Темный лаборант (СИ) [keklik] (fb2) читать онлайн

Глава 1

Когда солнце зашло, а люди, что еще остались на улице, спешили спрятаться в своих домах, в старой и обшарпанной комнате общежития сидели двое студентов. Bнешне кампус напоминал солдатский барак, а с его возрастом посоревновалась бы только Вселенная. Принадлежало данное учреждение местному университету «Вечной жизни», практикующему исцеляющую магию.

Те два собрата по несчастью уже несколько месяцев делили одну комнату и очень сдружились. Немудрено, если им самим пришлось закупать себе мебель, стены комнаты ходили ходуном, крошились, в потолке зияла дыра, ведущая на чердак. Пару раз им уже приходилось разгребать завалы в коридоре, а кошелек вот уже как две недели пуст.

Первого звали Ангеларом. Это был высокий и худой молодой человек со скучающим лицом. Его одежда мешком висела на плечах, из голодного брюха постоянно доносилось урчание. Впрочем, так было не всегда. Он приехал в этот город недавно, из далекой деревни, еще не успевшей познать все горести нищеты. Возможно, тот еще не скоро бы оттуда уехал, однако сомнительная деятельность молодого человека заставила всех деревенских ложиться с петухами. Дело в том, что Ангелара обвинили в некромантии, осквернении могил, воровстве и влечению к трупам, вследствие чего был вынужден переехать в большой город. В оправдание стоит сказать, что все, кроме последнего, было правдой.

Виктор — второй студент, невысокий, горбатый, с переломанным лицом. Его глаза всегда рыскали в поисках легкой наживы и прямо светились нечеловеческой хитростью. Находясь в такой же бедственной ситуации, горбун нашел выход, как ему с Ангеларом найти денег на пропитание.

Последние полтора года вся магия, кроме исцеляющей, жестоко пресекалась святой инквизицией. Более того, шла вездесущая пропаганда Церкви, а потому все люди, имевшие какую-нибудь причастность к магии, ушли в подполье. Некромантия занимала одну из лидирующих позиций на черном рынке, который рос день ото дня. Его существование яро отрицалось, однако это не мешало инквизиторам раз в месяц устраивать облавы и обыски.

Исходя из ситуации, Виктору пришла гениальная идея, в которой Ангелар нанимается ассистентом в одной тайной лаборатории. Он сам, в свою очередь, через своих друзей будет искать расходный материал и всячески прикрывать голодающего товарища. Он даже успел договориться с охранником, который пропустит студента при помощи кодового слова.

Сам Ангелар согласился без раздумий.

Колокола Учебного корпуса объявили об окончании занятий, а потому, быстро попрощавшись с Виктором, я отправился на улицу. Меня окружали сотни спешащих по своим делам студентам. Подавляющее большинство из них являлись сынами богатых чиновников, а потому не удивительно, почему те казались поперек себя шире. А в это время мой изорванный серый плащ тихо трепетался на ветру, сапоги просили каши. Такова несправедливость этого мира, с которой ничего нельзя сделать.

Стоит лишь выйти за каменную ограду, как в глаза бросается вся красота бедности и развала. Траву ведь за территорией университета не красят, а разбитая улица с деревянными бараками так никуда и не девается, ее так просто не спрячешь. Правда, бедняки не разделяли подобные взгляды на социальное неравенство. Выстроившись вдоль стены, оборванные и обделенные люди протянули руки по миру. Голод не тетка, жить хочется всем, однако, как удержаться без единого гроша в кармане? Разве что телом торговать… во всех жутких смыслах этого выражения.

Быстро свернув в жилой переулок, я открыл люк канализации. Из черной глубины мне в лицо дыхнула ужасная вонь человеческих фекалий и крови. Словно в глотку дракона прыгать, только право выбора мне никто не давал.

Пару лет назад за канализацией в центральных районах еще кое-как следили, но после злополучной резни на улицах города, когда убили почти весь Шабаш ведьм, даже простую уборку перестали совершать. Через некоторое время из каналов поползли странные, гигантские крысы. Казалось бы, эти два события никак не должны быть связаны, а потому, в начале данному факту не придавали никакого значения. Гораздо позже, когда полгорода лежало на койках, покрывшись бубонами, выяснилось, что грызуны являются переносчиками Черной смерти. Суеверный народ начал поговаривать о проклятиях, монстрах, водящихся под поверхностью Двелла. Только полгода назад, собрав всех инфицированных в самых грязных, обжитых мелкой нечистью туннелях, инквизиция огнем и мечом победила заразу. Болезнь была пресечена самым жестоким образом. Ходят слухи, что некоторые каналы оказались перекрыты горой обугленных трупов, которые до сих пор переживают свой последний миг, крича в дикой агонии.

Я не боюсь призраков, ужасного запаха или проклятий. Чего по-настоящему стоит боятся, так это огромных крыс. Эти твари все еще обитают под землей.

Туннели сворачивали то направо, то налево, однако дорога была мне хорошо известна. К слову, канализация больших городов — самая лучшая лаборатория, сама по себе. Лишь из одних грибов можно было устроить массовую панику на базарной площади, сделав из них дымовые шашки.

Внезапно, на меня нахлынули теплые воспоминания. Моим самым первым зомби стала крыса из подпола. Она вышла столь хорошо, что до сих пор жива, бегает по подвалу отчего дома. На грызунах мои изыскания не остановились, и через некоторое время я начал поднимать скелеты на деревенском кладбище. Мне никогда не хотелось причинить вред соседям. Просто меня интересовало изучение человеческого тела со стороны медицины, а вся нежить, что все-таки смогла встать из могил, жила несколько мгновений. Я всегда хотел стать лучшим лекарем. Впрочем, это не помешало моей девушке объявить меня некромантом во всеуслышание.

Путь оказался легким и спокойным, только маленькие мыши, тихо пища, перебегали из угла в угол. Наконец, когда мой нос уже притерпелся к вони, впереди замаячила большая дубовая дверь, обитая железом. Перед ней, с маской на лице, облаченный в большой черный плащ, стоял человек, закинув арбалет на плечо. Оружие оказалось заряженным.

Мне не хотелось оказаться застреленным в первый же день работы, а потому некие сомнения все же начали заползать в мысли. Про себя я проклинал Виктора, ведь о подобных вещах речь не заходила. Подлый хитрец! Всегда знал, что этот горбун только мать родную не продал. Но время не стояло на месте, а потому, набравшись смелости, я вышел из-за угла, вскинул руки вверх и прокричал:

— Не стреляйте! Яйца всмятку!

Почувствовав себя самым большим дураком на свете, моя голова уже приготовилась получить болт между глаз, однако незнакомец лишь одернул полы своего плаща и снял с себя маску. Охранником, внезапно, оказалась девушка. Подобный маскарад создавал весьма внушительное впечатление, словно она была в полтора раза больше. Все также держа прицел арбалета на мне, та спросила:

— Кто такой? Назовись!

— Я… Я — Ангелар! Меня послал сюда Виктор! Горбун такой… Только не стреляйте!

Привратник опустил оружие и кивнул в сторону двери. Подойдя к ней поближе, но все еще держась на расстоянии, я ждал, пока она отпирает засовы. Сердце до сих пор выплясывало чечетку, норовя выпрыгнуть из груди. Ее грозный взгляд ясно давал понять, что если меня угораздит выкинуть или сморозить что-нибудь лишнее, то мои яйца тоже превратятся в гоголь-моголь.

— Вниз по лестнице, не ошибешься. — Указала она мне дорогу. — Как спустишься, иди налево, в лаборатории. Все ясно?

— Ага… — Кивнул я. — А вы все также будете наставлять на меня свой большой арбалет?

— Может, ты какой-нибудь лазутчик или шпион? Лично я не доверяю всяким проходимцам вроде тебя. Давай, шагай.

Дверь заперли за мной изнутри, и я побрел вниз по мрачным, пыльным ступеням. Было не очень приятно спускаться, зная, что тебя сопровождает девушка, приставив свой арбалет к спине.

Лестница показалась мне очень древней, ведь каменная кладка здесь точно такая же, как у самых старых домов Двелла. Похоже, что это убежище создали вместе городом, и лишь после оно было оборудовано в качестве лаборатории.

На самом нижнем этаже подземелья мне открылась большая комната, в которой находилось два широких прохода, тяжелыми, каменными арками нависая над полом. Правый проход был заперт, а вот из левого лился ровный свет.

Черный рынок представляет из себя сложную и многогранную систему, в которой не так уж и легко разобраться, а он сам является лишь придатком еще более крупной структуры. Всем балом правит великая Торговая Гильдия, которая и договаривается о поставках, добыче информации, откуп полезных людей и прикрытие всевозможных волшебных лавочек. Логика инквизиции устроена так: нет магии — нет проблем, даже сам Канцлер не прочь воспользоваться услугами умельцев, если ему нужна информация.

Высшую ступень в Гильдии занимают кузнечные и оружейные магазины. Следующую занимают бесчисленное множество мелких лавок, неважно какие, магические или продуктовые. На предпоследней ступени уместились лаборатории и обсерватории. Да, обсерватории. Вы удивитесь, каким оборотом обладают журналы с гороскопом. Подчас, вера в надежду и удачу помогает куда больше, чем церковники, призванные помогать простому люду. Самую низшую ступень занимают странствующие торговцы, которые продают свой товар в других городах и странах. А все это лишь в общих чертах, на самом же деле все градации уже давно стерлись, и ступеней стало куда больше.

Лаборатория, в которую отправился Ангелар, не была самой крупной или совершенной, однако качество производимого ею товара всегда была на высоте, а потому она очень ценилась.

Помещение, в которое попал студент, можно было бы сравнить с университетскими лабораториями, вот только вместо слащавого запаха здесь стояла едкая вонь реагентов. Температура здесь была явно ниже среднего, из-за чего Ангелар сунул руки подмышки, легкий пар вылетал изо рта. Огромные книжные стеллажи, стоящие в выбитых гранитных нишах, уходили под потолок, в далекие затуманенные своды комнаты. В дальнем углу находилась некое подобие зоны отдыха: переломанный пополам диван и два стула на трех ножках. В центре комнаты стоял один единственный стол, предназначенный для операций, а вокруг него катались несколько маленьких шкафчиков на колесиках.

Мои глаза от шока вылезли из орбит — с огромного операционного стола водопадом лилась шипящая кислота, а на обугленной тряпке лежали человеческие кости, покрытые жуткими ошметками плоти, изъеденные червями. На подставке из досок и книг стоял невзрачный с виду старик. Полы его белого халата стелились по полу, а его руки порхали над останками, время от времени протягивая руку к нагрудному карману, из которого доставал некие инструменты.

Все это происходило настолько быстро, что я, с открытым ртом, решил подойти и посмотреть на операцию вблизи. Однако, стоило мне сделать шаг, на мою плечо положили руку, не давая проходу дальше.

— Профессор сейчас занят и лучше его не тревожить.

Я обернулся и поймал на себе взгляд охранника. Похоже, она знала, что случается с более наглыми людьми.

Через некоторое время некромант закончил свою работу, спустился с возвышения и отправился к котлу, что стоял рядом с алхимической стойкой. Помешав немного зелье, он опробовал его на вкус, после чего, удовлетворенно кивая, налил варево в колбу. Облив густой жижей труп, тот громко крикнул:

— Боян! Костяная голова, иди сюда! Все готово, отвези этого пациента на четвертый стеллаж, в седьмой сундук. И да, не забудь присвоить ему серийный номер!

В ответ на крик, я услышал, как та самая запертая дверь, оставшаяся позади, громко отворилась, и из темноты, громыхая костями, вышел огромный скелет. Он отпихнул меня в сторону, после чего покатил стол к себе в убежище. Как только двери закрылись вновь, профессор обернулся.

Глава 2

Профессор обернулся ко мне. Его внешний вид казался неказистым и преисполненным скрытой угрозой. Седые волосы опускались на плечи, длинные брови на сморщенном лице закрывали глаза, а левая, рассеченная напополам щека, была сшита толстыми нитками, судя по всему, на скорую руку. Из идеально белого xалата торчали огромные иглы, на худой шее висел веревочный метр. Уже по внешнему виду я начал сомневаться в его психическом здравии.

— Мерисса, кого ты к нам привела? — Спросил он громким, скрипучим голосом. — Eсли это пациент, то почему он живой?

Похоже, старый некромант был явно недоволен новым лицам в лаборатории, если только их мышцы не охватило трупное окоченение.

— Профессор, это Aнгелар, он пришел наниматься на работу.

— А, так вот о ком говорил Виктор! Вспомнил, вспомнил! Меня зовут Шиф, некромант по профессии. Рад знакомству!

Профессор протянул свою правую руку в приветственном жесте. Я ответил на рукопожатие, после чего застонал от боли — его хватка оказалась просто железной. Серые возбужденные глаза уставились прямо на меня в голодном и нездоровом желании. Такое чувство, что в мыслях некроманта я уже предстал разобранным на части.

— Мой дорогой мальчик, что ты знаешь о нашей науке, о нашем пристрастии?

— Ээ… Некромантия — область магической науки, взаимодействующая с механизмами самой смерти. — Неуверенно ответил я.

— Неплохо! Но это только теория, скучные учебники, бла-бла-бла, пустая болтовня! Что ты знаешь о практической части?

Под конец своей речи старик даже сорвался на крик. Хрипловата сопение из носа, на пару с громовым голосом резали мои уши, не хуже орудий пыток. Я было оглянулся на Мериссу, в надежде, будто все это представление — весьма плохая шутка, черный юмор, анекдот в конце концов, однако та лишь задумчиво ковыряла грязь под ногтями, даже не смотрела в мою сторону. Где-то на задворках разума пронеслась мысль, что сейчас смерть нависла надо мной, так же, как и тяжелый свод этого склепа. Смирившись с плачевным положением дел, я стал искать варианты выхода из лаборатории в целостном состоянии.

— Благодаря некромантии и ее тесному взаимодействию с медициной мы можем оживлять всевозможные скелеты и трупы, создавать новых комбинированных существ, заниматься донорством и… — Меня пробил холодный пот. — Дальше не знаю…

Старик весело захохотал в ответ.

— Хорошо-хорошо-хорошо! Да, благодаря этой науке мы можем останавливать саму смерть и насмехаться над ней. Ты довольно много знаешь, однако я бы хотел увидеть тебя в действии! — В этот момент он захихикал и потёр свои заскорузлые руки. — Мерисса, дорогая, отведи нашего гостя к котлу, а я пока приготовлю все необходимое.

— Профессор, он и сам может дойти, я для него не нянька. Мне нужно вернуться на свой пост. — Запротестовала девушка.

— Покажи ему что-нибудь, я не знаю! И следи чтобы он ничего не стащил!

Я с обреченным видом направился к алхимической станции. Сверкающие перегонные кубы и пробирки были куда совершеннее моих самодельных, которые остались у меня дома. Приближаться к котлу не хотелось, ведь осмотреть его содержимое без риска получить увечья представлялось возможным. Внезапно, мне в глаза попалась толстая, раскрытая посередине книга. Яркие иллюстрации с описанием нечеловеческих издевательств над телами усопших ужасали и, одновременно, восхищали. Только мои пальцы коснулись потрепанных страниц, как они резко захлопнулись.

Oхранник забрал книгу, спрятав ее в полах своего плаща.

— Нет, вот её ты не получишь.

— Pазве я уже не завоевал ваше доверие? — Спросил я.

— Откуда такая уверенность? Ты ещё даже проверку не прошел, на работу не наняли. Да и я тебе ещё не скоро доверять буду.

— Мне нельзя почитать самую обычную книгу?

— А болт словить не желаешь?

Вздохнув, я обернулся к алхимическому столу. Вся его поверхность была завалена самыми разнообразными порошками, костями, хрящами и связками сухих трав. В этот момент Шиф вернулся обратно.

— Я вернулся! Нашел все необходимое, и теперь мы можем проверить новичка! Мерисса, как себя вел наш гость?

— Ужасно. — Усмехнулась она в ответ.

— Похоже, что вы нашли общий язык, это радует меня! Итак, настало время для твоего первого задания, Ангелар.

— Мне дадут сшить полноценного зомби?..

— Нет, трупов здесь шью только я! Свари-ка ты нам бальзамирующий раствор, он у нас как раз закончился.

Я посмотрел на котел с болотной жижей, который шипел и плевался в разные стороны.

— Разве это не тот самый раствор? Его здесь еще очень много…

— Нет, закончился! — Резко вскричал старик, после чего пинком опрокинул котел со всем его содержимым на пол. Моему удивлению не было предела, девушка, в это время, за моей спиной еле сдерживалась, чтобы не засмеяться. Похоже, выражение моего лица выглядело было крайне комично.

— По крайней мере мне дадут рецепт, да?

— Нет, не дадут! — Профессор одарил меня самой лучезарной улыбкой. — Попытайся сварить его без рецепта. Мерисса, пожалуйста, целься ему в голову.

Охранница, без лишних вопросов, вновь наставила на меня свой арбалет.

— П-погодите, а это ещё зачем!? — Запаниковал я.

— Ну, так ты подтвердишь свою преданность нашему искусству. Не бойся, если ты провалишься, из тебя выйдет прекрасный зомби и ты, так или иначе, послужишь на благо нашей лаборатории! У тебя на все про все ровно час!

— Но… Постойте!

— Мерисса, проследи за ним! Мне нужно уйти в морг.

— Да, профессор. — Кивнула она.

Я с мольбой оглянулся на девушку.

— Мы ведь друзья, да? Может…

— Не бойся, в начале выстрелю в колено, не умрёшь. А теперь за работу!

Она вновь одела маску и прицелилась. Разводить панику — не лучшая идея. Придётся подумать, причем быстро.

Создание всевозможных алхимических препаратов требует максимальной собранности от изготовителя. Лучшего эффекта довольно легко достигнуть, если вымерять все на глаз. При должном навыке, можно изготавливать самые изощрённые яды и химикаты из подручных материалов. Качество продукта не будет таким же безупречным, как если бы использовались нужные ингредиенты, а не заменители, но зелье все равно возымеет необходимые изготовителю свойства.

В такой науке, как некромантии, зелья играют второстепенную роль. С ней куда теснее связана химия, нежели зельеварение. При помощи химии, учёные создают бальзамы, консерванты, яды и многое другое.

Как побочный продукт всех этих махинаций, возможно образование наркотического вещества, а потому химик-некромант может совмещать приятное с полезным — оборот наркотиков на черном рынке просто колоссальный.

Дрова весело потрескивали, и источали приятное тепло в этом мертвом месте. Поставив котел на огонь, я стал перебирать на столе все ингридиенты, какие на нем были. В это время моя надзирательница сидела на стуле, клевала носом.

— Ты там ско…ро..?

Очередной приступ зевоты прервал ее на полуслове. Мерисса со скучающим видом водила свой арбалет из стороны в сторону.

Не обращая внимания на ее придирки, мне пришла идея заглянуть внутрь одного из ящиков стола. Внезапно, мои глаза нашли, то что искали.

В котле варилась клейковину по древнему рецепту: толченые пчелиные соты с медом было необходимо смешать с молоком, а при помощи соли и спирта, в мензурке получился простейший антисептик. На этом мои умения закончились, и я с волнением стал ждать назначенного часа. Когда время вышло, профессор, крадучись, вновь зашел в лабораторию.

— Ну как? Справился с задачей? Вижу, ты приготовил мне что-то интересное! Мерисса, вставай! Я не для того тебя нанимал, чтобы ты спала на работе! Иди сюда!

Девушка с сонным видом подошла к нам и встала за спиной некроманта. Проверка началась.

— Ну давай, рассказывай! — Промолвил Шиф.

— Что же… Я решил использовать свой метод и создал особый набор веществ, предназначенный для мумификации.

— Ага, продолжай!

— Ну… Создал самый элементарный антисептик, после чего сделал клей из меда и молока. Клей оказался не очень прочным и пришлось его усилить, добавив толченого базальта.

— Продолжай… Ага, да…

— При помощи чешуек саламандры я создал вещество, способное иссушать плоть, как если бы оно находилось под воздействием высокой температуры, но в разы быстрее. Ну и по-немногу, различные слабые вещества, призванные замедлить разложение… Это все.

— Отлично, ты справился! Теперь нужно проверить твои препараты. Боян! Тащи сюда труп той ящерицы!

Услышав зов хозяина, скелет привез на тележке средних размеров свёрток. Как только тележка была доставлена, тот снова вернулся в морг.

— Давай, открывай! Я приготовил тебе подарок, как раз в твой первый рабочий день!

Сдернув саван, я обнаружил под ним мертвого василиска, длиною около полутора метров. Труп оказался свежим.

— Теперь попробуй оживить эту рептилию, а я посмотрю. Мерисса, если что, застрели эту тварь и нашего гостя, будь добра.

— Как скажете.

Охраннику явно надоел весь этот балаган. Не скажу, что проникся сочувствием к ней, но будь я на ее месте, ноги бы здесь моей не было.

А вот я попал, и серьезнее обычного. Лучше голодом маяться, чем наниматься сюда. Хотя платят хорошо… Я не ел мяса вот уже десять дней.

Я решил начать операцию. Удалил все внутренние органы, вычистил и обработал тело змеи. Вскрыв голову, меня охватили сомнения. Было два варианта дальнейших действий: либо мозг остается на месте, либо нет. Я решил, что стоит совместить оба варианта, а потому полностью удалил лобную долю. Склеенные кости и череп окаменели, став практически неразрушимыми. Когда в жилы змеи попал раствор, тело скукожилось, а мышцы приобрели характерные для нежити свойства: относительная хрупкость и большое количество белка. Введя в ткани антисептик и бальзамирующие препараты, я набил рептилию опилками. Она стала похожа на плоского червя, увеличенного в сотни раз.

— Surge! — Запел я.

Первое время ничего не происходило. Мне начало казаться, что сейчас я лягу на стол вместо этой змеи, однако потом ее мышцы резко сократились. Извиваясь, она подняла голову, и наши взгляды пересеклись — мой, полный страха, и василиска, с мертвой, тупой покорностью. Мне было очень страшно, ведь ее яд так никуда не исчез.

Укусы caverna reguli опасны тем, что их сильный паралитический яд обездвиживает жертву, а из раны начинает фонтаном идти кровь. Он настолько силен, что появилось поверье, будто эти змеи обращают жертв в камень. На самом деле, укушенный может просто стоять в самых жутких позах, застыв в предсмертной агонии.

Тварь шарила по пространству остекленевшими глазами и мерно покачивалась из стороны в сторону, разглядывая других обитателей лаборатории. Внезапно, василиск изумрудной лентой сполз со стола и начал обвиваться вокруг моей ноги! Я стоял, не движимый, сердце пропускало удар за ударом, колени начали трястись. Однако, монстр просто обвился вокруг ноги и застыл на ней.

— Хорошо! Хорошо! У тебя получилось! Похоже, что эта тварь привязалась к тебе. Можешь оставить ее здесь, как питомца. Кхм-кхм!

Шиф громко прочистил горло и, разведя руки в стороны, громко возвестил:

— Ты принят, Ангелар, мальчик мой! Отныне, ты — один из лаборантов нашей прекрасной обители смерти! Ты достойно проявил себя и даже создал своего первого ручного питомца. Вне всяких похвал, отличный результат!

Профессор рассыпался в аплодисментах. Мерисса же просто развернулась и ушла к себе на пост.

Глава 3

Приятный шум горящего коcтра всегда навевает хорошие воспоминания. Kаменные своды моего склепа тихо постанывали, в такт шуршащим напевам метлы. Сухая вязанка осины была сложена под диван, так чтобы обе его половинки крепко стояли на большой импровизированной ноге. Новый котел, доверху залитый водой, медленно закипал. По работе мне помогал Боян, оттаскивая неподъемные вещи. Через некоторое время лаборатория была полностью убрана, ни одной пылинки, чистота, как на исповеди.

Признаюсь, я успел расстаться с надеждой выйти отсюда живым. B этом месте все уходило вверх, теряясь в туманных испарениях реагентов. Книжные стеллажи, колонны, столы и даже ящики смотрелись просто огромными. После всего пережитого кружилась голова, а порою начинало казаться, что мой рост постепенно уменьшается. Я терялся в мыслях и страхах, как в темном, запутанном лесу.

— Профессор, все прибрано, как вы и просили.

— Xорошо, очень хорошо. Ангелар, мальчик мой, на пока я тебя отпускаю. Покуда не вернётся твой учитель, ты свободен. Возвращайся через два дня.

— Подождите, разве не вы собирались меня учить?

— Нет у меня на тебя времени, ещё полсотни трупов надо распотрошить.

— Раз так, то где мой наставник? — Спросил я.

— Похоже, что опять синячит, а это вполне в его духе. Не беспокойся, пьет он также хорошо, как готовит самогон! Вот тебе сто золотых, иди и прикупи себе одежду, еду, что хочешь, только не донимай меня своим присутствием.

Справедливо. Если бы я был алкоголиком, то также готовил бы выпивку самому себе. Но меня волновал другой вопрос: что делать со змеёй? Конечно, как средство обороны лучше и не придумаешь, да и я сам уже привязался к ней. Впрочем, тут как посмотреть, однако не ходить же с таким монстром по улице?

Пожалуй, самым важным на сегодня моментом является ужин, а в перспективе, не очень далекой, но и не близкой, частичное восстановление общежития. Mоя келья готова развалиться от любого дуновения ветра, оставив лишь на своем месте руины. с Виктором лично, не хотелось бы в очередной раз разгребать все дерьмо в одиночку.

Деньги звенели в кошельке, дразня урчащий желудок. Длинные лестничные пролеты плавно поднимались вверх, с древних каменных балок сыпалась многовековая пыль. Уже на выходе из лаборатории меня окликнул охранник.

— Новичок! Хорошо поработал! Все, кто приходил до тебя, разделили участь несчастных в трупецкой.

— Да, спа… Ты шутишь?

— Может быть шучу… Может и нет.

Девушка лукаво улыбнулась. Oднако стоило ей немного опустить свой взгляд, как она сразу же отпрыгнула с гримасой отвращения на лице.

— Ты ведь не собираешься бродить по округе с этой гадостью?

— А ты попробуй ее отцепить, тогда не стану.

— Знаешь, а оно похоже на те самые ремни… Забыла, скажи — я вспомню…

— Из шкуры ящериц? А знаешь… Василиск!

Змея подняла голову, ожидая приказов. Если честно, то это самый совершенный зомби, превзошедший все мои прошлые опыты. Эта плоская бестия, со своей изумрудно-желтой чешуей, было до того похожа на дорогой пояс с витрины, что сама идея носить этот такой ужасающий элемент гардероба не вызывала каких-либо опасений. К тому же идеальная маскировка — вряд ли кто-то что-то заподозрит. Потратив пару минут на то, чтобы рубашка скрывала ее голову, я вновь оглядел себя.

— Ты права, очень похоже… Теперь я буду звать его Пирожком.

— Почему именно Пирожок?

— Потому что я голодный.

— И не поспоришь… — Внезапно Мерисса начала зевать и клевать носом. — Что же, до встречи!

— До свидания.

Самый лучший охранник — это охранник, который любит поспать.

Ночные улицы сменяли друг друга, как и темные фигуры прохожих. Словно все они — видения моего воспаленного воображения, умеющие лишь отпихнуть в сторону и с материться, направив свой гнев на любого встречного. Огни окон загорались одно за другим. Из харчевни доносились радостные крики пьяниц, но мой путь бежал через разбитую мостовую к холодным стенам мясницкой лавки.

Империя — древняя и могущественная держава. Страна воспряла из глубоких пучин варварства, ступив на путь просвещения. Вера и традиции помогли сформироваться нынешнему образованному обществу. Старые уклады и нравы долго жили в народе, заставляя суеверно относится ко многим вещам.

Но вот, в какой-то момент, пришел культ Небесных светил. Изначально, проповедовались мудрость и баланс между двумя сторонами одной медали: Солнцем и Луной. Нежная синева неба — чистота и свобода. Люди с уважением относились к своим учителям веры, передавая моральные истины из уст в уста. В 945 году случилось историческое событие — в Империю привезли письменную копию Cultus autem lux. Письменность быстро распространилась по всем уголкам тогда еще юной страны. Различные варианты переводов раскололи, казалось бы, нерушимую философию, где одна половина не могла жить без другой.

Дальше все произошло слишком быстро. На престол восходит Фарэд Лучезарный, провозгласивший старое учение более не действительным, разделив Cultus на Solem adorant и Luna cultui. Была основана столица — Фарэда, а вместе с ней и первый собор Солнца. По всему городу тогда разнеслось: «Sol glorificabo!» Воспользовавшись силой верующих и ополчив народ на самого себя, монарх создал первую когорту святых палачей. Все неверные были объявлены еретиками и преданы сожжению на костре.

Вы спросите, какое это имеет отношение к лабораториям, некромантии? Просто в Двелле невозможно спокойно жить, покуда в городе бушуют распри. Так как там изначально находился крупнейший собор Небесного свода, то появление здесь самой жестокой инквизиции было лишь вопросом времени. Венисий обладает равной с императором властью, и Двелл можно считать второй столицей. Именно из-за Канцлера произошло разделение власти, монополизация рынка, а по всей стране стали говорить о Конце Света, когда небо падёт и воцарится вечная тьма. При помощи религии и военной мощи, он держит в страхе весь город.

Виктор проснулся посредине ночи от божественного аромата еды. Все его тело болело, особенно в области живота. Хоть в общежитии и не было света, чуткий от голода нос вел его сквозь мрак в сторону запаха. В полусне Виктор забрался на скрипучий чердак и увидел странную картину: Ангелар на костре жарит большой кусок бекона с овощами.

— Я уже умер?…

— Нет, это все реальность! Садись скорее, овощи остывают!

Мой дорогой товарищ выглядел не самым лучшим образом. Одежда висела на одних костях, а сонный вид придавал ему сходство с живым мертвецом. Ещё бы пару дней голода мы с ним не потянули.

Говядина аппетитно шкварчала на огне и дымилась. Я успел до закрытия по дешёвке ухватить кусок мяса и овощей. Распределяя еду и финансы наперед, мы сможем прожить ещё три дня и у нас даже останется на небольшие расходы.

— В общем, Виктор, ты неплохо придумал с той лабораторией…

— Хммф, хмм… — Пробормотал он, набивая свой рот жареным мясом.

— Ты что творишь! Не ешь весь кусок! Отдай! Хоть бы мне оставил!

Попытки вырвать говядину из его рта не увенчались успехом — горбун рычал, вцепившись, словно хищник. Кое-как удалось развести его челюсти, после чего я с жадностью урвал свой жирный кусочек.

Ах… Этот божественный вкус, запах огня и свежего мяса… Это было потрясающе…

— Нет! Это нам еще на завтра!

Виктор вновь вырвал еду у меня из рук и на четвереньках убежал в дальний угол.

— Верни! Если ты хочешь ещё и завтра поесть мяса, то верни сейчас же!

Кажется, шестеренки в его голове встали на место. Мутный огонек зверя начинал понемногу угасать. Как только он успокоился и сел рядом, вновь отчаяние стало стучаться в задворки моего рассудка.

— Что же нам делать? Мы с тобой превращаемся в животных с голода…

— А как иначе жить? Найти элементарную работу очень сложно… Как твой первый день?

— Не спрашивай даже.

— Все так плохо? Слушай, как все прошло-то, а?

— Не думаю, что мой рассказ изменит что-либо…

— Хорош ломаться, Ангелар! Толкай уже историю!

Я поведал горбуну о всех событиях в общих деталях. Порой, на его лице проскальзывало насмешливое выражение, но после того, как моя речь была окончена, он снова повесил голову.

— А Пирожка можно съесть, как думаешь?

— Можешь рискнуть здоровьем! Ха-ха! Ха… Знаешь, если мы будем экономить, то все будет в ажуре, но на сто золотых много не разгуляешься.

— Да не бойся ты так! Надеюсь, что ты не откинешься, а то мне самому придется работать!

— Тебе труд только на пользу пойдет, авось спину выпрямишь. Что же до денег… Завтра мы с утра идём в бани.

— С общей купальней?

— Нет, на такую роскошь мы не потянем.

На следующее утро студенты отправились в бани. Дорога хоть и не была длинной, она проходила через бараки нищих горожан.

Именно здесь можно увидеть, как люди превращаются в зверей. Жуткое место, рассадник всех болячек и эпидемий. Самое любимое занятие инквизиции — наведываться в трущобы. В дни, когда поступает приказ об устранении очагов инфекции, целые отряды огнем и мечом проходятся по головам бедняков.

Пока товарищи направлялись к своей заветной цели, один из безумцев решился схватить Ангелара за пояс.

— Нет, стой!

Уже слишком поздно. Человек застыл в жуткой тянущейся позе, а из руки хлестала кровь. Виктор потянул за рукав друга.

— Скорее, идём!

Люди посмотрели в их сторону с неким любопытством. Испуганные студенты припустили ещё быстрее.

Глава 4

Heкoторое время спустя, когда жить снова стало не на что, Ангелар явился в лабораторию. Последние пару дней была тишь да гладь, разве что случились несколько погромов в Каменной Лощине, стачка на ткацкой артели, из-за чего королевские гвардейцы полностью оцепили здание. Из квартиры местного ростовщика вытащили семь мешков золота, а самого еврея зарубили топором. В газетах недавно написали, что можно стать малым предпринимателем и ваш доход «существенно увеличится», а пропаганда церкви теперь занимает вместо положенных четырех страниц пять. Как это ни странно, но люди прислушались к жёлтой прессе и стали активно торговать чем попало, даже своим телом. Что с них взять, малых предпринимателей?

Я вновь спустился в эти дрянные каналы. Медный фонарь на входе в лабораторию слегка освещал стоки, отливая алым пульсирующим заревом. Казалось, будто сам Бефрезен посмотрел мне в душу. Мерисса стояла тенью перед железными створками, однако в этот раз она тыкала носком сапога некий мешок. Лишь в близи можно было разобрать, что этой кучей тряпья являлся человек — обычный крестьянин, невесть какими судьбами зашедший сюда. Болт в глазу трупа только подтверждал меткость привратника.

— Добрый, Мерисса. Уже с утра не дают покоя?

Девушка быстро развернулась, направив в мою сторону уже заряженный арбалет. Ее движения были настолько плавными и быстрыми, что мой глаз просто не поспел за ней.

— Xэй! Полегче!

— А… Ангелар, это ты? Tы в курсе, что мог разделить участь этого бедолаги?

— Но ведь все обошлось. — Я поднял руки вверх. — А что, уже с утра донимают?

— Вот, ошивался у входа с мелом и свечками.

— А веки тебе не надо поднять? А то я заметил, что ты не очень хорошо высыпаешься.

— Если продолжишь в том же духе, то тебе скоро самому понадобится помощь.

— Да ладно тебе, ворчунья.

Кровь лужей растеклась по каменному полу и начала выливаться в канал, окрашивая воду в красный цвет. Как ни посмотри, мне стало не по себе.

— Cлушай, а ты муки совести вообще испытываешь?

— Нет, ни капли. Я просто выполнила свою работу.

— Напомни мне в дальнейшем не злить тебя. Так… Зед уже на месте?

— Со вчера ещё. Припёрся в стельку пьяный и рухнул в лужу у дверей. Ты не представляешь, как от него несло, а мне пришлось затаскивать эту скотину внутрь. По-твоему, это нормально так нажираться?

— Можешь на меня даже не смотреть. Я еще ни капли спиртного в рот не брал.

— А-а… — Охранник зевнул. — с телом что делать?.. Слушай… ты не мог бы затащить этот труп?

Она одарила меня улыбкой. Шелковые черные волосы, идеальная фигура, приятная внешность… действительно, как еще можно заставить кого-то выполнить твою работу? Я бросил взгляд на окровавленную тушу и усомнился в своих силах.

— Нет, и не собираюсь.

— Ну хоть помоги до морга дотащить! Как я его волочь буду? Ну пожалуйста!

— Позову кого-нибудь на помощь…

Быстрый топот моих ног раздался по лестнице. Сверху донеслись ругательства и проклятия, но мне было как-то все равно. Тем более, я не грузчиком нанимался работать. Только вот стоило мне переступить порог лаборатории, как меня постигла мгновенная карма.

— Ай!..

— Какого черта на меня кто-то наступил?!

— Ангелар, ты вернулся! — Закричал обрадованный старик.

Лоб саднил огнем. По ощущениям я пролетел не хило… Если здесь и вправду тела валяются как попало, то такими темпами гранитный пол станет мне лучшим другом. Нос от такой счастливой встречи стал куда площе обычного. Все пространство вокруг наполнилось шумом, однако сквозь неприятный звон в ушах мне удалось расслышать два разных голоса: первый, явно принадлежавший профессору, и другой, покамест неизвестный, который крыл матом все и вся, на чем только свет стоял. Наверное, стоило помочь Мериссе…

Когда мне удалось подняться на четвереньки, я увидел, что старичок и шаткая каланча ругались друг на друга. Pыжий, вероятно, и был Зедом, потому как, его пьяный бас повсюду разносился гулким эхом.

Шиф мигом подскочил ко мне, помогая встать.

— Ангелар, ты как? Все в порядке? Если ты здесь умрёшь, позволишь ли мне проводить над твоим телом эксперименты?

— Нет, не позволю…

— Парень! Гляди под ноги… Я… Тут… Буаа!..

Моего названого учителя начало рвать кровяными комками. Его лицо было полностью красным и заплыло в синяках и ушибах. От него за версту несло крепким алкоголем.

— Ангелар, познакомься, это — Зед, он будет тебя учить. Превосходный зельевар! Гонит отличный самогон!.. Зед, затри за собой! Сколько раз говорить, что в лаборатории должен быть порядок!

Но ему было явно не до этого. Освободив желудок, он рухнул в собственную лужу рвоты. Старый некромант, как ни в чем не бывало, подошёл и начал его пинать.

— Встань, тупая мразь! Я кого должен заставить убирать это все!?

Поняв, что дело принимает скверный оборот, я потихоньку ретировался наверх — помогать Мериссе. Пожалуй, такие будни даже тяжелее, чем ежедневное сидение на утренней службе в четыре часа утра.

Хотя если так подумать, то вся моя жизнь в Двелле, до прихода в лабораторию, была одним, зацикленным самим на себя днем. Было очень тяжко в начале, ведь университет и Церковь представляли из себя некий уродливый конгломерат, соединивший несочетаемое. Ранние исповеди, придание науке врачевания божественный характер, соблюдение постов, обета бедности — все те вещи, которые не должны были вмешиваться в светскую жизнь, которые вгоняют жестокую стагнацию и депрессию. Жаль только, что не разрешали жить на церковные сборы, так бы и ноги моей здесь не было.

Вот такие мысли одолевали мой разум, пока я поднимался по древней лестнице. Привратник стоял прямо в дверном проходе, гневно взирая на меня сверху вниз.

— О, явился не запылился. Ну и где же помощь?

— Профессор сейчас пытается растолкать Зеда, а он сам валяется в своей луже рвоты.

Девушка устало вздохнула и прошептала проклятия на голову рыжего бедняги.

— Все как всегда…

Я вымученно улыбнулся.

— В любом случае… Давай помогу оттащить тело.

Долго уговаривать ее не пришлось.

— Ладно, на сей раз прощаю. Берись за ноги. Чем скорее мы его спустим, тем лучше.

Вместе мы спустили труп вниз, после чего моя спутница позвала Бояна. Несколько раз она по пути спотыкалась, когда зевала или закрывала ненадолго глаза. На счет ее психического здоровья я тоже начал терзаться сомнениями. Хроническая бессонница — дело серьезное.

— Спасибо за помощь. — Поблагодарил меня охранник. — Хотя бы ты помогаешь в этом треклятом месте… Пускай и с задержкой.

— Обращайтесь…

Все-таки, даже с малой помощью, этот крестьянин был слишком тяжелым.

— Если что, Зед только кажется таким полоумным. На самом деле, даже профессор его уважает.

— А мне показалось, что вы испытываете друг к другу личную неприязнь.

— Так и есть. Но так уж вышло, что в моем договоре присутствует его имя, а потому я должна слушать его… В какой-то мере.

— Хех, твое личное достоинство не позволило бы себе полное послушание?

— Просто подумай над моими словами.

На прощание девушка взмахнула рукой и выпорхнула из подземного зала. Холодные капли падали на гранитные блоки, разлетаясь на тысячи ледяных иголочек. Трубы с хладагентом испускали легкие пары тумана вокруг себя. Оставшись в полном одиночестве, единственно верным решением, как мне показалось, стало возвращение к старому некроманту.

Пол в лаборатории сверкал первозданной чистотой. Даже колонны, забрызганные отвратными на вид пятнами, были просто вылизаны до блеска. Теперь, когда Зед освободил кишечник, ему заметно полегчало, а чудотворные пинки профессора неплохо прочистили мозги от алкогольного дурмана. Я, с полным недоверия голосом, решил обратиться к своему новому товарищу.

— Прошу прощения.

— Чего тебе, парень?

— Не могли бы вы меня обучить искусству некромантии и варки зелий?

В первый миг невозможно было что-либо сказать по бесстрастному выражению только отрезвевшего лица. Когда шестеренки в голове наконец повернулись, к разуму пришло медленное осознание.

— Старик! Когда это ты записал меня в учителя?!

Профессор, который бешено орудовал иглой, сшивая очередной труп по частям, отвлекся лишь спустя некоторое время.

— Зед, этот парень приготовил бальзам без рецепта! Подумай сам, чему мне стоило обучить тебя, и что умеет этот гений уже сейчас! Он приручил мертвого василиска. Пораскинь мозгами!

Мужчина удивленно уставился на меня.

— Без шуток?

— Без. Да и не бальзам это был… как я его приготовлю без рецепта? Клей да мыло, прикладное искусство, так его раз эдак.

Зед смачно рыгнул и сплюнул кровь на грязную тряпку.

— Интересно. В свое время, Шиф под угрозой смерти заставил и меня приготовить бальзам. Но я вместо этого сделал магический спирт и законсервировал ворону. М-да… видишь этот шрам на моей шее? Это она его мне оставила, дрянная тварь. Парень, а как ты справился со своим заданием?

— Склеил кости, а потом высушил. Мог бы и получше, но это было единственное, что тогда мне пришло на ум. Кажется, под страхом смерти работа выходит быстрее, но не так качественно.

— Хм… Неплохо! А как ты высушил тело? Какой состав был у клея? Ты его выдерживал или подмораживал?

— Я создал клейковину из меда, воска и базальта, без всяких там вытяжек или заморозок. Высушивал плоть зельем из чешуек саламандры.

Учитель поднялся на ноги, тяжко и покряхтывая,словно превозмогая боль в суставах. Его дребезжащее дыхание снова заставило его сплюнуть мокроту прямо на пол.

— Ага, значит, ты использовал метод мумификации! Неудивительно, что твой василиск подчиняется тебе… Только почему он висит на поясе?

— У меня нет даже самого жалкого ремня, а обычные бечевки рвутся на раз-два.

— Знаешь, если кожу очень долго варить, то она становится мягкой, как жвачка. Просто так есть ремни лучше не стоит. А даже если… Парень, как сделать снотворное?

— Хлороформ. Просто и без лишней мороки.

— Зелье исцеления, но что бы оно имело эффект восстановления на омертвевшей ткани?

— Полынь, подорожник, заговоренная слюна зельевара.

— Глицин забыл. Хотя и подорожник — вещь веселая. Помнится, как-то этой самой травкой вылечили Императора от запоров в кишечнике… и геморроя. Тогда посложнее: растворитель плоти? Не кислота, а так, чтобы эту самую плоть можно было легко снять?

— Капуста… Хм… Можно также добавить щитовидные железы беса, да обыкновенную смесь щелочей.

— Не-не-не, вместо щелочи можно использовать чистый спирт, а железы лучше сменить на четыре листика пыльной звезды.

— Тогда процесс становится не контролируемым.

— Нет, его можно контролировать! Смотри, смазываешь Укрепляющим раствором края, а потом обсидиановой кистью покрываешь место работы.

— Да ну?

— А процесс ещё можно ускорить!

— Да ладно!

— Я тебе говорю!

Что не говори, но в своем ремесле Зед разбирался. С ним мог бы посоперничать только мой отец, который сведущ в лесных и полевых травах. Я отпустил шуточный салют.

— Мое уважение вам. Снимаю шляпу. Раз так, то не мог бы ты научить меня всем тонкостям зельеварения?

— Парень, ну разумеется! Наконец, спустя столько времени, здесь появился тот, кто так же любит алхимию!

Шиф оторвался от своей работы и подошёл к нам.

— Похоже, что вы нашли общий язык! Ну что же у меня для вас есть задание! Нам нужны консерванты, а Мерисса запросила яда для ее болтов. За работу, лодыри!

— Идём, парень! Я покажу тебе, как делать самые лучшие консерванты на моем самогоне!

Работа закипела. Как оказалось, Зед был самым настоящим виртуозом. Каждый раз мужчина с радостью брался за новое задание, всегда успешно выполняя его. Однако теперь, когда у зельевара появился свой собственный ученик, ждущий от него от него новых знаний, он выкладывался на полную. Спустя два часа задание выполнили, и Ангелар с Зедом договорились так же встретиться в лаборатории, но уже через пару дней.

Студент снова вернулся домой с деньгами и едой. Пускай труд в цехе некромантов был изнурительным, но имея хоть какой-то жалкий грош в кармане, начинаешь чувствуешь себя живым, полноценным человеком среди всей серой массы.

Глава 5

Звон колокола университета разносился в далекие безоблачные просторы. Полуденное апрельское солнце согревало землю и играло бликами на мутных от грязи лужах. Мне всегда нравилось лежать на голой траве, даже если она увядшая или тронутая заиндевелой сединой. Благо, при заведении был большой сквер, а потому я проводил здесь большую часть свободного времени. Находиться в тени укромной дубравы и смотреть, как солнечный свет пробивается сквозь ветки — разве это не романтика? Пожалуй, именно здесь моя голодная душа могла найти маленькую отдушину в этом тесном мирке.

Шел второй час религии. Сегодня должен был прийти каноник из собора и поведать истории о создании мира, какие мы блаженные твари, что греемся в лучах доброты патриарха, необходимо отринуть все свои грехи и подобная по настроению чушь. Благо, предмет поставили последним в очереди, а значит я могу спокойно предаться мыслям о жареной рыбе в этой милой дубраве.

— Похоже, что сегодня день будет без происшествий… Только Мерисса попросила занести ей кое-каких снадобий из университетской лаборатории, а значит надо встретиться с паном Виктором… Это что?.. — Я приподнялся на локте, осторожно выглядывая из зарослей. — Кого сюда занесло?

Ага, без происшествий. Откуда-то со стороны парадной калитки послышались голоса. На мгновение тишина воцарилась вновь, чтобы потом уступить громкому и властному басу, который начал раздавать указания. Я заозирался в поисках пришельцев, но сейчас тенистая роща сыграла со мной злую шутку. Решив, что встреча с ними кончится для меня плачевно, ноги сами понесли меня в сторону оврага, спрятанного за корнями деревьев. Словно гном, я согнулся в три погибели, комья грязи посыпались мне на голову. Голоса становились все громче.

Финальный приказ.

— Обыскать лес! За шкирку мне их притащить!

— Есть!

Звук шагов приближался, пока он не остановился прямо надо мной.

— Кого-нибудь нашел?

— Ничего. Идём дальше!

Только когда преследователи ушли на безопасное расстояние, я спокойно выдохнул. Земля вокруг была покрыта следами двух или трёх человек. А черных плащей у них случаем не было?

Передо мной встал выбор: либо оставаться здесь и ждать, пока все не уляжется, или поставить все на карту. Вмиг милая моему сердцу дубрава превратилась в некий странный лес, от которого у меня начали идти мурашки. Я решил рискнуть. Есть вторая калитка, которая находится возле женского общежития. Если проскочить под карнизами балконов, а потом перелезть через забор, можно выбраться на улицу с заветным люком.

Вот такой план пришел мне на ум. И если в начале я придерживался ему, то уже через мгновение отринул все задуманное. Меня засекли.

— Он здесь!

— За ним!

— Спустить собак!

Я бежал изо всех сил, перепрыгивая коряги и колдобины. Острые ветви вылезали то тут, то там, словно щупальца чудовища, пытаясь ухватить меня за шиворот. Однако погоня не могла продолжаться вечно — нога угодила в сплетение корней. Я споткнулся и улетел в глубокий овраг. Снова падение лицом в землю, только на этот раз в сырую. Мокрая листва налепилась на глаза, ослепив меня, а земля набилась в рот. Весь мой разум затопил ужас. Неужели, мой конец — смерть в грязной луже университетского сквера?! Нет только не так!

Внезапно, на спину прыгнул тяжеленный груз, а над ушами послышалось грозное рычание собак. Прямо перед моими глазами свисла тягучая нить слюны.

— Какого черта?! Отпустите меня!

Я получил грубый пинок в бок. Очаг боли вспыхнул, словно огонь. Трехглавый пес над моей головой зарычал еще громче, как бы предупреждая: «Дружок, ты не в том положении, чтобы лежать и высказывать претензии».

— Тихо! Аполлион, не с места! Наш гость нужен живым, а не мертвым!

— Хоть что-то раду… — Снова пинок. — Ах-ха! Аххх… хммм… Что вам надо… от меня?..

Хриплый крик моего похитителя возвестил о нашем местонахождении.

— Один есть! Общий сбор!

Со всех сторон раздались другие людские голоса.

— Никого не нашел!

— Уже иду!

— Еще один!

Мне связали руки за спиной и приказали направляться к главному выходу. По мере выхода из сквера, к нам присоединялись остальные. Все солдаты были в белых боевых мундирах, поверх них, с позолоченной перевязью, одеты красные плащи и треуголки.

«Вот ведь я попал! Святая инквизиция! Что же делать!? Вдруг они все прознали? Но как!? Виктор заверял, что эта лаборатория тщательно скрывается! А вдруг это все сделал Виктор? Грёбаный горбун! Если так, то скорее всего он сейчас на костре или болтает ногами в петле. Что же мне делать?!» — примерно такие мысли метались в моем испуганном разуме. Душу схватил такой страх, что ясно соображать не представлялось возможным. Свора гончих бежали подле хозяев, гордо подняв свои головы вверх.

Страх Ангелара не был беспочвенным. Инквизиция Двелла была самой жестокой и это не пустые пересуды за кружкой пива. Ранее уже рассказывалось, как инквизиторы вырезали народ, дабы предотвратить распространение болезни. Но это лишь детский лепет по сравнению с тем, что произошло одиннадцать лет назад.

Когда на пост губернатора города избирался новый глава, основную конкуренцию составляли только два человека. Первым был Канцлер Венисий, личный друг и сподвижник императора.

Примерно в 1687 вся королевская семья была сражена неизлечимым недугом и скоропостижно скончалась. Новым правителем стал брат покойного императора, Ладвуд IV. Венисий в тот злополучный момент возглавлял расследование, ведь болезнь та была явно непростой и там таилось некое темное колдовство. При поддержке правительства, Канцлер прошарил всю страну, заглянул под каждый камень, в каждый дом, самолично вырезав не один десяток колдунов, ведьм, видных деятелей науки. За время поисков новый император и глава инквизиции сильно сдружились. Венисий подогревал ненависть Ладвуда к магии, подталкивая того запретить ее как таковую.

Когда пришло время, на пост губернатора оказался выдвинут Канцлер, однако тот встретил жёсткую оппозицию со стороны правящей семьи, которая вот уже несколько поколений, если не управляла, то как минимум стояла у верхов власти древнего города.

Этим человеком был благородный Фенрир Мудрый, род которого происходил из далёкого Севера. Его родные стали крупными местными землевладельцами, когда в 1309 году от Первого Сенокоса потомок Фенрира, Ньял Яростный, во главе войска северян, под деревней Малые Прутья пришел на помощь тогда ещё неокрепшей и слабой Империи. Это стало переломным моментом в битве. В благодарность, полководцу подарили большой земельный надел. Его наследники привели Двелл к богатству и процветанию.

Фенрир, на тот момент, был любимцем народа, его жители не знали, что такое нищета и голод, а образованности и мудрости ставленника мог подивиться даже придворный маг-хранитель. Когда император предложил ему переехать в более малый и бедный район, ни для кого не стало удивлением, что губернатор отказался оставлять свой город.

Чтобы получить власть в этом Эдеме торговли и магии, Венисий разработал старый, но работающий вот уже несколько веков план. Он приехал в Двелл под предлогом паломничества в собор Небесного Свода, дабы склонить голову пред ликом Солнца, дабы оно простило все его грехи. Так как Инквизитор также имел статус архиепископа, Фенрир не имел права трогать своего соперника, а потому вынужденно предоставил тому защиту и свободу действий. Коварная машина политики заработала полным ходом.

Предрекая свою участь, Фенрир в начале отправил свою дочь, Иду, на учебу за границей. Через месяц, в гости к дочери отправилась жена вместе с юным Зигфридом. Ещё через три месяца он поженил своих старших сыновей, Никласа, Олафа и Рагнара на трёх дочерях правителя соседней страны Ангманы.

Только когда, когда наместник остался в окружении своих верных слуг и друзей, он стал собирать силы, дабы дать отпор Венисию и Ладвуду.

В ночь, с 12 на 13 августа 1693 года, Канцлер объявил общую мобилизацию всей стянутой в город инквизиции. Фенрир и его соратники были объявлены еретиками и изменниками. Приказ был предельно ясен: убить всех. Войска ворвались в замок и в одну ночь вырезали не менее пятиста человек. Фенрир был схвачен и был прилюдно обезглавлен 15 августа.

Возвращаясь к Ангелару, стоит сказать, что он был не единственным несчастным, которого схватили инквизиторы. Рядом с ним, подгоняемая пинками и мечами шла его однокурсница, Веридия Джавалли. Находясь с ним в параллели, они почти не виделись, а потому о существовании друг друга даже не догадывались. Веридия была дочерью известного и видного Августа Джавалли, одного из двенадцати глав Торговой Гильдии. Сам факт ее поимки был загадочным и странным.

Ну что же, я был не одинок в своем роде. Красивая девушка, лет восемнадцати, подгонялась солдатом в длиннополом плаще, как будто она решила устроить стачку на артели. Короткие черные локоны делали сходство между ней и дворовым мальчишкой, однако от этого она не становилась менее женственной. Строгая, университетская форма подчеркивали ее стройную фигуру и элегантные формы. Признаться, я даже стал на нее заглядываться, отчего стал еще чаще спотыкаться. Один гордый пес бежал трусцой рядом со мной, изредка срывая на мне свой громкий лай.

Надо как-то разгребать ту кашу, в которой мы погрязли. Я примерно догадывался, по какой причине на схватили, однако теперь все зависело от моих навыков владения длинным языком. В данной ситуации стоило бы молча повиноваться своим мучителям, чтобы потом проявить себя, но вот моя подруга так не считала.

— Куда вы нас ведёте? Ответьте мне!

— Куда надо. Я и не обязан отвечать вам.

— Вы не имеете права!

— Имею. Как и вы. Право молчания.

— Что?!

Мой сопровождающий подтолкнул меня острием меча. Старый инквизитор с седой щеткой усов внушал уважение и спокойствие своими действиями.

— Не отставать!

— Подождите, а вы знаете Валерия? Он как?

— У него дела лучше, чем у тебя сейчас. Прибавь шагу!

Наш любимый университет представлял внешне выглядел как кафедральный собор, с несколькими малыми пристройками, капеллами и башенок по бокам. Собственно, изначально он и задумывался как собор.

Когда нас завели внутрь, мы оказались в огромном зале, стены которого были обиты красивым деревом. Позолоченная люстра под потолком, слегка покачивалась на толстых цепях, а красный и пушистый ковер на входе всегда приветливо встречал своих гостей. Обычно с нас требуют либо сменную обувь, либо снимать ее просто так, только вот сейчас нас погнали прямо в грязных сапогах. Кстати, я был одним из тех немногих, кто ходил босяком, ведь денег не хватало даже на банные тапки. Через красивые витражи виднелась университетская площадь с фонтаном. Мраморные лестницы, ведущие на второй и третий этаж, также устланы мягкими коврами. Над окнами висели громадные красно-белые гардины с позолоченными балдахинами.

Пока мы шагали по большому парадному холлу, наши сопровождающие успевали перекидываться парой интересных фраз.

— Слушай… а ведь тот монах уже вышел из кельи? Тот, который с границы?

— Нет, ничего такого не слышал. Наоборот, я узнал от Прокруста, что будет создана новая когорта…

— Хм? Начальство решило расширить штаб?

— Вроде как да, но вот о новом наборе я ничего не слышал. Свежей крови не было вот уже год.

— Может, дело в…

Однако старый инквизитор прервал шепот двух более молодых солдат.

— Тишина в строю!

— Да Святое Небо, как этот старик вообще может слышать?..

— Производственная тайна. А если ты сейчас не замолкнешь, то я доложу номер твоей бляхи коадъютору. Заключенные! Шагом марш в кабинет директора!

Комната находилась на третьем этаже в северном крыле. Обычно, как требовали того правила постройки, все соборы были устроены так, что алтарь всегда выходил на восток. В лучах рассветного солнца мраморный пьедестал будто охвачен огнем, и, надо сказать, это единственная вещь, на которую стоит посмотреть во время утренней службы. Когда же мы наконец пришли, нас и ещё трёх парней, отъевших пузо на сладких булочках, загнали в приемную. Там нам всем развязали руки, приказав сидеть тихо пока не вызовут.

Сразу же один из парней подал свой возмущенный голос. Хоть он и выглядел богатым и уверенным в себе, однако дрожащая нижняя губа выдавала все испытываемые хозяином чувства.

— Мой отец — важный дипломат! Все полетите на виселицу, когда он узнает!

Глава отряда инквизиторов погрозил пальцем. Жест был настолько детским и полным неуважения, что он вызвал у меня нервный смешок.

— У нас есть приказ от Прокурора, который был заверен Венисием лично. Если вам так надобно, то я могу зачитать его содержание и продемонстрировать печать. Нет? Тогда тихо. Может, Небо услышит ваши раскаяния.

После чего запер дверь приемной снаружи.

Продержались юные богатеи не долго. Конечно, в первый момент я тоже не соображал, что происходит, да и страх сковал мою душу сильнее обычного, но не закатывал истерику. Хотя бы на это у меня хватало чувство личного достоинства. Деловитая девушка, в свою очередь, закатила глаза и демонстративно уселась на кушетку, выражая полное разочарование в трех окорочках. Что же, наши чувства тогда были взаимны.

Посидев некоторе время просто так, я решил начать разговор. Все равно было как-то неудобно постоянно заглядываться на ее милую рубашку.

— Здравствуйте, уважаемая. По коей причине данные судари вас повязали?

— Не твоего ума дело.

— Моего. А знаешь почему?

— Ох… Ну и почему же?

— А потому, что сейчас мы в равном положении. Подозреваемые то беж. Так что не надо тут строить важные и обиженные лица, на мне такие штуки не пройдут. Да и к тому же, ты на меня посмотри: рухнул головой вперед в овраг. Ну чем ли не анекдот?

— Под ноги надо было смотреть.

— Смотрел, только вот трехголовые гончие не прогуливали физическую культуру. Да и ворованные булочки сказались отрицательно на скорости передвижения, что уж таить.

Девушка с удивлением посмотрела на меня.

— Зачем ты воровал булочки?

Действительно, зачем голодающему с Овражны воровать еду?

— А вот, житуха у нас такая. Ты похоже и не знаешь, что такое голод.

Она вскинула руки вверх.

— Сдаюсь, убедил. Знаешь, а ты собеседник интересный, умеешь зубы заговаривать. В диалоге в овраг лицом не падаешь, ха-ха! Признаюсь, мой отец недолюбливает подобных как ты людей. Без обид.

— Шутка уместная, только мой рваный плащ не оценил. А можно поинтересоваться о вашем имени и статусе?

— Я — Веридия Джавалли, дочь Августа Де Фортуна Джавалли. Мой отец — владелец крупных кузнечных мастерских и лавок.

— Тогда для меня теперь нет ничего удивительного. Скажу честно, читал о вас в газетах, так что примерно представляю, какой положение занимает твой папаша. Однако, мой черед представиться.

Я встал с кушетки, вежливо поклонившись перед собеседницей.

— Ангелар, сын Ежевики. Приехал на обучение с Гжельской Излучины.

— Хех, ты кланяешься неправильно: голова опускается до пояса, а правую руку на сердце. Но да неважно. Твоего отца действительно так зовут или это твоя очередная выдумка?

— Он травник.

— А… Тогда ясно.

— Что за «А»? Если есть претензии, то скажи мне их в лицо.

Для пущего доказательства своих громких слов я встал в важную позу.

— Ха-ха-ха! Ладно, убедил! И я ничего не имела против его имени.

— Вот только ваша интонация говорила об обратном.

— Ха-ха! Ха-ха-ха-ха!

Звонкий смех прокатился по приемной. Если честно, то во время смеха, она очень сильно тряслась, а вместе с ней тряслись и… Скажем так, тогда Веридия Джавалли мне очень приглянулась.

Другие наши товарищи все так же предавались панике и унынию. Их тонкий испуганный голос уже начинал выводить из себя.

— Мы все умрем! Мой отец не сможет оплатить такой залог!

— Хм… К слову, у меня только что возникла идея, как нам отсюда выбраться…

Веридия в интересе подвинулась ко мне поближе.

— И какая же идея?

— Ну… на пересказ всех моментов времени нет, однако скажу, что аромат розовых духов вам очень идет.

Глава 6

Голые ветви ясеней раскачивались под порывами весеннего ветра. Прошло каких-то пятнадцать минут, однако небо уже начало затягивать плотным слоем грозовых туч. Из раскрытого окна кабинета директора повеяло сыростью и фекалиями. Сидящий на подоконнике мужчина рассеянно смотрел на мирный городской пейзаж. Горячий чай в железной кружке приятно обжигал его руки. В центре комнаты, за резным столом сидел еще один человек, облаченный в белые одежды епископа. Он постоянно отирал свой лоб узорным платочком, хотя и не пил никаких горячих напитков.

— Будет дождь, pater. Может, даже со снегом.

— Господин П-прокурор… Прошу вас, не надо сидеть на моем подоконнике.

Мужчина слез с подоконника, выплеснув весь чай в окно.

— Святой Отец! Дышите полной грудью! Только грозовой ветер может принести запах дерьма сюда, на другой конец города.

Прокурор Орфей был человеком отнюдь не таким простым, как могло показаться в начале. Фактически, в нем идеально сложились физическая сила и расчетливый ум: рост больше трех футов, способный согнуть металлический прут голыми руками, первоклассный стратег и детектив. Его метод «дедукции» в свое время нашел полезным даже Венисий, когда тот устраивал Великую охоту на ведьм. Среди своего Третьего отряда Орфей уже успел прослыть «стариком» или «отцом», хотя ему было всего 39 лет.

— Потому-то я не люблю открывать окна вообще. — Пробубнил Святой Отец.

— Да с вашей бледностью может поспорить привидение, уж поверьте мне. По всему университету навесили такие тяжкие гардины, что через них никакой свет не пробивается. Устроили здесь склеп какой-то…

— Да в вашем замке ничуть не лучше!

— Вы что-то имеете против моего места работы?

Большие часы в углу начали мерно отбивать пятый час. Прокурор обернулся к своему временному товарищу Кардельи. Бедный священник так боялся, что совсем вжался в обитое бархатом кресло. Жадный старик был бледен, как полотно, а потому Инквизитор решил повеселить себя.

— Свя-я-ятой Оте-ец, o, domine pater mi(1)… — Пропел он. — Пятый час, Святой Отец! Нам пора начинать.

— П… полностью с вами согласен, г-господин Прокурор.

— На сей раз я вас прощаю. Но помните! Для максимального эффекта мне требуется, чтобы вы не выходили из своего образа… Ну же! Подтянитесь! Капитан, улыбнитесь! Вы же мой флаг и свет очей!

— Пожалуйста, не надо меня так называть… а ваше поведение вызывает у меня опасение за ваше и м-мое здоровье…

— Мое здоровье вас не касается. — Резко посуровел Орфей. — А за ваше здоровье я не ручаюсь. Здесь все зависит только от вас. Выполняйте свою роль и тогда, вполне возможно, я сниму с вас все обвинения.

Белая митра на лысой голове архиерея съехала на бок.

— Я все понимаю, но вы просите слишком многого… Эти дети — сыновья и дочери богатейших людей этого города!

— А вы не менее богатый…

— Пфф… О-ах! Послушайте! Вы ничего не смыслите в социальных связях людей такого плана! Вы не имеете даже понятия, чего мне стоило…

— Ваше дело, — Следователь потряс толстым свитком пергамента перед носом директора. — полностью расписывает, чего вам это стоило. Подумать только, Преподобный Кардельи грешен, аки черт бефрезенов! А ваша любовь к девушкам помладше…

— Я все понял! Все понял!

— Раз так, то мы можем приступать к нашему плану. Жаль, что чести в вас, как грязи под ногтями, раз вы с потрохами выдали всех своих учеников. Но да ладно, действуем так, как запланировали. А первым в лотерее у нас… Дмитрие Судара! Проходите!

В кабинет ввалился заплаканный, поперек себя шире парень, с детскими чертами лица. Стоит еще добавить, что вся его кожа сверкала от пота, соплей и слез, а задранный к верху нос играл очень злую шутку со своим хозяином. Он сразу же с порога пал ниц, на четвереньках ползая под сапогами своих судей.

Вот на такой ноте началось слушание. Орфей скривил такую мину, что впору молоку скиснуть — такое отвращение он испытал при встрече с таким животным. Но дело есть дело, на половине пути останавливаться нельзя.

— Итак, вы подозреваетесь в краже имущества университета. По нашим подсчётам, вы украли лишь одного провианта на сумму свыше двух тысяч золотых. Что вы скажете в свое оправдание?

«Поросенок» стал бить челом.

— Не вели казнить! Я единственный сын своего отца, о моей гибели будут скорбеть все родные! Во имя Небесных Светил, умоляю, простите!

— За кражу казённого имущества, полагается суровое наказание. Такого ворья как ты — шахтерская тележка, а потому я привык видеть ваши дрыгающиеся пятки на уровне двух метров над землей.

Пришло время: Святой Отец собрался с духом и грациозно поднял руку вверх, останавливая Следователя.

— Постой, Орфей. Я вижу, что дитя раскаялось в своих грехах, а значит, оно осознает тяжесть своего преступления. Я думаю, ему можно дать второй шанс, если он исповедуется предо мной.

— Кардельи, ха-ха! Ха-ха-ха! Вы знаете, что я не могу отпустить преступника, даже если он раскаялся. Вы ведь понимаете? У него даже не хватило духу солгать мне! Он напустил лужу на ваш ковер и умоляет о прощении? Помилуйте, pater. Hoc sus non est digna tuis attendere(2)!

— О, мой милый друг, дитя чисто, как стекло нашего витража. Ведь он раскаялся, зачем его и дальше терзать? Димитрий еще может помочь нашей вере и державе, я в этом уверен. Fili mi, potes adiuva nos(3)?

Слезы быстро перестали течь с лица студента.

— Эм… Чего?

Прокурор ударил себя по лицу и в негодовании перевел речи директора:

— Парень, ты ведь сможешь помочь своей вере?

— Да! Да, Святой Отец!

— Тогда, за сим ты свободен. Дарую тебе свое благословение. Однако впредь таких проступков не совершай, иначе ты навеки потеряешь мою лучезарную милость.

— Да, государь!

Счастливый парень выбежал из кабинета, тряся окороками. Дверь со скрипом захлопнулась и было слышно, как тот от радости стал поливать грязью весь мир. Орфей же сел на подоконник, весь измотанный от одного лишь воя студента. Шум, производимый им, был сравним с криком обреченного, над шеей которого уже занесли топор. Сразу начали вспоминаться первые годы служения в Инквизиции, когда Следователь практически не выходил из подвала пыточной, а за окном, как назло, тоже раздавались вопли. В общем, работы за этот час только прибавилось. Насилие, убийство, суицид — вот он, насущный хлеб для Третьего отряда.

— Слушай, Кардельи, ведь студенты этой помойки выходят с церковным саном, так?

— Да, это так… В смысле помойка!?

— Что же, каков директор — таков и ученик. Не думал, что я увижу священнослужителя, который по латыни и два слова связать не сможет. Это что же твориться в этих стенах? Вы куда глазами глядели, если здесь каждый студент — жирная свинья из воровского племени?

— Уж простите, сударь, но вы не имеете права так судить мой университет! Вы возомнили о себе невесть что, а теперь хвастаетесь этим!?

— Здесь чай есть?.. Хэй! — Орфей похлопал в ладоши. — Перерыв! Никола!

Невысокий солдат вошел в кабинет.

— Да, господин Прокурор?

— Мне нужен чай. Из коллекции брата, который он прислал из лесов Темнолесья. Желательно черный, с листочком мяты…

Глядя на то, как его игнорируют, Святой Отец разгневался еще больше.

— Орфей, вы меня вообще слышите!?

— Прекрасно слышу, но не стоит меня поливать грязью. Вы из образа архангела выйдете, не то мне придется вам подрезать крылья, как петуху с фермерского двора.

Мир сильно изменился за последнее десятилетие. Не ясно, в лучшую или худшую сторону, ведь судить сейчас ещё рановато. История вершится прямо сейчас, на улицах, пастбищах и полях брани, но никак ни в летописях и пыльных библиотеках. Прошла целая четверть человеческой жизни, если не треть, а уследить за всем происходящим не под силу ни одному смертному.

Пятнадцать лет назад инквизиция была аналогом церковной полиции, просто почетным караулом. Как говорится, была только для галочки. Миг — и Канцлер стоит во главе основной карающей единицы, практически вытеснив полицию. Император умер, его брат тоже на грани. Война за власть скоро перейдет за рамки скрытности, выливаясь в массы.

Да, время не простое, а сохранить человечность стало труднее всего, если тебя окружают грязные свиньи

В своих мыслях, Орфей вспоминал о далёком северном аванпосте, его необычной, размеренной жизни, о семье, проживающей за границей. Каждую неделю ему приходили письма от любящей жены. Все они были полны радости и, одновременно, печали.

— Орфей?

Епископ прервал раздумья Инквизитора. Он резко встрепенулся, откладывая чашку в сторону.

— Чего вам?

— А что вы собираетесь сделать с этим несчастным?

— Что же, рисковать мне нечем, а значит, я вам поведаю о своей задаче. Но не обольщайтесь, только отчасти. Семьи данных студентов — казнокрады. Прошлые расследования ни к чему не привели: все они зашли в тупик. Порою даже прекращались самым странным образом, не доходя до середины. Вот я и решил взяться за это дело сам.

— Но почему?..

— Почему мои предшественники ничего не добились? Сам не знаю. По крайней мере, мне хватает опыта не получить перо под ребро.

— И как вы собираетесь осуществить свой план?

С чаем в руках, Орфей стал мерить шагами комнату, из угла в угол.

— Одна мудрость гласит, что печать вора отражается и на будущих поколениях, следовательно, сынуля или дочка также промышляют грабежом. По закону… сразу и не увидишь, но согласно параграфу 5, пункт 8 дробь 1: семья несовершеннолетнего вора ставится на учёт, во время которого мы имеем право провести полный обыск — на наличие краденого имущества и возвращении его на место. А вот здесь я этих паршивых казнокрадов и прижму! Все просто и элементарно, достаточно вслушаться голосу разума.

— Несомненно, это… очень хитро Отличный план!

— О, Свято-ой Оте-ец! Do-omine mi-i… Этот план работает и на вас! Вы в нем — тоже ключевая часть, пускай использовать ее можно лишь один раз.

Директор снял свою митру и прижал к груди. Страх плескался в его глазах.

— Но… как…

— Скажу лишь, что здесь есть две личности, которые выбиваются из данного списка. Парнишка и девка. К ним подход нужен другой… Кстати, а ваш кабинет — царские хоромы — двадцать пять шагов по диагонали!

— Я…

— Хороший ответ. Следующий! Радмир Гракх!

Прошло около двух часов. На улице начало темнеть, а Прокурор только-только приблизился к своим особым целям — фактически, он выяснял всю информацию по словам, в попытках различить их среди бессвязного рева. Образ жестокого инквизитора с кольями и "железной девой" так сильно давил на студентов психологически, что те ломались под таким гнетом.

Кардельи все это время показывал себя именно с той стороны, с которой и привыкли видеть настоящего епископа, однако в перерывах между допросами тот являл свое истинное лицо. Бедный священник крыл матом на латыни каждого своего ученика, а вместе с ними и своего товарища, за глаза.

Но наконец-то наступила очередь последних подозреваемых. Следователь радостно потёр ладони.

— Ангелар! Бесфамильный, сын Ежевики.

В кабинет вошёл высокий парень в рваной серой накидке, радостный и ухмыляющийся.

— Да, я. Добрый вечер.

— Ангелар, вы обвиняетесь в воровстве казённого имущества, и практике незаконного в нашей стране колдовства. Ваши оправдания?

— Интересно. Хорошо, если я раскаюсь, то можно мне пожалуйста уютную комнату с нарами, а не жалкую университетскую нору? — Студент взял ещё один стул. — Знаете, это настоящий кошмар: живёшь в помойке, а тебе предъявляют, что так правильно, по всем канонам религии. А теперь взгляните на директора — наш декан делает всю работу, в то время как этот мужик купил ещё один золотой медальон.

Ежевика попал в самую точку. Орфей склонил в удивлении бровь: впервые за весь день кто-то решился дать отпор. Только вот архиерей не разделял взглядов Инквизитора, на его шее вздулись вены.

— Думай, о чем говоришь, грёбаный еретик! Молоко на губах не высохло, а уже лезешь туда, куда не следовало бы!

Однако студент как ни в чем не бывало остался нем и лишь с интересом смотрел на Прокурора. Поняв наконец, что от него ждут, тот просто откинулся в кресле, с улыбкой смотря на разгневанного Отца.

— Заносчивые, недальновидные, тупые, бедные студенты! К кому ты обращался, когда я тебе выделил общежитие!?

— Лучше бы вообще не выдавали. Я позавчера проснулся с инеем на ресницах.

Далее будет только точка невозврата. Следователь зашел за спину директора.

— Святой Отец, присядьте и не кипятитесь, или я буду вынужден выдворить вас отсюда.

А Ангелар в этой пьесе только разогревал своего пытливого слушателя, раскачивая маятник терпения все сильнее.

— Я готов принести чистосердечное признание, однако соглашусь, будет лучше, если директор выйдет. Мне некомфортно в его присутствии.

— Да как ты смеешь! Один приказ — и из тебя вытянут всю правду на дыбах! Знай свое место, чернь!

И тут Орфей скрутил епископа, заломив ему руки.

— Ваше Святейшество, вы видите, что человек готов сознаться, единственным препятствием на его пути стало Ваше присутствие здесь.

— Орфей!

— Ещё слово и вы сами полетите на дыбы… Прошу вас… Выйдите.

В последнее слово Инквизитор вложил всю тяжесть своего голоса и настойчивость. Сдавшись, Святой Отец вышел из кабинета, но дверь оставил открытой.

— И дверь, пожалуйста, закройте.

Та с шумом закрылась. Оставшись наедине с парнем, Орфей сощурился и посмотрел ему в глаза.

— Ну, Ангелар, выкладывай. Непросто так же ты устроил этот бал-маскарад?

— Пара вопросов для начала. Первый: как много вам обо мне известно?

— Достаточно, чтобы отправить на плаху.

— Второй вопрос: возможно ли спасти мою жалкую шкуру?

Орфей усмехнулся. Студент был не из робкого десятка, если позволял себе говорить в таком деловом тоне. Вновь, всего лишь на миг, Инквизитор вспомнил о семье.

— Возможно.

— Ладно. А теперь последний, третий вопрос: цена двух душ?

— Десять тысяч в золотом эквиваленте. Вексель тоже неплохо выглядит, но иметь дело с бумагами мне не нравится.

— Хорошо, значит за двух человек это десять тысяч золотых. Значит…

— Постой, парень, я тебя прерву. Видишь ли, я не доверяю студентам с рваной одеждой. Где гарантия того, что ты выплатишь такую сумму?

— Сейчас в приемной сидит Веридия Джавалли, дочь Августа Джавалли. Ее отец — мой работодатель, он и есть гарант доверия.

Орфей задумчиво поскреб подбородок. На десять тысяч его семья могла прожить около полугода, без забот и других явных беспокойств. С другой стороны, этот парень явно не владеет такими деньгами. Прокурора также терзали сомнения в существовании связи между Ангеларом и семьёй Джавалли. Да и разбрасываться такими сведениями… Но ведь никто же не устанавливал точную цену за жизнь человека, ведь так?

Ангелар же в это время трясся как осиновый лист, лихорадочно думая, где в краткие сроки раздобыть такие деньги. Его размышления прервал сам Орфей.

— Итак, Ангелар, я принял решение и готов озвучить его. Ты оплатишь мне десять тысяч золотых. Раз в месяц, к тебе будет приходить от меня посыльный и ты будешь платить тысячу монет. Ещё, буду рад, если бедный квартал немножко… ну вот прямо капочку поредеет… Хех, думаю, что мы найдем общий язык в дальнейшем.

Ангелар судорожно вздохнул.

— Да не бойся ты так, за нами всеми следят, а за взяточничество я вместе с тобой отправлюсь на шубеницу. Слежка такая вещь, что от нее очень сложно скрыться. Потому… Мы с тобой согласуем кое-какие временные рамки.

Студент поклонился.

— Благодарю за вашу щедрость.

Вальяжно развалившись в своем кресле, Прокурор продолжил.

— Ты свободен. Можешь передать своей девице, что все обвинения против нее спали. Однако не спеши радоваться. Пока ты не выплатишь мне долг, я буду пристально за тобой следить.

— А как иначе?.. Вы ведь директора в расход собрались пустить?

— Больно ты догадливый для местных студентов.

— Это ведь очевидно. Хочу присутствовать на казни в первых рядах.

— Как пожелаешь. Только вот его тело я не отдам.

Ангелар приложил палец к губам и выскользнул из кабинета. Когда дверь захлопнулась, Орфей записал имя студента в личную книжку. Через минуту в кабинет зашёл директор и один из инквизиторов.

Епископ сразу же с порога выпалил:

— Орфей, что все это значит? Почему этот парень ушел вместе с девкой?

Оторвавшись от блокнота и захлопнув его, Следователь спрятал его в полах своего красного плаща.

— Они чисты. Все обвинения сняты.

— Что!?

— Я так решил, и оно никак не поддается изменению, особенно с вашей ничтожной стороны. Никола!

Солдат вытянулся по струнке.

— Слушаю, главный Прокурор!

— Того парня и девку не трогать. Все ясно?

— Так точно, главный Прокурор!

Святой Отец заозирался.

— Постойте… Но…

Между тем, Орфей направился к зеркалу, продолжая раздавать приказы, после чего поправил свою треуголку с длинным пером.

— Сменить наряд возле кабинета! Привести вторую группу подозреваемых!

— Так точно!

— Вольно. Приступить к исполнению.

Солдат вышел раздавать приказы. Как только захлопнулась дверь, Прокурор повернулся к директору.

— Помните о нашем с вами соглашении?

— Ра-разумеется…

— Как вы мне пообещали помочь, в обмен на ваших студентов. Знаете, я бы хотел добавить в этот договор кое-какие изменения…

— Орфей!

— Ваше Святейшество, на вас уже не раз поступали обвинения. Некачественный уровень образования, взяточничество… насилие юных девушек… и ещё о-о-очень много пунктов в вашем послужном списке. Мне продолжить?

— Мы так не договаривались!

— Извините, но я — прямое олицетворение правосудия Канцлера. Я выше вас по рангу, тогда как вы — обычный чиновник, постриженный в монахи. Вы не смеете мне противоречить.

Прокурор выглянул в приемную.

— Никола! Принеси мне ордер на арест директора этого заведения!

Епископ упал на колени.

— Но… Нет! Прошу!

— Простите, Святой Отец. Ваша жизнь в сделку не входила. К слову, ваше тело теперь тоже принадлежит Инквизиции. Хоть где-то вы послужите на благо вашей родине.

Орфей отвернулся в сторону окна и увидел, как те двое выбежали на площадь перед входом. Посмотрев на то, как беззаботно выглядят развалины соседних домов, он тихо прошептал:

— Хотя бы после смерти, да простит меня Солнце…

__________________________________________________________________

ГЛОССАРИЙ

Domine pater mi (1) — Мой отец (лат.)

Hoc sus non est digna tuis attendere! (2) — Эта свинья даже не заслуживает вашего внимания! (лат.)

Fili mi, potes adiuva nos? (3) — Сын мой, ты сможешь помочь нам? (лат.)

Глава 7

Суббота. На улицах практически отсутствует какое-либо движение, ведь после тяжёлой пятницы большая часть народу либо спит, либо пытается протрезветь. Все бани свободны от любых посетителей. Даже хозяин харчевни этим утром сумел порадовать: перловая каша получилась просто замечательной. Красота.

Прошел ровно день, после моей беседы с Орфеем. Где-то после полудня в общежитие заглянул посыльный, о котором упоминал Прокурор. Дату оплаты была назначена через девять дней. На все мои претензии коллектор привел только один аргумент, что 28 апреля у банковской службы поставка новых монет, прямо из столицы. К слову, такое событие случается не часто, раз в год. Именно в этот день распиливается весь городской бюджет.

— Будет неудивительно, если случайно произойдет ошибка, и на счёт Орфея отправится лишняя тысяча. Даты вообще придется каждый раз менять, ведь за всеми инквизиторами ведётся учёт их доходов. Как никак, приказ Канцлера — никаких взяток.

Мужчина откинулся в стареньком кресле. Мы с ним сидели в полусгнившем кухонном помещении. Все окна здесь были наглухо заколочены, а потолок опасно провисал, постоянно издавая скрип и скрежет. В таком месте не приходилось задумываться о слежке; наш тихий шепот едва ли могли услышать.

— Я так понимаю, будет происходить расчет и вскрытие денег?

— Да. Это самый удобный момент, когда можно совершить оплату. Но к такому костылю не нужно будет прибегать постоянно. Орфей сейчас открывает новый счёт в банке, оформленный на его семью. Как только все тёрки будут закончены, а все следы будут заметены, то и мои услуги более не потребуются. В скором времени ты и сам сможешь платить нашему начальнику.

— Как долго времени это займет?

— Учитывая один единственный банк на весь город и громадные очереди, то минимум полгода. Учитывая статус Главного Прокурора Двелла, то половину этого времени можно сбросить.

— От трех до шести месяцев? Тогда каков смысл был его открывать?

— А смысл в том, что сам начальник уже давно хотел его открыть. Твое появление лишь подстегнуло его в этом начинании. К тому же, я никак не связан с вами двумя, то беж, если меня повяжут, то все обвинения против Орфея и твоей отчаянной головы будут не действительны. Ты же будешь представлен, как должник его жены. По легенде, долг выплачивал еще твой папаша, а теперь, из-за его кончины, ты обязан выплатить остаток. В наследство так сказать… — Усмехнулся посыльный.

Я встал из-за стола, как бы завершая наш разговор, и протянул руку.

— Ясно. Мы оговорили все моменты?

— Да. За сим я откланиваюсь. — В ответ он крепко сжал мою ладонь. — Но прежде, чем я уйду, Орфей просил передать тебе, что покамест ты выплачиваешь ему, любые следствия против тебя будут сворачиваться. Однако ты никак его не знаешь, на словах. Договорились?

— Да, я понял. До встречи.

— Вернусь через девять дней. Успей приготовить деньги.

После этих слов мой гость вышел на улицу.

Ну, а что стоило ожидать от коллектора? Серьезный дядька. Он сразу же создавал о себе хорошее впечатление: не молодой и не старый, ясный проницательный взгляд и аккуратная борода с проседью. По сравнению с нашим директором, он прямо излучал твердую уверенность в себе. Признаюсь, лично я представлял его себе великаном с большущим тесаком, а вместо головы — железный набалдашник. Обошлось пока что.

Перевалило за два часа дня. За окном шла тихая морось, пока я сидел за клочком бумаги и пером. На кону стояли все мои немногочисленные средства, а отказываться от самых простых нужд не хотелось; здоровье не бесконечно. Также нужно исключить любую помощь от Виктора, ведь он может понести ответственность на пару со мной. Очень важно, чтобы этот горбатый прохвост и дальше смог обеспечивать меня обыкновенным хлебом. Если накроют нас обоих, то над землей будут болтаться четыре ноги вместо двух. Мне предстоит надеться только на свои силы.

Я решил разобраться с самой малой из проблем: первый взнос. Если вдаваться в детали, то моя зарплата зависела от сложности задания. Чтобы прожить эти дурацкие девять дней потребуется три сотни оренов. Плюс минус, ведь пиздец всегда крадется незаметно. Если предположить, что в лаборатории я смогу получить в среднем две сотни, тогда при всех расходах и доходах чистая сумма составит около семисот золотых. Что же, вывод, весьма исчерпывающий — не хватает.

Место моего жительство находилось в довольно приятном месте. Как говорится, благо хоть этим не обделили. Университет был недалеко, харчевня «Быстрый странник» как раз за углом. Чтобы попасть на Торговую площадь, нужно было идтипрямо, не сворачивая, через три широких улицы.

Народу в этот день было не так уж и много; как никак выходной, а в такой день предпочитают отдыхать даже купцы. Конечно, закрытых лавок были единицы, но большие магазины ушли сегодня на отдых. Лично я планировал здесь узнать каких-нибудь новостей, может, удастся найти халтуру по душе.

Придя сюда, в мой нос сразу же ударил сильнейший запах. Фрукты, овощи, специи, гниль и дерьмо — все смешалось в одно неповторимое амбре, от которого с непривычки пришлось зажать нос. Поговорив с некоторыми моими знакомыми, да набрав себе кой-чего скромного на обед, я направился на выход. Проходя мимо, мое внимание привлек один интересный ярко красный стенд рядом с воротами. Надпись на нем гласила: "Наш великодушный Канцлер через семь дней устраивает в честь Его Величества Ладвуда IV большую ярмарку. Приглашены все жители Двелла!"

Интересно, такого раньше не было. Похоже, что после многих лет кнута Венисий все-таки решил дать пряник.

— Дурак ты, Ангелар. Ой дурак…

Зед в лаборатории все вздыхал, после того как я поведал ему свою историю. Сидя на подлокотнике сломанного дивана, он выпивал уже который стакан. Даже Шиф почесывал затылок вместе с нами, только вот его занимал другой, не менее важный вопрос: какая кость идёт в начале, бедренная или берцовая? Мерисса спустилась к нам позже всех, оставив Бояна на страже. Пускай стражник услышал только конец моего рассказа, однако тут же принялся рыться в стареньком журнале, где лежали все объявления и заказы.

Хорошо то, что мне удалось скрыть истинную причину такой огромной суммы откупа, правда Зеду это никак не помешало. Мужчина пронизывал меня взглядом, в котором была некая смесь задумчивости, смеха и грусти, как будто в его жизни уже случалось нечто подобное.

— Дурак ты, Ангелар. Знай это, помни это, и повторяй.

После таких слов во мне что-то вскипело.

— А это я виноват, что Инквизиция решила устроить именно мне допрос с пристрастием!?

— Поздно уже разбирать, кто виноват, когда ты подрядился платить такой большущий долг.

— Я думаю, что это какой-то вор в законе. — Вклинилась Мерисса. — Он какой-то странный! Не похож на обыкновенного красного.

— Ты тоже дура. Это, мать его, Орфей, Пепельная голова! У него всегда есть свое личное объяснение действий. К тому же, чертов Канцлер дал ему полную свободу.

— Даже так…

— Тупая девка, закрой пасть! — Охранница откинула журнал, направив весь гнев на рыжую пьяницу, но тот лишь отмахнулся. — Ты, Ангелар, ты и твоя змейка идете со мной! Собирай вещи, да поживее! Надо же вытаскивать тебя из этой выгребной ямы, раз уж я за тебя отвечаю.

Профессор задумчиво теребил бороду. Рана на его щеке уже начала затягиваться.

— Зед, ты не думаешь, что ещё слишком рано?

— А когда ещё? Малец и пары лет не прожил в этом городе, а уже в долги обернулся, словно в шелк.

Однако Шиф только раздраженно замахал руками.

— Я не про это! Там у нас труп законсервирован, пора вытаскивать или ещё годик подождать?..

— Гребаный ты маразматик. Пойдем, Ангелар.

Мерисса вдруг окликнула меня на выходе. Учитель в это время собирал свою сумку, пока я разговаривал с девушкой.

— Слушай, есть объявление, что нужна сонная бомба. К тому же, этот заказ неплохо оплачивается.

— Спасибо за помощь. Я над этим ещё подумаю.

Зед резко выдернул книжку из рук охранницы и отправил в далёкий полет.

— Брехня все это! Парень, давай резче, развесил тут уши, называется… Ой, как же так? Мерисса, за собой надо прибирать.

— Да катись ты!

За углом бедного квартала было тихо и безлюдно. Я выглядывал из-за огромного деревянного бруса, прислоненного к стене, и докладывал о любых движениях на улице. Зед в это время доставал длинную верёвку.

— Слушай, так просто людей не утащишь, да и резать кого попало тоже не нужно. — Сказал он, разрезая бухту на малые части. — Пять, шесть, семь… Хватай!.. Восемь, девять, десять… Вот, держи ещё… Вначале как поступим: усыпляем какого-нибудь бродягу, который поздоровее выглядит, и тащим в лабораторию.

— А дальше? Что с ним будет?

— Там на него Шиф воздействует особое заклинание, которое убьет бедолагу, но, со смаком. Вся его жизненная сила перетечет в один нужный орган.

Я обернулся на Зеда, полностью забыв о своем поручении.

— И такое есть?

— Да есть… Ты не на меня смотри, а на дорогу! Прошляпим ещё… Может, тут молодчик какой пройдет, а свою печенку так и не отдаст. Резать, если что, — тут он погрозил мне пальцем — я тебе не позволю, ты только с мертвыми работал. У них уже рот на замке, а у живого глотка рабочая, напрудишь в штаны со страху… А вот усыпить и притащить, как раз для тебя. Будешь сегодня у меня ломовой лошадкой.

— Я… понял.

— Рано меня ещё благодарить. Теперь, видишь того мужика? Когда подам сигнал, ты усыпляешь его, а я оттаскиваю. Как и договаривались.

— Хорошо.

— Хорошо-то хорошо, только у тебя коленки трясутся. А, и кстати… — Зед обернулся. — Спящих женщин не трогаем, хе-хе… Ну все, пожелай мне удачи.

Тут мой учитель продемонстрировал все свое искусство перевоплощения: рыжие волосы сбились в одну сторону, словно большущая щётка для подтирания, а сам обмазался грязью и водкой — для пущего эффекта. Создавая впечатление, что он в нетрезвом состоянии, хитрый бродяга положил руку на плечо незнакомца и, понемногу, в процессе не самого адекватного разговора, начал отводить все ближе и ближе к моему укрытию.

У каждого заклинания есть свой определенный радиус действия. Некоторые действуют лишь при контакте с целью, такие как проклятие или шок. А бывают наоборот, дистанционные, которые поражают противника более эффективно и эффектно. Именно они ранее являлись самыми востребованными, так как имели куда больший запас боевой мощи. Опять же, от силы души и навыков чародея.

По этой причине в школу магии раньше отбирали не по интеллекту, как некоторые полагают, а по личностным качествам.

Крепкий мужик упал, не в силах противиться сонным чарам, и Зед начал потихоньку оттаскивать его за угол.

— Вяжи его, да мешок на голову одень… Действуем по отработанной схеме. В лабораторию будем их таскать подходами: двоих схватили и домой, а потом по новой. Сейчас немного подождем, чтобы все немного улеглось. Минут через десять разыграем сцену снова. Все просто, скажи ведь?

Спасибо и на том, что о людях заботится Шиф. Однако даже просто усыпляя этих случайных проходимцев, чьи часы теперь сочтены, я чувствовал такую скорбь, что не в состоянии описать. Уж лучше работать в морге, чем красть живых.

— Все просто… Да, просто.

Зед за время ожидания слонялся по гнилому закутку, пиная мусор. Внезапно, осев на землю, он спросил:

— Парень, скажи честно: это из-за бабы?

— В смысле?

— Вот просто ответь, да или нет. Надо же знать, с чем я имею дело.

Я в удивлении выгнул брови.

— Ты думаешь, что я тебе просто так отвечу? С дуба рухнул?

— Тогда удачи в твоих начинаниях, я тебе более не помощник. — После этих слов Зед начал вставать, из-за чего мне пришлось отвечать на его вопрос.

— И да, и нет.

— Как тебя понимать? Это что за ответ такой?

— Будет лучше, если я расскажу всю историю от начала и до самого конца в другом месте. Где никого нет, и никто не услышит.

— Твою мать… Вот, подсадил на крючок, хитрец и подлец! Теперь же не слезешь — страх как интересно!

Я пожал плечами.

— Как знать.

— Ладно, забью пока гвоздь на твою проблему… Ангелар, я вижу клиента на горизонте. Готов?

— Ага…

Где-то во время третьей партии Шиф задержал меня, под предлогом показать "нечто столь удивительное, что ты и представить не можешь".

— Я тут подумал над словами рыжего, когда вы ещё на улицу собирались, и, надо сказать, я решился! Да-да, именно так! Пойдем со мной!

— Вы что собираетесь мне показать?

— Не только показать, но и одарить! Давай-давай, перебирай лапками!

Мы подошли к большой закрытой двери. На ней не было никаких замков или ручек, она стояла как влитая, не вскрыть не взломать.

— За этой дверью — моя сокровищница. Ангелар, мальчик мой, слушай и запоминай… Боян! Отворяй!.. Не слышит, что ли? — Профессор стал яростно бить кулаком по воротам, разбивая костяшки в мясо. — Боян!!!

Со скрипом, туго и неохотно железная створка всё-таки открылась. Из узкой щели сразу повалил густой шипящий пар. Как только проход стал достаточно широким, чтобы пропустить человека, Шиф зашёл внутрь, похлопывая себя по плечам. Я хотел последовать вслед за ним, однако меня остановили странные вмятины, которых прежде не было на гладкой поверхности двери.

— Не бойся! — Из комнаты послышалось протяжное эхо. — Не замёрзнешь, только укутайся поплотнее!

Не знаю почему, но стоя тогда перед проходом в морозную пасть, меня терзало плохое предчувствие. Выбирать, правда, не приходилось, так что я сжал покрепче зубы и вошёл внутрь.

Внутри было темно, хоть глаз выколи. Единственным ориентиром стал для меня слабый свет фонаря вдалеке. Спотыкаясь, я побрел в его сторону, раздвигая руками заиндевелые тряпки и прочий мусор. Везде лежали странные ящики, какие-то трубы с шипением выпускали из себя пар, а с потолка свисали сосульки, которые тихо напевали странную мелодию металла.

— Не очень-то ты и спешил. — Отметил старый некромант, когда я всё-таки дошел до него. — Но да черт с ним, здесь и вправду небольшой беспорядок. Давненько я не сортировал гробы самолично.

— Чего!?

— Хм? Что, чего? Ах да, подарок! Вот ведь нетерпеливая молодежь нынче пошла, за это я вас и люблю. Жалко лишь, что ящички для вас великоваты… Смотри, что я для тебя сшил! Какая красивая игрушка!

Это была кукла-перчатка. Одна из самых незамысловатых, которые надевают на руку и играют с маленькими детьми. Помню, что с такой вещицей моя матушка устраивала мне театр теней, играя силуэтами на стенах нашей хаты. Казалось бы, что все ничего, однако она была мокрой и сделана из обрезков необычной кожи… Ехидная улыбка из угля красовалось на ее безглазой голове, которая была набита опилками.

Профессор же продолжал вещать. В тусклом свете он выглядел ещё более жутко, а его улыбка превратилась в хищный оскал.

— Тебе нравится?

Сдерживая рвотные позывы, я пробубнил сквозь ладонь.

— Не особо…

— О как… Жалость-то какая! Я слышал, будто детишки любят кукольный театр.

— Кажется, ваши взгляды устарели…

— Ну ладно, сошью игрушку поновее. А теперь смотри, и смотри внимательно!

Утащив с собой фонарь, старик убежал куда-то вправо, к высокой стене с длинными полками. Когда я подошёл, мне открылось не менее жуткое и противное зрелище: некромант танцевал вокруг носилок, на которой лежал человек — тот самый, ещё с самой первой партии. Не похоже, будто он спал, его веки были широко раскрыты, а в глазах плескался ужас.

— Итак, как тебя зовут? Друг мой, ты же меня слышишь? — Шиф начал щелкать пальцами перед носом мужчины. — Ну и хер с тобой. Ангелар, держи лампу, посвети мне… Поближе поднеси, а то ничего не видно… Так лучше.

Я отвернулся, поглядывая одним глазом на своего безумного учителя.

— И… Что вы сделаете?

— Смотри, этот… Назовем его Гансом. Да, Гансом! Ты ведь не против?.. Вот и ладушки. Наш друг Ганс сейчас парализован, да так, что только лупетками моргать и может. А теперь, начинается самое главное! — Профессор стал держать ладони над животом несчастного и запел непонятное заклинание.

Но ничего не произошло. Я было облегченно вздохнул, подумав, что обошлось, и мне не придется увидеть самое страшное. Человек с мольбой смотрел на меня, из его глаз градом катились слезы.

— Смотри… — Прошептал старик.

Мужчина стал стареть, быстро, очень быстро стареть! Его лицо в начале покрылось морщинами, а потом стало обрастать длинными, седыми волосами. Зрачки жертвы заметались, задрожали в агонии! Ещё миг и… От крепкого и здорового тела остался лишь высохший остов, мумия. Без единого следа жизни. Рот жертвы открылся, испуская последний вздох.

— Хорошо. Операция прошла успешно!.. О, повелитель! — Профессор упал на колени, вскрывая вены на руках голыми когтями. — Спасибо! Вот моя плата тебе!..

Я согнулся, неспособный более смотреть на этот ужас. Изо рта непроизвольно начал выливаться мой завтрак, разбрызгивая вязкой рвотной массой заледеневший гранит. В носу застыл сладковатый, приторный запах, который заставлял мой желудок содрогаться все сильнее и сильнее.

— …Печень! Вот она, вот он! Успех! Ха-ха-ха!

Последнее, что я увидел, это сумасшедшие пляски Шифа на крышке гроба. Он смеялся и тряс руками, в которых был зажат дрожащий комок плоти.

Мы проработали до самой поздней ночи. Зед нашел меня валяющимся посреди лаборатории без чувств, грязным, измазанным в собственных соках. Мне было страшно. Я не говорил ни слова после того, что увидел, просто вернулся к своей работе, как ни в чем не бывало. Большую часть всех событий в морге мой разум забыл, просто не отразив весь тот ужас. Остались только чувства… Сердце никогда не врёт, и я догадывался, что в этой проклятой морозилке творятся дела, намного темнее, нежели простая некромантия.

Утаскивая людей все ближе к своей смерти, они как будто становились тяжелее. Даже во сне они противились своей судьбе, несмотря ни на что…

В общей сложности было уведено 30 человек. Все тела Шиф забирал с собой в кромешную темноту склепа, откуда они больше никогда не возвращались. Как только Боян забрал последнюю жертву — юную девушку, лет шестнадцати — профессор подошел ко мне с тугим кошелем, светясь от счастья.

— Вот, Ангелар, мой мальчик, все твое золото. Радуйся, ибо ты его заслужил!

Я уставился на свой кровавый заработок. Просто застыл на месте, не в силах понять, в чем вообще ценность человеческой жизни. Зед лишь похлопал меня по плечу, пытаясь привести в себя.

— Такая у нас работа, строим целые крипты и работаем в них, бросая вызов жизни и смерти… Пойдем, в такие моменты нужно выпить чего-нибудь покрепче. Вот навернем бутылочку — сразу легче на душе! Знаешь, свой первый самогон я сделал из мочи козы и…

— Зед, можно ты больше не будешь брать меня на такое задание?

— Вначале думай, а потом делай, чтобы не случалось такого более! Понимаешь? Мы живём в мире, где нет плохих и хороших! Нет черного и белого, только однообразный, тяжёлый серый цвет! Тут либо ты — либо они! Третьего не дано! — После чего стал кривляться, подражая мне. — Знаешь, вот ты, такой, думаешь: ой, я убийца, что же мне делать? Они же люди, у них семьи, а я такой, а я сякой… А вот что я тебе скажу: это не люди, это скот! От человека у них осталось ничего, кроме внешности!

— И внутренностей!

Шиф радостно мешал мутное варево в котле.

— Заткнись, старик! С тобой мы еще не закончили!.. Слушай, парень, голод, чума, нищета и ненависть превратили их в зверей. Они прогнили изнутри! — После этих слов он спохватился, однако было уже поздно. — Прости… Просто забей. Садись на диван, я тебе расскажу, как мне довелось познакомиться Шифом.

Только я его не слушал, запивая свою печаль самогоном.

А способны ли вообще люди одичать? Раз так, то какая цена будет за их душу?

Суббота. На улицах практически отсутствует какое-либо движение, ведь после тяжёлой пятницы большая часть народу либо спит, либо пытается протрезветь. Все бани свободны от любых посетителей. Даже хозяин харчевни этим утром сумел порадовать: перловая каша получилась просто замечательной. Красота.

Прошел ровно день, после моей беседы с Орфеем. Где-то после полудня в общежитие заглянул посыльный, о котором упоминал Прокурор. Дату оплаты была назначена через девять дней. На все мои претензии коллектор привел только один аргумент, что 28 апреля у банковской службы поставка новых монет, прямо из столицы. К слову, такое событие случается не часто, раз в год. Именно в этот день распиливается весь городской бюджет.

— Будет неудивительно, если случайно произойдет ошибка, и на счёт Орфея отправится лишняя тысяча. Даты вообще придется каждый раз менять, ведь за всеми инквизиторами ведётся учёт их доходов. Как никак, приказ Канцлера — никаких взяток.

Мужчина откинулся в стареньком кресле. Мы с ним сидели в полусгнившем кухонном помещении. Все окна здесь были наглухо заколочены, а потолок опасно провисал, постоянно издавая скрип и скрежет. В таком месте не приходилось задумываться о слежке; наш тихий шепот едва ли могли услышать.

— Я так понимаю, будет происходить расчет и вскрытие денег?

— Да. Это самый удобный момент, когда можно совершить оплату. Но к такому костылю не нужно будет прибегать постоянно. Орфей сейчас открывает новый счёт в банке, оформленный на его семью. Как только все тёрки будут закончены, а все следы будут заметены, то и мои услуги более не потребуются. В скором времени ты и сам сможешь платить нашему начальнику.

— Как долго времени это займет?

— Учитывая один единственный банк на весь город и громадные очереди, то минимум полгода. Учитывая статус Главного Прокурора Двелла, то половину этого времени можно сбросить.

— От трех до шести месяцев? Тогда каков смысл был его открывать?

— А смысл в том, что сам начальник уже давно хотел его открыть. Твое появление лишь подстегнуло его в этом начинании. К тому же, я никак не связан с вами двумя, то беж, если меня повяжут, то все обвинения против Орфея и твоей отчаянной головы будут не действительны. Ты же будешь представлен, как должник его жены. По легенде, долг выплачивал еще твой папаша, а теперь, из-за его кончины, ты обязан выплатить остаток. В наследство так сказать… — Усмехнулся посыльный.

Я встал из-за стола, как бы завершая наш разговор, и протянул руку.

— Ясно. Мы оговорили все моменты?

— Да. За сим я откланиваюсь. — В ответ он крепко сжал мою ладонь. — Но прежде, чем я уйду, Орфей просил передать тебе, что покамест ты выплачиваешь ему, любые следствия против тебя будут сворачиваться. Однако ты никак его не знаешь, на словах. Договорились?

— Да, я понял. До встречи.

— Вернусь через девять дней. Успей приготовить деньги.

После этих слов мой гость вышел на улицу.

Ну, а что стоило ожидать от коллектора? Серьезный дядька. Он сразу же создавал о себе хорошее впечатление: не молодой и не старый, ясный проницательный взгляд и аккуратная борода с проседью. По сравнению с нашим директором, он прямо излучал твердую уверенность в себе. Признаюсь, лично я представлял его себе великаном с большущим тесаком, а вместо головы — железный набалдашник. Обошлось пока что.

Перевалило за два часа дня. За окном шла тихая морось, пока я сидел за клочком бумаги и пером. На кону стояли все мои немногочисленные средства, а отказываться от самых простых нужд не хотелось; здоровье не бесконечно. Также нужно исключить любую помощь от Виктора, ведь он может понести ответственность на пару со мной. Очень важно, чтобы этот горбатый прохвост и дальше смог обеспечивать меня обыкновенным хлебом. Если накроют нас обоих, то над землей будут болтаться четыре ноги вместо двух. Мне предстоит надеться только на свои силы.

Я решил разобраться с самой малой из проблем: первый взнос. Если вдаваться в детали, то моя зарплата зависела от сложности задания. Чтобы прожить эти дурацкие девять дней потребуется три сотни оренов. Плюс минус, ведь пиздец всегда крадется незаметно. Если предположить, что в лаборатории я смогу получить в среднем две сотни, тогда при всех расходах и доходах чистая сумма составит около семисот золотых. Что же, вывод, весьма исчерпывающий — не хватает.

Место моего жительство находилось в довольно приятном месте. Как говорится, благо хоть этим не обделили. Университет был недалеко, харчевня «Быстрый странник» как раз за углом. Чтобы попасть на Торговую площадь, нужно было идти прямо, не сворачивая, через три широких улицы.

Народу в этот день было не так уж и много; как никак выходной, а в такой день предпочитают отдыхать даже купцы. Конечно, закрытых лавок были единицы, но большие магазины ушли сегодня на отдых. Лично я планировал здесь узнать каких-нибудь новостей, может, удастся найти халтуру по душе.

Придя сюда, в мой нос сразу же ударил сильнейший запах. Фрукты, овощи, специи, гниль и дерьмо — все смешалось в одно неповторимое амбре, от которого с непривычки пришлось зажать нос. Поговорив с некоторыми моими знакомыми, да набрав себе кой-чего скромного на обед, я направился на выход. Проходя мимо, мое внимание привлек один интересный ярко красный стенд рядом с воротами. Надпись на нем гласила: "Наш великодушный Канцлер через семь дней устраивает в честь Его Величества Ладвуда IV большую ярмарку. Приглашены все жители Двелла!"

Интересно, такого раньше не было. Похоже, что после многих лет кнута Венисий все-таки решил дать пряник.

— Дурак ты, Ангелар. Ой дурак…

Зед в лаборатории все вздыхал, после того как я поведал ему свою историю. Сидя на подлокотнике сломанного дивана, он выпивал уже который стакан. Даже Шиф почесывал затылок вместе с нами, только вот его занимал другой, не менее важный вопрос: какая кость идёт в начале, бедренная или берцовая? Мерисса спустилась к нам позже всех, оставив Бояна на страже. Пускай стражник услышал только конец моего рассказа, однако тут же принялся рыться в стареньком журнале, где лежали все объявления и заказы.

Хорошо то, что мне удалось скрыть истинную причину такой огромной суммы откупа, правда Зеду это никак не помешало. Мужчина пронизывал меня взглядом, в котором была некая смесь задумчивости, смеха и грусти, как будто в его жизни уже случалось нечто подобное.

— Дурак ты, Ангелар. Знай это, помни это, и повторяй.

После таких слов во мне что-то вскипело.

— А это я виноват, что Инквизиция решила устроить именно мне допрос с пристрастием!?

— Поздно уже разбирать, кто виноват, когда ты подрядился платить такой большущий долг.

— Я думаю, что это какой-то вор в законе. — Вклинилась Мерисса. — Он какой-то странный! Не похож на обыкновенного красного.

— Ты тоже дура. Это, мать его, Орфей, Пепельная голова! У него всегда есть свое личное объяснение действий. К тому же, чертов Канцлер дал ему полную свободу.

— Даже так…

— Тупая девка, закрой пасть! — Охранница откинула журнал, направив весь гнев на рыжую пьяницу, но тот лишь отмахнулся. — Ты, Ангелар, ты и твоя змейка идете со мной! Собирай вещи, да поживее! Надо же вытаскивать тебя из этой выгребной ямы, раз уж я за тебя отвечаю.

Профессор задумчиво теребил бороду. Рана на его щеке уже начала затягиваться.

— Зед, ты не думаешь, что ещё слишком рано?

— А когда ещё? Малец и пары лет не прожил в этом городе, а уже в долги обернулся, словно в шелк.

Однако Шиф только раздраженно замахал руками.

— Я не про это! Там у нас труп законсервирован, пора вытаскивать или ещё годик подождать?..

— Гребаный ты маразматик. Пойдем, Ангелар.

Мерисса вдруг окликнула меня на выходе. Учитель в это время собирал свою сумку, пока я разговаривал с девушкой.

— Слушай, есть объявление, что нужна сонная бомба. К тому же, этот заказ неплохо оплачивается.

— Спасибо за помощь. Я над этим ещё подумаю.

Зед резко выдернул книжку из рук охранницы и отправил в далёкий полет.

— Брехня все это! Парень, давай резче, развесил тут уши, называется… Ой, как же так? Мерисса, за собой надо прибирать.

— Да катись ты!

За углом бедного квартала было тихо и безлюдно. Я выглядывал из-за огромного деревянного бруса, прислоненного к стене, и докладывал о любых движениях на улице. Зед в это время доставал длинную верёвку.

— Слушай, так просто людей не утащишь, да и резать кого попало тоже не нужно. — Сказал он, разрезая бухту на малые части. — Пять, шесть, семь… Хватай!.. Восемь, девять, десять… Вот, держи ещё… Вначале как поступим: усыпляем какого-нибудь бродягу, который поздоровее выглядит, и тащим в лабораторию.

— А дальше? Что с ним будет?

— Там на него Шиф воздействует особое заклинание, которое убьет бедолагу, но, со смаком. Вся его жизненная сила перетечет в один нужный орган.

Я обернулся на Зеда, полностью забыв о своем поручении.

— И такое есть?

— Да есть… Ты не на меня смотри, а на дорогу! Прошляпим ещё… Может, тут молодчик какой пройдет, а свою печенку так и не отдаст. Резать, если что, — тут он погрозил мне пальцем — я тебе не позволю, ты только с мертвыми работал. У них уже рот на замке, а у живого глотка рабочая, напрудишь в штаны со страху… А вот усыпить и притащить, как раз для тебя. Будешь сегодня у меня ломовой лошадкой.

— Я… понял.

— Рано меня ещё благодарить. Теперь, видишь того мужика? Когда подам сигнал, ты усыпляешь его, а я оттаскиваю. Как и договаривались.

— Хорошо.

— Хорошо-то хорошо, только у тебя коленки трясутся. А, и кстати… — Зед обернулся. — Спящих женщин не трогаем, хе-хе… Ну все, пожелай мне удачи.

Тут мой учитель продемонстрировал все свое искусство перевоплощения: рыжие волосы сбились в одну сторону, словно большущая щётка для подтирания, а сам обмазался грязью и водкой — для пущего эффекта. Создавая впечатление, что он в нетрезвом состоянии, хитрый бродяга положил руку на плечо незнакомца и, понемногу, в процессе не самого адекватного разговора, начал отводить все ближе и ближе к моему укрытию.

У каждого заклинания есть свой определенный радиус действия. Некоторые действуют лишь при контакте с целью, такие как проклятие или шок. А бывают наоборот, дистанционные, которые поражают противника более эффективно и эффектно. Именно они ранее являлись самыми востребованными, так как имели куда больший запас боевой мощи. Опять же, от силы души и навыков чародея.

По этой причине в школу магии раньше отбирали не по интеллекту, как некоторые полагают, а по личностным качествам.

Крепкий мужик упал, не в силах противиться сонным чарам, и Зед начал потихоньку оттаскивать его за угол.

— Вяжи его, да мешок на голову одень… Действуем по отработанной схеме. В лабораторию будем их таскать подходами: двоих схватили и домой, а потом по новой. Сейчас немного подождем, чтобы все немного улеглось. Минут через десять разыграем сцену снова. Все просто, скажи ведь?

Спасибо и на том, что о людях заботится Шиф. Однако даже просто усыпляя этих случайных проходимцев, чьи часы теперь сочтены, я чувствовал такую скорбь, что не в состоянии описать. Уж лучше работать в морге, чем красть живых.

— Все просто… Да, просто.

Зед за время ожидания слонялся по гнилому закутку, пиная мусор. Внезапно, осев на землю, он спросил:

— Парень, скажи честно: это из-за бабы?

— В смысле?

— Вот просто ответь, да или нет. Надо же знать, с чем я имею дело.

Я в удивлении выгнул брови.

— Ты думаешь, что я тебе просто так отвечу? С дуба рухнул?

— Тогда удачи в твоих начинаниях, я тебе более не помощник. — После этих слов Зед начал вставать, из-за чего мне пришлось отвечать на его вопрос.

— И да, и нет.

— Как тебя понимать? Это что за ответ такой?

— Будет лучше, если я расскажу всю историю от начала и до самого конца в другом месте. Где никого нет, и никто не услышит.

— Твою мать… Вот, подсадил на крючок, хитрец и подлец! Теперь же не слезешь — страх как интересно!

Я пожал плечами.

— Как знать.

— Ладно, забью пока гвоздь на твою проблему… Ангелар, я вижу клиента на горизонте. Готов?

— Ага…

Где-то во время третьей партии Шиф задержал меня, под предлогом показать "нечто столь удивительное, что ты и представить не можешь".

— Я тут подумал над словами рыжего, когда вы ещё на улицу собирались, и, надо сказать, я решился! Да-да, именно так! Пойдем со мной!

— Вы что собираетесь мне показать?

— Не только показать, но и одарить! Давай-давай, перебирай лапками!

Мы подошли к большой закрытой двери. На ней не было никаких замков или ручек, она стояла как влитая, не вскрыть не взломать.

— За этой дверью — моя сокровищница. Ангелар, мальчик мой, слушай и запоминай… Боян! Отворяй!.. Не слышит, что ли? — Профессор стал яростно бить кулаком по воротам, разбивая костяшки в мясо. — Боян!!!

Со скрипом, туго и неохотно железная створка всё-таки открылась. Из узкой щели сразу повалил густой шипящий пар. Как только проход стал достаточно широким, чтобы пропустить человека, Шиф зашёл внутрь, похлопывая себя по плечам. Я хотел последовать вслед за ним, однако меня остановили странные вмятины, которых прежде не было на гладкой поверхности двери.

— Не бойся! — Из комнаты послышалось протяжное эхо. — Не замёрзнешь, только укутайся поплотнее!

Не знаю почему, но стоя тогда перед проходом в морозную пасть, меня терзало плохое предчувствие. Выбирать, правда, не приходилось, так что я сжал покрепче зубы и вошёл внутрь.

Внутри было темно, хоть глаз выколи. Единственным ориентиром стал для меня слабый свет фонаря вдалеке. Спотыкаясь, я побрел в его сторону, раздвигая руками заиндевелые тряпки и прочий мусор. Везде лежали странные ящики, какие-то трубы с шипением выпускали из себя пар, а с потолка свисали сосульки, которые тихо напевали странную мелодию металла.

— Не очень-то ты и спешил. — Отметил старый некромант, когда я всё-таки дошел до него. — Но да черт с ним, здесь и вправду небольшой беспорядок. Давненько я не сортировал гробы самолично.

— Чего!?

— Хм? Что, чего? Ах да, подарок! Вот ведь нетерпеливая молодежь нынче пошла, за это я вас и люблю. Жалко лишь, что ящички для вас великоваты… Смотри, что я для тебя сшил! Какая красивая игрушка!

Это была кукла-перчатка. Одна из самых незамысловатых, которые надевают на руку и играют с маленькими детьми. Помню, что с такой вещицей моя матушка устраивала мне театр теней, играя силуэтами на стенах нашей хаты. Казалось бы, что все ничего, однако она была мокрой и сделана из обрезков необычной кожи… Ехидная улыбка из угля красовалось на ее безглазой голове, которая была набита опилками.

Профессор же продолжал вещать. В тусклом свете он выглядел ещё более жутко, а его улыбка превратилась в хищный оскал.

— Тебе нравится?

Сдерживая рвотные позывы, я пробубнил сквозь ладонь.

— Не особо…

— О как… Жалость-то какая! Я слышал, будто детишки любят кукольный театр.

— Кажется, ваши взгляды устарели…

— Ну ладно, сошью игрушку поновее. А теперь смотри, и смотри внимательно!

Утащив с собой фонарь, старик убежал куда-то вправо, к высокой стене с длинными полками. Когда я подошёл, мне открылось не менее жуткое и противное зрелище: некромант танцевал вокруг носилок, на которой лежал человек — тот самый, ещё с самой первой партии. Не похоже, будто он спал, его веки были широко раскрыты, а в глазах плескался ужас.

— Итак, как тебя зовут? Друг мой, ты же меня слышишь? — Шиф начал щелкать пальцами перед носом мужчины. — Ну и хер с тобой. Ангелар, держи лампу, посвети мне… Поближе поднеси, а то ничего не видно… Так лучше.

Я отвернулся, поглядывая одним глазом на своего безумного учителя.

— И… Что вы сделаете?

— Смотри, этот… Назовем его Гансом. Да, Гансом! Ты ведь не против?.. Вот и ладушки. Наш друг Ганс сейчас парализован, да так, что только лупетками моргать и может. А теперь, начинается самое главное! — Профессор стал держать ладони над животом несчастного и запел непонятное заклинание.

Но ничего не произошло. Я было облегченно вздохнул, подумав, что обошлось, и мне не придется увидеть самое страшное. Человек с мольбой смотрел на меня, из его глаз градом катились слезы.

— Смотри… — Прошептал старик.

Мужчина стал стареть, быстро, очень быстро стареть! Его лицо в начале покрылось морщинами, а потом стало обрастать длинными, седыми волосами. Зрачки жертвы заметались, задрожали в агонии! Ещё миг и… От крепкого и здорового тела остался лишь высохший остов, мумия. Без единого следа жизни. Рот жертвы открылся, испуская последний вздох.

— Хорошо. Операция прошла успешно!.. О, повелитель! — Профессор упал на колени, вскрывая вены на руках голыми когтями. — Спасибо! Вот моя плата тебе!..

Я согнулся, неспособный более смотреть на этот ужас. Изо рта непроизвольно начал выливаться мой завтрак, разбрызгивая вязкой рвотной массой заледеневший гранит. В носу застыл сладковатый, приторный запах, который заставлял мой желудок содрогаться все сильнее и сильнее.

— …Печень! Вот она, вот он! Успех! Ха-ха-ха!

Последнее, что я увидел, это сумасшедшие пляски Шифа на крышке гроба. Он смеялся и тряс руками, в которых был зажат дрожащий комок плоти.

Мы проработали до самой поздней ночи. Зед нашел меня валяющимся посреди лаборатории без чувств, грязным, измазанным в собственных соках. Мне было страшно. Я не говорил ни слова после того, что увидел, просто вернулся к своей работе, как ни в чем не бывало. Большую часть всех событий в морге мой разум забыл, просто не отразив весь тот ужас. Остались только чувства… Сердце никогда не врёт, и я догадывался, что в этой проклятой морозилке творятся дела, намного темнее, нежели простая некромантия.

Утаскивая людей все ближе к своей смерти, они как будто становились тяжелее. Даже во сне они противились своей судьбе, несмотря ни на что…

В общей сложности было уведено 30 человек. Все тела Шиф забирал с собой в кромешную темноту склепа, откуда они больше никогда не возвращались. Как только Боян забрал последнюю жертву — юную девушку, лет шестнадцати — профессор подошел ко мне с тугим кошелем, светясь от счастья.

— Вот, Ангелар, мой мальчик, все твое золото. Радуйся, ибо ты его заслужил!

Я уставился на свой кровавый заработок. Просто застыл на месте, не в силах понять, в чем вообще ценность человеческой жизни. Зед лишь похлопал меня по плечу, пытаясь привести в себя.

— Такая у нас работа, строим целые крипты и работаем в них, бросая вызов жизни и смерти… Пойдем, в такие моменты нужно выпить чего-нибудь покрепче. Вот навернем бутылочку — сразу легче на душе! Знаешь, свой первый самогон я сделал из мочи козы и…

— Зед, можно ты больше не будешь брать меня на такое задание?

— Вначале думай, а потом делай, чтобы не случалось такого более! Понимаешь? Мы живём в мире, где нет плохих и хороших! Нет черного и белого, только однообразный, тяжёлый серый цвет! Тут либо ты — либо они! Третьего не дано! — После чего стал кривляться, подражая мне. — Знаешь, вот ты, такой, думаешь: ой, я убийца, что же мне делать? Они же люди, у них семьи, а я такой, а я сякой… А вот что я тебе скажу: это не люди, это скот! От человека у них осталось ничего, кроме внешности!

— И внутренностей!

Шиф радостно мешал мутное варево в котле.

— Заткнись, старик! С тобой мы еще не закончили!.. Слушай, парень, голод, чума, нищета и ненависть превратили их в зверей. Они прогнили изнутри! — После этих слов он спохватился, однако было уже поздно. — Прости… Просто забей. Садись на диван, я тебе расскажу, как мне довелось познакомиться Шифом.

Только я его не слушал, запивая свою печаль самогоном.

А способны ли вообще люди одичать? Раз так, то какая цена будет за их душу?

Глава 8

Целых два дня Ангелар пребывал в запое, а за это короткое время утекло очень много спирта. Да ему и не нужно было торопиться, как никак, в запасе оставалась еще целая неделя до прихода коллектора. К тому же, после всего ужаса, что лаборанту довелось пережить, он не мог думать о чем-то серьезном. А этому желанию, в свою очередь, отлично способствовал Зед, который так любезно делился своим самогоном. Ничьей мочи в этом напитке дьявола не было, однако чистый спирт, смешанный с эфиром, вредит человеческой печени ничуть не меньше. Только на третий день, когда первые лучи солнца осветили спящие улицы, алкоголь полностью выветрился, а на смену весёлому похмелью пришла вся серость бытия.

Я лежал на подлокотнике поломанной софы. Очень болело левое ухо, которое завернулось куда-то внутрь себя. Про жажду лучше вообще помалкивать — язык к небу прилип, не пошевелить. В общем, если опустить дальнейшее описание всех болей пьяного тела, то состояние можно было охарактеризовать одним словом: Плохо. С очень большой буквы.

Потянулись, проснулись — пора уходить. Как, куда — без понятия, я просто хотел убраться подальше. От таких стараний даже сломался хлипкий подлокотник, а спинка диванчика ухнула, как дряхлая бабка. К несчастью, мое тело таких амбиций не разделяло. Ноги превратились в вату, чувству ориентации помахало ручкой, сказав: «Я сваливаю». Но вот, кажется, что самое трудное позади, счастливый конец этой пьяной сказки уже не за горами… Ехидное полено прыгнуло прямо под ноги.

— Уа!.. Ах-х-х…

Вся щека, скулы и челюсть просто взорвались от боли. Приземление вышло настолько неудачным, что зрение начало расплываться в красной дымке. Было больно, холодно, сыро, в нос бил запах богомерзкого спирта, и сладкая вонь рвотных масс… Просто стыд. Но тут, о чудо, я почувствовал, как кто-то трясет меня за плечи. На задворках сознания послышался голос моего спасителя:

— Вставай! Не смей засыпать! Я не для того тебя нанимал, чтобы ты откинул копыта от простой травмы головы!

Словно архангел, надо мной склонился профессор, освещенный алым ореолом свечи. Прямо как мессия, спаситель заблудших душ.

— Пр-р-р-сор Ш-ш-ш-ф… Доброе утро… — От благодарности я начал что-то бубнить заплетающимся языком, однако тут светлый образ занес руку. — Ай! Ай-яй-яй! За что?!

Старый некромант начал хлестать меня по щекам. Увидев, что даже это не помогает, он подтащил полный чан воды и опрокинул все его содержимое на меня.

— Вставай, или мне придется тащить тебя в морг!

Как ни странно, такой метод лечения оказался самым эффективным.

— Только не в морг! Ай… Мои… За что!?..

— Доброе утро, солнце мое! Семь часов! Думаешь, я позволю тебе валяться в луже своей рвоты, прямо как та свинья?

— А?..

Тут Шиф ткнул пальцем мне под ноги. Коварным поленом оказалась нога Зеда, который валялся в разноцветном пятне алкоголя и рвоты. Правда, ему было так хорошо, что даже не хотелось мешать: лежа на боку, он превратился в настоящий родник с определенным интервалом открытия ротового шлюза.

— Ты глянь, какую улыбу давит, черт поганый! Выпил, вроде как, бутылку. Ну две-три. Откуда из него берется вся эта срань — вообще не ясно. Ты, кстати, на одежку свою глянь, голубчик.

Я оглядел самого себя. Открытие, а вслед за ним и удивление, были не очень приятными.

— Это… Это чье!? Это я сейчас, когда упал, или я тоже также, под себя!?

— Под себя, под себя! У тебя вообще язык завалился внутрь, так что пришлось делать срочную операцию.

— Чего!?..

— Шутка! — Тут профессор засмеялся, скрипя и кашляя. — Ну же… Кхе-кхе… Смешно ведь… Кхм… Кха!.. Смейся!

— Не очень-то она уместная…

— Просто ты юмор не ценишь, молодой ещё слишком! Только пить и размножаться — вот что сейчас творится в юном разуме!.. Животные… Мерисса!!!

Через минуту в дверном проеме лаборатории показалась ее голова.

— Вы меня звали, профессор?

— Помоги этой свинье умыться! Под душ его! Как обсохнет — идем в Подвал! Лично я сейчас пойду собираться. Чтобы после десяти вы оба были собраны! — После этих слов он направился в сторону морга, иногда стряхивая воду с мокрого халата.

Девушка взглянула на меня таким взглядом, что мне захотелось провалиться сквозь землю. Просто стыд.

Где-то ближе к девяти я окончательно отрезвел. Вымыли меня прямо с одеждой, подставив под трубу колодца. Хорошо хоть, что вода оказалась чистой, а наемница отнеслась ко мне более-менее благосклонно. Однако мои уши не спаслись от ее бесконечных сетований и оскорблений в мой адрес. Как только все закончилось, мы вместе грелись у костра, возле которого сушилась моя одежда. Благо, здесь был добрый плед, в который можно было обернуться.

— Спасибо большое… Скажи пожалуйста, а что такое Подвал? — Решил я начать разговор

— Хм?.. Ты не знаешь?

— Впервые слышу. Только слухи гуляли между местными бродягами, когда те пропустят пару стаканов.

— Эти личности чего только не несут о той пещере, только всегда мимо. Но я попробую объяснить тебе на пальцах… Считай, что это… Тайная комната под зданием Торговой гильдии. Большой красивый грот, в котором живет очень много людей, гномов, фавнов, оборотней и других различных существ. После всех невзгод они спрятались, пытаясь свести свою деятельность к минимуму.

— А Подвал — место, где можно ничего не бояться?

— Да, так и есть.

— И он глубоко под землей? В точности как мы?

Девушка горько усмехнулась.

— Да. Но глубже. Можно сказать, что она на уровне с самыми глубокими золотыми копями.

Благодаря этому объяснению многое вставало на свои места. Например, почему ещё живы маги: просто их всех прикрывали верха Торговой гильдии, приняв к себе, как малый финансовый придаток.

— Кстати, ты слышала, что недавно сюда сбросили трупы, прямо в каналы?

— В очередной раз. Не удивительно, что здешние крысы уже полметра длиной. И это не считая хвоста. Шиф все эти тела к себе перетаскал; как он тогда сказал: «Любое тело прекрасно, и неважно какая у него стадия разложения».

— Вполне в его духе…

Между нами повисло неудобное молчание. Было странно вот так просто разговаривать с девушкой, в руках которой боевой арбалет, а сами сидим в подземелье, где распиливают человеческие тела.

— Что… Что же такое ты увидел у профессора? Неужели там творится нечто столь ужасное?

Меня пробрала дрожь.

— Процесс работы.

— Прости, если тебе не хотелось вспоминать об этом… Однако говорят, что с кем ты поведешься, от того и наберёшься.

— Извинения приняты.

Внезапно дверь в лабораторию распахнулась, а из нее вывалился Шиф с большущим мешком за спиной.

— Ха! Теперь все готово. Выдвигаемся! Ангелар, одевайся! Мерисса — ты идешь с нами! Наводите марафет, я вас жду на выходе.

Мы продвигались каналами к ближайшему выходу на улице Сиреней — финансового отдела города. С утра было сыро и грязнее обычного. Вода из коллекторов хлестала мощной струей, которая могла легко сбить неподготовленного человека с ног. Но Шиф свою дорогу знал, как свои пять пальцев. Он вел нас окольными путями, столь древними и забытыми, что пару раз просто исчезал за еле заметным углом или проломе в стене. Прыти для своего возраста ему не занимать. Я же плелся чуть поодаль, перебрасываясь с Мериссой обрывочными, едва слышимыми словами.

— Ангелар, тебе сколько еще денег нужно? — Спросила меня девушка. Тогда вновьвыдался удобный момент, когда участок нашего пути никуда не сворачивал, а путеводная звезда, в качестве стонущего мешка, была в зоне прямой видимости.

— Оренов двести, может, триста.

— Ты ведь помнишь о том заказе? Ну, про сонную бомбу?

— Да, я помню. Очень заманчивое предложение, однако, ты же понимаешь, что в нем кой-чего не сходится?

— В смысле? А что не так?

— Не знаешь?.. — Охранник покачал головой. — Ладно, я поясню. Смотри в чем хитрость: сонная бомба при активации испускает густой дым, вдохнув который, ты засыпаешь. Летучая смесь эфиров и наркотиков может усыпить примерно часа на два. Подвох в том, что она проста, как два пальца обоссать.

— Хочешь сказать, что такой легкий заказ никто не хочет брать? Но разве она не запрещена законом? Думаю, это многое объясняет.

Я огляделся, в поисках профессора, который снова куда-то пропал.

— Ладно, остановимся покамест здесь… Надеюсь, наш пострел еще не успеет далеко убежать… Так, о чем я?

— Ты хотел мне что-то объяснить.

— Да, точно. Так вот, ты не совсем права. Такую шашку делают вопреки всем запретам, просто потому, что это слишком просто и быстро.

— Ладно, поняла. Так ты будешь брать?

— Я сам хотел у тебя об этом спросить. Меня терзает смутное сомненье.

Мерисса присела на пол.

— Я могу тебя свести с тем человеком, который вывесил это объявление. Выбирать тебе.

Внезапно, из дыры в полу вынырнула седая голова профессора. Покряхтывая, он вылез на камень, и уселся рядом с охранником. Мы в удивлении уставились на старика, который со вздохом наслаждения окунул в мутную воду ноги. Странно, однако я точно помню, что на его ступнях были туфли.

— Что, устали? Ничего, скоро придем, с парадного входа, как бояре!

— А где ваш мешок? — Спросила девушка.

— Какой мешок?

Сиреневой улицу прозвали ещё во времена прапрадеда Фенрира, около 110 лет назад. Тот лично посадил сирень вдоль всей дороги, привезя ее из садов Междуречья. Каждую весну, цветки этого растения преображают городской пейзаж до неузнаваемости. Ближе к осени, когда они осыпаются, вся земля покрывается ярким и душистым ковром. По этой причине здесь очень любят устраивать свадебные ходы.

Так уж сложилось, что раньше на этом месте стоял высокий крепостной вал. Когда границы Двелла стали расширяться, было принято решение перенести городские стены дальше, а вал — срыть, оставив только небольшое возвышение. В итоге, задумку воплотили в реальность. Из разобранных защитных укреплений сделали мостовые и первые дома. Сама улица получилась несколько выше, чем все остальные — на общем плане она лежит на пяти метрах над уровнем земли. По этой причине к ней пристроили несколько лестниц, но уже гораздо позже, через пятнадцать лет со дня ее основания. Сейчас Сиреневая стоит высокой стеной, разделяющей город на внешнее и внутреннее кольцо.

Стоит также сказать, что в этом месте очень много зданий, имеющих юридическое или финансовое назначение.

Холл гильдии был ярким примером богатого убранства. На первом этаже в пять рядов стояли длинные столы, за которыми сидело множество людей, обсуждающих свои важные и неотложные дела. Вот здесь-то деньги лились золотой рекой, а их звон! Ах! Он так ласкал мой слух! Здесь все было погружено в невероятную атмосферу, которую сложно описать словами.

Перейдя в другой конец помещения, Шиф направился к противоположному концу помещения скрытым за не пустующей кабинкой перевода валюты. Там он стал шарить по каменной стене, как будто слепой без поводыря.

— Черт подери! Опять забыл! Где-то здесь? Нет… А этот? Тоже нет…

— Профессор, что вы?.. — Спросил я, но меня сразу одёрнула Мерисса, тихо зашипев.

— Он ищет вход. Будет лучше лишний раз не раскрывать местонахождение последнего в этом городе магического рынка.

— Погоди, а как он?..

— Попался!

Поиски увенчались успехом — кирпич ушел внутрь стены и открыл тайный проход. Кусок камня просто отъехал в сторону, открывая узкий вход на лестницу. Бесчисленные ступени уходили вниз, в недоступные для человека глубины. Профессор смело шагнул вперед и пригнул голову.

— Берегитесь! Своды этого лаза довольно низкие! Втяните шеи!

Пожалуй, весь мой восторг от верхнего зала можно считать прелюдией. На самом дне, у корней земной коры покоился огромный грот. Его природное величие превосходило любые представления; мечта спелеолога, воплощенная в реальность! Потолок возвышался над нами футах в двухстах, где он терялся в ярком свете кристаллов. Чародейские лавки здесь пестрели всевозможными товарами, а юные маги практиковали свои умения, не опасаясь за свои жизни. Разительное отличие от Двелла, который остался далеко наверху.

От удивления у меня даже отвисла челюсть.

— Ладно, это потрясающе. Но как… Как это здесь оказалось?

— Ангелар, мальчик мой, эта пещера была выточена водой очень много лет назад. Со временем она ушла в более далёкие недра земли, оставив нам в наследство одно из самых прекрасных чудес света. После того злосчастного дня, да будь ты проклят, Венисий! — Некромант погрозил кулаком потолку. — С тех пор мы живём, торгуем, учимся… здесь!

— Ну, здесь много места для разгула. И вы не преминули им воспользоваться.

— Ха-ха, так и есть! Тут так много лавок, куда я могу сплавить свой товар! Ох, ты, совсем запамятовал! Ладушки, ребятишки, развлекайтесь, ибо ваш любимый профессор вынужден удалиться по делам! Увидимся!

Шиф скрылся в толпе, и я остался стоять с Мериссой. Лично она была настроена более решительно, а потому снова начала донимать меня своими расспросами.

— Так что? Как поступим? Решился наконец-то?

— Да… Беру. Только, чур, буду говорить я, а ты — вооруженный, молчаливый свидетель. Следуем своим ролям, чтобы все прошло замечательно. Будет лучше, если ты еще оденешь маску — для пущего эффекта. Хорошо?

— Угу.

— Ну вот и славно. А теперь веди нас к нему.

Девушка схватила меня за руку и повела в самую гущу. Удивительно то, как она тут ориентировалась, если тут ничего не поддавалось какой-либо логике или порядку. Отовсюду доносились всевозможные крики, постоянно кто-то окрикивал нас, предлагая свой товар на продажу. Пару раз даже самые наглые торгаши преграждали дорогу, однако, увидев наставленный им в нос арбалет, они исчезали с горизонта, как будто их и не было.

В конце концов мы оказались в жилой зоне, где лагерем стояли сотни путешественников. Тут даже остановились цыгане, которые разбили свой табор вокруг большого кристалла. Этот народ всегда такой веселый, непринужденный; знай себе только, что вольная жизнь и танцы хороводом. В каком-то смысле мне даже стало завидно.

Рядом с простой палаткой сидел очень мрачный человек, чей лагерь был разбит в стороне от всего веселого безумия. Лицо незнакомца было, мягко скажем, не самым выразительным: сморщенным по центру, словно ему в голову прилетела наковальня. В довесок, он обладал огромными скулами и высоким лбом, не свойственными для жителей Двелла, а на правом глазу красовалось бельмо. Мужчина растирал свои ноги, изредка прикладывая к вспухшим мозолям мокрую тряпку. Увидев, как я с Мериссой направляюсь к нему, он быстро отбросил ткань в сторону.

— Ох… Тьфу!.. Чего надобно?

— Слышал, вы готовы щедро заплатить тому, кто сделает для вас сонную бомбу.

— О, нашелся кто-то смелый среди всего этого сброда? Ха-ха-ха-ха! Знайте, я пришел сюда через подземные ходы и шахты, у меня сегодня явно день не задался. Если пошутили, то катитесь к черту.

— Я на полном серьезе. Знаешь, у меня тоже сегодня день не то что не задался, а по пизде полетел. Не надо мне тут прибедняться, мы с тобой на равных. Ближе к сути: че делать-то?

Бродяга горько усмехнулся.

— Хех, похоже я не одинок в своем плане. Правда, для малыша ты больно дерзкий.

— А вы для местного странника слишком тянете слоги. — Парировал я. В ответ на такое высказывание мой заказчик заметно разволновался.

— Цыц! Ладно, уговорил, только тише!.. Во-первых, я тебя спрошу: готов ли ты не разглашать мое присутствие и скрывать существование нашего контракта?

— Да.

— Во-вторых, задание потребует максимальной скрытности. Дабы не привлечь к ответственности своих товарищей и меня, вы должны исполнять его вдали от всех, в скрытом и надёжном месте. Такое имеется?

— Имеется, ещё как.

— И в-третьих, знаете ли вы зельеварение, умеете ли обращаться с особыми веществами?

— Пиротехник из меня на уровне подвального профессионала.

— Тогда милости прошу к моему шалашу.

Мужчина зашел в свою палатку и скрылся за тканевыми занавесками, попутно схватив свои сапоги. Прежде чем зайти следом, я начал просить Мериссу о том, чтобы она ни в коем случае не выходила из образа. Когда с приготовлениями покончили, мы перешагнули через порог. Внутри нас уже ждал странник, в его руках были перо и большой пергамент.

— Садитесь. Итак, от формальностей мы плавно переходим к делу. Меня зовут Радмило, я — шпион великой Ангманы. Мне нужна сонная бомба, чтобы я сумел выполнить свое задание.

Ради интереса я спросил его:

— А какое у вас задание?

— Государственная тайна.

— Справедливо. Есть еще какие-нибудь детали относительно моего задание?

— Не боишься? Контракт со мной означает фактическое предательство вашей родины.

— Нет. Я склоняюсь к такому мнению, что у всего в этом мире есть цена.

— Хорошо. Оплата последует сразу же после получения товара. Всего мне необходимо пятнадцать шашек, пять из них — на случай форс-мажора. Твоей наградой будут 1500 оренов. Такая цена тебя устраивает? Или попытаешься набить цену?

Я пожал плечами.

— Не вижу смысла. Такой награды мне будет более чем достаточно.

— Тогда вот, прошу тебя подписать этот контракт.

Радмило протянул свиток с геральдической печатью. На воске был изображен лев с короной на голове — герб Ангманы. Стоит сказать, что даже в письменности ангманцы соблюдали подобострастие ко всем и всему, присущее только им. Убедившись в справедливости всех параграфов, я вывел на месте подписи свое имя.

— Отлично, жду заказ через пять дней. А теперь — выметайся. И страшилу своего забери.

Я рассматривал прилавок с хищными растениями, когда ко мне подбежала Мерисса.

— Шиф дал от ворот поворот. Он сказал, что не пустит тебя в лабораторию, пока у тебя есть этот заказ. Прости, не думала, что все так повернется.

— Печально. Я думал, что он отнесется к этой новости более терпимо.

Но девушка лишь покачала головой.

— Ты его не знаешь. К своим работникам профессор относится очень ревностно. Не хочет ни с кем их делить.

— А ты уже успела побывать в такой ситуации?

— Нет. Я всегда служу верой и правдой своему работодателю. Никогда не предам его, покуда между нами заключен контракт.

От удивления я даже потерял дар речи. В наше время уже не встретишь такую рыцарскую доблесть. А услышать такое от простого привратника — это уже за гранью фантастики.

— Да ладно? Что же это контракт такой?

— Скрепленный кровью.

— А-а-а…

— Что за вздох разочарования?

— Ну… Я правда разочаровался, ха-ха-ха! Я уж обрадовался, что в сказку попал, где меня спасает рыцарь в черном плаще и с арбалетом. Жестокая реальность.

— А ты бы хотел, чтобы с тобой приключилась такая история?

Я играл с большой росянкой, дразня ее толстой крысой. Когда цветок все же схватил свою добычу, мы продолжили нашу беседу.

— Нет, слишком уж она похожа на сказку. От такой реальности меня бы воротило еще больше, а потому оставьте мне мои трупы и каналы. — Мерисса в ответ лишь горько усмехнулась.

— Так, где ты будешь выполнять заказ? Может, мне тебе подсказать какие-нибудь места?

— Как там разграбленный склеп старой часовни? Та, что за городом?

— Культисты уже заняли ее.

— А капелла Солнца?

— Попасть туда будет сложно… Тебе придется забираться туда через потайные лазы собора, а это надо идти через туннели третьих глубин. Эти ходы… Просто не суйся в них, ладно? Ну так, на будущее…

— Кстати о глубинах… Ты подала мне отличную идею!

Охранник сразу же оживился.

— Что-то придумал? Куда отправишься?

— Будет лучше, если это останется только между мной и мною самим. Хех…

Где-то через четыре часа, блуждания по лабиринтам всё-таки дали свои плоды.

— Кажется, вот оно.

Я стоял перед замурованным проходом в помещение капитального водосброса. Насколько помню, здесь заимствован принцип шахт: дерьмо со всех домов в радиусе двух километров стекает сюда, после чего уходит глубоко вниз, теряясь в разломах породы. Чтобы узнать о его местонахождении пришлось оплатить пять кружек крепкого вишнёвого какому-то мужику в Подвале. Благо, алкоголь развязал ему язык, так что мне удалось разузнать и о самом коротком пути сюда.

Рюкзак со всеми принадлежностями вышел очень тяжким. Стоило бы отказаться от некоторых вещей, но уже поздно о чем-то говорить, если твоя цель на расстоянии вытянутой руки. К слову, горизонт вторых глубин — самая потрясающая соляная шахта.

Опечатанный проход скрывал за собой злосчастное Пепелище. Да, слухи не оправдались. Здесь не было стены из обгоревших трупов, но от этого место не стало менее жутким. Обычно, в каналах гуляет лёгкий ветерок, однако здесь все было тихо. Только табличка скрипела, раскачиваясь на одном гвозде.

Надпись на ней гласила: "За сим постановляю, что водосброс номер тринадцать закрыт для посещения. Отныне, его функции исполняет помещение четырнадцать дробь второго. Весь пепел был предан миру, а местные твари и рассадник богохульной чумы ликвидирован. Каюсь, Небо пред тобой. Я опечатываю этот проход своей кровью. Прокурор Орфей"

Я сильно удивился, узнав, кто причастен к Резне на улицах города несколько лет назад. К тому же, объяснялось его прозвище среди народа — Пепельная голова.

Интересно иногда провести аналогию. Если я правильно помню, то Орфей — любящий семьянин, принц чайной конфессии в Двелле, а ещё самый уважаемый Инквизитор. Мучает ли его совесть за прегрешения?

— Простите, господин Следователь, но мне нужно туда попасть… Да освятит Солнце мой путь во тьме. Amen.

Я сорвал доски и вошёл в помещение. Порыв ветра обдал меня горелым, застоявшимся воздухом. Пламя факела задрожало, однако все быстро стихло.

— Даже воздух здесь законсервировался. Может, здесь было произведено какое-то запирающее заклинание?.. Хэй, тени! Кто, что знает!? — В ответ была лишь тишина. — Ну, я так и думал. Пирожок, на изготовку.

Я перешагнул через доски и оказался внутри. В полу были четыре больших решетчатых люка, к которым подходили водосточные канавы. За ржавыми решетками на десятки футов вниз уходили колодцы, пробитые в твердой породе человеческими руками. Я не удержался и взял с пола камень, обернув его в промасленную тряпку.

— Igni.

Ткань загорелась тусклым синим пламенем. Как только оно разгорелось, я опустил камень дыру. Маленький огонек быстро улетел вглубь, навстречу далёкому дну.

— Десять… Одиннадцать… Двенадцать… Тринадцать… — Раздался стук, усиленный узкими стенами колодца. — Четырнадцать. Где-то сорок пять футов…

После такого опыта я больше не подходил близко к этим дырам.

Здешние стены имели другой, темно-бурый окрас, но на некоторых местах остались просветы, искривленные в до боли знакомых формах. Что также удивляло, так это отсутствие любой живности. Не было паутины, следов крыс, или их нор — в общем, ничего. Пустой коллектор, навеки забытый людьми

Я положил сумку и факел на пол, после чего начал свои приготовления. На всякий случай были куплены охранные свечи с выцарапанной пентаграммой на воске. Не то чтобы я трус и боюсь приведений, однако лишняя осторожность никогда не помешает. Чем больше света, тем спокойнее у меня на душе.

Когда я зажигал последнюю свечу, случилось нечто, что заставляет до сих пор меня содрогаться по ночам. На стене был силуэт человеческой ладони — светлый участок посреди копоти. Стоило мне зажечь фитиль, как та с шипением и воем "убежала" на другое, более темное место.

Выйдя из комнаты, я начал собирать все ингредиенты, что росли в канализации. Грибы-споровики, дымный колос и много чего другого. Все это произрастало только здесь, а потому сбор недостающих ингредиентов не доставил никакого труда. Из заранее приготовленных веществ были только хлороформ, вода, да пара веников снотворных трав.

Сделать такую шашку очень просто: растолочь ингредиенты, после чего смешать их в правильном порядке. Смесь находится в крайне нестабильном состоянии, а любая искра вызывает бурную реакцию с выделением тепла и газа.

Проблемы всегда начинались только после добавления хлороформа к дымному колосу. Можно сказать, что это точка невозврата, во время которой дым начинает выделяться сам по себе. Также, существует опасность удушья и наркотического опьянения. Единственным эффективным методом защиты, является только мокрая тряпка или маска, но только на краткий промежуток времени. В дальнейшем, по истечении положенного срока, следует прерваться от работы, чтобы проветрить помещение. Но и тут не слава Солнцу: дым такой густой, что его можно принять за сигнальный огонь.

Сонная бомба входит в список запрещённой пиротехники с 1698 года от Первого Сенокоса, по приказу Канцлера Венисия, утвержденный семнадцатью главами совета Святой Инквизиции.

Дело шло очень хорошо, пока не появился густой дым. Он был схож с тем, который исходит яркого костра. По спине пробежала легкая дрожь. Я слышал вокруг себя шорохи, очень схожие с человеческими голосами… Голосами множества людей! И это не шутки! Ясно различались слова и все они были преисполнены гнева! А их ярость направлялась в мою сторону, от нее не скрыться!

— Кто здесь?! Отвечайте!

Ничего. Только дым валил от заготовки, заполняя все пространство помещения и погружая его в потёмки. Шумы явно исходили из четырёх отверстий в полу. Неужели останки больных сбросили сюда, в эти стоки? А что, если их не упокоенные души все также мучаются, спрятанные в глубоких недрах этой проклятой земли? Они привязаны к своим костям, я их слышу! Прижав тряпку к носу, мне хватило смелости заглянуть за одну из решёток, прямо в пустоту. Неестественный сквозняк обдал мое лицо смертным холодом. Он так странно шуршал, подражая людскому голосу, как будто они звали меня присоединиться к ним.

— Обошлось…

Все же, скептическое начало взяло верх, и я снова ушел к своим заготовкам. На миг показалось, что все вернулось в норму. Но тут ветер перестал дуть, а дымная взвесь стала окутывать меня. Сердце ушло в пятки — за мной следило нечто потустороннее! Словно в бреде, я снова услыхал те самые злые голоса, они окружали меня, со всех сторон! Ледяной ветер пронесся за спиной. Я обернулся! Никого… И снова за спиной! И снова никого! Паника сковала рассудок, мне стало трудно дышать! Сколько бы я не носился по комнате, в попытках найти выход отсюда, проклятый дым только сгущался. Все темнее и темнее. Густой, как тесто, такой же липкий, цепкий. Они поднялись! Они пришли за мной!

Глава 9

Пробуждение было мучительнее, чем восстание Галлеана из мертвого сна. Кружилась голова, а в животе мутило, просто кошмар. Хотя, причину настолько плохого самочувствия можно поставить на грань безумия… До сих пор меня терзали сомнения в правдивости увиденного, но я не привык оспаривать то, что видел своими собственными глазами. К тому же, это так странно, лежать на голом полу и пытаться осмыслить нечто, столь неподвластное для моего разума. Знание — сила, а сила умеет очаровывать.

Дым в комнате полностью рассеялся. Конечно, жуткая атмосфера никуда не делась, чувство тревоги ни на минуту не покидало меня, однако дышать стало уже намного легче. Только из труб все еще шла загробная музыка ветров, которая шептала проклятия на неведомом языке. Встать на ноги было оказалось еще большим испытанием: только я приподнялся на локте, как весь мир пошел ходуном. Благо, мой василиск остался при мне. Он обернулся вокруг ладони и покорно ждал новых приказов. Жаль, его нельзя послать за помощью — в такое место вряд ли кто-нибудь захочет сунуться, оставалось надеяться лишь на самого себя.

Пока я собирал все более-менее целое оборудование, мой разум вновь задался вопросом, что же тут произошло. Очевидно, здесь остались души больных, которых сожгли дотла прямо на этом месте. Ходят слухи, что во время таких церемоний тела обычно не трогают, так как предварительно людей подвергают отлучению от церкви. Жестоко — сбросить прах в эти дрянные трубы, куда стекало все дерьмо Двелла. Теперь это безымянная братская могила, а я ее осквернил. Снова. Впрочем, ничего нового.

Но не смотря на, как говорит Инквизиция: «малую внештатную ситуацию, связанную с паранормальной активностью в черте города», задание выполнено. Все пятнадцать сонных бомб полностью соответствуют стандартам Магической книги Анархиста. Кстати, такие инциденты, наподобие моего, обычно обзывают кодовым именем М-1. Почему именно «М» — сам толком не догадываюсь.

Наверное, стоило бы еще сказать, что как только я покинул Пепелище, в голову внезапно взбрело обернуться. Такое чувство, будто эта мысль пришла откуда-то извне, и не повиноваться ей — смерти подобно. Смерти… В проходе стояла расплывчатая тень, которая наблюдала за мной. Может, у нее не было глаз, рта ушей, да и тела как такового, но я точно знал, что она прекрасно чует меня. Мои страхи… Мои желания… Мои самые сокровенные тайны… Только могила сохранит их всех, а призрак так сладко манил к себе…

— К дьяволу вали, ублюдок.

Радмило скептически крутил шашку у себя в руках, а рядом с ним лежал еще ящик таких же поделок. Закончив зрительную проверку, он наставил палец на Ангелара.

— Как докажешь? Откуда мне знать, что это не набитая дерьмом бумажка?

Лаборант устало вздохнул.

— Ладно, взгляните сами. Видите, начинка этих игрушек — пропитанные хлороформом травы. Если попробовать их на запах, то начинает сильно кружиться голова. — Он сделал несколько лёгких взмахов ладонью, после чего резко схватился за виски. — Ох…

Глядя на его реакцию, шпион решил последовать примеру и подставил нос прямо к основанию фитиля. Реакция не заставила себя ждать: словно подкошенный, он свалился на пол.

— Малыш, помоги встать! Твою матушку, да она вставляет почище самокруток! Что же, все чин по чину… Слушай, а ты их из чего сделал?

— А вам это на кой сдалось?

— Хочу одну такую закурить, но без риска остаться без пальцев. — В качестве благодарности Радмило протянул мешок с золотом. — Могу даже надбавить сотню, только колись, как ты делал эти самокрутки.

Приняв от него дар, Ангелар подробно расписал рецептуру и вышел из скромного убежища. Вокруг него раскинулось целое поселение, которое уже успело забыть, как выглядит солнечный свет. Где-то вдалеке, целые обозы уходили в туннели, чтобы вывезти свой незаконный товар в другие города. На месте цыганских повозок и палаток теперь поднимался большой шатер. За сотни канатов люди возводили главное здание бродячего цирка. В конце концов, наглядевшись на столь невероятное зрелище, студент поспешил на выход, намереваясь подняться через потайной лаз Торговой гильдии.

На поверхности наступил жаркий и душный полдень, не свойственный для такого времени года. Пекло вполне можно было сравнить с городами Проклятых, чей жар растапливал даже горы. Такие внезапные перемены в погоде не сулили ничего хорошего — летом наступит засуха, которая вновь принесет мор и болезни. Отныне, Смерть занесла свой роковой удар над головами имперцев.

Ангелар остановился перевести дух на соборной площади. Сегодня ему не везло, а потому он в печали притулился под сенью дряхлого дуба. Единственное, что радовало глаз среди всей разрухи деревянных бараков, так это собор Небесного свода. Поистине, титаническое сооружение: одна церковная площадь, учитывая все ее хозяйственные угодья, склады, капеллы и кладбище, составляла около пятой части всего центра Двелла. На ее территории находилось пять красивейших каплиц, чей потолок был расписан вручную великими мастерами прошлого. Строгие барельефы на стенах беспрестанно взирали своими пустыми глазницами сверху вниз. Да, такое здание умеет вселять веру и надежду, жаль только, что они вызываются искусственно, как опиум. Все просто устали верить, все просто хотят выжить. На голову уставшего студента посыпалась гнилая труха, а в животе зарычали голодные звери.

В "Быстром страннике" дела всегда шли своим чередом, которых не касались проблемы остального мира. Популярность данное заведение обрело из-за своего близкого месторасположения с борделем и кварталом красных фонарей в целом. Конечно, хозяин харчевни не одобряет такую близость, однако всю свою ненависть он вымещает на еде, так что качество здесь оставляет желать лучшего. Именно здесь Ангелар любил проводить свободное время, однако в этот раз парень решил себя порадовать. Засоленная свинина, печёная картошка и медовуха — удовольствие не из дешёвых.

В этот день таверна была довольно людной. Гости приходили и уходили, обменивались новостями, или просто отдыхали, приятно проводя время за кружечкой чего покрепче. К слову, примерно после полудня освобождаются "мотыльки". Мотылек — ночной рабочий, закреплённый за своей артелью. Такая работа очень сильно изматывает, а тяжёлый физический труд в поздние часы окончательно убивает здоровье.

— Люди добрые, мест нет, куда ни плюнь. Позволите студенту отобедать с вами? — Спросил Ангелар нескольких уставших мужиков. Самый весёлый из них сразу сдвинулся в сторону.

— Садись! Места хватит! Гжевель, уступи немного!

— Спасибо, уважаемые!

Лаборант примостился за столом, поставив свое блюдце на самый уголок. Как только все удобно расселись, незнакомец снова продолжил свою беседу.

— Так что ты там загонял про деньги? Опять что-то мутят, воротники банковские?

Лысый бродяга в ответ начал что-то рассказывать, спотыкаясь на каждом слоге:

— Ай, не то слово! Опростоволосились бишь… Короче, караван из Восточных баронств грабанули. Свистнули, дай боже, ежели не соврать… Три сундука меха, да соленьев помаленьку.

— А мех-то, мех-то добрый был?

— Барсучий. Я бы из такого воротник себе сделал, шо как девица бы ходил!

Урод так затряс головой, что струпья с его головы посыпались прямо в тарелку соседа, который, в свою очередь, подобной дерзости не хотел терпеть.

— А… Твою матушку! Чего болванкой трясешь!? Как теперь это дерьмо жрать?

— А? Чось?

— А ничось!

Разгневанный работник за шиворот стянул своего обидчика с лавки, а вместе с ним утянул еще несколько тарелок. Кровь смешалась с пивом и кусками жареного мяса.

Потасовка стала похожа на большой снежный ком, который летел с горы. В начале только двое катались по полу. Потом трое. Четвертый упал сверху, расплескивая во все стороны водку. А затем и по накатанной. Еда вперемешку с зубами летела во все стороны, где-то в дальнем углу начали доноситься стоны наслаждения. Настоящий разврат воцарился в общем зале: люди, как скоты, набивали свой живот, разбивали друг другу лица и отдавались своей похоти на полную.

Лишь после того, как обед Ангелара улетел куда-то под потолок, он все же вышел из харчевни, прихватив с собой целый кувшин медовухи.

Стало темнеть. Лаборант как можно скорее развернулся в сторону общежития, боясь оказаться застигнутым темнотой раньше времени. Самое печальное, что ему предстояло пройти через бедный квартал и места наибольшей опасности, как для обычного человека. Он не дух, а потому страшился почувствовать лезвие клинка у горла.

Бараки летели мимо. Пустые глазницы окон, выбитые витрины, черные тени за спиной… Но вот Ангелар завернул в неприметную улочку, от которой до убежища — рукой подать. Казалось бы, что сейчас ещё немного, но ему не повезло. Снова.

Из тьмы вечерних улиц прилетел крепкий удар по голове, и такой силы, что ноги лаборанта превратились в размокшую вату. Словно подкошенный, он рухнул на землю, а сверху на него начали сыпаться тумаки. Тщетно было защищаться, злодеи настучали даже по голове, дав отведать на вкус грязных сапог. На фоне расплывчатого вечернего неба показались трое людей. Когда зрение немного прояснилось, Ангелар сумел разглядеть на них кожаные фартуки и старые мечи. "Ополченцы" — пронеслось в голове, пока его тело поднимали над землёй.

— Смотрите на это чародейское отродье! Подумать только, он решил здесь обосноваться, в нашем с вами городе… Наглец!

Крепкий мужчина в ржавом барбюте впечатал кулак в бок лаборанта. А затем по челюсти. Удар оказался таким сильным, что парень вновь грянул спиной оземь, чуть не испустив дух.

— Да шоб этой твари подколодной пусто было! — Донеслось откуда-то со стороны.

— Да! Да! Да-а-а! Бей его! — Вторил третий.

— Раз его не сожгли на костре, мы устроим свой самосуд! — На грудь несчастного наступили коленом и приставили к горлу меч. Кости затрещали, едва выдерживая на себе всю тяжесть мужика. — Твое последнее слово, чародейский ублюдок.

Всё-таки, слова Зеда оказались правдой…

— Пирожок…

— Чего?..

Главный ополченец застыл, словно громом пораженный. Кровь из его бедра стала хлестать сильным фонтаном. Столкнув с себя живую статую, побитый Ангелар вытащил свой жуткий пояс. Двое товарищей негодяя начали понемногу отступать, обнажив мечи.

— Ирод! Изверг! Ты покойник, слышишь!

Но Ангелар не медлил. Швырнув василиска под ноги человека, тот набросился на него. Звук разрубленной плоти застыл в ушах. Горячая и густая кровь хлынула из груди. Меч вонзился между ребер солдата, пробив легкое. Лаборант начал прокручивать лезвие, прямо внутри жертвы, заставляя ломаться кости. Заставляя все внутренности наматываться на металл.

Издавая жалкие хрипы, ополченец захлебнулся в собственной крови. Безмолвное проклятие навсегда застыло на его устах.

— Ты… Ты — демон! Не подходи! Прошу!

Ангелар поднял взгляд. Последний, третий солдатик, был еще совсем юным, можно сказать мальчишкой. Он размахивал коротким, словно игрушка, мечом, отгоняя змею. Однако мертвые не ведают страха, боли или сочувствия. Чудовище зашипело и раскрыло свой капюшон, бросившись в стремительном рывке!.. Когда студент подошел, чтобы проверить работу своего питомца, он увидел, что парнишка был еще жив. Пускай отрава уже разнеслась по жилам, тот еще дрыгался в страшных конвульсиях.

— Не представляю, как тебе больно, если ты все еще сопротивляешься. Все еще, мать твою! Впервые вижу, чтобы кто-то мог так долго бороться с ядом василиска! Но… Давай я помогу тебе в этой неравной битве? Как думаешь?

— Агх-х…! Нх-хет! А-а…

— Но ведь тебе будет легче. Глупо отрицать то, что вскоре ты встретишься с Создателем. Я могу облегчить эти страдания.

— А-а-а! — Завопил младший ополченец. — Спа…

Но Ангелар накинулся сверху, заткнув ему рот.

— Тс! Тихо! Ты же не хочешь, чтобы нас обоих здесь убили? Моя смерть будет на твоей совести. Что?.. Давай по громче, а то ничего не слышно… Ладно, сжалюсь над тобой… Рад знакомству! — Горло юноши окрасилось алым, а его конечности вмиг перестали дрыгаться.

Что же, путь оказался нелегким, но мне удалось добраться до лаборатории. Хех, это еще мягко сказано! Шаг за шагом мой небольшой караван, в виде трех трупов на спине, продвигался по коллекторам, в сторону заветной двери. Вот теперь-то мне стали понятны те ощущения, когда Зед таскал по нескольку тел, взвалив их на свой горб.

Да, признаюсь, в начале я испытывал некий шок, ведь убийство — не тот поступок, которым стоит гордиться. Но кому какая разница? Одним больше, одним меньше, на их место вообще может приехать Барон с востока или крестьянин с деревни. Как будто кто-то заметит эти потери среди населения. Как будто эти несчастные вообще сдались кому-то. А теперь у них есть дом и даже своя собственная постель. Это ли не роскошь в наше время? Мне вот никто еще не выдавал койку за бесплатно! Просто из грязи в князи!.. Только вот, по итогу, я начал задаваться вопросом, а нормально ли говорить о мертвых, словно они живые?

Темнота стала расступаться, и в свете тусклого фонаря замаячила дверь. Стоило Мериссе завидеть лишь завидеть такую передвижную гору трупов, как она в испуге взвела болт на тетиву.

— Чёрт побери, профессор! Снова за вами пришли ваши неудачные эксперименты!

Я начал ее успокаивать, сбросив свою ношу вниз.

— Спокойствие, только спокойствие! Не стоит делать поспешных выводов, из-за которых потом тебя будет мучать совесть!

— Ангелар? — От удивления челюсть у охранника отпала до самого пола.

— Нет, пророк Фадей. Ну а кто же ещё?

— Это какого же?.. Это ты их так?

— Вопрос логичный, но не к месту. Помоги мне из затащить, а то я их с самого бедного квартала тащил.

— Ладно…

Пружины заскрипели, и дверная створка прокатилась по камню, лязгая металлом. Поднатужившись, я собрал все остатки своих сил. Длинная лестница вниз показалась мне адскими муками, хуже, чем ходить босиком по битому стеклу. Когда все-таки мы с Мериссой спустили ценный груз, она спокойно вздохнула.

— Да… Тяжкие они, даже без доспеха. Слушай…

— Ам-м?

— Ты с профессором поаккуратнее. У него сегодня плохой день.

— В смысле?

Но девушка лишь взмахнула рукой на прощание и плавно взлетела по лестнице.

— Я наверх. Если случится что-нибудь интересное — кликните меня. Удачи!

А мой разум так и остался гадать, что же означали ее слова. Но, как мне тогда казалось, было бы плохо не отчитаться перед Шифом, учитывая то, что мой последний контракт его слегка обидел. Я хотел вежливо постучаться, прежде чем войти в лабораторию, но Зед перехватил меня.

— Ба! Головорез в помещении! Как прошло задание?

— Вполне, вполне. Если есть награда, значит все прошло отлично. Рад встрече.

— Я тоже рад. — Учитель протянул руку в приветствии. — Хорошо, что все твои приключения окончились, и теперь блудный сын вернулся домой. Есть две новости: хорошая и плохая. С какой начать?

— Ты протрезвел?

— Пару часов назад. Как видишь, я даже успел отмыться, однако теперь наш родник знатно так попахивает… Если что, моя персона здесь никак не причастна.

Я рассмеялся ему в лицо.

— Хах! Аж десять раз, так тебе и поверили! Начни с плохой новости, так хоть сориентируюсь, что у вас тут произошло за эти несчастные два дня.

Почесывая рыжую щетину на подбородке, Зед вкратце рассказал о произошедшем.

— Шиф у нас вышел из строя.

— Чего?

Я вошел в лабораторию, но без стука, стараясь остаться незамеченным. Профессор весело смеялся, обнимая полуобнажённый труп молодой девушки. Стоило мне выйти, как рыжий пьяница захохотал.

— Вот это личико! Какой портрет непонимания!.. Да-да, у него "свидание". У него и раньше случались заскоки, но такое я вижу впервые. Похоже, что наш старик скатывается в глубины безумия.

— Подожди, он что, и раньше промышлял некрофилией!?

— Нет. Скорее, любил спать в гробу, да играть в куклы с трупами. Говорю же, такого еще не было. Первым это увидела Мерисса. Мне она не нравится, да и эта девочка испытывает ко мне похоже чувства, но мне ее стало жаль. Я еще тогда удивился, почему она неслась ко мне с криком, спотыкаясь о трубы и сосульки, что мол: «Профессору плохо! Снова!» А тут такое… — Зед указал пальцем в дверь.

— Есть идеи, что будем делать? Ну, если все совсем по наклонной полетит?

— Могу гнать самогон, наркоту и еще пару веселых вещиц, но в далекой перспективе — яйца выеденного не стоят мои поделки. Не окупятся!

— Могу предложить такой расклад…

— Так, давай, толкай басню.

— Можно переговорить с моими знакомыми. Авось что-нибудь и получится.

Мой учитель начал жевать губу, да так сильно, что она стала кровоточить.

— Хорошо… Идея неплоха, учитывая, в какой заднице мы с тобой оказались. В какой заднице! Твой долг надо выплачивать, а я тоже не чист на душу. Однако, думаю стоит немного повременить.

— Зачем? В чем смысл?

— Он очнётся… Да, очнётся, я верю в это. К тому же, хорошая новость: мы идем на ярмарку.

Меня очень сильно заинтересовали его слова, а потому я стал узнавать у него все подробности, касательно нашего похода.

— Правда? И что, у тебя есть арендованная площадь

— Ага, небольшой клочок, на нем у нас будет своя лавка.

— Дай угадаю, с самогоном?

— Ха-ха, с чем же ещё? Пойдем, пропустим пару бутылок, пока наш безумец не придет в себя. — После чего снова открыл дверь. — Сейчас, только отчитаюсь о… Святые Небеса! Ангелар!

Он выбежал обратно, закрыл мне лицо руками и стал уводить из лаборатории, по направлению к лестнице.

— Что? Что произошло? Убери свои варежки!

— Шиф снял портки… Я хочу это поскорее забыть. Скорее, позовём Мериссу и хорошо отдохнем. Все вместе. В Подвале. Только подальше отсюда, пока этот некрофил резвится со своими игрушками.

— Ладно… Уговорил.

Глава 10

Прошли пять дней, и Торговая площадь удивительно преобразилась. Длинные лестницы возносились ввысь, вровень с крышами самых высоких домов. Рабочие развесили праздничные гирлянды из красных флажков. расчертили мостовую воском, обозначая места лавок. Даже большой фонтан в центре площади наполнили белым вином, десятилетней выдержки. Сорок бочек понадобилось для заполнения каменной чаши, в которой до этого плескалась мутная зелень. Печально лишь то, что эти самые бочки достали из личной коллекции Фенрира.

За пару дней до события, в город пригнали множество повозок, груженных едой, заморскими сластями и напитками. Ради этого перекрыли дороги все Каменной Лощины. Не одна телега в тот день поломала свои колеса.

Венисий лично присутствовал на приготовлении к празднеству, присматривая за порядком работ. Он явился без парадного мундира, в старой льняной рубахе, как будто простой оруженосец у высокого вельможи. По мановению его рук в одном месте вздымались лестницы, в другом — подготавливалась большая сцена.

Возможно, уже многие прониклись ненавистью к Венисию. Благими намерениями вымощена дорога в ад, а преисподняя — лучшее наказание для такого диктатора. Если так судить, то каждому второму в этом грязном городе приготовлен свой собственный котел. Канцлер являлся живым воплощением уверенности, которой так не хватало Империи. Пятый десяток лет пошел, но уму и силе до сих пор можно только позавидовать. Такие люди рождаются крайне редко. И учитывая постоянные помутнения рассудка Императора, Венисий единолично удержал страну от развала. А когда люди боялись сомкнуть глаза ночью? Когда на солнечный свет вылезла отвратительная нежить? Когда большие тракты задохнулись от постоянных грабежей? Инквизиция взяла ситуацию под свой контроль. Железным кулаком Канцлер управлял страной, вселяя страх в своих врагов. Пускай, вокруг его личности ходят не самые лучшие слухи, Верховный Инквизитор заслужил, чтобы его имя запомнилось на скрижалях истории.

Великих людей никто еще не сумел понять.

Ветер был промозглым, можно даже сказать пробирающим. По совету Зеда, я начал собираться довольно рано — часов в шесть или семь, чтобы успеть на ярмарку, когда нет огромных очередей. Солнце лениво потягивалось, пока улицы города только-только просыпались. На небе не было ни единого облачка, и погода обещала разгуляться ближе к полудню, в самое начало праздника.

Я неспешно брел в сторону Торговой площади, изредка заглядывая в витрины магазинов. Мое отражение в их стёклах казалось еще более удручающим: дырявый плащ, косматые, сальные волосы и козлиный пух на подбородке, который стоило состричь еще недели две назад. Не сказать, что меня так сильно волновала моя внешность… Но все же нужно хоть пару раз в месяц за собой ухаживать. Если представится такая возможность. И деньги, тоже, если позволят… В общем, все не так просто, как я бы хотел.

С Зедом мы встретились у больших ворот Торговой площади. Тот бранился со стражником, который тыкал копьем в деревянные ящики.

— Да говорю же, здесь выпивка! Я — пивовар!

— По указу номер двадцать семь: все продавцы спиртного обязаны зарегистрироваться. Также, вам необходимо…

— Так. — Учитель достал из ящика грязную бутылку, в которой плескалась шипящая жидкость. — На. Хватай. И ты меня не видел, ясно?

— По указу номер шестьдесят восемь…

— Ладно, тогда сверху еще накину пятьдесят золотых. Такой пропуск вас устраивает?

Привратник снова посмотрел на ящики, после чего перевел взгляд на бутылку. Лениво крутя ее в руках, он наконец выдавил из себя:

— Проходите. Но впредь на глаза мне не попадайтесь.

— Вы меня вообще больше не увидите. Бюрократы!

Когда наконец все терки уладилось, я подошел к Зеду. Выглядел учитель очень раздосадованным.

— Доброе утро. Ты сегодня даже раньше обычного.

— Да как оно может быть добрым, если меня грабят по среди бела дня! Воры!

— Но ты собираешься толкать самогон.

Он встряхнул своей рыжей копной, глядя на меня с искренним удивлением.

— Это твои слова? Я не ослышался?

— Нет, не ослышался.

— Не могу поверить, что мой ученик говорит такое. Готов поставить тысячу оренов, что мое пойло куда лучше, чем какое-то пиво из бочки. Возьми-ка лучше вот эту коробочку, та что на земле.

— Ладно. Время не ждет! — Проходя внутрь, я взглянул на распахнутые ворота, которые даже специально ослабили, лишь бы их раскрыть максимально широко. — Сегодня собирается прийти так много народу?

— Да-да… Даже ворота с петель сняли. Как будто сюда собираются пригнать нечто, размером с Молоха. Ха! Не удивлюсь, если кто-нибудь и вправду привезет такого, как цирковую зверушку.

— Ха-ха-ха! Он бы по улицам пройти не смог!

— Не смог. А зачем вообще улицы? Он и одним хвостом пару домов снесет, сразу дорога появится! Кстати, сегодня артель пекарей обещалась бесплатно раздать всю свою еду. Прямо со сцены раскидать!

— Неужели?

Учитель поставил ящики на фонтан, после чего окунул голову прямо в вино.

— Ах… Райское блаженство, хоть тут не обманули!.. Да, сказал, что хочет выступить на сцене! Прямо со сцены… — И снова окунулся в холодный напиток, так до конца и не ответив на вопрос.

Стоило Венисию вновь удалиться в свою цитадель, как мы развернули нашу бурную деятельность. Своей собственной лавки у нас не было, но даже такнекромант не растерялся. Поставив ящики со спиртным друг на друга, он сделал небольшую столешницу, внутри которой прятался весь наш товар. Просто и гениально.

Однако в начале все не очень-то и клеилось. Народу еще мало, ходили только хозяева магазинчиков, да люди серьезные, что за товаром пришли, а не развлекаться. Также, основную конкуренцию составляло бесплатное вино, которое неплохо так раскрутили. К тому же, как сказал Зед: «Кошмарная палка о двух концах. Хочу утонуть в этом гребаном фонтане, а самогон не продашь.» На протяжении двух часов никто не обращал нас внимания, сколько бы я не старался. Только к пол одиннадцатого наша лавка с самогоном придвинулась вплотную к чаше, лишь бы отвлечь потенциального покупателя.

К слову, перед тем как удалиться на ярмарку, учитель поручил Мериссе присматривать за Шифом. Ежели ему станет совсем плохо, то она должна будет примчаться к нам, оставив лабораторию под присмотром Бояна.

Вдали зазвенел полуденный Набат. Рыжий некромант с твердой решимостью встал на свою боевую позицию.

— Парень! Это наш сигнал, наш последний шанс! После полудня должна прийти основная масса гостей, и мы должны, нет, обязаны! Да, обязаны поведать им о нашем существовании. Давай, присаживайся за лавку, я же буду зазывать наших гостей.

Действительно, он оказался прав. Пускай, торжественное время открытия назначили на пять часов, но никто никому не воспрещал прийти раньше. Зед умел привлечь к себе внимание. Его хриплый, пропитый бас звучал так весело, что покупатели стали идти постоянным потоком. Я же в это время сидел за ящиками и принимал деньги. За каждую бутылку условились брать по пятнадцать оренов; если продажа будет идти все также активно, то цена плавно поднимется до двадцати пяти.

Когда же от баса учителя остались только воспоминания, он снова окунулся с головою в вино, омыв шею и волосы.

— Так, ну-ка, теперь ты.

— Шутишь? Я попробовал в прошлый раз — ничего не вышло. У меня совершенно не получается быть зазывалой.

— Тогда я отходил, и ты не видел работы мастера. Давай, чем раньше продадим варево, тем быстрее прогуляемся по соседним лавкам! Мне и самому интересно кое-что.

— Ну, ладно! Уговорил! Уважаемые гости, только сегодня, только сейчас…!

Но Зед сразу же замахал руками и захрипел.

— Дурак, что ты говоришь! Не-не-не-нет! Чушь! Еще раз! Надо представить себя на месте покупателя, смекаешь? Нужно чувствовать не жадность! Если хочешь что-то продать, то нужно втирать покупателю от чистого сердца. Только так он сможет прочувствовать твое желание толкать алкоголь. Еще раз, но от сердца.

Я почесал затылок. Если от меня требуют актерской игры, значит, следовало проникнуться атмосферой вокруг. А вокруг — праздник. Что есть праздник? Праздник — это…

— Сегодня особый день! Особый день, чтобы отметить его в компании друзей! А что лучше всего его скрасит? Правильно! Крепкий алкоголь! И не смотрите в сторону этого фонтана, его разбодяжили! У нас — чистый напиток! Подходите! Покупайте!

К прилавку сразу подошёл мужчина и заказал две бутылки самогона.

Учитель довольно закивал головой.

— Хорошо. Для новичка, первого раза и нежных голосовых связок сойдет. Теперь-то понял? Только не кричи, как девчонка, договорились?

— Ты мне одну свою бутылочку дай попробовать, тогда и голос краше будет.

— Ха, спекулянт! Держи, заслужил.

Взяв из рук Зеда самогон, я отпил треть содержимого.

— Ну, стопки для уверенности должно хватить.

— Иди, стопка ходячая! Глашатаи должны в начале почесать языком, прежде чем получить награду.

Через семь часов все ящики опустели. Ноги меня уже просто не держали, а вместо связных слов изо рта вырывались только хрипы и свист. Но эти старания явно стоили пролитых слез, по крайней мере, их оценили на семь тысяч. С продажи обычного спирта, к которому еще подмешали хорошего эфира. Просто диву даешься, на что люди тратят деньги. Ведь одна такая бутылка — конец для бедной печени!

Однако, самое трудное позади, а поэтому я сразу же напомнил Зеду о его обещании.

— Да-да, парень, я помню. Сейчас, только вставлю эту хрень на место… Да ну давай же… О! Гений! Ну что, куда идем?

— Просто хочу осмотреться.

Десятки купцов предлагали свой товар. Мечи, соленья, капуста, чёрт побери! Здесь были даже сапоги! О такой роскоши я мог только завидовать и облизываться.

— Зед! Зед, подожди! Хочу эти тапочки!

— Да ладно? Ты как девица, которая любит задрать юбку? Самоудовлетворением заниматься не стоит.

— Да у меня ноги мёрзнут!

— У всех мёрзнут, даже у меня. Не умер? Не заболел? Тогда они тебе не нужны. Ты взгляни на ценник! Она как бычья печенка, так много, что это дерьмо себе не всякий позволит! Или ты хочешь увидеть мой подложный мех?

— Нет-нет, я все понял! Не хочу ослепнуть!

— Тогда идём. Ступай, нам в ту сторону.

Долго я ещё кидал жадные взгляды на прилавок с обувью. Пробившись сквозь толпу, мы оказались на невольничьем рынке. Дети, женщины, старики — всех разбирали с руками. Зед подошёл к одной из клетей и заглянул внутрь.

— А потом они удивляются, почему их разделывают, как животных. — Пробормотал он. — Не стой, Ангелар. Место здесь недоброе, будет лучше убраться отсюда подальше.

В конце концов мы пришли канцелярии. Там учитель пожал руку продавцу и забрал маленький конвертик, который сразу же засунул во внутренний карман жилета. Попрощавшись, он двинул в сторону, без всякого направления. Я оглянулся, чтобы посмотреть на канцеляриста, но тот уже исчез! На его месте по прилавку кралась маленькая летучая мышка.

— Зед, это еще кто?

— Всего лишь знакомый. Забрал у него долг, вот и все. Кстати, ради кого ты взял такой крупный долг? Скажи хоть, как ее зовут?

— Нет, подожди, мне показалось или?..

— Ну, и да, и нет. Смотря, что ты имеешь ввиду. Знавал я одну дочку вурдалака в свое время… — Некромант мечтательно уставился в небо. — Ах, как же она была хороша! Кожа бледная, губки красные, прямо хотела меня съесть! И всего сразу! А, так как твою даму сердца зовут, запамятовал?

— Ты так расписываешь, что даже я сумел представить… А зовут ее Веридия Джавалли.

Учитель остановился и в удивлении присвистнул.

— Вот это тебе привалило. Вот привалило, так привалило, парень… Похоже, тебя само солнышко в одно место поцеловало. Видал я ее пару раз — весьма сочный фрукт. Фрукт с деньгами.

Праздник был в самом разгаре. Целый океан людских тел, целый океан, вы представьте! А было так приятно, так хорошо, весь тлен как будто смыло с души. Но вот, в один момент я приметил знакомую короткую прическу и черные, как смоль волосы.

— Слушай, мне надо отлучиться на пару минут. Ты ступай к нашей лавке, а там уже и я подлечу…

Зед вытянулся на носках и посмотрел в сторону походных кузниц.

— Ступай. Удачи тебе… А, и еще, — он обернулся, уже занеся ногу, — не потей, люби долго. Теперь точно, удачи!

— Эм… Ну… Ладно…

В очередной раз эта рыжая грива сумела удивить меня. Я направился к Веридии, пробиваясь сквозь толпы людей. Однако, каково же было мое удивление, когда я обнаружил, что Виктор перед ней встал на одно колено, напевая ей какой-то романс. Она сама, в это время, разговаривала с кузнецом, которому также не нравилось общество горбуна. В конце концов тот тоже не выдержал и произнес:

— Госпожа, вам этот гном докучает? Может мне его?..

— Можешь, но…

Но тут возник я, останавливая еще не начавшуюся потасовку.

— Тихо, тихо! Он того явно не стоит. А тебя, Виктор, животная страсть так и переполняет, да?

— В смысле? Не понял шутки.

— И не нужно. Иди к фонтану, там тебя встретит мой товарищ, ясно? Рыжий такой, сразу заметишь, скажи, что от меня. Я сейчас приду.

— Но…

— Вали уже!

Как только горбун скрылся, Веридия, поздоровалась со мной.

— Привет, Ангелар. Не надеялась встретить тебя здесь.

— Да, взаимно.

Однако великан все еще потряхивал своим большим молотом. Похоже, мой внешний вид также не располагал доверием.

— А ты еще кто?

— Эм… Ангелар. Рад знакомству. — Я пожал ему руку. — Мне довелось познакомится с вашей хозяйкой, так что все в порядке.

— Это уже решит моя госпожа, в порядке ли все. Веридия?

В ответ девушка кивнула.

— Да, это так. Можешь опустить свой молоток, Уильям, все правда в порядке. Ладно, запомни, что ты должен сделать поставки до восемнадцатого мая, хорошо?

— Немедленно приступлю к работе.

— Отлично. А теперь… Ангелар, ты ведь тоже по делу? Или как?

Я кивнул.

— По делу. Скажи, твой отец не хотел бы курировать… волшебную лавку?

— Смотря, что продают. Каков приток денег, разности убытков и доходов… Ну, ты понял в общем.

— Ну, да. Понял… Мы продаем… довольно специфический товар.

— Ингредиенты зелий, контрабанда?

— Остановимся на контрабанде.

В задумчивости Джавалли почесала затылок.

— Думаю, моего отца это заинтересует. Ладно, мне пора спешить, еще очень много дел. Встретимся через три дня, после четырех часов. Нет-нет! После четырех у меня встреча… Тогда как тебе… пол шестого?

— Устраивает.

— Отлично. Ладно, счастливого праздника!

После этих слов девушка ушла, скрывшись в толпе.

Девять часов. Площадь поутихла, в ожидании самой интересной части праздника. Под светом фонарей на сцену поднялся тучный мужчина. Он начал вещать на философскую темы, затрагивая нелегкую жизнь, веру и все в таком духе. И конечно, как же без поздравлений? По команде, на сцену поднялась телега с выпечкой. Запах шел от нее просто изумительный, как если бы все сладости в мире смешались в одну.

Гости смотрели на пекаря. Да, многие были воодушевлены, затронутые его речью, но у некоторых взгляд казался больше нетерпеливым, чем радостным. Что-то назревало, но пока не ясно, что именно.

Зед огляделся. Его и студентов окружали в основном бедняки или оборванцы. Очень странно, ведь он не успел даже этого заметить. Вся площадь начинала закипать в человеческой массе, обращаясь в гигантскую каменную кастрюлю. А пекарь на сцене все толкал свою речь, без конца и края, подогревая интерес к себе и своей повозке. К тому же, ушлости этому умельцу не занимать: взять буханку черного хлеба, потрясти над своей головой, а потом ещё швырнуть ее обратно. Толпа после таких действий только раззадорилась.

Чутье Зеда било тревогу. Не к добру такие махинации…

— Парни, давайте-ка… Поближе к забору. Сытый голодному не товарищ, авось на нас тоже бочку катить станут.

С пяти сторон площадь окружала каменная ограда, за которой впритык стояли другие строения. Случилось так, что эти стены стали частями жилых домов, в целях экономии средств и ресурсов.

Учитель оттащил своих подопечных к парапету и произнес:

— Ничего не видно, да? Ну а вы как думали? Вон какая здесь… толпа. Так, лезьте на стену! Живо!

Стоило последнему из компании залезть наверх, как им открылся чудесный вид на всю Площадь. Сотни флажков реяли на ветру. Жизнь кипела, словно в бурной речке, а гостей праздника уносило ее весёлым течением. Можно сказать, что все были радостны и взволнованны, испытывая чувства, которые уже так давно не посещали их души.

Слева от Виктора, у подоконника сидела пожилая женщина. Увидав, как Зед подсаживал Ангелара на стену, она зашипела на незваных гостей.

— Рыжий! Куда ломишься? Пшел к своему отребью и мелочь свою забери!

— Кто там варежку раскрыл, старуха?

— Пошли с моего подоконника!

— Я тебе сейчас этот подоконник знаешь куда засуну!? Я ведь сейчас поднимусь!

Старуха сплюнула и закрыла окно. Зед сел рядом со студентами, облегченно вздохнув.

— Ну что же, теперь можно насладиться видами… О! Смотрите!

Наконец, сцена пришла в движение. Пекарь подвёл свою речь к концу, окончив ее словами Патриарха. В очередной раз прозвучала пропаганда важности веры, служения благому делу и соблюдению обязательного обета скромности.

— …но даже так, сегодня мы сделаем исключение! Всем вам полагается скромная награда! — Прокричал «философ», после чего он приказал разгружать телегу.

Начиналась кульминация праздника. Лишь сейчас Ангелар увидел, как всю Площадь заполнили люди, не отличавшиеся приличным видом. Их глаза горели голодным огнем.

— Всех с праздником! — Раздалось со сцены.

Подмастерья начали разбрасывать во все стороны хлеб. С звериной жадностью босяки хватали еду, вырывая ее друг у друга изо рта. Сквозь адские крики Зед прокричал Ангелару:

— Готовьтесь сбрасывать всех, кто полезет к вам!

— Зачем!?

Народ и не подозревал, что сейчас произойдет.

Пекарь разбрасывался направо и налево. В какой-то миг несколько человек свалились наземь в драке, повалив своих соседей, а те, в свою очередь, начали падать на других. Как домино, все валились в большую кучу, из которой потом не выбраться. А жадные руки все тянулись и тянулись, несмотря на то, что хлеб уже кончился. Конечно, пекарь сразу объявил, мол: «Валите, еды больше нет, оборванцы», чем и подписал себе смертный приговор. Разгневанная толпа стала надвигаться, к сцене, как огромная волна, однако лежащие на земле тела не давали проходу. Откуда-то, из самых глубин человеческих тел раздался сдавленный, испуганный крик. Потом еще раз. И еще раз. И еще, но на сей раз то был детский голос! Людей охватила паника! Под ногами кровь, кишки намотались на ступни! В страхе люди, словно по команде, ринулись прочь на выход, расталкивая кого попало в стороны. Началась давка.

Те счастливчики, кто оказался поближе к стене или другому прочному возвышению, начали лезть на верх. Внезапно, какой-то мужчина схватился за сапог Зеда, однако учитель моментально среагировал на угрозу. Жестоким пинком в лицо он отправил бедолагу на землю, в глубь этой адской мясорубки. Ангелар спихивал всех, кто к нему приближался, пытаясь изо всех сил удержаться на месте. Отчаянные крики наполнили Торговую площадь. Толпа сметала все прилавки, валила столбы, затаптывала яства, разрушала и убивала. Хозяина артели захлестнула огромная, сплетенная в один клубок масса, из-за чего большая сцена под тяжестью обрушилась внутрь себя.

Прошло минут десять, может пятнадцать. Все сапоги студента были в крови, а Зед изо всех сил держал его, чтобы тот не свалился. Виктора стало рвать, прямо на месиво. Земля пропиталась людской кровью. Вино в фонтане смешалось с раздавленными останками.

— Зед, — запыхаясь произнес Ангелар, — Мы можем извлечь выгоду из данной ситуации?

— Уже извлекли. Мы смогли выжить… А если ты про тела или что-нибудь еще в этом роде, то ловить здесь нечего… За нас тут уже хорошо постарались, и ничего не оставили.

Глава 11

Последнюю неделю я просидел в общежитии, переваривая события последних дней. Нет, у меня не случился шок после Мясорубки на Торговой Площади, просто наружу стало опасно выходить. Наверное, стоит выделить пару слов под описание нынешней обстановки в городе.

Что же, сразу после давки было проведено масштабное расследование Инквизиции. Настолько крупных не случалось вот уже несколько лет. Я и вся наша честная компания успела убраться до прихода основных сил, но, по слухам, Прокурор ещё очень долго пинал трупы. Бедный Орфей… У него крышу снесло от такой оказии. Он не скорбел о павших, наоборот, только проклинал их. Столько письменной работы ни один человек не потянет. Все было спланировано, хотелось, как лучше, но все вышло, как всегда. Зато мы с Зедом унесли свои кровные нажитые на этой ярмарке.

Итак, главных подозреваемых нашли почти сразу — раздавленные под кучей досок. Такой смерти даже не позавидуешь, но следствие на этом не остановилось. В ходе обыска пекарни были найдены ценные бумаги, подтверждающие наличие связей между хозяином хлебной артели и Патриархом. Конечно, целью должна была стать очередная пропаганда, но никто подумать не мог, что все обернется… Как, собственно, обернулось.

Также к виновным была причислена вся беднейшая прослойка населения. Вновь начались обыски, сформировались карательные батальоны и все в таком духе. Именно по этой причине я боялся высунуть нос из-за двери. О работе в лаборатории речи не могло идти — слишком опасно.

Вот так мы с Виктором сидели дней пять, может шесть. Невероятная скука. Горбун вообще лишился сна и теперь не знал, что делать. Он просто… Слонялся из угла в угол, меряя комнату шагами. Я попытался создать какую-нибудь травяную настойку, но лекарство устраняло лишь симптом. Да, что там таить, кустарное оборудование также не позволяло сделать что-то качественное, хоть ты тресни.

Ближе к маю, я вышел на улицу. Голодный, потрёпанный и слегка поддатый, но счастливый, что монах на отпущении грехов. Только в не трезвом состоянии у меня хватило духу выйти наружу.

Кто не знает, последний весенний месяц всегда идёт об руку с хорошей погодой. Как будто лето стучится к тебе в дверь. Тихо и неспешно, оно заходит в каждый дом. Такие яркие, солнечные лучи, которые пробиваются сквозь крыши домов или стены, потрескавшиеся от старости. А среди развалин пробивается новая жизнь… Без людей… Теперь только так можно описать бедный квартал. Дороги совсем опустели, ни единой живой души. Это была расплата за столь скотское поведение в столь высоком городе. Знайте свое место!

На этот раз посыльный назначил встречу в темном переулке за банями. Не сказать, что мне удалось узнать что-нибудь интересное, только подтверждение некоторых догадок и слухов. Из странностей был замечен продолжительный визит Главного Казначейства из Фарэды. Это правда очень странно. Фактически, в столице был оставлен Центральный Банк со всеми активами. Есть только два предложения на этот счёт: либо сейчас намечается краткая делегация сроком до недели, либо капитальный переезд с предварительной разведкой. Такие действия со стороны правительства заставляют задуматься.

Но беседы остаются беседами, как и слухи, которые не получили должного доказательства. Деньги у меня все же забрали. Орфей лично интересовался моим состоянием после Мясорубки и последующих дней судебных разбирательств. Десять тысяч оренов — сумма не маленькая. Не удивлюсь, если я ещё должен буду выплачивать долг с учётом инфляции.

К слову, даже в канализации все стало только хуже. Запах гнили просто убивал, прямо кошмар какой-то. Не знаю, как кровь сумела попасть в стоки, но, возможно, на Площади стояли сливные решётки, о существовании которых я не догадывался. Снова из угла в угол начали бегать гигантские крысы, а по потолкам и стенам поползли грибы кровостоки.

Грызуны — это все цветочки, кто их не видел? А вот ягодками я бы назвал эти милые красные шляпки. Они способны на настоящие чудеса: передвигаться всей колонией на целые сотни метров в поисках пищи. Когда таковая все же находится, грибы опутывают ее полностью, после чего медленно пожирают. Говорят, в их корнях содержатся души съеденных, из-за чего вампиры считают фаршированных кровостоков деликатесом.

Но, как бы ни обострилась ситуация, я сумел пробиться до лаборатории. Слава Солнцу, что все обошлось без неприятных встреч и происшествий, хоть здесь мне повезло.

Как говорил Фенрир: "Счастье не может длиться вечно." Что же, он был прав. В тот день Мерисса не дежурила на своем посту, а дверь в лабораторию оказалась раскрытой нараспашку. Я как можно скорее спустился вниз, ожидая самого худшего, однако меня встретила целая и невредимая охранница. Боян в это время раскладывал все книги по большим сумкам.

— Какого черта? Зед, Мерисса, что происходит? Почему дверь открыта?

Учитель обернулся. После обмена приветственными кивками он забарабанил в дверь морга.

— Полоумный старикашка, живо открой эту дверь!

С кислой миной на лице, девушка снова легла на пол и начала расстреливать потолок из арбалета.

— Доброе утро. Шиф совсем спятил… Заперся со всем товаром и деньгами в морге.

— А ее можно высадить?

— Не выйдет. Эта дверь была здесь изначально. Когда Зед попытался ее разрубить, топор разлетелся на кусочки, а ему самому прилетело черенком по шее.

Я приметил маленькие осколки под железной створкой.

— И? Что вы собираетесь делать?

Откинув бесполезное оружие в сторону, охранник потянулся и сладко зевнул.

— Что?.. Уходить. Нам негде хранить товар, мы разорены. Только книги еще можно куда-нибудь толкнуть, но долго мы на них не протянем. Лаборатория? Да какой в ней смысл, если только Шиф мог копаться в трупах? Наш дорогой Зед умеет только гнать алкоголь и наркотики, на что-то серьезное он не способен.

Похоже, эти слова сильно задели учителя.

— Замолкни, девка! Хоть бы что-то в начале сделала, а не зевала, ленивая скотина!

— Действительно! А что ты предлагаешь мне сделать? Расстрелять эту дверку? Ты хоть раз подумай мозгами, а не своей рыжей гривой!

— Чего!? Что еще выкинешь, ты, мелкая, захудалая дырка!? Про рыжих хочешь пошутить, да!?

— А у рыжих не только души нет, но и мозгов!

— Ах ты…

Я подошёл к некроманту и потряс его плечо.

— Зед. Эй, Зед!

— Чего!?

— Давай отойдем.

— Не видишь, я занят! Я занят! Занят, дьявол! Я пытаюсь спасти нашу лодочку, пока та совсем не пошла ко дну!

— Послушай, Зед! Я договорился с Веридией Джавалли! Если мы уговорим ее отца финансово выручить нас, то мы получим и поддержку, и крышу! Эй, ты слышишь вообще!?

— Не в этом дело! Этот старик… Он не безумен… Я знаю, ты слышишь! — Мужчина вновь застучал в дверь. — Мы с тобой так много прошли! Ты не можешь меня, ты не можешь нас бросить!

После этих слов учитель всем телом повис на дверной ручке. Впервые я увидел его таким обреченным и подавленным, без своей обычной ехидной улыбки. Похоже, на нем эта утрата сказалась серьезнее всего, отчего он совсем раскис.

— Ангелар, ты говорил что-то о тех торгашах…

— Да. Мы вполне в состоянии спасти себя.

— Спасти? Ты серьезно? А кто трупы, кто трупы то будет резать? Кроме Шифа никто не умел этого делать. Ты что ли?

— Да, я. У меня есть небольшие познания в некромантии, а по профессии — целитель. Думаю, этого вполне достаточно для какого-то начала.

Мерисса сильно удивилась от моих слов.

— Но ведь ты пару недель назад не то, что трупы резать, даже запаха крови не выносил.

— Теперь это в прошлом. — Заверил ее я. — У меня хватает смелости для такой грязной работы. К тому же, а у нас есть выбор? Мне не хочется снова голодать! Я не хочу заново переживать весь ужас нищеты!

— Но…

Зед вскинул руку.

— Хорошо. Выбор у нас невелик, так что я принимаю твое решение. Отныне, ты — главный некромант. Теперь на тебе висит вся ответственность за лабораторию и нас, ее верных рабочих.

Резко остановившись на полпути, скелет вытянулся по струнке, словно ожидая от меня новых приказов.

Признаюсь, такое решение в начале очень напугало меня. Ведь если я не сумею справиться со своей задачей, то вместе со мной в могилу полетят и эти двое.

— Зед, ты старше и опытнее! Тебе стоит стать главным некромантом!

— Я лишь гоню самогон и наркотики. Здесь моя персона лишь сбоку припёку, так что мне остается только слушаться твоих указаний. Осталось услышать решение нашей малышки… — Учитель с глубокой ненавистью посмотрел на охранника. — Она же здесь вооружена и опасна! Может взять наши задницы штурмом.

Теперь уже начала закипать Мерисса.

— Серьезно!? Может, мне прямо сейчас этим заняться!?

— Да как хочешь. Мне уже глубоко наплевать на тебя.

— Ты… Ах!.. Я согласна. Всяко лучше, чем таскать мешки или торговать телом. Пускай наш Ангелар будет заправлять лабораторией.

Я ломался. Слишком большой риск… Но в то же время, вся прибыль будет идти только ко мне в руки. Очень большие деньги, которыми буду распоряжаться только… я. А нужно то всего ничего, режь да кради людей, как будто это так сложно? К тому же, человеческая жизнь в этом городе не ценится вообще. Моими усилиями все несущественное станет существенным, наконец-то обретет свой вес… И кто сказал, что моя фантазия ограничится только органами? Ответ же так очевиден! Наконец-то я стану кем-то, а не простым, обнищалым студентом!

— Боян, складывай книги обратно. Начинай сортировку библиотеки по алфавиту, на все про все у тебя следующие полдня. Мерисса, за дверью стало особенно опасно. Будь аккуратна, когда будешь заступать на пост.

— Ясно. Могу ли я теперь удалиться?

— Разрешаю.

Скелет громыхнул костлявой челюстью и начал утаскивать все сумки обратно. Собрав все целые болты, девушка элегантно поднялась наверх.

— Ну, а что я? Оставишь своего старика? — Спросил Зед, который все это время стоял в стороне. — Или мне собирать вещи?

— Нет. Нам с тобой нужно придумать, как вернуться в строй… Со всем тем, что у нас еще осталось…

— А горбушка не велика, скажу я тебе. Как и ответственность за всех. Не сыграла ли в тебе жадность вместо разума?

— Может быть. Но ведь жадность — это не так уж и плохо? Все равно я уже не вознесусь после смерти. Если уходить, то с песней; оторвусь еще напоследок.

После моих слов учитель достал из глубин своего жилета замызганную фляжку, от которой несло спиртом и рвотными массами.

— Держи. За нашего старичка, чтоб его черти драли… Да за тебя, нового хозяина этого сраного склепа… Впервые за столько лет.

Глава 12

Старое убежище под городом тихонько скрипело и стонало. Из-за одинокой запертой двери доносились приглушённые крики. Тихий и молчаливый стражник стоял на входе, защищая обитель смерти от незваных гостей. Стеклянные пробирки и колбы стояли на столе, от них исходил едкий пар. Внутри тайной лаборатории бесновался темный лаборант, швыряя в стену ветхий томик анатомии человека, под авторством каннибала Малкандо. В безмолвном морге оживший скелет сортировал трупы.

В лабораторию вошёл высокий рыжий мужчина. Его настроение было приподнято, он тащил на плечах большой мешок, слегка напевая пропитым басом. Мешок явно извивался, из него доносились всхлипы. Идиллия для цеха некромантов.

Прошло полгода после пропажи Шифа. Мы все полагали, что старик в конец обезумел, но на самом деле тот забрал все деньги и инвентарь, после чего выскользнул через тайный лаз в морге, предварительно его заперев. Прошла веха.

Лишь спустя три месяца был составлен контракт с семьёй Джавалли. Мы обрели поддержку и защиту. Оставшееся время я восстанавливал весь ущерб, подворовывая колбы и мензурки из университета. Более семи тысяч ушло лишь на оплату долга. Благо, Орфей на меня смотрел сквозь пальцы.

К слову, дела в городе стали не лучше и не хуже лучше. Бедный квартал почти обезлюдел. Новая волна чумы захлестнула окрестные районы. Каналы были полностью вычищены, санитария в городе явно поднялась. Наш университет выехал на эпицентры заразы, пытаясь вылечить больных. Скучное дело. Эти трупы ни на что не годны.

Несмотря на то, что городу предрекали скорую гибель, Инквизиция сохранила и порядок, и здоровье горожан. Грамотные действия Канцлера привели к утверждению экономики, золотые орены вновь обрели ценность. По приказу императора, столица перенесена сюда, в Двелл. Сам правитель остался лечиться в Фарэде. В целом, я доволен нынешним положением дел.

Я, Зед и Мерисса в полном здравии. Рыжий алхимик гонит самогон, как и раньше. Охраннице я приобрел новый плащ и арбалет. Виктор отчислился пару месяцев назад и теперь в разъездах, по всему миру

Не знаю, как вам это объяснить, но с грузом ответственности жизнь приобретает смысл.

Сейчас я подробно изучал местную библиотеку и журнал старого плута. Множество книг, посвященных анатомии и некромантии были исписаны заметками, уточняющими процесс работы. Сотни рукописей по призыву демонов, чудовищ и привидений. Незаконченный перевод каких-то странных записей. В дневниках был перечень имён, которые, похоже, отвечали за поставки материалов. Схожу что ли, навещу этих людей, все равно университет не работает, пока свирепствует болезнь.

Утро. Полупустые улицы постоянно напоминали о том, что один всадник апокалипсиса взломал свою печать. Ни одной телеги или случайного прохожего, кроме постоянного патруля инквизиции, на чьих лицах сидели чумные маски. Лишь малые магазины и лавки ещё светили желтыми огоньками из окон. Торговая площадь открыла свои безмолвные двери, на которой теперь царило запустение. Собор сверкал в переливах восходящего солнца своими витражами. Молитвы вознеслись ввысь, разорвав сонный дурман. В небе собирались тучи.

Одинокая серая накидка двигалась по улице. Защищая жухлый лист рукой от ветра, Ангелар продвигался ко входу в храм.

Длинные скамьи занимали большую часть пространства. Красочные фрески изображали сцены битв прошлого и яркий солнечный лик. Красный ковер вел к алтарю из алебастра на высоком каменном возвышении. Где-то в высоте гремит колокол.

Дверь распахнулась, впуская холодный штормовой ветер и новоприбывших. Инквизиторы на входе тихонько шептались. Студент подошёл к ним и протянул руку в приветствии.

— Здравствуй, Валерий.

— Ангелар. Что тебе нужно?

— Есть какие-то вести?

— Лишь плохие. Зараза пробралась в город. Сегодня идём вырезать бедный квартал.

Его сослуживец захохотал прерывистыми громовыми раскатами.

— Самое веселое занятие! Новичок, точи свой меч!

Ангелар отвёл знакомого в сторону.

— Попробуй пройтись по Синей улице, там недавно наблюдал парочку странных лиц.

— Спасибо за информацию. Что ты хочешь взамен?

— С тебя ужин в "Быстром страннике" послезавтра. Там в спокойной обстановке и расскажешь все новости.

— Договорились.

— Я пойду. Не буду отрывать от работы. До встречи.

Лаборант тихо прошел между скамьями и направился ко входу на кладбище.

В Подвале было оживлённо. Казалось, что страх умереть на них действовал. Все они почему-то толпились у входа в шахты. Чёрт с ними. Уши от шума в этом месте сворачиваются в трубочку. Мой взгляд приковал тихий прилавок с запертой дверью. Казалось, он был заброшен, но тусклый огонек из его глубин опровергал это.

Отворив незапертую дверь, я вошёл внутрь. Под потолком зазвенела музыка ветров. За прилавком сидел мужчина в чалме и повязкой на глазах. Полки устилали всякие побрякушки и сувениры. На столе перед мужиком стоял хрустальный шар, карты и прочая дребедень.

— Хочешь знать будущее? Великий предсказатель…

— Ага, здравствуйте. Вы и есть Косбан?

Мужчина резко стянул тряпье со своих лысины и глаз. Он подбежал к двери и захлопнул ее, повернув замок.

— Так, парень, Косбан Живодёр умер, запомнил? Я теперь Искандер Предсказатель. Чего надобно?

— В прошлом вы были знакомы с профессором Шифом. Сейчас…

— Я зарекся больше не сотрудничать с некромантами! Так, давай, иди отсюда! Не хочу больше видеть вашу шваль на своем пороге!

Косбан стал меня выталкивать к порогу и уже тянулся к замку. Звонкие металлические пластинки невыносимо гремели, половицы стали угрожающе скрипеть. Сколько бы я не пытался вывернуться, тот крепко скрутил меня и не отпускал.

— Стойте! Шифа больше нет! Я теперь заведую лабораторией, мне нужна ваша помощь!

Толчки в спину прекратились. Лысый Живодёр с удивлением посмотрел на меня.

— Он сгинул?

— Да! Да! Больно! Пощади!

Косбан отпустил мои руки. В спине стало что-то очень сильно колоть, а левая рука так и осталась в вывернутом положении. Я свалился на пол, не в силах терпеть боль, сама рука онемела и стала синей.

— Сейчас, мигом вправим!

Словно тряпичную куклу, Живодёр поднял меня на ноги и резким движением вставил сустав на место. Хрусть!

— Ну и силушка… богатырская…

В глазах поплыло. Холодный деревянный пол встретился с моим лицом. Косбан присел и поднял меня за шиворот, стряхнув пылинки. Я для него был словно маленькая игрушка.

— Нет, вот ты мне расскажи, как вы избавились от старикашки?

Косбан усадил меня за столом, достал рюмки и коньяк. За мирной беседой я рассказал ему, что случилось с нашей лабораторией. Мужик лишь скривил мину на лице.

— Не удивительно.

— Значит, мы не первые?

— И не последние. Раньше я мог вскрывать череп голыми руками, а Шиф нанял меня в ассистенты. Когда случилась первая облава на магов, он поджал хвост и свалил все на меня. Чудом я избежал костра. А сейчас ты пришел, ещё и помощи просишь. Знаешь, каких усилий мне стоило, чтобы распространить слух о своей смерти?

Косбан опрокинул свою рюмку. Я поморщился от резкого запаха пойла и решил не пытать судьбу.

— Я и сам не чист на душу. Здесь мы с вами похожи.

— Да ладно тебе болтать! Ты знаешь, что меня скрутили десять человек?

— Я прошу вас о помощи не потому, что мне так нужны деньги, а потому, что мои товарищи сейчас в трудном положении.

— А кому сейчас легко?

— Пожалуйста! Нам необходим посредник. Нужно продать четыре ящика органов, а в морге двадцать четыре забальзамированных трупа. Что делать, вообще не знаю!

— А я знаю. Катись отсюда.

— Прошу, хотя бы дайте наводку!

— Черт! Парень, ты как заноза в заднице! Я сказал, что больше в ваших играх не участвую!

Я посмотрел на свою нетронутую рюмку и подтолкнул ее Косбану.

— Тогда, лучше расскажите, откуда в вас такая сила и как вы познакомились с Шифом.

Я смог выудить нужную информацию из Живодёра. Да, все прошло не так, как хотелось, но теперь, когда часть информации уже находится в руках, простор для разворота стал куда шире. Все бы ничего, клиенты найдены, а приток товара вновь постоянен, но всю картину портила одна деталь — еженедельный визит в дом Джавалли.

Хоть я и был в рваной накидке, предо мной раскрыли парадные ворота, а прислуга отнеслась к мне со всеми почестями. Хорошо, что они не заметили мое кривое лицо. Кривое во всех смыслах и подтекстах.

Особняк был и вправду богатым. Правда, все дома в Торговом районе оправдывают ее название. Кучи снующих повсюду слуг, красные восточные ковры, золотые люстры. Аж воротит от всей этой напыщенности. Мы тут с вами с голоду помираем, уже органы друг у друга воруем, тут не Инквизиция виновата, нет, тут виновато неравенство между сливками общества и его отбросами, то есть нами.

Дворецкий отвёл меня в большой кабинет. Везде висели картины в золотых рамах, вся мебель обита зелёной тканью. Я сел на стул и стал ждать.

Не прошло и вечности, как дверь отворилась и в кабинет вошёл Август. В плечах поперек себя шире, высокий, выше Зеда, богатые одежды, на его фоне я просто казался ничтожеством. Он направил свой шаг к столу и сел напротив меня. Что самое интересное, в начале Август просто не замечал меня, он начал взвешивать на золотых весах монеты, бубня себе под нос. А что делать? Не стоит рушить хорошие отношения со своим спонсором. Через некоторое время он внезапно заговорил со мной.

— Так, ты и есть Ангелар? Отлично. Послушай, как продвигается работа?

— Мы заготовили товар на несколько месяцев вперёд, удалось найти потенциальных клиентов, осталось лишь договориться с ними… Через месяц будут деньги, обещаю.

— Ангелар… Я не люблю, когда меня разочаровывают. Я вложил большую сумму и жду отдачи. Понимаешь? Или, как это на вашем звучит, выхлоп? Да, парень, выхлопа не вижу, но ты посмел прийти ко мне, расписывать, что у вас там все радужно, а сам ещё не договорился с клиентами. Если через месяц ты не оправдаешь мою веру в тебя, то тебе придется выплатить долг, в два раза крупнее вложенной суммы.

— Но, послушайте, у нас…

— Меня не интересует, какие у вас проблемы. Просто знай это.

— Хорошо. Я все понял.

Я встал со стула и поклонился. На входе, Август снова меня окликнул.

— И ещё, Ангелар…

— Да?

— Приоденься нормально. Я не привык пускать за свой порог всякую оторву.

Ангелар быстро выходит из дома. Прислуга фактически выдворила его, отпуская нелестные смешки. Поправив свой плащ, лаборант тихо бранился на всё подряд.

Собиралась буря. Тучи нависли над Двеллом, превратив все небо в чернильное пятно. Ветер фактически пропал, изредка задувая резкими порывами. Серая накидка трепетала на ветру, она хлопала владельца по рукам и ногам. Некромант, тем временем, направился в сторону городской больницы. Она была на платной основе, а потому вряд ли в нее хотя бы раз заглядывал обычный смертный.

Назревает вопрос, если в городе постоянно умирают люди, то почему он не запустел? Ответ довольно очевиден — эмигранты. Двелл и ранее был богатым городом с возможностями и это не шутки. Теперь, когда он стал столицей, поток новоприбывших лишь увеличился. Пускай врата закрыли, людей не это не остановило, в поисках лучшей жизни они, словно крысы, лезут из всех щелей, распространяя заразу. Инквизиция попросту не в состоянии за всеми уследить, наплыв беженцев стал просто невообразимым.

Чума и до этого посещала столицу. Всего было четыре крупнейших вспышек болезни. До этого, всех больных старались лечить и ставить под карантин, но это не было так действенно, как решительные действия Канцлера. Самым страшным событием в истории Империи стала эпидемия тифа в 1602 году. Ангелар ее не успел застать, однако его дед успел повидать, что это такое, когда холодной и мертвой зимой трупы валяются под окном, окоченевшие и все изуродованы болезнью. Его рассказы очень пугали тогда ещё юного лаборанта.

В саму больницу я попал легко и незаметно — перемахнул через стену, взобравшись по кривым кирпичам и осыпающейся штукатурке. Зайдя с черного входа, мне удалось спрятаться в коробках, где два больших араба перетаскивали с закрытого двора ящики. Вытряхнув лекарства, я залез внутрь, прикрылся крышкой, а затем меня ловко подхватили и унесли куда-то вглубь здания.

В больнице было очень свежо, воздух приятный и влажный, а белые стены внушали спокойствие. Репутация этого заведения очень хорошая, в ней лечатся все обеспеченные горожане, а местные врачи могут исцелить почти от любого недуга. Слышал, одному парню здесь пришили руку, которая была и не его вовсе — а ведь прижилась, тот не остался на всю жизнь инвалидом. Правда он был командующим в королевской гвардии, но суть не в этом.

Меня занесли во внутренний склад больницы. Кучи полок с лекарствами и труды учёных врачевателей прошлого, на вешалке висели чистые белые накидки. У меня сразу же возникло желание позаимствовать кое-что, но я лишь взял себе халат — пригодится во время работы в лаборатории. Быстро мне сориентироваться в здании не удалось, коридоры постоянно сворачивают и разделяются, из-за чего стало казаться, что это все сплошной лабиринт.

Кабинет главного врача располагался на первом этаже, в западном крыле. Как я понял, это место было наиболее освещено солнцем, потому здесь находилась большая часть персонала. Печально, но интерны обитают в подвале, а практика здесь похожа на отпуск в армейском лагере. Когда я постучал в дверь, мне ответили сонным, тонким голоском, в котором отразилось все недовольство ленивого начальника.

— Войдите…

Главврач был худым как палка, низким и скрюченным. С покатого орлиного носа постоянно сваливались очки, а с краев губ свисала нить слюны.

— Вы кто? Я вас не помню…

— Здравствуйте, меня зовут Ангелар. Я из…

— Из новеньких интернов?.. В подвал, блок два, занимай любой шкафчик и за работу…

Врач зевнул и вновь лег на стол. Я подошёл к нему и резко встряхнул за плечо.

— У меня к вам есть разговор.

Его глаза округлились от испуга. Он стал закрываться щитом из своих собственных худых ручек.

— Что?! Опять?! Нет, я не имею ничего общего с магией! Только не казните меня… Не трогайте…

— Вы меня не поняли. Я предлагаю свои услуги.

— Что?..

— Я продаю органы для донорства. У вас отличное и процветающее заведение, и я хочу вам помочь. Так что скажете?

Сморчок очень быстро оживился, и глаза резко и жадно стали метаться.

— Какое качество?

— Высочайшее. Используем технологию особой заморозки, при которой ткани не отмирают вообще.

Главврач почесал лысеющий затылок и пожевал краешек халата.

— Молодой человек, присядьте… — Я сел напротив. — В нашей больнице есть практика донорства, но органы не всегда удается достать нужного качества или вовремя. Мне интересно ваше предложение, но… Вы точно не инквизитор?

— Абсолютно.

— Тогда… Пусть наш договор будет небольшим секретом. — Мне протянули форму заполнения спонсирования больницы на добровольной основе. Лишь внизу, бисерным почерком была приписка: "торговое соглашение". — Перейдем к делу. Итак, сколько вы потребуете за один орган?

— Шестьсот пятьдесят золотых.

— Слишком много, триста пятьдесят.

— А вот это уже слишком мало. — Я покачал головой. — Я ведь предлагаю вам любой человеческий орган по доступной цене.

— Четыре сотни, не больше, не меньше.

— Четыреста пятьдесят.

— Четыреста двадцать пять. Это последняя цена.

Я стал постукивать пальцами по столу. Похоже, меня явно пытаются одурачить. Средняя цена лёгких — пятьсот семьдесят золотых, а они самые дешёвые. Четыреста двадцать пять — грабеж среди бела дня.

— Видит небо, я не хотел, но тогда я разыграю свой последний козырь: чистый медицинский спирт. У нас есть перегонная станция и мы готовы изготавливать небольшие объемы вам на продажу. К тому же, я думаю, сам персонал будет не против, если появится дополнительный приток расходного материала.

— Я боюсь… Что люди начнут больше пить, чем работать, а мы работаем… С высокопоставленными людьми… Я боюсь услышать претензии в адрес администрации…

— Все в порядке. Поставки будут в пределах нормы. Я предлагаю вам весь набор за пятьсот семьдесят золотых.

Врач долго мялся и жевал воротник. Мое предложение было выгодным: по рыночной цене я сбываю органы для донорства, а в довесок к ним ещё летит чистый спирт, который трудно достать и, тем более купить. Любой продукт, имеющий в себе хоть каплю спирта, должен пройти лицензирование инквизиция, вследствие чего цена завышается.

— Хорошо, я соглашусь… Но прошу, пожалуйста, о нашем разговоре никто не должен узнать…

Тем временем, Зед спустился в Подвал, намереваясь найти каких-нибудь дураков, которым можно было бы толкнуть им дешёвый дурман или самогон. Когда он вошёл в грот, его внимание привлекла толпа у южного тоннеля, ведущего в сторону соседнего города.

— В чем дело? — Спросил он.

Четыре крепких мужика таскали огромные балки, похожих на те, что используют в качествеподпорок в шахтах, а группа магов готовила взрывные заклинания. Алхимик подошёл к первому встречному и повторил свой вопрос:

— Что случилось?

— Тоннель взрываем. — Ответили ему. — Горные Камни превратились в кладбище и рассадник чумы. Пытаемся предотвратить появление болезни у нас в городе.

Раздался взрыв. Чародеи ударили по потолку в глубине туннеля. Сам проход был заставлен балками и дальнейшее обрушение не представлялось возможным, но Зед почувствовал, что маги слегка переборщили.

— Заколачивайте проход!

Бригада рабочих стала строить баррикады, добавлять новые подпорки в обрушенном туннеле.

— Зачем все это? — Удивился алхимик. — Шахта же никогда, вроде бы, не доходила до Камней.

— Нет, на уровне четвёртых глубин есть прямой путь.

— Да?

— Было замечено, как живность стала бежать по направлению к нам.

— Крысы?

Незнакомец молчаливо кивнул.

— Печально, но все те, кто остались в пещерах, теперь будут стоять перед выбором: либо остаться искать другой выход, либо выйти и заразиться.

— Есть ещё какие-то новости? — Спросил Зед.

— Это все, что я знаю.

— Ладно, бывай!

Алхимик подумал, что, возможно, стоило бы попросить Ангелара чего-нибудь разузнать, перед тем как он ушел с утра. Но, впрочем, новости так и так дойдут, пускай и с задержкой, так что стоит просто запастись терпением.

Жилой район Подвала всегда был сборищем торчков и сомнительных личностей. Если верить Мериссе, то здесь обитал шпион Ангманы. За два часа, Зед успел продать почти все побочные вещества наркотического действия, а его наплечная сумка заметно полегчала. Сам Ангелар, во время варки зелий, всегда работает в непроницаемой маске, а всех своих товарищей, кроме скелета, выгоняет из лаборатории.

Когда, ещё через час, алхимик всё-таки смог продать все содержимое сумки, тот вывел с продаж больше восьми тысяч золотых. Он решил отпраздновать это бутылочкой чего-нибудь покрепче и направился к ближайшему бару, однако внезапно, что-то привлекло его внимание.

Одна из палаток упала. Странный мужчина держался за горло и ревел, будто каждый вдох приносил ему боль. Все лицо покрылось лихорадочной испариной. Внезапно, из руин палатки выползли ещё пятеро незнакомцев и затащили того обратно. У всех них был крайне болезненный вид, все кашляли, нелепо ковыляли и громко постанывали.

Глаза у Зеда округлились и стали как те золотые монеты, что были в его сумке, челюсть отвисла до самого пола. Он просто стоял, пораженный тем, что ему довелось увидеть. Со всех ног тот вылетел прочь и стал искать ближайшую стражу, чтобы оповестить всех о случившемся. Но в глубине разума тот понимал, что нерушимой безопасности не существует. Подвал уже заражен.

Патруль встретил Зеда за углом паба. Все были навеселе, сжимая в руках большие кружки с пивом. Пенный напиток с шипением стекал по рукам и бороде стражников. Казалось бы, что может помешать приятному разговору?

— Беда! Стража!

Патрульные обернулись на испуганное рыжее чудо. Оно неслось со всех ног, бряцая своей забитой сумкой.

— Мужик, что случилось?

— Что не видишь? У нас тут торчок носится! Ха-ха!

— Ха-ха-ха!

— Дурни! — Рыжий перешёл на шепот. — Чума в Подвале!

Стражники сразу перестали смеяться. Окружающие с удивлением смотрели и смеялись над взъерошенным Зедом.

— Где?

— Одна из палаток. Шестеро незнакомцев были похожи на заражённых.

— Перекрыть выход. Всех заразных на костёр. Готовимся к блокаде, как и запланировали. Оповестить всех здоровых чародеев. А вы… Что?

Алхимик уже и след простыл. Тот вылетел из грота и нёсся сломя голову в лабораторию.

Поздним вечером я вернулся в лабораторию. По пути мне удалось захватить три маленьких пайка с едой, а потому решил совместить небольшое собрание и поздний ужин.

Мерисса строго хранила проход в лабораторию.

— Привет, сегодня у нас собрание. Запирай дверь и заходи, я купил еды. — Произнес я.

Внизу меня встретил Боян. Я протянул ему свои новую и старую накидки и ушел к дивану. Теперь у нас появилась отличная софа и устраивать всем нам здесь трапезы стало куда приятнее. Над костром я подогрел свежую еду, а себе и Зеду разлил по рюмке самогона. Когда все было готово, я стал ждать. девушка спустилась ещё во время готовки, а скелет, громыхая костями, вернулся и покорно встал рядом со мной, ожидая приказов.

— Боян, встреть Зеда, когда он вернётся. Отопри ему дверь. Как зайдет — запри. Ясно?

Скелет ушел. Я тяжело упал на диван и закрыл лицо руками. Стражница уплетала ужин за обе щеки и не видела ничего, кроме своей тарелки.

— Хах пвофол вен? — Спросила она у меня, давясь едой.

— А, что?

— Как… Прошел день?

Я вздохнул.

— Нормально. Не так, как мне хотелось бы, но нормально. Нашел постоянного клиента и поставщика ресурсов.

— Отлично, наконец-то все налаживается.

— Ага…

Через некоторое время дверь отворилась и в нее вошли Зед и Боян.

— Боян, ты все сделал, как я сказал? — Спросил я у скелета.

Тот резко закивал, отчего его череп покатился по полу. Зед ловким пнул катящуюся голову и вставил ее на место.

— Три очка. Мое уважение. — Я отпустил рыжему шуточный салют.

— Спасибо! Спасибо! У нас сегодня мясо?

— Да, садись скорее, после обменяемся новостями.

— А я так скажу: чума в Подвале. Я успел убежать с деньгами до перекрытия выхода, но сейчас лучше не заходить туда.

— Чёрт с ним, с Подвалом.

Мерисса и Зед недоуменно уставились на меня.

— Что?

— Это как?

— Теперь, у нас есть постоянный и серьезный клиент. Сегодня же составляю план, и мы работаем в ритме вальса. Будем сбывать в больницу спирт и органы. На кладбище я встретился с парой сектантов. Послезавтра у меня с ними встреча, так что от кочерыжек мы тоже избавимся. По моим скромным расчетам, мы сможем вывести от двадцати пяти до тридцати пяти тысяч. На эти деньги мы полностью восстановим лабораторию. Чума…

Зед нахмурился. Он задумчиво теребил подбородок и кидал взгляды на перегонную станцию.

— Чума все портит.

Мерисса вскинула руку.

— А мы будем придерживаться простых правил! Будем носить маски, сторониться большого собрания людей и всё.

— Отличное решение. Так и поступим. Я даже знаю, где их можно раздобыть.

Глава 13

Очаг приветливо пылал, завлекая на свой свет посетителей, однако в этот мрачный день никто не заходил на огонёк. Харчевня застыла в полумраке и тишине. Лишь один единственный гость сидел в тихом углу, терпеливо ожидая кого-то. Серая рваная накидка, измазанная угольной пылью, стала пепельного цвета.

Дверь распахнулась, ливень рванул было в комнату, однако новый гость быстро ее захлопнул. С мокрого красного плаща ручьями стекала вода. Мужчина строевым шагом направился к одинокой фигуре и упал на стул рядом с ней.

— Хозяин! Две пинты пива! — Прокричал Инквизитор.

Пенный напиток и тарелку соленых огурцов поставили перед людьми. Лишь, когда хозяин таверны скрылся за прилавком, мужчина протянул руку лаборанту.

— Привет, Ангелар. Второй день бушует шторм, просто кошмар!

— Здравствуй, Валерий! Пришел ровно минута в минуту. Похоже, тебя и вправду проштудировали в дисциплине.

— Ага, уже по привычке хожу строевым шагом! Ха-ха!

— Ну слушай, а так-то, смех смехом, но ты ведь побывал в Горных Камнях. Как там?

Инквизитор стянул треуголку и стал молиться.

— Да обретут ваши души покой… — прошептал Валерий, после чего вновь вернулся к беседе. — Очень плохо, Ангелар, очень плохо. Местный бургомистр слег, вот, вчера похоронили. На улицах просто лежат и гниют трупы. Теперь только вороны правят в этом склепе. Нас тогда привезли в больших телегах, было грязно, дорогу развезло, собирался дождь, а над городом будто нависла тьма. Я едва успел набить свою маску травами, как нас загнали внутрь и приказали зачистить Камни. Мне поручили вырезать всех горожан. Но, понимаешь, Ангелар, просто пойми, представь, убивать уже некого! Все умерли! От мала до велика, от людей остались лишь остовы и черви. Если бы тебе довелось увидеть тоже, что и мне, то ты бы никогда не забыл эту картину…

— Я был в деревне неподалеку, в Лужниках, так там вроде как, всё нормально, есть лишь пару больных, но в целом все в порядке. Только три деревни выкосило заразой, вы постарались на славу.

— Только! Постарались! Скажешь тоже!

— Если скорбеть обо всех умерших, тогда не хватит слёз, чтобы их оплакать.

— Я не просил тебя оплакивать их. По крайней мере проявить хоть каплю уважения. Я же слышал, чем ты занимался у себя дома. Кстати о доме… — Валерий начал копаться в сумке. В конце концов он выудил шесть новых чумных масок и вязанку трав. — Я заезжал к нам домой, твоя мать все уши прожужжала, что ее корзиночка одна-одинешенька в большом городе. От отца поступил совет: "Не спи со всеми подряд, иначе кончишь, как твоя бывшая."

— Она сгинула?

— Что-то связанное с… Кхм, мои манеры не позволяют произносить эти слова. В общем, кровоизлияние.

— Ну и пусть катится в ад. Там этой шлюхе самое место.

— Ад или не ад, решать не нам. Так, а теперь к делу. — Инквизитор стал объяснять принцип действия масок. — Смотри, они последней модели, кое-как смог их выпросить у своего коадъютора. Так… Где этот ремень… Да вставься же ты… О! Гений! В общем, маска пятого поколения, клюв теперь соразмерен одному локтю, стала ещё безопаснее и обхватывает лицо намного крепче. Теперь она на бляхе, затягиваешь на затылке ремешок, вставляешь в прорезь, и готово. Только, предварительно, в начале набей клюв травами.

— Спасибо. Если ещё увидишь моих родителей, передай им от меня благодарности… Скажи, а ты ещё не бывал на Смольном тракте?

— Нет. А что?

— В общем, от причала Смолянки тянулись длинные обозы, прошли мимо города дня четыре назад. Не знаешь, что бы это могло быть?

— Мне не докладывают обо всех новостях. Слыхал лишь, что обозы как-то связаны с девятнадцатым отрядом.

— Что это за отряд? — Удивился некромант.

— Ничего не известно. Он окутан у нас слухами. Вроде как, новая элитная дивизия.

— Сможешь разузнать поподробнее о нем?

— Как знать. Ничего не гарантирую.

— Попробуй узнать, что сможешь. Вот у меня жизнь тянется довольно тихо… Учёба, учёба, учёба… Спокойствие, одним словом.

— Хм? А ты бы хотел приключений?

— Я ведь присутствовал на Мясорубке и мне не хочется приключений. Это скорее… Чувство скуки. Лечишь людей, спасаешь жизни. Лечишь людей, спасаешь жизни. На мне висит целая группа, постоянно приходится думать о будущем.

— Рано или поздно это случилось бы. Если же говорить о твоих товарищах, то попробуй взглянуть на это с другой стороны: они в тебе нуждаются. В критический момент ты поможешь им советом.

— Не знаю…

— Попробуй поступить потом на службу в церковь. Моя вера смогла мне помочь, я получил благословение Солнца. Оно осветило мой путь во тьме.

— Осветило… Вот о чём ещё хотел спросить тебя: Рижсбург и Империя находятся в состоянии сепаратного мира вот уже больше тридцати лет, ведь так?

— Да, это так.

— Ты ведь ездил на границу устранять беспорядки, прежде, чем тебя перевели в инквизиторы.

— Ты это к чему?

— Как думаешь, сколько ещё это продлится?

— Мир с Рижсбургом? Все зависит от нескольких причин. Эти причины — государственная тайна, но, по крайней мере, расскажу лишь о той вести, которую озвучат через пару месяцев. Север и Империя на пороге войны. Если отношения не наладятся, то тогда быть беде. Может, и Рижсбург тоже расторгнет договор. Но пока это не случилось и огласке не предается, так что паниковать тоже рано. Ещё, в ближайшие год или два я буду проживать в Фарэде, а потому это наша последняя встреча.

— Погоди, когда ты уезжаешь?

— Через неделю.

— Тогда надо устроить проводы…

— Нет, Ангелар. Не стоит. Мне будет достаточно в последний раз посидеть в "Быстром страннике".

— Тогда, я отдаю вам честь. Вздрогнем!

Валерий и Ангелар опрокинули кружки до дна.

— Ещё! — скомандовал Ангелар. — Валера, слушай, а ты сейчас кто по рангу?

— В церковном сане я — епископ, в армейском — лейтенант. Так-то, служить бы мне до конца жизни пушечным мясом, если бы не случившаяся тогда осада. Восточные шахи послали три тяжеловооруженных корпуса, для взятия нашей крепости.

— Хм… Никогда не слышал эту историю. Расскажи побольше о той стычке.

— Что же, после тех событий меня повысили до сержанта. Наша крепость состояла из трёх частей: первая линия обороны, внешние стены и внутренний двор, с донжоном в центре. На первой линии обороны стояли многочисленные ловушки. Там-то и полегла большая часть вражеской пехоты. Другая часть все же смогла дойти до стены и начать переброску войск, но мы всячески сдерживали их натиск. В течение трёх дней мы держали крепость, после чего враг отступил. — Валерий немного передохнул. Его кружка с пивом была почти сухой, когда он снова продолжил рассказ. — Там я и повстречал Канцлера, Прокурора и Судью. После встречи с Орфеем, я перешёл на службу в инквизицию — сделка была очень выгодной. Последние три года я был в соборе Небесного Свода, только пару недель назад я получил сан епископа и вступил в седьмой отряд Внутренней Безопасности Венисия.

— Твои товарищи не очень-то к тебе относились, когда мы встретились позавчера.

— А… — Валерий махнул рукой. — Просто они раздосадованы, что новобранец в отряде получил должность заместителя сенешаля. Ничего, ещё успеем сдружиться.

— Я помню, как мы с тобой сдружились, ты их на куски порвешь.

— Да ладно тебе, скажешь тоже. Все будет в порядке.

— Как знаешь.

— Я в себе уверен, и тебе советую стать более уверенным в себе. Приоденься, заведи девушку и живи нормальной жизнью. Ладно, Ангелар, я с тобой совсем заболтался. Мне пора идти, до встречи.

Пройдя мимо хозяина харчевни, Инквизитор кинул на стол кошель.

Погода за дверью стояла прекрасная. Яркое и чистое небо отражалось в лужах на мостовой. Ангелар тоже вышел и стал одевать одну из масок.

Была поздняя ночь, когда я явился в установленное место и время. Передо мной стояла старая дверь, выбитая и изрезанная мечами. Дом был обшарпанным, хуже соседних, в аварийном состоянии. Груды древесины были на месте лестницы на второй этаж. Старый стол стоял опрокинутым, как некий щит, но огромная царапина по середине, во всю длину, опровергала любые надежды о целости и сохранности прошлого хозяина.

Я прошел в кладовую и среди кучи мусора смог разобрать большое стальное кольцо. Я потянул за него и мне открылась лестница вниз. Странное чувство дежавю, как первый раз в лаборатории. Спуск вниз был довольно медленным: в кромешной тьме я держался за левую стену, а скрипучие половицы заставляли меня двигаться со скоростью улитки. Больше настораживали клубы тумана под ступенями, не хотелось улететь вниз.

Чем дальше, тем глубже, чем глубже, тем сильнее я слышал глубокие, мелодичные песнопения. Они были… Знакомы и в то же время нет. Странное, опять-таки ощущение. Само место наводило некую особую атмосферу, а предстоящая встреча с сектантами будоражило мое нутро.

В центре круга, нарисованного мелом, сидели незнакомцы в капюшонах. Они пели странную, клокочущую песню, акцентируя ударение на первом слоге слова. Знаете, то как они сидели, сохраняя равновесие и скрючив в нечеловеческой позе ноги, меня слегка пугало.

Не поднимая голову, один из них поприветствовал меня.

— Здравствуй.

— Ты пришел в поисках истины?

— Настоящей веры?

— Помощи?

— Новой семьи?

Они продолжали речь друг друга. Переборов бурю эмоций, я ответил им.

— Нет, я продаю человеческие трупы. Я встречался с вами, и вы изъявили желание со мной встретиться.

— Да.

— Мы помним.

— Перейдем к делу.

— Сядь с нами.

— В центре круга.

Я сел, скрестив ноги. Сектанты продолжили вещать хрипловатым голосом, растягивая слегка гласные.

— Мы предлагаем тебе две тысячи золотых за каждый новый труп.

— Только высылать их нужно раз в две недели.

— Ясно?

— Все устраивает?

— Две тысячи — это неплохо, но хотелось бы цену побольше. Наши трупы проходят особую консервацию и…

— Три тысячи.

— Ладно, по рукам.

— Теперь…

— Нужно подписать договор.

Мне в лицо сунули лист. Там было соглашение, всякие договорённости, в общем, рядовой деловой документ. Вот только крупными буквами в одном из пунктов указывалось: "вступление в братство".

— Эм… Как бы, а причем тут вступление в вашу фракцию? Это деловой документ, он не должен содержать подобного плана условия

— Дело в том…

— Что нам нужны новые люди.

— Подпиши! — зашептал один и все подхватили хором его возглас.

— Подпиши! Подпиши! Подпиши!

— Поставь кровью крест.

Из неоткуда возникло лезвие и быстрым ударом порезало мой палец. Я вскочил, это была для меня неслыханная дерзость.

— Что за чёрт!? Вы что творите!?

Сектанты подняли визг и шепот, призывая меня сесть обратно.

— Сиди! Не с места!

Меня насильно усадили обратно и вновь ткнули лицом в договор. На плечи мне положили крепкие руки, сдавливая их и не давая мне спуску. Чутье било тревогу, я сжал крепче булки и приготовился к худшему. Со всех сторон летело: "Подпиши!"

Я поставил маленький крестик. Сектанты утихомирились, они сели обратно в свои нелепые позы. Их глава вновь начал свою речь.

— Я предлагаю тебе вступить в наше братство. Ты обретёшь здесь новый дом, семью и… любовь.

На слове "любовь" его затрясло. Коричневый, с золотой каемкой капюшон стал резко дёргаться. Так, стоп!

— Вы сказали: "любовь"?

— Да! Мы здесь все любим друг друга!

Ааа… Я понял. Эти странные позы, как из камасутры, растягивание гласных, нелепый шепот…

— Вы…

— Ты догадался?

— Скажи нам!

— Вы — извращенцы.

Сектанты резко скисли. Глава скинул капюшон и предо мной предстал молодой эльф. Ага, эльф.

Высшая раса, древние учители человечества. Обитая в лесах и подземных гротах, они с годами копят мудрость веков. Эльфы ведут летописи вот уже целую вечность. Лучшие музыканты и поэты. А тут…

— Вы, люди, еще слишком молоды для таких высоких чувств, как братская любовь.

— Знаете, мне абсолютно безразлично, кто вы, что вы такое, меня интересуют деньги. Единственное что…

Я выхватил кинжал у одного из сектантов. Порезав еще один палец, я замазал строчку о вступлении в их "епархию".

— Меня не интересуют ваши утехи, надеюсь мы сможем договориться без всяких… Наблюдателей.

Дикий эльф вскочил на ноги и прокричал всей своей братии.

— Вон отсюда!

Сектанты растворились во тьме потайного прохода. Глава вновь присел на колени и стал бешено перебирать пальцами. Его глаза горели безумным интересом и нетерпением.

— Что вас интересует?

— Стабильность. Мне, повторюсь, нужны деньги.

— Я глава эльфийской общины в Двелле. С деньгами будет порядок.

— Принимаю только оренами.

— Меня все устраивает.

— Договор и кинжал я заберу с собой, мало ли, поранитесь еще. Бумага вещь острая.

Я развернулся и быстро поднялся по лестнице. Меня охватило разочарование. Не стоит к ним посылать Бояна.

Ангелар снова вернулся в лабораторию. Мерисса неизменно стояла на страже, слегка посапывая. Несмотря на то, что она клевала носом, в последнее время сильно прониклась уважением к лаборанту, хотя это неудивительно, ведь теперь ей платят куда больше. Новый черный плащ легко струился вниз, скрывая комплекцию свой хозяйки, сапоги были начищены до блеска. Арбалет стоял на взводе, сверкая сталью болта.

Внизу Боян таскал ящики, подготавливая поставки на завтра. С коробок капал консервирующий раствор вперемешку с алкоголем. Ангелар ушел в морг, забрав с собой скелета.

Зед спал на удобном диване и видел пьяные сны. Он обнимал большую и пустую бутылку, как плюшевую игрушку, а со рта стекала вязкой желтоватой струной пропитые слюни.

Стол на четырех полноценных ногах был уставлен немытой посудой, повсюду валялись кости и объедки. Красивые резные стулья стояли наготове. Разумные шкафчики колесили по лаборатории на новых медных колесах. Неизменными остались лишь книжные стеллажи, заполненные всеми возможными эзотерическими, анатомическими и сатанинскими книгами. Теперь, когда вся лаборатория была приведена в порядок, а взамен чугунного чана был поставлен большой узорчатый котел, можно было смело утверждать, что наконец-то дела пошли в гору. Сильнее всего это отразилось на Ангеларе. Если ранее, он представлял из себя рахитика, обворованного, голодного студента и жертву оспы с метеоризмом, то сейчас это был молодой человек, полный амбиций и желания пробиться в этом мире. Даже его товарищи изменились в лучшую сторону: Зед теперь храпит пьяным на мягкой софе, а не на полу, зарывшись в грязные тряпки, барахтаясь в луже рвоты. Мерисса смогла-таки отлучаться периодически от поста, навещая родных и близких. Что же до Бояна… То эта черепушка не так проста, как на первый взгляд. Хотя, стоит сказать, что помогать лаборанту ему нравится куда больше, чем глупому старикашке.

Раз зашла речь о поднятии команды некромантов, то уделим внимание инквизиции. В подвалах замка Венисия доносились жуткие и нечленораздельные вопли. Среди многоголосого плача и воя пытаемых людей, была слышен крик бывшего директора университета: «девятнадцать!»

Глава 14

Прошел один месяц. Ангелар прогуливался, думая в какой магазин ему бы зайти. Вокруг ездят кареты и богатые повозки, люди неторопливо гуляют по своим садам и скверам. Жителей Боярской улицы редко трогают мировые потрясения. И среди всей этой идиллии одинокая пепельно-серая накидка бредёт вдоль дорожки, заставленной фонарями и прочим декором. Найдя нужную дверь, лаборант вошёл внутрь.

— Добро пожаловать! Вам помочь с покупкой?

Целые стеллажи одежды и тканей, красивая узорная плитка, беленый потолок с позолоченными лепнинами — вот, что встретило на пороге Ангелара. Молодой и строгий консультант приветствовал своего нового и оборванного посетителя.

— Судя по тому, во что вы одеты, вы срочно нуждаетесь в свежей и красивой одежде.

— Эм… Кхм… Ага… Мне нужен деловой костюм и, желательно, уложиться в десять тысяч.

Консультант уходит из-за прилавка вглубь магазина, оставляя Ангелара наедине со своими мыслями. Через некоторое время консультант вынырнул из-за длинной меховой гардины. Да, здесь гардины из медвежьего меха. Это как ковер на стене, только большущая и тяжёлая штора.

— Идёмте за мной.

— Ладно…

Через пару минут, Ангелар стоял, одетый в дорогие ткани и меха. Этикетки с ценами свисали с него со всех сторон, из-за чего тот стал похож на новогоднюю ёлку.

— Я просил вас одеть меня на деловую встречу, а не на бал у князя цыган!

Парень стал тереть затылок.

— Хм, я, наверное, перестарался…

— Да неужели?

— Тогда, как вам такой вариант?

В одной руке у него была рубашка, белая, с черными полосками на манжетах, пуговицы сверкали серебром. Во второй — хорошие черные брюки из плотной материи.

— А по чем это? Выглядит неплохо и даже свежо.

— Шесть тысяч семьсот оренов.

— Вполне.

— Будете мерить?

— Да, конечно.

В примерочной кабинке, большое зеркало показало статного и делового человека. Яркие пуговицы тепло отражали свет, а пояс из Пирожка хоть и выделялся, но смотрелся довольно гармонично. Не зря всё-таки Ангелар сходил в бани, отмывшись от угля и крови. Все было идеально, за исключением одного: штанины слишком длинные.

— Извините, а у вас можно подшить эти брюки? Они меня устраивают, но слегка длинноватые.

— Да, можно, нужно лишь снять мерку. — Консультант измерил необходимую длину. — Пройдёмте со мной. Только пояс снимите.

В углу магазина стояло небольшое чудо техники. Столик на тонких завитых ножках держал на себе странную машину, с большим колесом, как у водяной мельницы и длинной трубой, к которому было приделано шило.

— Что это?

— Швейная машинка, чудо техники и… — Здесь консультант перешёл на шепот, заговорщически прикрывшись ладонью. — Магии! Вот смотрите.

Машина быстро и без помощи человека подшила до нужной длины.

— Скажите, а можно мне так же починить мой любимый плащ?

— Разумеется.

Ангелар стоял возле прилавка и пересчитывал монеты. Он был одет в ту самую новую одежду, а поверх нее была серая накидка, без единой заплатки или дыры, с новыми манжетами, очищенная от пыли и грязи. На ногах также красовались черные, пропитанные лучшими чернилами сапоги.

Старый грот очень быстро оправился после инцидента с чумными беженцами. Стража, конечно, усилила свое внимание, и теперь патрули из нескольких крепких молодцев стали обыденностью. Прилавки вновь заполнены, гул людей и нелюдей все такой же громкий, а зверьё в клетках также пытается вырваться на свободу. Стайки учеников повсюду снуют за своими чародеями-наставниками, иногда кидая огненные шары друг в друга. Самый красивый и большой оплот магии на всю Империю.

Я в своем новом облике не спеша прогуливался по улочкам, собирая на себе взгляды. Теперь мне не приходилось прятаться под капюшоном, я смело смотрел вперёд. Все алхимические прилавки блестели от всяких склянок, но я направил свой шаг в сторону Искандера-Живодёра.

Низкий косяк встретил меня со всей добротой душевной, только я перешагнул через порог. Половицы судорожно заскрипели, когда мое тело рухнуло на пол, побрякушки попадали с полок. Голова раскалывалась почище, чем тогда, на Пепелище.

— Косбан, это что, защита от меня? Когда ты успел опустить дверную перекладину ещё ниже?

— Да тише ты!

Живодёр сорвался с места и захлопнул дверь на замки.

— Сколько можно кричать мое имя направо и налево!?

— Пока ты, наконец, не перестанешь меня встречать подобным образом. Мое оборудование уже здесь?

— Как ты и просил: два ящика стеклотары. А теперь деньги на бочку.

— Да-да… На, забирай. — Я протянул ему полный кошель. — Слушай, Косбан, можешь мне дать ещё какую-нибудь наводку на подходящего клиента?

— Нет. Выметайся!

Пока меня не выдворили за шкирку, я забрал свою аппаратуру и смылся из маленькой лачуги Живодёра, направившись к бару.

Зед сидел за высоким столом и пил из кружки пиво, когда я вошёл в бар. Присев рядом с ним, мы стали обсуждать свои последние достижения за день.

— Привет, Зед, как прошел день?

— Ну что, Ангелар, насчёт встречи с Галликсом я договорился, все в порядке. Так, насчёт стражи: нашлись четверо дельцов, которые смогут перетащить твой чертов сундук. Но зачем?

— Следи за ходом моей мысли. Ранее мы были неизвестной лабораторией, лишь делали свое дело. Теперь, я собираюсь зарекомендовать нас, как довольно надёжных партнёров. Как это сделать? Все очень просто. Мы, на виду у всех, будем тащить сундук с деньгами. Четыре парня, обвешанные сталью, выглядят очень внушительно.

— Знаешь…

Просто доверься мне. Кстати, нас, похоже уже ждут.

Перед входом стояли четыре крепких наёмника, в компании с Мериссой. Рядом, переминаясь с ноги на ногу, были два мужика в рабочей форме и кожаных строительных рукавицах, длиною до самых локтей.

Четыре солдата были и вправду внушительны, здесь Ангелар не соврал, а их внешний вид стоил отдельного внимания.

Слегка устаревшие латы, времён 1649 года, претерпевшая недавно доработки в области защиты. Относительно дешёвая в производстве, но на практике доспехи показали себя с самой лучшей стороны.

Изначально, эта форма стражника была обита изнутри мехом, так как она предназначалась для часовых на оплоте дальнего Севера, среди замороженных долин и ледяных закатов. Стоя на стенах, дозор вёлся круглые сутки, оберегая переправы через истоки Смолянки. Теперь, в условиях гражданской обороны, эти латы стали намного прочнее и легче.

Шлемы бацинеты с длинной бармицей, почти полностью скрывали лица наемников. Бригантины сделаны из пластин, наклепанных на суконную основу, которая, в свою очередь, была сшита в несколько слоев, значительно увеличивая защиту. Поверх бригантины было абсолютно белое геральдическое сюрко, подчеркивающее независимость и свободу воинов. На руках и ногах были шинные прикрытия, прикрепленные к смешанной основе из кольчуги и сукна. Латные рукавицы также имели шинные краги. Кожаные походные сапоги сверкали чистотой.

Мерисса вышла вперёд и представила наемников Ангелару.

— Привет, все уже в сборе. Знакомьтесь, мои старые друзья по гильдии: Генрих, Вильгельм Волчий Крик и братья Альгбард и Эсквульф. Знакомы уже очень давно, я…

— Мерисса, все твои истории замечательные, но я бы хотел увидеть лица наших бравых вояк, чтоб хоть как-то их различать.

Мерисса обиженно надула губы и отошла в сторону.

Ангелар поочередно пожал руки наемникам. Братья Альгбард и Эсквульф оказались близнецами, с яркими рыжими волосами и бородами. Генрих был широкоплечим копейщиком, со своенравным характером, но не лишенный манер к своему заказчику. Вильгельм не произнес ни слова, только снял шлем и протянул руку в приветственном жесте.

Ангелар познакомился со всеми четырьмя и запомнил своих новых товарищей.

— Хорошо, я рад нашему знакомству. Теперь, расскажу наш план действий…

— Обождите, пан-лаборант! — Один из рабочих потянул за рукав своей рукавицей Ангелара. — А мы, мы-то получим наши деньги? Прошу, хоть пару монет!

— Всему свое время. Как выполните работу, я вам отплачу оговоренную сумму. Но… — Лицо лаборанта стало жёстким. — Прошу, больше не надо тянуть меня за рукава грязными перчатками. Так о чем я?

В следующие полчаса народ Двелла смог лицезреть довольно необычное событие. Богатый молодой человек шел по улице в сопровождении четырех стражников, окованных в латы. Вся эта процессия конвоировала большой и звенящий монетами сундук, который тащили двое рабочих. Они направились в сторону Боярской улицы, а после исчезли за ее золочёными воротами.

В доме Августа, Ангелар и его компания поставили огромный ящик прямо перед ногами хозяина. Крестьян отправили восвояси, отдав им по малому кошелю на каждого. Наемники встали вдоль стен, ожидая новых поручений.

— Приветствую, как мы и договаривались, ваши сорок тысяч.

Август был ошарашен произошедшим. Похоже, что сказки про лепреконов оказались правдой.

— Взаимно. Так, пойдем со мной. Нам не нужны лишние слушатели.

— Как пожелаете.

В кабинете, Ангелар внимательно выслушивал речи своего покровителя.

— Что же, прошел месяц, деньги есть, казалось бы, что я должен быть счастлив. Ты видишь меня счастливым?

— Эм… Нет?

— Знаешь, для полного счастья мне не хватает лишь одной маленькой детали. Как в часах. Ты же знаешь, как работают часы?

— Ну…

— Каждая шестеренка работает, приводя в движение других. Мы с тобой сейчас, как эти две шестерни, но между нами нет той маленькой детали, что приводила бы нас в движение.

— Вы имеете ввиду контроль?

— В корень зришь. Всё-таки ты не безнадёжен. В общем, в двух словах…

— Постойте! Присмотр здесь ни к чему! Деньги есть, все работает, но…

— Прервёшь ещё раз — вылетишь из этого окна. Потом кости не соберёшь, ясно?

— Да… Ясно…

— Вернусь к моему монологу. Ты возьмёшь на работу к себе моего… Так… — Август стал загибать пальцы. — Первый, второй, третий… Седьмой? Нет. Восьмой? Тоже нет. Ага! Так, я пошлю к тебе пятого племянника моей третьей жены. Можешь голодом морить этого поганца, давать самую тяжкую работу, но! Он будет за вами присматривать. Если что-то пойдет не так, он сразу же

обратится ко мне. А если, ох, не дай Небо тому случиться… Ты сам пополнишь свою коллекцию трупов, некрофил. Ясно?

— Ясно. Но позвольте обратиться к вам с предложением.

— Каким таким предложением?

— Я столкнулся с нехваткой кадров и пространства. Если увеличить штат и площадь лаборатории, то тогда появится возможность получать ещё больше денег.

— Хм… Знаешь, звучит неплохо. Мне нравится ход твоих мыслей. Тогда поступим так, я оформлю на тебя свой счёт в банке. В нем около 300 тысяч оренов, отложенные на подобные случаи. Вот только попробуй их пропить! В общем, подойдёшь к Веридии и попросишь ее снять эти деньги. На них ты, в максимально сжатые сроки, отстраиваешь лабораторию. Я, в свою очередь, пригоню тебе целый табор работников. Договорились?

— Да.

— Так, а теперь пойдем. Познакомлю тебя с моим… Племянником.

Последнее слово Август выговорил с крайней ненавистью.

Я был в шоке от того, что я увидел. По всей комнате были разбросаны вещи и игрушки. Просто чертова прорва, через которую почти не пробиться. Откуда-то послышался шум и скрежет.

— Кастор! Где тебя носит?

Внезапно, с верху спрыгивает парнишка, лет двенадцати или тринадцати. Он был полон энергии и светился от счастья.

— Дядя! Как тебе мой прыжок?

— Прекращай прыгать! Где это видано, чтобы Джавалли сигал вниз со шкафа, словно эльф?

Я напоролся на солдатика и вскрикнул. Сквозь зубы я процедил:

— Ловушки он уже умеет делать!

— А моя мама говорит, что я потом стану настоящим солдатом!

— Твоя мать ни черта не понимает, как следует растить детей. Но да ладно, знакомься, это — Ангелар. В ближайшее время ты будешь работать у него. Он научит тебя всему, что знает сам. Собирайся.

Такого я не ожидал. Это все равно, что к тебе приведут козла и прикажут доить из него молоко. Серьёзно?

— Дядя, я хотел пойти погулять с друзьями…

— Исключено.

— Но дядя!

— Ничего не желаю слышать.

— Но… Да… Да катись ты, тупой болван!

Кастор вылетел из комнаты, убежав вглубь коридоров. Август лишь покачал головой.

— Что за дети? Ты их учишь счёту, а они со шкафа прыгают. А ну, вернись! Ты, иди и найди Веридию! Счёт — ДС24.

Я поплелся, раздумывая над тем, какое будущее светит мне в ближайшее время. Плюсом ко всему, предстоящая встреча с Галликсом очень сильно беспокоила меня.

Веридия находилась в библиотеке, перебирая рукописи в картотеке. На столе лежали исписанные листы и счёты. Сегодня, ее короткое карэ было стянуто в хвост, а руки и лицо были в чернилах. Похоже, что я застал ее в своем рабочем облике.

— Кхм… Прошу прощения.

— Что?.. Ангелар?

— Привет, вижу, ты проводишь время за сухими цифрами?

— Кроме меня, этим никто не хочет заниматься. В семье, уже как в таборе, лезут свататься из всех щелей, одних племянников тут уже целая куча, так ведь ещё появляются. Всех и не запомнишь…

— Просто ты не из тех, кто откладывает дела в долгий ящик. Да и кусочек торта тут хороший, все хотят его урвать. Кстати о делах. — Я пододвинул стул и сел рядом. — Мы с твоим отцом решили расширить лабораторию, а потому он поручил нам с тобой снять один счет.

Она оторвалась от дел и посмотрела на меня с интересом. Ее взгляд застыл на моем свежем плаще.

— Хм… Какого?

— Д… С24.

— Хорошо, пошлю гонца приготовить деньги. Через пару дней надо будет прийти в банк.

— Понял, ты со мной пойдешь?

— Знаешь, я тебе очень благодарна, но даже тебе я бы не стала доверять такую сумму.

— Спасибо, но не могла бы ты мне доверять слегка больше?

— Нет.

— Спасибо, ещё раз.

— Пожалуйста.

— Как раз хотел спросить… — Нервы стали шалить, язык не поворачивался, мне стало некомфортно. — В тот день… Ты будешь свободна?

— Что?

В этот раз я задал вопрос увереннее и громче.

— После похода в банк ты будешь свободна?

— Не знаю.

— Не знаешь?

— Может быть…

— Может быть?

— Не знаю…

Наш диалог стал похож на игру в мяч. Кажется, что она отбивала всякие мои попытки начать разговор. Я, конечно, все понимаю, но тут уже я начинал закипать.

— Так ты определись.

— ДС24 и ДС25… Прости, ты что-то говорил?

Серьёзно?

— Ты на каком месте перестала слушать?

— Я все слышала, не кипятись. Да, свободна, только свидание оплачиваешь ты.

— Веридия…

— Что?

— Ты и твой отец — шутники от бога. Просто берете за душу, вот от всего сердца, и плюёте в неё.

Веридия одарила меня лучезарной улыбкой. Она так чисто и беззаботно улыбнулась, что в душе нечто перевернулось. Это мое чувство собственной важности в гробу верится.

— Так ведь без шуток жизнь станет скучнее.

Громкий крик Августа донёсся из приоткрытой двери так, словно он лично стоял здесь и орал мне в ухо.

— Ангелар, мчись сюда! Я нашел этого прохвоста!

— Тебя звали.

— Да, уже иду.

Я развернулся в сторону выхода из библиотеки. Уже на пороге Веридия окликнула меня.

— Ангелар.

В душе кипел огонь. Как бы я не старался скрыть раздражение, мой вопрос прозвучал очень натянуто.

— Ну что?

— Ха-ха, твое лицо выражает вселенские муки! Прости!

Девушка успокоилась от приступа смеха и направилась к выходу вместе со мной. Она заперла картотеку на ключ.

— Хорошо выглядишь, уважаю.

И ушла, направляясь в сторону кабинета.

Копия отца.

— Ангелар! — А вот и он, собственно.

Кастор сидел за столом в гостевой опочивальне, выслушивая нотации дяди. Парнишка скорчил такую мину, словно он в любой момент готов выпрыгнуть из окна. Август мерил шагами комнату, вымещая всю злость на племяннике.

— Сколько раз тебе говорить, что люди не ползают по стенам? Твоя комната превратилась в сущий ад! Так ладно, я махнул бы рукой, разводишь — разводи, меня это не колышет. Но нет, ты, сорока, тащишь в свою комнату всё подряд! Где мое серебряное перо? Молчишь? Что же, я выдумал тебе наказание. Кастор Хром, ты будешь работать у Ангелара, а мне докладывать обо всех делах в лаборатории.

Парнишка прямо разревелся на руках Августа.

— Нет, дядя, я больше так не буду!

— Это не обсуждается. Ты меня слышал, Ангелар?

— Я понял. Мне можно уходить?

— Разрешаю.

Уже на выходе, Кастор встал в позу и начал качать мне свои права. Эта резкая перемена в поведении была очень комичной: с соплей из носа, мальчик вел себя предельно важно, будто он и есть Август Джавалли. Похоже, что он собирался отыграться на мне, пользуясь статусом дяди.

— Так, я — Кастор, племянник Августа…

— Неужели?

— А… В общем, раз ты — слуга моего дяди, значит и мой тоже, а это значит…

— О нет, парень, так дело не пойдет. Я отчётливо слышал, что мне говорил твой "любимый дядюшка". — Я злобно улыбнулся. — Обращаться с тобой, как можно строже.

— Что?

— Ты думал, что как сыр в масле кататься будешь? Неа, ни коим образом. Здесь я буду на тебе отыгрываться. Парни, тащите его в лабораторию.

Наемники силком утащили Кастора вперёд. Я, с чувством выполненного долга, направился вслед, раскручивая в пальцах свой любимый скальпель.

Глава 15

Есть в Двелле ещё один малый район, занимающий одну из частей старого центра — одинокий сквер, площадью на пять квадратных километров. Отличительными особенностями сквера являются большой пруд, Дендрарий и старый Амфитеатр.

Дендрарий был построен относительно недавно. В нем каждый посетитель мог свободно пройти и посмотреть на различные виды цветов и растений. Замечательное место. Под сенью дубов Ангелар любил проводить здесь дневной отдых. Не имея в первые дни своего пребывания крыши над головой, он укутывался в теплую листву и траву, спрятавшись под кустами. На тот момент, его мраморным полом была осенняя земля и жухлые листья, а высокий свод ночного неба — призрачным витражом.

Но сейчас лаборант явился в лес по делу. Он протиснулся через старые и скрипучие ворота, лишь слегка приоткрыв их. На голову посыпалась ржавчина. Вновь осень, и вновь деревья стали облетать. Глубокие овраги круто опускались вниз, и по ночам туманы устраивали здесь свой праздник иллюзий. Редкие мощеные дорожки переплетались с лесными тропками, которые заводили в прогалины и тихие рощи. Чугунные скамейки спилили и растащили, оставив железные пеньки. Старый пруд почернел и превратился в темное чернильное пятно, а кораблики из дубовых листьев бороздили водную гладь. В зарослях камыша прятались кряквы и кулики. Около года назад Ангелар впервые попал сюда.

Амфитеатр стоял здесь ещё с самых давних времён. Его полуразрушенное кольцо из белых, поросших мхом камней, возвышалось мрачной громадой. Непонятно, когда и кто его построил, он просто стоял, как безмолвный свидетель истории. Известно лишь, что город Двелл построился из множества деревушек, а те, в свою очередь, из-за суеверных слухов были построены вокруг нынешней территории сквера. Так до наших пор и остался последний пережиток великого леса древности. Когда старый город уже обосновался, а Ньял еще только заложил фундамент своего родового гнезда, горожане завели традицию устраивать в Амфитеатре кулачные бои. Со временем, это переросло в настоящие турниры, где собирались мериться силой множество боевых гильдий и одиноких чемпионов. После воцарения власти инквизиции, некоторые солдаты тоже заглядывали на арену, а после публичной просьбы Канцлера к Кулачному Союзу гильдий Двелла, временами в Амфитеатре проходят практические тренировки новобранцев.

Сейчас же, Амфитеатр стал настоящей Ареной.

О да, вот и она. Белый камень, как твое надгробие. Шум стоял адский: зрителей только-только запустили на свои места, а потому вся эта толпа торопилась увидеть хлеба и зрелищ. В небольшом отдалении от входа на Арену принимали ставки. Шатер и большое табло возвышались над азартными игроками, с постамента озвучивали имена всех участников сегодняшней битвы.

Но чёрт с ними. Мне надо как можно скорее попасть на встречу. Я прорубился сквозь всю толпу. Стиснув зубы и отдавив все пятки, но всё-таки мне удалось пробраться к верхним ложам, где на сражение смотрят важные главы гильдий. В одном из таких мест и сидел миллионер Галликс.

Ростом в полтора метра и денежным мешком, больше его самого, Галликс был одним из самых известных гоблинов. Среди своих собратьев, он отличался самым изощрённым умом и нечеловеческой интуицией. Словно ищейка, он всегда знал, где можно отлично заработать. Стоит также добавить, что этот зеленокожий богач обладал весьма расчётливой жестокостью.

— Приветствую вас, я — Ангелар.

— Ага, наследник Шифа, прошу,садись.

Галликс сидел в обитом ситцевом кресле, сложив ноги на табуретку. Он был одет в строгий костюм с черным беретом, а большие уши пробиты золотыми серьгами. Гоблин указал мне на стоящее рядом с ним кресло, предлагая сесть вместе с ним.

— Почту за честь.

Арена смолкла. Стали озвучивать имена бойцов и порядок их выхода.

— Ты видишь эту Арену? — Гоблин хвастливо провел рукой в воздухе. — Это все моя работа.

Зрительские места из белого камня были очищены от грязи и пыли. Рухнувшие стены и арки были заново построены, гармонично вписываясь в стиль Амфитеатра. Жёлтый с кровью песок устилал всю боевую площадь.

— Несомненно, вы постарались на славу. Амфитеатр теперь просто не узнать.

— Спасибо. Я потратил много сил, чтобы она предстала перед тобой в своём нынешнем состоянии. Тебе нравится?

— Да, очень. Но, к слову…

Галликс резко перебил меня.

— Знаешь, именно я дал идею создания Боевого союза. Если раньше, ты мог увидеть лишь дикие драки варваров, то теперь, благодаря моему покровительству, здесь происходят самые настоящие турниры за честь и отвагу. Множество других гильдий выставляют своих сильнейших бойцов, дабы разрешить все споры.

— Публичная демонстрация силы?

— Лишь отчасти. Да, ты угадал, что таким способом можно запугать твоего соперника. Однако здесь проблемы решают мирным путём.

— Мирным?

Гоблин оскалился в жестокой улыбке, обнажив золотые зубы.

— Да. Ты выставляешь своего лучшего человека… И заставляешь его биться насмерть, за бравое дело твоей гильдии. Или можно устранить своего противника. Вот смотри.

На Арену вышел щуплый гоблин в кожаных обносках. Подобие доспехов болтались на его плечах, а в дрожащей руке был сжат маленький нож для писем. Против него вышел гном-боец в кольчужной кирасе. Раздался свист, и, в мгновение ока, гном голыми руками свернул шею оборванца. Хрусть! Толпа загудела — она просила ещё.

— Этот мелкий выродок попытался меня ограбить… А теперь он будет кормить ворон своей жалкой тушкой. Если и в твоей гильдии есть враги, можешь смело присылать их сюда.

— Спасибо за предложение. В случае чего я обязательно воспользуюсь им. Но все же, что вы мне хотели предложить, если вызвали меня самолично прямо сюда?

— А что, что-то не нравится? Ты раздражен моим приглашением?

— Не хочу вас обидеть, но я заведую целым моргом, а ящики органов сами себя не продадут.

Кажется, я слегка переборщил. Несколько мгновений мы смотрели друг другу в глаза, застыв в немой сцене. Мурашки начали ползти по спине.

— Ха! Ты мне нравишься! — Галликс специально поднялся с кресла, чтобы ударить меня по плечу. — Не такие уж мы и разные! Принесите этому юноше лучшего рома, за мой счёт! Ха-ха-ха-ха!

Громовой смех гоблина раскатился по Арене. Зрители и бойцы в страхе застыли, ведь, когда он заливался смехом, обычно кто-то умирал.

— Ты тоже любишь деньги, прямо как я! Выпьем, за знакомство!

Я осушил свою рюмку. Горячее пойло обожгло мою глотку. Хотя после самогона Зеда мне уже ничего не страшно.

— Итак…

— Да-да, я знаю. Тебя интересует дело. А дело-то вот какое: нужно приготовить самые лучшие стероиды.

— Ага… Хорошо, какая предыстория?

— Смотри, на Арене бьются несколько фракций: орки, гномы, наемники и всякий сброд. Первым трем покровительствуют большие и серьёзные гильдии, снабжая вооружением и бронёй. Я, как гоблин честный, очень люблю свой народ и всячески поддерживаю его. Недавно, я создал целую команду гоблинов-бойцов из всяких отбросов моей компании: подлых воров и обманщиков. Но они настолько слабы, что не могут пробиться даже к седьмому месту турнирной сетки! Но вот, на днях, у меня родилась гениальная идея. Я сделаю своих бойцов максимально сильными за самые максимально краткие сроки. Здесь мне и потребуется твоя помощь.

— Примерно, можно описать, против кого вы здесь сражаетесь? Нужно знать, с чем мне придется иметь дело.

— Да пожалуйста. Есть люди, гномы и орки. Орки — самые лучшие воины, их физические способности выше всех. Община орков сражается здесь за честь, одерживая победу уже который раз. Гномы отличаются выносливостью, но из-за роста не в состоянии оказать сопротивление более мощным и быстрым врагам. Люди — хитры и коварны. Мерзкие сволочи. — Галликс сплюнул. — Тупые наемники и авантюристы носятся по Арене, разрывая все и вся. Есть ещё вервольфы, эльфы и прочая дребедень. С ними все просто. Но люди и орки… Потому и нужны эти чёртовы стероиды! Я видел, что творили зелья Шифа и хочу чтобы ты сделал такие же! Чтобы моя команда попала хотя бы на третье место в турнирной сетке!

Я вспомнил рецепт и маленький нелицеприятный нюанс. В книге Малкандо очень подробно описывалось, что происходит с жертвами стероида.

— Понял, принял. Приступлю к работе немедленно. Однако, я предупрежу вас, что есть побочный эффект — ваши бойцы умрут через день.

Но огонь в глазах Галликса уже невозможно было погасить. Это был взгляд голодного и извращенного зверя, мучившего свою добычу, перед тем как убить.

— Пёс с ними! Мне нужен результат! Как во времена старого цеха!

— Старого цеха?

Гоблин яростно отмахнулся.

— Меньше знаешь — крепче спишь. Давай скорее, делай свое зелье и возвращайся сюда! С меня ты получишь сорок тысяч оренов. Приступай!

Работа была явно не из лёгких, потому Ангелар и взялся за неё. Всего за считанные часы, Август сумел нанять или притащить силком несколько толковых работников и зельеваров, после чего главный лаборант отправил их сразу в пекло. Стоит ли говорить, что ему пришлось рассылать своих людей по всем закоулкам, на поиски нужных ингредиентов.

С раннего утра, все мясные лавки смогли избавиться бычьих позвонков и хрящей. С шахт третьих глубин были сорваны все светящиеся люминостры и лунные бутоны. В Подвале случилась острая нехватка зелёного металла, рыб-людоедов и скверных карпов. Один из городских колодцев оказался высохшим. Ангелар на пару с Зедом всю ночь работали над особым оборудованием: они выращивали из алмазных кристаллов пробирки и мензурки.

Все позвонки хрящи и плавники перетёрли в липкую, бело-розовую муку. Всю костяную пыль смешали с несколькими серебряными котлами чистой воды и поставили на медленный огонь. Все цветы размололи и начали смешивать в алмазных колбах с серной кислотой и зелёным металлом. Этот материал издавал слабое излучение в темноте и, по словам Ангелара, ему пришлось работать с ним в большом кожаном комбинезоне, без единой дыры или заплатки. Все заготовки стали смешивать в единый светящийся конгломерат и отправили под пресс в морозилке. Боян всю ночь дежурил около чанов и время от времени перемешивал зелёную жижу. Через четыре бессонных ночи стероид был готов к использованию.

Букмекер в лице гнома зазывал к себе посетителей. Большое табло за его спиной полнилось от табличек со ставками. Ящик с деньгами ломился — гости явно не скупились, и были как никогда самоуверенны. Но именно в этот день, к стойке подошёл странный мужчина с сумкой в руках. Длинный скальпель высовывался из нагрудного кармана серой накидки. Этот человек поставил сорок тысяч оренов в золотом эквиваленте на команду гоблинов. Гном посмеялся, но не сумел переубедить самоуверенного "сына Фортуны".

— Похоже, что сегодня вы оставите все свои деньги здесь!

— Я так не думаю.

— Как знать. Прошу, если вы хотите успеть занять лучшие места, то стоит поторопиться.

— Да, сейчас самое время…

Но мужчина свернул в служебные помещения подвала Амфитеатра. Только в темноте можно было заметить, что его толстая сумка светится.

— Дорогие гости! Сегодня обещает быть самая яркая битва за все время! Итак, первыми на очереди у нас Карл Кровавый и… Что это за гоблин?.. А… Дир Силач! Ха-ха-ха!

Зрители разразились хохотом. С одной стороны, вышел рослый, в полном кольчужном доспехе воин. Он потряс большим мечом в воздухе на потеху публике. А с противоположной стороны послышались крики… Деревянные ворота задрожали. С первого удара расщепились брусья, и вылетели клёпки. Со второго удара дверь сняли с петель. На Арену вышел высокий, по меркам своих сородичей, гоблин, ростом со взрослого человека. Его можно было охарактеризовать одним ёмким и кратким словом: шкаф. Мускулы дрожали от напряжения, а рот исказился в злобной ухмылке. На левой руке у гоблина была повязка, из-под которой торчал обломок иглы.

Наёмник поманил монстра мечом. Похоже, что он недооценивал своего противника, а потому неудивительно, что в мгновение ока это чудовище оказалось за спиной и повалило человека наземь.

Жалкий крик прокатился по Арене. Песок окрасился в красный цвет. Во все стороны летели ошмётки брони и плоти. С зубов Дира свисала рука несчастного. Поднявшись, гоблин отсалютовал Галликсу.

— Ты просто монстр! Самый лютый! Самый лучший боец! Ангелар, ты — истинный приемник Шифа!

Галликс радостно тряс плечо лаборанта, подбрасывая кулак к небу. Ангелар же облегченно вздохнул — его работа удалась!

Все зрители были шокированы. Первым опомнился ведущий и сумел привести всех остальных к реальности.

— Поразительно!.. Ладно, следующие на очереди…

Прошло около получаса. Все претенденты успели выступить и занять свои места в турнирной сетке. Теперь начиналась кульминационная стадия — массовая резня. От представителей гильдий стали выходить сильнейшие воины.

Со стороны орков вышли три огромных мечника, которые держали свои двуручные клинки в одной руке. От гильдии наемников выступили два копейщика. Гномы выставили своего чемпиона, ветерана Арены — Варвика. А от Галликса отправились четыре чудовища, во главе с Диром. Все готовились к последней битве.

В это время, в своей ложе, миллионер просто катался со смеху. Из-за того, что гоблинов недооценили изначально, на песке Амфитеатра разминают руки четыре бойца, вместо трёх.

Раздался яростный крик: "В бой!"

Копейщики тут же, словно гиены, стали кружить вокруг Варвика, нацелив на него свои копья. Но дикий топор не дремал, древка копий были сломаны на пополам, и ветеран бросился на самого рослого наёмника. Второй хотел помочь своему товарищу, но, внезапно, тень накрыла его. Сверху, откуда ни возьмись, упал гоблин, повалив человека. Он принялся терзать броню, заживо пожирая бойца! Стальные кольца брони застряли на зубах. Выскользнув из кольчуги, наемник отступил помочь своему сокоманднику, оставив монстра жевать пустую сталь. В это время другой солдат смог всё-таки выбить у гнома топор и, применив всю недюжинную силу, перекинул ветерана через себя. Подобрав топор, наемник отдал своему товарищу оружие, после чего они оба отправились добить своего оглушенного врага.

Вдруг! На Варвика спрыгнула тень и вцепилась в плечо чемпиона! Громкий вой взмыл в воздух. Одной рукой адское исчадие подняло еле живую, изжеванную тушу над головой, ожидая приказа. Галликс опустил большой палец вниз. Швырнув тело, гоблин одним пинком отправил голову в рогатом шлеме в дальний полёт. Пока монстр отвлекся на еду, двое людей скрутили его по рукам и ногам. Блеснуло лезвие топора!

На другом конце Арены бравые мечники сражались с гоблинами, уклоняясь от любых ударов когтистых лап. Но даже так, им не хватало мобильности против своих противников, которые прыгали вокруг орков. Дир отступил, а потом резко метнулся в сторону, но в ответ прозвучал тягучий, отдающийся эхом звон стали. Туловище ужасного кошмара было отделено от остального тела. В ярости, чудовища взвыли звериным криком. Не смотря на отсутствие ног, Дир, как кузнечик, на одних руках вцепился в своего обидчика и принялся его жрать заживо! Алая орочья кровь смешалась с дымящейся вязкой жижей, окропив землю. Песок под зелёной жидкостью превратился в стекло. Воины издали громкий боевой клич, и длинный меч пронзил голову "попрыгунчика". Края лезвия затупились, став непригодными. Но даже так, ноги мертвого гоблина продолжили отплясывать в жестокой конвульсии дикий танец. Бестии в ярости бросились на врага, самоубийственно мчась прямо вперёд! Если первому ещё повезло, и громкий хруст костей поднялся над бездыханным телом мечника, то второму значительно меньше. Перед смертью, орк сумел отрубить руку своему убийце, но все их старания были тщетны. Мешанина из плоти и крови была на месте трёх храбрых воинов, их крики потонули в зверском гуле зрителей, скандировавших: "Кровь и Песок! Кровь и Песок! Враг в пыли!"

Минутное затишье перед последней схваткой. Двое наёмников смогли прикончить одно из исчадий и теперь тяжело дышали. Звери облизнулись длинными языками, пожирая людей голодными взглядами.

Красно-зеленая дымка начинает слабеть… Свист лезвия топора… Звук пронзаемой плоти…

— Бой окончен!

— У тебя получилось! Даже лучше, чем я ожидал!

Галликс прыгал в странном танце и что-то напевал на своем грубом языке. Ангелар сидел рядом, скрестив пальцы, и задумчиво глядел на остатки своей монструозной армии. В отличие от радостного заказчика, он сумел рассмотреть множество недостатков в препарате: невозможность управления, чрезмерная кровожадность, крайне быстрый и резкий эффект ослабления. Если действие ещё можно продлить путём добавления и смешения новых ингредиентов, то вот с управлением таких зверей возникают проблемы. Для себя Ангелар извлёк,

что нужно провести ряд экспериментов над мозгом пациента. А раз так, то придется ненадолго навестить университетскую библиотеку и старого учителя-патологоанатома.

— Скальпель! Ангелар, ты — чудотворец! Твои достигнутые кровью и потом труды вознаградятся по заслугам!

— Да, благодарю вас… Погодите… Как вы меня назвали?

— Вот, прям, от всей души, спасибо! — Галликс схватил меня и начал трясти в объятиях. — Вот твои кровные сорок тысяч, забирай. Я надеюсь на сотрудничество!

— Да, мы можем обговорить все детали…

— Я хочу, чтобы вы мне поставляли стероид раз в две недели.

— Что, простите?

— Ты что глухой? Ты посмотри на это, это просто ужас, кошмар для моих врагов! Все склонятся пред величием гоблинов!

— Производство очень тяжёлое, мне нужны толковые люди, которым я бы мог поручить такое задание.

— Я пришлю своих парней. Они ребята не промах, понимают с полуслова, ты им только покажи, они все сделают. Так что, по рукам?

— Да, разумеется.

— Ха!

Я пожал руку Галликсу. В отличие от Шифа или Косбана, рука гоблина была похожа на мягкий студень.

На выходе, я снова встретился с гномом на стойке и забрал ещё пятьдесят тысяч оренов. Люди, которые поставили на своих любимых чемпионов, готовы были растерзать букмекеров, требуя вернуть деньги.

— Так кто теперь смеётся, а?

После одиннадцати часов вечера мне удалось вернуться в лабораторию. Первым делом я запросил отчёт у Мериссы, после чего отправил её отдыхать. В морге Боян продолжал переносить товар, делая подробную перепись и ревизию ресурсов. Одной рукой скелет поднимал деревянные доски с трупами.

— Боян, приготовь мне пациента 45Г. Мне потребуется провести над ним кое-какие эксперименты.

Я упал на диван и устало потёр в глаза. Зед в это время копошился со своим самогоном, а потому я прикорнул под мерный, успокаивающий шум. Послезавтра нужно будет идти в банк, а через три дня начнется перестройка лаборатории. Пожалуй, этот отдых вполне заслуженный.

— Пока ты не уснул, Орфей вызывал тебя. Ты обязан прийти завтра по утру к…

Нет, мне уже хватило на сегодня хлеба и зрелищ.

Глава 16

Меня окатили холодной водой. По ощущениям было позднее утро, часов семь-восемь, но голова просто не слушалась. Мозги плавились, тяжкий груз бессонницы давил на плечи. К тому же, это постоянное чувство тревоги…

— Вставай!

— Я не сплю!..

Я резко вскочил с дивана и широко распахнул глаза. Но стоило мне встать на ноги, как мир окрасился в тёмно-серый цвет. Взор стала застилать мгла.

— Вот что творят бессонные ночи! Давай, очнись!

Сквозь сон был слышен голос Зеда. Он говорил что-то об очень важных вещах, что меня кто-то где-то ждёт. Ну и ладно, ещё подождёт…

— Проснись…

— Диагностирую: хроническая форма бессонницы пациента… Прописываю ему крепкий сон в качестве лекарства… Спокойной ночи…

Каменный пол такой удобный, от него приятно веет холодом.

— Зед, разбуди через пять минут…

Я было потянулся, чтобы скинуть его руку, но ощутил на плече лишь костлявую кисть.

— Что за?.. Нет!

Диван упал на спинку, а подушки разлетелись в разные стороны. Ужас пронизывал до мозга костей. Зед и Мерисса в удивлении уставились на меня, пока я пытался удержаться на дрожащих ногах.

— Ты в порядке? — Мой друг выглядел беспокойным.

— Если ты думал, что я опять забыла закрыть дверь, то…

— Нет, все в порядке… — Я устало потёр виски. — Обычный кошмар. Сколько я спал?

Зед рассеянно ковырял свою еду вилкой.

— Минут пятнадцать, от силы. Я недавно закончил с работой. Мерисса только-только присоединилась к моему позднему ужину.

— Похоже, вы наконец сдружились.

— Я бы так не сказала. Скорее, это скрытая форма ненависти.

— Ну чёрт с вами… Я в морг.

— Может, тебе стоит отдохнуть?

— Не стоит… Или не стоит.

Семь часов утра. Замок Канцлера громадой возвышается над городом. Крепкие стены и башни, в своей неповторимой и прекрасной готике, несутся ввысь, стремясь дотянуться до звёзд. На тонких, игольчатых шпилях реют красные с позолотой флаги. Ветер был юго-западный, задувал резкими порывами со стороны гор. Тучи летели в сторону города, предвещая скорый ливень. Бросая вызов всем неверным, штаб-квартира инквизиции нависла тенью. Большие витражи отбрасывали лёгкие блики, их мягкий, тёплый свет вселял веру и надежду. На фоне такой титанической постройки, Ангелар казался просто ничтожным.

Бессонные ночи давали о себе знать, но лаборант сумел подняться в кабинет Орфея на седьмом этаже восточного крыла. Бесчисленные и запутанные коридоры вели в отдельные комнаты и на закрытые лестничные марши. Красные ковры сопровождали гостей по всему замку, а внутренняя отделка в стиле северных племен создавали неописуемое впечатление. Именно в этих прекрасных залах заседали главы 18 отрядов со своими коадъютрами, Орфей и Верховный Инквизитор.

Задыхающийся Ангелар постучал в дверь.

— Войдите.

В приятном и светлом кабинете сидел Прокурор, заваленный бумажной работой.

— Здравствуй, Ангелар. Три месяца прошло с нашей последней встречи.

— Да, приветствую. Для чего вы меня вызвали?

— Разговор предстоит долгий, а потому, прошу запастись терпением. Вано! Запри дверь! Нам не нужны здесь лишние уши…

Звук закрывшейся дубовой двери. Я почувствовал, как воздух завибрировал, от стен стала исходить странная энергия.

— Прошу прощения за дискомфорт, но я бы хотел применить все меры предосторожности. Так, по крайней мере, шанс нас подслушать стал куда меньше. Давай, присаживайся.

Ситцевый стул с обитыми подлокотниками был крайне удобным. Голова снова начала клониться ко сну, даже не смотря на то, что все пространство вокруг меня гудело.

— Итак, приступим. У меня для тебя есть два важных поручения… Не спать!

— Я не сплю!.. Простите, третий день без отдыха…

— Работа?

— Да, пытаюсь совмещать с учебой.

— Понимаю. — Произнес Орфей, но его глаза не перестали светиться проницательностью и интересом. — А покамест вернёмся к сути. Во-первых, мне нужно, чтобы ты изготовил осколочную бомбу, так чтобы взрыв был мощным, но радиус взрыва не превышал трёх метров.

— Бомбу?.. Позвольте спросить, зачем?

— Это секретная информация, которую мне нельзя разглашать. Вопрос в другом: сможешь ли ты ее сделать?

— Смогу, наверное.

— Ежели все удастся, в долгу не останусь, можешь мне в этом доверять. А теперь второе: необходимо, чтобы ты присмотрел за одним нашим инквизитором.

В горле резко перехватило, и я поперхнулся.

— Инквизитором… Присмотреть?..

— Да. Алерайо Элиэнус — офицер 3 отряда внутренней безопасности. После инцидента с попыткой уничтожения писаний daemonibus inita foedus, он стал одержимым пиромантом. Сильный дух, порою, завладевает его телом, после чего он оставляет за собой лишь следы пожара и разрушений. По его вине 3 отряд был сожжён заживо, и нам нужно на время избавиться от него, пока не улягутся все проблемы и события. Тебе я поручаю облегчить страдания бедолаги. Ясно?

— Но почему я!?

— В случае чего он присмотрит за тобой. Я договорился с ним о взаимной помощи, так что здесь все в порядке.

— Нет! Я не могу!

— Элиэнус — один из восемнадцати коадъюторов, этот человек нам крайне важен.

— Если так, то вы не могли сами изгнать беса!?

— А проблема в том, что это и не бес, и не малый демон… Здесь что-то посерьёзнее.

— Что?

— Мы ведём расследование. Будь все так просто, то наш товарищ давно отправился бы на костёр. Потому я и прошу тебя, чтобы ты помог ему продержаться.

— Но…

— Это не обсуждается.

Прокурор встал из-за стола и направил свой шаг к окну. Снаружи шел ливень, среди туч виднелись зарницы молний. От близкого грома задрожали окна, и замок содрогнулся до самого основания.

— Приступай к работе немедленно. Аудиенция окончена. Вано! Проводи нашего гостя!

И вновь коридоры. Вано вел Ангелара вниз через множество лестниц и комнат. Спустившись на третий этаж, младший инквизитор зашёл в библиотеку, где, по его словам, и находился проклятый коадъютор.

Среди стеллажей и книг сидел одинокий человек. Запылённый красный плащ был потёртым, от богатых манжет остались лишь обугленные остатки, из-под которых выглядывали рукава кольчужной рубахи. Полы плаща оказались измазаны огромными кровавыми пятнами, а грязь осыпалась большими сухими чешуйками, прямо на блестящий дубовый пол. Обожжённая треуголка лежала подле хозяина на столе.

Как только Ангелар приблизился поближе, солдат отринул свою книгу и поприветствовал своего гостя.

— Я слышал. Алерайо Элиэнус — Коадъютор Седьмого отряда святой инквизиции. Рад знакомству.

— Да, взаимно…

На вид Алерайо можно было дать лет тридцать. Черные с проседью волосы были коротко острижены, соответствуя военному стилю — неброско и удобно. Смешанная кираса из кольчуги и кожи была разорвана на воротнике, отчего взору открывались глубокие шрамы и плохо сросшаяся ключица. Казалось, сапоги инквизитора затоптали уже не одного человека или животное.

— Что же, мне поручили объяснить детали твоего задания, а мне очень хочется чего-нибудь выпить…

— Можно хорошо отдохнуть в "Быстром страннике".

— Вот и отлично! Совместим приятное с полезным! Вано, скажи Орфею, что я и мой новый друг идём пить! Как же мучает жажда…

— Ну, парень, смотри, я помогу тебе, а ты мне. Так скажем, все чин по чину, только имеется маленькая… оговорочка. Видишь, какие, времена-то сейчас… — Алерайо со скукой зевнул, ожидая своей выпивки. — Дел невпроворот, крутишься, как белка в колесе!

Он так размахнулся, что дал мне по носу.

— Прошу, может не стоит так размахивать руками?..

— А я что? Я такой страшный что ли? — инквизитор схватил проходящего мимо человека, прямо за шиворот. — Вот, ты скажи, я похож на жуткое чудище?

— Никак нет!

— Вот именно, Ангелар!.. Чего уставился? Свободен.

— С-спасибо…

— То сжигай книги, то сжигай людей… То сжигай книги, то сжигай людей! Ты хотя бы знаешь, через что я прошёл?

Все посетители со страхом смотрели на наш столик. Мне было не по себе, что мой подопечный настолько шумный. Говорят, что выпившего солдата трудно остановить, а в стадии опьянения достучаться до него абсолютно невозможно.

— Да-да, Элиэнус, прошу, потише…

— Да брось ты эти официальности! Для друзей я просто Эл! Вот ты представь… — Инквизитор закинул ноги на стол. — Я этими сапогами топтал гору трупов и крошил черепа сектантов! Только и делай, что разгребай за ними все дерьмо! А тут ещё и эта книжка…

Тут он махнул рукой и упал лицом на стол. Его лицо было настолько жалким в этот момент, что, невольно, я начал проникаться к нему сочувствием. Сквозь прожжённые дыры, в свете ламп поблескивала оплавленная броня, под которой виднелись страшные шрамы.

— Откуда такие раны?

— Чего? А, так на меня горящая балка упала… Я спалил целый дом, чтобы уничтожить этот пакт, а ему хоть бы хны!

Ладно, пора прекращать этот балаган. Пора вернуться к насущным вопросам, а потому я решил заговорщически спросить Коадъютора.

— Может, вы всё-таки поведаете причины такого странного запроса Прокурора?

— Скажу лишь, что это мера противодействия церкви.

— Но разве вы не заодно?

— После определенной цепи событий в 1676 году Отделение Инквизиции, под предводительством Венисия, обретает полную независимость. Я поступил на службу в третий отряд в… 1698 году, когда шли волнения в Фарэде…

— Это, конечно, замечательно, но все же каков план?

— Да не торопи ты! Вот что за люди? Ах, к черту! Слышал ли ты о разделении властей в стране?

— Да, кажется их около трёх.

— Больше, куда больше. Готовь ручку, загибай пальчики: Император и его власть — раз пальчик, Инквизиция и ее Канцлер — два, Королевская гвардия и армия — три пальчика, как много, да? Церковь — четыре, Полиция с Судьей — пять, Казначейство — шесть, Торговый союз — семь… Семь пальчиков! Ты же до семи считать умеешь? Это с ума сойти, как много! Каждая самостоятельная часть заведует своей отраслью. Ещё пива! Всё за счёт этого молодого!

— И что? Церковь как-то отошла от этой расстановки сил?

Эл склонился поближе, и поманил меня, чтобы и я приблизился.

— Да она на братьев своих пошла! — Прошептал инквизитор. — Сколько верующих! "Склонись пред ликом солнца, бла-бла-бла!" Лапшу на уши вешают всем подряд, а сами — суки хитрые! А так дело не пойдет… Неа.

— Теперь я примерно понял. Ежели зреет раскол, то…

— Ты чего там языком чешешь налево и направо? Если не заткнешься, то я заткну тебе его в за пояс!

Сидевший в дальнем углу таверны королевский гвардеец нетвердой походкой направлялся к нашему столу. Закованный в позолоченные парадные латы, солдат явно нарывался на проблемы. Алерайо, чувствуя себя уязвлённым, вскочил из-за стола и потянулся за эфес своего палаша.

— Что, латы выдали — яйца отрасли? Не жмут? Сейчас обрежем!

— Так, давай! Рискни здоровьем!

— Пойдем, на улице разберемся.

Народ в удивлении собрался у входа в харчевню. Грязь и слякоть расплылась по всей мостовой, но двум разъяренным, словно псы солдатам это никак не мешало. Гвардеец, в полном комплекте лат, с большим двуручником выглядел куда внушительнее, чем потрепанный инквизитор. Как шаткие нетрезвые башни, дуэлянты нависали над толпой.

Но вот они встали в стойку, готовясь к битве. Алерайо начал медленно кружить вокруг противника. Бурое месиво скользило под ногами, но шаги инквизитора оставались такими же плавными. Рассчитывая на свое более лёгкое вооружение, он держал палаш над головой, целясь в голову.

Гвардеец остался на месте, держа меч в высоком срединном положении. Хмельной смех доносился из-под шлема, ведь доспехи были первосортного качества, а какой-то жалкий ножик вряд ли сумеет даже поцарапать их.

— Ха, атакуй первым, позабавь меня!

— Моли о пощаде, сволочь!

Эл совершил резкий удар, целясь в сочленение пластин, туда, где правая подмышка, но большой клеймор опустился на клинок и прижал его к земле. Инквизитор отскочил, выдернул оружие из грязи, после чего снова стал кружить, совершая резкие обманные рывки то в одну, то в другую сторону.

Зрители немного заскучали, раззадорить двух солдат оскорблениями или выкриками не получалось, а потому большая их часть просто разошлась.

Алерайо порхал, нанося резкие удары. Его лицо было сосредоточенным, хмурые брови сошлись в одну линию. Гулкий стук сердца звучал в ушах… Ту-дум, шаг, глубокий вдох… Ту-дум, ещё шаг, выдох… Рывок! Отступить и начать снова. Дерзкий палаш пытался уколоть в щели доспехов, но всякий раз клеймор отбивал меч, отчего по всей его длине проходила такая сильная вибрация, что пальцы запросто могли вылететь из суставов. Громкий звон стали и хлюпанье грязи.

Гвардеец опустил клинок и совершил рубящий удар снизу, рассекая воздух в паре миллиметров от правого бока врага. Всего мгновение, жалкий миг, который не может разглядеть человеческий глаз, и вот воины стоят, скрестив клинки, жадно хватая воздух. Однако опытный мечник снова отступил, красная мантия трепетала, сбивала с толку. Коадъютор увернулся от тяжёлого клеймора, после чего, внезапно, ударил таившимся в одеждах кастетом прямо под дых, между чешуйчатым фартуком и кирасой, отчего латник согнулся от боли. Кулак разорвал соединения доспехов и продавил в нескольких местах кольчугу, нырнув острыми колючками под ребра. Ещё один резкий взмах — противник опустился на колено, из подколенной впадины начала хлестать кровь. Но гвардеец схватил Эла, после чего встал, пригнув его всей тяжестью металла к земле. Он выдернул руку из-под своих доспехов и впечатал плоскую сторону эфеса в лицо врага. Алерайо покачивался, явно оглушенный таким жёстким ударом. Опираясь на одну левую ногу, солдат медленно взмахнул клеймором, разрезав красный плащ. Эл, очухавшись, в свою очередь пнул в правое колено. Громкий вой поднялся в воздух.

В ярости, латник отбросил свое оружие, захромав по направлению к юркому инквизитору.

— Вот как значит!? Я тоже люблю мордобой!

Коадъютор сбил стражника на землю и сдернул шлем, вырывая все крепления с мясом. Как только голова гвардейца оказалась беззащитной, сверху посыпался град ударов кастетами, превращая лицо в кровавую кашу. Безумный огонек заиграл в глазах.

— Стой!

Ангелар начал оттаскивать инквизитора от поверженного врага. Из толпы подбежали ещё несколько мужиков и скрутили разъяренного воина. Понадобилось несколько минут, чтобы горячий от алкоголя рассудок вернулся на место.

— Так кого ты там хотел заткнуть? Чей язык теперь за поясом, а?

— Как прошла аудиенция? Нам опять подкинули халтуру?

— И ты весь день просидел у самогонного аппарата?

— Да. А что?

— А, ничего.

Я плюхнулся на диван. Не выспавшийся, усталый, голова работает в режиме сонной мухи, а Зед весь день гнал и пил самогон. Рассудок просто отказывался работать, даже через силу. А главное, день, по сути, прошёл в пустую! Дел не убавилось, а только добавилось!

До сих пор не ясно, что делать с этим одержимым инквизитором, если дух внутри него и вправду так силён, то, может быть, не стоило его оставлять в старом общежитии? Здание ветхое, кто его знает, этого Алерайо, раз — и сгорит, как спичка. Хотя… То количество пива, которое он сегодня принял, а ещё потом поединок с гвардейцем… Беспробудный сон на день-полтора точно обеспечен. В любом случае, отправлю Кастора приглядывать за Элом, может, часов в восемь вечера я попробую их навестить.

Теперь, что делать с демоном? В этом я никак не разбираюсь. Демонология — вещь сложная, тут как минимум нужна устойчивая психика. Единственное, что приходит на ум, это нанять толкового демонолога, который сможет прояснить ситуацию. К тому же, Орфею нужна осколочная граната повышенной мощности. А что с ней думать? Пороха только закупить, а дальше — дело пиротехники.

Далее на повестке дня: сбор денег на перестройку лаборатории, а после встреча с Веридией. У меня есть планы, как можно было бы улучшить наше убежище, но, опять-таки, придется созвать всех и согласовать все моменты. Со встречей… Могу лишь пожелать себе крепкого сна, не хотелось бы явиться к девушке ходячим трупом.

— Зед! У нас много работы! Хватит просиживать штаны, поднимайся и за работу!

Глава 17

Город снова оживился после эпидемии. Благодаря общим усилиям исполнительной власти, лекарей и простого люда болезнь не смогла попасть за городскую стену. Тщательные досмотры сделали своё дело, а новая политика доносов только укрепила успех. Были конечно моменты, когда брат шёл на брата ради жалкого гроша, но тогда на костёр отправлялись все и без разбора. Городская полиция стояла замком на границе, обыскивая каждый обоз или телегу. В Двелл снова вернулось долгожданное спокойствие. Но надолго ли?

Каменная Лощина всегда была в своем роде радостной и шумной. Место довольно необычное и красивое. Находясь в ложбине, по утру всегда стелются теплые клубы тумана, превращая улицы в облачные канавки. Груды, не оформленных в единую композицию блоков и кирпичей, ощетинились строительными лесами и лестницами. Похоже, что артель каменщиков готовилась к постройке нового, крупного дома, а потому воздух был наполнен стуком зубила и молота.

Все спешили кто куда: кто-то торопливо отпирал двери своей мастерской, кто-то уже присматривался к витринам, надеясь урвать выгодный розничный товар. Только одна кузнечная лавка была закрыта, объясняя это тем, что все распродано.

Без пятнадцати двенадцать. В часовне наступало время полуденной молитвы. Монахи отпевали: "Solem autem nisi in facie lucere in cordibus vestris(1)", когда на обширное крыльцо святой обители вышел видный представитель инквизиции, Морис Бжег — ответственный по делам с общественностью. Все жители Лощины сошлись послушать умные речи талантливого оратора, но вот он сам выглядел растерянным, словно его вырвали из своего личного, спокойного хода мыслей и дел.

— Мы готовы начинать? Я просто должен выступить с этой речью?.. Кхм-кхм… Друзья!.. Кхм… — Инквизитор сплюнул кровь под ноги своей стражи. — Прошу прощения! Друзья! Я и наш Канцлер с радостью объявляем, что чума повержена!

Толпа одобрительно загудела. Все восприняли эту весть, как начало новой страницы истории.

— Это время выдалось тяжким грузом на наших усталых плечах, но, объединившись, мы сделали невозможное! Наш драгоценный университет "Вечной жизни" смог найти лекарство от черной смерти! Слава, слава нашим спасителям! Gloriamabheroibus! (2)

Да, Морис был великолепен. Статный, высокий силуэт возвышался над толпой. Имея громкий и приятный голос, он умел влюблять людей в себя.

— Но у нас появился новый враг, пред лицом которого мы должны сплотиться! Umerouno(3), так сказать. Этот враг жил среди нас… Незаметно, как змея, медленно отравляя все вокруг! Они заявляют: "ecclesianonsititsanguinem! (4)" Я говорю о Синоде и его патриархе! Прикрываясь верой и пользуясь нашим доверием, Церковь пытается получить контроль уже не только над ходом жизни наших граждан, но и пробиться в верха власти, навязав свое мнение остальным. Должны ли мы это терпеть, я вас спрашиваю?

Публика стала мяться. Впервые она услышала, что Инквизиция обличает Церковь во всех смертных грехах.

— Чё? Не, быть не может…

— Но как? Ведь это, фактически, раскол!

— Что, опять!? Как долго можно одеяло делить? Доколе!?

— Все идёт по плану?..

— Да, ещё пять минут.

Бжег прямо разошелся. Обвиняя армию патриарха в создании кризиса рынка труда, казнокрадстве, ереси и многих других проблемах, он настраивал толпу ополчится на своих мучителей.

— Вы можете считать меня пустозвоном и самого отправить на петлю, но у меня есть вещественные доказательства! Принесите документ!

Из часовни, под взоры ее смущенных служителей, вышел старый знакомый, Вано. Он вынес узорный ларец, из которого достали длинный пергамент. Набат начал отпевать свой полуденный бой.

— Зачитываю…

Первый удар.

— Сие документ постановляет, что…

Второй удар.

— …потому имперская власть упраздняется…

Третий удар.

— Начать политику утеснения…

Четвертый удар.

— Привести приговор в исполнение!

Пятый удар.

Яркие языки огня взвились под ногами оратора.

Ангелар очухался уже на земле. В ушах появился свой собственный колокол, по которому изо всех сил били кувалдой. Перед глазами пробегали смутные силуэты испуганных людей, но тяжелые веки снова сомкнулись, погружая разум во тьму.

Холод окутывал меня. Любая мысль приносила нестерпимую боль! Неужели это небытие? Но как? Может, меня задело взрывом? Быть не такого не может, я ещё так много не успел! Но почему? И что это за шум в глубине?

— О-о-а-ачнись!

— А-а-х-х…

Душа словно вынырнула из глубокого омута, дыхание оказалось сбитым. Глаза распахнулись, открывая окно в мир живых.

— Ах… Какого черта!?

— Вы… те?

— Что!?

Ничего не было слышно, только звон, пронизывающий все мое нутро.

— Вы меня… шите?

Я без сил рухнул на чьи-то руки. Ощущения были очень странными, тело онемело, голова кружилась. Все это казалось до боли знакомым, словно мой прошлый кошмар стал реальностью. Костлявые пальцы крепко держали меня, а глубокий голос пустоты сладостно манил к себе.

— Вы меня слышите!? — Сморщенное лицо старого монаха склонилось надо мной. — Сын мой, с тобой все в порядке?

— В полнейшем…

— Лежи и не двигайся. После того адского пламени тебя сильно оземь приложило, кой-как смогли вытащить из той сумятицы.

— Да?..

Действительно, сейчас я лежал на одной из жестких скамей часовни. Деревянный потолок из почерневших досок скрипел под порывами ветра, а из узких окон ползла красно-бурая дымка. Внезапно, большая тень заслонила тусклый свет

— Прокурор, он очнулся!

— Gratiasago, pater…(5) Да отпустите вы этого ненормального, он живучий как чёрт.

— Почто же это творится? Почему на святой земле льется кровь, а невинные должны страдать?

Орфей лукаво улыбнулся.

— Я бы не назвал этого парня невинным, pater. Благодарю ещё раз, помогите остальным раненым.

Монах откланялся, но прежде чем уйти он прочитал молитву, приложив руку на мой лоб. Рукава длинной черной рясы упали мне прямо на лицо.

— …utbenedicattibi. (6)

Распрощавшись, он направился к алтарю, где лежали большие белые свёртки. Прокурор сел рядом со мной, громко и устало вздыхая.

— Ну, парень, ты дал маху. По закону, гореть бы тебе в костре, терзаясь адскими муками… но не сегодня. Чисто сработано.

— Взрыв получился таким мощным?

— Глупый вопрос. Тебя вырубило взрывной волной, о чем ты? На входе в часовню Туманной Лощины теперь зияет обугленный кратер. Все здешние так испугались, что подумали будто сам Бефрезен к нам на огонек постучался. Itageniumnomeneius!.. (7) — Орфей выругался, посылая проклятия на его голову, но после короткой паузы продолжил свою речь. — Бедного Бжега разорвало на части, только треуголка от него осталась… Земля ему кирпичной кладкой.

— Похоже, я слегка переборщил…

— Слегка — это слишком громко сказано. В любом случае, тебе лучше убираться отсюда и поскорее.

— Что? Почему?

— Позволь мне показать тебе кое-что… Следуй за мной.

Я последовал за Прокурором. Множество раненых лежали на лавках, ворочаясь и стеная от боли. Прислонившись к стене и держа на глазу кровавую повязку сидел мужчина средних лет. Маленький ребенок рыдал над телом женщины, которая легко обнимала его, отирая горькие слезы. Монахи переходили от одного человека к другому, подносили лекарства или просто утешали последние минуты несчастных. Восемь похоронных саванов лежали у алтаря.

Древние гранитные колонны поддерживали дубовые своды потолка. Прекрасные фрески украшали стены храма, а медные подсвечники освещали каждую мельчайшую деталь картин. Вот Солнечный огонь рождается из недр земли, а вот бледный лик Серебряного всадника, который вёл свою охоту на просторах ночных морей. Скрипучие доски ступеней уводили гостей на колокольню.

На самом верху часовни открывался самый лучший вид на Лощину. Пригнувшись, чтобы не удариться о тяжёлый Набат, я взглянул на горящий город. Вся низина словно лежала в чаше, наполненная до краев темным дымом, а испуганные люди метались по улицам, в попытках найти хоть какое-то спасение в этих потёмках. Алое зарево взвивалось над куполами Собора, языки огня лизали красивые особняки центра. Замок Канцлера стоял далекой громадой, но даже отсюда было видно, как шагали ровные строи вооруженных отрядов. С соседней улицы послышались крики и лязг стали. Прямо под нами, на небольшой площади возводились шубеницы(8). Весь Двелл полыхал, как сухая вязанка дров.

— Это… И был ваш план? — Спросил я, оборачиваясь к Орфею. — Сжечь целый город?

— Нет. Мы не ожидали встретить такое ярое сопротивление. По плану, уличные стычки вообще не должны были возникнуть.

— А сражаетесь с кем? С простыми людьми что ли?

— Отнюдь. Мы сражаемся с тамплиерами святого патриарха. Как только мы свергнем его, Двелл обретёт покой.

— Чёрт, я не до конца догоняю, как и зачем?

— Я думал Алерайо тебе все рассказал. Церковь завела свою собственную армию, после того как Инквизиция отделилась от неё. При помощи этой силы, Синод собирал церковные десятины, обирал простой люд…

— А от вас так и пышет благородством.

Прокурор даже не обратил внимания на мою остроту. Он лишь подошёл к парапету, взирая на все приготовления к казни.

— Но последней каплей в чаше терпения стала весть, что готовится дворцовый переворот. Ладвуд V не угождает Церкви своими действиями относительно нее самой. На приеме препозита Иоанна он пришел в охотничьей одежде и заляпал грязью важные церковные бумаги, которые прислал сам Святой Синод. Батюшка Император все еще пародирует цветок на лугу, причем довольно успешно. Вот и подумай, почему на императорскую семью так сильно взъелись.

— Значит, тот документ не был подделкой?

— Нет, на нем стояла официальная печать.

Снова раздались крики, но уже совсем близко, всего в паре домов отсюда.

— Если бы мы предали приказ достоянию общественности просто так, патриарх отрекся бы от него, а нас назвали бы некомпетентными для нашей роли. Твоя бомба и смерть Бжега спровоцировала наших врагов к активным действиям. Теперь, когда все представлено как покушение на важные посты Инквизиции, Венисий в праве осудить действия тамплиеров и патриарха.

— И сколько так будет продолжаться? — Я взмахнул рукой, указывая на весь этот адский пейзаж. Орфей лишь печально вздохнул, в очередной раз склонив голову до самой земли.

— Не знаю. По подсчётам, наша военная мощь куда больше, чем у противника, и все действия должны занять от трёх до пяти дней. На пока тебе лучше скрыться, залезь как можно глубже в свои катакомбы и не носа оттуда не высовывай.

— Где Зед?

— Искал проход в катакомбах часовни. Тебе лучше поторопиться.

— Спасибо… И до встречи.

Прокурор ещё долго стоял и думал над тем, чем еще может грозить данное противостояние. Нагретый воздух был пропитан пеплом и прахом, дышать становилось все труднее.

— Эй, вы там! Выше перекладину, выше! Мы же хотим казнить наших врагов, а не позабавить их!

Но в некоторых случаях лучше просто отринуть все мысли и делать свою работу.

Тем временем, для Мериссы наступил самый черный день в ее жизни. Она изначально была против той задумки с бомбой, против всей кутерьмы с веровниками, но вновь к ее словам так никто и не прислушался. Да и эта рыжая сволочь с своей ехидной улыбкой: "Твое дело — стоять у ворот, а не языком чесать. Хотя даже с такой простой задачей у тебя появляются проблемы."

— Чтоб тебя! Пересчитать бы тебе все зубы!

Вот так вот девушка стояла гневной тенью уже несколько часов кряду, посылая проклятия на голову Зеда. Было так скучно, так одиноко, что душа скрипела, только каналы общались с ней на неведомом языке. Неизвестно, сколько ещё прошло времени, как вдруг гулким эхом раздались чьи-то шаги. Мерная поступь пришельца становилась все ближе и ближе, а потому охранник зарядил болт, готовясь к худшему.

В свете фонаря возник человек, весь в обгоревших лохмотьях и с палашом на поясе. В полутьме его можно было бы принять за бродягу, но красная накидка с потрохами выдавала незнакомца.

— Инквизитор… — Мерисса затаилась, собираясь напасть из засады.

Внезапно, бросив меч на пол, он приложил руки рупором.

— Яйца всмятку! Прошу, не бейте невинного паломника!

Охранник вышел из тени, наставив арбалет на незваного гостя.

— Кто таков?

— Алерайо Элиэнус, коадъютор Седьмого отряда. Рад знакомству. Ваш главный великодушно позволил мне спрятаться в вашем убежище.

— Да, я слышала. Только вот без самого Ангелара я не пущу такую шваль за порог.

— Поосторожнее со словами, милочка. Я ведь и обидеться могу.

— Мне уже доводилось иметь дело с обидчивыми, так что муками совести я не терзаюсь.

— Ладно… Тогда подождем твоего начальника. Думаю, он прояснит наши разногласия.

Мужчина снял плащ и лег на каменный пол, положив одежды под голову.

Теперь к почетному караулу лаборатории присоединился ещё и спящий инквизитор. Изо всех сил Мерисса пыталась отринуть липкие руки Гипноса, ведь она была преданным своему делу стражем, а уснуть на работе, когда рядом с тобой потенциальный враг — не лучшая идея.

Но сон подползал все ближе, тянул веки вниз, да так сильно, что только спички могли бы спасти ситуацию. В мыслях девушка отправилась в прошлое, когда она ещё не была привязана к одному месту. Далёкие земли снова возникли перед ее взором, горная тропа с длинной вереницей обозов на ней.

Мерисса проснулась, не понимая, что происходит. Она хотела закричать, но ее заткнули самым бесцеремонным способом. Животный страх охватил разум, однако резкий шепот вернул его к действительности.

— Да тише ты! Враг у ворот, а ты спишь!

Алерайо оттащил девушку в тень, куда не мог достать свет фонаря, а сам присел рядом, накрыв их обратной стороной плаща.

— Не шевелись… Просто смотри.

К двери плавно подплыл темный силуэт. Черный плащ трепетал от его лёгких, невесомых шагов. Занеся руку над дверью, незнакомец постучал в дверь.

Инквизитор стал думать, как выкрутиться из передряги. Чутье било тревогу, перед ним — опасная личность, перед которой стоит держать ухо востро.

— Твой арбалет рядом? — Все так же шепотом спросил он.

Мерисса нащупала деревянный приклад и в ответ тихонько кивнула.

— Тогда смотри: я валю это чудо, а ты метишь в него. Ясно?

Ещё один кивок.

— Тогда на счёт три. Раз… Два… Три!

Скинув плащ, Элиэнус кинулся на незнакомца, а сонливый привратник стал целиться в то место, где, по идее, должна быть голова. Миг, и смутная тень лежит на полу, тогда как сверху на нее взгромоздился рослый мечник. Приглушённый крик раздался из-под льняных одежд.

— Ха! Повязали, как еретика за обедом — быстро и без боя!

Крики стали только усиливаться. Нотки отчаяния проскользнули в мольбах пощады.

— Слезь с нее!

— Чего?

Мерисса впечатала свой кулак прямо нос инквизитора. Удар получился настолько сильным, что мужчина отлетел назад, освобождая своего пленника от тяжкого груза своей туши. Охранник помог подняться человеку. Алерайо стёр с лица кровь сгоревшим рукавом и сплюнул.

— Ну и зачем это? Чем провинился мой нос?..

Но тут он узрел, что таинственным врагом оказалась хрупкая девушка, которую сейчас утешал незадачливый наёмник.

— Поздравляю вас, вы смогли испугать двух женщин и всего за каких-то пять минут.

Негодование затопило разум коадъютора. Казалось бы, хотел, как лучше, помочь, а тут его обвиняют во всех смертных грехах.

— Ага, так я ещё и виноватый, что защитил вашу лабораторию? Тупые бабы, вы…

— Что за шум?

Из-за поворота вышел Ангелар, неся с собой маленький тусклый фонарик. За ним, как слепой за поводырем, следовал Зед.

— Что за шум, я вас спрашиваю? — Снова спросил лаборант.

Перед ним открылась весьма странная сцена: Алерайо лежал на земле и шмыгал носом, а чуть поодаль стояли две девушки, одна из которых вытирала слезы.

— Кажется, я читал притчу, которая начиналась точно также. Ученый, рыжий пьяница, инквизитор и две юные дамы. Комедия какая-то.

Зед же рассмеялся своим пропитым басом.

— Неплохо, только жида на телеге не хватает! А это, значит, и есть тот самый демонолог? Я думал, что они все — безумцы, которые жрут младенцев и пьют кровь девственниц, но тут загвоздка вышла.

Приступ смеха снова схватил его, согнув пополам, из-за чего он вызвал ярость обеих девушек.

— Ты — рыжая скотина! Как же ты…

— Вы путаете меня с демонолатриями(9)! Я не безумный фанатик!

— Тихо! — Некромант прикрикнул, призывая всех к спокойствию. — Мерисса, ты опять уснула на посту? Я тебе поручил встретить наших гостей, а не калечить! Да что же с вами всеми не так, а? Открывай эту чёртову дверь!

В этот день мёрзлые своды лаборатории впервые за долгое время принимали так много гостей. Алерайо, Зед и Ангелар обсуждали самые последние новости, размышляя, как им поступить. Кастор и Боян, что удивительно, очень сдружились, а потому мальчик сейчас катался на больших плечах скелета, его детский смех эхом раздавался в старых стенах. Диван был занят лишь Мериссой, над которой наконец сон одержал верх, а юный демонолог изучал огромную библиотеку Шифа, оставленную в наследство. Атмосфера стояла безмятежной, только лица лаборанта и инквизитора выражали беспокойство.

— Говоришь, уличные бои?

— Да. Я с колокольни видел, как люди пытались спрятаться, но похоже, инквизиция и тамплиеры бьют всех без разбора.

— Как только прогремел взрыв, я сразу же прыгнул в люк, как ты и говорил. Скажем так, потолки сточных каналов сегодня тряслись, и не из-за terraemotusmagni, (10) как в 1532 году, а из-за топота человеческих ног.

— Мне это напомнило Мясорубку, только увеличенную до масштабов города…

Однако не смотря на все их опасения, здесь им ничего не грозило, толстые гранитные своды выдерживали и не такое. Но там, на поверхности, сейчас творился сущий ад. Эта ночь сопроводит в иной мир очень много душ. Хотя, многие и не узнают, что Луна снова взошла на небесные воды, ведь дым и пепел ещё не скоро развеются над горящей столицей.

__________________________________________________________________

ГЛОССАРИЙ

(1) Да озарит лик солнца наши сердца. (лат.)

(2) Слава героям! (лат.)

(3) Плечом к плечу. (лат.)

(4) Церковь не хочет крови. (лат.)

(5) Спасибо, отец. (лат.)

(6) …благословляю тебя. (лат.)

(7) Будь проклято его имя! (лат.)

(8) Виселица в виде перекладины на двух столбах.

(9) Культисты дьявола, произошло от «поклонение дьяволу» (лат. + греч.)

(10) Великое землетрясение (лат.)

Глава 18

Мрачный морг хранил тайны механизмов жизни и смерти. Кровь стынет в жилах от бесчеловечных экспериментов над некогда живыми созданиями. В этом месте ты никогда не сможешь обрести покой, ведь если твое тело нельзя восстановить, его пустят на создание питательных веществ для жутких чудовищ. В огромных заиндевелых трубах плескался хладагент, остужая любую плоть. Посреди царящей здесь атмосферы Ангелар чувствовал себя лучше всего. Все гранитные стены пестрели его карандашными зарисовками, с поразительной точностью описывающие строение человеческого организма. Чертежи будущих проектов смахивали на бред сумасшедшего, но лаборант, в отличие от него, мог воплотить задуманное в реальность.

— По плану у нас изучение лобных долей головного мозга у орков. — Процедил сквозь маску Ангелар. — Но также хотелось бы поработать с печенью. Запиши: опыт номер пятьдесят два. Орочья раса, мужской пол, возраст: неизвестен. Пожалуйста, не санскритом, терпеть его не могу. Так, внешний вид… довольно высокий, ростом около шести футов…

Некромант достал свой верёвочный метр.

— Нет, все-таки семь. Размах плеч — два неполных фута… Кожа бурая, с земляным оттенком. Губ и щек, как свойственно их расе, не имеется, длинный ряды изогнутых клыков… Черные волосы, стянуты в косы. Плоский большой нос, покатый и низкий лоб… Запиши примерное описание, а набросок останется за мной.

Внезапно, в комнату ворвался тусклый свет факелов.

— Ангелар, только тебя и ждём! Давай скорее, некрофил, потом наиграешься ещё!

— Твою мать, Зед! Закрой дверь!

— Ритуал готов. Заканчивай и поскорее!

Рыжая копна волос скрылась за косяком, так и оставив дверь приоткрытой.

— Тупая каланча! Боян! Отложи пациента и приготовь его к операции. Составь отчёт и утилизируй лёд, более он не пригоден. Я скоро вернусь.

Лаборант скинул маску и халат, после чего плотно закрыл железный створки.

Гости лаборатории собрались вместе за одним столом. Над всеми витал некий дух веселья, весьма несвойственный для хладных гранитных стен. Да что там говорить, даже туманный потолок прояснился, впервые за долгое время. Эл на пару с Зедом пропускали уже которую кружку выпивки и задорно шутили, вспоминая свои любовные похождения прошлого. То, как умело они подбирали сравнения, не используя описание напрямую, вызывало восхищение. Кастор хохотал, играя с маленьким огоньком, а демонолог сидел рядом и как заправский кукловод управлял языком пламени. Ее аккуратные тонкие пальцы плавно порхали в воздухе.

Некромант вошёл в лабораторию, всем видом выражая свое неудовольствие.

— Зед, ты — подлый обманщик!

Выпивший мужчина лишь беспомощно развел руки.

— А тогда тебя не дождаться! Потом в швею сыграешь!

— Да иди к черту! Эл, ты готов?

— К труду и обороне! Так точно, пан лаборант!

— Замечательно. — Произнёс Ангелар, после чего элегантно протянул руку к юной девушке. — Дорогая, прошу на сцену, сейчас мы вас со всеми познакомим… Прошу внимания! Мерисса, проснись! Меня все слышат? Рад представить вам нашу гостью — Аврил Ришар.

— Рада знакомству… — юная леди ответила всем лёгким поклоном.

— Так о чём я? Ах да, этот человек поможет нам понять и изучить суть проблемы Алерайо. Тебе потребуется какая-то помощь?

— Да… В дальнейшем. А пока мне стоит ввести вас в курс дела.

— Тогда мы вас внимательно слушаем. — Ангелар сел на стул рядом с Зедом.

— Хорошо… Хорошо. Для начала, что вы знаете о демонологии?

Солдат сбросил свой алый плащ на пол, и, повернув спинку стула к рассказчице, вальяжно сел. С грязных сапогов посыпалась грязь.

— Ты — не еретик, — заключил Эл. — но на душу тоже не чиста. Ты изучаешь бесовство с научной точки зрения?

— Д-да… Это так. Я могу использовать и-инфернальную магию или ритуал призыва, но я не поклоняюсь… Б-бефрезену.

— Ita genium nomen eius! Dominemi(1), не стоит произносить его имя всуе.

Бедная Аврил сжалась внутри своей мантии, в страхе взирая на своего собеседника.

— П-п-простите!

— Так Эл, ты её пугаешь. — Некромант решил вмешаться, пока дела не приняли совсем скверный оборот.

— Чем!?

— Своим статусом и умением делать шашлык из любого мяса. Давай выслушаем ее, а потом можешь выражать свои претензии… лично мне.

Инквизитор пожал плечами.

— Пускай вещает.

— Спасибо… — Девушка явно была не в своей тарелке. Ее беспокойство очень сильно чувствовалось, всякий раз, когда она старалась подобрать слова. — Так вот, существуют владыки преисподней, их слуги и адские сущности… Учитывая то, что… Э-эл… вполне способен давать отпор в борьбе за… контроль над телом, это не могущественный повелитель демонов. Я склоняюсь к тому, что это монстр с каких-то кругов ада… а значит, его вполне можно изгнать.

— Постой-постой, притормози. — Зед с сомнением посмотрел на демонолога. — А откуда такая уверенность? Может, этот дух выжидает удобного случая? Лично я бы, на месте этого тупорылого демона, подождал, когда на улице скопится достаточно народу, а потом сжечь всех, кто будет на моем пути!

Мерисса расслабленно лежала на диване, положив голову на подлокотник. Она болтала ногами в воздухе и сонливо зевала. Арбалет в ее нетвердой руке был направлен на Зеда.

— Буду славить тот день, когда ты станешь жертвой того геноцида…

— Слышь! Убери от меня свою игрушку!

— Неужели ты боишься уколов? Такая косматая львиная грива, а боится маленький болтик…

— Сейчас я этот болт так тебе запихаю, что всю неделю будешь вздыхать!..

Охранник встал с дивана, после чего, ловкой подножкой отправил стул в полет. Спинка переломилась, когда мужчина всем весом упал на пол. Наступив ногой на грудь Зеда, Мерисса прицелилась в его лоб.

— Что еще сморозишь?

— Прекратить весь этот балаган! — вскричал Ангелар и отправился разнимать драку. Демонолог закрылся капюшоном, боясь увидеть то, о чем он потом будет вспоминать в кошмарах. Сидящий рядом инквизитор легким жестом подбодрил Ришар. Его взгляд был наполнен интересом и смотрел прямо в глаза девушки.

— Obsecro… Domine mi, continue(2).

— Эм… Не думаю, что это возможно… Владыки и искусители большую часть времени проводят за изучением тайных знаний. Герцоги подходят больше всего под описание, но их сила выжигает волю и тело хозяина изнутри… а я такого в вас не наблюдаю. Прошу простить меня!

— Без обид. Continue, Avril(3)…

— И, к тому же, присутствие таких сил зла могли бы почувствовать все находящиеся здесь… Это просто невозможно. Мне кажется, если позволите, это какой-то дух мщения или…

Ангелар, разняв цапающихся Мериссу и Зеда, снова подошел к Аврил.

— Итак, все слышали мнение эксперта? Я все видел, рыжая копна волос! Сядь на место, я сказал! Мерисса! Плати за новую мебель! Я тебе сейчас всю зарплату поделю на ее стоимость!.. Без возражений! Теперь… Чем же мне вам помочь? — он сложил пальцы домиком, выражая свои нетерпение и интерес.

— Ну…

— Что?

— Это явно не понравится… Элу…

— Я думаю он справится. Он мальчик большой, боль потерпит. Что делать, я спрашиваю?

— Для начала… Приковать его…

Перед ритуалом Аврил решила подойти к инквизитору. По ее зелёным глазам можно было легко прочесть — она обеспокоена. Сам Алерайо изо всех сил готовился к изгнанию путём употребления паленой выпивки. Девушка склонилась над своим подопечным, легко потянув того за край обгорелой рубашки. Каштановые волосы упали с ее аккуратных плечиков.

— Простите… Вы правда уверены в своем решении? Ещё не поздно передумать.

— До этого я сам изгонял духов и убивал одержимых… а теперь пришел мой черед. Думаю, судьба вознамерилась мне отомстить за все те слёзы, что я причинил другим.

— Неужто вы фаталист? Fatum dura videbitum(4)…

— Единственное, во что я сейчас верю, это в алкоголь… За ваше здоровье! — Эл опрокинул рюмку.

— Но ведь выпивка рано или поздно кончится.

— А ещё налью. И снова. Пока есть меч и самогон — жизнь прекрасна!

Откуда-то раздался голос Ангелара.

— Круг начертили! Все готово!

Ришар снова посмотрела на Эла. Глубоко вздохнув, она собиралась оповестить мужчину о полной готовности, но тот в жесте вскинул руку.

— Я слышал. Спасибо за помощь.

С этими словами солдат поднялся из-за стола и направился к остальным. Девушка ещё некоторое время постояла, размышляя над его последними речами. Опустив плечи, словно приняв для себя тяжёлое решение, она также ушла в другую, более оживленную часть зала.

Ангелар сидел, скрестив ноги, и маялся с цепями. Вот уже десять минут он пытался продеть кольца в узкую щель в полу. В один момент, к нему присела Мерисса.

— Ты неправильно делаешь. Надо вдевать не широким концом, а узким. Подай мне другой конец… Ну вот, ничего сложного.

— Спасибо. Ты не знаешь, для чего здесь эти дыры? Зачем вообще кого-то приковывать в лаборатории?

— Косбан, наверное, знает. Я спросила однажды Шифа, но потом он сам попытался меня скрутить, дабы продемонстрировать, для чего они. Кстати, у меня кое-что есть…

— Мерисса, я все понимаю, что в этой жизни ты кем только не побывала, но… Откуда у тебя есть кандалы?

Охранник одернул свою челку и сплюнул в сторону.

— Вообще, они предназначались для Зеда, но раз уж так вышло, то приковать инквизитора тоже неплохо.

Ангелар с опаской посмотрел на нее.

— Не знал, что ты из этих…

— Я не из этих! И вообще, они когда-то принадлежали…

— Ха-ха-ха, Мерисса у тебя был ухажёр, который любил тебя связывать?

Зед громко рассмеялся, источая отвратительный кислый запах вокруг себя, однако в следующий миг согнулся и упал на колени. Крепкий удар в живот спровоцировал его избавится от всего непереваренного спиртного. Мерисса размяла пальцы.

— Как давно я хотела это сделать, ты даже не представляешь!

Стоящий поодаль от вони некромант вновь закрыл лицо руками. Каждый день одно и то же сильно выматывало его, но сегодня Зед с Мериссой прямо бушевали.

— Зед, затри за собой. Мерисса, прекращай. Придумал! Сделайте уборку в помещении… Это не обсуждается.

— Что, опя… Буэ… Ангелар!.. Б… Кха-кха, кхм…

— Это не честно!

— В лаборатории должны царить порядок и чистота. А пока, я откланиваюсь и покидаю вас. Эл! Ты там как?

В это время госпожа Ришар связывала инквизитора по рукам и ногам к полу. Толстые цепи катались по полу, звонко отзываясь на любое движение.

— Никогда бы не подумал, что быть прикованным женщиной так приятно!

— Не говорите так! Это… Это не то что, вы подумали! — Аврил смутилась от таких слов. — По-моему… Все готово.

— Все готово! Начинаем, дамы и господа!

Я смотрел, как как темный силуэт демонолога раскинул руки в стороны. Яркие свечи были расставлены по кругу, образуя своеобразную крепость — человек вполне способен стать проводником для сильных демонов. Нежный и певучий голос воззвал к таившемуся нечто на неведомом языке. Может, он мне был неведом, но где-то в глубине разума до меня дошло, что сейчас я слышу заклинание призыва. И он не простой. Не то, о чем можно подумать, услышав вскользь или в пол уха. Это был мощный зов, самый сильный, что доводилось мне услышать. Казалось, он доставал своим звучанием до тканей реальности, пронизывая их насквозь, на вылет, переворачивал время и пространство.

Свечи стали мерцать. Скользкие тени стали пробегать по стенам. Вновь я услышал тот же самый шепот, как из своего сна и Пепелища. Ежели за мной и вправду объявили охоту по всему астральному миру, то сейчас самое время в страхе пасть ниц. Хотя нет, не буду.

Конечно, все те действа, что сейчас творились на моих глазах выглядели атмосферно, однако все это лишь восторженный лепет не смыслящего в ритуалах человека. Сейчас меня волновала цена вопроса и тот самый зловредный дух, что так нагло вселился в инквизитора. Раз так, то надо договориться. Лично для меня, самым выгодным будет обмен информацией. Благо, я всех выгнал из комнаты, оставив приглядывать за мелким.

Ришар запела последние куплеты заклинания, прервав мои думы.

— Ndibhenelakuwe! Ezekum, ngexesha, iindlela, ezingokoqobonezingenangqiqo! EzeKum! EzeKum! EzeKum…

Она зашаталась, словно кто ударил ее, после чего без сил рухнула на колени. Я подбежал к ней, не дав упасть на твердый гранитный, однако стоило мне дотронуться до ее ладоней, как мои руки сразил нечеловеческий холод. Юная леди оказалась на грани истощения, и вся продрогла. Мне хотелось оттащить девушку на ближайшую кушетку, подальше от этого проклятого круга, как вдруг услышал слабый шёпот.

— Сейчас…

Тело мечника выгнулось дугой. Тяжкий дым, как из кузнечного горнила, стал вырываться из его рта. Не было похоже, что мужчине больно, да и вообще, обычная одержимость выглядит иначе. Это скорее… когда коматозник возвращает контроль над телом… По-моему, это существо больше обладало качествами человека, нежели прислужника зла из преисподней. Воздух вокруг будто стал густым и горячим. Скрипучий, холодный бас стал вещать чужими устами.

— Как долго я не видел света… Кто сумел призвать меня?

— Это я.

Демонолог встал без малейшей помощи, хотя мгновение назад она была в бессознательном состоянии. Голос ее не изменился, однако в нем стали проскальзывать нотки стали. Похоже, призыв расходует большую часть сил заклинателя, лишь бы призываемое существо продержалось как можно дольше. Я поистине восхитился силами Аврил, ведь сейчас она держалась молодцом… Пускай это и выглядело очень жутко.

— Я сумела тебя призвать.

— Спасибо! Спасибо! Долгие годы я был заточен в этой жалкой книге! Благодарю тебя… а теперь, прошу, освободи меня, дабы моя месть наконец свершилась.

— Отказываюсь.

— Эм… Почему?

— Ты должен прекратить свои бесчинства.

— Моя месть свершится! Так или иначе! — Прокричал дух. Цепи натянулись, скрипя во всех сочленениях. Похоже, что сила Эла, вместе с силой потустороннего гостя была воистину велика. Путы готовы были вот-вот разорваться, как с одной из свечей соскользнуло пламя. Внезапно, она стало ярче в сотни раз и ударило, словно хлыст, по телу инквизитора, но… прошло насквозь. Демон скрипел и стонал от боли.

— Жалкая девка! Тебе меня не остановить! — процедил сквозь зубы одержимый, разбрызгивая пену изо рта. — Нет!!!

Девушка взмахнула рукой. Ещё четыре огненных плети сделали удар.

— Гха! Ты не можешь лишить меня… А-а-а! Это моя последняя просьба!.. Ай! Нет!

— Смирно. А теперь, внимай мне.

Скрипя и булькая, инквизитор в отчаянии взвыл. Тени на стенах закружились в адской пляске, и поднялся странный ветер. Алерайо начало светится изнутри, в глазах начал полыхать огонь. Госпожа Ришар беспрестанно била демона, легко взмахивая ладонью. Удивительно, в один момент она играла с Кастором, искусно водя пальцами в воздухе, а в другой момент — изгоняет бесов и разговаривает жутким, нечеловеческим голосом.

— А-а-а!!!

— Ты перестанешь чинить бедствия.

— А-а-а!!! О-а-а-а!..

— Ты смиренно склонишь голову.

— Как… А-а!.. прикажете… Нет!

— Ты умеришь свой пыл.

— Да… да… да…

Я с некоторым испугом подошёл поближе. Горячая аура вокруг инквизитора стала слабее, но это не помешало ощутить мне всю древнюю злость и могущества внутри бедного Эла.

— Могу ли я задать ему несколько вопросов? Можешь ли ты гарантировать его полный контроль?

В доказательство, Аврил вычертила огненный круг на полу. Все свечи расплавились, источая из себя аромат воска и языки огня. Тени в страхе разбежались.

— Хороший ответ. Тогда постараюсь быть предельно кратким… Назовись, чертила.

— Гильем… из Дария…

— Ты был человеком?

— Да.

— Дата и причина смерти?

— 11 марта 1539 год от Первого Сенокоса… Задохнулся от крови.

— Как ты оказался заточен в той книжке?

— Я был паладином. Даже после смерти, я не нашел покоя и жаждал мести. Огненным смерчем я летал средь стана врагов… Но в конце концов меня сумели изловить. Магическая темница должна была стать моим последним приютом, однако богохульные демонолатрии использовали книгу в своих целях…

— Кому ты жаждал мести?

— Культистам… Империи!

Эл вспыхнул ярким пламенем. В крике агонии смешались оба голоса: яростный вой и стоны боли. Цепи стали плавиться.

Демонолог сделал в воздухе широкий выпад.

— Прошу, не надо меня бичевать!

Яростные удары сыпались один за другим.

— Аврил… Спокойно! — Я легко схватил юную леди за плечи. — Итак, Гильем, мы вполне можем договориться. На время ты затушишь свой огонь, а взамен я побольше узнаю о деталях твоей смерти и, ежели получится, помогу в твоей загробной миссии. По рукам?

— Да…

— Свободен. Миледи, заканчиваем.

Уставшая экзорцистка лежала на диване, укрытая большим красным плащом. Она тихо посапывала, пока мы приводили Эла в себя. Выглядел он совсем плохо, не помогла даже настойка недельной мочи и нашатыря. Гильем на время успокоился, так что покамест опасность обратиться в кучку пепла отпала. На время. Обещание все же придется выполнить. Я подозреваю, что ещё не раз придётся успокаивать буйного мстителя, а потому хотелось бы, чтобы демонолог всегда был поблизости. Сейчас мои мысли занимают перестройка лаборатории и встреча с Джавалли, однако стоит задуматься и о дополнительном заработке. Может бар арендовать, чем черт не шутит? Кстати, от слов "черт" и ему подобных лучше воздержаться в обществе инквизитора.

Не ясно, что произойдет в будущем, однако теперь стоит поступать более осмотрительно. Когда девушка проснется, я поговорю с ней о заключении контракта, дабы она смогла присматривать за Алерайо.

Как бы то ни было, нужен план. Весь заработок летит в тартары, так и не окупая потраченные усилия. Нужно больше денег. Больше… Больше…

__________________________________________________________________

ГЛОССАРИЙ

(1) Dominemi — Моя госпожа (лат.)

(2) Obsecro… Domine mi, continue— Прошу… продолжайте (лат.)

(3) Continue, Avril — Продолжайте, Аврил (лат.)

(4) Fatum dura videbitum — Судьба не так жестока, как вы думаете (лат.)

Глава 19

Снова сон. Пепелище, погрязшее в буром дурмане, но без стен, досок или других ориентиров. Даже пол, кажется, соткан из того же газообразного месива. Выходит, я парю в воздухе? Поди разбери, мой разум заточен в этом месте уже очень долго.

Здесь нет направления. Право или лево, верх, низ, диагональ — ничего нет, ничего, кроме времени. Оно идёт по прямой, без остановок и промедления, а мне остается лишь покорно плыть вслед за ним. Это как реальная жизнь, ведь в ней будущее так же сокрыто мглой. А может это смешение ада и чистилища? Когда темница без окон и дверей становится последним пристанищем горящей в муках души? Раз так, то реальность и эта комната между собой ничем не различаются.

Не скажу, что было страшно. По сравнению с моей жизнью, это — курорт на райских островах. Терзало меня лишь бесконечное чувство одиночества, которое едкой кислотой пропитывало каждую частичку моего тела и сводило с ума. Я был аморфным, но в то же время имел некую плотность относительно здешней земли. Душный воздух медленно оседал, как взвесь в стакане дешёвого пива; примерно такое же мы пили с Зедом в харчевне.

Я ждал. Ждал терпеливо, когда наконец Морфей свернет свою темную длань. Дым и вправду осел, исчезая под призрачным полом, однако мне довелось увидел мир, как если бы он выглядел разбитым зеркалом. Стоило только двинуть рукой, как она исказилась, повторяя направления граней реальности. Гнетущая тоска вновь упала камнем на сердце. Мне оставалось только ждать.

В последний миг перед пробуждением я разглядел человека. Он протянул руку, словно бы помогая утопающему. Вопрос только в том, кто из нас тонет?

Мягкое сопение коснулось ушей. Голова моя в тот миг лежала на жестком подобии подушки, сделанной из плаща. Как только разум вернул прежнюю способность здраво мыслить, я начал смутно припоминать последние события: что наша попойка окончилась спиртовой обработкой пола, а бессознательного меня уложили на пол возле котла. Костерок под ним уже давно потух, оставив после себя тлеющие угли.

Как ни странно, после всех тех ночных похождений мой мозг заработал, при чем лучше прежнего. Здоровый, хоть и не совсем, сон отлично повлиял на настрой, так что день теперь представал во всей своей палитре. Аврил укуталась в красные лохмотья, зарывшись в них с головой, и тихо сопела. У нее была легкая дрожь из-за холода, который вновь стал морозить помещение — кто-то снова подал хладагент на трубы. Эта сцена со спящей красавицей выглядела бы очень мило, если не принимать во внимание, что накидка стала походить на расплавленный дуршлаг, а потому я докинул на плечи свою подушку. Инквизитор в этот момент притулился за столом: две бутылки самогона не прошли незаметно. Из-под треуголки доносился крепкий, пьяный храп. Вспоминая о выпивке, в голове возник довольно важный вопрос: где Зед и Мерисса?

Потянувшись, я оглядел свои владения. Голова со сна все ещё была тяжёлой, виски пульсировали с похмелья. Вся лаборатория была приведена в идеальный порядок, гранитный пол аж скрипел от чистоты. Большой чугунный котел в кои-то веки увидел свет из-под дюймового слоя налёта. Первые несколько стеллажей книг были отсортированы в алфавитном порядке, за что мне, видимо, придется благодарить мою дорогую гостью. Мысленно отправляя свои благодарности Ришар, я направился к двери.

Охранник стоял в коридоре и глядел на потолок. С него капала жидкость, которая сразу же испарялась, брызгая во все стороны. Мое присутствие заметили не сразу, лишь после того как я подкрался бесшумно сзади и положил руки на плечи Мериссе.

— Доброе утро. На что мы смотрим?

— Что?.. — девушка испуганно отпрянула. — Ангелар? Доброе утро… Я уж боялась, что это снова Зед лезет обниматься! Делов наделали вы вчера знатно… Хм, никогда еще не видела тебя без плаща.

Кинув свой костлявый зад на каменный плинтус, я вежливо предложил своей собеседнице разделить скромную скамейку. Моим приглашением не преминули воспользоваться, а потому девушка легко прижалась ко мне, в попытках отыскать хоть какую-то крупицу тепла. Легкие облачка пара вылетали из ее носа. Руки у не были словно лед.

— По-моему, — я решил возобновить разговор. — Зед ко всякому начинает цепляться на шею, достигнув определенной стадии кондиции. В этот самый момент он очень любит философствовать на латыни. К тому же, чем вам не нравится моя рубашка?

— Ничем. Только вот рукава у тебя все в жире и грязи, так что неплохо было бы тебе их почистить. Отвечая на твой вопрос, — Мерисса подняла руку, указывая на узел, где сплетались все трубы. — у нас протечка. Нужно их в скором времени заменить, а то мы все здесь в сосульки превратимся. Как там твоя перестройка?

— Все в порядке. Проект составлен, при чем добротно. Очень, я бы даже сказал. Так хорошо, что вряд ли наши древние стены смогут развалиться.

— Хоть что-то радует… Ты теплый… Кстати, когда мы выйдем наружу?

— Как только все уляжется. — Я отвел взгляд в сторону лестницы наверх. — Если уляжется…

— Ты что-то сказал?

— Мы сидим здесь от силы день-полтора. Пройдет ещё пару суток, как минимум, тогда можно будет выйти и осмотреться. Обстановка в городе напряженная… Мне лишний раз лучше не высовываться — сама знаешь почему… Где наш рыжий? Живой хоть? А то он вчера до полусмерти напился.

Скривив кислую мину, Мерисса сплюнула.

— С радостью бы хотела увидеть, как он задыхается в своей же выпивке, но нет… Живой. В морге.

— Живых в морге не бывает.

— Представь себе, бывают. Кажется, он там работает с чем-то. А ты уже и за живого себя не считаешь?

— Да просто вымотался. Не в физическом плане, а в другом… в… Забей! — Я резко отмахнулся от всех своих слов. — Все порядке. К Зеду в скором времени присоединюсь, предупреди его пожалуйста. А пока, попытаюсь договориться с демонологом.

— Не желаешь заниматься Алерайо лично?

— Не совсем, но ты была близка. В последний раз, когда я пытался за ним проследить, он избил гвардейца до полусмерти. Думаю, присутствие стеснительной Аврил в его обществе должно положительно на нем сказаться.

— Ха-ха, ты не думаешь, что это не очень-то и честно? Поручение дали тебе, а не той девочке.

— Она справится.

— И откуда ты это знаешь? — Мерисса скептически склонила голову.

— Мужские принципы сделают свое дело. Будь уверена.

— Потому-то я и боюсь за нее. Он ведь инквизитор, к тому же ещё одержимый. Как его вообще на костёр не отправили?

— Говорили, что он ценный человек при Прокуроре. Не особо хочу вмешиваться во внутренние тёрки Инквизиции, а посему не задаю вопросы. И тебе того же советую.

— Хоть где-то ты поступил мудро, хотя и запоздало. — Охранник устало склонил плечи. — Надо было изначально за это дело не браться.

— Может быть. Однако лишний раз благосклонностью Орфея лучше не пренебрегать.

— Поступай как знаешь.

— И поступаю. Все равно не надеялся до тридцати трёх дожить.

После этих слов я отправился обратно в лабораторию, чтобы разбудить юную леди. Знаю, что поступаю нехорошо, слагая всю ответственность с себя на ее хрупкие плечики, однако всегда есть проблемы посерьезнее. Прибыль не окупает расходы. После найма рабочих, заказа на проект второго этажа — наша лодочка стала крениться. Я обязан это сделать, ведь мне…

Мне… Нам… Нам?.. Да, все это для общего блага, так?..

Делать нечего, придется разделить мои заботы. Извинюсь потом перед Алерайо, когда представится удобный момент.

Главное, чтобы Аврил сейчас согласилась.

Прошло ещё три дня. Сказать, что произошли какие-то яркие события, горячие споры или еще что-то в этом духе, значит сильно ошибаться. Ангелар поступил правильно, расставив все приоритеты на счет безопасности себя и своего окружения. На входе все это время неусыпно патрулировал Боян. По его отчетам нетрудно было догадаться, что велась слежка, а сами незнакомцы чего-то выжидали. Или кого-то. Именно за свою жизнь некромант пекся больше всего, оставив своих гостей на Мериссе и Зеде, пока сам сидел в морге, запершись изнутри.

Странные сны даже не передумали уходить, заглядывая на ментальный огонек с завидной регулярностью. Некое чистилище разверзалось каждую ночь, подвергая разум мукам одиночества и скуки. Сновидения не были страшными или пророческими, наоборот, они походили скорее на ловушку, которая всеми силами пытается свести с ума. Безысходность, искаженная реальность — вот какое оружие использовал загадочный «враг». Усугубилось положение еще и тем, что определить причину такого феномена оказалось не так просто, отчего лаборанту пришлось довериться сомнительным источникам. Но не смотря на все трудности, свалившиеся в голову, его психическое здоровье только закалялось. Менталитет того, кто видел смерть, способствовал и приумножал ее в этом мире, становится прочнее стали.

Пока врата лаборатории были заперты, не устояв под долгими уговорами, госпожа Ришар согласилась остаться в качестве наемного рабочего, но без каких-либо строгих повинностей. Аргументируя свою просьбу тем, что в случае очередного припадка лишь демонолог сумеет его усмирить, лаборант также убедил свою гостью присматривать за вздорным инквизитором и в мирное время. Данная новость произвела на Эла двойственное впечатление: в каком-то смысле он был доволен, однако не выразить претензии по этому поводу, исходя из своих собственных соображений, не сумел.

Двелл тяжко пережил раскол двух церковных организаций. После всех боёв, штурма собора поздней ночью, Инквизиция вышла победителем, вынеся голову Верховного тамплиера на парадную лестницу, на обозрение всякому, кто посмеет бросить вызов имперской власти. Точный расчет действий со стороны Венисия не дал промаху, в очередной раз он сумел удержать титул одного из самых коварных интриганов и стратегов во всей державе. Все прогнозы старины Орфея на вершине часовни не сбылись: белый флаг был поднят всего лишь через тридцать восемь часов, а больших жертв среди народа не оказалось. К третьему дню, с того момента, когда ворота тайного подземелья закрылись, большая часть города снова заработала. Движение центральных улиц возобновили чуть раньше — через два.

Двадцать седьмого октября все обитатели лаборатории стояли около ее главного входа. Может, такое количество шума должно было отпугнуть любую слежку, но Ангелар не переставал осторожно оглядываться в тьму за спиной. Тусклый фонаря едва ли мог осветить силуэт человек в полуметре, а потому он отправил Мериссу вниз, чтобы та принесла еще один. Но вот настало время прощаться, и некроманту пришлось ненадолго отбросить все свои раздумья. Наставляя Аврил, как и где ей следует правильно поступать, он смотрел ей за спину, пытаясь разглядеть хоть что-то в тьме туннеля. Сам Алерайо стоял чуть поодаль, пессимистичные настроения он не разделял, а потому разговаривал с Зедом, надеясь на ближайшую встречу.

— Милая, я вам безмерно благодарен, что вы согласились помочь в нашем непростом деле.

— Не думаю, что присматривать за Алерайо такая уж сложная задача… — Девушка смутилась от таких незаслуженных почестей.

— Я не в праве более задерживать вас здесь, а посему отпускаю. Но помните, наши двери для вас всегда открыты. И кстати, — в этот момент он резко наклонился, осторожно приблизив свои уста к уху собеседницы — в туннелях кто-то есть. И я говорю не о канализационной живности. Будьте настороже…

На последние свои слова лаборант сделал особый упор.

— С-спасибо… Такое напутствие… довольно пугающее….

— Я не стремился вас напугать, скорее предостеречь. Зед, заканчивай! Нашим гостям пора в путь.

— Уже ухожу… Так вот, мсье…

Аврил легонько потянула юношу за рукав, пытаясь привлечь его внимание.

— Можно будет в случае чего прятаться у вас?

— Да… Погоди-ка, а для чего?

— Нет. Не для чего! Я…

Но сокровенный разговор прервали, после того как Алерайо подошел к ней, приобняв за плечи.

— Ну как?.. И не надо так вздрагивать, это всего лишь я. Ты готова?

— Д-да! Просто Ангелар…

Обеспокоенный хозяин отвел мужчину в сторону, так чтобы их не слышали, после чего начал свой серьезный разговор. Девушка обеспокоенно посмотрела им вслед. Правда, печалиться ей пришлось не долго, ведь Зед полез с ней обниматься.

— Эл, скажу прямо, в каналах что-то завелось. Это не ваши шпионы, данную тему мы уже уладили с Прокурором, но тут уже некто неизвестный. Прошу, проследи за нашей миледи.

— Разумеется. — Кивнул инквизитор. — Но откуда такая информация?

— Все три дня, что мы здесь сидели, Боян стоял на дежурстве, и только этой поздней ночью я получил от него отчет.

— А как скелет вообще способен видеть? Он же своими костлявыми дырками ни зги не видит.

— Это его пережиток, эхо, так сказать. Костями управляет не душа, а ее фантом или полтергейст, в общем, что-то более осязаемое, чем обыкновенный призрак…

— Да, знаю таких. Зловредные подонки.

— Не знаю, что у вас с ними было, но прошу, не прерывай. — Ангелар снова обернулся: демонолог отбивался от рыжей копны волос, которые норовили залезть ей под мантию. — Такое зрение является отголоском, дошедший до нас в неизменном виде. Но здесь у меня самого начинают возникать вопросы. Кем был данный человек, что так хорошо видит во тьме?

— Соображения есть, но их лучше оставить на…

Резкий ветер подул теплой вонью тоннелей. Огонь в лампе затрепетал, словно осиновый лист. Тени подкрались еще ближе. Внезапно инквизитор ударил мечом по полу!

— А-а-а!

Миледи спряталась за Алерайо, тисками схватив того за плечи.

— Единственный, кто сейчас должен бояться, так это ты, пан лаборант. — Процедил мечник.

Искры рассыпались в стороны, освещая необычную худощавую руку, которая с шипением уползла во тьму. Она стелилась по полу, создавая впечатление о внебрачной дочери дыма и тени. Некие образы убежали прочь по тоннелю. Ришар начала было предлагать свои услуги в экзорцизме, робко выглядывая из-за широкой спины, но некромант вскинул руку, призывая ее остановиться.

— Спасибо, ваша помощь мне не требуется. Это мое бремя, и я сам знаю, что с ним делать. Итак, благословение мое вы получили, ступайте с миром.

— Вы уверены?

— В своей решимости я непоколебим.

— Прощайте и берегите себя… Эл?

— Ангелар, я примерно догадываюсь, что ты задумал, а потому наш разговор откладывается до следующей встречи. Удачи!

— Удачи… — Бледный хозяин обернулся к Зеду. — Ступай вниз, я спущусь следом.

— Как скажешь.

Парень постоял ещё некоторое время, глядя в темную глубину туннелей. Теперь сомнений нет, истинная причина ясна, но то, с чем он столкнулся будет куда опаснее, нежели вся Инквизиция на пару с имперской гвардией.

«Не уверен, что сам смогу совершить ритуал призыва, тем более таких масштабов, однако если я стану приманкой, то вполне возможно все пройдет удачно. Не для меня, так уж точно.»

С лестницы послышались шаги и в дверном проходе возникла Мерисса. Она сменила лампы, повесив на крюк ту, что сияла синим огнем.

— Твои лампадки куда действеннее, чем старые. Как ты их сделал?

— Закачал внутрь газ. Прогорает быстро, но светит ярче. Боян сделал все нужные приготовления?

Девушка отпрянула от фонаря и с беспокойством посмотрела на тьму впереди. Светлый край каменного пола стал похож на покрывало, под которое забрался ночной кошмар.

— Что-то случилось? Зед возвратился напуганным… Скажи, ты абсолютно уверен? Не до конца понимаю, что ты хочешь сделать, но предупреждаю сразу: затея дрянь. Прошу, не надо совершать глупостей.

— Знаю.

— И ты не отступишься от своего?

— Нет.

Плечи Мериссы поникли. Она подошла к Ангелару, внимательно вглядываясь в его мертвенно бледное выражение лица.

— Боян достал нужный ящик, заточил ножи и скальпели. Сейчас я намереваюсь заступить на пост. Мне постоять и посторожить тебя?

— Не стоит. Дверь покамест не запирай. Я тоже сегодня собираюсь выйти и прогуляться.

Охранник еле заметно выдохнул. Черный плащ вновь расправился за ее спиной.

— Поняла.

Колокол раненого собора отбил второй удар, и в центре наступил момент, когда большая часть живой массы выходит на улицу. Люди толкались, пытаясь пройти по тесным улочкам, а повозки и кареты неслись вперёд, лихо заворачивая на поворотах. По внешнему виду и не скажешь, что только три дня назад весь город был объят огнем, напоминанием об этом служили Группы жандармов продолжали патрулировать по мостовым, держасвои шпаги наготове. Осенняя грязь лежала плотным ковром, в котором увязнуть мола даже лошадь. Мутные ручьи несли с собой не только камни и фекалии, но и обугленные щепки. Дома были словно стены лабиринта, а из их окон доносились всевозможные звуки: плач ребенка, пьяные крики, весёлый смех, пианино. Как всегда, жизнь снова пробилась сквозь трудности.

Ангелар прогуливался по Шелковой, держа свой курс к зданию Торговой гильдии. Внезапно, какая-то неосторожная хозяйка с первого этажа выставила противень с горкой пирожков, прямо над головами прохожих. Соблазн был так велик, что лаборант не выдержал и таки урвал парочку вкусностей. Теперь дорога стала ещё веселее, и благо здесь мостовая не расплылась вязким болотом.

Расположение Сиреневой улицы было довольно интересным: все проулки к ней шли через небольшие лестницы, то есть находились намного ниже уровня главной дороги. Данный раздел города был одним из самых благоустроенных. Все стоки были построены грамотно, со знанием дела, а сады стояли на живой почве, которая уходила далеко вниз, к самой подошве Двелла. Сейчас, когда уже через пару дней календарь снова перевернет свой лист, былая красота сменилась на безмятежный сон, в ожидании нового возрождения.

Веридия ожидала Ангелара, беспокойно меряя шагами большую гранитную лестницу Торговой гильдии. Как только силуэт серой накидки замаячил на горизонте, она остановилась у подножия. Взмахнув рукой над всей толпой, девушка снова взбежала вверх по ступеням. Стоило юноше подойти к своей подруге, как та его одарила канонадой быстрых и весьма нелестных слов.

— Ты — олух! Как можно было так долго идти сюда?.. Ты опоздал на двадцать минут! — Вот те немногие слова, которые возможно было различить в ее гневной скороговорке.

— Рад тебя видеть. Знаешь, когда ты бранишься, тебя сложно воспринимать всерьез, больно мило ты выглядишь… Может, мы не станем больше задерживаться?

— Ох, неужели ты только сейчас заторопился?

— Лучшего времени просто не сыскать. Дамы вперед. — Некромант раскрыл перед собеседницей дверь.

— Мог бы просто заткнуть меня. Ладно, пойдем, откроем твой личный счёт, а затем я переведу тебе нужную сумму.

Ничего не изменилось с последнего визита Ангелара. Мощные стены, обитые богатым и древним деревом — все осталось как прежде. Можно сказать, что все опасения оказались напрасны, ведь гильдия живет в своем узком мирке, где человек ценится за его тугой кошелек. Приветливый шум как всегда встречал ранее, чем прислуга на входе. В этот день большая часть столов была свободна, а торговцы и ростовщики столпились около большой таблицы, на которой висели множество мелких дощечек, каждая со своей цифрой. Молодой парень на длинной лестнице менял дощечки, либо уменьшая числа, либо увеличивая. Глядя на недоумевающего Ангелара, девушка остановилась посреди зала и стала пояснять:

— Эта таблица — Она показала на нее пальцем. — показывает курс обмена валют. Каждое значение подписано, чтобы было легче разбираться. Пойдем скорее, нас уже заждались.

— Не торопи. Почему все смотрят на нее?

— Обычное дело, просто… Хм… Похоже, наши орены подняли свою цену. — Девушка пожала плечами. — Ну, разгром церкви и отмена десятины положительно сказались на экономике, так что можно спокойно выдохнуть.

— Безжалостный вы, однако, народ купеческий.

— Только узнал? — Веридия ухмыльнулась.

Прошел целый час, прежде чем я вышел из банковского кабинета. Это был сущий кошмар: тощие бюрократы из меня все соки выпили. Бледные и худые, точно нежить какая-то! Сил и так толком не осталось, а тут еще это испытание. Перед глазами продолжали плавать захудалые бумажки, сухие подписи, сложные буквы и циферки. Когда мне все-таки довелось увидеть солнечный свет, я облегченно вздохнул.

— Как же я замаялся! Никогда больше не вернусь в тот душный склеп!

Мой спонсор упал на ступеньки перед парадным входом в гильдию, распугав городских голубей. Она обхватила руками голову и тихо застонала.

— Чёрт побери, кто же знал, что ты в банковском деле полный ноль…

— Небо упаси! Никогда больше не хочу заниматься подобным.

Мимо на полном ходу пронеслась скрипучая коляска. Возничий нещадно гнал лошадей вперед, не замечая, что на колеса была намотана собака, точнее ее остатки. Глядя на все это, Веридия зевнула и скучающим голосом спросила:

— Что же, тогда я пойду? Я устала и хочу домой.

— Что?.. Кхм, прошу подождать. Я предлагаю навестить одно место, где можно будет спокойно пообедать и отдохнуть.

— Не против, но только если ты платишь.

— Разумеется.

— Тогда показывай… — Она встала, широко раскинув руки и потянувшись. — Я бы сейчас хотела выпить чего-нибудь покрепче! Скажи, ты знаешь толк в выпивке?

Мои губы непроизвольно растянулись в ухмылке.

— Лучше всех в этом городе. Алкоголем обеспечу, не бойся, а покамест нам надо держать путь к "Быстрому страннику".

— Запивал свое одиночество? А может быть ты просто ценитель дешевого пива?

— Нет. Если я пью, то хочу забыть обо всем, что видел… Или же то, что мой разум понять не может.

— То есть всю свою жизнь? — Девушка подколола меня.

— Скорее смерть.

В харчевне было мало народу, а потому я выбрал свой любимый стол — в углу, за прикрытием деревянных бортиков. Все общество посетителей составляли только два жида-ростовщика, да пьяная в стельку куртизанка, которую сейчас лапала группа молоденьких отроков. Хозяин радушно поприветствовал нас, предлагая свои лучшие блюда. Лицо старика было более уставшим, чем обычно, так что я заказал самое дорогое, что предлагало здешнее меню. Хоть как-то поблагодарю его за работу.

— Спасибо, мил человек! Давненько у нас так не затаривались.

— Отнюдь. Благодарю за ваши труды. Надеюсь, ваше заведение будет процветать.

— Ага, как и я, буду молиться, что вы не устроите здесь драку.

— Ах, вот оно что…

И как мне это воспринимать?

— Держите вашу еду, и сидите тихо, пан грубиян. — Мне пихнули в руки поднос, отталкивая как можно дальше от стойки.

Поблагодарил, значит. Вновь со мной сработало правило: не делай добра — не увидишь зла. По крайней мере, куском мяса и коньяком не обделили. Зато вид у Веридии был очень довольный, прямо-таки светилась изнутри. Не ясно, что послужило причиной ее радости, однако подлый червь сомнения уже закрался в душу. Да и с такими людьми довольно сложно иметь дело, ведь разговор с ними превращается в некую дуэль. Не отдохнешь, не побеседуешь культурно, все какой-то скрытый подтекст. Однако сейчас девушка мечтательно смотрела в потолок, сложив ногу на ногу.

— Ты знаешь, — сказала она, услышав мои шаги. — это очень удобно, что мы сейчас здесь можем поговорить наедине… О, обед!

— Да, приятного аппетита. — Я сел напротив и скрестил пальцы. — Итак, в чем дело? Не на мое лицо поглядеть ты сюда явилась, верно?

— Не надо быть таким скептиком. Откуда тебе известно, что у меня на уме? Даже я не догадываюсь, какая причина сейчас тебя беспокоит… И не надо так удивленно смотреть, по человеку легко видно, когда его терзают тяжкие думы.

— Пускай эта причина останется в тайне. А твои помыслы тоже легко раскусить: деловой разговор за бесплатным обедом. Что может быть лучше?

— Неплохо… — Ухмылка появилась на ее лице. — Похоже, я наконец нашла родственную душу.

— Она и до этого была. Ты — копия своего отца, а значит, уже не одинока.

— Может и так… Но сидеть в картотеке и постоянно считать расходы папы очень скучно. И вообще, — она надулась. — так холодно вести себя на первом свидании — довольно грубо.

— Хм?.. — Я вскинул брови. — Не думал, что воспримешь это предложение всерьез.

— Да, восприняла. А ты как всегда слишком много думаешь.

— Странно это слышать от тебя. И к тому же, верится тебе с трудом. Зная Августа, с его дочерью тоже стоит держать ухо востро.

— Хотелось бы больше доверия с твоей стороны. Откуда ты стал таким жестким?

— После ночёвки на Пепелище и работы в шахтах мне уже ничего не страшно.

— Что?

— Просто забудь.

— Тогда вздрогнем!

Небольшой перерыв в словесной перепалке. Первая рюмка пошла хорошо, хмель уже дал в голову. Настроение стало подниматься, и я решил осмотреться. Новоприбывшие гости смеялись и казались веселыми.

— Так вопрос… — Сказал я, отвлекая ее внимание от всего этого действа.

— Эм… да, точно! Хотела сказать, что отец о тебе спрашивал. Называл тебя хитрым сукин сыном, раз Кастор работает на побегушках по всему городу.

— Ну, мне хочется лишних ушей. Я делаю деньги, ежемесячно отправляю Августу проценты, монетка к монетке. Все соблюдено, без всяких недомолвок и обмана. Он и так знает, что под землей скрыто мое убежище, в котором творится всякая ересь, что ему еще надо?

— Я тебе верю. — Впервые за весь разговор Веридия сменила свой тон с высокомерного на более мягкий. — Но папа не привык доверять кому-то левому. Ты тогда отмазал меня от инквизиции, но он воспринимает это как оскорбление. Да и на главврача нашей больницы кое-какие подозрения появились. Больно много людей выходят полностью здоровыми.

— Поговорим, дайте срок. Может, сам к нему зайду, есть одна мыслишка. Я вот о чем подумал…

— Хм? О чем же?

— Попробовать открыть свой собственный бар-забегаловку. — Я развел руки в сторону, для пущего эффекта. — Такой, в котором бы продавалась самая крепкая выпивка, круглые сутки! Хотелось бы открыть ее где-нибудь у арены, а то место…

— Плохая идея.

— В смысле?

— Бар, как способ дополнительного заработка — это отлично. Месторасположение ты выбрал очень плохое. Не наша территория, понимаешь?

— Попробую рискнуть. Больно место там рыбное.

— Не стоит. Мой тебе совет: перестрой лабораторию. Штат работников уже подобран, осталось только получить от тебя одобрение. Ожидание затянулось, нужны решительные действия, иначе все псу под хвост.

— Проект готов, нужно было лишь получить деньги на строительство и наем рабочих, но нам помешал… кхм, ты сама знаешь, что.

— Знаю. А ещё знаю, что за тем взрывом стоит некий серийный убийца по имени Скальпель.

Уже окрестили. Странно, что Скальпель, а не какой-нибудь Бритвин-потрошитель, аля похититель. Дамских сердец. Но шутки в сторону, кто-то обо мне разболтал, а значит пора точить ножи.

— Ну надо же, интересно, кто же это такой?

— Ты поосторожнее… хех, Скальпель. Ладно, обед стынет, давай кушать.

Удачное время, ничего не скажешь. Стоило бы продолжить разговор, но пора взять передышку для третьего круга.

Но пока Веридия уплетала ростбиф за обе щеки, мне вдоволь удалось наглядеться на ее облик. Украдкой, разумеется. Звучит так глупо и смешно, я в тот момент еле сдерживал желание посмеяться над собой. Но отрицать не стану, было на что поглядеть. Неизменная белая рубашка сидела на ее плечах, а небольшие шнурки по бокам стягивали ткань в тугой корсет. Он идеально подчеркивал ее фигуру и достоинства, которыми, надо сказать, не обделила природа. Волосы чуть отросли с нашей последней встречи, и теперь на голове сидела ровная стрижка средней длины. Опять же, расписывать такого двуличного человека, как она, смешно и неприятно. В очередной раз пришлось убедиться, что красота бывает обманчивой и весьма притягательной.

— Хочу предупредить, — Девушка подняла взгляд от тарелки, предварительно вытершись салфеткой. — что… Ты меня так взглядом сверлишь, что скоро дыру проделаешь.

— Просто задумался, прости.

— Ха-ха, опять за свое? Что же такое творится в твоей голове, что она постоянно думает?

— В моей голове просто мозги есть. Если не буду думать, то превращусь в подколодную пьяницу. А мне оно надо?

— Так вот, хочу предупредить, что последний срок сдачи экзаменов 1 ноября. Декан довольно долго тебя не видел и сейчас на полном серьёзе собирается вытурить. Что будешь делать?

— Ага, это в тот же день, когда я запланировал отстройку второго этажа… А черт с ним, — Я махнул рукой. — как будто не знаю, что такое врачевание.

Девушка лениво крутила в руке рюмку.

— Только взгляды на медицину у тебя слегка радикальные…

— Да ничего, докажу, что я тоже бываю иногда правым.

— Как знать? — Веридия встала из-за стола, потягиваясь и облегчённо вздыхая. — Я пойду, времени много. Кстати, у моей подруги намечается свадьба, не желаешь прийти? Там будет много важных людей…

Жирный намек, однако.

— Когда и где? Одену свой лучший костьюм ради такого события.

— Ха-ха-ха, западный акцент у тебя совсем плох! Потому-то и смешной…. Третьего ноября в девять утра. Буду ждать с нетерпением. Да… Спасибо за компанию.

После этих слов она развернулась в сторону выхода, попутно перешагивая через белые лужи, смешанные с пролитым пивом.

Кажется, Зед обмолвился, что умеет танцевать.

Трубы с хладагентом звенели, словно колокола, всякий раз, когда тяжёлый молот опускался на гранит. Деревянные волоки были доверху гружены мусором, а Боян на своих плечах таскал камни наружу, в канализацию. Тени все также подрагивали на границе синего сияния, но последние дни выдались спокойными. Как затишье перед бурей. Не очень трезвые строители раскапывали второй этаж лаборатории, направленный в противоположную сторону от основной части помещений.

— Углубитесь ещё на три метра вперёд, а потом уже идите в ширь! — Мерисса кричала команды, пытаясь пробиться сквозь шум.

Тяжелые кирки и мотыги перестали вздыматься, оставшись на полу.

— Девушка… А на… нам можно будет устроить отдых? Нам бы… Жажду утолить…

— Как только уйдете на семь метров, тогда подумаю.

Самый важный среди рабочих, с рыжей боевой стрижкой и раскраской на лице, решил немного взбелениться по этому поводу.

— Чёрт! А где сам заказчик? Меня не устраивают подобные условия! Это рабский труд!

Однако охранник поднял свое оружие и одел маску.

— Тогда выскажи все претензии моему арбалету. Ангелар сейчас наверху, встречает важных людей. Живо! Вы должны уложиться в срок!

— Да, мадам. — Полная и обреченная покорность вырвалась из уст поденщиков.

— Дядя Ангелар! Дядя Ангелар, в баре беда случилась!

Глава 20

Первый день ноября выдался довольно необычным для декана медицинского факультета, отца Порфирия. Выпал снег, и грязь оказалась засыпанной тонким покровом, идеально выдавая себя за большой сугроб. По пути в университет, белая ряса перекрасилась в кофейный, а множество разводов свидетельствовали о безуспешных попытках каноника смыть этот промысел Бефрезена. Даже святая вода не помогла, а потому суровая рука декана уже начала выводить заявление об отчислении одного бесфамильного студента. Сейчас он был очень зол — на весь мир, можно сказать. На телегу, которая обдала одежду таким вот «сугробом» и ее хозяина, уродливого фермера. Отныне каноник возненавидел всех ломовых лошадей, одна из которых решила взбрыкнуть и обдать спину каноника еще большим количеством грязи. И, наконец, тысячу проклятий на головы вездесущих, тупых, жирных студентов.

В голове творился настоящий кавардак. Сплошные заботы вытеснили всю личную жизнь, ведь новый набор принес таких же бедняков, как и тот, чье дело сейчас лежало на столе. А ведь не хватало обычного спокойствия и благосостояния, всего-то.

— Сколько же вас ещё можно? Одни расходы на этих буржуев безымянных!

Да, именно безымянных. Зачем тебе имя, если ты просто есть в списке? Святой отец уже начинал жалеть о своем «мягком» наборном приказе, как в дверь громко постучали.

— Войдите.

За порог смело вошёл студент в серой накидке. Бегло оглядев весь кабинет, он сел за ситцевый стул напротив. По выражению лица было видно, что гость очень спешил, а потому сразу же начал с дела, без всяких прелюдий и обиняков.

— Здравия, pater. Скажите пожалуйста, не могли бы вы не исключать одного парня по имени Ангелар?

Декан быстро засунул форму отчисления под кипу других документов. Однако, вот незадача, данная Вавилонская башня повторила подвиг своего оригинала — высыпалась прямо на колени посетителя.

— О святые Небеса… Простите, похоже, сегодня не мой день…

— Да, я вас понимаю… О, нет-нет, не стоит утруждаться! Я подниму эти бумаги. Знали бы вы какое у меня сегодня выдалось утро…

— Да погодите же вы!

Миг, и ловкие руки уже собрали все бумаги. Святой отец с недоверием забрал аккуратную стопку у вежливого человека и начал быстро проверять ее на сохранность. Опасения подтвердились: один документ бесследно исчез.

— Скажите, на полу больше ничего не осталось?

— Вы об этом?

В руках у студента лежала форма на отчисление того самого Ангелара. Приказ уже был официально подписан, и на нем стояла восковая печать университета.

— Верните его, молодой человек. Это вам не шутки, какие-нибудь!

— Понимаю, но меня интересует….

— Верните мой документ! — Взъярился Порфирий.

— Та-ак, дяденька, спокойно. У меня ведь к вам серьезное предложение. — Посетитель начал складывать документ на пополам, прикладывая уголок к уголку. — Как насчёт того, что я вам жертвую тридцать тысяч оренов? Чистое золото, никакой фальшивой чеканки, сами посмотрите.

Он достал из глубин плаща увесистый кожаный кошель на позолоченном шнурке. Достав оттуда монетку, молодой человек проверил ее на зубок, после чего продемонстрировал отпечатки святому отцу. Глубокие вмятины отразились на поверхности, перекрывая изображение трехголового дракона.

— Видите? Я лишь хочу, чтобы этот лист…

Студент сложил его ещё раз.

— …никогда не увидел…

И ещё раз.

— …белый свет.

После чего отправил маленький комочек прямо в камин. Языки огня лизнули пергамент, обращая его в пепел.

— Знаете, ваша каминная полка с барельефами довольно пустая… Ничего кроме золотого кубка ее не отягощает. Да и костерок у вас, надо сказать, на обычных берёзовых поленьях, больно быстро тухнет. Что вы скажете? Я проявляю интерес в поддержке веры в нашей стране, и кому как не ее благородным служителям оказывать материальную помощь?

Порфирий сглотнул. Такой объем денежных масс, содержащихся в одном кошельке, он видел не часто. Да что там не часто, даже семья Бурбьон не платила так много, чтобы их сын остался на службе в университете. Монеты нашли свое отражение в жадном взгляде святого отца.

— Я думаю, что ваши пожертвования очень помогут нашему университету. Видит Солнце, вы найдете блаженство на небе, за все ваши благородные свершения.

— Что же, это меня очень радует. Мы-таки нашли общий язык! Однако я осмелюсь задать вам вопрос, pater.

— Какой угодно, уважаемый! Что вы желаете узнать?

— А можно как-нибудь увидеть брата Георгия?

Воск растекался горячей лужей по праху.

Да, дело сделано. Бар недалеко от Арены открыли, учеба в безопасности, а лаборатория строится. Фактически, за эти два дня Ангелар смог сделать многое из того, что было отложено в долгий ящик. Гордость за себя распирала во все стороны, поэтому он не просто шагал к выходу, а даже немного пританцовывал.

Под звон университетского колокола на площадь высыпало много народу. Каждый говорил о чем-то своем: проблемы, переживания, сплетни, любовь. Лаборант просто сидел на скамье возле фонтана и вперил свой взгляд в низкие тучи. Каждый прохожий указывал на него пальцем. Как ни странно, старого «ежевичного бедняка» в нем не признали, хотя кардинальных изменений во внешнем виде он не совершал. Но тому не было никакого дела до шепота за спиной. Руки ловко перебирали скальпель между пальцами, изредка делая резкие выпады. Прямо как Эл.

Так прошло десять минут покорного ожидания, пока лаборанта не окрикнули по имени. К скамье торопливым шагом направлялся монах в черной рясе, перед которым расступались все студенты — заведующий местной лабораторией нечасто выходил на улицу. Мужчина вряд ли вообще видел свет за всю свою жизнь, его кожа была бела, а зрачки стали мутными. Вдобавок, постоянные хрипы из-за поврежденного легкого делали неприличное сходство между священником и кротом.

— Дорогой брат Георгий! Здравствуйте!

— Ангелар. Ежевичный. Какое дело тебя. Привело?

— Как ваше лёгкое?

Учитель присел рядом, смахнув снег с досок. — Похоже. Осложнения. Но причин. Для волнения. Нет. Можешь мне поверить… Кашель прервал беседу. Тяжкое дыхание вперемешку с жуткими хрипами заставило сердце Ангелара обливаться кровью, ведь в этот миг монах просто не мог дышать. Держась за горло, он всеми силами пытался пустить воздух внутрь себя, но безуспешно. — Тогда передохните, чай мой черед истории травить. Я разузнал на счёт вашего дела и, надо сказать, результаты довольно положительные! Так как операция на легкие еще не создана, то мне пришлось воспользовался методом инверсии. Если воздействовать на ткань Флегетоновы пары, то она начинает постепенно восстанавливается. А если к нему добавить снотворного эфира, то каждый сеанс лечения оказывается безболезненным. — Пар Флегетона. Смертельный яд. — Так и есть, это — анаэробный, как его теперь прозвали алхимики, яд. До этого все эксперименты проводились с большими объемами газа, но его нужно вдыхать небольшими порциями. Тогда эффект возымеет быть. — Стоит опробовать… — Вновь одышка схватила Георгия, и тот сплюнул кровяной комок в фонтан. — Позволишь мне. Взглянуть на записи?.. — Разумеется. — Кивнул некромант, доставая свой журнал. — Однако же теперь ваш черёд, frater mi(1). — Что? Какой черёд? — Выплачивать долг.

— Ты намерен. Вымогать у меня. Деньги?

— Нет. Я лишь хотел задать пару вопросов. Колокол вновь начал бить, призывая всех вернуться в стены университета.

— Только быстрее. Что тебя волнует?.. Словно вор, Ангелар огляделся, убеждаясь в том, что его слова никто не услышит. Заговорщически прикрывшись, он стал вещать о своих проблемах. — Мне стали сниться кошмары. Каждую ночь меня что-то удерживает в некоем Чистилище, и только под утро отпускают. Не давно странная тень хотела цапнуть меня за ногу! Что бы это могло значить? — Одному Небу. Ведомо что бы это… Могло быть. — Моя проповедь похожа на бредни сумасшедшего, но первым делом я обратился за советом именно к вам. Возможно ли то, что это как-то связано с высшими силами устройства мира? — Не знаю. — Учитель замотал головой. Внезапно сверкнул золотой медальон; он разрезал воздух, целясь куда-то за спину лаборанта. — Изыди паскуда! Раздался странный хлюпающий звук, после чего по водной глади пробежали шлепки. Георгий прогнал прочь странный темный силуэт, ударив того святой реликвией. Пораженный лаборант просто не мог поверить в происходящее. — С-спасибо… Я думал эта дрянь вылазит только в темноте!

— Теперь ясно. Скорее всего. Ты нарушил. Механизм круговорота. Природы. Советую обратиться. К письменным источникам. Чтобы узнать. Как ее задобрить.

Лаборант вскинул брови.

— Девственницу на жертвенник возложить? Вы знаете, у девушек пощечины просто магические: одновременно хлесткие и сильные, так что зубы звенят.

— Мне ведомо об. Их магии. Но сейчас не. Время для. Шуток. Ты понимаешь?

И словно в подтверждение его слов, из-за ворот выбегает фигура мальчика, со всех ног бегущий к воротам университета. Приглядевшись, Ангелар узнал в нем Кастора. — Дядя Ангелар! Дядя Ангелар, в баре беда! Монах встал, отряхивая рясу.

— Тебе пора. Помни о. Моих словах… — После чего степенно удалился.

— Запомню. Так, Кастор, дуй в лабораторию.

— Чего?

Некромант провел пальцами по лбу мальчика. Его глаза остекленели, а он сам стал сонным и вялым.

— Ты вернешься в лабораторию и забудешь об этом дне.

— Да…

Эл сидел на холодном камне и прутиком водил по зеленой сточной воде. В этот день была намечена перестройка у пана Ангелара, а потому мужчине не удалось встретиться со своим другом. Правда понятие дружбы у инквизиторов довольно странное: беспечное и безрассудное.

В свете синего фонаря все казалось спокойным, не так, как во время прощания с «лабораторными крысами». Не было никаких теней, только звон металла о твердый камень. Но тут послышались шаги и из тьмы вынырнула черная мантия. Завидев инквизитора на полу, она стремглав помчалась к нему.

— Э-эл!.. Здравствуйте, Эл!

Мужчина повернул голову в сторону шума и узнал в мрачном силуэте свою недавнюю знакомую.

— Domine mi. По какому делу вы здесь?

Аврил слегка запыхалась, но это никак не помешало ей просто светиться решимостью, ярче любого фонаря. Ее волосы рассыпались из-под капюшона и теперь сверкали ярким могильным цветом. Алерайо смотрел на девушку с некой печалью и в то же время нежностью.

— Вас искала… Вы…

— Физкультурой займись. Пробежала всего метров десять, а уже запыхалась. А если что случится? Что ты сделаешь?

— Я… А причем здесь это? Эм… Но это неважно! Похоже, я нашла вещь, которая сможет вам помочь!

От такой новости мечник поскользнулся на скользких камнях и снова растянулся на полу.

— Вам не больно?

— Нет… И что это? Что сможет мне помочь?

Аврил достала из карманов небольшую книжку.

— Вот это!

__________________________________________________________________

Дневник Алерайо Элиэнуса.

Первое ноября.

Странное дело, писать из-под палки всякие нахер никому не сдавшиеся записи. Вот ведь бабская натура, а! Но да хрен бы с ним. Все равно сидеть в каналах, да время коротать.

Этим днём я наведался в лабораторию Ангелара пораньше, помнится часы тогда отбили десять ударов. Но в итоге я застал горы мусора, никакого пана лаборанта не видели. Зато работяги сетовали на девицу с арбалетом, что мол, она заставила под угрозой смерти нас работать. А я что? Понял, то беж это — работнички, которые второй этаж строят. Ангелар о них упоминал.

Пришлось ждать. Ждал я, блин, полчаса, от силы, когда ко входу пришел демонолог. Стоит сказать, наверное, но я вчера проводил девчушку, а на все уговоры, что нам стоит держаться вместе по поручению некроманта и бла-бла-бла, я ответил: "Так, моя дорогая, я иду своей дорогой, вы — своей. Просьбу я выполнил и теперь с чистым сердцем от вас откланяюсь. До свидания." Однако на душе малость кошки заскребли, так печально на меня она посмотрела.

Но тогда, по утру, она была счастлива видеть меня, как сказала: "в полном здравии." Похоже, что свой долг она восприняла всерьёз. Аврил притащила большую книжку, с кожаным переплётом. Даже ленточка красная в ней была, закладочная. Только вот страницы пустые — в каком-то смысле, теперь это мой дневник. "Я слышала, что постоянное ведение дневника помогает человеку успокоиться или сконцентрироваться, а иногда и вспомнить что-нибудь." В тот момент она стала красной как помидор и начала мямлить, что достала его специально для меня. "Может, он не будет никак действовать, но я верю, что он сможет тебе помочь."

Похвальное стремление, относится к своему поручению с расстановкой и ответственностью, но кто я для этой девочки? Старый рубака, который и два слова на бумаге связать не могет? Я начал было: "Только женщины ведут свой день на бумаге, лично я привык вести его за столом и кружкой чего покрепче." Но, чёрт, хендожил я мать еретика, она как накинется на меня! Пить плохо, у меня так отец, мать, дед, тетя в седьмом колене умерли, хрен я запомнил ее тарабарщину, понял только, что мне запрещают пить.

— Послушайте, domine mi, вы просите, фактически, невозможного. Меня уволили с работы. Мне не на что питаться. Единственное, что я имею, это свой верный палаш и стакан пива. Так прошу, не лишайте меня последней радости этой жизни.

Так я ей сказал. Но в итоге я услышал все тоже самое. Эта юная леди печется обо мне как о родном, и даже, черт побери, больше!

Не знаю, что и думать. Я бы лично использовал эту книжку для растопки, но то, как Аврил смотрела на меня, всё-таки вынудила дать ей слово, что буду регулярно вести записи. Или нет.

— Мне кажется… что если вы будете вести свой день, то сможете держать себя в спокойствии. Того духа мести привлекает злоба и гнев, а пока я… М-мы не найдем способ освободить вас от этой ноши… ведите его, умоляю вас! Мне будет легче от того, если я буду знать, что он всегда при вас. Может… потом мы сможем делиться друг с другом своими записями…

Бабское дело, говорю вам. Но что-то трогает мое сердце от ее заботы. При ней сейчас пишу эти буквы, лишь бы она больше так не горячилась.

__________________________________________________________________

— Хм? Это что, шаги? — Да это же Кастор! — Воскликнула Аврил. Парнишка подбежал прямо ко входу в лабораторию, но увидев каменные блоки и мусор, растерялся. Эл похлопал его по плечу, привлекая внимание. — Здорово, куда спешишь? — Где дядя Ангелар?.. — устало спросил Кастор. Он рухнул на пол, пытаясь отдышаться, но безуспешно. Демонолог присел рядом, положив руку ему на плечо. — Тебе стоит отдохнуть. Отдышись и расскажи, что заставило тебя бежать такой марафон. Но тот замотал головой.

— Нет… Времени… В баре… Напали… Стоило только Алерайо услышать слово "напали", как он с интересом придвинулся поближе. — Так, а теперь говори чётко… Знаю, тебе трудно, но постарайся выдать хоть что-то связное. — На бар… Напали… Много орков… — Опа! Так значит, у Ангелара проблемы, а он о них ещё и не знает?

— Так и есть…

— Ха-ха! — Инквизитор встал и потянулся, размял плечи, а потом вытащил свой клинок. — Сегодня будет очень интересно! К черту Мериссу, пускай с рабочими возится. Там она будет полезнее.

Все это время Ришар наблюдала за Элом, взгляд которой выражал неприкрытое беспокойство.

— Постой! Но ведь надо сообщить Ангелару и остальным! Это нельзя оставлять без внимания!

— Вас что, всему учить что ли? Кастор, как отлежишься — мчись в университет, найди нашего пана и веди к нам. Мы уже будем на месте, постараемся отбить налетчиков. Ты понял, парень? А мы с тобой, юная леди, летим в сквер.

Ангелар ехал в коляске, глядя в окно. Извозчик нещадно погонял лошадь, оно и понятно, ведь ему пообещали тройную награду. Грязь вперемешку со снегом летела во все стороны, окатывая несчастных прохожих.

— Интересно, чтобы это могло быть? — пробормотал некромант.

— Вы что-то сказали, уважаемый?

— Нет, ничего. Просто держите свой курс.

Старик захрипел.

— Как пожелаете.

Не прошло и получаса, как повозка остановилась возле ворот в сквер. Получив свою плату, старик на козлах щёлкнул кнутом и уехал, оставляя за собой грязевую колею. Быстрым шагом лаборант достиг своего места назначения, но даже после всей долгой дороги, ночных кошмаров и теней не смог скрыть своего удивления.

Маленький сарайчик, ставший баром, окружили порядка тридцати тел, каждый с оружием наголо. Среди всех них явно выделялся Эл; ну конечно, если драка, то куда же без него? Прямо на глазах разворачивалось столкновение стенка на стенку между наемниками и орками, на плечах которых лежали черные шкуры волков. В это время Аврил пыталась удержать инквизитора, всеми силами оттягивая его за шиворот. Печально было то, что ее усилия оказались напрасны: с изогнутого палаша капала кровь. Поняв, что ждать больше нельзя, Ангелар вышел прямо на середину побоища.

— Никаких потасовок, без моего присутствия! Я слышал, что у клана лютоволков есть мудрый вождь, так окажите мне услугу! Прежде, чем мы совершим непоправимое, я хочу встретиться с ним!

Орки выжидали. Из толпы вышел огромный бугай, неся с собой дубину, больше похожую на вырванное с корнем дерево. Он навис над лаборантом, как гора.

— И что это такое? Катись отсюда, ты грязное животное! Я звал твоего лидера, а не пень в тряпках!

Не выдержав, бандит рассмеялся, разбрызгивая пену изо рта.

— Ха-ха-ха-ха! Посмотрите на него! Ты такой крошечный, что раздавишь и не заметишь!

Все остальные налетчики загоготали, вторя своему вожаку. Всю решительность Ангелара просто подняли на смех. Алерайо вырвался из хватки демонолога и встал вперед, прямо перед бугаем.

— Все это похвально, парень, однако твой маленький скальпель вряд ли прокусит такую овечью шкурку.

Орк зарычал, слюни водопадом капали с его клыков. Но внезапно, толпа позади него стала расступаться, почтительно склоняя головы. На большое плечо легла сморщенная лапа.

— Д'хоркал! Отойди в сторону. Позволь мне увидеть наших гостей. — Произнес старческий голос.

— Старейшина, эти чужаки явились на нашу территорию без спроса! Вы знаете, какое их должно постигнуть наказание!

— Мне не важно, что ты думаешь, болван! Эти люди куда ценнее, чем вся твоя захудалая жизнь. Ступай!

Бандит ушел в сторону. Перед инквизитором появился старый орк в древней волчьей накидке. Его левый глаз заплыл в гное, все лицо было покрыто шрамами. Даже не смотря на свой низкий рост, относительно сородичей, он легко мог тягаться размерами с Элом.

— Молодой человек, вы и есть тот самый Скальпель?

Ангелар вышел из-за тени мечника и протянул в приветствии руку.

— Так и есть. Рад…

Однако все тот же великан нагло схватил его за запястье, легко подняв в воздух. Глаза здоровяка прямо налились кровью от гнева. Алерайо встал в стойку, а другие наемники стали пятиться.

— Как ты смеешь тянуть свои пакли к старейшине!? Жалкая букашка…

Однако старик был не промах: тяжко приложил тисовым посохом по затылку своего слуги.

— Дубина! Поставь на место, пока ещё дел не натворил!

— Как… Прикажете…

Некромант выпутался из цепкой хватки, попутно приземлившись на ногу обидчика. И, словно бы невзначай, наступил на вторую, сильнее прежнего. Бандит взвыл от боли, но вновь получил удар тростью.

— Иди, я сказал!

Оказавшись меж двух огней, бугай совсем скис и поплелся к своим товарищам. Старейшина снова обратился к некроманту.

— По какой причине эта колымага стоит на моей земле? Что здесь забыло отрепье торгашское?

— С Торговой гильдией я никак не связан. А том, что это ваши земли — мне не было известно. К тому же, теперь этот сарай представляет из себя заведение с отличным спиртным, с которым я буду рад делиться… По дешёвке, да и не против войти в долю в двадцать процентов. Что скажете?

— Много болтаешь. Ближе к сути.

Ангелар потёр свой лоб. Более тугой аудитории у него ещё не было. Скрыть раздражение потребовало больших усилий, однако некромант сумел обуздать свой гнев. Хотя гнев — это мягко сказано. Он был в ярости.

— Ох… Я говорю, что готов давать проценты, лишь бы держать свой бар на этом месте. — Лаборант указал пальцем на землю, — А также, делиться — Сделал режущее движение руками, — выпивкой. — Запрокинув голову, он издал клокочущие звуки, как если бы пил воду. Или водку.

Вождь глядел на его пляски со скепсисом. Пожевав ноготь, он изрёк:

— Я не тупой. Одного раза хватило. — Ангелар отвернулся, лишь бы никто не увидел его ярость. — Пятьдесят процентов.

— Да ладно? Неужто это место заслуживает такого внимания?

— Здесь мы любили прятать наше оружие. В прошлом.

— Акцент на "прошлом". Двадцать процентов.

— Сорок.

— Двадцать пять.

— Сорок — мое последнее слово.

— Тридцать пять.

— По рукам.

— Замечательно, наконец мы договорились.

Старик отошёл к своим молодцам, обращаясь к ним с укором.

— А вы лезете в драку, когда, стоило только поговорить, поговорить, чёрт возьми! и у вас есть выпивка. Вот так вот надо поступать. — Бандиты склонили головы.

Тем временем, Ангелар подошёл к своим ребятам. Он начал вкрадчивым голосом выяснять, как вообще произошла такая стычка.

— Вильгельм, с тебя я потом потребую отчёт. Какого хуя здесь собрались все наемники!?

— Э-это не я! Это все вот эта шляпа!

Инквизитор счёл данное выражение как оскорбление своей персоны. Если до этого у него и чесались руки начистить кому-то физиономию, то сейчас его глаза просто полыхали огнём.

— Ты это к кому так обращаешься? Хочешь попасть на небо раньше срока?

Аврил все это время дрожала за спиной Алерайо, находясь под хищными взглядами толпы наемных солдат.

— А…Алерайо! Не надо! Ты… Ты горишь!

— Что!?

Края красного плаща начали тлеть, а из глаз вырывались алые искры. Инфернальный дух был готов вырваться в любую минуту.

— Кхм… Прошу прощения. Да, Ангелар, я вызвал сюда подкрепление.

— В каком-то смысле ты поступил правильно, только теперь за них придется платить, ты же в курсе? Близнецов порешали, что очень печально, да и… не в лучшем состоянии, так что нас теперь пятнадцать.

— Что будешь делать? — Эл хлопал себя по обгоревшим рукавам.

— Надо как-то разобраться со всем народом.

— Ты хочешь всех перебить? С дуба рухнул?

— Нет. Но они пришли сюда за наживой, а наживы пока нет. Я не таскаю с собой мешки с золотом. Нужно сейчас их как-то успокоить и уверовать в терпение.

Но наемники уже начали шептаться, наперед деля награды и выстраивать порядок очереди к юной леди. Шепот быстро перерос в громкий спор, так что инквизитору пришлось взять управление всей толпой на себя.

— Ти-иха! Заткнулись все! И ещё, если хоть кто-то тронет пальцем эту девку — голову с плеч!

— Эл, хватит! Ты сейчас нас всех спалишь. Здесь надо просто и спокойно. — Ангелар посмотрел на банду бандитов — Расходимся, как в море корабли, награда будет, но позже, когда все будем в безопасном месте. Ясно?.. Думаю, что ясно. Тогда сейчас…

Откуда-то со стороны Арены раздался громкий свист. На поляну высыпало не менее тридцати человек, раскрасневшихся, весёлых и пьяных. Зная, что может сотворить такая толпа, некромант стал понемногу отступать, но приглядевшись, он заметил среди пришельцев нескольких жандармов, явно трезвых, если судить по внешнему виду. Молодой офицер вышел вперёд и обратился к людям, весьма дерзко и высокомерно:

— Что за цирк? Разойтись всем, пока не наступали по мордам! Слышь, ты, старик! Да, я к тебе обращаюсь! Пройдешь с нами? Видишь ли, подруга эшафот довольно долго тебя ждёт! И ты, в серой накидке! Схватить эту мышку!

Поняв, что дело начинает пахнуть жареным, Ангелар обратился к вождю банды.

— Вы же контролируете эту территорию?

— Да…

— А что они тут забыли?

— Я сейчас удивлен не меньше, чем ты. Странное дело.

Один из орков вышел из толпы и включился в разговор. Он облизнулся длинным языком, проводя его по клыкам.

— Старейшина, нам их кончить?

— У меня есть предложение. Вождь, может нам объединить усилия, чтобы победить этих засранцев?

__________________________________________________________________

Дневник Алерайо Элиэнуса.

Да все тот же день, только капочку позже.

Что вам сказать? Аврил была просто балластом, не развернешься, не вдарить как следует. Признаю, огненные шары против ополченцев с их хлопчатыми рубахами были весьма действенны, однако я не какой-нибудь рыцарь из мифов или баллад. Да и лыцари сейчас не то что раньше, трусливые, а кроме упрека в их сторону ничего на ум не приходит.

Итого: потерями среди наемников — трое, двое забиты насмерть, один неудачно упал, прямо на камень; потери со стороны орков — один, обезглавлен. Потери наших врагов — двадцать четыре, полное поражение. Капитуляция! Победа!

Ха-ха! Руки чесались, как бы кому-нибудь начистить лицо! Настроение лучше некуда! И пускай Аврил сейчас меня ругает, что я веду отчетность всех смертей и убийств, мне это никак не помешает расписывать, прямо здесь, на бумаге, как я сносил головы с плеч или насиловал чужую жену.

Ладно, скажу еще, что у нас случилась настоящая стенка на стенку. Правда, настоящей назвать — значит громко сказать, а потому скажу, что выглядело это все как избиение детей-брольдеанцев во время крестового похода. Прошло минут десять — пятнадцать, от силы, как последний жандарм сломал свою рапиру. Все крестьяшки легли под тяжелыми ударами топора, меча или дубины. Никто не убежал, старейшина у орков — отличный заклинатель — делал всем врагам подножки. А я вам так скажу — хуже подножки только ходячая плаха в армии Бефрезена.

Ангелар тоже лег, только с большим и глубоким порезом во всю бочину. Зашивал сам, прямо в баре, даже Зеда к себе не подпустил. Вот это — настоящий врач! Льет водяру на рану, стонет и плачет, а шьет и не останавливается. Не хотелось бы попасть к нему на иглу. Проблема еще и в том, что ему завтра, лететь на важную встречу, а Ангелар сейчас ходит и морщится. Каждый шаг ему приносит боль.

Сейчас я недоволен — Аврил вылила весь мой стакан на пол. Может, оно и к лучшему, что она усадила меня опять на строчки, здесь, на улице, а то больно хищно облизывались наемнички.

Кстати, Ангелар просто разнес в пух и прах Вильгельма, здешнего сторожа. После его отчета, пан лаборант начал орать: «Так ну какого же хуя вы ввязались в драку четверо на пятнадцать!?» Глупое решение. Стоило бы нанять четверых моих ребят, тогда все было бы иначе.

Знаете, сидеть с Аврил, глядя на свет заходящего солнца, довольно приятно. Только если бы она постоянно не жалась ко мне, да Арена была подальше, все было бы просто замечательно. Похоже, ангеларовы чудища снова развлекают публику.

__________________________________________________________________

ГЛОССАРИЙ

frater mi — Мой брат (лат.)

Глава 21

Заморозки в этом году ударили внезапно. Нынче ветра пришли не с берегов, омываемых теплыми течениями океана, а с далеких северных равнин и пустошей. У себя на родине они не привыкли церемониться с людьми, так что слезы из глаз выбивали за милую душу. Обычно, температура резко падала только в начале декабря, однако сейчас зима решила поступить немного иначе.

Именно в этот морозный день третьего ноября была запланирована свадьба одной из дочерей дома Джавалли, на которую так радушно пригласили Ангелара. Без сомнений, у Августа имелись на него свои планы, но не приехать на такой праздник, когда тебя пригласили сами хозяева — великая дерзость. Согласно задумке Веридии, карета подберет лаборанта на соборной площади, ровно в полдень, после чего она отправится прямиком к резиденции ее семьи.

А покамест некромант сидел в харчевне и грелся. В общей комнате было как на улице — полное запустение, только камин трещал в дальнем углу. Вьюга билась в окна, завывала, нагоняла тоску. К тому же, пиво в этом небольшом заведении оставляло желать лучшего.

— Разбодяжили, паскуды. Сплошная вода. — Промолвил, давясь, Ангелар. Деньги ведь были заплачены, а вылить всю кружку на пол ему не хотелось.

Стены скрипели под напором стихии. Даже паутина, висящая между деревянными балками, еле заметно дрожала — такой силой обладал ветер.

— Вот ваши чаевые. —Парень бросил хозяину корчмы три медных гроша. — И еще, местный алкоголь вызывает приступ рвоты у здорового человека.

И вышел за порог.

Дороги замело, не пройти, не проехать. Через такой толстый слой снега вряд ли кто-то сможет пробиться, однако единственная на всю улицу накидка шла сквозь пургу, направляясь в сторону Собора. Тот вырисовывался вдали гигантской, бледной из-за снегопада тенью.

Вдруг, с самой высокой башни зазвенел Набат. Когда двенадцатый удар огласил весь город, лаборант начал бежать прямо по сугробам, ковыляя и спотыкаясь. Но даже так он сумел прийти вовремя. Из-за угла площади лихо вывернул большой дилижанс, после чего остановился прямо перед Ангеларом.

Дорога была длинной, и у меня оказалось достаточно времени поразмыслить. Свадьба в доме Джавалли, это, конечно, замечательно, но я не думаю, что мне просто позволят отдохнуть или побыть наедине с Веридией. Опять все будет упираться в семейные дела, в которые мне не хочется встревать. Ненароком наживу себе еще больше врагов, а тогда… Пусть уж лучше мой язык полежит за зубами, так хотя бы за умного посчитают.

Через некоторое время кучер стал притормаживать. Колеса скользили по льду, а давно проторенная колея оказалась погребена под снегом. Пару раз, когда мы останавливались на перепутье, я мог разглядеть сквозь толщу деревьев огни домов, еле различимые на таком расстоянии.

— Не бойтесь, пан! Замело так, что не видно никаких тропок, но мы уже… Сейчас, скоро!

Пейзажи в этих местах были красивыми. Вдали от городов, деревья никак не вырубались, и они выросли, без шуток, до самых облаков. Потрясающее зрелище — проезжать под сенью гигантских колонн, которые еще сверкают серебром. Теперь ясно, почему дом Веридии находился так далеко. Здесь даже в долгих, холодных зимах можно найти свою прелесть, не то что в городе. Там все дороги засыпают солью и песком, из-за чего грязь держится круглый год. На протяжении всего существования Двелла. Просто ужас.

— Взгляните направо! — Вдруг раздался голос извозчика, заглушаемый скрипом колес и хрипом лошадей. — Какая красота!

Лес резко отступил. Моему взору открылись далекие заснеженные поля, уходящие до самого горизонта. В низине, рядом с небольшим озером, лежал прекрасный особняк. Словно какая-нибудь крепость, он возвышался над равнинами. Тогда-то я и догадался, что эти огни, которые видел раньше, принадлежали не деревне, а этому дому. Окон в нем было так много, что издалека они сливались в сплошную желтую линию.

— Да! Это… Потрясающе!

— Именно сюда мы так долго ехали!

Дорога плавными зигзагами уходила вниз. Кучер начал подгонять лошадей, причмокивая и щелкая кнутом в воздухе. Когда карета остановилась перед парадным входом, с лестницы спустился лакей.

— Добро пожаловать в личную резиденцию нашей семьи. — Встретил он меня такими словами.

Если честно, я был очень поражен масштабами дома, что уж говорить обо всех тех угодьях, которые остались позади. Весь этот длинный путь, весь этот холод явно стоили того, чтобы увидеть такое величие собственными глазами. Мне стоило очень больших усилий взять себя в руки и ответить на вежливость слуги.

— Благодарю… Не посчитайте мой вопрос грубым, однако, где у вас камин?

— Как пожелаете. Следуйте за мной.

Махнув рукой, мужчина стал подниматься обратно, ведя меня в теплые залы особняка.

В холле было очень богато. Крепкие стены из каменных блоков, дубовая мебель, пол из самого прочного гранита — все соответствовало стилю Севера. Выбивались только малые элементы декора, свойственные нашему времени. Праздничная атмосфера здесь чувствовалась уже на пороге. Гости весело смеялись и танцевали под чудную музыку оркестра.

Слуга внезапно остановился посреди всей толпы, после чего указал на большую дверь справа.

— Там вы сможете отдохнуть и согреться. Ежели ваше благородие захочет пообедать, крикните какого-нибудь отрока, тот исполнит ваше желание. А теперь мне придется вас покинуть, не все гости еще приехали.

Я остался один. Признаюсь, мне здесь было не комфортно. Можете считать меня последним трусом, однако я взял за правило: если на празднике много людей, то рядом должно быть нечто, на что можно взобраться. Фонарь какой-нибудь или забор. Желательно каменный, чтобы его не смогли снести, когда начнется паника.

Но, поняв, что мне ничего не грозит, гости здесь вроде как воспитанные, я отринул свои страхи и стал пробиваться к той самой двери, на которую мне указывали.

Как оказалось, в комнате отдыха было куда свободнее, чем в основном зале. В ней царила приятная полутьма, а из обитателей никого, кроме одинокой тени перед каминной решеткой. Привыкнув к здешнему сумраку, я огляделся. Длинные ряды книжных полок, несколько сервантов и пара мягких, обитых ситцем кресел. За стеклянными дверцами шкафчиков стояли пузатые склянки, в которых плескался какой-то особый алкоголь. Он разительно отличался от пойла Зеда или моей собственной бодяги, отливая ярким золотым цветом.

— Извините, можно составить вам компанию? На улице так холодно, что хочется просто посидеть у горячего костра.

Мужчина взял в руки кочергу и стал подкидывать дрова. Когда огонь разгорелся ярче, он указал на соседнее кресло.

— И какого дьявола ты на меня пялишься? Ты же греться пришел, ну так грейся!

— Спасибо…

— А, и захвати того коньяка, тебе надо взбодриться.

Схватив первую попавшуюся на глаза бутылку, я сел в кресло. Теперь, когда незнакомец не был повернут спиной, мне удалось разглядеть его черты лица. В них проглядывалось нечто знакомое, однако… так сходу описать попросту невозможно. Седые волосы спадали на плечи и прятали часть лица, а в его карих глазах угадывалась свойственная для хозяев этого дома хитрость.

— Скажите, кто вы такой? Вы как-то связаны с Августом или его дочерью?

— Она моя племянница. Меня зовут Тройа Де Фортуна Джавалли, я старший брат Августа. Рад знакомству… Держи крепче рюмку, можешь сесть вплотную к камину.

— Спасибо. — Пробубнил я. — Меня зовут Ангелар… Кхм… Бесфамильный… а мой отец — Ежевика.

Старик залился в игривом смехе.

— Ха-ха-ха-ха! Ну надо же! Парень, что ты здесь забыл!? Ха-ха!

— Я сотрудничаю с вашей семьей.

— Ха-ха-ха-ха! Да ладно!? И что же ты делаешь? Поставляешь на мой стол свежие ягоды!? — Подхватив с кофейного столика виноград, он начал махать его веткой в мою сторону. — Вот это поворот!

— Нет. На ваш стол я смогу поставить только самогон и человеческую печенку.

Внезапно, улыбка застыла на лице Тройа, словно он догадался, кто же я такой.

— Скальпель?..

— В точку. Да, именно так меня кличут в народе.

— Серийный убийца, который начал держать свой собственный бар? — Я кивнул ему. — Мир и вправду тесен…

— Позвольте теперь мне узнать, чем вы занимаетесь?

Мужчина положил ягоды обратно на блюдо.

— Мы с торговлей, скажу прямо, не в ладах. — Вздохнул он. — Просто не нравится, вот и все. В прошлом я был одним из командиров Имперской армии. После тяжёлых трёх лет войны с порождениями Бефрезена, меня ранили, из-за чего Верховное Командование дало мне отставку.

— Да? Вы правда видели кошмары преисподней?

— Лучше бы о них мне уже не вспоминать…

Истории о Великих войнах людей и демонов всегда будоражили умы простых смертных. Однако, не существовало того сказания или песни, что повествовало бы тех событиях. И вот передо мной сидит ветеран, который видел все ужасы девяти кругов ада — такие как он настоящая редкость.

— Вы можете мне, немного любопытному, поведать что-нибудь из ваших приключений?

— Нет!

Вдруг комнату залил яркий свет, и в дверном проёме возник силуэт Веридии.

— Ангелар! Наконец-то, тебя уже все потеряли!.. Дядя Тройа? Вы здесь отдыхаете? Вам никто не мешал?

В ответ ветеран только махнул рукой.

— Да, все спокойно, не кипятись… Суставы разнылись, только и всего, а этот приятный молодой человек составил мне отличную компанию. Давно я уже так хорошо не беседовал.

— Вы ведь все ещё собираетесь на охоту? — Девушка выглядела довольно обеспокоенной. — Отец просил передать, что ему не хочется вызволять вас из сугроба парализованным.

— Чепуха! Передай Августу, что я ещё не слишком стар для такого. Единственный раз, когда меня парализовали, это была Тень, так что откапывать меня не придется.

— Как хотите. Ангелар, отец хочет видеть тебя.

Встав с кресла, я поклонился своему новому знакомому.

— Спасибо вам за компанию.

Но старик просто вздохнул и продолжил шевелить угли кочергой. Я ждал, что он скажет чего-нибудь на прощание, но, похоже, Веридия очень спешила.

— Пойдем. Ему не стоит лишний раз докучать.

Холл заметно опустел. В нем остались лишь несколько гостей, все также беседующих о своих важных делах, да оркестр, который собирался перейти вслед за остальными.

— А где народ? — Спросил я.

— Разошлись кто куда. После половины второго открыли двери в банкетный зал, и большинство ушли обедать. Но ты не расслабляйся, нам с тобой нужно будет идти в совсем другую сторону.

— Хм… Это в какую же?

— Сейчас сам всё увидишь. — Ответила она. — Почему ты так странно ходишь, словно по голове ушибленный?

— Как могу, так и хожу.

— Ладно, нам сюда, не отставай.

Веридия вела меня непонятными, известными лишь ей одной путями. Коридоры были длинными, мрачными, на всем его протяжении стелился толстый ковер, украшенный позолотой. Похоже, в этих местах ходили весьма нечасто, ведь ворс все еще казался мягким, а нити не успели потерять свой первозданный цвет. На стенах повсюду висели картины, оружие, знамена, и охотничьи трофеи. Один из них очень сильно привлек мое внимание, что я остановился рассмотреть его получше. Это был большой, сильно изогнутый рог, весь в царапинах и следах крови.

— Какой же это был за зверь, раз носил такие рога?

— Что?.. — Она приостановилась, рассматривая предмет моего интереса. — Ты про этот? Его привез дядя Тройа. По его словам, он был снят с головы Тиамат. Вон там, рядом, приглядись, висит красное знамя. Насколько помню, оно появилось вместе с этой громадиной.

— Обожди-ка, ты, наверное, шутишь? Одно появление этого демона на земле сравнимо со стихийным бедствием.

— Может быть… Хотя, если так подумать, то не существует человека, который видел такое отродье. А если и видел, то наверняка сгинул… Потом насмотришься, идём же!

Наш путь лежал через башенную лестницу на второй этаж. Ступеньки под ногами слегка поскрипывали, однако не от старости, а от непревзойденной чистоты. Даже воздух здесь казался на удивление свежим, что казалось очень необычным для такого большого дома. Возможно, тут была какая-то вентиляция, но времени на догадки или попросту осмотреться вообще не хватало — Веридия неслась вперед, да так, что я с пробитым брюхом не мог ее догнать. Кто знает, сколько бы еще продолжалась эта гонка, но в конце концов она остановилась около красивой резной дверцы. В коридоре царила полная тишина, даже шум праздника не долетал сюда. Мне становилось не по себе в окружении мрачных портретов и бюстов, которые смотрели на меня со странной, немой просьбой или усмешкой.

— Да, это она. — Произнесла Веридия. — Похоже, мы пришли раньше всех.

После ее слов я смело перешагнул через порог. Внутри все казалось спокойным, как в той комнате, где я познакомился со стариком Тройа. Ситцевые кресла, стеллажи с книгами, шкафы — все это присутствовало, однако посередине стоял круглый стол, персон на десять, если не больше. На первый взгляд, в кабинете никого не было, только белоснежные занавески качались под порывами ветра, однако стоило моей подруге войти следом за мной, как одна из них с радостным криком сорвалась с места.

— Сестрица! Наконец-то ты приехала!

Не успела Веридия закрыть двери, как незнакомка прыгнула ей на шею и начала тискать в объятиях.

— Ох… Лу, прошу, не надо на меня так кидаться!

— Столько лет, столько зим! Все ты сидишь в своей картотеке и считаешь сухие бумажки! Хоть бы о сестре вспомнила! Ты же знаешь, как я счастлива, когда мы с тобой встречаемся, навещала бы почаще!

— Слезь с меня!

— Кхм… — Вмешался я. — Прошу, отпустите ее. К тому же, не пристало девушке в свадебном платье прыгать на других людей.

— Ух, ты! — Она сразу же переключила все свое внимание на меня. — А кто твой кавалер? Неужели сегодня двойной праздник? Как же я счастлива!

— Радуйся на расстоянии трёх футов от меня. Слезь, я тебе говорю! Совсем не повзрослела, за "столько лет, столько зим"!

Лу обиженно надулась, но все-таки выпустила свою жертву.

— Злюки.

Поправив воротник жакета, Веридия все же представила свою родственницу мне.

— Ближе к делу. Ангелар, прошу, знакомься — Лучиана Джавалли, моя вечно веселая кузина… а манерам тебя явно не учили, да?

— Что?.. Кхм, прошу прощения. — Девушка поклонилась мне. — Да, как и говорила моя сестрёнка, я — Лучиана.

— Рад знакомству. — Я склонил голову в ответ. — А вы и есть та самая невеста дома Джавалли?

— Да, это так! Но почему-то дяденька Август собрал нас всех, старших Джавалли, именно здесь… Это так странно, сестрица, ты не знаешь, зачем он это сделал?

Моя подруга разочарованно вздохнула.

— Ты правда не догадываешься?

— Нет.

— Тогда сама все узнаешь. Где отец? Все уже собрались?

— Дай подумать… Дядя сейчас принимает посетителей, Тройа отдыхает, но тоже должен прийти, Вельзи сейчас внизу, в подвале… Кстати, он просил передать, что слегка задержится, поэтому можно начинать собрание без него.

— Нехорошо. Без Вэла собрание практически не имеет смысла… Он так и просил передать?

— Ну да.

Веридия снова вздохнула.

— Каждый раз одно и то же. Ангелар, ты можешь присаживаться, а я пока пойду, соберу всех.

Не дослушав, я отправился занимать себе место.

— Отлично, буду ждать здесь. Идите, а я пока… отдохну.

— Знаешь, Лу, я тут подумала — ты пойдешь со мной.

— Подожди, зачем?

— Чтобы ты больше никого не донимала.

— Но…

— Это не обсуждается.

Через пятнадцать минут все старшие наконец собрались. В ожидании Августа все занимались чем попало или просто откровенно скучали. Ангелар вместе с Тройа во всю шутили, оглашая комнату громовым хохотом. Они довольно быстро нашли общий язык. Бумаги и документы шуршали в руках Веридии, которая никак не могла оторваться от работы. Все это время счастливая Лучиана подражала своей кузине, старательно делая вид, будто занята каким-то очень важным делом. Ещё трое человек сидели за другим концом стола и шепотом переговаривались.

Раздались шаги в коридоре. Дверца резко распахнулась, и внутрь вошёл глава семьи, одетый в строгий праздничный наряд. Окинув взглядом всю комнату, он решительным шагом направился к старому ветерану, который загибался на стуле от смеха.

— Тройа, кажется, ты ещё час назад жаловался на боли в коленях.

— Братишка, как известно, смех — лучшее лекарство. Рад снова увидеть тебя.

— Взаимно, взаимно. — Они обнялись, после чего сели на свои места. — Так, все в сборе?.. Что же, начинаем. Эй, вы! Прекращайте там шушукаться! У нас есть несколько важных моментов, которые мы должны обсудить.

Один из присутствующих, Вельзевул, поднял руку.

— Август, нам известно о назревающем конфликте. Вопрос в том, как мы к нему подготовились? Хватит ли у нас сил выстоять бурю?

Встав с места, Веридия начала оглашать результаты своих изысканий.

— Если говорить о сферах влияния, то сейчас мы лидируем в производстве оружия. Относительно нашей боевой готовности у меня нет сомнений. Однако я боюсь появления новой сферы. Государственные заказы уже не поступают так часто, к тому же, мы успели отлично убедиться, что продажа алкоголя в Двелле, за последнее десятилетие, только набирает обороты.

— Какие твои варианты решения? Что нам делать?

— Есть несколько вариантов. Первый из них — это адаптироваться к новым предпочтениям рынка. Второй — мы можем просто подождать, но тут главное не переборщить со временем, чтобы потом не опоздать. А третий, он более…

Мужчина усмехнулся. Его лицо, обезображенное длинным шрамом на пол лица, неестественно скривилось.

— Экстравагантный?

— Скорее рискованный. Можно принять вызов.

— Подожди-ка. — Старик Тройа встал со стула. — Как ты это себе представляешь? А то, что в городе и так была резня, это в расчет не берется?

В ответ на это девушка передала ему толстый журнал, который ломился от газетных вырезок.

— Я провела точную перепись. Как ни странно, жертв после чистки Инквизиции оказалось немного, тут они хорошо сработали. Пострадала только Церковь, а потери среди ремесленного и купеческого сословия можно пересчитать по пальцам. Наша семья вполне способна воспользоваться всеобщей суматохой. К тому же, внезапный удар обойдется куда дешевле, нежели очередная война.

Все присутствующие резко вскочили со своих мест и принялись спорить о целесообразности подобных решений. Все, кроме Ангелара, который тихо беседовал с Августом.

— Наша артель поддерживает Тройа. Это слишком рискованно! Я проводил инвентаризацию — результаты довольно плачевные…

— Вы меня знаете. — Вмешался Вельзевул. — Если нужно помахать мечами, то ваш крестник в деле. Я просто крикну нескольких своих молодцев, и мы приведем любой план в исполнение.

— Никто в этом не сомневается, но в последний раз твои ребята просчитались.

— Они уже червей кормят, зуб даю…

Однако все споры сразу же прекратились, стоило старшему Джавалли ударить по столу.

— Тихо! Прекратить споры! Я ненавижу разборки внутри семьи, и вы все это знаете! Черт побери, потому-то мы собрались, чтобы принять решение всем вместе. Чтобы никто не остался в стороне… а вы опять превращаете все в какие-то политические дебаты! В общем, я предлагаю вам свой план действий, только нам всем нужно успокоиться. Дочка, разлей нам всем, чего-нибудь из моей коллекции.

— Слушаюсь, отец. — Веридия начала выставлять из сервантов и шкафов посуду. — Вам какой?

— Давай мое любимое вино, которое еще двадцатых годов. Так, а теперь… Лучиана! Подъем!

От такого возгласа невеста, прежде скучавшая, мигом взбодрилась.

— Я не сплю!

— Отлично, с тебя я и начну. А теперь слушай, и слушай внимательно. — Глава семьи наставил на нее свой палец. — Веди себя прилично, как подобает воспитанной даме. Твой брак для нас очень важен; чтобы этот праздник случился мне лично пришлось разбираться с Грешко, а ты знаешь, какой он воротила. Так что теперь ты идешь, приводишь себя в порядок, а потом показываешь, чем гордятся в нашем доме. Ступай, я пришлю тебе прислугу.

— Хорошо, дядя.

Когда Лу вышла из комнаты, Август спокойно выдохнул.

— Наконец-то… Наконец-то она вышла замуж. Ее же никто не хотел брать, так бы и осталась в девках всю свою жизнь… — Ровно в этот момент вернулась Веридия, держа в руках большой поднос с рюмками и вином. — Спасибо тебе, немного выпивки мне сейчас не помешает…

Вельзевул снова поднял руку.

— Крестный, так каков же план?

— Мы сможем успеть везде и сразу… И не нужно делать такие удивленные лица, господа. Ждать мы не будем, потому как время уже играет против нас. Открытые конфликты также отсекаются, этот вариант не стоит никаких усилий или ресурсов. Вместо этого мы устраним одного из соперников на нашем новом поприще — алкоголе и наркотиках. А в этом нам поможет вот этот молодой человек. Прошу, представься нам.

Некромант поднялся с места, после чего поклонился всем присутствующим.

— Меня зовут Ангелар, я заведую подпольной лабораторией в городе, а также собственным баром, неподалеку от Арены.

— Хорошо, спасибо. Можешь присаживаться. Так вот, это имя наверняка вам ничего не сказало, к тому же он имел грубость не назвать свою фамилию. Однако в народе этот делец больше известен под именем Скальпель. — Гости стали переговариваться между собой, кидая сомнительные взгляды на Ангелара. — Можете не сомневаться, это правда он. Так вот, ближе к делу. Скальпель заручился нашей поддержкой ещё девять месяцев назад, когда произошла смена старого руководителя. С его помощью мы сумеем не только приспособиться к новому скачку в сфере спроса, но и заняться выгодным бизнесом с хорошей перспективой.

— И какой же это бизнес? — Спросил хозяин артели, по прозвищу Щавель.

— Продажа органов, наркотиков, алкоголя, монополия в сфере донорства, научные изыскания, отличная перспектива с совмещением оружейного мастерства и… Как ты ее называл?

— Некромантией.

— Именно. Потенциал у таких…

Тут уже, в свою очередь, воскликнул личный канцелярий семьи — Борис.

— Что!? Вы же в курсе, что это может очень плохо кончиться? Оборот денег, естественно, подскочит до колоссальных размеров, однако…

— На этот счёт беспокоиться не стоит. Всё-таки не зря мы прикрывали Ангелара, к тому же, учитывая всю опасность прогореть, я лично займусь подстраховкой бизнеса. Борис, ты мой лучший бухгалтер и заведующий нашей местной канцелярией. Пойми, если мы продолжим ждать, то все наши сбережения, все наше влияние пойдет прахом! Пару дней назад случился экстренный совет всех двенадцати глав Торговой гильдии, на котором обсуждалось положение экономики после окончательного распада Церкви. На могилах несчастных монахов, царствие им небесное, сейчас идёт тотальный распил. И я говорю не просто о деньгах, я говорю о тайных складах Тамплиеров, которые успели нажиться под прикрытием Патриарха. Так просто это оставлять нельзя. К тому же, как говорил мой информатор, в городе царит апатия. Произошел огромный спрос на алкоголь. Люди в отчаянии, так почему бы не нажиться на их печали? Вот что я вам предлагаю, мои любимые крестные, брат и дочь. Что скажете?

Вельзевул в радости отбросил свой стул и достал меч из ножен.

— Да! Я обеими руками за! Уже давно не случалось ничего настолько крупного! Если мы успеем урвать свой кусок пирога, в дальнейшем мы сможем теснить своим влиянием и другие семьи.

Однако, несмотря на столь пламенную речь, Борис усадил воина, похлопав ему по плечу.

— План и вправду грандиозный. По сложности исполнения его можно сравнивать с маневром на Проклятых полях… Прости, Тройа.

Старик лишь махнул рукой.

— Да забей. Что было, то было.

— Я смогу составить новый план и попытаться спрогнозировать последствия, но мне понадобится помощь вашего консильери.

Отложив свои документы, Веридия одобрительно закивала.

— Да, я согласна. Отец, если отдел финансов и бухгалтерия сумеют объединить усилия, то потребуется куда меньше времени.

— Иш чего, уже готовы действовать. — Засмеялся старший Джавалли. — В начале спросим ещё четырех человек. Щавель, твои люди сумеют выполнить наши собственные заказы?

— Разумеется. В прошлом вы очень помогли мне и моим товарищам по цеху, так что мы не в праве отказать.

— Ангелар?

— Клянусь верой и правдой. Слишком долго я разбирался с проблемами в одиночку. Но теперь, когда вы помогли мне советом и деньгами, мне стало ясно, что любую беду гораздо легче перенести вместе, нежели взвалить все на себя одного.

— Хорошо. Твои речи меня устраивают, но слишком не переусердствуй с комплиментами. Брат?

— Ты меня спрашиваешь? Рехнулся? — От такого вопроса Тройа даже поперхнулся. — Ты отлично знаешь мой ответ. Делай, что тебе вздумается, а мне оставь охоту и мой верный меч.

Август стал задумчиво скрести подбородок.

— Я слыхал, что на юге, в Ангмане, существует лекарь для мозгов. Типо, успокаивает нервы, лечит душевные недуги и тому подобное. Если хочешь, я с лёгкостью могу организовать паломничество к нему. По пути можно будет также забежать на границу Союза Эльфов. Там, вроде, тоже хорошо относятся к больным.

— Не желаю и слышать об этом! Они будут меня пичкать всякой дрянью! Пускай мои воспоминания останутся при мне, с ними я и отойду к отцу. Авось, привет передам ему от всех нас.

— Опять ты себя накручиваешь. Ладно, мое дело предложить, навязываться я не стану. Кстати! Насчет военной части планов, Вельзевул!

— Да?

— Потребуется вытеснить пару конкурентов. Я вышлю тебе список лавок, баров и других подпольных лабораторий. От тебя требуется полная чистота исполнения. Мы же не убийцы?

Поняв, какое задание ему предстоит сделать, громила улыбнулся и, положив руку на сердце, клятвенно произнес:

— Никак нет, крестный. Обещаю, ни одна капля крови не прольется на землю.

— Вот и хорошо. Просто… Сделай им предложение, от которого они не смогут отказаться. Ты будешь сотрудничать со Скальпелем, у него как раз назревают большие неприятности. С ним мы уже все обсудили, и он знает, что ему делать. Если найдешь какое-то ценное оборудование или информацию, то можешь докладывать в первую очередь ему, а не мне. Возможно, своими действиями мы сумеем обнаружить самую большую лабораторию в городе, которая принадлежит семье Кожишке, которую нужно разорить, словно муравейник. Но на этом останавливаться не стоит. Мы оставим от этих синей только воспоминания! — Август с азартом стукнул рюмкой. — Все, на этом собрание считайте оконченным. Шушукайтесь между собой, выдумывайте, что да как, главное — выполните поставленную вам задачу. За сим я откланиваюсь. Веридия, у меня ещё есть встречи?

Веридия оторвалась от обсуждений с канцелярией и стала сверяться со списком.

— С капитаном городской стражи, хозяином кондитерской артели и одним из выживших тамплиеров.

— Да?

— Ага, он что-то твердил о важной для вас информации.

— Звучит интересно. Стоит привлечь такого человека на нашу сторону. Что же, все до скорого свидания.

Все сразу же принялись обсуждать свои задачи, выдумывая способы их решения. Все, кроме меня и Тройа. Старик, ясен красен, не вмешивался, потому что давным-давно отошел от дел, а я успел получить свои указания еще до пламенных речей. Август лично наказал мне не высовываться лишний раз, так как охота за моей головой, скорее всего, уже началась.

По моим соображениям, в лаборатории сейчас должно быть тихо и спокойно. Рабочие трудятся, самогон варится, трупы режутся — идиллия для цеха некромантов. Однако за ее дверьми… Я более чем уверен, что рабочим достанется в самую первую очередь, и с этим нужно что-то делать. Видимо, по этой же причине, со мной поставили Вельзевула, который выполняет всю грязную работу.

— Хэй, парень!

Ветеран отвлек меня от моих размышлений.

— А… что?

— Слушай, пока наши мозгачи обдумывают что им делать, мы можем пойти, взять пару луков, оседлать лошадей… Здесь, кстати, добрые скакуны, тебе понравится! Ход у них плавный, как выедем из ворот, то можно побродить по лесам. Здесь как раз охотничьи угодья, и…

Но я лишь покачал головой.

— Простите, не выйдет. Как-нибудь в другой раз.

— Ты что, отказываешь мне в редком удовольствии составить компанию в охоте?

— Да я бы рад, но не могу, ну вот вообще никак. — Убедившись, что меня никто не видит, я слегка расстегнул свою рубаху. — Не думаю, что с такой раной можно вообще ездить верхом.

— А, это меняет дело. — Пробормотал он. — Понимаю, не самая приятная рана… Ты, как я понимаю, еще и зашил ее криво?

— Как позволяли полевые условия.

— Тогда слушай. Знаю, ты бы хотел поскорее вернуться, ведь, если я еще не совсем оглох, в доме тоже все не слава Солнцу, но у меня есть предложение получше.

— Неужели?

— Да. Мы на охоту не едем, мы идем в бани. Такие раны, можешь мне верить, нужно держать в тепле и постоянно согревать. В парилку лучше не идти, а в помывочной, у самой печки — самый раз. Там-то я тебя слегка подлатаю… не пугайся! Просто уберу не нужные стежки… Все, скорее всего… Но так ты не только на ноги встанешь, но и племянницей потанцевать сумеешь. Праздник наш будет идти всю неделю, спешить некуда. А завтра, по утру, ты, я и наш любимый Вэл помчим в твою лавочку. Заодно сможешь отдохнуть ночью. Что скажешь?

Я задумался. По сути, если в лаборатории неприятности, то было бы куда лучше уехать сейчас, как мне казалось. Но если взглянуть с другой стороны, куда мне бежать с рваной раной на всю грудь? И боец из меня никакой. К тому же, провести вечер с Веридией… Это звучало слишком заманчиво.

— Лады.

__________________________________________________________________

Дневник Алерайо Элиэнуса от третьего ноября

Поймал на входе в лабораторию сомнительного на вид паренька. Погонялся я за ним знатно, но все же привел эту шваль к порогу, чтоб ему пусто было. Хрен его знает, что с ним делать, молчит, как рыба, ни единого слова. Можно было бы применить мои личные навыки допроса, но… Куда его? На дыбы что ли? Да он меньше Аврил будет. Как приедет Ангелар, спросим, чего делать с этим шпионом.

Глава 22

Похоже, жизнь правда налаживается. Этим утром я проснулся без болей в шее, на пуховых подушках, в ночной рубашке и отличным настроением. Тройа вчера хорошо меня подлатал; он убрал лишние швы, которые стягивали кожу. Если раньше мне было даже трудно дышать из-за постоянных болей, то сейчас я бы, наверняка, сплясал на столе.

Однако, обратной стороной медали стал пропущенный вечер. Так уж вышло, что старик просто не пустил меня. "Как ты будешь вальсировать, если у тебя видно твои же внутренности?" — вот какой у него был аргумент. Хотя сейчас, лёжа на перине, я отлично понял значение его слов.

— Экипаж готов? — Спросил Вельзевул.

— Ещё несколько минут, сударь, колеса пристыли…

— Так быстрее! Чтобы через минуту все было готово!

Слуга вжал голову в плечи от страха.

— Слушаюсь!

После чего побежал исполнять приказ, оскальзываясь на обледенелых ступенях. В это время я стоял чуть поодаль и принюхивался к погоде. Воздух на дворе, казалось, застыл от холода, что его можно было бы руками пощупать. Прошлая ночь выдалась очень лютой — с полей пришел буран, который ярился почти до самого утра. Не удивительно, что оси замёрзли, их сейчас вообще ничего с места не сдвинет.

— Может, не стоит их торопить? — Спросил я, спускаясь к громиле. — Что-то прямо… холодно… Как будто…

Вельзевул кивнул.

— Как будто Смерть дышит в твою душу, знаю. Но эти лентяи способны на многое, если их неплохо так… — Он подобрал кусок льда у себя из-под ног и швырнул его в возничего. — Ты, полено! Живо дуй на козлы, остолоп, и приведи ты сюда эту гребаную карету!.. Видишь, как заметались? Я их так летать потом научу, зуб даю, ты только подожди.

— Как знать, но люди не умеют летать.

— Неправда. Любая тварь земная взлетит от правильного пинка.

— Ха, если рассуждать с этой точки зрения, тогда да. — Засмеялся я.

— Кстати, нам ведь так и не удалось потолковать за наш базар. Ты сам как думаешь, стоит ли игра свеч?

— Да. Стоит.

Почесав свой лысый череп, наемник призадумался.

— Видишь ли, я в твоих дела вообще ни гу-гу, ничего разберёшь, что надо, что не надо. Я, обычно, не привык к длинным беседам, я — человек дела.

— Ну, на месте уже разберемся. С ходу и не объяснишь, что да как.

— Слух, а ты уже страдал от всяких напастей?

— Есть такое.

— А здесь они не возникали? Типа, наш дом не обладает всякими магическими пузырьками, он вообще на отшибе стоит.

Его слова навели меня на мысль. Если так подумать, то брат Георгий оказался не прав, предполагая, что за всем этим стоят какие-то высшие силы. Я уже успел смириться, а причина как всегда была проста и прозаична.

— Ну, если я найду зацепку, то можно будет выйти на след. Вы в корень зрите, словно уже сталкивались с подобным.

Вельзевул хрипло и отрывисто рассмеялся.

— Да так каждый раз, когда у нас присоединяется кто-то новый. Ещё веселее было, когда мы чесались с другой семьей. Как думаешь, что произошло?

— Их больше нет?

— Меня повесили. Ха-ха-ха-ха! Не, ты прав, но все кончилось моей расправой! На которой… Ха-ха! На шубеницу отправили… Хах, отправили одного из последних сыновей того дома! Ха-ха-ха-ха! Ой, не могу, как вспомню личико того красавца… Как мы его брили, а потом лицо набили, лишь бы на меня стал похож!

Я сглотнул, представив, как это выглядело. Довольно жутко…

— М-да…

— Ха-ха-ха, а ты расправы уже учинял?

— Эм… Нет?

К слову, если вспомнить о тех ополченцах, то дело об их убийстве довольно быстро смяла, без суда и следствия, сама Инквизиция, чем вызвала недовольство в народе. Я об этом узнал, когда в университете начали шептаться о необычных пропажах людей. Но моя невинная душа никак не была с этим связана, ни-ни.

— Ну и ладушки. Ты, как я понял, и так с трупами возишься… По плану, мы мчим в твое подземелье?

— Ага. Ну, тебя высаживают на Торговой Площади, а я с Тройа иду к себе.

— А что ты надеешься найти там?

— Как минимум следы присутствия. Как максимум — шпиона.

— Хм… — Крестник снова задумался. — Твои слова меня тоже натолкнули на одну интересную мыслишку… А откуда уверенность, что у тебя смогли поймать живую крысу?

— Есть уверенность, и она вполне обоснована.

— Лады, а что ты с ним сделаешь? В распил?

Пожав плечами, я посмотрел в сторону нашего экипажа. Слуги все ещё отбивали намерзший на колесах лёд, а возничий запрягал лошадей. В общем, можно было не торопиться.

— А почему бы и нет? Поговорим с ним по душам, но, думается мне, он вряд ли сумеет пережить мои уговоры.

— С ними надо помягче, Скальпушка, что ты так сразу? В пытках есть свой… как это там называли? А, точно, эльфы это называли дзеном. К тому же, в таком важном деле существует целая дисциплина.

— Да?

— Естессна… И я, уже сейчас покажу тебе первый принцип… А именно: бить тупорылых идиотов, которые способны только жрать! Я же сказал, что у вас есть пять минут! Долбоебы!

Вельзевул спустился вниз, попутно стягивая с ноги сапог, после чего швырнул его в одну из лошадей. Сняв ещё один, он побежал на слуг — выбивать из них всю нерасторопность.

Под крики животных и людей ко мне спустился Тройа, одетый в зеленоватый доспех, но без шлема.

— Доброе утро. Я, погляжу, наш Вэл опять буянит?

— Доброе. — Я кивнул ему в ответ. — Просто мы тут уже минут пятнадцать стоим, а он приказал все приготовить за пять.

— Дурак он. Ясное дело, карета замёрзла, и хоть ты тресни, ну не поедет она, уже не в первый раз так… Ну ты глянь, он опять их избивает сапогами. Ну что за буйный крестник?

— А как он у вас появился?

— Веселая история. Он же в прошлом был палачом, а до этого — охотником на ведьм. После инцидента с одной леди, к которой он любил ходить на поклон, его карьера внезапно закончилась. Боевой нрав у него в крови, с этим не поспоришь.

Я выгнул брови в удивлении.

— Он выпрыгнул из окна без одежды?

— Если бы. Вэл так просто не сдаётся, а поэтому он провел ритуал экзекуции на муже своей возлюбленной. А там… Что началось… Единственное, что его спасло от гибели — это приезд Святого Мстителя на суд.

— Ух ты! Вот так он стал вашим крестником?

— Не моим — Августа. Но в целом ты прав.

Раздался громкий крик, пронесшийся эхом над всей округой. Я взглянул в сторону нашего дилижанса и ужаснулся — Громила залез на одного из лакеев, прямо ему на шею. Раздался ещё один возглас, а следом за ним хруст костей. Тройа схватился за свою седую голову, после чего побежал спасать несчастного.

— Да что же ты творишь!? Третий раз за месяц!

Хотя, на мой взгляд, спасать там уже нечего.

Меня очень удивил тот факт, что Боян с Мериссой стояли на страже. Обычно, у них происходит смена раз в три часа, но сейчас, почему-то, защита удвоилась. Тройа, глядя на охранников ворот, слегка присвистнул.

— Неплохо обустроились… Однако Август был прав — что-то случилось.

Я ускорил шаг, чтобы поскорее добраться до дверей.

— Яйца всмятку! Мерисса, что произошло?

Охранница опустила арбалет, услышав мой голос.

— Ангелар! Наконец-то! Эл… А это кто? Стоять!

Но старик Джавалли все равно шел навстречу, без остановки и какой-либо боязни. Я стал успокаивать девушку, пытаясь предотвратить самый худший исход.

— Спокойно, это свои… Боян! Все в порядке! Этот человек от Августа, так что опустите оружие!

— Как скажешь.

— Лучше скажи, почему вы вдвоем стоите на страже? — Скелет щёлкнул челюстью и стал изображать на пальцах какого-то человечка, который шел ползком. — Эм… Я ничего не понял.

— Да что же тут непонятного? — Ветеран поравнялся со мной. — Тут был лазутчик. Это чисто армейский жест, даже я сумел понять.

После этого он резко схватил Бояна за позвоночник и легко, одной рукой, поднял над землёй.

Сколько бы скелет не барахтался в воздухе, Тройа мертвой хваткой вцепился в него. Знаю, каламбур не самый лучший, но даже я тогда стоял с раскрытым ртом. На словах звучит не очень красноречиво, но выглядело это потрясающе — рыцарь, старый, сгорбленный, в блестящих зелёных доспехах поднял неживого стража, а его лицо как было каменным, таким оно и осталось. Первой после потрясения очухалась Мерисса.

— Эй! Отпустите его!

Но он даже бровью не повел, просто кивнул, словно удовлетворившись в своих догадках, и поставил скелета на ноги.

— Да, это правда армеец. Старой школы… Ты только глянь: такому колесо на спину и в бой! Вольно, солдат! Ангелар, нужно скорее проверить нашего шпиона. Я хочу поскорее получить нужную информацию, а потом свалить в какой-нибудь бар.

Я стоял потрясенный до самой глубины души, просто не в силах двинутся с места. Впрочем, Бояну было все равно, он просто встал по стойке смирно. Старик в это время открыл дверь и зашёл внутрь, словно к себе домой.

— Ангелар, не заставляй меня ждать. — Сказал он, спускаясь по лестнице.

Опустив арбалет, девушка положила мне руку на плечо.

— Вот такие они, Святые Мстители, творят, что хотят… А я же раньше знала одного паладина, который стал мародером, весёлый был… Эх, жаль, на плаху отправили.

— Ладно, Алерайо, давай по порядку. Где ты его отыскал?

Инквизитор пожал плечами и отпил из кружки самогон.

— У входа. В тот момент как раз никто не стоял на вахте, а тот шмыгал прямо у порога.

— Это хорошо, что его поймали, пока он не успел ничего разузнать. — Сказал Тройа. — А где эта особь сейчас?

— Связал и запер его в морге, да концы в воду.

Ангелар ходил между стеллажами своей библиотеки, в поисках нужной ему книги.

— Некрономикон, оригинал, Абдулла Аль-как-его-там… Анатомия человеческих костей, неизвестный… Строение человеческой психики… Стоит брать, Эл?

— Слушай, неплохо звучит, швырни ее сюда.

Не оборачиваясь, некромант швырнул увесистый томик вниз, после чего снова стал искать.

— Бефрезен… История взлета и падения… Баллада об эльфийской деве… Дальше… Номера банковских счетов трехсот летней давности… Ага! Пытки от знахаря Мал Кандо! То, что нужно!.. Эл, а ты Аврил сегодня не видел?

Алерайо потряс кружкой в воздухе.

— Сейчас она с Зедом мотивирует строителей на работу. Ты хочешь, чтобы все присутствовали на допросе?

— Это необязательно. Итак, Тройа, вы в этом участие принимать не будете?

— Нет. — Он покачал головой. — Присутствовать я ещё смогу, но допрос оставлю на вашей совести.

— Хорошо… Пора навестить нашего приятеля!

В холодном морге всегда тихо. Словно гроб, поглощает любой звук изнутри и снаружи. Вот так, уже на протяжении целого дня, в этом ящике сидел одинокий пленник, связанный по рукам и ногам. Он спал, забывшись беспокойным сном. Из его рта вылетали легкие облачка пара.

Дверь со скрежетом открылась и через порог перешагнули трое незнакомцев. Первый, его ни с кем нельзя было спутать, шел инквизитор. Он был одет в свою форму, которая видела лучшие времена. Вторым оказался рыцарь. Уж кого-кого, а эту персону пленник явно не ожидал встретить здесь, внизу. Третий — человек, чье лицо было скрыто за чумной маской, а сам облачен в длинный белый халат.

Алерайо, поискав в начале глазами по моргу, решительно направился к шпиону, пока Ангелар готовил место для старого ветерана. В конце концов они оба остановились перед связанным тюком, который лежал на полу, прислоненный к операционному столу.

— Ну ладно, дружок. Шутки в сторону. Ты тут какими судьбами очутился? Искал, может, чего? — спросил Эл.

Нижняя губа допрашиваемого затряслась от страха.

— Я просто случайно здесь оказался…

— Нет, похоже, ты ещё не понял, в каком дерьме ты оказался. Держу в курсе, меня целых пять лет учили вытягивать из вас правду, и мне не хочется пробовать все эти средства на тебе. Ангелар, притащи лампу… Ты же знаешь, кто он? Если я с тобой не договорюсь, то он примется за дело, а это тот ещё мясник. Ну, так что?

— Я же говорю, мне нечего от вас скрывать! Я п-просто направлялся в Подвал и…

— Бред! — он съездил по челюсти шпиона. — Даже мне известно, что он совсем в противоположной стороне! Ты что, за идиота меня держишь?

После чего ударил под дых. Человек загнулся и упал на пол, но Инквизитор от него уже так просто не отцепится.

— Давай ещё раз. Прости за вспышки гнева, но ручки чешутся… Так что, задам вопрос по-другому: слышал ли ты о подпольных лабораториях? Или какие-то подпольные лавки?

— Д-да…

— А о таких, которые за пределами того пресловутого Подвала?

— Да…

Эл кивнул и пожурил лазутчика по голове. В этот момент к нему подошёл лаборант и положил рядом большую масляную лампу.

— Молодец. Идёшь на контакт… Спасибо, Ангелар… Теперь, дай взглянуть в твое личико… Тогда так: имел ли ты какие-то связи с подпольными лабораториями?

— Да… — Парень сплюнул комок крови.

Лучше бы он этого не делал. Алерайо набросился на него и начал избивать изо всех сил. Когда же все наконец закончилось, он подобрал тот самый сгусток, после чего запихал обратно тому в рот.

— Я привык, чтобы мои клиенты сохраняли чистоту и держали свое дерьмо при себе! Даже если ты обосрешься от страха, я заставлю тебя сожрать свои же собственные испражнения! Ты меня понял!?

— М-мнн-мг…

— Мудак, ты понял!? — И снова ударил по челюсти.

— Пв… Пвнал!..

— Хорошо… Твой прошлый ответ меня не устроил. — Эл снова присел на пол. — Слишком обобщенный ответ. Ты покупал, продавал, работал, может, в какой-нибудь из лабораторий?

— По… кпал-мм…

— Хорошо! Что именно?

Но шпион начал кашлять кровью, не в силах вымолвить ни слова. Тогда Алерайо достал флягу с водой и стал поливать ею парня, после чегозапихал ему в рот.

— Напился? Лучше?.. Лучше, я спрашиваю!?

— Да!

— Хорошо, ты молодец… Что именно покупал?

— Всякий… хлам… снедь… ингредиенты…

— Ага, так! Следующий вопрос будет трудным, пожалуйста, ответь на него честно. Когда это было?

От страха и боли человек стал плакать, но продолжил говорить, лишь бы эта пытка не повторилась.

— Последний раз!.. Пять дней назад!.. Пожалуйста, не бейте меня! Я все расскажу, все, все!

— Вот с этого и нужно было начинать! Молодец! Ангелар, ты готов?

Некромант встал и направился к Инквизитору. Он долго рассматривал допрашиваемого, после чего стал бубнить под нос.

— Пять с половиной на два… Спроси его, что он знает о Кожишке, а я сейчас найду подходящее для него ложе.

— Как скажешь. — Эл пожал плечами. — Ну, ты его слышал. Чего тебе известно?

Но лазутчик начал рыдать в истерике.

— Нет! Нет! Нет! Прошу! Не надо!

— Тихо!

— Я не хочу умирать!

Инквизитор ещё раз ударил его под дых, но ничего не сработало.

— Ох, сдался ты мне на голову. А ведь все так хорошо начиналось… Ангелар, ты скоро?

— Тащи его сюда! — Пропыхтел лаборант.

Забрав с собой извивающийся груз к себе на плечо, Алерайо кинул того прямо в гроб. Парень ухнул, ударившись о твердое днище. Пока он пребывал в бессознательном состоянии, некромант быстро разрезал путы и приковал пленника к стенкам ящика.

— Вот так вот. А теперь… Эл, ты не против, если ты побудешь у меня ассистентом вместо Бояна?

— Можно, только я в твоих штучках вообще не разбираюсь.

— Да все просто, сам увидишь… О, очухался! Какой приятный сюрприз! Ну, тебе повезло, ведь впереди тебя ждёт целый аттракцион!.. Знаешь, я не привык работать с живыми — слишком уж вы не сговорчивы. Но, полагаю, мы найдем общий язык, ты так не считаешь?

В глазах шпиона плескался чистый ужас. Страх сковал его, стоило ему увидеть над собой улыбающееся лицо его палача.

— Ах-х…

— Ах? Ну, тоже ответ. Сойдёт. Ладно, чтобы было проще я обзову тебя… Бля, да хоть той же Гречкой! Больно кушать хочется. Итак, Гречка, на кого ты работаешь?

— Н-на-на Румила! Он хозяин одной из лабораторий!

— А где она находится?

— В подвале его дома! На углу улицы Плотников и Демосфена!

Ангелар задумчиво почесал подбородок.

— Тройа, вы это слышали?

— Вне всяких сомнений. — Кивнул ветеран. — Это где магазины и всякая прочая хрень. Я там еще духи покупал, в общем, место знакомое.

— Следующий вопрос: что будем делать с этим пациентом и вражеской лабораторией?

— Ответ очевиден. Всех в расход. Они нам не нужны.

— С-с-стойте! Что вы собираетесь со мной делать!? — Закричал человек.

Посмотрев на один из чертежей, некромант, словно художник, примерился к пропорциям человека.

— Ну, ты можешь послужить великой цели. Но в начале немного формальностей. Эл? Зачитаешь приговор?

— Конечно! — Алерайо счастливо улыбнулся. — Все ждал, когда ты меня об этом попросишь. Кхм… Поскольку ты, Гречка, родом из Двелла, был арестован и помещен под подозрение, по обвинению в шпионаже и дезертирстве. Ты был поставлен перед нами, Гречка, инквизитором и судьями, после чего допрошен и предупрежден нами несколько раз, законным образом, разумеется. Теперь, ты должен бла-бла-бла — я, упомянутый инквизитор, Гречка, приказываю и советую тебе единожды, дважды и трижды, согласно закону, под угрозой смерти, поклясться перед нами на именах Солнечного Огня и Неба во время судебного процесса, просто и строго, без условий и оговорок против закона и рассудка, принять свое решение достойно, без апелляций. Спрошенный как свидетель, ты сказал все, что знаешь, знал, видел, веришь или верил, касательно ереси и, особенно — об ошибках, ошибочных или раскольнических верованиях, относящиеся к грехам ереси. И из милосердия и благодати, я даю тебе срок от этого часа до следующей минуты, помолиться перед Всевышним. По истечении этого срока ты примешь свою смерть, однако причину я предоставляю на выбор судье Ангелару, на чью территорию ты так вожделенно пытался проникнуть. Этот приговор дан в таком-то году, в такой-то день и в таком-то месте в присутствии Тройа Джавалли, Ангелара, Бесфамильного, сына Ежевики и меня, святого инквизитора и коадъютора Алерайо Элиэнуса. Привести приговор в исполнение!

Я заканчивал сшивать надрезы на голенях. Работа закончилась, а не любоваться ей мне было просто не под силу. Передо мной лежал труп, с вырезанными на коже символами и иероглифами. Сухожилия, которые я вынул из рук и ног, лежали на полу, рассыпавшись, как разваренные макароны. На их место мне удалось внедрить усиленные, снятые с разных животных: лошадей, волков, медведей и других. Комбинируя эти белые волокна между собой, возможно получить намного более совершенные конечности, которые способны поднимать тяжелые грузы, во много раз превосходящие вес человека. Кости ног также были извлечены; я их стер в мелкую муку — на всякие нужды. Теперь, на месте старых, непригодных для труда палочек стояли стальные прутья, скрепленные подшипниками на месте колен.

К такому проекту я готовился очень долго. Моей основной задачей было создание идеального работника, которые не будет знать усталости или износа. Именно поэтому оказалось необходимо усовершенствовать слабые, данные природой мышцы и суставы.

— Sed vade, et nomen Mors!(1)

Символы на коже пациента засветились зеленым, призрачным светом, и он поднял голову. Его уста были зашиты его же собственными сухожилиями.

— Отлично, а теперь встань и пройдись по моргу.

Зомби уверенно поднялся на ноги. Тяжко шагая по каменному полу и клацая железом, он с такой же легкостью преодолел все препятствия. Деревянные крышки гробов ломались, стоило этому чудовищу наступить на них. Внезапно, дверь открылась. В проеме показалась Аврил.

— Извините, вас все ждут для дальнейшего обсуждения плана.

— Да, сейчас подойду. — Кивнул я. — Слушай… Как все закончится, позови сюда этих нерадивых строителей. Они же до сих пор не выполнили свое задание?

— Нет.

— Отлично. Приведи их сюда под предлогом… Выдачи аванса за столь усердную работу.

Теперь, когда известно месторасположение наших противников, можно приступить к следующей стадии. Наконец-то я обзаведусь совершенным оборудованием и новыми пациентами.

__________________________________________________________________

ГЛОССАРИЙ

(1) Sedvade, etnomenMors! — Восстань, именем Смерти! (лат.)

Глава 23

Последние вопросы на собрании отпали только поздним вечером. Ближе к одиннадцати часам была создана более-менее сносная стратегия борьбы с вражеской лабораторией. Меня до сих пор терзали смутные сомнения, однако это намного лучше, нежели не иметь плана вовсе.

Если сильно не распространяться, то он основан на подготовке к быстрой и внезапной атаке, который придётся сразу по источнику всех проблем. Первая стадия — накопление нужных средств, необходимых на карательную операцию. От успеха этого этапа зависят дальнейшие действия. Вторая стадия — разработка стратегии боя. Со всеми силами и средствами, что у меня… в смысле, у нас будут, мы возьмём Кожишку прямо там, в подвале его особняка.

Я долго ещё думал над тем, как это будет выглядеть, каких людей стоит привлечь, однако Тройа решил проведать мой бар. Поздним вечером, сразу после собрания.

— Думаю, что его могли уже давно разнести в щепки, пока мы с тобой мило беседовали. — Сказал он. — Тебя не было почти три дня, и мало ли, что могло случиться.

— Не лучше ли подождать до утра? — Возразил я ему. — Я после операции и собрания совсем никакой, к тому же, ночью выходить довольно опасно.

— А что ты предлагаешь?

— Ну смотрите, поутру идём к Арене, часов этак в одиннадцать, пока народу на улице ещё не прибавилось.

— Дурень! Темнота — это самая малая проблема, а заострять внимание — тебе дороже и обойдется! — Старик хлопнул меня по плечу тяжёлой рукавицей. — Пораскинь мозгами: в толпе всегда легче затеряться, а сумерки скроют наши лица. Наверняка и шпионы наши к этому времени совсем замаялись, кружку пива не пропустили, все дела. Нужно идти прямо сейчас! Заодно я попробую твое пойло на вкус.

— Могли бы здесь попробовать!.. Мне стоит звать Мериссу?

— Нет. Группа из двух человек всегда предпочтительнее, чем весь отряд. Ну, всё! Пятиминутная готовность, нужно торопиться, сегодня идеальный вечер!

И он удалился, поправляя ремни на своих доспехах.

Почему-то, в присутствии этого Джавалли я вновь почувствовал себя… студентом? При всем уважении к нему, такое обращение мне не понравилось.

Длинными морозными ночами Двелл казался самым тихим местом на земле. Летом в нем жизнь кипит круглые сутки, и даже я раньше гулял с Виктором до самой полуночи. А в зимний сезон, когда приходят метели с далеких северных гор, такое практически невозможно. Все разумные люди сидят у очага, вытянув ноги, пьют горячий эль или чифирь… Но весь город словно сошел с ума.

Мы направлялись к Арене с улицы Кёнса, как вдруг перед нами возникла плотная стена. Огромные толпы горожан, одетых только в белые льняные одежды, двигались к соборной площади. Несмотря на сильный ветер, взрослые, старики и даже дети несли в руках маленькую красную свечку.

— Тройа! — Прокричал я, пытаясь перекричать религиозное шествие. — Надо найти другой путь! Сегодня же собирались избрать нового патриарха, так просто через них не пробиться!

— И не нужно! Пойдем вместе с ними, а там уже уйдем, куда надо! Смотри и учись!

Рыцарь смело зашёл в толпу, после чего, незаметно стащив у одного из фанатиков потрепанную простыню, накинул поверх доспеха, как шаль. Нагнать его мне не составило труда, ведь движение потока было, мягко скажем, заторможенное. Однако, пройдя всего пару улиц, я понял, что же привело сюда всех людей. Они злились.

Если честно, за последние несколько дней я уже слишком часто стал появляться в таких сборищах. В последнее время у меня плохое предчувствие разыгралось, надо бы как-нибудь взять перерыв. За стаканом водки. Как раз день рождения недалеко.

— Похоже… Похоже, что сегодня довольно важный день! Да вы гляньте! Сколько недовольных!

Тройа распихивал перед собой верующих, позволяя мне протиснуться сквозь кучу.

— Да что там важного?.. Опять людей за нос водить будет, вот и весь патриарх! А то, что им раз в жизни что-то не понравилось, не делает из них людей! Как было стало овец, так никуда и не делось!

— Не сказал бы! — Прокричал я, пытаясь протиснуться между телегой и жирной, заплывшей бабкой. — Все равно это важно, даже для нас!

Остановившись за углом, старик взял небольшой отдых. Мимо шла целая группа детей со свечами, из-за чего все люди выстроились в живой коридор.

— Ангелар, да ты глянь! Они же малюток используют, чтобы бросить вызов. Пользуются детской невинностью под предлогом наставления на путь истинный, а потом удивляешься, почему это твое чадо растоптали! — Затем он показал на собор, где на высоком постаменте стоял Патриарх и его инквизиторы. — А то, что ты говорил о важности — брехня все это! Просто все приучены, что: "Смена лидера всегда несёт перемены." Ха-ха-ха! Ничего глупее ещё не слышал! Мы топчемся на месте вот уже который век подряд, но продолжаем верить, будто все станет хорошо. Вот он менталитет человека — надежда умирает последней! Жаль, что никто до сих пор не может уяснить простые вещи… Был бы ты на войне, парень, то сумел бы понять меня. Там ты навсегда забудешь о надежде, судьбе или боге.

Я посмотрел на толпу впереди меня и в нерешительности пожевал губу. Очень уж мне не нравилась идея продираться сквозь бунтовщиков.

— Знаете, я бы такое, что немного подождать, пока не схлынет все это дерьмо…

— Страшно?

— Просто не хочу попасть под горячую руку…

Тем временем, патриарх принес клятву верности перед Небом. Горожане так громко взвыли от ярости, что я чуть не оглох. Похоже, красные свечки не очень действенны против решений Синода.

Пристывшие ворота нехотя открылись, стоило мне толкнуть их в сторону. После сильных морозов весь сквер превратился ледяное царство красоты, и здесь казалось даже холоднее, чем снаружи. Стволы деревьев стали белыми до самых веток, а сверху их венчали снежные шапки. Может, ночь обещала безоблачной и светлой, однако я все же решил достать свою лампу. На всякий случай.

— Масла у нас хватит… — На самом ее дне плескалась небольшая лужица. — На полчаса, как минимум. Будем верить, что этого вполне достаточно. Так… Раз это с западной стороны, то лучше будет пройти через овражек, а там и до опушки недалеко.

Давно, когда мне ещё приходилось ночевать в городском Дендрарии, я любил прогуливаться здесь в свободное время. Тот период времени был для меня очень тяжким: в Двелл переехал всего несколько недель назад, а денег на простые вещи просто не хватало. Полежать на сухой листве всегда приятно.

Между тем, наш путь стал спускаться, в низину, где и лежал овраг. Снег здесь выпал уже давно и успел затвердеть, из-за чего каждый шаг превращался в игру «прыгни выше головы». Рельеф этой части сквера был очень интересным, ведь раньше на этом самом месте, протекала маленькая речушка. Без названия, которая никому не сдалась, а после ее вообще в канализацию запихали, как подземный ручей. Теперь же мы с Тройа пробирались по ее бывшему руслу.

Спустя четверть часа овраг вывел нас на знакомую мне опушку. Даже без фонаря был виден черный силуэт старой хибары, сверкающей серебром в лунном свете. Все поле оказалось завалено толстым слоем снега, а из него торчала сухая полынь или борщевик. Но, несмотря на такой красивый пейзаж, что-то заставило меня насторожиться. Позади бара был странный источник света, которому здесь не место.

— Тройа, — прошептал я своему спутнику, — здесь что-то нечисто. Гляньте.

Старый рыцарь начал вглядываться в ночную темноту, выискивая предмет моего беспокойства.

— Хм… Ничего не вижу. Авось, у тебя воображение разыгралось.

— Да нет, тут что-то другое. Видите, там, за домом? Чужой свет, не от моих лампадок или свечей. К тому же, здесь должен сидеть мой человек — охранять погреба с пойлом. Если бы он здесь сидел, то и внутри было бы светло…

— Ага… а его нет. Вот ты мне и говорил: "До утра подождём!" Твой охранник, скорее всего, уже мертвый валяется. Надо бы проверить, все ли в порядке.

Если честно, я до последнего хотел верить, что мне не придется снова ввязываться во всякие там приключения. Вот на кой согласился проверить все самолично? На что надеялся? Вообще не ясно. По-хорошему, сидеть бы мне безвылазно в лаборатории, но опять подставился. Но если они захотели здесь все сжечь, то мало им не покажется. Все-таки, со мной Тройа.

Я задул огонь в лампе и медленно вышел на опушку. Старый Джавалли шел рядом, подходя к бару, с другой стороны. Вдали зазвенел колокол собора и тусклый свет за домом зашевелился, словно испуганный. Поняв, что сейчас незваный гость может уйти безнаказанно, я как можно быстрее побежал ему на перехват.

Каково же было мое удивление, что за углом, там, где его нельзя было разглядеть сидел незнакомец, с небольшим фонариком в руках. Он был одет в кожаную, сплетенную из ремешков, рубаху, поверх которой был накинут синий, с позолоченной перевязью плащ.

— Господин жандарм, что вы забыли здесь в полночный час? — Спросил я. — Вам подсказать дорогу на выход, или сами найдёте?

От такого внезапного вопроса служитель закона со страху свалился на спину, показывая предмет своего интереса. У стены валялся свежий труп, из которого торчало пять или шесть стрел. Полицейский же, оправившись от шока, поднялся и отряхнулся.

— Здравствуйте… сударь. Дорога-то мне известна, вот только я не мог не пройти мимо такого недоразумения.

— Ну, мне и самому было бы интересно узнать, что же здесь случилось… — В этот момент из-за другого угла вышел Тройа. — Так вот вы где.

— Торопишься, парень! Надо было вместе… Ой… А ты ещё что за фрукт?

Оглядев нас обоих, констебль просто засиял от радости. На его лице появилась кривая ухмылка, которая не предвещала ничего хорошего.

— Ага, сообщник! Теперь это полностью меняет дело. Не думал вас здесь увидеть собственной персоной, Скальпель, добрый вечер. И что же мы будем делать с вами?

Немного обдумав свои слова, я предложил ему такой вариант действий:

— Уходите и забываете о том, что видели нас?

— Нет, так не пойдет. У вас, я погляжу, вооруженный гражданский, что противоречит статье пятнадцать параграф два, а вы сами — рыбка золотая. Любое желание исполнят за вашу чешуйку!

— Советую убраться подобру-поздорову, пока еще можешь.

— Да вы чего, народ честной? Здесь жмур! А вы пойманы с поличным, на месте преступления. К тому же, за голову Скальпеля награда хорошая обещана.

Джавалли потянулся к рукояти своего меча.

— Кто тебя нанял? Сколько тебе заплатили?

— Кхм… У вас есть право хранить молчание, любые слова будут использованы против вас. Ребята! Рыбка в сетке!

Из тени леса, под скрипы сугробов, продираясь сквозь кусты, вышли десять или пятнадцать человек. У большинства из них были короткие, изогнутые кинжалы и темный капюшон на голове. Рана на груди снова начала болеть. Чуял же, что этим то всё обернётся! А полицейский уже среди них нарисовался!

— Наемники!

Не смотря на такое количество людей, Мститель начал просто разминаться. Мороз крепчал, и дышать становилось все труднее.

— Ага, романтики с большой дороги. Ладно, сиди тихо и под меч не подставляйся. Ну всё, пожелай удачи!

— П-погодите, вы куда? Не бросайте меня!

— Ты сейчас все равно, что мешок с песком, зашибу и не замечу.

Старый рыцарь зашагал навстречу врагам, чего-то напевая себе под нос, а я остался один, в окружении оставшихся разбойников. Он меня назвал балластом и бросил! Просто бросил!

— Станцуй, Скальпель! Станцуй нам!

Вдруг, рядом с моим лицом пролетел стрела, а потом ещё одна, прямо над макушкой. Да они издеваются!

Я, полностью растерянный, скорее помчался в бар, но и наемники на месте на стояли — они помчались за мной через все поле. Только мне удалось добраться до дверцы, как ветел внутрь и запер все дверь на все засовы.

— Где здесь погреб?.. Черт!

Окно разбилось, и через него ввалился головорез. Весь в снегу, замёрзший и с красной рожей.

— По… Попався! — Прохрипел он.

Я достал из пояса Пирожка и скомандовал:

— Пирожок, защищать!

Василиск, словно тугая пружинка, выпрыгнул из моих и начал кусать мужика. Тот не успел даже понять, что с ним случилось — его кусали, пока вся кровь фонтаном не вытекла на пол.

И вот, на миг затишье. Я быстро выглянул наружу и понял, что все очень дерьмово. Очень, очень дерьмово! Джавалли окружили практически все враги, пока по мою душу бежали лишь двое. Внезапно, наемник остановился и потянулся к колчану на спине.

— Твою мать! — Над головой снова свистнула стрела, но на этот раз так близко, что я почувствовал ее волосами.

— Выходи! Выходи, Скальпель! — Кричали мне с улицы.

И тут в окно начал лезть еще один молодец, здоровее всех. Я как глянул на него, так почувствовал себя совсем крошечным.

— Вильгельм! Тут дверка заперта, через окна лезь! А где…

Я быстро метнулся к нему с бутылкой самогона и разбил ее о голову. Такое действие с моей стороны только разозлило великана.

— Ах ты, маленькая!.. Ты ведь допрыгаешься!

— Пирожок! — Закричал я.

Змея опутала его стальным кольцом и заползла в штанину.

— Слезь с меня! Снимите ее кто-нибудь! Сни…

Пока наемник отвлекся, я сбил его с ног, после чего уселся сверху. Прижав к того к полу, мне удалось несколько раз врезать ему по лицу осколком стекла. За дверью кто-то ломился, головорезы снаружи тоже кричали, а я нацелился своим скальпелем прямо в моего врага.

— Прошу, пощади! Нет! Не надо!

Но было поздно. Лезвие глубоко вошло между носом и глазом, в том месте, где черепная кость была тоньше всего. Полевая лоботомия, друзья!

Мужик завизжал подо мной, задергался, а хирургический нож входил все глубже и глубже, пока, наконец, он не ушел полностью. В корчах тело начало выплясывать жуткий танец прямо на полу, однако человек уже умер.

Бар ходил ходуном, звуки битвы доносились отовсюду — творилась полная анархия. И когда стало казаться, что все закончилось, в мое левое плечо попала стрела. В первый момент я не чувствовал, кроме странного ощущения инородного предмета в теле. Резкая боль нахлынула уже гораздо позже.

— Чёрт! А-а-а! Чёрт, чёрт, опять! — Лучник на улице бежал ко мне, доставая вторую стрелу. — Пирожок, убить!

Монстр слез со своей жертвы и ринулся к своей новой цели. Пока мой питомец разбирался с последним разбойником, я присел на пол и попытался вытащить стрелу. Однако от этого рана стала кровоточить ещё сильнее, а боль вспыхнула адским огнем.

— Да твою же… Я лично потом изуродую твой окаменевший труп!

Дневник Алерайо Элиэнуса от пятого ноября.

В лаборатории после ухода Ангелара поднялся настоящий кипиш. Вот опять, задаешься вопросом, на кой черт мутить воду? «Мы должны всех предупредить» — да зачем, если в твоей личной преисподней живут только гоблины и пару людей? Ну пропал бы кто, что с того? Скажешь, будто заболел. Или уволил, придумать причину не сложно, главное, чтобы лапша не слишком тяжёлой была. А тут он заваливается и смело объявляет, что начинается война с конкурентами. Не так это делается.

Но меня это все равно радует — руки чешутся, не могу, а тут выпадает шанс почистить лица. Как от него можно отказаться? К тому же, лечение мое затягивается, и на службу по утрам идти не надо… и Зед всегда встречает меня с хлебом-солью. Выпьем за невыход!

Но из последних событий наклевалось кое-что интересное. Всего плана мне так и не поведали, как никак отстранён, сижу в запаске, но это правда весело. Так вот, этой ночью в полную власть вступает новый помазанник, а сам процесс обозвали Полночным Мессией. Пафос так и прёт, а не с проста. Сейчас быстро пробежимся по всем известным мне грядущим событиям, а там покумекаем, что это может дать. Информация эта «канфэдэнсэальная», так что будет лучше, если я все запишу. А то опять, историю напишут победители, а простой человек продолжит лапу сосать. Или чего похуже…

Первым шагом стал новый патриарх, новый духовный лидер. Новый лидер — новые правила, это известно всем, однако не стоит недооценивать значимость подобного избрания. Чтобы там не казалось, религиозные верования до сих пор сильны среди народа. Настолько сильны, что люди могут превратиться в зверей, если ты обмолвишься о культе Луны или Бефрезена. Здесь не исключение.

А теперь очень серьезно. Все цветы и венки в сторону. Новый патриарх — ставленник Инквизиции. Вы хоть понимаете, что может означать? В Церкви случился раскол, масштабы которого сравнимы только с отречением от Небесного Отца.

Инквизиция в прошлом была подконтрольным органом, исполняющим обязанности святой полиции. Несли веру, устраняли ересь и прочая херня. Отделившись, мы стали… Отдельной ячейкой, со своим уставом, со своими правилами, которые нам засовывали в черепа и заставляли вызубрить наизусть! К чему я клоню: нового патриарха никто не примет с распростёртыми объятиями. Если не помогает пропаганда — в дело вступаем мы, Девятнадцать верных отрядов самого Канцлера, благословленные его волей.

Почему девятнадцать? Отличный вопрос, дружок, жаль только, что поляжешь ты прежде, чем узнаешь все сам. Через неделю вступает указ об утверждении Девятнадцатого отряда, который подпишут Патриарх и Венисий. В договоре будет ещё парочка кой-каких уступок для нас, Инквизиторов, по типу государственных услуг, льгот и так далее. Но вся суть в том, что он будет исполнять основную роль карательных батальонов! Бойцы в нем ну совсем выученные — носят маски, редко спят, с оружием обращаются аки мастера… Даже завидно! «Что же там за парни такие?» — до сих пор задаюсь этим вопросом.

Но самое главное. Собирается новый виток Великой Охоты на ведьм. Не сразу, через пару лет, спокойно… и без предупреждения. Меня начинает волновать судьба той девчушки…

Вот так вот, все очень серьезно я изложил. Даже руки устали исписывать эту поганую бумагу. Я так не писал с тех пор, когда накопил в долгах двадцать восемь рапортов — это был сущий ад. Скажу ещё, что народ реально бунтует, вот только, как это делается или, когда они знают. Весь их бунт выглядит как столпотворение стада баранов! Да и причина то смешная — не хотят патриарха из стана Инквизиторов. Вот только слово Канцлера — закон, против которого даже я не попру.

__________________________________________________________________

Пока Ангелар пытался скрыться от своих преследователей, Тройа, наоборот почувствовал прилив сил. Словно в старые добрые времена, когда он служил ещё кавалеристом. Войны давно закончились, но вот умения убивать, и убивать красиво, ещё остались. А тут, какая удача, наемники решили избрать старого Мстителя, как самую опасную цель. Полицейский же, прячась в стороне, лишь подзадоривал их:

— Ребятки, я в вас верю, только про мою долю не забудьте!

На Тройа наступали сразу десять человек, четверо из которых стояли за спинами товарищей, с луками наперевес. Ну, что же, испытайте удачу.

Первый из наемников метнулся из-за спины, пока Джавалли ещё не успел достать свой меч. Не тут-то было: кинжал просто отскочил, хотя удар приходился точно между фартуком и кирасой. Он сделал ещё один, и ещё один, а на доспехе даже царапины не появилось.

Теперь настал черед воина. Тройа лихо схватил его за шею и одной рукой поднял над землёй. Стрелы бились по всему его телу, отскакивая и ломаясь. Одна все же застряла между сочленениями, но ее сразу же сломали пластины, которые, как жернова, перемололи в щепки.

— Мужик, и чего ты хотел добиться своими тростинками? Зубы решил мне почистить? А ты не думал, что… — Вдруг, у человека что-то хрустнуло под пальцами рыцаря, и тот сразу же обмяк. — Ой… Какая жалость. Ты уже умер.

Отбросив тело в сугроб, он побежал на врагов. В мгновение ока все поле осталось позади, а двуручный меч уже летел на врагов. Взмах, и голова наемника упала в снег.

Решив, что с таким противником, как Святой Мститель, мелочиться не стоит, на него напали сразу три человека. Но тот нисколько не растерялся. Схватившись второй рукой за лезвие, он насадил на него бандита. Металл прошел сквозь плоть и органы, как ножом по маслу. Отправив дырявого калеку истекать кровью уже на земле, воин отсек руку его товарищу. Тот с диким воем упал на колени, держась за раненую культю, однако тяжелый клинок быстро положил конец его страданиям. На алый от крови снег упал разрубленный на пополам труп негодяя.

Все то время, пока Тройа веселился, в него постоянно летели стрелы. Стоит сказать, что они попадали по своей цели, а иногда даже в голову… Но тот этого как будто не замечал. Он так и остался невредим.

Последний наемник замешкался от страха, однако Мстителя в гневе было не остановить. Его удар всей силой пришелся по горлу врага. Заходясь в ужасных хрипах, человек пытался поймать хоть какой-нибудь глоток воздуха, но его кадык оказался сломан, и тот перекрыл трахею.

Наконец пришла очередь десерта. На другом конце поля стояли четыре лучника, которые долго и упорно поливали стрелами старого Джавалли. А за их спиной, как главный болельщик, прятался полицейский, прикрикивая на них:

— Косые! Да кто ж так делает-то? Дали бы мне, всех в расход бы пустил!

— Захлопнись!

— Просто вы… Берегись!

Констебль еле успел пригнуться, как все четверо оказались упали замертво. Удар пришелся наискосок, из-за чего первому отрубило голову, а последний катался на снегу.

— Мои… ноги!.. Мои ноги! Мои… Не-е-ет!.. Не…

Джавалли поднял раненого наемника за шею и начал трясти. Из отрубленных культей градом лилась свежая кровь.

— Раз-два-три, раз-два-три! В ритме вальса! Знаешь, была такая пытка — отрубить руку, а потом водить горячим металлом по разрезанной кости. Говорят, боль адская… Сейчас проверим… — Несчастный стонал, выл и просил о помощи, но в ответ услышал только злорадный хохот. — Твои мольбы услышат лишь в аду, однако не стоит торопиться. Покамест — ты мой!

Рыцарь резко ударил по правому боку. Вся кровь, что ещё имелась в теле, словно из шланга пролилась на землю. Снег растаял яркими, алыми лужами. Колокол ударил в последний раз, и сердце последнего негодяя остановилось.

— Господи… — Кто-то прошептал за спиной.

Тройа резко обернулся, ожидая увидеть ещё одного противника, но вместо этого увидел Ангелара. В его руке торчал обломок стрелы, наспех перевязанный обрывком плаща. Прежде нарядная одежда превратилась в месиво, которая теперь смахивала на имперский сыр.

— О, ты выжил! Я ни секунды в тебе не сомневался!

— Сказали бы это прежде, чем бросить меня на растерзание! Вам весело, а мне что делать!?

Но в ответ воин лишь безразлично пожал плечами.

— Раны лечатся.

— Да ладно!? Но черт бы с этим, что делать с констеблем? Он убегает.

— Не беда. — Подняв с трупов лучников пару кинжалов, он начал метать их в бегущую мишень. — Глянь-ка, Ангелар! Попал!

Со второго раза кинжал пришелся прямо в ногу продажного полицейского. Сила броска была такой сильной, что того словно скосило. Его крики разнеслись в ночной тьме сквера очень, очень далеко. Джавалли, довольный собой, подошел к некроманту.

— Итак, бар в порядке. А теперь, думаю, нам будет лучше удалиться. Ты трупы в расход пустишь?

— Не думаю. Вы их так покромсали, что вряд ли с ними можно будет что-нибудь сделать. Просто похороню их в лесу, да концы в воду.

— Тогда так и поступим. А пока тебя стоит подлатать. Снова… И брось ты этот хламиду, он же сейчас совсем развалится!

Уходя с опушки, Ангелар все же снял свой плащ, но не выкинул, как это говорил Тройа, а свернул и взял с собой. Восстановлению он уже вряд ли подлежал, но вот как светлое напоминание о прошлом… После битвы у лаборанта родилась довольно необычная идея: связаться со своим старым знакомым, который сумел бы вывести его на того, кто сумел бы помочь.

Глава 24

Боль в висках казалась невыносимой, хуже, чем самая гнусная мигрень. После той чистки улья мне стало совсем невмоготу, будто я сейчас растворюсь в облаке дыма. Пускай, мой Экрезем шел неспеша, на протяжении всего пути, но в ушах продолжал звенеть шум прибоя.

Я всегда стараюсь делать свою работу качественно, однако не использую всю свою силу — она опьяняет. В последний раз, когда я потеряла над собой контроль, то слегка перестаралась, и вместо изгнания нечисти получился обряд экзекуции на призраке. Порою, даже души проклятых людей могут новой смерти тщетные мольбы воздать.

Сейчас в душе такое смятенье, что его довольно сложно описать. С одной стороны, на меня давят Старшие Сёстры, с другой — Ангелар и весь его сумасброд. Вновь репутация отца сыграла со мной жестокую шутку, и я не смогу избавиться от своей профессии. Это постоянное ожидание от твоей персоны все больших достижений, более усердной работы, поведение, словно я им должна — все это так сильно утомляет. Как бы мне ни хотелось отдаться чувствам, такое вряд ли возможно, ведь жизнь в свое удовольствие имеет свою цену. А я не хочу закончить, как мои подруги! Их участь так унизительна, что кроме как скорби и отчаяния не испытываешь!

Экрезем смог довести меня до ближайшего спуска в каналы и покинул меня со словами:

— Время просветления совсем скоро пройдет, а потому я вынужден с вами попрощаться. Берегите себя. Себя?.. Да, себя!

В облике животных бесконечное множество других его личностей почти не причиняют вреда окружающим, но даже так это ему не сильно помогает. Когда он обратился в ворона, то взлетел далеко не с первого раза, а в полёте его бросало из стороны в сторону, словно не мог решить, что ему делать.

Вот ещё одна причина для беспокойства — демон, на попечении Ведьм. "Если ты демонолог, то сделай услугу. Нужно присматривать за демоном. Это ведь твоя обязанность, хех?" И вот опять, обязанность. Хотя бы пациент сговорчивый попался, а сейчас помогает во всём.

А между тем, в канализации все вернулось на круги своя. Я слышала, будто власти пытались бороться с колониями кровостоков, но все их старания обернулись прахом. Стоит только приглядеться, и в переплетениях красных шляпок можно заметить остатки костей… Жестоко. Даже грибы желают тебе смерти, чего уж там говорить о монстрах.

Я шла не спеша, стараясь не привлекать лишнего внимания. Каменные плиты скользили под моими ногами, измазанные, сломанные и грязные. Вонючий поток буро-зеленой воды стоял и медленно зарастал растениями. Не знаю почему, но я находила здесь свою, особую красоту. Глядеть, как жизнь преодолевает все преграды, беря верх над творением рук человечьих, невольно задумываешься о ее значимости.

Тут, за резким поворотом, вынырнул свет от старого, медного фонаря. Такой теплый, словно зовёт погреться у очага… В стоячей канавной жиже появились алые разводы.

Хороший знак — Мерисса на страже.

— Яйца всмятку…

Из темноты сразу же вышла фигура в плаще и маске. Она пыталась что-то спрятать в углу, куда не падает свет лампы, но я сумела разглядеть чьи-то сапоги, по которым стекали ручьи крови.

— Аврил, это ты? Ты слегка не вовремя… — И снова пнула по телу, заталкивая его все дальше в тень.

— Можешь не волноваться… Сегодня к-крови я навидалась достаточно.

Мерисса сняла маску с лица и постучала в дверь. Не было похоже, будто она мне поверила. Интересно, почему?

— Навидалась… Хех, надо же… Гречка! Открывай!

Ангелар быстро нашел для своего зомби назначение. Сразу после пыток он отправил его на вахту, пока мы сидели на совещании. Боян в это время занимался, как сказал Ангелар: "Обучит моих нерадивых работников". Боюсь, эти несчастные больше никогда не видели солнечного света. Интересно, он задумывался о том, что у его жертв могут быть семьи, дети? Интересно, что у него вообще на уме творится?

Дубовая дверца открылась, и из неё вышел Гречка, бывший шпион. Может, раньше это был приятный внешне человек, но сейчас его лицо… Эл мне рассказывал, что во время допроса он вел с гостем не самым лучшим образом, но хотя бы не убивал его. А теперь… Кажется, будто на гематомах выросли гематомы, а кровь запеклась под веками. Глаза словно упали внутрь и закатились в разные стороны. Рот оказался зашит очень толстыми нитками, но через них пробивался ворох опилок.

— Ладно, Аврил, ты пока ступай, а я позже тебя догоню. Гречка, унеси клиента.

Пока Мерисса и нежить паковали тело, я быстро пробежала внутрь. Не хотелось бы выслушивать ещё больше вопросов в обществе этого чудища.

Лаборатория кардинально начало меняться. Пока второй этаж ещё строился, переходный зал оборудовали как временный алхимический завод. Шестеро гоблинов сновали вокруг чанов с кипящим раствором. Все они светились необычным, зелёным светом. Не тот, который излучает Смерть или травы, скорее… Он мне напомнил о металле. В огромных жерновах дробили хрящи и позвонки. А всем этим балом правил… Я забыла, как его зовут. Рыжий, от него вечно пахнет спиртом. Почему-то, именно к нему Ангелар относится лучше всех.

— О, демонолог! Если что, все сейчас в библиотеке, отдыхают! — Прокричал он мне.

— А… Алерайо здесь?

— Да, здесь, сейчас играет в карты, будь ему не ладно. Погоди-ка… Милая, на тебе лица нет! Иди сюда!

— Н-не думаю, что стоит…

— Не отнекивайся. Я знаю толк, как привести усталого путника в себя.

И эта рыжая голова увела меня к столу с перегонными кубами. Мензурки кипятились на медленном огне, а внутри них варилось непонятное нечто.

— Ну, смотри, милашка, ты подожди меня здесь, а я пока сгоняю за своим средством. А, подожди! Как только эта склянка закипит — докинь в неё этого порошка, тот, что зелёного цвета. И ещё, руками его не трогай!

Не знаю, такие наставления только смутили меня. Что же это такое, если оно светится изнутри? А ещё эта трещалка на столе, которая никак не может умолкнуть? Может, мне лучше уйти, пока меня хватились?

Тут обещанная мензурка закипела, забурлила, из неё начал идти густой красный дымок, так сильно, что стелился по столу! Я в испуге скорее схватила бумажку с зелёной пылью и высыпала все в зелье. На миг всё успокоилось, но потом вспыхнуло с новой силой!

— А-а! Эм… У-уважаемый! У вас тут…

Рыжеволосый выглянул из дверей морга и быстро подбежал ко мне.

— Отойди… — Он стал крутить вентили, рычажки, регулируя огонь и включая капельницу с заиндевелой пробиркой. — Ну, ничего страшного, быстрее сварится.

— А-а! Я-я сделала в-всё, как вы просили!

Мензурка стала плеваться искрами!

— Не бойся ты так, покипит и перестанет, что с ней станется? Вот, держи лучше, а я пока ещё покручу.

Алхимик протянул мне пузырёк, в котором плескалась какая-то жидкость.

— А что мне с ней делать?

В руках этого рыжего мастера, зелье перестало бушевать, теперь из него пошёл лёгкий, серый дымок. Или серный?

— Ясное дело, пить! Одного глотка будет достаточно, думаю… Так, ну-ка…

С сомнением я откупорила стекляшку и понюхала. Доверия она совсем не вызывала, но… Этот человек, он же мне добра желает? Так просто помогать бы он не стал.

— Кх!.. — На вкус это оказалось самой отвратительной вещью на всем свете! Такая горькая, что лицо сводит! — Какая… огненная водица!

Нельзя же сказать ему, что мне не понравилось.

— Конечно, это же коньяк. Он всегда так даёт… Да что с тобой? Не перестаешь искриться! Что тебе ещё надо?.. Тебе лучше стало? — Спросил он, не отворачиваясь от своего варева.

— Д-д… Да… Н-наверное…

— Вот и славно! Ладно, дуй в "библиотеку", отлежись там. Там как раз и Ангелар сидит, и Алерайо, чтоб ему пусто было, все там!

— Спасибо вам. Скажите пожалуйста, а как вас… зовут?

— Зед. А теперь иди, там тебя наверняка уже ждут.

В библиотеке всё казалось спокойным и пустым. Потихоньку оборудование переезжает из этой комнаты, освобождая все больше места. Раньше вся дальняя стена была завалена жестью и битыми бутылками, а в навершие им стоял чугунный казан, ростом с человека. Теперь библиотека начала обретать свой облик; кроме книжных полок, дивана и стола здесь ничего не осталось. Удобно устроившись на подушках Алерайо, сидел за своим дневником. Как же приятно, что он все же внял моим советам! Чуть поодаль сидел Ангелар и Святой Мститель, разговаривая о каких-то важных вещах. Некромант постоянно переходил на повышенные тона и часто махал левой рукой. На правой же красовалась аккуратная повязка, поверх которой красовался примотанный кусок льда.

— Простите?..

Я легонько постучала в дверной косяк, чтобы привлечь их внимание, но никто, кроме Алерайо, даже не отвлёкся. Остальные, наоборот, начали спорить ещё сильнее, даже Мститель перешёл на крик, пытаясь убедить некроманта в своей правоте. Не могу догадываться, о чём шёл настолько горячий спор; я снова пропустила всё самое интересное!

Тут в меня влетел мальчик с распростёртыми объятиями.

— Ришар, здравствуйте!

— Привет, Кастор. — Я пожурила его по голове. — Где ты пропадал?

— Ангелар отсылал меня на неделю обратно к дяде. Сказал, что я буду путаться под ногами, пока он разбирается с важными делами. А ещё, инквизитор учил меня фехтовать!

— И? Он тебя чему-то научил?

Но парнишка только понуро забубнил под нос.

— Он меня уделал. В трёх раундах… Подряд! Он так легко выбивал у меня из рук меч, словно ему не впервой!

Ну, наверное, так и есть. Хотя, что-то мне подсказывает, будто Алерайо просто отыгрывался на нём. От скуки.

— Надо же, а ты не говорил, что ему потом тоже нагоняй будет?

— Нет… А зачем?

O sancta simplicitas! Filii rustica, pura creaturae!

— Ну, неважно. Ступай с миром, тебя ведь снова на задание отправили, не буду мешать.

— До свидания, Ришар.

Кастор махнул рукой и выбежал из библиотеки. Я же направилась к нерадивому учителю — потолковать немного.

Удивительно, но Алерайо оделся в новую форму. Ярко алый плащ, подбитый изнутри хорошим сукном, легко струился вниз. Вместо сгоревших манжет на рукавах красовались белые кружева ручной работы и золотая перевязь. Даже шляпа, хоть она осталось старой, теперь сияла от чистоты. Настоящий Инквизитор.

— Эл?

— Ага, доброго. — Раздражённо проворчал он мне. — Ни слова про одежду, терпеть её не могу.

Я удивилась от таких слов.

— Но ведь она… хорошо сидит и выглядит сносно. Как можно её ненавидеть?

— Девушка, знай разницу между ненавистью и простой нелюбовью к вещам. Эта парадная форма слишком вычурная. В ней даже нельзя пить, если я замараю её алкоголем или блевотиной, я ведь её не отстираю! Она жмёт в плечах, а этот корсет просто убивает! И ещё я после недельной пьянки встал в шесть часов утра, это был кромешный пиздец. Думаешь, у меня есть хоть какое-то желание выслушивать твои нотации? Нет, Ришар, не сегодня!

Он с лютым грохотом закрыл свой дневник и воззрился гневно на меня. Я было начала бояться, что он потеряет контроль, но что-то в нём переменилось, а его злость утихла.

В то же время, на другом конце, спор достиг своего апогея. Тройа вышел из него проигравшим, и Ангелар, тряся льдом в руках, указывал тому на что-то. Мне было не понять, в чем же причина ссоры, ведь, как казалось в начале, Мститель и некромант сдружились. Однако теперь всё стало ещё сложнее.

— Ты на них на отвлекайся, жиды на то и жиды, что всё деньги никак не поделят. — Ответил мне Инквизитор. — У них своя волна, и в неё лучше не впутываться — себе дороже.

— Н-но… Разве мы не должны помогать Ангелару? И откуда у него эта повязка?

— Он решил после собрания проверить свой бар вместе с Тройа. Там-то они и наткнулись на головорезов, которые, видать, хотели сжечь лавку. А наш лаборант словил стрелу в плечо. К тому же… Их сейчас лучше не трогать.

Тут Ангелар вскочил и швырнул свой лёд в стеллаж, отчего книги градом посыпались вниз.

— К чёрту! Я не намерен больше это терпеть! Утром на работу не вышли четверо, трое из них — гоблины! Мне проще платить им зарплаты раз в месяц, чем нанимать новых рабочих каждый день! О каком планировании и накоплении средств идёт речь, если всё моё отребье сейчас в землю сляжет!? Хватит это терпеть!

— Твой план — непродуманный высер! Чего ты желаешь добиться? Идти к оркам на поклон — совсем с дуба рухнул, парень!?

— Всяко лучше, чем просиживать задницы и ждать, пока небо не упадёт мне напятки!

— А откуда ты знаешь, что тебя послушают?

— Я уже говорил, что…

— Этот старик мог просто наебать тебя ради выпивки, ты не подумал?

— Да насрать! Это мои деньги, а они летят в тартарары!

— Хорошо.

— Что хорошо!?

Ангелар был страшен в гневе. А когда у него лицо в крови испачкано, то он становится точь-в-точь, как маньяк. Но Мститель просто пожал плечами. Неужели ему всё равно?

— Хорошо, я пойду и посмотрю на твоих орков. Но если что-то пойдёт не так — пеняй на себя, в помощниках можешь меня не ждать.

— Я согласен.

— Выдвигаемся сейчас. Время теперь играет против нас.

И Тройа ушёл, оставив Ангелара собирать оставшиеся кусочки льда. В целом он выглядел неплохо, в основном только неглубокие раны по всему телу.

— Прошу прощения за столь громкую беседу, Аврил. — Он поклонился мне. — Сегодня вы даже раньше обычного и лицом бледны. Что-то случилось по дороге?

— Н-нет! Просто устала на работе… и…

— Да? Славно. А у меня вот, руки чешутся, хочу кому-нибудь лицо начистить и, желательно, до смерти… Что же, мне пора. Чем быстрее я решу все проблемы, тем лучше для моих средств.

— Подождите! — Я окликнула его. — Вы правда уходите?

— Да. А что?

— М-можно с вами кое-что обсудить? С глазу на глаз?

Он кивнул. Мы вышли из библиотеки, и он сразу же перешёл к делу. Я очень сильно волновалась, ведь Ангелар всегда, несмотря на свои перегибы, был опорной колонной. Если он сейчас уйдёт, может случиться непоправимое!

— Итак, что же ты хотела мне поведать? — Спросил он. — Судя по всему, это что-то очень важное, не так ли?

— Да… Да, важно. Меня терзают сомнения в сдержанности Алерайо…

— Обоснуй.

— С момента, когда я начала присматривать за его одержимостью, заметила, что вокруг него установилось… Не знаю, назову это ментальным барьером. В нём словно всё кипит злости, а эта злость гложет саму себя и преумножается, опять же, в самой себе… Я это отлично чувствую! Вокруг него даже воздух густой, так тяжко становится дышать… Порою. Но со временем, я стала замечать, что этот гнев не только сидит внутри него, он выходит наружу через окружающих его людей. Самыми падкими под это влияние стали Зед и Мерисса. А сегодня и вы со Святым Мстителем, хотя на вас это не похоже…

— И к чему же идёт этот разговор?

Ангелар скривился. Почему он такой непробиваемый? Неужели я не достаточно понятно разъясняю, что ему лучше не уходить? Тогда скажу напрямую.

— Вам сегодня не стоит уходить. Я думаю, что сегодня дух попытается вырваться. От него уже давно не было вестей, так что…

— Теперь мой черёд. — Он наступил вперёд. — Мне решать, что делать лучше, а что нет, ясно? Когда речь заходит об Инквизиторе, на кого я могу опереться? Кто мне напомнит строчку из договора?

— Я…

— Раз так, то нет никаких проблем… Кроме той, что мне скоро тебе платить нечем будет! Одни цинки чего мне стоить будут? Если такая возможность есть, то укроти этого духа, мне какая разница!? Посади его, как джинна в лампу!

— Н-но его нельзя освобождать б-без сторонней помощи…

— Какой такой помощи? Я для чего тебя нанимал!?

— На Шабаше… м-могут подсказать… решение проблемы…

Внезапно, некромант отступил от меня.

— Он скоро будет? Когда?

— Три дня!

— Это хорошо. Я пойду на него, а ты возьмёшь с собой Эла, раз ты уверена, что ему там смогут помочь. До встречи.

И он удалился вверх по лестнице, на выход из подземелья. Впервые за столько времени мне стало страшно, видя это безумное лицо. Одно и то же, не меняется… Вот что бывает, когда жадная скупость съедает твою душу, обречённая на вечный голод желаний. Fames, similes lupum.

Я снова вернулась в библиотеку, где сидел Алерайо. Нельзя позволить ему уничтожить всё, и, пускай, никто мне не верит, но свой долг исполню.

Воздух внутри загустел, словно перед бурей. Я даже боялась приблизиться к инквизитору, любой шум может вывести его из себя. Хорошо, если всё обойдется, тогда мне удастся усыпить Алерайо. В этой ситуации сон — самое лучшее средство, на более действенное попросту нет времени.

Тут как назло в библиотеку входят две нежити, перетаскивающие тяжёлые ящики. Я выскочила на их пути, молчаливыми жестами призывая развернуться, но они просто обошли меня. Зомби неосторожно кинули ящик, и из него вывалилась длинная, бледная рука…

— Ик! Вся венозная…

У Эла что-то сломалось. От него начали исходить волны жара, а лицо перекосило.

— Твою мать! Гха!..

Из его рта полилась кипящая кровь! Истинное олицетворение гнева!

— А-а-а! Скорее!

Инквизитор поплелся в центр комнаты и упал на пол. Под его стопами камень становился черным! Я побежала, так быстро, как только могла до Зеда. Он тоже всполошился от таких адских криков.

— Там что!? Что случилось!?

С лестницы даже примчалась Мерисса.

— Я слышала крики…

— Свечи! — Вскричала я. — Скорее! Все, что есть!

Зед быстро умчал к своей стойке, роняя склянки и ящики. Привратница пронеслась мимо, прямо в библиотеку, но сразу отступила.

— Что там такое!? Жарит, как из печки!

— Это Эл!

Это плохо! Очень плохо! Как бы не опоздать! В этот миг рыжеволосый алхимик выпрыгнул с целой сумой воска. Я уже хотела было побежать обратно, однако тот меня остановил.

— Стоять! Тебе не страшно, а свечи растают, как только ты войдёшь туда!

— Надо хладагент пустить в библиотеку! — Прокричала Мерисса. — Это единственный способ, без боязни сгореть заживо!

— Ебаные обезьяны, живо за насос! Слыхали!? Бегом!

Гоблины, что в смятении носились по лаборатории, убежали в морг. Из него даже Боян вышел, в полном непонимании происходящего. Я бросилась ему на шею, указывая на пышущий жаром проход.

— Нужно задержать процесс трансформации! Пожалуйста!

— Неа, не так работает. — Зед вышел вперёд. — Боян! Дуй в библиотеку, там у стены входной клапан, открой его.

Скелет бесстрашно перешагнул через порог, откуда доносились полные мук крики. От такой пытки можно с ума сойти! Надо спешить!

— А что с?.. — Спросила я, но запнулась на странном, незнакомом слове.

— Хладагент идёт, но надо немного подождать. Спокойно, милочка, инквизиторы намного крепче, чем кажутся.

— Но ведь он так сгореть может!

— Теперь нет. Гляди.

Трубы над моей головой стали резко покрываться инеем. По всей комнате прошла волна холода, от которой пламя под котлами начинало свистеть и трещать.

— Ну, всё, теперь не сгоришь. Ни пуха, ни пера! Беги давай!

Жар наконец спал, и моему взору предстала разрушенная библиотека. Слава Небесам, главное сокровище, книги, почти не пострадали, лишь копотью покрылись. Обивка на мебели медленно тлела, источая в воздух неприятный запах.

Алерайо, в этот момент, лежал с закрытыми глазами в центре залы, скорчившись от боли. Изо рта и носа текла кровь, которая дымилась на холоде. Похоже, он отключился от шока, а значит, я смогу сделать все приготовления.

— Боян! Надо сковать его по рукам и ногам! — Но скелет даже не шелохнулся, наоборот, вернулся в лабораторию. — Небо! Да что это же такое?

Руки начали замерзать, и почти не слушались, но я пыталась как можно быстрее одеть кандалы. Цепи звенели на холодном, каменном полу. Мел громко скрипел в напряжённой тишине, вычерчивая линии.

Как только все было готово, я нацарапала на свечах малые пентаграммы, которые потом расставила внутри защитного круга.

— I… Чхи! Как же холодно!.. lgnis daemonica!

Словно тонкое веретено, из моего запястья возник алый хлыст. Фитили свечей вспыхнули, когда адское пламя коснулось их. Дьявольское заклятье, способное удержать в своих путах даже самого кровожадного демона. Однако всегда есть нюанс, который перекрывает положительные стороны — адская магия сводит с ума. Сила опьяняет…

Внезапно, путы натянулись, и внутри круга снова появился жар. Алерайо попытался подняться на ноги, но упал на колени. Его парадная форма стала гореть, тлеющая ткань прилипла к коже, оставляя на ней страшные ожоги. Вся позолота капля за каплей стекла на пол. Только его шляпа оставалась целой, несмотря на все случившееся. Я стащила её с головы Алерайо… Его глаза пылали огнём! Из них выстреливали искры, зрачки и белок слились в яркое пятно! Но самое ужасное, что его лицо снова исказилось, не от боли, а чистой злобы. Алерайо рычал! Словно зверь, словно бес, словно… безумец! И потом… Раздался крик, неземной, не от мира сего, от которого нельзя было спрятаться. Он терзал мои уши, бил клинком по моему разуму!

— А! Scut! Sus stultus, non procul fui! Suffocant et eadem manu! Vōbīs male sit, damn, omne enim, condemnabitur omnibus! Diabolus cultricem!

Цепи, сдерживающие безумного духа, раскалились до бела, а в некоторых местах кольца даже стали растягиваться. Я обвила кнут вокруг его шеи и стала тянуть к земле. Сколько бы одержимый Алерайо не метался, стараясь вырваться, разорвать круг и путы, было бесполезно. Но потом…

— Damn!

— Deferbuerat, impio in malum!

— Numquam! Numquam! Numquam! Vōbīs male sit…

— Хватит. — В голове стало мутно… — Смирись.

Пламя обвилось тугой петлей вокруг шеи инквизитора. Поток оскорблений из его уст становился все слабее, а Гильям внутри начал бешено хохотать.

— Num… quam… Ha… Nu-ha-ha!..

— Смирись или прими свою участь. — Что?..

— Ха-ха-ха! Уха-хах! Ха!

Нет, пора сбавить обороты, пока не случилось что-нибудь плохое. Если разрушить смертную оболочку, кто знает, что может сделать дух, олицетворяющий истинное воплощение гнева?

Я ослабила хватку, и плеть прогорела. Голова снова прояснилась, однако мои ладони остались обожжёнными… Больно! Неописуемая боль! Алерайо, почуяв свободу, вновь воспрял. Цепи так сильно нагрелись, что жар металла был сравним с его адской яростью. Даже холод внутри библиотеки теперь мало помогал, вся надежда осталась на защитный круг, который таял прямо на глазах.

— Моя месть свершится! — Проревел инквизитор. — Бежишь в страхе, дьяволопоклонник!? Скоро я достану те…

Я окатила инквизитора водой с ног до головы.

— Надоел… Чего надо?

Эл отплевывался от холодной, остывшей на морозе воды. Спесь Гильема питается из окружающего мира, то мне показалось, что сбить его с толку — правильная мысль.

— Я хочу… Свободы!

— Нет. Ты всех убьешь.

— Вы обещали! Обещали, что моя месть свершится! А вместо этого оставили томиться внутри этого жалкого человека! Ха! Его злоба так сильна, что вскоре мне не потребуется ваша помощь! Я сожгу его!

— А может лучше подождать? Тринадцатого числа я гарантирую тебе свободу. Обещаю. Но пожалуйста, верни нам Алерайо.

— Да как ты…

— Pater coelestis, benedic mihi. — Прошептала я и осыпала солью одержимого. Гильям стал задыхаться, а вместе с ним его пламя, пока тот окончательно не успокоился.

Теперь можно и отдохнуть…

Глава 25

По официальным словам Верховного Инквизитора Венисия, в Двелле нет прочих рас, которые ведут варварский образ жизни. "Принятие таких племен — пригреть змею на теле нашего города. Поэтому я клянусь именем Солнца пред всеми вами, что мы построим общество, живущее по цивилизованным законам!" Назвать это враньём… Ну… Хотели, как лучше, а вышло, как всегда. Наверное, я уделю несколько слов на эту тему, но сильно распространяться не стану. И не потому, что лень, а просто потому, что многого еще не знаю.

Сказать по правде, мне редко доводилось видеть гномов. Таков их жадный народец — корпят в горнилах своих кузниц да деньги считают. Хотя, несмотря на мою лютую ненависть к этим низкорослым ублюдкам, я не могу не признать, что дар предпринимателя у них в крови. Но за одни сапоги сотню серебряников содрали… Из любой ситуации извлекут выгоду, мать родную продадут в рабство!

Гоблины — их полная противоположность. Нищие, словно крысы в каналах питаются гнильем, скромный умишко и врождённое уродство, в общем, полный набор для объекта всеобщего издевательства. Тем не менее, есть среди этого сброда выдающиеся личности, такие, как Галликс. Он сумел выстроить свое влияние в Торговом союзе благодаря продаже дешёвой рабочей силы. На своих же соплеменниках заработал, так сказать. Целые отряды гоблинов вкалывали батраками на ударных стройках Канцлера. Возведение новых сельскохозяйственных угодий на много миль вокруг города — дело рук зеленокожих карликов. Настоящий подвиг рабского класса.

А вот орки… Знаете, когда я ночевал в Дендрарии, изредка мне доводилось слышать топот. Ранняя осень, все еще тепло, как летом, а земля не успела замерзнуть. По лесному дёрну шум разносится далеко, из-за чего мой сон никогда не был спокойным. Одно время я постоянно вскакивал, только заслышав шаги, однако их источник мог находиться аж на другом краю Сквера. Только потом мне удалось разузнать, что в глубине городских лесов живет орочий народ со своим ханом-людоедом. Туда я и решил направиться, надеясь при помощи нечеловеческой силы отомстить Румилу.

О его смерти мне хочется позаботиться самому лично. Никогда ещё не проводил мумификацию на живом человеке.

После всех ночных злоключений плечо нестерпимо болело, словно в него воткнули раскалённый прут. Стрела повредила мышцы и застряла, закупорив несколько больших сосудов. А после моих неуклюжих попыток достать ее, наконечник разорвал глубинные ткани на краю раны. Теперь я мучаюсь не только от боли, но и жуткого запаха гнили. К тому же, все то время, пока мы двигались с Тройа по центру, он без конца сетовал на мое безрассудство.

— И вот на кой ты поперся к этим животным? Шило в жопе не даёт покоя?

— Я так считаю нужным.

— Ага, вот как запел. Ангелар, та вылазка — спланированное действие, которое, в нашем случае, является самым логичным. Ло-ги-ка! А ты взял, накричал, мол: «Меня обворовывают!», и теперь мчишься на встречу своей погибели. Раз ты работаешь с трупами, то теперь считаешь себя бессмертным? Или повелителем смерти?

После таких слов я остановился, как вкопанный, прямо посреди улицы.

— Спланированное действие? То есть, словить стрелу — это спланированное действие!?

Но Мститель спокойно кивнул мне в ответ, словно такие вещи для него — простая обыденность. Ясное дело, если от тебя даже копья отскакивают, то ничего не будешь бояться. Научите и меня тогда таким трюкам, я буду по всему городу носиться с мечом на перевес.

— Я предполагал, что так может случиться. Думал, ранение подтолкнет тебя к рассудительным поступкам, после чего я спокойно вернусь домой. Но нет, ты просто пришел в безрассудство! И что мне, по-твоему, теперь делать?

— Знаете, — Прорычал я ему, — если мой план сработает, тогда я с вас потребую компенсацию…

— Ха-ха-ха-ха! Ладно, парень! А если не сработает?

— Последую вашим советам, а еще, не смотря на больное плечо, поеду на охоту на диких вепрей, в лесах близ фамильного поместья Джавалли.

Внезапно, мимо прошла группа странных фанатиков, облаченных во все те же белые одеяния, только на этот раз на их головах лежали шипастые венки. Подождав, пока они отойдут подальше, Тройа начал чесать свою бороду.

— Договорились. Надо будет тебе показать, как разделывать кабана… Знаешь, такое предложение меня более чем устраивает. Давненько в моем шествии не было новых лиц… Твое поражение не будет напрасным, хех!

— Раньше времени победу не празднуйте. Еще не день, как говорится.

На улице Кабака, которая граничила со старым, полуразрушенным спуском в северную оконечность Сквера, было довольно спокойно. Однако, чем дальше я уходил от главной площади, тем более местность вокруг меня походила на опушку леса. Простая, сельская тропинка бежала вперёд сквозь сугробы, петляя из стороны в сторону, как пьяная. По левую руку от нее тянулась кирпичная изгородь, штукатурка которой практически осыпалась от старости. Деревья над головой качались от резких порывов морозного ветра, обрывая редкие листья на ветвях.

Когда мы дошли до конца дорожки, я вышел на узкую каменную площадку. Именно здесь, на возвышении, весь лес виден, как на ладони. Среди этих руин древнего дозорного пункта прятались ступеньки, которые ведут вниз, в самую чащу. Узнал я о них впервые, когда забрел в северную оконечность парка и заблудился.

— Эх! Навевает воспоминания! — Старик потянулся под лучами тусклого солнца. — Помнится, я тогда брал береговую крепость, так там на стенах такие же башни были, на все семь ветров открытые. И ветер такой же, холодный, но без запаха моря… Ладно, раз это ты меня сюда привёл, значит, веди дальше.

— Хорошо. — Я кивнул ему. — Тут есть спуск, но не все так просто. За столько лет он успел стереться, а сейчас ещё, наверняка, замёрз.

За развалившейся аркой притаилась лестница, обледенелая и практически не различимая. Вот по такому скату мне пришлось спускаться, чуть ли, не цепляясь зубами за каждый выступ. Полы тонкой шубейки надулись, как парус, норовя сдуть меня вниз.

Сердце билось в уши… Выше любых деревьев… Ноги оскальзывались на каждой ступени, а рана заныла с новой силой. Когда земля была уже совсем близко, я не выдержал и спрыгнул в сугроб уже сам.

Холод окутал меня. Тело застыло, однако боль в конечностях сгинула. Блаженство! Я не хотел никуда идти, к тому же, снег был таким мягким, прямо как подушка. И не пошевелиться… В мир живых меня вернул Тройа, вытащив на солнечный свет.

— Не спи, свекла! Замёрзнешь!

Отряхнувшись, я посмотрел наверх, где пару минут назад разглядывал зимние пейзажи. А скала не такая уж высокая, как оказывается. У страха глаза велики.

Мы продвигались вперёд, через глубокие завалы и цепкие корни деревьев. Молодые березы сменились на лиственницы, а те, в свою очередь, — на ельник. Их разлапистые, темно-зеленые ветки обвисли до самой земли. Большие снежные шапки качались на высоте, сгибаясь под порывами ветра. Вообще, если честно, университетский сад мне более по душе. Сколько историй в нем случилось, какие приятные встречи… Навевает воспоминания.

Через некоторое время впереди послышался оживленный шум, словно там разбили какую-то ярмарку, прямо посреди дремучего леса. Внезапно, Святой Мститель остановился.

— Что такое? — Спросил я.

— Мы на виду… Их вонь я учую даже под землёй… Твой выход, Ангелар!

Со стороны таинственного гула нам навстречу вышел отряд из пяти орков, таких же молодых, как те, что меня доводилось повстречать у бара. Правда, причин для радости у меня не прибавилось: шипованные колотушки на их плечах спокойствия не внушали.

— Кто такие? Чё надо? — Спросил меня вожак.

— Вольно, ребят, мы — хорошие знакомые! — Я получше пригляделся в его лицо и узнал в нем того самого богатыря, который стоял рядом со старейшиной. — Меня звать Скальпелем, мы еще с вашим старейшиной познакомились неделю назад, если вы помните. Мы тогда у моего бара встретились, где мы договорились часть выпивки вам отдавать! А прибрели мы с моим дедом по делу, как толмачи, желали с вашим ханом покалякать…

Один из орков почесал свою козлиную бородку. На его вечно оскаленных зубах висели кольца, однако, не смотря на столь грозный вид, умом он явно не отличался.

— Закуска чоль? Или те… Как там?.. Ну, эти!

— Какие, эти? Чё за "эти"? — Спросил его товарищ.

— Да эти… Те! С девками!

— Не, братец, тогда бы они их привели!

— А может они их тоже съели?

— Нет! Быть не может! Разве люди едят людей, дурень?

— Ты кого тут назвал дурень? Кром не дурень!

— Дурень, а ещё и дубина!

Но тут вожак вскинул кулак в воздух.

— Захлопнулись!.. Да, я тебя помню, ты еще со стариком спорил. Но вот твоего деда я не помню, да и прошлый твой спутник многих наших ранил. Проваливайте! Вам здесь не рады!

— Да погоди ты, — вдруг тугодум накинулся на него, — а может мы их того?.. Съедим?

Орк облизнулся, глядя на меня. Похоже, что моя худоба его нисколько не смутила, а наоборот, раззадорила.

— Нет, ребят! Да вы чего, честной народ, есть нас удумали? Я же вам грог мешаю в чашки! Пропустите!

Но страж только покачал головой.

— Вождь такого не оценит… Я вас пропущу, но вряд ли вы выйдете отсюда… если только не по частям.

— Громила, — вмешался мне на помощь Тройа, — ты меня раньше времени не хорони, я и мой… Кхм, внучек, выйдем из вашей деревни живее всех живых, ты только до вождя проведи. Все будет в самом лучшем свете, гарантирую.

— Хех, ну, посмотрим. Так! Ведем их к вождю — никого к ним не подпускать, головой отвечаете, ясно? И передайте хану, что к нему идут… хорошие знакомые. Человек, который делал нам грог.

Часть отряда разделилась, и теперь, в сопровождении такого конвоя мы вошли в деревню орков. Правда, назвать это деревней, язык не повернется. Хаотичное построение, огромные, под стать своим обитателям, походные юрты и бессчётное количество костров делали ее похожей на лагерь кочевников, разбитый в центре леса. Везде были слышны лязг стали, удар камня о камень, радостные крики детей, бегающих вокруг своих палаток. Не знаю почему, но для меня стало удивлением, что здесь живет так много семей, пускай единственным методом выживания племени являются вооруженные разборки в богатых домах или оружейных.

Вожак отряда привел меня к самому большому шатру на всей деревне, стоящий ровно посередине поляны, рядом с ярким костром. Остановившись возле входа, он промолвил:

— Здесь живет наш хан. Можете войти, если у вас хватит смелости на это.

— Хватит, еще как хватит. — Усмехнулся Тройа. — Я и пострашнее бабайки видел.

Дуболом, который отправился вместе с нами, вдруг принял слова рыцаря на свой счет.

— Кром не бабайка!

— О, Небо! Сейчас это растянется на целую вечность! Ангелар, иди первым, а я следом, видишь, у нас тут слишком обидчивая личность!

Тяжко вздохнув, я снова посмотрел на главу отряда. Святой Мститель, как всегда, в своем репертуаре.

— Если что, передавайте мой привет старейшине… Ладно, удача, надеюсь, этим утром благосклонна ко мне.

И я смело перешагнул через порог. Если быть откровенным, убранство внутри него смахивало на грязное хранилище, в которое кладут и забывают, прямо как грёбаный Лимб. Посередине всего беспорядка стоял грубый столик с помятыми кубками и пустыми бутылками из-под грога. Вдали, у противоположной стенки шатра, сидела гигантских размеров тень.

— Приветствую тебя… — Начал было я, но вдруг в палатку вошел Святой Мститель.

— Замечательно! Орочьей ссаниной пропахло всё, наверняка, и я не исключение!.. О, доровенько! Гостей не встретишь, окорок?

Последствия были молниеносными. Великан зарычал, да так, что любой дикий зверь позавидовать мог бы.

— Черти! Ничего не вижу! Кто это там скулит!?

Он резко поднялся со своего тюка, отбрасывая подушки в сторону, и направился к нам. Земля тряслась под его ногами, а руки были толщиной с какой-нибудь гроб из моей лаборатории. Орк наклонился надо Тройа, чтобы получше разглядеть наглого старика.

— Я плохо вижу! — Вождь вплотную уставился на него, повернув голову.

Он оказался слеп на один глаз, и вместо него в черепе торчал деревянный гвоздь. Сальная, грязная борода была гуще и длиннее, чем у простого человека. На плечах хана покоилась огромная медвежья шкура, голова которой приходилась капюшоном.

— Замухрышка! На один зубок, кожа да кости… — Бормотал гигантский орк, обходя меня по кругу. — Зачем явился? Что здесь забыл людской скот!?

Но и Мститель не растерялся, ответив ещё наглее на такое оскорбление.

— Скот здесь только ты, туша. Вот гляжу на тебя, а вместо орка вижу грязную свинью.

— Так-так-так! — Вмешался я. — Все мы в одной лодке, так что давайте не разбрасываться словами на простые оскорбления. У нас деловое предложение, а не суицидальная миссия, ведь так?

Слава Небесам, мои речи были услышаны. Даже громадный орк отошёл обратно к своему ложе, прихватив толстенный кусок говядины.

— Говори, только быстро, пока я не передумал.

— Будешь слушать…

— Тройа, твою мать! Довољно!.. Так вот, у меня есть отличное предложение, а именно цель для хорошего такого рейда.

Откусив кусок, он начал смачно чавкать.

— Шлыхал!? Бхах, не каватышка… глп! Я уже делал недавно набег.

— А если я скажу, что это самый богатый особняк на районе, к которому я имею доступ?

— И ничего ты не имеешь. — Вмешался рыцарь. — Слушай, давай на понятном тебе языке, хан. Есть один дом, в котором есть огромные запасы еды, воды, золота, в конце концов. А попасть в него — проще пареной репы, только и нужно, что напереть гурьбой. Давай, Ангелар, подхватывай.

— Я предлагаю половину всей добычи. Все, что найдете в доме — ваше, даже спорить не стану. Единственная просьба — это время. Время — деньги, и чем быстрее мы, а точнее, вы захватите этот особняк, тем лучше для нас обоих.

Великан откинулся на подушки, задумчиво теребя бороду. Вообще, орков нельзя назвать глупыми, в отличие от эльфов. Тот экземпляр, который я встретил на подходе в деревню, можно считать неким исключением. Что-то из разряда «Сила есть, ума не надо». К тому же, если я не ошибаюсь, хана в племенах зеленокожих выбирают еще и по складу ума.

— На вид сладко, на вкус гадко… В чем подвох? Откуда мне знать, что вы, два полурослика, не хотите причинить вред моей деревне!? Вырезать всех, кто остался без защиты!?

Но ответ я лишь покачал головой.

— Подвох в том, что его нет. Нужно пробраться в дом Румила, из которого он никогда не вылазит. Делим добычу поровну, все чин по чину. Я почему и прошу вас сделать все быстро: на такой рейд никто не обратит внимания. Чем скорее это произойдет, тем…

— Лучше для всех, да, знаю, слышал. Не надо повторять свои же слова, выродок! Если считаешь меня тупым, то скажи мне это в лицо!

Джавалли хотел уже ответить орку, но я вовремя остановил его.

— Прошу прощения… Тройа, подождите… Просто я очень тороплюсь! От неизбежного хода времени даже я успел пострадать. Так… Каков же ваш ответ?

Вождь перекусил бычью кость, что во все стороны полетели кусочки. Потянувшись куда-то в темноту, он достал невообразимых размеров цепь, на конце которой висел огромный моргенштерн.

— Когда на охоту?

Вот теперь, глядя на то, как мой план наконец-то претворяется в жизнь, я широко улыбнулся.

— Может, в начале по стаканчику? За столом, за тарелкой чего-нибудь вкусного все и обсудим.

В шесть часов вечера на улице Демосфена все шло своим мирным чередом. Пускай, она недалеко от центра, однако шум громких колес или бесконечных людских речей не долетал сюда. После полуночных беспорядков большая часть передвижных лавок перебралась именно сюда, так как здесь было намного спокойнее. И несмотря на все старания Синода, большая часть горожан оставалась недовольной. Даже снижение церковной подати на пятнадцать медяков не сделало погоды.

А вечер, тем временем, обещал быть весьма насыщенным. В театре, после девяти, выступает Джованни Пого, величайший скрипач всех времён и народов. Арена собралась презентовать своего нового чемпиона. А на знакомой, тихой улочке…

Раздался дикий вой. Он был, казалось, вездесущим; его эхо отдавалось среди узких переходов и отражалось от глухих стен домов. Люди в недоумении начали озираться, пытаясь узнать, откуда идёт такой адский шум, однако вскоре он прекратился. Как затишье перед бурей…

Самым первым опомнился прокаженный бродяга, который сразу же прыгнул в канализацию. Из-за угла выбежала целая орда орков, распевающих боевые кличи. Волна безумия и стали прокатилась по улице. Впереди всей толпы неслись огромные багатуры. Неистовые, им даже не мешала толстая листовая броня. Дерево, камень, кости трескалось в щепы под сапогами орды. Кровь пролилась на заснеженную мостовую. Так бы, наверное, буйство и продолжалось, но воздух разорвал пронзительный свист.

— Э! А ну, прекращайте! Хватит, я сказал! Мы на охоте, а наша добыча вон там!

Орки ломанулись в сторону особняка, огороженного чугунной, витой оградой. Ворота держались на петлях всего несколько секунд, после чего те отлетели, измятые и разорванные в клочья. Небольшой садик и лужайка были напрочь затоптаны бесчисленными ногами стальной волны. Как только толпа вынесла парадную дверь, начался настоящий хаос. Охрану на входе вырезали практически мгновенно, а мародёры лезли через все щели и им не было ни конца, ни края.

Великан, уместившись на вершине целой горы дорогих вещей, сваленных в большом холле особняка, снова громко свистнул.

— Парни! Свою долю мы получили! Теперь вниз! Все ищем вход в подвал!

Но сколько бы багатуры не рыскали, им ничего не удалось найти. Придя с докладом к вождю, тот рассмеялся грубым, клокочущим смехом.

— Ха-ха-ха! Коротышка! Похоже, что здесь ничего нет! Вся добыча моя — делиться не стану!

— Смотрите лучше.

— Чего!?

— Вход может быть за стеной или за каким-нибудь шкафом. Может, где-то есть потайной лаз в винном погребе. Говорю же вам, смотрите лучше.

— Хоба! Так-так, значит, здесь есть ещё больше золота! Владелец этого дома и вправду богатая шишка, если у него такая хата. Хочу в долю!

— В начале проход найдите, а потом делить будем. Живо!

Хан скривился и начал ерзать на своей куче.

— Слыхали!? Дармоеды! Ищите дальше!

Когда орки узнали, что можно выносить даже стены — их счастью не было предела. Вмиг все перегородки рухнули, богатую кухню полностью разорили, даже печь по камешку разобрали. Стеллажи с книгами опрокидывали и разрубали, расщепляли топорами. Они кусали. Кромсали. Ломали. Уничтожали.

Тем не менее, ход нашли в погребе, при чем, можно сказать, случайно, когда мародеры хотели взять на пробу запасы вина Румила. Одна из бочек, высотой до самого потолка, оказалась совершенно пустой, а внутри была спрятана небольшая дверка, пробитой в фундаменте. Стоило орочьему вождю явиться и посмотреть все самому, то он издал вздох разочарования.

— Слишком мелкий, как девственная щелка! Да при всем желании я не смогу туда пролезть, а вместе со мной и большинство моих парней.

— А вы отправьте самых… компактных из вашего стана.

— Намек понял. — Одноглазый снова свистнул. — Где старейшина? У него был отряд из крепких молодцев. Они-то пролезут, в отличие от нас.

— Сейчас на втором этаже — они разбирают тайник.

— Пускай тащат свои жопы ко мне! И пускай тащат все, что нашли. Чтоб ни одной монетки не потеряли, ясно!? Все, сюда, слушайте меня! Сбрасывайте броню! Сбрасывайте наплечники! Точите мечи!

Мудрый орк явился к вождю, приведя с собой юных и крепких воинов. Как только отряд лазутчиков спустился вниз, орки схватились за оружие, чтобы расширить проход. Каменные блоки крошились от их ударов, пока, наконец, тайный портал не рухнул грудой разбитых обломков. За руинами лежала огромная лестница, уходящая глубоко вниз.

Орда хлынула вниз, пихаясь, толкаясь и затаптывая друг друга, пока ее огромный вождь неторопливо шел позади. На самом дне, более глубоком, чем любой городской колодец, лежала тихая лаборатория.

Она состояла из нескольких отделов, раскинувшись во все стороны. Редких живых посетителей встречала сводчатая зала, посреди которой стоял богатый мебельный гарнитур. Вырезанный из ясеня стол блестел под золотой люстрой. Из комнаты выходили три двери, за которыми происходило основное таинство некромантии.

За первой дверью лежал большой морг, доверху заполненный… Нет, не трупами, скорее, мумиями. Приток материала в лабораторию Румила шел с невольничьего рынка или безлюдных трактов, поэтому качество исходного сырья отличалось от качества лаборатории Ангелара. Из-за этого мертвецкая была не пристанищем холода и льда, а наоборот, самой настоящей парилкой. Печи в полу испускали тяжкий, сладковатый дым, словно в них сжигали вторичные отходы или какие-то консерванты. А может, и то, и другое.

Местные мумии были очень хорошего производства. Бинты сверкали чистотой, а тела высушены и выпотрошены по последнему слову. Василиск лаборанта здесь даже в подмётки не годился.

За второй дверью находилась алхимическая лаборатория. В длинных колбах с формальдегидом плавали различные образцы плоти или живых существ. Выстроившись в длинные ряды вдоль стены, в чугунных кадках росли травы, ягоды, рассады и чудные грибы. К тому же, местные инструменты оказались куда совершеннее, из-за чего позволяли совершать еще больше манипуляций над материалом.

Но чего-то здесь явно не хватало… Где же хозяин? Не было похоже, что лабораторию в спешке покинули. Ответ должен крыться за последней дверью. Но, как назло, ворота наглухо заперли изнутри. Выглядела она весьма внушающе — в рост перемахнула вождя багатуров, литая из самой качественной стали, а на ее поверхности красовались письмена. На ней не было ни ручки, ни замочной скважины.

Как только все комнаты, кроме последней, были проверены, орда остановилась пред вратами. Простое оружие не брало их, и даже шаманский опыт старейшины оказался бесполезен.

— В чем дело? — Прорычал хан.

— На поддается! Крепкий орешек!

— С дороги, мелюзга! Ничего нельзя вам поручить, бестолочи!

Великан, размахнувшись, со всей силы впечатал моргенштерн в металл, однако на нем появилась только маленькая царапина.

— Какого дьявола!? А ну!

Удар, удар, ещё удар… Шипы на оружии погнулись и расплющились, а дверь так и осталась невредимой. Внезапно, орда разошлась в разные стороны, пропуская к вождю двух человек.

— В чем дело? — Спросил некромант. — Хм… Бронированная? Самый настоящий сейф, Бефрезен ее побери! Гляньте только, какие на ней знаки! Такие держат осады целые годы, если только арка над ними не сломается.

Но Святой Мститель просто пожал плечами. Для него такие убежища еще ни разу не доставляли хлопот.

— Ты ошибаешься, такие ворота очень просто вынести. Помню, наш отряд паладинов вынес рунические врата замка во время осады…

— Старче! — Великан засмеялся, перебив старого рыцаря. — От твоей гордости у меня уже зенки на лоб лезут! Ха-ха! Как ты такую херню снесёшь? Руками!?

— Да нет, зачем же? Все гораздо проще. Смотри и учись, Ангелар, пока я жив.

Тройа вышел вперёд и вежливо постучался, после чего сложил руки рупором и стал кричать беженцам по ту сторону.

— Вечера! У вас все дома!? Сим-сим, откройся!.. Ладно, не хотим по-хорошему, значит, будем по-плохому. — Он резко пнул по двери, отчего пыль посыпалась с потолка. — Эй, там! Живо открывайте! Рано или поздно я войду, и тогда вам не поздоровится!

Подземелье снова затряслось. Старик не любил, когда его слова пропускают мимо ушей. Створка ещё держалась, но после нескольких пинков стало видно, что она чуть-чуть накренилась. Глядя на все это, даже Ангелар невольно удивился.

— Вы его слышали! Сдавайтесь! Документы и акции на стол, руки за голову или голову в руках! По вашему желанию, разумеется…

Ворота стали медленно открываться. Словно по команде, все сразу же встрепенулись, готовясь встретить угрозу лицом к лицу, однако их опасения оказались напрасны. За порог переступила группа людей в длинных серых робах.

— Во как! — Лаборант потёр ладони в предвкушении. — Кто из вас Румил?

Из толпы вышел хмурый мужчина, одетый в мясницкий фартук и связкой бинтов на шее. Пускай, его окружали вооруженные до зубов орки, он не потерял своего лица.

— А кто его зовёт?

— Хорошо, что ты сдался без боя, дружок! Как видишь, твои ребятки неплохо меня покоцали, однако… Обиды я не привык прощать. Впереди у нас целый парк аттракционов! — Ангелар взмахнул рукой для пущего эффекта. — А моя повозка на входе в твои покои… простите, руины, подвезёт тебя в самое подходящее для тебя место — ёбаные глубины преисподней! Вяжите его! Внезапно, Румила огрели крепкой дубиной по шее, и тот упал замертво. Вытащив мешок из своей сумы, некромант упаковал своего врага, а сам направился к орочьему хану.

— Спасибо! Чисто сработано, не могу не похлопать, вот просто отлично! Теперь надо здесь осмотреться, возможно, здесь ещё могло остаться что-нибудь интересное. Вы ведь уже успели обобрать особняк?

На такой вопрос вождь сплюнул под ноги Ангелара.

— Позаимствовали, коротышка! Но да, сейчас мои парни собирают всё, что не приколочено.

— Замечательно, на этом уже можно заканчивать. Всех женщин из лаборатории можете забрать себе, а остальных — в расход. Живыми они мне не нужны.

— Хе-хе-хе-хе, понял. Слыхали!? Нам не нужны свидетели!

Вождь замахнулся своим грозным оружием и оставил от слуги Румила лишь жалкое пятно фарша, размазанное по каменному полу. Раздались крики, стоны, счастливый гогот, а некромант закинул мешок на плечо и, довольный самим собой, стал насвистывать веселый мотивчик. Зайдя в убежище, он обнаружил Тройа, который с интересом наблюдал на две колбы, доверху заполненные жилистой, алой субстанцией.

— Знаешь, Ангелар, порою я иногда задумываюсь, что человек — страшнее любого зверя или демона… Я проиграл, не так ли?

— Да, вы проиграли. — Кинул лаборант, переложив мешок на другое плечо. — Но в то же время победили. С вас бутылка вина из коллекции Джавалли.

— Объяснись, как я успел победить и в то же время проставиться спиртным, Алколар?

— А я охоту на кабанов отменять не собирался. — После этих слов старик широко улыбнулся. — Да-да, вы меня заинтриговали, а потому, как я считаю, жареная свинина отлично сочетается с вином.

— По такому случаю придется найти какой-нибудь раритет вековой выдержки…

Некромант собрал все документы Румила в своей сумке, после чего поднял тост невидимым бокалом.

— За ваше здоровье.

Глава 26

Последние пару дней меня переполняла гордость за самого себя, ведь все старания в войне против конкурента не оказались напрасными. Впрочем, отчасти мою радость от победы затмило известие, что Тройа возвращается домой. Он выполнил свое поручение, проследил за тем, чтобы план его брата совершился, а теперь обязан отчитаться. Если верить словам старика, Август также не дремал во время наших похождений. Баланс в Торговом союзе, пускай не так крепко, как прежде, все еще держится, но теперь отношения между главами родов сильно обострились. Все стычки происходили за кулисами, где-то в темных переходах между улицами. Большая часть подробностей мне до сих пор не известна.

Моё прощание со стариком не было эмоциональным. Оно не закончилось обменом благодарностей или оскорблений, не подняли даже бокалы для тоста. Тройа оставил свою флягу с печаткой, как прощальный подарок, а вместе с ней последний наказ: "Останавливаться на достигнутом нельзя ни в коем случае. Всегда есть простор, куда можно отправиться, всегда есть нетоптаная дорога. Главное, в свое же поле камни не кидай." Ещё я напросился отпраздновать свой день рождения в особняке Джавалли, на что получил положительный ответ. Наше расставание будет недолгим.

Пока решались судьбы мира сего, Алерайо вновь сошел с ума. В моё отсутствие он умудрился спалить часть бесценных рукописей, тогда как с ним ничего сталось. Однако, наибольшее опасение у меня вызвало состояние демонолога, которого я нашел среди обугленных пергаментов. Можно сказать, что ей удалось выбраться сухой из крайне глубокого омута. Она пребывала в полном истощении три дня и две ночи. Ее кожа стала бледной, почти трупного цвета, а дыхание постоянно сбивалось, становясь иногда практически неразличимым. Я лично извинился перед девушкой, как только она сумела встать на ноги.

Если говорить в целом, нельзя сказать, что последние дни прошли в круговороте событий. Все время ушло на один большой отдых, напоминавший мне недолгое перемирие. Теперь, следующим шагом, осталось дождаться Шабаша, и тогда опасность со стороны Гильема отпадёт навсегда. Раз и навсегда я уяснил простую истину: не стоит давать обещания Проклятым.

Наступил день отъезда. Все вещи Ангелара лежали на диване, собранные в большой, походной суме, тогда как он сам, с закрытыми глазами, расположился на ней сверху, подложив под голову. Его старые сны вернулись, однако до сих пор кошмары проскакивали в его усталом сознании. Проклятие Румила продолжало действовать.

Внезапно, раздался громкий стук. Эхо прокатилось по всей библиотеке, отчего некроманту пришлось проснуться.

— Открыто. — Произнес он, стряхивая с себя остатки дремоты. За дверью оказался один из алхимиков, который работал сегодня за котлом в ночную смену.

— Пан… Зед просил передать, что все готово к вашему отъезду… Экипаж прибудет на главную площадь к десяти часам.

— Как там остальные? Они уже собраны?

Алхимик прозевал в ответ:

— Только… Ох… Вас и поджидают, пан некромант.

— Я сейчас выйду… Прочь отсюда.

Уткнувшись лицом в пол, работник задом попятился наружу. Когда Ангелар окончательно пришел в себя, он подхватил свою сумку и вышел из библиотеки.

Ранее пустой холл предался разительным переменам, когда Зед разместил здесь свою алхимическую артель по производству спирта и наркотиков. Большой котел, перегонные кубы, бессчётное количество пробирок с мутным варевом. Теперь лаборатория вышла на новый уровень своих возможностей. Все это зрелище радовало некроманта, а также его кошелек.

— Ангелар, ты уже собрался? — Зед подошел к нему, отряхивая свой фартук. — Напомни мне раздобыть в следующий раз громадный хлыст, а то эти зеленые лентяи, видишь ли, утверждают, что им несподручно колоть дрова! Топор великоват!

— Хлестать гоблинов не нужно, пока они укладываются в сроки. А у топора надо просто укоротить черенок. — Тут лаборант посмотрел на гигантский котел, из которого валил тяжёлый дым. — А ты, наконец-то, занялся своим любимым делом!

От удовольствия алхимик развел руки в стороны.

— Я могу варить свой самогон хоть весь день — всю грязную работу делают эти коротышки. Удобно, весьма удобно! Объемы-то растут, а вместе с ними и прибыль! Гоблины славно варят стероид и дешёвый спирт, но черт побери… Мне хочется варить такую лютую муку, чтобы зенки в изюм ссохлись!

Лаборант снял с пояса свою фляжку, собираясь наполнить ее самогоном из мензурки, однако рыжий быстро выдернул ее из рук.

— Хей! Дай и мне попробовать на удачу! — Возмутился тот.

— Неа, парень! Я тебе такой ширпотреб не налью. Это пойло — для твоего бара, чтобы орков спаивать, а для тебя настойка получше. Давай за мной!

С этими словами Зед ушёл к длинным деревянным столам, в самую глубь артели. За ними сидели несколько человек, которые мешали ингредиенты в грязных пробирках. Остановившись у самой дальней стойки, рыжий некромант достал из ящичка закупоренную склянку.

— Вот здесь — моя стойка и моепроизведение искусства… У нее вкус яблок и корицы. Она особенная, тепло сразу же разливается по всему телу. Ты только понюхай!

Ангелар с недоверием поднёс данное "произведение искусства" к носу. Он уже был знаком с прошлыми поделками Зеда, а потому вел себя крайне осторожно. Но каково же было его удивление, когда вместо спиртовой вони из колбы донесся сладковатый и, несколько, терпкий аромат.

— Хм! Весьма! Весьма неплохо! Пахнет очень приятно!

— А я что говорил? Словно яблочный пирог сумели засунуть в бутылку. А теперь… Распробуй это на вкус.

— Великолепно… — Запел Ангелар, сделав глоток. — Самое лучшее, что ты изготовил за все это время… Я возьму с собой в дорогу?

— Забирай! Думаю, к твоему приезду я ещё успею наготовить несколько штук, так что с меня не убудет. Повеселись там за меня!

— Разумеется!.. Ни пуха, ни пера! Удачи, Зед!

На прощание Ангелар обнял Зеда, а затем удалился из артели, направив свой шаг к винтовой лестнице. Поднявшись наверх, его голова слегка прояснилась после душного смрада лаборатории, и мир перед ним заиграл всеми своими красками, настроение приподнялось, шаги стали легче.

В тусклом свете свечей, около входа в сторожку, стоял Алерайо, нетерпеливо крутя в руках охотничий нож. Его внешний вид стал намного опрятнее. Не сравнить с той парадной мантией, что сгорела алым пламенем, но даже так он выглядел весьма хорошо в новом боевом мундире, предназначенном для ведения активных боевых действий во время холодного сезона.

— Меняешь казённую одежду так же часто, как перчатки. — Позавидовал Ангелар.

Инквизитор оторвал взгляд от клинка. Суда по тому, какая самодовольная ухмылка заиграла на его лице, такое сравнение лишь польстило ему. Сняв треуголку, он поприветствовал своего друга.

— Доброго утра! Хех, работа на государство открывает предо мной возможности, недоступные простым крестьянам. Да и ты, на самом деле, просто скупердяйничаешь на самом себе, так бы давно купил новую одежду. Но да ладно, что у нас там? Мы мчим на праздник?

— Как только к нам присоединится наш демонолог. — Кивнул лаборант. — Она ведь все ещё в сторожке вместе с Мериссой?

— Ага… Как я понял из их ясного щебета — тут Эл скривил мину и заговорил писклявым голоском, — «Аврил нечего слоняться по лесам в одном только платье!» В общем, девки подбирают зимний наряд для похода на Шабаш.

— Время нас немного поджимает, так что слега поторопим их. Дойдя до сторожки Ангелар вежливо постучался. Шорох внутри прекратился, и вместо него послышался испуганный вздох. — Как успехи? Есть, что показать?

Дверь открылась. Наружу вышла очень довольная Мерисса, сияя от радости.

— Есть! Прошу любить и жаловать! — Пропела она в ответ. — Аврил Ришар!.. Ну же, не стесняйся. Более милого демонолога этот мир ещё ни разу видывал.

Полная смущения, Аврил тихо перешагнула через порог. Облачилась она в походную шубку черного цвета, на ножки были одеты толстые, стеганые штаны, элегантно подчёркивая все ее достоинства, походные сапоги, а на голове красовалась аккуратная шапка. Пускай, ее лицо оставалось скрытым за плотным шарфом, тот никак не мог скрыть румянец на щеках.

— Что же… — Промолвил Ангелар. — Весьма неплохо, а в случае нашего стеснительного демонолога даже отлично. Хорошая работа, Мерисса. Теперь мы все в сборе и готовы отправляться. Кстати, мне с тобой тоже надо немного поговорить…

В это время, одернув полы боевой формы, Алерайо подошел поближе, чтобы самому оценить облик Ришар.

— Милочка, твой наряд просто сказка! Замечательно подобрано, да и полезности не занимать — мне нравится. Нравится, черт побери!

— П-правда? — Девушка слегка отпрянула и зарылась в шарф еще глубже.

— Разумеется! Даже пленницы знатных кровей из женского монастыря не были так красивы.

Ангелар вместе с Мериссой оставил эту парочку наедине, чтобы потолковать. После того как обращённые рабочие отстроили сторожку, охранница с радостью заняла новый пост, хоть комната и не отличалась особыми размерами. Более свежий воздух, одиночество — именно то, чего ей не доставало в лаборатории.

— Я и предположить не мог, что у тебя есть деньги на такое снаряжение. — Сказал Ангелар, закрыв за собой дверцу. — Итак, теперь нас никто не услышит. Есть что-то интересное на горизонте?

— В целом, ничего особенного. — Ответила она. — Нынче встретить человека в стоках — сродни чуду. Мало кто сюда забредает, а оно и к лучшему. А та одежда, что сейчас на Аврил, раньше была моей. Слегка великовата, но ей и такая сгодится.

— А как там поживает твой подопечный? Он слушается твоих приказов или нет?

— Марионетка хорошо работает, вот только мозгов ей явно не достает. Больно медленная и скованная. И крысы на запах тухлятины стали чаще сбегаться… Зато кормить не нужно.

Ангелар в удивлении выгнул брови.

— Ему крысы пришлись по вкусу?

— Ага. Давит ногами, а потом, все что уцелело, целиком проглатывает.

— Отлично. Покамест, это экспериментальный образец. От того, как он проявит себя на практике, я буду решать, что стоит исправить в дальнейшем. От тебя же требуется отчётность о его самостоятельной работе, при чем, желательно, в письменном виде. И "самостоятельная работа" не означает, что ты полностью переложишь свои обязанности. — В ответ Мерисса молчаливо кивнула. — Итак, пока нас не будет, следи за лабораторией тщательно. До свидания.

Некромант вышел наружу. Но не успела она опомниться, как в дверном проеме вновь показалась его голова, словно тот забыл что-то сказать.

— Ах да, Мерисса, все еще есть опасность, что на лабораторию могут напасть какие-то пешки Румила, выжившие после той резни. Будь осторожна.

— Ты сегодня сам на себя не похож.

— Не всегда же мне быть хмурым и мрачным? — После этих слов он скрылся окончательно. Вернувшись к демонологу и Инквизитору, тот радостным голосом промолвил: — Благодать!.. Наконец, настало время выбраться за пределы города. Двинули в путь!

Утро выдалось очень ясным, как будто оно было последним перед долгой, холодной зимой. Снег тихо падал с небес, оседая на сырой мостовой.

После всех волнений Двелл вернулся на круги своя. Купец считает деньги, крестьянин затягивает потуже пояс — никто больше не наряжался в белые простыни. Все только и делали, что потирали красные носы от холода. Множество крупных бань отличились небывалым потоком посетителей, а кабаки со спиртным опустели.

Волнения среди городских масс впечатлили нового Патриарха, из-за чего он решил снизить размеры церковных налогов ещё на тридцать медяков, надеясь, что эти действия смягчат ситуацию. По его приказу было вскрыто одно из соборных хранилищ, в котором находилась теплая одежда на время войны или осады. Вот только все запасы ушли в ближайшие церкви и часовни для священнослужителей.

Ближе к полудню компания села в заказанный Ангеларом транспорт. За теплыми окнами экипажа быстро мчались часовня Каменной Лощины, Красные фонари, безжизненные сады Сиреневой. Пустые улицы и колокольный звон вдалеке — создавалось впечатление, будто Двелл превратился в город-призрак. Единственным свидетельством его жизни служили дымоходы, которые коптили небо черным дымом. Но вот, отгремели колокола Собора, а над крышей экипажа сомкнулась громадная тень городских ворот. Проходящая через крепостную стену дорога вприпрыжку покатила вокруг тесных улочек деревянных хибар. По малому крюку извозчик выехал на главный тракт, минуя барские усадьбы за высоким частоколом. Через некоторое время пейзаж снова изменился, и теперь, до самой линии горизонта, простирались бескрайние поля. Проехав несколько крутых поворотов, экипаж стал спускаться вниз, к старой водяной мельнице. Единственный мост через реку на этом пути стоял прямо на границе городских владений. Вид на ее белесые, заиндевелые берега, о которые бьются спокойные волны, поражал воображение своей красотой. Стоило ветру пробежать над водной гладью, как та покрывалась мелкой рябью, а зеркальное отражение исчезало.

Выглянув наружу, когда карета взобралась на вершину моста, Ангелар осмотрел местность вокруг, после чего прокричал извозчику:

— Хэй! Ямщик! Сейчас направо! Направо, после моста!

— Хорошо!

Он залез обратно и отряхнул голову от снега.

— Похоже, через несколько дней нас ожидает первый серьезный снегопад… Так, теперь мы на прямом пути к Шабашу. Чтобы доехать, потребуется немало времени, а потому… Эл, я собираюсь немного отдохнуть, можешь проследить за дорогой?

— Засыпай. — Кивнул в ответ Инквизитор. — Меня в сон не тянет, так что глаз не сомкну.

— Вот и отлично…

Веки Ангелара вновь отяжелели и начали закрываться сами собой. Отпив еще один глоток из фляжки, по телу разнеслось приятное тепло, а мир снов, словно мягкое одеяло, сомкнулся на ним. Впрочем, отдых показался тому недолгим, ведь буквально в следующий миг что-то болезненно дернуло за плечо. Когда лаборант, наконец, приоткрыл один глаз, он понял, что виновником столь грубого пробуждения оказался Алерайо, который пытался растолкать его и демонолога на протяжении вот уже нескольких минут.

— Просыпайтесь, мы уже на месте. Подъем, Ангелар! Ангелар! Ангелар, деньги у тебя, так что просыпайся и плати за проезд!

Слово «плати» подействовало на него лучше любой встряски. Его глаза полностью открылись, а руки стали шарить перед собой в поисках сумки. Когда она все-таки нашлась, Ангелар с испуганным видом промолвил:

— Мои деньги…

— Твои, твои, только за проезд оплати уже!

— Я сейчас…

Лаборант вышел из теплой кареты на мороз. Снаружи не было ни единого признака жизни, только лес и глубокие сумерки. В какой-то момент он даже потерялся, задаваясь вопросам о времени и месте, однако его размышления прервал извозчик, потирающий руки от холода.

— Небо, наконец-то! Господин, время позднее, отдайте деньги, да и разойдемся, как в море корабли.

Отсыпав двадцать пять монет мужику в ладони, Ангелар решил обернуться к своим спутникам. Алерайо, придерживая девушку за руку, помог выйти наружу. Как только все пассажиры выбрались из кареты, извозчик стегнул лошадей кнутом. С диким храпом, тройка развернулась в обратную сторону, и умчалась в темноту под бодрые крики. Сырой ветерок подул на лицо некроманта.

— Ладно… где мы сейчас, Эл?

Он поднял руку, указывая в темноту, примерно в том же направлении, куда уехала повозка.

— Сейчас мы в подлеске, что за фермерскими полями. Ямщик повернул обратно, а значит, дорога позади нас идёт, если не соврать, в мелкую деревушку, Калунь, а от неё уже идёт дорога в Фарэду.

— А время? Мы точно на месте?

— Около семи часов. Не бойся, ямщик привез туда, куда надо.

— Это хорошо. Теперь лишь осталось отыскать тропинку на Шабаш… Где-то здесь нужно свернуть с тракта… Нашел! — Лаборант указал на две узкие колеи неподалеку, спрятавшиеся в высокой траве и снегу. Перехватив свою сумку получше, он шагнул навстречу темной гуще леса, стараясь держаться проторённого пути. Остальные же побрели следом за ним.

Следы от колес вели их вокруг зарослей ельника, через небольшой овраг, а затем свернули в осиновую рощу. Ветер трепал голые деревья высоко над головами. Тьма становилась все глубже и Ангелар зажёг свой фонарь. Ему уже начало казаться, что он сбился с пути, однако внезапно, впереди показалась широкая, протоптанная в снегу дорога, по которой недавно прошло очень много людей и повозок.

— Нет, похоже, что всё-таки промахнулись. — Сказал он, поднимая фонарь над собой. — Все гости свернули в лес чуть дальше того места, где мы высадились. Но потом они все же свернули сюда, к нам… Благо, мы вышли на правильную тропу довольно быстро. Не хотелось бы лишний раз плутать в зимней чаще…

В скором времени, ветви стали расходиться в стороны, а между стволами древних осин забрезжил свет костра. Сугробы стали сходить на нет, а ещё через несколько ярдов и вовсе пропали. Внезапно, из-под ног путников начала бить зелёная трава, словно здесь, лишь в пределах этого леса, наступила весна. Лаборант с облегчением выдохнул:

— Пришли… Да, пришли… Но вот к началу мы, похоже, опоздали.

Деревья резко расступились передо мной, показывая просто потрясающий вид. Сотни, нет, тысячи костров, больших и маленьких раскинулись на гигантском поле. Здесь была летняя травка, пели птицы, росли яркие букеты цветов. Везде, куда ни глянь, царили смех и радость. Здесь, пускай лишь на несколько дней, ведьмы, чародеи, колдуны могут обрести покой от бесконечных преследований Инквизиции. Я сбросил свои сапоги, ступив на этот пушистый ковёр в одних старых носках.

— Как будто дома оказался… Просто великолепно…

Даже Алерайо, все ещё стоящий под деревьями, уронил в удивлении челюсть.

— Ангелар, ты тоже это видишь? Черт побери! Это какая, дьявол ее побери, силища, что заставила отступить зиму? Давненько я подобного колдовства не видал…

— Это и есть сила Старших Сестёр. — Промолвила Аврил. Она сняла свою шубку, шарф, шапку и осталась в одной кожаной рубашке, которая сидела на ней, как влитая, подчеркивая все ее прелести. — Не осталось на свете подобных им ведьм. Все они около трех лет назад погибли во время резни в Двелле, когда решили провести Шабаш в его стенах.

— Вот ведь угораздило… — Пробормотал Эл с подозрением в голосе. — Сниму-ка и я свою хламиду, от греха подальше… Ангелар, дай я у тебя свою одежду спрячу.

Как только он приобрел вид обычного аристократа, наша компания двинулась дальше, на поиски Старших Сестёр.

Шабаш — праздник народов мира, нечисти всех видов и мастей. Неважно, идёт ли сейчас война или геноцид эльфов, гости этого праздника могут насладиться спокойствием. Здесь можно было встретить самый редкий алкоголь в Империи, такой, как ром двенадцатилетней выдержки или же темное пиво, с комочками, не сцеженное, однако очень крепкое из-за того, что в нем присутствовала магия.

Да, от подобного разнообразия у меня просто разбежались глаза. Рядом с кострами сидели трубадуры, которые зычно напевали частушки, молитвы, а просто просто всякую дьявольщину. Я даже приметил одну особо радостную компанию с чудесной скрипачкой, которая распивала мёд и танцевала вокруг огня.

— Хэй, Ангелар, ты только погляди! — Толкнул меня в плечо Эл, указывая пальцем куда-то в сторону.

Невдалеке образовался круг, внутри которого происходило что-то невероятное. Из него били искры, разноцветные огни и вспышки. Было видно, как два молодых чародея колдовали цепные молнии на радость публике. Но Аврил лишь легко рассмеялась, глядя на наши удивлённые лица.

— Это все магия низшего уровня.

Ее слова оказались правдой. Неподалеку отсюда, свое выступление устроили заклинатели огня. Жонглирование огненными шарами, создание штормов над головами гостей, которые переливались всеми цветами, словно северное сияние. Оторвавшись от такого представления, я толкнул Инквизитора в плечо и сказал ему, что надо идти дальше.

Дальше все становилось только интереснее. О, Небеса, здесь была самая потрясная сфера услуг! Работорговля и проституция процветали в немыслимых размерах. Гигантский аукцион, предлагавший рабов, завлекал новых посетителей всех к себе короткими стишками. Для местного борделя выделили отдельное площадь поля со множеством палаток, а ассортимент девушек состоял из всех сортов и рас, на любой вкус и цвет. Здесь даже были суккубы, известные на весь мир своей садистской жестокостью. Они утаскивали смертных к себе, откуда вскоре доносились стоны наслаждения. Я, невольно, затормозил, пытаясь разглядеть, что же там такое происходит, на что Инквизитор разразился громовым хохотом.

— Что, Ангелар? По бабам изголодался? Я бы не советовал туда соваться — полный букет болячек тебе обеспечен. К тому же, там, наверняка, — тут он засвистел короткой трелью, — брёвна летают без особых проблем!

— Пока не попробуешь — не узнаешь. Хотя демонический сифилис я бы не хотел подхватить.

— Хах, я полагал, что ты измену не терпишь. Вроде как, и дама сердца есть, чего тебе жаловаться?

В ответ на это я лишь устало вздохнул. Развивать эту тему разговора мне очень не хотелось, да и Аврил все время буравила наши спины тяжёлым взглядом, пока мы с Инквизитором мило болтали о подобных вещах.

— Сцена в постель там вряд ли передвинется. К тому же, я сам в ответе за себя, так что подобные вольности могу себе позволить.

— Ха-ха-ха! Ладно, Ответственный Ангелар, веди дальше, пока мы тут не застряли.

На прощание из ближайшей палатки вновь раздался возглас, при чем громче обычного. Похоже, что оргия достигла своего апогея.

Весь Шабаш кишмя кишел самыми разными попрошайками и купцами. На товары, которые продавались в этом месте, не накладывались ограничения и пошлины, а потому рынок был в разы богаче на выбор, как, например, запрещённая на территории Двелла успокоительное на основе опиума. Наркооборот достигал таких масштабов, что даже у меня глаза лезли на лоб, какие порошки иногда предлагали на продажу. Впрочем, торговали здесь не только одним дурманом. Иногда можно было встретить ещё что-нибудь интересное из магического антиквариата. Чаще всего предлагали самые обычные сферы призыва, но, порой, попадались самые настоящие реликвии. У одной из палаток разразилась целая бойня, причиной для которой послужил клинок Танатоса.

Внезапно, Аврил остановилась у одного старого торговца, сидящего на узорном ковре, где ее внимание привлекла одна довольно занятная вещь. Она выглядела, как золотое кольцо, однако внутри обода красовалось выгравированное изображение языков пламени. Немного подумав, я сел напротив старичка и скрестил ноги.

— Доброго тебе вечера, старче. По чем отдаешь эту цацку? — Я указал на то золотое украшение.

— И тебе, путник… Талисман огня… Я отдаю его за двести золотых.

— Ох, да ладно тебе, сделай скидку молодым! Сто пятьдесят.

— Сто девяносто.

— Сто семьдесят пять.

— По рукам… — Согласился тот с моим предложением.

Забрав талисман, я вернулся обратно к своим спутникам, после чего вручил его девушке. Она с удивлением воззрилась на меня.

— Н-но зачем?

— Считай это моей благодарностью за спасение лаборатории.

Однако, как бы мне не нравился местный рынок, свой главный изъян ему не удастся скрыть богатыми товарами: местные торговцы и попрошайки отличались исключительной назойливостью. Они возникали прямо перед лицом, крича о лекарстве от импотенции, толкали прямо в руки снедь, ил в наглую лезли к моей сумки. Я старался быть вежливым, однако, когда один из бродяг вдруг ухватился за лямку и начал тянуть к себе, терпение закончилось. Пнув его в облезлую морду, мне удалось схватить его за бороду и подтянуть к себе, приставив к горлу скальпель.

— Ты страх потерял или просто полоумный? Не смей тянуть ко мне мои грязные лапы, слышал!? Ты от меня даже половинки медяка не получишь, только лезвие! Прочь отсюда! Все это слыхали!? Пошли отсюда! Все!

Внезапно, мои слова возымели эффект. Толпы расступились и более к нам не приближались. Добравшись до конца рынка, передо мной предстал большой холм, на котором раскинулось множество бивуаков с престарелыми чародеями и ведьмами, а на самой вершине горел гигантских размеров костер. Чем выше наша компания поднималась по его склону, тем гуще становилась трава. Когда я обернулся, чтобы окинуть взглядом весь Шабаш, то обнаружил, что нахожусь в самом центре всего праздничного поля. Наконец-то, спустя столько времени, мне удастся избавиться от проклятия, и мои сны вернутся обратно.

Глава 27

На вершине холма перед путниками предстала невероятная картина. Вокруг главного костра, сложенного из толстых бревен, сидело множество людей, женщин и мужчин, молодых и старых, настолько красивых, что сложно подобрать слова для описания, и поистине ужасных, чей облик может присниться только в самом худшем кошмаре. Все они были ведьмами. Впрочем, их внешности не стоит лишний раз доверять. Они вольны творить со своим телом все, что им вздумается, а глубокие познания в магии позволяют совершать это без всяких рамок.

Во главе круга сидели шесть Старших Сестёр. Самая величественная, принявшая облик красавицы с золотыми кудрями, сидела к костру ближе всех. Ее локоны волнами развевались на жарком ветру, на голове сидел венок из засохших ветвей. Вторая Сестра сидела на камне и играла красивую мелодию на лютне. Тонкие, аккуратные пальцы бегали по струнам, едва задевая их. Третья и четвертая приняли облик девушек-близнецов, юных, с иссиня-черными волосами. Они вместе пели длинную песню, которая походила на могущественное заклинание, что удерживает последний осколок лета в этом лесу. Пятая по счету мирно дремала в живом кресле из ветвей и цветов, а на ее коленях ласкался большой черный кот. Последней, шестой Сестрой оказалась мрачная старуха, которая, казалось, готова была рассыпаться от тяжести веков. В своих сморщенных руках она держала два окровавленных, человеческих ребра в качестве спиц, и вязала толстую ткань с узорами.

Аврил вышла вперед, чтобы поздороваться с хозяйками, но внезапно, кот соскочил с насиженного места ей навстречу. В алом отблеске огня животное скосило в жутких конвульсиях, кости выворачивались наружу, шерсть клочьями падала на землю, пока перед путниками не возник высокий рыжий человек, одетый в крестьянскую одежду да босой на ногу. Незнакомец неуклюже поклонился и представился:

— Приветствую новоприбывших и мою хозяйку. Меня зовут Экрезем, и я служу Аврил Ришар.

Инквизитор в полном отвращении скорчил на лице кислую мину.

— Какой занятный у тебя слуга, Аврил. Это же доппельгангер… Безумный демон, как его еще кличут. Да и легенд вокруг них не мало ходят.

— Да… — Кивнула девушка. — Экрезем помогает мне, с тех пор, как я помогла ему вылечиться от сумасшествия. П-правда, до конца довести так и не удалось… Но ему можно верить! Он не раз выручал меня из беды!

— Ну, меня его поведение или происхождение никак не смущают. — Некромант вышел вперед и протянул демону руку. — Рад знакомству. Меня зовут Ангелар, ученик Шифа.

С щербатой улыбкой, тот ответил на приветственный жест.

— Экрезем. Экрезем… Служу… — Внезапно, лицо мимика исказилось, словно он хочет чихнуть, и уже в следующее мгновение на поляне стояло уже два некроманта. — Рад знакомству. Меня зовут Ангелар, ученик Шифа.

— Неплохо… — Присвистнул оригинал, держа свою копию за руку. — А слухи не врали… Даже не отличить первый взгляд. Ришар, мне же смерть теперь не грозит?

— Н… Нет! Нет, все в порядке, этого можно не бояться! Экрезем, п-пожалуйста, вернись обратно! — Воскликнула Аврил.

— Слушаюсь.

Демон отпустил руку Ангелара и принял свой прежний облик. Глядя на весь этот маскарад, Инквизитор лишь устало вздохнул.

— Вот ведь угораздило попасть сюда… — Пробормотал он. — Здесь вражеская территория, давайте закончим наши дела поскорее, и поехали отсюда. Мне здесь не по себе.

— Согласен. — Кивнул лаборант. — Нужно сделать то, за чем мы сюда приехали. Ладно, Экрезем, представь нас Старшим Сестрам!

— Идемте!

Двойник провел путников прямо к хозяйкам Шабаша, проходя через толпы ведьм помладше и не таких могущественных. Склонив колени перед Старшей Сестрой, он пробормотал сквозь стиснутые зубы:

— Госпожа… Госпожа… Госпожа, эти гости просят, чтобы вы исполнили их скромные ж… ж-желания.

Красавица обернулась в сторону Экрезема и взмахнула рукой. В ту же секунду, без корчей или криков, тот вновь обратился в пушистого кота. Ведьма взяла его на руки и стала чесать за ухом.

— О, Экрезем… Тебе так трудно найти свое тело, которое ты потерял столетия назад… Здравствуйте, дорогие гости. И вновь мы принимаем новые лица на нашем празднике. — Произнесла она вкрадчивым голосом. — Расскажите, что привело вас сюда?

Лаборант с легким поклоном вышел вперед.

— Меня зовут Ангелар, преемник старого некроманта Шифа. Я и мой товарищ проделали этот долгий путь, чтобы вы помогли нам с непростым делом, с которым мы, жалкие смертные, никак не можем справиться. Только вы — наша последняя надежда.

— Поглядите, сестры, мы — последняя надежда! Как это мило! — Рассмеялась она. — Послушаем их рассказ?

— Да! Да! — Ответили ведьмы.

— Раз так, то давай же, поведай мне, что это за непростое дело?

— В начале я предложу свою оплату. — Некромант хитро улыбнулся. — Я предлагаю…

— Лукавит он, сестры… Как Шиф, лукавит, я это вижу… — Проскрипела старуха.

— Пускай так. — Ответила ей Сестра с лютней, не отрываясь от своей игры. — Не грех приукрасить какую-нибудь историю, ты слишком ворчливая. Молви дальше, Ангелар.

— Я предлагаю, — Продолжил он, — могущественного духа, в качестве слуги, заточенного в теле этого молодого кавалера. Произошло это после того, как был разрушен старый магический фолиант, который черпал силу из гнева этого самого духа. Эл, иди сюда… Взгляните сами! Разве вы не чувствуете великую злобу внутри него? Он способен испепелить все на своем пути!

— Кажется, мы отправляли к вам Аврил, чтобы она изгнала демона…

Тут девушка спряталась за спиной Алерайо, чтобы случайно не навлечь гнев своих хозяек на себя.

— Нет-нет! — Воскликнул Ангелар. — Это не совсем верно. Нам нужно было удерживать его во временной оболочке. А теперь я предлагаю его вам, за ненадобностью. Но есть проблема: они стали неразделимы.

Старшая Сестра нахмурилась. Ее прекрасный лик исказился глубокой задумчивостью, в то время, как остальные ведьмы ждали, какое же решение она примет.

— Предположим, мы заберем духа, как своего слугу. Чего ты хочешь в обмен?

Некромант весело хлопнул в ладоши.

— Так как он обладает великой силой, которая не угасала на протяжении веков, я хочу два желания. Одно большое и одно поменьше. Первое, самое большое, исцелите меня. Долгое время меня донимает какое-то проклятие, из-за которого я лишился сна. Постоянно снятся жуткие кошмары. Я полагал, что если убить отправителя, то все сойдет на нет, однако легче не стало.

— Это справедливый обмен. Услуга за услугу. Просить второе желание, значит заплатить еще.

— Если вам этого не хватает, то у меня также имеется один подарок… — Тут Ангелар достал из сумки самый сокровенный груз — большую, стеклянную банку, с человеческими сердцами. Все они продолжали биться, не смотря на то, что были отделены от своих владельцев. С глубоким поклоном тот протянул подарок Старшей Сестре. — Я очень надеюсь, что этой цены будет достаточно. Второе, как следствие из первого, Алерайо Элиэнус, послуживший сосудом для духа, должен выжить, когда оного заберут из тела.

С улыбкой на лице красавица приняла дар некроманта. открыла банку и в один присест проглотила сердце, словно то было неким лакомством.

— Цена уплачена. Справедливый обмен, преемник Шифа. Я исполню твои пожелания… Подойди ближе, Алерайо.

Инквизитор с недоверием шагнул вперед. Ведьма взмахнула рукой, и из ее длани вырвались сразу пять огненных хлыстов, вцепившихся в него. Кот с мяуканьем спрыгнул с колен, скрывшись где-то позади. От пламени исходил жар такой силы, что воздух над ним пошел густой рябью. Подняв Алерайо над землей, как игрушку, они скрутили его. Не в силах терпеть боль, тот закричал не своим голосом, преисполненный гневом. Ангелар в ужасе отшатнулся назад, боясь, что Гильем сейчас вырвется на свободу окончательно. Демонолог закрыла лицо руками. В самом деле, крик из его рта начал меняться, превращаясь в вопль адского существа, руки загорелись алым пламенем. Однако, этого не произошло. Старшая Сестра хищно облизнулась и поманила пальцами к себе, словно позвала духа к себе. Хлысты прошли сквозь тело Алерайо, отчего то без сил обмякло, а вместо крика начало доноситься гортанное сопение. Внезапно, огненные путы натянулись, как будто нашли то, чего искали. Ведьма сжала свою прелестную ладонь в кулак.

Из груди Инквизитора показалось щупальце, состоящее из чистого пламени. Затем еще, еще и еще одно. Казалось, что им нет числа, но тут появился некий сгусток, источник всех этих отростков, светящийся темным светом. Хлысты опутали его, а затем потащили к ведьме, которая уже протянула к нему свои руки. Тело Алерайо грянуло оземь, и в тот же миг Аврил сорвалась с места, чтобы помочь ему. Дух начал быстро уменьшаться в размерах, покуда не превратился в маленький, слабый огонек. Старшая Сестра заботливо прижала его к себе.

— Тихо… — Запела она сладким голосом. — Усмири свою ярость и служи мне… Какой послушный! Значит, тебя зовут Гильем? Как интересно!

— Кхм, извините… — Вклинился некромант. — А что на счет меня?

— Ох, совсем забыла. Сестрица, сними с него эту шутливую напасть.

Ведьма, сидящая на кресле, щелкнула пальцами. Ангелар стоял с зажмуренными глазами и ждал, когда же с ним случится какое-нибудь колдовство, однако оно все не появлялось. Ни столпа света на его голову, ни грома с небес, ничего.

— Эм… Все?

— А что еще тебе нужно? — Спросила Сестра. — Проклятие снято.

— Так просто?..

— А снять его не было сложной задачей. Человек, наложивший свое проклятие на тебя мертв, а значит воспрепятствовать мне никто не в состоянии.

— Благодарю. Благодарю вас всех. — Поклонился лаборант.

— Ваша аудиенция закончена. — Сказала ему Старшая Сестра. — Ступай с миром, приемник Шифа, и в следующий раз приходи вместе с ним.

Оттащив бессознательного Эла до ближайшего свободного бивуака на холме, Ангелар оставил демонолога с ним наедине. Он был полностью здоров, и теперь намеревался воспользоваться случаем, чтобы отдохнуть на празднике вместе с той скрипачкой, что привлекла его внимание еще в самом начале.

Глава 28

Как всегда, жизнь способна удивлять, когда, казалось бы, удивляться нечему. Моя прошлая зима в Двелле выдалась суровой, и то, что я не замерз насмерть — полностью моя заслуга. В этом году все стало еще веселее. Раз январские морозы ударили аж в ноябре, то ходили среди народа волнения, будто реки стынут до самого дна, а комком земли можно убить человека. Или, например, что перед городом остро встал вопрос о самом жестоком голоде в истории. Но вот, спустя полторы недели, холода также резко пошли на убыль. Буквально за несколько дней на улице установилась комфортная температура — щеки не стынут, но и голышом ходить не получится. Опять поползли слухи о необычно жаркой зиме, что это помощь свыше, и так далее.

Все эти известия доходят до меня от моих работников, чаще всего от гоблинов. Ценности от них немного, однако пусть уж лучше будет хоть какая-то связь с «гласом народа», чем без нее вовсе. Сейчас мне лично абсолютно все равно, даже если мир катится в полное дерьмо, восемнадцатого ноября я отмечаю свой день рождения. Двадцать один год — это не шутки. Еще серьезнее он становится от того, как много у именинника денег.

Грохот колес гулким эхом разносился по лесу. День становился короче, и несмотря на то, что я выехал не самым ранним утром, у моей кареты горели яркие фонари. Где-то снаружи храпели лошади, погоняемые кучером. Небо из кромешно-черного успело окраситься в пепельный.

Путь до особняка Джавалли довольно долгий, около трех часов, поэтому, не теряя времени даром, я работал над новым проектом в альбоме. Выглядел он весьма неплохо — полная нумерация мышц человеческой руки, каждая со своим названием на латыни, а еще нарисована от руки. Должен сказать, работа некромантией подняла мой уровень рисования. Может, когда-нибудь, будучи сказочно богатым, я от нечего делать буду приглашать к себе натурщиц, которых буду рисовать… Когда-нибудь, когда-нибудь.

Деревья за окнами кончились, и впереди показался особняк Августа. За лесом, далеко за горизонтом вставало солнце, окрашивая редкие облака в светлые тона. Скоро карета, подпрыгивая на обледенелой колее, проехала через ворота во внутренний двор и остановилась рядом с фонтаном. Покамест я собирал все свои художественные принадлежности обратно в суму, дверь кареты открылась. Внутрь пробрался легкий морозец, а вместе с ним знакомый голос:

— Ну что, парень? Заскучал по дороге, а?

— Да почему? — Ответил я. — Мне есть, чем себя развлечь.

— Ха-ха, чем бы дитя не тешилось! Давай, вылезай скорее. — Пристроив сумку на плече, я вышагнул из экипажа на свежий воздух. В этот же миг на меня навалился Тройа, сжав в медвежьих объятиях. — С днем варенья, Ангелар! Двадцать один — немалый срок, половина жизненного пути. Теперь ты еще на год ближе к седым волосам и могиле.

— Про могилу можно было и не говорить…

— Ха-ха-ха! Брось, это простая шутка, все равно это случится рано или поздно. Небо, да ты становишься еще более тощим при каждой нашей встрече… Ладно! — Он отпустил меня и хлопнул по плечу тяжелыми рукавицами. — Твой праздник начнется с большой охоты! Для этого нам надо будет тебя приодеть, как подобает охотнику. Идем в дом.

Пока я поднимался по лестнице к двери, старик без умолку рассказывал о том, что он успел приготовить к празднику. Судя по его речам, в этом году меня ждет самый веселый день рождения в моей жизни — утренняя охота с настоящей свитой, плотный завтрак, обед и ужин, теплая постель и крепкое пиво. Тут меня привлек богато одетый слуга, который ждал нас у парадной двери. Заметив мой взгляд, Тройа указал на него пальцем:

— Это, парень, наш верный дворецкий. Звать его Ба-а-алтимором, дворецкий чуть ли не в девятом колене. Ба-алтимор, ну что ты стоишь, как истукан? Поздоровайся с нашим гостем!

— Прошу, не стоит так сильно тянуть мое имя, господин Джавалли. — Промолвил он, после чего поклонился мне. — Позвольте еще раз представиться, я — Балтимор, дворецкий в этом особняке. Наш род уже третье столетие верой и правдой служит семье благородного Августа.

Внешний вид этого человека внушал спокойствие и уважение, пускай в этом доме он занимал лишь положение слуги. Темные с проседью волосы, загорелая кожа, аккуратные черты лица — создавалось впечатление, словно Балтимор явно не из здешних мест, впрочем, как и вся семья Джавалли. Я кивнул ему в знак приветствия.

— Рад встрече. Скажите, Тройа, когда вы собираетесь начать охоту? Сколько она будет идти?

— Ну-ну, Ангелар! Охота — занятие вельмож и королей, а значит мы должны сполна насладиться ей. Как только мы настигнем дичь, тогда мы и вернемся во двор. С пустыми руками обед не приготовить, тебе ли это не знать? Ха-ха-ха! — Изрядно посмеявшись, старик обратился к слуге. — Ба-алтимор, скажи, как там наши приготовления?

— Позвольте отчитаться. Два отряда егерей выдвинулись еще вчера, намереваясь отыскать черных зверей, как вы и любите. Эту ночь они провели в одном из наших охотничьих домов, неподалеку от деревни Гнилой. Ранним утром к нам прибыл вестник, что подходящая добыча была найдена — это стая вепрей, которых возглавляет гигантских размеров самец, в полтора раза выше гнома. Местом встречи была назначена поляна у замерзшего родника. Если вы желаете прибыть вовремя, следует выступать не далее, чем через полчаса.

Тройа в предвкушении потер руки.

— Отлично! Выступаем конным отрядом из шестнадцати человек: я, Ангелар, Вельзевул, ловчий Бритто и двенадцать егерей. Как там гончие?

— Десять сейчас с егерями в лесу, однако главные фавориты остались здесь. Они полностью готовы к охоте. Вместе с вами отправятся двадцать три пса, среди которых Чезо, Бистиа и Тандер.

— Добро, добро… А волки? Их следы нашли?

— Никак нет, господин. — Покачал головой Балтимор.

— Ладно, Ангелар! Похоже, удача сегодня стороне Фортуна Тройа, и охота на вепря будет без нежеланных гостей. Теперь надо только приодеть тебя, именинник. Пойдем в дом, я приготовил для тебя кое-что.

Балтимор открыл перед нами двери, и мы втроем зашли внутрь. Сегодня особняк выглядел более мрачным, чем в момент моего первого визита, однако народу в главном зале все так же было немало. Егери из нашей свиты вовсю готовились к выходу, одевая на себя теплые одежды из меха. Повара собирали в дорогу маленькие узелки с едой, наливали во фляги горячего вина. Были здесь слуги-оружейники, которые затачивали мечи и копья, смазывали луки и готовили к стрельбе арбалеты. При виде всего этого у меня невольно распахнулась челюсть.

— Неужели вы это все затеяли ради меня? — Спросил я.

— Ха, а как же? — Засмеялся Мститель. — После той истории с некромантом, ты стал полноправным членом семьи Джавалли! Август был очень доволен твоими успехами. Не стану скрывать, ты меня сильно впечатлил, парень, а потому эта охота — праздник в честь твоих побед и дня рождения. Это ли не повод устроить охоту, а?

— До этого я никогда не охотился.

— Исправим эту оплошность. Эй… Эй! Эгей! Кастор! Не мешай взрослым точить оружие! Иди сюда!

Внезапно, к нам из толпы подбежал молодой племянник Августа, размахивая деревянным ножом.

— Дядя Тройа! Дядя Ангелар! С днем рождения, дядя Ангелар!.. А где Аврил?

— И тебе здравствуй, Кастор. — Промолвил я. — Сегодня госпожи Ришар со мной нет.

— Слишком скучно! Дядя Тройа, эти отбросы не дают мне поиграть с настоящим оружием!

— Ах ты, наглец! Балтимор, здесь слишком опасно для детей, уведи его отсюда, мы с Ангеларом дальше сами справимся.

Дворецкий молчаливо кивнул, после чего крепко ухватил Кастора за плечи.

— Ма-а! Ай-яй! Отпусти меня, ты, отброс! Я хочу посмотреть, как они выступают!

— Извините, юный господин, но ваше поведение явно неподобающее, к тому же, здесь очень опасно…

— Отпусти! Дурак! Отброс!

— Молчать, капризное дитя! Уведи его отсюда уже! — Рявкнул старик.

Полный негодования, Кастор начал брыкаться, извиваться и молотить ножиком воздух, однако сопротивление было бесполезным. Балтимор держал его, словно в стальных тисках, медленно уводя его в одну из комнат. От воплей мальчика даже у меня начало закладывать уши, так что, когда дверь за ними закрылась, я облегченно выдохнул.

— М-да… Только Аврил Ришар способна успокоить этого сорванца.

— Побесится и перестанет, все как всегда. Никак не могу ему вдолбить, что мешать людям с оружием в руках — себе дороже. Но нет, не слушает! Видать, пока не поранится, не поймет, что ему добра желают. Ладно, — махнул рукой Тройа, — смотри, что я тебе приготовил, Ангелар…

Старый рыцарь подошел к одному из сундуков, откуда потом достал толстую, стеганую куртку с капюшоном, кожаные доспехи и пояс. Взвалив все это богатство мне, он подозвал одного из егерей и забрал у него большую, железную шкатулку.

— Гордись! Эти одежды принадлежат только семье Джавалли. В мире не найти еще одного ловчего, одетого в полностью черный… А вот в этой табакерке лежит охотничий рог, специально привезенный из южных стран… Давай, не стесняйся, бери и наряжайся.

Я беспомощно поднял руки.

— Не стоит! Эти одежды наверняка стоят целое состояние, право, не стоит! Я и в своем плаще могу…

— Не болтай ерунды! Ты со своим плащом только все ветки в лесу соберешь! В стременах или поводьях запутаешься. Я тебя как потом переломанным буду собирать, если ты с коня навернешься? Экая шутка! А кто соберет самого некроманта? Послушай, эскофле тепло, как в хорошей шубейке, в довесок, здесь есть меховой воротник, и капюшон также изнутри подбит им. Давай, одевай!

— Тогда куда мне сложить мои вещи? И мою сумку?

— Да кидай в этот же сундук. — Сказал старик. Глядя на мое беспокойство, он громко расхохотался. — Ничего с ним не случится! Я распоряжусь, чтобы его потом отнесли в твою комнату. Твои вещички здесь нахрен никому не упали, кроме тебя самого.

В этот момент из толпы к нам подошел егерь и поклонился.

— Господин Джавалли, все готово.

— Выступаем немедленно! — Крикнул Мститель. Весь зал утонул в грохоте боевых кличей, ударов оружия и охотничьих рогов.

Спустя ровно десять минут Ангелар стоял во внутреннем дворе особняка, облаченный в охотничьи одежды. В таком виде некроманта практически нельзя было узнать: черный, с эмблемой дома Джавалли на сердце эскофль идеально лежал на его плечах, на ногах красовались особые, кавалерийские поножи, а на поясе висел узорный рог, вместе с подаренной Тройа фляжкой. Никогда еще он не носил подобные доспехи. Пускай те и были предназначены только для охоты, но на душе Ангелара звучали фанфары и победный марш. Теплый мех на воротнике приятно щекотал его шею, всякий раз, когда поднимался ветер.

Чуть поодаль находились остальные охотники, которые открывали ворота в лес. Все были навеселе, и в воздухе можно было ощутить их боевой дух. Тут из-за поворота вышли слуги, ведущие под уздцы коней благородной породы.

— Резче, сукины дочери! Резче!

Палач Вельзевул шел позади всех, погоняя самих конюхов. На его спине висели три сразу три копья, а на непокрытой голове виднелся боевой раскрас. Похоже, что все это ему приносило чистое удовольствие, настолько сильное, что иногда он подбегал и пинком под зад давал им ускорение.

— Ха-ха-ха! Кого я вижу!? Ангелар! — Прокричал Вельзевул, заметив одиноко стоящего лаборанта. — Уха-ха-ха-ха! Иди сюда!

Треснув по затылку одного из слуг, лысый громила отобрал у того коня, после чего сам пошел навстречу.

— Здравствуйте, Вельзевул. — Учтиво поздоровался Ангелар.

— Взаимно! — Палач бросил поводья на землю и крепко ухватил его за правую руку. — Наконец-то на поле вышел сам виновник торжества. Слыхал, как ты ворвался в один из домов, прямо в центре Двелла. Вот шуму было! Все на ушах стояли, жаль я сам не принимал в этом участия!

— Да, нам пришлось потом быстро уходить, чтоб не попасться в руки имперской гвардии.

— Хе-хе, эти ссыкуны боятся орков почище, чем черт ладана. Отличная идея, отличный план!.. Кстати, между делом, как там твоя проказа?

Лаборант довольно кивнул в ответ.

— Здоров, как бык.

— Это хорошо, а то я думал, что нам делать, если вдруг она тебя ухватит в седле, на полном скаку. Я рассказывал, как мы одного парнишку протащили по щебню, привязав его к лошади? То-то было криков! Все камни себе в спину собрал! — Захохотал Вельзевул. — О, ты погляди-ка!

Вельзевул посмотрел в сторону конюшен. Когда Ангелар обернулся на его восклицание, он увидел Тройа, верхом на могучем скакуне, в полном латном доспехе, и Веридию, которая неспешно прогуливалась рядом с дядей.

— А Тройа как будто врос в эти доспехи. — Заметил некромант.

— Это доспехи Святого Мстителя. В них он, как за каменной стеной.

Старик Джаваллинатянул поводья и поскакал к крытому, каменному сараю, в то время как девушка направилась прямо к Ангелару. На ней была изящная шуба из лисьего меха, кожаные, стеганые поножи изящно обхватывали ее бедра, а черные волосы легко развевались на ветру. В руках она держала небольшой арбалет и колчан с болтами. Даже Вельзевул лихо присвистнул, любуясь дочерью Августа.

— Привет, Ангелар. — Улыбнулась Веридия. — С днем рождения тебя.

— Рад снова увидеть тебя. Спасибо за поздравления. — Произнес некромант.

— Пока ты не уехал, я хотела сделать тебе подарок. Пожалуй, лучшего момента не найдешь — ты сможешь сразу же опробовать его в деле.

Девушка надела на пояс Ангелара колчан, после чего вручила ему арбалет. Подавшись назад, она оглядела его с ног до головы, однако, словно не удовлетворившись чем-то, она поправила на нем воротник и надела на голову капюшон.

— Теперь ты — настоящий егерь. Хотя, так непривычно видеть тебя без твоего серого плаща… Без него ты не похож на самого себя.

— Большое спасибо за подарок, Веридия. Необычный подарок… — Некромант одной рукой натянул тетиву на крючок спускового механизма. — Ух ты, не думал, что он настолько легкий.

— Нет ничего необычного, хех. — Девушка усмехнулась. — Других подарков от дочери хозяина оружейных кузниц можешь и не ждать. Он специально изготовлен для тебя, исходя из рода твоей профессии. С таким оружием ты в любой момент можешь постоять за себя, а сейчас он пройдет боевое крещение в твоей первой охоте. Ах да, Вел, послушайте меня.

Палач резко оживился.

— Да, что?

— Приглядите за нашим гостем. Не хотелось бы увидеть его на кабаньих клыках…

— Ха-ха! А как иначе!? Я уверен, наш парнишка и сам кабана на рогатину подымет. А если что, я его с двух рук поддену! Хах-ха-ха!

— Надеюсь на вас.

В этот момент Тройа, воинственно потряхивая мечом, выехал из сарая, ведя за собой целую армия псарей, каждый со своим псом. Среди всех выделялся главный ловчий Луи Бритто — здоровый, устрашающего вида детина. Ростом Луи уступал Вельзевулу, однако в плечах казался гораздо шире. Вместо эскофля он носил толстый гамбезон, весь покрытый швами, заплатками и пятнами крови, на голове красовался черный шаперон с эмблемой Джавалли на боку. В своих руках он удерживал сразу трех псов, очевидно, являющиеся фаворитами среди гончей своры. Тройа снова взмахнул своим мечом, после чего издал боевой клич. Все егеря начали готовиться к выезду. Веридия одела арбалет на спину Ангелара и легко обняла, шепнув ему на ухо:

— Жду живым.

Распрощавшись, она взбежала вверх по лестнице, скрылась внутри особняка. С довольной улыбкой на лице, некромант резво оседлал коня. Как только он устроился в седле и перехватил покрепче вожжи, палач хлопнул в ладоши и вручил ему одно из своих копий.

— Ладно, парнишка! Сегодня твой день! Дам тебе я свою любимую рогатину с крюком. Самое лучшая хуевина для убийства! Обычно я лезвие загоняю полностью, так, что зверье уже никогда не высвободится, но тебе хватит и просто зацепить его. Править лошадью умеешь?

— Разумеется. — Кивнул он. — Но в отряде еще ни разу не скакал.

— Не ссы кипятком. Держись поближе к старику, и все будет в порядке. По коням! Езжай к нему, скачем в авангарде!

С этими словами Вел убежал к своему коню.

Утро близилось к концу. Снег медленно ложился на землю. Весь задний двор дома Джавалли ощетинился длинными копьями, словно живой частокол. Нетерпение и веселый настрой витали над головами охотников, пока все ожидали, когда Бритто даст след гончим. Морозный, влажный ветер повеял из леса. Вдруг гончие забились в руках псарей, пытаясь вырваться на свободу, чтобы найти и растерзать свою жертву. Гигантский пес Чезо засучил лапами по земле, а Тандер даже начал кусать руки Луи. Ангелар стоял рядом с Тройа, держа в руках охотничий рог.

— Гончие учуяли след! — Прохрипел главный ловчий.

— Aleajactaest! — Закричал Святой Мститель. — Ангелар! Труби!

Некромант поднес рог к губам, и в воздух взвился зычный рев.

Бритто спустил собак. В мгновение ока они пробежали почти половину поля, разделявшее их до лесных опушек. Лошади захрапели, взрыли снег копытами, пришпоренные всадниками. С громким воем конница вышла из ворот, оставляя за собой белые клубы. Охота началась.

Никогда еще в своей жизни Ангелар не ехал так быстро. Весь мир слился в единое целое, которое бежало вслед за криками радостных егерей. У него не было ни секунды, чтобы обернуться или посмотреть по сторонам. Однако он знал, что рядом с ним скачет Тройа, громыхающий своими латами, верхом на боевом коне. Где-то по правую руку находился счастливый Вельзевул, распевавший на всю глотку: «Jacta est!». Чуть впереди, только его Ангелар сумел увидеть среди всей бешеной гонки, скакал Бритто, который трубил в монструозных размеров бараний рог. Казалось, что от его пения могли рухнуть шапки вечных снегов в далеких горах. Ровно три раза огласил он земли вокруг.

И все это происходило в один миг. Сердце некроманта билось, словно ненормальное. Он был счастлив и напуган одновременно. В голове крутились вопросы о том, что же с ним станет, если он сейчас рухнет с седла, или войско позади нагонит, а его в давке просто размажут, как таракана. Но в то же время, далекий голос, становящийся с каждым разом все громче, кричал ему, чтобы он ехал еще быстрее.

В следующий миг конница сгруппировалась. Егеря сошлись в один ряд позади авангарда. Все приготовились вступить в границу леса. Тройа хлопнул Ангелара по плечу и с улыбкой на лице указал ему на еле заметную прореху в строе деревьев. Почувствовав, что страх остался позади, некромант пришпорил лошадь. Луи затрубил вновь. Среди невообразимого шума из леса послышался ответный сигнал. Взревев, Бритто первым вошел в лес, а следом за ним Ангелар, Тройа и Вельзевул.

Своды вековых елей сомкнулись над головами конницы. Сквозь разлапистые, зеленые ветви падал свет утреннего солнца, освещающий путь впереди. Разум лаборанта накрыл полный экстаз. Дорожка свернула налево, и он тут же натянул вожжи, чтобы попасть в поворот. Над головой появилась коварная ветка, норовя сбросить его вниз, но он в последний момент прижался гриве лошади. Создалось впечатление, словно все стало замедленным. Снежинки застыли прямо в воздухе. Лучи солнца превратились в белые колонны, белее самого чистого снега. Даже крики, храп лошадей стали тягучими. Только сердце внутри Ангелара неслось в заоблачные дали, и он присоединился к всеобщему крику.

А тем временем, петляющая дорожка вывела охотников в поле, что разделяло лес на две своеобразные руки. Гончие бежали впереди, однако конница стремительно нагоняла их. Всего за пару минут они вновь зашли в чащу, направляясь в ее глубины. Местом встречи была назначена опушка, известная в доме Джавалли, как Родник Вепря. Название такое было отнюдь не случайным, ведь именно здесь находился их водопой, и именно с этого места выслеживали самых крупных черных зверей.

Авангард направил своих лошадей вниз, по краю оврага. Взору Ангелара открылся потрясающий вид — земляной вал, на котором он находился, был таким высоким, что деревья внизу не доставали до края. Их снежные шапки сверкали серебром на солнце. В длину овраг даже приблизительно нельзя было оценить, он словно рана земли, оставленная войнами далекого прошлого, пронизывал весь лес. Все это время местность под копытами коней опускалась все дальше и дальше вниз. Некромант понял — они вступали в речную долину.

Внезапно, весь строй затормозил. Ангелар едва успел натянуть вожжи. Конь под ним заржал, пытаясь остановиться.

— Avant-garde! — Прокричал Тройа. — Форсируем реку! Будьте осторожны! Спешиваемся и шагаем гуськом за мной!

— Что случилось!? — Спросил лаборант.

— Случилась река, господин Ежевика. — Ответил ему Бритто. Сам ловчий уже спешился, и теперь протягивал руку помощи. — Здесь галопом не пройти. Давайте вашу руку.

Спешившись, Ангелар увидел, как егери выходят из леса на некую открытую местность. Неподалеку Тройа переругивался с Вельзевулом, так же направляя лошадей на своих двоих.

— Идемте, господин Ежевика. — Промолвил Бритто. — Надо форсировать реку. Следуйте за мной.

Выйдя из-под сени леса, Ангелар увидел, как зимнее солнце ярко освещало поле брани, раскинувшееся на множество футов вперед. Вся земля была усеяна огромными валунами и обломками сухих стволов деревьев. Впереди виднелась серебряная полоса замерзшей реки. Часть гончих уже находилась по ту сторону преграды, однако некоторые все еще дожидались охотников, стоя или бегая вокруг остовов. Вся конница уже остановилась у берега реки, ожидая отставших.

— Что здесь произошло? — Вновь спросил Ангелар, держа своего коня под уздцы.

Луи свистнул и к его ногам сбежались все собаки, что остались на этом берегу. Прощупывая снег под ногами копьем, он указал на горные вершины на западе.

— Весной и осенью река становится дикой, и она сносит все на своем пути. Деревья. Камни. Почва. Грязь. Трупы животных. Эта река опасна даже сейчас, ведь она никогда не промерзает основательно. Это опасное место. Лошади ломают ноги, запутавшись в корнях. А здесь все замело… Иногда здесь устраивают пиры падальщики, находя под снегом замерзшее мясо. Будьте осторожны, господин Ежевика.

Пока ловчий искал безопасный маршрут, Ангелар держался чуть позади, ведя коня ровно по его следам. Любопытство распирало некроманта, но он побаивался задать вопрос Луи. Словно учуяв это, великан сам начал разговор.

— Что вас беспокоит?

— Кхм… Похоже, что вы знаете очень много об этом месте.

— С чего вдруг?

Тут Ангелар несколько замялся.

— Такое чувство… что с вами лично произошла здесь какая-то история. Да и старик переругивался с Вельзевулом явно неспроста. Может, вы что-нибудь знаете?

— Хех… Шило в мешке не утаишь. Будучи одним из имперских лесничих, наша группа подыскивала место для проведения охоты в 1673… Эх, взяли!.. — Он перевернул один стволов, преградивших дорогу. — Так уж вышло, что мы были выше по течению реки. Нас застала гроза, когда мы проходили по берегу, и вдруг! Раздался могу-учий грохот! Никто в начале даже и не понял, что это, ведь мы здесь были впервые… и молодые. Никого не смутил весь этот хаос на берегу. Решили, хех, что быстрее будет пройти здесь, чем продираться по корням, потому шли у самого края воды. Только я один заметил, что с рекой что-то не то. Обернулся на гром, а там — стена. Двигалась. Двигалась быстро! Прямо на нас! От страха все побежали кто куда, я сообразил, что надо бежать в лес. Успел почти в последний миг.

— Наверное, это выглядело весьма грандиозно. — Сказал Ангелар.

— По потоку из грязи плыли целые острова с вековыми деревьями.

— Ха-ха, да, это и вправду грандиозно!.. Постойте, а как же ваши спутники?

Бритто отбросил в сторону еще одну дерево, после чего глубоко вздохнул. Толстые клубы пара поднялись над ним.

— Я один остался. Подобрали спустя три дня на этом самом берегу люди из дома Джавалли. С тех пор я здесь и живу… Прибыли, господин Ежевика. Эге-гей! Тройа! Вел! Как вы там? Все добрались?

Тройа, стоявший до этого у самой кромки льда, подошел к ловчему.

— Только вас и недосчитались. Хэй, Ангелар! С тобой все в порядке?

— В полном, — ответил он, — меня провел Бритто через всю эту клоаку. О чем вы так спорили с Вельзевулом?

Старик раздраженно махнул рукой.

— Этот идиот считает, что надо было проехать выше по течению. Мол, там этой хуйни меньше! Весь авангард одним махом проехал бы! А то, что там лед тоньше, но это он клал из штанов, не вынимая. Ладно, все слушайте сюда! — Обратился рыцарь к охотникам. — Переходим реку осторожно, двигаемся шеренгой и разрозненно, чтобы между вами было место для еще одной лошади! Если лед треснет — не паникуем, а отступаем к ближайшему берегу! Все, сюда!

Бритто отпустил собак, и те побежали, оскальзываясь. Некоторые из них останавливались прямо посреди пути, обнюхивали снежный покров под лапами, обходили стороной ненадежные места. Затем на лед ступил Тройа. Он медленно вел своего коня по дорожке из собачьих следов. Дойдя до противоположного берега, он махнул рукой. Весь отряд благополучно перешел реку, и когда последний егерь ступил на твердую землю, охотники подняли в воздух оружие с радостным кличем.

Долина реки осталась позади, а конница снова помчалась во весь опор. Бритто снова трижды затрубил в рог. В этот раз ответ был слышен намного отчетливее. Он еще раз подал сигнал. И тут, перескакивая корни, разрубая ветви и сотрясая чащу, так, что снег падал с деревьев, к авангарду присоединился первый отряд загонщиков. Вместе с ним выбежала малая своры собак, которая сразу же умчалась вперед, чтобы догнать остальных гончих. Один из егерей поравнялся с Тройа и передал следующие вести:

— Прямо сейчас остальные ребята гонят стаю вепрей на восток, на нас! Они должны быть уже в открытой степи! Если повезет, мы встретим их не в лоб, а с фланга!

— Avant-garde! Поворачиваем! — Закричал Тройа. — Все налево!

Конница повернула. Остальные охотники влились в ровную колонну, и затрубили в свои рога. Через несколько мгновений раздался ответный сигнал второго отряда. Охота близилась к своей кульминации.

Егеря мчали уже который час стаю кабанов к лесу. Топот зверей сотрясал землю вокруг, их дикий рев оглушал, а шлейф из холодного, колкого снега тянулся на несколько десятков футов позади. Почти наравне с ними бежал один-единственный пес, уцелевший после столкновения с вожаком стаи. Да, этот вепрь по-настоящему поражал воображение. Выращенный в дикой природе, переживший не одну охоту, гигант бежал впереди всех, подгоняемый криками людей. Его клыки были измазаны в крови, а в толстой шерсти застряли обломки стрел.

Глава отряда вновь пришпорил лошадь, обошел кабанов с правого фланга и ловко ткнул рогатиной вожака. Взвизгнув от ярости, зверь побежал еще быстрее. Ловчие уже получили сигнал от авангарда несколько минут назад, и сейчас старались развернуть стаю, чтобы потом основные силы не встретили их лоб в лоб. Один из кабанов замахнулся было клыками на коня, но отважный егерь отступил в сторону, после чего снова ухватился за копье. Издав боевой клич, он вновь ударил вожака, попав рядом с рылом. Чудовищный вой пронзил небеса. Вепрь повернул влево, а вместе с ним и остальные. Радостные егеря снова затрубили в рога.

И ответ не заставил себя ждать. Из леса выскочили всадники, возглавляемые Тройа Джавалли. Словно летя по заснеженной степи, наперерез бежала целая свора боевых, охотничьих псов. Испуганные животные сбились в кучу, ведь теперь путь к спасению оказался закрыт. Оставалось лишь принять бой.

Ангелар в этот момент скакал рядом с Вельзевулом. Преисполненный радости он гнал свою лошадь во весь опор с рогатиной наперевес, пел боевые песни, кидал кукиши в небеса. По приказу Мстителя, конница делилась на двое — Бритто, Ангелар, палач и десять егерей должны были заходить с правого фланга, а все остальные должны зайти с левого фланга.

Поняв, что сейчас настало самое подходящее время для проверки подарка Веридии, некромант снял свой арбалет. Жертв и охотников разделяли считанные десятки футов. Гончие уже принялись грызть бока кабанов, которые оставляли на снегу дорожку из крови. Тройа верхом на своем коне уже занес свой меч для удара. Бешеная гонка не позволяла Ангелару хорошо прицелиться и, понадеявшись на свою удачу, он выпустил болт в центр стаи. Тут же один из вепрей захромал, отстал от своих сородичей. Снаряд поразил свою цель прямо в ногу.

— Молодец! — Закричал Вельзевул. — Этот мой!

Палач швырнул свое копье на полном ходу. Бедное животное даже не успело понять, что произошло — оружие пробило его голову насквозь, оставив дрыгаться на снегу в агонии. Вскричав от радости, Вельзевул потянулся за вторым копьем.

Лаборант снова зарядил арбалет, как вдруг вся стая остановилась! Вепри описали небольшой круг, после чего встали в оборону. Гигантский зверь в их главе прижал морду к земле и насадил на свои клыки двух собак, которые попытались напасть на него. Старик от подобной неожиданности взмахнул мечом куда-то в сторону, однако этого все равно хватило, чтобы три кабана оказались разрублены пополам. Весь авангард промчался мимо, не в состоянии остановиться. Егеря били рогатинами в добычу, но мало кто сумел поразить цель. Гончие же в это время окружили животных и кидались на них с разинутыми пастями, из которых во все стороны летела пена.

— Avant-garde! Копья наизготовку! — Скомандовал Тройа.

Охотники развернулись. Лошади под ними захрапели, заржали, а некоторые даже встали на дыбы. Медленно, общим строем, авангард обступал зверей в плотное кольцо.

Снег покрылся кровью. На земле лежали бездыханные собаки, чей счет уже перевалил за дюжину. Все они полегли от клыков яростного, гигантского кабана. Его по праву можно было считать царем всех кабанов, демоническим отродьем среди сородичей. Своими копытами он давил головы собачьих трупов, разрывал их клыками на мелкие кусочки, а глаза горели алым пламенем.

Сердце Ангелара билось в неистовом темпе. Ему изо всех хотелось завалить самого свирепого вепря своими руками, однако холодный ветер и здравый рассудок остановили его. Теперь арбалет оказался бесполезен. Выстрелив из-за плеч впереди стоящих егерей, он обошел вожака и приметил слабый, израненный молодняк, еле как отбивающийся от нападок псов. Некромант снял рогатину, после чего сделал первый, слабый тычок в их сторону. Звери, даже находясь на грани истощения, увернулись, и более того, боднули по древку. Перехватив копье покрепче, он снова сделал удар. Острый крюк прошел над целью, оцарапав ей холку.

— Господин Ежевика! — Возник из толпы Луи. — Это делается так!

Ловчий резко выбросил свое оружие вперед. Один из кабанов повалился на землю, хрипя и истекая кровью. Гончие сразу же накинулись на него, оттащили от стаи, стали грызть его шею.

Егеря обступили некроманта и стали бить по своим целям. Резко их численность сократилась, часть животных просто упала на землю, но все еще продолжала отбиваться. Не согласный мирится с такой участью, Ангелар снова направил коня поближе. Выбрав себе цель, он как можно быстрее ударил вперед. Вдруг все его тело содрогнулось, руки едва не выронили оружие на землю. Рогатина воткнулась в вепря, пробив его толстую шкурку и плоть. Клинок вошел до самого основания крюка. Пытаясь вырваться жертва лаборанта стала крутиться на месте. Кое-как тот сумел удержаться в седле, вытащив свое копье.

— Я помогу вам! Ударьте зверя крюком! — Сказал Бритто, пытаясь перекричать шум сечи.

Ангелар с мрачной решимостью снова ухватился за оружие. Повернув лезвие крюком вниз, он поднял свою рогатину, а затем резко обрушил ее на кабана. Снова тело содрогнулось. Животное присело на передние лапы от удара. Взвизгнув от ярости, оно захотело набросится на своего обидчика перед смертью. Держась за древко всеми силами, некромант держал добычу на расстоянии. Мышцы рук горели огнем. Вновь замедлилось время. Разум Ангелара всеми силами желал, чтобы это чудовище наконец умерло… И тут он резко навалился всем своим весом. Лезвие крюка распороло спину кабана, из которой густым хлынула кровь. Животное заверещало, прижалось к земле.

— Хорошая работа, господин Ежевика. — В глаз вепря вонзилось вторая рогатина. А потом еще раз, в то же самое место. Провернув оружие внутри головы, Бритто вогнал оружие до самого конца. Обернувшись к Ангелару, он снова выдохнул на мороз эти же слова. — Хорошая работа. Для первого раза совсем неплохо. Из вас больше стрелок, чем воин ближнего боя.

— А как же… Тройа? — Пытаясь поймать воздух, произнес лаборант. — А… Ха… А Вел?.. Им нужна помощь?

— Посмотрите сами.

Палач веселился битве. Пока Ангелар пытался завалить одного-единственного кабана, тот орудовал копьем так виртуозно, что если бы оно было достаточной длины, садил бы вепрей на древко, как мясо вертел. Его удары наотмашь были, пожалуй, самым страшным испытанием для живого человека. Егеря только и успевали разойтись в стороны, стоило им лишь услышать: «Jacta est!»

Тройа наоборот, не стремился брать количеством. Он избрал для себя вожака стаи, который до сих держался на ногах. От его клыков умер пес Чезо. Под копытами был раздавлен Тандер. Вокруг этого чудовища образовался круг из раскуроченной плоти, расчлененных конечностей и внутренностей. К нему не осмеливался подойти ни один егерь, ни один пес. И даже когда вся стая кабанов оказалась перебита, он продолжал размахивать своим рылом из стороны в сторону.

— Айа! Свинячий сын! — Закричал Тройа. — Ну, держись! Блядь этакая!

Несмотря на свои размеры, зверь просто отпрыгивал от ударов Святого Мстителя. Всякий раз, когда он хотел взять его на таран, верный конь вставал на дыбы, грозясь пришибить копытами. И вот Рыцарь занес свой меч вновь, и обрушил его на вепря. Увернувшись от удара, зверь было набросился на врага, однако вместо этого напоролся прямо на клинок. Оглушительный рев пронзил морозный воздух. Чудовище стало прыгать и извиваться, словно уж на сковородке, но Тройа в ответ только хохотал, проворачивая клинок внутри морды.

— Ха-ха-ха-ха! Ах-ха! Что!? Влип, умник!? Допрыгался, падла!? Ха-ха-ха! Теперь не отвертишься!

Кабан скакал на месте, всем своим весом сотрясая землю. Кишки мертвых собак и кровавый снег стали лететь во все стороны. Он пытался достать клыками рыцаря, но клинок будто застрял в его голове, а неведомая сила не давала ему подойти ни на дюйм ближе.

И тут, когда зверь хотел еще раз прыгнуть, Тройа резко выдернул меч. С диким визгом вепрь полетел вперед. Отведя коня в сторону, старик обрушил на него чудовищной силы удар! Громадную тушу, как колом прибило к земле. Раздался гром. Снег, падающий с неба, на десятки ярдов разметало в стороны, образовав в плотной стене клиновидную прореху. Меч упал ровно на шею вожака и отсек тому голову. Из линии среза фонтаном хлынула кровь, окрашивая степь вокруг себя в темно-красный цвет.

Пораженные зрелищем охотники, застыли, как статуи. Повсюду были разбросаны ошмётки плоти и кровавые куски льда. Насадив гигантскую голов на клинок, Тройа одной рукой поднял ее вверх.

— Vaevictis! — Крикнул он.

Все егеря разразились радостным криком. Некромант затряс в воздухе арбалетом, а Вельзевул спешился с коня и начал бить копьем в землю. Бритто достал свой рог и заиграл на все поле громкий, протяжный, победный сигнал. Охота закончилась.

Время было лишь два часа дня. Праздник Ангелара еще даже не приблизился к завершению.

Глава 29

Ближе к пяти часам дня наш отряд вернулся в особняк. Его огни я увидел между деревьев ближе к сумеркам, из-за того, что пришлось хоронить убитых после охоты. Пятнадцать гончих псов, растерзанных тем ужасным вепрем. Двое егерей расстались со своей жизнью, насквозь проткнутые клыками. Тела сложили в могилы, и теперь в чистой, заснеженной степи появилось еще больше холмов. Сильнее всех горевал по питомцам Бритто, от которых осталось лишь кровавое месиво.

Несмотря на потери, все выглядели счастливыми, как никак, добыча выдалась весьма богатой. Весь путь назад за моей спиной лежал заваленный мною кабан, отчего гордость и самодовольство просто распирали меня. Однако, счастливее всех выглядел Тройа. Его боевой конь тащил на себе гигантскую обезглавленную тушу, а голова была насажена на рогатину. Старик клялся, что потом сделает из нее трофей, который пополнит его коллекцию. Вельзевул ехал все время рядом со мной, радостный до одури, и травил множество баек про свои подвиги. Среди них затерялись, и история о том, как он единолично сумел положить десять человек, и подробное описание ритуала экзекуции, и парочка песен. Если первая, про смертника, была весьма неплохой, то вот вторая, повествовавшая о палаче, мне не понравилась.

На фоне красного заката поместье Джавалли превращался в устрашающий замок князя тьмы. Даже яркие окошки издали казались зловещими. Пока радостные егеря распевали гимны, допивали вино из фляжек, конница прошла через ворота, которые за нами сразу же заперли. Все слуги, что вышли навстречу на задний двор, чествовали нас, как победителей. Похоже, что теперь я прочувствовал всю суть охоты. Когда тебя окружают люди, радуются твоему возвращению с добычей, пока ты сам верхом на коне, невольно становишься зависимым от подобных вещей. Хочу еще больше почестей… Я хочу еще больше…

— Все, Ангелар, приехали! — Прокричал мне Тройа, положив копье с головой подле себя. Из нее на снег пролилась темная кровь чудовища. — Слазь с коня, да двинули в дом! Начинает холодать, а у меня в такие моменты начинают болеть суставы.

— А как же кабаны? — Спросил я, оглядываясь на охотников, которые снимали их со своих лошадей.

— Не беспокойся. Все они отправятся на кухню, а уже оттуда — к нам на стол. Давай, хватай лапу.

Старик протянул мне руку. Ухватившись за нее, я спешился на землю. Конюхи сразу же ухватили моего коня за вожжи и увели в сторону. Другие слуги сняли тушу убитого вепря, утащив ее в сторону полуоткрытой, невзрачной двери, из которой доносился приятный запах свежей еды. Тройа, в нетерпении продемонстрировать свой сувенир, уже хотел идти со мной внутрь дома, однако я остановил его.

— Подождите немного. Я сейчас вернусь.

Я снял рогатину со спины и подошел к Вельзевулу, который в упоении рассказывал коневодам, поварам и служанкам, как кромсал кабанов направо и налево. Иногда он так резко взмахивал кулаками, что зрителям приходилось самим отыгрывать роль жертвы, уворачиваясь от могучих ударов. Он купался в лучах славы, наслаждался каждым мигом, так что оторвать его от такого красочного рассказа было весьма непросто.

— Он дрыгался в корчах… Что?.. Парень?

Я стукнул древком копья по плечу Вельзевула, после чего заговорил с ним, пытаясь перекричать гомон вокруг.

— Спасибо вам за копье! Оно мне пригодилось, но теперь у меня нет необходимости в нем. Возвращаю оружие в руки владельца.

— Ха-ха! А как иначе? Ты прошел свое боевое крещение! — Не хотелось его огорчать, что это далеко не первая моя битва, а потому я промолчал, выдавив из себя улыбку. Вельзевул забрал копье из моих рук и закинул себе за спину. — Ладно, парень! Я еще немного постою тут, публика жаждет дослушать мою историю. Догоню вас на банкете. Так вот, я проткнул бочину вепря насквозь…

Вырвавшись из лап толпы, я снова вернулся к Тройа. Глядя на Палача, у меня невольно возник вопрос, который сразу же озвучил старику:

— А Вельзевул всегда так хвалится?

— Да-а… — Протянул он в ответ. — Сколько помню, он всегда любил рассказывать о своих приключениях, будь то серьезное сражение или успешный поход в дамские панталоны. Пойдем, Ангелар. Он еще нескоро оторвется от басен, а тебя ждет Август… Егеря! Оставьте свое оружие слугам! Идемте, время отпраздновать успешную охоту!

С этими словами рыцарь ушел вперед, оставляя за собой цепочку кровавых следов, стекающих с безобразной морды кабаны.

Парадные двери распахнулись настежь, внутрь вошли все охотники, за исключением главного ловчего и Вельзевула. Холл особняка разительно преобразился. Утром он был схож с оружейной или казармами, но теперь здесь царила атмосфера праздника. Горели люстры под потолком, все светильники на стенах, пол сверкал от чистоты, словно зеркало, а посреди комнаты стояли большие банкетные столы и неисчислимое множество стульев. Вся прислуга, постояльцы и гости, находящиеся в особняке, собрались вместе, чтобы поприветствовать охотников.

Впереди всей процессии, с поднятым вверх копьем, маршировал Тройа. Рядом с ним, стараясь не попасть под брызги, шагал виновник всего этого торжества, Ангелар. Следом, в полной неразберихе, вошли егеря, при чем некоторые из них все же оставили оружие при себе. Празднующие приветствовали их, как победителей. Весь холл огласился радостными криками и поздравлениями. Старый рыцарь вышел вперед, остановившись в самом центре зала. Слуги и гости сразу же стихли в ожидании. Выдержав торжественную паузу, Тройа выбросил копье с трофеем вверх и выкрикнул в тишине свой девиз:

— Vaevictis!

— Vaevictis! — Подхватили за ним люди. — Ave! AveTroya! Слава Ангелару! С днем рождения!

Гордый некромант склонил свою голову, чтобы спрятать свою улыбку. Странное, полубезумное счастье переполняло его, однако внутренний голос продолжал кричать, что он хочет еще, что таких почестей ему слишком мало. Однако его мысли прервал старик Джавалли, вернувшийся к отряду обратно.

— Как я и обещал, Ангелар! Вот так и выглядит охота в нашем доме. Егеря, славная работа! Отдыхайте! Ешьте и пейте сколько хотите! Сегодня у нас праздник! — Охотники возликовали еще сильнее. С боевыми кличами они устремились к столам, где юные слуги-отроки наливали в кубки вино. Хлопнув по плечу Ангелара тяжелой рукавицей, так, что у того подкосились ноги, Тройа указал на отдельный банкетный стол. — И мы в стороне не останемся, парень! Идем, для нас здесь приготовлено особое место.

Он подозвал нескольких егерей и вручил им свой трофей, поручив отнести его в подвал. Как только егеря скрылись за дверью, Тройа вместе с Ангеларом сели за стол. В этот момент, пробившись через столпотворение празднующих охотников, появился Балтимор. Склонив голову, дворецкий обратился к лаборанту:

— Рад видеть вас в здравии, господин Ежевика. Сегодня я буду править вашим столом.

Тройа кинул на стол свои рукавицы и потер свои руки.

— Ба-а-алтимор, как же хорошо, что ты пришел! Скажи-ка, что у нас сегодня в меню?

— Прошу вас, не нужно тянуть мое имя. — Устало вздохнул дворецкий. — Сегодня повара намерены подавать обед, достойный сеньоров прошлого. Он будет состоять из десяти частей. На первое у нас есть суп с королевскими приправами, следом за ним идут несколько салатов, горячо любимые вашим братом, жареный цыпленок с овощами, отбитая двенадцатифунтовым молотом и прожаренная на углях говядина, гуляш, жаркое, рагу, затем жареная на вертеле свинина, из дичи, которую вы привезли с охоты, подаваться будет в два подхода; на десерт у нас есть мед и множество выпечки из теста и сахара. По вашему желанию, мы можем изменить порядок или приготовить что-нибудь другое.

От настолько длинного списка у Ангелара глаза округлились, как два золотых денария. Однако Тройа лишь махнул на это рукой.

— Скромно, ничего не скажешь. Ну да ладно, этот год на более богатые пиры явно не располагает. А что там по выпивке?

— Вода, медовуха и вино. В погребе, если считать все вместе, было вскрыто около сорока бочек. Виночерпии нальют вам вино в любой момент, стоит только подозвать их, либо вы можете обратиться ко мне.

— Хорошо, Ба-алтимор. Тогда неси нам первое. На дворе уже вечер, а именинник приехал с охоты, не хлебавши и не едавши ничего с самого утра. Ну что, парень? Проснулся аппетит? Или ты хочешь еще погулять перед едой?

Ангелар в этот момент все еще пребывал в полнейшем ступоре. Даже сейчас, не находясь в бедственном положении, ему хватало обычного обеда из харчевни, чтобы почувствовать себя сытым. Иронично, однако желудок некроманта крутили такие голодные спазмы, словно он снова стал бедным студентом без гроша в кармане. Решение он принял быстро, ведь жадность и голод взяли над ним верх.

— Нет, сейчас я бы съел целого вепря. Несите первое, Балтимор. Не будем тянуть время попусту.

Поклонившись, дворецкий удалился исполнять волю хозяев.

Вокруг стола Ангелара царили праздничные шум и веселье. Отроки бегали от одного человека к другому, пока под веселую музыку пировали слуги и служанки, егеря, отдельные гости. Тройа взял свой кубок и посмотрел на свое отражение, после чего обратился к некроманту.

— Ну, пока нам несут яства, займем свои животы беседой… Эй, слуги! На моем столе нет винограда! Всегда мне и моим гостям должны подавать виноград! Где он!? — В ответ на его претензии, один из виночерпиев тут же принес серебряную миску, с которой свисали кисточки свежих ягод. — Так-то лучше… Прошу, угощайся. Потешь старика занятной беседой.

Тройа взял из миски целую кисть и, запрокинув голову, откусил несколько виноградин. По седой бороде потек темный сок. Изголодавшийся Ангелар подтянул ягоды к себе, после чего сам отведал несколько ягод. По его языку разлился сладкий, с небольшой горчинкой вкус лакомства.

— М-м… — Протянул лаборант. — Превосходно…

— Разумеется, превосходно! — Ответил Тройа. — Вкус этого сорта всегда остается на высоте.

— Но ведь сейчас зима. Может, уже и не так холодно, но все виноградники уже закрылись. Тогда откуда у вас берется свежий виноград? Даже в нашу первую встречу он был при вас.

— Хах, не все виноградники уходят на зимовку, Ангелар. Помню, еще наш отец, Старый Джавалли, или, как мы его называли между собой, Хрипач, лелеял мечту о своем собственном винограднике. Когда моя служба в Имперских войсках еще только начиналась, отче заложил сад. И не на холме особняка, а у его подножия, в поле. Ради этого сюда специально привозили плодородный чернозем и лучший сорт винограда с юга. Но вот, сад построили, виноград посадили, а Хрипач скончался. Даже первых ростков увидеть не успел.

— Полагаю, по нему потом все скорбели.

— Нет, парень! — Засмеялся он, размахивая ягодами. — Ха-ха! Только обрадовались. Потом началась дележка имущества, доставшаяся в наследство. Это… Это тоже отдельная и веселая история, хе-хе! Когда дом все-таки перешел к Августу, первое, что он сделал, превратил часть полей вокруг особняка в пашни, а над садом выстроил теплицы. К тому моменту, когда я вернулся сюда вновь, виноградник уже плодоносил круглый год. Без разницы какой сезон, ягоды и вино у нас готовятся раз в три месяца.

Весь холл снова затих на миг, после чего снова разразился криками и песнями с новой силой. Из кухни длинной вереницей шли стольники, неся в руках подносы с первым. Музыка играла все сильнее и быстрее, вино лилось рекой, а егеря уже успели напиться, отчего начали подпевать музыкантам. Но, как ни странно, в зале поддерживался порядок, путем присутствия на пиршестве самого хозяина дома. Вся прислуга боялась попасть в немилость, поэтому особо крикливых или радостных очень быстро усмиряли. Август все время сидел за главным столом, где общался с несколькими важными гостями. Рядом с ним, по правую руку, сидел его канцелярист Борис, не отрывающийся от своего пера и пергамента.

Пока отроки быстро разносили еду между празднующими, из колонны выделилось несколько слуг, возглавляемых Балтимором. Заметив его, старик указал на него ягодами.

— О, гляди-ка, Ба-а-алтимор! И не просто Ба-алтимор, а Ба-алтимор с обедом!

Пробравшись к столу именинника, стольники поставили перед ними дымящиеся тарелки, после чего сняли с подноса еще одну и отложили ее в сторону. Балтимор снова поклонился.

— Суп с королевскими приправами, господа. Приятного аппетита.

— Добро, добро. Томатный суп… — Тройа удовлетворенно кивнул. Потом, посмотрев на еще несколько тарелок, он указал кистью на дворецкого. — Ба-а-алтимор, неужели на кухне не нашлось больших чашек для этого?

— Это я попросила, дядя. Приятного всем аппетита. — Из-за спины дворецкого вдруг показались Веридия. Девушка элегантно села за стол, держа в руке большой белым рог, через край которого переливалось ярко-красное напиток. С задорной улыбкой она протянула его Ангелару. — Не желает ли наш именинник попробовать вино полувековой выдержки?

— Желаю. Большое спасибо. — Ответил тот, приятно удивленный. Отпив маленький глоток, он не смог сдержать свое восхищение — вино оказалось просто превосходным. Некромант в один присест осушил рог и положил его перед собой.

Веридия между тем обратилась к старику:

— До меня дошла новость, что двое людей с нашего двора погибло на охоте. Это правда?

— Да, правда. Два егеря угодили прямо на клыки того кабана.

Все за столом принялись за свои порции, из-за чего воцарилась недолгая пауза. Однако праздник вокруг этого тихого уголка вовсе не думал стихать. Нечасто в доме Джавалли слуги могут насладиться подобным отдыхом.

Тем временем, музыканты сбавили свой темп. Теперь мелодия звучала более спокойной и величественной. Струны лютни плавно играли, словно ручей в глубокой чаще леса, а бой барабанов напоминал волны, бьющиеся о камни. Тяжесть в животе, вино, и приятная музыка действовали на Ангелара, как колыбельная. Ему стоило больших усилий воли, чтобы прислушаться к словам Веридии, которая отвлеклась от трапезы.

— Данные потери могут сильно сказаться в дальнейшем, дядя. Отец хочет продолжить давить на семью Кожишки, а трата живых ресурсов еще успеет аукнуться нам. Вы ведь и мечи оставили с ними в могиле?

— Моя дорогая племянница… — В этот момент Тройа отложил тарелку и повернулся к дворецкому, который все это время молча стоял рядом. — Ба-алтимор, суп отличный. Неси второе блюдо.

— Да, мне тоже понравилось. Не отказалась бы от добавки.

— Как пожелаете.

Дворецкий скрылся в шумном холле, а девушка с еще большей решимостью накинулась на Тройа.

— Дядя, нам сейчас нельзя тратить верных нам людей, поймите это. Только за эти два месяца вы побывали на охоте три раза, и каждая из них заканчивалась смертью слуг. Может, стоит сделать небольшой перерыв в ваших развлечениях?

— Веридия, ты просишь от старика невозможного. К тому же, всего двое! Они знали на что идут. А вы, юная сеньора, еще имеете наглость осквернять память мертвых — забрать оружие! Ну надо же!

— Я рассуждаю с логической точки зрения и не хотела вас обидеть…

— Нет, у нас так не принято. Запомни, это воинский обычай. — Тройа покачал головой.

Девушка вздохнула и отложила свою ложку в сторону.

— Похоже, мне вас не переубедить…

— Зато, видела бы ты, как проявил себя Ангелар! Отличный боец, хоть по нему и не скажешь.

— Это правда?

— Что? — Спохватился тот. Его усталость, как рукой сняло. — Нет-нет, все совсем не так… Но твой подарок, Веридия, был весьма кстати. Что и требовалось ожидать от дочери оружейного магната.

В ответ девушка довольно кивнула.

Одна из дверей в холл отворилась и в проходе появились Вельзевул и Бритто. Все егеря с радостными криками приветствовали их. Радостный палач вышел в центр зала, после чего с боевым кличем вскинул вверх кулак. Слуги поднялись со своих мест, взяли в руки кубки и вторя за ним, осушили их до дна. Ловчий же, лишь кивнув в знак приветствия, сразу направился к банкетному столу, за которым сидели Тройа, Ангелар и Веридия. Пробившись наконец через возбужденные толпы, он вежливо обратился к ним:

— Позвольте к вам присоединиться… Я что-нибудь пропустил?

— Разве что первое блюдо, Луи. — Ответил ему Тройа. — Ба-а-алтимор принес нам томатный суп. При чем, весьма хороший.

— Балтимор… Томатный… Ясно. О чем, позвольте, держите сейчас речь? В любом случае, извините за вторжение, если я вас прервал.

— Мы сейчас вспоминали, как Ангелар отличился на охоте.

Некромант снова покачал головой.

— Говорю же, вы преувеличиваете…

— Это не так. — Вмешался Бритто. — Прошу прощения, господин Ежевика, но вы проявили себя на охоте весьма неплохо, пускай вы и были на ней в первый раз. Сумели убить кабана, а это уже не мало.

— Без вашей помощи я бы не справился.

— А еще он на полном скаку прострелил ногу того гигантского кабана, чья голова теперь лежит в подвале. — Добавил Тройа.

Девушка улыбнулась.

— Звучит правдоподобно. Я верю вашим словам. Однако, Луи… Я полагала, что вы на пару с дядей истребили в лесу всех кабанов. И тут, внезапно, появляется подобный экземпляр, ростом со взрослого мужчину. Откуда он мог взяться?

— Отвечая на ваш вопрос… — Ловчий немного призадумался. — Это чудовище стало неожиданностью даже для меня. Речам взволнованных егерей не всегда стоит доверять, глаза у страха, как известно, велики. Но здесь они скорее преуменьшили. В холке этот вепрь мог соревноваться в росте со мной. Я думаю, он заглянул к нам из соседних территорий. Возможно, его что-то вспугнуло, отчего он погнал свою стаю сюда…

— Такой великан? Испугался? Ха-ха, кого или чего? — Усмехнулась Веридия.

— Это происходит в глубокой чаще, где творятся недоступные нашему взору вещи. Поверьте, хоть я и называю его «чудовищем», в сути своей он все такой же дикий зверь, как волки, олени и косули. Но я бы не стал бить тревогу… О, спасибо, Балтимор. Как предусмотрительно с твоей стороны.

Его речь прервало появление дворецкого со стольниками, которые принесли в этот раз на своих подносах миски с салатом и еще больше алкоголя.

— Прошу вас, салат «Сизар» и вино из личной коллекции Августа. — Поклонился он пирующим. — Приятного аппетита.

Чувствуя легкую сытость, Ангелар поблагодарил Балтимора, однако за салат принялся с явной неохотой. Его внутренний голос замолк, а смелость одолеть сразу десть блюд куда-то испарилась. Ночь за окном опустилась лишь недавно, однако по его ощущениям праздник длился практически целую вечность. Гостям не было счету, песни смелись одна за другой, бесконечный шум и свет в глаза… От такой мешанины голова лаборанта пошла кругом. В надежде зацепиться взглядом хоть за что неизменное, спокойное, он увидел, как к нему напролом идет палач. Словно гора тот возвысился над ним, а тень укрыла его полностью. Встав рядом с именинником, Вельзевул вскинул руки вверх, после чего прокричал изо всех сил:

— Спасибо! Спасибо всем! Ха-ха! Парень, дай-ка я тут приземлюсь.

Плюхнувшись в кресло рядом с лаборантом, он устало выдохнул. Краска на его лице и лысине потекла от пота, отчего стала вызывать скорее смех, чем ужас. Толпа еще некоторое время скандировала его имя, но вскоре поутихла, найдя себе, похоже, нового героя для обсуждений. Ангелар, не очень обрадованный таким соседством, хотел пересесть поближе к Веридии, однако палач крепко ухватил его за плечо.

— Хе-хе… Да, Ангелар, ты умудрился всех поднять на уши. Эй, как там тебя… Балтимор! Да, Балтимор, где моя еда? Где вино!?

— Сейчас будут.

— Быстрее давай! — Дворецкий удалился, а палач схватил последнюю кисть винограда. — Вот же идиоты. Так, о чем я?.. Ах да! Ангелар, ты навел шумиху своим появлением не только здесь, но и во всем Двелле. Приятно знать, что здесь есть хоть один человек, который творит дела чужими руками… Наконец-то!

Балтимор вернулся с куском жареного мяса и кубком вина. Как только Вельзевул забрал их, он вежливо поклонился и отошел в сторону. Некромант искренне удивился тому, какэтот слуга не испугался такого великана, более того, нашел в себе достоинства, чтобы поклониться ему.

— Я считаю, что Ангелар заслужил тост. За твое здоровье!

Он опрокинул кубок и залпом выпил все его содержимое, после чего резко стукнул по столу. Его голова склонилась к самому столу, словно тяжкий груз. Следом за ним подхватил Тройа. Рыцарь встал со своего кресла, держа в руках доверху наполненный кубок.

— Согласен с Вельзевулом. Ангелар, с днем рождения! Этот тост в твою честь!

— За вас, господин Ежевика. — Поднял свой бокал Луи.

— За тебя, — улыбнулась Веридия, — и за твой успех.

Некромант склонил голову в знак благодарности и промолвил:

— Спасибо всем за этот чудесный праздник.

— Твое здоровье! — Ответили все хором и осушили свое вино.

Покряхтывая от терпкости напитка, старик сел обратно и подозвал к себе дворецкого.

— Ба-алтимор, налей нам еще. Что-нибудь из этой же оперы… Фух… Болтайте пока без меня.

Балтимор молчаливо кивнул, забрал бокалы и удалился в одну из дверей. Через некоторое время Веридия продолжила разговор.

— Конечно, свершения Ангелара нельзя отрицать, однако была возможность решить проблемы с конкурентом более тихим способом…

Палач стукнул по столу.

— Каким еще тихим? Это был самый лучший и действенный вариант!.. — Его голова снова качнулась на плечах. — Эти… мракобесы… ураганом пронеслись по всем этим катакомбам, вычистили всю крысиную берлогу, а руки Ангелара и семьи остались чисты.

— Может и так, но теперь Инквизиция стала пристальнее глядеть в сторону нелюдей.

— Глядеть каждый горазд!

— И тем не менее, никто не знает, когда они совершат следующий шаг. — Бритто провел пальцем по краю миски, стирая с нее масло. — Я слышал, ты тоже навел шороху, Вельзевул?

— Ага. Наведался в парочку заведений и перетер с тамошними хозяевами, то беж, шестерками Кожишки. Где-то намек вышел прозрачный, все прошло как маслу, только замухрышки вытирали под собой пол своими же портками… Ну а где-то, хе-хе! Вышло куда веселе!

— Например? Поведай нам какой-нибудь показательный случай.

Ангелар снял с себя тяжелую руку палача. Легкий салат упал внутрь, даже не отозвавшись, и теперь чувство голода снова донимало его. Но пока не настало время для третьего блюда, лаборант навострил уши, чтобы услышать новости о противостоянии семей в Двелле. Вельзевул, тем временем, начал свой рассказ.

— Дело было так. Я заглянул в одну пивнушку, где-то на окраине Торгового района, совсем деревня, от Базарной площади своими двумя часа полтора ходьбы. Дома там еще обветшалые, лавки бедные… До этого все шло хорошо, за столом, за парой бокалов спиртного, но тут-то меня ждал сюрприз. Ближе к вечеру я стучу в дверь этой пивнушки. «Открывайте, братцы» — сказал я. Молчание. Стучу во второй раз. И снова никого. На третий раз дверь рухнула вместе с петлями. «Ну, здравствуйте, девочки. Я пришел выпить пива.» И тут на меня кидаются кметы! С вилами на перевес! «Уходи!» — Кричит мне хозяин. — «Мы знаем, кто ты! Если не уйдешь, то тебя живьем на вилы посадят! У меня в Торговой гильдии связи есть, твою смерть быстро спишут на несчастный случай!» Я ему отвечаю: «Несчастный, так несчастный.» Раз! Все вилы поломал. Два! Рублю кметам руки-ноги. Три! Хозяин уже мордой в пол уперся, а я ему сапогами зубы чищу. Пришлось правда убираться потом оттуда, но хозяин пивнушки дал честное слово, что в следующий раз будет вести себя хорошо. «Мамой клянусь!» — сказал. В качестве доказательства я еще пальчик у него тесаком отобрал, а зубы пополнили коллекцию на моем ожерелье.

Как только палач умолк, Веридия тяжело вздохнула.

— Вот поэтому я считаю, что вы оставляете после себя слишком много следов. Дядя, что ты думаешь на этот счет?

— Пока его не привлекли к ответственности, то все хорошо. — Усмехнулся Тройа. — Все равно это было на окраине. Набег орков все равно вызвал больше шума, и считай, что стук камня в горах не услышали из-за камнепада.

— И тем не менее… — Промолвил Ангелар. — Сейчас Инквизиция выглядит очень обеспокоенной.

— Они не имеют права вмешиваться в наши дела. — Ответил ему Вельзевул. — Инквизиция не имеет власти над Торговой гильдией. Все дрязги семей остаются между семьями, а потому, у меня развязаны руки!

— Почти развязаны. — Поправила его девушка. — Тебя до сих пор преследуют из-за того обряда экзекуции.

— Да… Дьявол их побери! Прошло уже четыре года, а я все еще на досках разыскиваемых!

Внезапно, весь холл разразился аплодисментами. За главным столом Август сжимал руки своим гостям, отмечая заключение важной сделки для семьи, а Борис, как тень, стоял позади него и держал в руках подписанный договор. Под шумные овации гости удалились к себе, а глава семейства вместе с канцеляристом направился к столу именинника. Взволнованный и слегка подвыпивший некромант резко насторожился.

— Не бойся. — Заверила его Веридия. — Отец обещал тебе сделать подарок.

— И я его сделаю. — Сказал Август, услышав слова дочери. — Встань, Ангелар. Всем, тишина!

Он поднялся со своего места по приказу своего начальника. Холл застыл в полной тишине, а все присутствующие обратили свой взор на Ангелара. Легко пошатываясь на ветру, тот застыл в ожидании.

— Слушайте все! — Август прервал молчание. — За свои заслуги перед нашей семьей и в честь его дня рождения, я, Август де Фортуна Джавалли, вельможа и хозяин этих земель, дарую Ангелару Бесфамильному, сыну Ежевики, имя. Отныне и навсегда он будет известен, как Ангелар Дарадо! Запомните это имя!

— Ave Donate! Ave! — Скандировали толпы.

— Ave, господин Дарадо! — Прокричал ловчий. — Слава охотнику Дарадо!

— Слава! — Вторили ему.

— Ангелару Донате… Ave! — Пробормотал Вельзевул, опрокидывая внутрь себя неизвестно откуда взявшийся кувшин с вином.

Тройа поманил ошарашенного лаборанта к себе.

— Иди сюда, мой мальчик! — И, не дожидаясь подошел сам и крепко стиснул его в объятиях. Слуги и гости аплодировали только Ангелару. Даже Веридия с улыбкой на лице легко хлопала в ладоши. Старик с гордостью окинул перед ним рукой. — Наконец, тебя признали. Радуйся, сын Ежевики, господин Дарадо!

Август подошел и расцеловал его в щеки.

— Тишина! Также я рад назвать Ангелара Дарадо своим крестным сыном!.. Добро пожаловать в семью.

Внутренний голос некроманта скандировал громче каждого человека в зале. Безудержная, безумная радость вновь наполнило его. Теперь, когда он обзавелся своим именем, он мог творить множество вещей в этом мире не стыдясь, не опасаясь. Словно непреодолимая стена рухнула перед ним, за которой лежат неизведанные просторы славы и богатства. «Да!» — вскричал Ангелар. — «Еще! Я хочу еще! Несите все ваши почести, вся вашу славу, все ваши деньги, все ваши жизни ко мне!»

Глава 30

Наступило утро воскресенья. Ближе к семи часам Ангелару наконец-то довелось увидеть ворота своего родного склепа, по которым тот уже успел соскучиться. Пускай, праздник прошел на славу, однако подобный распорядок дня, как охота, праздничный банкет, выпивка и долгая дорога обратно в город все же смогли утомить его. Впрочем, обзаведшись настоящим именем, теперь он мог выйти в общество на правах богатого, знатного человека, что открывало перед ним недостижимые ранее просторы. Если ранее заполнение документов в банке или просто знакомство с новыми людьми приносило некие проблемы, то сейчас об можно было даже не беспокоиться. Именно по этой причине некроманту пришла идея справить день рождения по своим правилам и со своими знакомыми, тратить деньги направо и налево, чтобы все люди смогли увидеть, каким толстым иногда бывает кошелек.

Пройдя через пост охраны, и спустившись вниз по лестнице, Ангелару предстала алхимическая артель, работающая в поте лица, а густая копоть поднялась к сводчатому потолку. На подходе его сразу же встретил Боян, который забрал его зимний плащ.

— Вот я и дома… Все же, меня больше устраивает мой дворецкий.

— Кого я вижу? Что, свет софитов оказался слишком ярок, а? — К лаборанту вышел Зед в сопровождении гоблина, который держал в руках некий сверток. — Здравствуй, пан некромант!

— И тебе здравствуй.

Они обменялись крепким рукопожатием, после чего Зед забрал подарок у гоблина.

— Все, свали, мелюзга! С глаз долой!.. Вот, парень, держи, это — моя лучшая настойка. Приберег ее на черный день, авось, заебет все на свете, тогда и вскрою, но сейчас более подходящий момент. Ба! Да ты прямо светишься от счастья! Неужто попал в постель к своей ненаглядной?

— Лучше, гораздо лучше… — Некромант принял подарок и улыбнулся еще шире. — Меня удостоили неслыханной чести. Мне дали фамилию, представь себе? Теперь я известен, как Ангелар Дарадо.

Алхимик стиснул его в объятиях.

— Ха-ха-ха, помнится, еще год назад ты и мечтать не смел о подобном! Что, теперь будешь хвастать ей на весь мир?

— Да. — Кивнул он. — И займемся мы этим прямо сейчас. Хм… А где Эл?

— У него появились какие-то срочные дела. Девку-демонолога он, кстати, прихватил с собой. Ближе к пятнице явятся… Погоди-ка, что значит: «займемся сейчас»?

В глазах Ангелара блеснул безумный огонек. Вручив свою сумку скелету, он повелительный промолвил на всю лабораторию:

— Боян, наполни мой кошелек тысячью золотых, чтобы Ангелар Дарадо смог сегодня выйти в свет!.. — После этих слов он обернулся к алхимику. — Да, Зед, сегодня мы идем баловаться деньгами. Я даже придумал, куда мы отправимся. Считай, что я все еще отмечаю свой день рождения, и я отыграюсь за все то время, которое провел в голодной нищете!

— Хех! В самую дорогую таверну в городе?

— И напьемся там элитным спиртным.

Криво улыбнувшись, Зед порылся в своих засаленных штанах, после чего достал из них ржавый штопор.

— Может, тогда мы вскроем твой подарок прямо сейчас? Чтобы дорога легче шла?

— Ай, мать, гулять, так гулять! Эй, сукины дети! Несите две чекушки, и поживее! Пан Дарадо хочет пить!

Где-то неподалеку раздался полуденный звон Набата. Крыши домов и тесные улочки оказались завалены темно-серым снегом. После таких лютых холодов еще нечасто можно было встретить на пути какого-либо прохожего, так как большинство жителей Двелла до сих пор прятались по своим домам. Однако, несмотря на мертвую пустоту, Ангелар с Зедом неспешно пробирались к Боярской улице, слегка покачиваясь на ветру. Их пунктом назначения являлось заведение под названием «Имперская кухня», где подавались самые роскошные и дорогие блюда.

В тяжелом, зимнем воздухе застыл стойкий запах гари. Неизвестно, сколько дерева сожгли в Двелле, за все то время, пока стояли холода, но даже лаборант почувствовал, что дышать на поверхности еще тяжелее, чем у Зеда на артели. Уже несколько суток подряд над городом стоит темная туча, с которой иногда падают пепельного цвета снежинки. Все это стало напоминать сводчатый потолок пещеры, а черный дым из дымоходов — его колонны. Проходя рядом со складским зданием на улице Ульриха, которая находилась на большом возвышении, как и Боярская, Ангелар отметил, что Каменную лощину затянул густой туман, из-за чего крыши домов было практически не различить. Неподалеку, около дубовых дверей в склад, с десяток вымазанных в угле рабочих распиливали целые стволы деревьев.

Впрочем, чем выше поднимался Ангелар, тем легче ему становилось дышать, а его намерению провести этот день самым распутным образом не мог помешать какой-то дым. В голове некроманта играл алкоголь, ноги несли его чуть ли не вприпрыжку, Зед всю дорогу отпускал грязные шутки и истории, до того комичные и нелепые, что удержаться от смеха было невозможно. Но вот, наконец, перед ними предстали позолоченные ворота самого богатого, красивого, дорогого места в Двелле — Боярской улицы. Здесь проживали все вельможи, иностранные послы, зажиточные чиновники, многие другие люди, купающиеся в роскоши. По сути, это был город внутри города. Частные школы для детей, агентство гувернанток и прочей прислуги, налоговая контора, лавки с самой свежей едой, а также винодельня.

Ангелар в предвкушении облизнулся.

— Вот мы и здесь Зед! Крохотный кусочек рая на земле. Ну, что скажешь?

— Ха-ха, рая не существует, парень, и тебе давно пора об этом знать. Хотя… — Алхимик почесал свою сальную копну. — Я слыхал… будто здесь есть особый бордель, вдали от всех Красных фонарей. Мол, здесь свои порядки, а значит, бордель тоже должен быть свой.

— Ага, и будто здесь разврата больше, чем в Красных фонарях… Нам ли не все равно!? Сегодня настала наша очередь жировать! А поздним вечером нагрянем в этот элитный бордель… А еще в бани! Обязательно в бани! Ладно, пора мне, кмету, заглянуть внутрь этого ларчика.

Кинув под ноги стражникам мешок с золотыми, некромант вальяжной походкой перешел через границу земли обетованной.

Когда они оказались внутри, даже у Зеда невольно вырвался возглас удивления. Все слухи об облике этого места не шли в сравнение с реальностью. Словно те ворота — это портал в другой мир.

Боярская улица раскинулась на всю вершину городского холма, находясь очень высоко, по сравнению с остальным городом. В высоте она проигрывала только замку Канцлера. Не менее разительным отличием стало то, что вокруг было очень много людей, одетых в богатые меха. Девушки и женщины казались воплощением красоты, а мужчины и молодые парни чаще всего представляли из себя пузырь, поперек себя шире. Мостовая была полностью вычищена от снега, а на газонах до сих пор красовалась зеленая травка. Вечнозеленые деревья росли рядом с окнами домов. Сами дома все, как один, походили на миниатюрные копии дворцов, собранных из разных столетий. Громоздкие лепнины на фасадах, колонны, настоящие и декоративные, с самыми разными ордерами, иногда выполненные в виде полуобнаженных девушек, стены из полированного мрамора. Порой, на первых этажах располагались различные лавки, кондитерские, швейные мастерские, ювелирные скрытые за прозрачными витринами. В голове не укладывалось, как за каменными стенами, которыми отгородились все эти люди, могла располагаться такая не похожая на весь мрачный, затянутый гарью и пеплом Двелл.

Застыв лишь на минуту, Ангелар быстро спохватился. В некроманта глазах снова появился безумный азарт, разгоревшийся сильнее прежнего. Пока его сумка тяжелела от золотых денариев, он не собирался покинуть это место, даже если его попытаются утащить отсюда силком. Схватив Зеда за плечо, он обвел рукой перед собой.

— Сегодня эта улица — наша. И мы здесь — короли!

— А ты не думаешь, — захрипел Зед, — что здесь даже для тебя слишком… дорого-богато?

— Нет. Моих сбережений более чем достаточно, чтобы наведываться сюда раз в месяц. Ага! Я вижу нашу корчму, прямо по курсу!

— Нагрянем к ним, как снег на голову!

Они устремились к дому, на стене которого красовалась красивая резная табличка, гласившая: «Имперская кухня». Внутри их ждал яркий гостевой зал, освещенный золотыми канделябрами и очагом. Мебель была сделана старанием десятка, если не сотни резчиков, и полностью лакированная. Даже ее стиль оказался весьма необычным: ножки стульев смахивали на стволы сказочных деревьев, сидушка, обитая зеленым ситцем — крона, а столы и вовсе похожи на столпы пара, уходящего в облака. А камин здесь заслуживал особого внимания. Гигантских размеров, не уступая в росте человеку, белоснежного цвета, выполненный в виде двух толстых колонн, на которых покоилась позолоченная, каминная полка. Гости здесь были под стать самой таверне. Различные богатеи вкушали самые лучшие блюда и напитки, одетые в меховые шубы, дубленки, кое-кто даже носил на голове шапку-горлатку.

В этом месте все сверкало роскошью, и Ангелар злобно ухмыльнулся, намереваясь осквернить подобную девственность своим присутствием. Он важно подошел к стойке, после чего обратился к хозяину заведения с не менее важным тоном, словно перед ним какое-то насекомое.

— Итак. Это ведь вы заправляете этим местом?

— Да, я. Что поже… — Начал было хозяин, но тут же спохватился. Никогда еще перед ним не стояли подобные посетители. Первый был облачен в дорогие серые одежды, однако грязь на полах плаща и штанах явно говорили о том, что данный человек не местный. На лице застыла непонятная мина, от которой неестественно вытянулось, а на подбородке росла уродливая, недельная щетинка, нечто среднее между бородой и гусиным пухом. Второй вообще оказался пьяницей из подворотни, с немытой рыжей гривой. Найдя в себе силы, хозяин снова спросил своих гостей. — Что… Пожелаете?

— Хм… Не-ет, Зед, — Произнес Ангелар, растягивая гласные, — это место явно не похоже на самое элитную таверну во всем Двелле.

— Да-а… — Поддакнул ему алхимик. — Деревенская пивнушка и то приличнее.

Хозяин удивленно моргнул.

— Простите?

— Ла-адно, сегодня мы сжалимся над этими кметами. Порадуем их своим… хе-хе, ликом. Согласен со мной, Зед?

— Да-а, Ангела-ар, полностью с тобой согласен.

— Ну-у? И что стоим? — Некромант снова обратился к хозяину. Вальяжно облокотившись на столешницу, он обвел рукой по всей таверне. — Несите нам свое са-амое лучшее блюдо… Желательно подороже. И еще са-амое лучшее вино… Тоже дорогое. И с отдельной доплатой усадите нас за са-а-амое лучшее место.

— Извините. — Со всей вежливостью промолвил хозяин, однако дергающееся нижнее веко явно выдавало его злость к этим двум комедиантам. — А у вас деньги-то будут?

Он потер рукой с ехидной улыбкой на лице. Увидев это, Ангелар злобно захохотал. Все гости в зале с ошарашенным видом обернулись к стойке, отчего тот захохотал пуще прежнего.

— Ха-ха-ха-ха! Зед, ты это видишь!? Ха-ха-ха! Они приняли нас за кметов, хотя сейчас мы богаче их раза в два! Ха-ха! Держите, достопочтенный хозяин, — здесь лаборант начал кривляться, — «Имперской кухни», хе-хе, держите свои деньги и свою челюсть!

Ангелар достал один из самых тяжелых мешков из своей сумы, после чего вывалил все его содержимое прямо на стойку. Золотым водопадом денарии начали сыпаться на деревянную поверхность, летели на пол и катились во все углы. Звон стоял поистине оглушительный, а из мешка все продолжали падать монеты. Внезапно, Ангелар остановил поток, ехидно улыбнувшись в ответ. Но даже так, на столешнице осталась покоиться сверкающая золотая гора.

— Все, горшочек, не вари. А-а с вас, уважа-аемый, хватит и этого… Без сдачи.

Потрясенный до глубины души хозяин таверны склонил перед гостями голову.

— Все будет в точности, как вы и просили, господин. Прошу, господа, давайте я вас сопровожу до вашего места.

— Разрешаю. — Ответил ему некромант.

Хозяин проводил своих необычных посетителей, под изумленные взгляды остальных богатеев, к самому лучшему столу, рядом с камином. К сожалению, или к счастью Ангелара, тот был уже занят широким, сидящим сразу на двух стульях мужчиной, с гадкими белобрысыми усиками, весь испачканный в жире, и от которого несло потом за три версты. Когда хозяин таверны вежливо предложил ему пересесть на другое место, тот сорвался на фальцет.

— Да кого вы сюда пускаете!? Что это за простолюдины!?

— Прошу вас, они заплатили за это место.

— Да какое мне дело!? Это мое место! Мое, мое! Сгиньте с глаз моих, ворье и убийцы! Здесь не место для таких как вы! Отправляйтесь в свою сточною канаву, откуда вылезли!

Лаборант довольно ухмыльнулся. Кивнув Зеду, он отошел в сторону. Теперь настала его очередь повеселиться. Сплюнув тому свиноподобному человеку под ноги, он заглянул к нему в глаза.

— Глядите-ка, какая пташка подняла тут щебет! Хотя нет, рожденный свиньями, орлом не полетишь. Слышь, ты тут свое хрючело не разевай даром, ясно? Нет, вы поглядите! Хозяин, да у вас тут корова доильная завелась! С него пот и жир льется, как из ведра, только тряпку неси, да выжимай! Ебать твою мать, да уж лучше в канаве жить, чем видеть твою жирную, грязную, свиную харю! Хотя знаешь, вряд ли я уже вернусь домой, в канаву, ведь там твоя матушка жирным пятном разлеглась!

— Да как вы смеете!? Вы хоть знаете, кто я такой!?

— Свинья ты, мужик, откровенная свинья и плачут по тебе твоя покойная мать и скотобойня! А самое веселое знаешь, что, а?

Прячась в своих складках, как улитка в раковине, мужчина нерешительно спросил Зеда:

— Ч… Что?..

— Я бы к твоей свиноматке вообще не приблизился, ведь тогда бы она меня съела! Сгинь с места, скотина ты этакая!

— Я буду жаловаться! — Со слезами на глазах, под неистовый хохот Ангелара, толстый чиновник вылетел из таверны. Словно огромный бык он прокатился через весь зал и сбил на своем пути несколько столов и новых посетителей. Удовлетворенный алхимик кивнул, после чего вдохнул полной грудью.

— Ну вот, теперь и дышать стало проще. Хозяин смените нам стулья, а то они все пропитались свинячим духом. Вы потом мне еще спасибо скажете, что не увидите больше этого хряка в вашей таверне. Зуб даю, не явится!

Ангелар хлопнул Зеда по плечу, вытирая слезы.

— Я уже… очень давно так не смеялся… Ну ты и учудил… Хоть бы мать его оставил в покое…

— Пусть знает свое место, хех. — Прохрипел он в ответ. — Нам бы тоже пора занять свои честно отбитые.

Как и ожидалось, еда в «Имперской кухне» не зря прослыла самой лучшей во всем Двелле. За столом некроманта прислуживали все здешние стольники и сам хозяин таверны, который стал вести себя после трюка Ангелара очень подобострастно. Их обед и вино не могли соревноваться по качеству с домом Джавалли, однако даже этого вполне хватило, чтобы Зед с лаборантом почувствовали вкус настоящей пищи. Распив в конце целых три бутылки вина, они отправились гулять дальше, в то время, как хозяин заведения поистине уверовал, что внешность бывает обманчива.

Следующим местом, куда захотел наведаться Ангелар, стала швейная мастерская, расположенная на углу богатого дома с имперских размеров мансардой. Каждый дворянин оглядывался на него, в полном непонимании, что здесь забыл такой человек, как он. Зед, который шагал рядом с ним, без конца шутил над нелепыми нарядами богатеев, сравнивая их с птицами или свиньями, нежели с нормальными людьми. После выпивки настроение некроманта поднялось еще больше, ведь сумка на плече была все еще тяжелой, а он даже не посетил роскошные бани, известные здесь под названием термы. Мир вокруг казался цветным и красивым, несмотря на мрачные сумерки затянутого тучами неба. Фонари сверкали ярче прежнего, деревья казались выше, а трава зеленее. Огонек в его глазах полыхал так же высоко, как костер на Шабаше. Дарадо встречал свой двадцать первый день рождения, как господин знатных кровей.

Оказавшись у витрины мастерской, некромант стал вглядываться внутрь. Он уже бывал раньше в подобных местах, однако даже там отмечал, что среди всех тканей большее предпочтение отдают шелку, который ему не нравился. В плане одежды Ангелар был самым настоящим придирой, предъявляя к ней высокие и нестандартные требования. Исходя из того, как он раньше бедствовал, будучи студентом, у него появилась неиссякаемая жажда роскоши, благодаря чему теперь любил выделиться ухоженным, красивым внешним видом. Лаборант очень любил рубахи со строгим воротом и вышитым золотом манжетами. Его второе основное требование произрастало из постоянной экономии средств, порой доходя до абсурда. Даже будучи не трезвым, решивший раскошелиться в самых дорогих лавках Двелла, он отдавал себе отчет и считал каждую потраченную монету, намереваясь отбить ее в тройном размере. По этой причине любая его одежда должна быть прочной, долговечной, стоить своей цены и не должна быть шелковой, который тот просто ненавидел.

Внезапно, взор Ангелара зацепился за чем-то интересным. Указав на витрину Зеду, он промолвил:

— Погоди-ка… Вот здесь будет наша следующая остановка.

— Тогда… Тогда заваливаемся сюда. — Ответил ему Зед.

— Не заваливаемся, а заходим. В таких местах я люблю относиться к работникам вежливо. Как никак, они занимаются весьма важным трудом — шьют одежду!

Изнутри мастерская была почти неотличима от простых мастерских плебеев, кроме того, что здесь каждая ткань была яркого цвета, тонкая и шелковая. Некромант на полном ходу устремился к одному из дальних манекенов, на котором сидела богато украшенная льняная рубаха. Смотритель лавки заметил новых, необычных посетителей. Обратившись к Ангелару, он зашел издалека.

— Вижу, вы ценитель простой и качественной одежды… эм… сударь?

— Да, это так. За долгое время моя одежка сильно износилась и сейчас хочется обзавестись новой.

— Ох… хо-хо, я вас понимаю. Какие будут требования?

Лаборант задумчиво почесал бородку, подбирая подходящие слова.

— Хм, хм… Строгая, надежная, не шелковая и не меховая. Я, лично, представляю себе комплект из теплого зимнего плаща, такие же штаны, черного цвета, удобный камзол, без лишних рюшек-бантиков и льняная рубашка, как на этой вешалке. Такое найдется?

Приятно удивленный смотритель поклонился.

— Сейчас будет.

Как только он удалился в другую комнату, Ангелар, слегка пошатываясь, шепотом ответил Зеду:

— Я же говорил… Мол, что кутюрье и иже с ними любят вежливость, а главное — точное знание того, что ты хочешь.

— Знаешь, Ангелар, — с сомнением в голосе сказал рыжий алхимик, — это все на бабское дело смахивает, что я ебал. Тебе оно точно надо?

— А как же? Теперь господин Дарадо сможет хвастать перед всеми, что одевается на Боярской улице. Буду соответствовать статусу.

Буквально через несколько минут лаборант уже красовался перед зеркалом. Все было подобрано идеально: строгий стиль, просто и изящно. Именно такой облик он себе представлял. Единственное, отмеченное им во внешнем виде с неприязнью это то, что плечи ссутулились еще сильнее, а болезненная худоба так никуда не делась. Впрочем, на пьяную голову, Ангелар нашел свое отражение практически идеальным.

Внезапно, смотритель мастерской вынырнул из-за полки с тканями, держа в руках простую, серого цвета шляпу треуголку.

— В дополнение к вашему образу, я полагаю вам подойдет этот головной убор. После некоторых событий девушкам стали нравится мужчины в форме, то есть Инквизиторы. Можно подумать, это только из-за денег, однако опыт показывает, что даже внешний вид, похожий на униформу этих… Стражей порядка… пользуется большим спросом и популярностью. Что скажете? Может… и ваш спутник тоже захочет примерить себе что-то?

— Я не откажусь. Зед?

— Нет-нет-нет, нашли на беду шляпу, которая как раз, поторапливайся и давай в бани.

Оставив круглую сумму в мастерской, Ангелар переоделся и вместе с Зедом направился в местные термы. В очередной раз он убедился, почему это место кличут раем на земле. Бани представляли из себя отдельное здание, по виду своему напоминая собор Небесного свода. Почти без окон, выстроенное из огромных каменных блоков, а на вершине красовался купол, из которого поднимался пар.

Внутри все оказалось еще более роскошным, чем снаружи, отчего некромант еще раз горько усмехнулся. Приемная оказалась ярче, чем освещенная фонарями на каждом шагу улица. Все стены отблескивали белоснежными барельефами, с изображением моющихся девушек, а пол выставлен из мраморных плиток, чьи уголки были инкрустированы бронзовыми вставками. Однако, не смотря на подобное убранство, в чертах этой бани угадывалось ее первоначальное назначение, как храм, дом молитвы и религии.

К тому времени Ангелар окончательно оклемался от вина и сейчас желал смыть всю грязь, скопившуюся за полгода. Рядом с ним Зед в предвкушении чесал свою гриву.

— Да, парень, не думал, что когда-нибудь окажусь в подобном месте… Это место где все богатеи смывают с себя грязь. Как думаешь, что будет, если здесь отмоемся мы, а?

— Нам здесь пятки целовать будут с такими деньгами. Как известно, грязь к грязи не липнет, так что мы здесь еще вполне себе чистые… Ха-ха, здесь в качестве платных услуг есть даже аренда парилки и купальни! Да, сегодня мы почувствуем вкус жизни вельмож! — С этими словами некромант отправился оформлять заказ. Глядя, как стойке направляется мертвенно-бледный господин и пьяница из подворотни, низкорослый, уродливый слуга икнул от испуга. Кинув ему под ноги мешок, полный золота, Ангелар прокричал на всю приемную. — Я арендую эти термы! Всех оставшихся посетителей гнать мокрыми полотенцами сию секунду! В нашу купальню отправить слуг, которые отмоют наши уставшие тела, виночерпиев с самым лучшим вином, музыкантов! Если вы еще не поняли, то поясню: я покупаю все ваши услуги!

Алхимик захохотал, так сильно, что даже начал срываться на кашель.

— Ха-ха! Теперь все паны внутри — просто грязь!

Стоит ли говорить, что все требования лаборанта исполнили в точности, как он заявил. Всех несчастных посетителей стража терм выставила прочь в одних полотенцах. И если некоторые решались высказать претензии или, что хуже, сопротивляться, то те получали в свои толстые бока колкий удар копьем. С громким, злобным смехом Ангелар зашел в купальню, где на арфах играли обнаженные девушки, а его, с поклоном до самой земли, приветствовала вся прислуга, словно тот — потерянный сын императора.

В начале, гости заперлись в парилке с вместе вином. Когда слуги через два часа решили постучать в дверь, чтобы узнать, не умерли они, оттуда послышались крики:

— Вина!

— Еще вина!

Рыжую копну алхимика отмывали на протяжении часа, а пыль и пот водопадом стекали с него. Получилось даже так, что на него не хватило всего имеющегося в купальне мыла, из-за чего пришлось вскрывать новый ящик. Зед остался крайне недоволен подобным обслуживанием. В итоге, после сотен извинений, он заставил одного виночерпия бежать до таверны, чтобы ему купили светлого вина.

Горячая вода и алкоголь действовали на некроманта, как сладкая колыбель. Перед глазами клубился пар, а воображение рисовало сказочные силуэты. По личному распоряжению, его чресла отмывали сразу три молодые служанки, а еще две расчесывали волосы и стригли отросшую бородку. Все его исхудалое тело оказалось вымыто до идеального состояния, отчего бледная кожа стала похожа на мрамор. Голос в его голове почти затих, пламя азарта в глазах утонуло в блаженстве от созерцания женских прелестей. Но этого Ангелару было все еще мало. Простого созерцания оказалось явно недостаточно. _Чи тай на К ни го ед. нет_

Ближе к девяти, оставив после себя пустые склады вина и мыла в термах, некромант с рыжим алхимиком направились в последнее место, где еще не бывали.

Любой житель Боярской улицы без труда мог ответить на вопрос, где здесь самый красивый дом. Построенный из крепких красных кирпичей, среди всех жилых строений он был самым высоким. Над покатыми скатами крыши возвышалась островерхая башенка с красивым флюгером. Его фасад и фундамент украшали лакированные, деревянные панели, покрытые резными узорами цветов и бабочек. Стены первого этажа украшали витрины, постоянно задернутые тяжелыми, бардовыми гардинами. При свете дня за ними невозможно что-нибудь разглядеть, однако, когда сумерки опускаются на город, то дом начинает озаряться внутренним светом, а на ткани появляется темный силуэт танцующих женщин. Последней остановкой и одновременно ночным приютом господина Дарадо был знаменитый на весь Двелл Красный фонарь Боярской улицы.

Пробившись через толпы свиноподобных, богатых зевак перед витринами, Ангелар и Зед вошли в бордель. Их взору предстал самый настоящий дом платной женской любви. В общей гостиной сидели еще более толстые чиновники, вельможи, которые пили вино, обнимались с молодыми девушками, ели виноград из их нежных ручек. В углу комнаты за роялем сидела пианистка, игравшую медленную мелодию. Рядом с ней стояли двое толстых мужчин, ласкающих ее в таких местах, отчего она иногда невольно вскрикивала, а по плечам проходила дрожь.

Заказав комнаты в башне и самых красивых куртизанок, Ангелар остановился здесь на ночь. Последней его мыслью перед тем, как он заснул на перине, в обнимку с обнаженной красавицей, было то, что в мире все имеет свою цену. Наконец его жажда насытилась, и он заснул спокойным сном.

Глава 31

Далеко за горизонтом сгущались темные тучи. Время близилось к десяти, и коменданты уже готовились выступить на еженощный дозор. Медленно Двелл погружался в сон, на его безлюдных улицах остались только фонарщики, угрюмо выполняющие свою работу, да подозрительные личности, которые старались укрыться в тенях узких переходов. Близился комендантский час.

Однако в окнах замка Канцлера продолжал гореть свет. Инквизиция не имеет права уснуть или уйти на выходной. За толстыми стенами крепости часовые без устали обходили длинные коридоры, петляющие лестницы башен и склады с продовольствием. Юридический отдел проводил плановый подсчет казны, а отдел по связям с общественностью готовил новую пропагандистскую акцию Патриарха. Даже глубоко под землей, в сырых подземелиях Инквизиции, кипела бурная деятельность.

— Канцлер Венисий прибудет с минуту на минуту! — Суетился Родион Вышь. — Его Святейшейство редко награждает нас своим личным визитом, а потому все должно быть идеально. Пошевеливайтесь, сволочи! Быстрее, а не то все здесь ляжем под нож наших врачей!

Родион Вышь — главный Палач под началом Канцлера, начальник Тринадцатого отряда, а по совместительству еще и смотритель местной темницы. Его страх обуславливался тем, что на нем лежала ответственность представить первых солдат Семнадцатого отряда, Истребителей врагов государства.

В этот момент, в соседней комнате, беспокоилась за свою жизнь другая, не менее важная личность. Внутри временной операционной Тиберус Картусс заботливо раскладывал скальпели и тесаки для плоти на белой простыне. Рядом с ним работал его небольшой Десятый отряд полевых врачей, состоящий в основном из талантливых выпускников Университета Вечной жизни.

— Если все пойдет в точности согласно нашим планам, то есть вероятность получить разрешение на более смелые изыскания в области… медицины, кхм… Получим добро, и тогда можно будет плотно углубится в изыскания строения человеческих тел. Только бы все вышло, лишь бы сработало…

— Не волнуйтесь, господин коадъютор! — Принялся успокаивать его один из аспирантов. — Уверен, Канцлер по достоинству оценит ваши заслуги.

— Так-то оно так, но… Нет, все-таки немного криво… — Тиберус вновь поправил маленькие ножнички на столе. — Идеально! Все должно быть идеально!

Двери операционной открылись и внутрь вывалился один Инквизитор. Запыхаясь, он хрипло прокричал:

— Господин!.. Господин коадъютор!.. Венисий… Канцлер идет!

Глаза Главврача за толстыми стеклами очков округлились от испуга, отчего он принялся кусать свои пальцы.

— Парни! Свет, нужен свят по ярче! Раздуйте огонь… Заправьте масло в лампы! Угол освещения должен составлять ровно сто градусов, ни на минутку, даже секундочку больше! Прошу вас, все должно быть идеально… Скажите, как мои волосы?.. Нет, эта прядка, она все портит… Я правда хорошо выгляжу?

На лестнице послышались шаги. Тяжкие сапоги со шпорами клацали по камню, многократно усиленные жутким эхом. Весь Тринадцатый отряд вытянулся в шеренгу по обе стороны от двери в пыточную. Волнуясь, Родион достал из кармана платок и принялся вытирать свою лысину от пота. В проходе появилась широкая тень…

— Ave, duxexiguousInquisitor! — Хором отсалютовали солдаты.

— Ave, Venisius Cancellarius! Ave, dux exiguous Inquisitor! — Пропел зычным басом Родион.

— Inotium, amici. Здравия, Вышь. — Промолвил Канцлер. — Сроки поджимают, а вы задержали проект, который я приказал выполнить не далее, как в прошлую пятницу. Надеюсь, у вас были резонные причины сдвинуть сроки?

— Parcemihi, господин Главный Инквизитор. Врачам нужно было больше времени, так как приток материала задержали до утра воскресения, то есть вчера, и получилось, что…

— Избавь меня от своих оправданий, Вышь. Мой Палач должен быть крепок рукой и речью, а не мямлить, как провинившееся дитя перед матерью.

Родион снял шляпу и поклонился в пояс.

— Parcemihi, господин. Все приготовления завершены. Семнадцатый отряд к смотру готов!

— Уже лучше. Однако, для начала нам нужно дождаться еще одного человека… Хм, а вот и он, как всегда легок на помине. С возвращением в родное лоно святой Инквизиции, Алерайо Элиэнус.

Слипшееся веки тяжко поднимались и опускались. Первое, что мне бросилось в глаза, это тусклый огарок свечи на столе. Вокруг царил холод, где-то наверху позвякивали цепи. От мертвый тишины гудело в ушах. Меня было схватил страх, будто это снова какой-то кошмар, только теперь он происходит со мной здесь, наяву, однако потом я узнал в этом месте свой родной морг. Вот ряды сундуков с телами и органами, обледенелые трубы, а немного поодаль застыл Боян, ждущий новых указаний. Похоже, сон застал меня прямо за работой, потому как иначе боли от затекшей спины объяснить не дано. Да, жесткий деревянный стол в подметки не годится спальням в особняке Джавалли.

— Боян… Хэй, Боян! Что там по времени? — Тот снял с гроба маленькие часики и показал мне три пальца. — «Три» чего?.. Неужели я снова до обеда спал?

Но скелет покачал головой, после чего указал пальцами вниз.

— А-а… — Протянул я, окончательно проснувшись. — Три ночи… Давно я посреди ночи не просыпался. Ладно, чтобы время почем зря не терять, готовь пока морг к уборке. Надо прочистить трубы и заправить их свежим хладагентом. Тот квартет зомби, что сейчас отлеживается, пускай посбивают с них лед, только проследи, чтобы эти безмозглые клоуны не разбили сами трубы, ясно? Вот весь фронт работ. Приступай!

Щелкнув челюстью, Боян побрел в сторону самых крупных ящиков. Еще раз широко зевнув, я решил снова посвятить себя составлению анатомического справочника.

Обзаведшись собственным именем, у меня появилась возможность представить мои относительно безопасные медицинские изыскания более широкому кругу лиц. Представь я свои труды, будучи бесфамильным, то их бы наверняка присвоил кто-то другой. Я бы не смог даже предъявить на них свои права. К счастью, данная участь мне больше не грозит, ведь теперь двери в нотариус для меня открыты, как церковные ворота — для верующих при деньгах круглосуточно. О, Небеса, как же приятно, когда к тебе обращаются не «Ежевика» или «Ежевичный», словно одноименное растение, а Дарадо. Громко и ясно, черт побери! Я — Ангелар Дарадо! За все свои подвиги я заслужил к себе подобное отношение.

Но это ладно, погорячился и хватит. Сейчас меня заботят совершенно другие вещи. Как известно, наука не стоит на месте, а практика излечения людей оперативным способом до сих пор зациклилась только на замене пораженных органов. Да, больные тяжелым кашлем могут позволить себе замену легких. Во время военных действий донорство успело проявить себя как полезная практика. Не буду вдаваться в подробности, просто скажу, что оно работает. Остаются еще такие вопросы, как причины не приживаемости, казалось бы, здоровых органов, но шанс такого исхода довольно мал, всего четыре случая из десяти. Учитывая опыт последних месяцев, я пришел к довольно необычному выводу.

Медицина до сих пор полагается на травяные настойки и заклинания исцеления. В наше время уже не найти монаха, способного исцелить слепоту или вернуть к жизни. Зелья жизни вообще превратились в байки. И вот здесь-то некромантия способна дать ответы на многие вопросы. Замена на предварительно обескровленные органы дают более лучший результат. Как оказывается, возможна пересадка поврежденных тканей или целых мышц, при должной сноровке. Огромное спасибо Румилу, который стал моим подопытным в этих экспериментах. Благодаря ему, я смогу представить и запатентовать всем новую методику восстановления кожи. Здесь целое поле непаханое, на нем же можно заработать так много денег, что я смогу стать самым богатым человеком на свете! Я уже богат, так что мне мешает стать еще богаче!? Я хочу больше! Еще больше! Теперь осталось только доделать подробный справочник человеческих мышц, а промежуточный зимний экзамен расставит все на свои места.

Не забыл я и про свой бар. Началась необычная оттепель, так что мне пришла идея расширить свое заведение, а вместе с ним штат рабочих. Для этого потребуется только посетить корчму «Быстрый странник», чтобы переманить хотя бы одного толкового повара к себе. Клиенты уже давно жалуются, что одного спирта явно недостаточно, так что увеличение местного меню пойдет моему кошельку на пользу.

За жаркой работой время летит незаметно. Не успел я опомниться, как на часах уже было шесть с небольшим. Вот-вот должна была начаться рабочая смена в лаборатории, а значит, нужно выбираться из этого склепа. Черт, плечи со спиной воют от боли, словно волки в лесу. Как же мне не хватает той девушки с Шабаша, с которой я провел всю ночь. Уж она-то умела снимать усталость…

— Боян! На тебе сегодняшняя смена в морге! Как закончите с трубами, принимайтесь за уборку! — Прокричал я, вставая из-за стола. В один миг его череп поднялся на одной руке из широкой трубы, после чего он второй рукой пощелкал челюстью. — Отлично. Я ушел!

Выйдя из холодного морга наружу, мне в лицо ударил нагретый, пропитанный спиртом и другими тяжелыми веществами воздух. Шум стоял невообразимый, как со всей стройки, только в пределах одной комнаты. Похоже, утренняя смена лаборатории явилась на работу немного пораньше. Мелкие гоблины изо всех сил кололи дрова, а потом бросали их в топку под гигантским котлом. За несколькими стойками уже стояли грязные, немытые наркоманы и алхимики, разбивая в ступках бычьи хрящи, камни, или красные кристаллики соли в мелкий песок. Сам Зед стоял высоко над землей, пробуя содержимое котла из длинного черпака.

— Плохо, мелочь! Такую парашу вам самим вместо завтрака надо давать, чтоб как можно скорее сдохли! Даже от ваших ебаных трупов будет больше пользы, чем сейчас! Дерьмо! Эй! Кочегары! Заснули там что ли!? Я, когда спущусь, вас самих в огонь затолкаю! Кошмар какой-то!

Я встал около лестницы Зеда и сложил руки рупором.

— Эге-гей! Там, наверху! Есть свободная минута!?

— Кого я вижу! — Обернулся он. — Что, спящая красавица, сегодня пораньше решила встать!?

— Дел невпроворот, да фляжка пустая. Заправишь?

— Если пан некромант хочет выпить, то такому благородному желанию мешать нельзя… Хоп-па! — Зед ловко съехал вниз. — Еще держат ноги, ха-ха! Давай топать к столу, настойка там. Ты, бишь, говорил, чтодела есть, а фляжку ты обычно набираешь только в долгий путь. Мне-то расскажешь, какие там дела?

— Да так. Разговор один имеется. — Махнул я.

— Ну-ну, рассказывай сказки, сказочник. Явно ведь на поверхность собрался?

— А как иначе? Здесь так просто одними болтливыми сошками не обойдешься.

Алхимик зашелся тяжелым кашлем, как только остановился у своей стойки.

— Кхе-кхм-кхм!.. Ясно… Кхм! Ясно все с тобой. Тогда не забудь кого-нибудь с собой взять. Того, кто в руках оружие держать умеет… На всякий пожарный. Ты теперь личность среди бродяг известная, так что лишняя осторожность не помешает… Вот, держи. Заправил я твою флягу. Я тут решил «поексперементерывать» малость, и теперь настойка отдает корицей еще лучше прежнего. Ну, и градус поменьше, зато теперь она играет дольше. На-ка, попробуй.

Заинтригованный, я пригубил маленький глоток. И вправду, Зед не соврал. Вкус стал еще мягче, а корица придавала этому напитку приятную терпкость.

— Да-а… Хорошо, мне зашло.

— Ну и пей на здоровье. Ну-ка, я себе тоже отолью… Вздрогнем, сударь Ангелар Дарадо?

С этими словами он протянул ко мне пробирку, доверху наполненную веществом бурого цвета. Я, не долго думая, взял свою фляжку и произнес тост.

— За удачу.

— За удачу, сударь!.. Хе-хе! Хороший тост, хорошо рюмка пошла… Ладно! Ты двигай… куда тебе нужно, а я попер к своим долбоебам. Эй, там! Ты куда свои руку тянешь, козел!? Гребаный рот! Ничего себе, ты тут наворотил! Ангелар, здесь клинический случай кретинизма…

Пока я поднимался по парадной лестнице, голос Зеда становился все тише, покуда не смолк вовсе. Так как нашего Инквизитора сегодня в лаборатории нет, а словами рыжего зельевара приминать не стоит, придется забрать с собой Мериссу. Рискованно, но без охраны мне на улице не имеет смысла даже находится. Более того, после моего дня рождения здесь, в Двелле, я уверен, что найдется некто, кто сумеет узнать меня.

Оказавшись наверху, я постучал в дверь сторожки.

— Мерисса! Мерисса, ты здесь?

Но ответа так и не последовало.

— Мерисса, я знаю, что ты здесь! Ты больше не стоишь в ночь, так что открывай! — Я застучал еще сильнее. — Мерисса, твою мать, просыпайся! Вставай!

Внезапно, в комнате послышался шум. Зевая, с осоловевшими глазами и растрепанными волосами, охранница наконец-то появилась в дверном проеме. При ней не было ее извечного арбалета, а на плечах сидела одна льняная рубаха, явно не по размеру, которая слегка обнажала невыдающиеся прелести девушки.

— М-м-м… Ох… — Прозевала она. — Кто здесь?..

— А ты угадай с трех раз.

— Анге… лар?.. Моя смена еще не началась, дай поспать…

Мерисса хотела было захлопнуть дверь, однако я успел подставить ногу и взять ее за плечо.

— Не-а, хватит спать, к тому же, у меня есть одно интересное предложение. Если ты сейчас соберешься за пять минут, то тебе не придется выходить в дневную смену. Вместо этого ты сегодня идешь со мной в город, до корчмы «Быстрый странник». Как тебе такой расклад?

— Оружие брать?

— Я с тобой не на свидание собираюсь, вообще-то. Разумеется, брать!

Уже через пятнадцать минут мы бодрым шагом неслись по туннелям, а еще через десять выбрались неподалеку от корчмы, в переулке улицы Роз. Я боялся, что из-за холодов люки намертво пристали, и открыть их не поможет даже лом, однако я недооценил силу резких зимних оттепелей. В канализации случился настоящий паводок, который, обычно, начинается ближе к апрелю. В некоторых местах мне пришлось шлепать по огромным лужам, а в одном сточном коллекторе Мериссе даже пришлось переправлять нас на маленьком плоту.

Впрочем, на поверхности было ничуть не лучше. Если в начале по городу ударили не слабые морозы, то теперь мне стало душно в моей зимней одежде. Это просто нечто, такие перемены в погоде. Снег превратился во влажную кашу, которая липла толстым слоем к сапогам. По дорогам начали течь быстрые ручьи изо льда, листьев и человеческих фекалий. В том узком тупике между домов, где мы вылезли с девушкой, был длинный ряд насквозь промокших кухонных сервантов, оставленных возле каменной стены. Везде проглядывался различный мусор, из-под сугробов выглядывало дерьмо и чья-то голова. Замерзший посреди ноября бродяга, который стал подснежником, хотя весна еще даже не успела начаться. Вот тебе и сказка о братьях-месяцах, собирай цветы, девочка!

Пускай так, я не могу не отметить, что город ожил. Солнце еще не успело подняться из-за крыш домов, как изо всех окон стал слышен до боли в ушах знакомый оркестр из детских голосов, крепких ругательств, ударов, стуков, и шумных бесед за столом. Люди вылезли из своих домов, и занялись своими повседневными делами. Инквизицию здесь, конечно, не встретишь, но по улицам уже начала гулять разномастная начинка низшего сословия общества. Зимой Двелл просыпается намного раньше обычного.

— Хорошо, Мерисса, пока мы шлепаем по этому говну, буду вкратце выкладывать нашу с тобой задачу. — Я махнул рукой налево, в сторону небольших и приземистых складов. — Двинули помаленьку… Сегодня мы с тобой заглянем в корчму «Быстрый странник». Слыхала о такой?

Девушка скривила кислую мину, то ли от удивления, то ли испытывая полное отвращение. А может, все сразу.

— Тебе что, стало настолько страшно высовываться из своего склепа, что ты не можешь поднять вилку без вооруженной охраны?

— Нет, паранойи в подобной степени я еще не испытываю. Все слегка прозаичнее. Мы даже туда не завтракать идем, хотя я еще об этом думаю. Мне нужно потолковать с поварами и предложить им работу в своем баре. Как только я добьюсь своего, можно будет возвращаться обратно.

— И все же ты не ответил на мой вопрос. Зачем я тебе здесь потребовалась?

Перед нами возникла большая стена складских домов, а сама дорога вывела нас на смежную улицу. Здесь не было никакой мостовой, никакого намека сырые сугробы или лед, только две широкие колеи с грязной водой, проторенные по щиколотку взрослого человека через глину. По дну колеи шагал древнего вида старичок, чье лицо и борода были вымазаны черным, а на горбе он тащил мешок с углем. Я свернул направо, стараясь шагать по кромке этого болота.

— Отвечаю на твой вопрос. Мне необходим весомый аргумент в разговоре, если возникнут проблемы, да и в городе нынче совсем неспокойно. Я бы позвал Эла с собой, однако сегодня его не будет в лаборатории. Такой ответ тебя устроит? Хотя, готов поспорить, тебя радует уже такая возможность выбраться на поверхность, хех. — В ответ Мерисса лишь недовольно хмыкнула.

Огромные склады возвышались вокруг нас непреодолимыми стенами. Самое интересное то, что их постройка все еще шла полным ходом, несмотря на погодные условия. Дорога впереди вдруг резко оборвалась, образуя глубокую яму, вырытую человеческими руками. Похоже, что в будущем здесь будет подземное соединение между складами, разделенные этой грязной, перекопанной вдоль и поперек улицей.

Внутри ямы трудились, не покладая рук, рабочие. Выкладывали камень, вбивали толстые сваи будущего тоннеля в густую глину, промокшую после оттепели. Лужа из талого, бурого снега, образовавшаяся на самом дне, они вычерпывали в ведра лопатами. Хотя, это явно не мешало веселому гармонисту распевать хриплым голосом.

Поверх котлована был перекинут навесной мост. Преодолев его, мы оказались на перекрестке, откуда уже виднелась вывеска «Странника».

— Фух, пробились! — Выдохнул я. — Что-то из-за этой погоды все идет наперекосяк. Даже пришлось идти другим путем, хотя могли выйти рядом с корчмой.

Девушка одернула полы заляпанного в глине плаща. Черная прядка волос упала на ее вспотевший лоб.

— Пожалуй… Черт бы побрал этот город, сплошное болото! Уверена, в центре такого кошмара нет, там все цивильно и для людей…

Невдалеке соборный Набат пробил восемь раз. Немного погодя мы все-таки смогли добраться до этой несчастной харчевни. Когда я открыл ее двери и зашел внутрь, меня встретил практический пустой зал. Из живых здесь были только пара посетителей, да хозяин заведения, который протирал тарелки.

— Ну, слушай, действуем таким образом, — обратился я к Мериссе, — надевай маску и делай, что я скажу, ясно?

Она кивнула. Подобная авантюра может плохо закончится для нас обоих, однако другого варианта я просто не вижу. Набравшись духу, я набросил капюшон на голову и обратился к хозяину.

— Доброе утро! Если его можно таким назвать, конечно, хех.

— Утро доброе, сударь. — Обернулся ко мне хозяин. — Если вы желаете отобедать чего-нить достойного, то вам придется немного подождать. Сейчас я могу вам предложить только горячий чай и…

— Спасибо, но я бы хотел сделать особый заказ.

— Эм… Извините, сударь… Я чой-то не понял…

Я поднял руку, останавливая его невнятный бубнеж.

— Я желаю поговорить с поварами.

— Нет… Нет, вам нельзя на кухню. Я никого и никогда не пропускаю на кухню. Лучше бы вам спокойно сделать заказ и занять свое место… сударь.

Казавшийся прежде добродушным, хозяин корчмы резко переменился в лице. Мне было не совсем ясно, то ли он колеблется, то ли готов стоять на своем до последнего, а потому я решил надавить на него.

— А вот мой приятель, — я сделал акцент на последнем слове, — так явно не думает. Нам нужно поговорить с поварами.

Мерисса схватилась за приклад арбалета, все это время спрятанного в складках плаща. Будучи в грязном балахоне, в маске и при оружии, ее практически не отличить от приземистого, крепкого мужчины. Подобный вид производит куда более внушающее впечатление, нежели простая девушка с арбалетом.

Мое сердце стало биться чаще. Сейчас все или ничего… Внезапно, хозяин упал на стойку со слезами на глазах.

— Прошу! Не нужно громить мою кухню! Я отдам деньги! Я верну долг! Я все верну!

— Тихо! — Прикрикнул я на него. — Меня твои сраные долги вообще не колышут, клал я на них, дурень! Я сказал, как есть, мне надо встретиться с твоими поварами. Открывай кухню, сейчас же!

Понурив голову, хозяин поплелся к двери позади и повернул ключ.

— Прошу… только…

— Приятель! Гляди за ним в оба, а мне надо немного покалякать. — Я хлопнул Мериссу по плечу, после чего, перемахнув через стойку, вальяжно зашел на кухню.

Внезапно, вокруг меня сомкнулся сумрак. Из яркого гостевого зала я словно попал к себе в морг, где единственным источником света был небольшой огонек. Пообвыкнув к местному освещению, мне в глаза попались четыре костра, над которыми висели небольшие, солдатские казанки. У дальней стены расположилась длинная доска, похожая на разделочный стол, с кишками, кусками мяса и полчищами мух. От бесконечного жужжания начали закладывать уши. В воздухе застыл такой смрад, что глаза начали слезиться, а дышать стало практически невозможно. Однако поваров нигде не было видно. Хотел я было пройти чуть дальше, как под ногой оказалось нечто мягкое, что потом с писком исчезло в темноте. Только приглядевшись, моему взору, внезапно, предстали три смутных силуэта, двое стояли у огня, а другой копошился в углу над корзиной с картошкой. Вся эта троица была как на подбор: в фартуках по колено, руки по локоть измазаны чем-то непонятным, отдаленно напоминающим на жир, а в глазах застыло удивление, как у непуганого зверя. Слились с этим местом телом и душой.

— Ну… — От уведенного, слова не сразу пришли мне на ум. — Похоже, я не зря сюда заглянул. Более того, в данной корчме мне напрочь расхотелось что-либо есть… Парни, вы ведь повара, я прав? — Один из них поднялся от казанка и промычал. — Мда… Не густо. Тут вообще кто-то разговаривать умеет?

— Умеем. — Промолвил повар, сидящий у корзины.

— Отчего же молчите? Что, людей до этого не видели?

— Да мы тут сидим уже, в темноте и сырости, неделю, если не больше.

Второй повар снова замычал.

— Как у хозяина проблемы начались, так он нас иногда и запирает на ночь на кухне… Чтобы еду успели к завтрему сварганить… Да только нам тоже спать охота, а за эту неделю я даже гроша не видал.

Я потер руки в предвкушении. Сегодня явно сошлись все звезды.

— Друзья, я предлагаю вам работу поварами на моей кухне. Контингент посетителей несколько отличается, однако более лучшие условия работы, чем здесь, я вам гарантирую. Как и более высокие зарплаты.

— А чем докажешь? — Повар достал из корзины еще одну авоську и стал счищать глазки.

Достав из кармана самый худой кошелек с серебряными денариями, я швырнул его в корзину.

— Считайте, что это ваша предоплата. В начале декабря можете приступать к работе.

Двое поваров бросили свои казанки, подбежали к своему собрату по несчастью, и стали втроем шариться по корзине. Как только заветный мешок был найден, их глаза от удивления сами превратились в серебряники.

— Ты глянь, я таких больших монет уже давно не видывал…

— А на зубок? На зубок попробуй!

— Настоящие!

— Братцы, может, ну их, эти казематы?

— Ага, а еще из того все дерьмо выбить… За все хорошее.

— Стойте, парни. — Покачал головой самый главный повар. — Хозяин так просто нас не отпустит. Просто запрет, а эти деньги он — фью! — на уплату долга. И хуй без соли мы едали, а не деньги.

— Думаю, с этим вам можно помочь. — Вмешался я в их разговор. — Дело поправимое, я пошлю за вами своих знакомых или сам приду сюда. Итак, вы согласны?

Повара переглянулись между собой.

— Да, согласны!

— Отлично! Только помните, о нашем разговоре хозяину ни гу-гу. Все проблемы с ним я улажу сам, от вас требуется подождать до декабря, то есть, всего полторы недели. За сим, я откланиваюсь.

Выйдя из смрадной кухни, я набрал в грудь побольше воздуха. Мерисса все это время стояла у стойки, пока хозяин суетливо собирал заказы уже набравших в комнате посетителей. Страшно подумать, какую же дрянь под видом свежей еды втюхивает им этот усатый дядька. Как только он заметил меня, то сразу же кинулся в извинения и начал кланяться в пояс.

— Сударь! Извините… Ну, простите старого… Ну негоже отнимать у старика последнюю монетку, я вам отплачу, любое блюдо за счет заведения, я…

— О, Небо, отвали от меня. — Промолвил я. Хозяин от таких слов еще больше скукожился. — Я за этот порог теперь вообще ступать не стану. Запомни, чучело, ты меня не видел, или я всем расскажу, какой ужас творится на твоей кухне. И ты это… Полегче с поварами. Глядишь, они совсем в зверей превратятся. Мер… Кхм! Приятель, закругляемся из этой конторы!

Глава 32

Двелл погрузился в сон. Тяжелые тучи ползли под напором ветра в эту темную, безлунную ночь. Пустые глазницы окон взирали на одиноко стоящие фонари, тускло освещающие улицы. Длинные тени притаились между домами, грозясь схватить любого, кто попадется в их цепкие лапы. В каналах тоже было неспокойно. Крысы обгладывали кости людей, с тихим скрежетом колонии грибов ползли по стенам и съедали все живое на пути. Только монахи и аббаты, возносящие свою молитву за спасение грешных душ, не спали в эту ночь.

Так казалось на первый взгляд. Где-то в глубине Старого района города, под тенями вековых деревьев Сквера притаилась невзрачная лачуга, из которой доносился громкий смех. Внутри нее, вдали от лишних глаз, засели зеленокожие, устроившие здесь полунощную пьянку. Орки распивали свой любимый самогон, порою так много, что просто падали на пол, задыхаясь в собственных слюнях и рвоте. Гоблины вдыхали дурман, отчего начинали видеть странные образы перед собой. Пускай, все сидящие здесь и были при оружии, однако в подобном состоянии не представляли никакой угрозы. Их бдительность сошла на нет, а тонкий нюх притупился.

Звонари в колокольне Собора Небесного свода ударили в Набат. В лачуге раздался оглушительный взрыв хохота, после того, как из двери вывалился пьяный орк. Упав наземь, он выронил из руки острый тесак, а его собратья, вышедшие следом за ним, начали запинывать того все глубже в снег.

Внезапно, удары прекратились. Бедолага поднял голову из сугроба, чтобы посмотреть, что случилось. Четверо огромных воинов застыли на месте и слегка пошатывались. Приглядевшись, он заметил, как во лбу каждого торчат стрелы, пробившие их черепа насквозь. Мертвые сородичи рухнули вниз, заливая снег кровью. Поздно до пьяницы дошло, что на их убежище кто-то напал. Он хотел было поднять тревогу, однако в следующий миг на него обрушился тяжелый сапог. Высокая фигура в красном мундире втаптывала лежачего орка до тех пор, пока голова не превратилась в кровавое месиво.

Незнакомец отбросил лук и подобрал тесак. Оружие легло в его руку, как влитое, даже несмотря на нечеловеческую тяжесть. Тем временем, зеленокожие продолжали смеяться, а присутствие чужака никто так и не заметил. Внезапно, из лесной глуши вышла еще с дюжину таких же молодцев, вооруженных мечами или кнутами.

Все произошло слишком быстро. Люди в красных мундирах ворвались внутрь, кроша всех без разбора. Ударами кнутов они рассекали кожу до самых костей, а мечами рубили конечности, снимали головы с плеч. Поднялся гвалт, беспорядочные крики, грозный рык. Некоторые из орков успели спохватиться в этой кровавой бане и даже пытались сопротивляться, однако их судьба была предрешена.

Тучи на небе развеялись. Яркая, полная луна вынырнула из мрака, чтобы осветить поле брани. Все стены убежища зеленокожих оказались испачканы брызгами крови. По всему полу были устланы расчлененные тела, кишки, ошметки плоти. Костер внутри потух, а странные фигуры исчезли, как будто их и не было. Только жуткий вой прокатился по Скверу, давая понять, что черное дело сделано.

Дело понемногу близилось к вечеру, когда ко мне в лабораторию ворвался один из моих подчиненных.

— Пан некромант, там, вас просят!

От подобной неожиданности я даже выронил перо. В голове резко пролетела сотня мыслей о том, кто решил нагрянул прямо сюда и по какой причине. Пришла даже идея поднять мертвецов в качестве первой линии обороны, однако подобный исход мне показался слишком поспешным, к которому стоит прибегнуть в последний момент. Отодвинувшись от стола, я спросил работника:

— А кто просит? Что это за гости?

— Какой-то гоблин, весь в цацках увешанный, да орки с мешками.

Поняв, о ком, возможно, идет речь, я несколько насторожился. Подобные личности никогда еще не являлись лично, из-за чего отдал следующий приказ:

— Пускай ждут! Я сейчас встречу их лично. Но гостей не трогать, даже пальцем! Передай мои слова!

— Слушаюсь, пан!

Я вышел из своего морга и закрыл за собой дверь. На ее гладкой поверхности до сих пор красовались вмятины, оставленные Шифом. Кажется, прошло так много времени, что сейчас почти не вспомнить…

Оказавшись снаружи, моего носа снова коснулся запах реагентов, спиртовые испарения, тяжкая вонь горящих поленьев. Вечером здесь становится практически невозможно дышать, из-за того, что отходы производства накапливаются за весь день, а вытяжка открывается только после окончания рабочей смены. По такому случаю, Зед приказал всем гоблинам и алхимикам носят на своих лицах тканевые повязки, пропитанные водой. Впрочем, это не мешало некоторым раз в месяц умирать от удушья, так что их тела после смерти переходили ко мне.

Когда я все-таки добрался до поста охраны, передо мной предстала целая толпа зомби-охранников, поднятых по тревоге. Пробившись к сторожке, меня встретила Мерисса, которая выглядела так, словно только что проснулась. Возможно, мне это лишь показалось, однако ее лицо выглядело весьма растерянным, и она правда не знала, как поступить.

— Ангелар! Наконец-то ты здесь! Этот гоблин утверждает, будто вы знакомы… Тем не менее, позади него целых пять здоровых орков, которые держат мешки с трупами. Мне они очень нравятся, но я их не тронула, как ты и просил. — Внезапно, раздался тяжелый стук, отчего девушка резко вскинула арбалет. За дверью послышался раздражённый голос, который звал меня по имени. — Ну, что будем делать?

Я устало вздохнул.

— Мерисса, открывай двери.

— Что?.. — Она изумленно уставилась на меня.

— Это Галликс, предводитель гоблинов на Арене. Он любезно предоставляет нам живой расходный материал, так что не открыть ему мы не имеем права… Открыть ворота!

Один зомби отделился из общей толпы, после чего начал отпирать засовы. Как только дверь отворилась, в нее ввалился Галликс, а следом за ним, пригнувшись, вошли орки, держа в руках два старых мешка, чье дно пропиталось кровью. Одетый в медвежью шубу и золотые украшения, главный гоблин выглядел крайне возмущенным. Сейчас, будучи при деньгах, он казался мне не более, чем недовольный комок шерсти с кислой миной на лице. Улыбнувшись своей самой добродушной улыбкой, я поприветствовал своего гостя с распростертыми объятиями.

— Рад встрече, господин Галликс! Что привело вас сюда? Для чего вы проделали весь этот путь?

Обнявшись со мной в качестве уважения, гоблин заговорил торопливым, иногда сходящим на фальцет голосом.

— Скальпель, скажи-ка мне, что это такое? Парни, а ну, вываливайте этих уродов! — По его команде орки бросили свой груз на землю. Раздался глухой удар с противным чавканьем, как если бы внутри лежали не трупы, а груда тухлых овощей. — Вот, сам полюбуйся, какие красавцы!

— Я посмотрю?

— А для чего я их тогда тащил!? Смотри, конечно! Может, своих детишек узнаешь?

Я подошел к одному трупов и развязал узел свертка. Из него вывалилась кисть руки, изуродованная свежими, операционными швами, а в воздухе почувствовался знакомый запах гниющей плоти. Однако внутри меня поджидал сюрприз, который и вовсе не чаял увидеть. Выбравшись наружу, я взволнованно спросил Галликса:

— Где вы… Где вы достали чудо?

— В смысле где!? Они что, не твои!?

Я еще раз сунулся внутрь мешка, после чего вытащил всю руку целиком. Конечность как будто была собрана из разных частей, ее кожа, мышцы и связки — все принадлежало разным людям! К тому же подобная работа оказалась сшита настолько аккуратными стежками, что я даже усомнился, а человек ли стоит за подобным шедевром.

— Мерисса, — проговорил я, — Ты посмотри! Какая красота! Какой ровный шов, а качество! М-м, сказка… Скажи, это похоже на наших мертвецов?

Не скрывая отвращения, стражница подошла поближе и подцепила арбалетом культю.

— Кха-ха… Какая мерзость… Небо, он не похож ни на одного зомби. Это явно не твоих рук дело, Ангелар.

— В смысле «не твоих»!? — Возопил Галликс. — А чей он тогда!?

— Мне самому интересно… — Ответил я. — Эй, парни! Хорош чесать репу, берите их и идите за мной. Господин Галликс, как вам идея рассказать обо всем случившемся не на пороге, а в уютной и теплой библиотеке? С меня причитается, угощу самым лучшим алкоголем, какой есть.

Гоблин несколько оторопел от моего предложения, после чего все-таки сменил гнев на милость.

— Хе-хе, за халяву и уксус сладок. Остолопы! Вы слышали его, хватайте этих… этих…

Поняв, что опасность миновала, девушка скомандовала мертвецам:

— Отбой тревоги! Все по местам!

Услышав это, все зомби спрятались в своих нишах, вырезанных в каменной кладке, на протяжение всей лестницы вниз.

Через некоторое время, когда все гости обустроились в моей библиотеке с бокалом яблочной настойки, я решил, что пора продолжить наш разговор. Рядом со мной, на стуле, сидела Мерисса, держа арбалет наготове, на софе же расположился Галликс, перебирающий в руках золотые четки. К нам еще желал присоединиться Зед, чтобы внести некоторую ясность, однако мне удалось отговорить его. Наконец, я вновь спросил своего гостя, зайдя в этот раз немного издалека.

— Что же, раз все в сборе… Господин Галликс, я так подозреваю, что за эти сутки случилось нечто интересное, о чем я еще не в курсе. Можете рассказать об этом поподробнее?

Вернувшись к своей старой, хвастливой манере речи, гоблин промолвил:

— Да-а… Хорошо пойло, нечего сказать. Похоже, мои воры и казнокрады хоть в чем-то пригодились… Случилось все сегодня ранним утром, Скальпель. Мои ребята, которые должны были выступать сегодня на Арене не явились в срок. Из-за них сегодня сорвался такой большой куш! Я послал за ними других, в одну избушку, рядом с Ареной: «притащить ко мне за их гребаные уши!» А вскоре те вернулись и все дрожат. «Не серчайте! Замаслили их, по косточкам разобрали!»

— Замаслили? — Спросил Мерисса. — Всех? А свидетели?

— Вместе с орками! Какие там свидетели? Вот, в мешках твои свидетели. Там были здоровые детины, их хер повалишь, а их всех порешали! Я пришел туда со своими ребятками, а там уже стоят эти остолопы, да трупы тащат наружу. Я глянул внутрь этой хибары, а там — почище, чем на Арене в битве со львами! Все в крови, руки-ноги, головы — все отдельно, кишки по всей округе разметали. Только эти два трупа непонятных отыскали. Когда я на них посмотрел, то понял, что надо обращаться к тебе, Скальпель, ведь ты один в городе, с недавних пор, клепаешь подобных уродов.

Я скрестил руки на груди и задумался.

— Скажите, а в городе не появился еще один некромант?

— Ха, думаешь, я так просто скажу? Информация тоже денег стоит.

— Тридцать золотых.

— Ха-ха! — Засмеялся Галликс. — Приятно, всегда приятно было иметь с тобой дело, Скальпель! Нет, не появился.

— А что-то интересное случалось? — Допытывался я до него. — Нечто, о чем могли все позабыть или никто не воспринял всерьез?

— Нет, ничего такого. В качестве бонуса, за гостеприимство, конечно же, скажу, что Инквизиция притихла. Известно, что новый Патриарх — марионетка Венисия, а тот сейчас всем льет воду в уши на проповедях. Все стихло, это-то и странно. Хотя нет… Вот недавно, двое бешеных богатев веселились у бояр на холме.

— Кхм, нет, богатеи и их тараканы меня не интересуют. Впрочем, новость с Инквизицией тоже кажется не слишком важной, так что в приоритет ее брать не стоит. Ну… Раз мы со всем разобрались, я хочу купить у вас эти трупы. Во сколько мне это выльется?

— По тысяче золотых за каждого. — Заявил гоблин.

— По рукам.

— Приятно, приятно с тобой иметь дело, хе-хе. Хоть кто-то здесь понимает всю важность информации!

Как только гости скрылись во тьме туннеля вместе с моим золотом, я вернулся обратно в морг. После рассказа Галликса меня вновь охватило беспокойство, сравнимое с тем, когда Румил только начинал вести войну против лаборатории. Перспектива испытать новые кошмары, убытки в живой силе и деньгах мне сильно не нравилась, потому теперь охрана находится в состоянии полной боевой готовности. Время отдыха Мериссы было урезано вдвое, на что она дико возмутилась, а в каналах теперь дежурят сразу четыре мертвеца вместе с Бояном. На артели Зед получил разрешение ввести двадцатичетырёхчасовую смену, чтобы оборот товара, не смотря на возможные убытки, увеличился вдвое. Мне же самому пришлось запереться в морге на ключ и, в добавок, очертить вокруг операционного стола защитный круг. Я надеялся, что к помощи того мелка, купленного на Шабаше, мне никогда не придется прибегнуть, однако передо мной лежали два неопровержимых доказательства существования другого некроманта, который мог бросить мне вызов. От подобных мыслей меня пробивала дрожь от макушки до самых пят.

Тем не менее, заготовив как можно больше пергамента и чернил, я приступил к работе с одним из трупов. Вскрыть его доспехи оказалось не так просто, как могло показаться в начале, ведь красный мундир разорвался только после того, как по нему десять раз прошлись мясницкой пилой. Довольно интересным оказался тот факт, что экипировка мертвеца принадлежала Инквизиции, так как на правом плече отчетливо виднелся их герб, вышитый золотой нитью. Если Канцлер в своих казематах и в правду, на полном серьезе, начал творить подобных солдат, то у всего Двелла появился веский для беспокойства.

Когда мне все-таки удалось избавиться от всех одежд на теле, мне пришлось в очередной раз убедиться, какое произведение искусства попало ко мне. Не покладая рук, я вел подробную запись с иллюстрациями, чтобы в дальнейшем ничего не пропало зря. С такими знаниями можно шагнуть на новый уровень шитья зомби!

Голова данного товарища представляла из себя нечто невообразимое. Лоб и затылок были укреплены листами из самой прочной стали, которые крепились к коже сотнями аккуратных, маленьких стяжек. Лицо, лишенное век, губных и щечных мышц выглядело весьма угрожающе, словно постоянно скалилось в злобной ухмылке. Все зубы надпилили до состояния острых, как бритва, клыков, хотя не было сомнений, что они изначально принадлежали человеку.

Я взял в руки крючок, примерился, как если бы хотел забить гвоздь в крышку гроба, после чего вогнал его через нос. Череп поддался, а из второй, незанятой ноздри, хлынула кровь вместе с сероватой жижей. Около пяти минут пришлось аккуратно шерудить крюком изнутри, а потом разрезать кожу на лице. Словно повторяя опыт мастеров бальзамирования прошлого, я вынул мозги мертвеца, практически без повреждений. Исследования показали, что их владелец еще при жизни прошел довольно болезненный курс лоботомии. Лишь на одну голову у меня ушло пять свитков пергамента.

Торс оказался не менее интересным. В брюхе этого бедолаги, между кожным покровом и мышцами пресса, оказалось вшито множество стальных пластин от ламеллярной кирасы. Чтобы добраться до внутренностей, пришлось избавиться от всех брюшных мышц, а ребра так и не удалось разрезать. Вместо них пила издавала характерный звук трения металла о металл. Как Инквизиции удалось сделать стальные ребра — сплошная загадка.

С внутренними органами все оказалось несколько проще, от чего я испытал небольшое разочарование. Все пространство внутри напоминало корзину с бельем, которое было забито под завязку. От щитовидной железы, селезенки, почек, около семи футов кишечника просто избавились, запихнув вместо них два говяжьих желудка. Вскрыв их, я обнаружил, что кислотность внутри увеличена искусственным путем, из чего можно сделать вывод, что данный индивид не способен переварить только гвозди. Сердце и легкие оказались не тронуты.

Конечности представляли из себя более улучшенную версию моих собственных изысканий, в форме более глубокого внедрения сторонних, донорских мышц, из-за чего физическая сила одного такого товарища достигает колоссальных размеров! Он один стоит пяти моих зомби. Кости в руках и ногах были заменены на толстые стальные пруты.

Исследования одного только трупа заняли у меня два дня без еды и отдыха. Моя усталость к этому времени уже не знала границ, однако все это ничто, по сравнению с ценностью моих записей. Когда в лаборатории подходила к концу третья по счету смена, длиною в целые сутки, в дверь морга кто-то постучал. Набросив на операционный стол старую, испачканную в крови ткань, я вышел из защитного круга и выглянул наружу. На пороге меня встретил Зед с чумной маской на лице.

— Парень, ты третьи сутки сидишь и копаешься в том трупе! — Прохрюкал он из-под нее. — Пойдем в библиотеку! Рабочие как раз устраиваются отдыхать, я только что открыл вытяжку.

— Только захвачу мелок.

Когда все приготовления были завершены, а треть площади библиотеки находилась внутри круга, я со спокойной душой сел вместе с алхимиком за стол. После трехдневной голодовки любая, даже скромно приготовленная еда превращалась в кулинарный шедевр. Полагаю, битва с конкурентом подобных масштабов скоро превратит меня в высушенный лист бумаги.

— Ладно, Ангелар, что же такого интересного ты накопал у себя в морге? — Спросил меня Зед, после того, как я утолил первый голод. — Зачем ты дал добро на длинную смену? Есть, о чем рассказать?

— Имеется. — Ответил я, отхлебнув чая из кружки.

— Так что?

— У нас появился соперник с самой неожиданной стороны. Похоже, что Инквизиция все это время работала над идеальными солдатами для своей армии. Буквально на днях этих молодцев откопали среди горы трупов зеленокожих. Все были при оружии, однако убить вся эта толпа смогла только двоих зомби.

— Ха-ха, вот ведь, нихрена себе! Ты же сейчас не шутишь?

— На их мундирах золотом по красному красуется эмблема Инквизиции. Единственный вопрос, который меня сейчас беспокоит, это откуда они научились подобному мастеству?.. Не нравится мне это Зед, ох, как не нравится…

Алхимик вдруг щелкнул пальцами, как если бы вспомнил о чем-то очень важном.

— Послушай, но ведь Алерайо наверняка видел этих уродов в лицо, он ведь может рассказать о них чуть больше?

— Да рассказать расскажет! — Раздражённо махнул я рукой. — После того, как мы избавили его от одержимости… Эл — человек принципа. Я думаю, он поможет нам, даже если что-то произойдет, но сильно рассчитывать на это все же не стоит. Как никак, собственная же работа держит его стальной хваткой. Но откуда они научились подобному? Сейчас об этом мог бы рассказать только Шиф…

— Возможно, тебе стоит покопаться среди старых записей этого сумасшедшего старика. Хах, после себя он оставил тебе в наследство не хилую часть работ! Авось, да найдутся ответы для твоего вопроса.

Совет Зеда показался мне довольно уместным, особенно в ситуации, когда нет иного выхода, кроме как снова залезть в архивы. В прошлом я уже просматривал записи, однако тогда меня интересовали только наработки старого плута, которым можно очень быстро найти применение. На сей раз мне пришлось подробно разбирать заметки, обрывки текстов на санскрите, будь он неладен, и других, непонятных языках, больше похожих на вязь, а также описания событий, которые Шиф посчитал важным запечатлеть на бумаге.

К сожалению, по большей части вся эта груда либо не поддавалась для чтения, либо казалась бессвязным бредом душевнобольного человека. Уймы цитат из стихов далекого прошлого, сказание о мальчике Утере, детские песенки, газетные вырезки, не далее, как 1528 годом от Первого Сенокоса, когда по Двеллу впервые прокатилась чума и много других бесполезных свитков. Впрочем, даже среди бочки дегтя нашлась ложка того самого меда.

После очередной бессонной ночи, проведенной за неистовыми поисками, мне попалась довольно интересная заметка. Ее название, ни много ни мало, читалось, как «Трактат о телах человеческих». Повествовал же данный трактат о трансплантации различных частей человеческого тела при помощи некромантии, зельеварении, а также небольшого умения в сфере шитья. Самой книги здесь так и не нашлось, однако, исходя из записей, датированные зимой 1597 года, Шиф проштудировал данный труд вдоль и поперек. После этого, следующая запись от лета 1598-го гласила о том, что часть теорий из книги была подтверждена на практике.

«5 июня. Работа с мышами всегда проходит на успешно, потому я приступил к экспериментам с людьми. Посадил за стул мужчину, сковал его цепями, так, чтобы его тело не могло шевелиться вообще, после чего начал по кусочку отрезать мышцы на левой руке. Кричал, словно его резали. Зашил рот.»

«6 июня. Срезал остатки нужной мышцы сегодня поутру. Чтобы пациент не умер, поддерживал в нем жизнь путем вливания укрепляющего раствора через открытую рану. Не умер от кровотечения, и то хорошо.»

«8 июня. Разморозил один из трупов, после чего аккуратно вырезал у него ту же самую мышцу, тоже с левой руки. Пока плоть еще не разложилась, я, как можно быстрее, пришил ее на место. Стежки вышли неаккуратными, но кого это волнует? Теперь нужно поливать шов зельем исцеления, в течении одной недели.»

«15 июня. Пациент жив здоров, а мышца прижилась! Когда я освободил руку пациента, он захотел меня ею схватить, из чего я сделал вывод, что теперь он полностью здоров! Перерезал горло за ненадобностью»

Но вот только на мышцах он не остановился. Уже осенью эксперименты перешли на другой уровень, и Шиф начал отнимать целые конечности.

«23 сентября. Уложил нового пациента за стол и тоже сковал. На этот раз пациентом оказалась юная девушка. Ее ножки выглядели весьма красивыми, а потому я снова начал с рук. Зашил ей рот и отнял левую руку. Медлить было нельзя, а потому перед операцией я заготовил руку заранее. Рука принадлежала какому-то мужику, но да не суть важно. Пришил ровными стежками и начал поливать зельем исцеления повышенной концентрации. Плоть на месте среза зарастала с невероятной скоростью! Более того, конечность оказалась полностью функционирующей!»

Далее записи оказались слишком сильно повреждены, дата не известна. Они повидали очень многое, из-за чего от старости рассыпались прямо в руках, а края были обожжены после приступа ярости Эла. Из неясных отрывков я смог установить, что Шиф был очень доволен прошлыми результатами и теперь приступил к экспериментам на самом себе: «Хорошо завершились… Собрал… обе рук… Из частей… на…» Самым интересным среди всего этого оказалось то, что к тому времени в его помощниках уже был Косбан Живодер, тот самый Косбан, живущий в доме предсказаний в Подвале: «Косбан отнял руки и пришил…»

Все начало вставать на свои места. Пускай и косвенно, но все же мне удалось установить, каким образом Инквизиция сумела собрать подобных солдат. Не знаю по какой причине, однако они вызвали у меня ассоциацию со старым механизмом часов, в которые с течением времени заменяют новые шестеренки взамен старых. А для составления полной картины теперь не хватает слов одного-единственного человека.

Спустя столько времени Подвал остался точно таким же, каким он запомнился мне в нашу последнюю встречу. Стоя перед тихим, обветшалым прилавком, я вежливо постучался в дверь, однако ответа так и не последовало. Когда все надежды на то, что хозяин все-таки выйдет навстречу рухнули, мне пришлось открывать створку самому, которая успела порядочно заржаветь. Наконец, дверь поддалась, и она с грохотом ударилась о стену, задев музыку ветров. Под громкий шум металлических пластинок, я, пригнувшись, зашел внутрь.

За низким столом с кривыми ножками все также сидел человек, облаченный в толстый халат и с тюрбаном на голове. Держа в руках хрустальный шар, он сонным голос пробубнил мне:

— Здравствуй, путник… Не говори цель своего визита, я сам увижу ее в моем хрустальном шаре…

Я закрыл за собой дверь, после чего сел, скрестив ноги, напротив.

— Здравствуй, Косбан. Уже давно мы с тобой не виделись, да?

Мужичок сбросил с головы тюрбан и посмотрел по сторонам.

— Кто ты… Ах, да это же наш дорогой Ангелар, или, как там тебя в народе кличут? Нож для писем?

— Ангелар Дарадо, или Скальпель.

— Да, да, одно и то же… — Он махнул рукой. — Похоже, что тебя научили манерам. Дверь закрыл, да об мой косяк не стукнулся. Хм, впрочем, твоя дурная слава шагает впереди тебя, как вонь от собачьего дерьма… Чего надо?

— У меня к вам вопрос на счет давнишних дел старика Шифа. — Увидев, как Косбан уже начал подниматься с места, я поднял руку, чтобы остановить его. — Здесь замешано дело чрезвычайной важности, от которого может зависеть наше будущее. И ты его никак не сможешь узреть в своем стеклышке. Ну что, выслушаешь меня?

— Так и быть, уговорил. Что там у тебя стряслось?

— Скажи, ты бы поверил мне, если я внезапно заявил, что Инквизиция начала создавать армию мертвецов?

— Ха-ха! Я бы посоветовал тебе самому обратиться к врачу, может, в тебе самом стоило бы покопаться! — Засмеялся в ответ Живодер.

— Я и сам бы себе не поверил, но похоже, что в руки Инквизиции каким-то образом попал «Трактат о телах человеческих». В моей лаборатории, на операционном столе сейчас лежит разделанное чудо — идеальный солдат, не знающий усталости. Его нашли недавно, рядом с кучей убитых орков и гоблинов… Что?..

Глаза Косбана превратились в две тарелки. Он резко вскочил из-за стола и начал собирать свои вещи, попутно успевая сыпать проклятиями на голову Шифа.

— Старый пердун, сука! Надеюсь, для тебя уже готов отдельный котел в Преисподней! Будь проклята эта некромантия и все, кто с ней связан!.. Хотя… — Он внезапно перестал метаться по прилавку. — Тебя, парень, я должен поблагодарить. Наконец-то ты сделал хоть что-то полезное в своей жизни!

— Постойте! — Я вскочил на ноги и стукнулся об потолок, так, что в глазах потемнело. Живодер же в это время продолжил бегать взад и вперед, скидывая все свои цацки и побрякушки в один сундук. — Да погодите же! Что случилось? Куда вы собираетесь!? Если я вам так сильно помог, то хоть расскажите, чем таким занимался все это время Шиф!

— Ах, черт с тобой! — Мужичок снова надел свой тюрбан и сел за стол. — После прочтения этой проклятой книжки, Шиф загорелся желанием отыскать бессмертие. По его словам, она была способна дать ответы на вопросы, которые беспокоили орден некромантов последние сотни лет. К тому времени, когда я начал помогать этому безумцу, он уже давно искал способ принять бессмертие и превратиться в Лича… Лича, парень! Гнойный маразматик!

Мне вспомнились старые сказки о великих войнах прошлого, в которых упоминались данные персонажи. Тогда они казались мне не более, чем выдумкой, однако теперь слова Косбана заставили меня призадуматься.

— Погодите, но ведь Личей не существует…

— Теперь нет, если старик воплотил свой безумный замысел… Когда столица мертвых была разрушена, никто не мог наделить некроманта частичкой силы самой Смерти, но Шиф нашел способ пойти в обход.

— А что за зелье исцеления, которое он упоминал? И укрепляющий раствор?

— Самое обыкновенное, которое используют солдаты Имперской гвардии… А раствор описан в медицинском учебнике университета Вечной жизни, у нас, в Двелле… Он долго твердил, что трактат — всего лишь часть знаний, а для того, чтобы перейти черту между жизнью и смертью, не хватает лишь одного шага… Если Инквизиция и вправду смогла овладеть искусством шитья солдат, то мы все в большой опасности! Этих знаний хватало, чтобы человек мог получить нечеловеческую силу и долгую жизнь, а теперь они в руках врага всех волшебников и колдунов!.. И во всем виноват этот чертов Шиф!

Живодер вновь вскочил с места и захлопнул свой сундучок. Взвалив его на спину, он снял музыку ветров, а затем легким движением руки открыл ржавую дверь, сняв с петель. На прощание он махнул мне рукой, после чего побежал к выходу из Подвала.

Я же остался сидеть в пустом прилавке, пытаясь переварить все, что сейчас услышал. Если старик и вправду узнал секрет вечной жизни, то теперь настала моя очередь ступить на этот путь. Может, у меня нет в руках «Трактата о телах человеческих», однако моих знаний, старых наработок Шифа и трупа мертвого Инквизитора должно хватить для решения этой загадки.

Богатый и бессмертный лич Ангелар Дарадо. Как иронично, что дляэтого не нужно было учиться на целителя.

Глава 33

Второго декабря, когда праздник начала календарной зимы уже прошел, у Алерайо Элиэнуса выдался выходной. Высшее руководство, наконец, оценило его старания и отпустило после тяжелой рабочей недели. По такому поводу, Инквизитору пришла идея отправиться в лабораторию, где бы он смог приятно отдохнуть в компании Ангелара с кружкой чего-нибудь покрепче.

Выехав из замка Канцлера с утра пораньше, Эл быстро добрался до Соборной площади, откуда уже пешком направился в сторону Бедного квартала — ближайшего прохода к подземному склепу. На улице стояла приятная погода, ведь после долгих пасмурных дней небо над Двеллом окрасилось в яркий голубой цвет, без единого облака, а влажный, пропитанный вонью ветер улегся. Стоял полный штиль. Лица прохожих украшала улыбка, все горожане были навеселе, отчего у Алерайо тоже поднялось настроение, хотя сам понял это далеко не сразу.

Поздним утром, спустя два часа от начала рабочего дня, он наконец-то добрался до лаборатории, где его встретил вооруженный отряд из четырех мертвецов, охраняющих вход.

— Яйца всмятку. Пропустите, бестолочи! — Инквизитор, хотел толкнуть в сторону зомби, однако сделать это не получилось. Увернувшись, тот, с неожиданной ловкостью, схватил его руку, сжав, словно тиски. — Что за?.. Что происходит!? Мерисса, твои болванчики совсем ум потеряли!

В ту же минуту остальные охранники окружили его с мечами наголо, пока Алерайо, попавшийся врасплох, вырывался из каменной хватки. Ударив мертвеца в челюсть, он отпрыгнул в сторону и обнажил свой палаш.

— Ну, Ангелар! Не жалуйся потом, что я порублю твоих марионеток в капусту!

Инквизитор ринулся в атаку и уже занес свой клинок над шеей неприятели, как вдруг раздался громкий голос:

— Отставить! Всем назад!

Зомби ушел из-под удара, отойдя ближе к двери, где уже стояла немного заспанная Мерисса. В полном непонимании происходящего, Алерайо развел руки в сторону.

— И что это, блядь, сейчас было!?

— Прости, прости… — Девушка широко зевнула. — Ох-х… Тебя давно уже здесь не было, и Ангелар сменил пароль.

— Зачем?

— Сказал… У-ах… сказал, что время нынче неспокойное, вот и сменил. Сейчас пароль звучит, как: «Убийца гигантов». Или великанов?.. Нет, все-таки гигантов. В общем, что-то в этом духе.

— Сидишь безвылазно в своей каморке, да дрыхнешь целыми днями, девка. — Промолвил гневно он. — Тебя бы саму заставить проходить через этих уродов, я бы с радостью на это поглядел!

Но в ответ Мерисса лишь снова широко зевнула и махнула рукой.

— Я уже извинилась… Так ты заходишь?

Когда со всеми проблемами было покончено, Алерайо вошел внутрь склепа. Спустившись по винтовой лестнице, его встретил тяжкий воздух лаборатории, где вовсю трудились алхимики, создавая спирт, алкоголь, дурман, а гоблины-кочегары кололи дрова, бросали их в костер. Пройдя мимо столов с мензурками, Эл зашел в библиотеку, где и нашел хозяина подземелья, сидящего за множеством свитков.

— Теплый же нынче прием ты мне устроил, Ангелар! А я ведь хотел просто отметить с тобой начало выходных. — Промолвил он, после чего подошел поближе, с протянутой рукой, в знак приветствия.

Однако лаборант не сказал ни слова в ответ, уткнувшись в свои свитки. Только когда Эл подошел к нему, тот, окунув большой палец в чернила, поставил точку на пергаменте, а уже затем обернулся и протянул свою руку.

— Что поделаешь? Времена нынче неспокойные. — Они обменялись рукопожатиями. — Совсем неспокойные нынче времена. Вины в этом твоей нет, если только косвенной…

— К чему ты это клонишь?

— Пойдем за мной. Мне есть, что тебе показать. — Ангелар отвел Алерайо в морг и откинул край одеяла, скрывавшее за собой труп другого инквизитора, обезображенного многочисленными операциями. Указав на операционный стол пальцем, он спросил его. — Меня беспокоит вот этот индивид. Неделю назад гоблины привели тела двух мертвых… нелюдей…с достаточно логичным вопросом — не моих ли это рук дело… Сразу скажу, что нет. Существование этих солдат ввело меня в ступор. На их мундирах я нашел герб Инквизиции, а потому у меня возник вопрос, уже к тебе. Ты их знаешь? Откуда они взялись?

В ответ он лишь устало улыбнулся.

— Неси стулья и выпивку. Сейчас я расскажу тебе, почему меня здесь так долго не было.

Ну, с чего бы мне начать? А-а… к черту, начну с самого начала.

Где-то две недели назад меня вызвали в замок на слушание, чтобы выяснить уже наконец, вменяемый я или нет. На удачу, меня все же признали таким. И это была просто отличная новость! Теперь я восстановился во всех правах, званиях, имение небольшое в городе, а этот гребаный, бесконечный оплачиваемый отпуск закончился. Хотя, даже здесь, на ровном месте, мне все же приписали строчку обвинения, когда я сам попытался разрубить ту книжонку, после которой вся эта круговерть и закрутилась. Мол, я ослушался приказов свыше. Каких таких приказов, я не ебу, скорее всего, меня хотели просто припахать к этим лоскутикам, как няньку.

Вот так, примерно, меня и приставили к ним. Новый Девятнадцатый отряд Священной Инквизиции, на полных правах ворваться в любую хату и устроить там полный пиздец, защитники нашей страны от врагов внутренних. Внутренних, чтобы ты понимал, это все, кого Инквизиция посчитает опасными. Колдуны, волшебники, ведьмы, некроманты — вот вся та начинка, на которую в первом порядке объявляют охоту. Отряд зачистки, если можно так назвать.

Звучит так пафосно, что челюсть сводит, а на деле весь отряд состоит из калечных инквизиторов, которым как-то не повезло на службе. Ногу оторвало или руку, а тебе не посчастливилось выжить после такого. Обычно с этим все быстро решают — раз, и в петлю. Но эти человечки нашли смелость остаться на службе, даже после всех ранений.

Отряд врачей их… Эм, я не знаю, как назвать весь тот ебаный ад, через который они прошли, однако наш врачи заверяли меня, что это, блять, лечение. Врагу бы не пожелал так лечиться. Считай, их заново собрали. Как будто ты не человек, а какой домик кирпичный, где один кирпичик вытащить и поставить другой — пф-ф, мы и не так умеем! В плане физической силы они могут дать фору даже орку. Чтоб ты понимал, они способны камень крошить. Но вот умений сражаться — не завезли — однако! Калеки в своих руках уже не держали меч, кто два, три, а кто и все десять лет. Всякая сноровка уже пропала, а тут еще и руки-ноги новые. Потому меня приставили к Девятнадцатым, чтобы я у них был учителем. Нафехтовал их, ткскть.

Ха! Вот эти два ебантяя, которые умудрились сдохнуть, меня вообще не слушали! Вот так они и попали к тебе на стол, хотя их не должна была видеть ни одна живая душа. Важно помнить, что это все — люди, но никак не мертвые. Хотя и людьми их сейчас сложно назвать. Видя все это дерьмо, что сейчас творится, я подговорил Аврил пока не являться в лабораторию, сидеть тише воды, а еще лучше у меня пересидеть.

На следующий день после слушания, я явился на Арену, где наши выторговались на несколько часов тренировки в день. Когда эти амбалы выстроились в шеренгу, все как на подбор, мне они показались настоящими великанами. Я и сам роста немаленького, но по сравнению с ними я просто терялся, мне приходилось голову поднимать, чтобы увидеть их лица. Вот только кроме как стоять они ничего не умели!

— Отряд, смирно! Теперь запоминайте, зарубите на носу или отчеканьте это у себя в головах, меня зовут Алерайо Элиэнус! Коадъютор Третьего отряда Святой Инквизиции, восстановленный в своих правах только для того чтобы смотреть, как вы умеете выстраиваться в шеренгу. Я сказал, смирно! Да вы даже в шеренгу нормально встать не можете, какие из вас солдаты! Ноги растопырили, вы не солдаты, вы блядские балерины! Запомните: я строг, но в то же время я справедлив. Я обучу вас военной дисциплине за такие сроки, что даже Имперские войска будут нервно кусать локти в сторонке. Мне заверяли, что у вас повышенная обучаемость, раз в прошлом вы уже были инквизиторами, однако все это херня! Все вы — жалкие отбросы, калечные и увечные, инвалиды, мать вашу! По порядку рассчитайся!

Тут они затолкались, запихались, что-то начали бубнить, но считаться по порядку. Я как на это глянул, у меня глаза на лоб полезли.

— Отставить! Я сказал, отставить! Заткнулись все! Уму человека непостижимы только две вещи: Божий замысел и ваша тупость. Ха-ха, впрочем, теперь я все увидел. Наш фронт работ — это ебаное поле, а потому готовьтесь, что я буду вас дрючить за каждую мелочь!

Можешь мне не верить, но в начале я целый час потратил на то, чтобы они научились становиться ровно в шеренгу. Стало страшно, когда я заставил повернуться на право. И нет, они не путали стороны. У них ноги, как будто деревянные, две длинные палки, цирковые ходули. Я полагаю, ты подобному можешь найти объяснение, всем этим твоим некромантским штучкам, но у меня тогда стояла простая задача — научить их военному ремеслу.

Около трех дней мне понадобилось на то, чтобы они освоили построение, тактику и практику. После этого начались уроки фехтования. Выпады, уколы, мои любимые грязные приемы — выучили всего за несколько дней. От мастерства им еще далеко, но реальные бои, думается мне, сделают из них настоящих солдат. Хех, ну, ты уже слышал, что произошло с теми зеленокожими. Надо отдать им должное, не смотря на все то, что пережили, усваивали уроки они просто отлично.

Но в то же время в них чувствовалась нечто необычное. Я воин бывалый, и уже не раз брался за обучение новичков, но здесь было все по-другому. Да, учились быстро. Да, их подготовка стоит десятка простых инквизиторов. В то же время было видно, что все их движения казались скованными. Словно те остолопы привыкали к своим рукам и ногам. Вот это-то меня и пугает, Ангелар. Они потеряли свое тело, а потому не чувствуют за него ответственность. Не боятся боли, не боятся ранений, даже самых тяжелых. Их просто соберут заново. А когда они поймут свою силу, то перестанут боятся даже смерти и превратятся в машины для убийства, верные Канцлеру.

— Получается, если опираться на твои слова, Эл, то они стали чем-то средним между нежитью и людьми? В то же время они обладают характерными слабостями, в силу своего нового тела, что делает их в некотором роде уязвимыми. Я правильно понял?

— Да. — Кивнул Инквизитор. — Ты разбирался в их трупах, а потому тебе больше известно о том, на что они способны.

— Не совсем. Твои слова выстроили полную картину происходящего, они на самом деле бесценны. В некотором роде, они помогут мне в дальнейших исследованиях. А сейчас нам не остается ничего иного, кроме как молча наблюдать за происходящим.

— Кстати, к тебе, вроде как, обещался зайти посланник. От Прокурора.

Слова Эла заставили меня нервно сглотнуть, покрыться испариной.

— И для чего?.. На меня уже оформили приговор?

— Твоего имени нет в списках. — Покачал он головой. — Известно, что ты не чист на руку, но в твое досье никто лезет. Да ему и не за чем тебе причинять вред, ты же по его инициативе не раз услужил Инквизиции.

— Надеюсь…

Внезапно, к нам в библиотеку зашла Мерисса. Вид у нее был крайне раздраженный, словно ей кто-то помешал выспаться.

— Ангелар, сегодня у тебя довольно людно. Там за дверьми стоит человек, говорит, что у него для тебя есть крайне важное сообщение. Впустить его?

— Любая информация сейчас будет весьма кстати. — Кивнул я. — Пусть заходит.

— Мне остаться здесь для охраны?

— Не за чем! Вали к себе и спи дальше, только человека пропусти, да приведи сюда! — Велел Алерайо. Как только охранница удалилась, он тяжело вздохнул. — Легок на помине.

Глава 34

ничто, по сравнению с бесконечной жизнью. Работы Шифа и Инквизиции — это ключ к твоему бессмертию!»

«Бесконечно жить и мучиться событиями прошлого? Томиться угрызениями совести? Бред! Да к черту мне не сдалась такая жизнь!»

«Совесть? Дурачок, если жить по совести, то какая тебе от этого выгода? Я не совесть, но я — голос твоего здравого разума, и я желаю тебе только лучшего. Подумай сам! Шиф поступил неплохо, он сам отправился искать вечность. Чем ты хуже его?»

«В этом-то и дело, что я лучше!»

«Хороший Ангелар отправится дальше, оставив все грехи позади. Ты же такой везунчик, тебе снова выпал шанс один на миллион! Семь раз подряд достал карту козырной масти! На шести костях выпало шесть! Плохой Ангелар отвернется от подарка судьбы. Позволит конфисковать все средства в пользу Инквизиции. А еще и умереть от такого счастья.»

«Подожди…»

«Конфискация всего имущества в пользу Инквизиции. Ты правда этого хочешь?»

«Но…»

«Ты правда так думаешь?.. Ты чего молчишь, как воды в рот набрал? Отвечай, чего же ты хочешь на самом деле?»

— Я собираюсь сию же минуту. — Решительно ответил Ангелар. — Под этим именем меня больше не будут преследовать, я правильно понимаю?

— Правильно.

— И я могу податься на все четыре стороны?

— Если только не сможете оплатить пошлины на въезд. — Ответил ему гость.

— Тогда все отлично. — С облегчением выдохнул некромант. — Ха-ха… Но почему именно через три дня это случится?

— Через три дня Инквизиция начнет действовать. Пятого декабря случится штурм черного рынка, известного также, как Подвал. Основные силы будут брошены именно на это. Девятнадцатый отряд займется разгромом всех магических лавок и Дома ведьмы, захватом чародеев из Совета Волшебников, а также вскрытие подпольных лабораторий, в том числе и ваша.

— Неужели они снова намерились утопить весь город в крови?

— Вполне возможно. А теперь, когда я передал все новости и документы, разрешите откланяться.

Мужчина быстрым шагом вышел из библиотеки. Когда разговор закончился, Алерайо сел рядом с Ангеларом и устало протянул ноги. Прямо сейчас он выглядел каким-то умиротворенным, словно долгий, мучительный сон наконец-то подошел к концу. От былого Инквизитора, который любил уходить в запой на целую неделю и мучившийся припадками ярости, не осталось и следа. Теперь он выглядел, как счастливый человек. Лаборант взглянул на него, а затем спросил:

— А ты знал об этом?

Эл резко обернулся.

— О чем? О штурме? Ни слова. Я же тренировал этих заплаток, ты забыл?

— Тебе ведь за это платят тоже, не так ли?

— За то, чем я занимаюсь? Да, платят. Раньше я просто любил убивать еретиков, пытать их, чуять запах горелой плоти по утрам…

— Пока не повстречал одну еретичку. — Горько усмехнулся Ангелар. — Легко же тебя склонить к греху.

— Знаешь… — Задумался он. Инквизитор снял свою треуголку и положил ее себе на колени. — я думал об этом. Аврил помогла мне, когда в меня вселился тот бесяка. А сейчас я спас ее душу, освободив от занятия демонологией. Теперь ей не нужно будет заниматься подобными штучками.

— А помнится вы вдвоем выглядели, как ходячие анекдоты… Хуже был только тот дурацкий анекдот про застенчивого берсерка. Его мой батя любил шутить, когда напьется… Впрочем, мне ли не все равно? Ты ведь за ней приглядишь, я прав?

— Будь уверен, двумя глазами сразу. А что будешь делать ты?

Лаборант залился смехом.

— Ха, сваливать отсюда и как можно скорее. Переведу деньги, найму пару надежных охранников и уйду… Не знаю лишь, куда. Куплю имение и буду жить припеваючи. Тех денег, что я заработал, мне хватит на три жизни вперед, так что не пропаду. И больше не вернусь сюда. Но… если надумаешь жениться, черкни письмо Йосифу Купине, обязательно приду, где бы не находился.

— Ха-ха-ха! Договорились! Беру с тебя слово!.. А пока, неси кружки, надо в последний раз выпить здесь зедовой настойки. Запала она мне в душу, теперь будет не хватать.

Венисий в окружении своей свиты стоял на крыльце Центрального Банка. Ясный, дивный день освещал Сиреневую улицу. Все люди спешили по своим делам, повозки катили по грязной мостовой. Громкий гул города застыл в ушах. Мало кто об этом знал, однако наступил момент, когда в Двелле огнем и мечом искоренят если не всю, то большую часть магического сословия, выжившего после всех преследований.

Из Банка навстречу Канцлеру вышел молодой инквизитор, одетый в латные доспехи. Золотой герб на его наплечнике отсвечивал в лучах солнца. Поклонившись, он отрапортовал своему начальству.

— Господин Верховный Инквизитор, Первый отряд успешно проник на вражескую территорию под видом обычных торговцев лекарствами. Охрана все еще ничего не подозревает, и тревога не поднята. Все на своих местах и ждут ваших указаний.

— Отлично. — Кивнул Венисий. — Все выполнено в точности, как было спланированно. Отставание по времени?

— Никак нет, господин. В запасе есть еще шесть минут.

— А связь между солдатами налажена?

— Все солдаты находятся в пределах видимости друг друга. После того, как вы отдадите приказ, Вергилий зажжет сигнальный факел, и операция по штурму Подвала начнется незамедлительно.

— Начинайте. — Отдал приказ Венисий. Наступил полдень, и Набат в колокольне Небесного свода начал отбивать счет. Инквизитор убежал внутрь здания, а Канцлер обратился к своей свите. — Господа! Соратники! Сегодня мы раз и навсегда избавимся от крупнейшего подпольного рынка в нашей столице! Прямо сейчас мы вершим историю на наших собственных глазах! Враг не ожидал, что главный бой за независимость от проклятого чародейства и волшебства пройдет на их земле, где они меньше всего ожидают нападение. Это будет молниеносная победа! С последним ударом колокола в Соборе мы навсегда избавимся от ереси, что угрожала нашей Империи!

Пока Верховный Инквизитор довершал свою пламенную речь, солдаты Первого отряда готовились к началу операции. Все чародеи и подпольные торговцы мирно занимались своими обыденными делами, не осознавая, что враг уже находится среди их стана. Солдаты, облаченные в необычные латы, способные выдержать магические атаки, поверх которых лежали плотные, черные плащи, рассыпались небольшими группами по всему гроту. Поддерживая между собой контакт при помощи передачи коротких сообщений координаторами, они ожидали сигнала. Нервы были на пределе, весь план мог сорваться в любую секунду. Руки дрожали на эфесе меча. Сталь скрипела в ножнах.

Внезапно, на узкой площадке над рынком загорелся яркий факел. Не заметить его было невозможно, ведь огонь плевался разноцветными искрами во все стороны, а возвышение, на котором он находился, хорошо просматривалось с любой точки Подвала. Толпы людей с удивлением подняли головы, указывали на свет пальцами. В воздух взвились огненные шары, выпущенные вверх молодыми магами шутки ради, чтобы поддержать неожиданного фокусника. Охрана ослабила свою бдительность, так и не заметив среди народа необычных рыцарей с золотым гербом.

С какой-то стороны раздался неясный, приглушенный крик. В начале никто не предал этому никакого значения, однако крики продолжали повторятся, а беспокойство — расти. И тут Инквизиторы пустили в ход свое первое оружие. Вокруг начали взрываться бомбы, высвобождая едкий, слезоточивый газ. Началась паника, люди пытались разбежаться во все стороны, однако по всему периметру, куда бы они не направились, под их ногами появлялись клубы белого дыма. Кто-то упал на землю, задыхаясь в собственных слезах и соплях, кто-то оказался раздавлен в ходе давки, отовсюду доносились крики боли и отчаяния.

Когда толпы уцелевших сбились в кучу посреди безопасного от газа круга, на них побежали Инквизиторы с мечами наголо. Охранники пытались вразумить, успокоить волнения среди волшебников, однако все они пали под неистовыми ударами солдат Первого отряда. Некто из общей массы поднялся с боевым кличем, указывая на врага. Те, кто все же пришли в себя, начали отбиваться от волн Инквизиторов магией и теми остатками оружия, что было при них до нападения. Но все оказалось без толку. Огненные шары, разряды молний, удары каменных глыб отскакивали от доспехов, не причиняя их носителям не малейшего вреда.

Кольцо замкнулось, а вместе с ним жители Подвала узрели свою погибель. План верховного Инквизитора был исполнен.

После завершения операции Венисий сам спустился в эту последнюю обитель магии, чтобы оценить масштаб произошедших событий. Весь грот был усеян мертвыми телами, остатками домов и прилавков. В центре этого хаоса находились солдаты Инквизиции, удерживая в плену несколько десятков человек. Среди них было множество чародеев, ученых, простых предпринимателей, рабы и их хозяева, бродяги и проходимцы. Всех их инквизиторы связали по рукам и ногам, бросили на окровавленный пол пещеры. Канцлер подошел к одному солдату, после чего указал пальцем на пленных.

— Сколько всего удалось взять?

— Около семидесяти, господин Верховный Инквизитор. — Солдат вытянулся по струнке.

— Потерь с нашей стороны?

— Всего один. Бедолаге не повезло, толпа утянула его, а когда он упал, то повредил спину. Умер уже после операции, не дождавшись помощи.

— Весьма печально. Но дух его свободен, ведь он сражался против еретиков…

Один из пленников вдруг выпалил:

— Сам ты еретик! Небось, это ты убил прошлого императора… — Но его быстро заткнули другие инквизиторы, запинывая латными сапогами.

— Отставить смертоубийство без вынесения приговора! — Скомандовал Венисий, после чего подошел к несчастному. — Если бы мне от этого была еще выгода, уважаемый господин волшебник, то я бы уже взошел на престол. Политика меня не интересует. Я лишь выполняю приказ, отданный мне почти десять лет назад: очистить Империю от вашей ереси. Солдаты! Врача, здесь раненый!.. Как видите, я могу быть милосердным. Как только окажут первую помощь, судить его по всей строгости! Судить всех еретиков!

— Господин Верховный Инквизитор! Господин Верховный Инквизитор! — Навстречу Канцлеру выбежал другой солдат. Он выглядел уставшим, словно гнался за кем-то. — Господин Верховный Инквизитор, из кольца блокады успели прорваться несколько человек и оборотень… Они смогли скрыться в одном из тоннелей… Начать преследование?

— Отставить. Наступили холода, и в пещеры спустилась вся нечисть, что обитала в стоках. По этой причине мы и не стали атаковать по этому пути, иначе понесли потери большие, чем во время штурма пещеры. Беглые еретики избрали свою судьбу, и они сгинут в глубинах земли под Двеллом. Сколько сейчас времени?

— Без пяти час, Господин Верховный Инквизитор!

— Хорошо. — Кивнул Канцлер. — Сворачиваем войска! Солдаты! Выходим на поверхность! Если какому-то из отрядов понадобилась помощь, нужно успеть выслать им подкрепление. Мертвых и раненых бросьте здесь, позже мы сожжем все тела.

Тем временем, на поверхности разверзся настоящий Ад на земле. Красной волной Инквизиция прокатилась по всему Двеллу, учиняя погром и насилие над остатками магического сословия. На десятки магазинов, мастерских, таверн и прочих заведений устроили облавы. Вскрывали подполы, крушили прилавки, обыскивали склады. Множество бесценных магических знаний и зелий сгинуло в тот день.

Третьему отряду было поручено взять штурмом лабораторию некоего Скальпеля, или же Ангелара Дарадо, находящаяся в канализации, глубоко под Бедным кварталом. Прокурор лично прибыл на место, дабы совершить правосудие над преступником. Однако, все обернулось не так просто, как могло показаться в начале. На защиту лаборатории встали ожившие мертвецы, которых так долго и усердно собирал в своем склепе Скальпель. Около дюжины зомби преградили путь к дверям.

— Опасность! — Прокричал один солдат. — Некромант!

— Рубите их! — Воскликнул другой и обрушил меч на плечо мертвеца. Каково же было его удивление, что это не возымела никакого эффекта, наоборот, вся нежить достала свои собственные мечи, встав на защиту лаборатории.

Инквизиторы сражались смело сражались с ними, но их удары не могли нанести какого-то ощутимого урона. Лишь ошметки плоти отлетали в стороны, под которыми находились стальные прутья и необычные, белые волокна сухожилий. Впрочем, сами зомби не отличались умом или боевой выучкой. Удары пролетали над головами солдат, а иногда вовсе избивали воздух, но живучести могла позавидовать любая простая нежить.

И вот, наконец, один из покойников упал на сырые камни канализации. Его голова болталась на узком лоскуте коже, не давая ей оторваться до конца. В предсмертных конвульсиях он начал махать мечом вовсе стороны, после чего отправился на дно канавы.

— Рубите головы! — Прозвучал крик.

Все инквизиторы тут же начали бить зомби в шею. Толпа, казавшихся бессмертных в начале охранников, стала резко редеть. К одному из трупов подошел Прокурор со своей собственной свитой и верным секретарем Вано. Перевернув тело, он склонился над ним, чтобы осмотреть поближе.

— Какой же злобный умысел превратил этих невинных людей в подобных монстров!? — Поразился младший офицер Третьего отряда, Ян Кутьи. — Что за монстр сотворил с ними подобное!?

— Это был Скальпель. — Раздался мрачный голос Следователя Карла Венетти. — Наше досье говорит, что эта личность стоит за многими преступлениями. Серийный убийца, настоящий мясник, не щадил никого на своем пути. В последние два года его деятельность приобрела особенно широкий размах. По неподтвержденной информации, он также виновен в налете банды орков в центре города, унесший жизни девяти человек.

— Подобных людей просто не существует! Немыслимая жестокость!

— К сожалению, это правда.

Вано склонился к трупу вместе с Прокурором, после чего спросил его:

— Действительно необычно. А что вы думаете, господин Прокурор?

— Неплохо… — Он задумчиво потер подбородок. — Если вспомнить, что благодаря Ангелару проблема перенаселения ненадолго отступила… Он ведь уже мертв?..

— Мертвее мертвого, господин Прокурор. К слову, Йосифа Купине заметили выезжающим из города в сопровождении десяти наемников на большой повозке, груженой мешками. Его документы оказались в порядке.

— Хорошо. А теперь нам осталось лишь стереть из наших воспоминаний имя ответственного за взрыв на часовне Каменной Лощины…

— Победа! — Раздался радостный крик, когда последний мертвец упал на землю недвижимый.

Перед ними предстала большая дубовая дверь, освещенная двумя фонарями. Не было похоже, что она как-то зачарована или защищена ловушками. Казалось, что она просто заперта на засов изнутри. Солдаты принесли топоры для вскрытия дверей и начали выламывать ее, щепку за щепкой. Когда на пороге не осталось ничего, кроме расщепленных, изрубленных досок, да вырванных петель. Инквизиторов снял фонарь со стены и посветил в темноту.

— Вижу дверь напротив и… Лестницу! Лестница уходит куда-то вниз!

— Начинаем спуск! — Скомандовал Прокурор, оторвавшись от исследования трупа. — Всем приго…

— Стойте! На лестнице какое-то движение! Не могу разглядеть… Неужели это!..

В следующий миг инквизитор со всем своим оружием и латами улетел в глубь канализации, упав в мутную воду. Когда его вытащили из нее, тот с испуганными глазами пробормотал:

— Там… Это…

Из темноты дверного проема, вооруженный двуручным мечом, навстречу незваным гостям вышел огромных размеров скелет. Настолько огромный, что ему пришлось пригнуться, чтобы протиснуться под каменной аркой. Голые, белые кости внушали перед неподготовленными людьми ужас, а его челюсть постоянно находилась в движении, угрожающе скрипя. Инквизиторы при виде него оробели и начали понемногу отступать назад.

— Без паники! — Скомандовал коадъютор Третьего отряда, Сава Мачевалац. — Отступаем на безопасное расстояние! Старайтесь не попасть под его удары! Защищайте Прокурора!

Скелет сразу же обратил на него внимание. Щелкнув челюстью, он ухватился за эфес обоими костяными руками и попытался проткнуть коадъютора в голову. Удар был настолько точным и стремительным, что тот еле увернулся. Несколько раз скелет пытался проколоть своих противников, но безуспешно — инквизиторы просто отходили назад или в сторону. Оружие инквизиторов, в свою очередь, лишь оставляли небольшие царапины на голых костях, со звоном отскакивая от них. Но вот могучая нежить шагнула одной ногой в канаву, так чтобы среди тесных стенах канализации появился больший простор, а затем широким рубящим ударом рассекла воздух перед собой, от пола до потолка. Двоим инквизиторам не повезло, клинок сорвал с них наголенники и разодрал кожу на ногах. Другой инквизитор попытался воспользоваться моментом, пока скелет еще не успел опустить меч, чтобы обрушить свой меч на его череп, однако внезапно, тот просто освободил свою руку и ударил бедолагу в корпус, отправив в далекий полет.

— Давим числом! — Закричал Сава.

Семеро солдат вместе с коадъютором накинулись на врага толпой. Нежить просто не успевала уследить за всеми сразу, а время на размашистый удар ей просто не давали. Все кости покрылись глубокими царапинами, из которых начал подниматься зеленоватый дымок. Наконец, один из инквизиторов сломал левую ногу скелета, из-за чего тот, покосившись, упал на обломок, пытаясь сохранить равновесие. Густое зеленое облако стало вырываться из сломанной кости наружу. Подняв меч как можно выше, Сава разрубил руку с мечом на пополам, после чего, еще раз замахнувшись из верхней стойки, ударил прямо по макушке. С громким хрустом череп покрылся трещинами, а скелет рухнул вниз, на холодный пол канализации.

Последнее, что Боян увидел в своей загробной жизни, было то, как множество инквизиторов с яростью топчут его голову. Он щелкнул челюстью в последний раз.

Череп не выдержал подобного натиска и раскололся на части. Грянул сильный взрыв, разметавший и кости, и инквизиторов в разные стороны. Лишь крохотный белый огонек возник на месте скелета, однако уже в следующее мгновение он растворился в воздухе.

— И что это было!? — Спросил оглушенный Сава Мачевалац. — Почему мы об этом ничего не знали, хотя вы, Прокурор, утверждали, что за лабораторией ведется наблюдение!?

— А-а… — Лишь протянул он, после чего снял треуголку с головы. — Вано, теперь ясно, почему большая часть наших наемных информаторов так и не вернулась. Запиши это в отчет, пожалуйста.

— И вот это вот ваше «а» — мой ответ на вопрос!?

— Браво. Изумительно. Гениально, господин коадъютор! Прямо сейчас вы, и ваш Третий отряд, разгадали и даже одолели тайну о пропаже наших шпионов. Солдаты мои! Пока Третий отряд оправляется после хлопка, спускайтесь вниз и вершите правосудие! Но будьте осторожны! Не подвергайте себя лишней опасности!

— Так точно!

— Вано, — шепнул Прокурор секретарю на ухо, — ступай вместе с остальными вниз. Там будет большая железная дверь. Она открыта. За ней ты найдёшь убитого Скальпеля. Понятно?

— Так точно, господин Прокурор. — шепнул он в ответ.

— Хорошо… Остальные займитесь ранеными! Кто-нибудь, помогите Саве, у него из ушей кровь течет!

Инквизиторы Второго отряда один за другим спускались в склеп, потерявший своего последнего защитника. Сам Прокурор горько усмехнулся, вспоминая прошедшие два года, во время которых он знал Ангелара.

— Услуга за услугу, так сказать… Все, после этой операции ухожу в отставку с безупречной репутацией и еду к своей жене и детям.

Оглавление

Глава 1

Глава 2

Глава 3

Глава 4

Глава 5

Глава 6

Глава 7

Глава 8

Глава 9

Глава 10

Глава 11

Глава 12

Глава 13

Глава 14

Глава 15

Глава 16

Глава 17

Глава 18

Глава 19

Глава 20

Глава 21

Глава 22

Глава 23

Глава 24

Глава 25

Глава 26

Глава 27

Глава 28

Глава 29

Глава 30

Глава 31

Глава 32

Глава 33

Глава 34