Гости из тумана (СИ) [Виктор Юрьевич Молчанов] (fb2) читать онлайн
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
<p>
Она уже не ждала. Другие ждали и надеялись. Она - нет. Весть о том, что сегодня гости будут в их пансионе, словно маленький огонёк бегала из уст в уста и раскрашивала девичьи щёчки в нежный пунцовый цвет. Их ждали все. Или почти все. Даже самые, казалось, безнадёжные, те, что на себя уже махнули рукой, как-то по другому стали ходить, немного искоса поглядывать в зеркала, чуть-чуть изящнее наклонять голову... Новость исходила от директрисы, которая под страшным секретом сообщила её кастелянше (А то как же! Бельё же нужно!), та - поварихам (Не угостить гостей... так они вообще сюда больше ни ногой), те - своим подружкам, те - своим... Пансион гудел...
А вот она не ждала. Она уже переждала своё, то время, когда приходящие мнятся чем-то донельзя совершенным, когда хочется большого и чистого, и скорее, скорее, скорее. И оно тогда к ней пришло. Вроде бы даже и большое. И светлое, как небо в те редкие моменты, когда не идёт дождь. Ведь Ши-рё был бардом. Весёлым, красивым и обаятельным балагуром. Он играл на мандолине, маленькой, но звонкой, и пел про любовь. Пел так, что можно было заслушаться. Ши-рё пришёл раз, два, три. Он приходил ещё много раз. Он улыбался и много говорил. Он рассказывал смешные, очень смешные истории и даже в лицах показал ей однажды почти всех знакомых ему пансионерок от директрисы до глухонемой Пу-шай, изображая их как на службе, так и в быту. Казалось, что он провёл ночь с каждой из них. Она смеялась, но спросить всю правду как-то не решалась. Увы, Ши-рё так и не произнёс самых нужных слов. Самых важных. А когда она родила девочку, он исчез. Просто ушёл и больше не вернулся. Ведь в жизни мужчины могло быть две женщины. Только две. Такова традиция. Дочь стала третьей. После матери и неё. И Ши-рё, наверное поэтому, не мог забрать их обеих. Забрать их - значило отказаться от матери. Кто спорит, она это понимала. Но он-то отказался не только от неё, он отказался от них обеих. Обида поселилась где-то глубоко в сердце Уль-чи. Пусть он мог не брать с собой её, но почему он не взял дочь, почему обрёк её на пансион вместо того, чтобы дать ей жить вместе с ним? Где теперь её маленькая А-на? Неизвестно. Девочки не живут с матерями. Они или живут с отцом или... А пансионы ждут. В пансионах идёт цементирование нации. Той нации, где на одного мужчину сотня женщин. Или две сотни. Точно неизвестно. Им неизвестно. Да и что может быть известно, если все сведения поступают сюда через директрису, через кастеляншу и поварих? Крохи информации останутся крохами.
Ей навсегда запомнился их последний разговор:
- Я боюсь к вам привыкнуть, - как-бы между прочим сказал Ши-рё, собираясь в дорогу.
- Разве это плохо, привыкнуть к любимой женщине и дочке? - удивилась она.
- Надо идти, - увильнул от ответа бард, пряча отчего-то смущённый взгляд.
Уль-чи всё понимала. И отпустила Ши-рё без слёз, с каменным лицом, качая на руках малютку, которая была обречена на одиночество из-за слабого характера отца.
А потом, через год, пришёл Ур-ич. Этот не улыбался и не шутил. Он просто брал. Брал то, что хотел. Его боялись все, даже друзья. Когда Ур-ич в первый раз появился в их пансионе, он закатил пирушку ещё в холле, потребовав, чтобы все пансионерки прошлись перед ним, демонстрируя свои прелести. И они прошлись. Отказать воину нельзя. Даже, если он переходит все грани приличий. Воин уйдёт, а слава пансиона останется. Есть пансионы, которые десятилетиями не принимают гостей. Не идут гости к ним. Не идут и всё. Приняли не так или ещё что. Слухи правды не донесут. Да и вообще... Чтоб дойти до пансиона, нужен отряд. Воины, мудрецы, барды. Пробиться сквозь марево тумана не просто. Туман не любит безрассудных. Принять гостей - счастье. Выбраться из пансиона вместе с ними - счастье вдвойне. А выбраться можно, только став матерью. И - счастье, если у тебя мальчик. Мужчины забирают мальчиков с собой. Мальчиков и их матерей.
От Ур-ича у неё тоже была девочка, Кси-я... Она понесла от него сразу же, в первый же его визит, когда из всех пансионерок, он уверенно выбрал именно её, Уль-чи.
- Теперь я буду каждую неделю приходить сюда. И чтобы к ней больше никто, слышите, никто не подошёл. Она - моя! - сказал воин так, словно ставил невидимое клеймо на понравившейся девушке.
Он был таким. И все его слушались. После этого никто не мог даже поговорить с ней, не то, чтобы посмотреть на неё как-то по особому. Вероятность того, что смотревший не доживёт до утра, была слишком большой, чтобы всё оставалось пустой угрозой. В этом мире всем правила сила. А сила была у Ур-ича. Он мог к ней даже не зайти. Он мог общаться с другими женщинами, но к ней не приближался никто. Словно к больной, словно её дверь не была такой же прозрачной, как и все остальные двери, словно дряблость и морщины уже покрыли её кожу и ей пора переселяться на верхние этажи пансиона, туда, куда не заходил ни один мужчина.
Впрочем, и тогда она ещё какое-то время хотела что-то изменить. Но мысль, что Ур-ич вновь будет с ней жесток, мысль, что своим желанием она только навредит людям, холостила душу. "Лучше никому, чем так", - как-то подумала она. Другие были рады приходу мужчин, для неё же теперь это были худшие дни в году.
- Твой Ур-ич тоже будет, - под страшным секретом за ужином ей сказала зеленоглазая Ка-ина, тряхнув кудряшками на коротко стриженой голове, - Везёт же некоторым! Такой мужчина! Ах! Как он уверен в себе! Какие у него сильные руки!
- А то, что ты для него, что животное, это не в счёт? - поджала губы Уль-чи.
- Слушай, Уль-чи, да я готова блеять и махать беленьким хвостиком, лишь бы он зашёл ко мне в комнату. Ты... ты сама уже не знаешь, что тебе надо.
И правда - она не знала. То, что у неё было с Ур-ичем, её не устраивало, но ведь ничего другого быть просто не могло. Никогда-никогда. По крайней мере, пока он был где-то рядом.
А в холле уже шумели гости. Сегодня было много бардов. Четыре или пять. Девчонки их любили. Да и как же не любить бардов, если они весёлые? Грустный бард - это смешно. Пиликала скрипка, урчал фагот, парочка флейт и что-то ещё, какой-то ещё звук, который однозначно она пока ещё не могла распознать, раздавался снизу. Ну и что. Она не пойдёт туда. Больно надо! Даже... даже Ши-рё она уже не хотела видеть. Барды! Барды они легки, но они и невесомы. Бардов все любят, в каждом пансионе. И в каждом пансионе у них много женщин. И в дороге барды нужны не меньше, чем воины. Через туман без барда идти сложно, ведь правильной мелодии боятся его обитатели. Это мудрецы сидят сиднями и в походы идут неохотно. Никто и не знает, сколько их вообще. В их пансионе мудрецов давно никто и не видел. Не видел, но все знали, что только благодаря лишь им ещё пока и стоят пансионы, действуют порядки, живут люди...
А двери в пансионе прозрачные. Прозрачные, да не совсем. Идущий по коридору видит, что происходит в комнатах, а наоборот - нет. Некоторые девчонки, чтоб гости их хоть как-то заметили, так стараются, так... Всю ночь завлекают своим молодым телом, даже если за дверью никого и нет. Многие, да не она. Вот, уже топот ног. Значит - погнали по комнатам. Значит, сейчас гостей кормить будут. А потом уже "ночной выбор". Кто-то осчастливится, кто-то зальётся слезами. Кто-то будет ждать следующего раза. Пансион большой. На самых верхних этажах девочки, ниже старухи. Она помнит, как Ур-ич, задумав подурачиться, разломал решётку, загораживающую лестницу, ведущую туда, и разгорячённые воины "осчастливили" не один десяток обитателей верхних этажей. Одна девочка стала заикой, вторая замкнулась в себе. Трёх старух утром просто не досчитались. Воины сраму не имут.
Когда в комнате появился человек, она не заметила. Она читала. Им разрешалось брать из библиотеки книги. Вечер был свободен - Ур-ич и в этот раз к ней не зашёл... После нескольких холодных приёмов он как-то подостыл и, если и наведывался, то уходил меньше, чем через полчаса.
- Ты словно селёдка, - говорил он, - Дохлая. А я погорячей люблю. Когда визжат.
И она знала это. Потому и не сопротивлялась, потому никак и не реагировала на все его поползновения. Раззадоривать Ур-ича было чревато. Лучше уж потерпеть часок, но...
А то, что Ур-ич в отместку за это забрал с собой только дочь Кси-ю ещё больше расширило пропасть между ними.
- Лучше пусть она будет жить в пансионе, чем с тобой! - взъярилась тогда Уль-чи, узнав желание воина.
- Ишь, тоже мне, нашлась тут... Не тебе решать! - с хохотом оборвал Ур-ич, не обращая внимания на её гнев, - Я мужчина, а ты кто? Вот сиди и помалкивай... Да это... Получше ублажай меня, тогда я и тебя решу забрать. Может быть...
Но даже и такая перспектива не заставила бы её теперь унижаться перед ним.
Но сегодня к ней пришёл не Ур-ич... Тот всегда буквально вламывался, устраивал кавардак, потрясал своей неуёмной энергией. Проникший же сюда, словно был тут всегда. Он просто уже находился в кресле у входа. И сколько он тут сидел, разглядывая её, Уль-чи даже и не знала.
- Я тоже докризисную историю изучал. Вы ведь хотите понять, почему так всё устроено, а не иначе, и можно ли что изменить? - поднял вошедший мужчина голову с небольшими залысинами, оторвавшись от книги, что до его прихода лежала на столике рядом с креслом.
- Да, но...
- Никто не знает. А Горнобола я читал. Он намекает, но не даёт ответа. У тебя ведь в руках Горнобол. Синее издание для пансионов. Я вижу. Но тут всё упрощённо. Впрочем, многие считают, что и эти книги в пансионе лишние.
- Почему? - она не знала, что и сказать.
- Почему? Мыслить заставляют, вот почему. А кому нужна мыслящая женщина? Для этого есть мужчины, мудрецы.
- А ты...
- И я. Я ведь тоже один из них, и изменить это, увы, никак невозможно. Так что, будем знакомы. Я Ча-о, а ты Уль-чи, насколько я понимаю?
Откуда он узнал её имя, она не имела ни малейшего понятия. Имена на дверях не пишут. Впрочем, возможно мужчина и сам расскажет ей, если... Хотя мужчины ведь приходят отнюдь не говорить с женщинами в пансионе. И это знают все.
- Да, но...
- Ну, вот видишь. Так что - переставай дрожать. Я женщин не бью, не ем и не насилую.
- Но Ур-ич. Он же воин. Он тебя...
- А что "Он меня"? Воин силён, но в этом и его слабость. Впрочем, ты ведь читала? Читай. А я посижу рядом.
Мужчина вернулся к книге, оставив её наедине с вопросами. Зачем он здесь? Почему именно к ней он зашёл в пансионе? Как и почему вообще мудрец выбрался сюда? Мудрецы ведь не ходят в походы. По крайней мере, она раньше о подобном не слышала. Мудрецы - это ведь старцы с бородами, которые издают законы и...
- Мучают вопросы? Задавай. Я не против, - улыбнулся гость минут через десять, видя, что она то и дело поверх книги бросает на него взгляды, полные любопытства.
- Мудрецы ведь не ходят в походы... - собравшись с духом, начала Уль-чи.
- Ходят. В каждом отряде по крайней мере один мудрец. Только он или с мечом или с барабаном.
- А...
Они говорили ещё долго. Говорили о Горноболе и о мудрецах, об устройстве мира и о пансионах. И на всё у него находился ответ. Ответ исчерпывающий и полный, словно именно он был творцом тумана и пансионов, словно именно он устроил так, чтобы девичьи сердца стучали чаще, когда гости приходили сюда. Теперь она понимала, какими могут быть гости. А когда они устали говорить, то просто спали, прижавшись друг к другу, словно пара башмачков. А под утро он ушёл. Ушёл, ласково потрепав напоследок её по щеке:
- Мне хорошо с тобой, - улыбнулся он, - Ведь ты меня понимаешь.
Что он хотел сказать этими словами? Уль-чи не стала переспрашивать. Разве мудреца можно понять? Это не какой-нибудь лживый бард и уж тем более не грубый воин. Может, Ча-о больше к ней и не придёт. Но она будет его ждать, сколько потребуется и верить, что однажды это случится. И она готова ради него на всё. Даже родить дочку. Потому что это был её мужчина. Мужчина, который должен был быть первым и единственным, но почему-то задержался где-то в пути. Когда-нибудь Ча-о расскажет Уль-чи о своих женщинах, зная, что она никогда не спросит его об этом, ведь делиться самым личным - воспоминаниями, можно только по доброй воле, а не в угоду чьему-то любопытству. Только не сразу. Спешка, она воину нужна. А тут пусть всё идёт, как идёт. Она будет ждать своего мудреца. Всегда.</p>
Последние комментарии
10 часов 56 минут назад
11 часов 14 минут назад
11 часов 23 минут назад
11 часов 25 минут назад
11 часов 27 минут назад
11 часов 45 минут назад