Пересмешники [Дейзи Уитни] (fb2) читать постранично

«Пересмешники» Дейзи Уитни

Моему мужу, Джеффу…

Ты самый хитрый,

с лучшим чувством юмора,

и мое сердце – навеки твое.

И ты нашел собаку…

Серия «Пересмешники» #1 (дилогия)

 переводчик и редактор — Лена Меренкова

русификатор обложки — Лена Меренкова

оформление — Лена Меренкова и Наталия Павлова

 перевод выполнен для группы https://vk.com/beautiful_translation

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Первый раз

Я сделала три вывода в тот миг: изо рта воняло, я была обнажена, и я проснулась рядом с парнем, которого не знала.

И еще одно. В комнате было ужасно светло. Я закрыла рукой глаза, солнце светило в окна, и я поняла пятое.

Это были не мои окна.

Значит, это была не моя кровать.

Голова гудела, я посмотрела на парня, чье имя не помнила. Он еще спал, грудь двигалась в такт с невидимым метрономом. Я смотрела на его черты, нос, губы, искала что–то знакомое. Подсказку. Но прошлая ночь не вспоминалась, я словно смотрела на нее через мутное стекло. Я ничего не видела. Но я слышала одно слово громко и четко:

Уйди.

Слово повторялось в моей голове.

Уйди.

Оно становилось громче, приказывало выбраться из кровати и комнаты.

Прочь. Прочь. Прочь.

Сердце гремело, голова болела, и во рту был гадкий вкус, сухой и тяжелый вкус ночи, которую я не помнила с… Я зажмурилась. Это не сложно. Как его зовут?

Вспомни, черт возьми. Вспомни.

Карвер.

Его звали Карвер.

Глубокий вдох. Не нужно паниковать, перегибать. Я знала его имя. Еще вдох. Остальное вернется. И все станет таким понятным, что я не смогу перестать смеяться, потому что этому найдется идеальное объяснение.

Я смотрела на мятые простыни вокруг этого парня и меня, одеяла обвивали его голый пояс, лежали на моей голой груди, и ветер проникал в комнату, принося холод. Это логично. Холодно… январь. Может, шел снег, мы катались на санках, я упала, сняла промокшую одежду и оказалась в комнате Карвера.

Нет, Картер.

Точно. Картер.

Я была обнажена в постели с парнем, чье имя даже правильно не помнила.

Этот парень, эта кровать, эта комната, я – мы были неуклюжими пальцами на пианино, бьющими не по тем клавишам, и за грохочущей музыкой я снова слышала то слово.

Уйди.

Я придвинулась к краю узкой кровати и свесила голые ноги, пока они не коснулись персидского ковра академии Фемиды. У него он был алым и коричневым с узором бриллиантов. Я не хотела больше видеть этот ковер. Никогда. Я медленно встала, чтобы кровать не скрипнула.

Я схватила свои вещи с пола: трусики, джинсы, майку, лиловый свитер, розовые носки и черные сапоги, рассыпанные на бриллиантах на ковре. Мне было очень холодно без одежды, и я хотела прикрыть грудь. Я заметила лифчик на выступе дешевого красного кресла–мешка из искусственной кожи. Мой милый черно–белый лифчик в горошек валялся на худшей мебели в мире.

Он бросил мой лифчик.

Комната накренилась, будто я была на веселом аттракционе, где дом раскачивался. Но это было не весело, там никогда не было весело.

Все расплывалось.

Я схватила лифчик, притянула его к себе и быстро оделась. Я натягивала носки и заметила урну, полную банок с диетической колой. Картер даже не убирал мусор? Прекрасный выбор, Алекс. Я застыла, увидев кое–что хуже, намного хуже. Две обертки от презервативов поверх мусора, и каждая была порвана посередине, каждая была пустой.

Я закрыла глаза. Это были галлюцинации. Все–таки утро, и солнце светит слишком ярко.

Но когда я открыла глаза, обертки остались на месте, как и Картер, как и я. И ничто не происходило так, как я хотела. Я застегнула сапоги за миг, слушаясь голоса в голове, который кричал: «Уходи сейчас же!». Картер еще спал, не привлекательно раскрыв рот. Мелкие белые линии высохли в уголках его губ. Его светлые волосы торчали во все стороны.

Я робко шагнула на ковер, заметила черную сумочку у двери шкафа, в которой могли быть лосьон для бритья и прочие принадлежности для парней. Я не хотела смотреть, что еще там было. Пинцет? Парни использовали пинцет? Я не хотела знать, что они выщипывали, но мне не нравился вкус во рту, ведь это был вкус прошлой ночи. Я схватила плащ и присела у черного мешочка и медленно расстегнула молнию, зубец за зубцом. Я задержала дыхание, оглянулась на Картера. Он подвинулся на бок.

Не просыпайся. Не просыпайся. Не просыпайся.

Я просунула руку в мешочек, нащупала тюбик пасты. Я вытащила его, открыла, выдавила немного на указательный палец. Я потерла пальцем зубы, стирая кислый вкус, стирая следы. Я убрала тюбик в сумочку, колпачок бросила рядом. И в этот миг Картер проснулся.

– Эй… – сказал он даже не сонно. Он просто проснулся.

– Эй, – буркнула я. Обычно я не бурчу. Никто не бурчит в академии Фемиды.

Он потер подбородок ладонью.

Ладонью, которая касалась меня.

Может, он показался мне красивым