Зима не вечна [Виктор Сапов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »
Виктор Сапов Зима не вечна
Анфиса Слепцова второй день сидела без работы и не находила себе места в своей каморке на Верхне-Луговой1, завешанной стиранным бельём и пропахшей переваренными щами. А тут ещё этот олух царя небесного, Васька, путается под ногами, зарёванный, виноватый. Конечно, это ж надо было додуматься – сунуть спицу в лючок швейной машинки, а затем провернуть колесо! Хрясь! И машинка, настоящий Зингер, пришла в негодность. А заказы – до воскресенья. И денег в доме нет, и есть нечего. – Ууу! Ирод! – вновь погрозила она кулаком сыну. Сын, худенький, кучерявый, светло-русый пацанёнок восьми лет, вновь заныл и уполз к себе в угол, уткнулся в подушку. И поделом ему! Анфиса прижила его от одного фабричного, которого злая на язык соседка, Катя-казачка, нарекла «Святым Духом». Мол, появился ниоткуда и растворился, как его и не было. А сына вот оставил. Сущее наказание! И что же теперь делать? Лавка швейных товаров закрыта, товарищество «Компаньоны Зингера» закрыто, стёкла выбиты, дверь нараспашку, всё вынесено. Ходила к механику Болтову, он осмотрел, покачал головой и развёл руками: без запчастёв, мол, аппарат твой ремонту не подлежит, а запчастёв сейчас не сыщешь, власть-то новая. Новой власти Анфиса вдоль и поперёк нашила флагов и транспарантов, но как обратилась за помощью, ей товарищи отказали: – Время сейчас трудное, контрреволюция прёт, а ты тут со своими бабьими вопросами! И тоже развели руками. Правда, один сочувственный шепнул на ухо: – Обратись в ДонЧеКа2. Они недавно учредились. Вопросы решают лихо! И дал адрес. Анфиса сразу не решилась. Была у неё одна мысль, да только что-то мучало внутри, ходу ей не давало. Сейчас она вновь окинула взглядом убогое своё жилище, скорчившегося на лежаке сынишку, пустые кастрюли, и вслух стала размышлять: – Ну и где ж ента справедливость? Она, можно сказать, как жила, так в хоромах и живёт, хлеб с маслицем, монпансье к чаю, барынек обшивает. А я – за гроши, или за продукты – баб фабричных! Где справедливость, спрашиваю? А ведь вроде как наша власть пришла, народная! И стала собираться.В тот же вечер в дверь квартиры Натальи Ивановны Тепловой грубо постучали. Кошка Муська, дремавшая на коридорном стуле, испуганно подскочила и скрылась в спальне. Наталья Ивановна встала из-за машинки, распрямила спину и неспешно направилась к двери. У неё было дурное предчувствие. За дверью стоял мужчина средних лет в картузе и кожанке, вроде тех, в которых щеголяли раньше шофёры новомодных авто. Взгляд его из-под кустистых бровей был колючий, пронзительный. Щетина. Пара жёлтых зубов выпирала из-под верхней губы и прижимала нижнюю. «Крыса какая-то!» – подумалось Наталье Ивановне. За «крысой» стоял, напротив, молодой, красивый красноармеец, почти одних лет с её Петром. Ну, может быть, чуть старше. «И лицо знакомое!» За их широкими спинами пряталась и отводила глаза Анфиса. «Этой-то что надобно?» – Гражданка Теплова? – Да. Кто вы? Что вам угодно? – Уполномоченный ДонЧеКа, товарищ Гомельский. Вот мой мандат. Гомельский показал ей помятую бумажку с большой печатью и подписью. Наталья Ивановна успела прочесть там лишь слова «Чрезвычайная комиссия…». – Мы к вам. И вот по какому делу. Пётр Теплов – ваш сын? Сердце сжалось. – Мой. А что с ним? – Это мы и собираемся выяснить. Вы знаете, где он сейчас? Немного отлегло. – Нет. – Нам известно, что он ушёл с контрреволюционными кадетами генерала Алексеева. Вы можете подтвердить? – Я не знаю никаких контрреволюционных кадетов. Мой сын пропал без вести в феврале. О нём сведений не имею. – Но он состоял в войсках атамана Каледина? – Каледина? Нет, не состоял. «Крыса» потянул носом воздух. В доме пахло ужином. – Хорошо, отрицаете значит. Может быть, впустите, поговорим? – Ну проходите, мне скрывать нечего. Мужчина снял калоши, сделал знак красноармейцу оставаться у двери. Анфиса нерешительно, бочком, вошла за ним, прямо в обуви. Гомельский по-хозяйски осмотрел квартиру, прошёл в спальню, нехорошо хмыкнул, увидев святые образа. Анфиса тем временем сразу направилась на кухню, проверить, на месте ли «Зингер». Наталья Ивановна по-прежнему стояла в коридоре и молчала.
– А хорошая у вас квартирка, а, гражданка Теплова? Собственная? – Нет, снимаю у домовладельца. – А кто владелец? – Господин Красовский. – Господ больше нет, гражданочка. Кто такой? – Да полковник он, офицер – отозвалась из кухни Анфиса. – Ясное дело, контрреволюция, – отчеканил Гомельский, возвращаясь из спальни. – Вот что, гражданочка. Постановлением Исполкома ДонГубЧека от двадцать девятого марта сего года квартира ваша подлежит конфискации в пользу революционной власти, с мебелью и утварью. Извольте одеться. С собой можете собрать немного вещей. – И куда же мне деваться? – А это не наши трудности. – Машинку швейную можно вынести? – Нет! – раздался
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (13) »
Последние комментарии
2 часов 21 минут назад
11 часов 24 минут назад
1 день 10 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад
1 день 11 часов назад