Стресс (СИ) [Тереза Нимуэ] (fb2) читать онлайн

========== 1. Обманчивая хрупкость. ==========

— Вдох глубокий, руки шире, не спешите, три-четыре!

Бах! Бах! Бах!

— Бодрость духа, грация и пластика!

Бах! Бах! Бах!

Одна за другой, пули ровно и красиво ложились точно в центр мишени, доставляя ей почти эстетическое удовольствие. Ей надо было родиться мальчиком. Природа ошиблась. Иначе откуда взялась любовь к оружию, автомобилям и, часто неоправданному, риску? Что заставляет её с завидной регулярностью приезжать на стрельбище, испытывая ощущение, граничащее с оргазмом, едва её рука касается холодного металла?

Дяденька Фрейд легко растолковал бы ей все её душевные спазмы, только едва ли она прислушалась бы к нему. Может, он заодно и объяснил бы равную по силе любовь к драгоценностям, красивым вещам и комфорту?

Хорошо, что не приходится выбирать что-то одно.

Только вот на душе сегодня - нехорошо.

С утра - нехорошо.

И причин как будто - никаких.

И на работе - всё в порядке.

И личная жизнь приходит в норму после третьего развода.

И погода - в кои-то веки! - замечательная.

Ворочается внутри что-то тёмное и тревожащее, не дает дышать полной грудью, не дает глотнуть лесного осеннего воздуха, даже кайфа поймать от стрельбы - не дает.

«У меня наступает кризис среднего возраста… Сейчас всё наступает раньше - и осень, и мировой финансовый кризис… Может, и возрастные кризисы - тоже? Помнится, моего второго мужа начало колбасить сразу после тридцати. А ведь здоровый был мужик, кто бы мог подумать, что слетит с катушек! Впрочем, у бывшей свекрови была на этот счет своя вполне аргументированная версия. И фигурировали в этой версии определения «стерва», «дрянь» и «сука», и это ещё в смягченном отредактированном варианте…»

Позже, подъезжая к дому, она попыталась вновь проанализировать свои ощущения и опять безрезультатно.

«Забей! В конце концов, у русских людей в душе часто чёрт-те что творится! И лекарство давно придумано - водка. Сейчас накапаю граммов сто - и сразу полегчает. Может, и огурец найду какой соленый, если повезет… Вот - Антон, третий муж, обязательно бы направил меня на консультацию к психотерапевту, а потом долго и нудно объяснял бы про возможные причины моего душевного непокоя… Списал бы все на стресс. Посоветовал бы душ принять холодный… Начитался примитивных американских психологов! У них на все один ответ - надо полюбить себя таким, какой ты есть, и все у тебя будет срастаться по жизни! И это советуют люди, получающие удовольствие от гамбургеров и кока-колы! Они и сексом занимаются так же, как и жрут, - для насыщения физиологии!»

Проклиная в мыслях американских психологов, Антона и холодный душ, она вышла из кабины лифта на пятый этаж.

— Добрый вечер, Дарья Николаевна! — внезапно услышала она.

Обернувшись, она увидела мужскую фигуру, отделившуюся от оконного проема и шагнувшую к ней.

— Чем обязана?

Говорить «здравствуйте» ей расхотелось сразу же.

— Меня зовут Дмитрий. И я по поводу своего предложения относительно вашей квартиры.

— Я уже ясно объяснила, что ваше предложение меня не интересует.

— И всё же, мне хотелось лично увидеться с вами. Возможно, мне удастся вас переубедить.

Она была уже у двери и поворачивала ключ в замке.

— Угостите меня кофе, — он улыбнулся. — Я сделаю вам предложение, от которого вы не сможете отказаться.

Обреченный вздох.

Он думает, что она не поняла - с кем имеет дело!

Можно подумать, его остановит металлическая дверь и сигнализация…

— Заходите.

При нормальном освещении она рассмотрела его получше. Среднего роста, светлые волосы, светлые глаза… Приятная внешность, не броская - но располагающая. Наливая ему из медной турки кофе, она почувствовала запах его одеколона. Серж Лютен.

Хороший вкус у мужика…

Или это часть продуманного образа?

— Так чем моя скромная квартира заинтересовала наши доблестные спецслужбы? — её голос был максимально мягок.

Он и бровью не повел.

Молодец!

Ей всегда нравились мужчины, умеющие держать удар несмотря ни на что.

— Отличный кофе, — он поднял на неё глаза.

Наверное, такие, как он, никогда не выходят из себя. Интересно, а какой он в семье? Если она у него есть… Маловероятно, конечно… Женатые мужчины редко бывают одеты с иголочки, редко пахнут одеколоном от Лютена, и еще реже умеют правильно подобрать галстук к сорочке.

— Вы же не будете убеждать меня в обратном? — она улыбнулась.

И он снова подумал, что её фотография, которую он видел, совершенно не передает того, что исходит от этой женщины. Теперь его не удивляли ни три её неудачных брака, ни множество поклонников, ни постоянно сопровождающие сплетни.

Обманчивая хрупкость.

Обманчивая мягкость.

Обманчивая беззащитность.

— Не буду, — он тоже улыбнулся в ответ. Улыбнулся искренне. Он не любил лгать и, как ни странно, ему редко приходилось прибегать ко лжи.

— Все равно ведь не скажете правды, — она, не отрываясь, смотрела ему в глаза.

— Не скажу, — согласился он.

— А если б я знала правду, вам пришлось бы меня… убить?

Он не ответил. Но и взгляда не отвел.

— Может, и пришлось бы… — сама себе ответила она. — Вам нравится ваша работа?

Этот внезапный переход не удивил его.

Досье на эту женщину не было объемным, и он запомнил его дословно.

И «перепады настроения», и «непредсказуемость», и «нестандартный склад ума».

Пояснений к последнему, правда, не прилагалось.

— Да, — односложный ответ, но ничего другого она и не ожидала.

— А мне моя - нет.

— Тогда зачем она вам?

— Займусь другой - результат будет тем же. Скука.

— Мне сложно представить вас скучающей.

— Ваши данные обо мне вряд ли отличаются полнотой… — она встала и подошла к окну. — Не настолько я большой камень в вашем огороде, чтобы затрачивать на него усилия…

— Если вы всё понимаете, зачем тогда упрямитесь? В вашей собственности будет шикарная квартира на Садовом… От таких вариантов в здравом уме не отказываются, Дарья Николаевна.

— С чего вы взяли, что у меня здравый ум? — похоже, удивилась она совершенно искренне.

— Думаю, с мозгами у вас все в порядке.

— А в моем досье не написано, что я, бывает, люблю пойти ва-банк?

После недолгой паузы он произнес:

— Это неразумно. Именно сейчас - неразумно.

— Вы не поняли, — она опять присела в кресло и опять в упор посмотрела на него.

Светлые глаза… непонятного цвета: то ли - зеленые, то ли - голубые…

И как сейчас неуютно в них смотреть, чёрт возьми!

Зачем ты упрямишься и капризничаешь, женщина?

И разве твоя жизнь стоит всех этих капризов?

— Я знаю, зачем вам нужна моя квартира. Это из-за того, что в ней творится последний месяц, правда?

Теперь пришла его очередь подняться и подойти к окну. Как рано наступают сумерки в сентябре!

Он знал, что с ней придется нелегко.

Понял, как только увидел её, выходящую из лифта.

Все его заготовки пришли в негодность. Принцесса решила пойти в ва-банк? Из-за банальной скуки? Какая чушь! Что ж, прежде чем принять решение, надо понять - что она вообще знает, и как объясняет себе происходящее в ее квартире.

А потом…

Потом будет видно.

Он повернулся к ней.

— Вам придется рассказать всё, что вам известно.

Она забралась с ногами в кресло. Хитрый взгляд маленькой девочки, задумавшей шалость.

Обманчивая хрупкость.

Обманчивая мягкость.

Обманчивая беззащитность.

— Ещё кофе?

— Да, если несложно.

— Несложно.

Мужик явно непрошибаемый! Ни одной эмоции на лице…

В постели он тоже такой… хладнокровный?

— Что вас рассмешило? — он поймал её мимолетную улыбку.

— Я подумала, что вы так же хорошо владеете собой и в постели с женщиной…

Ей понравилось, как он улыбнулся в ответ на её явный выпад.

Уже третий раз за эти полчаса.

Всё-таки есть что-то в мужчинах из… органов… может, харизма?

— А вы очень хорошо готовите кофе…

— Это не моя заслуга, кофе хорош сам по себе.

Тема кофе мало её воодушевляет… Она и не скрывает этого. Очаровательная женщина… Как жаль, что пришлось познакомиться с ней по работе, а не просто так, случайно, где-нибудь в парке или в тире… Хотя, были бы у него шансы в этих случаях, он не знал… Зато сейчас… Наверняка она задумала что-то очень проблематичное для него… И встречается ли она с кем-нибудь?.. И что она подмешала ему в кофе, если такого рода мысли лезут в голову?

— Так что происходит у вас в квартире? — он не дал ей надолго отклониться от темы разговора.

Знает же, гад, а всё равно спрашивает! Доброжелательно, спокойно… Это от уверенности в себе, в своей силе, в своей безнаказанности, и ни причем здесь воспитание, образование и… обаяние.

Вот он - ответ на вопрос! К чёрту - все рассуждения, ничего они не стоят! Власть - вот харизма в мужчине! И этому мужчине - власть идет, и именно она - делает его интересным, обаятельным и… сексуальным! Прояви он к ней интерес, она вряд ли бы устояла… перед властью.

Он терпеливо ждал ответа и явно получал удовольствие от кофе, от обстановки и от общения с ней, даже не старался скрыть этого.

Она облокотилась на ручку кресла, непроизвольно отметив, что его взгляд скользнул по её шее и на мгновение остановился в области выреза майки. Что ж, он ведь тоже мужчина, и его инстинкты работают независимо от него. По-другому на женщин реагируют только геи, импотенты и психи.

— Самое противное во всем этом, — начала она, — что в детстве я не очень уважала научную фантастику. Стругацкие, Уэллс прошли мимо меня… Да и фантастические фильмы тоже не жаловала… А зря…

Комментарий к 1. Обманчивая хрупкость.

Ну, что, мои любимые крошки?

Готовы?

Нравится?

Читать будем?

Буковок будет поменьше, чем в Амнезии, но думаю вы - оцените.

========== 2. Обманчивая мягкость. ==========

— Вы знаете, что женитьба увеличивает продолжительность жизни мужчины, но замужество - сокращает продолжительность жизни женщины?

— Нет, но в этом есть доля правды, — он откинулся в кресле.

Ей опять удалось развеселить его и направить мысли в опасное для него русло - думать о ней как о женщине. Об очаровательной женщине. О стройной фигуре, с легким загаром. О копне волос, почти белых, с едва уловимым стальным пеплом.

— Вы женаты?

— Нет.

— Я и не сомневалась!

Явно довольная улыбка. Удовольствие от собственной проницательности или от факта его свободы? И разве его должна волновать разница?

— Как вы знаете, эта квартира мне досталась после первого замужества, подарок супруга на годовщину свадьбы. Он был умным человеком и понимал, что любому существу необходимо личное пространство. Чтобы его свобода не заканчивалась там, где начинается свобода другого… пусть даже самого близкого существа. Здесь всё - в какой-то степени отражение меня. Когда мне хотелось побыть одной, а с каждым новым браком хотелось всё чаще и чаще, я приезжала сюда. Мне всегда было комфортно здесь. И легко мечталось… о несбыточном…

— Несбыточном?

— Ну, да - о счастье, о любви… Глобально для женщины, не правда ли?

— Не только для женщины.

— У мужчин диапазон шире, они могут успокоиться на власти.

Молодец, девочка!

Хорошо сейчас его отделала, одной фразой - под дых. Обтекай, дорогой.

Побыть загадкой не получилось. Придется наверстывать чем-нибудь другим… не так для неё заметным.

— Я могу жить здесь с закрытыми глазами, — продолжила она. — И я почти никого сюда не приглашаю.

— Извините.

— Не стоит, ваши коллеги побывали здесь за две недели до вас.

— Вы не должны были ничего заподозрить.

— Я же объяснила - это моя территория, мне даже не надо было искать доказательств чужого присутствия, я их почувствовала при выходе из лифта. Понимаете, я устраивала это жилье только для себя, без учета того, что здесь появится кто-то еще, пусть даже ненадолго.

— У вас хороший вкус. Хороший, но не совсем - обычный.

— У вас тоже - хороший вкус, — её взгляд скользнул по его галстуку. — Просто хороший.

Опять - шпилька! Чтоб не расслаблялся. И не обольщался насчет себя. Принцесса хочет немного пощипать ему нервы?

— В вашей ситуации есть свои минусы, — опять хитрый взгляд ребёнка. — Вам приходится думать, прежде чем сказать… И чтоб сказанное было правильным. А я могу говорить всё, что захочу!

— Но чтоб получить желаемое, вам тоже нужно рассказать мне всё… правильно. В другое время и по другому поводу я с удовольствием поупражнялся бы с вами в остроумии… И нашел бы, чем ответить… И вы это прекрасно понимаете.

— Хорошо-хорошо! Но такую возможность упускать - преступление, согласитесь? Ведь мы можем с вами больше не увидеться, правда?

Теперь понятно, почему у неё все три брака были неудачными!

Все три мужика - явные мазохисты!

Связать свою жизнь с этой женщиной!

Она же не успокоится, пока не высосет всю кровь!

А потом еще на трупе станцует!

— Моя вторая свекровь часто называла меня «вампиркой».

Мысли она, что ли, его читает!

Она усмехнулась.

Вторую свекровь тоже можно понять: единственный сынуля, перспективный врач, защитивший кандидатскую, женится на разведенной женщине с репутацией стервы! И на два года старше её дорогого мальчика! После трёх лет брака сынок ударился во все тяжкие, среди которых пьянство - оказалось, пожалуй, самым безобидным.

Скандальный развод - и тот не сразу поставил точку на этой ужасной женщине. Потому что Андрюшенька ещё целый год не оставлял в покое бывшую супругу, преследуя и умоляя вернуться. К счастью, сейчас он снова женат на девушке, прошедшей самый тщательный отбор, дабы не повторить чудовищной ошибки. Милой, вежливой, покладистой, из интеллигентной семьи. Недавно родился внук. Образцовая супруга. И каждый год на отдых - к Средиземному морю. И никаких медитаций на крыше, стрельбищ и раскопок на Урале!

— Свекрови не всегда ошибаются в определениях.

— А их сыновья - в выборе!

Она постоянно уходит от разговора. Может, это стиль её общения - «порхать, как бабочка и жалить, как змея»? Без переходов, так просто - перескакивать с темы на тему.

— Примерно полтора месяца назад я получила развод от своего третьего мужа и окончательно переехала сюда. С твердым решением - больше никогда не выходить замуж, не идти на поводу у мужчин, не отдыхать в Турции и не читать женских романов. Знаете, что самым трудным из перечисленного оказалось - не читать романов?! После трёх неудачных браков женщина читает любовные романы, плачет над банальным сюжетом и обмирает от похожих друг на друга постельных сцен! Что можно сказать об этой женщине?

— Она верит в любовь, она - чувствительна и эмоциональна, и она любит секс.

А он ей нравится.

Точно - нравится.

С ним было бы легко и интересно, без выяснения отношений и без скандалов…

С ним её мозги постоянно были бы в тонусе…

С ним секс был бы ярким и незабываемым…

Жаль только, что свой выбор он давно сделал…

Единственная конкурентка, с которой бесполезно бороться, - власть.

— Примерно месяц назад у меня в квартире начались проблемы с часами. Сначала - вот с этими, — кивок в сторону больших старинных часов на стене. — Они начали ходить… назад! Я носила их в ремонт - там, конечно, не находили никаких повреждений, возвращали мне часы, но, едва попав на свое место на стене, стрелки опять начинали поворачиваться в обратную сторону! Я смирилась… Мне даже показалось это прикольным - идущие назад часы. Символично. Но потом дошла очередь до часов на кухне и в спальне, таймеров в микроволновке и ноутбуке. Я решила, что проблемы не в часах, а в моих мозгах! И, по привычке, доставшейся от третьего мужа, записалась на прием к психотерапевту. От дурных привычек очень сложно избавиться, правда?

— Если жалеть себя - практически невозможно.

— После развода с Антоном я потеряла последних подруг. Они все встали на сторону мужа, представляете?

— Вполне.

— Итак, я записалась на прием к психотерапевту… Хотя, заранее знала, что он опять популярно расскажет мне про мои биологические ритмы, про стресс после развода и пригласит выпить чего-нибудь вечером.

— Он - плохой профессионал.

— Почему же? Такой, как все остальные. Или, вы - про «выпить чего-нибудь вечером»?

— И про «выпить» - тоже.

— Кстати, я забыла спросить - а наш разговор прослушивается или у вас диктофон?

— Какое это имеет значение?

— Никакого! Здесь приборы начинают периодически глючить.

— Я в курсе.

С чего это он вдруг разозлился? А в том, что он разозлился, она не сомневалась. Доброжелательность во взгляде пропала. Хотя, пусть лучше так - без притворства.

— Накануне визита к врачу, поздно вечером, лёжа в кровати, я читала очередной роман про любовь со счастливым браком в конце. И в первый раз ощутила, что, похоже, дочиталась до тошноты. Даже сцена страстного секса главных героев на шкуре у камина - не вдохновила. Нереально красивая героиня с обязательной гривой рыжих волос вызывала раздражение, а смуглый брюнет, он же - главный герой и, по совместительству, барон, сразу же надоел светскими понтами. Разочарованная, я выключила лампу и попыталась уснуть. Обычно я засыпаю очень долго, но на этот раз мне повезло - я провалилась в сон практически сразу. Но самое отвратительное ждало впереди - мне тут же начал снится огромный камин с расстеленной перед ним шкурой, когда-то живого и симпатичного, хищного зверюшки. Даже во сне мне хотелось крикнуть: «Дорогие женщины! Никогда не читайте перед сном любовных романов! Читайте лучше книгу о вкусной и здоровой пище! Берите пример с мужчин: они умеют получать равное удовольствие от рассматривания фотографий в Плейбое и витрины в мясном отделе супермаркета!»

Опять он улыбается.

Удивительным для неё оставалось то, что, при всем арсенале, ни он, ни его организация так и не поняли причинно-следственных связей того, что здесь происходит!

Они пытались банально убрать её из квартиры!

— Видимо, от сильного раздражения, я проснулась. Едва я включила лампу, моя, еще не окрепшая после часов, психика получила очередной удар - на полу перед кроватью лежала шкура из сна. Я поступила, как положено по всем законам жанра: выключила свет и опять включила. Шкура не пропадала! Я ущипнула себя два раза, потрогала лоб, потрогала шкуру. В итоге: два синяка, нормальная температура и явное присутствие меха животного у меня в спальне. Что бы вы сделали на моем месте?

— Скорее всего, то же самое.

Как он серьёзно смотрит на неё!

Сейчас он анализирует каждое произнесенное слово, каждую интонацию…

Почему-то она вспомнила фильм «Люди в чёрном» и мысленно улыбнулась.

— Я даже попрыгала на этой шкуре! Она была реальна как… вы. Кстати, ваши коллеги зачем-то отрезали от неё кусочек. Думали, я не замечу?

Конечно, думали, что не заметит.

Конечно, недооценили её наблюдательности.

Конечно, в лаборатории кусок шкуры повел себя как самый обыкновенный… кусок шкуры.

И это после того, как в квартире от излучения зашкаливали все приборы!

— В общем, чтобы окончательно увериться в реальности происходящего, я сфотографировала шкурку, и тут же отправила фотографии по электронной почте одной своей знакомой, с просьбой: написать мне и прокомментировать фотоснимки. Знакомая разбудила меня утром телефонным звонком и тут же поинтересовалась моим самочувствием. Чувствовала я себя замечательно - вещественное доказательство за ночь не исчезло, знакомая подтвердила, что на снимках изображено именно то, что я вижу.

— Но у психотерапевта вы всё-таки были.

— Конечно, была! Не одной же мне пребывать в состоянии стресса!

Очередной мазохист на пути этой женщины.

Причем, психотерапевт.

Причем, умный мужик.

Повёлся.

Было и «выпить что-нибудь» вечером, и попытки соблазнения прямо в автомобиле, и удар по мужскому самолюбию. На чашку кофе, как следствие, приглашения мужик не получил.

Двадцать три телефонных звонка тоже проигнорированы.

Психотерапия перестала пользоваться почетом.

Точка.

— Кстати, он почему-то решил, что я считаю его неотразимым.

— Вы же приняли приглашение в ресторан.

— Кто девушку ужинает, тот её и танцует?

— Не всегда. Но он этого хотел, и вы позволили ему надеяться.

Позволила, конечно. Приятно было слышать, что кто-то считает её очаровательной, интересной и милой. И, в конце концов, новое вечернее платье тоже нужно было когда-то надеть!

— Я не думала, что современные мужчины всё ещё реагируют на вечерние платья и чулки… Этого добра полно в каждом журнале, и на каждом телеканале. И в реальной жизни - тоже… Вы его оправдываете?

— Нет. Я, всего лишь, понимаю его мотивы.

— И не понимаете - моих. Но я убедилась, что даже психотерапевт - прежде всего особь мужского пола, а потом уже - врач.

— Ваш случай - исключителен.

Господи, да он иронизирует!

И она нравится ему, точно - нравится!

Её интуиция редко подводит!

— Кстати, приём я оплатила! Но, то ли - психотерапия всё же дала результат, то ли - убеждение, что происходящее в моей квартире менее опасно, чем нетрезвый мужчина с гормональным сбоем, я успокоилась. Кстати, а как вы вычисляете подобного рода явления?

— Есть некоторые общие признаки, есть специальные приборы.

— И часто такое происходит?

— Очень редко.

Конечно, кроме односложных ответов, от него ничего не добиться. Конечно, он скажет только то, что посчитает нужным. Конечно, другого варианта она и не ожидала…

— Продолжайте, пожалуйста.

Пауза начала затягиваться.

Она рассматривала узел на его галстуке и не торопилась возобновлять свой рассказ.

Узел был идеален - и по исполнению, и по размеру.

У неё даже возникла пара фантазий относительно этого галстука…

Ладно, зануда требует продолжения, придется задвинуть фантазии подальше…

— Пару дней после сеанса… психотерапии… никаких снов я не видела, и ничего из них не приносила. Часы, правда, так и продолжали ходить в обратную сторону. Но я заметила, что чувствую время - и без правильно идущих часов. Не помню, правда, в какой момент, но происходящее здесь перестало казаться мне странным и ненормальным. Я незаметно перешла ту грань, которая разделяет «обычное» и «необычное». Часы и мех перестали удивлять. Зато появился интерес! И вот, промаявшись в очередной безуспешной попытке заснуть, меня обуяла тяга к экспериментам… Эффективней всего - познание эмпирическим путем, правда? Можно сколько угодно строить теории, описывать свои ощущения… Вы согласны?

Ещё бы он не был согласен!

Пара таких рассуждений, и он побежит принимать холодный душ!

Или - тоже запишется на приём к психотерапевту!

Или повесится на этом чёртовом галстуке.

— А вам не приходило в голову, что подобные эксперименты могут быть опасны?

— Так они всё-таки опасны?

— Вы часто отвечаете вопросом на вопрос?

— Это лучше, чем вообще не отвечать!

Две секунды, две брошенные фразы - и атмосфера в комнате накалилась!

Если дальше так пойдет, вряд ли разговор может стать продуктивным.

И вряд ли он принесёт пользу этой женщине…

Да и ему - тоже.

— Последнее слово всегда нужно оставлять за женщиной… — она неожиданно совсем грустно улыбнулась, и, секунду назад, метавшие молнии глаза, подозрительно заблестели.

— Спросите меня: «Почему?»

Мелькнувшая растерянность в его взгляде понравилась и опять заставила думать о нем как о человеке, о мужчине… симпатичном мужчине…

— Почему? — тихо произнес он.

— Потому что она сразу начнет думать о мужчине… лучше…

Ну, скажите, пожалуйста - вот как можно с ней разговаривать?!

За прошедшие полчаса он восхищался ею.

Сочувствовал ей.

Сочувствовал её психотерапевту.

Хотел её убить.

И просто её хотел.

А теперь он потихоньку начинал впадать в состояние ступора.

Всё! Довольно! Пора заканчивать эти лирические отступления!

Иначе, ни ему, ни ей - несдобровать.

— Вы начали - про эксперимент…

— Да, конечно… Я вытащила из-под кровати шкуру и расстелила её на полу. Мне не очень нравятся такого рода дополнения к интерьеру. Я просидела полчаса на мехе несчастной зверюшки и успела поразмышлять о вымирающих видах животных, о человеческой жестокости, а, заодно, и проникнуться идеями глобального потепления климата на нашей планете. Ничего не происходило! Тогда я вспомнила фильм с Мелом Гиббсоном - «Чего хочет женщина» и меня озарило! Вся цепочка событий, предшествовавшая появлению этой вещи в моей спальне, пронеслась в моей голове! Я достала из шкафа злополучный роман и растянулась на мехе. Читалось мне, конечно, с большим трудом… А потом я начала как-то незаметно засыпать… Этакое полудремотное состояние, когда еще - не спишь, но уже - не в состоянии пошевелиться… Потом вдруг - легкое удушье, и мой бок начало конкретно припекать! Справа от меня появился горящий камин - большой, с кованой решеткой… Реальный. Потому что жаром от него несло так, что все остатки сна мгновенно улетучились. Я огляделась - по-видимому, это был кабинет: шкафы с книгами по стенам, большой стол с зеленым сукном, бумаги… Графин, скорее всего, с коньяком, на столе… Свечи в канделябре… Я пожалела, что не взяла с собой фотоаппарат! Потом возникло ощущение, что времени у меня крайне мало… И, чтобы потом не гадать - видение это или реальность - я бросилась к шкафу, вытащила первую попавшуюся книгу, добежала до камина… и выпрыгнула в собственную спальню! Мех, конечно, оказался тоже на моем полу.

— Это был «Борис Годунов» Пушкина, одна тысяча восемьсот тридцать первого года издания.

Она кивнула.

— Как часто вы совершали… эксперименты?

— Еще четыре раза. Причем с каждым разом мне удавалось переходить все легче и легче… И оставаться там на более длительное время…

— Вы контактировали там с кем-нибудь?

— Нет. Хотя помещение было жилое, и один раз у меня даже возникло ощущение, что из него только что вышел человек… Кстати, только в одном шкафу оказались книги на русском языке, остальные все - на английском!

— Кому-нибудь вы рассказывали о том, что происходит у вас в квартире?

— Нет. У меня ведь и подруг не осталось. Психотерапевт тоже не в курсе.

При упоминании о злополучном враче он не сдержал улыбки.

— Оказалось, что существуют вещи поприкольней адронного коллайдера. А почему вы так хотели убрать меня из моей квартиры?

Молчание.

— Дмитрий…

Она впервые за весь разговор назвала его по имени. Он вздохнул. Потому что принял решение. Потому что увидел шанс и для своего дела, и для неё. Удалось ли ему отбросить все эмоции? Он очень надеялся.

— Потому что в предыдущих случаях мы не успели вовремя, и этих людей больше никто никогда не видел.

Похоже, до неё впервые дошло, что происходящее не так безобидно, как казалось.

— Я пару раз задавала себе риторические вопросы: «Почему всё это - со мной?», «Кто виноват?» и «Что делать?»…

— Нашли ответы?

Странно она на него посмотрела.

Не понравился ему этот взгляд.

За годы работы интуиция редко подводила его…

— Вы можете подробнее рассказать мне про ваши ощущения во время перехода?

— В первый раз - словно небольшое удушье… В последующие переходы - ничего особенного… Напоминало ощущение, как будто заходишь в комнату, где другой… воздух, температура… Кожей чувствуешь контраст…

— И при возвращении?

— Да…

— Вы говорили, будто возникало ощущение, что пора уходить оттуда.

— Да, как внутренние часы, которые заставляют просыпаться раньше будильника…

— Который час?

— Что?!

— Ответьте, который сейчас час?

— Двадцать один сорок.

Она не задумалась даже на миг!

Быстрый набор номера - и из телефонной трубки донеслось: «Московское время — двадцать один час сорок минут пятьдесят четыре секунды».

Он убрал телефон.

Всё верно.

— Вы можете завтра приехать по этому адресу? — он протянул ей визитку. — Это недалеко от кольцевой дороги, за городом.

— Хорошо, конечно…

Он поднялся.

— К двум часам, пожалуйста. И ещё…

— Да?

Он словно подбирал слова.

Взгляд уже откровенно остановился на её губах…

— Пообещайте мне, что, по крайней мере, до завтрашнего дня, вы не будете…экспериментировать…

Как он серьёзен! И в голосе - как будто беспокойство…

И галстук… так ему идёт.

— От моего обещания что-то зависит?

— Многое… и, главным образом, для вас.

— Тогда - обещаю!

Опять она улыбается!

И опять - смотрит на его галстук…

Слава Богу, ему пора ехать.

От таких женщин нужно держаться подальше…

Внезапно, он поймал себя на мысли, что его рассуждения стали напоминать высказывания бедняги-психотерапевта. И - ладно! Предварительная беседа состоялась. А завтра они увидятся уже в официальной обстановке. Там будет гораздо проще и легче заниматься работой.

Первое, что он сделал, войдя в кабину лифта - стянул с шеи галстук.

Звонок в дверь.

Два часа борьбы с самим собой - совсем немного для такого мужчины.

Улыбаясь своим мыслям, она набросила что-то прозрачное на плечи…

Ничего не выражающий взгляд, холодный и невозмутимый.

Неужели - она ошиблась?

И его повторный визит - незаконченная работа?

Расстегнутый воротник его сорочки оказался где-то на уровне её глаз.

Она протянула руку, коснувшись загорелой шеи.

— Кажется, чего-то не хватает…

Его ладонь скользнула в карман пиджака. Шелковая полоска ткани, с мятыми следами от идеального узла…

А потом - внезапный рывок, пара шагов и она лежит на спине посередине своего коридора… Утопая в мягком ворсе, беспомощно глотая воздух и ощущая только тяжесть его тела и горячие руки.

В тот первый раз до кровати они так и не добрались…

Комментарий к 2. Обманчивая мягкость.

Ну, крошки мои)))

Делитесь впечатлениями)))

Зацепило?

========== 3. Обманчивая беззащитность. ==========

Люди часто жалуются на скуку.

И жизнь, на самом деле, для большинства из них - скучна.

Работа, дом, работа - вечная круговерть. Редкие развлечения, семейные проблемы и просто - проблемы. Нелюбимая работа, нелюбимая жена или нелюбимый муж… Обсуждения за ужином преимущества покупки в кредит стиральной машины или мебели… Секс - два раза в неделю, если повезет, и у жены не болит голова, а у мужа - не «очень тяжелый день»…

Но самое страшное для обывателя - перемены. Любые перемены. В работе, в отношениях, в семье, в изменении маршрута автобуса. Никто не любит перемен.

Потому что перемены - это нарушение кислотно-щелочного баланса, неизвестность, закрытая дверь, за которой может быть всё, что угодно!

Потому что - умираешь от инсульта в пятьдесят, вместо того, чтоб жить с хроническим простатитом до шестидесяти пяти.

Но очень редко, иногда-иногда, перемены изменяют жизнь к лучшему. Дают любимое дело, дают душевный подъем, дают что-то похожее на счастье.

В детстве она мечтала лечить людей, сыграть Джульетту, встретить своего единственного. Быть счастливой. Чтобы каждое утро начиналось поцелуем, чтобы каждый день приносил удовлетворение, чтобы каждая ночь была наполнена страстью.

Конечно, реальность внесла свои коррективы.

Конечно, лечиться пришлось самой, сыграть удалось только потерпевшую в ДТП, а количество единственных перевалило за десяток. При этом - она пыталась быть счастливой. И ведь были моменты в её жизни, когда утро - начиналось поцелуем, когда день - был прожит не зря, когда ночь - становилась синонимом страсти!

И всё - проходило.

Радость от поцелуев, от работы, от любимого…

Ощущение счастья - проваливалось, выталкивая на поверхность - тоску.

Ту самую, которая заставляет плакать без видимой причины, мчаться на предельной скорости - в никуда, медитировать - на крыше двенадцатиэтажного дома…

Тихо шептать: «Прости…» и уходить в ночь с чемоданом на колесиках.

«У тебя - ПМС, — говорил Антон, третий законный «единственный», — это нормально, это пройдет».

Не проходило.

Она сопротивлялась.

Танцевала до утра в клубах, тренировалась до изнеможения в секции айкидо, посещала два раза в неделю психотерапевта, часами не покидала салоны красоты, и уже всерьез начала подумывать о кружке вышивания крестиком…

А потом, потом - летели за окно вечерние платья, кимоно, «Введение в психоанализ», набор разноцветных ниток и отрезанные ногти из акрила.

Стабильным был только чемодан на колёсиках - и, с каждым новым путешествием, он становился всё легче и легче.

«Я вернулась», - приветствовала она свою квартиру, свою территорию, свое маленькое пространство, где её свобода не заканчивалась с появлением свободы другого, пусть самого близкого, человека.

Она никогда не плакала - из-за мужчины, плакала - из-за ушедшей любви, из-за отношений, которые исчезали гораздо раньше появления чемодана на колесиках, из-за очередной ошибки, которую можно было исправить, но… не хотелось исправлять. Её подруги благополучно устраивали свою жизнь, благополучно выходили замуж, благополучно рожали детей, заводили любовников, разводились с мужьями, расставались с любовниками… А ботокс и гинеколог помогали избавиться от последствий ночных оргий и курортных романов.

Вот она - не смогла. Не смогла устроить личную жизнь. Не смогла родить от, становившихся нелюбимыми, мужчин. Не смогла завести даже банального курортного романа. В моменты отчаяния, обычные моменты, которые преследуют любого человека, она просила у Бога только душевного покоя и счастья. На какое-то время - она обретала и первое, и второе….

А потом появлялся привычный чемодан на колесиках, и вопросы: «Что я опять сделала не так? Где я ошиблась?»

— О чем задумалась?

— О своем чемодане…

Они уже два месяца - вместе, а он всё ещё не привык к её перепадам настроения и внезапным мыслям…

Привыкнет ли?

Он сопротивлялся её очарованию - как мог, пытался не приезжать, не звонить, не думать… Уходил с головою - в работу, издевался над собой в спортзале, заполняя свои дни - до отказа… Только бы - не вспоминать эти губы, это тело…. И эти ощущения… Но стоило определителю высветить на экране - «Даша», как дрожащая рука хватала трубку и, сразу осевший голос, не его голос, против воли говорил: «Я скучаю… Я жду… Я хочу тебя…»

Потом - сорок минут метаний тигра в ставшей вдруг тесной трёхкомнатной клетке…

«У меня - гормональный срыв… кризис среднего возраста… осеннее обострение…»

И - открытая дверь ровно за мгновенье до её звонка.

— Я болен тобой, ты знаешь?

— Разве хорошие чувства - это болезнь?

— Тогда почему я чувствую себя больным?

— Значит, твои чувства - не совсем хорошие…

Совсем не хорошие…

Она права, конечно, права. Его желания были такими же темными, как её чулки… Чёртовы чулки! Они заводили его самым примитивным образом! Разве можно так желать женщину - до боли? Разве можно мечтать о ней - до умопомрачения? Терять голову, едва ощутив её запах? Хотеть поцеловать так, что сводит зубы? И одновременно - ненавидеть себя за эту… зависимость. Ненавидеть её - за свою слабость. Он набрасывался на неё, как наркоман - на дозу во время ломки. Не давая ни на секунду проявить инициативу…

Секс - на грани жестокости, страсть - на грани отчаяния.

Долго ли он протянет - вот так?

— Как твой последний переход?

Чёрта с два он думает о переходе!

— Разве Ионов не передал тебе сегодняшний отчет?

— Мне хотелось бы услышать от тебя…

— Неплохо… Приборы, правда, в момент перехода - не сработали, как обычно… На следующей неделе будем пробовать с живой органикой… Для начала - возьму с собой какое-нибудь… насекомое! Думаю, что у меня получится выйти за пределы той комнаты… Мне слышались голоса за дверью в последний раз… крики и плач. Там что-то произошло, возможно, горе… Я только опять не смогла поймать то ощущение, которое возникает перед переходом… Ионов считает, что дело в моих мозгах - приборы, хоть и со сбоями, фиксируют какие-то импульсы в моей голове…

— В этой умной головке - полно разных импульсов…

Он нравился ей, когда улыбался, шутил, когда в его голосе сквозила нежность - к ней. В такие минуты она была готова поверить, что у них есть шанс.

— Может, все мои проблемы - именно из-за этого?

Её тонкая сильная рука выпорхнула из-под простыни, потянулась к выключателю. И тусклый свет ночника показал широкую кровать с дубовой спинкой, белые шелковые простыни и два загорелых тела - мужчины и женщины.

— Из-за мозговых импульсов?

— Конечно… Они же у меня нетипичные, так Ионов сказал…

— Ты у меня вся - нетипичная.

Ей до неприличия идёт шёлк! Он и простыни купил - из-за неё. Проклиная в очередной раз свои вышедшие из-под контроля инстинкты. В любом мужике, независимо от него, живет что-то примитивное. То, что заставляет рассматривать одинаковые фотографии обнаженных красоток в мужских журналах, заводиться от чулок с кружевной резинкой, совершенно однотипно реагировать на короткую юбку и декольте. Независимо от возраста. Независимо от статуса. Независимо от интеллекта. Самый сильный инстинкт - в природе. Инстинкт размножения. До встречи с ней он умел прекрасно его контролировать.

— Я все время думаю о тех, других… людях, которые пропали… Они остались там?

— Откуда нам знать? Может быть, и остались…

— Вдруг - они нашли свое счастье и просто не захотели вернуться!

— Котёнок, какой же ты романтик…

— А ты - пытаешься быть прагматиком!

— Я не пытаюсь, я и есть - прагматик.

Он повернулся к ней. Рука коснулась её шеи, двинулась по спине… Просто трогать её - нереально приятно… Упругое тело, гладкая загорелая кожа… Удивительно, но ему ни разу не пришло в голову сравнить её с другими, приходившими в его жизнь, в его постель, женщинами… Он боялся спросить: а что думает о нём - она? И злился на себя - за свой страх, за то, что его может волновать - её ответ.

— Ты знаешь, как ты -хороша?

Еще бы она не была хороша! После пожизненной эпиляции, стоящей почти как небольшой автомобиль, и еженедельного пилинга! Тут поневоле станешь гладкой и шелковистой! А солярий - по четвергам? А спортзал - два раза в неделю? Господи, да при современной индустрии красоты - только откровенная дурочка не сможет стать привлекательной! И знать ему об этом - совершенно не обязательно… Хотя, таких, как он - вряд ли можно отпугнуть признанием о низко-углеводной диете или обёртывании из морских водорослей. Прагматик, говоришь…

— Скажи мне об этом сам… представь, что ты такой же безнадёжный романтик - как и я…

— Ты же знаешь мой словарный запас… Боюсь, он ограничен словами - «очаровательна», «красива» и «хороша»…

— А еще ты умеешь виртуозно ругаться… когда …

Он не дал ей договорить, быстро притянув к себе. Зрачки - расширены, от дыхания - грудная клетка ходит ходуном… Она еще не привыкла к его внезапным порывам страсти… Казалось, одно слово - и он неуправляем. Одна фраза - и вот она лежит под ним, не в состоянии - ни говорить, ни думать, ни даже - пошевелиться… Разве так - бывает? И почему она - позволяет ему…

Но ведь как приятно, черт возьми, осознавать, что такой мужчина потерял из-за неё голову! Что он не в состоянии сопротивляться чувствам… А что он испытывает чувства - она не сомневалась.

Только, похоже, его самого - они не радовали.

Он мучился, боролся, противился - как мог.

Он пытался отгородиться от неё, уезжал под любым предлогом во время её визитов в лабораторию, старался не звонить, не говорить о единственно важном для неё. И всё равно - стоило ей позвать, стоило сделать шаг…

Но, разве можно всё время идти навстречу - только кому-то одному?

Разве правильно, что только один - делает шаг вперёд?

Разве естественно, что этот «кто-то» - женщина?

Он медленно приходил в себя. Возвращались дыхание, зрение, слух… Возвращалась возможность думать головой… Возвращались - мучащие его мысли…

Даша…

Его ахиллесова пята, его слабость, его фетиш…

Даша - на шелковой простыне, в одних чулках…

Даша - на сиденье его автомобиля…

Даша - прижатая к стенке, в разорванном топе…

Даша - на его столе в кабинете…

Пытающаяся сопротивляться… Покорная… Зачарованная… Стонущая от страсти… С руками, связанными его галстуком…

Стоп!

Он сходит с ума.

Он - реалист до мозга костей, прагматик. Он добился всего в жизни только благодаря полному контролю своих поступков, своих эмоций, своих чувств! И всё - может полететь к чертям! Неужели, это именно то - что описывают в книгах? Когда - горишь изнутри, когда - не можешь спать, когда - не можешь сопротивляться… самому себе!

Она потянулась под ним… Как её тонкое тело может быть таким сильным?

— Ты - удивительный…

— Я - сумасшедший.

Он медленно поднялся с постели, мягко подхватил её на руки, понёс в ванную…

— У меня наметилась небольшая командировка…

Внимательный взгляд светлых глаз. Узкая ладонь, застывшая на его плече.

— Далеко и надолго?

— Не очень далеко, и ненадолго… В соседнюю страну, на три недели… может, на месяц…

Молчание…

И опять - этот взгляд.

Вынимающий его душу, его сердце…

Он сел, перехватывая её руку и поднося к губам.

— Поездка была запланирована давно… Но сейчас откладывать - уже нет возможности…

Опять - тишина.

Опять - лишь тиканье часов в его спальне…

Он отпустил её руку, подошел к окну, отодвинул штору.

Чёрное небо, черные улицы, черные деревья… чёрные мысли…

— Скажи мне, что будешь скучать…

— Я буду скучать.

Он резко повернулся, выхватывая халат из кресла… Вышел из комнаты. Через минуту из кухни донеслись звуки работающей кофе-машины.

Господи, как же - больно! Слёзы… от несбывшегося.

От очередного - несбывшегося.

Разве не чувствовала она - что будет так, а не иначе?

Разве не знала - что всё - закончится?

Не могла лишь знать - что так скоро…

Её силуэт, в белой шёлковой простыне, в дверном проёме…

— Можно мне тоже - кофе?

— Конечно, котёнок…

Обжигая губы, она глотала горькую жидкость… Но разве ожоги - могут причинить настоящую боль?

— Когда ты уезжаешь?

— Послезавтра… рано утром. Передам текущие дела Красновскому…

— Твоему заму?

— Да… Надеюсь, что за мое отсутствие ничего внепланового не случится.

Молчание.

— Тебе настолько плохо со мной, что ты решил - убежать?

Вот так - серьёзно и прямо.

Без - женских слёз, без - просьб объяснить, без - уловок и намёков.

— Я - не убегаю… У меня, действительно, командировка…

Она словно - не слышала.

— Чего ты боишься?

Ему - тяжело.

Слова - медленно стекают с губ. Заполняют пространство кухни, заполняют пространство головы, застревают там. Подтверждая её догадки, её предчувствия…

— Мне нужно время - подумать… посмотреть на всё - со стороны… Когда ты рядом - я не в состоянии… Не в состоянии - ни думать, ни анализировать. Моя жизнь меняется - независимо от моих желаний, независимо от моего участия… Я потерял контроль над собой… над своим разумом. Это - ненормально, неправильно… Я чувствую себя на грани не то - сумасшествия, не то - срыва…

В первый раз он заговорил о чувствах - к ней. О своих эмоциях. О своей страсти. О своих сомнениях.

— Я не умею так жить… не уверен, что смогу… Эти два месяца с тобой… как - в пелене, как - в угаре… Я на пределе, поверь… Я, взрослый мужчина, веду себя - как мальчишка, у которого нет гормонов, пожалуй, только в подошве ботинок!

— Любая страсть - проходит…

— Пока она пройдет, меня отвезут в катафалке на ближайшее кладбище! Я - не шучу, не улыбайся, котёнок! Постарайся понять меня…

— Почему ты считаешь, что я тебя не понимаю?

— Ты можешь спокойно воспринимать все это…

— Если я не закатываю истерик, не бью посуду и не выбрасываю в окно твой бритвенный станок - это не означает, что я - в восторге!

— Мне - плохо, мне - тяжело… Я никогда так не зависел - от женщины… от секса… Мой мозг и моё тело - никогда не предавали меня… Скажи, ты чувствуешь - то же?

— Нет!

Он застыл.

Побледнел.

Впервые она видела его таким… уязвимым, эмоциональным… настоящим…

— Нет?!

— Потому что я - счастлива! Что испытываю такие эмоции, что в моей жизни появился - ты, что я просыпаюсь - в твоей постели! Что, занимаясь любовью с тобой, я вижу небо в алмазах! Что мы работаем в одной команде, наконец!

— Ты…

— Послушай меня! Если ты воспринимаешь свои чувства - как помеху в твоей жизни, страсть - как наказание, то разговор этот - всего лишь твоя попытка сказать «прощай»!

— Мне нужно успокоиться и трезво подумать о своей дальнейшей жизни… о нашей дальнейшей жизни!

— Для этого обязательно нужно уехать на месяц - подальше!

— Командировка была запланирована, я уже говорил!

— Какое удачное стечение обстоятельств…

Чашка со стуком опустилась на стол. Господи, до чего ж она зла сейчас! Боль и слёзы - ушли, остался только - гнев. На него, на его слова - так ранящие её. На его выражение лица - растерянное и упрямое…

— Даша!

— Что - Даша?! Опять в моей жизни появился очередной трусливый самец! Он тут же - удирает, сломя голову! Как ужасно, оказывается - хотеть одну женщину! Как ужасно - её же трахать по три раза за ночь! Это, как выяснилось, разъедает мозги! Это, оказывается, ненормально! Это - мешает жить! И я - спокойно это слушаю! Я - причина твоих проблем, недосыпа, гормонального всплеска!

— Прекрати!

Он вскочил с дивана. В бешенстве. На её слова, на её, откровенно насмешливый, взгляд.

— И что-то чувствовать к женщине - это тоже, получается, ненормально!

— У меня никогда ничего подобного не было!

— Ну, так - появилось! И поэтому надо срочно делать ноги!

— Мне надо побыть одному, в спокойной обстановке…

Конечно, он все уже решил. Конечно, свернуть его с намеченного - все равно что свернуть торпеду с траектории. Что ж - она переживет и этот… эпизод в своей жизни.

Никто же не обещал ей, что в этот раз - будет долго и счастливо…

Она тоже поднялась, поддерживая рукой простыню на груди. Направилась к двери.

— Остановись!

— Иди к чёрту!

В секунду - он перехватил её в дверях, прижал к себе…

Она сопротивлялась, на этот раз - не шутя, не играя… по-настоящему.

И его - накрыло.

От ощущения, что она - вырывается от него, от мыслей - что он, возможно, теряет её, от того, что - впереди разлука и одиночество… Прости, котёнок… не сопротивляйся… только не сейчас…

Она всегда любила полумрак.

И засыпала только при включенном ночнике.

Он смотрел на неё, не отрываясь.

Прикасался, боясь нарушить её сон.

Проклинал наступающее утро.

И ждал его.

Он уедет, приведет свои мысли и чувства в порядок. Успокоится. Расстояние и время - творят чудеса, при всей своей избитости.

Он станет самим собой. Станет почти - прежним. Если - не сломается. Но ведь такие, как он - не ломаются, правда?

Он увяз глубже, чем думал сам. Иначе, чем объяснить - застрявший ком в горле? Чем объяснить - почти физическую боль там, где обычно находится сердце?

Сквозь плотные шторы начинало пробиваться холодное ноябрьское солнце…

Комментарий к 3. Обманчивая беззащитность.

Ну, вот такие вот пирожки…

========== 4. Обманчивая внешность. ==========

— Ну, как, Дашуль? Все нормально прошло?

— Конечно, Сергей Викторович, как и планировалось… Приборы сработали?

— Нет, девочка моя, никто на это уже не надеется… Завтра утром - жду с докладом!

— Тогда - до завтра!

Телефон заброшен подальше в кресло.

Туда же - оторванные с пластырем бесполезные датчики.

Удивительно, что переходить она может только ночью и только - находясь в квартире одной…

Хотя, почему - удивительно?

Разве она в состоянии - чему-либо удивляться сейчас?

Переход утомлял физически… Но она радовалась - любой усталости, любой нагрузке, любым усилиям…

Потому что боль - не проходила. Боль - от разочарования, от разлуки, от… голода. Возможно, он был нужен ей гораздо больше - чем она думала. Возможно, бесконтрольная страсть - это то, чего ей так не хватало в жизни. Возможно, властный и жесткий мужчина - идеален для её виктимной сущности…

Хотя…

Какая она, к чёрту, жертва! Жертва - он! Причем, жертва - собственных ортодоксальных мозгов! Собственных заблуждений! Собственных, им самим придуманных, правил!

«Сомневающийся — несовершенен любви…».

Хлопком закрытая книга.

Вот он - ответ.

Всё уже придумано до неё. Много лет назад. Нет ничего нового в любой человеческой судьбе.

История повторяется, истории повторяются.

Другие лица, другие тела, другие характеры.

И - похожие судьбы.

Разве когда-нибудь - она скрывалась? От проблем, от чувств, от судьбы? Разве - не ценила то, что давала ей жизнь - любовь, полёт и… небо в алмазах? Зачем бежать - от страсти, от удовольствия… от счастья? Зачем - ставить самому себе барьеры, отказываться от подарка, который многие ждут - годами, и не дожидаются?

Он, конечно, не звонил ей.

И она - не звонила тоже.

Не от обиды - а от бессмысленности телефонного звонка.

Тогда, ноябрьским утром, она первая - сказала ему: «Прощай».

Первая - разомкнула объятья, первая - шагнула к двери.

Не оглядываясь, как обычно…

Истории повторяются, история повторяется…

На столе медленно мигал диод на каком-то оставленном приборе. Что толку в приборах? Можно замерить нервные импульсы, можно замерить - все известные поля, можно - переложить в цифры, сделать выводы, придумать очередную формулу… А можно - просто шагнуть в неизвестное, доверяя только интуиции и самому себе… и, пожалуй, еще тому - кто помогает всем, без исключения.

Просто надо уметь правильно просить.

Уже ставшее привычным - лёгкое удушье…

И она - в знакомом кабинете.

Пусть катится Ионов - куда подальше! И - Красновский! Пусть - несанкционированный переход! Кто ей может помешать? Кто ей может запретить? В три часа ночи…

Как здесь протекает время? Она была в этом кабинете - два часа назад… Но было ощущение - что прошли дни… Шторы, как обычно, плотно задвинуты, свечи в канделябрах - зажжены… Запах табака - едва уловимо витает в воздухе… И, конечно, камин - непременный символ комнаты…

Можно бесконечно стоять на берегу и ждать парома. Можно - не ждать, а переплыть. Ждать - безопасней, плыть - рискованней. Решительные шаги к окну, отдернутая штора… Кусок осеннего леса, выхваченный тусклым фонарем в кованой решетке… Ярко-жёлтые листья - на земле, на деревьях, на дорожках - теряющихся в темноте… Внезапное желание - открыть окно и почувствовать воздух. Непередаваемый лесной воздух, от которого кружится голова и который можно глотать, как пищу…

Разворот к столу. Сегодня она обязательно дождется хозяина кабинета. Кресло у камина оказалось необычайно удобным. Огонь свечей - завораживал, гипнотизировал и, пожалуй, расслаблял… И она не сразу расслышала тяжелые шаги по дубовому паркету, вздрогнула - от звука внезапно распахнувшейся двери.

Грузная фигура заполнила дверной проем.

Высокий старик, с гривой седых волос… опирающийся на трость…

Цепкий взгляд темных глаз - мгновенно выхватил сидящую в кресле женщину.

Ту самую, что являлась из - ниоткуда, из сгустившегося воздуха.

— Не удивляйтесь, но я был уверен, что, в конце концов, увижусь с вами…

— Я уже давно ничему не удивляюсь…

Он закрыл дверь. Тяжело опустился в свободное кресло. Длинная трость, с набалдашником в виде собаки, напомнила ей Воланда…

Она никогда не видела таких глаз - чёрных. До такой степени, что зрачок сливался с радужной оболочкой, придавая странную неподвижность его взгляду. Очень умных глаз. И - неуютных.

— Разрешите вам представиться - барон Энтони Стоун…

Глубокий голос, тяжелый, как сам его обладатель… Едва заметный акцент - тот, который всё равно остается у людей, не родившихся в России… или - давно и навсегда покинувших её…

— Дарья… Николаевна Иволгина… Живого барона вижу в первый раз в жизни…

— Простите, что представляюсь, сидя… В моем возрасте - уже тяжеловато склоняться… даже перед женщинами… Да и вы, скорее всего, не умеете делать реверансов?

— Вы - правы, не умею…

Он улыбался. Чему он радуется - барон Энтони Стоун? Странный старик, ждущий её появления…

— Разговор нам предстоит долгий… Может быть, коньяку?

— Почему - не виски? Я ведь - в Англии, правда?

— В Англии… Но, знаете, даже я за шестьдесят лет пребывания здесь - так и не смог привыкнуть к этому пойлу, которое они называют - виски… Хороший французский коньяк - лучший фон для беседы…

Все еще сильная рука потянулась к графину… Янтарная жидкость в бокалах… Первый глоток - как погружение в неизвестное. Но коньяк оказался отличным… Не надо бояться погружений…

— Дарья Николаевна…

— Да, господин барон?

— Извините… Мне просто приятно произносить вслух ваше имя… И - не называйте меня бароном… Я такой же барон, как вы - графиня…

— И как мне вас называть?

— Антон… Антон Валерьевич… Уверен, моя история - очень похожа на вашу…

Уединенное бунгало на берегу океана… Высокие звезды. Шезлонг на открытой террасе. Он не лукавил - про командировку. Днем он работал со своими коллегами, то - в душных офисах, то - болтаясь во внедорожнике по пыльным ухабам. А вечерами - его ждал прохладный океан, морской воздух, и тревожные мысли.

Каждый день - звонки из лаборатории, от Красновского. Все нормально, все идет по плану. Эксперимент продолжается, переходы продолжаются… жизнь продолжается.

И, застывшее на губах, но - так и не произнесенное: «Как - она?»

Десятки раз - набранный, но так и не вызванный - номер.

Труд лечит всё. А физический труд - способен выдавливать мучительные мысли. Усталость тела помогает смягчить усталость души. Только не нужно - жалеть себя, не нужно - вспоминать, не нужно - мечтать. Заполнить день - работой, вечер - плаваньем, потом - еле-еле доползти до постели и - уснуть. Быстро, как провалиться в темноту. Без мыслей, с одной - усталостью.

Его предавали только сны. Словно - то, о чем он запрещал себе думать, воображать, чувствовать, - заполняло его во сне. Каждую ночь - она была разной. То - легкой и радостной, с детской улыбкой, рвущей на части его душу. То - чувственной и страстной, с обнаженным телом, заставляющим его терять голову. То - грустной и поникшей, с печальными глазами, выбивающими почву из-под ног.

Она забирала его, едва он засыпал, и не отпускала - до самого утра.

До звонка будильника.

До первых лучей солнца.

До холодного душа.

Она была так реальна и осязаема, что - иногда он спрашивал себя: где же проходит его жизнь? Может быть, во сне? Там, где он был счастлив - чувствуя её рядом? Там, где душа тянулась к ней - и пела? Там, где его тело - желало и получало желаемое?

Что в ней такого - что нет в других женщинах? Тысячи мужчин до него - задавали себе этот глупый вопрос, тысячи мужчин - задают его каждую минуту, тысячи мужчин - будут задавать и после. Да, есть красивее. Да, есть добрее. Да, есть умнее. Так почему - только она смогла выбить его из колеи? Почему - только она смогла за пару часов превратить самодостаточного и сильного мужика в дрожащего и истекающего слюнями мальчишку? В тот самый первый раз, в их первую - встречу…

Два часа дороги - в никуда. Два часа - на автопилоте по ночным улицам. Два часа - и его автомобиль опять останавливается рядом с её домом. Как он мог - такое допустить? Как он мог - так забыться? Как он мог… Чем он думал тогда, вцепившись в руль побелевшими дрожащими пальцами? Всем, чем угодно, но - не головой! Сотни мыслей - в один миг, сотни желаний - в одну секунду, сотни сомнений - в одно мгновенье…

А потом - её глаза, распахнутые, с расширенными зрачками… Ничуть не удивленные… Её плечи - под прозрачной тканью… Её прикосновение - как удар под дых… Он сдался гораздо раньше. Его короткое отсутствие тогда - последняя попытка сохранить остатки гордости. Отключить передатчик. Отключить телефон.

Она не считала такие отношения - противоестественными. Такую страсть - ненормальной. Такие эмоции - разрушающими. Она казалась счастливой. Но что он знал о ней - кроме информации в досье? Кроме короткой беседы с её психологом? Кроме - вскользь брошенных случайных фраз?

Бесспорно - умна… Ведь именно она натолкнула его на мысль, что происходящее в её квартире - неотделимо от неё самой.

Красива… Он мог бесконечно смотреть на неё, трогать её, любоваться ею.

Трогательна… От её детской улыбки не раз у него перехватывало горло… Он был беззащитен перед ней.

И это - пугало. Он был зависим от неё. И это - злило. Он не мог сопротивляться. И это - убивало.

Он не лгал ей: вся его так хорошо спланированная жизнь рассыпалась на глазах. И вдруг возникла командировка, как шанс, как возможность - понять, что происходит. Банально - взглянуть на все со стороны… Банально - ответить на все вопросы… Банально - попытаться вернуть того человека, которым он был до встречи с ней.

Кто он - для неё? В ту, последнюю, ночь она сказала, что счастлива… с ним. Она была - на взводе, бросая ему в лицо - про небо в алмазах, про трусливого самца, про свои эмоции… А утром - утром она практически убежала от него, мягко освободившись от его рук, торопливо поцеловав в небритый подбородок… Не задерживаясь. Не оглядываясь. Хуже он чувствовал себя только семь лет назад - очнувшись в реанимации.

Что она испытывала - к нему? В моменты близости, словно лишаясь воли, она позволяла ему всё… Гуляя с ним по парку, внезапно целовала его, поднявшись на цыпочки… И пела под струями воды в его ванной…

Провал в темноту. Обычный день, обычные сумерки, обычная усталость. Он так привык за две недели - засыпать без бьющихся в голове мыслей. Легко, едва коснувшись щекой простыни… из синего хлопка.

И - внезапное пробуждение.

Три часа ночи. Молотком бьющееся сердце в груди. Что за чёрт!

И - внезапно накатившая слабость. С трудом поднявшись, он вышел в гостиную, добрался до холодильника. Пара глотков - и холодная вода стекает по горлу в желудок, выравнивая дыхание, отрезвляя сведенные сном мозги. Кажется, он сам себя доконал. Секундное колебание, и таблетка снотворного отправляется в стакан, с шипением растворяясь в ледяной воде.

Иначе - он просто не выживет.

Иначе - он просто сломается.

Вновь засыпая, он опять чувствовал назойливые волны тревоги…

— Вы задумывались когда-нибудь о том, как похожи человеческие жизни? Как похожи - судьбы? И, при всем их многообразии, постоянно ощущаются параллели?

Неторопливая беседа - словно вне времени. Удивительный коньяк, удивительный старик, удивительная история. Так похожая - на её собственную, и такая - другая.

Искореженная жизнь - сначала оккупацией, потом - родными лагерями. Обретение дома - заброшенной лачуги на окраине деревни, на окраине жизни. Свой собственный мир - в комнатке, с забитым фанерой окном. Любимая женщина - внезапно вошедшая в его судьбу, и внезапно и трагически - покинувшая её.

Одиночество.

Разочарование.

Грусть.

И - открытый переход во времени. Для чего? Для какой цели? Сомнения в собственной психической полноценности. Вопросы. Вопросы. Вопросы.

— И все - уже было до нас…

— Абсолютно всё, девочка моя… Впоследствии, я много времени провел, анализируя тогдашнее свое состояние, исписав бумаги на целый научный труд…

— И - что?

— Отсутствие социальных связей. Всех. Не осталось ни одного живого существа, которое может удержать в жизни. Ни одной цели - ради которой стоит хотя бы просыпаться по утрам. Ни одной мысли - дающей хотя бы надежду.

— Есть люди, которые живут так всю жизнь - и не напрягаются!

— Конечно, но я тогда… напрягся… как вы изволили выразиться…

— Но у меня нет такой беспросветности! У меня - работа, которая, в общем-то, нравится, мужчина, с которым у меня еще как будто - есть шанс… мои книги, мои увлечения, в конце концов!

— «В общем-то», «как будто»… книги… увлечения… вы чудовищно одиноки, моя дорогая… Правда, ещё не дошли - до крайней точки…

— С чего бы это?

— Ваши возможности при переходах - ограничены. Вы попадаете в одно и то же место - мой кабинет. В одно и то же время - одна тысяча восемьсот сорок пятый год. И всегда - только ночью.

— А вы?

— О! Я в этом смысле пошел гораздо дальше вас… Но, думаю, у вас еще все впереди.

— И вы решили остаться здесь шестьдесят лет назад?

— Ну, выбор-то, на самом деле, был невелик… Возвращаться назад - не было смысла… Та жизнь - приносила мне, в основном, только горе и потери…

— И как вы стали бароном?

— Долгая история… и не совсем приятная… Может быть, если мы с вами еще встретимся, я попытаюсь разворошить эти страницы моей жизни…

Почему ей так страшно - заглядывать в эти глаза? Так неуютно? Иногда, незнание - это надежда. Неизвестность - это шанс. Иллюзия - это возможность.

— Вы сказали, что ждали моего появления…

— Конечно… Пару раз в моем кабинете я ощутил запах удивительных духов… И, не забывайте, о широких возможностях старинных особняков - на предмет: увидеть и услышать …

Улыбка преобразила его, сбрасывая налет аристократизма и смягчая взгляд - вдруг потеплевший.

— Наблюдать за вами - оказалось приятным… Узнавать себя самого, свои мысли, свои поступки… Ведь вы под прицелом, не так ли?

— Да… Как вы догадались?

— Сначала вы приходили просто так, а потом в ваших действиях начала проявляться система, планомерность…

Молчание. И, наконец, прямой контакт с этими глазами… без иллюзий.

— И что меня ожидает?

Неторопливый глоток из бокала… И искреннее пожатие широких плеч.

— Я не знаю…

— Вы сказали, что судьбы повторяются!

— Повторяются - в целом… Но - всегда есть нюансы, всегда есть - новый характер, всегда есть - это маленькое «но»… Я много размышлял об этом… Жаль, что времени пообщаться у нас практически не осталось…

— Вы встречали еще кого-нибудь… из таких, как мы?

— Да, один раз… Всё похоже на определенную систему… Вам нужно просмотреть мои архивы, если вы хотите подробнее знать - с чем столкнулись.

— А вы? Объясните же мне! Сейчас у меня вопросов - больше чем до встречи с вами!

Опять - улыбка. На этот раз - грустная.

— Боюсь, я очень ограничен во времени, дорогая моя девочка. Мне ведь уже много лет и я болен, как практически все старики моего возраста… Правда, как ни парадоксально, именно из-за моего возраста - болезнь пока не доконала меня окончательно… И ещё…

Опять глоток. Он умел со вкусом пить, этот старик. Видимо, и жить он умел со вкусом… в этом мире. Вот так - дожить до глубокой старости, и не утратить - ясность мыслей, не утратить - цепкий взгляд, не утратить - иронию.

— Я хочу, как ни бессмысленно в моем случае, перед смертью увидеть родину, которой я оказался ненужным… Старые люди становятся сентиментальными…

— Вы собираетесь вернуться туда, откуда пришли?

— Увы, это невозможно… Туда, где была моя жизнь «до» - мне не вернуться… Мы - не боги, мы всего лишь - пользователи… Настоящее - точка отсчета. Настоящее - это время уже вашей жизни.

— Я пыталась читать про параллельные миры, про временные законы… Я - безнадежно тупа, мне сложно понять…

— Вам это совершенно не нужно.

— Значит, вы решили вернуться… А раньше - вы возвращались?

— Нет… Я нашел свою нишу… у меня появилась семья… недавно родился внук… Проход закрылся.

— И не хотелось?

— Не поверите - нет.

— А сейчас…

— Я же сказал, что старики становятся сентиментальными.

— Но была же - возможность?

— Разве счастливого человека тянет в жизнь, где осталось - только одиночество и горе? Наверное, если б захотелось… Но мне ни разу не захотелось. Здесь - я на своем месте… Здесь - пока не разучились ценить человеческую жизнь. Здесь - пока остались понятия чести, данного слова… Я рад, что прожил большую часть жизни именно в такое время… Ведь вам в вашей жизни, пожалуй, еще хуже - чем мне в моём сорок восьмом… Уже тогда мир начал стремительно катиться под откос… в глобальном смысле.

— Зато у нас есть гидромассаж и контрацептивы…

Теперь улыбалась уже она. Над своими словами, над своими мыслями, над своими воспоминаниями.

Подъем из кресла был тяжелым для него. Опираясь на трость, он медленно двинулся к одному из дубовых шкафов с книгами, жестом пригласив её подойти поближе.

Отброшенные в сторону тяжелые тома. Дверца сейфа.

И…

Знакомое ощущение накатывающего удушья.

Как - не вовремя, как - некстати!

— Антон Валериевич! Меня, кажется, выталкивает… извините…

Быстрое движение его руки - к ней, ощущение теплого металла в ладони, инстинктивно вытянутой навстречу…

И она в своей комнате… в спальне… в три часа ночи…

С миллионом вопросов, с миллионом - предположений, и - с неожиданными мокрыми дорожками на щеках…

Комментарий к 4. Обманчивая внешность.

Ну, становится понятнее?

Интереснее?

========== 5. Обманчивая ироничность. ==========

— По-моему, ты сейчас в ступоре? Я прав?

Костя, его коллега по работе, оторвал взгляд от разложенных на столе бумаг.

— Плохо спал ночью. Пришлось выпить снотворного. Пройдет.

— Я не про сейчас, я про - вообще. Неприятности?

— Скорее, проблемы… А вот - неприятные они, или, наоборот… пока не знаю.

— Ставлю свою «тойоту» - из-за женщины!

— Много ты понимаешь….

Но ведь - понимает… Неужели - так заметно?

— Я знаю её?

Молчание. Отсутствующий взгляд.

— Ну, хорошо, не обижайся! Молчу! Просто непривычно видеть тебя - таким…

— Каким?

Катился бы он - куда подальше, этот Костя! Вместе со своей хвалёной наблюдательностью и «тойотой».

— Загруженным и несчастным… Я же много лет тебя знаю - могу быть уверенным!

— Я справлюсь, это вопрос времени.

Справится, никуда не денется. Его жизнь, его карьера - построены на этом. Находить выход - из безвыходного, решать - не решаемое. Нет тупиков - есть неверные дороги. Нет ловушек - есть неконтролируемые эмоции.

— И чем ты ей не подходишь, а? Вроде - нормальный мужик…

Жизнерадостный голос вывел из оцепенения - уже привычного в последнее время…

— Скорее, она - не подходит мне…

Округлившиеся глаза. Сейчас начнется допрос в Костиной манере…

— Набитая дура, да?! Страшная, как моя жизнь?! Нет… Не то… Может, фригидная? Или - стервозина?! Нет… У неё мама - бывший директор школы!!!

— При чём тут - мама?

— Ну, мама, конечно, ни при чём… Это я про свою тёщу вспомнил… Слушай, а, может, она… ну… неблагонадёжная? С большими пятнами в биографии… Привлекалась…

— Кость, прекрати!

— Значит, красивая, умная, не фригидная, мама - не директор школы, не привлекалась… Поздравляю, Димыч!

— С чем?

— Ты - идиот!

— Спасибо.

— По-крайней мере, со стороны - именно так и выглядишь.

— Я уже поблагодарил. Можешь, не развивать тему…

Бесполезно. Если Костя легко и сворачивал, то только - для очередного манёвра.

— Меня всегда удивляло твое отношение к женщинам…

Игнорировать - насколько хватит сил. При обманчивой жизнерадостности и добродушии, Костя - профессионал. Один из лучших.

— Димыч, извини, но нельзя так потребительски относиться к прекрасной половине человечества! Все твои связи - это нужды физиологии не в ущерб всему остальному! И, к тому же, холостяки долго не живут!

Где-то он слышал - похожее… Про недолгую жизнь холостяков. Не очень давно. Откинувшись в кресле и попивая удивительный кофе… В другом измерении. В другой жизни. В другой реальности.

— Мужчина не может само реализоваться без семьи, без любимой женщины, без эмоциональной составляющей отношений!

Уметь естественным образом излагать прописные истины - талант.

Уметь довести хладнокровного человека до кипения - дар.

Уметь остаться после этого в любимчиках - дар Божий.

— Любовь к женщине - она не прогнозируема, как, например, любовь к родине, к борщу со сметаной или «тойоте камри». Но! Именно своей неожиданностью и необычностью - она и хороша!

— Я не ослышался, прозвучало слово на букву «л»?

— Не ошибся. Более того, в твоем случае я настаиваю на этом слове! Ты посмотри на себя в зеркало! Конечно, страдания идут тебе - не спорю! Эти запавшие щёки, тоскливые глаза побитой собаки, отсутствие аппетита и безудержный энтузиазм к труду - делают тебя привлекательным в каком-то смысле… Не знаю, правда, в каком… Меня, например, это пугает! Скажи мне, наконец, - кто эта потрясающая женщина? Я сочиню сонет в её честь!

— Почему ты решил, что она - потрясающая?

— Я вижу результат: невменяемый руководитель серьезного отдела с маниакально-депрессивным психозом! Когда я был влюблен в свою жену - я летал, как новый МиГ!

— Больно было приземляться?

Мгновенный контакт глаз. Да он совершенно серьёзен - Костя Сполох, шуток которого боялись все сотрудники на всех шести этажах!

— Я и сейчас - летаю. Может быть, не с такими крутыми «пике», не с «бочками» и виражами. Но - высоко и ровно, поверь. А ты - просто банально боишься: ответственности за живое существо, заботы о ком-то! У тебя даже домашнего животного никогда не было! Уверен, ты ищешь причину - чтобы остаться обычным одиноким эгоистом и дальше!

— Ты ничего не знаешь…

— Да мне и не нужно ничего знать. Достаточно того, что я знаю - тебя. И сейчас мне тебя просто жаль. Не из-за твоего мазохизма, а из-за твоей непроходимой глупости… Хотя, это очень похоже на тебя: сухари всегда боятся… пара! Они, понимаешь ли, становятся мягкими…

Пауза.

Именно та - в которую слышен ход часов, пролетевшая за окном птица, случайные шаги по коридору за стеной.

— Даша… Иволгина…

— Наш… проводник?!

— Да. И руководство, конечно, в курсе…

Удивительно - как неуловимо и быстро может меняться выражение лица и глаз! Доля секунды - и словно не было эмоций. Доля секунды - и словно другой Костя. Без - возмущения во взгляде. Без собранных бровей на переносице. Без приподнятого уголка губ.

— Тогда, ты прав…

И - неожиданный выпад. Как - снежный ком в лицо.

— Такая женщина, конечно, не для тебя!

— Ты сам себе противоречишь!

— Забудь всё, что я тебе наговорил! Продолжай в том же духе! Надеюсь, она не успела сильно тобой… озаботиться!

И, конечно, некстати - коллега в дверном проеме. Конечно, опять проблемы с графиками. Конечно, разгрести может только он.

Его догнал такой прогнозируемый удар - в спину.

— Она слишком настоящая и живая… для такого сухаря как ты!

Пожалуй, только хлопок дверью - его отношение к разговору. Кажется, что-то свалилось со стены в кабинете. Кажется, из коридора - уже не определить…

Даже самый маргинальный гомо сапиенс хотя бы один раз в жизни задавал вопрос.

Самому себе.

Глобальный - в рамках собственного сознания.

Банальный - в рамках общей замусоленности.

«Для чего я живу в этом мире?»

Не применительно - к новоприобретенной недвижимости. Или - бутылке алкоголя на последние деньги. Или - к новорожденному малышу. Или - кожаному креслу в просторном кабинете.

Правда, ощутив неприятную тяжесть в области желудка, гомо сапиенс возвращает свои мысли к недвижимости и креслу. А то - неудобное и тревожное - загоняется в самый дальний угол мозга. Заливается спиртным. Зашоривается яркой обложкой. Подменяется новым, подобным себе, гомо сапиенс.

Спиртное, правда, иногда возвращает гомо сапиенс - к неприятным вопросам.

И даже - подсказывает ответы.

«Чтобы завтра сдохнуть!» - цинично кричит оно пьяным голосом.

«Секс! Деньги! Работа! Семья! Творчество!» - бесконечная цепочка из похожих звеньев.

Неизменная - из поколение в поколение.

Но.

Отложенная проблема - проблема вдвойне.

Отложенный вопрос - обрастает новыми.

Отложенные мысли и чувства - впадают в кому и сложно реанимируются.

Что заставляет человека разумного - часами смотреть в чёрное звездное небо? Что заставляет плакать - лёжа на траве летним утром? Инстинкт размножения? Работа? Деньги?

Вторую ночь - проход закрыт.

Вторую ночь - один на один с неудобными мыслями.

Вторую ночь - маленький ключ от старинного сейфа в руке.

— Любой женщине очень полезно периодически включать мозги. Задвинуть эмоции куда подальше. И трезво - коньяк не считается! - посмотреть на ситуацию. Можно даже, как в тестах для особо одаренных, на бумажке в столбик писать минусы… и… минусы!

— Что я в данный момент имею? Во-первых, интересную, на первый взгляд, работу. Но - только на первый. Потому что надо мной ставят эксперимент, как над подопытным кроликом. За мной постоянно наблюдают. Меня изучают в лаборатории. Вся моя квартира напичкана приборами. Слава Богу, большая их часть тупо не срабатывает!

— Во-вторых, у меня не осталось ни одной подруги. После развода с Антоном. Бывший муж очень хорошо успел обработать весь мой круг общения. А друзей-мужчин у меня почему-то никогда не было.

— В-третьих, мой любовник, в которого я чуть было… с которым у меня был самый головокружительный секс в моей жизни - сбежал от меня. Самым банальным образом. Под предлогом реанимации собственных мозгов. Их наличие, кстати, под большим вопросом. Судя по тому бреду, что у него открылся в последнюю нашу ночь. И ни одного звонка за две недели! Какие у меня ещё могут быть сомнения?

— В-четвёртых, все мои увлечения, мои книги - перестали приносить удовольствие. Я, страшно сказать, забыла об интернете…

Торопливые шаги босыми ногами по паркету.

От стола - к креслу.

От кресла - к столу.

Рюмка с коньяком.

Конечно, теперь - только с французским.

Конечно, той самой марки.

Конечно, молчать под коньяк - просто невозможно. Даже - в компании с собой. Мысли вслух - не признак сумасшествия!

— Позвонить самой? Задать пару ненужных вопросов? Растравить себя - тембром его голоса? Разве он не знает, что мне хорошо с ним? Разве он не понимает, что нужен мне? Разве я не сказала ему, что счастлива, когда он рядом? Я знаю - он не бросит все и не примчится. Поэтому - не звоню. И еще. Я все равно - надеюсь. Глупо надеюсь. Что он позвонит сам. Всего лишь.

Пустая рюмка - застыла на полпути к столу.

Волна страха.

От осознания.

Что телефонный звонок от него - скорее всего, единственное, что сейчас важно в её жизни.

— И это - то глобальное, ради чего я живу? Ради - одного телефонного звонка? От мужчины, с которым всё только «может быть» и «наверное»! Это то, что держит меня в жизни? В моем мире? В моем времени? Какая нелепость!

Барон ошибался относительно неё.

У неё - всё по-другому!

Не так безнадёжно.

Совсем не трагично.

Может быть, всё происходящее - временно. Может быть, оно кончится, как кончаются сны. Как кончается горючее в бензобаке. Как кончаются слёзы в глазах. Невозможно плакать бесконечно.

— Забей!

Уникальное слово.

Оно всегда ей нравилось - своей звучной конкретикой.

Как она любила ёмкие слова! Литературные, слэнговые - неважно.

Важны были только ощущения - законченности, точной передачи эмоции, точной передачи душевного настроя.

Она «забила»…

— Душевные страданья так тебя облагораживают, что у меня желание - обращаться к тебе только на «вы»!

Костя опять подсел на своего любимого, в последние два дня, конька.

— Я не против, обращайся на «вы».

— Желание, правда, быстро проходящее… Поверхностное такое желание…

Почему многие довольные жизнью люди так стремятся устроить счастье своего ближнего? Когда - их не просят. Когда - меньше всего нужно. Почему бы не направить свои усилия на профессию, на работу, на улучшение собственного счастья, в конце концов!

— Ты его укрепи чем-нибудь, задержи в себе. Глядишь, оно перейдет в разряд постоянных и глубоких.

— Кстати, я ценю твоё чувство юмора, я не говорил тебе?

— Не доводилось.

— И вотещё, Димыч: тебе просто необходимо расслабиться! Нормально расслабиться. Ты же - как сжатая пружина.

— Позавчера я был сухарем.

— В твоём случае - одно другому совершенно не мешает! Насчет расслаблений…

— Я нормально себя чувствую, спасибо!

— Так не сомневаюсь я ничуть! Я просто организовал тут баньку, ловишь мою мысль?

— Здесь? Баню?!

Есть небольшая категория людей, которая может организовать что угодно, где угодно и когда угодно. Самым естественным образом. Задействовав неизвестные обычным людям механизмы. Из книг он знал - Остапа Бендера и Чичикова, в жизни - только Константина Сполоха.

— А что такого?! Подумаешь - какая проблема! При грамотном подходе… В общем, сегодня в девять вечера я за тобой заеду! Попаримся, чайку зелёного попьем нормального… Есть коньячок на потом… Ну, и при желании - другие развлечения. Но - после парной!

В жизни каждого мужика - свои соблазны. Кроме - общеизвестных. Кроме - общепринятых. Кроме - замусоленных женскими журналами и семейными разборками.

— Соглашайся, Димыч! Обещаю, все будет не хуже, чем на родине! Бассейн с ледяной водой даже будет!

Друзья тоже могут становиться змеями-искусителями. Костя в этом случае не промахнулся. Он вообще - редко промахивался.

И ровно в девять вечера черный внедорожник остановился у террасы бунгало.

— Чёрт!

Досадная забывчивость после отъезда.

— Что-то вспомнил?

— Да… Я телефон забыл, представляешь? Может, вернемся…

— Так мы уже подъезжаем, Димыч! Ничего страшного - один вечер проведёшь без телефона! Отключишься от внешнего мира!

— Я привык всегда быть на связи.

— У меня аппарат с собой! Если что - найдут тебя, не беспокойся!

И, конечно, не удержавшись, воткнул шпильку.

— Видишь, до чего ты себя довёл - телефон забыл даже!

Действительно, ничего страшного. Действительно, нет поводов нервничать. Действительно, один вечер без телефона - что может быть безобиднее?

Всего лишь - один вечер без телефона…

Зима, особенно декабрьская, недавно пришедшая - радует. Снег, смачно хрустящий под ботинками. Холод, улучшающий цвет лица. Если повезет - тускловатое солнце, низкое и случайное. В декабре зима еще не раздражает. В декабре - она еще не сбивает с ног авитаминозом. Не надоедает - обилием одежды на теле. Не вызывает возмущение - нечищеными дорогами и застрявшими автомобилями. В декабре - всегда предвкушение праздника. И - гирлянды разноцветных лампочек на лысых деревьях.

Это потом, к концу января, начинается ропот по поводу доставших холодов, доставшего снега. Недовольство - работой дворников и сосулькой, приземлившейся в полуметре… Ожидание - оттенков зелёного цвета в пейзаже. И - каждодневное обсуждение будущей весны на предмет её «раннего» или «позднего» наступления.

Сноуборд - единственное её «зимнее увлечение».

Любимое.

За ощущение - полёта.

За иллюзию свободы.

За кажущуюся лёгкость.

Спасибо Антону, третьему «единственному» - он помог ей полюбить этот спорт. А, заодно, и разлюбить себя.

Впервые за две с лишним недели - так легко на душе. Впервые - вечерний город кажется красивым. Серые коробки - привлекательными. Работники ГИБДД - симпатичными.

Неужели из-за трёх часов катания на доске так меняется восприятие окружающего мира? Из-за пары падений в сугроб? Из-за дозы свежего загородного воздуха? Наплевать - на сломанный домофон! Не раздражает - изрисованный лифт. Не раздражает - лампочка, опять исчезнувшая из коридора.

Впереди - горячий кофе с молоком, любимая книга с Кармадоном в виде синего быка, уютное кресло. Её вечер. Главное, не расплескать - это ощущение.

Полёта.

Чехол со сноубордом - едва успевший устроиться в углу прихожей.

И - такое знакомое… удушье.

Именно сейчас!

Какая ирония…

Куда она попала?

Что происходит?!

Дым разъедал глаза, застревал в горле. Разрывал лёгкие. Смутные очертания комнаты. Пламя. Рядом с камином.

Чем тушат пожары, чёрт возьми?!

И чем дышат в таком дыму?

Память, как издёвку, подсовывает урок гражданской обороны в школе. Противогаз, не налезающий на прическу. Ведро с песком и огнетушитель порошковый бытовой…

Убить всех баронов за несоблюдение противопожарной безопасности!

И обслуживающий персонал - иже с ними!

Ковер под ногами.

Вот оно!

Слава Богу, что на нем - только кресла!

Сдвинуть тяжелый стол с зеленым сукном она вряд ли смогла бы.

А потом - пляска на укрытом ковром пламени.

Бегом - к двери, ударом разбрасывая в стороны полотна створок. Нескончаемый густой дым. Безуспешная попытка открыть окно. И - тяжелый стул, исчезающий с осколками стекла в оконном проеме. Глотки свежего воздуха, врывающиеся в лёгкие, в мозг.

Накатившая слабость.

Накатившая тишина.

Что происходит? Грохот от перевернутых кресел и разбитого стекла разбудил бы и спящую царевну!

Где ответственный квартиросъемщик, в конце концов!

Дым уходил, оставляя после себя закопченный потолок и застревающий в горле запах. Вынырнули газовые светильники по стенам кабинета. Появились тяжелые портьеры, книжные шкафы и картины…

Появилось ощущение тревоги в животе.

Нарастающее, по мере отчетливости возникающего вида.

Потому что шкафа с сейфом барона на месте не было.

Потому что портьеры были коричневые, а не бордовые.

Потому что вместо гобеленов на стенах были обои.

Потому что газовые светильники - это не канделябры со свечами.

Потому что четыре книжных шкафа - это не пять.

И почему так тихо - в доме с горящими светильниками?

Почему так тихо - в доме с зажженным камином?

С почти случившимся пожаром?

Может быть, сейф перенесли в другую стену, в другой шкаф? Что ж, раз никого нет, почему бы не воспользоваться моментом? Поискать в кабинете. Хотя…

Куда могли деться люди?

Отбрасывая мысли, быстрыми шагами по узкому коридору - к лестнице. Может быть, ей придется пожалеть. Потом. Как обычно.

Дубовая лестница.

Шестнадцать шагов вниз.

Шестнадцать ступеней спуска в неизвестность.

Обычное состояние в последнее время.

Везде - горит свет. Ковровая дорожка под ногами - сдвинута и смята. Открытая дверь справа. Кухня, судя по огромной плите и шкафам с посудой. И - запаху еды. Ни одной живой души! Ни одного звука!

— Ау-у-у! Лю-ю-ю-ди! Наро-о-о-д!

Секунда привычной тишины.

И - внезапный глухой стук со стороны шкафа.

Узкая дверь в стене, тяжелая металлическая задвижка.

Вот, пожалуйста, стоит только открыть рот!

Торопливый бег глазами по сторонам. Пожалуй, кухонный нож не помешает…

Осторожное движение задвижкой и… Огромный мешок валится прямо на неё! Конечно, она не удержалась. Конечно, растянулась тут же, едва успев отбросить резак! Конечно, порция мата - как её комментарий происходящему! Вместо ожидаемого призрака - обезумевшие голубые глаза. Залитое слезами лицо. Растрепанные волосы с проседью. Огромный синяк на скуле. Женщина! Перетянутая веревками как салями. С завязанным ртом.

Вот, пожалуйста, метнулась в спокойное прошлое!

И здесь - сплошной криминал.

Не удержавшись - ёмкое слово из пяти букв. Она, в конце концов, эмоциональная женщина! Слабая женщина! А не сотрудник службы спасения. Или - группы захвата ОМОН.

Едва она разрезала тряпку на лице несчастной, на неё тут же обрушился поток слов. Из смеси английского и русского. Не прекращающийся ни на секунду. Непонятный, нелогичный. Впрочем, она уловила несколько слов - «муж», «барон» и «суки».

Пожалуй, последнее слово - вполне могло объединять два первых…

Исходя из её жизненного опыта.

Но - оказалось, всё иначе. И женщина - не жертва бытового насилия. Оказалось - на дом напали бандиты. И «суки» - относилось именно к ним. Оказалось, женщину зовут Елена, она экономка и повар в этом загородном доме барона Стоуна. А её муж - управляющий. И служит она у семьи Стоунов практически с рождения. И в этих местах бандитов - отродясь не было. И вдруг - такое! И что случилось с мужем и бароном - она не знает, но все находились в доме при нападении…

— Так вас всего трое было?

— Да…

Новый поток слёз. Бедняжку трясло так, что край стакана с водой бился о зубы. Конечно, ноги несчастную жертву не держали…

— Счастье-то какое! И соотечественница оказалась…

Торопливая молитва. За спасение. Что ж, придется осмотреть дом одной. Насчет соотечественницы - пока без комментариев. Нечего травмировать пожилую женщину.

— Какие здесь есть помещения… откуда сложно выбраться? Без окон.

Ей казалось, она уловила логику нападавших. Принимая во внимание пожар и связанную женщину.

— Гардеробная… через дверь справа… И подвал…

Гардеробная комната оказалась пустой. Подвал - запертым.

— Елена, у вас есть ключи от подвала?

Торопливые кивки.

Конечно, в выдвижном ящике шкафа ключа не оказалось.

Ни в одном ящике шкафа.

Конечно, опять накатившая тоска.

По не случившемуся кофе с молоком, Кармадону и службе спасения 911.

И дверной замок, вскрытый в течение получаса с помощью резака, молотка для мяса и мата. Без единого сломанного ногтя! Ощущение самодостаточности и собственной гениальности - как обычно в такие моменты.

Скажите: женщине, самостоятельно вскрывшей дверной замок, нужно ли «алло» - от «трусливого самца»?

Темнота - как в прибензоколоночном парадизе на федеральной трассе! Хорошо, хоть пахнет нормально. Огурцами. Маринованными. Очень кстати! - позывные из желудка. Питание и покой - вот залог долгой жизни! Такими темпами - дотянуть хотя б до пенсии…

Керосиновая лампа - зажженная с третьей попытки дрожащими руками. Дверной замок - не бутылка вина. Требует усилий. Физических. Эмоции в виде нецензурных выражений, плотно засевшие в голове. Узкие крутые ступени… Второй за вечер спуск вниз - наталкивает на размышления.

Может, это символично?

Может, это применимо к её жизни?

Может…

Господи!

Еще двое!

Никакущие!

Связанные по рукам и ногам. И, похоже, в нокауте. Оба.

Освобожденные от веревок - признаков жизни не подавали. Одетый, и поменьше габаритами - всё-таки дышал. У второго - пульс едва прощупывался. Да по нему каток асфальтовый проехал - не иначе! Отделали мужика - живого места не было. При тусклом освещении - и то мурашки по спине. Но самое страшное, что вытаскивать отсюда этих двоих придется ей! Хрупкой женщине!

И где всё-таки барон?

Или у Елены - проблемы с арифметикой?

Вы пробовали когда-нибудь спасать незнакомого человека? Бесчувственного? Покалеченного? И тяжелее вас - раза в два? Тащить по ступеням вверх? Проклиная уже после второй ступени тех - из-за кого вы вынуждены разрывать от усилий мышцы. Проклиная стечение обстоятельств - из-за которых ваш позвоночник почти ломается. Глотать непроизвольные слёзы. С каждым выдохом выбрасывая в пространство порцию ругательств. Уговаривать себя - сделать ещё усилие.

Ещё усилие.

И ещё…

Вытянув жертву в освещенный холл, она грохнулась тут же, на полу. Совсем не ощущая своего тела. Со стучащим в висках пульсом. Без единой мысли в голове.

Падение на пол - тоже становится привычкой.

Тяжелые шаркающие шаги. Экономка встала на ноги. Только бы не свалилась в обморок при виде мужика. Хотя, на мужа он, вроде, по возрасту не тянет… Впрочем, в этом месиве вообще сложно определить - сколько ему лет…

— Еще один человек остался внизу. Он жив!

Надо же успокоить бедную женщину! Зря она в холл вышла, приходить в себя лучше на кухне… И телефонов здесь нет - ясен пень! И домов поблизости из окна кабинета она не заметила… Задворки…

— Только барона Стоуна там нет!

И - очередной удар под дых.

— Да вот же он…

Стоп! Спокойно! Угарного газа проглочено было не много. Галлюцинациями она никогда не страдала. Зрительная память - вполне сносная.

— Этот?!

Торопливый кивок, новый поток причитаний и слёз.

С трудом принятое равновесие на пятой точке. Внимательный осмотр полумертвого тела. Барон нашел молодильные яблоки — не иначе… Или…

— Вы сможете заняться… этим… э-э… человеком? И где можно набрать воды? Нужно привести в чувство второго… Боюсь, вытащить его сил у меня уже не хватит…

Второй мужик приходить в себя не хотел ни в какую! Мычал что-то… На воду реагировал слабо… Сколько времени этим людям пришлось провести связанными в холодном подвале? Смерть им была уготована - ещё та… Ну, наконец-то! Глаза открыл!

— Давай-ка, глоточек воды, товарищ потерпевший…

Пьет… Жить будет, никуда не денется. Этому хоть досталось меньше, даже одежда - почти не порвана, и кровь - только на виске… Видимо, оглушили и связали, издеваться не стали.

— Where is my wife? Where is the baron? What’s had happened?

Язык болтается, губы шевелятся! Может, сам и передвигаться сможет… Если б второй не дышал на ладан, можно было бы сначала реанимировать его. Глядишь, помог бы с переносом первого… гладиатора… Хотя…

— It is all right, your wife is alive. She’s pumping off the second victim. I’m sorry about my English!

Тащить его все-таки пришлось. Подпирать, как домкратом автомобиль. И возвращаться опять в подвал - за курткой и лампой. Присутствовать при трогательной семейной сцене - почему-то не хотелось.

За короткий промежуток времени можно возненавидеть и лестницы, и подвалы, и даже - запах маринованных огурцов. Опять задуматься о человеческой жестокости. О странных шутках, которыми развлекается над людьми - судьба. И судьба ли?..

Кто или что - так развлекается с ней?

Несколько месяцев подряд.

Подбрасывая вопросы.

Подбрасывая проблемы.

Выбирая ситуации - одна хуже другой.

То - поднимая на вершины, то - без объяснений вниз…

Должна же быть - логика в происходящем. Должно быть - объяснение. Должна быть - система. Даже в возникновении торнадо есть закономерности! Надо их только установить…

Сколько времени она просидела на ступеньках, уронив голову на колени? И разве не перестала она понимать законы этого времени? С трудом передвигая ноги - вверх, к светлому прямоугольнику дверного проема. Под головой у раненого уже лежала подушка, взятая с софы. Вокруг на полу - баночки, пузырьки, салфетки. Резкий запах в воздухе - лекарств и спирта.

— Как он?

Счастливые эмоции способны сбросить лет десять возраста и сделать лицо привлекательным. Несмотря на синяк на скуле. Несмотря на растрепанные седые волосы.

— Дышит-дышит, слава Господи!

— Это и в правду - барон Стоун?

— Конечно, мисс!

— А какой сейчас год, Елена?

Недоуменный взгляд. Рука, замершая с салфеткой в воздухе. Растерянная улыбка. Странная девушка, неизвестно откуда появившаяся. В нужный момент. Странное тоненькое создание - со странными волосами. И - крепкими выражениями, по сравнению с которыми лексикон трактирщика - жалкий лепет…

— Одна тысяча восемьсот восьмидесятый, мисс…

Очередная хорошая шутка Всевышнего!

После всего произошедшего - в самый раз!

— А как зовут вашего барона?

— Сэр Итан Энтони Стоун, мисс…

Твою мать, как же всё усложняется!

— Елена, ему врача нужно… У него ранение ножевое и ожоги… Тут одними примочками не обойдешься.

— Знаю, мисс… Но лошадей забрали бандиты… Муж выходил смотреть… Он наверх пошел, гарью оттуда пахнет…

— Там пожар был небольшой… Все нормально сейчас.

— Рано утром приедет слуга из города в карете… Он продукты привозит… До ближайшего имения соседнего - двадцать миль…

— Ясно… Реальней всего получается - дождаться слуги из города и отвезти барона сразу к врачу… Сами-то вы как?

— С вашей помощью…

— Скажите, а вы, может быть, помните барона Энтони Стоуна? Кажется, он должен быть родственником вашего…

— Деда нашего барона? Я плохо его помнила, совсем ребёнком была, когда он умер… Мой муж, наверное, помнит его лучше, он тогда посыльным работал у старика… Да вот и он!

Управляющий выглядел вполне сносно. Передвигался, правда, с большим трудом, как и любой человек - после сотрясения мозга.

— Это вы затушили пожар, мисс?

Он тоже говорил на её родном языке - с тем же акцентом. Который всё равно остается у людей, не родившихся в России или - давно и навсегда - покинувших её…

— И заодно - оставила вас без стекол в коридоре…

Видно, у мужчины - много вопросов к ней. Видно, только воспитание не позволяет ему их задать. Зато её воспитание позволяет ей многое…

— Питер, мисс интересуется дедом нашего барона.

Настороженный взгляд. С мужчинами - всегда сложнее. Их меньше захлестывают эмоции. Им обязательно нужна - логическая цепочка. Им обязательно нужно - обоснование. Им обязательно нужна - причина.

— Что мисс конкретно интересует?

Что ж, иногда воспитание отвечающего - на руку только вопрошающему.

— Давно он умер?

— Тридцать пять лет назад, мисс.

— В этом доме?

— Да, мисс.

Его воспитание не позволяет даже - спросить её имя… Он просто не знает её социального статуса.

И она - спасла ему жизнь.

Его жене.

Его хозяину.

И представляться она - не собирается.

— А давно была перестановка в кабинете на втором этаже?

— Лет пять как, мисс… Тогда во весь дом сделали водопровод и газовое освещение. Барон Стоун … сэр Итан на тот момент ушел с дипломатической службы и вернулся на родину. Замок отремонтировали первым, а потом очередь дошла и до этого маленького дома…

Её надежды найти архив Энтони Стоуна таяли как мороженое в жаркий день…

Что ж - придется, как всегда, в лоб…

Или - по лбу.

— А куда перенесли сейф, который был в стене напротив камина?

Сказать, что он удивился - не сказать ничего. Замешательство. Явное. Его взгляд переместился на лицо жены в поисках поддержки…

Так по-мужски…

— Я точно знаю, что там был сейф. И на стенах - гобелены. И портьеры - бордовые.

— Вы уже когда-то были здесь, мисс?

— Да.

Её ответ успокоил управляющего. Немного.

— Сейф забрал сэр Итан. Ключа от него не нашлось и он отвез его в замок - там хранятся все его семейные архивы и основная библиотека…

На этих словах управляющего, сэр Итан Энтони Стоун, словно услышав звуки своего имени, пошевелился.

Если у неё и оставались сомнения в родственных связях Стоунов - то они рассеялись в одно мгновенье.

На неё смотрели тёмные глаза.

Те самые, у которых зрачок сливался с радужной оболочкой, придавая странную неподвижность взгляду.

Очень умные глаза.

И - неуютные…

Интуиция подтолкнула её к дубовой лестнице… Женский голос вслед… Быстрее - подальше от людей… Потому что её опять выталкивало - назад. В собственную квартиру. В собственную спальню. Вместе с закопченной одеждой, новыми вопросами, страшной усталостью и - приступом страшной тоски.

Два часа ночи.

Она по-прежнему чувствовала время…

Дрожащая от перенесенных напряжений рука - сама потянулась к телефону.

Ей необходимо услышать его голос. Плевать, что у него там - половина пятого! Плевать, что он, может быть, спит! Именно сейчас - ей нужно убедиться, что он - реален. Что их, пусть сложные отношения, но существовали!

Длинные гудки.

Не прекращающиеся - длинные гудки.

Сброс.

Набор.

Длинные гудки.

Сброс.

Набор.

Длинные гудки.

Она так и уснула - в ботинках для сноуборда, пропахшей гарью майке - и с трубкой мобильного телефона в руках…

Ирония судьбы - это не история с перепутанными пассажирами на авиарейс.

Ирония судьбы - это не история знакомства, перевернувшего жизнь.

Ирония судьбы - это не встреча двух половинок одного целого.

Всё это - подарки судьбы.

Ирония - это когда вы забываете дома мобильный телефон.

Ирония - когда именно в эти мгновения вам пытается дозвониться человек.

Близкий.

Раз за разом - набирая ваш номер.

Раз за разом - слыша только длинные гудки в ответ.

Ирония - когда домой вы попадаете только через сутки. Выспавшимся, отдохнувшим, с лёгкими мыслями. После бани - накануне. После рабочего дня - очень удачного во всех отношениях.

Ирония - когда, небрежно взятый в руки полусдохший аппарат, вдруг показывает вам десяток неотвеченных вызовов на дисплее.

Ирония - когда вмиг сведенные пальцы лихорадочно нажимают кнопку вызова.

Ирония - когда из динамика незнакомый техногенный голос отвечает…

«Вызываемый абонент находится вне зоны действия сети»

Ирония перерастает в кошмар, когда вы набираете номер своего заместителя.

И слышите виноватый голос, что ваш близкий человек - находится в розыске.

Потому что - с утра не выходит на связь.

Потому что - у себя дома его тоже нет.

И вообще - его нигде нет.

«Вызываемый абонент находится вне зоны действия сети»

Осевшим голосом вы даёте какие-то указания. Заказываете билет на ближайший рейс. Машинально собираете вещи. Машинально решаете текущие дела.

Но в вашем мозге раскаленной иглой пульсирует только одна мысль.

«Вызываемый абонент находится вне зоны действия сети»

Она острой болью заряжает всю голову. Гуляя по висками, врываясь в затылок. Вкалывается в лоб. Вы отгоняете её. Пытаетесь вырвать. Хотя бы на время.

Но она - с настойчивостью голодной осы возвращается. И жалит.

«Вызываемый абонент…»

«… вне зоны …»

«… сети»

Комментарий к 5. Обманчивая ироничность.

Ну, всё… пристегнитесь, дамы и господа…

========== 6. Обманчивая безысходность. ==========

От аэропорта служебный автомобиль - на предельной скорости. В её квартиру. Торопливый голос заместителя - словно из другого измерения.

— …А наружка вчера довела её до дома… На сноуборде каталась. В квартиру вошла. Свет включила… Ну, квартира не прослушивается… сам знаешь… И все. Из дома не выходила… Машина - на стоянке около дома. В квартире все на месте. Ничего не украдено, замки не взломаны…

— Что-нибудь необычное есть?

— Есть… С часами непонятное происходит. Остановились все - как по заказу. Два тридцать ночи. Наши пытались заводить, переставлять стрелки - возвращаются на два тридцать. Сейчас сам увидишь.

Последний неотвеченный вызов - от неё.

В два часа двадцать семь минут - по московскому.

А он - спал сном младенца. После пяти часов парилки. После пяти часов выпаривания мыслей, разъедающих мозг. На террасе у Кости. Без сновидений - как раньше. В жизни - «до» неё.

— Приборы фиксируют что-нибудь?

— Да, но показатели интенсивности ниже, чем обычно… и медленно продолжают снижаться…

Ситуация повторяется?

Всё, что угодно - не это! Пусть хоть один шанс - но остается! Пусть одна возможность - но будет!

Её квартира. Её спальня. Большое кресло у окна. Книга с розовой закладкой - на тумбе у кровати… Запах её духов - вперемешку с запахом кофе.

И - ощущение собственного бессилия.

Собственной глупости.

Собственного промаха.

Пожалуй, самого большого - в его жизни.

Машинально поднятая книга. Заложенная страница. И - вторая игла. На этот раз - похоже, в сердце.

«Сомневающийся несовершенен в любви».

Приговор.

— Я сплю… Мне всё это снится… Такого не может быть - потому что не может быть никогда! Нужно проснуться - всего лишь! Я надышалась угарным газом. Я просто надорвалась - и головой тоже, вытаскивая здорового мужика из подвала. Я просто…галлюцинирую… Такое бывает - от усталости и отравления токсинами…

Наивный лепет. Уговаривать самого себя - идиотично. Особенно - спросонья. Особенно - увидев при свете ночника собственные ноги в ботинках. Особенно - ощущая такую боль во всем теле, которая вряд ли может присниться.

Но более идиотичен - застывший мир вокруг.

В панической тишине.

В чёрном проёме окна - нагнувшиеся от ветра, но так и не расправившиеся - ветки деревьев. Одинокая человеческая фигура - как монумент с сигаретой в руке. Свет фонаря - вырезанный из бумаги белый кружок на асфальте. Застывший кадр - на экране телевизора. Застывшая страница - сайта в интернете.

Застывшая стрелка часов на стене.

Два часа тридцать минут - по московскому.

Брошенное в ванну тело - в горячую воду. В надежде - смыть усталость и панику. Попытка - осмыслить. Попытка - понять. Логику возникновения торнадо. А потом - выход на улицу. И час прогулки - по неподвижному миру.

Её миру.

Чтобы там ни говорил старый барон! Вновь пережитый страх - от человеческих фигур, застывших как экспонаты музея Тюссо. От автомобиля, замершего на повороте. От воробья, воровато зависшего над урной.

Ей кажется - или мир словно выцветает? Словно - начинает терять четкость очертаний. Словно - расплывается. Как в неправильно подобранных очках. Словно - перемешивается. Как асфальт на деревенской дороге - со щебнем на обочине.

Неизменной осталась лишь её квартира.

Её маленькое пространство.

Последнее убежище.

Может, и оно со временем - растворится? Как в кислоте. Вместе с ней…

Попадая в незнакомую ситуацию, вы начинаете искать аналогии. Сравнивая и пытаясь найти выход. Один из способов познания реальности. Практически безотказный. Практически надёжный. Проверенный поколениями. Потому что - всё уже происходило до вас. И происходит - одновременно с вами.

Архив старого барона - в металлическом сейфе!

Не бывает безвыходных ситуаций.

Бывают - неприятные решения.

Запах еды - домашней. Господи, да это борщ - не иначе! Самый настоящий. Несомненно - огненно-красный. Булькающий мелкими пузырьками в кастрюльке. С перцем, чесноком и зеленью… Съесть или умереть! Съесть.

— Извините, что без приглашения…

Знакомая кухня, знакомые шкафы с посудой, знакомая женщина. Теперь уже - с аккуратной прической. Без всяких синяков на лице. Сколько же здесь прошло времени? Судя по идеальному состоянию кабинета с камином - не сутки, как в её исчезающем мире…

«Ахи» и восклицания - само собой. Поток слов - разумеется. Счастливая улыбка - неожиданно. Как давно - кто-нибудь радовался её появлению? Теперь и не вспомнить… Конечно - все живы и здоровы. И сэр Итан - уже занимается делами. Конечно, дом привели в порядок. Полиция - ищет преступников. И очень заинтересована - в спасительнице. Хотя бы - в её имени…

Что ж, придется представиться. Ведь незнакомого человека борщом накормят едва ли…

— Дарья Иволгина. Только полиции моё имя совершенно не поможет…

— Откуда вы, мисс? Простите мне моё любопытство, но вы так необычно выглядите…

— Если вы угостите меня вашим борщом, Елена, я расскажу вам всё - что угодно!

Чревоугодие - хуже наркомании. Предложение накрыть стол в гостиной - отвергнуто. Как уступка - белая скатерть на маленький столик прямо на кухне. Так по-домашнему… Тарелка борща… сметанка… а, может, здесь «навеки поселиться»? Борщ как будто растворяться не собирается…

Девочка с виду - совсем молоденькая… Тоненькая… Улыбка - как у ребёнка… Если б - не взгляд. Если б - не одежда и манера общения. Если б - не странно белые волосы со стальными прядями… Не аристократка, но и не простолюдинка… Умеющая тушить пожары. Умеющая вскрывать замки. Умеющая на себе вытащить полумертвого мужчину из подвала. В два раза - больше себя самой. Не бледнея - от вида крови. И падая - только от усталости. Пришедшая - словно из ниоткуда. И исчезающая - туда же.

Человеческое любопытство - лучше удовлетворять. По мере возможности. Потому что оно - может быть опасным. Придумай папа Карло для Буратино подходящую версию - разве сунул бы он свой длинный нос в холст с очагом? А Мёртвая царевна? А Белоснежка? Разве не из любопытства - тащили в рот что попало и попадали в истории? Не говоря уж - про Колобка, решившего посмотреть мир. Исключительно из любопытства. И в результате - съеденного Лисой. Правильная доза информации, грамотно подобранная - не нарушает баланса в организме. Не заставляет совершать лишние телодвижения. В стремлении узнать побольше. Причем, часто - без всякой выгоды для себя.

Да, она русская. Да, появилась она здесь не случайно. Потому что ей нужен архив покойного барона Энтони Стоуна. Она попала в крайне сложную ситуацию. И не может вернуться домой без баронских бумаг. Иначе - она вообще останется без дома. Конечно, это вопрос жизни и смерти. Её - жизни и смерти.

Оказывается, люди умеют уважать чужую тайну. Умеют - не приставать с лишними вопросами. Умеют не расставлять ловушки из слов… Умеют не портить аппетит комментариями…

— По поводу архива - нужно будет обратиться к сэру Итану. Он все бумаги перевез в фамильный замок… Думаю, он поможет вам - чем только сможет… Он будет здесь завтра вечером со своей… приятельницей…

Понимающая улыбка - девочки из ниоткуда. И торопливое продолжение - словно в оправдание.

— Я думаю, они скоро объявят о помолвке… Айрис - прекрасная женщина… Они уже несколько лет вместе…

А ещё рассказывают сказки - про женитьбу аристократов! Обязательно на девственницах не старше восемнадцати лет от роду! Продвинутый барон - устраивает свою личную жизнь по собственному усмотрению. Молодец.

Вторая тарелка борща - явно лишняя. Чревоугодие - действительно, хуже наркомании… Завтра надо сюда вернуться. Только как понять - через сколько времени наступит здесь завтра?..

— Так она - появилась и опять сбежала?!

— К сожалению, сэр… По-видимому, у неё на самом деле - серьёзные причины такого поведения. Моя жена беседовала с ней. Думаю, вам нужно выслушать Елену.

— Хорошо, позовите, пожалуйста, её ко мне в кабинет.

Короткий поклон - и управляющий бесшумно исчезает за дверью.

Он не любил тайн. Любых. И всегда получал ответы на свои вопросы. В детстве - легко разгадывал ребусы и загадки. В юности - человеческие характеры. В зрелости - свой собственный. В те мгновенья его плавающее сознание - не воспринимало реальности. Оно оставило ему - только женский голос, мелодично произносивший ругательства. Заборный русский мат. В сравнении с которым, лексикон английской портовой шлюхи - сама невинность. И - неясный хрупкий силуэт. И запах - духов. Необычный, не похожий ни на один - ему известный.

Короткая беседа с экономкой. И женщина, спасшая ему жизнь месяц назад - начала приобретать реальные очертания. Так же, как и в первое появление, оставляя больше вопросов - чем ответов. И возможно, сегодня он уже встретится с ней.

С женщиной, пришедшей из ниоткуда.

С Дарьей Иволгиной.

— Итан, дорогой, ты уже освободился?

Роскошная женская фигура - в дверном проеме. Высокая причёска - из золотисто-рыжих кудрей.

— Да, конечно… Идем ужинать…

Естественное человеческое желание - найти виноватого. Крайнего. Хорошо, если вычислить его - легко. Наступившего на ногу. Укравшего кошелёк. Опоздавшего на встречу. Потерявшего. Растратившего. Убившего. Даже в случае смены ролей, когда наступаете - вы, крадете - вы, опаздываете - вы, всегда есть варианты.

Но - если ваш мир исчезает, ваша жизнь меняется без вашего участия, вас бросают - с невнятными объяснениями… И от вас - ровным счётом ничего не зависит!

Конечно, первым делом - вы начинаете копать. В себе. До одури. До помутнения рассудка. Конечно, вы с уверенностью мазохиста - находите крайнего, глядя в зеркало. Приписывая ему - кучу тотальных ошибок. Обвиняя его - практически во всем. Начиная с якобы рокового - слова. Заканчивая якобы - нехристианскими мыслями.

Отказываясь понять, что в некоторые моменты жизни - от нас ничего не зависит. Отказываясь понять, что есть - стечение обстоятельств. Которые можно бесконечно анализировать. Которые можно бесконечно подводить под «теорию крайнего». И под другие теории - тоже. И в результате - так ничего не выяснить…

— Самокопание - приводит к депрессии… Депрессия - к засыпанию мозгов… А мозги - это единственное, что у меня осталось. Правда, есть ещё - вечная ночь за окном. Но туда - мне не хочется. Пока не хочется. Потому что - есть надежда на этот чёртов архив! Барон говорил, что он записывал всё - про свои перемещения во времени. Говорил, что я не использую все возможности… А приборы в лаборатории фиксировали какие-то импульсы моего мозга. Необъяснимые - с научной точки зрения. Но ведь - точек зрения может быть много. А лучший способ познания - все равно эмпирический!

Она уже что-то говорила про свои способы познания. Совсем недавно. Сидящему напротив мужчине. Поглощая исходящие от него - волны самой настоящей страсти. Разве можно - доверять страсти? Разве можно - доверять волнам? Зыбкой субстанции - то поднимающей до небес, то сбрасывающей - почти на самое дно?

Мужчина со своей страстью справился…

Она - как будто тоже.

Только цена, заплаченная каждым - стоила ли двух одиночеств?

И постоянной темноты за окном?

К чёрту - все размышления! Сейчас как раз тот случай - когда думать запрещено! Когда «теории крайнего» - не существует. Только - действия. И только - вперёд. К архиву старого барона.

Третий день - низкое небо. Третий день - сырой снег с дождём. Третий день - грязная каша под ногами. И - внутри. Мерзко, промозгло, тоскливо.

Ощущение собственной вины - способное отравить жизнь. Всплывая воспоминанием - в неожиданный момент. Выскакивая одной и той же мыслью. Сдавливая горло. Наваливаясь тяжелой волной. Бороться с этим - бесполезно. Придумывать оправдания - тоже. Только спрятать - подальше. Чтоб беспокоило - пореже. Чтоб - не разъедало. Чтоб - не убивало. Медленно и тихо…

— Депрессуешь?

— Нет… Мне просто - паршиво.

— Винишь себя, конечно?

— Да.

— Ты не прав.

Прав. Потому что - сомневался. Потому что - уехал. Потому что она - знала причину поездки. Потому что - не звонил. Потому что - забыл телефон. Что бы с ней ни случилось - он мог это предотвратить! Хотя бы - попытаться.

— Послушай, Димыч! Хватит заниматься самоедством. Ты сейчас, наверняка, обвиняешь себя - во всех грехах. Это - неправильно!

— Я не обвиняю. Я это ощущаю.

— Ты же сам хотел сделать выбор. Как ни цинично это прозвучит, но тебя избавили - от возможности выбирать!

Если бы.

Если бы - не десяток неотвеченных вызовов на дисплее.

Если бы - не розовая закладка, разделившая книгу на две части.

Он опоздал.

Потому что - сомневался. В себе, в ней. В правильности чувств - своих. В глубине чувств - её. И поэтому - не заслужил. Поэтому - потерял.

Сомневающийся несовершенен в любви.

Приговор.

Неудачники всегда приходят не вовремя.

Хороший афоризм - как раз для неё.

Потому что смежная с кабинетом комната - явно спальня. Потому что звуки оттуда - явно не для посторонних ушей. Наверняка, барон зажигает со своей подругой! Что ж, придется погулять.

Кажется, сквозняк.

Кажется, окно в кабинете - чуть приоткрыто. Спускаться на первый этаж, будить людей - не хотелось. Зато в окне - белые деревья. Зато в окне - яркие звезды. И небо - без облаков. Всё - как должно быть в настоящей жизни. Низкий козырек над входной дверью - прямо под оконным проемом. Не страшнее - чем прыжок в никуда. Высокие холмы - за поворотом узкой тропинки. Сноуборд бы сюда - и плевать на всё! На пару часов забыться. Лучше всяких лекарств. Лучше всяких допингов. Куртка нараспашку - от удовольствия. Чуть цепляющий за голую шею - мороз. Быстро слепленный снежок - в воздух. Настоящий воздух - движущийся и живой.

Чей-то мир.

Чья-то реальность.

Чья-то жизнь.

Но разве бы не отдала она сейчас всё - за кусок грязного асфальта? За вечную пробку - на Ленинградском шоссе? За московский смог - астматичный и плотный? За унылый вид с балкона пятого этажа? Да, её реальность - не такая красивая. Да, её воздух - не такой чистый. Её тропинки - заасфальтированы и огорожены. На её небе - звёзды редко видны из-за серого тумана. Но есть же много хорошего - и в её времени тоже!

Неудивительно - что бандиты так легко проникли в этот дом. В дом - без охраны. Без забора. Без собаки. Залезть на второй этаж - сущий пустяк.

Полуоткрытое окно - c полоской света.

Тот редкий случай, когда выход - там же, где и вход.

И - высокая фигура в чёрном шелковом халате. С бокалом коньяка в руке. Бытовой коньячный алкоголизм семьи Стоунов - ей уже знаком. Встреча двух пар глаз. Светлых, чуть ироничных и чёрных - сузившихся и настороженных.

В ней ничего не было от привычного женского облика, начиная от странного цвета волос и заканчивая высокими ботинками на толстой подошве. Ни малейшего смущения во взгляде - напротив, откровенный интерес. Конечно, судя по описанию экономки и управляющего - мисс Дарья Иволгина. Собственной персоной. Возможно, двери для таких - просто не существуют. Она спрыгнула с подоконника на пол. Легко и бесшумно. Несколько шагов к столу. Загорелая бронзовая кожа, узкая полоска открытого тела между низким ремнем брюк и блузкой и… её волосы! - чередование стальных и светлых прядей на чёлке.

Кто, чёрт возьми, она такая?!

— Здравствуйте!

Улыбка мисс Дарьи Иволгиной. Вот почему - так доверчива к ней экономка! Вот почему - управляющий не может высказать внятного мнения о ней! Вот почему - его собственный ход мыслей внезапно дал сбой.

— Добрый вечер… Если быть точным - ночь…

Замечание про ночь - в топку. С бароном будут проблемы - это очевидно. Но ведь он - всего лишь, мужчина?

— С момента нашей последней встречи выглядите вы, надо сказать, неплохо!

— Спасибо, благодаря вам.

— Я, собственно говоря, именно по этому вопросу и беспокою…

Не дожидаясь приглашения, она опустилась на свободное кресло у стола.

— По вопросу моего внешнего вида?

— Нет, по вопросу вашей благодарности… э-э-э… господин барон…

— Сколько вы хотите?

Теперь в его голосе она услышала откровенное презрение. Ну, что ты будешь делать с этими потомственными аристократами?! Чуть - что, и сразу становятся в позу!

Бедняжечка, получить такой стресс - стать обязанным женщине! К психотерапевту бы тебя отправить, барон… потомственный.

— Деньги меня в вашем случае не интересуют…

Он откинулся в кресле. У этой женщины, похоже, вообще атрофировано чувство стыдливости. Так рассматривать мужчину! Хотя, чему он удивляется? Достаточно вспомнить весь арсенал непечатных ругательств, который она продемонстрировала, вытаскивая его из того чёртоваподвала!

Он намеренно молчал, выжидающе глядя на неё. И олицетворял всё то, что ей особенно не нравилось в мужчинах - самоуверенность и высокомерие. Добавьте - высокий рост, чёрные волосы и брутальную внешность - точно как в любовных романах, которых она начиталась до тошноты! Ноги бы её здесь не было при других обстоятельствах! И ведь придется терпеть этого сноба… пока.

— Вероятно, вам уже передали информацию - мне нужен архив вашего деда. Точнее - содержимое сейфа, который раньше был в той стене…

— Почему уж, заодно, - не банковское хранилище и спальня?

Явно выраженный - идиотизм. Диагноз барона - понятен. Лечение - шоковая терапия. Проверено. Действует.

— Потому что ваши деньги, как я сказала, меня не интересуют. Да и в вашей спальне я едва ли найду что-то для себя новое и интересное!

Рука с бокалом на мгновение застыла в воздухе. Ситуация, вначале вызывающая раздражение, вдруг начала забавлять его.

— Возможно, не все с вами согласились бы…

— Вы имеете в виду вашу любовницу, с которой вы упражнялись за этой дверью? Судя по звуковому сопровождению процесса, она точно со мной не согласилась бы!

— Не много ли вы на себя берёте…

Достал он, честное слово! Опять из него полез снобизм!

— Послушайте, мне нужен только доступ к архивам - и всё! Меня не интересует ни ваше банковское хранилище, ни ваша спальня, ни ваши… способности! Мне вообще крайне неприятно обращаться к вам с просьбами, чтоб вам было известно!

— А с чего вы взяли, что я вообще испытываю к вам благодарность за спасение своей жизни и, тем более, считаю обязанным?

Хороший вопрос, она ждала его. Судя по полученным сведениям от экономки, жизнь порядком его потрепала, не оставив места для сантиментов.

— Вполне допускаю, что благодарность - не ваш конёк, но обязанным вы себя чувствуете. Хоть вам это и неприятно!

Внезапно он поднялся из кресла. Господи, какой он огромный! Как она вообще смогла вытащить его из подземелья - уму непостижимо! Секундное ощущение страха. Её обычного страха - перед крупными людьми…

Раньше ей хорошо удавалось избегать контактов с такими… монстрами! Жаль, не в этом случае…

Он подошел к камину, присел перед решеткой, забросил несколько поленьев в огонь. С каким удовольствием он указал бы ей на дверь! И наплевать - на «благодарность» и «обязан»! Только вот останутся вопросы, много вопросов - кто она, откуда пришла, что стоит за её желанием посмотреть архивы его деда? Но самое неприятное было то, что она была… естественна! Она на самом деле не чувствовала смущения от своей одежды, от своей манеры разговаривать, от присутствия полуголого мужчины в кабинете… Более того, ей не казался из ряда вон выходящим способ попадания в комнату второго этажа через окно!

— Зачем вам мои архивы?

— Мне необходимо выяснить кое-что…

— Что именно?

Ну, конечно! Сейчас начнется допрос с пристрастием!

— Сначала мне хотелось бы знать, договорились ли мы?

— Да.

Вот так, безо всяких эмоций, просто «да»! А еще говорят о женском непостоянстве и непредсказуемости!

— Поклянитесь!

— Что?!

— Конечно, хотелось бы получить бумагу, подтверждающую…

— Что?!!! О чем вы сейчас говорите, женщина?! О какой бумаге?! Я уже дал согласие!

— Мне нужны гарантии!

— О каких гарантиях идет речь?!

— Подтверждающих, что вы не передумаете!

Он выпрямился. Лучше б так и сидел на корточках возле своего камина! По крайней мере, обошлось бы без очередного приступа страха…

— Вы хотя бы осознаете, что сейчас оскорбляете меня?

— Что?!

Настала её очередь удивиться. Чем, скажите, на милость, она его оскорбляет?

— Если б вы были мужчиной, я прислал бы вам своих секундантов…

Наверное, на её лице нарисовалось такое неподдельное изумление, что он не стал заканчивать фразу. Зато он подошел к ней вплотную, заставив вжаться в кресло от накатившего страха.

— Милая моя, — голос звучал обманчиво мягко и тихо, — в моей жизни есть две незыблемые вещи: моя честь и моё слово, понимаете?

— Д-да…

— Моего обещания всегда и всем бывает достаточно.

— Мне тоже… уже достаточно!

Только бы он отодвинулся подальше от её кресла! Сейчас - она бы согласилась с чем угодно!

— А вы легко поддаетесь убеждениям.

Господи, да она его боится! В глазах - такой откровенный ужас, как будто она увидела привидение!

— Я вообще… легкий человек.

Если он сейчас не отодвинется, она убежит. Или упадет в обморок. Или у нее начнется истерика.

— Отойдите… пожалуйста…

В её голосе зазвучали явно панические нотки. Она боится его?! И почему - это так задевает? Неужели он давал ей повод для страха?

— Что с вами?

Конечно же, он не двинулся с места. Более того, он наклонился к ней, положив ладони на подлокотники её кресла. От него пахло коньяком и сандалом, пахло приятно, и при других обстоятельствах, возможно… Мысль осталась незаконченной, потому что в эту секунду он начал целовать её - уверенно и с такой страстью, что мир закружился вокруг… Вот так просто - без всякого повода - целовать женщину! Кем он себя возомнил, аристократ вырождающийся?! Угнетающий класс… Ах! Потрясающие ощущения…

Но, несмотря на вырождение, целовался он изумительно… И страх пропал. И на смену ему пришли опасения другого рода…

Он отпустил её так же внезапно. Отошел в сторону, опять взял в руки бокал. Господи, как его угораздило! И ведь - едва не накрыло с головой… Поддаться секундному порыву… Просто чтобы удостовериться что она - не иллюзия… И как-то нужно объяснить это ей… а, главное, себе…

— Это ваш способ заставить женщину замолчать?

Вместе с дыханием у неё восстановилась и обычная уверенность.

Он пожал плечами.

— Думайте, как хотите… Я не планировал… вас целовать.

Конечно, не планировал! Коньяк за него всё спланировал! И это - после секса с любовницей… Вот потенциал у мужика! Ведь не играл - реально завёлся, она почувствовала… И так же быстро взял себя в руки. Такой вряд ли потеряет голову - от женщины, от страсти, от неба в алмазах.

— Хорошо, проехали…

— Что?!

Как же тяжело - говорить и следить за речью. Господи, где же вы, уроки литературы? Где - Толстой, Пушкин и Чехов? Как же сложно, оказывается, подобрать слова! Чтобы было понятно человеку, живущему сто с лишним лет назад!

— Простите, привычка - говорить на слэнге… Я хотела сказать, что не нужно акцентировать внимание на этом… эпизоде.

Он внимательно смотрел на неё. Сдвинув брови. И не торопился нарушать возникшую паузу.

— Мне нужны ваши семейные архивы, чтобы… вернуться в свой мир, в свой город!

— Как мои архивы могут занять место кареты или железной дороги?

Она колебалась. Он чувствовал. Он видел. Сомнения в светлых глазах, побелевшие пальцы, сжимающие подлокотник…

— Вы вряд ли мне поверите… господин барон.

— Это зависит от того, насколько вы сможете быть убедительной…

— Если б вы мне сказали, что видели вчера дракона над Темзой - я бы поверила?

— Нет.

— А, если б, вы, действительно, увидели дракона над Темзой?

Опять он молчит! Потягивает коньяк… Алкоголизм был присущ в равной степени и аристократии. Как бы ни идеализировали эту прослойку общества! Второй бокал уже пьет. Может, подождать, пока выпьет третий - и втереть какую-нибудь душещипательную историю…

Хотя, такого амбала - вряд ли срубит и литр. А литра - на столе не было.

— Я жду объяснений.

Конечно, ему нужны объяснения! Как же может он, барон, с якобы трёхсотлетней родословной - запросто позволить незнакомому человеку рыться в его семейных архивах! Знал бы он - свою «родословною»… Она снова наткнулась на его взгляд. Как же ей хотелось вернуть свой мир! Хотелось - найти ответы на вопросы. Хотелось понять - что её ждёт в самое ближайшее время. Ради этого - можно рискнуть. Можно довериться и этому человеку. Не самому плохому, попавшемуся на её пути…

Дарья… Даша… Дар…

Подарок?

Если судьба и дарила ему - только не такие подарки. В виде женщин со странными волосами. Одетых в мужскую одежду, и ругающихся - как трактирщик. И при этом - держащих себя естественно и уверенно. И не подходящим - ни под одно известное ему определение.

— Я живу в России… в Москве… Только не в той России, которую вы знаете и родом из которой был ваш дед… и в которой - какое-то время жили вы… Я живу в той, которая только будет через сто двадцать лет…

Иногда, для того, чтобы сбить человека с толку - достаточно сказать ему правду. Правду - похожую на самый безумный бред. На самый абстрактный вымысел. На самую больную фантазию. Говоря такую правду, слушая её - как бы со стороны, начинаешь поражаться - её нелогичности. Её неадекватности. Её нереальности.

К чести барона - он ни разу не перебил её. Ни разу не вставил колкой фразы. Ни разу не показал - своего недоверия. Только при эпизоде её встречи со старым бароном, описании кабинета и сейфа в стене - чуть сдвинул брови. Но не всё ли равно - какая реакция у Итана Стоуна? Не всё ли ей равно - что он думает обо всем услышанном? Не всё ли равно - что он ей не поверил? Он обещал привезти сейф из фамильного замка. Ни разу не открываемый с момента смерти старого барона. И это - главное. Неоднозначный человек. Неуютный. Раздражающий. Своей манерой общения. Своей спокойной иронией. Своей самоуверенностью. И высокомерием.

Только его поцелуй - выбивался из общей картины. И ещё, пожалуй - умение слушать… Может, это просто - хорошее воспитание? Может, сто двадцать лет назад - так было принято? А, может, это привычка бывшего дипломата - держать все мысли при себе?

Отражение в зеркале. Светлые глаза, обведенные тёмными кругами. Запавшие щеки. Торчащие ключицы. Может, она тоже начинает исчезать? Как исчезают - при анорексии? Просто - сходят на «минус»…

Женщину стрессы - не красят. Особенно, когда возраст - уже не юный. Особенно, когда на лице - сразу читается бессонница. Особенно, когда глубоко запрятанное нервное напряжение - вырывается наружу. В виде дрожащих пальцев. В виде болезненной бледности. В виде вертикальной складки между бровями…

Странно, но с исчезающим за окном миром - исчезала горечь о её последнем разочаровании.

О неотвеченных телефонных звонках.

О ненадёжности мужчин - встретившихся на её пути.

Сейчас казалось, что, вернись её мир - и всё можно изменить!

Что абсолютно всё - в её силах. В её возможностях. Только бы - вернуть. Только бы - вернуться.

Засыпая, она поймала себя на чувстве - сожаления. Что не увидела выражения лица сэра Итана Стоуна, когда она исчезала у него на глазах. Выталкиваемая неизвестной силой - в свою квартиру, в свою расплывчатую реальность.

Одинокая фигура в кресле. Чёрный шелковый халат - распахнут на груди. Забытый бокал с коньяком - на столе. Застывший взгляд - на танцующих лоскутах пламени в камине.

Закипающий от напряжения мозг - в усилии осознать.

В усилии - переварить то, что он услышал.

И главное - увидел.

Он не поверил. Сначала. Как можно поверить - рассказанному бреду? Рожденному - неизвестной медицине горячкой? Как можно поверить - сказке? Придуманной, возможно, под влиянием наркотиков? И как можно поверить женщине - с такими белыми волосами? И глазами - цвета льда…

Но самые первые фразы её рассказа, первые звуки её голоса - одурманили…

Заставили увидеть мир - её глазами.

Глазами сумасшедшей женщины, приходящей в гости среди ночи. Через открытое окно второго этажа. Она красиво бредила - эта мисс Дарья Иволгина… мисс Даша Иволгина… Даша…

Она забавно разговаривала - иногда он понимал сказанное только интуитивно. Её живая мимика - очаровывала. Её детская улыбка - покоряла. Не хотелось прерывать, не хотелось иронизировать, не хотелось насмехаться…

А потом она заговорила про деда. Которого он почти не помнил. Которого он почти не видел. И портрет которого - висел в галерее фамильного замка. Она заговорила о сейфе. Который он лично вывез пять лет назад из этого кабинета. Она приводила странные аргументы - в своем желании увидеть бумаги Энтони Стоуна.

Первый укол рапиры - в его расслабленный ум. Первое недоумение и попытка вникнуть в её бред. Первое предчувствие - что, возможно, всё происходящее - не совсем фантазия.

Он повторил свое обещание - привезти ей сейф. С условием, что откроют они его вместе. И ни одна бумага - дальше этого кабинета не попадет. Она согласилась, мисс Даша Иволгина… Даша… Без удовольствия - но согласилась.

А потом - исчезла.

У него на глазах.

Как будто - выхваченная неведомой силой.

Опять оставив больше вопросов, чем до своего появления. Он заново прокручивал её рассказ. Один раз, второй… третий…

А мысли с завидным постоянством возвращались к ощущению её губ - под своими. Учащая пульс. Учащая - дыхание. Отбрасывая очередную попытку - проанализировать. Осознать. Сделать выводы. Неужели его согласие - всего лишь желание увидеть её снова? Неужели он, барон сэр Итан Стоун - попал под влияние бреда мисс Дарьи Иволгиной… Даши? И начал галлюцинировать?

Пожалуй, со спиртным - пора завязывать…

Медленные шаги - в спальню. Широкая кровать - под старинным балдахином. Шелковые простыни - в беспорядке. Спящая роскошная женщина с белой кожей и рыжими кудрями…

Часть - его жизни.

Часть - его мира.

Часть - его реальности.

Он заснул уже на рассвете. И, проваливаясь в тёмное марево сна, успел захватить с собой - светлые глаза, узкую полоску тела между низким ремнем брюк и блузкой, и ощущение пухлых губ - под своими губами…

========== 7. Обманчивая близость. ==========

Первое, что бросилось ей в глаза - металлический ящик на полу у камина. Размером - с коробку для обуви. Для сапог. С длинными голенищами.

Барон своё слово сдержал.

Низкий голос - уже знакомый.

С насмешливыми нотками.

— Как видите, сейф в полном вашем распоряжении… В пределах этого кабинета…

Конечно, хозяин дома - собственной персоной. Конечно, комментарии - в стиле сэра Итана Стоуна. Сейчас она обернется - и окажется с ним лицом к лицу.

— Добрый вечер… господин барон!

— Приветствую… мисс Дарья Иволгина!

Без рюмки, надо же! В брюках. В белой сорочке. Пиджак - наброшен на плечи. Уменьшить бы его до адекватных размеров - и нормальный мужик!

— Спасибо…

Улыбка мисс Дарьи Иволгиной… Даши… И обещание самому себе - держаться на расстоянии. Обещание самому себе - не поддаваться. Обещание - быть осторожнее. С женщиной, приходящей из ниоткуда.

— Не благодарите меня. Мне все равно не понять ваших чувств - ведь «благодарность - не мой конёк»…

— Не думала, что когда-нибудь меня будут цитировать! Вы, наверное, стенографировали за мной? В перерывах между возлияниями… Кстати, а где ваш коньяк?

— С вашим появлением, поводов выпить - стало меньше… К сожалению… Стенография - мне ни к чему, у меня - отличная память. И как вы думаете вскрывать сейф?

— Зачем его вскрывать?

Тонкая рука с блестящими ногтями. Движение - к заднему карману голубых джинсов. Маленький ключ. И взгляд «фараона» - следом. Задержавшийся - на её карманах. На секунду дольше - извлеченного ключа. А она, наконец, нашла определение - его взгляду! Конечно, маска Тутанхамона в Каирском музее! Конечно, радужная оболочка и зрачок - из обсидиана. Чёрного и неуютного.

— Значит, ключ, на самом деле - все это время был у вас?

— У меня… Вы постепенно поверите мне, господин барон. Вам придётся. Ведь факты - вещь упрямая.

— Это вы - упрямая. А факты - они достоверные… или недостоверные… Открывайте сейф!

Ключ - с трудом повернутый в замке.

Откинутая дверка.

И - «О, нет!» - само слетевшее с губ.

Ворох бумаг. Беспорядочный. Бессистемный. Листы - жёлтые, и не очень. Исписанные размашистым непонятным почерком - то чернилами, то карандашом. Без всякой нумерации страниц. Архив Энтони Стоуна. Антона Валерьевича.

— Это то, что вам нужно, мисс Иволгина?

— Да…

Обреченный вздох. Несчастные глаза. Несчастная улыбка.

— Вы, кажется, расстроены? Чем?!

— Здесь всё перемешано… Мне и за неделю не разобрать эту кучу!

— Я не вижу в этом ничего страшного…

— Я - вижу! У меня нет - этой недели, понимаете?!

— Не очень, но я не вижу поводов - для такого горя… Я готов помочь вам привести бумаги в порядок… К тому же, почерк деда мне знаком - его деловая и личная переписка одно время меня очень занимали. А сейчас содержимое этого сейфа - тоже.

Нескрываемое - удивление. В светлых глазах. Настороженность. Ожидание - подвоха.

— Послушайте, вам всё равно пришлось бы заниматься изучением архива моего деда здесь. Я трепетно отношусь к семейным документам, и не хочу ими рисковать. Мой кабинет - в полном вашем распоряжении.

— Мне сказать вам «спасибо» - или вы опять процитируете какой-нибудь мой перл?

— Некоторые ваши «перлы» процитировать вслух приличному человеку - крайне затруднительно…

Улыбка Фараона - неожиданно мягкая и приятная. Положительно, уменьшить бы его до адекватных размеров - и нормальный мужик!

Через час - заваленный листами стол. Пол - в жёлто-белых лоскутах бумаги. Сброшенный пиджак - на спинке кресла. Женская фигурка - прямо на ковре, по-турецки сложив ноги. Мужская фигура - в кресле, склонившись над столом. Взлохмаченные разноцветные пряди - в разные стороны. Закатанные рукава белой мужской сорочки - до локтя. Светлые глаза - сосредоточенные и серьёзные. Тёмные - спокойные и внимательные.

Она всегда ненавидела бумажную работу! С приклеенной к горизонтали - пятой точкой. С вечно напряженной - спиной. С вечно затёкшей - шеей. Ей так не хватало - движения. Так не хватало - воздуха. Да еще почерк Антона Валерьевича - непочатый край для графолога!

Хорошо, что Фараон - согласился помочь. Конечно - с умыслом. Конечно - преследуя свои цели. Но - предложил помощь. Когда она была - очень нужна.

Иногда - нужно обращать внимание на соседа. Она так увлеклась, что упустила из виду барона. Упустила из виду - неуютные чёрные глаза. Которые, подозрительно часто, отрываясь от бумаг - останавливались на женской фигурке. На взъерошенных волосах. На скрещенных ногах. На освещенном профиле.

Чем она заинтриговала его? Его - хорошо потрёпанного жизнью? Его - реалиста и циника? Его - легко читающего характеры людей? Что он мог сказать о ней - самому себе?

Каким-то чудом - она спасла ему жизнь. Действуя - быстро и решительно. Она умна и иронична. Её улыбка - выбивала почву из-под ног. Её живая мимика - заставляла, замерев, наблюдать за ней. Её тонкая фигурка - без намёка на роскошные формы, так привлекающие его в женщинах. Её загорела кожа и странные волосы - как вызов. Она сама - вызов. Тому, что ему нравилось - в женщинах. Тому - что он ценил в них. Но он всегда принимал - вызовы. Принял - и этот. Осталось объяснить - только поцелуй. Только - вдруг внезапно ожившее через шесть лет сердце. Только - накрывшие с головой эмоции. Когда он почувствовал её губы - под своими…

— В вашем… мире все женщины носят мужскую одежду?

— Что?!

Вопрос выдернул из мыслей. Секунду - взгляд издалека. Сквозь мужчину, откинувшегося в кресле.

— Я не ношу мужскую одежду!

— Простите… я же совершенно ничего не знаю о вашем мире.

Фараон извиняется! Кто бы мог подумать! Неужели - её первое впечатление о нём ошибочно?

— Лучше б вам о нём ничего не знать, господин барон…

— Отчего так мрачно?

— Наверное, настроение такое… Ох!

Неудачная попытка - подняться с пола. Непослушные ноги - затекшие от долгого сидения на ковре. И - возникшая рядом рука, с завернутым рукавом белой сорочки. Вовремя предложенная помощь. Когда она - очень нужна.

— Больно?

Ей послышалось - или в его голосе прозвучало сочувствие? С тем ироничным оттенком - к которому она, кажется, начала привыкать. Её маленькая ладонь вмиг утонула в его огромной руке. Мгновенье - и она на ногах.

— Хочу предложить вам сделать перерыв и выпить кофе…

Он решил примерить роль гостеприимного хозяина? Определенно, среди дипломатов - «бывших» не бывает… Но отказаться от кофе - сейчас? Когда впереди - горы не разобранных бумаг? Ни за что!

— Принято!

Кофе он варил сам. На кухонной плите. В медной джезве - так, как ей нравилось. И выглядел - органично. Среди шкафов с посудой. В белой сорочке, с закатанными до локтей рукавами. Не утратив ни грамма - своего аристократизма. А еще говорят, что аристократизм - это врожденное!

Совсем недавно её тоже угощал кофе - другой мужчина. Прежде чем - уехать. Прежде чем - сбежать. От неё. Испугавшись - изменений в жизни. Испугавшись - возникающих чувств. Испугавшись - за свою работу, смысл его жизни. Единственная конкурентка - власть, с которой бесполезно бороться.

— Прошу!

Улетев вслед за мыслями - она не заметила чашку с ароматным напитком прямо перед собой.

— Спасибо…

Снова - контакт с глазами Фараона. Почему ей так страшно - заглядывать в эти глаза? Почему - так неуютно? Возникшая в первую встречу - неприязнь к нему, чуть утихла… Но осталось - напряжение. Осталось - желание убежать. От внимательного взгляда. От энергии и силы, исходящей от этого человека. От ощущения опасности.

— Расскажите мне про ваш мир?

Внезапный вопрос.

— Слишком глобально, господин барон. На это нужно много времени.

— Тогда расскажите то, что считаете самым интересным.

Порывистый вздох. И опять её улыбка. На этот раз - беспомощная и растерянная.

— Вы умеете поставить в тупик…

— Я почти десять лет проработал в английском посольстве в России. Лучшая школа, не находите?

— Смотря, с какой стороны - посмотреть!

— Со всех сторон, поверьте. Ну, неужели вам так сложно - в пятнадцать минут, которые мы будем пить кофе, рассказать - самое основное про ваш мир, про ваше время?

Ему вряд ли понять - барону Итану Стоуну. Потому что её определение своего мира - уложилось бы всего в одну фразу. Которую приличному человеку произнести вслух - крайне проблематично…

Человек - привыкает ко многому. Организм - сначала протестуя, возмущаясь, сбиваясь, подает сигналы. «Верните статус-кво!». Верните - привычные плюс пять, уберите - тропики! Верните - семь утра по московскому, уберите - девять тридцать на индийском побережье! Но - за окном джунгли, за окном - плюс сорок. Тогда - вот вам! Лихорадка. Гипертония. Ломота в суставах. Бессонница. Повышенная сонливость. Мигрень. Желудочное расстройство. Колики. И список - бесконечен.

Но потом организму - надоедает. Трястись под одеялом от озноба. Пристраивать вздутый живот на кушетку. Жить несколько дней - в санузле. Он начинает снова искать состояние - равновесия. Приспосабливаться. Перестраиваться. Жертвовать мелочами - ради гармонии. Потому что привычка - равна комфорту.

Но как привыкнуть - к застывшему времени? Как привыкнуть - к тишине? Как привыкнуть - к вечной ночи за окном? Ощущать себя - словно в параллельном измерении? В мире - сжатом до размера двухкомнатной квартиры? До единственного живого существа - её самой? По странным законам этого мрачного мира - её выбрасывает в прошлое. В одно и тоже место. Почти независимо от её желания. И так же, независимо от желания - возвращает назад.

Когда она в последний раз видела - солнце? Когда она в последний раз видела - день в оконном проёме? И на сколько её хватит - так существовать?

Переход - кабинет - архив.

Переход - ванная - кровать - тяжелый сон.

Потом - пробуждение. Потом - ненавистные два тридцать на часах. Потом - кофе. Бутерброд. С ветчиной - каждый раз появляющейся в холодильнике. На второй полке сверху. Опять ванная… Герою в «Дне Сурка» было легче - он проживал хотя бы день в живом мире. Общаясь с друзьями. Гуляя по суматошным улицам. Зажмуриваясь от весеннего солнца. Вдыхая - всеми легкими ветер. А у неё - одно застывшее мгновенье…

И ещё - чужая реальность.

Чужое время.

Незнакомое и, как будто, не очень нужное…

Третью ночь - ночь в мире барона Стоуна - она зарывалась в злополучный архив.

Третью ночь - сэр Итан Стоун - собственноручно сортировал с ней бумаги. По внешнему сходству - для начала. Сверяя даты записей. Раскладывая по стопкам - прямо на ковре.

Их никто не беспокоил. Видимо, прислуга получила чёткие указания от своего хозяина. Им никто не мешал. Наверное, барон и об этом позаботился тоже. Он сам варил кофе - по нескольку раз за ночь. Он был подчёркнуто вежлив с ней. И - задавал много вопросов. О её времени, о её жизни. Её раздражала его настойчивость - вначале. Его умение - одной фразой поставить в тупик…

Но как бы она сама вела себя на его месте? Разве не умирала бы - от любопытства? Разве не пыталась бы узнать - о будущем?

— Кажется, самая неприятная часть работы - подходит к концу…

Его глубокий баритон - в очередной раз выдернул из мыслей. Далёких и невесёлых. И её внезапная фраза - отражение вырвавшейся наружу тоски.

— Если я сейчас не попаду на улицу - я умру!

— Устали?

— Устала. И хочу - на воздух!

Капризные нотки в голосе. Новая черта - в мисс Даше Иволгиной, пока ему неизвестная.

— Что ж… Погода отличная, вполне можно сделать перерыв.

Ему показалось - или в светлых глазах мелькнуло удовольствие?

Она чуть не подпрыгивала - от нетерпения. Пока он искал в гардеробной меховую накидку - для неё. Она перескочила через две ступеньки крыльца. С разбегу - на закатанную льдом дорожку. Почти бегом - к тропинке. Той, что вела к холмам. Он догнал её только у пригорка. Сидящую в сугробе. С выражением лица - ребенка. С минуты на минуту ожидающего сюрприза.

Конечно, он, Итан Стоун - в качестве сюрприза не рассматривался.

— За вами сложно угнаться, мисс Иволгина.

— Даже не стоит пытаться! Я очень быстро убегаю!

Подхватывая фразу и повторяя - эхо среди высоких деревьев.

— А я - быстро догоняю… Вылезайте из сугроба - простудитесь!

— Чёрта с два!

Разумеется, он не стал спорить. Разумеется, он просто вытащил её из сугроба. Без всяких усилий. Как какую-то - вещь. Секунду - подержал в воздухе. И осторожно опустил на ноги.

— Вы мне всё испортили!

— Что я вам испортил?!

— Всё! Я спокойно сидела в сугробе! Настоящем сугробе! Из настоящего снега! И ждала - что вот сейчас… я проснусь! У себя дома… Утром!

— И тут - появился я…

— И тут - появились вы…

Да что с ней происходит?! Выбивать у человека почву из-под ног - похоже, её призвание! Шутит она - или говорит всерьёз? Капризничает? Злится? С ней - всё непонятно. С ней - всё под вопросом. И ничего - наверняка.

Обратная дорога - в молчании. Под звёздным небом. Под ярким светом - луны. Напряжение - между двумя людьми. Ощутимое - почти физически. Она нарушила молчание первой. Перед поворотом - к дому.

— Извините, господин барон… Вообще-то, я обычно - вполне адекватна…

Он не торопился отвечать. Сделал ещё несколько шагов по тропинке. Внезапно она подумала - что он выглядит очень импозантно. В длинном пальто нараспашку, с каракулевым воротником.

— Такая женщина, как вы, может позволить себе быть сколь угодно - неадекватной…

И как понять - что он имел в виду? Эти дипломаты - умеют заморочить голову! Ну, и чёрт бы с ним! Главное, извинение - произнесено. Совесть её - чиста. А ребусы она с детства не любила.

Сюрприз ждал - за поворотом. В виде небольшой кареты с парой лошадей. И света - во всех окнах дома. Ей послышалось - или сэр Итан Стоун произнес очень знакомое слово? То, которое приличному человеку произнести вслух - крайне проблематично…

— Что-то не так? У вас гости?

— Похоже на то…

Удивительно, но он как будто - замедлил шаг. Как будто нехотя - положил ладонь на ручку входной двери. Как будто - помрачнел. Хотя… Что только не померещится - после ударной дозы кислорода!

В холле - чуть растрепанная Елена, с подносом в руке. Согревая улыбкой - искренней и тёплой.

— Здравствуйте, мисс! Сэр, у нас гости - леди Айрис!

— Что-то случилось?

И высокий голос - на пороге из гостиной.

— Итан, дорогой - ничего серьезного… Извини, что без предупреждения…

Очуметь - у барона подруга! У неё же сейчас декольте просто лопнет! Корсет не выдержит! Кажется, назвала Фараона - дорогим… Улыбается… Макияж - контрастный… Фараон - к ручке приложился… Вежливый… Решил представить… кого - кому?

— Айрис, позволь представить тебе мисс Дарью Иволгину. Именно благодаря ей - я сейчас жив.

Женщина с высокой прической чуть присела в реверансе.

— Миссис Айрис С******т.

— Очень приятно! Я, к сожалению, плохо говорю по-английски… миссис…

Иностранная фамилия, как обычно, мгновенно улетучилась из головы.

— Ничего страшного! Хочу поблагодарить вас от себя лично - за Итана…

Она еще что-то очень быстро говорила - красивая женщина с высокой прической из рыжих локонов. Кажется, про барона и про свои чувства - к нему. Говорила - искренне, эмоционально и открыто. Она нравилась - своей яркой красотой, своими яркими эмоциями. Что ж, барон Итан Стоун сделал хороший выбор. И наверняка - сам знал об этом. Всё замечающие глаза - тут же уловили её растерянность.

— Айрис, мисс Иволгина совсем недавно в Англии и пока не очень хорошо понимает наш язык…

Новое знакомство - всегда интересно. Но не сейчас, когда на втором этаже лежат стопки непрочитанных бумаг. Возможно, её пропуск. Возможно, её шанс.

— Извините меня, но мне нужно идти… заниматься делами. Рада была знакомству!

Она умела подвести черту. Возможно, сейчас - в высшем обществе девятнадцатого века её сочли невежливой. Возможно - даже невоспитанной. Но в бизнес-среде двадцать первого - её репутацией восхищались. За это умение - подвести черту. Без комментариев. Отсекая - всплески возражений. Отсекая - вопросы. Обманчиво мягким тоном. Давая понять - всю его обманчивость…

Сброшенная на кушетку - меховая накидка. Вверх по лестнице - на одном дыхании. После лесного воздуха. После хрустящего снега. После ярких звезд на чёрном небе. В такой привычный - кабинет. С горящим камином - непременным его атрибутом. Сбросив ботинки, она устроилась на ковре.

Первая стопка желтоватых листов. Неровный, размашистый почерк. Неясные буквы. Местами - размазанные серо-чёрными пятнами. С трудом собираемые - фразы.

…моё одиночество есть причина. И растерзанный временем барак, мой дом, и мои книги — не могут заменить живого существа…

…объяснение, видимо, есть… И все сложилось в одну мозаику. Всё вместе - и дало такой эффект.

…во-первых, моя конура - в пятнадцати квадратных метрах которой я создал маленький мирок. Свой собственный. И пытался укрыться в нём от людей…

…во-вторых, моя душевная изоляция. Незнакомый городишко, незнакомые люди. И я - бывший заключенный… Почти треть жизни - проведший в лагерях… Потеря Анечки - наверное, сломила меня окончательно…

…в-третьих, безнадёжность… Потом я осознал, почему уныние - тяжкий грех… Возможно, заставляя себя жить, заставляя себя - надеяться, я нашёл бы в себе силы…

…в-четвёртых, само место нахождения моего барака - в какой-то степени аномально… Люди говорили, что много времени подряд здесь происходят…

— Извините, что прерываю вас, мисс Иволгина…

Подруга барона. Опять - вовремя. Слова произносит медленно - в надежде на улучшение восприятия языка, не иначе!

— Я хотела пригласить вас на маскарад… Итан устраивает его каждый год, вот уже четыре года подряд… В своем замке.

— Маскарад?!

Неожиданно. Не вовремя… Отказаться повежливей - и дело с концом! До маскарадов ли ей сейчас?!

— Когда планируется ваш маскарад?

— Через пять дней! Не отказывайтесь, прошу вас!

— Возможно, через пять дней - меня уже не будет в Англии. Я очень надеюсь на это!

— Итан сказал, что вы торопитесь… Но если вы всё же не уедете - вы посетите наш праздник?

Настойчивая тётенька…

— А что за праздник? Хэллоуин вроде бы прошёл…

Округлившиеся голубые глаза. Опять она сказала что-то - не в тему. Откуда ей знать - про маскарады?! Она и была-то всего на парочке - по случаю Хэллоуина! Вынеся в качестве основного впечатления - пьяного в хлам Вампира. Пытающегося пососать из неё кровь, где-то в области декольте… Возможно, он просто неправильно подобрал костюм…

— Нет-нет! Традиционный ежегодный маскарад! Мы планировали на нем объявить о нашей помолвке…

— Вот как! Мои поздравления!

— Благодарю… Мы решили не устраивать специально бал по этому поводу… И он, и я - уже были женаты…

— Сколько раз?

— Не поняла…

— Сколько раз вы были женаты?

Кажется, у леди снова - состояние шока.

— Мой муж умер семь лет назад… Я вдова…

— Простите, ради Бога!.. А, сэр Стоун?

— Разве вы не знаете? Он был женат на вашей соотечественнице, когда жил в России. Она погибла через полгода после свадьбы… Трагическая случайность… Но после этого Итан не смог остаться в вашей стране… Он вернулся домой шесть лет назад…

— Простите меня - ещё раз! Я не хотела вас… обидеть. Меня просто… раздражают слова «свадьба» и «муж».

— Отчего, мисс И-вол-гина?

— Я три раза выходила замуж. И три раза - разводилась. Мне не везло с мужьями… Или, наверное, им - со мной…

Кажется, ей удалось добить миссис Айрис окончательно. В крайнем случае, всё можно списать на плохое знание английского. Еще раз, заручившись обещанием - посетить маскарад, леди покинула кабинет. В состоянии, близком к обмороку. Чёрт с ней! Зато барону - будет чем заняться, приводя в чувство свою красивую невесту…

…ошибка - плыть по течению. Особенно - когда горе. Особенно - когда так плохо и тяжело, что хочется только уснуть - и никогда не просыпаться. Я думаю, что мне повезло - с открывшейся возможностью… Иначе, как большинство таких же - одиноких, ненужных, сломленных жизнью…

— Господи, ну где же продолжение про аномальную зону?

— Как можно было хранить бумаги в таком состоянии?

Она не заметила - что разговаривает вслух. Перебирая пачку за пачкой - в поисках нужного листка. Она не заметила - что за ней наблюдают. В двух шагах от неё. С высоты почти двухметрового роста. Пока её взгляд, в поисках очередной стопки бумаги - не наткнулся на черные блестящие ботинки. Размера сорок четвёртого - не меньше.

Оказывается, неприятно - смотреть снизу вверх. Сидя на полу в неудобной позе. Оказывается, некомфортно - задирать голову до хруста в затылке. Оказывается, снизу - всё кажется ещё более огромным…

— Мне встать или вы присядете сами? Шея, знаете ли, затекает…

Конечно, он присел рядом. Прямо на ковер. Отодвинув стопку жёлтых листов.

— Ваша невеста пригласила меня на маскарад… Вы в курсе?

— Да.

Какая муха его укусила?! Хорошо бы - цеце. Шел бы спать - под бок к своей наречённой… Без его помощи - она теперь справится с архивом. И чем он не доволен? Инициативой Айрис? Так следить надо получше - за своими женщинами! Помнится, её третий муж Антон - чётко придерживался такой позиции…

— У вас какие-то проблемы… сэр?

— Никаких.

Явно - загружен. Явно - недоволен. Явно - не настроен общаться. Может - и к лучшему. Пауза. Отблеск пламени - в глазах Фараона.

— Вы начали разбирать записи? Что-то прочитали?

— Да… Совсем немного…

И - неожиданно. Без всякого перехода.

— Вы и в правду - выходили замуж несколько раз и разводились?

Разведка доложила точно! Правильно - никаких секретов семье… Интересно, как он объяснил её присутствие в своем доме - невесте?

— Вас это на самом деле интересует?

— Да.

Односложные ответы - неудобны. Они не дают возможности - обойти. Не дают возможности - проигнорировать. Она сама - пользовалась ими. В работе. Заставляя собеседника - спотыкаться. В личной жизни. Заставляя мужчину - ударяться лбом. Словно в стену - с разбегу. Но ведь спасение - в таком же односложном ответе. Получите, барон!

— Выходила. Три раза.

Снова пауза. Снова - напряжение. Между двумя людьми. Она сдалась первой. Потому что держать взгляд Фараона - гораздо неприятней всех его вопросов.

— Это имеет какое-то значение для вас, господин барон?

Опять - молчание. Опять - только треск поленьев в камине. Опять - ненавистный контакт с чёрными глазами.

— Кажется, никакого…

И через мгновенье - уже обыденно.

— На каких записях вы остановились?

Положительно, разобраться в мужчинах - иногда очень сложно. Особенно, в таких - как барон Итан Стоун. Фараон.

Чтобы сэкономить время на объяснения - они читали вслух. Хронологию Энтони Стоуна. Восстанавливая события, описанные в архиве.

… словно провалы… Осевшая земля, словно в пустоту… По периметру пригорка с бараком. Я пытался засыпать провалы землей, но через некоторое время они опять появлялись. Но мне ни разу не удалось - поймать момент…

Отброшенный листок. Обхватившие виски - узкие ладони.

— Всё сходится! Вот почему они быстро вычислили мой дом… Найти потом мою квартиру - дело техники. С их приборами…

— Кто это - «они»?

— Наши спецслужбы… Что-то вроде вашей тайной полиции… И провалы асфальта - вокруг моего дома! Считалось, что - из-за подмыва грунта… А в этих местах даже коммуникаций не было! Засыпали каждый месяц по четыре штуки… И опять - то же самое…

— А всё остальное тоже сходится?

— Что - остальное? Ах, вы про лирику… Не совсем… Точнее, совсем - не трагично. Скорее банально - как у многих в моём времени… Большинство из нас - одиноко, большинство из нас - разочаровано, большинство из нас - прогнуто под нашим миром. Созданным - нами же. Ваш дед - уже начал жить во времени, когда человеческая жизнь - обесценилась… Я живу во времени, когда она по большому счету - даже не нужна…

— И всё равно - хотите вернуть ваш мир?

— Я не знаю - другого… Привычка, барон - это комфорт… А я люблю - комфорт…

Изучающий взгляд. Без намека - на обычную иронию.

— Почему вы одиноки, мисс… миссис Дарья Иволгина? Почему рядом с вами нет мужчины - мужа, любовника или друга?

Неожиданно - она засмеялась. Неудержимо и весело. Как над хорошей шуткой - от души.

— Я сказал что-то смешное?

— Дааааааааа… Простите, ради Бога, господин барон…

Он терпеливо ждал. Пока она закончит - смеяться. Без неудовольствия. Без удивления. Без раздражения. И - вежливо повторил вопрос. Что она могла ответить? Как объяснить этому человеку? Про чувства - вдруг исчезающие? Про отношения - вдруг уходящие? Про свой чемодан на колёсиках? Про предательства? Про ложь? Про ревность и попытку контроля - над ней? Про слабость мужчин… Про тоску - о несбыточном… Да и нужно ли объяснять всё это - случайному человекув её жизни? Или всё же - не случайному?..

Она объяснила. Конечно, как смогла. Конечно, в очередной раз - посмотрев на всё со стороны. На свою жизнь. На свои ошибки. На свои промахи.

Он медленно поднялся с пола. Несколько шагов - к шкафу у стены. Бутылка с янтарной жидкостью и пара бокалов.

— Составите мне компанию?

— Появился повод - выпить?

Улыбка Фараона. Впервые - после прогулки по лесу. Знать бы - какие мысли бродят у него в голове…

— У вас удивительная способность - отвечать вопросом на вопрос, миссис… Дарья Иволгина!

— А у вас - ставить человека в тупик!

— В этом смысле - мы стоим друг друга…

Знакомый вкус, согревающий горло. Согревающий внутри. Неожиданно коньяк - ударил в голову. Чуть поплыли - светильники вместе со стенами. Чуть поплыли - шкафы и камин. Чуть поплыл - стол с зелёным сукном… Даже Фараон - утратил ясность очертаний. Даже его взгляд - вдруг перестал раздражать…

— Кажется, я запьянела…

Заблестевшие светлые глаза. Неуловимо изменившееся лицо. Улыбка… Та самая, что выбивает почву из-под ног. Нет, его не удивляли теперь - три её брака. Если она бежала по своей жизни - с такой вот улыбкой… с такими глазами… Тонкая и лёгкая… Какой мужчина мог - отказаться от соблазна? От ощущения полёта? И не их вина, что - упустили. Что - не догнали…

Он мягко забрал бокал из тонких пальцев.

— Тогда вам - достаточно… Наверное, мне нужно предложить вам кофе.

— Очень кстати!

Натянутые со второй попытки ботинки. Нетвердые шаги - к двери. И опять - сильная рука. Поддерживая. Оберегая от падения. Посмеиваясь, он так и довел её до кухни - под руку. Подвинул стул. И на мгновенье - задержал её тонкие пальцы в ладонях.

— А вы, пожалуй, ничего… господин барон! Даже симпатичный…

Он едва не выронил из рук коробку с кофе.

— Спасибо, миссис Иволгина… Неожиданно…

— Это от алкоголя… Люди становятся добрее, правда? Если не превысить дозу… Вы становитесь добрее - после коньяка?

Он, похоже, улыбался. Жаль, не видно его выражения лица.

— Вряд ли, миссис Иволгина.

— А я - становлюсь…

— И только под влиянием алкоголя - вы заметили мою… симпатичность?

Он-то - трезв как стёклышко! Опять поймает её - в ловушку слов. Ну, и ладно… Надо же ей - хоть чуть-чуть расслабиться… за последние несколько дней. Чувствовать себя сжатой пружиной - долго невозможно. Потому что пружина - может разжиматься по-разному. Потому что - может не разжаться вообще.

— Может, и под влиянием… Или, это вы сами - перестали смотреть на меня с таким выражением …

— Каким выражением?

Поворот - от плиты. Снова контакт - глаз.

— Следователя на допросе… Или - как на случайный экспонат… в кунсткамере Петербурга…

Вот! Опять! Ей кажется - или он растерян?! Ей кажется - или его рука нервно сжала белоснежную салфетку?

— Вы это серьёзно?!

— Конечно, серьёзно! Вы, похоже, удивлены… господин барон?

Он подвинул стул и сел напротив.

— Я не просто - удивлен… Я шокирован… Думаю, вы шутите, миссис Иволгина!

— Чёрта с два! Не шучу! Вы меня практически - третируете… Постоянно пытаетесь поймать - на слове… Я, конечно, понимаю, что доставляю вам кучу проблем…

— Вы ничего не понимаете!

Он буквально вскочил со стула. Он нервничал. И он нравился ей - таким. Эмоциональным. Уязвимым. Растерянным. Положительно, приятно наблюдать за особью мужского пола - в такие моменты. За слетевшей - самоуверенностью. За слетевшим - апломбом. Она его - сделает! Не будь она - Даша Иволгина!

— У вас кофе убегает!

Едва успев подхватить джезву, он со стуком опустил её на деревянную подставку у плиты. Чуть не расплескав. Две чашки - напротив друг друга. Два человека - напротив друг друга. За столом с белой скатертью. Избегающие - взглядов. И напряженное молчание - уже обычное для них.

— Уверяю вас, миссис Иволгина… У вас сложилось неверное мнение обо мне… О моем отношении - к вам… Возможно, я в чём-то был некорректен - при первой нашей встрече… Но только из-за того, что вы застали меня врасплох - своим появлением!

Дожимать барона до конца! Никаких - попятных! Даже после такого тона - извиняющегося и искреннего. Даже после такого выражения лица - чуть растерянного. Даже после этих сильных рук - сжимающих чашку с кофе. С риском раздавить.

— Вы угрожали мне дуэлью!

— Что?! Вы опять всё неверно поняли!

— Вы сказали - что не чувствуете благодарности за спасение вашей жизни!

— Послушайте…

— Вы решили, что меня можно целовать - когда вам вздумается!

— Миссис Иволгина!

Он осекся, наткнувшись на её взгляд. Откровенно - вызывающий. Откровенно - весёлый. Она уже смеялась. Так, как умела только она. Теперь - над его идиотизмом. Не скрываясь.

Резко отодвинутый стул. И - сэр Итан Стоун, с каменным выражением лица, покинул кухню.

Барона она всё-таки - сделала!

========== 8. Обманчивая неожиданность. ==========

Комната для гостей. Женская фигура - перед туалетным столиком. Перед зеркалом. Рыжие локоны - по плечам. Глубокий вырез ночной сорочки. Голубые глаза - с расширенными зрачками. Тревожные мысли…

В первый раз - он так исчез. Не предупредив. Не передав - даже записки. Заставив её - сходить с ума от волнения. Заставив её - бросить всё и помчаться. Сначала - в замок. Потом - в этот дом. Перебирая в голове ситуации - одна хуже другой. Вспоминая его - каким видела месяц назад. В бинтах. Неподвижного. И почти - бездыханного. Почему он так любил этот дом? Почему он с завидным постоянством приезжал в него? Просто так. Без всякой цели. Почему их встречи - чаще всего происходили здесь? Почему, просыпаясь среди ночи, она каждый раз находила его - в кабинете? В кресле. У камина. Погруженного в далёкие мысли. В которых ей - она знала - не было места.

Объяснения экономки - шокировали. В начале. Конечно, женщина. Конечно, «шерше ля фам». Конечно, молодая и необычная. Но как не похоже - на Итана! На её Итана. Которого она знала почти пять лет! На которого можно было положиться - с закрытыми глазами! В порядочности которого она была уверена - абсолютно!

Увидев закутанное в мех тоненькое существо - она успокоилась. Потому что девушка - не поражала. Потому что она знала - вкус Итана. Потому что сама она - леди Айрис - воплощение этого вкуса. Существо в меховой накидке - не поддавалось определению. Ни бело-черные пряди на чёлке. Ни бронзовый загар. Ни тонкие ноги в узких штанах - из-под полы накидки… Милое личико, пухлые губки - не более. Пожалуй, ещё - глаза. До странности - светлые. Пожалуй, ещё - улыбка. Неожиданно - открытая. Как у маленького ребёнка. И растерянный взгляд - в попытке понять быстрый поток английских слов…

Обманчивая хрупкость. Она сразу же дала понять это - девушка со странными волосами. Прямо со второй фразы. Подвела черту - почти на грани невежливости. Мягкими интонациями. Но так - что пропало желание общаться. Пропало желание - задавать вопросы.

Она поймала взгляд Итана при этом - весёлое удивление! Невозможно! Он, барон Итан Стоун - которого опасался весь высший свет! И - не без оснований. За быстрый ум. За хлёсткость фраз. За умение одним взглядом - поставить человека на место! Он промолчал! Не сказал ни слова! Просто - позволил уйти. Мисс Дарье Иволгиной. Может в этот момент у неё, леди Айрис, вновь вспыхнули сомнения? Но, в конце концов, Итан обязан жизнью - этой странной девушке…

Его объяснения - как будто логичны… Мисс Иволгина попала в сложное положение. По некоторым причинам - она не может вернуться домой, в Россию… Без важных документов - из архива деда Итана… Он дал слово - помочь их найти. Причем в короткий промежуток времени… Нет, полиции он ничего не сообщал… И делать этого не нужно. Он дал слово - не разглашать факт присутствия этой девушки здесь. Она, Айрис, должна понять - он обязан жизнью мисс Иволгиной. И рад - хоть чем-то ей помочь! Он просит прощения. Что не дал знать о своем быстром отъезде сюда - буквально сразу же после их возвращения в город… Да, это совсем не похоже на него… Да, он исправится…

Он как будто - ушёл в себя. Он словно забыл - о маскараде через пять дней. Он совершенно не помнил - о приезде флористов в замок послезавтра. Он, кажется, перестал ориентироваться - во времени. Являя собой - полную противоположность её Итана. Того Итана - которого она знала.

Ей захотелось ещё раз увидеть - девушку со странными волосами. И пока барон вышел - дать указания Елене по поводу комнаты, она поднялась на второй этаж. Стоя в дверном проёме, глядя на тонкий силуэт на полу - она снова успокоилась. Мисс Иволгина не могла увлечь барона Итана Стоуна.

Ничем.

Ни красотой, ни воспитанием, ни… характером… И оказалось - она три раза разведена! Неслыханно! Аморально! Как она вообще - умудрилась выйти замуж столько раз! Неужели в России - так упала нравственность?! Из того, что она, леди Айрис, знала о далёкой стране - это было совершенно невозможно! А манера общения - этой мисс… миссис И-вол-ги-ной?! Видимо, её подозрения, всё же, беспочвенны… Для Итана Стоуна, как женщина, миссис Иволгина - неинтересна…

Тогда почему - он так отреагировал? Узнав, что Айрис пригласила её - на маскарад? Узнав о трёх её разводах? Словно - окаменев на мгновенье. Словно - задохнувшись. Ей не удалось поймать - выражение его глаз. Но даже если у него и было что-то - к миссис Иволгиной… После сообщения о трёх замужествах - оно должно испариться. Она уверена в этом. Она слишком хорошо - знала Итана.

Мелкие снежинки щекотали кожу. Тут же таяли, застывая каплями на лице. Застывая каплями - на губах. Он пытался объяснить - себе. Свою вспышку. Свой гнев. Свою потерю контроля.

Она всё-таки - стерва! И её хрупкая внешность, и её улыбка ребёнка - лишь видимость. Лишь изящный фасад. Она поймала его. В момент - когда он не ждал. В момент - когда расслабился. От сияющих глаз. От заразительного смеха. От ощущения - её маленькой руки в своих ладонях. Выставила идиотом! И ведь он пошел у неё на поводу!

Надо что-то срочно делать - со своими мозгами. Надо что-то делать - со своими эмоциями! Но как же понять - её одиночество? Но как понять - ставший далёким голос? Когда она иронично рассказывала про свои неудачные браки? Как понять - прыжки по скользким ступенькам? И выражение лица - от которого у него сдавило в горле…

Он не знал - как себя вести с ней. Он пытался быть - холодным и надменным. Он пытался быть - ироничным и язвительным. Он пытался быть - вежливым. Никакой реакции! А потом она выпила бокал коньяка. И выставила его - полным дураком! Видимо, он и является - таковым! Ночами - он разбирает этот чёртов архив. Засыпая под утро и унося с собой запах её духов. Он забыл - про дела. Забыл - про бал в замке. Забыл - про Айрис. Про свою помолвку. Потому что, кажется, миссис Дарья Иволгина - становилась наваждением. И он не знал - что ему делать с этим…

Женщина с рыжими волосами - в коридоре. Бесшумные шаги - к кабинету. Полуоткрытая дверь. Всё тот же тонкий силуэт - над пачками бумаг. В одиночестве. Где Итан? Вниз по лестнице - в гостиную… Свет на кухне… Никого… Только - две чашки на столе… И вдруг сквозняк - из холла. И знакомые шаги - непривычно медленные. Увидев его лицо - она испугалась. Потому что у её Итана не было такого - угрюмого взгляда. Потому что у её Итана не было таких - сжатых губ. Таких - словно сведённых - скул.

— Что ты здесь делаешь?

— Мне не спится, дорогой… Как ты себя чувствуешь?

Пожатие плеч. Неохотное и безразличное.

— Кажется, хорошо… Иди спать, Айрис… Здесь сквозняк… Можно простудиться…

Машинально сказанная фраза. Едва ли он думает сейчас - о её здоровье, о её сне… Она обняла его - обхватила руками шею, поднявшись на цыпочки. Прикоснулась губами - к холодной, с мороза, щеке. Ощутив капельки растаявших снежинок. Ощутив тяжелые глухие удары сердца. Ощутив - напряженные мышцы тела.

— Айрис, послушай…

Холодные руки мягко разомкнули её сплетенные пальцы. Мягко отстраняя. Мягко отводя.

— Не надо обижаться на меня, моя дорогая… Я немного не в себе сейчас…

— Это как-то связано… с миссис Иволгиной?

— Отчасти…

— Итан…

— Не сейчас!

Он склонился, целуя её руку. И стремительно вышел. Конечно, к лестнице. Конечно, в кабинет.

Она лежала на ковре. На животе. Согнув скрещенные ноги в коленях. Опираясь на локти. В окружении бумаг. Подняла глаза, услышав его шаги.

— Вы знаете, а ваш дед обладал писательским талантом…

Как ни в чем не бывало. Как будто - не было разговора на кухне. Как будто - не было смеха с издёвкой. Прежняя Дарья Иволгина… Даша.

— Отец говорил мне, что дед был уникальным человеком… Теперь я понимаю - почему…

— И не только поэтому… Вам достаточно узнать, что такое концлагеря нацистов и концлагеря коммунистов… Впрочем, хорошо, что вы этого не узнаете… Ваша невеста, кажется, вас искала…

— Я видел Айрис.

— А ваш дед мог перемещаться и в другие места… Почему же меня выбрасывает в этот дом, ума не приложу? Где-то должно быть - объяснение! Скорее всего, дело опять - в голове…

— В голове? Чьей?

— Моей голове… В лаборатории у меня пытались замерить что-то вроде… ну, мозговой активности… какие-то нервные импульсы, какие-то поля… получалась - полная ерунда! Понять бы, как Антону Валерьевичу удавалось это…

— Антон Валерьевич — это …

— Это ваш дед. Не расстраивайтесь так! Никто же не знает, что дед ваш - вовсе не барон… по рождению.

— Меня это меньше всего беспокоит.

Надо же! И ведь он на самом деле - ничуть не расстроен. Или всё его раздражение ушло - на достойный выход из кухни? Под её неудержимый хохот. В какой-то момент ей показалось - что он сейчас взорвётся! С непонятными последствиями - для неё. Но он просто - ушел. Очень быстро. Даже не хлопнув дверью. Она получила искреннее удовольствие. Наблюдая за его растерянным выражением глаз. Глаз, что вгоняли её в дрожь. Заставляли нервничать. Наблюдая за его руками. Едва не раздавившими чашку. И этот его жест - беспомощно скользнувшая по волосам рука…

Вот только, вряд ли у неё будет возможность - продлить удовольствие.

Потому что едва ли он даст ей - второй шанс.

Поиздеваться над ним.

— Мне казалось - для вас это важно…

— Повторюсь - у вас сложилось неверное мнение о моей персоне, миссис Иволгина.

Опять - эта её чёртова улыбка! Только теперь - он не купится. Ни на улыбки, ни на губы, ни на изящную фигурку… Господи, да он уже - купился! Рассуждая об этом! Зачем же он тогда стоит - как идиот! И уже добрые десять минут не может оторвать взгляда - от лежащей женщины. В двух шагах - от него. От тонкой талии, от тонких лодыжек, от выгнутой - спины!..

Она ушла на рассвете. Глядя расширенными зрачками в то - что не было ему доступно. В то - что было видно только ей одной. Снова оставляя после себя - новые вопросы. Оставляя после себя - недосказанность. Оставляя после себя - раздражение. Своим уходом. Своим характером. Своей независимостью. От него.

Красивая женщина может позволить себе многое. Может позволить себе - быть капризной. Быть непредсказуемой. Быть непостоянной. Опаздывать. Забывать перезвонить. Ей прощаются - маленькие чудачества. Ей прощается - транжирство. И новая сумочка - вместо нового ноутбука. И заблокированная кредитка. И неумение сварить суп. Иногда - прощаются поздние возвращения домой. Даже - ложь.

Потому что мужчина - пасует перед красотой.

Почти всегда.

Но если, не дай Бог, с красотою вместе, женщина получает - характер! Если получает - острый ум. И, совсем, не дай Бог - чувство юмора! Практически любая особь мужского пола - бежит, сломя голову. Вспомнив нормы ГТО общеобразовательной школы. Истеря - по дороге. До безопасного места. И отдышавшись - радуется. Пронесло!

Есть, правда, подвид - мазохистов. Мотыльки - летящие на огонь. Зомби. Плетущиеся по пятам. Берущие измором. Обволакивающие вниманием. Вздохами. Потоком признаний. Знакомством - с мамой. Нормальные, в общем, особи. В своем роде. Они иногда - задерживаются рядом… Но чаще - ненадолго. Потому что - буксуют. Потому что - не успевают… Часто - сами понимая это…

За ней чаще - не успевали. От неё чаще - убегали. А она - честно пыталась остановиться. Честно пыталась - понять. Стать тем - кем она не являлась.

В конце концов, осознав - самое главное для себя.

Нельзя жертвовать - своими мыслями.

Нельзя жертвовать - своим «Я».

Как ни банально это звучит. Как неистаскано это - женскими журналами и литературой. Больно было только - от понимания. Того, что её «я» - никому не нужно. Кроме неё самой.

Ей не спалось.

В квартире - с наглухо задернутыми шторами. С наглухо задвинутыми жалюзи. Раньше у неё была масса возможностей - бороться с грустными мыслями. Бороться с тоской. С одиночеством и меланхолией. Сейчас же…

Но ведь на той стороне - есть живой воздух! Есть настоящий снег! Есть узкая тропинка - к холмам!

Отброшенное одеяло. Лыжный костюм - брюки и куртка. Цвета серебра. Доска в чехле - оставшаяся стоять в углу прихожей. С того самого вечера…

Яркая картинка холмов - перед глазами.

И - не чудо ли! - привычное удушье.

Её выбросило - прямо к тропинке.

Она смеялась - в голос.

Вот он - ответ!

Надо видеть то место - куда хочешь попасть.

Чтоб оно существовало в реале!

Сколько же времени она потеряла!

Здесь сейчас - вечерние сумерки. Пасмурное серое небо. С низкими облаками. Хрустящий снег. И - живая тишина. Совсем недолгий - подъем. И - замершее сердце. От красоты спуска. От предвкушения - полёта. От доли - риска. На незнакомой трассе. В конце концов, худшее, что ей грозит - приземлиться в кустах. Не так страшно - в этой жизни….

Поспать ему практически не удалось. Едва сомкнув глаза на рассвете, он был разбужен курьером из города. Требовались подписи на документах. А потом - завертелось. Пришлось ехать в замок - с Айрис. Из-за чёртова маскарада - который совершенно вылетел из головы! Уговаривать её - помочь с организацией мероприятия.

И, оставив в замке, мчаться назад - уже верхом.

По морозу.

Торопясь - попасть домой до заката.

Из-за неё.

Он всегда был честен с самим собой. Всегда называл вещи - своими именами. И не боялся - заглядывать в свою душу. Он хотел видеть - эту женщину. Влетевшую в его жизнь. Через окно второго этажа. Она - волновала его. Раздражала. Злила. И… он желал её.

Всё остальное - только вопросы.

Всё остальное - только «кажется»…

И - внезапно ожившее сердце.

После того внезапного поцелуя.

Внезапного - в равной степени для него, как и для неё.

Не доезжая до дома, он спешился. Узкая тропинка - вчера они вместе возвращались по ней. В молчании - большую часть пути… Внезапно, боковым зрением, он ухватил быстрое движение на склоне холма. И - скорее почувствовал, чем узнал. Скользящую по снежному склону - женщину. Со скоростью, от которой захватывало дух. В полный рост. На доске. Она неслась прямо на него - поднимая вихрь серебряных брызг. Сама - словно из серебра.

Он замер. Чувствуя - лишь бьющийся пульс. Чувствуя - пересохшее вмиг горло. От ударившего страха - за неё. И конь, ощутив перемену в хозяине, вдруг - шарахнулся в сторону и заржал.

И кошмар - ожил. Заставив потерять равновесие - женщину в серебре. Заставив - слететь с доски. Скатиться в сугроб. И остаться в нём - без движения…

Он бережно вытащил её из снежной горки. Моля Бога - чтобы с ней было всё хорошо. Убирая снег с лица - вздрагивающими пальцами. С облегчением увидев - дрогнувшие губы. С облегчением увидев - открывшиеся глаза. И в следующую секунду - ёмкое слово из шести букв. В стиле миссис Иволгиной. Вместо - «охов», «ахов» и слёз.

— Как вы?!

Откуда он взялся здесь - барон Итан Стоун? Кажется, вытаскивать её из сугроба - становится его привычкой… И почему у него такое выражение лица? Он волнуется - за неё?! Похоже, её руки и ноги - целы. Кажется, все остальное тоже. Ушиб на правой ноге - не иначе. Гематома появится - будь здоров!

— Кажется, хорошо… Синяки, конечно, не считаются… А что вы здесь делаете? Кстати, добрый вечер, господин барон!

Он явно не склонен шутить.

— Вы можете передвигаться самостоятельно?

— Могу…

Он помог подняться ей на ноги. Заметив мимолетную гримасу - едва она ступила правой ногой на снег. В следующую секунду - он уже нес её на руках к тропинке. Легко и быстро. Словно - не чувствуя веса. Словно под ногами - не снежно-ледяной настил, а ровная дорога.

— Вы когда-нибудь ездили верхом, миссис Иволгина?

— Нет…

— Вам понравится.

— Моя доска…

— Завтра я вам верну её… Здесь с ней ничего не случится… Безумных людей в округе до вашего прихода - не наблюдалось.

— Очень любезно с вашей стороны…

Как высоко! И удивительно. Огромный конь - под стать своему хозяину. Ветки деревьев - такие вдруг близкие. И ощущение сильного мужского тела - за своей спиной. Ощущение сильной мужской руки - на талии.

Они домчались до дома - в одно мгновенье. Так ей показалось. Он не позволил ей даже ступить на землю - снова подхватив на руки. Ударом ноги - открывая входную дверь. Давая какие-то указания Елене. Давая какие-то указания управляющему. Несколькими шагами - преодолевая лестничный марш на второй этаж. Он принес её в комнату, смежную с кабинетом. В комнату с огромной дубовой кроватью и балдахином. В свою спальню.

— Я отправлю Питера за врачом.

— Нет!!! Прошу вас, барон! Со мной все нормально! Я даже ходить могу вполне самостоятельно… Всего лишь - синяк на ноге!

Она лежала на его кровати. На синем покрывале. Женщина в серебряной одежде. И смотрела на него. Огромными умоляющими глазами. Если б эти глаза умоляли его - совсем о другом!

— У вас могут быть внутренние повреждения. Я сталкивался с этим, поверьте…

— Я тоже! У меня нет никаких травм! Только ушиб на ноге!

В дверях - экономка. С подносом в руках. Конечно, ряд склянок, баночек, бинтов. Как будто она, Даша Иволгина, собралась отбросить коньки!

— Раздевайтесь!

Господи, прямо сериал «Скорая помощь»! В главной роли - барон Итан Стоун. Он же - врач. В роли медсестры - Елена. Осталось притащить управляющего Питера - на роль рентгенолога! Покаталась на сноуборде в девятнадцатом веке, пожалуйста!

Сброшенные ботинки.

Горнолыжный костюм…

— Майку тоже снимать?

— Тоже.

Ради Бога, майку следом. Носки белые - туда же.

— Остальное - тоже?

— А разве что-то ещё осталось?

Барон изволит шутить. Что делать, нижнее бельё - её слабость. Её фетиш. Кружева, стразы… Пожизненный диагноз. Несмотря ни на что.

— Посмотрите, сэр - какой синяк!

Гематома на бедре - пока еще ярко-красная. Но такая - что даже на загорелой коже бросалась в глаза. Её осмотрели с ног до головы. На предмет травм. В том числе и скрытых. Приложили к ноге - компресс, пахнущий аптекой. Закутали в мягкий плед. Оставили - ждать чая.

Что ж, есть время - осмотреться. А у него красивая спальня, у барона Итана Стоуна. Похожая на него - резкими линиями в интерьере. Строгим стилем. И неожиданным - пушистым ковром под ногами…

— Елена, отнесите миссис Иволгиной чай… И на сегодня - вы свободны.

— Миссис Иволгиной надо будет еще дважды сменить компресс. И смазать ушиб мазью.

— Я справлюсь сам.

Экономка позволила себе улыбку - лишь выйдя из кухни с подносом.

Стоя в дверном проеме - он наблюдал за ней.

Закутанная фигурка - в бежевый плед. Обложенная подушками. И тонкая обнаженная рука - с чашкой чая. Закрытые глаза - от удовольствия. Она умела находить удовольствие - миссис Даша Иволгина. От ароматного чая, от сумасшедшего спуска с холма на доске. Её кожа была гладкой - как атлас. А от вида её тела… Он был рад, что рядом оказалась экономка.

Только благодаря этому - он окончательно не потерял голову…

То, что осталось от его головы…

Иначе, как можно объяснить то - что он принес её в свою спальню?!

Совершенно - неосознанно.

Совершенно - инстинктивно.

Только сейчас поняв - что он сделал…

— Когда мы начнем работать?

Даже не открывая глаз. Чем он выдал свое присутствие, скажите на милость?

— Как вы себя чувствуете?

— Спасибо, господин барон… Столько беспокойств - из-за одного большого синяка… Но - приятно…

Хитрые глаза маленькой девочки.

— Не пытайтесь снова выставить меня - идиотом, миссис Иволгина…

Угрожающие нотки в голосе. Да, Боже мой, не очень-то и хотелось! Издеваться над бароном, конечно, приятно. Но - не ценой архива и собственной жизни!

Он принес две стопки пожелтевших листов. Одну - протянул ей. Другую - разложил на туалетном столике у кровати. Принес стул - и устроился рядом. Впереди - целая ночь…

— Полная ерунда!

В раздражении отброшенная пачка бумаги.

— Я топчусь - на одном месте… У Энтони Стоуна - всё было не так! Он просто ушел сюда - навсегда… Кстати, перед смертью он собирался вернуться ненадолго…

— Отец рассказывал, что за день до смерти дед вдруг исчез - почти на сутки… Даже в полицию обращались… Потом появился. Ничего не объяснив… А на следующий день он умер.

— Значит, он возвращался в моё время… У него и тогда - был выбор! Почему же у меня - его нет?!

— Вы считаете - нет?

— А разве вы - думаете по-другому? У сэра Энтони - не отнималась его реальность! Она не застывала, не расползалась за окном! Он мог остаться в своем времени - и продолжать жить в нём! Мог переместиться сюда - и жить здесь! Когда у человека есть выбор - всё намного проще!

— Вы уверены - что проще?

— Абсолютно!

Кажется, в глазах Фараона мелькнуло - сожаление…

— Иногда мне кажется, что наличие выбора - усложняет жизнь…

— Только не в моём случае!

— Так вас что-то… или кто-то - держит в вашем мире? Почему вы с такой настойчивостью стремитесь его вернуть?

— Потому что… Потому что здесь мне некомфортно! Потому что здесь - я чужой и никому не нужный человек! У меня нет, как у вашего деда, желания - приспособиться и жить в вашем времени!

Недоумённый взгляд. Приподнятая бровь.

— Здесь у нас - настолько плохо?

— Да нет же! Просто здесь - я так же одинока! Неужели вы не понимаете?

Он поднялся со стула. Несколько шагов - к окну. Отдернутая штора - и тёмный прямоугольник оконного проема. Он смотрел в него - не видя.

— Послушайте… миссис Иволгина… Если вы вдруг решите - остаться… в этом мире… Вы можете рассчитывать на мою помощь… Во всём…

В возникшей тишине - только звук часов. В возникшей тишине - только шум ветра. А потом - чуть дрогнувший женский голос.

— Так неожиданно, господин барон… и мило - с вашей стороны… Но я всё-таки надеюсь, что ваша помощь мне не понадобится. Я вернусь в свою реальность…

И - через мгновенье, уже с улыбкой.

— Спасибо, сэр… Хоть вы и уверены в моей неспособности… оценить ваши душевные порывы!

Невидящий взгляд - в темноту. Господи, да ему больно! От её слов… От её - вмиг расставленных акцентов. Больно - почти физически. Наличие выбора - усложняет жизнь. Отсутствие выбора - делает её невыносимой.

— Вам не за что благодарить меня, миссис Иволгина.

Тихий смех - с кровати под балдахином.

— Есть за что - поверьте… Мне так мало предлагали помощь - в моей жизни! Не могу припомнить - было ли это вообще!

Вот так - всё просто. И - никаких ненужных объяснений. И - никаких ненужных слов. Всё закончилось - так и не начавшись. Он подумает об этом - потом. Про боль - в груди. Про куда-то вдруг рухнувшее - сердце. Про онемевшие на секунду - губы. Может быть - это и правильно. Может быть - так лучше. Для него.

— Как ваша нога, миссис Иволгина?

Он снова стал далёким - бароном Итаном Стоуном. С непроницаемым взглядом. С непроницаемым лицом. Что нашло на него - вдруг? Что за мысли заставили так плотно сжаться - эти губы? Что за мысли заставили появиться складке - между бровей? И как понять - этого человека? И надо ли ей - понять его?

Они разбирали записи - почти до утра. А под утро - она вдруг задремала. Расслабившись от тёплых рук - втирающих мазь в её ногу. Впервые за последние дни - с ощущением спокойствия на душе. С уверенностью - что у неё всё получится. С надеждой - утерянной было насовсем.

Он несколько секунд неотрывно смотрел на спящую женщину. Свернувшего клубочком - котёнка. Странно беззащитного - во сне. Странно одинокого. И - новая волна сомнений в его душе. Новые вопросы, настойчиво стучащие в мозг. А потом он быстро вышел из спальни. Тихо прикрыв дверь.

Потому что видеть её - исчезающую на глазах - было выше его сил.

Он уснул в гостевой комнате.

Не раздеваясь - рухнул на кровать.

Не сопротивляясь - привычно возникшему перед глазами образу.

На этот раз - почти обнаженной бронзовой статуэтки.

С кусочками кипельно-белых кружев на бёдрах и груди.

— Сэр, проснитесь! Два часа пополудни!

Голос экономки настойчиво вырывал - из сна. В котором всё было - светло и ясно. В котором всё было - просто и легко.

— Да… Я уже просыпаюсь… Спасибо…

— Вам приготовить ванну здесь?

— А что с ванной комнатой - в моей спальне?

Секундное замешательство.

— Миссис Иволгина еще не проснулась…

Остатки сна - испарились в мгновенье! Зато вернулся - душевный непокой. Натянулись струнами - нервы. Обрушились с новой силой - отложенные вчера вопросы.

— Да, здесь… И кофе… Много кофе…

Она проснулась от настойчивого бьющего в глаз - солнца. На секунду - поверив в невозможное. На секунду решив - что кончился странный сон. Что кончилась вечная ночь за окном. И ещё через секунду - осознавая, где она находится. Ощущая - запах сандала от простыней. Ощущая - запах кофе…

Кажется, где-то здесь была ванная комната…

Осторожный стук в дверь - и фигура экономки с серебряным подносиком в руках.

— Доброе утро, миссис! Как спалось?

— Доброе утро! Кажется, как убитой…

Чуть шокированные - глаза Елены. Ну и пусть! Зато она видит солнце! Зато она выспалась! Зато у неё - чудесное настроение!

— Как ваша нога?

— Жить будет… Спасибо за кофе! Вы покажете, как здесь пользоваться ванной?

— Конечно, миссис… Сэр Итан просил передать вам доброго утра…

— А где он сам?

— Уехал верхом на прогулку… Погода сегодня - чудесная!

И её настроение - под стать погоде. Горячая ванна - с пузырьками мыльной пены, пахнущими миндалём. Настоящая ванна - из кованого серебра! Когда бы ей довелось - искупаться в такой! Она не заметила - как запела…

Как раньше…

В той жизни.

В том мире.

От удовольствия. От рвущейся наружу - радости. От ощущения - полёта. От выросших крыльев. Пусть - ненадолго. Пусть - на время жизни миндальных пузырьков!

— Она проснулась?

— Да, сэр… Пока, правда, не выходила…

Полуоткрытая дверь - в спальню… Её голос - из ванной комнаты. Выводящий странную мелодию… И - слова… Застревающие в мозгу - помимо его желания.

Одинокая птица — ты летаешь высоко…

И лишь безумец — был способен так влюбиться…

За тобою вверх подняться, за тобою вверх подняться…

Чтобы вместе с тобой — разбиться…

Разбиться с тобою вместе…

Хватит, Итан Стоун! Остановись, наконец! Пора стряхнуть наваждение - по имени Даша! Оно вскоре исчезнет - из его жизни. И слава Богу! Жить на вулкане - не его стезя! Держись на расстоянии - и всё войдет в свою колею! И тело, и мысли, и эмоции. Стремительные шаги - вниз по лестнице. Были же в его жизни - увлечения! Наверняка - будут ещё и другие!

— Сэр, кажется, карета леди Айрис…

— Прекрасно! Как раз - к обеду! Накройте на три персоны, Елена… В гостиной…

Скажите на милость, как можно столько времени тратить на прием пищи?! В домашних условиях! За столом, накрытым красивой скатертью! Три перемены блюд! Неудивительно, что у подруги барона - такие выдающиеся формы. Если б она, Даша Иволгина, хотя бы неделю так обедала… Страшно представить, что с нею стало бы…

Счастливая Айрис… Кажется, её Итан снова стал прежним Итаном! С ироничной улыбкой. С насмешливыми нотками - в голосе. Он, как раньше, встретил её - прямо на пороге. Как раньше - обнял, чуть приподняв над землёй… Как раньше - нежно прикоснулся губами к руке… Как она могла подумать об этой тощей миссис Иволгиной - как о сопернице!

Улыбающийся барон - своей невесте. Наверное, у него тоже хорошее настроение - в такой солнечный день. Наверное, погода - отчасти определяет душевный настрой… Как ей было паршиво - от вечного сумрака! От искусственного освещения! От постоянных теней - на стенах… И как единственный солнечный лучик - скользя по лицу, способен подбросить… почти до небес! И барон привез её доску! И синяк на ноге - это в прошлом! И пары часов светового дня - ей хватит для кусочка счастья…

Она так улетела - в свои приятные мечты, что не сразу поняла вопроса леди Айрис.

— Как вы могли… при вашей хрупкости, вынести Итана из подвала? Удивительно…

— Сама удивляюсь!

Отрывать от приятных мыслей - ради дурацких вопросов! Хотя, может в девятнадцатом веке так принято… И молчать в обществе - просто неприлично… И о чём же еще могла говорить с ней - леди Айрис? О ком же ещё?

— Мне кажется это совершенно необъяснимым…

— Почему? Спасая человеческую жизнь - не задумываешься о таких… мелочах… Просто спасаешь - и всё.

— Как вы спокойно об этом рассуждаете! Вам, наверное, уже доводилось спасать кого-нибудь?

— Кого-нибудь - нет.

— Значит - собственную жизнь?

— Да…

Быстрые картинки - из прошлого… Полгода - страха. Полгода - жизни на грани. Полгода - телохранитель, провожающий до дома. Скорее, иллюзия безопасности… И ожидание - удара. Из-за угла. Из темноты. Откуда угодно. И маленькая татуировка - на левой груди… Маленькая яркая колибри - закрывающая шрам от узкого стилета… Чуть-чуть не укравшего у неё - завтра… Тогда - она научилась защищать свою жизнь. Поняв, что кроме неё - её собственная жизнь никому не нужна. Она смогла - спасти себя. Вырваться - из объятий озверевшего маньяка. Вырваться - от насилия. Вырваться - от смерти. Тогда ей было - не в пример труднее…

— Айрис, миссис Иволгиной, наверное, не очень приятно вспоминать об этом…

Конечно, эти глаза - замечали всё. Конечно, они поняли и облако - на её лице. И замершую вилку. Он снова попытался оградить её… Какой он всё-таки… милый… Несмотря на перепады настроения и самоуверенность…

— Извините, миссис Иволгина…

— Спасать незнакомого человека - гораздо легче, леди Айрис… Меньше эмоций. Больше - правильных действий. Страх за свою жизнь - он мешает, наверное…

Чёрта с два - воспоминания не испортят ей настроения! Не помешают ей - полететь! Она улизнула - при первой же возможности. Пока барон с невестой обсуждали что-то, связанное с маскарадом, в кабинете… Пока Елена собирала скатерть в гостиной. Наткнувшись - только на укоризненный взгляд Питера, пробегая мимо маленькой конюшни… И послав ему - улыбку в ответ. Неожиданный сюрприз - во внутреннем кармане куртки. МР-3 Плеер.

С чего бы это - ей так попёрло?!

Надо заглянуть в свою квартирку - может, там тоже всё наладилось…

Само собой…

В слезах парнишка —

Ему соврала я немножко…

Сдала подружка —

Должно быть, ей сейчас так стыдно…

А мне что делать?

И мне теперь не оправдаться…

Найду другого —

Чтобы не плакал и не обижался!

Мерещится… То ли — Большая,

То ли — Малая Медведица!

Любимый ритм - в ушах. Любимая доска - под ногами. А об остальном - она подумает потом. Сейчас всё - к чёрту! Она летит!

— Итан, как твои дела с миссис Иволгиной?

— Пока - без хороших результатов…

— Я надеюсь, ей удастся побывать на маскараде… Пропускать такое зрелище - неправильно в её случае!

— Не думаю, что ей это будет особенно интересно…

— Я уверена! Кстати, надо сказать Елене, чтобы кормила её получше… Девочка - до неприличия худа…

— Я не заметил…

— Это похоже на тебя… Ты погуляешь со мной до моего отъезда? Такая погода на улице… А мне почти три часа ещё трястись в карете…

— Не стоило приезжать, Айрис…

— Но я же скучаю!

Конечно, она скучает. Потому что - любит его. Потому что - он нужен ей. Потому что - он лучший… И его стоило ждать - эти четыре долгих года. Стоило ждать - его предложения. И он будет счастлив с ней. Она позаботится об этом.

Быстрые зимние сумерки.

Узкая тропинка - двоим не разойтись.

Ноги сами вынесли его - к холмам.

Глаза сами нашли - серебряную точку. Летящую по склону.

Он долго стоял, прислонившись к дереву. Без мыслей. С одним ощущением. Неправильности происходящего.

Скорее бы - всё закончилось.

Скорее бы - она вернулась в свой мир.

Скорее бы…

========== 9. Обманчивая уверенность. ==========

В разном возрасте человеческий организм ощущает время - по-разному. В школе оно тянется - нескончаемыми уроками. В институте - постепенно ускоряясь с каждой сессией. Потом - набирая скорость в серых офисах. Набирая скорость - в кожаных креслах. Пролетая - почти реактивно на курортах. Выдыхаясь с выхлопными газами - в пробках на трассе. Исчезая с купюрами - в банкомате. Проявляясь - утренним кашлем курильщика. Выступая - новыми морщинами на лице. Подводящей - памятью. Контактными линзами - с новыми диоптриями. Организм торопится - вслед за временем. Боясь - выбыть. Из этой гонки. Боясь - остановиться…

Может, застывшее мгновенье - это её возможность? Её шанс - изменить что-то? Ответить - на вопросы. Сделать - какой-то выбор… Знать бы только - какой…

Она уже неделю - ищет ответ в записках старого барона. Она уже неделю возвращается в свою квартиру - разочарованной. Расстроенной. Постепенно чувствуя - закипавшую злость. Постепенно чувствуя - раздражение. Гремучую смесь - в душе. Которая всегда - толкала её вперёд. Которая всегда - не давала прогибаться. Которая всегда - заставляла жить.

Несмотря и вопреки.

Второго счастливого дня в доме барона не повторилось. Её снова уносило - к себе. Едва она решала - что устала. Едва она решала - что пора. Кажется, она научилась - переноситься между мирами, опираясь на свои желания. Вчера барон повторил приглашение леди Айрис - на маскарад. В его замок. Тем отстранённо-вежливым тоном - которым он разговаривал с ней в последнее время.

Наверное, все мужчины перед женитьбой - немного в ступоре. Её второй муж - Андрей перед свадьбой впал в такое рассеянное состояние, что ей пришлось досрочно переехать в его квартиру. Из опасения - потерять жениха до ЗАГСа. Она была тогда - снова влюблена! Она думала - что она снова влюблена… В кандидата наук. Во врача. Нечто - совершенно необычное в её жизни! Она даже - страшно сказать! - сумела понравиться его маме. Которой не нравился никто! Как же давно это было…

Наверное, от одной пропущенной ночи - ничего не изменится. Записки Энтони Стоуна стремительно подходили - к концу. Не давая ей шанса. Забирая - надежду. И без того - призрачную и зыбкую. Может быть, ей развеяться - наэтом дурацком маскараде? Среди живых людей в масках? Может быть, ей даже удастся - повеселиться?

От любезного предложения предоставить маскарадный костюм она отказалась. Барон обещал прислать за ней карету. Жаль, что она не могла совершить переход прямо в замок. Она никогда его не видела… Она вообще никогда не видела - замков. В которых живут люди.

Зато у неё был костюм - Дарта Вейдера! Конфискованный при разводе - у первого мужа. В качестве трофея. За моральный ущерб и девиантное поведение. Исключительно - из чувства справедливости. С налокотниками, шлемом и световым мечом. Полный боекомплект! Боекомплект, правда - оказался велик. Безнадёжно. И по длине, и по ширине…

Костюм женщины-кошки с последнего Хеллоуина - надевать в девятнадцатом веке, пожалуй, неприлично…

К тому же, ей почему-то хотелось быть… красивой.

Хотелось быть - той самой красавицей-Дашей.

Из её прошлой жизни.

С сияющей кожей и карамельными губами.

Женщиной-девочкой.

Аэлитой…

Полупрозрачная ткань - серебристо-голубого цвета. Обнаженные плечи. Обнаженные руки. Художественно растрепанные в крупной волне - волосы. Маленькие бесовские рожки - на голове. И тонкое кружево черной маски с прорезями для глаз. Хороша…

Она почему-то подумала - о бароне. И - улыбнулась. Ей хотелось бы видеть выражение его лица - когда он встретит её. Наброшенная на плечи - невесомая шуба. И она - в уже привычном кабинете. Знакомом - до мелочей. До каждой линии. До каждой книги - в шкафу. Торопливыми шагами - вниз по лестнице.

— Господи, миссис Иволгина! Вы уже опаздываете, девочка моя…

Удивленный голос Елены. Её тёплая улыбка. Огромное зеркало в холле снова сказало ей - «хороша!» Карета - давно ожидающая у входа. Застеленная мехом внутри. С безукоризненным кучером. С удобным сиденьем. С пушистым пледом. Она вдруг вспомнила - сказку про Золушку и засмеялась в голос. К сожалению, она не Золушка. На балу - её не ждет принц. Она - не добрая и не бескорыстная. Ей просто хочется - развлечься.

Длинная дорога - в темнеющем лесу. Деревья - в белом инее. Сказочные. Разбегающиеся в стороны - от пары лошадей. От черной кареты с гербом.

И замок барона Итана Стоуна.

Дворец.

Почти - волшебный.

Почти - нереальный.

Весь - в огнях. Весь - в разноцветных фейерверках. С огромной парадной лестницей. С лакеями - по обе стороны входной двери. Заполненный каретами - подъезд. Но безукоризненный кучер - довез её прямо до лестницы. Застеленной ковром. Подбежавший вмиг лакей - помог выйти из кареты. Помог подняться по ступенькам. Забрал - шубу из серебристой норки. И - распахнул огромные двери.

Потоки света. Потоки музыки. Цветы. Мишура. И - блеск, блеск, блеск!

Она замерла - едва ступив в огромный зал. С сияющей - люстрой. Горящей тысячью огней. С гулом - сотен голосов. С танцующими парами. Конечно - вальс! Новогодний корпоратив в Экспоцентре - безнадёжно проигрывал. По размаху. По красоте. По блеску.

Несколько шагов - вперед. И - незнакомый голос. Прямо над ухом.

— В первый раз в жизни вижу такого очаровательного чертёнка!

Незнакомец. Светлые волосы. Светлые глаза. Костюм - Дракулы… Где-то она уже видела это… Кого-то он ей напомнил… Из её прошлой жизни…

— Думаю, не в последний…

— О! Да вы - не англичанка! И судя по очаровательному славянскому акценту - вы, наверное, моя соотечественница…

— Русский русского увидит издалека!

Он раскатисто засмеялся.

— Вы - изумительны, мисс…

— Даша…

Чуть с придыханием - как раньше… В её далекой прошлой жизни. Которая - постепенно возвращала краски. Улыбка - на карамельных губах. И зачарованный взгляд Вампира - в ответ.

— Граф Алексей К****ский… Хотя, сегодня я - граф Дракула, конечно… Вы знакомы с Итаном Стоуном? Это он вас пригласил?

— Скорее, леди Айрис.

— Я так и подумал!

— Почему?

— Итан - мой хороший друг. И я знаю всех его знакомых! Вас бы я запомнил сразу! Откуда вы, мисс?

— Только что - из преисподней!

— А я подумал - что вы ангел… Пока не увидел - рожек у вас на голове… Вы похожи на экзотический цветок, вы знаете?

Мужчины и сто с лишним лет назад - банальны… «Экзотический цветок»… Хорошо - не животное….

— Рожками?

— Нет, конечно… Вы вся… другая… Словно - из сна…

Откровенный взгляд - на обнажённые плечи. Откровенный взгляд - на пухлые губы…

— Вы верите в сны… сэр?

— В этот - да… Пойдемте, поприветствуем хозяина торжества… Я тоже ещё не успел до него добраться! Кстати, в конце бала - он должен объявить о своей помолвке с леди Айрис…

— Я знаю… А вы женаты, граф?

— К счастью - нет! Хотя, с этого момента - начинаю задумываться! А вы, мисс Даша… или миссис Даша?

— Миссис… но свободна…

Чуть было расстроенный взгляд Дракулы - снова стал жизнерадостным.

— Жаль, что на вас - маска… Она делает вас - такой …

— Какой?

— Далёкой…

Предложенная рука - затянутая в черную ткань. Медленное путешествие - сквозь толпу. На них - оглядывались. Кажется, что-то говорили - вслед. Кажется, ей не удастся здесь быть - незамеченной. Да и не удавалось - никогда…

Он стоял у дверей на террасу. Безукоризненный смокинг. Белоснежная сорочка. Без маски. Зато - с невестой рядом. Закутанной с ног до головы - в алый шелк. Словно шестым чувством - он заметил её. И с внутренним злорадством она увидела - его изменившееся лицо. Откровенно - ошарашенное. И - его глаза…

Изумленные глаза Фараона.

Она не ошиблась - с выбором костюма…

Весёлый голос графа Алексея - и барон, кажется, пришёл в себя.

— Итан, приветствую! Леди Айрис - моё почтение.

Обмен любезностями. Протянутая рука - и его губы на тонком запястье. Вбирая пьянящий запах - её духов. Запоминая ощущение - атласной кожи… Воскрешая в памяти - поцелуй при первой встрече…

— Как добрались, миссис Иволгина?

Леди Айрис - сама любезность. Счастливая. Щедро раздающая улыбки.

— Спасибо, очень хорошо…

Снова - жизнерадостный голос графа. Спасая - от внезапной паузы. Спасая - от неловкой тишины.

— Леди Айрис, маскарад - выше всяких похвал! К тому же, прямо на пороге - такой сюрприз! Очаровательный чертёнок - и без сопровождающего! Скажите, миссис Даша - черти дружат с вампирами?

— Они с ними танцуют…

Дракула снова завладел её рукой…

— Миссис Даша - прошу разрешения пригласить вас. Итан, Айрис - ещё увидимся!

И не дожидаясь ответа - повлек её в круг танцующих. Подмигнув - онемевшему барону.

Последний раз она танцевала вальс - тысячу лет назад. На своей последней свадьбе - с Антоном. В огромном зале для приемов… Тогда, как и сейчас - чуть кружилась голова от музыки… И плавные волны мелодии - качали и затягивали… вальс… танец осенних листьев… танец вьюжных снежинок… Но сейчас - всё было иначе. Волны мелодии - качали уверенную и свободную. И только от неё зависел поток этих волн.

— Я сейчас вернусь, Айрис…

Быстрым шагом - на второй этаж. Быстрым шагом - в кабинет. Бокал с коньяком - с подноса по пути. Открытое настежь окно - и быстрые глотки морозного воздуха… Пусть они дойдут - до его сердца…

Она ударила - под дых. Сильно и безжалостно. Огромными глазами с длинными ресницами в прорезях маски. Сияющей кожей… Этим чёртовым платьем, держащимся неизвестно - на чем… Этим телом - почти не скрытым тонкой тканью… Этими рожками - на длинных волнистых волосах… И губами… С которых мучительно хотелось… слизывать карамель… она смотрела на него - весело и беспечно… Словно - смеясь над его мучениями… Словно - зная о них…

Залпом - бокал коньяка. Господи, зачем Айрис пригласила её! Зачем она - приняла приглашение? Зачем она приехала?..

— Итан, что-то случилось? Надо вернуться к гостям, дорогой…

Волны алого шёлка. Волны золотисто-рыжих волос. Знакомые руки - мягко легли на плечи. Пытаясь - успокоить. Пытаясь - поддержать. Как - всегда. Даже не зная - причины…

— Очень душно в бальном зале… Я уже в порядке…

— Я распоряжусь, чтобы открыли несколько окон… Кажется, граф Алексей - совершенно очарован нашей миссис Иволгиной! Представляешь, не отходит от неё - ни на минуту! Она сегодня хорошо выглядит… если б не крестьянский загар и странная прическа - она вполне очаровательная женщина…

Граф Алексей… миссис Иволгина… причёска… О чём она сейчас - его невеста? О чём она - леди Айрис? Роскошная женщина в алом платье…

— Пойдем в зал, Айрис…

Весёлые люди… Веселые лица - в масках… Шампанское… Вальс… Почему все стало вдруг - таким далёким? Новый бокал коньяка… Пусть хотя бы он - поможет… Пусть хотя бы он - успокоит… Хотя бы - ненадолго… Хотя бы - на время…

Потому что сам он - уже не сможет…

Делать вид - что ничего не происходит.

С ним.

— Давно я так не смеялся, Дарья Николаевна!

— Мне показалось, вы смеётесь - при каждом удобном случае…

Чёрт! Ну не получается из неё - светской дамы! Не даны ей - эти манеры!

— Вы просто вскружили мне голову!

— Это от шампанского… Оно быстро выветривается!

А он - похож. На того мужчину - из её прошлой жизни. Светлыми волосами. Лёгкостью в общении. Ей было - просто с ним. Как со старым знакомым. И - очень весело. От того, что она свободна… от него. От мужчины - из её прошлой жизни.

— Какими судьбами вы в Англии?

— Извилистыми, граф…

— Ну, конечно… Вы так же загадочны, как и прекрасны… Я всё равно узнаю о вас - у Итана и Айрис…

— Зачем вам это?

— Я - очарован… Это - достаточный довод?

— Не совсем… Вы мне тоже нравитесь, но я не собираюсь ничего о вас узнавать…

— Значит, я не очень нравлюсь вам… Ну, ничего! У меня целый маскарад - впереди! Шампанское?

— Лучше - коньяк…

Он отлучился - к накрытым столам на веранде. Легко и быстро двигаясь в толпе. Что ж, сейчас флирт - ей не помешает… Тем более, с графом… Тем более, с Дракулой…

— Вы позволите?

Знакомый голос - глубокий баритон… Знакомые глаза - предавшие сегодня своего непроницаемого хозяина. Знакомая рука - большая и сильная…

— Конечно, сэр…

Он закружил её - медленно, под плавные волны музыки… Ощущение его руки - на обнаженной спине… Она вдруг вспомнила - как его руки нежно и уверенно втирали мазь в её ушибленное бедро. Она вдруг вспомнила - поцелуй в кабинете… в кресле… Она вдруг вспомнила - как он нес её в свою спальню. И вдруг - он прижал её к себе… и быстрые удары его сердца - отозвались в её теле. Она - испугалась… этой силы… этого сумасшедшего ритма его сердца. Этой обжигающей кожу - руки… Она всегда - боялась его… Потому что - не могла контролировать… ситуацию, когда он был рядом. Потому что он - был другим. Непонятным. Потому что он - был непредсказуемым.

И она… не в его вкусе.

И он - женится.

Точка.

— Классный маскарад, сэр…

С ним уже не надо было - правильно подбирать слова. С ним уже не надо было - правильно строить фразы… Он ловил смысл её выражений - почти интуитивно…

— Рад, что вам нравится…

— Вы сегодня выглядите настоящим женихом - торжественным и серьёзным! Вам идет!

Болезненная гримаса - как от боли. Видимо, зубной. Конечно, анестезии в девятнадцатом веке не было… А от зубной боли, по имени Даша Иволгина - он вскоре избавится… Потерпит несколько часов - ничего страшного…

— Спасибо, миссис Иволгина. Вы всегда умеете найти нужные слова…

— Не за что! Я - от души… Кстати, маскарад - действительно, фантастический! Никогда не видела такого!

Взгляд сверху - на её губы. Неотрывный. Не скрывающий… желания! Господи, да он напился что ли? Опять коньяка, не иначе! Смотреть так на другую женщину… при живой-то невесте!

— Вы что-то хотели сказать, сэр?

— Нет, миссис Иволгина… Ничего.

Новый круг вальса… Её безуспешная попытка - отстраниться. Безуспешная попытка - увеличить расстояние. Между ними. Да что с ним происходит - с этим высокомерным бароном?! Что он вообще - позволяет себе?!..

За время танца - он ни разу не улыбнулся. Не сказал ей - ни одного комплимента. Он вообще - ничего больше не сказал. Да она и так поняла всё - из его глаз. Поняла - и обозлилась. Той весёлой злостью, которая всегда превращала её - в стерву. Беззаботную и жестокую.

— А вы давно знаете графа Алексея?

— Очень давно.

— Он - ваш друг?

— Да.

— Значит, вы о-о-о-очень хорошо его знаете, правда?

— Да.

Зубы болят у барона - не иначе! Ему, кажется, и говорить-то - тяжело! Ну, ничего - танец скоро закончится… В следующий раз будет знать - кого приглашать вальсировать!

— Тогда скажите мне… тоже по-дружески… Его словам можно доверять?

— Что он вам сказал?

— Что-то - про любовь с первого взгляда… Про мои глаза, губы и остальные части тела… Это, безусловно, приятно…

— Послушайте, миссис Иволгина… Вы-то должны знать, что мужчины не всегда говорят то, что на самом деле - думают.

— То есть, на самом деле, в меня нельзя влюбиться - с первого взгляда? И мои… части тела - не достойны внимания?

Она опять - хочет поймать его. Опять хочет - вывести из себя. Опять хочет - заставить бежать на мороз…

— Граф Алексей… Очень легко относится… к взаимоотношениям с женщинами… И его слова не стоит… принимать за чистую монету…

— Вы умеете разбить мою мечту, барон… Только-только на горизонте появляется симпатичный холостой граф - и он тут же оказывается казановой и бабником…

— Вам понравился Алексей?

— Он очень неплох, не правда ли?

Сузившиеся черные глаза. И фраза - с последними тактами музыки.

— Не для вас, миссис Иволгина…

— Слепой сказал «Посмотрим», господин барон.

Он не отпускал её - несколько секунд. Оставляя - прижатой к своему телу. Глядя сверху - в глаза цвета льда. Такие огромные - в прорезях узкой маски.

— Отпустите меня, барон… На нас уже смотрят…

Он, словно, очнувшись - ослабил хватку. Словно, нехотя - отстранился.

— Господин барон, добрый вечер!

Невысокий господин - в костюме Пирата. Церемонный поклон.

— Здравствуйте, господин Ф****р. Миссис Иволгина, это мистер Уильям Ф****р, владелец юридической компании «Ф****р и К». Его компания ведет мои дела уже много лет! Миссис Иволгина…

Обмен любезностями - и Пират исчезает в волнах разноцветной толпы.

— Удивительно….

— Что вас удивляет?

— Мне приходилось сталкиваться с лондонской юридической фирмой «Ф****р и К»… Неужели - это они самые?

— Вполне возможно. Это самая надежная контора в Англии…

Вновь - тяжелое молчание. Вновь - не отпускающий её, взгляд. Почему он - не уходит?

— Вот вы где, Дарья Николаевна!

Веселый голос графа - опять из другого мира.

— Итан, леди Айрис тебя ищет - кажется, кто-то ещё к вам пожаловал… Дарья Николаевна, ваш коньяк!

— Спасибо, граф! Очень - кстати…

Она умела подносить бокал к губам… И две пары мужских глаз, одни - зачарованно, другие - мрачно, вобрали в память… карамельные губы и капельку янтарной жидкости, слизанную с них - кончиком языка… Как всё-таки примитивны - мужчины! Он быстро развернулся - и ушел. Наконец-то! Не хватало ещё - испортить ей праздник! Настоящий маскарад во дворце. В девятнадцатом веке. Когда она еще увидит - такое зрелище?!.. Хотя… В свете обломов с архивом Энтони Стоуна… Неизвестно, что ещё - ей преподнесёт судьба.

— Ты танцевал с миссис Иволгиной?

— Да.

— Она чем-то расстроила тебя?

— Нет.

— Итан, дорогой, что происходит? Что случилось? У тебя какие-то неприятности, правда?

— Да, Айрис… У меня неприятности. Очень серьёзные. И самое ужасное - я не вижу выхода…

— Я могу помочь?

Горькая улыбка. В первый раз - её Итан так улыбался. В первый раз - не видел выхода из каких-то проблем.

— Айрис, дорогая моя… Мне, наверное, вообще - сейчас вряд ли кто поможет…

— Не пугай меня, пожалуйста… И не пей больше, прошу тебя…

— Извини…. Не волнуйся за меня! Все будет хорошо…

Всё будет хорошо…

Кого ты пытаешься обмануть, барон Итан Стоун?

Твое «хорошо» закончилось несколько дней назад. Когда эта женщина… эта Даша… появилась на подоконнике твоего кабинета. Ты наивно рассуждал - о принятом вызове. Наивно думал, что тот поцелуй - игра твоего воображения. Наивно полагал - что можешь в любой момент остановиться. А теперь…

При одном взгляде на неё - выскакивает сердце из груди. При одной мысли о ней - мозг туманит желание. Ощущение её упругого тела под руками - делает его неуправляемым…

Он дошел до той грани, когда готов был послать к чёрту - свою гордость. Послать к чёрту - все свои принципы. И просить пощады. У хрупкой женщины - с глазами цвета льда… И бесовскими рожками - на голове….

Почему в этот раз - всё оказалось другим? Не таким - как шесть лет назад. Когда он полюбил - русскую княжну… Почему тогда - всё было лёгким и светлым? Почему тогда - они впрыгнули в любовь одновременно? Почему тогда - было невыразимо весело и спокойно? На душе. Почему тогда - они летали вдвоём? Замирая - от высоты. И когда судьба забрала её - внезапно и жестоко, он едва не сломался. Ушел с дипломатической службы, уехал из холодной страны - которая так беспощадна к своим подданным. И научился жить заново - без Ольги. С памятью о нескольких светлых месяцах - в своей жизни.

С годами потеряв надежду - снова когда-нибудь полететь…

А теперь - он мучается… из-за женщины!

Барон Итан Стоун - мучается из-за женщины!

Стремительно теряя остатки разума… Остатки - здравого смысла… И где она сейчас? Танцует - с графом? Улыбается ему? Позволяет обнимать - в танце? Прикасаться - к атласной коже? Шептать на ухо - признания? Поздравляю тебя, барон - ты познакомился с ревностью! Неприятное знакомство - ты думал, что тебя оно обойдет стороной… Ты думал, что миллион шипов - будут вонзаться не в твоё сердце. Ты думал, что волны гнева - будут заполнять не твою душу. Ты думал, что вихри чёрных мыслей - вывернут наизнанку не твой мозг… То, что осталось - от твоего мозга…

— Айрис, я сейчас вернусь…

Он должен найти её и… Он просто должен видеть её!

— Удивительная оранжерея, граф!

— Вам нравится? Здесь, кажется, сотни разных растений… А как вам замок - в целом?

— Красиво… И без всякого пафоса!

— В этом весь Итан… Кстати, в его кабинете есть настоящий Рубенс, представляете? Хотите посмотреть?

— Рубенс? Наверное, это интересно… Это ведь художник, который рисовал женщин с последней степенью ожирения?

Изумленный взгляд Дракулы и неудержимый хохот.

— Я уже говорил вам, что вы - удивительная?

— И неоднократно…

Кабинет барона - почти такой же… Как в доме - в лесу. Только - просторнее. Только - красивее. Только - светлее. Такой же стол - с зелёным сукном. Такой же камин - с резьбой. Картины на стенах. Шкафы с книгами… И освещенный сейчас - только всполохами фейерверка за окном и горящим камином…

— А вот и Рубенс, смотрите!

Да… Пожалуй, леди Айрис - просто тростинка в сравнении… с этим… с этой… Хотя, картина - эстетична. И женщина на ней - красива. И целлюлит и складки - её не портят. И, опять же - Рубенс…

— Вам нравится, Дарья Николаевна?

— А должно? Мне нравится волшебное слово - Рубенс…

— В этом мы с вами - похожи… Скажите, а надолго вы все-таки собираетесь задержаться - в Англии?

— Откуда вы знаете, что я здесь - временно?

— Леди Айрис рассказала мне про вас…

— И что именно - она рассказала?

— Ну… Что вы - знакомая Итана, что вы - из России, что у вас общие дела с Итаном - по поводу каких-то документов его деда… И что скоро вы - уедете…

— Всё верно…

— Послушайте, Дарья Николаевна…

Он вдруг - оказался очень близко. Он вдруг - обхватил её руками за талию. Он вдруг - сделал попытку поцеловать её. Но она едва успела - уклониться…

— Граф….

— Даша…

И в следующее мгновенье - тяжелый низкий голос… С такой знакомой - иронией…

— Вижу, мой кабинет пользуется… популярностью сегодня…

Знакомая фигура - в дверном проеме. Широкие плечи - под черной тканью смокинга.

— Итан, я всё объясню… Я и миссис Иволгина… Дарья Николаевна…

Несколько шагов от двери - в освещенный камином круг.

Господи, да он - в ярости!

И его обманчиво-спокойный голос - всего лишь маска…

— Мой кабинет, не место для подобных… свиданий! Тем более - с женщинами такого рода!

— Итан, хотя бы выслушай!

— Мы поговорим с тобой об этом позже, Алексей! И не здесь…

— Что ты имеешь в виду?!

— Только то, что сказал… А теперь - прошу к выходу!

Две пары глаз - схлестнулись в безмолвном бешенстве. Светлые и чёрные. Из-за неё… Из-за женщины… Из-за Даши… Светлые - уступили. Их обладатель - быстро вышел из кабинета. Хлопнув дубовой дверью - как из хорошей пушки… Кажется, ей тоже пора уходить… Попадаться под горячую руку этого человека - верное самоубийство…

— Куда вы?! Остановитесь!

— Идите к чёрту, барон!

Мгновение - и путь к двери отрезан.

— Пропустите меня!

Безуспешная попытка - обойти. Испуганно забившееся - сердце. И волна страха - неизвестно откуда…

— Что вы от меня хотите?! Зачем вам общество женщины… «такого рода»?!

— Вы меня не поняли!

— Не понять вас - было невозможно!

Он вдруг сделал движение - навстречу. Она попятилась… отчаянно боясь… она отступала до тех пор, пока не почувствовала письменный стол за спиной… и отступать уже - было некуда.

Он остановился - почти вплотную. Почти касаясь - её. Он был так близко - что она слышала его тяжелое дыхание. Неровно бьющееся - сердце. Если чуть запрокинуть голову - можно увидеть его глаза…

Сузившиеся - от бешенства…

Ей нужно бежать - и немедленно…

Её руки - легли ему на грудь. На угольно-черную ткань смокинга. Снова пытаясь - оттолкнуть его… Снова пытаясь - вырваться…

— Дарья…

Её имя… Произнесенное - почти с болью… Почти - с мукой…

— Даша…

Огромные глаза в прорезях кружевной маски - изумленные и испуганные… Наконец, она подняла голову… Наконец, она посмотрела на него - онемевшая и растерянная… И эти губы - в прозрачной карамели… И эти нежные ладошки - на его груди…

И рассыпавшаяся в прах - последняя иллюзия. Что он может держаться от неё - на расстоянии. Что он может контролировать - себя… Когда она - рядом… Что он может спокойно прожить - без неё…

Мгновенье - и она прижата к этому вздрагивающему телу. Его поцелуй - неистовый и страстный. Его руки - сжимающие её… почти причиняя боль… Завертевшаяся комната… завертевшийся мир… Слабая попытка - освободиться… Слабая попытка - оттолкнуть… Но от его губ - не было спасения. От его рук - не было укрытия… И глубоко внутри - затрепетали крылья… Она сдалась - через пару мгновений… Обнимая - в ответ. Притягивая его ближе… Отвечая - его губам… Задыхаясь и всхлипывая… Ощущая, как зашлась пламенем - сжатая пружина внутри… Зашлась - и рассыпалась на миллионы мелких искр…

Сильная рука, сбрасывающая со стола - письменный прибор… Ощущение грубого сукна - обнаженной спиной… Взлетевшая вверх юбка… Его руки - на бедрах… Там, где полоска тела - над кружевной резинкой чулок… Его руки на груди - разрывая серебристо-голубое кружево… Его горячее дыхание - на её коже… И её руки - судорожно сжавшие его сорочку… Притягивая к себе - не отпуская…

Отчаянное «Прости…»…

И - рык тигра в следующее мгновенье…

И… она полетела!

Неудержимо и стремительно… Она - полетела! Обхватывая его - ногами… Выгибая спину… Подхватывая - ритм… Обнимая его - своими маленькими ладошками… Подаваясь - ему навстречу… Ощущая - трепет глубоко внутри… Словно обретая - то что было давно утеряно… Она летела…

Конечно, дверь в кабинет - оказалась не запертой. Конечно, реальность - ворвалась неожиданно и некстати…

Конечно, их застали…

На пике…

В момент, когда рычание тигра - эхом отозвалось в стенах кабинета…

В момент, когда её крик - следом ворвался в густой от страсти воздух…

Возглас отчаяния и боли… женщина в алом шёлке на пороге… Захлопнутая дверь и быстрые шаги - вдаль по коридору…

Он странно медленно - приходил в себя. Освобождаясь от красного тумана - заволокшего мозг. Пытаясь - выровнять дыхание. Пытаясь осознать - что случилось… И, видя только - женщину в черной маске на зелёном сукне… Почти - обнаженную… С опухшими от поцелуев - алыми губами…

Изумлённую…

Ошарашенную…

Очарованную…

Его женщину.

Его Дашу.

Но ворвавшаяся реальность - требовала действий. Требовала - решений. И звала к ответу… лишь на мгновенье - он отстранился. Перед тем - как подхватить на руки это удивительное существо… кажется, не осознающее - происходящего… Едва заметная дверь - в стене… Тёмный узкий коридор… И конечно - его спальня. Такая знакомая кровать - под балдахином… И запах сандала на шелковых простынях…

Он положил её нежно - как маленького ребенка. Опустился на колени - рядом с кроватью. Обнял - с силой ещё не утихшей страсти.

— Маленькая моя… хорошая моя… мне сейчас нужно отойти - на пару часов… этот чёртов маскарад!.. Будь он - неладен!.. Обещай - что дождёшься меня! Обещай - что не исчезнешь и не убежишь!

Непонимающий взгляд - в ответ…

Что он говорит ей - этот удивительный мужчина?

Этот - восхитительный мужчина…

Фараон…

Итан…

— Дай мне слово, я прошу тебя! Ты - слышишь?! Мне нужно всё уладить… я прошу тебя… Дашенька… Хорошая моя…

О чём он просит её - таким умоляющим голосом? И разве она может - в чём-то отказать ему?..

— Да… Я останусь…

Вздох - облегчения… И - снова поцелуй. И - снова частое дыхание. Опять захватывая её и не отпуская… Обдавая её волной страсти… Он со стоном - оторвался от неё… Словно пьяный - шагнул назад к двери. Отпечатывая в памяти - тонкую фигурку на белых простынях….

Его женщину.

Его Дашу.

Боль - от предательства… Потоки слёз, смывающие красоту - тщательно наведенную… Мокрый платок… Мокрая подушка - на диване… И боль… боль… боль… В груди, в сердце, в горле… Обрывки мыслей… Обрывки чувств… И картина - перед глазами. Затмевающая - всё. Перечёркивающая - всё.

Её Итан…

Нет, уже не её - Итан…

Потому что человек в кабинете - это не Итан…

Он просто не мог - быть им.

Потому что - её Итан не мог заниматься любовью на столе… Забыв запереть дверь. Потому что - у её Итана никогда не было такого лица… Дикого и искаженного. Потому что - её Итан не мог так… рычать… как животное… как зверь… И её Итан - не мог так поступить с ней, с леди Айрис! В день объявления помолвки…

Тихий скрип двери. Тихие шаги…

— Айрис…

Новый поток слёз… Новый поток рыданий…

— Айрис, прости… Я должен был… сказать тебе раньше… Я непорядочно поступил с тобой…

Она подняла на него глаза. Заплаканные и несчастные. Увидев - его неуловимо изменившееся лицо. Его - чуть растрепанные волосы. Его - чуть съехавший набок галстук… И - сорочку с оторванной пуговицей на груди… Видимо, этой… полуголой шлюхой…

— Почему - Итан? Почему? Именно сегодня? Именно - с ней? Я подозревала, что у тебя есть что-то - к этой… к этой… Но неужели ты до такой степени - забылся?!

— Айрис…

— Почему - она?! Что с тобой, Итан? За какие-то несколько дней - ты совсем потерял голову?!

— Айрис, нам нужно расстаться.

— Из-за неё?! Послушай… может быть - это просто твоё увлечение… экзотикой… Оно пройдет, я уверена… И из-за этого - перечеркивать целые годы?! Ты же сам это понимаешь!

— Я виноват перед тобой… Тем, что не сказал… ещё тогда… во время твоего повторного приезда…

— Итан, дорогой… Если ты так увлечен - я согласна смириться… Я согласна - закрыть глаза… Потому что уверена - это ненадолго! Это - временно! Ты очнешься - и снова станешь самим собой!

— Я люблю её.

Короткая фраза - и вдруг замерший воздух.

Короткая фраза - и мгновенная тишина.

Короткая фраза - и подведённая черта.

Она проиграла, шикарная женщина - с рыжими волосами… Она потеряла - лучшего мужчину на свете. Потому что она никогда не слышала - этих слов от него. Обращенных - к ней. Он склонился к её руке. Касаясь губами - в прощальном поцелуе.

— Спасибо тебе, за всё…

И стремительно вышел - из комнаты. Из её жизни. Навсегда.

Стянутая маска - с лица. Отброшенная - на пол. Что с ней произошло? С ней, с Дашей Иволгиной?

Которая всегда знала - чего она хочет?

Которая всегда понимала - мотивы своих поступков?

Думая - что всё знает о страсти.

Думая - что все знает о мужчинах.

Думая - что всё знает о себе…

Она ничего не знала!

Беспомощный жест - и тонкие пальцы коснулись губ. Опухших - от его поцелуев. Беспомощное движение - и пальцы коснулись груди. Едва прикрытой - лоскутом порванного платья. Её тело - ещё не остывшее от страсти. Её сердце - ещё отбивающее ускоренный ритм…

Так вот причина - постоянного напряжения между ними! Так вот причина - постоянного раздражения друг на друга! Вот почему - между ними всегда сгущался воздух!

Она закрывала глаза на главное - её тянуло к нему. Он нравился ей. Она хотела его.

И не задумывалась…

О причине - его перепадов настроения.

Его заботы - о ней.

Его помощи - когда она нужнее всего.

Она была поразительно слепа - Даша Иволгина!

В первый раз в жизни, не поняв - что нравится мужчине.

В первый раз в жизни, не поняв - себя…

Её сбивали с толку - странные чувства… Её сбивала с толку - прошлая жизнь… Может, её сбила с толку - его невеста? Его помолвка? Его постоянная ирония и безукоризненная вежливость…

Но сегодня этот мужчина - сбросил маску. Но сегодня этот мужчина - заставил её забыть обо всем. Показав, какой может быть страсть - неожиданной и неудержимой. Показав, каким может быть он - неистовым и неуправляемым. Показав, какой может быть лично она - потерявшей голову и беспомощной…

И - она летела! С ним. Безумие!

И почему на душе - так легко? Почему на губах - не исчезает улыбка? И почему на глаза - наворачиваются слёзы? От чувства - опасно похожего на счастье…

А ведь, кажется, их застукали… Двух взрослых людей - с помутнением рассудка… Он сказал - ему нужно всё уладить… Самому… Он так трогательно просил её - остаться… Называя «моей маленькой» и «моей хорошей»… И разве может она сейчас - сбежать от него? От Итана. От Фараона.

Уютная спальня, освещенная уже редкими сполохами - фейерверков. Огромная луна - в не зашторенном окне. Полуобнаженная женщина на кровати - облитая лунным светом. В легкой полудреме… Той, которую несет ночной сумрак… Медленно стихающий за окном шум - от последних, покидающих маскарад, карет…

И вдруг - тихий звук открывающейся двери…

И вдруг - тихие шаги…

И мгновенно проснувшийся - мозг.

Мгновенно напрягшееся - тело…

Потому что она слишком хорошо помнила - эти крадущиеся шаги.

Она слишком хорошо знала - кто приходит из темноты такими… почти бесшумными шагами.

Холодная струйка пота - по позвоночнику. Выпрыгнувший из памяти - страх. За свою жизнь. Выпрыгнувшее из памяти - лицо. Омерзительное - в своем безумии…

Шаги - внезапно замерли… Невысокий человек в черной маске - заметил женщину. Спящую на кровати - врага. Досадная помеха - на пути к цели… Что ж - одним мертвецом станет больше…

Жаль…

Такое восхитительное создание - в лунном свете…

Наверное, умереть во сне - не очень страшно…

И наверное - ей повезло…

Женщине его врага.

Комментарий к 9. Обманчивая уверенность.

… и у нас осталось ровно три главы)))…

========== 10. Обманчивая радость. ==========

— Я должен извиниться перед тобой, Алексей…

— Да что на тебя нашло, объясни? Это - из-за неё, правда? Из-за миссис Иволгиной?

— Я ревновал… Понимаешь? Мне невыносимо было видеть - как ты ухаживаешь за ней!

— Господи! Что я слышу?! Итан Стоун признаётся, что ревновал! Мир сошел с ума! Так вот почему - не было объявления о помолвке! А я то, дурак, ломал голову!

Он, действительно, изумлен - его друг. Но неужели - это не очевидно? Что он - барон Итан Стоун - влюблен?

В потрясающую женщину.

В Дашу.

— Итан… Это настолько серьезно?

— Да.

— Я так понимаю - Айрис уже знает… Она, наверное, убита…

— Знает…

— И ты уже - всё для себя решил?

— Решил.

— Я не знаю, что сказать на это… Думаю, ты понимаешь - что делаешь, и на что идёшь…

Чуть грустный взгляд - светлых глаз. Чуть грустная - улыбка.

— И… я завидую тебе, Итан… Тому, что ты можешь послать всё к чёрту - и изменить свою жизнь. Тому, что ты можешь полюбить… Кстати, ты сказал ей о своих чувствах?

— Что я - люблю её? Думаю, она уже всё поняла сама…

— А ты уверен, что она та - за кого себя выдаёт? Айрис говорила что-то про сомнения… относительно происхождения миссис Иволгиной… про её манеры…

— Это неважно, Алексей… Я бы вообще предпочел, чтобы она оказалась дочерью сапожника… или дровосека! В этом случае - у меня, наверное, было бы больше шансов…

— Ты знаешь, после таких заявлений из твоих уст - мне нужно срочно выпить!

Янтарная жидкость - засиявшая в бокалах. Последние гости - со словами прощания и благодарности. Тихая суета слуг - с подносами и посудой. Стремительно приближающийся к ним - дворецкий.

— И что ты думаешь делать дальше, Итан?

— Я соглашусь с любым её решением…

— Ты сомневаешься в том, что она скажет - «да»?! С ума сойти!

— Я приложу все силы, что бы услышать это — «да»…

Потому что тот, кто хотя бы раз в жизни летал - отдаст всё за ощущение полёта.

И никакая цена не будет - высокой.

И никакая жертва не будет - слишком.

Только бы она - любила его.

— Сэр, она приходит в себя!

— Я вижу, позовите доктора! Он вышел в оранжерею… Маленькая моя… девочка моя… Дашенька… Ты слышишь меня?

Чуть приоткрытые - глаза, чуть шевельнувшиеся - губы.

— Да…

Такой знакомый низкий голос… Такой знакомый силуэт - сквозь пелену тумана… Итан… И почему так мучительно - болит голова? Почему к горлу - подкатывает тошнота? И почему она не чувствует - своего тела? Незнакомый голос - из тумана, уже по-английски.

— Всё в порядке, сэр… Теперь жизнь вашей красавицы - вне опасности… Вам самому нужно отдохнуть… Отправляйтесь спать - леди пришла в себя, и теперь всё будет хорошо. Иначе моя помощь понадобится уже вам!

Уходящие вдаль - голоса. И - сон. Спасительный и лёгкий. Окутывая - как дымка. Теперь всё будет хорошо… Всё должно быть - хорошо…

— Итан, иди спать! Ты убьешь себя, в конце концов! Двое суток - на одном кофе и без сна! Посмотри - на кого ты похож!

— Что?

— Ты меня не слушаешь! Врач же ясно сказал - опасности для её жизни нет.

Воспаленные глаза - в тёмных кругах. Небритые щеки - осунувшиеся за двое суток. Сорочка - с помятым воротником и закатанными рукавами. Ничего - от прежнего лощеного облика барона Стоуна.

Сжатая пружина.

Натянутая струна.

— Ничего страшнее - в моей жизни не было, Алексей….

Ничего страшнее в его жизни - не было. Начиная с момента, когда подбежавший дворецкий взволнованно доложил о шуме - в его спальне. О запертой изнутри - двери. О звоне - разбитого стекла. Он плохо помнил - как домчался до кабинета. Плохо помнил, как ворвался в спальню - через второй вход. Его сознание ярко запечатлело - только две фигуры на полу. Среди осколков разбитого графина…

И - руки убийцы на тонкой женской шее.

— Ты только не вини себя, Итан… Я же вижу, ты постоянно думаешь… и изводишь себя.

— Наверное, я смогу с этим жить - когда-нибудь… со временем…

— А пока ты занимаешься самобичеванием…

— Это - реальность, Алексей. Убийца пришел за мной. А удар на себя - приняла моя девочка… Которую я оставил - одну…

— Она смелая, твоя миссис Иволгина… Ублюдку тоже досталось… Она здорово его покалечила этим графином… Не думал, что у тебя есть такие враги, Итан!

— Моё прошлое - далеко не безупречно. Я был на дипломатической службе, не забывай. И переходил дорогу - очень многим. Часто преследуя - свои личные интересы…

— До такой степени, что через столько лет - тебе приходят такие приветы из прошлого?

— Этот был - последним. Я догадывался, кто устроил нападение на меня в лесном доме… Но не думал, что… повторение будет так скоро… И именно - так… И получил расплату - за собственное легкомыслие. Никогда не оставляй врагов недобитыми, Алексей… Никогда не давай - шанса отомстить…

— Как-то не по-христиански…

— Зато ты будешь спокоен - за своих близких. И расплачиваться за прошлое - будешь только сам… Извини, мне нужно идти…

— К ней?

— К ней.

Тяжелые шаги - к выходу. Чуть дрожащая от напряжения и бессонницы - рука на ручке двери.

— Я бы, наверное, сошел с ума… если бы её не стало…

Сны…

Отражение наших желаний.

Отражение наших скрытых эмоций.

Отражение - нашего прошлого.

Намёки - на наше будущее.

Он был в её сне - каждое мгновенье. Ощущаясь - физически… Нежными прикосновениями губ - к её руке. Согревая - дыханием. Прогоняя - боль. Заставляя - верить в самое лучшее. Он всё время был рядом - её Фараон. Её Итан.

Луч солнца - утренний подарок. Второй раз она просыпалась в постели этого мужчины - от солнечного луча. С ощущением лёгкости - на душе. И, кажется, с улыбкой.

— Доброе утро, миссис!

Кажется, у неё - дежавю. Потому что перед ней - знакомое лицо… Елены! Попытка что-то ответить…

И тут же - поспешное:

— Ничего не говорите, миссис! Вам нельзя разговаривать!

Да, конечно… Её горло… Легкая дымка воспоминаний. Резкого рывка - в сторону, мгновенно поднимаясь с кровати, не давая возможности лезвию пройти сквозь неё. Страх - заполнивший всё её существо. Вытеснивший всё… Оставив лишь - четкие удары сердца и желание жить… И повторение прошлого… И графин, с силой опущенный на голову… И страх… заставляющий забыть обо всем… Кроме одного… Желания выжить… И сомкнувшиеся на шее - руки…

— Сэр Итан послал за мной карету вчера… Как только вы пришли в себя. Здесь, кроме него, никто не знает русского языка. Чтобы у вас не было дискомфорта…

Она смешивала какие-толекарства - эта милая женщина. Поправляла подушки. Говорила о какой-то - сущей ерунде… И казалась - такой… близкой. Такой - настоящей… Едва слышный шепот - побелевшими губами.

— А где…

— Сэр Итан? Я еле-еле прогнала его спать пару часов назад! Не отходил от вас ни на минуту… Я с трудом узнала его, миссис Иволгина! Нельзя же так мучить себя - шутка ли! - почти трое суток без сна! Слава Богу, сейчас ваша жизнь - вне опасности! Врач сказал - сильное сотрясение… Ну, и горлу, конечно, досталось… Остальное - сущие пустяки. Пара недель - тишины и покоя, и будете опять кататься на вашей доске и вертеть нашим бароном, как вам вздумается…

— Интересная мысль, Елена… Не думал, что со стороны я выгляжу - именно так…

Конечно, бесшумно появляться в дверях - в стиле Итана Стоуна.

— Простите, сэр… Я могу идти?

— Конечно… Как только приедет врач - сразу же проводите его сюда.

Он выглядел гораздо лучше - чем во время её сна. Выбрит, в пиджаке, наброшенном на плечи… В белоснежной сорочке… И только - осунувшееся лицо… И только - тени под глазами… И только - напряженный взгляд…

Подвинутый к кровати - стул.

Её тонкие ладони - в его руках.

И - та самая тишина.

Тишина - которая всегда возникает перед чем-то важным…

Для двоих.

Такая знакомая дорога - уже назад, в лесной дом. В той же карете - с гербом. На удобном сиденье. Укутанной - в серебристые волны меха. Только теперь - в объятьях лучшего мужчины на свете. Только теперь - согретой волшебными словами «я люблю».

Он сказал эти слова - её Итан. Её Фараон. В той самой тишине - которая всегда возникает перед чем-то важным. Положив к её ногам - свой мир. Положив к её ногам - своё сердце. Не требуя ничего - взамен. Заранее соглашаясь - с любым её решением.

И она… растерялась!

Господи, в первый раз в жизни ей говорили - «я люблю тебя» и не требовали ничего!

В первый раз в жизни - ей предлагали всё… не обговаривая условий!

В первый раз в жизни - ей давали свободу выбора.

Не спрашивая - немедленного ответа.

Не обговаривая - сроков.

Он волновался - она видела это. Она чувствовала - как вздрагивали его руки, сжимающие её маленькие ладошки. Она слышала - с каким напряжением ему даются слова… И она была уверена, что всё сказанное им - правда. От первого - до последнего слова. От первой - до последней буквы.

Конечно, он заметил - её удивление. Её - смятение. Её - растерянность. Он попросил прощения - что вот так… вывалил всё это на неё. Просто он не хотел, чтобы она думала о нем - в неверном свете… После его… не совсем адекватного поведения - в кабинете… После того - как он практически вынудил её… Просто - жажда обладания туманила ему мозг… Мешая - анализировать… Она - туманит и сейчас… Просто - ему кажется, что он так давно её любит - что совсем забыл… Про то, что их первая встреча произошла - чуть больше двух недель назад…

Едва она смогла говорить, и врач разрешил ей подниматься с постели, она попросила Итана поехать в лесной дом… Её напрягало - количество слуг во дворце, шум за окном и… его постоянные дела… Требующие - присутствия. Отрывающие его - от неё. Заставляющие - ждать уже знакомых шагов в коридоре. Заставляющие - постоянно думать о нём. Заставляющие - скучать. По её - Итану. По её - Фараону.

Он был откровенно - счастлив, услышав её просьбу. Что не помешало ему - сотню раз проконсультироваться у врача, прежде чем назначить время поездки. Он заранее отправил туда - Елену. Он принес миллион коробок - с одеждой для неё. Извинившись - что нет времени сшить на заказ…

И он каждое утро приходил к ней - с белой розой в руках…

— Ты любишь розы, хорошая моя?

— Да… Говорят, это цветок любви… Только я на него - не похожа… Я - колючка от розы…

— Красота - это соблазн… И ей приходится себя защищать…

— Через много лет - об этом напишет один очень хороший писатель…

Её удивляла - эта стремительно возникшая близость между ними… И согревала. Его любовь - светившаяся в чёрных глазах. Его забота - проявлявшаяся даже в мелочах. Его нежность - в прикосновениях.

— Твой дворец - просто прелесть… Я сразу вспомнила Шеллинга…

— Про застывшую музыку?

— Да…

— Ты не представляешь, как я рад - что тебе нравится…

И сейчас, плавно качаясь в карете - в кольце его рук, она пыталась понять. Что она чувствует - к этому человеку? Что она чувствует - к этому мужчине? Пытаясь ответить на главный вопрос - любит ли она его?

Ей столько раз казалось в жизни - что она любила… И столько же раз - всё рассыпалось в прах. Разбивалось - в мелкие осколки. Растекалось сквозь пальцы - песком. Но никогда - ни один мужчина так трепетно не относился к ней. Но никогда - она не купалась в таком море любви. Никогда - не чувствовала себя такой хрупкой и бесценной. Такой - любимой. Такой - желанной.

— Как ты себя чувствуешь, хорошая моя?

— Хорошо…

— Еще полчаса - и мы дома…

«Мы дома» - так непривычно и удивительно…

«Мы дома» - почти волшебно…

Предновогодняя сказка… Разноцветная гирлянда… Ожидание - чуда… Только бы - она не проснулась! Только бы - реальность не предала её опять!

— Ты знаешь, что ты самый лучший - на свете?

— Думаешь - я стану разубеждать тебя?

Уже знакомые - холмы. В снежном серебре. Уже знакомый дом - за пригорком. Уже знакомые ступени - наверх… Быть может - к счастью?

Кажется, она задремала в большом кресле… После - морозного воздуха и ароматного чая. И снова - сильные руки бережно и нежно перенесли её в постель. Укрыли - одеялом. И она еще долго чувствовала его присутствие - рядом. Его ласковые касания, его легкие поцелуи… И тонкий аромат сандала, ставшего уже - таким привычным.

Только дурацкий сон - он тревожил её не первую ночь. В сером тумане - звуки проезжающих автомобилей, звуки сигнализации… Пропитанный выхлопными газами - воздух. Голоса - как будто знакомые… Издалека - из прошлой жизни…

Она проснулась - внезапно. От неприятного ощущения гари - в горле. Пытаясь - откашляться. Пытаясь - отдышаться.

Узкая полоска света - внизу двери. Её Итан! Он сейчас - так нужен ей! Быстрыми шагами - к кабинету. Распахнутая дверь… Кажется, секунду назад он был здесь… раскрытая книга в кресле и недопитый коньяк в бокале. Тепло - от камина. Настоящее. Живое. От яркого огня. И - пушистый ковер. Она опустилась на него - ближе к теплу. Ближе - к свету. Обхватив руками - колени.

Прогоняя из памяти - обрывки прошлой жизни.

Полустёртой.

Полузабытой.

И всё-таки достающей её - во сне.

— Что случилось, маленькая моя?

Едва сдерживаемая тревога - в голосе.

— Мне не спится…

Он присел - рядом. Сразу заполнив - одиночество. Сразу заполнив - пространство. Сразу заполнив - мысли.

— Что-то беспокоит тебя? Ты хорошо себя чувствуешь?

— Итан…

Он всегда замирал - когда она произносила его имя. И её временами пугала - неожиданная власть над этим мужчиной. Над очень сильным мужчиной. Который принял любовь к ней - как дар. Который не сделал даже попытки - сбежать. От своих чувств. От своей страсти. От неё.

— Итан…

Как всегда, от её близости начинало отбивать бешеный ритм - его сердце. И горячей лавой - наполняться вены. И красным туманом - заволакивать мозг. Она вдруг - потянулась к нему. В первый раз - сама. В первый раз - прикасаясь кончиками пальцев к высоким скулам. Чувствуя - его неровное дыхание в ответ. Чувствуя, как начинает сбиваться - её собственное…

Он отреагировал - мгновенно. Опрокидывая её - на пушистый ковер. Накрывая сверху - своим телом. Перехватывая и отводя в стороны - тонкие запястья.

— Ты ведь понимаешь - что ты делаешь… хорошая моя…

Конечно, она - понимала. Как понимала то, что шутить со страстью этого мужчины - рискованно. Что дразнить голодного тигра - опасно.

Но сейчас - она не шутила…

— Да… Мой фараон…

Кажется, последние внятные слова - произнесенные ею. Кажется, последние внятные мысли - мелькнувшие в её голове. Потому что через секунду - он вытеснил всё. Одним прикосновением губ - к её шее. Её мужчина. Её Итан. Её Фараон.

А потом - его губы и горячее дыхание. Уже не обращая внимания - на разорванную ткань. Неожиданное движение - и его спина касается пушистого ворса ковра… А его руки удерживают - его женщину… Давая возможность - продлить её первое касание… Отдавая себя - во власть этих ладошек и этого хрупкого тела… Наслаждаясь - её красотой… Ощущая силу - в обманчивой хрупкости…

И последнее отчетливое воспоминание - её рассыпавшиеся по плечам волосы… Отблески пламени камина - на её коже… И её ласки… Сначала - робкие… А потом - набирающие силу, и такие уверенные… И красный туман - в тот момент, когда её хрупкое тело окончательно приняло его… И - снова рык тигра… Отдаваясь уже - её ритму… И снова - крик женщины… Красивой женщины… Его - дара… Который он принял - весь, без остатка…

И её мир - завертелся… Едва она - осмелела. Понимая, что он - позволяет… Принимая его, воскрешая в себе - давно забытые ощущения… Когда страсть - одна на двоих… Когда туман - тоже общий… Когда прикосновение - заставляет лететь… Заставляет - не скрываясь заполнить собой воздух, ставший таким плотным от страсти…

— Я поняла, почему ты притащил мне столько одежды…

— И почему же?

— Каждый день - по разорванному платью… Это на сколько же времени - мне должно хватить моего гардероба?

Задумчивый взгляд чёрных глаз - на обрывки кружев.

— Ты тоже можешь порвать мою сорочку… Я совершенно не против…

Волшебная неделя - в лесном доме. Волшебная неделя - любви и нежности. Волшебная неделя - счастья и надежды.

— Итан… А вдруг - это пройдёт? Вдруг - исчезнет со временем?

— Что - исчезнет, хорошая моя?

— Волшебство…

— Я не позволю - обещаю…

Он был так уверен - в себе. В своих чувствах. В своей страсти. В своих словах.

Он был так непредсказуем - в своем поведении с ней.

То - трогательно-нежный и заботливый.

То - весело-ироничный и насмешливый.

То - необузданно страстный и очень опасный.

Заставляя её переживать - бездну эмоций.

Заставляя погружаться - в бездну ощущений.

И лететь. С ним.

— Но ведь страсть - проходит…

— Знаешь, хорошая моя… Если со временем, прежде чем войти в тебя, я смогу хотя бы тебя раздеть - может, это и не так страшно?

Однажды, глядя на него - разбирающего какие-то бумаги, присланные с курьером - она вдруг ощутила волну нежности. К нему. К её Фараону. И - внезапные слёзы на глазах. И - внезапный комок в горле.

— Я так счастлива, Итан… что у меня есть - ты…

Стремительный - поворот головы. Его улыбка. Его выражение лица… И через секунду - его объятья.

— Ты ведь никогда не покинешь меня, хорошая моя, правда?

— Правда…

Они вместе - гуляли по хрустящему снегу. И - целовались. На морозе - под звёздами.

Они вместе - наряжали ёлку в гостиной.

Пытались…

Потому что - стоило его рукам поднять её… Давая возможность повесить украшение… Как они - непостижимым образом! - оказывались на ковре… Судорожно глотая воздух - между сумасшедшими поцелуями… Предпринимая очередную попытку - нарядить ёлку.

И снова - оказываясь на мягком ковре… Разрывая воздух - звонким смехом и глухим рычанием… Заставляя огонь в камине - стыдливо прятать языки своего пламени…

А потом - слово из пяти букв, которое приличному человеку и говорить не пристало… И он уже несет её в спальню, широкими шагами рассекая пространство…

По пути - отказываясь от чая на серебряном подносе… Заставляя экономку - тихо улыбаться ему в след.

И снова - шелковые простыни… И дурманящий запах сандала… И сводящий с ума - мужчина… Её - мужчина. Её Фараон. Её - Итан…

И одинокая ель в гостиной - наряженная лишь на половину. И - уверенные руки Елены. Превращающие хаос украшений - в красоту. С легкой улыбкой. И - странным ощущением счастья…

… Нас повело неведомо куда.

Пред нами расступались, как миражи,

Построенные чудом города,

Сама ложилась мята нам под ноги,

И птицам с нами было по дороге,

И рыбы подымались по реке,

И небо развернулось пред глазами…

Когда судьба по следу шла за нами,

Как сумасшедший с бритвою в руке…

И она пришла - судьба.

В момент - когда уже готово было прозвучать «Я люблю».

В момент - когда решение было принято.

В момент - когда в полумраке спальни переплелись пальцы рук.

Только вместо бритвы - схватывая удушьем за горло. Затягивая - в темноту. Оставляя на память - его лицо. С выражением - отчаяния и боли.

— Итан!

Крик - проглоченный темнотой.

Крик - отозвавшийся эхом в стенах её квартиры.

Смешиваясь - с шумом за окном.

Со звуками - проезжающих машин.

Со звуками - автомобильной сирены.

Со звуками её мира - который был ей уже не нужен.

Без него.

Комментарий к 10. Обманчивая радость.

Маленькая бригада.

Ну вдруг - кто не знает))) хотя я уверена, что вы у меня все - умницы)))

Отсылка к писателю.

Я думаю, все читали прекрасную книгу о главном “Маленький принц” Антуана де Сент-Экзюпери

О любви… о Розе… о шипах и страхах…

(Если не читали - срочно читать. Там столько глубины, красоты и мысли…)

Отсылка к замку.

Архитектура - это музыка в пространстве, как бы застывшая музыка. (Вариация: Архитектура - это застывшая музыка)

Фридрих Шеллинг (лекции по философии искусства)

Судьба с бритвою - Арсений Тарковский “Первые свидания”

(Прочтите, вам понравится. Очень глубокие строки.)

========== 11. Реальность. ==========

Человек учится только на своих ошибках.

Всегда.

Получая докторские звания за научные открытия. И - наступая, в сотый раз, на старый инвентарь в своем саду. Уверенно рассказывая о перспективах - с высоких трибун. И - въезжая правым колесом в одну и ту же яму на дороге.

Самонадеянность?

Самоуверенность?

Вера - в собственную уникальность?

Всё вместе - помноженное на иллюзию. Собственной правоты. Разбивающуюся - вместе с падающим кирпичом. На голову. Конечно, на тот момент - без каски.

Человек ценит - только после потери.

Всегда.

Проклиная себя - за слепоту. За - недосказанное. За - недоделанное. За - глупость…

«Если бы…» - формула несостоявшегося.

«Если бы…» - опоздавшая попытка.

«Если бы…» - бесполезная мечта.

Тысячи написанных книг. Миллионы написанных мыслей. Они - предупреждали. Они - пытались помочь. Их всегда помнишь - серым веществом в черепной коробке. Их всегда повторяешь - свято веря в сказанное.

И…

Остаешься со знакомым «если бы».

И - с разорванным в клочья сердцем. С воспалёнными от слёз - глазами. С отчаянными мыслями. С болью.

Переход закрылся.

И часы - побежали вперёд, отсчитывая минуты.

И приборы - замолчали, замерев ровным светом на панелях. И Ионов - пожал широкими плечами, тяжело вздохнув. В очередной раз приехав - в её, уже обычную, квартиру. И ожидание - долгими часами. И отчаянный взгляд - в пустоту. И молитвы - внезапно выплывшие из памяти.

«Если бы…»

Если бы она - была решительной и смелой.

Если бы - не мучила глупыми сомнениями свой мозг.

Если бы она - просто рискнула и поверила. Своему сердцу. Своему Фараону.

Она всегда знала - о расплате. За сомнения. И теперь платила сама. Не отпускающей - тоской. О полёте. О нём.

«Сомневающийся несовершенен в любви».

Приговор.

— Послушай, котёнок! Я понимаю, что ты пережила - настоящий шок! Я примерно представляю - твои чувства…

— Ты ничего не понимаешь…

Полумрак дорогого ресторана. Зажженные свечи - на столике для двоих. Она согласилась на эту встречу - с мужчиной из её прошлой жизни. Потому что избегать разговора - уже не было возможности.

— Я допускаю, что ты могла - увлечься… этим мужчиной… Незнакомая среда, незнакомая обстановка… Ты была - расстроена…

— Я люблю его…

— Ты сама себе не веришь! Это просто - стечение обстоятельств, не более того… Это - сон и, слава Богу, он закончился! Я договорился с нашим психологом - он примет тебя прямо завтра…

— Со мной все в порядке…

— Я так не считаю! Ты очень изменилась, Даша…

Она изменилась - он видел это. Стала - ещё красивей. Стала - ещё интересней…

И - стала далёкой.

Отстранённой.

Другой.

Он сразу же прервал очередную командировку - узнав о её возвращении. Не веря - в случившееся чудо. Благодаря судьбу - за предоставленный шанс.

— С ней не все в порядке, Дмитрий Сергеевич…

— Не понял…

— Она очень подавлена… И, кажется, что-то не договаривает…

— Я выясню…

Он выяснил. Она - полюбила. Она так думала. Потому что - большего бреда он никогда не слышал. Как можно полюбить - иллюзию? Как можно полюбить - образ из прошлого? Всего за несколько дней поняв - что это любовь?

— Даша… тебе просто надо - отдохнуть. Прийти в себя… К тому же, у тебя было сотрясение…

— Думаешь, дело - в сотрясении?

— Что?

— Наверное, меня и выбросило назад - из-за этого… Конечно - дело в сотрясении! Вот она - причина… Вот он - сильный удар… Эти сны… Они начались - после удара головой… Дело всегда было - только в моей голове…

Может быть, это было - неизбежным?

Хотя…

Какой смысл - успокаивать себя?

— Котёнок, послезавтра ты улетаешь в санаторий - к морю. Отдохнешь там пару недель - под наблюдением врачей. А потом - мы всё обсудим.

— Что - всё?

— Нашу дальнейшую жизнь…

Недоуменный взгляд - глаз цвета льда. Откровенно - непонимающий. Откровенно - растерянный.

— Нашу?!…

— Да, леди Айрис, господин барон примет вас в гостиной.

— Спасибо, Елена.

Торопливые шаги - по дубовому паркету. Топот каблуков - эхом от стен. До боли знакомый силуэт - на фоне сумрачного окна.

— Итан…

— Здравствуй, Айрис.

Заготовленные слова - застряли в горле. Заготовленные фразы - споткнулись на первых же звуках.

Потому что - он не нуждался в сочувствии.

Он не нуждался - в поддержке.

Он не нуждался - в успокоении.

В дружеских словах. В пожатии рук. В молчаливом - понимании.

Она приехала - едва узнав о случившемся. От Алексея. Миссис Иволгина покинула Англию. И, кажется, - навсегда. Ей захотелось - увидеть его. Ей захотелось - протянуть ему руку. Разделить - его разочарование. Потому что она знала - как больно терять. Потому что она знала - как больно оставаться одной. Потому что она знала - как больно безнадёжно любить.

— Как твои дела, Айрис?

Его спокойный глубокий голос - совершенно без оттенка грусти. Его лицо - совершенно без следов горя. И улыбка - его обычная тёплая улыбка. Он вежливо поцеловал её руку. Подвинул стул. Приказал Елене - подать чай. Он был - прежним Итаном. Итаном - которого она знала много лет. Которого любила. Которым восхищалась. Который - был нужен ей.

Они говорили - ни о чем. Не касаясь - только самого важного. Ради чего - она приехала. Забросив подальше - гордость и его «Нам нужно расстаться». Она не знала - как начать. Потому что - он вновь поставил её в тупик. Своим поведением. Своим спокойствием. Своей непроницаемостью.

Он, кажется, совершенно не чувствовал - дискомфорта. Не чувствовал - её волнения. Её сбивчивых - фраз. И возникающих - пауз. У неё возникло странное ощущение - что он просто не видит её. Что его взгляд - проходит через неё. Как смотрят - сквозь воду. Пытаясь - увидеть дно…

— Итан… Я приехала…

— Я понял, почему ты приехала. И, поверь - очень благодарен тебе… За желание - помочь…

— Послушай… Я на самом деле - сочувствую! Потому что - понимаю твои чувства…

— Ты уверена - что понимаешь?

— А разве - нет? Разве сама я - не жертва любви без взаимности?

— Она любила меня, я уверен.

— Тогда почему - она бросила тебя? Почему - ушла?!

— Это не зависело - от неё… Я уверен. Я видел её лицо - в тот момент… Она была - в отчаянии. Как и я. Что-то случилось… непредвиденное…

— Итан, ты же взрослый человек! Эта женщина три раза была замужем! Её происхождение - явно оставляет желать лучшего! Её манеры… Её одежда… Она просто сразила тебя - своей непохожестью! Своей - оригинальностью! Она заморочила тебе голову… Такое часто происходит - и в свете тоже!

— Айрис, ты сама не понимаешь - что ты сейчас говоришь…

— Я говорю то, что должны осознавать твои мозги! Ты сейчас расстроен, подавлен…

Неожиданно - он засмеялся. Низким раскатистым смехом.

— Айрис, дорогая моя! Я - не расстроен и не подавлен. Неужели ты не понимаешь? Я просто - убит. Я пытаюсь жить - как жил раньше. У меня даже получается - больше, правда, по инерции. Я занимаюсь делами, езжу верхом… Ко мне приезжают - с визитами… Как ты сейчас… Я общаюсь - и даже могу иногда шутить…

— Итан…

— Но на самом деле - мне ничего не нужно, понимаешь? Даже - поддержка… От близких друзей.

— Это пройдет! Время - оно лечит… Все знают об этом… Ты сам - знаешь об этом!

— Я ничего не знаю, Айрис… Время, как выяснилось, может жестоко играть - с людьми… И - давай не будем продолжать этот разговор. Он - бесполезен.

— Хорошо… Как скажешь. Ты проводишь меня - до кареты?

— Конечно, провожу.

Холодный морской песок под ногами… Низкое предштормовое небо. Капюшон - почти скрывающий лицо. И ботинки - в руках.

Плюс десять - босыми пятками по белесому песку.

Плюс десять - как будто сегодня отменили простуду.

Плюс десять - и языки волн, лижущие пальцы.

Подвернутые джинсы. Тонкие лодыжки. Длинный берег. Следы - тут же смываемые водой. Бесконечная дорога - вдоль моря. Почти не чувствуя - холода. Почти не чувствуя - брызг.

В одиночестве - которого ей так не хватало.

В последние дни.

Лаборатория, больница, лаборатория…

Какие-то кабинеты, какие-то бумаги…

Неразглашение…

Её подпись - безразличной рукой.

Люди - из прошлой жизни…

И придуманная для них - история.

Мужчина - из прошлой жизни.

И его постоянная - забота.

Почему мужчины из прошлого появляются - когда они становятся… уже не нужными? Когда уже вычеркнуты из памяти - потоки слёз и полбутылки коньяка? Когда стёрлись - горькие мысли? И воспоминания - не приходят даже обрывками? Когда тело - забыло и не реагирует? На объятья и прикосновения губ…

В какой момент мужчина - вдруг становится чужим?

Может быть - когда вдруг устаёшь ждать?

Может быть - когда смиряешься с диагнозом: «аппарат абонента недоступен»?

Может быть - когда абонента просто нет рядом?

Когда он очень нужен… До спазма - в горле. До прокушенной - губы. До прижатых к груди - коленок…

Долгожданное одиночество - в санатории. У моря. У безлюдного побережья. Редкие лодки. Редкие крики чаек. Бескрайные покачивания - волн. Кажется, она выплакала - все слёзы. Ночами в своей квартире. Кажется, она мысленно произнесла - все слова. Не сказанные тогда - ему.

Её душевных сил хватало - только поддерживать в себе жизнь. Просыпаться по утрам. Машинально принимать - ванну. Ехать в лабораторию. Говорить какие-то слова. Совершать - какие-то действия. Она постоянно ловила себя на том, что видит всё - будто со стороны. Что она похожа на куклу…

Слава Богу, её оставили в покое!

Люди - в серых кабинетах.

Люди - в серых лабораториях.

Мужчина - в сером костюме.

С ароматом - от Сержа Лютена.

Мужчина, впрочем, обещал навестить… Но это будет - потом… Когда она, быть может, выйдет из оцепенения… Когда она, быть может, сможет убедить его - оставить её в покое… Сейчас у неё просто - не было сил…

«Итан! Я только сейчас заметила - ты весь в шрамах! Господи… откуда?»

«Ну… когда-то я был очень молодым и не очень респектабельным, девочка моя… Кстати, бароны не только дерутся на дуэлях…»

«Тебе идёт - быть аристократом…»

«А тебе - женой аристократа…»

«Не говори глупостей…»

«Я - мечтатель, хорошая моя… Безнадёжный…»

Он был - честнее её. Он - не боялся. Он был - уверен.

Потому что - летал.

Потому что - любил. По-настоящему. Не оставляя - запасных путей.

Он был таким - о каком она мечтала.

Всегда.

И эту мечту - у неё отняли! Едва она - поверила. Едва она - прикоснулась. Едва она - поняла… Несправедливо. Жестоко. Реально.

И от этой реальности - было мерзко.

До тошноты.

Ей казалось - она хотела вернуться в свой мир. А на самом деле - ей нужно было остаться.

Ей казалось - должна быть закономерность в её перемещениях. А на самом деле - она не понимала саму себя.

Её бросало из мира - в мир, как бросало - на протяжении всей жизни. От чувства - к чувству, от увлечения - к увлечению, от страсти - к страсти.

Она так быстро бежала, так торопилась - успеть…

Не останавливаясь, не замечая, не думая…

И упустила - единственно важное в жизни.

Свою любовь. Свой полёт. Своего Итана.

«Ты знаешь, что у тебя глаза - фараона? Из обсидиана… Как они могут быть - такими чёрными?..»

«Не останавливайся… Сравни мои волосы с зарослями камыша… А щетину на подбородке - с колючками чертополоха… Все мои части тела — к твоим услугам, девочка моя…»

«Итан!»

Она сможет - когда-нибудь смириться?

Сможет - когда-нибудь разогнуться от боли?

Вспоминать волшебство - без кома в горле?

И не плакать - о несбывшемся?

«Ты - хороший рассказчик, хорошая моя. Я даже понял принцип работы интернета… Но изучать твои… идиоматические выражения, боюсь, мне придется отдельно…»

«Итан!»

Прогулка босиком - по холодному песку. Под низким - предштормовым небом.

Кажется, дождь - смывает всё?

Кажется, море - даёт силы?

Кажется, ветер - уносит печаль?

Наверное… Когда-нибудь… Смоет, даст и унесёт.

А пока помогает - только холодный песок. Впиваясь ледяными крупинками в пятки. Она - чувствует… Она - живет…

— Что-то ты невесел, шеф! Твоя красавица - вернулась, жива-здорова… Уникальный случай, скажу я тебе. А бурной радости - не наблюдается…

— Она очень изменилась, Костя…

— Ну, похудела, я видел… Сейчас все женщины повально худеют…

— Она сообщила мне, что влюблена - в барона Итана Стоуна! Представляешь?

— Я читал отчёт - про любовь там ни слова…

— Я не заносил это в отчёт.

— Ну, ясно, - чувства к делу не относятся…

— Я не шучу…

— Я - тоже. Женщины - существа романтичные… Ну, представь, - твоя задёрганная урбанизацией красавица попадает в девятнадцатый век. Прямо в руки - этого барона… Он, кстати, симпатичный?

— Посмотри в сети - может, что-нибудь нароешь…

— Идея!

Торопливый бег пальцев - по кнопкам. Интернет - любимая Костина игрушка.

— Так вот… А тут - настоящий барон. Наверняка - озаботился. Даша - красотка, да ещё - с характером. Противоположности - притянулись… Тьфу, всё на английском… Придётся напрягать извилины…

— Костя, он в конце девятнадцатого века жил, если что!

— Для нас с тобой - в конце девятнадцатого. А для неё - он реален… как для меня - вот этот ноутбук… или стакан кофе. Она же - жила там три недели, или даже больше… У него, кстати, да?

— Да.

— И что тебя удивляет? Сам ты - позорно сбежал от женщины. Не оставив ей - даже надежды. Хорошо, что проходы - открываются крайне редко…

— Почему - хорошо?

— А все бы особи женского пола - рванули бы… Вот пока ты думал о себе, своих страданиях и нарушенном гормональном фоне - девочка влюбилась в другого! И я так понимаю - он не умчался от неё в деревню, в глушь, в Саратов…

— Костя!

— Хоть ты мне - друг, но истина - дороже… Ты сам-то - что сейчас чувствуешь к ней?

— Я растерян… Она изменилась, Кость. Она держится - на расстоянии…

— И тебе опять ударило - в голову? Теперь - от её недоступности… Не фига не понимаю… Кстати, барон - интересный…

Фотография - сделанная с портрета. Высокие скулы и жесткая линия рта. И - глаза. Абсолютно чёрные. Когда зрачок - сливается с радужной оболочкой. Очень неуютные глаза. Барона Итана Стоуна.

— Тут краткая биография нашего героя… Что-то про странные обстоятельства… Завещание… Да, Димон! Скажу я тебе, с этим бароном тоже - не все понятно…

— Спокойной ночи, сэр!

— Доброй ночи, Питер

Он пытался - успокаивать себя коньяком. Ночью. Перед сном - когда воспоминания набрасывались на него с удвоенной силой. Когда чувства - обострялись до предела. Когда боль - оказывалась нестерпимой.

Становилось - только хуже.

Становилось - только больнее.

И добавлялась - тоска.

И горечь.

И огонь в камине - расплывался перед глазами ярким пятном. И стены теряли свои очертания. И комната - мягко покачивалась, как лодка на волнах.

Чётким оставался только образ - женщины-девочки.

Аэлиты - с карамельными губами.

В облаке серебряных кружев.

Его Даши.

Она так и не успела произнести вслух - «я люблю».

Но разве слова - что-нибудь значили? Когда об этом - говорило её тело? Когда об этом - говорили её глаза? Когда об этом - говорили её прикосновения? Её счастливый смех? Её счастливая - улыбка…

Только бы ей - не было так больно, как ему сейчас!

Только бы ей - не было так тоскливо!

Потому что - можно сойти с ума.

Потому что - нет лекарства.

От одиночества и безнадёжности.

От отобранного - счастья.

— Как ты себя чувствуешь?

— Спасибо, хорошо…

— Тебе здесь нравится?

— Да… наверное. Нравится…

— Даша… Дорогая… Ну, хватит мучить себя, в конце концов! Мне невыносимо смотреть на тебя - в таком состоянии!

— Прости… Но, кажется, я нескоро смогу… прийти в норму…

— Послушай, я договорился: если ты захочешь, ты можешь остаться здесь до середины февраля…

— Я думаю, это ничего для меня не изменит… в глобальном смысле.

— Время - оно помогает. И смена обстановки - тоже…

— Не сомневаюсь, что ты это знаешь - лучше меня.

— Даша! Я понимаю, что вёл себя - по-идиотски! Что я сам - себя наказал! И я заплатил за это - поверь мне!

— И я заплатила - тоже. За твой идиотизм. Теперь вот - плачу за свой.

— Ну, пойми, наконец, - что надо продолжать жить дальше! Это опасно - вот так уйти в себя! Бросить воспринимать реальность!

— А зачем мне такая - реальность? Если в ней - я несчастна? Зачем мне реальность - в которой нет его… И ведь он сейчас - сходит с ума, я знаю!

И неожиданный поток слёз. И трясущиеся ладошки - стирающие влагу. И дрогнувший - голос…

— Пьет коньяк - по вечерам, сидя у камина… Нашего камина… Смотрит на огонь… И тоже пытается - как-то жить… И, ты знаешь, я всё ещё надеюсь… что смогу когда-нибудь - вернуться туда… Что появится - малюсенький шанс…

— Послушай, котёнок, я не хотел тебе говорить… Но тебе - не надо строить иллюзий…

Отчаянный взгляд.

Словно умоляя - не отбирать надежду.

Но она была сильной - Даша Иволгина. В её мире - иначе не бывает. В её мире - иначе не выживают. Красивые женщины - с глазами цвета льда.

— Договаривай!

— Мы отправляли запрос - нашим партнерам в Англию. Они подняли архивы. Барон Итан Стоун - пропал при неясных обстоятельствах… Примерно через месяц - после того дня, как ты вернулась оттуда… Скорее всего - был убит… Есть сведения о пожаре и нападении… Предварительно оставив странное скандальное завещание… Его больше никогда никто не видел. И никаких сведений…

Оказывается - сердце может падать вниз.

Словно - в пропасть.

Оказывается - мир может вертеться не только от страсти.

Оказывается - темнеет в глазах не только в сумраке.

Оказывается - падать в темноту нестрашно…

Комментарий к 11. Реальность.

иии последняя главушка в 0-00))

========== 12. Жизнь. ==========

— Даша… Господи! Да что с тобой!

Чьи-то руки - подхватывая и не давая упасть на мраморный пол террасы.

Чей-то голос - взволнованный и резкий.

Топот ног - и темнота.

Спасительная.

Без боли.

Без мыслей.

Без ощущений.

— Да все в порядке, Дмитрий Сергеевич. У девочки - обморок. Что неудивительно - на фоне общего упадка сил и подавленного состояния…

— Я расстроил её… Не надо было говорить…

— Ну, в её состоянии - любые эмоции годятся… Лишь бы - эмоции. Она ж вообще ни на что не реагирует. Психолог наш с ней пытался работать - пока безрезультатно… Хорошо хоть - много гуляет у моря… Правда, часто - босиком…

— Босиком?! В такой холод?

— Да не волнуйтесь так! У каждого человека - организм борется с депрессией по-разному! Если ей такие прогулки помогают - ради Бога! А вообще - ей, конечно, нужно время. Девочка, видно, очень эмоциональная…

— И сколько может продлиться - такое состояние?

— Неизвестно, к сожалению! Но если человек не сдвигается… простите… то оно пройдет со временем… Полгода-год… Может, меньше - если будет подходящая окружающая обстановка. Она - очень дорога вам?

— Да. Я собираюсь жениться на ней.

— Тогда не давите на неё. Просто - нужно постараться быть в нужном месте в нужное время.

— К сожалению, я не могу постоянно быть с ней рядом. Моя работа - не позволяет мне…

— Печально. Но, думаю, она справится и сама. Она - сильная девочка…

— Земля промерзла, сэр… Сейчас засыпать эту яму - нет смысла… От дома - достаточно далеко… И от дороги тоже.

— Не понимаю. Вода здесь проходит на большой глубине…

— Не знаю, сэр. В первый раз такое - на пустом месте совершенно… Почва плотная… И глина… Надо вызвать из города геодезиста, наверное.

— Хорошо, Питер, позаботьтесь об этом в ближайшее время… Что-то ещё?

— Да, сэр… То есть я хотел сказать… Могу я чем-то вам помочь?

— В чём, Питер?

— Я давно знаю вас, почти с детства… Вам плохо сейчас, я понимаю…

— Это настолько заметно? В последние две недели мне постоянно кто-то предлагает помощь… Алексей, Айрис, Елена, теперь - вы… Со мной всё в порядке… насколько это возможно.

— Но, сэр…

— Спасибо вам, Питер. И, поверьте, я ценю ваше отношение - ко мне. Вы можете быть свободным на сегодня.

— Спокойной ночи, сэр!

— Доброй ночи.

Он пытался - успокаивать себя коньяком.

Ночью.

Перед сном - когда воспоминания набрасывались на него с удвоенной силой.

Но в этот вечер - ему не хотелось спиртного.

Не хотелось - глотать, обжигая горло, янтарную жидкость… Туманящую - разум. Кажется, допинги ему - уже не понадобятся… Кажется, они просто - бесполезны. В его случае. Надо просто научиться жить. Надо просто привыкнуть. К боли. И отобранному счастью. Когда-то - он смог. Наверное, потому что был - моложе.

Наверное - потому что у него было целых полгода.

Какая роскошь - полгода радости!

Какая роскошь - полгода полёта!

И целых полгода - любви.

Он не сразу понял - что произошло. Когда вдруг горло - сжало как от удушья. Когда мгновенье спустя - он оказался… снова в своем кабинете… Только, судя по внешнему виду, не совсем - в своем…

Неподвижный взгляд - чёрных глаз.

Неподвижное лицо - совсем без мимики и эмоций.

Неподвижная поза - словно окаменевшей фигуры.

Только - быстрая работа мыслей. Только - быстрая работа мозга. Только - чуть сведенные от напряжения брови.

И с первыми лучами рассвета - принятое решение. С первыми проблесками солнца - сложенный чёткий узор калейдоскопа. С первыми бликами на стекле - ясное понимание.

Что нужно делать.

— Питер, приготовьте карету! Мы едем в город.

Потому что тот, кто хотя бы раз в жизни летал - отдаст всё за ощущение полета.

И никакая цена не будет - высокой.

И никакая жертва не будет - слишком.

Только бы она - любила его!

— Постарайся понять - я не давлю на тебя и ни на чём не настаиваю! Тебе сейчас необходима поддержка и забота!

— И именно - твоя…

— Хорошо! Психолога ты посещать не хочешь, оставаться в санатории - тоже не хочешь! Меня видеть - соответственно! Чем тебя можно расшевелить - объясни?!

— Зачем я тебе? Скажи мне, пожалуйста?! Только - честно. Ты же справился - со своими эмоциями. Ты опять - можешь контролировать свою жизнь. Или, теперь, - со мной стало удобно, да? Теперь чувства ко мне - тебе не мешают?

— Даша!

— И ты был счастлив - когда я исчезла, правда? В душе ты чувствовал - облегчение?! Ведь отсутствие выбора - так иногда упрощает жизнь!

— Ты не понимаешь…

— Ответь - зачем я тебе нужна?!

— Я люблю тебя - неужели это не понятно! Почему, ты думаешь, я здесь? Даже после того, как ты заявляешь - что любишь этого… барона?! Ты нужна мне!

— Неправда! Тебя опять - не волнуют мои чувства! Ты думаешь - только о своих! Ты принял решение - и теперь будешь меня добиваться, да?! Так же - как раньше от меня бегал!

— Я не бегал!

— От своих эмоций - бегал!

Конечно, она зла на него - сейчас. Конечно, пока она захвачена чувствами - к этому барону. Но она - нужна ему. Даже - такая. И он добьется её - во что бы то ни стало! Время сейчас - на его стороне.

Чёрная карета с гербом - возле серого двухэтажного особняка.

С вывеской «Ф****р и К».

Юридическая контора.

Самая надёжная - в Англии.

Владелец - мистер Уильям Ф****р, разбуженный спозаранку.

Взволнованный и чуть - испуганный.

— У меня не совсем обычное дело, мистер Ф****р…

Тяжёлый низкий баритон - с тем оттенком уверенности и властности, который даёт не только богатство. Не только - титул. Но еще - и характер. Но ещё - и сила. И - убеждённость в собственной правоте.

— К вашим услугам, сэр…

— Присядьте, наконец! Разговор у нас будет очень долгим… и непростым…

Подвинутый стул. И - недоумённое лицо юриста. Вытягивающееся - всё сильнее. По мере понимания - услышанного.

— Простите, сэр! Но это - из ряду вон… Это - нонсенс…

— Я ещё не сказал вам - о финансовых вознаграждениях вашей конторы, мистер Ф****р? Не надо смотреть на меня так… я в здравом уме, не беспокойтесь!

Опять он прилетел. Он не оставлял её в покое - навещая с завидным постоянством по два раза нанеделе. Она, кажется, привыкла - к нему. Как привыкают - к работающему радио по дороге. Как привыкают - к телевизору.

Лишь бы - не мешал.

Лишь бы - не трогал.

Лишь бы - ничего не говорил.

— Даша… Ты можешь мне уделить полчаса?

— Да…

— У меня есть к тебе предложение… Погоди! Не качай головой! Сначала - выслушай, пожалуйста.

— Говори…

— У меня образовывается очень длинная поездка - по работе… На полгода - в одну южную страну… Практически - курортные условия. Океан.

— Я рада за тебя… правда…

— Ты не дослушала. Я хочу… Нет, я прошу тебя - поехать со мной. Я волнуюсь за тебя, котёнок. Я - не обманываю… Не думай, что я давлю на тебя. Ты сейчас убита горем, ты - в стрессе - но так не будет всегда. И ты сама - знаешь об этом. Как бы тебе не хотелось - но придётся жить реальной жизнью. Придётся заниматься - рутинными делами. Эта поездка - избавит тебя от необходимости… возвращаться в свою квартиру… связанную с неприятными воспоминаниями… Эта поездка - позволит тебе полгода пожить только для себя. Я обещаю, что не сделаю ни одной попытки - надавить на тебя… или заставить сделать то - что ты не хочешь. Ты будешь жить - совершенно отдельно… если это тоже тебя волнует.

— Я благодарна тебе, но…

— Не давай ответа сейчас! Я прошу тебя подумать, Даша… До следующего моего приезда. Я могу попросить тебя - просто подумать? Не ради меня - а ради себя самой?!

— Хорошо, я подумаю…

Облегчение - в светлых глазах.

Довольная улыбка - мужчины из прошлой жизни.

Конечно, он - рад. Потому что - уверен в своей правоте. Потому что - на самом деле, он прав. И она с содроганием представляла - свою квартиру. Она с содроганием представляла - что придется вернуться туда. Заниматься делами. Заниматься работой. Вставать по утрам - в объятья смога. В объятья - мира. Который оказался - не нужным.

Здесь - помогало холодное море и колючий песок под ногами. Там - не поможет ничего. Она знала. Иногда они бывают правы - мужчины из прошлой жизни. Только от этого - не становится легче.

Она обещала подумать…

Хотя, на самом деле - выбора у неё не было…

Одинокий двухэтажный дом - в лесу. Старинный. Ухоженный. С очищенными от снега - дорожками. С паркингом - вместо конюшни. Просторный кабинет - на втором этаже. С антикварной мебелью - бережно отреставрированной. Со старинными картинами - в резных рамах. Со старинным камином - и пылающим огнём.

Молодой мужчина - в черном костюме.

Торопливыми шагами - измеряя вечернюю комнату.

Роберт Ф****р - старший сын нынешнего владельца «Ф****р и К».

Самой надежной юридической компании Англии.

И - самой богатой.

Благодаря - завещанию барона Итана Стоуна.

Сделанному - сто двадцать лет назад.

Скандальному завещанию.

По которому основная часть состояния - переходила в управление компании «Ф****р и К». До момента появления - наследника. Через сто двадцать лет - в этом доме. Через сто двадцать лет - в этом кабинете. Обязанному предъявить - оговоренные в завещании документы.

Роберт Ф****р жил здесь - уже второй день. Исполняя в точности - все обязательства компании. Он был умным человеком - этот барон Итан Стоун. Его портрет на стене - подтверждал это. Неуютными чёрными глазами - у которых зрачок сливался с радужной оболочкой.

Он поставил простые условия - в своём завещании.

При появлении наследника - все состояние переходит ему.

И компания «Ф****р и К» - при благоприятной финансовой отчетности продолжает управление состоянием. С прежними условиями вознаграждения - за свои услуги.

Если наследник не является - всё состояние обязано было пойти на благотворительные цели. До последнего фунта стерлингов.

И сейчас Роберт Ф****р - очень ждал наследника барона Стоуна. Осознавая, что появление этого человека - пожалуй, самое важное сейчас.

Для компании «Ф****р и К».

И для его семьи.

Мужчина в чёрном костюме так ушел в свои мысли - что не сразу заметил высокого человека. Словно - выплывшего из воздуха.

— Я вижу, что не ошибся в своем выборе…

Низкий баритон - эхом отозвался в стенах. С трудом вспоминающих - своего хозяина.

Торопливый поворот головы.

— Простите, я не слышал - как вы вошли…

— Вы и не могли этого слышать… Насколько я понимаю - вы из компании «Ф****р и К»?

— Да, я - Роберт Ф****р, а вы…

— Я тот, кого вы ждете. И вот бумаги - которые я должен вам предъявить!

Шаг - к столу. В освещенный лампой - круг.

И - чуть ёкнувшее в груди сердце.

Потому что на Роберта смотрели - глаза с портрета. Неуютные черные глаза. У которых зрачок - сливался с радужной оболочкой.

— Прошу вас… сэр.

Конечно, к этому мужчине из ниоткуда - нельзя обращаться по-другому.

Он сразу понял это - Роберт Ф****р. Он тоже был - умным человеком. Полчаса - на формальности. Полчаса - сверки документов. Полчаса - под прицелом глаз удивительного мужчины. Словно сошедшего - с портрета на стене.

— Поздравляю вас, сэр! Всё в порядке, я и не сомневался… Теперь вы - очень богаты… И титул Стоуна - тоже ваш.

— Спасибо, мистер Ф****р…

— Я в полном вашем распоряжении! По условиям завещания я должен помогать вам на данном этапе… И снабдить вас удостоверяющими личность документами…

— Сейчас по-прежнему большинство проблем можно решить за деньги, мистер Ф****р?

— Конечно, сэр…

— Тогда меня зовут - Итан Стоун. Как и человека - оставившего это завещание.

— Сходство очевидно, сэр… Я сразу понял - что вы родственник… Но как вам удалось сохранить инкогнито?

— Думаю, вы обыскали не только всю Англию… Кстати, как вы смогли уберечь титул барона Стоуна? Были же наследники… хоть и не прямые…

— Наша компания купила… возможность сохранить титул…

— Это приятно… Иногда деньги - приносят радость… Возможностью сделать - что-то для души. Я не тщеславен, но со словом «барон» - у меня связаны светлые воспоминания… Значит, вы в моем распоряжении, мистер Ф****р?

— Да, сэр… Вы можете называть меня - Робертом.

— Что ж, Роберт… Самое важное сейчас для меня сейчас - разыскать одну женщину…

Некоторые словосочетания - способны одним своим звучанием вызывать отвращение.

«Корпоративная культура».

«Корпоративный отдых».

«Корпоративное мероприятие».

«Корпоративная вечеринка».

Последняя - особенно. Частотой повторений. Одинаковым сценарием. Одинаковыми - действующими лицами. И - скукой. От произнесенных - банальностей. От похожих - комплиментов. От пьяных попыток - проводить до дома.

Но на этот раз - отвертеться не получится. И вместо весеннего воздуха в парке - её ждёт ресторан. Вместо дорожек с проталинами - мраморный гулкий пол. Вместо звенящей тишины - громкая музыка и шум голосов.

Он не оставил ей выбора - мужчина из прошлой жизни.

Нарисованная им картина - солнца и океана - была всего лишь иллюзией.

Всего лишь - минутной слабостью.

Всего лишь - самообманом.

И соглашаясь подумать - она уже знала ответ.

Она уже знала - что справится.

Что сможет жить - с постоянной болью.

Что сможет вернуться - в свой дом.

Что сможет - продолжать дышать. И - просыпаться по утрам. И - заниматься делами. Потому что она - смирилась. И сказала «Прощай» - мужчине из прошлой жизни. Спокойно и решительно. Отметая все попытки - поставить многоточие или знак вопроса.

Она вернулась на прежнюю работу - быстро погрузившись в неё с головой. Она возобновила контакты - с подругами. Заполняя вечера - встречами и общением. Она смогла даже - без горечи возвращаться в свою квартиру…

И ещё - она знала.

Что, по большому счёту - всё это ей не нужно.

Что единственно важное для неё - осталось в лесном доме…

Сто двадцать лет назад.

И заменить это, к сожалению, ничем невозможно…

Потому что равноценной замены - просто не существовало.

Узкое чёрное платье - единственное не висящее на ней мешком. Пожалуй, слишком - открытое. Пожалуй, слишком - вызывающее. Тонкими бретелями - и обнаженной спиной. Ну и пусть! Худые женщины - мало кого впечатляют… Меньше - внимания, меньше - липких взглядов, меньше - настойчивых рук… И возможно - ей удастся удрать незаметно… Когда пьяным и весёлым людям - будет не до неё…

Аэропорт Внуково.

Частный рейс - из Англии.

Быстрый спуск - по трапу.

Быстрое оформление - на таможне.

— Машина ждет, сэр. Багаж доставят позже - прямо в гостиницу.

— Спасибо, Роберт… Из агентства уже звонили?

— Да. Она сейчас выехала на корпоративное мероприятие - в ресторан. Нам нужно сначала заехать в гостиницу, сэр. Зарегистрироваться. Это займет полчаса - не больше!

— Хорошо…

Что такое полчаса - когда он столько ждал!

Что такое полчаса - когда он целый месяц не мог вылететь из Англии!

Сначала - погрязнув в бесконечных бумагах…

Какая ирония! - связанных с его собственным наследством…

Параллельно - с замиранием сердца ожидая результатов поисков.

Его девочки.

Его Даши.

Как он проклинал себя - что не узнал о ней больше! Ведь ничего - кроме имени и фамилии - он не мог сообщить в детективное агентство. И - города, в котором она жила. Многомиллионного города, с тысячью Иволгиных Даш.

Он удивительно легко - адаптировался в этом мире. Может быть, благодаря - Роберту. Может быть, благодаря - её рассказам. Через неделю - он уже уверенно пользовался сотовым телефоном. Через две - лично принимал электронную почту с фотографиями очередной «Иволгиной Даши».

Параллельно - делая тысячу дел.

Параллельно - изучая тысячу бумаг.

Подгоняемый вперед - только одной целью.

Только бы она - нашлась!

Только бы - с ней ничего не случилось!

Он знал - что ставит на карту всё, перешагивая временной барьер. Но он знал - что другого шанса нет и никогда не будет. И он благодарил Бога - за этот шанс. Каждый день - с того момента, когда понял, что с ним произошло. Когда он оказался - в своем… не своём кабинете.

Когда перекидной календарь на письменном столе - показал ему дату.

Когда весь архив деда - стал реальностью.

Когда пришло ощущение - уверенности.

И понимания - что он должен сделать.

И когда, в очередной раз, открывая миллионное письмо из агентства - он увидел эти светлые глаза… Чувствуя, как куда-то падает - вмиг застывшее сердце… Как перехватывает - горло…

Она жива…

Он нашел её.

Он тысячу раз - шагнул бы в любую неизвестность. Тысячу раз - рискнул бы всем.

Потому что никакая цена не будет - высокой.

И никакая жертва не будет - слишком.

Только бы она - любила его!

— Дашенька, солнышко - а почему мы ничего не пьём?

Конечно, непьющие люди - особенно вызывают раздражение. Высокими бокалами - с минеральной водой. Ясными глазами. И сохранённой координацией движений. Особенно - женщины. Особенно - такие. Красивые и хрупкие. И - недоступные.

— А я дала обет - не пить… что-то вроде безбрачия, только в отношении алкоголя.

Кажется, генеральный директор - подавился. Кажется - виски. Отвратительным пойлом - почему-то необходимым на любом мероприятии.

— А она у нас вообще стала странная - после возвращения на работу!

Обязательный комментарий. И обязательно - от близстоящей сотрудницы. Боже мой, хотя бы раз - другой сценарий! Хотя бы раз - другие слова! Хотя бы - интонации!

— Почему - странная… Похудела, правда… чересчур… Интересней стала - это факт!

Зато сам ты - как был пупсом в плохо сидящих костюмах…

— Куда уж интересней, Алексей Георгиевич! У нас скоро у мужской половины - производительность труда упадет… из-за Дашеньки нашей!

Похоже, рыжая тётка - в фиолетовом платье решила её добить… Где-то она уже видела похожую - рыжую женщину с яркими губами…

В какой-то другой - жизни…

Надо убегать отсюда - и как можно быстрее.

— Главное, чтобы все остальное - не падало!

Грубо…

Но пусть обтекают - и рыжая женщина, и генеральный!

А ей - надо бежать!

Потому что в такие минуты становилось особенно - плохо. Становилось особенно - грустно. И больно. От несбывшегося. От контраста. От потери…

Нет, они не плохи - люди на вечеринках. Среди них можно - чувствовать себя счастливой. И смеяться. И получать удовольствие - от музыки. От коньяка

Совершенно - искренне.

Совершенно - от души.

Когда в самой душе - есть это счастье…

— Роберт, попросите остановить у цветочного магазина!

Чёрный лимузин - с наглухо тонированными стёклами. Плавная остановка. И высокий мужчина - стремительными шагами преодолевая ступени на крыльце.

Следом - Роберт. Едва - поспевая. Едва - выдерживая темп.

Пожалуй, работа у сэра Стоуна - никогда не позволит набрать лишний вес.

Этот странный человек напоминал - то стрелу из арбалета, то - тигра. Застывшего перед прыжком. И то и другое - пугало. Но и - завораживало. Заставляя подчиняться - этой удивительной силе. Заставляя восхищаться - этим удивительным характером. Заставляя верить - в невозможное.

В любовь.

Быстрый взгляд - на роскошные букеты… Не задерживаясь - ни на одном…

— У вас есть розы белого цвета?

— Конечно! Вам собрать композицию?

— Нет, мне просто нужны розы белого цвета… Очень много роз…

Почему ей - так не повезло? По дороге к гардеробу - её перехватил очередной полупьяный экземпляр. Загораживая дверной проём - с настойчивостью носорога.

— Опять вы сбегаете… как Золушка в разгар бала…

— Да… И сейчас моё платье превратится в лохмотья, а такси - в тыкву…

— Хотя бы - один танец перед побегом!

— Простите… У меня совсем нет настроения…

— Почему же?

Да потому что ты - чужой мне человек.

Да потому что я - не могу танцевать с тобой.

Не могу - положить на твои плечи руки.

От тебя пахнет - виски. А мне хочется - запаха сандала.

Ты - не намного выше меня. А мне хочется - встать на цыпочки, чтобы дотянуться губами до расстёгнутого ворота белой сорочки…

Просто потому что ты - не волнуешь меня. Не заставляешь - замирать под своим взглядом… Потому что твои глаза - не похожи на обсидиан… Потому что ты - не он…

— Я плохо себя чувствую… ещё раз - простите…

— Вот - этот ресторан, сэр!

Высокая фигура - в распахнутом чёрном пальто. На пороге ресторана. Торопливо открывающий двери - швейцар. Мгновенно оценив - и чёрный костюм, и небрежно расстегнутый ворот сорочки на смуглой шее. И лимузин. С водителем - в форменной одежде.

— Добрый вечер! У вас заказан столик?

Кажется - менеджер заторопился ему навстречу.

Кажется, он собирался - ответить.

Но его тело - отреагировало быстрее разума.

Падающим куда-то вниз - сердцем.

Пересохшими вмиг - губами.

Поворот головы.

И перед его глазами - тонкая женская фигурка у гардероба.

Кажется, в безуспешной попытке - надеть шубу…

Чёртова шуба - она никогда ей не нравилась! Невозможностью - найти с первой попытки рукава. Огромным - капюшоном. И широким - подолом.

— Вы позволите?

Она застыла - слыша только пульс в ушах.

Отсчитывающий - удары сердца.

Чувствуя - только волны дрожи по телу.

И этот низкий голос - навсегда впечатанный в её память…

— Даша…

— Нет!

Отчаянный крик. Кажется, из самой - души. Кажется - из самого сердца.

Опять - это начинается! Опять - полумрак пытается подбросить ей видение.

В очередной раз - заставляя сходить с ума.

В очередной раз - заставляя загораться безумной надежде.

Протягивать - руку.

В пустоту.

В сгустившийся воздух!

Задыхаться - от отчаяния!

От разочарования. От боли.

Опять!

— Маленькая моя…

— Нет!

Она зажмурилась. Закрывая уши - руками. Непроизвольно складываясь пополам и садясь на корточки. Не замечая - соскользнувшего с плеч меха. Не замечая - мокрых дорожек на щеках.

— Посмотри на меня, пожалуйста!

— Нет! Это очередное - видение… Это - иллюзия!.. Это столько раз - уже было!.. И каждый раз - ты исчезал!.. Каждый раз - ты уходил в темноту… А я - каждый раз умирала… Каждый раз - умирала заново…

Господи, да что с ней?! С его девочкой? С его - Дашей? Протянутая рука - поднимающая её с пола.

— Я прошу, посмотри на меня!

— Не надо!

Она вдруг отшатнулась в сторону - отворачиваясь.

И у него - на мгновенье сдавило обручем горло.

От её тонкой шеи и выступающих позвонков на спине…

Она - совсем не реагировала.

Она - словно отказалась воспринимать реальность.

Отворачиваясь от него, вырываясь, пытаясь - убежать…

Да у неё - просто истерика!..

Настоящая истерика - не больше и не меньше…

Иллюзия, говоришь…

— Значит, я - иллюзия!.. Хорошо…

Он просто сгрёб её - в охапку. Вместе с шубой. Вместе - со слезами. С невнятными словами - протеста. Целиком. Всю.

Наверное, его выражение лица - не оставляло сомнений. Потому что охранник - бегом бросился открывать перед ним двери. Потому что черный лимузин - немедленно подъехал к входу. Потому что Роберт торопливо распахнул - теперь уже дверь автомобиля.

— Значит, я - иллюзия…

Почти в беспамятстве - нажатая кнопка. И - шторка, разделяющая салон. Почти в беспамятстве - сброшенные на пол розы. С кожаного дивана.

— Чёрт подери, женщина! Ты доведёшь - любого…

Он почти бросил её - на широкое сиденье. Наваливаясь сверху - всем телом. Обхватывая - тонкие запястья. Впиваясь - в карамельные губы. Почти теряя - контроль. Теряя - разум. Ощущая только - её тело под своим. Ощущая только - её кожу. Её запах.

— Посмотри на меня!!!

Её трясло - как в лихорадке. Ей казалось - она в бреду…

Она не могла…

Она не понимала…

И вдруг - треск разрываемой ткани.

Ударом - в сдавшийся было мозг.

И вдруг - ощущение губ… его губ - на груди!

Его голос - ворвавшийся следом в её сознание…

Это мог быть - только он! И - никто больше! Её Итан!

— Ты…

— Слава Богу!

Только он - мог заставить вертеться мир вокруг.

Только он - мог, как тигр, рычать от страсти…

Разрывая на ней - одежду.

Только он - мог заставить её вспыхнуть.

Мгновенно. В ответ. От одного ощущения - его губ на шее.

От одного прикосновения - его руки.

От одного взгляда - чёрных глаз.

Так откровенно говорящих - о желании.

О страсти.

О любви.

— Я, наверное, обречён - постоянно просить прощения… за свою несдержанность…

Он смотрел на неё сверху - обнимая её. Прижимая к себе. Отчаянно и нежно. На растрепанные волосы. На обнаженную грудь. На полуоткрытые - губы…

— Я люблю тебя, Итан…

На мгновенье исказившееся - такое родное лицо.

И он вдруг сжал её - с новой силой.

Заставляя снова - ловить ртом воздух.

Заставляя повторять его имя.

Проклиная такую долгую дорогу…

— Я люблю тебя!

— Только уверенность в этом - помогала мне жить, девочка моя…

А потом - ошарашенный портье в холле гостиницы. И зеркала - в лифте. Отражающие - двух людей. Мужчину - в чёрном пальто нараспашку. В мятом - пиджаке. С оторванной пуговицей. Женщину - в длинной шубе. Надетой - кажется, на голое тело. С растрёпанными волосами и припухшими губами.

Не отрывающих взгляда - друг от друга.

Не размыкающих - объятий…

Заставляющих - верить в невозможное.

В любовь.

И - полумрак от горящих свечей в номере. И - огромная кровать под балдахином. И - белые розы в высокой вазе… И… камин… с настоящим пламенем…

Она застыла - едва переступив порог…

Чувствуя - как защипало в горле.

Как наполнились слезами - глаза.

Оборачиваясь - к нему.

Ища поддержки - у него на груди.

— Всё хорошо, девочка моя…

Его сильные руки - вновь заставили её поверить. В происходящее. Подхватывая её - и прижимая. К самому любящему на свете - сердцу.

Он вдруг - мягко посадил её на край кровати.

Опускаясь перед ней - на колени.

Он смотрел на неё - тем самым взглядом.

Воспоминания о котором - вынимали душу одинокими ночами…

Заставляя шептать в пустоту - «я тоже люблю тебя».

И в следующее мгновенье - её нежные ладони в его руках.

И - горячие губы на тонких запястьях.

И ощущение - счастья.

Потому что тот, кто хотя бы раз в жизни летал - отдаст всё за ощущение полета.

И никакая цена не будет - высокой.

И никакая жертва не будет - слишком.

Только бы - снова лететь.

Вместе.

И чувствовать - невозможное.

Любовь.

— Итан…

— Да, моя хорошая…

— Как ты…

— Всё потом…

— Потом?

— После возвращения домой…

— Домой?

— Наш лесной дом успел соскучится по нам за эти долгие сто двадцать лет…

— Итан…

— Ш-ш-ш… Всё - там…

Он прав: никакая цена не будет - высокой.

Он прав: никакая жертва не будет - слишком.

Потому что она - любит его…

КОНЕЦ