Парень из Асакусы [Такеши Китано] (pdf) читать онлайн

24 (55\по)

«ОЛМА Медиа Групп»
представляет книжную серию
современной японской прозы
«ВОСТОК - ЗАПАД»

ТАКЕШИ КИТАНО
«Мальчик»
«Кикудзиро и Саки»
«Парень из Асакусы»
«Давай, Такеши!»

АМИ САКУРАИ
«Невинный мир»

КЕНЗО КИТАКАТА
«Клетка »

ШЛМА
I__ I МЕДИА ГРУПП
Москва
2009

УДК 82-31
ББК 84(5 ^Япоу)
К45
А8АК118А КЮ Ьу ТакегЫ Ккапо (ВеаГ ТакезЬ!)

Соруп^Ьг© 1988 ТакезЫ Ккапо (ВеаС ТакезЫ)
0п§1па1 }арапезе есНкоп риЬПзЬес! Ьу 8НШСНО8НА
риЫкЬт§ СО., ЬТО, Токуо Кизз!ап [галз1акоп гщЬгз
аггап^еВ дакк 8НЖСНО8НА риЫ1зЫп§ СО.,
ЬТО, Токуо гИгои^Ь Ыоуа ЬкСега 1кС1> МИ ТХГТГЧХЭ

•

•

ОХРНЗЖ Х Е т о д н

Я влетел в гримерку и стал переодеваться и
накладывать грим для роли трансвестита. То ли
от волнения, то ли уж не знаю отчего, но вне­
запно в гримерку заглянула Синокава в образе
гейши (выглядела она отлично - нужно отдать
должное ее безупречному вкусу), которая до
этого момента никогда сюда не захаживала.
- Такэ, ну как, с водой все в порядке?
— Да-да, она сейчас греется. Сейчас двад­
цатиминутный скетч, так что, думаю, я как раз
успею.
— Я же просила сделать это перед подня­
тием занавеса! Говорила же, чтоб ты вытащил
кадку и сакэ на середину сцены, к пятачку, где
сам шест! Постой, Такэ, что за грим у твоего
трансвестита?! Прямо вылитый кочегар, кото­
рый разгуливает по проспекту Хисаго! Да, что
поделать - я в плохом настроении! Но так оно
и есть. А твои ноги колесом... а волосы на но­
гах, как у медведя!
- Фу ты, забыл!
— То-то ты их сильно рассмешишь!
— Буду стараться!
- Да нет, не сможешь, куда тебе... Ты ведь
плохо поел сегодня утром!
Наговорив гадостей, Синокава громко рас­
смеялась и пошла в свою гримерку.
Скетч «Извращенец» удался более смеш­
ным, чем обычно. Возможно, Мы расслабились
оттого, что с нами не было маэстро Фуками, и
Такаяма и Дзиро могли, не стесняясь, импро­
визировать. Скорее всего, нас хорошо приня­
ли, поскольку мы играли экспромтом и дела­
ли то, что сами хотели. И я придумал беспро­
игрышные импровизации и всякие словечки,
чем продлил скетч аж на десять минут.
Заслужив смех и аплодисменты, дождавшись
занавеса, я прямо в женском платье спешно при­
ступил к приготовлениям для шоу с купанием. 65

На газовой плите уже вовсю кипел чайник,
приподнимая бульканьем крышку. Я быст­
ренько вытащил кадку на темную сцену, пока
не подняли занавес, и сразу опрокинул кипя­
ток вовнутрь. Во мраке сцены из кадки пова­
лил пар. Растерявшись, я разбавил кипяток
водой. Приготовил сакэ и как только разло­
жил полотенца для обтирания, подал знак
ждущей в кулисах Синокаве.
Свето-и звукорежиссеры, убедившись в
моем исчезновении со сцены, врубили мело­
дию выступления танцовщицы и прожекторы.
На сцене появилась ослепительная Ая в обра­
зе гейши. Похоже, что в зале было несколько
ее поклонников, так как послышался оглуши­
тельный свист. Под первую и вторую мелодии
она поразила всех своим танцем и, вдоволь
усладив зрителей, стала спускаться в зал.
И вновь послышался свист... Ая взяла за руку
мужчину средних лет, с виду какого-то клер­
ка, что сидел прямо в первом ряду, и вытащи­
ла на сцену. Взволнованный клерк, несмотря
на то, что его вывели на сцену и освещали про­
жекторами, следуя указаниям Ая, ловко снял
с нее пояс-оби, затем и узкий поясок-датэмаки. Получая огромное удовольствие, он помог
Ая раздеться и войти в кадку.
Итак, Синокава должна была полностью
оголиться и погрузиться в кадку. После про­
демонстрировать зрителям спину, затем на­
полнить чарочки для сакэ и направиться в зал,
предлагая зрителям выпить.
Танцуя, Ая обнажалась, прикрываясь по­
лотенцем. Кокетничая и одновременно мед­
ленно пятясь назад, она входила в кадку...
- Ай, горячо, горячо! - голая Ая запрыга­
ла на месте.
Во время танца она присела на корточки и
опустила руку в кадку, как бы проверяя темпе­

•

ОХХ»*ДОК ЗЕЕН1ЖХМ

•

5

ратуру воды. Через некоторое время она с решительным видом собралась опустить туда ногу,
но опять стала приговаривать «ай, ай»... а ведь
должна была полностью погрузиться в воду!
Ая поправила узкий алый поясок и, танцуя,
стала кружить вокруг кадки. То и дело каса­
ясь рукой воды в кадке, она все порхала вок­
руг нее, а вода, похоже, и не думала остывать!
Клерк с жиденькими усиками, вытащенный
на сцену, устало взирал на происходящее.
Разъяренная Синокава потихоньку, не пре­
кращая танца, переместилась к месту на верх­
ней сцене, где сидел я, одетый в платье.
— Такэ, болван ты эдакий! Я тебе не кочегар
Гоэмон!!! С моей-то нежной кожей и в кипяток?!
Воды, холодной воды! Неси быстрее, идиот!
- А... да-да, конечно!
Я в костюме трансвестита, едва переставляя
ноги в туфлях на каблуках, потащился, чтоб на­
брать в таз воды. Приняв у меня таз, она танцуя,
вылила воду в кадку на сцене и, продолжая
танцевать, приблизилась ко мне. Я пододвигал
Ае тазы с водой при помощи шеста. Вода с шу­
мом выливалась в кадку... В парике в стиле Симада и одних трусиках, с сиськами напоказ, Ая
танцевала и вновь повторяла это действо...
И впрямь все это смахивало на тушение пожара
в бане! Вконец разозлившись, усатый клерк ре­
шил спуститься со сцены в зал и оттуда со сме­
хом наблюдал за происходящим.
Сдерживавшая поначалу смех публика, в
конце концов, разразилась хохотом - послы­
шались и возгласы: «Держись!» «Ну что, пока
не можешь влезть?».
Но это еще не все... Наконец-то вода в кад­
ке, по всей видимости, остыла, но когда Ая с
шумом нырнула, внезапно на сцене зазвучала
последняя звукозапись... а последним был та­
нец начала шоу! Вот ей ничего другого и не

оставалось, как опять войти в воду и демонст­
рировать зрителям свою спину, а затем, обой­
дя сцену, обслуживать их! Бедняжка Синока­
ва, задуманная ей сцена изящного омовения
гейши развалилась...
Разумеется, по окончании выступления Ая
затребовала меня в гримерку:
- Ну, Такэ!! Какое же удачное выступле­
ние ты мне устроил!
- Ая-сан, я очень виноват... но ведь зрите­
лям понравилось!
- Болван, я ведь не скетч исполняла! Надо
мной смеялись и хлопали! Я бегала вокруг кад­
ки, приговаривая «ай-ай» — я тебе не енот с
горы Кати-кати!1
- Хи-хи-хи... - находящиеся в гримерке
танцовщицы сложились пополам от смеха.
Ая высокомерно глядела на всех, но все
нарастающий хохот никак не стихал...
- Такэ, ты все еще не понял, да?! Благодаря
кому ты ешь свой хлеб?!
- Благодаря тебе, Ая, и таким как ты.
- И ты должен делать все как следует!
- Ладно, понял. Все понял!
- Кстати, Такэ, а что, мой танец имел та­
кой успех?
- Да, зрители так вообще со смеху лежали!
- Неужели?! Аха-ха-ха! Раз и тут я сумела
рассмешить их, тогда и я - в самом деле артис­
тка Асакусы! Что ж, сегодня я наготовила ри­
совой каши с луком, так что, Такэ, и ты поешь!
- Как скажешь, Ая!
На этом ворчанье Аи завершилось, но пос­
ле она вдоволь накормила меня обжигающе
горячей кашей.
1 «Гора Кати-кати» - японская народная сказ­
ка. Во фразе перекличка с героем сказки - енотомтануки, который бегал кругами оттого, что заяц
поджег вязанку хвороста у него на спине.

КАК Я БЫЛ ПОТРЯСЕН
АКТЕРСКИМ ДАРОМ
МАЭСТРО ФУКАМИ

о мере наблюдения за моей
старательной игрой на
сцене маэстро Фуками
стал постепенно обучать
меня новым сценариям
скетчей. Он никогда не го­
ворил мне ни слова — пло­
хо я играю или хорошо - и
я лишь мог догадываться, что он тайно вос­
хищается мной. Так это и было. У самого ма­
эстро уже в 16 лет была собственная труп­
па, гастролировавшая по Хоккайдо, Тохоку
и даже Гавайским островам, и имя Фуками
Сэндзабуро он придумал себе сам. Сейчас он
занимал должность художественного руко­
водителя стриптиз-театра и выступал в нем
в качестве комедианта, однако раньше, по
словам маэстро, был артистом мюзик-холла
Асакусы - Фуками Сэндзабуро, не боявшим­
ся и самого бога!
Маэстро сам никогда не комментировал
игру молодых артистов, считая, что они совсем
не понимают сути игры в театре-варьете.
— Незачем кому-нибудь видеть твою без­
дарную игру, парень! Забудь о сцене! - только
и говорил он, если его пытались выспрашивать.

П

Несомненно, это было искреннее мнение.
Маэстро столь же придирчиво относился
и к своей игре. Сам он ни разу не работал на
сцене спустя рукава, однако, интересно, что
он думал, когда играл с нами, своими молоды­
ми учениками? Несомненно, маэстро был
сложной личностью - он мог отказаться от
спектакля лишь потому, что видел даже в са­
мом пристойном сценарии и скетче вульгар­
ность и низкопробность, а это могло испор­
тить ему репутацию. Поэтому маэстро Фука­
ми не выступал каждую неделю.
Наши же выступления ограничивались
периодом, когда он использовал новые имп­
ровизации, а также выходными, праздника­
ми и ярмарками в Асакусе - ведь тогда был
сравнительно большой наплыв зрителей.
Кроме того, маэстро говорил, что мы еще
молоды и должны уступать сцену старшим,
а во время наших выступлений запирался в
гримерке, не желая даже взглянуть на про­
исходящее. Или, к примеру, он ни разу так и
не высказал нам своего мнения, чем же мы
понравились или не понравились зрителю.
Просто он любил сами спектакли, не помыш­
лял о жизни вне сцены, поэтому даже когда
он сохранял молчание, было заметно, что он
все-таки понимает нас, молодых любителей
поприкалываться.
Вот потому он, хотя и месяца не прошло с К
тех пор, как я стал артистом, вызвал меня к Е
Ш
себе. Торопливо, словно прорвало дамбу, он И
стал предлагать мне на выбор новые роли: к
«Наводнение», «История про сутенера», и
«История о парализованном», «Воришка»,
А
«Попрошайка» или «Тапер» из «Истории
братьев - полицейского и зазывалы», «Бит­
ва с фехтованием», ну и помимо всего проче­
го «История про чистильщика обуви», схо­ 71

8

жая по сюжету с «Извращенцем»... Маэстро
Фуками сперва сам продемонстрировал мне
все эти скетчи, а затем показал мизансцены.
Подобные скетчи по традиции издавна испол­
нялись в стриптиз-театре Асакусы. Оказыва­
ется, сценарии для них писались известными
в прежние годы драматургами, но со време­
нем они устарели, и артисты новых поколе­
ний постепенно стали привносить в них соб­
ственные шутки и импровизации — так эти
пьески обретали вторую жизнь.
И мы делали то же самое. Разумеется, та­
ким образом пьески дольше оставались зло­
бодневными... Если шутки начинали устаре­
вать, то зрители больше не смеялись. Бывало
и так, что даже с блеском сыгранные старши­
ми учениками скетчи полностью провалива­
лись и больше никогда не ставились на сцене
театра.
В скетче «Наводнение» рассказывалось
про двух мужчин, работавших строителями
в маленьком городишке. Выдумав, что нача­
лось наводнение, они стали заглядывать про­
хожим женщинам под юбки — в общем, совер­
шенно ненормальный с любой точки зрения
и слишком старомодный скетч! Однако нам
понравилась роль чересчур старательного
провинциального работника Управления
строительством в замечательном исполнении
маэстро Фуками. Маэстро сумел от души воп­
лотить в этой роли свой характер гадкого ста­
рикашки, что было интересно и смешно.
Суть в том, что эти работнички притаи­
лись на берегу, выдумав, что из-за сильного
ливня произошло наводнение, которое раз­
рушило мост. Мимо проходила девушка-се­
лянка...
- Ты что, девушка, хочешь перейти через
тот мост?! Туда нельзя! Нельзя! Ты что, газет

не читаешь? Вот потому и мир катится неизвестно куда - оттого, что есть такие, как ты,
которые ни газет не читают, ни радио не слу­
шают... Надо быть повнимательнее к обще­
ству!
Короче говоря, вчера, поздней ночью, изза ливня рекой смыло мост... Дура, вчера но­
чью ливень шел! Ты что, не веришь мне? Вот
поэтому возникают всякие происшествия, что
мы живем лишь своими заботами и ничем ос­
тальным не интересуемся! Куда это годится —
отъедешь на сто метров, а там другой мир со
своей погодой! Сколько раз бывало - в сосед­
нем городе ни капли, а у нас ливень! Нельзя
туда, возвращайся назад!
Что?! У тебя важные дела и нужно во что
бы то ни стало перейти? Ладно. Для того мы
и тут - два работника инженерных сетей,
чтоб помогать попавшим в беду людям. Для
тех, кто непременно хочет перейти на дру­
гой берег, есть лишь один способ — мы зара­
нее понакидали большие камни в безопасное
место в реке, там не такое сильное течение.
Когда вода немного сойдет, можно будет по
ним перейти на тот берег. Только по камням
надо перейти быстренько, а не то тебя сне­
сет течением и прибьет к устью реки, словно
дамбу.
- Согласна? - наседали они на девушку. Вон там камушки, видишь? И знаешь что? Что­
бы аккуратно перейти реку, сперва поучись
переходить ее тут, посуху. Мы будем камня­
ми, а ты пройдись по нам. Чего ты стыдишься?
Ты что, пренебрегаешь правилами строитель­
ного управления? Давай, это вопрос жизни и
смерти! А ну-ка быстро подоткни подол юбки!
Не будешь?! Ты кому не доверяешь, работни­
кам Управления?! Нас же специально сюда
прислали с поручением!

•

А ну-ка закрой рот. Быстрей давай. А те­
перь медленней, медленней раздвинь ноги,
покажи трусики как следует! А теперь пере­
ходи! Вот так, вот так хорошо... Сюда,
поближе, чтоб лучше было видно. А, хва­
тит, хватит - камень уже затвердел... внизу
уже все сплошной камень. Хватит, до сих
пор достаточно! Остановись, больше не дви­
гайся!
— Уууу, ууу... а я тебя легко уломал пока­
зать это мне!
И тут девушка убегала.
— А, вот опять, опять идет женщина! Айда
за ней! — продолжали безобразники.
Ну вот, когда они увидели, что в их поле
зрения якобы появилась еще одна девочка, ею
оказалась старуха - на этой забавной ноте и
заканчивался скетч. Зрителям особенно нра­
вились места, когда артист изображал похот­
ливого негодяя, накидываясь на девочек, не
знающих о работниках из Управления: «А что
ты не знала, что такое Управление?!» или «Ты
кому не доверяешь — работникам Управле­
ния?!»
Скетч «История про сутенера» был не
столько выдающимся скетчем из репертура
«Фурансу-дза», сколько наиболее часто ис­
полняемым на сцене. В этом скетче артисты
разыгрывали умелый диалог сутенера с кли­
ентом, и мне он очень нравился.
Лысый дяденька, назвавшийся председате­
лем сельскохозяйственного кооператива
г. Касукабэ, заглянул в Асакусу ради развле­
чения. Его цель - женщина. Вот он бродит в
поисках женщины, давшей объявление в ко­
лонке знакомств в соответствующем журна­
ле. И тут должен появиться сутенер. Этого лы­
сого озабоченного дядьку из Касукабэ играл
маэстро Фуками.

Когда с ним заговаривает сутенер, лысый
дядька на секунду пугается, но сразу перехо­
дит в наступление:
- Фу, ну как же ты мне надоел своим «гос­
подин», «господин»... да ты ведь попросту су­
тенер! Я вас хорошо знаю - мне не впервой
развлекаться в Асакусе! Стоит сюда прийти,
так сразу ваш брат набегает! Тебе меня не про­
вести!
Это еще что такое? Говоришь, такая же пух­
ленькая девушка, как Коянаги Румико?! А есть
такая же, как на обложке этого еженедельни­
ка? Ах, ты меня надуть вздумал?! Меня не про­
ведешь! А ну взгляни на это: я — председатель
сельскохозяйственного кооператива г. Касукабэ! Ты у меня попляшешь, когда я вернусь к
себе! Обманывай таких же, как ты сам, а сель­
скохозяйственный кооператив не трожь! А ну,
пошел вон! Мне не нужны услуги таких, как
ты! Убирайся!
Да? А почему же там было написано «Ко­
янаги Румико »? Что??? 20 000 иен?! Ну ты и
дешевка! Если ты еще раз заикнешься об
этом - разорву тебя на клочки! Обманешь не прощу! Даже если ты предашь председа­
теля, то страна меня не бросит! За мной сто­
ит уйма политиков из парламента! Одно мое
слово и таких, как ты, вмиг сотрут в поро­
шок! Хватит мне врать! Ну, говори, есть де­
вочка?!
- О нет, ведь сегодня, я, как представитель
кооператива, могу опробовать ее! Я уже дав­
но думал, а не провести нам вечеринку в Аса­
кусе? Чтоб оградить нашу молодежь от таких
пройдох, как ты, нужно все разнюхать. Ну,
так есть такая же на самом деле или нет?
Я про Коянаги Румико, что на развороте жур­
нала, - так твердил председатель, искавший
женщину.

А
К
Е
Ш
И
к
и

А
О
75

Далее диалог продолжался в том же духе:
- Эротические фотографии? Дурак, опять
надуть меня вздумал? Посмей только! Недав­
но вот купил журнал «Воздействие наготы»,
а там борцы сумо! Больше меня не прове­
дешь!
Что-что? Есть черно-белые? Что, фотки
белых и чернокожих? Негодяй, опять вздумал
надуть жителя Касукабэ? Разве не так? Чер­
но-белые говоришь? А что за черно-белые, ин­
тересно? Есть с лесбиянками? Покажи-ка мне
«Хэкман»! Белая собака, черная собака, соба­
ка... женщина и собака, мужчина и собака,
собаки спариваются... болван, ты в своем уме?
У нас всюду в Касукабэ каждый день собаки
спариваются! В моем-то возрасте специально
платить деньги за картинки с собачьим сексом
и пялиться на них?! А что там с женщинами
типа Коянаги Румико? Ну что, есть или нет?
Приведи-ка ее быстрей!
Женщина, наконец, появлялась.
В конце концов, сутенер ловко надувает
своего клиента, - пройдоха обирает его до
нитки, вплоть до портфеля и часов.
К
В этом скетче моими любимыми реплика­
ми
были:
«Я не такой мужчина! Ты на меня так
р
не
смотри!»
— как он старался прикинуться
Е
Н джентльменом...
Ь
В исполнении мастера образ озабоченно­
го
старикашки,
припертого к стене, получал­
И
3 ся еще более занятным.
Когда маэстро Фуками играл дядечку из
А
Касукабэ как бы во время прогулки, живо
А представлялась реальная картина Шестого
К квартала Асакусы с подобными типами. Не­
смотря на то, что у партнера по скетчу не было
Ы реплик, я любил свое внезапное вступление с
женскими рассуждениями о том, какие же гад­
76 кие эти ветреные гуляки.

Скетч «История о парализованном» был
все о том же. Нашего дядечку из сельскохо­
зяйственного кооператива г. Касукабэ всетаки заманила к себе продажная женщина,
которую дома ждал парализованный дед.
В общем, эта история о том, что женщина
была вынуждена заниматься своим ремеслом
на глазах у старика. Однако дядька из сель­
скохозяйственного кооператива выдал вот
что:
— Я — старый извращенец и никак не могу
так поступать с молоденькой девушкой!
Вы, вероятно, заботитесь о родителях и
усердно занимаетесь этим из добрых побуж­
дений!
Ну и прочая болтовня, а чтобы скрыть сек­
суальную озабоченность, он хитро выстроил
свои уловки и доводы. И этот скетч заканчи­
вался тем, что секс с женщиной был сорван па­
рализованным дедом.
Скетч «Воришка» — история с низкопроб­
ным сюжетом о том, как в гостиничный номер
для новобрачных пробрался вор и в момент их
первой близости собирается выкрасть личные
вещи супругов.
В спальне молодоженов темно - хоть глаз
выколи, весь свет прожекторов направляет­
ся на вора, так что вся соль в смешных реп­
ликах вора в спальне супругов. Сложность
спектакля заключалась в соблюдении пра­
вильной пропорции между временем, кото­
рое актер тратит на диалог в сценке с пер­
вой ночью молодоженов, и той частью, где
вор показывал ситуацию лишь нелепой пан­
томимой.
Что впечатляло в игре маэстро - это образ
вора и грим. При слове «вор» возникает об­
раз актера со ртом, обведенным чем-то чер­
ным, или шлемом на голове, однако вор в ис-

к
Е
Ш
И
к
и
т
А

3

•

сдз:

т :еппэ>о

•

78

полнении маэстро Фуками всего-навсего но­
сил куртку-хаори1, небрежно наброшенную
поверх поношенного джемпера, и на первый
взгляд ничем не отличался от обычного слу­
жащего. Странно, что на сцене внезапно по­
является персонаж в таком виде, ну и тогда
всем зрителям становится понятно, что это
вор. Яркий грим отсутствовал напрочь, лишь
глаза, нос и рот были слегка подведены чер­
ным.
В скетче «Попрошайка» с участием Фука­
ми Сэндзабуро, попрошайка совсем не выгля­
дел грязным и несчастным - наоборот, его
образ с чашей в руке и подстилкой, которую
он волок за собой, в отличие от настоящих
бродяг, был величествен и впечатлял зрителя.
Пока маэстро играл на сцене роль попро­
шайки, поддатая публика принималась швы­
рять на сцену монеты или что-нибудь еще под
видом милостыни, и я, ожидая в кулисах сво­
его выхода, непрестанно поражался этому
зрелищу. В этом скетче мне досталась роль
вредного служащего, издевавшегося над убо­
гим. В одной из сцен я был настолько жесток,
что зрители из зала кричали в мой адрес чтонибудь резкое и злобное. Ну и конечно, я ни­
как не мог соревноваться с образом величе­
ственного нищего, создаваемым маэстро Фу­
ками.
Дальше шли «Тапёр» из «Истории брать­
ев полицейского и зазывалы» и «Битва с

1 Куртка-хаори - короткая мужская куртка в
вид^ укороченного кимоно. Теперь ее носят изред­
ка - в основном на народных гуляньях. Является
повседневной одеждой ремесленников, хозяев и ра­
ботников традиционных забегаловок, продуктовых
и сувенирных лавок. Здесь подчеркивается принадлежность вора к низшему сословию.

•

ОХХ*ЧХЖ

Х Е тЖ М

фехтованием». Маэстро без капли сожале­
ния и ревности ввел меня во все свои спек­
такли. Мнение о спектаклях с маэстро, как
о претенциозных и посредственных, бесслед­
но испарилось из моей головы. Он всегда
стремился раззадорить зрителя, но его игра
при этом была совершенно спокойной и не­
торопливой — таков стиль исполнения Фу­
ками Сэндзабуро.
Во время скетчей всегда кто-то с шумом
вставал и выходил из зала. В такие моменты
маэстро не терялся - не переставая играть, он
кричал, например: «Эй, ты, расшумелся-то
как! Чего буянишь? Кто-нибудь, принесите-ка
ему закуску!»
Зрители немели от удивления и терялись,
не понимая, с чего это он затеял перепалку.
Публика затихала, и в ту же секунду маэстро
продолжал доигрывать свою роль, и срывал
бурю аплодисментов и смеха.
Вот что-что, а общаться со зрителями во
время спектакля я никак не мог, хотя всячес­
кие подражания мне удавались мастерски.
Удивительным было то, что зрителя действи­
тельно интересовал ход представления, оно
вызывало неподдельный смех. Маэстро по
ходу спектакля мог своей игрой развеселить
самого нелюдимого человека.
- «Вы не надо мной смеетесь, это я вас сме­
шу!» - эти слова Фуками Сэндзабуро, отра­
жающие его актерский дух, сильно повлияли
на мою дальнейшую судьбу.
Дух непревзойденных шуток маэстро...
Мои собственные шутки, которые я должен
был вставлять по ходу представления, чтобы
рассмешить публику... Теперь я самостоятель­
но должен был продумывать спектакль, но как
же я любил и восхищался уникальной игрой
маэстро!
79

По мере постепенного заучивания сцена­
риев представлений маэстро постоянно гово­
рил: «Такэ, ты легко запоминаешь, но, импро­
визируя, слишком сильно соперничаешь со
сценарием! Слишком уж хочешь себя пока­
зать».
В ту пору я бредил сценой и только сценой.

КАК В ТЕАТР ЯВИЛСЯ
ИНОУЭ, ЖЕЛАЮЩИЙ
СТАТЬ ПИСАТЕЛЕМ

один из дней в конце года
меня вызвали в гримерку
маэстро.
- Такэ, ты ведь хотел бы
жить на квартире?
- А что, есть что-нибудь
подходящее?
— Да, в моей развалюхе,
то есть, во Втором доме Мацукура, пустует од­
нокомнатная квартира - мне об этом сказал
управляющий. Я сниму ее для тебя!
- Но, маэстро, видите ли... снимать...
- Ты о деньгах, так ведь? Плату за заселе­
ние внесу я, а ты отдашь мне с зарплаты.
- Хорошо, раз так, то...
Таким образом я покончил с жизнью в гри­
мерке «Фурансу-дза» и стал жить самостоя­
тельно в съемной квартире! Кстати, эта квар­
тира во Втором доме Мацукура и впрямь была
весьма в плохом состоянии. Второй дом Ма­
цукура находился в Третьем квартале Асакусы, прямо позади банка «Фудзи», что на пе­
ресечении улиц Кототои и Сэндзоку.
На небольшом пятачке в ряд выстроились
несколько зданий, на углу каждого из них рас­
полагались увеселительные заведения с гейша­

ЗБЕЛ1ЖЗ»Ч

•

ОХЬЧХХ

ми, японскими ресторанчиками, чайными домиками и Общество гейш «Кисаката». Днем
здесь можно было услышать звуки сямисэна,
на котором группка гейш разучивала мелодии,
старинные стихотворения-коута, декламиру­
емые нараспев сладкими голосками, а с на­
ступлением сумерек лицезреть нескольких
учениц гейш с традиционными прическами в
стиле Симада, идущих на процедуру регист­
рации1.
Несмотря на такую атмосферу, окружав­
шую мой нынешний дом, он все равно оставал­
ся мрачным, словно и не принадлежал к уве­
селительному кварталу. А моя квартира, как
по заказу, сильно соответствовала моей жиз­
ни в Асакусе.
По рассказам маэстро, Второй дом Мацукура был выстроен Усити Мацукурой — пре­
зидентом Азиатского театрального общества,
заведовавшим делами «Асакуса фурансу-дза».
Поэтому раньше этот дом использовался для
нужд служащих общества - работников,
танцоров и даже комедиантов «Асакуса фурансу-дза», - а после и как общежитие для
взятых на службу по найму. Потом театраль­
ный «пятачок» в Шестом квартале потерял
свою значимость, сократилось число сотруд­
ников театрального общества и служащих в
театрах, даже танцовщицы со временем стали
жить самостоятельно, — и число обитателей
общежития уменьшилось. Теперь там прожи­
вало больше обычных квартиросъемщиков,
чем людей из театрального мира. По правде
говоря, среди жителей пятнадцати домиков к

•

1 Японская налоговая служба облагает гейш на­
логами. Имеется в виду регулярная регистрация
или процедура постановки гейш на учет в налого­
вой службе.
83

•

д
р
Е
Н
И
3
д
С
А
у
|?)
•

театральным кругам Шестого квартала Асакусы имели отношение только я, недавно при­
нятый на службу, маэстро Фуками с супругой
и танцовщица Ан Нисияма.
Квартиры там были жуткие. С виду — креп­
кий четырехэтажный дом, на первом этаже
даже располагался гараж, и архитектурный
облик здания просто великолепный, но внут­
ри... И стены, и лестницы прогнили настоль­
ко, что едва ли не обрушивались, в коридорах
темнотища, хоть глаз выколи — совсем как в
тюремной камере! В мою комнату на втором
этаже прямо из прихожей вела лестница. Это
была комната домоправителя размером в три
татами. Меня поразило то, что она даже не за­
пиралась на ключ! И мне ничего не оставалось,
кроме как самому купить замок с кодом и по­
весить его на входную дверь. Получилось - как
дверь в сокровищницу. Как-то я пришел до­
мой вдребезги пьяным и здорово помучился с
этим кодовым замком - я смог попасть к себе
лишь минут через пять-десять!
К дверному проему моей комнаты примы­
кала жалкая кухонька, внутри имелось только одно оконце, совсем не пропускающее солнечных лучей. Плата за такое убожество составляла шесть тысяч иен в месяц, а с учетом
платы за газ и воду - все девять! Дешево это
было или дорого - не знаю, расчетов я не делал. Если говорить о расположении, то дом
находился в центре города. Отсюда до театров Шестого квартала можно было добраться за пять минут, пройдя через проспект Хисаго. Моим единственным богатством стал подаренный маэстро Фуками жесткий свалявшийся матрас - так началась моя нищая жизнь
во Втором доме Мацукура!
Именно тогда в «Фурансу-дза» заявился
некто Иноуэ - паренек желавший стать пи­

ОХ^НЗЕЖ ХЕ1ГСКВН

•

•

сателем. Этот тип читал книгу Хисаси Иноуэ,
«Последняя сделка господина Мокинг Пот
написанную о временах его службы в Отделе
литературы в «Асакуса фурансу-дза», и стре­
мился достичь того же, что и автор книги.
Когда я услышал, что этот парень учился на
кафедре литературы в каком-то университе­
те, то во мне все вскипело - а ведь и я до не­
давнего времени был студентом техническо­
го факультета университета Мейдзи, хоть и
недоучкой...
Но потом я успокоился и уже в хорошем
настроении сопровождал Иноуэ во время ос­
мотра мест его будущей работы — осветительской и комнаты спецэффектов. На первый
взгляд Иноуэ был всего лишь бледным, сла­
беньким мальчуганом с лицом вечного студен­
та в очках в черной оправе.
- Я Китано, помощник директора. Все зо­
вут меня Такэ, так что...
- А я — Иноуэ. Рад познакомиться. Мне бы
тоже хотелось на должность, но пока опреде­
лили в осветительскую...
- А сюда ты поступил для того, чтобы чтото написать?
- Да, это так.
- Напиши и для меня что-нибудь... скетч, к
примеру, — я решил проверить новичка и не­
сколько охладить его пыл.
- Нет, я никогда не писал скетчей.
— Ну а что же ты тогда пишешь?!
— Я пока не решил. Хотелось бы поучиться
здесь всему понемногу...
Ни рыба, ни мясо... У меня возникло чув­
ство, что передо мной попросту заучившийся
парень, не знавший жизни, потому я решил
немного сгладить свою резкость.
1 Москш§ ро1 (англ.) - усмехающийся чайник.

85

- А не выпить ли нам этим вечером? Как
окончится представление, подваливай в гри­
мерку!
Через некоторое время Иноуэ, закончив
разбирать аудиозаписи, не спеша добрел до
меня. Похоже, что в гримерных бывать ему
еще не приходилось... Я предложил Иноуэ
подкрепиться блюдом из овощей и выставил
на стол две бутылки пива из ресторанчика
«Цукуси», что в корейском квартале. Впервые
за все свое пребывание в «Фурансу-дза » я уго­
щал новичка! Иноуэ потягивал налитое мной
пиво, прищурив от удовольствия близорукие
глаза. Похоже, я проникся к нему симпатией,
он показался мне простым, незаносчивым пар­
нем.
— Может, пойдем куда-нибудь пропустить
по стаканчику? Есть у меня на примете бар, что
за храмом Каннон... идешь? Если что, можешь
сегодня переночевать у меня.
Я повел Иноуэ в бар «Сакума», что распо­
лагался наискосок от больницы храма Асаку­
са на улице Кототои. Когда я отодвинул занавеску-норэн и открыл стеклянную дверь, то
увидел, что на прилавке булькала огромная ка­
стрюля. Вообще-то «Сакума» - самая обык­
новенная рюмочная. Помнится, сюда меня
впервые пригласил некий дяденька — мой по­
клонник. В то время у меня завелось уже не­
сколько поклонников моих скетчей. Вообщето это были старички-бездельники, любители
театров, живущие в Асакусе, или постоянные
зрители театра, которым нравился этот рай­
он. Тем не менее, не так уж и плохо принимать
угощения от своих фанатов-покровителей.
Здесь Иноуэ, эдакий пай-мальчик, смогтаки расслабиться и проявил себя во всей
красе.
- Какое вкусное блюдо и напиток!

Мда... судя по тому, как странно засверкали
глаза Иноуэ от выпитого и как он посасывал
ломтик лимона, вынутый из стакана, я понял, что
в подобном месте он был впервые!
- Думаешь?
— Вам лучше знать, вы уже не раз приходи­
ли, а я тут впервые. Вот вы такой умный и ин­
тересный, а разве мы оба делаем не одну и ту
же работу?
Глядя на него, мне представилась хозяйка
рюмочной «Сакума» - девица из рабочего
квартала с сильным токийским говором, - ведь
подвыпивший Иноуэ больше не мог контроли­
ровать свою речь. Иноуэ сбивчиво продолжал:
— Я совсем недавно окончил университет —
потому такой наглый. Когда учился в старших
классах, был награжден медалью за отличную
успеваемость!
— Ух ты! А с виду не скажешь... Мы оба мо­
лоды, но пока сам не попробуешь, не поймешь
что это за работка — служить в театре!
— А... так ты хочешь стать актером! А я...
В «Асакуса фурансу-дза» я пока стажер, но
пришел, чтобы стать писателем! Хочу быть
вторым Хисаси Иноуэ, но только не служить
в театре! Кто знает, что по этому поводу ду­
мал сам Иноуэ? В нынешней Асакусе больше
не увидишь Кин-тяна, вот и дуэт Дэнскэ не­
давно распался, а проспект Шестого кварта­
ла скоро будет выглядеть точь-в-точь как эта
пустынная улица! Мы и впрямь как герои из
«Опоздавшей молодежи»1. Ха-ха-ха, я это за­
метил, когда пришел в Асакусу, на то же са­
мое я обратил внимание, когда пришел в
«Асакуса фурансу-дза». И все же, именно
под влияние этого района попадали разные

А
К
Е
Ш
И
к
и
А
Н
О

1 «Опоздавшая молодежь» - роман писателя “
Кэндзабуро Оэ.
87

писатели - начиная с Исикава Такубоку и На­
тай Кафу, заканчивая Таками Дзюн, Сакагути Анго, Кавабата Ясунари и Кубота Мантаро. Несомненно, будущие великие писатели
непременно должны жить в Асакусе! Вот если
брать только Шестой квартал - в эпохи Мейдзи, Тайсё, английской конституции, европе­
изации появлялось множество актеров. Ули­
цы театрального квартала Асакусы кишат
душами покойных комедиантов, когда-то
живших здесь...
- Что ты мелешь?! Пересказываешь где-то
услышанные истории! Давай, Иноуэ, пей! Се­
годня у тебя боевое крещение!
- Да-да, выпью, конечно!
Давно я не был в таком хорошем настрое­
нии - даже растраченная целиком зарплата не
могла его испортить! Радовала мысль о том,
что я наконец-то встретил человека подобно­
го себе самому.
Не знаю, почувствовала ли наше настрое­
ние хозяйка бара «Сакума», но в итоге она
позволила нам заплатить за трапезу в следующий раз и даже угостила изысканными деликатесами вроде супа из плавников кита и сар лата из водорослей с яйцом!
Е
В конце концов выпивка нам опротивела Н так настойчиво проявляла свое гостеприимство хозяйка. Мы с Иноуэ вышли из бара едва
И держась на ногах. С реки Сумида дул холод3 ный ветер, но нам, пьяным, он не мог испорд тить настроение.
С
_ Иноуэ, раз мы возле бодхисаттвы КанА нон - пошли, поклонимся ей!
у
- Поклониться в пьяном виде? Хотя... хо& зяйка бара завернула нам остатки еды... ЗнаЫ чит, у нас есть угощение? Тогда пойдем!
•
Мы пересекли улицу Кототои и вошли на
38 территорию храма Каннон с задворков. В без­
•

людном саду темноту ночи нарушал лишь рассеянный свет фонаря - унылое зрелище.
— Иноуэ, помолись. Скажи: сделай так,
чтоб я стал самым продаваемым писателем и
таким же как Иноуэ Хисаси!
— Такэ-сан, ты что говоришь?!
- Можно просто «Такэ». И чтоб в «Фурансу-дза» привалила толпа зрителей, на радость
маэстро Фуками! И чтоб мне стать таким же
гением, как Фуками Сэндзабуро!
Черное небо низко нависло над божеством
Авасима возле статуи Каннон и над шести­
угольной крышей пагоды возле статуи боже­
ства Бэндзай1. Пьяные, мы по очереди покло­
нились бодхисаттве Дзидзо - хранителю мо­
нахов и детей, а также покровителю грешни­
ков вроде меня и пошли прочь.
Со следующего дня наша с Иноуэ жизнь
завертелась колесом. Всякий раз после отыг­
ранных скетчей я поднимался в осветительскую к Иноуэ, чтобы спросить его мнение о
моей игре. Я был способен рассмешить парня,
впервые посмотревшего мои скетчи, но мно­
гажды их видевшие именитые артисты даже не
улыбались! Вот потому критика Иноуэ служи­
ла мне хорошим барометром. Если исполнять
скетч, к которому потерян всякий интерес пуб­
лики, то он непременно провалится. Само со­
бой разумеется, я замечал, что на одни и те же
импровизации реакция не всегда одинаковая.
Если зал хорошо реагирует на двадцатиминут­
ный скетч, его можно растянуть и на час, а
когда этого не происходит, и к тому же в зале

•

1 Бэндзай-тэн (божество красноречия) - у япон­
цев входит в число семи богов счастья. Обеспечи­
вает долгую жизнь, богатство, военные успехи, за­
щищает от стихийных бедствий; дарует мудрость,
красноречие.
89

нет твоих поклонников, то все заканчивается
за пятнадцать минут. Не знаю, в каких имен­
но случаях я напрягался больше, но изо дня в
день все же выходил на сцену без страха. Если
же меня охватывало беспокойство, я сразу
шел с расспросами к Иноуэ, чтобы он мне ра­
столковал, в чем дело. Иноуэ тонко чувство­
вал многие вещи и, в отличие от меня, воспри­
нимал все по-особому. Если он не оправдывал
плохую реакцию на скетч мрачным выраже­
нием лиц зрителей, я начинал понемногу впа­
дать в панику...
После прихода в театр Иноуэ я каждый
вечер репетировал скетч с танцовщицей-ста­
жеркой. Наше время наступало после закры­
тия театра — с половины десятого вечера до
одиннадцати. Мы разучивали новые импрови­
зации скетчей, которые показал нам маэстро
Фуками, и я отрабатывал шаги и прыжки, ос­
военные в школе степа. В это время Иноуэ си­
дел в зрительном зале и старательно таращил
глаза на сцену.
Как-то раз после репетиции я пригласил
Иноуэ в баню «Акэбоно» неподалеку от мое­
го дома. После бани, как и было запланирова­
но, мы отправились в рюмочную «Сакума».
Обсудив мое неудачное выступление, мы вы­
пили по рюмке дешевого пойла за сто иен, съе­
ли мяса с овощами и сразу же захмелели.
За это время Иноуэ, не без помощи маэст­
ро, тоже получил комнату во Втором доме
Мацукура. К своему неудовольствию, во вре­
мя первого визита к другу я обнаружил, что
его комната выше этажом и светлее, да и за­
мок добротный. Еще этажом выше, в двухком­
натной квартирке жила чета Фуками. После
переезда Иноуэ мы с маэстро совсем уж по­
братались и стали чаще выходить куда-нибудь
др вместе. После репетиций ходили в баню «Акэ-

•

042 Ч-ХГПЧХЗ

•

•

О ХХМ ХХ Х Е тЖ Р Ч

•

5

боно», и стараниями хозяйки «Сакума» едва
не стали завзятыми алкашами. Также ежед­
невно мы встречали рассвет, обсуждая мои вы­
ступления.
Не прошло и нескольких месяцев со дня
появления в театре Иноуэ, как я заметил, что
к нему весьма настойчиво стала клеиться одна
танцовщица. Непонятно с какой стати, она
принялась величать обычного осветителя
Иноуэ с приставкой «сан» - «Иноуэ-сан,
Иноуэ-сан»! Почему она обращалась ко мне
просто «Такэ», а к его имени присовокупляла
«сан» - лишь потому, что он выпускник уни­
верситета?! Даже Ая признавала его превос­
ходство! Были у нас тогда три сестры-танцов­
щицы по фамилии Асабуки — Рика, Дзюн и
Маи, так именно эта младшенькая Маи, кото­
рой едва 16 лет исполнилось, звала Иноуэ так:
«братишка Иноуэ»... Он что, ее возлюблен­
ный, что ли?! Она постоянно торчала в его осветительской - аж противно было!
Для таких, как она, танцовщиц без образо­
вания, более-менее умный мужчина момен­
тально становился объектом обожания. Пси­
хология у них была такая же, как и у старше­
классниц, которые без памяти влюблялись в
учителя физкультуры - молокососа, толькотолько закончившего университет.
Причина заключалось в том, что воспитаны
эти девушки были иначе и весьма странными
людьми, которые смеялись над чувствами ра­
нимых танцовщиц и втолковывали им, что они
могут рассчитывать только на статус любовниц.
На моих глазах девчонки превращались в пол­
ных дур, и я потихоньку начинал злиться.
В тот самый период Иноуэ внезапно забо­
лел. Это случилось поздней ночью - меня раз­
будил громкий стук в дверь. Вечером Иноуэ
отказался пойти выпить со мной в «Сакума» -

он был простужен и плохо себя чувствовал.
Когда я открыл дверь, то увидел своего друга он держался за сердце, прерывисто дыша, лицо
искажала жуткая гримаса.
- Та... Такэ, прошу тебя...
- Что такое, что с тобой?! Сердце?
- Нет, это астма... приступ астмы. Прошу
тебя, вызови мне врача... любого... того, что по­
ближе... прошу...
- Вызвать «скорую»?
- Не надо... лучше сам меня отвези. Только
быстро... прошу!
Тараща пьяные и сонные глаза, я выскочил
наружу, поймал такси на улице Сэндзоку и
попросил водителя остановиться перед нашим
домом. Я усадил друга в машину, и через ми­
нуту мы уже были возле больницы храма Асакусы. За это время Иноуэ стало так плохо, что
он не мог сделать и шага, а только тяжело ды­
шал, широко разевая рот, откуда вырывались
свист и хрипы.
- Простите, есть кто в этой больнице?!
Глубокой ночью я пытался докричаться до
кого-нибудь, но в больнице, скорее похожей
на монастырь, казалось, не было ни единой
р живой души. Стояла звенящая тишина, и тольЕ ко одинокий фонарь освещал входную дверь...
Н
- Похоже, никого нет, Иноуэ...
Я всегда ненавидел больницы и, видимо,
И поэтому с самого рождения даже не просту3 жался ни разу, разве что лечил кариес или грид бок на ногах. Как-то раз вдохнул больничный
С запах хлорки и сразу наружу выскочил.
А
Я еще раз попытался дозваться хоть когоу нибудь, засунув голову поглубже в приемное
окошко в воротах, но ответа не было.
Н
~ Мдаа, все-таки зря мы сюда приехали!
• В такой поздний час и врачи спят — неохота
92 им выходить к нам. Давай завтра придем?

•

Оглянувшись, я увидел все также задыха- •
ющегося, скорчившегося от боли Иноуэ, и мне
стало страшно настолько, что на секунду про­
мелькнула мысль о том, чтобы бросить его тут
и сбежать...
- Ду... дурак (хрип)! Здесь же больница
(хрип)! Должен же кто-нибудь быть (хрип)!
Позови погромче, понастойчивее (хрип)!
Я стоял молча, как истукан, а Иноуэ, бо­
рясь с приступом, сердито смотрел на меня...
Ничего не поделаешь - я еще раз, из послед­
них сил завопил. Вскоре из глубины помеще­
ний раздался голос медсестры, и, наконец,
шлепая сандалиями, появилась и она сама.
- Что такое?
- Этот человек болен... я тут все связки со­
рвал, пока врача звал!
- Что у него болит?
— Говорит, что приступ астмы. Может, все
это пустяки?..
- Ну, как вам сказать... - Низенькая, упи­
танная медсестра изобразила на лице расте­
рянность...
— Пустяки, не умру (хрип)! Это приступ
астмы, Такэ (хрип)! Тяжело как (хрип)!
Иноуэ, издавая страшные хрипы, смотрел
в мою сторону, пока я говорил с медсестрой,
но у него самого на лице было написано же­
лание сбежать.
Врач появился как раз в тот момент, когда
Иноуэ принялся хрипеть особенно громко.
- Что с ним? Приступ астмы, говорите?
- Да, вот у него. Да нет, ничего особенного!
- Так... он в плохом состоянии. Ведите его
сюда - сейчас я сделаю ему укол!
Я бережно обнял друга за плечи и хотел
было довести его до приемной, но Иноуэ от­
бросил мою руку и пошел самостоятельно несомненно, он разозлился!
дЗ

Из приемной Иноуэ долго не выходил.
Я все думал, в каком же состоянии он выйдет
оттуда, и тут на память пришли его слова о
том, какой же я, Такэ, ледышка, ничтожество...
и прочие его высказывания. Мне стало не по
себе, но вспомнив о гордости, я решил все же
дождаться его в комнате для посетителей.
Это я еще мог бы ему простить, это были
пустяки, больше меня раздражали отношения
в труппе, возникшие после прихода в театр
Иноуэ. Моя популярность среди танцовщиц
несколько снизилась, хотя Синокавапо-пре­
жнему продолжала закармливать меня вкус­
нятиной. Однако как-то раз она сказала:
«А это ты поделишь с Иноуэ»... Каждая из
девушек словно бы пыталась достать меня особенно Асабуки Маи! Глядя мне в глаза,
она без всякого стыда спрашивала: «Интерес­
но, а братишка Иноуэ сейчас в осветительской?» или «В котором часу следующий пе­
рерыв у братишки Иноуэ?».
Почем мне знать? Лучше бы сами у него все
спросили, чем меня донимать. Отовсюду слы­
шалось лишь: «Иноуэ, Иноуэ...» Нет, ну ска­
жите мне, что им нравилось в этом тощем,
бледном как поганка парне?!
...Из приемной наконец-то вышел Иноуэ.
Ого, чего это он?! Идет ко мне и улыбается.
- Такэ, как же мне было ночью плохо! Те­
перь я в полном порядке!
- В порядке, говоришь? А как же твой при­
ступ?
- Укол помог! После укола приступ про­
шел моментально! Все позади, не волнуйся за
меня! Я могу и пешком дойти. Ой, живот раз­
болелся... может, хоть лапши поедим? Угощаю!
Ну и фрукт! Чем это он собрался меня уго­
щать?! Медленно, мелкими шажками, прихра­
мывая, Иноуэ доковылял до нашего дома.

На следующий день с ним вновь случился •
легкий приступ, поэтому он остался дома. Вот
с того времени весь ужас и начался...
Из-за болезни Иноуэ слег, и тут танцовщи­
цы засуетились! Все вмиг скорчили ангельские
личики и начали наперебой упражняться в ми­
лосердии: «Я буду за ним ухаживать!», «Я на­
вещу его!»...
В обеденный перерыв все они, начиная с
Синокавы и заканчивая танцовщицами, кото­
рые на тот момент не выступали, нагрянули
домой к больному Иноуэ! Бесполезно было
что-то говорить и тем более делать, потому я
решил тихонечко выскользнуть за дверь...
Но что тут началось! Женщины доставали
свои коробочки с угощением и заодно попре­
кали меня - мол, ах ты злишься, тебе завидно.
Навещаешь больного, так делай это от души!
Они натаскали всяческих вкусностей - дыню и
виноград, бутерброды и мороженое. Нашлась
и такая «сестрица милосердия», что собралась
делать ему обертывания с перцем чили, якобы
помогающие при астме, она даже специально
заказала аптекарю перцовую настойку!
Бедняга Иноуэ, лежа на боку и хрипя, как
накануне, благодарил каждую в отдельности.
Малюсенькая комнатка в три татами вмиг ста­
ла наполняться разными ароматами - пудры,
духов и другой косметики. Лицо Иноуэ, кото­
рый задыхаясь, благодарил танцовщиц, с каж­
дым мигом бледнело и бледнело.
— Так, идите вон туда, туда. Вы его убьете
своими визитами! Нельзя же быть такими на­
зойливыми!
Теперь я смахивал на врача на боксерском
ринге, который при надобности просит оста­
новить бой и оказывает первую помощь.
— Ой, надо же! При нас он перенапрягся,
потому ему стало хуже! Скоро наш выход - д^

•

пошли скорей! - воскликнула Синокава и
встала.
Остальные тоже повскакивали с мест.
- Иноуэ-сан, поскорее выздоравливайте!
Маи-сан сейчас выступает, потому и не при­
шла, а так, очень просила передать вам при­
вет! Поскорее возвращайтесь в театр! Как
только выйдете на работу — устроим пир на
весь мир у Фуку-сан! Она приготовит конину
и рыбу «фугу»! Ну, мы пошли! - сказала стар­
шая Асабуки и поправила украшение из перь­
ев на своей дорогой шубе.
От подола ее шубы на всю комнату распро­
странился аромат духов от Диор или чего-то
вроде того. Пришли даже Рэми, Кэй и Мери
Яги - что тут скажешь, люблю я этих цыпо­
чек! Тут я разозлился и случайно пукнул...
Когда все ушли, возле кровати Иноуэ ос­
талась уйма коробочек с гостинцами.
— А ты сможешь все это съесть?
— Нет! - покачал головой Иноуэ.
- Да?... И эту дыню тоже? Верно... зря они
ее тащили. Ты ведь только воду и пьешь. Вот,
как раз воды тебе принес - выпей! Ты не волнуйся, я за тебя все съем! Холодильника у нас
р нет, так что пока не испортилось, надо есть!
Е
Иноуэ вытаращил на меня глаза: «Чтооо?!»
Н
А мне хоть бы хны — лучше съесть, чем выбрасывать, разве не так? Так что я взял первую
И попавшуюся коробочку с самого верха — там
3 оказались бутерброды, затем в ход пошли мороженое и дыня. В итоге я стал лопать все подС ряд без разбору, как заправский обжора.
А
Иноуэ смотрел на меня, выпучив глаза.
у
Когда я развернул гостинец Рики-сан, завернутый в платок, из-под него прямо мне под
ы ноги выскользнул белый конверт. Что же это
• такое? Заглянув внутрь, я был поражен - там
95 лежала купюра достоинством в 10 000 иен!

- Иноуэ, здорово-то как! Тут 10 000 иен!
Если ты выпьешь сакэ на всю эту сумму - не­
пременно выздоровеешь! Ну что, пойдем этим
вечером в «Сакума »? Было бы еще столько же,
так могли бы и вовсе упиться! Ааа, с твоим-то
здоровьем ничего не получится! Ладно, я пой­
ду вместо тебя и потрачу все деньги на себя!
Ну что ж, отдыхай себе спокойно! Всех, угос­
тивших нас, надо сегодня же поблагодарить.
Если что - я в театре, звони туда! Ну, я пошел.
Пока я болтал, Иноуэ пытался что-то ска­
зать, но лишь задыхался, хрипел и свистел совсем как немой или впавший в кому старик.
Я схватился за живот - едва сдерживаясь,
чтоб не расхохотаться.
Через определенное время я научился тя­
нуть с танцовщиц деньги для болящего. Мы
пропивали эти деньги, и Иноуэ заметно по­
легчало. Даже после его излечения мы бес­
конечно обсуждали то, как он смачно выпил
все сакэ, которым я его угощал. Однако это
вовсе не означало, что такой способ мошен­
ничества всегда проходил бы с нашими
танцовщицами - старыми, хитрыми лисами!
Однажды вечером, как раз тогда, когда мы с
Иноуэ были навеселе и брели в прекрасном
настроении по улице Хисаго, мы столкнулись
со старшей Асабуки.
Ни о чем не подозревавший и едва ворочав­ А
ший языком Иноуэ громко поприветствовал К
Е
ее.
Ш
- Ой, Иноуэ-сан, разве ты не болеешь?
И
— Болею?! Я здоров, как бык! И большое к
тебе спасибо за все!
и
— Такэ-тян, что же происходит? Вчера я т
А
дала тебе 500 иен, так? Верни мне мои деньги! Н
О
Не вернешь - скажу маэстро Фуками!
Черт!!! Иноуэ, давай, изобрази прямо здесь
и сейчас приступ астмы!
97

•

•

- Уф, дай мне время, хоть самую малость,
я с зарплаты сразу же верну!
- Только сразу же! Обманешь - не прощу!
- Да-да, сразу же верну, непременно вер­
ну! — заверил я девушку, и мы распрощались.
- Ты что, Такэ, что ты такое болтаешь? Ты
взял в долг у танцовщицы?! Так не пойдет —
брать в долг на выпивку... а если об этом узна­
ет маэстро? Выгонит ведь! - Наивный гуманист
и полный болван Иноуэ завел дурацкий раз­
говор, не понимая самой ситуации.
- Заткнись, болван! Иноуэ, заткни же ты
глотку!
- Такэ-тян, ты же давал обещание!
- Давал, безусловно, давал! Ты только при
маэстро не ляпни, прошу!
Тем холодным зимним вечером я обильно
обливался потом... В итоге, я провел Асабуки —
деньги так и не вернул, всячески постаравшись
замять эту историю.
Танцовщицы всегда были снисходительны
к нам, молодым комедиантам!

МНЕ НРАВИТСЯ
АРТИСТИЧЕСКОЕ
ЩЕГОЛЬСТВО
МАЭСТРО ФУКАМИ

о заведенному обычаю мы
каждый вечер встречались с
Иноуэ и направляли свои
стопы в сторону питейных
заведений. Не знаю, с чего
бы это, но по вечерам нас
стал приглашать на выпивку
и маэстро Фуками. По сло­
вам самого Фуками, он делал это, беспокоясь
за нас, - мол, натворите еще глупостей где-ни­
будь! Он говорил, что идет с нами лишь для того,
чтобы присматривать за шалопаями как род­
ной отец. Так это или нет — не знаю, но на
самом деле, что бы он ни говорил, мы знали
одно - маэстро Фуками был одинок! Не исклю­
чено, что он нуждался в собутыльниках...
Маэстро всегда приходил в театр чуть рань­
ше нас, домой он также возвращался раньше
нашего, не передохнув и минуты. Похоже,
маэстро вычислял, когда мы закончим репе­
тировать и возвратимся домой, - чувствова­
лось, что он с нетерпением ожидал нашего
прихода, так как всегда заявлялся в одно и то
же время с приглашением выпить.
- Такэ-э-э! Пошли в баню! - послышался
как-то зов маэстро на лестничной клетке.

П

Когда мы с Иноуэ выскочили из своих комнатушек с мылом и полотенцами, то перед
нами предстал поджидающий нас маэстро в
халате и банных шлепанцах, в руке он держал
таз. Мдаа, впрямь как школьный друг из со­
седней квартиры!
— Маэстро, простите за ожидание!
— Да ладно вам! Просто пораньше возвра­
щайтесь домой!
— Дело в том, что мы... маэстро, мы теперь
изо всех сил репетируем...
— Что это вы репетируете? Я же сказал только через десять лет! Ну, если идем в баню,
то пошли, наконец!
- А куда мы пойдем?
— Болван! Хватит придуриваться! Небось,
каждый вечер напиваться вам не противно?!
Я как следует все разузнал - так что все хоро­
шо! Сегодня я приглашаю!
— Ах, вы заплатите? А с вами все в порядке?
- Что значит «все в порядке »?!
- Да нет, я хотел поблагодарить, хотя...
маэстро, кстати... я еще раньше это заметил...
что случилось с вашей головой?
— Уф, достал ты меня! Все со мной хорошо!
Однако выглядел маэстро жутковато. По его
лицу до самого подбородка стекала какая-то
черная жидкость. Слишком странная, чтобы
быть потом, но и для крови слишком черная. Когда я присмотрелся как следует, то понял, что это
краска, которой он закрашивает седину! Всетаки он был поистине артистической личноетью в отличие от многих своих современников.
Маэстро не забывал обращать внимание на свой
возраст и стиль. Когда в бане он вспенил голову шампунем, то его волосы вновь стали черными, как у тридцатилетнего мужчины.
Его утонченность заключалась не только в
этом, но и в манере пить спиртное, как, впро-

•

д
К

ц

И
Н
О
•
Ю1

чем, и другие напитки. Я и часа не выдержи­
вал в его компании.
Он водил нас по всяким дорогим ресторан­
чикам, которые нам были не по душе - нас уже
тошнило от них, но он, куда бы мы ни зашли,
повсюду проявлял такую заботу, что нам было
неловко вести себя так, как мы привыкли. Сто­
ило войти в какой-нибудь ресторанчик, как
Фуками сразу начинал: - «А ну, ешьте и пейте,
да только быстрее!» — такими приказами он по­
стоянно подгонял нас, и это было невыносимо!
Он не давал нам возможности расслабить­
ся и не спеша выпить.
Точно так же случилось и в ресторанчике
«Итадаки», куда он как-то раз любезно нас
пригласил. Хозяйкой этого заведения оказа­
лась на удивление аристократичная и образо­
ванная дама, что было большой редкостью в
Асакусе. Той ночью маэстро угощал нас сакэ.
Мы ненадолго присели к барной стойке. По­
хоже, и этот ресторанчик со старых времен
являлся излюбленным местом отдыха театра­
лов, писателей и деятелей культуры в Асаку­
се. Кажется, наш маэстро Фуками и тут был
завсегдатаем.
— Ах, маэстро, давно же я вас не видела!
— Что это ты говоришь? Разве я не чаевни­
чал здесь днем?
- Да, но видеть вас так поздно весьма не­
привычно! А, вы сегодня и гостей привели?
— Ааа, это мои ученики. Дорогая, накормика этих двоих чем-нибудь!
- Да-да, молодые люди, вероятно, голодны?
- Ну, что заказывать будете? Если собира­
етесь делать заказ, то поживее! Хозяйка с ног
валится от усталости! Голодные? Если так, то
живо, живо!
И это притом, что нам так и не удосужи­
лись показать меню!

- Ну... жареных устриц и бутерброды, по­
жалуйста.
- Не желаете ли салата? - спросила хозяй­
ка, уроженка района Нихонбаси, выросшая на
Гиндзе.
Тут включился маэстро:
- Какой еще салат?! Еще салата им не хва­
тало! Им лишь бы перекусить по-быстрому!
Как не стыдно требовать излишеств — разве
этим вы не обременяете хозяйку?
— Ну что вы, ведь готовлю не я, а шеф-по­
вар! А что будете пить - пиво?
- А вот об этом не меня спрашивай! Выби­
райте, что хотите! Ну, что будете пить? Что?!
Виски с содовой?! Я тут пиво пью, а они... Ну
да ладно, пейте, что хотите. Дорогая, прости
за беспокойство, налей-ка им виски с содовой.
Нынешняя молодежь и впрямь обнаглела - раз
угощают, так все можно! Плохо это, дорогая!
Маэстро угощал нас по полной програм­
ме - куда бы мы ни зашли, так было всегда.
То и дело нахваливая еду, он посматривал на
нас, уписывающих угощение за обе щеки, с
большой радостью.
Так было и в суси-баре «Токудзуши», что
на улице Сэндзоку, куда он нас отвел на днях.
Там его всегда приветствовали, как «маэстро »,
чему он заведомо радовался, поэтому мы уви­
дели мгновенное перевоплощение из старика
в халате и шлепанцах в денди с черными напо­
маженными волосами. Облик маэстро Фука­
ми, стучащего каблуками туфель по улице
Хисаго, с рукой, засунутой за пазуху, был ве­
личествен - аж дух захватывало!
Без сомнения, в юности маэстро был сим­
патичным малым, а еще я узнал от гейши Асакусы, будто в одно время он покорил всех как
певец. Однако по возвращении с Сахалина в
Токио, он более десяти лет не покидал преде­

А
К
Е
Ш
И
к
и
т
А
Н
О
103

лов Асакусы. Маэстро не мог даже сесть в
электричку линии Яманотэ! Так что его все
знали, и куда бы он ни попадал в Асакусе, все
его окликали «маэстро, маэстро», а местные
якудза даже побаивались Фуками Сэндзабу­
ро! Мы же являлись полной его противопо­
ложностью - я, нищий и выглядевший черт
знает как мальчишка, и Иноуэ, бледный и то­
щий, как тыква-горлянка, мы тащились вслед
за маэстро... жалкое зрелище!
Куда бы ни заходил Фуками Сэндзабуро,
всюду его привечали, потому он всегда был в
хорошем расположении духа. Несмотря на
наш несчастный вид, он все равно брал нас
обоих с собой.
Так уж повелось, что в суси-баре мы зака­
зывали мясо тунца, просили поделить его на
3-4 части, как закуску к пиву, после чего съе­
дали по 2-3 о-нигири1. На это маэстро реаги­
ровал следующим образом:
- Ничего себе, какие же вы проглоты!
- А что, разве нельзя? Обычно мы в таких
местах одни суси и едим!
- Что ты мелешь, болван?! А теперь-то за­
чем стесняться? Заказывай все, что хочешь!
- Что ж, раз вы так любезны... пожалуй, за­
кажу себе каракатиц и осьминога. А ты, Иноуэ?
- Идиот! Все время ему талдычу, а он... го­
ворил же, чтоб ты не смел заказывать такие
дурацкие блюда! Артист должен лучше пи­
таться!
— Ну и что, по-вашему, тут хорошее? Я ведь
впервые в этом суси-баре.
- О, нет! Что же мне с вами делать?! Ты ешь
рыбу? Тогда закажу тебе то же, что и себе! Такто будет лучше! А Иноуэ отведает икорочки!
- Т-т-такие дорогие блюда! На-н-нам?
104

1 О-нигири - рисовые колобки.

— Дурак! Как же вы заблуждаетесь! Мне
противно оттого, что вы, в отличие от меня,
едите всякую дрянь! Вот я, Такэ, я ненавижу
то, что делал один довольно популярный ког­
да-то учитель - своего ученика, с которым он
дружил, он оставлял ждать снаружи, пока сам
в одиночку выпивал. Кормил его отвратитель­
но, а сам лакомился на славу! Такое свойствен­
но лишь деревенским болванам. Так что, ког­
да мы пьем - вам лучше прикусить языки и пить
со мной!
Как бы маэстро не был груб в разговоре — с
официантами он всегда говорил ровным то­
ном. А также всегда входил в чужое положе­
ние, что обычно проявлялось в обильных чае­
вых. И он еще так шиковал, несмотря на мало­
численных зрителей и небольшой доход теат­
ра! Хоть мы и были вместе с ним, но чувство­
вали себя как-то неуютно...
— Дураки, зря вы так нервничаете! Ведь тут
не обсчитывают!
— Маэстро, вот вы говорите, не обсчитыва­
ют... а вот почему это вы на днях выложили
целых 10 000 иен, хотя мы и на 5000 не выпи­
ли? Какое же это расточительство - сдачи не
брать! Что вы деньги на ветер выбрасываете?
Так и обанкротиться можно!
- Хватит, хватит, дурак ты эдакий! Артис­
ту такое позволительно! Я этих денег уже мно­
го на ветер выбросил! - маэстро просто вски­
пел от такой моей дерзости.
- Иноуэ, а ведь это и на самом деле расто­
чительство! Давать на чай 5000 иен! Маэстро,
вы бы нам дали по 2500 каждому! А в следую­
щий раз, будьте добры, выдавайте сумму за
угощение!
- ЧТО?!
Я так обнищал, что и самой лютой зимой
ходил голодранцем - прямо поверх обычной

А
К
Е
Ш
И
к
и
I
г
105

белой футболки надевал кожаную куртку, к
джинсам - спортивные бутсы. Летом мой гар­
дероб отличался лишь тем, что я носил то же,
но без кожаной куртки. Всюду - и в бар, и в
забегаловку - я являлся в одной одежде. Воз­
вращаясь пьяным, я прямо так заваливался
спать, а проснувшись — шел в театр в том, в чем
спал. Если шел дождь - моя мода не менялась!
Маэстро никогда не выговаривал мне за такой
вид, но, когда я приходил неопрятным или
грязным, то тут он начинал сердиться в при­
сущей ему манере.
- Такэ, как бы ты ни бедствовал, вне­
шность - это неотъемлемая часть артиста.
Сыт артист или нет — неважно, главное, чтоб
он тратил деньги на одежду! Что там с твоим
желудком — никому, кроме тебя, знать неин­
тересно, а вот как ты одет - всем в глаза бро­
сается!
- Да уж...
— Главное - это обувь! Обувь всегда должна
быть новенькой! Люди ведь всегда на ноги смот­
рят, поэтому покупай только обувь, но доброт­
ную! Носи самую лучшую, такую, что покупа­
п ют только для посещения театра. Тогда и бу­
А
Р дет видно, что ты артист! Жаль, что в нынеш­
Е ней Асакусе не осталось ни одного настояще­
Н го артиста, чтоб ты смог понаблюдать за ним!
Ь
К сожалению, маэстро был совершенно
прав!
Артистов из театра Мацутакэ, разгули­
И
3 вавших по Шестому кварталу было много, но
А артистов, одевавшихся со вкусом, как это де­
лал маэстро Фуками, маловато...
А
Артисты мандзай и комедианты, бродив­
К шие по Шестому кварталу, преспокойно но­
сили себе костюмы десятилетней давности. На
Ы сцену они выходили в галстуке-бабочке и де­
шевеньком смокинге, а после выступления пе­
106 реодевались в неизменные клетчатые рубахи,

изредка натягивали поверх пестрые свитера.
Когда эти ребята вышагивали в белоснежных
лакированных туфлях, то нелепая разница
была очевидна, короче, в модных вещах они
ничего не смыслили!
Если они становились крутыми артистами,
то начинали щеголять в расклешенных джин­
сах и лондонских ботинках1, хотя так одева­
лись самые продвинутые хвастуны. У некото­
рых особо драчливых парней возникало же­
лание поддать им хорошенечко под зад. Не
менялись лишь деревенщины, приехавшие ос­
мотреть столицу. А у начинающих артистов не
хватало вкуса даже на школьный блейзер... От
этих размышлений у меня и впрямь всякий раз
начинала болеть голова!
Вот раньше, молодые парни и девушки, так
называемые щеголи и щеголихи, в основном
группками, тусовались именно в Асакусе.
Этот район был средоточием всего самого
модного — взять, к примеру, эстраду, спектак­
ли или стиль одежды. Одним словом, все - от
ресторанов до увеселительных заведений.
Эти самые модные молодые люди обязатель­
но заявлялись в Асакусу, как бы соревнуясь
друг с другом в продвинутости. А сейчас что?
Одни старики и деревенщины! Асакуса здо­
рово отстала от моды и скатилась на после­
днее место среди всех токийских районов.
Сейчас перед моими глазами разгуливают
лишь такие, как я, голодранцы, а артисты Асакусы проходят мимо них, как бы ИЗВИНЯЯСЬ.
Когда я задумывался над тем, что и я вхожу в
число неимущих артистов, то чувствовал себя

•

д
К
|||

И

1 Ьопбоп Воой (англ.)- известный бренд в Бри- 0
тании по производству кожаной обуви и курток для
рокеров, хиппи, в том числе сценической обуви и •
костюмов.
107

опустошенным, как будто весь воздух из меня
выкачали, но ничего не мог с этим поделать...
Именно поэтому моим теперешним спасе­
нием стал моложавый дух маэстро Фуками, не
растерявшего былое щегольство. Даже днем в
театре маэстро не забывал о стиле - к красно­
му джемперу он надевал красные носки и си­
дел в гримерке в хорошем расположении духа,
флиртуя с молоденькими стриптизершами.
А маэстро, отправляющийся в бар, - это про­
сто загляденье! Красавец-мужчина. Поверх
красного джемпера, хоть он был для него яр­
ким не по годам, пиджак с двойным рядом пу­
говиц. Весь его облик излучал уходящую пре­
лесть старой Асакусы, и мне это очень нрави­
лось.
— Такэ, я иду в чайный домик. Пойдешь со
мной?
— Да, я как раз собирался. Дайте мне мою
долю денег.
- Фу, опять ты за свои дурацкие штучки!
Хочешь денег - ищи соответствующую рабо­
ту! Хватит болтать, пошли!
- Иду, маэстро, иду. Как раз время пить
чай. А куда идем? Вот в «Блонди» и «Итадаки» вас все приветствуют «маэстро, маэст­
ро»... а давайте пойдем туда и поедим чегонибудь? Вас все равно даром угостят!
- Вот болван, навязался на мою голову! Кто
тебе сказал, что там угощают едой или хотят,
чтоб я приводил и приятелей? Так не пойдет,
хватит уже! «Ой, мне плохо!», «ой, голова бо­
лит!», «ах, у меня температура!», «умираю,
вызовите врача!»... Знаешь, лучше вам со мной
не ходить! Дурак я, кто ж таких с собой во­
дить станет?!
И внезапно маэстро куда-то испарился...

КАК Я РАССТРОИЛСЯ,
УЗНАВ О СТРАСТИ
МАЭСТРО
К АЗАРТНЫМ ИГРАМ

огДа Фуками Сэндзабуро находился в своей гримерке, он
преображался на глазах вел себя презабавно и очень
оживленно. Придя в театр и
переодевшись, маэстро усаживался в глубине мужской
части комнаты и весь день
смотрел телевизор или резался в карты, а то
размышлял - на какую же лошадь ему поста­
вить. Изредка он мог попросту разлечься на ди­
ване в гримерке и ничего не делать, помимо вы­
хода на сцену, разумеется. А во время просмот­
ра телепередач о животных, маэстро, большой
их любитель, принимался громко рассуждать
по поводу увиденного и восхищаться:
- Слушай, Такэ, странно ведь как, а? Хоть
эти твари живут на одной планете, а какие все
удивительные, правда? Вот почему на этом све­
те есть такое животное как слон? Странно,
да?.. Ты когда-нибудь задумывался, почему
цветы такие красивые?
Ну а если сказанное диктором приходилось
ему не по душе, то тут такое начиналось!
- Дурак! Идиот! Такэ, быстро, звони на те­
левидение! Как можно подпускать к програм­

ме такого остолопа! Позвони и скажи, чтоб его
сняли с этой передачи! Пускай увольняют это­
го диктора! — вопил он, обращаясь к картинке
на экране тем тоном, каким обычно он и шу­
тил, и злился.
В следующий миг на экране появилась де­
вица в мини, и тут наш ворчун припал к низу
телевизора с возгласами: «Смотри, она пока­
зывает, что у нее под юбкой! Хоть исподтиш­
ка, а ведь показывает! А ну танцуй здесь! Вот,
подпрыгнула, и показались трусики!»
И Фуками мгновенно превращался в похот­
ливого старикашку, чем очень меня шокиро­
вал.
Еще смешнее общения с телеэкраном были
фокусы с пальцами левой руки. Маэстро по­
терял половину фаланг четырех пальцев на
левой руке вследствие несчастного случая. Во
время войны он устроился на завод по произ­
водству военного оборудования, где работал
на токарном станке, и ему случайно затянуло
руку в механизм и начисто оттяпало два сус­
тава четырех пальцев, начиная с указательно­
го и заканчивая мизинцем. После войны маэс­
тро скрывал свою травму от зрителей первых
рядов, отдаляясь в глубь сцены. Подробнос­
тей сверх того, что мы знали, он нам не рас­
сказывал.
Однако иногда маэстро подшучивал над
собственным недостатком в импровизациях во
время выступлений. Это была просто умора!
Поначалу он резко отнимал левую руку от го­
ловы со словами: «Ха-ха-ха, пальцы в голову
вонзились!», или весьма странно шутил с ре­
бенком одной танцовщицы: «Сейчас дядя по­
кажет тебе фокус! Ахалай-махалай... ой, я себе
пальцы откусил!».
Он сам смеялся в скетчах над своим увечь­
ем и потому этот смех шел от души.

А
К
Е
Ш
И
к
и
А

8
111

тхгпчэо
саз

й•

Потом пришел мой черед репетировать
скетч маэстро с пальцами и привыкать к это­
му неудобству. Поэтому, когда мне удавалось
застать маэстро за питьем стакана молока,
который он держал в левой руке, я учился его
копировать. А когда он притягивал к себе сто­
лик обеими руками, тот, как нарочно, запро­
кидывался именно слева.
- Маэстро, пошли, поплаваем вместе! На­
верное, когда вы плаваете кролем, то вас все
время налево заносит!
- Ах ты, сукин сын! Опять издеваешься над
моим увечьем! Хоть я и беспалый, а на спор
могу переплыть кого угодно - такой я быст­
рый! Жаль, что проигрываю из-за того, что не
удается быстро дотронуться до финишной
отметки - разница ведь в длине пальцев! Жаль,
жаль! — показывал он на изувеченную руку и
притворно всхлипывал.
- Такэ, если бы не эти пальцы, то и меня бы
показывали по телевизору и не только вместе
с Юри Тоору или Саяма Сюндзи1, но вот руки,
руки... я ведь не Ногути Хидэё!2
Рассуждая таким образом, маэстро непре­
менно выходил на сцену, обернув левую руку
марлей. Маэстро Фуками так искусно прятал
руку в марле, что зрители почти ни о чем не
догадывались.
Как-то раз я, а я - хулиган известный, же­
лая пошутить, перепрятал только что высти­
ранный и просушенный бинт, чем очень разоз­
лил маэстро. Несмотря на обиду, он не расте­
рялся — в импровизациях изображал левой
рукой игру на гитаре или на барабанах-бонго.
Мы все могли наблюдать его смешную и ис­
кусную игру.
1 Известные японские пловцы.
1 Учёный-бактериолог.

•

ОХРНЗЕЖ

Фуками Сэндзабуро умел играть в любые
азартные игры - маджонг, го, сёги1, карты, но
чаще всего я становился его партнером имен­
но по игре в карты-ханафуда2. Наша совмест­
ная игра не просто выводила нас обоих из себя,
а порождала огромное желание поубивать
друг друга. Зная, что у меня нет ни гроша за
душой, он без жалости швырял мне мелкие
деньги.
- Такэ, это карта «кои»! «Кои», я говорю!
— Черт! У тебя и так карты «акатан», а ты
все жадничаешь! Скряга, прямо как старик!
— Что ты там бубнишь себе под нос?! Ты
ведь выиграл 1 мон3 и 10 иен! Ну, скажем на­
вар не большой, да и нет у тебя карт «санко »
или «сико»... а, вот и они!
Таким образом я много раз надувал маэст­
ро в карты, но когда дело доходило до карты
«кои», то тут я сдавался!
— Вот десять карт «касу», начинаю играть
с 1 мона!
— Ээээ, нет, нет, нет! Ха-ха-ха, сожалею,
господин Китано, но это отпечатано вручную
или попросту узорчатая бумага! О, полный
комплект «аотан»! Ну-ка, ну-ка, что это у нас?
Гляньте-ка, даже комплект карт «иносикатё»!
Ха-ха-ха!!! Ой, не могу остановиться — так
смешно! В итоге у нас пятьсот карт?! Ха-хаха!!!
Уфф... пытка - это еще мягко сказано! Вне­
запно маэстро начинал меня мучить, словно в

•

1 Перечисляются популярные настольные игры.
2 Карты-ханафуда - карточная игра с изобра­
жением цветов, деревьев или животных. Названия
карт приводятся в оригинальном произношении,
т. к. не существует их русскоязычного аналога.
Каждый вид карт имеет до 10 подвидов.
3 Мон - мелкая монета, грош.
113

него вселялся злой дух или он становился бес­
пощадным самураем. И впрямь, если давать
кому-нибудь роль злодея, то только Фуками
Сэндзабуро, тут ему не было равных на этом
свете! На сцене - это само собой разумеется,
но и в гримерке маэстро играл свою самую
лучшую роль — роль картежника!
- Ну, ну, ну, господин Китано, должно
быть несладко вам теперь? Ну, и когда вы бро­
сите эти ваши штучки - не пора ли?! Проигры­
ваешь ведь, ты, деревенщина! Ты прекращай
или пешком вернешься в свою деревню! Пред­
ставляю, как дома рвут на себе волосы твои
родители! Никчемный сын, дебошир и болван!
Ужасно, ужасно!
— Черт! Маэстро, да у вас карта «кои»!
Я уже начинаю вас ненавидеть, безжалостный
вы старикан!
- ЧТО? Ах, вы изволите продолжать?! Лад­
но, ладно, но так не пойдет! Гы-гы-гы... а ты
рисковый дурак! Гляди, опять вышла! Итак,
комплект «санко» плюс триста!
Хоть я искусал себе губы с досады, но не
собирался останавливаться посреди игры.
Я сохранял уверенный вид, совсем как в быт­
ность свою хиппи, когда в игре в маджонг го­
тов был на всякие авантюры, вплоть до драки.
Как бы я ни проигрывал в те времена, никогда
не терялся, да и не возникало ни разу причи­
ны, по которой кровь от азарта резко прили­
ла к голове.
Такое случалось лишь тогда, когда я играл
в азартные игры с маэстро. В самом начале
своей карьеры, в одном из совместных выступ­
лений с Фуками Сэндзабуро, я почувствовал
его давление на себя. Упорство маэстро в дос­
тижении победы просто шокировало! В мо­
менты поражения соперника он ни капельки
его не жалел. Ну а чего стоили реплики рас­

•

О ЗО Ч Х Ж ХЕ1"Ж>-4

серженного маэстро, вроде: «досадно небось,
господин Китано?! Сможешь ты меня побе­
дить, интересно? Уху-ху!».
Маэстро окончательно вжился в роль Кирако Дзукэноскэ из пьесы Кабуки «Тюсингура»1, а, узрев во мне Асано Такуми-но-ками,
стал нещадно измываться. Когда он все-таки
победил меня, его лицо засияло счастьем, из­
ливавшимся изнутри, и он вновь взялся за кол­
кости в мой адрес: «деревенщина», «болван»...
На подобные наезды маэстро мне, порой, не­
чего было ответить - я просто в ступор впадал.
Когда по телевизору транслировался полу­
финал состязаний сумо, то он непременно ста­
вил деньги на борца-любимчика. Обычно маэ­
стро пробегал глазами по перечню матчей выс­
шей лиги и составлял список наиболее силь­
ных борцов, затем он бросал жребий среди
самых-самых и таким образом выбирал «сво­
его» борца. На выигрыш и проигрыш он ста­
вил по сто иен - не больше. Маэстро Фуками
больше всех любил борца Осэки Таканохана,
я же был фанатом Вадзимы Хироси, поэтому
во время состязаний Осэки против Вадзимы
в гримерке становилось очень шумно. Если
его любимчик выходил в финал, то маэстро
вскакивал, принимался стучать по всяким
предметам, прыгать, дрыгая ногами, что-то
выкрикивать, словно он стал единым целым
с Таканохана и сам выиграл бой. Во время пос­
ледней атаки на краю ринга у него сдавали не­
рвы: «Дурак Таканохана, так нельзя! Здесь
нужен "уватэ", "уватэ"! Эх, уже поздно... черт
бы тебя побрал, Вадзима, подохни же! Кто-ни­
будь, дерните Вадзиму за ногу! Швырните в

•

1 Знаменитый спектакль театра Кабуки, где рас­
сказывается известное предание о 47 самураях, по­
терявших господина.
115

него подушкой! О нет, Таканохана, ты меня
грабишь!»
Внезапно крик прекратился, он резко пе­
рекувырнулся на татами и опрокинулся на
спину. Ну, точь-в-точь дитя малое! Таким об­
разом, он изо дня в день ставил по сто иен сегодня мог выиграть двести, а в другой раз
потерять триста.
Мы с маэстро также любили и боевые виды
спорта, поэтому вечера, когда шла трансля­
ция кикбоксинга, проходили ужасно. Мы
были фанатами многих боксеров вроде Савамуры Тадаси и Рокки Фудзимару. Среди этих
передач подлинным шедевром стал 12-й матч
Рокки Фудзимару против тайца Тон Сйнгутанонсаку. Мы оба без обоюдных подкалы­
ваний поставили на определенный раунд по
тысяче иен. По правилам, всякий раз во вре­
мя нокдауна, можно было получать по сто
иен. Удивительно, но я наугад решил поста­
вить на выигрыш Рокки Фудзимару. Маэстро
поставил на тайского боксера — ха-ха-ха, ес­
тественно, что тысячу иен от выигрыша при­
брал бы к рукам я!
Однако когда ударили в гонг, и матч начал­
ся, перед нами предстала иная картина — в пер­
вом же раунде Рокки был отправлен в нокда­
ун! Во втором раунде история повторилась вновь нокдаун! Значит за каждый нокдаун по
сто иен - получается, я ограблен аж на двес­
ти! Третий раунд, четвертый раунд... Рокки
умудрился получить в каждом по два нокдау­
на - итого шестьсот иен! Я не имел ни малей­
шего представления, на сколько еще ограбил
бы меня Рокки. Если он собирался получать
нокдауны до конца 12 раунда... Это было бы
моим самым большим разорением!
- Фудзимару, не стой там, не спи на ринге!
Хватит проигрывать - проснись! — заорал я не

•

ОХ»НЗРС

Я еГПЖХМ

своим голосом, и в тот же миг Рокки вскочил •
и как ни в чем ни бывало принял боевую позу.
Маэстро очень радовался; если бы выиграл
тайский боксер, то все денежки от выигрыша
достались бы именно ему. Однако не тут-то
было — в последнем, десятом раунде в нокаут
ушел таец Тон Сингутанонсаку. Ха-ха-ха, таец
начал нервничать! Внезапно у Рокки появил­
ся шанс воспользоваться сложившейся ситу­
ацией, чтобы выиграть. В 11 раунде Тон вновь
был отправлен в нокаут. Остался последний
раунд. На сей раз сдался Рокки Фудзимару, и
так два раза... Если он еще раз не выдержит
натиска, то это будет полной победой тайско­
го боксера. Рокки, болван ты, ну давай же, по­
бей тайца!
Нокаут. Тон опять нокаутирован. Отлич­
но, и не вздумай сейчас вставать! Гонг пробил
в последний раз. Нокаутированный моим Рок­
ки, тайский боксер проиграл! Наконец-то!
Я обернулся поглядеть на маэстро - тот ле­
жал на татами в нокауте в точности, как и тай­
ский боксер.
Ха-ха-ха, наконец-то я смог обыграть са­
мого маэстро и прибрать выигрыш к рукам!
Теперь настало время пойти выпить чего-ни­
будь крепкого в «Сакума».
— Эй, Такэ, постой-ка. Эта победа - моя
победа!
— Что?! Разве Сингутанонсаку не проиграл?
Разве это не моя победа, причем безоговороч­
ная?!
— А вот и нет! Мир не так уж и сладок, дру­
жок! Вот, Такэ, давай подсчитаем количество
нокдаунов Рокки и Тона.
Общее количество нокдаунов Тона Сингу­
танонсаку составило три раза, Рокки — восем­
надцать. В общей сложности — разница пят­
надцать нокдаунов.
117

- Тон проиграл матч, потому я должен тебе
тысячу иен, но и ты должен будешь заплатить
мне за нокдауны 1500 иен! Так что в общем, на
500 иен это победа моя! Что скажешь? Уху-ху,
плохо тебе, небось?
- Что??? Ну и алчный же вы! Как же вы все
тщательно подсчитали - не человек, а дьявол!
Я сорвался и заорал, так как тогда я полу­
чал всего 1500 иен в день. Выходило, что мои
кровно заработанные деньги исчезли вмиг, как
долг за азартную игру с маэстро.
С тех пор как в Шестом квартале Асакусы
на ипподроме появились кассы, моей обязан­
ностью стало покупать там билеты на скачки
по просьбе маэстро.
Как только наступали суббота или воскре­
сенье - дни продажи билетов на скачки, я бе­
жал со всех ног в кассы, прижимая к груди
блокнот с пометами маэстро. Он читал не
только такие журналы про скачки и лошадей,
как «Конь», «Конь-победитель», но и «Ис­
следования лошадиных скачек» - то есть
журнал, до которого простым людям и дела
не было.
Тот день стал последним в этом году днем
р классических скачек и днем, когда выводили
Е лошадь по кличке Юба Кинэн.
Н
- Маэстро, вы делаете ставки с шестого
забега, да? Хмм, на шестом забеге - 7—8, седьИ мом — 7-8, восьмом явно тоже на 7-8, ну и на
3 девятом забеге на Юба Кинэн, что тоже 7—8...
д Эээ, послушайте, маэстро, получается, что вы
С все время ставите на 7—8?
А
- Ну да, все так и есть!
у
- Ну как же - «все так и есть», маэстро?
В газете лошадь под номером 7-8 никак не отЫ мечена! Так ведь это полудохлая кляча!
•
- Идиот! Вот потому ты и называешься
11 д любителем! А ведь я за всю свою жизнь купил

•

с десяток тысяч билетов на лошадь под номе­
ром 7-8! Теперь понял? Люди меня называют
не иначе как «Фуками 7—8»! Лучше замолкни
и ставь только на 7-8!
- Ого, и когда такое было?
- Дай-ка вспомнить... лет 20 назад...
- Что за бред вы несете? Маэстро, с шесто­
го забега нужно ставить на 1—2 - никто ее не
опередит! С седьмого - на две лошади, 1-3 и
3-8, что под кличкой Нагаси. Восьмой забег
пока сложно определить, потому воздержусь,
а о девятом можно будет судить по успехам
Юба Кинэн, Хайсэйко и Тани-но-тикара, что
под номером 2-6. Вот тут-то наша ставка и бу­
дет выигрышной! Ну что, маэстро, давайте по­
ставим на них, а?
— Отстань! Прекращай фантазировать!
Плачу я, а если будешь делать прогнозы — на
свои деньги делай что хочешь! Хватит, как я и
сказал — поставим на 7-8! Всего должно быть
три билета.
- Ууу, понятно... но хорошо было бы всетаки поставить и на тех... было бы очень здо­
рово!..
Я поплелся к кассам, чтоб сделать ставки.
Недавно отстроенные кассы на ипподроме
Асакусы, возможно, привлекали своей новиз­
ной, но должен сказать, людей там столпилось
столько, что очередь доходила чуть ли не до
Шестого квартала Асакусы. То ли потому, что
компьютеризация находилась в самом начале
развития, но в те времена билетов не выдава­
ли, а ставки можно было сделать в любой из
касс. Если билет стоил 200 иен, то и я мог бы
сделать пару ставок! Черт, если бы я поставил
в седьмом забеге на 3-8, а в девятом на 2-6, то
маэстро точно остался бы с носом! Ведь он, как
ни крути, «Фуками 7—8»! Сколько бы он ни
следовал принципу ставок на «темную лошад-

А
К
Е
Ш
И
к
и
А
Н
О
■] д

ку», ведь это вовсе не означало, что кляча,
просто стоящая в определенном месте, долж­
на непременно победить!
Постой-ка, но зачем специально ставить на
лошадь, которая не сможет дойти до финала?!
А от маэстро можно будет скрыть его билеты
со ставками - ведь лошадь не займет никако­
го места!
Я остановился на лестнице на полпути к
кассам. Вернувшись на первый этаж к кассам
со ставками по 200 иен, я стал делать ставки
на выбранных мной лошадей. Обычно маэст­
ро не давал мне больше 3000 иен, а тут у меня
имелось аж 20 000 иен для его ставок, так что
мне этих денег было предостаточно. Само со­
бой напрашивалось поставить еще на один
хороший забег, да к тому же увеличить ставку
в три раза. Помимо всего я решил поставить и
на забег, который вряд ли бы оправдал надеж­
ды, но все же рискнул, так, на всякий случай.
Денег оставалось сполна на другие покупки и
двухдневную выпивку с едой.
Сделав ставки, я не стал возвращаться в
гримерку, а сразу же засел в баре «Блонди»,
чтоб наблюдать за исходом скачек по телеви­
зору. Как хорошо, что в тот вечер до самого
моего выхода со скетчем я был свободен!
«Блонди» наводняли фанаты скачек. По
словам телекомментатора, в шестом забеге
лошадь завершила «гэйт-ин» и скакала с опе­
режением остальных. Ха-ха-ха, ну и где же ло­
шадка 7-8 маэстро Фуками?! Я преспокойно
попивал кофе, наслаждаясь трансляцией по­
луфинала скачек до самого вечера.
Итак, вот итоги полуфинала:
Лошадь под номером 7-8, в которой так
был уверен маэстро, ни разу не пришла пер­
вой. Самой маловероятной была победа лоша­
ди Юба Кинэн под номером 2-8 в главном за­

беге. Стронг Эйт под номером 8, который не­
пременно должен был победить, пришел пер­
вым, везунчик и любимец публики Яманинвэбу под номером 7 пришел восьмым, что было
неплохо, так как, если бы он пришел вторым —
случилось бы непоправимое! Если повезет, то
за лошадь 2-8 я бы получил 13 300 иен, так как
она призовая. А вот как было бы в случае вы­
игрыша на лошадь 7—8 - не знаю, дело пахло
жареным.
Ставки, сделанные мной на популярных
лошадей предвещали, что они добегут первы­
ми, вторыми или третьими. Допив заказанный
кофе, я отправился в гримерку.
— Эй, Такэ, где ты ошивался все это вре­
мя?! - Фуками Сэндзабуро поджидал меня с
недовольным видом.
— Как где? В перерыве я всего-навсего по­
шел кофейку попить! Кстати, маэстро, как
досадно - я про Юба Кинэн. А 2-8...ха-хаха!!!
- Ах ты, болван, я не о том тебя спраши­
ваю - где мои билеты со ставками?
- Маэстро, ваши ставки провалились!
- Дурак, я и сам знаю! Где билеты, спраши­
ваю?!
— Да уймитесь вы наконец - ведь забеги
закончились. Маэстро, а ведь все-таки 7—8 не
победила!
- Заткнись ты! Хватит! Доставай мои биле­
ты!
- Хватит вам! Ни один билет не оказался
выигрышным! Билет без выигрыша - всего
лишь клочок бумаги! Зачем вам клочок бума­
ги — разве я не прав?
— Эй ты, что бы ты ни болтал, а я должен
увидеть свои билеты и убедиться, что ты меня
за нос не водишь!
- Вот, выигрышный!
121

- Так раз он выигрышный, что ты дурака
валяешь?!
- Ну, маэстро, разве не было бы идиотиз­
мом покупать проигрышные? Это ведь пустая
трата денег!
- Хватит! Больше я тебя не буду об этом
просить! Где это слыхано, чтоб ученик утаи­
вал билеты со ставками от учителя?! Сколько
лет у меня ученики, а такой пройдоха как ты впервые! Идиот ты!
Как бы он ни ругался, тем не менее, на сле­
дующей неделе, без малейшей обиды, стал про­
сить меня сделать ставки.
- Такэ, сходи-ка за билетами со ставками!
Можно поставить на 7—8! А что, в шестом за­
беге лошади под номером 8 не будет? Хм, не
будет, значит... ну что ж - тогда в шестом за­
беге ставь на любую! Если и на сей раз наду­
маешь утаить от меня билеты - ты уж сообщи!
Но я решил не изменять себе. А потому,
по заведенному обычаю, я продолжал игно­
рировать любимую стариком лошадь под но­
мером 7-8...

КАК МЕНЯ
ПОРАЗИЛО
ВЕЛИКОДУШИЕ
СТРИПТИЗЕРШ

анее я упоминал о популярности, которой пользовался среди танцовщиц Иноуэ, — парень,
решивший стать писателем, но
я тоже ходил в любимчиках,
причем не только у Синокавы,
а и у других стриптизерш.
И это не шутка - девушки явно страдали же­
ланием кого-то опекать! Просто моя популяр­
ность была неординарной.
Самым клёвым моментом стали ежеднев­
ные «передачи» стриптизерш. Переняли они
это у Синокавы Ая, которая таскала мне ри­
совую кашу в коробочке для завтраков. Теперь
к ней присоединились и остальные: «Такэ-тян,
и я сварила тебе кашки - поешь-ка!», «Такэтян, ты ведь любишь рис карри? Я как раз его
приготовила — угощайся!» Я не знал, куда от
них деваться - они не давали мне прохода и
обивали порог моего дома, прихватив с собой
коробочки с едой.
На самом деле я был им благодарен до слез,
но ежедневно мне приходилось есть по 5-6 та­
релок рисовой каши или карри, словно я —
прожорливая дворняга! Если я съедал завтрак
одной танцовщицы, то никак нельзя было от­
М
И

казаться от угощения другой. Попытки увиль­
нуть оказывались бесполезными - приходи­
лось тотчас же лопать все подчистую!
Я принимал коробочки с едой и кастрюли
с рисом с видом великомученика.
Не скрою, меня очень тревожил вопрос о
том, почему стриптизерши стали питать ко мне
теплые чувства - неужели они увидели во мне
человека слабее себя и изо всех сил старались
окружить меня заботой?!
- Такэ-тяну так плохо! Он целыми днями
как белка в колесе! — Самим им в жизни при­
шлось нелегко, да и работу стриптизерши
нельзя назвать простой, но они легко относи­
лись к этому, потому что им уже нечего было
стыдиться.
Бывало, я передразнивал танцовщиц-уро­
женок района Тохоку, копируя их акцент:
«Ведь уже 8 лет, как я переехала в Токио, а
Окцент все равно Остался!» Для таких девиц
я был чем-то особенным только благодаря
тому, что мог рассмешить их, поднять им на­
строение или наоборот - смутить. Честно го­
воря, трудно было вести себя по отношению к
ним хуже, чем я.
За то,что они разок оголялись на сцене,
они могли получить вознаграждение в пятьшесть раз больше моей зарплаты, но, вступив
на подмостки стрип-театра, продолжали вла­
чить свое жалкое существование до конца
дней. Да, ни одна из них не разбогатела, но
самым болезненным для меня было то, что эти
бедняжки считали себя настолько богатыми,
что щедро угощали меня едой, и я понимал
причину их доброты и отзывчивости. Но сто­
ило только в их жизни появиться импозант­
ному денежному «папочке», как они начина­
ли явно смущаться - им самим было непривыч­
но тратить деньги... Какими же обеспокоен-

А
К
Е
Ш
И
К
и
т
А
Н
О
125

п
А
Р
Е
Н
Ь
И
3
А
К

ными казались танцовщицы, когда у них заво­
дилась кое-какая денежка!
Однако в их обществе хватало мужчин,
знавших эту жизнь, умеющих в нужный мо­
мент и под нужное настроение подсунуть им
свои денежки. Таких мужчин называли суте­
нерами.
Среди стриптизерш «Фурансу-дза» было
несколько девиц, за которыми присматрива­
ли сутенеры. Но всех переплюнула танцовщи­
ца Нанами Ватару. Как-то раз вернувшийся в
гримерку маэстро, напряженно наморщив лоб,
вдруг спросил у меня:
- Такэ, а что такое «тому сэдзу»?1
- Что?! А что это?
- Да вот только что проходил мимо гример­
ки Нанами Ватару, а оттуда слышно: «тому
сэдзу». Ей, вроде как, муж книгу читал, но что
же это означает — «тому сэдзу»? Так необыч­
но звучит - может, какой-то американский
шпион? Такэ, иди-ка, спроси ее!
- Хорошо!
В том, что Нанами читал книгу ее муж-су­
тенер, не было ничего необычного, но я тоже
заинтересовался словами маэстро и сразу же
отправился в гримерку Нанами.
И что же я увидел? Нанами сидит за сто­
лом и зубрит английский язык! В роли учите­
ля выступал ее муж-сутенер.
- Маэстро, ну вы даете! Нанами просто за­
нимается в гримерке. Она стала английский
учить.
- Ничего себе! Эй, постой-ка, Синокава, а
ты слышала, что Нанами берет уроки англий­
ского?! - удивленно спросил маэстро загля­
нувшую к нам Синокаву.

ы
1 Имеется в виду искаженное прочтение англ. -

126 Тот вау» (Том говорит).

- Ой, вы что, не знали?! Супруг Нанами-сан
когда-то преподавал английский в старших
классах. А Ватару-сан была его ученицей, ког­
да она училась в старших классах, они полю­
били друг друга, но их обоих выгнали из шко­
лы. Но учитель ее не бросил, а все это время
содержал, чтоб она не стала стриптизершей.
Ну что вы уставились, как дураки? Ха-ха-ха....
Мы с маэстро остолбенели и только пере­
глядывались.
- Судя по твоим словам, выходит Ватарусан к мужу обращается «сэнсэй »?! Потому что
он был ее учителем в старших классах?
— И вообще — к чему английский в стриптеатре?! Он что, плохо соображает? И впрямь,
бывают же ненормальные!
— Что бы вы ни говорили, а они весьма се­
рьезная пара! - умело заткнула нам рты Си­
нокава.
- «Серьезная»?! Это как? Не болтай глупо­
стей! Он всего-то захудалый учитель англий­
ского, да еще отдал свою ученицу в стрипти­
зерши, стал ее сутенером... Опустился ниже
некуда, а еще учитель называется! Противно
слушать!
— Ах, вы бы хоть не осуждали других лю­
дей — не сами ли заставили меня работать
стриптизершей под именем Ками?
- Хмм... - на эти слова Синокавы маэстро
ответить было нечего.
Был у нас еще один братишка-сутенер, покровитель стриптизерши Такара Йоко. Его
звали Ябэ-сан, и занимался он тем, что днями
напролет играл в шары-патинко. Он быстро
мог разнять любых драчунов, поскольку был
очень сильным. Рассказывали, что он спас
свою любимую от якудза из района Тохоку и
бежал с ней в Токио. Вот таким храбрецом
слыл этот парень.

•

д

К
Ц
И
Д
Н
О
•
127

Каждый день он пропадал в заведение патинко, которое располагалось по соседству с
театром, там он зарабатывал себе на ежеднев­
ное пропитание. Добряк от природы, он был
очень мил с молодыми комедиантами, на день­
ги от выигрыша умудрялся приглашать нас
выпить, а призы - консервы и всякие продук­
ты быстрого приготовления — всегда делил по­
ровну.
Надо было видеть, как соперничали меж­
ду собой Ватару Нанами и Такара Йоко стриптизерши, у которых имелись покрови­
тели!
Один - школьный учитель, другой - игрок
патинко. Однако теперь они оба были сутене­
рами стриптизерш и так состязались друг с
другом во всем, что это казалось просто неле­
пым.
Если Нанами покупала обновку, то и Йоко
не оставалась в долгу - тотчас же появлялась
на сцене в чем-нибудь новом и слишком яр­
ком. Если один мужчина приобретал наворо­
ченную высококлассную фотокамеру, то дру­
гой бежал в магазин за новым кассетным маг­
нитофоном, тогда первый покупал стереоси­
стему — короче, они всячески пытались пере­
плюнуть друг друга. При этом они все время
насмехались над соперником:
- И ты это купил, что ли? Ты бы лучше от­
кладывал деньги, а то тратишь заработок сво­
ей женщины - нехорошо получается!
Эти две супружеские пары все время поно­
сили и подкалывали друг друга, поэтому не то
что маэстро, даже я совершенно не понимал,
что же они думали на самом деле. Что касает­
ся свободных танцовщиц, эти постоянно ло­
вили меня и зазывали к себе:
«Такэ-тян, приходи в гости - поужинаем
вместе!»

Раньше постельные отношения между
стриптизершей и артистом были настолько
привычным делом — как ежедневный прием
пищи, но мне так не казалось. Я считал это
странным и никогда не пользовался удобным
положением, так как часто задумывался о не­
устроенной жизни стриптизерш, которые все­
гда были у меня на виду - ведь жили мы, в общем-то, в двух шагах друг от друга. Да, при­
знаюсь, их несчастное положение меня вол­
новало.
Когда мне на глаза попадались стрипти­
зерши, обычно разгуливающие в чем мать ро­
дила, даже не прикрыв грудь и попу, я не вос­
принимал их как объект любви, а просто счи­
тал коллегами по работе. Всякий раз, когда я
бывал у них в гостях, то все больше поражал­
ся огромной разнице в житейских и общих
взглядах. Их взгляд на жизнь с одной сторо­
ны казался очень даже серьезным, но в ре­
зультате все они жили лишь сегодняшним
днем.
Однажды меня пригласила к себе в гости
одна из трех сестер-стриптизерш Асабуки Рика. Дом сестер Дзюн, Рики и Маи находил­
ся поблизости от Шестого квартала, где рас­
полагался театр - прямо в квартале Таварамати. Меня сразил наповал роскошный, вы­
ступающий из стены буддийский алтарь - и
все это в двухкомнатной квартирке в 6 тата­
ми! Странно было видеть такой дорогой ал­
тарь в их доме, он не подходил к образу жиз­
ни стриптизерш. Сестры, совсем недавно об­
ратившиеся в веру, сидели перед алтарем с
самым серьезным видом, сняв маску весело­
сти, какую обычно носили на лице, находясь
в театре.
- Такэ-тян, ты не стесняйся, ешь поболь­
ше! — они выставили передо мной угощение: 129

огромную тарелку с десятком вареных яиц,
возвышающихся на ней, как гора.
- Ну не стесняйся, ешь! Яйца очень пита­
тельны, от них спермы больше становится!
Если ты ежедневно так будешь питаться — сча­
стливее станешь, уверяю тебя! - назидатель­
но заявила самая старшая из сестер Рико-сан,
которая славилась тем, что обожала яркие на­
ряды.
- Ага, — буркнул я.
А как еще можно реагировать на такую че­
пуху?!
Как будто прежде бедные сестры вкалыва­
ли из последних сил, не имея возможности
нормально питаться! Интересно, если бы им,
правда, пришлось вкалывать, как и где бы это
происходило? Я представил себе, что, вероят­
но, они считали меня очень бедным и несчаст­
ным парнем. Задумавшись, я не заметил, как
проглотил целиком желток пятого по счету ва­
реного вкрутую яйца.
Захламленная, перегруженная вещами
квартира сестер и пестрота интерьера в целом
так на меня подействовала, что вернувшись к
себе домой после угощения вареными яйцами,
я раздарил все когда-то преподнесенные мне
мужские брюки и рубашки, и даже настоль­
ные мраморные часы - уж очень они меня раз­
дражали! Моей комнатке в три татами, похо­
жей скорее на тюремную камеру, совсем не
подходили эти мраморные часы! Что касается
брюк и рубашек - они были не в моем вкусе,
то есть, красными и желтыми, а не белыми, как
я любил, потому я всучил все это Иноуэ.
Подаренный телевизор через неделю пе­
рестал работать, показывал лишь сплошную
полосу на экране, так что смотреть невоз­
можно. Самым ужасным стало то, что у по­
даренного летом вентилятора, не было на­

ружной крышки, и одна лопасть выдрана. Так •
что в знойные летние ночи моя комната с
единственным окошком превращалась в сау­
ну, и мне приходилось всю ночь напролет са­
мому вращать вентилятор. Но все-таки этот
полуразбитый вентилятор сослужил мне
службу.
Обычно я подвешивал эту штуковину к
задвижке оконной рамы и вращал ее всю
ночь, но во время сна она норовила свалить­
ся мне на голову. В такие моменты я даже не
чуствовал боли. Мне удавалось уснуть лишь
глубокой ночью, но тут-то вентилятор и воз­
намеривался обрушиться на меня. Ужасно —
ведь у него не было внешней сетчатой крыш­
ки. «Ба-бах » - брякалась на меня эта штуко­
вина, как снег на голову! А сколько раз я по­
лучал по голове лопастями! Когда я вскаки­
вал посреди ночи от свалившегося на голову
вентилятора, то ненароком принимал боевую
позу.
Диву даюсь - за что меня так одаривали
любовью женщины? Сама эта мысль приводи­
ла меня в изумление! Но я, безотказно прини­
мавший это внимание, не собирался менять
свой образ жизни.
Вот я рассказываю о всяких смешных ве­
щах и странностях, однако по-настоящему
странной была жизнь Ан Нисиямы, жившей в
том же доме, что и я. Ан Нисияма - пригла­
шенная стриптизерша - иногда выступала в
нашем театре. Подражая остальным девицам,
она стала зазывать меня в гости: «Такэ-тян,
заходи ко мне выпить чего-нибудь!» Вот я,
скрепя сердце, отправился к ней, и ее быт меня
сильно рассмешил.
Ее комната была в точности, как и моя, но
с холодильником, кондиционером, стереоси- •
стемой и телевизором. Комнатку до отказа 13-]

•

•

наполняла всяческая мебель, в том числе и сто­
ловый гарнитур, представлявший собой стол
и стулья для веранды, также я увидел там боль­
шой аквариум с рыбками, но вот свободного
места для второго человека не было! Гостям
Ан-сан ничего не оставалось, кроме как вы­
ходить в прихожую или в коридор в подъезде
и там есть и пить - в самом деле, ситуация не­
лепее некуда!
Несмотря на все это, стриптизерши счита­
ли свою нынешнюю жизнь самой лучшей и сча­
стливой, так как девушки они были простые и
хорошие.

ВСЕ БЫЛО ХОРОШО,
ПОКА Я НЕ ПОБЫВАЛ
В ГОСТЯХ
У СТРИПТИЗЕРШ

то время на службу в театр
поступило много стриптизерш совершенно непривычного нам типа. Тогда в
самом расцвете был андерграунд, как в музыке, так и
в танце, и для развития сво­
ей карьеры танцовщицы
этого стиля решили подрабатывать стрипти­
зом. В промежутках между своими андерграундными выступлениями, парни и девчонки
объединялись в танцевальные пары и являлись
в театры, чтоб заработать деньги в качестве
стриптизеров.
Все они были последователями Хидзикаты
Тацуми - танцора, застрявшего в своем твор­
ческом развитии, а по возрасту - моими ро­
весниками, такими же, как и я, бывшими сту­
дентами или педагогами, клерками или хиппи.
Несмотря на это, они представляли собой сбо­
рище странных типов, которых вполне устра­
ивал такой образ жизни.
Среди принятых в «Асакуса фурансу-дза»
попадались и такие, кто устраивал шоу андерграундных танцев, вымазавшись золотой, чер­
ной и белой красками.

- Такэ, а что это за странная хореография? •
Это что-то вроде танцевального стиля? - спро­
сил как-то маэстро Фуками, боязливо огляды­
ваясь на сцену.
Он забрел ко мне за кулисы, что случалось
нечасто.
- Ну, нам это малопонятно... что правда,
то правда. Они в танце хотят показать заро­
дыш человека или человеческий эмбрион в
виде рыбы... Или же так выражают зов при­
роды и подобные ощущения... Одним словом,
и это искусство, маэстро!
- Такое искусство нельзя показывать в
стриптиз-театре! Здесь можно смотреть толь­
ко на голых!
- Вы так считаете, маэстро? А ведь среди
нынешней молодежи андерграунд - вещь при­
вычная! Танцы вроде этих - ничуть не стран­
ные! Вот если пойти в Сибуя или Синдзюку,
то там устраиваются настоящие представле­
ния!
- Ах, вот как?! Да, но тогда почему все зри­
тели сидят тихо и даже не хихикают?
- Ну что вы - это же искусство! Вот сейчас
могут, например, сказать: «вот это да!», «ну и
ну!» или же в зале начнутся вздохи...
Не успел я это произнести, как мои пред­
положения оправдались. Вместе с громоглас­
ным женским «ух ты!» из зрительного зала д
послышалось и пронзительное «как же они К
это делают?!», затем стон «ууу!» Зал взволновался.
и
— Такэ, а что сейчас происходит? Посмот­
ри, - попросил меня маэстро, но я уже и так
подглядывал из-за кулис на сцену.
Из зала доносились стоны танцовщицы Н
андерграундного номера - одной из участниц О
труппы. Не знаю как, но похоже, что, кружась •
во время исполнения медленной части, она вы- 135

пустила руку партнера и упала в зрительный
зал. Бедняжка прямо так, с голыми сиськами
лежала где-то на первых рядах. Похоже было,
что, упав в зал, она умудрилась разбить лицо
о кресло, так как изо рта у нее капала кровь.
Возможно, она повредила и конечности, по­
тому что не могла двигаться. Кровь, сочивша­
яся изо рта, собиралась лужицей на ее сись­
ках. Что до ее партнера, то он просто остол­
бенел и прямо со сцены стал кричать ей: «ты в
порядке? »
- Маэстро, как быть?
- Что значит как? Иди и помоги ей!
— Так не пойдет — надо бы остановить му­
зыку, погасить свет... и вдвоем спуститься к
ней, что ли?
Не успела мне прийти в голову эта свет­
лая мысль, как танцовщица с усилием вста­
ла на ноги, вытерла окровавленный рот ру­
кой и опять поднялась на сцену, подошла к
своему партнеру, чтобы продолжить выступ­
ление.
Ее партнер слегка растерялся, но девушка
стала его торопить - они взялись за руки и затанцевали.
р
- А эта девчонка с характером!
Е
~ Идиот! Где ты характер-то увидел?! Или
Н искусство?! Все тело в крови! Как можно показывать зрителям окровавленные сиськи?!
И Зритель только расстроится! Все, довольно!
3 Поскорей остановите этот балаган, идиоты вы
д этакие!
С
- Ладно!
А
Но как я ни размахивал руками, подавая
у знаки танцовщице, она и не думала меня слушать, и довела выступление до конца. Это
Ы было нечто — зал так и замер!
•
После выступления парочка заперлась в
-|36 гримерке и долго не выходила, так что сам
•

маэстро забеспокоился: «Такэ, а ничего, что
мы ей врача не вызвали?»
- И я о том же думал, но ее партнер ска­
зал, что она не нуждается в «скорой помо­
щи».
- Да, но хотя бы перевязку-то надо сделать!
Ну-ка еще раз сходи, глянь как там дела!
-Хорошо!
Танцевальная пара занимала как раз ту са­
мую гримерку, где я когда-то ютился. Когда я
приблизился к этой комнатенке, то опять пе­
репугался - оттуда доносились звуки, похо­
жие на стоны... вот я и подумал, что девушке
снова стало нехорошо, но я ошибался! Хм, и
что же предстало моему взору? Эта парочка
авангардистов, будучи голышом, заключила
друг друга в страстные объятия и активно дви­
галась, как это обычно происходит при заня­
тии сексом!
Когда я возмутился, мол, ну что, это и
есть ваше авангардное искусство, они мне в
ответ - «да, это Нижинский из "Фурансудза" трахается!»
- Маэстро, авангардисты в полном поряд­
ке, —доложил я. - Оба отлично проводят вре­
мя - вовсю занимаются сексом!
- ЧТО?! Трахаться в гримерке?! О чем толь­
ко думает нынешняя молодежь?! Я уже ниче­
го не понимаю!
После я навел справки и узнал, что девуш­
ка сбежала из дома со своим мужчиной, бро­
сила школу, а из-за страха быть найденной
родителями не захотела вызвать врача и стой­
ко терпела боль. После того случая она выс­
тупала и на втором представлении прямо так,
с распухшим лицом, что меня восхитило - и
впрямь смелая девица!
Очередной шедевр нам представила груп­
па с садо-мазо шоу. Хотя они и были из труп-

•

д
р
Е
Н

и
3
д
□

А
у

|у)
•
132

пы садо-мазо, но выглядели не больше чем
на 19-20 лет - девицы настолько молодень­
кие, что их легко спутать со старшекласницами.
А их представления были такими: на сце­
ну выходили мужчины и только и делали, что
хлестали себя плеткой. Короче, любитель­
ское шоу без всякого сценария и затей, одна­
ко, когда я увидел их женщин голыми, то
очень удивился. У этих молоденьких девчо­
нок все тело сплошь покрывали синяки от са­
моистязаний кнутом. Всякий раз, когда маэ­
стро их встречал, он хмурился: «Смотри-ка,
что эти несчастные с собой вытворяют! Вро­
де шоу, а на самом деле самобичевание! Не­
ужели они и есть настоящие садо-мазохисты?!»
Для молодежных групп их выступления
носили характер хобби, но среди них были
и девчонки, которые делали это ради денег.
После деньги делили поровну. Были и самые
настоящие проститутки-рабыни, которых
заставляли бесплатно танцевать в шоу.
Такие девицы не задерживались дольше
десяти дней - сбегали на пятый из страха
быть убитыми. В таких случаях маэстро, бегая по театру, приговаривал: «Сбежала, сбежала!»
- Болван, это все потому, что она нуждалась в деньгах, считай, была в рабстве! А ведь
она нам в первый же день заплатила задатокгарантию за все десять! Черт! Какая неблагодарность! Впереди еще 7 дней, не так? И всетаки зачем она дала всю сумму?!
Хотя маэстро уже много лет крутился в
шоу-бизнесе и подобные вещи с ним происходили ни раз, а все равно добряк Фуками неоднократно обжигался на случаях со сбежавшими стриптизершами.

- Такэ, та стриптизерша, что мы приняли •
на днях, надежная? Не дай бог сбежит с сере­
дины спектакля! Ты как считаешь - ведь ты
несешь за них ответственность?!
- Да, маэстро, иметь с ней дело рискован­
но - может и впрямь сбежать! А не лучше ли
брать с них аванс за половину выступлений?
Просто остальную половину я сам с них выт­
рясу. Маэстро, ну сколько можно вас расстра­
ивать и надувать? Больше так нельзя!
- Ну да, конечно! Погоди-ка, это как же
так?! Отчего это стриптизерши должны тебе
давать залог-гарантию? Ах ты, разбойник! Ты,
именно ты самый главный жулик!
- Ааа, так вы прозрели?!
- Заткни глотку!
Бывали случаи, когда стриптизерши води­
ли дружбу с якудза, но маэстро презирал кру­
тых типов, поэтому в «Фурансу-дза » якудза и
не думали соваться. Только разок, помнится,
я столкнулся с якудза.
Была у нас такая Таки Матико - ветеран
среди стриптизерш. Ей исполнилось почти
сорок лет, но она танцевала столь энергично
и быстро, что ее возраст никто не замечал. Она
давала фору двадцатилетним лентяйкам - и
могла так зажечь публику, что ни одно ее вы­
ступление не обходилось без оваций. Таки
Матико была единственной стриптизершей, д
распивавшей вино в гримерке и лакомившей- К
ся красной икрой и тунцом. Да и в целом, пожалуй, Матико-сан по сравнению со стрипти- и
зершами «Асакуса фурансу-дза» казалась на
редкость утонченной, стильной и привлека- Й
тельной особой.
д
Как-то раз эта самая Матико-сан изобра- ц
жала тигрицу. Вдруг появились двое типов, О
смахивающих на сутенеров. Они направились •
в сторону гримерных, к боковым местам для ^зд

помощника директора, что прямо возле сце­
ны, и во все глаза принялись пялиться на выс­
тупление Матико-сан.
- Извините, сюда посторонним вход вос­
прещен!
- Отстань! У меня дело к Матико — поэто­
му я здесь!
- От Таки-сан я ничего такого не слышал.
- Отстань ты! Исчезни!
— И все-таки, если вы останетесь здесь, у
вас будут неприятности!
- ЧТО?!
Когда они стали сквернословить почем зря,
прямо со сцены прибежала сама Матико.
- Эй, ну что вы вытворяете? Я думала, вы
на улице ждете! Что вы прицепились к Такэтян — это наша гордость и знаменитость.
А ну извинитесь!
Сыпля скороговоркой, Матико-сан за пару
секунд успела хорошенько выругать сутене­
ров.
- Дда, да, конечно! Таки-сан, ты прости нас.
И у тебя, браток, мы просим прощения. Про­
сти нас!
То, что наиболее склочный тип, был лю­
бовником Таки - я догадался, но я никак не
ожидал, что на прощание мне в виде компен­
сации всунут в руку двадцатитысячную ку­
пюру.
— Таки-сан, возьми эти деньги! Я не могу
принять такую большую сумму.
- Да ну тебя, дурачок! Ты прости, Такэ-тян!
Бери их себе, все в порядке!
После этого случая я еще раз повстречал­
ся с этими же якудза на улице, но, увидев меня,
на сей раз они подобострастно поклонились
и подошли поближе.
- Браток, ты прости за то происшествие на
днях. Мы не знали, что ты - артист «Фурансу-

дза», вот и начали препираться. Сестренка
Таки нас хорошенечко отругала и заткнула
глотки! Мы тебя уже знаем, так что в следую­
щий раз будем повнимательнее!
Нет, ну представьте себе!!! Именно мне они
всучили 20 000 иен, ха-ха-ха! Если повстре­
чаться с якудза и отвесить им формальный
поклон, то ничего не стоило вляпаться в пре­
неприятнейшую историю! Несколько месяцев
спустя я узнал от Таки-сан, что эти якудза
погибли в перестрелке со своими неприятеля­
ми из кансайского района, так что я опять стал
трястись от страха.
В театр принимали много разных стрипти­
зерш, и как-то раз мы с ними решили собрать­
ся и сходить на дискотеку. В то время еще не
употребляли слова «дискотека», а «гоу-гоу
клуб». Не помню, при каких обстоятельствах
мы договорились сходить в клуб и от души
потанцевать.
Поводом послужило «крещение» голышом
нашего «писателя» Иноуэ, которое устроили
стриптизершы, накинувшись на него на манер
цыганок.
...- Такэ-тян, нам нужен Иноуэ-сан из осветительской! У нас к нему важное дело, свя­
занное с раздеванием в следующем выступ­
лении... позови его, очень тебя просим! С такой просьбой ко мне обратилась стриптизерша по имени Оцуки Май, принятая в
«Асакуса фурансу-дза» несколько месяцев
назад.
Затаив дыхание и при этом прекрасно понимая, что будет, я с невинным выражением
лица пошел звать Иноуэ.
— Сестричка, доброе утро! Вы что, должны переодеться к следующему выступлению?
Можно прямо там - и свет не такой яркий! с такими словами и доброжелательной улыб-

•

д
К
К
ц
И
д
И
О
•

кой на лице ни о чем не подозревающий
Иноуэ появился на пороге гримерки Оцукисан.
- Плохо, что надо на ходу переодеваться!
Да и костюмы на сей раз мне не понравились.
Что ж, заходи, хотя бы чаю попей!
- Нет, нет, что вы! Я пойду к себе.
— Не надо так говорить! Лучше садись и
выпей чаю — я его и так редко завариваю.
- Ага, хорошо! — согласился Иноуэ и уст­
роился в прихожей гримерки.
Тут-то Оцуки-сан как кинется на бедня­
гу!
— Что... что такое?! - перепугался несчаст­
ный, и тут его окружили девушки и наброси­
лись на него как тигрицы!
Все стриптизерши театра набились в гри­
мерку и затеяли возню. Они стали сдирать с
Иноуэ одежду - одну деталь за другой, в ито­
ге оставили его голым в одних трусах! Кост­
лявое и тощее тело Иноуэ предстало перед
присутствующими во всей красе.
— Что, что вы делаете?!
- Отлично! Отныне и ты стал одним из
нас! Где справедливость — ведь только вы
р можете пялиться на нас, раздетых! Редко
Е тебя голым увидишь! А вот теперь порядок,
Н ха-ха-ха!!!
Ь
Оцуки-сан заразительно рассмеялась.
Впервые
за все это время расхохотался и
И
3 Иноуэ — то ли из-за сложившейся ситуации,
то ли оттого, что понял чувства стрипти­
зерш. Это был расслабленный, веселый
А Иноуэ...
К
В тот вечер - вероятно предложение ис­
ходило от Оцуки-сан - все договорились
ы пойти потанцевать в «гоу-гоу клуб ». Пошли
все, вплоть до девчонок из массовки, не на­
142 шлось ни одной, кто сказала бы «нет». Ко­

нечно, ведь никто из них не мог позволить
себе особых развлечений!
Поздним вечером, когда мы вышли из те­
атра, нас оказалось больше десятка, целый
отряд во главе с Оцуки Май и Синокава, ну
и все остальные - Асабуки Рика, Дзюн и
Маи, также Сава Каори, Кэй Аканэ, Мацувара Михо, Мери Яги и я с Иноуэ. Мы по­
спешили на электричку и сошли в районе
Синдзюку.
Стриптизерши, разумеется, не разгрими­
ровались, а прямо так - броские и сверкаю­
щие - ехали в вагоне, как группа цирковых
артисток.
Мне вспомнилась наша совместная летняя
вылазка в бассейн парка развлечений. У меня
ноги подкосились, когда я увидел их, после
переодевания в купальники. Что за купальни­
ки на них были — уму непостижимо! Раздель­
ные, с бикини и верхней частью, из которой
все сиськи вываливались наружу! К купальни­
ку была приделана какая-то фигня, вроде
страусиных перьев. Платья они надевали еще
ничего, не такие уж кричащие, но вот на ку­
пальники танцовщицы понашивали блестящие
пайетки, они все так и сверкали! Кошмар ка­
кой-то, разве можно заявляться в бассейн пря­
мо в театральном костюме?! Из-за чрезмерной
броскости вокруг нас столпилась куча наро­
ду, и я прекрасно помню, как мне захотелось
сбежать оттуда.
Поэтому на сей раз, когда мы засобира­
лись в «гоу-гоу клуб» и я высказал им всю
правду в лицо, девушки решили от меня отде­
литься. Если ходить с ними по двое или трое,
то их вызывающий вид не так бросался в гла­
за, но компашка из пяти, а то и более таких
девиц моментально привлекала внимание
прохожих. Мне трудно сказать, плохо это

А
К
Е
Ш
И
к
и
А
Н
О
•
143

или нет, поскольку когда мы ходили компа­
нией, то все смешивались, но, если парочка
таких пестрых отделялась — они смотрелись
как пришельцы с другой планеты и их точно
все замечали.
Стоило нам выйти за пределы Асакусы, как
взгляды прохожих стали жестче. В Асакусе и
нищие могли преспокойно расхаживать, нико­
го не стесняясь. В каком бы виде вы не разгу­
ливали по Асакусе, никто даже не обернулся
бы вам вслед, возможно, лишь впервые попав­
шие сюда туристы. Парни, вроде меня, живу­
щие здесь, чтобы узнать это место получше,
уже ничему не удивлялись.
Например, ходил тут в одно время нагишом
некий тип, называл себя Тарзаном - сборщи­
ком хмеля, был знаменит по всей Асакусе тем,
что даже зимой ходил голый.
На сей раз я предчувствовал неладное.
Наш отряд вошел в клуб ^7ЫГе Ноизе, куда
обыкновенно захаживала Асабуки Дзюн, и
мы дружно заказали выпивку. Девчонки все­
гда вели себя гораздо спокойнее, когда пили
вне театра. То есть, я хочу сказать, что они
визжали не так громко и смеялись не так ог­
лушительно, как в театре, а растворялись в
толпе танцующих и старались ничем не вы­
деляться.
И все шло бы хорошо, если бы они не при­
нялись пить! После первого танца их было уже
не узнать! Вначале они вклинились в компа­
нию симпатичных танцовщиц-любительниц и
с милым выражением лиц стали выплясывать
рядышком, но как только начался конкурс на
лучший танец, им, конечно, не захотелось ус­
тупать местным потаскушкам, и они изо всех
сил стали выделываться.
Танец в стиле «гоу-гоу» внезапно сменил­
ся вальсом. Потом начались танцы с вихляни­

ем зада, и тут я уже стал смотреть на девчонок, стиснув зубы. Уж это никак не было по­
хоже на «гоу-гоу», стриптиз какой-то, чест­
ное слово!
- Эй, Иноуэ, там девчонки не увлеклись,
случайно?
Похоже, что Иноуэ с самого начала с по­
дозрением наблюдал за дикими плясками на­
ших стриптизерш.
- Такэ, нужно их остановить и притащить
сюда! Они испортят остальным настроение!
Смотри, все остановились!
Тут я увидел, что на танцплощадке оста­
лись лишь наши неистово танцующие стрип­
тизерши. Их манера отличалась от принятого
в Синдзюку «гоу-гоу» танца тем, что больше
смахивала на степ. Иногда мужчины выкрики­
вали им что-то, вроде: «остыньте!» Я взбесил­
ся и ринулся к танцующим.
- Синокава-сан, Оцуки-сан, вы неправиль­
но танцуете! Здесь не сцена с шестом, так что
хватит вальс изображать!
- Да что ты, Такэ?! Все говорят, что мы от­
лично смотримся, не так ли? Вот, и аплодиру­
ют даже - мы всем нравимся!
- Да нет, такое тут не прокатит! Расслабь­
тесь, чтоб понравиться публике, не нужно
было приезжать в Синдзюку! Мы пришли раз­
влекаться, а не на работу! Сестренка, ну давай
пойдем отсюда! Подумай и о нас чуточку! Эй,
Иноуэ!
- Да-да, Оцуки-сан, брось танцы, иди к нам,
выпей чего-нибудь! Не стоит вам стараться тут
за бесплатно!
Иноуэ чуть с ума не сошел, пока не отыскал подходящих слов, чтоб остановить их и
заставить выпить.
Почти всякий раз вылазки с девицами заканчивались для нас плачевно. И тот поход в

•

д
К
Е
эд

ЭД

эд
О
•
145

«гоу-гоу» клуб не принес нам с Иноуэ ника­
ких положительных эмоций — мы вернулись
полумертвыми, словно парни из глухой дерев­
ни, выигравшие приз - поездку в город от тур­
фирмы.

КАК БРОДЯГА КИЁСИ
ЗЛОУПОТРЕБИЛ
ДОСТОЯНИЕМ
ШЕСТОГО КВАРТАЛА

днажды, выходя после закры­
тия театра из парадной двери
«Фурансу-дза», мы с Иноуэ
увидели, как по пустынной
улице Шестого квартала к
нам медленно ковыляет су­
хонький дядечка. На голове у
него была кепка ученика
средней школы, да и на пиджачишке сверкали
школьные пуговицы. Костюм довершали драные
штаны и, по всей видимости, где-то найденные
кожаные ботинки, лицо испещряли морщины.
Однако он приближался к нам, широко улыба­
ясь. Потом он загородил собой дорогу, видимо,
- Эй, аквы
молодежь из «Фурансусобираясь
намведь
прикопаться.
дза »! Ха-ха-ха, угостите меня сакэ, ребятки...
ну или подайте тысячу иен! Ха-ха-ха, ну угос­
тите сакэ!
Это был известный всему Шестому квар­
талу Асакусы бродяга Киёси.
- Ты опять напился, Киёси?! Кто тебя на
сей раз угощал?
- Ха-ха-ха, это был Киёси-сан! Недавно в
Асакусу приезжал Киёси Ацуми, давно мы не
виделись - вот и угостил! Ха-ха-ха!

О

- Он тебе еще деньжат подбросил, так что
ты в хорошем настроении, так ведь?!
- Ха-ха-ха, я уже все истратил! Дай хотя
бы 1000 иен!
- Болван! Я как раз собираюсь пойти по­
есть и это меня надо бы угостить - такой я го­
лодный! Иноуэ, не давай ему ничего! Сегодня
я и так без наличных.
Только я отвернулся и пошел прочь, отка­
зав ему, как позади послышался голос: «Ой,
да это Киёси? Да ты в отличном настроении!
Как дела? »
Это была Мери Яги.
Киёси оглянулся на Мери через плечо и,
покачиваясь из стороны в сторону, направил­
ся к ней.
Ему было где-то лет шестьдесят. Имя Киё­
си он взял из любви к старому артисту Асакусы - Киёси Ацуми. Никто не знал, кто он и как
его зовут на самом деле. Похоже, в молодости
он приехал с Кюсю, чтоб торговать чем-то, но
ходили слухи, будто он без памяти влюбился в
некую стриптизершу из Асакусы и все свои сбе­
режения и заработок тратил на нее. Также по­
говаривали, что в старости он работал охран­
ником стриптиз-театра и даже уборщиком, но
потом опустился и стал нищенствовать.
- Ха-ха-ха, сестренка, давай-ка я понесу
твою сумочку! И пакеты тоже давай!
А
- Ну тебя, Киёси, хватит приставать! Я все К
Е
понимаю - вот тебе мелочь!
Ш
Мери вынула из кошелька, который сжи­ И
мала в руке, почти 3000 иен и всунула Киёси. к
- Ха-ха-ха, ты извини меня...
и
- И не увлекайся выпивкой! Смотри, Киё­
А
си, скоро похолодает - не простудись. В сле­ Н
О
дующий раз захвачу для тебя свитер!
- Ха-ха-ха!!! - лишь радостно смеялся в
ответ Киёси.
149

Спустя несколько дней я увидел прогули­
вающего по Шестому кварталу Киёси в шер­
стяном свитере умопомрачительной красножелто-синей расцветки, в шерстяной шапке и
теплых шерстяных носках, с миленькой сумоч­
кой в руках.
- Ого, Киёси, а ты сегодня здорово выгля­
дишь!
- Ха-ха-ха, это подарки Мери-сан! Она хо­
рошая! Настоящая стриптизерша Асакусы! Хаха-ха! А куда ты идешь? Угости меня сакэ! - от
подошедшего ко мне вплотную Киёси невыно­
симо разило спиртным.
- Я не настроен пить средь бела дня!
- Ха-ха-ха, тогда угости чашечкой кофе в
«Блонди»!
- Где это видано, чтоб нищие, как аристок­
раты, блаженствовали в кофейне за чашечкой
кофе?! Были бы у меня деньги на кофе, я ско­
рее сожрал бы чего-нибудь! Я сейчас как раз
иду в забегаловку, но мне совсем немного не
хватает. Кстати, Киёси, а где деньги, что тебе
Мери дала? Давай хотя бы пятьсот иен, я тебе
вдвойне верну.
- Ха-ха-ха, может пять тысяч?
- Идиот, я тебе тысячу дам! Жадный по­
прошайка!
- А что, и впрямь дашь тысячу?
- Ты что, думаешь, я нищего обижу?
— Ты не шутишь, что вернешь мне тысячу
иен?!
- Ну что, так ты дашь мне наконец пятьсот
иен?
- Угу! - кивнул он мне с широкой улыбкой
на морщинистом лице, вытащил из карманов
новеньких брюк, подаренных Яги-сан, ском­
канную 500-иеновую купюру и протянул мне.
- Вернешь мне тысячу иен!
- Ага, разумеется! Ну, до встречи!

Я выхватил из рук Киёси купюру, сразу же •
побежал в ближайшую забегаловку и с жад­
ностью набросился на жареные креветки и
рис-карри.
Это произошло вечером спустя неделю.
Я начисто забыл про Киёси, так как полнос­
тью был увлечен выступлением. Тогда я три
раза выходил на сцену с маэстро, чего уже дав­
ненько не случалось.
- Эй, ты! Ты что творишь?! - послышался
зычный окрик из зрительного зала.
Несмотря на то, что вечер едва начался,
кто-то уже успел напиться. Это же Киёси!
- Эй, а ну верни деньги! Заткнись и тащи сюда
деньги - сколько можно не возвращать долг!
Киёси так разорался, что весь зал стал хо­
хотать!
- Этот тип взял у меня деньги и не отдает! увидев реакцию зала на свою выходку, Киёси
приободрился, подошел вплотную к сцене и
орал, не переставая, и тыкал в меня пальцем.
— Отстань, Киёси! К тому же ты бесплатно
сюда пролез! Кто пустил сюда этого типа?!
Выведите его! - завопил в ответ маэстро Фу­
ками прямо со сцены.
- Пусть он сперва отдаст долг! Пять тысяч
иен!!!
В зрительном зале опять раздался хохот, ктото даже стал аплодировать. На это время скетч д
прервался, так как внимание зрителей целиком К
и полностью захватил бранящийся Киёси.
- Такэ, ты действительно взял у нищего Ки- ад
ёси пять тысяч иен?!
- Не пять тысяч, а пятьсот! Просто я по- И
обещал вернуть ему в двойном размере!
- Что ты вытворяешь?! Как ты мог взять ад
деньги у нищего и не вернуть? Почему ты так О
бесчеловечно себя ведешь?! - теперь уже и •
маэстро стал на меня наезжать.
151

— А ну быстро возвращай мне мои пять ты­
сяч! - не унимался Киёси.
- Идиот! Не брал я у тебя пять тысяч!
Я пятьсот просил!
- Врешь! Пять тысяч! Верни пять тысяч,
верни!
- Он прав, а ты дурак, раз занял денег у
нищего! Пожалей его - верни долг! - кричали
мне зрители, знавшие Киёси.
- Я все понял, Киёси. Долг я тебе после вер­
ну, только угомонись и дай закончить скетч!
- Фу, изо дня в день в этом театре одни и те
же скетчи, одни и те же импровизации — неин­
тересно! Киёси Ацуми играл в скетчах получше!
- Заткнись, бродяга!
- Ах ты так! А ну возвращай пять тысяч!
- Маэстро, что мне делать?!
- Что тут сделаешь? Разве что отдать ему
эти пять тысяч?
- Что?! Но занимал-то я всего пятьсот иен!
А насчет пяти тысяч - вранье сплошное!
- А ты не думал, когда брал у него деньги,
что нищий Киёси не годится на такую роль?!
- Ууу... может отдать ему хотя бы пятьсот
П иен? - заныл я со слезами на глазах.
А
- А ты поплачь, Такэ! — расхохотался маэ­
Р
стро.
Е
Н
- Маэстро, простите меня ради бога, одол­
Ь жите мне пять тысяч иен!
- Хватит тебе! Вместо того чтобы слезы
И
3 лить - отдай ему долг.
Когда я вдоволь наплакался, маэстро дал мне
А
пять тысяч, которые я отдал Киёси, поджидав­
А шему меня у первых рядов с протянутой рукой.
К
- Ха-ха-ха, я свое получил — мои пять тысяч
иен! - и стуча каблуками нищий направился
Ы прочь, демонстрируя публике пятитысячную бу­
мажку.
Зал опять зашумел.
152

- Ну вот, свое я получил, так что можете
продолжать представление! - заявил Киёси.
- Заткнись ты! И без тебя все знаем!
Что ни говори, в тот день Киёси мне здоро­
во испортил выступление! Этот бродяга обвел
меня вокруг пальца, получив пять тысяч вмес­
то пятисот иен! С досады оттого, что я связал­
ся с нищим сморчком, я всю ночь проплакал,
так и не ложась спать.
С тех пор прошло где-то пару недель. И тут
Киёси устроил переполох по всему Шестому
кварталу. В тот день стояла пасмурная погода.
Когда закончилось утреннее представление,
мне захотелось немного проветриться, часиков
эдак до двух. На улице, где располагались ки­
нотеатры, внезапно раздался оглушительный
звук, как при взрыве бомбы. Сразу же после
этого по всему кварталу отключилось электри­
чество - все театры погрузились в темноту. На­
род из ближайших заведений высыпал на ули­
цу, интересуясь, что случилось.
Рядом с мюзик-холлом Асакусы, в здание
которого входил и «Фурансу-дза», раньше
был кинотеатр, а теперь на его месте распола­
гался театр-кабаре. Вот как раз позади него и
клубился дым.
- Пожар?
- Газовая труба взорвалась?
- Атомная бомба?
— Почему отключилось электричество?
Приехала пожарная машина, но, к счастью,
пожар оказался небольшим. Как выяснилось,
по какой-то причине полетел трансформатор,
установленный позади здания театра-кабаре.
Он обеспечивал током весь Шестой квартал.
После, когда стали все выяснять досконально, оказалось, что причиной возгорания стал
нищий Киёси! Во время тушения пожара на
месте взрыва обнаружился он сам, весь чума-

•

д
К

ц
И

н
О
•
153

зый от копоти и грязи. Оказывается, в будках
с трансформаторами, которые располагались
рядом с театром, с наступлением зимы спаса­
лись от холода такие же бродяги Шестого
квартала, как Киёси. Для старика Киёси было
обыкновенным занятием забираться внутрь
будки, где целый день тепло, и так он прово­
дил всю зиму.
Однажды дневавший и ночевавший там Ки­
ёси, будучи пьяным, нассал на внешний кабель,
и когда спросонья он входил внутрь, тогда все
и случилось. Причина точно не известна, но
поговаривали: не исключено, что короткое за­
мыкание и пожар был вызван именно бедола­
гой-нищим. Сам Киёси особых увечий не полу­
чил, но вся одежда превратилась в лохмотья.
Разумеется, отключение электричества в
квартале, где уйма театров и кинотеатров, ни
к чему хорошему не привело. Ведь перестает
работать абсолютно все: останавливается по­
каз фильмов, отключается освещение и про­
чее, и никто не знает, когда его вновь смогут
подключить. На сей раз хозяевам кинотеатров
удалось уговорить зрителей подождать минут
тридцать или час. А если потребуется больше
времени?
Директора театров вышли на улицу с недо­
уменными лицами и стали обсуждать проблему.
Был среди них и маэстро Фуками. Однако, как
оказалось, на ремонт кабеля требуется больше
времени, чем ожидалось, так что директорам
всех двадцати кинотеатров Шестого квартала
придется вернуть зрителям стоимость билетов.
Интересно, а как поступить «Фурансудза»? Когда маэстро вернулся в театр мы ста­
ли обсуждать случившееся.
— И нам придется сделать то же самое. Да­
вай вернем билеты? Хотя... терять постоянных
зрителей тоже нехорошо.

- Маэстро, есть выход из положения! — зая- •
вил спустившийся из осветительской Иноуэ. Я установлю кинопрожектор, только не буду его
вращать. Он сгодится для частичного освещения
сцены.
- Как? Разве он заменит освещение? Каким
образом? - спросил я.
- Свечи! Мы поставим вокруг сцены свечи,
которые использует Синокава в своем шоу. А в
светящемся кругу будут танцевать девочки!
- А как же звук?
- А я установлю в кулисах портативный
плеер - он и будет проигрывать все мелодии.
Это сделает обстановку более интимной, я
даже думаю, что мы и после так будем делать.
- Хмм, ну, что ты скажешь, Такэ? - маэст­
ро все еще нервничал.
Задумка Иноуэ не особенно пришлась ему
по душе, но другого выхода не было.
- Маэстро, может, вы сразу посмотрите?
- Ладно, давай начнем!
Мы с Иноуэ взяли у Синокавы толстые све­
чи, расставили по всей сцене и стали пробо­
вать звук для выступлений стриптизерш.
- Первой попросим выйти Рэми-сан в но­
мере со степом! Мелодия пошла!
Объявив ее выступление, мы включили за­
пись. Рэми Икеда вышла первой, выждала нуж­
ный такт мелодии и начала танцевать. Тем не
менее, на зрителей она не произвела никакого К
впечатления - зал молчал. Когда я взглянул на
сцену из-за кулис, то понял, что свечи и прыж- ц
ки в стиле андерграунд очень напоминали храмовую ритуальную мистерию - атмосфера И
стриптиз-театра отсутствовала напрочь!
д
Я кинулся в зрительный зал и обнаружил, щ
что музыки не слышно вообще! С первых ря- О
дов можно было уловить звуки, похожие на •
комариный писк, но не более того. Точь-в-точь 155

•

•

как тихая мелодия во время всенощного бде­
ния возле тела покойника.
И все же, то ли зрители попались добрые,
то ли еще что, но никто из них не стал возму­
щаться, все спокойно смотрели на нашу само­
деятельность. Мы были единственным театром
в Шестом квартале, где отключили ток, и зри­
тели не рассердились, а упорно ждали продол­
жения программы.
- Стоп, стоп, нельзя такое показывать пуб­
лике! Остановите, быстро остановите! - рас­
кричался маэстро Фуками, ужаснувшись при
виде всего этого безобразия.
Шоу пришлось прекратить.
- Нужно извиниться перед зрителями, вер­
нуть назад билеты и сказать, чтобы они при­
ходили, когда устранят аварию. Такаяма, вый­
ди и передай это публике!
Такаяма-сан пошел извиняться перед зри­
телями, я стал раздавать билеты у входа. Жаль
было отпускать людей, ведь двадцать из них
пришли к нам впервые! Вот если бы освеще­
ния хватило хотя бы для скетчей!
- Этому мерзавцу Киёси захотелось устро­
ить аварию с электричеством именно сейчас!
Когда у нас и без того мало зрителей! Дубина
этот Киёси, проходимец, а не человек! - все
ворчал маэстро.
- Вы правы! А хотите, я его убью?
- ЧТО?! Такэ, ты что это, всерьез?
— Если не избавиться от этого ублюдка, то
кто знает, что он натворит в следующий раз?!
Разумеется, я не собирался его убивать, но
отчасти допускал такую мысль.
Потому впредь при виде нищих я начинал
ужасно злиться.

К НАМ ЗАЯВИЛСЯ
СТРАННЫЙ ТИП
ПО ИМЕНИ МАКИ

аконец-то в Асакусе наступил
Новый год! Со временем у нас
пропала всякая охота украшать
сцену к празднику. Ясное дело в стриптиз-театре нет отпусков.
Мы работали весь год до 31 де­
кабря, ановогодним утром от­
крывали театр для зрителей. Непременн
описать вам Асакусу в Новый год, когда наплыв
зрителей становится особенно большим.
Завтра - канун Нового года. Мы вместе с
рабочими сцены отправились в Международ­
ный театр, толкая перед собой тележку. Мы
шли туда, чтоб заполучить комплект старого
реквизита для шоу 8КО1. Ненужный крупный
реквизит нам давали даром, так что наш маэс­
тро был убежден в том, что его можно было
бы использовать много раз. Среди прочего у
них была декорация средневековой европей­
ской крепости - совершенно непонятно для

Н

1 Аббревиатура на англ. 8КЛ - 8токеу Клск
Поеагз. Имеется в виду музыкальный жанр, попу­
ляризируемый в мюзик-холлах. Подобные шоу на­
поминают богато костюмированные мини-оперет­
ты с танцевальными номерами.

чего она могла нам понадобиться! На другой
заставке изображался Икар, также обнаружи­
лась декорация с видом на здания большого
города в вечернее время. Получив все, что мог­
ло бы нам пригодиться, мы вернулись прями­
ком в театр и приступили к украшению сцены.
Через какое-то время сцена оживилась,
заиграла яркими красками, даже не нужно
было создавать особую обстановку для стрипшоу. Единственное, что смущало - исполни­
тельницы японских национальных танцев.
Когда они, нацепив парики, в традиционном
японском одеянии выходят на цену, то смот­
рятся, конечно, великолепно. Но тут за их спи­
ной оказался мужественный Икар, который ну
никак не вписывался в общую картину. К тому
же у нас Новый год! Мы расстроились, так как
считали, что сделали все возможное для со­
здания новогоднего духа.
Когда мы завершили украшение сцены,
желая поскорее покинуть театр, рабочих сце­
ны вызвал к себе в гримерку маэстро Фуками.
— Благодарю всех за ваше усердие в старом
году и надеюсь на то, что и в новом вы будете
стараться на славу! Тут нет ничего такого, про­
сто небольшая премия. Вот, держите, Такая­
ма, Дзиро, Такэ и Иноуэ!
На врученном мне конверте рукой маэст­
ро было выведено - «новогоднее денежное
вознаграждение », внутри лежало 20 000 иен.
- Кто из вас встречает Новый год дома?
Если таких нет, то прошу ко мне в гости! Всех
накормлю вкусным о-набэ!1
- Спасибо!
В итоге в гостях у маэстро оказались только мы с Иноуэ, как безвозвратно ушедшие из

•

д
К

И
д
н
О

1 О-набэ - горячее блюдо, которое обычно го­
товят в холодное время года.
159

родного дома. Вчетвером мы встречали Новый
год у маэстро, угощаясь блюдом из рыбыфугу, приготовленным сестренкой Синокавой.
Давненько я не смотрел по цветному телеви­
зору конкурс эстрадной песни! Также я послу­
шал первые в новом году удары колокола.
- Маэстро, сестричка, с Новым годом! И в
этом году будьте ко мне снисходительны!
- Угу, надеюсь, в этом году я смогу на тебя
положиться!
После посиделок у маэстро мы отправи­
лись в храм Каннон с традиционным первым
визитом. Вот тогда и начался наш Новый год!
На Новый год число зрителей в «Фурансудза» невероятно увеличивалось и потому нам
приходилось по несколько раз в день выступать
со скетчами - чему маэстро только радовался.
Народу в Асакусе было столько, что, когда я
заглянул в ближайший ларек, чтобы купить чегонибудь пожевать, там все уже распродали.
Раз зрителей стало больше, то, само собой
разумеется, мы увеличивали длину скетчей. Их
было много, поэтому что бы мы ни играли зрители принимали нас на «ура». Они смея­
лись во время показа самых простых скетчей,
так что мы брали разгон и начинали безудер­
жно импровизировать. Нравятся импровиза­
ции — вот вам еще одна порция дурачеств! Нра­
вятся дурачества - получаем общий успех!
Когда зал хорошо реагировал, мы обяза­
тельно удлиняли скетчи, а потому приходилось
укорачивать стрип-шоу. Однако, если вдумать­
ся, какой смысл укорачивать время выступле­
ния дорогостоящим стриптизершам и давать
выступать нам, низкооплачиваемым артистам?
— Такэ, болван, сколько еще будешь тянуть?
А ну заканчивай! - всякий раз, когда мы за­
держивались со скетчем, звал из-за кулис клю­
ющий носом маэстро.

Но зал и не думал нас отпускать, и нам приходилось ставить точку посередине выступле­
ния. О, разве не такой вечер я видел в своих
честолюбивых снах? Разве не для этого момен­
та мы из дня в день без устали репетировали?
Что плохого в том, что зал тебя принимает?
Взять хотя бы наших стриптизерш - они
превращались в зрителей, ожидая своего вы­
хода в кулисах, и весело смеялись над нашими
шутками. Вот теперь-то я могу называться ар­
тистом! Когда-нибудь я заставлю Синокаву
сказать, что в театр приходят лишь ради на­
ших скетчей, потому что они интересные!
Я нарочно проигнорировал зычный зов ма­
эстро и продолжил свою импровизацию. Од­
нако маэстро был не просто придирчивым учи­
телем, всякий раз выговаривающим ученику за
оплошность в игре. Нет, он был артистом!
- Смотри-ка, Такэ набрал обороты! С каж­
дым разом все более тонкие импровизации! отметил он.
Наконец я ввалился в гримерку, сам себе
удивляясь. У меня возникло ощущение, что
наша игра наконец-то стала достойной и каче­
ственной во всех отношениях. Как раз в это
время в театр поступил паренек по имени Маки,
желающий стать комедиантом. Настоящее его
имя - Макикути Масаки. Ему было лет двад­
цать, родился он в Кавасаки, небольшого такого росточка паренек с хитрыми глазками.
- Меня зовут Масаки, но зовите меня, пожалуйста, Маки, - с показной шутливостью,
заикаясь назвал он свое имя.
Мы же наоборот - смотрели на него с некоторой долей настороженности.
- Чем ты занимался до этого?
- Я был обыкновенным служащим, но мне
это поднадоело. Я считаю, что быть комедиантом намного интереснее!

•

д
К
ад

К
И
Д
Н
О
•
101

Маки, цедящий слова сквозь зубы, говорил
это так жизнерадостно, что мы сразу же его
полюбили. Услышав про его прежнее занятие,
я удивился — всего-навсего простой служащий!
Со слов Маки, местом его первой работы
было агентство по недвижимости. Из-за ре­
форм премьер-министра Танаки относитель­
но рачительного использования японских ос­
тровов развился повышенный спрос на неосво­
енные земли. Продавал ли агент земли под
строительство или болота — все равно эта про­
фессия приносила прибыль. Особенно мне за­
помнилось коварное агентство по недвижимо­
сти, в котором работал Маки.
- Мне уже совершенно расхотелось у них
работать. Они показывали клиентам чужую
недвижимость! Самое ужасное, что клиенты
им верили, ориентируясь только на табличку
агентства, установленную на землях ни о чем
не ведавших хозяев, и на взятый напрокат
бульдозер, который ставили просто так, ими­
тируя активные строительные работы. Как
только клиент уходил, табличку и бульдозер
быстренько убирали. Когда не было прибыли,
то успешно продавали болота - накрывали его
пленкой, сверху насыпали земли, так что от на­
стоящей почвы отличить ее было невозмож­
но. Так они продавали земли и надували лю­
дей. После продажи участков агентство пере­
ехало, а сотрудники разбежались.
— Ну и ну! Хоть сценарий к скетчу пиши! —
мы с Иноуэ с интересом слушали рассказы
Маки.
После прихода Маки мы, дураки, не знав­
шие ничего, кроме своих скетчей, начинали
прозревать и узнавать этот мир заново.
- Агенты все сплошь были типами вроде
якудза или сутенеров - потому им все удава­
лось. Стоило им засветиться, как все разбега­

лись и начинали новое дельце. Странным был
у них и кассовый аппарат. То есть внешне он
ничем не отличался от обычных аппаратов,
которые стоят в каждом магазине, но внутри,
якобы, был компьютеризирован. Так этот са­
мый аппарат они продавали по цене, больше
первоначальной на 15 000 иен. Такие аппара­
ты они отвозили на продажу в лавку ни о чем
не ведавшего деревенщины. Они сами приду­
мали визитки с названием изготовителя кас­
совых аппаратов - написали одно лишь назва­
ние фирмы 8НАКР. И автомобиль переделали
под служебный - с фургоном, а сбоку прири­
совали синим линию, номера переделали под
63, 64, 65. Не знающим об афере людям каза­
лось, что это крупное агентство с 65 машина­
ми, а на самом деле у них было лишь три лег­
ковых. На этих машинах они ездили по дере­
вушкам и загоняли свои кассовые аппараты
под видом последнего слова техники.
- Вот аферисты! — Иноуэ захватил рассказ
Маки.
- Садились на три свои развалюхи и гнали
до ближайших деревень, там они втюхивали
бедным бабушкам «новейшие компьютеризи­
рованные кассовые аппараты, которые в лю­
бом городском магазине стоят». Вот что они
обычно говорили: «Я, менеджер, специально
приехал из компании 8НАВР, чтобы рассказать вам о нашей продукции. Сейчас у нас период распродаж, поэтому вы сможете приобрести аппарат по цене ниже, чем в обычных
магазинах. Настоящая цена - 35 000 иен, а мы
просим всего лишь 20 000!» Так они и проникали в магазин. Ненароком они просили дать
им осмотреть старый аппарат, осматривая,
портили там что-то и заявляли, что он не исправей и надо приобретать новый.
- Ха-ха-ха, ну и мерзавцы!

•

д
К

И

н
О
•
153

- Ну вот, продав его, якобы, дешевле, они
делали ноги.
- И впрямь бандюганы! Сажать таких надо!
- Опасно было с ними оставаться! Еще не­
много и кто его знает - сожрали бы меня с
потрохами!
В спокойном тоне, которым Маки все это
выкладывал, и в самом рассказе угадывался та­
лант комедианта. Не исключено, что и наш
бизнес в итоге стал бы надувательством зри­
телей. Хотя даже если мы обманывали публи­
ку, то только ради смеха, преступлений мы не
совершали.
Мы обнаружили у Маки талант, поэтому
стали включать и его в наши скетчи. Он ока­
зался на удивление способным парнем, все,
сказанное мной, он моментально усваивал и
ловко повторял. Он так же, как и я, обладал
некоторым обаянием, да и в диалогах был не­
плох. Вот только заикание, которое меня на­
прягало с самого начала, так и не исчезло. Этот
легкий недостаток возникал, когда он нервни­
чал, но и у меня ведь были свои изъяны.
Однажды я набрался смелости и на одном
д дыхании доверил Маки тайный план, постор янно мучивший меня.
Е
~ Маки, хочешь выступать со мной в паре?
Н И не в этих устаревших скетчах, а новых, с
изюминкой - мы их сами придумывать будем.
И Работу над проектом я беру на себя!
3
- А что, ты уходишь из «Фурансу-дза? »
д
- Тише ты! Это пока секрет! На самом деле
С пока надо придумать, чего мы точно хотим, а
А после отрабатывать в других местах, пока не
у отточим мастерство!
- Такэси-сан, с тобой я куда угодно пойду!
Ы
- Хорошо! Тогда с завтрашнего дня мы
• вдвоем начнем работать над скетчами!
154
- Понятно! Спасибо!

•

Со следующего дня мы втихаря начали от­
рабатывать тексты будущих скетчей на кры­
ше «Фурансу-дза ». Лиха беда начала - с Маки
работа ладилась, и вскоре я решил попросить
маэстро отпустить меня в свободное плавание.
Мы все прекрасно знали, как маэстро не лю­
бил отпускать своих учеников, прийти к нему
с такой просьбой было очень непросто. Было
страшно, но мы чувствовали уверенность в
себе. Теперь нам не хотелось ничего другого,
как выступать с собственными скетчами на
свой страх и риск, не зная заранее - прова­
лятся они или нет.
Поэтому отныне я и Маки, улучив любую
свободную минутку, поднимались на крышу
для репетиций. У нас самих поменялось миро­
ощущение. Не то чтобы времена были уже не
те, скорее, мы сами изменилось и больше не
совпадали со стилем жизни в Асакусе. Неуже­
ли мы не смогли бы сделать что-нибудь новень­
кое? Неужели мы не смогли бы удивить зрите­
ля? Однако не так уж и легко что-то придумать!
А надо было сделать так, чтобы все рот рази­
нули от удивления, увидев нас в качестве дебю­
тантов. Нам очень хотелось выпорхнуть из
гнезда, к чему мы и стали активно готовиться.
И все-таки, почему людям свойственно всех
уравнивать? Как раз тогда я частенько спорил
об этом с Маки, а тут до нас дошли слухи о
дебюте в мюзик-холле Мацутакэ нашего дру­
га - Авагути Санты. Санта иногда подрабаты­
вал тем, что в свободное время помогал в «Фу­
рансу-дза» с постановками скетчей.
По рекламному объявлению я обнаружил
еще одного нашего друга из «Фурансу-дза» Сайто Сэйроку, он подрабатывал в рисовой
лавке вместе с Хагимото-сан. Сэйроку беско­
нечно мне обрадовался, и я пригласил его к себе
в гости, где он и поведал мне свою историю в

т
А
К
Е
И
к
и

А
Н
О
155

•

•

свойственной ему шепелявой манере, надо ска­
зать, в этом дефекте была некая изюминка. Хагимото-сан для нас, начинающих комедиантов,
являлся примером для подражания, мы даже
ему завидовали! Быть его учеником означало
возможность появиться на телевидении.
- Маки, а давай и мы состряпаем скетч, не
хуже, чем у этих парней?! Если с таким номе­
ром можно попасть на телевидение, то тогда
это проще простого!
Мы с Маки особо не задумывались о допол­
нительных участниках скетчей или о способе
всеми правдами и неправдами проникнуть на
телевидение - такой участник объявился сам,
сразу же после известия о нашем предстоящем
дебюте. Это был наш коллега Дзиро.
— Такэ, дай мне сыграть в вашем скетче, а?
Дзиро, говорящий на диалекте Ямагата,
явился, чтоб пригласить меня работать вместе.
Раньше он хотел стать певцом, потому и при­
ехал в столицу, а так он был самым настоящим
жителем Ямагаты — нелепым чудаком. В Токио
с ним произошла неприятность в школе пения,
которую ему пришлось бросить. После же он
мелькал иногда в фильмах для взрослых, да и
то на второстепенных ролях. Также он состо­
ял в какой-то безвестной театральной труппе.
Однако Дзиро раньше меня стал выступать со
скетчами, еще в пору «Рокку-дза ».
- А что ты умеешь делать?
- Мандзай! На мандзай всегда народ валит!
- Да, но я рассчитываю на скетчи в дуэте с
Маки!
- Раз так, то мандзай займусь я сам! Я ведь
смогу быть и конферансье, и вообще кем
угодно!
Но мы с Маки решили совершенствовать наш
номер, не обращая внимания на Дзиро.

ДЕБЮТ В МАНДЗАЙ
ВМЕСТЕ С ДЗИРО

орой что-то происходит так
неожиданно, что застает
тебя врасплох. Вот и на сей
раз так случилось - Маки, с
которым мы репетировали,
выпил лишнего, и у него
разболелась голова. Если
бы он некоторое время не
отлежался, то не смог бы вообще дойти до
дома. Изначально я подозревал, что он пью­
щий, но никак не мог себе представить, что
Маки такой слабак. Оказалось, что он прикры­
- Прости, что сорвал репетицию, Такэ! вал свое заикание и нервозность выпивкой, что
извинялся Маки, но я уже засомневался, что
меня шокировало.
хотел бы иметь такого напарника.
С другой стороны, я вспомнил про предло­
жение Дзиро относительно мандзай, и мне
впервые захотелось выступать с ним.
Я стремился уйти из театра, так как не со­
бирался оставаться там до конца своих дней.
С недавних пор я стал обращать внимание на
то, что наш человеколюбивый маэстро словно
бы читает мои мысли. Как-то раз он выдал сле­
дующее:

П

- Такэ, ты и другие молодые ребята нрави­
тесь публике. Вот только больших денег это
не приносит, так? Ведь для вас игра не так уж
и важна, я прав? Язык у тебя подвешен - ниче­
го не могу сказать, но ты можешь только ост­
рить. А артист должен уметь все - и петь, и
степ исполнять, и копировать знаменитостей,
и двигаться как следует, так, как это не может
простой человек. Иначе он не будет иметь ус­
пех у зрителя. Вот возьмем хотя бы артистов,
недавно принятых в мюзик-холл Мацутакэ.
Скажи на милость, где оно в вашей игре, ис­
кусство?! Вы же просто выходите на сцену, так
ведь? А те артисты могут перевоплотиться в
кого и что угодно!
Как ни крути, а маэстро был прав. Но мне
так не хотелось, чтобы однажды зародившая­
ся в моей душе мечта исчезла! Я мечтал высту­
пать не только в «Асакуса фурансу-дза », но и
в других театрах комедийного жанра. Хотел,
чтоб люди говорили: «он дал сто очков вперед
артистам, которые только напускают на себя
важный вид!» Да нет, пусть люди говорят, что
им вздумается. Я лишь намеревался попытать
счастья на других площадках.
С тех пор для меня начались мрачные, ок­
рашенные депрессией дни. В один из таких
дней ко мне заглянул Дзиро - парень, с кото­
рым мне предстояло дебютировать. Оказыва­
ется, он был знаком с менеджером мюзик-хол­
ла, поэтому, если поторопиться и создать дуэт,
можно попросить его приятеля выпустить нас
на сцену. Он был в хороших отношениях с мэт­
рами мандзай, братьями Сиёкакуя Тиовака и
Тиокику. Так вот, если напроситься к ним в
ученики, получить право на сценический псев­
доним, то после они рекомендовали бы нас для
платных выступлений в любом крупном теат­
ре. Дзиро говорил все это без назойливости,

Т
А
К
Е
Ш
И

к
и

т
А
Н
О
169

свойственной уроженцам Ямагаты. Хотя он
несколько раз повторил, видимо, желая заин­
тересовать меня: «ты только возьми меня в
напарники, а остальное я сам сделаю!»
- В номерах со скетчами я уверен на все
сто, но вот мандзай... я никогда этим не за­
нимался!
- Так это же просто! Диалоги будем писать
вместе, тебе я оставлю самое простое.
Услышав, что мы сможем сами писать то,
что нам по душе, я обрадовался, но пока мне
не хватало решительности. И тут мне вспом­
нился случай с трансвеститом, где сыграл свою
роль и Дзиро.
В «Фурансу-дза» впервые поступил на
службу трансвестит-стриптизер. Тогда это
было в новинку, и все только диву давались.
То ли он делал себе гормональные инъекции,
то ли еще что-то, но грудь у него была боль­
шой и упругой, хотя половые органы он не
прооперировал. Во время стриптиза он демон­
стрировал свои мужские органы - в этом и
состояла изюминка его номеров, а в качестве
псевдонима взял имя «Отака-сан». По жизни п
А на редкость приятный и милый парень.
В этого самого трансвестита Отака-сан
Р
В влюбился Дзиро, да нет, скорее всего, первым
н влюбился сам Отака! Так или иначе, не будем
ь заострять внимание на том, кто из них первым
и втюрился — мужчина или трансвестит, но вско­
3 ре они вступили в близкие отношения. Всем в
А театре становилось не по себе от почти суп­
ружеских отношений трансвестита Отаки и
А Дзиро, но он так опекал Отаку, что стрипти­
К зерши не смели и плохого слова проронить.
Все хорошо знали про дурное поведение Ота­
Ы ка-сан, когда он напивался. Ладно, если бы
только спиртное, но он и наркотиками бало­
170 вался. Это были не только героин и стимули­

рующие наркотики, но и модный тогда хайминал и какой-то вид снотворного. Когда Отака-сан запивал наркоту алкоголем, то весь
день был, мягко говоря, не в себе. Часто, ког­
да ему становилось плохо, он совсем не мог
выступать.
- Эй, Дзиро, что с Отакой? - спрашивали
мы у Дзиро. - Он не в состоянии что-либо де­
лать, не говоря уже о выступлении.
Когда Отаке стало совсем худо, маэстро
вызвал Дзиро к себе.
- Я очень зол на Отаку! Так нельзя!
Обычно Дзиро не оставлял выговоры ма­
эстро без ответа, но когда дело касалось его
любовника и коллеги, то тут ему крыть было
нечем, он лишь молча выслушивал замеча­
ния. А Отака все продолжал принимать нар­
котики, злоупотребляя любовью и терпени­
ем Дзиро.
- Если ты не заставишь его бросить нарко­
тики, то Отака либо умрет, либо попадет в
больницу! - время от времени стращали Дзи­
ро стриптизерши.
- Да понимаю я все! На каком еще языке
мне ему это сказать, чтобы он понял наконец?!
- Как? Думай! Это и есть твоя задача, как
мужа!
- Ну и ну! Мужем еще называют! - ворчал
Т
расстроенный Дзиро.
А
После нам доводилось слышать крики. Это К
ругались Дзиро и Отака. Крики перемежались Е
Ш
звуками разбивающихся и падающих предме- И
тов.
К
- Такэ, что там происходит у Дзиро? Все И
ли в порядке? Иди-ка, глянь, что и как! - д
обычно просил меня перепуганный маэстро, н
- Пусть супруги ругаются - не стану я вме- О
шиваться! - говорил я и все равно шел взгля- •
нуть на происходящее.
171

...— Почему ты меня не слушаешь? Мне на­
доело терпеть выговоры и советы от маэстро
и девочек из стриптиза!
- Чушь несут эти твои советчики! Поболь­
ше их слушай! - послышался низкий голос
Отака.
- Ах, не слушать?! Они беспокоятся о тебе,
чтобы ничего с тобой не случилось, а ты! Ну
все, хватит! С этих пор я тебе не муж!
— Ах, не муж?! Ну а кто, кто же ты теперь?
Обычный сутенер, так?!
Я живо представил себе выражение лица
деревенщины Дзиро, когда он зарычал в от­
вет. В следующую минуту раздался звонкий
шлепок — пощечина, отвешенная Отаке в от­
вет на его попытку замахнуться на Дзиро.
Звук был слышен аж в коридоре, за ним не­
замедлительно последовала возня двух лю­
бовников и крики: «больно, отпусти!», «зат­
кнись, трансвестит несчастный!», «что ты де­
лаешь? Прекрати!», «ай, боюсь! Хватит, умо­
ляю! »
- Хватит вам, кому говорят! А ну пере­
станьте! - когда мы бросились разнимать
любовников, более избитым оказался Дзи­
ро.
— Больно! Тут больно! Я понял, все понял отпусти меня!
Осыпанный пощечинами, Дзиро выбежал
из гримерки.
— Эй, Такэ, полюбуйся на меня! Радуйся видишь, как Отака меня разрисовал!
На лице Дзиро чернело несколько синяков
от затрещин Отаки, из губы капала кровь.
Припомнивший свою первичную мужскую
природу, Отака оказался настоящим силачом!
Я вспомнил, что до того, как стать трансвес­
титом, Отака состоял в службе самообороны,
а потом в танковой дивизии.

- Он не на шутку разошелся! То спокоен,
то как взорвется! Нельзя недооценивать его
из-за того, что он трансвестит, нет!
- Да уж...
— Купи мне спиртного! Спиртного!!!
- Понял, понял!
Дзиро улегся прямо на татами, так как
кровь у него стала идти носом. Я пришел по­
мочь ему, и слово за слово мы стали обсуж­
дать невероятную агрессию Отаки.
В тот вечер было наше выступление. Вне­
запно возникла неприятная ситуация с выхо­
дом Отаки, он куда-то испарился - не знак ли
это того, что он не смог встать на ноги? Дзиро
кинулся в гримерку Отаки - тот выпил все ос­
тавшееся снотворное...
- Может, «скорую» вызвать?
- Во-первых, идет представление, во-вто­
рых, приедет и полиция, а это уже лишнее!
- Может быть, самим пропробовать?..
- А это хорошая идея. Надо бы напоить его
водой и вызвать рвоту.
Дзиро влил в глотку бесчувственному
трансвеститу несколько стаканов воды, под­
тащил его к унитазу и надавил на корень язы­
ка, чтоб вызвать рвоту. Из Отаки потек виски
вперемешку с белым порошком.
- Он, случайно, не умер? — побледнел Дзиро.
К нашему обоюдному ужасу Отака не-при­
ходил в себя. Два дня Дзиро не отходил от
постели Отаки, преданно ухаживая за люби­
мым. Это было больше, чем любовь мужчины
и трансвестита, нечто тонкое и возвышенное...
как красота. Благодаря самоотверженному
уходу Дзиро, Отака смог выкарабкаться.
Сразу же после этого происшествия Ота­
ка снял квартиру и стал жить в ней вместе с
Дзиро. Дзиро вновь, как и раньше, являлся ко
мне для того, чтобы порепетировать, а это оз­

А
К
Е
Ш
И
к
и

А
Н
О
173

начало, что от мечты выступать со мной дуэ­
том он не отказывается. Теперь я больше не
напускал на себя безразличный вид, как это
было раньше, когда Дзиро захаживал ко мне.
В желании выступать на другой сцене Дзиро,
пожалуй, давал мне фору.
Ну а что маэстро?! Всего-навсего артист, не
сумевший воплотить свою мечту в реальность,
вот уже несколько десятилетий убивавший в
себе сокровенные желания. Только потому,
что я понимал его чувства, сказать обо всем
ему самому было тяжело. Так я стал сам себе
противен, поэтому решил бросить переживать.
В один прекрасный день мы собрались с ду­
хом и отправились к маэстро для серьезного
разговора.
- Маэстро, мы бы хотели разок выступить
в другом театре...
Лицо маэстро Фуками стало на глазах рез­
ко менять цвет.
- Уфф, а что вы умеете? Если вы бросите
театр, то вам останется лишь личная свобода.
Ни мастерства, ни...
На большее у маэстро не хватило слов.
— Нет, маэстро, хоть вы так говорите, но мы
не считаем, что слава придет к нам сразу же.
Если понадобится помощь, то мы к вашим ус­
лугам, а если на другой сцене нам не повезет,
то мы с радостью сюда вернемся! Как-то раз мы
смотрели выступление артистов мюзик-холла,
так нам показалось, что и мы так сможем, если
постараться, а то и лучше! - видя мое отчая­
ние, перехватил инициативу Дзиро, нарочно ра­
стягивающий гласные, как уроженец Ямагаты.
Однако маэстро ничуть не хотелось ввязы­
ваться в дискуссию.
- Так и быть... И не надо приходить помо­
гать - сами справимся! - печально произнес
Фуками Сэндзабуро.

Думаю, он много чего мог бы нам сказать,
но он только прибавил — «эх, дураки вы!» и
замолчал.
Что бы маэстро нам ни сказал — мы были
тверды в своем решении играть в мюзик-хол­
ле. Теперь по отношению к нему мы испыты­
вали лишь благодарность.
До нас маэстро взрастил не один десяток,
а целую сотню учеников. Что бы ни произош­
ло в моей жизни, я буду помнить этот день.
Однако маэстро был все так же растерян,
как и в начале нашего разговора. Неприятно
об этом говорить, но ведь нельзя отрицать, что
мы с маэстро сроднились по духу. Куда бы мы
ни пошли, всюду он гордо хвастал: «А это мой
ученик!» Я радовался этому, и сердце напол­
нялось чувством благодарности, но в то же
время было тяжело.
Я очень переживал из-за маэстро, но все же
репетиции мандзай на квартире у Дзиро про­
должались. Улучив свободную минутку, я заг­
лянул в мюзик-холл Мацутакэ и посетил выс­
тупление старших учеников, исполняющих
мандзай.
Среди выступающих были Коломбия, Топпу, Райто, Сиситэнъя, Сэто Ванъя, ^7 Кэндзи,
Араяма Нориро и Ториро, Харуно Пиитику и
Паатику, а также Аодзора Итимон, Харуно
Итимон — короче, лучшие молодые последо­
ватели эстрадного искусства мандзай собра­
лись сегодня в зале мюзик-холла Мацутакэ!
— Слушай, это ведь легче скетчей! Просто
стоишь на сцене и болтаешь себе!
- То, что мы видели - проще простого, но
я считаю, что интереснее скетчей «Асакуса
фурансу-дза» я еще не видел!
- Да ладно тебе! Мандзай во сто крат инте­
реснее! Да и предоплата есть, а ведущему так
совсем хорошо платят.
175

Дзиро все напирал на деньги и ни разу не
упомянул про мастерство, сценарий и наши
импровизации. Я же в то время думал лишь, о
творческой стороне наших выступлений и о
том, что в случае чего мир шоу-бизнеса может
запросто проглотить нас со всеми потрохами.
Тем не менее, с этих пор мы могли пред­
стать перед зрителем со своим собственным
репертуаром. Плохо ли, хорошо ли, понрави­
лось бы это публике или нет - все теперь за­
висело только от нашего таланта и творчес­
кого потенциала. Черт, да я хочу перехитрить
этих типов, обратить на себя внимание, чтобы
все говорили — «смотрите, вот он - молодой
гений мандзай!»
После визита к маэстро Сёкакуя Тиёвака,
руководителю труппы мандзай, Дзиро полу­
чил странный сценический псевдоним - Сёка­
куя Дзиро. Хоть маэстро Фуками до последне­
го не одобрял наш поступок, но я все-таки
покинул «Фурансу-дза» и сразу же состоял­
ся мой дебют в качестве артиста мандзай.

ФУКАМИ СЭНДЗАБУРО
НАВСЕГДА ОСТАНЕТСЯ
МОИМ УЧИТЕЛЕМ

ушел из «Асакуса фуран­
су-дза », покинул маэстро
Фуками, но, как сказал
Дзиро, это не означало,
что мы так просто завою­
ем публику.
Наверняка мы привлекли
к себе определенное вни­
мание, как перспективные молодые артисты
мандзай, вот только с тех пор случались и па­
дения, и взлеты - и так на протяжении не­
скольких лет.
- Видишь? Все как я тебе говорил! Не так
уж и просто тут пробиться!
Когда я изредка встречал маэстро на ули­
цах Шестого квартала и рассказывал о наших
делах, я чувствовал, как меня покидает опти­
мизм, и даже несколько раз появлялось же­
лание вернуться в «Фурансу-дза». Только потом-то мне оттуда уже не вырваться! Вновь
покинув «Фурансу-дза », я бы не имел ни ма­
лейшего понятия, когда бы еще смог высту­
пать. Теперь оставалось только ждать, стис­
нув зубы. К тому же я не считал нужным воз­
вращаться в «Фурансу-дза» во время испыта­
тельного срока в мюзик-холле. Даже если б я

не успел стать чьим-то учеником, все равно это
посчитали бы предательством учителя.
Я знал, что ходили слухи о моем безразли­
чии и хладнокровии. Всякий раз, когда мне
приходилось слышать такое, меня одолевали
печальные мысли.
Излишне говорить о том, что маэстро рас­
строился, если бы я так и не стал артистом.
Как доверчивый ребенок, я поверил рос­
сказням Дзиро о том, что работы в театре на­
валом, однако на самом деле ее не было со­
всем.
Даже когда мы упрашивали менеджера
мюзик-холла Мацутакэ дать нам возможность
выступить, то, дай бог, чтобы он выпускал нас
на сцену раз десять в месяц. Гонорар состав­
лял 1500 иен за вечер, которые, разумеется, мы
делили пополам. Таким образом, каждому
доставалось всего 750 иен.
Заработка на жизнь не хватало — пойди-ка,
проживи на 7500 иен в месяц! Мне и во сне не
могло присниться, что я буду жить беднее, чем
во время работы в «Фурансу-дза»! Это меня
неприятно поразило, хотя я считал себя при­
вычным ко всему!
В дни, когда в мюзик-холле Мацутакэ не
было работы, мы напрашивались с выступ­
лениями в «Кимакан». Публика была немно­
гочисленной, притом одни дедушки и бабуш­ Т
А
ки - весьма жалкое зрелище! Двадцать ми­ К
нут выступать с мандзай перед стариками - Е
Ш
это просто пытка! Что бы мы ни исполняли, И
в зале стояла гробовая тишина, хоть бы кто к
кашлянул или вздохнул! Пока я истязал себя и
на сцене, старички начинали копошиться - т
А
бабушки ковыляли в туалет, мочась по пути, Н
а дедушки храпели. Так зал постепенно и О
пустел. И как же мне продолжать, когда в
моем номере должен был быть диалог со 179

зрителями?! Это начинало походить на бе­
зумие...
С подачи Дзиро, мы ушли из мюзик-холла
и примкнули к ученикам потомков Райто Коромбия, Топпу и Райто. Тогда у нас появи­
лись новые псевдонимы — Сора Такаси и Киё­
си. Однако и эту затею по прошествии полу­
года пришлось оставить.
Я обратил внимание, что нам не везет по­
тому, что диалоги, придуманные Дзиро, слиш­
ком уж длинные. А ведь я давно это понял, еще
когда работал у маэстро Фуками! Нет, ну все,
хватит с меня мандзай, не хочу им больше за­
ниматься! С тех пор, как я ушел из «Фурансудза», то только и делал, что шел на поводу у
Дзиро — нельзя было этого делать!
Взвесив все плюсы и минусы, я решил из­
менить дело. Сценарием и диалогами изна­
чально должен был заниматься я. С того дня я
взял эту роль на себя.
Если бы я кардинально не поменял сцена­
рий — не видать бы нам успеха! Мне хотелось
учинить что-нибудь сумасбродное! Наши но­
мера мандзай болтались где-то посередине
между комедией и трагедий - не мрачные, но
и не наивные.
Увиденный как раз в то время мандзай в
«мюзик-холле Оосу» в Нагоя вдохновил меня
на новые подвиги. Меня впечатлила манера
выговаривания слов речитативом в мандзай
некоего артиста Ёсити. Эта идея была близка
и мне - определенного рода ставка на быст­
рую реакцию зрителей, она обескураживала
публику и в этом была своя прелесть.
В Хиросиме и Окаяме, ну и у нас, в Токио
и Ямагате, демонстрировали другого типа
мандзай. Уроженцу Ямагаты Дзиро не надо
было излишне напрягаться. Он уже собаку
съел на этом деле. Можно говорить все, что

в голову взбредет - глумиться над партне­
ром и всякое такое.
От этой мысли на душе становилось так
хорошо! К тому же можно было самому имп­
ровизировать так, как ты это чувствуешь. На­
звание для дуэта мы придумали сами — «Два
Бита», и решили, что наш дебют пройдет без
нашего «матерого волка» — маэстро. Моим
партнером стал все тот же Дзиро — все же дав­
няя дружба не позволяла нам разойтись в раз­
ные стороны.
Иногда я думал позвать в партнеры Маки,
но у бедняги все также было не в порядке с
головой. Более того - болезнь прогрессиро­
вала, и ему становилось все хуже. А ведь из­
начально мы собирались дебютировать вме­
сте, а он в такой ответственный момент стал
прикладываться к бутылке и все испортил!
Мечта выступить с Маки так и осталась меч­
той. Однако мои планы относительно манд­
зай нового типа оправдались. Разумеется, в
ход пошли непристойные скетчи, которые я
исполнял в «Асакуса фурансу-дза», также я
стал активно использовать в них табуирован­
ную лексику, что до сих пор не позволялось
канонами мандзай. Намешав в сценарии всю
эту запрещенную лексику, я стал выступать
с такими номерами. Теперь в дураках ходил
Дзиро. Именно он, впадал в недоумение боль­ А
ше, чем сами зрители, что вызывало у меня К
смех.
Всякий раз выходя на сцену, Дзиро объяв­ И
лял: «Дорогие зрители, не умирайте прежде К
времени, а внимательно послушайте наш ман­ И
дзай!», поэтому зрители, прежде чем впечат­
А
литься нашими выходками, изумленно взира­ Н
ли на него. А далее публика слушала, раскрыв О
рот от удивления, иногда возмущаясь вслух «хватит говорить такие гадости!»
181

Мы преспокойно произносили вслух как
слово «п...а», так и наоборот — «дапиз». По­
рой нам не везло с публикой, и начиналась сло­
весная перебранка со зрителями, — тогда уже
наш номер превращался в грандиозное шоу.
И все-таки самым большим успехом наши вы­
ступления пользовались у наших же коллегпрофессионалов.
По слухам, наш дуэт «Два Бита » появился
как результат сотрудничества двух артистовчудаков из мюзик-холла. Во всяком случае,
слухи сработали, и дело пошло как по маслу.
Постепенно до нас стала доноситься крити­
ка, а при встрече с бывшими коллегами из
«Асакуса фурансу-дза» нас даже окликали:
«эй, это вы Два Бита? » Удивительно было ви­
деть в зале мюзик-холла не обычных зрителей,
а артистов «Фурансу-дза». Во время моего
выхода из гримерок с нижнего этажа подни­
мались наверх актеры и слушали меня в кули­
сах. Среди них были как начинающие артисты
вроде меня, так и заслуженные. Причину на­
шего успеха я сам так и не смог понять.
Тем не менее, как бы нас ни расхваливали,
менеджеры мюзик-холла никак не хотели нас
признавать. Они по-прежнему заставляли нас
исполнять провальные номера, которые шли,
когда театр только открывался... И вообще —
до каких пор они собирались выпускать нас
лишь для «разогрева» публики? Менеджеры
пихали нас в помощники к артистам постар­
ше, а то из жалости или из желания протя­
нуть руку помощи, заставляли «Двух Битов »
вступить в профсоюз артистов мандзай.
А может, наш мандзай и вовсе не считали за
таковой?! В общем, над нами так глумились,
что мы ощущали себя двумя великомучени­
ками, - страдальцами, побитыми за христи­
анскую
веру.
182

И все же, странно, но несмотря на то, что
нас использовали для «разогрева» публики,
мы становились популярными. Чем больше мы
выступали с номерами, сделанными по свое­
му усмотрению, тем больше нас любили. Мы с
удивлением подметили и то, что после окон­
чания выступления, поняв, что мы больше не
выйдем, зрители с разочарованными лицами
начинали расходиться. Тогда проблемой стал
выход наших именитых старших коллег после
того, как зал покидала публика, то есть сразу
после нашего «разогрева ». Вот тут уже было
не до шуток, получалось более чем неприлич­
но по отношению к мастерам мандзай.
Теперь уже изворачиваться пришлось на­
шим менеджерам - во избежание повторных
ситуаций со зрителями, они нас, дебютантов,
поставили выступать в самом конце. То есть,
в самом начале программы выпускали какуюнибудь парочку для «разогрева», потом изве­
стного артиста, а между первым и вторым вы­
ходами мэтров мандзай разносили бутербро­
ды, тем самым удерживая публику на местах.
Несомненно, что многие артисты смотре­
ли наши выступления с кислыми минами.
В игре нас выручал, скорее талант, чем мас­
терство. Неудачники спокойно общались с
удачливыми артистами, сильнейшие завоевы­
вали сцену, слабые ее покидали, но на успех
могли рассчитывать лишь талантливые - таков был закон театрального мира.
Не особо везучие артисты пытались завоевать популярность написанием романов.
Объектом своего романа я, как представитель
актерской профессии, выбрал Асакусу - наиболее стильное место для своей писанины.
Форма и логика повествования в конце концов появятся, пока же перед моими глазами
только репетиционная сцена. Ни логики, ни-

•

д
К

и
И

н
О
•
-]дз

чего - только одна сцена, и я ничего не могу с
собой поделать! Подумаю, когда закончу! Это
как раз мне свойственно. Стиль игры в Асакусе - не умение, а риск, а дальше как кривая вы­
везет.
Идти напролом, испытывая страсть к нео­
бычайному очарованию сцены, стать ее залож­
ником - вот ни с чем не сравнимое удоволь­
ствие! Артисты, можно сказать, родившиеся
на сцене, обладали сильным духом. В какую
бы ситуацию они ни попадали, где бы ни очу­
тились - они были настолько в себе уверены,
что могли сходу начать импровизировать и
привлечь зрителя.
Со временем наш дуэт «Два Бита», появив­
шийся впервые на подмостках мюзик-холла
Мацутакэ, переметнулся в мир телевидения.
Так что и мы прошли через эпоху ни с чем
не сравнимой популярности мандзай. Этот
бум заставил изменить представление людей
о мандзай, ведь прежде никто даже не мечтал
о том, что артистов в этом жанре будет так
много и что это искусство обретет такое неве­
роятное признание.
Однако как бы я ни стал популярен, маэст­
ро Фуками, сказавший про мандзай - «такие
вещи не считаются искусством!», до последне­
го не признавал меня. Хотя, безусловно, он
радовался моим успехам. Но, признаюсь вам
честно, я был согласен с учителем и не считал
мандзай истинным искусством. Мандзай про­
сто стал для меня ступенькой, возможностью
шагнуть в театральный мир, а не самоцелью,
не вершиной артистического мастерства. Ведь
только мандзай можно научиться так быстро!
Я понемногу занимался всем, чем угодно —
варьете, скетчами, степом, учился пению и пел,
как мог, после чего сам маэстро Фуками меня
184 зауважал.

Всякий раз, когда выдавалась свободная
минутка, я отправлялся с визитом вежливос­
ти к маэстро.
Неожиданно для всех в результате несчас­
тного случая маэстро погиб. Эту печальную
новость я услышал по телеканалу Фудзи в гри­
мерке театра, где шла киносъемка. Меня как
будто оглушили, колени задрожали, ноги под­
косились...
В тот день в газетах появился некролог.

•

ОДИНОКИЙ «УЧИТЕЛЬ СМЕХА»
ПОГИБ ПРИ ПОЖАРЕ

Фуками-сан, руководитель театра «Асакуса
фурансу-дза» в течение 35 лет, учитель Бита Такэ­
си и многих других.
Ранним утром 2-го числа бывший комедиант
сгорел при пожаре в своей квартире в районе Аса­
куса, Токио. Он был учителем таких известных
артистов «Асакуса фурансу-дза», как Бит Такэси,
Хигаси Хатиро и др. Фуками-сан проживал в од­
нокомнатной квартире в артистическом квартале
в полном одиночестве. По официальной версии он
поздно обнаружил возникший пожар и не успел
выбежать из квартиры.
«Не стало еще одного человека, знавшего ста­
рую, добрую Асакусу», - так выразили свою скорбь
коллеги и старшие ученики погибшего.
В тот день примерно в 6:30 утра из квартиры
бывшего комедианта, г-на Кубо Насодзи (59 лет),
проживающего по адресу: Токио, Восточный р-н,
Асакуса 3-9-9, 2-й дом Мацукура (частная собственность г-на Мацукуры), 4 эт., кв. 46, потянулся запах гари, но внимание на это обратил только
сосед-бармен, живущий на том же этаже. Выломав
дверь, он обнаружил в квартире пожар, а услышав
крики, набрал по телефону номер 119.
Из службы спасения Японии было прислано
9 пожарных машин, экскаватор, машины «Скорой
помощи». В квартире г-на Кубо было затушено
20 кв.м., а возле входной двери был обнаружен
сгоревший труп г-на Кубо.

Т
Я
Ш
И
ц
И
Т
А
0
•
185

Этот дом является 4-этажным бетонным зда­
нием, 1 этаж занимает гараж, 2, 3, 4 этажи 19 квартиросъемщиков. Остальные жители не по­
страдали.
Полиция Асакусы рассматривает такой вариант
случившегося. Г-н Кубо в состоянии алкогольного
опьянения курил лежа, а незатушенные окурки бро­
сал на пол. Г-н Кубо упал на пол в метре от матраса,
по всей видимости, желая выбежать из квартиры.
Г-н Кубо, более известный под псевдонимом
маэстро Фуками, - бывший комедиант, до нынеш­
него время руководивший «Асакуса фурансу-дза».
С21 до 44 лет исполнял ведущие роли в«Рокку-дза»,
его коллегами были Сэки Кэйроку, Тани Канъити,
Ацуми Киёси и Нагато Исаму. Учеником г-на Кубо
был Хигаси Хатиро. Позже г-н Кубо перешел из
«Рокку-дза» в «Асакуса фурансу-дза», где исполнял
второстепенные роли в промежутках между стрип­
тизом. Когда маэстро было за 50, он выпустил на
сцену дуэт «Два Бита». Он вообще всячески содей­
ствовал творческому росту молодых артистов, но
два года назад бросил театр и поступил на работу в
косметическую фирму.
В прошлом году маэстро воспользовался ново­
годним отпуском в фирме, чтобы выступить в род­
ном театре, ведь по его признанию, он любил свои
корни! Но в личной жизни артисту не везло - он
П развелся с женой, а женщина, с которой он жил
А после, скончалась еще в прошлом году, поэтому
Р маэстро еще больше пристрастился к алкоголю,
Е что пугало его друзей и коллег.
Владелец этого дома, г-н Мацукура является
Н
Ь менеджером «Асакуса фурансу-дза». Когда-то этот
дом был сплошь заселен артистами, но теперь тут
И живут рабочие сцены или торговцы. Хозяин заку­
сочной (45 лет), проживающий на 3 этаже, тепло
А вспоминает своего знаменитого соседа: «Он был
замечательным человеком, моим завсегдатаем. И
А я выбежал на запах горелого с огнетушителем в ру­
К ках, но дыма было слишком много и я не смог его
спасти. Соседи называли его «Фуками-сан» или
«маэстро», хоть в театральном мире у него было
Ы прозвище «ужасный человек».
С 27 числа прошлого месяца по причине пере­
утомления
на службе в больнице преф. Окаяма,
186

г. Готэмба проходит лечение г-н Хигаси Хатиро. Узнав о гибели г-на Кубо в тот же день в 11 утра от ме­
неджера Ямады, он произнес: «Что ни говори...», но
продолжить не смог. По прошествии некоторого ко­
личества времени он смог произнести ослабшим го­
лосом: «Жаль, что я в больнице ине смогу простить­
ся с учителем. После я непременно его навещу».

•

(Из выпуска газеты от 2 февраля 1983 г.)

Маэстро Фуками сгорел из-за собственно­
го пьянства... Говорят, его обожженный труп
настолько увеличился в объеме, что его было
не охватить руками. Странно, во время наших
встреч в барах Асакусы я не замечал, что его
жизнь была настолько суровой. Несомненно,
маэстро стал более одиноким после его ухода
из театра. И все же, случайным ли стал этот
пожар?
Маэстро полгода назад из-за болезни по­
терял свою любимую Синокаву. И она тоже
усугубила свою болезнь чрезмерной страстью
к выпивке.
Со дня гибели маэстро прошло два года.
В этот раз я узнал о смерти потомственного
сутенера Ябэ. Говорили, что Уки был выбро­
шен на улицу своей любовницей-стриптизер­
шей, он умер стоя в туалете своей заложен­
ной квартиры, из которой вынес все - вплоть
до столовых приборов. Причина смерти - кровоизлияние в мозг.
Почему такое происходит - кто мне скажет?! Я-то выбился в люди, стал популярным,
но почему дорогие мне люди ушли так нелепо
один за другим?! Да, я одержал победу над
Фуками Сэндзабуро, но как я могу забыть то,
что он до конца своих дней так и не захотел
признать меня артистом?
И все-таки Фуками Сэндзабуро был для
меня экстраординарной личностью, артистом,
до которого мне никогда не дорасти!

д
К
щ
И
ц
И
д
Н
®
•
187

ОБ АВТОРЕ
Такеши Китано, знаменитый японский актер
и режиссер, родился в Токио в 1947 г. Его люби­
мый отец, маляр и изготовитель лаковых фигурок,
был азартным игроком, от чего страдала вся се­
мья. Мать Китано происходила из семьи военно­
го. Ее мечта о карьере сына в качестве государ­
ственного служащего привела Китано в токийс­
кий университет Мейджи. Уйдя из университета,
так и не получив степень, Китано подряжался на
любую случайную работу. Работая кассиром в
стриптиз-клубе, он однажды разыграл комедий­
ную сценку с переодеванием в женскую одежду.
В соседнем кабаре он научился танцевать. Такой
опыт в конце концов сформировал у молодого че­
ловека устойчивые комедийные навыки.
В 1971 г. Китано вместе со своим другом Киеши Канеко создал комический дуэт «Два Бита»
(Тдао ВеаСз); много позже, когда о былом сотруд­
ничестве останутся только воспоминания, он
возьмет псевдоним Бит Такеши в память о первых шагах в шоу-бизнесе. Поначалу они выстуд пали в стрип-клубах, развлекая публику в пере17 рывах между стриптизом. Только через два года
Е последовало предложение телепродюсера, и уже
Н в 1976 г. Китано и Канеко получили приз японс17 кой телекомпании как лучший комический дуэт.
И
В 1983 г. на экраны выходит картина Нагисы
3 Осимы «Счастливого Рождества, мистер ЛоуД рейс » с участием Китано. Фильм, сочетающий в
О себе признаки психологической драмы и филоА софской притчи, подчеркивал, что в разных кульу турах понятия гуманизма и жестокости не тожд дественны. Картина была восторженно встрече171 на в Европе. Китано зарекомендовал себя как ак• тер, способный на мгновенное перевоплощение,
-]88 с большим диапазоном эмоций и чувств.

Первая режиссерская работа Китано - фильм
«Жестокий полицейский» (1989).
Несмотря на очевидное новаторство Кита­
но-режиссера, фильм был встречен прохладно.
Образ жестокого полицейского никак не вязал­
ся с тем комиком, который веселил всю Японию
по выходным. Для Китано пришло время делать
окончательный выбор между телевидением и
кино.
В 1990 г. на экраны выходит «Точка кипе­
ния» - запутанная история о токийских подро­
стках, нечаянно вставших на пути якудза. Герой
Китано появляется лишь во второй половине
фильма и погибает за десять минут до конца, но
оставляет едва ли не самое сильное впечатле­
ние от картины.
Далее режиссер пробует себя в жанровых
лентах - «Сцены у моря» и «Кого-нибудь
снял? ». Обращение как к мелодраматическому,
так и к комедийному сюжетам не привнесло но­
визны в творческий путь Такеши Китано и не
имело значительного успеха.
Между съемками этих лент появляется «Со­
натина», после которой Китано входит в пан­
теон классиков японского кинематографа. Ге­
рой фильма - гангстер Муракава (его сыграл
Китано) из токийской якудза. Когда на Окина­
ве начинается жестокая война между бандитс­
кими кланами, «бригаду» Муракавы посылают Т
А
для урегулирования конфликта. Китано умело К
моделирует ситуацию, вводя в повествование Е
элементы комедии, триллера, мелодрамы.
В 1994 г. Китано попадает в аварию, на всю К
жизнь «отпечатавшуюся» на лице режиссера. И
По его словам, он понял, что должен изменить­ т
А
ся. В 1996 г. он снимает «Ребята возвращают­ Н
ся» - историю друзей, идущих по жизни раз­ О
ными путями, но сохранивших отношения даже
тогда, когда судьба сталкивает их лоб в лоб. При 189

обычном антураже - драки, убийство, мужская
дружба - меняется киноязык, которым режис­
сер рассказывает свою историю. «Ребята воз­
вращаются » имел мощный кассовый успех и был
хорошо принят западной кинообщественнос­
тью.
В 1997 г. на экраны выходит один из лучших
японских фильмов десятилетия - «Фейерверк».
Этот фильм часто сравнивают с «Сонатиной»;
но при определенной смысловой схожести
«Фейерверк» выигрывает за счет возросшего
режиссерского мастерства Китано.
После оглушительного успеха «Фейервер­
ка» Китано заявил, что должен создать что-то
другое. Он придумал интересную историю о
плохом парне, который случайно совершает хо­
рошие поступки. Так в 1999 г. в Каннах состоя­
лась премьера «Кикуджиро», признанного на
родине последним шедевром XX века.
После этого Китано снимается в нескольких
культовых японских фильмах - «Табу», «Коро­
левская битва» и др.
Последующие фильмы, сделанные им в каче­
стве режиссера, - «Куклы», «Затойчи» и др., также принесли Китано широкий успех как в
Японии, так и за ее пределами.
Такеши Китано и сейчас продолжает оста­
ваться ведущей фигурой на телевидении Японии.
Он до сих пор участвует в восьми ТВ-програм­
мах в неделю. Весьма многогранен и писательс­
кий талант Китано - он пишет стихи, повести,
которые экранизируют другие режиссеры. Так­
же он прекрасный художник и мультипликатор,
живописные работы Китано можно видеть в сце­
нах «Фейерверка» и «Кикуджиро». Когда его
спрашивают, как же он справляется со всем этим,
Китано отвечает: «У меня нет впечатления, что я
работаю. Я просто стараюсь получать удоволь­
ствие».

СОДЕРЖАНИЕ

АСАКУСА, АСАКУСА.............................................. 5
Как я поступил на службу
в «Асакуса фурансу-дза»......................................... 9

Как я напросился в ученики
к Фуками Сэндзабуро.............................................. 21

Мой дебют в роли трансвестита............................ 33
Мне наконец-то выпал шанс стать артистом!.... 45
Меня опекает танцовщица Ая Синокава............. 57

Как я был потрясен актерским даром
маэстро Фуками........................................................ 69
Как в театр явился Иноуэ,
желающий стать писателем................................... 81
Мне нравится артистическое
щегольство маэстро Фуками................................. 99

Как я расстроился, узнав о страсти
маэстро к азартным играм.....................................109
Как меня поразило великодушие
стриптизерш.............................................................123

Все было хорошо, пока я не побывал
в гостях у стриптизерш.......................................... 133
Как бродяга Киёси злоупотребил
достоянием Шестого квартала.............................147
К нам заявился странный тип по имени Маки ..157

Дебют в мандзай вместе с Дзиро..........................167
Фуками Сэндзабуро навсегда останется
моим учителем......................................................... 177

ОБ АВТОРЕ........................................ л................. 188

Такеши КИТАНО

ПАРЕНЬ ИЗ АСАКУСЫ

Ответственный за выпуск С. 3. Кодзова
Ведущий редактор С. Н. Абовская
Корректор Л. С. Самойлова
Дизайн обложки А. Ф. Щавелев
Верстка А. Б. Ирашин

Подписано в печать 25.08.2009
Формат 84x90 1/и Гарнитура «Муз1С»
Печать офсетная. Бумага газетная пухлая.
Усл.-печ. л. 8,4. Уч.-изд. л. 6,0
Тираж 2000 экз. Изд. № ОП-09-0378-ВС
Заказ № 423.

ЗАО «ОЛМА Медиа Групп»
105062, Москва, ул. Макаренко 3, стр. 1
Ъир:Цтии>.о1тате