Нож в спину (СИ) [parason] (fb2) читать онлайн

========== Начало вьюги ==========

Солнце медленно плыло за горизонт. Яркие лучи в последний раз скользили по земной поверхности, касаясь живых существ и архитектурных сооружений. Один воробей, сидящий на дереве, потянулся шейкой под последний лучик и довольно чирикнул, поправляя крылышки.

— Алёна, идём же, чего зависла?

Я мельком оглядела последний блеск яркой звезды и вернула взгляд к подруге. Дина шла рядом, легко толкнула меня плечом и усмехнулась, наблюдая за моей потерянностью.

— Да, иду, иду… — бодро отозвалась я, отгоняя от себя странные мысли о предстоящей вечеринке, на которую мы шли компанией.

— Она засмотрелась на птичку, не мешай анималисту enjoy this life! — обращаясь к подруге, подколол меня Дима, пихая в бок рядом идущего Вову.

— А ты только на юбки засматриваться умеешь, придурок, — с каплей злобы ответил Вова другу и повернулся ко мне, осторожно беря мою ладонь в свою. — Не обращай внимания, Алён. Всё в порядке? — заглядывая в глаза любезно поинтересовался парень.

— Да, всё хорошо.

— Боже, ну и сопли вы оба разводите! Как пятиклассники, реально. — не отрывая глаз от экрана мобильника бубнил Дима, махнув на нас рукой.

— Ой, замолчи.

Вова Морковин был моим парнем, первым и единственным. Мы познакомились в школе, когда оба были в 7 классе. Тогда он перешёл к нам из другой школы и я проявила активность, дабы не позволить одноклассникам начать издевательства над новеньким. В седьмом классе я была куда смелее. Тогда у нас и завязалось общение. Я была единственной, с кем он более-менее хорошо сдружился и в ком видел своего лучшего друга. Из-за неуверенности и привязанности Вовы мне приходилось ходить с ним повсюду, как и он старался не отставать от меня ни на шаг.

Парень был выше меня на полголовы, худощав, но с сильными руками из-за того, что занимался спортом. На его рыжеватой голове были вечные кудряшки, а лицо было милым и располагающим.

Вова хороший. Он милый, доверчивый, заботливый и уважительный со мной. Кажется, он мог бы быть замечательным лучшим другом, если бы в десятом классе не предложил мне стать его девушкой. Тогда это звучало очень смешно, но ради интереса я согласилась и мы вместе изучали этот мир отношений. Так как Морковин был застенчив и скромен, дальше короткого чмока в губы у нас ничего не заходило. Мне казалось, что это правильно, и до свадьбы нельзя заниматься ничем запретным и взрослым. Но зато мы общались. Много говорили на разные темы, обсуждали книги, природу, актеров, телепередачи и музыку сидя за просмотром очередной комедии. Я ходила на его соревнования по плаванию, болела за него и радовалась каждой победе. Он же терпеливо прогуливался со мной по лесам, полям и другим природным ландшафтам, пока я с блеском в глазах осматривала и изучала каждую травинку, каждый камушек и каждый корешок. Мне было очень приятно проводить время с этим мальчишкой, но ничего больше привязанности я к нему не ощущала.

Сейчас мне девятнадцать и два месяца назад я закончила первый курс в университете, обучаясь на биолога. Мне всегда нравилась природа и её обитатели. Милейшие крохотные зверьки, которые на зависть людям могли приспособиться к среде и упорно выживать в ней несмотря ни на что. В детстве я постоянно таскала со двора кошек и щенков, а когда видела раздавленных машинами лягушек и ящериц, горько плакала так. что никто не мог меня успокоить.

Биологический университет открыл двери не только мне, но и Вове с Диной. Дима Лисицын же был младше нас и только планировал заканчивать одиннадцатый класс.

Так наша троица и проводила вместе университетское время, а с Димой мы встречались вне стен учебных заведений. Он неплохой парень, просто для своих лет уже чересчур частенько развлекался с дамами в клубах.

— Мирон пишет, что там аншлаг. — вырывая меня из мыслей, беззаботно бросил Дима, смотря в экран телефона. Дорога до назначенного места была долгой, но мы решили не брать Динину машину, а пройтись пешком. Вот сейчас и вышагивали расстояние до нужного дома. — Приехали старшеки и взяли власть над вечеринкой. Говорит, ваш очкастый Федя в обороте у двух дамочек, не может поверить в происходящее.

Громко засмеявшись, Дима протянул экран телефона и мы смогли увидеть фотографию Феди, моего однокурсника, сидящем на диване со сдвинутыми на бок очками, странно-удовлетворенной гримасой на лице, а на его разведенных коленях двух девушек в развратных нарядах, обнимающих его и изучающих просторы тела парня под свитером.

Мы с Вовой сморщились и отвернулись. Безобразие. Я действительно думала что Федя, с которым у нас чаще всего были самые высокие отметки, уж точно не сможет нарушить эту чёткую линию образцовой гордости семьи и, возможно, нового деятеля в науке. Как оказалось, все очень изменилось.

— Может, лучше не стоит идти в эту агонию безумия и пьяных студентов? — тихо спросила я, крепче сжимая руку Вовы, который поддержал мою идею кивком.

Дина выхватила мобильник и с искрящимся взглядом хихикала, пересылая снимок себе, как она говорила, для коллекции. Я закатила глаза.

С Диной мы были лучшими подругами. Учились на одной специальности, жили в одной съемной квартире, но подруга в ней появлялась редко, так как большую часть времени проводила на различных вечеринках и мероприятиях. Если я старательно обучалась на бесплатном, то Дина залетела на нашу специальность в платной основе. Для неё это была не проблема, так как деньги подруга всегда могла найти в любой момент. Иногда делилась своими секретами, а иногда скромно отмалчивалась, уводя взгляд куда-то в пустоту, будто что-то вспоминала.

Я всегда могла доверить ей свои секреты, переживания по поводу отношений с Вовой или забот в учёбе. Если с первыми двумя она могла помочь на «ура», то к третьему относилась скептически, вставляя лишь оценку внешности и поведения тех, кто обидел меня в университетское время. Все комментарии подкреплялись той самой коллекцией, где герои моих рассказов представлялись на фото либо в стыдных ситуациях, либо в смущающих нарядах. Хоть особой помощи от этого я не получала, но мне было весело с Семёновой Диной.

Если в мозговом плане мы не были в полной гармонии, в чём Дина преуспевала и вызывала у меня белую зависть, так это во внешности. У девушки были шикарные, насыщенные и длинные черные волосы, соблазнительные и точеные черты лица, немалая грудь и бедра с длинными ногами. Она была похожа на восточную супермодель, будто только сошедшую с подиума, в то время как на меня засматривался только Вова, и то потому, что просто застал времена когда в цветочные платьишки меня одевала мама.

У меня были светло-русые волосы по пояс, детское лицо с маленьким курносым носом, пушистыми бровями и наивным выражением лица, худого телосложения с чуть выпуклым животиком, который никак не хотел исчезать после домашних тренировок, маленькой грудью, а вдобавок ещё и рост метр шестьдесят пять с горошиной. Я была воплощением самых непривлекательных качеств и живым примером того, что «вроде уже не ребенок, а выглядит именно так». А ещё у меня был дефект: редко, но иногда я могла картавить на некоторые конкретные сочетания букв. Кстати, эти сочетания я записывала в свой дневник на последней странице, озаглавленной «Мои сложные пары букв».

Но вернёмся, слишком сильно меня затянули мои мысли.

— А вот и тот дом. — указав пальцем на средних размеров здание, Дина захлопала в ладоши и вприпрыжку бросилась вперед, крича вслед «коллекция, мы уже идё-ём!»

Я даже усмехнулась, пока мы с Димой и Вовой менее возбуждено направились к дверям сомнительного дома.

Тяжелая дверь была открыта, а калитка не заперта. Дина прошла первой, скрываясь из виду в толпе, следом исчез в ней же Дима, а мы с Вовой осторожно шагнули через порог, осматривая помещение. Темнеющая улица была в несколько раз светлее освещения внутреннего помещения. Мрак с завешенными окнами, яркими и цветастыми огоньками в купе с грохочущей музыкой больно ударили в голову. Из колонок доносилась какая-то современная мелодия, которую я слышала по радио и на просторах интернета. Она была простой и незамысловатой, слова повторялись, а басы заставляли стены дрожать. Тысячи парней и девушек извивались и скакали, демонстрируя свои навыки в танцах. Выглядело это так, будто люди находились под какими-то средствами и не отличали реальность от своих желаний. Они были расслаблены и делали то, что хотели.

Я сильнее сжала ладонь Вовы как-то даже вынужденно, чтобы просто не оказаться поглощенной в эту толпу, словно корабль в водовороте бури. Огляделась, в углу заметила ни одну пару жадно целующихся влюбленных, изучающих полости рта друг друга слишком яростно. Тут же поспешила отвернуться.

Я заметила, что Вова тоже не в восторге от подобного мероприятия, но ниоткуда взявшаяся сейчас Семенова резко дернула его за руку глубже в толпу, а парень следом и меня.

Пока чужие спины терлись о мои плечи, я успела уловить запах табака, крепкого алкоголя, дорогих духов и даже зубной пасты. Я стремилась поскорей пройти через этих людей и вздохнуть свежий воздух, но мы двигались слишком медленно, потому мне пришлось наслаждаться видом на мокрую одежду присутствующих.

Через несколько секунд стало свободней. Я даже смогла глубоко вздохнуть, думая о том, что не такое уж и плохое это мероприятие.

— Дима зовет на второй этаж, идёмте, — перекрикивая музыку отозвалась Дина, крепко хватая меня за руку и направилась к лестнице. По дороге не без влюбленных слюнообменов, но это опустим.

Этот этаж оказался еще больше предыдущего. Возможно за счет продлений на балках или ещё чего-то.

Но меня поразило другое. Здесь было не так много людей, но и не так мало. Из-за своего роста и спин людей я не могла увидеть, что происходит в центре комнаты.

— Неужели это Климов? — удивилась Дина, отпуская мою руку и неторопливо пробралась через людей. Я нахмурилась, но любопытство взяло своё.

— Идём. — шепнула я Вове, пока тот недоверчиво оглядывался на взрослых парней, тусующихся на этом этаже.

Мы обошли небольшую толпу и оказались недалеко от центра зала. Ещё пару шагов, и, поднявшись на носочки, я миновала последнюю мешающую спину и замерла, оглядывая пугающие декорации.

Приглушенная лампа на потолке освещала немного пространства, которое обступили люди в ожидании шоу. На полу были заметны белые линии на разном расстоянии. Повернув голову к стене, я испугалась ещё сильнее.

Огромная круглая доска диаметром с где-то полторы меня была надежно прикреплена к тяжелому подшипнику, позволяя поверхности, видимо, вращаться. На полу располагались держатели, о предназначении которых я пока не догадывалась. Сама окружность была оформлена по всем канонам дартса, но скромнее. Разноразмерные окружности в разных цветах от светло-зеленого до ярко-красного сужались к центру. Но для каких дротиков такая огромная мишень? Присмотревшись получше, я заметила на мишени углубления, похожие на отметины от чего-то острого. Будто кто-то вместо дротиков с острым носиком бросал туда… ножи? На поверхности всей доски так же заметила красные капли оттенков темнее и светлее. Это что, кровь? Что она тут делает? Она… человеческая? От этой мысли мурашки пробежались по всему телу.

— У меня в горле пересохло. Вов, может сбегаешь нам с Алёной за аперолем в бар? — Дина тут же юркнула к нам, продевая свою руку через мою и прижалась, делая щенячьи глазки.

— Я не пью. — подала голос я, осуждающе зыркнув на улыбающуюся подругу.

— Всё бывает в первый раз, — приподняв брови и сделав невинное личико, Дина гипнотизировала мою непреклонную натуру, но всё же отчаянно бросила, — Ладно, ей неси сока.

Вова тут же отпустил мою руку и, чуть не поскользнувшись на лестнице, скрылся из вида.

— Смотри, кажется шоу будет продолжаться. — ехидно протянула подруга, подтягивая меня вглубь.

— Какое ещё шоу?

Ответа не последовало. Кажется, Дина и не собиралась мне отвечать, но её все же перебили.

— Итак, предыдущий неудачный раунд окончился не так радужно как для мишени, так и для участника. — парень в черных джинсах, майке и вельветовой куртке вышел из толпы с бокалом чего-то красного. Вино? — Необходимое количество баллов он не набрал, поэтому… — загадочный «ведущий» прошелся к окружности, провел по ней пальцем, но тут же будто отбросил лишние мысли и резко прокрутился, становясь к толпе лицом, — Да начнётся же новый раунд!

Его зловещая и какая-то пугающая улыбка напрягла воздух вокруг меня и я глянула на Дину, которая стреляла глазками по этому парню. Видимо, он заметил этот соблазнительный взгляд. Вновь обернувшись к центру, я увидела, что он игриво подмигнул ей. Я смутилась и вцепилась в руку подруги, наклоняясь к её уху.

— Что тут происходит? Про какие мишени и участников он говорит? Что за баллы?

Дина оглянулась на меня, усмехнулась и, прикусив губу, подумала. Уже открывала рот, чтобы начать говорить, но её вновь перебили.

— Сейчас мы определим, кто будет следующей мишенью в нашей веселой игре.

С этими пламенными речами в центр вышел ведущий, держа в руке что-то наподобие рулетки со стрелкой.

Оглядев присутствующих, я заметила в некоторых глазах блеск азарта, а в некоторых откровенный страх. Я решила отнестись ко второму типу. Непонятно, что тут происходит и почему я всё ещё нахожусь здесь.

Наблюдая за восторженным взглядом Дины, я удивлялась тому, что она ничего мне не рассказала, а было видно, что она знает об этом мероприятии многое.

Тем временем ведущий, представившийся Кириллом, скользнул взглядом по рулетке и резко щелкнул по стрелке пальцами, отчего та завертелась и через мгновение остановилась указателем на девушке.

— Какая удача! С первого же раза! — торжествовал Кирилл, направляясь к довольной молоденькой блондинке со стаканчиком в руке. Та восторженно оглядела парня, чуть прикусив пухлые губки, что вызвало у Дины недовольный фырк.

— Что здесь происходит? — отдернув подругу от мыслей о ведущем этого цирка, я снова повторила свой вопрос и стояла в ожидании объяснений.

— Эти парни, — обвела глазами окружающих, — старшекурсники. У них есть такая развлекуха, метать ножи в мишени. Обычные мишени скучно, поэтому они подвешивают на них людей, в обязательном порядке девушек. — на этом моменте я сильнее нахмурилась и оглянула блондинку, которую сейчас крепили застежками к окружности. — Существуют баллы. Чем ближе попадаешь к телу, тем больше у тебя заветных циферок. Вообщем, сейчас всё поймешь. — Дина вновь повернулась к центру, когда все приготовления к метаниям были проделаны.

— А зачем отметки на по…

— Первым метающим будет Куликов. Новичкам поблажка в три метра. — в подтверждении своих слов, Кирилл поставил вышедшего из-за угла парня к самой ближней отметке.

— Новичка? А как же Взво… — блондинка нахмурила милые бровки и вздула губки, но вырываться было поздно, надежные крепежи не давали ей освободиться.

— Куликов! — ведущий обратился к довольному пареньку, рассматривающего чуть оголившиеся ноги живой мишени, — Хватит пялиться, пять бросков. Приступай.

На небольшом стульчике оголились пять клинков средних размеров. Острием можно было даже не касаться кожи, ткань повредилась бы ещё при приближении.

Я задрожала, судорожно замечая щенячье счастье в глазах Кирилла, когда некий Куликов взял первый нож и начал целиться с трёхметровой позиции. Замерла. Глухой удар о деревянную поверхность будто оглушил меня. Все моё тело умоляло поскорей бежать отсюда, прекратить быть свидетелем этих страшных вещей, что тут происходят, но я будто приросла к этому месту. Ослепленная страхом и паникой я не могла сделать и шаг.

Из моего парализованного состояния меня вывел звонкий удар клинка об плитку пола. Вздрогнув и быстро метнув взгляд к фигуре девушки, я облегченно выдохнула, насчитывая четыре клинка ближе к краю окружности и один на полу.

— 4 балла, слабовато конечно… — ободряюще похлопав метающего по плечу, отозвался Кирилл. — Освободите леди с мишени.

Приказ был исполнен мгновенно, к девушке подлетели и быстро её освободили. Ранений не было, но, кажется, девушке было совершенно не до этого, потому что её взгляд был прикован лишь к одному парню.

— Показушница… Одета как выдра! — громко шепнула Дина, скрещивая руки на груди, наблюдая за хищным взглядом блондинки.

— Тебе нравится этот парень? — осторожно поинтересовалась я, дабы разложить в своей голове всё по полочкам.

Девушка метнула ко мне секундный взгляд, нервно почесала подбородок, но ненавязчиво ответила.

— Ну, а что? Он… Я слышала, что он замечательно разбирается в… — девушка задумалась, — …в науке! Да, науке! — поправив своё платье, ответила Дина. — Любовная наука же тоже своего рода наука…

Я расслабилась. Семенова просто очень хочет этого парня. Кирилл, видимо, попал ей прямо в сердце своими одурманивающими стрелами. А как по мне, так обычный ухоженный парень с типичной ныне прической.

Вдруг я заметила, что слишком долго отсутствует Морковин. Я обернулась и привстала на носочках, оглядывая пространство позади себя и вокруг. Тьфу. И зачем земля родила на свет таких великанов, из-за которых я ничего не могу увидеть?!

Пока я думала о том, что пора бы уже выходить из этого кружка интересов, неожиданно почувствовала, что Дина дернула меня за рукав кофты.

Я быстро вернула взгляд на сцену и замерла, оглядывая смотревших на меня окружающих. Что? Я что-то сказала? Почему на меня смотрят?

Метнув взгляд на руки ведущего, я испуганно напряглась сильнее, когда увидела, что стрелка безапелляционно и строго указывает своим кончиком на меня.

Комментарий к Начало вьюги

Должно быть, это завязка…

========== Как закалялась сталь ==========

Сейчас я находилась в центре внимания немалого десятка незнакомых мне людей и не понимала, что происходит. Метнув взгляд на руки ведущего, напряглась ещё сильнее, когда увидела, что стрелка безапелляционно и непреклонно указывает своим кончиком на меня.

Земля будто ушла из-под ног, а я начала медленно падать под неё. Ненавязчивая музыка в комнате затихла в моих ушах и превратилась в один сплошной шум.

— О, у нас тут новички! Миледи, сердечно просим сюда, к нам! — задорные зеленые глаза Кирилла недобро сверкнули, а кроме этого блеска я не могла увидеть уже ничего. Он был рад, будто торжествовал от моего оцепенения и шока.

Я попала. Вова куда-то исчез, на меня смотрит, ухмыляясь, толпа, на меня указала чертова стрелка и похоже именно меня хотят поставить мишенью.

Ноги задрожали, когда я случайно скользнула испуганным взглядом по закрытой фигуре, стоящей рядом с Кириллом в центре.

Взгляд. Холодный, незаинтересованный, цвета спелого каштанового ореха взгляд скользнул по мне. Парень прокручивал в руке нож, перекидывая его в другую ладонь, вновь ненавязчиво вращая вокруг оси.

— Алёна… — тяжело выдохнула, — Давайте переведём стрелку и выберем кого-то другого? — обращаясь к ведущему, Дина крепко сжала мою ладонь в своей, притягивая к плечу, успокаивающе поглаживая. Подруга защищает меня? Спасибо этому свету, что я дружу с этой девушкой!

— Вау… Как это мило, ну лад… — надув нижнюю губу, слащаво протянул Кирилл и хотел уже выполнить просьбу, как его перебил уверенный и грубый тембр, от которого по ногам вновь пробежал табун мурашек.

— Не думал, что сюда будут сунуться сопляки и малявки, вроде вас, — парень сделал шаг вперед, буквально сжигая нас с Диной огненным взглядом. Я немного оживилась от таких нападок, — Зачем сунуть сюда свои детские попки, если ещё не созрели для подобных мероприятий? — грубо бросил наглец, фыркнув, отворачиваясь от нас, — Пускай валят, маленькие дуры… — под сожалеющий взгляд Кирилла бросил парень и хотел было уже вырвать рулетку, чтобы перекрутить её, но я неожиданно затрепетала. Сердце забилось чаще, разгоняя кровь по венам, возбуждая эмоции и, внезапно, волна смелости заставила меня быстро прочистить пересохшее от происходящего горло, громко откашляться и сделать уверенные шаги вперёд.

Маленькая частичка меня буквально кричала о том, что я творю и зачем, но я сама была в шоке от своего поведения. Холоднёва Алёна и станет вступаться за себя? Фантастика!

Но этот холодный взгляд, агрессивный посыл совершенно незнакомого мне человека, выдающий мне претензию ни за что меня взбудоражил. Я не знаю, что привело меня в чувства, но я почувствовала после слов этого человека дичайшее желание к защите.

— Никакой перекрутки стрелки не будет! — толпа, только что смеющаяся над нами с Диной из-за слов этого… дурака, быстро вернула удивленный взгляд на меня, внимательно слушая мой ответ. Будь я сейчас обычной собой, уже бы забилась в угол и свернулась клубочком от такого большого внимания, — Я не знаю, что ещё не созрело у этого не очень уважаемого молодого человека, но я не отказывалась от участия! — незнакомец остановился, развернулся и насмешливо оглядел меня с ног до головы, перекрутив нож вновь, — Если у тебя есть хоть какая-то частичка мозга, будь добр, прекрати говорить весь этот бред!

На одном дыхании, с некоторыми запинками в картавых сочетаниях выдала я, делая глубокий вдох и уверенно посмотрела в карие глаза. Толпа зашумела, кто-то фыркнул, большинство же мычало что-то о том, что я «уделала парня».

Чуть сощурив глаза и стиснув губы, незнакомец хмыкнул, наклонил голову в бок и, продолжая оглядывать моё лицо, неожиданно бросил.

— Очень самонадеянно дерзить человеку, который будет метать в тебя ножи. — довольно протянул парень, тут же ухмыльнувшись уголками губ. Моя уверенная улыбка мигом улетела в никуда, стойкое ощущение правоты перевернулось в дрожь и страх, а я часто задышала.

Он… будет метать…?

Я боязливо опустила глаза, слыша своё отбивающееся сердце в ушах. Грохотало оно громко. Казалось, его стук можно было услышать любому.

— А что такое? Прежний пыл поугас? — с вызовом продолжал доводить меня до белого каления парень.

— Вадим, может не стоит? — осторожно спросил подошедший Кирилл, кладя руку на плечо парня. Тот оторвал долгий взгляд от моей персоны, метнул его к другу и вновь на меня.

— Миледи сама объявила о своём добровольном участии, так что начинаем. — с издевкой протянул, как оказалось, шут по имени Вадим.

Словно в тумане я просеменила к огромной мишени и замерла, повернувшись к ней боком, глядя на Кирилла. Тот слегка улыбнулся, махнул рукой и ко мне подошли двое парней. Подняв левую ногу, щиколотка быстро защелкнулась креплением. То же случилось и с правой ногой.

Толпа потихоньку нагнетала. Слышались кричащие лозунги «Взводов! Взводов!». Ах, так это Взводов? Что за фамилия…

Краем глаза я заметила, что парень медленно надвигался к столику с ножами. Тяжело сглотнув, я почувствовала, как кисти рук подняли вверх и, надавив, также накрепко защёлкнули.

Я чувствовала этот взгляд. Изучающий, загадочный. Взводов медленно осматривал мое местоположение на мишени и слишком пугающе ухмыльнулся, когда встретился со мной взглядом.

— Итак, как Вы все поняли, пришла очередь лидеров! Метает Вадим Взводов с расстояния семи метров. Пять бросков.

Я внимательно слушала каждое условие, произнесенное из уст Кирилла. Хоть их и было всего два: семь метров и пять бросков, я навсегда запомнила эти два числа.

Ледяной взгляд меня очень пугал. Моё тело находилось будто в невесомости и в полном контроле у этого Вадима. Я не знала кто он, на что способен и какой у него принцип метания этих острых ножей.

Сжав кисти и чуть двинув ими, я почувствовала крепкое удерживание, которое точно не даст мне выбраться и поскорей отсюда убежать.

— Можно начинать, — довольно протянул ведущий и так же как и я стал наблюдать за Взводовым под мелодию. Толпа молчала. Семь метров — это не шутки. Один промах и я спокойно могу помахать своей жизни ручкой.

Переводя взгляд на лицо парня, моё время будто остановилось и я в четких подробностях рассмотрела его.

Вадим был высокого роста, где-то метр девяносто, не больше. Спортивную мускулатуру можно было предположить по очертаниям темно-серого свитера и темным джинсам. Волосы его были темно-каштановыми, коротко стрижены по бокам и чуть-чуть длиннее сверху. Завораживающие карие глаза сочетались с большим, чуть кривоватым носом, который делал его хоть и пугающе, но даже мужественнее. Когда парень закатил рукава своего свитера, я заметила виднеющуюся татуировку черного цвета, но разглядеть её подробнее не смогла из-за семи метров, которые именно сейчас решали мою дальнейшую судьбу.

Я вновь вернулась в реальность, когда почувствовала на себе его взгляд. Он выжидал и о чём-то думал. Я заметила в выражении его лица сосредоточенность и уверенность. Все его движения были грубыми, ни разу не грациозными и вообще он больше походил на гризли, который прямо сейчас мучал свою жертву перед тем, как её съесть.

Но я не жертва, а он не хищник.

Он встал на требуемое расстояние, укрепился на обе ноги и, нахмурившись, быстро поднял руку с клинком и бросил его в моём направлении.

Глухой звук застревания ножа в древесине прошелся по всему моему телу от пальчиков ног до самой макушки. Вибрация от удара чуть взболтнула поверхность. Я боялась пошевелиться и открыть глаза. Казалось, я просто не чувствовала существующую боль. Не успела я наклонить голову к застрявшему ножу как в мишень полетел следующий. На этот раз я не сомкнула глаз и смогла увидеть, что тот пролетел прямо над головой и, чуть двинув ею, почувствовала острие.

Сердце ушло в пятки. Он так метко метает или это просто удача?

Неотрывно глядя в глаза Взводова, я не могла понять как вообще оказалась в подобной ситуации. Я, подвешенная на огромной мишени, сейчас висела и радовалась тому, что два из пяти клинков прилетели не в моё тело.

Я такая удачливая! А ведь надо было настаивать на том, что мы с Вовой не пойдём и посидим в тихом и безопасном месте, где сможем почитать книги и поговорить. Но черт побрал Дину, которая обещала золотые горы и умиротворенную обстановку, а вместо этих замечательных пейзажей мы стали свидетелями этих подпольных игр.

Как только третий клинок прилетел мне прямо над плечом, я услышала посторонние звуки и голос Вовы. Вова! Боже мой, он тут!

— Да отстаньте же вы от меня! Да, я тут был, просто ходил за соком! — в этой напряженной тишине толпы, казалось, голос парня слышала только я, потому что все вокруг сейчас превратилось в вакуум и лишь тихие споры Вовы фильтровал мой слух.

Боясь лишний раз пошевелиться и остаться без части лица, я лишь перевела взгляд на Морковина, когда тот вваливался в комнату и спешно отряхивал рубашку от пыли после падения. Что с ним сделали? С кем он успел поспорить?

Вова не понял, почему здесь так тихо и, подняв голову и заметив висящую меня, встал в ступор.

— Что…? — глухо выдохнул парень и медленно пошагал вперёд, расталкивая недовольных таким поведением людей. — Что тут происходит? — пытался возражать молодой человек, но при попытке добраться до места метания, был остановлен теми парнями, которые крепили меня к мишени.

— Эй, Алёна! Что ты там делаешь? — спросил парень неотрывно глядя на меня, потом на Вадима, потом на четвертый нож, который неожиданно именно сейчас прилетел мне в правой стороне от груди.

Вова замер, а Дина быстро подошла к нему и стала шептать что-то на ухо. По мере сказания парень менялся в лице, становясь то удивленным, то агрессивным.

Я услышала шуршание со стороны места метания и вернула взгляд туда.

Вадим совсем не отрывал от моих глаз свои совсем потемневшие карие и, выждав минуту, не глядя бросил нож, прилетевший мне прямо между ног, принося небольшой дискомфорт.

В голове что-то щелкнуло. Я не могла понять, почему не могу прекратить смотреть в эти почти черные глаза, блестящие незнакомыми мне искорками.

Но наш затянувшийся зрительный контакт был прерван Кириллом.

— Невероятно, все пять метаний в сантиметрах от тела! 32 балла! Молодец.

Под громкие хлопки и овации Вадим выпрямился, последний раз глянул на меня с вызовом и отвернулся, не спеша удаляясь в двери другой комнаты, напоследок бросив высокомерный взгляд на Вову.

Тут же ко мне подошли те парни, отщелкнули замки и я буквально упала со своего пристанища, тут же попадая в нелепые объятия Вовы.

— Дина мне всё рассказала! Боже, Алёна, зачем ты с ним спорила? Это на тебя совсем не похоже. — парень приобнял меня за плечи и двинулся вместе со мной к лестнице. — Вообщем нам срочно нужно домой, моя мама меня ждёт. Ты чего молчишь?

А я и вправду молчала. Просто глупо не могла забыть тот взгляд, который успела досконально изучить за эти рисковые минуты.

Дома я долго не могла заснуть. Дина осталась на той вечеринке, а Вова проводил меня домой, на прощанье поцеловав в щечку и спешно ретировался. Почему-то именно сейчас я больше не чувствовала той теплоты и привязанности, которая была между нами раньше. Думаю, это из-за банального шока. Нужно расслабиться и постараться выкинуть из головы глупые мысли об этом опыте.

Получилось? Нет.

Впервые после пубертатного периода рылась в себе. И что же меня тогда удержало там? Зачем я пошла на этот самый смелый шаг в своей жизни? Почему решила рискнуть жизнью ради своей точки зрения? Почему не смогла оторвать глаз от этого зрительного плена? Увижу ли я когда-нибудь ещё эти игры или это первая и последняя наша встреча?

Прикрывая сонные глаза, я была абсолютно уверена во втором варианте.

========== Как закалялась сталь. POV Взводов Вадим ==========

POV Взводов Вадим

Эта пятница была для меня самой обычной. Такой же, какой я видел её на протяжении всех двадцати трёх лет. Как всегда были грандиозные планы, но на этот раз действительно серьезные.

Проснулся ближе к двенадцати часам дня. Умылся, принял душ и оделся. Вечером у меня игра, поэтому неплохо было бы размяться где-нибудь.

В голове всплыло единственное место, которое отлично подходило для моих целей. Небольшая поляна на окраине леса недалеко от города, на которой я проводил немалое количество часов своего времени, тренируясь во всю силу. Я невольно вспомнил свои начинания и усмехнулся. Тогда всё только закручивалось…

Ладно, харе думать, игра не ждёт!

***

Солнце садилось, а наши игры продолжались. Я облокотился на балюстраду, стоя на антресоли второго этажа, незаметно для многих наблюдая за нашими ребятами, пугающих свои мишени званиями «новичок».

Толпа была самой разнообразной. Тут были сочные девицы, в лицах которых я едва узнал тех, с кем не так давно спал, молодые парни со страхом в глазах и просто пьяные парочки, обжимающиеся по углам.

Наблюдать за промахами и восторженной толпой стало скучно, и я решил наведаться в бар. Спускаясь на первый этаж за выпивкой, краем глаза заметил, что в этом душном помещении пополнение. Не особо обращая на этот факт внимание, я внезапно был прикован к углу какой-то пьяной девицей, похотливо улыбающийся мне. Я улыбнулся в ответ и глубоко выдохнул, когда та принялась усердно мотать своими бедрами мне по паху.

Приветствуя такую инициативу, я взял девушку за руку и повел в комнату, неотрывно наблюдая за её глубоким вырезом на груди.

Чёрт бы побрал связываться с этой маткой! Деваха, как только мы с трудом миновали с её пьяным телом немногочисленные ступеньки и зашли в комнату, сразу же завалилась на кровать, выплеснула на покрывало содержимое своего желудка и заснула там же. Пиздец. Лишился развлечения. Ну и что теперь делать с этим телом?

Блять, храпит как слон. Может её задушить?

Подошел к кровати и пару раз уверенно помотал её за плечи, но в ответ получил лишь неразборчивое бормотание и продолжение сновидений.

Так дела не пойдут. Из её мини-юбки послышалось жужжание. Я вынул телефон барышни и ответил на звонок абонента «Любимый».

— Куда ты пропала, кобыла? Я тебя ищу! — в трубке послышался грубоватый мужской голос, а я не особо изъявлял желание к помощи.

— На втором этаже она, справа от лестницы комната. Забирай её. — не особо вежливо бросил я, всё ещё находясь в злом состоянии из-за проскока секса.

Через пару минут в комнату ввалился парень, подхватил девушку на руки и зло оглядев мою фигуру, стремительно покинул комнату.

Я глубоко вздохнул, взял со стола свой любимый клинок и дабы отвлечься от сексуальных потребностей, принялся оттачивать итак заученные маневры.

В следующую минуту в комнате появился Климов Кирилл, мой друг и надежный товарищ. Он был чем-то типа нашего организатора и ведущего игр.

С ним я познакомился когда попал на первое такое шоу. Тогда я был выпускником и не мог поступить ни в один желаемый мной универ. Был разбитый тяжелой судьбой и жизнью. С горя захотел напиться. Даже не напиться, а конкретно нажраться. Случайно попал на какую-то тусовку, где меня хорошенько споили и впервые показали эту опасную игру. В том совершенно нетрезвом уме я умудрился зажечься этой игрой. Кирилл тогда участвовал в метании, но я со своими запутавшимися ногами опрокинул его мишень с девчонкой и тем самым испортил шоу. Пьяно стал извиняться перед озадаченным парнем. Помню мог только ползать по полу, ни то чтобы ходить. Принялся собирать рассыпавшиеся ножи, несколько раз порезался, но мне было настолько все равно… Алкоголь буквально пропитал мои мозги и я не мог думать трезво ни о чём. Тогда Кирилл Климов помог мне и поддержал, буквально вырвал меня из того дерьма, в которое я попал. С тех пор он был моим просветителем, а потом, когда я конкретно влился в эту тему, Кирилл сумел пробиться в ведущие, а я стал одним из лучших игроков метания. Пришлось зарабатывать для этого неплохой авторитет, но и с этим я справился.

Эти игры были не мирными. Ни разу. Чтобы участвовать в них, нужно было закреплять все свои действия с одной мутной бригадой. Этих людей я видел лишь дважды: когда вступал в этот культ и когда на одной из игр один участник не набрал нужного количества баллов и его вынесли какие-то амбалы в чёрном.

Эта игра прекращала быть игрой, когда я с каждым днём узнавал всё лучше и лучше во что вляпался. Это действительно было что-то вроде культа. Все участники были под крепким замком каждую серию игр. Три подразделения должны были к концу года собрать нужное количество баллов. У «новичков» оно было минимальным, «освоившиеся» плавали в среднем показателе, а вот быть в числе «лидеров» было не просто опасно, а рискованно. У этого ряда участников были максимальные баллы, которые можно было заработать лишь точными попаданиями в миллиметре от жертв.

За все это время я наслушался тысячи историй об несчастных случаях, вроде попадания в печень, сердце, почки… Моментальная смерть мишени приносила огромные баллы играющему, но на такие решения ступали лишь психопаты. Иногда лидеры, не набравшие нужного количества баллов, внезапно пропадали. Парни не появлялись ни на играх, ни в своих компаниях. Это была самая большая загадка, о которой в конечном счёте думали все участники.

Но все риски и волнения окупались. Да, за всю эту вакханалию платили. Платили немало, некоторые старались и набирали баллы, потом строили себе дома, покупали дорогие машины.

Деньги не были моей главной целью, просто в метании нужно было быть агрессивным, точным и безжалостным. Никакого сострадания. Если хочешь выжить — рви.

Каждой игрой я притуплял боль от своего прошлого, надеясь, что обида перерастет в агрессию, а уже она — в навык метания.

Климов по-доброму мне улыбнулся, глянул в смартфон и оповестил.

— Хотел сказать, что ты следующий на метание. Будь готов через пару минут выходить. — парень шутливо ударил меня в грудь и скрылся.

Я глубоко вздохнул и глянул в окно, за которым смог увидеть последнюю в своей жизни обычную луну.

Как всегда толпа народу. Дышать не могут, жаждут шоу. Ну что ж, получайте.

— Сейчас и начнём настоящий кровавый тур! — Кирилл коварно усмехнулся и махнул на меня, — Всеми известный Вадим Взводов будет начинать этот почетный калейдоскоп безумия! — женская часть присутствующих в миг выпрямила спины и чуть прогнулась, демонстрируя моему взору аппетитные груди, полностью открытые для моих ласк. Обязательно займусь той рыжей бестией в коротком платье после окончания. — А сейчас попрошу девушек прекратить свои соблазнительные покачивания и замереть в ожидании новой жертвы…

Я равнодушно обвел присутствующих глазами, когда те образовали тишину, которую прерывали лишь мои вращения клинка и движение шальной стрелки. Музыка в зале была спокойной, поэтому её я и не замечал.

Никогда не понимал этого принципа выбора мишени. Нам нужно тело. Живое тело, которое поможет нам выжить, а выборы идут настолько беззаботно и вальяжно, что хочется невольно закричать от тупика в жизни. Я загнан в угол неизбежной смертью.

Недовольные вздохи отвлекают меня от мыслей и я метаю взгляд на кончик стрелки, затем на девушку, которую рулетка выбрала.

— О, у нас тут новички! Миледи, сердечно просим сюда, к нам! — довольно протянул Кирилл.

Хм, странно. Никогда раньше не видел эту девчонку раньше. Новенькая? Выглядит не очень из-за своих закрытых брюк и кофты. Хотя на лицо вроде и привлекательная: маленький носик, припухшие губки и зелёные глаза… А эти русые волосы… Это моя слабость.

— Алёна… Давайте переведём стрелку и выберем кого-то другого? — ледяным хлыстом пощечина отрезвляет меня и я сильнее сжимаю руку в кулак, доставляя себе боль, вслушиваясь в сказанное и начинаю хмуриться от подступившей к горлу ненависти.

Пять лет назад

Наконец-то я закончил это конченое адское заведение под названием «школа». Пиздец, расстрелял бы каждого. Но, к сожалению, тому не бывать.

Вечер прошел очень тухло. Мои одноклассники, впервые попробовавшие алкоголь, вели себя крайне неадекватно и глупо. Наши родители ещё после получения аттестатов уехали в ресторан и оставили подростков на волю судьбе.

Я быстро слинял с этого праздника жизни.

Бодро вышагиваю через ступеньки в многоэтажке, представляя своих и чужих родителей в ресторане, отмечающих праздник чуть серьезнее нашего. Усмехаюсь.

Как-то тихо открываю входную дверь в квартиру, быстро снимаю обувь и, внезапно, слышу тихие голоса, доносящиеся из зала. Настораживаюсь, пытаясь объяснить внезапно быстрое возвращение родителей.

Тихо пробираюсь к открытой двери и заглядываю в неё, теряя все свои мысли, слова и способность к дыханию.

На коричневом кожаном диване сидит Николай, партнер моего отца по работе, без рубашки, а повернувшись к нему лицом, на коленях сидит абсолютно нагая женщина, томно постанывающая.

— Так ты бросишь этого осла? — небрежно интересуется мужчина, оглаживая бедра любовницы и покачивает её в такт поступательным движениям.

— Ну… ты же знаешь…у меня… ребенок от него… — после каждого толчка приторно отвечает, кажется, уже знакомая мне женщина, но после этих слов я столбенею, будто прирастая к полу.

— Твоему сыну давно не интересно, что происходит в семье. Сосунок уже откровенно заглядывает под девчачьи юбки и скоро пулей испарится из этого дома. Он тебя не любит, как и ты его. Ведь так, дорогая? — поглаживая её щеку своими ладонями, мужчина коротко целует в щеку.

— Да, я его не люблю. Ради тебя, потребую развод на следующей неделе…

Моя мама отклоняется назад, полностью опрокидываясь на спину, продолжая принимать рваные толчки любовника, оголяя моему взору своё тело.

Её прежде прикрытые глаза медленно открываются, она молниеносно бросает взгляд на меня и как ошпаренная отскакивает от Николая, наспех прикрывая голые участки простынью.

— Ой, Вадим… Милый, отвернись… Ааа… Я тебе сейчас всё объясню! — Алёна делает виноватое лицо, пытаясь улыбаться, но не получается. Она движется на меня.

Время вокруг останавливается и я ещё не могу предположить чем закончится этот вечер…

Перед глазами я вижу огромный многоярусный Титаник. Это я. Такой же огромный и наполненный весельем и беззаботностью. Но не всё может оставаться отличным навсегда, поэтому на пути вижу громадных размеров айсберг в виде поступка моей родной мам Алёны, который стремительно врезается в клетки доверия, доброты и искренности. Катастрофа. Вода везде, а корабль тонет и непременно уйдёт ко дну. И теперь я медленно откалываюсь на кусочки. Всё доверие, любовь и уважение в какое-то мгновение слетают с моего борта. Не могу сделать вздох и начинаю захлёбываться в самом себе.

— Не стоит. — тихо и очень холодно отрезаю я ставший противным голос матери, даже не в состоянии посмотреть в её глаза, — Лучше потрудись объяснить свою шлюшью натуру отцу.

Она замирает. Неотрывно застреваетстеклянным взглядом на мне, позволяя истерике подступить к горлу.

Стою в ступоре от своих же слов. Разве могу я говорить такие вещи родному человеку? Видимо, сейчас это кажется мне как никогда правильным и обязательным.

Я кидаю последний тяжелый взгляд на бурлящего от злости Николая, разворачиваюсь и уже собираюсь уйти, как вдруг врезаюсь в пол подошвой из-за его голоса.

— Ты что себе, щенок, позволяешь? Мать шлюхой называть. Да молоко ещё на губах не обсохло, уже тявкает что-то. Лучше бы по-взрослому разобрался, сопляк. Ты такой же, как и твой осел-отец — бесстрашно отчитывает меня совершенно чужой человек, переходя то на рев, то на борзую речь.

Терпение, воспитание и самоконтроль летят в стену стеклянной вазой.

Разворачиваюсь и стремительно надвигаюсь на мужика. Он, видимо, этого не ожидает. Хватаю его под грудку и со всей силы опрокидываю на твердый пол, пропуская мимо ушей тупой, но громкий удар головы об поверхность.

— Вадим, прошу тебя, прекрати! — слышится голос матери, но я уже ничего не слышу. Шум везде: в ушах, глазах, в горле.

Удар твердого кулака приходится прямо по челюсти, когда я сажусь на мудака и начинаю неистово бить его везде, где только позволяет моё положение.

— Ты что творишь?! Ты же его убьешь!

Убью? Как сладко звучит это «убью». Да, я действительно очень хочу, чтобы этот человек умер. Умер, чтобы вся моя жизнь вернулась назад. Чтобы я вернулся с торжественного выпускного, оказался в одиноком доме и позже получил фото от мамы, где она сидит за столом с отцом и чуть пьяно улыбается с бокалом в руках.

Но как раньше уже никогда не будет.

Я останавливаюсь, когда понимаю, что рьяно избиваю ногами бессознательное тело в крови.

Волна прекращает захлёстывать меня с головой, я ненадолго прихожу в себя и замираю, пытаясь восстановить прежнее дыхание.

А дальше помню только громкий плач Алёны Взводовой, свои спешные сборы вещей и долгий путь в другой город, подальше отсюда.

***

В мгновение приходя в себя, долгим взглядом задерживаюсь на незнакомке. Теперь она не кажется мне такой привлекательной. Она мерзкая, похотливая и изменила мужу. Собиралась бросить семью ради нового члена… Алёна виновата…

— Вау… Как это мило, ну лад… — Климов хотел продолжить, но мой безумный огонь в груди начал гореть ещё рьянее.

— Не думал, что сюда будут сунуться сопляки и малявки, вроде вас, — я давил этих малолеток уверенным и агрессивным взглядом, он которого одна аж вздрогнула, — Зачем сунуть сюда свои детские попки, если ещё не созрели для подобных мероприятий? — последнее бросаю максимально грубо и отворачиваюсь, когда в глазах русоволосой вижу отрожение того рокового дня, заставляющего вены на лице вздуться, а руки напрячься. — Пускай валят, маленькие дуры…

Хочу уже было вырвать эту чертову рулетку и раздолбать её об этот пол, но как по щелчку замираю, когда до оглушенных агрессией ушных перепонок доносится этот нежный голос.

— Никакой перекрутки стрелки не будет! Я не знаю, что ещё не созрело у этого не очень уважаемого молодого человека, но я не отказывалась от участия! — волшебной дурманности голос заставил меня повернуться, оглядеть её черты лица вновь и вызвать странную ухмылку, — Если у тебя есть хоть какая-то частичка мозга, будь добр, прекрати говорить весь этот бред!

Замираю и не могу ничего понять. Уши мягко щекочет её невесомое картавое произношение некоторых букв и я буквально не могу пошевелиться.

Девчонка меня поражает. Даже бесит, но и это ощущение странно перерастает в умиление. Что это со мной? Про какое умиление я говорю? Видимо, так называемая… Алёна не слышала о том, кто будет метать и уверена в том, что сейчас ей всё сойдет с рук. Как бы не так.

— Очень самонадеянно дерзить человеку, который будет метать в тебя ножи. — не смог удержаться от едкого комментария, который в момент поставил милую выскочку на место.

По глазам вижу, что испугалась. Пусть боится. Пусть думает о том, как я промахнусь и метну нож прямо в её плоть.

Моя новоизбранная мишень совсем теряется от шума из толпы и тупит взгляд в пол.

— А что такое? Прежний пыл поугас? — с явным самодовольствием продолжаю я, всё никак не понимая мотивов своих слов. Что я тут устроил? Зачем довожу девчонку до дрожи?

Да потому что зовут её, как мою мать…

Она изменила… Бросила отца… Это всё неправильно…

— Вадим, может не стоит? — Кирилл пытается отговорить меня от безумного раунда, но мои глаза уже горят от пламени желания к этой Алёне.

— Миледи сама объявила о своём добровольном участии, так что начинаем.

Девчонка совсем потерянно семенит к мишени, где её цепляют наши ребята. Ну вот и всё, моя дорогая, ты в полной моей власти.

Вижу, что её взгляд испуганно осматривает меня, что приводит моё возбужденное сознание в ещё больший огонь.

Представляю, как провожу с этой малышкой ночь.

Первый клинок приземляется ей возле ног. В это время я быстро избавляю её от мешающей обуви, которая в моей спальне совсем ей ни к чему. Вижу, как она щурится, и представляю как она повторяет ту же эмоции и в моих фантазиях.

Следующее попадание приходится над головой бедняжки.

Довольно впиваюсь в её сладкие припухшие губы грубым поцелуем, направляя девушку рукой на макушке, углубляясь в горячий ротик проворным языком. Шея начинает неметь от наклона к её маленькому росту, но я терплю и перевожу ладони к краям её дурацкого свитера. Да, сейчас, в моих фантазиях, ты останешься такой же беззащитной, как и в реальности…

Шуршание со стороны слегка отвлекают меня от мыслей и я вижу вывалившуюся из толпы фигуру какого-то рыжего оленя, который разинув рот метает взгляд на мою мишень, на меня, но сделать ничего не может. Пропускаю его сопливый монолог мимо ушей и продолжаю.

Предпоследний клинок приземляется над плечом девушки, а в это время я припадаю голодным поцелуем к её груди. Малышка сладко вытягивается в пояснице, полностью доверяя мне своё тело. А я наслаждаюсь ею. Ох блять, какая же она сладкая на вкус!

Легким движением руки нож прилетает прямо между ног мишени и я рьяно загоняю в неё свой напряженный член, который растягивает Алёну и заставляет болезненно сморщить носик, вдыхая ртом новую порцию воздуха… Ещё движение и…

— Невероятно, все пять метаний в сантиметрах от тела! 32 балла! Молодец. — довольно объявляет Кирилл, вырывая меня из той сказки, которую вскоре с удовольствием планирую воплотить в жизнь.

Быстро выпрямляюсь, последний раз бросаю вызов глазами Алёне и, проходя пару шагов, оборачиваюсь на сопливую тираду того паренька с рогами, который внезапно меня ужасно разозлил. Успеваю заметить его мерзкие объятия с этой милашкой.

Быстро скрываюсь за дверью и долго не могу восстановить дыхание и бешеный стук сердца. Чувствую напряжение в паху и опустив взгляд, зажмуриваю веки. Стояк. Из-за чего это у меня такая бодрая реакция? Ну не из-за девчонки же. А может из-за мыслей о нашем тиктаническом сексе?

Быстро нахожу причину в двухчасовом отсутствии секса и стремлюсь словить ту рыжулю в двери своей комнаты.

Комментарий к Как закалялась сталь. POV Взводов Вадим

Приветствую всех читателей сего творения! Это Ваш покорный слуга и любитель извращенных сюжетов. Простите меня за создание такого похотливого героя, но я обещаю, что Вы не разочаруетесь!

Из-за удаления фестиваля я в большом дефиците критики. Нет отзывов и хоть каких-то советов. Поэтому призываю каждого, кто увидит это сообщение, спуститься вниз и хоть что-то, но написать! Это действительно очень важно для понимания всей сути и оказывает большое влияние на скорейшее продолжение или же его отсутствие (!).

Люблю обожаю ценю почитаю! Parason.

========== Первая искра соприкосновения ==========

Комментарий к Первая искра соприкосновения

Огромная глава на Ваш суд. Приятного прочтения.

Дожди. Больше всего на свете я люблю дождливую погоду. Когда улицы темнеют, становятся почти черными, а потом потихоньку начинают капать маленькие капельки, увлажняя всю поверхность земной коры. Именно в такие моменты я люблю посидеть у окна, прогуляться в дождевике по окраине и тропинкам лесов или погреться от теплого чая в какой-нибудь кофейне. Это отрезвляет мысли и делает меня спокойнее.

С того рокового вечера прошел месяц. Всё это время я готовилась ко второму курсу, изучала научную литературу, ботанику и растениеводство. Для предстоящей практики посадила на подоконнике лимонную семечку и записывала результаты её развития. Дина хоть и привыкла к тому, что в нашем жилище вечный свежий воздух из-за моей страсти к растениям, но бедному лимону поматала головой, обосновывая это тем, что у неё аллергия на цитрусовые. После припоминания её заказа в тот вечер аппероля шприц, подруга забегала глазами и попыталась придумать что-то ещё, но я уже поставила горшок на его законное место.

Сентябрь наступил. Первый день учебы на втором курсе меня немного настораживал. Сейчас я направлялась навстречу Вове, который поприветствовал меня крепкими объятиями и мы направились по коридорам университета в поисках нашего кабинета.

— Как дела дома? — любезно поинтересовался Морковин и переплел наши пальцы. Я мимолетно зыркнула на это, но говорить ничего не стала.

— Да всё как обычно. Дина стала часто пропадать на тех вечеринках, на которые она сумела затащить тогда нас, — я вспомнила то время и чуть погрустнела, но выдала беззаботную улыбку, поднимая голову к Вове, — Я думаю это из-за того ведущего.

Парень нахмурился, затем увидел мой наигранно бодрый взгляд и чуть расслабился, неуверенно наклоняясь, видимо, чтобы поцеловать в губы, но этого момента не наступило.

В следующую же секунду, когда поворот с лестницы был почти в шаге от нас, из-за неё резко кто-то вышел и, не успев притормозить, я с силой врезалась в крепкую грудь, стремительно оттолкнулась теряя равновесие и улетела на пол, приземлившись на пятую точку и вовремя вытянутые за спину ладони.

— Эй! — хотела было громко возмутиться, но потом вспомнила, что у меня не та голосовая сила и со стороны можно было услышать только тихий писк.

— Боже… Ты что тут делаешь… — последнее, что я расслышала в шуме коридора от Вовы, пока поднимала глаза на лицо виновника.

Темные глаза буквально врезались в меня. Я замерла, будто парализованная и даже не предпринимала попыток к тому, чтобы встать с пола и продолжить идти.

Передо мной стоял Взводов Вадим собственной персоной. Черные кроссовки, в тон тому одежда в виде грубых джинсы и кофты с капюшоном. Парень недолго скользнул взглядом по Вове, который закатывал глаза и делал недовольное лицо, затем перевёл его на меня и сделал уверенные шаги ближе. Когда мужская фигура приблизилась уже на неприличное расстояние и Вадим собирался подхватить и поставить меня на ноги, я в мгновение взбодрилась, отпихнула от себя его руки и с максимально доступной мне недовольной миной встала, отряхнулась и быстро зашагала мимо. Воздух вокруг Взводова сотрясся от легкого ветерка моих движений и он слегка ухмыльнулся, а когда я шла, чувствовала его взгляд на своей спине.

Совершенно позабыв про Вову, я стремительно залетела в аудиторию и села за парту, цепляясь пальцами за её края. Дыхание сбилось, сердце плясало своим ритмом, душа летала где-то рядом.

Что. Здесь. Делает. Взводов?

Пытаюсь сориентироваться и понять что происходит.

Достаю мобильный телефон и трясущимися руками набираю сообщение Дине.

«Ты не знаешь где учится тот парень, который метал в меня ножи?»

Не хочу показаться заинтересованной, поэтому не пишу конкретное имя и фамилию, хотя прекрасно их знаю.

Ответ приходит через пару секунд, загораясь заветной голубой капелькой.

«Взводов что-ли? А что за интерес, понравился?)))»

Закатываю глаза и спешу ответить.

«Ничего он мне не нравится! Что за чушь. Просто нужно узнать, где он обучается».

«Хаха, да не злись). Странно просто, что ты спрашиваешь об этом, я думала ты его видела у нас в универе. Он старшекурсник биологического факультета».

Не могу поверить глазам, поэтому несколько раз перечитываю последнее сообщение, пытаясь вдуматься в написанное. Почему я его не видела, раз он учится в том же заведении, что и я? Может это шутка? Бред! Что бы он тут делал, если бы не учился? Какая же я глупая.

От безысходности хочется плакать, но наличие одногруппников обрывает все мои планы. Случайно поднимаю взгляд на распахнутую дверь и вижу идущего с дальнего коридора Вову. На душе становится легче. Хотя бы не одна просижу лекцию и смогу рассказать о своих мыслях.

Но тут в голове щелкает кнопочка «slow motion», а я сметаю с глаз пелену от подступающих слёз.

В паре метров за спиной Морковина горит хайлайтом для меня фигура Взводова, который в том же замедленном фильтре двигается неспешно, но зато так, что хоть «Queen» вставляй. Парень замечает меня, медленно переводит взгляд и на его лице расплывается ухмылка, а один из его глаз решает мне подмигнуть.

— Ты знала, что эта обезьяна учится в нашем университете? — заставляя вздрогнуть от неожиданности и хлопая учебниками об поверхность стола раздраженно спрашивает Вова, перекидывая сумку на место рядом со мной, садясь там же.

Я метаю быстрый взгляд на дверь и вижу спешащих студентов. Может, мне показалось? Я схожу с ума.

— Эй, Холоднёва? Не спи, скоро лекция… — вздёрнув мой отвисший подбородок как-то даже грубо говорит Вова, тяжело вздыхает и мигом от меня отворачивается. А с ним ещё что? К чему эти раздражения?

— Нет, Вова, я не знала, что он тут учится… — совсем запутанно отвечаю на какой-то вопрос парня и спешу выложить учебники на стол, пытаясь до конца лекции контролировать свои эмоции и переживания.

***

Пятница — один из самых расслабленных и не заваленных дней университета. В этот день недели у нас всего лишь две пары.

Как раз сейчас закончилась вторая и я решаю ненадолго задержаться, чтобы попросить у преподавателя дополнительное задание. Он с удовольствие и похвалой доверяет мне тему деления клеток и я с приподнятым настроением выхожу из университета.

В сентябре уже становится прохладно. А может это просто такой день, ведь передавали невероятно теплую погоду на ближайшие выходные. Стоит ли доверять синоптикам? Абсолютное «нет».

Этим утром я совершенно растерялась стоя перед шкафом с одеждой. Решила не противостоять погоде и выбрала любимую серую юбку ниже колена, мягкий гольф коричневого цвета без рукавов и строгие туфли в тон гольфа. Русые волосы решила заплести в косичку, отпустив два локона впереди чтобы обрамляли лицо.

На часах было пять вечера когда я переступала ступеньки и направлялась в своё любимое место леса, которое так любила исследовать. Я уже представила как мне будет удобно там подготовить свой доклад, как я смогу налюбоваться родной природой и увижу новых жителей тех окрестностей.

С этими мыслями я села в автобус и забилась к окну, готовясь наблюдать за дорогой ещё примерно двадцать минут езды.

Многоэтажки плавно сменились на одноэтажные домишки с заборами, после на небольшое поле, наше озеро и, наконец, моей остановкой.

Я выскочила из автобуса и поправила рюкзак на плечах. Оглянувшись, смогла увидеть прохожих, направляющихся из того же автобуса вдоль дороги к домам.

Я посмотрела в небо и чуть зажмурилась, подставляя лицо мягким лучам солнца и неспешной походкой направилась по тропинке к лесу.

Огромной неожиданностью для меня стал двухметровый железный сетчатый забор, перекрывающий дальнейший путь надписью «Вход запрещен, ведутся работы по срубке леса».

От подобных заявлений кровь буквально закипела. Что? Какие ещё работы? Зачем срубать деревья здесь? Что, об экологии совсем позабыли?!

Минут пять я не могла понять происходящего и мириться с этим тем более не желала. Обратный автобус будет тут не раньше чем через два часа. Что же мне остается делать всё это время? Я так надеялась и уже мысленно нежилась в мягкой травке последний раз перед зимней порой, а тут все планы в смятку. Просто отлично!

Детский смех отвлек меня от мыслей и я обернулась, наблюдая за двумя маленькими девочками, которые направлялись вглубь леса в противоположной от меня стороне дороги. Я присмотрелась получше и увидела рядом небольшое поселение, а за ветвями сосен — детскую площадку. Значит, не вся территория оккупирована губителями леса и я смогу найти тихое местечко на той стороне.

Не всё потеряно, рано пускать нюни! Вперёд, Холоднёва!

Быстро перебежав дорогу я направилась вслед за девочками, которые шли в пяти метрах от меня. Они быстро вывели меня к огромным детским развлечениям и я ненадолго засмотрелась на то, как маленький мальчик со сверкающими от счастья глазами катится по горке.

Сидеть здесь было бы совсем неуютно. Шумно, бегают дети, разговаривают между собой их родители и то и дело выкрикивают предупреждения своим чадам.

Печаль снова пощипала мою кожу. Я уже хотела мириться со сложившейся ситуацией и сесть на одну из скамеек на этой площадке, как краем глаза заметила небольшую тропинку с краю, которая уводила из этих детских мест.

Спешно откидывая не совсем уж радостную затею со скамейкой, я ни на секунду не задумавшись направилась прямиком по ней. Тропинкой такую полосу не назовешь, скорей вытоптанная дорожка, ведущая вглубь леса.

По мере моего спешного шага к любимой тишине я перестала слышать детские голоса, трасса с машинами заглушилась и я с радостным выдохом наслаждалась долгожданной тишиной.

Спустя минут десять упорной ходьбы я начала видеть через широкие стволы деревьев малюсенькую полянку. Ого, это то что нужно!

Поспешив к желанному месту, я обогнула последний дуб и неожиданно громко вздохнула.

Почти перед моим носом, в паре сантиметров от его кончика в коре дерева застрял нож. Острие впилось вглубь и треть лезвия оказалось внутри.

Сердце забилось в бешеном ритме. Кто ещё здесь? Округлив и так шокированные глаза я быстро обернулась и остолбенела как по заклинанию.

Наверное, уже понятно, кого я перед собой увидела.

— Ой, Холодок, привет! — высокая фигура качнула головой и добродушно улыбнулась, прокручивая клинок между широкими пальцами. — А ты чего здесь делаешь?

Я не могла ничего ответить, мои губы замерли в приоткрытом состоянии и я жадно хватала частички воздуха, приходя в себя после встречи со Взводовым.

Вновь как и тогда время остановилось и я успела оглядеть его всего. Свободная серая байка была невероятно большого размера, раз не обтягивала ни единый мускул парня. Сверху чёрная джинсовая куртка в тон спортивным штанам и кроссовки, делающие его ногу ещё больше. Зачем я его рассматриваю?

— А-ам. — я часто захлопала глазами, прогоняя пелену страха с глаз, затем до мозга дошло, кто сейчас стоит перед ним и он вновь напряг свои извилины. Я быстро устремила взгляд на Вадима, который, видимо, ждал ответа, — А это тебя не должно касаться…

Мои попытки дерзить были жалкими. Голос дрожал, картавость настигала в самый ненужный момент и я выглядела просто нелепо. Как будто мышка в одной клетке с медведем.

— Да? — уверенно спросил парень, замечая мои расширяющиеся от страха глаза по мере его приближения. Когда старшекурсник подошёл ко мне не дальше, чем на пару сантиметров и невзначай коснулся своим прессом моей груди, я почувствовала легкую дрожь, будто он пустил своим телом маленький заряд, полностью обволакивающий меня. — Попытка номер два, что ты делаешь одна в глубине леса?

От его низкого тембра по коже шеи прошлась дрожь, от чего я слегка качнула головой и мой кончик носа мимолетно коснулся его твердых грудных мышц. Я как ошпаренная вжалась в ствол дерева и стыдливо подняла глаза к лицу парня, пока тот двумя руками опирался в ствол дерева по обе стороны от меня. Если сейчас в его бандитской и безумной голове зреет какая-то очень нехорошая мысль, то он без проблем воплотит её в жизнь, потому что я дурочка. Из этого места не слышно ни машин, ни людей. Меня никто не услышит, а мои навыки бега спасут меня только на первые пятьдесят метров.

— Я всегда приходила в эту местность чтобы отдохнуть, но сегодня обнаружила щит с запретом на вход. Потом увидела детскую площадку через дорогу и получилось так, что я оказалась тут. Я просто хотела позаниматься, вот и всё… — мои детские оправдания были сказаны мотающимися из стороны в сторону глазами, которые не могли остановиться на его темных зрачках, буквально прожигающих во мне дыру.

После моих слов он глубоко выдохнул, обдав моё лицо горячим потоком воздуха и, прекращая излучения своего тепла от тела, поднял руку и под мой внимательный взгляд резко вынул нож и отошел от дерева, разворачиваясь спиной и отходя к тому месту, на котором я его и заметила.

Снова появилось чем дышать, но почему-то сейчас мне этого не совсем хотелось. Эй. Алёна, а как же наслаждение природой, изучение её представителей?

— Хорошо, можешь сесть здесь, на поляне. Тут довольно тихо и никто не будет тебя отвлекать. — я внимательно слушала все слова Вадима, но удивленно уставилась на него, когда он закончил. Сесть здесь? Рядом с ним? Извините, а он что, считает себя таким маленьким и незаметным, что от него не будет исходить ни звука?

— Ты хочешь сказать, что не будешь меня отвлекать?

Он приподнял бровь.

— Скорей ты начнешь засыпать меня бесконечными вопросами! — он приподнял голову и усмехнулся, — Если не хочешь рисковать снова, будь добра, отойди в сторону. — под насмешливый тон я опустила глаза и прошла к той самой поляне, оглядывая её.

Сочная зеленая травка и пробивающиеся лучи солнца буквально вызвали у меня широкую улыбку и я не удержалась и присела на корточки, прикасаясь тонкими пальцами к мягким листкам зелени. Сорвав стебелек с белой ромашки, я быстро закрепила её в волосах у ушка и, расстелив небольшое покрывало, присела на него.

Подняв взгляд на своего вынужденного соседа, встретилась с его еле заметной улыбкой, направленной на меня. Возвращая взгляд обратно к рюкзаку, я спешно достала из него две небольшие книги из библиотеки, тетрадь и канцелярские принадлежности.

«Алён, ты что, серьезно собираешься оставаться здесь вместе с этим психом?! С тобой всё в порядке?» — шептало мне моё подсознание, строчки наслаивались и в голове варилась настоящая каша. Я приложила пальцы к вискам и слегка помассировала их, пытаясь осознать, что действительно являюсь дурочкой, раз решаю остаться здесь только из-за невероятно привлекательной природной атмосферы. И не только атмосферы.

Звук тупого застревания ножа в древесине заставил меня исподтишка поднять взгляд к парню. Благо, он был слишком занят метанием, поэтому не мог видеть мои гляделки. Учеба почему-то совсем меня не манила, потому я пару минут оглядывала движения Взводова, незаметно для самой себя концентрируясь на нем.

После очередного броска кусок коры отлетел вниз и оголил нежную древесину. Такого я стерпеть не смогла и подала голос.

— Зачем ты так травмируешь дерево? Ему ведь не очень хорошо от всех этих метаний и углублений. — на этот раз смело поднимая голову, я с сочувствием оглянула бедный дуб и застрявший в нем через секунду нож.

— Если так хочешь, просто скажи и я сделаю тебя своей мишенью. Смотри какой широкий ствол, ты как раз поместишься в треть его ширины. — Вадим махнул рукой на дерево и посмотрел мне в глаза, прекращая небольшую одышку после старательного метания. — Кстати, кто-то не хотел, чтобы его отвлекали…

Я недовольно фыркнула и вновь опустила глаза к учебникам, в которые, неожиданно, даже вчиталась.

Некоторые пометки оставлялись карандашом и я делала закладки на нужных страницах, кое-что переписывала в тетрадь.

Все это занятие происходило под громкие, но редкие столкновения древесины и металла. В такие моменты я зажмуривала глаза, досчитывала до десяти и продолжила заниматься. Не самое лучшее место для моих целей. Нужно было уходить ещё в начале…

В очередной раз, именно тогда, когда я только наталкивалась на нужную мысль, она обрывалась резким звуком.

— Слушай, а тебе обязательно находиться именно тут? Можешь травмировать природу где-нибудь в другом месте?! — терпение испарилось окончательно и я уже смелее заглянула в глаза парня, жестикулируя руками во время претензии.

— И оставить тебя здесь одну? — я замерла, неотрывно глядя в глаза брюнету, говорящему абсолютно серьезно. — Ни за что… К тому же это ты ко мне пришла, а не я к тебе. Поэтому правильнее будет уходить недовольным, но ты останешься здесь. — завершив свою уверенную речь, Взводов собрал свои клинки в чехол, бросил его в сумку и пока я не могла поверить своим ушам, вальяжно прошелся к моему покрывалу и развалился на его и так малюсенькой площади, заставляя моё бедро неотрывно контактировать с его ногой.

— Эй! Что ты такое говоришь? — наконец очнувшись, я подала свой детский голос, — Почему это я не могу отсюда уйти? Как только мне это понадобится, я без проблем отсюда исчезну и, естественно, тебя спрашивать не буду! — деловитый вид показался мне довольно успешным, и на волне уверенности я продолжила, пихнув парня в бок, пока тот складывал руки под головой и, прикрыв глаза, наслаждался солнцем. — И вообще, чего ты разлегся на моём покрывале? Я не для тебя его стелила! А ну-ка уходи! — предпринимая смелые пихания в бок, я заставляла Вадима лишь слегка покачиваться. Ну что такое… Чего он ко мне лезет то? Ещё и тушка у него весом в тонну!

— Расслабься и наслаждайся погодой. — тихо и совершенно спокойно высказался Взводов, удобнее растягиваясь на моем малюсеньком островке, хватая мою руку, когда я вновь попыталась его пихнуть. Я как ошпаренная вытянула её и отодвинулась на край, отворачиваясь от соседнего тела.

Вадим приоткрыл один глаз и приподнялся на локтях, окликнув меня, когда я демонстрировала обиду.

— Эй. — ну уж нет, это не прокатит, — Алён, повернись. — чёрт. Я осторожно повернула к нему голову, сталкиваясь с его взглядом когда парень уже лежал на боку лицом ко мне. От произношения своего имени из его уст незнакомый электрический заряд вновь пробежался по коже и я заерзала, — Что ты чувствовала, когда висела тогда на месте мишени?

Его вопрос стал для меня тупиком. Что я чувствовала, значит? Невероятный страх за свою жизнь, полнейшую беззащитность и неспособность к сопротивлению.

— Я была уверена, что ты попадешь мне прямо в живот. — отчасти честно ответила я, секундой воспроизводя в голове события того вечера. Мне кажется, что именно тогда всё и изменилось.

— Почему? — совсем по-другому спросил Вадим, внимательно изучая мои глаза. Я оторопела от такого внимания, но глаз оторвать не могла, потому что карий цвет буквально засасывал меня в себя.

— Назло. Чтобы проучить.

Он хмыкнул и посмотрел куда-то вперед, а я не могла от него отвернуться. Это была правда, он мог бы сделать это назло. Просто доказать, что он может.

— Знаешь, — он вновь вернул взгляд ко мне и даже на секунду остановился, собираясь продолжать, но врезаясь с моим внимательным взглядом, сглотнул и всё же продолжил начатое, — ты очень плохого мнения обо мне. Тебе не кажется, что твои выводы чересчур поспешны? С чего это мне стремиться убить тебя?

POV Взводов Вадим

«Очень даже наоборот. Я очень хочу тебя наполнить до краев, а не лишить жизни. Чтобы у тебя на уме было только моё имя, моё тело и то, как тебе бесконечно хорошо со мной. Только со мной, ни с кем другим, Алён…».

POV Холоднёва Алёна

Я действительно задумалась и затянула это на пару минут. Все это время парень терпеливо ожидал моего ответа.

— Потому что я решилась перечить тебе… Не согласилась с тем, что было назначено…

Я звучала очень неуверенно. Больше было похоже на то, что я нашкодивший ребенок и родители заставляют меня оправдываться перед своими играми.

— Но ведь сейчас ты осталась… потому что я так сказал.

Мы буквально установили железный контакт глазами, неотрывный и настолько напряженный, что мне даже стало не по себе. После его мимолетного движения губами я неосознанно вздрогнула, чем вызвала ещё большее внимание со стороны парня.

— Эй, ты замерзла?

Я отрицательно помотала головой, хотя почувствовала, что мои ледяные руки оглаживают голые плечи.

В следующее мгновение Вадим привстал, стянул с себя куртку и протянул мне, помогая натянуть её на себя. Огромная и тяжелая ткань легла на мои плечи, а ещё сохранившееся тепло хозяина передалось мне, из-за чего я чуть прикрыла глаза и улыбнулась. Вещь пахла хозяином, поэтому я не могла удержаться и не наполнить легкие приятным ароматом.

Руки Взводова после его помощи в надевании куртки задержались на моих плечах и как-то не спешили их покидать, слегка сжимая кожу через ткань.

Я неуверенно подняла взгляд на парня, который оказался в жалких десяти сантиметрах от моего лица. Мы замерли, глядя друг на друга, в то время как его зрачки медленно поползли по моему лицу вниз, останавливаясь на холодных от прохлады губах, слишком затянуто осматривая их очертания.

Не знаю, что могло бы произойти дальше, если бы из рюкзака не заиграла мелодия моего мобильного. Я дернулась доставать телефон из сумки под глубокий вздох откинувшегося на спину парня.

Звонила Дина.

— Алло?

— Привет, Алён. Слушай, я тут кое с кем познакомилась… Вообщем меня не будет до утра. Не волнуйся, если что.

— А, хорошо, ладно. — я пыталась не выдать своё смущение через дрожь голоса, — Осторожно там…

— Хорошо, я буду очень осторожна! — Дина явно была подвыпившей и громко рассмеялась после сказанного, сбрасывая трубку.

Я глянула на дисплей и увидела время — 20:35.

Подскочив с места, испуганно глянула на небо, затянувшееся темным светом почти полностью, из-за чего я, хоть и ужасно плохо, но могла видеть очертания окружающего меня мира.

— О боже, мне пора домой! — испуганно бросила я, наклоняясь, спешно закидывая учебники в рюкзак. Вадим приподнял голову, непонимающим взглядом наблюдая за моими действиями.

— Что ты делаешь?

— Хочу успеть на последний автобус, уже так поздно! — в животе крутит какое-то непонятное ощущение от незавершенности чего-то между мной и Вадимом. Это чувство меня пугает и я невероятно нервничаю, когда в рюкзак остается сложить только ткань, на которой сейчас лежит Взводов. — Слушай, пожалуйста, не мог бы ты подняться, чтобы я забрала свое покрывало? — переминаясь с ноги на ногу, смотрю на еле освещенное лицо парня, который абсолютно спокоен и излучает сплошную уравновешенность. Понятно, это тут одна я нервы себе мотаю.

— Ты не успеешь ни на один автобус. Они все уехали ещё час назад.

Руки начинают дрожать, глаза округляются, а мозг панически накидывает мне дальнейшее развитие событий. Я потеряюсь в лесу, меня съедят волки, Вадим меня изнасилует… Затихаю совсем, когда Взводов не спеша поднимается во весь рост и складывает покрывало в несколько раз, протягивая его мне со словами, — Я довезу тебя.

Парень забирает из моих онемевших рук рюкзак, вешает его на плечи, проходит пару шагов и подхватывает свою сумку. Останавливается, глядя на замеревшую меня.

— Ну ты идешь, или тут останешься?

Ничего не остается, кроме как надежнее кутаться в куртку и недоверчиво семенить за широкими шагами парня, идущего тем же путем, что и я пару часов назад.

Я чувствую нереальный прилив адреналина, когда полнейшая темнота сентября нависает над головой и единственным моим ориентиром является Вадим, идущий недалеко впереди. Чтобы не отставать и случайно не потеряться, сокращаю расстояние до пары метров, постоянно оглядываясь на треск и шорохи.

Множество шагов и мы выходим к абсолютно пустой детской площадке, освещенной лишь парой фонарных столбов. Выглядит, если честно, жутко.

Минуя и эту локацию, мы выходим к небольшой парковке для местных домов. Асфальтированная дорога под ногами после мягкой почвы кажется совсем холодной и твердой. Через пару метров подходим к черному мотоциклу. Сначала я смотрю на соседнюю с ним машину, уверяя себя, что мы поедем на ней, но Вадим достает из кармана ключи и вставляет их в замок зажигания железного коня.

Стою в ступоре, потому что понимаю, к чему все ведет.

Взводов откидывает сидушку одного из сидений и складывает туда сначала свою сумку, а потом и мой рюкзак.

— Ты же не думаешь, что я добровольно сяду на эту машину для суицида? — указывая пальцем на мотоцикл задаю чисто риторический вопрос, глядя не совсем уверенными глазами на парня.

— А у тебя есть какие-нибудь другие варианты? — вопросительно поднимая бровь, Взводов захлопывает сидушку и, перекидывая ногу через мотоцикл, заводит его. Рев мотора, вызванный поворотом ручки на руле, почти оглушает меня и совсем пугает своей дикостью и интенсивностью.

Я вздрагиваю, всё ещё пытаясь отыскать хоть какие-то варианты для спасения.

Мотоцикл двигается с места, останавливаясь возле испуганной меня, глядевшей на Вадима. Даже в темноте он выглядит очень властно и мужественно. Интересно, сколько ему лет?

— Садись, Холоднёва, иначе я посажу тебя сам. — внезапно серьезно заявляет Взводов, заставляя поежиться от своей фамилии из его уст. Он специально так понижает голос?

От безысходности и дразнилок Вадима в виде рычания мотора сажусь позади парня, обещая себе, что если сегодня выживу, прекращу злиться на Дину за все её поступки.

Сидушка мотоцикла холодная. Без колготок ноги буквально обжигаются ледяной поверхностью, от чего я ещё сильнее смущаюсь.

Совершенно не имея опыта в катании на машине убийств, решаю схватиться руками за края сидушки, на которой сижу.

Через плечо смотревший на меня Вадим усмехается, дает немного газу и мы резко дергаемся. По инерции откидываясь назад, я с завидной скоростью перетягиваю свой вес вперед и цепляюсь за плечи парня, густо краснея и спешу убрать руки, когда мы тут же останавливаемся.

— Алёна… Обхвати меня обеими руками за талию, а то на первом же повороте полетишь лицом в асфальт.

Продолжая краснеть, неуверенно тяну холодные руки вдоль спины, по бокам и цепляю одну ладонь за другую на уровне пресса парня.

Внезапно одна из его рук, лежащих на руле тянется к моим ладоням и накрывает ледяной замочек, опаляя руки своим теплом.

— Холодно? — заботливо, скорей констатируя факт тихо произносит Вадим, подтягивая одну из рук вперед так, что в прижимаюсь к нему всем телом, тянет завернутые рукава куртки вниз и закрывает длинной мои ладони с двух концов.

Вновь скрепляя руки, стыдливо осматриваю широкую спину, пока парень заводит мотор и трогается с места в сторону главной дороги.

Разворот и мы въезжаем на скоростной путь. Проворачивая скорости и подбавляя газу, наш мотоцикл разгоняется до бешеной скорости и со страху я сильнее прижимаюсь к Взводову, прислоняясь щекой к спине, крепко зажмуривая глаза.

Мир передо мной рушится. Я оглушаюсь и могу слышать лишь рев нашего мотора, свист ветра и своё нервное дыхание, которым не могу надышаться. Мир замедляется и я чувствую как пряди хвоста плавно танцуют с ветром. Все вновь замедленно, а физически могу чувствовать лишь его тело.

Решаясь открыть глаза хоть на секундочку, все же делаю это и наблюдаю как пейзаж плывет передо мной. Все смешивается и превращается в пятна, а когда я оглядываюсь назад, слежу за разделительной полосой, которая уплывает вместе с автобусной остановкой, которая привезла меня сюда и, внезапным автобусом, который я пропускаю мимо затворок памяти.

Поворачиваюсь и из-за необходимости крепче жмусь к Взводову, когда он вновь газует и мы рвемся через дороги быстрее.

Успокоившись, я даже начинаю привыкать к подобному развлечению. Чуть выпрямившись, вновь ловлю ветер волосами и расслабляюсь. Отпускаю руки и поднимаю их в воздух, ловя воздух и ладошками. Чувствую, будто эта скорость уносит меня в какую-то даль, в которой нет имен, званий и правил. В мир, который создан только для свободы и наслаждения этой жизнью. Такой дикой эйфории я не испытывала никогда. Лес давал мне пищу для размышлений, скорость — адреналин.

— Эй, трюкачка, сейчас улетишь. Давай шоу на потом отложим. — искренне и громко смеюсь над его словами и послушно обнимаю за пояс, кладя голову на спину и блаженно прикрываю глаза, наслаждаясь покачивающимися маневрами.

Через минут тридцать непрерывной езды по городским дорогам мы останавливаемся у моего дома. Вадим слезает первым и дабы избежать мои неуклюжие движения, дружелюбно помогает слезть с байка.

— Да, спасибо большое за то, что подвез. Извини, что я навалилась так внезапно…

Я всё ещё под впечатлением от необычной и первой в моей жизни поездки на мотоцикле, потому улыбаюсь и немного устало потираю руку об руку.

— Я раньше очень боялась мотоциклов. Столько происходит ДТП с их участием… Но мне очень понравилось, спасибо за такую возможность!

Вадим ведет себя сдержаннее моего и подходит почти вплотную, разделяя нас только мои рюкзаком. Я забираю его и кидаю совсем тихое «спасибо».

— Нет проблем, рад, что тебе понравился мой друг.

Он сосредоточенно смотрит в мои глаза, а в голове всплывают флешбеки с подобной ситуацией. Взводов переводит осторожный взгляд к моему ушку, тихо усмехается и медленно тянет руку к тому месту, принимая в объятия пальцев стебелек с белоснежной ромашкой. Под тот же неотрывный контакт глаз поднимает его к носу и глубоко вздыхает, после чего заботливо прячет в кармане байки.

Спешу отвести смущенный взгляд и прервать наш неприлично плотный контакт, отворачиваясь.

Подходя к подъезду, тянусь к рюкзаку. Как и большинство рюкзаков, мой состоит из двух отделений. Передний отдел оказывается пуст, ключей там нет. Удивляюсь, потому что обычно кладу их именно туда. Спешно перебираю вещи в главном отделе и судорожно меняюсь в лице. Руки начинают трястись. Где ключи?

Вадим уже собирался ехать, но, заметив моё тревожное поведение, замедлился, наблюдая сидя на мотоцикле.

— Всё в порядке? — интересуется он, а мне становится стыдно за свою растерянность. Я ведь точно оставляла ключи здесь перед тем, как идти в университет!

— А-а… Да, всё в порядке…

Достаю телефон и набираю номер Дины под выжидающий взгляд темных глаз, который снова заставляет меня переступать с ноги на ногу. Подруга не поднимает, о чем свидетельствует её голосовой ответчик, на который я посылаю ей сообщение о том, что я потеряла ключи и не могу попасть домой.

Завершаю вызов и набираю номер Вовы.

— Не можешь до подруги дозвониться?

— Да, она немного в отрыве. Сейчас позвоню своему парню… — скорей комментирую свои действия, чем пытаюсь объясниться, вдруг впуская в своё сознание Морковина.

За все эти часы я вытеснила из сознания мысли о Вове, потому что мне было так просто и настолько хорошо… Какая же я дура.

Слышу со стороны парня не очень довольный «кхм» и громкий вздох. Поднимаю взгляд и наблюдаю за недовольным выражением лица, в то время как глаза смотрят куда-то вперед.

— Алло? — сонный голос Вовы меня совсем ошеломляет. Ещё десяти даже нет, а он спит.

— Вов, привет. Слушай, а можно я к тебе приеду, а то я ключи потеряла и не знаю где они? — спрашиваю с надеждой в голосе, ожидая ответа как решения палача.

— Алёна, я же говорил тебе, что у нас на выходных соревнования. Я сейчас не в городе, нас днём ещё увезли. — соревнования? Ах да, он говорил о них позавчера на пересменке между парами. Тогда я повторяла строение живых организмов и видимо пропустила это мимо ушей. Его раздражительный тон меня вновь немного напряг, но я столкнула всё на усталость после дороги.

— Извини, совсем из головы вылетело… — погладив лоб, я всё же решила узнать, — Ты как?

— Все в порядке, я просто сплю. Спокойной ночи… — тяжелый вздох и гудки ритмично отбивали писк.

Я растерянно посмотрела на телефон у себя в руках и убрала его в сумку, стоя боком к Взводову, глядя на туфли.

— Как я понимаю, сейчас твой бойфренд тебя заберет? — холодно предположил Вадим, язвительно выделив слово «бойфренд». Я медленно подняла на него взгляд и стыдливо молчала, надеясь, что он всё поймет сам.

Выжидал ответа не отрывая от меня глаз. Через пару секунд Взводов приподнял одну бровь, отвел взгляд, посмотрев куда-то вперед и ехидно улыбнулся.

— Я понял. Садись, золушка. — похлопав ладонью по пассажирскому сиденью, он продолжил насмешливо осматривать меня, демонстрируя только что увиденные мнойямочки на щеках.

— Для чего? — задавая самый глупый вопрос, я, видимо, отключила мозги.

— Ты хочешь ночевать на лестничной клетке? Садись, переночуешь у меня. В этом нет никаких проблем.

Я долго смотрела на него серьезным взглядом и не могла ничего понять. Выхода нет.

Под наблюдением полуразвернувшегося ко мне Вадима я уселась на предложенное место и подняла взгляд, делая вид, что не замечаю этих несчастных пяти сантиметров между его и моим носами. Я незаметно вздохнула приятный аромат, исходивший от его тела и узнала в нем мяту и приятные духи. Тело начало медленно наполняться этим дурманящим ароматом и я прикусила нижнюю губу изнутри.

Он вдруг отпустил улыбку и неотрывно проследовал по моему лицу, затем неожиданно развернулся и агрессивно завел мотор. Я осторожно сцепила руки у его живота и прикрыла глаза, прислоняясь подбородком его спины.

Всю дорогу до его дома думала о том, какой же он всё-таки теплый и что я сейчас творю. Почему я согласилась на всё это и еду на неизвестную мне территорию?

Взводов Вадим учился на старшем курсе в моем университете. Если признаться честно, я не замечала его до того дня. Возможно, мы виделись, но я всегда находилась вместе с Вовой и слушала его рассказы о спорте и учебе. Возможно из-за этих разговоров я и не упиралась носом в его персону, а Дина всё это время не говорила о нём.

Он был хорош собой. Сейчас я могла это признать. Высокий, с сильной мускулатурой, широкими плечами, глубокими карими глазами, буквально обращающимися в черные, объемным носом, грубым подбородком и большими, широкими ладонями.

Он пугал меня. Действительно вызывал первобытное чувство страха и самозащиты. Но сейчас, когда я прислонялась ушком к его крепкой, казалось каменной и непробиваемой спине, и чувствовала невесомое отбивание сердца, страх медленно таял, распадался на атомы и в конце концов превратился в абсолютное ничто.

========== Крошечное откровение ==========

— Я могу остановиться в квартире родителей. Не хочу доставлять тебе неудобства. — когда на часах пробило ноль, я сидела с кружкой чая на диване в двухкомнатной квартире Вадима. Пока я согревалась под пледом и попивала теплый напиток, смогла смущенно скользнуть взглядом по спине парня, пока тот настраивал телевизор на что-то интересное. Он продолжал оставаться в объемной байке, которая делала его плечи шире.

— Думаешь, я позволю тебе уйти посреди ночи? — повернувшись на мгновение, он задержался на моих глазах, сглотнул и отвернулся.

— Слушай, я благодарна тебе за твое гостеприимство, но я не буду спрашивать твоего разрешения. — сделав очередной глоток, я повторила свою вечную тираду про самодостаточность.

Усмехнувшись, парень остановился на каком-то зарубежной фильме и отложил пульт на стол, а сам присел на другой от меня конец так, что мы могли видеть друг друга не поворачивая головы.

Чувство неловкости не покидало меня. Я в чужой квартире, еле-еле отогреваюсь пледом и чаем, да ещё и под полным зрительным контролем старшекурсника.

Фон ненавязчивых и спокойных разговоров актеров не селили во мне никакой уверенности, хотя я и чувствовала, что Взводов буквально пробивает во мне дыру своим настырным взглядом. Чтобы полностью в этом убедиться, я заправила прядь волос за ушко со стороны парня и краем глаза подтвердила свое предположение.

— Так как там зовут твоего парня? — неожиданно задал самый нежелательный сейчас вопрос Вадим. Я думала о том, чтобы сострить или иронизировать, но вспомнила о том, что я этого не умею и к тому же человек радушно приютил меня…

— Вова.

Посмотрев в его сторону, я заметила что он тихо усмехнулся.

— Что не так?

— Да ничего… И давно вы вместе? — скрывая свой смех, Вадим вновь задал тупой вопрос. Какое ему вообще дело?

— С 10 класса. Мы очень хорошо сдружились и он предложил мне встречаться. — надеясь на то, что данным ответом испугаю Вадима, я как ни в чем не бывало оглянулась.

Он чуть склонил голову и смотрел прямо на меня. Кажется, его глаза стали ещё темнее обычного и ледяные нотки метались по бокам. Сейчас он не смеялся и мне даже стало страшно.

— Чем же он тебя привлек? — чуть тише обычного спросил парень. Интерес пробивался через стену равнодушия.

— Он добрый, милый и заботливый. — быстро перечислила первые прилагательные, приходящие на ум от имени «Вова». Они показались мне такими примитивными, что я мысленно ударила себя по лбу.

— Звучит очень скучно.

Я замерла перед очередным глотком чая и серьезно задумалась. Скучно? Очень скучно? Нет, он не прав.

— Какая вообще тебе разница до того, с кем я встречаюсь? Обиделся, что Вова с тобой тогда не очень радушно поздоровался?

«Боже… Ты что тут делаешь…»

Парень громко засмеялся, откидывая голову к спинке дивана, а руки уверенно закинул по сторонам.

— Не смешно!

— Очень смешно, Алён… — он помотал головой и через улыбку глянул на меня, — Если бы я задерживал своё внимание на каждом таком неудачнике, буквально горящем от зависти и ненависти ко мне, пацаны бы прекратили свою никчемную жизнь ещё на мыслительном этапе.

Я нахмурилась и фыркнула от такой завидной самоуверенности Взводова. Называть чью-либо жизнь никчемной недопустимо, каким бы человек не был. А сейчас речь идет о моем парне и стерпеть такое я просто не могу.

— Знаешь чем Морковин лучше таких, как ты? — я согнула ногу и полностью развернулась к собеседнику, — Он уважает каждого человека и не посмеет назвать чью-либо жизнь «никчёмной». Он не пал перед этим миром так низко, как падаешь ты. Лучше уж, как ты говоришь, быть со «скучным» человеком, чем с тем, кто с бешеной скоростью гоняет на мотоцикле, метает ножи в живых людей и вызывает у окружающих ничего больше страха! — мысли об унижении людей пылали во мне нетушимо. Казалось, что моя кожа сгорит от слов и сложившейся ситуации, потому я отставила чашку с недопитым напитком, сбросила плед и рванула на выход. Плохой идеей было принять его предложение. Он просто собирался разозлить меня ещё сильнее, спровоцировать на спор. Чего я ещё ожидала от таких, как он? Думала, что со мной он будет мил и приветлив? Смешно! Такие люди как Вадим никогда не меняются…

Как только одна из моих стоп потянулась в туфлю, из комнаты послышались шаги и в следующую секунду за руку резко потянули и я была прибита к стене крепким телом Взводова. От подобных манипуляций тело окропилось электрической волной и я не на шутку разнервничалась.

— Отпусти меня! Я ухожу! — я схватилась за опиравшиеся о стену руки и попыталась их скинуть, но всё тщетно. От переполненных эмоций я сжалась в этом тесном капкане и, ощущая пощипывание слез в глазах, прижимала к ним ладони.

До этого смирно стоящий парень вдруг расслабился и медленно отпустил руки со стен. А когда я впервые всхлипнула, почувствовала крепкие объятия и уткнулась носом в широкую грудь. Не знаю, что происходило внутри меня, но все эмоции перемешивались в одну большую точку и я вновь всхлипнула.

— Прости, я правда ляпнул лишнего… — поглаживания по макушке и тепло его тела внезапно успокаивали. Я зажала в руках края байки, пытаясь отдышаться и как можно скорее прийти в себя. — Не нужно уходить сейчас, ладно? Иди в спальню, там все готово ко сну.

Я подняла глаза и вытерла тыльной стороной руки маленькие слезинки, тут же отодвигая парня от себя и, коротко качнув головой, прошла куда было велено.

Спальня оказалась немалой. Возможно таковой её делала внушительных размеров кровать у стены в центре, длинные окна и белый колорит, который отсутствовал лишь в предметах интереьера, таких как шкаф, покрывало, рабочий стол и две тумбочки у кровати. За окном непросветная тьма, потому рассматривала весь этот декор я благодаря тусклой лампе, отдающей плавный белесый свет.

От недавней мини-истерики чувствовала себя неважно, но, как ни странно, спокойно. Усталость виднеется по покрасневшим глазам, а точнее векам, которые слипаются от насыщенности этого дня. Последний рабочий день недели, прогулка по лесу, внезапная встреча со Взводовым Вадимом и, после, наше совместное времяпровождение. Дважды оборванный поцелуй… Первая поездка на мотоцикле, ссора.

Лежа под одеялом думала о Вадиме. Действительно ли он такой черствый и неприступный эгоист, или просто притворяется? Почему так плохо думает о людях? И действительно ли думает?

Не успела я додумать всю ситуацию, как в дверях показался герой моих мыслей. Видимо, он только что принял душ и сейчас щеголял по комнате в одних темных джинсах, а по груди стекали упавшие капельки воды с волос. В секунды я успела навсегда запечатлеть в своей памяти широкие плечи, рельефные плечи и пресс, мощную грудь, переходящую в… Я испуганно зажмурилась и быстро отвернулась в противоположную сторону, накрываясь одеялом с головой.

— Мог бы и предупредить… — шипела я, придумывая для него в уме всевозможные обзывательства.

— Я в своей квартире. Зачем мне предупреждать кого-либо о том, что я в ней делаю? — Вадим откровенно насмехался над моей скромностью и неловкостью, когда я успела заметить голый мужской торс. Он такой… противный.

Я сделала глубокий вздох и погасила светильник, прикрывая глаза. Любопытство не покинуло меня с этим действием и в голову ударил интересующий уже давно вопрос.

— Тем вечером… Ты бы хотел действительно покалечить меня? — как только он собирался уходить из комнаты, я вынырнула из одеяла и посмотрела в глаза парню, развернувшегося ко мне.

— Нет, Алён. Я бы никогда не причинил тебе боль. — тихо, но неожиданно серьезно ответил Вадим, выжидая паузу. Я замерла под его нежным взглядом, пробивающимся даже через стоящую темноту. Мышцы внутри начали постепенно меня отпускать и появился воздух, но я вспомнила про то, что этот человек мне никто. У меня есть Вова… Мне больше никого не нужно. Так ведь?

— Спокойной ночи. — быстро бросила я, перекатываясь на бок.

— Спокойной. — с тектонической депрессией ответил Взводов и за ним закрылась дверь.

Утро в чужой квартире всегда начинается как-то туманно. Раскрывая тяжелые веки ты на пару секунд остаешься в прострации и не можешь вспомнить, что тут делаешь. Так же было со мной сегодня.

Когда часы на стене тикнули время 9:00, я уже была полностью одета, с переплетенным, прежде лохматым, хвостом на голове. Выходя из спальни, замерла на пару секунд, чтобы убедиться в том, что хозяин этой берлоги всё ещё спит. Делая пару шажков вдоль коридора, я неосознанно замерла у зала, заглядывая внутрь. На узком диване, лежа половиной тела на полу, крепко спал Вадим под легким пододеяльником, а по оголенным плечам было понятно, что, видимо, в одном нижнем белье.

Смутившись, поспешила завершить эту стыдную гляделку и прошла в прихожую, где надела свою обувь и уже хотела выходить, как вдруг оголенные плечи обдул холодный воздух, доносившийся из-за открытого балкона. Поток воздуха был неприятным, тело мгновенно покрылось мурашками и я даже вздрогнула всем телом. В моей ситуации я скорей бы простудилась, подходя к дому, если бы не случайно задевшая мой глаз куртка, рядом с которой мирно лежал мужской телефон.

Подумав минутку, я все же решила одолжить вещь на время с условием возврата, а с помощью мобильного устройства записать номер Вадима, чтобы позже описать ему ситуацию. Надеюсь, Вадим не будет очень злиться… Хоть я и испортила его вчерашний вечер, наверное, окончательно.

До дома я добралась на такси, адрес отправления для которого отыскивала на стенах многоэтажки.

Дни летели друг за другом. Незаметно протекали секунды, минуты, часы… Я оборачивалась и видела как ленты минут пробегают мимо меня. Иногда они останавливались и обволакивали моё тело, но это происходило только тогда, когда в голову навязчиво лез образ Взводова, его голос, высказывания, эмоции, внешние данные… Он никак не хотел вылезать из головы, как бы я не занимала себя перепиской с Морковиным, который успел выиграть на соревнованиях второе место и в воскресенье готовился плыть самую сложную дистанцию. Его возвращение было намечено на вторник. Очень пугала мысль о том, что когда он сообщил мне это, я не почувствовала ничего. Не было ни радости, ни огорчения, ни чувства, что соскучилась. Равнодушие. Пугающе…

Субботним вечером я отправила сообщение Взводову.

«Привет. Я позаимствовала твою куртку, потому что на улице дул холодный ветер. Встретимся в понедельник? Я чувствую себя неловко от мысли о том, что взяла твою куртку без разрешения».

Пальцы буквально печатали всё за меня. Эмоции и чувства подгоняли мысли в предложения, разделяющиеся запятыми и точками.

Ответа не было ни через десять минут, ни через час, ни через сутки. Ну и куда он пропал?

С каждым часом, когда назойливая голубая капелька висела рядом с моим непрочитанным сообщением, в голову лезли назойливые предположения, которые я спешно отгоняла.

В воскресенье днём я отважилась позвонить парню, когда вернувшаяся ночью Дина сейчас сопела на кровати даже не сняв с себя одежду.

Гудки… Ещё одни… «Абонент недоступен, перезвоните позже». Зашла в сообщения и вновь врезалась в уже замыленную иконку синей капельки. Ну и ладно! Чего я тут буду сидеть и ждать его ответа? Извините, но нет. Не хочет — не надо.

Учебный день понедельника начался с того, что Дина, отоспавшись в воскрсенье днем, проснулась в два часа ночи и решила с похмелья, что ей просто необходимо в это время поговорить с тем знакомым, у которого и провела все эти дни. Отговорить от личной встречи я смогла, а вот от телефонной — нет. Парень был сонным, я даже удивилась тому, что он поднял трубку в два ночи. Девушка проговорила с ним почти до утра, из-за чего я в итоге проспала только четыре часа чистого времени. Ну вот, в университете буду сонной тучей.

Во вторник я вновь не выспалась. На этот раз из-за того, что этаж сверху топил нашу комнату. Всю ночь пришлось вытирать полы из-за растяп, забывших закрыть кран в душевой.

Однокурсники мелькали перед глазами. Сложив руки на парту и положив на них голову, я через полуприкрытые веки наблюдала за происходящим. На самом деле я просто смотрела в одну точку, медленно теряя сознание от желания ко сну, потому люди и создавали мне картинки, которые я неосознанно смотрела. Мобильник завибрировал, что я даже взбодрилась от мысли об ответе Вадима, но это был всего лишь Дима, напоминающий о том, что приедет ко мне сразу после приезда в город.

Вечером я проводила Вову из квартиры после встречи. Мы провели время с пользой: я делала реферат, Вова переписывал лекции, которые пропустил за эти три дня.

Парень вел себя сдержанно, зажато. Может быть мне это и казалось, парень мог просто помнить о Дине в соседней комнате.

Утром среды мы с Вовой и Диной шли по дороге в университет. Вова держал меня за руку, как я думаю, просто из-за привычки и какой-то формальности, одновременно опустив взгляд к телефону. Звон оповещения раздался из телефона Семеновой и она довольно улыбнулась. Вова закатил глаза и убрал телефон в карман.

— Эй, что такое? — глянув то на одного, то на другого поинтересовалась я.

— Дима пишет, что на завтра смог арендовать шикарный коттедж у города и созывает всех на грандиозную вечеринку! — воодушевленно и выразительно-красочно расписывала предстоящее мероприятие подруга. Вова фыркнул.

— Как всегда какие-то сомнительные мероприятия. Нет бы организовать что-то полезное… Вообщем этот придурок и мне прислал приглашение и попросил привести с собой горячих однокурсниц. — поправив волосы, недовольно отчеканил Вова. — Я точно не пойду.

— Ты такой бука! Тебе бы бокальчик вина и в пляс бы кинулся. — сострила Дина. Вова выразительно посмотрел на неё, сводя брови вместе.

Я тихонько улыбнулась. Дина права, с Вовой действительно что-то не так в последнее время. Он постоянно напряжен, местами агрессивен, дерзит. В мысли лезут разные предположения, некоторые из них бьются самой сильной струёй: Вова нашел себе другую, у него проблемы в семье (хотя это невозможно, я знакома с его родителями и они буквально лучшие друзья для сына), возможно у парня обычный нервный период или же… Морковин просто вырос и его мужская система хочет чего-то большего от противоположного пола… И правда… Мы ведь так ни разу серьезно и не целовались. Всё ластились какими-то поцелуями в щечку и обнимашками. Ясное дело, что он хочет чего-то большего. А что, если…

От подступившей к горлу грязной мысли я вздрогнула и вытянула свою руку из хватки Морковина и перешла ближе к Семеновой, обвивая её локоть, делая вид, что внимательно изучаю что-то в её смартфоне. Подруга, благо, подыграла, в отличии от Вовы, который фыркнул и пошёл быстрее, совсем от нас отстраняясь. Такое поведение не осталось незамеченным.

— Чего это было? Вы поссорились? Что за психи? — Дина остановилась у крыльца универа, разворачивая к себе лицом. Её серьезный взгляд не предугадывал ничего хорошего, потому я спешно выдвинула ей свои предположения, избегая последнего, самого страшного.

— Морковин просто ребёнок. Не знаю, что от него можно ожидать в его только начавшемся пубертатном периоде. Мальчик он ещё, Алён… Тебе бы настоящее мужское плечо! — захватив мою руку, девушка потянула внутрь университета, — Тогда бы и жизнь заиграла новыми оргазмами… — совсем тихо добавила подруга, но я, к сожалению, расслышала, а виду не подала.

Мы быстро миновали коридоры и зашли в нужную аудиторию. Отыскать Вову не удалось, его здесь не оказалось. Это было странным, ведь он никогда не опаздывал и приходил раньше на минут десять минимум. Наверное, что-то случилось. Нужно бы пойти и отыскать его, пока не прозвенел…

Мысли прервал громкий звонок и двери аудитории захлопнулись за преподавателем, объявляющем о теме на ближайший час.

Через пару минут в дверях показался Вова и, пробубнив извинения, прошел в противоположный конец от нашей парты. Я проследила за его шагами и вернулась к тетради, в которую устало продолжила записывать лекцию.

— Ты просто обязана пойти со мной завтра. — после звонка твердо объявила подруга. Я обернулась на Вову, который в то же мгновение сорвался с места и быстро покинул кабинет. Грустно потупив взгляд в стену, я посмотрела на подругу совсем грустным взглядом, — Как раз оторвешься от мыслей о своём подростке и наконец развеешься в своей любимой компании.

«Любимая компания». Это что ещё за название? В голове всплыли наши похождения с Димой, Вовой и Диной, но подруга явно говорит не о том… Дина!

— У Димы будет то метательное шоу?! — я повышаю голос, из-за чего одногруппники бросают на меня косой взгляд. Паника и надежда бурлят в организме, будто огонь в котле.

— Не знаю точно, но участники будут…

Если шоу будет, значит там я и смогу достучаться до одного из лидеров. И не потому, что мне хочется с ним видеться, а только для того, чтобы отдать куртку… Этот парень меня неимоверно замотал в последнее время и мысли мои заполнены совершенно не тем, чем надо. После нашей встречи, где я смогла узнать его получше, послушать тембр голоса, мысли, увидеть его таким, каким он живет в этом мире, о его позициях, поведении…

— Хорошо, я пойду.

Это будто взрыв. Щелчок, после которого ничего уже не вернуть назад. Это въедается в мозг и остается там навсегда. Это мучает меня каждый день и каждый час. И даже когда я закрываю глаза, я вижу его выразительные густые брови, темный взгляд, соблазнительную улыбку… И ночь никак не может затянуть меня в свои владения, потому что на страже — он.

========== Первый настоящий поцелуй ==========

Лекции в четверг меня совсем не напрягали. Наоборот, во время зарисовки слоев стебля, я представляла как буду выглядеть через несколько часов. Решила всё же отправить сообщение Вове, где спросила, пойдет ли он на вечеринку, но бледная капелька возле сообщения оповестила о том, что пользователь прочел сообщение, но решил не отвечать. Это начинает раздражать.

Ближе к вечеру мы с Диной начали сборы. Девушка настаивала на чём-то экстравагантном и пошлом, потому предстала передо мной в красной клетчатой юбке в две ладони выше колена, черном безрукавном топе и такого же цвета полуботинках. Выглядела подруга необыкновенно и очень привлекательно. Бомба замедленного действия, готовая взорваться в любую секунду.

Рядом с ней я смотрелась совсем скучно, но уверяла себя, что делаю это потому, что не хочу привлекать к себе лишнего внимания. Белая рубашка с коротким рукавом, синие джинсы и любимые туфли, а на плечах легкое коричневое пальто. Среднестатистическая школьница на прогулке — вот как озаглавила Семёнова мой скромный образ. Обижаться даже не было причин, потому что девушка была частично права.

К восьми часам мы были готовы. Дима прислал сообщение о том, что его друзья, которые также отправлялись на вечеринку, уже ждут нас у подъезда. Ключи от дома я так и не смогла найти, зато Динины закрепила к её сумке надежно, чтобы хотя бы она их не потеряла. Всё это было очень странным. Непонятно мне было совсем, где могли быть мои ключи и почему я потеряла их именно сейчас.

Коттедж, который умудрился снять Дима, оказался невероятно красивым и достаточно современным. Снаружи здание было украшено светодиодными лампочками, переливающимися в нежные цвета. У дома, к которому мы прибыли за примерно двадцать минут езды, была небольшая терраса с беседкой и лавками, от входа и ворот дорожка, ведущая в разные стороны участка.

Внутри было шумно. Музыка играла лишь в одной, самой большой комнате на первом этаже. Мелькали разноцветные огоньки, пространство заполнилось сладким дымом электронных сигарет, наряды гостей блестели и отбивали свет как мяч ракетка.

Дина тут же поспешила вперед и крепко обняла… Кирилла? Ой, какая неожиданность… Того самого ведущего? В следующую секунду она слились с ним в страстном поцелуе, а рука парня перекочевала на талию подруги. Чувствуя прилив к щекам красноты, я поспешила отвернуться и попытаться отвлечься от всего этого путем поиска себе чего-нибудь выпить.

Плутания оказались не бесполезными и я набрела на кухню, тумбочки которой уже были оседланы одной парочкой, активно изучающей пространства ртов друг друга. Я быстро отыскала в холодильнике минеральную воду и поспешила покинуть комнату, решая устроиться на каком-нибудь свободном диванчике.

Такой отыскать было не сложно, молодёжь пришла сюда не для просиживания тел, а ритмичного дрыганья под битовые мелодии.

Устроившись в небольшом светлом диване, я с интересом разглядывала движения девушек и парней. Первые были настоящими кошечками, медленно и ритмично извивались всем телом, вынося корпус тела из стороны в сторону, обводя контуры своих тел изящными пальцами… Они выглядели отлично и очень привлекательно, что давало свои плоды. Парни не отставали от юных и не очень пассий и так же проявляли свои танцевальные способности. То незаметно дотрагивались до разгоряченных тел девчонок, то уже откровенно притягивали к себе и втягивали аромат их духов, качая бедрами в ритме… Я задумалась над тем, как бы мы с Вовой могли танцевать под такую музыку. В голове никаких мыслей не оказалось, потому что танцевали мы с ним только раз, и то в выпускном вальсе. От этой мысли стало грустно, хоть я и понимала, что никогда даже рядом не встану с такими пластичными красавицами…

— Какая приятная встреча! — вдруг в уши ударил знакомый голос с правой стороны, куда я испуганно дернулась. Взводов.

— Не могу ответить тем же… — дух противоречия быстро взобрался на гору моих спокойствия и воспитанности. Я сделала глоток воды и попыталась показаться максимально расслабленной, вытягивая спину в струнку и оборачиваясь к парню. Он выглядел превосходно, этого я в себе убить не смогла… Черный свитер с такими же джинсами и кедами, чуть взъерошенные, насколько позволяет длина волосы, немного уставшее лицо… Он выглядел невозмутимо и смотрел на меня равнодушно, но сердце не успело кольнуть иголочкой, так как я почувствовала, что не так уж он и равнодушен ко мне сейчас… Иначе бы зачем ему подходить сюда?

— Пришла на метания? Они прошли вчера, извини, — надув нижнюю губу в саркастической гримасе, Взводов начинал напрягать.

Наши взгляды пересеклись и я застряла. Карие глаза в отблеске мелькающих огоньков казались то светлее, то темнее. Он слегка улыбнулся и сжал желваки, делая взгляд уже менее открытым, отворачиваясь к толпе.

— Ты видел мои сообщения? — неожиданно вспоминая о куртке, я оглянула рядом стоящую вешалку, где и красовалась его верхняя одежда над моим пальто.

— Нет.

Кратко и очень холодно. Обида разлилась в груди, принося неимоверный дискомфорт. Я как дура сидела и ждала ответа, постоянно думала, не могла выкинуть из головы, мучала мыслью о том, что взяла без разрешения…

Быстро отставляя бутылку на столик, я встала и уже хотела скрыться от его глаз, как он захватил мою руку и сам встал, притягивая ближе.

— Если ты волнуешься о куртке, можешь оставить её себе. Будет о чём помечтать маленькой девочке на ночь…

Размах хлыста по самой окрыленной части души пришелся неожиданно. Точнее, вполне ожидаемо, что Взводов такой мудак, но быть уверенным в том, что я не могу перестать думать о нем…

Рука больно отбивается о поверхность его щеки. Пощечина, кажется, не приносит ему никакой боли, только сводит брови в складку и делает взгляд металлическим.

Быстро разворачиваюсь и скрываюсь в толпе, пробиваясь к барной стойке в другой комнате. Толпящиеся люди больше не кажутся мне харизматичными и пластичными: потные тела шатаются под безвкусную мелодию и вызывают внутри отблески ненависти. Как такое успело произойти за пару минут? Не хочу даже думать, почему так резко оборвала нити своих добрых мыслей…

На стульях устроилось несколько совершенно нетрезвых девушек и двое парней. Все они выглядели не очень хорошо, но я пропустила это мимо ушей и заказала апероль шприц — единственный алкоголь, который я более-менее знала по рассказам Дины. Жидкость обжигает горло и я щурюсь, прижимая ладошку ко рту, пытаясь скорей пропустить алкоголь внутрь.

После попадания последней капли на язык сознание немного притупляется, но не совсем критично и настолько, чтобы я не смогла мыслить и анализировать ситуацию. Этот алкоголь — первый в моей жизни, и уносит от него, благо, не слишком сильно.

Решаю, что хорошей идеей сейчас будет отыскать Дину и рассказать ей о сложившейся ситуации. И я почему-то забываю о том, что ничего из ранее произошедшего ей не поведала…

Металлические лестничные ступеньки добродушно провели меня в более тихую атмосферу, которая всё же пришлась по вкусу и другим. Комната без двери была наполнена людьми, которые сидели кто на мягком ковре на полу, кто на диванах и креслах, а кто решил и постоять, пока ноги ещё держат.

В дальней стороне глаз зацепился за знакомую фигуру. Сердце медленно прекратило биться, а рот слегка приоткрылся, пуская по легким воздух. Мысли в голове вспыхнули новым огнем, слова прекратили логичные связки, а выводы медленно растекались черной точкой.

Взводов не заметил меня, а я прекратила видеть всех, кто был в этой комнате сейчас… Кроме него. Тело приросло к порогу и я не могла спокойно идти, наблюдая за его фигурой. Не прошло и часа, как он уже наплевательски наслаждался тусовкой после импульсивной пощечины.

— Эй, Алён! — на плечи резко легла чья-то ладонь, испугавшая меня. Некоторые присутствовавшие в комнате оглянулись, наблюдая за Диной в руках Кирилла, проходящих внутрь комнаты. — Иди к нам, подруга… Мне так хорошо сейчас. Но, кажется, тот бокальчик текилы оказался лишним… — присаживаясь к дивану, Дина пьяно обвела окружение взглядом и вернула его на парня, притягивая к себе в безумный поцелуй. Их слюнообмен продолжился недолго, ровно до того момента, как я уверена приступила к плану ретирования. — Друзья! Знакомьтесь, это моя лучшая подружка Алена Холодова! — Семенова совсем развеселилась и захлопала в ладоши, указывая пальцем на меня. Дина, боже, замолчи… Я сейчас уйду и меня никому не нужно будет представлять.

— Холоднёва… — неожиданно и тихо исправил Вадим, встающий со своего места и проходящий ближе к центру. Сейчас мне было всё равно на неправильную фамилию. Двигался человек, забивший мои мысли до самого горлышка сознания. Зачем он вообще появился в моей жизни? Кто его послал ко мне? А может я забываюсь и он никогда и не предназначался для порчи моей жизнедеятельности?

Оглядывать его было ошибкой, потому что я стремительно и очень сильно дала себе мысленную пощечину, дабы быстрее одуматься.

Пока мысли кое-как скомпоновались воедино, Взводов уже успел сесть в центральное кресло, собирая вокруг себя круг из народа. Он продолжал неспешно осматривать меня, на секунды ухмыляясь, иногда откровенно хмурясь, покачивая головой. Я потопталась на месте и уже хотела уйти, как Дина потянула меня за руку и усадила рядом, целуя в щеку, возвращаясь к исследованию тела Кирилла.

Я не была особо рада этой компании и сложившейся ситуации, но даже не представляла, насколько хуже всё будет дальше. Пока Вадим допивал какой-то напиток и гипнотизировал своим взглядом, я решила проверить, не ответил ли мне за всё это время Морковин.

На что надеялась, Алён? На то, что придут кровные извинения за поведение или что получше? Смешно. В ответ я получила ничего. Это вывело меня окончательно и я выключила телефон.

— Вадим, я слышала игры прошли отлично, — заплетающимся языком заговорила одна из присутствующих девиц, подходя к восседающему на кресле парню, кладя руки на его плечи, устраивая свой зад на подлокотнике. Я не могла оторвать взгляд от этого зрелища и буквально начала кипеть. Подняв взгляд к лицу Взводова, я наблюдала за легкой ухмылкой, направленной прямиком в мои глаза.

— Да, игра прошла отлично. Я замечательно провёл время… — особое выделение слова «замечательно» добавило градусу в бурлящую голову. Как он может вести себя так бестактно по отношению ко мне? Неужели он не видел моего сообщения и звонка? Или сейчас просто решил надо мной посмеяться при всех присутствующих? Ему кажется смешными эти издевательства?

Знакомое чувство захлестнуло моё тело. Нервы внутри напряглись стойкой стрункой, мышцы затрепетали и стали в стойку, душа медленно залилась вязкой субстанцией и полностью запачкала все изнутри.

Я медленно поднялась с места, не затрагивая никого из окружающих, отшагала несколько метров назад и, бросив последний, самый долгий и тяжелый взгляд на Вадима, который так же не отпускал свой взгляд от меня, быстро развернулась на сто восемьдесят градусов и пошла по ступенькам прочь из этого дома.

— Эй, Алёна! Рад, что тебя встретил. Ну что, как тебе моя тусовка? — пьяный хозяин вечеринки Лисицын прижал к себе, кладя руку с коктейлем на плечи. Вид у него был никакой; Дима отлично проводил время вместе со своим лучшим другом — алкоголем.

— Спасибо, Дим. Мне уже пора… — скинув руку, я устремилась на выход, совершенно позабыв про своё пальто.

Дорога была темной. Я еле разбирала куда наступать, чтобы не улететь в траву сейчас же. На небе вспыхнула белоснежная молния, следом в уши ударил будоражащий грохот грома. Через секунду по рукам поползли первые капли. Отлично! Просто неимоверное везение! Так хорошо, что ничего лучше не придумаешь! Ещё дождя здесь не хватало!

Когда я почти достигла заветной калитки, меня окликнул знакомый голос.

— Алёна, подожди! — Взводов не пытался прикрыться от нарастающего дождя, который буквально окрылял и оголял всю мою злобу на этого человека. Сейчас я была похожа на быка: красные от злости щеки, напряженные кулаки, почти пыхтящий из ноздрей пар агрессии. Я неохотно обернулась, останавливаясь под ветвями раскидистой ели, пустившей свои ветви ввысь на несколько десятком метров. Под ногами каменная плитка, ведущая на выход из коттеджа, медленно пускающая по своей поверхности ручейки дождя. Краем глаза замечаю, что гости суетливо прячутся в коттедже.

— Я никуда не ходил на этих выходных. — после реплики Взводова рука тянется вновь его ударить. — Вернее, я ходил. Участвовал в играх… Но никакого замечательного времяпровождения там не было. — волосы парня намокли и прилипли ко лбу, в то время как я просто стояла. Не двигалась. Не обращала внимание на катаклизм.

— Знаешь кто ты? Ты настоящий эгоист! Эгоист и критин! — раскатистый и мощный удар грома подчеркивал ситуацию и мою ядовитые реплики, — Твоё поведение не поддаётся никакой логике, твои слова не значат ни-че-го, тебе нельзя доверять, надеяться и верить в тебя! Ты невероятно зациклен на себе, делаешь всё только для того, чтобы вывести людей на конфликт и…

Пыхтя от злости, буквально выплёвывая несвойственную мне агрессию прямо на глазах парня, я была неожиданно прервана.

Взводов закусил губы изнутри в последний раз, невесомо махнул своим мыслям и в два шага прижался своими губами к моим.

…

Я замерла. Руки, жестикулирующие во время тирады сами собой опустились, а я не могла и моргнуть, наблюдая в миллиметре от себя лицо парня. Мой пылающий бык ударил копытами и в мгновение обратился в прежнюю спокойную Алёну Холоднёву…

Это было в новинку. Парню пришлось склониться, чтобы достать своими губами мои. Его глаза были прикрыты, а ладони легли на голову, прижимая и поднимая к себе.

Не буду врать, я опешила как никогда в своей жизни. Время остановилось, дождь замедлился и его капли плыли перед глазами медленным виноградом.

По подоспевшему инстинкту я прикрыла глаза и сделала неуверенное движение нижней губой, сама не понимая, что творю. Вадим чуть расслабился (это я поняла по внезапно оказавшейся на его предплечье своей руке, под которой перестали напрягаться мышцы), опустил одну из рук мне на талию, а другой проскользил к ушку, заправляя мокрую прядь за него, оставляя и направляя этой рукой дальше.

Губы парня были горячими, мягкими и нежными… Мне так понравилась эта его часть лица, что я невольно сравнила её с первым взлетом птенца… Взлет вверх, к небесам, кутающим разум облакам.

Настойчивость в следующие секунды заставила меня приоткрыть рот и впустить мужской язык внутрь, касаясь моего и пуская по телу уже знакомый электрический заряд.

Руки пошли жить своей жизнью, из-за чего, дрожа, крепче прижали массивную фигуру Взводова ближе так, что он мог укрыть моё тело от холодных капель с неба.

Когда Взводов мимолетом коснулся своей широкой ладонью моих рук, пустив раскаленную волну по телу, в голове вдруг затрещал образ Морковина… Смею обвинять парня в холодном поведении, но, даже не узнав на то причину, уже разделяю свой первый настоящий поцелуй с другим парнем…

Что я творю?

Быстро отталкивая ладошкой неохотно оторвавшегося Вадима, я с ужасом прикоснулась к своим губам, делая судорожные шаги назад.

— Что… Что ты делаешь… — мой голос звучал совсем тихо и нелепо.

— Алёна, прошу, пожалуйста, выслушай… Ты не должна меня отталкивать. — Вадим делает шаг ко мне, напрягая брови, явно нервничая сейчас. Я останавливаюсь, желая узнать, почему это я не должна его отталкивать, — Я слышал, что говорила твоя подруга тогда… Это никак не связано, но просто знай, что ты… мне неравнодушна…

Слова парню даются совсем тяжело, отчего сложно уловить нотки лжи. Дождь обволакивает наши лица и тела, но никак не препятствует откровенным речам.

В груди все щемит. Сердце качает с удвоенной скоростью, да так сильно, что кажется, будто кто-то делает мне прямой массаж сердца. Чувства захлынивают меня, сердце умоляет подчиниться, забыть обо всем и вернуться к манящим губам парня, но мозг давит не меньше, напоминая о том, что Вова Морковин всё еще мой парень, а то, что я тут делаю — неправильно.

Какими бы сладкими для ушей не были его речи, я огорченно покачиваю головой в стороны, прикрывая лицо руками, убегаю за калитку, за двор, за улицу, где меня уже ждёт вызванное такси, тоскливо раскачивающее дворниками.

========== Скромные разборки ==========

Ночью глаза долго не могут принять закрытый вид. Даже бокал выпитого на вечеринке алкоголя не склоняет ко сну. В голове порхают бабочки, их бьют молнии, но насекомые всё равно взлетают, а молнии всё равно губят бедных существ и пепелят их несравнимую красоту.

О чём говорил Взводов? Что скрывает и зачем так настырно подначивает меня обращать на него внимание? Почему именно я теперь его цель и точка преткновения? Что он во мне нашёл…

О нет… Он слышал разговор Дины о новом парне? Это очень плохо, она столько всего наговорила тогда, а парень ведь всё воспринял за чистую монету. Но ведь это бред? Ничего он не принимал и ни во что не верил. Я многое себе просто надумала. Верю в свою же вату, но всё равно продолжаю упираться в проблему.

Решаю хоть ненадолго отпустить гнетущие мысли. Вспоминаю трепетные касания и лучезарные глаза парня… Как он был нежен во время наших поцелуев и как горели его глаза, когда я ответно прижималась к нему всем телом. Его прекрасное лицо не выходило из головы, нарочно засело глубоко внутри, будто мокрый лист к стеклу. Это всё неправильно…

Когда глаза всё же закрываются силой, в темноте вижу крепко прижимающую к груди фигуру, которая не смеет отпускать меня из плена настойчивых губ. Манит, горит, очаровывает… Хочется ещё, больше. Серьезнее?

Он неожиданного и странного тепла в животе глаза резко распахиваются, а я касаюсь того места, которое буквально выворачивает кульбиты один за другим глубоко внутри… Что же это со мной?

Глаза сонно заплющиваются только после того, как Семенова отправляет короткое, но такое заботливое сообщение «Не жди. Встретимся в универе: *».

Весь следующий день я стараюсь не попадаться Взводову на глаза. Да, прогуливая все предыдущие дни, парень решил явиться в университет именно сегодня! Веду себя как пятилетний ребенок, но ничего с собой не могу поделать… Как только вижу его в коридоре, быстро разворачиваюсь и бегу в противоположную сторону, как получится прячусь в пустых кабинетах, уборной, раздевалке… Всё это со стороны кажется очень смешным, но мне не до шуток.

Ну не может так беспричинно тянуть к человеку… Все силы направляются на эту борьбу с чувствами, которые как громадная армия нападают на малюсенькую деревушку в виде моих принципов. Принципов верности.

С одной стороны я убеждена насколько мерзок и эгоистичен Взводов. Он надменен, чрезвычайно самоуверен, любит флиртовать с совершенно незнакомыми девицами, применять свои природные и физические данные во благо своего либидо и таким образом разлекаться. Большой любитель нахамить, облить человека грязью без какой-либо на то причины.

Другая же сторона буквально выдергивает первую из стискивающей толпы и демонстрирует кое-что новое, необычное! Вадим с её точки зрения приятный и умный собеседник, вызывающий так или иначе улыбку, с манящими карими глазами, изредка поблескивающими черным огоньком, самыми чувственными губами и аккуратными руками, подтянутым телом и красивейшими…

***

Я прекрасно понимаю, что не должна этого делать, но женское сердце редко отдаёт победу здравому смыслу.

Когда пятничный звон раздается на весь университет и оповещает об окончании пар, моя голова пускает заряд по всему телу. Сейчас, стоя в пустой аудитории рядом с покидающими соседнюю аудиторию четвертого курса студентами, я краем глаза улавливаю знакомую одиноко проходящую фигуру и, схватывая её за руку, затягиваю в помещение и спешно захлопываю дверь.

Вадим не сразу понимает, что произошло, особенно когда разворачивается ко мне лицом и встречается с моими губами, когда я тяну его ниже. Смятение длится недолго, потому через пару секунд широкие ладони Взводова быстро подхватывают меня под коленки и прижимают к поверхности рядом стоящего стола.

Его губы настойчиво исследуют пространство рта, Вадим не даёт ни секунды на отдышку. Захват на его волосах позволяет ни на мгновение не отпрянуть от парня, который наклоняется и заставляет почти улечься на поверхность стола, прижимая бедра к своему телу. Ножки даже через колготки ощущают крепкость тела Вадима, его тепло…

Неумело, почти по детски я стараюсь не отставать и поддержать всё то, на что решалась всё это время. Его губы — эмоции, а я буквально упиваюсь ими до самых краев. Они теплые и мягкие, дурманят и подчиняют с каждой секундой все больше и больше, а руки, блуждающие по спине и бедрам, вызывают нервные вздохи, от которых я начинаю дышать чаще…

— Алёна, я объяснюсь… — не знаю, сколько проходит времени, но мою титаническую зависимость прерывают свежий воздух и отстранившийся парень, продолжающий удерживать в своих объятиях за талию

— Ч…Что? — заикаюсь и пугаюсь своего голоса. Он такой низкий и совсем горячий… В моём животе отдается вибрация и я кладу руку туда. Странное, но приятное ощущение…

— Когда я тебя тогда увидел… — Вадим отвел взгляд, начиная будоражащим голосом,— Я буквально ничего не понял. Что-то произошло, что-то щелкнуло. Когда ты висела на той мишени, думал как бы было замечательно узнать тебя… чуть откровеннее… — глаза зажглись недобрым огоньком, рука скользнула вверх по коленке, к началу бедра, а горячие поцелуи — от подбородка вниз по шее. Я прикрыла глаза, неловко откидывая голову назад, прикусывая губу. Аккуратные поцелуи переросли в смелые, а зубы зацепили нежную кожу, оставляя отметины.

— Стой… Мне же щекотно…

— Ты мне тогда буквально голову снесла. Сначала думал, что это просто недотрах, но ничего подобного. Я серьезно рад тому, что нас снова свел вместе университет. — Вадим отстранился и говорил серьезно, смотря прямо в глаза, — Ты въелась в душу, Алёна. И это не просто дружеская тяга…

Выходить из университета по одному я слезно уговариваю Вадима. Он долго противится, обосновывая это тем, что всем все равно и никто даже глазом не глянет, но я учусь новой технике под названием «стоять на своем» и под действием щенячего взгляда парень ломается.

На парковке отыскиваю знакомый мотоцикл и даже чувствую в груди мелкий восторг из-за воспоминаний. Как я впервые встретилась с его телом настолько плотно, что хотела больше никогда отрываться, что кровь бурлила в жилах и голова пульсировала от потери самообладания. Такие моменты забыть сложно, да и не особо хочется, если честно.

Железный конь и восседающий на нем рыцарь так и манят к себе и я с удовольствием спешу закинуть ногу и отпустить крючок сожаления хотя бы на несколько мгновений, в которых я ощущаю себя по-настоящему счастливой.

Ветер обдувает мои волосы и они струятся по воздуху. Я кладу голову на спину Вадима и прикрываю глаза, прижимаясь к его телу крепче. Вдыхаю глубокий мужской запах и мозг посылает сигнал мимике лица, от чего я неосознанно улыбаюсь, укрываясь за надежным телом. Мы мчим по трассе вперёд, обгоняя потоки машин, срываемся с места на светофорах, круто выворачиваем на поворотах, ускоряемся с диким ревом… Всё это будоражит моё тело, ломает мысли на части и я вдыхаю запах свободы. Ощущаю нереальный прилив сил и энергии, желания и счастья. А всему виной не мир вокруг, а он.

Мотоцикл останавливается у многоэтажки.

Вадим галантно помогает мне слезть с места и когда сапожки отбивают первое касание об асфальт, тянет за руку к своему телу. Я сдавленно выдыхаю, чувствуя нежное касание к талии и поднимаю взгляд к лицу Взводова, прикусывая губу от соблазнительной и легкой улыбки парня. Он придерживает лицо за линию подбородка, затем плавно скользит вверх к ушку и сам чуть наклоняется, безусловно намекая на поуелуй. Я завороженно притупляю волю от его смелого взгляда и чувствую дрожь в ресницах, когда неосознанно прикрываю веки. Привстаю на носочках, нетерпеливо ожидая долгожданного касания мягких губ, предвкушая теплое дыхание, опаляющее щеки, но неожиданный холодный толчек воздуха заставляет распахнуть глаза и непонимающе уставиться на хитро ухмыляющегося парня, который щелкает пультом и блокирует мотоцикл за моей спиной. Я недовольно осматриваю этого нахала и готова уже начать возмущаться, но вся микроагрессия стремительно тает, когда широкая ладонь сплетается с моей, а тянущий за руку Вадим озаряет своей лучезарной улыбкой, начиная движение к подъезду. Так, в захлебывающихся чувствах неисполненности, я мелко семеню вслед за своим обломщиком.

Лифт приходится ждать недолго. Кабина впускает внутрь через минуту после вызова и захлопывается, делая соответствующий для движения толчок.

Даже широко габаритное пространство лифта не кажется мне сейчас таким уж и широким.

Поднимаю взгляд к лицу Вадима и встречаюсь с его расширившимися зрачками. Секундная молния и широкие шаги Взводова быстро сокращают расстояние между нами и он уверенно врезается горячими губами в мои иссохшие от ласки уста.

Руки быстро обвивают его шею, захватывают волосы, и, зажимая их, приближают к себе. Приоткрываю рот и этим успешно пользуется горячий язык, проникающий внутрь, цепляющий мой в танце. Рука парня обводит бока и скользит под ткань свитера. Чувствую обжигающие касания на животике и спине, пока наслаждаюсь проникновенными поцелуями. Притягивая за макушку ближе, Взводов цепляет нижнюю губу и слегка оттягивает её, оставляя кровяной укус. Я шиплю от легкой боли, но тут же получаю заботливую медицинскую помощь от губ парня, что собирают подступившие капельки крови с поверхности.

Отрываясь от губ, парень скользит вниз, к шее. Задевает чувствительную венку и я сильнее цепляюсь за перила кабины, пытаясь совладать с чувствами и давно бушующим пламенем в животе. Всё выворачивается наизнанку, волны подбивают к краям, а от чувствительных засосов закатываются глаза и приходится закусить губу, чтобы не издать пошлый стон.

Нас прерывает толчок и мелодичный сигнал остановки лифта.

Вадим отстраняется от моего лица, шутливо щелкает по носу и тянет к себе за руку.

Через пару часов, мы, уже испившие чаю, сидим в комнате Вадима. Он с ноутбуком на кровати, я с конспектами на следующую неделю за столом. Выполняя доклад на пару микробиологии, я решаю расслабить глаза и поднимаю взгляд к окну, в котором вижу своё же светлое отражение из-за темноты за стеклом. Пугаюсь такого быстро пробегающего времени и метаю взгляд на часы, которые показывают десять вечера.

— Уже десять… Мне нужно домой! — я оборачиваюсь к работающему за ноутбуком парню и он поднимает ко мне голову.

Отворачиваюсь обратно к столу и начинаю складывать учебники и папки в рюкзак.

— Останься…

Через мгновение чувствую близкое к себе присутствие и замираю, когда Вадим наклоняется к столу, опираясь обеими руками о его поверхность, загораживая тем самым мне выход. Теплое дыхание опаляет кожу шеи и в следующий момент я полностью расслабляюсь от неторопливых, но ставших родными поцелуев в плечи.

Его нависшее тело незаметно успокаивает и подавляет мой протест, который мягко проваливается в негу удовольствия.

Разворачиваюсь в руках Вадима и заглядываю в его карие глаза, сверкающие блеском ласки и в то же время мужественности. Чуть склоняю голову, прикидывая в голове мысли о квартире, в которой меня наверняка не ждёт Дина, и о теплом уголке двухкомнатного комфорта вместе с соблазнительным молодым человеком.

Мягко скольжу по груди Взводова ладонями, останавливаясь на его плечах и привстаю на носочках, дотрагиваясь его мягких и манящих губ. Неторопливо наслаждаюсь мягкой борьбой с моими зубами и его нижней губой, постепенно набираясь смелости и уже откровенно изучаю его полость. Он приобнимает мою талию, прижимая макушку ближе к себе.

Идиллию прерывает звон моего мобильного. Я неохотно отрываюсь от губ Вадима, коротко киваю и искренне улыбаюсь, получая тоже самое в ответ.

Телефон разрывается в прихожей. Я быстро достаю его из сумки и удивляюсь звонящему абоненту.

— Алло?

— Привет, Алён! — голос Димы звучит очень расслабленно и лениво. Фоновый шум громкой музыки даёт некоторое понимание о местонахождении одиннадцатиклассника. — Я тут в клубе… Не хочешь присоединиться? Я угощаю! — заплетающийся язык смело говорит о пьяном состоянии друга и я уже представляю, как вокруг него увиваются разные девчонки в коротких юбочках.

— Спасибо за приглашение, Дим, но я сейчас очень занята… — стараюсь сделать голос как можно убедительнее во избежание лишних вопросов, которым красный свет, к сожалению, не загорается.

— Я звонил Дине, она к Климовым… Вова в гостях. Неужто и ты с кем-то тусуешься? — пьянство расплетает любой язык и я судорожно пытаюсь придумать как выкрутиться из ситуации.

— Может и «тусуюсь». Мне пора. Пока! — быстро сбрасываю вызов и откладываю телефон на место, прижимая холодную ладонь к горячему лбу. Обманывать друга — дело очень плохое. Видимо, навыки появляются после контакта с кое-каким человеком…

Кстати о нём.

Прохожу обратно в комнату, но застаю лишь свой портфель и ноутбук на комоде. Звуки капель воды доносятся из ванной и я успокаиваюсь.

Через минут пять моих ожиданий в комнате появляется Вадим с обвернутом на бедрах махровом полотенце, капающими с волос капельками и покрасневшими щечками.

Быстро отвожу взгляд от мускулатуры парня, ненавязчиво оглядывая свой отросший маникюр. Да-да, меня совсем не интересует твоё тело, Взводов!

— Я дам тебе футболку, — бархатистый голос заставляет меня вновь поднять глаза и столкнуться со спиной парня, который в следующий момент подает белоснежную вещь и провожает до ванной комнаты.

Долго смотрю на провернутый замок и всё никак не решаюсь снять одежду и принять горячий душ. Глупо сейчас думать о том, что Взводов вломится в комнату и решит сделать со мной что-то против моей воли… Хотя я бы этого очень хот…

Воспользоваться чем-то, кроме мужского геля для душа у меня не имелось шансов. Поэтому выходя за двери распаренной комнаты в нижнем белье и майке, прикрывающей бедра, я чувствовала за собой шлейф запаха, который ощущала при каждом приближении Вадима. Так странно… Раньше я могла только наслаждаться этим ароматом, а теперь и сама пахну также.

В квартире стояла тишина и мрак. Видимо, кто-то решил отказаться от фильма перед сном.

Босыми ногами просеменив до спальной комнаты, я замерла у двери, не скрывая улыбку. На расстеленной кровати, освещенный лунным светом из окна, лежал на спине Вадим в одних трениках с закрытыми глазами и размеренно вздымающейся грудью.

Переминаясь с ноги на ногу, я всё же решила лечь спать рядом, так как бродить по чужой квартире в одиночку не хотелось и было бы крайне некультурно.

На цыпочках подкралась к противоположной стороне кровати и вновь глянула в лицо спящего парня. Он выглядел так умиротворенно, но всё же что-то меня смущало.

Опускаясь на край, я перекинула ноги следом и хотела уже держаться подальше от почти оголенного мужского тела, как вдруг крепкий захват быстро притянул меня к телу Взводова. От неожиданности я тихо пискнула, но тут же расслабилась в мягких объятиях. Сплетая наши пальцы, Вадим зарылся в распущенные волосы и глубоко вдохнул запах через нос.

— Теперь ты пахнешь как я… — хриплый тембр пощекотал мои уши, после чего я получила короткий поцелуй в мочку. — Спокойной ночи, холодок.

Именно такой, с улыбкой во всё лицо, зажмуренными глазами и покрасневшими щеками я скоро и заснула.

Комментарий к Скромные разборки

Теперь главы будут публиковаться реже. Всё из-за учебного года. Надеюсь к маю 2020 закончу эту историю…

========== Первая перепалка ==========

Это утро субботы казалось лучшим в моей жизни.

Я проснулась раньше Вадима и позволила себе несколько минут понаблюдать за его милой спящей мордашкой и беззащитной позой. Как бы уязвимо он сейчас не выглядел, всё равно оставался мужественным и, чего уж скрывать, привлекательным…

Приготовив себе чашку чая, а Вадиму его любого крепкого кофе, поприветствовала парня со всем этим добром в постели.

Мы ещё долго не могли насладиться поцелуями и объятиями друг друга, совершенно позабыв о горячих напитках. Касания к его коже обжигали кончики пальцев, губы казались самым сладким нектаром, а уверенные движения рук и тела зарождали внутри ураган удовольствия и желания.

Не знаю сколько продлилось это безумие, сколько багровых пятен оставил на моей шее Вадим, но подступивший к горлу страх из-за риска первого раза заставил меня спешно завершить наши дразнилки, угрожающие перерасти в нечто серьезное, не останови мы это вовремя… На моё удивление, Взводов отреагировал вполне спокойно и понимающе кивнул.

Как оказалось, Вадим запланировал грандиозные планы, и, заехав ко мне для того, чтобы я сменила одежду на что-то более теплое, мы отправились навстречу милым мероприятиям.

Этот день был насыщенным и полным красок. Кино, ресторан, прогулки по парку и по мосту… Я буквально почувствовала себя в своей тарелке. Все предыдущие годы зубрежки и скованности были лишь маской, которую Взводов талантливо с меня срывал при каждой нашей встрече. Бесконечный смех, удивление, поцелуи, касания, объятия, улыбки. Сердце стучало так сильно, что мне казалось, будто оно немедленно выпрыгнет. Рядом с Вадимом я забыла обо всем. Рядом с ним я почувствовала себя иначе. Рядом с ним я была другой. Рядом с ним всё изменилось и я окончательно и бесповоротно влюбилась в этого мужчину.

Он стал привлекать меня как внешне, так и внутренне. Короткие волосы умудрялись помещаться между моих тонких пальцев во время поцелуя, карие глаза по необыкновенному сияли, его лицо было открыто только для меня, крепкие ладони зажимали каждые участки тела до хруста в костях, тело придавало уверенности и я не боялась ничего вокруг. Его слова заставляли задумываться, мысли подчиняли себе и я внимательно слушала всё, о чём говорил этот человек. Я смотрела на него по-новому, не так, как раньше.

Ближе к рассвету мы приехали в мою квартиру, перед этим надежно удостоверившись в том, что Дина не дома и не явится сюда до вечера. Не совсем корректным я посчитала поставить подругу перед фактом наших отношений, к тому же она наверняка бы выдала мне за то, что не предупредила её о знакомстве заранее, дабы подготовиться. От мысли, что подруга бы стала подбивать клинья к Вадиму, в душе кольнуло.

Моя кровать оказалась слишком большой для нас с Вадимом, потому что крепкие и сильные объятия парня умещались на не таком уж большом участке её площади.

Сегодня я засыпала глядя в его глаза, находившиеся в миллиметре от моих и кусала губу, не решаясь произнести три желаемых слова, в которых была уверена сейчас на все сто.

Поцелуй в лобик и обжигающее дыхание в веки, под которые я и заснула, были самым дорогим, что я сейчас берегла. Из-за прилива драматических слёз, я так и не сказала о своих чувствах.

Слипшиеся веки упорно не хотели раскрываться. Воскресенье встретило мой первый взмах ресниц ближе к обеду. Под руками ощущался одинокий холод и я резко обернулась, наблюдая лишь мятую простынь за собой.

Лениво потянувшись, я всё же приняла стоячий вид и отправилась в ванную комнату.

Выполнив все утренние процедуры, я переоделась в клетчатую домашнюю одежду, а волосы решила расчесать и оставить распущенными.

Вернувшись обратно в комнату, взяла с полки расческу, и, встав у зеркала, принялась проводить инструментом по длине локонов.

Глаз зацепился в отражении зеркала за куртку Вадима, висящую на спинке стула. Из внутреннего кармана блеснул торчащий брелок. Прекратив взаимодействие с волосами, я отложила расческу и двинулась к стулу.

Протянув пальцы к знакомому брелку, я потянула его вверх и в уши врезался звон ключей. И не просто каких-то ключей, а моих потерянных ключей!

Я ещё раз внимательно осмотрела связку и нахмурилась, не понимая, что происходит. Откуда у Взводова мои ключи? Где он их взял?

Шаг за шагом по квартире. Попутно преодолевая поспешные выводы, я раскрыла прикрытую дверь кухни.

На меня тут же устремились две пары глаз: Взводова и Семеновой.

Ощущение в ладошке холодной связки не дало мне растеряться перед неожиданно вернувшейся Диной, видимо, до этого мирно общавшейся с Вадимом, попивающим кофе из кружки. Дина как внезапные контрольные — то их не дождаться, то они уже у тебя перед носом.

— Доброе утро, холодок!

Парень не обратил внимание на моё хмурое лицо и лучезарно улыбнулся, отставил кружку и хотел было ко мне подойти, но я перебила.

— Что это? — я вывела руки из-за спины и подняла на пальце потерянные ключи, смотря на Вадима с невероятным непонимание происходящего. Парень остановился, глянул на протянутую вещицу и резко посерьёзнел.

— Твои ключи.

Безо всякого стеснения, сожаления и раскаяния. Его слова звучали просто, и в то же время так по-скотски…

Я развернулась и направилась прочь из кухни, ощущая позади себя шаги.

— Хочешь разборок? Что за истерика, Алёна? — я ускорила шаг, фыркнула и хотела было уже захлопнуть комнатную дверь прямо перед носом Взводова, но силёнки не позволяли тягаться с такой глыбой грубых мышц. — Да, я вытащил твои ключи. Но осмотрись, сегодня утром мы бы не проснулись вместе, если бы я тогда не посодействовал скорейшему развитию событий. — я всё ещё прижимала дверь, и даже умудрилась надавить на палец парня, от чего тот зашипел. — Черт, Алёна, не будь такой стервой!

Я отпустила дверь и прошагала к окну, присаживаясь на его краюшек, отворачиваясь от Вадима. Хотелось спросить про палец, но это я переборола.

— Теперь у каждой девушки, с которой ты желаешь просыпаться, принято изымать ключи? — голос стал громче обычного, потому что в жилах кипела кровь, сердце билось чаще, а глаза защипали от обиды. Я почувствовала приближение Взводова.

— Только у маленьких… — тёплая рука парня аккуратно коснулась волос, откидывая их на другой бок. От таких легких движений дыхание сбилось, — милых… — Взводов наклонился чуть ближе и оставил на оголенном участке поцелуй, — и беззащитных… — широкие пальцы подцепили мой подбородок и я уже сама заворожено хотела прикоснуться к его губам, но звонок мобильника вновь перебил всю идиллию.

Я быстро выдохнула, с неохотой проскользнула мимо Взводова и взяла трубку, даже не смотря на экран. А зря.

— Да? — ого, это что, мой голос? Прокашлявшись, я повторила, — Я слушаю?

— Привет, — голос Вовы как электрический разряд передался по телефону и я вся всколыхнулась, тут же нервно подгибая края одежды в руках.

— Привет, Вов…

Взводов врезался в моё лицо сердитыми глазами, и, честное слово, я увидела как побелели костяшки в его согнутых кулаках.

— Я завтра за тобой зайду. Будешь готова к без десяти?

Я почувствовала стыдливо горящие щеки. Вова… Откуда ты так неожиданно появился и почему именно в этот момент? Я даже не вспоминала о Морковине всё это время… Как я могла так поступить? Почему позволила неизвестным доселе чувствам управлять своей судьбой? Это всё неправильно…

— Да… Конечно… — запинаясь от сжигающего взгляда напротив, я спешно сбросила трубку, не дождавшись ответа.

…

Казалось, тишина давила на стены и потолок, те разрывались в краях, пол раскалывался на части, а я медленно тонула в собственной лжи. Воспоминания не выходили из головы, лезли из каждых клеточек. Всё напоминало о Вадиме.

— Как я понял, ты с ним не рассталась. — агрессия на глазах перетекала в плавное равнодушие и отчужденность. Парень, промолчав на мою опустившуюся к полу голову, глубоко вздохнул, и с тяжестью в голосе сказал: — Знаешь, никто не сможет повлиять на тебя сильнее, чем ты сама. Если ты не настолько дура, как моя… — запнувшись, парень быстро продолжил, подмяв неизвестное мне продолжение фразы, — Прежде чем вновь внушать себе что-либо без понимания происходящего, лучше разберись в себе и послушай хоть раз, что тебе говорят близкие. — Вадим наклонился к куртке и, покидая комнату, больше не сказал ни слова в мою сторону.

Перед глазами мельтешили реки и озера. Водоемы, океаны, моря — все их пучины неизвестности образовали пугающие и нечеловеческие прутья, которые вцепились в мою кожу, одежду, обвили конечности. Я чувствовала свой немой крик, нарастающий по мере плавного погружения без возможности на спасение. Водная гладь обтекала каждый участок тела, увлажняла его просторы и несомненно засасывала в себя. Последний вздох моего бесполезного крика и перед глазами поплыли пузыри кислорода, а небо тускнело и постепенно испепелялось глубинными слоями, к дну которых меня и тянули. Глубокий вдох, попадание воды в легкие через нос и рот, последний взмах намокших ресниц… и темнота.

— Алёна… Что случилось?

Я рыдала весь вечер.

Подушка пропиталась горячими слезами, а воспоминания о последних моих подобных истериках ударялись только в одиннадцатый класс, когда выпускной экзамен оказался сложнее ожидавшегося и я не смогла справиться с эмоциями.

То были слезы паники и стресса, сейчас же все тело сдавило по-настоящему. Сердце билось медленнее, легкие потребляли меньше воздуха, желудок не хотел принимать ни единого грамма пищи и воды. Я остановилась. Замерла. Прекратила жизнедеятельность.

Дина весь выходной вечер наливала мне моего любимого чая, от которого я отхлебывала верхний уровень и отставляла в сторону, продолжая тупить взгляд в узор на потолке.

Можно спросить: «Холоднёва, а к чему так убиваться?» И этот вопрос покажется очень логичным даже мне, если бы я прочла его месяца два назад. Может быть, я бы над ним даже посмеялась, вот только сейчас — это не два месяца назад. Сейчас на душе неспокойно и эмоции рвутся из всех щелей.

Сон встретил моё сознание ближе к трём ночи. Всё это время я кочевала от подоконника к своей кровати, иногда тупила мутный от слез взгляд на улицу, но кроме как нарочно целующихся пар и счастливых мамочек ничего не видела. Либо это сознание создавало для себя предпочтительные картинки… Мамочки выглядели необыкновенно. Издалека можно было отличить беременную женщину от не беременной. Их глаза искрились, они были счастливы, поглаживали ещё плоские животики… Происходило ли это всё в три ночи? Ощущение времени помутнело ещё в начале. Но в конечном итоге я поняла, что больше не в силах справиться с собственными мыслями, и через тяжелые ощущения, но всё же погрузилась в сон.

========== Столкновение и взрыв первых комет ==========

Надоедливый будильник звенел уже третий раз, после чего звонко шлепнулся на пол и больше не смел мешать сознанию. Все просмотренные за эту ночь сны были схожей тематики: либо я видела острые черты лица Взводова, либо улыбающегося Морковина.

В комнате появилась голова Дины, которая красилась и собиралась выходить в универ.

— Ну что, проснулась, беспокойная ты моя? — проводя по губам яркой алой помадой, с наивной улыбкой спросила Семенова. Она выглядела превосходно, как и всегда.

— Беспокойная? Ты о чём? — не особо интересуясь вопросом, я дотронулась лохматой головы и, приподнявшись, чуть пошатнулась от легкого головокружения. Глаза неприятно горели после вчерашнего.

Дина склонила голову и беспокойно меня осмотрела с неким сожалением. Я в это время продолжала ничего не понимать.

— Ты всю ночь завывала о своём Взводове… Звала, плакала, прощалась с ним… Расскажешь, наконец, что случилось? И почему он вчера так бешено хлопнул дверью, когда уходил?

Я резко подняла голову к Дине, но скоро отвела стыдливый взгляд к ногам, стараясь побыстрей скрыться в ванной комнате.

— Никакой он больше не «мой»…

Краситься сил не было. Хотя, глянув в зеркало, не помешало бы. Отголоски темных полусфер под глазами, красноватые белки глаз, раздраженные капилляры, искусанные в кровь губы.

Я была похожа на одну из героинь популярные ужастиков из 90-х, которые мучались от преследований маньяков. Я же страдала от преследования своих назойливых мыслей, висящих на плечах тяжелым грузом.

Вова позвонил и сообщил, что ждет меня внизу именно тогда, когда я на пару тройку минут зависла у гладкой стены, на которой производила всю историю своей жизни.

— Рад тебя видеть! — Морковин встретил меня тёплой улыбкой, широкими объятиями и своим стандартным внешним видом: белыми кроссовками, джинсами и майкой с ветровкой. Обвела его фигуру ещё когда спускалась, выглядывая без интереса в окошко.

Я сжалась и приняла его объятия как вынужденную меру, а когда Володя оторвался и взял меня за руку, через пару метров ходьбы я вынула её, даже не соизволя придумать причину. Просто потому что не хотелось. Просто потому, что в голове формировался другой сюжет происходящего.

Всю дорогу парень рассказывал о соревнованиях и о том, как хорошо ему было с родственниками на выходных. Я слушала его через предложение, постоянно теряя нить смысла и, в конце концов, перестала слушать вовсе, разглядывая пятнышко на туфлях. Во рту першило, шею ломило, кости ныли. Нужные сейчас слова пристали к горлу и душа умоляла больше не изнашивать её состояние до крайнего. Погода была единственной подружкой души, поддерживающей её всеми руками и ногами. На небе ни лучика.

— … Но, самое главное! Я придумал кое-какую концепцию бизнеса, который, я уверен, точно взлетит! Вообщем, я уже говор…

— Нам нужно расстаться.

…

Вова остановился и серьезно посмотрел в мои глаза. Его позитивное настроение сменилось на более сдержанное и он отвел взгляд, хмуря брови.

Мы замерли у ворот университета. Мимо проходили студенты и преподаватели, никто особого внимания на нас не обращал. Со стороны могло показаться, что это просто общение двух студентов перед лекциями, но если бы проходящие были в курсе того, что сейчас происходит на самом деле, взглядов бы при удвоилось в несколько раз.

Я замолчала вместе с Морковиным. Всё пыталась отыскать внутри чувства сожаления или стыда за всё, что сделала, но грудь сдавил лишь камень мучительного ожидания. Ожидания ответа.

Вова поднял глаза после нескольких минут, покачал головой и крайне спокойным и собранным голосом начал отвечать.

— Я догадывался о таком развитии событий, но всячески его опровергал… — он прикрыл глаза и помассировал зону между глаз, — Это из-за меня? — его расстроенный взгляд вновь вернулся ко мне.

— Нет, извини пожалуйста, это моя вина… — комочек в горле не давал мне говорить уверенно, отчего казалось, что я вот-вот заплачу.

— Всё в порядке. Алён, это нормально. Я всё принимаю и обиды не держу… — Вова сделал осторожный шаг ближе и коснулся моей щеки, проводя пальцем по коже. Я спешно отступила назад и выдавила еле заметную улыбку, затем кивнула и развернулась, уходя внутрь здания.

Со стороны казалось, что я вот-вот зарыдаю и завою от своих проблем, но как только я миновала дверь университета и вдохнула его запах, душа пнула камень сочувствия и он полетел в пропасть. Дышать стало легче, потому что грудную клетку больше не сдавливал груз сожаления и большой грусти.

До начала первой лекции оставалось минут десять и я решила посидеть пока у окна на подоконнике.

— Ну здравствуй, сердцеедка моя!

Испугавшись, я резко обернулась и сразу же расслабилась, увидев перед собой Семёнову, улыбающуюся мне во все зубы. Я улыбнулась в ответ и раскинула руки чтобы обнять подругу. Та сделала милое личико и крепко прижала к себе, целуя в щеку. Я захихикала, беззлобно ругаясь на девушку за то, что на щеке теперь останется след от помады.

— Я слышала ваш грандиозный диалог. — Дина довольно облизнулась и приподняла брови, — Это было очень смело! Я, конечно, дружу с Морковиным, но бросить его и перестать мучать себя было самым правильным решением.

Я улыбнулась уголками губ и вновь отвернулась к окну, прокручивая наше с Вовой расставание снова. Я действительно уважала Вову за то, что он так адекватно воспринял наш разрыв и не стал устраивать показушных сцен. Мне это было бы ни к чему, да и его дельное равнодушие ну никак не ладится с теми недавними бурными истериками. Значит, его чувства тоже поубавили свой пыл, что, несомненно, только в плюс к расставанию.

— А вот и твой перчик… — голос Дины раздался над ухом, и я, проследив за её взглядом, завороженно замерла.

Там, внизу, к парковочному месту с устрашающим видом подъехал знакомый темный мотоцикл. Остановившись, водитель слез со своего железного коня и уверенной, мужественной и статной походкой двинулся к зданию университета.

Как когда-то, время будто остановилось, и сердце, до этого бившееся по расписанию, резко сжалось, а потом начало бешено качать кровь с невероятной силой и скоростью. Я буквально стала задыхаться, когда увидела лицо Вадима и его выражение. Он был серьезен и задумчив, но выглядел невероятно сексуально и независимо. Закусив губу, на таком дальнем расстоянии сумела уловить его еле заметную морщинку, в которую влюбилась с первой нашей встречи.

Я поежилась на месте, прикрыла глаза, ощущая как внутри растекается мощный поток тепла. Больно закусила губу, чувствуя, что от одного лишь взгляда на парня уже готова получить удовлетворение.

— Холоднёва, ну нельзя ж так откровенно слюни пускать на пацана! Ты же в университете! Сейчас Людмила Константиновна увидит твой расфокусированный взгляд с довольной ухмылочкой и поймет, чем ты занималась перед её лекциями! — Дина подала голос и засмеялась, толкая меня в плечо. Я встряхнула головой и тоже ухмыльнулась, глубоко вздыхая.

Кажется, я знаю, о чём буду способна думать в ближайшие три часа.

Как и предполагалось, вместо занимательных разговоров о строении млекопитающих, в моей голове неосознанно появлялись картинки неприличного характера. То ли это из-за мощнейшей реакции моего организма на появление предмета обожания, то ли из-за того, что я просто качусь по наклонной…

И сейчас, когда для вселенной я закрыла веки лишь на секунду, в этой темноте уже появилась удивительно развратная картина со мной и Взводовым. На ней я была самым беззащитным существом на планете, сидела на столе его кухни и самозабвенно и раскрепощенно целовала его мягкие губы, расставив ноги в стороны, прижимаясь лодыжками к спине мужчины. В это время одна его рука прижимала мою макушку ближе к губам, не давая оторваться, а другая бесстыдно занырнула в мои трусики и пальцы Вадима вытворяли со мной просто невероятные вещи, от которых я громко стонала в его губы, кусала и зализывала места на шее, бесконечно много кончала…

Как только мой слух озарил продолжительный звонок, ключ в голове повернулся и я испуганно оглянулась, не заметил ли кто из присутствующих мои расширенные зрачки и не учуял ли, что нижнее белье нуждается в срочной просушке…

Приближался конец третьей пары. За окном медленно вечерело. Светлое небо затмевалось тусклым, розоватым закатом облаков.

— Холоднёва, вы будете в университете ночевать или всё же покинете мой кабинет? Имейте совесть, меня ждёт бутылочка старого коньяка и такой же старый друг! — преподаватель ботаники был мужчиной за пятьдесят и имел отличное чувство юмора.

Сама не заметила как сидя в своих мыслях упустила момент окончания пар. Я встрепенулась и скоро собрала все вещи, закинула их в рюкзак и, дружелюбно улыбнувшись преподавателю, двинулась на выход, бросив напоследок:

— Приятного вечера!

Квартира встретила меня присутствием Дины, но я не собиралась задерживаться тут надолго. Сейчас в голове крутилась лишь одна миссия, которая приятно щекотала внутреннюю часть бедра.

— Дина, мне нужна твоя помощь.

Карусели детских площадок кружатся в несколько раз медленнее, по сравнению с тем, как закружились мои ближайшие часы. Семёнова, глубоко проникнувшись просьбой, активно готовила меня к предстоящей ночи.

За пролетевшее время мы успели сделать все женские дела, напитать мою кожу ароматом ягодного геля для душа, подготовить наряд и сделать легкий макияж. В принципе, за день мой вид стал намного лучше (особенно после утреннего появления Вадима), но Дина всё же настаивала на косметике и нанесла на лицо светлый консилер под глаза, немного подкрасила бровки и коснулась губ невесомой водной помадой, которая сделала их насыщеннее, но ни в коем случае не вульгарнее.

На моменте с выбором одежды всё стало сложнее. Я, не разбирающаяся в подобных делах, предлагала джинсы или брюки, но Дина спешно урезала мои «модные» пути и всё же нарядила в нечто чрезвычайно привлекательное. Клетчатая юбка из толстой ткани была на полторы ладони выше колена и прижималась к стройным ногам, светло-персиковая кофточка с рукавом до локтя держалась свободнее, а туфли под цвет юбки были украшены темной полоской на подошве. Волосы после душа высохли и приняли прямой, чуть пушистый вид.

Стоя перед зеркалом, я внимательно осмотрела свой непривычный образ и обернулась на Дину, которая довольно улыбалась, поправляя юбку в последний раз. Кинув взгляд в отражение, подруга перебросила волосы на бок и с довольной ухмылочкой обвела темное пятнышко на шее, которое ещё не успело зажить.

— Засосы — это как отметка собственности?

Через двадцать минут своего уверенного пути я стояла лицом к лицу к двери знакомой квартиры.

Невольно вспомнились немного обидные слова Вадима о том, что «не такая же ты дура как…» кто-то. Интересно, кого он имел ввиду и что же всё-таки произошло в его жизни? Нужно будет обязательно это узнать (сразу же после того, как оба упадем на подушки от бессилия).

Поднимаю дрожащую руку к звонку, замираю на секунду, но всё же вдавливаю кнопку, слыша за дверью короткий звонок. Сердце начинает биться сильнее.

Через пару секунд слышу шаги по ту сторону двери и вдруг, грудная клетка сдавливается, запрещая делать вздохи. Сердце гулко отбивается в той же последовательности, что и звуки за стеной.

Металлическая дверь распахивается и я перекидываю взгляд на удивившееся лицо парня. Вадим выглядит для меня как всегда великолепно. От некоторых торчащих волосинок на голове в животе все скручивается, голубая рубашка и черные джинсы (видимо, ещё не успел переодеться после пар) смотрелись на нём чуть свободнее, чем утром. Я невольно потеряла дар речи и закусила губу изнутри, чтобы хоть как-то притупить дикое желание, зародившееся от одного только взгляда на парня. Очевидно, что выгляжу я очень наивно и глупо, потому что приехала к человеку без объявления, а сейчас стою с дрожащими руками и не могу оторвать взгляд от его потрясающей фигуры.

— Что ты тут делаешь?

— Приехала за тобой.

Не успели брови Взводова взлететь вверх, а колкая фразочка сорваться с языка, как я сделала решительный шаг вперёд, и, притянув парня к себе за плечи, врезалась в его невероятно сладкие губы.

Потрясающе… Одно касание к этим сухим, но таким горячим губам, а по телу уже пробегает волна дрожи, из-за которой я чуть вздрагиваю всем телом. Чувствую себя взлетевшей вверх, к небу, к космосу… Чувствую, что наконец смогла дотронуться до такой далекой, но самой яркой в моей жизни звезды.

— Ты пришла только ради этого? — Вадим неожиданно резко отстраняется, разворачивается и уходит вглубь квартиры, в зал. Я ошарашенно не могу принять происходящее, всё ещё приходя в состояние полнейшей эйфории после долгожданного поцелуя. Недавно забывшаяся злость и стервозность заставляют меня не скорее бежать прочь из квартиры, а громко захлопнуть входную дверь и идти с гневной тирадой вслед за парнем.

— Разве есть другой повод?! — мой голос отбивается от стен и врезается даже в мои уши. Мысленно чертыхаюсь от своего тона, но стервозность быстро подавляет всё желание к успокоению, потому я с вызовом смотрю на развернувшегося ко мне Вадима. Какой же он красивый, когда хмурит брови и старательно изображает равнодушие…

— Есть повод бегать от одного к другому? Выбор сложный и ты всё никак не определишься? — стальной и дерзкий голос парня напрягает, проводит огромным гвоздем по моему стеклу. Сердце стучит сильнее, но я решаю не сдаваться, а наступать, как учила Дина.

— Что с тобой не так? — мои реплики слетают с губ как родные, будто я давно их заучила и теперь сдаю на оценку. А ведь никаких даже мыслей не было о сопротивлении с его стороны. Я надеялась на счастье в глазах, а он как всегда сумел меня удивить. — Сначала ты оскорбляешь меня на вечеринке без причины, потом я узнаю о твоих откровенных ко мне желаниях, ты попадаешься мне на поляне, раскрывается твоё место в моём университете… Ты преследуешь меня, не даёшь и глотка спокойствия, целуешь… Я, сама себя не понимания, ломаю все устоявшиеся принципы… Влюбляюсь в тебя, а ты смеешь говорить что-то о выборе? — с каждым шагом я всё ближе к его фигуре, которая неотрывно, но приторно равнодушно пепелит мои зрачки. Я остановилась перед дальнейшими словами, решая, стоит ли говорить их ему, или я до конца своей жизни вынуждена буду держать это в себе. Ультиматум крутился в голове: либо сейчас, либо никогда. — Как только ты промелькнул перед моими глазами, всё уже стало понятным. — чуть тише всё же добавляю я, смягчая голос и почти вплотную касаюсь груди Взводова своей. Чуть привстав на носочках, плавно тяну пальцы к его подбородку и провожу по щетине ноготком, медленно её поглаживая. Вадим прикрывает глаза, делает мимолетное движение навстречу руке, давая прикоснуться к щеке всей ладонью. Внутри всё отпускает, я расслабляюсь. Слышу в этой тишине своё грохочущее от волнения сердце и смело улыбаюсь, ловя его заинтересованный взгляд на своём лице.

Вадим наклоняется ниже, приобнимает за талию и мягко касается губ, мучительно долго не углубляя его и не впуская мой язык внутрь.

— Ну же, отвечай… — шепчу в губы, смело обхватывая Взводова за шею, максимально приподнимаясь над полом.

Стискивающее движение на ягодицах, и ноги теряют равновесие, прижимаясь к бокам парня по сторонам. Издаю счастливый смешок и крепче обхватываю парня конечностями, отвечая на его напористый поцелуй.

Совсем теряюсь в моменте, пытаясь достучаться до осознания того, что это не сон и не глюки… Я действительно с ним! Его язык скоро заплетается с моим в волшебном танце, борьбе и страсти. Прикусив его губу, получаю неожиданный шлепок по попе, после которого отрываюсь от любовника и перемещаю страстные поцелуи на шею.

Любимая венка по дикарскому активно пульсирует, а в руках отбивается стук его сильного сердца. Оставляю больной укус и спешно его зализываю, прокладываю мокрую дорожку по всей территории любимой и широкой шее, пока осознание не подсказывает, что мы куда-то движемся.

Через минуту я понимаю куда, когда спина мягко касается поверхности спальной кровати, её упругому матрасу и белоснежным подушкам.

Не отрываясь от моих губ, Взводов проводит по телу широкой ладонью, прижимая ноги ближе к себе, само собойчески при этом задирая юбку.

Смущенно отрываюсь от его губ, но парень быстро находит замену в виде зоны декольте и той же шеи, оставляя и на них отметины любви и своей несдержанности.

В голове творится полная каша. Живот больно скручивает нижнюю часть, из-за чего перед глазами темнеет и я больно кусаю губу, когда к чувствительной части бедра прикасается ладонь Вадима. Он уверенно ведёт ею вверх, при этом ни на секунду не отрываясь от диких поцелуев, сопровождаемых моим судорожным вырыванием каждой пуговицы его рубашки (завтра зашью, не проблема).

Через какое-то время Взводов отстраняется и взгляд мутно фокусируется на нём: красные от поцелуев губы, почти чёрные глаза, отливающие диким блеском сексуального желания и похотливая мини-отдышка. Я смущенно приподнимаюсь грудью, пряча руки за спину и ложусь на них, неотрывно и стыдливо контактируя с глазами старшекурсника.

Не приближаясь и не отдаляясь, под всё тот же продолжительный взгляд он снимает с себя разорванную рубашку и выпрямляется, давая время на осмотр. Чувствую, как щеки начинают гореть ярким пламенем, когда жадно скольжу взглядом по могучему и накаченному телу любовника. Каждый мускул и мышца сейчас кажутся мне не такими, какими я видела их в бассейнах или в интернете у других лиц мужского пола, сейчас сердце настойчиво требует собственничества. «Каждый участок его тела — мой…»

Наша поза не самая правильная для отличницы и послушной девочки, и если бы моя мама увидела меня в таком виде, то точно бы упала в обморок, потому что восседающий между моими раздвинутыми коленками парень не подтверждал ни одно из моих качеств здравия и рассудительности.

Волнение возвращается к голове когда Взводов неторопливым скольжением руки проходит от колена к началу бедра, ненавязчиво ныряя к внутренней его стороне. Его пальцы заводят мои мысли в тупик, и я как ошпаренная убираю его руку, свожу колени и отодвигаюсь к краюшку, ощущая колотящееся внутри сердце. Чувствую себя маленькой и глупой девочкой, у которой украли шарик и не хотят его возвращать, но на душе сейчас, несмотря на все прилюдии, творится черти что. Мы с ним что… переспим? А вдруг мне будет больно? А вдруг ему не понравится? А если не понравлюсь я? А готова ли я? А если я умру от панической атаки?

Подгибаю колени и стараюсь не смотреть на Вадима, прижимаясь лицом к ногам.

— Ты девственница? — осторожно, низко спрашивает Взводов, спуская ноги к полу, упираясь руками о кровать вполоборота ко мне. Я вздрагиваю после запретного и такого пошлого слова «девственница», но вспоминаю, что люблю человека, с которым сейчас общаюсь, потому возвращаю запуганный взгляд к его взволнованному лицу и коротко киваю, умоляя всех и вся, чтобы молодой человек воспринял это как надо.

Глаза Вадима горят от возбуждения. Он старается подавить желание, но я вижу как ему трудно. Тут становится неловко. Я распаляю взрослого мужчину, а потом резко всё обрываю из-за предрассудков и стыдливости. Нужна ли такая неуверенная в себе малютка такому секс-символу, как Вадим? Мысли о глупом поведении таранят разум, но я ничего не могу с собойподелать.

— Давай я тебе кое-что покажу? — голос с низкой хрипотцой заставляет поднять взгляд к Взводову, который заинтересованно впивается в мои глаза, настойчиво ожидая ответа. Глазницы расширяются от мыслей о его мужском «кое-что», из-за чего я сжимаюсь ещё сильнее и продолжаю напрягающую меня молчанку. — Я не буду продолжать раздеваться, ты ничего не увидишь. Обещаю, тебе понравится.

Его ладонь касается моей щеки, когда он подтягивается к моему телу. Мягкие касания понемногу расслабляют, я прикрываю глаза и чуть ли не мурчу от его нежных движений по щеке.

Вместо ответа раскрываю глаза и медленно, не отрывая взволнованных глаз, смахиваю руки с колен и укладываюсь на спину под руководством парня.

Тело дрожит, щеки наливаются новой краской, а глаза с завидным постоянством не хотят отрываться от лица Вадима.

Он удобно укладывает меня на постели, упирается коленями о поверхность и нависает сверху, спешно врезаясь глубоким поцелуем в искусанные губы.

Его язык выводит новые узоры, заставляет чувствовать разгорающееся тепло в животе, отвечать, и за невозможностью к статичному положению, извиваться и прижиматься к оголенному прессу грудью и остальными участками тела.

Мягкие покусывания кочуют с губ ниже. Шея терпит проигрыш и я чувствую улыбку Взводова, когда тот обхаживает заживающие засосы. Становится приятно и трепетно. Его ладони скользят вдоль позвоночника, пересчитывают ребра, поглаживают животик, пока губы невесомо скользят вдоль его простора.

Парень останавливается на уровне нахлеста тканей юбки и кофты, прижимает нос к последней и подтягивает её вверх, тут же обжигая обнажившийся участок горячими губами. Речь о том, что не будет раздеваться он, означала то, что разденут меня?! Опускаю взгляд и наблюдаю за темной макушкой и оглаживающими моё тело крепкими руками, уделяя большое внимание поясу.

Время от времени он бросает на меня изучающие взгляды, но их хватает для понимания того, что парень стремиться удовлетворить мои желания первостепенно. Из-за принятия сего факта стараюсь максимально расслабиться и прислушаться к своим ощущениям.

До боли закусываю губу, когда горячие пальцы ненавязчиво подтягивают ткань кофты чуть выше, оголяя зону чуть выше пупка. Каждое мимолетное касание Вадима пускает по телу микро-удовольствие.

По щекам проходит алый электрон, когда к животу прикасаются мужские губы, язык щекочет кожу, заставляя извиваться и улыбаться, а рука собственнически сжимает по бокам, притягивая ближе к соблазнителю.

Чувствую себя совсем по-другому, потому что разлитое внутри томительное тепло начинает качаться из стороны в сторону, принуждая ёрзать и чувствовать губы Вадима ещё теснее.

Наконец, изучив каждый миллиметр верхней поверхности животика, Взводов приподнимается, отодвигается чуть назад, и, не отрывая от меня глаз, подныривает к краям юбки и поднимает складки вверх по телу, оголяя бедра.

Восторженный взгляд не позволяет стыду оторвать глаз от мужчины, который довольно оглаживает появившиеся участки тела.

— Чт… Что ты хочешь сделать? — заплетающимся языком шепчу я, пока Вадим обводит ладонями края бедер и уверенно их сжимает, чуть приподнимая.

— Всё в порядке, тебе понравится. — по его голосу становится понятно, что он сам в восторге от своих планов, но, видимо, всеми силами старается воздержаться от чего-то. Но чего?

Настраиваю себя на доверие к этому человеку. Нижнее белье он видел наверняка ни раз, потому стесняться такой мелочи не стоит… А вот грубых пальцев, неожиданно поддевающих мои трусики — стоит!

Молниеносно сжимаю колени и протестующе-пугливо смотрю на Вадима, который с заботой оглаживает мои участки тела и легко улыбается.— Доверься мне… — низкий шепот, и я с минуту медлю, но всё же подчиняясь умоляющему взгляду, отпускаю напряжение от мышц ног и рука мужчины довольно вклинивается в нижнее белье и уверенно тянет его долой с ног.

Чувствую себя чуточку увереннее, потому что в очередной раз мысленно благодарю Дину за её советы, которые пару часов назад казались мне абсурдными. Как оказалось, зона бикини тоже нуждается в кое-какой манипуляции…

Уверенность за «гигиеническую чистоту» бодрит и я вновь осматриваю пошлую картину: парень, опускаясь к моему телу, ведет плавную и чуткую дорожку от пупка к костяшкам бедер, язык скользит по небольшим «ушкам», руки подныривают под ножки, фиксируются на коже, и, в последний раз бросив на меня сногсшибательно сексуальный взгляд, Вадим склоняется вниз и оставляет первый поцелуй там.

Горящие щеки начинают буквально плавиться, а глубокий и громкий вздох нагоняет меня в следующее мгновение… Мужской язык с болезненной приятностью начинает изучать самую чувствительную мою зону, а затем уверенно проникает в лоно, от чего я протяжно выдыхаю остаток звуков, забившихся за время воздержания.

Руки неожиданно для меня самой кочуют к макушке мужчины, пальцы захватывают загривок и прижимают чуть ближе для более детального проникновения юркого языка.

В глазах космос. Планеты движутся с невероятной скоростью, делают кульбиты, ломают стратосферу, сталкиваются, взрываются… Чувствую прилив невероятного наслаждения, захлестываемого меня с головой в пучину пошлых стонов.

Воздух покидает легкие с невероятной скоростью, возвращается и вновь вылетает в секунды, а глазки закатываются так, будто ты чего-то очень долго хотел, и сейчас, наконец, получил.

А Взводов и без моей помощи щекочет колючим подбородком складки половых губ, наклоняет голову из стороны в сторону для более глубокого проникновения, тем самым заставляя метаться по кровати и судорожно умолять не останавливаться.

Долгие минуты невиданного блаженства плавно перетекают к пику кипения в животе, приближающегося к отметке «well done», потому мимолетный, но не больный укус кожи в том самом месте заставляет глаза распахнуться, и плеснуть в них розовый ливень удовольствия и звезд, восторга и удовлетворения. Планеты кружат вокруг, разбиваются о кометы, все смешивается в кашу и я громко простанываю самый стыдный и самый громкий звук за всю свою жизнь…

В следующую минуту я чувствую как Вадим отстраняется от моего тела, а я, находясь в состоянии эйфории, беззаботно умиляюсь от его раскрасневшихся щек, припухших губ и мутного взгляда. Через пары секунд отхождения от прострации, всё же тяну молодого человека к себе и благодарно, крепко целую, немым монологом высказывая всё, что думаю о его достойно выполненной работе.

Через минут десять Взводов возвращается в кровать из холодного душа, который понадобился ему сразу после того, как он довёл до первого в моей жизни оргазма (как он мне объяснил после).

Я как кошка укладываюсь на его теплую грудь, заплетаю оголенную ногу с его ногами и с улыбкой на лице засыпаю, всё ещё прокручивая в голове последний час.

Комментарий к Столкновение и взрыв первых комет

Прошу прощения за долгое отсутствие, но надеюсь, что эта глава поможет сгладить некоторые углы недовольства. Всем пис.

========== Первый раз ==========

POV Взводов Вадим

Оборачиваюсь к настенным часам и ловлю себя на мысли, что ещё никогда в такое время одетым не засыпал.

Алёна спит. Возвращаю взгляд к её нежным чертам, чуть приоткрытым губам, от которых пьянею в одночасье. Они манят, подзывают к себе и просят моих ласк, но моя маленькая хозяйка спит, а все эти намеки чертит только моя фантазия… Никакого градуса алкоголь не поможет избавить моё тело от мыслей о её идеальных изгибах тела. Её образ не позволит мне успокоиться окончательно, а её ёрзанья только тяготят мою выдержку. Мелочь просто меня дразнит…

Через пару минут, минуя тёплые объятия Холоднёвой, оказываюсь на балконе. Открываю окно и ловлю кожей укол холодной иглы ветреного потока. Город не спит, но на улице не так громко, как днём. Майка не греет, руки ловят ветерок, но разум не зацикливается на температуре. Он думает об Алёне.

Она замечательная. Невинная и строптивая, смелая и пугливая, нежная и невероятно горячая! Черт бы меня побрал, я её просто недостоин!

В голову, когда ситуация только-только налаживается, как нарочно лезут воспоминания о ситуации с моей матерью и тем подонком. Мама. Алёна… . Крепко зажмуриваю глаза, пытаясь не проводить параллелей между двумя женщинами. Это всё неправильно… Моя Алёна совсем другая! Она милая, она хорошая, она… не шлюха. Она не моя мать, моя мать шлюха! Алёна не шлюха! Моя мать… Гори она в аду!

Резко отталкиваюсь от подоконника, и, не сдержав эмоций, ударяю кулаком по стене, переводя дыхание через сжатые губы. В душе горит пламя, и я вместе с ним. Пожар трещит и разрывает грудную клетку на части…

…

Алёна необычайно интересная девушка, чистая и непорочная, наивная, и вообще, самый лучший человек в мире… Вспоминаю её искреннюю светлую улыбку, опущенные глазки, русые волосы… Она стонет со мной. Я довожу её до этого состояния. Алёна трепещет в мои объятиях, не в мерзких сальных ужимках с каким-нибудь малозрелым юнцом, а со мной. Её разум сплетается с моим, её тело почти подчинено мне, её первые стоны с моим именем. Как же сложно быть собственником…

— Вадим? — слышу тонкий и хрипловатый голосок за спиной и резко оборачиваюсь, замирая от вида своей Алёны в одной футболке. — Ты чего ушёл?

— Воздухом подышать хотел. — отворачиваюсь с трудом, потому что мужское естественно даёт о себе знать и наливается жаром, а мозг настойчиво просит удовлетворения и одновременной выдержки перед невинным телом. — Иди в постель, я скоро приду.

POV Алёна Холоднёва

Открываю глаза из-за глухого удара, доносящегося из соседней комнаты. Онемевшие части тела, прежде лежащие в странных позах, медленно возвращаются под мой контроль, потому я замечаю отсутствие Вадима не сразу. При мысли о мужчине, в животике, подобно недавнему, наливается легкое напряжение, которое сладким медом растекается по внутренним стеночкам.

На душе нависает тревожность. Нужно посмотреть, не случилось ли что с Вадимом?

Проходя мимо зеркала в коридоре, вдруг останавливаюсь и медленно перевожу взгляд на своё отражение. Пугаюсь. Это я? Действительно я? Глаза необычно блестят в кромках, щечки покрыты мягким румянцем, тело кажется живее… Мне кажется, или я только что почувствовала искру?

Нахожу Взводова на балконе и вздрагиваю от контраста тёплого помещения и прохладного балкона. Он стоит ко мне спиной, а плечи странным ходом быстро поднимаются и опускаются. Он нервничает? Злится? Он ли издал тот глухой звук?

— Вадим? — после непродолжительного сна голос всё равно успевает стать хриплым, но сейчас меня это не интересует. По оголенным ногам бежит холодок не от температуры, а от волнения и, неожиданно, желания.

Парень поворачивается ко мне с напряженным лицом. По сжатым губам понимаю, что что-то не так и мои догадки верны: удар был его. — Ты чего ушёл?

— Воздухом хотел подышать. — бегающие по моему телу глаза быстро прячутся за широкую, так недавно полюбившуюся спину, а плечи напрягаются, когда парень опирается об оконный косяк и продолжает низким голосом: — Иди в постель, я скоро приду.

Туман. В голове настоящий туман. Разум крепко бьет меня по головной черепушке и приказывает побыстрей выполнять команду мужчины, но сердце… Сердце как пубертатная девочка дрожит и почти плачет, желая узнать причину такого поведения.

Ощущая новую волну пожара в области ног, быстро миную расстояние между нами и крепко прижимаюсь к спине Вадима, прислоняясь щекой, еле сдерживая сентиментальные слезы.

— Скажи, что случилось? — всхлипы дают о себе знать. Я выгляжу полной идиоткой, но всё равно хочу знать правду.

Парень долго не поворачивается ко мне, просто замирает на какое-то время, после чего всё же касается моего тела своими руками, протяжно всматривается во влажные глаза и резко наклоняется, тараня мои губы своим тяжелым поцелуем. Льну к спутнику всем телом, желая как можно ближе ощутить каждый участок его тела своей кожей… Его прикосновения — нечто. Антидот и лекарство от любой болезни.

— Мою мать зовут Алёна. — после того, как моё тело приземляется на одну из тумбочек кухни, Вадим отстраняется и, отдышавшись, отвечает на вопрос. Всё ещё отходя от нашего безумного поцелуя, я вдруг понимаю, что парню сейчас нелегко, и мой расфокусированный взгляд его не поддержит, потому глушу самую настырную часть своей откровенной похоти, принимая серьёзный вид. — Она изменила моему отцу с другим мужчиной. Я застал их за процессом.

Всматриваюсь в темнеющие глаза Взводова, только сейчас отыскивая в них ту искринку злобы и тайны. Вот то, о чём он молчал всё это время! Разлом семьи… Ему наверняка было ужасно тяжело.

— Я его тогда избил до полусмерти. Хотя честно, хотелось бы, чтобы и сдох. — он напряг нижнюю челюсть и отвел взгляд, прикрывая веки на пару мгновений, за которые смог передать все те чувства, с которыми боролся эти годы. Я сделала короткий вдох и почувствовала себя отвратительно, представляя себя на месте Вадима. Это неправильно… — Я уехал тогда же и ни от кого ничего не слышал всё это время. Только мимолетную весточку о том, что был развод и батя куда-то уехал. Больше ничего.

Его глаза горели от болезненных ощущений, темнели с каждой секундой от боли, умоляли понять и принять. А о другом я и думать не могла. Теперь, когда я узнала новую сторону из его жизни, он может на меня положиться.

— Все будет хорошо. Я обещаю… — осторожно подцепила его плечи и притянула к себе, вдыхая знакомый запах, будто сливаясь в единое целое с этим человеком и его проблемами. Ничтожны мои убеждения и мысли перед этим сильным мужчиной! Я постараюсь сделать всё, чтобы моменты, которые ранили его в прошлом, больше никогда не мелькали перед глазами и он никогда не вспомнил о той боли, которую принесли те обстоятельства.

Его крепкие руки так же поползли по моей талии и до хруста в суставах, до синяков на коже прижали к себе, взамен позволяя чувствовать всё доверие и тепло этого человека, его души. Пальцы запутались в тёмных волосах, мягко их перебирали и поглаживали, а губы успокаивающе касались района ушей.

— Я тебя люблю, — искренне шепнули мои губы, оставляя кроткий поцелуй на грубой коже.

Отстранившись, Вадим серьёзно всматривался в мои глаза несколько секунд, затем мягко проскользил вниз к губам, слегка ухмыльнулся и закусил щеку изнутри.

Я наклонилась первой, вовлекая парня в страстный поцелуй, прижимая его тело ближе к своему.

Его язык не давал мне покоя. Борьба ожесточалась с каждой секундой, а громкое дыхание и нежелание отступать у каждого превращалось в какую-то цель.

Он таранил мои губы, после отпустил их, и, прижимая к дверкам шкафа голову, припал к оголенной шее, попутно опуская ладонь ниже, проводя от коленки медленно вверх. Наконец, дойдя до сокровенного, скрытого тканью места, широкие пальцы зафиксировались и один из лидирующих неожиданно резко надавил вглубь, от чего все мои водовороты возбуждения сделали кульбит и в мозгу быстро щёлкнула кнопка «On».

— Давай… Давай сделаем… это. — задыхаясь от умелых движений пальцев Вадима и его губ, я с запинками выдала эту пошлую фразу и почувствовала, что парень остановился, возвращая зрительный контакт к моим расфокусированным глазам.

Он широко улыбнулся, наблюдая за полуприкрытыми веками, быстро подхватил мое тело, и мы, задыхаясь от любви друг к другу, направились в спальню.

Дежавю… Потерявшаяся где-то по дороге широкая майка позволяет пояснице, скрытой лишь кружевом лифчика и трусиков ниже, коснуться мятых простыней, совсем недавно обнимающих двух молодых людей.

Тягость в животе от эмоций, вызванных щепетильной историей и действиями парня заставляет притупить стыд и на несколько мгновений расслабиться, позволить лодке плыть самой, со своими веслами.

Вадим неторопливо опускается к моим губам, перед этим нежно заправив выбившуюся прядь за ухо. Поцелуй получается сладким, тягучим и завораживающим, как наше обоюдное влечение.

Позволяю себе скользнуть пальчиками по первому в своей жизни мужскому телу. Дрожащие движения приходятся на окраины мышц, выемки и твердые образования. Кожа горячая, чуть грубая, со своими местными шрамами, которые заведуют этими просторами. Неожиданно очень хочется прикоснуться к этой коже губами.

За время моих исследований Вадим магическим образов испаряет с моих грудей тканевую преграду и тут же опускается ниже, мягко и неторопливо занимаясь одним соском влажными губами, другой же прокручивая в ловких пальцах.

Чуть запрокидываю голову благодаря подобным манипуляциям. Из-за потока возбуждения соски ныли тянущей болью и странно вздулись, но когда их коснулась рука мастера, я поняла, что нужно было сделать, чтобы в голове негатив сменился на микро-оргазм.

Через пару мгновений, когда груди чуть ли не синеют от манипуляций любовника, вместе со звоном с улицы, с ног стремительно стягивают трусики.

Поднимаю взгляд к тёмной, очерченной лишь лунным светом фигуре своего мужчины, и, элегантно наклонив ножки, наблюдаю за его чертовски соблазнительным и невероятно сексуальным движением широких рук, которые без волнения избавляют рамку ремня от наконечника и переходят к пуговице брюк.

Коварный интерес словно другой человек подталкивает меня принять сидячую позу и самой с невинным стеснением скользнуть пальчиками по ткани одежды.

Ладонь Взводова нежно касается волос, подбадривающе проводит по овалу лица и тут же отстает, как только я спешу стянуть брюки к пяткам.

Замираю перед одним из самых важных моментов этого вечера. Чувствую подгоняющий к вискам паранойяльный страх, но не успеваю и представить состояние стеснения, как вижу оголившийся половой орган напротив. Нервно сглатываю, совсем потеряв чувство стыда, в открытую разглядывая новый для себя предмет. Колом стоящий член кажется каменным, когда я неуверенно и очень ювелирно провожу по нему несколькими пальцами. Это действие заставляет Вадима перекатиться с ноги на ногу, закрыть глаза и глубоко выдохнуть.

Едва заметный смешок и я смелею. Обхватываю новую часть своего мужчины и неторопливо провожу вверх, наблюдая за тем, как кожа прячет головку, а затем вновь показывает в подробностях, когда я провожу рукой вниз.

Его теплая ладонь ложится поверх моей и теперь весь его ствол в нашем с ним контроле.

Теперь мы оба чисты друг напротив друга. Мы смотрим друг другу в глаза, но чувствуем друг друга телами.

Его тяжелые вздохи прекращаются, когда он неожиданно быстро и несдержанно сжимает мою оголенную талию и заставляет на секунду научиться летать, опрокидывая вновь спиной на постель. Сам Вадим словно скала укрывает своим телом сверху и долго смотрит в глаза, отыскивая в них частички сожаления за следующие мгновения.

Губы в последний раз оставляют короткий поцелуй на моих искусанных. Пальцы мягко проскальзывают к запрокинутым по бокам рукам и крепко скрепляют их в замок, передавая тем самым в моё тело всё существующее электричество.

Его колени быстро разводят мои в стороны, автоматически закрепляя тем самым их на своем теле, затем нервный вздох, и начало проникновения.

Чувствую в своей залитой водопадом возбуждения промежности настойчивое движение, просящееся внутрь. Стараюсь постепенно расслабиться, как бы говоря: «Хей, здесь тебе рады, дружок, входи!», и чувствую, что длина достигла невидимой преграды, а в следующий момент без вопросов её прорвала.

Мозговая деятельность, прежде спящая на ультрамариновом небе в одном из самых мягких облачков, вдруг просыпается с дежурным «боль» и заставляет мышцы таза сократиться, глаза зажмуриться, а ногтям на руках глубоко впиться в кожу любовника, который всеми силами сейчас зацеловывает зону декольте и ключиц.

— Сейчас пройдет, холодок… Будет легче. Обещаю. — нашептывая рваным голосом, Вадим не двигается, даёт мне время на привыкнуть.

Осыпающие быстрые поцелуи кажутся мне как подорожник к артериальной ране, потому что я изо всех сил стараюсь не зареветь навзрыд от той боли, которая пронзает моё тело, и громадным делом — душу.

Стараюсь отвлечься, прижимаю Вадима ещё ближе к себе, соприкасаясь с ним грудью, пряча лицо в его волосах, осторожно цепляясь зубками за мочку. Замираю так до того времени, пока Взводов не целует моё плечо и не делает следующего выхода и нежного входа.

Издаю громкое мычание, больше похожее на нелепую эмоцию, чем на болевую реакцию, но сейчас неважно. Всё равно, кто и что услышит.

Считаю следующие толчки вынужденно, потому что чувствую каждый из них как очередное лезвие.

Приоткрываю уже болящие от сильного зажмуривания глаза и встречаюсь с картиной, которая точно стрела пронзает мой мозг и заставляет прекратить быть такой эгоисткой.

Никогда бы не подумала, что смогу увидеть Взводова Вадима в таком состоянии… Скажи бы мне об этом кто-нибудь какой месяц назад, я бы рассмеялась ему в лицо и грациозно испарилась, но как же всё изменилось…

Парень накрепко вцепился в изголовье кровати, до красноты пальцев оголяя белые костяшки, а сам держался с максимально сдержанным лицом, время от времени выдыхая короткие струи воздуха.

Стрела пролетела и попала точно в цель: Взводов держит всю свою выдержку внутри, чтобы не навредить мне…

Духовная боль отходит. Я больше не чувствую какого-то дискомфорта, только твёрдый член партнера с выпирающими венами, небольшим изгибом и чертовски горячей головкой, которая массирует шейку матки. Наконец, чувствую волнистую дрожь по всему телу.

Поднимаю ладонь к щеке мужчины и встречаюсь с ним взглядом, после чего тихо улыбаюсь и делаю неожиданный вздох, ощущая неожиданный толчок внутри себя.

Через секунду осознаю, что в придачу и не кровать так странно скрипнула, а я издала самый пошлый звук за всю жизнь. Получив в ответ на свою испуганную реакцию короткий смешок, ощущаю, что полностью готова и слегка подмахиваю бедрами, намекая на желание к большему.

Вадим понимает это как бык красную ткань и теперь крепко впивается руками в кожу бедер, начиная размашистые и глубокие движения. Его член всё так же твёрд и горяч, а странные звуки, доносящиеся из эпицентра движений, походят на чавканье воды, но меня это не смущает.

Вадим со счастливой улыбкой экстаза цепляет мои губы и смело целует, начиная неистовую борьбу языков. Губы искусаны у обоих, языки чуть ли не путаются в диких танцах, а тело всё дрожит и просит, просит, просит… Глубже, сильнее, ярче!

— Глубже… — в бреду шепчу, изредка отрывая от сладких губ любовника. С сопровождением моих несдержанных стонов, которые рвутся из глотки сами, как только он находит определенные точки удовольствия и покорности, получаю ощутимый укус на груди, чувствуя как искорки поползли от головы на место преступления.

Ещё пара сильных толчков и Вадим резко выходит, орошая мощной струёй белоснежного семени постель под нами.

Слившись в долгом поцелуе, я чувствую максимальный прилив к горлу и вспышку яркого солнца, после которого наступает конец света. Силы покидают моё тело, возбуждение достигает своего пика, и я бесформенно опадаю на кровати, наблюдая за ложащимся на мои груди парнем.

— Теперь ты точно моя. — короткий чмок на коже, цепкий обхват на талии замка рук, и я чувствую мягкие волосы в своих пальчиках, пряча искреннюю улыбку, пока её никто не видит. Я просто пока еще не знаю, что он всё видит…

Закрыв глаза в счастливых мыслях, я быстро засыпаю, чувствуя себя в безопасности из-за веса человека, который сделал меня счастливой.

========== Тревожность как путь к постели ==========

Солнечные лучи медленно поджигали пространства спальни и наполняли её совсем свежим светом. Воздух тихонько вился между открытой форточкой, подгоняя своих друзей на легкий шум и свист.

Как только луч коснулся искусанных ночью губ, я нехотя приоткрыла глаза и несколько минут наблюдала за покачивающимся листом лианы, которая ритмично танцевала с ветерком в буйном танце в горшке у окна.

Потянувшись и почувствовав отголоску несколько часовых подвигов в районе живота, я окончательно впустила пошлую мысль в свою голову. Форточку пришлось закрыть, а заодно и окончательно проснуться.

В голове было много мыслей, которые вились словно бабочки на сладкий плод юного бутона, только пустившего свои плоды на радость солнцу…

Стоя под прохладным расслабляющим душем, чувствовала себя подобно этому бутону, который долгие годы держался в тени, а сегодня будто ожил, пустил яркий блеск по своим лепесткам и слился с лучами в страстном поцелуе, который закружил обоих в фантастическую кутерьму.

Через бесконечное количество минут, пролетевших под водой незаметно, я осмотрела себя с ног до головы в зеркале. Затуманенный взгляд и руки сползли к животику, который показался мне каким-то другим… Будто все предыдущие годы я не замечала этого изменения, а сейчас блеск в глазах просвятил меня. Веду себя безумно глупо…

Кутаясь в тёплое полотенце, неспешно двинулась к дверям кухни, за которой под лёгкую мелодию что-то творил Вадим.

Замерев на секунду, я затаила дыхание, наблюдая за оголенной спиной мужчины и наличием на бедрах лишь джинс, которые приспустились до почти начала самого аппетитного места… Взводов, завораживая своим мастерским владением холодного оружия, нарезал сочный апельсин на дольки, некоторые из которых нещадно выжимал в готовый салат кулаком, другие откладывал на блюдце.

— Доброе утро! — мурлычущим голосом поприветствовалась моя кошачья натура и скользнула навстречу к Вадиму, который, лучезарно расплывшись в улыбке, подхватил меня за талию и поднял вверх, прижимая к себе и смело целуя.

Я ни на секунду не опешила, а быстро обняла его за шею, запуская пальчики в волосы, позволяя знакомому заряду пронзить каждую клеточку моего тела.

Рука, придерживаемая моё тело, была оголенным проводником, а губы мужчины — источником. Я терялась в ощущения, пока чувствовала мягкие прикосновения к шее, скулам и ключицам… Его горячий пресс заставил крепче обхватить теор ногами, дабы заставить ощутить всю мощь моей ответной на него реакции.

— Ты голодна? — оторвавшись, наконец, мужчина прошел несколько шагов и впечатал в поверхность стены, неторопливо цепляя пальчиком нижнюю губу и медленно её поглаживал, неотрывно наблюдая за манипуляцией, пока я случайно касалась кончиком языка его поверхности.

— Чрезвычайно! Сейчас бы целого быка завалила… — пьяный взгляд в схватке со здравым одержал победу. Я смело потянулась за сладким поцелуем, но вдруг, резко приземлилась пятой точкой на поверхность стула, вдыхая воздух от непонятков.

— Тогда… — Взводов вальяжно прошелся к месту готовки, принося тот самый салат, в котором я смогла отыскать кусочки некого мяса, несколько видов трав и другие ингредиенты, совершенно не мешающие восприятию вкуса, а наоборот, его обогощающие! Аппетит тут же напомнил о себе и я принялась беззаботно поглощать внутрь приготовленное блюдо. — Привыкай. Есть после каждого из следующих сеансов секса будешь хотеть ещё больше. — не без самодовольства протянул Вадим, закидывая в рот очередную ложечку вкуснейшего салата, неотрывно наблюдая за моим сползающим полотенцем, которое медленно готовилось оголить всё самое сокровенное.

Я чуть не подавилась, подняла удивленный взгляд на парня и засмеялась, в который раз поражаясь уверенности спутника.

— Что? Чего ты так смотришь? Ешь давай, наш марафон ещё не окончен. Продолжение требуется прямо сейчас! — когда я проглотила последнюю дольку апельсина, то была быстро подхвачена в воздух, затем стремительно вжалась в поверхность кухонной тумбы, наконец принимая долгожданный поцелуй.

Чувство оголенности из-за стремительной потери полотенца сначала показалось неловким, но когда широкая ладонь надежно укрыла полусферы под свою охрану, чувства наладились и я расслабилась.

— Будет больно — кричи.

На этот раз из-за неожиданной необузданности этого утра, и, впоследствии, моего характера, я приняла первый толчок с болезненным рыком. Губы парня сразу же захватили кожу на плече и больно её зажали, пока руки прижимали ближе к органу, заставляя вскрикивать после каждого резкого толчка, отбивающегося где-то внутри, глубоко внутри…

Я потеряла дар речи и слуха, чувствовала, что забываю своё имя, не слышу окружающий мир, чувствую лишь его член и блеск единственных букв в голове…

— Вадим… Прошу, быстрее! — почти завывая, я крепче обняла Взводова за плечи и продолжила вскрикивать ему на ушко, пока он стремительно выходил и затем с разгона вгонял вздутый орган внутрь, тараня узкие стенки.

Толчки постепенно прекратили отбиваться в болезненных спазмах, а перекочевали на самый высокий уровень блаженства и эйфории. Почувствовав, что мы оба на пике, я отстранилась от плеч мужчины и, на секунду запоминая зверинство в его глазах, глубоко поцеловала, заставляя нас обоих промычать в губы друг друга, сливаясь в сладком союзе.

Через пару минут, когда дыхание постепенно приходило в норму, я облокотилась на грудь Вадима, проводя по его периметру пальчиками, цепляя волосистые участки, легко касаясь губами.

— Считай, что тумба уже осёдлана. — Вадим игриво улыбнулся и щёлкнул меня по носу.

— Приехали, Холодок. — подавая мне руку, Взводов помог мне слезть со своего мотоцикла, мягко улыбнулся и притянул в короткий поцелуй, — Встретимся вечером.

— А ты разве не идёшь на пары? — чуть сморщив бровки, спросила я, продолжая удерживать руку на щеке парня, перебирая пальчиками щетину.

— Есть кое-какие дела. Заеду за тобой после пар, договорились? — увильнув от конкретного ответа, Вадим обвил мою талию руками и поцеловал её сквозь ткань платья, пробуждая этим табун мурашек. За это он заслужил поглаживая по голове… Ну как обижаться на него после такого милого выражения личика?

— Хорошо, позвони мне.

Пыль от мотоцикла поднялась вдаль, след простыл. По дороге в аудиторию вспоминаю странный звонок, который резко провел между нами ледяную линию, да такую, что Вадим даже ушёл в другую комнату поговорить по телефону. Что же происходит? Стоит ли мне беспокоиться? Видимо, стоит, потому что моё врождённое беспокойство никогда не оставит меня в трудную минуту. Быть может, я только накручиваю?

В семь вечера я ставлю точку в конспекте одновременно со звонком в университете.

— Продолжим на следующей паре.

Я собираю вещи в рюкзак и одновременно вызываю номер Вадима, а сама поворачиваюсь к Дине и слушаю её новости.

— …и там был один из участников! Представь, тот самый! У которого фора три метра и всё равно плохо кинул… Я тогда подхожу и спрашиваю… — Семёнова с восхищением рассказывает о прошедшей вечеринке пока мы, отставая от потока однокурсников, движемся вниз по лестнице.

— Кого я вижу! Диана собственной персоной… — нас резво обгоняет какой-то парень, в котором я быстро узнаю того самого ведущего, который был на той самой вечеринке, — Климова Кирилла.

Оборачиваюсь к подруге и вижу её недовольное лицо, которое медленно закипает под градусом недовольства.

— Я же просила не называть меня Дианой… — тихо шипит подруга, но всё же отводит взгляд от пронзительных янтарей, устремленных прямо на её фигуру.

— А я, кажется, просил не игнорировать мои сообщения. — чуть серьёзнее обращается Кирилл, делая шаг ближе. Неприличное расстояние между их лицами заставляет меня засмущаться. Я здесь явно лишняя… Самое время тихонечко исчезнуть, пока не попала по горячую руку.

— Хочешь узнать, почему я не отвечаю на твои сообщения? — Дина резко перехватывает мою руку, сплетает наши пальцы и неожиданно резко тянет на себя, врезаясь в мои губы своими, фиксируя руку на макушке, предотвращая всякие попытки к сопротивлению.

«Поцелуй» длится недолго, потому что я не делаю никаких движений навстречу, а просто прирастаю к ступенькам, пытаясь понять происходящее. В следующий момент Дина отстраняется, показательно мне подмигивает и, обняв за плечи, разворачивается уже к еле улыбающемуся Климову, который буквально пыхтит от таких манипуляций.

— Так что если не понял, ты не мой типаж. Подвинься, пройти мешаешь… — на полной уверенности топит Дина, сверля бедного парня взглядом, пока тот не поддаётся и не отступает в сторону с нескрываемой ухмылкой.

— Что это было?! Я чуть со ступенек не повалилась! Что ты задумала на этот раз? — как только мы миновали двери университета, я вцепилась в рукав куртки Семёновой, пытаясь расколоть её планы.

— Будь добра, прекрати так много думать, а то от морщин не отделаешься. — Дина улыбнулась, после чего глянула на дисплей, оборачиваясь ко мне, — Мы с ним переспали пару раз, потом я его начала игнорировать, а он ни в какую не отцепится. Вот, приехал встречать после пар, видимо…

— Ну ты даёшь… Такой спектакль ради очередного твоего друга? Могла бы меня и не впутывать в ваши эти ролевые игры. Я ведь сориентироваться не успела…

— Ну прости, дорогая моя, я просто хотела его проучить, чтобы побегал, а то совсем разленился! Всю неделю забирал после пар, а вчера, видите ли, дела были! Смешно!

— Смешно — это когда вместе «привет» я получаю очередную твою выходку. Марш в машину, дома устрою тебе… оперу. — нас вновь обгоняет Кирилл, на этот раз подхватывает Дину под локоть и ведет к стоянке. Успеваю заметить, что Дина буквально сияет от своей гордости.

— Увидимся! — Дина машет мне рукой и садится в машину, на которой они вместе покидают парковку.

Ещё долго не могу скрыть улыбку от этой ситуации. Насколько же Дина и Кирилл разные. Абсолютные индивидуальности. Когда один захочет провести выходной в уютной постели за просмотром классического фильма, другой срочно понадобится спрыгнуть с парашютом с Эвереста! Оба бесят друг друга, напрягают, раздражают, но потом — искра, и пламя взрывается…

— Ой, точно, Вадим! — ударив по лбу, достаю телефон из пальто и вновь набираю номер парня.

Гудки медленно прогоняют строки безмолвия, но потом всё же разносится ненавистное «Абонент аппарата выключен или находится вне зоны действия сети».

— Ну же… — нажимаю кнопку вызова второй раз, третий раз, пятый… Ответа нет.

Поднимаю голову вверх и наблюдаю за звездой на темной небе, которая мерцает и слепит. Мимо университета гуляют люди, повсюду горят огни, в окнах — свет и суетящиеся люди.

Набираю заветный номер вновь в надежде на ответ, но, конечно, ничего не получаю. Просматриваю глазами сообщения, которые успела отправить, но болезненная капелька рядом, означающая непрочитанность, обижает.

Фыркаю и решаю всё же вызвать такси, а не идти пешком по пугающей темноте городских улиц.

Возвращаюсь домой ближе к восьми вечера. Успеваю переодеться и покушать, когда замечаю пропажу дипломата с курсовой на завтра, которую в последний раз видела, кажется, в квартире Вадима.

Сразу загораюсь этой мыслью и даже радуюсь своей забывчивости, ведь появился незыблемый предлог для того, чтобы навестить игнорщика.

Через час делаю последний шаг и оказываюсь у двери Взводова, потянув за ручку которой, внезапно, открываю.

Не решаюсь сразу же ступить внутрь, сначала заглядываю в коридор и слышу шуршание из одной комнаты.

— Взводов, ты тут? — восклицаю, в надежде на успех, но слишком поздно осознаю, что это может быть кто угодно! Бандит, маньяк, грабитель… Черт!

— Не-а, его нет, — низкий развязный тон тут же доносится из ближней комнаты, после чего из неё выходит высокий парень с папками документов в руках, еле переводящий дыхание. — Вадя попросил привезти меня кое-какие документы. Кстати, а ты чё тут делаешь? Тёлочка его очередная? — сально ухмыльнувшись, невоспитанный юноша возвращается в комнату и больше не обращает на меня внимание.

— Вообще-то… — неожиданно вхожу в ступор. А действительно, кто мы друг другу? Раз его дружки не знают о наших отношениях, значит и он им о них не поведал. Значит, я для него никто? — А где сам Вадим?

— Скорость его возвращения домой напрямую зависит от скорости моей доставки этих бумаг. Но, думаю, когда я донесу ему весточку о девчонке, которая дожидается его дома, он приедет быстрее. — удерживая в руках папку, загадочный парень быстро улыбнулся и направился на выход. — Я закрою тебя, пусть хозяин харом и разбирается с тем, кто ты. — быстро захлопывая дверь с внешней стороны, парень не оставил мне шансов на выход.

— Эй! Сейчас же вернись и открой дверь! — колотя металлическую дверь кулаками, громкий крик отбивался лишь в моих перепонках.

Понимание беспомощности быстро окропило меня с ног до головы, потому я оторвалась от непробиваемой поверхности и отшагала назад, не в силах простроить ни единого плана.

Часы отбили 23:40. Наблюдать за бегущей стрелкой надоедало. От неспособности к нахождению запасных ключей меня занесло в спальню. Взгляд упал на широкую кровать, в которой мы только вчера проводили незабываемые часы вместе с Вадимом.

Кстати о нём.

На звонки и сообщения он так и не ответил, а дома не появился.

Замечая на комоде стакан с каким-то напитком, я прошагала к нему, но, как всегда не без происшествий.

Завернув ногу под неудачным углом, я зацепилась за кровать и, устремляясь к полу, перевернула злосчастный стакан, который опрокинулся и полетел прямо на мою кофту, быстро расползаясь красными языками по поверхности ткани.

— Чёрт… — тихо выругавшись, постаралась не повторять трюк и встать аккуратно. Нужно срочно застирать.

Включив свет в ванной, я быстро сняла кофту и хотела уже было засунуть её в стиральную машину, но поняла, что бак переполнен.

Невольно подумав о том, что Вадим и не знает про основную функцию стиральной машинки — стирать — а использует её только как бак хранения грязных вещей, я принялась выгребать вещи из бака с целью сортировки и стирки.

Вместе с грязными трениками и байками лежала и странная майка. Закинув остальные вещи в бак, я осторожно взяла майку в руки и осмотрела её, не веря своим глазам. На серой ткани прямо на центральных кусках неприятно прилипли красные сгустки… крови. Присмотревшись получше, я действительно убедилась в своих догадках и была ещё более шокирована тем, что кровь не такая уж и давняя.

Кажется, до одной стороны наших отношений информация совсем не доходит.

Ощущение страха прервал шум в коридоре.

Я осторожно засунула майку обратно в бак, следом полетела и моя толстовка. Включив стиральную машинку на бережную стирку, я вышла из ванной и чуть не охнула от вида вошедшего.

Вадим выглядел уставшим и потрёпанным. Об этом говорил и полный ураган на голове, и резкий бросок ботинок на пол, да такой, что аж стук отбился от стен и прилетел прямо ко мне.

Подняв голову и увидев меня, парень немного замешкался, но быстро принял серьезный вид и спросил:

— Ты как тут оказалась?

Я округлила глаза. Невероятно! Его друг решил умолчать о том, что собственноручно запер меня в квартире друга! А как гордился, какие планы выстраивал!

— Почему ты не отвечал на звонки? — я не хотела выглядеть стервой, но его тон меня вынудил раскрыть свою самую малоопытную черту. — Мы договорились встретиться после пар!

Вадим тяжело снял куртку, пригладил волосы и, проведя ладонью по щеке, посмотрел куда-то в пустоту, выдыхая струю напряженного воздуха. Я стояла в ожидании, скрещивая руки на груди.

— Я не мог приехать.

Вот так просто. Без отговорок и историй. Краткость — самая раздражающая меня в нём черта.

— Хорошо, замечательно, ты не мог приехать! Зачем тогда сказал днём, что сможешь? Почему ты не берешь трубку? Что с твоим телефоном? Так сложно просто ответить на сообщение банальным словом? Мне бы и этого хватило!

— Алён…

— В конце концов ты бы мог просто позвонить. — нет, так просто я не отступлю. Слишком часто он притуплял мои претензии своими уловками, на этот раз не удастся!

— Ты бы могла сейчас объяснить почему стоишь в квартире своего парня в лифчике, но делаешь настолько серьезный вид, будто бы мне нужно тебя бояться. — Взводов принял свой привычный облик. Улыбнулся и расслабленно начал приближаться, неторопливо проскальзывая по моему телу глазами. — Не думай, что я тебя выгонять собрался. Очень даже наоборот, ты меня так днём раззадорила… — не успела я отступить назад, как его руки быстро подхватили меня под бедра и понесли в гостиную.

— Так, сейчас же отпусти меня! Поставь меня на место! Я не договорила, у меня ещё есть вопросы! Почему ты не ск…

Горячие губы быстро заткнули мои тщетные речи, пока широкие ладони исследовали кожу под платьем, больно впивались в талию и медленноцеплялись за ткань нижнего белья.

Тем временем я почувствовала под собой журнальный столик, с которого прежде слетели все предметы и градом расположились на полу.

Его мягкий язык быстро подчинил волю, вовлекая в невероятный танец двух оголодавших людей. Я обвила шею мужчины руками и крепче прижалась к прессу своим телом, слегка покачиваясь от нахлынувших эмоций и нашей страсти.

Пока его губы скользили по шее, а руки захватили грудь, прежде занырнув под ткань лифчика, я юрко пустила в ход пальчики и уже вовсю освобождала джинсы Вадима от ремня, резко отдергивая молнию и продевая пуговицу.

Не без помощи моих подоспевших гормонов и Взводова, мы избавились от мешающей ткани и я чуть откровеннее отставила одну коленку, но Вадим чмокнул меня в лоб и томно шепнул:

— Не так быстро, Холодок.

Не до конца вникая в суть слов Вадима, в следующую секунду я вновь ощутила хватку на своих оголенных бедрах, а затем быстрый разворот и укладывание моего тела на живот.

Опешив от такого поворота событий, я, всё ещё переводя дыхание от диких поцелуев, неловко схватилась за края стола и пыталась прислушаться к тому, что делал мужчина.

Через пару мгновений ягодиц коснулся твёрдый и горячий член, а навалившись сверху мужчина заправил волосы за ушко и прошептал самое грязное, что я когда-либо слышала в своей жизни.

— Знаешь, когда я покупал этот стол, я ещё не представлял, какой замечательный вид мне откроется, когда я разложу тебя прямо на его поверхности, — в подтверждение своим словам, Взводов громко хлопнул по деревянной поверхности и, поцеловав в плечо, вновь отстранился. Я еле сдерживала довольную улыбку, ощущая как теплый узел натужно молил о долгожданном «хорошо».

Головка ствола медленно вошла в горящую тугость, а в следующий момент орган загнали резко, во всю длину.

Я громко вскрикнула, сильнее цепляясь пальцами за стол, пока Вадим ускоренно и агрессивно вдалбливал меня в поверхность, заставляя тело скользить и дрожать.

Намотав волосы на руку, Взводов натянул их и заставил сильнее выгнуть тело, тем самым выпятить ягодицы ещё откровеннее. Под таким углом следующий толчок оказался острее и совершенно теряя контроль над своими мыслями и чувствами, я громко заверещала от непрекращающихся, наполняющих меня до краёв толчков.

Больно оглаживая ягодицу, Взводов продолжал неистово домогать тело, пока гортанно не простонал моё имя и не засадил твёрдый член максимально, удерживая за раскрасневшиеся бедра.

Следом выгнулась и я, чувствуя пожарную внутри и нежные прикосновения снаружи.

— Если бы можно было остановить время и закончить всё как есть, я бы остался здесь с тобой навсегда… — Вадим обессилено ложится на меня, а я, чувствуя приятную тяжесть его живота, широко улыбаюсь, находя его руку и цепляю со своей, образуя горячий и амбициозный замок. — Я люблю тебя, Алён… Что бы не случилось, помни об этом и никогда не сомневайся.

Чуть отходя от дрожащего оргазма, я переворачиваюсь лицом к парню и сажусь, обнимая его мокрую от пота шею. Вглядываюсь в потемневшие глаза и тут же забываю обо всех своих проблемах и вопросах…

-Я тоже тебя очень люблю…

Так, абсолютно нагие, мы вновь сливаемся в нежном поцелуе и ощущаем под нашими пальцами тепло друг друга, которое больше никогда не покинет наши сердца.

Комментарий к Тревожность как путь к постели

Если бы сердце держалось в руках, я бы разорвала его сейчас же.

========== Проблемы ==========

Комментарий к Проблемы

Публичная правка открыта. Спасибо Вам за помощь, и с Новым годом! :)

POV Взводов Вадим

Вибрация выбивает из сна и заставляет очнуться.

Чувствую, что укутался в волосы Алёны и потому блокирую вызов на ощупь, продолжая вдыхать любимый запах женского тела, касаясь её оголенной кожи руками, прижимая ближе к себе.

Но мерзкий звук повторяется. На этот раз неохотно отталкиваюсь от постели и смотрю на дисплей. Мгновенно становлюсь бодрее, как только вижу имя входящего звонка.

Быстро, но тихо ухожу в другую комнату и с горьким комом в горле принимаю вызов, который не предвещал ничего хорошего ещё с самого начала…

POV Холоднёва Алёна

Просыпаюсь от настойчивого будильника, который оповещает о том, что пора вставать и собираться в университет, иначе мне будет грозить выговор за опоздание.

Лениво потягиваюсь в кровати, расслабляя затёкшие мышцы, приводя их в прежний тонус. Проводя рукой по соседнему месту, не ощущаю рядом мужского тела, что, конечно, с одной стороны огорчает, а с другой заставляет помечтать о том, что я смогу попробовать тот замечательный салат от соблазнительного шеф-повара вновь.

Принимаю лёгкий душ, полностью смывая с себя остатки вчерашнего вечера, хоть избавляться от запаха Вадима не особо хочется. Наспех одеваюсь во вчерашнюю одежду и решаю, что лучше покушаю дома, а не здесь, ведь тогда выиграю пару лишних минут на, например, макияж. Хотя, перспектива позавтракать под тёплый и заботливый взгляд очень заманчива, но я, пожалуй, воздержусь.

С целью застать хозяина квартиры и попрощаться с ним, прохожу на кухню с рюкзаком, но встречаюсь с пустой комнатой, в которой и чайник на ощуп холодный, да и запах еды сменился на мыльный раствор, которым я вчера мыла посуду.

Странно… Обычно парень не уходил до моего пробуждения, а сейчас испарился.

Решаю позвонить, но телефон раздражает одной единственной фразой «Аппарат абонента выключен или находится вне зоны…» видимости, потому что иначе Взводов бы уже давно лежал на лопатках из-за своей безолаберности и отутствия чувства ответственности. Не понимаю, так сложно было оставить записку, написать SMS или, в идеале, разбудить и сказать?

Бросив взгляд к часам, решаю, что всё же опаздывать на пары не хорошо, да и есть вероятность отыскать в университете Вадима, поэтому хватаю портфель и прохожу к входной двери. Принимаюсь обуваться, но глазами цепляюсь за полку, на которой лежат ключи. Без записок, без пометок. Просто голая связка ключей.

Беру их в руки, оглядываю и предполагаю, что это связка может подходить к этой квартире.

Захлопывая дверь с наружной стороны, запираю металл найденными ключами и спешу вниз, как раз к подъехавшему такси…

— Вот и Алёнка, сексапильная девчонка! — Дина смеётся, встречая меня на пороге квартиры. Я улыбаюсь и обнимаю её. — Ну что, рассказывай как прошло? Вы переспали?

Дина в своём репертуаре. Всегда желает знать о всех тайных подробностях. И для неё не важно место и время. Думаю, даже если бы на нас летела комета и неминуемая смерть уже поглаживала наши плечи, Семёнова Дина накрыла бы на стол, разлила по бокалам вино и принялась за допрос.

— Я вижу ты полна энергии. Думала тебя здесь не застану, так как ты будешь нежиться со своим Кириллом… — я многозначительно поиграла бровями и посмотрела вверх, заливисто рассмеявшись от реакции подруги. Давно мы вот так не болтали. На душе разливается тепло из-за вида лучезарной улыбки Дины.

— Знаешь что? Я с ним больше никогда никуда не пойду! Он… Очень изнашивает меня, не даёт расслабиться и, в конце концов, я мало спала! — Дина зажимает пальцы после каждого пункта, а потом смеётся. Я улыбаюсь вновь. Улыбаюсь, потому что вижу как Кирилл меняет подругу. Ни один парень не выносил ей мозг настолько, что она была готова жаловаться на него, запоминать и откладывать все его недостатки глубоко в голове…

— Невероятно… — восхищение выражается вслух, а Дина вдруг замирает, с минуту смотрит на меня и отворачивается, чтобы я не смогла заметить её залившиеся краской щёки.

Утренние лучи встречают нас с Диной, когда мы отправляемся в универ. Дорога занимает немного времени, потому мы успеваем обсудить только часть интересующих Дину тем обо мне и Вадиме.

— Я вижу как блестят твои глаза. Вы абсолютно точно переспали! — когда мы идём мимо студентов по коридору, подруга не сдерживает эмоций и почти вопит на радость чужих ушей, но я быстро толкаю её в бок и отвожу в аудиторию.

— Прошу тебя, я не хочу, чтобы вся студенческая часть знала о наших отношениях через слухи… Каждый наплетёт чего-то своего, а в конце получится полная каша, которая и дойдёт до главных ушей. Например, Вова? Как он себя будет чувствовать? — настроение притупляется из-за нахлынувших мыслей. Волны мыслей. Действительно ли человек, с которым я фактически становилась на ноги, заслуживает именно таким путём узнать о моей влюблённости? Конечно нет. Он многое для меня сделал и я не хочу терять эти отношения из-за длинного языка.

— Ого… — Дина села за стол рядом и многозначительно посмотрела вдаль, становясь серьезной и даже сомневающейся.

— Что?

— У вас серьёзно закрутилось… — обернувшись, девушка продолжила, глядя в глаза: — Ты что, всё ещё выбираешь?

— О чём ты? — я продолжала непонимающе допытываться до нити смысла.

— К чему тебе чувства твоего бывшего? Я об этом. Он ведь бывший? — теперь допытываться стала Дина, пока я впитывала её слова как губка.

— Да, но…

— Забудь. Я вижу изменения в тебе. В лучшую сторону. Ты стала необузданнее и одновременно спокойнее с Вадимом. Если тебе хорошо в его компании, будь с ним. Вова, конечно, пострадает немного, но он не маленький мальчик, переживет.

За окном гулял ветер, а я тихо смотрела на преподавателя, появившегося после звонка и уже ведущего лекцию. Но мысли были отнюдь не об учёбе, а о совершенно других сценариях развития событий. Почему Вадим не звонит? Куда он так внезапно уехал? Почему сердце не может расслабиться и начинает колотиться после любой мысли о парне?

После окончания пар в этот день я сидела на кухне и беспокойно вливала в себя любимый чай, который уже не казался мне таким ароматным и сладким. Нет, конечно запах оставался, но обоняние в мгновение гасили сигналы беспокойства за жизнь Вадима. Парень не выходил на связь с самого утра!

За словами очередного автоответчика на наборе его номера в голове возникла мысль. А почему бы мне не спросить друга Взводова, Кирилла? Точно! Они ведь, вроде как, дружат. Во время нашей первой встречи ведущий подбадривал и разговаривал с Вадимом на равных, даже шутил. Он точно должен что-то знать.

Подрываюсь с места и спешу в соседнюю комнату, где на кровати лежит Дина и мирно поедает яблоко, печатая что-то на ноутбуке. При виде меня девушка улыбается и похлопывает по краю кровати, приглашая присесть.

— Слушай, я к тебе за помощью. — Дина тут же проглатываете кусочек яблока и обращает внимание ко мне, ожидая продолжения. — Мне нужен номер Кирилла.

Семёнова меняется в лице и несколько секунд хмуро меня осматривает, пытаясь придумать поводы для таких просьб, но, видимо, сдаётся.

— Не подумай, что я ревную, но зачем? — спрашивает она, но мне слышится «я безумно ревную, зачем тебе номер моего любовника?»

Прочистив горло, стараюсь как можно кратче описать сложившуюся ситуацию, но выходит очень скомкано, местами язык заплетается. А всё почему? Потому что волнение не даёт спокойно вздохнуть, а мысли о внезапной пропаже любимого человека не дают покоя.

— Алён, релакс! — Дина осторожно притягивает ближе к себе и обнимает, успокаивающе поглаживая плечи. — Всё в порядке, сейчас вместе позвоним этим рогаликам и узнаем, что да как…

После коротких раздумий и неуверенного кивка, Дина добирается до телефона и садится рядом, в то время как я внимательно наблюдаю за её касаниями к дисплею.

Абонент «Кирюша» долго не берёт трубку, за что, я вижу по глазам Дины, отхватит чуть позже по полной программе.

— Алло… — сонным голосом тянет парень. Время близится к вечеру, а человек спит? Слышно, что он с секунду оторвался от подушки. А может и не оторвался?

— Это я… — Дина уже собирается продолжать, как её внезапно перебивают.

— Аа, Диана… Диана — причина поднятия моего орга́на… Ты так быстро убежала. Я глаза только открыл, пока не понимаю ничего. Возвращайся, пока я не осознал, что постель пустует.

Развязность тона парня и пошлые шутки заставляют меня удивленно разинуть рот и уставиться на подругу, которая вмиг заливается краской и быстро пресекает дальнейший монолог этого извращенца.

— Слушай, ты! Я ушла, потому что, в отличии от некоторых, я учусь в университете и… на данный момент старательно выполняю домашнее задание! — Дина посерьёзничала, старательно отбиваясь от слов партнера. Я кинула взгляд на экран ноутбука и хихикнула, наблюдая сайт с любимым драматическим сериалом девушки.

— Мой стол намного лучше удерживает весь вес твоих соблазнительных… знаний, киска. Приезжай и занимайся здесь всем, чем вздумается. Можешь даже мною, я даже сопротивляться не буду…

Чувствуя, что подруга медленно тает от подобных сальных высказываний, пихаю её в бок и укоризненно наблюдаю, когда та очухивается от розового облака своего развратника.

— Так, я тебе не поэтому звоню… Есть другой вопрос, куда пропал твой дружок?

— Хм… Который? Взвод? — тон быстро соскальзывает с приторно-сладкого, и на секунду даже кажется, что шанс на выявления правды растет.

— Да, где он? — продолжает Дина, кажется, замирая вместе со мной в томительном ожидании ответа с того конца провода.

— …Раз парень не посчитал нужным рассказать о своём местоположении, возможно, стоит отцепиться от него, не думаешь? — сталь в голосе всего пару секунд назад счастливого и развязного парня заставляет дрожь пробежаться по коже и прирасти к постели, в момент накладывая этажи новых вопросов и сомнений. Выделение последних «не думаешь» кажется мне намёком Кирилла на то, что он прекрасно знает о моём присутствии во время этого разговора. Неужели этим самым хочет о чём-то сказать? — Я без понятия. Не слежу за ним. И вам этого делать не советую.

Гудки нависают в тихой комнате. Словно щелчки разряженного револьвера они давят на мозги и заставляют извилины замереть в ожидании выстрела. Русская рулетка, только без шанса на удачу.

Замираю в полнейшем ступоре. Не знаю, что сказать и подумать.

Вадим появляется в моей жизни, застилает каждый её уголок собой и своей энергией, а затем бесследно исчезает, будто его никогда и не было. Не было тех взглядов, тех касаний и вздохов. Будто поцелуи и страсть лишь плод моего воображения. Только моего. Ничьего другого.

— Эй, не вгоняй так серьёзно его слова! Он дурак, шутит. Здоров твой любимый, просто куда-то срочно отлучился! Может и нехорошо, что так тихо и даже без записок, но я уверена, что всё будет хорошо! — Дина приобнимает за плечи и кладёт голову на плечо, вырисовывая на моей коленке узоры ноготком. — Не с ним, так с другим…

Горько усмехаюсь. С другим? А нужен ли мне теперь кто-то другой? Кто-то, кого я так долго не смогу отпустить и просто смириться с потерей? Забыть и закрыть все тёплые эмоции, с которыми мы проводили время? Защёлкнуть тяжёлую пыльную шкатулку своей личной жизни именно сейчас?

Я не смогу. Сердце щемит, щеки горят, пульс отбивается в ушах.

— Я пойду. — тихо, совсем невесомо произношу уставшими губами и будто приведение удаляюсь из Дининой комнаты.

— Ты в порядке? — последнее, что слышу перед тем, как ступить в пропасть.

— Да. — шепчу ложь и ухожу.

Девушка провожает меня сожалеющим взглядом.

***

Учебные четверг и пятница пролетают перед глазами совсем невнятно.

Я кое-как заставляю своё тело подняться пятничным утром и элементарно привести себя в порядок. Порядок? Да какой к чёрту порядок, когда внешнее спокойствие никогда не заглушит внутренние страдания? Просто маска. Безликий человек. Это всё нереально. Вместе с исчезновением Вадима я потеряла и надежду на светлое будущее. Да и какое оно светлое… без него.

— Слушай, я так больше не могу.

Хлопок тетрадей по парте заставляют меня выйти из транса и вздрогнуть, поднимая глаза на Дину, которая останавливается у моей парты и беспокойно таранит лицо настойчивым взглядом. — Не могу смотреть как ты убиваешься по какому-то мудаку. Если ему не хватило смелости лично всё объяснить, то он просто отброс. Никуда не годится такое! Настоящий мудак.

Опять ухмыляюсь, но на этот раз более искусно, ведь теперь только оскорбительные прозвища напоминают мне о том, что он когда-то был рядом…

— Я и Дима можем привести на сегодняшнюю вечеринку «+1». Кирилл уже приглашен, так что я отдаю это место тебе. — Дина улыбается своей привычной улыбкой, явно надеясь на то, что я соглашусь. Наивная. — Так что? Не думаешь, что уже пора забыть его хотя бы на вечер?

Забыть его? Как ветер забывает количество дубовых листьев, что возносит к небесам каждый день? Так же, как и забывает о высохших лужах солнце? Забыть о всей боли и глубоких раздумьях и вернуться к прежней жизни, где всё было спокойно и не колыхалось лишний раз?

Звучит очень сладко, но я не могу.

— В другой раз.

Не улыбаюсь, просто стягиваю мышцы в нужной эмоции, чтобы бросить пыль в глаза Дине и окружающим. Я не сдулась. Я не тряпка. Я не сломлена им. В-р-а-н-ь-е.

***

На часах почти восемь вечера. Узнаю это случайно, просто глянув на иконку времени в ноутбуке, за которым сейчас и сижу, укрывшись пледом и чашкой чая с долей успокоительного. Зачем? Не знаю, но нервный срыв произошёл как только Дина перешла на мою личную жизнь и дабы уговорить меня пойти с ней на вечеринку, наговорила про мой характер кучу гадостей и ушла. Я хотела уже было нещадно начать бить тарелки от тщетности событий, но чайник вовремя вскипел.

И теперь я сижу в своей кровати, смотрю в экран, где который раз провожу безжизненным пиксельным курсором по единственной фотографии Вадима, которую удалось откопать в недрах интернета.

Через какое-то время тишину разрезает клинком звон мобильника, который я быстро отключаю и подношу трубку к уху, как только вижу абонента «Дина».

— Слушай, я не хочу больше ссорится, поэтому… — прикладывая пальцы к покрасневшим от экрана ноутбука глазам, начинаю медленный массаж.

Даже не успев договорить, замираю в один миг, широко распахивая глаза и метая их к экрану после слов, словно гром производимых по ту сторону трубки.

— Алёна, Вадим здесь.

========== Горькая правда ==========

— Алёна, Вадим здесь.

Спросите меня о самой короткой фразе, после которой моё сердце начало биться через раз, и я назову вам эту.

Тысяча мыслей бились в голове, рвались из неё. Идеи, предположения, опасения — всё смешалось сейчас в тугой ком тревоги и волнения.

Я не помню как оделась и собралась, как вышла и доехала до нужного места… Карусель событий зациклилась, но пролетала мимо меня.

Помню только грохот своего сердца, когда небольшой дом засветился перед моими глазами.

Стробоскопы отбивали все оттенки цветов на полу и стенах, задевали каждого из присутствующих здесь. Незнакомые люди танцевали под равнодушную мне сейчас музыку, заезжанную в различных чартах. Я не могла думать ни о чём другом, кроме как о желании увидеть человека, к которому так быстро привязалась. Обнять его, взглянуть в родные глаза и заметить улыбку на губах, которая спасёт от тьмы этого жестокого мира, что изнашивает меня с каждым днём всё больше и больше.

Третий этаж очень похож на все предыдущие помещения, в которых проводились метания. Сердце почти отбивалось в ушах от одной только мысли, что Вадим может быть причастен к этим каплям крови на паркете под самой мишенью.

В испуге пытаюсь отыскать в толпе хоть одно знакомое лицо, но все люди странно одинаковые: злые и отталкивающие.

С места, в котором стою сейчас, не видно самого место метания, но по голосу, что разносится по комнате, понимаю, что ведущий — это не Кирилл, а кто-то другой.

Расталкиваю людей и рвусь в первые ряды, чтобы узнать, почему здесь столько народу. Раньше такого невероятного ажиотажа не было. Да, приходило много людей, но сейчас здесь и дышать сложно, не то, что яблоку упасть…

Небольшой рост и природная юркость помогают мне протиснуться к центру, где я могу разглядеть картину полностью: в этой тусклой комнате стоит гул, а на месте метания двое безликих парней оттаскивают потерявшую сознание девушку. Видимо, она только-только висела на мишени…

— Помогите… — её обессиленный шёпот и закатывающиеся глаза заставляют меня броситься к бедняжке и приобнять за талию, дабы не упала. Под ухмыляющийся взгляд окружающих, я отвожу прилипшие ко лбу девушки волосы назад.

— Всё хорошо, всё закончилось. Помощь рядом… — взволнованно шепчу ей вечную мантру, в которую до воя хочется верить и самой. Всё хорошо? Возможно, но точно не со мной.

— Это что ещё за благочестие и щенячьи нежности? — мужчина за моей спиной утихомиривает публику и обращается, по всей видимости, ко мне: — Мы сюда монашек не звали, лечить тоже никого не надо, детка! — сальные высказывания сопровождаются подлыми смешками и гулом со стороны. Поддержка, которую оказывают зрители ведущему — крайне мерзка.

— Ты прав. Всё ваше шоу нуждается в лечении. Этот карнавал лжи и боли, который вы вносите в чужие жизни, невыносим! Каждый из вас жалок, — непонятно, откуда в моих жилах закипела эта самоуверенность, но даже повседневная картавость отступила и дала место смелым речам.

Толпа затихла, но на их лица было страшно посмотреть. Легко читались их эмоции: меня ненавидели.

— Оу, кто у нас тут объявился… Забыл твоё имя, солнышко, — ведущий вновь подал голос, но на этот раз явно переигрывал. Сделав задумчивое лицо, стал почёсывать подбородок, а после вновь глянул на меня оценивающим взглядом. — Ты та девчонка, которая тусуется со Взводом, верно?

Я замерла от упоминания знакомого имени, но не решалась и кивнуть. Весь пыл тут же испарился, а по рукам прошлась дрожь от надвигающегося ведущего.

— Ну конечно, кто же ещё! Знаешь, в нашем мире полно несправедливостей. Мир и есть одна большая несправедливость. Тебе известно, почему мы все сейчас здесь? Потому что кому-то это нужно. А знаешь, почему здесь ты? — он на мгновение остановился, проводя языком по мерзкому оскалу, — Потому что твой ненаглядный кувыркается с другой.

Сердце сжалось в секунду. Я засуетилась, не в силах совладать со своим поведением. Неужели я сейчас поверю этому противному человеку, который заправляет всем этим жестоким цирком? Неужели позволю себе сломаться, разбиться? Лишь потому, что он с другой?..

— То-то же. Выскочек здесь никто не любит, — ведущий отвернулся от меня и кивнул тем парням, что недавно уносили девушку, — На мишень её. Живо.

— Нет, пожалуйста, не нужно! Это лишнее, отпустите! — слишком поздно осознала то последствие, которое ожидало меня после брошенных слов…

Меня быстро схватили под руки и против воли потянули к зловещей мишени, на которой виднелись свежие и засохшие капли крови.

Пока один удерживал брыкающиеся ноги, второй быстро защёлкнул руки в металлические крепления под взгляд окружающих.

Где же Дина? Где же Дима? Кирилл? Кто-нибудь, кто разбудит меня от этого отвратительного сна, в который я попала не по своей воле?

— Вы звери… — покатившиеся по щекам слёзы унижали мою натуру всё сильней и сильней, но страх себя оправдывал: я не знала, кто сейчас выйдет метать.

Темноволосый ведущий противно мне улыбнулся и безразлично отвернулся, громко зазывая народ.

— Что ж, сейчас будет горячо! Следующему участнику придётся справляться не только с клинками, но и с ранимой душенькой… Звучит как тост, жаль нечего выпить. Но не беда, давайте поприветствуем нашего следующего участника, который вот-вот продемонстрирует нам свой уровень покорения острого, как бритва, оружия!

В ушах гремели аплодисменты, крики, музыка и смех. Будто кровь кипела и дурманила разум, который давным давно забыл о своём здравии.

Будто землетрясение, вулкан и торнадо… В зоне видимости замелькала тёмная мужская спина, шагающая с клинкам напротив меня. В нескольких метрах фигура остановилась и неторопливо обернулась под гул людей. Под гул моего сердца. Под гул моего сознания.

Это был он.

Вадим поднял на меня свой взгляд тёмных глаз и замер. Приоткрыл рот и закрыл его вновь, тяжело переводя взгляд на ведущего. Вадим выглядел уставшим и потрёпанным, замотанным и злым. Его настроение проецировалось и на меня.

Приоткрыв рот, я вновь не сдержала горькую слезу, что покатилась к искусанным губам. Надеюсь, что он никогда её не заметит. Не увидит мою слабость перед его натурой.

— Драматический момент, дорогие друзья: воссоединение семьи! Невероятное напряжение, ощущаю его всем телом, — голос ведущего словно секатор, врывался в разум. Мужчина приблизился к Взводову и приобнял того за плечи, — Как вам, ребята, удаётся быть такой милой эталонной парочкой?

Мерзкая приторность в голосе ведущего вызвала у меня желание сплюнуть, но я всеми силами удерживала себя. Никогда бы не подумала, что смогу даже подумать о подобном!

Вадим так и не поднимал глаз ни на кого, протирая клинки специальным раствором. Его молчание начало напрягать всех присутствующих, но я могла видеть, что парень абсолютно равнодушен ко всей этой драме.

— Мы ни разу не пара. Так, покувыркались однажды после тяжёлого дня, — во рту пересохло, а мини-спокойствие, что пришло ко мне после появления Вадима, тут же исчезло, уступая дорогу кровоточащей боли и обиды. — Захотелось чего-то новенького, так сказать. И вот она, — парень направил остриё инструмента на меня, а сам посмотрел в глаза сомневающемуся ведущему, — отлично подошла на роль свежего мяса. Какие-то ещё вопросы будут, или мы всё же начнём играть, Фил?

Взводов всем корпусом развернулся лицом к ведущему, неотрывно и сурово глядя на того. Фил хмыкнул и отодвинулся от Вадима.

— Давайте начинать, — отдал приказ ведущий, после чего и вовсе отошёл к краю.

В этой комнате никого. Только мы с тобой. Только ты и я. Вадим, прошу, я поверю во всё, что ты мне потом расскажешь, только освободи меня отсюда… Я верю, что всё, что ты наговорил про меня, про себя, про нас — ложь, только пожалуйста, позволь мне выйти и вдохнуть свежего воздуха…

В его глазах нет чувств. Я больше не вижу в них ни сострадания, ни злости, ни усталости… Будто кто-то высосал все его эмоции, а для меня не оставил ни одну.

Я ждала его решения до последнего. Я была готова, что это произойдёт не сразу, что парень немного подумает, но примет то решение, которое хотим мы оба…

Клинок с громким треском древесины вонзился в нескольких сантиметрах от моей кисти, а я даже не успела моргнуть.

Сквозь стеклянные глаза я всеми силами пыталась увидеть того Вадима, в которого когда-то влюбилась всем сердцем. Того, ради которого нарушила свои принципы, осмелела…

Второй клинок с хрустом впился в деревянную мишень рядом с противоположной рукой, но на этот раз я могла обхватить его остриё ладонью. Настолько близко он подпустил его к моему телу…

Пытаюсь разглядеть в глазах Вадима хоть какой-то намёк, слово или упрёк, но ничего нет. Я вынуждена быть мишенью своего… парня, который выглядит ужасно уставшим и вымученным. Но если ему действительно так плохо, почему он не поговорил со мной? Почему так внезапно исчез и всё это время не появлялся?

Третий клинок касается своей холодной стороной моего лона. Я зажмуриваю глаза и пытаюсь сдержать панические слёзы, но не могу этого сделать.

— Попадания отличные, Взвод, но недостаточно… С твоими баллами нужно ей как минимум попасть в, например, сердце… Хотя, это бесполезно. Оно же уже разбито тобой.

Улавливаю мимолётное движение со стороны Взводова: напряженные желваки. Это единственное секундное изменение в его лице. Единственное, но и то не наталкивает ни на какие догадки и выводы.

Четвёртый клинок влетает в сантиметре от моего живота, вклиниваясь справа у самой талии.

От испуга я чуть покачиваюсь, но тут же сквозь зубы шиплю от того, что режусь об этот самый клинок. Чувствую лёгкую боль, а также влагу в том районе.

— Хотя, знаешь что, я придумал! — Фил радостно обращается к Вадиму, пока окружающие с восторгом и азартом наблюдают за происходящим. Вадим даже носом не повёл. Равнодушие вбито в лицо, — Раз она повелась на такого как ты, у неё всё же есть маленькое наивное сердце. А знаешь, друг, чего у неё действительно в такой ситуации нет? — ведущий зловеще прошагивает к Вадиму, пока тот думает перед финальным броском, — У неё точно нет мозгов. Подправишь ей причёску?

Если сердце до этого момента сидело в пятках, то сейчас начало грохотать там с неистовой силой и рвением. Я буквально почувствовала, как заходила подо мной ходуном мишень, как заломались доски пола, как весь дом рухнул от этой дрожащей волны, что издавало моё сердце.

— Взводов, Взводов. Взводов! Взводов! — звучал нагнетающий гул из толпы.

— Всади ей в самый лоб!

— Она заслужила!

— Да, подправь этой сопле её веник.

В эту секунду мир в моих глазах остановился. Я в последний раз подняла стеклянные глаза к лицу Вадима, прикрыла их и со всей силы зажмурилась.

Роддом, ясли, детский сад, школа, университет… Друзья, родители и знакомые. Соседи, коллеги, сокурсники… Первый поход к зубному, падение с велосипеда, домашние задания, поцелуй, слёзы… Я улыбнулась лишь на миг. И, наверное, только в мыслях, ведь оглушительный треск клинка заставил меня распахнуть глаза.

— Я поздравляю Вадима Взводова с замечательной цифрой его выступления! На носу последний турнир, где всё и решится окончательно! А пока, все заслуженные баллы твои, друг мой. На этом всё.

Окружение заполнило помещение бурными аплодисментами и криками, ведущий улыбался и хлопал в ладони, глядя на всё ещё висящую меня. В следующую секунду моих рук и ног коснулись совершенно чужие руки, которые с таким мерзким звуком отщёлкнули моё тело от металлических креплений и быстро отошли.

Лишь сейчас, когда бессильно упала на ноги, я почувствовала нагнетающую боль в шее. Коснувшись её такой тяжёлой рукой, я почувствовала под пальцами надрез, что кровоточил тёмной кровью. Из последних сил я оттолкнулась от поверхности и заметила на полу несколько сантиметров своих отрубленных волос.

А остальное будто в тумане. Заплетающиеся ноги тащат меня по лестнице вниз, я оказываюсь на втором этаже и бессознательно отталкиваюсь от стен коридора, когда меня резко хватают за талию и затягивают в тёмную комнату, захлопывая дверь.

— Не волнуйся, это я.

Меньше всего хочется слышать сейчас этот голос. Голос предательства, лжи и подлости. Вадим использовал меня как куклу на одну ночь, всем растрындел об этом замечательном опыте, а сейчас, видимо, желает добить меня окончательно.

— Дай мне уйти, — я подрываюсь с места, ощущая прилив свежих слёз. Не могу позволить себе оставаться с этим… человеком дольше, чем уже есть.

— Алёна, я умоляю тебя, дай мне объяснить, — Вадим в этом полумраке больше не выглядит равнодушным. На лице играют морщинки, эмоции. Он кривит брови с сожалением и хватает меня за плечи, пытаясь достучаться.

— Ты исчез…

— Это ради твоей же безопасности.

— …изменил мне,

— Я лгал.

— …одобрил в качестве мишени,

— Чтобы тебя не заподозрили.

— …попользовался пару ночей,

— Я не пользовался тобой!

— …метал в меня холодное оружие! Покалечил и оставил висеть на мишени, — дрожащим голосом, с пристроившейся к горлу паникой, я произнесла это словно мантру, закрыв глаза. Не хотела видеть его будто чужое лицо…

— Волосы подрезал ещё.

Я открыла глаза и зло посмотрела на него.

— Да плевать мне на волосы! Отвали от меня! — я заревела несвойственным для себя же тоном голоса, со всей силы ударяя его в живот локтём, от чего мужчина резко выдохнул и привалился к стенке. — Ты — лживый маньяк, с которым я не хочу иметь ничего общего!

— Прошу, выслушай меня… Я вынужден был так поступить, но обещаю, что оставлю тебя навсегда, если сейчас солгу… Выслушай меня, пожалуйста… Ты не представляешь, насколько сильно я тебя люблю! — взволнованный и такой несвойственный ему голос заставил меня замереть. Вадим никогда не позволял себе поддаваться панике. Никогда вне, и уж точно не при мне. Я замерла у открытой двери, которая могла увести меня на такую желанную волю. Туда, где был жестокий, но не калечащий физически мир. Туда, где ложь — это мелкий обман, а не многоходовочная стратегия.

Вадим медленно выпрямился и развернулся ко мне, не смея сделать в мою сторону ни шага.

— Это не простые турниры, и даже не ровня с подпольным казино. Считай, секта. Не многие здесь находятся по своей воле. Многие вынуждены были включиться в эту игру. Мы получаем за эти игры деньги, но это не так важно. Важно то, что в конце каждого года три подразделения должны набрать необходимое для их уровня количество баллов. С теми, кто подобное выполнить не может, случается неизвестное. Никто из наших не знает наверняка, что произойдёт дальше. Мы всегда живём с риском о завтрашнем дне. Никто не уверен, что выживет. Мы бы и рады свалить из этого культа, вот только всё не так просто. Всем этим делом заправляют неизвестные. Их никто в глаза не видел. А вписание в этот ад выглядит пиздец как мрачно. Дело всё в том, что в нахожусь в группе лидеров, но необходимых проходных баллов я не набрал. Не набрал, потому что после встречи с тобой решил меняться, становиться лучше для тебя… Чтобы нагнать эти баллы, мне нужно было доводить мишени до какой-никакой крови, ранений. Я не тот псих, который метает клинки прямо в головы, нет. Я очень старался не задеть у тебя ничего жизненно важного. И нет, я делал это не ради баллов. За халтуру на играх обещали серьёзно покалечить тебя. Я понимаю, что сейчас говорю ужасные вещи, но лучше ты будешь рядом с моими ножами, чем с чужими ногами и кулаками… — Вадим остановился, переводя дыхание, приводя себя в форму. Он двинулся к шкафчику, — На чёрный день я хранил один документ, который давным-давно мне кто-то тайно прислал. Этот документ позволял невозможное: освободиться от игр, выйти из этой секты. Но с недавнего времени его в квартире не стало. Как оказалось позже, его вытащил один крысёныш, мой бывший хороший друг, который перешёл в «шестёрки» владельцев организации. Он вынес документы в тот же день, как тебя заперли в квартире. Ты его видела.

— И видела в стиральной машине запачкавшуюся в крови толстовку… — тихо сказала, глядя в никуда.

— Это я запачкался после одной… стычки.

После минутного молчания я вдруг почувствовала прилив лёгкой боли к своей шее и тихо зашипела. Вадим за это время успел смотать из содержимого найденной аптечки некий бандаж из бинтов, который с большой осторожностью прикрепил к моему месту ранения.

— Почему твой бок кровоточит?! — обратив внимание на бурое пятно на кофте, мужчина дёрнулся приподнять её, но я быстро отпрянула от него и сверкнула злым взглядом.

— Не трожь меня! Ты и так наделал кучу делов, что голова кругом идёт! Ничто из того, что ты мне рассказал, не оправдывает тебя. Ты пожертвовал нашими отношениями ради чёртовой игры. В конце концов, ты решился ранить меня физически, дабы только получить нужные кому-то баллы, и не прикрывайся чьими-то угрозами, я могу сама за себя постоять! — в глазах вновь повисли слёзы, но сейчас я не пыталась их сдерживать. Истерика подступила к горлу, я закрыла лицо, не желая видеть его опустившиеся руки.

Гнетущая тишина повисла в комнате. Прерывалась она лишь шумом с первого этажа, где слышалась музыка и моими всхлипами.

Мы оба молчали. Я глотала слёзы и терпела боль от кровоточащих ран, а Вадим, видимо, не мог подобрать нужных слов.

— Я не смогу забыть то, что ты всё это время делал, — наконец подала тихий голос, убирая руки от лица. — Можно было бы с самого начала понять, что наш союз… невозможен.

Пустота, в которой мои глаза находили картинки наших счастливых мгновений, внезапно исчезла, меняясь серостью этих стен. Я осторожно перевела взгляд к лицу Вадима, встретилась с его печальным и поникшим взглядом и, взяв всю волю в кулак, безлико произнесла одними губами:

— Мы расстаёмся.

В глазах Вадима мелькнуло недоверие. Он вдруг пошатнулся, молчаливо провожая мою удаляющуюся к двери фигуру. Ещё шаг, и я навсегда расстанусь с той таинственной личностью, с которой мы провели так мало замечательных дней, которой так и не хватило, чтобы разгадать все его тайны…

Внезапный топот обуви, и за спиной нависло теперь уже совсем чужое тело, касающееся пальцами моих рук на ручке двери. Я стиснула зубы, когда Взводов наклонился к моему уху и обдал обоняние своим дурманящим запахом. Я должна быть сильнее.

— Я прошу тебя, не уходи… — его нос втянул запах волос, после чего широкие пальцы чуть сжали ручку двери вместе с моей ладонью. В сердце мучительно больно кольнуло, в потом и вовсе заныло саднящей обидой. — Я никогда не любил никого так, как люблю тебя…

От его искренности в глазах закололо, но я постаралась втянуть все свои чувства, грозно схватывая эмоции за шею.

— Если ты действительно любишь, прошу тебя, дай мне уйти…

Тяжёлый шаг отбивался глубоко внутри. Я постаралась поскорее покинуть эту комнату и дом, дабы дать волю чувствам, которые рвали душу изнутри.

Свежий воздух не подкинул свежих мыслей, однако заставил поскорее отыскать такси и ехать прочь отсюда. Далеко. Может быть, навсегда.

Неужели конец пришёл так нежданно?..

========== Секреты ==========

Квартира встречает меня холодной тишиной. Я закрываю за собой дверь и сползаю на пол. Подрагивающие ноги не выдерживают вес тела.

Я вернулась из больницы, где мне залатали порез на шее и поверили в ситуацию с острой бритвой, которой я якобы брилась. Мысли о суициде проскользнули в голове врача, но, просмотрев мою идеальную медкарту, он всё же вписал в бланк «несчастный случай».

Шея больше не болела. Я и не чувствовала её, от слова, совсем. Обезболивающее не отпускало и по возвращению домой. Но это даже хорошо, возможно, я успею притупить воспоминания, а боль не сможет о них напомнить.

Я просидела в ванной почти два часа, наблюдая за розовеющей водой, что стекала с моего тела. Багровые полоски соединялись в лепестки, создавали водоворот, но после — растворялись. Так, будто их никогда и не было…

Я не могла собраться с мыслями. Буквально тряслась всем телом ежедневно. Чувствовала уязвимость и скованность, замкнутость и неуверенность постоянно.

Дина теперь часто пропадала. Я видела её только на лекциях, и те она всё же умудрялась пропускать с завидной частотой. Мы перебрасывались парой слов, когда завтракали утром, иногда сидели в гостиной и смотрели какой-нибудь сериал по телевизору, но допытаться о случившемся Дина так и не смогла. Видела, что мне нужно отойти от чего-то серьёзного, и понимала меня. За это я была и рада, и разочарована. Она была единственной, с кем я делилась всеми секретами и своими переживаниями. А сейчас мне пришла пора переживать свои проблемы самой. Самостоятельно. Без чьей-либо помощи. Наверное, так будет лучше для всех…

Вы скажете, что я спятила, но через несколько дней после той самой вечеринки я начала активно переписываться и созваниваться с Димой Лисицыным. В нём я увидела человека, готового хотя бы выслушать меня! Мне так было необходимо просто общение…

Парень внимательно меня выслушивал, говорил, что расставание — это правильное решение, ведь он с самого зарождения этих отношений почувствовал, что я слишком сильно меняюсь. И не в хорошую, а в плохую сторону…

А я слушала. Впитывала его советы как губка. Не каждое слово обдумывала самостоятельно, и иногда просто согласно кивала, неосознанно соглашаясь, порой, с невероятными высказываниями.

Иногда Дима не говорил и не советовал ничего, а просто тихо выслушивал мою историю в который раз, но уже с новыми и новыми подробностями и мыслями.

Я не чувствовала, что надоедаю ему. Я верила, что он искренне хотел мне помочь, поднять на ноги и заставить вернуться к светлой жизни снова. Он уверял, что именно ему я смогу доверить всё, что накопится позже.

А я верила. И верила настолько, что к концу месяца Дима знал всю историю нашего со Взводовым знакомства во всех подробностях.

Октябрьский день балует жителей города ярким солнцем, который хоть как-то, но греет местных от лёгкого мороза.

В этот день Дима не пишет, не звонит и не отвечает. Возможно, что-то случилось, но я могу вновь чего-то себе надумать. Просто человек устал после первой школьной контрольной, а суббота — замечательное время для отдыха.

Вибрация телефона отвлекает от разглядывания трещины на потолке,которая интересует меня уже несколько минут. Я поднимаю экран и вижу входящий вызов от, неожиданно, Вовы.

Сбрасываю и откладываю телефон обратно, вновь обращаясь к тоскливой трещине, в который раз обдумывая сказанные и несказанные слова.

Вибрация повторяется, но я не горю никаким желанием отвечать на звонок. В голову приходит мысль: а что, если случилось что-то серьёзное? Быть может, кто-то нуждается в моей помощи. Например, Вадим Дима.

— Алло? — мой тихий голос кажется сейчас слишком громким…

— Ты дома? — без приветствия. Голос Вовы звучит очень грубо. Я сразу теряюсь, но вспоминаю, что Вова никогда бы не причинил мне вреда. И сейчас этого не сделает.

— Да…

— Тогда почему не открываешь?! — недовольно шипит парень, после чего сбрасывает звонок и только теперь я слышу громкие дверные стуки.

Не слишком желанно направляюсь к двери, открываю её и впускаю разъярённую фигуру Морковина внутрь.

— Ответь мне на один вопрос, — Вова захлопывает за собой дверь с громким треском, от которого я зажмуриваю глаза. Воспоминания о треске клинков ударяют по голове, заставляют вздрогнуть всем телом и срочно коснуться пострадавшей шеи, с которой совсем недавно начала пропадать синева.

Становится невероятно страшно, но я всё же поднимаю глаза к другу и ожидаю продолжения.

— Неужели наши отношения стоили всего этого?!

Я впервые вижу Вову таким злым и потерянным. Он мечется по коридору, не находя себе места.

— Ты о чём? — не понимаю, к чему эти вопросы относятся.

— О, ты не знаешь, — Вова вдруг тормозит, вытягивается и скрещивает руки на груди, глядя на меня сверху вниз. — Лисицын сбросил вашу переписку. Рассказал все подробности твоих похождений с этим невменяемым быдлом! — Морковин надвигался ко мне, почти зажимая в угол, но быстро развернулся, цепляясь и оттягивая свои волосы.

Я остолбенела, не веря своим ушам. Вены загудели тугим шумом. Где-то в голове вновь отбивались удары клинков… Проклятье! Когда же они уже вылетят из моей головы!

— Дима… сбросил… — я закрыла лицо руками и сильно зажмурилась, сдерживая нахлынувшее волнение и страх.

— Зачем тебе эти интрижки, Алён? Мы ведь так замечательно выглядели вместе! Я любил тебя, ты любила меня. Что пошло-то не так, а? Почему тебе вдруг захотелось поехать налево верхом на этом, что б его, мотоцикле?!

Вова продолжал метаться из угла в угол, изредка приближаясь ко мне, дабы я чётко ощущала его слова и эмоции.

— Захотелось чего-то новенького? Захотелось так просто перечеркнуть все те года, что мы были в отношениях?

— Ты называешь это отношениями? — тихо подала голос, убирая, наконец, руки от лица. Морковин остановился, молча вглядываясь в моё лицо. Закусил язык. — Мы были хорошими друзьями, но точно не парой, Вова… Это не любовь, это дружба.

Я прекрасно понимала, откуда в моей голове появлялись эти мысли. Я всегда знала этот факт, но тщательно скрывала его от самой себя, чтобы не разочаровать окружающих. Ну, а сейчас мне было абсолютно всё равно на то, что скажет мне в ответ Морковин. Его личность осталась в моём недалёком прошлом, про которое хотелось сейчас вспоминать меньше всего.

— Возможно и так. Но нам ведь было хорошо друг с другом. Верно? — он опустился на корточки и коснулся моих рук, которые я тут же отдёрнула. Вова нахмурился.

— Пожалуйста, Вова. Не сейчас… — я вновь зациклилась на пустой точке, нехотя прокручивая моменты, когда была счастлива: поцелуи Вадима, заботливые касания, удовлетворение… Я тихонько улыбнулась, зажмуриваясь от прильнувшей к сердцу печали.

— Я вижу, что ты перестала и думать обо мне. Да что уж думать, даже воспринимать меня отказываешься! Как же сильно он на тебя повлиял…

Парень поднялся в полный рост и вымучено оглядел моё печальное лицо.

— Слышал, что у него дела идут не в гору. Думаю, что тебе стоит попрощаться с ним, пока ещё есть такая возможность, — я резко подняла голову на голос и замерла, мысленно подгоняя слова Вовы, — Я так и не рассказал тебе тогда, чем решил заняться. После той первой вечеринки, просёк, что можно поднимать деньги на ставках. Теперь я тоже, так сказать, в этой команде «бедбоев»… — он обернулся ко мне, ухмыльнувшись, — Да, твой взгляд уже потеплел, а стоило только упомянуть себя в этой компашке! Короче, твой ненаглядный наверняка собирает манатки у себя дома. Надеюсь, что после прощания ты примешь правильное решение и вернёшься ко мне. Надеюсь, он сломает тебя перед своим исчезновением. И, поверь мне, я тебя подожду…

Морковин сделал последние шаги к моей фигуре, слишком медленно поцеловал светлую макушку и быстро скрылся за дверью.

Через пару минут после этой встречи на телефон приходит сообщение от Димы Лисицына: «Прости, но ты мне действительно очень нравишься как девушка. Не нужно было меня постоянно отшивать, тогда и Вова бы ничего не узнал. Сходим в кино?».

— А какие ещё открытия меня ожидают сегодня? — отбрасываю телефон подальше, тут же вспоминая лицо Димы, которое спешно переливается в лицо Вадима.

На самом деле, я ни дня не проводила без размышлений о ситуации Вадима. Да, он вступил в эту секту добровольно, но наверняка и понятия не имел, на что подписывается… Его жизнь — это череда потерь и разочарований… Сначала измена матери, затем предательство друга, а теперь и я бросаю его в самый сложный момент жизни. Мы ведь не чужие люди с ним, а люди, которые признались друг другу в своих чувствах… Он открылся мне, рассказал всю правду, доверился мне. А что сделала я? Это скорее нужно исправлять…

Но нужна ли я ему сейчас? Быть может, его жизнь изменится к лучшему, не будь в ней больше меня со своими проблемами? Не будь рядом такой неловкой и неуклюжей девушки, которая не понимает твои проблемы и в очередной раз отталкивает?..

Звонок телефона слышится даже из коридора. Я бегу к нему и судорожно отвечаю на звонок от Дины.

— Дина! — по голосу понятно, что я рада её слышать.

— О боже, как хорошо, что ты ответила! Вадима не было на последних играх. Я только что об этом узнала. Кирилл не видел его уже очень давно, мы не знаем, где он… Алёна, прошу, только не делай глупостей… Мы скоро приедем и всё обсудим, ладно?.. Что бы ты хотела на уж…

Дина продолжает поддерживать со мной речевой контакт, но я нажимаю на кнопку сброса и уверенно подлетаю к шкафу. Теперь сомнений точно не осталось. Я не могу так просто оставить Вадима.

Каждое его касание всплывает в голове, пока я надеваю повседневное платье по колено. Каждый жест проскальзывает, пока выбегаю из дома и захлопываю дверь подъехавшего такси. Его взгляд и тёплая улыбка заполняют мою душу, когда я бегу по лестнице его дома вверх. Мои ноги не прекращают перебирать ступеньки, пока я, наконец, не добираюсь до такой необходимой мне сейчас квартиры.

Металлическая дверь кажется невыносимо холодной, когда моя рука поднимается вверх, будто возносясь над всей нашей сложной историей.

Лишь стук…

========== Необходимое примирение ==========

Тереблю края пальто, когда замираю у двери с поднятой рукой. Решаю в последний раз, стоит ли мне сейчас менять весь ход истории…

Холодная поверхность двери отбивается в сердце, которое начинает колотиться после шагов за дверью. В следующее мгновение дверь раскрывается, а передо мной предстаёт Вадим. На этот раз я не спешу оглядывать его внешний вид, ведь убеждена, что он в любом из образов нужен мне не за внешность.

— Ты не вовремя, — его холодный голос, как и когда-то, слишком чувственно воспринимается моим телом. Я стараюсь показаться уверенной в себе и своих действиях, дабы перешагнуть эту ступень отречения. Взводов не спешит пропускать меня внутрь, а потому я сама переступаю через порог, минуя блокирующую фигуру.

Да, он не особо рад меня видеть. Но рада видеть его я. Так или иначе, мне всё же необходимо разобраться со всем этим самой. Прямо сейчас и прямо здесь, пока это ещё не поздно…

Прохожу в гостиную, замечаю на диване спортивную сумку, набитую вещами. Испуганно оглядываюсь на Вадима, который проходит мимо, в спальню. Спешу за ним.

— Ты куда-то уезжаешь? — мой голос звучит совсем не так, как хотелось бы. Я желала казаться сильной, а получилось как обычно, когда я рядом со Взводовым.

В спальне у стены стоит ещё одна сумка, а на кровати вещи, к которым парень и подходит.

Его молчание напрягает, но я решаю давить дальше. Тихонько подхожу сзади, касаясь его предплечья ладонью. Он тут же останавливается и выпрямляется. В комнате всё ещё висит тишина. Я продолжаю медленно поглаживать его руку.

— Да, Алён, я уезжаю, — Вадим вновь обращается к вещам, которые переносит к сумке, — Ты была права. Мне лучше исчезнуть из твоей жизни, — парень вдруг уверенно разворачивается и смеряет меня снисходительным взглядом. Чувствую, как дрожь ползёт по рукам, — Непонятно только, зачем ты снова здесь, раз я такой противный, — он делает шаг, — лживый, — ещё один, — и эгоистичный. Разве не моего исчезновения ты так жаждала с того вечера, а? Разве не об этом мечтала после первой же нашей встречи?!

Вадим рвётся ближе, сжимая мои плечи и слегка встряхивая. Я теснюсь, зажмуривая глаза от эмоций.

— Лучше бы не приходила… — шепчу, прежде чем поднять взгляд на скривившееся от печали лицо парня. Он тут же отпускает меня, безразлично кивает и возвращается к вещам. Сердце сжимается, заставляя проникнуться сожалением к человеку, которого перманентно недолюбливала.

Бросив случайный взгляд на тёмный шкаф неподалёку, вижу на одной из полок рамку с прикреплённой внутри белой ромашкой. Той самой, которая со дня нашей встречи в лесу! Сердце тает.

— Зачем тебе нужно уехать? — не отступаю ни на шаг. Какая бы правда не прозвучит, я должна её услышать. Осознать, прочувствовать. Чтобы потом не сожалеть о том, чего не сделала.

— Обстоятельства вынуждают, — холодно отвечает Вадим, собирая вещи из разных уголков комнаты.

— Это как-то связано с играми? Дина сказала, что тебя не было на последних из них…

Взводов внезапно тормозит. Мышцы напрягаются, он глубоко вздыхает. О чём-то думает. Долго.

— Именно моё отсутствие и некоторые предыдущие проблемы и заставляют меня покинуть это место, — цедит сквозь зубы.

— А как же мы? — зажимаю в руках тёплую ткань платья, моля кого угодно, чтобы не заставил меня упасть после ответа парня. Вадим смотрит на меня удивленным взглядом. Его брови ползут вверх, а на губах появляется еле заметная усмешка.

— Мы? — переспрашивает он, — Ты со мной порвала, забыла? А я тебя отпустил, — низко, очень медленно звучит его такая ранящая душу речь. Чувствую в глазах приступ слёз, но делаю для себя кое-какой выбор.

— И ты так легко это сделал? После всего, что между нами происходило, ты просто меня отпустишь? Будто ничего из прежнего не имело смысла?! — я приближаюсь к нему со своей тирадой, после которой злостно бью его по груди кулачками, которые он быстро перехватывает и опускает вниз.

— Ты ясно дала понять, что не желаешь иметь со мной никаких общих дел. Я не твой сопляк Вовка-морковка, дошло сразу. — он нависает надо мной, приближаясь к лицу с низким тембром в голосе. Почти рычит, а руки вырвать не даёт, наблюдая за моей реакцией.

— Отпусти! — шиплю, больше не в силах удерживать с ним зрительный контакт. Опускаю глаза в пол.

— Опять? — смешок с его стороны заставляет поднять голову и грозно осмотреть наглое лицо. — А не будешь потом обратно проситься?

Он ослабляет хватку рук и я выдёргиваю из захвата свои ладони, после чего отряхиваю их и вновь возвращаю глаза к лицу парня, от вида на которого сердце заливает болью.

— Я шла сюда сказать, что всё ещё люблю тебя. Но, видимо, это лишнее для тебя. Раз в твоей жизни нет места для такой, как я, то прощай. Я была готова поддерживать тебя, действительно собиралась сбежать с тобой по первой необходимости. Но ты… Ты невыносим. Я сдаюсь. — разворачиваюсь, прокручивая в голове одну и ту же фразу «дура» сотни тысяч раз. И зачем я сюда поплелась?!

Быстрые шаги настигают моё тело и рука резко разворачивает меня за плечо. Как только я раскрываю рот, чтобы вновь начать возмущаться, Вадим набрасывается на мои губы с настоящим рвением.

Пару секунд я не могу поверить в происходящее. В голове переплетаются все мысли. Хочется смеяться, плакать и кричать одновременно. Наконец, камень с души пикирует, пропадая из вида.

Его губы заставляют прочувствовать реальность происходящего. Я наклоняю голову для удобной позы поцелуя и зарываюсь пальчиками в мягкие волосы на затылке. Отвечаю, впуская к себе язык парня.

Вадим быстро шагает на меня, оттесняя к письменному столу.

Прихватив за бёдра, усаживает на него и устраивается между разведённых ног. Чуть сжимает, притягивая моё тело ближе к своему, проводит рукой по спине и голове. Направляет мою голову к более проникновенному поцелую, слегка кусает.

— Нам нужно кое-что обсудить… — низкий шёпот не заставляет ни одного из нас оторваться друг от друга. Я всё также выгибаюсь в пояснице, прижимаясь к тёплому телу мужчины, а он всё также удерживает мою талию, проникая в ротик приятной волной движений языка и губ.

— Так говори… — скольжу ладонью под толстовку, медленно стягивая её с мужских плеч. Касаюсь тела через белую майку, которая так не вовремя закрывает желаемого мной Вадима.

— Я серьёзно. Нам стоит… — Взводов проникает под ткань платья и нежно сжимает ягодицу, от чего я отрываюсь и прижимаюсь к его щеке, судорожно выдыхая прямо в ушко, — остановиться и… — носом приподнимает моё лицо и захватывает кожу шеи мягкими губами, — поговорить…

Я тяну трясущуюся руку к волосам Вадима и прижимаю его губы ближе к себе, дабы в полной мере ощутить касания горячего языка к самой чувственной венке на шее. Продолжаю громко дышать, издавая сдавленное сопение и мычание.

— Ну и как можно с тобой серьёзно разговаривать, когда ты издаёшь звуки, от которых хочется сорвать твоё милое платье и основательно… взяться за твою усидчивость.

Я тихонько улыбаюсь, прикладывая руки к мужской груди. Легонько тяну Вадима от себя, отрывая от шеи. Этого делать совершенно не хочется, но в голове отзываются мимолётные мысли, что Вадим всё же не просто так собирал вещи и собирался куда-то уезжать…

— Хорошо, ладно… Итак, с чего бы начать, — его голос звучит совсем сбито. Он отрывает свою руку от ягодицы, что спрятана платьем, но перекладывает её на коленку, чуть сжимая. Мурашки бегут по ноге, а под его ладонью пламенеет настоящий пожар. — Я уже говорил, что прекратил играть с тех пор, как мы с тобой начали… взаимодействовать. Из-за этого для прохождения на следующий год у меня не набрались нужные баллы. Да, я не был на последней игре, и это очень не понравилось организаторам. Я не собираюсь сдаваться, поэтому мне необходимо уехать из города. А лучше из страны, хотя, я уверен, меня найдут везде. Там сидят не кретины, поверь мне. Люди посерьёзнее.

Я внимала каждому слову и одновременно с этим думала, что нам делать сейчас.

— Я действительно люблю тебя и не хочу никаких расставаний, — Вадим ведёт пальчиками вдоль моих скул и заправляет локон за ушком, нежно поглаживая мочку. Я смотрю в его глаза и просто таю от невероятной притягательности этого шоколада. Боюсь, прикажи он сейчас что угодно, и я тут же это исполню. Боже, он точно меня околдовал, — Поэтому предлагаю тебе поехать со мной. Я серьёзно.

Хмурю брови, наблюдая за лицом Вадима. Он также осматривает меня, чуть склонив голову. Каждый молчит, думает.

— На… На какое время? — спрашиваю, возлагая руки на его плечи. Мне нужно касаться его тела, чтобы подпитываться такой необходимой сейчас энергией и теплом. Видно, что Взводов не чувствует себя живчиком, но из нас двоих он точно находится в более свежем уме.

— Это не курорт, поэтому на месяц ты не выпадешь из студенческой жизни, — Вадим провёл рукой по коленке, слегка её разминая одними пальцами, — На пару дней. Не больше.

Я задумалась. С одной стороны, провести несколько дней в неизвестном городе, пока твой парень будет разбираться с мафиозной бандогруппой — не лучшая идея, а с другой — быть все эти дни рядом с любимым человеком, помогать чем сможешь, разбираться в проблемах вместе — это новая порция жизненного опыта. Да плевать на опыт. Я не смогу отпустить его одного в такой опасный путь. Просто не осмелюсь остаться одной…

— Ну, а когда всё пройдёт хорошо, — соблазнительная улыбка блеснула на его губах, а сам он вновь притянул к себе ближе, наклоняясь и сам, — В новогодние каникулы уедем отдыхать туда, куда захочешь, — дразнит, еле касаясь губ, обдавая лицо своим тёплым дыханием. Вдыхаю аромат его тела, который ударяет в голову молниеносно. Да так, что и глаза прикрываются, и тело становится чуть податливей. Притягиваю за плечи ближе к себе, завладевая мочкой ушка, которую слегка кусаю, а после зализываю, далее проходясь поцелуями вдоль скул и подбородка. — Только мы вдвоём…

Возвращающаяся к ногам под платьем рука включает во мне огонь, и мы, замерев на секунду, одновременно сплетаемся в поцелуе.

Руки обнимают Вадима за шею, притягивая ближе, дабы ощущать каждый участок его разгоряченного тела. Шиплю, когда чувствую натянувшуюся ткань трусиков, которые оттягивает Вадим, улыбаясь сквозь поцелуи.

— Так какой ответ будет твоим окончательным? — Взводов не даёт подумать здраво. Хоть всё уже и решено, его пальцы, что слегка давят и массируют пульсирующее место через трусики, слегка отвлекают…

— Ты… Совсем не даёшь… Ой, подумать… А-ах! — зажмуриваюсь, хватая кисть руки, которая сейчас так безжалостно меня дразнит. Резкое надавливание вызывает громкий «ох», после которого я жмурюсь и припадаю к плечу парня.

— Так что?.. — продолжает издеваться заискивающим шёпотом, с хитрицой наблюдая за моей сладкой слабостью.

— Я… больше не оставлю… тебя. — шепчу единственную фразу, которую выдаёт мозг в этой ситуации. Широкая улыбка парня озаряет моё сознание. Я обожаю видеть искреннюю радость его лица.

Вадим быстро стягивает с меня трусики, а сам спешит расправиться с бляхой ремня и замком на брюках, в чём я ему охотно помогаю. Я настолько возбудилась и промокла, что, мне кажется, могу спокойно скользить по столу под собой.

Раньше я бы и не подумала, что воздержание длиною в несколько недель так на мне скажется… Я была такой правильной до встречи с Вадимом.

Пока я витаю в облаках возбуждения, парень хватает мои бёдра, придвигая к краю стола, а после, захватывая в плен своих зубов мочку ушка, плавно входит внутрь с хлюпающим звуком.

Чувствую, что внутри всё тело распирает от долгожданного ощущения проникновения. Глаза на мгновение закатываются, когда Вадим неспешно выходит, а затем быстро возвращается обратно, не ослабляя хватку у ног.

Запрокидываю его голову чуть назад и в судорожном стремлении обвожу поцелуями кадык, проводя языком по всему периметру. Когда Взводов неожиданно резко и болезненно входит, прикусываю нежную кожу, вызывая у парня шипение.

— Не кусайся, милая… — хрипотца в шёпоте заводит ещё сильнее. Вадим вдруг наклоняется к моему плечу и также кусает за нежную кожу, останавливая поступательные движения.

— Ай! Что ты де. Ой! — как только возмущения слетают с моих губ, Вадим с ухмылкой входит в меня под совершенно иным углом, что заставляет меня умолкнуть и откровенно постанывать.

Спустя пару толчков я сама отстраняюсь от члена Вадима и на подрагивающих ногах тяну его за руку к пустующей кровати.

— Что ты задумала, Холодок? — ласково интересуется Вадим, но всё же следует за мной.

— Хочу побыть… Ну… — не решаюсь озвучить своё желание, представляя, как пошло это прозвучит из моих уст. Вадим испытывающе смотрит на меня, поглаживая плечи и шею.

— Что? Не молчи, скажи мне, чего ты хочешь… — парень быстро толкает меня к кровати и, раздвигая ножки, присаживается между ними. Приближается поцелуями к животику, пересчитывая горячим языком рёбра, обводит пупок, спускается ниже, — Говори сама, или я заставлю… — поцелуи спускаются всё ниже, а воспоминания нашей первой ночи, когда я во время языка у себя между ног забыла своё имя и готова была сделать всё, что только скажет Вадим, резко приливаются в затуманенную голову.

— Хорошо, хорошо… Я скажу… — запускаю руку в волосы Взводова, прерывая его грандиозные планы на моё тело. Он поднимает взгляд к моему лицу и, пользуясь зрительным контактом, откровенно захватывает нежную кожу на лобке в плен зубам, касаясь её языком. — Я хочу побыть… сверху…

Вадим тут же замирает, отстраняется от моего тела и открыто улыбается.

— Как пожелаешь, Холодок…

Парень садится на кровать и приваливается головой к стене. Не решаюсь опускать глаза вниз, к органу, который он придерживает одной рукой в надежде меня раззадорить, но куда ещё больше!

Не теряя времени, неуверенно ползу к своему мужчине, перебрасывая ножку через его тело. Замираю, когда его рука нежно поглаживает щёчку.

— Я уже говорил тебе, что ты самая красивая женщина на этой планете?

Теперь очередь улыбаться мне, но я быстро прячу смущение на груди Вадима. Он тихонько смеётся, проводя ладонью вдоль спины. Инстинктивно прогибаюсь в пояснице, возвращая взгляд к его лицу.

— Старайся удерживать такое положение, когда будешь скакать на мне…

— Прекрати… — шиплю смущённо, уже пожалев о своём желании.

— Я вкушаю момент. Ты впервые проявила инициативу в постели. Позволь мне сделать ситуацию ещё более запоминающейся…

Неуклюже киваю, принимая его предложение. Не могу отвести взгляд от его капельки пота, которая стремится через грудь, пресс и вниз…

— Давай, милая. Сделаем это… — Вадим сжимает в своих руках мои ягодицы, чуть приподнимая, направляя на стоящую колом головку своего органа.

Волнение мешает сосредоточиться, но в сексе с Вадимом и не нужно брать ситуацию под свой контроль и заниматься анализом ситуаций. Парень берёт это на себя, за что я его и люблю. Не думаю, что смогла бы когда-нибудь доминировать в нашей паре…

Продолжая удерживать Взводова за плечи, используя это в качестве поддержки, осторожно опускаюсь вниз. Протяжный стон раздаётся в унисон. Мы как изголодавшиеся животные, которым необходимы такие же, как и они сами: дикие, необузданные.

Привыкнуть к наличию инородного предмета внутри не дают, ведь парень подбивает на более резвые движения. Я кусаю губу и слегка ускоряюсь под руководством рук Вадима. Он жмурит глаза, громко выдыхает воздух через рот и ускоряет движения. Я прилегаю к его груди, неосознанно впиваясь ноготками в кожу во время слишком резких вхождений под другим углом.

Через бесконечные мгновения Вадим окончательно берёт власть над ситуацией и остервенело почти подбрасывает моё тело…

Я уже хрипну от громких стонов, но всё же продолжаю задыхаться от нехватки воздуха в лёгких.

Последние точки выходят самыми чувственными и нежными. Я сама тянусь к Вадиму, чтобы слиться с ним в страстном поцелуе, в который мы одновременно громко простанываем.

Отдышаться никак не получается. Кажется, что вот-вот воздух закончится. В комнате парит душность и запах разврата… Не могу поверить, что так спокойно могу об этом думать.

Вадим убирает прилипшие ко лбу пряди за уши, внимательно изучая каждый участок моего лица. Его глаза рассматривают скромные родинки, недлинные ресницы, искусанные губы… Кажется, что он подмечает каждую деталь, чтобы никогда больше не забыть моё лицо. А я и не хочу его амнезии.

— Не рассматривай меня так пристально., — смущённо прячу порозовевшие щёки в ладошках, которые парень мягко разъединяет, поднося поочередно к своим губам. Я замираю, когда его тёплые губы касаются тонких запястий. — Такой нежный… — не могу скрыть улыбку, наслаждаясь этой тихой минутой нежностью. Вадим негромко смеётся, укладываясь под одеяло вместе со мной. Жмусь к нему ближе, обнимая за талию, и укладываюсь на грудь.

— Как ты себя чувствуешь? — его пальцы неторопливо перебирают мои волосы, а сердце под ухом отбивает чёткий и спокойный ритм.

— Отлично, — поднимаю к нему голову и быстро целую, проводя пальчиком по щетине на подбородке. Получаю ответную улыбку. — А ты?

— Лучше всех на свете. Под боком любимая удовлетворённая девушка, готовая заснуть со мной, а позже отправиться хоть на край света. Что ещё нужно такому как я? — он оччерчивает пальчиком границы моего светлого лица, уделяя внимание губам, которые целуют нежного гостя.

Так мы и засыпаем. Оба забываем о проблемах и переживаниях. Просто дышим одним воздухом, прижимаемся друг к другу и воспроизводим одни и те же сны на двоих…

5 часов спустя

Просыпаюсь от неожиданного желания. Быстро, но тихо выпутываюсь из объятий спящего Вадима и бегу к ванной. Закрываю за собой дверь и нависаю над унитазом на добрых минут пять.

По прошествии этого времени чувствую себя неважно: сонно и противно от ощущения тошноты. Пока прополаскиваю рот и чищу зубы, пытаюсь предположить, чего такого на днях могла съесть, что, внезапно, отравилась.

После ещё минутных рассуждений зубная щётка замирает во рту. Я не моргая смотрю в своё отражение в зеркале, боясь поверить в догадку, которая пришла в мою голову…

Тихонько отыскиваю в шкафу у Вадима штаны и байку, которые он не брал с собой в сумку. Быстро одеваюсь, обуваюсь, и бегу в аптеку под многоэтажкой. Благо, она круглосуточная.

Через десять минут возвращаюсь в квартиру с тестом. Заглянув в спальню, замечаю, что Вадим всё ещё спит, и это к лучшему. Мчусь в туалет и следую всем пунктам инструкции.

Ожидание результата оказывается самым волнительным. Я долго не могу разглядеть его из-за трясущихся рук и влажных глаз. А когда всё же умудряюсь увидеть, сползаю на пол комнаты.

— Эй, Алён, ты куда пропала? — потирая глаза кулаком, Вадим входит в ванную и тоже замирает.

========== Запах счастья ==========

— Эй, Алён, ты куда пропала? — потирая глаза кулаком, Вадим входит в комнату и тоже замирает, — Что случилось? — парень тут же бодреет и подлетает к полулежащей мне у бортика ванны.

Рыскает глазами в поисках источника подобного поведения и быстро натыкается на использованный тест на беременность с двумя яркими полосками в моих руках.

Переводит непонимающий взгляд с моего лица на тест и обратно. Я замираю, готовясь к его реакции на эту совершенно неожиданную новость. В голове творится настоящий ураган мыслей, начинающийся с аборта и осуждения со стороны окружения, заканчивающийся удивительной силой… физиологии Вадима, которой удалось победить те противозачаточные таблетки…

Вадим зажмуривается, а я уже глотаю первую волну подступающих слёз, как вдруг он медленно улыбается и возвращает поблёскивающие улыбающиеся глаза к моему лицу, поглаживая ладонью щёку.

Взводов крепко обхватывает мою талию, поднимает на ноги и начинает кружить… Так резво, что аж до потемнения в глазах от головокружения. Наш смех наполняет небольшую комнату, а в моих глазах, помимо бескрайней любви, читается волнение.

— Чёрт, кажется, мы с тобой победили твои таблетки, — он оголяет свою красивую улыбку, которую, я уверена, никогда не видел никто, кроме близких Вадиму людей. По сердцу расплывается тепло, когда я осознаю, что смогла увидеть её, — Ты как себя чувствешь? Тебя тошнило? Откуда взяла тест? Только не говори, что ходила по ночи сама… — он нежно и очень аккуратно обводит линии моего лица, смотрит взволнованно, а я всё молчу. В голове крутится лишь один вопрос.

— Вадим… Мне всего девятнадцать… Мы. Нам… То есть… Мы оставим… ребёнка? — я кладу и соединяю ладони на затылке парня, ожидая ответа на свой вопрос.

— Не смей и говорить об аборте! — его черты лица напрягаются, — Мы молоды и полны сил. В конце концов, мы с тобой любим друг друга. Осознай: это наш с тобой ребёнок, Алён! — он улыбается сквозь тревогу в глазах, и я верю каждому его слову. Вадим умолкает, сжимая губы, и о чём-то ненадолго задумывается. — Нет, нет… Я никому не позволю навредить нашему ребёнку!

После этих слов я чувствую на щеке обжигающую слезу счастья, а затем и вовсе опускаю глаза и, больше не прячась, открыто рыдаю.

— Не плачь, милая. Мы со всем справимся. Всё будет хорошо, я обещаю тебе, — бережно смахивая слезинки, Вадим выглядит в этот момент невероятно мужественно. Сейчас по-настоящему. Его позиция покоряет.

Не могу удержаться. Тянусь к парню и мягко целую, после чего крепко обнимаю, греясь в этих мощных медвежьих объятиях, в которых пахнет настоящей любовью и заботой.

Через час в кровати лежат два тела, переплетённые между собой. Моя голова покоится на его груди, и я могу слышать умиротворённый стук сердца. Вадим не прекращает поглаживать мою спину и животик, который, пока ещё, остаётся плоским…

Вадим шепчет множество нежных слов и продолжает оставлять на коже ласковые поцелуи, пока я не проваливаюсь в крепкий сон, в котором чувствую себя как никогда безопасно. Рядом с Вадимом ничего не кажется пугающим. Нужно лишь встать за его спину и он защитит меня от всех невзгод.

Сквозь сон чувствую его фигуру, и позволяю себе помечтать лишь о том, чтобы эта ночь не заканчивалась никогда.

***

На часах глубокие четыре часа ночи, когда дверь с грохотом впускает в квартиру пятерых незнакомцев.

Мы с Вадимом быстро просыпаемся из-за громких звуков, а после пары тяжёлых шагов, в спальню влетают вооруженные люди в масках и чёрной одежде.

— Взводов! Тебя не узнать! Сильно изменился с нашей первой встречи! — вооруженная четвёрка пропускает вперёд какого-то мужчину в строгом костюме, который выглядит слишком прилизанно и приторно. Он рассматривает подскочившего на ноги Вадима, а после замечает и меня, испуганно смотрящую на всё с кровати. Взводов тут же подрывается к мужчине и готов уже ударить в его надменное лицо, но один из людей, пользуясь эффектом неожиданности и не направленной на себя агрессией, бьёт Вадима в живот первее, вместе со вторым заламывая его руки за спину.

— Что вам надо, уроды?! — кричит Вадим, тихо шипя от боли. Я чувствую, как сильно колотится моё сердце и как панические слёзы без предупреждения бегут по щекам. От ужаса происходящего не могу пошевелить конечностями. Тело будто онемело!

— Не уроды, а люди, кормившие тебя все эти месяцы, — говорит спокойно и умиротворённо, отчего очень хочется плюнуть ему в лицо. Загадочный мужчина не отрывает от меня глаз, приближаясь неспешной походкой к противоположной от Вадима стороне кровати, — А это что за чудеснейшее создание? — присаживаясь на край, мужчина тянет руку к моему лицу. Я с ужасом слежу за его пальцами и закрываю глаза, отворачиваясь, когда ощущаю касания к лицу.

Вадим ещё больше звереет от одного этого мерзкого движения и каким-то образом умудряется ударить двух захватчиков, отбрасывая их к стене с диким грохотом. Его пытаются задержать остальные, но болевые удары по ногам пресекают попытки. Вадим успевает отхватить по лицу, из-за чего из носа сочится кровь. Не могу сдержать нового прилива слёз, когда наблюдаю за всем этим ужасом, не имея возможности помочь.

— Отвалил от неё живо! Только попробуй коснуться и я тебя убью! — Вадим свирепо ревёт, бросаясь с окровавленым после драки лицом к незнакомцу в костюме, но тот успевает лишь лениво обернуться, как на парня наваливаются оклимавшиеся бандиты. Они валят тело на пол и в наносят множественные удары по спине, ногам, рукам… Я раскрываю рот от этого ужаса, но не могу и пискнуть. Голоса нет, вижу всё через мутную призму слёз. Сердце прекращает стучать, кажется, надолго, когда я наблюдаю, что тяжелые удары наносятся с особой жестокостью по телу уже без признаков жизни.

— Нет! — взвываю сквозь слёзы, бросаясь к любимому человеку, которого так жестоко и нечестно избивают тяжёлыми ботинками и кулаками с кастетами, — Не трогайте его, прошу! Остановитесь! Вы убьёте его! Что вы творите?! — слышу свой безумный голос через шум в голове. Медленно схожу с ума…

Я спрыгиваю с кровати и успеваю лишь коснуться окровавленной головы ладонью, как моё тело перехватывают поперёк и оттаскивают назад к кровати.

Жестокое избиение, к моему большому счастью, заканчивается, но от этого легче никак не становится. Пытаюсь заметить подъём тела в дыхании, но с такого расстояния это просто невозможно! Не оставляю тщетные попытки вырваться.

— Ты, вероятнее всего, Алёна… — мужчина в костюме вновь начинает говорить, внимательно меня разглядывая. Я кривлюсь от произнесения своего имени из этих мерзких губ, — Не волнуйся, Алёна, такой красавице как ты просто противопоказано волноваться и грустить… На таком… Изумительном лице будет совершенно не к месту печаль… — он цинично ухмыляется, когда удерживающий меня доселе незнакомец резко вкалывает в бок какой-то шприц с неизвестным содержимым. Я дёргаюсь вновь, но мне не позволяют освободиться.

— Не смей! Я клянусь, я убью тебя, Руд! — в голову врывается хрипящий голос Вадима, и я улыбаюсь хотя бы тому, что он всё ещё жив! Взводов отважно пытается встать на ноги, но его вновь валят жестоким движением, приставляя к голове дуло пистолета.

— Нет! Прошу, не убивайте его! Не надо! Я вас умоляю… — чем больше я кричу со сжимающимся от страха потери родного человека сердцем, тем быстрее в голове слова повторяются по несколько раз, начинают меняться местами, затихать и мутнеть. Я хватаюсь за голову, через шум внутри и сильное головокружение делая пошатывающиеся шаги к еле дышащему телу на полу.

Успеваю прижаться к спине Вадима, когда в голове совсем мутнеет и наступает пугающая темнота.

— Я люблю тебя, — выдыхаю последний воздух, погружаясь в абсолютное ничто.

POV Вадим Взводов

Головная боль таранит с невероятной силой. От свиста в висках раскрываю глаза, но не сразу могу что-то увидеть. Пелена и ощущение осколков в глазах не дают увидеть картинку в чёткости. Но я стараюсь и, встав на ноги, вижу, что нахожусь в каком-то кабинете. Ничего необычного: всё обустроено по «дорогому» минимуму: большой стол у окна, длинный ряд шкафов, кожаный диван в углу, зеркало у стены. Всё в однотонном белом цвете.

Замечаю дверь и спешу к ней, дабы побыстрее выбраться из этой пародии на кабинет в психиатрической больнице.

Твою мать… Как там Алёна?

Когда я уже почти нахожусь в нескольких шагах от заветной ручки, она вдруг проворачивается и внутрь входит мужчина, в лицо которому я не сразу заглядываю.

Ноющая боль в пояснице, которую я всё это время терпел, из-за ходьбы вновь дала о себе знать, отчего я не решился идти дальше. Не хватало ещё отбросить коньки в незнакомом месте, да ещё и не зная о нынешней судьбе Холоднёвой. Уроды.

Незнакомец тем временем проходит мимо, не подавая голоса.

— Вы кто? — пересиливаю дискомфорт и громко спрашиваю мужика, что отходит к столу, всё ещё прибывая ко мне спиной.

— А ты не узнаёшь?

Чувствую прилив в памяти и расслабляю напряженные до этого мышцы.

— Отец? — неуверенно наклоняю голову в бок, ожидая, когда человек обратится ко мне.

Седой мужчина разворачивается, опираясь о край стола. Его взгляд излучает надменность, но одновременно и сосредоточенность. Узнаю тирана своего детства и юношества.

— Рад, что ты очнулся. Думал, придётся тебя реанимировать, — его голос холоден, но в нём читаются нотки насмешки.

— Где мы вообще находимся? — щуру глаза, складывая руки на груди. Чувствую, что не всё произошедшее за последние 24 часа — случайно.

— Мы в Сицилии, город Палермо. Здесь нахожится наш главный штаб, — отец не сводит с меня внимательного взглядя, будто отслеживая, как я буду реагировать. — Отличное место для подобного бизнеса. Даём чаевые нужным «крышам» и нет никаких лишних вопросов.

— Где Алёна? — стараюсь держаться равнодушным, но когда речь заходит о Холоднёвой…

— Она тоже здесь. Тогда ей вкололи снотворное. Не волнуйся, я распорядился, чтобы её приволокли в какую-нибудь комнатушку с кроватью. Она наверняка сейчас отсыпается, — говорит так вальяжно, будто мы обсуждаем какую-то игрушку. Тон, как будто ничего важного в человеке впринципе нет и быть не может. А может Владислав уже перешёл на личности? С чего бы ему так пренебрежительно относиться к моей девушке? Начинаю что-то подозревать, отчего руки так и чешутся.

— Потрудишься объяснить, что вообще здесь происходит? — усаживаюсь в диван, в котором не могу найти себе места. Лучше сейчас же отыскать Алёну и держать её рядом, дабы не вляпалась в какую неприятность. Я ведь не знаю точно, сделали ли здесь что-нибудь с девушкой такого, от чего я всех здесь перестреляю. Нужно хватать её в охапку и уматывать из этого места!

— Вадим, мы не враги друг другу… Попрошу тебя выслушать меня. Я уверяю, с твоей ненаглядной всё в полном порядке… — мужчина не рискует сесть рядом, а потому занимает место за широким столом. Он достаёт из-под стола бутылку Хеннесси и два тумблера. Кивает, но я продолжаю сверлить его презрительным взглядом.

— Зависит от того, что ты будешь мне говорить…

— Узнаю своего сына… — мужчина, наконец, выдаёт что-то наподобие искренней эмоции, улыбки, но после моего напряженного взгляда быстро принимает прежний суровый вид, закидывая содержимое тамблера залпом, — Ладно. Я знаю, что ты ввязался в игры. Знаю, что всё это началось не в самую счастливую ноту в твоей жизни, — намёк на измену заставляет злость подлиться в ещё большем объёме, — Я пытался тебя отсюда выпереть по-хорошему, даже отправил тебе договор, который бы тебя от всей этой затеи в нужную минуту освободил, но, как я знаю, его выкрали, а сам вор… Кхм, уже дышит досками… — у мужчины першит в горле, тогда тот тянется к новой порции французского коньяка.

— Ты как-то связан с играми?

— Я их владелец, — Владислав выжидающе на меня смотрит. Ждёт бурной реакции? Я ещё в детстве привык к его постоянным выкидонам подобного уровня.

— Ну ты накрутил делов… Почему-то не впечатлён. Ты всегда в первых рядах авантюристов мелькал, — быстро выдыхаю и потираю переносицу, разрывая среди глупых мыслей несколько здравых и нужных мне сейчас. — Куда пропадают люди, которые не набирают нужного количества баллов?

Отец долго молчит, давит на меня своим тяжёлым взглядом из-подо лба.

— Некоторые работают на благо всей этой системы игр, другие выбирают путь покороче… — обходит конкретные ответы, но они мне и не требуются, чтобы понять главное: это точно не просто игры.

— Зачем тогда мы здесь? Хочешь, чтобы я работал на тебя, или желаешь лично спустить курок мне в висок? — докапываться до правды сложно, но я готов к ней. Возможно, сейчас последует очередная ложь.

— Не «на меня», а «со мной». Сети нужно свежее и сильное лицо, а ты превосходно показывал себя на играх. Лично следил за результатами. Я знаю о твоей последней попытке с не очень удачным концом… Алёнушка после этого, наверное, забрала почасовую оплату и сбежала… — оскал отца заставляет напрячься пуще прежнего. Кажется, под кожей даже пробегает разряд, но я никогда бы не подумал, что этот тиран способен на такие мысли и слова.

— Ты называешь мою девушку шлюхой? — стараюсь держать спокойствие в голосе, но получается скомканно. Очень хочется прямо сейчас сломать ему челюсть, хотя, глядя на его болезненное лицо, жизнь ему и так знатно вдарила.

— Не думаю, что у вас с ней что-то сойдётся надолго. Ты не создан для вечной любви, а именно такую этой девушке и нужно…

Я закрываю глаза и вижу лицо Алёны, искажённое от ужаса. Она кричит и умоляет остановиться и прекратить это насилие, но удары ног всё же проходятся по моему телу. Она плачет и задыхается, не знает куда себя деть…

Я держусь только из-за этого. Чтобы не заставлять Алёну чувствовать себя так вновь.

— Твоя мать умерла год назад от инсульта. Была со своим новым мужем на отдыхе и в море произошло счаст… беда, — закручивает крышку коньяка, беря в руки тамблер, долго прокручивая жидкость внутри. Горько усмехается, — Я не мог до тебя дозвониться тогда.

«Мать умерла…», «…год назад…», «…отдых…», «…с новым мужем…». Перед глазами виднеется её образ. Она берёт моё лицо в свои руки и нежно его поглаживает. Алёна улыбается той материнской улыбкой, которую я запомнил ещё с детства. В том детстве, в котором я был счастлив. Счастлив, что мама мне просто заботливо улыбалась…

Но улыбка медленно сползает с её пожилого лица и женщина пускает слезу одну за другой. Она уже рыдает, но продолжает смотреть на меня даже сквозь эту пелену.

— «Прости меня, сынок, но я не могу…»

Как только я в бреду тянусь к её слезам, образ быстро испаряется, будто его никогда и не было. Я моргаю и окончательно прихожу в себя.

Алёны больше нет. Моей мамы поимени Алёна — нет… Она отпустила меня навсегда. Её поступок и слова… Алёна никогда больше не навредит мне и моей семье… Её смерть. Эта смерть подарит мне новую жизнь… Алёна беременна. Моя Алёна — будущая мать!

Я чувствую тепло, которое разливается по сосудам в крови. Все нервные клеточки напрягаются, а после приходят в начальное состояние спокойствия. В голове проясняется туман обиды, который заставляет меня ликовать где-то глубоко внутри.

Моя Алёна — это плод другой личности, который никогда не поддастся моему травматическому искажению этой реальности.

— Вообщем я предлагаю тебе следующее: долго держаться на лечении я не собираюсь. Надоело. Ты забираешь под свои бразды всю сферу игр, занимаешься ею как тебе будут подсказывать твои мозги. Будешь делать всё, что посчитаешь нужным… — голос мужчины вырывает меня, и кажется, что тот ни капельки не врёт. Пауза затягивается из-за моей догадки.

— Намекаешь, что мне нужно бросить Алёну?

Отец стискивает губы, молча смотря мне в глаза. Какая же сволочь…

— Это новые возможности… У тебя появится целая толпа таких девушек. Да даже в разы лучше! Вся империя будет в твоих руках, никаких начальников… Соглашайся, ты перевернёшь всю идеологию этих игр с ног на голову…

— Ни за что, — после долгого молчания, я всё же подаю твёрдый голос с решением. Это безумно, что родной отец позволяет себе предлагает такое «счастье» своему сыну. Какой он блять после этого отец?

— Неужели тебя устраивает твоя нынешняя жизнь? Девчонка запудрила тебе мозги? Брось, Вадим… Она очередная, уверен, не последняя.

— Если это всё, что ты хотел мне сказать, я пойду.

— Подумай хорошо, Вадим. Прими решение до вечера. Встретимся на ужине и я с удовольствием приму твой положительный ответ…

Молчу. Как можно быстрее покидаю лицемерный кабинет, который хоть и выглядит белым и пушистым, но внутри, уверен, обговариваются самые мерзкие и грязные дела. Коридоры выглядят пусто, двери заперты, но слышно, что работа за ними идёт полным ходом. Выглянув из первого же попавшегося окна, вижу высокий забор, дорогу к нему и несколько охранников. Быстро отталкиваюсь от подоконника и спешу на поиски Алёны.

Эти коридоры не подают никакой надежды, потому бегу на этаж повыше. Там сталкиваюсь с Рудом, который перебирает какие-то бумаги на выходе из открытого кабинета. Тот самый урод со своими подчинёнными и застали нас вчера…

— Вадим Владиславович, мне уже называть вас так? — его высокомерная усмешка заставляет меня через титаническую выдержку освободить от удара эту наглую морду, — Приняли предложение или хотите посоветоваться со своей моськой? Я проведу тебя к ней, — он вальяжно разворачивается, бросая это небрежное «тыканье».

Решаю, что, отдав должное сейчас, рискую никогда не найти Алёну, потому делаю вид, что покорён его тупыми шутками, и следую за ним.

— Вижу, ты настроен решительно. Если хочешь, могу выпроводить её сам. Ну или пустить по кругу с теми самыми солдатами… — желчь в его голосе так и хлещет, а когда он оборачивается и указывает на тёмную дверь, я больше не сдерживаю себя.

Быстро набрасываюсь на ушлёпка и произвожу первый удар в челюсть. Руд испуганно жмурится, начиная выть от боли. Руд падает, хватаясь за лицо, но ярость в моих глазах заволакивает мой разум. Я, не помня себя, сажусь на него и продолжаю наносить удары, которые он не в силах отбить. Он кричит, скулит и, кажется, плачет, но я просто не могу остановить себя и свои удары. Его мерзкие слова и касания к девушке отбиваются в голове, заставляя бить сильнее…

Наверное, в какой-то момент на полу должен был всплыть образ любовника мамы с тобой вечера, но после недавней новости этого не происходит. Я больше не вижу никаких схожестей, ситуации разнятся в корне.

Однако если бывшая мама больше не заставляет меня вспыхивать от волны агрессии, то будущая — как керосин с зажигалкой. Мне нужно уберечь хотя бы её…

— Вадим, пожалуйста… Прекрати, Вадим! — туман в голове пробивают короткие и тихие реплики, а я всё продолжаю избивать тело, корчащееся от боли, — Это я, Алёна! Пожалуйста, остановись… — хрупкое тело наваливается сверху, а нежные руки обнимают за плечи, касаясь груди, заставляя замедляться и постепенно прекращать избиение, — Вспомни кто ты! Ты не убийца, Вадим. Не опускайся до их уровня. Я рядом, прекрати, пожалуйста… — её дрожащий и тихий шёпот горит у моего уха, а дыхание заставляет каждую клеточку тела вспыхнуть ярким пламенем.

Я повержен.

Опускаю руки вдоль тела, пытаясь отдышаться. Слышу рычание из своих уст, но откидываю голову на плечо девушки, позволяя Алёне касаться холодными губами в коротких поцелуях своей шеи, а рукам прижимать к себе, обхватывать и успокаивающе гладить.

Когда, наконец, я окончательно прихожу в себя, быстро оборачиваюсь и смотрю в заплаканные глаза Холодка. Помогаю ей встать на ноги и захватываю в свои объятия, пока та продолжает тихонько всхлипывать. Её тело отдаёт теплом, хрупкие ладони сжимают ткань майки.

Я завожу её в комнату и закрываю за нами дверь. Внутри стоит кровать, прямо над ней большое окно, рядом тумбочка. В противовоположной стороне — пустой шкаф, возле которого валяется моя сумка.

Алёна с потерянным взглядом тянет мою руку и усаживает на край кровати, а сама спешит к тумбочке, на которой лежит аптечка. Быстро достаёт оттуда перекись, несколько ваток и бинтов.

— Тебя кто-нибудь обидел? — спрашиваю, наблюдая за своим Ангелом.

Алёна возвращается ко мне, становясь напротив. Молча выливает на ватку перекись и, обращая свой взгляд к месту над виском, осторожно прикладывает её к нему. Я тихо шиплю, хоть и предположить не мог, что на лице может кровиться какая-то рана. Алёна поглаживает мою щёку, стараясь не доставлять лишнего дискомфорта во время первой помощи.

— Нет. Я проснулась совсем недавно. Сюда заходила одна женщина, передала, что ты скоро будешь. Позже я всё-таки вышла из этой комнаты, но ничего дельного не нашла. Охрана очень зло на меня смотрела, поэтому я вернулась и ждала тебя, — её голос сбивчив, а руки слегка дрожат. Ей действительно страшно, — Почему мы здесь? Где мы вообще? Что происходило вчера и что происходит сейчас?! — она закрывает глаза и, кажется, готова вновь заплакать от отчаяния, но я отчаянно обнимаю её талию и прижимаю к себе, вдыхая родной запах.

Я рассказываю ей всё то, что узнал в кабинете отца сам, и даже больше, пока Алёна трепетно обрабатывает и заматывает мои рассечённые после избиения кулаки. Она присаживается рядом и не сводит с моего лица глаз, когда выслушивает условия, что поставил передо мной отец.

— Это какой-то кошмар, — в завершении моего пересказа Алёна роняет лицо на ладони, — Как ты мог всё это время жить в ожидании этой неизвестной участи! Не понятно никогда: умрёшь ли ты завтра, или уже сегодня… А твой отец. Он такой жестокий… Твои родители — это настоящие тираны!

Я бы хотел взять всё в свои руки только для того, чтобы разрушить это. Чтобы вся эта империя пала, а блуждающие парни вернулись к своим семьям.

— Я знаю, что не должна в это вмешиваться и давить на тебя, но, если ты решишь принять это предложение, то… Последнее, о чём я тебя попрошу, будет отпустить меня без этих насильственных действий, о которых вы говорили за дверью… Пожалуйста… — Алёна отстраняется от меня, спешно вытирает влагу с глаз и выпрямляется в спине, смотря куда-то в дверь. Я буквально ощущаю, как ей больно об этом говорить.

— Алён, я не собираюсь бросать тебя и нашего ребёнка! — злость вновь подступала к разуму, но я вспомнил, что Холоднёва не виновата в том, что происходит сейчас. Наоборот, она та, ради кого стоит со всем этим покончить, — Я разберусь с отцом, и мы уедем туда, куда захочешь.

— Правда? — девушка подняла на меня полный печали взгляд, в ответ на который я уверенно кивнул, поглаживая её скулы и место у ушка. Она улыбнулась и легла на кровать, а я быстро оставил на её губах поцелуй и спустился пониже. Стараясь не давить всем весом, уложил голову на животик Алёны и приобнял её, вслушиваясь в первые звуки новой жизни.

Именно сейчас я был счастлив как никогда, и всё, чего бы мне сейчас хотелось — это окончательно забыть о своём прошлом и жить настоящим, в котором существовал я, Алёна и наш будущий ребёнок.

***

Алёне удалось заснуть. Всё это время я гладил её волосы, оставлял лёгкие поцелуи и еле слышно разговаривал с животиком.

Девушка тихонько сопела под одеялом уже третий час, пока я смотрел в потолок и думал, как грамотнее вывезти из дома возлюбленную так, чтобы ей никаким образом не навредили. Отец не позволит ей выжить, если я откажусь от его предложения.

Пока Холоднёва спала, я сходил в душ и смыл запёкшуюся кровь, переоделся и отправился на ужин с отцом. За окном не было видно очертаний ландшафта, лишь свет фонаря у главного въезда позволял что-то разглядеть.

Каждый шаг приближал меня к назначенной комнате, открыв дверь которой, я попал в большую столовую с длинным столом. Горел тусклый свет, стояли свечи. Владислав уже ждал меня за накрытым столом. Выглядел он неважно: лицо было слишком бледным, губы посинели, а глаза больше не излучали уверенных эмоций.

— Я надеюсь, что ты принял верное решение, — он закрыл глаза и вымучено улыбнулся.

В комнате был слышен треск свечей и гуляющий ветер из форточки. Я долго решался на последующие действия.

— Если ты волнуешься, что твоя девушка окажется в плохих руках, то не беспокойся, я в два щелчка найду ей достойную партию, которая будет ей под стать. Распишутся, нарожают детишек, умрут, пока ты будешь красоваться на первой строчке Forbes со своим капиталом игр. Они озолотят тебя, поверь.

— А теперь послушай меня сюда, — я встал из-за стола и начал приближаться к мужчине напротив. В моём голосе грелась сталь, — Я — не ты и никогда не стану таким. Ты упустил маму, но я этому и не удивлён. Вы два сапога пара: оба думали только о богатствах и собственном благополучии. Ты хотя бы представляешь, какого живётся родственникам парней, которых ты погубил за всё это время? Ты хотя бы понимаешь, что люди насильно вспарывают друг друга в погоне за ёбаными баллами?! — я наклонился и упёрся в стул. Владислав вновь прикрыл глаза, выдавая высокомерную усмешку. Я не стерпел подобного жеста и схватил его за грудки, встряхивая над креслом, — Старый ублюдок! Ты всё это время сидел в этой крепости и губил чужие жизни, чтобы спасти свою!

Встряхнув в последний раз, я отбросил тело обратно на стул.

— Я ненавижу вас обоих, но я рад, что мама умерла в компании, может быть, любящего человека, а не в каменной коробке, которую ты ежедневно наполнял гнилым золотом.

Я прекрасно понимал, что отец умирает у меня на глазах. Мне не было его жаль, ведь он заслужил эту смерть. Он совершил множество ужасных вещей и до игр: манипулировал людьми, разрушал семьи, эксплуатировал своих подчинённых как рабочий материал.

Мужчина принял свои последние минуты достойно. Не просил о помощи, а просто задыхался, падая с места на холодный пол. Наконец-то оказался там, где ему и положено было быть после всех мерзких дел.

— Что происходит? — за спиной раздался знакомый голос. Я не оборачивался, продолжал равнодушно смотреть на безжизненное тело, лежавшее у стола.

Дальше события закрутились мутным водоворотом: в комнате появились врачи, Алёна сплела наши пальцы вместе, от одного из работников прозвучало: «Теперь 100% акций компании «Knife In The Back»* принадлежит Вам, Вадим Владиславович», я жадно целовал беременную от меня Холоднёву…

Казалось, я впервые почувствовал запах счастья.

POV Алёна Холоднёва

Через несколько месяцев на смену осени пришла зима. За это время Вадим, не без упорной работы и усердия, смог кардинально реформировать сферу игр в лучшую сторону.

Выяснилось, что работающие на отца Вадима люди в большинстве своём занимались грязным делом не добровольно, а под угрозами расправы с их близкими или собственной смерти.

Тогда Вадим переквалифицировал всё это дело в бизнес-сеть с множеством ветвей их занятости в разных сферах жизни. Я не могла разобраться в этом всём абсолютно точно, ведь десятая неделя беременности преподносила всё новые и новые сюрпризы.

Вадим досрочно сдал экзамены в университете, получил диплом и теперь мог спокойно и плодотворно заниматься своим бизнесом. Я же сдала новогоднюю сессию чуть раньше, и мы с Вадимом, как он и обещал, отправились в нашу первую совместную поездку.

Мне нравилось в Испании. Свежий воздух, тёплое море. Я восхищалась каждым днём, проведённым в новой стране с любимым человеком. Вадим за время отдыха неплохо загорел, отчего становился в моих глазах ещё более невероятно красивым мужчиной.

Мы часто созванивались с Диной, восстановили нашу прежнюю крепкую женскую дружбу. Девушка рассказывала, что они с Кириллом съехались и живут у него, что ей никогда не было сложно готовить на нас двоих, но невозможным кажется накормить парня, который ежедневно так часто и много ест. Я радовалась, когда слышала из уст Дины рассказы о таких бытовых ситуациях. Бывшая тусовщица, она показалась мне в своём новом цвете.

Беременность нисколько не помешала нашему отдыху. Животик уже начинал выступать, а я чувствовала первые дикие желания. Хоть на Майорке было легко отыскать странные сочетания в еде, я всё равно чувствовала себя немного странной.

Появился нестандартный аппетит (над которым Взводов и подтрунивал время от времени, но всё равно заботливо исполнял мои мини-капризы), боли в пояснице (с которыми мастерски справлялась местная массажистка, которую я успела посетить лишь трижды), а также я чувствовала необычные приливы страсти и желания в любовных делах. В этом мне отлично помогал сам Вадим, каждую ночь на время избавляя меня от голода своими сильными руками и уверенными движениями. Казалось, будто он избавлял моё тело от застоя, отёчности и плохого настроения. Как только с языка соскальзывали несвойственные мне бзики, мужчина брался за меня со всей решимостью, выталкивая из меня гневные мысли, заставляя чувствовать его всего.

Жаркие испанские дни мы проводили на берегах или в бассейне, в котором не могу насладиться вкусом губ друг друга. Мы летали на парашюте, катались на гидроцикле, побывали у многих достопримечательностей, вместе пробовали экзотическую еду и прыгали с водопада в реку.

Это были необычайные дни единения. Мы наслаждались компанией друг друга и узнавали что-то новое каждый день. Мне нравилось, как Вадим смотрел на меня после того, как я выныривала из воды, как заботился обо мне, как я не могла насмотреться на его безмятежное лицо во время сна.

Я жила и влюблялась заново.

POV Вадим Взводов

Тяжёлая судьба из прошлого тянула в гущу мрака и неизбежного конца. Я бы никогда больше не почувствовал себя умиротворённым и счастливым. На пути были лишь препятствия, риск, нескончаемые мишени и ножи. Тьма бы обязательно затянула меня в конце концов, если я уже не грязнул в её владении. Вот только нашёлся тот последний лучик солнца в моей жизни, который уберёг от всего того поджидающего кошмара.

Конец.

* “Knife In The Back” - Нож в спину