Его Муза. Часть 1 [К С Мартин] (fb2) читать постранично

К.С. Мартин Его Муза

Внимание!

Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления!

Просим Вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.

Публикация данных материалов не преследует за собой никакой коммерческой выгоды.

Эта книга способствует профессиональному росту читателей.

Любое коммерческое и иное использование материала,

кроме предварительного ознакомления, запрещено.

Оригинальное название: K.C. Martin "Becoming His Muse"

Название на русском: К.С. Мартин "Его Муза"

Перевод: Оксана Волкова (1-7 главы),

Юлия Убагс (8-10 главы)

Редактор: Леся Мельник

Вычитка: Анастасия Ланцова

Оформитель: Ксюша Манчик

Обложка: Ксения Субботина

Переведено специально для группы:

https://vk.com/romantic_books_translate

Любое копирование без ссылки

на переводчика ЗАПРЕЩЕНО!

Пожалуйста, уважайте чужой труд! 

Глава 1

Логан О’Шейн — знаменитость. Я, Ава Николс, уж точно нет.

Он стоял на небольшом выступе, поставив ногу на ещё одно возвышение. Рука его медленно поднималась от книги до рта, а позади него, на столике, стояла пепельница. Логан О’Шейн настолько знаменит, что они разрешили ему курить в аудитории.

Все, в большинстве своём студенты, в дуэте с факультативными слушателями, наблюдали за танцем сигареты в его руках и за тем, как растворяется дым над его головой, успевая при этом слушать и учтиво молчать. Я ловлю себя на ожидании мимолётных моментов, когда он поднимает свои жгучие зелёные глаза, пристально изучая каждого из нас. Должно быть, это добавляет весомости его словам. Трижды мы встретились взглядами и трижды мне становилось безумно жарко. Я сидела в третьем ряду, слева от центра, с тяжёлым рюкзаком на коленях.

Не могу отрицать, он красив, у него притягивающий взгляд и голос, гипнотизирующий целую аудиторию, но сейчас в моей голове крутится лишь одна мысль: «Логан О’Шейн тот ещё мудак».

Может быть, это потому, что он так самоуверен, высокомерен и, безусловно, как же без этого, самовлюблённый. Хотя, возможно, это его серый костюм создаёт подобное ошибочное мнение. И почему ему так важно, чтобы его чтению внимали, как молитве?

Помимо шляпы он вздумал задушить себя галстуком, а из-под чуть потёртого твидового пиджака сверкала белизной рубашка. Дорогие брюки плотно облегали его ноги, и казались чуть ли не малыми ему в самых интересных местах, когда О’Шейн опирался на подиум при чтении отрывков из своего шедевра.

Когда он поднял голову, я была снова пронзена искрящимися зелёными глазами; глазами, подобными тем, что украшали голливудских красавцев 20-ых годов. Его подача была твёрдой, острой, от его колкостей становилось больно, но, вероятно, сильнейший дух крылся в нем. Какая-то необузданная первобытная энергия будоражила сердца каждого в этой аудитории.

Я старалась сфокусироваться на том, что он читал, и конспектировать… Я слышала, как слова постепенно начали приобретать смысл — провокационный, умышленно заумный или низкий, чуть ли не развлекательный. Он говорил о «правде жизни». Но все его фразы, после торжественного финала (разумеется!) станут просто словами. Эти слова — часть его удивительной карьеры, распутной репутации, индивидуальности и гениальности. Только вот я не уверена, что он гениален. Лишь в его глазах есть жизнь, и их естественное сияние внушает правду, или, может, хоть кто-то не замечает этого. И я ему завидую.

Моя подруга Руби, которая и подсадила меня на его книги, внимательно ловила каждое слово и движение профессора О’Шейна (как и все собравшиеся, по правде говоря).

Руби – любитель литературы, а Логан О’Шейн творит эту самую литературу. Хотя лично меня ничего так и не впечатлило, так что я впустую трачу свое время. Это, скорее всего, потому что я художник, а не писатель. Мне нравится видеть то, что я создаю, игра света и тени, теней и цветов. Словами легче управлять, и это уже не то; стрелы вонзаются в смысл, но ни один писатель не чувствовал этого сам. Я могу передать свои эмоции, не думая о правилах пунктуации. Я пишу картины. Писатели же описывают их словами. И чем же тысячи слов лучше материализованного вида? Выражаюсь я не ахти, но повторюсь, я — художник.

Я выдохнула и стала терпеливо ждать окончания лекции. У нас с Руби взаимовыгодное сотрудничество: я составляю ей компанию на некоторые мероприятия, а она компенсирует мне потраченное время позированием в студии. Живые модели слишком дороги для начинающих художников, и я не могу упускать такой шанс – и пускай её книжный клуб самая нудная организация на свете.

Во время очередного эмоционального пассажа, мистер О’Шейн изящно снял с себя шляпу и запустил пальцы в свои густые, тёмные волосы. Он приподнял брови и усмехнулся, когда персонажи его творения от ссоры перешли к занятиям...