Хозяин Нила (СИ) [Стефан Брег] (fb2) читать постранично

<p>

 </p>

   Туман над великой рекой уже рассеялся, когда рощу из акаций и тамарисков пресекла торопливая тень. Спустившись с пригорка и осторожно пройдя сквозь заросли колючего кустарника знакомой тропой, Тальхеп осмотрелся. Вокруг галдели потревоженные птицы, роились мириады мошек и москитов, но смуглому мальчишке в одной набедренной повязке все было нипочем.

   Сезон жары распалил воздух и почву, и еще вчера по гранитным ступеням молельни Сопдет пришлось прыгать ланью на потеху старикам с одеревеневшими пятками. Но все это казалось маленькой платой за наступившее время всеобщего веселья. Не так давно на полях закончился сбор льна, люди устали от изнурительной работы и палящего ока Ра и отправились с подношениями в храмы. Сегодня праздник, а значит день следует посвятить тому, что будет угодно богам - отдыху и развлечениям. У Тальхепа эти понятия означали не только пляски и обжорство, но мать, к сожалению, совершенно не разделяла его мыслей. Приказным тоном она потребовала присоединиться к расчистке дороги у холмов за деревней, и на сей раз ее строгость вступила в жесточайшее противостояние с упрямством сына. Может, Тальхеп и не посмел бы перечить матери, но произошедшее три дня назад до сих пор клокотало в его сердце жгучей нестерпимой обидой. За мелкий проступок, нелепую шутку над худоумным сыном жреца-писаря, мать силой обрезала Тальхепу длинный локон на виске, которым он так гордился, да еще и сделала это прилюдно, опозорив его перед всеми соседями.

   "Ты никогда бы не осмелилась совершить такое, если б отец был здесь, а не на строительных работах в городе у озера", - назойливая мысль уже который раз посетила остриженную голову мальчика. И неспроста. Ведь именно отец, искусный рыбак, смастерил для Тальхепа великолепную удочку, которую тот нес сейчас в руках вместе с большой плетеной корзиной. Удилище из лучшего сухого тростника, леска из конских волос и изящный костяной крючок могли вызвать зависть даже у фиванских вельмож, любящих порыбачить с ладьи на досуге.

   Из-за ссоры с матерью Тальхеп начал прятать удочку в роще. Апоп с ними, с волосами - отрастут вновь, а вот переломанное в гневе удилище уже не восстановишь. К тому же место, примеченное еще до начала высыхания Нила, располагалось неподалеку. Не нужны ни лодки, ни огромные сети, чтобы поразить мать уловом и заставить раскаяться в опрометчивых словах и поступках - только мастерский инструмент и удобная заводь, в которой наверняка водятся сомы и многоперы. Чтобы туда попасть, пришлось изрядно запачкать ноги и примять немало камыша, но все труды с лихвой вознаградились, когда мальчик вышел к широкому пляжу с чистым желтым песком. Даже воды Нила казались здесь менее зеленоватыми, несмотря на едва заметное течение, а воздух будто бы и не вбирал в себя пахучие испарения и жар пылающего солнечного диска.

   Настроение Тальхепа стремительно улучшалось. Обидные прозвища вроде "червекопа" и "окуня малосольного", которыми перед рассветом одаривала его мать, уже забылись, их целиком заменило предвкушение хорошего дня и славной добычи. А старейшины, решившие поиграть в надзирателей, пусть ищут среди детей дураков, или пусть сами таскают камни и выкорчевывают кусты. У Тальхепа есть более достойное и полезное занятие для досуга. Осталось только выбрать место и приготовить приманку.

   Сперва маленький рыбак решил попытать счастья у камышей, где берег заливался водой. С трудом прошагав по влажному песку, Тальхеп остановился, бросил подле себя корзину и поднес к глазам крючок. Следовало прочесть нехитрую рыбацкую молитву, которой научил его отец - упомянуть богов и духов реки, попросить их о помощи в улове и защите.

   - Всех ли я упомянул? - задумался Тальхеп и вдруг осекся - вместо будоражащих воду рыбьих хвостов в направлении берега тихо двигались несколько извивающихся силуэтов с бугристыми спинами.

   Крокодилы! Не выпуская из рук удочку, Тальхеп развернулся и помчался прочь от реки, но не успел сделать и пяти шагов, как до самых колен погрузился в песок. Он охнул, потерял равновесие и рванулся вперед ногами, руками, всем телом. Безрезультатно - зыбкая ловушка и не думала отпускать пленника. Тальхеп почувствовал себя мышонком, угодившем в тесто, только приближалась к нему не кошка, а нечто более беспощадное. Никаких игр. Отец рассказывал, как однажды ему довелось увидеть гибель соратника по ремеслу от крокодильих зубов. Теперь Тальхеп вспомнил каждое слово, сказанное тогда. Взбивая руками проклятую топь, он обернулся и понял, что не успеет выбраться. Не сможет дотянуться до своих вещей - корзина с дубинкой осталась позади, да и чем поможет маленькая колотушка против закованного в броню чудовища?

   - Что