Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 2 [Holname] (fb2) читать онлайн

Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 2

1. Ожидаемая смерть

Первым ощущением, которое я почувствовал, была прохлада. Следом за этим в воздухе повис аромат благовоний. Столь неестественный для меня запах показался на удивление приятным. Открыв глаза и оглянувшись, я заметил перед собой небольшой алтарь. В самом его центре находилась небольшая статуя Будды. Этот аккуратный золотой предмет, переливаясь под теплыми солнечными лучами, привлекал к себе внимание прежде всего. Понять каким был второй предмет, лежавший слева от статуи, оказалось сложно. Лишь несколько мгновений спустя, приглядевшись к нему, я все же осознал, что это был сакральный текст, завернутый в тёмно-красную ткань. Именно этому предмету и надлежало лежать на буддийском алтаре. С права же от самой статуи находилась ступа: небольшая миска с пестиком, предназначенная для растирания или толчения чего-либо.

Увиденное вызвало недоумение. Пусть мне и стало ясно что это такое почти сразу, но принять это оказалось сложно. Религиозным человеком я никогда не был. В своих книгах я ничего подобного тоже, как казалось, детально не расписывал. Так откуда взяться в моей истории буддийскому алтарю?

Постепенно ко всем ощущением подключилась и боль в ногах. Судорога, скрутившая мою стопу, настоятельно рекомендовало остаться в сидячем положении. Я же, пусть и ощущавший это, почему-то даже не шелохнулся. Казалось, эта боль, судорога и затекшие ноги уже были чем-то привычным для этого тела.

Выдохнув, я опустил взгляд и посмотрел на собственные руки. Они были сложены примерно на уровне груди в молитвенном положении. Между ними висел браслет, состоявший из крупных черных красных бусин.

Одежда, надетая на мне, напоминала белый запашной халат. Конечно, для подобного места такое одеяние казалось странным. По нему нельзя было понять кем именно я был.

«Это что-то новенькое».

Опустив руки на колени, я отвел правую ногу в сторону и повернулся полубоком. Дым, исходивший от зажжённых благовоний, окутывал пространство возле алтаря. Через него, смотря куда-то в сторону света, я видел раскрытые настежь двери небольшого храма. Это место было одновременно скромным и ухоженным. Кроме самого алтаря здесь ничего и не было. Широкие темно-красные колонны тянулись к каменному потолку. Холодные мраморные полы были выдраены до блеска. Сложив вместе все увиденное, постепенно я понял, что это место было буддийским храмом, однако от настоящих храмов, существовавших в моем первоначальном мире, его отличало многое.

Глубоко вздохнув, я плавно поднялся на ноги. Мысли все еще были запутаны в голове, из-за того, как внезапно я попал в этот мир. Воспоминания о том, что говорил про это место кот-наблюдатель, мгновенно всплыли в голове, но ничуть не обрадовали. Казалось, что я действительно стал монахом. Но мне искренне не верилось в то, что я писал какие-либо истории про монахов.

— Достопочтенны Айн… — прозвучал голос издали.

Осознав, что этот тихий женский зов разносился с улицы, я плавно встал. Короткими, но все же быстрыми шагами пройдя вперед, я вышел к веранде и вскоре выглянул на улицу. Там, на небольшой площадке перед храмом, рядом с длинной лестницей, ведущей куда-то вниз, стояла девушка. По ее одежде можно было сразу сказать, к какому классу населения она относилась: потрепанное розоватое платье показывало то, что она не была богата, простая, но удобная обувь говорила о том, что она трудилась, а волосы, плотно собранные на затылке в какую-то шишку, показывали, что в повседневной жизни прежде всего ей важнее был комфорт. При этом она казалась симпатичной: светлая гладкая кожа, худощавое телосложение, приятные черты лица — все это наводило на мысль о том, что среди местных она определённо была одной из красавиц.

Явно заметив меня, девушка обернулась. Она посмотрела на вход в храм, окинула меня беглым взором и ласково улыбнулась. Из-за того, насколько незнакомой, но в то же время близкой она мне казалось, чувства в груди были смешанными. Мое сознание, будто переплетенное с сознанием владельца этого тела, никак не могли примириться.

— Я думала, что вы в это время прибираетесь снаружи. — Ее голос вновь привел меня в чувства. Вместе с ним я наконец-то начал слышать и стрекотание цикад, и шелест листвы, и даже чириканье птиц.

Быстро собравшись с мыслями, я ласково улыбнулся и ответил:

— Не заметил, как пролетело время, пока молился.

Лицо девушки слегка исказилось. Ее глаза, расширившиеся от удивления, и приоткрывшиеся губы сразу подсказали, что я делал что-то не так. Еще пару неловких секунд мы так и стояли, молча смотря друг на друга, но затем, незнакомка, слегка прикрыв ладонью губы, с радостной интонацией ответила:

— Впервые вижу вашу улыбку. Наверняка случилось что-то хорошее.

— В храме ничего не меняется день за днем.

— Постоянство — благо. — Девушка выпрямилась и улыбнулась. — Вы всегда так говорили.

— Все верно.

Лишь теперь я обратил внимание на то, что в ее левой руке находилась плетеная корзина. Она, скрытая легкой коричневой тканью, явно вмещала в себя что-то.

— Я давно не видела вас в деревне, — продолжала девушка. — Казалось, вы уже лет сто не навещали нас.

— Так ли это? — с полуулыбкой протянул я, даже не зная, что ответить.

— Два дня — уже много. — Девушка, надув губы, слегка наклонилась. Изучая черты ее лица, мысленно я пытался прикинуть сколько же лет ей было. Шестнадцать? Восемнадцать? — Местные постоянно спрашивают о вас, а бабуля По даже приготовила вам булочки.

— Тогда мне определенно стоит навестить ее.

— Конечно. — Девушка улыбнулась и быстро зашагала навстречу ко мне. — Но сначала перекусим. Иначе в обморок упадете.

— Я похож на слабого человека?

— Еще чего.

Она, добравшись до самого храма, развернулась к нему спиной прямо перед ступенями и спокойно села на них. Я же, спустившись к ней, подсел рядом. Тогда, в минутной тишине, она сняла с корзины ткань, вынула из нее одну пышную булочку и протянула ее мне. Посмотрев на дымившуюся ароматную выпечку, не скрывая наслаждения, я сделал первый укус.

— Стальной монах, — продолжала девушка, — определенно не слабый человек.

От этих слов я чуть не подавился. Слегка наклонившись, я приподнял выпечку и попытался проглотить все то, что было у меня во рту.

— Но это не значит, — снова заговорила она, явно не замечая моей реакции, — что Вы должны пренебрегать своим здоровьем. Кто же тогда будет заботиться о нас?

Наконец-то повернувшись ко мне лицом, девушка улыбнулась. Я же, пытаясь скрыть отвращение, шок и нервозность за улыбкой, попытался взять себя в руки. То, как она назвала меня, взволновало больше всего. Я прекрасно помнил, как кот-наблюдатель в шутку назвал этот мир «Стальной монах на защите гяру деревни». Теперь же, когда я действительно был монахом, и когда меня начинали называть стальным, его издевка все больше походила на правду.

— Хорошо, — на выдохе ответил я. — Поступай как знаешь.

Девушка недовольно надулась, будто бы я сказал что-то такое, что сумело ее задеть. С хмурым выражением лица она пробормотала:

— Опять эта ваша фраза. Конечно, я всегда поступаю так, как хочу. Но только из-за Ваших слов я испытываю чувство вины.

Еще одна ее фраза вызвала у меня легкое удивление. Я говорил также, как и настоящий владелец тела? Учитывая то, что я не знал этого героя, я просто не мог сказать тоже самое, что и он. Это было бы слишком странным совпадением.

«Судя по всему, — размышлял я, — система поддержки авторов имеет куда больше функций, чем казалось. Ассимиляция моего сознания и владельца тела штука полезная. Почему я не заметил этого, пока был детективом Нобертом Гастоном? Не было на это времени?»

Девушка, вытащив из корзины свою булочку, начала за обе щеки уплетать ее. Счастливая, словно ребенок, она полностью сосредоточилась на еде.

— Говоря об этом, — натянуто произнес я, — не понимаю, почему все называют меня стальным монахом. Я так на него похож?

На мгновение девушка остановилась. От всей булочки в ее руках оставался уже лишь один кусочек, и его она сразу же решила проглотить. Лишь когда она все съела и успокоилась, вернулась к ответу на мой вопрос.

— Ну… Честно говоря, по внешности вас таким не назовешь. Все-таки стальным должен быть кто-то широкий и очень высокий в моем понимании, — отведя взгляд, девушка невольно поджала губы, — но…

— Но?

Она широко улыбнулась и осторожно придвинулась ко мне. Ее темно-карие глаза сияли от радости, словно она вспоминала о чем-то очень хорошем.

— Понимаете, — жизнерадостно объясняла она, — Вы имеете очень сильную волю. Всегда помогаете местным, когда это нужно. После катастроф не чураетесь оказывать помощь с восстановлением домов. Еще и на охоту идете со всеми нашими мужчинами во время нападения волков.

Прислушиваясь к тому, что она говорила, я пытался понять в каком же, черт возьми, мире я оказался. В моей памяти не всплывало ни одной истории с подобным сюжетом. И пусть я действительно в жизни писал очень много книг, я помнил их все. Я был абсолютно уверен в этом.

— Я уже молчу о том, что под вашим халатом… — девушка неловко замолчала. Она отвела взгляд, и в тот же миг ее лицо быстро покраснело. На бледной коже румянец казался намного заметнее, поэтому, как бы она не отворачивалась и не прикрывалась руками, я все равно видел ее покрасневшие уши.

— Что под моим халатом? — непонимающе настаивал я.

— Я не могу этого сказать. Вы же сами понимаете, верно?

Недоверчиво нахмурившись, я потянулся к халату и приподнял его. Там, под плотную белой тканью скрывалось довольно рельефное мускулистое телосложение. То, что такие мышцы были у монаха, казалось даже удивительным.

— А, — с улыбкой протянул я, — кажется, понимаю.

Девушка сразу отвернулась от меня и замолчала. В этот неловкий миг она просто бегала глазами по округе, не зная, что ей еще можно было сказать. Тему решил сменить уже я:

— Как поживают остальные в деревне?

— Отлично! — незнакомка сразу приободрилась. — Все готовятся к сезону дождей. Надеемся, что в этот раз плотину не прорвет.

— Ничего странного не происходило?

— Нет, что вы. Все, как всегда. Жители трудятся, торговцы с трудом пробираются к нам сквозь леса и горы, сплетницы продолжают наводить шум вокруг дома Асано. Все, как всегда.

— Шум? — удивленно переспросил я.

— Да. — Девушка недовольно поморщилась, будто бы вспоминая о неприятной теме. — Опять заладили со своими проклятиями. Якобы дочери главы рода переехали в нашу местность не для того, чтобы восстановить здоровье, а для того, чтобы скрыться и умереть. На самом деле, так глупо. Уже два года эта семья живет тут, и все продолжают про нее судачить.

— Как ты думаешь, почему?

— Потому что никто их не видит? Кроме некоторых приближенных, конечно. Асано же живут на своей территории. Попасть в виллу посторонние не могут. Смотрят на нее издалека и заливаются собственной слюной. Все-таки это единственное роскошное строение в нашей богом забытой деревушке.

Задумавшись над ее словами, я снова посмотрел на свою булочку и спокойно продолжил трапезу. Я никуда не спешил, и страха как такового не испытывал. Просто прокручивал в голове этот короткий разговор и думал:

«Подозрительная семья, окутанная таинственностью в глуши? Раз уж я не знаю, что это за мир, стоит начать с изучения окрестностей и собирания подобных слухов».

Наконец-то покончив с пищей, я отряхнул руки, встал и лицом повернулся к собеседнице. Радостная девушка сразу же вскочила следом за мной и широко улыбнулась. При виде ее бодрости, я столь же добродетельно спросил:

— Ты не могла бы оказать мне услугу? Сопроводишь меня до деревни в этот раз?

Казалось, этот вопрос порядком ее обрадовал. Высоко подняв руки, девушка счастливо запищала и воскликнула:

— Нао все сделает! Идем, идем!

Она, развернувшись, побежала к каменной лестнице, ведущей прочь от самого храма. Я же, спокойно следуя за ней, размышлял:

«Еще и имена странные. Азия? У меня был ряд историй с восточной культурой, но ограничивать круг возможных миров только теми, что связаны с азией не совсем правильно. Мы ведь уже знаем, что миры дополняют прорехи внутри себя сами».

* * *

Сама деревня выглядела невзрачно. Обычные деревянные домишки, со стороны даже напоминавшие лачуги, вмещали в себя целые семьи. Люди, мимо которых я проходил, все улыбались и здоровались со мной, будто бы я был в этом месте важным человеком. Мне ничего не оставалось, кроме как кивать им в ответ, и сдерживать свою улыбку, ведь, как я теперь знал, бывший монах почти не улыбался.

— Как видите, — без умолку продолжала щебетать Нао, — все люди заняты работой. Сейчас как раз время сбора урожая, поэтому нет ни свободной минутки.

Проходя мимо близлежащих домов, не вольно мы столкнулись с пожилым мужчиной. Этот щуплый сгорбившийся человек, опираясь на трость, машинально сразу захотел нас обойти, но, все же подняв взгляд, остановился при виде моего лица.

— Достопочтенный Айн… — холодно произнес мужчина, смотревший на меня с толикой прищура. В его взгляде было заметно колебание, граничившее с напряжением. Любой другой сказал бы, что этот человек был зол, но мне казалось, что он был больше уставшим и строгим по своей натуре.

— Старейшина, — радостно протянула Нао, — рада видеть вас в добром здравии.

— Достопочтенный Айн, — снова проговорил мужчина, не сводивший с меня взгляд, — спасибо за помощь со строительством плотины.

Девушка, полностью оказавшаяся проигнорированной, нахмурилась. Она, отступив, будто намеренно позволила мне и старейшине оказаться друг напротив друга. Ее взгляд пусть и стал хмурым, однако вмешиваться она все равно не стала.

— Мы должны помогать друг другу, — спокойно отвечал я. — Благодаря взаимопомощи можно пережить любые невзгоды.

Мужчина отвел взгляд. Будто задумавшись над моими словами, он напряженно замычал. Но затем, отбросив от себя лишние мысли, он обошел меня и коротко ответил:

— Вы правы.

Эта странная и отчего-то подозрительная личность просто ушла, более не удостоив меня даже взгляда. Наблюдая за тем, как старейшина отдалялся, мне все больше казалось, что этой деревушке все же было что скрывать.

— И почему он всегда такой? — Нао недовольно поджала губы. — Неужели умрет, если проявит хотя бы немного доброжелательности?

— Не стоит так говорить о других людях. — Снова посмотрев на девушку, я одарил ее широкой улыбкой. — Мы многого не знаем, поэтому осуждение — неправильно.

Нао смутилась, а затем резко развернулась. Заведя руки за спину, она шагнула вперед и недовольно ответила:

— Да, да. Все в вас хорошо, кроме того, что вы любите нравоучения.

— Без этого я был бы не я.

— И снова Вы об этом.

Нао зашагала вперед, а я молча пошел следом за ней. Прокручивая ее последнюю фразу в голове несколько раз, я все пытался понять что именно она имела в виду, но, так и не найдя ответа, бросил эту затею.

Нао больше не заговаривала со мной, поэтому начать разговор решил я сам:

— Ты говорила, что слухи о семействе связаны с проклятием…

— И Вы заинтересовались? — Девушка остановилась и повернулась ко мне полубоком. — Хотя Вы же монах. Ваше дело спасать проклятые души.

Я ничего не ответил, но невольно сразу заметил то, каким недовольным стало ее лицо после этого моего вопроса. Казалось, вот-вот она должна была просто попрощаться и уйти, так ничего и не объяснив, но все же мгновение спустя она заговорила:

— Говорят, что это семейство нажило свое состояние грабежом и убийствами. Кровавые деньги, понимаете? Но кто мы такие, чтобы осуждать их, верно?

Мои брови удивленно приподнялись. Последняя фраза этой девушки явно была внушена ей самим монахом. Она отвечала в строгой раздраженной манере, и почему-то ее ответ казался попыткой оправдать кого-то или что-то.

Внезапно со стороны прозвучал посторонний голос:

— Нао, ты опять приклеилась к Достопочтенному Айну?

— Он сам разрешил мне сопроводить его! — Нао, еще даже не понимая, кто к ней обращался, возмущенно оглянулась. При виде взрослой широкоплечей женщины, девушка замолчала и отступила. Тень волнения промелькнула на ее лице.

Между тем, незнакомка зловеще улыбнулась и спросила:

— Разве ты не должна сейчас быть в поле?

— Нет…

— Вот мать узнает…

Нао резко развернулась. Больше ничего не говоря, она понеслась прочь через всю деревню, будто пытаясь скрыться от всего и вся. Женщина же, при виде того, как быстро она удирала, устало вздохнула и посмотрела на меня.

Только тогда я и обратил внимание, насколько мужественной казалась эта незнакомка. Не только широкое телосложение, сам ее голос был груб, а движения резки. По крепким рукам, я мог предположить, что ее работа была действительно физически тяжелой.

— Уж простите ее. — Женщина виновато улыбнулась. — Сами знаете, молодых нынче среди нас не много. Не хватает внимания девчушке.

— Я все понимаю, не переживайте.

— Она наверняка опять наговорила лишнего.

— Да, нет. — Невольно на моих губах мелькнула улыбка. — Все как обычно. Жители трудятся, торговцы с трудом пробираются к нам сквозь леса и горы, сплетницы продолжают наводить шум вокруг дома Асано.

— Вот уж правда… — Женщина быстро закачала головой. — Не знаю, что делать с этими сплетницами. Кажется, им заняться не чем, вот и разносят небылицы по свету.

— Они придумали что-то новое?

— На самом деле, да. — Незнакомка, приложив руку к подбородку, задумчиво потёрла его. — Говорят, на территории виллы видели двух ужасных монстров. Они, как призраки, пробежали мимо, но потом, когда заметили свидетеля, помчались к нему. Лишь забор остановил их на пути к заветной жертве. Они как разгонятся, как врежутся в него, как завопят…

— А кто был свидетелем?

— Так ведь никто не знает. — Женщина, посмотрев на меня, усмехнулась. — Слух есть, свидетеля нет. Поэтому и подозрительно все это.

Я старался оставаться спокойным внешне, хотя мои чувства были все более запутанными. Я не верил в то, что это был просто слух. Учитывая, что мы находились в одном из моих апокалиптичных миров, эти монстры могли быть вполне реальны. Если бы я только знал, как они выглядели, наверняка понял бы куда попал.

— Может быть, — вслух заговорил я, — мне стоит переговорить с владельцами виллы? Если это всех жителей так беспокоит…

— А вы не боитесь? — Женщина взволнованно посмотрела на меня. — Сами ведь знаете, что хозяин этого дома состоит в гильдии убийц. Он и золото свое кровью заработал.

— И это все, опять же, по слухам, — предполагал я.

— Верно, но все же…

— Даже убийцам не за чем убивать простого монаха. — Я развел руки, как бы показывая свою безобидность, хотя в глубине души что-то подсказывало, что мне было предрешено встретить мою первую смерть именно в этом доме. — Думаю, можно для начала переговорить с кем-то, кто связан с этой семьей.

— Проще иголку в стоке сена найти, — женщина усмехнулась.

— Почему? Неужели никто не работает на вилле среди местных? Если дом большой, кто-то же должен следить за ним?

Незнакомка поджала губы, будто не желая отвечать, но при виде моего заинтересованного взгляда она все же заговорила:

— Работают несколько человек из нашей деревни, но они тоже не особо нормальные. Семейство Хирано. Не многословные, живут на окраине. Из них лишнего слова не вытянешь.

— Мне только и нужно, чтобы они организовали встречу с владельцами виллы. Не думаю, что они откажут.

— Хорошо, — женщина задумчиво сощурилась, — но я вас предупредила.

— Подскажете куда именно идти?

Плавно развернувшись, незнакомка кивнула куда-то вдаль. Дома в деревне были выстроены в хаотичном порядке, но даже так я понимал, в каком направлении мне нужно было двигаться.

— Вперед, не сворачивая, — отвечала женщина. — Самый последний дом принадлежит Хирано.

— Спасибо за помощь.

— Вам спасибо, Стальной монах. Это же вы всегда выручаете нас.

На лице незнакомки появилась насмешливая улыбка, а ее взгляд невольно опустился на мой белый халат. Она явно умолчала то, что хотела сказать, а я явно понял, что владелец тела в прошлом не стеснялся ходить с открытым верхом по улице. Оставалось надеяться лишь на то, что разгуливал он в штанах.

«Меня скоро передергивать начнет от этой клички. — Я попытался сдержать нервную улыбку. — Как и говорил кот, стальной монах в этой истории есть. Но гяру-то откуда?»

— Кстати, — внезапно вспомнила женщина, — как вам булочки?

— Очень вкусные.

На лице незнакомки растянулась довольная улыбка, из-за чего ее пышные щеки выступили вперед, словно два надутых шара.

— Бабуля По старалась, — довольным басом протянула она. — Как всегда, только для Вас.

— Я очень рад.

Оставаться рядом мне было уже неловко. Кивнув на прощание, я развернулся и пошел прочь как можно быстрее. Почему-то мне было жутко находится рядом с этой женщиной. По сравнению с ней, даже старейшина казался приятным человеком.

«Бабуля По, верно? Надо узнать кто она такая».

Дорога до конца деревни заняла не много времени. Последний ветхий домишка стоял даже чуть дальше, чем все остальные постройки в этом месте. Как только я оказался рядом, до слуха начал доноситься странный стук. Обойдя дом стороной и, собственно, остановившись перед его лицевой частью, я увидел на дворе мужчину с топором в руках. Он, замахиваясь этим крупным острым предметом, прицеливался, а затем быстро опускал его, попадая прямо по бревну.

— Добрый день, — позвал я, привлекая к себе внимание.

Мужчина, бледный, как сама смерть, и рослый, как великан, посмотрел на меня безрадостно. Большие синяки под его глазами, и вытянутые черты странного лица невольно подсказывали, что он был либо болен, либо слаб. Хотя это предположение казалось странным, учитывая то, как ловко он рубил дрова.

— Вы что-то хотели? — в его голосе не промелькнуло ни намека на эмоции. Лишь холодная вежливость.

— Да, я бы хотел попросить вас об одной услуге.

Мужчина выпрямился и опустил топор, но мне так и не ответил. Эту тишину я воспринял как согласие и продолжил:

— Не могли бы вы немного рассказать мне о семействе, на которое вы работаете?

Незнакомец не отвечал. Первые секунды я подумал, что ошибся домом, но затем понял, что такого просто не могло быть. Тогда, столь же спокойно я продолжил расспрашивать:

— Вы слышали что-то о слухах?

Мужчина все молчал, и безэмоционально смотрел на меня. Он был словно живой труп, который просто не мог ответить на вопросы, сколько бы ты не задавал их. Так прошла минута, две. Мы смотрели друг на друга, будто бы играя в молчанку, пока из дома не вышла еще одна фигура. Молодой мальчишка, такой же бледный и щуплый, как и его отец, вышел на улицу с деревянной чашкой. Он, приблизившись к мужчине, протянул ему этот небольшой предмет и без слов предложил взять его.

Мужчина, только на него и обратив внимание, взял чашку, поднес к губам и сделал несколько жадных глотков. Затем, снова отдав ее ребенку, он повернулся ко мне.

— Или, — продолжал говорить я, — может быть, вы организуете мне встречу с владельцами виллы?

Губы незнакомца приоткрылись. Лишь заметив это, я был готов облегченно выдохнуть, но вместо ожидаемого ответа равнодушным тоном было произнесено:

— Тележились, тележились, и все же прибежали?

— Что?

Мужчина отвернулся. Он, бросив топор на землю, повернулся к ребенку и положил руку на его плечо. Так, в полной тишине, они вдвоем и вернулись в дом. Я же остался на прежнем месте, издалека наблюдая за происходящим.

Мое возвращение в храм было куда более безрадостным, чем я себе представлял. Казалось, что все жители хорошо относились ко мне. Все, кроме семейства Хирано. Казалось, будто они недолюбливали меня, и мне тяжело было понять почему именно.

Лестница до самого храма была невыносимой. Мне было тяжело даже смотреть на нее, ведь она казалась очень высокой, однако мое тело спокойно приняло этот подъем. Уже явно привыкшее к подобному, оно даже без отдышки смогло оказаться наверху в короткие сроки.

Именно здесь я и заметил некоторую странность. Двери храма, которые я оставлял открытыми при отбытии, сейчас были закрыты. Быстро и даже как-то настороженно приблизившись к ним, я осмотрелся, не никого не увидел, и лишь потом отворил их. На пороге в само строение, прямо на полу, лежал конверт. Скрепленной печатью, подписанный перьевой ручкой, он так и манил прочитать его.

Подняв с пола оставленный предмет, я развернул его обратной стороной, увидел на нем свое новое имя и быстро начал распечатывать. От бумаги даже приятно пахло цветочными духами, что наталкивало на мысли о том, кто мог быть отправителем.

Вытащив свернутый лист, я спокойно начал читать его:

'Вы наконец-то удостоили нас своим вниманием? Сколько писем мы отправили для того, чтобы Вы посетили нас? Сколько раз посылали к Вам слуг? И лишь спустя два года Вы наконец-то заинтересовались? Ваше упрямство, право, выше всяких похвал. Осмелюсь спросить, теперь-то вы готовы к тому, чтобы увидеть это своими глазами? Если да, тогда мы все еще ждем вас.

Искренне Ваша, Сая'.

Дочитав письмо до самой последней строчки, я задумчиво опустил его и замер. Загадок было еще больше, чем раньше. Кем был отправитель? Почему целых два года монах игнорировал его? Почему никогда не улыбался и почему был настолько натренированным человеком? Что в нем так злило семейство Хирано?

Снова посмотрев на бумагу, я начал с изучения мелких фактов. Во-первых, человек был образованным. Знание письма уже показывало, что он не относился к категории крестьян. Во-вторых, от ароматной бумаги и до перьевой ручки — все говорило о том, что этот человек был состоятелен. В-третьих, он почему-то был заинтересован в монахе и, возможно, даже знал его довольно неплохо. По крайней мере подпись в письме намекала на то, что отправитель и получатель были близки.

Задумавшись обо всем этом, я невольно приподнял конверт и приложил его к своим губам. Хитрая улыбка растянулась сама собой, а в мыслях появились новые вопросы. Откуда отправитель узнал о том, что сегодня произошло? Почему ему донесли о вопросах монаха так быстро? За то время, что я шел от Хирано обратно к храму, невозможно было так быстро передать новость, подготовить послание и принести его сюда. Кто-то помимо Хирано в этой деревне был на стороне отправителя и докладывал ему все.

Опустив конверт и уже не сдерживая ухмылки, вслух я ответил:

— Не вижу смысла отказываться от приглашения. Что бы не скрывалось в этом доме, я обязан это увидеть.

2. Неприятная смерть

Постепенно солнце начинало опускаться к горизонту. Небо заливалось приятными теплыми красками от золотистых до сиреневых оттенков. Плывущие над головами облака проносились быстро, исчезая где-то в глубинах леса.

Меж тем, я, продолжая продвигаться по улице к своей цели, размышлял:

«С момента моего появления в этом мире, я задавал вопросы о вилле только трем людям: Нао, подозрительной женщине и семейству Хирано. Единственная, кто мог успеть сбегать на виллу, пока я блуждал туда-сюда, это сама Нао. Не хотелось бы ее подозревать, но… — Взгляд невольно приподнялся к небу, отмечая то, насколько прекрасно оно было в сельской местности: чистое, ясное, настоящее. — Она также была единственной, кто отметил, что владелец этого тела ни разу не улыбался. И это при том, что я по привычке улыбался не только ей, но и всем окружающим. Однако лишь Нао восприняла это как нечто странное. Значит ли это, что бывший достопочтенный Айн с самого начала подозревал в чем-то эту девчушку?»

Дорога, по которой я шел, располагалась между двумя полями. Она, протягиваясь вперед еще на несколько метров, невольно упиралась в забор, огораживавший ту самую виллу, о которой ходило так много слухов. Это место с первого же взгляда вызывало некоторую настороженность. Серые каменные стены казались холодными, высокие окна были закрыты необычными решетками с орнаментом как на первом, так и на втором этаже. При всем этом само здание было выполнено в готическом стиле, с парадными шпилями, необычными лестницами и сразу несколькими крупными входами.

«А еще, — продолжал думать я, не отвлекаясь от прежних мыслей, — Нао хорошо знает мое расписание. При первой встрече она сказала, что ожидала увидеть меня прибирающимся в это время. Точно ли она непричастна к шпионажу?»

Остановившись прямо возле ворот, я задумчиво осмотрелся. Конечно, сам вход на территорию вилы был закрыт изнутри. Мне ничего не оставалось, кроме как ждать снаружи и привлекать к себе внимание, правда, ждать даже не пришлось.

Почти сразу после того, как я подошел, главный вход в дом отворился. На пороге появился уже знакомый мне мужчина: глава семейства Хирано, и вместе с тем один из слуг владельцев виллы. Этот высокий худощавый мужчина, своим взглядом и бледностью похожий на утопленника, подошел к воротам и мгновенно отворил их. Не задавая лишних вопросов, он просто жестом указал мне пройти вперед, и я подчинился. Следом за мной он сразу запер ворота, и плавно двинулся внутрь здания.

Мы шли в гробовой тишине прямо до самого входа в дом. Я, осматриваясь по сторонам, заметил, что просторный сад, находившийся где-то слева, был в запустении. Вся растительность там казалась высохшей, и лишь трава где-то внизу имела насыщенный зеленый оттенок.

Осторожно поднимаясь по ступеням главной лестницы, я стал присматриваться уже к самому фасаду. Здание было не самым новым, и на нем уже виднелись трещины в разных местах, однако оно все еще казалось величественным в силу своих размеров и форм.

— Проявляйте уважение, — холодно заговорил слуга прямо на пороге в дом, — и не задавайте лишние вопросы.

Схватившись за дверную ручку, Хирано потянул ее на себя и демонстративно открыл мне путь вперед. Его холодный взгляд, и предельно сухая интонация сообщили, что моему появлению он определенно не был рад.

Посмотрев в эти большие опустошенные глаза, с широкой насмешливой улыбкой я спросил:

— Я к Вам пришел в гости или все-таки к Сае?

Мой вопрос сработал на славу. Лицо мужчины исказилось в удивленной, а следом и в яростной гримасе. Теперь даже не пытаясь скрывать своего гнева, он просто прикусил язык и стих.

Я же, спокойно пройдя внутрь дома, подумал:

«Все равно я скоро должен умереть, так что провокация не самый плохой способ раскрыть худшие качества здешних жителей».

Мужчина, хлопнувший дверью за моей спиной, быстро начал обходить меня. Он, миновав прихожую, прошел к лестнице, ведущей на второй этаж здания и демонстративно начал подниматься. Я, спокойно следуя за ним, продолжал изучать обстановку. Сама прихожая выглядела роскошно: мраморные полы были устелены темно-зелеными коврами, прямо над входом с потолка свисала громадная хрустальная люстра, и на самой лестнице, которая где-то по середине расходилась в две разные части дома, висел громадный пейзаж. Последнее особенно удивляло, ведь в домах такого плана обычно висели не пейзажи, а портреты членов семьи. Здесь же была картина, изображавшая берег и бушующие во время шторма волны.

«Хорошая художественная деталь, — размышлял я, проходя мимо этой картины, — однако подобного я точно не описывал. Наверняка проделки мира».

Оказавшись на втором этаже, в северной части виллы, мы плавно двинулись мимо рабочих кабинетов и спальных комнат. Этот дом продолжал удивлять меня своей изысканностью, несмотря на обветшалый фасад. Все, что я видел здесь, наверняка стоило целое состояние, только вот подозрения это вызывало еще больше. Все-таки такая роскошь в сельской местности указывала либо на странность владельца, либо на наличие у него некоторых тайн.

Как только слуга подошел к нужной двери, он осторожно постучал и замер. Еще мгновение спустя по другую сторону прозвучал нежный, но все же какой-то очень тихий, женский голос:

— Войдите.

Мужчина, приоткрыв дверь, слегка подтолкнул ее для меня и жестом указал внутрь комнаты. Как только я вошел, он сразу же отступил в коридор и запер за мной дверь, оставляя меня со своей госпожой наедине.

Первым, что я увидел в этом месте, оказалось темно-зеленое кресло, в котором сидела худощавая молодая женщина с книгой в руках. По ее образу, казалось, можно было писать портреты. Легкое светлое платье скатывалось по фигуре от короткого ворота и до длинной юбки, оно аккуратно обтягивало грудь, подчеркивало талию и скрывало бедра. Короткие черные волосы в сочетании с бледной кожей и большими, словно кукольными, глазами, предавали ее образу необычные черты: она действительно была слишком идеальной для простого человека.

— Не думала, что застану Вас в подобный час, — заговорила незнакомка, сдерживая улыбку. — Все-таки довольно долго вы избегали встречи с нами даже при свете дня.

— Мне больно слышать, что мои действия доставили Вам столько неудобств.

— Бросьте, — незнакомка улыбнулась, — у вас каменное сердце. Никакой боли оно не испытывает.

Наступила тишина. Я, не сдержав улыбки, так и замер на пороге, а хозяйка дома, наконец-то осознав это, жестом пригласила присесть в соседнее кресло. Повиновавшись ее немому приказу, я прошел вперед, сел и сразу же заговорил:

— Давайте перейдем к делу? Почему вы искали встречи со мной?

— Моя просьба не изменилась. — Сая, по верх колен которой лежала книга, плавно выпрямилась. Она приподняла и отложила бумажный предмет в сторону, после чего снова совершенно спокойно посмотрела на меня. — Я хочу, чтобы вы осмотрели моих дочерей и помогли им.

— Помогли в чем?

— Избавиться от проклятия, конечно.

— Вы уверены в том, что это проклятие?

— Иначе и быть не может. Близняшки так страдают, я не знаю, что с этим делать.

Я молчал. Этот разговор, конечно, добавлял в мое сознание некоторые нотки понимания происходящего, но все же не раскрывал картину целиком. Без описания проклятия, и без понимания того, что происходило с детьми, я не мог предположить в каком апокалипсисе оказался.

— Хорошо, — со вздохом заговорил я, — тогда расскажите о ваших дочерях. Как их зовут, какие они?

— Маю и Юки, — отвечала женщина с улыбкой. — Они близняшки. Очаровательны, просто очаровательны. Обеим по четырнадцать с половиной лет.

— Как давно они страдают от проклятия?

— Вот уже два года. Как только оно стало проявляться, мои муж и брат сразу же отправили нас сюда. Сами понимаете, свежий воздух, природа — все в этом месте помогает им справляться с бедой.

— Как проявляется проклятие?

— Они… — Сая замолчала. Отведя взгляд в сторону окна, она почти мгновенно помрачнела.

Вслед за ней, я посмотрел на окно и понял, что солнце уже практически скрылось за горизонтом к этому моменту: лишь его лучи еще хоть как-то стремились осветить и окрасить небо.

— Саяко? — позвал я напряженно.

— Что? — Женщина, вздрогнув от упоминания собственного имени, перевела на меня взгляд и быстро покачала головой. — Зовите меня Сая, как раньше. Во времена вашей дружбы с моим братом вы всегда обращались так ко мне, поэтому и сейчас не стоит менять традицию.

«Я дружил с ее братом, а потом два года игнорировал? — Я пытался улыбаться, хотя понимал, что даже моя улыбка, должно быть, выглядела нервной. — Тревожный звоночек».

— Итак, — снова заговорил я, — Сая, как проклятие действует на ваших дочерей?

— Они становятся странными. — Выпрямившись, женщина сложила руки на колени. — Агрессия, непослушание, истерики — дети и раньше могли вести себя так, но теперь все стало немного сложнее.

— Еще что-то есть?

— Они растут.

— Растут?

— Да, просто растут. — Сая улыбнулась. — Дети же.

Я замолчал, уже не зная, что нужно было спрашивать. С какой стороны не посмотри, а описание так называемого проклятия было слишком кратким. Казалось, будто Саяко не хотела вслух произносить того, что действительно происходило с ее детьми, и тогда единственным выходом из ситуации была личная проверка девочек.

— Хорошо, — спокойно отвечал я. — Тогда мне нужно для начала встретиться с близняшками. Я могу сделать это?

Саяко ответила не сразу. Ее взгляд, опустившийся к полу, показался до ужаса строгим и холодным. Таким, будто она принимала серьезное жизненное решение.

— Вы пришли слишком поздно сегодня. — Уклончиво отвечала женщина. — Думаю, Вы застали бы их в лучшем виде, если бы появились до заката.

— Ничего страшного. Не думаю, что их внешний вид сильно помешает моей работе.

Саяко хмыкнула, и эта ее реакция вызвала еще больше напряжения. Клянусь, если бы я не знал, что в случае гибели смогу снова перевоплотиться, тотчас бы убежал прочь из этого дома.

— Хорошо. Тогда я попрошу Сорана сопроводить Вас.

Дверь в комнату быстро отворилась. Даже без каких-либо команд, явно подслушивая и ожидая своего часа, в комнату прошел глава семейства Хирано. Мужчина, жестом указав мне в коридор, пригласил покинуть кабинет, и я тут же сделал это.

На прощание лишь кивнув госпоже этого дома, я улыбнулся, и замер. В секунду, когда дверь между нами должна была вот-вот захлопнуться, дружелюбное привлекательное лицо Саи исказилось равнодушием и холодом. В обычной жизни я бы наверняка не предал этому значения или убедил бы себя в том, что мне показалось, но прямо сейчас я был уверен, что все это было нехорошим знаком.

Дальше я шел следом за Сораном в полной тишине. Свет в коридорах уже не горел, и так как на улице темнело, дом частично находился в полумраке. Вернувшись к лестнице, разделенной на две части, мы со слугой сначала спустились по ней, а затем, не сворачивая на первый этаж, вышли к южной части дома. Казалось, что в этом месте было еще мрачнее и прохладнее.

Мы прошли всего какие-то пару метров, и наткнулись на довольно странную перегородку, отделявшую эту часть дома от всего остального мира. Перегородка, как и дверь, проходившая через нее, была металлической. В двери виднелось маленькое окошко с ручкой, через которое, вероятнее всего, можно было наблюдать за происходящим в том коридоре.

— По другую сторону, — заговорил Соран, смотря на меня, — находится часть дома, в которой живут юные леди.

— Бронированный коридор? — с нервной улыбкой протянул я. — Серьезно?

— Не понимаю, о чем вы говорите. — Соран, достав из-за пазухи связку ключей, выбрал один из них, поднес к двери и осторожно вставил его в скважину. — Но все, что есть здесь, необходимо для того, чтобы защитить их.

Дверь отворилась прямо у меня на глазах. Слуга, снова жестом указав вперед, пригласил меня пройти дальше. Я был настроен решительно, и потому повиновался, но ощущение у меня было неприятное. Все тело пробрало до дрожи, сердцебиение усилилось. Казалось, само тело монаха начало кричать мне о том, что это место нужно было покинуть немедленно.

«Жутковато, — размышлял я, переступая через металлический порог. — Странное у меня предчувствие, но иного выбора нет. Если увижу, что за проклятие поглощает близняшек, тогда пойму, в каком мире оказался».

Коридор, тянувшийся вперед, не особо отличался от того, что я видел ранее. Он был таким же роскошным, правда чуть более опустошенным. Здесь не было занавесок на окнах, и большинство картин просто были сняты и убраны из этого места, однако одна все же висела где-то впереди на стене.

Позади прозвучал скрип замка. Мужчина, сразу заперевший за мной дверь, так и остался по другую сторону, а я, оглянувшись на свой единственный выход отсюда, напряженно сжал руки в кулаки. Решетки на окнах, металлическая перегородка — в архитектуре дома все это казалось чем-то инородным, и все же почему-то находилось здесь.

Пройдя вперед, я невольно остановился возле картины, висевшей на стене. Она была в этом месте единственной, хотя по отметинам на стенах я мог понять, что раньше в этом месте висели произведения искусства самых разных размеров.

В полумраке коридора рассмотреть то, что было предо мной, мне удалось не сразу. Сначала я различил мужскую фигуру, облаченную в парадное черное одеяние, заметил длинный обнаженный меч в руках этого человека, а следом увидел и его лицо.

Конечно, в жизни я никогда прежде не встречал подобного человека, однако его внешность была весьма и весьма примечательной: короткие черные волосы на его голове местами прерывались из-за глубоких шрамов, повязка с изображением королевского герба скрывала его правый глаз, при этом строгие черты его лица, глубоко посаженные глаза и густые черные брови подчеркивали то, насколько хладнокровным и гордым он был.

«Подождите… — на губах растянулась насмешливая улыбка. — Это же Хифуми Нобутоши. Тот самый генерал, который возглавил массовое уничтожение монстров в одном из моих апокалипсисов».

Дрожь, охватившая тело, становилась все сильнее. Почему этот портрет висел здесь — догадаться можно было сразу. По оригинальной истории в этом мире некоторые люди внезапно начали превращаться в монстров. По началу днем они были нормальными, и лишь по ночам становились безумными, но постепенно они окончательно сходили с ума. В этой истории именно Нобутоши отдал приказ об убийстве всех людей, заподозренных в монстрофикации. Он уничтожал целые семьи и кланы без разбора, однако свою семью, также заразившуюся этой болезнью, вместо убийства он сослал в отдаленную деревню.

В этом апокалипсисе было множество сюжетных поворотов, припомнить которые я мог лишь в тишине и покое. Чтобы понять детали происходящего и соединить то, где я находился, с тем, что происходило, нужно было хорошенько поразмыслить, но сейчас времени на это у меня не было.

«Теперь я понимаю, как выглядят близняшки по ночам».

Услышав где-то слева подозрительный стук, я инстинктивно повернул голову и ужаснулся. Впереди по коридору, из двери одной комнаты выглядывало сразу две крупные искаженные головы на длинных-длинных шеях. Эти головы, явно наблюдая за мной, не двигались, а я, уже представляя, как должны были выглядеть эти монстры, подсознательно был готов бежать.

На мгновение наступила тишина. Так называемые близняшки уже не выглядели должным образом. Может быть днем они и принимали свой истинный невинный облик, но под покровом ночи их тела кардинально менялись.

Внезапно выпрямившись, эти огромные создания друг за другом вышагнули из комнаты. Они были настолько высоки, что их длинные шеи, склоняясь в бок, намеренно изгибались так, чтобы голова не билась о потолок. Монстроподобные тела в этом мире выглядели практически идентично: удлиненные конечности, высокий рост, невероятная худоба, из-за которой торчали кости, и острые, словно бритвы,клыки и когти.

Здесь я уже не смог сдержаться. Быстро развернувшись, я помчался в сторону выхода, и вскоре, когда добежал до двери, начал с невероятной силой тарабанить по ней руками.

Небольшое окошечко сразу приоткрылось, и два хладнокровных спокойных глаза уставились на меня.

— Вы же сказали, что справитесь? — спросил Соран с абсолютным спокойствием.

— Не шутите так… — Вцепившись руками в дверную ручку, я зловеще улыбнулся. — Проклятие и монстрофикация разные вещи!

Соран хмыкнул. Из-за того, что окошечко было слишком маленьким, я не мог видеть всего его лица. Глаза, конечно, казались спокойными, но по слегка приподнявшимся щекам я сразу понял, что эта скотина злорадно улыбалась.

— Прошу прощения, — равнодушно отвечал мужчина, — но уже слишком поздно.

Окно закрылось прямо на моих глазах, и тут я замер. Тишина в коридоре была настолько ужасной, что от нее все мое тело не могло даже нормально двигаться. Осторожно, перебарывая себя, я развернулся, и увидел двух монстров, вплотную стоявших ко мне. Их огромные головы, смотревшие на меня из-под потолка, широко улыбались. Клыки, которые я видел, и слюни, которые я чувствовал на своем лице из-за подобной близости, вызывали дурное предчувствие.

Один из монстров, вцепившись в мою руку, быстро дернул ее на себя. Конечность оторвалась, словно старая пуговица, а кровь, брызнувшая фонтаном, сначала даже показалась мне чужой. Будто бы прямо здесь и сейчас был не я, а кто-то другой.

Второй монстр, схватив меня за голову, на мгновение замер. Я лишь ощутил, как его огромная худощавая рука обхватила мою макушку и накрыла собой лицо, а затем… Затем я уже ничего не почувствовал. В моем сознании сохранились лишь отрывки произошедшего: быстрый полет, приземление, падение на бок, и осознание того, что мое тело, без головы и руки, все еще осталось где-то у двери рядом с монстрами. Я видел, как плескала во все стороны кровь. Видел, как сгибались колени, и видел, как монстры, разом схватившись за остатки плоти, одновременно разорвали ее ровно на две части. Так, мое сознание и погрузилось в глубокий сон.

* * *

Пробуждение было намного быстрее смерти. Открыв глаза, я сразу понял, что произошло, и довольно спокойно принял это. Первым, что я увидел, была небольшая золотая статуэтка Будды. Ее образ прямо перед моим лицом в подобной ситуации даже настораживал. Казалось, будто сам Будда смотрел на меня, слегка ухмыляясь, и из-за этого я чувствовал себя неприятно.

— И что, я теперь каждый раз буду просыпаться с этой штукой перед глазами?

Тяжело вздохнув, я вновь закрыл глаза, раскинул руки и повалился назад. Из сидячего положения я рухнул прямо на спину и расслабился. Лишь в этот миг, прислушиваясь к щебетанию птиц и стрекотанию цикад с улицы, постепенно к моему телу начали возвращаться чувства. Сначала это было легкое волнение, затем оно же переросло в дрожь и прохладу.

«Кажется, теперь я понимаю, почему монах два года отнекивался и не хотел смотреть на это. С этим даже вера в религиозном мирке не справится. Но почему именно два года? Почему так долго?»

Приподнявшись на локтях, я замер. Благодаря тому, что спешить мне в сущности было не куда, я мог спокойно поразмыслить над полученной информацией. Смерть была мало приятной, скажем честно, но весьма полезной, ведь теперь я знал в каком мире находился.

— Ладно, — с усмешкой протянул я, постепенно начиная подниматься на ноги, — надо записать куда-нибудь: на виллу ночью не ходить.

Внезапно со стороны улицы прозвучал уже знакомый мне женский голос:

— Достопочтенны Айн…

Я, оглянувшись ко входу, задумчиво замер. Раздумывая над тем, что же мне следовало делать, некоторое время я еще просто стоял на месте и молчал. Возможно, именно из-за моего бездействия, которое длилось непонятно сколько, незваная гостья сама поднялась по ступеням и прошла в здание.

— Ах, вот Вы где! — радостно воскликнула Нао, заводя за спину свою корзинку с булочками. — Я думала, что вы в это время прибираетесь снаружи.

Повторение этой фразы в очередной раз напомнило мне о том, что эта девчушка была не так проста. Она хорошо знала мое расписание, и была не менее подозрительна, чем тот слуга из семейства Хирано.

Попытавшись отбросить от себя все неприятные мысли, я быстро кивнул и спокойно ответил:

— Не заметил, как пролетело время, пока молился.

— Я давно не видела вас в деревне, — девушка стояла на пороге, как бы не осмеливаясь ступить глубоко в помещение. — Казалось, вы уже лет сто не навещали нас.

— Так ли это?

Уже зная свою ошибку, я не улыбался. Молча и совершенно спокойно приблизившись к девушке, я посмотрел на нее сверху-вниз. Наша разница в росте казалось весьма ощутимой, когда мы стояли рядом друг с другом.

— Два дня — уже много. — Нао, усмехнувшись, кое-как сдержала громкий смех. — Местные постоянно спрашивают о вас, а бабуля По даже приготовила вам булочки.

Девушка выставила и приподняла корзину, как бы демонстративно показывая ее. Салфетка поверх предмета полностью скрывала булочки, но приятный аромат, исходивший с самого дна, подсказывал, что выпечка все же здесь была.

— Тогда мне определенно стоит навестить ее.

— Конечно!

— И, — мгновенно продолжил я, не позволяя Нао договорить, — давай тогда сразу пойдем к ней. Поедим уже в деревне.

— Или, — усмехнулась девушка слегка отводя хитрый взгляд, — по пути. Я знаю, что Вам не нравится подобный способ принятия пищи, но все-таки есть какая-то романтика в этом.

Наблюдая за ее реакций, я видел как краснели ее щеки, и как растягивалась на ее лице улыбка. Примерно представляя переживания обычного подростка, я не мог смотреть на Нао как на серьезного врага — во всяком случае пока.

— О, — внезапно выкрикнула девушка, смотря на меня, — Вы улыбнулись?

Я не знал, улыбался ли вообще, но учитывая то, что улыбка была моей вредной привычкой — такое вполне могло быть. Сразу отвернувшись, я осторожно начал спускаться по лестнице на улицу.

— Неправда.

— Улыбнулись же! — возмущенно закричала Нао вслед. — Я точно видела!

* * *

Первой реакцией при знакомстве с бабулей По был легкий шок. Низкорослая, слегка сгорбленная, старушка казалась крайне милой и безобидной, однако было у нее несколько недостатков. Во-первых, она совсем не говорила. Во-вторых, никого и ничего не слышала. Вроде бы бодрая и здоровая, но все же глухонемая старушка при виде меня с Нао сразу же пригласила нас в дом. Всеми возможными жестами она предложила нам присесть, но я так и не нашел в себе силы сделать это. Старая деревянная хижина была совсем маленькой. Здесь не было привычных для современного человека: кухни или хотя бы печки, системы водоснабжения. Просто стены из множества досок, стол в одном углу, кровать в другом.

Искоса посмотрев на Нао, я бегло оценил ее внешний вид и понял, что ничего необычного в этой ситуации не было. Девушка при виде моего взгляда просто пожала плечами, а я, наконец-то собравшись с силами, наклонился к бабуле.

Женщина смотрела на меня с широкой улыбкой. Она будто ожидала того, что я мог сделать, и тогда я попытался объяснить причину нашего визита настолько ясно, насколько это было возможно. Обернувшись полубоком, я указал на пустую корзинку в руках Нао, показал на свой рот, а затем медленно потер живот.

Лицо бабули исказилось. Будто почти не понимая меня, она слегка сощурилась и покосилась на корзинку в руках Нао. Тогда же я повторил те же самые жесты, будто бы это могло внести хоть какую-то ясность, но, конечно же, это не помогло.

— У нее проблемы с памятью, помните? — Нао ласково улыбнулась. — Поэтому она могла просто забыть обо всем. Возраст сказывается.

Задумавшись над этими словами, я вновь искоса окинул хижину. Мрачный облик этого тесного помещения вызвал новый вопрос:

«Если бабуля По действительно испекла те булочки, тогда где же она это сделала?»

Прощально поклонившись старушке, я развернулся. Женщина поклонилась мне в ответ и радостно улыбнулась. Так, я и Нао снова вышли на улицу под палящие солнечные лучи.

«А если она их все-таки не пекла, тогда почему сразу несколько человек сказали мне, что именно она это сделала? Это просто паранойя?»

Выскочив на улицу с радостной улыбкой, Нао быстро развернулась ко мне лицом. Я еще даже не успел переступить порог, как она, явно воодушевленная всей этой прогулкой, счастливо спросила:

— Куда пойдем дальше?

Стараясь сдерживать хитрую улыбку, которая бы сразу выдала мое отношение к ней и всем ее проделкам, с толикой подозрения в голосе я спросил:

— А мать знает, что ты здесь?

— Мать? — удивленным тоном переспросила Нао. Ее лицо так быстро побледнело лишь при одном упоминании этого человека, что не заметить этого не смог бы только слепой.

— Если узнает, что ты вместо работы со мной бродишь… — натянуто продолжал я.

Нао недовольно поджала губы. Будто сразу осознав, к чему я клонил, она фыркнула и резко отвернулась. Махнув свободной рукой как можно выше и демонстративнее, она громко ответила:

— Поняла, поняла!

Даже не прощаясь, девчушка пошла прочь. Эта ситуация, как и многие другие, позволила мне кое-что осознать. Во-первых, на нее все же можно было надавить. Для нее мать была авторитетным человеком, а это означало, что мне определенно стоило встретиться с ней. Во-вторых, она не могла сдерживать негативных чувств. Даже в этом случае, когда я намекнул ей на то, чтобы она ушла, она пусть и попыталась сдержаться, но все же не смогла скрыть своего недовольства. В какой-то степени для меня это было даже хорошо: так было проще ее просчитать.

Плавно развернувшись, я двинулся уже в известном мне направлении, а именно — прямиком к вилле. Мои шаги были в меру широкими и быстрыми. Такими, чтобы со стороны не создавалось впечатление, будто я куда-то спешил.

«В этот раз мы не встретились со старейшиной, и практически не останавливались во время прогулки. Это значит, что какое-то время я все же выиграл по сравнению с прошлым».

Проходя мимо домов местных жителей и даже пересекаясь с некоторыми из них, я старался коротко кивать в качестве приветствия и сразу продолжать идти дальше. Дорога до дома семейства Хирано не заняла больше десяти минут. До меня еще даже в далеке стал доноситься стук ударов топора и падения древесины. Не придавая этому особого значения, я просто продолжал идти. Разговаривать с Сораном мне нисколько не хотелось. Все еще припоминая его взгляд, все еще ощущая гнев из-за того, что меня бросили я не то, что не хотел. Просто не мог нормально реагировать на этого человека.

Будто заметив меня издалека, Соран остановился. Я понял это потому, что стук прекратился, и в округе наступила тишина.

Абсолютно игнорируя последний дом в самом конце деревни, я просто прошел мимо него и направился вперед по извилистой тропинке прямиком к вилле. Лишь когда я отдалился на пару десятков метров, за моей спиной прозвучал низкий голос:

— Постойте!

Конечно, я не останавливался. Еще бы я остановился после одной только просьбы этого скота.

— Стойте! — вновь прозвучал тот же голос, только уже намного ближе. Внезапно Соран, проскочив мимо меня, встал прямо наперерез. Он, раскинув руки в стороны, серьезно и даже как-то взволнованно посмотрел в мои глаза. — Вы не можете идти туда без приглашения.

Я улыбался. Лицо этого человека в такой короткий миг все-таки показалось удивленным, и это не могло не радовать. Надо сказать, что постепенно я понимал основные законы человеческих миров: если кто-то дрожал от волнения и пытался остановить тебя на пути к цели, это значило, что ты шел правильно.

— Не беспокойтесь, — насмешливо отвечал я, — приглашение мне посылали уже много раз. Не так ли?

— Что?

Соран нахмурился и удивленно замер, а я, миновав его, уверенно направился дальше. Идти в полном одиночестве теперь уже было невозможно. Слуга продолжал следовать за мной, пусть и сохраняя дистанцию. Это, конечно, раздражало, но в целом, отвлекая себя собственными раздумьями, я периодически даже забывал о происходящем.

«Еще раз нужно вспомнить все вводные составляющие этой истории. Это был примерно средний по размеру роман, однотомник. По жанрам, конечно, апокалипсис, мистика, ужасы и детектив».

Задумчиво покосившись в сторону горизонта, я осознал, что солнце все-таки еще было достаточно высоко над землей. Это означало, что прямо сейчас на вилле все еще было безопасно.

«По оригинальной задумке в этом мире некоторые люди внезапно начали превращаться в монстров. Монстрофикацию каждый называл по-разному: кто-то болезнью, кто-то проклятием. В целом, процесс превращения в чудовище был больше похож именно на первое, ведь у него были определенные стадии и конкретная причина возникновения».

Добравшись до ворот, и я, и Соран замерли. Я обернулся лицом к слуге, который все еще стоял позади, и недоверчиво кивнул в сторону замка. Мне казалось, что именно Соран сможет раскрыть его и впустить нас, но неожиданно он перевел взгляд с меня на дом. Заметив смену объекта его внимания, я оглянулся и увидел вышедшую нам навстречу фигуру.

Худощавая бледная девушка с пустыми, словно стеклянными, глазами, приблизилась к воротам со связкой ключей. Ее внешность, так похожая на ту, какая была у Сорана, сразу сообщила мне о том, что она была кем-то из их семьи. При этом, ее черно-белый наряд горничной чётко подсказывал, какую работу она выполняла в доме.

«Страна, в которой я нахожусь, является одна из крупнейших на всем востоке. Из-за своего вытянутого расположения она протягивается от жарких пустынь и до самих северов. Все действие основной истории проходило именно в этой стране, но, если быть еще конкретнее, то важнейшие события с главными героями проходили исключительно на севере. Значит ли это, что теперь мне нужно отправиться туда?»

Прозвучал противный скрип, предвещавший открытие ворот. Незнакомая горничная, не сразу собираясь отступать и пропускать меня, равнодушно посмотрела в мои глаза и серьезно проговорила:

— Госпожа желает Вас видеть.

— Какое совпадение, — с усмешкой отвечал я. — Я тоже желаю встретиться с ней как можно скорее.

«Как бы то ни было, чтобы понять в каком временном промежутке сюжета я нахожусь, мне все равно придется раздобыть больше информации о внешнем мире. Вряд ли кто-то сможет рассказать мне больше, чем владелица этого дома».

3. Раздражающая смерть

Девушка, впустившая нас в пределы особняка, молча и уверенно вела нас вперед. Соран, идущий рядом со мной практически шаг в шаг, искоса поглядывал то на нее, то на меня, и именно это казалось странным. Мужчина старался не выдавать своего волнения, однако он явно переживал из-за того, что мы с этой особой находились рядом. Тогда-то я и решил проверить свою догадку.

— Прекрасная погода, — спокойно заговорил я, смотря на худощавую женскую фигуру со спины, — не находите, леди?

Соран резко остановился, а вместе с ним и эта девушка. Пусть она и шла спереди, мой вопрос ее явно озадачил. Плавно развернувшись, эта темноволосая бледноликая особа посмотрела в мои горящие интересом глаза, а затем искоса, лишь на мгновение, бросила взгляд на Сорана и равнодушно ответила:

— Мне по душе пасмурная погода.

— Потому что она прохладнее?

Девушка, задумчиво сощурившись, посмотрела на меня не то укоризненно, не то предупреждающе, и холодно ответила:

— Потому что она предвещает бурю.

Более не позволив мне вставить и слова, она развернулась и спокойно пошла дальше по коридору. Я же, быстро смерив задумчивым взором выражение лица Сорана, продолжил идти следом за ней. Улыбку скрыть не получилось, ведь реакция этого мужчины превосходила все мои ожидания. Он сморщился и весь сжался так, будто его оскорбили до глубины души. Отвращение легко читалось на его лице, между тем, он ничего не говорил, будто бы просто не мог сделать этого. Пусть многого я и не знал, однако теперь примерно понимал, что одной из причин ненависти Сорана ко мне могла быть эта необычная особа.

Как только горничная подвела меня к двери рабочего кабинета, мысленно я был готов перекреститься. Я примерно представлял, что стоило ожидать мне по ту сторону двери, и какой напряженный разговор вскоре мне предстояло провести, возможно, поэтому я и не сразу решился постучать в дверь.

Глубоко вздохнув, я приподнял руку и аккуратно несколько раз ударил по деревянной поверхности. Дверь, к моему удивлению, оказалась не заперта, и потому из-за стука она слегка приоткрылось. Стоило этому произойти, как женский голос по другую сторону ласково произнес:

— Прошу Вас, входите.

Я, подтолкнув дверь чуть сильнее, уверенно прошел вперед. В этот раз Сая не сидела в кресле, и не удерживала в руках книгу. Она стояла возле окна, любуясь ясным насыщенно-голубым небом.

— Не думала, что застану Вас в подобный день. — Плавно развернувшись ко мне, женщина слегка сощурилась, пытаясь сдержать улыбку. — Все-таки довольно долго вы избегали встречи с нами.

Позади прозвучал тихий щелчок, говоривший о том, что дверь за моей спиной оказалась заперта. Осознавая, что в этом месте теперь мы были только вдвоем, я спросил:

— Сая, могу я сразу перейти к делу?

— Вот так сразу? — женщина все же улыбнулась. Жестом указав на два темно-зеленых кресла, стоявших неподалеку друг от друга, она предложила мне присесть. Я сразу все понял и покорно прошел вперед, а Сая в это время плавно стала обходить меня стороной. — Вы в этом доме дорогой гость, но я не знаю что стоит от Вас ожидать. Я даже не знаю какая причина могла сподвигнуть Вас изменить решение.

Остановившись прямо напротив меня, буквально в одном шаге, женщина сверху-вниз посмотрела в мои глаза.

— Поэтому, — продолжала она, — поведайте мне, что же привело Вас сюда.

— Я хочу прояснить несколько моментов.

— Проясняйте.

— Как зовут вашего мужа?

Сая задумчиво нахмурилась. Слегка склонив голову, она непонимающе уставилась на меня и тихо заговорила:

— Я думала, что вы уже знаете, кто мой муж. Разве не по этой причине он отправил нас с дочерьми сюда?

Стараясь сохранять самообладание и спокойствие, я молчал. Конечно, я уже догадывался кто был ее мужем, кем был ее брат, и почему в итоге она оказалась здесь вместе с дочерьми, правда, мне все равно нужно было во всем этом убедиться.

В основном сюжете истории, которая была написана моей рукой, я подробно раскрывал характер лишь самого генерала Нобутоши. Его семью как таковую я не показывал. Единственным человеком, которому выделялся сюжетный фрагмент в моей книге, был муж сестры Нобутоши. Я включил его в сюжет потому, что этот человек, Юто Асано, стал первым в окружении генерала, кто подвергся процессу монстрофикации. Он, как муж сестры, был очень близок с Нобутоши, и во время своего первого превращения напал он именно на него.

Нобутоши убил Юто, но не стал рассказывать об этом сестре. Он также узнал о том, что его племянницы стали изменяться столь же странным образом, как и их отец, поэтому, страдая от чувства вины, вместо убийства всех членов семьи он предпочел умолчать о правде и отправить свою сестру с ее детьми как можно дальше в глушь.

— Из-за того, что вы живете здесь, — растерянно продолжала Сая, — мой муж отправил нас сюда. Он думал, что вы сможете помочь нам.

Эта фраза глубоко засела в моем сознании. К тому моменту, как Саяко решили отправить сюда, ее мужа уже не было в живых. Она могла лишь получать письма от него, однако не сложно было догадаться, что их сочинял уже не ее муж, а ее брат или его приближенные.

Выдохнув, я попытался запомнить эту фразу, но детально не обдумывать ее. В этой ситуации, чем больше я вот так молчал и думал, тем страннее казалось мое поведение.

— Вам уже ни что не поможет, — спокойно отвечал я. — Ваши дочери не прокляты, они больны.

— Нет же! — Саяко взмахнула руками и резко отступила. Она рухнула прямо в свое кресло и взволнованно, практически испуганно, посмотрела на меня. — Они в порядке. Просто им нужно немного отдохнуть, побыть на свежем воздухе.

— А вот свежий воздух я бы сделал для них противопоказанным. — Быстро закачав головой, я попытался мысленно отбросить от себя сцены нападения двух монстров на местных жителей. — Вы же сами понимаете, что, если они окажутся на свободе…

— Они в полном порядке! — Саяко закричала так громко, что, клянусь, ее было слышно даже на улице.

Внезапно в тот же миг дверь в рабочий кабинет приоткрылась, и к нам навстречу плавно прошла горничная с подносом в руках. И я, и Саяко сразу обратили на нее внимание, только отреагировали по-разному. Владелица дома при виде служанки сразу успокоилась и устало выдохнула, а я, замерев от легкого шока, уставился на громадную вспухшую женскую щеку. Красный темный след, красовавшийся на лице этой горничной, был еще совсем свежим. Учитывая то, что еще недавно она говорила со мной и выглядела нормально, не трудно было догадаться когда и как она получила эту опухоль.

Пройдя в комнату, горничная осторожно приблизилась к столу и быстро начала составлять на него посуду. Первым делом она поставила пустые блюдца, чашки чая, а затем и сам заварочный чайник, от которого поднималась тонкая струя пара.

— Спасибо, Хана, — устало проговорила Саяко, даже не поднимая взгляд на девушку.

Хана, выпрямившись, сразу поклонилась и отступила. Она уже было хотела уйти, но я, все еще взволнованный от увиденного, сразу же схватил ее за руку и намеренно остановил.

— Постойте, — проговорил я, привлекая к себе внимание. — Это вас Соран так ударил?

Лицо девушки исказилось от растерянности. Казалось, в этот миг ее пустой холодный взгляд наконец-то наполнился хоть какой-то эмоциональностью, и первой ее эмоцией стало именно удивление. Хана взяла себя в руки еще несколько мгновений спустя, когда ощутила на себе пытливый взгляд хозяйки дома.

— Всего лишь семейные разборки, — отозвалась она, осторожно вынимая свою руку из моей хватки. — Не берите в голову.

— И вправду, не берите в голову, — повторила Саяко, искоса наблюдая за тем, как Хана покидает комнату. — Семейство Хирано — хорошо выполняет свою работу. Что бы не происходило, они всегда держатся достойно. Во многом здесь заслуга строгого воспитания Сорана.

Я молчал, так и не сводя взгляда с этой девушки. На моих глазах она подошла к двери, открыла ее, вышла в коридор, и лишь на долю секунды, но все же подняла на меня взгляд перед тем, как окончательно закрыть дверь.

«Ее ударили потому, что я с ней заговорил?»

— Давайте продолжим наш разговор. — Сая приподняла руку и устало прикрыла глаза. — Мой муж сказал…

— Юто соврал, — резко перебил я, невольно выплескивая свою злость, — чтобы Вас успокоить. Он отправил Вас сюда не с целью вылечиться, а с целью спрятать от внешнего мира и сделать так, чтобы Вы сами никому не навредили.

— Неправда, — строго отвечала Саяко.

— Это вы не хотите смотреть правде в глаза. Скажите, что происходило в столице, когда вы уезжали оттуда?

— Это все ложь, — женщина покачала головой, уже даже не смотря на меня.

— По улицам уже бродили слухи о монстрах, нападающих на людей?

— Это все ложь! — Внезапно Саяко вскочила на ноги. Схватив со столика горячий заварочный чайник, она резко выплеснула его прямо на меня. От боли я громко закричал и сразу встал. Кипяток, прыснувший прямо на лицо, сразу начал обжигать и прожигать кожу так сильно, что в первые секунды это было просто невыносимо.

Саяко, на этом не останавливаясь, резко подскочила ко мне и ударила заварочным чайником меня прямо по голове. Фарфоровый предмет моментально разбился на множество осколков, а я, даже не способный нормально открыть глаза от боли, повалился на пол. Продолжая громко стонать, я попытался хотя бы немного разлепить веки, и к своему удивлению увидел женскую фигуру, стоявшую напротив с тем самым металлическим подносом в руках. Саяко, замахнувшись, без раздумий ударила меня по голове.

Боль и слабость свалили меня окончательно. Я откинулся на спину и замер, ощущая невероятное головокружение. Все то, что было у меня перед глазами, расплывалось, но между тем звуки в округе все еще отчетливо доходили до меня: падение металлического подноса на пол, громкие вздохи и отчаянный женский голос.

— Даже если они больны, я своих девочек не брошу.

* * *

Мое следующее пробуждение было долгим. Из-за полумрака в округе я даже не сразу понял, что пришел в себя. Место, в котором я оказался, не было знакомым. Здесь не было статуи Будды, и в какой-то степени это было хорошо, ведь это означало, что я еще не умер.

Попытавшись приподняться, к собственному удивлению, я понял, что был связан. Мои руки, скрепленные за спиной чем-то плотным, не могли нормально пошевелиться, а ноги, связанные вместе от щиколоток и до бедер, не позволяли даже встать.

Оглянувшись, я увидел неподалеку от себя просторную кровать и понял, что находился в спальне. Постепенно сгущавшаяся темнота за окном подсказывала, что время уже было вечерним, и именно этот факт пугал меня больше всего. Еще чуть выше приподняв взгляд, я заметил двух девочек, сидевших на кровати. Они обе, укрываясь одеялом практически с головой, прижимались друг к другу и с некоторым интересом смотрели на меня.

Обычные дети — так бы мог сказать любой при одном взгляде на них. Да, они выглядели исхудавшими и бледными. Да, они казались очень маленькими и тихими. Но все же их длинные черные волосы, их большие глаза и аккуратные черты лица — все это придавало их внешности какую-то кукольность, простоту, невинность.

Однако эта внешность меня не сильно успокаивала. Понимая, что эти двое были близняшками, и осознавая, в каком месте я находился, я испытывал один лишь ужас. Дрожь охватила все тело, и скопившийся в сердце страх растворил в потоке сознания буквально все имевшиеся мысли. Я понимал лишь то, что не мог пошевелиться, и то, что предо мной сидели буквально два самых настоящих монстра.

Между тем, темнота за окном сгущалась. Последние солнечные лучи, бликами проникавшие в комнату, постепенно становились все темнее, пока и вовсе не исчезли. Этот миг длился будто бесконечно. Я смотрел на девочек, они смотрели на меня, а за дверью, во всем этом коридоре с решетками на окнах, стояла гробовая тишина.

Внезапно начало происходить то, чего я боялся больше всего. От превращения девочки начали дергаться, словно марионетки, которых растягивало множество нитей кукловода в разные стороны. Их руки и ноги стали увеличиваться в областях локтевых и коленных сгибов, их шеи удлиняться и изворачиваться, словно змеи, а лица искажаться в насмешливо-кровожадных гримасах с острыми, словно бритвы, зубами. От прежних девочек не осталось ничего. Вместо них предо мной скорее замерли два монстра, которые, продолжая изучать меня, не особо спешили нападать.

Пусть мой рот и был открыт, но говорить я ничего не мог. Страх действовал на меня настолько сильно, что это буквально парализовывало.

Оба монстра внезапно встали с кровати. Они, словно бешенные псы, сорвавшиеся с цепи, рванули в моем направлении и схватились за меня. Один из них взялся за верхнюю часть туловища, а другой за нижнюю. Я не успел ни вскрикнуть, ни вздрогнуть, но сразу же ощутил невыносимую боль.

Мое тело разорвало на две части почти сразу. Я помнил лишь то, как внутри меня стало резко пусто, как брызнула во все стороны кровь, а уже после этого и то, как мои останки разом рухнули на пол. Я не видел ничего, кроме двух гримас, насмешливо склонившихся надо мной в полумраке спальни, но мог приставить то, как выглядели мои внутренние органы, вывалившиеся из разорванного на две половинки тела.

В какой-то степени все это было забавно. Мои травмы уже не были совместимыми с жизнью, но мозг, все еще убеждавший себя в том, что все было в порядке, пытался до последнего не терять связь с миром. Вот уж и правда, невероятная жажда жизни.

* * *

Яркий солнечный свет. Будда. Благовония. Эта обстановка уже казалась до боли знакомой, и, на удивление, крайне приятной. По крайней мере, именно в этом месте я понимал, что мне ничего не угрожало.

— Никогда, — холодно произнес я, прикладывая руки к лицу. — Больше никогда в тот дом не войду. Даже если потребуется, скорее сожгу его к чертям, чем войду внутрь.

Тело все трясло. Пусть мысленно того же ужаса я и не испытывал, но какая-то отдаленная часть сознания продолжала посылать сигнал о том, что произошло. Я знал, что это состояние было недолговременным, и вскоре дрожь окончательно прекратилась. Именно тогда мысли и начали возвращаться в мою голову, позволяя детально вспомнить все то, что произошло в том злополучном доме.

— Значит, — вслух заговорил я, — Айн был знаком с генералом Нобутоши?

— Достопочтенны Айн… — прозвучал знакомый голос со стороны улицы.

Вспомнив об обязательном появлении одной очень молодой и подозрительной особы, я тяжело вздохнул. Чего мне не хотелось в этот момент, так это разговаривать с кем-либо, однако проигнорировать появление столь болтливого персонажа я не мог.

Поднявшись с пола, я встал и в тот же миг за спиной услышал:

— Ах, вот вы где!

Оглянувшись, я заметил девушку, стоявшую с корзинкой в руках уже прямо на входе в храм. Нао, широко улыбаясь, быстро приподняла правую руку и махнула мне. Ее дружелюбие и невинность в обычной ситуации, возможно, показались бы мне приятными, но прямо сейчас они были не более, чем навязчивыми и раздражающими. У меня здесь вообще-то была вторая жестокая смерть подряд, а она со своими булочками приходит.

— Я думала, — продолжала Нао, смущенно улыбаясь, — что вы в это время прибираетесь снаружи.

— Я не могу заниматься чем-то еще?

По исказившемуся выражению женского лица я сразу понял, что моя интонация прозвучала намного грубее, чем я сам того хотел. Девушка, чуть нахмурившись, растерянно ответила:

— Конечно, можете. Просто обычно в это время вы убирались, поэтому я и подумала…

— Тебе не кажется, что постоянное посещение меня может быть навязчивым?

Уж не знаю почему, но в этот момент злость внутри так и кипела. Все больше созданий в этом мире вызывало у меня отторжение и гнев. Сначала Соран, затем сама Саяко и ее монстры, теперь еще и эта девчонка. Казалось, будто весь мир сговорился против меня и хотел подставить, если не убить.

Нао молчала. Ошарашенная подобными словами, она слегка отступила и опустила голову, а я рассерженно продолжил:

— Разве ты не понимаешь, что занятые делом люди не могут постоянно отвлекаться на тех, кто только и делает, что развлекается? И вообще, почему ты сейчас не работаешь где-нибудь в поле, как и все остальные жители?

— Я просто, — быстро подняв взгляд, девушка топнула, — просто хотела побыть с вами!

— Зачем? Чтобы потом рассказать о моих действиях кому-то? Тебя кто-то подкупил, чтобы ты…

— Нет! — громко закричала Нао.

Для меня это был уже второй раз, когда в этом мире женщина столь истошно повышала на меня голос. Нао, закачав головой, продолжила громко повторять раз за разом:

— Нет, нет, нет!

— Но! — воскликнул в ответ я. — У тебя все равно есть корыстная цель, ради которой ты меня преследуешь, верно?

Нао на мгновение замерла и с ужасом посмотрела на мое лицо. Только тогда я и заметил слезы, застрявшие у нее в глазах. Бросив корзинку с булочками прямо на пол, девушка резко развернулась и бросилась бежать прочь.

Наблюдая за ее стремительно удалявшейся фигурой, я плавно прошел к выходу и остановился рядом с брошенной на пол выпечкой. Нао скрылась из виду сразу, как начала спускаться по высокой лестнице. Тогда же храм наполнился гнетущей тишиной.

Я успокоился лишь некоторое время спустя. Так и не сдвигаясь с места, я начал обдумывать весь этот разговор, и невольно понял, насколько же глупым он мог показаться со стороны. Я ведь наругал ее ни с того, ни с сего. Настоящий Айн никогда бы так не поступил.

Тяжело вздохнув, я быстро присел возле корзины, поставил ее и начал собирать разбросанную по полу выпечку. Есть это я уже не собирался — не было ни настроения, ни аппетита. Однако сам этот процесс собирания позволил мне снова собраться с мыслями.

«Нельзя срываться на других людей, независимо от того, что со мной происходит. Чем меньше я держу себя в руках, тем больше шансов, что я просто сойду с ума».

Поднявшись на ноги, я быстро обошел корзину и двинулся на улицу. Конкретной цели, как и понимания того, что теперь следовало делать, у меня не было. Я так и не знал в какой временной промежуток истории попал. Условно я понимал, что прошло примерно два года с того момента, как семейство Асано переселилось в эту местность. Два года было достаточно большим сроком, поэтому я даже не мог себе представить как выглядел внешний мир за пределами деревни. Раз торговцы продолжали прибывать в эти земли, значит, монстры все-таки еще не успели заполонить и перебить большую часть человечества. Это также означало, что действия генерала Нобутоши по защите страны все еще были достаточно эффективными. Но уж я-то знал, что в какой-то момент процесс монстрофикации должен был перевернуть сложившееся положение. Я просто не знал как скоро это должно было произойти.

Быстро спускаясь по лестнице от самого храма, я осматривался по сторонам. Как обычно, в лесу было тихо. Лишь шелест листвы и стрекотание насекомых наполняли собой это место, и само по себе все это внушало чувство крайнего спокойствия.

«Лучший способ понять, что происходит в мире, это покинуть деревню. Основные действия сюжета произойдут на севере, поэтому я должен как можно быстрее направиться туда. Если повезет, успею пройти весь путь до того, как монстры начнут свободно бродить по улицам. Правда, для этого мне нужны какие-то деньги и средство передвижения».

Мысленно у меня оставалась только одна цель: добраться до деревни. Если я все-таки хотел покинуть это место, мне нужно было получить карту и узнать точную дорогу. Деньги и все остальное, что было нужно нормальному путешественнику можно было заполучить позже. Сейчас самым главным оставалась информация.

Добравшись до деревни, я быстро начал осматриваться. Хаотично расположенные ряды разных домиков бросались в глаза и слегка путали. Пытаясь быстро сориентироваться, я активно раздумывал над тем, кому же мог задать свои вопросы. Бабуля По отпадала однозначно. Из всех остальных знакомых мне жителей оставались: сама Нао, странная подозрительная тетушка, семейство Хоранов и, пожалуй, староста деревни. Вспомнив о последнем, я резко развернулся и двинулся туда, где столкнулся с этим человеком в прошлый раз.

Ждать долго не пришлось. Стоило мне выйти из-за угла коричневого потрепанного домишки, как мне на встречу вышел пожилой мужчина в старой рваной одежде. Староста деревни, опираясь на свою трость, с некоторым холодом взглянул на меня, а затем, будто признав, сразу выдохнул и расслабился.

— Достопочтенный Айн…

— Вас-то я и ищу, старейшина, — с улыбкой заговорил я. — Как поживаете, все хорошо?

Мужчина, уставившийся на меня, показался сначала удивленным, а затем отчего-то радостным. Пусть он и не улыбался, но его глаза говорили сами за себя.

— Не жалуюсь. Живу, работаю. Хотел поблагодарить Вас за помощь в строительстве плотины.

— Мы должны помогать друг другу, — с натянутой улыбкой отвечал я, мысленно почему-то цепляясь за эту фразу. — Напомните, почему мне пришлось принимать участие в строительстве плотины? Помнится… там было не так много человек.

Старейшина посмотрел на меня удивленно. Столь же удивленно взглянул бы на меня любой другой человек, если бы я начал спрашивать у него свое собственное имя.

— Так ведь, — растерянно отвечал мужчина, — некому. У нас одни женщины кругом. Из мужчин Вы, я, семейство Хоранов и еще парочка человек. Таким составом за короткие сроки плотину не построить, а если еще учитывать на что способны старики вроде меня…

Я был ошарашен. Деревня не казалась мне маленькой, но все же недостаток жителей в ней был, и странным в этом казалось именно то, что не хватало мужчин. Я был уверен, что выражение моего лица не выдало удивления.

Прикрыв глаза, я несколько раз понимающе кивнул, а старейшина, пройдя мимо меня, полушепотом добавил:

— Но вы все-таки подумайте над моим советом. Не зря молодые бегут из этого места. Не стоит таким людям, как вы, здесь оставаться.

Эти слова настолько удивили, что я даже не успел задать интересующие меня вопросы. Развернувшись следом за старейшиной, я увидел лишь его фигуру, быстро скрывшуюся за углом. Так я и остался в полном одиночестве, с еще большим количеством вопросов.

— Достопочтенный Айн! — прозвучал женский голос неподалеку.

Сразу признав его, я развернулся. Девушка, мчавшаяся ко мне с корзинкой в руках, выглядела запыхавшейся и довольной. Подобные перемены в настроении и желание снова разговаривать со мной даже поражали, ведь еще недавно мы с Нао успели накричать друг на друга.

Затормозив рядом со мной, девушка глубоко вздохнула и резко выпрямилась. Она протянула мне другую, небольшую корзинку с булочками и уверенно заявила:

— Не хочу ссориться, хочу мириться.

Я смотрел в ее глаза спокойно. Ее упорство даже поражало. С такими людьми ссориться было неприятно, ведь потом они все равно возвращались к тебе с требованием восстановить отношения.

Тяжело вздохнув, я все же улыбнулся. При виде моей реакции Нао, конечно, удивилась, но говорить ничего не стала. Опустив корзину, она достала из нее одну булочку и протянула мне. Я уже понимал, что это действия в наших отношениях было своеобразным символом примирения, поэтому не стал отказываться. И все-таки мучала меня совесть за то, что я вспылил. В обычной ситуации я бы так не поступил, но все эти смерти и головоломки занимали все мое сознание.

Поднеся булочку к губам, я быстро откусил ее и начал разжевывать. Как всегда, приятная мягкая текстура легко скользнула по горлу и опустилась в желудок. Мне даже казалось странным то, насколько вкусной была эта выпечка для простой деревушки.

— Кстати, — заговорил я, откусывая булочку еще раз и сразу проглатывая, — я все хотел спросить. Где бабуля По готовит свои булочки? — Снова откусив часть выпечки, я быстро начал жевать ее, пытаясь чуть лучше распробовать вкус ингредиентов, но постепенно голова начала кружиться. — В ее доме я…

Ноги подкосились. Сначала просто отшагнув, а следом и полностью рухнув на землю, я замер, словно вкопанный. Перед глазами начало мерцать, словно свет быстро загорался и сразу погасал. При этом девушка, стоявшая напротив, с широкой доброжелательной улыбкой продолжала смотреть на меня.

— Ты не мой Айн, — заговорила Нао, медленно присаживаясь на корточки. — Мой Айн никогда бы не повысил на меня голос.

Невольно я схватился за сердце. В груди начало колоть, а конечности, казалось, постепенно стали неметь. Уже не имея сил даже просто на то, чтобы сидеть, я свалился на спину и окончательно замер.

Нао, приблизившись ко мне, намеренно склонилась к моему лицу и нависла прямо надо мной. Ее счастливый взгляд и хищная, даже какая-то пугающая улыбка, стали последним, что я увидел.

— Но это ничего, — ласково продолжала она, — потому что я всегда могу тебя переделать. Ты только подожди.

4. Двойная смерть

Пробуждение ото сна было крайне неприятным. Голова ныла от невыносимой боли, и чем дольше это тянулось, тем сложнее было это выносить. Я не мог открыть глаза, как бы не пытался: что-то плотно обвязывало их, не позволяя даже пошевелиться.

В какой-то момент до моего сознания донесся скрип. Услышав его, я сразу вздрогнул и наконец-то осознал, что не мог нормально двигаться: ноги и руки были будто привязаны к чему-то. Лишь моя голова могла поворачиваться из стороны в сторону.

Тем временем, шаги звучали все отчетливее. Понимая, что в этом месте кроме меня еще кто-то был, я приоткрыл рот и попытался что-то сказать, но тут же понял, что нечто не позволяло мне сделать это. Скомканная ткань была глубоко просунута мне в рот, практически в самое горло.

— Уже проснулся? — прозвучал тихий женский голос, и вместе с ним ко мне вернулись воспоминания. Я вспомнил мир, в котором находился, вспомнил задачу, ради которой теперь жил, и вспомнил события, предшествующие этому пробуждению.

Чья-то рука, потянувшись к моему лицу, сначала легко погладила меня по щеке, а затем, приподнявшись, пальцами проникла под ткань повязки на моих глазах. Еще одно движение, и этот плотный темный слой повязки был снят с моей головы, а я, сразу же распахнув веки, уставился на нависшую надо мной девушку.

Нао, широко улыбаясь, одной рукой упиралась в спинку стула, на котором я сидел, а другой удерживала ту самую ткань, которая еще недавно обвязывала мои глаза. Ее колено, стоявшее между моих ног, позволяло ей наклоняться еще ближе, чем мне бы того хотелось.

— Айн, милый Айн, — на выдохе произнесла Нао, наклоняясь к моему лицу так, будто собираясь поцеловать. Лишь кляп в моем широко раскрытом рту не позволял ей сделать этого. — Я так долго ждала этого момента. Казалось, еще немного, и я сойду с ума от ожидания.

В этом месте было холодно. Я понимал это, наблюдая за движением женских губ и замечая, как из ее рта вылетали клубы пара. Учитывая то, что на поверхности было намного теплее, подобная температура казалась даже удивительной. Будто бы мы оба находились в месте, запрятанном глубоко во льдах.

— Пусть вы и говорили, что ожидание — благо, — Нао прислонилась своим лбом к моему, и блаженно закрыла глаза, — но для меня — это сущее наказание. Не может быть нечто подобное всевышним испытанием. Вы понимаете?

Я беспомощно косился из стороны в сторону, пытаясь понять, где это мы находились. Нас окружали лишь каменные стены какой-то непонятной комнаты. В стороне стояла железная дверь — та самая, через которую Нао вошла в это место. Здесь не было ни окон, ни запасных выходов. Никакого шанса на вмешательство из вне.

— Если так подумать, — Нао, приложив руку к моей шее, осторожно провела ею до самой челюсти и слегка приподняла мою голову, — то отношения моих родителей тоже начались подобным образом. Матушка заперла отца в подвале, и не выпускала вплоть до моего рождения. Конечно, потом иногда она все же позволяла ему выбраться, но, представьте себе, он просто взял да умер.

Девушка рассмеялась во весь голос: звонко, от души. Наблюдая за ее поведением, я все больше понимал, насколько ненормальной она была. Все от ее покрасневшего возбужденного лица, до ее полного уверенности голоса показывало, что она не испытывала сомнений.

Между тем, я все четче ощущал слабость в теле и холод. Я не понимал как долго просидел в подобном состоянии настуле будучи связанным, однако нахождение в подобном холодном месте плохо сказывалось на моем состоянии.

— Правда, — продолжала Нао, — не здесь все это было. Это место только мое. Никто кроме меня о нем не знает.

Я нахмурился. Сдерживать эмоции было все сложнее, и не будь у меня связан рот, непременно я бы уже перешел на крик.

Внезапно женские руки, наконец-то отпустив мое горло, опустились ниже и нырнули под ткань моего белого халата. Девушка, осторожно растянув широкий пояс, массирующими плавными движениями начала изучать каждый скрытый уголок меня.

— Ах, — вздыхала она, головой прижимаясь к моему плечу, — ваше тело всегда казалось мне таким прекрасным. Таким мужественным.

Рука, невольно опустившаяся ниже положенного, сначала неуверенно, а затем и торопливо начала ощупывать мой пенис. Она быстро прошлась по всей длине, но, невольно запутавшись в длинном белом поясе, сразу отступила и быстро начала стягивать его с меня.

Удивительно, но в этой ситуации я не ощущал ничего приятного. Холод, затекание конечностей, невыносимая головная боль после тяжелого удара, а также понимание того, что сейчас происходило — все это действовало так, что я был готов провалиться в сон от слабости. Лишь сила воли позволяла мне сохранять самообладание.

Если в этом мире для меня и были поистине безвыходные ситуации, то они выглядели все примерно так: я был скован и не мог даже умереть. Это прямо сейчас со мной и происходило, поэтому подсознательный страх того, что я не смогу отмотать время вспять, давил на меня с невероятной силой.

— Я ведь Вам тоже нравилась, верно? — Нао, наконец-то разделавшись с поясом, сбросила его на пол и резко распахнула мой халат. Лишь на мгновение, но все же с какой-то удовлетворенной улыбкой посмотрев на меня, она глубоко вдохнула. — Нет в нашей деревне девушки, красивее меня.

Стараясь хоть что-то сделать в этой ситуации, я начал аккуратно вращать кистями. Теперь я примерно понимал, как была перевязана веревка на моих запястьях, и знал, что ослабить ее не составило бы труда, будь у меня на это время.

Внезапно Нао, заведя руки за спину, странным образом начала двигать ими. Одним легким движением, будто вынув что-то из-за пояса, она достала неизвестный мне предмет и поднесла его ко мне. Лишь теперь в полумраке комнаты, в которой горела лишь одна свеча, я понял, что это был нож. Острое лезвие, оказалось приставлено прямо к моему горлу, и от этого кровь застыла в жилах.

— Вот бы потом у нас мальчик родился. — Счастливо лепетала Нао, свободной рукой стягивая лямки платья со своих плеч. И без того растянутая ткань, сразу поддавшись, скатилась с плеча, а девушка, переложив лезвие из одной руки в другую, как можно быстрее попыталась проделать то же самое со второй лямкой. — Уж я-то тогда его свяжу, и никуда не отпущу. Не сбежит.

Платье, полностью скатившееся с плеч, опустилось сначала к бедрам, а затем, подгоняемое владелицей, и вовсе упало прямо к ногам. Нао осталась полностью обнаженной. В таком холоде, как здесь, даже при виде одной ее оголенной кожи, мурашки бегали по спине. Она и сама быстро покрылась еле заметной гусиной кожей, ее соски затвердели и выступили вперед.

В очередной раз посмотрев на меня, девушка с наслаждением вдохнула. Она намеренно подошла ближе, намеренно развела ноги и попыталась сесть поверх меня, но в тот же миг, как я ощутил ее тело, веревка на моей руке соскользнула. Быстро вынув лишь одну руку, я оттолкнул от себя девушку, а затем также расцепив и вторую руку, вместе со стулом повалился прямо на нее.

Не было времени ни на сомнения, ни на размышления. Выхватив нож, я сразу же приставил его к женскому горлу, но стоило мне хоть немного надавить, как Нао закричала:

— Ну, давай, дорогой монах!

Ее голос вынудил меня на секунду остановиться. Нао не сопротивлялась, не пыталась выхватить из моих рук оружие, но она смотрела на меня столь решительно и отчаянно, будто даже не думала, что подобное ей вообще было нужно.

— Ты же понимаешь, — с широким оскалом продолжала она, — что, если к следующему дню я не вернусь, в деревне поднимется паника? Даже если ты попытаешься бежать, все сразу заметят это. Заметят, поймают и уже точно убьют. Смерти не боишься?

Ее слова показались мне на удивление правдоподобными. Если она была одной из немногих молодых красавиц в деревне, если у нее была семья, тогда кто-нибудь да обязательно начал бы ее искать.

Поразмыслив над этими ее словами еще секунду, я, упираясь правой рукой в землю, а левой удерживая нож, быстро навел его уже на собственное горло. С полными хладнокровия и решимости глазами я ответил: «Не боюсь», — и моментально перерезал свою плоть.

Кровь хлынула на лицо девушки вместе с моим резким взмахом. Ее взгляд и усмешка сразу же исказились, выдавая не то ужас, не то отвращение. Я же, уже ничего не чувствуя, просто повалился вперед и рухнул прямо на нее.

* * *

Тепло, благовония, будда. Смена обстановки показалась настолько внезапной, что я даже не сразу понял, что все это было взаправду. Еще некоторое время смотря на статую, что находилась напротив меня, я приподнял руки, сложил их в молитвенной позе и с искренностью произнес:

— Великий Будда, и все остальные святые и божественные создания мира сего… Помогите.

Внезапно со стороны улицы раздался до дрожи знакомый женский голос:

— Достопочтенны Айн!

Я, мгновенно подскочив на ноги, в ужасе стал осматриваться по сторонам. Основной выход для меня был закрыт: с той стороны вот-вот должна была появиться Нао. Тогда, повернув голову в сторону окон, долго не думая, я стремительно бросился к ним.

Откуда-то со стороны лестницы уже звучали приближавшиеся шаги, и прямо вместе с ними я без сомнений выпрыгнул прямо на улицу. Как только я оказался с наружи, сразу же оглянулся. Здание храма находилось на каменной платформе, к которой вела высокая крутая лестница. Кроме этого строения здесь также было еще несколько домиков, стоявших где-то в отдалении. Я сразу заметил их, сразу настороженно нахмурился, но также быстро я осознал, что добраться до них я не успею.

— Достопочтенны Айн… — прозвучал голос прямо из глубин храма. Услышав его, я инстинктивно сел и затаился. Понимая, что оставаться под окнами было опасно, практически ползком я стал перебираться прочь, к той части здания, где не было ни окон, ни дверей.

Казалось, что как только я свернул за угол, Нао выглянула из окна и все же посмотрела на улицу. Она окинула пространство вокруг храма, недовольно хмыкнула и сразу отступила.

«Ничего страшного, — размышлял я, пытаясь успокоить ускоренное сердцебиение. — Нужно просто начать сначала. Найдем деньги, узнаем в какую сторону идти и что есть сил побежим прочь от этой деревни. Не нравится она мне».

Казалось, Нао уже не было рядом, но выбираться из укрытия и проверять это мне все равно не хотелось. Еще некоторое время я просто молча сидел на земле, прижимаясь спиной к нагретой от солнца стене здания. Неподалеку звучало стрекотание насекомых, и этот звук действительно успокаивал меня, однако постепенно через него до меня стал доноситься непонятный шорох.

Я, осторожно выглянув из-за угла храма, заметил еще одну фигуру, на этот раз более неожиданную, нежели Нао. Женщина, имени которой я даже не знал, вышла из тени леса прямо к храму. То место, из которого она вышагнула, даже не имело дороги. На него и забраться-то было сложно из-за резкого склона, что уж было говорить о том, чтобы сделать это незаметно. Подойдя к храму, она осмотрелась и развернулась. Лишь в этот миг, присмотревшись к чертам ее лица, я понял, что однажды уже успел пересечься с ней. Это было во время моей первой жизни в этом мире. Именно эта странная женщина и пригрозила Нао ее матерью.

Будто выискивая кого-то, женщина все внимательнее оглядывалась, подошла к окну, настороженно посмотрела внутрь храма, а затем и вовсе развернулась в мою сторону. Сразу же отстранившись, я снова затаился и удивленно подумал:

«А она что здесь забыла? Меня ищет?»

Неприятные мысли, а также воспоминания о том, как именно та женщина смотрела на меня в прошлый раз, одновременно ударили в голову. Быстро подскочив на ноги, я осмотрелся, а затем и вовсе бросился бежать в сторону тех самых отдаленных домиков, стоявших в концевой части храмовой территории.

«Неужели все те разы она следила за нами?»

Добравшись до первого, самого маленького домика, я заметил, что тот не был заперт. Отворив дверь и ступив внутрь, я невольно осмотрелся: сразу стало понятно, что это место было сараем. Ничего, кроме бытовых инструментов в виде веревок, веников и ведер здесь больше и не было.

— Вот вы где, — внезапно прозвучал низкий голос прямо из-за спины. — А я думала, что вы уже умудрились сбежать от нас.

Не успел я оглянуться, как внезапно ощутил невыносимую боль в спине. Нечто острое и длинное очень быстро вонзилось в меня и замерло прямо внутри. Я задрожал, и невольно схватился руками за грудь, хотя боль вообще ощущалась в другом месте.

— Мне не нравится то, что вы с этой девчонкой стали так близки.

Ноги подкосились. Сначала я рухнул на колени, затем повалился на бок. Кашель стал слетать с моих губ вместе со сгустками крови. По длине предмета, воткнутого в меня, я сразу понял, что это было нечто не большее, чем обычный кухонный нож.

Приподняв взгляд от земли к грозной человеческой фигуре, стоявшей в дверном проходе, я увидел ту самую женщину, от которой еще недавно пытался убежать. Она не улыбалась, как раньше, и выглядела весьма жутко.

— Та тварь сказала, что вы с ней уже успели разделить постель. — Гневно продолжала незнакомка, упирая руки в бока. — Это правда? Вы же монах! Вы и мне отказали только из-за своей веры, а теперь что получается?

Быстро шагнув вперед, женщина села рядом со мной и одним резким движением вырвала нож из моей спины. От боли я воскликнул, но сразу же захлебнулся в собственной крови. Это чувство было просто невыносимым. Сколько бы раз я его не испытывал, привыкнуть к подобному было просто невозможно.

— Меня Вы обманули, — продолжала женщина, медленно вознося на до мной нож, — с ней совокупились, а теперь от нас обеих прячетесь? Не прощу.

В отчаянных попытках найти хоть какой-то выход, я приподнял голову. Именно тогда на глаза мне и попался подозрительный люк в полу, частично прикрытый метлами, что стояли рядом.

Еще одно мгновение спустя, новая боль охватила меня. На этот раз она пронзила уже прямо грудь, а затем беспорядочно начала появляться то в руках, то в животе, то в горле. Так я и умер в очередной раз.

* * *

Глаза распахнулись резко, будто бы меня окатили ведром холодной воды. И снова эта обстановка, снова этот Будда, снова эта жизнь. В этот раз я уже и молиться не хотел. Уперевшись руками в колени, я низко опустил голову и глубоко вздохнул. Казалось, боль от всех этих ножевых ранений все еще донимала меня, но при всем этом мое тело было совершенно здорово. Скорее сознание, не забывавшее случившееся, просто пыталось напомнить обо всем.

Еще мгновение спустя на губах появилась насмешливая улыбка. Мне было смешно от всего, что происходило. От местных жителей, от самого себя, и от факта, что этот мир создал я сам.

— Ни один бог не захотел бы оказаться в собственном мире. — Приподняв голову, с усталой отчаянной улыбкой я посмотрел на Будду. Теперь смешным мне казалось даже то, что я пытался молиться богам в мире, в котором богом был, по сути, я сам. — В истории детектива с каждым днем я увеличивал продолжительность выживания, а в истории монаха все как-то наоборот. Это проклятие?

— Достопочтенный Айн… — прозвучал голос с улицы.

Услышав его, я невольно вздрогнул, но подниматься с колен не стал. Мой взгляд стал строже, руки невольно сжались в кулаки. Теперь я понимал, что не мог просто так улизнуть из храма. Раз для полоумной женщины мой побег казался подозрительным, тогда мне не оставалось ничего, кроме как подыгрывать разворачивавшейся истории.

— Вот вы где, — прозвучал ласковый женский голос со стороны входа. — Я думала, что в это время вы будите убираться на заднем дворе…

Приподняв руку, я быстро приложил указательный палец к губам. Нао, будто сразу понявшая, что я имел в виду, замолчала, а я, закрыв глаза и сложив руки в молитве продолжил оттягивать время.

«У каждого персонажа в этом мире есть свой триггер. У Нао — это моя агрессия, у той мразоты — мой побег, у владелицы виллы Саяко — ее дочери. Стоит задеть один из этих триггеров, как меня убивают. Следовательно, все, что мне нужно, это избегать их, как ловушек на минном поле».

Плавно опустив руки на колени, я вдохнул и открыл глаза. Мое лицо не выражало никаких эмоций. Когда ты злился на кого-то, единственное, что ты мог сделать, чтобы это скрыть, было полное хладнокровие. Теперь я хорошо понимал это, и осознавал, почему именно настоящий Айн не выражал никаких эмоций.

— Достопочтенный Айн? — снова позвала Нао, приподнимая корзинку, что находилась в ее руках. — Не хотите со мной перекусить?

Плавно поднявшись с колен, я развернулся. Как и ожидалось, Нао при виде моего лица широко улыбалась. Она была так счастлива меня видеть, что от этого не могла устоять на месте: то и дело переступала с ноги на ногу, покачивалась и приподнималась.

— У меня сегодня в храме еще осталась работа. — Приблизившись к ней, я осторожно положил руку на ее плечо, и от этого девушка вздрогнула. — Нужно провести генеральную уборку.

Нао задрожала и плотно сжала губы. Казалось, что одно мое прикосновение вызвало у нее волну эйфории, однако, когда мои слова все же дошли до нее, она подняла голову и удивленно спросила:

— Я вам мешаю?

Я покачал головой. Подбирать слова теперь приходилось внимательно, не забывая при этом о возможной слежке еще одного персонажа. Опустив руку с женского плеча, я отступил и ответил:

— Вообще-то я бы хотел тебя кое о чем попросить.

— Вы? — Нао указала на меня пальцем, будто все еще не веря в то, что я говорил. — Меня?

— Да, не могла бы ты посетить семейство Хирано и от моего лица попросить их сопроводить меня как-нибудь на виллу?

— Зачем это Вам идти в такое место? — Нао напряженно нахмурилась, будто бы ей уже не нравилась вся эта идея. — Неужели заинтересовались кем-то?

— Нет, нет. — Я покачал головой и осторожно развернул руками. — Я все-таки монах, поэтому мне нужно проверять всех живущих в этой деревне. Особенно после тех слухов, что распространились в последнее время.

Нао помолчала еще несколько секунд, а затем, явно поверив в мои слова, облегченно выдохнула. Ее недовольный настрой сразу же переместился с меня на сплетников:

— Вот уж правда, злые языки. Наверняка просто завидуют Саяко.

Упоминание имени хозяйки виллы удивляло. В подобной ситуации никто, и даже высокопоставленные люди, не стали бы обращаться к другой значимой особе столь фамильярно. Особенно, если бы они не были знакомы. Именно этот факт и породил у меня вопрос:

— Вы знакомы?

— Пару раз, — без задней мысли отвечала Нао, — я выпекала для нее.

— Ты умеешь печь?

Нао замолчала. Казалась, мой вопрос напомнил ей о чем-то, что она не хотела обсуждать. Покосившись на корзину с выпечкой в своих руках, она смутилась, отвела взгляд и неуверенно залепетала:

— Я… Немного. Научилась у бабули По.

Любой, взглянувший на ее лицо, сразу бы понял, что она лгала. Такое поведение было настолько подозрительным, что от этого даже мне становилось не по себе.

«И зачем ей врать? Любая другая бы с радостью рассказала, что она лично приготовила выпечку. Разве что… Айн не доверял ей, и поэтому она пыталась хоть как-то обходными путями завлечь его?»

— Хорошо, — спокойно произнес я, намеренно возвращаясь к предыдущему разговору, — тогда я буду рассчитывать на тебя в деле с семейством Хирано. Чем быстрее ты поможешь мне, тем лучше.

Нао просияла. Широко и явно радостно улыбнувшись, она махнула мне и сразу же развернулась в сторону выхода.

— Сейчас же все сделаю!

Быстро выскочив из храма, по лестнице она помчалась вниз, прямиком к деревне. Так, в пределах храма я остался один. Тишина, наступившая сразу же с исчезновением девушки, даже как-то успокаивала. Она подсказывала, что мне удалось пережить самые быстрые исходы моей гибели.

«Настоящий Айн наверняка понимал, что в этой деревни живут одни психи. Уж не знаю, что именно его связывало с Нобутоши, но он явно был очень умным человеком, раз умудрялся выживать все это время в подобном месте. Я вот уже раза четыре точно умер».

Покосившись в сторону окон, я развернулся и плавно подошел к ним. Как и ожидалось, в том месте, где еще некогда должна была скрываться психованная маньячка, никого не было. Наверняка она покинула храм вместе с Нао, чтобы не оказаться пойманной.

«Нао распространяет про наши отношения нелепые слухи, верно? Поэтому и наша совместная прогулка по деревне в глазах окружающих выглядела несколько…»

Воспоминания того, как косились на меня местные, ужасали. Мне даже не хотелось думать о том, что они успели нафантазировать в своих головах, и не хотелось думать о том, что со мной могло произойти, не умри я в прошлый раз после заточения Нао.

Отвернувшись от окна, я посмотрел в сторону алтаря. Мысль о необходимости достать средства для дороги на север сразу же всплыли в моей голове. Из всего ценного, что можно было на нем найти, я увидел лишь позолоченную статую Будды. Конечно, выглядела она красиво, но я прекрасно понимал, что продать ее и получить за нее деньги было невероятно сложно.

«Без монет далеко я не уеду. Нужно как можно быстрее найти хоть что-то, а затем убираться отсюда».

Тяжело вздохнув, я все же отвернулся от алтаря и двинулся в сторону выхода. Только покинув храм, я невольно вспомнил о тех деревянных домах, которые стояли на заднем дворе, и сразу же двинулся к ним. Мои подозрения касательно личности Айна усиливались с каждой секундой, и потому я просто не мог поверить в то, что у него не было никакого плана на случай крайней необходимости. Добравшись до первого деревянного домика, я быстро ступил на порог, протянул руку к двери и одним резким движением открыл сёдзи.

Раздвижная дверь сразу подчинилась, и моим глазам предстала мрачная полупустая комната с одним футоном и вещевым пакетом в углу. Подобная скудность не была удивительной. Все-таки настоящие монахи не должны были иметь никаких своих вещей. Пройдя в домик, я быстро схватился за футон и перевернул его, но так ничего и не нашел. Тогда, переступив через выпотрошенную мною постель, я потянулся к вещевому мешку. Внутри него лежала одежда, к счастью, не религиозная: простые черные штаны и кофта, как у обычного крестьянина. Пока что это было куда лучше, чем прикид монаха.

Рукой перетряхнув все, что было в этой сумке, я нашел лишь небольшую горсть бронзовых монет, высыпанную на самое дно. Конечно, состояние у Айна было скудным, но все же это было намного лучше, чем ничего.

Набросив на плечо эту сумку-узелок, я быстро покинул дом и двинулся к последней хижине. В ней, как и прежде, складировались обычные бытовые инструменты, метлы и полупустые деревянные коробки.

В голове сразу же всплыло воспоминание из прошлой жизни, в которой я лежал на полу этого самого сарая, истекая кровью. Тогда краем глаза я заметил странный люк в полу, и сейчас, уже намеренно взглянув в нужном направлении, я снова увидел его.

Над своими действиями я особо не сомневался. Сразу подошел к люку, отодвинул метлы, схватился за железную ручку и потянул его на себя. Сам по себе люк был невероятно тяжелым, и потому, отбросив от себя сумку, я намеренно поднялся на ноги и потянул еще сильнее.

Как только дверца подалась, люк сразу открылся, а я, не удержав равновесия, чуть не рухнул назад. Мое падение остановила лишь стена, за которую я вцепился рукой.

При открытии люка из-под земли странным образом повеяло холодом. Я ощутил это сразу, и вместе с этим чувством на меня нахлынули неприятные воспоминания о самоубийстве. Поежившись, я присел рядом с люком, наклонился и заглянул вниз.

Увиденное поражало: прямо под храмом располагался каменный мрачный коридор. В нем не было света, но даже без него, по эху я понял, что это место не было каким-нибудь мелким подвалом. Это был настоящий туннель. Осознав это, я сразу выпрямился, закрыл люк и сел на колени. Все происходящее нужно было еще переварить.

«У Айна был черных ход под храмом не просто так. — Нервная улыбка, растягивавшаяся на моем лице, выдавало то, насколько я был напряжен. — Кто же ты, черт возьми? Тебя создал мир, а не я, но с какой целью? Ведь у каждого изобретения мира, будь то событие или персонаж, должно быть свое логическое обоснование с точки зрения основного сюжета. Что же такое важное делал Айн, раз его создал сам мир?»

Невольно сглотнув, я встал. Странное ощущение волнения вызывало у меня желание прямо сейчас спрыгнуть в этот ход и убежать по нему как можно дальше от деревни. Но сейчас было еще рано. Осознавая это, я просто развернулся, вышел из хижины и запер за собой дверь.

«Кажется, кое-что я все-таки успел упустить из виду. Письмо, которое я получил, впервые попав сюда. От кого оно было? Кто принес его? Этот человек наверняка должен был следить за мной. Я все больше сомневаюсь в том, что это была Нао. Она безрассудная, но все-таки пустоголовая девчонка. Хочу дождаться этого человека, а затем расспросить его. Может быть, тогда я и смогу понять почему Айн и это место настолько важны».

Вернувшись к храму, я осторожно подошел к лестнице и просто сел на нее. Тишина в округе, прерываемая лишь стрекотанием насекомых, снова начала меня успокаивать. В такой обстановке я чувствовал себя намного увереннее и размышлял легче.

«Как сказала владелица виллы Саяко, Айн был другом Юто, однако я слабо в это верю. Скорее всего, это брат Саяко, Нобутоши, послал Айна в деревню. И единственная причина, по которой он мог это сделать, это необходимость вести слежку за больными монстрофикацией членами семьи. А кто бы еще мог передавать все сведения Нобутоши? Только Айн».

Искоса оглянувшись, будто желая посмотреть в сторону скрытых на заднем дворе домов, я настороженно нахмурился. Конечно же, из того места, где я сидел, ничего не было видно, однако мое сознание без труда дорисовало все, что нужно.

«И тот проход под храмом без посторонней помощи построить просто невозможно. Значит, этот храм, и сам Айн — все это подставное. Не удивительно, учитывая тело этого монаха».

Невольно приложив руку к белому халату, я вспомнил о том, как еще недавно меня пытались раздеть, и поежился. Вместе с мыслями о женских ласковых прикосновениях в голове сразу всплывали холод и боль.

«Однако все равно странно. Получается, что Айну все это время приходилось терпеть выходки местных, только из-за работы на Нобутоши. Но почему при всем этом он игнорировал Саяко? Сестру Нобутоши, за которой он изначально был отправлен? Он опасался ее, и поэтому был готов пойти против приказа? Или же ему с самого начала разрешили игнорировать ее призывы о помощи вплоть до какой-то критической точки?»

Пока я думал, постепенно солнце начало опускаться. Пусть я и не видел этого, но по небу, менявшему свои оттенки с ярко-голубого на розовато-золотистые, это и так было понятно.

«Если так подумать, — продолжал размышлять я, — тогда какова изначальная цель настоящего Нобутоши? В моей истории он сослал семью еще в самом начале сюжета. Только это было его слабым местом перед всем остальным миром, и потому наличие зараженных родственников было необходимой частью истории. Я также описывал его терзание и чувство вины перед сестрой, но при всем этом, учитывая другие его стороны характера, такие как решительность и непоколебимость, маловероятно, что он был готов закрывать глаза абсолютно на все. А что, если он приставил Айна не только ради помощи Саяко и слежки за ней, но и для того, чтобы в самом крайнем случае убить ее?»

Впереди показалась приближающаяся фигура. Она, добравшись до лестницы, осторожно начала подниматься по ней, и лишь на середине, подняв голову, заметила меня. Я узнал ее сразу: эти длинные черные волосы, бледное лицо и излишняя худощавость. Сомнений не оставалось, это определенно была Ханна Хирано.

5. Отложенная смерть

Приблизившись ко мне, Ханна быстро протянула конверт. Пусть она и делала это вежливо, пусть и удерживалась обеими руками за протягиваемый предмет, однако ее взгляд все же был довольно строг. Мне даже было сложно понять хотела ли она, чтобы я взял это послание на самом деле.

— Спасибо, — тихо сказал я, все же ухватываясь рукой за конверт.

Сейчас лицо девушки не было опухшим. В последних воспоминаниях о ней из-за моих слов ей прилетело достаточно сильно от собственного отца, но сейчас, в самом начале очередной моей регрессии она все еще была здорова.

— Я просила Вас уйти как можно скорее, — серьезно произнесла Ханна, не выпуская письмо, — говорила, что вы не обязаны дожидаться меня.

Эти слова немного поражали. Конечно, я и в прошлый раз догадался, что между Айном и Ханной все же были какие-то теплые отношения, и теперь ее слова полностью подтверждали мои догадки.

— Не посещайте особняк, — с мольбой протянула Ханна, и в этот миг черты ее лица наконец-то смягчились. С невероятным трепетом и заботой она посмотрела на меня, отпустила конверт и плавно приблизилась.

Я оставался на месте, даже не представляя как именно должен был реагировать на происходящее, а Ханна, приподнявшись на носках, протянула ко мне руки и легко поцеловала в губы. Казалось, в этой девушке не было ничего особенного: спокойная, молчаливая, с обыкновенной заурядной внешностью. Единственное, что ее действительно отличало — это трудолюбие. Так мне казалось, учитывая всю краткость нашего с ней знакомства.

Отстранившись, Ханна еще раз посмотрела в мои глаза и с тяжелым вздохом отвернулась.

— Я буду в порядке, даже если Вы уйдете, — прошептала она, уже больше не смотря мне в глаза. — Лишь бы только Вы оказались в безопасности.

Ханна пошла вперед, и вскоре скрылась где-то в самом низу высокой лестницы. Я же, в легком шоке оставшись на прежнем месте, обдумывал эту ситуацию снова и снова. Теперь я точно знал, что между Айном и Ханной отношения были не простыми. Он нравился ей, и, судя по тому, что я не испытывал к ней отвращения, она тоже ему нравилась. Все было не так, как в случае с Нао. Ханна не вызывала у меня ни сомнения, ни напряжения. Конечно, она была совершенно не знакомым мне человеком, и все-таки с самой первой встречи некоторую долю сопереживания я испытывал.

Посмотрев на конверт в своих руках, я поморщился. Все же развернув и открыв это письмо, я прочитал его от самого начала и до конца. Содержание было точно таким же, как и в первый раз. Теперь, конечно, я знал, что письмо приносила мне Ханна, только не мог уже поверить в то, что она следила за мной. Теперь я больше верил в то, что это Нао доносила какие-то сведения на меня прямиком семейству Аяно. От смутности представления происходящего голова кипела. Все мои прежние теории и догадки были переплетены в один большой комок, распознать в котором правду было уже сложно.

Плавно развернувшись, я покосился куда-то внутрь храма, позади которого должна была располагаться хижина с потайным ходом. Изначально я только и собирался, что дождаться доносчика письма, а потом уйти, но сейчас… Сейчас я ощущал какую-то незавершенность, и морально это меня уже не удовлетворяло.

«Какая разница умру я на один раз больше или нет? В любом случае, мне уже известно, что нужно делать, чтобы успеть сбежать отсюда, верно? А вот как повернется сюжет, если я выложу все карты на стол — вот этого я еще не знаю».

Усмехнувшись собственному безумию, я повернулся к лестнице и быстро начал спускаться по ней. Конечно же, Ханны уже не было рядом. Будто спеша куда-то, она успела уйти так далеко, что я вряд ли мог нагнать ее. Я же уже никуда не спешил.

Под приятное стрекотание цикад я продолжал продвигаться по узкой лесной тропе все дальше и дальше. Мое сознание было ясно, как и небо в этот прекрасный день. Несмотря на ужасность двух моих предыдущих смертей, сейчас почему-то я не испытывал даже страха, и был преисполнен уверенности в себе.

Как только я вышел на тропу, ведущую к вилле, позади меня прозвучал знакомый мужской голос:

— Подождите!

Соран, бегущий за мной, явно не понимал происходящего. Я мог представить, как это выглядело в его глазах: как в одной из моих регрессий, казалось, будто я собирался проникнуть в хозяйский дом без приглашение. Учитывая то, что в этот раз я сразу направился на виллу, а не стал тянуть время и размышлять, он действительно мог еще просто не знать о моем приглашении.

— Постойте! — закричал Соран уже совсем рядом.

Мужчина, наконец-то нагнав меня, резко схватился за мое плечо и развернул к себе. Видок у него был перепуганным: по лицу струился пот, губы были приоткрыты из-за быстрого дыхания, однако щеки, как и раньше, были до подозрительного бледны.

— Вы не можете так просто…

Я резко поднял руку с письмом. Мне не требовалось даже отвечать на его слова, ведь по этому посланию все и так было ясно. Когда Соран увидел его, он сразу отпустил меня и растерянно отступил. Теперь, примерно понимая происходящее, он выдохнул и коротко кивнул.

— Вы могли бы сразу сказать о том, что Вас позвали. — На мгновение выражение лица слуги все-таки изменилось. Его взволнованное лицо приобрело насмешливое выражение, а голос, полный желчи, добавил: — Тележились, тележились, и все же прибежали?

Я усмехнулся. В моем сознании все еще были достаточно свежи воспоминания о том, когда в последний раз Соран сказал мне нечто подобное. Я также хорошо помнил то, как он бросил меня умирать от рук двух маленьких монстров. Эти мысли и чувства наконец-то взяли свое.

Плотно сжав руку в кулак, я замахнулся и врезал мужчине прямо по лицу. От такого удара Соран мгновенно повалился на землю, взревел и закрылся руками.

— Знаешь за что? — проговорил я, быстро опускаясь рядом с ним. Схватив мужчину за волосы, я намеренно приподнял его и вынудил посмотреть в мои глаза. — За то, что поднимаешь руку на своих детей, дерьма кусок.

Все еще сжатый кулак не сдержался. Замахнувшись, он ударил мужчину по лицу во второй раз, и после этого Соран уже не закричал. Он просто рухнул на землю, раскинул руки в стороны и молча уставился на небо. Кровь, обильно сочившаяся по его лицу, подсказывала, что носу досталось после этого изрядно.

Я же, выпрямившись, отступил и посмотрел на свою руку. Кулак теперь был покрыт кровью, но это мало меня волновало.

— Ты… — зашептал Соран, — ты меня ударил…

— Верно. Даже дважды.

Слуга приподнял ладонь и приложил ее к лицу. Когда он увидел на своих руках кровь, чувства вновь вернулись к нему. Резко приподнявшись, мужчина уставился гневным взором на меня и закричал:

— Какой из тебя после этого монах⁈

— Хреновый, соглашусь.

Плавно развернувшись, я посмотрел в сторону виллы и, к своему удивлению, уже увидел возле забора Ханну. Девушка стояла в своем обычном платье горничной возле ворот, будто не решаясь открыть их. Даже когда я приблизился к ним, она не стала поднимать головы и не стала просовывать ключ в замочную скважину. Просто замерла.

— Не входи, прошу, — тихо прошептала Ханна. — Я и сама скоро должна уйти. Нам с тобой нельзя оставаться на ночь.

Я невольно улыбнулся. Теперь мне было ясно, почему за все те разы, что я перерождался, я встречался с Ханной не так часто. Просто каждый раз, когда я приходил под вечер, она уже успевала покинуть особняк. Единственным надежным способом встретиться с ней было прийти днем.

Приподняв руку, я осторожно просунул ее между прутьями забора и положил на темную женскую макушку. Ханна вздрогнула, а я уверенно добавил:

— Я знаю, что делаю. Ты же мне доверяешь?

Ханна недовольно поджала губы. Явно не желая этого, но все же соглашаясь, она отперла дверь и потянула ее на себя. Обиженно продолжая смотреть на меня, она бормотала:

— Ты никогда меня не слушаешь.

— Как и ты меня. — Я прошел через врата и уверенно остановился. — Ты ведь намеренно остаешься в этом месте.

— Здесь моя семья.

— Которая тебя не ценит.

— Мне это не нужно.

— Ощущать собственную ценность нужно всем. — Пройдя мимо Ханны, я спокойно двинулся в сторону лестницы, которая вела к дому. — Без этого мы, люди, теряем волю к жизни.

Ханна явно не смогла найти нужных слов сразу. Я понял это по той паузе, что образовалась в эту краткую минуту. Однако, стоило мне сделать новый шаг вперед, как она ответила:

— Все мы когда-то несем за кого-то ответственность.

Я остановился. Ее слова, все-таки удивлявшие меня, вынудили обернуться и посмотреть в лицо девушки. Ханна была предельно спокойна и серьезна.

— И моя ответственность здесь, — продолжала она. — Поэтому ни сейчас, ни когда-либо еще я не покину это место. Корнями врасту в землю, положу тело и душу здесь, лишь бы выполнить свой долг. Такой я человек, Вы же не забыли?

Конечно, подобной черты ее характера я не знал. Меня просто поражала такая самоотверженность от человека, который был создан лишь как второстепенный герой моего выдуманного мира.

Отведя взгляд в сторону и, все-таки не найдя ни единого ответа на эти слова, я спокойно проговорил: «Поступай как знаешь», — и отвернулся. К нужной комнате я уже шел один, прекрасно зная дорогу. Дальше мне предстояло еще более серьезное испытание: разговор с женщиной, триггером которой были ее безнадежно больные дети.

Добравшись до нужной комнаты, я посмотрел на приоткрытую дверь и сразу постучал. Даже не дожидаясь ответа, невольно, но я все-таки подтолкнул дверь.

Саяко стояла у книжного шкафа. В этот момент, как казалось, она только выбирала свою книгу, но из-за моего появления ей невольно пришлось опустить протянутую к полке руку.

— Нам нужно поговорить, — спокойно произнес я, смотря в ее растерянные глаза.

Женщина плавно развернулась ко мне. Она выглядела точно также, как и раньше: светло-голубое платье, короткие черные волосы, прямые приятные черты лица.

— Удивлена, что вы решили заглянуть к нам сегодня.

— Да, — со вздохом произнес я, уверенно проходя в комнату, — я решил, что пора бы ответить на все Ваши вопросы.

— И Вы знаете, какие у меня вопросы?

Невольно наступила тишина. Я, пройдя к креслу, без приглашения спокойно на него сел и заговорил:

— Вы хотите узнать о проклятии, что пало на вашу семью. — Приподняв взгляд, я серьёзно посмотрел на хладнокровное выражение лица Саяки, будто бы та уже понимала, что я хотел ей сказать. — И я могу ответить сразу, что это болезнь, а не проклятие.

Женщина не отвечала. Она, сложив руки где-то на уровне живота, плавно прошла вперед и села в кресло напротив. Только когда наши взгляды встретились, она осмелилась спросить:

— Раз это болезнь, тогда есть и лекарство?

Я знал, что черту нужно было провести сразу, но при этом понимал, что это могло стоить мне жизни. Глубоко вздохнув и все же набравшись смелости, уверенным громким голосом я произнес:

— Единственное лекарство после заражения — смерть.

— Но они мои дети! — Саяко сразу же вскочила на ноги. Ее лицо изменилось так быстро, будто бы она сбросила с себя безэмоциональную маску.

— Понимаю. — Твердо отвечал я, смотря прямо ей в глаза. — Поэтому я могу дать Вам совет.

Наступила тишина. Саяко, смотревшая на меня, тяжело дышала и явно пыталась успокоиться после такого бурного всплеска эмоций. Она, через некоторое время все же взяв себя в руки, выпрямилась и плавно села обратно, а я, принимая ее действия в качестве согласия, продолжил:

— Оставайтесь жить здесь. В сельской местности вы будете оторваны от внешнего мира и ничто не будет мешать вам. Исправить ситуацию нельзя, но можно удержать тот песок, что еще остался в ваших ладонях.

Саяко смотрела на меня не то с презрением, не то с недоверием. В этот краткий миг мне даже показалось, что после моих слов она воспринимала меня, как предателя, однако вскоре и ее взор, и ее выражение лица изменились.

— Другого выбора, — шепотом заговорила Саяко, — и вправду нет?

Я покачал головой. Она не была мечтательницей и не была помешанным человеком — это я понимал, после того, как увидел настоящего помешанного в лице Нао. Просто для нее эта ситуация была безысходной, и в ней она была готова пойти на все, лишь бы хоть как-то справиться с навалившимися бедами.

— Скажите, — расспрашивал я, — в этом доме ведь не только ваши дочери заболели, верно? И Вы, и Соран уже…

— Как вы поняли? — Саяко перебила меня намеренно, будто не желая дослушивать до конца.

— Решетки есть на всех окнах дома, не только на том коридоре, где живут близняшки. К тому же то, что Вы и Соран так безбоязненно остаетесь здесь ночью обозначает, что вам нечего терять.

Женщина сложила одну ладонь на другую и плавно опустила их. Ее взгляд был устремлен на чайный столик, что стоял между нами, и через его лакированную поверхность она могла прекрасно видеть мое лицо.

— Вы правы, — тихо произнесла она, осторожно отрывая взгляд от стола и приподнимая его ко мне. — Теперь, когда Вы знаете это, что прикажете мне делать? Убить моих детей, а потом себя?

— Сделать все возможное, чтобы не убивать других.

Я повернул голову в сторону окна, и понял, что закат был уже не за горами. Это подсказывало, что мне стоило постепенно возвращаться в храм.

— Ваша семья, — продолжал говорить я, — не просто так отправила вас сюда. Думаю, и ваш муж, и ваш брат понимали, что это единственный выход, чтобы защитить вас с детьми.

— И мой брат тоже в этом замешан?

— Я бы сказал, что он был главным организатором.

Саяко будто смутилась. Это стало понятно по ее голосу:

— Это на него не похоже. Обычно он холоден и жесток.

— Он поднимал на вас руку?

— Нет.

— А вы когда-нибудь поступали назло ему?

— Да, очень много раз.

— И даже после этого он вас не трогал?

Женщина не отвечала, а я, снова вернув к ней взгляд, невольно улыбнулся. Саяко как персонаж была мне совсем не знакома, но вот самого Нобутоши я знал достаточно хорошо, чтобы осознавать мотивы его действий.

— Он мог просто не разговаривать со мной, — неуверенно отвечала женщина, — но…

Саяко так и не договорила. Она, вспомнив о том, как немного ранее она описала брата, поняла, что само слово «жестокость» в ее случае совершенно не подходило. Все-таки к ней Нобутоши никогда не проявлял жестокости. Понимание того, к чему я клонил, вызвало у нее грустную вялую улыбку.

— Вот как… — протянула Саяко. — Теперь все ясно.

Плавно поднявшись с места, я заговорил:

— Мне придется покинуть деревню. Прямо сейчас я уже не могу оставаться здесь.

Саяко, посмотрела на меня жалостно, но не стала отговаривать. Понимая, что я был настроен решительно, с толикой надежды она спросила меня о другом:

— Вы случайно не знаете… мой муж, когда он прибудет сюда? Его последнее письмо пришло довольно давно, я переживаю.

Невольно мои глаза сощурились. Стараясь не выдавать сомнения, я сразу же расслабился и подумал:

«Больше писем она и не должна получить. Скоро связь с внешним миром совсем оборвется, и тогда даже при всем желании Нобутоши не сможет связаться со своей единственной семьей».

Отвернув голову куда-то в сторону, серьёзным тоном я ответил:

— В густонаселенной части материка неспокойно. Таким же заболеванием стали заражаться многие. Думаю, ваш муж и брат сейчас пытаются подавить панику среди людей.

— Значит, они еще не скоро появятся… понимаю.

Ее опущенные глаза, и ее лицо, полностью расслабленное после осознания безысходности вызывали жалость. Как автор всего этого кошмара, я даже не мог представить себе, насколько тяжело было всем этим людям в подобных условиях.

— Не унывайте, Сая, — с улыбкой произнес я, и сразу поклонился.

Женщина поднялась следом за мной и поклонилась так же вежливо, как это сделал я. Мы отступили друг от друга и лишь на мгновение посмотрели глаза в глаза. Каждый в этот момент думал о своем, и уже не мог продолжать разговор.

Развернувшись, я уверенно покинул комнату и двинулся в сторону выхода. В доме было на удивление тихо. Казалось, кроме самой Саяко здесь больше никого и не было, хотя я понимал, что все было совсем не так.

«Не считая того, что она однажды меня уже убила, она вроде бы даже не такая и плохая. По крайней мере, она не вездесущее зло. Просто попала в отчаянную ситуацию. Если она и сама превращается в монстра, то должна была заметить, что постепенно ее разум затуманивается. В какой-то момент она и вовсе должна будет потерять всю оставшуюся человечность».

Когда я подошел ко входной двери, ни на пороге, ни на улице я не заметил никого. Ханна, как и Соран, наверняка уже успели уйти по своим делам, поэтому я не придал этому особого значения.

«Если так подумать, то Сая и ее дочери — это простые жертвы. Заразиться болезнью просто — ее разносчик — это особый вид насекомых, похожих на светлячков. Люди принимают их за безобидных созданий, а когда те приближаются, то впиваются в кожу, словно комары, и передают через укус свой яд».

На улице постепенно темнело, а вместе с этим приятная прохлада опускалась на деревню. Я, ощущая даже какое-то удовлетворение после этого разговора, через лес спокойно направлялся обратно к храму.

«Это значит, что и мне в будущем стоит опасаться любых светящихся насекомых. Если меня укусят, лучше сразу умереть».

Внезапно неподалеку раздался какой-то подозрительный звук. Я, задумавшись о слежке, сразу оглянулся и к своему ужасу заметил высоченного четырёхметрового монстра за спиной. Это создание еще находилось вдали от меня, но я уже мог прикинуть его размеры. Его ужасающее выражение лица, все же отличавшееся от того, какое было у тех монстров-близняшек, а также мужская одежда подсказывали, что этим монстром были уже не члены семейства Асано. Сознание сразу подсказало мне, какой именно человек мог желать моей смерти в этом месте.

Резко развернувшись, я что есть мочи помчался вперед. Монстр рванул следом, и я, прислушиваясь к его широким шагам, как казалось, побежал еще быстрее.

«Умереть сейчас? Нет уж! — отчаянно размышлял я. — Мне только и осталось, что дойти до потайного хода. Черта с два я здесь умру!»

Резко свернув с тропы, я бросился сквозь листву прямо вглубь чащи. Конечно же тварь бросилась следом, но благодаря быстро темневшему небу и густой растительности рассмотреть меня было сложнее. Я скрывался за деревьями, стараясь практически не дышать.

Внезапно хруст веток прозвучал совсем близко. Я, осознавая, что Соран был практически в двух шагах от меня, быстро рванул дальше. Расстояние между нами было слишком близким. Как бы я не пытался прибавить темп, бежать в подобной одежде через лес было и без того тяжело.

Монстр уже дышал мне в спину, и от этого по коже бегали мурашки. Я буквально уже готовился к еще одной гибели. Внезапно моя нога, споткнувшись о корень дерева, предательски остановила бег. Я рухнул на землю и прокатился по ней на животе. Монстр сразу остановился и потянулся своими длинными лапами прямо ко мне.

Все, что я успел сделать, это перевернуться. Подскочить и побежать дальше из такого положения просто бы не получилось. В ужасе закрывшись руками, я замер, и неожиданно увидел фигуру, выскочившую прямо предо мной.

Ханна, оказавшись между мной и Сораном, раскинула руки в стороны, и в тот же миг монстр вцепился своими лапами в ее голову. Он развернул ее тело так, что голова буквально оказалась повернута на девяносто градусов. Выражение страха и боли застыло на ее лице, обращенном теперь ко мне. От подобной картины кровь стыла в жилах.

Я, понимая лишь то, что происходящее дало мне хоть какой-то шанс, вскочил на ноги и помчался дальше, а монстр, схватив Ханну за ногу, ударил ею по земле так, будто бы она была чем-то вроде мухобойки.

Звуки, что раздавались за моей спиной, были ужасающими, и потому я старался просто не прислушиваться к ним. Все тело дрожало, сердце сжималось от боли и отчаяния.

«Убили. Ее убили. Собственный отец» — эти мысли просто не укладывались у меня в голове.

До храма я добирался в полном шоке. Ноги еле волочились по земле, голова шла кругом от наплыва эмоций, и самое страшное было в том, что я даже не понимал, что испытывал на самом деле. Сожаление? Скорбь? Страх? Казалось, все это обуревало меня одновременно.

— Я все еще могу умереть, — вслух проговаривал я, кое-как переступая с ноги на ногу и поднимаясь по лестнице, — если хочу спасти ее, но…

Оказавшись на самой последней ступени, я замер. Слезы возникли на глазах сами по себе, хотя мне самому, как казалось, плакать и не хотелось. Слишком плохо я знал эту девушку, но вот настоящий Айн и его тело знали ее очень хорошо.

— Но смогу ли я сделать это, если просто поверну время вспять? Она все равно не покинет вместе со мной деревню, ведь она намеренно оставалась здесь.

Я глубоко вздохнул. Двинувшись дальше, вялой походкой я обошел храм и направился прямиком к домику, под которым должен был находиться потайной проход. Как только я подошел к двери этого дома вместо того, чтобы схватиться за ручку, я просто ударился о нее головой. Слезы скатывались с глаз все сильнее, а сердце сжималось от боли так, будто бы оно больше не могло находиться в груди. С горькой усмешкой, пытаясь побороть отчаяние я вслух заговорил:

— Мы оба знаем, что все к этому и шло, верно Айн? Тогда почему же прямо сейчас… — Ухватившись рукой за грудь, я невольно сжал белую ткань моего одеяния. Чувства, что я испытывал, будто не принадлежали мне, они были скорее частью настоящего Айна. Мне тяжело было понять каким образом наши эмоции переплетались, учитывая то, что душа этого человека уже должна была исчезнуть, однако теперь я был уверен наверняка — оказаться в чужом теле без принятия его привычек и чувств было невозможно.

— Это уже больше, чем просто книга.

Глубоко вздохнув, я выпрямился. Взгляд опустился на дверную ручку, схватившись за которую я сразу поспешил отворить себе путь дальше.

— Нам придется научиться мириться с этими чувствами. Все-таки наш путь еще не окончен.

Оказавшись внутри погруженного во тьму домика, я по памяти быстро отыскал брошенные здесь вещи. Подняв их и сразу же открыв люк, быстрыми уверенными движениями я стал пробираться по нему. Если я хотел скрыться незамеченным, тогда за ночь мне стоило уйти от деревни как можно дальше.

Холод, поднимавшийся с глубин этого туннеля, вызывал дрожь, но все же не страшил меня. Как только я спрыгнул с лестницы вниз, то оказался на длинное темной тропе, в глубинах которой не было видно ни единого источника света.

Лишь рукой нащупав стену справа от себя, по ней я и начал ориентироваться. Так я собирался продолжить путь, но внезапно прямо напротив меня прозвучал щелчок, а следом и зажегся свет. Огонь, загоревшийся на факеле в женских руках позволил рассмотреть мне и обстановку этого мрачного места, и до подозрительного довольное лицо Нао, которая будто намеренно дожидалась меня тут.

— Достопочтенный Айн, — протянула девушка, — а куда вы направляетесь?

Мое настроение изменилось сразу. Сожаление и печаль отступили на второй план при виде этого наглого раздражающего лица.

— Ты что здесь забыла?

— Я? — переспросила Нао. — А я случайно обнаружила это место.

— И случайно не заметила, что оно находилось под храмом?

— Но вы же тоже не хотели, чтобы кто-то об этом месте узнал?

Я молчал. Присматриваясь к каменным стенам этого туннеля, я невольно подумал:

«Знакомый холод. А еще ее слова об обнаружении…»

— Достопочтенный Айн, — снова позвала Нао, вынуждая посмотреть на нее, — Вы что, собираетесь нас покинуть?

— Да.

Девушка замолчала лишь на долю секунды. В этот момент я не видел смысла скрывать что-то от нее или юлить. Мне и так было ясно, что она все прекрасно про меня знала.

— Тогда, — радостно продолжала она, — я могу Вас проводить?

— Нет.

— Совсем-совсем? — Нао надула губы, словно наивное дитя. — Я уже хорошо здесь ориентируюсь. Точно смогу помочь.

— Убирайся. Надоела.

Тяжело вздохнув, я выпрямился и спокойно прошел мимо девушки. Так как факел был у нее в руках, свет остался у меня за спиной, а дорога спереди снова оказалась частично покрыта мраком.

Внезапно шестое чувство забило тревогу. Нао, быстро развернувшись ко мне, направила на меня факел, а я резко отступив, сумел избежать нападения. Сбросив со своего плеча сумку, одной рукой я выхватил факел из женских рук, а другой схватил Нао за горло и резко прижал ее к стене. От сильной боли она невольно замерла и расслабилась, и в тот же миг из ее левой ладони выпал небольшой коробок. Я, посмотрев на него, заметил, что это был уже знакомый мне предмет из современности.

«Спички? — мысленно переспросил себя я. — В этом мире уже есть что-то подобное? Вот так новость. Я этого точно в сюжете не описывал».

— Если вы сделаете это… — зашипела Нао, постепенно ощущая нехватку кислорода, — тогда деревенские…

Только теперь, смотря на нее, я понимал, насколько жалко она выглядела. Физически я был намного сильнее, и она даже не могла вырваться из моей хватки. Все, что ей оставалось в такой ситуации — это только угрожать, и она это прекрасно понимала.

Еще плотнее сжав женское горло, и тем самым вынудив Нао захрипеть, с полным равнодушием и холодом я ответил:

— Удачи им.

Девушка забилась в конвульсиях. Она, явно не ожидавшая это, начала бить меня кулаками по руке, а ногами тарабанить по стене, к которой я ее прижимал, однако моя хватка от этого слабее не становилась. В какой-то момент, когда я надавил еще сильнее, что-то в ее шее хрустнуло, а она, издав жалобный стон, повисла в моей руке с широко раскрытым ртом. Ее язык, вывалившийся наружу, сразу подсказал, что с ней было покончено.

— Вот так, да? — Выпустив Нао из рук, я быстро отступил, а она, словно мешок костей, рухнула на землю. — Оказывается, это слишком просто.

Я не испытывал ни боли, ни сопереживания. По сравнению с тем, что было при гибели Ханны, Нао не была достойна даже простого человеческого сострадания Айна. Отвернувшись от нее, я посмотрел на факел в своих руках, потом подобрал короб спичек с земли и свою заготовленную сумку.

Неожиданно на глаза попался небольшой проход в стене, ведущий в отдельное помещение. Заглянув в него, я увидел короткую лестницу, ведущую к непонятной комнате, и из интереса все же решил спуститься туда. Когда я оказался там, в моих воспоминаниях четко всплыли фрагменты предпоследней гибели, а именно той, где я убил себя сам во время похищения. В этом месте все было также: один стул и веревки, лежавшие поверх него.

Осознавая, что это место находилось прямо под храмом, я с ужасом понимал, где именно Нао собиралась удерживать меня и пытать после похищения. При виде заготовленных стула и веревок я также осознавал, что она в любом случае планировала что-то сделать со мной, независимо от того, разозлился бы я на нее или нет.

6. Нежеланная смерть

Неудобная монашеская одежда наконец-то была сменена на обычные штаны и черную кофту. Продолжать идти в прошлом наряде не казалось мне лучшей затеей. Все-таки одежда монаха вызывала ряд вопросов у окружающих, и вынуждала меня подстраиваться под определенный тип поведения. Поэтому использовать такую одежду стоило только в крайних случаях.

Айн не был настоящим монахом, и с каждым днем я убеждался в этом все больше. Сколько бы я не шел по лесу, моя выносливость не подводила: длинные многокилометровые расстояния мне давались легко. Наличие денег в сумке, а также некоторых личных вещей подсказывало, что прошлое Айна было как-то связано с физическим трудом. Возможно, он даже был наемником или воином, однако этого я не мог знать наверняка. Настоящий монах на его месте отказался бы от всего, что напоминало бы ему о земной жизни. Вещи и деньги наверняка он бы раздал, а свою будущую жизнь волочил только на одних подаяниях.

Между тем, я непрерывно думал о том, кем собирался притворяться в этом мире. У меня ведь должна была быть какая-то предыстория? Откуда я взялся, чем занимался и как меня звали. Я мог оставить имя Айна, но не хотел слишком часто использовать его. Все-таки я не знал прошлого этого человека, и мне не хотелось попадать в ситуации, когда лишь из-за одного имени нежеланные факты об Айне всплыли бы на поверхность.

Меня все еще настораживала мысль о том, что Айн был как-то связан с Нобутоши. Если приказ главнокомандующего заключался в защите его семьи, то прямо сейчас я наверняка не следовал ему. Что меня могло за это ждать? Зная Нобутоши, вероятнее всего, казнь. Хотел я умирать? Не очень.

Задумавшись над возможностью гибели, я невольно остановился. На улице уже светало, тяжелое хмурое небо постепенно становилось все светлее и приятнее. Солнечные лучи, опускавшиеся на лес через макушки деревьев, освещали дорогу и приятно согревали. Я, наслаждаясь этим, закрыл глаза и устало подумал:

«Если умру, вернусь в ту самую деревню, из которой бежал. Очнусь в тот самый миг, когда отвратительная мне Нао придет по мою душу. Сейчас я готов сделать все, что угодно, лишь бы не умереть».

Опустив голову, я быстро поправил лямку сумки на своем плече и уверенно двинулся дальше.

— Не хочу возвращаться в это место.

Между тем, вместе с первыми солнечными лучами просыпались и животные. Птицы начинали щебетать, мелкие зверушки перебегать от одного дерева к другому, будто остерегаясь меня. Я же, игнорируя все происходящее в округе, продолжал думать о наболевшем: что мне следовало делать дальше?

Четкого плана у меня все еще не было. Единственное, что я осознавал — это необходимость следовать течению сюжета, ведь только так я мог осознать каким образом можно было спасти этот мир. Мне нужно было оказаться ровно в тех местах, где должны были находиться главные герои, и, более того, мне стоило познакомиться хотя бы с некоторыми из них.

Радовало только одно: Айн не был частью основного сюжета, а это значило, что он не был привязан к определенным событиям и локациям этого мира. Иными словами, с ним не должно было произойти того же, что было с детективом Нобертом Гастоном, который оказался заключен между городом, домом в лесу и заправкой. Это давало мне свободу действий, ведь, если бы Айн был бы частью сюжета, и, если бы он по сюжету постоянно оставался в деревне, навряд ли бы я смог из нее выбраться.

Заметив впереди резкий спуск, я невольно подошел к самому краю обрывистой тропы и замер. Место, в котором я находился, оказалось скалой. Она резко опускаясь, через лиственный лес вела к дороге, тянувшейся в город. С высоты можно было довольно хорошо разглядеть эту дорогу, и само поселение, что кипело жизнью буквально с самого рассвета.

Мысль о том, что мне придется спуститься в город, настораживала. Где были люди, там были и монстры — именно таковыми можно было считать реалии этого мира. Чем больше людей проживало, тем больше среди них скрывалось монстров, а это значило, что мне определенно не стоило оказываться в таких местах.

Однако в этот раз избежать посещения поселения я не мог. У меня не было самого необходимого для выживания, и добыть это можно было только там, где жили остальные люди. К тому же я не знал дороги на север, и даже если бы знал, на своих двоих добраться до другой части континента я бы не смог. Оставалось лишь спуститься в этот город, закупиться всем необходимым, найти себе группу проводников и вместе с ними отправиться прямиком на север.

Плотно сжав правую руку в кулак, я глубоко вздохнул.

«В городах, конечно, опаснее всего, однако прямо сейчас, до наступления темноты, переживать мне нечего. Я просто должен покинуть это место до вечера».

* * *

Обстановка в городе была на удивление спокойной. С самого утра местные жители уже были погружены в рутину: кто-то ходил за продуктами на рынок, кто-то уже стоял у своего прилавка, кто-то что-то чинил, кому-то приходилось приглядывать за детьми. Людей было достаточно много, и все они были настолько занятыми, что я не осмеливался даже останавливать и отвлекать кого бы то ни было из них. Вместо этого, задумчиво проходя по рынку, я осматривался по сторонам и размышлял над тем, что же именно мне нужно было приобрести. В какой-то момент ощутив неподалеку от себя запах свежих фруктов, я невольно остановился. В животе громко заурчало, наконец-то напоминая о самых простых и важных потребностях для человека.

Это услышал не только я, но и сам продавец. Мужчина, стоявший возле прилавка, в этот момент как раз чистил яблоко от кожуры. Заметив мой взгляд, он иронично улыбнулся, а я, увидев его выражение лица, уже не смог пройти мимо.

Приблизившись к незнакомцу, я заговорил:

— Мне бы хотелось взять с собой что-то в дорогу.

Жилистый крупный незнакомец быстро срезал оставшийся кусочек кожуры с яблока, разрезал его на две половины и одну из них легко протянул мне.

— Для начала, — спокойно заговорил он, — перекуси, а потом уже подумай о том, что будешь брать в дорогу. На голодный желудок не стоит ничего покупать.

Я был слегка удивлен. Легко приняв этот небольшой подарок, я поднес его к губам и откусил. То же сделал и продавец со своей частью яблока.

— Вкусно? — спросил он, проглотив кусочек фрукта.

— Кисло, но вкусно.

— Ты погляди какой вредный, — усмехнулся мужчина при виде моего сморщившегося лица, — тебя здесь угощают, между прочим.

Я лишь пожал плечами, но так ничего и не ответил. Снова надкусив яблоко, молча я продолжил его есть, а незнакомец между тем задумчиво окинул меня взглядом.

— Откуда путь держишь?

— Из деревни, что к югу отсюда.

— Та, что в горах? Не близко. Сколько своим ходом шел.

— Дня три.

— Чем питался?

— Тем, что под руку попадалось.

— Не удивлен.

Мужчина усмехнулся. В этот момент к прилавку подошла девушка. Она, без слов забросив себе в пакет несколько спелых красных яблок, быстро вынула из кармана парочку монет и подбросила их продавцу. Мужчина поймал монеты одной рукой, и в качестве благодарности кивнул, а она, улыбнувшись, быстро развернулась и спокойно пошла дальше.

— А куда путь держишь? — снова заговорил со мной незнакомец.

— На север.

— Не близко. Извозчика уже выбрал? Не своими ногами же ты пойдешь.

— Хотел бы, да не получится. — Усмехнувшись, я быстр забросил себе в рот последний кусочек кислого фрукта и добавил: — Вечность идти буду.

— Вот именно. Так что, выбрал уже?

— Еще нет.

Мужчина, положив на стойку оставшуюся в его руках сердцевину яблока, серьезно посмотрел на меня и сказал:

— Тогда рано ты закупаться пошел. Сначала найди извозчика, потом возвращайся за продуктами.

Подобные слова даже немного удивляли. Услышать такое от торговца, который, казалось бы, должен был интересоваться только продажами, было даже странно.

— Почему?

— Потому что, — спокойно отвечал мужчина, — те, кто едут на такие далекие расстояния, обычно уезжают в первой половине дня. Лучше найди извозчика и договорись, чтобы он тебя подождал. Мало ли что.

Теперь я и вправду понимал, что порядок моих действий был неверным. Вместо того, чтобы осматривать город, стоило сразу найти попутчиков. Как минимум, тогда бы мне не пришлось переживать о том, что я застряну здесь на ночь.

Отвернувшись от стойки, я быстро проговорил:

— Спасибо за совет.

— Эй, — громко позвал продавец, вынуждая меня все же на мгновение остановиться, — но потом, чтобы точно пришел ко мне. Я же не зря тебя угощал?

Мужчина, уперев руки в бока, строго посмотрел на меня, но все же улыбнулся. Его слова, как и его действия, показались мне настолько забавными, что я не смог сдержаться и рассмеялся. Лишь секунду спустя успокоившись, я уверенно ответил: «Договорились» — и спокойно направился дальше.

Поиски извозчиков не заняли у меня много времени. Все эти люди собирались в большие группы где-то возле въезда в город. Приблизившись уже только к первой повозке, я нашел ее владельца и спросил, где можно найти человека, который едет на север. Мне охотно указали рукой в нужном направлении, и я двинулся прямо туда.

Повозок, которые добирались до севера, было не так много. Подобные расстояния преодолевать могли далеко не все. Кроме того, это могло быть опасно не только из-за возможных нападений разбойников, но и из-за непроходимых местностей, тяжелых погодных условий.

Оказавшись рядом с нужной повозкой, почти сразу я заметил ее владельца. Человек среднего телосложения, с густыми черными волосами и необычно светлой кожей был весь покрыт шрамами в области рук. Он, подкармливая лошадей в этот момент, заметил меня краем глаза и жестом сразу подозвал к себе. Казалось, он сразу понял кем я был и чего хотел, поэтому, стоило мне приблизиться, как он спросил:

— Как далеко собираетесь ехать?

— На север.

Незнакомец, склонявшийся к лошадям, замер. Выпрямившись, он повернулся ко мне всем телом и с толикой удивления спросил:

— Прям до Варнона?

— Верно.

Мой ответ наверняка обрадовал его. Широкая улыбка сразу же растянулась на его лице. Приблизившись ко мне, он резко протянул руку и довольно проговорил:

— Тогда мы будем вместе от начала и до конца пути. Я Исдар.

В ответ я также протянул руку, хотя и недоверчиво. Я уже знал, что все люди на южной части континента никогда не здоровались друг с другом через рукопожатия. Они скорее предпочитали кивнуть или даже поклониться, но никак не пожать руки. Имя этого извозчика также навело меня на одну мысль:

— Ваше имя, кажется, не местное.

— Конечно, нет. — Исдар рассмеялся. — Я сам с севера, поэтому и имя соответствующее. Сюда приезжаю только по делам.

— А я… — Только открыв рот, я невольно замолчал. Мне хотелось назвать уже какое-то имя, однако почему-то у меня даже не поворачивался язык для того, чтобы представиться Айном. — Рон, — с легкой растерянностью добавил я.

— Тоже не из местных?

— Кто ж его знает? — грустная, но все же заметно нервная улыбка растянулась на моих губах. — Были бы родители живы, спросил бы.

Исдар, хлопнув меня по плечу, улыбнулся. С искренним пониманием он ответил:

— На самом деле это не имеет значения.

Придумать нужных слов для ответной фразы я не смог. Мысль об отсутствии родителей настолько засела у меня в голове, что я невольно даже вспомнил собственную семью. Что сейчас происходило с ними? Какая у них была реакция, когда они узнали, что я умер? В моей семье не было особенно тесных трепетных отношений, но все же мы доверяли друг другу и помогали, когда это было нужно.

Осознав, что пауза длилась уже довольно долго, я решил быстро сменить тему:

— Как много занимает дорога?

— Не меньше нескольких месяцев. — Приложив руку к подбородку, мужчина задумчиво замычал. — Путь не из легких. Нам нужно выехать как можно раньше, чтобы успеть до наступления осени, иначе пропадем.

— Осень в северных землях совсем не такая, как здесь.

— Верно. Более того, ближе к наступлению зимы в Варноне закрываются границы. Так что, если прибудете туда, не надейтесь, что сможете покинуть город раньше весны.

— Да, я понимаю.

Исдар довольно улыбнулся. Снова хлопнув меня по плечу, он бодрым довольным тоном заговорил:

— Вы не представляете, как я рад. Обычно люди подсаживаются ко мне только на половину пути или еще меньше. От города к городу новые попутчики — иногда это весело, а иногда печально. Но теперь у меня есть два постоянных товарища.

— Два?

— Да. — Оглянувшись, мужчина указал куда-то в сторону повозки, и там, прямо рядом с ней, я увидел стоявшую с небольшой сумкой на перевес девушку. — Примерно час назад еще она присоединилась. Хорошая девчонка, спокойная. Думаю, поездка пройдет хорошо.

Эта незнакомка с самого начала показалась мне странной. Ее одежда была чистой, из плотной темно-коричневой ткани. Поверх темных волос, собранных в низкий длинный хвост, была надета соломенная шляпа с длинными ровными краями. Казалось, подобной шляпой девушка будто намеренно пыталась скрыть свое лицо от окружающих.

Переведя взгляд с незнакомки на Исдара, я все же спросил:

— У нас же еще есть время? Я еще не успел закупиться продуктами.

— Время есть, но мало. Через полчаса мы отбываем, поэтому поторопитесь.

— Можно просто по имени обращаться.

— Тогда и ты меня по имени зови.

— Хорошо.

Улыбнувшись, я быстро отвернулся и снова направился вглубь города. Половина дел на сегодня уже была выполнена, и эта мысль успокаивала меня. Теперь даже этот город не казался мне обителью зла, хотя я и не мог понять, почему здесь было настолько спокойно. Казалось, будто монстры еще не успели добраться до этого места, однако я также был уверен в том, что монстрофикация уже должна была затронуть все самые крупные поселения.

«Вероятно, похищения людей по ночам уже начались, но местные не придают этому большое значение. Если в основном пропадают приезжие, тогда это вряд ли кого-то должно волновать».

Пробираясь сквозь потоки идущих мне навстречу людей, краем глаза я заметил каменный, слегка накрененный в сторону домик с большой вывеской. На самой деревянной вывеске не было никакого название, однако вырезанное изображение меча и щита говорили сами за себя.

Широко улыбнувшись, я развернулся и направился прямиком в оружейную лавку. Если я хотел и в будущем чувствовать себя в безопасности, тогда мне непременно стоило обзавестись хотя бы каким-то недорогим оружием. Не буду же я вечно просто принимать все удары ножа в сердце?

Добравшись до входной двери, я быстро подтолкнул ее вперед и прошел внутрь. Само здание казалось не особо большим, и поэтому основной зал оружейной также не выделялся просторностью. Стойки с разными типами вооружения вплотную стояли друг к другу, а небольшие проходы между ними позволяли протискиваться через них разве что одному хорошо слаженному человеку.

На глаза сразу же попалась фигура владельца лавки: низкорослый, но все же довольно широкоплечий мускулистый мужчина перетаскивал коробки из главного зала куда-то внутрь служебных помещений. Он, заметив меня, сразу же остановился и широко улыбнулся, а я громко спросил:

— Можно здесь осмотреться?

— Конечно! — Мужчина кивнул и сразу же отвернулся. — Позовите, если появятся вопросы.

Он, скрывшись внутри коридора, оставил меня на попечение самому себе. Я был единственным покупателем в этой лавке в подобное раннее утро, и мне определенно это нравилось. Неспешно окинув взглядом разные стеллажи, в какой-то момент я добрался до отдельной стойки с мечами.

Длинна клинка катаны, ее острое лезвие и черная аккуратная рукоять — все это настолько приковывало взгляд, что я буквально окаменел возле этого прилавка. Больше всего поражало даже не то, как выглядели эти мечи, а то, что они были настоящими. Описывая их в своих книгах бесчисленное количество раз, конечно же, я прекрасно представлял себе их форму, размеры и даже ощущение в руке, но правда заключалась в том, что все мои представления были далеки от реальности. Возможно, поэтому мне и хотелось так сильно дотронуться до этого оружия сейчас.

Присев на корточки перед этим прилавком, я опустился к самому краю длинного вертикально стоявшего лезвия. Оружие было закреплено так, что оно будто висело в воздухе, благодаря чему я мог прекрасно рассмотреть его во всю длину.

— Если ты не привык сражаться на мечах, — внезапно прозвучал женский голос за спиной, — тогда не советую тебе брать его.

Повернувшись на носках, я удивленно оглянулся и увидел перед собой ту самую девушку, которая должна была ехать со мной вплоть до севера. Соломенная шляпа этой незнакомки сейчас была перевязана веревкой возле ее шеи и опущена где-то за спиной. Благодаря этому я мог видеть округлые черты ее приятного лица, большие голубые глаза и слегка пухлые губы. Не сказать, что эта девушка была невероятно красивой, но ее определенно можно было назвать милой.

Внезапно присев на корточки рядом со мной, незнакомка взяла меня за руку и потянула ее на себя. Одной рукой удерживая меня за запястье, а другой осторожно ощупывая мышцы от локтевого сгиба и до самого плеча, она постепенно добралась до моего лица, а затем и вовсе опустилась к груди. Ее явно заинтересовало мое телосложение, однако она рассматривала меня совсем не так, как это делали жители деревни, из которой я бежал. Ее взор казался исследовательским, а не похотливым.

— С твоей мускулатурой, сразу можно сказать, что ты хорош в ближнем бою. — Опустив руку на мой пресс, девушка слегка приблизилась и приподняла голову. Наши лица оказались так близко друг к другу, что на себе я ощутил ее теплое дыхание. — Почему не возьмешь короткий клинок?

Первые секунды я удивленно молчал. Сложно было понять что именно от меня хотели и с каким посылом все это говорилось, однако искренний интерес в этих больших светлых глазах подсказал, что никакого скрытого смысла в этом вопросе просто не было.

— Вы абсолютно правы, — с усмешкой ответил я, через силу опуская руку, за которую меня удерживали, — просто иногда просыпается желание попробовать что-то новое.

— Ах, вот как? — Девушка, видимо, ощутив, что я пытался отодвинуться, сразу же отпустила меня и встала. Она, виновато поклонившись, быстро отвела взгляд в сторону и ответила: — Тогда прошу прощения. Я зря вмешалась.

Незнакомка развернулась, а я, смотря на ее подтянутую фигуру, невольно подумал:

«Она вежлива, хорошо разговаривает и явно разбирается в оружии. Точно не из крестьянских ребят. Зачем ей на север? Служит у кого-то в охране?»

Девушка двинулась в сторону выхода, но я, не желая на этом прерывать разговор, вслед громко крикнул:

— Меня зовут Рон.

— Рон? — Собеседница удивлено оглянулась. — Странное имя.

— Соглашусь, но уж какое есть.

Она, с недоверчивым прищуром посмотрев на меня, снова повернулась ко мне лицом, кивнула и покорно представилась:

— Аканэ. Можно просто по имени.

— Приятно познакомиться. — Оттолкнувшись рукой от пола, я плавно встал на ноги и выпрямился во весь рост. — Буду рассчитывать на тебя в предстоящем путешествии.

— И я на тебя.

Аканэ повернулась ко мне спиной, но, будто заметив что-то, начала задумчиво всматриваться в стоявшие рядом стеллажи. Я же, продолжая изучать ее поведение, размышлял:

«Она специально пошла следом за мной? Просто хотела проследить, но не смогла не вмешаться?»

Взгляд этой девушки загорелся сразу, как она обнаружила интересный ей предмет. Пусть выражение ее лица и не изменилось, но ее глаза были буквально зеркалом, в котором можно было прочитать все ее сокровенные эмоции.

Аканэ потянулась к мешку с деньгами, висевшем у нее на талии, но еще даже не дотронувшись до него, она просто замерла. Неприятное воспоминание будто отрезвило ее. Сразу помрачнев, она опустила голову вниз и бренно пошла в сторону выхода.

«Кажется я прав. А еще у нее явно нехватка денег. Собственно, как и у меня».

* * *

Наша первая остановка в дороге была в лесу. Никакого постороннего света, шума, людей. Все те, кто были рядом, путешествовали вместе с нашей небольшой группой. И весь свет, что у нас был, исходил от нескольких масляных ламп, да костра, разожжённого в центре лагеря.

— Странная компания получилась, — вслух заговорил я, переводя взгляд с одного человека на другого. Помимо меня, Исдара и Аканэ, с нами также ехала старушка, мать с несколькими детьми и хромой мужчина средних лет. Каждый из них уже был занят какой-то работой. Например, старушка стояла возле котла с кипящим супом, мать перебирала общие запасы продуктов и раскладывала их на разные приемы пищи, а хромой незнакомец помогал обустраивать лагерь.

— Соглашусь, — отвечал Исдар, вытаскивавший ящики с необходимыми вещами из повозки, — но я рад, что есть те, кто может как-то помочь с установкой лагеря или приготовлением еды.

— Зачем старушке отправляться в долгую дорогу?

— Насколько я знаю, она хочет перебраться из своего небольшого городка в более крупный город к семье. Наверняка здесь она осталась одна.

— Мы поедем через город?

— Да, только останавливаться не будем, если не хотим застрять осенью на середине пути.

Наблюдая за спокойствием этого человека, про себя я невольно отмечал, что он, должно быть, еще не сталкивался с явлением монстрофикации. Учитывая то, как долго мы должны были еще ехать, я чувствовал себя обязанным рано или поздно объяснить ему всю сложность нашего положения, однако сейчас определенно было еще не время для этого.

«Если бы мы остановились в городе на ночь, я бы уснуть нормально не смог. Города — это ведь самые опасные места. Наверняка уже почти во всех них есть хотя бы по одному монстру».

Все же решив отойти от повозки, я направился в сторону костра и старушки, готовившей для всех нас ужин. Когда я подошел, она сразу же заметила меня и оглянулась, а я, улыбнувшись, спросил:

— Мне помочь чем-то?

Окинув меня взглядом от макушки и до кончиков пальцев, старушка будто задумалась и строго проговорила:

— Ты будешь полезен, если просто постоишь в стороне.

— Резко.

— Но ты же все равно готовить не умеешь, я права?

— Правы, — разочарованно ответил я.

Женщина, рассмеявшись из-за прямолинейности моего ответа, наклонилась вперед. Ее смех был действительно искренним и приятным. Таким, что я сам начал улыбаться.

— У тебя это на лице написано, сынок! — с усмешкой отвечала она. — Ты только подожди, я накормлю тебя нормальной едой. Пальчики оближешь.

Оставаясь в стороне, я наблюдал за тем, как она плавно помешивала уже почти приготовленный суп. Несмотря на ее возраст, в каждом ее движении были видны сила и упорство. Бодрость духа и боевой настрой явно помогали ей перебарывать все неурядицы в жизни, и осознание этого слегка удивляло.

«Настоящий человек… — размышлял я про себя, все еще наблюдая за ней. — Не просто персонаж, которого я придумал, а реальный человек из плоти и крови. Как сложно свыкнуться с этой мыслью. Когда я думаю о жителях деревни, из которой я бежал, мне кажется, что они определенно не были реальными людьми. Так проще думать, потому что меня все еще не отпускает желание убить их всех до единого».

Искоса посмотрев на меня, старушка невольно замерла. С легким прищуром, она строго спросила:

— Ты чего это надулся?

— Я?

Вытащив из котла большую деревянную ложку, она направила ее на меня и с усмешкой добавила:

— Почти готово, потерпи еще немного.

— Хорошо, хорошо. — С улыбкой отвечал я. — Так и быть, потерплю.

Женщина довольно кивнула, а я, стараясь улыбаться дальше, наконец-то понял почему же она так странно посмотрела на меня. Должно быть мое выражение лица от неприятных мыслей помрачнело, а это значило, что впредь мне стоило больше следить за этим.

«Я не могу думать точно также о тех, кто не пытался мне навредить. Нужно просто принять то, что плохие и хорошие люди есть абсолютно везде. В моем реальном мире тоже были маньяки, мошенники, воры и убийцы. И это учитывая то, что мой мир был относительно спокойным».

— Готово! — довольно воскликнула старушка, и в тот же миг к ней с тарелками быстро бросились дети-помощники. Они, вместе с этой женщиной, стали наполнять посудины едой для всех.

«Дорога будет очень долгой и опасной… — снова подумал я, отводя взгляд куда-то в сторону. Туда, где в глубине чащи леса виднелась только тьма. — Нам не раз придется пересекать города, где бушует монстрофикация, и мы определенно можем столкнуться с насекомыми, которые являются причиной этой болезни. Если я умру во время этого пути, это будет означать, что мне придется начинать с самого начала».

Заметив промелькнувшую рядом фигуру, я опустил голову и увидел рядом с собой ребенка. Совсем маленький десятилетний мальчишка протянул мне тарелку и радостно улыбнулся. Я, благодарно кивнув ему, сразу же принял поданную еду и отступил.

«А я жуть как не хочу начинать сначала. Конечно, север будет еще опаснее, чем сама дорога до него. Хищные звери, не похожие на всех тех, что живут в лесах, тяжелые погодные условия, нехватка продовольствия, необходимость работать всем и каждому, кто там находится — не удивительно, что очень мало людей добровольно отправляются туда».

Пламя, находившееся неподалеку, снова привлекло мое внимание. Его оранжево-красные языки, покачиваясь из стороны в сторону, будто плясали во тьме, освещая собой все окружение. Наблюдение за этим успокаивало, и наводило на мысли о том, что не все в этой ситуации было так безнадежно. Все-таки сейчас я был в безопасности, в кругу нормальных добропорядочных людей и в запасе у меня еще было некоторое время до наступления ада в этом мире.

7. Минуемая смерть

Очередная остановка в дороге была как-никогда кстати. После долгого пути по извилистым каменистым тропам, все тело, отбитое внутри повозки, буквально молило о пощаде. Я старался не подавать виду, но даже мне приходилось тяжко. Что уж оставалось говорить о других наших попутчиках: детях и пожилых.

Беглым взором окинув наш лагерь, я заметил отсутствие одного человека. Аканэ, ушедшая некоторое время назад за хворостом, все так и не возвращалась. Время уже было поздним, небо постепенно становилось все темнее. Раздумывая над этим, я невольно оглянулся к лесу и замер. Бродить в темноте по зарослям казалось не лучшей идеей. Наш лагерь хотя бы был разбит вдоль дороги, так что заблудиться мы не могли, но чем дальше в этой местности ты отдалялся от верного пути, тем сложнее потом тебе было его найти.

В какой-то момент все же не выдержав, я еще раз бегло взглянул на суетившихся в лагере людей, а затем молча развернулся к лесу. Было еще кое-что, что заставляло меня беспокоиться из-за отсутствия Аканэ. Насекомые, которые являлись носителями болезни монстрофикации, как правило, просыпались в вечернее время суток. Обычно они обитали в лесах, на полянах, вдоль водоемов. Не часто их можно было увидеть лишь в городах. Учитывая теплоту погоды в этих землях, именно на природе, в лесах, они прекраснейшим образом размножались.

Осторожно продвигаясь вперед, по следам, оставленным на рыхлой земле, я постоянно оглядывался по сторонам. Хищники, которые также могли скрываться в зарослях, были столь же опасны для меня, как и эти насекомые.

Впереди сквозь листву постепенно стали пробиваться еле заметные солнечные лучи. Присматриваясь к ним, я с опаской, но все же вышагнул вперед и оказался на небольшом открытом участке в лесу, через который протекала река.

Журчание воды стало первым, что я услышал. Этот приятный звук, четко отдаваясь в моем сознании, напомнил о том, насколько прекрасной могла быть природа во внешнем мире. Вне рабочего стола, вне душного кабинета, вне самой квартиры.

Заметив краем глаза движение неподалеку, я повернул голову и увидел женскую фигуру, по пояс стоявшую в этой воде. Когда я понял, что это была Аканэ, девушка уже успела поднять голову и заметить меня.

Ситуация была неловкой. Аканэ стояла полностью обнаженная, и вода скрывала лишь нижнюю часть ее тела: от талии и до кончиков пальцев. Длинные черные волосы частично спускались по спине, и частично падали на грудь, хотя бы немного прикрывая ее.

— Я случайно, — спокойно проговорил я, из вежливости отводя взгляд, — уже ухожу.

— Мне без разницы, — раздался равнодушный ответ.

— Что?

— Я говорю, что меня это не волнует.

Прозвучал плеск воды. Я, услышав его, невольно снова посмотрел на девушку, а она в этот момент как раз начала выходить на берег. Ее вещи, лежавший неподалеку на суше, были аккуратно сложены в несколько стопок, и когда она подошла, сразу же начала разбирать их.

Я глядел на все это с легким удивлением. Аканэ даже не смотрела на меня, и при всем этом выражение ее лица было настолько равнодушным и холодным, будто бы рядом с ней стоял не я, простой попутчик, а родная сестра.

Казалось бы, в этот момент мои мысли могли быть заполнены лишь образом ее точеной подтянутой фигуры, однако куда больше этого меня зацепило другое: все тело Аканэ, начиная от ключиц и до самих щиколоток, было покрыто шрамами. Глубокие, а в некоторых местах и ужасающие рубцы на женском теле вызывали удивление.

Невольно вспомнив о том, как много прошло времени с последней реплики, я отвернулся и тихо добавил:

— И все же я пойду.

— И ты ничего не спросишь?

— По поводу чего? — Снова оглянувшись, я посмотрел на девушку. — Шрамов на теле?

К этому моменту на плечи Аканэ уже был наброшен светлый халат. Он, прилипая к ее влажному телу, еще больше подчеркивал контуры фигуры. Лицо девушки в этот момент выглядело слегка напряженным. Казалось, лишь теперь она начала переживать, но причина ее волнений для меня была даже иронична.

Слегка улыбнувшись, я с доброжелательным тоном ответил:

— У каждого есть право не говорить о том, что он рассказывать не хочет. Я тоже не все договариваю, верно?

* * *

— Спасибо за вашу помощь, — удерживая в своих руках такие крохотные, морщинистые и уже наверняка ослабшие руки, я с улыбкой смотрел на пожилую попутчицу, — и за вашу отменную стряпню.

— Скажешь тоже, — женщина, иронично улыбнувшись, покачала головой, — просто ты сам нормально не питаешься. Конечно, для тебя даже моя готовка будет отменной.

Я невольно рассмеялся. Мимо нас проходили люди, со всех сторон доносились какие-то громкие звуки: то стук колес повозок, проезжавших мимо, то голоса прохожих. Город, в котором мы временно остановились, был многолюдным, и это можно было понять лишь взглянув на него со стороны. Каменные дома в этом месте достигали уровня четырех этажей. Они, выстраиваясь в несколько рядов, позволяли проживать в одном месте такому количеству человек, от которого лично мне становилось дурно.

— Хорошо, хорошо, — протянула старушка, легко вынимая свои ладони из моей хватки и отступая назад. Подхватив с земли свой небольшой узелок, она кивнула мне на прощание, затем посмотрела на всех остальных и точно также улыбнулась им. Аканэ и Исдар, стоявшие подле повозки, прощально махнули ей, и именно тогда она пошла прочь.

Мне действительно было даже как-то жалко расставаться с этой бодрой бойкой старушкой, ведь во время всего пути до этого города она неоднократно приподнимала мне настроение. В прошлом любой разговор с людьми из старшего поколения вызвал у меня скорее раздражение, но теперь я понимал, что их байки из жизни действительно могли нести в себе какое-то поучительное зерно. По крайней мере, теперь я точно уверовал в то, что умение готовить из остатков и возводить огород на пустыре может спасти тебя во время голода.

Обернувшись к оставшимся спутникам, я задумчиво посмотрел на них. Теперь кроме меня, Исдара и Аканэ больше никого и не было. В то же время для продолжения путешествия нам троим нужно было выполнить еще некоторые приготовления.

Будто прочитав в моем взгляде вопрос, Исдар улыбнулся и серьезно ответил:

— Нам нужны запасы для продолжения пути. — Он, отстранившись от повозки, шагнул вперед и опустил руки. — Набрать воды в колодце, купить зерно, овощей и мясо.

— Тогда сначала сходим за продуктами? — сразу же спросил я.

— Сходите с Аканэ. Я пока останусь рядом с повозками. Раз уж наши предыдущие попутчики уже высадились, теперь нам нужно набрать хотя бы парочку новых.

— Хорошо. Тогда… — Я посмотрел на девушку, остававшуюся в стороне, и в тот же миг она кивнула мне. Отстранившись от повозки, Аканэ шагнула навстречу, и мы с ней уверенно двинулись вглубь города.

Исдар же, остававшийся позади, громко закричал:

— Удачи!

Как и ожидалось, город кипел жизнью. Здесь было так много людей, что из-за этого даже простая прогулка по улицам всегда была сродни бегу с препятствиями. Все куда-то спешили и постоянно натыкались друг на друга. Из-за этого нередко то тут, то там, слышались недовольные возгласы.

Мы с Аканэ, осматривая рынок, привередливо бродили мимо разных лавок с крупами и выбирали себе все необходимое. В этом месте были собраны буквально тонны разного риса, но из всего этого далеко не каждый сорт мог похвастаться адекватной ценой и нормальным качеством.

Во время дороги однажды мы с Аканэ уже выбирали самый недорогой рис, и тогда нам попалось зерно с личинками насекомых. После этого нас всегда сопровождала та самая старушка, которая делилась с нами советами и постоянно объясняла, что нужно делать и как для того, чтобы купить нормальные продукты. Более того, она же научила нас и торговаться.

Покончив с выбором круп, мы двинулись дальше, в сторону ларьков с овощами. Мои руки уже были заняты двумя огромными мешками, однако Аканэ еще могла купить хотя бы немного овощей и отнести их к повозке. Странностью этого рынка было то, что прямо по его середине проходил переулок, в котором кучковались женщины. Высокие, низкие, худые и полные, но все, как одна, до неприличного оголенные. Мы с Аканэ, не зная этого, решили просто пройти мимо этого переулка, но сразу же услышали зов:

— Эй, красавчик!

Я невольно остановился. Хотел бы сказать, что это было чем-то вроде простого исследовательского интереса, но… нет. Все-таки подобное обращение просто грело самолюбие.

Посмотрев в сторону незнакомок, я заметил ту, которая позвала меня. Это была высокая блондинка в коротком платье с широким поясом и длинными рукавами, которое так напоминало японскую юкату. Она, взмахнув рукой, попыталась подозвать меня к себе:

— Любовь и женская ласка не интересуют?

Я, смерив ее изучающим взором, сразу же отвернулся и пошел дальше. Времени на любовь и женскую ласку прямо сейчас у нас не было — чем быстрее мы могли покинуть город, тем безопаснее это было для нас всех.

— Я же говорила! — прозвучал громкий женский хохот за спиной. — Монах есть монах, даже в мирской одежде!

Мое лицо явно исказилось. Я буквально почувствовал напряжение в каждой клеточке тела. Не останавливаясь, но все же раздумывая над тем, что успели сказать незнакомки, я все не мог осознать, как именно они поняли кто я.

Внезапно неподалеку прозвучал голос Аканэ:

— Ты удивляешься тому, что тебя признали монахом?

Я, посмотрев на равнодушную девушку, ответил не сразу. Аканэ выглядела так спокойно, будто она и сама уже давно все знала.

— А ты — нет?

Приподняв на меня взгляд, идущая рядом девушка ответила:

— Твоя прическа. Короткие волосы на макушке и висках, но при этом длинные пряди на затылке, которые тянутся практически до лопаток. Обычные люди либо просто отрезают волосы под одну длину, либо полностью отращивают их.

— То есть, — недоверчиво протянул я, — такая прическа меня все-таки выдает?

— Конечно.

Я тяжело вздохнул. Стрижка, которая была у меня до сих пор, мне была совершенно безразлична. Да, в какой-то степени эти длинные пряди на затылке иногда раздражали, но, с другой стороны, само это тело не принадлежало мне, поэтому я и не жаловался. Я никогда не углублялся в вопросы изучения буддизма, и тогда откуда мне было знать про прическу? Более того, я даже сомневался в том, что в моем настоящем мире такая стрижка носилась только монахами. Скорее это были проделки этого мира.

Закупив ровно столько, сколько можно было унести в четыре руки, мы с Аканэ двинулись в обратном направлении. Когда скопление повозок на въезде в город уже было буквально перед нашими глазами, нам навстречу вышел довольный и радостный Исдар.

— Вы вернулись? — протянул он, раскинув руки в стороны. — А у нас как раз два новых попутчика!

Я с Аканэ повернул голову в сторону нашей ненаглядной повозки. Там в этот момент как раз стояло двое незнакомых мужчин, на вид не самых приятных. Худые, мрачные, с большими сумками за плечами. Они выглядели так, будто бы вместе только что вернулись с большой попойки: их желтовато-зеленые лица так и говорили о вредных привычках.

Переведя взгляд с этих людей обратно на Исдара, я вместе с Аканэ нахмурился. Владелец нашей повозки в первые секунды и сам не знал, куда деть взгляд, но когда напряженная тишина затянулась, он подавленно ответил:

— Да, я знаю. Они будут ехать с нами только до следующего города. Давайте просто… смиримся.

* * *

Близился вечер. Солнце постепенно опускалось за горный хребет, окрашивая небо в оттенки поздней осени. На этот раз нашей группе пришлось остановиться прямо среди скалистой местности. Перебираться через хребет в сумерках было опасной идеей: многие дороги были настолько неровными, что ехать по ним нужно было с ювелирной точностью. Одно неверное движение могло привести к поломке повозки или обрушению камней, поэтому-то мы и решили продолжить путь только на рассвете.

Между тем, с момента отбытия из города это была наша первая остановка новым составом. Пока остальные пытались разбить лагерь и разложить все необходимые для готовки предметы, я стоял возле повозки с ящиком продуктов в руках. Исдар, копошившийся где-то в тени повозки, время от времени подкидывал мне в ящик все новые и новые столовые принадлежности, но я и не противился. Меня беспокоило другое:

— Тебе настолько нужно было брать с собой кого-то еще?

— Ты думаешь, — сдавленно заговорил Исдар, не прекращая поиски чего-то, — у меня есть лишние деньги? Я перед отъездом все потратил. Вот если бы вы двое заплатили бы мне достаточно для полноценного путешествия…

Аканэ, проходившая мимо, услышав эти слова, напряженно посмотрела на меня. Казалось, в этот момент наши лица были омрачены в одинаковой степени. Покачав головой, я уверенно ответил:

— Я пас.

Девушка, также покачавшая головой, звонко добавила:

— У меня хватает только в рамках наших договоренностей.

— Вот видите? — раздался смешок Исдара из повозки. — Я в той же ситуации. Нравится, не нравится, а терпеть придется.

Я устало выдохнул. Новая компания действительно нравилась мне намного меньше предыдущей. Мало того, что эти люди фактически не разговаривали, так они еще и вели себя развязным образом. Делали, что хотели, игнорировали, когда им что-то не нравилось, и, такое чувство, будто покуривали что-то в сторонке, пока никто этого не видел. Один лишь Исдар хоть как-то справлялся с ними.

Внезапно на своем плече я ощутил постороннюю руку. Оглянувшись, я увидел напряженное лицо Исдара, а также вещи, протягиваемые им. Эту ткань я узнал сразу: моя монашеская одежда, ранее спрятанная где-то среди моих личных вещей. Строго посмотрев на мое лицо, Исдар спросил:

— Ничего не хочешь мне сказать?

Аканэ, стоявшая рядом в этот момент, услышав эту интонацию удивленно оглянулась. Она посмотрела сначала на меня, затем на Исдара, а следом и на вещи, которые он протягивал мне.

— Ты, — заговорила девушка тихо, но все же отчетливо, — неужели еще не понял?

— Не понял что? — удивленно переспросил парень, смотря на спутницу. — Что он скрывает свою личность и претворяется монахом?

— Он монах, — четко произнесла Акане, смотря в глаза Исдара даже с каким-то недовольством. Посмотри на него. Только монахи ходят с такой странной прической.

Исдар снова взглянул на меня, но уже с искренним удивлением. Осмотрев мои русые волосы, которые действительно были странно подстрижены, он растерянно приоткрыл рот.

При виде этого лица я не смог сдержать улыбки. В голове невольно пронеслась мысль:

«Похоже, даже проститутки знали больше, чем мы с ним».

— Получается, — заговорил Исдар, — что ты даже не скрывался?

— Получается, что так.

Я просто пожал плечами. Конечно, на самом деле я как раз-таки хотел скрываться, однако ситуация, развернувшаяся подобным образом, меня тоже устраивала. Все-таки не хотелось портить отношения с теми, кто мог закопать тебя в лесу во время долгого путешествия.

Прозвучал смех. Исдар, опустив руку с моими одеждами, расслабленно сел и громко захохотал. Его лицо, сразу расслабившееся после подобной новости, показалось действительно радостным.

— Прости, — произнес он, постепенно успокаиваясь, — я сделал поспешные выводы.

Я приоткрыл рот, собираясь ответить, но внезапно услышал треск посуды. Этот звук привлек внимание всех нас. Оглянувшись, мы посмотрели в сторону лагеря и увидели странное поведение наших попутчиков. Оба мужчины, согнувшись, держались за животы. Не прошло и секунды, как один из них, выгнувшись в обратном направлении, практически встал на мостик. То, как они тряслись, и то, какие звуки издавали, сразу наводило на недобрые мысли.

Исдар, при виде этого, подобрал что-то со дна повозки и выпрыгнул наружу.

— Эй, ребята… — напряженно протянул он.

Аканэ, также положившая руку на рукоять меча, что висел у нее на поясе, настороженно шагнула вперед и проговорила:

— Вам стоит спрятаться. Прямо сейчас они…

— Монстрофикация, — холодно заключил я.

Мы все переглянулись. По нашим удивленным и в то же время недоверчивым взглядам сразу можно было сказать, что каждый из нас был в курсе того, что именно происходило сейчас. Осознание этого и вызвало некоторое удивление, ведь мы все определенно были уверены в том, что только одному из нас известна эта информация.

Стараясь снова вернуться к проблемам насущным, я заговорил:

— Не знаю, как вы, а я по части сражений далеко не профи.

Мои слова в какой-то степени были правдой. Все предыдущие сражения, в которых я участвовал, были либо несерьезными, либо заканчивались моей смертью. Кроме того, как правило, я действовал на основе инстинктов, и именно из-за этого сейчас, когда мне нельзя было умирать, я особенно не хотел вмешиваться во все это.

Аканэ и Исдар, совершенно спокойно взглянув на меня, кивнули. К этому моменту оба монстра уже потеряли свой человеческий облик. Они, перевоплотившись в высоких кровожадных тварей, побежали прямо нам навстречу. Оба моих спутника обнажили оружие и бросились в бой. Они, практически запрыгнув на монстров, стали наносить им колотые раны, пытаясь задеть хотя бы сердца. Монстры, сразу же потянувшиеся к ним лапами, вынудили их отступить, а затем снова помчаться в атаку.

Я, наблюдая за всем этим, невольно размышлял о том, что сейчас происходило. Теперь меня не удивляло то, что Исдар и Аканэ настолько решительно хотели добраться до севера. Если они были в числе тех людей, кто уже успел все понять, а такое было не исключено, тогда они наверняка осознавали, что единственное безопасное место в мире было как раз-таки на севере. Там, где распространяющие заразу насекомые просто не выживали из-за суровых погодных условий.

Обернувшись к повозке, я потянулся к моим вещам, которые благодаря Исдару теперь были практически выпотрошены, и достал из них небольшой клинок. Это короткое, но все же очень острое оружие, я купил по совету Аканэ еще в первом городе. Теперь его пользу я ощущал, как никогда.

Внезапно один из монстров, все же ухватившись за руку Аканэ, повалил ее на землю. Девушка не успела издать ни звука, как это существо, крепко сжав ее предплечье, сломало ей кости, словно сырое яйцо.

Аканэ громко вскрикнула, а я, не выдержав, побежал к ней. Она и монстр лежали ко мне боком. Когда я подскочил, это существо еще даже не успело заметить меня. Замахнувшись клинком, со всей силы я вонзил его в тощую длинную шею монстра и дернул его в сторону так, что сама плоть начала разрываться. Грозно зарычав, я приложил еще больше сил и окончательно сумел отрубить голову этому существу.

Брызнувшая из шеи кровь начала расплёскиваться в стороны, покрывая собой меня, Аканэ и все то, что было вокруг нас. Голова монстра рухнула рядом с лицом девушки, но та была настолько шокирована из-за боли, что не заметила этого.

Между тем, монстр на этом не остановился. Он, оттолкнувшись руками от земли, поднялся уже без головы. Я сразу же отскочил, а он, своими длинными лапами начал махать из стороны в сторону, пытаясь поймать меня.

Приблизиться к нему со своим коротким клинком я не мог, но и оставить все так, как есть, тоже. Аканэ лежала прямо у него под ногами, поэтому любой неверный шаг этой твари мог задеть ее.

Внезапно где-то впереди промелькнула тень. Человек, буквально запрыгнувший на монстра со спины, завалил его на землю, и одним резким движением вонзил в его спину острый меч. Даже издалека я смог понять, что оружие попало точно туда, куда надо, а именно в сердце.

Лишь когда монстр рухнул и перестал двигаться, я обратил внимание на внешность того, кто его убил, и понял, что это был сам Исдар. Тогда, удивленно оглянувшись по сторонам, я попытался найти взглядом вторую тварь, и вскоре нашел ее в паре метров от нас: этот монстр тоже был мертв.

Исдар, поднявшись на ноги, быстро перевернул монстра и оттащил его от Аканэ. Пока я пытался собраться с мыслями, он присел рядом с девушкой и спросил:

— Ты как?

Аканэ издала непонятный звук, напоминавший стон. Исдар, осторожно дотронувшись до нее, помог присесть, а затем и вовсе поднял ее на руки. Он отнес ее в сторону повозки, посадил на самый край и серьезно сказал:

— Нужно наложить шину и быстро двинуться в сторону ближайшего поселения. Здесь без врачебной помощи никак.

Тогда приблизился и я. Смотреть на раненную руку было даже страшно. Она выглядела будто помятая тряпичная кукла. Очень быстро она посинела, и постепенно начала опухать. Это было странно, но пусть вид подобного и вызывал у меня отвращения, я все-таки воспринимал это спокойно. В моей прошлой жизни даже уколы провоцировали тошноту, но теперь я как будто знал, что мне нужно было делать. Или, вернее сказать, настоящий Айн знал это?

Посмотрев на Исдара, я серьёзно ответил:

— Я могу оказать первую помощь.

Не дожидаясь ответа, я быстро забрался в повозку и добрался до оставленной в стороне сумки. В ней как раз лежало все необходимое для лечения. Бинты, мази, травы и многое другое — все это было собрано нашими совместными усилиями еще в начале путешествия.

— Хорошо, — отвечал Исдар, плавно отворачиваясь, — доверю это монаху. А сам пока пойду избавлюсь от тел.

Аканэ, вся побледневшая и уставшая, уставилась на Исдара с задумчивостью. Неприхотливость и бодрость этого человека теперь начинали ее настораживать.

Исдар, подойдя к изрубленным телам, бегло окинул их взглядом. Монстры уже не выглядели пугающе. Наоборот, через некоторое время после гибели они принимали свой истинный человеческий облик, и уже это выглядело поистине отвратительно.

— Одно радует, — вслух произнес Исдар, поднимая тело за ноги и быстро оттаскивая его с дороги, — их деньги и вещи теперь точно наши.

Эта интонация, как и это радостное поведение, насторожили Аканэ еще больше. Она оказалась настолько увлечена происходящим там, что даже не заметила, как я оказался рядом с ней и начал обрабатывать ее раны.

— Подозрительный до невозможности, — вслух заговорила девушка, — и силы хоть отбавляй. Еще и на север едет…

Слегка приподняв травмированную женскую руку, я попытался зафиксировать ее бинтами, но от моих действий Аканэ сдавленно застонала. Я же, не обращая на это внимание, ответил:

— Мы все в одной лодке.

— Он только что избавился от других людей, и глазом не моргнул.

— Мы тоже пытались сделать это. Получилось только менее успешно.

Аканэ замолчала. Она выглядела все также хмуро, и поэтому я продолжал:

— Раз уж ты знаешь о монстрах, тогда ты понимаешь и то, что сейчас происходит в мире. Пойми, наличие такого союзника для нас благо.

— А что насчет тебя? — девушка наконец-то опустила свой взор на меня. — Монах, который без сомнения отрезал голову человеку?

Я усмехнулся. Конечно, настоящий монах наверняка и монстра бы пощадил, но это определенно было не моей историей.

— Это одна из тех причин, по которой я теперь одеваюсь в мирское и не называю себя монахом. Не мне говорить о просветлении.

Аканэ, смерив меня задумчивым взором, хмыкнула, а я, смог лишь улыбнуться. Несмотря на травму девушки, подобный исход меня удовлетворял. Это было мое первое столкновение с монстрами в этом мире, при котором я даже ни разу не умер.

* * *

— Хорошо, что вы добрались так быстро. Без должного ухода рука могла бы просто сгнить.

Врач, обрабатывавший руку Аканэ, был уже довольно пожилым человеком. Он, с трепетом доброго доктора, старался дотрагиваться до девушки так, чтобы та не испытывала боли, но, конечно, это было просто невозможно.

— Восстановление будет тяжелым и долгим. Придется постоянно следить за рукой и обрабатывать раны.

Аканэ, с недовольством смотревшая на собственную руку, будто бы винила ее в чем-то. Ее раздражение мне было понятно. В мире, где монстры вот-вот могли устроить настоящий ад, человек со сломанной рукой был все равно, что беспомощен.

— Не бойся, подруга! — Радостно воскликнул Исдар в попытках подбодрить. — Мы тебе поможем, и точно-точно доставим до севера живой.

В обычной ситуации подобные реплики Аканэ просто игнорировала, но сейчас, задумчиво взглянув на парня, она серьезно ответила:

— Ловлю на слове.

Врач, к этому моменту как раз закрепивший гипс, заговорил:

— Оставайтесь у нас, и тогда…

— Нет, — раздался хоровой ответ. И я, и Исдар, и даже сама Аканэ ответили довольно резко. После того, что случилось, мы тем более не собирались задерживаться где бы то ни было.

Доктор, слегка опешивший от подобного ответа, выпрямился, посмотрел на нас и протяжно заговорил:

— Тогда… я выпишу вам то, что нужно для лечения. — Его взгляд остановился на мне, и он, слегка улыбнувшись, продолжил: — Достопочтенный…

На моем лице растянулась улыбка. Я знал, что сейчас он ждал того, чтобы я назвал свое имя, и я понимал, что он тоже разглядел во мне монаха. Именно это и вызывало иронию.

— Зовите меня просто Роном. Не стоит обращаться так официально.

— Рон, — слегка настороженно заговорил мужчина, — вы же знакомы с основами лечебного дела?

— Да, не понаслышке.

— Тогда я доверю больную Вам.

Я просто кивнул. Помогать Аканэ не было какой-то большой проблемой для меня. Более того, в какой-то степени я был даже рад, что мог применить хотя бы какую-то часть своих навыков в этой ситуации.

«Благодаря знаниям детектива из прошлого апокалипсиса, я научился обработке ран. Теперь же эти знания пополнились благодаря воспоминаниям Айна. Хорошо, когда ты можешь понемногу собирать навыки персонажей».

Приподняв свои руки, я задумчиво посмотрел на них. Эти широкие крепкие ладони в какой-то степени придавали мне уверенности в себе, ведь я знал, что с этим телом и его знаниями я все же был кое на что способен.

«Хоть ни один из этих навыков и не имеет волшебной сверхъестественной основы, но все равно очень полезно».

8. Смертельная опасность

Стук колес, ехавших по неровной каменистой дороге, щебетание птиц где-то вдали и тихое дыхание девушки, травму которой я обрабатывал — все это привлекало внимание. Надо было сказать, что Аканэ стойко переносила любую боль. Она не жаловалась даже тогда, когда из-за раскачивания повозки я перетягивал ее бинты чуть сильнее, чем это было нужно. Казалось, спустя несколько дней пути опухоль на ее руке уже постепенно спадала, однако неприятная синева подсказывала, что все было не так просто.

Это было немного странно, но Аканэ не следила за тем, что я делаю, и просто старательно всматривалась в выражение моего лица. Уж не знаю, что именно она хотела по нему понять, но изучала она меня очень внимательно.

— Ну, как там у вас? — прозвучал громкий голос Исдара снаружи. Он, чуть приподняв левой рукой ткань навеса, скрывавшего нас с Аканэ внутри повозки, заглянул к нам. Из-за этого его действия яркий свет, пробивавшийся снаружи, достиг и нас, вынуждая неприятно поморщиться, словно слепых котят. — О… Кажется, вы почти закончили. Я могу немного ускориться?

— Нет, — строго отвечал я. — Если будем слишком быстро ехать по такой дороге, эта повозка по частям развалится.

Аканэ, слегка отстранившись от меня, наконец-то смогла расслабленно выдохнуть, а Исдар, насмешливо улыбнувшись, с уверенностью произнес:

— Да, брось. Она и не такие бедствия переживала.

Я был настроен решительно. Слегка склонив голову и посмотрев в блестевшие от азарта глаза Исдара, ответил:

— Еще одного не переживет.

Исдар громко рассмеялся и уже будто захотел проигнорировать мои слова, но внезапно услышал лязг металла. Еще внимательнее присмотревшись к темному пространству повозки, мы заметили, как Аканэ, приподняв чью-то раскрытую сумку, невольно выронила из нее все содержимое. Вниз повалились прежде всего монеты, потом ножи, портсигар, фляга и многое другое.

— Так, женщина! — громко завопил Исдар, практически подпрыгивая на месте. — Не трожь!

Аканэ недовольно нахмурилась. Посмотрев сначала на ножи, явно предназначавшиеся для разделывания туши пойманного зверя, а потом на Исдара, с холодом в тоне она спросила:

— Уже не подруга?

Исдар недовольно замычал. Внезапно схватив меня за воротник, он притянул меня к себе, поднес ко мне поводья и громко воскликнул:

— Рон, за кучера теперь ты!

Этот внезапный крик вызвал шок. Я инстинктивно схватился за поводья, но даже не сдвинулся с места, как Исдар уже успел перепрыгнуть через свое место и забраться внутрь повозки.

Как только его фигура проскочила у меня прямо перед глазами, пришло и осознание. Из-за того, как я удерживал поводья, лошади постепенно начали сворачивать вправо, и именно это окончательно привело меня в чувства.

Резко повернувшись всем телом к месту кучера, я выбрался из повозки, сел и потянул поводья в другую сторону. Казалось бы, лошади стали сворачивать в нужном направлении, но непонимание того, что мне нужно было делать дальше, вызывало шок и беспомощность.

Позади звучали крики и громкий стук. Аканэ и Исдар, будто начавшие драться за чьи-то сумки, стали без перебоя ругать друг друга и кидаться вещами. Одна только мысль о том, что они веселились, пока я тут вынужденно держал в руках поводья, вывела из себя. Не сдержавшись, во весь голос я грозно закричал:

— Я тут впервые повозкой управляю, а они там резвятся!

— Впервые? — Удивленный Исдар, приподняв ткань осторожно выглянул наружу. Глаза, с которыми он посмотрел на меня, выражали непонимание и растерянность, будто бы умение управлять повозкой было таким же базовым, как и умение читать в моем современном мире. — Тогда, дорогой друг, до ближайшего перевала вести будешь ты. Надо же когда-то учиться?

Постепенно повозка начала снова сворачивать куда-то в сторону. Заметив это, Исдар быстро приподнял ткань навеса, и забросил ее куда-то наверх, тем самым окончательно открывая вид внутрь повозки. Присев рядом со мной на место кучера, Исдар быстро схватился за поводья в моих руках и вместе со мной слегка потянул их в сторону. Повозка снова выпрямилась и спокойно продолжила путь вперед.

— Погоди, — снова заговорил Исдар, — так ты и верхом ездить не умеешь?

Я устало выдохнул и ответил:

— Нет, конечно.

Пока Исдар помогал мне ровно удерживать поводья, я позволил себе обернуться. Аканэ все еще сидела в повозке, но уже буквально за нашими спинами. Когда я ответил на вопрос Исдара, ее лицо также показалось шокированным и даже жалостным. Посмотрев мне в глаза, она шепотом ответила:

— Бедняга.

* * *

— Молодец, господин бедствие. — Исдар, сидевший на корточках возле повозки, недовольно рассматривал поломанное деревянное колесо. — Ты действительно оказался последним, что не выдержала эта повозка.

Все эти слова, как и огромное негодование, конечно же, были направлены на меня. Так как поломка случилась именно тогда, когда поводья были в моих руках, то ответственность теперь и лежала на мне. Но мириться я с этим не собирался.

— А кому я говорил, что не стоит мне так смело доверять управление?

— Чего сложного в этом? — Исдар, повернувшись ко мне полубоком, но так и не поднявшись на ноги, недоверчиво нахмурился. — Смотришь на лошадей, смотришь на дорогу и если что показываешь им в какую сторону дальше.

— Может быть хотя бы то, что я даже к лошадям опасаюсь подходить?

— Ты боишься лошадей?

Лицо Исдара побледнело. Спросив это, он так и замер с приоткрытыми губами, словно рыба на суше.

— Нет, — раздражаясь все больше, отвечал я, — но так как я с ними никогда никаких дел не имел, то и смело приближаться к ним я бы не стал.

— А ты просто сзади не подходи.

— Слушай, я и к человеку сзади не подойду!

Исдар резко выпрямился. Схватив меня за руку, он шагнул куда-то вперед, в сторону лошадей, и уверенно ответил:

— Пойдем потрогаем Наби, и ты успокоишься.

Эти слова вызвали еще больше злости. Резко вырвав свою руку из этой хватки, я отступил и решительно воскликнул:

— Зачем мне трогать твою Наби? Колесо нам это не починит!

— Не нервничай, это всего лишь лошадь. Это прямо как… — Исдар задумчиво замычал. — Ты же собак в прошлом гладил?

Я не ответил ничего, но, приподняв брови, вполне ясно посмотрел на своего товарища, как на идиота. Таковым он мне и казался в данный момент.

— Не смотри на меня так. — Строго проговорил Исдар. — Мне сразу становится неприятно, будто бы я бред несу.

— Так и есть.

Наступила тишина. Исдар и я, холодно уставившись друг на друга, замерли в ожидании, словно дикие бродячие коты. В этот момент мое чувство раздражения было настолько велико, что я действительно был готов наброситься на него. Исдар наверняка испытывал то же самое, ведь он, как и я, остался посреди леса с поломанной повозкой на территориях, которые вот-вот должны были заполонить монстры.

Внезапно Исдар бросился на меня, и я также подбежал к нему. Мы, завалив друг друга на землю, вцепились руками не то в волосы, не то в одежды и с недовольным ревом начали перекатываться со спины на спину. Я пытался задавить его своей массой и наконец-то прижать к земле, но то же самое пытался сделать и он.

— Это все твоя вина! — громко закричал Исдар, придавливая меня к земле. — Со мной это колесо не ломалось!

Резко оттолкнув его от себя рукой, я набросился на него сверху, схватился за его волосы и закричал в ответ:

— Не надо было давать мне поводья! Я предупреждал!

— Даже дети умеют ездить верхом!

— Я монах, какая у меня может быть лошадь⁈

Аканэ, стоявшая в стороне с перебинтованной рукой, смотрела на всю эту сцену недоверчиво. Она с самого начала ничего не говорила и никак это не комментировала, но теперь, когда мы перешли от воплей к драке, вслух она все же произнесла:

— Монах с торгашом катаются по земле и бьют друг друга из-за лошади. Кому расскажу, не поверят.

Устало вздохнув, девушка отвернулась и посмотрела куда-то в сторону леса. Я не обращал на нее внимания, потому что был занят другим очень важным на тот момент делом. Однако еще некоторое мгновение спустя мы с Исдаром разом услышали ее крик:

— Бежим!

Резко повернув головы в сторону этого голоса, мы посмотрели на Аканэ. Девушка бежала к нам, а за ее спиной, на все еще далеком, но между тем небезопасном расстоянии, из леса внезапно стали появляться летающие огоньки. Эти светло-зеленые создания, напоминавшие светлячков, осветили вечернюю мрачную дорогу своим сиянием. Обычные люди при виде их замерли бы, как завороженные, однако мы трое, знавшие предвестником чего были эти существа, ощутили пробежавший по спине холодок.

И я, и Исдар, отринули друг от друга и разом вскочили на ноги. Следом за Аканэ мы просто бросились бежать прочь, оставляя позади повозку, личные вещи и даже саму дорогу в город. Мы помчались в противоположную от леса сторону, и через его густые ветки и кустарники, стали пробивать себе дорогу вперед.

Насекомые быстро нагоняли нас. Их сияние можно было четко рассмотреть сквозь тьму, и от того становилось еще страшнее. Этот зеленовато-голубой свет был настоящим предвестником кошмара, в котором самым страшным была возможность укуса и последующего превращения в монстра.

Мы бежали так долго, как только могли. В какой-то момент, когда дорога под ногами резко начала уходить вниз, мы все, слегка затормозив, рухнули на колени и скрылись в высокой траве. Нас не было слышно, не было видно, мы старались даже не дышать, но из-за небольшого расстояния между нами, друг друга в этой траве мы могли видеть отчетливо.

Наступила тишина. Мы просидели в одном и том же положении десять минут, а затем и полчаса. Мое тело ужасно затекло и замерзло, но все же несмотря на весь этот дискомфорт страх будто шептал мне на ухо, что я должен был не двигаться.

Еще некоторое время спустя, когда Исдар все же рискнул выглянуть из нашего укрытия, он облегченно выдохнул. Жестом руки он подсказал, что нам еще не стоило двигаться, но при этом, вновь опустившись и повернувшись к нам, зашептал:

— Они направляются обратно. Нам стоит еще немного подождать?

— И что потом? — тихо спрашивал я. — Есть желание вернуться к повозке?

Аканэ и Исдар разом закачали головами. Их реакцию я понимал: светлячки могли скрывать свое сияние крыльями, если они сидели неподвижно. А это значило, что в тех местах, где они уже пролетали, кто-то из них наверняка все еще мог оставаться невидимым. Для нас, как для людей, которые боялись любого укуса этих насекомых, даже одна такая тварь была уже опасна.

— Пойдем вдоль этого склона, — серьезно заговорила Аканэ, — выйдем к следующему поселению пешком, через лес.

— Повозку купим новую, — уверенно добавлял Исдар.

— А деньги откуда возьмем?

— Продадим наши вещи, потом возьмем попутчиков и хоть как-то протянем.

— Ты не забыл, — вновь строго отвечал я, возвращая этих двоих к реальности, — что наши вещи остались в повозке?

Наступила тишина. По лицам Аканэ и Исдара я сразу понял, что те еще не успели подумать о чем-то подобном. Они были еще настолько напуганными от всего случившегося, что не могли мыслить здраво. Единственное, что волновало их больше всего прямо сейчас — это возможность побега из этого места.

— Один мой знакомый, — внезапно заговорил Исдар, сам удивляясь своей идее, — должен будет проезжать через этот город через пару дней. Он тоже едет на повозке с попутчиками. Просто выехать должен был следом за нами на несколько дней позже.

— То есть, — настороженно заговорил я, — нам придется на несколько дней задержаться в густонаселенном месте?

— А есть какие-то еще варианты?

— Нет.

— Тогда договорились. — Исдар, осторожно выглянув из укрытия, убедился в том, что насекомых уже не было рядом, и постепенно начал вставать. — Это самый безопасный путь.

Я, поднимаясь вместе с Аканэ следом за ним, улыбался. Мне тяжело было даже представить, что в этой ситуации было безопаснее: остаться в лесу с насекомыми, которые могли превратить тебя в монстра, или застрять в городе с монстрами, которые могли оторвать тебе голову.

— Поживем — увидим.

* * *

Осторожно удерживая чересчур опухшую женскую руку, даже через бинты я видел, что она была травмирована еще сильнее, чем прежде. Уже грязные повязки надо было менять, но одна только мысль о том, чтобы развязать их и посмотреть на то, что было под ними, казалось страшной.

— Во время бега ты на нее надавила?

Аканэ коротко кивнула. Я сидел на кровати, рядом с ней, ощупывая ее от самого плеча и до кончиков пальцев.

— Когда упала в траву, — тихо добавила девушка.

Тяжело вздохнув, я развернулся и посмотрел на сумку с бинтами. Владелец гостиницы любезно предложил нам все необходимое для обработки ран, но я все еще не был уверен в том, что этого было достаточно.

— Больно было? — невзначай спрашивал я, вынимая из сумки новые повязки.

— Зачем спрашиваешь? Это не имеет значения сейчас, верно?

На мгновение я остановился. Хотелось бы мне ответить что-то на это, да вот только сил не было. Сама дорога пешком до этого поселения для нас длилась целую вечность. Несколько дней без остановки мы просто шли и шли, пока все-таки не набрели на это место. У нас не было с собой даже еды, и именно потому все мы сейчас испытывали крайнюю усталость.

Обработка раны, как обычно, заняла не меньше получаса. Сам процесс развязывания старых бинтов был очень долгим. Затем осмотр руки, ее обработка, наложение шины и закрепление руки в правильном положении — все это занимала много времени.

Как только я закончил и сложил все вещи обратно в сумку, Аканэ слегка отстранилась. Как и раньше, она не смотрела на свою руку, но внимательно изучала мое выражение лица, а я, стараясь никак не реагировать на это, предупреждающе заговорил:

— Такими темпами твоя рука не заживет.

Лишь теперь Аканэ настороженно отвела взгляд.

— Повреждение очень серьезное, — продолжал я. — Давай мы поищем тебе здесь врача? Все равно застряли в поселении.

— Не надо, у меня нет на это денег. — Девушка окончательно отвернула голову куда-то в сторону стены, будто бы намеренно показывая свое нежелание говорить на эту тему. — И у вас двоих тоже.

— И все-таки я поищу.

Осторожно поднявшись с места, я потянул вслед за собой сумку, но неожиданно ощутил, что нечто стало останавливать меня. Аканэ, схватившись за мою одежду, легонько дернула ее на себя и недоверчиво заговорила:

— Почему ты обо мне ничего не спрашиваешь? Почему не интересуешься тем, кто я и откуда?

Ее голос звучал очень тихо, будто бы она сама еще не была уверена в том, стоило ли ей вообще спрашивать это. Осознав, к чему именно она вела, я снова положил сумку на кровать и ответил:

— Ты ведь тоже мной не интересуешься.

— Просто… Ты же видел мои шрамы.

Аканэ опустила взгляд, но в этот раз уже как-то задумчиво. Будто обдумывая мой ответ в этот момент, она замолчала, но отпускать меня так и не стала. Именно по этому действию я и понял, что на самом деле она просто хотела, чтобы я спросил у нее это. Хотела поделиться чем-то.

Тяжело вздохнув, я сел обратно, повернулся к собеседнице и спросил:

— Кто ты и откуда?

Аканэ посмотрела на меня удивленно. Она быстро поняла, что я спрашивал это скорее из вежливости, нежели из искреннего интереса, и, вероятнее всего, именно это вызвало у нее громкий смех. Девушка, не сразу осознав, что она рассмеялась, слегка отстранилась, а затем, прикрыв рот руками, попыталась успокоиться. В этот короткий миг я и увидел, как искренне и раскованно она могла улыбаться на самом деле.

— Я из столицы, — заговорила Аканэ, убирая руки от лица. — Жила там, родилась там. А ты?

— Из глухой деревни. Жил там, но где родился уже не помню. Можно сказать, что монахами воспитывался с детства.

— Понятно почему из тебя плохой монах. — Аканэ иронично улыбалась. — Не по судьбе ты им стал, а по принуждению.

— А ты кем стала по судьбе?

Девушка ответила не сразу. Поджав губы, она неловко отвела взгляд, а затем, будто уже поразмыслив над чем-то, продолжила:

— Я родилась в состоятельной семье, но всему приходит конец. В какой-то момент наш бизнес пошел крахом, и мы обнищали. Тогда-то меня и подобрал один очень известный на всех наших землях господин.

Я невольно нахмурился. Довольно странное предчувствие подсказало, что что-то было здесь не так. Возможно, поэтому и мой голос прозвучал так недоверчиво:

— О ком речь?

— Наверное, ты слышал о Хифуми Нобутоши?

Я лишь кивнул, а Аканэ, будто не придавая значение моему недоверию, продолжила с полуулыбкой говорить:

— Он и приютил меня. Научил всему, что я знаю, и оставил в рядах своих людей.

«Я этого не описывал. — Именно такая мысль и пронеслась первой в голове. — Чтобы Нобутоши кого-то учил? Нет. Моя история начиналась сразу с первого инцидента нападения монстров. Тогда Нобутоши уже знал о появлении этих тварей и по сюжету пытался найти способ защитить здоровое население».

Пока я обдумывал полученную информацию, Аканэ, смерив меня задумчивом взглядом, спросила:

— Как ты узнал о монстрах?

— Столкнулся с ними в деревне.

— А почему на север?

Я выдохнул. Посмотрев на девушку, которая все еще с такой добротой смотрела на меня, я ответил:

— Это единственное спасение для человечества. Я сразу понял, что монстрами люди становятся из-за насекомых. А на севере…

— Насекомые не выживают, — спокойно продолжала Аканэ. — Удивительно, но генерал придерживается того же образа мышления.

— Это он приказал тебе отправиться на север?

— Да, северные земли принадлежат другому королевству. Господин отправил меня как посланницу для проведения переговоров.

— Без сопровождения тебя одну? — Мое лицо явно исказилось от удивления. — Либо это очень необдуманное решение, либо ситуация критическая.

— Земли севера и наши уже давно находятся в напряженных отношениях. Официальных представителей с сопровождением они бы даже не пустили на свои территории. Кроме того, как ты и сказал, людей действительно не хватает. Сейчас все заняты выявлением и подавлением монстров.

Эти слова звучали правдоподобно, ведь именно так и начиналось течение сюжета моей основной истории. То, что говорила мне Аканэ, лишь подтверждало, что мы были уже на стартовой прямой.

— Почему, — недоверчиво заговорил я, — ты мне это рассказываешь? Не боишься, что я как-то попытаюсь воспользоваться этой информацией?

Аканэ беззаботно улыбалась, и это не было свойственно ей. Слегка склонив голову, и, невольно поморщившись от болезненных ощущений в руке, совершенно спокойным тоном она ответила:

— Ты не похож на такого человека. Кроме того, тяжело держать все секреты при себе, знаешь ли.

В ее глазах была видна искренность, смешанная с чем-то еще. Продолжая молчать, я смотрел на нее и будто пытался прочитать ее мысли. Здесь было что-то еще. Что-то помимо желания раскрыть кому-то карты.

Мысленно представив, как именно выглядели люди Нобутоши, я невольно вспомнил, насколько отчаянными они все были. Одной из немногих причин, по которой нападение монстров удавалось так долго и успешно отражать, была именно верность всех подчиненных этого генерала. Они буквально были готовы пожертвовать собой, лишь бы добиться поставленной задачи, и Аканэ по характеру была определенной из таких людей.

Вновь опустив взгляд на женскую руку, я понял, что Аканэ даже не рассчитывала на то, что ей удастся вылечить руку. В таком состоянии она была не способна сражаться, и никто не знал, к чему могло все это привести, если бы кости не зажили. В таком случае, как один из верных подчиненных Нобутоши, Аканэ наверняка уже должна была искать запасной план. И таким планом был я.

— Ладно, — с полуулыбкой ответил я, поднимаясь на ноги. — Отдыхай. Я пока пойду к местным и спрошу, есть ли здесь кто-то, кто сможет тебе помочь.

— Хорошо.

Аканэ, будто заметив изменение в моем поведении, уже не стала меня останавливать. Дождавшись, пока я подойду к двери, она осторожно приподнялась и поклонилась на прощание, а я, оказавшись в коридоре, глубоко вздохнул.

«Она не знает, что Айн из людей Нобутоши. У них были разные задания, поэтому они не должны были пересечься. Не знаю почему, но я не особо хочу ввязываться во все это, но и бросать ее так тоже было бы жалко. Лучше всего как-то уже вылечить ее и просто довезти до севера».

— Рон, — прозвучал внезапный зов где-то неподалеку. Отвернувшись от двери, я посмотрел в дальнюю часть длинного коридора и увидел стоявшего возле лестницы Исдара. Товарищ, махнув мне, радостно добавил: — Пошли немного покурим?

* * *

На улице было чуть прохладнее обычного. Ветер, задувавший даже в самые узкие и темные улочки этого города, подбирал с земли всю пыль и грязь и уносил ее с собой все дальше.

— Приближается закат… — вслух протянул Исдар, прижимаясь спиной к стене. — Если в этом месте уже есть монстроподобные твари, тогда ночью…

Мы стояли за зданием гостиницы, в которой остановились. На улицах было довольно тихо и спокойно. Небо, действительно, становилось все краснее и насыщеннее, словно спелое яблоко, но вся эта красота не вызывала прежнего умиротворения. Скорее, напротив, от нее начинался мандраж.

— Учитывая то, как близко к поселению находятся те насекомые, — я иронично улыбнулся, — наверняка зараженные уже есть.

— Ты прямо читаешь мои мысли.

— Конечно, я же монах.

— Этим деньги и клянчил в прошлом? — Исдар с усмешкой посмотрел на меня, но, не увидев одобрения на моем лице, успокоился и чуть серьезнее добавил: — Прости. Я просто на нервах.

— Боишься, что твой товарищ не придет?

— Он наверняка поедет той же дорогой. Главное, чтобы они не столкнулись с насекомыми. Я только этого и опасаюсь.

— Понимаю.

Я не курил, но вот в руках Исдара все же была трубка. Где он успел ее раздобыть — оставалось загадкой. Наверняка обвел вокруг пальца владельца гостиницы, который и так великодушно разрешил нам остаться у себя в долг.

— Как же я скучаю по холодному зимнему воздуху… — выдохнув густые клубы дыма, Исдар расслабленно улыбнулся. — Там нет всех этих проблем с насекомыми, с заражениями. Клянусь, где есть жара и влажность, там есть и болячки всех мастей.

— Почему ты тогда вообще приехал сюда?

Исдар усмехнулся и, посмотрев на меня, спокойно ответил:

— Я регулярно прибываю сюда летом и отбываю в конце осени. Работа такая.

— Какая?

— Ну, я работаю на одного богатого господина, которому нужно продавать свои товары во внешний мир. — Посмотрев вперед, Исдар поморщился и вновь поднес трубку к лицу. — Север, на самом деле, не такой уж и большой. Пригодных для жизни территорий мало, поэтому само наше королевство — это, по сути, просто город, защищенный множеством стен. Кроме того, сами северные территории пересекаются с основным материком только в Миражной области. — Будто осознав что-то, Исдар посмотрел на меня и спросил: — Ты же знаешь, что северный континент отделен от основного материка, да?

Я кивнул, и тогда Исдар спокойно продолжил:

— Так вот, эти материки находятся близко друг другу только в месте, называющимся Миражная область. Они близки, но все же не соединены напрямую, поэтому их связывает громадный мост. Каждую зиму этот мост перекрывают, а с наступлением весны вновь открывают для торговли.

— Итак, — спокойно заговорил я, пытаясь подвести итог истории, — из-за маленьких территорий и закрытости севера твой господин отправляет тебя со своими товарами на восток каждое лето?

— Все верно. И не только меня, но еще и множество других торговцев. Мой товарищ как раз один из них. Мы с ним последними возвращаемся из этого нелегкого пути.

— И ты все товары продал?

— Верно.

— А где деньги?

— Передал с другими нашими торговцами. С теми, у кого было достаточно охраны и возможностей сохранить заработок. У нас сложная система передачи и получения всего: информации, денег, товаров. Лучше в это не вникать.

— Хорошо.

Я усмехнулся. В какой-то степени мне было даже интересно слушать о том, как именно происходила торговля у подобных богатых господ. Мысленно я даже пытался себе представить как мог выглядеть человек, позволявший себе такие «экспедиции».

— Была бы моя воля, — продолжал с усмешкой Исдар, — я бы не ездил, но как уж тут откажешь господину, которого даже в наших краях называют Диким волком?

Исдар рассмеялся, а вот я сразу помрачнел. Эта кличка не просто подсказала мне каким мог быть упомянутый человек, но и четко позволила назвать его имя.

«В моей истории только одного человека называли Диким волком. Это был лорд северных земель, Алгар ак Берет. Неужели Исдар работает на главного героя?»

9. Смертельная близость

С наступлением ночи возросло и напряжение. В спальне, окутанной мраком, находилось несколько человек: я, Исдар и сама Аканэ. Если девушка, изрядно вымотанная после пережитого минувшим днем, легла в кровать и уснула еще до нашего прихода, то мы с Исдаром, напротив, даже от усталости не могли нормально прилечь. В то время, пока кровать Аканэ находилась прямо возле окна, наши с Исдаром кровати стояли вдоль стен, друг напротив друга. Эта комната была выбрана нами не случайно: во-первых, в ней легко могли поселиться мы трое, а, во-вторых, находиться в одном помещении друг напротив друга было намного безопаснее.

Вся гостиница, как и весьгород, были погружены в темноту и полную тишину. В такой обстановке даже тихое человеческое дыхание было слышно особенно отчетливо. Возможно, именно из-за этого я и был так насторожен.

— Рон, — тихо позвал Исдар.

Приподняв голову, сквозь темноту я посмотрел вперед. Человек, звавший меня, сидел на своей кровати, спиной прижимаясь к стене. Лунный свет частично падал на его тело, позволяя различать руки, ноги и даже контуры лица. Я сидел практически также, поэтому мы оба легко могли видеть напряжение друг друга.

— Поспи, — еще тише добавил Исдар, — а потом сменимся. Мы не можем расходовать силы просто так, иначе дальнейшая дорога будет невыносимой.

Отчего-то эти слова вызвали у меня желание рассмеяться. Еле сдерживая себя, я растянул губы в широкой насмешливой улыбке, глубоко вздохнул и сдавленно ответил:

— Как будто она уже не невыносима.

— Рон, — с полуулыбкой отвечал Исдар, поворачивая голову к окну, — запомни, усугубить ситуацию никогда не поздно.

Я замолчал и начал обдумывать эти слова. Что вообще могло усугубить эту ситуацию? Казалось бы, у нас уже не было повозки, уже не было денег, и мы уже практически потеряли все шансы добраться до севера. При таких обстоятельствах нам оставалось только потерять доверие владельца этой гостиницы, оказаться на улице и дождаться нападения монстров.

Устало выдохнув, я все же лег на кровать и перевернулся на бок. Мое положение все равно позволяло видеть мне вход в комнату и лицо Исдара. Я знал, что в крайнем случае должен был проснуться, но волнение, вызванное осознанием опасности этого положения, никуда не исчезало.

Лишь спустя некоторое время я смог отбросить от себя все мысли и погрузиться в сон. Последним, что я увидел перед тем, как закрыть глаза, оказалось лицо Исдара, повернутое к окну, и отчего-то выражавшее сожаление.

С наступлением утра на улице стало раздаваться все больше шума и встревоженных голосов. Именно эти нараставшие звуки и пробудили меня ото сна. Осторожно приподнявшись на локте, я оглянулся и попытался понять, где находился. В первые секунды место показалось мне незнакомым: вместо удобной личной спальни это была типичная ночлежка в деревянном домишке, со скрипучими кроватями и ветхим неприятным запахом. Я провел взглядом по всем предметам, стоявшим рядом, будто в поиске будильника, и лишь затем осознал, кем я был сейчас, где находился и кто меня окружал.

Исдар, все еще сидевший напротив, явно заметил мое пробуждение. Он дождался того момента, пока я не взгляну на него, и лишь тогда улыбнулся. Я же, понимая, что солнце уже успело взойти, напряженно нахмурился и спросил:

— Ты так меня и не разбудил?

Услышав мой недовольный голос, Исдар усмехнулся и весело ответил:

— Я не хотел уступать тебе место главного смотрителя. Вот и решил не будить тебя.

— Тс… — прозвучал тихий женский голос.

Наконец-то поднявшись и ровно присев, я обернулся и увидел фигуру Аканэ, смотревшей в окно. Девушка находилась ко мне спиной: она стояла коленями на кровати и здоровой рукой упиралась в деревянную оконную выемку. Раскрытые настежь ставни позволяли ей осторожно выглядывать наружу и оценивать ситуацию на улице.

— Что-то не так, — тихо проговорила Аканэ.

Ее слова не стали для нас удивительными. Мы, и так понимавшие, что что-то было здесь не так, прислушивались к суматохе на улице. Взволнованные голоса, возгласы и громкий говор — все это доносилось даже до второго этажа нашей спальни, хотя и находилось явно где-то в глуби города, на достаточно далеком расстоянии.

Аканэ, обернувшись к нам, холодно посмотрела сначала на меня, затем на Исдара, и спросила:

— Проверим?

Мы, переглянувшись с Исдаром, кивнули. Следом за девушкой, которая сразу же соскочила с кровати и побежала вперед, мы двинулись в сторону выхода. Другие постояльцы гостиницы еще даже не успели нормально проснуться и собраться на завтрак, поэтому мы не видели их, но слышали шорохи за их дверьми. Когда мы спустились на первый этаж, владелец гостиницы посмотрел на меня и коротко кивнул. Я сразу же понял, что это означало: моя внезапная вчерашняя просьба наверняка была выполнена. Кивнув ему в ответ, я широко улыбнулся и двинулся следом за остальными.

Когда мы оказались на улице, нам даже не пришлось гадать, где именно царило волнение. Громкие голоса и взволнованные бегущие зеваки так или иначе потянули нас за собой. Мы дошли до конца улицы, свернули в другой квартал и лишь там увидели столпившийся народ.

Люди, образуя собой нечто виде полукруга, шокировано глазели на что-то и обсуждали происходящее. Даже я не сразу понял, что именно там случилось. Лишь протиснувшись через толпу и выглянув из-за чужих голов, я увидел несколько человеческих тел, лежавших прямо посреди улицы. Эта картина сразу же вызвала ком в горле: оба тела, практически раздавленные в лепешку, были прибиты к земле, словно мухи. Конечности одного из них были оторваны от туловища, а голова другого была вывернута в обратном направлении. Смотреть на такую сцену без подготовки было невозможно.

Я, сразу же отвернувшись, быстро выбрался из толпы и глубоко вдохнул. Тошнота сама подступила к горлу, но, пытаясь ее подавить, я невольно приложил руку ко рту. Исдар уже стоял рядом со мной, да и Аканэ, выбравшаяся из толпы сразу следом, быстро обошла меня и отвела взгляд. Казалось, все мы в этот момент были бледнее смерти. Сомнений не оставалось: подобное было точно проделками местных монстров.

— Какой кошмар, — звучали голоса прохожих, — кто мог такое сотворить?

— Дикие звери пробрались ночью, не иначе.

— Это двое взрослых мужчин, а что было бы, будь это дети? Нет, теперь своих в одиночку никуда не пущу.

— Какой ужас. Что если звери еще бродят здесь?

Я не видел лиц говоривших, но мог примерно представить, как они выглядели. Выпрямившись и наконец-то взяв себя в руки, я окончательно отвернулся от всей этой толпы и нервно подумал:

«Ага, как будто дикие звери способны раздавить грудную клетку человеку и свернуть ему голову».

Заметив все еще встревоженные лица двух своих товарищей, я глубоко вздохнул и решительно заговорил:

— Давайте вернемся в гостиницу. Утром должен прибыть врач, чтобы осмотреть Аканэ.

Девушка, услышавшая мои слова, сразу же переключилась с одних мыслей на другие. Взглянув на меня, она удивленно спросила:

— Ты все-таки нашел его?

— Да, — уверенно отвечал я, — просто попросил владельца гостиницы о помощи, и он посоветовал мне своего друга.

Лицо Аканэ показалось строгим. Она, покачав головой, печально протянула:

— Мы пользуемся его добротой.

— А что нам еще остается делать?

Аканэ развернулась и уже была готова двинуться обратно. Я также уже хотел пойти следом за ней, но, заметив, что последний из нас так и не двигался, сразу передумал. Посмотрев на Исдара, я невольно увидел гримасу ужаса на его лице. Он стоял ровно, и его голова была повернута прямо в сторону толпы. Пусть из-за окружающих людей он и не видел изуродованные тела, но явно еще помнил, как они выглядели. Это его смятение меня насторожило:

— Исдар, — звонко позвал я, — ты идешь?

Мой голос все же смог привести его в чувство. Исдар, услышав свое имя, сразу вздрогнул и посмотрел на меня. Наши взгляды пересеклись, и, казалось, лишь в этот миг он понял, о чем именно мы говорили с Аканэ недавно.

Быстро закачав головой, Исдар ответил:

— Я лучше сразу пойду ко въезду в город. Не хочу пропустить прибытие Виндальфа.

Не успел я вставить и слова, как Исдар развернулся и сразу же пошел прочь. Я смотрел на него удивленно, будто ожидая того, что он остановиться и все же скажет что-то напоследок, но этого так и не произошло. Не до конца понимая причину подобного поведения обычно спокойного человека, я растерянно протянул:

— Чего это он?

— Его пугает мысль о том, что монстры бродили так близко к нам. — Аканэ, как и я, смотревшая на Исдара, выглядела предельно спокойной. — Поэтому он панически боится задержаться в этом месте больше, чем на одну ночь. — Плавно развернувшись, девушка выдохнула и все же пошла в сторону гостиницы. — И я его понимаю.

Я пошел следом за ней, но мысленно все еще продолжал думать о случившемся.

«Наверное, это у меня странное восприятие происходящего. Исдар и Аканэ действительно боятся монстров и пытаются от них сбежать, а я, пусть и понимаю, что умирать мне теперь нельзя, все равно удерживаю в голове мысль, что для меня смерть — это не конец. Возможно, мне стоит полностью пересмотреть все мое восприятие происходящего, ведь если я сейчас позволю себе умереть — это значит, что я вернусь в ту самую деревню».

* * *

Пожилой мужчина, сидевший на кровати рядом с Аканэ, осторожно накладывал бинты на ее руку. После непродолжительного осмотра, единственное, что он стал делать, так это менять ее повязки, и именно то, что он делал только это, уже настораживало меня.

В то время, пока все это происходило, я стоял возле входа в комнату, прижимаясь спиной к стене. Мужчина, вплоть до этого момента даже не обращавший на меня внимание, лишь сейчас повернул голову ко мне и серьезно заговорил:

— Сожалею, но даже если кости восстановятся, вряд ли ее рука будет такой же здоровой, как и раньше.

Я нахмурился. Конечно, ответ меня не устраивал, но более этого меня настораживало то, что сообщалось это не самой Аканэ, а именно мне. Будто бы я был тем, перед кем стоило отчитываться.

— Что это значит? — прозвучал тихий голос Аканэ.

Мужчина, переведя взгляд на девушку, осторожно отпустил ее руку и заговорил:

— Малоподвижность, боль, отсутствие физических нагрузок на раненную область — вот что Вас ожидает в будущем.

Лицо Аканэ омрачилось. По тому, какая тень упала на ее фигуру, и как холодны стали глаза, я осознал сразу, что она была зла, но нисколько не подавлена.

— Конечно, — продолжал говорить доктор, — все остальные ваши конечности в порядке, и поэтому Вы сможете хотя бы частично жить как обычный человек, но что касается тяжелой работы… Вряд ли Вам удастся делать это. — Поднявшись с кровати, мужчина быстро подобрал свой чемодан и отошел в сторону. — Мне жаль. Лучшее, что я могу посоветовать вам — это покупка лекарства из Освальдского корня.

— Что? — непонимающе переспросила Аканэ.

Я был удивлен. В отличие от Аканэ, которая явно впервые слышала об этом лекарстве, я сразу понимал о чем шла речь, ведь в этом мире придумал его именно я. Мое лицо, явно выдало удивление, и Аканэ, заметившая это, повернулась ко мне всем телом, будто в ожидании ответа. Тогда, встретившись с ее взглядом, я объяснил:

— Это лекарство из растения, которое можно найти только в пещерах на северных землях. Оно не продается, потому что…

— Редкое, — спокойно закончила Аканэ, — верно?

— Как сказать… — Склонив голову вправо, я отвел взгляд и попытался вспомнить детали собственной истории. — Оно не самое редкое, но, как правило, в тех местах, где это растение уже отцвело, больше оно не появляется. Сложно предугадать его цветение и место появления, но там, где оно растет, его обычно много.

— Судя по всему, — заговорил лекарь, — вы в курсе, какой эффект имеет это растение? Оно фактически способно восстановить человеческое тело, если принимать его в течение некоторого времени.

Я кивнул и спокойно ответил:

— По действенности больше ничего подобного нет.

На мгновение наступила напряженная тишина, и я, смотря в этот момент на доктора, все никак не мог понять кое-что.

«Какого черта речь про подобное лекарство зашла именно здесь? — Мое раздражение явно было заметно во взгляде, от чего сам доктор старался даже не смотреть мне в глаза. — В деревне, среди людей, у которых наверняка нет таких денег и возможностей? На севере это лекарство широко известно, но только не здесь».

Мужчина, развернувшись, плавно двинулся в сторону выхода, но как только он оказался рядом со мной, я сразу же заслонил рукой ему дверь. Смотря на него сверху-вниз, я серьезно спросил:

— Прошу прощения, как вас зовут?

— Танака, — спокойно отвечал мужчина, быстро кланяясь, — а теперь прошу меня извинить.

Ни в его взгляде, ни в его поведении я не видел угрозы. Конечно, ситуация казалась мне крайне подозрительной, но сам мужчина опасений не вызывал. Поэтому, отступив, я поклонился ему в ответ и помог открыть дверь. Ссориться с человеком, который добровольно пришел тебе помочь все равно не было смысла.

«Как и думал, — размышлял я, взглядом провожая уходящего прочь человека, — этого персонажа я не создавал. Но, раз он существует, значит в этом мире у него есть своя задача. — Обернувшись к Аканэ, я посмотрел на ее спокойное лицо. — И его задача — это подбросить надежду помощнице главного героя?»

Девушка, будто ощутив на себе мой взгляд, посмотрела на меня и вяло улыбнулась. Казалось, она делала это только для того, чтобы я не беспокоился, и потому я тоже попытался натянуто улыбнуться, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.

— Аканэ, — позвал я, — тебе придется немного побыть одной. — Я схожу проверю Исдара и сразу вернусь.

— Вы же меня не бросите? — девушка слегка склонила голову, будто пытаясь чуть лучше посмотреть мне в глаза.

— Дать слово монаха?

— Твое монашеское слово ничего не стоит. Просто дай слово Рона.

Схватившись за дверную ручку, я слегка приоткрыл ее и с полуулыбкой ответил:

— Даю слово Рона.

* * *

Пропустив мимо быстро проезжавшую повозку с товарами, я невольно оглянулся. Улица, на которой я находился, была такой же оживленной, как и раньше. Казалось, будто ни изуродованных тел, ни опасности еще одного нападения просто не было: местные продолжали жить своей рутиной.

Заметив краем глаза скопление повозок, находившихся как раз у входа в город, я уверенно двинулся к ним. Найти нужного человека в толпе оказалось не сложно: среди всех он единственный стоял без повозки и, скрестив руки на груди, серьезно приглядывался к каждому прохожему.

Когда я подошел ближе, Исдар, заметив меня, слегка расслабился. Он опустил руки, повернулся и сразу спросил:

— Прибыл лекарь? Осмотрел ее?

Я кивнул и подошел ближе. Как и всегда, в подобных местах стоял стойкий запах навоза и грязи. Стараясь не подавать неприязни, я ответил:

— Сказал, особо не надеяться на быстрое заживление. И еще посоветовал одно северное растение…

— Освальдский корень, — спешно перебил меня Исдар, — я тоже думал о нем. Стоит целое состояние, но если я постараюсь, то смогу его найти.

— Ты пойдешь на это ради нее?

— Конечно, — усмехнувшись, парень уверенно посмотрел на меня и даже как-то гордо приподнял голову, — я же обещал, что не брошу ее.

Эти слова вызвали у меня искреннее удивление. Какой человек был готов ради простого попутчика пойти на такие жертвы? Любой другой на его месте просто бы проигнорировал ситуацию и пошел дальше своей дорогой. И сама Аканэ бы, не стала возражать, если бы мы бросили ее в этом городе.

— Какие мы правильные. — Улыбка невольно растянулась на моем лице, и я сразу же это почувствовал. — А теперь рассказывай, что случилось? Почему утром ты так охотно сбежал от нас?

Исдар помрачнел. Казалось, именно этого вопроса он и хотел избежать, но не стал. Нахмурившись, он лишь чуть тише ответил:

— Не нравится мне то, что здесь шастают монстры. Мысль о том, что они были настолько близко к нам этой ночью, пугает меня.

— На удивление честно.

— Разве ты не боишься этих тварей?

— Боюсь, но верю в лучшее. А чего это ты так напуган? В прошлый раз ты хорошо справился с ними.

Исдар отвел взгляд и задумчиво поджал губы. В этот момент его лицо приобрело еще неизвестное мне выражение, казалось, эта была грусть, смешанная со стыдом.

— Раз на раз не приходится, — пробормотал Исдар, — знаешь ли.

— Что-то случилось в прошлом, верно?

Очередной мой вопрос попал прямо в цель. Исдар, с прищуром посмотрев в мои глаза, первые секунды молчал, будто обдумывая свой ответ, но затем, набравшись смелости, спросил:

— Я говорил, что недолюбливаю мои поездки на эти земли, верно?

— Да.

— Но в этом году поездка выдалась особенно отвратительной. — Казалось, собственные слова вызывали иронию. Исдар усмехнулся и посмотрел куда-то в сторону. — Мы не сразу узнали про монстров, только в пути.

— Мы?

— Да, я и мой напарник. Ты же не думал, что наш господин отправляет нас по одиночке торговать своими ценностями? — Мое лицо выглядело удивленным, и Исдар, посмотрев на него, с улыбкой продолжил: — Конечно, нет. Даже у меня был товарищ, с которым я путешествовал.

— Но его убили монстры?

Исдар промолчал. Не отвечая на мой вопрос прямо, и явно прокручивая в своей голове те самые события, он слегка запрокинул голову и посмотрел на небо. Еще мгновение спустя его тихий, но твердый голос ответил:

— Мы остановились в одном городе по пути, и там, поздно ночью, на нас напали монстры. Я даже не успел взяться за оружие, как одна из этих тварей схватила его за голову, сжала ее и… все. Череп вместе с мозгом были раздавлены в лепешку. — Резко опустив голову, он улыбнулся во все зубы и отчаянно взмахнул руками. — А я сбежал. Просто выскочил на улицу и понесся прочь, что есть мочи. Я слышал крики других людей за спиной, но не останавливался. Я видел, как на эти крики сбегались окружающие, но даже не предупреждал их о том, что они ничем не смогут помочь.

Исдар замолчал, а я, понимая, что это был еще не конец истории, просто ждал и внимательно наблюдал за теми состояниями, которые он переживал. Отчаяние, боль, вина, сочувствие и многие другие чувства сменялись в выражении его лица и голосе друг за другом. Я никогда не видел себя с подобной стороны, но знал, что если бы в моей жизни произошло бы нечто столь ужасное, тогда и я бы выглядел так.

— С тех пор, — продолжил Исдар, — я и не останавливаюсь на ночь в городах, а моя основная цель — просто вернуться как можно раньше.

Неподалеку зазвучало громкое ржание лошадей. Я, услышав его, сразу обернулся и увидел въехавшую на территорию города большую повозку. В ней, на месте кучера, сидели два незнакомых мне молодых человека. Я не успел даже рассмотреть их лица, как услышал рядом с собой громкий крик:

— Виндальф, Эрран, сюда! Вы наконец-то прибыли!

Посмотрев на Исдара, я увидел, насколько радостным был тот. Парень размахивал руками так высоко и так радостно, что даже простые прохожие начали оборачиваться на нас. Двое незнакомцев, которых он звал, также заметили его и потому остановились неподалеку снами. Смерив Исдара удивленными взглядами, оба этих парня почти хором спросили:

— А ты что здесь делаешь?

10. Смертельная агрессия

Не знаю, как остальные, но я в этот момент чувствовал себя неловко. Я, Исдар и двое его знакомых сидели за отдельным столом в нашей гостинице. Пока я молчал, мой товарищ, сидевший справа, во всех подробностях рассказывал новоприбывшим ребятам все то, что случилось с ним, и все то, что произошло с нами с момента нашего знакомства. Виндальф и Эрран — так звали двух этих парней — слушали его рассказ внимательно и серьезно.

Между тем, пока они смотрели исключительно на своего старого знакомого, я не мог не изучать их внешность. Теперь, когда передо мной было целых три северянина, я мог сказать, что черты их лиц были очень схожи: слегка резкие, в какой-то степени даже грубоватые. Их носы были прямыми и довольно крупными, глаза казались намного больше, нежели у всех местных. В то же время внешность Аканэ и всех остальных жителей востока была иной. Их черты лица были округлыми, глаза более вытянутыми и слегка зауженными, словно они были хитрыми лисами. В то же время носы были вытянутыми и казались слегка вздернутыми. Различались и телосложения у этих двух народов. Северяне были все-таки чуть крупнее, массивнее. У них были куда более длинные руки, широкие плечи.

— Вот как… — задумчиво протянул Виндальф, невольно отводя взгляд в сторону. Этот парень, как и Исдар, завязывал свои волосы в низкий короткий хвостик. В то же время на макушке его темные густые пряди торчали практически во все стороны.

— Раз так, — вслух размышлял Эрран, — иного выбора все равно у нас не остается. Поедем вместе, не бросать же вас в беде.

Эрран широко улыбнулся. На фоне двух других северян, этот парень казался куда более молодым и жизнерадостным. Он смотрел то на серьезного Исдара, то на меня, расслабленным и даже каким-то подбадривающим взором. Возможно, именно поэтому вскоре некоторое облегчение передалось и нам.

— Задерживаться здесь мы не станем, — Виндальф устало выдохнул и откинулся на спинку стула, — мы и так уже опаздываем. Как только поедим, соберемся и сразу отправимся в путь.

— С радостью, — облегченно ответил Исдар.

В этот момент к столику, за которым мы сидели, подошла тучная женщина с двумя подносами в руках. Эта особа, довольно заметная и всегда чересчур серьезная надвинулась на нас, словно скала, и весьма демонстративно протянула один из подносов с едой.

Я и Исдар, сразу осознавшие, что это значило, поднялись и начали брать с ее подноса тарелки. Поставив ее на стол, мы сразу сели, а женщина опустив один из своих подносов и прижав его к себе, начала свободной рукой составлять со второго подноса еду нам на стол уже самостоятельно. Пока она делала это, мы сидели в полной тишине, однако, казалось я один чувствовал те зловещие вибрации, которые она посылала нашему столу. Что касалось северян, то они радостно смотрели на принесенную им еду и даже не замечали, каким хмурым взором сверлила нас хозяйка этой гостиницы.

Когда женщина ушла, Виндальф, Эрран и Исдар сразу же схватились за столовые приборы, а я, искоса посмотрев на оставленную предо мной тарелку, почувствовал ком в горле. Причина, по которой хозяйка так хмурилась, и причина, почему я не мог спокойно есть была всего одна — мы и без того жили бесплатно в этой гостинице. По изначальной договоренности хозяином нам предоставили комнаты, мы просили позвать к нам врача и мы все это время питались тем, что нам давали. Поэтому неудивительно было и то, что хозяйка была зла на нас и своего мужа.

Искоса посмотрев в сторону, я заметил стоявших за прилавком женщину и ее мужа. Хозяин, довольно щуплый человек по сравнению со своей женой, весь обливался потом при виде ее холодного взгляда. Эта ситуация для него усугублялась и тем, что к нашей компании присоединилось еще два человека. Возможно, поэтому он так и переживал.

— Вы знаете, — заговорил я, невольно привлекая к себе внимание.

В этот момент все сидящие за столом удивленно замолчали и замерли. Они, уже удерживавшие возле губ ложки с горячей пищей, даже с каким-то интересом посмотрели на меня. Мне стало неловко отвлекать их, однако я четко чувствовал ответственность перед человеком, который все же решил оказать мне поддержку.

Приподняв руки, я указал на себя и продолжил:

— Одежда, которая есть сейчас на мне, комнаты, в которых мы спали этой ночью, еду, что мы ели, и даже то, что вы сейчас собираетесь есть — все это мы получили в долг от местных хозяев.

Исдар выпрямился и положил ложку обратно в тарелку. Казалось, лишь теперь он вспомнил о том, что хотел сделать ранее, а именно: попросить денег в долг у своих товарищей.

— И сейчас, — все еще говорил я, — они переживают из-за того, что мы можем ничего им не вернуть.

Я на мгновение замолчал и отвел взгляд. Подбирать правильные слова оказалось сложнее, чем я думал, и в эту самую минуту мою мысль подхватил Исдар.

— Друзья, — серьезно протянул он, локтями упираясь в стол, — нам срочно нужны деньги, но в кармане не копейки. Вы сможете помочь нам с этим?

Виндальф и Эрран переглянулись. В первые секунды в их взглядах можно было прочитать удивление, но затем, окрасившие их лица ироничные улыбки, сразу подсказали нам, как именно они воспринимали подобную просьбу.

— Не вопрос, — уверенно отвечал Эрран. — Так бы сразу и сказали.

Я кивнул, и с легкой улыбкой ответил:

— Большое спасибо. Даже не знаю, что бы мы делали без вас.

Оба парня широко улыбнулись. Казалось, до этого момента они не разговаривали со мной потому, что просто не знали меня, но теперь, хотя бы после нескольких реплик, они относились ко мне чуть проще.

Виндальф, отодвинув в сторону тарелку, посмотрел на меня и с интересом спросил:

— О тебе мы еще ничего не знаем. Кем будешь и откуда?

— Рон монах, — прозвучал чавкающий ответ Исдара. Он, уже уплетая за обе щеки поставленную перед ним пищу, даже не смотрел в нашу сторону. — Из деревни какой-то.

— А… — с улыбкой протянул Эрран. — У монахов попрошайничать в крови.

Внезапно прозвучал громкий хохот. И Эрран, и Виндальф рассмеялись во весь голос. Даже Исдар чуть не поперхнулся и улыбнулся, но затем, будто вспомнив о том, что подобные шутки для местных были странными, он насторожился и искоса посмотрел на меня.

Я не улыбался, и мое лицо было абсолютно спокойным. Возможно, именно поэтому через некоторое время Эрран и Виндальф все же успокоились и замолчали. Они, виновато посмотрев на меня, друг за другом заговорили:

— Прости.

— Плохая шутка, верно?

Я перевел свой хладнокровный взгляд на Исдара. Парень в этот момент продолжал все также настороженно смотреть на меня, будто ожидая чего-то, и заметив какую-то нерешительность в его глазах, я спокойно ответил:

— Судя по тому, что вы шутите одинаково, могу предположить, что на севере монахи не в почете.

На ступила напряженная тишина. Эта небольшая, но все-таки неприятная пауза, дала всем прекрасно понять, что шутить так в моем присутствии больше не стоило, и этого мне оказалось достаточно.

— На севере другая религия, — объяснял Исдар. — У нас священники, а не монахи, но даже те не пользуются популярностью.

— К священникам обращаются разве что женщины. — Эрран уверенно кивнул. — Они молятся в храмах за возвращение мужей с охоты, рождение здоровых детей, скорое выздоровление родственников.

— И только тогда, — дополнял Виндальф, — когда должно случиться что-то плохое или уже случилось.

Я лишь пожал плечами. Конечно, мне было известно, что на севере должное внимание религии никогда не уделялось, однако в моей истории я все же описывал сцену мольбы главного героя перед алтарем в судный час. Возможно, именно это и повлияло на то, что в этом мире религия обросла новыми подробностями и особенностями.

— Не удивительно, — спокойно отвечал я. — Человек зачастую обращается к вере лишь в час нужды. Такие мы создания.

Наступила тишина. Все северяне, уставившиеся на меня, удивленно замолчали. Лишь мгновение спустя один из них спросил:

— Это ты сейчас что-то на своем монашеском сказал?

Внезапно со стороны прозвучал посторонний голос:

— У него иногда проскальзывают умные мысли в голове. Аканэ, спустившаяся со второго этажа, быстро приблизилась к нам. — Но монах из него плохой.

Оба парня, еще не знакомых с Аканэ, смерили девушку задумчивыми взглядами. Она посмотрела на них также спокойно и изучающе, будто бы пытаясь как-то оценить. Стараясь хоть как-то заглушить возникшую тишину, я спросил:

— Выспалась?

— Не сказала бы. — Аканэ иронично улыбнулась. — Проснулась из-за криков хозяйки на ее мужа.

— Из-за чего кричит?

— Из-за того, что тот слишком доверяет людям и позволяет оставаться нам здесь бесплатно.

Парни переглянулись. В этот момент они и заметили, что ни хозяйки, ни хозяина за стойкой уже не было. В зале гостиницы они остались одни.

— Надо бы… — вслух протянул Исдар, опуская взгляд.

— Да, — соглашался Виндальф, — теперь и мне неловко.

Прозвучал тихий скрип. Дверь, ведущая во внутренние помещения гостиницы, приоткрылась и из нее вышел хозяин с носовым платком в руках. Устало стерев со своего лба пот, он выпрямился, глубоко вздохнул и двинулся прямо к нашему столу. По тому, как он выглядел, все мы могли понять, что он уже собирался высказать нам свои требования.

— Дорогие гости, — серьезно заговорил мужчина, — вам еще что-то нужно? Все ли нормально?

Виндальф и Эрран усмехнулись. Они, переглянувшись, по очереди заговорили:

— Сколько мы должны за них и за нас?

— Мы скоро выдвинемся дальше, надо бы уже вернуть вам все, что вы потратили на наших оболтусов.

Хозяин гостиницы удивленно замолчал, а я, ухватившись за последнюю фразу парней, растерянно посмотрел на них и подумал:

«Наших? Ладно Исдар, но и мы с Аканэ уже причислены к их кругу? Помнится, я в истории писал что-то о том, что жители севера легко принимают незнакомцев в свою компанию, но не думал, что одна строчка в книге обернется истинной чертой характера для всех жителей севера».

Виндальф, потянувшись к мешочку с монетами на своем поясе, быстро стянул его с себя и поставил на стол перед хозяином. Довольно увесистый мешок слегка приоткрылся, позволяя увидеть собранную в нем горсть разных монет.

Владелиц гостиницы весь задрожал от неописуемого восторга. В то же время Эррен, внимательно наблюдая за ним, добавил:

— Можете взять все. Если есть что лишнее, оставьте себе. Если этого мало, скажите, мы еще принесем.

Лично я не видел какие монеты там были, но мог представить как много их было. Подобная щедрость подкупала даже меня, хотя я и не мог трезво оценить всю значимость этого жеста.

Взяв в свои руки мешок, мужчина быстро поклонился. Я заметил это лишь мельком, но он был готов уже расплакаться от счастья. Развернувшись, и отступив к стойке, за которой уже стояла его жена, он подошел к ней, протянул ей деньги и тихо прошептал:

— А ты не верила. Не верила. Я же говорил, что людям нужно помогать, и тогда они…

Мужчина не смог договорить. Быстро стихнув, он попытался подавить в себе желание расплакаться, а его жена, спокойно наблюдавшая за этим, устало выдохнула и хлопнула его по плечу. Ее голос, уже куда более спокойный, услышали мы все:

— Ты нас так разоришь когда-нибудь.

Между тем, Аканэ, все еще стоявшая возле нашего стола, смотрела на эту сцену неотрывно. Когда хозяйка заметила это и взглянула на девушку, их взоры встретились и они обе удивленно замерли. Аканэ, даже ощутившая за что-то вину, глубоко поклонилась, и в этот момент сама хозяйка, тоже чувствуя себя не важно, поклонилась ей еще ниже.

Мы, наблюдавшие за этой сценой, молчали. Лично я чувствовал даже какую-то радость, а вот северяне были слегка удивлены. Вскоре я услышал рядом с собой шепот Эррана:

— Они же уже извинились. Не понимаю, зачем все эти поклоны?

— Это местные традиции. — Шепотом отвечал Исдар. — У нас ведь тоже есть в традициях поклоны.

— Но только господину, и не более того.

Улыбаясь, я отвернулся от Аканэ и посмотрел на всех этих парней. К тому моменту единственная девушка в нашей группе также развернулась к столу и села рядом с нами.

— Кстати говоря, — задумчиво заговорил Исдар, — пока вы ехали, не видели случайно нашей повозки с вещами?

— Дорога вообще была безопасной? — подхватил я. — Мы могли бы туда вернуться?

Виндальф пожал плечами. Он, быстро подняв из тарелки ложку с супом, поглотил ее содержимое и спокойно ответил:

— Если вы спрашиваете про летающих тварей, то их там уже нет.

— К слову, — отвечал и Эрран, — повозку мы чью-то нашли, но возвращаться к ней уже бесполезно. Она была разбита, перевернута и там уже ничего не осталось.

Лицо Исдара скривилось. Он, накрыв глаза руками, устало откинулся назад и застонал:

— Моя малышка…

— Кажется, — с улыбкой протянул Эрран, переведя взгляд на товарища, — попутчиков искать нам не придется. Уже полный состав набран.

— Ты еще и брать с нами кого-то собирался? — Виндальф недовольно нахмурился. — Я же говорил, что деньги того не стоят. А если среди нашей группы оказался бы монстр?

— Но мы всегда так подрабатывали. Жаль терять эти деньги.

— Жизнь важнее.

* * *

Наступила ночь. Разжигание костра, приготовление еды и необходимость спать на улице — все это нисколько не пугало. Даже напротив, теперь я чувствовал некоторое облегчение, ведь понимал, что здесь было намного безопаснее, чем в городе.

Плавно помешивая ложкой кипевший над костром суп, я все думал о людях, которых успел встретить в этом мире. Конечно, речь шла не про жителей проклятой деревни и не о тех, кто окружал меня прямо сейчас. Скорее меня волновали все те люди, которых мы оставляли позади. К примеру, хозяина и хозяйку гостиницы. Они ведь были абсолютно нормальными добрыми людьми, но теперь их жизни были в опасности, и я сомневался, что они могли хоть как-то спастись.

— Ты когда готовить научился? — прозвучал удивленный голос из-за спины. Исдар, придвинувшись, посмотрел через мое плечо в чан с едой. — В начале дороги же…

Я невольно улыбнулся. Этот вопрос снова вернул меня к мыслям о тех людях, которые наверняка уже никогда не встретятся нам на пути.

— Наша попутчица, — отвечал я, — старушка, раскрыла мне свой семейный рецепт. Теперь я могу нормально готовить одно блюдо в полевых условиях.

— Ого, — громко закричал Исдар, — целое блюдо!

Прозвучал хохот. И я, и сам Исдар громко рассмеялись. Остальные в лагере, услышав наши голоса, также обратили внимание на то, что происходило.

Эрран, сразу же заинтересовавшийся нашим разговором, подбежал к нам и выхватил из моих рук ложку. Не долго думая, он зачерпнул ею суп и поднес ее к своим губам.

— Дай-ка попробовать, — выкрикнул Эрран, быстро заглатывая все содержимое ложки. По тому, как быстро исказилось его лицо, можно было сказать, что он уже сожалел о содеянном. Горячий суп наверняка обжег его язык и быстро скатился по горлу.

Эрран, сжимая ложку в руке, резко наклонился и глубоко вдохнул ртом. Прошла одна секунда, две. Пока он пытался прийти в себя, мы все просто молчали. В какой-то момент Эрран наконец-то выпрямился и сдавленно ответил:

— Вкусно, но горячо.

— Не удивлен, — спокойно ответил я, протягивая ему руку.

Ложку положили в мою ладонь сразу же, и следом за этим Аканэ подошла к нам со стопкой посуды в руках. Она и Исдар, удерживавшие тарелки, начали помогать мне наполнять их едой, в то время пока два других парня стали приготавливать места для всех нас.

Как только каждый взял в свои руки приготовленную пищу, мы все расселись по местам. Кому-то досталось место на бревне, кто-то сидел на пустых ящиках из-под товаров, я же спокойно разместился на камне, стоявшем прямо в близи костра.

— Этой ночью нам стоит хорошенько отдохнуть, — заговорил Виндальф, смотря, как и я, на пламя, — потому что дальше у нас уже не будет такой возможности.

— Отстаём от графика? — уточнял Исдар.

— Именно.

Аканэ, слышавшая этот разговор, удивленно спросила:

— О чем вы?

Парни многозначительно переглянулись. Теперь казалось, что среди всех собравшихся одна лишь Аканэ не знала деталей происходящего. В конце концов, Исдар, устало выдохнув, заговорил:

— Мост, соединяющий разные части материка, перекрывают с наступлением холодов. Без этого моста попасть на север почти невозможно.

— И совсем скоро наступит пора закрытия моста, — дополнял Виндальф. — Поэтому дальше нам нужно будет ехать практически без остановки.

— Завтра доберемся до ближайшего поселения, — вслух размышлял Эрран, — докупим пропитания, которое можно будет не готовить и есть на ходу. Теплая одежда тоже нужна. Много. Без нее мы по пути просто умрем.

С каждым новым словом лицо Аканэ мрачнело все сильнее. Явно представляя уже нечто страшное, она спросила:

— На севере действительно так холодно?

— Еще бы! — с радостной улыбкой воскликнул Исдар. — Иногда температура опускается настолько, что застывает в лед даже чай в чашке.

— Который стоит у тебя в доме на столе, — кивая, соглашался Эрран.

— И как вы спасаетесь?

Виндальф, опустивший опустошенную ложку, погрузил ее в суп, зачерпнул побольше мясных кусочков и равнодушно ответил:

— Топим дом, тепло одеваемся, не сидим на месте. Этот образ жизни тяжелый, но он помогает нам оставаться крепкими и здоровыми.

Я прислушивался к этому разговору с искренним интересом, и понимал, что северяне действительно соответствовали тому описанию, которое я им дал. Их отношение к холоду, их характеры, их бодрость духа.

— Самое тяжелое на северах, — продолжал Исдар, — это морозы и дикие звери.

— Верно. — С улыбкой соглашался Эрран. — Дикие звери от холода иногда совсем с ума сходят и нападают на мирных жителей. Поэтому в любой деревне есть свои патрули.

— А как же еда? — Аканэ переводила взгляд с одного парня на другого, явно оценивая их реакцию. — В таких условиях ничего ведь нельзя вырастить.

— Здесь согласен. — Исдар, насмешливо улыбнувшись, опустил на землю тарелку и лишь тогда я заметил, что она была уже полностью пуста. — В самые холодные периоды зимы наш народ страдает от голода. Частенько лорду приходится открывать свои запасы ради того, чтобы прокормить нуждающихся.

— И именно из-за этого в теплые периоды года он все силы отдает торговле. — Снова соглашался Эрран. — Закупает все необходимое с востока, заполняет хранилища до верху и выжидает.

По лицу Аканэ было понятно, что она все еще сомневалась в услышанном. Казалось, она не могла полностью опровергнуть эти рассказы, но и представить все это взаправду ей было сложно. Осознавая это, Виндальф с улыбкой наклонился вперед и спокойно объяснил:

— Нашим землям нужна еда, а ваши земли страдают от нехватки ремесленных мастеров. Вот мы и обмениваемся товарами.

Теперь этот разговор интересовал и меня. Опустив тарелку на свои ноги, я с улыбкой спросил:

— Но не напрямую, верно? Вы не торгуете через знатных господ, а разбредаетесь по всему востоку.

— Это из-за напряженных отношений севера и востока. — Усмехнувшись, Исдар приподнял голову и посмотрел куда-то в небо. — Если бы мы торговали только с высокопоставленными господами, они бы диктовали нам свои цены, которые, как правило, оказываются для нас не выгодными. Именно поэтому выгоднее выходит торговать везде, всюду и для всех. Ценители за любые деньги готовы покупать товары северных ремесленников.

Этот рассказ волновал меня не на шутку. В будущем, когда восток был буквально обречен на гибель, лишь север мог хоть как-то выжить в этом мире. Но если и север выживал только благодаря торговле с востоком, были ли тогда хоть какие-то шансы у этого мира?

— Так, — протянула Аканэ, — у вас совсем ничего не растет?

— Растет, конечно. — Виндальф широко улыбнулся. — На севере есть свои плоды, устойчивые к морозам. Также есть подземные пещеры, в которых температура более-менее приемлемая. В них мы и культивируем те виды растений, которые есть у вас. Точнее… Пытаемся.

Внезапно откуда-то со стороны леса прозвучал странный писк. Услышав его в тишине, мы невольно насторожились и оглянулись. Существо, которое мы увидели там, среди листвы, сразу же вызвало ужас и тревогу: монстр под три метра ростом, когтями удерживаясь за деревья, пошатывался из стороны в сторону. Разорванная одежда, словно мешок свисавшая с него, подсказывала, что превратился он лишь недавно.

— Тревога! — громко закричал Виндальф.

Мы все, разом вскочив со своих мест, бросили посуду и помчались в сторону повозок. Между тем, Эрран и Виндальф, уже готовые к чему-то подобному, выхватили из ножен мечи и встали в боевую позицию.

Когда монстр подбежал к ним и набросился, мы с Аканэ успели добежать до повозок. Я, как и она, помчался за любым оружием, которое можно было найти, но как только мы оказались рядом с нашими вещами, я оглянулся и понял, что все уже закончилось.

Эрран и Виндальф, уже справившиеся с напавшей на них тварью, пронзили ее мечами с обоих сторон: один спереди, другой со спины. Казалось, все это произошло так быстро, что даже сам монстр не успел ничего осознать. Его лапы были широко раскинуты, будто бы он еще хотел наброситься на свою жертву, но та исчезла у него прямо перед глазами.

Внезапно оба парня резко разошлись. Они сделали это одновременно, и даже не согласуя свои действия друг с другом. Монстр, оставшийся без опоры, повалился назад. Мечи, вытащенные из его плоти, пустили наружу кровь. Казалось, вот-вот это создание должно было рухнуть, но вместо этого оно все же замахнулось своей лапой и направило ее прямо на стоявшую спереди жертву.

Виндальф резко отступил, а Эрран, заметив это, напротив, подскочил к противнику со спины, взмахнул мечом и отрубил ему лапу. Конечность рухнула на землю, монстр грозно запищал, но уже не смог устоять. Он упал сначала на колени, а затем, когда его оставшаяся лапа снова приподнялась, Виндальф отрубил уже и ее. Так это существо окончательно потеряло все силы и рухнуло мордой вперед.

Наступила напряженная тишина. Я, не способный оторвать взгляд от увиденного, невольно начал улыбаться. Теперь, когда я сам был свидетелем того, как ловко северяне справлялись с монстрами, мне казалось, что у этого мира еще был шанс на спасение.

За спиной прозвучал шорох. Услышав его, я оглянулся и увидел выпрыгнувшего из повозки Исдара. Парень с оружием в руках, удивленно осмотревшись, спросил:

— А что, уже все закончилось?

Я лишь улыбнулся. Отведя взгляд от растерянного парня, я посмотрел куда-то в сторону и там, среди листвы леса, заметил обычного человека. Это был мужчина, как казалось, только-только добежавший до этого места. Он, посмотрев на нас и на все происходящее, замер. Я не успел даже ничего сказать, как он, развернувшись, быстро бросился бежать. Инстинктивно я сделал шаг вперед, хотя мысленно еще даже не думал о том, что мне нужно было делать, и в тот же миг услышал женский голос неподалеку:

— Оставьте его. — Аканэ, также смотревшая в сторону беглеца, тяжело вздохнула. — Он был обычным человеком. Нет смысла терять время.

На самом деле, бежать за ним я особо и не хотел. Какое нам было дело до того, кто и что видел? В скором времени всему миру предстояло узнать об этих тварях, поэтому это не было особым секретом.

Переведя взгляд обратно к Эррану и Виндальфу, я увидел, что они в этот момент собирали с земли остатки изрубленного тела. То был уже не монстр, а обычная женщина с отрубленными конечностями и пронзенным насквозь сердцем. На подобное было даже страшно смотреть, ведь лицо этой незнакомки было искажено в такой гримасе боли, от которой по коже бегали мурашки.

* * *

На утро следующего дня мы были уже в деревне. Так как мы спешили, делать покупки было решено отдельно. Я занимавшийся приобретением теплой обуви для всех, уже возвращался с крупными пакетами в руках. Еще издали возле нашей повозки я заметил фигуры, собравшихся рядом Аканэ и Исдара. Те тоже успели закупить все необходимое к этому моменту.

Как только я подошел, Исдар, изучающе осмотрев меня, вслух спросил:

— Получается, не хватает только этих двоих?

— Кого это тут не хватает? — прозвучал ответ со спины.

Эрран иВиндальф, быстро добравшись до повозки, составили в нее несколько громадных пакетов с провизией и с ироничными улыбками обернулись.

— Мы всегда приходим вовремя, — уверенно отвечал Эрран.

Такой уверенности хотелось только позавидовать. Я, наблюдавший за всем этим, иронично улыбался. Казалось, сам этот момент был весьма радостным, но внезапно все изменилось. Откуда-то со стороны прозвучал громкий крик:

— Вот они!

Оглянувшись, я увидел человека, стоявшего в окружении еще нескольких мужчин.

— Вот они! — снова воскликнул незнакомец. — Это они убили Маю! Я видел!

Множество взглядов переместились прямо на нас. Люди, до этого просто проходившие мимо, начали приближаться к нам. Настроения становились все более негативными.

— Так это вы те безжалостные твари, что напали на беспомощную женщину⁈ — закричал кто-то из толпы.

Мы переглянулись. Уже даже как-то неосознанно я посмотрел на Аканэ, и та в свою очередь тоже посмотрела на меня. Мы сразу поняли, что среди присутствующих был тот самый ночной свидетель.

Виндальф, сразу ощутивший неладное, положил руки на наши с Аканэ плечи и тихо, но очень строго скомандовал:

— В повозку, живо.

Все вместе мы резко развернулись. Эрран и Виндальф сразу побежали к лошадям, а мы с Аканэ и Исдаром запрыгнули внутрь повозки. Толпа повалила следом за нами. Среди них очень быстро появились люди с вилами, и все они наперебой начали кричать:

— Они закопали ее тело в лесу! Мы нашли его!

— Убийцы!

— Бедняжке отрубили обе руки!

Я обернулся лишь на мгновение, и в тот же миг увидел вилы, направленные на меня. Быстро отскочив вправо, я смог уклониться от нападения. Следом, схватившись за деревянную ручку, я потянул на себя вилы и буквально вырвал их из рук нападавшего. Недолго думая, я развернул это оружие на толпу, уверенно вскочил на ноги и закричал:

— Если кто-то из вас приблизится, я за себя не ручаюсь.

Лишь в этот миг все замерли и наступила тишина. Окружающие, удивленно смотревшие на меня, молчали, и вскоре я понял, что именно их так удивило. Какая-то женщина, стоявшая среди селян, громко закричала:

— Монах-убийца!

Я невольно вздрогнул, но так ничего и не ответил. В этот момент наши лошади громко заржали, повозка двинулась вперед, а люди, следовавшие за нами, хором начали кричать:

— Монах-убийца!

— Монах-убийца!

— Монах-убийца!

Я все также стоял с вилами в руках, стараясь не шататься во время движения. Если бы кто-то набросился на нас, тогда я без сомнения применил бы оружие в своих руках: все-таки агрессия толпы — это не шутки. Однако люди просто шли, кричали, но не нападали. Вскоре мы и вовсе смогли разогнаться и покинуть город.

Лишь когда преследователи оказались далеко позади, я бросил вилы на землю и устало сел. Исдар и Аканэ смотрели на меня удивленно. Так, будто они впервые видели меня таким.

— Поздравляю. — Прозвучал крик Эррана, оглядывавшегося на меня с сидения кучера. — Теперь у тебя новое прозвище.

Я усмехнулся. Вспоминая то, как именно меня на звали, я уже мог представить, как быстро подобные слухи могли распространиться по округе. Теперь нам точно не стоило ни где останавливаться.

— По крайней мере, — спокойно отвечал я, — оно мне подходит.

Аканэ, явно следившая за моей реакцией, задумчиво нахмурилась и спросила:

— Ты из-за этого из своей деревни ушел?

— Можно сказать и так.

11. Смертельная ситуация

Картина, открывавшаяся перед глазами, вызывала шок и недоумение у любого, кто знал это место или хотя бы однажды бывал здесь. Большая группа прибывших сюда людей, остановилась в точке, в которой две части материка были ближе всего. Именно здесь уже видны были высокие сугробы, заваленные белым покрывалом деревья и мрачные снежные леса. Температура казалась достаточно низкой, и потому находиться здесь без верхней одежды было уже невозможно. Однако не снег, и не холод вызывали удивление. Тем, что тревожило столпившийся в одну кучу народ был разрушенный мост. Некоторые его обломки можно было найти на краях обоих материков, однако большая часть этой древнейшей конструкции явно покоилась в бурных ледяных водах.

— Мы понимаем ваши опасения, — звучал громкий голос человека, стоявшего впереди крупной вооруженной группы. Все эти люди, одетые в черные строгие костюмы с символикой серебряного волка на спинах, представляли собой охрану севера. Висевшие на их поясах мечи, скованные в плотные металлические ножны, вызывали волнение и невольное опасение. Перечить таким людям вовсе не хотелось.

— Однако, — продолжал говорить предводитель всей этой группы — рослый мускулистый мужчина в возрасте, — мы ничего не можем сделать. Мост был разрушен по неизвестным нам обстоятельствам, и сейчас все, что нам остается, это сообщать о произошедшим всем прибывающим.

— Но, послушайте, — один из торговцев, стоявший в начале группы, весь изливался потом, дрожал, но все равно продолжал говорить, — неужели нет никакого способа попасть на север? Я ехал сюда с другой части материка, а там, в Варноне, меня ждут жена и дети.

Шума становилось все больше. Остальные прибывшие стали одобряюще поддакивать, шептаться и рассказывать свои истории. Среди них были как торговцы, так и простые слуги, возвращавшиеся со своих поручений. Однако почти все они были северянами — это было понятно сразу. Телосложение, оттенок волос и кожи, а также строение лица — все это значительно отличало коренной северный народ.

— Есть один способ, — продолжал говорить предводитель группы охраны. Подобных людей в этом мире не называли рыцарями. Можно было сказать, что такого понятия, как «рыцарство» здесь не существовало. Были наемники, были слуги-защитники, шпионы, охрана. Отличало лишь все эти группы людей легальность их работы, необходимость скрываться и наличие одного или нескольких господ. Так, слуги-защитники подчинялись лишь одному человеку и были готовы отдать за него жизнь, а охрана подчинялась целому роду, и должна была выполнять приказы непосредственного главы. Так, мужчина, стоявший напротив взволнованных мирных граждан, был одним из начальников группы охраны, подчинявшейся предводителю севера Алгару ак Берету.

— Какой способ⁈ — испуганно, но при этом отчего-то восторженно воскликнул торговец. — Мы сможем перевезти наши товары? Есть другой путь?

— Другой путь есть, — отвечал мужчина, — но только морской. Так что свои товары вы вряд ли перевезете.

Вмиг атмосфера изменилась. В воздухе повисла напряженная тишина, позволявшая каждому переосмыслить сказанное. Даже я, как человек, никогда не бывавший на севере, понимал, что значил этот ответ.

Север потому и соединялся с континентом мостом, что иных безопасных вариантов для переправки не было. Морской путь, в обход материка, считался крайне опасен. Шанс того, что корабль наткнется на айсберг или застрянет во льдах был слишком высок.

— Утром из нашего порта в это место должен прибыть корабль, — решительно продолжал объяснять мужчина, — если среди вас есть те, кто хочет любыми способами попасть в Варнон, тогда вы можете отбыть вместе с нашими людьми. Однако торговцы со своими товарами, к сожалению, не смогут проехать. Исключение составляют лишь те, кто хочет продать вещи первой необходимости: еду, лекарства и…

— Как вы себе это представляете⁈ — громко завопила незнакомая женщина. — Я что, должна бросить здесь все, что имею? Уму непостижимо!

— Вы предлагаете нам ждать целую ночь на морозе прибытие какого-то корабля? — поддерживал еще один возмущенный голос.

— Да, мы во время этого плавания умрем все!

Шум, поднявшийся в месте с этими криками, казался оглушительным. Теперь разобрать отдельные слова было практически нереально. Я, даже не собиравшийся вслушиваться во все это, обернулся и посмотрел на стоявших позади меня людей. Аканэ, Исдар, Виндальф и Эрран — все выглядели хмурыми и напряженными.

Так как каждый из нас понимал, что возвращение обратно из-за монстров было невозможным, у нас не оставалось никакого выбора, кроме как биться за свое место на севере.

Внезапно прозвучал низкий грозный рев:

— Тихо!

Толпа, сразу же замолчавшая, замерла, словно каменные скульптуры. В этот момент лицо главы охраны выглядело настолько грозным, что это вселяло глухой ужас: ты не мог ни вздохнуть, ни вымолвить слово.

— Я уже объяснил вам ситуацию, — этот мужчина, довольно высокий и крепкий, седой, но при этом весьма бодрый и сильный, сверлил всю эту толпу холодным взором. — Повторяться дважды не стану. Могу добавить лишь то, что тем, кто решится дождаться корабля, мы выделим отдельную казарму для пережидания этой ночи.

Я невольно оглянулся. Подобное заявление пугало куда больше, чем настроение охраны. Остаться на ночь в одном здании вместе с несколькими десятками незнакомцев? Риск того, что среди них уже были зараженные, казался крайне высоким.

— Теперь, — сурово продолжал мужчина, — я попрошу тех, кто не собирается отбывать с нами, покинуть это место. Вероятно, мост будет восстановлен только в следующем году с наступлением теплого периода.

Прозвучали тихие стоны. Люди, уже не собиравшиеся противиться, начали расходиться, искать в толпе своих спутников и обсуждать что-то с ними. Я не стал исключением.

Обернувшись к товарищам, я посмотрел на их озабоченные лица и спросил:

— Как поступим?

— А есть варианты? — Исдар натянуто улыбнулся. Он пытался казаться увереннее, хотя в его взгляде тоже можно было прочитать опаску. — Нам придется остаться здесь и дождаться корабля.

— Согласен, — тихо ответил Эрран.

Я, посмотрев на двух оставшихся товарищей по команде, по их уверенным взглядам сразу понял, что и они не видели иного выхода. Тогда, осознавая всю опасность нашего положения, я спросил:

— Вы же понимаете, что этой ночью мы не должны смыкать глаз?

— Возможность нападения монстров? — Виндальф понял меня сразу, как будто тоже раздумывал над этим.

— Если бы только их… — многозначительно протянул я.

— О чем ты?

— По какой причине мост оказался разрушен?

— Никто не знает. — Эрран напряженно нахмурился, будто бы не понимая моего намека. — Охрана же сказала об этом.

— Вы в этом так уверены? — Я посмотрел на каждого стоявшего рядом собеседника, пытаясь понять кто же из них мыслил со мной на одной волне, но, казалось, никто меня не понимал. — Сами же рассказывали о нраве вашего господина. Если ему уже известно о превращении людей в монстров, как думаете, что он может предпринять?

— Если бы это был приказ господина, — напряженно отвечал Виндальф, — сначала он бы просто запретил всем чужакам въезжать в Варнон.

— Верно, — кивая, соглашался Эрран. — Но он не запретил, и даже предоставил корабль для того, чтобы забрать с собой людей.

Я лишь пожал плечами. С одной стороны, я мог не вмешиваться во все это и позволять остальным пребывать в благом неведении, однако прямо сейчас это казалось мне опасной затеей. Именно поэтому с предельной строгостью я отвечал:

— А какая разница чужак или северянин, если в монстров превратиться может любой? К тому же, процесс отслеживания своих и чужих весьма муторный.

В ответ на мои слова прозвучал зловещий голос Исдара:

— Хочешь сказать, что господин приказал разрушить мост? Но тогда зачем корабль?

Наши взгляды встретились. Прямо сейчас лицо этого парня казалось куда более серьезным и недовольным, чем обычно.

— Корабль прибудет не сейчас, а только утром, — поправлял я. — Нас же вынуждают остаться и расселиться в казармах. Что случится ночью с теми, кто уже заражен?

Наступила тишина. Люди, сразу осознавшие к чему я клонил, переглянулись, а Виндальф, будто только что сложивший пазлы воедино, спросил:

— Хочешь сказать, что они намерено решили собрать вместе всех прибывающих, чтобы потом выявить кто из них монстр, а кто нет?

— Единственный способ узнать заражен ли человек — это дождаться ночи и посмотреть на него.

— Не верю. — Исдар быстро покачал головой и развернулся. — Бред какой-то. Господин не стал бы так рисковать своими людьми.

Он уже было хотел закрыть тему и уйти, но я, четко осознававший важность этого момента, чуть звонче заговорил:

— Правда что ли? Мы точно думаем об одном и том же человеке? О лорде северных земель, который ежегодно выбирает кому из умирающих от голода дать хлеб, а кому нет?

Исдар развернулся, и в этот миг я смог увидеть его исказившееся лицо. Он был не просто зол, его переполняла ярость. Быстро добравшись до меня, он схватился обеими руками за мой воротник и будто попытался приподнять меня над полом, но я, руками также вцепившийся в него, будто врос корнями в землю и сумел остаться на своем месте.

— Я не говорил тебе кто мой господин, — недоверчиво прошипел Исдар. — Так как ты догадался?

— А кого еще называют на севере Диким волком? — Столь же зловеще отвечал я. — Научись включать голову прежде, чем трепать все подряд.

В округе наступила тишина. Даже посторонние, окружавшие нас, в этот момент замолчали. Мы же с Исдаром, будто чувствовавшие это, постепенно начинали успокаиваться.

Ссору прервал сам Исдар. В какой-то момент просто выпустив меня, он развернулся и стремительно направился прочь.

Я же, спокойно поправив свою одежду, выпрямился и глубоко вздохнул.

— Не злись на него, — прозвучал виноватый голос Эррана. — Он всегда ведет так себя, когда не хочет верить в правду.

— Не злюсь, — серьезно отвечал я. — Смысла просто нет.

* * *

Наступление ночи было для нас, словно медленно приближавшийся кошмар. Казармы, о которых говорили северяне, представляли из себя наспех собранные здания из древесины. Уже только эта конструкция казалась странной. Для чего нужно было строить целое здание на пустом месте? И это все при том, что сами охранники ночевали в обычных палатках и шатрах неподалеку от этого места.

Я, лежа на своей кровати, буквально отсчитывал секунды до начала ужаса. Окон в этом месте не было, и потому свет мог проникать лишь сквозь щели в досках — этого было недостаточно, чтобы понять, какое сейчас было время суток. Всех нас собрали в этом месте и вынудили разойтись по местам еще на закате. Возможно, именно поэтому мне казалось, что никто не спал, и все в напряжении ждали чего-то.

Внезапно где-то в отдалении прозвучал громкий крик. Этот вопль прервался также резко, как и начался. Тихий короткий хрип, раздавшийся после этого, будто подсказал, что кричавшему просто свернули голову. Именно эти звуки и вызвали панику.

Я, резко подняв взгляд на потолок, заметил нависшую надо мной фигуру. Монстр, когтями удерживавшийся за деревянную поверхность, склонялся так, что его голова свисала буквально рядом со мной.

Инстинктивно соскочив на пол, я громко закричал, вытащил из-под кровати меч и сразу же отступил. Монстр рухнул на мою постель следом, вынуждая меня подняться на ноги и приготовиться к бою.

По всюду зазвучали крики, мольбы о помощи, хрипы и шипение. Теперь я понимал, что этих тварей было здесь несколько, и я понимал, насколько опасными они были в темноте.

Монстр, находившийся предо мной, раскинул свои лапы, будто пытаясь на меня наброситься, но в тот же миг на его спину запрыгнул человек. Исдар, хотя понял я это и не сразу, обхватился руками за шею этой твари и намеренно повалил ее назад.

— Давай! — громко воскликнул он, вынуждая меня прийти в себя.

Быстро собравшись с мыслями, я вынул меч из ножен и замахнулся. Одним рывком вперед, я быстро и метко попал прямо в грудь этого создания. Исдар сразу же выпустил монстра и отскочил назад, а я, еще сильнее надавив на меч, просунул его в тело этого существа практически до самой рукояти.

Своими лапами монстр попытался ухватиться за меня, но я, вывернувшись из его хватки, отскочил в сторону. Именно тогда эта тварь и рухнула на пол: окончательно, бесповоротно.

Тишина все не наступала. Будоражащие сознание звуки раздавались со всех сторон, они буквально мешали мыслить здраво. Я и Исдар, переглянувшись, кивнули друг другу и сразу же начали искать остальных наших товарищей.

Виндальф, Эрран и Аканэ находились рядом, ведь мы все с самого начала старались не отделяться друг от друга. В этот момент они втроем, навалившись на одного монстра, придавили его лицом к земле, а затем, вознеся над ним меч, пронзили его сердце.

Теперь мы все, наконец-то избавившись от противников, оглянулись в сторону выхода. Некоторые люди уже пытались бежать, но монстры, гнавшиеся за ними, настигали их и быстро тащили обратно в темноту.

Мы не собирались сомневаться. Позабыв о других людях, мы бросились в сторону выхода, что есть мочи. Крики звучали со всех сторон еще громче, и вместе с этим мы просто старались не вслушиваться во все эти стоны о помощи.

Как только мы добежали до дверей и выскочили из них, яркий свет ослепил нас. Чувство страха, будто подгонявшее со спины, еще не сразу вынудило нас остановиться. Лишь когда где-то спереди зазвучал крик: «Целься» — мы все-таки затормозили.

То, что находилось перед нами, ужаснуло. Группа тех самых хранителей севера стояла плотными рядами с луками и стрелами в руках. Их стрелы, полыхавшие от огня, оказались быстро натянуты и направлены на нас. Где-то справа прозвучал громкий крик Виндальфа:

— Ложитесь!

Еще даже не осознавая всей ситуации, я просто подчинился. Падение на промерзшую землю показалось ничем по сравнению со страхом, охватившим меня.

Полыхающий ярко-красный свет в округе стал ярче, и вместе с этим горы стрел посыпались прямиком на деревянную постройку. Я не поднимал головы, опасаясь, что одна из этих стрел может попасть прямиком в меня, и мои опасения не были напрасны. Некоторые из стрел, так и не долетавшие до цели, начали осыпаться прямо рядом со мной. Они, врезаясь в землю, погасали, но не сразу. Одна из таких стрел, рухнувшая прямо предо мной, вынудила меня удивленно вскинуть голову и уставиться на медленно затухавшее напротив пламя. Эта картина, как и толпы собравшихся с луками в руках людей на заднем плане, поразила меня.

Внезапно неподалеку раздался жалобный стон. Услышав его, я инстинктивно посмотрел вправо и увидел раненого Виндальфа: стрела попала прямо ему в спину, пока он лежал, и начала стремительно разгораться.

Боль от такого была невероятной, и я это понимал. Двигаться в этом положении было опасно, и практически невозможно, а это значило, что сам защитить себя он просто не мог.

Собравшись с силами, я развернулся и пополз прямиком в сторону лежавшего на земле парня. Лишь оказавшись рядом, я стащил с себя зимнюю накидку и быстро положил ее поверх Виндальфа. Стараясь не подниматься высоко, я начал похлапывать парня по одежде, пытаясь затушить огонь. Виндальф не двигался, будто бы он уже был без сознания.

Отвратительный запах гари устремился прямо в нос, и вместе с этим пропитывавшая мою накидку кровь раненного окончательно дала понять, что в этой ситуации мне не оставалось ничего, кроме как позабыть про безопасность.

Тогда, все еще сидя под градом летавших стрел, я сел. Остатки огня все еще разгорались на одежде Виндальфа, и я, желая как можно быстрее избавиться от них, начал придавливать их своими руками.

Рана кровоточила все сильнее. Стрела, надежно застрявшая в теле, четко подсказывала, что вытаскивать ее без подручных средств не стоило. Тогда, обломив край длинной стрелы, я разорвал свою накидку и попытался закрепить инородное тело так, чтобы оно перестало двигаться и причинять боль.

В этот момент краем глаза я заметил яркий свет где-то со стороны. Повернув голову на это свечение, к своему ужасу, я увидел деревянное строение, полностью охваченное пламенем. Одна мысль о том, что мы могли находиться там, ужасала. Я сидел рядом с Виндальфом и даже не мог пошевелиться.

Лишь мгновение спустя, сглотнув, я оглянулся и увидел остальных ребят, лежавших на земле рядом. Исдар, Аканэ и Эрран смотрели на меня и Виндальфа большими перепуганными глазами. Казалось, подсознательно они хотели бы что-то сделать, но страх не позволял им двигаться.

Заметив движение где-то в стороне, я снова посмотрел на здание. Монстры, выскакивавшие наружу, невольно сразу становились мишенями. Стрелы, попадая в них, разжигали такое пламя, от которого эти твари верещали во все горло и падали замертво.

Все это месиво закончилось лишь спустя некоторое время. Думаю, никто из нас в этот момент не мог сказать как долго длился весь этот ад. Единственное, что я понимал, так это то, что мы не стали целями охранников. Даже если стрелы и падали рядом с нами, направлены они были уж точно не в нас.

Когда выстрелы прекратились, в округе повисла напряженная тишина. Среди нее только хруст горевшего дерева и мое собственное дыхание оказались слышны.

— Судя по всему, — раздался строгий голос неподалеку, — выжившие все-таки были.

Мужчина, шедший к нам навстречу, выглядел предельно спокойным. Этого человека мы все уже знали, ведь именно он руководил отрядом охраны.

— Были? — прозвучал голос Исдара. Он, поднявшись на ноги, гневно посмотрел на приближавшихся людей. — Не только мы! Там были еще люди! Их было много, и вы просто сожгли их!

Мужчина ничего не отвечал. Он промолчал даже тогда, когда Исдар подскочил к нему и схватил за шиворот.

— Вы только посмотрите на Виндальфа! — продолжал кричать Исдар. — Что вы с ним сделали!

Этот человек, намного более широкий и высокий, чем сам Исдар, был предельно спокоен. Его равнодушие даже пугало, ведь никто не знал, о чем он думал в этот момент.

Я, не желая выслушивать все это, громко заговорил:

— Не время ссориться. — Окружающие обернулись ко мне и наконец-то вспомнили о ранах Виндальфа. Жестом указав на лежавшего на земле парня, я добавил: — Ему нужен лекарь.

Тогда мужчина перевел свой тяжелый взгляд на меня. Мы оба оставались в этой ситуации предельно спокойными, ведь мы оба все понимали.

— С нами сейчас нет лекаря, — отвечал он.

— То, что с вами нет лекаря, — снова заговорил Исдар, отпуская этого человека, — означает, что у вас была карательная группа, верно?

Наступила тишина. Отсутствие ответа дало окончательную подсказку.

— Тогда какой вообще был смысл в том, что вы остались здесь? — Эрран сделал шаг вперед, взволнованно смотря на охранников. — Могли бы взорвать мост и перекрыть водное сообщение. Никто бы не смог возразить.

— Воля господина. — Наконец-то ответил мужчина, оборачиваясь в мою сторону и внимательно изучая лежавшего рядом раненного. — Я бы лично так и сделал, но он надеялся, что такие, как вы, все же будут. Сами знаете. Он любит давать спасительные соломинки тем, кто этого не заслуживает.

— Тогда, — снова заговорил я, — у вас наверняка должно быть что-то для лечения. Даже если с вами не послали отдельного человека, что-то для выживания вам все-таки должны были дать.

Незнакомец кивнул. Больше ничего так и не ответив, он жестом позвал меня за собой, развернулся и пошел дальше.

Я же, поднявшись на ноги, посмотрел на остальных своих товарищей и строго приказал:

— Мы должны оттащить его в сторону от огня, но очень аккуратно. Нести его далеко — опасно, ведь тогда мы можем задеть рану.

— Не беспокойся. — Исдар, занявший мое место рядом с Виндальфом, даже не поднял голову. — Мы ему поможем. Лучше иди за ним и найди что-нибудь для лечения.

* * *

Утро для нас наступило уже на борту корабля. Из всех людей, выживших после этой жуткой ночки, были лишь мы пятеро: Исдар, Аканэ, Виндальф, Эрран и я. Ощущение, которое мы испытывали, отбывая от берега, было неприятным. Сейчас нас даже не волновала опасность морского пути. Куда больше мы думали над тем, что могло произойти с нами, не успей мы выскочить из здания этой ночью.

С нами отбывала и вся группа охраны. Здания, которые они собрали наспех, палатки и шатры, в которых они жили, все оказалось быстро разрушено и брошено. Это говорило о том, что больше север не собирался никак связываться с другой частью мира. Более того, мысль о том, что они собирались восстановить мост, казалась все более и более нереалистичной.

Отвернувшись от материка, я посмотрел в сторону бурных темно-синих вод и глубоко вздохнул. Тяжело было даже думать о том, что среди всех погибших практически не было чужаков, таких как я и Аканэ. Все они были северянами.

Эта мысль и вернула меня к размышлениям о том, каким же был настоящий Алгар ак Берет. Я знал его как персонажа моей истории, но совсем не знал, как настоящего человека. Конечно, сейчас он вполне оправдывал свое описание: суровый, хладнокровный, решительный, но честный. Человек, который несет ответственность за весь север, и потому не чурается принимать самые грязные бесчеловечные решения ради блага своего народа.

Такое описание было близко и другому моему герою — Нобутоши. Тот, как генерал, тоже был вынужден нести ответственность за судьбы многих. Монстрофикация стала ужасным событием даже для него, и само решение о массовых зачистках городов было вызвано в первую очередь его стремлением защитить мирных граждан.

Возможно, именно такая натура — честная, но безжалостная, была у всех великих людей, несущих ответственность за чужие жизни.

12. Смертельный выбор

Добраться до северного порта получилось лишь на следующий день. Место, в котором мы оказались, было более оживленным, чем я его себе представлял. Пусть корабли почти и не прибывали в единственный порт на всех северных землях, однако здесь, возле причала, трудилось довольно много людей.

Заметив краем глаза приближавшуюся к нам фигуру, я обернулся и посмотрел на Эррана. Юноша, сначала просто приблизившись ко мне, Аканэ и Исдару, прокашлялся. После целого дня, проведенного на морском судне в волнении, Эрран выглядел бледным и уставшим.

— Они забрали Виндальфа, — заговорил он, поднимая на меня взгляд, — ему окажут необходимую помощь. Сказали, что не стоит переживать.

Я выдохнул, и вместе со мной это сделали все остальные. Правда была в том, что несмотря на всю опасность минувшего плавания, мы все переживали больше не столько за возможность утонуть, сколько за возможность не спасти одного из нас. Раненому после нападения Виндальфу определенно была нужна помощь, и мои знания вместе с ограниченными ресурсами помогли ему лишь пережить еще один день, но не выздороветь окончательно.

— Наконец-то хорошие новости, — устало выдохнула Аканэ, опуская взгляд.

Услышав ее голос, я невольно взглянул и на ее перебинтованную руку. Конечно, Аканэ старалась скрывать свое состояние и стоически делала вид, будто была в порядке, но уж я-то видел, что ее травмированная рука выглядела еще хуже, чем раньше.

Эрран, вяло улыбнувшись, спросил:

— Чем заниматься планируете?

— Не задумывался об этом, — спокойно отвечал я.

— Нет?

Окружающие удивленно посмотрели на меня. Казалось, в этот момент даже Аканэ с растерянностью замерла.

Пожимая плечами, я отвечал:

— Я просто бежал пока мог, вот и все.

Эрран усмехнулся. Мой ответ, наверняка, сумел позабавить его, и он, как ни в чем не бывало, насмешливо заговорил:

— Эх, монах, монах. Зачем же ты бежал? Твои умения здесь никому не нужны.

— Я бы так не сказала, — спокойно перебила Аканэ. — На его тело посмотрите. Физически он хорошо слажен, силен. Если его еще подстричь, тогда и влиться в местные круги сможет.

Наступила тишина. И Исдар, и Эрран взглянули на меня задумчиво, испытывающе. Несмотря на то, что мы вместе были уже далеко не первый день, это было впервые, когда они действительно решили оценить мой внешний вид.

— Ну, да… — вслух протянул Исдар. — Если говорить про физическую работу…

Эрран, переведя взгляд на Аканэ, с интересом спросил:

— А что насчет тебя?

Девушка не ответила сразу. Отведя взгляд, она задумчиво промычала, и лишь потом тихо заговорила:

— Я прибыла в это место по делу, и им же собираюсь заниматься.

— Звучит очень туманно. — Эрран задумчиво сощурился. — Не хочешь рассказывать подробности?

Аканэ покачала головой. По лицам парней, стоявших рядом, я сразу понял, что ее ответ не задевал их. Скорее, напротив, они не были удивлены, услышав его.

— Так тому и быть, — с ироничной улыбкой отвечал Исдар. — Настаивать не станем. Но так сразу я тебя точно не отпущу.

— Это еще с чего вдруг? — Аканэ, нахмурившись, недоверчиво покосилась на товарища.

Вместо ответа Исдар многозначительно посмотрел на ее руку. Пусть под тканью одежды и бинтами, ни плеча, ни самой руки до самых кончиков пальцев видно не было, однако из-за их размеров можно было точно определить, что рука опухала. Более того, я понимал, почему так случилось. В прошлый раз при падении Аканэ уже вредила своей и без того серьезной травме, а после нападения монстров в этот раз, она, должно быть, пострадала еще сильнее.

— Для начала найдем тебе лекаря, — спокойно отвечал Исдар. — Вдруг еще один человек, осмотрев твою руку, поможет с чем-то?

— Лекарь не поможет здесь уже, — отвечал я, настороженно хмурясь, — как ни старайся.

— О чем ты? — голос Исдара прозвучал удивленно и даже как-то испуганно.

— Она уже не чувствует свою руку. Только лекарство, которое способно восстановить плоть, поможет ей. — Приподняв взгляд, я невольно встретился со взором Аканэ и увидел шок в ее глазах. — Или ампутация.

— Откуда ты знаешь про руку? — взволнованно спрашивала девушка.

— Ты себя сама выдала. Твое лицо говорит больше, чем ты думаешь.

Неожиданно к нам подошла еще одна фигура. Рослый крепкий мужчина, уже знакомый мне после нападения монстров, словно скала придвинулся к нам. Его строгие черты лица, седая густая борода, массивное телосложение и хладнокровный взгляд, направленный то на одного из нас, то на другого, вселяли оцепенение.

— Вас хочет видеть господин, — серьезно произнес глава охраны.

— Лично? — удивленно спрашивал Исдар. — Почему?

По тому, насколько растерянным выглядели и Исдар, и Эрран, я сразу понял, что, хоть эти двое и работали на предводителя Севера, с ним наедине они не общались никогда. В какой-то степени это не было удивительным, ведь в окружении Алгара ак Берета наверняка было очень много подчиненных.

— Потому что, — грозным низким тоном отвечал охранник, — вы первые и последние люди, прибывшие на север после уничтожения моста. Ему нужно лично убедиться в том, что вы не превратитесь в монстров и не навредите остальным.

* * *

Как и ожидалось, холода в этом месте были ужасными. Мое тело все трясло и несмотря на то, что я был в довольно теплой зимней одежде, мне казалось, что этого было недостаточно. Учитывая то, что зима лишь приближалась, я даже с каким-то страхом представлял себе то, что могло бы быть, наступи сейчас лютые зимние холода.

Между тем, дорога от порта до крепости была не особенно долгой. Пешком этот путь мы прошли примерно за час. Особо не останавливаясь в городе, и сразу двинувшись в сторону ворот, окружавших саму крепость, мы вскоре миновали пункт охраны и направились внутрь этого величественного строения.

А строение и впрямь казалось величественным. Громадные каменные врата, окружавшие крепость, были лишь чуть меньше тех, что окружали сами северные земли от внешних нарушителей. Если объяснить причину того, почему нужны были такие громадные стены для защиты города, еще можно было, то объяснить то, зачем нужны были схожие врата для защиты крепости казалось чуть более сложной задачей. Конечно, как автор, я понимал, что такие врата перед крепостью нужны были именно для защиты лордов. Только вот от кого их нужно было защищать? Ответ на этот вопрос был один: от голодного в суровые зимы народа, который мог восстать в любой момент и направить вилы против своего правителя.

Внутри замка было немного теплее, чем с наружи, но все же не сильно. Высокие узкие окна, покрытые морозными узорами, пропускали холодные порывы ветра внутрь крепости. Лишь некоторые из них, достаточно крепкие и утепленные, позволяли хотя бы разглядеть то, что происходило на улице. В остальное же время неотапливаемые даже дровами коридоры крепости были наполнены холодом, ветром и полумраком.

Остановившись напротив нужной двери, мы четверо переглянулись. Охранник, намеренно обошедший нас, поднес руку и постучал, а затем и вовсе дернул на себя входную ручку. Освободив нам дорогу вперед, он указал нам рукой в комнату, и мы вошли: покорно, уверенно, спокойно.

Первым, что мы увидели, оказался письменный стол, стоявший у противоположной стены. Тусклые солнечные лучи, кое-как просачивавшиеся через окно, а также горевший рядом камин, наполняли эту комнату теплым светом. Человек, стоявший к нам спиной, смотрел куда-то в сторону окна и даже не оборачивался, но как только мы вошли, задумчивым тоном он заговорил:

— Три торговца под моим покровительством, монах и посланница Нобутоши.

Меня не столько цепляли его слова, сколько удивлял его голос. В своем воображении я никогда четко даже не представлял его себе, хотя описывал этого персонажа довольно подробно в книге.

Между тем, пока я с волнением смотрел на спину Алгара ак Берета, мои товарищи разом повернулись к Аканэ. Только в этот миг я и понял, что одной этой фразой лорд севера сразу же раскрыл ее перед всеми. И моя реакция насторожила Исдара и Эррана. Они, переведя взгляд со спокойной Аканэ на меня, недоверчиво спросили:

— Ты знал?

Я лишь пожал плечами. Врать было бесполезно, а за правду мне бы ничего не было. Поэтому, довольно быстро позабыв об этом разговоре, я снова посмотрел на лорда. В этот момент Алгар, отвернувшись от окна, как раз взглянул на нас.

Его внешность немного отличалась от той, что я себе представлял. Внешне он выглядел чуть старше, его темные густые волосы были чуть длиннее, шрам на лице казался темнее. Конечно, в своих описаниях я никогда четко не прописывал какой длинны в сантиметрах были у него волосы и на какой-точно возраст он походил, но все же определённая картинка в голове у меня была.

Между тем, Алгар выглядел уставшим и серьезным. Его вытянутое лицо, покрытое щетиной, его карие глубокие глаза и тонкие губы с опущенными уголками — именно эти черты были точно такими же, как я и описывал в истории. Кроме того, высокий рост, широкие плечи и огромные массивные руки, полностью покрытые шрамами — также примерно походили на то, что я себе представлял.

— Итак, — заговорил Алгар, присаживаясь за стол, — начнем с посланницы. По какой причине вы прибыли сюда и что вы от меня хотите?

Я посмотрел на Аканэ. Эта ситуация складывалась даже слишком выгодно для нее. Обычно для встречи с лордом нужно было иметь определенное влияние и силу, однако Аканэ была лишь женщиной, в тайне посланной другим королевством. Ни силы, ни влияния у нее на севере не было.

— Я прибыла сюда по приказу господина Нобутоши. — Аканэ вежливо поклонилась. — Как посланнику мне было поручено сообщить Вам о надвигающейся опасности.

— Мы знаем, — пожалуй, даже слишком резко отрезал Алгар, сразу же выдавая свое отношение к Аканэ и ее господину. — У меня есть свои уши на ваших землях, поэтому никакой услуги вы мне здесь не оказываете. Дальше.

Девушка слегка насторожилась и чуть строже заговорила:

— Кроме того, мой господин хотел просить вашей помощи в отражении нашествия монстров. Он готов сделать все возможное ради защиты мирного населения.

Алгар молчал, а Аканэ тем временем продолжала:

— Эта проблема касается не только моей родины, но и севера тоже. Если прирост монстров выйдет из-под контроля…

— Разве он уже не вышел из-под контроля?

— И все же пока мы справляемся с нашествием, — решительно отвечала девушка, — но долго это не продлится. Слишком быстро распространяется болезнь, и сами монстры слишком сильны для того, чтобы каждый встречный смог легко убить их. Здесь нужны подготовленные воины.

Алгар молчал, но по его хладнокровному лицу я уже мог сказать, что вмешиваться во все это он не собирался. Не потому, что он не понимал всей сложности ситуации, а потому, что ему самому было, что защищать, и потому, что отношения двух этих народов из покон веков были не самыми дружественными.

Приближалась зима — самое страшное время для северов. Людей и продовольствия уже не хватало. Вступление в противостояние с монстрами на чужих землях так или иначе означало кровопролитие и удвоенное расходование провизии. Кроме того, вероятность того, что сторона-союзников попытается сбежать и бросить все на северян была далеко не мизерной. В прошлом такое уже случалось, так что теперь доверять не приходилось.

Переведя взгляд с Аканэ на меня, Алгар заговорил так, будто бы он хотел сменить тему:

— Раз уж вы оказались на моих землях, я готов оказать вам поддержку в выживании здесь, но только в том случае, если вы проявите себя. — Его голос звучал твердо, а взгляд был направлен прямо в мои глаза, будто бы он обращался исключительно ко мне. — Бездельники на севере не нужны.

— А как же моя просьба? — растерянно спросила Аканэ.

— Отказываю.

— Почему?

Алгар глубоко вздохнул. Казалось, что в этот момент он был готов просто ударить по столу и вышвырнуть нас прочь, но вместо этого, весьма сдержанно и спокойно он ответил:

— Я не обязан объяснять причину, но все же скажу. Это — север. Здесь не обитают и не выживают те насекомые, которые превращают людей в монстров. Более того, без моста монстры никак не могут попасть сюда. Мой народ в безопасности.

— Но, — возражала Аканэ, — когда зима пройдет, вам все равно придется отправиться в наши земли ради добычи пропитания!

— Когда зима пройдет, — еще холоднее и резче отвечал лорд, — монстры могут вымереть за неимением человечины, верно?

Наступила тишина. Аканэ, явно растерявшаяся после этих слов, отступила, но, возможно, даже сама не заметила этого. В то же время лорд, бегло осмотрев ее, продолжил:

— Ваша рука. С ней ведь уже ничего не сделать, верно? Если так, тогда лучше как можно быстрее избавиться от нее. В противном случае вы можете умереть.

Наконец-то собравшись с силами, Аканэ вытянулась, словно струна и высоко приподняла подбородок. Гордым, будто обиженным голосом, она ответила:

— Можете за меня не переживать. С рукой я сама разберусь.

Алгар промолчал. Вместо ответа переведя на меня взгляд, он задумчиво сощурился, хмыкнул и сказал:

— Что касается Вас, господин монах, то я даже не знаю где бы могли оказаться полезны ваши силы и знания.

Я понимал о чем шла речь. Во-первых, на севере правила другая религия. Никакого буддизма и его подобия здесь не было и в помине. Во-вторых, даже местная религия была не в почете у населения. Лишь женщины ходили молиться в храмы за успешные роды, выживание детей и возвращение мужей с охоты, но даже это происходило в таких безвыходных ситуациях, что назвать этот народ религиозным было сложно.

— У меня есть идея, — с ироничной улыбкой отвечал я, — но вы можете от нее отказаться.

— Какая?

— Оставьте меня в рядах охраны, хотя бы временно.

Лорд недоверчиво нахмурился, а глава группы охраны, стоявший позади нас, явно начал испепелять меня зловещим взором. Конечно, я не мог сказать, смотрел ли кто-то мне в спину, но я точно чувствовал на себе чье-то пристальное внимание.

— Почему я должен соглашаться на вашу просьбу? — спросил Алгар.

— Потому что, — с улыбкой отвечал я, — мне бы хотелось лично убедиться в том, что на севере будет безопасно. А еще потому, что я силен физически и умею залечивать раны. В рядах ваших солдат такому человеку точно найдется применение.

— В том и проблема. — Еще строже и пугающе отвечал лорд. — Зачем монаху такое тело, как у тебя? Точно ли ты верующий?

В воздухе повисло напряжение. Его я тоже буквально мог ощущать кожей, хотя, возможно, это было лишь тепло, которое из-за камина наполняло весь этот кабинет и сквозь щели просачивалось в холодные мрачные коридоры.

— Прошу прощения, — неожиданно заговорил Исдар, выступая вперед, — господин, но за время нашей поездки я несколько раз лично убедился в том, что он монах. Он не лучший представитель их вида, но решения, которые он принимает, всегда оказываются более продуманными, глубокими и человечными, чем у кого-либо.

Я улыбался, понимая, что даже сам Исдар не видел во мне столько человеколюбия, сколько описывал. Скорее он просто хотел помочь мне.

Алгар тяжело вздохнул. Лишь на мгновение опустив взгляд, он будто задумался обо всей этой идее, а затем, с придыханием ответил:

— Хорошо, я согласен.

Мы с Исдаром переглянулись. Пусть мы и пытались не улыбаться, пусть еще и не понимали было ли вообще все происходящее чем-то хорошим, но победа определенно радовала нас.

— Но, — резко отозвался лорд, снова привлекая к себе внимание, — ты займешь место охранника лишь низшего разряда. Назовем это испытательным сроком. Проявишь себя, и сможешь остаться. А если нет, значит, уйдешь отсюда подобру-поздорову.

— Как прикажете.

— Тогда, — Алгар перевел взгляд за мою спину, явно смотря в сторону главы охраны, — с этого момента я вверяю тебя и твою судьбу в руки Рудриггера.

Я оглянулся. Так называемый Рудриггер смотрел на меня точно также, как и прежде, будто бы ничего не менялось, однако я уже точно чувствовал, что спуску мне давать не собирались.

— Буду делать все возможное, — решительно проговорил я.

— Будешь, — холодно ответил Рудриггер.

— Тогда на этом мы и закончим. — Алгар, поднявшись с места, плавно развернулся обратно к окну. — Спуститесь к главному управляющему крепости, он вас направит и скажет, что делать дальше.

Я, положив руку на сердце, поклонился и с легкой полуулыбкой ответил:

— Спасибо за то, что уделили нам время.

Подняв голову, я заметил взгляд Алгара, направленный на меня. Мужчина выглядел настороженным, будто бы я до чертиков пугал и раздражал его, правда, внешне он очень старался не показывать этого.

Остальные начали уходить. И Исдар, и Эрран просто поклонились и развернулись к выходу, а я с Аканэ, последовав их примеру, также окончательно распрощался с лордом.

К моему удивлению Рудриггер за нами не последовал. Оставшись в кабинете, он скорее потянулся к дверям, чтобы закрыть их, и в тот миг, когда он начал делать это, лишь на мгновение я обернулся и с натянутой улыбкой посмотрел на него. В голове у меня была только одна мысль:

«Когда мы уйдем, они наверняка будут обсуждать нас. Как жаль, что я не смогу узнать того, о чем именно они будут разговаривать».

* * *

Когда все гости ушли, в кабинете наступила тишина. Лишь в этот момент Алгар смог наконец-то расслабиться и прислониться спиной к стене.

— Думаешь, он и вправду монах? — задумчиво спрашивал лорд, смотря куда-то себе под ноги. — Будет ли тогда полезен в твоем деле?

В то время, как Алгар смотрел вниз, Рудриггер, наоборот, задумчиво поглядывал куда-то вперед. Он исам терялся в догадках, зачем же монаху нужно было становиться воином, и он понимал, что обязательно узнает это, если этот странный приезжий будет находиться рядом с ним постоянно.

— Будет, — холодно отвечал Рудриггер. — Уж не знаю по поводу монашества, но в стрессовых ситуациях ориентируется он хорошо. Когда мы истребляли монстров, тем, кто под градом стрел пополз спасать товарища был именно он.

— Это он оказал первую помощь и помог одному из наших пережить перевозку на корабле?

— Да, именно так.

Алгар тяжело выдохнул. Оттолкнувшись от стены, он плавно выпрямился и посмотрел в сторону камина. Раскачивание пламени напоминало ему танцы возле костра поздней ночью во время какого-нибудь долгого путешествия по миру. Эта мысль, такая странная и мимолетная, на мгновение отвлекла его, но затем снова вернула к реальности.

— В таком случае, — монотонно заговорил Алгар, — возможно, мне будет полезнее видеть его рядом. Как говорится, держи друга близко, а врага еще ближе.

— А что с девчонкой?

— Не будет бороться за жизнь, все равно умрет. Просто подождем.

— Тратить на нее драгоценные запасы еды… — Рудриггер многозначительно посмотрел на лорда, но тот, даже не обернулся к нему.

Приблизившись к камину, источавшему столь приятное тепло, Алгар ответил:

— Поэтому выдайте ей всего один паек, а потом отправьте куда-нибудь подальше, чтобы она упокоилась с миром.

— Ваш приказ принят.

— Если попытается выкинуть что-то подозрительное… — Алгар замолчал и на мгновение замер. — Тогда можешь помочь ей быстрее отправиться на тот свет. Все-таки люди того гада очень отчаянные. Если ей придет в голову какой-то бред насчет того, что она может повлиять на мое решение, случится что-то непоправимое.

— Вас понял.

13. Смертельный риск

Погода была ужасная. Суровый северный холод в сочетании с сильными порывами ветра пробирал до костей так быстро, что буквально за первые секунды на морозе можно было окоченеть. Для моего тело, не привыкшего к таким условиям, это было тем еще испытанием.

Но хуже подобной погоды было лишь то, что в этот момент я вынужденно отстаивал свою очередную смену в качестве охранника на вершине гигантских врат. Так называемая стена Бригир, оберегавшая и защищавшая единственный город на севере Варнона, возвышалась над землей больше, чем на 40 метров. Строение подобных масштабов в этом мире было чем-то сродни божественному творению.

В этом месте была и еще одна защитная стена — Траин. Ее размеры были вдвое меньше, чем размеры Бригира, и огораживала она собой куда меньшие территории, а именно — одну лишь центральную городскую крепость. Так и получалось, что эти две стены, словно круги помещенные друг в друга, были единственным творением человека на всем бескрайнем северном континенте.

Но времени восхищаться всем этим у меня не было. От холода мои зубы уже настолько сильно стучали, что стоять ровно по стойке «смирно» было практически нереально. На вершине всего Бригира, на расстоянии 3–5 метров друг от друга, стояли и другие стражники. Они, как и я, были вынуждены нести вахту в этот непогожий день, всеми силами борясь с ветром и холодом.

«Я сам на это подписался, — пытался успокаивать себя я, — ведь только так я смогу быть вовлеченным во все основные действия сюжета».

Все, что я видел по другую сторону врат, доверия не внушало. Слева — огромные лестные просторы и земли, покрытые громадным слоем снега, а справа тянущаяся вдаль пустошь. Любой человек, сейчас оказавшийся по другую сторону врат непременно умер бы. Раньше, в теплое время года, можно было хотя бы на повозках добраться до моста, соединявшего два континента, но теперь мост был разрушен, а относительно терпимая погода стремительно менялась с наступлением зимы.

«Когда зима будет в самом разгаре, толпа монстров повалит прямо на эти стены, — мысленно продолжал успокаивать себя я. — Я точно должен находиться здесь, чтобы заметить первые тревожные звонки и намекнуть о них остальным северянам. Тогда, как минимум, атака армии монстрофицированных не станет ни для кого неожиданностью».

* * *

Прошло еще несколько в меру спокойных дней. Мое тело начало привыкать к текущей обстановке, хотя, возможно, я только пытался убедить себя в этом.

Уверенно шагая по улицам города к самым отдаленным обшарпанным домишкам, я старался всматриваться во всех проходивших мимо меня людей и оценивать их. Северяне смотрели на меня столь же изучающе. Мы будто пытались прикинуть особенности друг друга, оценить их и сделать какие-то выводы. И главное, что все это происходило за долю секунды, когда наши взгляды все-таки встречались. Подобному интересу к себе я уже не удивлялся: все-таки я был одним из немногих чужаков в этом месте.

Добравшись до нужного дома, я остановился. Это место сразу вызвало сомнения: совсем маленькая хижина, пусть и имела дымоход, но, казалось, была неотапливаемой. Морозной коркой было покрыто все: от окон и до самой дверной ручки, за которую мне еще предстояло схватиться. Тяжело было даже представить, какого сейчас было там, внутри.

Глубоко вздохнув, я все же приподнял руку и громко постучал в дверь. Как и ожидалось, на этот стук никто так и не ответил. Из-за тишины, окружавшей весь этот дом, могло показаться, что хозяина просто не было внутри, но я-то знал, что это было далеко не так.

Снова подняв руку, я постучал еще раз, но теперь уже более настойчиво и тяжело. Я понимал, что от моих действий могла зависеть судьба одного человека, и потому не собирался отступать.

— Аканэ! — громко воскликнул я. — Это я, Рон. Открывай уже. Я один.

На мгновение наступила тишина. Намеренно прекратив стучать, я замер и начал молча прислушиваться к тому, что происходило по другую сторону двери.

Прозвучал тихий скрип, похожий на прогибание деревянных половиц. Осторожные шаги сначала раздавались отдаленно, но со временем начали становиться все четче и звонче. Девушка, сначала приблизившаяся к окну, будто попыталась из него выглянуть, но затем, осознав, что холод окончательно заморозил все стекло, подошла к двери и быстро открыла ее.

Казалось, она сделала это намеренно спешно, чтобы запереться сразу, если ей что-то не понравится, но когда она увидела меня, и поняла, что я все-таки был один, сразу расслабилась.

Между тем, ее внешний вид меня не радовал. Аканэ была крайне бледной и измученной. Синяки под ее глазами тянулись практически до самой переносицы, губы были сухими и потрескавшимися, из-за чего на них можно было увидеть недавно засохшую кровь. При этом, ее раненная рука была как бы скрыта под тканью теплой накидки, но даже так, по ее очертаниям, я мог понять, что она была полностью опухшей.

Аканэ приоткрыла губы, будто собираясь что-то сказать, но сразу же закашлялась. Резко наклонившись, она невольно открыла дверь на распашку, прикрыла здоровой рукой рот и вся сжалась. Я подошел ближе к ней, помог спокойно войти в дом и закрыл за нами дверь. Постепенно Аканэ начало отпускать, и она, выпрямившись, устало посмотрела на меня.

— Зачем ты пришел?

— Проведать тебя, конечно. — Я остановился на пороге и бегло осмотрелся. В этом месте не было не единого источника света, поэтому здесь постоянно царил полумрак. Печка, которая все же здесь была, как и ожидалось, вовсе не топилась. Из-за этого лютый холод, проникавший с улицы в это место, будто накапливался здесь и впитывался в сами вещи: в стол, в кровать и даже в постельное белье. Радовало лишь то, что Аканэ была одета достаточно тепло, однако из-за того, что она почти никуда не выходила, наверняка одежда никак не защищала ее от холода.

Снова прозвучал кашель. Аканэ, прикрыв рот рукой, отвернулась. А я, наблюдая за ней подумал:

«Пока я стучал, из дома даже кашель не слышался. Она что, старалась не дышать?»

— Пришел, проведал, — снова заговорила Аканэ, — теперь можешь идти.

Я задумчиво склонил голову. Отвечать на эти слова как-то особо не хотелось. Прекрасно видя в каком состоянии, была девушка, и понимая, что она фактически была одной ногой в могиле, я не мог ее так оставить.

Посмотрев в сторону печи, я спросил:

— Почему ты не отапливаешь дом? С наружи же холодно.

— Не хочу.

— Не хочешь, — я искоса посмотрел на Аканэ, замечая в ее глазах страх маленького зверька, — или не можешь?

— Не хочу, — все также твердо отвечала девушка. — Теперь иди.

— Зачем тогда впустила меня? Верила, что я смог как-то переубедить лорда этих земель?

Аканэ молчала. Опустив голову, она будто намеренно попыталась скрыть свой взгляд. Именно тогда я и заметил, что постепенно она начала пошатываться.

Так и не дождавшись ответа, я подошел ближе к Аканэ, подхватил ее за талию и прижал к себе. Как и ожидалось, она не стала сопротивляться, но лишь потому, что у нее не было на это сил. Приподняв руку, я осторожно приложил ладонь к ее лбу и ощутил, насколько горячим он был. Даже несмотря на то, что мои руки были холодными, эта ее температура все равно не казалась нормальной.

— У тебя жар, — спокойно заключил я, приподнимая Аканэ на руки, — и тебе нужно в постель.

— Не трогай меня, — шепотом протянула девушка. Ее голос звучал столь тихо, что это даже смешило. Я вспоминал нашу первую встречу и то, насколько решительной она тогда была. По сравнению с тем временем ее текущее состояние было просто ужасным.

— Хорошо, — спокойно отвечал я, наконец-то донеся девушку до кровати. Осторожно уложив ее, а затем укрыв одеялом, я снова осмотрелся. Оставлять все как есть было плохой затеей — Аканэ нужен был уход. На севере даже для того, чтобы отопить дом, нужна была сила, а ее у больного человека просто не могло быть.

Внезапно прозвучал громкий стук. Услышав его, я снова обернулся к двери. Человек, пришедший практически сразу за мной, начал громко тарабанить по деревянной поверхности и кричать:

— Аканэ, открывай! Я сказал открывай! В этот раз я точно не отстану, пока тебя не увижу.

Услышав этот голос, я сразу понял, кем именно был незваный гость. Подобной настойчивостью из всех моих новых знакомых обладал только Исдар.

Повернувшись и искоса посмотрев на Аканэ, я с улыбкой спросил:

— Ты поэтому боялась открывать дверь мне?

Через силу открыв глаза, девушка неохотно посмотрела на меня и кивнула. Уже только по одному ее виду я мог понять, насколько надоел ей Исдар со своим непостоянным поведением.

— Аканэ! — вопил парень по другую сторону двери. — Аканэ, открой! Иначе я выбью дверь! Клянусь, что сделаю это!

Последние слова подтолкнули меня все же подойти к двери. В тот же миг по другую сторону подозрительно повисла тишина. Мысленно уже предполагая, что Исдар собирался делать, я быстро схватился за дверную ручку, снял щеколду и распахнул дверь.

В тот же миг мне навстречу бросился Исдар, будто бы еще не заметивший, что путь был открыт. При виде его решительности я сразу отступил, а парень, завалившись в дом, так и не найдя опоры просто рухнул на пол.

— Можно было всего лишь подождать, — сказал я, осторожно закрывая следом за ним дверь. — Мы тебя прекрасно слышали.

Исдар удивленно перевернулся на бок и посмотрел на меня.

— Не понял, — тихо прошептал он. — Значит, тебя она впустила, а меня нет?

— Ты ее пугаешь.

Вскочив на ноги, Исдар громко воскликнул:

— Как я ее пугаю⁈

Я быстро приложил указательный палец к губам, и парень сразу же замолчал. В этом небольшом закрытом пространстве, с больным человеком под боком подобные крики были явно ни к чему.

Кивнув вправо, я намеренно указал Исдару на Аканэ и он сразу все понял. Девушка рядом с нами находилась в состоянии полудрема. Она тяжело дышала, иногда могла закашляться, но старалась почти не двигаться в своем укромном уголке под одеялом.

— Здесь слишком холодно, — уже спокойнее сказал Исдар, — оглянувшись, он, как и я, посмотрел на печь и сразу все понял. — Все настолько плохо?

— Одной ей оставаться точно теперь нельзя.

— Да, она даже дров не нарубит.

Исдар посмотрел на меня с грустью. Он понимал, что Аканэ уже могла не пережить эту зиму, и из-за этого наверняка переживал.

— Что будем делать?

Я посмотрел на мирно сопевшую девушку. Аканэ, уже не слышавшая нас, с головой накрыла себя одеялом, но из-за этого действия ее ноги оказались вне теплого пушистого кокона. Я сделал шаг вперед, уже намереваясь помочь ей и поправить одеяло, но Исдар, также заметивший это, меня опередил.

«Он сильно переживает о ней, — подумал я, наблюдая за действиями парня, — как будто считает, что несет за нее ответственность».

— С ее простудой мы сможем справиться, — вслух заговорил я, — но ее рука все еще большая проблема.

Исдар выпрямился и обернулся ко мне. В этот момент он выглядел как никогда уверенно.

— Я позову другого лекаря, — серьезно говорил он. — Ее осмотрят и…

— Исдар, — строго перебил я, — нам нужно лекарство, восстанавливающее плоть. Больше нам ничего не поможет. Врач здесь уже бессилен.

Парень молчал. Смотря то на меня, то на Аканэ, он постепенно становился все взволнованнее и грустнее. В какой-то момент все же смирившись с моими словами, он ответил:

— Сложно предугадать, где появится растение для этого лекарства. Каждый год оно прорастает то тут, то там, и так по всему материку.

Я знал, о чем говорил Исдар. Необходимое нам растение было действительно редким из-за своей непредсказуемости. Оно вырастало в таких местах, куда за всю историю могла еще даже ни разу не ступать нога человека. Однако именно сейчас, в период действий основного сюжета, я знал, где должно было вырасти это растение.

— Я знаю, где его можно найти, — улыбнувшись, отвечал я. Лицо Исдара становилось все более удивленным, и, наблюдая за этим, я продолжал: — Но я не могу сказать тебе, где она появится и как я об этом узнал. Будем считать, что у меня свои источники.

Наступила тишина. В этот момент мы оба смотрели друг на друга, как два каких-то заклятых врага со своими секретами и заговорами, правда, меня это смешило и радовало, а вот Исдара настораживало.

— И ты готов отправиться за ним, чтобы помочь Аканэ? — Парень хмурился, и уже строго. — Или ты преследуешь какие-то другие мотивы?

— Мотива у меня всего два: помочь вам, моим первым настоящим товарищам, и помочь северу, моему новому дому. В этом я предельно честен.

— Говоришь убедительно.

— Я знаю.

— Но подозрительно.

— Я уже делал хоть что-то, что вызывало у тебя подозрения?

Исдар на мгновение будто задумался. Потерев подбородок ладонью, он ответил:

— Оказался монахом?

— Это только потому, что ты недогадливый. — Я улыбался все шире и пожимал плечами. — Между прочим, Аканэ сразу все поняла.

Исдар недовольно поджал губы. По его лицу я видел, что прямо сейчас он бы с удовольствием попытался мне вдарить, только вот момент был неподходящий, и он это явно осознавал. Тяжело выдохнув, Исдар спросил:

— Так что, когда ты отправишься?

— Сегодня же. Времени очень мало. — Посмотрев на Аканэ, я тяжело выдохнул. — Я еще не осматривал ее руку, но уверен, что она вот-вот начнет гнить, а там уже и до заражения крови недалеко.

— До чего?

— До смерти, — поправил себя я, понимая, что в этом мире могли и не знать о заражении крови. — Меня не будет примерно сутки, может двое. В это время ты должен оставаться рядом с ней, даже если она будет приходить в себя и требовать оставить ее одну.

— Без проблем. — Уперев руки в бока, Исдар широко и радостно улыбнулся. — Как ты заметил, я уже был готов к этому.

В голову быстро пришло воспоминание о том, как громко и смачно рухнул на пол Исдар, когда я открыл ему дверь. Возможно, именно эта картина перед глазами и вызвала усмешку.

— Но я все равно не понимаю, — продолжал говорить Исдар. — Она могла бы просто отрезать руку. Да, ей было бы тяжелее жить, но это бы спасло ее. Отказываясь от помощи она ведет себя, как ребенок.

— Может, потому что в ней говорит ребенок? — Я посмотрел на свернувшуюся в комок Аканэ с сожалением. Зная детали ее прошлого, а также то, что именно Нобутоши когда-то спас ее, я понимал, что детства как такового у нее и не было. — Она обижена сама на себя за то, что позволила всему дойти до этого, а еще ее гложет чувство вины за невыполненное задание. Думаю, она готова умереть, если что-то пойдёт не так.

— Кстати, — внезапно звонко сказал Исдар, — лекарь, который сейчас помогает Виндальфу восстанавливаться, хотел тебя видеть.

— С чего бы? — настороженно спросил я. — Он хочет пожаловаться на мое оказание первой помощи?

Исдар задумчиво замычал. Закатив глаза, он будто попытался вспомнить что-то и потому неуверенно заговорил:

— Даже не знаю… Когда я с ним разговаривал, он выглядел больше заинтересованным, чем недовольным. Может, похвалить хочет. Или, возможно, собирается переманить тебя.

— Переманить?

— Разве я не говорил? У нас проблемы с лекарями и священнослужителями. Все, кого мы здесь называем лекари, это люди, изучающие народную медицину. И их очень мало.

Я был даже слегка удивлен. Если Исдар был прав, то мной интересовались с положительной стороны и даже хотели предложить работу. Учитывая то, что я был в этом месте чужаком, это было даже странно. Неужели ситуация с лекарями на севере была даже хуже, чем я себе это представлял?

— Теперь понимаю, — задумчиво отвечал я. — Если снова встретишь его, скажи, что я посещу их, но позже.

— Договорились.

* * *

Теперь дело оставалось за малым: нужно было собраться и отправиться в дорогу.

Удерживая за собой уже битком заполненную сумку, я быстро обходил прилавки с продуктами на рынке и пытался понять, что же еще мне могло пригодиться в пути. В центре города в это время, как обычно, было оживленно. Местные жители торговались с продавцами за особенно сочные куски мяса, кто-то пытался даже обменять еду на какие-то вещи, а кто-то, как я, просто проходил мимо.

Осознав, что мне все-таки больше ничего не было нужно, я развернулся. Вместе со мной попутный ветер будто подтолкнул меня в спину, заставляя поежиться, собраться с мыслями и решительно двинуться в сторону главных ворот.

Врата Бригир открывались не постоянно, а лишь трижды в день: утром, днем и вечером. Как правило, местные выходили в это время за них и отправлялись на поиски того, что бы им можно было использовать для себя или для продажи. Собиратели искали растения, кузнецы минералы. Так и я, уже зная, что мне стоило присоединиться к одной из подобных групп, вовремя развернулся и двинулся прямиком в сторону ворот.

На самом деле, свои дальнейшие планы я представлял четко. Растение, способное восстановить плоть было необходимо для меня, как воздух. Не только ради спасения Аканэ, но также и для спасения самого главного героя в трудный час — я был буквально вынужден раздобыть его.

В ожидавшем нас сюжете Алгар ак Берет непременно должен умереть, и так как это событие стало одним из поворотных моментов истории, я был буквально уверен в том, что без него спасти этот мир было невозможно. Как я уже знал, ключевые точки истории непременно должны были быть выполнены. Как и в случае с детективом Нобертом Гастоном в предыдущем мире, смерть героя была значимым событием. Это значило, что я не мог избежать ее, даже если очень сильно того хотел.

Осматриваясь по сторонам, я замечал людей, направлявшихся практически в одном темпе со мной в сторону главных ворот. Удивительно, но группа, в этот раз собиравшаяся покинуть пределы города, была действительно большой.

По изначальной истории Освальдский корень должен был найти сам Алгар, и он действительно нашел его. Более того, он смог получить из него лекарство и в момент, когда он был серьезно ранен, он даже мог его выпить, но не стал. Вместо того, чтобы использовать его на себе, Алгар отдал лекарство одному из своих смертельно раненных товарищей. Так, один выжил, но другой, самый главный герой в этом мире, умер. И именно с этого момента север потерял последнюю надежду на спасение.

Алгар быть может не понимал, или, быть может, просто не хотел понимать того, что с его собственной гибелью неизменно погибал и север. Да, его жест доброй воли выглядел благородно, но в итоге это привело к тому, что все его люди и товарищи были убиты. Хорошо ли это? Не уверен.

Людей становилось все больше. Величественные ворота перед глазами все еще были закрыты, и я, присоединившись к ожидавшей их открытия группе, просто замер. Пока все стоявшие рядом люди говорили, про себя я продолжал размышлять о движении сюжета и действиях главного героя:

«В книге я описывал решение Алгара как усталость, что была хуже самой смерти. Он просто не хотел больше бороться, но и не мог своими руками прервать себе жизнь, а потому выбрал подобный способ для того, чтобы сбежать от всех проблем».

Внезапно прямо из-за моей спины раздался голос:

— Куда собрался, Рон?

Оглянувшись, я увидел рослого широкоплечего мужчину в одеянии стражника. Этот человек, а именно мой текущий наставник по работе, как обычно, широко и задорно улыбался. Любой при виде его доброжелательности подумал бы, что мы хорошие друзья, но ситуация была несколько иной.

— На прогулку, Тесар. — С такой же широкой улыбкой отвечал я. — Мне посоветовали посмотреть на вечно ледяное озеро вблизи северных стен, туда и направлюсь.

— В такую погоду?

— А здесь бывает лучше?

Тесар усмехнулся. Я стоял в самой гуще толпы, и то, что он сразу же обнаружил в ней меня, доказывало, что за моими действиями внимательно наблюдали многие.

— Не могу быть с тобой серьезным. — Подойдя ко мне, Тесар обхватил меня за шею и резко прижал к себе. — Ты знаешь, что мне вообще-то приказали следить за тобой в оба глаза?

— Конечно, знаю. — Я невольно спустил тяжелую сумку с плеча. — И ты серьезно относишься к своей работе.

— Если бы ты был северянином, я бы даже не переживал.

— А ты не переживай. Если не вернусь, у тебя будет чуть меньше головной боли.

Тесар выдохнул. Наконец-то отпустив меня и отойдя назад, он как-то быстро помрачнел. При всей его забавной неряшливой внешности, напоминавшей бурого медведя, его эмоции в этот момент скорее походили на оскал серьезного снежного волка.

— Но ты же понимаешь, что нашему старшине я это все равно передам?

— Я всего лишь иду на прогулку. — Пожимая плечами, я все также улыбался. — Не вижу в этом ничего такого, поэтому можешь передавать.

— К своей смене вернешься?

— Конечно.

Тесар кивнул. Резко развернувшись, он посмотрел куда-то в сторону вершины врат, махнул рукой и громко завопил:

— Открывай!

Все стражники в округе закричали это же слово вместе с ним. Даже люди, дожидавшиеся этого момента, закричали вслед за этими громкими голосами. Возгласы толпы превратились уже в самый настоящий грозный рев, и вместе с этим механизм пришел в движение. Тяжелые каменные врата, крепившиеся громадными цепями и множеством шестеренок начали опускаться. Зрелище было невероятным, и я, поддавшись ему, вместе с остальными громко закричал:

— Открывай!

14. Смертельное столкновение

За пределами городских стен северный ветер завывал так, что кровь стыла в жилах. И без того низкая температура в сочетании с этими ураганными порывами морозила и затормаживала меня так, что одна лишь дорога до нужного места заняла не меньше, чем два часа.

Я стоял на вершине скалы, усталым взглядом смотря в темную яму, образованную как бы внутри разлома двух ответвленных частей скал. Безопасный путь прямиком до пещеры был очень длинным, и я не был уверен в том, что справлюсь с этой дорогой, если хотя бы немного не отдохну и не прогреюсь.

Другой путь, короткий, находился прямо предо мной. Вновь поднялся сильный ветер. Понимая, что я не смогу продержаться больше ни секунды, я широко шагнул вперед. Мое тело так и понеслось вниз на полной скорости прямо в пустоту. Пытаясь цепляться руками за стены, я старался приостановить падение и в какой-то момент все же смог ухватиться за выступ.

Сильная боль в ладонях сразу напомнила о себе. Удерживаясь сначала одной рукой, затем все же схватившись и второй, я попытался заглушить боль. Зубы были плотно сжаты, все тело дрожало от холода и усталости.

Повернув голову влево, я попытался осмотреться. Как и ожидалось, пещера подо мной пусть и слабо, но все же была освещена. Проблески мерцающего света исходили в этом полумраке от кристаллов. Необычные минералы голубых и фиолетовых оттенков, будто цветы, росли из стен и потолка. Увидеть подобное на другом материке было невозможно, ведь эти кристаллы были отличительной особенностью севера.

Между тем, расстояние до земли оставалось недостаточным. Глубоко вздохнув, я отпустил руки и резко спрыгнул прямо на землю. Приземлиться на ноги получилось легко, но из-за боли в стопах и слабости ног я сразу же повалился назад. Теперь я понимал, что значило бороться со стихией. Если бы это место находилось хотя бы немного дальше, я бы просто не смог добраться до него.

Оттолкнувшись от земли, я плавно принял сидячее положение. В этом месте было достаточно тихо и, по крайней мере, не так холодно, как на поверхности. Я был готов остаться здесь еще на некоторое время, но, понимая, что у меня не было такой возможности, вместо отдыха я быстро сел на колени и стал оглядываться по сторонам.

Мой взгляд начал перескакивать с места на место, пытаясь найти необходимый Освальдский корень. Это растение отличалось своим коротким стеблем и широкими лепестками темно-коричневого оттенка. Из-за этого в подобном полумраке обнаружить его было не так-то просто, но я знал, что оно находилось именно здесь.

Внезапно ощутив отсутствие сумки на плече, я взволнованно стал осматриваться. Все мои вещи, еда и даже коробка для собирания корня были внутри этой сумки, поэтому я просто не мог ее потерять. Прошла минута, две, но рядом с собой я никак не мог найти сумку, хотя был уверен, что прыгал именно с ней.

Резко вскочив на ноги, я еще раз оглянулся и наконец-то заметил сумку, валявшуюся рядом с несколькими торчавшими из земли валунами. Я подошел, схватился за ручку и быстро потянул ее на себя, но в тот же миг замер. Рядом с сумкой, прямо на валунах я заметил то самое растение, которое искал. Внимательно присмотревшись, а следом и выглянув из-за камня, я заметил самый настоящий цветочный остров среди безжизненных холодных камней. Цветов было не так много, как хотелось бы, и некоторые из них все еще находились в процессе роста, однако для достижения моих целей этого количества уже было достаточно.

— Слава богу, — устало протянул я, закрывая глаза.

Внезапно позади меня прозвучал грозный рык. Услышав его, я резко обернулся и заметил крупного зверя. Из-за полумрака я не сразу смог разглядеть его, но стоило этому существу сделать еще несколько шагов навстречу, как я сразу все осознал — этим созданием был волк.

Белая пушистая шерсть, четыре вытянутых красных глаза по правую и левую сторону длинной морды — это существо отличалось от всех тех волков, которые жили на другом континенте. Даже на севере такой вид считался очень редким и опасным, поэтому его появление здесь было для меня удивительным.

«Мне только местных хищников для полного счастья не хватало».

Внезапно зверь бросился прямо мне навстречу. Всего лишь несколькими широкими прыжками он добрался до меня и широко разинул пасть. Инстинктивно я сразу поднял свою сумку и сунул ее прямо ему в пасть. Своей силой волк повалил меня на землю, и я от резкой боли громко воскликнул.

Мотая головой и с легкостью раскусывая то, что было у меня в сумке, эта зверина все сильнее давила на меня. У меня не было с собой оружия для сражения со зверьми, и теперь я понимал, что это было моей самой большой ошибкой.

Руками упираясь в нависавшую надо мной тварь, я пытался хотя бы оттолкнуть ее от себя, но у меня ничего не получалось. Тогда, приподняв ноги, я попытался хотя бы ими подоткнуть волка, а он, выпустив свои когти, внезапно вцепился ими в мое предплечье. От боли я громко заревел, а волк, наконец-то разделавшись с сумкой, отбросил ее в сторону и накинулся на меня.

То, что произошло дальше, я осознал уже слишком поздно. Зверь, вцепившись клыками в мою глотку, разодрал ее. Кровь брызнула во все стороны, в глазах сразу потемнело, а хищник, продолжая нападать на меня, то когтями, то клыками, начал раздирать меня в разные части.

Так я и умер в очередной раз, даже не собрав нужные мне растения.

* * *

Когда мое сознание пробудилось ото сна, я весь дрожал. Я стоял в каком-то странном многолюдном месте, со всех сторон звучали голоса, крики, топот ног, но я даже не мог расслышать или разглядеть все то, что происходило вокруг меня.

Мысли были завязаны лишь на одном: если я умер, тогда мне придется начинать все с начала. Возможно, этот страх был даже сильнее физических импульсов, которые подавало сознание, напоминая о недавней боли.

И все же пока я так стоял, постепенно мои страхи исчезали. Я уже понимал, что система помощи авторов в этот момент пыталась меня успокоить, но все же даже она не могла перебороть панический страх мгновенно.

Лишь спустя некоторое время я начал различать очертания прохожих, а не только их силуэты, отдельные слова торговавших рядом людей, а также знакомые пейзажи мрачного и холодного места, в котором я оказался.

— Я в Варноне? — удивленно прошептал я.

— А где же еще? — голос раздался откуда-то справа. Сразу обратив на него внимание, я обернулся и увидел мужчину, торговавшего на улице разными безделушками. Я стоял всего в паре шагов от его лавки. — Ты вообще в порядке? Как себя чувствуешь?

Я примерно понимал, что мог видеть этот человек. Какой-то чужестранец проходил мимо его лавки, затем резко остановился и начал трястись. Даже меня подобная картина бы удивила.

— В порядке, — тихо отвечал я.

Невольно бросив взгляд на прилавок этого мужчины, я заметил, что именно он продавал. Топоры, веревки, корзины и прочее. Это наверняка была лавка для ремесленников-искателей, однако то, что продавалось здесь, подходило и мне.

— Топор, — снова заговорил я, — да… он мне нужен. Сколько?

Мужчина приподнял руку и показал четыре пальца. В переводе на местные деньги это было примерно четыре бронзовые монеты, и я, потянувшись к мешку с деньгами, без раздумий вынул их.

На самом деле топор за такие деньги был не самым дешевым, и как только я взял его в руки, то сразу понял почему — этот инструмент был довольно легким. Осмотрев его со всех сторон, я недоверчиво нахмурился, а продавец сказал:

— Он специально сделан из легкой стали, чтобы на морозе было проще с ним обращаться. Ты же собираешься на добычу за ворота? С тяжелым инструментом с нашей погодой ты долго не протянешь.

— Понимаю.

Кивнув, я уверенно развернулся и двинулся прочь. Идти с топором в руках было глупой затеей. Продолжая продвигаться прямо в сторону врат, я снял со своего плеча сумку, осторожно открыл ее и уложил топор между вещей так, чтобы он оказался прямо по середине.

Конечно, я понимал, что для битвы с волком этого могло быть мало, но также я понимал, что мог пропустить открытие врат, если бы не ушел с рынка прямо сейчас. Толпа ожидавших северян была все ближе. Прокручивая в голове все факты о случившемся, я все никак не мог успокоить дрожь. Мое тело будто все еще переживало момент гибели, и ничто не могло избавить меня от этих мыслей.

«Не самая приятная смерть, — думал я, вспоминая о клыках волка, — даже отрывание шеи монстром лучше этого, потому что тогда я хотя бы умираю почти сразу».

Тяжело дыша, я добрел до нужного места и остановился. Несмотря на все омрачающие события, кое-что хорошее в произошедшем все же было. По крайней мере теперь я знал, что точка воскрешения могла меняться. Мне даже не пришлось долго гадать над тем, почему именно так произошло. Ответ был всего один: раз сместилось место основного сюжета, тогда и я вместе с ним изменил точку воскрешения.

— Куда собрался, Рон? — прозвучал зов со стороны.

Уже зная, кто это был, я попытался натянуть на свое лицо улыбку и расслабленно развернуться.

— На охоту, Тесар.

Стражник, услышав мой ответ, порядком удивился. Перестав улыбаться, он взволнованно посмотрел на меня и спросил:

— Кого ловить собрался?

Кровожадная улыбка растянулась на моих губах. При мысли о том, что у меня действительно был шанс поймать эту зверюгу, я чувствовал неописуемый восторг.

— Белого волка.

Тесар недоверчиво нахмурился. Возможно, из-за моих слов, а, возможно, и из-за моего взгляда, он становился все напряженнее.

— Они очень редки и опасны.

— Я знаю.

— Рон, даже наши охотники иногда погибают от их клыков, а ты — чужак. Никто не удивится, если ты снаружи умрешь просто от холода, а от лап хищника подавно.

— У меня нет другого выбора, Тесар. — Я устало выдохнул. — Этот волк и то, что он охраняет, нужно мне для того, чтобы спасти одного товарища. — Повернувшись к величественным вратам Бригир, я окинул взглядом всю их поднебесную высоту и спокойно добавил: — К тому же, даже если я умру, можно попробовать снова.

Тесар сначала удивился, а затем усмехнулся и спросил:

— Шутник, да?

— Есть такое. — Я был готов рассмеяться. — Открывай давай. Люди заждались.

Тесар прикрыл левый глаз и недовольно поморщился. Будто уже смирившись с моим решением, он развернулся и громко воскликнул:

— Открывай!

* * *

Очередной путь до нужной пещеры все еще был утомительным, но чуть более легким, чем раньше. Пусть мое тело все также не было подготовлено к длительным прогулкам на таком морозе, однако понимание примерного расстояния успокаивало меня всю дорогу. Не даром же уже известный путь кажется короче, чем неизвестный?

Снова оказавшись на вершине пещеры, в этот раз вместо прыжка я все же решил обойти склон стороной и добраться через нормальный проход. Это заняло примерно десять или пятнадцать минут дополнительного шага, но, по крайней мере, не травмировало мои руки.

Оказавшись у входа в пещеру, я глубоко вздохнул. Когда я находился на солнечном свету, казалось, что внутри был кромешный мрак, но стоило мне начать делать первые шаги внутрь, как постепенно глаза начали привыкать к темноте. Затем, когда дневной свет и вовсе оказался где-то вдали, постепенно в пещере я начал замечать те самые светящиеся кристаллы. То тут, то там они появлялись на пути и освещали мне дорогу.

Добраться до нужной части пещеры не составило труда — она оказалась не такой глубокой, как я думал изначально. Оглядываясь по сторонам, я попытался понять, где же было то место, в которое я впервые рухнул, а также попытался найти того, кто скрывался здесь во тьме.

Обнаружить первое мне удалось все-таки раньше. Решительно зашагав вперед, я подошел к валунам, поставил на них сумку и начал разбирать свои вещи. Первым делом я вытащил крупный деревянный короб для Освальского корня, а затем и схватился за рукоятку топора.

Со стороны прозвучали тихие шаги. Я бы не смог расслышать их, если бы не знал, что где-то здесь меня должен был поджидать зверь. Осторожно продолжая подкрадываться ко мне, волк был все ближе, а я был все напряженнее.

Раздался тихий стук отскочившего от лапы камня. Услышав его, я резко вынул топор из сумки, развернулся и замахнулся им. Зверь в этот момент с разинутой пастью уже летел прямо ко мне и я, как и в первый раз выставив перед собой сумку, успел защититься от его клыков.

Мое лезвие попало прямиком в шею этого крупного создания. Оно вонзилось в него, но не отрубило голову. Зверь повалился на меня, но валуны, находившиеся позади, не позволили мне упасть. Тогда, окончательно выпустив сумку из своих рук, я потянул на себя топор, вынул его из брызжущей кровью плоти и замахнулся вновь.

Волк попытался отскочить назад, но я, широко шагнув, все же успел попасть топором прямо в его макушку. Острое лезвие пробило черепушку, а существо, потерявшее в этот момент координацию, зашаталось.

Инстинктивно я сумел лишь потянуть на себя топор и отскочить. Волк рухнул на землю и застонал, а я, наблюдая за тем, как он испускал дух, пытался побороть свою дрожь.

Мне совсем не нравилась эта сцена. Убийство животного было самым неприятным, что я когда-либо делал, пусть это и было ради выживания. Все же не выдержав и отвернувшись, я подобрал с земли короб и уверенно отправился собирать растения.

Пока я делал это, волк стонал где-то в стороне, и постепенно его стоны раздавались все тише и тише. Я понимал, что мне стоило добить его хотя бы для того, чтобы он не мучался, но я также понимал, что не смогу сделать этого, потому что все внутри меня протестовало.

Картина проломленного топором черепа и брызжущей во все стороны крови вызывала тошноту. Я пытался отогнать от себя все эти мысли, но у меня не получалось, поэтому я просто старался собирать растения как можно быстрее.

Когда я закончил, волк уже не стонал. В пещере наступила тишина, и я, быстро собрав все валявшиеся на земле вещи, двинулся в сторону выхода. Настроение было кошмарным. В последний раз такое отвращение я испытывал тогда, когда на моих глазах монстры убили человека. А что же получалось в этой ситуации? Монстром был уже я?

Тяжело дыша, я продолжал продвигаться к свету и думать уже только о том, как приготовить необходимое лекарство. У меня был нужный корень, но рецептуру местной настойки я точно не знал. Для меня это означало лишь то, что я должен был найти кого-то, кто смог бы приготовить мне лекарство, и при этом не попытался бы обмануть. Это должен был быть человек, достойный уважения.

Внезапно позади себя я услышал шорох. Инстинктивно я сразу попытался обернуться, но чьи-то руки резко схватили меня под шею и со спины начали душить. Я видел лишь крепкую мускулистую руку, сдавливавшую мою шею локтевым сгибом.

— Ничего личного, — прозвучал тихий, но все же знакомый низкий голос. — Просто ты слишком опасен.

Перед глазами постепенно начало мерцать. Руками цепляясь за своего противника, я пытался хотя бы ослабить его хватку, но получалось так, что ослабевал лишь я. В какой-то момент проблеск света впереди стал и вовсе не различим. Мои глаза были открыты, но от страха и удушья перед ними была лишь пелена.

Единственное, о чем я мог думать в этот момент, это о том, что голос моего убийцы был в точности такой же, как и у Рудриггера — главы охраны.

* * *

Очередное пробуждение показалось уже совсем другим. Происходящее я осознал быстро, и также быстро почувствовал злость.

Как и в прошлый раз, место, в котором я возродился, было рынком. Это был тот же самый день, мимо меня проходили те же самые люди, только вот я вел себя совсем иначе.

Плотно сжимая руки в кулаки, я пытался побороть в себе неконтролируемую ярость. Как вообще мог глава стражи безнаказанно меня убить? Неужели это было чьим-то приказом?

— Послушай, — прозвучал голос незнакомца, — ты в порядке?

Я, посмотрев в сторону говорившего, увидел того же самого продавца. Правда, лишь сейчас я обратил внимание на его внешность. Это был уже довольно взрослый высокий мужчина с щетиной на лице и множеством татуировок по всему телу. В отличие от окружающих, этот человек был одет слишком легко для местной погоды, и это даже удивляло.

— В норме, — строго ответил я, сначала хмурясь, а затем наконец-то успокаиваясь. Привести меня в чувства смог сам торговец. Несмотря на мое скажем прямо, не самое приятное поведение, он был совершенно сдержан и уверен в себе. Я мог злиться на того, кто не пытался разозлить тебя

Опустив взгляд на его стойку, я снова заметил тот самый топор, и быстро указал на него.

— Четыре? — спросил я.

— Пять, — без раздумий ответил торговец.

Я лишь усмехнулся. Похоже, цена его товаров менялась в зависимости от поведения клиента.

Спокойно достав необходимое количество монет, я положил их перед торговцем и неожиданно заметил лежавшую рядом прочную веревку. Также рядом с ней лежало несколько креплений и колышков, которые сразу подали мне одну идею.

Заметив мой задумчивый взгляд, продавец ответил:

— Это используют те, кто хотят забираться по скалам.

— Какое совпадение. — Широко улыбнувшись, я достал еще три монеты и положил их на стойку. — Карабканье было в моих планах на ближайшее время.

— Шесть, — холодно произнес мужчина.

— Нет, три. И не монетой больше.

Мы уставились друг на друга, как два заклятых врага, но не прошло и секунды, как торговец схватил со стойки все деньги, а я забрал себе все приобретенные вещи. Стащив со своего плеча сумку, я начал быстро складывать все в нее, и очень скоро наконец-то смог полностью спрятать все.

— Не знаю, что ты задумал, — снова заговорил со мной торговец, — но тебе стоит быть осторожнее за пределами Варнона. Много чего может произойти там, где нет контроля стражи.

Усмехнувшись, я уверенно выпрямился, развернулся и ответил:

— Как раз таки стража пугает меня сильнее всего.

Больше уже не останавливаясь и, скорее, напротив ускоряясь, я решительно шел в сторону ворот. Конечно, во мне все еще бурлила злость, да и мало кто на моем месте обрадовался бы такой жалкой гибели, но теперь, по крайней мере, я знал все риски и был готов принять их.

* * *

В этот раз дорога до пещеры показалась еще более быстрой. Я остановился сначала на вершине скалы, прямо рядом с разломом, через который мог быстро, но болезненно спуститься вниз. Конечно, повторять свой прыжок в бездну я не собирался. В этот раз у меня был абсолютно иной план.

Быстро спустив со своего плеча сумку, я начал разгребать снег рядом с разломом. Веревка, крепления, колышки и топор стали моей самой большой поддержкой в этот момент.

Сначала забив обратной стороной топора кол, я привязал к нему веревку, забил еще несколько дополнительных креплений, а затем и вовсе сбросил вниз свою последнюю спасательную дорожку.

Так как я уже знал, что за мной по пятам шел Рудриггер, нужно было действовать быстро. Припорошив снегом мое приготовление, я встал, развернулся и оглянулся. Казалось, рядом никого не было, но доверяться этому сомнительному чувству спокойствия не приходилось.

«Если он идет по моим следам, — думал я, — тогда наверняка поднимется сюда и попытается понять, почему я остановился именно здесь. Как отвлечь его внимание?»

Снова оглянувшись, я понял, что объективных причин для остановки именно в этом месте у меня не было. Тяжело вздохнув, я плавно развернулся, раскинул руки в стороны и рухнул спиной прямиком в снег.

«Пусть лучше думает, что я ненормальный, верно?»

Усмехнувшись, я начал быстро водить руками и ногами из стороны в сторону прямо как в детстве. Мне все еще было невероятно холодно, но из-за опасности и легкой степени безумия это даже смешило.

Закончив совсеми приготовлениями, я встал, выпрямился и оглянулся.

— Ничего такой ангелок, — произнес я, рассматривая свой след на снегу, — крупноват, правда, но уж какой есть, такой есть. Отъелся.

Уверенно развернувшись, я двинулся дальше. Теперь я не испытывал ни злости, ни страха. Меня просто смешило то, что происходило со мной. Ведь в этом мире я по факту был богом. Богом, которому отрывали голову, сворачивали шею, душили. А также богом, который отбывал вахту на севере и делал ангелов на снегу. Разве не смешно?

Добравшись до пещеры, я сразу вытащил топор. Времени оставалось еще меньше, чем раньше, поэтому, ускорившись, я добежал до нужного места, повернулся спиной к уже знакомым валунам и громко завопил:

— Нападай, скотина несчастная!

Волк кинулся на меня сразу прямо из темноты. Действуя точно также, как и прежде, я поднял свою сумку, практически пихнул ее ему в рот и вместе с этим замахнулся топором. Первый удар на мгновение обездвижил зверя, а я, сразу же потянув на себя топор, приготовился к следующей атаке. В этот момент волк все же успел вырвать из моих лап сумку и отбросить ее, но я оказался быстрее. Мой удар пришелся по его черепу и сразу же пробил голову. Зверь рухнул, а я, склонившись к нему, замахнулся вновь.

— В этот раз я не заставлю тебя страдать, — хладнокровно произнес я, и снова ударил его по шее. Кровь брызнула ручьем, но вместе с тем зверь перестал как скулить, так и двигаться. Он замер на прежнем месте с опустошённым поверженным взглядом.

Я мгновенно развернулся. Сразу найдя свою сумку, я подбежал к ней, вынул из нее деревянный короб и начал быстро собирать в нее необходимые растения. Я не боялся за транспортировку Освальдского корня — все-таки, как и любое растение на севере, эта штука была очень живучей.

Вместе с тем у меня больше не было вопросов на счет того, где могли приготовить лекарство. Один очень честный и влиятельный человек мог помочь мне с этим.

Наконец-то покончив со всем, я развернулся. Туша убитого зверя вновь попалась мне на глаза, и мне было очень жалко оставлять ее просто так. Но, понимая, что утащить ее с собой было невозможно, я просто прошел мимо.

Заранее подготовленная мною веревка все еще была на месте. Добравшись до нее, я снял теплые рукавицы, потер руки и быстро начал карабкаться на верх. Моему настоящему телу подобная задачка могла бы оказаться непосильной, но вот телу Айна, персонажу, которого я все еще плохо знал, это было даже привычно.

* * *

Высоко подняв руку, я постучал. Вот теперь волнение все же нарастало, но оно казалось мне даже немного приятным.

— Войдите, — прозвучал голос по другую сторону. Слегка надавив на ручку, я приоткрыл дверь и уверенно вошел в кабинет. Алгар, уже дожидавшийся меня, сидел за письменным столом и холодным взглядом помечал каждое мое движение.

Прозвучал щелчок закрывшейся двери, и вместе с этим сразу же раздался первый вопрос:

— Какая необходимость вынудила Вас отвлечь меня от работы?

— Сегодня во время охоты я нашел Освальдский корень.

Алгар нахмурился. По его лицу сразу можно было сказать, что он мне не доверял, и именно такую реакцию я от него ожидал.

— Как вы узнали, — спрашивал Алгар, — что это именно он?

Я без слов спустил со своего плеча тяжелую сумку, и быстро начал вынимать из нее крупную деревянную коробку. Почему-то коробка все никак не могла вылезти из сумки, и я, подойдя к столу Алгара, начал быстро вытаскивать и раскладывать перед ним все то, что у меня было.

Не сказать, что главный герой не был в шоке. Перед ним выложили еду, бутыль воды, запасную теплую одежду, топор. Лишь после того, как я убрал все лишнее, у меня получилось достать и коробку. Наконец-то развернув и раскрыв ее, я показал все содержимое Алгару.

— Мне уже приходилось видеть его вживую, поэтому я сразу узнал.

Алгар напряженно нахмурился. Посмотрев сначала на само растение, а затем на мое лицо, он все еще недоверчиво спросил.

— И почему вы пришли ко мне?

— Я хотел предложить сделку, — вместе с этими словами я громко захлопнул коробку и поставил ее на стол. — Так как мне неизвестен способ приготовления лекарства, я бы хотел попросить вас найти того, кто сможет это сделать. Растения достаточно для того, чтобы приготовить несколько доз, и одну из них я бы хотел забрать. Все остальное — можете использовать по необходимости.

— Ты собираешься это использовать для своей подруги?

Я кивнул. Казалось, недоверия было все меньше, но все же вопросы у Алгара оставались.

— Откуда ты узнал, где находился корень?

Я невольно покачал головой, и все же придумал быстрое оправдание:

— Не буду врать, я не случайно нашел растение. Я выкупил эту информацию у одного человека. Он собиратель, поэтому часто бывает за пределами стен.

— Разве собиратели сами обычно не добывают такие редкости?

— Он собиратель-ремесленник. Минералы ему дороже.

— Понятно, — Алгар задумчиво нахмурился, и в тот же миг раздался тяжелый стук в дверь.

Услышав его, мы оба оглянулись. Дверь открылась в тот же миг, и в кабинет решительной походкой вошел Рудриггер.

Наши взгляды пересеклись сразу, как прозвучал тихий щелчок закрывшегося замка. Рудриггер смотрел на меня угрожающе, а я тем временем насмешливо улыбался. Ситуация была очень выгодной для меня.

Так как я понимал, что Алгар не мог беспричинно отдать прямой приказ о моем убийстве, я также знал, что случившееся было лишь волей самого Рудриггера. Если бы в такой обстановке я раскрыл всю правду, как бы повернулась история?

В глазах самого стражника в этот момент я видел неприязнь, но страха он будто бы не испытывал. Не то не верил, что я мог это сделать, не то считал, что ему все равно за это ничего не будет.

— Как прогулка? — насмешливо спросил я, прерывая тишину. — В зимнем лесу сегодня очень холодно.

— Что? — недоверчиво переспросил Рудриггер.

— Я надеюсь, ты хоть шкуру с волка содрал? — все также бодро продолжал я. — Между прочим, я ее тебе оставил.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь.

Я усмехнулся. Конечно, ни одни мои слова не могли убедить главного героя усомниться в верности своего ближайшего подчиненного. Однако так было ровно до тех пор, пока у меня не было доказательств.

— На твоих сапогах много снега, — продолжал говорить я, — а еще штанины промокли почти до колена.

Рудриггер посмотрел на себя, но так ничего и не ответил. Между тем, я продолжал:

— Пробовал оставлять ангелочков на снегу?

Во взгляде стражника появилась ярость. Пусть его лицо и казалось таким же непроницаемым, как и раньше, но эти глаза буквально говорили, что он был готов меня убить.

Внезапно в разговор вмешался Алгар. Быстро поднявшись из-за стола, он холодно спросил:

— Что случилось?

Я не был удивлен его напряжению. Любой бы на его месте почувствовал эту жажду убийства между нами. Однако и раскрывать проделки Рудриггера прямо сейчас мне абсолютно не хотелось. Алгар должен был встать на мою сторону и довериться мне, а не согласиться единожды со мной, чтобы отчитать своего человека.

— Ничего, — ответил я, снова повернувшись к лорду севера. — По поводу нашего разговора, надеюсь, мы с вами договорились.

Алгар недоверчиво перевел взгляд с меня на Рудриггера, и, убедившись в том, что никто из нас больше не собирается ничего говорить, он спокойно ответил:

— Лекарство для твоей подруги будет готово на рассвете. Я передам его через моих подчиненных.

Я кивнул, поблагодарил и развернулся. Когда я вышел из кабинета, Рудриггер и Алгар все еще пронзительно смотрели на меня, так что я не мог успокоиться до самого последнего мгновения.

«Я в безопасности» — эта мысль одновременно успокаивала и тревожила меня, ведь я понимал, что все это было временно.

Внезапно где-то со спины прозвучал посторонний голос:

— Вы Рон?

Я обернулся. Пожилой мужчина, опиравшийся на костыль, несмотря на свой возраст выглядел ухожено. Вся его одежда была выглаженной, качественной. Он держался уверенно, пусть и не мог стоять прямо.

— Верно, — недоверчиво отвечал я.

— Меня зовут Зиртхан, я смотритель крепости. Рудриггер попросил передать, что он принес тело вашей дичи и приказал разделать. Шкура будет подарена господину, но все мясо вы можете забрать себе.

Мое лицо исказилось в гримасе удивления. Смотря на этого человека, вслух я невольно спросил:

— Он реально притащил тело волка?

Зиртхан нахмурился. Его лицо из равнодушно-спокойного стало осуждающим, и уже более резким голосом он ответил:

— Убивать зверя, но не использовать его для естественных нужд — это расточительство. Неужели вы не хотели его использовать?

Я молчал, обдумывая его слова. Теперь я мог хотя бы догадаться о мотивах подобного странного поступка. Бережливость и запасливость северян — это те качества, которое я сам прописал им в своей книге. Именно благодаря им, этот народ выживал во время суровых зим, и потому ничего не было удивительного в том, чтобы принести тело пойманного зверя.

— Не важно, — устало ответил я, поворачиваясь к смотрителю крепости спиной. — Вы можете мясо тоже господину передать. Это была моя первая охота, так что съесть останки добычи в этот раз я не смогу. Кусок в горло не лезет.

15. Не смертельный день

И снова эти лютые холода. Я стоял на вершине стены, удерживая в правой руке копье. В принципе, это было всем, что я делал, вот уже на протяжении двух с половиной часов.

Мое тело все трепетало от холода. Порывы ветра на вершине врат были такими, что время от времени они просто сбивали меня с ног и раскачивали из стороны в сторону, словно флюгер. Я был уверен, что другие стражники тоже с трудом терпели эту пытку, но все же они выглядели куда спокойнее и собраннее меня. Вот что значило — привычка.

— Дрожишь от холода, Рон? — прозвучал громкий радостный голос неподалеку.

Лишь услышав эту интонацию, я сразу понял кто ко мне направлялся. Все-таки такой тембр в этом месте был только у одного человека. Вновь вытянувшись по струнке, громким голосом я ответил:

— Никак нет, командир отряда.

Так как я не мог особо поворачиваться и был вынужден смотреть только вперед, лишь когда Тесар подошел ближе я смог увидеть его. Как всегда, довольный мужчина с хитрым блеском во взгляде посматривал на меня.

— Хм… А я думал, что ты снова ко мне по имени обратишься.

— Так я могу обратиться только в нерабочее время, — серьезно отвечал я, не выдавая улыбки, — командир отряда.

— Ты откуда такой сообразительный взялся?

— С другого континента, командир отряда.

Тесар рассмеялся. Его низкий хохот показался мне настолько внезапным, что от него мое тело вздрогнуло.

— Это был вопрос, на который можно и не отвечать. — Хлопнув меня по плечу, Тесар улыбнулся. — Знаю я откуда ты взялся. И как охота прошла?

— Смертельно во многих смыслах.

Тесар хмыкнул. Он, не знавший правды, наверняка уже представлял себе, как я сражался с дикими зверьми и непогодой. И частично он был прав, ведь такое испытание тоже выпало на мою долю. Но он явно не знал о том, что моей самой главной проблемой по итогу стал Рудриггер, а не какая-то там дикая природа.

— Наш старшина пошел следом за тобой, — заговорил Тесар, снова вынуждая меня вернуться к реальности, — когда узнал о твоей авантюре. Переживал.

— Да, я встретился с ним. — Сдерживать улыбку было все сложнее. — Но мне казалось, что он переживал не за меня, а за кое-что другое.

Тесар нахмурился и даже как-то перестал улыбаться. Приоткрыв губы, он будто попытался что-то сказать, но затем сразу затих. Лишь еще несколько секунд спустя он все же проговорил:

— Странно… А он сказал, что вы не встретились.

— И тем не менее, это он принес волка, которого я убил?

— Так это действительно ты его убил? Я думал, что старшина специально тебя покрывает. Не хочет запятнать твою гордость.

— Он не настолько великодушен.

Я невольно отвел взгляд, и тут же заметил фигуру, бегущую к нам навстречу. Вместе с этим тишина в округе стала заполняться разными звуками. Крики охраны с соседних постов, бренчание колоколов. Последнее было особенно странно. Небольшие колокола находились на каждом посту, и один из таких был даже за моей спиной. Их использовали на вратах для того, чтобы сообщить о прибытии кого-то или о случившейся беде.

Я, инстинктивно сразу развернувшись, посмотрел на колокол, прибитый к столбу неподалеку. Чтобы передать послание на следующий пост, я должен был ударить по колоколу, но не успел я развернуться, как ощутил руку Тесара на своем плече. Почему он останавливал меня? Так и не передав послание следующему пункту охраны, я снова выпрямился и встал на свое место, а Тесар, отпустив меня, предельно серьезно посмотрел на бегущего навстречу стражника.

— Командир отряда! — запыхавшийся мужчина в тяжелой теплой одежде резко затормозил и выпрямился. — Там человек у ворот! Женщина!

— Женщина? — удивленно повторил Тесар. Он, быстро развернувшись, подошел к самому краю стены и выглянул наружу. Врата находились правее, рядом с другим пунктом охраны, но даже отсюда их можно было увидеть, поэтому я не сомневался в том, что Тесар смог рассмотреть то, что хотел.

Настороженно посмотрев на другого стражника, Тесар спросил:

— Где сейчас господин? Отправьте к нему в крепость кого-нибудь с донесением.

— Он не в крепости, а здесь, — отвечал незнакомец. — Осматривает неподалеку хранилища вместе с Рудриггером.

— Тогда позовите его сюда.

Задумавшись обо всем этом, я осторожно двинулся вперед и подошел к самому краю стены. Порывы ветра в этом месте были особенно сильными, и стараясь противиться им, я ухватился рукой за каменную преграду пред собой.

Как и ожидалось, с моей позиции хорошо было видно главные врата. Однако все то, что находилось рядом с ними, казалось все же слишком крошечным из-за масштабов всей этой защитной постройки.

Где-то со стороны прозвучали звонкие шаги. Услышав их, и я, и Тесар резко развернулись и увидели группу людей, двигавшуюся нам навстречу. Алгар и Рудриггер были тут как тут. Их появление даже казалось неожиданным, ведь они пришли сюда слишком быстро.

— Господин, — позвал Тесар, покорно склоняя голову перед лордом, — рад приветствовать Вас.

Алгар выглядел в этот момент, словно настоящий повелитель снежных гор: холодное резкое выражение лица, слегка растрепанные черные волосы, шрамы на лице и руках. Даже его одежда в виде длинной черной накидки, сделанной из грубой, но толстой шкуры, была доказательством его победы над местным северным зверем.

— К делу. Что случилось?

— Нам доложили, что у врат находится какая-то женщина.

— Кто-то не успел вернуться?

— Дело не в этом. Кажется, она не северянка.

Я, прислушиваясь ко всему этому разговору, все еще стоял на краю стены и поглядывал вниз. Пусть отсюда я и не мог рассмотреть деталей, но все же отдаленно стоящий силуэт был виден и мне.

— У этой женщины светлые волосы, — продолжал рассказывать Тесар, — бледная кожа и необычные черты лица. А еще она стоит в какой-то легкой одежде, не то простынь, не то ночнушка.

Алгар, подойдя ко мне, также остановился рядом с краем и выглянул наружу.

— Вы с ней никак не связывались?

— Нет, только что заметили ее появление.

Я молчал и просто ждал своего часа. Это событие не было для меня шокирующим или загадочным, ведь именно моей рукой был прописан в книге этот момент.

— Тогда расходитесь. — Выпрямившись, Алгар развернулся к стражнику. — Не поднимайте панику, все в порядке.

— А с ней что делать? — удивленно спрашивал Тесар. — Отпугнуть или помочь?

— Сама уйдет.

На мгновение наступила тишина. Присутствующие, переглянувшись, стали выглядеть как-то напряженно. У всех в головах была наверняка лишь одна мысль: зачем обрекать женщину на верную гибель. Но лишь один из всех нас смог поднять эту тему. Тесар, посмотрев на Алгара, непонимающе заговорил:

— Но мост разрушен, она даже на другой материк не переберется, а за пределами наших стен только бескрайние льды.

Алгар нахмурился. Уже буквально ощущая недовольство, обращенное к нему, он подошел к Тесару вплотную.

— Тогда ответь мне на один вопрос, — зловеще заговорил Алгар, — если мост уже давно разрушен, а снаружи только бескрайние льды, каким образом она добралась до нас?

— Вплавь? — Внезапно вслух произнес я. Окружающее сразу же повернули свои головы ко мне и замолчали, так что сделать вид, будто ничего не было, уже не получилось бы. Тяжело выдохнув, я быстро указал куда-то вниз. — У нее одежда прилипла к телу и замерзла. С волосами то же самое. Присмотритесь внимательнее.

Алгар подобному заявлению не удивился, но вот Тесар, только сейчас начавший обо всем догадываться, растерянно протянул:

— Но человек бы…

— Не пережил этого, — с улыбкой заключил я. — Логично. Значит, это уже не человек.

Наступила напряженная тишина. Казалось, после моих слов, сомнений, как и жалости, ни у кого больше не оставалось. Алгар, снова посмотрев на подчиненных, резко произнес:

— Отменяю приказ. Убить ее на месте.

— Есть!

Тесар и его люди резко выпрямились. Снова поклонившись, они развернулись и бросились бежать прочь, а Алгар, подойдя ко мне, смерил мое лицо задумчивым взглядом.

— Ты знаешь что-то об этих тварях? — его голос прозвучал зловеще.

— Не больше Вашего, — отвечал я, выпрямляясь и успокаиваясь. — То, что я сейчас сказал, это лишь наблюдения и предположения.

Его лицо становилось все мрачнее и недоверчивее.

— И видишь ты, как сокол, а иначе как бы рассмотрел, что ее одежда влажная?

Я улыбался, четко ощущая, что меня подловили, но сдаваться не собирался.

— В мгновение опасности инстинкты человека начинают быстро развиваться. — Приподняв взгляд, я посмотрел за спину Алгара и заметил там пожилого рослого мужчину, который сверлил меня своим угрожающим взором. — А мне опасности в последнее время хватало.

Будто заметив мой взгляд, Алгар обернулся и посмотрел на своего компаньона. Как и прежде, он сразу заподозрил неладное между нами, но в этот раз, вместо того, чтобы спросить, он просто отвернулся. Отбросив назад свою длинную тяжелую накидку, Алгар величественно приподнял голову и зашагал прочь. Вместе с ним вперед пошел и Рудриггер, а я, оставшись на прежнем месте, подумал:

«Все верно. Когда все люди на том материке окажутся заражены, монстры ринутся на север. Насекомые-переносчики, конечно, сюда не полетят, но вот готовая армия из нелюдей без труда доберется до этого места. Хорошо, что меня поставили на ворота. По крайней мере, я смог развернуть мышление главного героя в нужном направлении».

* * *

Поднеся руку к двери, я постучал. Это был намеренно звонкий резкий стук. Я думал, что мне придется простоять на улице еще некоторое время, но внезапно дверь предо мной отворилась и на пороге появился знакомый человек.

Виндальф в легкой домашней одежде удивленно взглянул на меня. По сравнению с тем, как он выглядел раньше, сейчас ему было намного лучше. Лицо снова приобрело свежий теплый оттенок, глаза стали полны жизни. Всего лишь секунду спустя удивление Виндальфа сменилось искренней радостью.

— Так и знал, что ты сегодня придешь. — Резко наклонившись ко мне, парень схватил меня руками за шею и потащил внутрь дома. — Иди сюда, зараза такая! И ведь ни разу не навестил с тех пор, как мы прибыли!

Дверь за спиной тихо скрипнула и захлопнулась, а Виндальф, хохотавший во весь голос, еще крепче сжал меня в своих объятиях. Дышать от такого становилось все труднее, и я, легко ударяя парня по плечу, хрипло зашипел:

— Задушишь… Душишь…

— И правильно делаю! — радостно кричал Виндальф.

Мгновение спустя меня все же отпустили. Наклонившись вперед, я уперся руками в колени и начал глубоко дышать, а виновник всего этого, смотря на меня, продолжил громко хохотать. Я знал, почему ему было смешно, и догадывался, почему он так радовался моему появлению. Все-таки в последний раз мы виделись тогда, когда я закрывал его тело от града стрел и старался быстро обрабатывать раны.

Когда я выпрямился, Виндальф тяжело ударил обеими руками по моим плечам и воодушевлённо спросил:

— Ну, как ты? Как тебе Север?

— Темновато, мрачновато…

— И жутко холодно, верно?

— Это да…

Со спины снова прозвучал скрип входной двери. Обернувшись уже вместе с Виндальфом, я увидел появившегося на пороге Эррана. Еще один знакомый северянин, с охапкой дров в руках прошествовал в дом и быстро захлопнул за собой дверь. Как только он поднял взгляд и заметил меня, его реакция изменилась. Спокойствие резко превратилось в удивление, а следом и в радость.

— Ха! — уже как-то настораживающе воскликнул Эрран. Бросив дрова на пол, он широко расставил ноги и наклонился, будто бы готовясь броситься прямо на меня. — Собака такая!

Как только Эрран оказался рядом, я резко отступил. Не успевший затормозить парень проскочил мимо и рухнул на пол, в то время как я, поднимая руки, предупреждающе заявил:

— Давайте сохранять дистанцию. С меня хватит объятий.

Внезапно из-за спины прозвучал сдавленный кашель. Услышав его, я обернулся и увидел женщину, стоявшую все это время в стороне. Ее присутствие даже удивило меня, ведь за все то время, что я пробыл здесь, ее будто не было рядом.

— А, — заговорил Виндальф, подходя ближе к этой женщине. — Вы же еще не знакомы, верно? Это лекарь, который мне помогал. Фересия.

Я окинул незнакомку беглым изучающим взором. Бледная кожа, черные длинные волосы, довольно сдержанное выражение лица, но привлекательные черты. При всем этом она также была довольно высокой и крепкой. Намного крепче, чем женщины с другого континента.

Будто намеренно вплотную подойдя ко мне, Фересия окинула меня таким же изучающим взглядом. Правда, ее действия казались более наигранными и резкими, будто бы она пыталась отплатить мне за мое нахальное рассматривание ее внешности.

Как только она закончила разглядывать меня, то снова подняла взгляд к моему лицу и заявила:

— Я представляла себе монахов иначе.

— А он не просто монах, — радостно отвечал Эрран, собиравший с пола дрова. — Он монах убийца. Я же тебе уже рассказывал?

Фересия не успела ничего ответить. Выдохнув, я просто прошел мимо нее, сел на гостевой диван и устало протянул:

— Да-да… Все уже все знают.

Виндальф посмотрел на меня с ироничной улыбкой и спросил:

— У тебя только что закончилась смена? И как служба?

— Смертельно скучно и холодно.

— Понимаю.

Эрран, наконец-то собрав все брошенные им дрова, прошел глубже в дом и остановился рядом с печью. Он, положив все собранное в отдельный короб, сказал:

— Виндальф сам раньше был в гарнизоне, но потом сбежал.

— Неблагодарная эта работа, — пояснял сам Виндальф. — Ума не приложу, зачем тебе она сдалась.

Я промолчал. На самом деле, мне тяжело было не соглашаться с этими словами. Стоять целыми днями на морозе, караулить, и получать при этом копейки? Кто вообще станет о таком мечтать?

Мои раздумья прервали странные звуки со стороны улицы. Сначала это был топот, а затем и громкий вопль:

— Аканэ, не беги! Ты только недавно встала на ноги!

Дверь распахнулась. Когда на пороге появилась темноволосая девушка, полностью укутанная в теплые накидки, шарфы и телогрейки, я даже не удивился.

Аканэ, заметив меня, решительно прошествовала внутрь дома. Следом за ней на пороге появился Исдар, и он же закрыл за ними дверь.

Мне казалось, что вот-вот девушка должна была остановиться, но она была все ближе, и ближе. Когда она подошла вплотную, то внезапно подняла ногу и поставила ее возле моего паха прямо на диван: резко и демонстративно.

Склонившись ко мне, Аканэ прошипела:

— Ты что учудил? Помереть вздумал?

Я был слегка удивлен, но все же мне были понятны причины ее гнева.

— Если ты о моем подарке, то это было почти безопасно.

— Почти? — возмущённо повторила девушка. — Я слышала, что ты по пути с волком схлестнулся. Это ты называешь «почти»?

— Поверь, волк был самым безобидным.

— Значит там было еще что-то? Не вздумай так больше поступать!

Я улыбался, и с каждой секундой все шире.

— А что, из-за меня все твои планы коту под хвост? — Скрывать иронию в голосе я даже не собирался. — Разочарована, что не получилось умереть?

Наступила тишина. Аканэ, ошарашенная моими словами, наверняка не могла подобрать нужных слов. И я понимал ее. Все-таки до этого момента она не воспринимала возможность своей гибели всерьез.

— Аканэ, — снова позвал я, возвращая девушку обратно в реальность, — смирись уже с тем, что мы не желаем твоей гибели. И если ты хочешь быть кому-то благодарной, тогда тебе еще не поздно развернуться к Исдару и сказать ему пару приятных слов. Все-таки это он следил за тобой с того момента, как ты пострадала.

Аканэ отстранилась и убрала ногу. В этот момент ее лицо показалось мне не то опечаленным, не то разочарованным. Она обернулась к парню, который все еще стоял у двери, и посмотрела на него с легким сомнением. Казалось, она действительно была готова сказать ему что-то, но как только Исдар раскинул руки в стороны и гордо улыбнулся, все ее желание пропало. Аканэ недоверчиво шикнула:

— Тц… Не дождешься.

— Как была врединой, так и осталась! — возмущенно вскрикнул парень.

Усмехнувшись, я покачал головой и ответил:

— А я ее понимаю. Почему северяне так любят объятия?

Прозвучал смех. В этот момент вся напряженная атмосфера будто бы растворилась в воздухе. Даже мне, человеку, который буквально ждал конца этого мира, стало как-то легче на душе.

Между тем, пока ребята смеялись, я все же задумался о будущем. Что будет теперь, если все они умрут? Смогу ли я легко принять это, или буду вынужден повернуть время вспять?

Внезапно Фересия, наклонившись ко мне, полушепотом сказала:

— Послушай, я хотела с тобой поговорить кое о чем…

— А давайте… — громко закричал Исдар, привлекая всеобщее внимание. — Пойдем пить?

— Чего? — Виндальф улыбнулся. — Откуда такие мысли?

Исдар резко повернулся к товарищу, указал на него пальцем и заявил:

— Уже не обсуждается!

— Как будто раньше обсуждалось…

Быстро пройдя глубже в дом, Исдар схватил Аканэ и Эррана под руку, развернулся и потянул их за собой.

— Все за мной!

— Не тащи меня, — возмутилась девушка, все же выскальзывая из этой хватки и снова оборачиваясь ко мне. — Рон, ты идешь?

Я не ответил сразу, и в этот миг вся веселая компания разом посмотрела на меня. Пусть некоторые из них и делали вид, будто вовсе никуда не хотели, но все же желание расслабиться было у каждого.

Тяжело вздохнув, я поднялся с дивана и спокойно ответил:

— Чувствую, у меня нет выбора.

— Ура! — хором закричали остальные.

На прощание обернувшись к женщине-лекарю, я виновато улыбнулся и спросил:

— Прости, но, может, в другой раз?

Фересия пожала плечами. Казалось, ей было важно что-то мне сказать, но уж точно не в этой обстановке.

— Хорошо.

* * *

Атмосфера в таверне была веселой. Когда мы туда пришли, большинство мест уже были заняты. Со всех сторон звучали громкие голоса, крики, хохот, музыка. Услышав последнее, я особенно удивился, осмотрелся и увидел музыканта на втором этаже. Тот стоял в руках со струнным инструментом, напоминавшем что-то вроде балалайки.

— Рон! — радостно воскликнул Исдар, хватая меня за руку и быстро утягивая за собой в толпу. Мы проходили мимо разных людей, но никто из них даже не обращал на меня внимание. Я был удивлен этому, ведь чужаков обычно замечали первыми.

Для меня все в этом месте было в новинку, ведь в прошлом я никогда не посещал ничего подобного. Даже современные клубы разительно отличались от пивных таверн средневековья.

— Еще налей! — во весь голос закричал мужчина, сидевший за соседним столиком. От этого громкого рева я вздрогнул, а Эрран, Виндальф и Исдар захохотали.

— Ты чего весь затрясся? — посмеиваясь, спрашивал Эрран. — Расслабься, здесь все такие.

— Я вижу.

Аканэ, в этот момент вернувшаяся к нашему столу, села рядом со мной и поставила перед нами две громадные кружки. Одну из них она протянула мне и серьезно проговорила:

— Тебе принесла просто сок без алкоголя.

— За что? — разочарованно спросил я.

— За дело. Кому завтра на стене стоять?

— И все-то ты знаешь.

Придвинув к себе кружку, я задумчиво посмотрел в нее, поднес к лицу и только потом сделал небольшой глоток. Как и ожидалось, в этом напитке не было ни грамма алкоголя. Разочаровывающе, но не смертельно, ведь, как и сказала Аканэ, завтрашний день обещал быть сложным.

Устало выдохнув, я поставил кружку обратно на стол и лишь теперь обратил внимание на напиток Аканэ. Громадный сосуд с густой пеной на поверхности стоял прямо перед ее носом.

— А себе-то целую пинту набрала? — возмущенно спросил я.

Аканэ даже не ответила. Улыбнувшись, она быстро подняла кружку к губам и начала жадно поглощать напиток. Не останавливаясь и поднимая кружку все выше, она наверняка пыталась выпить все без остатка.

К столу начали подходить еще люди. Восторженные восклицания и подбадривания оказались направлены прямиком к Аканэ. Наконец-то допив свой напиток, девушка с грохотом поставила кружку на стол. Тот час раздались аплодисменты и громкий свист. Незнакомцы начали протягивать дополнительные кружки с пивом к Аканэ и составлять ей их на стол. Казалось, она была только этому и рада.

— Тебе не хватит? — настороженно спрашивал я.

— Не хватит, — резко отозвалась Аканэ, берясь за следующую кружку.

Вновь прозвучали громкие хлопки и одобрительный свист. Я, осмотревшись, понял, что остальные наши товарищи куда-то испарились. Хотелось бы мне попросить их о помощи, но их не было, и поэтому последнюю попытку переубедить снова пришлось делать мне.

— Я тебя домой не потащу, — предупреждающе сказал я.

Аканэ, лишь на мгновение убрав кружку от лица, спокойно ответила:

— Исдар потащит.

— А ты думаешь, он будет в состоянии?

Неподалеку прозвучал скрип отодвинувшегося стула. Заметив человека, севшего обратно за наш стол, я понял, что это был Исдар. Парень как раз вернулся с несколькими кружками в руках, и при виде всего того богатства, что безвозмездно было подарено Аканэ, он возмущенно протянул:

— Откуда? Ты же только что…

Не успел Исдар договорить, как еще несколько мужчин поставили на стол перед Аканэ полные пива кружки и радостно рассмеялись.

— Хватит ее спаивать! — возмущенно воскликнул Исдар. — Мне же ее потом тащить!

Смех стал звучать еще громче. Окружающие, уже представлявшие эту сцену, наверняка с удовольствием посмотрели бы на это зрелище.

— Ну, все, — с улыбкой отвечал я, — почти молодожёны.

И Аканэ, и Исдар, вытянулись, словно по струнке. Холодно посмотрев на меня, они хором ответили:

— Лучше убей.

Наступила тишина. Когда парочка поняла, что сказала это в унисон, она переглянулась, а окружающие засмеялись еще сильнее. Люди в округе начали что-то бурно обсуждать с Аканэ и Исдаром, но я уже не обращал на это внимание.

Вместо этого, ощутив на себе пристальный взгляд, я стал осматриваться. Найти нужного человека оказалось не сложно: слишком уж внимательно он следил за мной. Даже из далека я мог рассмотреть его силуэт: крупное телосложение, черные непослушные волосы, торчавшие из-под капюшона. Казалось, этот человек был единственным, кто не веселился в подобном месте. И я уже догадывался почему.

Неожиданно встретившись с ним взглядом, я окончательно убедился в том, что это был Алгар. Признав это, я сразу отвернулся. Не хотелось портить атмосферу небольшой стычкой с главным героем. Нужно было вести себя как можно более естественно.

— Рон, — прозвучал зов со стороны.

Услышав его, я заметил вернувшихся к столу Виндальфа и Эррана. Оба парня с интересом смотрели на меня.

— И как тебе смена работы? С монаха на стражника.

В толпе один за другим зазвучали удивленные вопросы:

— Он был монахом?

— Кем-кем?

— Его еще и в стражу взяли?

Я усмехнулся. Очередное напоминание о прошлом уже даже раздражало, ведь я никак не мог назвать себя настоящим монахом.

— Да, была в моей истории черная страница. — Пожимая плечами, я отвернулся. — Дайте мне уже ее сжечь, и прекратите напоминать.

Внезапно прозвучал тихий скрип, а следом чья-то рука поднесла прямо к моему лицу длинные русые волосы. Мне потребовалась примерно минута для того, чтобы осознать происходящее, и это было, пожалуй, даже слишком долго.

Резко выпрямившись, я посмотрел на Аканэ и осознал, что в одной руке она держала нож, а в другой волосы. Мои волосы.

— Ты откуда нож достать успела⁈ — возмущенно воскликнул я, руками ощупывая голову. Те самые длинные пряди, которые в прошлом выдавали во мне монаха, оказались окончательно отрезаны.

— Ха-ха… — покрасневшая, и уже явно опьяневшая Аканэ зловеще улыбнулась. — Давно хотела это сделать.

Вновь зазвучал смех. Окружающие при виде этой сцены начали хохотать так, что этот совместный рев наверняка оказался слышим даже со стороны улицы. Я же, выхватив из рук Аканэ отрезанные пряди, задумчиво посмотрел на них. И что теперь мне нужно было с этим делать?

Среди все затихавшего смеха внезапно прозвучал грохот. Какой-то человек, не удержавшийся на ногах, перевернул своим телом стол, повалился назад и рухнул на землю вместе с еще одним столиком. Так получилось, что сделал он это прямо перед тем единственным гостем, который хотел оставаться в таверне незамеченным.

Рухнувший мужчина, уже довольно опьяневший, устало застонал, поднял голову и посмотрел прямо на лицо Алгара. Одна секунда раздумий дала ему сразу догадаться, кем был человек перед ним.

— Господин… — протянул незнакомец. — Это же наш господин!

Люди стали отворачиваться от нашего стола и всем скопом собираться прямо возле Алгара. Кто-то предлагал ему еду, кто-то выпивку, а кто-то спеть. Шум поднялся еще более громкий, чем прежде.

— Кажется, — протянул Виндальф, с улыбкой смотря на всю эту толпу, — сегодня здесь спокойствия не будет.

— Кому вообще нужно это спокойствие? — Эрран, посмотрев на товарища, иронично улыбнулся. Тут же заметив краем глаза странную картину, он напряженно уставился вдаль и даже поднялся на ноги. Мы с Виндальфом не смогли не заметить этого. Как и сам Эрран, мы посмотрели вдаль и увидели там Исдара и Аканэ. К моему удивлению, уже порядком выпившая парочка уединённо сидела возле окна и целовалась, словно какие-то подростки на веселой вечеринке.

— Вот что алкоголь делает с людьми, — задумчиво протянул Виндальф.

— Зато они сейчас честны, как никогда, — Эрран начал тихо посмеиваться.

Подперев голову рукой, я мысленно уже представил, как буду тащить этих двоих обратно, и устало протянул:

— Толку-то, если под утра оба ничего не вспомнят?

— А для чего еще нужны друзья?

Эрран и Виндальф многозначительно переглянулись. Я, не сразу догадываясь об их затее, ответил:

— Чтобы помогать в трудной жизненной ситуации?

— Нет, — резко отрезал Эрран, — чтобы напоминать о самых постыдных ситуациях до конца ваших дней.

Оба парня громко засмеялись, а я лишь покачал головой. Признаюсь честно, эта идея казалось забавной даже для меня. Мне бы хотелось увидеть их реакцию завтра утром.

— А еще, — воодушевленно заговорил Эрран, — можно приврать, что они друг друга…

— Отличная идея, но! — Виндальф высоко поднял указательный палец. — Зная Исдара, он возьмет на себя ответственность. Хочешь перечеркнуть Аканэ всю жизнь?

— Почему только ей?

— Потому что Исдар, судя по всему, и так уже не против. А она хотя бы…

Мы все вновь задумчиво посмотрели в сторону парочки. К нашему удивлению, Аканэ в этот момент уже не целовала Исдара. Напротив, схватив его за руку, она перебросила его через себя и пробила его телом стоявший рядом стол. Грохот был сильный, но на фоне шумихи возле Алгара это было еще тихо.

— Хотя бы отбивается, — закончил свою фразу Виндальф.

Я улыбался. После стольких дней, проведенных в напряжении, подобный отдых помогал развеяться. Правда, находиться в этой атмосфере все равно было тяжело. Едкий запах пота и горькой выпивки, словно завеса, наполнял все это место.

В какой-то момент ощутив головокружение от всего этого, я просто встал и двинулся в сторону выхода. Мне нужно было хотя бы немного проветриться.

Когда я вышел, на улице было уже темно. Несмотря на позднее время, Варнон все еще кипел жизнью. Мимо проходили люди, по улицам проезжали тележки, и где-то вдали даже можно было расслышать голоса подзывавших к себе торговцев.

Прозвучал тихий скрип двери. Повернув голову на этот звук, я увидел знакомую фигуру, вышедшую следом за мной. Это был Алгар. Несмотря на, казалось бы, веселую обстановку внутри таверны, рядом со мной этот человек выглядел предельно серьезным.

— Ты сразу понял, что я — это я? — напряженно спросил Алгар.

— Сложно было не заметить, — я старался вести себя расслабленно. Все-таки мне нечего было опасаться. Я же еще не сделал ничего плохого.

— Ты хоть понимаешь, насколько подозрительно себя ведешь?

— Догадываюсь. Но я также стараюсь быть настолько откровенным, насколько это возможно.

Алгар задумчиво нахмурился. Смотря на меня, он не то пытался прочитать мои мысли, не то старался предугадать мои действия. В обычной ситуации, возможно, мне стоило бы сразу уйти, но здесь и сейчас я думал, что это был хороший момент, чтобы завести разговор по душам.

— А вы как здесь очутились? — с улыбкой спрашивал я. — Случайное стечение обстоятельств или…

— Да, я следовал за тобой.

— Надеюсь, это было хотя бы не скучно.

— Достаточно скучно, чтобы я несколько раз усомнился в своем решении.

Я широко улыбнулся. Да, этот денек и вправду был для меня утомительным. После долгой смены, которая закончилась только утром, я почти весь день провалялся в постели, и только потом пошел в гости к Виндальфу.

— Зачем ты отдал мне лекарство? — продолжал расспрашивать Алгар. — Ты мог оставить его для себя или продать.

Я задумчиво промычал. Оправданий можно было найти много, но в этот раз я не собирался покрывать свои мотивы.

— Прежде всего, — отвечал я, — мне нужно было придумать причину, чтобы заставить Вас сделать из растения лекарство. Конечно, я мог бы найти человека для этого и не идти к Вам, но денег у меня сейчас особо нет. Кроме того, вероятность того, что меня обманут, велика, да и Аканэ была в критическом состоянии. Сами понимаете, могла не выжить.

Алгар задумчиво нахмурился. Казалось, мои слова все же смогли удовлетворить его любопытство, но они также дали пищу для раздумий.

— Ты куда расчетливее, чем кажешься.

— Приходится. — Я лишь пожал плечами. — Стоит только моргнуть, как на горизонте сразу же появляется кто-нибудь, кто пытается меня убить.

— Совсем не похож на монаха.

Уличная прохлада постепенно начинала добираться до моего остывавшего тела. Если в таверне было очень жарко из-за бесновавшейся толпы, то на улице от холода трезвел любой. Морозы как никак.

Преисполнившись смелостью, я уверенно заговорил:

— Знаешь, Алгар…

Главный герой посмотрел на меня, как на ненормального. Мое обращение было крайне фамильярным, и для него это явно было непривычно. Но лично мне, как автору, было намного комфортнее разговаривать так со своим детищем.

— Прямо сейчас, — продолжал я, — у меня все же появилось дополнительное требование касательно лекарства.

Алгар сразу же изменился в лице. Его удивление испарилось, а вместо этого возникла строгость.

— Говори.

— Ты должен использовать его, — я развернулся к мужчине лицом и легко хлопнул его по плечу, — для самого себя, а не для кого-то еще. Если окажешься в ситуации, где будет на волоске висеть твоя жизнь и жизнь товарища…

— Я лучше умру и спасу товарища, — резко перебил Алгар.

— А следом за тобой умрет весь Север, не логично.

Алгар замолчал. Будто бы только теперь понимая к чему я клонил, он отвел взгляд и задумался.

— Я понимаю, что ты человек чести, — продолжал говорить я, — но подумай сам. Сейчас у тебя нет достойной замены. Никто кроме тебя не станет заботиться об этом месте столь же яростно. И даже не думай, что стены способны защитить Варнон от всех напастей. Холод, голод и многое другое в один миг могут отобрать все, что есть у этих людей. — Я указал пальцем на таверну, и пусть никого в этот момент рядом не было, Алгар наверняка понял, что я намекал на тех людей, с которыми он был ранее. — И когда надежды на помощь у них уже не будет, они либо начнут уничтожать самих себя, либо просто сдадутся и умрут. Так или иначе, но сейчас Север без тебя не выживет. Особенно учитывая происходящее на материке.

— А ты думаешь, что там настолько все плохо?

Я замолчал. Чтобы понять, насколько мне можно было открыться, я снова заглянул в его глаза и увидел в них полное спокойствие. Такое, будто бы он уже был готов ко всему.

— Сказать честно? — спросил я. — Мне кажется, что совсем скоро там не останется людей от слова совсем. И если моя теория верна, тогда после потери всех источников пропитания монстры могут ринуться сюда, на север.

— Прямо как та женщина утром…

— Вы же проверили была ли она монстром, верно? Не стали все-таки убивать сразу?

Алгар опустил взгляд. Я видел в выражении его лица смятение, и это сразу подсказало мне правильный ответ.

— Охрана усомнилась, — все же сказал мужчина. — Они начали умолять меня дождаться вечера, и поэтому мы просто заперли ее.

— А этой ночью, — продолжал я, — когда она обратилась в монстра, вы все же убили ее.

— Если эти твари действительно способны переплывать между континентами…

— Тогда мы должны готовиться к войне.

Мое тело задрожало. Холод, который уже легко сумел пробраться под одежду, был невыносим. Прощально посмотрев на Алгара, я улыбнулся и сказал:

— Холодает. Пора бы мне вернуться.

— И еще вопрос, — все также строго проговорил мужчина. По его взгляду я понял, что уходить было еще рано, и потому снова замер. — Что случилось у вас с Рудриггером?

Я хотел промолчать. Несмотря на все обстоятельства, мне все еще казалось, что ссорить главного героя с его лучшим помощником было не самой стоящей затеей, но Алгар был непреклонен. Он смотрел на меня так, будто был готов казнить за ложь, и потому я ответил:

— Он просто решил воспользоваться моментом и убить меня в лесу, пока я охотился на волка. Никто бы и не заподозрил, что это его рук дело, верно?

Алгар помрачнел. Лишь на долю секунды, но я все же заметил в его взгляде блеск удивления.

— Рудриггер верен мне и северу, — решительно сказал он.

— Вы правы. — Мне оставалось лишь улыбаться и со всем соглашаться. — Он настолько верен, что готов положить свою голову ради конечного благасевера. Но вместе с этим он готов положить и головы других людей.

Алгар нахмурился. Он даже не стал задавать вопроса, но я уже понимал его сомнения.

— Помните сколько людей прибыло сюда со мной? — продолжал я. — Всего нас было пятеро, верно?

— И?

— Вы же не думаете, что на с самого начало было пятеро? Кроме нас среди выживших изначально были и другие северяне. Они просто возвращались домой перед наступлением зимы. Они были целыми, невредимыми и здоровыми.

Закрыв глаза, я поднял голову к небу. На самом деле, в моем сознании все еще были свежи воспоминания той ужасной ночи. Крики, стрелы, всепоглощающее пламя — иногда я даже сомневался, что выжил сам в том аду.

— Просто… — продолжал говорить я. — Метод, которым по итогу Вы и Рудриггер решили выловить монстров, убил всех тех, кто не был способен сражаться. Понимаете? Ваши действия стали заведомой могилой для них всех.

Алгар хмурился. Он выглядел так, будто и сам все понимал.

— В таком случае, — я пожимал плечами, — уж лучше бы Вы просто обрушили мост.

— Чтобы они вернулись в города, заполненные монстрами?

— По крайней мере, они нашли бы сами там свою смерть.

Я развернулся. Больше не собираясь продолжать этот разговор, я просто оставил великого лорда севера наедине со своими мыслями и ушел.

«И в какой момент я снова перешел с ним на 'Вы»?

16. Смертельная должность

— Господин, — прозвучал голос Зиртхана, смотрителя крепости, — я привел его, как вы и просили.

Пожилой, слегка сгорбленный мужчина, открыл входную дверь шире и жестом предложил мне пройти внутрь комнаты.

Когда я вошел в этот уже знакомый кабинет, первым делом на глаза попались две мужские фигуры. Алгар и Рудриггер стояли неподалеку друг от друга с одной длинной картой в руках. Казалось, что наше появление отвлекло этих двоих от какого-то важного разговора, тем не менее, Алгар довольно бодро и радостно ответил:

— Молодец, Зиртхан. — Выпустив из рук карту, которая тут же закрутилась спиралью в руки Рудриггера, Алгар обошел свой письменный стол. Он посмотрел на меня, махнул рукой и с широкой улыбкой сказал: — Рон, подойди ближе.

Ситуация казалась мне подозрительной. Я сделал только шаг вперед, и тут же услышал тихий щелчок закрывшейся двери за спиной — видно Зиртхан сразу же решил покинуть место событий. Перемести взгляд с радостного Алгара на его верного стражника, я насторожился еще больше. Рудриггер, в отличие от лорда севера, выглядел удивленным. Казалось, мое появление застало его врасплох, и он также, как я, был не прочь узнать причину такого внезапного вызова меня в это место.

— И чего ты там стоишь? — снова подал голос Алгар. Подойди ко мне, не стой на пороге.

Я глубоко вздохнул.

Это было раннее утро. Буквально через полчаса должна была начинаться моя служба на вратах Бригир. После вчерашней попойки, в которой я все же принял участие, мне было тяжело даже на ногах стоять, не пошатываясь, а вести себя достойно перед лордом — уж точно не самая легкая задача.

Приблизившись к Алгару, я резко остановился и невольно топнул ногой, будто пытаясь отчеканить свой последний шаг. Лицо мужчины, призвавшего меня в это место, все еще до подозрительного казалось улыбчивым и радостным. Учитывая то, как он относился ко мне до недавнего времени, подобное поведение даже пугало.

Внезапно хлопнув меня по плечу, Алгар заявил:

— Вижу, ты не очень хорошо себя чувствуешь. Пить надо было все-таки меньше, да?

Я посмотрел на его тяжелую ладонь, лежавшую на моем плече. Это была крепкая, покрытая шрамами рука, которая запросто могла свернуть шею дикому зверю. Неудивительным было и то, что Алгара самого частенько сравнивали с хищником.

— Прошу прощения, — заговорил я, снова переводя взгляд к глазам Алгара, — но я не понимаю причину своего пребывания здесь. Не могли бы Вы объяснить?

— Зиртхан не сказал тебе?

— Судя по всему, он решил, что будет лучше, если вы лично скажете это.

Бросив задумчивый взгляд на Рудриггера, я заметил, как тот помрачнел. Мужчина стоял на прежнем месте, все еще удерживая в своих руках карту, но его взгляд казался настолько отвлеченным, будто бы мысленно он уже давно не находился здесь.

«Или он заблаговременно подумал о том, что сказать это стоит лично лорду при Рудриггере. Какой продуманный старик».

Прозвучал смешок. Услышав его, я снова посмотрел на Алгара, но так и не смог увидеть его лица: мужчина развернулся ко мне спиной раньше, чем я взглянул на него. Обойдя стол, он плавно выдвинул стул и занял свое место. Лишь когда Алгар окончательно откинулся на мягкую, обшитую темно-синими узорами спинку, с хитрым блеском в глазах он спросил:

— Ты говорил, что хочешь служить северу, верно?

Меня уже настораживала эта интонация. Сцена, которую мне доводилось видеть, сама по себе была странной. Величественный и хладнокровный правитель севера, весь опутанный в черные одеяния и прочные меха, смотрел в мою сторону и насмешливо улыбался. Так, будто бы он планировал что-то хитрое.

— Все верно, — отвечал я, — и очень скоро уже начнется моя служба, поэтому…

— Я отзываю тебя с охраны врат.

Наступила неловкая пауза. Не сразу найдя нужные слова, я нахмурился, бросил задумчивый взгляд на пол, а потом все же заговорил:

— Я не понимаю. Было ли что-то, что я сделал не так?

— Не в этом дело. — Алгар положил руку на стол, и начал тарабанить по деревянной поверхности пальцами, будто бы отсчитывая секунды. — Просто я нашел лучший способ, применения твоих способностей.

Я все еще не мог найти нужных слов. Причина, по которой я просился в услужения на врата, была меня веская. Если бы меня просто прогнали с этого места, тогда как еще я бы смог наблюдать за развитием сюжета? Эти мысли быстро заполонили мою голову, вызывая панику.

— Рон, — уже чуть строже позвал Алгар, будто бы замечая мою растерянность, — я хочу, чтобы ты остался работать рядом со мной в крепости.

— Кем?

— Моим советником.

Я сглотнул. Предложенное место не просто казалось мне «удобным», оно было буквально лучшим из всего, что можно было себе представить. Однако радостные мысли о сулящей выгоде быстро сменились подступавшей к горлу опасности.

Искоса посмотрев в сторону Рудриггера, я заметил, как тот неистово смотрел на меня. Глаза этого стражника были расширены, а челюсти настолько плотно сжаты, что, казалось, его зубы вот-вот могли рассыпаться от такого напряжения. Выступившие на лице вены и порозовевшая кожа также сказали, что он еле сдерживался, чтобы не убить меня на месте.

— Рон, — позвал Алгар, вынуждая меня снова обратить на него внимание, — ты согласен?

— А если не согласен?

Внезапно раздался тихий треск. Услышав его, и я, и Алгар мельком глянули в сторону Рудриггера. Мужчина, одной рукой удерживавший карту, а другой придерживавшийся за край стола, казался еще злее, чем прежде. Деревянная поверхность под его тяжестью покрылась тонкими трещинами, которые теперь тянулись от одного края стола, к другому.

— Если не согласен, — продолжал Алгар, все еще смотря на Рудриггера, — тогда прочь из Варнона.

Подобным заявлением я был ошеломлен. Еще недавно мне предлагалось два варианта: самому найти себе дело в Варноне или стать стражником. Теперь же, с ростом ставок, вариантов было все меньше.

— Хорошо, — на выдохе ответил я, снова встречаясь взглядом с Алгаром.

Главный герой моей истории радостно улыбнулся, и теперь я понимал, почему именно он был так весел сегодня.

«Этот жук ведь понимает, что его подчиненный теперь вдвойне хочет прибить меня? Он специально делает вид, что не замечает?»

Внезапно Алгар поднял левую руку и протянул ее Рудриггеру. Верный подчиненный сразу понял приказ. Он передал карту своему лорду, поклонился и наконец-то отступил от бедного стола. Между тем, Алгар снова обратился ко мне.

— Раз уж ты согласился, возьми карту крепости. Изучи ее и найди слабые места. Если нужно, отдай приказ о перераспределении провизии, оружия и всего прочего. Мы готовимся к возможной войне, так что место должно использоваться с наибольшей выгодой.

Я подошел ближе и спокойно перенял протягиваемый предмет. Мне все еще не верилось в то, что все это было взаправду.

— Как только разберешься с этой картой, — Алгар не сводил с меня взгляда, и говорил предельно вкрадчиво, — отправляйся к Зиртхану и передай ему все свои пожелания. А затем можешь заняться и изучением карты Варнона. На ней нужно будет отметить места, подходящие для создания оборонительных позиций, слабые точки врат Бригир и возможные направления наступления врага. Также можно попытаться предугадать численность противников, но на этом я пока что не настаиваю.

На моем лице растянулась нервная улыбка. Сам не понимая, когда я сумел перейти из ранга «чужак» в ранг «полезный инструмент», мысленно я пытался оценить фронт дальнейших работ. Казалось, главный герой собирался использовать меня по полной, и по сравнению с этим, возможно, даже служба на вратах была не такой уж и плохой.

Больше всего поражало меня именно то, с какой легкостью Алгар изменил свое отношение ко мне. Конечно, как автор я описывал его догадливым человеком с хорошим предчувствием, но я и не задумывался о том, что его предчувствие сможет сработать подобным образом.

«Только что он ведь фактически приказал своему богу отметить места, откуда будет нападать враг в будущем. Когда думаю об этом, моя кровь буквально закипает».

Стараясь утихомирить дрожь в руках, я кивнул и опустил карту. Скрыть блеск в глазах было трудно, и Алгар явно видел его. Возможно, из-за этого он улыбался еще радостнее.

Вновь странное предчувствие начало подступать к горлу. Оно было похоже не то на ком, застревавший в глотке, не то на лезвие холодного ножа, приставленного прямо к твоей коже. Переведя взгляд на того, кто так обжигающе смотрел на меня, я усмехнулся. Рудриггер был буквально вне себя от ярости, и теперь мне это даже нравилось.

«А вот и первые недовольные. Ничего не поделать. Когда кто-то выбивается вперед, остальные всегда стремятся как можно болезненнее столкнуть его вниз. Надеюсь, в этот раз подобное хотя бы не будет стоить мне головы».

* * *

Крепость оказалась намного больше, чем я себе ее представлял. Несколько достаточно крупных этажей с высокими потолками, отдельные пристройки, глубокий подвал, больше напоминавший бункер, и высокие башни, в которых складировалась вся ненужная мебель.

Единственная проблема этого места заключалась в том, что отапливать его было тяжело. Лишь некоторые комнаты намеренно нагревали: личная спальня лорда, его рабочий кабинет, кухня, столовая, общие помещения для прислуги.

Однако все эти комнаты находились в разных частях крепости, из-за чего между ними приходилось проделывать длинный путь по холодным каменным коридорам. Даже прислуга в этом месте носила верхнюю теплую одежду, что уж было говорить о лорде, который не снимал с себя меховых одеяний.

— Нам нужно освободить восточную часть крепости от лишнего хлама. — Бросив беглый взгляд на Зиртхана, я невольно махнул рукой, и все же продолжил медленно идти вперед по коридору. — Вы же сейчас не используете это место?

— Но зачем освобождать? — удивленно спрашивал пожилой мужчина. — В восточной части находятся просторные залы. Раньше в них хотя бы проводились крупные мероприятия, но теперь никто их не использует.

— Это на случай, если где-то придется размещать людей.

— Людей — в крепости? — Зиртхан резко остановился, и вместе с ним пришлось остановиться мне. — Прогнозы настолько неутешительны?

Я обернулся к этому человеку с полным спокойствием. В отличие от всех остальных слуг крепости Зиртхан казался мне наиболее разумным человеком. Не удивительно было и то, что именно он присматривал за всем этим местом.

— Мы должны подготовиться к худшему.

— Но люди могут быть агрессивны, и особенно самые голодные из них. — Слегка щурясь, Зиртхан покачивал головой. — Каждую зиму кто-нибудь да умирает из-за нехватки продовольствия, но когда такая смертность достигает пика, а запасов лорда не хватает, нам приходится запирать врата перед крепостью, чтобы не допустить нападения.

— Я понимаю. Прекрасно понимаю это, но Ваш лорд — не из тех, кто будет скрываться за стенами, пока все его жители умирают. Даже если такие инциденты происходили в прошлом, уверен, находились способы решения ситуации. Но в этот раз все может случиться иначе. Пропуск людей в крепость — это крайняя мера на случай падения всего Варнона.

Наступила тишина. Мужчина смотрел на меня уже куда спокойнее, и в его взгляде я видел полное понимание ситуации. Глубоко вздохнув, он опустил голову и уверенно ответил:

— Теперь я согласен с вами, но одну ошибку вы все же допускаете.

Я насторожился. О какой вообще ошибке могла идти речь? Я что-то упускал?

Снова посмотрев мне прямо в глаза, Зиртхан ответил:

— Теперь он не только мой лорд, но и Ваш. Он наш лорд, понимаете?

Удивление на мгновение вызвало молчание. Я даже не сразу смог связать этот ответ с тем, о чем говорил я буквально несколько минут назад, но затем, все же вспомнив собственные слова, я устало выдохнул.

— Понимаю, — с улыбкой ответил я, — и прошу прощения.

Зиртхан улыбнулся. Это была улыбка доброго пожилого человека, который будто бы давал наставления молодому поколению и был только рад своей роли.

— Тогда, — заговорил смотритель крепости, — Вы можете продолжить обход без меня. Я пойду и распоряжусь, чтобы Ваши поручения начали выполнять как можно скорее.

Я лишь кивнул, а Зиртхан развернулся и сразу же двинулся дальше. Смотря на его постепенно отдалявшуюся фигуру, я размышлял о том, что мне еще предстояло сделать, чтобы обезопасить Варнон и его жителей от монстров. Судный день надвигался, и эта мысль вынуждала меня все больше думать о том, каким образом нужно было поступать.

«Сейчас я не вижу конкретного способа спасти этот мир. Единственное, что мы можем сделать — это подготовиться к кровопролитной войне. Укрепить стены, распределить припасы, подготовиться к первой атаке. Уверен, что первые месяцы после нападения будут самыми тяжелыми. Как много монстров мы сможем убить — никто не знает, но худший исход для нас — это даже не массовая атака».

Плавно отвернувшись, я двинулся вперед к длинным мрачным коридорам крепости. Мне даже не хотелось представлять себе, как выглядело это место в ночное время. Да и вообще, каково было жить в таком огромном безлюдном месте? Лишь со стороны замок казался настоящими хоромами, но внутри он был всего лишь раздутой пустышкой.

«А затяжная война. Если у нас кончатся все припасы, за стенами мы не сможем ничего сделать. Единственное, что у нас будет, это вода из колодцев, но в лютые морозы даже те замерзают до самого днища. Про пищу, которую обычно закупали с другого континента в теплые периоды, я вообще молчу. Положение критическое».

Выйдя к новому коридору, я плавно свернул направо, и внезапно заметил выскочившую из-за угла фигуру. Человек, бросившийся ко мне, резко дернул меня за плечо и прижал к стенке. Его рука, плотно вцепившаяся в мое горло, сжала его так, что от этого на мгновение я даже не смог вздохнуть.

— Ты еще опаснее, чем я представлял, — низким шепотом говорил Рудриггер, — как ты смог добиться его расположения? Отвечай.

Это поведение было столь предсказуемо, что от этого я все же не смог сдержаться. Усмехнувшись, я иронично протянул:

— Может быть, я просто рассказал ему о том, что ты пытался сделать в лесу?

Рудриггер придавил меня еще сильнее, от чего спина неприятно хрустнула. Это были уже не шутки.

— А что я пытался сделать? — зловещим шепотом протянул стражник.

— Брось, — с хрипом, отвечал я, — мы оба знаем, что тогда ты хотел сделать то же, что и сейчас.

Зрачки Рудриггера сузились. По его взгляду я смог четко распознать тот миг, когда он все же решился на мое убийство. Он попытался надавить на мое горло куда сильнее, будто пытаясь задушить, но тогда же я пинком оттолкнул его от себя.

Рудриггер повалился назад, и я решительно бросился к нему, но он, в считанные секунды поймав равновесие, с раскинутыми руками помчался ко мне. Наши силы были несоизмеримы. Стражник без труда прижал меня обратно к стене, но уже с таким давлением, от которого я буквально воскликнул.

Грохот и хруст собственных костей — именно эти звуки отозвались в моем сознании.

— Что ты вынюхиваешь⁈ — грозно завопил стражник, уже ничего и никого не опасаясь.

— Я просто пытаюсь выжить! — также неистово закричал я, хватаясь за глотку своего противника.

Мы оба держали друг друга за шеи, с одной лишь разницей — мне некуда было отступать.

Внезапно наше противостояние прервал грозный посторонний крик:

— Рудриггер! — Обернувшись на этот голос, мы разом отпрянули друг от друга и успокоились. — Руки прочь от него!

Рудриггер сжал ладони в кулаки. Расстояние между нами было всего лишь около двух шагов. Этого бы хватило, чтобы кто-то из нас развернулся и со всей силы ударил по голове противника. Меткий удар, и один из нас уже лежал бы без сознания — звучало заманчиво, неправда ли?

Свидетелем, заставшим нас в драке, оказался Алгар. Он, широкими шагами приблизившись к нам, бегло осмотрел наши лица. Судя по тому, как недовольно он поглядывал на обоих, ему все же было понятно, что в этой ситуации мы оба хотели драки. Здесь не было жертв.

— Вы оба, хватит ссориться. Сами знаете, что мы стоим на пороге войны, но вместо подготовки, вы хотите в глотки друг другу вцепиться⁈

Я молчал, пытаясь успокоить пульсацию в висках. Злоба была такой, что справиться с ней было сложно, а потому и контроль выражения лица казался тяжелее, чем обычно.

Глубоко вздохнув, я поклонился и спокойно ответил:

— Прошу прощения, допустил ошибку.

Алгар окинул меня изучающим взором. Я понимал, что ни в моей интонации, ни в выражении моего лица он не видел раскаяния, но все же мои слова были хоть какой-то попыткой урегулировать ситуацию.

Укоризненно посмотрев на стражника, Алгар протянул:

— Рудриггер, извиняться не собираешься перед тем, на кого напал?

— Прости, — недовольно пробормотал мужчина.

— Бог простит, — раздраженно ответил я.

— Рон! — Алгар посмотрел на меня с еще большей злостью. При виде этого взгляда я сразу понял, что в этой ситуации лучше всего было просто помалкивать. Кивнув, я снова ответил:

— Простите.

Алгар постепенно стал успокаиваться, и вместе с ним это делали мы. Прислушиваясь к тишине, наполнившей коридор, лорд севера будто ждал, пока мы оба придём в себя.

— Хорошо, — произнес он некоторое время спустя, — на этом закончим.

— Но! — решительно воскликнул Рудриггер. — Если он будет вести себя странно, я все равно его убью.

— Если он будет вести себя странно, — спокойно отвечал Алгар, — ты сначала доложишь об этом мне, а уже потом, когда я обдумаю это, мы решим, убьем его или нет.

— Бедный и несчастный я, — на лице всплыла ироничная улыбка.

Алгар, услышав мои слова, резко ответил:

— А ты сопли не развози. Продолжай работать, времени мало.

Развернувшись, лорд направился обратно в сторону своего кабинета. Следом за ним пошел и его верный стражник, который буквально ни на секунду не отходил от него. Я же, оставаясь на прежнем месте, размышлял:

«А вот здесь возникает главная проблема, о которой я не задумывался ранее. Сейчас моя точка воскрешения переносится все дальше и дальше от начала истории. В прошлый раз меня отбросило назад всего за полдня до гибели, но что, если мир будет уничтожен? Если север падет, тогда было бы лучше, если бы я воскрес в свой первый день попадания сюда. Тогда было бы больше способов изменить историю, но если меня отбросит назад всего за полдня до гибели… Что можно исправить за это время?»

Обернувшись к замершим, покрытым морозным узорам окнам, я тяжело вздохнул.

«О чем это я? В прошлом мире, у меня было еще меньше времени. Не стоит поднимать панику досрочно».

* * *

— Зиртхан сказал, что в последние дни ты занимался отчисткой помещений от ненужных вещей.

Алгар, как обычно, сидел предо мной за письменным столом. Эта обстановка, как и мои постоянные встречи с ним становились все привычнее.

— Мы перебрали все, что было в ваших хранилищах, — отвечал я, — отложили то, что еще можно использовать и переместили в башни то, что уже непригодно. Полностью отчистили проходы в восточном крыле, оставили свободное пространство.

— Зачем?

Голос Алгара звучал спокойно, хотя взгляд его уже выдавал толику недоверия. Улыбнувшись от такой подозрительности, я ответил:

— Вы же уже знаете ответ, раз говорили с Зиртханом.

— Я хочу услышать твои пояснения.

— Тогда начать лучше издалека. — Я стоял в руках с несколькими картами. Подойдя вместе с ними к Алгару, я положил их на стол и плавно развернул одну из них. — Вчера я окончательно закончил с подсчетом и проверкой припасов внутри крепости. Хранилища заполнены до отвала, что несказанно радует.

Алгар посмотрел на карту, но, увидев, что она изображала не крепость, а весь город, явно удивился. И все же, продолжая разговор со мной, он отвечал:

— Но этого все равно мало для целой зимы.

— Признаться, я думал, что будет хуже.

Услышав этот мой ответ, мужчина недовольно нахмурился. В его взгляде блеснуло недовольство, выдававшее задетое самолюбие. Оно и было понятно: как-никак, своими словами я задевал хозяйскую бережливость.

— С сегодняшнего дня я собираюсь взяться уже за внешние стены Бригир. Как вы и сказали, я уже успел изучить их, а также расположение города на карте. На мой взгляд, больше всего монстров может появиться как раз со стороны центральных врат. Все-таки главная дорога соединяет именно центральные врата и ныне разрушенный мост на другой материк.

— Продолжай, — кивая, отвечал Алгар.

— Но нам не стоит забывать о еще одной нашей слабости — порт.

Рудриггер, стоявший в дальней части комнаты, услышав мой ответ возмутился:

— Никто не будет нападать на нас со стороны порта.

Алгар резко поднял руку, и одним своим жестом дал понять, что стражнику не стоило продолжать свою речь. Я же в этот момент улыбался, потому что прекрасно понимал рассуждения Рудриггера.

— Монстры — это те же люди в дневное время, — объяснял я, оборачиваясь к стражнику. — Они еще соображают, и они могут использовать свои умения для того, чтобы соорудить корабль и доплыть до нас. Более того, если в ночное время, уже будучи монстрами, они могут проплывать по морям… — С губ сорвался нервный смешок. — Нам конец.

Алгар хмурился все сильнее и недовольно отвечал:

— Пессимистичные прогнозы.

— Не все так плохо. — Посмотрев на стол, я заметил стоявшие рядом книги и быстро начал расставлять их по углам от большой городской карты. Это позволило мне развернуть карту полностью и отойти от нее, чтобы показать все пометки, оставленные моей рукой. — Как и сказал Рудриггер, порт — это самое маловероятное место нападения. Чтобы построить и перетащить корабль до нужного места, где его вообще можно высадить на воду, нужны объединенные усилия сразу нескольких групп людей. Морской путь к северу — крайне опасен, так что монстры не смогут легко пробраться через него. Нужно просто усилить там охрану и быть готовым к любой ситуации.

— Еще что-то? — Алгар приподнял на меня недоверчивый взор.

— Самое сложное. Когда мы начнем перегонять войска по городу, люди заметят, что что-то не так. В сложившейся обстановке, считаю, что лучше всего будет предупредить жителей о происходящем еще в самом начале.

— Ни за что! — громко воскликнул Рудриггер, но, при виде хмурого взгляда господина, он сразу перешел на шепот и добавил: — Это поднимет панику.

— Панику поднимет неизвестность. А верные слова надежного лидера помогут сплотиться и встретить неминуемою опасность лицом к лицу. — Я посмотрел на Алгара с абсолютным спокойствием. — Жителям севера не привыкать к трудностям. Война для них не заканчивалась никогда. Просто раньше она велась не против монстров, а против стихии.

— Ничего ужаснее стихии нет, — понимающе отвечал герой.

— Вот именно. Люди должны знать, что их ждет, и экономить запасы настолько, насколько это возможно. Это поможет подготовиться и избежать ранней нехватки продовольствия.

Наверняка задумавшись над моими рассуждениями, Алгар откинулся на спинку кресла. На самом деле, он даже не выглядел удивленным. Казалось, все мои слова для него были лишь подтверждением собственных догадок, над которыми он явно раздумывал долгое и мучительное время.

— А что, — говорил Алгар, — если монстры прорвутся через Бригир? Люди будут ждать от нас помощи.

— Именно осведомленность людей, обучение их банальным правилам самозащиты против монстров помогут создать городское сопротивление. Монстры проберутся через врата в любом случае, но, когда это случится, страже будет не до вылавливания отдельных особей внутри города. Они будут заняты отражением общего натиска на стены.

— То есть нет шансов, что монстры не проберутся в Варнон?

— Нет.

Алгар усмехнулся. Устало прикрыв глаза, он с легкой мечтательностью заговорил:

— Хотел бы я спросить, почему ты так в этом уверен.

— Я монах. — Не краснея, врал я. — Помолился утром, пришло озарение.

— Хорошее оправдание. Может, мне тоже в религию уйти?

Услышав это заявление, Рудриггер взволнованно воскликнул:

— Господин!

— Не наводи панику, — Алгар вяло отмахнулся, — это была шутка.

Я улыбался. По прошествии последних дней, поведение Алгара рядом со мной менялось. Казалось, он начинал постепенно доверять мне, и вместе с этим доверять ему начинал я.

— Хорошо, — произнес лорд севера, резко выпрямляясь и придвигаясь к столу, — Рон, давай представим, что случилось самое непоправимое: монстры массово прорвались в город и мы больше не можем сдерживать их. Что делать в таком случае?

Тяжкий вздох сорвался с губ. Уже предвкушая негодование из-за моего ответа, с закрытыми глазами, я ответил:

— Отступать за стены крепости.

— Ты… — удивленно протянул Рудриггер. — Ты говоришь, что мы должны позорно бежать? Северяне не сбегают. Они борются до последней капли крови!

«Вот поэтому ты умер» — быстро пронеслось в голове.

Снова посмотрев на возмущенного стражника, я заметил, насколько искренним он был в этот момент. Пусть он и казался злым, но при этом в его взгляде было заметно отчаяние, которое невольно выдавало то, что он предполагал подобное развитие событий.

— Включай голову, Рудриггер, — серьёзно отвечал я. — Если монстры проберутся за стену Бригир, нам придется эвакуироваться в любом случае. Так мы можем хотя бы привести в крепость женщин и детей, и именно для этого я отчищал все возможные пространства. Сюда же мы сможем перевозить раненых для их последующего лечения.

Ни Алгар, ни Рудриггер не отвечали. По их задумчивым и серьезным лицам я понимал, что они уже были согласны с моим ответом, просто не могли признаться в этом. Все-таки людям всегда было тяжело представлять худшие варианты развития событий.

Внезапно прозвучал громкий стук в дверь. Незваный гость, практически ввалившись в кабинет, громко воскликнул:

— Господин, прошу меня простить, — и сел на колено.

Как только мы обернулись к этому человеку, а взгляд Алгара встретился со взором прибывшего, незнакомец громко заговорил:

— Со стороны порта прибыл корабль.

— Какой еще корабль? — Алгар уперся руками в стол и очень медленно, будто крадущийся зверь, начал подниматься на ноги.

— Не наш корабль, — пояснял прибывший стражник. — Он с другого континента.

Как только происходящее стало понятно, детали нашего разговора сразу же всплыли у всех в голове. Я и сам в этот миг вспомнил то, что говорил о порте, поэтому мне не сложно было догадаться, что представляли себе Алгар и Рудриггер в этот момент.

— На сушу никого не впускать! — грозно воскликнул лорд. — Пока мы не придем, даже переговоров с прибывшими не вести!

— Глава отряда так и распорядился. Он ожидает вас.

Происходящее волновало меня не меньше, чем остальных. Когда это в моей истории были такие события? Никакие корабли я подробно не описывал. Никто не должен был высаживаться на севере после уничтожения моста.

— Постойте, — настороженно заговорил я, вынуждая прибывшего поднять взгляд, — кто именно приплыл на корабле? Они представились?

Незнакомец кивнул. Он перевел взгляд с меня, на Алгара, будто пытаясь убедиться можно ли было ему вообще отвечать мне, но затем все же сказал:

— Прибыл генерал Нобутоши со своими людьми.

— Нобутоши здесь? — удивленно повторил я.

Мысли в голове сразу стали сбиваться в кучу. Нобутоши не должен был появляться на севере — как автор я это точно знал. История, описанная мной, раскрывала возникновение монстрофикации и ее первые стадии со стороны Нобутоши, а уже последующее распространение болезни и уничтожение мира со стороны Алгара. Именно так поражение Нобутоши ознаменовало падение всего юга, а падение Алгара, уничтожение севера и последнего оплота человечества.

Более того, в голову начали закрадываться мысли о близости владельца моего нового тела, Айна, и Нобутоши. Я ведь до сих пор не знал, как был связан этот второстепенный герой с генералом. Насколько хорошо они знали друг друга, и что могло произойти, если бы они встретились здесь, на севере?

17. Смертельная встреча

Эта ситуация превосходила все мои ожидания. История, которую я писал когда-то давно для одного малоизвестного издательства, теперь была для меня словно чужим творением. Я понял это сразу, как увидел причаливший в северный порт корабль: небольшое, но все-таки крепкое парусное судно стояло у пристани, ожидая своего часа. Люди, прибывшие на этом корабле, не покидали его, но все же демонстративно стояли на палубе. Их достаточно легкие одежды подсказывали, что отбывали на север они второпях, ведь ни один нормальный человек не стал бы носить такое в подобном холодном климате. Было даже удивительно то, насколько уверенно они держались, учитывая лютый холод.

Между тем на пристани и вокруг нее было достаточно много людей. Большая часть из них — военные, а все остальные — местные рыбаки, стояли неподвижно с оружием наготове. Таже самые безобидные из этих людей держали в руках что-то для самозащиты, и дело было даже не в том, что все они знали об опасности нападения монстров. Скорее их пугал сам факт того, что неизвестное судно причаливало в их воды без разрешения. На севере с подобным было все очень строго.

— Господин, — прозвучал зов одного из охранников. Этот человек, заметив приближавшегося к толпе Алгара, своим голосом невольно привлек внимание остальных. Люди постепенно начали отступать, открывая путь самому главному и величественному человеку в этом месте — лорду севера.

Я, как сопровождающий Алгара, шел позади вместе с Рудриггером, но мне вовсе не хотелось выделяться. Как только выпала такая возможность, я сразу же отшагнул в сторону и смешался с толпой, а лорд и его охранник вышли в самые первые ряды.

Повисшая тишина вызывала напряжение. Не было никаких перешептываний, и, казалось, что не слышалось даже человеческое дыхание. Бегло осмотрев взволнованные лица окружающих меня северян, я невольно задумался о том, насколько серьезны они были. Ведь большинству из этих людей еще не было ничего известно ни о монстрах, ни о надвигающейся опасности, но как только они увидели действия некоторых осведомленных стражников, все как один они приготовились к возможному бою. Чего только стоили одни рыбаки, которые стояли с сетями и гарпунами в руках. Это и значило: северная подготовка.

В какой-то миг все же отведя взгляд от местных, я перевел его на прибывшее парусное судно. Первым, что бросилось в глаза, оказалась сама отделка корабля. Она не была роскошной и явно делалась своими создателями второпях. Простенькая конструкция, совершенно неприметные запачканные паруса — сложно было сказать, что на таком корабле передвигался настоящий главнокомандующий соседнего королевства.

Изучив внешний облик корабля, я постепенно добрался и до людей, стоявших на нем. В основном это были мужчины среднего возраста. Все мускулистые и хорошо сложенные, с мечами, висевшими на поясах — это говорило о том, что они были войнами. Радовало лишь то, что их оружие было спрятано, и пользоваться им сейчас даже при всем недоверии местных они не собирались.

Первым, кто привлек мое внимание больше всего, оказался мужчина в ярко-красном хаори с белыми журавлями. Светлая рукоять меча и ножны походили на острые перья птиц с его одежды, а округлая черная повязка на правом глазу сливалась с оттенком волос. Признать этого человека получилось легко, ведь он полностью соответствовал тому описанию, какое я давал ему в своей истории:

«Короткие черные волосы на его голове местами прерывались из-за глубоких шрамов, повязка с изображением королевского герба скрывала правый глаз, при этом строгие черты его лица, глубоко посаженные глаза и густые черные брови подчеркивали то, насколько хладнокровным и гордым он был».

— Меня зовут Алгар ак Берет, — громко заговорил лорд, обращаясь будто сразу к самому Нобутоши, — я предводитель всего северного континента и глава единственного в этом месте города Варнон. — Кто из вас будет говорить со мной?

— Я! — раздался столь же низкий и серьезный тон. Как и ожидалось, человек, ответивший на этот вопрос, носил повязку на глазу. — Мое имя Хифуми Нобутоши. Я являюсь главнокомандующим всего восточного континента и представляю правящую семью.

В какой-то момент отвлекшись от этой сцены, я заметил фигуру, быстро протискивавшуюся через толпу. Эта девушка, Аканэ, желавшая быть в центре всех событий, буквально проскальзывала между людьми, чтобы добраться до первых рядов. Среди толпы, которая даже не дышала, ее действия сильно привлекали внимание.

— Что привело вас в Варнон, главнокомандующий? — продолжал расспрашивать Алгар.

Нобутоши слегка нахмурился, и в этот миг его и без того мрачное лицо стало выглядеть еще напряженнее. Он будто даже попытался сдержать первые пришедшие на ум малоприятные слова.

— Я посылал человека ваши земли, но так и не получил от вас ответа.

— Боюсь, это было невозможно. — Алгар слегка щурился, выдавая недоверие. — Мост оказался разрушен, а обратного пути на ваши земли уже не было.

Внезапно разговор все же оказался прерван посторонним человеком. Девушка, бросившаяся на колени прямо перед толпой, громко воскликнула:

— Главнокомандующий!

Нобутоши сразу же опустил на нее взгляд, и в этот миг черты его лица будто смягчились. Аканэ, сидевшая коленями на холодном деревянном пирсе, руками старалась удерживаться за накидку, которая явно была схвачена из дома второпях.

— Я все сказала! — со слезами на глазах продолжала лепетать она. — Я пыталась, я… я…

Неожиданно в голову пришла мысль. Если здесь была Аканэ, тогда и ее верный спутник тоже должен был находиться рядом. Оглянувшись, я стал присматриваться к лицам среди толпы и вскоре заметил Исдара, стоявшего где-то неподалеку. Этот крепкий, также легко одетый из-за внезапных новостей парень, смотрел на Аканэ с тревогой. Всего мгновение спустя, будто обдумав что-то, он приподнял взор и посмотрел со злостью уже на самого Нобутоши. Казалось, теперь его жутко раздражало то, насколько Аканэ была верна Нобудтоши.

Между тем, главнокомандующий спокойно отвечал:

— Можешь не оправдываться. В любом случае, даже если бы мост был цел, — его взгляд осторожно приподнялся от ослабшей девушки к лорду севера, величественно стоявшему позади, — он не собирался отвечать на мое послание, ведь так?

Последний вопрос был адресован прямиком Алгару, и тот сразу это понял. Не собираясь уступать в этом словесном поединке, мужчина строго заговорил:

— Вы все еще не ответили на мой вопрос. Зачем вы прибыли в эти земли?

— Мы могли бы поговорить наедине?

— Говорите здесь. Если у вас есть достаточно веская причина, чтобы отвлекать меня, тогда это должно быть что-то срочное. Если же нет, тогда советую вам и вашим людям отплыть как можно скорее.

Нобутоши усмехнулся. Он выглядел абсолютно не удивленным, будто бы только такого ответа он и ожидал.

— А почему вы нас прогоняете? Боитесь? — Бегло окинув взглядом первые ряды собравшихся, главнокомандующий сразу понял что к чему. — Мы ведь даже не вытащили оружие, но вы все уже на взводе.

— Я свое слово сказал, — намного тверже проговорил Алгар.

— Неужели еще не все ваши люди знают, что вас ждет?

— Нобутоши! — Алгар перешел уже на крик.

Не было понятно что задевало в этой ситуации больше: попытка поиздеваться над самым уважаемым человеком в этом месте перед его же людьми или же попытка раскрыть все карты несведущим мирным жителям.

Однако реакция Алгара определенно радовала Нобутоши. Главнокомандующий, руками вцепившийся в борт корабля, хищно улыбнулся. При всей его грозной внешности этот оскал был подобен звериному.

— Вот так-то лучше, — иронично протянул Нобутоши. — Зачем нам эти маски хладнокровия верно? Раз уж ненавидим друг друга, так давай делать это публично.

Я тяжело вздохнул. Ситуация принимала не самый приятный оборот, и понимая это, я размышлял:

«Безумец. Чего он добивается, провоцируя Алгара? Неужели он уже просто смирился с тем, что его падение неизбежно? Просто хочет позлорадствовать над севером, которого ждет та же участь?»

Внезапно в этот миг взгляд Нобутоши переместился от Алгара к толпе. Будто пытаясь найти новую причину для провокаций, он посмотрел то в одну сторону, то в другую, пока не наткнулся на меня. Когда наши взгляды встретились, изменилось все: от атмосферы, повисшей в воздухе, и до выражения лица самого Нобутоши. Главнокомандующий, явно не ожидавший меня увидеть, сначала растерялся, а потом удивленно спросил:

— А ты что здесь делаешь?

Теперь я и понял, что дела мои были плохи. Инстинктивно отшагнув, я был уже готов уйти отсюда как можно дальше, но мое стремление сразу же перебил громкий вопль:

— Айн! — Нобутоши заревел, как резаный, вынуждая всех окружающих обернуться ко мне. — Разве ты не должен был остаться в деревне?

Я не знал, что делать в такой ситуации. И, более того, я даже не знал, о чем именно шла речь. Какие такие договоренности были между Нобутоши и Айном? Почему они так хорошо знали друг друга. Так и не найдя нужных слов, я растерянно спросил:

— Мы знакомы?

— Ты издеваешься надо мной? — выражение лица Нобутоши менялось от удивленного к разъяренному, от задумчивого, к взволнованному. — Шутить вздумал? Это же ты посоветовал мне прибыть на север, если все сложится так, как ты предполагаешь!

— Я?

Ощутив на себе еще один очень пронзительный взгляд, я повернул голову влево и заметил с каким хладнокровием на меня посматривал Алгар. Ситуация была, скажем прямо, опасная. Я стоял меж двух огней, и бежать мне можно было, разве что, в море.

— Вы не поверите, — отвечал я, обращаясь уже к Алгару, — но я сам в шоке.

Казалось, мои слова окончательно вывели Нобутоши из колеи. Он, резко перепрыгнув через борт корабля, приземлился на пристань и стремительно помчался мне навстречу. Люди, вплоть до этого момента удивленные происходящим, даже не сразу успели опомниться. Нобутоши смог прорваться через первые ряды, растолкать стоявших на пути незнакомцев и даже увернуться от нескольких копий, направленных на него. Но добежать до меня он так и не смог. Другие стражники, быстро скучковавшись, образовали между нами непроходимую стену и голыми руками стали тормозить противника.

— Айн! — Во все горло вопил Нобутоши, не оставляя попыток прорваться через всех этих людей. — Ты предал меня, Айн⁈

Его истошные крики вызывали легкую дрожь. Видя все это противостояние, я мог представить себе, насколько тяжело было другим охранникам сдерживать одного Нобутоши. Главнокомандующий был словно неутолимый зверь, который вот-вот мог вцепиться своими клыками в глотки противников.

В этот момент я заметил и фигуру, приблизившуюся ко мне. Алгар, серьезно посмотрев в мои глаза, спросил:

— Рон, в чем дело?

Я тяжело выдохнул. Времени для того, чтобы придумать достойное оправдание у меня не было, поэтому приходилось поступать точно также, как и всегда: лепить песочный замок из лжи и правды одновременно.

— Я действительно не помню кто вы такой и как мы связаны, — посмотрев в сторону Нобутоши, я заговорил куда тверже, чем раньше, — так что прекратите орать.

Казалось, мой ответ вызвал легкую растерянность. Главнокомандующий, на мгновение остановившийся, уставился на меня, как на городского сумасшедшего. А я, резонно соглашаясь с его предположениями, продолжал говорить:

— Когда я был в деревне, двое маленьких дьяволят шандарахнули меня по голове так, что я очнулся только несколько дней спустя. С тех пор все, что было до моего пробуждения, как в тумане. Да, жители той деревни называли меня Айном, но я себя таковым не считал. Я вообще не знал, кто я и что я. — Глубоко вздохнув, я посмотрел в глаза Нобутоши и уже с абсолютной решимостью добавил: — Так что, если я и посоветовал вам когда-то отправиться на север, то это наверняка было еще до того, как мне отшибло память и я покинул деревню.

Наступила тишина. Невольные свидетели происходящего наблюдали за этой сценой, как за настоящей театральной постановкой: какие эмоции, какой неожиданный поворот! Подстать вкусам местного населения.

Разочарованными выглядело лишь несколько человек: сам Нобутоши и Алгар.

Внезапно выпрямившись, главнокомандующий звонко позвал:

— Аканэ!

— Да!

Девушка вскочила на ноги сразу, как услышала зов. Она, снова протискиваясь через толпу, добралась до Нобутоши и ровно остановилась рядом с ним.

— Ты знаешь этого человека? — спрашивал главнокомандующий.

— Да, он прибыл на север вместе со мной.

— Как думаешь, он врет?

Аканэ замолчала. Искоса посмотрев на меня, она наверняка обдумала все то, что ей уже было известно обо мне, и с тяжелым вздохом спустя некоторое время ответила:

— Я так не думаю. Он не из тех людей, кто начал бы нести такую чушь просто для того, чтобы отвести от себя подозрения.

Нобутоши поморщился. Окончательно расслабившись и даже отступив от охранников, он устало ответил:

— Вот и я так думаю.

— И все же, — заговорил Алгар, привлекая к себе внимание, — в прошлом вы знали друг друга?

Охранники, сразу же уловившие смену обстановки, расступились. Так, Нобутоши и Алгар оказались друг напротив друга без каких-либо преград.

— Конечно, знали, — уверенно отвечал главнокомандующий. — Он был моим боевым товарищем и ближайшим советником. Только ему я мог доверить защиту моей семьи.

Алгар нахмурился и снова недоверчиво покосился в мою сторону. В этой ситуации мне оставалось лишь нервно улыбаться.

— Советник, значит… — вслух прошептал лорд.

— А я популярен, верно?

Окружающие как-то разом нахмурились. Осознав, что мой вопрос атмосферу совершенно не расслаблял, я просто потупился и отвел взгляд.

Тогда Алгар обернулся уже к Нобутоши и куда спокойнее спросил его:

— Сколько вас прибыло?

— Десять человек.

— Зараженные?

— Нет.

Лорд хмыкнул. Обернувшись полубоком к Руддригеру, который стоял рядом, он просто кивнул в сторону прибывшего корабля и ответил:

— Проверим. Главнокомандующий пойдет со мной, а остальных, к сожалению, мы будем вынуждены разместить в темнице до наступления темноты.

Нобутоши ответил на это не сразу. Сначала развернувшись к кораблю, он проверил состояние своей команды, заметил вялые улыбки на лицах его людей, и лишь после этого сказал:

— Если вы создадите там хотя бы минимальные условия для отдыха, тогда ребята будут согласны и на темницу.

* * *

Продолжение разговора было перенесено внутрь крепости. В этом месте рядом с камином, где было спокойно, тепло и сухо, даже при всей напряженности ситуации я чувствовал себя куда приятнее. Кабинет главного героя буквально располагал к благоприятной для разговоров атмосфере.

В то же время в центре комнаты друг напротив друга сидели Алгар и Нобутоши. Двое самых значимых людей в этом мире поглядывали друг на друга то с сомнением, то с опаской. Во время их разговора иногда даже казалось, будто бы они смотрелись в зеркало — уж слишком схожим было их мышление.

Отделял двух героев друг от друга один лишь чайный столик, спешно принесенный из соседней комнаты. Я же стоял в одном шаге от этого стола.

— Значит, — вслух протянул Нобутоши, опуская голову, — он действительно ничего не помнит.

— Если быть точнее, — спокойно отвечал я, — то я не помню только то, как оказался в деревне, и как жил до нее. А вот как бежал я оттуда в моей памяти хорошо отложилось.

— Ты бросил мою сестру и ее детей.

— Вы же понимаете, что речь идет о людях, которые уже были заражены? — искоса посмотрев на Нобутоши, я взглянул в его глаза и заметил, что несмотря на обиду, ярости он явно не испытывал. — В такой ситуации дети были даже опаснее меня.

— Мужчина не сбегает с поля боя.

— На тот момент я не считал это полем боя.

— Я думал, что ты найдешь лекарство.

— Ах, если бы я мог…

— А говорил, что мог.

Именно последняя фраза выбила меня из колеи. Быстро прокрутив в своей голове весь этот разговор, я снова остановился на том, что сказал Нобутоши пару секунд назад.

— Что?

Главнокомандующий устало облокотился на спинку стула. В этот момент, будто ощущая свое превосходство, он куда увереннее ответил:

— Ты говорил, что мог найти лекарство. Тебе нужно было только обустроить место вдали от суеты, подготовить нескольких зараженных и все.

— То есть, — чем больше я осознавал, тем сильнее искажалось мое лицо, — ваша сестра и племянницы должны были стать материалом для опытов?

— Разве это бы не значило, что тогда они стали бы первыми, кого бы ты излечил?

В этой ситуации меня поражало много чего. Например, спокойствие Нобутоши, который фактически сделал из своей семьи подопытных. Но кроме этого меня все больше волновал факт того, что какой-то там второстепенный персонаж, которого даже не создавал я, автор, был настолько могущественным. Даже учитывая то, что Айн и Нобутоши могли действительно быть боевыми товарищами, откуда настоящий владелец моего тела настолько хорошо знал медицину? Почему он был так уверен в том, что сможет вылечить людей от монстрофикации? А может ли быть эта болезнь излечимой?

Лишь одно я понимал точно. Такие серьезные отклонения в мире происходили только тогда, когда в истории возникали сюжетные ямы, которые мир пытался восполнить самостоятельно. И теперь я мог лишь предполагать то, какая на самом деле была необходимость в Айне.

Зная характер Нобутоши, вероятнее всего, он убил бы всю свою семью, если бы узнал, что они заражены. Для него подобное стало бы вопросом долга и чести, ведь спасение народа было важнее личных чувств. Если же он позволил кому-то из своей семьи выжить несмотря на все его основные характеристики как героя, тогда для этого нужна была веская причина. И возможность лечения заболевания была одной из таких. Но даже это Нобутоши бы не доверил тому человеку, который легко мог раскрыть его секрет. Лишь проверенный помощник мог занять это место, и таковым стал Айн. Именно поэтому Нобутоши и пришел в ярость, когда увидел Айна на севере. Сама мысль о предательстве для него недопустима.

«Вроде бы сходится все, но в истории еще есть некоторые неясные моменты».

Внезапно тишину прервал громкий голос Алгара:

— Я предлагаю перейти от воспоминаний сразу к делу. — Приподняв взгляд на сидевшего напротив человека, лорд севера заговорил: — Главнокомандующий, с какой целью вы прибыли на север. Если вы собираетесь призвать нас к войне и помощи востоку…

— Выживание, — довольно резко перебил Нобутоши.

Наступила тишина. В комнате нас было всего трое, и этот ответ сразу же озадачил нас.

— Наша цель, — снова повторял Нобутоши, — это выживание. Востоку уже не помочь, он пал.

Наступила тишина. Конечно, подобная новость должна была шокировать всех, но для меня она как раз оказалась ожидаемой. Хоть что-то не менялось в этом сюжете — какая радость.

Ощутив на себе посторонний взгляд, я посмотрел вниз и заметил, с какой задумчивостью посматривал на меня Алгар. В этот миг я и понял, что успел раскрыть себя. Кажется, мне все-таки стоило изобразить удивление.

Прозвучал тяжкий вздох. Нобутоши, будто собравшись с мыслями, приподнял взгляд и начал рассказывать:

— Мы сдерживали распространение болезни больше, чем два года. Сначала это были разовые вспышки, но их причины мы даже не могли найти. Потом таких случаев становилось все больше, и особенно часто они стали встречаться в многолюдных городах вблизи горных местностей.

— Там, где обитают те самые насекомые?

— Именно. До тех пор, пока несколько из моих людей не заразились, мы не смогли понять источник заболевания.

— А что стало с теми людьми?

Лишь теперь главнокомандующий опустил голову и посмотрел в глаза интересовавшегося лорда. С прежним хладнокровием он ответил:

— Они убили себя. Предпочли сами лишить себя жизни, чтобы не навлечь позор на свое имя.

Наступила тишина. Казалось, этот ответ прямо резал по ушам Алгара, ведь от него мужчина невольно поежился. В этом и заключалось отличие психологии севера и востока. Для востока сплочение было силой, и лишь товарищество, защита друг друга — могли помочь выживанию в суровых условиях. В тоже время на востоке: честь и долг — были основой основ, из-за которых люди могли легко пожертвовать как собой, так и своими близкими ради всеобщего блага.

— За это время что мы только не перепробовали, — продолжал рассказывать Нобутоши. — Массовое истребление монстров, эвакуация людей из наиболее опасных городов. Казалось, насекомые перемещались следом за нами по всему континенту, поэтому искоренить заболевание не удавалось. В какой-то момент этих тварей стало просто больше, чем нас. Мы забаррикадировались в королевском дворце, но потом пал и он.

— А что насчет правящей семьи?

Нобутоши замолк. Отведя взгляд в сторону, он будто задумался над своим ответом, а я сразу же предположил:

— Судя по всему, правитель Востока был одним из заболевших еще до осады дворца.

Главнокомандующий посмотрел на меня с ироничной улыбкой.

— Он стал им во время осады дворца.

— Как это? Разве во дворце могут обитать те самые насекомые?

Нобутоши лишь пожал плечами.

— Массовая миграция насекомых настигла дворец вместе с нападением монстров. В ночи, где виден только свет факелов, где слышны только вопли умирающих солдат и животрепещущий смех монстров, эти кровососущие светящиеся создания появились, словно падающие звезды. Они нахлынули на дворец и поглотили его.

— Тогда как спаслись вы?

— Я был одним из тех, кто готовился в этот момент к отступлению. Под дворцом всегда располагались катакомбы. Мы просто заперлись под землей, а выбрались уже тогда, когда все закончилось.

В этой истории многое казалось странным, и тем не менее я не сомневался в том, что это было правдой. Чего нельзя было сказать об Алгаре. Недоверчиво нахмурившись, лорд спросил:

— И что заставило вас эвакуироваться из дворца, если ваш правитель в тот момент все еще находился где-то в опасности?

— Несколько факторов. Во-первых, предательство со стороны правителя, который до последнего отрицал сложность сложившейся ситуации. В тот день он просто отстранил меня от должности.

— Стало быть, — с усмешкой протянул Алгар, — вы больше не главнокомандующий.

— Во-вторых, — продолжал Нобутоши, явно игнорируя эту фразу, — я действовал согласно советом Айна.

Услышав это, я удивленно указал на себя. Чего-чего, а вот подобного поворота даже я не ожидал.

— Да, твоим советам, — уверенно отвечал Нобутоши, даже не поднимая на меня взгляд. — Мы регулярно обменивались письмами. Я рассказывал о происходящем в городах, а ты пытался набросать варианты развития событий и возможные выходы из ситуаций. Эта ситуация… была критической. Я до последнего не верил в то, что все сложится подобным образом.

Теперь, когда мы знали правду, думать о будущем было куда тяжелее. На лице Алгара я видел одновременно сочувствие Нобутоши и будораживший его ужас при мысли о том, что ждало нас всех. Казалось, эти настроения заметил и сам главнокомандующий. Вяло улыбнувшись, он спросил:

— Хочешь услышать мой совет?

— Нет, — резко ответил Алгар.

— Не скрывай правду от своих людей, — спокойно продолжал Нобутоши, снова игнорируя слова лорда. — Я вот от своего народа все скрыл, но в итоге остановить заражение без помощи мирных жителей оказалось невозможно. — Недовольно поморщившись, Нобутоши приподнял голову и посмотрел на меня. — А ведь он говорил мне, что нужно сразу раскрыть правду. Только я не поверил.

— Он и мне это сказал, — отвечал Алгар, также недовольно хмурясь. — Я пока что в раздумьях.

Такое единодушие, пусть и выражавшееся в недоверие ко мне, почему-то радовало. Улыбаясь, я бодро заговорил:

— Вот видите. С памятью или без, а голова на плечах у меня все же есть.

Парочка главных героев, нахмурившись, хором ответила:

— Это пока что, — и сразу же отвернулась.

Тишина повисла в комнате снова, но в этот раз она была уже другой. Если можно было сравнить ее с тактильными чувствами, то она была похожа скорее на легкое щекотание кожи, чем на сильные удары по лицу, которые были до этого.

— Если вы закончили допрос… — хлопнув себя по коленям, Нобутоши начал плавно подниматься.

— Это был даже не допрос, — усмехаясь, отвечал Алгар.

— Тогда я могу пойти в темницу? — Главнокомандующий посмотрел на лорда севера спокойно. Так, будто он сам уже не замечал, когда игнорировал то, что ему говорили.

— Ты собрался остаться в темнице? — недоверчиво уточнил Алгар. — Я хотел предложить тебе комнату.

— С парой десятков охранников под дверью и окнами? — Улыбка, растянувшаяся на этих тонких губах, показалась ироничной. — Нет уж. Просто отправьте меня к моим людям.

— Можешь идти, — мгновенно ответил Алгар. — За дверью тебя будет ждать Рудриггер. Просто передай ему, что я разрешил.

— Хорошо.

Нобутоши, бросив на меня прощальный взгляд, развернулся. Гордой уверенной походкой он двинулся в сторону выхода, открыл дверь и прошел в коридор. Лишь когда мы с Алгаром остались наедине, все внимание лорда обратилось ко мне.

— Так, твое настоящее имя Айн?

— Я бы предпочел, если бы меня называли Роном.

— Рон, — позвал Алгар.

— Да, мой господин?

Мужчина усмехнулся. Подперев лицо рукой, он с иронией посмотрел на меня.

— С каких пор ты обращаешься ко мне с должным уважением? Давай уж по имени, так куда проще.

Удивляясь подобным словам, но все же скрывая в своем выражении лица это, я поклонился и радостно ответил:

— Да, Алгар.

— С этого момента и впредь, будь добр, работай головой ради блага севера. По крайней мере, до тех пор, пока она есть у тебя на плечах. Я рассчитываю на тебя.

— Сделаю все возможное.

18. Смертельное появление

В округе было оживленно. Оглядываясь по сторонам, я с ужасом для себя понимал, как много людей пришло в это место только для того, чтобы услышать выступление своего предводителя.

Я стоял рядом с Алгаром, перед нами простирались целые толпы людей, собравшихся со всего города. Они буквально окружали собой лорда, рыцарей и меня. Учитывая новости, которые нам еще предстояло озвучить, такая близость с народом казалась мне небезопасной, но Алгар сам настоял на том, чтобы сообщить о происходящем напрямую. Без усиленной охраны, без ограничений в виде стен и прочего. Только он — и все его люди. Это одновременно воодушевляло меня и вселяло страх.

Но кроме людей, уже давно стоявших в гнетущей тишине, меня беспокоил сам Алгар. Его решение раскрыть правду — было самым верным в нашей ситуации, но для него, как и для любого другого человека, это была огромная ответственность. Волнение должно было быть колоссальным.

Внезапно Алгар высоко поднял голову и посмотрел на толпу. В этот момент изменилась сама атмосфера, окружавшая его. Я как сторонний наблюдатель с удивлением смотрел на разом вспыхнувшую в его глазах решимость.

— Я собрал вас сегодня здесь, — громко заговорил Алгар, — чтобы сделать важное объявление.

Люди молчали. Они внимали словам лорда с такой серьезностью, будто бы уже знали, что от этого может решиться вся их жизнь. В какой-то степени это было даже не удивительно, ведь в таком небольшом городе, на севере, где власть лорда была фактически абсолютной, любое его слово действительно могло спасти их всех или погубить.

— Начну с того, что сейчас происходит на другом континенте. Вероятно, вы уже знаете, что некоторые из северян, отправлявшиеся этим летом на другой континент, не вернулись домой. К сожалению, я вынужден сообщить вам, что они навряд ли уже смогут вернуться.

Алгар сделал паузу, но люди все равно молчали. Я смотрел на них и видел, как медленно опускались их плечи, как бледнели их лица.

— Дело в том, что сейчас на другом континенте стремительно распространяется заболевание. Мы называем его монстрофикацией. Это заболевание не чума и не проказа. Оно намного хуже и опаснее для всех, и в том числе для нас с вами. — Глубоко вздохнув, Алгар продолжил: — Дело в том, что люди, заразившиеся этой болезнью, с наступлением темноты обращаются в монстров. Они теряют возможность мыслить, начинают нападать на других и намеренно убивать людей. Эти монстры быстры и сильны. Сильнее хищного зверя. Некоторые из наших людей, отправлявшихся на другой континент, были убиты этими самыми тварями. Именно по этой причине они не смогли вернуться.

Наконец-то зазвучали голоса, но и те раздавались слишком тихо. Это даже шепотом назвать было сложно. Учитывая размеры собравшийся здесь толпы, я больше верил в то, что это люди с задних рядов осторожно переспрашивали у стоявших спереди то, что говорил лорд.

— И это еще не все, — намного громче и резче продолжал Алгар, переходя практически на крик, — зараза продолжает стремительно распространяться. В наших землях уже были замечены зараженные люди. Прямо сейчас они скрываются где-то в лесах, за пределами врат Бригир. При свете солнца они выглядят совсем как мы, но с каждым новым днем их сознание все больше стирается, а по ночам они и вовсе превращаются в нечто, похожее на оборотней из древних легенд. Мы предполагаем, что эти монстры могут вплавь перебираться с континента на континент, и совсем скоро они доберутся до нас.

Неожиданно где-то в толпе приподнялась рука. Женщина, стоявшая в первых рядах с ребенком на руках, робко заговорила:

— Простите, но насколько все плохо? Нам же достаточно переждать зиму внутри города, верно? Они не переберутся через врата?

Алгар посмотрел на эту женщину, и его взгляд сразу же смягчился. Возможно, его растрогал ничего не понимавший ребенок, инстинктивно цеплявшийся за длинные материнские волосы. А, возможно, что его зацепила сама женщина, смотревшая на него с надеждой.

Несмотря на собственное желание убедить незнакомку в том, что все было хорошо, Алгар серьезно ответил:

— Все очень плохо. Другой континент уже пал. Половина людей оказалась заражена, а половина полностью уничтожена.

Именно в этот миг шепот стал звонче. До этого просто напряженная атмосфера стала как никогда взволнованной.

— И, да, — продолжал говорить Алгар, своим голосом снова возвращая к себе внимание, — есть риск того, что они смогут пробраться через врата. Именно поэтому сегодня я вышел к вам, чтобы объявить о начале смутных времен. Мы вынуждены набрать добровольцев для защиты стен, которые смогут и днем и ночью следить за окружающей обстановкой.

Люди стали переглядываться, и в том числе переглядывались сами мужчины. Эмоции у всех были разными: страх, гнев, решимость. Среди этих людей я уже явно видел тех, кто был готов прийти на помощь, и тех, кто еще очень сомневался.

Внезапно Алгар взмахнул рукой, расправляя свою длинную меховую накидку. Твердым, но гордым голосом он продолжил:

— Кроме того, я бы хотел объявить об эвакуации женщин, детей и стариков в пределы крепости. Пусть те из вас, кто не имеют быстрых ног, кто не может сам постоять за свою жизнь в борьбе один на один с хищником, придут к стенам крепости. Мой дом, ваш дом, и я готов всеми силами бороться за каждого из вас. Надеюсь, что и вы окажете полную поддержку мне и моим людям на благо всего Варнона.

Внезапно для меня, толпа громко заревела:

— Да!

От этого крика я вздрогнул. Люди взмахнули руками, и под этот всеобщий ажиотаж даже те, кто некогда сомневался, преисполнились решимостью.

Осторожно подойдя к Алгару, я склонился к нему и тихо прошептал:

— Почему вы заговорили про эвакуацию? Мы с вами этого не обсуждали.

— Я сам принял это решение, — отвечал Алгар вполголоса, но при всем этом довольно строго.

Я устало прикрыл глаза. Все эти его поспешные решения плохо сказывались на моем моральном состоянии. Прямо сейчас в крепости не было подходящих условий для размещения людей. Как минимум, не хватало отдельных кроватей и подготовленных отапливаемых помещений.

— Поспешишь, — на выдохе протянул я, — людей насмешишь.

— А не поспешу, обреку на верную гибель. — Алгар повернул голову ко мне и посмотрел с такой серьезностью, на которую и ответить было нечего. — Не хочу, чтобы кто-то умер.

Лидер севера решительно развернулся и двинулся в сторону крепости, а я, оставшись на прежнем месте, перевел взгляд на все еще ликовавшую толпу. Меня удивляло то, насколько сильна была поддержка народа. Возможно, если бы Алгар не был самим собой, а северяне, не были бы северянами, эта встреча могла бы закончиться иначе.

* * *

Осторожно поднимаясь по ступеням врат Бригир, я все думал о текущей ситуации. Что мне теперь стоило делать? Как я мог защитить этот мир от полного уничтожения? Эти мысли не давали мне покоя, и по какой-то причине вместе с ними я пришел прямо к вратам.

Когда я поднялся на высокую стену Бригир, было уже темно. Лишь благодаря свету факелов, развешенных буквально повсюду, я видел посты охраны. Город за моей спиной был как на ладони. С такой высоты в ночи он был усыпан множеством разных огней.

Вдыхая холодный морозный воздух, смотря на всю эту красоту я понимал, что в этом месте мне удавалось морально успокоиться. Это осознание показалось даже неожиданным, ведь мое спокойствие говорило о том, что мне уже был привычен этот мир. Я воспринимал его как свой собственный и, более того, я воспринимал Север — как свой новый дом.

— Рон, — прозвучал радостный зов кого-то из-за спины, — зачем ты здесь? Разве теперь ты не великий советник лорда?

Я оглянулся. Тесар, один из смотрителей врат, с широкой довольной улыбкой приближался ко мне. Я знал, что в это время он обычно проводил обход по всем постам, а полностью обойти врата, окружавшие город, было той еще задачкой.

— Советник — да, — отвечал я, плавно приближаясь к каменной ограде, — а вот величием от меня не пахнет.

Уперевшись локтями об ограду, я посмотрел вниз. Лесные просторы по другую сторону городских стен были почти полностью окутаны мраком. Казалось, что в них скрывалось нечто ужасное, и поэтому смотреть туда спокойно у меня не получалось.

В какой-то момент просто опустив голову, я взглянул на саму стену, тянувшуюся далеко вниз, и увидел факелы, осторожно висевшие возле главных врат. В ночи их зажигали даже по другую сторону стены, чтобы видеть тех, кто приближался к городу. Факелы были далеко, свет от них был слабым, но все же при появлении чьей-либо фигуры заметить ее все равно можно было без труда.

Внезапно Тесар, подошедший уж очень близко ко мне, наклонился и глубоко вдохнул.

— И вправду, пахнет только потом.

Я посмотрел на него сначала шокировано, но затем, заметив насмешливую улыбку на его лице, резко оттолкнул его от себя и усмехнулся.

Будто даже не дрогнув от моего толчка, Тесар спокойно отступил сам и спросил:

— Сам-то рад сменить стены Бригира на крепость?

— Еще бы. Там хоть есть места, где можно погреться.

— Понимаю. Иногда я душу готов променять за костер где-нибудь на вершине врат.

Переглянувшись, мы оба улыбнулись. Пусть наши отношения и не были особо тесными, однако после совместной работы у нас все же было кое-что общее. Мы мыслили, как обычные стражники великих врат.

Заметив краем глаза шевеление где-то внизу, я инстинктивно опустил голову и к своему ужасу увидел фигуру возле врат. Это существо, высокое и худощавое, ровно как и все монстры, стояло прямо рядом с факелом. Запрокинув голову, оно смотрело прямо в нашу сторону и даже не шевелилось.

При виде моего удивления Тесар быстро наклонился и сам посмотрел наружу. Как только он взглянул на это существо, оно улыбнулось своей кровожадной гнилой улыбкой и резко бросилось в бега. Эта фигура скрылась в темноте также быстро, как и появилась. А я, взволнованный от увиденного, мог лишь стоять на прежнем месте.

Попытавшись собраться с мыслями, вслух я тихо прошептал:

— По другую сторону уже точно не безопасно.

Мы с Тесаром напряженно переглянулись, и тот, кивнув мне, ответил:

— Передайте лорду, что первые монстры уже замечены вблизи стен.

* * *

Эвакуация проходила планомерно. Люди не стали приходить к крепости сразу одной толпой. Изо дня в день к нам приходило лишь небольшое количество человек, и только благодаря этому нам удавалось справляться со всем этим.

Я частично отвечал за размещение людей, и при помощи Зиртхана мне удавалось постепенно подготавливать все больше места для тех, кто нуждался в этом. Но сидеть на месте северяне не привыкли. Даже те, кто приходили в крепость, постоянно искали работы себе на плечи. Помогали расчищать склады крепости, рубить дрова, готовить.

— Господин советник ничего не ест, я вам серьезно это говорю.

Женщина стоявшая на кухне перед разделочной доской, быстро и ловко рубила выложенное перед ней мясо. Где-то рядом звучало бурление ароматного супа в котле, слышался шорох тихо перебираемых пряностей, и мытье посуды.

В целом, в кухне стояла не одна, а сразу пять женщин. Время от времени я наблюдал за ними и перепроверял расход припасов. Как факт, работу они всегда выполняли честно и быстро.

— Неправда, — с улыбкой отвечал я, смотря на полнощёкую девицу, — я все ем, но только в свое время.

Быстро и резко ударив ножом по мясу, женщина разрубила тушу ровно на две части и подняла на меня взгляд. Ее руки были похожи на руки настоящего мясника, и оно было неудивительно, ведь ее основная часть по хозяйству была связана с разделыванием мяса и рубкой дров.

Щурясь, женщина с улыбкой протянула:

— Тем не менее вы отказываете мне, самой красивой даме этой крепости.

— Если бы не долг, — положив руку к груди, я покорно поклонился, — я бы не стал отказывать самой прекрасной даме.

Усмехнувшись, женщина положила нож на стол и осторожно перевернула два больших куска свинины перед собой.

— Вот вы мужчины все такие. Уходите ради долга, а нам потом где себе мужиков искать?

Прозвучал звонкий смех. Все стоявшие на кухне женщины во весь голос засмеялись, а я, лишь пожав на это плечами, плавно вышел в коридор. Оглянувшись по сторонам, я заметил нескольких идущих мне навстречу северян. Они, перетаскивая в своих руках какие-то ящики, сразу поклонились мне и прошли мимо. Поклонившись в ответ, я также двинулся дальше.

На самом деле мне даже нравилось то, насколько оживленно стало в крепости. Женщины, старики и даже дети, призванные сюда, помогали по хозяйству не хуже любых наемных рабочих. Пока многие из их мужей и сыновей охраняли стены, таким образом они пытались внести свою лепту в общее дело.

Заметив в конце коридора несколько стоявших рядом фигур, я невольно стал идти быстрее и присматриваться к ним. В какой-то момент я понял, что высоким человеком в черных мехах оказался сам Алгар, а низкорослая особа, стоявшая перед ним, была одной из прибывших в крепость старушек.

— Вы не должны разговаривать со мной так вежливо, — доносился до меня женский голос.

— Но как же так, ведь Ваш возраст… — Алгар удерживал незнакомку за руки и даже как-то виновато склонялся перед ней. Во всем его поведении можно было прочитать заботу и волнение. Казалось, это был уже не великий лорд севера, а обычный местный парень из деревни.

— А как же Ваш статус? — хмурясь, уточняла женщина. — Как же Ваша значимость для всех нас? — Старушка осторожно вынула свою ладонь из хватки Алгара, поднесла ее к его лицу и кончиками пальцев коснулась его лба. — Не в возрасте дело, милый. Дело во взаимоотношениях между людьми. До тех пор, пока Вы стоите на нашей стороне и оберегаете нас, мы почтем за честь обращаться к Вам с должным уважением.

Алгар замер в каком-то немом ступоре. Видя, как он склонялся перед этой женщиной, я понимал, что ему, должно быть, было очень неудобно нагибаться так низко, но все же после этих слов он не только не выпрямлялся, но и не шевелился вовсе.

Старушка, имя которой я еще не знал, вежливо поклонилась лорду, развернулась и двинулась мне навстречу. Когда мы оказались ближе друг к другу, она явно узнала меня, ведь ее лицо сразу стало чуть более улыбчивым. Вместо словесных приветствий мы просто кивнули друг другу и спокойно прошли мимо, а Алгар, все еще смотревший в нашу сторону, наконец-то нашел в себе силы на то, чтобы просто выпрямится и встать ровно. Подойдя к нему, я с улыбкой протянул:

— Кого-то отчитали?

— Даже не начинай. — Мужчина недовольно нахмурился и отвел взгляд.

— А если я скажу, что старше тебя, ты тоже выкать начнешь?

— Кто-то на тренировочной площадке давно не занимался? Так, вперед.

— Нет, нет. — Инстинктивно я попятился назад. Припоминая, как в прошлый раз меня катали по земле плаца, повторения этих северных забав я точно не жаждал. — Пожалуй, не сегодня. Суставы, знаешь… затекли.

Алгар, подступив ко мне, схватил меня за плечо и быстро потянул на себя.

— Ничего, растекут.

— Такого слова не бывает.

— Будет. Я лорд — кто меня остановит?

— Мне вернуться к достопочтенной старушке?

Внезапно Алгар приподнял локоть, будто желая меня им ударить, но наученный горьким опытом и тяжелыми тумаками я сразу отскочил. Наступила тишина, мы с Алгаром переглянулись, и только в этот миг улыбнулись друг другу искренне.

Но приятная атмосфера не продлилась долго. Внезапно со стороны прозвучал громкий зов:

— Лорд! Опасность! — Мужчина теплой меховой одежде подбежал к нам и резко склонился. — В районе стен обнаружены люди. Много людей.

Выражение лица Алгара изменилось сразу. Развернувшись всем телом к прибывшему, серьезным тоном он спросил:

— Как они выглядят?

— Мокрые и испуганные. Просят впустить их и помочь. Говорят, что снаружи обитают монстры и они их боятся.

Покачав головой, я устало ответил:

— Либо врут, либо сами еще не поняли, что превращаются в монстров. В любом случае в зиму при таком холоде нормальный человек не смог бы даже до врат добраться.

Алгар кивнул, и мгновенно приказал:

— Убейте их.

Лишь в этот миг мужчина выпрямился и удивленными глазами посмотрел на нас.

— Но, — чуть тише произнес он, — для этого придется открыть ворота.

— Это будет несложно, просто не дайте им пройти.

— Господин, — намного тверже сказал стражник, — этих людей слишком много. Вам стоит взглянуть на это, чтобы понять, что, если мы откроем им ворота, они могут просто прорваться в город.

Алгар удивленно замолчал. Только после этих слов он действительно подумал о том, насколько много людей могло добраться до ворот.

Я посмотрел в сторону окон. Время еще было дневное, солнце светило высоко над горизонтом, но в то же время из-за зимы погода была невероятно холодная. Все эти факты, сложившись у меня в голове, напомнили о наступлении новой ключевой сцены истории.

— А… — невольно протянул я, начиная улыбаться.

Алгар, сразу же посмотревший на меня с полной серьезностью, строго спросил:

— Ты что-то знаешь?

Я не отвечал вслух, но мысленно сказал себе сразу:

«Начало кульминации».

— Рон, не молчи. — Голос Алгара становился все строже и раздражённое. — Если знаешь, скажи, что делать.

— Эти люди — монстры. Вероятно, все до единого. — Посмотрев на охранника я бегло оценил его удивленное выражение лица и продолжил: — Если ничего с ними не сделать, тогда этой ночью они начнут осаждать стены.

Стражник, воспринявший мои слова так, будто бы я отвечал лично ему, сразу же уточнил:

— Но они не смогут ничего сделать, верно?

Я покачал головой.

— Они могут вскарабкаться по стенам своими когтями. Если бы это был один монстр, мы бы смогли его подстрелить, но так как их сейчас много, тогда…

— Пока будут убивать одного, — продолжал Алгар, — второй успеет забраться и откусить голову. А с наступлением ночи при свете одних лишь факелов — обстановка будет еще хуже. — Приложив руку к подбородку, Алгар напряженно задумался. По его выражению лица я видел, что он уже примерно осознавал ситуацию. — Поэтому ты и сказал запастись стрелами и арбалетами, верно?

— Арбалет надежнее обычного лука. У каждого стражника он должен быть.

Я и Алгар переглянулись. Мы не выглядели ни удивленными, ни напуганными. Напротив, мы ждали этого момента уже достаточно долго для того, чтобы заскучать.

— Я боюсь, — заговорил Алгар, — что нам все равно нужно открыть ворота, чтобы убить как можно больше монстров сейчас, пока они в человеческих обличиях.

— И я так думаю.

* * *

— Всем приготовиться! — Алгар быстро проходивший мимо целых рядов из стражников, намеренно взмахивал рукой, привлекая к себе внимание. — Встать вплотную друг к другу! Прижаться так сильно, как только можно!

Я шел позади него и взглядом быстро окидывал окружающих. Все выглядели взволнованными, и оно было не удивительно: внезапное появление людей, всеобщий сбор возле врат и полная боевая готовность.

Солнце еще было высоко над горизонтом и, казалось, нам не стоило опасаться того, что на нас набросятся монстры, но все-таки некоторая опасность все же была: если бы хоть один из этих людей прорвался через нашу оборону и скрылся в городе, тогда смертей граждан было бы не избежать.

— Все готовы⁈ — воскликнул Алгар, резко остановившись и развернувшись. Он стоял впереди всей этой толпы, и я остановился рядом с ним. Позади нас уже были те самые ворота, подняв которые мы невольно впустили бы сюда всех собравшихся монстрофицированных.

— Тогда, — громко воскликнул Адан, оборачиваясь к людям, стоявшим подле огромных механизмов, приводивших ворота в движение. — При…

Я не дал Алгару договорить. Резко хлопнув его по плечу, я серьезно посмотрел ему в глаза и спросил:

— Вы же, дорогой лорд, не собираетесь стоять в первых рядах.

— Я обязан…

— Без оружия?

Дополнительных вопросов я не задавал, ведь мой взгляд был достаточно красноречив. Алгар, недовольно поморщившись, посмотрел куда-то в сторону и неохотным быстрым шагом побрел в более безопасное место, прямо за спины своих людей.

Лишь когда мы отдалились от опасной зоны, Алгар снова поднял руку и громко воскликнул:

— Открывай!

Присутствующие, повинуясь давней традиции, хором завопили:

— Открывай!

В отличие от всех тех раз, что я слышал ранее, в этот звучали не счастливые бурные возгласы, а настоящий воинственный клич. Постепенно механизмы стали приходить в движение и прокручиваться, а ворота приподниматься сантиметр за сантиметром.

Как только щель между землей и воротами стала достаточно большой, люди по другую сторону массово хлынули внутрь. Они бежали так, будто от этого зависела их жизнь, и будто не обращали внимание на то, что перед ними стояла целая армия со стрелами наготове.

— Приготовиться! — громко закричал Алгар, смотревший на несущуюся толпу.

Все эти мокрые, местами покрытые снегом, льдом и инеем люди выглядели уже как покойники: безжизненные взгляды, какие-то жалкие стоны и неприятный трупный оттенок кожи, полученные, видимо, из-за перепадов температур.

— Стреляй! — громко закричал Алгар, и вместе с ним это воскликнуло еще несколько стражников. Стрелы помчались в свои цели моментально. Пронзая головы, груди и даже конечности, они то останавливали бегущих, то уничтожали их сразу наповал. Тела начали падать друг за другом. Где-то в этой толпе зараженных начали звучать крики и мольбы о помощи, извинения и проклятия. Люди снова заговорили как люди, и, возможно, причиной стала именно близость смерти.

Но стрелы не прекращались. Стоявшие в плотных рядах стражники, даже если им было страшно и противно, продолжали стрелять. Как только кто-то останавливался, на его место становился сразу другой, более решительный человек. И так продолжалось до тех пор, пока все бежавшие на смерть монстры не оказались убиты. Конечно, кто-то из них передумал бежать в город и успел улизнуть, но все же большая часть оказалась уничтожена, и теперь она лежала здесь, большой грудой мертвых тел, прямо перед вратами Бригир.

Наступила напряженная тишина. Как только все закончилось, врата начали медленно опускаться. Когда я заметил это, мои мысли сразу же оказались увлечены тем, куда можно было деть все эти трупы. Бросить их здесь — категорически неправильно. Закопать в городе — глупо. Если мы не хотели развития болезней, нужно было как-то быстро избавиться от каждого покойника.

К реальности меня вернули посторонние голоса. Один из стражников, стоявший рядом с нами, прямо на моих глазах обернулся к Алгару. Лицо этого человека выглядело не столько грустным, сколько отчаянным.

— Господин, — позвал еще совсем молодой новоявленный стражник, — а точно ли мы убиваем монстров? Что если это обычные люди, потерпевшие кораблекрушение?

Алгар был в ступоре, и я четко это видел. Немощные и добросердечные люди были его слабостью, и теперь я понимал это, как никогда раньше. В обычной ситуации, будь перед ним один из его крепких закаленных стражников, он бы смог либо грубо ответить ему, либо заткнуть его, но тут…

Внезапно со стороны прозвучал посторонний, но до боли знакомый голос:

— Вы не забыли, что море у вас с другой стороны? — Нобутоши, быстро идущий в нашу сторону со своими людьми, выглядел строго. — По ту сторону врат длинная дорога через леса, и ни один живой человек не сможет пройти через нее в зиму, без одежды, будучи полностью облитый водой.

Остановившись рядом с нами, Нобутоши оглянулся. Здесь было достаточно много людей, и все они внимательно слушали наш разговор. Понимая это, Нобутоши обернулся лицом к толпе и почти криком заговорил:

— Я прибыл с того самого материка, где такие твари захватили уже все города и села. И, поверьте, то, что вы убили сейчас, это не люди. Вы перестанете сомневаться в этом, когда дождетесь ночи. С первым появлением этих тварей за воротами ваше мнение быстро изменится, и вы сразу начнете доверять своему лорду.

Люди молчали. Они просто еще пребывали в состоянии шока, поэтому не могли ни соглашаться, ни отрицать. Между тем, Нобутоши, искоса посмотрев в сторону толпы трупов, хмуро пробормотал:

— А после этого нападения не избежать.

19. Смертельная злость

Быстро поднимаясь по ступеням врат Бригир, я смотрел куда-то себе под ноги. Время было поздним. Солнце уже успело скрыться за горизонтом, и наступил тот удушающий мрак, из-за которого люди были вынуждены зажигать фонари у себя в домах.

Здесь же, на постах охраны, вместо фонарей горели факелы. Учитывая высоту стен и слабую видимость, споткнуться на лестнице было проще простого. А упади я с такой высоты, тогда перелома шеи было бы наверняка не избежать. Но что-то мои мысли уходили не туда…

Стараясь меньше думать о плохом, я продолжал идти. Зимняя прохлада, так и норовившая забраться под кожу, проникала в мое тело при каждом новом вздохе. Такой воздух почему-то казался куда тяжелее. Он будто оседал внутри меня.

Сейчас погода в этих краях была уже чересчур холодной для меня, но северяне всё приговаривали, что вот-вот должны были наступить заморозки. Что для них значили заморозки? Это когда ты только выходишь на улицу, и превращаешься в лед?

Внезапно я услышал тихий лязг доспехов. Приподняв взгляд, на вершине лестницы я заметил фигуру стражника, глядевшего на меня.

— Зачастил ты сюда, Рон.

Я не смог рассмотреть его внешности из-за полумрака, но по голосу сразу понял кто меня поджидал. Улыбнувшись, я чуть ускорил шаг, поднялся на вершину лестницы и уверенно ответил:

— Так ведь сегодня особый день, Тесар.

— Какой?

— Посвящение тебя в убийцу монстров.

Лицо мужчины исказилось в неприятной гримасе. Тесар, явно понимавший на что я намекал, недовольно отвел взгляд и проговорил:

— Скажешь тоже. Лучше бы этого не…

Где-то рядом раздался крик. Для нас обоих он был столь внезапным, что в первые секунды наши тела будто перестали подчиняться. Мы знали, что это могло значить, но не хотели верить в это.

Крик того же человека прозвучал еще громче, но в этот раз он стих куда быстрее. Лишь теперь придя в себя, я бросился вперед, и Тесар побежал следом, но, внезапно, за нашими спинами раздался еще один возглас. На этот раз это был уже другой охранник.

Тесар, явно растерянный из-за происходящего, посмотрел на меня, будто бы я мог что-то сделать. Но мне было ясно только одно: сейчас единственное, что мы могли, это сражаться.

— Беги туда, — громко воскликнул я, рукой отталкивая Тесара от себя, — а я помогу здесь!

Стражник среагировал моментально. Развернувшись, он побежал в сторону второго кричавшего, а я, взволнованный от происходящего, помчался к первому.

Когда я оказался на нужном месте, еще издали мне стала заметна фигура высокого вытянутого создания, наседавшего над человеческим телом. Всего рядом с монстром было два охранника: один, которому оторвали голову, и другой, который сидел на земле в стороне, крепко удерживаясь за раненое предплечье.

Прямо на моих глазах эта длиннолапая улыбчивая тварь замахнулась человеческой головой и швырнула ее прямо со стены Бригир, в сторону города. Внимательно наблюдая за тем, как летит и падает голова, этот монстр улыбнулся еще шире и зловеще, чем раньше, — словно ребенок, только что растоптавший муравейник. При свете факела его глаза, налитые кровью, выглядели ужасающе даже для меня, автора этого мира.

Искоса посмотрев на выжившего охранника, я сразу понял, что тот пребывал в состоянии шока. На вид это был совсем молодой юноша, и, скорее всего, он был одним из добровольцев.

Мое тело, инстинктивно дрожавшее от страха, так и порывалось убежать, но сознание говорило, что действовать нужно было немедленно. Заприметив валявшееся на земле копье, я быстро подбежал к нему, схватил и замахнулся.

Заигравшийся монстр обернулся ко мне лишь в этот миг, и всего секунду спустя копье пронзило его голову и выскочило своим острым концом с обратной стороны черепа. Не устоявшая на ногах тварь повалилась назад, а я, сразу же обернувшись в сторону колокола, подошел к нему.

Первым, кто подал общий сигнал о бедствии на вратах, стал я. Схватившись за длинную нить, я быстро начал бить в колокол, и вскоре этот звук подхватили на других постах, разнося тем самым по всей стене. Не сразу, но такой же звон я вскоре услышал и со стороны Тесара, а это значило, что им тоже удалось справиться с противниками.

Отступив от колокола, я попытался успокоиться, но мои руки дрожали еще сильнее, чем прежде. Лишь теперь, услышав дыхание сидевшего рядом стражника, я в упор посмотрел на него и сказал:

— Чего застыл на месте? Копье в руки и готовься к бою. Эти твари будут нападать только по ночам.

Юноша вновь взялся за свое копье и быстро вскочил на ноги. Я же, посмотрев в сторону убитого мною монстра, подошел к мертвому телу, встал ногой на него, и вынул одним резким движением копье из его груди.

Мы оба — я и этот выживший парень — переглянулись. Как именно в этот момент выглядели мои глаза, сказать было сложно, но мне казалось, что я смотрел на все происходящее с таким же испугом, как и этот юный стражник.

Внезапно где-то неподалеку, прямо за стеной, мы услышали хруст карабкавшихся по стене когтей. Подходить к краю было опасно, да и желания это особо не вызывало. Но мы уже знали, что кто-то приближался прямо к нам.

* * *

Нападение монстров можно было сравнивать с волнами. Они то обрушивались на крепкие неподвижные скалы, то снова отступали. Но одно такое обрушение волн могло тянуться целую ночь, и именно столько заняла наша первая крупная битва.

Быстро обходя разбитый у великих стен лагерь раненых, я осматривал лица находившихся рядом людей. Среди них было не мало тех, кого я уже знал. Это были стражники, с которыми я работал раньше, или просто местные жители, которые всячески оказывали нам поддержку.

И даже сейчас, на утро, когда бой уже был завершен, простые жители помогали перевязывать раны пострадавшим, убирали тела убитых и сгружали их в кучи. Обстановка была ужасной. В воздухе витал запах гнили и разложения. Люди повсюду были измазаны грязью и кровью — если не своей, то чужой. Кто-то сидел прямо на земле, ожидая помощи. Кого-то на носилках оттаскивали всторону. Но одно было ясно точно: лекарей не хватало.

Я слышал стоны и плачь, слышал увещевания и мольбы, но старался не всматриваться в лица тех, кто издавал эти звуки. Я знал, что не хотел этого видеть.

— Господин советник! — прозвучал голос прямо из-за спины.

Услышав его, я обернулся и увидел девушку, стремительно приближавшуюся ко мне. Эту особу я узнал сразу — Фересия была местным лекарем, которая помогала восстанавливаться Виндальфу сразу после нашего прибытия на север.

— Да? — с полуулыбкой протянул я.

Остановившись рядом со мной, Фересия бегло окинула меня взглядом. Надо было сказать, что выглядел я не лучшим образом. Моя одежда была частично порвана, частично залита кровью, и изрядно пропитана вонью мертвых тел и потом.

— Вы не ранены? — настороженно спросила женщина, посмотрев мне в глаза.

Я попытался слабо улыбнуться.

— Кажется, что нет.

— Тогда принимайтесь за работу. — Фересия повернулась ко мне полубоком и бегло окинула лагерь взглядом. Да, пожалуй, здесь было слишком много людей. — Раз вы владеете навыками лечения, в первую очередь окажите помощь тяжелораненым.

— Хорошо.

Отказаться я не мог, хотя мысленно очень хотелось. После долгой не прекращавшейся битвы меня настолько валило от усталости, что даже сон стоя казался мне неплохой и вполне осуществимой идеей.

Внезапно заметив краем взгляда знакомые фигуры, я встрепенулся. Нобутоши со своими людьми тоже был в этом лагере. Главнокомандующий быстро раздавал задания своим ребятам, и помогал обрабатывать раны пострадавшим наравне с другими лекарями.

Видеть эту сцену было удивительно, пусть даже и издалека. Я был уверен, что Нобутоши еще сидел в темнице крепости, но, если он был здесь, это значило, что Алгар позволил ему выйти на рассвете.

Внезапно Фересия, будто заметив мой взор, кивнула в сторону Нобутоши и заговорила:

— Они, между прочим, сразу принялись помогать пострадавшим. В отличие от кое-кого.

Она смерила меня задумчивым взглядом, явно давая понять, о ком шла речь. Но почему-то ее слова меня не задевали. Скорее, они вызвали у меня нервный смех.

— А я всю ночь сражался.

Фересия, пройдя мимо меня, с улыбкой ответила:

— Я бы пожалела тебя, если бы ты был ранен или мертв.

— Никакого сострадания.

— Точно.

* * *

С момента первой битвы прошло примерно полгода. Полгода постоянных битв, зализывания ран, восстановления укреплений. Я в очередной раз стоял рядом со вратами Бригир, но только сейчас уже не на их вершине, а у самого их основания. Из такого места, где сами эти стены казались нерушимыми, хотя на самом деле это было не так.

Моя рука лежала на холодной каменной стене. С этой стороны, со стороны города, Бригир выглядел все также, как и раньше, но я знал, что по другую его сторону, каменная поверхность уже успела покрыться множеством увечий. Регулярные нападения монстров оставляли на стенах столь же глубокие раны, какие были и в сердцах сражавшихся жителей.

За те полгода, что мы сражались, тяжело было сказать как много людей мы потеряли. Каждую ночь кто-то погибал. В иные дни мы радовались, что жертв было минимум, в другие оплакивали собственную слабость и десятки павших людей. Теперь стражников не хватало.

А я к этому моменту так и не сумел найти способ защитить Варнон от верной гибели. Все шло к тому, что наши силы в какой-то момент должны были окончательно угаснуть.

Неподалеку стал чувствоваться противный запах гари. Отвернувшись от врат, я посмотрел куда-то вперед и замер. Огромный костер, разведённый прямо перед вратами, полыхал при свете дня столь сильно, что его дым поднимался прямо до вершин самого Бригира. Этот огонь был выше и шире меня, а разгорался он благодаря телам павших людей и монстров.

Теперь придавать все пламени было уже традицией. Здесь, прямо перед вратами, мы каждое утро собирали тела и жгли их. Так было нужно, потому что хоронить людей было просто негде, а бросать трупы где-то в стороне или закапывать их в общую могилу было просто опасно. Никто не знал, какие болезни могло все это породить.

Глубоко вздохнув, я быстро стал отступать. Скажем прямо, гарь и смог, поднимавшиеся каждое утро, тоже не были лучшим выходом. В самые неудачные дни ветер поднимал все эти прелести и накрывал ими город, словно устилая теплым одеялом. Но из всех возможных зол это определённо было меньшим.

Отступая от костра все дальше, беглым взглядом я посматривал на стоявшую рядом со всем этим пламенем группу людей. Кто-то плакал, а кто-то молчал. Но, как факт, никто не молился. На севере я так и не встретил того, кто хотя бы раз произнес хоть одну молитву. Казалось, таких людей здесь просто не было.

— Советник, — прозвучал зов откуда-то со стороны.

Услышав его, я огляделся и заметил быстро подступавшего ко мне Нобутоши. За те полгода, что он провел здесь, многое в этом человеке изменилось. Не только его внешний вид, но и сама манера общения стали больше походить под нравы севера.

— Нам нужно поговорить, — произнес Нобутоши, почти вплотную приблизившись ко мне, — есть время?

— Есть, — спокойно отвечал я. Обойдя Нобутоши, я намеренно отошел подальше от костра еще на пару метров, и лишь тогда, когда рядом показались первые городские дома, замер. Только здесь, в отдалении от всего этого ужаса, можно было дышать свободно.

Нобутоши, проследовавший за мной, сходу спросил:

— Ты же понимаешь, что мы так долго не протянем? Запасов уже не хватает.

Я молчал. Его прямолинейность уже никого не удивляла, и меня в том числе. Но прямо сейчас в какой-то степени я был рад, что рядом никого не было. Иначе его слова могли бы вызвать бурю негодования.

— Конечно, — продолжал размышлять Нобутоши, — постоянная смертность из-за сражений сокращает наше поголовье, но это тоже плохо. В какой-то момент у нас просто не останется людей. А монстры в последнее время отбиваются все жестче.

Я спокойно посмотрел на Нобутоши и сказал:

— У меня есть вопрос.

Главнокомандующий уже несуществующий армии замолчал, а я, смотря на него, совершенно спокойно продолжил:

— Почему ты так активно пытаешься помочь северу? Разве ты не испытываешь…

— Зависти?

— Я хотел сказать «ревности», — на лице всплыла насмешливая улыбка, — но, по-моему, источник у этих чувств один.

Нобутоши поджал губы. По его реакции я сразу понял, что мой вопрос все же смог задеть его чувства. Собственно, ровно также своими вопросами он задел и мои. Один — один.

Отвернувшись, Нобутоши чуть тише заговорил:

— Мне искренне жаль, что Восток пал. Я бежал, сумел выжить, и мне никогда не отмыться от этого позора. Поэтому единственное, чего я хочу, это защитить оставшихся в живых.

— Ты про своих людей?

— Да. Они — та немногая частичка Востока, что все еще живет. Только они в будущем смогут возродить нашу родину, и поэтому я верю в них.

В голосе Нобутоши с каждым новым словом было все больше решимости. В какой-то момент посмотрев на меня, он глубоко вздохнул и с полной уверенностью ответил:

— Я буду бороться за них до тех пор, пока это необходимо.

— Ты так веришь в то, что Восток возродится?

— Мы здесь не умрем. Я в этом уверен.

Да, этот ответ все-таки был наполнен надеждой. Но вместе с этим было во взгляде Нобутоши что-то такое, что могло это опровергнуть. Несмотря на то, что он уверял меня в том, что мы выживем, глаза у него были точно как у смертника: такие же отчаянные и безжизненные.

— А что будет потом? — Склонив голову, я улыбнулся. — Ты же не собираешься добровольно расстаться с жизнью в самом конце?

Мой очередной вопрос попал точно в цель. На миг лицо Нобутоши исказилось удивлением.

— Признаться, — мужчина чуть отвел взгляд, — я думал о подобном.

И эти слова меня окончательно разозлили. Плотно сжав кулак, я замахнулся и со всей силы ударил Нобутоши по лицу. От моего удара мужчина отлетел на землю и схватился за пылавшую щеку, а я, плотно стиснув зубы, старался сдерживать свою ярость.

Мало мне было ежедневных смертей. Мало было ощущение безысходности ситуации, тщетных попыток придумать план для спасения. Теперь еще и главные герои моей истории думали о том, как наложить на себя руки.

— Вот это в тебе меня и раздражает! — громко заревел я. — Говоришь о том, что Восток сможет воскреснуть, а сам-то ты что для этого собираешься сделать? Переложить ответственность на чужие плечи⁈

Нобутоши смотрел на меня, словно каменная статуя. Я знал, что мое поведение было нетипичным. Я знал, что вел себя как-никогда эмоционально, но у меня ведь тоже был свой предел. Полгода хождений по кругу и ни одного шанса на спасение!

— Мои товарищи погибали ради нас, — Нобутоши, чуть приподнявшись, начал оправдываться. — Они своими руками обрывали жизни, когда понимали, что заражались. Я не могу продолжать жи…

— Никаких оправданий! — гневно перебил я. — Посмотри на меня, Нобутоши, и запомни! Без тебя Восток не восстановится, и поэтому даже не смей думать о том, чтобы наложить на себя руки!

Нобутоши окончательно убрал руку от лица и опустил ее. Он приоткрыл рот, будто собираясь что-то ответить, и я снова закричал:

— Никаких оправданий! Только самые жалкие трусы под тяжестью ответственности лишают себя жизни. А ты попробуй встать с колен, воспитать новое поколение и передать им все свои знания. Донеси свою историю до самого последнего дня, что отведет тебе судьба, и только потом умирай. Понял⁈

Нобутоши молчал. Он смотрел на меня, как на ненормального, но в его взгляде я все же видел немое согласие. Не знаю, насколько хорошо, но свою мысль я все же смог вложить в его голову.

Внезапно откуда-то со стороны города прозвучали человеческие крики. Услышав их, я удивленно оглянулся. Сейчас было самое начало дня. Солнце уже успело выйти из-за горизонта, а это значило, что монстры не должны были наступать, но все же крики звучали, а вместе с ними раздавался и дикий рев.

Быстро позабыв про Нобутоши, я развернулся и бросился бежать на все эти животрепещущие звуки. Бежать далеко не пришлось: ужасная картина разворачивалась всего в нескольких домах от меня. Когда я только появился, то сразу заметил нечто брошенное в мою сторону.

Инстинктивно отступив, я избежал попадания этого громоздкого предмета, и лишь когда он рухнул, я понял, что это был человек. Правда, уже не живой.

Я оторвал взгляд от этого окровавленного истерзанного тела и увидел монстра. Высокое создание с неестественно длинными руками и ногами, со спиралевидной шеей и лицом, подобным тому, что пририсовывали всем инопланетянам, швырялось из стороны в сторону на стоявших рядом стражников. Вооруженные копьями люди окружали это существо, но всякий раз, когда оно подступало, они инстинктивно отшагивали назад.

Внезапно из толпы людей вперед вышагнула фигура: массивная, вся облаченная в черное. Этот человек, со спины набросившись на монстра, вонзил острый короткий клинок прямо в его голову, но лезвие не смогло проникнуть достаточно глубоко. Монстр резко развернулся и отшвырнул от себя человека, а когда тот рухнул на землю, я понял, что это был сам Алгар.

Тут же прозвучали возгласы стражников. Они, разом двинувшись на монстра, попытались заколоть его копьями, но это существо, вертясь во все стороны, начало быстро отталкивать копья. Внезапно оно схватилось за одно из орудий, подняло его, и вместе с тем подняло самого человека, который от страха удерживался за копье, словно за собственную жизнь. Монстр швырнул охранника в сторону, и вот уже на одного человека стало меньше.

В рядах стражников появилась брешь, и это существо ловко выбралось прямо через нее. Оно было уже хотело бежать глубже в город, но внезапно перед ним возник Алгар. В этот раз удерживая в руках уже подобранное с земли копье, лорд севера решительно бросился на монстра и вонзил ему прямо в грудь оружие.

Стражники инстинктивно отступили, но я, понимая, что это был еще не конец, побежал навстречу сражавшимся. Схватившись за рукоять меча, висевшего на моем поясе, я быстро вынул его.

Как только монстр смог поймать равновесие и выпрямиться, он ловко схватился за копье, что торчало у него из груди, и решительно двинулся на Алгара. Я же, подобравшись к нему со спины, быстро запрыгнул прямиком на этого монстра и вонзил свой меч прямо в его затылок. В этот раз холодное лезвие прошло сквозь черепушку, словно через масло. Монстр снова невольно пошатнулся, я отскочил, и следом за мной раздался стук падения тяжелого тела.

На мгновение показалось, что проблема была решена. Мы с Алгаром смотрели глаза в глаза друг другу, тяжело дыша от волнения. Между тем мы оба больше переживали не об очередной убитой твари, а о том, что она оставалось таковой даже при свете дня, и напала не с вершины стен, а изнутри города.

Как мы могли пропустить монстра? Он пробрался в город среди ночного нападения и скрылся? Но почему не превратился обратно в получеловека? Неужели сюжет уже дошел до той стадии, когда монстры перестают превращаться в людей окончательно?

Беда не заставила себя ждать. Громкий стук от удара прозвучал с левой стороны. Обернувшись на этот звук, мы посмотрели в сторону стоявших рядом охранников и увидели, как одного из них буквально разорвали на куски. Вид вывалившихся наружу внутренних органов, хлещущая во все стороны кровь — такое зрелище было не для слабонервных.

Некоторые охранники в ужасе попятились, но я и Алгар сразу же бросились на монстра. Мы не могли оставить эту тварь бродить по нашей территории. Упустив ее, мы позволили бы умереть еще бесчисленному количеству людей. Но хуже этого было бы то, что этот инцидент мог вселить всеобъемлющий страх всем — и даже самим стражникам. Подавить остатки теплящейся надежды — вот, чего мы точно не могли допустить.

Алгар набросился на монстра первым. Когда он оказался рядом, эта тварь уже успела выбросить из своих лап разорванное тело. Она, обнажив когти, ринулась вперед. Своими длинными окровавленными лапами монстр вцепился в плечи Алгара, а я, подскочив к нему с боку, быстро пронзил его тело своим мечом.

Внезапно одна из этих лап, направившись по мне, резко вонзилась в мой живот когтями и отбросила назад. Я даже не смог осознать этого момента. Просто почувствовал сильную боль, а уже мгновение спустя нашел себя, лежащим на земле.

Окончательно прийти в себя мне помог рев Алгара. Мужчина, копьем теснивший противника назад, пытался не то попасть в него, не то выиграть время для стражников. Когда я осмотрелся, то понял, что из всех стоявших рядом стражников в живых осталось только двое, да и те лежали на земле, постанывая от боли.

Собрав в кулак остатки сил, я встал, схватил с земли свое оружие и снова двинулся вперед. Алгар, дотолкав монстра прямо до стены дома, все же сумел вонзить копье ему в грудь, но монстр даже не скривился. Напротив, будто сам подставившись под эту атаку, он потянул свои лапы прямо к лицу лорда, и в тот же миг я отрубил обе его руки.

Два обрубка плоти рухнули прямо в ноги Алгару, а из тела монстра во все стороны быстро брызнула черная, словно чернила, кровь. Не останавливаясь на этом, я развернулся и одним резким движением вонзил меч в живот монстра.

Боль в собственном теле не позволяла двигаться так же легко, как и раньше. Поэтому, плотно стискивая зубы, я с глухим рыком потянул меч вверх, разрезая на части тело противника. Как только на свет показались кишки, монстр все же скривился и закашлялся. Тот час, вынув из него клинок, я замахнулся и, словно палач, карающий свою жертву, отрубил его голову.

Наступило спокойствие, и на этот раз уже окончательное.

Клинок в моих руках почему-то показался чересчур тяжелым. Выронив его, я отшагнул назад и покачал головой. Пелена перед глазами начала размывать все то, что находилось рядом. Постепенно даже фигура Адана, смотревшего на меня, стала всего лишь черным пятном.

— Эй, — прозвучал низкий растерянный голос, — Рон…

Я пошатнулся. Ноги, уже не удерживавшие меня, согнулись, и я без сил рухнул на холодную промерзшую землю. Боль растекалась по всему телу примерно также, как и алкоголь. Она согревала каждый отдаленный участок плоти, напоминала о себе голове и вынуждала постепенно забыться в собственных чувствах.

— Рон… — снова прозвучал зов.

Когда я открыл глаза, понял, что Адан сидел на земле рядом со мной. Он старался выглядеть серьезно, но его руки дрожали на моем животе. Ощутив это, я приподнял голову и посмотрел на себя. Кажется, полученная рана была куда сильнее, чем я себе это представлял. Кровь сочилась по всему телу, пропитывая одежду. Она была уже повсюду.

Алгар, убрав руки от моей раны, потянулся к своей черной меховой накидке. Будто пытаясь что-то найти, он начал быстро рыскать по карманам, пока я все пытался понять, почему этот момент казался мне настолько знакомым. Все думая, и думая об этом, я сравнивал некоторые детали этого сражения с историей, и очень скоро все понял.

— Вот, — сказал Алгар, вынимая бутылек из-под одежды, — ты должен выпить это.

Я посмотрел на этот темный бутыль и сразу понял, какое лекарство могло там находиться. Мои глаза расширились от удивления. Это не мог быть тот самый момент.

Дрожащей рукой схватившись за накидку Алгара, я потянул ее на себя. Из-за того, что его одежда была полностью черной, различить следы крови на первый взгляд оказалось не так легко. Кровь была повсюду, и в том числе из-за моих ран, но даже так я понимал, что сам Алгар был ранен.

Алгар быстро наклонил мою голову и схватился за подбородок. Одно действие отделяло его от того, чтобы вылить все содержимое бутылька мне в рот, но вот только я этого не хотел.

В этот момент силы будто наполнили мое тело, но всего лишь на мгновение. Резко вскочив, я выхватил лекарство из рук Алгара, завалил его на землю и сам схватился за его подбородок. От полученных травм Алгар еле дышал. Когда я толкнул его, он застонал так, будто бы сломанные в его теле кости впились в его плоть и вызвали ужасные муки. А бледная кожа и размазанная по всей его груди кровь показывали, что глубоких открытых ранений у него было предостаточно. И как я раньше не смог этого заметить?

Даже не задумываясь, я сбросил крышку с бутылька, перевернул его и засунул прямиком в рот Алгару, да так, чтобы тот не смог его выплюнуть. Рукой накрыв его рот, я с широкой зловещей улыбкой проговорил:

— Я говорил тебе, чтобы ты использовал это для себя, верно? Тоже помереть вздумал? Не дождешься. Ты у меня до самого конца дойдешь.

Алгар в ужасе вертел головой, но сделать ничего не мог. Я знал, что лекарство уже успело проникнуть ему в глотку, а это значило, что его тело вот-вот должно было восстановиться.

Чего нельзя было сказать обо мне. Почувствовав усталость спустя несколько секунд, я наклонился в сторону и рухнул на бок. Рядом звучал голос Алгара, но я даже не мог разобрать отдельных слов. Перевернувшийся в моих глазах во время падения город тоже стал постепенно растворяться в пелене, и совсем скоро силы покинули меня окончательно.

После смерти я проснулся на городской площади, прямо среди лагеря раненых. Это было раннее утро, рядом еще горели факелы. Со всех сторон звучали посторонние голоса, стоны.

Я посмотрел на свои руки: после целой ночи стрельбы из арбалета пальцы распухли и покрылись кровавыми ссадинами. Учитывая то, что мои раны все еще не были перевязаны, я сразу понял, что вернулся за сутки до того утра, когда погиб. Эта мысль на мгновение успокоила.

«Так значит, да?»

Выдохнув, я запрокинул голову и закрыл глаза. Мое сознание было совершенно пустым и ясным. Такого ощущения не было у меня уже довольно давно и, понимая, что причиной всему была система защиты авторов, я видел в этом состоянии некоторые плюсы. По крайней мере, мне не хотелось бросаться на главных героев с кулаками.

«По сюжету тяжело ранен должен был быть Рудриггер, а не я. Это ему Алгар пытался отдать лекарство, восстанавливающее плоть. Это то, о чем мне говорил мой кот-наблюдатель? Смертельная рана Алгара и его боевого товарища — это часть ключевого сюжета, которую нельзя стереть? Тогда получается, что кто-то непременно должен быть ранен?»

Снова глубоко вздохнув, я опустил голову, но глаз не открыл. В этот момент весь окружающий мир для меня будто не существовал. Я был сам по себе, он сам по себе.

«Проблема в том, что Алгар отдаст лекарство независимо от того, кто окажется на этом месте. Даже если ему помешать, он все равно выкинет что-то позже. А это значит, что мы должны полностью проиграть этот эпизод и позволить ему отдать лекарство другому».

Поблизости раздавалось множество звуков. От голосов проходивших мимо людей, до криков раненых, которым в этот момент вправляли кости. И делали это будто бы очень близко со мной.

«И как тогда он выживет? Можно сделать так, чтобы сам Алгар не пострадал, но, что если мир не примет такой исход? Тогда он может повторить этот эпизод».

Снова услышав рядом с собой крик, я оглянулся и увидел стоявшую рядом Фересию. Женщина, удерживавшая обеими руками тяжелую широкую ногу стражника, грозно смотрела ему в глаза.

— Еще раз дернешься, — угрожающе проговорила она, — и я просто вырву ее тебе. Все ясно?

И без того перепуганный мужчина замолчал. В чем-то я даже понимал его, все-таки иногда Фересия выглядела словно сущий дьявол.

Крепко схватившись за щиколотку, девушка одним резким движением вправила стопу обратно. Мужчина взвыл от неописуемой боли, но все же не дернулся. Просто прогнулся в спине и попытался как можно сильнее стиснуть зубы.

При виде этой сцены в голове неожиданно возник план. Безумный, правда, но пока что единственный.

— Фересия, — позвал я.

— Чего тебе? — грозно обернувшись, женщина посмотрела на меня, но, будто только теперь поняв, кто именно к ней обращался, она сразу успокоилась, встала, и подошла ближе. Ничего не говоря, Фересия взялась за мои руки и быстро начала осматривать их.

— Послушай, — продолжал я, — а ты знаешь кто умеет варить лекарства из Освальдского корня?

Женщина подняла на меня недоверчивый, хмурый взгляд.

— Когда ты в прошлый раз приносил корень, лекарство варила я. Так что, да, я знаю кто умеет это делать.

Я удивленно замолчал. Казалось, в этот момент все в моей голове перевернулось. Я наконец-то понял причину, по которой этот персонаж появился в сюжете. Причину, по которой он непременно должен был встретиться со мной, как с человеком, который мог раздобыть этот корень.

— А что, — недоверчиво протянула Фересия, — ты знаешь где еще достать это растение?

* * *

Близился вечер. Снаружи небо еще было залито множеством ярких красок, но здесь, под землей, все было погружено в темноту. Лишь факелы, которые держали в своих руках Фересия и Тесар, освещали округу.

— Ты ненормальный, — устало простонала Фересия. — Точно ненормальный.

— Если лорды узнают… — предупреждающе заговорил Тесар.

— Лорды? — перехватив один факел из рук стражника, я лукаво улыбнулся. — Это ты автоматически причислил Нобутоши к Алгару?

Тесар замолчал. Он виновато отвел взгляд, но я не смел его винить. Все-таки с момента своего прибытия Нобутоши действительно использовал все свои силы и знания ради помощи Северу. Его можно было называть лордом, пусть и не местных земель.

— Надеюсь, — расслабленно отвечал я, — они узнают только после моего возвращения.

— У тебя есть всего пять часов.

— Мне хватит.

Повернувшись спиной к двум моим подельникам, я уверенно двинулся в путь по длинной подземной дороге, ведущей прочь из Варнона. Об этом месте не должен был знать никто, кроме нескольких главных стражников врат. О нем не знал и я, хотя от меня ничего не скрывали. Просто этот путь, созданный давным-давно, был настолько заброшен и глубок, что никто о нем даже не думал.

Из себя эта дорога представляла длинный каменный коридор, так похожий на тот, какой был в деревушке под храмом, в котором я впервые появился в этом мире. Похоже, подобные пути в этом месте были популярны.

Я был рад узнать про эту дорогу. Все-таки это был единственный безопасный путь, ведущий за пределы города. Но вместе с тем, сейчас я прекрасно понимал как несколько монстров смогли пробраться в город незамеченными — они просто отыскали это место.

Что это значило для меня? После моей вылазки наружу мне нужно было пропустить несколько монстров в город, завалить окончательно этот проход следом за ними, а затем убедиться в том, чтобы эти твари не ранили никого, кроме меня и Алгара. Только так мы сможем пройти через оригинальный эпизод, и все же выбраться из него живыми.

— Эх, безумие. Мое любимое.

20. Почти смертельное решение

По прошествию времени уже знакомая мне лесная обстановка казалась совсем иной. Некогда высокие могучие деревья, покрытые горами снега, сейчас были ободраны, словно когтеточка для домашних животных. Монстры, явно постаравшиеся в этом месте, оставляли позади себя множество следов, поломанные деревья, разбитые на несколько частей камни.

Стараясь не думать об этом, я уверенно и быстро продолжал идти туда, где должен был находиться Освальдский корень. А если быть еще точнее, то я продвигался ровно к тому месту, где видел его в последний раз.

Шанс был один на миллион. Освальдский корень мог менять свое место обитания по несколько раз в году. Любое изменение климата, временные погодные условия, появления рядом нового вида растений — все эти факторы могли повлиять на то, как быстро корень исчезнет из своей прошлой зоны обитания.

Добравшись до глубокой щели между каменными породами, кое-как заметной из-за снега в округе, я остановился. Моя веревка, оставленная еще во время прошлого спуска, все еще свисала вниз, в пещеру, — и это было хорошим знаком. По крайней мере я понимал, что здесь никто не появлялся. Если бы я захотел обойти всю пещеру и войти в нее нормально, мое присутствие могло бы лишний раз привлечь внимание тех, кто теперь на постоянной основе проживал в этих лесах. А я не очень хотел с этими созданиями встречаться.

Оглянувшись по сторонам, я убедился в том, что находился в этом месте один. Для меня это было даже как-то странно. Совсем скоро должен был наступить закат, а уже после него должно было в очередной раз начаться нападение монстров, но по близости не было видно никакого движения. Это выглядело, словно затишье перед бурей.

«И ведь в округе нет даже животных. Неужели монстры пожрали все и вся на своем пути?»

Опустившись на корточки, я быстро потянулся за трос, проверил надежность его крепления и начал спускаться. Чем ниже я был, тем темнее становилось. А вместе с темнотой приходил и страх того, что внизу мог кто-то быть. Например, кто-то на подобии того волка, которого я уже убивал, но только намного страшнее.

Когда мои ноги коснулись земли, я сразу сел на корточки и осторожно отполз в сторону. Со стороны мои действия и движения могли бы показаться странными, но для меня, еще не привыкшего ко тьме человека, чрезмерная осторожность не казалась глупой.

С собой у меня было не так уж и много вещей: небольшая сумка, висевшая на спине, словно рюкзак, а внутри нее запасное оружие, короб для сбора растений, новый крепкий трос и крепления.

В тишине окружения прошло несколько минут. Мое зрение постепенно приспосабливалось, а голова мыслила яснее обычного. Все еще стараясь быть осторожнее, но уже явно преисполнившись уверенности, я внимательно начал изучать обстановку. Земля под ногами, высокие валуны, стены самой пещеры — я начал обходить и общипывать все это. Найти в темноте растение оказалось куда сложнее, чем я себе представлял. Все-таки в этот раз мне уже не сопутствовала прежняя удача.

Даже когда я добрался до того места, где в прошлый раз рос Освальдский корень, чуда не случилось. Растения просто не было в этом месте, и я больше не знал, где его можно было искать.

«Я рискнул и пришел сюда практически ночью, но в итоге уйду с пустыми руками? Немыслимо…»

Уже на корточках продолжая нащупывать землю, я продвигался все дальше, к самому одоленному участку пещеры, и в какой-то момент все же ощутил растение холодной огрубевшей ладонью. Сразу же ухватившись за него второй рукой, будто боясь потерять, я осторожно вырвал растение из камней, приподнял его и начал осматривать.

К моему ужасу, это был далеко не Освальдский корень. Даже напротив. Это был местный сорняк — Манегрия, который славился своей живучестью в любых погодных условиях. Также он славился тем, что из него изготавливали яды для охоты на дикий животных. И если Манегрия был здесь, тогда шансы найти Освальдский корень были почти минимальны, ведь нужное мне растение не терпело конкуренции.

Резко потянувшись дальше, я нащупал рукой еще один сорняк, затем еще один, и в какой-то момент осознал, что предо мной была уже целая поляна. Выругавшись, я вскочил на ноги и развернулся.

' Я проделал такой путь в это место. Потратил столько сил и времени, но не нашел ничего лучше, чем какие-то жалкие сорняки? '

Внезапно прямо передо мной прозвучал душераздирающий возглас. Уже будучи натренированным многократными сражениями, я инстинктивно отскочил в сторону.

Монстр пронесся мимо меня с тем же криком, но почти сразу, резко затормозив, снова обернулся ко мне. Я видел лишь протянутые мне навстречу длинные лапы, и вытянутый силуэт, но даже этого мне уже было достаточно для того, чтобы начать действовать.

Сняв с одного своего плеча сумку, я перебросил ее к груди, словно боевой щит. Другая рука спешно начала нащупывать меч, висевший в ножнах у меня на поясе.

Когда я только схватился за рукоять, монстр ударил своей лапой прямо по моей сумке. Расстояние было слишком близким, чтобы успеть увернуться или атаковать. Этот удар оттолкнул меня назад, но не сумел сбить с ног, а деревянный короб, находившийся в сумке, пусть и треснул, но все же успел защитить от тяжелой травмы.

Уже теперь вынув и выставив перед собой меч, я быстро наклонился и снизу вверх приблизился к монстру. Высокая тварь попыталась обхватить меня руками, но я оказался рядом раньше, чем она успела это сделать. Подняв меч к нужной точке, я направил его прямо в грудь этой твари и наискосок, снизу вверх, пронзил ее сердце. Монстр рассвирепел и зарычал, но вместе с тем весь скривился от боли и повалился вперед.

Я же, инстинктивно отступив, оттолкнул его ногой от себя, рывком вынул из холодной плоти меч и быстро отстранился. После этого монстр уже только и смог, что рухнуть назад, прямо на сорняки.

Тяжело дыша, я снова осмотрелся. Время близилось к вечеру, но все же сейчас монстры еще должны были походить на людей. То, что они почти постоянно выглядели так, говорило о последней стадии монстрофикации. Стадии, при которой они больше не мыслят рационально, не обращаются обратно в людей, и уже навсегда остаются в этой своей ужасающей форме.

К моему удивлению, неподалеку прозвучало шипение. Услышав его, я снова повернулся в сторону убитой мною твари и заметил подергивание ее конечностей.

В первые секунды я инстинктивно отступил. Мне казалось, что монстр все еще не был добит окончательно, но затем до моего носа дошел неприятный едкий запах.

Это было впервые, когда я видел подобное, и осознать причины происходящего я смог еще лишь спустя некоторое время. Уже чуть внимательнее присматриваясь к происходящему, я присел и увидел, что тело монстра постепенно растворялось, словно в кислоте. Нет, оно не превращалось в жидкость за считанные секунды, но исходивший от него запах, а также подергивание конечностей, явно говорил о том, что с его плотью что-то происходило. Постепенно с усилением запаха до меня стал доноситься аромат Манегрии. Этот сорняк, обычно растертый или растопленный в котле, имел особенно сильный аромат, и теперь, когда кровь монстра с глубокой открытой раны попадала на него, между мертвым телом, пропитанным ядом насекомых, и северным сорняком, также представлявшим из себя ядовитое растение, происходила какая-то реакция.

«Интересное наблюдение, — подумал я, поднимаясь на ноги, — но ситуацию оно сильно не меняет. Мне нужен либо Освальдский корень, либо чей-то труп для выживания севера. Я бы все еще спокойно выбрал на эту роль Рудриггера, но только Алгар этого не допустит».

Тяжело вздохнув, я снова начал осматриваться. Конечно, у меня больше было надежды на то, что мне удастся найти корень, но, по крайней мере, я хотел сделать все, что было в моих силах. Продолжая искать уже буквально повсюду, я добрался до самого выхода из пещеры, и лишь тогда, от отчаяния запрокинув голову, посмотрел вверх. Только в этот миг моим глазам и открылась правда: Освальдский корень, ранее росший в глубинах пещеры на земле, теперь перебрался к самому выходу наружу и, более того, начал расти на потолке.

Лучи закатного солнца проникали сюда, ко входу в пещеру, и позволяли мне лучше видеть обстановку, а сужавшееся в этом месте пространство приближало ко мне стебли самого растения. Сощурившись и довольно улыбнувшись, я спустил сумку со своего плеча и подумал, что сегодня мне предстояло собрать целых два вида растений: Освальдский корень и Манегрию.

* * *

Когда я вернулся в туннель, скрытый под стенами Бригир, уже успела наступить ночь. Монстры еще не атаковали город, но все же они уже стягивались вокруг него в целые армии. Я же, быстро пробираясь по узкому темному пути, волочил на своей спине сумку с огромным количеством растений.

Впереди показался свет. Фересия, стоявшая с факелом в руке, при виде моей фигуры облегченно выдохнула, а я, быстро добежав до нее, передал ей сумку и напряженно сказал:

— Времени мало. В коробе есть Освальдский корень и Манегрия. Тебе нужно за час приготовить одно лекарство и передать его мне. Я буду ждать здесь.

Фересия подняла на меня полный удивления и непонимания взгляд.

— А сорняк ты зачем собрал?

— Кажется, его можно использовать для создания яда против монстров. Это только предположение, и его мы проверим потом.

Девушка недоверчиво нахмурилась. Я знал, как выглядели мои действия со стороны. Да, я был слишком прямолинейным и от этого подозрительным, но все же времени на хитроумные ходы и скрытность у меня не было. Его ни у кого не было.

Выдохнув, девушка повесила сумку на свое плечо и спокойно ответила:

— У нас и в стенах Варнона много сорняков. Мог не собирать.

— Лучше бы поблагодарила.

Фересия отвернулась. Оказавшись ко мне спиной, она явно усмехнулась.

— Поблагодарю, когда ты найдешь способ убить всех монстров.

— Говоришь так, будто я заварил эту кашу.

— Удивительно, но иногда мне кажется, что так и есть.

Девушка быстро побежала дальше, в то время как я, оставшись на прежнем месте, с натянутой улыбкой почесал затылок.

«А ведь так и есть».

Я ждал в этом коридоре, в полной темноте, около часа. Все, что у меня было с собой, это оружие, висевшее на поясе. И так как без света я находился довольно долго, ориентироваться на слух с каждым мигом становилось все легче. Я слышал тихое капание воды где-то в дали, слышал доносившиеся с поверхности крики и вой, сообщавшие о начале сражения, а также слышал приближавшиеся ко мне быстрые шаги.

По тяжести этих шагов, а также по стуку доспехов я сразу понял, что бегущим мне навстречу была не девушка-лекарь. Вскоре стала заметна и фигура с факелом в руках, а следом стало четко различимо и мужественное лицо Тесара.

— Где Фересия? — спокойно спросил я.

Тесар, остановившись рядом, передал мне в руки небольшой бутылек с готовым лекарством.

— Она осталась в лагере с ранеными. Ее помощь была необходима.

— Понятно.

Я старался быть как никогда внимательным. Все-таки мне нельзя было пропустить момент появления монстров.

— Что ты собрался делать? — прозвучал настороженный голос Тесара.

— Нужно завалить проход. Через него скоро проберутся монстры.

— Тогда чего мы ждем?

— Пока несколько монстров не проберутся в город. — Снова повернув голову к стражнику, я спокойно посмотрел в его глаза. — Нужно впустить одного или нескольких, чтобы потом убить их на глазах у Алгара.

— Зачем? — мужское лицо становилось серьезнее с каждой секундой. Я прекрасно понимал, что эта идея Тесару точно не нравилась.

— Чтобы вправить ему мозги. Прямо сейчас он готов рисковать своей жизнью направо и налево. И чтобы это исправить, я должен сделать все возможное.

— Ты ради этого искал Освальдский корень?

Я не ответил и лишь вяло пожал плечами. В тот же миг мужчина, схватившись за воротник моей теплой меховой накидки, рывком потянул меня на себя. Его взгляд был свирепым, а голос звучал угрожающе:

— Так ты собираешься подвергать опасности жизнь нашего лорда?

— Он и без меня с этим хорошо справляется. — Я был спокоен. Осторожно ухватившись за руку Тесара, я слегка надавил на нее, невольно вынуждая его чуть расслабить хватку. — Послушай, я хочу заставить его больше заботиться о собственной жизни. Прямо сейчас Алгар готов умереть за любого своего товарища, но только он не задумывается о том, что в случае его смерти весь Север падет следом.

Постепенно во взгляде Тесара появлялось все больше неуверенности. Он явно понимал о чем я говорил, и не только он это понимал. Никто из северян не смог бы опровергнуть тот факт, что Алгар сам подставлялся, и порой даже слишком сильно. Хотя ему определенно стоило себя поберечь.

— Ты мне веришь? — с улыбкой спросил я.

— Нет, — резко ответил Тесар. Отпустив и оттолкнув меня от себя, стражник отвернулся.

— Не этого ответа я ожидал…

— Но тебе верит наш лорд. Я не могу пойти против его веры.

На мгновение я замолчал. Тесар стоял ко мне спиной, и поэтому я не мог видеть его лица, но я определенно понимал, что теперь он был готов помочь мне, пусть и не с особой охотой. Улыбаясь, я тихо прошептал:

— Иногда ваша безграничная верность лорду меня убивает.

Тесар не ответил, и в этот миг до нас стали доноситься звуки быстро бегущих по коридору лап. Из-за расстояния между нами и приближавшимися тварями, мы слышали лишь шорохи, но пока что никого не видели.

— Монстров будет двое, — серьезно предупредил я. — Как только они пройдут, я завалю проход, а потом мы с тобой разделимся и отследим их. Нельзя упускать их из виду.

— И что бы ты сделал, если бы я не пришел? Просил бы Фересию следить за монстрами?

— Просто сократил бы поголовье.

* * *

Наступило то самое роковое утро. Я скрывался в тени здания, ожидая своего часа. В то же время, неподалеку от меня, наверное, метрах в пяти, находился пробравшийся в город монстр. Эта тварь, высокая и тощая, как тростинка, но не менее опасная из-за своей скорости и наличия острых когтей, вела себя довольно странно. Даже если мы опустим тот момент, что монстр не превращался обратно в человека на рассвете, казалось, он все же вел себя разумно. Он скрывался за тенью домов, озирался по сторонам, присаживался и прятался среди наваленных в городе коробок, и все ради того, чтобы его не обнаружили. Монстр, не думающий о своей безопасности, не стал бы вести так себя.

Когда эта тварь, выбравшись из-за дома двинулась вперед, я осторожно пошел следом. Мне приходилось иногда даже отдаляться, чтобы не оказаться замеченным, но даже так через некоторое время я снова сокращал между нами дистанцию, чтобы в нужный момент оказаться рядом.

В какой-то момент, когда монстр в очередной раз выбрался из укрытия, чтобы пробраться глубже в город, ему навстречу выбежало несколько стражников. Ситуация была случайной: двое мужчин, бегущих на подмогу ко вратам, просто выскочили на развилке и при виде монстра мгновенно затормозили. В этот момент я и понял, что ждать и дальше было недопустимо.

Монстр рванул прямо на двух ошарашенных людей, а я, бросившись следом за ним, успел быстро обхватить его руками со спины. Широко расставив ноги, я развернулся и отбросил от себя противника в сторону.

— Сообщите остальным! — громко вскликнул я, и в тот же миг монстр бросился в мою сторону с грозным воплем. Я не успел даже осознать того мига, когда он оказался рядом, но в следующее мгновение мое тело уже лежало на холодной крепкой почве.

Монстр повалился на меня следом, и я, пытаясь инстинктивно защититься, выставил перед собой ноги и попытался оттолкнуть его. Длинная лапа этого создания смогла дотянуться до моей груди и оставить четыре глубоких кровавых следа.

Запах крови кружил голову сильнее, чем запах самого вина. Или же так действовала на меня резкая боль?

Ухватившись за рукоять меча, я попытался быстро вытащить его, но в тот же миг заметил рядом фигуру одного из стражников. Этот мужчина, быстро подняв копье, замахнулся и вонзил его прямо в голову монстра. Тварь рассвирепела и закричала, а мужчина, продолжая из-за всех сил давить на свое оружие, попытался оттолкнуть ее с меня.

Быстро перевернувшись на бок, я смог выбраться из-под тела монстра, но как только это случилось, в воздухе раздался предательский треск основания копья. Сломавшееся оружие ослабило напряжение, и наш противник сразу же бросился прямо на стражника.

У меня была всего секунда на то, чтобы осознать происходящее. Недолго думая, прямо из прежнего полусогнутого положения я подскочил к монстру и плечом сбил его с ног. Устоять не удалось даже мне — все-таки рана отнимала больше сил, чем предполагалось, — и я повалился на землю прямо следом за монстром.

Разъярённая, громко вопящая тварь одним движением руки отшвырнула меня, а я, уже чувствуя, как иссякают мои силы, просто замер. В этот момент мне даже казалось, что оставаться обычным зрителем было даже неплохо. По крайней мере, ты не страдал от боли и травм. Но стоило мне подумать об этом, как на горизонте появилась быстро бегущая фигура Алгара.

Главный герой, бегло оценив обстановку, достал из ножен свой меч и бросился в бой. Когда все это происходило, перед моими глазами уже темнело, но все же я старался всеми силами отбрасывать от себя сон. Руками уперевшись в землю, я начал осторожно подниматься, и само это действие заняло у меня кучу времени.

Откуда-то со стороны звучали: лязг, стоны и возгласы, тяжелое быстрое дыхание. Я знал, что битва была в самом разгаре, и чувствовал, что мне нужно было просто немного поднажать, чтобы развернуть ситуацию таким образом, как я этого хотел.

«Я слишком рано позволил себя ранить. Случайно, конечно, но все-таки…»

Приподняв и повернув голову, я посмотрел в сторону Алгара. Он в одиночку сражался против монстра, как настоящий северный волк. Как тот самый, которого я убил когда-то в пещере. С той же яростью, с той же непоколебимостью и жадностью. При всем этом я точно знал, что после целой ночи сражений Алгар был на пределе своих сил. Именно поэтому сражение даже с одной такойтварью сейчас занимало у него столько времени.

Глубоко вздохнув, я двинулся вперед с намерением помочь, но неожиданно заметил вторую фигуру, мелькнувшую среди домов. И, судя по силуэту, это был точно не человек.

Среагировав уже инстинктивно, я выхватил свой меч, подбежал к Алгару и резко затормозил у него за спиной. Удивленный лорд на мгновение даже замер, но в тот же миг из переулка к нам навстречу выбежал второй монстр.

Его первая же атака острыми когтями попала прямиком по лезвию моего меча, а вторая оказалась сразу же направлена на мое горло. Вариант оставался всего один. Низко наклонившись, я расслабил и опустил оружие, позволил монстру повалиться вперед, а сам буквально нырнул под его лапы. Оказавшись практически вплотную к нему, я согнул руку, высоко поднял ее и ударил монстра локтем прямо по груди. От силы моего удара тварь невольно затормозила и отклонилась, а я, резко развернувшись, с замаха нанес ему рассекающую грудь рану.

Мне было тяжко. Из-за накопившейся усталости и постоянной кровопотери руки и ноги были настолько тяжелыми, что я практически не мог ими шевелить. Но не обращая на это внимание, я все продолжал приближаться и атаковать монстра, который невольно перешел в отступление.

Внезапно позади прозвучал громкий человеческий выкрик, и я сразу понял, что что-то пошло не так. Обернувшись, я заметил Алгара, крепко удерживавшегося за свое плечо. Его меч, явно выпавший из рук от боли, лежал на земле. А на него прямо из глубокой раны бурными потоками сочилась и капала алая кровь. Как именно это произошло я не понимал, но точно знал, что мне нужно было вмешаться.

Между тем, мой противник снова бросился в бой. Услышав его вой, я оглянулся и уже было приготовился защищаться, как неожиданно заметил фигуру Тесара позади этого монстра. Стражник с мечом в руках, набросившись со спины, резко и метко пронзил сердце этого создания.

У меня не было времени даже на то, чтобы обдумать все происходящее. Я просто инстинктивно развернулся и сразу же бросился на помощь к Алгару. И монстр, и сам мужчина были буквально в паре шагов от меня.

Когда это существо снова ринулось к Алгару, тот смог лишь инстинктивно отступить, а я, заняв его место, быстро бросился на свою следующую цель. Когда я подскочил и бросился к нему, мой резкий выпад помог метко пронзить его сердце. Но в то же время длинная лапа монстра, без труда доставшая до меня, пронзила мою плоть прямо в области шеи.

Я понял, что меня ранили, лишь тогда, когда брызнула кровь. Монстр рухнул на землю вместе с мои мечом в груди, а я, пошатываясь, обернулся. Когда я увидел лица Тесара и Алгара, мне сразу стало ясно, что дело плохо.

Не сумев устоять на ногах, я рухнул на спину, и в тот же миг оба мужчины быстро подбежали ко мне. Что они говорили или делали, понять было сложно. Перед глазами мелькало, звуки сливались в единую кашу и лишь стук собственного сердца слышался как никогда отчетливо.

Невольно приложив руку к своей шее, я почувствовал на ней горячую, будто бурлящую кровь. Рана была не прямо в центре шеи, а ближе к левому краю, но все же она была очень глубокой. Я уже не мог говорить.

Когда на моих глазах блеснул бутылек с лекарством, голова снова начала работать. Мое отчаянное желание изменить сценарий будто вернуло мне ясность разума. Я увидел лица Алгара и Тесара также четко, как и раньше, а затем услышал их голоса.

— Какого черта ты здесь помирать собрался⁈ — недовольно завопил Тесар.

В то же время Алгар, поднеся к моим губам лекарство, быстро перевернул бутыль и вылил его мне в рот. Неприятная горька жидкость скользнула по горлу мгновенно, но в то же время я, осматривая Алгара, понял, что он был серьезно ранен.

Снова вспомнив про свой план, я собрался с силами и начал вставать. Алгар и Тесар попытались остановить меня, но я, громко завопив, резко вскочил, опрокинул Алгара на землю и потянулся к своему внутреннему карману накидки.

Алгар смотрел на меня непонимающими глазами, и когда я достал перед ним точно такое же лекарство, он явно оказался шокирован. Резко схватив рукой рот Алгара, я заставил его разомкнуть губы и вылил ему лекарство в рот точно также, как он недавно сделал это со мной.

Лишь когда я сделал это, мои руки расслабились и безвольно повисли вдоль тела. Я сел, устало выдохнул и с нервной улыбкой прошептал:

— Готово.

Я чувствовал, как мои раны заживали. Это было удивительно, ведь при обычном медленном заживлении ран человек ничего не испытывал, но когда подобное происходило настолько быстро, ты ощущал это как прикосновения чьих-то рук. Раны затягивались, но не мгновенно. Сначала останавливалось кровотечение, потом рубцевалась плоть и лишь спустя некоторое время ослаблялась боль.

Пока я вот так сидел, пытаясь прийти в себя, вокруг нас собралась толпа. Кто-то из стражников прибежал на крики лишь под конец битвы, а кто-то явился и после нее. В любом случае, почти все видели то, что случилось с нами.

Алгар, плавно приняв сидячее положение рядом со мной, напряженно спросил:

— У тебя было два лекарства?

— Что-то вроде того.

Я не хотел начинать разборки — на это просто не было сил, — но понимал, что вариантов у меня все равно было не так много. Если я хотел заставить Алгара сменить его негативный образ мышления, тогда сейчас было самое время для этого.

— Зачем ты так рисковал?

— Я был не в себе.

Поднявшись на ноги, я посмотрел на Алгара, а тот, будто подозревая меня в чем-то, холодно спросил:

— Ты что-то задумал, верно?

Я вяло улыбнулся. Что-что, а вот просчитывать мои ходы он умел хорошо. Не зря был главным героем, верно?

Алгар, поднявшись на ноги следом за мной, внезапно замахнулся. Я инстинктивно попытался отступить, но все же не успел — его сильный тяжелый кулак настиг мое лицо быстрее. Ощутив резкую боль от удара, я пошатнулся, а Алгар во весь голос громко завопил:

— Никогда не делай так! Не смей ставить свою жизнь на кон!

Окружающие молчали, и оно было не удивительно. За то время, что я провел на севере, все уже давно успели признать меня, и именно поэтому в глазах многих я был тем самым советником, который помогал Алгару во всем. Я был неприкасаемым, но только не для самого Алгара.

— А ты как-то иначе поступаешь? — Приложив руку к пульсирующей от боли щеке, я зловеще посмотрел прямо в глаза лорда. — Особенно когда бежишь сражаться против армии монстров в одиночку.

Алгар молчал. Все еще хмурясь, и явно злясь на меня, он просто плотно сжимал кулаки. Между тем, я продолжал говорить все громче и злее:

— Я уже говорил тебе об этом ранее, и повторю сейчас. Алгар, если умрешь ты, умрет и север. Так возьми себя наконец-то в руки, перестань думать о самоубийстве и начни оберегать свою жизнь! Или ты думаешь, что я один заметил, насколько сильно ты рискуешь в последнее время⁈

Алгар молчал. По его исказившемуся выражению лица, я сразу понял, что до него дошел смысл сказанных слов. Оглянувшись, он посмотрел в лица окружавших нас стражников, и увидел в них то, что его насторожило. Все они смотрели на меня с пониманием, а на Алгара с сочувствием.

И, да, я был уверен в том, что сами стражники понимали, насколько безбашенный был у них лорд, и как сильно это могло повредить самому Северу.

— Для тебя здесь нет замены, — уже спокойнее продолжал я, — и поэтому перестань подставляться. Мы все готовы сражаться и умирать ради Севера, но вот тебе умирать уже нельзя.

* * *

Мы с Алгаром стояли в полной тишине у стен крепости. Врата, охранявшие саму крепость, были более низкими, нежели стены Бригира, но все же и они своим видом вызывали ощущение могучести и защищенности этого места.

Между тем, вдоль врат располагалось то, ради чего мы пришли в это место посреди дня — человеческие могилы. Множество разных захоронений, помеченных лишь небольшими деревянными дощечками, с нацарапанными на них именами, были своеобразным отпечатком последних сражений. Они находились у дальней стены крепости, в месте, куда не выходило ни одно окно, но куда постоянно проникали лучи заходящего солнца.

— Здесь лежат мои товарищи, — заговорил Алгар, взглядом обводя несколько десятков могил. — Самые близкие люди, которым я доверял, и тела которых нам удалось спасти.

Я не отвечал. Мне тяжело было находиться здесь. Морально это место, как и сам процесс сжигания тел после сражения, давили настолько сильно, что становилось тяжело дышать. Хотелось как можно быстрее покинуть это место.

— На самом деле, — продолжал говорить Алгар, — все, кто сражался на вратах достойны того, чтобы лежать здесь. Но не всем предоставился этот шанс.

— Да, я был против этого.

— Я не виню тебя, ты был прав. — Мужчина хлопнул меня по плечу, даже не поднимая взгляда. — Это было бы неразумно, учитывая то, что на каждое захоронение нужны силы, которых у нас просто нет. К тому же, если бы мы хоронили каждого, очень скоро наш город полностью заполонили бы могилы.

Я невольно посмотрел в сторону. Ряды могил тянулись уже довольно далеко, и зрелище это было устрашающим. Здесь уже даже лежали те, кого я хорошо знал, и мне мучительно было думать об этом.

— Но даже так, — снова заговорил Алгар, — я не вижу ничего хорошего в том, что мои люди лежат здесь. Понимаешь, с каждой новой могилой я чувствую себя все более беспомощным в сложившейся ситуации. Мы даже не можем достойно почтить память умерших. Не можем следить за их могилами, и поэтому теперь кости наших товарищей обвивает этот вездесущий сорняк. Сорняк, который ускоряет разложение их тел и еще быстрее разрушает их тела.

Мне ничего не хотелось говорить также потому, что я знал большинство этих реплик. Именно этот разговор напротив могил был частью сюжета, который я прописывал. Алгар был обязан сказать все эти фразы, но по ходу истории он должен был сделать это намного раньше. Сейчас же получалось, что из-за моего вмешательства фрагменты сюжета просто менялись местами.

Приподняв на меня обессиленно-усталый взгляд, Алгар чуть тише проговорил:

— Я молюсь каждый день за то, чтобы ночь просто не начиналась. Странно, правда?

— Ты молишься? — в моем голосе явно промелькнули нотки растерянности.

— Почему тебя это так удивляет? Ты же бывший монах.

— Мне казалось, что северяне молятся только своему лорду.

— И в этом ты прав. Мы, северяне, живем каждым днем, и мало беспокоимся о загробном. Будет дальше что-то или нет не так важно, и именно поэтому народ больше верит в своего лорда, нежели в самого бога. Но что, если ты сам являешься лордом? К кому обращать все свои надежды и мольбы?

Я вяло улыбнулся. На самом деле, в моей книге все же была одна сцена молитвы Алгара, но она должна была произойти в момент полного отчаяния главного героя. В момент, когда он уже сдался с неизбежным падением Севера и принял быстро приближавшуюся к нему смерть. И даже учитывая, что подобное было в сюжете, это был всего лишь один незначительный фрагмент всей истории. Не думал, что он сможет стать частью характера героя.

Среди внезапно возникшей тишины снова прозвучал голос Алгара:

— Люди Нобутоши убивали себя, когда узнавали, что они заражены. Я считал это диким поступком, но благородным.

— Благородным в чем?

— В том, что они сделали все, что было в их силах, чтобы не допустить убийства невинных. Если бы так поступил каждый, может быть, сейчас бы мои люди не погибали на вратах Бригир. И их омертвевшие тела не лежали бы в этих могилах, покрытые гадким ядовитым сорняком.

Я тяжело вздохнул, повернулся всем телом к Алгару и серьёзно посмотрел на него. Мои действия сразу подсказали ему, что я собирался поговорить о чем-то важном, и Алгар, мгновенно отбросив от себя все упаднические мысли, столь же спокойно развернулся ко мне.

— На самом деле, об этом сорняке я и хотел поговорить.

21. Смертельная оплошность

— Не забывайте, нельзя позволять яду долго находиться на воздухе. — Бегло осматривая лица столпившихся вокруг меня людей, я все продолжал серьезно говорить. — Всегда закрывайте за собой емкости. Всегда проверяйте положение и готовность ваших стрел. Тут важно еще и самому не пораниться, так что будьте осторожны.

Люди, стоявшие рядом со мной, молчали, но по их взглядам я понимал, что они внимательно слушали каждое мое слово. Для меня это была уже примерно восьмая группа охранников, перед которыми я проводил инструктаж. Яд, созданный из сорняка Манегрии оказался действенной вещью. Стоило ему попасть на плоть монстра, как та начинала биться в конвульсиях, а в таком состоянии эти твари были менее опасны.

— И, да, сейчас день. Но помните, что нынешние монстры намного сильнее предыдущих. Они уже не превращаются в людей, а это значит, что они могут нападать в любое время.

Окружающие разом кивнули, а я, быстро приподняв ладонь, расслабленно махнул. Стражники восприняли этот жест правильно — в наших кругах он звучал примерно так: «всем разойтись по своим местам». И после этого все в округе, кроме одного человека, действительно начали расходиться.

Заметив краем глаза стоявшую в стороне фигуру, я сразу же насторожился. Рудриггер стоял на самом краю врат Бригир, слегка опираясь на каменную изгородь. Сверля меня задумчивым взглядом, еще некоторое время он ничего не говорил и просто будто размышлял над чем-то. Но стоило мне развернуться, чтобы уйти, как в тот же миг раздался его спокойный голос:

— Иногда я думаю о том, откуда ты столько знаешь. Ведь не может быть, чтобы человеку так легко везло в жизни. Случайно нашел Освальдский корень, случайно сблизился с лордом, случайно оказался дружком генерала с соседнего континента.

— Я не его дружок.

— Меня это не волнует.

Отстранившись от изгороди, Рудриггер выпрямился и плавным шагом приблизился ко мне. Когда мы стояли так близко, его голова была намного выше моей. Мне приходилось даже приподнимать подбородок, чтобы просто смотреть ему в глаза.

— Я хочу сказать тебе другое, — продолжал Рудриггер. — Понимаешь, не у меня одного твои действия вызывают уйму вопросов.

Я просто продолжал молчать. Мне нечего было сказать на любые претензии, связанные с моей подозрительностью. Я и сам понимал, что действовал не так хитро, как нужно было. Мне намного важнее было добиться результата в короткие сроки, нежели сохранять конспирацию. И я бы не удивился, если бы после выхода из этого апокалиптического мирка оценка моего прохождения истории была бы самой низкой из всех возможных.

— Но я знаю, — Рудриггер слегка наклонился ко мне и заговорил куда тише, — что ты уже не раз помогал Северу своими знаниями. И даже если ты получил все это от демона в обмен на свою душу… Знаешь, я готов принять такую правду. Скажи имя демона, и тогда я отдам свою душу тоже, чтобы получить все эти знания в свои руки.

Я усмехнулся. Эта ситуация выглядела так, будто меня всерьез допрашивали относительно того, с каким демоном я сговорился. Приподняв ироничный взгляд на Рудригера, я спросил:

— Верующий?

— Только в минуты отчаяния.

Рудриггер чуть усмехнулся и сразу же отстранился. Это было впервые, когда я видел на его лице подобие улыбки. Обернувшись к бескрайним горизонтам Севера, этот мужчина снова подошел к изгороди, положил на нее руки и уверенно заговорил:

— Иногда кажется, что ты не просто человек. Ты сам бог, который пришел к нам на помощь.

— Порой ты бываешь близок к правде.

Рудриггер промолчал, и я уже знал, что он специально игнорировал мои слова. Мне казалось, что он не хотел портить атмосферу, но когда он вновь заговорил, я понял, что у него на уме просто было нечто более важное.

— Знаешь, — загадочно прошептал Рудриггер, будто намеренно растягивая слово по буквам, — а ведь я хотел тебя убить.

— Я знаю.

Улыбка не исчезала с моего лица, и даже если бы я попытался ее скрыть, у меня все равно ничего бы из этого не вышло. Все-таки этот разговор был напрямую связан с несколькими моими смертями.

А вообще, странно ли то, что тебе уже смешно вспоминать о собственной гибели?

Рудриггер, полубоком обернувшийся ко мне, с полуулыбкой уточнил:

— Все монахи нынче предсказатели?

— И ты туда же? — Мое лицо снова скривилось в недоверчивой гримасе. — Прекратите напоминать о моем ужасном прошлом. Я этим не горжусь.

Постепенно до слуха стали доноситься быстрые шаги и прерывистое дыхание. Развернувшись к лестнице, со стороны которой исходил этот звук, я задумчиво сощурился и просто начал ждать.

Вскоре перед нами с Рудриггером появилась и та самая фигура, которая спешно бежала по высокой лестнице лишь бы только скорее оказаться на вершине. Фересия, наконец-то переступив последнюю ступень, сначала удивленно, а затем и облегченно посмотрела на меня. Прежде, чем сказать что-то, она наклонилась и глубоко вдохнула. Я же, примерно понимая в чем было дело, подошел ближе и спросил:

— Ты закончила исследовать влияние яда на монстров?

— Почти. — Фересия резко выпрямилась. С того момента, как я впервые натолкнул ее на мысль о создании яда из Манегрии, прошло уже больше недели. Все это время Фересия ежедневно торчала у себя в доме, изучая разные растения и их влияние на монстров. Ночами же она, как и раньше, помогала раненым стражникам, и такая большая нагрузка сказывалась на ее лице явными отметинами: большими синяками под глазами, бледностью и сухостью кожи, потухшим уставшим взглядом.

— Рон, Рудриггер, — позвала Фересия, — скажите, люди заражаются монстрофикацией через яд насекомых, верно? И вместе с этим заражением постепенно у них стирается личность?

— Верно.

Фересия быстро закивала.

— Я поняла. Так происходит потому, что тело начинает медленно отмирать из-за яда, и первыми под удар попадают внутренние органы. Мозг, легкие, печень…

Эти слова заставили меня задуматься. На самом деле, примерно так я и представлял себе действие яда насекомых. Правда, только эти слова заставили меня задуматься о том, какие органы страдают от яда в первую очередь и как это может сказываться на монстрах.

Рудриггер, также задумавшись о чем-то, вслух напряженно спросил:

— Что будет дальше, когда все отомрет?

— Без циркуляции крови в организме ни одна конечность не может двигаться. — Фересия смотрела на свои опустошенные руки и будто бы показывала ими что-то. Она то вытягивала это воображаемое нечто, то опять сжимала, словно это было тесто. — Когда отмирает сердце, тогда тело просто перестает двигаться. Но суть в том, что у монстров этот процесс происходит очень и очень медленно. Яд убивает их мучительно долго, поэтому вместо мгновенной смерти от человек теряет самого себя.

— Противоядие? — настороженно спросил я.

— Остановить омертвение плоти? — Фересия приподняла на меня взгляд и напряженно нахмурилась. — Нет. Это как пытаться восстановить уже разлагающуюся конечность — невозможно. Хотя если у тебя в запасе есть еще Освальдский корень, можно было бы попробовать.

— Нет, и вряд ли будет.

— Вот и все.

Внезапно Рудриггер, положив руку на женское плечо, буквально вынудил Фересию посмотреть ему в глаза. В обычной ситуации его действия могли бы показаться грубыми, но именно в этот раз его выражение лица подсказывало, что он действовал так только от волнения.

— Но почему яд влияет на изменение тела? — спрашивал Рудриггер.

— Это его особенность. Из-за него отключается человеческое сознание. Прямо как при бешенстве.

— Но почему именно с наступлением темноты?

— Естественный жизненный цикл. А почему некоторые птицы засыпают, стоит накрыть их клетку?

Я смотрел на этих двоих со стороны. Мне уже не нужно было ничего говорить, и мысленно я даже радовался тому, что герои сами мыслили в нужном мне направлении.

— И что ты хочешь всем этим сказать? — удивленно спросил Рудриггер, смотря в глаза Фересии.

— Нужно дождаться пока не отомрут внутренние органы всех зараженных. — Девушка уверенно закивала. — Так разные люди заражались в разное время, кто-то из них умрет раньше, кто-то позже. Возможно, придется прождать даже не один год прежде, чем зараза исчезнет сама по себе.

Она посмотрела на меня, будто ожидая увидеть удивление, и я попытался скрыть отведенную мне роль, но, видимо, безуспешно. Девушка от одного только моего выражения сразу недоверчиво сощурилась. Пытаясь хоть как-то выкрутиться из ситуации, я решил поддержать разговор:

— Но монстры не самая большая проблема. Насекомые все равно останутся, а это значит, что пробраться на плодородный континент мы не сможем.

— Здесь ты прав. — Рудриггер наконец-то отпустил женское плечо и отстранился. — Это проблема.

Фересия же, услышав наши слова, недовольно развернулась и хмыкнула.

— Давайте подумаем о земледельчестве после того, как избавимся от монстроподобных тварей!

Мы с Рудриггером удивленно замолчали. Все-таки иногда понять почему женщина возмущалось бывало сложно, но в этот раз я все же смог догадаться о ее истинном желании.

Стоило девушке сделать один широкий шаг прочь, как я громко воскликнул:

— Фересия, ты молодец.

Удивленная особа замерла. Она обернулась и покосилась в мою сторону, будто желая убедиться, что ей не послышалось, а я в ответ лишь улыбнулся. Тогда улыбнулась и Фересия, а после она просто молча ушла.

Рудриггер, стоявший рядом со мной, с усмешкой спросил:

— Ты решил за ней приударить?

— Что? Нет.

— Зря. Ты ей явно понравился.

Я пожал плечами и все-таки отвечать не стал.

«Понравился или нет, это неважно. Мое место не принадлежит этому миру. Я не Айн, и я не Рон…»

Последняя мысль неожиданно показалась странной. Прокрутив ее в голове снова, я все же понял, что именно было не так.

«Нет, я Рон. Но почему это имя сейчас кажется мне таким ненастоящим? Я все время убеждал себя, что это не мое тело, не мой мир, но при всем этом просил называть меня моим настоящим именем, и из-за этого сейчас даже это кажется мне подделкой. Если я не Айн и не Рон, тогда кто я вообще?»

* * *

И вот прошел еще год. Время тянулось неумолимо, нападения монстров продолжались, и только наши силы постепенно иссякали.

— Всем держаться парами! — взмахнув рукой с мечом, я резко развернулся.

Со всех сторон звучали крики, лязг металла, рев монстров. Всего через несколько часов должен был начаться рассвет, но до тех пор единственным светом, который нас окружал, были факелы, развешенные то тут, то там.

Краем глаза заметив мелькнувшую неподалеку от меня тень, я быстро опустил руку с мечом, развернулся, и тотчас заметил рванувшего ко мне монстра. Эта тварь выглядела также безобразно, как и все ее сородичи. Непропорционально длинные конечности, невероятно острые и длинные когти, постоянно клацающий слюнявый рот, и гибкая вытянутая шея, будто вот-вот готовая вывернуться в дугу.

Вовремя выставив перед собой оружие, я сделал быстрый шаг навстречу. Прозвучал тихий шорох и резкий вздох. Мой меч пронзил грудь монстра практически до самого основания. Мгновенно ослабшая тварь повалилась на меня, а я, пытаясь хоть как-то оттолкнуть ее от себя, резко развернулся, поднял ногу и пнул монстра в сторону.

Мертвое тело понеслось с вершины врат на огромной скорости. Тяжело дыша, я устало подошел к изгороди и выглянул наружу. Туда, куда должен был приземлиться этот монстр, но во мраке ночи я уже не видел его фигуры.

Приподняв взгляд, я бегло осмотрел Варнон, находившийся в окружении стен. В это время в дороге было относительно светло: мы специально оставляли горящие факелы на разных участках, и специально выставляли охрану даже среди улиц, чтобы не допустить проникновения ни одной твари.

Казалось, Варнон был все таким же как прежде: суровый, холодный, готовый преодолевать любые трудности. И все же с момента моего появления здесь он был уже совсем другим. Изменилось даже само расположение домов в городе. Часть построек была намерено разобрана, часть наспех воссоздана в другой половине города. Мы разделили Варнон на отдельные районы и оставили зоны для земледелия, в которых можно было выращивать хоть какие-то местные растения.

И вновь из-за спины прозвучал рев. Мгновенно оторвав взгляд от городских пейзажей, я развернулся и увидел несущегося на меня монстра. Мне уже не доставляло труда нападать на этих тварей, и я даже точно знал, как именно их нужно было атаковать, чтобы уничтожить за один удар.

Слегка пригнувшись и отступив, я смог ловко увернуться от атаки. Монстр проскочил мимо меня, и как только он вновь развернулся ко мне, я бросился прямо на него. Противник не успел ничего осознать, и в тот же миг мой острый меч точно пронзил его сердце.

Я ощутил быстро сочившуюся по моим рукам теплую кровь, четко почувствовал шумный последний вздох на своей коже, но вместе с тем я также ощутил, как лапы этой твари все-таки успели впиться в мою спину, оставляя на ней глубокие рваные шрамы.

Резко оттолкнув от себя противника, я отступил, а монстр, потеряв опору, сразу рухнул на землю. Да, за прошедшее время мне действительно легко стало убивать противников. И, думаю, среди стражников не было никого, кто еще не привык бы к этому. Но все же было кое-что, что не менялось независимо от времени — возрастающее чувство слабости с каждым новым убитым монстром и какое-то смутное отчаяние из-за того, что все это не прекращалось.

Внезапно краем глаза я увидел яркий свет. В ночи такой нежный молочный оттенок мог быть лишь проявлением полной луны, и все же этот свет был намного ярче лунного. Удивленно оглянувшись, я также понял, что сияние появилось не со стороны города, а со стороны мрачного северного леса, откуда на нас наступали монстры.

Удивленно приблизившись к изгороди, я стал всматриваться в это сияние, пока не заметил, что оно постепенно перемещалось. Словно путник блуждавший без конца, этот свет метался от одного участка леса к другому, иногда приподнимаясь к самым верхушкам деревьев, а иногда и опускаясь прямо к земле.

Услышав голоса где-то поблизости, я оглянулся и заметил, что рядом со мной стояли и другие стражники. Они, как и я, заметив это яркое свечение, ошарашенно смотрели в сторону леса. И то, что все они могли так спокойно смотреть на лес, насторожило меня больше всего.

Оглянувшись, я быстро отступил назад и понял, что поединки с монстрами все разом прекратились. Какие-то противники уже просто были повержены, какие-то сами начали быстро отступать.

Снова выглянув за ограду, я посмотрел на внешнюю стену Варнона и заметил, что оставшиеся выжившие монстры быстро спускались по ней и разбегались в разных направлениях. Это поведение казалось очень странным. Обычно поединки продолжались до самого рассвета, пока большинство из наших противников не падет, но прямо сейчас была еще глубокая ночь и довольно много нападавших все еще были живы. Что-то шло не так, как раньше.

Заметив, что свечение стало еще ярче, я снова присмотрелся к лесу и понял, что это странное сияние наконец-то выбралось из-за неровных рядов деревьев и двинулось прямо к нам. Это непонятное нечто стало похоже на облако, которое быстро и осторожно поднималось от самой земли до уровня вершины врат, и как только облако приблизилось к нам достаточно, к своему ужасу, я вспомнил, где уже видел подобный свет ранее.

Когда я понял, что это были насекомые, у меня перехватило дыхание. Ошарашенно отступив, я оглянулся, и заметил, что никто кроме меня еще не понимал происходящего. Стражники стояли на самом краю врат настолько спокойно, будто бы ничего не происходило. Словно завороженные этим светом, они даже не дышали.

Предчувствие опасности сработало в голове моментально. Резко развернувшись, я бросился в сторону колокола и, оказавшись рядом, ударил по нему.

— Опасность! — кричал я, все сильнее раскачивая язык колокола, и наконец-то привлекая внимание окружающих к себе. — Это насекомые! Разносчики заразы! Всем в укрытие! Всем покинуть стену!

Люди смотрели на меня шокировано. Казалось, лишь еще несколько секунд спустя до них вообще начало доходить то, о чем я говорил. И тогда же они подняли свои головы, чтобы оглянуться и снова посмотреть на свет.

К этому моменту насекомые были уже настолько близки к нам, что любой мог рассмотреть среди света отдельно летящих созданий. Когда все всё осознали, бежать было уже поздно. На вершине Варнона прятаться было практически негде, и когда стражники поняли это, они беспомощно ринулись к лестницам.

Поднялась паника, начались крики. Люди на лестнице стали настолько яро бежать вниз, что некоторые из них, не успевая развернуться на повороте или расталкивая рядом с собой остальных, падали прямо с Бригира в пропасть.

Я, смотря на все это месиво, не мог пошевелиться. Меня ужасала сама мысль о том, что происходило. Как такое могло случиться? Почему насекомые были здесь? Прямо сейчас единственное, что я осознавал, так это то, что основные события моей истории были завершены уже год назад, после того как Алгар все-таки выжил. А это значило, что все происходящее теперь не могло быть предугадано мной. Я думал, что ничего хуже не могло случиться, и все же оно случилось. Смертельная оплошность.

Постепенно до сознание стало доноситься жужжание. Оно и вернуло меня к реальности.

Приподняв взгляд, я увидел несущуюся прямо на меня толпу насекомых. Один укус — и я сам превращался в монстра. Что ж, в таком случае мне стоило сразу умереть. Возможно, просто спрыгнуть с врат — и дело с концом. Но все же кое-что было для меня странно. Почему монстры, создания, порожденные этими насекомыми, столь неистово убегали прочь? Что именно их так пугало?

И вскоре я нашел ответ на собственный вопрос.

Армия насекомых, словно волна, захлестнула собой всю стену. Я был не единственным оставшимся на прежнем месте человеком, и нас всех разом накрыл этот поток. Когда на тебя обрушивалось такое количество насекомых, ты ощущал их не просто как какую-то пылинку, а как настоящую стену. Тебя сбивало с ног, валило на землю и обездвиживало.

Вместе с этим я быстро почувствовал такую боль, от которой хотелось кричать, и все же попытался не открывать рот, чтобы не позволить насекомым проникнуть в него. По всему телу разом стало ощутимо множество укусов, и вместе с тем мои конечности быстро онемели. Словно пчелы, насекомые кусали меня. Я чувствовал их на своей коже, ощущал их на своем лице и пытался даже не оглядываться по сторонам. Единственное, на что я надеялся — это быстрая смерть.

Но крики звучали вокруг меня еще долго. Те стражники, которые не выдерживали этой пытки, открывали рты и вопили, и в тот же миг внутрь них забивались целые полчища насекомых. Их крики превращались в сдавленные стоны, а затем и вовсе обрывались.

Повернув голову вправо, на очередной такой вопль, я лишь на мгновение решил приоткрыть глаза. Мне нужно было знать, что именно происходило сейчас. И когда я увидел рядом с собой тело убитого мною ранее монстра, неожиданно мне стало ясно, почему даже эти твари убегали от насекомых со всех ног.

Монстра, который лежал рядом со мной, не просто кусали. Насекомые практически пожирали его заживо. Я видел, как сочилась по земле его кровь, и видел, как эти твари поглощали его кусочек за кусочком. Эта сцена казалась одновременно невероятной и отвратительной.

Между тем, насекомые, будто заметив, что я открыл глаза, стали все больше застилать собой мое лицо. Я ощутил, как эти маленькие лапки начали бегать по моим глазам, и попытался сразу же зажмуриться, но было уже поздно. В следующую же секунду укусы покрыли и мои глаза. От боли я все же воскликнул, и в тот же миг насекомые стали быстро забираться ко мне в рот, жалить мой язык и будто намеренно заползать все дальше и дальше внутрь моего тела.

Так я и умер в очередной раз.

Когда я проснулся вновь, мое состояние сложно было описать словами. Я сразу понял, что стоял среди лагеря раненых. Это определенно была середина дня, и в округе царило полное спокойствие. Все это так отличалось от того, что было во время моей смерти, что мне сложно было поверить в это.

Рухнув на колени от бессилия, я накрыл лицо руками и задрожал. Мое дыхание сразу ускорилось, сердце стало биться быстрее. В голове мгновенно всплыли сцены гибели. Что это было? Почему насекомые появились на Севере? Как мы вообще могли спастись от такого?

Неожиданно со стороны я услышал удивленный женский голос:

— Ты в порядке?

Фересия, быстро подбежав ко мне, присела рядом и схватилась за мои руки. Убрав мои ладони от лица, она пронзительно взглянула мне в глаза и снова спросила:

— Ты в порядке?

Ее появление немного успокоило меня. По крайней мере, переключившись на ее вопросы, я перестал погружаться в себя и вспоминать ужас от гибели.

— Как ты думаешь, — заговорил я, все еще шокировано смотря в глаза Фересии, — если насекомые все же прилетят на Север, в чем может заключаться причина? Здесь же нет пригодных условий для обитания, да и насекомым на севере выжить невозможно, верно?

Фересия явно насторожилась. Искоса посмотрев на меня, она усмехнулась, наверняка восприняв мои слова за простую шутку.

— Наш оракул задает мне такие вопросы? — иронично спросила девушка.

Но у меня не было сил подыгрывать ей. Продолжая совершенно серьезно смотреть на Фересию, я ясно дал понять, что это была вовсе не шутка, и девушка сразу насторожилась.

— Хорошо, — выдохнула она, поднимаясь на ноги и протягивая мне руку, — давай подумаем об этом вместе.

* * *

— Ты хочешь сказать, что те насекомые, которые превращают людей в монстров, вот-вот нападут на нас?

Я, стоявший в комнате напротив слушавших меня людей, устало кивнул и ответил:

— Да, все верно. Я именно так и сказал.

В этом месте помимо меня также находились Алгар, Рудриггер, Фересия и Нобутоши. Все они выглядели крайне ошарашенными, и я их в этом не винил. Если бы мне кто-то сообщил подобную новость без явных на то оснований, я бы тоже не сразу поверил в это.

— Откуда ты это узнал? — Алгар, хмурясь, слегка наклонился вперед. — Снова совершал свою безумную вылазку за врата?

В этот момент мы все находились в рабочем кабинете лорда. Сам Алгар сидел за письменным столом, Рудриггер, как и полагало охраннику оставался у него за спиной, а вот Фересия и Нобутоши сидели рядом друг с другом на стульях.

— Нет, конечно. — Я невольно улыбнулся. — На самом деле, это было похоже на наваждение. Сначала меня просто насторожило поведение монстров. Во время предыдущего ночного нападения мне просто показалось, что монстры ведут себя чуть иначе. Они стали более неистовыми, что ли… Над этим я размышлял очень долго.

— И все? — Нобутоши хмурился, и, если честно, смотрел на меня таким же недоверчивым взглядом, какой был и у Алгара. — В этом и была причина?

Я задумался. Как вообще происходящее можно было объяснить убедительно, не раскрывая при этом информации о том, кем ты являлся? Громко хмыкнув, я заговорил:

— На севере происходят какие-то катастрофы? Цунами, смерчи…

— Снежные лавины бывают, — отвечал Рудриггер, — но только в горных зонах. Туда только ремесленники отправляются.

— Обычно, когда происходит катастрофа, животные это предчувствуют. Иногда перед цунами можно даже заметить, что все звери в округе стремительно бегут прочь от берега.

— Хочешь сказать, что поведение монстров напомнило тебе об этом?

— Именно. Я не могу говорить наверняка…

Казалось, мой ответ звучал уже немного убедительнее. На мгновение даже Алгар и Нобутоши отвели от меня взгляды, явно обдумывая сказанное.

— Но почему именно насекомые? — вновь заговорил Рудриггер, прерывая тишину. — Они не выживают в холодных условиях.

— Смотря какие насекомые. — Я устало пожимал плечами. — Любые живые организмы способны приспосабливаться. На Севере, как мы знаем, есть свои виды хищных животных, свои растения, свои насекомые.

— Но все эти виды существовали на этих землях из покон веков!

— Все верно. Это слишком быстрый скачок приспосабливаемости, но вы все же не учитываете тот факт, что эти насекомые появились только недавно. Они возникли словно из неоткуда и начали быстро распространять монстрофикацию. Где они были до этого и почему только сейчас возникли такие суровые проблемы? Этого мы не знаем.

Алгар, смерив меня уже более серьезным уверенным взглядом, спросил:

— И какова их цель?

И вот здесь подобрать нужный ответ оказалось куда сложнее.

— Цель у них вряд ли есть… — Вслух начал размышлять я. — По крайней мере, осознанной точно нет. Вероятнее всего на другом континенте спустя год не осталось ничего живого. Люди полностью истреблены, дикие звери тоже. Возможно, что там даже монстров осталось не так уж и много.

— Почему ты так думаешь? Может быть, все оставшиеся на том континенте люди стали монстрами.

— Один монстр за ночь способен перебить целую деревню. Стоит заразиться одному, как эта тварь уничтожает все живое на своем пути.

— Соглашусь. — Внезапно присоединился к разговору Нобутоши. Поднявшись на ноги, он плавно двинулся в мою сторону, и вскоре встал прямо рядом со мной. — К тому же монстры, насколько мы знаем, не нуждаются в питании. Они просто убивают все живое. И именно это странно.

— Что странно?

— Если бы на Север их вел голод, тогда все было бы логично. Но раз они не нуждаются в постоянном питании, тогда какова была их причина переселения на другой континент?

Я улыбнулся. То, что Нобутоши стоял сейчас рядом, подсказывало, что он все же был на моей стороне. Как минимум, в этом вопросе он точно соглашался со мной.

— И вот мы возвращаемся к тому, о чем я думал, — снова пришла моя очередь говорить. — Скорее всего, монстры боятся этих насекомых не меньше нас.

— Почему?

— Потому что те, кто нуждаются в пище, это сами насекомые? — я намеренно дал ответ с вопросительной интонацией. На самом деле, даже мне не было ничего доподлинно понятно. В вопросе поведения насекомых я полагался только на свою интуицию. — Подумайте сами. Паук прежде, чем убить жертву, заворачивает ее в кокон и долго, долго удерживает. Далеко не всегда он нападает на добычу сразу. А у этих насекомых, помимо того, что есть нечто на подобии рта, есть также острие или жало, которым они заражают людей. Сначала они превращают свою жертву в безвольного монстра, а потом нападают на нее и пожирают. Может, они любят питаться мертвечиной. Кто ж знает?

Окружающие молча взирали на меня. По их удивленным лицам я видел, насколько шокировала их сама мысль об этом.

— А теперь, — уже с улыбкой продолжал я, — давайте представим, что большинство монстров сейчас сбежали на этот континент. Что тогда будут делать насекомые?

— Пойдут следом? — удивленно предположил Нобутоши.

— И подготовят новые жертвы на будущее. Именно.

Наши взгляды встретились. Конечно, моя идея была самой безумной из всех возможных, но далеко не безосновательной. И Нобутоши это понимал.

— Можно уточнить, — снова заговорил Алгар, привлекая к себе внимание, — если насекомые все же появятся, тогда можем ли мы считать, что большая половина монстров уже оказалась перебита нами?

— Возможно, но не факт.

— И что нам делать? — Рудриггер искоса посмотрел в сторону окна. Время уже близилось к закату, и вот-вот всем нам, стражникам, снова предстояло подняться на стену. От того мы и чувствовали себя столь беспокойно. — От насекомых можно было бы скрыться в домах и под землей, но мы не можем бросить свои посты на вратах. Иначе монстры до наступления насекомых проникнут в город, и тогда наружу выходить будет уже не безопасно.

Я был согласен с этими словами. Прятаться в нашем случае — не выход.

— Мирных жителей все равно придется эвакуировать и надежно спрятать в крепости, а вот стражников на вратах надо как-то обезопасить.

— На вратах есть вышки между разными постами, — Нобутоши, потирая подбородок, быстро обошел меня и зашагал из стороны в сторону, — внутри которых можно спрятаться.

— Если забить дыры, — уточнил Алгар.

— Ты прав.

— Но все стражники все равно не поместятся. — Рудриггер сразу же насторожился. — Кому-то придется остаться снаружи.

— Мы можем построить деревянные сооружения на скорою руку, — вновь предлагал Нобутоши. — Сколько осталось до нападения?

Все взгляды переместились на меня. На самом деле, вопрос был более, чем провокационный. Как я мог в точности сказать им время и место нападения? Такой ответ подтвердил бы мою репутацию монаха-оракула, однако и промолчать в этой ситуации я не мог. Честность гарантировала безопасность.

— Завтра ночью все случится, — в итоге все же ответил я.

Нобутоши, уверенно кивнув, продолжил:

— Тогда мы успеваем…

— Такие сооружения не спасут. — Я намеренно прервал эти его слова. Все-таки у нас оставалось мало времени. — Насекомые, собравшиеся вместе, по силе подобны тяжелому камню. Обрушившись на деревянную постройку, они просто уничтожат ее. К тому же, они будут мешать во время боя с монстрами. Нужно что-то мобильное и крепкое.

Наступила тишина. Осматривая лица собравшихся, я хорошо видел, что каждый начал упорно думать о возможных выходах из ситуации. Так как ответа не было и у меня, я тоже начал задумываться об этом, и в какой-то момент снова вспомнил о начале нашего разговора. Осторожно выпрямившись, я заговорил:

— Чем ремесленники спасаются во время лавины? Бывают же ситуации, когда снег уже мчится к ним, а они понимают, что не смогут от него скрыться.

— У них есть что-то вроде защитных одеял. — Рудриггер, слегка хмурясь, начал объяснять. — К каждому краю подвешен тяжелый груз, который плотно прижимается к земле. При этом поверхность самого материала настолько плотная, что даже лавина, накрывшая сверху, не сможет сдавить человека. Возле него образуется что-то вроде полукруга.

Я чуть нахмурился, пытаясь представить себе эту конструкцию вживую. В моей фантазии она выглядела как панцирь черепахи.

— Но самая большая проблема этой конструкции в том, что из снежной ловушки без посторонней помощи ты не выберешься, и никто тебя не спасет. И тогда зачем им вообще такая тяжелая штука с собой?

— Ремесленники, — внезапно заговорила Фересия, — ходят группами на равных и достаточно больших расстояниях друг от друга. Когда один видит хищника или приближающуюся лавину, он подает сигнал в виде взрыва. Поэтому остальные всегда смогут его найти.

Этот ответ вызвал у меня удивление и натолкнул на еще одну мысль?

— У вас есть порох? Ремесленники используют сигнальные ракеты?

Лица северян моментально помрачнели. Посмотрев на меня с каким-то недовольством, они сразу нахмурились, и я быстро понял, что сумел одним этим вопросом задеть их чувства.

— А почему его не должно у нас быть? — спрашивал в ответ Рудриггер. — Решил, что если есть на Востоке, тогда на Севере ничего подобного не будет? Таково твое мнение о Варноне?

Прозвучал тихий смешок.Услышав его, и я, и остальные северяне, перевели свои взгляды на Нобутоши.

— Господа, не хочу вас расстраивать, — главнокомандующий, приблизившись ко мне, хлопнул меня по спине и посмотрел мне прямо в глаза, — и тебя, мой друг, тоже, но вообще-то порох на Востоке — это изобретение самого Айна. Точно также, как и спички.

Мое лицо явно исказилось, и Нобутоши, видя эту странную гримасу, насмешливо ответил:

— Да, именно твое, Айн.

И здесь я замолчал. Эта небольшая, но все-таки новая для меня информация, свалилась словно гром среди ясного неба. Вновь этот мир намекал мне на то, что настоящий Айн был необычным человеком. Вновь показывал мне, что его место во всей этой истории было отнюдь не второстепенным, как я думал об этом раньше.

— Давайте вернемся к делу, — снова заговорил Алгар. — Рон, зачем ты спрашивал про ремесленников?

Лишь только этот вопрос вернул меня в чувства. Отложив в дальний ящик мысли об Айне и его значимости в мире, я снова выпрямился и уверенно заговорил:

— Мы можем позаимствовать их приемы для того, чтобы справиться с волной насекомых. По крайней мере, пережить первое нападение у нас точно получится.

— И что потом? Проблема сама не решится.

— Используем Манегрию. По крайней мере, попытаемся.

Никто ничего не сказал, но по лицам окружающих я сразу понял, что они не понимали ход моих мыслей. Тогда, глубоко вздохнув, я объяснил:

— В телах монстров находится тот же яд, что есть и у насекомых. Мы знаем, что яд монстров и яд Манегрии несовместимы друг с другом, так что это должно сработать.

22. Последний разговор

Сражение с монстрами продолжалось, и, признаться честно, в этот раз я переживал сильнее, чем в предыдущий.

Позади послышался рык. Уже понимая, что это могло значить, я быстро отскочил в сторону. Монстр рванул за мной и успел схватиться когтями за мое плечо, но, игнорируя боль, я сразу же развернулся к нему лицом и пронзил его острием своего меча. Скрип туго входившего в плоть оружия еще долго звучал у меня в ушах. Тяжелое тело повалилось на меня, и я, пытаясь устоять, отступил. Лишь еще мгновение спустя я нашел в себе силы на то, чтобы отбросить от себя тело монстра, и уже сразу после этого услышал еще один рык справой стороны.

Продолжая сражаться со все новыми и новыми врагами, я то и дело поглядывал в сторону леса. Деревья, которые с высоты стены Бригир выглядели совсем крошечными, постепенно будто становились светлее. Я уже мог видеть еле-заметное сияние, которое то появлялось, то исчезало. Мне оставалось только дождаться того момента, когда этот свет станет совсем ярким.

Внезапно откуда-то с правой стороны я услышал человеческий рев. Учитывая то, что бой на стенах все продолжался, в обычной ситуации подобный крик меня бы не удивил. Но тот голос, что я услышал, казался мне до ужаса знакомым.

Быстро оглянувшись, я стал всматриваться в свое окружение. Люди и монстры мельтешили вокруг меня, не позволяя точно рассматривать черты их лиц. В полумраке ночи, когда только факелы на стенах освещали пространство, рассмотреть кого бы ни было казалось практически нереально. Но увидеть силуэт, примерно похожий на того человека, о котором я думал, у меня все же получилось.

Ведомый чувством волнения, я проскочил мимо двух сражающихся фигур, резко оттолкнул от себя монстра в бок, и невольно сбросил его со стены, а затем все же подошел к той самой фигуре. Когда я оказался рядом, Алгар завалив монстра на землю, словно завоеватель поставил правую ногу ему на грудь и со всей силы вонзил меч ему в голову. Зрелище было невероятным. Кровь монстра прыснула во все стороны, тело задрожало в судорогах, а затем быстро обмякло.

Алгар же, зачесав свои потные черные волосы за голову, рывком вынул меч из тела противника и искоса посмотрел на меня. Его взгляд был столь суровым, что, казалось, будто он собирался кинуться и на меня, но еще секунду спустя черты его лица смягчились.

— Что Вы здесь делаете? — недовольно воскликнул я. — Почему ты не предупредил меня?

Алгар иронично ответил:

— Сначала определись как ты будешь ко мне обращаться.

— Здесь опасно!

— Ты думаешь, я не заметил?

— Вы снова подвергаете себя опасности?

— Это не связано с самоубийством. — Оглянувшись, Алгар начал бегло проверять своих подчиненных по близости. Казалось, все успешно справлялись с нападением. — Я просто хочу знать против кого мы сражаемся. Ты уже видел насекомых, а я нет. Внутри крепости, за каменными стенами, я этого не увижу.

Я тяжело вздохнул и, прекрасно понимая доводы Алгара, пробормотал:

— Псих.

— Ты первый, кто осмелился меня так назвать. И кто из нас больший псих?

От злости я был готов даже зарычать, но Алгар лишь смотрел на меня и продолжал довольно улыбаться. Он воспринимал наше положение слишком несерьезно. Я хотел завершить этот эпизод с насекомыми за один раз, и сразу двинуться дальше, но это было бы бесполезно, если бы главный герой умер на стенах во время него.

— Сам защищай тогда себя, — раздраженно ответил я, чем вызвал приступ смеха у Алгара. Хохот на стенах Бригира, да еще и во время боя? Это само по себе было удивительным. Некоторые стражники, сражавшиеся неподалеку от нас, даже оглянулись.

Не собираясь больше разговаривать со своим самодовольным лордом, я прошел вперед, положил руки на изгородь и замер. К моему удивлению, свечение со стороны леса было уже достаточно явным. Это было еще не то яркое сияние, от которого в трепете замирали все люди и монстры, но все же оно было уже достаточно заметным.

Алгар, наконец-то прекративший смеяться, также подошел к изгороди и посмотрел в сторону леса. Его некогда довольное улыбающееся лицо сразу помрачнело. По его поведению стало понятно, что все его надежды на то, что худшего не случится, развеялись в прах.

Свет становился все ярче. Он то поднимался к верхушкам деревьев, то опускался прямиком к примёршей земле. Видеть такое свечение из ночного мрачного леса было не столько удивительно, сколько жутко.

Как только этот свет впервые показался из-за вершин, его сияние стало как никогда ярче. Теперь уже и стражники, и сами монстры могли видеть его. Первые замирали на своих местах, как вкопанные. Последние же, будто осознавая что-то, быстро бежали прочь от стен и даже от самого Варнона.

Когда я понял, что время пришло, то вытащил из-за пазухи заранее приготовленный предмет. Своей формой эта вещь напоминала пистолет. У нее также был курок, и в нее также можно было положить нечто на подобии патрона. Соорудить подобное приспособление у нас получилось не без помощи ремесленников, и теперь, когда оно было в наших руках, я мог с гордостью сказать, что в этом мире наконец-то появился аналог современной сигнальной ракеты.

Высоко подняв вверх ракетницу, я нажал на курок, и в тот же миг услышал хлопок. С громким свистом наш сигнал помчался в воздух, и, возвысившись на несколько метров вверх, раздался тихий взрыв. Ярко-красные огни разлетелись в стороны и окрасили собой небо.

Следом за мной другие стражники запустили еще несколько таких же выстрелов по разные стороны стен. Кроваво-красные пятна охватили собой все небо над Бригиром, сообщая людям на стенах, как и людям внутри города, что насекомые наступали. По этой команде стражники сразу же двинулись в укрытия. Монстров уже не было рядом, так что волноваться о сохранности города не приходилось. Все-таки все живые создания до ужаса боялись этих насекомых.

Те, кто изначально не мог поместиться в укрытие, оставались на своих местах. Я, как и Алгар, даже не рассчитывал на то, чтобы присоединиться к другим стражникам, и потому двинулся прямиком к настилу. Помимо сигнальных ракет, спроектированных совместно с ремесленниками, у нас было еще одно полезное изобретение.

Добравшись до настила, я склонился к аккуратно приставленному к стене приспособлению. Внешне этот предмет можно было сравнить с панцирем черепахи. Такая же форма, такая же функция, только его тяжесть, возможно, была куда более сильной.

Искоса оглянувшись к Алгару, я невольно убедился в том, что у него тоже был такой защитный панцирь. Поднять такую штуку в одиночку было практически нереально. Я даже слабо себе представлял, как именно мы все будем выбираться из-под такой защиты уже после того, как все это закончится, и все же я верил в помощь остальных стражников, которые будут скрываться внутри каменных стен.

Сияние было уже невероятно ярким. Самих насекомых, конечно, еще не было видно, но казалось, что они вот-вот должны были взмыть над вратами и броситься к нам.

Прижавшись спиной к панцирю, я глубоко вздохнул и снова оглянулся. Практически все стражники в округе уже успели опуститься вместе со своей защитой на землю — за них я не переживал, но Алгар, двигавшийся будто намеренно медленно, не спешил ничего делать. Переглянувшись со мной, он только кивнул куда-то вперед, в сторону леса. Я же кивнул в ответ, доподлинно не понимая того, что он от меня хотел.

Присев спиной рядом с панцирем, я приподнял руку и ухватился за железную ручку, которая была чуть выше моего плеча. Алгар повторял все эти действия следом за мной, будто перепроверяя меня и желая убедиться в том, что больше ничего не произойдет.

Внезапно насекомые взмыли вверх. Как и в прошлый раз, они высоко поднялись над стеной, ослепляя своим ярким сиянием в ночи, а затем стали опускаться к людям, словно громадная беспощадная волна.

Мы с Алгаром, воочию наблюдавшие за этим, быстро наклонились и потащили следом за собой панцири. Тяжелые металлические конструкции рухнули вместе с нами на землю, да с таким грохотом, от которого зазвенело в ушах. Я, весь сжавшись под этим тяжелым слоем из металла, просто замер. Как только звон в ушах стал чуть тише, я услышал, как это полчище насекомых начало биться о панцирь.

Крылатые беспощадные создания стали обрушиваться на нас, будто пытаясь пробить собой металл. И у них могло бы это получиться, если бы сам панцирь оказался недостаточно прочным и тяжелым. Конструкция, которую мы создали, фактически не сдвигалась. И под ее прочной защитой даже град из насекомых звучал не страшнее, чем весенний дождь, барабанящий по кровле.

В какой-то момент этот звук даже начал казаться мне приятным. Все-таки насекомые, которые ударялись о панцирь с такой силой, непременно должны были умирать. Чем больше их умирало, тем больше шансов на выживание было у нас.

* * *

Когда мое сознание начало пробуждаться, тело почувствовало себя странно. Ноющая боль в спине, руках и ногах говорила о том, что под панцирем я лежал уже довольно долго. Но при всем этом мягкая поверхность подо мной явно подсказывала, что я находился уже в другом месте.

Вместе с этими чувствами постепенно начала пробуждаться и боль в плече. Ощущая ее, я приподнял руку и приложил ее к раненному месту. Не раскрывая глаз, я осторожно ощупывал больную плоть, пока не понял, что почти все мое туловище было перебинтовано. С чего бы это?

Внезапно в другой части комнаты прозвучал тяжелый мужской голос:

— Ты потерял сознание от полученных травм во время боя с монстрами. Неужели сам не заметил, что тебя ранили?

Все же открыв глаза, я начал осматриваться, но ослепительно яркий солнечный свет вынудил прикрыть лицо рукой. Все еще ничего не видя, я ответил:

— Как будто это как-то изменило бы ситуацию.

— По-твоему, было лучше лежать и истекать кровью на холодной каменной земле?

Эта недоверчивая интонация все же подсказала кто именно находился со мной в одной комнате. Привыкнув к свету, я устало повернул голову вправо и увидел стоявшего рядом с моей кроватью Алгара. Скрещенные на груди руки, нахмуренное лицо — лорд явно был мной недоволен.

— Я не знал, что был ранен. — Рукой оперевшись о кровать, я попытался встать, но сильная боль в плече сразу уложила меня обратно. — Просто не заметил…

Алгар все также недоверчиво смотрел на меня, будто подвергая сомнению каждое сказанное мной слово. Обычно я ненавидел, когда он поглядывал на меня так, но сейчас был даже рад этому. Все-таки то, что мы находились в стенах крепости, успокаивало.

— Как все прошло? — с улыбкой спросил я.

Алгар выдохнул. Будто больше не собираясь обсуждать со мной предыдущую тему, он отступил к окну и устало присел на подоконник.

— Лучше некуда. Насекомые пролетели мимо города, и уже через несколько часов стало безопасно.

— Они могут вернуться, поэтому…

— Да, я понимаю. Но теперь у нас есть хотя бы проверенный способ защиты от них, верно?

Я хмыкнул. Конечно, Алгар был прав в том, что теперь мы знали, как нужно было действовать в случае появления насекомых. Но все же продолжать в том же духе вечно мы не могли.

— Все равно надо как-то уничтожать их, — серьезно ответил я.

— Мы покроем стены крепости, землю и крыши домов Манегрией, а как только наступит весна начнем высаживать этот сорняк вокруг городских стен, чтобы насекомые заведомо огибали город.

Этот ответ слегка удивил и сразу натолкнул на новую мысль:

— Так, вы все же смогли проверить, влияет ли Манегрия на насекомых?

Алгар одобрительно кивнул, и сразу же улыбнулся.

— В тех местах, где была Манегрия, лежат останки этих тварей, поэтому теперь мы уверены, что они не переносят это растение.

Я был готов рассмеяться от радости. Все-таки для всех нас подобные новости значили появление какой-никакой надежды.

— Да здравствует сорняк. Весна уже скоро, так что жду не дождусь наступления этого времени. Может быть, тогда и монстры не станут приближаться к городским стенам?

— Если мы будем постепенно высаживать везде Манегрию, — гордо отвечал Алгар, — тогда вскоре сможем отвоевать часть своих территорий. А чуть позже, когда монстры начнут вымирать по естественным причинам, мы добьем всех их окончательно.

Я кивнул. У нас было средство для уничтожения монстров, было средство для уничтожения насекомых. Оставалось только пережить еще одну зиму, начать высаживать везде Манегрию и подготовить народ к скорому выходу за стены.

А выход был неизбежен. Нам не хватало запасов внутри города, и дело касалось теперь не только еды. Древесина, металлы — все это мы доставали из собственных хранилищ, а когда те опустели, стали разбирать даже дома жителей — сначала только погибших, но потом уже и всех тех, кто соглашался отдать свое имущество на благо Варнона.

Алгар, будто размышлявший со мной в одном направлении, отвечал:

— Только ждать этого момента все труднее. Запасов мало, а того, что мы сами способны вырастить, недостаточно. Благодаря твоей идее с перестройкой города мы смогли получить чуть больше древесины для обогрева и площадей для взращивания, но все равно люди уже почти потеряли все силы. Много наших погибло.

— Если вы расскажете им о наших победах и открытиях, тогда у них хотя бы появится надежда. — Повернув голову к Алгару, я натянуто улыбнулся. — А с надеждой люди всегда становятся в десять раз сильнее.

— Даже сейчас пытаешься дать мне какой-то совет?

— Не зря же я ваш советник?

Мы оба усмехнулись. Чувства, которые я сейчас испытывал, было трудно описать словами. Казалось, что все последние дни я жил в беспросветной мгле, без надежды на будущее этого мира. Но теперь все было иначе. Пусть мы еще и не были победителями, я чувствовал себя так, будто тяжелый груз рухнул с моих плеч. И, подумав о том, что теперь у нас был шанс на спасение всего мира, я вспомнил о еще одном недалёком герое-самоубийце.

— На самом деле, я бы хотел попросить об одном одолжении.

Стоило мне сказать это, как Алгар, сразу выпрямившись, недоверчиво покосился на меня.

— Ты просишь меня о чем-то? — Его глаза сузились, будто я пытался его обмануть. — Что же это такое? Мне даже интересно.

Я тяжело вдохнул. Наконец-то все же найдя в себе силы на то, чтобы сесть, я оттолкнулся от кровати, выпрямился и развернулся лицом к лорду.

— Этот придурок, Нобутоши. — Выражение моего лица, как и мой тон, были крайне серьезными. — Он верит, что Восток можно возродить.

— Это великая мечта, — настороженно отвечал Алгар. — Как лидер Севера, я его понимаю.

— Но проблема в том, что он собирается переложить ответственность за это на плечи своих людей. А сам он хочет умереть сразу, как ситуация станет более стабильной.

— Самоубийство?

— Это в его духе. Помнишь, все его люди убивали себя, когда осознавали, что они заражены.

— Но он же не заражен.

Я покачал головой. В глазах Алгара виднелось удивление, и я был почти уверен в том, что мой взгляд был таким же, когда я выслушивал исповедь Нобутоши перед костром из трупов.

— Он чувствует вину за то, что они сделали, — продолжал объяснять я, — и за то, что Восток пал. Он считает, что, продолжая жизнь, он оскорбляет все эти души. Именно поэтому я хотел бы попросить тебя вправить ему мозг, когда придет время.

— Почему не ты?

— У нас с тобой разное положение в его глазах. Если это попытаюсь сделать я, никакого эффекта это не даст. Но если это сделаешь ты…

— Как лидер Севера, лидеру Востока? — Почесав подбородок, Алгар задумчиво отвел взгляд. — Понимаю. Это не сложно, поэтому я смогу выполнить твою просьбу.

— Спасибо.

На душе сразу стало легче. Я был уверен в том, что мир не разрушился, если бы Нобутоши умер, но мне самому было бы крайне неприятно знать об этом. Я же все-таки был уже не просто автором. Я был его товарищем.

Алгар, продолжая наблюдать за моим поведением, почему-то невольно нахмурился. Оттолкнувшись от окна, он выпрямился и серьезно спросил:

— Но ты же сам помирать не собираешься?

— Еще чего, — с усмешкой ответил я, но почему-то сразу замолчал. Воспоминания о том, что мне когда-то все же придется покинуть этот мир, не позволило мне просто так соврать. Отведя взгляд, я лишь чуть тише добавил: — Разве что исчезнуть, когда придет время.

Алгар выглядел мрачнее тучи, и я уже прекрасно знал этот его взгляд.

— Не смешная шутка, — уверенно проговорил он. — Без тебя Север теперь тоже не протянет.

Слышать это было приятно. Все-таки подобные слова от главного героя означали то, что он признавал меня как равного. Только вот согласиться с ним я не мог.

«Ошибаешься. Именно в тот момент, когда ситуация станет стабильной, я и исчезну. Но когда это случится? Возможно, только с наступлением весны».

* * *

В прохладном воздухе чувствовалась какая-то свежесть. Это было что-то на подобии аромата постепенно приближающейся весны: отдаленный запах листвы, свежесть гор, гонимая ветром.

Мы с Алгаром стояли на вершине Бригира, сверху-вниз взирая на пространство по другую сторону врат. Варнон находился за нашими спинами, а спереди раскидывались опустошенные северные просторы. Картина была успокаивающей: повсюду виднелась всходившая из промозглой земли трава, солнце ярко освещало горизонт и растапливало последний оставшийся на земле снег. В то же время, среди обычной травы вокруг городских стен уже вовсю произрастало необычное вьющееся растение. То, самое, которое оберегало наш город.

— Манегрия хорошо разрастается, — с улыбкой протянул Алгар. — Сорняк как-никак.

— Как насчет того, чтобы сделать его гербом Варнона?

Мужчина лишь улыбнулся. Настроение у него явно было радостным. Упираясь руками в изгородь, он смотрел то вправо, то в лево, будто желая убедиться в том, как далеко успело разрастись это растение вокруг городских стен.

— Знаешь, Рон, — воодушевленно заговорил Алгар. — Мне кажется, что такими темпами мы действительно сможем со всем справиться.

— Конечно, справимся. — Устало прикрыв глаза, я улыбнулся. — Как будто у нас есть выбор.

Теплые солнечные лучи согревали и успокаивали. Это был буквально первый раз, когда я стоял вот так на стенах Бригира и не чувствовал ужасающего холода. И мне даже нравилось это.

— Это было бы невозможно без твоей помощи. — Алгар, выпрямившись, плавно повернулся ко мне. — И, знаешь, я до сих пор не смог разгадать тебя. Откуда тебе столько известно? Действительно ли у тебя есть какие-то потусторонние силы, которые помогают предсказывать будущее?

— Меньше знаешь, крепче спишь.

Алгар громко рассмеялся. За те годы, что я пробыл рядом с ним, его внешность сильно изменилась. Лицо постарело как будто сразу на десяток лет. Вокруг глаз во время смеха скапливались морщины, а после широкой улыбки где-то в области щек оставались небольшие впадины. Кроме того, тело Алгара покрылось россыпью новых шрамов и рубцов от лица и до самих ног — такие отметены теперь были у каждого стражника Варнона.

Возможно, после этих лет я выглядел также. Но я не мог говорить об этом наверняка. Все-таки я старался даже не смотреть на себя в зеркало.

— Это точно, — ответил Алгар, плавно развернувшись. Он посмотрел на меня, и в этот миг его взгляд стал куда серьезнее. Казалось, он хотел сообщить мне какую-то серьезную новость, но в его голосе слышалась все та же забота, что и раньше. — Но, знаешь Рон, будь то твои собственные знания или же какая-то потусторонняя сила, мне не важно. Я бы хотел, чтобы ты продолжал и дальше оставаться рядом со мной для защиты Севера.

Алгар протянул мне руку, и я удивленно взглянул на нее. Это предложение спустя такое долгое время почему-то все же казалось мне неожиданным. Неужели своим поведением я давал окружающим понять, что я собираюсь когда-нибудь покинуть их? Если да, тогда как именно я выдавал себя?

Я приподнял руку, будто собираясь ухватиться за протянутую ладонь, но почему-то сразу замер. Ответить Алгару согласием мне не позволял собственный разум. Я ведь в любом случае не смог бы навечно задержаться в этом мире, верно?

Неуверенно поджав губы, я снова опустил руку и повернулся лицом к лесу. Обдумывая слова Алгара, я понимал, что они не были частью моей вымышленной истории. Они были уже настоящим продолжением сюжета, и, если бы как автор я должен был описать этот момент в книге, я наверняка сделал бы его заключительным.

Что это, если не удачный финал? Сейчас дела у Севера обстояли как никогда лучше. Монстры не нападали на нас уже в течение недели, наступила весна, люди наконец-то стали вести себя жизнерадостно. У нас даже был шанс выйти за пределы врат.

— Рон? — голос Алгара прозвучал настороженно.

— Знаешь, я настолько привык к этому месту. Как дерево, будто врос в него корнями. — Я буквально чувствовал, как на моем лице расползалась горькая улыбка. — На самом деле, я бы действительно хотел увидеть своими глазами будущее этого мира. Хотел бы наблюдать за восстановлением Севера и возрождением Востока.

— Тогда что тебя останавливает? — Алгар подошел ближе, и ухватился за изгородь той же самой рукой, которую еще некогда протягивал мне. — Просто оставайся. Не думаю, что у тебя много вариантов.

Я глубоко вздохнул и посмотрел на Алгара. В его глазах я снова увидел то самое недоверие. Такое же, какое было у него в первый день нашей встречи. Только если в прошлом он не доверял мне, потому что считал опасным, то сейчас он не доверял мне, потому что я мог предпринять что-то глупое.

Виновато улыбнувшись, я прошептал:

— К сожалению, наши желания не всегда близки к реальности. И как только моя миссия завершится, мне придется просто уйти.

— О какой миссии идет речь?

На мгновение я заколебался. Стоило ли сказать правду или же просто притвориться, будто этого разговора никогда и не было? Это было странно, но в тот момент я действительно чувствовал, что мне не стоило избегать правды.

— О миссии по спасению моего мира.

Внезапно перед глазами начало рябить. Я стоял в ровном положении точно также, как и раньше, но фигура Алгара перед моими глазами начала постепенно расплываться. Я слышал, что он еще некоторое время будто спрашивал меня о чем-то, видел, что он успел схватить меня за руку, но уже не чувствовал этого.

Еще мгновение спустя я очутился в кромешной тьме. Где-то рядом со мной виднелась дверь, через щель под которой я видел проникающий в этот мрак тусклый свет. Я понимал, что это было за место, но почему-то радости у меня это не вызывало.

На меня нахлынуло такое чувство опустошения, от которого на глаза наворачивались слезы. Я просто продолжал стоять, не понимая, что мне вообще нужно было делать дальше. И это все? Больше ничего не будет? Я никогда не смогу увидеть восстановление того мира? Не стану свидетелем расцвета Севера и Востока? Не смогу даже попрощаться с теми людьми, которые все это время были рядом со мной?

Мир сотрет достопочтенного монаха Айна и советника северного лорда Рона, как персонажей. Загладит это пустое место другими событиями в головах героев. Наверняка в заключительной истории все будут помнить прошлое так, будто Алгар и Нобутоши, объединившись, самостоятельно смогли защитить Север. Хотя, возможно, что кто-то из моих спутников по путешествию займет мое место в виде советника. Например, сама Аканэ или же Исдар.

Внезапно дверь неподалеку от меня с грохотом распахнулась. Не успел я оглянуться, как на пороге мрачной комнаты появился мужской силуэт, а зловещий громкий голос закричал:

— Ты как долго сидеть здесь собрался? Я задрался тебя ждать.

Этот тон я все же смог узнать, пусть и не сразу. Карсан, один из товарищей Ридрика, быстро прошествовал ко мне в комнату и встал где-то неподалеку. Как и при прошлой нашей встрече, на поясе этого парня висел крупный артефакт в виде меча.

— Вот именно, — прозвучал еще один голос. Эльфийка Ная, прошествовавшая в комнату следом за товарищем, также подошла ко мне. — Пока ты там тележился, я успела даже свой собственный апокалипсис пройти.

Следом за этими двумя в комнату одновременно вошло еще несколько человек: Захид и Ридрик. Оба этих автора, при виде меня, невольно улыбнулись.

— Простите за вторжение, — спокойно произнес Захид.

— Мы уж было думали, — заговорил Ридрик, — что ты собрался остаться там на вечно.

Я молчал и непонимающе смотрел на всю эту компанию авторов. Помнится, при прошлой нашей встрече я умудрился изрядно потрепать им нервы. Так, что теперь они делали в моей комнате ожидания?

Внезапно, на пороге появился последний силуэт. Кот-наблюдатель, грациозно присевший за спинами остальных, посмотрел на меня. Его глаза, в темноте будто светившиеся ярко-голубым оттенком, не проявляли ни радости, ни волнения. С абсолютным хладнокровием кот произнес:

— С возвращением.

Nota bene

Книга предоставлена Цокольным этажом, где можно скачать и другие книги.

Сайт заблокирован в России, поэтому доступ к сайту через VPN. Можете воспользоваться Censor Tracker или Антизапретом.

У нас есть Telegram-бот, о котором подробнее можно узнать на сайте в Ответах.

* * *

Если вам понравилась книга, наградите автора лайком и донатом:

Остерегайтесь апокалипсисов. Книга 2

Оглавление

1. Ожидаемая смерть

2. Неприятная смерть

3. Раздражающая смерть

4. Двойная смерть

5. Отложенная смерть

6. Нежеланная смерть

7. Минуемая смерть

8. Смертельная опасность

9. Смертельная близость

10. Смертельная агрессия

11. Смертельная ситуация

12. Смертельный выбор

13. Смертельный риск

14. Смертельное столкновение

15. Не смертельный день

16. Смертельная должность

17. Смертельная встреча

18. Смертельное появление

19. Смертельная злость

20. Почти смертельное решение

21. Смертельная оплошность

22. Последний разговор

Nota bene