Alucinari (ЛП) [celluloid] (fb2) читать постранично

Питер распахивает глаза, хватая ртом короткие испуганные вдохи.

Скованный страхом, он несколько раз быстро моргает, пытаясь заставить глаза адаптироваться к темноте быстрее, чем они обычно на это способны. Питер всеми силами старается привести дыхание в норму, и, вопреки бешено колотящемуся сердцу в груди, ему удаётся немного успокоиться, вернуть себе некоторое чувство стабильности.

В комнате всё ещё темно. Он в ней всё ещё один. Дверь закрыта, тусклая полоса света из коридора пробивается сквозь щель под ней. В квартире тихо. Беглый взгляд на часы даёт понять, что сейчас чуть позже четырёх утра, и он достаточно взрослый, чтобы знать: монстров под кроватью не существует.

Питер осторожно садится на кровати. Всё в порядке. Он в порядке. Это был просто сон.

Он медленно подтягивает к себе колени, прижимает их к груди. Он упирается в них лбом и не может удержать рвущиеся из груди всхлипы.

Питер переводит взгляд вниз и отчаянно смотрит на ЭмДжей. Она смотрит в ответ, и в её глазах он видит те же шок и страх, которые испытывает сам. И он понимает: она тоже не знает, что делать.

Лето продолжается. У них должен быть ещё как минимум один месяц, чтобы проводить время вместе, заказывать пиццу, смотреть фильмы и целоваться. А теперь он боится даже произнести её имя.

Не впутывай её в это, звенит у него в голове, когда он чувствует на себе внимание всей толпы.

Прошу, хватит смотреть на меня, мысленно умоляет он, обращаясь не к людной улице Нью-Йорка, чьи взгляды начинают давить ему на нервы, но к ЭмДжей. Он может справиться с вниманием целой улицы, но он только что пришёл с ЭмДжей, и если хоть кто-то свяжет это…

Лондон…

На ней до сих пор разбитый кулон: она его так и не сняла, и хотя, в некотором смысле, так кулон подходит ей не меньше, он изначально подразумевался целым, как и она – вне опасности…

Убирайся отсюда! кричит на Питера собственный разум, и он тут же срывается с места.

Он чувствует вибрацию своего телефона, пролетая между зданиями. Питер не осмеливается доставать его, – не посреди прыжка, – но зато наконец формирует какой-никакой план действий: найти самое высокое, самое тихое здание, спрятаться на крыше и надеяться, что никто не поднимется наверх.

Обычно, когда он скрывается из виду, Питер снимает маску и делает глубокий вдох не-такого-уж-и-свежего воздуха. Так, по крайней мере, лучше, чем дышать через спандекс. Но теперь, когда на него отовсюду смотрит собственное дурацкое лицо – боже, ну почему фото должно быть таким неловким, фото из школьного альбома, подумать только – он не хочет снимать её когда-либо вообще, даже чувствуя липкий пот на своём лице.

Он находит подходящую крышу – старое здание без какой-либо выделяющейся архитектуры (меньше шансов, что тут окажется камера, меньше шансов, что тут живут люди, которые решат подняться наверх в поиске славы или же просто выйдут подышать) – и опирается о трансформатор, спиной к единственной двери, ведущей на крышу. Его сердце гулко бьётся, переполненное адреналином и страхом. Он касается головой металлического корпуса трансформатора и делает глубокий вдох.

Затем Питер достаёт телефон и едва удерживается от того, чтобы инстинктивно отшвырнуть его в сторону (что, в данном случае, будет значить сбросить его с крыши).

Он запостил селфи в Инстаграм Паучка, наверное, минут двадцать назад. Уведомления на этом аккаунте отключены, ясное дело. А вот на личном аккаунте нет, ведь никому дела нет до Питера Паркера, но теперь он видит, как безостановочно всплывают уведомления с комментариями. Питер сдавленно всхлипывает и идёт в настройки, чтобы их отключить. Он думает что, может, стоит вообще его заблокировать, но потом решает, что с текущим положением дел хуже уже не будет, так что, может, он просто его забросит.

Не читай комментарии не читай комментарии, звучит у него в голове на повторе, словно мантра, несмотря на то, что он испытывает сильнейшее искушение открыть Паучий аккаунт. Это не кончится ничем хорошим Паркер не делай этого.

Он закрывает приложение и теперь, когда волна уведомлений больше не скрывает их за собой, видит пропущенные вызовы. Один от Неда. Один от Хэппи. Семь от тёти Мэй. О, Боже.

С ними уже ничего не поделаешь, так что он переключается на сообщения и инстинктивно сразу жмёт на имя Неда, потому как с ним наверняка будет проще всего.

ЧУВАК, гласит первое сообщение. И сразу следом, ты в норме?

Без понятия, быстро печатает Питер в ответ и почти сразу после отправки переключается на главное меню.

Его взгляд концентрируется на последнем сообщении тёти Мэй: Питер пожалуйста перезвони.

Ему не надо повторять дважды. Питер открывает контакты, сразу выбирает имя Мэй, и всего на секунду его сердце