды Цзинь, не стал задавать лишних вопросов. Он проводил их и их сопровождающих, помогая разместиться, напоминая о правилах: где можно находиться свободно, а куда без разрешения заходить не следует. Вечером того же дня глава Ордена Лань нашел Цзян Чэна и все же спросил, что именно его привело в Облачные Глубины и почему. На этот раз глава Цзян ответил честно, зная умение Первого Нефрита хранить чужие тайны и превыше всего ценить уважение. Получив ответ, Лань Сичень воздержался от комментариев, лишь стал заметно задумчив. Не желая более стеснять гостя, он поспешил откланяться.

Следующий день принес Цзян Чэну неожиданную встречу. Яньли довольно часто бывала в Пристани Лотоса, но встретить ее в Облачных Глубинах Цзян Чэн совершенно не ожидал. Она была одета очень красиво, белый и золотой цвета в одежде были ей невероятно к лицу. У нее была целая небольшая свита. Ясное дело, Цзинь Цзысюань ни за что не отпустил бы жену путешествовать в одиночку. В кругу адептов Цзинь, в числе которых были и девушки, и мужчины, Первая Молодая госпожа Цзинь выглядела величественно. Цзян Чэн подумал, что именно теперь осанкой, манерой держаться его старшая сестра стала заметно напоминать их мать. Они обменялись парой дежурных фраз и Яньли отправилась дальше. Цзян Чэн не знал об этом, но как раз сегодня был тот самый день, когда Первая молодая госпожа Цзинь и молодая госпожа Вэнь произносили Высокую клятву. Они встретились позже, когда Цзян Чэн водил Ло Цинъян по Обители, показывая места, памятные со времен обучения, чтобы немного развлечь девушку. Молодая заклинательница не увидела, а буквально почувствовала, как переменился глава Цзян при виде алых одежд клана Вэнь. Орден больше не существовал, но фамилия осталась и поскольку целителей Вэнь признали непричастными к бесчинствам Вэнь Жоханя, им было разрешено не только продолжать совершенствоваться, но и носить одежды цвета их клана. Вэнь Цин и Первая молодая госпожа Цзинь шли рядом, непринужденно разговаривая. Свиты на этот раз не было и Яньли выглядела более привычно мягкой и скромной. Сердце Цзян Чэна дрогнуло и окаменело от ревности. Сначала с проклятыми Вэнями из Пристани Лотоса сбежал шисюн, а теперь сестра запросто якшается с ними. Цзыдянь засветился на его руке.

- Глава Ордена. – осторожно позвала его Ло Цинъян. – Что…что вы намерены делать? – она видела, как яростно смотрел Цзян Чэн на алое одеяние. Молодая госпожа Ло конечно тоже прекрасно знала, как выглядят клановые одежды Вэнь. Но, в отличие от Цзян Чэна, она была даже рада, что целителей Вэнь оправдали. Ведь теперь выходило, что и Вей Усянь не преступник и был прав, первым заступившись за них. Ло Цинъян всегда было больно слышать, как порочат имя Старейшины Илина, ей всякий раз хотелось этому противостоять, но от попыток возражать многим никогда не выходило особой пользы.

– Их ведь уже оправдали. – напомнила молодая заклинательница Цзян Чэну. – Они никому не были врагами. И хорошо, что теперь они могут жить в мире, как все.

Цзян Чэн вздохнул. Он ничего не ответил и двинулся на встречу сестре. Столкнувшись с ним сегодня утром, Яньли понимала, что они могут встретиться и еще раз, но все же не думала, что это произойдет непременно. Приблизившись, Цзян Чэн узнал и девушку в красном, он нарочито глубоко поклонился.

- А-Чэн. – позвала его Яньли. – Я раньше не сказала тебе…

С одной стороны, вряд ли сейчас было удачное время и место, но и скрывать от брата ей не хотелось. Раз уж он увидел их вместе, то имеет право знать и причину. – Я предложила Вэнь Цин принести вместе Высокую Клятву, чтобы впредь наши семьи стали ближе и могли заботиться друг о друге. Сегодня день наших трех поклонов об этом.

Вэнь Цин молча стояла чуть поодаль. Она лишь ответила на положенное приветствие и опустила взгляд. Как-то раньше она обмолвилась своему будущему супругу – случись встретить Цзян Чэна, выскажу ему всё – но сейчас она чувствовала лишь, что совершенно не хочет с ним связываться.

- Прекрасно. – процедил сквозь зубы Цзян Чэн, резко развернулся и пошел прочь, ругаться с сестрой при свидетелях он не хотел, да и без свидетелей, честно говоря, тоже. Поэтому ничего другого, как просто уйти, не мог предпринять. Яньли не стала пытаться останавливать его. Ло Цинъян было последовала за ним, но он отослал ее, сказав, что не нуждается ни в чьей компании. По отношению к молодой заклинательнице это было не очень-то вежливо, и она тут же остановилась, подумав, однако, что вероятно у главы Цзян есть свои основания поступать подобным образом. Не решившись присоединиться к молодым госпожам Вэнь и Цзинь, Ло Цинъян потихоньку ушла в первый же боковой проулок. Ей не хотелось возвращаться в свою комнату или брать на прогулку служанку, она просто захотела отойти подальше ото всего и всех. Однако и тишина не давала ей спокойствия, в голову приходили разные мысли. Хотелось определенности, но не получалось ни на что решиться. То казалось, что лучшим вариантом могло бы быть уединение в Ордене Лань. Но, возможно, она была недостаточно красивой и высокой, чтобы ее приняли. Здесь даже приглашенным учеником стать было не так просто, а уж попасть в клан. И еще совершенно не хотелось просить. Как будто бы после всей истории какая-то просьба могла бы еще больше унизить ее. Однако ведь у нее было и предложение о вступлении в клан от Цзян Чэна. Это было очень хорошо. Но душа от чего-то к этому не лежала. Ей все еще хотелось увидеть того, кто когда-то ее спас. Заплутав в собственных мыслях, молодая госпожа Ло иной раз задавалась вопросом, а свободен ли он, и тотчас обрывала подобные мысли, строго укоряя себя. Ее память отчетливо хранила события в пещере под горой Муси, ни до, ни после они с Вей Усянем ведь и не встречались. Весь его образ в ее памяти – задиристый смех, верная рука, скорая ловкость и да, пожалуй, довольно красивый. Остальное впечатленное девичье сердце дорисовало само. Каким же он был на самом деле, она совершенно не знала и при этом ей почти отчаянно хотелось еще раз оказаться рядом с ним. В раздумьях Ло Цинъян проходила мимо плавучих павильонов, бесшумно и осторожно ступала по мосткам над быстрыми ручьями, она совершенно не заметила направления, но пока что это ее не беспокоило, она лишь немного устала и зашла в один из павильонов, чтобы немного передохнуть. С двух сторон скрытая зарослями бамбука, из беленого дерева небольшая беседка выглядела уединенно и уютно. Лишь черная крыша проступала более явно, а белые опоры и плетение ограды казались зыбкими из-за постоянной здесь легкой туманной дымки. Поскольку орденские одежды Лань также белые, Ло Цинъян не сразу увидела молодого заклинателя, он сидел в позе для медитации и молодая заклинательница, хоть и подошла уже к нему довольно близко вместо приветствия почла за лучшее уйти, чтобы невольно не помешать, но едва она повернулась спиной ее настиг вопрос:

- Вы, должно быть, запутались в тропах, гуляя? Гостям не стоит ходить в одиночку.

Ло Цинъян повернулась к юноше лицом и вежливо поклонилась:

- Пожалуйста, простите, что помешала вам.

- Нисколько. – возразил тот, голос прозвучал прохладно, как будто с легкой досадой. Юноша поднялся, прихватив свой меч. Он был довольно высок, черноглаз и хорош собой, разве что выглядел совсем чуть-чуть высокомерно.

- Лань Дэшэн – старший ученик Ордена. – представился он, поклонившись легко и изящно.

- Ло Цинъян. – представилась молодая заклинательница и замолчала, невольно опустив глаза.

Секунду юноша ждал подобающего продолжения, но поняв, что его не последует, произнес:

- Прошу, следуйте за мной, я помогу вам вернуться к домам для гостей.

- договорив, он шагнул мимо молодой заклинательницы, выходя из беседки. В том, что она – заклинательница, старший ученик Лань ни капли не сомневался, потому что неплохо умел ощущать уровень духовных сил, проходя рядом, даже без прикосновения. У девушки определенно был весьма неплохой уровень, а принадлежит она к какому-то ордену или нет и что вообще делает здесь – совершенно точно не его проблема. Девушка шла позади, так и не решившись поравняться или снова заговорить с юношей, лишь прощаясь, она сердечно поблагодарила его и чуть улыбнулась, но юноша никак не отреагировал на это, оставшись таким же подчеркнуто сдержанным и холодным. И все же в целом его манера держаться была красивой и привлекала внимание, Ло Цинъян про себя огорчилась, что вероятно все же невзначай помешала ему. Проводив его немного взглядом, она также пошла прочь, но не к себе. Чуть помедлив, она решилась окончательно и постучала в двери дома, где разместился Цзян Чэн. Он позволил ей войти и коротко извинился за то, что оставил ее одну. Она ответила, что это не было ей в тягость. Было повисла немного неловкая тишина, но Ло Цинъян предложила попить чая. Пока они расставляли пиалы и перемещались к столику, между ними завязался непринужденный разговор о том же чае, где его растят и как, с чем традиционно заваривают, сколько выдерживают. Цзян Чэн рассказал, что в Юньмэне в период цветения лотосов кладут мешочки с чаем в цветы на ночь, чтобы они вбирали аромат. Слово за слово - и они разговорились, вспоминая разные мелочи, случаи забавные или странные, делясь, чем придется, и Цзян Чэн вдруг почувствовал, как ему стало легко. Так, как давно уже не было или не бывало прежде и вовсе. Как будто все сомнения, тревоги, отступили разом, остался лишь этот непринуждённый, ни к чему не обязывающий разговор, звучащий время от времени смех. Так легко и от души он кажется смеялся только в детстве, очень давно, когда они с Вей Усянем еще были совсем детьми, вопросы управления и наследия Ордена их касались еще сравнительно мало и тычков на эту тему от родителей, в частности от матери, Цзян Чэн получал немного. А ведь когда-то им было просто хорошо и весело вместе. И Вей Усянь тогда тоже смеялся иначе. Зато так тихо и сердечно, как сейчас, Цзян Чэн точно не смеялся никогда в жизни. Ло Цинъян, стараясь разрядить обстановку и задать настроение, стала спокойнее и сама, тоже на время отпустив свои печали и тревоги. Оба они были благодарны друг другу за это время, проведенное вместе. Оно прошло быстро, как и положено минутам истинного счастья. Час был уже поздним, отбой давно отзвучал, по счастью гостям было разрешено не соблюдать здешний режим, лишь настоятельно требовалось сохранять тишину. Цзян Чэн предложил Ло Цинъян проводить ее. Возвращаясь, он попытался узнать, оставалась ли еще в Облачных Глубинах Первая молодая госпожа Цзинь. В хорошем расположении духа, Цзян Чэн подумал, что все же слишком резко обошелся с сестрой и захотел поговорить с ней, но оказалось, что она не задержалась надолго и уже отправилась обратно в Башню Кои.

========== Глава 49. Песнь Очищения. ==========

Никому не пришлось ждать особенно долго. Лань Чжимин и А-Юань успели выйти на дорогу, ведущую к Обители, лишь дважды - и никого при этом не встретили. Они выходили днём. А Лань Ванцзи и Вей Усянь вернулись к самому вечеру. Зато повезло Цзян Чэну, который в эти часы взял за правило прогуливаться с молодой госпожой Ло.

Заметив Цзян Чэна, Вей Усянь чуть тронул Лань Ванцзи за запястье и отошёл к шиди. Второй Нефрит Лань лишь вежливо поклонился издали и повернулся идти дальше. Молодая госпожа Ло заметила, насколько холоден был при этом весь его облик. Вей Усянь, уже повернувшийся спиной, этого не видел, а остальные решили, что так и должно быть, ведь Ханьгуан Цзюнь имел репутацию крайне сдержанного и отстраненного человека. Он, как и его меч, буквально источал вовне ощущение лёгкой прохлады.

- Цзян Чэн? - Вей Усянь улыбнулся и окинул взглядом девушку рядом с ним. - Рад видеть тебя в такой приятной компании.

Встретив его взгляд, Ло Цинъян поняла, что он не узнал её. Это было немного обидно.

Лань Ванцзи не успел отойти особенно далеко, подбежав, к его ногам приник А-Юань. Ребенок многое время проводил у камня послушания, читая правила. Заодно это было достаточно недалеко от входа в Обитель, он знал, возвращаясь Лань Ванцзи и Вей Усянь непременно пройдут по близости - и малыш стал проводить у камня все свое свободное время.

Опустившись на колено, Лань Ванцзи погладил ребенка, тот вскинул взгляд и немедленно спросил:

- А где папа?

- Он встретил брата. - ответил Лань Ванцзи.

Посмотрев по сторонам, А-Юань уже и сам разглядел Вей Усяня.

- Позволь им поговорить. - произнес Лань Ванцзи.

А-Юань понимал, что он прав и что мешать взрослым нехорошо, но Вей Усянь был так близко, а А-Юань ждал так долго:

- Папа! - воскликнул он.

Вей Усянь быстро обернулся и А-Юань бросился к нему, Лань Ванцзи не стал его удерживать. Белые одежды, волосы собраны в хвост, перехвачены недлинной, но совершенно точно алой лентой. Вей Усянь усмехнулся и наклонившись поймал ребенка на руки:

- Какой ты у меня красивый. - сказал он. - Даже траурные одежды тебе к лицу.

- Правда? - тихо спросил А-Юань, прижавшись к нему и немного прячась, он знал, что повел себя неподобающе, что бегать и кричать нельзя и ему было очень неловко за это, особенно на глазах у мало знакомых взрослых. - Дядя Цижень сказал, что раз я хожу в класс, то должен быть одет, как положено, приглашенному ученику.

Вей Усянь улыбнулся и повернулся к Цзян Чэну:

- Я найду тебя позже, ладно?

Цзян Чэн кивнул. Они не успели перекинуться и парой слов, но все же глава Цзян не чувствовал себя рассерженным этим. Молодая госпожа Ло в свою очередь была скорее потрясена, все было слишком неожиданно, как будто не так, совсем не похоже на то, как она представляла себе. Глядя ему вслед, она смотрела на крепко обнимающие Вей Усяня руки ребенка, белые рукава на фоне его черных одежд.

- Значит, ты теперь - настоящий ученик в клане Лань? – спросил Вей Усянь А-Юаня.

- Это было, пока нет Лань Ванцзи. Но дядя Цижень сказал, я могу приходить на занятия и после, и все равно должен носить форму и читать правила.

- Он заставляет тебя читать у камня послушания? - спросил Вей Усянь, они как раз проходили мимо него.

- Нет - возразил А-Юань. - Это я сам. Тут мне было лучше и немного спокойнее. Но я….- его голос задрожал - Я не хочу больше ждать, я не умею оставаться, я хочу быть с тобой. - жаловался он, пока Вей Усянь шел с ним на руках, догоняя Лань Ванцзи.

- Ладно. - тут же сдался Вей Усянь. - Больше не нужно, раз ты не хочешь. В следующий раз, возьму тебя с собой.

- Обещаешь? - оживился А-Юань.

- Обещаю. - повторил Вей Усянь. Сейчас он наверно был готов пообещать ему что угодно, лишь бы тот не горевал и дело не дошло до слез.

- Как твоя охота? - спросил А-Юань, приободрившись.

- Она была неплохой. - сдержанно ответил Вей Усянь и, поравнявшись с Лань Ванцзи, произнес. – Все, Лань Чжань, в следующий раз отправимся в путь втроем. Иначе это просто невозможно. Пока ты шатался неизвестно где, твоего ученика приняли в клан. Однако вместо лобной ленты он носит алую. Ты когда-нибудь хоть что-то подобное вообще видел? Вероятно, твой дядя тоже по тебе скучал, раз тут такое происходит.

Вей Усянь болтал без остановки, кажется, чуть не сбивая дыхания. Лань Ванцзи бросил на него короткий взгляд и совсем едва заметно улыбнулся уголком губ.

- Мгм. – едва успел он вставить в по истине неиссякаемый поток фраз.

- Слушай, Лань Чжань, а ты не хотел бы разделить со мной мою ношу? – спросил Вей Усянь. – Твой ученик поумнел и окреп, мне уже тяжело тащить его всю дорогу до цзиньши в одиночку. Давай ты тоже поучаствуешь в этом деле? Я могу пока понести твой меч, если хочешь.

Лань Ванцзи остановился от неожиданности. Вей Усянь тоже перестал идти, бросил на него чуть лукавый искрящийся взгляд и улыбнулся. А-Юань тоже улыбался и протянул руки к Лань Ванцзи. Тот взял его к себе, а Вей Усянь тем временем ловко вытянул ножны с Бичэнем из колец на поясе Второго Нефрита.

- Ох, и тяжелый же. – Вей Усянь притворно покачнулся. – Ханьгуан Цзюнь очень сильный. Если будешь хорошо у него учиться, А-Юань, тоже станешь весьма замечательным человеком.

- Вей Ин. – прервал его Лань Ванцзи. – Пожалуйста, верни меч на место.

Он понимал, что Вей Усянь просто развлекает ребенка, но все же личное оружие требовало почтительного обращения.

Серьезность Лань Ванцзи всегда подзадоривала Вей Усяня продолжать шутить и дурачиться. Но сейчас он сдержал этот свой порыв.

- Ладно. Раз ты просишь так вежливо, я, так и быть, верну его. – приладив ножны обратно на кольца, он, находясь достаточно близко, ненадолго обнял и А-Юаня и Лань Ванцзи одновременно. Отстранившись через короткое время, пока Второй Нефрит не принялся опять возмущаться, Вей Усянь пошел дальше, как ни в чем не бывало, сияя счастливой немного самодовольной улыбкой. И пусть это было не по правилам, но, если всем в итоге приятно, почему бы ни сделать.

Позже вечером Вей Усянь, как и обещал, нашел Цзян Чэна и тот снова был не один. Вей Усянь уже было собрался подшутить над шиди, но приглядевшись вдруг все же вспомнил:

- Погоди, погоди-ка….так, ты…Мянь-Мянь?

Он перевел взгляд с девушки на Цзян Чэна:

- Я ведь не ошибаюсь?

Цзян Чэн кивнул.

- Ты стала совсем прекрасной и такой серьезной. – тут же улыбнулся Вей Усянь девушке. – Невозможно узнать. Пусть это будет на счастье. – чуть подумав добавил он, за что получил от Цзян Чэна взгляд, выражающий «ну, точно помереть захотел!»

Ло Цинъян совсем смешалась и смутилась от его слов, но чувствовала, что должна ответить чем-то:

- Благодарю, молодой господин Вей. Если бы вы не помогли мне тогда,..

- Нет нужды вспоминать. – остановил ее Вей Усянь. Он терпеть не мог, когда кто-то был столь беспощадно серьезен к поступкам, которые сам он считал просто достойными всякого порядочного человека и заклинателя. Не заслуга, не подвиг – так просто должно быть - и все. – И лучше обращаться по имени. – добавил он. – Все официальные обращения, а тем более прозвища звучат куда хуже.

- Можно подумать, не ты тому основная причина. – бросил Цзян Чэн.

Вей Усянь чуть кивнул:

- Я действительно выбрал свою скользкую дорогу сам, тут ты прав. Ты пришел поговорить со мной об этом? Я совершенно этого не хочу, честное слово.

- Была охота. – вздохнул Цзян Чэн. – Ты все равно никогда меня не слушаешь.

С лица Вей Усяня слетела заметная часть веселости, расположившись у столика в неожиданно подобающей позе, он налил себе чай и спросил:

- У вас что-нибудь случилось?

Ло Цинъян не смогла понять, была ли это случайность или довольно развитое чутье. Хотя заметить, что она больше не принадлежит к Ордену, труда не составляло. Вдохнув поглубже, она изложила свою историю. Рассказ был недолгим, но за все время, пока он звучал, Вей Усянь ни разу не поднял взгляда и не посмотрел на Ло Цинъян больше.

- Честно говоря, не знаю, что бы я мог с этим сделать. – наконец произнес он.

- Я просто подумала, что вам может быть полезно узнать. – тихо сказала Ло Цинъян.

- О. – выдохнул Вей Усянь. – Ладно. Я постараюсь запомнить. А тебе – лучше поскорее забыть. Особенно если не собираешься взыскать за случившееся. Может, и лучше, что нет. Есть другие Ордена, есть свободные заклинатели. Ты не осталась без возможности совершенствоваться, ты можешь продолжать. Об остальном – не стоит сожалений.

Цзян Чэн не стал говорить, что предложил Ло Цинъян вступить в Цзян, ведь еще не получил от нее ответа. Сама молодая заклинательница также не обмолвилась об этом. Она пыталась понять, что значат слова Вей Усяня. Смысл при первом приближении был прост, но от чего-то показалось, что между слов проскользнул намек, что девушка может позволить себе не заботиться вопросами чести. Или что все дело в целом не такое уж и существенное, особенно зная склонности и репутацию Цзинь Гуаньшаня. Вей Усянь не проявил ни особого интереса, ни участия к истории. Ло Цинъян понимала, что он и правда не мог ничего сделать, тем более что она сама же и просила ничего не предпринимать. Они были практически не знакомы, не общались и все же сдержанная реакция Вей Усяня обижала девушку. Разговор не особенно ладился и довольно быстро Вей Усянь откланялся и ушел. Цзян Чэн и Ло Цинъян посидели за чаем еще, в полной тишине, которая все же ощущалась для них обоих более приятной теперь и уютной. Цзян Чэн думал о том, что Вей Усянь стал чем-то сам на себя не похож, хотя и вошел со своими обычными шутками и болтовней, но после…ему было невдомек, что брошенный им яростный взгляд был достаточно красноречив, чтобы угадать в нем ревность. Молодая госпожа была слишком занята собой и появлением Вей Усяня, поэтому не заметила очевидного. Однако сам Вей Усянь, не обремененный посторонними мыслями, в этот раз вполне ясно понял, что его попросили не мешать. Другое дело, что этого толком не успел понять и сам Цзян Чэн, приняв некоторую холодность шисюна и на свой счет тоже. Однако он хорошо помнил и то, как они в прошлый раз разошлись, потому и не ждал другого. Пусть и ругая про себя, но Цзян Чэн вспоминал шисюна нередко. После совета кланов в Облачных Глубинах, после отказа Вей Усяня вернуться в Пристань Лотоса между ними пролегла тень, все больше напоминающая непреодолимую пропасть. Но лишь теперь Цзян Чэн вдруг подумал, что прежде, Вей Ин, вероятно и правда не искал способа отстраниться, сбежать или тем более предать его. Только сейчас возникла дистанция, отдающаяся в сердце ощущением, что они больше не близкие и родные люди друг другу. Как говорится, пока не прочувствуешь на себе, не поймешь. И все же Цзян Чэн не хотел перестать считать Вей Усяня братом. Он чуть вздохнул, посмотрев в направлении выхода из домика, будто там еще сохранилась тень его присутствия, будто его еще можно было вернуть. Едва ли не впервые за долгое время Цзян Чэн мысленно обратился к нему, не ругаясь «шисюн, единственный мой брат, может быть однажды твое сердце сможет простить».

В этот момент Ло Цинъян осторожно легко и робко тронула его запястье, она уже некоторое время украдкой наблюдала за ним, вспоминая все то немногое, что было прежде и что раньше почему-то не вспоминалось. От страха и волнения в пещере под горой Муси, она очень сильно боялась войти в воду, медлила, пока не ушли почти все, а Цзян Чэн, оставшись с последней группой людей, окликнул Вей Усяня. Уже уходили и они, а Мянь-Мянь оставалась совсем позади, она плавала очень плохо, но не сказала, чтобы не мешать остальным, ведь были те, кто не умел плавать вовсе. Она думала, что как-нибудь да справится и дрожала от нервов и страха, а еще от холода, потому что долго провела по колено в воде. В итоге Цзян Чэн и был тем, кто вывел ее, диктуя каждый шаг. Все это выскользнуло из памяти, потому что она больше думала о том, что вдруг ей не хватит даже самого глубокого вдоха, чтобы выдержать. Кто был рядом с ней, поддерживал, помогал плыть – все это забылось, но наконец вспомнилось сейчас и Ло Цинъян решилась:

- Глава Цзян, если ваше предложение в силе, и вы еще не подумали его отменить по каким-то причинам, я бы хотела…я буду рада и буду очень благодарна вам, если вы примете меня в свой Орден. Я постараюсь быть достойной и не разочаровать.

- Вы – достойны. – ответил Цзян Чэн. – Конечно достойны. Мне бы тоже не хотелось разочаровать. Ведь Пристань еще не вполне отстроена. Работы идут весьма постепенно.

- Мне было уютно у вас, я не испытала неудобств и не заметила несовершенств. – возразила Ло Цинъян.

- Вы были недолго. – усомнился Цзян Чэн.

- Не думаю, что в данном случае первое впечатление обманчиво. А восстановление и реконструкция всегда идут небыстро, особенно если к делу подходить обстоятельно, делать на совесть, красиво, разумно и прочно, на долгое время. – сказала молодая заклинательница.

Цзян Чэн кивнул и чуть улыбнулся, согретый ее словами. Ему не хватало этого. Частенько он слышал, что он не такой и что-то делает не так, а вот о том, где он прав, где поступает достойно, разумно, верно, как должно – ему не говорили. А ведь это так важно: слышать иногда от других, что то, что ты делаешь – хорошо.

Этим вечером Цзян Чэн снова проводил Ло Цинъян до ее домика, а в середине следующего дня они отравились в обратный путь в Юньмэн Цзян.

У Цзинь Гуаньяо было полно дел, но ему казалось, что время тянется бесконечно. Все чаще впадая в уныние, он даже стал плохо спать. Большая часть его жизни теперь проходила в дороге. Орден Лань располагался южнее Цзинь, орден Не – севернее, а Цзинь Гуаньяо беспрестанно перемещался между ними тремя. Казалось, отец, раз за разом отсылая его к Минцзюэ ни капле не заботился тем, что тот может что-либо заподозрить. По счастью там же был и Хуайсан, с которым Цзинь Гуаньяо был почти рад увидеться. Он казался ему довольно простодушным и искренним, при этом с хорошим вкусом, с ним можно было спокойно поговорить о музыке или живописи, не лавируя в смыслах, не изворачиваясь, не скрываясь. Когда-то кривить душой у него получалось естественно, сейчас же Цзинь Гуаньяо чувствовал, что уставал. Он терял опору и смысл. И все же он был слишком амбициозен, чтобы просто бросить все, оборвать все связи с Цзинь и перебраться в Не на должность личного помощника дагэ. Цзинь Гуаньяо был слишком гордым. И от чего-то верил, что рядом с Цзинь Цзысюанем сможет заслужить признание. Пусть он и не станет главой, но его хотя бы наконец станут ценить по способностям, уважать, может быть даже удастся жениться. Мечты, мечты, да, он все еще мечтал и хотел реализоваться в этом мире несмотря ни на что. Вот только пока сложно было понять, имела ли мелодия смятения на Цзинь Гуаньшаня хоть какое-то действие. Однозначных подтверждений Цзинь Гуаньяо пока не замечал. Да и неизвестно ведь было, какими должны быть эти самые проявления воздействия. Так или иначе отец был по-прежнему довольно крепок здоровьем, падок на красивых женщин и горазд на хитрые и подлые планы. А еще, когда тот интересовался, как проходят его уроки игры на гуцине, Цзинь Гуаньяо особенно четко понимал, что его стараются удержать в стороне от чего-то важного и значимого. Но вынужденный без конца мотаться между Не и Лань, он практически ничего не мог с этим поделать. Однако, когда отец заговорил о том, чтобы организовать побег Сюэ Яна из Нечистой Юдоли, Цзинь Гуаньяо подумал, что вот оно – доказательство воздействия или же прямой аргумент в пользу того, что отец собирается избавиться от него, при чем руками Не Минцзюэ. Зная характер главы Не, это вполне могло бы получиться. И все же Цзинь Гуаньяо не отказался, понимая, впрочем, и то, что оказался практически в ловушке, но решил, что тот, кто не рискует, тот ничего и не получает. За прошедшее время Сюэ Ян, будучи молодым и несдержанным уже вдоволь насиделся в застенках, потому готов был согласиться снова идти к Мертвому Кургану и лезть на него хоть до самый вершины, только дайте свободу. Цзинь Гуаньяо тогда усмехнулся, сказав, что отец никогда не пытается поразить одну цель дважды. Кроме встреч с Сюэ Яном, у Цзинь Гуаньяо в Нечистой Юдоли было и еще одно еще более постоянное дело – он играл Песнь Очищения для Главы Не. Они почти никогда не разговаривали при встречах, удостаивая друг друга лишь парой дежурных фраз. Однако Цзинь Гуаньяо больше не ощущал прежней, явно существовавшей между ними ранее, враждебности. Не Минцзюэ позволял ему играть для него, у них даже появилось для этого привычное время и место. Оба подходили к процессу аккуратно и тщательно. Цзинь Гуаньяо играл старательно, а Не Минцзюэ, сидя в позе для медитации, пропускал сквозь себя звуки умиротворяющей мелодии. Раз за разом при этом он вспоминал о Среднем Брате, о том, как отчитал его в последнюю встречу. Что-то изменилось в его душе, и он подумал, что раз уж сам он был среди тех, кто даровал целителям из клана Вэнь оправдание, не вполне справедливо было упрекать Лань Сиченя. Тем более, что девушка из Вэнь была прославленной целительницей, их роднило ремесло и почему бы в таком случае двум заклинателям и правда не разделить Путь, если они приятны друг другу и духом, и сердцем. Когда время Песни закончилось, Не Минцзюэ сообщил Цзинь Гуаньяо, что намерен пропустить несколько ближайших встреч, так как собирается отбыть в Гусу. И что он конечно же может навещать Хуайсана в его отсутствие, если пожелает. Цзинь Гуаньяо улыбнулся и учтиво поклонился, понимая, что лучшего времени осуществления побега для Сюэ Яна придумать будет нельзя. «По крайней мере все это наконец завершится» – думал он, произнося вслух что-то совершенно другое.

Как и собирался, Вей Усянь оставил историю родной семьи Лань Чжимина в том доме, где она произошла. Он ничего не говорил об этом в дороге и даже вернувшись в Облачные Глубины не напоминал о ней, ожидая, что Лань Ванцзи сам предпримет что-то. Однако ничего не происходило, а Вей Усянь терпеть не мог не завершенных дел. Тем более что договор с блуждающим призраком – дело нешуточное. Он обещал, а конкретные условия и сроки названы не были. Это давало некоторую свободу, но, как несложно догадаться, обеим сторонам. При жизни Сю Вэйдун, Яшмовый Дракон, был несколько странным, но добрым человеком. Однако несчастье, столь всепоглощающе и не заслуженно постигшее его и его семью, самых близких людей, было столь внезапным, а заточение души без упокоения столь долгим, что блуждающий призрак ожесточился и вместе с тем разуверился в людях. Нетерпеливый и нетерпимый, он в любой момент мог решить, что Вей Усянь не выполнил условия договора, не сдержал свою часть обещания, а значит неотмщенный дух получал право вернуться и творить, что вздумается. Сила его затаенной злобы была высока, а контролю как таковому его никто не учил, при жизни это было не нужно, а после его очевидно боялись потревожить, что в общем понятно. Так или иначе, а откладывать в долгий ящик Вей Усянь себе позволить не мог, потому задал Лань Ванцзи вопрос, когда можно будет вызвать душу Су Шэнли для расспроса. Оказалось, что Второй Нефрит Лань и сам не забыл об этом деле, просто получить разрешение на расспрос в Храме Предков – не самая простая задача. Ведь это фактически значит потревожить все почитаемые в Клане души умерших. Вей Усянь удивился – разве нельзя обратиться расспросом к конкретному человеку, раз известно имя. Су Шэнли ведь скончался не так давно, чтобы позабыть его. Лань Ванцзи прислушался к его словам, но сказал, что и это будет непросто, ведь Храм Предков – священное место, туда также нельзя просто так привести посторонних. Вей Усянь сообщил, что и правда искренне хотел бы поклониться предкам клана Лань, которые безусловно достойны уважения любого заклинателя.

- Ты ни в коем случае не можешь использовать Темную Ци там. – чуть нахмурившись предостерег Лань Ванцзи.

- Конечно. – кивнул Вей Усянь. – Я понимаю это. Обещаю тебе, я не стану использовать ее.

Это кажется окончательно убедило Лань Ванцзи, Вей Усянь вздохнул с облегчением, но тому еще предстояло убедить дядю и старейшин клана. Глава Ордена не имел возражений, но в вопросе, касающемся Храма Предков этого было мало, они не могли поступиться мнениями остальных влиятельных людей клана Лань. И все же Лань Ванцзи сдержал обещание, по крайней мере сам для себя он считал, что именно дал обещание Вей Ину расспросить дух Су Шэнли об истории, случившейся между ним и одиноким, никому неизвестным заклинателем. Со слов Вей Усяня это выходил даже не совсем заклинатель, а кто-то иной, творение природы, свободное от людских распрей. Но встретившись с ними, ему пришлось жестоко расплатиться. Лань Ванцзи никак не мог понять. К тому же то, что он затеял, было, пожалуй, на том же уровня безрассудства, что и женитьба отца, даже решение старшего брата пустить Основателя Темного Пути в Гусу не было столь вопиющим, как намерение провести того же самого темного заклинателя в святая святых Ордена Лань. Вей Усянь не знал об этом, но в последние дни Лань Ванцзивыслушал столько, что лишь чудом сохранял привычное самообладание. Сейчас, когда они вдвоем шли через двор у Храма Предков, сердце Лань Ванцзи кольнуло смутной тревогой, он бросил взгляд на идущего рядом. Тот шел уверенно и выглядел серьезно, непривычно для него, но Лань Ванцзи счел это вполне уместным и успокоился. Вздохнув, он подумал, что все происходит правильно, нужно понять, что к чему…и что ему на самом деле нравится идти вот так плечом к плечу рядом с ним, в Храм Предков, скромный и вместе с тем величественный, светлый, умиротворяющий. Они вошли внутрь, поклонились. Вей Усянь чуть тронул Лань Ванцзи за рукав и предложил пожечь немного благовоний, ведь мертвые не любят спешки и им нужно выказать должное уважение, тем более что они собрались нарушить их покой. Еще дважды они поклонились вместе. Вей Усянь неспешно читал таблички их было много. Отдавая поклоны, он мысленно просил предков клана Лань быть благосклонными к их очень достойному сыну и простить его, он не заслуживает презрения или гнева, потому что не знает. Когда палочки благовоний догорели, Лань Ванцзи немного помедлил, прикрыл глаза и коротко вздохнул. После он достал гуцинь и сыграл короткую мелодию, это был еще не расспрос. У Вей Усяня за время пребывая в Облачных Глубинах была возможность ближе ознакомиться с этой техникой. Использовать ее вполне, сам он не мог, но звучание хорошо знал. Только когда звук мелодии полностью растворился под сводами храма, Лань Ванцзи начал играть призыв. Он действительно обращался к конкретному человеку, называя имя, как и предложил ему Вей Усянь. Действительно, ведь перебирать все души в Храме Предков – это крайне непочтительно, да и невероятно долго. Однако, Лань Ванцзи сыграл призыв уже дюжину раз, а ответа не было. На тринадцатый раз, он чуть изменил мелодию, но и это не помогло. Вей Усянь снова тронул его за рукав, улучив момент, когда его пальцы замерли, не касаясь струн. Вей Усянь снял с пояса с флейту.

- Что ты намерен делать? – спросил Лань Ванцзи.

- Помогу призвать. – ответил Вей Усянь.

- Вей Ин…

- Не волнуйся, я запомнил мелодию. Сыграю в точности, как последняя отзвучавшая.

- Душа сильного заклинателя может не желать отзываться.

- Не в этот раз. А если не желает, то сможет не отозваться и мне.

Лань Ванцзи колебался некоторое время, потом кивнул утвердительно и Вей Усянь поднес Чэньцин к губам, они сыграли вместе сначала один раз, потом еще. Между проигрышами ждали довольно долго – ничего не происходило. Лишь на пятый раз струны гуциня Ванцзи тронул ответ. От неожиданности Вей Усянь и Лань Ванцзи чуть вздрогнули – каждый из них уже просто внимательно играл, не особенно рассчитывая, что призыв в самом деле состоится. И все же он пришел. Лань Ванцзи задал несколько вопросов, чтобы удостовериться, что душа та самая. Он знал ответы. После он дал возможность спрашивать Вей Усяню. Тот начал издалека:

- Случалось ли привести в клан Лань сироту на воспитание? Что случилось с его семьей? Знает ли он, как они погибли?

Ответы были короткими, односложными, чаще звучало просто «да» или «нет». Вей Усянь запомнил, как они звучат, переводить ноты в слова уже не требовалось. Су Шэнли сказал, что никогда не имел касательства к Темной Ци и при этом легко признал, что действительно убил убого крестьянина и его жену, за то, что тот встал между ним и его добычей на Ночной Охоте. Постепенно слов в ответах призванной души стало все-таки больше.

- Когда идешь убивать. – сказал Су Шэнли. – Слова неуместны. Говорить можно либо до, либо после.

Вей Усянь спросил, почему Су Шэнли не прибегнул к разговору после?

- Потому что шел убивать. Он ведь не стал говорить со мной до, хотя мог бы.

Лань Ванцзи в этот момент подумал, что людские распри и правда иной раз очень страшны. Вей Усянь коротко глянул на него и продолжил спрашивать:

- Почему душу убитого заточили, не позволив покинуть мир?

- Он и без того был затворником, в одном селении, без возможности обучаться, совершенствоваться, заявить о себе. Он и так был заточен. По сути я ничего не изменил.

- По сути – повторил его слова Вей Усянь. – вы сделали из него лютого призрака, темную тварь. Вам ведь наверняка известно правило трех «У» и почему оно существует?

- Я не сделал из него ничего, чем он на самом деле сам бы ни был. – ответил Су Шэнли, вполне четко уловив, что именно было вопросом Вей Усяня.

- Стоило бы уничтожить, если вина казалась столь велика. – прорычал Вей Усянь.

- Не столь велика.

В этом разговоре не было ни голоса отвечающего, ни его интонаций, но Вей Усянь вдруг явственно ощутил, что над ним просто издеваются. Он вздохнул поглубже, стараясь, успокоиться и закрыл глаза. Сменив тему, он начал задавать вопросы о клане Лань и отце Лань Ванцзи, с каких пор общались, как относились друг к другу, где были оба они, когда адепты Вэнь напали на Облачные Глубины. Ничего предосудительного в ответах не обнаружилось. Все оказалось так, как и говорил Лань Ванцзи – они были давними знакомыми, их связывало может и не очень близкое, но постоянное общение, они не питали особой приязни друг к другу, но и не держали обид, не осуждали поступков и помыслов друг друга. Задавая вопросы, Вей Усянь пытался ощутить или определить внутренним взором, где находится душа, дающая ответы, это ведь совершенно не бесплотная, а вполне материальная субстанция. В конце концов ему это удалось. Еще пара вопросов – и он рассказал, что лютый призрак, созданный Су Шэнли влиял на ребенка, которого привели жить в Облачные Глубины. Неудивительно, ведь призрак был его отцом, а малыш скучал по семье, о которой помнил, пусть и совсем немного. Стремление его отца к мести в любой момент могло поглотить ребенка, заставив убить тех, кто рядом, кого-то из адептов Лань, учащихся или старших. Вей Усянь спросил, зачем Су Шэнли на самом деле привел ребенка в Лань?

- Чтобы имел шанс выжить и заявить о себе. – было ответом. – Но если это захолустное отродье оказалось такой же безжалостно грубой, неотесанной тварью, как и его отец, то туда ему и дорога, но он, Су Шэнли, не имеет к этому…

Лань Ванцзи не успел закончить переводить звучащие ноты в слова, как Вей Усянь метнул талисман, достаточно метко, чтобы душа, разорванная в клочья, не успела даже пикнуть. Однако Лань Ванцзи быстро сориентировался в ситуации и схватил мешочек-ловушку для духов, чтобы собрать и после воссоединить фрагменты души, но Вей Усянь быстро выхватил мешочек из его рук. Собирать обрывки души нужно быстро и момент был упущен.

- Ты! – глухо выдохнул Лань Ванцзи, резко и сильно оттолкнув его, так что Вей Усянь упал и, перекатившись через плечо, остался лежать. Звон и свист Бичэня, вырвавшегося из ножен прорезали воздух. Голубая вспышка мелькнула перед глазами и Вей Усянь крепко зажмурился, безотчетно подумав про себя почему-то «Только не дай узнать А-Юаню, что это был ты, сам». Металл меча холодил кожу у самого горла, но больше ничего не происходило. Вей Усянь медленно открыл глаза, чуть щурясь – сияние меча казалось ярким, одежды Лань Ванцзи – ослепительно белыми, выражение его лица было холодным и неподвижным, но при этом отнюдь не спокойным:

- Ты хотя бы отдаешь себе отчет в том, что сделал? – глухо спросил он.

- Да. – тут же ответил Вей Усянь, даже не пытаясь двинуться. – Я знаю, что сделал и понимаю, что только что произошло.

Еще мгновение Лань Ванцзи смотрел на него, а после убрал Бичэнь в ножны и двинулся прочь. Вей Усянь длинно выдохнул и снова закрыл глаза. Но тут он понял, что это неправильно, если Лань Ванцзи выйдет из Храма в одиночку. Кое-как поднявшись, преодолевая накатившую дрожь и внезапную слабость, Вей Усянь принялся догонять Лань Ванцзи.

- Лань Чжань. – позвал он. Слова норовили застрять в горле, но он все же заставил их звучать.

Лань Ванцзи никак не отреагировал, но Вей Усянь все равно смог поравняться с ним и договорить:

- Лань Чжань, просто сделай, что должен. Я вернусь скоро. Не придется искать.

Лань Ванцзи переступил порог Храма, выходя во двор, Вей Усянь сделал также, они снова шли рядом, только сейчас, как никогда прежде, - не вместе.

========== Глава 50. Остаться в живых. ==========

Пройдя через дворик при Храме Предков клана Лань, они разошлись в разные стороны. Ни один не попытался остановить другого. Вей Усянь вышел из Обители через главный вход. Он ступал легко и быстро, но самому ему казалось, что он вот-вот упадет. Он вовсе не имел намерения сбежать, лишь хотел поразмыслить в уединении, подальше от всех живых людских глаз этого мира. Однако отошел при этом совсем недалеко и устроился на краю небольшой полянки под деревом. Сердце билось так, будто он успел обежать гору вдоль самого подножья по кругу не менее дюжины раз. Он сам не понимал, что с ним творилось. Ведь физически он на самом деле ничего не совершал, сам факт использования талисмана, пусть даже в Храме Предков – сущий пустяк в плане уровня затрат энергии. Но при этом Вей Усянь чувствовал себя не то чтобы даже вымотанным, а загнанным буквально до потери пульса. В сознании крепко отпечаталось выражение лица Лань Ванцзи, когда тот стоял над ним с обнаженным Бичэнем в руках. На мгновение Вей Усянь подумал, что умереть, пожалуй, было бы легче, чем ощущать то, что творилось с ним сейчас. Потому что на самом деле, намеренно оставив Лань Ванцзи в стороне от принятого им решения, Вей Усянь также не давал себе думать о том, как он отреагирует, что будет потом, для него было только дело – данное обещание, принятое решение. Он безусловно все еще понимал, что именно собирался сделать, но понимал не до конца. Теперь же он столкнулся как раз с тем, о чем прежде упрямо старался даже не думать. Лань Чжань. Оглядываясь назад, Вей Усянь все еще не видел, где мог бы поступить иначе и все же ему начинало казаться, будь возможность отмотать время назад, он бы не стал соваться в этот Храм Предков. Черт с ним, нашел бы другой способ со всем справиться. Лишь бы никогда не увидеть в глазах Лань Чжаня чего? Боли? Отчаяния? Пустоты? Столько эмоций, и таких горьких, неподвижное лицо Второго Нефрита не выражало никогда в жизни, по крайней мере в то время, когда Вей Усянь мог его видеть. Даже когда отец был при смерти, старший брат пропал без вести, а сам Лань Ванцзи оказался ранен и заперт в пещере с тысячелетним монстром, он выглядел не столь…удручающе. Однако, он все же не убил Вей Усяня на месте, а значит что-то будет дальше. Возможно, даже удастся все это пережить. Что-то влажное и прохладное ткнулось в тыльную сторону ладони Вей Усяня. Он повернул голову и увидев белого зверька чуть улыбнулся:

- Малыш-кролик. – тихо проговорил он и чуть тронул кончиками пальцем пушистую мордочку. Зверек не убежал и не увернулся. Вей Усянь погладил его еще, а потом взял на руки. Посидев с ним немного, он поднялся и двинулся вниз с горы по направлению к Цаи, так и не выпуская зверька, тот не вырывался, сидел на руках смирно, лишь шевелил чутким носом. Вей Усянь подумал, какая разница, будь, что будет дальше, сейчас я просто пройдусь, посмотрю на город, а потом будет все равно только потом. Зайдя в Цаи с окраины, Вей Усянь отправился ближе к реке, там портовый город был шумнее, переливчатый местный говор звучал почти не смолкая. Но Вей Усянь ловил себя на том, что буквально заставляет себя его слышать. Чувства будто не хотели воспринимать реальность, соскальзывая вновь к произошедшему, опять заставляя видеть его одно и то же лицо, один и тот же взгляд. Показалось, будто дальше по улице появилась высокая фигура в белом, Вей Усянь замер, закрыл глаза, а когда снова открыл их, белого силуэта не было. Он ведь не мог быть здесь, не мог тоже прийти? Показалось? Он рассеянно погладил кролика, который от непривычного шума прятался под его руку. Вей Усянь было сделал шаг идти дальше, но его довольно ощутимо и бесцеремонно потянули за край одежд. Обернувшись, он встретил прямой взгляд белых глаз «слепой» девочки из Ланьлина:

- А-Цин? – он сразу узнал ее.

- А ты значит совсем позабыл обо мне, да? – с вызовом произнесла девочка.

- Вовсе нет. – возразил Вей Усянь и протянул ей крольчонка. – Вот, возьми.

- И что мне с ним делать? Зажарить? – пробурчала девочка, однако взяла зверька бережно и тут же принялась гладить.

- Нет, что ты. – снова возразил Вей Усянь. – Он домашний, ручной. У него есть семья и хозяин.

- Жаль. – вздохнула А-Цин, она была обижена и ей хотелось продолжать дразниться. – Такой нежный, он, наверное, очень вкусный.

- Наверное. – кивнул Вей Усянь. – Но все же, пожалуй, не стоит пускать в еду одного из кроликов Ханьгуан Цзюня. Я все-таки должен вернуть его.

А-Цин вскинула любопытные глаза.

- Что? Это правда его? Хах. Что ж, теперь понятно, почему такой белый. И не боится ничего.

Она снова погладила зверька, пересадила его за пазуху, придерживая одной рукой, а другой опять ухватила Вей Усяня за одежду и потянула за собой:

- Идем к нам. Я хочу поиграть с ним подольше.

- Ладно. – согласился Вей Усянь. – Но вовсе не обязательно тянуть меня. Я и сам вполне могу идти.

- Так я уверена, что ты не потеряешься. А то вдруг, обернусь, а тебя уже и нет. Исчезнешь опять.

- Не исчезну. – пообещал Вей Усянь.

Но в ответ прозвучало непреклонное:

- Не верю я тебе.

Вей Усянь бросил попытки сопротивляться, хотя идти было, прямо сказать, неудобно.

- Что же ты такое вытворяешь? – всплеснул руками старик-хозяин, когда они вошли в чайную.

- Я привела гостя. – сообщила А-Цин, наконец выпустив из рук край одежд.

- Можно ли так обращаться? – укоризненно произнес хозяин. – Молодой господин Вей, простите. А-Цин – барышня хорошая, расторопная и усердная, только вот с воспитанием ее, видно, ничего не поделать уже.

- Подрастет, исправится. – чуть усмехнулся Вей Усянь.

- Я не маленькая! – тут же возмутилась девочка.

- Немаленькая. – согласился Вей Усянь. – Но и не взрослая еще.

- Это почему же? – набычилась А-Цин.

- В основном – по росту. – ответил Вей Усянь и чуть потрепал ее по голове.

- Не нравится, так и не порть мне прическу. – возмутилась А-Цин.

- Разве я сказал, что мне не нравится? – спросил Вей Усянь, присаживаясь за один из столиков.

- Так, значит, тебе все-таки нравится? – А-Цин устроилась рядом, заглядывая в лицо.

- Ты будешь красивой. – кивнул Вей Усянь, но уже без улыбки.

Хозяин подошел к ним:

- Молодой господин, у вас что-нибудь случилось?

Вей Усянь чуть вздохнул:

- Да, нет. Вовсе нет. Просто немного поссорился с другом.

Хозяин отослал А-Цин подать чай, а сам вместо нее присел рядом с Вей Усянем и осторожно спросил:

- Переживаете?

Вей Усянь ничего не ответил, но добрый старик и без того видел, что у него сердце не на месте:

- Это ведь, неплохо, если душа болит. – тихо произнес он. – Значит нет безразличия. А если у друзей одна боль на двоих, то каждому из них в итоге по две достается. Каждый переживает за себя и другого.

- Если так…- протянул Вей Усянь. – Тогда достань мне вина. И побольше.

- Но…молодой господин… - попытался возразить старик.

Вей Усянь вскинул на него взгляд. Встретив его, хозяин невольно вздрогнул:

- Прошу простите, молодой господин, если сказал лишнего…

- Ты не сказал лишнего. – ответил Вей Усянь, насколько мог спокойно. – Просто, пожалуйста, найди мне вина. Я расплачусь. Мне есть, чем платить.

- Разве же дело в деньгах…- вздохнул старик и поднялся. – Я принесу, конечно принесу.

- А чай? – спросила подошедшая А-Цин. – Его-то ты будешь?

- Буду и чай. – кивнул Вей Усянь. – Почему бы и нет.

А-Цин переставляла на столик пиалы, чайничек. Кролик так и сидел у нее за пазухой, высунув мордочку и передние лапки. Вей Усянь чуть улыбнулся:

- Будет забавно, если всегда станешь ходить так. Наверняка, привлечешь своим видом посетителей. В следующий раз принесу тебе крольчонка, которого можно будет оставить.

- Опять обещаешь. – сказала А-Цин, разливая чай.

- Обещаю. – кивнул Вей Усянь.

- А потом не придешь. – упрекнула А-Цин.

- Разве же я не пришел? – переспросил у нее Вей Усянь.

В тот день он выпил довольно много. Дело было уже к вечеру, когда он поднялся и чуть покачнулся. Хозяин, с которым он только что щедро расплатился, поспешил поддержать его под руку.

- Все в порядке. – сказал Вей Усянь. – Не беспокойтесь.

Он встал ровнее, попросил А-Цин вернуть ему кролика и не провожать. Девочке и самой не очень-то нравилось, что он столько пьет, она и без того не хотела идти с ним. Уговаривать остаться ее в этот раз не пришлось, и Вей Усянь отправился в обратный путь один. Вместе с кроликом он прихватил и еще один сосуд вина в дорогу. Его также оказалось недостаточно, чтобы свалить его с ног, поэтому до Обители он все же дошел, оставил кролика на поляне неподалеку от входа и тут же, не останавливаясь, двинулся дальше, потому что понимал, стоит остановиться – никуда больше уже не пойдет. Сосуд он полностью приговорил по дороге и не пытался пронести в Облачные Глубины алкоголь. Разве что только тот, который уже плескался в нем самом. При взгляде на него, было вполне ясно, что плещется в нем не меньше нескольких сосудов, это если не знать, что он от природы очень мало пьянел от вина, на самом деле выпитого бы хватило на приличный бочонок. Вей Усянь прищурившись посмотрел на караульного у ворот, но тот лишь смерил его полупрезрительным взглядом, остановить, однако, не попытавшись. Это было весьма неожиданным, но Вей Усянь чисто по инерции прошел дальше и решил, что возвращаться и задавать вопросы не стоит. Пока подкошенный хмелем и эмоциями разум, пытался что-то решить, ноги сами собой несли Вей Усяня к цзиньши. Сердце отчетливо пропустило удар перед входом и все же он сначала постучал, и, не услышав ответа, открыл двери. Внутри не было никого. «А, не пошло бы оно всё» - подумал Вей Усянь, притворил за собой двери и, как был во всей одежде и сапогах упал на кровать в дальней части цзиньши.

Лань Ванцзи и вовсе не думал, что сможет сегодня сомкнуть глаза и увидеть сон. Он засиделся в библиотеке до отбоя и пришел в цзиньши куда позже, чем всегда, благо от библиотеки это было не очень далеко и его ночная прогулка легко осталась никем не замеченной. Войдя, он положил, как подобает меч и гуцинь, зажег сандал в курильнице для благовоний и только потом заглянул в дальнюю часть цзиньши, за перегородкой. Он и без того на самом деле знал, что Вей Усянь здесь, но ступая бесшумно и прихватив бумажный фонарик, Лань Ванцзи все равно заглянул за перегородку, чтобы удостовериться. Вей Усянь лежал, раскинувшись на кровати, а подле него, точнее на половину на нем, потому что иначе просто не хватало места, спал А-Юань. Лань Ванцзи держал фонарик так, чтобы не разбудить их светом и все же ему казалось, что он видит все очень четко, даже пульс, дрожащей под кожей на шее Вей Усяня – и тот был явно различим. Он ведь совершенно не пытался защитить себя или увернуться. Если бы Лань Ванцзи владел контролем над своим оружием не так идеально, он мог бы ранить его или хуже.. – нет думать об этом было невыносимо и взгляд Второго Нефрита скользнул по спящему вместе с Вей Усянем ребенку. Сегодня Лань Ванцзи все же провел занятие с ним, но внимательный малыш заметил, что что-то не так и опасаясь потерять рядом с ним контроль, после урока Лань Ванцзи больше не видел его. По счастью сегодня в Обители была Вэнь Цин. Кроме того, ребенок был довольно самостоятельным, но все же Лань Ванцзи ощущал вину за то, что недостаточно заботился о нем. Вздохнув, он вернулся в свою часть комнаты, погасил фонарик и лег в подобающей позе. Аромат сандала сделал свое дело в заметной мере успокоив его чувства, и ему все-таки удалось заснуть.

Вей Усянь распахнул глаза в полной темноте и не сразу понял, где находится, лишь ощутил, что кто-то лежит на нем. Во сне А-Юань обнял его руками за шею, зарылся лицом и весь оказался у Вей Усяня на груди. Погладив его по спине, Вей Усянь сказал тихо:

- А-Юань. Ты здесь.

Ребенок что-то неразборчиво пробормотал сквозь сон, Вей Усянь погладил его еще раз:

- Спи спокойно.

Сам он тоже закрыл глаза и попытался снова уснуть. Довольно быстро у него это получилось.

На утро Лань Ванцзи в цзиньши снова не оказалось. О том, что он все же был здесь говорили явственный запах сандала, еще теплая курильница и еда в тайничке под полом. Когда Вей Усянь и А-Юань доели завтрак, Лань Ванцзи вернулся. Едва посмотрев на него, Вей Усянь поднялся и вышел. Тот не задержал его. Прикрыв за собой дверь, Вей Усянь тут же захотел вернуться, но не стал делать этого. Так повторялось несколько раз: стоило им встретиться, и Вей Усяню хотелось исчезнуть куда подальше, стоило разойтись – хотелось бежать вдогонку. При этом уходить из Облачных Глубин Вей Усянь тоже не стал, что-то внутри него упрямо считало, что он должен быть здесь. Так прошел день. Потом второй. В Обитель прибыл Не Минцзюэ, а Вей Усянь окончательно укрепился в мысли, что о произошедшем в Храме Предков похоже никто ничего не знает. Лань Чжань не сказал им? Вей Усянь с трудом допускал подобное. До сих пор его разум упрямо не желал подступаться к тому, что случилось между ним и Лань Ванцзи, что продолжалось, что в конце концов происходило? Лань Ванцзи был молчалив, как всегда, но всякий раз Вей Усянь ловил на себе взгляд, от которого ему хотелось провалиться сквозь землю. В нем читалось даже не осуждение, это Вей Усянь наверно еще смог бы снести и понять, но перед лицом негасимой холодной тоски, он пасовал и все ждал, когда Лань Ванцзи станет хоть немного похожим на прежнего себя, а этого все не происходило. Глава Не тем временем задержался в Облачных Глубинах на два дня и Вей Усянь все же рискнул отловить его для разговора и показать два веера тешань, с которыми они с Лань Ванцзи успели немного поработать, пока вопрос с посещением Храма Предков еще решался. Вей Усянь подумал, что лучшего способа передать Хуайсану подарок может и не представиться. По крайней мере он надеялся, что глава Не оценит, что никто не стал пытаться действовать у него за спиной. Вообще-то Вей Усянь даже не очень рассчитывал, что Не Минцзюэ станет говорить с ним с глазу на глаз, однако попытаться ему это не помешало. Получилось в итоге весьма неплохо. Разговор был довольно долгим, не без довольно язвительных замечаний со стороны главы Не, и все же Вей Усяню показалось, что он немного более сговорчив, чем обычно. По крайней мере слова о том, что веер - оружие неочевидное и неожиданное, а значит даст преимущество даже тому, кто не обладает особой силой, – возымели эффект и Не Минцзюэ наконец согласился передать боевые веера младшему брату. Во многом конечно на его решение повлияло и то, что Вей Усянь не забыл упомянуть Ханьгуан Цзюня, как участника процесса превращения тешаней в духовное оружие. После этой встречи Вей Усянь был некоторое время доволен собой. Ведь он совершил неплохое дело. И еще он думал, что может быть Не Хуайсан все же однажды явится повидать его. Это обещало ту легкость, которой сейчас так не хватало. Прошатавшись по Обители почти до вечера Вей Усянь понял, что больше не в состоянии выносить это. Еще не зная, что конкретно предпринять, он тем не менее решительно направился к цзиньши. В очередной раз никого не застав там, он сел на полу на одной из подушек и попытался собраться с мыслями. Пока он был занят этим, пришел Лань Ванцзи. Вей Усянь медленно поднял на него взгляд. Тот старательно избегал смотреть на него и присел в сторонке на краю кровати, будто ожидая, что Вей Усянь уйдет, едва завидев его, как делал все эти дни. Некоторое время Вей Усянь смотрел как Лань Ванцзи сидит совсем неподвижно и тихо, не идеально прямо и ровно, как обычно, а чуть опустив плечи и глядя вниз, будто рассматривая свои руки, которые сложил на коленях. Поднявшись со своего места Вей Усянь подошел ближе, продолжая внимательно наблюдать. Он осторожно сел рядом с Лань Ванцзи, тот не возражал, не попытался отойти, в его позе вообще ничего не изменилось. Протянув руку, Вей Усянь коснулся его запястья. Чувствуя, что ему не совладать с пробирающей его дрожью, он сильнее сжал пальцы на его руке и признался:

- Лань Чжань, я не могу больше так. Давай поговорим. Ругайся, бей – что угодно, только не молчи и не игнорируй меня.

Лань Ванцзи не ответил. Вей Усянь закрыл глаза и, гладя, перебрал пальцами по его руке.

- Я знаю, что то, что я сделал, не должно остаться безнаказанным. Не прикрывай меня в этот раз, ладно? Это уже не тот случай…

- Я сказал им…- глухо произнес Лань Ванцзи и Вей Усяню показалось, что его голос стал еще ниже, чем прежде. – Я сказал им, что душа не ответила на призыв. Так и было, пока ты не взял флейту. Но вмешиваться в призыв – это уже против правил.

Вей Усянь попытался осмыслить услышанное. Значит, позволив ему играть на Чэньцин в Храме, Лань Ванцзи уже пошел на то, чтобы нарушить правила вместе с ним.

- Лань Чжань. Это не так важно. Ты ведь все равно не знал.

- Ты ничего не сказал мне. – проронил Лань Ванцзи.

- Я не сказал. – подтвердил Вей Усянь.

- Ты знал, что уничтожишь его еще до того, как мы туда вошли? – спросил Лань Ванцзи.

- Я знал. – снова подтвердил Вей Усянь.

- Ты знал это и раньше, еще когда мы были в пути?

- Да… Да, я заключил договор с лютым призраком, о том, что отомщу за него, чтобы он успокоился.

- Что? – Лань Ванцзи наконец отнял у него свою руку, но сам не отодвинулся.

- Нам бы не хватило сил усмирить его.

- Я предлагал тебе вернуться позже. – Лань Ванцзи в кои то веки повысил голос.

- Это бы не помогло. Уходить все равно было нельзя, просто некуда. – голос Вей Усяня также набирал всю большую силу. – Спасибо ему же. Спустя 13 лет каждый местный от ненависти и ужаса бросается на утек при виде белых одежд! А все из-за того во что он превратил единственного, кто защищал их от тварей и нечисти! Очень благородно!

- Ты говорил, Сю Вэйдун был добрым. – напомнил Лань Ванцзи. – Откуда тогда столько Темной энергии?

- Он был добрым, в том-то и дело. Еще хуже, чем Вэнь Нин, тот хотя бы был во многом просто робким, он испытывал обиду и гнев, просто не давал себе волю. Юйлун при жизни ни на кого не гневался. Он даже не убил ни одной твари защищая свое поселение. С ненавистью и гневом он познакомился лишь, когда умер. Душа оказалась беззащитна перед такими чувствами. Тем более, что испытывать ненависть у него были вполне явные основания. Тринадцать лет он копил ее. И если бы мы ушли, снова закрыв его в доме, на всякий случай, чтобы не сбежал, он бы решил, что его заперли снова. После договариваться с нами он бы и вовсе уже не стал.

- И ты решил успеть договориться? Как легко и быстро ты определил, кому стоит быть, кому – нет.

Вей Усянь не выдержав вскочил на ноги:

- По крайней мере я сделал это не для себя! В этой истории помимо мертвых все еще есть один живой человек. А-Мин, он по твоему заслуживает подобного? Что было бы с ним, если бы он действительно убил здесь кого-то? Он и так чуть этого не совершил!

- Как ты понял, что дело не в нем самом? Что он связан с кем-то?

- Увидел. Хотя и разобрался далеко не сразу. Слишком быстрый. Слишком другой. Мммм. Когда человек одержим, когда им движет нечто помимо него самого, это заметно. Ты и сам это знаешь.

- Ты ничего не сказал мне. – повторил Лань Ванцзи тихо и как будто горько.

- На что из этого ты бы согласился? На договор с лютым призраком или уничтожить душу в Храме Предков своего клана?

- Вей Ин. Почему ты все еще мне не веришь? – спросил Лань Ванцзи.

Вей Усянь от этих слов замер и буквально потерял дар речи.

- Почему думаешь, что я не в состоянии понять тебя или не попытаюсь хотя бы сделать это?

В ответ Вей Усяню сказать было нечего. Он стоял, смотря на Лань Ванцзи, не в силах даже отвести взгляда.

Двери цзиньши открылись, вошел А-Юань, он поклонился и подошел к Лань Ванцзи, спросив:

- Ханьгуан Цзюнь, сегодня ты опять совсем не будешь играть на цине?

- Сегодня не буду. – отозвался Лань Ванцзи. Он заметил, что А-Юань выучил и правильно произнес его титул и погладил его по голове.

Вей Усянь опустился на пол там, где стоял. Снова повисло молчание, но на этот раз они хотя бы поужинали все вместе, а потом Вей Усянь играл на Чэньцин. Отбой прозвучал и Лань Ванцзи лег, собираясь заснуть. А-Юань сидел под боком у Вей Усяня и уже тоже сладко зевал и жмурился.

- Иди ложись с ним. – чуть подтолкнул его Вей Усянь. А-Юань чаще спал с Вей Усянем, но тот при этом хорошо помнил ночь, когда он только вернулся из Ланьлина, куда ходил посмотреть на свадьбу шицзе. В тот раз Лань Ванцзи лег спать вместе с ними и Вей Усянь догадался, что он тоже на самом деле рад засыпать и просыпаться с кем-то рядом. Если Вей Усянь отсутствовал или засиживался допоздна, А-Юань ложился подле Лань Ванцзи. Сейчас Вей Усянь хотел, чтобы малыш своим присутствием поддержал и согрел Лань Ванцзи вместо него.

- А ты? – спросил ребенок. Сам А-Юань особенно любил те несколько раз, когда они спали все вместе втроем. Тогда ему не нужно было выбирать между ними, и он был очень доволен.

- Я поиграю для вас еще. – ответил Вей Усянь. – Мне не хочется спать.

И он снова поднес к губам флейту. Увлекшись, он не заметил, как прошло время. Казалось, что совсем немного. Сначала он не понял, что вдруг ощутил, но осознав, вздрогнул всем телом. Сигнальный талисман защитного поля. Он уже настолько забыл это ощущение, что не сразу распознал его. Метнувшись к Лань Ванцзи, он выхватил его талисман, пока тот не почувствовал. Он не хотел будить и тревожить его и А-Юаня.

- Я быстро сбегаю посмотреть, что там, и вернусь. – тихо проговорил он. – Ни к чему всем по этому поводу вскакивать на ноги.

С этими словами он вышел из комнаты, аккуратно притворил двери и рванул бегом. По улицам, иногда по крышам, туда где в относительно неприметном месте неподалеку, привык перемахивать через стену. Главный вход был в неподходящем направлении, поэтому в ряде случаев Вей Усянь совершенно спокойно пользовался не им.

Запрыгнув на стену, Вей Усянь выпрямился и замер. Чутье охотника заставило его бросить взгляд в сторону. Ночь была ясной и серой, а неподалеку от стены по ту сторону была, даже для тени, слишком темная тьма. Темной Ци при этом не ощущалось и Вей Усянь вспомнил о темноте, которая появилась в доме Сю Вэйдуна перед тем как погибли он и его жена. Звучал гуцинь. Вей Усяню показалось, что он и сейчас услышал звук струны. Только это пропел не музыкальный инструмент, а отпущенная тетива лука. Вей Усянь понял это слишком поздно, ночной воздух прорезал свист стрел. Расстояние было слишком малым, чтобы успеть увернуться, он лишь инстинктивно вскинул руку, будто пытаясь заслониться и подумал, что стоять все это время в полный рост на стене было глупо. Ему казалось, прошло много времени, на самом деле – едва достаточно, чтобы взять прицел в неверном ночном полусумраке. Вей Усянь почувствовал, как что-то толкнуло его, не очень сильно, но ощутимо. Умом он понимал, что стрелы нашли цель, но не испытал боли. Он позволил телу потерять равновесие и качнуться назад, постарался толкнуться ногами, чтобы ускорить падение. Еще один такой залп – и его просто изрешетят. А оказаться нечаянно по ту сторону стены тем более не хотелось, потому что тогда наверняка конец. Да и сейчас не особенно лучше. Он понимал, что ранен серьезно и падает с приличной высоты, спиной. Внизу сплошной камень. Не так уж и много шансов уцелеть. Еще меньше – что его обнаружат здесь до утра. «Нелепая смерть» - подумал Вей Усянь, глядя в ночное звездное небо. «Жизнь тоже была нелепой» «Как же так…» Он не слышал, как просвистел со стены ответный залп стражи Облачных Глубин, прозвучало несколько коротких приказов. Вей Усянь лишь подумал, что, либо слишком долго летит, либо не почувствовал удара от падения. Возможно ли, что кто-то поймал его? По совершенно невероятной случайности, Лань Сичень стал свидетелем его ночного забега, сильно издалека, но все же решил последовать за ним, даже толком не понимая, показалось ему или нет. Такой стремительный бросок по крышам и улицам выглядел подозрительно и странно. Лань Сичень оказался у стены как раз вовремя, чтобы успеть подхватить Вей Усяня у самой земли:

- Вей Ин…- выдохнул он, беглым взглядом насчитав не менее пяти стрел в его теле. Одна засела неглубоко в левом плече, держась больше в ткани одежд. Лань Сичень тут же выдернул ее и отбросил в сторону. Вторая застряла в ладони правой руки, пробив навылет и даже немного войдя в грудь. Чудо, что он успел вскинуть руку, стрела имела все шансы достать до сердца, если бы не это. Лань Сичень выдернул и эту стрелу и отвернулся, отдавая распоряжения:

- Брать живыми, хотя бы нескольких. С мертвых не особенно спросишь.

- От чего же? – вдруг отозвался Вей Усянь. – С мертвых можно спросить. Могу помочь в этом, если нужно. – он схватил Лань Сиченя за плечо, пытаясь подтянуться и сесть.

- Не смей. Не двигайся. – удержал его тот.

Вей Усянь видел лишь темные и светлые пятна, начинала накатывать боль, он с трудом мог понять свое положение в пространстве, но все же узнал голос и спросил:

- Глава Ордена Лань? Лань Сичень? Защитное поле. Узнай, что случилось там. Я не смог…

- Не говори больше – прервал его Лань Сичень. – Не трать силы.

Вей Усянь попробовал подчиниться. На мгновение ему показалось, стоит расслабить мышцы – и он снова будет падать куда-то в пустоту. Голова закружилась, кровь подступила к горлу, потекла с края губ:

- Лань Чжань. – тихо позвал он. – Мне очень больно.

Его тело бессильно обмякло, Лань Сичень понял, что он потерял сознание. Поднявшись с ним на руках, он отдал последние распоряжения, попросил одного из заклинателей осторожно разбудить Лань Ванцзи и встал на меч.

Несмотря на всю серьезность ситуации пробраться ночью в цзиньши – было верхом непочтительности, заклинатель робко приоткрыл двери и тихонько вошел. Он двигался быстро, однако тронул Лань Ванцзи за плечо совсем легко, тем более что рядом с ним спал ребенок. Заклинателю подумалось, что он видит то, что ему видеть совершенно не полагается. Он все-таки тронул еще раз, и Ханьгуан Цзюнь открыл глаза. Заклинатель тут же отошел на почтительное расстояние. Лань Ванцзи аккуратно выбрался из постели, переложил поудобнее А-Юаня и уютно укрыл его, чуть погладив. Быстро накинув верхние одежды и прихватив Бичэнь, Лань Ванцзи вместе с заклинателем выскользнул из цзиньши и плотно прикрыл за собой двери. Он понимал, если его разбудили среди ночи, что-то случилось.

- Ханьгуан Цзюнь, произошло нападение. – проговорил заклинатель. – Вам нужно поторопиться. Глава Ордена сказал, вы найдете его в доме. И что вы поймете,..

- Я понял. – кивнул Лань Ванцзи. Просто домом называлось то уединенное место, где их мать провела всю свою жизнь. Лань Ванцзи поспешил туда, встав на меч. «Наверное, Вей Ин тоже там.» - подумал он. Уходя, он, конечно, заметил, что Вей Усяня в цзиньши не было. Однако, стоило ему подумать о нем, как сердце буквально сжалось и заледенело. Хорошо зная местность, Лань Ванцзи быстро добрался до домика, окруженного зарослями бамбука и поляной горечавки. В окнах горел мягкий свет. На ходу бросив меч в ножны, Лань Ванцзи толкнул двери, сделал два шага внутрь и замер. То, что он видел, мозг отказывался признавать реальным. Брат сидел на полу, спиной к нему, почти полностью заслоняя собой того, кого поддерживал и перевязывал. Несмотря на это Лань Ванцзи сразу же узнал его, валяющиеся тут же срезанные лоскуты одежд все равно не оставляли сомнений, обломки стрел, кровь, много крови.

- Ванцзи, не стой. Помоги мне. – вывел его из оцепенения голос старшего брата. Быстро отложив меч, Лань Ванцзи приблизился. Опустившись на пол, он прислонил Вей Усяня к себе. Часть его ран Лань Сичень уже обработал и перевязал, но в двух самых глубоких еще торчали стрелы. Чтобы справиться с ними, ему была нужна помощь. Перья и древки стрел были белыми, это были стрелы клана Лань.

- Кто это сделал? – спросил Лань Ванцзи не своим, севшим голосом.

- Я не знаю. – ответил Лань Сичень. – Еще не знаю. Но я разберусь с этим.

- Лань Чжань. – тихо сказал Вей Усянь и Лань Ванцзи вздрогнул, он не ожидал, что тот в сознании. Посмотрев ему в лицо, Лань Ванцзи увидел влажно блестящие глаза, серые, невероятно чистые, обращенные прямо к нему.

- Позаботься об А-Юане. – слова давались с трудом, но Вей Усянь все равно говорил их.

- С ним все в порядке. – тихо и мягко ответил Лань Ванцзи. – Не беспокойся. Он сейчас спит. Побереги свои силы. Не разговаривай.

Вей Усянь медленно закрыл глаза, но вовсе не внял просьбе.

- Что произошло на горе?

- Еще нет вестей. – ответил Лань Сичень. – Слишком мало прошло времени. Я отправил людей узнать.

- Не скрывай, скажи мне.

- Я не скрываю. Прошло не больше четверти часа. Ты терял сознание. Не ощущаешь времени.

- Расскажи мне. Когда узнаешь. – упрямо проговорил Вей Усянь.

- Расскажу. Прекрати наконец болтать. – не выдержал Лань Сичень.

- Я не… - начал Вей Усянь, но в этот момент Лань Сичень выдернул из его тела очередное древко и Вей Усянь провалился в пустоту. Он даже не застонал, резкая вспышка боли мигом погасила сознание. Перехватив его поудобнее, Лань Ванцзи принялся передавать ему духовные силы. На его одежде уже тут и там появились следы крови, но Лань Ванцзи попросту не замечал этого.

Лань Сичень быстро и ловко обрабатывал и перевязывал рану.

- Еще одна. – вздохнул он и удивленно спросил. – Ванцзи, что ты делаешь? Это же… Ты…ты можешь?

Лань Ванцзи лишь чуть двинул бровью.

- Можешь передавать ему духовные силы? У него же нет золотого ядра. Каналы сил должны быть не восприимчивы. По крайней мере я не мог…

Говоря, он не отрывался от дела. Медлить было нельзя, и он выдернул последнее древко.

- Про ядро. Как ты понял? – спросил Лань Ванцзи.

- Вэнь Цин рассказала мне. – ответил Лань Сичень. – Ты знал?

- Он сказал мне. Здесь. Когда Вэнь Цин попросила его помощи в поиске ее младшего брата и его людей.

Лань Сичень быстро посмотрел на брата. Он понимал, почему тот ничего не сообщал ему столько времени, почти год, и все же то, что они держали друг друга в стороне, огорчало.

- Вэнь Нин. – вдруг произнес Лань Ванцзи. – Он может знать.

- Что?

- Что Вей Ин ранен. Он как-то сказал мне, что Вэнь Нин ощущает себя спокойно, потому что знает, что с ним все в порядке, по крайней мере физически. Даже здесь в Облачных Глубинах. Вэнь Нин – лютый мертвец исключительной силы и совершенствуется с каждым днем. Нужно быть осторожнее с ним.

Лань Сичень кивнул:

- Мы не знаем, как он поведет себя. Я найду его завтра и посмотрю.

- Будь осторожен. – повторил Лань Ванцзи.

Когда с перевязкой было покончено, Вей Усяня перенесли на кровать, Лань Ванцзи остался подле него, продолжая держать в руках и передавать силы. Остатки ночи минули быстро. Вей Усянь не приходил в себя. Лань Сичень оставался тут же, следил за временем, давал лекарства, чтобы помочь остановить кровотечение и приглушить боль. Когда утро уверенно занялось, Лань Сичень тронул брата за плечо, предлагая ему отойти для разговора. Лань Ванцзи поднялся и отошел с ним в дальнюю часть комнаты, он встал так, чтобы видеть Вей Усяня при этом.

- Ванцзи. – начал Лань Сичень. – Мне придется уйти. Нехорошо, если здесь станут появляться многие.

Лань Ванцзи чуть кивнул.

- Ты должен понимать, что дело серьезное. – говорить было очень сложно, но он был должен сказать. – Для простого смертного его раны слишком тяжелы. Он может не справиться. Постарайся быть готовым к этому.

- Он - не простой смертный. – резко бросил Лань Ванцзи.

- У него нет золотого ядра, он не может удерживать духовные силы в себе. – Лань Сичень положил руку на плечо брата. – Я понимаю твои чувства. Мы сделаем все возможное. Ты – очень сильный. Но на вас двоих одних лишь твоих духовных сил не будет хватать бесконечно!

Движением плеча Лань Ванцзи сбросил его руку и сделал шаг обратно в сторону кровати, на которой лежал Вей Усянь:

- Сил хватит. Я его не оставлю. Делай, что должен.

- Ванцзи…- вздохнул Лань Сичень. – Я пришлю Вэнь Цин помогать здесь, пока меня не будет. – проговорил он вслед младшему брату. Тот не обернулся. Лань Сичень помедлил еще секунду и вышел.

Лань Ванцзи вернулся к Вей Усяню, бережно переложил к себе на колени, стараясь не тревожить его ран и коснулся ладонью щеки. Слезы, которые он обронил за всю свою жизнь, можно было по пальцам пересчитать. И сейчас влажная соленая дымка стояла в глазах, собираясь сорваться с ресниц. Самым страшным было то, что старший брат не ошибался. Лань Ванцзи тоже чувствовал это, он отдавал силы, но их не хватало, с каждым часом Вей Усянь становился все слабее.

- Лань Чжань. – губы едва шевелились, голос звучал совсем тихо.

- Я здесь. – ответил Лань Ванцзи, склонившись ближе. – Я с тобой.

Он погладил его, но Вей Усянь почти не чувствовал прикосновений. Он слышал голос, запах сандала и сердце, чье-то сердце билось совсем рядом. Только не понять, сердце Лань Ванцзи это было или его собственное, илиоба разом, как одно на двоих.

- Лань Чжань. Если придется. Отпусти. Не сожалей. Не терзай себе душу. Я не забуду. Обязательно разыщу тебя. После.

- Вей Ин…- проговорил Лань Ванцзи у самого его уха, касаясь щекой его щеки. – Тише. Не говори так много. Я отпущу, куда только захочешь. Только будь жив. Не сдавайся, слышишь? Ты здесь очень нужен. Не думай другого. Я не хочу видеть весь этот мир, если в нем не будет тебя.

- Лань Чжань, прости…- выдохнул Вей Усянь.

- Что ты? Я ведь…- Лань Ванцзи запнулся, вспомнив их последний разговор. Кажется, совсем давно, а не половину суток назад, когда Вей Усянь был еще цел и невредим и невозможно было даже представить… - Я же… - проговорил Лань Ванцзи, не находя слов.

- Лань Чжань, прости, я не знаю. Как мне на этот раз. Выжить. – прошептал Вей Усянь и затих.

Лань Ванцзи почувствовал, как прервалось его дыхание, но пульс еще был слышен, слабый, но с довольно четким ритмом. Он снова принялся передавать ему силы, говоря негромко:

- Держись, Вей Ин. Держись за меня. Я не хочу разлучаться с тобой. Даже на время. Ты справишься. Ты обязательно сможешь остаться в живых.

========== Глава 51. Дни гнева. ==========

Идя по Обители, Лань Сичень испытывал противоречивые и во многом непривычные чувства. Ведь кроме как целителем, он был еще и главой Ордена. И теперь случившееся порождало не только массу вопросов, но и откровенно злило. Гнев вовсе не был свойственен Первому Нефриту Лань. Однако, это вовсе не означало того, что его совсем невозможно было вывести из равновесия. Подле ханьши его поджидала очередная неожиданность – молодой заклинатель, преклонивший колени и просящий о наказании.

- А-Шэн? Почему ты здесь?

- Это моя вина, глава Ордена. Даже если не будет пострадавших легко или серьезно, пожалуйста, определите мне наказание.

- Жди здесь. – коротко ответил Лань Сичень и вошел в ханьши. Юноша послушно остался снаружи. А внутри за дверями ожидала Вэнь Цин, которая еще ничего не знала. Как Главу Ордена дела могли призвать Лань Сиченя к выполнению обязанностей в любое время суток. То, что его не было в ханьши с середины ночи – конечно не могло восприниматься правильным, но и особенной неожиданностью не было, поэтому Вэнь Цин просто ждала его назад, стараясь не беспокоиться раньше времени. Услышав его короткий рассказ, она вздрогнула и побледнела. Усилием воли она заставила себя держаться и собравшись с духом спросила:

- Я могу помочь? Что мне следует делать?

- Забери А-Юаня из цзиньши. Он не должен знать. Никому не стоит знать лишнего, пока не придем к ясности.

- А Вей Ин? Я могу?…

- С ним Ванцзи. Через несколько часов я найду возможность показать тебе, где они. Твоя помощь будет нужна там.

Она кивнула, вежливо поклонилась и вышла, понимая, что именно этого он от нее и ждал.

Лань Сичень вышел следом и пригласил юношу войти в ханьши. Оказалось, что два дня назад утром к стенам Обители подошли пять даоцзанов. Их одежда была неприметной, они не принадлежали ни к одному клану, но совершенно точно были заклинателями. Они спросили, нельзя ли в Великом Ордене пополнить запасы стрел. Заклинатели направлялись на Ночную Охоту в соседних землях и, наслышанные о мастерстве Ордена Лань в изготовлении и владении оружием, хотели получить таким образом преимущество в предстоящей охоте. Обычно Орден Лань очень щепетильно относился к подобным просьбам, но на сей раз было решено, что помочь свободным заклинателям - правое дело и им был выдан довольно щедрый запас. Впрочем, и расплатились они не менее щедро. Юноша хотел сразу же доложить Главе Ордена о произошедшем, но Су Миньшань, командовавший на месте, убедил его, что все в порядке и беспокоить Главу столь ничтожным делом не стоит. Даоцзанов же и вовсе недавно признали равными великим кланам. Орден Лань наверняка не отказал бы в помощи, обратись к ним с такой просьбой заклинатели из Не, Цзинь или Цзян, а значит и даоцзанам теперь тоже отказывать не следует. Лань Сичень сказал юноше, что Су Миньшань был прав – содействие другим заклинателям заслуживает поощрения, а не порицания, и уж тем более о наказании просить не следует. Пока ничто не указывает на то, что ночной обстрел был совершен именно теми людьми. Указав Лань Дэшэну следовать за ним, Лань Сичень направился в зал для совещаний. Вести его ждали неутешительные. Из тех, кто стрелял у стены, живыми взять никого не удалось. Трое погибли на месте, еще двое покончили с собой, не дав захватить тебя, но и не вступая при этом в сражение. Так что теперь вся надежда на расспрос. Лань Ванцзи был бы очень кстати, ведь ему ни один дух солгать не может. Однако его самого разыскать пока не удалось.

- Он отправился расследовать. – произнес Лань Сичень.

Следом конечно вспомнили и о Старейшине Илина, которому распоряжаться мертвыми, разумеется, и вовсе легче легкого.

- Они отбыли вместе. – сообщил Глава Ордена.

Лань Дэшэн рядом с ним насторожился. Так или иначе, а ведь нарушителей у стены было пятеро. И больше никого не обнаружили. И никто при этом не пострадал. Странный случай. Что же тогда отправились расследовать Лань Ванцзи и Вей Усянь?

Ответ Лань Дэшэн услышал довольно скоро. По ту сторону горы в поселении было все в порядке их даже никто не потревожил. А вот пещера Фумо, что ближе к вершине, горела. При чем весьма странным пламенем – горячим и синим. Наружу не вырывались его языки, только жар стоял нестерпимый настолько, что пройти вглубь удалось лишь совсем чуть-чуть. Там и заметили голубые отблески, но приблизится все равно было невозможно. Никакого нет способа понять, что там произошло, пока пламя не погаснет. На всякий случай там оставили людей, чтобы наблюдать. Одно из защитных полей рядом было полностью уничтожено. Возможно, оно связано с тем огнем внутри пещеры. Не исключено, что кто-то пробрался туда. Но пока это всего лишь догадки.

Лань Сичень сидел молча, задумчиво глядя перед собой. Обычно очень располагающие к себе и мягкие черты лица, сейчас выглядели заметно резче и жестче. Даже Лань Дэшэн, нечасто видевший Главу, и тот заметил разницу. Тишину нарушил адепт со всех ног вбежавший в зал и тут же упавший на колено перед Лань Сиченем, извиняясь:

- Глава Ордена, прошу простите, но это срочно. Пожалуйста, следуйте за мной. Там у главных ворот. Там…

- Веди. – коротко ответил Лань Сичень и быстро поднялся.

Пользуясь тем, что его не отослали, Лань Дэшэн двинулся следом и не пожалел, посмотреть было на что. Хотя посмотреть – не совсем верно сказано. Первое что ощущалось – Темная Ци, при чем странно, юноша мог бы поклясться, что сила имела отчетливый привкус горечи. У ворот главного входа в две линии стояли заклинатели стражи Облачных Глубин. Лань Дэшэн остался позади, но все же видел за их спинами, в нескольких метрах от входа на дороге, склонившись ниц жались к земле люди, не меньше двух десятков. Рядом с ними стояла тонкая фигура в темных одеждах, длинные черные волосы колыхались, будто ими играл ветер. Однако на самом деле было тихо и Лань Дэшэну стало ясно – это потоки ци заставляли их шевелиться. В фигуре юноша спустя несколько мгновений все-таки узнал Вэнь Нина. Тот стоял, смотря вниз в землю, чуть сутуля плечи, сцепив запястья рук перед собой, расставив ноги, будто силясь крепче упираться в землю, из которой он, похоже, и черпал свою ци, с помощью которой заставлял людей рядом в бессильном ужасе жаться к дороге.

Лань Сичень прошел сквозь ряды стражи.

- Глава Ордена? – предостерегающе вопросительно произнес один из них. На что Лань Сичень лишь коротко махнул рукой.

Завидев его, Вэнь Нин опустился на колено, хотя Лань Дэшэн не заметил, чтобы тот поднимал взгляд. А потом он увидел, как склонившись, глава Ордена помог лютому мертвецу подняться. Как будто это была самая обычная встреча давно знакомых и уважающих друг друга друзей, как будто Темная Ци не плескала вокруг густым потоком, а источником ее не был этот самый лютый мертвец.

- А-Нин, прошу тебя. В этом нет никакой нужды, поднимайся. – мягко произнес Лань Сичень. Они были достаточно далеко, чтобы другие не слышали их разговор.

Вэнь Нин поднялся, но стоял все также не поднимая взгляда. Тем временем Лань Сичень прямо смотрел на него.

- Расскажи мне, что у тебя случилось. – попросил.

- Пока он жив, я не стану мстить. – произнес Вэнь Нин и Лань Сичень с трудом мог узнать его голос, грубый, надтреснутый, почти рычащий. – Среди этих людей нет тех, кто стрелял в него и тех, кто вошел в грот на горе. Но они определенно пришли все вместе, разными дорогами, но уходить намеревались собравшись. Восемь групп по трое. К моей деревне шла всего одна группа, возможно, чтобы отвлечь. У пещеры на горе ждала еще одна. Остальные были рассредоточены вокруг вашей Обители. Прятались в темноте. Но мне не нужны глаза, чтобы увидеть их.

Лань Сичень задумался, почему стража Облачных Глубин в таком случае ничего не заметила. Тем временем один из пойманных Вэнь Нином людей, тот что оказался от них дальше всех, видимо то ли от отчаяния, то ли сочтя момент подходящим, рванулся прочь. Лань Сичень видел, что у него связаны руки, вереница людей наверняка была связана также и между собой, но в безвыходной ситуации человек вполне способен перегрызть и довольно прочную веревку. В следующий момент сильный толчок заставил Лань Сиченя отступить на шаг. Стало ясно, Вэнь Нин вовсе не черпал Ци извне, он сдерживал ту, что клубилась внутри него. До этого сдерживал, а сейчас перестал. Он метнулся к беглецу размытой, едва уловимой взглядом тенью. Сжав у горла, Вэнь Нин легко поднял над собой человека, будто тот не весил ничего вовсе. Тем, кто оставались прижатыми к дороге, оставалось лишь кричать, захлебываясь желчью. Первый ряд стражи в белом попытался рвануться вперед к Лань Сиченю, но по жесту Главы Ордена они остановились и вернулись обратно.

- Вэнь Нин! Нет! – голос Вей Усяня прозвучал так резко и громко, что действительно походил на крик. От вложенного усилия он чуть не захлебнулся собственной кровью, но Лань Ванцзи быстро повернул его так, чтобы она могла вытечь и не мешала дыханию. Нажав на несколько акупунктурных точек, он снова прислонил его к себе, накрыл ладонью у сердца и позвал:

- Вей Ин, ты слышишь меня?

- Нет. Не надо так. – проговорил Вей Усянь и открыл глаза.

Лань Ванцзи увидел затуманенный взгляд, почувствовал легкое движение Темной Ци, которое постепенно нарастало.

- Не нужно больше. – снова заговорил Вей Усянь. – Тебе… Тебе нельзя так. Остановись, Вэнь Нин.

Лань Ванцзи оставалось лишь продолжать держать и наблюдать, вмешаться в эту связь он никак не мог, опасаясь того, что по незнанию навредит лишь больше.

- Вэнь Нин, посмотри на меня. – позвал Лань Сичень. Ему все подозрительней было, что при разговоре тот не поднимал головы. После всплеска ци мелькнула догадка и Первый Нефрит хотел проверить ее. Лютый мертвец будто мгновенно потерял всякий интерес к человеку, отбросил его к остальным, а после обернулся. Черные глаза чуть сверкали, белки налиты кровью, черные росчерки поднялись от шеи, тронули скулы, подступая к щекам, вязь сдерживающего заклинания была разорвана. Вэнь Нин сделал шаг ближе, потом еще один. Темные росчерки стали спадать. .

- Вэнь Нин, я могу забрать их? – спросил Лань Сичень, указывая на людей, которых лютый мертвец привел под стены Облачных Глубин.

Вэнь Нин коротко кивнул. Лань Сичень жестом отдал приказ страже, а когда те взяли пленных в кольцо, попросил Вэнь Нина снова:

- Отпусти их.

Вэнь Нин подчинился. Пленных увели.

- Мы можем продолжить разговор внутри. – предложил Лань Сичень.

- Мне не стоит входить. – ответил Вэнь Нин, все еще хриплым, но чуть более узнаваемым голосом. Темный рисунок росчерков на коже опустился к шее. Лань Сичень очень хотел верить, что лютый мертвец в состоянии контролировать себя.

- Вы были рядом с ним. – произнес Вэнь Нин. – Поэтому я решил привести их вам, а не убивать и не совершать мести. Некоторых все же пришлось. Они мешали. Шумели. Пытались предупредить остальных. Угрожать словами было бесполезно, чужая боль – и та не так хорошо убеждает иных людей, как чужая смерть.

Опустив взгляд, Вэнь Нин снова преклонил колено перед Лань Сиченем:

- Пожалуйста, помогите ему. Позвольте сестре тоже участвовать. Если здесь, снаружи, я могу быть полезен, прошу, рассчитывайте и на меня.

Лань Сичень положил руку ему на плечо и чуть пожал:

- Ты не хотел бы увидеть его?

Вэнь Нин отрицательно покачал головой. Это немного удивило Лань Сиченя, но помолчав немного тот пояснил:

- Вей-лаоши очень переживает, если огорчает близких. Я не смогу сдержать чувств. И не хочу умножать его боли. Она и без того велика.

Он поднял взгляд на Лань Сиченя, обычные совсем теперь человеческие глаза на слишком бледном лице:

- Но на самом деле я очень хочу снова увидеть его. Как держит на руках А-Юаня или как играет на флейте. Как тренирует людей или как пьет из сосуда вино. Как шутит и смеется. Или пусть даже ругается – я буду рад услышать и это. Если бы у меня все еще была моя жизнь, я бы без сожалений отдал ее для того, чтобы он жил. Но я, увы, уже мертв и могу только изо всех сил не желать, чтобы он стал таким же. Поэтому я и прошу вас о помощи.

Выдержать его слова, его взгляд стоило Лань Сиченю немалых усилий, он снова чуть пожал его плечо и произнес:

- Я сделаю, как ты просишь. Возвращайся к поселению. Будь внимателен и осторожен. Возможно, случилось еще не все, что должно было случиться. Сегодня я переправлю в Обитель всех пожилых и с малыми духовными силами. С тобой останутся только те, кто способен при необходимости защищаться, отправить предупреждение и отступить.

Вэнь Нин поднялся, глубоко поклонился и скрылся, мелькнув быстрой тенью. На этот раз он не прыгал, а бежал, просто это получалось у него невероятно быстро.

- Лань Чжань. – позвал Вей Усянь и накрыл запястье его руки своей, чуть дрожащей от сильной слабости. – Сколько нам еще ждать?

Так он спрашивал, когда лежал в бреду в пещере под горой Муси. Даже без сознания, Вей Усянь часто произносил слова и Лань Ванцзи привык все равно отвечать на них, надеясь про себя, что тот все же если не слышит, то чувствует ответ:

- Недолго. – сказал Лань Ванцзи. – Потерпи немного еще. Скоро станет легче.

Темная Ци спала несколько минут назад и больше не возвращалась.

- Ладно. Хорошо. – отозвался Вей Усянь. Лань Ванцзи подумал, что быть может он все же в сознании и спросил:

- Вей Ин, как ты?

- Я в порядке, Лань Чжань. Не трать на меня много. Ты ранен. Тебе тоже нужны силы. Побереги себя.

Лань Ванцзи вздохнул, понимая, что ошибся, но все же ответил:

- Тогда говори поменьше. А лучше поспи еще. Тогда мне не потребуется тратить, во сне ты восстанавливаешься сам.

Так могло бы быть, если бы у Вей Усяня было золотое ядро. Накопленная в нем светлая ци могла бы во сне помогать телу справиться с ранами. Процесс мог идти и небыстро, но все же заклинатели были способны залечивать весьма серьезные раны. Ведь ци присутствовала в них все время. Вей Усянь же теперь был лишен подобной возможности, светлая ци протекала сквозь него, не задерживаясь и не оставалась, как только Лань Ванцзи переставал ее отдавать. Сейчас он отдавал почти все время, по малу, потому что много Вей Усянь просто и не мог взять. Он снова затих. Лань Ванцзи склонился ближе к нему, легко коснулся губами его виска и проговорил негромко:

- Продержись еще немного. Я знаю, что нужно делать.

- Холодно. – тихо пожаловался Вей Усянь.

Лань Ванцзи ощутил, как по его телу волной пробежала дрожь, потом еще раз. Он плотнее укрыл его одеялом, подтянув его до самой шеи. Стало не видно полос перевязки на теле Вей Усяня. Казалось, будто он просто дремлет.

- Лань Чжань. Не оставляй меня. – тихо прозвучал его голос.

- Я с тобой, Вей Ин. Я здесь. – в который раз повторил Лань Ванцзи, чуть приподняв и прислонив его к себе, на сколько мог ближе. Он погладил его по щеке и почувствовал легкое движение, будто тот пытался прильнуть к его руке, удержать прикосновение. Лань Ванцзи остановил свой жест, чуть гладя пальцами. Вей Усянь дышал короткими прерывистыми вдохами, чуть разомкнув губы, то и дело едва вздрагивая.

- Тебе больно? – спросил Лань Ванцзи.

- Да. – коротко отозвался Вей Усянь.

Лань Ванцзи понимал, что сейчас он в сознании, голос звучал чуть иначе, заметно глуше и тише, чем, когда он говорил, не приходя в себя.

- Я дам тебе лекарство. – сказал Лань Ванцзи, потянувшись к мешочку, который лежал на столике поблизости, чтобы можно было достать. – Не нужно сейчас превозмогать себя. Тебе нужен покой.

- Ладно. Хорошо. – согласился Вей Усянь. – Как скажешь. Не уходи только.

- Я рядом. – сказал Лань Ванцзи.

Вей Усянь говорил все время, пока не ощутил вкус пилюли во рту:

- Страшно. Что не отыщу тебя снова. Не смогу найти еще раз.

- Не сомневайся. – ответил Лань Ванцзи. – Ты сможешь. Хочешь, я буду говорить с тобой? Ты ведь слышишь?

- Да. – подтвердил Вей Усянь. Лань Ванцзи ощутил, как болезненное напряжение постепенно отпускает его. Он подумал, что вероятно лекарство снимающее боль, притупляет и остальные его чувства, мешает ощущать прикосновение, присутствие человека рядом, но он все еще может его слышать, значит нужно произносить больше слов.

- Давай уйдем вместе. – тихо сказал Вей Усянь. – Еще ведь довольно тепло. Покажем А-Юаню море. Зачем откладывать? Пусть и нельзя будет купаться, но оно ведь очень красивое и без этого. Можно просто смотреть.

- Конечно. – отозвался Лань Ванцзи, с трудом заставляя голос звучать ровно. – Мы обязательно отправимся к морю все вместе.

- А-Юань… - тихо вздохнул Вей Усянь. Его дыхание выравнивалось, Лань Ванцзи погладил его по голове бережно, утешающе. Ему всегда сложно было найти слова, он никогда не был в этом мастером, но иногда, если он думал о какой-нибудь музыке, приходили и они. Низкий голос негромко выводил мелодичный напев:

Гуцинь и флейта снова споют

О смехе и о тоске.

Каким бы ни был твой нрав и путь,

Я сердцем стремлюсь к тебе.

Пусть лодка наша, совсем мала,

С трудом держит нас двоих,

Я рядом с тобой, наяву и во снах,

Пожалуйста, только дыши.

Вэнь Нин возвращался к поселению скорым бегом и одним из самых коротких путей. В горах, как это нередко бывает, места не очень хорошо проходимы, заклинатели, а тем более обычные люди не прокладывают здесь троп. Лютый мертвец по многим причинам вполне мог позволить себе передвигаться более свободно, ведь он, кроме всего прочего, должен был следить за окрестностями. Однако, ощутив запах крови, он немало удивился. Это определенно не был раненный зверь или его добыча, это был человек и Вэнь Нин поспешил на запах. Его густота в конце концов стала такой, что и любой самый обычные человек его бы услышал. Вэнь Нин увидел распростертое на земле лицом вниз тело. Столько крови вокруг, что едва ли тот был еще жив. И все же он опустился на колено рядом, фигура казалась смутно знакомой, отведя спутанные пряди волос с лица, Вэнь Нин окончательно узнал его.

- Мрази. – прохрипел человек, едва Вэнь Нин коснулся его. – Его ведь просто прикончат. Как тварь.

Вэнь Нин осторожно перевернул его на спину. Он все еще пытался зажимать широкую рубленную рану на груди, и она не была единственной, он потерял много крови, но все еще цеплялся за жизнь. Вэнь Нин не мог оставить его вот так или просто смотреть, он осторожно поднял его на руки:

- Несчастливое дитя. Ты все еще жив…

С края его губ капала алая кровь, на бессильно повисшей руке не хватало мизинца. Пусть он страшно ругался, был дерзким и вспыльчивым, но Вэнь Нин с самого начала не мог воспринимать его иначе, кроме как еще только взрослеющего ребенка, лишь на один год старше А-Мина из Облачных Глубин.

- Продержись еще капельку. Я постараюсь помочь тебе.

Он прошел несколько шагов и прислушиваясь к хриплому дыханию, спросил, не особо надеясь получить ответ:

- Как твое имя?

- Чэнмэй. – все же откликнулся юноша.

- Цзюнь цзы чэн жэнь чжи мэй, бу чэн жэнь чжи э.* – произнес Вэнь Нин.

- Чушь! – резко выдохнул юноша и затих.

Вэнь Нин нес его к поселению. В душе он очень сочувствовал мальчику и не хотел, чтобы он снова прямо сейчас очутился среди тех, кто его осудил на заточение, пусть и заслуженно. Кроме того, Вэнь Нин полагал, что у Главы Лань и без того хватает забот. Он очень надеялся, что Лань Сичень и Вэнь Цин смогут спасти Вей Усяня, и не хотел отвлекать их. На самом деле он ведь и сам был целителем. Посредственным в сравнении с сестрой, но вовсе не значит, что никудышным. Было и то, в чем лютый мертвец не отдавал себе отчета – у него на руках была возможность оказать реальную помощь кому-то, а не просто ждать вестей. Ему нужно было дело, какое-то еще, кроме охраны поселения, ему нужен был кто-то рядом, не те, кто будут с сочувствием смотреть и пытаться найти слова, которые всегда недостаточны и бесполезны, ему нужен был тот, о ком он мог бы позаботиться. Вдруг получив все это прямо в руки, внезапно, он вовсе не хотел ни с кем делиться этим. Вэнь Нин уже придумал, что устроит Сюэ Чэнмэя в доме Вей Усяня, в отдалении от основного поселения, обычно пустующем, тем более, что юноша уже бывал там и возможно, в знакомой обстановке ему будет легче, и уж наверняка лучше, чем снова где-то в застенках под стражей.

- Несчастливое дитя. – снова сказал Вэнь Нин. – Ты ведь можешь быть совсем другим. Может быть, тебя ранили те же люди, что и его?…

Ответа, конечно, не последовало.

Предположение Вэнь Нина было ошибочным, хотя и близким к реальности. Дело в том, что в последние два дня события развивались таким образом, что разгневанным происходящим был далеко не только один глава Ордена Лань. Глава Не и глава Цзинь также потеряли самообладание, каждый по своим причинам. Но причины эти в итоге сходились как раз к тому юноше, который оказался в итоге на руках у лютого мертвеца. Вернувшись в Нечистую Юдоль, глава Не обнаружил, что Сюэ Ян сбежал. Вообще-то покинуть здешние застенки в одиночку было просто невозможно. А значит, у заключенного были сообщники, а в клане Не – предатели. Все это в целом, разумеется, привело в Не Минцзюэ в такую ярость, что он даже на месте никого не убил, а крутанув в руках Бася, швырнул ее в ножны и молча удалился. От такого зрелища заметная часть адептов клана почти возжелала смерти, как избавления, потому что если Глава Не никого не обругал и не прикончил за такие дела, значит небо однозначно должно рухнуть навзничь, а быть свидетелем подобного никто по своей воли конечно не желал. Самым смелым в этот момент оказался младший Не, тут же последовавший за братом и, несмотря на весь его холодный, хмуро яростный вид, рассказал ему кое-что из своих скромных наблюдений. После услышанного Не Минцзюэ обрушил на несчастный стол перед собой свой мощный кулак и испытал некоторое, пусть и краткое, облегчение. Хуайсан, хоть и вздрогнул от неожиданности, но испытал примерно то же.

- А-Яо. – процедил сквозь зубы старший Не. А младший при этом лишь потупил глаза. Все-таки ему нравилось их общение и совсем уж плохим человеком он Цзинь Гуаньяо не считал, скорее эгоистичным и хитрым в значительной мере. К их всеобщему удивлению, означенный заклинатель очень скоро явился к ним сам.

Случилось это не только по его собственной воле, но и во многом благодаря почти роковому стечению обстоятельств. Сам он не присутствовал в Нечистой Юдоли, когда происходил побег Сюэ Яна. В итоге его одновременно с отцом настигла весть о том, что Сюэ Ян за один раз сбежал по сути дважды: сначала - из Нечистой Юдоли, а после и от тех, кто помог ему сбежать. Ввиду нехватки времени и для некоторой внезапности использовались талисманы перемещения. Безоружный мальчишка каким-то образом ухитрился завладеть не только оружием, но и одним из талисманов – и скрыться. Сопровождавшие его в один голос заявляли, что он будто бы обезумел и натурально озверел. Его совершенно точно несколько раз достали мечами, но это никак не замедлило и не задержало его. И все же вероятно с такими ранами ему не выжить и где теперь искать его труп совершенно непонятно, вряд ли он даже сам отдавал себе отчет в том, куда хотел перенести себя с помощью талисмана, который к тому же должен был забрать жалкие остатки его сил. Но дело в том, что убивать мальчишку Цзинь Гуаньшань вовсе не планировал, напротив. И теперь значительная часть планов шла прахом. Опять вставала задача искать заклинателя, склонного к Темному Пути и делать это для всех незаметно. А значит снова многое откладывалось, при этом Цзинь Гуаньшань чувствовал, что силы его уже не те, и все же хотел успеть насладиться безмерной властью, помехи, опять возникающие на пути к ней, сильно его огорчали. Отослав людей, он набросился на Цзинь Гуаньяо с бранью и упреками. Сводя все к тому, что затея была его, а потому пусть сам и расхлебывает, немедленно отправляется к Главе Не и делает все возможное, чтобы снять все подозрения с Ордена Цзинь в организации побега. Цзинь Гуаньяо едва ли не впервые в жизни пришел в отчаяние. Зная характер дагэ, он хорошо понимал, чем его встретят. Тем более, что в этот раз он и правда сам вырыл себе яму, частично даже сознательно, намеренно кое о чем намекнув Хуайсану, чтобы внимательный юноша заметил след. И все же теперь все нити гнева отца и Не Минцзюэ сходились на нем, на Цзинь Гуаньяо. В моменты раздумий он сознавал, что может поплатиться за свои интриги жизнью. Но теперь, когда такая угроза стала зримой реальностью, страх и негодование всколыхнулись в его душе. И все же он действительно собирался отправиться в Не, только перед уходом он особенно «вдохновенно» сыграл для отца мелодию смятению. Близкий, как ему казалось, к полному провалу, он хотел успеть увидеть его смерть, отомстить ему за себя и мать, которых он бросил в борделе, терпеть жизнь полную страха и унижений, о которых сам даже не подозревал. Цзинь Гуаньяо очень хотел увидеть, как эти узкие лукавые безжалостные глаза остекленеют. Но желаемого эффекта не добился и был вынужден отправиться в путь к Нечистой Юдоли так. По пути он успел передумать немало, несмотря на то, что он добирался недолго, используя все тот же талисман перемещения, чтобы заметно сократить расстояние, но все же стараясь использовать его не слишком очевидно. В Нечистой Юдоли он оказался вечером того же дня, когда туда вернулся глава Не. Внутреннее напряжение стерло обычную улыбку с его лица, он едва сдерживал дрожь, но взгляд при этом был скорее холодным и суровым, чем испуганным и отчаянным. Глава Ордена еще не отдал никаких распоряжений, поэтому его пропустили беспрепятственно и проводили к Не Минцзюэ, когда он попросил об этом. Старший Не отослал прочь младшего. Тот не хотел уходить. Смешанные чувства владели им, он понимал, что проступок сангэ (Третьего брата) ужасен. Хуайсан также испытывал обиду, ведь по сути Цзинь Гуаньяо предал и его тоже. Но все же младший Не старался гнать из сознания громкие слова и яростные упреки. Он не хотел этого. Хоть и понимал, что ссора неизбежна, он все еще опасался, что она может зайти слишком далеко.

- Забирай свои новые игрушки и проваливай – в сердцах бросил дагэ.

И Хуайсан все же поднялся с места, глянул на вошедшего Цзинь Гуаньяо почти виновато и как положено поприветствовал его, назвав братом, как и обычно. Внутренне он было готов, что Старший Брат вскипит от гнева. Но тот промолчал. Когда Не Хуайсан выходил, Цзинь Гуаньяо заметил, у него в руке два веера, которых он точно не видел ранее. Рассмотреть тщательнее он не мог, лишь разглядел на одном из них кисть серо стального цвета. Не Хуайсан вышел, прошел несколько шагов, остановился, задержал дыхание и очень медленно вернулся обратно к двери. Он знал, что подслушивать – недостойно в высшей мере и просто нельзя, но в данном случае счел себя в праве сделать это.

Когда двери за Не Хуайсаном закрылись, Цзинь Гуаньяо склонился в глубоком поклоне, а выпрямившись подошел к Не Минцзюэ и положил перед ним список имен и позиций адептов в Не. Всего список насчитывал семь имен. До этого Не Минцзюэ лишь сверлил его яростным взглядом, но после того как тот положил перед ним бумагу, глухо спросил:

- Что это?

- Список тех, кто мне помогал. Эти люди в твоем клане за деньги содействуют моему Ордену. – тихо ответил Цзинь Гуаньяо.

- Ты даже не станешь пытаться скрыть? Отвертеться? Просто стоишь здесь передо мной и спокойно признаешься в предательстве?

- Разве ты еще не знаешь, что я это сделал? – также тихо спросил Цзинь Гуаньяо. – Хуайсан ведь наверняка рассказал тебе, и ты понял.

Не Минцзюэ побагровел, потом побледнел, даже губы задрожали.

- Ты…- проронил он, не зная, что сказать, не находя слов, в его видение мира все это просто не помещалось.

- Я хотел, чтобы он догадался, дагэ. – кивнул Цзинь Гуаньяо.

- Не смей больше звать так! – задохнулся Не Минцзюэ.

- Прошу, не горячись. – склонив голову попросил Цзинь Гуаньяо. – Просто убей меня, если считаешь это справедливым и верным. Убей – и покончим с этим. Какой прок в словах?

Секунду Не Минцзюэ смотрел на него ошеломленно, а после усмехнулся холодно и резко:

- Убить? Нет, даже не надейся на это, не стану. Так просто ты в этот раз не сбежишь.

Цзинь Гуаньяо невольно вздрогнул.

- Этот список – он помахал бумагой в воздухе. – твоя очередная уловка?

- Нет. – покачал головой Цзинь Гуаньяо. – Нет. Я могу доказать.

- Значит, докажешь. – отрезал Не Минцзюэ.

- Я ведь говорил тебе раньше, что в твоем клане есть верные Цзинь люди. – напомнил Цзинь Гуаньяо.

- Ты говорил, что не знаешь, кто это. – прорычал глава Не.

- Тогда я и правда не знал. – подтвердил Цзинь Гуаньяо.

- Но ты узнал не вчера и все же провернул это дело! – столу перед Не Минцзюэ достался еще один удар.

- Да, все это так, дагэ… Прости.

- Простить? – взревел глава Не.

- Нет. Не надо. Я понимаю. Я попросил прощение лишь за то, что случайно снова назвал тебя братом. – тихо проговорил Цзинь Гуаньяо.

- Я больше никогда не хочу тебя видеть. – неожиданно глухо и холодно произнес Не Минцзюэ.

- Брат…Прости. Позволь мне тогда… Позволь я сыграю для тебя в последний раз?

- Я более чем достаточно наслушался твоих песен. Просто уйди. Скройся с глаз. – по-прежнему холодно сказал глава Не.

- Хорошо. Хорошо. Я уйду. – Цзинь Гуаньяо поклонился и смог посмотреть на Старшего брата лишь мельком. От понимания, что он упустил свой единственный шанс перехватило дыхание. Он быстро повернулся спиной и зашагал прочь. Одинокая слеза быстро сбежала по щеке к шее. Некого было винить кроме самого себя. Он действительно мог бы сдать тех людей раньше, порвать с Цзинь, вернуться в Не, забыть все амбиции, идеи и мечты хотя бы частично реализовать их. Роль помощника казалась ему незначительной и мелкой. Казалось, тогда из них троих он всегда был бы самым последним, невзрачным, заслуживающим лишь снисхождения. Только теперь он своими глазами увидел, что значит предать едва зародившееся доверие. Только теперь он вспомнил, что был рад, наблюдая, как песнь очищения работает. Только теперь он почувствовал, что всего этого больше нет и никогда больше не случится. В третий раз Не Минцзюэ уже ни за что не поверит ему. Потому что…потому что в этот раз винить и правда больше некого. Никто его не заставлял.

Он не заметил, как вышел и уже шагал по улице, когда его несколько раз окликнул Не Хуайсан:

- Сангэ! Сангэ, что с тобой?

- Ничего. – покачал головой Цзинь Гуаньяо, но сам же услышал, насколько чужим прозвучал голос.

- Постой же! – Хуайсан потянул его за руку и Цзинь Гуаньяо повернувшись порывисто обнял его:

- Я не хотел. Не понимал, что делаю. – горячо прошептал он, крепко зажмурив глаза.

- Ты же знаешь, дагэ очень вспыльчив, он отойдет. Все наладится. – попробовал утешить его младший Не.

- Не наладится. – горько и тихо произнес Цзинь Гуаньяо, отстраняясь. – Но хотя бы ты, Не Хуайсан, прости меня, ладно? Прости за все.

- Что ты, сангэ, ты будто прощаешься? – взволнованно проговорил Не Хуайсан.

Цзинь Гуаньяо отнял у него руку и решительно двинулся дальше. Младший Не чувствовал, что следовать за ним не стоит и все же прокричал ему вслед:

- Сангэ, пожалуйста, помни, я все равно непременно буду ждать тебя здесь.

- Глупый мальчишка. – прозвучало за его спиной и Не Хуайсан обернувшись увидел старшего брата. – Я ведь отослал тебя. Ты не в силах выполнить даже самый простой приказ. Никакой дисциплины.

Не Хуайсан смотрел во все глаза и никак не мог понять, что видит. Брат отчитывал его, но первые несколько мгновений смотрел мимо, а голос все время звучал неожиданно мягко, совсем без резких давно привычных ноток. Когда приблизившись, старший брат коротким жестом обнял его за плечи и привлек к себе, Не Хуайсан помедлил пару мгновений и сомкнул руки у него за спиной, прижавшись сильнее. Ему показалось, что именно этого он ждал от Старшего брата всю свою жизнь, в замешательстве он вовсе не мог понять, как так вышло, что вдруг дождался. Но это и не имело для него особенного значения, слова прозвучали сами собой:

- Ты – самый сильный и самый лучший на всем этом свете, дагэ.

День снова угасал, переходя в ночь. За это время часть людей из поселения Вэнь переправили в Облачные Глубины, как и обещал Лань Сичень Вэнь Нину. Ровно таким же предложением встретил племянника Лань Цижень, тот лишь согласно кивнул. Они сказали друг другу всего несколько слов, а Первый Нефрит поймал себя на мысли, что невольно подозревает дядю, помня его отношение к Вей Ину и довольно четко уже понимая, что все произошедшее было направленно именно против него. Лично он и никто больше был целью этой атаки. Адептов Лань и поселение Вэнь нападавшие не тронули. С одной стороны, это было хорошо, с другой – Лань Сичень ощутил, что все это злило его лишь сильнее. Никто не мог предположить, что заклинателя, пусть и темного, расстреляют ночью из луков, как тварь на Ночной Охоте. Даже хуже, чем тварь… Лань Сичень помнил, что Вей Ин один раз уже пострадал здесь, когда Цзинь Гуаньяо напал на него, проникнув также среди ночи в Библиотеку Облачных Глубин. По счастью конфликт не имел тогда необратимых последствий и был разрешен. Сейчас же Лань Сичень вспомнил еще и о том, как Вей Усянь вел себя здесь. Первое время он был осторожен, но это давно прошло. Кажется, все пространство между Цаи Обителью и поселением Вэнь, а может и весь Гусу, он быстро принялся считать своим домом. Не носил при себе ни то что меча, но даже и своей флейты, отдавая ее, как игрушку, ребенку. Он вел себя привычно легко и беспечно. Все это должно было выглядеть нелепо. Но сейчас Лань Сичень чувствовал себя так, будто лично он сильно подвел его, обманул его ожидания и доверие. Сам Вей Усянь конечно ни за что не стал бы думать о подобном и уж тем более выговаривать главе Лань это, но Лань Сичень сейчас прекрасно справлялся сам. «Кто посмел сотворить все это?» - раз за разом повторял он про себя. Узнать оказалось не так уж и трудно, страх сделал свое дело и пригнанные Вэнь Нином люди довольно быстро признались, что принадлежат к Ордену Цзинь. Не тратя время на дальнейшие разговоры с исполнителями, Лань Сичень решил, что дальнейшее будет обсуждать уже непосредственно с главой означенного Ордена, однако перед этим он должен был осмотреть Вей Усяня и показать Вэнь Цин место, где находился он и Лань Ванцзи.

Лань Сичень отправился туда, где разместили людей из поселения. У бабушки Вэнь были покрасневшие и припухшие глаза, он сразу заметил это. Он понимал, что скрыть ото всех не удастся. Также он понимал и желание не удерживать близких в стороне от правды, пусть и горькой. Вэнь Цин рассказала бабушке, почему ей придется нередко отлучаться. А-Юань же знал только то, что сообщили всем – ночью кто-то попытался пробраться в пещеру Фумо и Лань Ванцзи с Вей Усянем отправились расследовать это дело. На такое конечно никто не возьмет маленького ребенка и А-Юань, поклонившись, как положено главе Ордена, снова забрался в свой угол и мрачно насупился, сжимая в руке маленького деревянного крольчонка. Без лишних объяснений и слов, Лань Сичень и Вэнь Цин вышли. Еще не зная, что увидит, Вэнь Цин ощущала непонятный ей самой страх. Они шли молча, Лань Сичень лишь указывал, как правильно выбрать направление, ведь в следующий раз ей придется идти одной. Она старалась сосредоточиться и запомнить, но исподволь все думала. Ей казалось, она боялась чего-то подобного долгое время, то четче осознавая, то заталкивая поглубже лишние мысли и лишь не так давно она подумала, что может все будет в порядке. Она чуть тряхнула головой, стараясь удержать ненужные сейчас слезы, некстати щипало глаза. Оказавшись на месте, она поняла, что ее волнение было вполне обоснованным. Она очень старалась не показать того, что увидела и подумала. Пока Лань Сичень в нескольких словах пересказал брату основные новости, Вэнь Цин потихоньку наблюдала за ними. Младший из двух Нефритов был холодным и отстраненным, даже на родного брата он смотрел, казалось, с долей сурового отчуждения, в светлых льдистых глазах не отражалось ни капли тепла. Лишь позже, вечером, когда пришла перевязать Вей Усяня, Вэнь Цин поняла многие из причин такого поведения Лань Ванцзи. Подходя к дому, она немного боялась. Лань Сичень рассказал ей, что брат отдает Вей Усяню свои духовные силы, стараясь помочь ему выдержать и справиться с ранами. Он хотел попросить ее присмотреть за ним, но понял, что нечестно просить ее о том, с чем он и сам не в силах был совладать. Если Лань Ванцзи принимал какое-либо решение, он упрямо следовал ему, молча и до конца. Вэнь Цин боялась его холодного взгляда, но в этот раз он почти не смотрел на нее. Ей было сложно говорить с ним, но все же она справилась. А когда он просто стал выполнять то, о чем она просила и коротко отвечать на вопросы, она и вовсе почти успокоилась, по крайней мере почувствовала себя более привычно. Задерживаться на долго она не могла и, покончив с перевязкой, и напомнив еще раз, как следует давать лекарства, она собиралась уходить, когда он остановил ее:

- Госпожа Вэнь, вы позволите пару вопросов?

Она обернулась к нему. Он поднялся, бережно подложив под голову Вей Усяню валик и поправив одеяло, Лань Ванцзи отошел в сторону, а Вэнь Цин с замирающим сердцем последовала за ним.

- Тоже считаете, что он умирает? – прямо спросил Второй Нефрит Лань.

От столь откровенных слов у Вэнь Цин перехватило дыхание и все же она постаралась говорить ровно:

- У него все еще есть шансы поправиться.

- Я спросил не для того, чтобы получить утешение. – произнес Лань Ванцзи. – Каковы на самом деле его шансы?

- Шансов мало. Но они есть. – чуть упрямо повторила Вэнь Цин.

- Может быть тогда вы согласитесь повторить то, что однажды уже сделали?

Вэнь Цин вздрогнула.

- Я верно понимаю, с золотым ядром и возможностью копить светлую энергию в даньтяне, оправиться от ран, даже таких, как у него, - скорее вопрос времени?

- Да, но…- начала Вэнь Цин, однако договорить не успела.

- Пересадите ему мое. Несмотря на то, что я трачу сейчас, в нем останется еще довольно много сил, который он совершенно точно в состоянии принимать.

- Что вы?! – приглушенно ахнула Вэнь Цин. – Ханьгуан Цзюнь, вам нельзя поступать так.

Она понимала, что ни за что не сможет сделать этого. Лань Ванцзи не только был одним из самых сильных заклинателей, он был еще и младшим братом ее будущего мужа. Был и еще один момент, который она использовала, чтобы переубедить его. Его взгляд стал, кажется, ощутимо ледяным, но Вэнь Цин старательно проговорила:

- Никто кроме вас не может поддерживать его с помощью духовных сил. Он все еще жив и держится во многом лишь благодаря вам. Операция – это еще одно ранение. Он не перенесет этого без вас.

- Глава Цзян тоже был простым человеком, когда принял его золотое ядро. И тоже был ранен после захвата Пристани. – упрямо произнес Лань Ванцзи.

- Он успел почти полностью отправиться от ранений. Не находился между жизнью и смертью. – возразила Вэнь Цин.

Лань Ванцзи на мгновение закрыл глаза, а когда открыл, Вэнь Цин заметила, как в них мелькнула горечь отчаяния. Ей тут же захотелось тронуть его за плечо, поддержать. Но не зная, как он отнесется к этому, она сдержалась, а вместо этого произнесла.

- Мы можем. Можем попробовать. С вашей поддержкой у него неплохие шансы выдержать операцию и, если все пройдет успешно, он сможет справиться.

Он смотрел на нее пристально, как будто все еще ожидаю чего-то:

- Я обязательно найду того, кто согласится…сегодня же начну искать. Кто-нибудь наверняка найдется, ведь он столько сделал для нас. - пообещала она и замолчала, опустив взгляд.

- Если я ошибаюсь и это не поможет или сделает хуже, нет нужды делить со мной ответственность. – произнес Лань Ванцзи. – Можете сказать брату, что я заставил вас. Это неважно. Все будет неважным, если я не смогу спасти ему жизнь. – с этими словами он отвернулся от нее, собираясь вернуться обратно.

- Ханьгуан Цзюнь, - все-такипозвала Вэнь Цин. – вам тоже необходим отдых.

- Я не устал. – отозвался Лань Ванцзи. – Меньше слов.

Комментарий к Глава 51. Дни гнева.

*(子曰)：“君子成人之美，不成人之恶；(小人反是)。”

(Конфуций говорил:) “Благородный муж помогает ближнему, делая добро, не совершает злых поступков, (а низкие люди наоборот”).

То, что в скобках - Вэнь Нин не произносит вслух, но само изречение весьма известно. Есть версия, что именно с этой пословицей связано имя Сюэ Яна, данное ему при рождении – Чэнмэй.

========== Глава 52. Несдержанность и страдание. ==========

***

Лань Сичень не стал медлить и отправился в Ланьлин сразу же. Не взирая на то, что в Башне Кои он, его люди и часть пленных, которых он также взял с собой, окажутся лишь вечером, довольно поздним, что не очень-то вежливо, он все равно пускается в путь, полагая, что ситуация достаточно серьезная, чтобы забыть о приличиях. Вспоминая все прошлые события, глава Лань недоумевает, неужели глава Цзинь все же решился на столь открытые действия. Ведь как бы то ни было – обстрел, в котором пострадал Вей Усянь, это также и нападение на Орден Лань, почти прямое объявление войны. Пошел бы глава Цзинь на подобное в одиночку? Богатый цветущий Орден за год набрал множество новых адептов. Из всех великих Орденов - Цзинь сейчас был самым востребованным и многочисленным. И все же по уровню мастерства мало кто из их заклинателей мог бы сразиться на равных с адептами Лань, их учениками и воспитанниками. Цзинь Гуаньшань довольно пожил и достаточно хитер, чтобы вдруг позволить себе не считаться с этим. Могло ли быть, что он собрал некоторое число союзников против Лань? Одолеть ведь можно и числом. А благодаря деньгам к Цзинь охотно примыкали и малые кланы. Рассчитывал ли Цзинь Гуаньшань, что, понимая все это, Лань Сичень не станет раздувать конфликт? Орден Лань всегда старался мирно разрешать споры, призывал избирать сдержанные меры наказания преступникам. Лань Сичень всегда был согласен с подобной политикой. Но это вовсе не означало, что на него можно было вот так вероломно нападать. И все же он помнил пожар в Облачных Глубинах, совсем недавно отгремевшую войну. Затевать сейчас новую? Снова оборвутся чьи-то жизни? Снова прольется кровь? Мир не может жить без стычек и распрей? Так и не приняв для себя окончательного решения, Лань Сичень подумал про себя, что для начала просто постарается изложить факты и потребовать объяснений. А далее развитие ситуации подскажет, как ему следует поступать и что делать после. И все же, стоило ему подумать об этом нападении, как он в очередной раз осознавал, что лишь благодаря случайности, Вей Усянь не погиб тогда на месте. Все это в целом было так недостойно, неблагородно, просто нечестно, что Лань Сиченя буквально душили приступы гнева. Он никогда не был порывистым, часто напротив сдерживал других, мог многому найти оправдание. Многому, но все же не этому. Стража на входе в резиденцию Ордена Цзинь, отметив неожиданно суровый вид Главы Лань, не посмела задержать его и тех, кто шел вместе с ним. Однако с охраной Благоуханного Дворца дело обстояло иначе, тем более что Лань Сичень привел с собой довольно много людей, часть из них пленные, некоторых из которых адепты Цзинь уже успели признать за своих. Все это выглядело отнюдь не безобидно, а глава Ордена Цзинь при этом не спешил давать разрешение на аудиенцию, ссылаясь на поздний час. Лань Сичень шагнул на широкую лестницу подъема к Благоуханному дворцу. Стражники Цзинь положили руки на мечи. Адепты Лань сделали тоже. Лань Сичень, если бы не был столь разгневан, ни за что не поступил бы так, ведь он подвергал опасности и себя и своих людей. Но в его сердце адепты Цзинь уже почти стали его врагами, и он хотел во что бы то ни стало именно сейчас пройти туда, куда намеревался проследовать. По счастью Цзинь Гуаньшань согласился его принять, но с условием, что тот единственный из своего клана, кто может войти. Взмахом меча Лань Сичень отсек от вереницы связанных пленных первую пару и почти волоком потащил их с собой. Многие здесь видели его далеко не впервые и никогда прежде он не позволял себе подобных действий. Мечи стражи выдвинулись из ножен на четверть, люди застыли в замешательстве, не зная, что стоили бы предпринять. Тот, кто передал ответ Главы провожал к нему Лань Сиченя почти бегом. Пленные, которых он тащил, то и дело спотыкались и падали, но поспешно вставали, не решаясь даже охнуть. Открыв перед ним двери сопровождающий спешно посторонился и Лань Сичень не сбавляя скорости вошел в зал. При виде него Цзинь Гуаньшань вздрогнул, но тут же скрыл страх возмущением:

- Глава Ордена Лань, кого это вы привели сюда? Объяснитесь же, что в конце концов происходит?

Глава Цзинь небрежно восседал в кресле на небольшом возвышении, Лань Сичень остановился напротив, рывком он заставил пленных упасть на колени:

- Что происходит? – повторил он прозвучавший вопрос. – Верите ли, я тоже очень бы хотел знать это. – его голос был глух от сдерживаемого гнева и звучал жестко. – Эти люди минувшей ночью пробрались под стены Облачных Глубин и произвели обстрел. Также была подожжена и до сих горит пещера Фумо. Они заявляют, что являются адептами клана Цзинь.

- И вы поверили на слово? – чуть дрогнувшим голосом спросил Цзинь Гуаньшань. – После стольких лет добрососедства? – глава Цзинь действительно через третьи руки организовал вылазку к Пещере Фумо, но вовсе не планировал громких и грубых действий. Сознаться в этом означало бы сознаться по сути во всем и, разумеется, глава Цзинь вовсе не собирался сознаваться.

- Значит…- проронил Лань Сичень. – Эти люди солгали, они не принадлежат к клану Цзинь?

За его спиной в зал тихо вошел Цзинь Гуаньяо. Его конечно же привлек переполох у Благоуханного Дворца, и он поспешил сюда, узнав, что Глава Лань будто бы в гневе и очень не сдержан. Это было крайне невероятно. В страхе стража Благоуханного Дворца обнажила мечи, направив их в сторону оставшихся перед ними адептов Лань. Цзинь Гуаньяо распорядился немедленно прекратить это. И только когда оружие вернулось в ножны, он отправился разбираться в чем дело.

Взгляд отца, которым он встретил никогда не любимого им сына, на мгновение наполнился чистым отчаянием. Чуть замешкавшись Цзинь Гуаньшань все же ответил при этом Лань Сиченю:

- Глава Ордена Лань, пожалуйста, поймите, я ведь не могу помнить и знать всех адептов моего ордена в лицо. Что вы хотите, чтобы я ответил вам? – понимая, что он выдает свой страх глава Цзинь продолжил резче – По крайней мере я бы ни за что не отдал приказа напасть на вашу Обитель. Раз они сделали это, значит, не имеют отношения к моему клану.

- Отлично. – коротко кивнул Лань Сичень.

Услышав его голос, Цзинь Гуаньяо невольно замер на середине шага. Лунное свечение возникло так внезапно и быстро, что в первый миг было невозможно понять, что произошло. Два бездыханных тела еще не начали падать на пол, а Шуо Юэ уже снова был в ножнах.

- Лань Сичень! – воскликнул Цзинь Гуаньшань, вскакивая на ноги. – Что ты позволяешь себе!? В моем доме?! Без разбирательств! Убиваешь моих людей!

- Так люди все-таки ваши? – переспросил Лань Сичень. – Среди моих адептов есть пострадавшие. Я считаю себя в праве забрать пару жизней за них.

- Ты! – Цзинь Гуаньшаня заметно трясло от страха и ярости. Он сделал шаг вперед и, оступившись, упал. Скатившись по ступеням, он остался лежать у ног Лань Сиченя.

- Отец! – воскликнул Цзинь Гуаньяо и наконец выйдя из оцепенения, бросился к нему. Он перевернул его на спину. Из всех цицяо Цзинь Гуаньшаня текла кровь, обильно, не просто капала. Цзинь Гуаньяо обернулся к Лань Сиченю:

- Эргэ, прошу тебя, смири свое сердце. Помоги ему!

Конечно, призвание есть призвание и целитель всегда остается целителем. Лань Сичень опустился на колено, тронул пульс, вытряхнул из рукава несколько мешочков с пилюлями и травами, которые всегда носил с собой.

- А-Яо, ты ничего не хочешь рассказать мне? – Первый Нефрит Лань все еще помнил о стычке между Цзинь Гуаньяо и Вей Усянем. Сам же Цзинь Гуаньяо подумал, что Лань Сичень мог догадаться о том, что привело Цзинь Гуаньшаня к потере сознания и столь обильному и внезапному кровотечению из всех цицяо. Конечно Второй Брат прекрасно знал о его способности запомнить рукопись с одного взгляда, и он мог отлично понимать, что нотные записи из книг Дун Ина крепко хранились в памяти Цзинь Гуаньяо, он вполне мог использовать их.

- Брат! О чем ты говоришь? Я не понимаю тебя… - запинаясь проговорил Цзинь Гуаньяо, глядя на названного брата умоляюще жалобно. С ужасом он подумал, что если тот поймет, догадается, то вероятно тоже станет презирать и ненавидеть его, ничуть не меньше чем дагэ. Цзинь Гуаньяо вовсе не хотел потерять их обоих разом. Он побледнел от волнения. Лань Сичень же подумал, что Третий Брат переживает из-за состояния своего отца, он пояснил, отвечая на его вопрос:

- А-Яо, я знаю, что он угрожал тебе, обещал забрать твою жизнь. И если ты решил сыграть на опережение… Хотя бы найди в себе силы признаться сейчас.

- Что?! – выдохнул Цзинь Гуаньяо. Он абсолютно точно знал, что отец никогда не угрожал ему расправой, тем более прилюдно. Если он и вынашивал такие планы, то тщательно скрывал их и уж тем более не стал бы делиться подобным с главой другого клана, а значит речь шла не об отце. – Брат, расскажи мне, пожалуйста, что у тебя случилось? Я правда совсем-совсем ничего не могу сейчас понять. Почему ты пришел так внезапно? Почему убил тех людей? О чем ты говорил с отцом?

Лань Сичень поверил в искренность его недоумения.

- Ладно. Сначала позаботимся о нем. Поговорить сможем чуть позже.

Цзинь Гуаньяо позвал людей, вызвали еще лекарей, главу Ордена Цзинь перенесли в его личные покои. Пока Лань Сичень находился подле Цзинь Гуаньшаня, Цзинь Гуаньяо забрал пленных, приведенных адептами Лань и отправил их в подземелье Башни. Лань Сичень позволил ему сделать это, чтобы избежать случайной стычки между адептами Цзинь и Лань. Адептов Лань разместили на ночлег, стража Благоуханного Дворца вернулась на свои посты. Было уже за полночь, когда Цзинь Гуаньяо и Лань Сичень встретились снова, на этот раз в комнате Цзинь Гуаньяо. Лань Сичень рассказал ему о покушении на Вей Усяня. Цзинь Гуаньяо нервно сглотнул, он хорошо помнил обещание Основателя Темного Пути явиться после смерти лютым призраком по его душу. И кто их знает эти обещания, может быть для их исполнения и вовсе неважно, кто именно убьет потом заклинателя, если его дух нацелен мстить конкретному человеку, то может ему-то в итоге он и станет мстить. На долю мгновения Цзинь Гуаньяо подумал, что кто-то решил подобным образом расправиться за одно и с ним. Но все же такой ход был бы уж слишком изощренным.

- Я действительно ничего не знаю об этом…- тихо проговорил он, особенно досадуя на то, что это было правдой. Не потому, что он хотел бы участвовать в этом деле. Но сам факт того, что без его ведома происходило подобное, крайне удручал его. Раньше по крайней мере все темные делишки отца были ему известны. – Нужно сказать Цзысюаню о том, что произошло.

- Что? – вскинул брови Лань Сичень.

- Он все равно узнает. Это вопрос времени. И очень недолгого. Эргэ, ты привел пленных, двоих из них убил, требовал аудиенции у отца в поздний час, теперь он без сознания. А когда придет в себя, скорее всего вспомнит все это. Тебе не кажется, что будет лучше, если Цзысюань узнает все от нас?

- Но его супруга. Яньли. Она ведь… Ей нельзя знать. – говоря о ней Лань Сичень смягчился, голос наполнился искренней горечью и состраданием.

- Все настолько серьезно? В самом деле? – переспросил Цзинь Гуаньяо, уловив настроение названного брата.

- Я не знаю, застану ли его в живых, когда вернусь… - тихо сказал Лань Сичень.

- Неужели ничего нельзя сделать? – невольно вырвался вопрос и Цзинь Гуаньяо поспешил продолжил. – Прости, я понимаю, ты делаешь все. И понимаю теперь, почему ты действовал здесь так… Но Цзысюань тогда тем более должен знать. С тем что и когда сообщить своей супруге, он разберется прекрасно и сам. А еще… - он замолчал, задумавшись.

- Что еще? – переспросил Лань Сичень.

Цзинь Гуаньяо поднялся и собрался выйти:

- Я, кажется, знаю, кого можно спросить.

- Куда ты? Глубокая ночь. – напомнил Лань Сичень.

- Это неважно. Пожалуйста, подожди меня.

Цзинь Гуаньяо вышел и двинулся по тихим сумрачным переходам дворца. Он вспомнил о своем младшем брате, который недавно появился и оказался весьма незаурядной личностью. Первое время Цзинь Гуаньяо не замечал его от обиды на отца. Но юноша то и дело попадался ему на глаза. Со временем их случайные встречи участились и Цзинь Гуаньяо понял, что это не просто так. Скрепя сердце, он решился поговорить с молодым человеком. Тот оказался прям и прост и совершенно не стал скрывать причин, по которым старался познакомиться с Цзинь Гуаньяо поближе. «Я хочу тебя в свою коллекцию, брат» - честно признался он. А когда получил в ответ, что это совершенно невозможно, то удалился. Почти сразу Цзинь Гуаньяо подумал, что напрасно столь резко обошелся с юношей, ведь можно было играть куда тоньше и оказаться в курсе его дел, если они конечно были. Просто мысль о связи с мужчиной в таком смысле на столько претила Цзинь Гуаньяо, что он просто не мог отреагировать иначе. После же Мо Сюаньюй лишь вежливо приветствовал его, если вдруг случайно попадался на глаза, случалось это крайне редко. Сейчас же Цзинь Гуаньяо подумал, что отец в своих планах, если конечно это были его планы, в чем сомнений особых не было, вполне мог использовать именно этого с виду простоватого неотесанного наглеца. Ведь вся эта внешность и роль лишь слуги в золотом доме могли быть исключительно обманкой для отвода чужого внимания и глаз. Ни капли не церемонясь, Цзинь Гуаньяо за шкирку вытряхнул Мо Сюаньюя прямо из постели. Навыки заклинателя и духовные силы делали его куда сильнее оказавшегося перед ним на полу юнца. Тот если и был одарен некой склонностью к совершенствованию, то все равно не имел еще даже золотого ядра. Не сказать при этом, чтобы их общий отец как-то заботился этим. В душе Цзинь Гуаньяо злорадствовал, но вслух бросил лишь:

- Одевайся. Немедленно.

Прежде Мо Сюаньюю нередко доставались побои и тумаки. Он еще не забыл и потому быстро принялся выполнять, что приказано. Разницу между господином и слугой он понимал хорошо и все же рискнул спросить:

- Что же такое случилось, брат?

- Хочу выпить с тобой чаю. – холодно усмехнулся Цзинь Гуаньяо и у Мо Сюаньюя напрочь отпала охота задавать вопросы. Едва он оделся, Цзинь Гуаньяо тут же снова схватил его за ворот и поволок с собой. Мо Сюаньюй схватился за отворот одежд, который ощутимо давил ему на горло, но не посмел возражать. Добравшись до своей комнаты, Цзинь Гуаньяо открыл двери все еще не ослабляя хватки на одежде Мо Сюаньюя.

- Кто это? – вопрос прозвучал холодно и чуть недоуменно. Лань Сичень успел различить одежды местной прислуги на том, кого притащил Цзинь Гуаньяо. Сделав несколько шагов, юноша даже толком не успел ощутить себя наконец отпущенным, сильный толчок в спину заставил его упасть на колени. Он видел перед собой белые одежды, изящные белые сапоги, - очень похожие на траурное одеяние, но крой и вышивка делали все невероятно красивым. Раньше Мо Сюаньюй еще не видел заклинателей других великих кланов и никогда не встречался адептами клана Лань. Едва смея смотреть на эти ослепительные одежды, юноша почти невольно подумал, что брат проводит ночь с весьма изыскано одетым мужчиной. Он тут же отругал себя за эту мысль, но все же не мог запретить своему сердцу оценить то, на что смотрели его глаза.

- Это мой брат. – все с той же усмешкой бросил Цзинь Гуаньяо.

- Брат? – переспросил Лань Сичень мягче.

- Угу. – не сдержал презрения Цзинь Гуаньяо. – Еще один.

Лань Сичень понял, что он имел ввиду и посмотрел на юношу, который все еще стоял на коленях.

- Сейчас же рассказывай, какие приказы получал от отца! – резко бросил Цзинь Гуаньяо – И не смей солгать мне!

Мо Сюаньюй молчал. Он неплохо разбирался в интонациях и хорошо уловил едва скрываемую ненависть в голосе брата.

- А-Яо, зачем ты так с ним? – голос прозвучал мягко и с сожаление, не с укором даже. Мо Сюаньюй увидел направленное к нему движение руки, тонкое запястье за которым тянулась ткань широкого рукава. «Он, что, собирается прикоснуться ко мне?» - потрясенно подумал юноша и вздрогнул, ощутив, как ладонь легко легла на его плечо.

- Как твое имя?

- Мо Сюаньюй. – запинаясь ответил он.

Цзинь Гуаньяо наблюдал за происходящим, широко распахнув глаза. «Эргэ действительно с участием отнесся к этому оборванцу?» Только что Лань Сичень лишил жизни двух человек и все же вот это тепло, мягкая улыбка, ободряющие жесты, которые Цзинь Гуаньяо нередко ощущал на себе, доставались теперь и этому никчемному созданию тоже.

Лань Сичень бросил на Цзинь Гуаньяо короткий взгляд и чуть покачал головой. Тот понял, что это был упрек за грубое обращение с человеком. Молча снеся его, Цзинь Гуаньяо не сводил взгляда с эргэ.

- Посмотри на меня. – попросил Лань Сичень.

Мо Сюаньюй попробовал сделать это, но слишком впечатленный происходящим, не смог.

- Простите, молодой господин. Если я виноват, лучше просто накажите меня.

Лань Сичень чувствовал, как под его прикосновением юноша вздрагивает от волнения и, вероятно, страха, он убрал руку.

- Разве ты в чем-нибудь виноват? Я просто попросил тебя поднять взгляд.

Собравшись с духом, Мо Сюаньюй сделал это и снова замер. Он никогда в жизни не видел таких прекрасных людей. Он понял, что готов сделать все, что угодно, лишь бы увидеть его еще раз, хоть когда-нибудь. Он еще не знал, что на самом деле это не так уж и сложно. По крайней мере было раньше. Некоторое время назад Глава Лань частенько бывал в Башне Кои.

Лань Сичень также на мгновение замер, встретив взгляд серых глаз, распахнутых широко. Сходство черт вовсе не было близким, но Лань Сичень почти не переставал думать о Вей Усяне все это время, и потому некоторая, пусть и весьма отдаленная, общность внешности не ускользнула от него. Как целитель он видел немало страданий и все же это задело его как-то особенно: пронзенное стрелами тело, его попытки двинуться, говорить. Отогнав лишние сейчас воспоминания, Лань Сичень сказал:

- Меня зовут Лань Сичень. Я возглавляю клан Гусу Лань. Расскажи мне, пожалуйста, какие распоряжения ты получал от главы Ордена Цзинь в последнее время?

Мо Сюаньюй спешно поднялся и старательно поклонился. На этот раз Лань Сичень не стал его останавливать.

- Я – всего лишь слуга, глава Ордена Лань. И недавно здесь. Выполняю небольшую работу, приношу, что прикажут, иногда передаю небольшие сообщения.

Лань Сичень оценил ответ. Юноша был достаточно умен, чтобы не раскрывать сразу подробностей адепту другого ордена, независимо от того, глава он или нет.

- На резиденцию моего Ордена прошлой ночью было совершено нападение. Есть пострадавшие. Я хочу разобраться, кто это сделал. Ты можешь помочь мне. – честно разъяснил Лань Сичень.

- Я – всего лишь слуга, глава Ордена Лань. – тихо повторил Мо Сюаньюй, не решаясь даже выпрямиться перед ним.

- К кому тебя чаще отправляли передать сообщение? – спросил Лань Сичень.

- К разным адептам Ордена. Иногда к молодым господам. Всех имен я не знаю.

- Как же ты находил их?

- Мне указывали место и описывали внешность человека, который должен прийти туда.

- О чем были сообщения?

- Чаще о встречах с Главой. Иногда о небольших мероприятиях или выходе в город. Изредка – об охоте.

- Ночной охоте? – переспросил Лань Сичень.

- Чаще говорили просто «охота», глава Ордена Лань.

- Где? На кого?

- По слухам какая-то нечисть проснулась в пещере в горах. Собирались проверить. И усмирить.

Лань Сичень быстро посмотрел на Цзинь Гуаньяо. Гроты не были редкостью, нечисть в них – тоже. Усмирение – один из методов сдерживания, то же вполне расхожий, ничего особенного. Но все это также могло быть намеком на пещеру Фумо, Усмирения демонов, в которой работал, а иногда и просто жил Вей Усянь. Цзинь Гуаньяо едва заметно кивнул в ответ.

- Кому ты передавал сообщения об охоте? – спросил Лань Сичень Мо Сюаньюя.

- Молодому господину. Имени я не знаю, глава Ордена Лань. – юноша вздохнул и добавил робко. – Но я могу нарисовать его, если это поможет.

- Нарисовать? – переспросил Цзинь Гуаньяо. – Ты хоть держал когда-нибудь в руках бумагу и кисть?

- Пусть попробует. – мягко произнес Лань Сичень. – Не ругай его, он ведь ничего плохого не сделал.

Цзинь Гуаньяо проглотил вставшие поперек горла слова и принес бумагу, чернила и кисть.

- Что ж, рисуй, как умеешь. Мы после оценим результат твоих трудов.

Мо Сюаньюй устроился за столиком. Облокотившись на локоть, он не держал спины ровно. Неудивительно, ведь никто не обучал его этому. Однако кисть он держал вполне уверенно, хотя тоже неправильно. Движения его также были не очень четкими, он не владел никакой техникой. Некоторое время Цзинь Гуаньяо и Лань Сичень молча наблюдали за ним. Оба издалека, но юноша без труда ощущал, что они вместе на него смотрят. Ему хотелось помочь красивому мужчине, главе Ордена в белом, ведь он был к тому же мягким и добрым, совсем не как его брат, также присутствующий здесь. Мо Сюаньюй очень старался. И завершая работу, пояснил:

- Молодой господин часто говорит и ходит, прижав ладонь к груди, чуть гладя, будто растирая. Раз у отворота его одежд я мельком увидел багровое пятно с темным краем. Подумал, может быть свежий шрам, если он из охотников. На охоте ведь любой может пострадать.

- Пострадать может любой, это так. – подтвердил Лань Сичень чуть кивнув. – Ты очень внимательный. – похвалил он юношу.

Видя, что он убрал руки от бумаги, Цзинь Гуаньяо подошел ближе, чтобы посмотреть. Он не надеялся увидеть что-то стоящее, но взяв рисунок в руки чуть не ахнул, но не стал ничего говорить. Раз мальчишка не знал имени, ему лучше не знать его и дальше. Он передал рисунок Лань Сиченю. Тот также немедленно узнал изображенного на нем двоюродного брата Цзинь Цзысюаня – Цзинь Цзысюня. Он прикрыл глаза. С его стычки на Байфен с Вей Усянем прошло больше года. Мог ли он все это время ждать случая? Или у него была другая причина? Лань Сичень открыл глаза и посмотрел на Цзинь Гуаньяо, потом перевел взгляд на Мо Сюаньюя и произнес:

- Спасибо тебе.

- Вы смогли разобраться? – Мо Сюаньюй улыбнулся, радуясь, что смог помочь. Он ведь не знал деталей, ни, кто пострадал и на сколько, ни о тех, что уже расплатился жизнями.

- Я кое-что понял. – кивнул Лань Сичень. – Но все это нужно будет еще проверить и доказать.

- М. – кивнул юноша, все еще довольный, его глаза сияли почти восторженно.

- Ступай к себе и ложись спать. – приказал Цзинь Гуаньяо и, коротко глянув на Лань Сиченя, добавил. – Прости за грубость. Мне стоило сдержаннее обойтись с тобой.

- Брат. – ответил Мо Сюаньюй. – Тебе не за что извиниться. Я – всего лишь слуга. Со мной обходились и хуже. – он повернулся к Лань Сиченю, снова поклонился ему и собрав всю свою храбрость произнес:

- Глава Ордена Лань, я буду надеяться однажды увидеть вас снова.

- Все может быть. – ответил Лань Сичень. Несмотря на тяжкие чувства, бередившие его душу, слова юноши заставили его чуть улыбнуться.

Получив ответ и неожиданно для себя самого исполнившись радости и надежды при виде, чуть тронувшей губы красивого заклинателя, улыбки, Мо Сюаньюй следом поклонился Цзинь Гуаньяо и вышел.

- Эргэ, - произнес Цзинь Гуаньяо. – Прошу позволь мне проводить тебя отдохнуть? Завтра утром я встречусь с Цзысюанем, а к Цзысюню за разъяснениями отправимся вместе. Брат должен узнать все и присутствовать при нашем разговоре сразу. Не стоит действовать у него за спиной.

Цзинь Гуаньяо не был в особенно теплых отношениях с законным наследником клана Цзинь, но хотел тем не менее использовать ситуацию, чтобы показать себя ему с лучшей стороны, ведь в будущем он очень рассчитывал на его благосклонность и внимание. Лань Сичень не стал спорить.

Утром следующего дня он сначала зашел к Цзинь Гуаньшаню. Его состояние все еще было тяжелым и внушало немалые опасения. После этого они втроем с Цзинь Гуаньяо и Цзинь Цзысюанем отправились к Цзинь Цзысюню. Там они довольно скоро узнали о проклятье сотни дыр и тысячи язв.

- Почему ты ничего не сказал мне? – с горечью спросил Цзинь Цзысюань.

- Я сказал Цзинь Гуаньшаню. Разве этого мало? – возмущенно бросил в ответ Цзинь Цзысюнь. Признать, что поражен проклятьем, было для него довольно унизительно. Ведь это значило, что собственных духовных сил ему не хватало, чтобы отразить направленное на него воздействие неведомого недоброжелателя. Впрочем, и проклятье, и сам недоброжелатель могли быть довольно сильными, тогда и могущественный заклинатель мог бы пострадать. – Ни один из его лекарей не смог помочь. – он повернулся к Лань Сиченю. – Глава Ордена Лань, скажите, а вы бы справились?

- Я не смогу сказать наверняка, не осмотрев вас. – холодно произнес Лань Сичень.

- Вот то-то же. – прорычал Цзысюнь, уловив его интонацию. – И что еще мне по-вашему оставалось? Вы понятие не имеете, во что я уже превратился. А единственный способ снять проклятие – забрать жизнь того, кто наслал его. Но эта горстка убогих идиотов не справилась даже с тем, чтобы покончить с ним, верно?

- Цзысюнь, следи за языком! – не выдержав прикрикнул на него Цзинь Цзысюань.

- Ты хоть представляешь, что я чувствую? Пока я страдаю, вы все втроем явились тут ко мне защищать его? Он что, все-таки умер?

- Он сильно ранен. – проронил Лань Сичень. – Почему ты решил, что именно Вей Усянь тебя проклял?

- А кто же еще? Он ведь на все, что угодно, способен. Темный заклинатель. После того как его обвинили в нечестной охоте при облаве на Байфен вполне мог решить поквитаться. Да и кому, как не ему промышлять такими вещами?!

- На его теле нет отраженных меток проклятия. – сказал Лань Сичень.

- Нет меток? И что же? Он – Основатель Темного Пути. И вовсе не обязательно, он действовал сам. Конечно, может и не быть никаких меток. – взвился Цзинь Цзысюнь.

- Тогда и его смерть может не освободить тебя от проклятья. – заметил Цзинь Цзысюань.

Цзинь Цзысюнь побледнел:

- Что ты хочешь этим сказать?

- Тебе стоило рассказать мне. Дать мне возможность разобраться в этой проблеме, а не просто идти убивать.

- Да? И что бы ты сделал? Сколько времени вам бы потребовалось разбираться? Я не могу ждать. Мне плохо. Постоянно плохо. Каждый день и каждую ночь. Беспрестанно. Ты…Да ты же теперь в родстве с ним. Конечно, ты его защищаешь.

- Прекрати! – огрызнулся Цзысюань. – Что ты несешь? Растерял остатки разума? Ты хоть представляешь, что сделал? Что совершил? Цзэу Цзюнь, прошу, простите. Я не думаю, что этот разговор стоит продолжать сейчас. В целом все ясно. Если возможно, дайте мне время все обдумать. Если есть что-то что вы готовы принять от нас в качестве компенсации за ущерб, пожалуйста, говорите.

Лань Сичень покачал головой.

- Я уже взял плату кровью за это. Нет нужды в большем. Я и без того позволил себе слишком многое. Со своей стороны я постараюсь узнать, причастен ли Вей Усянь к этому проклятию.

Цзинь Цзысюань посмотрел на двоюродного брата:

- Отец знал? Он был в курсе твоих планов покушения на Вей Ина?

- Нет. – неожиданно тихо произнес Цзинь Цзысюнь. – Он об этом не знал. Его целью была только пещера Фумо. Небольшая разведка. Я сам решил отправить больше людей, чтобы решить наконец свою проблему с проклятием.

Лань Сичень ненадолго прикрыл глаза, коротко вздохнул и повернулся уйти.

- Эргэ! – позвал его Цзинь Гуаньяо. – Эргэ, постой, прошу тебя! – он тронул его за руку. – Ты не мог бы остаться, пока отец в таком состоянии? Пожалуйста… - в его глазах читались искренняя тревога и волнение. Он совершенно не хотел, чтобы у кого-то, особенно у Лань Сиченя, был хоть малейший повод заподозрить его причастность к недугу Цзинь Гуаньшаня. А если его душа наконец-то покинет тело, ни у кого не должно возникнуть даже тени мысли связать эту смерть с Цзинь Гуаньяо.

Цзинь Цзысюань никак не ожидал, что после всего Цзинь Гуаньяо возьмется просить Лань Сиченя об одолжении, и все же он не стал вмешиваться, также волнуясь за отца и подумав, что Цзинь Гуаньяо вероятно тоже немало привязан к нему.

- Хорошо. – согласился Лань Сичень после недолгого раздумья. – Хорошо, я останусь здесь еще на день или два.

***

- Лань Чжань, что ты?

Лань Ванцзи почувствовал, как Вей Усянь сомкнул пальцы на его запястье и открыл глаза. Это было ближе к середине ночи. Он не спал, просто опустил веки и, вероятно, все же задремал немного.

- Зачем ты так? Мне не так плохо, правда. Просто ослаб. Но ведь это пройдет.

Вей Усянь говорил почти нормально, лишь немного тише обычного.

Лань Ванцзи смотрел на него в недоумении.

- Я не устал. – наконец произнес он.

- Ты не спал. Все время делишься со мной своей духовной силой. Сколько уже прошло времени?

- Немного. Всего лишь вторая ночь.

- Не надо так, ладно? Я ведь отдыхал, когда ты был ранен. Спал рядом с тобой. Ложись и ты. Тебе нужен отдых.

- Я не устал. – повторил Лань Ванцзи твердо.

- Ну же, не будь так упрям. Если не хочешь уходить, ложись рядом. Места ведь хватит. – его голос звучал настолько уверенно и привычно, что Лань Ванцзи подчинился. Вей Усянь и в самом деле неплохо ощущал себя, чувствовал, где находится, и понимал, что его тело сильно ослабленно ранением, живот и грудь ныли тупой болью, но все же он мог говорить почти без усилий, легко, как и всегда. Это отвлекало от боли, потому он говорил. – Ты узнал, что случилось? Почему сработал охранный талисман?

Лань Ванцзи бережно переложил его головой на валик и сам осторожно лег рядом, держа его за руку.

- Брат сказал, кто-то вероятно проник в твою пещеру. Но наверняка определить нельзя, там все горит синим пламенем. К поселению никто не приближался. Там все спокойно. Никто не пострадал.

Лань Ванцзи было подумал, что Вей Усянь удовлетворился ответом и замолчав, возможно заснет, но вскоре он услышал тихий смех. Нарастающий. Но видимо смеяться все же было больно, поэтому голос прерывался.

- Вей Ин. – позвал Лань Ванцзи. – Почему ты смеешься?

- Нет-нет, ничего. – проговорил сквозь смех Вей Усянь, стараясь снова начать дышать ровнее. Успокоившись он сказал. – Так и знал, что кто-то сунет туда свой нос. Цзинь Гуаньшань верно?

- Ты знал? – удивленно спросил Лань Ванцзи.

- Хах, ну конечно. – отозвался Вей Усянь. – Да и кто еще стал бы браться за дело таким образом? Цзян Чэн мог бы просто оставить меня в Ордене с самого начала. Глава Не слишком прям и не станет действовать за спиной. Тем более что ни адепты Вэнь, ни Темная Ци, ни даже я не особенно ему интересны.

- Вей Ин, не говори так много. – Лань Ванцзи чуть пожал его руку.

- Все в порядке. Не беспокойся. Мне вовсе несложно. – произнес Вей Усянь чуть тише. – Почему ты все время пытаешься заставить меня молчать или прогоняешь в сон?

- Вей Ин…- вздохнул Лань Ванцзи.

- Ничего-ничего. Мне не плохо, правда. – попытался убедить его Вей Усянь.

- Что там горит? – вдруг строго спросил Лань Ванцзи.

- Ничего ценного. – тихо сказал Вей Усянь. – Хорош бы я был, если бы стал хранить там что-то значительное. Были кое-какие записи. Но не страшно, если сгорят. А. Или ты спрашиваешь почему она горит? Согласись, ведь незваные гости – это неправильно. Я же не раз говорил, что заходить в пещеру без меня не стоит.

- Но многие входили. Многие могли входить.

- Это так. Но их пропускало и охранное поле вокруг. Тогда ничего страшного. Хотя пещера и сама по себе небезопасное место. Я правда не хотел, чтобы там пострадал кто-то.

- И все же?

- Совсем просто. Если защитное поле нарушено, на полу, стенах пещеры наложена вязь заклинания пламени. Но ничто не загорится само по себе, только если близко поднести или уронить факел.

- Ты не рассказывал мне. – проронил Лань Ванцзи.

- Любого из твоего клана поле бы пропустило. Там действительно особенно нечего охранять. И все же оставить ее совсем без защиты было бы… - резкая пронзительная боль заставила его ахнуть и застонать.

- Вей Ин! – Лань Ванцзи тут же сел и потянулся за лекарством, снимающим боль, но боковым зрением все же успел засечь попытку Вей Усяня прижать источник боли руками и перехватил его, чтобы он не потревожил ран.

- Тише. Потерпи немного. Не трогай. – попросил Лань Ванцзи.

Но приступ боли был слишком сильный и Вей Усянь не контролировал себя. В конце концов Лань Ванцзи пришлось обездвижить его заклинанием, иначе ему не хватало рук, чтобы удерживать его и дать лекарство при этом. Действие от него было заметное, но все же недостаточное. Лань Ванцзи видел, что Вей Усяню все еще больно и что ему тяжело это терпеть, хотя он и очень старался. Лань Ванцзи почти все время говорил с ним, считал для него вслух, чтобы тот дышал ровнее и короче, меньше тревожа себя. В этот раз его не покидало сознание. Если раньше провал в темноту наполнял страхом ничего не увидеть больше, то теперь такой провал стал казаться желанным избавлением, возможностью сбежать от терзающей тело боли. Ближе к утру сила воли стала изменять ему, страдание мутило разум, он просил Лань Ванцзи дать ему еще лекарство. Но принимать его слишком часто было нельзя. Лань Ванцзи регулярно клал ему в рот очередную пилюлю, тщательно следя за тем, чтобы не превысить разрешенное число, непрестанно отдавал ему силы, говорил с ним, просил держаться, найти в себе еще немного сил потерпеть. Он не мог уйти и позвать еще кого-то на помощь. Оставалось лишь ждать утра, ждать, что боль наконец отступит. На мгновение Лань Ванцзи подумал, что изо всех сил стараясь удержать Вей Усяня в живых, он лишь продлевает и умножает мучение души, стремящийся продолжить свой путь в ином месте, в иное время. Отпустить? Но ведь невозможно сотворить того, что не суждено, и пока он еще жив остается надежда. И все же невероятно страшно и больно было видеть, и слышать, как он страдает, как вновь и вновь зовет, и просит о помощи. Вэнь Цин пришла утром достаточно рано, еще даже не рассвело. Быстро осмотрев Вей Усяня, она достала свои иглы. Лань Ванцзи остановил ее руку:

- Что он будет чувствовать?

- Ничего. – ответила Вэнь Цин. – Совсем ничего. Никаких ощущений. Сознание погаснет. Он не начнет приходить в себя, пока я не сниму игл. Но это, все-таки, лучше, чем то, что сейчас. Утихнув на время, позже боль снова вернется, иглы позволят ему не страдать.

Лань Ванцзи кивнул. Раны обрабатывали и перевязывали уже после того, как Вей Усянь расслабленно затих.

- Он может слышать наш разговор? – спросил Лань Ванцзы.

- Нет. – покачала головой Вэнь Цин.

- Раны хорошо обработаны.

- Их просто много. Он не справляется. Не хватает сил.

- Сколько у нас времени?

- Это зависит слишком от многого. На счету каждый час.

- Я могу отдавать больше сил.

- Нужно продержаться не меньше трех дней. Пересадить ему ядро, если все получится, мы сможем не раньше завтрашнего вечера и это не значит, что все сразу пойдет на лад. Я бы все-таки предпочла, чтобы Лань Сичень тоже знал…

- Мы не можем ждать его возвращения. – возразил Лань Ванцзи. – Уверен, он поймет, не переживайте об этом.

- Хорошо. Да. Да, я понимаю. Конечно. Я сейчас же отправлюсь найти кого-нибудь. – пообещала Вэнь Цин.

- Среди кого? – спросил Лань Ванцзи.

- У нас в поселении. Я уверена, что найду. Они не очень сильны. Но это не так уж и значимо. Нужно, чтобы золотое ядро просто было, чтобы снова появилось у него. Наверняка, кто-нибудь согласится. Вероятно, даже многие.

- Каков риск? – спросил Лань Ванцзи.

Вэнь Цин посмотрела на него, потом на Вей Усяня, не зная, что сказать.

- Риск для того, кто отдаст свое золотое ядро Вей Ину. Он может погибнуть?

- Такой риск есть, безусловно. – осторожно ответила Вэнь Цин.

- Тогда возьмите больше людей. Тех, кто может оказать поддержку, тех, кто сможет вам помогать. У вас ведь немало целителей? Не нужно, чтобы о нашем плане знали многие. Но не выйдет и скрывать его ото всех.

- Я полагала, что Лань Сичень все же успеет вернуться. – тихо сказала Вэнь Цин.

- Мы не знаем, насколько он задержится в Ланьлин Цзинь. – проронил Лань Ванцзи.

Слова звучали нейтрально, но Вэнь Цин вдруг стало не по себе. Ведь если Орден Цзинь позволил себе покушение, кто знает, на что они могут решиться еще.

- Ханьгуан Цзюнь, вы полагаете?..- чуть дрогнувшим голосом спросила она.

- Он отбыл лишь вчера вечером. Уверен, с ним достаточно людей. Времени прошло немного. Пока нет вестей, нет нужды волноваться. – сказал Лань Ванцзи.

- Хорошо. – кивнула Вэнь Цин. – Ладно. Тогда сделаем так, как предлагаете вы.

Комментарий к Глава 52. Несдержанность и страдание.