Why so serious? (СИ) [AttaTroll] (fb2) читать постранично

========== Часть 1 ==========

— Я тебя не-на-ви-жу! — Одри неистово закричала и ударила трубкой по таксофону.

Из динамика доносился мужской голос: «Одри, скажи мне, где ты? Я приеду за тобой».

Приедет он, посмотрите-ка на него, нашёлся тоже рыцарь без страха и упрёка. Одри уткнулась носом в пыльное стекло будки и скривилась от обиды и душащих слёз. Вот так значит всё, да? Вот так просто? Будто не пропасть пролегала между ней и отцом, а маленькое недопонимание. Вернись, я всё прощу. Вот только почему он её должен был прощать, а не она его? «Одри!» — слова смешивались с шуршанием и звучали искажённо, будто не с соседней улицы, а из параллельной вселенной. Одри многое бы отдала за то, чтобы увидеть лицо отца, когда ему скажут, что звонок его умницы дочки не отслеживался. Вот так, папочка, вот так. Шах и мат.

— На этот раз, папочка, — Одри произнесла «папочка» сквозь зубы, — ты меня не найдёшь.

«Одри, погоди, не клади трубку. Давай поговорим».

Поговорим. Сколько раз она это слышала? Но погодите, это только начало плохой шутки, потому что когда Одри приходила заключать шаткое перемирие, то в ответ она получала одну из коронных фраз: «Милая, давай завтра, меня вызывают на совещание» или «Твой отец срочно уехал по делам, не сказал, куда». Неизменным оставалось одно: всюду за ней следовали шпионы и телохранители, которых папочка так старательно подсылал.

Но Одри как никто знала отца, его уловки, поэтому в очередной раз обмануть его шестёрок получилось почти что сразу. Правда, не обошлось без ложки дёгтя: дорогой родитель закрыл все её счета, лишил всех средств к существованию, и всё это с одной благой целью: вернуть блудную дочь домой.

Папа! Кого ты обманывал? Ты же знаешь характер своей дочери: если ты развязываешь с ней войну, то белый флаг — это не для Одри. Она не привыкла жить, как чванливое папино окружение, многие из этих людей даже зад сами себе подтереть не могли. Отдельный лакей для задницы, отдельный для ковыряния в носу. Поэтому Одри никогда не сдавалась, чтобы не попадать в ту среду, которая была для неё чужой.

«Одри!»

Она повесила трубку и вышла из будки. Ну, что дальше? А дальше её ждал Мэт, парень из тех, что «оторви и выбрось», но с ним не пропадёшь. Особой надежды на него, конечно, не было, но на безрыбье, как говорится, не повыпендриваешься.

Перво-наперво надо было перекусить, а то голодный желудок не очень располагал к бунтарству. Одри похлопала себя по карманам. Пусто. Ну ладно, не впервой находить пути из лабиринтов безденежья. Одри она или нет? На другом конце улицы удачно расположилось кафе «Энигма», которое с особым трепетом облюбовали интроверты, поэты и просто творческие люди. Весь уличный бомонд собирался тут, чтобы умаслить музу. Что их так привлекало? А то, что все столики были поделены на два или четыре сектора, отделённых друг от друга синей, расписанной под ночное небо, плотной тканью. Да и сами столики находились внутри своеобразных шатров, картину дополняли персональные светильники. Интроверты тут просто пищали от удовольствия.

Одри вошла в кафе и огляделась. Да, кажется, народу многовато, и это для послеобеденного-то времени! Видать, тут собирались не только сливки общества, как, например, поэты, художники, но и психи, которым дома не сиделось. Одри проходила между рядами и бесцеремонно заглядывала внутрь шатров. И когда надежда почти растаяла и хотелось просто ругаться и сетовать на судьбу-злодейку, удача подмигнула Одри. Во всём зале нашлось одно свободное местечко в двухместном шатре.

Что тут у нас? Вроде чисто, последний посетитель ушёл давненько, потому что официанты успели прибраться. Одри проскользнула внутрь, плюхнулась на мягкий стул и сгрузила на стол рюкзак. Кнопка вызова отозвалась тихим щелчком, и загорелось табло над входом: «Официант скоро подойдёт к вам».

— Здесь занято, — послышался мужской голос с той половины шатра.

— Нет, не занято, — несколько грубо ответила Одри.

— За-аня-ято, — дружелюбно протянул мужчина, но дружелюбием в его голосе и не пахло. Ишь ты какой.

— Слушайте, отвалите, а? У меня был хреновый день.

— И что же такого произошло у юной леди? — вот оно, вот, в голосе прозвучала еле уловимая угроза, припудренная вроде бы вполне безобидным вопросом.

— Я сбежала из дома и собираюсь отпраздновать это.

— Неужели? И в чём причина побе-ега?

Одри глянула на табличку, успев десять раз пожалеть, что пошла в это злосчастное кафе и сунулась в шатёр. Она не понравилась соседу, а сосед не понравился ей. Какая ирония!

— Ну ладно, вы сами спросили, я не виновата. Мой милый папочка, — Одри сделала ударение на последнем слове, — упёк меня в шесть лет в пансионат в Тауншипе. И мотала я там срок… А вот до нынешнего года и мотала. Пока