Козявкин сын [П Голубев] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (16) »
П. Голубев Козявкин сын Рассказ
I. НА СВОБОДЕ
Приближалась весна. Побурел лед на Симане, почернела дорога, что вьется лентой по гладкому льду и скрывается за островом. На высоком круглом берегу, на вытаянном бугорочке, прислонясь к стенке заготконторского склада, грелся на солнышке Пашка. Рыжие вихрастые волосы выбивались из-под рваной ушанки, и из-под грязной солдатской телогрейки проглядывало голое тело. По самому краю обрыва рассыпались грачи, с радостным криком рылись в больших кучах выброшенных из склада продуктов. — Эх, погноили сколько! — думает Пашка. — Отдали бы лучше с осени кому-нибудь, а то бы с мужиков меньше брали, все равно зря пропало. Разморило солнце Пашку, даже думать ни о чем не хотелось... Снял промокшие дырявые валенки, выставил на солнышко босые ноги — хорошо! Кажется — никогда бы не ушел... Заведующий складом Козихин, выпустив из склада деревенских баб, перебиравших овощи, запер на замок двери и заглянул за стенку.
— Ты чего тут развалился, марш отсюда, рвань портошная! — Жалко тебе? — огрызнулся Пашка. — Что заготконтора, так и гнать можешь? — Без разговоров — марш! А то вот метлой угощу. Обозлился Пашка на Козихина: — Ну, угости, попробуй! Боюсь, думаешь? Опять пришлось Пашке надеть мокрые холодные валенки, так было неприятно, даже дрожь по коже. Пошел по улице, прошел мимо бывшего Козихинского дома, где была раньше лавка, а теперь помещалась коммуна. — За дело и дом-то у Козихина отобрали. Так ему и надо! — позлорадствовал Пашка. Встретил Сеньку Козихина в меховой шубе, новой ушанке и обшитых кожей валенках. Пашка отвернулся, прошел мимо. — Эй, Пашка-баклашка, где был? — окликнул его Сенька. — Тебе что за дело, Козуля! — обозвал его Пашка. — Ах, ты, Козявкин сын, еще обзывается. — Я те подразнюсь!.. За дело вас и из дому-то выгнали, буржуев. — А твоего батьку тоже за дело пристрелили, как собаку... Тут Пашка не стерпел, двинул Сеньке по затылку и побежал в переулок. Заорал Сенька. Выбежала мать: — Кто тебя? — Да вон — Козявкин сын, убежал... — Ах, паршивец этакий, — кричала мать, — в батьку разбойник, такой же и ему конец будет. Для Пашки ничего не было обиднее Козявкина сына. За это он и на отца шибко сердился. Отец сам себя Козявкой называл, когда пьяный жаловался кому-нибудь на свою судьбу: — Что я? — Козявка... меня всякий раздавить может... А теперь Пашке проходу не дают — Козявкин сын, да и только. Уж два года, как отца убили, когда фронтовики лавку громили у Козихина, а Пашка все не может отцу простить. По деревне ходили слухи, что Пашкиного отца убил старший сын Козихина, который будто бы в городе комиссаром. Вышел Пашка на задворки, на самый крутой яр. С Симана тянуло холодом. Холодный ветерок заползал Пашке за пазуху, лапал его за голое тело. Дрожь по коже. Под яром паровая мельница, бывшая Козихинская, теперь казенная, дымит большой трубой, а маленькая тонкая труба, что сбоку, попукивает: — Пук, пук, пук, пук... — Пойду на мельницу погреться, — решил Пашка и бегом побежал с яра. Зашел в сушилку. У печки грел руки и ноги Митька «Свистун», тоже, как и Пашка, бездомный парнина. — Иди, тепло тут, — пригласил Митька. — Ты чей хлеб сушить? — Не я, Митрей из Николаевки... полез мешать... — Ты у сестры живешь? — спросил Пашка. — Нет... выгнали... еще на маслянице, говорят: дармоеда кормить не будем. — Ну, и наплевать, теперь хоть пусть зазовутся — не пойду. В заготконтору пойду — не наймут ли картошку отбирать... Работа легкая и паек хороший. — Козихин на меня сегодня напустился, от склада прогнал. Ну, да ладно, припомню, — погрозил Пашка. — А ты бы ему в зубы! —- Сеньку я по затылку дерганул, теперь не задразнится. — Злятся на всех теперь Козихины-то, что отобрали все от них, пакостят... Я бы так Козихина из заготконторы выгнал, ей богу. Не знаю, чего коммунисты на него глядят — в шею, да и все. — Ну-у-у, у них Ванька, большак-то, говорят, комиссаром в городе. — Врут все, стращают только, чтобы мужики боялись, да не ходили с обыском. Попрятано, наверно, у них много всего. Надо бы Сеньку заманить, да в уголочке поприжать — скажет. — А ежели Ванька ихний приедет — застрелит... не стоит связываться, — отговаривал Пашка. Спустился дядя Дмитрий. — Больше подкидывать дров не надо, дойдет к утру. — Дядя Митрей, ты иди, куда тебе надо, мы досушим, — сказал Митька. — Мне не впервой, с масляницы тут околачиваюсь. Только хлеба оставь, да картохи привези. — Ладно, когда так, держи хлеб. Перед рассветом приеду сгребать. Ребята после ухода дяди Дмитрия заперли дверь на крючок и залезли на верхнюю полку (3-й этаж), где не так жарко, и растянулись на теплой пшенице спать. Проснулись от громкого стука в
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (16) »
Последние комментарии
10 часов 23 минут назад
12 часов 27 минут назад
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 15 часов назад
1 день 19 часов назад