Перерождение феникса: Чужой изгнанник (СИ) [The dark side of me] (fb2) читать онлайн

====== Павлин, нарисованный смертью ======

Какая-то странная невесомость охватывала всё тело и уносила его, словно пёрышко, куда-то вдаль. Каждая клеточка ныла от тупой боли, приносящей куда больше страданий, чем острое лезвие ножа. Было и страшно, и легко одновременно. Эти два противоположных чувства смешались в одну симфонию и теперь звенели мелодичным реквиемом прямо на сердце. Конечности дрожали то ли от холода, то ли от этой самой боли.

Парень наконец попытался открыть глаза, чтобы осмотреться. В голове постоянно пульсировало, отчего хотелось взвыть на ближайшие несколько километров. Но только из вежливости мальчишка прикусил язык, пытаясь сосредоточиться на происходящем. И когда в глазах перестало рябить, а картинка стала приобретать чёткость, он обомлел.

Комната, в которой находился парень, была совершенно незнакомая. Как бы мальчик ни пытался напрячь свой мозг, всё равно в памяти ничего не всплывало — но голова стала болеть только сильнее. Слегка фиолетовые стены в некоторых местах украшали однотипные золотые цветы с огромной божьей коровкой на самом краю одного-единственного листа. Ослепительный блик луны заслоняли толстые синие шторы. Всего в помещении было несколько белоснежных кроватей, на которых дремали соседи по палате. Рядом с каждой кроватью расположилось по одной тумбочке, где были разбросаны вещи детей.

Парень попытался встать с кровати, но силы и не думали возвращаться в былое тело. И только мальчишка пошевелил своей правой рукой, как почувствовал, что что-то крепко вцепилось в его вены. С трудом повернув голову набок, пациент увидел возвышающуюся над ним капельницу. «Это… больница?» — спросил сам себя парень то ли с изумлением, то ли с некой горечью. Он сам не знал, как ему надо реагировать на это. Он вообще ничего не знал.

Пролежав на кушетке ещё десять минут, мальчишка попытался протянуть свободную руку к прикроватной тумбочке, чтобы узреть и свои вещи. Глаза уже полностью привыкли к беспросветной темноте, поэтому можно было и начать осмотр принадлежностей. Но каково же было удивление парня, когда на тумбочке не оказалось ничего кроме какой-то безделушки на верёвочке.

Со вздохом, полным огорчения, пациент лёг на левый бок и зажмурил глаза. Утром ему должны будут всё объяснить. Жирная подушка сразу взяла в объятья голову мальчика, помогая ему провалиться в неизведанные хоромы снов… сладких и таких туманных.

Разбудили мальчика женские писклявые крики. От них парень вскочил с кровати, растерянно озираясь по сторонам. Одновременно он также неуклюже и сбил со своей тумбочки ту самую безделушку, которую нащупывал в темноте. Та с мелодичным звоном, словно бьющийся хрусталь, ударилась о пол и отпрыгнула куда-то под кровать. Но этот чистый звук сразу поглотили множество оханий и восторженных возгласов детей: «Он очнулся! Очнулся!»

Помимо соседей по палате в дверном проёме стояла пухлая женщина в измазанном фартуке. Когда-то он был белоснежно чистый, а сейчас на него свалились несколько тарелок с манкой, которые когда-то прилежно стояли на рыжем подносе. По выцветшим чёрным глазам поварихи нельзя было сказать, что она рассержена, а скорее больше ошарашена увиденному.

Через секунду в палату вошли несколько врачей, скрывающих свои лица под голубыми масками, во главе с высокой женщиной. Нельзя было сказать, что она была хотя бы медсестрой, исходя из накинутого на неё длинного воздушного платья, полы которого плавно развевались чуть ниже колен. Распущенные чёрные волосы украшали сероватые пряди, которые свободно болтались вдоль щёк.

— Немедленно покиньте это место! — резко скомандовала девушка суровым голосом. — Незачем пугать его. Мы и так истратили на него слишком много нервов.

Дети стали недовольно шептаться, но выполнили приказ и разом убежали из палаты. Один ребёнок даже показал женщине язык, что никто не заметил, кроме парня. Но и он не подал виду.

Женщина подала жест, и двое врачей в масках освободили правую руку мальчика от капельницы.

— Как себя чувствуешь? — поинтересовалась леди.

Парень немного опешил. Как-то странно, что к нему было приковано столько внимания. Это было слишком непривычно.

— Голова кружится, — только и ответил пациент.

— Ну, идти ты-то сможешь? — не унималась подозрительная женщина.

— Да, наверное…

Вновь дама подала жест, и несколько врачей покинули палату, оставив их наедине. Теперь мальчик чувствовал себя слишком неуютно. Он ничего не понимал. Ничего не знал. В памяти была пустота, будто он только что родился на свет, но только сразу тринадцатилетним.

— Меня зовут Василиса Григорьевна, — пояснила женщина, чтобы хоть как-то начать беседу, — благодаря мне, собственно, и появилась эта больница. Бесплатная помощь детям. А ты у нас?..

Тишина. Парень поёрзал на кровати и начал нервно теребить край одеяла. Вновь напрягая свою память, мальчик так и не мог уловить нить своего прошлого. Там была лишь пугающая до смерти бездна, через которую не перепрыгнешь. Другой край пропасти — это и есть воспоминания. Но только в этой бездне и не было никакого другого края. Только там, где мальчик сейчас стоял — настоящее.

Василиса Григорьевна с каким-то хладнокровием осматривала больного, будто видя его насквозь.

— Не знаю, — только и прошептал парень, сжавшись в себя.

Правая бровь-ласточка женщины приподнялась. Хладнокровный взгляд заменился на негодование:

— То есть?

— Ну вообще не знаю! — потеряв терпение, повысил голос пациент. — Ничего! Я только помню, что проснулся здесь… Я не помню ни как я тут оказался, ни своего имени! Ни-че-го!

Женщина спокойно встала с кровати, не вздрогнув ни единым мускулом на лице, и направилась к окну. Отодвинув штору, Василиса Григорьевна запустила в и так светлую палату ещё один луч солнца, который коршуном упал на глаза мальчика.

— Твоё тело нашли в лесу, возле заброшенного приюта «Золотое солнце», — начала свои объяснения богатая дама, — об этом приюте много грязных слухов. Но они довольно правдивы, если смотреть на ситуацию полной картиной. Там проводились эксперименты над детьми по внедрению в них какой-то магии. Им внушали с самого младенчества, что они особенные и обладают силой. Но это реальность. Никакой магии не существует! А ты…

Василиса Григорьевна круто развернулась на своих каблуках и наконец посмотрела своим пронзительным взглядом на парня.

-…ты лежал окровавленный на дороге. Едва дышал. Те, кто нашли тебя, сразу позвонили нам. После этого ты провёл здесь неделю в коме. Единственное, что у тебя было из вещей — это амулет в форме собаки.

Парень вздрогнул, вспоминая о безделушке на верёвочке. Не медля больше ни секунды, он молниеносно спрыгнул на пол и начал искать единственный предмет, который мог пролить свет в чёрную память. И действительно — несмотря на то, что хрупкая на вид вещь слетела с кровати, она, целостная, лежала на линолеуме и поблёскивала тёмным цветом.

— Такие вещи носили все сироты «Золотого солнца», — продолжала Василиса. — Подчёркиваю — сироты. Мы искали твоих родителей, но никто не отозвался. И никто из людей не искал пропавшего ребёнка в этой части города.

— И что теперь?.. — жалобно протянул парень.

— Как только мы убедимся, что твоему здоровью точно ничего не угрожает — отправим в другой, безопасный приют. Я оформлю на тебя всё, что нужно. Не волнуйся, сейчас ты в безопасных руках.

«Надеюсь на это…» — вздохнул про себя мальчик и натянул на шею чёрный амулет собаки.

Приют, куда отправили парня, расположился на окраине города. Совсем недавно он отпраздновал своё столетие, по крайней мере, так говорила пёстрая лента, на которой громадными буквами было раскрашено «Нашему дому уже целый век!!!» Да и сама конструкция здания была не нова. Где-то виднелись длинные трещины, сплетающиеся друг с другом стаями змей, в некоторых местах белая штукатурка слетела, показывая чёрные стены. Это было двухэтажное здание, вмещающее в себя несколько десятков детей. Поэтому постройка казалась даже чем-то заброшенной.

В территорию приюта входил небольшой дворик, включающий в себя детскую площадку и маленький скверик со скамеечками. Здесь обычно собирались любители почитать на свежем воздухе, поэтому именно эта часть была более-менее людная. Мальчик насчитал пару-тройку девочек, которые обменивались своими мнениями о недавно прочитанной книге.

Одна из сирот оглянулась и заметила, как на территорию приюта вошёл высокий исхудалый паренёк с несколькими людьми. Не прошло и секунды, как она разом со своими подружками спрыгнула со скамейки и рванула куда-то, иногда оглядываясь на паренька.

Проводники отвели мальчика в комнату на втором этаже, где стояли шесть кроватей. Четыре были заняты чьими-то вещами, а остальные две были свободные. Те, кто находился сейчас в помещении, с удивлением стали таращиться на новенького.

— Выбирай одну из двух, — появилась буквально из ниоткуда старая женщина, которая, как понял парень, была директрисой, — через десять минут я зайду за тобой и всё объясню.

Дверь захлопнулась, и парень остался один на один со своими новыми соседями по комнате. Они продолжали с изумлением рассматривать мальчика, как инопланетянина, он же, в свою очередь, пытался забыть об этих стервятниках и наконец выбрать подходящую кровать. Выбор был за той, что стояла ближе всего к окну — чуть ли не впритык к подоконнику. Из окна расстилался вид на высокое толстое дерево, через которое можно было легко сползти во двор приюта.

Парень плюхнулся на кровать, пытаясь тем самым показать, что ему вовсе не страшно. Но внутри сердце прямо так и колотилось, желая разорвать грудь.

— От тебя не пахнет, как от домашнего, — наконец сказал кто-то.

— И выглядишь ты неухоженно. Видно, что не домашний!

— Ты вообще кто?

Наконец комнату подхватили громкие возгласы. И парень вдруг осознал, что их было больше, чем четыре — в помещение ворвались и новые дети. Все они пылали ярым желанием узнать новичка получше, но пока это выходило как растерзание пищи. Его трогали, словно игрушку, задавали вопросы, будто не видели, как-то же делают одновременно и остальные.

В голове снова начала пульсировать невыносимая боль. Парень сжал свои пальцы, пытаясь терпеть. Сейчас надо было произвести хорошее впечатление, чтобы потом не позориться оставшуюся жизнь в этом приюте.

— Так, отошли от него, болваны! — раздался звонкий голос.

Мальчишка, приоткрыв глаза, заметил, что, прислонившись к стене и скрестив руки на груди, в противоположном углу комнаты стоял щуплый человек на вид шестнадцати лет. Одет он был в рваные джинсы и майку, но даже это тряпьё выглядело на нём так, словно это была последняя новинка моды. Длинные золотые волосы свободно болтались вдоль плеч.

Несколько детей испуганно пискнули и кубарем выбежали из комнаты. Несколько смельчаков продолжали рассматривать новичка.

— Неясно сказал? — более громко сказал незнакомец. — Через минуту обед, вы же знаете, как относятся к тем, кто опаздывает?

Наконец и это повлияло на сирот, и те нехотя побрели прочь из комнаты. Парень закрыл дверь изнутри и присел на свободную кровать.

— Спасибо… — только и прошептал мальчишка, понурив голову, — он не знал, как вести себя в данной ситуации.

— Всем этим малолеткам девять-десять лет. Из старших всего восемь человек. Да, год назад здесь было, конечно, поживее.

Незнакомец передвинулся к парню поближе и протянул руку:

— Меня зовут Вадим. Но можно проще — Вадя. А ты у нас кем будешь?

— Я не знаю, — честно произнёс парень, но руку так и не пожал. — Я не имею имени. Может быть… в этой жизни точно.

Вадя ошарашенно посмотрел на безымянного. Мальчику уже становилось тошно от одних и тех же взглядов. Но, быть может, это было намного лучше, чем очнуться где-нибудь в лесу и не знать, куда идти. Тут хотя бы сразу пристроили куда-никуда, а в дом, где есть крыша, чистое бельё и еда.

— То есть, это типа амнезия? — промычал блондин.

— Наверное, — тяжело вздохнул парень и повалился на кровать.

Слишком нелепо. Безымянный чувствовал себя лишним предметом в идеальной картине художника. Демиург сотворил этот великий яростный мир, дал каждому человеку своё предзнаменование и должность, свои мысли и чувства, а потом капелька чёрной краски случайно свалилась на чьё-то чудесное лицо, испортив творение окончательно. И этой отвратительной кляксой был он сам же — сам себя не знающий мальчишка, проснувшийся в больнице и просуществовавший всего полдня.

Вадя спрыгнул с кровати и подошёл к окну.

— А знаешь, — с грустной улыбкой сказал он, — это даже круто — начать новую жизнь. Как заново родился. Вдруг над тобой ставили опыты и тебя избивали, у тебя была ужасная семья? А тут ты живёшь без хлопот…

— Я был бы счастлив, если бы хоть помнил это, — отрезал безымянный, — из вещей даже ничего нет, кроме никчёмной безделушки.

— А как ты вообще попал к нам?

— Очнулся в больнице, оттуда сразу кинули сюда. Вот и вся моя жизнь в этом теле.

В комнату с громким шумом вошла та самая старая женщина. Безымянный наконец смог рассмотреть её получше — жёлтая кожа, дряхлое телосложение. А ещё она была живым привидением. Больше ничего примечательного в ней не было. Всей своей массой она чуть ли не атаковала двери, чтобы распахнуть их. «Как она вообще спит на кровати?» — язвительно подумал мальчик и едва сдержался, чтобы не захихикать.

Своими жирными пальцами она показала на безымянного, рявкнув:

— Идёшь со мной.

Парень как-то растерянно посмотрел на Вадима, словно на спасительный плот. Заметив это, длинноволосый блондин чуть не засмеялся, что было видно по тому, что он сразу же прикрыл рот. «Не робей, она со всеми так», — подтолкнул нового друга Вадя и поспешил скрыться из виду, пока кара не настигла и его.

— Порохов! — заверещала высоким голосом старуха, отчего безымянный чуть не оглох. — Живо на обед, чтобы я и твоей рожи здесь не видела!

— Да, извините, — закричал вслед Вадя, скатываясь по перилам.

Старуха бесцеремонно покинула помещение, и безымянный поплёлся следом, понимая, что теперь он полностью в руках этой странной женщины. Они прошли на первый этаж, в холл, где были развешаны всякие плакаты о кружках и рисунки детей с недавнего конкурса. Парень краем глаза стал их рассматривать, ибо уродливые каракули были куда лучше, чем огромные глаза рыбы.

— Всё, что тебе надо знать — это то, что просыпаемся на завтрак в половину восьмого, уроки — в половине девятого, отбой — в девять, — прокряхтела старуха невыносимым голосом, от которого у мальчика заныли уши.

«То есть отбой в девять утра? На уроки даётся всего полчаса?» — хотел спросить безымянный, но понял, что из-за этой шутки его могут просто раздавить в лепёшку. Чтобы отвлечь себя от «гнусных» мыслей, парень начал напрягать боковое зрение и рассматривать рисунки. Он даже сумел увидеть очертания рыбы с накрашенными губами!

-…библиотека, спортивный зал и классы располагаются на первом, спальня мальчиков — на втором, в западном корпусе, у девочек — на втором, в восточном…

Безымянный так и не понял, что значат обозначения первый и второй, и лишь спустя минуту догадался, что это этажи. Разум настолько был затуманен этим сонным голосом, что было намного веселее продолжать рассматривать рисунки. Так, спустя весь инструктаж, парень рассмотрел с помощью бокового зрения слона с хоботом-насосом, разноцветного попугая, — художник настолько переборщил с красками для своего величайшего творения, что даже край глаза заболел от такой пестроты, — странное коричневое чучело. Наверное, это была обезьяна.

Единственное, что действительно запало в душу — переливающийся павлин. Он был нарисован так искусно, что казалось, он действительно настоящий. В золотом хвосте словно блестел чистый лазурит, а вокруг него — кружева из изумрудных слёз. Хвост был как будто соткан из шёлковых нитей. В центре сверкающего шара хвоста находился и сам павлин — гордо и надменно смотря на зрителя. Его чёрные глаза-бусинки показывали, как низко стоял смотрящий человек по сравнению с этой величественной жар-птицей. И на секунду показалось, что вместо хохолка на лбу павлина горело рубиновое пламя, придающее хвосту ещё большую величественность.

Безымянный забыл о всякой безопасности и перевёл взгляд на это чудо. И чем дольше он всматривался в павлина, тем больше мелких деталей он подмечал. Так выяснилось, что кружева на хвосте напоминают форму черепа, а хохолок — это третий глаз, где виднелся чёрный узкий зрачок хищной кошки. Само тело павлина взяло основу человеческой кости. И стало более жутко. Получается, что настоящая красота была сложена из уродливых очертаний, из которых просто нельзя было так искусно проявить это волшебство! Все эти детали символизировали смерть. «Вот тебе и обычный конкурс рисунков с животными», — присвистнул парень.

— …это всё, что ты должен знать, — закончила свою пламенную речь старуха, которая претенциозно смотрела куда-то сквозь стену, так ни разу не взглянув на подопечного. — Вопросы?

— Нет! — автоматически выдохнул безымянный, едва не вздрогнув — он напрочь забыл о том, что должен был слушать эту женщину.

— Тогда можешь возвращаться к себе в спальню. И учти — я не терплю, когда уроки прогуливают!

И только сейчас до безымянного дошло, что он прослушал всю важную информацию. Уроки, кружки, расписание времени, с кем можно говорить, а с кем нет — всё это было упущено в бездну памяти. Руки сами начали дрожать, а земля испаряться под ногами. Он не знал, что делать! Вообще!

Послышался чей-то смех. Парень круто развернулся, пытаясь вычислить, кто за ним подглядывает. Из-за угла высунулась голова с золотистой гривой.

— Не, ну ты бы видел своё лицо! — заливаясь в хохоте, пропыхтел Вадим. — А я видел! Ты прямо вот-вот инфаркт схватишь!

— Ты должен быть на обеде! — закричал безымянный, обиженный на весь белый свет за то, что так опозорился перед единственным человеком, с которым пытался найти общий язык.

— Я терпеть не могу ту дрянь, что дают на обед! — улыбнулся блондин, пытаясь наконец остановить свой смех, что с трудом получалось. — Поэтому дал разрешение одному толстяку из младшей группы тайком брать мои порции. Мне достаточно и хлеба с водой. Вот весь мой обед. Но из учителей об этом никто не знает. Всем хорошо. А я и не отходил от тебя никуда. Я рядом стоял. Но боюсь, что эта стерва меня вычислила!

Вадя подошёл к картине, которую так страстно рассматривал безымянный во время экскурсии, и сделал вид, что тоже заинтересовался.

— Да, неудивительно, что ты ею так увлёкся, — как бы между прочим сказал старшеклассник. — Художницу почитают за её талант все. Но красота — страшная сила. Она же и тебе навредила.

— Я немного увлёкся, — кивнул парень. — И теперь не знаю, что делать…

— Я здесь уже десять лет, знаю абсолютно всё, — гордо поднял голову Вадя. — Я расскажу тебе намного лучше! По пути я поведу тебя к кое-кому, чтобы представить.

И так безымянный узнал из живописных рассказов Вадима то, что ему рассказала директриса своим нудным голосом. И о том, что старуху на самом деле зовут Анна Ивановна, и о расположении комнат, и о переходе в восточный корпус, где жили представительницы женского пола, и о традициях приюта, и об уроках. Оказалось, что обучение безымянного начинается уже завтра. Старших настолько мало, что все они обучаются вместе в одном кабинете, что нельзя было сказать о младших группах, где малышей разделили на девочек и мальчиков. И классы пересекались с собой только на соревнованиях. Старшие приходили и смотрели на забавы и слёзы детей, которые проигрывали. Им это нравилось.

Парни пересекли небольшой коридор, служащий переходом из западного корпуса в восточный, что уже не понравилось безымянному. Тут и пахло-то по-другому — ароматом цветов. Но Вадим продолжал свой монолог о традициях, и мальчику просто не хотелось его перебивать. Осталось просто ждать.

Наконец они встали возле деревянной двери с табличкой «Старшая группа». Как оказалось, в этой комнате жила всего одна девочка, но разместилась она на всех кроватях. Все стены были увешаны картинами, пол уставлен баночками с краской и опилками от карандашей. Девочке было на вид лет тринадцать. Волосы все были измазаны в краске, как и её одежда.

— Фрида, тут такое дело, короче, — бесцеремонно ворвался Вадим, одновременно разбросав несколько пустых банок. — Вот у нас новичок…

Девочка посмотрела на безымянного пронзительным взглядом стервятника, отчего тот нервно сглотнул. Её хищные голубые глаза уставились не на его лицо, а куда-то в душу. Безымянному начало казаться, что она просто пожирает его вместо обеда. Она не была вообще человеком, а скорее призраком. И так казалось из-за её белоснежной кожи и неестественно огромных глаз, словно у фарфоровой куклы.

— Да, я слышала, — кивнула Фрида, и безымянный похолодел от её неживого голоса. — Слухи тут разлетаются быстрее, чем солнечный луч. Зачем ты привёл его?

— Ну, у него вроде амнезии, — почесал затылок Вадим и шмякнулся на свободный край кровати. — Он не помнит ничегошеньки. А я знаю, что с фантазией нашего персонала не всё в порядке. Они могут дать бедняжке обыденное имя. А ты у нас мастер по именам. Придумай ему что-то такое, что будет символизировать его внутренний мир.

Девочка повозила указательным пальцем в банке с алой краской. Безымянный стал рассматривать комнату и вдруг осознал, что картины в помещении — это всё её работы. Стиль был точно такой же, как и стиль павлина! Глубокий подтекст, скрытые детали, прорисованность мелочей…

— Хорошо, я дам тебе имя и рисунок, что будет символизировать тебя, — туманным голосом прохрипела Фрида, вазюкая по белоснежному листу бумаги пальцем с красной краской. — Всё же имя — это то, что показывает весь мир человека. Неправильно дать имя — значит, убить его. С правильным именем ты проживёшь до старости. Оно будет оберегать тебя. И ещё я нарисую твой внутренний мир. Чтобы ты знал своё истинное предназначение.

— Ты видишь мой внутренний мир? — изумился безымянный и вскинул брови. — А какой он?..

Вадим как-то странно хихикнул, но сделал вид, что просто поперхнулся. Ему такие чудеса были не впервой.

— Мне нельзя говорить вслух такие дела, — холодно сказала Фрида, окунув палец на этот раз в оранжевый цвет.

— Но значит, что ты видишь и моё прошлое! — безнадёжно закричал парень. — Я просто хочу знать…

— Я не вижу его, но вижу то, кем ты являешься сейчас. Поверь, уверена, что вскоре и ты сам всё поймёшь.

Вадим встал с кровати и, попрощавшись с Фридой, взял безымянного за руку и повёл его обратно в западный корпус.

====== Здравствуйте, я — Рейчер ======

Спортивный зал, казалось, не видел ремонта с самого основания приюта. Выцветшие стены, которые когда-то отливали бледно-жёлтым цветом, теперь полностью покрыли трещины, дыры и следы грязи. В этом помещении веяло сыростью из-за многочисленных коридоров для ветров с улицы. Даже проведённое отопление здесь слабо помогало. Привыкшие к такой смене температуры сироты с подозрением смотрели на новичка, съёжившегося из-за обычного сквозняка.

Первым уроком оказалась физкультура, поэтому старшеклассники выстроились в шеренгу и ждали учителя. Безымянный ёрзал головой по сторонам и искал Фриду — эту хрупкую и тонкую девочку с ястребиным взглядом. Но в зале находилось только семеро парней, которые оказались совсем ненамного старше его самого. Все как на подбор тощие, высокие с руками-палками и стройными ногами. У всех одинаковая форма — чёрная майка с эмблемой приюта — маленьким белым кружком, а по его краям четыре извилины, напоминающие змеек, — серые шорты и такие же серые кроссовки на шнурках. И безымянный чувствовал себя белой вороной вдвойне — помимо того, что он был никому неизвестным новичком, нужную форму для занятий ему не выдали, и то, что было на нём сейчас — подарок от больницы. Вернее, из акции, где люди жертвуют своей одеждой как раз для сирот. И так вышло, что эту акцию проводила и та больница, где лежал парень. И среди вещей оказались, по чистому везению, несколько маек и джинсов как раз в пору пациенту.

Наконец, когда сироты сдержанно простояли несколько минут, в зал вошёл довольно молодой мужчина лет тридцати — Александр Дмитриевич. По сравнению с отвратной Анной Ивановной, безымянному всё казалось молодым, что было младше семидесяти. У физрука было доброе лицо со светлой улыбкой и лучистыми глазами. Но то единственное, что привлекало внимание — худощавость. Безымянный никак не мог представить себе, как с такими тонкими руками можно было выполнять физические упражнения и вообще быть учителем такого предмета.

— Хей, парень! — позвал Александр Дмитриевич к себе безымянного, и тому стало ещё неприятней, что у него до сих пор нет имени. — Садись на скамейку, у тебя в справке написано, что ты только недавно вышел из комы. Остальные — давайте в вышибалы.

Семеро мальчуганов быстро сгруппировались без лишних слов. Двое самых мускулистых спортсменов, изъявивших своё желание выбивать остальных, встали в противоположные концы зала, который, к слову, был не меньше двадцати метров, и стали безжалостно выбивать оставшихся пятерых.

Безымянный послушно сел на одну из скамеек, ряд которых был расположен вдоль стены, и стал смотреть на соревнования. Внутри всё сжалось от мольбы побыть там — попрыгать от мяча, с победным визгом уворачиваться и извиваться всем своим телом, проявляя чудеса ловкости. Не хотелось сидеть на месте!

Физрук подсел к парню и как бы между прочим спросил своим звонким голосом:

— Ты хоть правила игры знаешь?

— Ну, примерно представляю, — кивнул безымянный. — Вышибалы должны выбивать тех, что в центре. Тот, кто продержится дольше побеждает.

«Интересно, откуда я знаю это со своей амнезией? — мысленно спросил самого себя мальчик. — Почему я не забыл, как правильно есть ложкой, дышать, разговаривать… но напрочь не помню именно себя прошлого?»

— Попробуешь? — подтолкнул в бок безымянного Александр Дмитриевич. — У нас скоро соревнования по баскетболу с другими детьми, а способных игроков крайней мало. Нужно выявлять потенциал.

— Если никто не против… — промямлил безымянный.

— Так, остановите игру, к вам идёт новый игрок! — закричал на весь зал физрук, и все с удивлением покосились на новичка.

Безымянный глубоко вздохнул, пытаясь собрать себя в руки, и двинулся в центр зала, поближе к Вадиму. Лучше держаться с человеком, которого пока лучшего всего знаешь, поближе. Но не успели парни обмолвиться хотя бы парой слов, как игра вновь возобновилась.

Сначала безымянный встал именно в то место, которое мяч благополучно пролетел. Но стоило круглому объекту перейти в руки другому вышибале, как спортсмен сразу же направил его со всей своей мощи в сторону парня. Владелец чёрного амулета увернулся чуть ли не в последнюю секунду, успев отпрыгнуть в сторону. Но времени на передышку не было — мяч со скоростью звука вновь летел прямо на безымянного, но тот вновь сделал удачный подскок, перебегая на другую часть поля.

Вскоре парень понял, что уворачиваться от бело-чёрного объекта было не так уж и сложно, как казалось с первого раза, а наоборот, весело. Надо было просто вовремя отпрыгнуть или увернуться. Один раз безымянный даже перепрыгнул этот назойливый мяч, когда тот шмякнулся об пол и норовил врезаться в ноги прыгуна.

Вновь мальчик уловил косые взгляды, от которых дрожь пробежала ледяной водой по всему телу. Именно из-за этого безымянный споткнулся и едва сам не врезался в пролетающий мимо мяч, но мгновенно вскочил и продолжил…

— Так, стоп, стоп!!! — громом пронёсся сильный голос Александра Дмитриевича.

Игра прекратилась, и безымянный начал отдышку. Осмотревшись, он вдруг обомлел — никого, кроме него, в центре не находилось. Все уже давно сидели на скамейках и присвистывали. Даже Вадим с каким-то страхом и трепетанием рассматривал новичка. Да и сами вышибалы уже толком устали от бесконечного перебрасывания мяча. И только он один стоял в центре чёртова поля и всего лишь вспотел от нагрузки, когда остальные тяжело дышали.

— А новенький даёт, — пропыхтел кто-то из баскетболистов.

Безымянный почувствовал, как постепенно красится его лицо в алый цвет. Чтобы не опозориться больше, он сказал, что хочет немного выпить воды и быстро испарился из зала. Быстрым шагом парень подошёл к кулеру, который стоял в коридоре и начал судорожно дышать. Пить ему вовсе не хотелось, но то, насколько косые в этот раз были взгляды… от них уже было плохо.

Послышался знакомый голос. Вадим выбежал следом за другом и пытался нагнать его, но вышло это лишь тогда, когда тот остановился.

— Чувак, это же было круто! — не сдерживая эмоций, прохрипел Вадя, явно от усталости. — Ты половину урока продержался!

— Половину урока?! — чуть ли не взревел безымянный, прислонившись спиной к стене и медленно сползая вниз.

— Да чего ты? — не понял блондин. — Это же круто! Я бы всё отдал, чтобы быть на твоём месте! У нас как раз в команде не хватает таких выносливых!

— Я вообще не хотел привлекать лишнего внимания! — прошипел безымянный. — Не нужно мне всё это! Единственное, что я хочу узнать — это то, кто я такой. Ведь я же в такой форме… из-за того, что я, наверное, много занимался.

Мальчик вынул из-под своей футболки чёрный амулет собаки, рассматривая его. Камень блестел мёртвым цветом. Только эта безделушка знала ответы на все вопросы. Если бы она только умела говорить…

Вадим вздохнул, но так ничего и не сказал. Его распирало высказать всё своё мнение, но гордость не позволяла.

— А где Фрида? — спросил безымянный, желая сменить тему разговора. — Она же тоже должна ходить с нами?

— Да, но у неё пожизненное освобождение. Её, как и тебя, нашли полумёртвую. Тоже была в больнице, тоже кинули сюда. Но в отличие от тебя, она хоть не жалуется на амнезию. Но и о прошлом никому не говорит. Хм… а ведь я всерьёз теперь думаю, что она тоже ничего не помнит, просто притворяется. Спасибо тебе, что пролил свет на её тайны!

— Не за что… — недовольно буркнул безымянный.

Оставшийся урок безымянный не совал свой нос в игры, дабы ещё раз не получить на себя лишнее внимание, списав всё на переутомление. Но Александр Дмитриевич намекнул, что очень сильно хочет увидеть его после уроков в этом же зале и посмотреть на способность баскетболиста. Сначала парень хотел отказаться, но его сразу же настигло внезапное понимание, что надо бы зарабатывать и авторитет. Как сказал Вадим после физкультуры — баскетболистов очень почитают, и будут носить безымянного на руках, если он согласится.

В какой-то момент мальчику начало казаться, что весь оставшийся день пройдёт в таких же достижениях. Что он способный не только по физкультуре… Но за эту гордыню он сам же и поплатился. Оказалось, что его знания равны знаниям пятого класса, если не меньше. Обычные формулы по геометрии он видел в первый раз в жизни, правила по русскому языку вообще были чем-то потусторонним. Единственное, что вышло у него, помимо физической нагрузки, как ни странно, но биология. Формулы цветов и характеристики растений разом всплыли в памяти. Но только этот предмет он смог ответить хотя бы на четвёрку. Остальные учителя предоставили шанс нагнать класс, оставаясь в выходные и отрабатывая весь день как рабочий. И безымянный был даже не против, ведь быть худшим ему не особо хотелось.

Фрида, как выяснилось, была местной отличницей, не считая ещё одного паренька в очках, которого все звали Артёмом. Всё свободное время она либо рисовала, либо пронзала своим страшным взглядом остальных людей. На вопрос безымянного, придумала ли она ему имя, та лишь огрызнулась, что на это нужно определённое время, если он хочет, чтобы и его наружный мир, и душа сочетались в созвучии слогов. Но безымянный хотел всё поскорее, ибо временное имя «Хей, парень» ему не особо нравилось.

Парень должен был показаться медсестре в шесть вечера, поэтому времени на баскетбол было навалом. Как мальчишка и договорился с Александром Дмитриевичем, он пришёл в спортивный зал после уроков, но уже в нужной форме. Её как раз совсем недавно выдал персонал. Помимо него и физрука, в зале было ещё три мальчугана с одинаковыми свирепыми глазками и выбитыми зубами. Вадим говорил, что этих баскетболистов зовут Гена, Лёша и Женя.

— Разделитесь два на два и играйте друг против друга, — скомандовал Александр Дмитриевич, — до трёх попаданий.

Вновь взгляды, полные злости. «Когда это уже закончится?» — спросил парень, но ответа так и не получил. Кажется, что это его пожизненная кара.

Мальчику попался неприметный паренёк его же лет — Женя. Вроде, он даже был вышибалой во время игры на уроке физкультуры. И это только усугубило ситуацию. Раздался свисток — и игра начала свои крутые обороты.

Двое парней из противоположной команды играли довольно-таки грубо и едва не сбили безымянного с ног в погоне за мячом. Тот попытался не потерять равновесие, но неуклюже свалился на пол, что вызвало презрительный смех у соперников. Лёша уже кинул мяч в кольцо, и безымянный с ужасом наблюдал, как он бешено мчится прямо в цель. Но едва успевший Женя в полёте перехватил круглый объект и ринулся к противоположной части поля. Но и там ждала неудача — второй соперник без всяких трудностей выхватил мяч, делая подсечку.

Безымянный попытался преградить дорогу Гене и в мыслях ликовал, когда сумел загнать его в угол поля. Но счастье ослепляет бдительность, и соперник прямо под ногами парня пробросил мяч с такой силой, что он, ударившись о пол, пролетел в другую часть поля прямо в руки к Лёше.

— Что же ты, неумёха! — в сердцах воскликнул Александр Дмитриевич, смотря на безымянного.

Парень, понимая свою ошибку, рванул к сопернику, но послышались оглушительные возгласы — мяч был закинут в кольцо.

Женя, сощурив глаза, надменно посмотрел на безымянного. Но и времени на передышку и стыд для владельца чёрного амулета уже не было — игра всё же продолжала обретать повороты.

На этот раз Жене удалось отбить заветный мяч и даже кое-как пробраться к кольцу. Но товарища по команде разом окружили, и тот сразу сделал пас безымянному. Мальчишка засуетился и, вытянув руки вперёд, случайно отбил от себя мяч, тем самым перебросив его прибежавшему Гене. Тот сверкнул глазками, где читалось только «Спасибо тебе» и, пережав пас Лёше, блокировал Женю, чтобы мешать ему подойти к кольцу.

Про безымянного все будто забыли. Воспользовавшись этим, он со всей мочи добежал до кольца и тоже попытался применить грубую силу. Но вместо этого Гена сделал отвлекающий манёвр, будто перебросил мяч Лёше. Владелец чёрного амулета купился на глупый трюк и лишь спустя пару секунд сообразил о том, что его просто обманули как ребёнка.

Мяч снова был заброшен в их корзину.

На этот раз безымянный не тратил времени на обдумывания. Он сразу же выхватил мяч и молнией ринулся к чужому кольцу. Ноги сами несли его через поле, а руки били по мячу. Удары о пол создавали громкое эхо, из-за которого в голове вновь запульсировало. Но и времени на восстановление попросту не было — бок о бок с ним мчался Лёша, который уже вытянул левую руку в жажде снова повалить безымянного с позором и отхватить заветный предмет, а сзади топотал бегемотом и его друг — Гена.

В груди забилось какое-то странное жжение, напоминающее гнев. То, как с мальчишкой сейчас обращались, то, в каких зверей превратились… Все они — просто тупые животные, которые видят перед собой задачу победить! Они никто по сравнению с ним! Они не знают, как ему сейчас тяжело. И эти мысли полностью заслонили рассудок сладкой дурманящей пеленой. Кровь начала прожигать вены горячим свинцом, будто вот-вот кожу сейчас разорвёт, и вместо безымянного останется кровавая лужа, которая будет напоминать всем об обычном мальчике, который прожил всего день в этом яростном мире. Всё тело полностью перестало подчиняться — оно само мчалось к этой корзине, а в ушах только раздавалось: «Победить любой ценой!»

Безымянный резко развернулся и, не боясь, что потеряет мяч, оттолкнул от себя со всей силы мешающего Лёшу локтем прямо под рёбра. При этом добавил ещё удар ногой, чтобы вышедший из себя соперник точно не мог встать в ближайшую минуту.

Путь преградил Гена, который явно был уже напуган тем, что в их кольцо могут попасть, судя по его выражению лица. Он бросился прямо на дорогу к безымянному, закрывая всем своим телом кольцо и выбрасывая руки вверх, чтобы враг точно не имел шанса бросить мяч. И, казалось, что сейчас произойдёт очередное падение безымянного. Женя закрыл глаза и готовился к шлепку.

Дальше всё произошло за мгновения. И безымянный уже никогда не поймёт, что именно тогда произошло и как он вообще смог такое сотворить. Всего в паре сантиметрах от Гены мальчишка резко нагнулся и пролетел прямо под ногами Гены, одновременно сделав ещё подсечку, чтобы и он не мешался. Мальчишка шмякнулся о пол, не понимая, куда делся враг, и безымянный, воспользовавшись моментом, когда все из противоположной команды были благополучно обезврежены, напружинил свои ноги и подпрыгнул к кольцу, забрасывая мяч. Круглый объект, крутясь по дуге корзины, наконец упал в сетку, что вызвало истошные вопли у Жени и у Александра Дмитриевича.

Эти крики будто привели мальчишку в чувство. И, посмотрев под ноги, безымянный потерял дар речи. Его руки вцепились в край корзины, и сам парень свисал над высотой не меньше трёх метров. От ужаса пальцы сами разжались, и парень повалился на пол, чудом приземляясь на ноги. И все смотрели на него, как на высшее существо. Он прыгнул выше своей головы в два раза, при этом не чувствуя никакой усталости.

На скамейке сидела Фрида, и только она спокойно смотрела на безымянного, будто это было в рамках обычного…

В кабинет медосмотра безымянный отправился намного раньше, чем планировал. Молодая медсестра осматривала пациента, спрашивала о самочувствии, одновременно делая какие-то записи на недавно заведённой медицинской карте. Не шутка ли — прыгнуть на три метра и прекрасно себя чувствовать! Но всё же лёгкое головокружение было, но в остальном — только шок от недавних событий.

Александр Дмитриевич будто и не хотел верить в то, что парень в полном порядке. На его глазах он подпрыгнул до самого кольца и немного повисел на нём. Но и температура, и пульс, и давление были в норме, и безымянного отпустили отдыхать, запретив напрягаться.

В спальне было даже слишком шумно. И неудивительно, ведь три соседа по комнате были мальчиками девяти-десяти лет. Четвёртым оказался, к счастью, Вадимом, который расположился соседней кроватью к безымянному.

Заметив в дверном проёме парня, все ринулись к нему с вопросами. И опять длинноволосому блондину пришлось разгонять малышню:

— Эй, не, вы ещё малолетки, чтобы знать такое! Он расскажет всё мне!

И, взяв друга за плечи, Вадя повёл безымянного куда-то в другую дверь.

За этой дверью находился мужской туалет. Блондин разместился на полу, сев по-турецки. Безымянный последовал примеру друга и попытался сделать точно так же.

— Ну что? Это действительно правда?! — начал расспросы Вадя, удивлённо таращась на парня, словно видит его в первый раз.

— Что?

— Ну то, что ты допрыгнул до корзины! — нетерпеливо затараторил длинноволосый, жаждя поскорее узнать правду. — Все говорят об этом!

Безымянный секунду помолчал, чувствуя, что теперь его точно будут считать странным. Лицо снова начало окрашиваться в красный цвет, но Вадя сделал вид, что не видит этого.

Владелец чёрного амулета почувствовал острое чувство вины, которое кололо его тело во всех местах. Он вдруг вспомнил то, что происходило перед этим прыжком. И говорить об этом было крайне стыдно. Но внутри распирало желание поделиться своими чувствами и попросить совета.

— Только обещай, что не будешь смеяться, — прошептал безымянный, потупив голову.

Вадим приложил руку на сердце и гордо заявил:

— Да не обещаю, а клянусь!

Ещё одно недолгое молчание. Безымянный колебался в нерешительности.

— В общем, тут такое дело… — вздохнул он, наконец переборов себя. — Сначала игра шла не очень… я только мешался, да и вообще даже в одном месте помог забить в своё кольцо…

— Ой, да у всех бывают ошибки! — подбодрил друга Вадя, похлопав его по плечу. — Я бы тебе много своих проколов поведал, да боюсь, что на это уйдёт больше дня, а когда я начинаю говорить — не останавливаюсь! Но поверь — я однажды опозорился перед всем домом. Но до сих пор жив.

— Дело не в этом, а в том, что дальше, — грустно промямлил безымянный. — Дальше меня будто подменили. Я вдруг потерял себя… Не знаю, что вдруг произошло, но во мне будто дикий зверь проснулся. Я ничего не понимал, я толькодействовал. И если раньше я не мог даже оттолкнуть от себя, то тогда я прямо валил всех без жалости… Это будто был не я!

— Поздравляю! — с улыбкой промурлыкал Вадим. — Ты наконец стал настоящим баскетболистом!

— Что? — не понял парень, смотря на друга, как на сумасшедшего.

— Так все баскетболисты такие! По крайней мере, каких я видел в нашем приюте за эти десять лет. Толкаются, могут убить без жалости, если бы не закон. В общем, ты просто сделал то, что должен был! И без этих качеств не выжить. Все просто говорят, что игры проводятся честно. На самом деле, без жульничества не выжить. Нужно добиваться вершин без чувств. Отвергая эмоции, ты пробиваешь путь к славе. Чувства просто мешают тебе добиться этого! Настоящий лидер должен быть безжалостным и хладнокровным.

— Но это же… чушь, — с изумлением прохрипел безымянный. — Как же жить в этом мире без чувств? Быть пустым внутри… как это?

— Поверь, когда дело коснётся славы, ты поймёшь это.

— Ой, а ты как будто у нас великий человек! — безымянный закатил глаза.

— Ну… вообще-то… — хотел уже высказаться Вадим, но тут по ту сторону двери послышался топот мамонта и крики какой-то хриплой сойки — звуки голодных детей, бегущих на ужин. — Эх, ладно. Сегодня должна быть вкусная запеканка. Ты будешь?

— Вообще не голоден, — покачал головой безымянный, — но если можешь, принеси мне чёрный хлеб. Я его ночью жевать буду.

Длинноволосый блондин кивнул и покинул туалет, смешиваясь с толпой бегущих сирот.

Владелец чёрного амулета вернулся в спальню, наслаждаясь блаженной тишиной. Из открытой форточки, раздувая прозрачные шторы, безнадёжно спокойно завывал сиплый прохладный ветерок — такой свежий в палящий летний день. Именно вечера в июне и любил безымянный. Они были прохладными, как бы в противовес душному безжалостному солнцу.

На прикроватной тумбочке лежали несколько книг, взятых из библиотеки, которые принёс Вадим для изучения предметов за пятый, шестой и седьмой. Алгебра, русский, физика, геометрия, английский… Учёба в этом интернате шла до середины июня и то не для всех — тем, кто отставал, надо было обязательно посещать занятия. Но парень чувствовал, что он проучится аж до конца августа.

В шкафу, который тоже являлся отныне собственностью безымянного, было немного одежды для повседневной и школьной жизни. Все должны были носить форму с эмблемой приюта, но на деле все носили то, что им вздумается, и персонал был к этому лоялен. Ну и подходящая одежда из больницы занимала большую часть.

Уже через четверть часа послышались разговоры за дверью. «Возвращаются,» — с горечью подумал безымянный и схватил первый попавшийся учебник, чтобы сделать читающий вид. Так было больше шансов попасться под раздачу детей.

— Ну не надо притворяться, — пробубнил Вадим и вырвал учебник по физике из рук друга. — Видно же, что не читаешь. Смотри, что принёс!

Длинноволосый эльф кинул целую буханку чёрного хлеба, и безымянный поймал её прямо в воздухе. Владелец чёрного амулета уже открыл рот и готов был кое-что сказать…

— Стащил, — кратко ответил Вадя, не дожидаясь, пока парень задаст вопрос, — меня любят за мою красоту. А на раздаче стоит буфетчица в расцвете сил.

— Ну ты и… извращенец! — пропыхтел безымянный, рассматривая щедрое преподношение.

Вадим был прекрасен своим лицом. Аристократические черты лица говорили о знатном роде. Глубокие серо-зелёные глаза, где иногда прослеживались маленькие коричневатые крапинки вдоль края радужки, способны были свести с ума любую девушку. Что уж и говорить об ухоженных золотых волосах…

— Слушай, а ты покажешь свой супер-прыжок? — жалобно попросил эльф, пока безымянный пытался поместить в живот пятую часть буханки.

— Мне запфетиви, — разжёвывая кусок, произнёс безымянный, но Вадим только недоуменно поднял бровь. Тогда, наконец проглотив ужин, парень чётко сказал: «Не могу, запретили. Я только из комы, боятся, что я сдохну, как собака, во время своих мега-прыжков. Если увидят — каюк.»

— Ну кто сказал, что увидят? — засмеялся Вадим.

— Ой, да ладно тебе. Там же постоянно кто-то ходит или занимается! Не ночью же мы туда пойдём!..

Но судя по тщеславным глазам Вади, он об этом и думал. Безымянный подавил вздох отчаяния:

— Нет, даже не думай!

— Пожалуйста! — сложив руки, начал молить эльф. — Только один прыжочек и сразу в кровати…

— Будешь весь месяц тогда моим рабом, — проскрипел сквозь зубы безымянный.

Вадим кивнул, с ликованием кинулся на свою кровать и начал вазюкаться с детьми, рассказывая им свои приключения в потустороннем мире. Как понял безымянный, потусторонним миром они называли реальность за стенами их приюта. Потом все начали просить рассказать и владельца чёрного амулета о потусторонних вещах, но тот лишь рассказал про больницу, где очнулся. Больше дети им не интересовались — страсть к новичку полностью испарилась.

Часы пробили девять, и дети ринулись по кроватям. Дежурная заходила в комнаты, проверяя, все ли дети спят. Но Вадим и безымянный не думали надевать пижамы, и тайком улеглись прямо в уличной одежде. Когда шаги затихли, парни затаились на два часа, чтобы трое соседей по комнате окончательно уснули. Но дремота начала одолевать и владельца чёрного амулета. Сам не заметив, он предался в объятья блаженного Морфея…

Разбудили безымянного тихие шептания Вадима прямо под ухом. Назойливый эльф со всей дури теребил плечо друга, желая поскорее разбудить. Недовольный всем светом, мальчишка с амнезией вскочил с кровати и стал ждать дальнейших указаний Вади, в мыслях проклиная его за всё на свете.

Длинноволосый блондин подошёл к окну, отворил его и лихо, зацепившись за ствол дерева, который загораживал вид из окна, спустился вниз. Высота была не такой уж и большой — пять-шесть метров. Но легче от этого безымянному не становилось. Растение было дряхлое и выглядело непрочно, но Вадим помахивал рукой, чтобы подогнать своего приятеля по несчастью. «Чтобы всё сдохло с этими ночными вылазками!» — прошипел безымянный и, зажмурив глаза, выпрыгнул из окна, схватившись за старое дерево. Крепко обнимая его, словно ребёнок давно не видевшую мать, мальчик медленно начал опускаться вниз. «Чёрт, дурак, ослабь руки и сползёшь быстрее, времени нет!» — хрипел где-то голос эльфа в беспросветной мгле, но безымянному казалось, что он просто так свалится. Постепенно ладони начали ныть от невыносимой боли, словно древесина превращалась в расплавленное железо, и парню пришлось ослабить хватку. Как выяснилось — взаправду спуск ускорился и без травм.

Глаза начали постепенно привыкать ко мраку. Вадим схватил друга за руку и помчался куда-то за угол, отчего безымянный едва поспевал следом. Окно на первом этаже, словно нарочно, было открыто, и вело оно в нужный спортивный зал. Поэтому пробраться в помещение не составило лишних хлопот.

Вадим рванул куда-то в сторону, и безымянный остался наедине с самим собой. Жуткий вой ветра пел свою Лакримозу внутри стен, слабый блик луны настолько искажался через пыльные стёкла окон, что начинало казаться, что это призраки. Здесь было совсем иначе, чем в дневное время. Настоящее место для ужастиков и триллеров. Мелкая дрожь пробивала насквозь всё несчастное существо, заставляя преклониться перед демоном, прячущегося в холодной ночи. Только темнота — в окружении и в разуме.

Наконец ярая вспышка света, от которой безымянный, вздрогнув, закричал. Вадим громко рассмеялся:

— Опять у тебя смешное лицо! А вопишь как девчонка!

— Ты идиот?! — в сердцах воскликнул владелец чёрного амулета, всплеснув руками. — Зачем свет? Нас же могут…

— Ой, да кто в такую темень смотрит за приютом? Расслабься. Мы же всего на секунду. Ну давай, показывай!

Безымянный набрал в лёгкие побольше воздуха. Всё же он и сам был виноват в этой афере — нечего было доверять первому попавшемуся свою жизнь в буквальном смысле. Попасть в кабинет Анны Ивановны хотелось меньше всего на свете, ведь она могла своим жиром раздавить его — тощего и беззащитного — без всяких хлопот.

Мальчишка подошёл к одному из баскетбольных колец и обернулся: Вадим уже сидел на скамейке и готовился к сногсшибательному зрелищу. Подавив вздох разочарования за то, что в нём видят всего лишь игрушку для представления, безымянный вновь напружинил ноги, готовясь к прыжку. Корзина находилась довольно высоко, и до сих пор мозг не мог представить, как обычный смертный с амнезией мог начать висеть на ней, а потом ещё и спрыгнуть! Но теперь всё решится здесь и сейчас. Сглотнув, парень совершил прыжок, выбрасывая руки вверх, чтобы прибавить себе больше прыгучести. Глаза сами собой зажмурились, а внутри всё сжалось. Энергии прибавляло бешено колотящееся сердце, из-за которой вся сонливость мигом улетучилась в неизведанные края. Земля исчезла, опоры под ногами больше не было — парень отправился в полёт.

Спустя всего какую-то долю секунды, безымянный вновь приземлился на свои две. Голова вновь начала кружиться, появилась некая слабость…

— Я… удивлён, — процедил Вадим с явными нотами сарказма.

— Что? — непонимающе покосился безымянный, осматриваясь вокруг. Ничего особо в прыжке он не ощутил…

— Ты прыгаешь точно так же, как наша Анна Ивановна на балете. То есть — вообще никак. Даже Фрида, уверен, прыгает лучше. Ты точно до корзины допрыгнул?

— Да клянусь тебе — я действительно висел на ней! — закричал безымянный, забыв о безопасности. — И остальные это подтверждают!

— И где тогда? — пожал плечами эльф.

— Я… не знаю, — Голос резко затих, и безымянный потупил головой.

Гробовое молчание прервал лай сторожевых псов, который заставил двух беглецов подпрыгнуть от неожиданности. Послышался сумбурный голос разъярённого охранника, ворвавшегося прямо в спортивный зал. Теперь их точно вычислили.

Пока безымянный стоял на месте, пытаясь прийти в себя, Вадим уже схватил его за шиворот и повёл к кладовой. Её дверь расположилась всего в нескольких метров, поэтому успеть спрятаться в комнатке мальчишки успели вовремя. Но хватит ли этого надолго.

Безымянный осмотрелся. Это было крохотное помещение для хранения всяких атрибутов для занятий. На потолке висела малюсенькая лампочка, служащая всем источником света в этом сонном царстве. В углу, держась за голову, с лицом, искривившимся от ужаса, стоял Вадя.

— Нам конец! — яростно шипел он, и его глаза безнадёжно бегали туда-сюда, ища хоть какой-то спасительный предмет. — Если меня найдут… это было… последнее… предупреждение!

— Ты о чём? — спросил безымянный сквозь пелену охватившего его страха. — Какое предупреждение?

— Я стою у них на учёте! Это не единственное моё нарушение! И мне дали последний шанс! ПОСЛЕДНИЙ!

Хриплое бормотание охранника. Звуки шагов. Дикий собачий лай. Всё это приближалось к кладовой, и с каждым мгновением расстояние значительно сокращалось. Прятаться было уже негде. И даже звук собственного сердца, казалось, выдавал их месторасположение. Тело обжигал то жар, то холод. В ушах звенело…

Безымянный резко распахнул дверь, на что Вадим только изумлённо охнул. Владелец чёрного амулета неожиданно выпрыгнул прямо из кладовой, и несколько яростных псов залаяли жгучим реквием мощнее, чем всего секунду назад. Упитанный охранник с возмущением рассматривал паренька.

— Ты что здесь делаешь, оборванец?! — рявкнул мужчина своим пронзительным басом. — Совсем страх потерял?!

Безымянный полностью потерял дар речи. Он полностью был парализован железными оковами туманного ужаса и просто не мог ничего сделать с собой. Только ожидать кары.

Охранник схватил мальчишку за ухо и со всей силы потащил прочь из зала. Несмотря на невыносимую боль, безымянный краем глаза посмотрел на дверь кладовой, где продолжал стоять Вадим. И какая-то обида с примесью гордости затаилась в душе.

Это чувство было намного хуже страха.

Ожидать своих девяти кругов ада долго не пришлось. Мужчина отвёл беглеца в спальню, а рано утром, часов так в семь, сразу повёл к жирной директрисе и со всеми подробностями рассказал его ночную вылазку. Ну, как с подробностями. С отвратительной ложью того, что безымянный хотел украсть атрибуты из кладовки, что по пути он ещё и разбил окно, сломал дверь и уличные фонари, — парень мог поклясться, что ни двери, ни фонарей он даже и мизинчиком не трогал. Только спустя ещё множество обвинений выяснилось, что на него вешают проступки старшеклассников за этот день. Их не поймали на горячем, а взяли под руку первого попавшегося, чтобы взвалить на него проступки одноклассников. Но догадался об этом только безымянный.

Анна Ивановна слушала весь этот абсурд с серьёзным лицом замороженной рыбы, от чего мальчика чуть не вырвало прямо на сияющий паркет её кабинета. Её безжизненные серые глаза, как у мёртвой собаки, не выражали ничего, кроме страшной злобы. И теперь страх того, что она сейчас встанет и раздавит несчастного парня своими десятью тоннами, уже не казался обычным бредом.

— Это правда?! — взвизгнула женщина своим писклявым голосом.

— Нет, — покачал головой безымянный. — Правда только в том, что я действительно был там. Я не ломал окно, я только открыл его. И к вашим дверям с фонарями не прикасался вообще!

— Какая наглая ложь! — подал свой голос учитель по истории Константин Гордеевич. — Какое отвратительное поколение!

Учитель по истории безымянному был противен с самого начала. Низкий старичок с узкими глазками-щелями, которые присматриваются ко всему с подозрением. Старомодная одежда и протёртая до дыр обувь. Но почему-то к его мнению все и прислушивались, ибо самый старый человек в приюте — значит самый мудрый. Но скорее он просто использовал своё положение и обвинял всех тех, которые ему не нравились. Безымянный относился к ним — к сорту людей, которых подставляли под удар в любом случае без разбирательств. Любимчиков, вроде отличника Артёма, он и пальцем не смел тронуть.

Ещё полчаса завываний о правилах поведения и о том, что отработка наказания будет в воскресенье. Судя по тому, что слова мальчика вообще никому не были интересны, безымянный просто молча слушал, плывя по своему течению. Все как стадо баранов, упёрлись в одно и то же.

Свет в конце туннеля показала проходившая мимо медсестра, Татьяна Алексеевна, которая забыла какие-то бумаги в кабинете директора. Узнав безымянного и услышав часть криков на мальчика, она сразу вмешалась в разговор:

— В чём провинился этот бедолага?

— Да вот, посмотрите на этого негодяя! — яростно прошипел Константин Гордеевич, поглаживая свою серую бороду. — Вылез ночью и перебил всё наше имущество!

— Да это был не я! — потеряв всё своё терпение, закричал безымянный, вскакивая со стула. — Где доказательства ваших слов?! Нафиг мне сдалось ваше имущество проклятое! Я был там в ту ночь, потому что хотел ещё раз совершить свой прыжок, но мне запретили прыгать! Лучше бы меня за это наказали, так было бы справедливее…

— Довольно! — взревела Анна Ивановна своим жабьим голосом. — Я не терплю лжи!..

— Мальчик прав, — спокойно сказала Татьяна Алексеевна, опираясь о стену и скрестив руки на груди. Было сразу видно, что она была в своей тарелке. — Доказательств действительно нет, а то, что навешивают вам Ваши сотрудники, которым Вы верите безотказно — уже давно за рамками разумного. Ну и, конечно же, вы все забыли, что бедняжка только выписался из больницы и у него нелечащаяся амнезия. Ему категорически запрещено всячески напрягаться и вообще волноваться. То, что вы грызётесь на него, может его… убить. Вы же не хотите, чтобы вас всех уволили?.. И я тоже не хочу.

Безымянному начало казаться, что эту медсестру съедят так же, как и его минуту назад. Но повисла гробовая тишина.

— Вот и славненько, — с нежной улыбкой произнесла медсестра. — А теперь пойдём со мной, я дам тебе нужные лекарства.

Безымянный быстро убрался из кабинета, желая забыть о нём, как дурной сон. Его ангел-хранитель всё же наконец услышал своего подопечного и прислал подмогу!

— Хотел бы я тоже, чтобы меня услышали, — произнёс мальчик, пытаясь хоть как-то поблагодарить за своё «спасение».

— Просто надо знать их слабые места, — засмеялась Татьяна Алексеевна, — мало кто знает, но в этот приют берут всех работников из-за нехватки рук. Это отличное место для тех, кого бросили по работе. Здесь все одиночки с ужасным прошлым. И они срываются на более слабых. А так как не могут поймать виновников на горячем, срывают все свои обиды на том, кто провинился в мелком деле.

— А Вы тоже такая? С плохим прошлым? — уточнил безымянный.

— Вообще, я просто люблю детей. Они не заслужили такого обращения к себе из-за того, что их кинули.

Когда они дошли до кабинета, медсестра вынула из ящика маленькую банку с белыми таблетками и протянула безымянному:

— Успокоительное. Тебе сейчас нельзя ощущать сильных эмоций. И ещё кое-что! Завтра придёшь ко мне в свободное для тебя время, поможешь кое с чем. Скажем так, ведь ты действительно провинился и должен как-то отрабатывать.

Парень кивнул и, поблагодарив за помощь, кинулся в свою спальню. Пробегая через две ступеньки подряд, он чуть не врезался с Вадимом, который возвращался с завтрака.

— Эй! — радостно закричал эльф. — Ты живой! Я думал, та стерва тебя убила!

— Да, мне крупно повезло, — улыбнулся безымянный и сел на перила, — я уже понял, что это удача свыше.

— Чувак, я теперь перед тобой в пожизненном долгу! Ты буквально спас меня от смерти! Проси, чего хочешь!

— Просто подумал, что раз ты там на учёте, а я ещё чист, — протянул владелец чёрного амулета, закатив глаза к потолку, — то почему бы не начать зарабатывать авторитет хулигана, чтобы меня боялись все?

Слова Вадима прервали резкие торопливые шаги. Прямо к парням шла высокая стройная фигура с длинными прямыми волосами. Этот ястребиный взгляд безымянный узнает из тысячи в любое время, хоть во сне.

— Вот вы где! — недовольно буркнула Фрида. — Это надо вам, а не мне, но ищу-то вас я! В общем, я нашла тебе точное имя, что точно будет оберегать тебя и говорить о всей твоей душе.

— В предвкушении, — Вадя сладко потянулся.

Безымянный удивлённо стал таращиться на Фриду, обдумывая, не глупо ли он сейчас выглядит перед ней. В эту секунду казалось, что он превратился в ничтожного таракана, которого девочка сейчас может в любой момент растоптать.

— Шпюрзинн Рейчер Фюр Эргер, — кратко сказала Фрида своим монотонным голосом. — Чутьё запаха неприятностей. Или просто Рейчер — сокращённое имя.

Владелец чёрного амулета едва не свалился с перил, но Вадим вовремя схватил его за руку. Длинноволосый эльф, судя по его усмешке, знал о таком странном имени. Это не простое Саша или Серёжа, а имя с глубоким подтекстом.

— Я уже с первого взгляда на тебя поняла, что ты будешь приносить всем хлопоты, — продолжила Фрида, — и твой первый день тому доказательство. Ты получил славу, которой не хотел. На тебя постоянно смотрят косые взгляды. И отныне весь персонал захочет вынести на тебе свой гнев. Помяни моё слово, ты не сможешь долго прожить здесь.

Гордо подняв голову, девочка зашагала прочь. Эхо её шагов звенящим гулом разносилось по всему коридору.

====== Трагедия в особняке Бестуживых ======

Госпожа Виктория Бестужева была женщиной в очень преклонном возрасте. Никто бы и не подумал, что за маской вечно сияющих глаз и миловидной улыбки скрывалась старуха восьмидесяти шести лет. Все партнёры давали ей не больше шестидесяти, не зная её истинный возраст. Всю свою жизнь она, не уставая, занималась спортом, поддерживала себя в хорошей форме и придерживалась строгой диеты. Многочисленные дорогостоящие операции, чтобы внешность была просто неотразимой и соблазняла всех мужчин, вечное использование косметики для скрытия появляющихся морщин и седины волос. Но с каждым разом эти недостатки были виднее, что сильно выводило из себя Бестужеву. И неудивительно — ведь она была лицом самого крупного торгового центра в Европе «Эленктика». А значит, что о старости вообще не могли идти и речи.

Свой гнев Виктория выводила на своих животных, которых всегда держала в маленьких клетках. Сейчас у неё было три хомяка и две собаки. Совсем недавно она довела до смерти беременную кошку, которая была любимицей местного персонала. В тёмной комнате женщина душила своими руками хомяков, ломала им кости и клочьями вырывала шерсть. После этого через несколько часов несчастные мученики погибали в кошмаре. И вот, всего на прошлой неделе, Бестужева достала электрошокер и била им кошку, пока та окончательно не сдохла. И всё это жутко нравилось старухе.

Наследником на место лица торгового центра «Эленктика» была дочь Виктории Бестужевой — Александра Илюшина. Но самой женщине было пятьдесят лет, и её мужу Владимиру — пятьдесят четыре. Самым молодым был их пятнадцатилетний внук. Когда-то, двадцать лет назад, ещё одна внучка Виктории Бестужевой погибла в автокатастрофе, и семья два десятка лет не могла пережить эту ужасную потерю. Поэтому старуха решила держать внука как можно дальше от себя, видя в нём трагедию минувших дней.

Сегодня Виктория Бестужева принимала свою давнюю подругу, с которой не виделась больше четырнадцати лет. Когда-то они вместе разрабатывали бизнес-план, рассматривали более эффективные способы маркетинга, делали расчёты доходов. Несмотря на огромную разницу в возрасте, Людмила Лаврова была очень умной женщиной и ближе всего смогла втереться в доверие к Виктории. И сегодня две давние подруги увидятся вновь.

Из дорогого лимузина, сияющего на лучах ослепительного солнца, вышла элегантная девушка с подстриженными волосами. На ней красовалось облегающее алое платье, а на плечи наброшен меховой воротник, сделанный из норки. Даже на высоких каблуках Людмила шла уверенно и быстро.

— Сколько лет, сколько зим! — всё так же миловидно улыбнулась Виктория Бестужева, ожидавшая свою подругу возле парадного входа.

— А я вижу, ты всё такая же молодая, как и была, — сдержанно кивнула Лаврова. — Нисколько не изменилась за эти четырнадцать лет.

— Я стараюсь поддерживать красоту, но с каждым разом это труднее. Если бы ты знала, как это тяжело!

— Догадываюсь.

Подруги вошли в особняк, который полностью принадлежал семье Бестужевых. У боков парадных дверей гостей встречали статуи львов с рубиновыми глазами. Каменные звери приняли лежачую позу и самолюбиво подняли гривастые головы, рассматривая каждого ничтожного человека. Холл был просторным, с высоким потолком. Его тоже украшали статуи различных животных и всякие картины, купленные за бешеные деньги. Помимо этого, в центре была широкая лестница с бордовой ковровой дорожкой, ведущей на верхние этажи.

Женщины поднялись по лестнице, и Виктория провела свою подругу в самую дальнюю дверь. Эта была маленькая, но уютная комната с таинственной атмосферой. В противоположной стене от белоснежной двери виднелся камин, возле которого были расставлены мягкие кресла. Стены и потолок были отбелены до блеска, а главным украшением комнаты была огромная люстра из золота с маленькими статуями ангелов возле маленьких лампочек.

— Нам столько надо обсудить! — воскликнула Бестужева, отодвигая одно из кресел своей подруге.

Людмила устроилась поудобнее у камина, осматривая помещение. Камер здесь, вроде бы, не было.

Слуга принёс женщинам чайный сервиз и, аккуратно расставив его на столике, налил в украшенные живописными узорами чашки горячий напиток. Сразу после хозяйка особняка подала знак рукой, и мужчина удалился прочь.

— Как поживают твои дети? — нетерпеливо спросила Виктория. — Помнится, ты когда-то говорила, что у тебя родились близнецы.

— Да, двое мальчиков, — подтвердила Лаврова ледяным голосом, поднося к своим алым губам чашку, — я растила их в любви и заботе.

— Растила? — непонимающе переспросила Виктория.

— Именно. Но они оба оказались отбросами общества. Один был настолько тупым и бойким, что сбежал от меня к какой-то стае бродяг. Другой был слишком слабонервным, чтобы продолжать моё дело. Он ревел от каждого дурного слова. Конечно, пришлось мне его выкинуть. Уж лучше надеяться на свои силы и найти достойного преемника, чем доверять свои дела этим дурням.

— Думаю так же, — согласилась Бестужева. — Моя дочь вышла замуж за какого-то безмозглого идиота. И теперь у нас такой же безмозглый внук. Бедная Леночка! Она единственная была достойной мне, но Бог не пощадил её за красоту, манеры и ум.

Несколько минут дамы провели в тишине, попивая зелёный чай, чтобы расслабиться.

Огонь резвился в камине, завораживая своим ярким чарующим пламенем. Это был единственный источник света в данной комнате, ибо Виктория любила таинственную атмосферу. Она часто сидела здесь и читала книгу. Эта комната была её местом уединения, в которую она удостаивала чести пригласить только избранных.

— В последнее время стали ходить слухи насчёт Феникса, — вдруг зловеще сверкнула глазами Людмила. — Мол, в этом мире появился человек, который унаследовал его силу.

— Но я думала, что это миф! — горячо возразило лицо торгового центра «Эленктика». — Об этой силе можно найти лишь несколько упоминаний в самых старинных книгах клана Тэнэбрэ! Никто не нашёл точного подтверждения. А если эта магия и существовала, то она канула в небытие уже восемь столетий назад!

— Как видишь, Вика, не всё так просто… — покачала головой Людмила. — Эта магия должна была передаваться из поколения в поколение. Но ни у кого она не проявлялась. Наверное, эти люди служили просто «проводом» для передачи тому, кто действительно удостоен силы. И на это ушло восемь веков.

— Если это правда, то я всё готова отдать, чтобы получить его кровь! — жадно потёрла руки старуха. — Как-никак, а я тоже являюсь одним из потомков Влуцека. Я тоже достойна разделить эту мощь!

— Именно поэтому я не позволю тебе забрать кусок моей доли!

Внезапно послышался оглушительный хлопок. Виктория спрыгнула с дивана и ошарашенно посмотрела на свою подругу. Всё тело Людмилы изливалось голубоватым свечением, а в руках женщины появился огромный электрический шар. Зрачки и радужка пропали, и глаза Лавровы стали полностью белыми. Вены тут же приобрели красный оттенок и раздулись, и по всему телу образовалась кровавая паутина. Кожа сама по себе начала бледнеть.

Не успела женщина продолжить свою магическую атаку, как старуха резко выпустила руки, создавая вокруг себя зеленоватый защитный купол, который поглощал чужие атаки.

— Не пытайся сопротивляться! — искажённым голосом расхохоталась Людмила. — Ты просто дряхлая старуха. А я полна сил!

Огромный шар врезался в барьер, разбивая его на маленькие осколки, которые, словно призрак, начали испаряться. Тогда Виктория Бестужева собрала в свою ладонь как можно больше энергии и направила её в сторону своего нового врага в лице давней подруги. Хоть поток и врезался в женщину, но никак не навредил.

Людмила Лаврова залилась диким смехом, от которого каждому смертному станет не по себе. Её голос был искажён до невозможности и уже не имел никаких общих черт с её ранним холодным тембром.

— Значит, что ты просто втиралась ко мне в доверие! — из последних сил прокряхтела Бестужева, обессилено упав на ковёр. — Вот почему ты эти четырнадцать лет мне не звонила! Магия испортила тебя, когда ты узнала о ней!

— Как и тебя, дорогуша, — ухмыльнулась Людмила. — Ты бы поступила точно так же, будь ты полна сил.

Лаврова направила руку в сторону своей новой жертвы. Между пальцами образовалось гибкое кольцо, которое женщина бросила в старуху, словно бумеранг. Комнату пронзили душераздирающие вопли.

На полу лежало окровавленное тело. Алая жидкость фонтаном струилась из живота — оттуда, куда прилетел очередной поток магии. Безжизненные глаза уставились куда-то в стену и уже больше не могли сдвинуться с мёртвой точки. Всё было кончено.

Людмила Лаврова начала принимать вновь свой человеческий облик. Со всего тела пропала кровавая паутина, глаза стали нормальными. Стряхнув с себя капли крови, женщина быстро привела себя в порядок. На алом облегающем платье невозможно было заметить точно такого же цвета кровь, но на всякий случай Людмила натянула на себя кожаную куртку и быстрым шагом ушла прочь.

Мёртвое тело Виктории Бестужевой нашли только спустя несколько часов. Но никто из слуг не мог вспомнить, кто посещал госпожу в этот день. Да и все записи с камер были кем-то стёрты.

====== Во всём виноваты яблоки ======

Сухое солнце беспощадно истребляло всё живое, что попадалось на пути его жестоких детей, которых все привыкли именовать лучами. Каждый участок земли они иссушали, не оставляя ни малейшей влаги. Вся вода, что осталась ещё вчера после грибного дождя, была полностью превращена в невидимый пар, о котором больше никто никогда не вспомнит. Эти безжалостные лучи пылающего солнца обжигали ещё молодую и нежную кожу детишек в летний денёк. Каждую минуту ребятки глядели на чистейшее небо, надеясь разглядеть хоть одну белоснежную точку — облако. Но все преграды для лучей забвенно пропали без следа, и осталось только переживать эту засуху в тени самых любых предметов, которые можно найти.

Между детьми буквально шла ожесточённая битва за каждую малейшую тень — они толкались, кричали и ныли в надежде отобрать нужный и спасительный участок. Те, кто был постарше, конечно же, занимали все самые лучшие места под деревьями или под крышами песочниц, а младшие группы накидывались на «врагов» и пытались прокусить одежду или кожу своими молочными зубками. Поэтому уставшие воспитатели бегали туда-сюда, унимая спиногрызов и подумывая над тем, что придётся уводить группы обратно в приют, хоть эта прогулка длилась каких-то десять минут.

Тщетно бившись за маленький кусочек тени под старым дубом и находясь в группе «нападающих войск», один мальчик пытался подражать своим товарищам по несчастью — так же напрыгивал и пытался прокусить врага. Но старшие ребята просто пинали его, и тот всё время камнем падал на землю. Немного придя в себя, мальчишка опять прыгал, но на этот раз его уже кинули на расстояние нескольких метров, и, упав на твёрдый асфальт, паренёк почувствовал, что его тело заныло от пронзающей до костей боли.

Один из воспитателей младшей группы подбежал к пострадавшему и, проклиная всю свою отвратительную работу, помог ему встать. Аккуратно подсадив малыша на своё плечо, мужчина быстрым шагом направился в кабинет медсестры.

Вадим смотрел на эту «кровопролитную» резню с усмешкой, вспоминая и себя в десять лет. У длинноволосого эльфа было самое лучшее место — под густыми кронами деревьев, вдобавок ещё тень от крыши. Но делал данный уголок райским тот факт, что всего в метре расположился кулер с водой, полный до половины. Вертя в руке пластиковый стаканчик, Вадя прислонился спиной к стволу старого дерева и наблюдал за играми. Иногда на него запрыгивали несколько мерзацев, которых блондин запросто расталкивал от себя. Всё же десять лет в приюте действительно наделили его нужными навыками, которые не предоставит реальный мир за забором.

Парень изредка посматривал на часы, стоящие в самом центре площадки. Когда маленькая стрелка задела кончиком истёртую цифру двенадцать, Вадим поспешил покинуть своё идеальное место, на которое целой сворой набросились остальные дети. И вновь началась битва за тень.

На другой части приюта было не так многолюдно из-за того, что именно здесь тени не было вообще. Только площадка, вмещающая в себя и баскетбольные кольца, и ворота одновременно, чтобы убить двух зайцев сразу. Вадим подошёл вплотную к решётке, ограждающую поле, и стал покорно ждать.

Александр Дмитриевич дал команду яростным звуком свистка. Четверо парней, находившихся в это время тоже на площадке, выполняли какие-то замысловатые для Вадима команды, проделывая различные трюки с мячом. Длинноволосый эльф заметил среди них и Рейчера, который, услышав свисток, резко рванул со своего места и, оббежав конусы с невероятной скоростью, швырнул мяч в корзину. Тот со свистом пролетел прямо в сетку, и Вадим даже не рассмотрел толком, как круглый объект попал прямо в кольцо — всё было слишком молниеносно. Не успел Вадим опомниться, как раздался новый свист, и на этот раз уже Женя начал выполнять такой же трюк, но не менее профессионально.

После этого Александр Дмитриевич громко заявил, что команда может расходиться. Все четверо направились к выходу, одновременно стягивая с себя футболки. Некоторые сразу рванули в здание приюта, чтобы начать разорение буфета и опустошение чашек с компотом, что готовили расставить для обеда. Рейчер, заметив ждущего его друга, направился к нему, также сняв с себя промокшую от пота футболку с эмблемой приюта.

— Это был самый настоящий десятый круг ада, — пропыхтел владелец чёрного амулета, прикладываясь боком к решётке. — Сколько градусов-то?

— Когда выходил — было тридцать, — осведомил Вадим. — За тот час, что я ждал тебя на улице, могло и подняться.

— Я подыхаю, — жалобно протянул Рейчер. — Это самая отвратная тренировка в моей жизни! Какой только придурок решил проводить её в такое время? Мало того, что я каждый раз устаю, так ещё и это…

— Зато весь оставшийся день ты свободен, — подмигнул Вадя, пытаясь поднять другу настроение. — Пошли, там есть кулер.

Парни направились обратно на детскую площадку, где продолжалась ожесточённая схватка за тень. Самый эпицентр опасности был как раз возле воды, но длинноволосый эльф без всякого труда растолкал детвору и достал из своего кармана сложенный вчетверо пластиковый стаканчик. Конечно, пить из помятого сосуда было в какой-то степени мерзко, но Рейчеру было уже откровенно до лампы на это.

Уже месяц прошёл с тех пор, как парень первый раз ступил на территорию приюта. Мальчик быстро привык к местным порядкам и законам, попал в баскетбольную команду и, конечно же, стал объектом ненависти учителей. Но зато Рейчер кое-как сумел освоить половину упущенного шестого класса, каждый день по десять часов занимаясь с докучными предметниками. Шли знания через огромный труд, практику и теорию, которые постоянно вылетали из головы. И уже когда в июле учителя окончательно покинули приют из-за начавшейся у детворы каникул, Рейчер продолжал подтаскивать знания через Вадима, который был наилучшим выходом из данного положения. По крайней мере, он не закатывал глаза и не фыркал, когда друг что-то забывал, а с притягательным спокойствием объяснял всё по десятому кругу. Владельцу чёрного амулета даже становилось стыдно за то, что приносит столько хлопот, но Вадя лишь отмахивался.

После утоления жажды парни пошли на второй этаж в спальню, которая, к счастью, пустовала. В здании было слишком душно, не то, что на улице, поэтому все дети и решили провести время до вечера там. Рейчер мёртвым камнем повалился на свою постель, плюхаясь на спину и раскидывая руки.

— Не расслабляйся, — строго заметил Вадим, доставая из шкафа друга зелёную майку с красной каёмкой и кидая её прямо на живот собеседника, — сейчас я буду продолжать тебя пытать математикой. А когда пройдёшь весь учебник, добавим тебе алгебру и геометрию.

— Я не способен соображать сейчас, — честно выдохнул Рейчер, теребя на своей шее камень в форме собаки. — Из моей головы эта жара буквально всё выбила.

— Ты и так у нас устно отсталый на два класса! — всплеснул руками эльф, присев на свою кровати. — Как тебя вообще терпели в твоей прошлой жизни?

— В своей прошлой жизни я был красивым спортсменом, — неуклюже улыбнулся Рейчер. — На тренировки тратил больше времени, чем на учёбу, но зато делал успехи в спортивной карьере. А потом мои родители попали в автокатастрофу, и меня кинули в приют «Золотое солнце». Там я решил сбежать, но меня на дороге сбила машина, и я потерял память.

— Ого, вот это ты вспомнил? — изумился Вадим, с открытым ртом слушая, как уверенно это всё звучит.

— Вообще-то нет, — огорчённо вздохнул парень, — но это больше похоже на правду. К тому же, лучше выдумать себе самому прошлое и верить в него, чем потом мучиться. Это хоть объясняет мои физические данные и то, как меня нашли в лесу.

— Ну это-то да…

Помолчав ещё некоторое время, Рейчер наконец соизволил встать, стянуть из-под одеяла своё полотенце и направиться в душ. Пока парень смывал с себя пот, Вадим перечитывал старые учебники, освежая в памяти все теоремы шестого класса.

Через десять минут владелец чёрного амулета уже был как новенький: в другой одежде и чистый. Напоследок, перед выходом из душа, он взглянул на своё отражение через полуразбитое настенное зеркало. До сих пор его собственная внешность казалось чем-то иным… будто это был совсем иной человек. Он не узнавал самого себя. Парень не был ничем примечателен: ни аристократическими чертами лица, ни длинными волосами, как у Вадима. Обычный дворовый мальчишка с самыми обычными серыми глазами и русыми волосами. Таких, как он, была половина земного шара, если не меньше.

Вадим уже расположил на кровати тетради и открыл учебник на нужной странице. Когда Рейчер вышел из душа, тот крикнул:

— Давай мне признаки делимости на три и девять!

— Ну, там сумма цифер в числе должна делиться на три и девять, — заставленный врасплох, пробубнил мальчик.

— А теперь разложи мне триста семьдесят восемь на простые, — довольно кивнул Вадим, протягивая Рейчеру ручку.

Владелец чёрного амулета начал хлопотать над тетрадью. Иногда он останавливался, пытаясь что-то вспомнить. И, очевидно, что-то очень глупое, что знает каждый второклассник, но Вадим старался не показывать виду.

— Это произведение двойки, двух троек и одной семёрки, — наконец закончил вычисления Рейчер.

— Нет, ты двадцать один разделил сразу на семь, это неправильно, — недовольно покачал головой Вадя. — Так дело не пойдёт. Ты должен делить на самое меньшее, пока это число перестанет быть делителем.

— А-а-а-а, — хлопнул себя парень, зачёркивая свою семёрку. — Тогда получается, что произведение двойки, трёх троек и одной семёрки.

— Вот теперь ты пра… — хотел похвалить Вадим, но его тут же прервал резкий звук.

То оказался громкоговоритель, через который Анна Ивановна обычно оповещала нудные новости. Её жабье кваканье мигом рассеялось по всему приюту, в том числе и на улице.

— Вадим Порохов, срочно ко мне в кабинет!

Рейчер, казалось, был в ужасе намного большем, чем длинноволосый эльф. Блондин спрыгнул с кровати и бешено начал оглядываться. Он пытался скрыть свой явный испуг за маской добродушной улыбки, но владелец чёрного амулета прекрасно понял, что на самом деле испытывает его друг. В его душе барахтался настоящий тайфун, если уж не конец света, способный разрушить всё на своём пути.

— Они… не могли узнать… — промямлил Рейчер. — Я же взял всю вину на себя…

— Если бы они вычислили меня, то вломились бы сразу, — попытался успокоиться Вадим, включая здравый смысл. — Надеюсь, что они просто хотят послать меня на какое-нибудь мероприятие. Вроде олимпиады по истории или дартса. В этом я хорош.

— Я подожду тебя у двери… — хотел уже сказать русый мальчишка, но Вадя поспешно перебил:

— Не стоит, тебя могут заметить. Они ненавидят, если кого-то оставляют, то его обязательно кто-то ждёт рядом. Вообще, они не могли меня вызвать из-за каких-то пустяков, вроде олимпиад… Они почти никогда никого не вызывают к директору через громкоговоритель.

— Что теперь?..

— Будешь ждать меня. Я сразу приду и доложу тебе первым делом. А ты пока дорешай остальное.

Рейчер кивнул и покорно смотрел вслед уходящему Вадиму. Затем взялся за ручку и продолжал раскладывать числа, которые были представлены в номере учебника. Почему-то мозг напрочь отказывался выполнять свою главную функцию — работать, поэтому приходилось усердно потрудиться даже для одного простого числа. В итоге, Рейчер просто бросил всё это.

Детвора уже давно была на обеде, судя по их восторженным голосам из столовой. Они бросались приборами, развазюкивали пюре по столу и делали, что им только взбредёт в голову. Некоторым подсовывают на скамейки кнопку для забавы ради, кому-то аккуратно подложат за шиворот маленького паука, найденного на водосточной трубе. Кому-то время для еды казалось сущим адом, а кому-то — парком аттракционов с клоунами.

Рейчер прошмыгнул в запустевший двор, где только пару минут назад велась война за тень. На качелях слегка раскачивалась знакомая до боли хрупкая фигура Фриды. Сначала парень не заметил её, подумав, что он здесь полностью один. Мальчишка хотел подойти к ней и начать разговор, но через минуту осознал, что просто не может придумать темы. Это будет звучать, как будто он навязывается, что не очень хотелось Рейчеру. Поэтому тот отошёл к забору.

За забором велась совершенно иная жизнь.Изредка проходили незнакомые люди, даже не удовлетворив приют взглядом почтительности. Они видели только дряхлое и ненужное здание с отсталыми, по их мнению, детьми. Все они были одинаково надменны и горды, словно накрашенные индюки. И Рейчеру даже в какой-то степени это нравилось. Нравилось смотреть на бестолковых людишек, которые не видели дальше своих иллюзий. Все прохожие смотрели лишь на дом. Но они не смотрели в его душу. Они не знали, что каждый дом имеет свой внутренний мир, который создают его жильцы. Душа ИХ дома была жизнерадостной и даже глупа от бесконечных проделок и постоянной несправедливости. Но зато это было то, что дети создали своими руками, вкладывая свои души в душу дома. И это было прекрасно и наивно одновременно…

В конце улицы шла почти такая же хрупкая фигурка, как и у Фриды. Шла довольно несмело, постоянно спотыкаясь. Рейчеру казалось, что рано или поздно она упадёт, но девочка продолжала нерешительные шажки. Будто впереди неё стояла какая-то огромная собака, которая вот-вот её укусит. Когда малютка подошла чуть поближе к парню, он сумел рассмотреть её. Тонкие волосы, маленькие ручки и ножки. И если у Фриды были глаза, как у куклы, то у этой незнакомки — белоснежная фарфоровая кожа и наивный вид. Она была полностью безобидна и не могла бы сделать ничего плохого своему сопернику. А на шее, будто подчёркивая эту невинность, висел белый амулет в форме голубя.

Девочка подняла свою головку. Шея была настолько тонкая, что создавалось впечатление, что голова была раскачивающимся цветком на зелёном стебельке. Она посмотрела на Рейчера добрыми глазками-пуговками, и где-то глубоко в них появилась искра удивления.

— Ой, Пёс… — улыбнулась русая девочка. — Я и не знала, что ты тоже тут.

Владелец чёрного амулета начал вертеть головой, чтобы уверить себя, что поблизости, кроме него, никого нет. Только Фрида вдалеке смотрела прямо на них своим отвратительным взглядом, от которого парень тут же отвернулся. Русая незнакомка с белым камнем точно смотрела прямо на него. И Рейчер даже растерялся от такой внезапности, что подошли прямо к нему.

За эти ничтожные пару секунд мальчишка успел продумать целый конспект того, что будет говорить этой девочке. И про то, что даже если они знакомы, то у него неизлечимая амнезия, и про то, что теперь его жизнь связана с этим приютом… но быть может, она наконец откроет завесу тайны его тёмного прошлого и переведёт на ту сторону бездны?..

Малютка всё ближе и ближе продвигалась к Рейчеру, коснувшись беленькими пальчиками ограды, отделяющую их. И внезапно она вскрикнула и отшатнулась. В голубых глазах больше не было прежней теплоты — её сменил порабощающий страх. Она задрожала всем своим крошечным существом, с ужасом прошептав:

— Нет… ты… ты не Пёс!

Прежде, чем Рейчер успел хоть что-либо осознать, незнакомка рванула прочь. И уже не спотыкающимся шагом, с которым она шла всего минуту назад, а вполне уверенно и довольно быстро. Наверное, даже быстрее, чем сам парень. Никогда ещё он не видел такой лёгкости в обычном беге.

Прямо над ухом послышалось чьё-то хихиканье. Рейчер мимолётно развернул голову, стиснув зубы от распирающей его ярости. Фрида незаметно и бесшумно переместилась вплотную к нему и чёрт знает сколько времени простояла всего в паре-тройке метров.

— Ты знаешь, что это было? — только и спросил владелец чёрного амулета, не зная, что и сказать по этому поводу больше. То, что над ним решила начать смеяться та, которая презирала шутки над другими, сделало компот сразу из гнева и недоумения, что в итоге вышло как странное непонимание происходящего.

— Догадываюсь, — кивнула Фрида, прикрывая ухмылку рукой. — Я с самого начала поняла, что ты приносишь только неудачи. Тебе нельзя вообще жить в этом мире.

— Это же просто розыгрыш, да? — Рейчер вновь почувствовал себя беспомощным существом, который не мог ничего сделать против своего обидчика.

— Хочешь я тебе объясню то, что я увидела в тебе?

Без всяких раздумий мальчишка кивнул, ожидая развёрнутого ответа. Сейчас он больше всего хотел найти самого себя, стать тем, кем он был до амнезии и начать жить так, как он жил до всего этого.

— Ты насквозь покрыт тёмной аурой, — уже без ноток смеха произнесла Фрида настолько холодно и серьёзно, отчего Рейчер вздрогнул. — Такая аура бывает только у тех, кто убил человека. Но даже когда я встречала убийц, у них не было столько темноты, сколько у тебя. Это значит, что где-то в глубине твоей души скрывается спящий демон. Может, тот, кто… навлёк на тебя амнезию… хотел уберечь этого монстра подальше от нашего мира. И та девочка с белым амулетом увидела это. И твой амулет — прекрасное доказательство.

— Это же просто безделушка, — прохрипел Рейчер, пытаясь найти хоть что-то, что могло бы опрокинуть эти слова.

Фрида без всякого страха подошла прямо вплотную к парню и коснулась его амулета. Камень слегка задрожал.

— Хранилище магии, — продолжила девочка, — оно у тебя полностью чёрное. До какого состояния же ты довёл свой камень. Такая тьма не бывает даже за несколько убийств…

— Ты же просто притворяешься ведьмой! — истерично улыбнулся Рейчер, отпрянув. — Да здесь все чокнутые и больные на голову! Это приют для даунов, а меня кинули сюда, чтобы избавиться!

Фрида удивлённо вскинула брови. Но по её спокойному лицу можно было сказать, что именно такой реакции она и ожидала, просто решила отыграть свою роль.

Рейчер чуть ли не ветром понёсся к зданию приюта, лишь бы только не видеть больше эту противную особу, возомнившую себя королевой. Она больше не вызывала трепета и уважения, которые испытывал когда-то мальчишка, напротив — с каждой секундой обнажённые клыки гнева всё заметнее вцеплялись прямо в сердце от её халатных слов. Всё тело дрожало от невыносимой ярости. Её ангельская внешность постепенно приобретала черты демона. Как он мог не увидеть в ней этого раньше!

Владелец чёрного амулета с грохотом ворвался в спальню. Увидев на кровати Вадима, злоба начала утихать. Рейчер облегчённо вздохнул от мысли, что хотя бы его пощадил жестокий рок судьбы, продлив жизнь блондину. Встреча с Анной Ивановной обычно всегда кончалась могилой.

Длинноволосый эльф сидел на крае постели, зарывшись головой в свои руки. Он что-то неразборчиво шептал самому себя, дёргаясь. И это уже казалось странным.

— Эй, Вадя… — дружелюбно произнёс Рейчер, боднув друга в плечо. — Я-то думал, что пора тебе рыть склеп для твоих похорон с огромными колоннами, но я и так без денег, так что ты меня не разорил на парочку миллионов… на этот раз.

Блондин наконец соизволил поднять голову и через силу улыбнуться.

— Ты… плакал? — изумлённо спросил владелец чёрного амулета, заметив распухшие глаза Вадима.

— От счастья, что выжил, — усмехнулся эльф. — Эта стерва вызвала меня просто, чтобы сказать, что у меня самые отвратные оценки, не считая тебя. Забавно, не так ли?

— По таким пустякам разве вызывают? — каждое действие Вадима производило на Рейчера невероятное удивление.

— Как видишь… теперь да. Слушай, я хочу пока побыть один, — Длинноволосый встал с кровати и наконец снял с себя маску беззаботного человека, показав всему миру своё тощее лицо и мёртвые глаза. — Я немного устал. И надо кое-что обдумать как следует.

Вадим тут же испарился за дверью, оставляя Рейчера в полном одиночестве. Детвора продолжала резвиться на улице даже после обеда, и парень начал подумывать, чтобы присоединиться к ним. В здании было почему-то намного жарче, чем на улице, и мальчишка в сотый раз стирал со лба очередной пот.

В спальню зашла стройная палка, если это можно было обозвать так. Рыжую шевелюру на голове и веснушки Рейчер узнал без проблем.

— Что ты сделал с нашим королём эльфов? — шутливо спросил Женя, бесцеремонно плюхаясь на одну из кроватей.

— Рыба в теле коровы вызвала его в свой кабинет, — отмахнулся владелец чёрного камня. — Кто ж знал, что это произойдёт?

— Когда он входил сюда, то был вполне себе весёлый, — заметил баскетболист. — А после того, как ты вошёл, он прямо такой замкнутый… никогда таким его не видел.

— Но когда я входил, он тоже был не в себе! — начал оправдываться Рейчер. — Я даже думаю, что он плакал.

— Ну, после посещений к Анне Иоановне, императрицы сея земли, я бы тоже рыдал. Обычно люди не возвращаются живыми. Их души пожирают уже там. Да, жалко нашего короля эльфов. Я всегда завидовал его внешности. Откуда у него всё это?

После роковой тренировки, где Рейчер проявил свой неповторимый прыжок, всё отношение команды разом изменилось к нему. Сначала баскетболисты приветливо кивали, пожимали ему руку, а каждое занятие потихоньку их сплачивало. Хоть недочёты в подаче парня и были, но он старался как можно быстрее это устранить, чтобы выполнить все задания идеально.

С Женей Рейчер сразу же нашёл общий язык. Рыжик оказался довольно интересной личностью в плане того, что он имел целых две маски. Одна была высокомерной, когда дело касалось спорта, а другая — полная противоположность: слегка неуклюжая и ранимая. Женя коллекционировал обёртки из-под карамелек и сильнее, чем своей жизнью, дорожил своим богатством. В обёртках не было ничего интересного, но только веснушчатый парень видел в вычурных детских рисунках с котиком, который на разных обёртках делает что-то новое, чуть ли не замену настоящим деньгам.

— Надо приводить его в себя, — твёрдо решил Рейчер. — Напомнить ему, что он наш король и что он имеет власти над нашим эльфийским лесом больше, чем Анна Иоановна со своей Русью в виде никчёмных учителей.

— Да, но что любят эльфы? — пытался сообразить Женя, приняв задумчивую позу.

— Яблоки! — сразу выдал Рейчер. — Вадим же без ума от них. Но… — парень тут же запнулся. — Их довольно редко дают на завтрак.

— Тем чудеснее будет наш презент, — удовлетворённо кивнул рыжик. — Ты же видел огромную яблоню?

— Да, но она даже не на нашей территории! — горячо возразил Рейчер, поняв, к чему идёт уклон беседы. — Это будет невозможно!

Яблоня, о которой шла речь, пустила свои корни в саду недалеко от приюта. На окраине города уже начинали появляться маленькие домики, напоминающие дачи. И у некоторых были свои отдельные сады, где росла всякая съедобная и не очень всячина.

Такой же участок был по соседству с территорией приюта, который принадлежал сварливому старику лет семидесяти. Его хрип можно было часто услышать на прогулке, когда он жаловался на то, что нынешнее поколение растёт с куриными мозгами. Рейчер довольно много нового узнал из его монолога и о том, что все дети без исключения — тупоголовые крысы, которые только и хотят нажиться на чужом добре. Было ещё много чего интересного, но о таком обычно не говорят вслух. Часто этот старикашка приходил жаловаться на то, что дети слишком громко шумят и чуть ли не приказывал запереть их всех в здании. И вырвать запретный плод с его священной яблони казалось смертельным делом… и Рейчер даже ухмыльнулся от такой сладостной мысли.

— Ты чего лыбишься? — чуть ли не закричал Женя, явно напуганный резким перепадом настроения своего товарища по команде. — Только не говори…

— Да ладно, ты же знаешь, что мы можем легко вылезти в реальный мир и сделать это? — опьянённый своими грёзами мечтательно вздохнул Рейчер.

— Дурак, я же шутил! — зашипел рыжик, кинув прямо в голову владельца чёрного амулета подушку.

— Уже поздно. Я уже не смогу отступиться. Хочешь пойти со мной? — Парень увернулся от летящего мягкого предмета, быстро спрыгивая на пол.

— Естественно нет! Улыбка нашего короля не стоит смерти такого бравого солдата, как ты!

— Но я же дал присягу верности.

Женя громко фыркнул:

— Ладно, давай по-серьёзному! Если этот старпёр поймает тебя, то Анна Ивановна быстро тебя похоронит. Оно тебе надо? Лучше думай о том, что у нас скоро соревнования.

— Не надо думать обо мне. Вадим мне как брат, поэтому я готов на всё ради него. Я же Рейчер — предвестник всех неприятностей, чёрная псина с острыми клыками!

— Потом не говори, что это я тебя на это подослал, — сдался Женя, опуская голову. — Я вообще тут ни при чём.

Владелец тёмного камня с готовностью кивнул и ринулся прочь из комнаты, перепрыгивая ступеньки на нижние этажи сразу через одну.

Женя немного осмотрел спальню. Взор больше всего привлекали пёстрые учебники, разбросанные по всей кровати Рейчера. Внутри страницы были исписаны пометками и шпаргалками, картинки изрисованы. А на обложке красовалась огромная цифра шесть. «Боже, всё же он действительно по развитию младше нас на два года», — усмехнулся веснушчатый баскетболист.

На заднем дворе было меньше всего народу. Помимо читающих девочек, тут изредка проходили воспитатели и учителя, жалующиеся на свою отвратную работу. Это было идеальное место для уединения и незаметного выхода наружу. Именно здесь прежние поколения приюта пробили дырку, чтобы тайком вылезать и осматривать наружность. Самых мелких и ловких детей приюта избирали Лётчиками. Лётчики должны были приносить заказы вроде журналов, всяких безделушек, пряностей, а перед этим получали украденные у учителей деньги от своих покупателей и возвращались все в строгое время с товарами. Их больше всего уважали за их смелость и знание реального мира. Теперь и Рейчер почувствовал себя Лётчиком.

Дырку закрывали от глаз учителей, воспитателей и охранников чем только можно: опалыми листьями, грязью или снегом. Парень аккуратно отпихнул в сторону кучку веток и попытался пролезть в маленькую скважину. Она оказалась намного меньше, чем ожидал Рейчер, но зато, хоть и с трудом, она смогла послужить для мальчика порталом в другой мир. Владелец чёрного амулета протиснулся через отверстие, ощущая, как стенки забора впиваются в его тощее тело. Это было больно, но выносимо. Как только парень пролез, на его туловище остались красные следы.

За стенами приюта чувствовалось себя по-иному… будто тут был совсем иной воздух и земля. Даже звуки, казалось, стали намного громче, а дома — выше. Где-то вдалеке посвистывала проходящая мимо группа людей, а в одном из зданий доносились истеричные вопли какой-то женщины… Это был он — реальный мир.

Тонкие изумрудные ветви яблони виднелись даже отсюда. Через маленькую оградку росло величественное дерево, окружённое всякими игрушечными гномами и фонтанами. Маленький ухоженный садик, за которым следил старик, был довольно милым на вид. Весь усеян украшениями в виде статуэток. Деревья были посажены в строгом порядке — в выстроенную вокруг маленькой дорожки аллеи. Дорожка разветвлялась в центре — одна часть вела непосредственно к дому, другая — к красавице яблоне, тянувшей свои ветви прямо к палящему солнцу.

Рейчеру не составило труда перепрыгнуть через ограду. Вытянув руки, он дотянулся до самого края деревянного забора и, как на турнике, подтянулся и ловко перескочил на другую часть. Судя по глухим звукам барахлящего телевизора, старик находился в доме, что было на руку парню. Мальчишка не планировал находиться здесь долго, только набрать яблоки и быстро испариться. Поэтому он, подобно молнии, рванул к дереву.

Плоды яблони расположились слишком высоко, а все самые нижние были уже давно сорваны. Рейчер попытался потрясти дерево, но яблоки как назло держались крепко.

Мальчишка тяжело вздохнул и начал забираться наверх. Обхватывая руками ствол, он, словно белка, начал своё лазанье. Руки начали потеть, поэтому парень начал потихоньку опускаться вниз, да и ладони прожигало огнём, и Рейчер прыгнул на самую нижнюю ветку. Забравшись на неё, владелец чёрного амулета начал покорять вершины, уже перебираясь с одного ответления на другое. Всё выше и выше, пока не попались первые яблоки. Рейчер начал сбрасывать их на землю, чтобы потом с полными руками добраться до здания приюта.

Послышались чьи-то шаги и сварливые оханья. Парень почувствовал, как его пробил насквозь холодный пот. Голова слезка закружилась, и Рейчер едва ухватился за ствол, чтобы не свалиться. Под ним была высота пяти метров. Конечно, выдержать три метра он как-то сумел, но проверять ценой своей жизни, сможет ли он сотворить такое, но с высотой чуть-чуть побольше прежней, не шибко хотелось. Прямо из двери вышла чья-то сутулая фигура, которая быстро направилась к яблоне.

Рейчером полностью овладел страх. Потеряв полностью рассудок, он начал молниеносно спускаться вниз, забывая о том, что может свалиться и покончить со своей жизнью. Подобно горилле, он стал цепляться за ветки, лихо перепрыгивая на более нижние ярусы, а затем он каким-то чудом оказался на земле. В ногах словно появилась пружина и, схватив несколько яблок, парень кубарем рванул к забору, без всяких затруднений перепрыгивая через него, слегка придерживаясь рукой. Вслед слышались чьи-то кряхтения и крики, что только добавляло жару. Рейчер уже ощущал, как его будут убивать. Как старик поймает его, доложит Анне Ивановне и всем учителям… как его отправят в колонию для несовершеннолетних, как его будут там морить голодом, и как он умрёт, не узнав своего прошлого. Всё это за мгновение пронеслось в голове.

Парень с лёгкостью проскользнул в дырку в заборе, быстренько и кое-как закрыл её листьями и со всех ног бросился внутрь. Там он начал пролетать ступеньки лестницы сразу по две, поэтому оказаться на втором этаже не составило длительного времени. Без замедлений мальчик кинулся в спальню, закрыл дверь и прошмыгнул прямо под одеяло, закрываясь с головой. Теперь его убьют. Это было точно.

Прошло несколько минут, которые шли, как томные вечности. Рейчер наконец высунул голову, заметив, что за ним так никто и не пришёл. Спальня осталась пустовать, только лёгкий ветерок был единственным гостем здесь. Парень осмотрел украденные яблоки. Их было всего два. Всё, что он успел унести, а остальные растерял по дороге. И как-то горько стало сразу на душе… сколько прелестных и замечательных плодов он оставил валяться на дороге, когда убегал!

В комнату зашёл Вадим. Всё такой же тощий и бледный, как смерть. Под глазами уже вырисовались мешки, а осанка искривилась, не давая и малейшего намёка на то, что когда-то блондин ходил гордо и прямо. Заметив испытывавшегося Рейчера, он изумлённо поднял брови.

— Что?.. — только и сумел произнести эльф, рассматривая друга как пришельца.

— Яблоки, — слегка улыбнулся Рейчер. — Я только что оттуда. Из реального мира.

Вадим стал таращиться на два алых плода. Настолько красных яблок парень ещё никогда не встречал в своей жизни, даже на картинках.

— Откуда? — ошарашенно спросил Вадим, чуть ли не подлетев к двум красавицам. — Только не говори, что у…

— Как раз-таки да, — не дав договорить приятелю, прервал Рейчер. — Старикашка меня заметил. Думаю, что скоро меня отправят в какую-нибудь колонию…

— Ради чего, тупица?! — неожиданно закричал Вадим. — Ради этого?!

— Я просто хотел поднять тебе настроение! — обиженно отвернулся парень. — Я не знаю, что тебе там сказала эта рыба, но ты не должен страдать из-за этого!

— А ты не должен страдать из-за своей бараньей башки!..

Дверь в спальню резко распахнулась. В комнату вошла сама Анна Ивановна собственной персоны. Всё такая же толстая и противная, словно вся покрытая чешуёй.

— Идёшь со мной, — рявкнула она на Рейчера таким тоном, что иных оправданий не оставалась.

Директриса узнала обо всём слишком быстро. И парень уже предвкушал прекрасный вид из тюремной камеры. Он будет писать письма Вадиму, обмениваться с ними мыслями. А потом мальчишка умрёт от постоянной работы на каторге, с оковами на ногах и привязанным металлическим шаром, в полосатой рубашке. Его закопают в землю, где-нибудь под яблоней, и забудут. Словно всех настигнет амнезия, но только касательно самого Рейчера. Никто больше не упомянет его имени и не будет говорить: «А был у нас когда-то хороший мальчик!»

Вадим уже был готов закричать что-то, но Анна Ивановна вместе с поникшим Рейчером вышли и направились в другой корпус. Это были самые адские мгновения в его жизни. В первый раз он отвертелся благодаря медсестре Елизавете Юрьевне, а сейчас подмоги может и не быть. Он слишком надеялся на удачу, забыв о том, что может где-нибудь оступиться. И суровый старик на его могиле будет ржать своим хриплым смехом, демонстрируя золотые зубы.

Кабинет уже казался тюремной камерой. Рейчера посадили на стул с высокой спинкой. Сама Анна Ивановна села за свой полукруглый стол, возвышаясь над ним, подобно Богу и обычному ничтожному человеку.

— Мне жаль насчёт яблок! — не выдержав, закричал Рейчер, сжимаясь в самого себя. — Клянусь, я вам посажу новые деревья, лучше той!

— К-каких таких яблок? — заикаясь, переспросила толстуха. Она явно была настроена не на выдачу наказания.

Рейчер сам изумился. По лицу Анны Ивановны нельзя было сказать, что она сейчас хотела его зверски пытать. Но заметил он это только сейчас.

— Да, действительно, — растерянно улыбнулся парень, — что-то ударило мне в голову. Извините…

— Можно ли сразу к теме разговора? — послышался незнакомый голос.

Рейчер мигом развернул голову. Рядом с ним сидел мужчина сорока лет в клетчатой шляпе и таком же пиджаке. Его шоколадные волосы были чуть короче волос Вадима и заплетены в хвостик. Уставшие глаза закрывало полуразбитое пенсе. Его-то точно Рейчер видел в первый раз.

— Я так и знала, что не узнает, — раздасованно развела руками Анна Ивановна.

Реакция у директрисы была слишком странная для парня. Он не понимал, что от него хотят. Быть может, сейчас с ним будут делать то же, что и с Вадимом… и вернётся он ходячим мертвецом, у которого забрали все эмоции.

Мужчина достал из кармана внутри пиджака несколько фотографий и протянул их Рейчеру. На них были запечатлены некоторые моменты из чьей-то жизни… и владелец амулета тут же подскочил со стула. Это был он! Он смотрел на всех фотографиях в объектив с этим же мужчиной и какой-то женщиной, очевидно, что мамой.

— Эрик, — серьёзно сказал мужчина и коснулся плеча мальчика, — мы так долго тебя искали. Неужели ты не узнаёшь меня? Я твой папа.

====== Сеанс по восстановлению памяти ======

Рейчер несколько часов лежал на своей кровати, пялясь в грязный и потресканный потолок. Перед глазами постепенно вставала мутная поволока с чёрными мошками, которую парень не стремился прогнать. Постепенно потолок стал зелёным, а затем и вовсе жёлтым. От таких галлюцинаций почему-то всё тело расслаблялось, и в мозгу зарождалась мысль, что всё, что только что произошло с ним — это всего-навсего бредовый сон, от оков которого он не может избавиться. Но, быстро поморгав, потолок вновь становился грязно-серым, совсем как жизнь. Мальчику просто не дали времени прийти в себя, и теперь нанесённая психическая травма в виде шепчущихся голосов будет вечно преследовать его. Блёклая тень слева как-то презрительно молча хихикала, принимая такую же позу, как и хозяин, но уже на полу. Тени — вещь отвратная. Они у всех на виду, но в то же время их и нет. Это просто тёмный участок, который живёт своей собственной жизнью. У теней своё мнение, и пусть они повторяют привычки владельца, они думают совсем по-другому. И теперь серо-прозрачный силуэт решил окончательно довести своего господина до суицида своим молчаливым хихиканьем. Рейчер перевернулся на правый бок к стене, чтобы не видеть более. Этот мир. Этот дом. Этот потолок. Эту тень.

Вадим терпеливо стоял возле стены, изредка посматривая на друга из-за своей чёлки. Рядом с Рейчером стоял собранный чемодан вещей, с которым не надо было долго возиться: всего несколько маек, джинсов и одна толстовка. Собранный багажник был наполовину пуст из-за столь маленького количества нужных вещей. Зубную щётку, полотенце и другие предметы, выданные приютом для проживания, Рейчер оставил здесь. Всё же он возвращается в свой родной дом, где этого добра навалом.

— Я шизофреник, — спустя несколько часов молчания пробубнил владелец чёрного амулета, чей голос заглушала подушка, — я слышу голоса…

Вадим к этому времени уже прочёл несколько сотен страниц толстенной книги, поэтому слегка удивился, когда услышал, что в комнате, помимо него, находился кто-то другой. Но память разом вернулась, когда эльф посмотрел на приятеля.

— Просто волнуешься, — отрезал Вадя, присаживаясь на кровать к другу. — Не каждому выпадает шанс увидеться вновь с родителями.

— Даже щелчка в голове нет, — унылым голосом жаловался Рейчер. — Этого мужчину я вижу впервые, эти фотографии вижу впервые, моменты из них вижу впервые! Разве не должен быть к этому моменту хоть какой-то движок?

— Ты не в мультике, где у героев с амнезией происходит видение, и они всё вспоминают, — тяжело вздохнул блондин. — Поживёшь у них, может что-то и случится в памяти. По крайней мере, у тебя будет своя комната, свой стол, чистая ванная и тишина.

— Я не знаю, как протекает жизнь у тех, кто живёт с родными, — честно признался Рейчер. — Я видел лишь больничную койку и это место. Для меня не существует иных миров. Да и покидать мне вас не хочется… Ты точно не в обиде?

— В какой обиде?! — возмутился Вадим. — Я даже рад за тебя! Вообще, когда я в первый раз взглянул на тебя, то сразу понял, что ты просто отличный парень. С тобой можно побеседовать, ты открыт…

— Фрида так не считает… Она говорит, что я покрыт какой-то там аурой, что в прошлой жизни я был убийцей и мне нет места в этом мире.

— Она поехавшая. Зато с бурной фантазией, поэтому имя для неё придумать — раз плюнуть. Хотя Рейчер можно перепутать с Рейчел — женским именем… какое у тебя там настоящее?

— Эрик.

— Вполне хорошее имя, по крайней мере, в нашей стране редкое. Это не Саша, Петя, Серёжа… Эрик! Прямо выделяться в новой школе будешь!

— Папа сказал, что у меня будет домашнее обучение, — на слове «папа» парень запнулся, и голос задрожал, — что он пригласил какого-то профессора, который будет и врачом, и учителем. Боюсь представить, какой скандал ждёт, когда они узнают уровень моих знаний.

— Родаки же! Они должны знать, что у тебя так!

Неловкое молчание. Оно длилось до тех пор, пока в комнату не вошёл Александр Дмитриевич с непривычной и нехарактерной для него грустной гримасой. Обычно физрук был жизнерадостной личностью, и увидеть его в плохом расположении духа было чем-то нереальным… до этого момента.

— Великий спортсмен уезжает! — развёл руками Александр Дмитриевич. — Я сказал твоему отцу, что у тебя превосходные физические данные и чтобы он записал тебя в баскетбольную секцию. Жаль, что ты уезжаешь, ведь у нас через неделю соревнования должны были быть… не участвовать нам.

— Извините, я правда не хотел вас подводить, — простонал Рейчер. Пропускать соревнования ему хотелось меньше, чем встречать родную семью, к которой почему-то он испытывал странное отвращение. — Мой папа хочет забрать меня отсюда как можно скорее и сказал, что моё пребывание здесь даже не обсуждается…

— Всё в порядке, — грустно улыбнулся физрук. — Я даже рад, что так сложилось. Ты наконец обретёшь настоящую семью. Но ты тренируйся там! Не закапывай свой талант!

— Разве его можно закопать? — засмеялся Вадим. — Единственный талант Рейчера — это вляпываться в неприятности. Надеюсь, он не убьёт кого-нибудь своим талантом.

Рейчер ощущал себя довольно уютно в этой маленькой компании, зарывшись в одеяло. Он чувствовал себя с этими людьми легко и непринуждённо, как с настоящей семьёй. Но теперь его ждала совершенно иная жизнь… свободная. Дикая.

Парень взял багаж и начал быстро спускаться по лестнице. Вадим сопровождал приятеля до последней минуты, до последнего мгновения не сводил с него взгляда. Всего месяц вместе, а казалось, что целую вечность. И что бы вот так всё закончилось…

— Не забывай своего учителя! — произнёс Вадим, когда Рейчер уже подходил к стоящей у ворот легковой машине. — А то случится очередная амнезия, мне же обидно будет!

— Попытаюсь, — улыбнулся парень.

Фальшиво. Владелец чёрного амулета хотел скрыть за своей улыбкой всю боль, режущую тупым ножом всё его сердце. Хотел прыгнуть на шею Вадиму и зарыться лицом в его одежду, вдыхая снова его запах. Такой привычный и узнаваемый до сумасшествия… Вадим был единственным, кто смог дать мальчишке опору и не упасть в волну безумия приюта, а теперь эта опора медленно, но верно пропадает из-под ног, оставляя после себя страшную от неизвестности пустоту. А что дальше будет за этой пустотой? Родной, но в то же время и незнакомый дом. Вещи, которые он может и никогда уже не вспомнить… а что делать с друзьями? Когда он увидит их, то не будет знать даже имени, что уже говорить о дате рождения, о привычках, о любимых занятиях, фобиях и других мелочах, которые наизусть должны знать настоящие друзья? Он опозорится перед всеми своей проклятой амнезией, а шанс того, что он вспомнит прошлое, начинает сходить на нет.

Молодой мужчина, Николай Борисович, показался Рейчеру противным человеком с чёрными глазками, как у крысы. Как ни крути, но парень не хотел признавать в нём своего родного отца, хотя сходства в лице и телосложении были заметны. Николай Лавров всё время с подозрением озирался по сторонам, будто совершал что-то противозаконное, его руки от чего-то дрожали. И Рейчер хотел бы бросить всё и прижаться к Вадиму, но гордость не позволяла.

И вот — они сели в чёрную машину. Владелец амулета собаки в последний раз взглянул на Вадима через окно, и автомобиль тронулся с места. В груди что-то ёкнуло, и Рейчер едва сдерживался, чтобы не закричать, сам не зная от чего. От ужаса, ненависти, одиночества, грусти, волнения… Иногда парень косо смотрел на своего отца и пытался начать разговор, но как только он уже открывал рот, то сразу передумывал. Это было отвратительно и невыносимо.

За окном мелькали огни города. Рейчер был, слабо говоря, удивлён неописуемой великолепности того, что предстало перед ним: высоченные постройки с бесконечным количеством этажей, креативные дома, разукрашенные всякими мастерами-художниками, постоянная ярость, излучаемая от пёстрых цветов вывесок, рекламных щитов да и самих дорог со светофорами и дорожными знаками. На окраине города такие живописные архитектуры были видны только в телевизоре и в журналах, и то крупицами, а тут всё и сразу. Там, где Рейчер жил раньше, были скудные домишки с маленькими садиками… И вся эта прелесть была совершенно обычна людям. Всякие парки с развлечениями, нескончаемые идеи того, куда можно было бы сходить… Каждый угол кишел новыми идеями того, что можно было сделать!

Машина плавно свернула в маленький проём, ведущий во двор. Теперь перед парнем предстал целый лабиринт из домов, но только здесь, в отличие от проспекта, было даже слишком тихо.

— Приехали, Эрик, — попытался улыбнуться отец.

«Эрик? — спросил самого себя мальчишка. — Эрик — это моё прошлое, которое я уже никогда не смогу обрести. Он стёрся из моей памяти навечно… А я Рейчер. Но кому интересно то, кем я являюсь сейчас? Все видят во мне Эрика. Ну и отлично! Ведь это же и есть я, только немножечко подзабыл самого себя.»

Внезапно отец стал играть роль жизнерадостной личности, которая долгое время не видела своего сына. Вот только именно, что играл. Рейчер сразу понял, за кого его держат — за тупого барана с амнезией, как будто вместе с памятью отшибло ещё и мозги. Но он надеялся, что ему хоть разжуют то, что с ним случилось на самом деле.

Отец и сын вошли в один из подъездов и, поднявшись на нужный этаж, открыли дверь, ведущую в квартиру. Была она довольно просторной и чем-то даже уютной. В нос сразу впился домашний запах, к которому Рейчеру надо было ещё привыкать и привыкать. Парень попытался вспомнить все уроки хороших манер, которые ему рассказывал Вадим, но из памяти всё разом стёрлось. И на миг мальчишке показалось, что у него начинается новый приступ амнезии, но пока ограничилось только этим.

— Твоя комната находится в конце коридора, если не помнишь… — заикаясь, сказал Николай Борисович, указывая на нужную дверь. — Пока побудь там, там больше всего твоих вещей. Может, вспомнишь что-нибудь…

— А где моя мама? — поинтересовался Рейчер, чувствуя, как предательски дрожит его голос. — Она же…

— Мертва, — закончил папа отчего-то твёрдым голосом, будто они обсуждали какие-то уроки. — Мне очень… тяжело говорить об этом.

Не описать словами, что Рейчер испытал в сосуде своего тёмного сердца после этих роковых слов. В первые секунды он ужаснулся и схватился за голову, пытаясь подавить в себе разъедающую горечь потери. Однако уже в следующие мгновения мальчишка понял, что ощущал только чёрную дыру, пожирающую все его эмоции. Он не знал, кто его отец, кто его мать. Ему было до лампочки на то, что родственник отправился на тот свет. Но именно из-за этого безразличия Рейчер тут же возненавидел себя. Из-за такого расклада событий он должен был испытать шок, получить психическую травму, но только пугающее его хладнокровие овладело им. Неважно, что он напрочь забыл свою мать — он ОБЯЗАН был хотя бы заплакать в этот момент. И чтобы скрыть своё равнодушие к этим словам, Рейчер тут же закрыл лицо руками и чуть ли не рванул к своей комнате, с грохотом запираясь.

Комната Рейчера была чересчур ухожена и убрана, чего никак не мог ожидать сам владелец. Парень хотел увидеть кавардак, беспорядок и разбросанные повсюду вещи, ведь это был настоящий он — сложный подросток, у которого должны были быть проблемы со школой и, может быть, даже с отношениями. Были ли у него избранницы, или он был слишком самолюбив для таких глупостей — Рейчер сам пока не понял. Он ещё не узнал себя получше. Странно, что вдоль стен стояли шкафы, где не было даже просвета свободного места — всё занято книгами. Фантастикой, всякими энциклопедиями, приключениями, учебниками… Различные жанры смешались в маленькой библиотеке. А на столе лежала книга по растениям с закладкой. Мальчишка трепетно раскрыл энциклопедию на нужной странице, где он, должно быть, остановился перед несчастным случаем. Но даже то, что он успел прочитать глазами, не хотело всплывать в памяти. Даже картинки он видел в первый раз!

Рейчер тяжело вздохнул и принялся продолжать поиски в своей комнате того, что навело бы его на след своего прошлого. Вроде всё перед ним, но одновременно это всё было так далеко… Это всё осталось на той стороне бездны его памяти, через дыру которой не перейти при всём своём желании. На полках всякие статуэтки, неинтересные корявые картинки, которым явно не хватало даже крупицы анатомии. Взгляд сам приковался к альбому, затерявшемуся среди книг. Рейчер дрожащими от страха пальцами достал его и, присев на застеленную чистую кровать, начал листать. На фотографиях был он с семьёй. Точно такое же лицо, такое же телосложение… Но глаза были какими-то не такими… Рейчер сам не понимал, что в них вызывало смущение, но что-то с ними было не то. Рядом с ним находились родители — Людмила и Николай. И если Николай был уже знаком для Рейчера, то Людмилу он будто видел в первый раз…

Парень сам не заметил, как просидел, склонившись над альбомом, полчаса. Внимательно разглядывая каждый снимок и раскладывая его на мелкие частички в мозгу, он просто не мог оторваться от этого занятия.

В дверь постучались. Придя в себя, мальчишка нехотя поплёлся к выходу и отворил её. В дверном проёме стоял всё также незнакомый мужчина, но на этот раз у него были длинные седые волосы, свободно лежащие по плечам. Уставшие глаза смотрели в никуда, отчего Рейчер даже попятился, будто призрака увидел. Да и намёк на то, что перед ним неживое существо, говорила бледная до ужаса кожа, которая просто не может быть у нормальных людей.

— Это Сергей Владимирович Куликов, — пояснил отец, стоявший чуть поодаль. — Мой давний знакомый. Профессор и учёный, который обещал вылечить твою амнезию.

Старичок лет семидесяти настолько странно улыбнулся, что Рейчеру показалось, что он морщится в конвульсиях. Без всякого разрешения Куликов смело шагнул в комнату парня, каким-то хищным взглядом таращась на грудь. Мальчишка догадался, что внимание привлекает его чёрный амулет в форме собаки, поэтому он снял его с шеи и протянул гостью.

— Какой ты щедрый, — довольно кивнул Сергей Владимирович. — Знаешь, что это?

— Безделушка, которую можно приобрести в переходе у старушки? — попытался пошутить Рейчер сквозь кислую усмешку, но Куликову вдруг стало смешно от этого странного анекдота.

— Больше, чем любая драгоценность! — глаза профессора алчно заискрились. — Но не будем отходить от главного. Мы должны вернуть тебе память!

— Не буду отвлекать вас, — буркнул отец и скрылся где-то в коридоре.

В комнате сразу повеяло холодом. Рейчер ощутил, как странно на него действует проклятый старик, но решил не подавать виду. Вновь натянув на себя амулет, парень пододвинул два стула, которые оказались под рукой, и сел напротив гостя. Учёный в это время ковырялся в чёрном кожаном портфеле. Сначала он вынул оттуда маленький ноутбук, а затем два микрочипа, напоминающих скорее малюсенькие гвоздики, чем сложно устроенный прогресс в технологии.

Сергей Куликов встал с переплетённого стула и начал застёгивать гвоздики в мочки ушей Рейчера.

— Это вы мне, как девчонке, уши решили проколоть? — подёргиваясь, нервно засмеялся парень.

— Благодаря этому прибору я буду иметь возможность контролировать твой мозг, — спокойно пояснил профессор. — Я попробую вставить в него все воспоминания твоей прошлой жизни.

— А это не…

— Всё в порядке, я провёл много экспериментов, все они увенчались успехом.

«Надеюсь…» — подумал Рейчер. На душе было совершенно неспокойно, всё говорило о какой-то неизвестной опасности. Но если это действительно был единственный способ восстановить память…

Куликов, закончив работу, вновь присел на стул и начать щёлкать по клавишам компьютера. Парень в это время неуверенно дотронулся до мочек, где нащупал совсем незаметные гвоздики. Потеребив их, Рейчер стал заинтересованно смотреть на учёного. Он с очень умным видом смотрел на экран ноутбука через старомодное пенсне, иногда вскидывая брови.

Внезапно Рейчер ощутил головокружение. Началось оно так неожиданно и с такой мощью, что мальчишка вскочил со стула и схватился за голову, зашипев сквозь зубы. Сергей Куликов начал что-то кричать, но его слова были настолько глухими, что складывалось впечатление, что профессор находился где-то за стеной. Вся комната завертелась волчком, и Рейчер невольно почувствовал себя юлой, бешено крутящейся вокруг своей оси. В глазах начало то рябить, то мутнеть, и через несколько секунд всё погрузилось в кромешную тьму. Головокружение только усилилось, и мальчик даже не был в состоянии что-либо сказать и даже подумать о чём-то — весь разум окутала сладостная пелена. И казалось, что он вот-вот повалится с ног. Но внезапно всё это напряжение сбросилось с тела. Голова так же резко, как и началась, перестала вращаться… и Рейчер предался объятьям сна.

Прежде, чем прийти в себя, мальчишка ощутил, как каждая клеточка его тела ныла от распирающей боли. Парень тихо застонал, пытаясь открыть намертво сомкнувшиеся ресницы. Собственное тело было словно наполнено свинцом, поэтому даже пошевелить пальцем предстало непосильной задачей. Через пару минут, когда муки немного ослабили, Рейчер приоткрыл глаза. За окном уже зиял белоснежный диск луны, а сам город был покрыт ночными сумерками.

— Сколько я пролежал без сознания? — бессильным голосом прошептал Рейчер, чувствуя, будто во рту у него были комья ваты, не позволяющие ему внятно спросить.

— Не волнуйся, ты отключился всего на половину дня, — всё тем же спокойным голосом объяснил стоявший рядом учёный. — Твой мозг должен привыкнуть к этой машине. Ты помнишь что-нибудь?

Странно… Профессор должен был спросить «Ты вспомнил что-нибудь?», ведь этот процесс шёл как раз для того, чтобы внедрить воспоминания. Но Рейчер был слишком слаб и, даже чтобы хоть что-то понять, нужно было приложить громадные усилия.

— Я ничего не вспомнил… — прохрипел Рейчер.

— Так и должно быть! — улыбнулся Куликов. — С первого раза ничего не проходит успешно. Мы должны как минимум раз в пару дней проводить эти сеансы, чтобы полностью восстановить память. А пока отдыхай.

«Как же хреново…» — через туман в голове подумал Рейчер, смотря вслед уходящему учёному. Боль хоть и ослабла, но лучше не становилось. И заснуть в таких девяти кругах ада вряд ли удастся. И невольно мальчик спросил себя: «А стоило ли возвращение памяти таких страданий каждый раз? Ведь неизвестно, даст ли это результаты…»

====== Новые отношения со старыми знакомыми ======

Кто бы мог подумать, насколько сильно свежий воздух воздействует на организм. Рейчер настолько привык к постоянной свежести по утрам, что и представить не мог, как же душно будет в городе. Постоянные выхлопные газы чуть ли не коршуном вцеплялись в шею, отчего парень начинал судорожно глотать ртом те несчастные остатки кислорода, что должны были остаться возледеревьев. А «спасителей» в виде растений было крайне мало, что привело мальчишку в недоумение и даже ярость. Поэтому Рейчер предпочитал оставаться во дворе своего нового-старого дома, где хотя бы было несколько десятков деревьев, да и машины тут не разъезжали, как на проезжей части.

На следующее утро, после первого визита Сергея Куликова, Рейчер ощущал себя полной тряпочкой, которой недавно вытерли полы. И, несмотря на то, что кое-как он получил свой шестичасовой сон, тупая боль продолжала током проходить по каждой клетке тела. Но теперь Рейчер смог начать шевелиться и даже набрался сил и решил выйти на улицу, чтобы полностью проветриться и прийти в себя.

Прежде чем совершить свою вылазку в реальный мир, парень поплёлся к шкафу, еле переставляя ватные ноги. Наконец он смог добраться до «гробницы одежды» и начать осмотр своих вещей. На вешалках висели серые пиджаки, белые футболки и несколько протёртых кроссовок. «Безвкусица, — с усмешкой про себя произнёс Рейчер. — Как я вообще мог носить такое? Даже я сам знаю, что люблю что-то броское и интересное!» В итоге Рейчер просто плюнул на свой личный гардероб и вынул из привезённого багажа рыжую толстовку, которую щедро подарила ещё давным-давно больница.

На столе рядом с окном лежали ключи, которые сразу бросались в глаза пёстрым брелком в виде разноцветной белки — единственный предмет, который был хоть чем-то примечателен в этом тёмном царстве скукоты. Рейчер, схватив ключи, тихо направился в сторону нужной двери, ведущей в наружность. Отец, похоже, в это чудесное воскресенье спал и видел десятый сон, благодаря чему беглецу не составило огромного усилия уйти незамеченным. Осторожно заперев дверь, он быстрым шагом начал спускаться. Если бы не побочные эффекты странного изобретения Куликова, парень бы с лёгкостью перепрыгивал и три ступеньки.

На улице в такую волшебную пору, как воскресенье, даже было слишком малолюдно. Рейчер представлял, как городские дети в шесть утра вскакивают и бегут гулять, но похоже, это было только среди их приюта. Здесь же было мёртвое царство. Только люди с собаками проходили мимо, выгуливая своих домашних любимцев. Видно, что эти четвероногие тварюги уже в пять часов достают хозяев своим надоевшим лаем и мольбой выйти. И чем-то это было даже похоже и на самого Рейчера с его страстью поглазеть на окружающих и подышать воздухом. Тут тебе никакой Фриды, которая будто караулит тебя на каждом углу — тишина и спокойствие.

Пройдя два круга вокруг детской площадки, Рейчер заметил, что из того же подъезда, где расположилась новая квартира, вышел парень, старше его на пару лет. Незнакомец спокойно подошёл к ближайшей скамейке и, присев на неё, достал из пакета толстую книгу и начал читать её. «Время заводить знакомства!» — пронеслось в голове Рейчера. Всё же, а иметь связи в неизвестном месте было самым лучшим решением в данном положении. Но только, когда парень подошёл к своей цели и уже открыл рот, то тут же онемел…

Парень вспомнил, что как-никак, но здесь он когда-то жил, а значит, что здесь у него есть знакомые. А где есть знакомые, есть и враги. И определить врага в человеке с первого взгляда было просто невозможно, только если сердце не начнёт выть с криками: «Отходи! Отходи!». И теперь, смотря на этого юношу, Рейчер уже не был уверен в том, что за его маской не окажется соперник, который презирает его и норовит напакостить. Он ненавидел пока что только две вещи, не считая Фриды — несправедливость и сомнения, из-за которых он не может совершать поступки. Владелец чёрного амулета презирал себя, когда не мог что-то сказать или сделать, ведь так он начинал считать себя подлым трусом. И вот сейчас внутри вновь начал извергаться вулкан, когда даже слово нельзя было выдавить из себя всеми силами, которые отнял сумасшедший учёный с пенсне.

— Меня зовут Эрик, а тебя?.. — вдруг сорвалось с уст, и Рейчер тут же осознал, насколько нелепо, глупо, навязчиво это прозвучало. Ведь более умных вещей его мозг и придумать не может, по самому мнению владельца камня собаки.

Незнакомый юноша оторвал каменный взгляд от книги и посмотрел на собеседника, от стыда переминающегося с ноги на ногу. Его тонкие брови тут же вскинулись от удивления, будто он и не слышал недавних слов, а только недавно увидел стоящего перед ним раскрасневшегося мальчишку. В чёрных глазах читавшего на миг мелькнул неподдельный испуг, из-за чего Рейчер начал медленно пятиться назад. В таких мелочах владелец чёрного амулета действительно видел слишком много… Вновь этот взгляд презрения и ненависти, прикованный только к нему. Взгляд, обременяющий душу…

— Эрик? — переспросил незнакомец, в чьём голосе слышались нотки смешанного страха и одновременно изумления.

— Ну, это моё имя… — Рейчер почесал затылок, чувствуя, как волна стыда облила его с головы до ног льдом.

Ещё несколько мучительных минут. Собеседник вскочил со скамейки и уже, собрав все вещи, собирался уйти, но что-то его передёрнуло. Он смирял парня взглядом чёрных глаз, словно не веря, что перед ним стоит живой человек. Словно Рейчер только что вышел из-под земли, превращаясь из какого-нибудь хорька в мальчика… Словно перед незнакомцем стояло нечто…

— Нет, не может быть… — качал юноша головой.

— Ч-что не может?

Голос опять начал предательски дрожать, но уже не от вчерашнего истощения, а от страха. И оттенок этого страха Рейчер ощутил впервые. Впервые он боится не стоящего перед ним, не своего поступка, не своего ужасного прошлого или такого же будущего — себя самого. Именно того, что он представляет в данный момент. Худощавого мальчишку с взъерошенными русыми волосами, длинными руками и ногами, бледной кожей и уродливыми чертами лица. Даже сумасшедшая Фрида сказала, что в нём таится спящий демон, который жаждет свободы… но тогда всё это казалось нелепейшей глупостью. Почему же теперь, когда на него устремился взгляд, полный неизвестного ему трепетания с примесью опаски, то он стал считать этот абсурд правдой…

— Извини, если тебе странно моё поведение, — незнакомец неожиданно улыбнулся, протягивая руку. — Просто я вспомнил одного человека, когда смотрел на тебя. Не очень хорошего… Я Анастас.

— Эрик, — мигом ответил Рейчер, чувствуя волну облегчения, — как я и сказал раньше. Мы же с тобой не были знакомы, да? — Последние слова начали постепенно переходить в бормотание.

— Чего? — непонимающе переспросил Анастас, то ли от того, что не расслышал, то ли от непонимания самого вопроса.

— Ну, я же тут в первый раз и…

— Разве ты раньше не жил здесь?

«Чёрт, так опозориться могу только я! Почему я родился таким кретином?!» — вопил в мыслях Рейчер, чувствуя, как пылают его щёки. Всё тело обжигал огонь пожирающего стыда, и владелец чёрного камня едва сдерживал такой напор эмоций.

— У меня случилась амнезия, — поспешил оправдаться Рейчер и сам не заметил, как начал тараторить, — я очнулся в больнице, был в приюте, только вчера забрали, но до сих пор ничего не вспомнил, вот и хожу теперь и пытаюсь хоть что-то вспомнить, но пока я просто пытаюсь набраться сил, так как на мне провели какой-то опыт, а вернее, на моём мозгу, чтобы вернуть мои воспоминания, — я уже говорил, что у меня амнезия? — так вот, это всё для того, чтобы вернуть мне воспоминания.

Вдохнув в себя как можно больше утраченного во время выдачи этих слов кислорода, Рейчер вновь ощутил головокружение, но уже от передоза воздуха в организме. И когда парень начал понимать осознание того, что только что наплёл, да и по выражению лица Анастаса можно было и так всё понять, последняя вспышка молнией пробила всё тело. Рейчер окончательно свалился в пучину стыда, чувствуя, что стал огромным спелым томатом вплоть до кончиков пальцев.

— Господи, это провал, — Рейчер полностью закрыл лицо руками, понимая, что положил конец всем хорошим отношениям.

Анастас прикрыл свой рот ладонью и закрыл глаза. В первые пять секунд Рейчеру казалось, что незнакомец пытается скрыть так своё отвращение к нему, потому что это выглядело как порыв истерики, но вскоре до ушей донесся тихий смех. И тут до Рейчера дошла вся комедия ситуации. Он начинает нести откровенный бред, одновременно превращаться в красный помидор и при этом требовать, чтобы к нему относились как к адекватному человеку. И Рейчер даже сам слегка засмеялся, расплываясь в улыбке. Для Анастасия он был клоуном, выставленным в свете идиота, а как принято, все клоуны должны вызывать смех у своих зрителей. Вот и сейчас парень отыгрывал эту роль как нельзя лучше, хотя очень не к месту.

Собеседник вновь уселся на скамейку, и Рейчер, набрав в себя побольше смелости, плюхнулся рядом. Всё же, а исправлять свои ошибки надо было. Может, сейчас не поздно всё изменить, пока есть время. И надо постараться выставить себя в свете не только неудачника, но и довольно-таки хорошего человека, с которым можно поговорить. Вот только Рейчер сам пока не знал, какие у него положительные качества…

Несколько секунд, превратившиеся в настоящие часы, владелец чёрного амулета пытался сообразить, как продолжить разговор. В голове зияла тёмная дыра, из-за которой умного, как назло, ничего не лезло. Самые примитивные фразочки «Как тебе погода?» уже давно устарели и выставили бы его ещё большим дураком, каким он и так себя показал.

— Так, что там про амнезию? — решил сам начать Анастас, чтобы не вгонять в краску собеседника. — Ты говорил что-то про потерю памяти.

— Ты понял это? — искренне изумился Рейчер. — Я думал, что я…

— Ты не первый из моих знакомых, которые при смущении начинают тараторить невесть что, — пожал плечами Анастас, аккуратно убирая в сумку свою книгу. — Вообще, это удивительно. Когда человек теряет рассудок из-за ярости, когда даже начинает смущаться и срабатывает эта защитная реакция говорить что-то, лишь бы не молчать — как много скрытного можно узнать о нём. Потому что это происходит настолько быстро, что человек не успевает придумать ложь и говорит всё как есть. Если хочешь узнать правду и мысли — выбеси как следует. Но этот способ — не слишком «шоколадный», чтобы не было последствий. Ведь это может занятно подшатнуть отношения. Поэтому я предпочитаю слушать. Ведь даже в обычной оговорке бывает столько смысла, сколько не скажет открыто даже тот человек, который совершил эту оговорку.

— Никогда не задумывался об этом… — честно произнёс Рейчер. — Мне теперь вообще страшно с тобой находиться.

Мальчик мельком взглянул на сумку, которая мялась рядом с Анастасием. Совсем немного из неё высовывалась книга, и на этом кусочке можно было разобрать само название произведения: «Граф Монте-Кристо». Обычно Рейчер ненавидел всякого рода классику, где маленький шрифт, бесконечное множество страниц, отсутствуют картинки, монотонная обложка. Но почему-то в душе парень ощутил, как его манит это прочитать. Что-то ёкнуло в груди, несмотря на вычурное имя графа…

— Так что там у тебя с амнезией? — снова напомнил Анастасий.

— Ой, точно! — спохватился Рейчер, забывая про книгу. — В общем, как мне рассказали, произошла авария, где погибла моя мать. Меня нашли полумёртвого. Когда очнулся, выяснилось, что мне отшибло память. Ну это, амнезия. Отправили, значит, в приют, где я прожил месяц, и меня забрали сюда. Но странное чувство… Здесь же всё, что тебе было привычно, ты здесь жил, но одновременно ты ничего не знаешь, ты не знаешь никого…

— Ты, помнится, говорил что-то про восстановление памяти, — напомнил Анастас. — Меня это интересует…

— Да, там, короче, какой-то сумасшедший сказал, что у него есть машина, позволяющая контролировать мозг. Сказал, что вклинет мне мои же воспоминания. Вот только пока этот опыт даёт одни побочные эффекты. Потерял я сознание, пришёл в себя, всё тело адски болит. Даже сейчас. Я поэтому и вышел на прогулку, чтобы проветриться.

— Ты… ничего не помнишь, когда на тебя стала действовать эта штука? — из всех возможных вопросов, Анастас почему-то задал именно самый непримечательный.

— Ну так мне сказали, что я сразу отрубился, — оправдался Рейчер, скрестив руки на груди.

— А имя этого ненормального? — не унимался собеседник.

— Подожди, дай вспомнить… Вроде Сергей Владимирович Куликов, если не ошибаюсь.

В чёрных глазах Анастасия вновь мелькнул страх с примесью опаски, отчего Рейчер не на шутку перепугался. Точно такой же взгляд, когда он перепутал его с каким-то странным типом.

— Кстати! — вдруг озарило парня. — А что это за человек, с которым ты меня перепутал?

— Да так, ничего особенного, — вяло протянул Анастас. — Название Банда Эрнагесена тебе ничего не скажет. Но у них есть главарь, который точь-в-точь твоя копия. Там же находится мой сводный брат, за которого я очень переживаю. Всё же, этот главарь — самое отвратное и бездушное существо, каких свет ещё не видовал.

— У всех людей должна быть душа! — горячо возразил Рейчер.

— У всех, а его как-то обделили. Он уже в тринадцать лет убил нескольких невинных детей, убил одну девушку… — На этих словах юноша резко запнулся. — Нет, извини… я не смогу рассказать тебе подробнее. Даже не проси.

— Извини, — промямлил Рейчер.

Эти слова были похоже на какую-то выдумку. Что бы подросток, совершенно обычный, в свои юные года укокошил столько детей, а потом возглавил какую-то шайку бродяг и… Рейчер почувствовал жгучий холод по всей коже. Если этот чокнутый убил кого-то близкого Анастасу, то неудивительно, почему он вдруг начал с ужасом коситься на владельца чёрного амулета. Рейчер бы и сам, наверное, вспомнил все приёмы самообороны, которые постоянно навязывал Вадим «На случай чего», врезал по лицу и попытался скрыться даже без разборок, а был ли это тот самый убийца или нет. Теперь парню казалось странным то, что юноша не сделал с ним то же самое.

Ещё несколько минут Рейчер и Анастас вели светскую беседу о том, кем раньше был парень. Так Рейчер узнал, что он был типичным ботаником, которого действительно высылали на олимпиады, что спортом он не занимался и просто до одури обожал свою семью, вследствие чего получил звание «домашнего щенка». Сначала Рейчер непонимающе хлопал глазами, думая, что это обычный розыгрыш, но по серьёзному тону собеседника такого сказать было нельзя. Чтобы узнать наверняка, Рейчер снял с себя толстовку и приподнял майку, чтобы рассмотреть свой пресс. На животе красовались едва заметные кубики. Обычно такие были у тех, кто занимался спортом, но не шибко был его типичным сумасшедшим фанатиком, чтобы надрывать себя. Но и у не занимающихся постоянно людей такого пресса просто не могло быть. Анастас пожал плечами, сказав, что говорит то, что видел и слышал своими же глазами и что ошибки быть просто не могло.

Продолжать изумляться Рейчеру помешали чьи-то глухие шаги. Обернувшись, мальчишка заметил, как прямо над ним возвышался его собственный отец. И отчего-то он почувствовал колющую жалость. От этих уставших глаз, от старомодной одежды и пенсне. Папа был словно копией того учёного, — даже имя одно и то же — Сергей, — из-за одного стиля и манеры общения. Будто сошли с какого-нибудь учебника по истории о средневековье с такими же сумасшедшими дедами.

— Я бы не советовал тебе после таких опытов выходить на улицу и начинать общение с незнакомцами, — укоризненно заметил Лавров старший. — Учитывая твоё состояние…

— Я вполне себе здоров! — попытался оправдаться Рейчер, вскакивая со скамейки. — Я хорошо себя чувствую, правда! А это — Анастас. — Рейчер показал на своего нового знакомого.

Юноша с чёрными глазами приветливо кивнул. Николай Борисович с каким-то необъяснимым презрением посмотрел на молодого человека.

— Я пойду, пожалуй, — протянул Анастас, вытаскивая из сумки книгу и протягивая её Рейчеру. — Слушай, я тут заметил, как ты смотрел на неё. Возьми её, если хочешь. Я её уже в третий раз перечитываю, так что почти наизусть знаю все диалоги. Поверь — она стоит твоего внимания! Очень интересно!

— Верю, — улыбнулся Лавров младший. — Тогда до встречи?

— Ага.

С этими словами Анастасий скрылся за углом дома.

Возвращаться в квартиру особого желания не было, но под хищными глазами отца шаг сам собой прибавлялся, и Рейчер чуть ли не нёсся обратно. Из головы не вылетали слова о том, что когда-то он сам обожал родителей, но теперь что-то этой любви как-то не ощущалось. В конечном счёте, парень списал всё на аварию, где погибла его мать, а папа просто закрылся в себе. Это уже более походило на правду и законы психологии.

Квартира вновь встретила беглеца своим непривычным домашним запахом. Рейчер покорно проследовал туда, куда ему велел Николай Борисович. Из всего имевшегося парень знал только свою комнату, а остальное казалось потусторонним. Лавров старший привёл своего сына в маленькую кухню, встречавшую гостей своими пугающими чёрными цветами. Без лишних слов Рейчер поспешил сесть на стул, стоящий возле маленького окна, вид с которого расстилался на другую часть двора, где Рейчер ещё не успел побывать. На столе уже остывала манная каша с чаем.

— Что ты испытывал во время опыта? — небрежно бросил Николай Лавров, усаживаясь на рядом стоящий стул.

— Ужасную боль, — открыто заявил Рейчер, кидая в чай несколько кубиков сахара и яростно перемешивая их ложкой. — Сначала всё завертелось, как в волчке, а потом я уже был на кровати… И ещё всю ночь с трудом спал из-за боли.

— Ради памяти тебе придётся терпеть.

«Я и так это знаю! Он принимает меня за отсталого?» — прошипел Рейчер и, чтобы скрыть своё возмущение, принялся поедать манку. На вкус она оказалась слишком солёной, а парень терпеть не мог даже вид соли. Сквозь кислую мину он продолжил трапезу, каждую ложку запивая глотками чая.

— Я узнал от твоих воспитателей, как ты учился, — решил сменить тему отец, на которую лучше бы никогда не переключался. — Что ж, этот приют действительно превратил тебя в спиногрыза. И по уровню интеллекта, и по твоему характеру. Если бы я сразу узнал, что ты выжил, не медля бросился забирать тебя, пока тебе не промыли там мозги! Там одни болваны!

— Неправда! — возразил Рейчер. — Александр Дмитриевич хороший. Он выявил у меня талант к баскетболу! И я люблю баскетбол! Мне он нравится! Может, ты запишешь меня в какую-нибудь секцию…

— Раньше ты ненавидел спорт. Это не похоже на тебя. Так что обострим внимание на твоём развитии. Завтра будешь отрабатывать все свои знания вместе с Сергеем Владимировичем.

— Хорошо…

Рейчер нервно стучал ложкой о чашку, хотя сахар уже давно растворился. Иного способа охладить свой пыл под рукой не было, поэтому страдал несчастный чай. Напыщенность от отца Рейчер ожидал меньше всего, и чувствовал он себя каким-то подкидышем.

Когда завтрак был полностью истреблён, парень кубарем слетел со стула и поспешил скрыться в своей комнате, несмотря на ворчания старика «Кто будет убирать за собой?» Надо было срочно проверить, а точно ли он был на тех фотографиях в альбоме. Возможно, что он действительно был просто вывалившимся птенцом, который оказался в гнезде по соседству. И эти сомнения обретали свой смысл с каждой мучительной секундой.

Вынув из запылившегося шкафчика ещё один альбом с фотографиями, Рейчер повалился на кровать и, лёжа на спине, стал разглядывать снимки. Он же, но что-то не то… Лишь некоторые фотографии казались ему более-менее похожими на него, но на них был запечатлён мальчишка с прищуренным взглядом и обнажённым оскалом. Вроде бы внешность одна, но такие разные люди. В итоге, с лицом Рейчера ходило аж трое незнакомых людей — он сам, другой он, но ботаник и тот же он, но какой-то злой. Просто удивительно, как вертится судьба! «Надо бы обзавестись психологом. Я точно шизофреник!» — твёрдо решил про себя парень, небрежно кидая альбом куда-то в угол, где он с грохотом шмякнулся.

Рейчер мельком посмотрел на оставленную Анастасом книгу. «Ладно, всё равно делать нефиг», — тяжело вздохнул парень и потянулся за произведением.

====== Разорванная фотография ======

Рейчер весь день переворачивал свою комнату с ног до головы: он выкидывал ненужные, по его мнению, книги, оставлял только фантастику и приключения на случай, если вдруг в нём проснётся дикий зверь, жаждущий хороших историй, раздобыл из комнаты отца целую пачку листов бумаги и отрыл в самом нижнем ящике стола целую гору острых цветных карандашей. Без всяких церемоний мальчишка одним махом скинул на пол со своего рабочего места тетради и энциклопедии, не боясь, что Николай Лавров будет по своему обычаю шипеть и называть его испортившимся гадёнышем. Почему-то владелец чёрного амулета не испытывал никакого страха перед своим предком, но и не желал доставать его только из-за того, что от лишнего шума начинала болеть голова. Сейчас Лавров старший был на работе, поэтому Рейчер не боялся производить революцию в своей собственной комнате. Устроившись поудобнее на деревянном стуле, он склонился над чистым листом бумаги и погрузился в раздумья.

Какой бы отвратной и наглой ни была Фрида, но всё же это не затмевало тот факт, что она была великолепной художницей. Такие работы уступали разве что известным профессионалам. В каждой её работе скрывался глубокий подтекст и мысли по поводу окружающего мира. Но как бы она волшебно ни рисовала, до сих пор парень так и не сумел развернуть свёрнутый прощальный подарок, где было истолковано значение имени Рейчер. Рисунок так и валялся на дне багажа, который давно уже был разобран и уложен по полочкам в комнате. Только презент Фриды мальчишка решил не трогать, чувствуя, что там будет далеко не прекрасное творение.

Рука сама начала что-то калякать на бумаге, и Рейчер полностью доверился своему вдохновению. Нарисованные линии смыкались, извивались, переплетались меж собой и неожиданно прерывались в самом непредсказуемом месте. Через несколько минут очертания стали походить на какое-то немыслимое существо с двумя горбами и метёлкой вместо хвоста. У нечто были два совершенно неравномерных глаза, кривые лапы и длинная лебединая шея. «Да, этот шедевр точно лучше, чем все работы Фриды!» — с сарказмом подумал Рейчер, безжалостно разрывая несчастный лист бумаги на несколько частей.

На заднем фоне бурчал телевизор, который парень включил только ради того, чтобы не умереть от тоски. Мальчишке не было дела до того, о чём твердили новости, просто нравилось, когда вокруг хоть что-то бубнило. Ещё одна единственная вещь, не считая брелка в виде белки, которая нравилась Рейчеру. На тумбочке возле окна стоял новенький телевизор, а на его экране мерцали различные действия. То студия с аккуратно одетым мужчиной с пустыми, как стёкла, глазами, то улица, заседание всяких людей, чьи-то незнакомые лица… Хоть звук и был довольно громким, но Рейчер решил послушать действия только сейчас.

На этот раз на экране снова появился мужчина в чёрном костюме и пачкой бумаг в руках. Он говорил что-то про убийство, поэтому Рейчер повёл бровями и передвинул стул поближе, чтобы послушать хоть что-то интересное.

— Дело об убийстве главы торгового центра «Эленктика» продолжает стоять на месте, — сообщил телеведущий своим усталым голосом. — Напомним, что тридцатого июня мёртвое тело Виктории Бестуживой нашёл один из её рабочих. Следствие пока работает над данным делом, поскольку все записи с видеокамер были стёрты. Люди, которые были в особняке в то время, рассказывают, что видели молодую девушку, но рассмотреть её никто не сумел.

На экране появилось изображение той самой главы торгового центра. То оказалась женщина лет шестидесяти с большими неестественными глазами, стройной фигурой и длинными золотыми волосами. По чертам лица она даже чем-то напоминала Вадима. Та же аристократия, гордость, читаемая на презрительной улыбочке.

Затем появился старый мужчина в чёрных одеяниях. Несмотря на его морщинистое лицо, складки на лбу, говорил он довольно бодро:

— Тогда Виктория принимала какую-то гостью. Но госпожа имела привычку встречать всех гостей в полном одиночестве и в секрете от нас. Мы не знали, кто она такая. Думали, что очередной партнёр в бизнесе. В комнате несколько часов было тихо, поэтому я осмелился открыть дверь и проверить, всё ли в порядке. — Тут старик нервно сглотнул, и Рейчер сразу понял, какой «сюрприз» нашёл этот несчастный. — Я только помню, что та девушка была одета в красное платье. А ещё у неё были короткие русые волосы. Но лицо я не сумел запомнить…

Вновь картинка сменилась, и на этот раз показали совершенно иную женщину, как догадался Рейчер по надписи в углу экрана, — дочь той самой Виктории Бестуживой, которой было уже пятьдесят лет. Но, несмотря на свой давно не юный возраст, блондинка оказалась настоящей принцессой в роскошных одеждах с драгоценностями. Чёрный жемчуг на подоле платьев, золотые серьги, кольца, бусы… Даже перебор украшений, казалось, дополнял волшебный образ красавицы. Шла она легко и уверенно, не обращая внимания на сотни камер вокруг неё.

— Не описать, какой шок мы потрясли при новости о гибели моей матери, — скорбно произнесла блондинка с фальшивыми нотами печали. — Она была великой женщиной, которая смогла с нуля подняться по карьерной лестнице, не имея за своей спиной никакой поддержки. Она многое сделала, и, несмотря на славу, которая дурманит многим голову, она оставалась доброй и отзывчивой… Мне… трудно говорить об этом.

На этом репортаж о Бестужевой закончился, заменяясь опять на какие-то политические дела. Рейчер выключил телевизор и побрёл к кровати, смиряя лежавшую на подушке книгу, одолженную Анастасом. Произведение занимало аж восемьсот страниц мелким шрифтом, что не сразу понравилось Рейчеру. Но желание вернуть себя прежнего, вспомнить, каким он был до аварии, перебороло всю лень. Мальчишка лёг на кровать и принялся за чтение.

Солнце медленно клонило к зениту, и наконец Николай Лавров вернулся с работы. Здание, где он работал, расположилось совсем недалеко, поэтому путь занимал от силы десять минут. Вместе с отцом в квартиру вошёл и Сергей Владимирович, который вёл себя в гостях как у себя дома. Профессор бесцеремонно ввалился в комнату к мальчику с радостными возгласами, что сейчас они повторят попытку вернуть Рейчеру память.Тот же был настолько погружён в чтение, что вздрогнул от того, что помимо него в комнате кто-то находился. Но, быстро сообразив, парень положил закладку на нужную страницу и приготовился к предстоящим мукам.

Второй эксперимент по внедрению памяти прошёл всё тем же провалом. Когда Рейчер очнулся, перед ним предстала такая же картина, как и в прошлый раз: тёмные сумерки за окном, успокаивающий голос старика, что в первые разы никогда не происходит успеха, ну и конечно же, невыносимая боль. Словно его облили бензином, подожгли, да ещё и в придачу кинули с обрыва на острые колы. Но Рейчер был рад хотя бы тому, что сейчас страдания были немножко полегче, чем в прошлый раз.

Такие процедуры повторялись каждые два дня. А перед ними всё свободное время Рейчер начал активно заниматься подтягиваем материала вместе с учёным. Куликов оказался довольно жизнерадостной личностью, в какой-то мере болтливой, что доходило даже до того, что лирические отступления длились чуть ли не час. Зато из них парень узнавал много чего нового для себя, помимо своей прошлой жизни. За неделю Рейчер сумел кое-как дотянуться до седьмого класса и начать изучение физики, алгебры и геометрии. А по вечерами мальчишка был полностью предоставлен сам себе: либо смотрел телевизор, либо пытался развить свои художественные способности, но большую часть времени читал книгу. Так незаметно протекла неделя с хвостиком.

К своему счастью, Рейчер начал замечать, что с каждым опытом над ним боль потихоньку смягчалась. В последний раз обошлось только покалыванием в голове, но память наотрез не думала даже хоть призраком явить себя. Но почему-то Рейчера это нисколько не волновало — ему нравилось то, кем он был сейчас: немного неуклюжим, глупым в плане учёбы, бойким и честным по отношению к себе. Может, некоторые положительные качества насчёт себя он и выдумал, может, он и состоял только из плохого, но это была его личная позиция.

Спустя несколько процедур Рейчер решился подойти к своему отцу и обговорить визиты на улицу. На удивление, Лавров старший пребывал в хорошем расположении духа, что было редкостью.

— Дальше двора не заходи, — пробурчал Николай Борисович, доедая щи. — Не хватало, чтобы ты потерялся.

После этого Рейчер мог беспрепятственно выходить в любое время, кроме занятий, на свежий воздух и проветриваться. По своим личным требованиям парень решил каждый день в восемь утра начинать пробежку, дабы не терять форму. Давняя мечта о баскетболе ещё не испарилась, поэтому мальчишка делал всё возможное, что только мог. Незабываемыми ощущениями было лёгкое покалывание ветра, разминка мышц и, конечно же, музыка. Наушники и плеер валялись в ещё одном отделении стола, и, закачав туда несколько самых воодушевляющих песен, Рейчер отныне сопровождал физические упражнения ещё одной приятной вещью.

Однажды во время очередной утренней разминки Рейчер заметил, как Анастас по своему обычаю просиживал своё время с книгой в руке. Недолго думая, владелец чёрного амулета стянул с себя наушники и подбежал к знакомому.

— Я думал, что тебя там уже укокошили с экспериментами на мозге, — улыбнулся юноша, опуская на колени книгу. — А ты, я вижу, живее, чем таракан.

— Отец не разрешал делать вылазки, — бодро произнёс Рейчер, усаживаясь рядом, — потом сказал, что дальше двора ни ногой. Вот и я теперь бегаю, чтобы поддерживать себя. А ты?

— Я даже зарядкой не занимаюсь, о чём ты? — усмехнулся Анастасий. — Еле пробегаю две минуты, а потом замертво падаю камнем.

Рейчер уставился на новую книгу в руках знакомого. Названия видно не было, но судя по разноцветной обложке, должно было быть интересно.

— Кстати, как там мой «Монте-Кристо»? — вспомнил юноша, увидев, куда устремился взгляд собеседника. — Помнится, я тебе его отдавал. Хотя после нашей встречи я не видел тебя, мне начало казаться, что я встретил призрака или это были мои галлюцинации.

— Я пока дочитал до момента, когда этот Эдмон вышел из замка Иф. Да, я медленно читаю. — добавил Рейчер, заметив укоризненный взгляд Анастасия.

— Ладно, проехали. Поверь, дальше будет куда интересней.

Рейчер сладко потянулся. Тело жаждало движений, а просто сидя на скамейке насыщения не добьёшься. Пока Анастасий, казалось, читал книгу, парень засунул один наушник в ухо и включил очередную музыку.

— Я сейчас хотел наведаться к той самой банде Эрнагесена, — подал голос Анастас. — Я понимаю, что тебе нельзя, но в сопровождении со мной.

— Всё что угодно, чтобы развеять скуку! — без раздумий воскликнул Рейчер. — Каждый день одно и то же. Я же так умру от скукотищи. В приюте и то интересней было вместе с Вадимом.

Уже спустя пару минут Рейчер и Анастас направились прочь из двора, который уже порядком осточертел владельцу чёрного амулета. Отец велел не выходить дальше двора, но ведь эта мера была ради того, чтобы мальчишка ненароком не заблудился. А здесь его сопровождает знакомый, который должен был знать местные окрестности как свои пять пальцев. Поэтому Рейчер даже и не думал о том, что нарушает наказ Лаврова старшего.

Когда двое парней вышли из двора и оказались в эпицентре улицы, владелец амулета собаки потерял дар речи. Хоть он и видел город в журналах и телевизоре, даже когда ехал из приюта, но эти краски до сих пор будут его поражать. Несмотря на душераздирающий шум, ненависть к которому привилась ещё во время пребывания в доме для сирот, мегаполис пестрил разнообразием. Это была не окраина, где уже были дачные участки с садами, а высокие линии разноцветных зданий, некоторые из которых были украшены граффити. Рейчеру даже казалось странным, что рядом с современными жилищами расположились обыденные пятиэтажки со своими дворами, когда окна новых строений выходили прямо на проезжую часть. А у некоторых домов в самом низу находились маленькие магазинчики, которые, на удивление Рейчера, были по-своему устроены, и продавались в них совершенно разные вещи: начиная от продуктового и кончая дорогими украшениями из драгоценных металлов. Но больше всего мальчика поразил огромный, наверное в целых десять этажей, торговый центр. Он напоминал настоящий дворец с острыми башнями, в окнах сияли лампочки и вывески. Вход был чуть ли не прихожей с красной ковровой дорожкой и расписными дверями. Возле него стояли мускулистые мужчины в строгих костюмах, которые внимательно рассматривали тех, кто входил в торговый центр. Конечно, такую красотищу не грех было наделить охраной.

Анастас иногда посматривал на Рейчера, а вернее, на его сияющие от наивной радости глаза и искреннюю улыбку. Сейчас владелец чёрного амулета напоминал маленького ребёнка, который счастливо визжит от каждой игрушки. Почему-то от этой картины Анастасий ощутил в душе теплоту. «Именно таким же был Арсений, когда вступил в банду Святых Королей», — улыбнувшись, подумал юноша.

Рейчер сам не заметил, как начал рассказывать Анастасу все свои дни в приюте. И про то, как они с Вадимом вляпывались в неприятности, и про Анну Ивановну, и про соревнования по баскетболу, и про отвратительную девочку по имени Фрида. Парень говорил и говорил, сам не замечая, что не умолкает уже десять минут, но Анастас молча слушал и лишь изредка кивал. Так Рейчер и проболтал, пока наконец не начал рассматривать место, куда они пришли.

В отличие от увиденных улиц, эта отличалась своей мрачностью. Людей почти не было, да и вообще живых душ вообще не встречалось. Только глухие звуки ветра, издаваемые печальным реквиемом. Но самым страшным приходилось то, что дальше шла пустая проезжая часть, а за ней — серые холодные дома с разбитыми окнами. По атмосфере это походило больше на кладбище, чем на спальный район. Здесь уже давно никто не жил, и это было понятно по обросшим сорнякам возле стен, по обвалившейся штукатурке… Даже собственное эхо шагов в такой мёртвой тишине казалось целой грозой.

— Побудь здесь, я туда и обратно, — кратко пояснил Анастасий. — Не бойся, я ненадолго. Отдам кое-какие вещи и вернусь.

Юноша без всяких колебаний перешёл дорогу, на всякий случай смотря по сторонам, чтобы вдруг не вылетела машина. Рейчер просто не мог в голове уложить, как его новый друг мог так запросто, не боясь, ворваться на чужую территорию, наверняка обладающей какой-то страшной историей. Может, тут даже водились призраки, которыми Вадим любил запугивать малышей. Но тут должен был находиться сводный брат Анастаса, значит, что дома были заселены, хоть на первый взгляд такого нельзя было сказать. «Да, странный у него родственник», — угрюмо буркнул Рейчер.

Когда юноша скрылся за углом одного из неприветливых зданий, Рейчер ощутил, как его разум начало охватывать любопытство. В голове стало зарождаться бессчётное количество вопросов: почему здесь всё так разорено? где люди? что здесь произошло? кто виновен в этом? Зачем оставили эту улицу, когда было бы разумнее её разрушить и возвести новые дома? Рейчер крутился возле дороги, пытаясь перебороть свою жажду новых знаний. Надо было дождаться Анастасия, но так тянуло перейти «границу» и посмотреть разрушенную улицу…

Рейчер сам уже не помнил, как очутился возле одного из домов. Он просто сделал это — закрыл глаза и побежал вперёд, пока не остановился возле какой-то изуродованной двери. Рука парня сама дёрнулась открыть её. С глухим скрипом дверь поддалась вперёд, открывая проход в одно из страшных мест на этой улице. То оказалось не менее ужасное место, чем пыльная и тёмная улица — мрачный сырой подъезд с грязными окнами. Постояв немного на месте, чтобы справиться с головокружением, Рейчер прошёл вглубь, сжимая руки в кулаки. Сердце отчего-то бешено колотилось, ноги подкашивало, но он продолжал продвигаться.

Поднявшись по лестнице, мальчишка вошёл в пустую квартиру, где, как ни странно, стояла нетронутая мебель, будто здесь кто-то жил. В прихожей — вешалки, зеркало, затонувшее под многочисленными слоями пыли, в соседних комнатах — кровати, тумбочки, стулья, столы… Ни одна дверь не была заперта. Даже чем-то напоминало страшилки Вадима, когда маленькие мальчики, потерявшись, оказывались в таких же домах, а потом их никто не видел. Но эта комната отчего-то притягивала его таинственностью и секретами. Многочисленные вопросы делали её только интересней…

Рейчер начал перестановку вещей, как в своей собственной комнате сегодня. Но только теперь он не испугался трогать мебель, а наоборот, полностью изменил интерьер под свой вкус. Кровать он передвинул к окну, на пол постелил мягкий ковёр из прихожей, а на него — огромный стол, укрытый одеялом. Теперь это напоминало шалаш, где для уютности только не хватало света. «Надо бы и свечки раздобыть!» — решил парень, возвращаясь, припрыгивая, обратно к месту встречи с Анастасом.

Юноша появился чуть ли не через минуту после того, как Рейчер встал на прежнее место. Анастас чуть ли не бежал, запыхавшись.

— Извини, что так долго, — пропыхтел черноглазый. — Вместе со своим братом кое-что обсуждали, я и забыл про тебя, извини, пожалуйста…

Рейчер уже открыл рот, чтобы сказать, что ему было даже хорошо, что он соорудил маленький домик внутри большого дома, что он, хоть и глазком, но посмотрел на саму улицу изнутри неё, но почему-то прикусил язык.

— Да ничего страшного! Время так быстро пролетело!

— Всё равно я с тобой отвратно поступил. Ладно, хочешь завтра мы пойдём с тобой в тот торговый центр? Он же тебе понравился?

Глаза Рейчера вновь засияли, как у ребёнка. Наивно. Он подпрыгнул от радости в предвкушении настоящего чуда, словно только что увидел Деда Мороза, протягивающего ему подарок. Для него весь мир за стенами приюта казался волшебной сказкой, где просто не может быть никаких забот, когда есть родители, друзья и увлечения.

Казалось, что на обратный путь ушло намного больше времени, чем когда парни шли к той самой банде Эрнагесена. Рейчер был слишком погружён в краски города, что не заметил, как время значительно сократилось в несколько раз.

— А как там поживает тот главарь? — поинтересовался Рейчер, вспомнив страшную историю Анастаса. — Ты тоже его видел?

— Я не хотел пересекаться с ним. Так, поболтал со своим братом и ушёл. Но мы случайно пересеклись. Странно…

Дальше они несколько минут возвращались обратно в полном молчании. Раздавались только неповторимые звуки мегаполиса: голоса потусторонних людей, проезжающие автомобили, реклама в приёмниках.

— А что странно?.. — осмелился наконец спросить владелец чёрного камня тихим голосом.

— Совершенно другие глаза, — монотонно произнёс Анастасий, и Рейчер понял, что сейчас юноша забыл про него, а погрузился в свои собственные раздумья. — Будто бы на его руках и нет той крови невинных жертв. А на груди — синий цвет… синий… будто бы…

Черноглазый посмотрел на Рейчера, смеряя его с ног до головы. От настолько проницательного взгляда мальчишка ощутил холодок по коже и поёжился. Обычно в такие моменты он трогал свой амулет в форме собаки, но сейчас он просто не мог пошевелиться. Почему-то после первой встречи с Сергеем Владимировичем Куликовым Рейчер стал прятать камень под толстовку, когда выходил на улицу, поэтому этой безделушки никто просто не мог видеть, что говорить об Анастасие.

Через несколько минут парни добрались до своих домов. Попрощавшись и поблагодарив Анастасия за прогулку, Рейчер возвратился к себе в квартиру. Отец ещё был на работе, поэтому мальчишка вновь почувствовал себя независимым. Кое-как сделав себе бутерброд с сыром, Рейчер направился к себе в комнату.

Вновь страстное желание осмотреть старые фотографии охватило владельца чёрного амулета. На этот раз парень обыскал все полки, чтобы найти альбом, который он ещё не смотрел. Самый последний завалился за шкаф, поэтому его пришлось отодвигать. Когда дело было сделано, Рейчер с трепетом достал ещё один осколок памяти и принялся листать его. Всё те же фотографии с ним, но это не давало никакого результата. Пока он не перевернул самую последнюю страницу с самой последней фотографией.

На фотографии были запечатлены двое совершенно одинаковых лица детей семи-восьми лет. Вот только опрятность и внешний вид значительно отличались. У первого были аккуратно уложенные — или, правильнее сказать, прилизанные — и расчёсанные волосы, пряди которых касались лопаток. Детское личико искрилось от счастья, губы застыли в наивной улыбочке, рот был слегка приоткрыт, отчего некоторые взрослые умилялись. Мальчик выглядел жизнерадостно и так… навязчиво. Никто не мог разглядеть в нём нынешнюю суровость, равнодушие к остальным людям и безжалостность. А ведь все эти качества где-то теплились в сердце ребёнка, но спрятанные за большими серо-голубыми глазами и умиляющим голоском, ослепляющим всех близких.

Второй мальчик с похожим лицом также приветливо смотрел с фотографии. Но эта приветливость была перемешана с неким презрением и одновременно озорным огоньком, громом пылающим в глазах. Брат-близнец смотрел на объектив исподлобья, застывая в пробирающей до мурашек ухмылке. Волосы, кажется, не видели расчёску несколько месяцев, где-то на прядях мелькали клочки грязи. Стрижка была намного короче, чем у егокопии. И смотря на эти два лица, зритель понимал, что это две одинаковые противоположности во плоти маленьких и ничего не понимающих о жестоком мире детей.

Послышался душераздирающий визг. Владелец чёрного амулета ощутил, как его прожгла волна ненависти и самой безнадёжной в мире горечи. Потеряв рассудок, Рейчер порвал фотографию на множество мелких частиц и дрожащими руками кинул в окно. Вот почему Анастасий перепутал его с этим убийцей! Рейчер и этот главарь — как две капли воды, которых просто не различить! И юноша понял это давно, смирял его взглядом, но боялся говорить об ужасной правде! То, что этот убийца — его родной брат…

Сильный ветер подхватил несколько кусков порванной фотографии и вновь занёс в комнату. Одна из частиц снимка острым краем прошлась по лбу Рейчера, оставляя кровавый порез. Остальные же были хаотично рассеяны по всему ковру, что-то залетело на кровать, а что-то — под стол. И теперь на пол полились не только отчаявшиеся слёзы, но и несколько капель крови.

====== Сквозь поволоку лжи ======

Какая-то тупая боль заселилась в сердце Рейчера после открытия занавесы страшной тайны. Он возненавидел Анастасия за молчание, из-за которого Рейчер теперь не мог испытывать ничего, кроме всепоглощающего гнева. Помимо отца, в родственниках парня числился и брат-убийца, проживающий всегда чуть ли не под его собственным носом! Именно поэтому все фотографии были разными — просто два близнеца, снятые по отдельности. И тот единственный осколок разбитой памяти, сыгравший ключевую роль, как ни странно, был припрятан за шкафом, будто чтобы его не нашли. И тут мальчик вспомнил и историю своего отца… ведь он тоже ничего не говорил про главаря банды Эрнагесена. Специально или чтобы не сыпать соль на свои же раны?

Рейчер долго не мог оправиться от шока. В первый час он расхаживал по комнате, кидал на пол всё, что попадалось под руку. В порывах неконтролируемой ярости парень перевернул стол, рассыпая все принадлежности на нём. Карандаши покатились под кровать, листы бумаги разлетелись по всему помещению, тетради и учебники с грохотом плюхнулись на ковёр. В эту секунду каждая упавшая вещь раздала свои неповторимые звуки, смешавшиеся с остальными в оркестр разбитой вместе с ними души. Рейчер судорожно дышал, схватившись дрожащими руками за стену. Пальцы сами собой сжимались, и ногти впивались в обои, оставляя глубокие следы. Рейчер истерично ухмыльнулся, вырывая их кусками, полностью уродуя невинные стены. Затем хищный взгляд упал на телевизор, тихо стоявший в уголке и словно не хотевший попасть под раздачу. Но эта глупая вера была разбита вдребезги — Рейчер схватил технику и швырнул на пол. Руки прожигало огнём от тяжести, так же, как и вседозволенность — рассудок. Бешено засмеявшись, мальчишка упал на колени. Ему было всё равно, что скажет его отец. Всё равно, что он опозорит себя перед Анастасом. Ему было хорошо изводить весь свой пыл наружу. Хорошо чувствовать себя независимым и невменяемым…

Его руки схватил неведомый большой человек с огромной силой. Чуть ли не за волосы некто поволок Рейчера к ещё невредимой кровати и без всякой жалости, словно тряпичную куклу, закинул на неё. Мальчик пытался вырваться из цепкой хватки, но его плечи настолько крепко прижали, что в лопатках, которые опирались на жёсткий матрас, чувствовалась ярая искра боли. Голоса. Повсюду были голоса, которые что-то кричали… И снова они были за невидимой и неощутимой стеной, недоступной простым смертным. Было страшно и жутко. Рейчер не мог понять, что происходит, даже не мог вспомнить последние пару минут пребывания в буйстве. Словно очнулся от сна для того, чтобы снова войти в объятия Морфея. Перед глазами вновь всё расплылось, как в разы, когда начинал происходить очередной опыт для восстановления памяти. Когда голова коснулась мягкой подушки, то та начала производить действенный эффект наркозной маски. И вот Рейчер уже потерял всякую силу для сопротивления: разум отключился полностью.

Дальше всё завертелось слишком странно. Казалось, что страннее рисунков Фриды, самой Фриды, Анны Ивановны, техники для контроля мозга, банды Эрнагесена, брата-близнеца-убийцы и собственной семьи на этом свете уже невозможно было сыскать, поэтому и Рейчер посчитал, что удивить его будет уже за гранью реального. Но теперь он уже не был сам уверен в своём же доводе.

Это была обширная комната, то есть — плавательный зал. В самом центре разместились длинные бассейны, в которых бултыхались несколько подростков в специальной одежде. Стены и пол были покрыты сияющей от воды плиткой. Помещение было само по себе светлое не только от ярких лучей солнца, свободно проходивших через огромные окна, но и от многочисленных ламп и подсветки в воде.

Эрик стоял чуть поодаль от резвящейся детворы, робко переминаясь с ноги на ногу. Вернее, делал это кто-то другой, но владелец чёрного камня сообразил, что он видит происходящее глазами кого-то другого. Больше всего это было похоже на очень реалистичный сон, который не имел ничего фантастичного и нелогичного, как происходило чуть ли не сразу в тех сновидениях, которые он помнил. Так прошло не меньше десяти минут, пока остальные пловцы не стали расходиться. Тренер был намного старее, чем Александр Дмитриевич, и он сразу же не понравился Рейчеру за сухие глаза, как у историка в приюте. Он начал что-то напутствовать своим подопечным, а затем они скрылись за дверью.

Самым последним из бассейна вышел паренёк с взъерошенными волосами. Как только он повернулся к Эрику лицом, тот обомлел: это была его точная до каждого скула копия! Словно своё отражение, вот только всё те же глаза говорили совершенно иное. Взгляд стервятника, который давно не видел добычи, и вдруг чьё-то аппетитное тело мелькнуло где-то внизу. Именно там Рейчер видел эти голодные глаза.

— Чего встал, как столб? — прошипело собственное отражение, в упор смотря на владельца чёрного амулета. — Я же тебе ясно дал понять, что твою грязную рожу не намерен и видеть дальше!

— Слушай, Андрей… я извиниться же хотел… — промямлил Эрик, хотя он сам этого и не желал говорить. Скорее хотел ответить что-то колкое словам своей же копии, но пока сон не давал делать этого. — То, что так получилось…

— Ты просто ошибка всего этого мира! — начал атаку Андрей, громко заржав. —

Таким слабакам, как ты, никогда не было места. Не хочешь кончить жизнь самоубийством? Я могу помочь!

Рядом с отражением появились два крупных мускулистых парня чуть постарше самого Андрея. И Рейчер даже очень сильно удивился. Всем этим подросткам было лет двенадцать-тринадцать, поэтому если бы мальчишка только мог, то легко расправился со своими соперниками и ушёл восвояси с гордо поднятой головой. Вот только он не мог даже пальцем пошевелить, всё тело двигалось за него, но только совершенно не так, как он хотел. И единственным выходом парня было просто смотреть на предстоящие события.

— Я не хочу умирать, я хочу, чтобы мы снова стали… друзьями… — тихо пролепетал Эрик и полностью сник.

— Думаю, водичка очистит твои заросшие мозги! — противно захихикал Андрей, щёлкая пальцами.

Двое парней без всяких церемоний грубо толкнули Эрика в находившийся сзади бассейн. Один из них настолько сильно ударил его в бок, что Рейчер ощутил невыносимую вспышку боли в районе ребра и заверещал от муки вместе с прикованным телом. Он свалился в ледяную воду и пытался выплыть к бортику, но другой Эрик, которым он не являлся, начал неумело и быстро разводить руками и ногами, чтобы хоть как-то быть на плаву.

— Я же… не… уме… ю… плавать! — кричал мальчик, захлёбываясь.

Один из мускулистых парней с какой-то жалостью смотрел на тонущего. Рейчер понял, что пытаться всплыть самостоятельно не было никакого смысла, так как сон не предоставляет ему возможности вообще вмешиваться в события, поэтому просто смотрел на выражения лиц тех, кто возвышался над ним. И если те, кто столкнули его в воду хоть как-то и смотрелись виновато, то Андрей, скрестив руки на груди, застыл в презрительной усмешке.

— Но, Мрак, он же действительно не умеет… — хотел начать один из громил, но брат-близнец Эрика лишь рявкнул:

— Закрыл рот! Пусть сдохнет прямо здесь! Вам ничего не будет!

«Сдохнет?» — с яростью закричал Рейчер. Если бы этот треклятый сон хоть дал малейшую возможность вмешаться, то давно бы уже задушил своими же руками этого Мрака! Но оставалось только смотреть сложа руки. «Что бы всё сдохло!» — прошипел владелец чёрного амулета.

Тело Эрика начало постепенно терять силы. Все трое просто смотрели, как мальчик уходит ко дну… просто халатно смотрели, забывая про всякую человечность. Под водой повсюду начали всплывать пузырьки кислорода, и Рейчер ощутил, как тоже начинает терять сознание. Не может вмешаться в события, но страдает точно так же, как и этот бедолага. Что он сделал? Нечаянно выставил его в дурном свете, за что в итоге поплатился жизнью? И Эрик просто надеялся, что сейчас проснётся в своей уютной кровати и забудет этот кошмар навеки. Но сон даже не хотел отпускать…

Внезапно кто-то схватил парня за запястье и со всей силы дёрнул на поверхность. Сделав сладкий глоток воздуха, Рейчер почувствовал, как кто-то твёрдой рукой вытаскивает его за шиворот майки на поверхность. Эрик начал судорожно дышать, выкашливая из своего организма воду. Облокотившись на скользкую плитку, он вновь и вновь делал глубокие глотки кислорода, пока голова не закружилась. В мыслях только лихорадочно вертелось, что он спасён, что больше его жизни ничто не угрожает.

Владелец чёрного амулета посмотрел на троих остолопов. Все они, как и стояли у края бассейна, так и стояли, только с ошарашенными лицами и открытыми ртами.

— Живой? — послышался над ухом чей-то голос.

Эрик тут же осмотрел своего спасителя. Черноволосый парень, наверное, самый младший из всех присутствующих. Но это не мешало ему глядеть на всех высокомерным взглядом и говорить голосом, косившим на взрослого. В глаза сразу бросались аристократические черты лица, словно сам ангел спустился с Небес к смертникам, даруя им честь лицезреть самого себя. А на шее висел красивый камень в форме змеи, который сразу бросался в глаза своим завораживающим сиянием.

— Ты о чём думал, придурок лохматый?! — закричал спаситель, когда убедился, что Эрик хотя бы дышит. — Магия тебя совсем ума лишила?!

— Я сделал то, что сделал бы каждый, — пожал плечами Андрей, усмехнувшись. — Он не достоин жить. И не говори, что не сделал бы то же самое, Нидзёгг.

— Может, я не спорю, я бы тоже хотел придушить его по многим причинам. Но я хотя бы не опустился до твоего уровня. Львица может лишить тебя магии, я о тебе беспокоюсь, дурень! К тому же, если бы я не вмешался, тут бы нашли миленький трупик, а тебя вычислили по камерам. Вы! Живо проваливайте! — закончил владелец красного камня, адресуя данные слова двум громилам.

Парни без всяких вопросов покинули бассейн, и Андрей решил свалить вместе с ними. Рейчер ощутил, как с его души свалилась целая гора камней. «Надеюсь, их накажут!» — мстительно подумал владелец чёрного амулета.

— Спасибо тебе… — дрожа от распирающего холода, прошептал Эрик.

Нидзёгг со всей силы ударил лежащего на полу ногой, и мальчик закричал от неожиданной боли:

— Не смей никогда подставлять себя под удар, гадёныш! Я ненавижу таких, как ты.

«О, не волнуйся, я тоже тебя ненавижу!» — засмеялся Рейчер, смотря, как самолюбивый ангел покидает бассейн. И вот из глаз Эрика полились слёзы, смешиваемые вместе с водой. Горькие и безысходные.

Рейчер неожиданно почувствовал на своей коже холодок, вызванный ледяным ветром. Сначала это показалось ещё одним странным явлением: откуда в тёплом помещении, наверняка с отоплением, может быть сильный поток воздуха, когда весь зал закрыт и в нём нет ни одного вентилятора? Парень поёжился, обняв самого себя. В глазах появилась чёрная поволока, говорящая о том, что Эрик вновь оказался в своей реальности. Голова лихорадочно кружилась, да и самого мальчишку подташнивало. Но за всю череду необъяснимых происшествий, в которые адекватные люди точно никогда не поверят в своей жизни, то, что увидел Рейчер перед собой сейчас, заставило его издать истошный вопль.

Место, где он очутился, вызвало бы неподдельный ужас даже у заурядных смельчаков. Повсюду стояли мёртвыми гробами молчаливые постройки с неживыми глазами-окнами. Половина стекол была перебита вдребезги, лишь в некоторых моментах стояли едва целые рамы. Суровая тишина громче всего оставляла здесь свои призрачные следы. Такие места обычно показывают во всяких фильмах про зомби, где из угла вот-вот выпрыгнет сама Смерть, и главный герой уже не сможет спастись.

Эрик, нервно сглотнув, медленно попятился назад, вспоминая все молитвы, которые выдумывал Вадим для отпугивания всякого рода нечисти типа Анны Ивановны. Владелец чёрного камня даже и мысли не держал о том, как мог попасть сюда. Но и то, что это был кошмар, Рейчер не выкидывал из головы. Он очутился в самом отвратительном в жизни месте в самое отвратительное время суток — ночью, когда белоснежный диск луны затянули непроходимой стеной грозные тучи. Не смея и ступить больше ни шага, парень начал яростно щипать самого себя, чтобы проснуться от очередного сна в уютной постельке. Но всё как назло не хотело исчезать, и только сумрак продолжал прожигать глаза некой потерей и безысходностью.

Когда Эрик потихоньку освоился в порабощающей темноте, страх тоже начал потихоньку развеиваться, но не с такой скоростью, как хотелось бы. Бензина в костёр подлило то, что всё это время парень держал в руках письмо, которое он почувствовал только спустя несколько минут пребывания в неизвестном месте. Повертев его и поискав, где было хоть где-то побольше света, — а такого уголка вообще не было, ибо везде было одинаково мрачно, — Рейчер аккуратно вскрыл конверт и, прищурившись, бегло пробежался вдоль строчек. И вскрикнул. На белом, а может и не белом, листке красовалось только одно единственное слово, написанное крупными буквами. В нос ударил противный запах, от которого Эрика чуть не стошнило. «Сдохните» — огромным каллиграфическим почерком, а вместо чернил — человеческая кровь.

Откинув от себя письмо, как дохлую мышь, Рейчер забыл про свою методику «ждать, пока тебя не найдут» и кинулся прочь со всех ног. Он пока не мог припомнить, когда бежал быстрее, чем сейчас, но создавалось впечатление, что он промчался не меньше километра за несчастные несколько десятков секунд. В конце улицы мелькнул свет, и парень со всей мочи ветром полетел к нему, словно заяц, перепрыгивая целые метры лёгкими движениями лап. Колючий ветер бил под дых, под ложечкой сосало, а вскоре тяжесть бега легла на его лёгкие непосильным бременем. Маленький блеск становился всё больше, пока до него нельзя было дотянуться рукой. Эрик не сумел рассчитать свою скорость, а поэтому не смог вовремя остановиться и всей своей массой налетел на что-то мягкое. То, что послужило ему подушкой при падении на твёрдый асфальт.

— Ты совсем?! — закричал знакомый голос, без жалости сбрасывая с себя Рейчера.

Владелец чёрного амулета отлетел в сторону. В ладонях и коленях жгло, наверное, там полностью содралась кожа.

Тусклый свет фонарика коршуном пал на лицо парня, и он зажмурил глаза от ослепительной вспышки.

— Боже, это ты, — облегчённо вздохнул голос. — Я уже думал, очередные пьяницы.

Свет фонарика наконец сошёл с лица Эрика и посвятило на своего хозяина. На владельце источника света был накинут вязаный свитер тёплых солнечных оттенков. В темноте, помимо фонарика, блестели и протёртые дочиста жёлтые кроссовки с белыми полосками, излучающие мягкий свет. Само лицо юноши излучало тёплую улыбку, которую Рейчер уже точно встречал раньше. Серо-чёрные глаза под длинными ресницами скрывали пряди густых волос, которые даже чем-то напоминали гриву льва.

— Анастас! — завопил Эрик и, забыв про всякую боль, кинулся ему на шею.

— Прямо как маленький, — недовольно пробурчал юноша, но всё же был рад видеть Рейчера. — Что ты тут вообще делаешь?

— Вообще, я это хотел тебя спросить… то есть, что я тут делаю…

Даже в темноте чёрные глаза Анастасия излучили заметный ужас. Он знал что-то больше, чем знал Эрик, но отчего-то боялся это говорить.

— Только не надо вопить, мне самому страшно, — предупредил Анастас, и Рейчер с готовностью кивнул. — Ты… ничего не помнишь? Когда вернулся домой.

— Ну… — владелец амулета провертел в голове череду событий и наполнился густой краской. То, что он начал творить после порванной фотографии вновь напомнило ему один случай, который чуть до смерти его не напугал.

— Расскажи всё, что случилось после того, как вернулся, — холодно велел юноша.

Рейчер долго пытался собраться с мыслями, а Анастасий терпеливо ждал. Наверное, прошло десять минут, пока парень думал, говорить ли все свои постыдные мысли или молчать про них, он мялся с ноги на ногу, боясь подорвать доверие друга тем, что натворил, когда вернулся в квартиру. То, что он резко впал в буйство, не казалось хорошим уже самому Эрику, и в первую очередь ему было стыдно перед самим собой, но уже иного выхода не было.

— Только не смейся, ладно? — пролепетал Рейчер, пытаясь не тараторить, хотя очень сильно хотелось сорваться. — В общем… после того, как мы вернулись, я нашёл одну фотографию. Там был я и моя точная копия. Я сразу понял, что это тот самый главарь и понял, что, оказывается, он приходился мне братом. Я очень… возненавидел тебя за то, что ты не сказал мне. И я… Однажды в приюте я играл в баскетбол и случайно потерял рассудок. Вадим тогда сказал, что так со всеми спортсменами, но мне так не показалось. Я и забыл уже этот случай, но он повторился. Я был сам не свой. Потом меня схватили и бросили на кровать. А дальше я помню сон. Потом проснулся здесь… мне было страшно! Я очень испугался, а особенно, когда я понял, что держу в руке письмо…, а оно написано кровью! К-кровью!

— Так, возьми себя в руки! — спокойно произнёс Анастасий и попытался улыбнуться.

Юноша потянулся к рюкзаку и извлёк из него бутылку с водой. Рейчер, получив столь великодушный презент, с наслаждением закрыл глаза и поднёс к губам воду, которая, казалось, даже обрела сладкий привкус.

— Покажи мне письмо, — мягко попросил Анастас. — И морально готовься к тому, что ты уже не вернёшься домой. Завтра утром ты заберёшь только всё самое необходимое: документы, одежду, еду и прочее — и уйдёшь.

Владелец чёрного камня долго не мог переварить данные слова, поэтому обдумывание смысла сказанного пришлось на добрую часть пути к письму. Рейчер держался рядом со своим новым другом, а одна из причин — хоть и тусклый, но свет фонарика, освещающий хоть маленькие участки территории. Здесь не было ни одной живой души, кроме двух парней, прямо как на территории банды Эрнагесена. Только звук их же шагов был их единственным, но верным спутником. Иногда со старых зданий, которым точно больше восьмидесяти лет, свалится какой-нибудь камешек, и Эрик вскрикнет. Но только не Анастасий, который сделался таким же страшным, как и эти дома. Он полностью сник и потерял блеск как в улыбке, так и в глазах.

Через пару десяток минут странники оказались точно на том же месте, где очнулся Рейчер. Парень быстро прокрутил в мыслях то, куда он выкинул письмо и показал сквозь густую тьму. Анастасий наготове подошёл туда и начал рыскать.

— Нет, тут ничего, — покачал юноша головой после тщательного поиска. — Ты уверен?

— Это не мои галлюцинации! — закричал Эрик и мигом закрыл свой рот руками — оглушительное эхо разнеслось вдоль лютых стен.

— Верю, — тяжело вздохнул юноша.

Внезапно его внимание привлекли совершенно непримечательные следы. Рядом с местом, куда показывал владелец камня собаки, была неглубокая лужа грязи, оставленная после дождя, а в ней — отпечатки. И судя по тому, что выемка продолжала наполняться водой, хозяин следов прошёл здесь недавно. А может даже за пару секунд до того, как Анастасий и Рейчер пришли на это место искать письмо.

— Эрик, встань в этот след, — попросил юноша, указывая на один из отпечатков.

Без всяких расспросов, хоть внутри и буйствовало неутомимое любопытство, парень поставил ногу прямо туда, где остался свежий след. Стопа была прямо в пору тому, кто был хозяином отпечатков. Ни на миллиметр больше и не меньше — словно это оставила нога самого Рейчера.

— Твоё письмо уже забрали, — оповестил Анастасий, не поведя ни единым мускулом на лице. — Вернее, забрал. И это был Пёс — главарь банды Эрнагесена. Это самые недра их территории, но всё же далеко до их штаба. У них чуткие уши, возможно, твои шаги услышал твой брат собственной персоны, поэтому он явился сюда и нашёл письмо. А потом он ушёл. Остальные члены банды Эрнагесена поменьше своего лидера, они просто не могли оставить длинные следы. Но я просто хотел убедиться, что я прав, поэтому я и попросил тебя встать на след.

— Ты прирождённый Шерлок! — изумился Рейчер, засияв от радости. — Но… как я попал сюда?

— Я понял всё. Я понял, как ты попал сюда, почему эксперименты не возвращают тебе память, понял, что на самом деле хочет Куликов, понял, что происходит. Но это место — не сахар, чтобы я раскрыл все карты, согласен?

Эрик кивнул без всяких промедлений. В печёнках уже сидела территория банды Эрнагесена, с первого взгляда она казалась местом для нечисти и каннибалов, а после сегодняшней ночи он больше и ногой не ступит на проклятые земли. К тому же, поблизости рыскал злой убийца в облике его брата, а на такое глядеть мало кому показалось бы приятным. Но то, что он был так близко к своему близнецу, что почти только пару секунд разделили их до встречи… это мёртвым клеймом легло на его мысли.

Дорога обратно, сквозь пелену ночи, оказалась чуть ли не в десятки раз длиннее и тяжелее, чем в первый раз. Даже когда ребята вышли на главную дорогу города, где сияли ослепительные вывески, фары автомобилей, витрины, Рейчеру казалось, что они протопали целый час. До великолепного торгового центра, походящего на замок, добрались также медленно, хотя Анастасий и уверял, что в прошлом они шли по времени абсолютно столько же. Может, всё дело в том, что нетерпеливость узнать от своего друга всю правду была превыше всего, поэтому она и превратила время в медленную черепаху, которая плетётся через минное поле, с опаской выставляя свои крохотные лапки. Но утешало хотя бы то, что вокруг были живые люди, несмотря на позднее время. Они проходили мимо, не видя никого, кроме себя, всё также надменно и с гордо поднятыми головами. И Эрик выделялся из ночной толпы с Анастасом не только ростом, но и убитым лицом.

Наконец они свернули в знакомый дворик, и Анастасий остановил Рейчера, велев ему идти в другой подъезд. Это очень смутило владельца чёрного амулета в первое время, но потом вспомнил давние слова «…И морально готовься к тому, что ты уже не вернёшься домой». Слова казались нелепой шуткой, но теперь они становились реальными, когда юноша завёл друга в свою квартиру, расположившуюся на втором этаже.

— А как же родители? — смутился Рейчер, входя в уютную прихожую.

— Они работают в совершенно другом городе, — с грустной улыбкой пояснил Анастас. — Но я пишу им письма не только по электронной, но и по настоящей почте. Бумажные письма получать намного приятнее. Просто только тут я смогу получить хорошее образование, но на каникулах я езжу к ним. Также каждый месяц ко мне приезжает бабушка на несколько дней. В остальное время я либо читаю, либо занимаюсь, либо навещаю своего сводного брата. У него тоже с родителями… негладко.

Эрик почувствовал себя полным свином. У него погибла мать, а он совершенно не испытывал к ней даже сожаления! Будто родная мама была просто тараканом, на жизнь которого всем наплевать. Их убивают, сразу забывают о них, словно так и должно быть. А она была самым близким родственником, которого только можно представить, и так вот — сын после смерти даже не заплакал! Безразличие! Что может быть хуже, когда к тебе равнодушен тот, на кого ты потратил всю свою жизнь, кого растил и воспитал через нескончаемые проблемы, чтобы потом на твоей могилке этот человек просто постоял и ушёл? Этот вопрос терзал Рейчера ночью после экспериментов Сергея Владимировича Куликова, когда он думал о своей семье. Неужели ему суждено было родиться таким скотиной?

— Это хорошо, что ты пишешь им, — попытался поддержать друга Эрик. — Ведь ты… очень образованный. Каждый должен поучиться у тебя.

«Например, я,» — добавил про себя парень и прошёл в комнату Анастасия, несмотря на его смущение от сказанных слов.

Комнатка оказалась хоть и маленькой, но очень ухоженной. Тут, помимо телевизора, был ещё и ноутбук, стоявший на столе прямо возле окна. Всё помещение было выполнено в красных тонах: шторы, ковёр на стене и полу, некоторая обшивка мебели, напоминавшая стулья. Стены украшали несколько бисерных работ, сделанных явным профессионалом. Маленькие частички бисера вместе представляли из себя переливающиеся на солнце перья плавающего по серебристой глади воды лебедя, ночную деревню с проходящими людьми, которых было трудно разглядеть из-за чёрных цветов, да и похожие.

Рейчер устроился на стуле возле маленького столика посередине. Анастас в это время копошился на кухне, пока чайник вскипал, принёс несколько пакетиков печенья и маленький клубничный пирог, наполовину съеденный. Когда вода нагрелась, юноша налил чая и поставил перед гостем.

— Привычка, — кратко пояснил Анастасий на молчаливый вопрос недоуменных глаз Эрика. — Я всегда так гостей встречаю в своём скромном жилище. А они у меня теперь крайне редко. Раньше… меня любили.

— А сейчас — нет? — удивился ещё больше мальчишка.

— Просто кое-что произошло. Но я не хочу об этом, ведь сейчас я должен рассказать то, что на самом деле творили Куликов и Лавров с тобой.

Анастасий потянулся к своему рюкзаку и выудил оттуда телефон. Без всяких церемоний и показа, какой у него прекрасный и новый мобильник с широким экраном, юноша сразу открыл видео, снятое этим вечером. То, что было на нём, привело Рейчера, грубо говоря, в шок.

Сначала это был обычный двор, который Эрик видел всегда, когда выходил на утреннюю пробежку. Ничего особенного не происходило. Камера только располагалась в сумке, явно припрятанная, чтобы не создавать лишнего внимания. Затем, помимо остальных гулявших людей, появились знакомые лица — Куликов и Лавров старший собственной персоной. А рядом с ними пятнышко, одетое в чёрную куртку. Узнать его Рейчер пока не смог, но очень надеялся, что это была не та мысль, на которую намекает Анастас. Сам юноша на видео стал подходить ближе к этой паре, но благодаря кольцу деревьев, окружавшему его, Анастасия невозможно было заметить оттуда, где стояли мужчины. И выглядело это так, будто он просто решил присесть и почитать очередную книгу с видом дурачка. Камеру не видел никто, но она записала весь разговор.

— Сегодня проведём последнее испытание, — прошептал Куликов своему коллеге Николаю Борисовичу и повернулся к неизвестному в чёрной куртке. — Дорогой мой мальчик, как ты себя чувствуешь?

— Чувствую себя прекрасно, — ухмыльнулся некто. — Надеюсь, сегодня вы дадите мне поистине интересное задание. Хочется наконец выйти за рамки закона и размяться.

— Это конечно! — потакал Сергей Куликов. — Когда Людмила Лаврова увидит тебя, то ты будешь её прекрасным фаворитом, который может делать всё в её владениях в обмен на её маленькие желания.

— Напиши своему любимому брату и его шайке письмо, — засмеялся Лавров старший, протягивая нож. — Ты же прекрасно знаешь то, что мы хотим от тебя.

Капюшон сдул ветер, но мужчины на это не обратили внимания. А вот Рейчер вскочил со стула, едва сдерживаясь, чтобы не завопить от ужаса. Анастас в это время шестым чувством ощутил, что он забыл принести холодную воду, которая будет нужна к концу видео, поэтому он испарился из комнаты. Юноша знал, какую жесть он показал своему другу, но иного выхода просто не было.

Это был он — Эрик. Он сам только что сказал все эти слова на видео, взял нож и, проведя им по кисти руки, начал писать своей же кровью то роковое письмо с угрозой. Писал и злорадно смеялся. Прохожие проходили мимо и пялились на него как на сумасшедшего, но из-за страха не говорили ни слова, а только шептали что-то друг другу. Потом Рейчер просто взял и ушёл прочь из двора.

Когда видео закончилось, Эрик схватил стакан с недавно принесённой холодной водой и облил им всё своё лицо. Анастас поджал губы и кинул на колени парню полотенце.

— Вот именно это я и представлял, — только и сказал он. — Это не сон. Это всё реальность. Ты не проснёшься, если будешь обливать себя водой и щипать. Потому что ты и так давно проснулся. Вот только не от обычного сна.

— Объясни… — тихо взмолился Рейчер, смотря в упор на чёрные глаза друга. — Я не понимаю… я же…

— Ты не помнишь ничего из того, что сказал, — кивнул юноша. — Я объясню тебе, но сначала скажи, куда Куликов поместил тебе тот волшебный прибор «для возврата воспоминаний»?

Владелец чёрного амулета показал на мочки ушей… и тут до него дошло всё. То, что он терял сознание, болезненные ощущения, контроль мозга. И то, что смутило Анастасия, когда он услышал фамилию Куликова, тоже. Анастасий как всегда всё понял, но молчал, чтобы собирать доказательства. Рейчер сам прекрасно знал, что никогда бы не поверил ему, но теперь все факты сыпались прямо в лицо…

Анастасий тем временем без всяких предупреждений сжал две мочки уха настолько сильно, что Эрик начал думать, что его прожгло яростным пламенем огня. Затем крошечные микрочипы уже оказались на ладони юноши.

— Они всё это время промывали тебе мозги в прямом смысле, — вздохнул он. — Когда я узнал имя старика, я вспомнил, как моя… бывшая подруга… рассказывала об этом эксперименте. Ему нельзя сопротивляться, тут все бессильны. Я вспомнил то, что когда-то они сказали, что ты мёртв, а потом ты появился тут. То, что твоя мама якобы мертва… я боялся просто говорить тебе, к тому же, не хотел подрывать доверие. Но только сегодня я смог добраться до доказательств. Я замечал, как ты выходишь с ними на улицу и прямо сам не свой. Когда ты терял сознание, то превращался в маньяка и их марионетку.

Рейчеру казалось, что сейчас он снова потеряет сознание, хотя этот чудовищный прибор был разбит. От ужаса конечности стали дрожать, и мальчишка плюхнулся на стул, закрыв глаза ладонью. Ему было стыдно не только перед самим собой, но и перед Анастасом, перед которым он наверняка неоднократно позорился. Эрик превращался в живого зомби, выполнял приказы, резал кожу, писал кровью, да всё что угодно! А отец так спокойно отдал своего сына на эти терзания. Лавров старший не привязывался к нему, не вёл себя как… папа. Даже сумасшедший учёный играл свою роль учителя и жизнерадостного человека настолько, что даже Рейчер поверил!

— Я пошёл за тобой, — продолжил Анастас. — Я потерял тебя из виду и знал, что пока ты не в себе, ты можешь и убить меня. Но потом ты с воплями вернулся и набросился на меня.

— Вот это я уже помню, — неохотно сказал Эрик.

Юноша посмотрел на полностью убитого друга. Теперь уже и вкусные пряности на столе не могли бы развеселить его. Да и шутка бы — родной отец отдал сына под эксперименты на контроль мозга, а в остальное время лгал, что это ради его воспоминаний. Да плевали они на воспоминания, когда они имели холодное оружие в виде наивного мальчика, который превращался в пушечное мясо!

— Как я очнулся? — протянул Эрик, спустя несколько минут гробового молчания. — Разве я был зомби не с заката до рассвета?

— Я тоже не знаю, — честно ответил Анастасий и наконец вновь сел за стол. — Но они будут ждать тебя утром. Если что-то пойдёт не так, и они узнают, что ты очнулся раньше — они избавятся от тебя. Ты не первый их подопытный. Кто знает, сколько они извели детей до тебя? И прятаться у меня ты долго не сможешь…

— Куда мне деваться? — жалобно протянул Рейчер, вспоминая свой уютный приют, где хоть и были несправедливости, но зато там были все… настоящие. — В полицию?

— Я знаю о Лавровых всё, — покачал головой Анастас. — У них есть сильные адвокаты, и сделают они всё так, чтобы в итоге тебя увезли в психушку со всеми моими доказательствами. Но… ты же знаешь историю России? Куда бежали беглые крестьяне?

— Откуда я знаю, я отсталый в своём развитии! — вспылил Эрик и даже чуть не разбил чашку с горячим чаем. — Ну, там… на юг же?

— Да, там они становились казаками, — кивнул Анастас. — И правительство уже не смело возвращать их, когда они пересекут границу. Тут сыграем так же. Банда Эрнагесена. — добавил юноша, когда заметил ошарашенный взгляд друга. — Будешь жить с ними.

— Да ни за что! — закричал парень, вскакивая со стула. — С поехавшим маньяком!

— Ну в своей банде он пока никого не убил, к тому же, я буду у вас часто. И у меня очень хороший брат, который будет с тобой. Ну и… если хочешь, то можешь навсегда проститься с собой, ибо когда ты станешь жить у своей мамаши, ты уже никогда не придёшь в себя. Прибор будет в действии, пока тебя не возведут на эшафот. Хочешь этого?

— Ладно, ладно! — Рейчера явно припугнули слова. — А сегодня я где буду спать?

— Да прямо здесь, — пожал плечами юноша, указывая на кровать. — У меня диван есть, я на нём больше спать люблю, так что не притеснишь. Завтра утром вернёшься, соберёшь вещи и быстро свалишь.

Эрик возражать долго не стал — ему предоставили и так слишком прекрасное место для ночлега. Хотя стыд перед Анастасом теперь до конца веков будет давить на душу парня невыносимым грузом, но зато была крыша над головой, тёплая вода и много еды. В эту ночь опасности от сумасшедшего профессора и помешанного отца не предвиделось, но зато намечалась угроза быть убитым рукой собственного брата, а то и членов его двинутой на голову банды. Но Рейчер решил пока не думать о завтрашнем — или, вернее сказать, сегодняшнем — дне, наполненным ещё многими неприятностями и поворотами колючей жизни, а насладиться остатками сна.

Владелец чёрного амулета лёг поверх пухового одеяла прямо в повседневной одежде, сбросив с себя только обувь. Ему не хотелось раздеваться в гостях и ходить полуголым в чужой квартире, при этом учитывая, при каких обстоятельствах всё это происходило. Рейчер думал, что уже никогда не простит самого себя за то, что на его разуме проводили эксперименты, хотя сопротивляться он этому не мог. Поэтому ночь выдалась одной из самых тяжёлых, когда больше нескольких часов мальчишка провёл в раздумьях о том моменте, когда он очнулся, да и о странном сне. Во время сеансов Эрик ничего не помнил, а тогда ему удосужилось узреть настоящее сновидение, хотя очень и очень сумбурное и неясное. Происходило оно будто взаправду, со всеми эмоциями, атмосферой, а запомнил его парень настолько чётко, как ни запоминал ни один из предыдущих и нормальных снов. Быть может, это был осколок прошлого? Вадим рассказывал, что иногда героям в книгах снятся либо вещие сны, либо их прошлое, даже если у кого и была амнезия. Неужели это действительно возвращало Рейчеру память, хоть и не так действительно, как он думал? Может, они с Анастасом что-то напутали, и это просто был побочный эффект от неисправности машины? Тогда получается, что его брат был той ещё сволочью, хотевшей его убить ещё в детстве.

Брат… только мысль о нём приводила в ужас. Кем он являлся? Его родственником, главарём банды Эрнагесена, Псом, убийцей, загадочной личностью, его отражением и тенью, преследующей Эрика глухим эхом. Но мальчишка так мало знал о нём. Только то, что он был его бессердечной копией. И амулет собаки… Анастас говорил когда-то, что Пёс — владелец синего камня. Рейчер коснулся своей груди, нащупывая там побрякушку — связывающую его с бандой Эрнагесена нить. Слишком явный намёк на то, что в прошлом парень имел тесные узы с тем проклятым местом, наверняка видел своего брата каждый день и всех его союзников тоже. Быть может, сейчас бы он мирно пил с ними чай и рассказывал интересные истории из жизни, если бы только не проклятая амнезия. Что если Анастас ошибался насчёт них? Что если они просто создают иллюзии убийц, лишь для того, чтобы защитить себя? Ведь они — просто подростки, не умеющие постоять за себя. И в какой-то момент Рейчер пропитал к ним горькое сочувствие за то, что ничего не мог сделать для них. Пусть слух о том, что его брат убивал невинных людей — правда, но была ли в этом его вина? Злодеями не рождаются, а становятся. И владелец чёрного амулета жаждал узнать больше о банде Эрнагесена, чтобы утолить своё прожигающее любопытство. Знал ли Рейчер тогда, что в будущем вся его жизнь тонкой гранью будет связана не только с его братом, но и с девочкой из той самой банды, и их нити судьбы виноградной лозою будут настолько тесно переплетены друг с другом, что даже смерть, казалось, не будет помехой для того, чтобы видеться друг с другом?

Несмотря на то, что повсюду Эрика окружали незнакомые стены, неведомая ему до этого атмосфера, давящая тяжёлой массой мысли, мальчик сумел уснуть, свернувшись калачиком. Во сне он, даже сам того не ведая, залез под одеяло и полностью измял постель, словно у себя дома. Рейчер увидел довольно странный кошмар, где он очутился в клетке, а рядом стояли различные технологии. Над парнем возвышался скучившийся учёный Куликов, ехидно смеявшийся над бедой своего подопытного. Эрик начал кидаться на железные прутья, словно разъярённый хищник, но от этого противное хихиканье старика становилось только звонче. Потом клетка начала расплываться и превращаться в эшафот. Руки мальчика были связаны самой крепкой верёвкой, а сам он нехотя поднимался по лестнице вверх, подгоняемый стражами. В него летели острые камни, овощи… Рейчер испытывал необъяснимую боль, словно всё происходило наяву. А когда его голову поместили в петлю, кошмар развеялся и заменился на другую ерунду.

Проснулся парень то ли от ослепительных лучей света, безжалостно светящих прямо в глаза, то ли от того, что Анастас тряс его прямо за плечо. А может, от того и другого. Только когда Эрик очутился в ванной, чтобы умыться, он осознал, что чуть ли не сел на шею своему новому другу: оккупировал чужую комнату, разложился на кровати, как на своей, а теперь занял и ванную. Но времени на стыд просто не оставалось: Рейчер до чёртиков боялся, что сделает что-то такое, что выдаст его познания в планах своего же отца и сумасшедшего учёного, поэтому мальчик кубарем вылетел из квартиры Анастаса, когда кое-как умылся и привёл себя в порядок. Пробегая лестничную клетку и рассекая двор, Эрик одновременно проверял в карманах толстовки, на месте ли его ключи с брелком белки. На великое счастье, они лежали там.

Рейчер ворвался в собственную квартиру и начал отдышку. Потом, быстро заперев дверь, тихой мышкой проскользнул в свою комнату и нырнул под одеяло кровати, изображая, что только проснулся. В это самое время в помещение вошёл отец, и Эрик едва сдержался, чтобы не закричать от ужаса. Холодный пот медленно скользил по лицу, а конечности дрожали. Но сейчас просто нельзя было изображать панику!

— Ты ходил гулять? — решил осведомиться отец.

— Нет, я тут спал, — пробубнил мальчик, чувствуя, как предательски дрожит его голос. — Только что проснулся…

Николай Лавров прищуренным взглядом посмотрел на то, в чём спал его сын: в толстовке, в джинсах и даже в кроссовках. Да и вид у Рейчера был запыхавшийся, а лицо всё красное и мокрое от пота. Отец укоризненно покачал головой и ушёл прочь. «Боже, пронесло,» — облегчённо подумал Эрик, ощущая, как с его плеч свалилась целая гора. Но теперь дело оставалось за главным — незаметно собрать вещи и прощаться с этим адовым местом, заменяя его на не менее отвратную улицу с братом.

В углу помещения стоял багаж, благодаря которому Рейчер перевёз свои вещи из приюта домой. Пора было использовать его. Мальчик обшарил всю свою комнату, выбирая только самое нужное: несколько маек, куртку на случай похолоданий, пара джинс, несколько пар обуви, зубную щётку, пасту, полотенце, карманные деньги… Проверив, что отца нет на кухне, Эрик тихонько начал забирать в комнату всё, что попалось под руку: фрукты, пакетики с печеньями, салаты в специальных упаковках, воду в бутылках. Хоть Николай Лавров и работал в этот день, но Рейчер до жути боялся, что его увидят в этом деле, поэтому даже несмотря на то, что папы не могло быть физически, неведомый страх давил на глотку.

Целый день Эрик провозился со сбором вещей, хотя казалось, что куда проще и быть не может. Парень размышлял над тем, что ему надо было в пожизненной ссылке в банду Эрнагесена, а что было просто безделушками. Но когда выяснилось, что место в багаже осталось больше трети, Рейчер ощутил грех искушения положить побольше «хлама». Поэтому парень доложил ещё книгу «Граф Монте-Кристо», одолженную Анастасом, журналы и игровую приставку.

Осталось дело только за документами, поэтому парень очень разочаровался, когда узнал, что Николай Лавров всегда запирал дверь в свою комнату. Эрик никогда не интересовался спальней родителей, но не учёл такую простую вещь, как то, что дверь может быть просто заперта! Рейчер вспомнил все уроки Вадима, как надо взламывать замки, но этот просто состоял из непробиваемого материала и не поддавался шпилькам, словно нарочно! Эрик чуть ли не грыз зубами проклятыйзамок, сжимал его в руках, пока через полчаса не случилась странная вещь… Парень просто представил в голове, как дверь сама открывается без его помощи, а дальше какая-то маленькая искра — и она действительно поддалась. «Это странно, но и хорошо…» — прошептал Рейчер и неуверенно вошёл внутрь.

Комната оказалась самой обыденной на первый взгляд: двуспальная кровать, секретарь, две тумбочки и огромное окно, плотные шторы которого не давали пройти ни малейшему лучику солнца. Создавалась иллюзия, что помещение было и вовсе без окон. Повсюду глубокие слои пыли, через которые можно было плавать, в уголке заселился паук. Несколько раз чихнув, Эрик пробрался к тумбочке отца и заглянул внутрь. Вместо документов там лежали записи, и любопытство, разъедающее содой сердце, просто одержало победу над разумом — Рейчер прочитал личный дневник отца.

То, что было написано корявым почерком, шокировало парня и заставило некоторое время потерять самообладание. Эрик таращился на записи, словно ненормальный, чувствуя, как дрожит каждая его клеточка.

«Тридцать первое июня. М.С.1 полностью потерял рассудок и в первое время находился в трансе. Когда профессор ввёл данные в компьютер, подопытный стал подчиняться всем нашим командам. Помимо этого, М.С.1 вёл себя не как запрограммированный робот, а как живой мальчик со своими эмоциями и чувствами, которыми мы тоже можем управлять. Беспрепятственно выполнил указание написать несколько слов на листке и в конце поранить себя.

После пробуждения М.С.1 жаловался на плохое самочувствие».

«Второе июля. М.С.1 также превратился в холодное оружие для убийств. Выполнил несколько заданных команд.

После пробуждения самочувствие всё такое же плохое»

Такие записи вплоть до десятого июля ничем не отличались, кроме как дополнениями в конце, что состояние «подопытного» улучшалось. Рейчер, нервно сглотнув, начал листать дневник назад, заметив, что содержание не менялось и за прошлый год, но на этот раз кроликом для эксперимента был некий М.С.2. «Может, мой брат?» — подумал Эрик, когда пришёл в себя. Анастасий не преувеличил, ничего не придумал! Вот эти факты на лицо, что родной отец ставил опыты на сыне, так ещё и заставлял делать самые отвратительные задания. Вот почему Рейчер ничего не помнил, когда просыпался! Вот почему он сразу отключался, когда эта тварь в белом халате и пенсне что-то вводила в компьютер! Мальчишка, едва сдерживая гнев, сам того не хотя порвал личный дневник. «Ладно, всё равно я уйду, пусть знает, что я тут был!» — прошипел Эрик.

Дальше поиски переместились на другую часть кровати, а вернее, на тумбочки матери. Если Анастас не врал, то и Людмила Лаврова должна была быть жива, и все эти эксперименты проводились для неё. Но в ней находился только фотоальбом в золотистой обложке, явно ненужный матери, когда она обчищала свои вещи. Рейчер начал его листать, ожидая увидеть фотографии Люды и Коли в молодости, их свадьбу и свидания, но ничего такого не было.

Вместо этого на фотографиях улыбалась миловидная девушка, похожая на ангела. Она была чуть ли не точной копией Эрика, и он начал считать, что это и есть его мать, но ошибся, увидев тот единственный снимок с отцом и матерью. Сама Людмила тоже имела черты своего сына, стояла часто на снимках с неизвестной девой-ангелом. Подруги не были похожи ни одной чертой лица, следовательно, не были родственниками, но от обоих у Рейчера было что-то похоже, а особенно от этой особи. Глубокие серые глаза, наивная улыбка, даже чёлка, слегка загораживающая правый глаз, изгиб бровей-ласточек… Под конец альбома эта девушка пропала, и вместо неё появился мужчина, похожий на ту девку и Эрика, но он не являлся Николаем Лавровым. Эрик начал считать, что это была та же женщина, что и в начале альбома, только подстриглась под парня. Но почему-то, смотря на него, Рейчер испытывал странное необъяснимое чувство. Нежность? Любовь? Он и сам не понимал, отчего оно вызвано, поэтому поспешил закрыть альбом и убежать из этого чёртова места.

Мальчишка взял свой чемодан и готовился покинуть проклятую квартиру. Он уже ощущал сладкий вкус свободы, опьяняющий своими необъятными просторами и бесконечными мыслями. Ощущал дыхание ветра, голубизну неба, словно был частью природы. Слышал шёпот деревьев, пение птиц, словно понимал голоса мира… Это было прекрасное и несравнимое чувство лёгкости, всё тело сжалось и хотело наконец издать вопль радости и счастья…

— Куда собрался? — раздался голос сзади.

Сердце камнем упало в пятки. Рейчер молниеносно обернулся, заметив, как прямо за его спиной возвышаются Сергей Куликов и Николай Лавров. На пару секунд Эрик забыл, как дышать, всё тело передёрнуло и наполнилось свинцом. Парень схватился за стол, боясь, что потеряет сознание в этот роковой миг.

— Я так и знал, что надо было вернуться раньше, — засмеялся Куликов смехом, бросающим в холод. — Предчувствие никогда не обманет!

В руке профессора находился пистолет, на который Рейчер таращился, словно на инопланетянина. Это был настоящий пистолет! И учёный держал палец на курке — одно маленькое движение и раздастся грохот, а пуля полетит прямо в лоб парню. Эрик едва стоял на ногах, чувствуя сильную дрожь по всему телу. Взгляд учёного упал на огромную сумку с вещами, предательски стоявшую рядом, и профессор хищно улыбнулся. Эрик готов был провалиться сквозь землю, отдать хоть свои ноги и руки, лишь бы быть в этот момент в другом месте!

— Ах ты ублюдок! — заверещал Николай Лавров, хватая Рейчера за грудки. — Ты рылся в моих вещах!

— Успокойся, Коля, — продолжал лыбиться Сергей Владимирович. — Он ещё ребёнок. Он не знал, что так делать плохо.

— Как он вошёл в мою комнату! — не унимался отец, только сильнее сжимая своего сына. — Я всё запер! Как?!

Рейчер ощутил, что его глаза влажнеют. Внутри переполняло уже не чувство страха, а чувство ярости, несправедливости и унижения. Не было такого слова, чтобы описать, какую бурю эмоций испытывал Эрик внутри себя и при этом пытался держаться. Тело продолжало дрожать, но уже не от подлого трепетания перед этими шизофрениками, а из-за пробуждающегося котла гнева, обретающего несусветную мощь с каждой секундой.

— Должно быть, он очнулся так же, как и М.С.2, — пояснил Куликов своему коллеге, будто забыв о присутствии владельца чёрного амулета. — Мы тоже не ожидали этого. Однако, остальные подопытные до сих пор находятся под действием моего изобретения…

— ОСТАЛЬНЫЕ ПОДОПЫТНЫЕ?! — завопил Рейчер, схватив стул и кидая его в учёного. — НЕВИННЫЕ ЛЮДИ, КОТОРЫХ ВЫ ИСПОЛЬЗУЕТЕ ДЛЯ СВОИХ ГНУСНЫХ ЦЕЛЕЙ?!

Сергей Куликов успел отпрыгнуть, и стул с грохотом ударился о стену. Пока учёный пытался опомниться, Николай Лавров схватил своего сына за руки и повалил его на пол, не давая и шанса подняться.

— Позволь объяснить, — сдержанно произнёс профессор, отряхивая со своего халата пыль. — Твоя мать сама велела мне делать эту штуковину и дала полное право применять её на тебе. При этом она неплохо платит. Так что будь паинькой, благодари нас за то, что мы держали тебя в человеческих условиях! Но нет, ты решил отблагодарить нас не так, как мы хотели!

— Зачем вам это? — хрипло прошептал Рейчер, а из его глаз ручьём полились слёзы. — Зачем страдают невинные люди?

— Подумай, как хорошо — быть чьим-то рабом и не помнить этого! — захохотал Куликов, вскинув руки к потолку. — Да и польза этим владельцам — они имеют живой скот, который подчиняется каждому их слову!

— Но твой брат подложил нам ту ещё свинью, — гаркнул Николай Лавров. — В разгаре эксперимента он внезапно пришёл в себя. И в отличие от остальных, он помнил всё. Вот мы и решили взять тебя, чтобы узнать больше об этом проколе.

«Пёс?» — хотел спросить Рейчер, но внезапно понял, что тут желательнее молчать. И тут он начал понимать… убийства, которые совершал его брат. А что если это не был он? Что если это всё действие проклятой машины, а когда он очнулся, то решил бежать так же, как и Эрик сейчас? И все мысли о том, что главарь банды Эрнагесена — самая отвратная и бездушная личность — просто его глупые догадки? Руки Рейчера начала охватывать неведомая сила: новая волна гнева, смешанного с чувством несправедливости, которое парень ненавидел больше всего. Бушующая ярость вновь набирала мощь, казалось, сейчас всё тело разорвёт на мелкие кусочки, а из него вырвется столб света, который безжалостно убьёт стоявших рядом врагов. Эту бурю чувств уже было не способно утихомирить ни одно слово, ни одна вещь — Рейчер сам не заметил, что превратился в настоящего монстра.

Эрик издал вопль и со всей силы пнул ногами своего отца в живот. От неожиданности Лавров старший отлетел в сторону, и парень, вскочив, набросился на учёного. Куликов нажал на курок, но дротик со снотворным пролетел мимо: Рейчер, подобно кошке, лихо увернулся и без раздумий выбил пистолет прямо из рук профессора. Забыв о вещах, мальчишка бросился вон из комнаты и, казалось, весь превратился в ветер, который жаждал только свободы. Но, замешкавшись с замком на двери, ведущей в подъезд, парень был пойман своим отцом, который успел нагнать его. Николай Лавров схватил своего сына за волосы и пытался оттащить от двери, но тот продолжал сопротивление. Наконец дверь открылась, и Эрик продолжал пинать врага руками. От неожиданного удара в бок Лавров старший ослабил хватку, и сын вырвался на свободу. Но как только Рейчер добежал до лестницы и готовился начать спускаться, Куликов резко кинул в парня тяжеленную книгу, которая только попалась под руку. Получив резкий удар по затылку, Эрик потерял сознание и прошёлся лицом по всем ступенькам.

В ушах гудело, а в глазах появилась тёмная пелена. Рейчер очнулся и не мог понять, что происходит. Это было точно такое же ощущение, как после пробуждения от первого эксперимента на мозге: точно так же ныла каждая клеточка организма, а голоса казались отдалёнными, хотя и звучали они чуть ли не над ухом. Приоткрыв один глаз, мальчик заметил, что он лежал в луже крови… собственной крови. Николай Лавров щупал его пульс и проклинал весь мир.

— Если он сдохнет, Людмила нам головы поотрывает! — гневно шипел отец.

— Ничего, вставим в него мой прибор и отключим его сознание, — отмахнулся Куликов и вернулся в квартиру. — Всё равно мы должны были его прямо сейчас довести Людмиле.

Рейчер попытался понять, что происходит. Мальчик потерял сознание при ударе книгой и пролетел лицом по каждой ступеньке. Наверняка, он получил несколько переломов, что и говорить о ссадинах и синяках… «Я должен бежать!» — пронеслось в голове. Но на практике это было чем-то невозможным, ведь как с переломами можно было далеко уйти?

Николай тоже куда-то отошёл, оставив сына в одиночестве. Эрик попытался подняться, невзирая на проклятую боль, электричеством проходящую по всему телу. Каждая клетка готова была разорваться, а особенно на лице всё безжалостно прожигало. Внезапно кто-то подставил своё плечо, и Рейчер сумел подняться.

— Чёрт, дела настолько хреновы? — послышался над ухом знакомый голос.

— Анастас… — облегчённо вздохнул Эрик ослабевшим голосом.

— Ты в таком состоянии не протянешь! — чуть ли не кричал юноша. — Надо вызывать Скорую! И полицию! Эти дауны… Что они сделали с тобой?!

Послышались шаги. Куликов схватил Анастаса и велел ему проваливать с дополнением: «Мы сами разберёмся!» Сам парень с чёрными глазами отпрянул, поняв, что сейчас возражать тем, кто был намного сильнее и влиятельнее — было не самым подходящим занятием в такое тяжёлое время, особенно, когда жизнь человека была на счету.

Рейчер не мог ничего соображать из-за вновь проснувшегося чувства пожирающего его страха. Что теперь с ним будет? Почему он заслужил все эти страдания?

— Он умирает, звоните в Скорую! — кричал Анастасий.

— Да уже звоним! — гневно бросил Лавров старший.

«Мне нельзя…» — хотел сказать Эрик, но из горла вырвался только хрип и немного пены. В разуме так и крутилась мысль, что в больнице придёт его отец и, когда он будет спать, включит эту адскую машину и начнёт контролировать его мозг. И тогда, как сказал Анастас, он очнётся лишь на эшафоте за то, что убил множество людей, сам того не желая. «Мне нельзя!!!»

Рейчер, хватаясь за стены, подполз к окну и, дрожа, посмотрел вниз — с третьего этажа. Он точно не доберётся до низа, его миллион раз успеют схватить поехавшие люди, но и на эшафот он не хотел восходить… Всё тело подкашивало, наполнялось самым тяжёлым свинцом и тянуло мальчика вниз — к ногам Куликова. Но на кону была его честь! Рейчер должен был всегда держать гордо поднятую голову, как учил Вадим! А Анастас учил его мудрости… как жаль, что в его голову не до конца влетели эти знания.

— Вадя… Анастас… — прошептал Эрик, — простите… меня.

Несмотря на то, что мозг кричал, что это запрещено делать, инстинкт самосохранения тянул встать обратно на лестничную площадку, но сердце говорило, что иного выхода нет. Рейчер вытянул из-под толстовки свой чёрный амулет, сжал его крепко-накрепко в кулаке и шагнул в раму окна… и начал падать. Несмотря на то, что тело прожигала боль, несмотря на то, что глаза застелила кровь, несмотря на то, что он имеет риск потерять своих лучших друзей, несмотря на страх и ужас смерти…

Анастас завопил, кидаясь к окну и пытаясь поймать Рейчера. Но было уже поздно. И как в замедленной съёмке юноша заметил чёрный амулет собаки… и забыл про всё. Тот самый камень, причинивший боль не только ему, но и банде Святых Королей. Из-за предательства которого погибло восемь невинных людей в расцвете юности, а он получил глубокую неизлечимую рану на своей душе. И то, что главарь банды Эрнагесена внезапно получил совершенно иной амулет, что было просто невозможно… «Стойте… — прошептал Анастас, чувствуя, как время остановилось вокруг него: словно падения не было, крики застыли на губах, ветер больше не дул, звуки прервались… — Ты… же… не Эрик…»

Послышался глухой хруст, и крик несовершеннолетнего парня с чёрным амулетом собаки резко замолк.

====== Рука помощи ======

Если бы не привычная тяжесть в теле, к которой Рейчер привык ещё с дней, когда он приходил в себя после экспериментов, то парень бы начал думать, что он очутился уже в лучшем мире с ангелами. С трудом приоткрыв намертво сомкнувшиеся ресницы, мальчишку ослепил мягкий белоснежный свет, а когда перед взором перестала расстилаться молочная пелена, то над ним возвышались уже огромные колонны, покрытые слоями золота. Сам потолок напоминал купола в церкви, расписанные замысловатыми узорами и изображениями богов, а также всякими моментами из давних исторических эпох. Ещё несколько минут пролежав так, владелец чёрного амулета набрался немного сил и начал осматриваться дальше. Мягкий свет излучала огромная люстра под самым потолком, украшенная драгоценными камнями. Сами же окна были закрыты шторами тёмно-зелёного цвета, не пропускавшими ни один луч противного солнца. Помещение, казалось, не имело границ — настолько огромным и необъятным оно было. Рейчер не имел и представления о том, куда он мог попасть, но в глубине души всё же лелеял надежду, что каким-то волшебным чудом выжил, и очутился в этой комнате, хотя это была точно не больница.

Через несколько десяток минут, пока парень собирался с мыслями и выдвигал про себя гипотезы, как выглядит тот свет, стальные двери в дальнем конце помещения с глухим шумом отворились. Кто-то в роскошных одеяниях стал быстро подходить к Рейчеру, раздавая расплывчатое эхо своими шагами по всему залу. Русый мальчишка поспешно закрыл глаза, изображая, что всё ещё спит, и пытаясь хоть как-то подавить в себе разъедающее любопытство изнутри. Жажда узнать, где он оказался, спросить о том, что вообще происходит, не давала покоя, а человек, который, возможно, знает, что да как, стоял прямо перед ним. Но нельзя же так просто рисковать и выдавать себя перед незнакомцем.

— Ну, Рей, я же вижу, что притворяешься, — засмеялся почему-то знакомый голос. — Так что давай, пора просыпаться и петь.

Парень настойчиво играл свою роль до конца, хотя теперь любопытство превратилось в хищного зверя, готового уже с минуты на минуту прыгнуть на несчастную добычу и разделать её на куски. Кто же это был? То, что интонация речи явно уже где-то звучала, но из-за помрачнения в рассудке Рейчер не мог пока соображать с доскональной точностью. Анастас? Или уже куда хуже — собственный отец с сумасшедшим учёным? Вот теперь сердце предательски забилось, наверное, на всю комнату, только при мысли о том, что сейчас его возвратят к прежней жизни послушной марионетки, забыв про то, что он является личностью. Но чтобы проверить это наверняка, владелец чёрного амулета вновь приоткрыл глаза, идя на рискованный шаг и выдавая своё моральное присутствие в данном зале.

И, слабо говоря, удивился.

Рядом с ним, на краю кровати, сидел самый прекрасный человек, похожий на эльфа из-за слегка заострённых ушей. На него было больно смотреть из-за его неописуемой красоты, но теперь, ещё и в роскошных одеждах, подчёркивающих его аристократические корни, наслаждаться принцем было просто невозможно без слёз. Он смотрел настолько проницательными глазами цвета небосвода, что создавалось впечатление, что он видел куда больше, чем просто собеседника перед собой. Длинные чистые ногти вцепились в одеяло и без всяких предупреждений сбросили его на пол, отчего Рейчер даже вздрогнул. Ну и в придачу ко всей грациозности — длинные вьющиеся волосы самых чистых золотых оттенков, доходящие до лопаток и сияющие под мягким светом люстры.

— Кто… Вы? — выдохнул владелец чёрного амулета, очарованный красотой стоящего перед ним.

В чистых глазах эльфа неожиданно погасла притягательная искра понятного только ему счастья, заменяясь умилительным разочарованием. Рейчер прикусил язык и даже немного испугался, что посмел опорочить красоту прекрасного принца, поэтому начал растерянно озираться, пытаясь придумать, что бы такое сказать, чтобы загладить свою не искупительную вину. Но на ум как всегда ничего не приходило.

— Кто я? Вы-ы? — переспросил эльф, растягивая последнее слово и придавая в него ноты расстройства, ужаса и страха перед чем-то. — Рей… Ну… Как же… Прямо сильно ударился?

Рейчер отрицательно покачал головой, хотя даже сам не понимал, от чего — от того, что он ударился головой, или от того, что просто не понимает происходящего. Скорее, и того и другого понемногу, хотя парень просто хотел сказать этим, что хочет уйти… Только пока сам не зная куда.

— Понятно, — глубоко вздохнул эльф. — Опять амнезия. У тебя они, наверное, каждый месяц случаются.

— Откуда Вы знаете, что у меня… — наконец подал голос Рейчер, переставая быть немой рыбой. Вдруг его глаза озарились, а рот открылся от изумления. — Подожди… Ты! Вадя!

Если бы ещё минуту назад владельцу чёрного камня сказали, что он увидит обычного сироту, походящего сейчас уже не на бродячего эльфа, а на роскошного принца, о котором грезят девочки, в настоящем храме с драгоценностями с личной прислугой, то он повертел бы пальцем возле виска. Но теперь Рейчер был ошеломлён окончательно — это перебороло по уровню странности даже эксперименты отца. «Дальше пойдут говорящие животные, » — засмеялся мальчишка про себя.

Чтобы убедиться, что это точно не галлюцинации, вызванные при ударе головой об асфальт, Рейчер начал осматривать Вадима с ног до головы. Роскошные, когда-то непослушные волосы, которые раньше расчесать представлялось нечеловеческим трудом, теперь были волнистыми и переливались на мягком свете золотыми цветами. В лазурных глазах до сих пор мерцала искра незабвенного азарта, оставшаяся клеймом после чудовищных дней в детском доме, научивших его выживанию и власти над тем, кто слабее. Всё та же хищная ухмылка, пытавшаяся походить на миловидный жест, всё тот же аккуратный прямой нос. Лицо было тем же, но вычурная богатая одежда портила тот образ, который создавал эльф на протяжении многих лет. Отныне это не тот хулиган, готовый поживиться на чужом добре, а очередной маменькин сынок и принц, относившийся к ряду тех, кто не умел делать ничего своими руками и полагался на прислугу. И только Рейчер знал, что своими пальцами порядочный на первый взгляд человек по имени Вадим ещё совсем недавно воровал мелкие вещи, а благодаря своему чутью прибегал первым в самый эпицентр детских драк и побоев.

— Я думал, ты будешь удивлён больше, — усмехнулся Вадя, похлопав своего старого друга по спине. — Типа… Ты меня уж точно меньше всего ожидал увидеть.

— Да, тебе ещё предстоит многое мне рассказать, — согласился Рейчер и уселся на край кровати. Голова немного кружилась, но тело наконец избавилось от оков тяжкого свинца.

— Тебе тоже. Не каждый день окровавленные тела друзей лежат во дворе.

От этих слов в груди русого мальчишки закололо. Память о том непередаваемом ужасе, что испытал парень, начала возвращаться. Мальчишка схватился за голову, пытаясь забыть нахлынувшие воспоминания, но те только сильнее заполняли рассудок. Но теперь он был совершенно один, наверняка в безопасности — рядом с лучшим другом, который должен был поверить ему!

— Мы свяжемся с твоим отцом и вернём тебя к нему, — продолжил Вадим, удивлённый неожиданной реакцией прежнего товарища по крову. — Эй… А ты чего такой встревоженный?

— Послушай, я должен рассказать тебе всё то, что произошло со мной! — Рейчер схватился за пиджак блондина, как за спасательный плот. — Выслушай меня! У нас же есть время?

— Ну, у меня весь день расписан по минутам, но я отпросился следить за тобой, — протараторил эльф, любивший до потери сознания всякие истории. — Так что рассказывай во всех красках!

За прошедшие дни изменился не только Вадим, но и сам Рейчер, и, в отличие от друга, не в самую лучшую сторону. Хоть владелец чёрного амулета и выглядел живым, но по изменившимся чертам лицам такого сказать было нельзя. Серые глаза стали пасмурными, как седые и грозные тучи, в них уже не было огня задора. И если бы бывший Безымянный начал бы сразу лучиться и рассказывать шутки про своё отвратное самочувствие, то этот уже забыл про боль и с серьёзным выражением лица, которое люто презирал Вадя, начал излагать подробности пребывания у отца. Но самое страшное было не повзрослевшее лицо, глядевшее на друга суровыми глазами, а едва заметная седая прядь, спрятавшаяся под русыми волосами. Седина, показывающая то, что испытывал Рейчер. Но чтобы не свести с ума друга дальше, Вадим просто промолчал. Может, как трус, но ему казалось это правильным решением.

В следующие минуты блондин погрузился в рассказ русого парня. История была до абсурда смешна и нелепа, и иногда Вадя едва сдерживался, чтобы не захохотать, принимая это за шутку. Но голос Рейчера был далеко не задорным. Иногда владелец чёрного амулета делал паузы, чтобы проглотить засевший в горле комок, а чаще слова дрожали, как осенние листья на ветру. Большинство слов были неразборчивы, но это не мешало рассказу быть более жестоким. Непонятный прибор для контроля мозга, — такие вообще существуют? — странная улица, где нет людей, проклятые места, погоня и падение с третьего этажа.

— Да ты бы не выжил! — не удержался блондин. — Ты лежал на дороге, кровь была, конечно, но не настолько… Ни одного перелома, ты о чём! Действительно спрыгнул бы — наверняка было бы больше десятка, а так только ссадины. Они и то у тебя прошли!

— Что?.. — только и смог выдохнуть Рейчер.

Действительно, он мог свободно двигаться, ни одна часть тела не ныла, не считая тяжести. Заметив рядом с кроватью настенное зеркало в рост взрослому человеку, парень вскочил с кровати и очутился возле своего отражения. Такое же, как и всегда — целое и невредимое. Если бы мальчик не знал, что попал в передрягу, то ни за что бы и сам не поверил, что совсем недавно упал с непостижимой высоты, с какой люди в большинстве случаев просто не выживают. Что уже и говорить о Вадиме, который вообще не присутствовал в самом разгаре событий и видел лишь его тело.

Длинноволосый блондин смотрел на своего друга и даже не знал, как ему реагировать. В серых глазах Рейчера действительно была искра изумления и шока от увиденного в зеркале, но больше всего Вадима беспокоила та седая прядь, притаившаяся под остальными волосами, но только русыми. Разглядеть её пока было нельзя, ведь она находилась на затылке, но что будет, когда начнут терять свой цвет ею подобные?

В дальнем конце помещения вновь отворилась дверь, но на этот раз внутрь вошла элегантная женщина в не менее роскошных нарядах, чем Вадя. Платье цвета морской волны также переливалось на мягком свету и создавало впечатление настоящей бурной воды, текущей вдоль побережья. Дама была настолько худая, что Рейчер подумывал о том, что она была чем-то больна, но вслух произнести это он так и не решился. Голубые глаза пусть и казались сияющими и радостными, но нельзя было и не заметить в них явную усталость и раздражительность от окружающего мира, которую леди пыталась всячески скрывать за маской легкомысленной дуры. «Я где-то уже видел её, » — пронеслось в мыслях владельца чёрного амулета.

— Я вижу, вы тут вовсю общаетесь! — миловидно засмеялась женщина, погладив по голове Вадима. — Я рада, что ты наконец очнулся, а то наш маленький наследник на уши весь дом поставил с тобой!

Рейчер сразу понял, что слова были адресованы ему, поэтому почувствовал себя даже как-то неудобно. Вадим уже скорчил недовольную гримасу и отшатнулся в сторону — ему явно было стыдно за такое обращение с собой. В душе прекрасный принц был бродячим эльфом, а такое ласковое обращение с собой было ему, очевидно, противно.

— Тебе тоже придётся мне многое рассказать, — прошептал русый парень на ухо Вадиму. — Я вижу, ты за этот месяц тоже много чего пережил.

— Когда ты окончательно реабилитируешься, мы вернём тебя отцу, — весело продолжила незнакомая девушка. — Он наверное очень переживает…

— Не надо! — закричал Рейчер, сам не ожидая от себя такого. Поймав на себе удивлённый взгляд леди, парень, нервничая, пояснил: — Он сумасшедший… Он взял меня из приюта не чтобы ухаживать… Он… мучил меня…

А что ещё было говорить женщине, которая чуть ли не впервые видит этого парня и которая не знает, вменяем ли он или нет? Сразу разложить перед ней все карты со всеми странными вещами: с бандой Эрнагесена, с чудовищной машиной и своим невозможным прыжком из окна? Если даже Вадим, который верил раньше каждому слову Рейчера, сомневался, то не было даже надежды, что владельца чёрного амулета не отвезут с этим рассказом в психушку.

— Да, мне уже всё рассказали, — подыграл Вадим, понимая, что теперь слово за ним. — Это жуткий тип, который пытал его. Поэтому Эрик и пытался сбежать.

Блондин-эльф даже не повёл бровью внезапной смене рассказа. Раньше в приюте они с Рейчером играли в карты в паре, поэтому появившаяся взаимосвязь продолжала работать даже сейчас. Им даже не надо было переглядываться, чтобы понять, что они хотели друг от друга. И данная ситуация была очередным подтверждением выработки толстой невидимой нити, спутавшей их мысли воедино.

— Какая жалость, — всплеснула руками женщина. — Куда же теперь деваться такому бедняжке, как ты? Бедный ребёнок не заслужил такого!

Рейчер невольно подумал о банде Эрнагесена и поёжился. Идти ему туда категорически не хотелось, ведь перед своим побегом просто вынуждали обстоятельства сделать это. А сейчас, когда ситуация более-менее сгладилась, мальчишка задумался о том, что просто не хочет быть бродягой, которому надо воровать, чтобы выжить. Да, пусть до амнезии он и был как-то связан с членами группировки, но теперь всё кончено, — он стал совершенно другим человеком. Он не имел ничего общего с собой из прошлого, ему нравилось то, кем он стал сейчас. «А не боишься ли ты потерять СЕБЯ больше всего на свете?» — спросил голос в голове, отчего Рейчер вздрогнул сильнее.

— Я не знаю, куда идти… — после долгой паузы прошептал парень, понурив головой. — Я боюсь, что отец найдёт меня. Он имеет огромные связи… Он меня хоть из-под земли достанет. А особенно после того, как я узнал то, чего лучше знать не следует…

— Ну тогда останешься у нас! — радостно воскликнула женщина. — В чём проблема? Мы сделаем всё, чтобы тебе было комфортно.

Вадим и Рейчер одновременно подпрыгнули от неожиданности и ошеломлённо переглянулись друг с другом. Вот этого решения они точно не ожидали. Владелец чёрного амулета вновь оглядел царские хоромы и богатую одежду людей, стоящих прямо перед ним. Если дама в морском платье не соврала, то скоро эти богатства…

— Когда будете готовы, Вадим проведёт тебя в гардероб, там найдёте одежду получше, — начала давать инструкции женщина. — Потом спускайтесь ко мне.

Не успели парни прийти в себя, как мадам скрылась за дверью, громко цокая каблуками. Как только звуки стихли и в помещении остались только давние друзья, Рейчер присвистнул:

— Не, я точно тебя прикончу, если ты мне сейчас же не расскажешь, что происходит. Что на тебе одето? И вообще, где это я? И кто это была?

Вадим присел на свободный стул, украшенный кружевными узорами, и задумался. Задумался точно так же, когда Анастас попросил Рейчера рассказать всё, что произошло с ним после их расставания, и в итоге владелец чёрного амулета простоял десять минут, погружённый в свои мысли. Точно так же виновато опустил глаза, стыдясь за свои поступки. И если Анастасий имел терпение, то у Рейчера его точно не было, поэтому он решил поторопить приятеля.

— Да я не знаю с чего начать, — огрызнулся Вадим.

— Ну хоть с чего-то, — прошипел парень. — Поверь, бредовее моей истории не найти, так что давай.

— Ладно, ладно, — тяжело вздохнул блондин. — Видишь ли… Порохов — это не моя настоящая фамилия. Моя настоящая фамилия — Бестужев.

Наступила могильная тишина. Рейчер попытался вспомнить, где же он видел и слышал эту фамилию, которая так и вертелась на языке. И вдруг нагрянуло внезапное озарение — телевизор. Тогда, когда шли криминальные новости, и парень проявил интерес. Убийство Виктории Бестужевой, главы огромного торгового центра, а затем выступление её дочери — Александры. Она была точной копией той, что стояла совсем недавно прямо перед ним! Это была она — Александра Илюшина, новая наследница «Эленктики». А её сын…

— Ладно, забудь мои слова, — не выдержав, прервал молчание Рейчер. — Твоя история похлеще моей.

— В тот день, когда Анна Ивановна вызвала меня к себе… Она меня не ругать вызвала. Она рассказала мне об убийстве бабушки и попыталась утешить. Сказала, что я могу поговорить с ней о своих проблемах до приезда родителей. И я разрывался от того, что мне придётся покинуть вас, а особенно я не хотел говорить тебе. Но потом выяснилось, что и за тобой приехали, поэтому я промолчал.

Рейчер попытался представить Анну Ивановну, которая пыталась УТЕШАТЬ своих подопечных. Вообразить это было труднее всего, поскольку держать в мыслях добрую жирную рыбу было чем-то нереальным. Всегда парень видел только её недовольную мину с пухлыми щеками и круглыми, как монеты, глазами. Всегда слышал её истерики и ни одного доброго слова, даже подбодрения. А тут она вызывает одного из хулиганов и говорит, что тот может излить ей всю свою душу, и она поймёт!

— Ты победил меня в самых бредовых историях, — едва улыбнулся Рейчер. — Утешающая Анна Ивановна, конечно, — самое невозможное явление в этом мире. Но ты мне объясни, если ты всё это время был сыном из богатой семьи, то какого лешего тебя затащили в гнилой приют? А где няньки, которые и зубы почистят, и спать уложат?

— Бабушка ненавидела меня, — признался Вадим. — Она хотела, чтобы я не попадался ей на глаза никогда, поэтому и отдали меня в приют под другой фамилией, чтобы со мной не было суматохи. И чтобы меня воспитали так же, как и её в детстве, — в суровых условиях. Но после её кончины мать с отцом решили забрать меня, ведь никогда не шли ровно с её решениями. Бабушка была… не очень хорошей…

— И как я тогда оказался у вас? — не унимался Рейчер. Вопросы так и распирали его.

— Отец привёз меня сюда, сказал, что надо встретить старого друга, а я могу посмотреть город. Я почти не выхожу отсюда, постоянно сижу на мероприятиях и встречах. Прямо как в тюрьме. Вокруг столпились люди, я решил посмотреть, что там. Ну, я так и узнал тебя сразу. Сказал отцу, что мы с тобой там друзья и что надо тебя срочно отвозить в Скорую. Но, как я и сказал, травм и переломов нет.

— Я не ударялся головой, это всё было взаправду! — закричал Рейчер, понимая, к чему клонит бывший эльф. — Анастас может подтвердить!

— Анастас? — недоуменно поднял бровь Вадя.

— Это тоже мой друг. Он мне и помог выпутаться из всей передряги. Если бы не он, я стал бы марионеткой в руках «отца»! Пожалуйста, поверь мне!

— Допустим, что верю. Я не знаю даже… Я могу поверить в остальное, но только не в твой прыжок из окна. Давай забудем это и подберём тебе наряд получше.

Рейчер вновь осмотрел себя в зеркале. На нём были уже никуда негодные джинсы и майка, порванные чуть ли не во всех местах. Это можно было считать за тряпьё, кое-как сидящее на несчастном парне — набедренная джинсовая повязка и несколько кусков ткани на туловище. Поэтому Рейчер даже не стал и думать о возражении, ведь ему тоже не хотелось возвращаться к разговору о прошлом, да и хотелось преобразить себя в лучшую сторону.

Друзья покинули комнату и спустились на нижний этаж по широкой лестнице с бархатной ковровой дорожкой. Вокруг были огромные двери, искусно написанные картины, различные статуи, а возле входа — два лежащих льва с рубиновыми глазами. Их Рейчер запомнил лучше всего, поскольку его всегда привлекали животные из семейства кошачьих. А тут они чуть ли не в рост с настоящими королями зверей, такие же изящные и хладнокровные, словно охраняющие особняк от недоброжелателей. Пройдя по одному из коридоров, мальчишки вошли в нужную комнату. Это было чем-то похоже на склад, только более аккуратный и уютный. Повсюду стояли вешалки с бесчисленным количеством всякой одежды: платья, пиджаки, брюки, сарафаны, туфли, сапоги… Не было ни одного наряда, хоть чем-то напоминающего другой, все разные, начиная от ткани и кончая неповторимыми узорами. Рейчер встал возле дверного проёма, открыв рот. Он никогда в жизни не видел столько одежды в одном месте, да ещё и дорогой!

— Это не сравнится с гардеробом Елизаветы Петровны Романовны, — пошутил Вадя, одновременно ища между роскошью нужный костюм.

Пока владелец чёрного амулета, полностью ошарашенный, пялился на вешалки вдоль белоснежных стен, прекрасный принц отыскал среди «хлама» подходящий комплект одежды. Это оказался тёмно-серый пиджак и брюки с бордовыми каёмками.

— Думаю, что это подойдёт к твоему амулету, — кинул Вадим, протягивая одежду. — Попробуй примерить. Вроде размерчик твой.

Уже через десять минут Рейчер стоял возле очередного настенного зеркала в золотой раме и разглядывал себя. Пуговицы на пиджаке озорно сияли, создавая повсюду солнечных зайчиков. Сам цвет одежды был как раз под цвет глаз, что одобрил Вадим. «Мама любит, когда наряд под стать глазам», — говорил блондин, поправляя воротник другу. Вдобавок к комплекту, в гардеробе нашлись кожаные мужские туфли, поэтому костюм был закончен. Теперь Рейчер сам едва узнал себя в элегантных одеяниях.

После подбора костюма парни, пройдя в другой конец особняка, оказались, как понял владелец чёрного амулета, в личном кабинете Александры Бестужевой. Здесь повсюду находились стеллажи с папками и разными древними книгами, написанными на иностранных языках. А в противоположном конце комнаты — длинный секретарь, где сидела женщина и что-то заполняла в бланке.

— После смерти бабушки на неё навалилось много работы в качестве новой главы нашей компании, — кратко пояснил Вадим на ухо Рейчеру.

— О, вы уже пришли! — на усталом лице Александры появилась вновь милая улыбка. — А я как раз закончила. Ну что, готов к переменам?

«Я готов ко всему, лишь бы не встречаться со своими предками», — хотел ответить Рейчер, но вместо этого просто кивнул.

— Прекрасно! — подхватила дочь Виктории. — Я думаю, что ты не будешь обременять нас, если будешь жить с нами. К тому же, Вадюша так много говорил о тебе. Будет жестоко с моей стороны разлучать вас снова.

— Прямо вот так?! — проронил Рейчер, пытаясь не выдавать волнения. — Со всеми роскошами…

— Для нас — это пустяки, — отмахнулась Бестужева. — Будешь жить, как настоящий король. У нас как раз есть свободные комнаты. Но взамен я попрошу маленькую вещь…

Александра сделала недолгую паузу, чтобы обострить обстановку и пощекотать нервы ребятам. Но Рейчер был уже готов на всё, чтобы получить обещанный отдых от своей ненормальной семьи и прошлого.

— Я думаю, что вы сможете поработать в торговом центре, — продолжила мать Вадима, — или помогать моему мужу в журналистике.

— Журналистика? — переспросил Рейчер, а его глаза так и засияли. — Мне это нравится!

— Ну не знаю, я предпочитаю создавать рекламу магазинов, — недовольно пробурчал Вадим. — Люблю креативные рекламы.

— Тогда завтра я отведу вас посмотреть, что да как! — кивнула головой Бестужева.

В оставшееся время Вадим провёл экскурсию Рейчеру по особняку и рассказал, где какие комнаты можно отыскать. Сначала владелец чёрного амулета терялся в лабиринте, на что бывший эльф ответил, что в первые дни было точно также, но со временем он освоится. Когда на часах пробило девять вечера, Рейчер зашёл в комнату, которая теперь отныне принадлежала ему — по соседству с Вадимом. Само помещение ничем не отличалось от остальных — везде драгоценности, золото и прочие украшения, вроде узоров. От всего этого рябило в глазах, и голова начала потихоньку болеть. На перинной кровати кто-то положил специально для парня пижаму, — слава всему святому, что она была монотонная и серая. Надев её, Рейчер завалился спать.

Странно, что в столь мягкой постели мальчишка погрузился в объятья Морфея буквально в первые секунды. Ещё сегодня он убегал от Николая Лаврова и Сергея Куликова, прыгнул из окна, а теперь устроился спиногрызом в одной из самых богатых семей вместе с Вадимом. Иногда парень задавал себе вопрос: «Не подстроил ли всё это кто-нибудь?» — ведь столь резкое сглаживание дел казалось очень подозрительным, что наталкивало на мысли о том, что здесь был кто-то замешан…

Новая круговерть снов застала врасплох Рейчера. Сейчас это были ещё одни реалистичные кошмары о жизни Эрика. Казалось, парень прожил всю жизнь заново, наблюдая со стороны, как тело, в которое его закинул сон, получает всякие достижения в олимпиадах, в соревнованиях для всяких умников и ботаников. Помимо этого были и моменты, когда над ним издевались и били, а замешан в этом был никто иной как Андрей, который скинул своего брата в бассейн и чуть не утопил. Но вот — сны заменились на знакомый абсурд, где просто не было никакой логики, и Рейчер расслабился. На этот раз он бродил по особняку, а за углами доносились странные звуки, зовущие его по имени. Но как только мальчишка подходил туда — внезапно выпрыгивал отец с крошечными чипами в ладони, и парень со всей дури бежал в другой конец дома. Но там его караулил Куликов, схвативший беглеца за волосы. На этом моменте владелец чёрного амулета проснулся.

Часы били половину десятого утра. Рейчер, сладко потянувшись, заправил постель, — хотя почти никогда этого не делал даже в приюте, за что его ругали, — одел на себя новую одежду и вышел в коридор. Прислуга уже вовсю работала: бегала по комнатам, разносила всякие вещи и передавала друг другу поручения Бестужевых. Парень проскочил мимо, направляясь к столовой. Как всегда, место, где раздавали еду, мальчишка запомнил без всяких проблем, хоть путь был через весь особняк. Вадим предупредил, что в десять у них завтрак, поэтому Рейчер предпочёл явиться чуточку пораньше, чтобы не опозориться с опозданием.

Столовой уделили куда больше драгоценностей — у входа стояли бронзовые статуэтки с попугаями, а люстру украшали серебряные орлы. Стол был настолько длинный, что, казалось, не имел конца. Вадим уже уселся возле самого края и что-то обсуждал со своим отцом — Владимиром Бестужевым. Рейчер тихо сел рядом и прокашлялся, чтобы его заметили.

— О, Рей, а мы тут обсуждаем нашу работу! — воскликнул прекрасный принц. — Папа говорил, что хотел бы испытать тебя.

— Здравствуйте, — вежливо кивнул Рейчер, чувствуя, как трясутся его руки от волнения.

— Приятно видеть тебя в прекрасном самочувствии, — улыбнулся Владимир. — Уже готов попробовать себя в журналистике?

— Думаю, что да…

Это была прекрасная возможность посмотреть город и пообщаться с другими людьми. Обычно журналистам дают телохранителей, и Рейчер надеялся, что он не станет исключением, ведь случайно наткнуться на своё прошлое в виде двух прекрасных стариков ему хотелось меньше всего. К тому же, обзавестись связями тоже следовало бы. Да и быть журналистом — самое занятное, что можно было только придумать.

Завтрак оказался довольно скромным. Рейчер ожидал, что сейчас принесут жареную рыбу, несколько сотен салатов и прочих экзотических блюд, но обошлось всё, к счастью, только омлетом с беконом и вкусным кофе.Также парень заметил, что на завтрак не явилась Александра, на что Вадим ответил, что она в последнее время слишком занята поддержкой наследства Виктории, чтобы оно не разорилось и не кануло в небытие.

После завтрака Рейчера почему-то отвели в белоснежную комнату, где его сфотографировали. Сказали, что скоро он получит сюрприз в честь своего переезда, а Вадим только тихо смеялся, пока владелец чёрного амулета гадал, что ему такое преподнесут. После прочих церемоний Владимир отвёз Рейчера в главный корпус, где производилась газета «Ирония жизни».

— Что ты думаешь насчёт несовершеннолетних преступников? — поинтересовался Владимир Бестужев во время очередной экскурсии, но уже по корпусу. — У нас готовится новая статья, хотелось бы чего-то креативного.

— Несовершеннолетние преступники? — переспросил Рейчер и на минуту задумался. — Я думаю, что преступлениями можно называть и кражи, не так ли? Сейчас создаются группировки среди подростков, которые воруют и даже убивают. Если их ловят, то отправляют в колонии. А родителей жалеют, мол, сам виноват, что таким родился. Мне кажется, это несправедливо — отправлять в колонии…

— Несправедливо наказывать убийц и воров? — удивился Владимир. — Ты хочешь сказать, что они должны гулять на воле и продолжать вредить мирным жителям и правительству?

«Молодец, Рейчер, продолжай нести бред, но уже с влиятельным человеком, который может изменить с корнем твою судьбу, — прорычал про себя парень, сжимая руки в кулаки. — Как я ненавижу себя! Почему я такой придурок?!»

— Нет, Вы с-совсем не так поняли! — попытался оправдаться владелец чёрного амулета. — Колонии — это жестокая мера пресечения, которая мало чему научит. Да, воровать плохо, убивать плохо, но у этих группировок свои причины. Даже если они это делают ради веселья, то почему им нравится это?

— Работают много психологов, которые общаются с детьми и пытаются показать им истинный путь, по которому они должны идти.

— Да, но ведь подростки — это просто пугливые дети, которые боятся открывать свои чувства. Может, родители нанесли им психическую травму, может, они увидели что-то ужасное, такое, что заставило их пойти на этот шаг. Ведь… Злодеями не рождаются, а становятся… И они сами не осознают, что творят. Да, может в таких тюрьмах их научат добру, но в глубине души уже никогда не изгладить этот порез. Ведь души детей… Они как зеркала. Когда оно разбилось, ты можешь хоть всё что угодно говорить ему и просить прощения, пытаться его собрать или склеить или попросить об этом самого искусного мастера, но всё равно будут виднеться, хоть едва заметные, но линии, разделяющие разбитые осколки. Легче купить новое зеркало, чем собрать разбитое, но уже навеки испорченное. Так командует жизнь и заставляет детей кончить суицидом. Если зеркало падает, чтобы разбиться, его надо успеть схватить — как и тут. Помочь детям ещё до проблемы, следить за каждой семьёй и проверять родителей на вменяемость. Только так можно сократить не только несовершеннолетних преступников, но и преступников любых возрастов в целом. Ведь детство — это пора, когда на белый лист наносятся чернила. Жизнь сама всё сделает, а мы должны лишь правильно курировать эти чернила.

«Даже сам от себя такого не ожидал! — улыбнулся Рейчер, наслаждаясь задумчивостью Владимира. — А как развернул! Чёрт, мне пора идти в ораторы, я открыл новый талант для себя!»

— А что делать с группировками и вообще детьми, которые «разбились»? — спросил Бестужев после нескольких минут молчания.

— Можно попробовать заменить стекло, то есть душу, — продолжал философии Рейчер – слова уже сами лились из него. — Человек — это рама, а стекло — душа. Рама целая, значит, что человек физически цел. Если человек любил зеркало, то он может попробовать заказать стекло впору раме, а значит, что родители должны биться до конца. Попробовать изменить мировоззрение, мысли, но так, чтобы оно подходило для самого пациента. Не учить добру и тому, что убивать и грабить — это плохо, а попробовать найти такой подход, чтобы полностью изменить душу ребёнка.

— Есть ли такие люди, за которыми бы они пошли? — поднял брови Владимир. — Ты сказал, что подростки пугливы.

— Да, но если втиснуть такого человека, который будет являться их сверстником и который будет знать, что творит, — кивнул Рейчер. — Втиснуть в одну из банд, втереть его в доверие, а затем постепенно заменять душу.

— Есть ли более быстрый способ?

— Если уж так невтерпёж, то куда надёжнее лишить памяти. Человек сразу превратится в белый лист. И надо сделать такую амнезию, чтобы воспоминания никогда не вернулись, а потом навязывать ему что-то. Ну и…

«Стоп…» — остановил себя Рейчер, ощущая холодок по коже. Он настолько далеко зашёл со своими мыслями, которые появились буквально из ниоткуда, что не заметил, что стал говорить чуть ли не о больном. Да и вообще, как он мог знать такое, когда даже не задумывался…

— Очень интересно, — улыбнулся Владимир. — Тогда я соберу шайку бродяг и попробую втиснуть к ним тебя, чтобы посмотреть, что из этого выйдет. Я уверен, что ты просто прекрасно разбираешься в психологии.

«Погодите, что? — парень встал в ступор. — ЧТО?!»

====== Встреча с аристократами ======

Следующий час экскурсии Рейчер просто не смог одновременно переварить в голове с той мыслью, что профессия журналиста требует от него таких радикальных мер. Владимир Бестужев что-то рассказывал: какую-то историю газеты, как она появилась, что из себя представляет, какой критике подвергалась, но это пролетело мимо ушей. Парень полностью ушёл в себя, обдумывая, что если судьба и решила поиграть с ним, то наверняка шайкой бродяг, куда его втиснут, будет не что иное, как Банда Эрнагесена. Великий демиург, как понял мальчишка, любит издеваться над ним, что следовало ожидать уже с тех пор, когда он стал игрушкой для побоев среди персонала приюта. Боялся Рейчер и тех бездушных домов, как огня, не из-за того, что там так противно, мерзко и до сумасшествия страшно, а из-за того, кто проживает там: человек, с которым точно была связана его судьба. Главарь банды Эрнагесена как вторая капля воды и просто отражение владельца чёрного амулета: похож бровями, лицом, чёлкой, телосложением и длиной. То единственное, что выделяло их: глаза — зеркало души. То самое стекло в раме, которое намеревалось разбиться. И если у Пса, наверное, мог уже появиться как минимум едва заметный раскол в помутившемся зеркале, то что же происходило в душе у Рейчера? Ведь действительно, иногда могут прибегать к такой штуке, как амнезия… «Может, тот, кто навлёк на тебя амнезию, хотел уберечь этого монстра подальше от нашего мира», — вспомнились давно сказанные слова Фриды. От этого туманного и проницательного тона девочки парень вздрогнул и на секунду остановился, чтобы прийти в себя. Нет, он не являлся монстром! Он просто обычный человек со своими недостатками!!!

Очнулся парень уже возле блестящего чёрного лимузина. Всё это время он был просто тряпочкой, погрузившейся в самую бездну своих чувств, которая на автомате шла за Владимиром по пятам, не слушая его «умопомрачительного» рассказа об «Иронии жизни». Смерив автомобиль пристальным взглядом серых глаз, Рейчер нехотя открыл заднюю дверцу и сразу же плюхнулся на новое кожаное сиденье, расположившееся прямо в салоне и занимавшее целый угол. На таком удобном диване могло свободно размещаться десять людей, а некоторые могли даже сесть на бархатные алые подушки. Напротив роскошного сиденья расположился мини-бар, полностью забитый прозрачными пустыми бокалами, расписанными золотыми и серебряными красками салфетницы, переливающиеся различными цветами подсвечники и закрытый холодильник со стеклянной дверцей — внутри были бутылки с различными напитками. Прямо над боковым окном поместился плазменный телевизор, но сейчас он был выключен. Пульт от него положил кто-то из черноволосых мальчишек под одной из бархатных подушек, поэтому, чтобы посмотреть хотя бы новости, нужно было поискать его по всему салону. Сами окна можно было закрыть шёлковыми золотистыми шторами, старательно не пропускавшими и лучик надоевшего солнца.

Утром, когда мальчишка впервые увидел всю это недешёвую роскошь, осознание, что всё это принадлежало ему в любое время, буквально чуть не свело его с ума. По дороге к своему теперь старому дому, русый парень трогал каждую вещь, чтобы убедиться до конца, что это не сон. Включив плазменный телевизор, Рейчер тут же про него забыл, переключаясь на ничем не примечательные бокалы, но в таком состоянии всё казалось высшим чудом, поэтому пульт был теперь не на барном столике, а под подушкой. А теперь владелец чёрного амулета просто сел на самый край дивана, скрестил руки на груди, завалил одну ногу на другую и угрюмо смотрел в окно, пытаясь хоть как-то отвлечься от дурных мыслей о прекрасном начале зарождения его карьеры журналиста с шайкой сумасшедших психов.

После осмотра работы отца Вадима Рейчера доставили прямо к парадному входу торгового центра «Эленктика». И парень издал громкое оханье при виде громадной постройки в виде настоящего замка с заострёнными башнями. Здесь не было обычных окон — везде были витражи с неповторимыми узорами то в форме жар-птицы, то в форме дракона. Но как бы это ни было красиво, несравненные рисунки Фриды здесь бы обошли любого профессионала не только в плане передачи атмосферы, но и глубокого подтекста. На стенах развевались флаги со всякими эмблемами, характеризующими отличительные гербы рыцарей в те времена. «Это же тот самый комплекс, который мы проходили с Анастасом!» — прошептал Рейчер, таращась на постройку. Она была изумительна во всех планах. Но единственное не давало покоя: хоть не так далеко, но стоял дом отца примерно через несколько улиц. Хоть он и не увлекался походами по магазинам, но вполне возможно, что они могут пересечься здесь…

До конца дня Вадим показывал Рейчеру самые лучшие магазины «Эленктики», отвёл друга в дорогое кафе, где ребят угостили пиццей, а в конце дня Александра собственной персоны привела детей в роскошный зал, где всё искрилось и блестело. Столы аккуратно были расставлены по центру помещения и украшены белоснежными скатертями с миниатюрными вазами с настоящими цветами в них. Бестужева объяснила, что через несколько дней должна была состояться встреча с остальными аристократами, которые любезно согласились прийти и отпраздновать новую должность Александры, а с ними придут и их дети, примерно ровесники Рейчера и Вадима.

— Я была бы безумна счастлива, если бы Рейчер согласился сходить на такое мероприятие.

Без всяких отговорок мальчишка радостно кивнул и уверенно произнёс то самое «Да». Если бы с такой лёгкостью он принимал и остальные решения в своей судьбе, жизнь бы стала намного легче. По крайней мере, хоть раз побыть на богатых вечеринках с дорогущей едой и элитой может отнюдь не каждый.

Парни вернулись в особняк уже в девять вечера, но создавалось чувство, что было уже давно за полночь. Рейчер был настолько обессилен сегодняшним днём, что ограничился тем, что сумел снять с себя только верхнюю одежду, а надевать пижаму мальчику просто не хватило сил — он всего лишь на секунду прилёг на своей мягкой кровати и отключился. Свои сны он не запомнил, потому проснулся утром сразу свежий и полный сил.

Несколько дней Вадим проводил другу инструктаж о правилах этикета, манерах речи, как надо правильно держать приборы и какие ножи и ложки существуют для поедания пищи. Но непутёвый ученик запомнил чуть ли не четверть всего сказанного, поэтому блондин дал последнее напутствие: «Делай всё, что бы не опозорить себя». И после всех проведённых уроков Рейчер понял, что желания идти на праздник аристократов вообще не осталось, но и отказываться было поздно.

В роковой день, после завтрака, прислуга принесла в личную комнату парня недавно пошитую одежду. Подошла она прямо впору владельцу чёрного амулета, вся сшитая с иголки. Каёмки цвета чистой бронзы весело сверкали, подчёркивая непутёвость Рейчера. Сам костюм был белый, как назло, ведь мальчишка с самой первой секунды осознания о том, что теперь он станет частью чего-то грандиозного, боялся испачкать свой дорогой пиджак или штаны. А ещё чёрный камень выделялся кровавым пятном на чистом полотне, портящим всё великолепие картины. Но снимать его категорически не хотелось, а прятать под пиджак казалось совершенной нелепостью, ибо на груди будет виднеться некрасивый бугорок. «Ладно, оставим!» — махнул рукой мальчишка, покидая комнату и прихватив с собой книгу, лежащую на столе.

Вадим уже давно успел забыть всю прелесть роскошных балов и церемоний, к которым надо тщательно готовиться не только в плане этикета и зубрёжки правил за столом и в общении с другими гостями, но и внешне — это было самое приятное. Чуть ли не каждый час процедуры, уход за волосами, ногтями и другие причуды. Приятное, но жгучее чувство ностальгии пробегало по блондину каждый раз, когда он приходил на совершенствование своей эльфийской красоты. Всё это было в далёком детстве, когда мать и отец отводили его ещё малолетним ребёнком во всякие салоны красоты… Богатства и связи. Только они решают социальные слои среди людей.

Закончив завтракать, Вадим вытер салфеткой край губ и с гордо поднятой головой покинул столовую, направляясь в сторону своей выделенной комнаты. Чтобы в неё попасть, надо было так или иначе пройти гостиную, которая по утрам всегда обычно пустовала. Но в последние дни перед предстоящим балом в ней без устали просиживал все свои свободные часы Рейчер, перечитывая одну и ту же книгу.

Любопытство взяло вверх, и прекрасный принц с золотыми волосами уселся на свободный кожаный диван рядом со другом, пытаясь подобрать нужные слова для начала разговора. Странно, что перескок в сословиях заставил испытывать трудности в общении, хотя раньше всё было куда легче — обидное словечко-обращение и всё. Беседа навязывалась сама.

— Чего читаешь? — выдавил из себя Вадим, но тут же спохватилась, насколько глупо и банально это прозвучало — название книги громадными буквами было выбито на обложке и показано всех желающем, и только слепой не видел их.

— Чёртов этикет, — в отличие от блондина, Рейчер явно не испытывал трудностей в разговоре. — Я его никак не могу освоить! И ладно эти танцы, к чёртовой бабушке их, отсижусь в сторонке. Но ужин будет обязателен. А ты видел, сколько этих ничтожных приборов изобрели?!

— Видел, — невозмутимо ответил Вадя. — Не в первый раз на такие праздники иду.

— Ай, — зашипел Рейчер от ярости, — всё время забываю, что я не один белая ворона в высоком сословии, извини.

— Так что тебе там непонятно? Вроде, с приборами всё ясно, где что есть. Рыбу ешь вот этим, а салаты этим, — блондин стал показывать указательным пальцем на картинке в книге. — В крайней случае, пользуйся вилком, ложкой и ножом для первых и вторых блюд и отказывайся от остального, чтобы не позориться. Не дай демон, чтобы ты начал есть десерт ложкой для соусов.

— Да дело не в том, что я не могу это запомнить, я уже пару дней не могу сосредоточиться! — вскипел Рейчер, сжимая несчастную книгу с золотым переплётом. — Вообще, я просто хочу вернуться в прошлое и исправить то, что было пару дней назад. Я уже устал от всего этого!

— Но ты сам был счастлив, когда тебе сказали, что ты остаёшься у нас, — процедил Вадя. — А теперь сам не свой. Что-то случилось?

Задание от Владимира Бестужева просто не вылетало из головы, что потихоньку сводило с ума Рейчера. Но парень просто промолчал, отбросив книжонку. Именно так и закончился разговор двух подростков.

Через час парни уже сидели в роскошном лимузине. Дорогой автомобиль выехал из особняка, вокруг которого были посажены высокие деревья, дающие прохладные тени в столь жаркий день. Вскоре лимузин свернул на главную дорогу, попадая в поток мчавшихся машин. Сегодня было даже слишком душно, но это не помешало семьям выехать из мегаполиса за город, чтобы съездить в деревню или куда-нибудь на дачу. Но к счастью, эта главная дорога вела не из города, а в самый его центр. И мало кому нужно было именно туда… Мало кому — то есть буквально всей проезжей части, ибо она была сплошь засеяна автомобилями. Но личный водитель всегда считал, что мало машин — это когда нет пробок.

На всю дорогу было затрачено всего около двадцати минут. И всё это время Рейчер так ни разу не изменил своей позы и даже лица. Глаза только стали сильнее выражать непонятную лютую ненависть. «Что со мной происходит?» — опомнился парень, посмотрев в окно. Что же на него так влияет?

Как только лимузин плавно подъехал к позолоченным воротам, они тут же отворились перед ним. Даже немного сложно было поверить в то, что целый пятиэтажный торговый центр находился чуть ли не в самом центре мегаполиса, а вокруг были разбиты садики. Прохожие зачастую принимали это чудо за какой-нибудь музей. Но это была целая собственность Бестужевых.

Внутри выделенной зоны, куда пропускалась только элита, было уже довольно шумно. Праздник уже был в самом разгаре. Роскоши были повсюду: разноцветные витражи, золотые люстры под серебряным куполом, изящные чаши. На столах красовалась чёрная икра и блюда от всех шеф-поваров со всех частей света. И гости не были исключением — все они одели на себя махровые платья, украшенные жемчугами и прочими драгоценными камнями; мужчины расхаживали в проглаженных чёрных костюмах.

И вот — грянула медленная музыка. Гости начали танцевать вальс, разбившись на пары. Переливались платья, перемешивались люди, всё рябило в глазах, отчего Рейчер тут же отвернулся, отходя в сторону. Нетанцующих осталось мало, поэтому было легче искать Вадима, чтобы не казаться одиночкой. Но тот, как назло, подцепил себе какую-то вычурную девочку пятнадцати лет в неописуемом огненном платье и такими же рыжими волосами, и начал кружиться с ней в вальсе. Владелец чёрного амулета начал думать, что его сейчас позорно стошнит на пол, но чудом всё обошлось. Взгляд упал на стол с праздничной едой, и Рейчер уже лелеял надежду, что прямо сейчас подойдёт к закускам и испробует никогда ранее неизвестные деликатесы с различных уголков мира, чёрную икру, о чьём незабвенном вкусе так много слышал парень, но буквально через секунду о торжественном танце живота он мог попросту забыть.

К владельцу камня собаки стремительно выдвигалось двое его сверстников в таких же роскошных до умопомрачения костюмах. Всё торжество рябило неповторимыми одеяниями, и уже скоро Рейчер стал видеть в них одно и то же, и, соответственно, просто уже не мог различить всех аристократов друг от друга: настолько похожими были эти узоры на тканях и украшения. Так и приближающиеся парни имели одно лицо, хотя это было далеко не так. «Давай, Рей, твой час позориться настал», — с грустью подумал владелец чёрного амулета, предвкушая, наверное, самый отвратный разговор в его жизни.

— Впервые вижу тебя, — неряшливо бросил первый сверстник без всяких приветствий. — Из какой семьи?

— Да я, скажем так, местный, — почесав затылок, неуверенно произнёс Рейчер — на голову в который раз путного ничего не приходило. — Меня сюда пригласила Александра Бестужева…

— Дураки они брать таких уродов! — яростно загоготал второй — брюнет с пышной гривой. — Ни аристократии, ни опрятности. Что это на твоей шее?

Первый сверстник без всяких предупреждений презрительно толкнул Рейчера в бок, и тот с оханьем отлетел в стену. Другой обидчик уже успел подкрасться к «местному» и, без лишнего шума, вырвать с шеи амулет.

Иссиня-чёрная верёвка, словно излучающая лунное сияние, с глухим треском порвалась, и камень, медленно съезжая вниз по ней, звонко упал на белоснежный паркет. Из всех падающих предметов только этот прощальным реквием украшения был самым чистым, самым непорочным и невинным из всего существующего в мире. В какой-то момент время будто заблудилось в сетях непробудного сна, и все остальные предметы, стоявшие рядом, испарились, как миражи: и люди, и музыка, и вся комната. Только чёрный амулет продолжал отдавать хрустальную мелодию, поблёскивая тёмными оттенками в разрушавшейся вселенной. Вокруг не было ничего, кроме камня… В музыке иногда слышался едва уловимый детский наивный смех и чей-то приятный голос, который называл чьё-то имя. В лицо подул свежий летний ветерок, который, подхватив парня, унёс его совершенно в другое место, где было хорошо, легко дышалось. Рейчеру в тот миг показалась, что его реликвия из прошлого была самым прекрасным, что он только видел…

Когда время вырвалось из сетей сна, кто-то из аристократических детей уже схватил амулет и стал рассматривать его, приподняв к свету люстр.

— Стекло, — засмеялся парень от нелепости. — Стеклянный камень. Вот же херня.

«Стекло бы разбилось», — ветром пронеслось в мыслях Рейчера, но слова тут же забылись, когда обидчики, подбрасывая безделушку, решили выбросить её куда подальше.

— Отдай! — неуверенно закричал русый мальчишка, но на его восклицание никто не обратил внимания.

Они забрали его драгоценную вещь, которая была ему намного дороже, чем все другие украшения! Это был его амулет, хоть и стеклянный, но зато верный и оберегающий его от неприятностей с тех пор, как его владелец очнулся в больнице! И только мысль о том, что сейчас парень потеряет то, что связывало его прошлое с настоящим незримой нитью из-за каких-то придурков, привела Рейчера в непередаваемый ужас. Что если он навсегда лишится самого дорогого, что только осталось у него на этом отвратительном свете? А вдруг его реликвия уже больше никогда не вернётся к нему?..

Никто не знал, чем бы это всё закончилось, если вдруг не резко подошедший Вадим. Блондин с сияющим от радости лицом уже грёзил рассказать все свои впечатления от невероятных эмоций, переполнявшими его во время танцев, но, заметив полностью убитого Рейчера и двух своих знакомых, которые смеялись, рассматривая чёрный камень, сразу же забыл о всех тёплых чувствах. Прекрасный принц с заострёнными ушами быстрым шагом направился к двум задирам, на ходу приказывая с непонятной насмешкой:

— Эй, Мишка, давай вернём то, что явно не твоё! Поверьте, Рей за эту штуковину вас по стенке размажет и кишки повырывает, когда гнев полностью переполнит его.

— Ты знаешь его?! — ошарашенно бросили Рейчер и Михаил, с презрением смотря друг на друга.

— Я как раз хотел вас познакомить, — невозмутимо кивнул Вадя. — В общем, это Михаил и Даниил. А это Рейчер.

— Приятно… познакомиться, — проскрипел русый парень, пытаясь быть как можно более вежливым.

В ответ на эти слова послышалось только фырканье. Двое аристократов настолько люто и высокомерно рассматривали человека «из нижних слоёв», что тот опять почувствовал в горле приступы подступающей тошноты, о которых уже давно забыл. Вадим чуть ли не насильно заставил трёх друзей пожать руки, что было, мягко говоря, неприятно не только Рейчеру, но и двоим новым знакомым. Но блондин будто бы и не видел раскаляющейся от гнёта ненависти атмосферы, поэтому пригласил их к праздничному столу вместе отпраздновать новую дружбу, попутно попросив Михаила вернуть потерянный амулет его владельцу.

Возле угощений Рейчер попытался вспомнить все правила этикета, которые читал в книге. Некоторые закрепились в мозгу, что даже казалось странным с его-то памятью. Парень, пытаясь подражать Вадиму, с лёгкостью разбирающемуся среди бесчисленного множества всяких приборов, начал уплетать всё, что видел перед собой. Голод полностью захватил тело и повелевал разумом, поэтому оторваться было просто невозможно. Рядом стоящие люди недоумённо смотрели на Рейчера, поднимая брови. Кто-то шёпотом высказывал своим партнёрам возмущения, кто-то уходил прочь, чтобы не видеть этого безобразия. Но заметил это мальчик только к концу своей трапезы. И сразу же покрылся густой краской.

Оставшийся вечер парень просто сидел в углу за компанию с Вадимом. Прекрасный принц с заострёнными ушами рассказывал свои недочёты при первом танце и таком же ужине с остальными гостями, что тоже испытывал непередаваемое чувство стыда и готов был провалиться под пол, но вскоре всё наладилось и про это все забыли. Рейчер иногда кивал и поддакивал, хотя на самом деле он давно уже перестал слушать своего давнего друга и мечтал давно уйти отсюда и плюхнуться на свою замечательную кровать. В мыслях он уже был закутан в неё, но физически продолжал мяться в углу.

— Пробовал когда-нибудь местный коктейль? — оживился Вадим, вспомнив о любимом напитке. — Он очень вкусный, ты должен попробовать! Я сейчас принесу!

— Ладно, — без энтузиазма прохрипел Рейчер и опять сник.

Вадим быстрым шагом направился в другой конец зала, ища глазами оставшиеся стаканы с вкусным деликатесом. Помимо пышных бальных платьев и элегантных костюмов, пока ничего не бросалось в глаза, но заветная цель была уже близка. Как только Бестужев младший отошёл на достаточное расстояние, чтобы его лучший друг не мог его увидеть с дальнего угла, то внезапно остановился в недоумении. Прямо к нему шли трое сверстников: Михаил, Даниил и одна пухлая девочка в изумрудном платье — Софья. Вадим приветливо улыбнулся, не обращая внимания, что шли они к нему далеко не для милой светской беседы.

— Проблемы? — язвительно начала Софья, обращаясь к Вадиму.

— Что-то не так? — подхватил Даниил, вставая за спиной блондина.

— Хочешь быть раздавленным? — засмеялся Михаил. — Хоть сейчас, у всех на глазах.

В первые дни, когда Вадим только осваивался в науке быть аристократом, он встретил тех, кто помог ему встать с колен. Софья, Михаил и Даниил были теми, кто научил его не позориться, да и с ними он чувствовал себя не так одиноко. Но пока, кроме них, отношений Вадя не смог установить, поэтому всегда был их хвостом… до этого момента.

— Я объясню тебе, — продолжила Софья, заметив непонимающий взгляд знакомого. — Видишь ли, ты как-то стал слишком уверенным с этим дворовым мусором. Общаешься с ним, помогаешь… прямо как мы когда-то с тобой. Но он слишком уродлив для нашего узкого круга.

— Что в этом такого? — попытался заступиться за Рейчера Вадим. — Он просто осваивается, да и вообще не будет влезать в наши дела. Ему просто нужна помощь…

— Слухи о том, что в вашей семье появился мусор, разлетелись слишком быстро, — заехидничал Даниил. — Это уже пошло в минус к твоей репутации…

«Репутации?» — ужаснулся Вадим, поёжившись. В приюте он не знал, что такое унижение и позор, потому что его всегда все боготворили и трепетали рядом с его присутствием. Сейчас же он столкнулся с проблемой, когда на связях строится вся карьера, а если слухи сламливают тебя, то ты погибаешь. За его спиной все стали шептаться и смеяться, и Вадиму просто стало страшно, что он стал той грушей для издевательств, которой никогда не был всю свою жизнь.

— Мы любим театры, — холодно сказала Софья. — Особенно во время кульминации, когда кто-то погибает. Не хочешь стать актёром? Если ты влиятелен и не умеешь уживаться со львами, то лучше иди на ручки к маме, не позорь наше сословие. Но ведь рай находится сейчас прямо перед тобой. Если не хочешь жить в раю — сдохнешь вне его, как и все смертные. Но если ты будешь бесить нас, то можешь закончить… не слишком приятно свои последние дни.

Вадим не ответил. Он просто не знал, что сказать.

— Очистишь свои руки, только если скажешь, что твой «друг» — просто декорация в нашем театре, — ухмыльнулся Даниил. — Опозоришь его на глазах у всех, сказав этим, что ты просто втирался к нему в доверие, чтобы потом предоставить нам веселье. Тогда будем и на руках тебя носить.

— Жить на дне или получить славу? — поинтересовалась Софья. — Что же лучше?

Ответ и так уже был ясен. По крайней мере, для Вадима.

— Естественно, моя репутация превыше всего.

Вскоре гости начали расходиться. Рейчер услышал речь Александры Бестужевой, увидел, какие роскошные танцы можно сотворить в стенах огромного зала, попытался поговорить с несколькими людьми. Как оказалось, некоторые были даже приятными личностями, и с ними он чувствовал себя даже как-то уютно. Рейчер даже включил режим внутреннего философа, когда кто-то спросил о том, что на самом ли деле владелец чёрного амулета был взят на стажировку в газету «Ирония жизни». Парень рассказал в подробностях, как это было, высказал свою ранее выдвинутую Владимиру точку зрения, а потом наслаждался удивлением аристократов.

В это самое время мимо прошла высокая дама с подстриженными светлыми волосами. Её лицо было трудно разглядеть из-за больших чёрных очков, которые будто специально не показывали выражения её лица. В руке она несла пустой хрустальный бокал, который был опустошён совсем недавно. Женщина остановилась возле маленькой толпы людей, чтобы послушать неизвестного пока в узких кругах парня, рассказывающего что-то нелепое и абсурдное, то, что казалось довольно остроумным остальным глупцам. Некоторое время дама в алом платье ухмылялась смешным репликам юнца и то, насколько была глупа его мысль. Но в какой-то момент аристократке начало казаться, что когда-то давно похожее мнение ей удосуживалось слышать…

Хрустальный бокал, упав на паркет, звонко разбился вдребезги.

В одно мгновение на женщину было уставлено десяток пар глаз, непонимающе косящихся на неё. Прислуга уже очутилась возле места инцидента, убирая с белоснежного пола осколки. Ещё несколько секунд простояв в ступоре, женщина извинилась за свою неуклюжесть и поспешила скрыться, не обращая внимания за внезапно воцарившуюся гробовую тишину. Её не интересовало, что прямо сейчас её рассматривали остальные люди, что она испортила чужое имущество, что сейчас она проявляет себя в дурном свете. Ей было всё равно на всё, кроме одного.

Возле дверей женщина обернулась. Вдалеке, где только что недавно она разбила бокал, стояли люди. А среди них паренёк с пронзительными глазами, которые словно забирали её душу, которые уничтожали её, превращая в призрака. Здесь просто не могло быть ошибки!

Она всегда считала, что узнала бы его, даже если бы рядом стояла такая же толпа из тысячи людей. И узнала.

====== Расплетение слепого узора судьбы ======

Следующее утро напоминало скорее похмелье после алкоголя, чем усталость от пережитого стресса на встрече знатных людей. Прекрасное чувство лёгкости во время сна и упокоения длилось чёртову секунду. А дальше — вспышка яростной боли по всей голове. Мозг будто распирало изнутри, и его будто мяли и хотели «порвать» на много маленьких склизких клочков. «Вот же дрянь!» — прошипел Рейчер и наконец попытался скинуть с себя объятья сладостного утреннего сна. Немного поворочившись, мальчишка сбросил с себя одеяло. Солнце за это ничтожное мгновение уже умудрилось переместиться к самой верхней точке неба, а настенные часы били ровно полдень. Как секунду назад была глубокая ночь, а теперь уже двенадцать ровно? Но ответ на этот вопрос Рейчер уже никогда не узнает.

Через ослепительные лучи для ещё не проснувшегося организма что-либо рассмотреть было одним из девяти кругов ада для людей. Поэтому парень, взяв себя в руки, решительно направился к шкафу, действуя по принципу слепого крота — идти на ощупь. Дойдя до пункта назначения, споткнувшись не меньше пяти раз, Рейчер отыскал тень и стал перебирать вещи, которые покажут его нынешнее настроение — гнев от недосыпа и желание покончить с собой. Вся одежда была сшита по меркам владельца чёрного амулета, была чистой и новой, но вся до тошноты богатая. Кое-как отыскав джинсы и майку сквозь роскошный хлам, мальчишка начал переодеваться.

Как только дело было завершено, в дверь неожиданно постучались. Пробубнив себе под нос все возможные проклятья, Рейчер попытался сделать свой голос более приветливым, прогоняя угрюмость и усталость:

— Да-да, входите…

Послышался глухой скрип открывающейся двери, и в проёме тут же появился высокий стройный мужчина. На вид лет тридцати, но на самом деле ему было уже давно за пятьдесят. Выдавали такой значимый возраст только глаза, где не сияло той искры в молодых годах. Рейчер никогда не думал о том, что эту искру можно потерять даже в детстве, не знал, что скоро забудет, что такое счастье, что скоро сам повзрослеет. Но не по возрасту, а по состоянию души, которая будет медленно высыхать, превращаясь в чёрную бездну.

— Готов посмотреть со мной «Эленктику»? — попытался улыбнуться Владимир Бестужев. — Тебе предстоит в будущем трудная работа, поэтому ты должен отдохнуть, как следует.

— Да, прямо весь в нетерпении… — попытался жизнерадостно выдавить Рейчер, но это слабо получилось — больше всего он хотел ещё немного поспать.

— Тогда пошли! — не заметив угрюмости парня, воскликнул отец Вадима.

В уютном лимузине Рейчер сразу же отрубился и не включался до приезда. Вадим решил тоже поехать за компанию и смотрел всякие новости по плазменному телевизору. Опять в них не было ничего интересного, только политика, драки, показ новых выставок и объявления об открытии нового парка аттракционов. Краем уха Рейчер уловил новость и о Виктории, но Вадим сразу же переключил канал, делая вид, что кулинария намного интереснее, чем данная тема. На самом деле, все каналы просто переполняли сведения о Бестужевой, правдивые и фальшивые, всякие мифы и репортажи, но всё это было настолько заезженно, что единственный миролюбивый канал без всяких новостей сейчас рассказал о выпечке апельсинового пирога. Молоденькая женщина, явно с пластической операцией на лице, иначе не объяснишь такой неестественной красоты, ловко перехватывала всякие приборы, что-то делала, молниеносно объясняя приготовление. На неё было накинуто лёгкое розовенькое платье, а поверх — фартук, как и полагается. Вот только Рейчера бы очень смутило то, — если бы он не спал, — что у ведущей кулинарной программы полы платья даже и на половину не доходили до колен, поэтому казалось, что из-за быстрого перемещения девушки по студии, её ловким движениям и большим вырезам, платье будет развеваться, а вместе с этим блеснёт всё то, что пряталось под ним. Владимир Бестужев предпочёл ехать рядом с водителем, чтобы ребята смогли пообщаться вместе, а Рейчер спал как убитый, поэтому Вадим мог спокойно поддаться греховному искушению. Как только машина начала резко останавливаться, внутренний будильник владельца чёрного амулета безотказно сработал, и парень вмиг вскочил, сбрасывая с себя сладкий сон. Заметив Вадю, влюблённо смотрящего на сногсшибательную девушку с большими выпуклостями, Рейчер, подавившись слюной, со всей силы ударил дверь и выпрыгнул на улицу. Он всегда с отвращением смотрел на выходки своего друга.

Владимир Бестужев отвёл мальчиков в парикмахерскую, обосновывая это тем, что им пора менять свой имидж. Пятнадцать лет — тот самый возраст, когда мировоззрение начинает круто меняться: сверстники кажутся более взрослыми, у них появляется едва заметная щетинка на подбородке, былые развлечения кажутся детской нелепой забавой, а девочки превращаются в настоящих леди. Вадим испытывал на своей шкуре эти перемены в полной степени, а Рейчер только начинал входить в это дело.

— Лучше бы мне отстричь чёлку и перекрасить волосы, — неожиданно для самого себя выдавил владелец чёрного амулета, когда говорил лучшему парикмахеру страны, знакомому Владимира, свои предпочтения.

— Чем же Вам не нравится Ваш настоящий цвет волос? — поинтересовался щуплый мужчина с изящными локонами.

— Слишком… обыденно, — промямлил Рейчер. Ну не говорить же ему, что он просто не хочет быть отражением уже другого человека, с которым у них больше нет ничего общего!

— Такие светлые волосы в нашем мире редко у кого, — попытался уговорить клиента парикмахер, но, увидев решительность парня, сразу сник. — Какой цвет хотите?

— Синие волосы с фиолетовыми оттенками. Если не понравится, то попробуем другое…

Уже через час Рейчер любовался на себя в зеркале. Чёлка, привычно закрывающая немного обзора правого глаза, теперь не мешалась — её не было вообще. А волосы стали настолько ядовитыми и красивыми, что нельзя было и понять, что когда-то, всего вчера, они были совершенно иного цвета.

— Супер! — улыбнулся Рейчер новому себе. — Будто заново родился.

— Не надо мне новую амнезию, — взмолился подошедший Вадим. — Лучше пойдём со мной, у нас от нашей семьи для тебя подарок.

Не надо было уговаривать парня два раза, чтобы он кубарем вылетел из парикмахерской и пошёл туда, куда указывал блондин. Подарки любят все, поэтому Рейчер даже и не считал себя нелепым исключением.

Пройдя лабиринт извивающихся коридоров, ребята пришли в личный кабинет Александры Бестужевой, спрятавшийся между бесконечными дверями.

— А, наш новый знакомый, — мило улыбнулась дочь Виктории. — Мы решили сделать тебе маленький презент в честь твоего новоселья.

«То есть, все роскоши в моей комнате и одежда — это то, что в рамках обязательного для гостя?» — мысленно пошутил Рейчер, смотря на стол, куда был кинут взгляд Александры.

На самом краю лежала какая-то маленькая бумага. Приглядевшись, Рейчер понял, что это миниатюрная книжка, но вскоре окончательно всё осознал — это был настоящий паспорт! Все данные были явно выдуманы, но то, что фотография была владельца чёрного амулета — явь на лицо.

— Твои новые документы, чтобы твоё существование было более-менее законным, — пояснила Бестужева старшая. — Знаю, что Андрей — это самое обыденное имя, но это намного лучше, чем без паспорта.

— Это же… Я просто не знаю, как выразить! — выпалил Рейчер, чувствуя, что испытывает и радость, и негодование, и чувство лёгкости… — Я…

— Можешь ничего не говорить, рада, что тебе понравилось, — ответила Александра. — Бережно храни у себя под крылом.

— Конечно!

Ещё раз поблагодарив Александру, Рейчер ушёл с Вадимом на верхние этажи, чтобы посидеть в кафе. Прекрасный принц заказал себе все самые дорогие блюда, даже не зная, из чего они сделаны — главное, что элитные. Набрал много, зная, что не сможет съесть, но это его не останавливало. Рейчер ограничился лимонадом и крабовым салатом — есть не хотелось вообще, но отказываться от еды было неудобно. Да и сидеть с лучшим другом и вести светскую беседу, попивая лимонад, было самым прекрасным, что было в жизни парня.

— Знаешь, даже больно смотреть, что ты ходишь один, — вдруг начал Вадим. — Волк-одиночка. Даже страшно за тебя.

— Ты о чём? — усмехнулся Рейчер. — Я всегда с тобой. Может, иногда запираюсь в комнате, чтобы погрузиться в свои мысли.

— Я не про это. Видишь ли, в наши годы пора заниматься чем-то большим, чем детскими играми. Может, отношениями…

Рейчер подумал, что прямо сейчас он выкашляет весь лимонад, который глотнул только что. Чтобы случайно не выронить стакан, парень мигом поставил его на стол, ощущая, что его охватывает волна возмущения и негодования.

— Ты даже не смотришь на девочек, — продолжил Вадим. — А они такие прекрасные. Ты приглянись! Вкусный запах, приятная кожа…

— Похоже, этот лимонад немного отравленный, — прошептал Рейчер, отодвигая от себя напиток, который полностью выпил Вадим, — рядом с ним стоял совершенно пустой бокал.

— Разве ты не чувствуешь, как трепещет сердце при виде девушек? — не унимался эльф, не слышавший своего друга.

— Что в них такого? — наконец подал голос владелец чёрного амулета. — Ну, такие же, как и мы. Не вижу разницы.

Вадим посмотрел на своего приятеля, как на сумасшедшего. Словно Рейчер сказал то, что было под запретом во всём мире. Словно они очутились в мире Гарри Поттера, а владелец чёрного амулета чуть ли не кричал имя Волдеморта по всему кафе. Именно так это было в глазах Вадима.

Рейчер попытался понять свою ошибку. В своей жизни он почти никогда не встречал симпатичных и умных девушек. Фриду вообще можно было не считать человеком, а больше в приюте и не было никого, только плачущие малявки. Когда парень был у своего отца, то там вообще не встречал представительниц слабого пола, а на недавней встрече аристократов он запомнил девушек только дотошными нарядами попугая.

— Ты обязательно должен познакомиться с ними! — сказал Вадим таким голосом, будто это был приказ.

— Ничего я не должен, отвали, — Рейчер отодвинулся подальше от приятеля. — Я пришёл, чтобы потолковать с тобой о жизни, о будущем. Но не об этом. Уж извини.

— Скучный ты! Я-то был лучшего мнения о тебе. Слушай, а может, ты просто стесняешься говорить, что любишь…

— Да как тебе взбрело такое вообще в голову!

Рейчер уже хотел в шутку кинуть в Вадима помидор из салата, если бы не заметил знакомый силуэт. Острое зрение не подвело, и парень увидел, как кто-то знакомый ходил по другой стороне четвёртого этажа, приобретая товары в книжном магазине. Кто-то с роскошно, словно у льва, гривой…

— Извиняюсь, у меня назрели дела, — буркнул Рейчер, подскакивая с места. — Может, приду попозже. Ты же не уйдёшь?

Вадим посмотрел на свой банкет. Ещё не тронутая пицца, несколько тарелок с салатами, гамбургеры, селёдка под шубой.

— Ну куда я денусь в ближайшие… десять часов? — засмеялся длинноволосый эльф, пытаясь втиснуть в себя третий бургер.

Рейчер чуть ли не бегом направлялся к книжномумагазину. Ему точно не могло померещиться то, что он увидел Анастаса! Да и почему бы это не могло быть правдой — этот торговый центр был хоть и далеко от его дома, но что мешало ходить ему сюда, когда тут был огромный выбор книг? Анастас был книжным драконом, что принижало Рейчера, хотя юноша с роскошной гривой даже не затрагивал эту тему и специально принижал свой уровень развития, чтобы не смущать собеседника. И сейчас, когда они так долго не виделись, обсудить тот роковой день так хотелось…

Это был действительно Анастасий. Он рассматривал новинки за последний месяц, привезённые совсем недавно. Держал сразу несколько книг и читал их описание, оценивая, брать ему это или нет.

— Эй, Анастас! — радостно закричал Рейчер, и юноша даже вздрогнул от того, что кто-то назвал его имя.

«Книжный дракон» долго рассматривал стоящего перед ним парня, пытаясь понять, кто же это был. Владелец чёрного амулета даже смутился, пока не понял, что буквально сейчас немного поменял свою внешность.

— Это Эрик, — пояснил Рейчер, чтобы его друг не мучился.

— Эрик?! — подавился Анастас, явно уверенный в том, что перед ним стоял призрак. — Да нет… не может быть… Я же сам видел, что… твоего тела… его не нашли, а мне сказали, что ты умер…

— Я выжил, а меня забрали Бестужевы, — поспешно пояснил Рейчер. — Я сам не знаю, как выжил, но я полностью здоров. А насчёт внешности — это я просто решил поменять себя. Надо же пробовать что-то новое…

Анастас выглядел так, будто сейчас готов был сжать Рейчера в своих объятьях и задушить от нескончаемой радости. Сразу было видно, что с души юноши упал обременяющий камень, но парень пытался держать себя в руках, чтобы не позориться перед остальными людьми в книжном. Вместо этого, он ограничился едва сдерживаемой улыбкой и кинул все интересующие его книги.

— Объяснишь со всеми подробностями! — радостно велел он. — Только не здесь. Давай…

— Я познакомлю тебя с Вадимом, — поспешно перебил Рейчер. — Мы с ним тебе всё объясним.

— Вадим? — переспросил Анастас. — Это случайно не тот, который…

— Да, это он! — парень так торопился представить его своему лучшему другу, что чуть ли не перебивал на каждом слове.

Юноша бросил все свои книги и поспешил за знакомым. Сразу было ясно, что его распирает нескончаемое любопытство, но скоро завеса тайны раскроется перед ним. Он сам видел, как Рейчер, окровавленный и раненый, выпрыгнул из окна, а потом, когда Куликов и Лавров преградили ему дорогу, он услышал, что Эрик мёртв. Но… одновременно Анастасий испытывал беспокойство за то, что увидел — чёрный амулет, который явно не померещился ему. Безделушка на ниточке висела на видном месте, и русый мальчишка больше не прятал её, как раньше. Даже наоборот, ходил с гордостью у всех напоказ…

Вадим так и не продвинулся дальше со своей едой. Он привык брать только дорогие блюда, чтобы подчеркнуть свою знатность, но всем на это было откровенно всё равно, но блондин в упор не видел этого. Он лежал на диване, раскинувшись, и ожидал, пока желудок переварит и так бесконечные порции салатов.

Рейчер плюхнулся рядом, несмотря на удивлённый взгляд прекрасного принца «Ты-как-то-слишком-рано». Анастас, перемявшись с ноги на ногу, даже не знал, приглашают ли его или он должен стоять, ибо как-то неудобно было стоять с людьми, у которых явно были деньги в кармане на все прихоти. Рейчер похлопал по сиденью, говоря тем самым, что будет рад, если юноша сядет с ним.

— Это Анастасий, — улыбнулся владелец чёрного амулета. — Я говорил тебе о нём. А это Вадим. И я говорил тебе о нём.

— Привет, — одновременно буркнули два друга Рейчера, но так и не заинтересовались друг другом — один пытался покончить с пищей, другой — внимательно рассматривал сидящего аристократа.

— В общем, Вадя, вот он может подтвердить что-то, что я тебе рассказывал — не моя выдумка! — бойко начал русый парень. — Расскажи всё, что знаешь.

— Да что там рассказывать? — сказал Анастасий. — Ну, я сидел дома, переживал за Эрика всей своей душой. Почувствовал что-то неладное, решил зайти к тебе. Код от домофона я помню… Ну, прямо бежал по лестнице, а потом увидел кровь… и тебя. Потом этих придурков, которые явно и приложили руку к тебе. Дальше я понял, что ты был на грани жизни и смерти, и думал, что и они забудут про свою злость, когда поймут, что из-за них погибает невинный человек. Но ты вдруг, как сумасшедший, прыгаешь из окна. Знал бы ты, сколько я страху натерпелся! Инфаркт готов был произойти, особенно, когда мне сказали, что ты мёртв!

Рейчер почувствовал неискупимую вину перед другом. Анастасий действительно переживал за него, а он просто взял и забыл про него, вместо того, что бы навестить!

— Ладно, может, я и поверю… — таинственно начал Вадим. — Но как объяснить то, что он не был ранен вообще?

Тут уже пришло время опять удивиться Анастасу. Рейчер только кивнул в подтверждение:

— Да, я действительно… был целым. Никакой малюсенькой царапинки.

— Это подозрительно, — прошептал Анастас, но и слепому было понятно, что он так не считает.

Несколько минут была гробовая тишина. Вадим продолжал разделываться с пиццей, Анастасий что-то анализировал в мыслях, а Рейчер чувствовал себя настолько неудобно, насколько это можно было.

— Слушай, насчёт банды Эрнагесена… — наконец разбудил время юноша с изящной гривой. — Не возвращайся туда. Это уже опасно будет для тебя.

— Я и не хотел! — засмеялся Рейчер. — Нафиг эти бродяги, когда тут роскоши, деньги и работа по вкусу?

— Просто… слишком много совпадений. Поверь, я уверен, что они убьют тебя. И не будут разбираться, что ты за человек. Они увидят истинный цвет твоего амулета и зароют в землю, несмотря на то, что ты… нормальный. И здесь ты будь осторожней…

— Эй, а почему сразу здесь?! — возмутился Вадим. — У меня хорошие родители, просто идеальные!

— Каждый имеет скелет в шкафу, — пояснил Анастасий, но блондин был настолько тронут, что не хотел его больше слушать. — В общем, Рейчер, ты меня понял. Я чувствую, что надвигается беда. И почему-то в её эпицентре стоишь ты… Но теперь расскажи мне свою историю.

Рейчер даже немного смутился из-за того, что мысль друга так резко изменилась. Рассказать-то парень рассказал, но Анастасий явно не слушал, а просто выиграл время для обдумываний. И в какой-то момент владельцу чёрного амулета тоже показалось это чересчур странным. Почему именно семья Вадима была в тот день, в тот час, в ту секунду в совершенно бедном и забытом дворике явно не для богатых людей? Из миллиарда людей это был именно Вадя — его самый близкий друг.

— Не будешь против, если я буду приходить к вам каждый день? — после долгих раздумий выдал Анастасий. Затем с едва заметной ноткой презрения добавил: — Только к Эрику.

— Даже не думай! — внезапно прошипел Вадим, с шумом отодвинув пустую тарелку. — Нет у нас никаких Эриков! Не знаю ни одного!

— Вадя! — недовольно крикнул Рейчер, чувствуя, что покрывается краской, но Анастас спокойным тоном перебил:

— Всё в порядке. Я уже знал этот ответ. Но, Вадим, я сказал, что только к Эрику, или как вы там его теперь зовёте. Он сам решит, что ему делать.

Рейчер ужаснулся — что-то шло не так. Такое же напряжение было, когда блондин знакомил его уже со своими дотошными приятелями. Тогда владелец чёрного амулета возненавидел их за высокомерие, но почему же остроухий принц вдруг стал иметь такое же отношение к интеллектуальному Анастасию?

— Он уже принадлежит к нашему сословию, — сказал блондин за старого знакомого. — А ты — нет.

— Вы оба для меня друзья! — пропыхтел обиженный до глубины души Рейчер. — Вы оба мне помогли, я обоим вам признателен! Я не хочу выделить кого-то из вас, потому что берегу дружбу каждого из вас. Но если то, что я дружу с одним, не нравится другому, то… не значит ли это, что я по-прежнему одинок?

— Ну да, конечно, — закатил глаза Вадим, — я понял — ты просто жалкий предатель! Нашёл себе там друга, про меня забыл, потому что расстояние — действительно то, что может разорвать нашу дружбу, да? Я каждый день думал о тебе, не плохо ли тебе там, а ты нашёл себе кого-то и тут — бам! — он находится здесь! Отлично, у меня тоже много друзей!

Гордый и непоколебимый Вадим бросил на стол деньги, тем самым оплатив свой заказ, и, так и не доев даже четверти купленного, ушёл из кафе.

Должно быть, этот случай и являлся толчком для того, чтобы время ускорило свой бег. За постоянными встречами со знатью, уроками хороших манер, приходами Анастасия, который стал очередным учителем, Рейчер и не заметил, как в небытие кануло несколько месяцев. Почти всё он делал на автомате — встал, оделся, поел, сходил в «Иронию жизни», дал свои советы, пообедал, встретил Анастаса, поговорил с ним до полдника, поужинал, сходил в библиотеку или же решил посмотреть телевизор, занимался своими делами и ложился спать. На следующий день всё повторялось, как эдакая временная петля, которую Рейчер не замечал в упор. В этом расписании не хватало только Вадима, решившего отдалиться от своего друга. У блондина было своё расписание, где в его встречи с друзьями входили как раз те самые бестолочи, которых возненавидел владелец чёрного амулета. А вместе с ними наведывалась и пухленькая девушка по имени Софья, которая указывала, что делать. В основном, они пересекались только где-нибудь в коридоре, буркали под нос приветствия и расходились врозь.

Иногда Анастасий оглашал вслух свои недовольства по поводу изменения во внешности Рейчера. Юноша проводил чуть ли не целые лекции насчёт того, что надо быть собой, что сам парень меняется в худшую сторону, но тот только кивал, хотя ничего не слышал — всё было как в тумане.

Месяца шли как в забвенной пелене, и Рейчер даже не успел оглянуться, как за окном мягкими хлопьями падал белоснежный снег. Город словно преобразился, одеваясь в толстые шубки снежинок. Но безжалостные дворники сметали эту красоту, сыпали соль, и вся прелесть нечаянно подскользнуться и проехать пару метров потеряла свой шарм. Во дворе особняка Бестужевых было много больших холмов, поэтому именно там Рейчер иногда позволял себе съехать, прихватив с собой санки. Но делал он уже это ближе к ночи, когда все ложились спать и просто не могли увидеть парня за этим делом. Под покровом тьмы загорались фонари, освещая зимние хлопья розоватыми свечениями, и мальчишка воображал, что он оказывался в сказке, когда перешагивал порог дома. Повсюду — ни души, только он, санки, огромные горы снега, едва мигающие звёзды на бездне чёрного неба и мягкий свет фонарей, сияющий всеми оттенками. В такие минуты Рейчер забывал, кто он, и в одиночестве резвился. Вот только иногда ему казалось, что кто-то наблюдает за ним. Кто-то невидимый и неосязаемый…

После нового года, который прошёл не так по-семейному, как это представлял Рейчер, — возможно, дело было в том, что Вадим решил отпраздновать этот праздник со своими друзьями, поэтому владелец чёрного амулета остался наедине с его родителями, — Анастасий предложил другу прогуляться по лесу, который находился на окраине города. О нём ходило много слухов, что там пропадали дети, что в глубине этих дебрей находится нелюдимый приют «Золотое солнце», обросший грязными слухами и сплетнями, и Рейчер даже вздрогнул, когда вспомнил, что именно там его тело нашли. Это было именно то место, где он потерял память…

Иногда Рейчер думал об этом. В мозгу так не всплывало ничего такого, что находилось по ту сторону бездны его памяти. Вроде бы он помнил, как кататься на санках, что такое зима, что солнце — это звезда, а Пушкин — это великий поэт, помнил некоторые стихотворения и сказки, но образы прошлого так и не всплывали. Да, он видел своего отца и мать, но как оказалось, они просто использовали его. Было ли их отношения такими же до амнезии? Вряд ли. Ведь квартира была действительно обставлена игрушками, книгами, был личный компьютер, значит, что они любили его. А что насчёт его брата — его характер тоже не хотел всплывать. Вроде бы лицо было, повадки примерные были, но какие были их отношения? Взаимопомощь, недопонимание? Эти вопросы терзали его каждую ночь. Но самое странное, что он часто видел реалистичные сны, наверное, его же глазами, да и Анастасий сказал, что это могло быть его прошлое, которое всплывает в дрёме. Но как только Рейчер открывал глаза, вся память о сне растворялась, оставляя лишь невнятные клочки и диалоги. Парень видел во сне своих прошлых друзей, слышал их имена, но… забывал их образы после пробуждения сразу же. И поэтому он испытывал глубокую вину за то, что не мог даже воссоздать их лица в своей голове. Может, где-то по нему плачут и скучают, а он лежит здесь без дела, забыв о них…

Мысль о походе в лес представилась очень даже хорошей в плане того, что можно было развеяться. Свежий воздух Рейчер уже давно не ощущал, а узнать, что такое крепкий русский мороз, тоже хотелось. Поэтому, уговорив Александру, что Анастасий не будет спускать с него глаз, владелец чёрного амулета отправился вместе с другом в то наслышанное место.

Лес казался каким-то зловещим и нелюдимым со стороны. Вернее, та часть, куда никто не ходил. Маленький уголок природной зоны уделили для широких дорожек, всяких кафе и места для шашлыков. Но сейчас это всё было закрыто, и вместо самокатов и велосипедов, повсюду пестрели яркими обивками и тканью санки, ледянки и снегокаты. Людей было довольно немного, несмотря на красоту зимнего леса — в нарядные платья из кружевных снежинок нарядились худенькие берёзки, а могучие дубы предпочли тёплую шубу с бархатом. Куда ни глянь — лишь белый цвет, но он не резал глаза, а наоборот — манил к себе, зазывая в свою чащу, чтобы познать секреты. Анастасий так много легенд рассказывал об этом мифическом месте, что Рейчер невольно захотел пойти вглубь Леса и посмотреть, каков же он изнутри. Словно загипнотизированный, он, заглядевшись на чарующую красоту, медленно свернул с дороги и пошёл туда, куда так многие боялись заходить, туда, где люди, с трепетом заикаясь, видели всякие разные вещи, поражающие воображение.

Пройдя по невидимой тропинке, затаившейся в обнажённых колючих ветвях кустов, попадая в лабиринт деревьев, где ещё никто никогда не был, Рейчер открыл для себя совершенно иной мир неземной поэзии природы, описываемой через молочные краски зимы. В период холодов Лес не знал, что существуют цвета, помимо белого, поэтому и сотворил он себе одеяния исключительно из чистых белоснежных нитей. Но ткал он себе кружевные платья и бархатные шубы настолько искусно, что даже каждая веточка деревца обладала своим неповторимым узором шёлкового инея. Через призму картины зимнего художника не заметить, что когда-то в осеннюю пору здесь была отвратительная слякоть, мерзкая грязь. Даже трупы животных Лес одарил неподражаемой красотой блестящего снега, словно укрывая мертвецов от морозов и желая им спокойных снов. На самые макушки скромных ёлочек были надеты жемчужные подвенечные уборы, и они, склонившись, покорно чего-то ожидали. Даже звонкая январская вьюга утихомирила свой гул, отдавая низкий поклон красавицам в свадебных нарядах. А морозный воздух застыл на месте, словно застрял в паутине быстротечного времени. Только безмолвие.

Рейчер, бесшумно ступая по хрупкому белому морю, пытался не спугнуть такой умиротворённой тишины. Сердце забилось чаще, указывая дорогу через сотни коридоров деревьев. Парень не знал, куда именно он идёт, но что-то будто звало его и хотело, чтобы он увидел это нечто. Краем ума Рейчер догадывался, что этим что-то было его прошлое, а может, даже и место, где он и потерял память. Но сейчас мальчишка просто поддался зову природы, надеясь, что вскоре найдёт то самое загадочное место и расскажет обо всём Анастасию.

Через четверть часа Рейчер вышел на просторную поляну, где сурово возвышался железный забор. Обойдя его со стороны, парень вдруг понял, что главный вход был нараспашку открыт. Огромная чёрная калитка с неприветливыми грифонами наверху зловеще показала незваному гостю то, что охраняет забор. Зайдя внутрь, Рейчер оказался на необъятной территории, как он понял, принадлежащей как раз «Золотому солнцу», судя по пёстрой табличке на другой части калитки. Здесь находилось несколько корпусов двухэтажных пристроек, соединяющихся маленькими застеклёнными коридорчиками меж собой. Перед центральным зданием был раскинут маленький скверик с фонтанами и намертво замёрзшими скамейками. А за домами приютился свой собственный Лес, чтобы дети чувствовали себя не так одиноко. Большую часть территории приюта занимали деревья, и в них даже кто-то жил и зимовал. Но Рейчер сразу понял, что из детишек и вообще людей здесь никого не было, если смотреть на тёмные стёкла, где не было света и наверняка отопления.

Внутри здания всё было аккуратненько и ухоженно, но морозный воздух тут пробирал сильнее. Закутавшись в шерстяной шарф, Рейчер начал обход. Каждый выдох приветствовал сероватый пар, в скором времени растворявшийся в пространстве. Несмотря на то, что корпуса были маленькими, заблудиться в них не представляло никакой сложности. Они переплетались меж собой, отрывались на извивающейся лестнице. Как и в старом приюте, где провёл свои первые дни Рейчер, спальни были на втором этаже, а классы и прочее — на первом. Но в отличие от старого дома, здесь всё было по-

другому — более богатая мебель, антиквариат, высокие окна, а переплетение дорог превращалось в целый лабиринт. В стенах гудел ветер, и парень вздрагивал при малейшем шорохе…

Сделав полноценный обход, Рейчер убедился, что ничего примечательного здесь нет. Да и чувство того, что здесь находится что-то грандиозное, связанное с памятью, полностью испарилось. Поэтому парень уже надумывал вернуться назад, не боясь, что потеряется в лабиринте деревьев — глубокие следы приведут его обратно, а метели не планировалось в ближайший час из-за чистоты молочной пелены неба. Поэтому мальчишка отправился на поиски выхода, но тут он заметил кое-что.

Через окно виднелись чьи-то отпечатки обуви. И точно не его — Рейчер помнил, что пришёл абсолютно с другой стороны…

На секунду всё погрузилось во тьму.

Когда парень очнулся, то лежал уже на холодном полу. Лицо прожигал холод, а голова зверски болела от удара. Приоткрыв глаза, владелец чёрного амулета заметил, что над ним кто-то возвышается. И тут же всё тело будто онемело.

— Решила вот так вернуться, Анжела? — ехидно начал чей-то незнакомый голос. — Думала, что я не узнаю тебя? А я знаю, зачем ты здесь, жалкая предательница рода!

Половину слов Рейчер просто не разобрал из-за ноющей головы и хриплого тихого голоса. Сразу можно было понять, что тон принадлежал старику не моложе шестидесяти лет, но, признаться, он действительно был силён. Приподняв голову, мальчишка убедился в этом, заметив торчащие из-под меховой шапки седые волосы и отвратительное морщинистое лицо. Глаза скрывали чёрные очки, поэтому увидеть в них отражение души стоящего человека парню возможности не подвернулось.

— Но ничего… я убью тебя! Убью за всю нашу семью!!!

Вот тут реакция самозащиты Рейчера пробудилась безотказно. Не было похоже, что старик шутил, ведь его правая рука сжимала нож. Заметив холодное оружие и услышав пронзающие душу слова, владелец чёрного амулета со всей дури вскочил на ноги и попытался оттолкнуть нападающего, чтобы выиграть время для побега. Но напрочь забыл, что шанс победить в схватке с тем, у кого был нож, равен чуть ли не один к десяти. Рейчер набросился на незнакомца с яростным кличем и, схватив за горло, попытался повалить на пол. Но что может сделать пятнадцатилетний подросток в борьбе с крупным стариком, обладающим хорошими физическими данными? Мужчина с ухмылкой ударил парня в грудь и вдобавок замахнулся ножом, целясь в живот. В последний миг мальчишка отскочил вправо, поэтому острое лезвие ножа задело плечо. На пол полилась горячая кровь, и Рейчер зашипел от боли. Но страдать было некогда — последовал новый замах ножом, и русый паренёк вынужден был отступить. Заметив открытое окно прямо под боком, мальчишка, перескочив через раму, прыгнул в мягкий снег и рванул со всей мочи.

На белоснежный снег лился рубиновый дождь, и Рейчер, схватившийся невредимой рукой за раненое плечо, быстро перебирал ногами. Но, судя по глухим шагам, незнакомый старик тенью бежал за своей жертвой, и не было похоже, что он отставал — уже через минуту его прожигающий хохот слышался чуть ли не над ухом владельца чёрного амулета. «Сначала старики с пистолетом хотели меня убить, теперь старик с ножом, — шипел в мыслях Рейчер, — что же им так невтерпёж меня на тот свет отправить? Сидели бы свою пенсию получали, а тут нате…»

Не успев закончить мысль, парня застал врасплох неожиданный удар вбок. Повалившись головой в сугроб, мальчик ощутил, как снег попал ему в нос и в рот, и как начал задыхаться. Но кто-то сильный схватил его за волосы и со всей мощью вытянул из сугроба. Голова Рейчера начала болеть вдвойне, а тут ещё и плечо прожигала адская вспышка боли. Но ко всему этому прибавилось и то, что мужчина одной рукой держал его в пару сантиметрах над землёй, а другой приставил нож к горлу. Парень едва сумел сохранить здравый рассудок от ужаса.

— Ответь, Анжела, зачем ты изуродовала себя? — не унимался старик, ближе подставив нож к горлу. — Я верил в тебя, отдал всё, чтобы воспитать тебя, чтобы ты сбежала с незнакомкой? Ты в своём уме?!

«Анжела?» — хотел спросить парень, но прикусил язык. И слепому было понятно, что старик был не в своём уме, раз называл его в женском роде, но с тем, у кого был нож, лучше не спорить. Помнится, в приюте говорили, что во время нападения лучше выполнять все требования террориста и ждать подмоги. Хоть сейчас мозг сделал что-то полезное и не отключился от своей главной работы — думать.

— Я все силы вложил в тебя, чтобы ты стала жалким тряпьём и в итоге отказалась от истинного предназначения?! — сильнее взревел старик. — Думала так просто уйти от меня, а потом вернуться, чтобы забрать то, что принадлежит Первому Прародителю? Ты отказалась от магии, поэтому ты должна поплатиться…

Если бы не подставленный к горлу нож, Рейчер бы засмеялся. Он никогда не верил в магию — это было таким абсурдом, который могли придумать только сумасшедшие для своего счастья. Но сейчас обстоятельства были такими, что парень должен был со всем соглашаться. Призраки, оборотни, всякие ведьмы — настолько нелепейшая чушь, в которую Рейчер вообще никогда не верил. Это настоящая реальность, где судьбы свершает природа, а рука человека только портит этот баланс.

Вдруг что-то ударило в голову парня, и он ударил коленом по животу незнакомца. Такое уже сработало с Николаем Лавровым, может сработать и сейчас. Рейчер просто подумал, что если быть покорным и смириться, то мужчина убьёт его, а так, если он будет оказывать сопротивление — появится хоть малюсенький шанс выжить. Внезапность всегда была на стороне владельца чёрного амулета, и враг, ничего не ожидающий от ребёнка, потерялся от сопротивления. Руки нападающего разжались, и Рейчер благополучно приземлился на свои ноги и, не тратя времени на очередную атаку, вновь рванул со всей дури. Но этот побег длился несчастные пару секунд. Вновь незнакомец бесшумной тенью подкрался сзади и подрезал жертву. Рейчер в последнюю секунду схватился за ствол дерева, чтобы не свалиться. Теперь его же приём внезапности использовали на своём создателе! Воспользовавшись тем, что жертва пыталась прийти в себя, старик сделал то, что планировал в самом начале — вонзил нож прямо в живот.

Рейчер стиснул зубы, чтобы не закричать. Он не может позволить, чтобы сбежавший из психбольницы старик убил его! Колотящая боль словно придала сил, и мальчишка приподнялся на дрожащие ноги, чтобы попытаться сделать удар, но мужчина схватил его за шиворот и понёс куда-то. Парень ощущал, что теряет силы: кровь полностью запачкала его одежду, но даже это не было главное. Скоро он начнёт терять сознание от потери крови, и Рейчер сам прекрасно знал, что это непоправимо, но пока он ещё был в себе, он должен был сделать хоть что-то…

Вскоре Рейчер оказался возле обрыва. Овраг выглядел так невинно, запорошённый белоснежным снегом, что сначала парень не заметил, что на самом дне, с высоты не меньше десяти метров, выставив острые зубья, на него смотрели острые булыжники. Нечаянно подскользнуться и свалиться вниз — это уже к стопроцентной гибели, и спастись было никак нельзя. Парень нервно сглотнул — вот, что хотят с ним сделать!

Это словно придало сил. Рейчер, собравшись с последними крупицами выносливости, сделал последнюю попытку спастись — вцепился в бок старика. Тот явно уже не ожидал, что парень вообще был в сознании, поэтому он вскрикнул и повалился на снег скорее не от удара, а от неожиданности. Но, быстро придя в себя, мужчина вцепился в Рейчера и покатился вместе с ним к краю обрыва. Парень пытался сопротивляться, но нападающий вжал его голову в снег, и владелец чёрного амулета вновь начал задыхаться, проезжаясь лицом по замёрзшей воде. Так, пока до края не остался всего один несчастный метр. Старик уже готов был столкнуть Рейчера и удалиться с место инцидента, но до конца мальчишка оставался на своём — выжить любой ценой. Поэтому он мёртвой хваткой вцепился в руку старика, и как бы тот ни пытался избавиться от проблемы, они докатились вдвоём до самого края. Мужчина, пытаясь подняться вверх по крутому склону, подскользнулся и в последний момент успел вцепиться в ствол упавшего дерева, свисающего над обрывом. Рейчер же, оттолкнувшись от живого объекта, смог хоть на несколько сантиметров, но откатиться назад, при этом старик полностью потерял землю и повалился вниз. Его руки продолжали хвататься за ствол, но было видно, что сил подтянуться и выйти просто не оставалось.

Рейчер молнией помчался из этого адского места. Вся земля пропиталась алой кровью — его кровью! — но сейчас было не до этого. Он должен был успеть добежать до Анастаса, пока не потерял сознание, а ещё он даже боялся оборачиваться — вдруг мужчина вылез и сейчас продолжает погоню? Лучше верить, что он остался висеть над обрывом, так было спокойней.

Парень держал целой рукой порез на плече, а той, что была как раз ранена — живот, чтобы попытаться убить сразу двух зайцев. Кровь безжалостно текла, оставляя следы на снегу; всё тело готово было разорваться от мук. Живот настолько адски болел, что из глаз брызгали слёзы. Но Рейчер не мог позволить себе кричать, чтобы не показывать слабину — он продолжал бежать, хотя с каждым мгновением силы покидали его сильнее. Он весь дрожал, внутри словно разрывало. Наверняка нож повредил какой-нибудь орган, ведь царапина не могла так прожигать горячим клеймом.

Впереди виднелась дорога. По ней мало кто проезжал из машин, ведь Лес был нелюдим и ненавидел незваных гостей. Это и обрадовало Рейчера — один из концов точно вёл к городу, поэтому шанс выжить не казался таким уж мифическим! Мальчик прибавил скорость, несмотря на боль, страдания, терзающие его мысли. Он будто готов был разорваться, а ещё подгоняло то, что сзади словно кто-то нёсся и хотел его убить. Кто-то невидимый. Но Рейчер просто почувствовал угрозу, поэтому молниеносно бежал, чтобы навсегда покинуть это место. Он почти выбежал на дорогу — то место, которое спасёт его! В то мгновение мальчик испытал почему-то дежавю, но сам не знал отчего…

— Помогите…

Душераздирающие крики старика. Он продолжал висеть над обрывом и, потеряв своё сумасшествие, звал на помочь. Он был беспомощен, больше не был похож на того, кто совсем недавно хотел прирезать невинного подростка. Мужчина тоже хотел жить…

Рейчер остановился и перевёл взгляд на дорогу. Затем на свои руки. Парень нуждался в немедленной скорой помощи, он был даже на границе между жизнью и смертью, но ведь и этот незнакомец был куда ближе к небесной каре. Может, он перепутал владельца чёрного амулета с кем-то другим? Может, он на самом деле хороший, а эта Анжела была воплощением ада? Но Рейчер не мог забывать о себе — в голове начал появляться туман, и совсем скоро его настигнет порабощающая тьма. Что же важнее — инстинкт самосохранения или человечность? «Что бы всё сдохло, — с грустью подумал он. — Если не сделаю это, то его смерть будет на моих плечах». Повернувшись обратно, парень рванул к оврагу.

И именно в тот момент по дороге на запредельной скорости проехал огромный автомобиль, сносивший всё на своём пути. Водитель даже не думал, что рядом были люди, поэтому он позволил себе так нестись. Если бы кто-то выбежал на дорогу — его бы насмерть сбило.

Старик висел над высотой в десять метров, ощущая, как его дёргает. С каждой секундой в руки до боли впивалась кора, и мужчина хотел разжать пальцы, чтобы избавиться от страданий, но вспоминал, что внизу его ждала куда большая мука. По щекам побежали слёзы — он совершенно не хотел умирать! У него впереди было ещё столько незаконченных дел, столько слов надо было сказать своим родным, столько передать… Но именно так закончится его судьба — нелепейшей смертью. Перед его глазами пролетела вся жизнь длиной в шестьдесят восемь лет, начиная от рождения. Все весёлые моменты, все несчастья, детство, юность, любовь, первая работа…

— Давайте мне руку! — крикнул Рейчер, протягивая кисть.

Парень думал, что будет долго уговаривать незнакомца доверить ему свою жизнь, но полностью отчаявшийся мужчина сразу же последовал указаниям. Вцепившись в ладонь Рейчера, старик пытался оттолкнуться кистями ног от скользких стенок обрыва, чтобы хоть как-то повысить шанс не упасть, а владелец чёрного амулета пытался тянуть изо всех сил. Мужчина оказался довольно лёгким, но Рейчеру так не казалось из-за того, что его подорванные силы были уже на грани. Кровь продолжала течь из живота и плеча, окрашивая снег в новый для зимы цвет — чёрно-алый. Но даже сейчас мальчишка надеялся, что, вытащив мужчину, сумеет добежать до Анастаса и наконец обрести спасение. Глупые мечты.

Рейчер уже не помнил, как смог вытащить мужчину. Все силы были отданы для того, чтобы поднять его, поэтому после благополучного спасения мальчик не имел сил даже для того, чтобы встать. Перед глазами поплыли круги, в ушах загудело. И последнее, что увидел парень — как старик берёт выроненный в снег нож. «Почему?..» — это была последняя связанная мысль Рейчера перед тем, как кануть в небытие.

Странно, что Рейчер за свои полгода существования в этом мире уже несколько раз побывал на том свете: после аварии, где великим чудом спасся и отделался только амнезией, после прыжка с третьего этажа, где был ранен и точно имел переломы, ну и сейчас. Ощущения всегда были одинаковые — приходил в себя с ужаснейшей болью по всему телу, думая, что сейчас увидит ангелов и предстанет перед демиургом. Но сейчас что-то было иначе. Была необычная лёгкость по всему телу, словно оно стало невесомым пёрышком. Мысли были ясны, а не расплывчаты, как раньше, да и события перед потерей сознания всплыли отчётливо в воспоминаниях. «Это точно не Небо?» — в мыслях пошутил Рейчер.

Мальчишке снился странный сон. Вернее, он не видел его, но зато слышал и чувствовал. Чей-то приятный девчачий голос, который успокаивал его. Чувствовал приятный запах древесины и огня, ощущал домашнее тепло. Сначала мальчик думал, что это был потерянный осколок прошлого, но даже после того, как разум прояснился, эти видения не пропадали.

Рейчер открыл глаза. Вокруг него были незнакомые стены, а сам он лежал на кровати. Это был маленький деревянный домик, почти обветшалый и наклонившийся. Но внутри было даже чисто — в углу горела печка, на столике лежали тёплые вещи парня, окна были прозрачными, и через них можно было увидеть Лес. Свет исходил от свечек, стоявших тоже на столе, но также помещение освещало и поднимающееся из-за горизонта солнце.

Привстав, Рейчер увидел, что его живот и плечо были довольно искусно обвязаны бинтами: крепко и не развяжется. Зелёная майка, которую парень надел под куртку, имела едва заметные следы крови, словно кто-то пытался её отстирать. Но и это было не всё — майка была зашита в том месте, где произошёл удар ножом. Куртка тоже была отстирана и покрыта заклёпками. «Ладно, я спасён, — с облегчением выдохнул Рейчер, натягивая на себя тёплые вещи. — Только вот кем?»

Именно на мысль о том, что его перенёс сюда кто-то другой, натолкнули следы возле дома, явно не принадлежавшие старику. Кто-то маленький ходил туда-сюда, ибо отметина на следу была чуть ли не в два раза меньше ноги парня. Но и времени разбираться не было — уже было утро! И только сейчас Рейчер понял, что они пошли гулять с Анастасом, парень пропал невесть куда, а юноша с роскошной гривой наверняка везде его обыскался. Да Александра же может голову спустить с бедного Анастасия, а потом и за Рейчера примется! Поэтому парень, полный новых сил, быстро побежал к городу. Он сам не понимал, откуда он знал дорогу, но может быть… в прошлой жизни он тут часто ходил?

Лес на прощание шептал Рейчеру что-то. И среди деревьев стоял призрачный силуэт девушки. Он был настолько расплывчатым, что можно было разглядеть только её рыжие волосы.

Оказывается, уже весь особняк был поставлен на уши. К счастью для Рейчера, Анастасий не испытал кару семьи Бестужевых, поскольку все и так прекрасно знали о том, что мальчишка с чёрным камнем может куда-нибудь испариться. Такое числилось за ним, когда парень выходил погулять по городу без предупреждений, но сегодня он вернулся утром. Пришлось объяснять и приврать, что он решил посмотреть чащу леса, заблудился и искал выход, потом нашёл домик и переночевал там. А насчёт крови — упал на камни. Не говорить же о сумасшедшем старике и волшебном спасении. Но, похоже, Александра и Владимир только притворялись, что беспокоились за него. Рейчер сразу это почувствовал… Даже Вадим, с которым, казалось, оборвались связи, в глубине души испытывал вину и море эмоций, стараясь не выдавать ничего. Он играл равнодушие. «Почему же Вадя так изменился?» — невольно спросил себя Рейчер.

После того, как событие уладилось и начало забываться, мальчишка осмелился рассказать обо всём Анастасу. Тот как всегда внимательно слушал, иногда задавал вопросы для уточнения. В конце концов, юноша сказал, что Рейчеру крупно повезло и что лучше ему не ходить одному для безопасности… и опять чего-то Анастасий недоговаривал.

«Сколько же тайн и загадок окружает меня», — задумчиво произнёс Рейчер про себя.

====== Я помогу, но кто поможет мне? ======

В обветшавшем особняке, скрывающимся под покровом вседозволенной тьмы, где ляписовые воды покоятся в гробницах из грязного дёрна, а изумрудная трава склонилась под бременем серого снега, мигал тусклый, едва заметный свет. Дом был совершенно скромным и малым, не величал богатствами и драгоценными камнями, поэтому заблудившиеся путники не замечали чёрные стены в поволоке дурманящей ночи. Только при свете одинокого блика луны можно было разглядеть нелюдимые окна. Каменные арки, окружающие особняк, поросли настолько густым слоем мха, что они казались плотью умерших пантер, что, возможно, обитали здесь много сотен лет назад. Одна из тайных троп, что скрывалась среди тесных переплетений деревьев, уходила вглубь Леса, прочь от суеты города и скукоты, в гущу фруктовых рощ и стройных яблочных деревьев, плоды которых давно превратились в ещё одни трупы под могилами сугробов. Впивались в кожу острые, словно длинные когти ястреба, ветра, не щадя никого на своём пути. Они взъерошивали белоснежные макушки деревьев, создавая в воздухе жемчужные дожди. Умершая трава давно обмякла под ногами в предвкушении вечного упокоения в грудах белоснежного снега. Вся живность Леса лежала в темницах льдов и холодов, что готовила им Зима — сама хранительница смерти. Но пока под куполом молочно-серого неба пели прощальный реквием голодные птицы, будоража заснувший воздух взмахом своих могучих крыльев.

Обрамлённые мглой глаза девушки в чёрном пальто и с высокими кожаными сапогами метались из стороны в сторону, словно женщина кого-то ждала. Она медленно проходила по лабиринту переплетающихся дорог, осматривая заснеженные равнины, будто ища в них, что даст ей подсказку на мучавший её полгода вопрос. Загадка, которая не имеет ни ответа, ни решения — так просто сложились звёзды. Так казалось с первого взгляда, но, копая глубже, девушка поняла, что всё далеко не так невозможно, как казалось, ведь всё объясняется простыми ответами. Но вот всё встало в тупик, ярость сменилась на негодование, а после — на покорность и смирение. Укутавшись потеплее в шарф, женщина поспешила назад, в старинный дом, чтобы скрыться от надвигающейся метели.

Интерьер особняка был всё таким же скромным, как и его внешний вид — всё обветшало, каждая вещь в грудах пыли, пол скрипел и, казалось, вот-вот проломится. Когда-то это была красивая постройка, принадлежавшая семье с двумя детьми… Её использовали как дачу, но, спустя несколько лет, красота превратилась в уродство, как и всё в этом яростном мире рано или поздно. Паутина и жирные мыши не пугали богатую аристократку, скрывающуюся там, где её никто никогда не будет искать, кроме тех, кому она доверяет. Дом имел два этажа и чердак, заполненный игрушками и чьими-то картинами, нарисованными явно детской рукой. Первый этаж был отведён только для гостей — гостиная, столовая, библиотека, кухня. На втором была ванная, игровая, спальня и личный кабинет женщины. Второй этаж казался даже беднее из-за узких окон, более серых стен и поломанной мебели, но из-за нещадного времени даже первый этаж, когда-то блестящий и сияющий от ослепительных лучей света, падающих на мраморную плитку, тоже потерпел нищету. Только личный кабинет на втором этаже продолжал быть всё таким же новым: тёмно-зелёные обои ещё нигде не отклеились, скользкий паркет переливался под одиноким бликом луны, красивая золотая люстра освещала все уголки помещения… Длинные шкафы с папками были расставлены вдоль стен, а в центре, словно храмовая икона, стоял длинный секретарь, объяв чуть ли не всю площадь комнаты. По нему были разбросаны бумаги и блокноты, где девушка излагала свои мысли, фотографии с её бывшей семьёй…

Василиса Лебедёва, взяв ручку, села на обычный деревянный стул и, перекинув ногу за ногу, стала размышлять. Слишком много вопросов и абсолютно никаких ответов! Её сестра уже начала охоту на Феникса, и, когда получит его, будет использовать тёмную сторону носителя этой силы. Женщина всегда вздрагивала из-за этих мыслей. Её собственный сын стал жертвой эксперимента, а она была настолько слепой дурой, что не видела этого! И когда уже стало поздно… он остался сиротой. Она не может даже и рядом с ним быть, чтобы уберечь от опасности! Василиса, потерев переносицу, погрузилась в пучину отчаяния и едва не заплакала. Вновь.

Раздался глухой скрежет… Шаги по ступенькам… Дверь в кабинет распахнулась… Голос…

— Я не в настроении, — прошептала наконец девушка, не поднимая головы. В такой поздний час мог явиться только её брат по несчастью — старик Эдуард. Она не была удивлена, что перед ней стояла грозная фигура внушительных размеров, одетая в тёплую куртку и шапку, из-под которой торчали седые волосы.

— Но госпожа! — попытался оправдаться Эдуард. — Анжела… я видел её! Она пыталась осквернить реликвии наших предков!

«Анжела?» — засмеялась в мыслях Василиса, закрыв глаза ладонью. Анжела давно была мертва, и она сама об этом прекрасно знала. Но единственный, от кого скрыли её смерть, был несчастный старик.

— Если девчонка мертва, то кого же ты видел? — настолько тихо пролепетала Василиса зловещим голосом, что она сама себя едва услышала, что уже говорить о человеке в преклонном возрасте, стоящим в другом конце помещения.

На несколько минут воцарилось гробовое молчание. Эдуард начал отдышку от длительного бега и недавно пережитого шока. Василиса же метала свой обрамлённый тьмой взгляд серо-зелёных глаз с едва заметными янтарными вкраплениями по комнате. Она погрузилась в бездну своих мыслей: Феникс, Анжела, ситуация с бандой Святых Королей и банда Эрнагесена. Судьба ненавидит её, что сказать.

— Расскажи подробно, — наконец женщина надела на себя маску милой и гостеприимной девочки и ласково улыбнулась.

— Я почуял недобрый дух возле наших реликвий! — грозно начал старик хриплым голосом, словно карканье вороны, сощурив свои и так узкие глазёнки. — Там оказалась моя троеклятая дочь, терпеть её не могу с тех пор! Осквернила всё наше семейство, ушла с какой-то уродиной и решила променять своё человеческое достоинство на…

— Я знаю, — мягко перебила Василиса, заметив, что монолог отходит не в то русло. — Я знаю и так эту ужасную историю. Так что давай к сути.

— Ну так вот, — почесав затылок, чтобы вспомнить, как начинался разговор, Эдуард продолжил. — Естественно, я должен был убить её, чтобы наконец очистить наш род от этой прайдохи, что мне ещё осталось сделать? Она начала сопротивляться. Я отступился и едва сам не лишился жизни, но вдруг она подала мне руку. И тогда я посмотрел в её глаза…

«Естественно, там были другие глаза», — вновь рассмеялась Василиса, но тут же смолкла.

— Что дальше? — поинтересовалась она тихим голосом.

— Я взял свой нож и решил оставить её умирать, ведь она бы сдохла от потери крови. Но вдруг, когда я отошёл на достаточно дальнее расстояние, я заметил девочку. Но мне было всё равно, я решил пощадить Анжелу. Жизнь за жизнь.

«Только с двумя людьми он мог перепутать покойницу, — раздумывала Василиса, откинув ручку. — Только двое людейунаследовали её… ЕГО внешность…»

Женщина тут же разобрала фотографии, раскиданные по всему секретарю, и нашла то, что искала — портреты её племянников: Андрея и Эрика. Затем достала из нижнего ящика самый последний снимок, где была запечатлена уже «изуродованная» Анжела и прислонила две фотографии друг к другу. У этих троих были одни и те же лица, но только от сестры к ним перешёл изгиб бровей и слегка вытянутое лицо, чего не было у дочери Эдуарда.

— Знаю, что такая мелкая вещь… ты мог её не заметить, — запинаясь, внезапно прохрипела женщина, — но какого цвета был амулет на шее у… Анжелы?

— Я привык всё подмечать. Я ясно видел, как он блистал чёрным…

Василиса Лебедёва резко вскрикнула и со всей силы ударила по столу кулаком. В этот самый момент стены задрожали из-за надвигающейся бури, снося всё на своём пути. За окном визжали вьюги хриплым старушечьим голосом, несколько деревьев повалилось.

— Он спас тебе жизнь?! — чуть ли не кричала Василиса, а на её глазах почему-то появились слёзы.

— Д-да… — нервно сглотнув, буркнул Эдуард, пятясь назад.

Немного придя в себя, черноволосая дама, цокая каблуками, подошла к широкому витражному окну, дабы посмотреть на яростную погоду. Некоторые хрупкие и тонкие деревья начали падать на землю, в белоснежную мягкую подушку снега. Небо полностью заслонили чёрные шелка туч, и ни единый лучик света не смог пробиться сквозь одеяния небес.

— Ищите моего племянника… — прошептала Лебедёва, немного успокоившись. Но её голос заметно дрожал от слёз. — Хоть из-под земли достаньте. Моя сестра сделала ход конём и присвоила его себе… как же… как же я сразу не поняла, что неслучайно?

Работа в газете «Ирония жизни» была крайне необычна и невероятна, что никак не мог ожидать Рейчер. К его советам действительно прислушивались, и парень свободно мог высказывать всё на своей душе. Особенно стала эпицентром добывания рейтингов статья про несовершеннолетних преступников, когда точка зрения оказалась совершенно не такой, какой придерживались на протяжении многих лет. Про эксперимент насчёт внедрения мальчишки в какую-нибудь шайку убийц все начисто забыли, и владелец чёрного амулета выдохнул полной грудью, словно избавился от тяжёлых кандалов. Парень приходил каждую неделю в редакцию, приносил свои заметки и мысли насчёт новых идей для креативности газеты, спокойно выслушивал поправления более опытных сотрудников и уходил в особняк с чистой совестью до конца следующей недели. После случая возле приюта «Золотое солнце» Рейчер осмелился написать про сумасшедших стариков, и так постепенно он добрался и до бездомных пенсионеров, которые спят на остановках, безрассудных бабушек, что чуть ли не с дикими глазами яростной кошки просят деньги ради Господа, а в случае отказа насылают проклятья. Парень был уверен, что эта статья тоже получит бурю критики и скандала, как в прошлый раз, но пока газета выходила, он спокойно отдыхал.

Ещё одна петля времени, пока парень не осознал, что снег уже начал таять, солнце нагревать сонную землю, а мелкие ручейки звонко петь серенады, растекаясь по изумрудной траве. Это была она — красавица Весна. Её запах духов мальчишка почуял сразу. Если подумать, он знал о всех явлениях природы, но именно в этой жизни Рейчер встречал свой первый снег, первые вьюги, первые подснежники… Да, он прекрасно понимал, что это такое, но в его детских глазах цвета хмурого неба, готовившегося выплеснуть очередные горькие слёзы, читалась ещё непотухшая искра юности, что теряется со временем — как разбитое стекло, которое уже никак нельзя собрать. Именно через призму ещё не догоревших в неминуемом горьком опыте частичек детства и смотрел на всё новое Рейчер.

Почти всю зиму мальчик проводил с Анастасом. Вернее, все вечера. Друг приходил к нему в особняк и вместе с ним читал книги, которые, по мнению юноши, должны были понравиться владельцу чёрного амулета. Они садились читать, укутавшись в тёплое пуховое одеяло, перед камином. За окном часто бушевали метели, и Рейчер любил в такое время устроиться рядом с Анастасием, в тепле и уюте, отправляясь в неизведанные миры. Иногда, когда за окном было совсем ненастье, Александра разрешала юноше с волосами, напоминающими гриву льва, остаться переночевать в гостинице, где находился большой диван, а утром отправиться в дорогу. Но часто Рейчер сам засыпал, поскольку такие вечера могли длиться хоть до ночи, а сказка в книге была настолько завораживающей и захватывающей, что парень пытался со всей силы не смыкать ресниц. Сначала Анастасий приносил короткие истории, но постепенно, с каждым приходом, прихватывая книги всё толще и толще, пока однажды он не показал тот самый роман «Граф Монте-Кристо», который по объёму казался Рейчеру уже и не таким большим. Так парень вместе с другом смог дочитать его до конца, а потом ещё долго, смотря на молочные звёзды, которые виделись мальчикам маленькими мотыльками, запутавшимися в бесконечной паутине неба, которые сейчас смотрят на них и слышат, как бьётся их сердца, и как они дышат, обсуждали все подводные камни и поставленные проблемы автором. Именно так Анастас и привил владельцу камня собаки любовь к чтению.

Однажды, во времена таких сказочных вечеров, в комнату вошёл Владимир Бестужев. Его маска приветливого и любящего человека сразу бросалась в глаза, и Рейчер с Анастасом с подозрением переглянулись, но так не посмели проронить ни слова.

— Пора бы тебе напомнить о нашем эксперименте, — промурлыкал отец Вадима. — Помнишь о том, о чём мы договорились в самой первой нашей статье?

Владелец чёрного амулета передвинулся поближе к юноше, невольно сжимаясь в подол его футболки. Он всё прекрасно помнил, но только вот вообще не хотел связывать часть своего времени с сумасшедшими, которые могут и голову отрубить, и на верёвку повесить.

— Всё это время мы выслеживали одну из таких банд, — с фальшивой улыбкой продолжил Владимир. — Поставили свой маленький магазин в самой пустой точке города и ждали. Продукты действительно убывали, когда мы их пересчитывали, а наши камеры выслеживали ребят в чёрных куртках…

«Это не банда Эрнагесена, можешь успокоиться», — прошептал Анастасий на ухо Рейчеру, словно прочёл его мысли.

— Мы следили за ними, пока не появились все данные об этой шайке. Думаю, что это твой звёздный час, Андрей!

Рейчер вздрогнул от последнего слова. Это имя было ему настолько незнакомо, что почему-то вызывало отстранение. Даже Эрик было ему приятнее на слух, чем вот это. Но, вспомнив о фальшивом паспорте, парень только кратко кивнул.

Далее мальчишка получил своё первое задание за пределами особняка. И казалось оно таким сложным и объёмным, что на каждое неверное слово было ещё сотни лабиринтов, которые Рейчер должен был выучить в случае провала, чтобы отвести от себя посторонние взгляды и подозрения. Сначала он должен был чисто случайно столкнуться с одним из членов шайки, который возвращался после кражи, попытаться завести с ним диалог и как-то посмотреть на их банду, вклиниваясь в доверие. Парень не знал, какая часть тут была сложнее остальных, ведь каждый пункт абсурдного плана был таким нелепым и крайне невозможным, что мальчишка и не надеялся на удачу. Но выбора просто не оставалось.

В день, когда должно было всё произойти, Рейчер уже с пяти утра был на ногах. Погрузиться в объятья Морфея никак не удавалось, поэтому парень провёл время в библиотеке, дочитывая очередную книгу, но уже без Анастасия. Нервно мня уголки страниц, парень никак не мог отвлечься, и даже свежий воздух не помог его мозгу расслабиться. В итоге владелец чёрного амулета просто повторил все диалоги, которые уже давно вызубрил наизусть. Владимир велел Рейчеру одеться в подходящую одежду — в порванные в некоторых местах джинсы, в старую выцветшую майку и протёртые кеды. Эта одежда была даже больше по вкусу парню, чем те роскоши, что он носил до этого, но виду не подал.

После завтрака к Рейчеру — о чудо! — подошёл смутившийся Вадим. До этого они только здоровались, иногда просили друг другу что-нибудь подать за столом, но дальше дело не проходило. Вначале такого бойкота владелец чёрного амулета пытался завести разговор и понять, почему Вадя его так возненавидел, но всё сводилось к тупому молчанию, отчего и одному, и второму становилось крайне неловко, и они расходились. Иногда Рейчер говорил об этом Анастасию, но тот лишь сказал, что деньги меняют человека до неузнаваемости. Относилось ли данное утверждение и к самому хозяину камня собаки?..

— Я бы хотел ещё раз послушать… — Вадим начал разговор так тихо, что Рейчер сам едва услышал его. Блондин весь почему-то покрылся краской, весь сжался в себя. — Хотел бы… узнать ещё раз, как ты провёл свой последний день со своим отцом…

Рейчер недоумённо поднял бровь. Ему было отвратительно вспоминать те самые ужасные секунды в его жизни, только от единственной мысли о Куликове и Лаврове парень ощущал приступ тошноты и головокружение. Руки невольно дрожали, когда он понимал, что собственный отец променял его ради какой-то славы и денег! Словно это был не его родной сын, а какой-то робот, которым можно распоряжаться, как ему вздумается! И Рейчер иногда ночью, погружаясь в мысли о своих родителях, начинал плакать, дрожа от внутренней боли… Но если это был шанс вновь наладить отношения с Вадимом…

Владелец амулета собаки начал свой сказ. Он подробно описал каждую секунду промежутка времени, когда его застали врасплох Куликов и Лавров, когда убегал, когда решался выпрыгнуть с третьего этажа, чтобы раз и навсегда покончить со всем этим. И с каждым словом голос всё больше дрожал, предательски выдавая то, что испытал парень в тот роковой день: отчаяние, волнение, ужас и невидимые кровавые слёзы, капающие ядом на глубокие порезы души. Уже под конец Рейчер чуть ли не шептал, с трудом выдавливая из себя обрывки несвязанных предложений, но в итоге сдался и опустил голову, словно собака перед хозяином. Он весь был бледен, словно недавно выпавший белоснежный снег на чёрной ковровой дорожке, когда его все замечают.

— Больно… — наконец прохрипел Рейчер, едва коснувшись шеи, словно он собирался душить себя. — Почему… мне так больно?

Вадим стыдливо отвёл взгляд в пол, чтобы больше не смотреть на мучающегося товарища. Он долго терпел страдания друга, пока наконец его нервы не сдали. Тогда блондин, буркнув что-то на прощание, скрылся за дверью, напоследок обернувшись. В его глазах были смешанные чувства…

Через четверть часа Владимир Бестужев уже ожидал своего подопечного возле автомобиля. Рейчер ещё не оправился от слабости, внезапно нахлынувшей на него, но старался не показывать своей боли, сам того не замечая всю дорогу шутя над каждой мелочью. Однажды Анастасий сказал, что юмор — это самое прекрасное средство, чтобы скрыть свои настоящие слёзы и кровавые порезы на сердце, от которых вся душа тянется ко дну тяжелейшем свинцом и не даёт всплыть на поверхность. Вот только маска никогда не скроет уродства, какой бы изящной и совершенной она ни была. Люди страдают от того, что свинец души тянет их за шею на самое дно рассудка, и они сходят с ума… «Знаешь что, Рейчер? — Владелец чёрного амулета внезапно вспомнил те самые слова Анастасия, сказанные со странной тёплой улыбкой. — Я думаю, что скоро ты поймёшь, что истинное значение твоего имени — это освобождать людей от этого камня и помогать им выйти на свет. Я знаю одного мальчика, который не показывает своих эмоций, из-за чего никто не видит его страданий, поэтому на него продолжают накладывать груз. Когда-нибудь и его настигнет участь сумасшествия… я прошу тебя — помоги ему!»

— Я помогу… — прошептал Рейчер, уже сидя в машине и устало смотря в окно, когда уже столько воды утекло с тех самых пор. Он не придал значения тем словам Анастасия, но сейчас почему-то ему казалось, что он должен был их помнить… — Я помогу, но… кто же поможет мне?

Автомобиль мягко остановился возле разваленной улицы с очередными нелюдимыми домами, как у банды Эрнагесена. Но на этот раз здания излучали свет из окон, а также слышались глухие шумы, подтверждающие то, что район действительно был заселён. Здесь отвратительно воняло помоями: протухшей рыбой, ржавой водой, крысиным помётом и многими другими гадостями, отчего Рейчер поскорее закрыл нос. Вся улица была одной сплошной помойкой, где на каждом шагу валялся мусор. Здесь надо было сказать спасибо банде Эрнагесена, которая теперь казалась священным местом с удобствами, ибо здесь просто никак нельзя было даже выжить.

— Удачи тебе, держу за тебя пальцы, — прошептал Владимир Бестужев над самым ухом и уехал прочь.

Рейчер почувствовал, как паника одновременно с тошнотой подступает к горлу. Но бежать, как трус, уже не имело смысла, а встречаться лицом к лицу с опасностью тоже не хотелось. Лучше всего было отсидеться в углу, а потом сказать, что не удалось встретиться ни с одним членом разбойничьей шайки, поэтому миссия была провалом. «Тогда они опять отвезут меня сюда… — начал размышления парень и потёр переносицу. — И так, пока я не наткнусь на них. Почему все шишки именно мне? Ладно, обычно они воруют продукты именно в это время…» Владелец чёрного камня стоял на месте как в ступоре, пытаясь собраться с мыслями. Он должен был сделать это, чтобы показать Вадиму, что не является маминкиным сынком и плаксой! С этими убеждениями Рейчер сделал шаг вперёд…

Из ближайшего магазина с давно сломавшейся вывеской, что когда-то переливалась цветами радуги, и полуразваленными стенами выскочил щуплый парнишка на вид чуть постарше Рейчера. Его огненно-рыжие волосы резво будоражил колючий ветер, создавая иллюзию ненасытного пламени прямо на его голове. Щёки покрывали яркие веснушки, и не заметить их с первого взгляда было просто невозможно. Больше Рейчер рассмотреть не успел, так как воришка нёсся со скоростью ослепительной молнии прямо на него, не видя перед собой ничего. Владелец амулета собаки не успел даже рефлективно отскочить вбок, чтобы избежать столкновения — настолько мимолётно всё произошло.

Двое парней повалились на твёрдый асфальт, расшибая себе некоторые места. Рейчер уже сразу ощутил страшную боль в локте и колене, а также невыносимое жжение вдоль спины от лопаток до копчика. Мальчишка был уверен, что без крови точно не обошлось, и единственное из одежды, что было по душе парню в тонне блестящих пиджаков и прекрасных брюк, окрасилось в красный цвет. Проклиная в мыслях всё на свете, парень уже готов был применить нецензурную лексику в адрес того, кто сшиб его с ног, но внезапно увидел, что некто подаёт ему руку.

— Извиняюсь! — бойко процедил рыжий парнишка, помогая Рейчеру встать. — Не сильно больно?

— Сильно! — начал огрызаться владелец чёрного амулета, яростно сверкнув глазами. — Куда вообще бежишь сломя голову, когда тут приличные люди ходят?

Рыжеволосый перевёл взгляд на волосы Рейчера, удивлённо таращась. Сначала владелец чёрного амулета не понимал такой восторженности, но потом осознал, что ненатуральный цвет волос был в новинку мальчишке, который проживал вдали от цивилизации. Ядовито-фиолетовый с оттенками синего был чем-то свыше для рыжеволосого, хотя Рейчер мог позавидовать и его волосам, поскольку такой натуральный цвет был только у единиц.

— А ты кто? — нагло бросил бродяга, пряча в карманы еду, которую выронил при столкновении. — Впервые вижу тебя.

— У меня к тебе такой же вопрос. Буду ли я говорить с незнакомцами? К тому же, район у вас гиблый, тут никому нельзя доверять.

Рейчер довольно оскалился. Кто бы мог подумать, что выражение «тяжело в ученье, легко в бою» окажется истинной правдой? Слова выходили легко, словно он уже имел дело с такими, как этот попрошайка. Хотя, так оно и было. Парень прекрасно помнил о своей прошлой жизни до амнезии, наполненной тёмными пятнами, которые никак не хотели проясняться. В банде Эрнагесена были такие же люди, а если Рейчер и имел отношение к ней, то, значит, и каждый день общался с ворами.

— Всё с тобой ясно, — стиснул зубы незнакомый паренёк. — Я и так с тобой потерял много времени!

«Ты куда?» — хотел крикнуть Рейчер, но понял, насколько глупо и нелепо это прозвучит. Он только что усугубил всю ситуацию, вместо втирания в доверие, только подорвал его, так ещё и нагрубил! Парень в который раз возненавидел себя, но исправлять что-либо было просто поздно. Ни один из пунктов, которые учил Рейчер для беседы, не имели в себе информации о том, что делать, если с тобой столкнулся незнакомый бродяга. Внутри всё сжалось, а в голове словно завопила сирена, предвещающая тревогу…

Внезапно рыжеволосый парень остановился и помчался в сторону Рейчера. Тот облегчённо вздохнул, думая, что бродяга решил продолжить разговор, но ошибся в столь абсурдной мысли. Воришка, даже не взглянув на собеседника, со всей мочи рванул совершенно к другой стороне улицы, иногда с опаской оборачиваясь. Владелец чёрного амулета долго соображал, что заставило парня так резко сменить маршрут, пока сам не оглянулся.

В нескольких десятков метров стояли двое мужчин лет двадцати. На вид они были угрожающими: бицепсы виднелись даже из-под лёгкой выцветшей майки, мускулистые ноги чуть ли не распирали рваные джинсы, а их глазища яростно сверкали через полупрозрачную пыль в воздухе. Даже дурак понял бы, что они не были настроены дружелюбно, судя по их вседозволенным ухмылкам. Увидеть хилого подростка в районе, где почти никто не живёт, было настоящим развлечением для диких зверей.

Рейчер, сам того не понимая, кинулся бежать прочь, прежде чем хоть что-либо осознать. Инстинкты животного до сих пор не подводили, и на них парень мог рассчитывать больше, чем на собственные мозги. И, как только мальчишка обернулся, чтобы просканировать ситуацию, чуть ли не обезумел от страха: двое громил действительно рванули за ним, наверняка, чтобы поиздеваться. Они дразнили его, как-то обзывали, но Рейчер был слишком напуган, чтобы хоть что-то слышать. Ноги сами несли его, не зная куда, но парень лелеял надежду, что сможет оторваться. Главное — протянуть, найти подмогу, выиграть время…

Кто-то со всей мощи схватил его за руку и потянул на себя. От такой силы мальчишка полетел в другую сторону и врезался в стену, постепенно сползая и обмякая на полу. К прежним мукам прибавилась ещё и боль в голове, пульсирующая со страшными толчками. Открыв глаза и вскочив, Рейчер непонимающе осмотрелся — он находился уже не на отвратительной улице, пропитанной ужасными и тошнотворными запахами, а в тёмном подъезде, где не было ни единого источникам света — только окна.

— Что разлёгся? — прошипел над ухом чей-то голос. — Живо за мной!

Владелец чёрного амулета просто повиновался приказу, чувствуя, что следовать за незнакомцем было куда лучше, чем стать новой полумёртвой грушей для хулиганов. Чья-то тень начала скользить по лестницам, грациозно и молниеносно пробираясь к самой верхушке здания. Рейчер последовал примеру и на полном адреналине, хоть и не как пантера, но зато как цепкий и рушащий всё на своём пути медведь, начал рваться через две ступеньки на самый последний этаж. Дров в огонь подбросил душераздирающий хохот двух хулиганов, которые не отставали ни на секунду от своих жертв. Рейчер словно ощущал их дыхание на своей спине, от чего прибавил ходу, нагоняя, очевидно, его соратника по несчастью уже на самой последней ступеньке. Оттуда беглецы перебрались на другую — деревянную лестницу, ловко забираясь по ней и открывая люк, ведущий обратно на крышу.

Слабые лучи солнца, с трудом пробиваясь сквозь густые облака, озарили лицо тени. Им оказался никто иной, как рыжеволосый парень, своровавший недавно продукты из магазина. «Отлично! — с сарказмом процедил в мыслях Рейчер. — Мне спасает грешную жизнь воришка. Что ещё меня ждёт впереди?»

Парни примчались к самому краю крыши. И если владелец чёрного амулета встал в ступоре, с трепетом созерцая огромную высоту, то соратник по несчастью без всяких раздумий прыгнул с черепицы и, словно в каком-нибудь фильме с погонями, пролетел на крышу другого здания. Там он с лёгкостью приземлился на свои две и стал вынужденно смотреть на хозяина камня собаки. Рейчер начал нервно мяться, ощущая, как он покрывается холодным потом при звуке громких шагов сзади. Внутри и так всё колотилось от напряжения, а тело перестало и вовсе слушаться. Но рисковать своей жизнью, обдумывая, пролетит ли он считанные метры или свалится и разобьётся — не хотелось.

— Прыгай, урод!!! — закричал рыжеволосый. — Неужели никогда не занимался паркуром? Да каждый у нас с малых лет владеет им!

— Я боюсь! — честно выпалил Рейчер, не в силах противостоять провокации. Анастасий правду говорил полгода назад, что если вывести человека из себя, то он будет весь как на ладони.

Парень ещё раз неуверенно посмотрел на высоту. Почему он испытывает страх, когда в прошлый раз в случае с Куликовым и Лавровым так самоотверженно пошёл на риск, прекрасно понимая, что даже чудо может его не спасти? Страх стать чей-то машиной для убийств был намного важнее страха высоты, но сейчас попасться двум хулиганам и стать мальчиком для побоев было не так уж и страшно, зная, что тебя не убьют как минимум… или нет? Отсюда все магазины и птицы, клюющие помойку в самом низу, казались такими маленькими точками…

— Поверь, эти двое ангелочков и мокрого места от тебя не оставят, — злорадно засмеялся рыжеволосый парень, скрестив руки на груди. — Я прекрасно их знаю, я смогу удрать. Я вообще могу не беспокоиться за тебя, но я сегодня добрый. Но тут и я не могу помочь. Извини уж.

Рейчер подпрыгнул от неожиданности, когда увидел краем глаза, как на него несутся двое мускулистых мужчин. От вида их довольных ухмылок, как будто тощий шакал, ради выживания поедавший растения, вдруг впервые за несколько лет увидел мёртвую добычу, раскрыл в эйфории свою пасть, парень вскрикнул и, потеряв все остатки страха, смело оттолкнулся от крыши… Острый воздух впивался когтями ястреба в лицо, развевая полы одежды. Всё вокруг словно потеряло время: словно замедленная съёмка в кино. Под ногами была высота в двадцать метров, но ощущение было такое, словно он не падал на другую крышу, а летел, словно обрёл крылья. Словно его руки начали обретать огненные перья, а он сам стал гордой птицей с яркими узорами. Рейчер закричал то ли от порабощающего страха, то ли от восторга, что превратился в бурлящий котёл чувств.

Владелец чёрного амулета приземлился на самый край и внезапно взвизгнул: сильный поток ветра был направлен прямо на него. Парень оступился, и под ногами полностью провалилась земля. Невидимые перья начали опадать с рук, внутренняя птица — увядать, и Рейчер начал падение. «Что ж, я теперь умру, как и должен был», — прошептал мальчишка, смотря на пасмурное небо. Горло сжала неосязаемая нить, начиная душить хозяина камня собаки — это была горечь, что давила на него своим острым лезвием.

Рейчер почувствовал, что его схватили за запястье и опять со всей силы толкнули в сторону. Парень свалился на ноги и проехался по черепице, оставляя следы крови. Сколько он уже испытал за сегодня невыносимых страданий?

— Хватит разваливаться! — закричал рыжеволосый и от злости пнул парня. — Прыгать толком не умеешь, в обморок падаешь от каждой мелочи! Ну тебя! Они уже нагоняют!

Застонав от боли, парализовывающей каждую клеточку тела, Рейчер вскочил на ноги. Волосы зашевелились на голове, когда парень понял, что двое сумасшедших уже готовились к прыжку на их крышу. Однако терзающие мысли длились недолго: соратник по несчастью схватил хозяина чёрного амулета за руку и вместе с ним рванул к противоположному краю крыши. Адская боль в ноге не давала разогнаться по полной силе, но остановиться Рейчер так и не смел. Десятый круг ада ждал его сзади — в виде двух поехавших на всю голову. К счастью, соседнее здание находилось вплотную к дому, где они находились, поэтому парням было достаточно шагнуть, чтобы оказаться на другой черепице. Но рыжеволосый внезапно толкнул Рейчера локтем в бок, отчего тот повалился вниз в который раз. Незнакомец схватил его за волосы и толкнул к подолу трубы, которая была достаточно широкой, и где можно было спрятаться хоть и на пару минут.

— Хватит меня избивать, — недовольно прошептал владелец чёрного амулета, настороженно выглядывая из-за укрытия.

— А ты по-другому не поймёшь, — засмеялся в руку рыжеволосый. — Поверь, я лучше тебя знаю. Хочешь жить — слушайся меня.

— Они же не убьют меня…

— Они шизофреники. В самом прямом смысле этого слова.

Рейчер поразился тому, что даже в такой накаливающийся момент рыжик продолжал смеяться и наивно улыбаться. Хотя последние слова должны были точно насторожить…

Преследующие остановились всего в паре метров от своих жертв, растерянно оглядываясь. Они не могли видеть их за каменной широкой трубой, зато могли найти всего за считанные секунды, что и начали делать, озираясь по сторонам. При их виде Рейчер понял, что весь покрылся холодным потом.

Рыжеволосый парень жестом показал владельцу чёрного камня следовать за ним, и, пригнувшись, они стали медленно и тихо двигаться в сторону люка, ведущего в очередной подъезд. Бродяга приоткрыл крышку, которая со скрипом приподнялась, и, стиснув вместе с Рейчером зубы от созданного шума, начал залезать под неё. Владелец чёрного амулета начал продвигаться следом, спрыгнув сразу на пол чердака, не тратя времени на аккуратное передвижение по лестнице. Как только двое парней уже начали спускаться к лифту, люк опять открылся, и на чердак молниеносно влетели двое «шизофреников».

— На лифте быстрее спустимся! — воскликнул рыжик, со всей силы избивая кнопку вызова.

— Но они нагоняют… — попытался возразить Рейчер, но так и не стал спускаться по лестнице.

Парням одновременно казалось, что лифт как назло решил ехать, как медленная черепаха, в то время, как сзади на них неслись с диким сумасшедшим хохотом, впивающимся в душу, двое громил. Каждая считанная секунда растягивалась до часа, и мальчишки нервно подёргивались, пытаясь мужественно выждать, когда двери откроются… Главное — ждать…

Послышался визг. Рейчер отпрыгнул от неожиданности, узрев устрашающую картину: один из сумасшедших схватил соратника по несчастью за грудки и оторвал от пола, держа в подвешенном состоянии. В этот самый миг двери лифта наконец соизволили с грохотом отвориться, и Рейчер встал в ступор, зачарованно смотря на мягкий свет, льющийся из кабины. Но спустил с небес на землю звук шагов сумасшедшего с бритой головой и уродливой татуировкой на шее, который, забыв про владельца чёрного амулета, направился к приятелю, радуясь, что жертву удалось поймать. Кажется, они давно мечтали поиздеваться над рыжеволосым, поэтому не проявили особого интереса к его новому дружку. И Рейчер испытал, как внутри всё разрывается на две части — с одной стороны рисковать жизнью ради незнакомца… но в отличие от старика, которому парень помог, несмотря на то, что тот пытался отправить его на тот свет, этот воришка помог ему увильнуть от двух шизофреников, а сейчас нуждался в помощи. «Их двое, я один, они сильнее, мощнее, грознее, а я хилый и слабый… — пронеслось в мыслях, и хозяин чёрного камня стал краем глаза смотреть на кабину лифта. — Но… нет! Я не убегу как трус… я же… не предатель! Я же. Человек!»

На этом голова полностью отключилась, и Рейчер доверился своим эмоциям. С боевым кличем он бросился к тому мужчине, что держал рыжеволосого, но всего в метре его за шиворот схватил второй сумасшедший. Владелец чёрного амулета без раздумий развернулся и попытался сделать удар ногой, но силы были, естественно, не равны. Его удар для громилы был сравним с лёгким толчком, и шизофреник с ирокезом вновь залился истеричным смехом. Он явно недооценил мальца, и как только отвлёкся на свой буйный хохот, Рейчер прокусил руку, что держала его за шиворот. Упав на пол, парень бросился к другому громиле и, со всей силы ударив его в бок, закричал:

— Отпустите его сейчас же!

Мужчина с татуировками по всей шее со всей дури бросил бродягу в стену, отчего тот охнул и на время потерял сознание, и готовился вцепиться мёртвой хваткой в шею мальчишки с чёрным амулетом. Но тот успел проскочить в последний момент под правой рукой громилы и оказаться прямо за его спиной. Пока сумасшедший соображал, куда девалась жертва, Рейчер готовился уже кинуться хватать бродягу и бежать к лифту, но тут резкий удар в рёбра застал его врасплох. Мальчишка свалился на пол и без промедлений перевернулся на спину. Над ним возвышался второй мужчина с ирокезом, хищно улыбаясь и готовясь нанести удар по голове. Владелец чёрного амулета молниеносно перекатился на правый бок, и кулак врага пролетел мимо, с треском ударившись о пол, покрытый плиткой. Следующий удар последовал незамедлительно, но Рейчер успел вновь сделать перекат и вскочить на ноги. Внутри всё колотилось от безумия битвы…

Парня окружили двое шизофреников. Они полностью забыли о том, что помимо Рейчера, была ещё одна жертва, так как агрессия к мальчишке с покрашенными волосами полностью лишала рассудка, если он у них был. Парень попятился назад, упершись в стену. Вновь холодный пот покрыл всё тело… На него двигались двое полностью безумных мужчины с дикими глазами шакала, и пробиться сквозь них было просто невозможно. Парень начал судорожно озираться по сторонам в поисках хоть каких-либо предметов. Что-нибудь… хоть что-нибудь найти!

Под руку попалось пластиковое ведро, заполненное грязной водой, и швабра. Совсем недавно уборщик был здесь, но отошёл по личным делам. Схватив полученное оружие, Рейчер брызнул воду прямо под ноги громилам и, пока те пытались не свалиться на скользком полу, кинулся прочь. Однако один из мужчин на ходу схватил беглеца за руку и дёрнул на себя. Мальчишка, стиснув зубы, пытался освободиться от хватки стервятника, но силы, как всегда, были на стороне врага. Кто знал, что случилось бы дальше, если бы кто-то не схватил упавшее ведро и не кинул на голову громиле. Тот, пошатнувшись, уже тянулся другой рукой, чтобы снять с себя напасть, но тут в живот неожиданно ударила палка от швабры, и мужчина невольно разжал руку от неожиданности. Получив свободу, Рейчер со всех ног рванул к лифту вместе с бродягой, который был именно тем, кто помог владельцу чёрного амулета избавиться от соперника.

Влетев в кабину лифта, рыжеволосый со всей силы нажал на нужную кнопку, и двери лифта с шумом закрылись. Машина плавно начала движение вниз.

— Спасены, — прохрипел Рейчер, ещё не до конца придя в себя от полученного шока.

Парни опёрлись спиной к стене лифта и начали отдышку. Сердце невольным орлом в клетке кувыркалось в груди, а в горле абсолютно пересохло. Все конечности дрожали от пережитого страха, и Рейчер едва стоял на ногах.

— Почему именно на лифте? — спустя несколько долгих секунд прошептал мальчишка. — Почему не по лестнице? Не пришлось бы так сталкиваться…

— Я знаю эти дома намного лучше них, — пояснил бродяга дрожащим голосом. — На пятом этаже недавно произошёл обвал из-за старости постройки, часть лестницы обвалилась. Они не знают об этом. А я знаю… Так что только лифт сейчас используют те, кто живёт выше пятого. Поэтому у нас в запасе минимум пять минут, чтобы уйти далеко. Так что всё страшное позади.

— Да уж… — выдохнул Рейчер, проводя рукой по мокрому лбу.

Проведя остаток времени в молчании, парни покорно ждали, когда приедут на первый этаж. Когда двери с таким же грохотом начали расползаться в стороны, мальчишки рванули подальше от проклятой улицы, хотя прекрасно понимали, что сейчас им можно не спешить. Только ветер и эхо собственных шагов преследовали их на полупустынной улице.

Когда беглецы добежали до места, где было более-менее многолюдно, они остановились отдышаться. Перед ними раскинулся маленький парк, где гуляли хозяины со своими любимыми четвероногими друзьями, а также маленькие дети, резвящиеся на детской площадке. Заметив свободную скамейку, соратники по несчастью плюхнулись на неё.

— Ты хоть жив? — в шутку спросил рыжеволосый, натягивая маску весельчака, будто только что не пережил покушение на убийство. — Помнится, ты кучу раз падал и расшибал что-то.

Рейчер хотел было ответить, но вдруг понял, что боль больше не грызёт его. Место, где раньше красовались раны, теперь были чисты и покрыты грязной кожей. Удивлённый взгляд и самоисцеление заметил и рыжеволосый бродяга, но его лицо не разделяло восторга или непонимания.

— Ясно, — наконец протянул он. — Ты один из этих.

— Из «Этих»? — переспросил Рейчер, всё ещё шокированный открытием.

— Знаю я одну банду, где носят такие же амулеты, а ещё у них всякая магия происходит, — таинственно начал воришка, и владелец чёрного камня отпрянул. — Знаешь… а я вдруг понял, где же я видел твоё лицо. Ты же прямо вылитый главарь банды Эрнагесена. Только почему-то с другими волосами.

— В каком смысле магия? — всё ещё не понимал Рейчер, но мурашки кубарем пробежались по телу от давно забытого и ненавистного слова, а также нахлынувших воспоминаний, которые он пытался стереть.

— Я сам видел, что они превращаются в животных! И не я один, если хочешь, могу тебе привести свидетелей, чтобы ты не думал, что я поехавший!

— Мой друг туда часто ходит, он мне ничего не говорил про это! — горячо возразил владелец чёрного амулета. — Я уверен, он бы рассказал мне…

— Имя твоего друга?

В этот момент Рейчер увидел серьёзное лицо собеседника. Словно бредовые рассказы о магии действительно реальные, и существуют подростки, которые владеют ей. Словно выдумка про амулеты, которые носят все члены Эрнагесена, действительно не сказка, а безделушки наделены необыкновенной силой. Чушь для шизофреников и не больше!

— Анастасий, — выпалил парень после нескольких секунд погружения в мысли. — Но какое это имеет отношение к…

— Старый добрый Лев взял под крыло домашнего мальчика, — добродушно засмеялся бродяга, и Рейчер так и не понял истолкование слов и вызванной реакции.

— Не знаю я никакого льва…

— Лев — кличка Анастасия в банде Эрнагесена. По крайней мере, его так называют там. В банде Эрнагесена живут только бездомные, со странностями. Только Лев пахнет по-домашнему, а теперь ещё и ты…

— Я не знаю ничего об этом! — закричал Рейчер, который вовсе не хотел заводить на это тему. — А то, что я похож на главаря банды — уж извините, что таким я родился. Знал бы, что из-за него у меня будут проблемы, никогда бы не родился с такой внешностью! Я поэтому и изменил волосы, чтобы хоть отдалённо не напоминать его, но оказалось, что надо было мне и на пластическую операцию соглашаться! ИЗВИНИТЕ, ЧТО Я ЯВЛЯЮСЬ КОПИЕЙ ЭТОГО ДАУНА И ЧТО Я НЕ ПРИДУШИЛ ЕГО ЕЩЁ ДО СВОЕЙ АМНЕЗИИ!

Слова сами выходили из него. Рейчер ощутил, как его всего трясёт, а рыжеволосый бродяга с ужасом отстранился, когда истерика началась. Парень сам и не понял, что на него нашло, но всегда только при воспоминании о Лаврове и Куликове мальчишка начинал впадать в стресс и бледнеть, как смерть. А сейчас было чуть ли не давление…

— Извини, я немного не в себе, — прошептал Рейчер, закрыв глаза рукой.

Бродяга стал оглядываться по сторонам, придумывая другую тему для разговора. В гробовой тишине они провели не меньше минуты, пока тот наконец не осмелился спросить:

— Слушай, а почему ты… не уехал, когда меня схватили? Я же незнакомый для тебя человек, а ты так отважно кинулся…

— Если я однажды спас поехавшего старика, который хотел моей смерти, при этом я рисковал своей жизнью, то что говорить о тебе, который до этого помог мне удрать от них? — слабо улыбнулся Рейчер. — Я странный. Попал в аварию, повредился умом, вот и делаю всякие станности.

Бродяга непонимающе посмотрел на соратника по несчастью, не понимая его слова.

— Длинная история, — отрезал владелец чёрного амулета. — Я и так слишком устал, чтобы рассказывать. Может, в другой раз… Кстати! Что это за сумасшедшие?

— Они болеют шизофренией, удрали из психушки, — пояснил воришка. — Один из них набросился с ножом на свою мать и едва не убил её, другой — избил пятилетку до полусмерти. Какие-то духи твердили, что они должны были сделать это. Голоса в голове… Но кто-то выпустил их, и они вдвоём стали жить на нашей улице. Однажды они чуть… не убили меня… Они запросто могут сделать это. Я видел трупы животных.

— Почему не вызвать полицию?! — крайне изумился Рейчер, подняв брови. — Если они представляют угрозу для жизни…

— Ты думал, мы не пытались? — Парень сжал кулаки и казалось, будто он сейчас заплачет. — Мы звонили, не один раз! Но они говорят, что… не видят угрозы! Нам всё время достаются те, кому лень выполнять свои обязанности, они всё время увиливают! Ты же знаешь, кто сейчас работает — халатные люди, которые получают зарплату от того, что сидят! Не от того, сколько они сделали, а просто, что они существуют!

— Я… мне жаль… — искренне прошептал Рейчер и сник.

Солнце едва пробивалось из-под тяжёлого навеса туч. Хоть сейчас и было ранее утро, но оно ещё застряло где-то над поверхностью горизонта, что только ослабевало волю лучей. Воздух начал постепенно промерзать, покрываясь незримым слоем холода, и парни поёжились. Ранняя весна всегда была такой. Радовало только то, что впереди было тёплое и радостное лето…

====== Последний день детства ======

Вернуться домой, в тепло и уют, где полно еды и одежды, а в воздухе витают сладкие благоговения, было для Рейчера настоящим праздником, словно он прожил в грязной помойке, которую даже улицей не назовёшь, несколько десятков лет. Но, признаться честно, парню понравилась погоня и в конце концов поединок с шизофрениками, хоть чуть ли не каждую минуту он падал и расшибал себе что-то. Из плюсов можно было также отметить и приятную личность бродяги, несмотря на их первые слова друг другу в начале, а потом ещё и внезапная смена разговора в сторону «Ты один из «Этих», от которого у владельца чёрного амулета до сих пор бежали мурашки. Но именно это и можно было назвать главным минусом — дворовый мальчишка знал о существовании Эрнагесена, знал о главаре банды и знал об Анастасии. Только из-за этого Рейчер мог начать отпираться, что не хочет больше связываться с другой шайкой бродяг, потому что эмоциональное давление будет прижимать его к плинтусу и давить, будто никчёмную муху. В итоге парень написал в отчёте о провале первой вылазки и что никого не встретил. «Врать, врать, врать, — тяжело вздохнул Рейчер. — Врать — прямо как работа. Господи, почему страдаю именно я?»

Встретили «путешественника» Бестужевы как всегда радушно, хотя его до сих пор не покидало впечатление, что всё это было театром. На лице Александры читались более заметные следы усталости, раздражительность, в глазах мерцали искры гнева, а странная милая улыбка уже не скрывала лютой ненависти к чему-то. Но к чему? Рейчер думал, что именно к нему, хотя что он сделал этой несчастной семье? Его бы не стали терпеть столько много времени, если бы втайне лелеяли надежду о скором избавлении мальчишки, это бы наверняка случилось на следующий день после пребывания в их доме. Анастасий знал об этих подозрениях и тоже был не на шутку озабочен всем этим, но как и все Бестужевы, не подавал виду. Рейчер прикусывал язык от переполняющей ярости, которую он пытался держать в сосуде сердца, но как известно — рано или поздно от переизбытка вещества ёмкость взрывается, и всё это выходит наружу: таков закон физики. Однажды владелец чёрного амулета уже поплатился за то, что не подмечал мелкие детали и забивал на всё странное, могла ли такая ситуация повториться ещё раз?

Стол ломился от самых разных экзотических блюд, и негде было упасть даже яблоку: настолько всё было завалено тарелками с едой. Дом был украшен даже больше, чем раньше: статуи у входа блестели, рубины в их глазах сияли огненными искрами, пол протёрт до блеска, поставлены на ранее пустующие тумбы разные изделия из драгоценностей… Рейчер диву давался, отчего же в столь обыденный день Бестужевы решили резко обнажить клыки своего богатства, чтобы будто запугивать им остальных людей.

— Мы решили позвать детей всех наших знакомых, — пояснил Владимир Бестужев, увидев удивлённые глаза парня, — дабы укрепить будущие связи нашего наследника.

— Мне же это не обязательно? — жалобно протянул Рейчер, вспоминая то, насколько «гладко» прошла встреча с друзьями Вадима.

— Как хочешь, — пожал плечами Бестужев. — Но лучше бы ты провёл остатки этого дня как можно более… весело.

— Это почему? — после недолгой паузы осторожно выронил парень, когда отец Вадима уже повернулся спиной, чтобы уйти.

Мужчина так и не соизволил вновь посмотреть на мальчика, но на несколько секунд погрузился в глубокие мысли. От такой внезапной тишины у владельца чёрного амулета побежали мурашки.

— Так надо, — кратко ответил Бестужев и быстро зашагал прочь, чтобы предоставить Рейчера самому себе. — Наслаждайся этим днём, ибо уже потом не сможешь.

Последние слова скорее походили на шёпот, но чуткие уши хозяина камня собаки уловили данное предложение, и мальчишка отпрянул. В каком смысле он не может больше наслаждаться чудесными днями с Анастасием и Бестужевыми? Это было то, что Рейчер боялся потерять больше всего на свете — счастье, дарованное ему самой судьбой. Как и у любого подарка жизни за всё должна была следоватьцена: разрыв дружбы с Вадимом и жестокие эксперименты Куликова с Лавровым старшим. «Нет, послышалось!» — уговаривал себя парень, поднимаясь в свою комнату.

Часы пробили шесть вечера, а Анастасий так и не явился прийти. Обычно все дни проходили стабильно: юноша безустанно являлся к порогу ровно в назначенное время, принося с собой стопку новых книг. Сейчас же, смотря в запотевшее окно на узкую тропинку сада, которую окружали молодые яблони, похожие на те, что росли в саду старика, жившего по соседству с приютом, Рейчер видел только привычную пустоту, глотавшую его душу в последнее время. Обычно мальчишка любил выбегать и ложиться на спину, задирая свои ноги и опирая их в ствол одного из деревьев, греясь на солнышке. Когда же он вставал, то он имел двуликость: с одной стороны он был согретым и чистым, с другой — грязным от земли и холодным. Анастасий даже подметил, что такое очень часто бывает в человеческой природе, ибо люди привыкли скрывать свои эмоции под изящными маскарадными масками, забывая о красоте реальности. Реальность презирать за то, что она была жестокой, но в то же время и такой прекрасной и честной ко всем живым существам. «Честность не ценится в наше время, — вспомнил Рейчер слова друга, — поэтому и ненавидят. А такие люди на вес золота — говорят всё, что чувствуют. Жаль, что остальные настолько ослепли от узких прорезей в масках, что не видят истины. Но однажды святой демиург скажет тебе истину о новом мире, и ты прозреешь…»

За дверью стали слышаться посторонние детские голоса. «Уже пришли», — угрюмо подумал владелец чёрного амулета, отрывая взгляд от окна. Он несколько минут колебался между тем, чтобы пойти и завести знакомства с остальными ребятами, или остаться в одиночестве. Парень ненавидел быть наедине с самим собой, но в то же время боялся нового, того, что могло бы изменить его жизнь. Внезапно он встал как вкопанный, вспомнив о Вадиме. А каково было ему? Может, он также страдает от незнакомых людей, от внимания, но просто не может честно признаться Рейчеру? Ведь Вадя всегда был гордой личностью, никогда не показывал слабых сторон и свои чувства…

— …свои чувства… — с ужасом прошептал вслух парень и от озарившей его мысли вздрогнул.

Они никогда не показывали то, что скрывали под масками счастливых людей с тех самых пор, когда их отношения прервались! И если Рейчер страдал от одиночества, испытывал ли Вадим…

Мальчишка сорвался с места и кинулся к шкафу. Кое-как переодевшись в пристойную одежду, в чей комплект входили чёрные брюки и сюртук, он кинулся в столовую, где уже во всю велись оживлённые переговоры. За столом, ломящимся от всяких блюд, сидело не менее десяток детей в, как всегда, пёстрых и вычурных нарядах. Для Рейчера даже слово «барокко» казалось неуместным к настолько пышным платьям и вычищенным до блеска пиджакам с серебряными каёмками. Все настолько сильно были погружены в гущу бесед, что не заметили, как в дверном проёме растерянно озирался по сторонам мальчишка со странным цветом волос. Он медленно продвигался к столу, неуверенно делая свои шаги. И вот — среди всех этих ослепляющих украшений мелькнула чья-то золотистая грива, которая о чём-то переговаривалась с пухлой девочкой в изумрудном платье.

— Вадь… — чуть ли не прохрипел Рейчер над самым ухом, — ты мне сейчас очень нужен.

Длинноволосый юноша удивлённо оглянулся, разглядывая бывшего приятеля с ног до головы, словно в первый раз лицезрел его.

— Наедине, — добавил владелец чёрного амулета, с ужасом озираясь на пиршество.

Внезапно наступило гробовое молчание. Настолько мёртвое и немое, что было отчётливо слышно, как за стенами перешёптываются друг с другом деревья, как щебечут птицы, как хрустит ветка, когда на неё что-то пикирует. Все десятки пар глаз устремились прямо на хозяина камня собаки, с нескрываемым любопытством рассматривая недавно пришедшего. В то самое мгновение помещение превратилось в пустошь, а дети — в гордых стервятников, что с жадным восторгом поглощали крохотную и беззащитную добычу взглядами кровавых глаз. У некоторых промелькнула отвратительная ухмылка, кто-то начал посмеиваться. Стервятники готовились к представлению, надевая на себя маски ни в чём неповинных детей, хотящих всего лишь развлечений. Они мигом скрыли свою вседозволенность и жестокость, жадность и мерзкое удовольствие от чьих-то страданий, превращаясь просто в свидетелей.

Если бы Рейчер мог, он бы уже давно забыл про Вадима и покинул помещение ещё перед нашествием бури. Но он просто не мог пошевелиться: оковы страха схватили его ноги и со всей силы давили к полу. Голодные глаза стервятников смотрели прямо на него, кому-то слабо удавалось скрыть своё удовольствие от вырисовывающейся картины.

— Это не тот ли сумасшедший, у которого галлюцинации? — резко прервала молчание Софья, гордо сидевшая рядом с Вадимом. Пухлая девочка встала со стула и с хихиканьем продолжила обличительные тирады: — Который ещё сбросился с крыши, а потом воскрес без единой царапины? У него ещё сумасшедшие родители, которые хотели застрелить его! — Некоторые начали смеяться, не скрывая наслаждения от шоу. — Ах да, я забыла упомянуть ещё про эксперименты. Про учёного, который изобрёл машину, что может контролировать человека. Про банду бездомных, про ещё одного сумасшедшего, что навещает их. И этот странный амулет…

— Когда ты уже сдохнешь? — засмеялся кто-то из стервятников.

— Вали туда, откуда пришёл и не порть наше сословие!

— Чёртов беглец из психбольницы!

Вся опора пропала под ногами. Рейчер схватился за свою руку, чтобы унять дрожь в пальцах. Сердце заныло от душераздирающей скорби, передавая через кровь холод по всему телу. «Почему…» — шептал он, сжимая самого себя. Всё тепло ушло, обжигая кожу напоследок поцелуями мёртвого льда. На секунду парень забыл, что такое жара, счастье, уют, да и вообще — чувства. В тот самый миг внутри всё превратилось в непробиваемый монолит, превращая подростка в пустое существо без души. В то мгновение Рейчер полностью овладел своим телом, ощущая, как все преграды вокруг него рушатся, как он мог сделать всё, что ему заблагорассудится.

Но всё это было только в тот миг.

Волна всепоглощающей ярости окатила его с ног до головы. Старое существо, что когда-то вырвалось из него на первой игре в баскетбол, что овладело его телом, когда мальчик нашёл фотографию, вновь начало оскаливать острые клыки. Рейчер наконец смог сбросить оковы, хоть для этого пришлось приложить все усилия, и поскорее сбежать из этого адского места, боясь в первую очередь за то, что его внутренний монстр, заточённый в клетке сомнений, начнёт рвать и метать всё вокруг.

— Молодец, Вадим! Наконец ты понял, что эта помойная крыса не заслуживает и рядом с тобой стоять! — довольно улыбнулась Софья.

На секунду владелец чёрного амулета остановился в проходе и обернулся. Вадим… вот почему он спрашивал о том роковом дне, прекрасно зная, что испытывает его бывший друг, только услышав фамилию Куликова или Лаврова! Решил поиграть на его эмоциях, давя одновременно на страх публичного высмеивания! Вот что творит власть с людьми! Конечно же люди будут наживаться на чужой боли, только лишь бы получить заветное представление и развеять свою скуку! Деньги сводят с ума, превращая в ничтожное существо… То же самое относилось и к палачам. Люди в концлагерях — беззащитные люди! — страдают от пыток, от постоянных угнетений и раздавливания их человеческого достоинства. Страдают не только физически под ежесекундными муками, но и душевно. Им создают условия, где просто нельзя остаться человеком, не превратившись в жалкую скулящую собаку. А те, кто выполняют это, тоже когда-то были порядочными людьми, но из-за власти над другими потеряли над собой контроль, становясь безжалостными стервятниками. Они пытали людей всё больше и больше, они получали от этого удовольствия, хотя когда-то сами до жути боялись таких безобразных и душетрепещущих дел. Вседозволенность лишает рассудка…

Рейчер ворвался в свою комнату, снимая всю дорогую одежду и вновь запрыгивая в протёртые джинсы и порванную майку. Затем посмотрелся на себя в зеркало, едва сдерживаясь, чтобы не разбить его. Уродливое создание с покрашенными волосами, что возомнило себя кем-то большим, чем потерявшийся во тьме своего сердца мальчик с потерей памяти. Он представил себя аристократом, которому тоже было место среди остальных богатых людей, но сейчас вся эта наивность разбилась вдребезги. Больше не было парня, который с улыбкой смотрел на всё вокруг и наслаждался роскошной жизнью!

— Анастасий! — закричал Рейчер, стирая слёзы с красных щёк. В этот момент он был похож на беззащитного щенка, которого бросили, а он жалобно скулил, моля свою любимую мать вернуться. — Почему… почему тебя нет? ТЫ НУЖЕН МНЕ!

Вадим пытался проглотить остатки жареной рыбы, но кусок в горло просто не лез. Все вокруг продолжали смеяться и блеять, как стадо тупых баранов, кто-то подбадривал его и дружелюбно хлопал по спине. Но было ли правильным жертвовать живым человеком ради одобрения остальных? Было ли правильным называть людьми тех, кто жаждал азарта и развлечений, хотя они могли также оказаться на его месте? Это всё казалось высшим абсурдом, сном, и блондин думал, что сейчас проснётся и всё будет как раньше… но кошмар не хотел проходить.

Едва досидев до конца встречи, Вадя стал нервно смотреть, как его сверстники стали расходиться. Он пытался держать себя в руках и не сорваться, не кинуться наверх на глазах у всех, но в душе кипела горячая вода сумбурных эмоций. Усидеть на стуле и продолжать держать маску улыбчивого мальчика оказалось непосильной задачей, сравнимой с сиденьем на ядовитых змеях, но как только последний человек скрылся за дверью, юноша вскочил с места и быстрее молнии вскарабкался на второй этаж, перескакивая через одну ступеньку. Он встал возле нужной двери, возникшей перед ним, словно безликий гроб.

Дни минувшей дружбы были далеко позади, мерцали за горизонтом едва заметным огоньком при свете ослепительного солнца в виде счастливой и сытой жизни олигарха. Договориться с человеком, который уже немного подрос, заимел свои интересы и новых знакомых, с которым было всё давно разорвано… Не было ли это трусостью? Вадим и был им, когда поддался манипуляциям, не сумел вовремя заступиться и прекратить это, чтобы не портить отношения. А теперь он будет поступать себя как предатель, в котором вдруг пробудилась совесть. Что же на это скажет Рейчер? Естественно, как все адекватные люди — выставит за дверь, обрывая ничтожные нити судьбы, что кое-как связывали их.

Вадим не осмелился даже постучать или хоть что-то сказать, чтобы предупредить Рейчера, что он входит. Как трус, он просто потянул ручку, и дверь с лёгкостью поддалась. Забыл ли запереть её владелец чёрного амулета или специально оставил открытой — Вадим уже никогда не узнает.

Бывшие друзья посмотрели друг на друга.

Рейчер сидел на холодном линолеуме, держа в руках ножницы. Его рассеянный взгляд медленно и безжизненно стал подниматься с пола на парня, стоявшего перед ним. Серые глаза, напоминавшие цвет пасмурного неба перед дождём, смотрели прямо сквозь блондина, словно он и не стоял в дверном проёме. Рядом с владельцем чёрного амулета были разбросаны обрезанные волосы, да и на самих лезвиях ножниц отчётливо виднелись пряди. Но были они не фиолетового цвета, а натурального — русого. Голова мальчишки была мокрая, что свидетельствовало о том, что он смывал с себя краску.

— Я просто… — заикаясь, пролепетал Рейчер. — Я просто хотел сбросить с себя эту маску… стать тем, кто я есть на самом деле.

Вадим несколько секунд мялся на месте, не решаясь войти внутрь, но вскоре совесть полностью поборола его страх, и длинноволосый юноша, закрыв дверь, начал собирать с пола обрезанные волосы. Рейчер продолжал сидеть на месте, не смея даже и шелохнуться. За те восемь месяцев, что он провёл с Бестужевыми, он не только окрасил пряди в другой цвет, но и позволил им немного вырасти, чтобы стать таким же умным, как Анастасий и гордым, как Вадим. У них была изящная шевелюра, но теперь парень понял — он никогда не добьётся того, о чём хотел. Он навсегда останется просто Рейчером, отражением главаря банда Эрнагесена. Того, что было написано на его веку, уже было не изменить. Это было его пожизненной карой. Теперь же он остриг волосы и сделал ровно такую же причёску, с которой очнулся в больнице.

— Иногда мне кажется, что внутри меня что-то живёт, — после долгой паузы продолжил глухим шёпотом Рейчер. — То, что хочет вырваться на свободу. Я боюсь… боюсь, что стану не тем, кем хочу, а тем, кем должен быть. Это же разные вещи… Я думал о выражении иметь золотое сердце… но ведь золото — это холодное железо. Сердце и железо — вещи несовместимые.

— Моя мать говорила мне, что у тебя золотое сердце, — осторожно начал Вадим. — Почему же ты не хочешь разорвать меня на куски?

Рейчер вновь поднял голову на Вадима и слегка улыбнулся. В полученную улыбку было вложено столько сил, но уголки губ дрожали.

— Я хочу говорить не с маской, а с настоящим Вадей. С тем, которого я знал до Бестужевых.

Блондин непонимающе косился на своего друга, не зная, что от него требуют. «Принц» неуверенно уселся рядом с хозяином чёрного камня на холодный пол, чтобы не чувствовать себя белой вороной наедине с приятелем.

— Дай мне ответ, — мягко попросил Рейчер. — Анастасий научил меня многому. Он научил смотреть меня не так… поверхностно.

— Анастасий действительно прекрасный человек, который может дать много знаний, — вдруг тихо выпалил Вадим. — И я завидовал вам, когда видел вас в библиотеке…

Владелец тёмного камня пытался скрыть своё удивление, но это было тщетно — его глаза, таращащиеся на друга, округлились до размеров монет.

— Не понимаю… — прохрипел Рейчер. — Почему?..

Вадим обнял самого себя, устремляя растерянный взгляд на холодный безжизненный пол. В нём метались два неизвестных состояния, между которыми он должен был выбрать. Но они были одинаково противны, и надо было выбирать лучшее из двух зол. Парень долго молчал, пытаясь разобраться в самом себе и понять наконец вопрос, ответ на который искал так много времени…

— Не смей только смеяться, — наконец пробубнил эльф.

Рейчер с готовностью кивнул. Когда-то он был в похожей ситуации, когда ему пришлось рассказать обо всём без утайки Анастасию. Тогда парень до ужаса боялся, что его знакомый засмеётся, но юноша с гривой льва был непоколебим и внимательно улавливал каждое малейшее слово.

Вадим ещё некоторое время метался у двух сторон, словно испуганная шиншилла, за спиной которой находился голодный орёл, жаждущий вкусной плоти. И будто перед маленьким несчастным созданием была развилка, и глупенький комочек шерсти начал рваться из одной стороны в другую, не зная, что выбрать. А угроза была всё ближе и ближе… Руки Вадима начали дрожать от переполняемых эмоций. То же самое состояние, когда Рейчер испытал себя униженным перед остальными — такая же бледность, словно мертвец восстал из могилы, учащённое биение сердца, размешивающего в кровь флакон гнева…

— Я ТОЖЕ БОЯЛСЯ! — выкрикнул Вадим настолько резко, что русый парень вздрогнул и отпрянул. Голос блондина стал тише: — Боялся, что останусь один, что меня променяют, как товар… Ещё в приюте я завоевал уважение, но это была… не дружба! Малявки боялись меня, а остальные… просто притворялись. И тут — появляешься ты… никому не нужный, совсем как я! Ещё не успевший ничего понять, ещё не познакомившийся ни с кем! Что мне ещё оставалось делать? ЧТО Я ДОЛЖЕН БЫЛ ДЕЛАТЬ?!

Вадим поспешно стёр с глаз капли солёных слёз. Внутри пылал бешеный огонь ярости, прожигая кожу своим дыханием. Всё тело разрывало на много маленьких кусочков, душа начала биться о твёрдые стены скелета, пытаясь выбраться на свободу, унося с собой все лишние чувства. Но оболочка просто не могла позволить сделать это, и парень страдал от разрыва эмоций.

— Естественно, я сделал всё, чтобы завоевать твоё доверие. Я хотел доказать себе, что могу быть хорошим другом, а не просто вечно улыбчивым идиотом! Боги услышали мои молитвы, и меня забрали. Мне пофиг на мою бабку, я презирал её! Презирал то, что она ненавидела меня, что не доверила мне дела семьи, за то, что дала мне левую фамилию и представила меня бомжом! ДЛЯ НЕЁ Я БЫЛ НИКЕМ! Никто не видел во мне чувств, но всё изменилось — родители вернули меня в дом. Но новая проблема — завоевать авторитет. Из-за того, что я просидел в долбанутом приюте с поехавшими, я не знал то, как должен вести себя! Меня поняла Софья и предложила помощь. Всё налаживалось просто прекрасно, но тут вновь появляешься ты! И что мне делать, если мы уже вроде как друзья? Врать тебе в лицо и делать вид, что мне хорошо с тобой! Надеяться, что тебя не заметят! Но ты и был моей главной проблемой — из-за тебя надо мной стали смеяться! Я НЕНАВИЖУ НАСМЕШКИ!

Всё это время, пока Вадим выплескивал ярость через слова, обретавшие кровь и плоть в его устах, Рейчер таращился на бывшего друга, с ужасом и трепетанием всё больше и больше отстраняясь от него. Владелец чёрного амулета продолжал вынудительно смотреть на блондина, чтобы не показывать слабину, скрывая в недрах чувств неожиданный страх.

— Ты… врёшь… — жалобно проблеял Рейчер, с незримой мольбой в глазах смотря на Вадю.

От скрипа двери двое парней подпрыгнули от неожиданности. Они настолько сильно погрузились в ком эмоций, что не слышали топот по лестнице, крики и выстрелы из пистолета. Бывшие друзья уставились на дверной проём, напрочь забыв о недавнем разговоре. То, что ожидало их, было гораздо хуже…

В дверном проёме стоял изуродованный силуэт Анастасия. Липкая кровь мелкими ручьями стекала с его тела, пачкая чистые ковры и когда-то сияющий паркет, смешиваясь с холодом безжизненного пола, теряя свою теплоту. Одежда была насквозь пропитана рубиновой жидкостью, и её запах, лишающий рассудка, чувствовался по всей комнате. Серые глаза больше не искрились, а сеяли хаос даже в сердца ярых смельчаков, когда те видели лютый, пропитанный ненавистью, взгляд. Юноша придерживал своё плечо, являющееся истоком красного ручья, и, прихрамывая, прошипел:

— Убирайтесь отсюда! Живо!!!

Рейчер будто окаменел. Он уже слышал похожие выстрелы, слышал полный гнева голос Анастаса, видел кровь, пистолет, ощущал похожее жжение в груди, из-за которого парень не мог даже шелохнуться, был свидетелем обмана и предательства. Всё это… повторялось вновь!

Анастасий попытался сделать тщетную попытку закрыть дверь, но кто-то со всей мощи ударил по ней, и юноша полетел в стену. В комнату ворвалась Александра Бестужева, безжалостно сжимая в руке пистолет уже с настоящими пулями. Её когда-то прекрасное молодое лицо полностью изуродовала лютая злоба, противная вседозволенность и тщеславие. Красные губы скривились в кривой ухмылке, напоминая чем-то истеричные лица сумасшедших в психбольницах. Волосы, что когда-то были аккуратно сложены в пучок, полностью выбились, а одна половина даже расплетена и свободна болталась по всей спине. Изящная и богатая одежда также была испачкана в крови, но в отличие от Анастаса, это придавало ей вид заурядной маньячки.

— Мама… — только и смог выдавить Вадим, ошарашенный от произошедшего. Всё его существо дрожало, и сам парень стал будто вдвое меньше. Только от вида крови блондин испытывал ножевые ранения приступа страха, что уж говорить о том, что предстало перед его глазами. Из его горла невольно вырвался истошный вопль, в который он вложил все свои чувства, все свои ужасы и все свои душевные мольбы. Мальчишка схватился за волосы, чуть ли не вырывая их клочьями.

Рейчер не мог понять, что надо было делать ему. Окровавленный Анастас, сумасшедшая Александра и истерика Вадима… Внутри всё сжалось настолько туго, что у парня лихорадочно закружилась голова, и его чуть не вырвало от противного запаха крови. Сердце пропускало удары каждую миллисекунду, разгоняя кровь по всему организму со скоростью звука, вся кожа полностью выцвела, и издали владелец чёрного амулета мог напомнить снежного человека, холодный пот выступил росой по каждой клеточке, сам парень словно потерял дар речи…

Александра, заметив уголком глаза Рейчера, без всяких промедлений направила дуло пистолета в его сторону. Из её уст вырвался истеричный хохот, от которого душа готова была разбиться, подобно зеркалу, вдребезги. Сам же парень издал немой крик, переставая чувствовать своё тело.

— Главарь банды Эрнагесена и его верный дружок Лев! — пронзительно хихикала женщина, напоминавшая сбежавшую из психбольницы. — Как же долго я ждала этого момента! Я так мечтала наконец попробовать его крови! Я БЫЛА СЛИШКОМ ХОРОШЕЙ МАТЕРЬЮ, ЧТОБЫ ЗАСЛУЖИТЬ ДАЖЕ БОЛЬШЕ СВОЕЙ ДОЛИ!

Единственный, кто ещё оставался в себе, был непоколебимый Анастасий. Словно в комнате не было сумасшедшей, словно Бестужева не держала палец на курке, словно он не видел отчаяние и ужас своих друзей. Он, прихрамывая, без единого вздрагивания мускула, заслонил собой Рейчера.

— Как же долго Вы водили нас всех за нос, — Юноша даже слегка улыбнулся. — Но зачем же Вы так долго ждали? У Вас было столько шансов…

— Я покорно ждала, словно псина на цепи, пока догадки Лавровой подтвердятся! — презрительнее засмеялась Александра с тошнотворной ухмылкой. — К сожалению, нам пришлось резко менять планы. Мы не смогли пробудить Феникса, но сможем пробудить его в другом месте, менее… роскошном.

— Ф-феникса? — Рейчер настолько тихо это прошептал, что боялся, что его услышит мать Вадима и выстрелит. Женщина кивнула и сильнее захихикала:

— Значит, дружок Лев не поведал тебе твою кару? — Владелец чёрного амулета вжал голову в плечи. — Тогда поведаю я! Твоя амнезия, постоянные исцеления — всё это намекает только на одно. Когда твой папаша уже готов был отдать тебя Лавровой, мой муж приехал, чтобы забрать тебя. Планы резко провалились, нам пришлось сделать так, чтобы ты был рядом с нами и чтобы мы могли всегда за тобой следить, одновременно проверяя тебя. Мы дали тебе всё: богатства, кров, еду. Пытались пробудить в тебе память, но всё без толку. И мои друзья, которых я специально освободила из заточения в больнице, чтобы они убили тебя сегодня…

— Это были… Вы? — выдохнул Рейчер с едва заметными нотками ярости. — Вы всё специально… Зачем я нужен?!

— Бедный мальчик, который так ненавидел банду Эрнагесена, сам оказался главарём банды Эрнагесена! — Смех Бестужевой сделался похожим на собачий лай, из-за которого стёкла задрожали. — Какая ирония!..

Не успев договорить, Александра получила резкий удар в живот. От неожиданности женщина чуть не упала, в последний момент схватившись за рядом находившийся стул. Анастасий уже готов был выхватить пистолет, но мать Вадима, ловко и проворно схватив юношу за руку, перекинула его через своё плечо и повалила на пол. Рейчер и Вадим вскрикнули и попятились назад, покрываясь с ног до головы очередной холодной росой пота. Юноша едва не стукнулся головой о пол, вовремя подставив раненую руку, что вызвало адское жжение, текущее по венам от кисти до предплечья, и, сделав выпад ногами, столкнул Александру на пол. От неожиданности женщина выронила свой пистолет, и он поскользил по красному линолеуму. Мать Вадима мигом стала ползти к огнестрельному оружию, не тратя драгоценных секунд, чтобы встать на ноги, и как только она вытянула руку, слегка докоснувшись до ствола, Анастасий безжалостно вцепился в волосы Бестужевой, со всей оставшейся силы потянув на себя. Дабы не дать пистолету оказаться в руках соперницы, Лев свободной рукой выбил его и заставил скользить по полу дальше.

Оружие оказалась у самых ног Рейчера. Владелец чёрного амулета без раздумий схватил его, нацеливая на сцепившуюся пару. Указательный палец сам оказался на курке, будто парень и в самом деле намеревался хладнокровно выстрелить, отняв жизнь человеческой души и кладя на свои плечи обременительный грех. Заметив это, Александра встала с пола и оттолкнула от себя окровавленного Анастасия, полностью лишённого сил, чтобы продолжать сопротивление. Но на её бледном лице не было и намёка на страх — глаза продолжали сиять, а губы в который раз застыли в насмешливой ухмылке, мало походившей на ту, с которой раньше женщина выходила на публику. Рейчер автоматически поднял дуло пистолета на нового врага.

— Что ж, милый мой мальчик, стреляй! — невинно засмеялась Бестужева, прикрывая рот ладонью. — Стреляй в ту, которая подобрала тебя с улицы, как бездомную собаку, кормила, устроила даже на работу, пыталась вывести в люди и даже позволяла тебе встречаться с этим назойливым дружком! — Александра презрительно посмотрела на корчащегося от боли Анастасия. — Ответь — что я сделала тебе?

— Вы хотите убить меня! — чуть ли не кричал Рейчер, чего он сам от себя не ожидал: монстр в его душе вновь начал просыпаться. — Вы ранили моего друга, заодно с моим отцом! Разве после этого ТЫ имеешь право говорить, что же сделала мне?!

— По сравнению с остальными, я настояла на том, чтобы не так сильно тебя изматывать, — Голос аристократки стал мягче. — За твою душу ведётся охота не только со стороны Лавровой, многие хотят заполучить тебя. Как только мы узнали, что вражеский лагерь почти нашёл тебя, мне просто пришлось бы перевезти тебя к твоей родной матери. Я дала насладиться тебе последним днём со своими друзьями, но твой дружочек Лев яро защищал тебя, мне пришлось применить крайние меры. Я не желаю тебе зла, никто не желает. Даже если я пристрелю тебя в голову, ты выживешь, ибо на твоей стороне сам Влуцек.

— Почему именно я? — жалобно проскулил Рейчер. — Что во мне особенного?

— Ну же, — Улыбка Бестужевой стала шире, — нажми на курок.

Рейчер напряжённо смотрел потухшим взглядом на Александру, ощущая, как бездна внутри начинает разрастаться сильнее, поглощая всю его душу. Через пару мгновений парень перестал и вовсе двигаться, иногда подёргиваясь, а руки, державшие пистолет, лихорадочно задрожали. Зрачки невольно сузились до размеров крохотных дырочек, напоминая чем-то мушку. Парень беспомощно переводил взгляд с находившихся в данный момент рядом с ним людей, остановившись на Вадиме. Блондин полностью сжался в угол и выглядел так, будто был в шаге от того, чтобы сойти с ума: волосы встали дыбом, зуб в зуб не попадал, трясся сам, словно в лихорадке…

— Надо же, — продолжила женщина повелительным голосом, гордо подняв голову, — как же судьба любит иронии. А ведь раньше ты мог спокойно убить человека, не вздрогнув. Мог хоть сто раз нажать этот же курок, будь то твой враг или лучший друг…

— Тогда всё было иначе! — заступился за Рейчера Анастасий хриплым голосом, с трудом поднимаясь из лужи собственной крови. — То был совершенно иной человек…

— Ты знал о силе и молчал, — холодно прошипела мать Вадима. — Даже не посчитал нужным сказать ему правду. Почему?

— Он — совершенно обычный мальчик!

Владелец чёрного амулета почувствовал, как руки наполняет свинец. Не в силах больше держать оружие, парень опустил пистолет, проклиная себя за свою слабость.

В тот же самый миг Александра с довольным смехом выбила из ослабевших рук Рейчера пушку и, схватив его за плечи, прижала к стене, приставив дуло прямо к его виску. Мальчишка пытался выбраться, но свободная рука сумасшедшей сжимала самое горло, и он едва дышал, глотая сладкий кислород своим ртом. Указательный палец аристократки уже слегка надавил на курок, как тут раздался неожиданный голос ужаснувшегося Вадима:

— Ты не можешь так легко убить человека!!!

Александра Бестужева слегка отвела дуло в сторону, мило улыбнувшись своему сыну:

— Я хотела тебе всё рассказать, как придёт время. Наша фамилия всегда была запачкана кровью, наше гостеприимство — лишь маски.

— Я знаю, какие чудовищные дела творила бабушка! — чуть ли не плача, лепетал Вадим. — Знаю, что она за зверь! Она убивала ради славы, обманывала, заманивала людей в аферы и лишала их всего! Я не думал, что ты…

— Это написано на нашем веку, — вздохнула Александра, на время забыв о Рейчере. — Мать учила меня всему с малых лет — как отмывать кровь, как ловко владеть оружием, будь то нож или пистолет, как держать улыбчивую маску, разговаривая с жертвами и быть такой, какой хотят видеть меня остальные. Твоя сестрёнка была такой, как мы, такие жестокие люди рождаются довольно редко, если не прикладывать помощь. Она добилась искусства хладнокровия с малых лет. Но Вика возненавидела тебя из-за того, что ты не был таким же, как она — воплощением демона…

В это самое время Рейчер попытался сделать попытку освободиться, пока соперница была занята разговорами, пырнув коленом в живот. Но Александра, отпрыгнув, проворно схватила жертву за запястье и швырнула в противоположный угол комнаты. Пока парень приходил в себя, Бестужева направила дуло пистолета в сторону своей добычи, чтобы та не мешалась, и, несмотря на визг Вадима, холодно продолжила:

— Я считала, что «правильная» жестокость может быть привита и закалена, что она пробуждается со временем. Твоя сестра была удивительным исключением — прекрасным цветком, что жаждала познать дела семьи с самых малых лет. Твоя бабка не разделяла этого мнения, и я ждала. Забрала тебя и продолжала ждать проявления того, что передаётся у нас в семье. Быть может, смерть твоего дружка заставит тебя пустить корни злости. Его смерть будет полезна и мне, и тебе…

— Я не хочу… — прошептал Вадим с отчётливыми нотками ярости, — не хочу… быть как ты!

Следующие секунды были перенасыщены действиями, и Рейчер вряд ли вспомнит, что точно произошло в то роковое мгновение.

Длинноволосый эльф потерял самое главное, что имелось у него — цель жизни. Мечта разбилась вдребезги: зеркало полностью потрескалось на множество маленьких осколочков, рассыпаясь хрустальным дождём. Больше не было страха, ненависти, трепетания перед своей судьбой и смертью. Единственное, что удерживало его здесь — находилось на тонкой линии, отделяющей прекрасную жизнь от тёмной смерти.

Александра готовилась спустить курок и уже сжимала указательный палец, как вдруг Вадим, пулей подлетевший к матери, схватил пистолет за ствол и отвёл в сторону. Грянул выстрел, разбивший вдребезги арочное окно. Рейчер воспользовался ситуацией и вскочил на ноги, но больше не мог ступить ни шагу: картина того, что родной сын поднял руку на мать, заставляла ужаснуться. Бестужева схватила за волосы сына и попыталась оттолкнуть его от себя, но тот решительно стоял на ногах, пытаясь отбить пистолет. Терпение иссякло: аристократка в порывах гнева сделала выстрел в потолок, чтобы отвлечь внимание сына и завершить затеянное. Пока Вадим отвлёкся на грохот, Александра оттолкнула его от себя и твёрдо подняла пистолет на стоявшего неподалёку Рейчера…

Выстрел.

Мёртвая тишина…

Лёгкое дуновение ветерка проникло через разбитое окно, даруя свежесть прекрасного вечера весны. Половина огненного диска солнца продолжала освещать дикими цветами горизонт, даруя природе алые и рыжие краски заката. Некоторые предпоследние лучи святилища проскользнули ещё на свежую кровь, даруя к её алости ещё и сотню сияющих оттенков красного, заставляя её мерцать. Слышалось презрительное карканье ворон, воюющих за свою добычу, надменно озирая проходящих мимо людей надменным взглядом глаз-бусинок. Некоторые птицы встревоженно смотрели на разбитое окно, где недавно грянул выстрел, отныне сторонясь этого места.

На полу лежал труп незабвенного эльфа. Даже поцелуй тёмной смерти не лишил того, что дарила прекрасная жизнь — невероятную красоту. Длинные золотистые волосы напоминали нимб молодого и непорочного ангела, что спустился с Небес на Землю, чтобы подарить грешному миру частичку своей целомудренности и изящества души. В глазах цвета самого чистейшего небосвода, освещаемого нежным солнцем, потухла последняя искра пылкости и страсти, отняв у эльфа всю прелесть его жизни. Он был прекрасен живым и мёртвым. Даже в рубиновой лужице крови, берущей истоки из лба, его лицо сияло несравнимой прелестью и дыханием весны. Рот был слегка приоткрыт, дабы выпустить последнее дыхание падшего ангела; тело застыло навсегда. Однако до самой последней минуты на его лице сияла тёплая улыбка…

Рейчер смотрел на труп. Покорно и ожидая чего-то. Прошла секунда, две, три, но весь мир словно застыл от сна времени, застревая в паутине минут. Всё, что окружало владельца чёрного амулета, превратилось в прах, рассыпалось прямо на глазах. Парень ожидал чего-то, но что — сам не мог понять. Он смотрел на труп друга, не осознавая, что это был конец. Жёсткий и горький конец. Что больше не услышит голоса Вади, не увидит его сияющего лица, не уткнётся в него носом, прося о помощи… И как только Рейчер увидел, что грудь блондина больше не поднимается, мальчишка очнулся от сна.

Сначала задрожали губы, а сразу после и руки. Внутри нарастала страшная буря, которую мальчишка не мог контролировать — просто не хотел. Всего за секунду из не понимающего происходящего в Рейчере пробудилось настоящее чудовище, жаждущее крушить всё и ломать. Сердце настолько сильно защемляло, что мальчишка завизжал от душевной боли, не чувствуя ничего, кроме страшных эмоций, охвативших его разум. Парень схватился за волосы, чуть ли не вырывая их, затем, подняв кипящий взгляд и заметив ошарашенную Александру, набросился на неё и безжалостно сбил с ног, схватив её за горло.

— ТЫ УБИЛА ЕГО, МРАЗЬ!!! — вопил парень, сильнее сжимая пальцы.

Слёзы потоком лились из глаз, и Рейчер был не в силах их унять. Услышав хрипение Бестужевой, парень, потеряв всякий рассудок, наслаждался сладкой местью, пока вдруг его не схватил за руку Анастасий и чуть ли не силком оттащил от женщины.

— ПУСТИ! — кричал хозяин камня собаки, пытаясь вырваться. — ОТПУСТИ МЕНЯ!!!

— Эрик, — прошептал юноша над самым ухом, — уже ничего не исправить.

Рейчер снова посмотрел на тёплый труп, пробуждая в себе новые эмоции. Неожиданно ярость испарилась, превращаясь в смесь отчаяния и горя. Парень не мог пошевелиться, настолько сильно каждая клеточка его тела содрогалась от этого чувства. Весь живот будто резало острием ножа, и парень вновь заплакал, прижавшись щекой к груди Анастасия. Русый мальчишка не мог больше ничего вымолвить, кроме нечленораздельных завываний, напоминающих прощальную песнь взмывшего в небо лебедя, который, потеряв свою вторую половинку, готовился сложить крылья и в знак своей преданности разбиться насмерть. Сердце Рейчера ослепло и оглохло на время, и парень уже потянулся за пистолетом, чтобы заглушить душевные разрывания физической болью, но твёрдая рука Анастасия остановила его.

— Время залечит, — хладнокровно произнёс юноша.

— Почему… ты такой спокойный?! — Владелец чёрного амулета чуть ли не возненавидел друга за такое отвратительное равнодушие.

— Потому что я пережил то же, что и ты, но только в девять раз хуже, — Анастасий попытался приподнять уголки рта, но улыбка получилась кривой. — Мои друзья тоже погибли из-за чудовищной ошибки. Но время залечит раны, клянусь тебе. В этой жизни все люди умирают. Пусть же красота Вадима будет вечной, не так ли?

Ещё некоторое время вжавшись в Анастасия, Рейчер покорно кивнул, даже не имея возможности возразить из-за отсутствия сил.

Александра протяжно застонала, и в это же время в комнату ворвались Владимир и несколько людей из прислуги. Они не были вооружены, но то, что предстало перед их глазами, привело их в шок.

— Саша, Вадя!!! — отчаянно закричал Бестужев, схватившись за голову, бросаясь к двум телам на полу. — Что…

Взгляд, полный гнева, метнулся в сторону Анастасия и Рейчера. Лев незамедлительно загородил своим телом друга, зашипев:

— Беги, придурок! Они же убьют тебя прямо сейчас!

Владелец чёрного амулета не успел ещё ничего осознать, как Анастасий толкнул его в сторону разбитого окна. Рейчер проскочил через дыру в стекле, порезав скалящимися остриями некоторые места на коже, но мальчишка уже не ощущал боли. Не ощущал из-за кровоточащего пореза на душе, который было не под силу зашить даже самому опытному врачу. Время завяжет рану невидимыми нитями смирения, но пока надо было только ждать. Парень свалился в ещё не растаявший мягкий сугроб снега, приютившийся под окном, и, услышав вопли из окна и проклятья в свою сторону, рванул со всех ног.

Перед мальчишкой возникла двухметровая ограда с красивыми металлическими переплетениями, напоминающими железные розы. Выход из поместья был с противоположной стороны, да и новость о беглеце могла зажечься по округе, как огонь, поэтому парень на адреналине начал карабкаться по забору и, достигнув верхушки с пиками, опираясь на руку, поставленную между двумя кольями, перепрыгнул на другую сторону и приземлился на свои две ноги.

— Беги, пока можешь, скотина!!! — дико закричала вслед Александра, которую поддерживал за плечо её муж. Из-за слёз вопли женщины походили на волчье завывание. — Ты не сможешь уйти далеко, кто-нибудь да отыщет тебя! Так и знай!!!

Эти слова зажгли и так дико бьющееся сердце Рейчера. Парень не разбирал дороги, бежал туда, куда глядят его глаза, не думая даже и о секундой передышке. Солёные слёзы бежали по щекам, а из горла доносился скорбный вой.

Как он мог не видеть дальше своего носа! Как мог не заметить того, что и так было очевидно! Он всегда видел маску Бестужевых, видел эту фальшивую игру, видел их невольные жесты, чтобы только казаться милыми! Да, он это прекрасно видел, но всё равно делал вид, что не понимал! Делал вид, обманывал себя, притворялся дураком! Если бы он не был таким наивным, то Вадим бы сейчас жил, улыбался и вытворял какие-нибудь глупости, за которые бы Рейчер презрительно фыркал, испытывал испанский стыд. Русый парень отдал бы всё, чтобы только посмотреть, как Вадим пытается объяснить ему правила шестого класса, как мучается с ним, с насмешкой ругает за глупость, когда Рейчер не понимал элементарного; отдал всё, чтобы увидеть, как дуется блондин рядом с владельцем чёрного камня, как вновь и вновь повторяет, что ненавидел его, что сделал его другом только чтобы не быть одиноким. Даже готов был отдать жизнь, чтобы стать объектом насмешек детей аристократов, чтобы послушать, как они унижают его, лишь бы рядом был Вадим… А теперь Рейчер потерял всё: друга, свою какую-никакую семью, те роскоши, кров над головой…

Горло начинала сжимать невидимая нить, а лёгкие резать тупым ножом. Но даже когда весь организм начал ныть от перегрузки утомлённого бега, Рейчер не смел останавливаться, воображая, что в паре метрах от него ведётся погоня. Он не смотрел, куда бежит, не смотрел на то, что прохожие удивлённо таращатся на него и алую воду на одежде, ему было всё равно, что он был в незнакомом районе, что бежать ему некуда. В голове пульсировало, во рту появился горький привкус крови, от которого тошнило. Но даже последние капельки сил Рейчер тратил на утомительный бег, считая, что пробежал уже не меньше десятка километров.

Вокруг беглеца стали расступаться многоэтажные постройки, заменяясь на пейзажи безграничных полей и деревьев. На небе пробивались точечки звёзд, полная луна озаряла голубоватым сиянием серебряную гладь озёр. В такое умиротворённое молчание природы отчётливо слышалось, как каждая травинка прогибалась под ногами. Парень свернул в густые заросли леса, дрожа от усталости, голода и неутолимого страха. Почему он инстинктивно оказался здесь? Он сам не знал, но лелеял надежду, что здесь ему окажут помощь. Только он пока не понимал, кто и как.

Сверкнула молния, и сразу же хлынули холодные капли дождя. Они начали играть грустную мелодию на ветках деревьев, на глади ручьёв, смешивались с землёй, превращаясь в липкую грязь. Кое-где мелькали остатки снега, которые беспощадно смывала вода, гоняя с пригорка к устью мелкого озера. Все животные спрятались в своих укрытиях, кто-то спал. Даже ночные хищники не осмеливались выглянуть и искать пропитание в такую погоду.

Перед глазами поплыла мутная поволока. Последние обрывки сил полностью испарились, сердце громом билось в груди. Рейчеру было невыносимо холодно в лёгкой майке и джинсах, он весь промок до ниточки, съёживаясь. От длительного бега не осталось сил, даже чтобы поднять голову, и голова лихорадочно закружилась. В животе урчало от голода, а вдобавок ко всему этому и острый страх впивался в кожу длинными когтями. Парень упал на колени, надеясь, что сейчас поднимется и продолжит плутать среди деревьев, однако, это была его последняя связанная мысль. Рейчер так и не сумел встать: он свалился на землю и потерял сознание.

====== Подарок Леса ======

Прозрачно-лимонное солнце озаряло острыми столбами света ещё не пробудившуюся после дождя землю. Птицы несмело вспархивали в густое кольцо переплетений, левитируя меж лиственными изумрудами деревьев. Под тихий такт лепетаний ветров исполняли свой скромный танец травинки, сбрасывая с себя утренние хрусталики росы и повествуя в движениях тел историю о ничтожном существовании всех простых смертных перед могучими независимыми силами природы. Окружающий мир медленно просыпался, но во влажном воздухе витала сонность, звучащая в негромких песнях пернатых созданий, в вялом перешёптывании деревьев…

Рейчер недовольно бурчал себе что-то под нос, переворачиваясь с боку на бок. Тело ещё ныло от усталости, новнутри бурлила энергия, и парень нехотя приоткрыл глаза. То, что он увидел перед собой, сначала заставило его схватиться за голову и чуть ли не закричать, прерывая спокойствие Леса, но потом память потихоньку вернулась к хозяину, и перед глазами словно пронеслось страшное кино, где на жертву выскочили монстры и готовились разорвать её на кусочки в предвкушении сладкой плоти. Владелец чёрного амулета поёжился от отвратительных ощущений, когда всё его создание пробили мурашки и мелкая дрожь, а в горле ощущался привкус крови и чувствовался запах Вадима… Дабы прогнать неприятные воспоминания, из-за которых мальчишка не смог бы двигаться вперёд, Рейчер попытался встать на ноги, одновременно стряхивая с себя уже трудящихся во всю муравьёв, но силы предательски подводили. Парня хватило только на то, чтобы неуклюже сесть. Вся одежда была испачкана в липкой грязи, под рваные джинсы и кофту пробрались надоедливые насекомые, комары искусали всю кожу, не оставляя ни одного живого места, так ещё в животе всё скручивалось от голода. «Наверное, это не самое худшее…» — огорчённо улыбнулся Рейчер, вспомнив о страшной участи, что готовили ему родители.

Это была настоящая свобода! Владелец камня собаки, отбросив подальше всю свою брезгливость, с наслаждением передвинулся в мокрую от слёз неба траву и, разбросив руки, плюхнулся прямо в пахучую зелень, устремляя взор прямо на бесконечную бездну светло-голубой выси. В нос ударило приятное благоговение необъятных просторов: смешавшиеся запах дождя с запахом Леса превратились в аромат, придающий столько силы даже тем существам, что совсем недавно были раздавлены под гнётом усталости и отчаяния. Теперь парня больше ничто не держало — ни совесть, ни правила, ни родители… он мог пойти куда угодно, делать что угодно и как угодно, когда угодно лазать по деревьям, искать приключения и самое главное — наслаждаться этим прекрасным миром! Вольный орёл вырвался из клетки и наконец устремился в небеса — Рейчер почувствовал, как внутри него бушевала энергия, льющаяся через край. Владелец чёрного амулета поднял руки к небу и громко засмеялся, содрогая сонный воздух. Засмеялся, словно сумасшедший человек в психбольнице — так же счастливо, беззаботно и дико от нарастающего чувства лёгкости и вседозволенности. Он смеялся и плакал — впервые! — не от скорби, боли и кровоточащих порезов на душе, а от блаженства и такого простого счастья! Он взвыл прямо в пустоту неба и с удовольствием слушал, как голубая бездна проглатывала его звуки, затем скинул с себя ботинки и прямо босиком пронёсся по мягкой шуршащей траве, лизавшей его ступни холодной росой. Всё его лицо было мокрым от солёной воды радости, а самого мальчишку не отпускала лучезарная улыбка. Он упал на колени, обнимая самого себя, но даже тогда он не переставал смеяться, зажмурившись от щекочущего чувства в груди. Из него вырывался восторженный хохот, распирало изнутри… он наконец смог вырвать из себя всё то, что копилось на протяжении всей его новой жизни после амнезии, криками неподдельного счастья! Он был наконец искренен по отношению к самому себе!

Рейчер вновь повалился на мокрую молодую траву, пытаясь потушить в себе приступы восторга. Ещё несколько минут он дрожал от смеха и как бы ни пытался прикладывать все свои силы, сияющая улыбка не сползала с его лица. Ему было плевать, что он выглядел полным идиотом перед остальными людьми, хотя рядом никого не было, но зато он ощутил, что бренный камень свалился с его души. Парень рассматривал голубизну сверкающего неба, слегка приоткрыв рот, дабы вдохнуть в себя больше свободы.

Колыбель ветров шептала юному орлу на ухо свои мелодичные ноты, освежая его тело в жаркий день. Весеннее солнце было самым прекрасным на свете — оно не палило во всю, обжигая кожу горячими поцелуями, но и не оставляло на растерзание морозам. Оно слегка пригревало и было настолько нежным, что Рейчер замурлыкал от удовольствия, а затем закрыл глаза и погрузился в сладкую дрёму.

Тик-так. Тик-так. Медленно, но верно секундная стрелка огибает очередной круг на циферблате, готовясь встретиться с ещё одной временной петлёй. За ней неспешно следует и минутная стрелка, также разделяя участь своей сестры в бесконечной и непрерывной бездне времени. Часовая же стоит на своём месте, иногда лениво отодвигаясь в сторону. Именно так и существуют часы — в лабиринте скучных и невыносимых будней, где только изредка происходит что-то интересное, когда шестерёнка перестаёт крутиться или что-то попадает внутрь механизма. Часы ломаются, но в скором времени умелые руки вновь приводят их в чувство, заставляя вновь и вновь повторять протёртую до дыр процедуру.

Двое детей пяти-шести лет весело резвились на красном ковре. Они были одинаковы почти что во всём, кроме, разве что, одежды: у одного была красная майка с милым кроликом, у другого — зелёная с паровозиком. Малыши строили из пластмассового разноцветного конструктора всякие домики, а потом весело прыгали на них и с весёлыми визгами наблюдали на головокружительное разрушение. Так продолжалось несколько десяток минут, и часы преспокойно и безжизненно наблюдали за этим.

— Я обещаю, что буду защищать тебя и помогать тебе любой ценой! — внезапно произнёс мальчик в зелёной майке с некой серьёзностью, не свойственной непоседливым малышам.

— Не верю! — близнец яростно топнул ногой, забыв про забаву. — Ты всё равно не можешь помогать мне всегда!

— Но ведь мы будем приходить друг другу на выручку, — горячо возразил его брат, нахмурив тонкие брови. — Теперь ты поклянись!

Мальчик в красной майке несколько длительных секунд не смел проронить ни слова, а только поджал губы, укоризненно рассматривая близнеца. Однако, край уголков губ приподнялся, и в глазах мелькнул странный огонёк…

— Я обещаю, что буду защищать тебя и помогать тебе.

В душе ребёнка с красной майкой появилось странное ощущение, которое не было ему знакомо ранее. Смесь злорадства и удовольствия смотреть, как страдают другие от его же рук. Он ещё не знал, что такое предательство, вседозволенность, но уже ощущал её вкус у себя на языке и испытывал от него наслаждение. Ребёнок считал, что скоро это пройдёт и что он опять вернётся к детским забавам.

Но этого так и не случилось. Это было то, что впервые разделило их с братом и дало ему отличительную черту.

Рейчер распахнул глаза и вскрикнул, вскакивая. Он весь покрылся потом, а сердце забилось, как бешеное, всего лишь от глупого сна. Парень сам и не понимал, что вызвало у него такую реакцию, но само по себе ощущение жестокости было ему отвратительно. Он был в теле маленького ребёнка, обманувшего своего любимого брата ради веселья, а его разум запутался в удушливых сетях злорадства в таком маленьком возрасте! «Просто… глупый кошмар», — утешил себя парень, унимая самого себя. Странно, что уже через секунду неразборчивые обрывки воспоминаний стали таять в памяти, и Рейчер потихоньку забывал подробности сна. Но то, что он не смог забыть — тошнотворное состояние малыша, который ни с того ни с сего испытал эйфорию от лжи.

Когда мальчишка, придя в себя, уже готовился встать и продолжить свой путь, то вдруг почувствовал, что рядом с ним кто-то был. Чья-то маленькая тень сидела рядом на коленях и что-то перебирала тоненькими пальчиками. Но когда Рейчер вскочил с места и, распугнув крики птиц, взбудоражил влажный воздух из-за приснившегося кошмара, тень мигом вскочила с места и отшатнулась подальше, спрятавшись за ближайшее стройное дерево. Её пальчики вцепились в бурую кору, а маленькая головка исчезла за стволом, и только светло-русые волосы, освещаемые нежным солнцем, развевались на свежем ветру, выдавая её присутствие. Рейчер также был изумлён тем, что был здесь не один, и инстинктивно встал в боевую стойку на случай нападения, таращась на дерево, где пряталась незнакомка. Та же, в свою очередь, иногда выглядывала, но так и не осмелилась выйти полностью. Простояли они так несколько минут в ожидании, пока кто-то из них не сделает первое действие.

— Кто ты? — наконец грозно выдохнул владелец чёрного амулета после неловкого молчания. — Хотела убить меня? Поверь, я тоже могу дать отпор. И куда более сильный, чем кажется.

Эти слова только усугубили ситуацию. Некто за деревом задрожал, и послышались тихие всхлипы. Тень начала тихо плакать, но всё же вышла из своего скромного убежища, являя себя во всей красе. Перед парнем предстала двенадцатилетняя девочка, похожая на маленькое безобидное существо. Её длинные волосы продолжал развевать лёгкий ветерок, но они были настолько тонкими, что казались полупрозрачными. Вместе с волосами развевалось выцветшее серое платьице, некогда сияющее белизной, с яркими блёстками. Сейчас же это были старые ободранные лохмотья без украшений. Девочка была худая, поэтому ножки и ручонки напоминали палки молодых деревьев, нежели фарфоровую куколку, какой была Фрида. Шея также напоминала стебелёк, на котором покачивалась маленькая головка. Из очертаний лица сразу бросались её большие голубые глаза — единственное, что было прелестным из всего, что представляло данное существо. Глазки искрились на солнце и придавали хозяйке больше невинности и целомудренности. Но только сейчас они не излучали ничего, кроме неподдельного страха и хрустального бисера слезинок.

Рейчер встал в ступор. Он никак не ожидал увидеть в одиноком Лесу, полном загадок и опасностей, непорочное создание. А теперь из-за него же девочка настолько сильно перепугалась, что начала плакать и дрожать, как осенний лист на ветру.

— Ладно, ладно, только не надо вот этого, — парень смягчил свой голос и попытался расслабиться. — Я не причиню тебе вреда. Обещаю.

Девочка неуверенно посмотрела глазками на парня, но так и не осмелилась подойти поближе. Только недоверчиво отстранилась, сжавшись в себя.

— Слушай, если ты заблудилась, то говори уже прямо! — потеряв всякое терпение, выпалил Рейчер.

— Это ты заблудился, — наконец пролепетала девочка соловьиным голоском. — А я здесь как дома.

Парень ошарашенно открыл рот. Во-первых, он не ожидал, что сможет выдавить хоть что-то из этой скромницы, которая была настолько напугана, что, казалось, потеряла и вовсе дар речи. Во-вторых, его только что обвинили в том, что это ОН заблудился в лесу, хотя он пришёл сюда по своей же воле и даже не думал выходить в мир, служащий ему границей меж рая и ада, где светлой стороной служили эти великолепные деревья-великаны, укрывающие паутиной листьев от солнца мокрую, но такую тёплую и гостеприимную землю, а тёмной — однотипные многоэтажные постройки, ухмыляющиеся светом из окон. А ведь где-то там находились его отныне заклятые враги, готовящие корыстные планы.

— Я не заблуждался здесь! — горячо возразил Рейчер, нахмурив брови-ласточки. — Я и хотел здесь жить! Вообще… это теперь мой дом!

— Тут ночами очень холодно и голодно, — всё так же тихо говорила девочка, но её дрожащие слова парень вполне понимал, — и спать плохо… Ты… тоже теперь один и никому не нужный?

Последнее предложение ударяющим эхом начало звенеть в голове, неоднократно повторяясь. Рейчер едва сдержался, чтобы не зашипеть от нового открывшегося пореза на сердце, который, казалось, излечила свобода. Но она всего лишь прикрыла боль слабой иллюзией эйфории, настоящие же невидимые нити на рану должно было приложить только одно божество, управляющее всем бренным миром — матушка Время. И тут, когда вспышка душевной боли начала ударять по разуму, Рейчер смог открыть глаза на происходящее.

Вадим был мёртв! Окончательно! Бесполезно было хоть что-либо сделать, пусть приедут хоть самые опытные врачи и сделают ему операцию — пуля в голову всё равно выигрывает вместе со Смертью, тут даже деньги не помогут! А Анастасий… Владелец чёрного амулета бросил своего лучшего друга на гибель, чтобы спасти свою идиотскую жизнь, когда настоящий товарищ схватил бы его и убежал вместе с ним! Что же теперь стало с несчастным юношей? Он остался там — на руках сумасшедших Бестужевых, готовых растерзать его и порезать на ничтожные клочки! «Нет… всё из-за меня!!!» — кричал в мыслях парень и, схватившись за голову, начал вырывать волосы. Рассудок окончательно покинул его, когда он осознал, что всё это по его вине — жизнь двух невинных парней лежала только на его хрупких плечах! Рейчер взвыл, словно раненный зверь, крутя головой, будто ища спасательный предмет… хоть что-нибудь, за что можно ухватиться…

— Я могу выслушать тебя, — незнакомка повысила свой писклявый голос, чтобы внезапно обезумевший парень её услышал. — Я не уверена, что могу хоть как-то помочь… но смогу послушать…

— Ты мне ничем не поможешь!!! — рявкнул Рейчер, яростно посмотрев на девочку. Его голос дрожал, руки дрожали, всё несчастное существо поддалось мелкой дрожи. Из глаз полились слёзы, падающие новой росой на молодую траву. — В-вадим… Анастасий… они… — Парень начал метать взгляд из стороны в сторону. Голос резко умолк, напоминая жалобное блеяние. — Я… просто смотрел… ничем не мог помочь! Это я…

— Если тебе некуда идти — я могу… помочь тебе хотя бы этим, — попыталась успокоить парня девочка своим милым ангельским голоском. — Будем знакомы? Меня зовут Голубка.

— Голубка? — изумлённо прошептал парень, на миг забыв о своей боли. Дрожащие уголки губ слегка поднялись, и изо рта вырвался истерический смех. — Голубка! Имя! Голубка! Это же просто смешно!

— Наверное… — Девочка, покрывшись краской, взяла себя одной рукой за плечо и опустила испуганный взгляд в землю. Она хотела поскорее уйти, но что-то будто держало её. — А какое имя у тебя?

На несколько секунд воцарилось гробовое молчание. Даже птицы умолкли в ожидании чего-то, а ветра перестали шептать на ухо деревьям страшные секреты с других уголков мира. Владелец чёрного амулета словно забыл своё имя, но на самом деле просто пытался взять себя в руки, ибо сколько отныне кошмаров таится в его порочной кличке, дарованной Фридой!

— Рейчер, — выдохнул парень и облегчённо вздохнул. Будто он проколол давно терзающий его нарыв и спокойно следил, как вместе с режущей болью вытекает и гной.

— Не думаю, что твоё имя лучше моего…

— Может, я просто уже настолько привык к нему, что оно заменило мне моё бывшее имя.

— То же самое, — кратко процедила Голубка, нахмурив свои тонкие бровки.

Рейчер стыдливо отвёл взгляд в сторону. Сейчас ему как никогда надо было научиться отпускать своё прошлое и жить настоящим, однако… это было не так легко, как казалось с первого взгляда. Он действительно прямо сейчас хотел забыть Бестужевых и Лавровых как троеклятый сон, предать забвению, но почему это было так сложно? «Я не должен показывать слабых сторон», — повторял про себя мальчишка, нервно теребя амулет.

Голубка несколько раз открывала рот, чтобы что-то спросить, но сразу же замолкала, сдавшись. Она металась в сомнениях и сломленно глядела на незнакомца, в очередной раз пытаясь прервать дрожь в своих слабых ручках.

— Можно я задам один… странный вопрос? — застенчиво пролепетала она, наконец осмелившись на этот шаг.

— Допустим, — только и выдавил Рейчер и сложил руки на груди, чтобы не показывать своей подавленности.

— У меня есть один знакомый… Он — точная копия тебя. У него даже Хранилище Души такое, как у тебя, но немножко другого цвета. Скажи, вы… знакомы же?

Парень ошеломлённо уставился на девицу, приоткрыв рот от изумления. Он был твёрдо уверен в том, что вопрос будет рода «Ты с какой помойки вообще прибыл?» или «Где твои родители?», но никак не вопрос в сторону русла банды Эрнагесена. Только мысль об этой бандитской шайке вызывала отвращение, но теперь Рейчер принуждённо прировнялся к её членам: воровать, обманывать, жить невесть где… Мальчишка внимательно вгляделся в хилую девчонку, обнаружив и в ней душещипательное открытие — она также носила один из амулетов, подтверждающих принадлежность к банде. Белый, непорочный камень в форме голубя светился на её груди, показывая невинность хозяйки.

— Знаешь, учёные выявили такую интересную вещь, — Рейчер быстро затараторил, придумав первое, что вышло на ум, — что у каждого человека есть минимум три близнеца, но они раскиданы по разным земным точкам. Не знала? А это недавно совсем выявили! Природа не такая трудолюбивая, чтобы всем миллиардам человек придумывать разную внешность! Вот три близнеца минимум у каждого. Но, кажется, один из моих близнецов числится в твоих знакомых… Вот же досада!

Обнадёженный парень, спрятавшись за стеной лжи, выдохнул из себя всю ложь почти на одном дыхании. А что ему было говорить? Про то, что этот главарь банды Эрнагесена — его кровный брат? Тогда надо было объяснить всю историю с самого начала, а сыпать соль на длинные раны души и вовсе не брело в голову. Пусть сладкая ложь будет лучше, чем горькая правда. Хотя бы в этот раз.

Заставить парня окунуться в бездну безграничного стыда от невыносимой лжи не позволила мысль о том, что всё же это было лучшим решением. Рейчер действительно не знал своего брата, пусть в прошлой жизни они и могли быть не разлей вода. Сейчас всё сложилось иначе, и владелец камня собаки не мог выдавить ни малейшего воспоминания о той стороне чёрной судьбы.

— Понятно, — только и вздохнула Голубка. — Ты такой же брошенный и одинокий?

— Может быть, — недоверчиво произнёс Рейчер.

— У меня тоже ситуация не сахар… — девочка продолжала смотреть на землю. — Но, думаю, что у тебя тоже может быть всё хуже… И я решила помочь…

— Помочь? — язвительно переспросил мальчишка, чуть ли не засмеявшись. — Как? Умеешь возвращаться в прошлое и менять события?

— Нет, но… тебе же некуда идти? — ответом на вопрос стало молчание. — Если да, то я знаю, где можно жить… там вполне человеческие условия. Всяко лучше, чем на грязи под открытым небом. — Голубка бросила короткий взгляд на внешность Рейчера.

— Откуда мне знать, что это не ловушка?! — оскалился мальчишка. — Меня уже обманули два раза! Воспользовались наивностью! Люди — отвратительные существа!

— Ты можешь и не верить мне, — на фоне голоса Рейчера, девочка звучала вполне спокойно и даже безысходно. — Я… тоже не верила остальным. Я тоже осталась без близких мне людей. Я боялась… Но… мне смогли показать, что в мире иногда есть и свет. Конечно, во всём хорошем есть и плохое, но ведь и во всём плохом есть хорошее…

Рейчер несколько минут стоял в ступоре, принимая решение. Голубка же покорно ждала вердикта, переминаясь с ноги на ногу. Ветер беспокойно развевал её волосы, будто что-то нашёптывая ей, а она сама словно кивала своей головкой-цветочком на маленьком стебельке. «Мне нечего терять, — вздохнул парень. — Я и так всё потерял. Куда больше? Если умру — мне же лучше. Не буду так страдать».

— Ладно, — нехотя выдохнул он. — Показывай что там хотела.

Голубка издала слабый писк восторга и, развернувшись, словно маленькая хрупкая балерина на мягком трепещущем ветру, осторожно побежала на носочках по молодым и недавно пробившимся через дёрн травинкам. Она ступала, едва касаясь земли, поэтому создавалась иллюзия того, что она парила в воздухе. Рейчер увидел в её глазах — всего на один ничтожный, но такой насыщенный миг! — притягательное жизнелюбие и наслаждение от жизни, голубые глазки заискрились от непонятного, но такого простого счастья… А потом девочка вновь погрузилась в лёгкую грусть. Но даже тогда она была прекрасна. Рейчер так и не понял, что он тогда увидел такого необычного во владелице амулета голубя, чего не видел раньше у остальных, но это что-то было действительно волшебным даром… Парень побежал за ней следом, чтобы не отставать.

Ребята стали преодолевать лабиринт высоких деревьев, скрывающих мокрыми листьями рассветное небо. Лучи солнца едва пробивались через этот барьер и попадали на землю уже через призму тёмно-зелёного цвета. Поэтому Рейчер испытывал чувство защищённости, будто он находился дома: Лес оберегал его. Вытоптанная кем-то тропинка извивалась и вела вдоль края оврага, насквозь усеянного различными цветами и травой. Иногда сквозь растительность виднелись подснежники, что говорило о том, что совсем недавно здесь господствовала Весна. По правой стороне от слегка видневшейся дороги возвышалась плотная стена земляного навала, из которого острыми копьями торчали корни деревьев. По левой же — крутой склон, припорошённый всякими растениями. На самом дне маленького оврага пробивался сквозь ещё не растаявший снег слабый ручеёк, раскинувшийся до самого конца длинного обрыва. Вдоль берегов полупрозрачной воды виднелись мелкие камушки, по которым проворно прыгали жирные лягушки, распевая свои мерзкие серенады прерывистым кваканьем.

Пройдя вдоль всего обрыва, дети оказались на маленькой поляне, ослепительно сиявшей под солнечными ваннами. Тропинка исчезла, и на её место пришло море из мягкой и шуршащей под ногами травы. Поле было настолько широким, что на горизонте едва-едва виднелось плотное кольцо леса. Вдалеке слышалось глухое мычание.

— Иногда люди из соседней деревни приводят сюда пасти коров, — не дожидаясь вопроса, уже уверенно произнесла Голубка переливающимся голоском. — Сейчас они пока их не выводят, но скоро будут.

— Здесь рядом деревня? — как бы между прочим поинтересовался Рейчер, хотя ему было всё равно. Просто ради любезности.

— Угу, — девочка кивнула и резко остановилась, прерывая свой воздушный танец.

Владелец чёрного амулета также замедлил бег. Лицо Голубки было отчего-то покрыто следами страха, а в глазах явно читалась боязнь чего-то. Но почему?.. «Наверное, это игра теней», — успокоил самого себя Рейчер.

— Лес ненавидит гостей, — таинственно прошептала хозяйка белого амулета. — Все люди, приходящие сюда — не случайность.

— Я был однажды здесь зимой, — В лицо Рейчеру ударил слабый ветер, вызывающий по коже мурашки, — странное чувство возникло. Будто бы знал, куда иду…

— И в итоге ты нарвался на несчастья и был на волоске от смерти.

Парень поперхнулся собственной слюной и, схватившись за шею, начал громко откашливаться. Он был ошеломлён от такого дерзкого, но одновременно и правдивого заявления.

— Откуда знаешь?! — выкрикнул он, когда кашель потихоньку утих.

Голубка спокойно сорвалась с места и, по своему обычаю, словно воспарила над землёй, превращаясь в пушинку. Парень помчался следом и почувствовал обжигающие волны ярости, когда понял, что незнакомка начала двигаться быстрее, а он едва нагонял её.

— Подожди же ты! — гневно закричал Рейчер.

Малютка словно и не слышала этих слов. Она с лёгкостью рассекла громадное поле, испепеляемое детьми небесного святилища, оказываясь на противоположной стороне Леса, покрытой сероватой галькой. Здесь высочайшие сосны уже не сплетали свои ветви в паутину, укрывая мокрую землю от солнца, поэтому лучи озаряли кроны и кору золотистым свечением. Это была уже другая сторона Леса — не тёмная и непроходимая, покрытая мягкой травой, а светлая и свободная, где можно было бегать возле стволов и прятаться в густых кустах ежевики или смородины. Но трава здесь была жёсткой, поэтому мальчишка ощущал покалывание в ступнях. Здесь ветер вольно хлестал в ушах, и Рейчер раскинул руки, ощущая вкус настоящей свободы, вновь погружаясь в то чувство восторга и осознания того, что его больше ничто не держало. Постепенно сосны начали становиться всё ближе друг к другу, что немного затрудняло бег. Ноги всё больше прожигала боль от попадающихся острых камушков или веток, но мальчишка не показывал этого.

Наконец перед ребятами возник маленький домик лесничего с обветшавшими стенами и слегка накренённой крышей. Выглядел он довольно старым и наверняка повидал за свою дряхлую жизнь много поколений. Брёвна, из которых был сделан домик, полностью иссохли. Одно из стекол окна было разбито, поэтому кто-то заслонил его плотной чёрной тканью, оставив целую часть, чтобы та выполняла свои функции.

Рейчер изумлённо вскинул брови, однако то, что было внутри, поразило его наповал.

Домик состоял всего из одной полупустой низкой комнатушки. В углу разместилась старая скрипучая кровать с ещё не выцветшей красной наволочкой и покрывалом, а рядом — маленький столик. В углу стояла потухшая печь, внутри которой господствовала чёрная мгла. Комната была настолько знакомой…

— Ты же не… — ошарашенно выпалил Рейчер, не веря своим глазам.

— Я, — пролепетала девочка, закрывая за собой дверь. — Зимой же… помнишь?

Парень начал покрываться мурашками. Если это был не сон, то точно галлюцинации от пережитого страха, но это никак не могло быть реальность!

— Я помню, что очнулся здесь, когда потерял сознание от потери крови… — процедил Рейчер, словно читал вслух неинтересную книгу. — Кто-то перевязал меня. И оставил здесь…

— Иногда я ухожу сюда, чтобы уединиться. Но тогда я заметила кровь. Я видела, как ты дрался с тем мужчиной, но как трусиха, ничего не сделала… — Голубка стыдливо уставилась в пол, покрываясь краской. — Я тогда перепутала тебя с Псом, но потом присмотрелась… и вспомнила, что видела тебя раньше. Несмотря на то, что ты умирал, ты всё равно спас того человека… и… это будто сделало меня смелее. Когда тот человек ушёл, я сначала прибежала сюда и взяла бинты, а потом перевязала там уже… А потом мне пришлось тащить тебя вот сюда…

— Как же ты смогла? Ты же такая… слабая… — на последнем слове Рейчер громко закашлял.

— Лёд и расстояние. Просто от обрыва до сюда всего несколько метров…

Парень посмотрел в окно, понимая, что потерял великий дар удивляться всему необычному. Его с самого начала подстерегали явления, в которые было просто невозможно поверить, а тут они шли караваем друг за другом. Кто в здравом уме поверит в его бредовые рассказы? За окном красовался прекрасный вид на тот самый обрыв, где произошёл инцидент с сумасшедшим стариком. Только теперь он не был припорошён белоснежными кружевами снега, а свежей травкой с яркими пёстрыми растениями, скрывающими за своей красотой острые камни.

«Теперь мне придётся привыкать к новому дому», — едва ухмыльнулся Рейчер, косо глядя на русую девочку. Всё же она явно что-то скрывала.

====== Тот путь, что открыла тебе магия ======

Голубка оказалась на редкость спокойной, но в то же время и застенчивой — что крайне раздражало Рейчера, пытающегося удержать свой гнев внутри себя, — девочкой. Раз в день она приходила к нему, несмотря на просьбу владельца чёрного амулета оставить его наедине с собой, и каждый раз приносила еду и бутылку с водой. Рейчер мысленно был благодарен ей тем, что она почти никогда ничего не говорила, когда видела, что он не пребывал в настроении. Когда же парень хотел общения в своей изоляции, то девочка поддерживала беседу и никогда не задавала вопросов о его прошлом, за что хозяин камня собаки также мысленно говорил ей спасибо. Но порой, когда голос малютки был настолько тихий, а сама девочка вжималась в себя, Рейчер едва ли не накидывался на невинное дитя, ощущая, как внутри вспыхнул букет ярости к ней. Он ненавидел эту скромность, пугливость и в какой-то мере прибитость. Они были противоположностями: огнём и льдом, и их амулеты говорили об этом с самого начала. Белый и чёрный никогда не уживутся вместе.

Парень подолгу смотрел на местами потрескавшееся окно, окунаясь в море разбитой памяти. Острая вода, сделанная из осколков прошлого, резала его кожу во всех местах, и Рейчер готов был взвыть от боли. Что же стало с Анастасием? Его убили следом за Вадимом или же пощадили ни в чём неповинного юношу? А сам Вадя… почему он покинул его? Почему жизнь была настолько несправедлива, что оставила Рейчера совершенно одного… без семьи, друзей, дома? Лес был всего лишь местом, где можно было спрятаться на время от трудностей и заглушить боль в сердце, но никак не спасением, которое решит все проблемы. Парень не хотел возвращаться назад! Он жутко боялся даже сомкнуть ресницы, думая, что погрузится в дрёму, где увидит духов Вадима и Анастасия, прощающихся с ним. Это будет говорить о том, что всё кончено… Что их нет в живых… Однако если он не увидит их, то не будет ли это значить, что рая не существует? Тогда друзья попали в пустоту без лучшей жизни, которую просто не заслужили… Рейчер содрогался, словно от спазма, когда думал об этом. Он хотел отпустить своих друзей, как страшный сон, что мешал ему вдохнуть полной грудью, однако он не смел даже допускать и близко к себе этой мысли… А если им станет больно, как и ему, от того, что он посмеет забыть их? «Я не хочу допустить это… не могу… не хочу…» — терзало душу бесконечное эхо своего голоса.

Вся жизнь Рейчера превратилась в одно единственное мутное окно, куда был направлен бесстрастный взгляд парня. Всё, чего он хотел — забыться в пустоте… убить себя. Но когда владелец амулета собаки мельком поглядывал на обрыв, в голове всплывал родной и тёплый голос Анастасия: «Время залечит». Но оно и не собиралось даже накладывать первые швы на кровоточащий порез! Сколько воды утекло с тех самых пор? Сколько прошло с того рокового дня? Неделя. За этот промежуток можно было хоть немного забыть о боли, но никакого обещанного исцеления не было!

— Я волнуюсь за тебя… — пискнул тихий голосок Голубки за спиной парня. — Ты так мало ешь и пьёшь… Если ты продолжишь делать так, то можешь… ну… может быть летальный исход…

— Может я и хочу сдохнуть?! — рявкнул Рейчер и с силой ударил по стене. — Не подумала своей куриной башкой?!

Невинная девочка отскочила от страха, уронив на пол батон хлеба. Малютка уже давно стояла здесь, не смея даже проронить хоть малейшее слово, но совесть взяла вверх. И теперь из-за её глупости убитый горем парень вновь поддался слепой ярости, отдавая свой разум на растерзание гнева.

Глаза Рейчера хищно блеснули в полумраке. Несмотря на солнечный день, в маленьком домике всегда господствовало хоть немного темноты. Парню нравилось нахождение в месте, где ничто не напоминало ему о прошлом, однако всегда это блаженство прерывала одна назойливая дура.

— Оставь меня в покое. Прошу, — Рейчер едва проскрипел это через зубы.

Голубка просто уставилась в пол, пытаясь пересилить себя. Было сразу видно, что в ней враждовало друг с другом два чувства: покорность и совесть. Девочка сжалась, пытаясь подавить глупый страх, мешающий жить ей после смерти одного близкого ей человека… человека, что готов был подарить ей весь мир. И всегда путы горя связывали её и не давали высказывать свои мысли.

— Нет.

Собственный голос, всегда такой тихий и дрожащий, превратился в настоящий гром среди белого дня. Он мощной волной нахлынул в помещение, после чего наступила поразительная тишина. Голубка всего несчастный миг удивилась тому, что впервые за год — за этот чёртов год покорности остальным людям! — она смогла сделать то, что считала лучшим. То, что считала она, а не окружающие!

Рейчер от изумления поднял брови, но в глазах только сильнее разбушевалась ненависть.

— Отрастила когти? — усмехнулся парень, подойдя ближе к владелице белого камня.

— Послушай, ты не можешь всё время скрываться от проблем! — попыталась вразумить изгнанника Голубка, нахмурив тонкие брови. — Они не решатся, если ты будешь сидеть здесь! Всё станет только хуже!

— А кто тебе сказал, что я хочу решать проблемы? — язвительно произнёс Рейчер, дрожа от злобы. — Да что ты… да что ты вообще знаешь о боли? Ты никогда не испытывала то, что испытываю я!

— Испытывала. До сих пор испытываю…

Голубка закрыла глаза, забыв о том, что рядом с ней находится раненый зверь. Осколки памяти прожгли её белую кожу нещадным огнём, и малютка задрожала. Было слишком больно.

— Одна девочка лишилась своих родителей и любимого брата по своей же глупости, — прошептала она. — Они жили счастливо, но той девочке стало так интересно посмотреть на мир за садом, что она нарушила запрет и в итоге очень скоро стояла над трупами близких. С тех пор утекло много воды, но она так и не смогла посмотреть страху в глаза. Вместо этого, она лишилась характера и стала марионеткой в руках других… до сих пор.

— Что мне с того, что у тебя сдохли родные?! — проскрипел Рейчер, сузив глаза. — Моя проблема важнее! И вообще… весь мир виноват в моей боли!

Голубка недоумённо посмотрела на обезумевшего мальчишку, не в силах и проронить ни слова. Боль о потере слишком защемляла хрупкую душу, из-за чего девочка просто промолчала.

— Эта тупая Александра, за то, что спустила курок! — продолжил Рейчер, протерев глаза рукой. — Владимир, за то, что посмел допустить это! Анастасий, за то, что не сумел вовремя отбить пистолет! Лавров и Куликов, что начали этот тупой цирк! ТЫ! Ты, за то, что сохранила мне жизнь и не убила! Если бы не ты, я смог спокойно умереть от болезни и голода, но именно из-за тебя я продолжаю жить! Если бы не ты, мне хорошо было бы сейчас! Я бы не чувствовал ничего! И я… — Голос вздрогнул. — За то, что не спустил курок, когда мог. Я бы… был виноват в смерти той, кого ненавижу, а не в смерти того, кого считал самым близким человеком…

Гнев разом сменился на скорбь и отчаяние, заставляя Рейчера ощутить головокружение. Всегда, когда он вспоминал труп прекрасного эльфа, то к горлу подступала тошнота. Запах крови, от которой мутило, безжизненные холодные глаза, неподвижность… всё это заставляло парня скривиться от приступа рвоты. Он прекрасно знал, что уже НИКОГДА не сможет расстаться с прошлым и забыть Вадима, иначе это будет чистым предательством. И пусть глупая сказка о том, что время якобы лечит, будет продолжать звучать усталым шёпотом Анастасия в голове — это всего лишь наивность для маленьких деток и не более!

Голубка подняла с пола упавший батон хлеба и отряхнула от грязи свёрток, в который он был завёрнут. Без лишних слов она подошла к столу и аккуратно положила еду на потрескавшуюся поверхность оного. В воздухе повисла такая пугливая тишина, что девочка с трудом заставила себя сотрясти его:

— Разве у тебя не осталось ничего ценного в этой жизни? Ты же можешь продолжать смотреть на чудеса этого мира, чувствовать их… Я не думаю, что твой друг хотел бы, чтобы ты из-за боли перестал жить. Ты же просто… существуешь.

— Мне не нужно ничего! — прорычал Рейчер, сжимая кулаки. — Мне нужен только он!

Перед глазами владельца чёрного амулета расплылась картина давно минувших дней. Он словно видел всё это в живую, заставляя вновь себя пройти через этот ад. Перед тем роковым выстрелом Вадим открыл другую сторону своей души. Показал себя настоящего. И никогда ещё Рейчер не видел друга в таком взбешённом состоянии. Блондин причинил ему боль словами, открыв правду о их давней дружбе, которая, по сути, была просто её импровизацией для достижения определённой цели. Почему же тогда сын Бестужевых прыгнул прямо под дуло пистолета, закрывая своим телом того, кого никогда не считал другом? Почему отдал свою жизнь за его, когда его ждала совершенно иная судьба? «Нет, я не должен думать плохого о покойнике! — прошипел про себя Рейчер. — Это неправильно… несправедливо!»

— Пожалуйста, поешь… — Тихий голос Голубки вернул парня с небес на землю. Аргументов для спора больше не осталось, и девочка просто вернулась к тому, с чего и начала разговор. — Мне кажется, что ты такой угрюмый из-за голода. Ты не был таким, когда мы встретились с тобой. С каждым днём тебе всё хуже.

— Тогда я позволил себе забыть боль, потому что я посмел испытать радость от свободы, — огрызнулся Рейчер. — Я не знаю, что двигало мною тогда и почему до сих пор не спрыгнул с обрыва. Надеюсь, когда во мне до конца потухнет эта чёртова эмоция, я смогу наконец сделать это… Я хочу стать пустотой!

— А хотел бы Вадим, чтобы ты вот так вот страдал?

Рейчер не нашёл ответа. Возможно, неописуемый эльф отыскал бы в себе силы, чтобы не дать чувствам взять над собой контроль, если бы погиб владелец камня собаки. Возможно, блондин бы и сразу стёр его из памяти, так как для него их дружба была не более, чем фальшивка… так почему же Рейчеру так больно? Почему даже инцидент, произошедший с Лавровым и Куликовым, не давил своей остротой на душу так сильно, как смерть почти что единственного друга?

— Он был сильнее. — Парень полностью сник, не в силах продолжать спор.

Парализовывшая тишина вновь оглушила немым реквием уши.

Голубка несколько минут смотрела на окно, избегая взгляда с собеседником. Все мысли девочки увели её куда-то совершенно далеко, и по её задумчивым глазам можно было сразу догадаться, что она что-то обдумывала и рассчитывала.

— Ты же… никогда не видел магии, да? — как бы между прочим поинтересовалась владелица белого камня.

— К чему это? — Рейчер, усмехнувшись, закрыл глаза рукой. — Это просто тупая сказка для наивных дураков.

— Не буду спорить.

Парень удивлённо уставился на новую знакомую, пытаясь понять, чего именно она добивалась. Не было похоже, чтобы она жаждала добить его своими глупыми моралями или же попытаться подбодрить, — что выходило у неё как нельзя отвратительно. Однако девочка окончательно потеряла всю свою скромность, сделавшись твёрдой, как камень. Её голубые глаза больше не выражали застенчивости и пугливости, а только странное чувство, которое Рейчер никак не мог понять. Жалость? «Нет, не надо этого!» — хотел прошипеть владелец чёрного амулета, но тут же осёкся. Мальчишке было противно только от мысли, что ему нравилось, когда его жалеют, но ничего поделать он не мог.

— Я просто хотела бы, чтобы ты вышел на улицу и кое-что увидел, — закончила свою мысль Голубка после недолгой паузы. — Всего на пару минут.

— Кое-что увидел? — недоверчиво нахмурился Рейчер.

— В любом случае, тебе никто не поверит. Я не раз убеждалась, что люди — эгоистичные существа, не видящие дальше собственного носа. Если они считают, что потратят своё «драгоценное» время зря и не получат выгоды, то и слушать тебя никто не станет. Дети будут слушать тебя ради издевательств, взрослые — ради насмешки. Это своего рода цена… без цены тебя просто проигнорируют.

Не дожидаясь ответа, Голубка развернулась и вышла из маленького домика. Впервые уверенность стала переполнять её, словно она делала так сотню раз на день. Наконец она вышла из тени и показала миру свою истинную сущность, что скрывалась под маской белого амулета столько мучительных месяцев, превратившихся в года. Маска, приросшая к её коже и почти ставшая единым с ней, с мучительной болью снова отцеплялась. Неужели она нашла тот путь к свободе из заточения собственных страхов?

Рейчер неуверенно поплёлся следом, понимая, что уснувшее любопытство наконец пробудилось и вновь принялось терзать сердце острыми клыками. Это давно забытое чувство позволило сделать глоток свежего воздуха и на миг усыпить своё отчаяние. Уставшие глаза тут же прожгло болью от детей небесного святилища, но парень только ускорил шаг, желая покончить с назойливой девчонкой. Если он сделает это, то, быть может, она отстанет от него навсегда?

Ребята подошли к самому краю обрыва, знакомого Рейчеру до потери сознания. Острые булыжники продолжали красоваться на самом дне, беспощадно мерцающие под яркими лучами солнца. Даже трава здесь, казалось, становилась более колючей, из-за чего владелец чёрного амулета словно каждым шагом ступал на лезвие ножа. Голубка же спокойно преодолела «режущее» препятствие босыми ногами, даже ни разу не прошипев от боли, как это безустанно делал сам Рейчер. Дни, проведённые в душном помещении, сказались на самочувствии: голова мальчишки слегка пошла кругом от вцепившегося в нос свежего чистого воздуха.

Пока парень справлялся с головокружением, облокотившись о высокую сосну, чтобы отдышаться, девочка с белым амулетом смело подошла к самому краю обрыва и посмотрела вниз. Несколько мгновений она колебалась, а затем внезапно расправила руки и чуть поддалась вперёд, находясь всего в волоске от смертельной пропасти. Голубка готовилась сделать шаг вперёд — навстречу месту, где погибло наверняка не одно живое существо…

— СТОЙ!!! — Это слово вырвалось из груди Рейчера быстрее, чем пуля. Всего за одну ничтожную секунду он понял, что хотела эта сумасшедшая, и это заставило сердце парня колотиться орлом в клетке.

Владелица белого амулета не слышала этого слова или предпочла сделать вид, что не слышала. Она только сильнее наклонилась к чудовищной бездне, тем самым приближая миг своего падения. Её почти ничего не держало на земле — только ступни продолжала щекотать изумрудная трава, а всё тело почти повисло над смертью. И то малютка без колебаний встала на носки, из-за чего малейшее дуновение ветра могло запросто сорвать её с места и унести в страну вечного забвения — туда, куда отправился навеки Вадим…

Рейчер почувствовал, что всё тело онемело. Пытаясь что-то выдавить из себя, мальчишка слышал только жалкий хрип из горла. Даже мысли запутались в паутине охватившего ужаса, превращаясь в сумбурные картины, показывающие кровавое тело маленькой безжизненной девочки… «Она хочет показать мне самоубийство? — спустя несколько долгих мгновений пронеслось вихрем в мыслях, и неожиданно жгучий страх сменился на привычный гнев. — Показать мне снова момент смерти, чтобы я вновь очутился в том дне? Посмеяться надо мной! Показать, что я ничтожество!» С каждой секундой, тянувшейсялипким мёдом, Рейчер был уверен в этой мысли, и вскоре тело полностью поддалось дрожи из-за прилива ярости. Именно этого она и хотела! Она не собиралась прыгать, а просто поиздеваться и показать своё превосходство! Рейчер до сих пор не мог пошевелиться из-за оцепенения, однако внутри уже полыхал огонь ненависти. «Я раскусил тебя!»

И когда парень уже убедился в том, что это была просто глупая шутка для насмешки, девочка легко оттолкнулась и полетела прямо вниз…

К смерти.

Земля испарилась прямо из-под ног Рейчера. Сердце тяжёлым свинцом повалилось к животу, одновременно расталкивая все внутренние органы, из-за чего те хрупким хрусталём будто рассыпались на мелкие частички. Парень больше не чувствовал своего тела, а только пугающую пустоту, разъедающую его сознание. Из груди вырывался пронзающий крик, и мальчишка, освободившись из оков парализующего ужаса, кинулся прямо к обрыву, потеряв рассудок.

Только бы схватить её за руку… только бы избавить её от самой глупой ошибки человека в этом мире…

На половине пути ноги сами застыли. «Если я посмотрю вниз — увижу окровавленное тело… труп… Вадя!» — кричал Рейчер в мыслях, схватившись за голову. Неужели всё повторяется опять? Опять невинная жертва, умершая в столь юном возрасте… столь красивая и целомудренная… Неужели этот мир настолько жесток, чтобы вскрывать тяжёлые раны несчастного парня вновь, так ещё и сыпать туда горсть соли? Рейчер уже убедился, что эти шрамы на душе не заживут никогда, так почему его судьба наносит по сердцу ещё больший удар?! Парень застыл на месте, не в силах опустить голову, чтобы посмотреть на дно обрыва, где таилось тело маленькой девочки… воображение беспощадно представляло перед затуманенными от горя глазами, как малютка смотрит на него прямо из пропасти пустым стеклянным взглядом без единой эмоции… как изо рта струится кровь, пачкая старый сарафан… как тело навеки застывает в одной позе…

Белоснежный голубь…

Изящная птица легко взлетела под самый купол ясного неба, распахнув свои крылья прямо под солнечным диском. Она воспарила в высь голубой бездны прямо из лап самой смерти — из места, где кончались судьбы многих живых в светлую полосу, где господствовало солнце, которое, словно увидев пернатое создание, стало греть округу нежными лучами, лаская кожу. Прекрасный голубь, вестник добра, словно нёс на своих крыльях ласковое тепло, даруя в этот мир частичку своей целомудренности. Птица легкомысленно парила над обрывом, словно танцуя в небе воздушный вальс, и золотое солнце освещало её белые перья блестящим жемчугом.

Голубь будто освободил Рейчера от оков страха, наполнив тело приливом воодушевления. Последние крупицы страха испарились, и парень осмелился посмотреть на дно обрыва. Ничего. Никакого трупа, крови, пустых глаз. Только нагретые булыжники смеялись ветром в ответ. Мальчишка перевёл взгляд на белоснежного голубя, что дарил этому бренному миру частичку света и нёс на крыльях теплоту сердца… такую же, как и амулет той самой девочки.

— Чудо… — выдохнул Рейчер на одном дыхании.

Это было истинное волшебство. Все страхи, сомнения и гнев испарились невозвратимым прахом, оставляя после себя неописуемый восторг и детскую наивность. Рейчер протянул руку к небу. Странно, что магия не приносила нисколько удивления в его сердце, будто он был одной частью с ней, будто он и составлял частичку этого сверхъестественного, но такого идеального. Невиданным образом рана на душе стала закрываться, а тело наполняться теплом. Это скоро пройдёт, и скорбь о потере близкого человека вновь застанет парня… но пусть он осмелится забыться в радости и счастье хотя бы на этот раз. Пусть это будет его маленьким вознаграждением за все свои страдания…

Белоснежный голубь закончил пируэты в воздухе и плавно начал опускаться на землю. Едва коснувшись земли, вместо изящной маленький птицы появилась всё та же застенчивая девочка с совершенно обычной внешностью. Но сейчас Рейчер видел не повседневный образ, встречающийся у каждой второй встречной, а её душу, что неожиданно открылась перед взором владельца чёрного амулета. В её голубых глазах вновь затаилась та искорка лучезарности и простоты, в которой заключалась великая красота. Рейчер вернулся в те недалёкие дни, когда всего на миг, но заметил, как глаза Голубки стали гореть от счастья. Что могло быть прекраснее?

— Это невероятно! — произнёс мальчишка, ещё потрясённый недавним представлением.

— Я думала, тебя это напугает, — Голубка застенчиво отвела взгляд на ноги. — Обычно люди боятся всего неизвестного… непривычного.

— Ну, меня пугает то, что меня это не пугает. Это даже странно, но… Никогда не верил в подобное, а тут всё на золотом блюдце подано. Странное чувство, словно я всегда жил в подобном чуде…

Краем глаза Рейчер заметил, что в кустах что-то мелькнуло. Маленькая незаметная птичка кружилась вокруг ветвей деревьев, зазывая парня куда-то в гущу леса. Она была чем-то похожа на Голубку: такая же миниатюрная, с белым оперением, с чёрными глазами-бусинками. Птица не сводила взгляда с парня, и когда тот уже открыл рот, чтобы сказать о своей находке, летунья уже испарилась где-то за листвой. «Показалось?»

— У тебя тоже так должно быть, — прервал раздумье парня голос девочки. — У всех в банде Эрнагесена такая способность… а у тебя такой же амулет, как и у нас.

— Я ничего не знаю, — отрезал Рейчер. — Я даже не уверен, что это не мои галлюцинации! Может, ты обманываешь меня, чтобы я свалил всё на магию и мне стало лучше?

— А ты когда-нибудь замечал что-то… странное с собой?

Парень задумался. Его никогда не покидала мысль о том, что он упал с огромной высоты и выжил, а ко всему этому, не было ни единой царапины! Тогда все подняли его на смех, считая сумасшедшим, однако это действительно было правдой. Или случай с погоней, когда раны Рейчера заживали, как у кошки. Тогда рыжеволосый незнакомец из шайки бродяг проронил неоднозначную фразу: «Так ты из этих…», намекая на банду Эрнагесена. И сейчас эта Голубка говорит, что все из неё владеют похожими способностями, что предстали пред мальчишкой только что… Даже если вспомнить слова Александры Бестужевой о фениксе и того странного старика возле «Золотого солнца»…

Рейчер всегда верил в чудо. Глубоко внутри, не показывая этого, но верил. Он специально не замечал странностей, всех этих слов, ссылаясь на психические отклонения. Почему же он не хотел принимать это? Он просто боялся, что всё это окажется лишь его плодом воображения, и единственное спасение в тёмном мире лжи и обмана испарится страшной иллюзией. Он просто боялся принимать то, во что не верили и отрицали остальные! Он не хотел быть посмешищем и выделяться среди большинства, быть как все! Так почему же сейчас, когда всё постепенно вставало на свои места, ему не открыть своё ослепшее от горя сердце?

Пёс. Сразу после осознания того, что владелец чёрного амулета имеет нечто большее, чем остальные, Рейчер вспомнил о брате. О том, что на него наплели. Что парень знал о своём пока что самом близком человеке? Только слухи от Анастасия, которые никак пока не подкреплялись аргументами. А он же и являлся главарём этой банды, вокруг которой всё и вертелось…

— Скажи… Пёс… он хороший лидер? — с трудом выдавил из себя Рейчер.

Голубка удивлённо покосилась на парня, но так ничего и не спросила. Скорее, она была изумлена внезапной смене разговора.

— Сложно сказать, если честно. Он был весь зажатый, боялся до жути добывать пропитание и… наверное, жил за счёт нас. Он стал главарём только потому, что сам захотел, но в итоге Кошку и Змея это стало бесить. Когда дела зашли настолько далеко, он вдруг… изменился. В одну секунду. Он перестал бояться, стал таким хладнокровным и безжалостным, когда дело касалось выживания… Кошка и Змей стали его бояться. Но несмотря на это, он стал прекрасным главарём, который заботится о нас. Я иногда размышляю: что же творит с нами суровая реальность… Если бы не он, мы бы давно умерли.

Рейчер почувствовал гордость за своего брата, распирающую изнутри. Если верить словам владелицы белого амулета, то Пёс совершил невозможное для парня: кардинально изменил себя, превратившись из трусливого и замкнувшегося в непоколебимого и хладнокровного лидера. Это же тоже считалось чудом. «Жаль, что я так никогда не смогу», — вздохнул парень.

— Но это только мои слова и мнение, — продолжила Голубка, — на самом деле, вам лучше встретиться. Вы же эти, как две капли воды.

— Думаешь, я понравлюсь ему? — усмехнулся Рейчер. — Я очень любил есть одни дорогие конфеты, но все они были с разной начинкой, хоть и одинаковые на вид. Я, например, очень любил ореховые и терпеть не мог со вкусом кофе, а вот Вадим…

Мальчишка запнулся. Уж слишком это имя резало и заставляло изливаться кровью сердце.

— Ты поняла мою мысль… Кстати! — Парень щёлкнул пальцами от осенившей мысли. — Я хочу показать тебе одну вещь. Она тоже считается за магию?

Прежде чем Голубка успела хоть что-то понять, Рейчер уже вскочил с места и направился в глубь леса, ища глазами острую вещь. Взгляд остановился на камне с заострёнными углами, что неприметно лежал между деревьями. Недолго думая, владелец чёрного амулета поднял дар леса и провёл острым краем вдоль запястья.

От увиденной крови, успевшая несколькими каплями скатиться на землю, Голубка слегка взвизгнула. Только Рейчер продолжал безукоризненно смотреть на полученную рану, чего-то выжидая. Секунды плавно перетекли в минуты, но так ничего не происходило.

— Но… раньше… — растерянно пролепетал Рейчер, когда Голубка уже подошла поближе и стала рассматривать порез. — Раньше всё заживало за секунду!

Девочка, не слушая, приложила свою ладонь к запястью парня. Слабое белое свечение вышло из-под её руки, и кожу Рейчера начало щекотать. Когда всё прошло, рана чудом испарилась, оставив после себя едва заметную красноватую полоску.

— Это тоже моё умение, — поспешно объяснила Голубка, не дожидаясь вопроса. — Исцелять. Остальные так не умеют, но у них есть вещи и получше.

— Уже не знаю, что может быть лучше, — язвительно заметил Рейчер. — Это как иметь огромный подорожник всегда при себе!

— Наверное…

Парень вновь ощутил покалывание в груди. Любопытство вновь отрастило шипы и теперь принялось за старое: рвать душу на куски со всей силы. Любопытство — самый страшный грех, как заметил Рейчер, что впивается в наше сердце острыми когтями тьмы. Люди привыкли к повседневным вещам, однако, когда им становится видна незримая пелена неведомой никому ранее тайны, корни неравнодушия и интереса начинают мучить их, тем самым медленно убивая, пока они не узнают правды. Однако бутоны поистине прекрасны — цветы любопытства, проросшие в сердцах, никогда не сравнятся ни с чем иным: их лепестки нежные, точно гладкая шёрстка новорождённых, ещё глупых котят, на них нарисованы изящные узоры, переплетающиеся друг с другом в застывшем танце… Любопытство — это великое качество, что позволяет нам видеть, чуять, слышать и осязать больше, чем человек со слепым сердцем. Однако у всех изящных цветов появляются шипы, способные проколоть даже самый твёрдый камень. И парень вновь убеждался, что этот цветок стал смертельным паразитом в его чувствах.

«Я так хочу изучить эту силу! — проскользнуло в мыслях, и Рейчер сладостно зажмурился. Этот мир хранит в себе столько тайн и загадок. А если не воспринимать слова Александры как откровенный бред? Что если это правда? Тогда сколько ещё предстоит узнать… — Готов ли я?»

Голубка действительно смогла хоть немного заживить душевные раны, подкинув дрова в огонь страсти. Рейчер уже и забыл, каково это — иметь перед собой цель и твёрдо добиваться её. Если в этом мире и существовала магия, то он точно хотел бы внести вклад в её развитие и даже стать знаменитым. Вот только пока мальчишка не мог понять, с чего начать. Он хотел научиться превращаться в какое-нибудь животное, но в итоге всё это кончалось очередным провалом. Мысли о магии затуманили прошлое, из-за чего Рейчер даже не смел вспоминать о трагедии. С бандой Эрнагесена он тоже побаивался сталкиваться, считая, что выставит себя в дурном свете. К тому же, встреча с братом, которого не видел всю свою жизнь с момента аварии… «Нет, я не смогу!» — злобно шипел Рейчер, ненавидя себя за трусость.

Владелица белого амулета снова пришла к парню с продуктами питания и бутылкой водой. За окном уже во всю светил белоснежный череп луны, зловеще одевая зелень Леса в голубоватое свечение. Светлячки миниатюрными солнцами хаотично летали по округе, группируясь в маленькие стайки. Умиротворённую тишину прерывал одинокий вой сверчков, сидящих где-то в траве и, не унимаясь, они пели свои прерывистые серенады. И единственным светом в ближайшем радиусе был несчастный огонёк свечи, горевшей в доме лесника.

Рейчер удивлённо посмотрел на вошедшую гостью, отрываясь от чтения. В последнее время парень, пытаясь оправиться от эмоционального шока, вызванного смертью Вадима, пытался вспомнить увлечение, привитое Анастасием. Голубка охотно приносила книги из банды Эрнагесена, явно никому не нужные, вместе с едой и питьём. В какое-то время мальчишке было противно от мысли, что он стал зависим от обычной девочки, поддерживающей его незначимое существование. Но она всё равно продолжала делать это, принося всё новые и новые запасы пропитания.

— Ничего, что сейчас немного ночь? — прошипел Рейчер, ощущая новый огонь злобы. — Всё, спать! Но нет. Ты вдруг вспомнила обо мне!

— Я не смогла прийти раньше, — жалобно пролепетала Голубка. — Змей тяжело заболел, я должна была находится рядом с ним, чтобы помочь. Моих способностей недостаточно, но они немного приглушают головную боль и слегка облегчают перенос болезни. Сейчас, когда он наконец уснул…

— Я не нуждаюсь в твоей помощи! — огрызнулся Рейчер, оскалив зубы. — Я могу позаботиться о себе сам! Ты только посмотри на себя и на меня. Ты — всего лишь маленькая девочка, не больше этого! Я же уже могу сам найти себе еду.

— Просто в этом нет ничего стыдного, если ты про это… — Голубка зевнула, оперевшись о стену. — Извини, но я более опытна. Я уже не первый день выживаю, знаю, где и как добыть еду, чтобы тебя не поймали. Ты же, как я поняла, пока не знаком с такой жизнью. И пока не сможешь познакомиться… Ты пока ещё сломлен и просто не готов. Самая сложная часть — начать, но в таком состоянии…

Заметив гневный взгляд Рейчера, девочка умолкла. Она продолжила аккуратно ставить на стол очередную порцию хлеба, одновременно борясь с сонливостью. День, полный утомления и сложностей, просто выбил её из клеи.

— Прости, если обидела… — спустя некоторое время, виновато прошептала Голубка.

Рейчер, с трудом подавив в себе вздох, проскрипел:

— Сама-то хоть доберёшься обратно? Ты уже с ног валишься.

— Да, конечно, — соврала Голубка, и парень закатил глаза: слишком уж заметна была эта ложь.

Под нижними веками владелицы белого голубя отчётливо были видны мешки, портящие изящную голубизну глаз. Да и сама малютка дрожала от усталости и с трудом стояла на ногах. Ей уже не терпелось поскорее сомкнуть веки и погрузиться в объятья сна, но она должна была закончить дело до конца.

— Ты никуда не пойдёшь! — крикнул Рейчер, когда девочка уже развернулась. — Не хватало, чтобы ты в таком состоянии пошла преодолевать огромные расстояния.

— Не так уж и далеко мне идти… — начала отпираться Голубка, но мальчишку было уже не переубедить.

— Сейчас ты настолько слаба, а именно в это время и ходят поехавшие маньяки! Слушай, если ты умрёшь по дороге, ты сделаешь этим не себе, а мне хуже, — если уж ты так не думаешь о себе! Тут хотя бы тепло и кровать есть. Комары иногда кусают, но это несмертельно.

— Но как же ты?..

— Ночью я больше читаю, вместо сна, — отмахнулся Рейчер и небрежно откинул книгу на захламлённый стол. — Ты и так достаточно помогала мне. К тому же, этот дом — твоя находка, ты меня притащила.

Голубка хотела что-то возразить, но сил попросту не осталось. Укоризненный взгляд парня заставил её покорно повиноваться. Девочка несмело присела на кровать и поразилась тому, насколько она оказалась тёплой и уютной.

— Но я же могу сама дойти…

Слова стали казаться чужими, посторонними. Собственный голос был просто неузнаваем. Сил для того, чтобы закончить предложение не осталось, и Голубка начала быстро проваливаться в объятия Морфея. Подушка и одеяло сыграли роль некой наркозной маски, не давая и шансов малютке проснуться в ближайшие несколько часов.

«Ну конечно, сама сможешь дойти в таком состоянии», — язвительно подумал Рейчер, слегка улыбнувшись, и занялся бардаком на столе. Разбросанные по всем углам книги парень собрал в стопку, батоны несъеденного хлеба и полупустую бутылку с водой — в отдельную кучу. Старые карандаши, что были принесены сюда ещё до прихода владельца чёрного амулета, красовались на подоконнике. В эту ночь совершенно не хотелось читать, да и сон постепенно начал заслонять рассудок. «В отличие от неё, я могу продержаться до утра», — напомнил себе Рейчер, взглянув на соню. Сколько раз она спасала его никчёмную жизнь и продлевала существование? И не просила ничего взамен…

Словно раскат грома, послышался стук в дверь.

От неожиданности Рейчер вздрогнул, обронив на пол несколько карандашей, недавно находившихся у него в руке. Парень настолько привык к тишине, бережно охраняемой Лесом, что даже и подумать не мог о лишнем шорохе. Косо посмотрев на Голубку, чтобы убедиться, что та не проснулась, владелец чёрного амулета двинулся в сторону двери. Стук, как назло, повторился, чтобы точно не прокрались сомнения насчёт того, что он был не намерен и не вызван ветром или какими-нибудь заблудившимися птицами, ударяющимися в кромешной тьме о препятствие в виде дома. Едва мальчишка коснулся ручки, он тут же замер, пытаясь угомонить дикое сердцебиение. Сказать, что этот стук напугал его — ничего не сказать, но нельзя было допускать, чтобы эмоции вновь взяли над ним контроль. Глотнув побольше воздуха, Рейчер открыл дверь.

Холодный сквозняк сразу же залетел в помещение.

На пороге никого не было. Только шёпот сонных деревьев, чья листва была одета в лунное свечение, неприветливо встретил гостя. Парень недоверчиво потянулся за догоравшей свечой, чтобы осветить округу. Ни единой живой души, не считая комаров и прочих птиц. «Может, и впрямь ветер? — подумал Рейчер. — Или мои галлюцинации?» На всякий случай мальчишка прошёлся вокруг дома, чтобы убедиться наверняка в гордом одиночестве данной постройки.

Вернувшись к порогу домика лесника, Рейчер, уже протянув руку к двери, замер. Прямо на крыльце лежало, впитывая в себя лунный свет, белоснежное, как чистый снег, перо. Оно сияло во мгле, переливалось мягкими цветами. Сначала глаза прожгла боль из-за яркого света, но, несмотря на это, Рейчер наклонился и подобрал подарок судьбы. На ощупь перо было мягким и приятным, но таким, казалось, хрупким. Оно было изящным и прекрасным, продолжало озарять море тьмы даже таким крохотным мерцанием, и не думая сдаваться.

До спины кто-то резко дотронулся, и парень отшатнулся, едва не вскрикнув от неожиданности. Но то, что он увидел перед собой, сразу же успокоило. Маленький белоснежный голубь кружился вокруг парня и наконец осмелился аккуратно сесть ему на плечо. Оперение птицы светилось так же, как и подобранный подарок Леса, и было сразу понятно, за чем вернулось хрупкое создание. Голубь неприветливо клюнул мальчишку в ухо и, вспорхнув, отлетел чуть подальше, присаживаясь на ветвь соседнего дерева.

— Вот же дьявол! — прошипел от боли Рейчер, потирая болевшее место.

Но сразу же про ухо пришлось забыть. Туманные глаза птицы, блестящие от собственного оперения, смотрели на парня настолько жалобно и просяще, что сердце Рейчера ёкнуло. Этот взгляд был… человеческим, не похожим на глупый птичий, просящий у людей только еды. Голубь чего-то ожидал.

— Что ты хочешь? — неуверенно проронил Рейчер, подойдя ближе к пернатому созданию.

Голубь радостно заурчал, взмахнув крыльями. Затем легко слетел с ветки, направляясь в ещё неизведанную для Рейчера сторону: туда, где всегда заходило палящее солнце. Деревья в той стороне отчего-то были старыми и сухими, травы на голой земле не росло, да и радостных трелей птиц никогда не звучало. Там всегда было темно и пусто, несмотря на обилие мёртвых растений. Птица перелетела на следующую ветку и вновь обернулась, словно поманив парня за собой.

Внутри груди забилось нетерпение. Рейчер обернулся на домик лесника, где всё ещё спала ничего не подозревающая Голубка. «Я больше не могу оставаться здесь! — решение принялось само собой. — Она так много сделала для меня, а я просто сижу на её шее. Если мне судьбой было предназначено скитаться по свету в поисках своего предназначения, то я не должен сидеть здесь!» Внутренний голос подталкивал последовать за новым спутником, совсем как тогда зимой, когда интуиция привела парня в «Золотое солнце», где и произошла его встреча с этой девочкой, спасшая ему жизнь. Мальчишка мечтал изучать этот бренный мир, а теперь, когда душевные раны ненадолго заглушились, представилась прекрасная возможность. «Но Голубка будет нервничать, если я пропаду без следа».

Рейчер молниеносно развернулся и побежал обратно в дом. Помещение внутри было таким уютным и тёплым, что не хотелось уходить обратно на мороз, но решимость переполняла сосуд сердца. Хотелось встать возле недавно потухшей печки, стенки которой были раскалены пылающим жаром, и простоять так всю ночь, греясь. Но куда деться от своей судьбы? Парень неохотно потянулся к одной из книг, взял карандаш и, краем глаза взглянув на «спящую красавицу», сопевшую во сне, начал черкать на первой, гордо пустовавшей странице печатного издания маленькое письмо. Закончив с этим, Рейчер положил послание так, чтобы его можно было сразу увидеть и прочитать, а затем потянулся к недавно принесённому батону хлеба и, отломав кусочек, положил в карман. Кто знает, когда голод застанет врасплох? «Немного, но хватит на день, — стал размышлять парень, выходя из домика. — Думаю, я смогу найти где-нибудь малину или землянику. Здесь её должно быть целыми морями!»

— Спасибо за всё, — прошептал Рейчер напоследок не слышавшей его девочке, запирая дверь.

Белая, переливающаяся мягким светом птица покорно сидела на той же ветке, ожидая своего будущего спутника. На миг мальчишке показалось, что пернатое создание кивнуло в знак того, что тот всё сделал правильно. Когда парень подошёл к нему достаточно близко, голубь слетел и направился в самую глубь мёртвой части Леса, иногда оглядываясь, чтобы проследить за хозяином камня собаки. Птица точно вела его куда-то, была проводником в более серьёзную жизнь и на новую страницу судьбы. Это было оно — послание свыше.

Всё это время Рейчер был погружён в свои мысли. Вся его жизнь была сплошной пеленой лжи, которую он в упор не видел! Что ему было терять, последовав за новым спутником? К тому же, он сможет научиться бродячей жизни и выживать, как это умела Голубка! И когда мальчишка наконец узнал о том, что в этом мире существует что-то необъяснимое, желание познать это загорелось настолько сильно, что прожигало ненасытным пламенем душу. Порочные шипы цветка любопытства прокололи его насквозь.

Это была его судьба — непонятная, неизведанная, опасная и интересная. И никто не сможет отнять у него свою же линию жизни, предначертанную звёздами!

— Вадим, — прошептал Рейчер, окинув взор на бескрайнее небо, напоминающее фиолетово-синюю паутину, усыпанную сотнями запутавшимися мотыльками, — я обещаю… нет, я клянусь тебе — я сделаю так, чтобы ты смог гордиться мной! Клянусь своим амулетом!

====== Одиночество ======

Ничто не могло скрыться от зловещего лунного прикосновения. В прозрачно-голубые платья были наряжены скромные берёзки, их же листва красовалась в невидимых чепчиках, опрокидывающих частички потерянного света. Но даже в кромешной тьме плотного кольца мёртвых деревьев, не пропускающих ни одно пролития сияния на холодную землю, кипела своя — неизвестная целому миру — жизнь. В обглоданных кустах шуршали привередливые мыши, забывшие месторасположение своих нор. И из-за своей памяти беглянки платили жизнями — пронзительное уханье совы звучало непоколебимым реквием. Шелест крыльев, клацанье клюва — и проливалась невинная кровь, а само тельце переставало шевелиться, размякнув во рту хищницы.

Но пока в воздухе царил запах крови и звуки удачной охоты, заставляющие дрожать абсолютно любое существо, мальчишка даже и не думал останавливаться. Он брёл, невзирая на жгучую боль, вдоль дороги, по которой изредка проезжали машины. Рейчер не держал в мыслях, куда ведёт этот путь, но если голубь уверенно вёл его в одну из её сторон, значит, там должно было быть что-то интересное. «Связанное с моей судьбой!» — решительно добавил парень.

Солнце постепенно поднималось как по лестнице на бесконечный небосвод, заслоняя своим ослепительным величием никчёмные звёзды, теряющие свою власть во время пребывания этой дивной красавицы. Но пока из-за горизонта появилась только половина яркого диска, окрашивая небо в приятные розовые тона. Некоторые птицы уже распевали вовсю свои утренние серенады, а от мрачной атмосферы охоты, бушевавшей в тёмное время суток, не осталось ни следа. В такое миролюбивое время можно было смело отдохнуть, забыв о терзающих страхах.

— Я устал, — небрежно процедил Рейчер, остановившись возле большого гладкого валуна, сгодившегося бы в самый раз для стула. — Можно ли устроить привал?

«Говорю с птицами, — прошипел в мыслях парень. — Прошу у них разрешения. Анастасий бы точно «гордился» моими достижениями. Авось я скоро в психушку отправлюсь со своими наклонностями!»

Голубь сразу же приземлился на одну из дубовых веток, уставившись чёрными глазками-пуговками на своего спутника. Недолго думая, птица приподняла крыло, вычёсывая перья своим золотистым клювом, переливающимся на солнце.

Только сейчас Рейчер осознал, что начинает валиться с ног. Присев на гладкий валун, парень вспомнил о своём маленьком завтраке, разбросанном по карманам. Пусть это и был обычный хлеб, но на пустой желудок он казался настоящим деликатесом. Владелец камня собаки жадно принялся уплетать за две щеки кусок пищи, одновременно посчитав прозапас. «Если есть в день по два-три куска, то мне хватит всего на пару дней, да и то этого будет недостаточно», — вздохнул Рейчер, удобно расположившись на тёплом камне, жадно впитывающем в себя жар солнца. Со вчерашнего дня валун не успел остыть, поэтому он отдавал теплом.

Парень закрыл глаза, отдаваясь на растерзание своих мыслей. В этот же миг ужасающие догадки стали терзать его ум. Что если это самый обычный безмозглый голубь, не думающий ни о чём другом, кроме еды? Тогда получается, что Рейчер доверился собственным предрассудкам, поступил легкомысленно и довольно глупо, оставив свой единственный шанс на выживание позади себя. Хоть Голубка и была надоедливой, но всё же ранимой и хрупкой. Она переживала за него, тупоголового, всем своим сердцем, не то, что Бестужевы с их лживыми масками. И что станет с этой девочкой, когда она проснётся и увидит, что никого рядом с ней нет? Сердце Рейчера укололо. Возможно, что прямо сейчас она бегает и ищет его, может, даже тихо плачет. Да что уж и говорить — владелец чёрного амулета и вправду был обречён на погибель. В горле начинало постепенно пересыхать, а маленькими кусками хлеба не накормишься. Был ли тут рядом какой-нибудь чистый ручей или проточное озеро? Да и куда может привести его этот голубь, если у Рейчера не было больше ни дома, ни союзников. «Если эта птица безмозглая, то получается, что я принял решение об уходе сам!» — твёрдо решил Рейчер, и эта мысль его сразу же успокоила.

Прежде, чем рассудок заполонила волна расслабления, парень почувствовал, как на его плечо сел голубь. Но сил прогнать его больше не оставалось.

В воображении предстали бескрайние золотистые поля ржи. Назойливое солнце освещало маленькую деревушку, раскинувшуюся рядом с лесом, где бродили опасные хищники в поисках очередной жертвы. Но пока в этом мире царил свет, они не смели показываться даже в самых тёмных местах леса. Ветерок взъерошивал молодую траву, неся на своих воздушных крыльях свежесть этого прекрасного дня. Милые домики были окружены маленьким зубчатым забором, не давая и шансов ни одному волку пробраться внутрь маленьких садиков с яблонями и различными цветами вдоль дорожек. У каждой постройки вместо окна был хотя бы один витраж, переливающийся всеми цветами радуги на свету. В такой незамысловатой роскоши могли бы смело жить и богатые особи. Между домиками извивающейся змеёй ползла широкая река, у которой любили пастись овцы.

Прекрасное место для отдыха. Но не для тех, кто был рождён уже проклятым.

Мальчик — не более семи лет от дня своего рождения — мчался вниз по склону холма, звонко смеясь. Чёрные падальщики, именуемые воронами, в ужасе отстранялись от человеческого выкидыша. Ребёнок был одет довольно просто: чёрные заштопанные штаны, сплошь и вдоль состоящие из заплаток, рваная в некоторых местах запачканная рубашка, походившая больше на наволочку. И только тёплая улыбка, светящаяся на наивном личике, была единственной вещью, которой действительно можно было бы похвастаться. Мальчик, весело взвигивая, сжимал в одной руке палку, воображая, что это — настоящий меч, принадлежавший благородному роду рыцарей.

Перепрыгнув реку, ребёнок стал быстро размахивать своей палкой, издавая победный клич. Атакуя невидимого соперника, он одновременно уворачивался, словно действительно с кем-то дрался…

Рейчер внезапно почувствовал, что маленькая, почти несуществующая, крупица его сознания родилась и в этом человеческом отродье. Совсем как тогда, прошлым летом, парень видел странный сон чужими глазами. И выглядело всё так реалистично, как и сейчас. Такое видение было лишь однажды, а остальные были либо полны абсурда, либо же воспоминаниями, жившими в потерянной памяти. Вот только они всегда призраком исчезали сразу после пробуждения…

Тем временем мальчик, не обращая внимания на крики матери, зовущей его из окна ближнего от полянки дома, сделал резкий выпад рукой, пронзив воздух палкой. Рейчер покорно ждал, пока игра продолжится, однако ребёнок на несколько секунд застыл в ступоре. Он быстро сделал несколько шагов вперёд и приподнял руки, застыв в странной позе, походившую на… обнимание чего-то невидимого. Словно рядом стоял неосязаемый незримый человек.

— П-прости меня, — искренне прошептал мальчик, и его голос начал дрожать. — Пожалуйста, извини! Ты мне нужен! Я не смогу жить без тебя! Ты же мой лучший и единственный друг!

Наконец мальчик опустил руки, и на его лице вновь заиграла улыбка. Схватив воздух, ребёнок рванул в сторону дома, откуда недавно звала его мама, сжимая ладонь так, словно он кого-то тащил за собой. Иногда дитя оборачивалось, словно убедиться, что этот некто был рядом с ним. Словно он действительно имел друга.

Возможно, мальчик не слышал насмешливый смех сзади, зато прекрасно слышал Рейчер. Хоть голоса были и отдалёнными, но разобрать из фраз слова вроде «Больной шизофреник» и «Психушка плачет по нему!» не составило особого труда. Запертый в чужом теле, владелец чёрного амулета не мог обернуться и посмотреть, что творилось сзади. «Надеюсь, эти сны не побочный эффект от того проклятого изобретения», — только и смог подумать про себя Рейчер, вспомнив, как прошлый сон был почти таким же трагичным, как и этот. Унижения, боль… Но почему-то этот мальчик, мишень для издевательств, продолжал весело смеяться и улыбаться, словно у него никогда не было горя.

Ребёнок распрощался со своим воображаемым другом и вприпрыжку пошёл в свой маленький деревенский домик. Несмотря на ухоженный внешний вид, внутри была разбросана мебель, по полу валялись осколки разбитого стекла, — наверное, это когда-то была ваза — некоторые картины свалились со стены. «Словно ураган прошёлся», — беззвучно прошептал Рейчер, сразу забыв про свои прошлые мысли. Если эта прихожая была когда-то убранной и приведённой в порядок, то сейчас язык бы не повернулся назвать это гостиной. Это было одно сплошное воплощение хаоса и безобразия, собранного всего в одной комнате, что уж и говорить об остальных.

Из соседней распахнутой двери с сотрясающим грохотом вылетел деревянный стол, сопровождаемый во время полёта истеричным криком женщины. Ребёнок в ужасе отскочил и, немного замешкавшись вначале, тихонько подошёл к дверному проёму, выглянув в комнату. Но не надо было даже иметь зрения, чтобы понять, что сейчас именно творилось.

— Это не мой сын! — отчаянно вопил писклявый женский голос. — Это порождение дьявола не может быть моим…

— Закрой пасть! — прорычал мужской бас, и даже Рейчер мысленно вздрогнул от невообразимой силы гнева и ненависти всего лишь в одном восклицании. — Это именно твой урод, с твоими же психическими отклонениями! Я больше видеть его не желаю, слышать ничего не хочу! Единственное, что я хочу, что бы он исчез навсегда из моей жизни… как и ты, ведьма!

На мгновение женщина, переводя дыхание, взглянула мельком в сторону угла, где прятался её сын. Она и мужчина видели, что мальчик там. Они прекрасно понимали, что холодные детские слёзы текут по бледным от страха щекам. Они всё знали. Знали, что он всё слышит и видит, знали, что их слова приносят ему боль, однако они даже и не держали в мыслях замолчать или перейти в другое место.

— Да если бы я только могла… то давно бы прикончила его! Ты даже не представляешь, сколько раз я мечтала сделать это!

Мальчик не выдержал. Не выдержал сурового взгляда отца, матери, не выдержал боли и слёз. Он поднялся с пола и быстрым шагом направился к винтовой лестнице, соединяющей первый и второй этажи. Под ней притаилась незаметная дверца, почти сливающаяся со стеной. Приоткрыв её, на ребёнка тут же вывалилось облако пыли, от которой сразу зачесался нос. Закрыв глаза, чтобы они не слезоточили, мальчик извлёк из кладовки метлу и совок. Они были единственными не запылившимися предметами в этом царстве грязи.

Пока дитя убирало из прихожей и гостиной осколки стекла и разбросанные вещи, в голове Рейчера сложилась отчётливая картина. Насмешки остальных ребят, скандалы родителей, вымышленный друг… Довольно трагичные детали, указывающие на слишком очевидный факт. Этот мальчик был таким же одиноким и отречённым миром. Его рождение было ошибкой природы. И не более. Но даже несмотря на это, он утёр свои слёзы и принялся за уборку, хотя никакой похвалы он за это не получит.

Тогда почему он делал всё это и почему продолжал улыбаться?

Острая боль в плече мигом пробудила Рейчера. Маленькая струйка крови медленно сползала вниз по руке, заставляя ткань рубашки впитать алый цвет. Парень потёр болевшее место, стиснув зубы от гнева: естественно, противная белая птица только что вспорхнула с его плеча, устремившись на одну из веток дерева. Но держать зла долго на голубя просто не имело смысла.

Солнце медленно слезало с небосвода, окрашивая высь в розовые оттенки. Даже крылатые создания щебетали не так возбуждённо, как утром. Дело клонилось к закату, и Рейчер начал потихоньку ненавидеть себя за то, что не воспользовался шансом пойти за своим проводником в дневное время суток. Однако ночью было меньше шансов быть съеденным, если ты не спишь крепко в открытом месте.

Рейчер, протерев глаза, встал со своей «кровати», ощущая сухость в горле и чёрную дыру в желудке. «Отличное начало после пробуждения», — прошипел мальчишка. Голубь уже сорвался с места, маня изгнанника за собой. При солнечных лучах некоторые деревья просвечивались через птицу, отчего та казалось слегка прозрачной. Владелец чёрного амулета помотал головой, списывая всё на своё обманчивое зрение.

Паутина Леса плела грандиозные кружева из ветвей и листьев. Изумрудный купол покрывал собой всё небо, не давая солнечным лучам протиснуться и попасть на землю. Однако с каждой минутой становилось понятно, что зелёное царство начинало редеть, а трава под ногами расступалась, превращаясь в протоптанную тропинку. Маленькая земляная дорожка извивалась меж деревьев, уходя вниз по склону. Вокруг обрастали земляные навесы, провожая путника во всеми забытое и потерянное ущелье. Прислушавшись, можно было услышать звонкое переливание ручейка. Рейчер на миг замешкался, свернув с заветной тропинки, ставшей не только дорогой в неизведанные края, но и дорогой его собственной судьбы. Плотная стена кустов скрывала за собой невероятную картину: у самого подножья обрыва притаилось хрустально чистое озеро. Впадающий в него ручей проходил тонкой лентой возле земляного навеса. Разглядеть это спрятанное от всех место было почти невозможно: сверху, вцепившись корнями прямо в стену обрыва, свисали горбатые деревья, словно матери, ласково укрывающие этот завораживающий пейзаж от посторонних. Со стороны также не представлялось никакой возможности увидеть из-за высокой преграды кустов. И только чудом эта не тронутая пока человеком природа была открыта Рейчером.

Парень подошёл к озеру и, сложив руки лодочкой, захлестнул прозрачную воду, чтобы наконец утолить жажду. На вкус она была обжигающе ледяной, но это прибавило сразу бодрости и сил. Какого состава была эта вода, проходил ли впадающий в озеро ручей через заводы? Рейчеру было совершенно плевать, если появился шанс наконец удовлетворить биологические потребности. Достав из кармана кусок хлеба и начав его грызть, парень направился прочь из маленького райского уголка — голубь нетерпеливо испепелял владельца чёрного амулета своими глазами.

Тропинка, проходившая прямо по каньону, наконец привела на поверхность. Тут уже изредка росли деревья, а босые ступни щипала мягкая шуршащая трава. Пройдя ещё немного, Рейчер набрёл на невысокий забор, окружающий всю деревню… Деревня. Люди. Пасущиеся овцы и мычащие коровы. Парень зажмурился от восторга, вдыхая аромат свежей скошенной травы и сена. Он часто слышал о сельской жизни, но никогда ещё не видел её своими глазами. А теперь белоснежный проводник привел его именно сюда — место, где, возможно, будет свершаться новая судьба. Мальчишка ловко перелез через забор и, воодушевившись, помчался по лугу. Ветер освежающе бил прямо в лицо, раздувая полы футболки и джинсов. Рейчер даже слегка завизжал от наплыва чувств, от сладостных мыслей, что скоро ад закончится и начнётся новая полоса жизни.

Солнце потихоньку скрывалось за лентой горизонта, освещая деревню красноватыми оттенками. Маленькие двухэтажные домики объединяли аккуратные каменные дорожки с ухоженными кустарниками и цветами по бокам. Вдоль были посажены стройные ели, дарующие приятную тень. Только изредка мимо шли жители деревушки, остальные, похоже, либо пасли овец или же занимались рукоделием в своих уютных домах.

Рейчер удивлённо рассматривал новое место, забыв обо всём. Вдалеке играли дети, кудахтали куры… «Каково это, жить мирной жизнью вдали от цивилизации?» — улыбнулся парень. Вспомнив о своём долге, он развернулся и, взглянув в небо, похолодел.

Голубя не было.

Не было той пугающей, но в то же время завораживающей птицы. Не было блеска её белоснежного оперения и взгляда чёрных глаз. Только пустой смех детей и шелест листвы на фоне, казавшийся отдалённым и приглушённым. Холодный пот стал пробиваться через кожу, росой опадая на дорогу.

Что теперь делать?

Рейчер начал нервно озираться по сторонам. Когда осознание укололо его разум, что сейчас он остался совершенно один в незнакомом мире, полном врагов, парень сделал несколько неуверенных шагов вперёд, заглядывая под ветви елей. Не может быть, чтобы его проводник испарился просто так! Нет, это просто невозможно! Даже если это просто глупая птица, она не могла улететь далеко, сейчас она должна быть где-то рядом…

«Просто глупая птица», — эхом повторил Рейчер, оперевшись спиной о ствол дерева и закрывая глаза рукой. Как он мог быть настолько слепым от доверия? Почему он продолжал быть дураком, когда произошло столько ужасных вещей? Именно Голубка каким-то высшим чудом смогла вернуть ему наивность, из-за чего мальчишка опять увяз в проблемах. Один в незнакомом обществе! Один! Он мог бы спокойно в своё счастье продолжать своё никчёмное существование в домике лесника, ждать, пока наберутся силы, чтобы покончить суицидом. Его пугала не незнакомая местность и люди, а одиночество. Страх остаться одним и никем не услышанным…

Постепенно над округой сгущались сумерки. Вновь на фиолетово-синее небо взбрёл череп луны, величественно начавший своё правление над бренным миром. И только писк пробудившихся комаров привёл Рейчера в чувство. Парень потянулся к карману, выуживая оттуда очередную порцию хлеба. Еда кончалась слишком быстро, а голод только слегка притуплялся.

— Простите, вы заблудились?

Рейчер слегка вздрогнул от неожиданности. Только сейчас он заметил, что рядом с ним стоял крупный мужчина. Не стоило долго гадать, почему он поинтересовался незнакомым парнишкой. В деревне все знают друг друга, а в тёмное время суток к ним в мирный посёлок, как никому не нужный гром, вваливается чудак. «Ну что ж, твой шанс, — фыркнул в мыслях парень. — Включи всё своё обаяние».

— Я так долго шёл… —владелец чёрного амулета позволил своему голосу слегка задрожать для реалистичности. — Я просто приехал к родственникам на дачу и… заблудился в этом проклятом лесу! Поверить вы не можете, как мне было страшно! Я так испугался… и набрёл сюда!

«Так, ну вроде нормально отыграл», — утешил себя Рейчер, заметив, как смягчилось лицо бородатого мужчины.

— Нелегко быть в твоей ситуации, — после долгого молчания наконец ответил деревенский житель. — Почему же ты ни к кому не обратился здесь раньше?

— Я… испугался, — едва выдавил из себя парень. «Ладно, в образ пугливого дурочка вполне можно поверить!» — добавил он в мыслях. — Не знал, как сказать…

«Если предложит мне ночлег, это будет великим достижением! — продолжал стратегию мальчишка. — Куда же ему деть меня? Скажет, завтра, мол, всё обсудим, а я завтра и сбегу. Это же отлично! Еду украду, ночлег будет. Не жизнь, а сказка начнётся!»

— Ясно всё с тобой, — Мужчина потёр затылок. — Давай вот как сделаем. Не оставлять мне тебя одного. Давай я провожу тебя в дом, где ты отоспишься. Утром поищем твоих родителей. Как тебя звать, кстати?

— Рейчер, — не задумываясь, проронил хозяин камня собаки, витая уже в облаках от счастья.

Парень не сразу заметил, как мигом помрачнело лицо мужчины. Всего за секунды его добрая улыбка превратилась в грозный оскал, а в глазах начали метать молнии. Он сжал мощные руки в кулаки, сделав шаг к лжецу.

— Демон! — взревел мужчина, и парень мигом слетел с небес на землю, отступив назад. — Порождение дьявола! Ты пришёл, чтобы убить всех нас?! Как я сразу не догадался?

Рейчер шестым чувством ощутил, что надо срочно ретироваться и мчаться без оглядки. И чувство не обмануло. Мужчина действительно замахнулся и почти нанёс оглушительный удар в висок, но владелец чёрного амулета оказался более проворным. Пригнувшись, парень со всей мочи помчался куда глаза глядят, а яростные вопли только заставляли его ускориться. Деревенский житель кричал что-то про существо ада и преемника какого-то другого демона, что в итоге разбудило остальных людей, но Рейчер даже и не думал останавливаться, чтобы уловить суть. Животный инстинкт самосохранения велел ему спрятаться в надёжном месте.

Деревня оказалась не такой уж и маленькой, как представлял Рейчер. Расстояние между домами было достаточно большим, что значительно расширяло территорию. Так ещё широкий рукав реки пересекал посёлок в нескольких местах, из-за чего приходилось тратить силы для взбирания на высокие мосты. Добежав до окраины, парень остановился для отдышки, убедившись, что погони не было. «Что за чёрт это был?» — прошипел он в мыслях, осознавая, что идеальный ночлег и шанс украсть нормальную еду ушёл прямо из-под носа. Но не только это было причиной для беспокойства. Вдалеке, за макушками деревьев, мелькнула белозубая вспышка, и ветер тотчас усилился, постепенно обретая мощь. Фиолетовый цвет неба скрывался за чёрными тяжёлыми пятнами, буквально мчавшимися навстречу. Волосы на затылке парня тут же встали дыбом.

Рейчер начал озираться по сторонам в поисках хоть какого-нибудь укрытия. Воздух промерзал, и парень был вынужден схватить себя за плечи, чтобы хоть как-нибудь сохранить тепло. В глаза бросился обветшалый хлев на территории одного из домов. Примечательным было то, что в него можно было забраться через маленькое окно. Подгоняемый холодом и страхом, владелец чёрного амулета без труда перелез через маленький деревянный забор, чуть ли не бегом направляясь в сторону своего будущего спасения. Сладковатый запах сена и одновременно отходов животных можно было учуять издалека, но Рейчера уже ничего не останавливало.

Подойдя ближе к массивному строению, сделанному из брёвен, покрашенных в красноватый цвет, Рейчер аккуратно заглянул в окно, убеждаясь, что внутри нет никого, кроме спящих животных. Пришлось немного подождать, пока глаза окончательно не привыкнут ко мгле, прежде чем пролезать внутрь. Хлев был довольно просторным, и он размещал в себе два ряда стойл. По обе стороны дремали по несколько лошадей различной масти, но в освещении тьмы было трудно распознать их. Босые ступни нащупывали разбросанное по полу сено, остро щекочущее кожу. Неуверенно двинувшись вперёд, Рейчер смог нащупать деревянную лестницу. Чуть поодаль был арочный проход, ведущий, скорее всего, в какую-нибудь мастерскую, но из-за тьмы было сложно понять, да и парень не хотел разбираться. Куда интереснее было осознать, что сверху находился сеновал, где вполне можно было переночевать. Владелец чёрного амулета, убедившись, что лестница была прочно «прикована» к полу, начал карабкаться наверх.

Сеновал оказался на удивление тёплым и приятно пахнущим. Сюда не пробиралась отвратительная вонь животных, только недавно скошенное сено. Правда, в отличие от самого хлева, куда пробирался через окно лунный свет, здесь была полнейшая темнота. Но это было даже хорошо — можно было сразу заснуть. Поудобнее устроившись в тёплом сене, Рейчер закрыл глаза, погрузившись в раздумья. Да! Это был звук тишины! Приятного молчания без проблем и хлопот. А зачем вообще уходить отсюда, когда тут такое райское местечко? Еду можно было легко добыть, уходя в лес в поисках малины и земляники, вода набиралась в ручье.

Через несколько минут по стенам застучали капли дождя. Сначала они били редко и через большие промежутки времени, но довольно скоро начался настоящий ливень, заполонивший округу стеной. Рейчер прекрасно слышал, как беспрерывно барабанила по земле бушующая стихия, как проносился ненавистью природы гром, видел, как яростно раскалывала небо пополам молния, проникающая своим ослепительным светом во все щели хлева. Однако постройка оказалась надёжнее, чем выглядела, не пропуская в себя ни единой капельки.

Рейчер размышлял о многом. Вся жизнь пронеслась у него перед глазами обрывками воспоминаний, все знакомые теперь стали перед ним, как открытая книга. Раньше просто не предоставлялось шанса обдумать всё своё существование: в приюте и у Лаврова парень даже и близко не стоял к такой теме, считая, что всё впереди, у Бестужевых он просто боялся до дрожи даже имени своего отца, у Голубки он был настолько подавлен и потерян, что все мысли были заняты одним: убить себя, после того, как перед ним открылась сторона магии, он был поглощён её изучением. А сейчас смысла существовать просто не осталось, душевные раны превратились в пустоту. Он был одинок, вынужден скитаться по миру в поисках самого себя, даже не имея прошлого. Кому он нужен, когда даже незнакомый человек в открытую называет его дьяволом? Раньше Рейчер бы тихо заплакал от всего этого, а сейчас… только равнодушие. Только хладнокровность.

Хотя нет, ещё и немного стыда перед Голубкой. Сколько всего можно было осознать, пролежав некоторое время в полном одиночестве и темноте под умиротворённые звуки дождя. Теперь уже, когда рассудок прояснился, Рейчеру стало невыносимо тошно от своего же поведения. Девочка всего лишь хотела принести немного добра в этот прогнивший насквозь мир, поэтому и решила помогать совершенно незнакомому парню, при этом не щадя своих собственных сил. А что было взамен? Его постоянные истерики и унижения. Когда же владелица непорочного амулета открыла ему своё горе, он буквально растоптал всю её боль своими криками.

— Молодец, Эрик, — прошептал Рейчер, подавляя дрожь от холодного имени, — мог бы быть таким, как все, может, пил бы чай в банде Эрнагесена и рассказывал всем свои истории, а теперь ты брошен из-за своего эгоизма. Хотя почему я так удивляюсь?

На секунду Рейчер подумал и о брате, имеющем по сравнению со своим отражением, всё, что душе угодно. Своя банда, свои друзья, магия, умение превращаться… А был ли он счастлив? Или он тоже отдал все драгоценности своей жизни взамен на это? И в какой раз владелец чёрного амулета думал о главаре банды Эрнагесена совершенно в иных ключах. То убийца, то неизвестная личность, то брат, с которым он делил детство, то парень, которого он понимал лучше всего на свете. Но пока Рейчер был не готов встретиться со своим отражением воочию. Не в ближайшее время.

— Спокойной ночи, Пёс…

Сверкнула молния, и в глазах Рейчера всё помутилось.

Вновь частичка его сознания проснулась в совершенно незнакомом теле. И то, что предстало в этом сне, ужаснуло его не на шутку.

Перед взором Рейчера предстала озарённая ярким сиянием луны улица. На первый взгляд она была совершенно обычная, но пугающие тени… повсюду стояли маленькие, длинные, толстые и тонкие тени с горящими рубиновыми глазами. Они не состояли из плоти, из крови, не было кожи, только пугающая полупрозрачная дымка заместо тела. Только от их вида бросало в дрожь, и парень едва сдержал крик. Все их пустые взгляды были направлены в одну сторону. Рейчер последовал их примеру.

В одном месте тени расступались, образуя пустоту. Продвинувшись вперёд, владелец чёрного амулета онемел от душераздирающего страха. Повсюду была кровь и вырванные клочки волос. А в самом центре, словно дикие звери, вцепились друг в друга три силуэта. Они ничем не отличались от теней, окруживших их, только цвет их дымки был полностью алый, словно кровавый закат. Они извивались, с ненавистью бросались и вцеплялись руками друг в друга, и на асфальт из призрачной плоти проливалась свежая кровь. Её запах Рейчер очень хорошо ощущал, от чего его едва не вырвало.

— Помогите им! — наконец завизжал парень, смотря на несколько десятков теней, окружающих битву не на жизнь, а на смерть. — Они уже… убьют так друг друга!

Никто не посмотрел на него.

Наконец одна из теней сделала рывок, сбив своего соперника с ног. Поражённый развалился на красной дороге, и два врага навалились прямо на него, срывая с него кожу в виде дымки. Кровь… хруст костей… отчаянный вопль…

— Почему… они просто смотрят? — прохрипел Рейчер, чувствуя, как влажнеют его глаза.

Тень стала неподвижной. Его грудь не дрыгалась, чтобы вдохнуть, конечности не дрожали. «Умер», — голова владельца амулета собаки пошла кругом, а к горлу вновь подступила тошнота.

«Грядёт время, когда то, что было кровью Феникса и слезами Льва, потеряет дорогу, и именно тогда шестеро звёзд прольют тьму на свет иллюзии».

Этот голос, хриплый и скрипучий, словно холодное железо, пронзил насквозь голову Рейчера. Парень пошатнулся, судорожно начиная глотать ртом воздух, однако кислород никак не хотел насыщать лёгкие. Дыхание стало прерывистым, и голова стала лихорадочно кружиться. Он не мог сделать вдох. Он не мог даже выдохнуть.

Перед глазами вновь появилась тьма.

Шаги. Это было первым, что услышал Рейчер после пробуждения. Холодный пот катился с его тела, все конечности дрожали, однако сейчас просто не было времени на эти мелочи. Парень быстро подполз к краю сеновала, осторожно выглянув вниз. Под ним действительно ходил незнакомый человек.

Парня на миг пронзила безысходность. Ужас от кошмара пока не отпускал его, но теперь к этому прибавился и ужас быть найденным. Успеет ли он восстановить силы для побега до того, как его обнаружат здесь?

Вновь сверкнула молния, и владелец чёрного амулета заметил в руках незнакомца нож. В животе сразу всё скрутилось от новой волны страха. Не было вообще шансов сбежать, когда в тебя могут пырнуть холодным оружием один раз, а потом без труда добить…

Только если напасть первым.

====== Дорога к забытому дому ======

Рейчер ближе передвинулся к краю сеновала, быстро прорабатывая план действий. Пока у незнакомца был нож в руке, не было даже и мысли о нападении. «Ждать, пока он не уберёт его», — бесконечное количество раз вертелось в мозгу. В одном из дальних концов парень также заметил и сумку, явно принадлежащую этому странному типу. В любом случае, можно было оглушить его, стащить багаж и сбежать в лес.

Незнакомец, обойдя все стойла, наконец направился к своей заветной сумке. Рейчер не знал, сколько времени прошло на самом деле, — полминуты или минута, — когда всё вокруг замедлилось из-за порабощающего страха. «Только бы не услышал стук сердца», — молил небеса владелец чёрного амулета, вжимаясь до побеления костяшками пальцев в пол. Но ликование чуть не вырвалось из груди: тип положил в свой рюкзак холодное оружие и стал копошиться в поисках чего-то.

«Сейчас или умрёшь!»

Не поднимая головы, чтобы рассмотреть лицо незнакомца, Рейчер тут же спрыгнул вниз, не тратя и мгновения, накинулся со спины на свою жертву, пока та отвлекалась на свои поиски, и повалил на пол, прижимая её руками. Соперник начал извиваться и пытаться освободиться из хватки парня, но русый мальчишка держал крепко, готовясь нанести заветный удар по голове и лишить врага сознания. Но этот план так и не был завершён, поскольку соперник тут же ударил со всей силы своими ногами по животу, что владелец амулета собаки никак не мог ожидать. От такой резкости он пролетел на целых пару метров, что говорило о силе незнакомца. «Ладно, я недооценил тебя», — прохрипел Рейчер, встряхивая голову, чтобы побыстрее прийти в себя, и вскочил на ноги.

Противник, на удивление хозяина камня собаки, кинулся не к заветному окну или выходу из хлева, а к своей сумке, располагавшейся в противоположном углу. Рейчер сделал молниеносный подрез, сбивая свою жертву с ног. И опять же она вела себя не так, как хотел мальчишка. Этот некий нарушитель, слегка взывая от боли, тут же подскочил на свои старые две и кинулся прямо на грудь владельца чёрного амулета, со всей силы прижимая к стене. Некоторые лошади проснулись и громко заржали.

— Кто ты? — с лютой яростью в своём голосе прорычал незнакомец. Только сейчас Рейчер осознал, что это был его сверстник, возможно, чуть старше него. Обе руки негодяя держали русого парня прямо за плечи. Этот мальчишка был полон сюрпризов и действовал не так, как остальные люди. Правая рука соперника тут же взмыла в воздух, готовясь нанести сокрушительный удар по голове теперь уже для своей жертвы, которой стал сам Рейчер. Владелец камня собаки опомнился лишь тогда, когда эта рука, превратившаяся в настоящую биту, готовая со всей силы треснуть по маленькому мячику и пустить его в далёкий полёт, находилась всего в десяти сантиметрах от него. И тут лишь реакция Рейчера сработала безотказно — он, полный бьющей через край энергии от пыла драки, сумел освободить своё второе плечо из пальцев противника — для этого достаточно было только со всей силы дёрнуть им — и мимолётно проскользнул под ногами врага. Пока негодяй пытался сообразить, куда делась его жертва, русый парень треснул своей правой ногой в бок нарушителя, тем самым отправив его в полёт до противоположной стены, где тот со всей силы врезался и камнем упал на пол.

Брызнули первые струйки крови. Хоть это было значительное преимущество для Рейчера, когда жертва на пару секунд потеряла сознание, но мальчишка сам упал на колени, пытаясь отдышаться. Такое использование силы и выплеск адреналина сильно подрывали силы, и даже амулет, казалось, слегка блеснул красным оттенком. Теперь уже, когда жажда боя и пьянящие предвкушения от победы над врагом уже не застилали глаза, начинали чувствоваться признаки усталости и сухости в горле.

«Успеть взять сумку!» — напомнил себе Рейчер и глянул назад. В дальнем углу лежал школьный рюкзак, напичканный вовсе не учебниками и школьными принадлежностями. Были видны некоторые запасы еды, высовывалось горлышко от бутылки… Что ещё было там? Убедившись, что жертва пока пребывает в отключке, мальчишка побрёл к рюкзаку и взглянул на содержимое: ручки, карандаши, блокнот с записями, написанными корявым почерком. Но на самом дне находился нож с деревянной рукояткой, на которой был выведен позолоченный узор в форме черепа. Аккуратно достав его со дна, мальчишка принялся за обследование.

— Погоди… — раздался голос за спиной. — Так ты же…

Рейчер вскрикнул и даже не дал своему сопернику окончить предложение. Не задумываясь, он машинально махнул ножом прямо в пустоту, но эту попытку ждал провал. Тот, кто ворвался в хлев, был явно шустрее, и тут же нанёс оглушительный удар по виску. Рейчер ударился головой об угол, и из глаз тут же посыпались искры. Он не знал, сколько ничком пролежал без сознания, но когда парень стал приходить в чувство, по полу начали растекаться новые струйки крови. И на этот раз они брали свой исток прямо из носа. Алая жидкость испачкала всё лицо и даже смогла просочиться в глаза, отчего картинка местности была нечёткой. Сжимая ладонь, где недавно был нож, Рейчер тут же спохватился: ничего в его руке не было! «Неужели обронил?! — начал корить себя владелец амулета собаки, шипя от боли и жгучей ярости одновременно. — Это значит, что нож… у него!»

Эта догадка подтвердилась сразу же — соперник сел на колени прямо возле лица Рейчера. Владелец чёрного амулета испытывал адскую боль в голове, так ещё и дикое ржание лошадей добавляло лишние страдания. «Если сдашься, то это будут твои последние секунды!» — прошипел Рейчер и, воскрылённой этой мыслью, перекатился на другой бок, собрав всю свою силу в кулак и резко сделав им выпад прямо по лицу незнакомца. Вскрикнув, соперник обронил свой нож от неожиданности, чем тут же воспользовался владелец чёрного амулета. Схватив выпавшее оружие, Рейчер кинулся на врага, безжалостно проводя лезвием по его щеке. Довольная ухмылка сама расцвела на окровавленном лице. Уже было понятно, что Рейчер был полностью соблазнён жаждой крови и возмездия за проникновение в этот хлев, поэтому напрасно было пытаться мирно закончить эту перепалку. И незнакомец прекрасно понимал, что его не убьют намеренно, ведь ни у одного подростка не вздрогнет рука, если у него есть советь. Но с другой стороны — сколько несчастных случаев и убийств произошло из-за того, что люди, сами того не подозревая, ослеплённые рвением завершить начатое, совершают преступления? И этот случай не станет исключением, если он сам прямо сейчас что-то не предпримет.

— Хорошо, я сдаюсь… — соперник покорно потупил голову и попытался сделать вид, что даже говорить ему представляется непосильной задачей. — У меня больше нет сил…

Рейчер усмехнулся, радуясь своей победе. Его глаза, затуманенные серой пеленой, зловеще сверкали при вспышке молнии. Да и к тому же усталость заставила его расслабить свои мышцы и опустить нож…

— Ну и дурак… — резко прорычал незнакомец, прыгая на владельца чёрного камня.

Негодяй тут же отбил нож из вражеских рук, на лету схватил его и мигом сунул в задний карман джинсов, чтобы тот не мешался. Затем он крепко сжал запястья Рейчера и прижал того к стене. Тот с ужасом осознал, что все силы полностью улетучились, что уж и говорить о сопротивлении, поэтому его попытки освободиться напоминали жалкие подёргивания. Теперь победа была решена. «Это конец», — только и прошептал Рейчер, готовясь к удару.

— Один мой друг однажды сказал мне, — произошло то, что парень ожидал меньше всего — его теперь уже заклятый враг неожиданно выпустил его запястья и преспокойно отошёл к другому краю хлева, — вседозволенность лишает рассудка.

Пока Рейчер стоял в ступоре, не зная, нападать или нет, незнакомец вытащил из своего рюкзака салфетки и начал очищать своё лицо от крови.

— Так ты не собираешься… убивать меня? — наконец выдавил владелец чёрного амулета.

— Я вообще-то тот, кто должен был тебе жизнью, — тихо засмеялся сверстник, — пока ты не напал со спины. Но не волнуйся, я незлопамятный.

Пока Рейчер ещё непонимающе всматривался в темноту, незнакомец решил наконец пролить свет на туман тайны. Он двинулся в сторону своего несчастного рюкзака, выуживая оттуда маленький фонарик, и, включив его, начал светить им на себя. Владелец чёрного амулета продолжал ошарашенно моргать глазами, так и не поняв, к чему тот клонит.

— Ну, помнишь, как мы с тобой вместе убегали от тех шизофреников? — осторожно начал сверстник. — Ты тогда ещё меня спас, когда мог бежать. А потом наши пути разошлись. Как тесен этот мир, не находишь?

Погоня… Рыжеволосый бродяга… теперь Рейчер всё вспомнил. Это был действительно тот самый парень, с которым они пережили сумасшедший день, поговорили о банде Эрнагесена и разошлись своими путями. Он нисколько не изменился, и даже царапины и кровь сделали его более мужественным на вид.

Владелец чёрного амулета закрыл глаза и, тяжело вздохнув, скатился по стене хлева на пол.

— Как же глупо я поступил, — только и сказал Рейчер.

Прямо ему в голову прилетела пачка влажных салфеток. Целился ли именно туда новый знакомый или нет — останется навеки загадкой.

— Протри лицо, — усмехнулся рыжеволосый, — выглядишь, как чудовище. И потом нам придётся быстро уходить. Причём очень быстро.

Сразу можно было догадаться, о чём шла речь. Только что они устроили здесь настоящий кавардак, навели много шуму, — лошади до сих пор ржали, как дикие, — что точно не могло остаться незамеченным. Рейчер, подгоняемый страхом, даже вытирать лицо не стал, а засунул пачку салфеток себе в карман и быстрыми шагами направился к окну, за которым до сих пор бушевала непогода. С брезгливостью схватившись за раму, парень в два счёта выпрыгнул на улицу, стиснув зубы от холода. Ледяные капли сразу просочились ему под кофту, обдавая холодом.

Вслед за владельцем чёрного амулета выпрыгнул и новый знакомый. Ещё свежую кровь начал смывать с кожи дождь, но это не спасало от бушующей стихии. Бродяга схватил Рейчера за плечо и чуть ли не силком поволок за собой.

— Как так получилось, что ты оказался там, где и я? — несмотря на ужасные условия, на лице рыжеволосого парнишки сверкнула улыбка. — Что ты вообще там делал?

— Я могу задать тебе тот же вопрос!

На секунду на лице знакомого сверкнула растерянность, и Рейчер в свете новой вспышки молнии заметил это. Но продолжать свою дискуссию дальше шанса не предоставилось — сзади послышались крики и громкие шаги. Парни поспешили спрятаться за деревьями.

— Много крови оставили, — прошептал рыжеволосый парнишка. — Попортили чужое имущество. Как-то неловко. Ещё и крыши над головой лишились.

Рейчер стыдливо отвёл взгляд в сторону. Парень бесконечно молил небо, чтобы сейчас не вспыхнула очередная молния, которая с лёгкостью осветит его красное от позора лицо. Только пелена тьмы спасала его, но насколько долго будет длиться ночь?

Более стыдно стало в тот момент, когда рука знакомого опустилась на плечо Рейчера. Её теплота ощущалась горячим огнём через тонкую намокшую ткань майки, и владелец чёрного амулета едва удержался, чтобы не вцепиться в рыжеволосого парня, чтобы хоть как-то согреться. Всего за пару секунд он полностью промок, и каждая ледяная капля дождя вызывала жгучую боль по всему телу. Зубы невольно стучали.

— Но, в любом случае, главное, что нас не нашли! Не надо расстраиваться из-за пустяка!

— Куда нам теперь идти… — беспомощно пролепетал Рейчер, обняв себя. Тёплая рука знакомого начала подрагивать от холода, и не стоило быть гением, чтобы догадаться, что сейчас чувствовал рыжеволосый парень.

— Ну, не знаю как ты, а я иду в тёплое местечко!

— Можно мне пойти… с тобой?

Каждое слово давалось с невыносимым трудом. То ли от холода, голода и страха, то ли от стыда.

— Разве нам идти в одну сторону? — Брови знакомого тут же изумлённо изогнулись. — У тебя же есть свой дом, семья…

— Нет у меня ничего, — Рейчер резко скинул руку парня. — Я совершенно один. Ищу хоть что-нибудь над головой и еду. Это всё, что мне надо.

Рыжеволосый юноша несколько секунд смотрел на мокрую землю под ногами, постепенно превращающуюся в грязь. Но даже такой короткий отрезок времени показался Рейчеру чуть ли не вечностью. Лодыжки лизал противный на ощупь дёрн, и владелец чёрного амулета успел сотню раз проклянуть себя за то, что безрассудно бросил свою обувь, не задумываясь о последствиях.

— Прошу тебя… — тихо взмолился Рейчер, забыв о своей гордости.

Знакомый ещё некоторое время был в своих мыслях. Тревожные крики, доносившиеся за спиной, его вообще не волновали, в отличие от владельца чёрного амулета. Если хозяева хлева найдут их, то им мало не покажется.

— Что с тобой ещё делать, — тяжело вздохнул парень. — Тогда нам придётся очень поторопиться, чтобы не намокнуть полностью.

Рейчер тут же кивнул. Он готов был на что угодно, только бы найти кров над головой.

Рыжеволосый юноша сорвался с места и помчался прямиком в тёмные дебри деревьев. Даже во время дождя Лес не терял своей величественной красоты. Вся зелень облочилась в тонкую плёнку воды, блестящую при каждой вспышки молнии. Несмотря на липкую грязь под ногами, в нос ударяла свежесть, придающая сил. В такую непогоду никто не смел вылезти из своих убежищ в поисках еды, поэтому только бушующие раскаты грома и удары капель о поверхность придавали Лесу живности.

Рейчер пытался как можно осторожнее делать каждый свой шаг, в то время, как рыжеволосый юноша лихо мчался через поволоку тьмы, не обращая внимания на скользкую землю. Владелец чёрного амулета не хотел ударять лицом в грязь сразу в двух смыслах, но и отставать не особо хотелось, от чего он ощущал, как каждый его шаг делается с болью и страхом. В любой момент он может подскользнуться и упасть, а может продолжить свой путь, двигаясь вперёд — к своему невидимому спасению.

Наконец среди деревьев мелькнул огонёк света. Пусть он и был маленьким, но этого вполне хватило, чтобы на время ослепить уставшие глаза, не считая коротких вспышек молний. Лес начал расступаться, и двое парней вышли на пустынную черту, где только одиноко лежали холодные рельсы, окружённые раскачивающимися соснами. Грязь сменилась на острые камни, разбросанные вокруг металлической дороги, и Рейчер поёжился от неприятных ощущений.

Рыжеволосый юноша безустанно продолжал мчаться вперёд, и владельцу чёрного амулета потребовались большие усилия, чтобы хоть как-то сократить расстояние. Изгнанник начал задыхаться и чувствовать покалывание в груди, в то время, пока новый знакомый легко преодолевал трудности. Железнодорожная станция становилась всё ближе и ближе, и Рейчер зажмурил глаза, моля, чтобы она как можно скорее оказалась рядом. Она была как путеводная звезда — так близко, но одновременно так недосягаемо. Казалось, прошли томные часы, прежде чем выступы платформы оказались по бокам. Рейчер превратился в слух, ловя каждый малейший шорох. Они бежали прямо по рельсам, а что было сзади? Пустота или смертельный поезд?

Рыжеволосый юноша с разбегу запрыгнул на платформу, не прилагая особых усилий. Он сделал это настолько легко, что Рейчер понял, как нелепо будет выглядеть он же, когда начнёт своё медвежье залезание. Владелец чёрного амулета зацепился руками за платформу, находившуюся на уровне его шеи, и неуклюже стал пытаться подтянуться на ней. Ничтожные клочки сил заметно начали испаряться, и парень зашипел от досады и ярости. Пальцы полностью горели от боли, когда Рейчер наконец смог покорить маленькую высоту. Последний рывок — и он уже лежал на мокром камне, чувствуя, как беспощадные капли воды продолжают его терзать холодом. Не теряя ни секунды, парень, вскочив, кинулся под крышу, закрывавшую часть платформы. Под ней расположились маленькие скамейки, на одной из которых и сидел рыжеволосый юноша.

— Что дальше? — запыхаясь, прохрипел Рейчер. Он плюхнулся рядом на скамейку, пытаясь подавить головокружение и забыть о привкусе крови во рту.

— А дальше — ждать попутный поезд, — с лёгкой улыбкой произнёс юноша. — Но пока у нас целый вагон времени. Я скоротаю его беседой. Ты же не против?

— Валяй.

Рейчер давно знал, что волны вопросов ему не избежать. Этот чужак был не кроткой Голубкой, которая с понимаем относилась к его боли. И не Анастасием, который покорно ждал, пока он мысленно отрепетирует свой рассказ. Что стоит сказать, а о чём промолчать? Говорить ли о Бестужевых и его побеге? Тогда это выведет к тому, что он догадается о подставе. Он поймёт, что Рейчера подослали, чтобы как раз выследить его банду и отправить всех детей, находившихся в ней, в колонии. «Чёрт, думай!» — шипел парень.

— Ну, думаю, будет бы логичнее начать с имён, — колебаясь, осторожно начал рыжик. — Хотя… Я не думаю, что имя — правильное слово…

— Рейчер, — небрежно бросил парень, взъерошив свои волосы. — Я не удивляюсь именам-не-именам. Я просто Рейчер. Это не имя, но оно стало мне настолько родным, что заменило бы и настоящее имя. Имена даются нашими родителями или опекунами по их интересу, а клички — по нашим качествам и по нашему вкусу. Они более… живые. Так что меня трудно удивить.

— А я Бродяга, — неуверенность полностью испарилась из голоса рыжеволосого. Его зелёные глаза засияли. — Я очень люблю изучать всякие новые места, поэтому Аврора однажды сказала мне, что я похож на бродячую собаку, ищущую своё место.

— А я — чутьё для предчувствия неприятностей. Ну ты и сам это понял.

— Второй раз подряд встречаю тебя, и второй раз подряд за нашу встречу происходит то, что меняет мою жизнь с корнем. Ты точно магнит неприятностей.

Рейчер и Бродяга одновременно засмеялись.

Капли безустанно барабанили по крыше и, стекая с края, образовывали водяную стену. Лёгкое мерцание фонарей освещало одинокие ряды рельс и ещё несколько линий платформ. Ни одного человека и поезда там, где обычно их должно было быть пруд пруди. От этого на душе становилось… пусто. Только серость и холод окружали парней.

«Меняет жизнь с корнем?» — после некоторых минут молчания мелькнуло в мыслях Рейчера. В тот самый момент перед ним промчался диким вихрем поезд-экспресс с оживлёнными людьми внутри. Знают ли они, что за пределами их тёплого и уютного мира находится бушующая стихия? Парень поёжился. Только сейчас он заметил, что Бродяга не сводит с него глаз, а в его взгляде была… испуганность?

— Как так вышло, что ты пришёл туда, куда и я? — проронил Бродяга, заметив, что собеседник его раскусил. — Этот мир всё-таки громадный. В нём невозможно встретиться так просто, только если это не судьба.

— Высшим чудом было то, что ты узнал меня в тот момент, когда я готовился тебя убить.

Странно, что говорить это оказалось даже легче, чем представлялось. Но и прозвучало это более высокомерно и надменно, чем Рейчер себе представлял. Но Бродяга не заметил этого. Или просто сделал вид.

— В этом нет ничего такого. Не пойми меня неправильно, но твой чёрный камень… впивается в память. Его невозможно забыть.

— Впивается? — Рейчер вновь засмеялся, но на этот раз не искреннее, а насмешливо.

— Не знаю, это трудно объяснить… просто ни у кого таких нет. Правда, я удивлён, что твои волосы теперь такие… обычные.

«Удивлён, что я снял с себя маску избалованного ребёнка и предстал перед тобой в своём истинном обличье?»

— Просто надоело притворяться, — уклончиво ответил Рейчер. — Зачем скрывать свою натуральную внешность? Надо быть тем, кем являешься.

— И всё же мне интересно…

Блеснули два хищных глаза фар, и скрежет тормозов впился в уши. Старый на вид поезд, раскрашенный в некоторых местах граффити, начал медленно останавливаться. В этот момент Рейчер был готов падать на колени и благодарить неведомое существо, ниспославшее ему вовремя прибывший транспорт, спасший его от мучительного вопроса. Пока они с Бродягой будут входить внутрь, парень сможет обдумать тщательнее свой ответ и не сморозить глупость.

Внутри было почти пусто. Хотя Рейчер был удивлён и тем двум людям, что находились в их вагоне: кому-то всё-таки надо ездить именно ночью. Бродяга уже успел плюхнуться на ближнем к двери сиденье, устроившись поудобнее прямо у окна, за которым всё также виднелась водяная стена. Владелец чёрного амулета неуверенно присел рядом. И в этот самый момент поезд тронулся с места и начал набирать скорость для продолжения пути.

— Были у меня личные причины явиться тогда туда, — наконец произнёс Рейчер, стараясь делать тон своего голоса более спокойным.

— Знаю, что дело не моё, но какие же? — Рыжеволосый парень вскинул брови, но так и не удосужился взглянуть на собеседника, предпочитая смотреть на пейзаж. — Если ты и правда один, то и цели у тебя нет. Если только ты как-то не связан с этим местом…

— Почему нет цели? Да, пусть я и остался один, пусть у меня нет крыши и еды, но это же не значит, что…

— Ради кого ты живёшь, если ты один?

«Ради Вадима, чтобы доказать ему, что я способен на большее! Ради Анастасия, чтобы его труды не прошли даром!»

— Это глупо! — выдохнул Рейчер, пытаясь выдавить из себя насмешку. — Почему я должен жить ради кого-то? Ты вообще слушаешь сам себя? Я живу, чтобы выжить. Это инстинкт такой!

— Но человек не может жить в одиночестве.

— Почему же ты тогда пришёл туда?

Сил продолжать диалог больше не было, поэтому желательнее было бы просто сменить тему. Рейчер чуть ли не взорвался от злобы, но надо было держать себя в руках, чтобы не лишиться последнего шанса на выживание.

— Хотел встретиться со своим давним другом, — уклончиво ответил Бродяга, наконец посмотрев на собеседника.

— Я прервал вашу встречу?

— Можно и так сказать.

— Тогда… прости? — Бродяга только хмыкнул на это неуклюжее извинение Рейчера. — Послушай, но почему ты тогда так легко ушёл? Вдруг этот человек ещё ждёт тебя?

— Не имеет уже смысла. Я не пришёл вовремя, он ушёл. Поэтому я возвращаюсь домой.

Рыжеволосый юноша сунул руку в свой потрёпанный рюкзак. Через пару мгновений он вытащил оттуда бумажный свёрток, в который был завёрнут большой бутерброд с колбасой и сыром. Только от их вкусного запаха желудок Рейчера сделал сальто и довольно заурчал, но мозг рушил все пустые грёзы, напоминая о том, что брать чужое нельзя. Его ждал только чёрствый засохший кусок хлеба в кармане.

Владелец чёрного амулета тяжело вздохнул и обнял себя. Пусть в поезде было намного теплее, но замёрзшие конечности предательски болели. Если бы люди в дальнем конце вагона увидели бы мальчишку, они бы подняли большой шум. Порванная одежда, босые ноги, грязь по всему телу. Рейчер бы никогда не поверил, что Бродяга был бездомным. Выглядел он, по крайней мере, как самый обычный паренёк. И как он так умудрился не запачкаться?

— За ту неделю, что мы с тобой не виделись, ты стал выглядеть намного хуже, — заметил Бродяга, отламывая от своего запоздалого ужина кусок. — Я боюсь представить, что произошло.

— Не твоё дело, — огрызнулся Рейчер и гордо отвернул голову.

— Я прекрасно знаю, что иногда прошлое лучше запечатать навсегда в подвале памяти. Однако я также прекрасно знаю, что люди, не сумевшие вовремя повернуть замок подвала на ключ, становятся убийцами и жаждут мести.

— Если они это заслужили, то почему бы нет?

— Потому что ты сам не замечаешь, как превращаешься в монстра. Ты падаешь на дно и не можешь выбраться. Никто тебе уже не поможет.

— Зачем ты говоришь мне это? — Рейчер резко повысил свой голос. — Я что, похож на того, кто сейчас схватится за нож и пойдёт резать всех подряд?

— Если учитывать, что ты это и сделал… — Бродяга оглянулся назад, чтобы посмотреть на лица пассажиров, сидящих в конце вагона. Слышали ли они крик парня? — Слушай, давай забудем мои слова. Я ляпнул их сгоряча. Просто возьми мой бутерброд. У меня ещё много еды в…

— Не надо меня жалеть. Я могу сам за себя постоять!

Рейчеру было тошно. Тошно от этого взгляда. Бродяга смотрел на него настолько пристально, а в глубине глаз скрывалась искра непонятного чувства. Нет, это никак не могла быть привязанность! Они были знакомы максимум пару часов, учитывая ещё и прошлую встречу. Как за такое время Бродяга мог смотреть на него, как на… друга? Друзья должны вместе прыгать в огонь и в воду, чтобы получить это звание. Да, они вместе пережили страшную погоню, Рейчер сам лично спас жизнь этого юноши, но разве это можно считать событием, соединившим их линии судьбы воедино?

Владелец чёрного амулета слегка ударил по запястью Бродяги, показывая этим, что ни за что не возьмёт его преподношение в виде бутерброда. Он не настолько низко пал! Нельзя было терять свою гордость, даже если желудок недовольно будет урчать в знак протеста.

За окном электрички уже не зловеще возвышались деревья-великаны, сверкающие тёмными ветвями во вспышке молнии, а многоэтажные здания. Безвкусные, монотонные постройки, не вызывающие такого восхищения, как таинственный Лес. Сухое переплетение проезжих частей, яркие вывески реклам… да, раньше всё это казалось таким интересным, но сейчас мир рушился на глазах. Рейчер тяжело вздохнул, пытаясь найти во всей этой безвкусице хоть что-то привлекательное. Уютные квартиры? Возможно. Изредка встречающиеся парки? Да, это было единственным, что действительно нравилось парню. Красивые дорожки, увлекающие в глубины аллей, посаженных аккуратными рядами. Миниатюрные озёра, украшенные камнями вдоль каёмки воды и беседки вокруг всей этой красоты. Но кому нужна природа, пусть и искусственная, когда есть цифровая вселенная? Проклятый ливень никак не хотел униматься, барабаня по стеклу. Интересно, если люди оплакивают смерть близких, чью смерть оплакивает Небо? Почему так яростна водная стихия?

В свете очередной вспышки молнии из ниоткуда появился призрачный искажённый силуэт. За окном, словно родившись прямо в воздухе, летело что-то белоснежное и полупрозрачное, будто чья-то потерянная душа…

Голубь!

Рейчер сам не заметил как вскочил с места и рванул к окну, прислонившись к холодному стеклу лицом. Едва касаясь мощными крыльями вагона, птица рассекала воздух и двигалась точно с такой же скоростью, как и поезд. Капли дождя каким-то высшим чудом совершенно не касались её перьев. Откуда взялся голубь? Почему он исчез, а соизволил вернуться только сейчас? Белоснежный проводник повернул голову в сторону Рейчера, вцепляясь в его душу взглядом чёрных — человеческих! — глаз.

— Что там такое? — донёсся приглушённый голос Бродяги, но владелец чёрного амулета мигом забыл обо всём на свете.

В мозгу пульсировала только одна мысль: впустить голубя. Он появился здесь не просто так! Рейчер без раздумий схватился за слегка выступающие ручки окна, чтобы приоткрыть форточку. В образовавшееся маленькое отверстие влетел не только холодный ветер и несколько капель дождя, но и птица. Она грациозно приземлилась на верхнюю полку, служащую для перевозки багажа, и пристально смотрела за Рейчером. Парень, закрыв окно обратно, решил, что будет лучше также не спускать глаз с голубя.

Бродяга непонимающе стал смотреть точно туда же, куда и его новый знакомый. Но на его лице скоро появилось недоумение.

— Ты выглядишь так, словно встретил давнего друга, — решил пошутить рыжеволосый юноша, но в итоге это походило на вялую насмешку.

— Так оно и есть, — отрезал Рейчер, не желая вообще вспоминать, что он находится в электричке.

— Невидимый друг, который живёт на полке?

Рейчер вздрогнул. Его настолько пленил белоснежный голубь, что ему в голову не приходило то, насколько странно прозвучали только что его слова. Владелец чёрного амулета наконец смог освободиться от оков птицы, переведя взгляд на Бродягу.

— Это не то, что ты подумал… — попытался оправдаться Рейчер, но умнее этого на ум ничего не пришло.

— Нет, всё нормально. Возможно, будь на моём месте кто-то другой, ему это и показалось бы странным. Но у меня тоже была такая забава. Воображаемые друзья — это весело. Они хоть тебя никогда не кинут…

«Значит, он не видит его!» — осенило Рейчера. Этот голубь был слишком красивым, что бы быть живым. Слишком… идеальным.

— Воображаемые друзья помогают делать первые шаги. Но они не помогут тебе во всей жизни. Иногда стоит отказаться от своих фантазий, чтобы жить дальше. Чтобы быть сильным. Хоть это и больно. — Закончил Бродяга.

— У меня просто едет крыша от всех недавних событий, — прошептал Рейчер, вновь видя перед собой окровавленное тело Вадима, странное видение этой ночью, услышав крики Анастасия… — Иногда мне кажется, что я настолько ничтожен, что скоро меня раздавит всё это, как муху. И теперь я всё время буду спрашивать… За что мне это? В чём была моя ошибка?

Рейчер закрыл своё лицо ладонями. Как стать сильным, если на это просто не хватает сил? Как стать хладнокровным, если на это просто не хватает хладнокровия? Почему судьба буквально плюёт на него свысока и заставляет делать всё то, что он не хочет? «Анастасий! Что мне делать?» — хотел закричать парень. Он был брошен. Потерян. Против всего мира.

Сверху послышалось недовольное урканье. Белоснежный голубь начал бить крыльями, словно хотел, чтобы на него обратили внимания. Рейчер краем глаза взглянул на своего проводника, недовольного, похоже, его собственными мыслями. «Он исчез, когда я пришёл один в ту деревню. Он появился, когда я начал возвращаться обратно в город. Что ему надо? Что он хочет от меня? Если это — послание свыше, то как мне понять, что оно значит?»

— Бродяга… кто ты? — Рейчер изумился своей собственной догадке, но иного не оставалось.

Юноша удивлённо обернулся на собеседника.

— Ты в каком смысле спрашиваешь?

— В смысле того,что откуда ты у нас столько философий понабрался. Не думаю, что обычные сверстники знают столько мелких деталей, касаемых жизни.

— Прошлое у меня такое, что пришлось повзрослеть раньше времени.

— Но если это так… почему ты… выглядишь так…

«Нормально» — хотел закончить Рейчер, но прикусил язык. Он прекрасно знал, что суровая жизнь оставляла шрамы на душе. Они были заметны точно так же, как и физические ранения, но проявлялись совершенно по-иному. Смерть Вадима оставила на его душе такой шрам, что Рейчер, будто превратившись в раненого зверя, стал огрызаться и причинять боль словами Голубке. Да, шрам немного зажил, но Рейчер прекрасно знал, что он уже никогда не станет тем, кем являлся в начале своего пути. И, возможно, не станет никогда тем, кем являлся до амнезии.

Бродяга несколько мгновений молчал. По его глазам было видно, что он понял, что хотел донести собеседник, и именно этот вопрос слегка вставил его в ступор.

— Прошлое — на то и прошлое, чтобы его оставить позади. Но вы все живёте так, словно прошлое — это настоящее… это неправильно.

Рейчер хотел было возразить, но пернатый проводник резко и неожиданно сорвался с места, пулей летя к двери. Электричка остановилась на одной из станций, и неживой голос женщины уже начал объявлять остановку. Владелец чёрного амулета тут же вскочил и помчался к открывающимся дверям, не обращая внимания на негодование Бродяги. Секунда — и он уже стоял на платформе, где, в отличие от прошлой, людей было довольно-таки много. Велись оживлённые разговоры, а сама станция была украшена стройными фонарями, освещающими почти каждый уголок. Некоторые люди начали презрительно посматривать в сторону Рейчера, но тому было откровенно всё равно.

Сбоку появилась фигура запыхавшегося Бродяги, выпрыгнувшего из электрички в последнюю секунду.

— Ты лучше предупреждай… — пропыхтел он, — когда будешь так прыгать…

— Ты мог бы ехать туда, куда тебе надо, — прошипел Рейчер и быстрым шагом направился вслед за голубем. Не хватало ещё, чтобы прямо сейчас вызвали дежурного, который будет устраивать разборки из-за внешнего вида, с которым всегда ходили бездомные.

— За время нашей встречи с тобой я понял, что тебя опасно вообще отпускать, — вновь пошутил Бродяга. — Не виделись всего неделю, а из красивого живого паренька ко мне приходит побитый придурок.

— Придурок? — сощурился Рейчер. — Не много ли ты возомнил о себе?

— Ой, извините, задел чувства нашего маленького, обозлённого на весь мир чертёнка, — язвительно сказал Бродяга и тут же получил удар локтём по ребру.

Рейчер засмеялся от удачного отмщения: Бродяга начал шипеть от боли. Но ликование продолжалось недолго. Рыжеволосый юноша уже сделал замах, чтобы дать ответный удар по затылку, но владелец чёрного амулета ловко увернулся и помчался прочь от разъярённого «монстра» вслед за своим старым проводником. Но когда голубь невозмутимо влетел в маленькую постройку, где сплошь стояли турникеты для ловли «зайцев», Рейчер невольно остановился. В тот же миг Бродяга наконец смог его слегка ударить по затылку.

— Дурак! Я тут думаю, а ты мне мозги вышибаешь! — пытаясь сделать серьёзное лицо прошептал Рейчер, но короткие смешки его выдавали.

Но уже через секунду Рейчер не выдержал и засмеялся вместе с Бродягой. Это было странное зрелище, что два бездомных оборванца почему-то стояли и улыбались, но это был первый раз за долгое время, когда владелец чёрного амулета почувствовал себя беззаботно. Поэтому окружающие люди просто испарились.

— Давай правда серьёзно, — попытался выдавить сквозь смех Рейчер. — У нас тут проблема…

— Когда это стало проблемой? Ловкость и быстрота решают всё.

Рейчер посмотрел на голубя, нетерпеливо ожидающего его по ту сторону помещения. В чёрных глазах читалось желание поскорее улететь отсюда, поэтому парень понял, что лучше действовать сейчас или путеводная нить улетит в небытие.

— Почему на вокзалах возле городов так много охраны? — недовольно прошипел Рейчер, чувствуя, что ему всё же придётся сделать то, что он категорически не хочет.

Едва закончив предложение, парень сорвался с места, заметив, что охранник ненадолго отвернулся. Опперевшись рукой о турникет, Рейчер запрыгнул на него и, не тратя более ни секунды, рванул к выходу. Турникет оказался довольно широким для того, чтобы пробежать по нему и безболезненно спрыгнуть, за что парень был благодарен тем, кто его строил. Бродяга уже ожидал его возле двери.

— Медленно ты, — поддразнил он и стремительно помчался к выходу.

Рейчер также последовал этому примеру, не смея даже думать о том, во что превратится общее ошеломление людей, стоявших в этот миг с ними рядом. Парни пробежали мимо касс и оказались на улице. Пока владелец чёрного амулета пытался сообразить, куда им спрятаться, Бродяга небрежно толкнул его в сторону маленькой аллеи, раскинувшей свои владения рядом с вокзалом. Парни помчались туда, нервно ища хоть какой-нибудь тёмный двор. Когда впереди мелькнул проём между домами, двое беглецов решительно нырнули во мрак, оказавшись в нужном дворе.

— Что-то не слишком за нами была погоня, — отдышавшись, прохрипел Рейчер.

— Ночью мало кому захочется бегать за двумя зайцами.

Рейчер поднял голову, и с души упал камень. Белоснежный голубь кружился над ними, а затем упорхнул в самую гущу коридоров, созданных дорожками между домов. Владелец чёрного амулета быстрым шагом направился следом.

Жуткий ливень превратился в жалкий, слегка моросящий дождик. Гром и молнии уже не озаряли трепещущее небо. Даже на чёрном небе показались черты молодой луны.

— Знаешь, это немного смешно выходит, — подал голос Бродяга после нескольких минут скитания по дворам. — Это я должен был привести тебя в безопасное место. А теперь ты сам меня ведёшь.

— Я просто хочу узнать, куда меня приведёт моё воображение. Ты мог и не идти со мной. У тебя же есть своё место в этом мире.

— Оно есть, но я лёгкий на подъём. Даже моя кличка всё говорит.

Рейчер едва подавил вздох огорчения. Это был только его путь! Этот голубь — только послание для него! У этого Бродяги своя дорога, а у него — своя. Владелец чёрного амулета не мог допустить, чтобы по ложному следу судьбы пошёл едва знакомый юноша. У них разные дороги, разные линии жизни. Но как это помягче сказать?..

Вскоре в животе предательски стало урчать. Рейчер потянулся к карману, выуживая оттуда последний кусок хлеба. Но есть его тут же расхотелось. Промокший, чёрствый, отвратный на ощупь хлеб. Парень невольно кинул его в урну, ощущая растерзание совести. Последняя надежда на выживание была испорчена.

— И всё же… — проронил Бродяга, доставая из своего рюкзака вкусный бутерброд.

Рейчер начал жалобно испепелять преподношение алчным взглядом, но гордость душила невидимой нитью его шею.

— Тебя никто не будет ругать за то, что ты взял у меня. К тому же, я настаиваю, — Бродяга протянул бутерброд новому знакомому, чуть ли не запихивая его ему в руки.

Несколько секунд терзаний длились как вечность. Почему Рейчер должен принимать еду от постороннего человека только из-за маленького голода? Хотя, когда желудок будто изливался кровью от пустоты, голод не казался такой уж пустяковой проблемой.

— Мы едва знакомы, — сквозь злобу прошипел Рейчер и прибавил шаг. — Незнакомые люди не должны просто так разбрасываться едой друг с другом! Даже если я немного и хочу есть…

Урчание в животе усилилось, полностью опровергая последние слова. Вернее, слово «немного». Нет, он готов был съесть весь мир в эту секунду! Но не готов был принять чужую помощь.

— Незнакомые люди? — Бродяга поднял брови. — Я думал, мы друзья.

— Друзья? — гневно закричал Рейчер. — Друзьями не становятся за пару часов!

Следующие полчаса прошли в молчании. Между Бродягой и Рейчером словно выросла колючая стена, не дающая им поговорить друг с другом. А белый голубь продолжал стремительно лететь куда-то вдаль. Сколько они уже прошли? Владелец чёрного амулета обернулся, но увидел только холодные стены домов.

Желудок начал будто завязываться в узел от голода. Голова слегка кружилась, да и самого Рейчера начало подташнивать. Если так пойдёт и дальше, то верная погибель не за горами… А сама еда находилась так близко, что до неё было достаточно протянуть руку! «Как я ненавижу себя», — прошипел Рейчер, понимая, насколько низко он сейчас падёт.

— Дай… пожалуйста… — тихо прошептал он, даже не расслышав себя.

Бродяга тут же засунул руку в рюкзак, словно ожидал команды. Достав оттуда аккуратный и красивый бутерброд, юноша протянул его своему другу. Рейчер тут же схватил преподношение и начал свою трапезу, почти не прожёвывая пищу.

— Если тебя это успокоит, то я никому не скажу, что ты попросил у меня еды, — слегка засмеялся Бродяга. — Такое чувство, будто ты сейчас совершаешь преступление.

Для Рейчера это и было преступлением. Он не хотел быть зависим от других людей и полностью считал, что, освободившись от присмотра Голубки, сможет стать самостоятельным. Но почему-то этого не происходило, а положение только ухудшилось.

Через некоторое время белоснежный голубь испарился. Теперь уже Рейчер не волновался по этому поводу, хотя некоторые сомнения в душе и были. Перед ним предстала полуразрушенная улица с нелюдимыми домами-великанами. Хоть на краю горизонта слегка начало сиять алым, что говорило о приближении утра, но именно тут создавалось впечатление о мёртвом районе. Не было ни света в окнах, ни людей.

— Я понял, — после долгого молчания прошептал Бродяга. — Понял, куда ты шёл.

Рейчер растерянно перевёл взгляд на знакомого. Что теперь надо делать?

— Что это за место? — только и смог выдавить из себя владелец чёрного амулета.

— Банда Эрнагесена. Самое гиблое место. Да, именно здесь твоё место. Среди своих.

— Среди своих?

Жизнерадостность Бродяги полностью испарилась. Да и Рейчера жутко пугала неизвестность. Что его ждёт там? Примут ли его? А признает ли Пёс его родным братом?

— П-пошли… — заикаясь, произнёс Рейчер и пересёк дорогу, отделявшую территорию банды Эрнагесена от остального мира.

Бродяга не пошевелился. Он продолжал стоять на прежнем месте, с ужасом уставившись на безлюдные дома. Сердце Рейчера тут же сжалось: как же растерянно выглядел юноша, который совсем недавно уверенно шёл следом за ним. Почему, когда они пришли туда, куда их привело знамение, всё так резко изменилось?

В лицо подул ледяной ветер, и Рейчер сжался. Здесь было так темно и холодно. Не так, как обычно. В воздухе так и витало непонятное зло, которое хотело причинить перешедшему границу вред. Рейчер готов был списать это всё на свои проклятые и лживые предчувствия, если бы не знал, что теперь это вполне возможно… после всего того, что произошло.

— Я не могу, — только и сказал Бродяга поникшим голосом. — Никто не может пересечь границу, кроме тех, кого примет Эрнагесен. Я чужой.

— Что за глупости! — отчаянно закричал Рейчер. — Я же прошёл! И ты сможешь!

— Потому что ты — один из них. Я же просто не должен вообще здесь стоять.

— Но ведь… я не знаю, что мне делать дальше!

Бродяга слегка приподнял уголки рта. Однако это была грустная улыбка. Его зелёные глаза больше не излучали той легкомысленности и радости, что и раньше. Почему это место забирает все положительные мысли и меняет человека до неузнаваемости? «Что если это станет и со мной?» — ужаснулся владелец чёрного амулета.

— Ты вернулся домой, — наконец сказал Бродяга. — Домой, где о тебе точно позаботятся. Я же просто должен был проверить, что с тобой ничего не случилось.

Рейчер хотел возразить, но сзади послышались шаги и оживлённые голоса. Парень вздрогнул. Голоса, которые он не раз слышал в своём сне, но всё время забывал после пробуждения. Голоса, которые преследовали его призраками прошлого. Руки начали невольно дрожать. Почему именно сейчас? Почему он последовал за голубем, когда мог пойти с Бродягой и не волноваться о своей судьбе? «Я не хочу встречаться со своим прошлым!» — вопил он в мыслях, нервно переведя взгляд из тьмы улицы на Бродягу. Тот лишь кивнул, подтверждая, что всё так и должно было произойти.

Из колючего мрака вышли две фигуры. Рейчер хотел их разглядеть, но не смог из-за яркого света амулетов, что висели на их шеях. Один сиял зелёным цветом и напоминал форму змеи, другой — синий в форме собаки. Такая же форма, как и у Рейчера, но только камень ещё и излучал сияние.

— Бродяга? — произнёс один из силуэтов с синим амулетом и сделал шаг в сторону рыжеволосого юноши.

— Здравствуй, Пёс, — Бродяга почтительно склонил голову. — Хорошо ли идут дела в банде Эрнагесена?

— Один из наших членов получил серьёзные ранения и попал в больницу, но он и не из такого выкарабкивался. — Ответил за Пса силуэт с зелёным амулетом змеи. — Но так у нас всё идёт своим чередом. Как у вас там Альянс?

— Трудные времена, Змей, но держимся. К сожалению, всё больше членов Альянса не могут справиться с полученными потрясениями. Аврора, конечно, прекрасно поддерживает им дух, однако скоро пробьёт и её час.

— Ты станешь прекрасным главарём, — одобрительно кивнул Пёс. — Однако, что же привело тебя к нам? Ты не мог проделать такой длинный путь только из-за этой новости.

— Честно говоря, я чуть не забрал твоего члена банды в наш Альянс, — усмехнулся Бродяга и посмотрел в сторону Рейчера. — Возможно, забрал бы, но он сам нашёл к вам дорогу. Как говорится, рыбак рыбака видит издалека. Он именно ваш выходец.

Рейчер готов был провалиться сквозь землю. Ноги начали подкашиваться, а коленки дрожать. Что сказать, чтобы произвести хорошее впечатление? Как не упасть в грязь лицом?

Главарь банды Эрнагесена подошёл ближе к владельцу чёрного амулета. Именно в тот момент свинцовые тучи на небе уползли в сторону, освобождая путь свечению луны. Рейчер едва сдержался, чтобы не поперхнуться от изумления. Сотни чувств начали накрывать его бушующими волнами, и парень прислонился спиной к стене, чтобы не упасть от ошеломлённости. Перед ним стоял Пёс — его отражение.

— Я бы хотел убедиться, что вы позаботитесь о нём, — вмешался Бродяга. — Он очень многое пережил и боюсь, что ещё не скоро оправится. Он непригоден для бездомной жизни, а начинать выживать в таком состоянии — явная смерть. Не давите на него.

Пёс переглянулся со своим другом с зелёным амулетом. Почему в глазах обоих был… страх? Ужас? Безысходность?

Что происходит?

— Спасибо тебе, Бродяга, — наконец проронил Пёс, но в его голосе не было вообще ноток искренности и счастья. — Удачи тебе.

— Вам того же.

«Стой… Не уходи!» — закричал в мыслях Рейчер. Неужели его знакомый оставит его на растерзание неизвестного прошлого, связанного с бандой Эрнагесена? Неужели он останется один там, где меньше всего хотел оказаться?

Пёс и Змей развернулись и зашагали в обратную сторону — в гущу тьмы. В гущу зла и смерти. Рейчер поплёлся за ними, оставшись на растерзания собственным мыслям. Однако когда он на миг приподнял голову, чтобы убедиться, что он идёт правильно, то открыл рот…

Вокруг него стояло несколько подростков с такими же сияющими амулетами. Все они выглядели отчего-то счастливо и беззаботно, а их лучезарные глаза уставились прямо на владельца чёрного амулета. «Добро пожаловать!» — слышалось со всех сторон.

«Не знал, что банда Эрнагесена такая большая…» — угрюмо подумал Рейчер, насчитав четырнадцать человек, поздравляющих его. И только Пёс и Змей не обращали на них внимания, словно их не существовало.

====== Проклятье банды Эрнагесена ======

Только от вида старых построек Рейчеру было не по себе. Целая просторная улица, умещающая в себя несколько десятков массивных молчаливых многоэтажек, полностью превратилась в маленький город-призрак, где даже собственные шаги раздавались глухим эхом. Неисследованная территория, на которой банда Эрнагесена господствовала уже полтора года, начала везде прорастать мхом, в воздухе царствовала пыль. По обе стороны находились серые великаны с окнами, и обычно в них насчитывалось пять-шесть этажей. Деревья уже давно сгнили и попадали; листьев, травы да и вообще любой другой зелени здесь просто не было. Только тёмные цвета смерти окружали со всех сторон. И видеть детей в разноцветной одежде, отличающихся друг от друга внешне и по характеру, было чем-то вроде маленького белого пятнышка, портящего весь квадрат Малевича. Здесь не водились даже мыши и другие паразиты — все просто сгинули на этой каторге. Все домашние запахи и тёплые ветерки превращались здесь в лёд и доходили до Эрнагесена в «испорченном» виде. Асфальт давно потрескался, поэтому здесь не составляло труда споткнуться и растянуться на всю дорогу до крови. В этом плане было жаль Голубку, умеющую задевать ногой саму себя и падать на самом ровнейшем месте.

Пёс проводил Рейчера до нужной комнаты и, указав на дверь, словно испарился в лабиринте коридоров. Владелец чёрного амулета поёжился не то от холода, не то от облака пыли, отдававшими в своём новом жилище. Внутри помещение оказалось куда более страшным, чем улица: голые обветшалые стены, свободно гуляющий сквозняк, везде серые тона. Мрачно и сыро. И самое главное — никого. Ближайшие соседи были этажом ниже, что позволяло Рейчеру почувствовать себя небезопасно. Да, пусть, по словам Пса, магия и защищала их, но кто знает, правда ли это на самом деле. Само это место уже заставляло дрожать, не говоря о том, что здесь ещё придётся и жить.

Парень прошёл дальше в своё царство грязи и холода, с громадным трудом заставив себя вообще сдвинуться с дверного проёма. Ледяная кровать, ледяные серые стены, ледяная тумбочка, ледяной письменный стол и не менее ледяные два стула по бокам… И чем дальше владелец чёрного амулета заходил, тем сильнее он хотел выбежать отсюда, ощущая тошноту. Рука сама направилась к прикроватной тумбочке, — Рейчер не мог подавить своё проклятое любопытство, — отворив все ящики. В одном из них находился потрёпанный и выцветший от старости снимок.

Рейчер принялся разглядывать фотографию. На ней был изображён маленький мальчик лет восьми-девяти, с потрёпанными волосами, сбившимися в колтуны. И всё бы было нормально в этом снимке, не будь двух прекрасно бросающихся в глаза деталей. У мальчика не было глаз. Абсолютно. Они были либо вырваны, либо замазаны чёрным маркером — парню хотелось бы больше верить во второе. Устрашающим было то, что рот застыл в ужасающей ухмылке, показывающей свои слегка оскалённые зубы.

Но от мысли, что на этой фотографии был запечатлён именно сам Рейчер, парню стало куда хуже. Вернее сказать, это был действительно он!

— Рейчер значит?

Владелец чёрного амулета вскрикнул, выронив фотографию от охватившего его ужаса. Мигом развернувшись, он обнаружил перед собой стройную девочку с длинными золотистыми волосами, заплетёнными в простой хвост. Одета она была в простые протёртые джинсы и красную кофту с незамысловатым чёрным рисунком в виде вороны. В отличие от Голубки, выглядела она не так уж и кротко и застенчиво.

— Да, Рейчер, — кивнул парень, пытаясь быстро стереть из памяти девочки свой недавний постыдный крик. — Я так понимаю, что мы теперь с тобой соседи и родственники по несчастью?

— Всё верно, — Девочка опёрлась спиной к столу, скрестив на груди руки. — Меня зовут Кошка. Нетрудно догадаться, почему. — Рейчер мельком взглянул на её красный амулет в форме кота, почти слившегося на фоне такого же цвета кофты. — Я тебя, кажется, напугала? Извини.

— Да не бери в голову! — Владелец чёрного амулета попытался выдавить из себя смешок, чтобы немного загладить стрессовую ситуацию, но это скорее пошло на кашель. Изумрудные глаза Кошки недоуменно уставились на него, и парень, чувствуя, что начинает краснеть, наклонился к полу, чтобы достать упавшую фотографию. — Я тут немного порылся в этих ящиках и нашёл жуткий снимок. Нет, я, конечно, не думаю, что он такой уж и жуткий, во всяком случае, странный. Я не уверен, что тот, кто подбросил мне его, сделал это случайно. Может, это был Пёс?

Рейчер продемонстрировал фотографию Кошке, и та округлила глаза. Парень сам был, мягко говоря, удивлён, заметив, что на снимке был запечатлён уже не он, а какая-то старая кукла с оторванными руками и опустошённым взглядом. Хоть и у кукол глаза и должны быть стеклянными, но тут она прямо смотрела на зрителя, разрывая его изнутри.

— Никто из нас не занимается таким, — звонкие нотки испарились из голоса Кошки, оставив только странную серьёзность, не присущую таким ярким личностям. — Я уверена, те, кто выселялся отсюда, просто забыли это здесь вот и всё. С чего ты вообще взял, что Пёс способен подкинуть тебе это, чтобы напугать, если он сам тебя сюда и пригласил?

«Да потому что только у него могла быть эта фотография!» — в мыслях выпалил Рейчер, понимая, насколько нелепо прозвучит оправдание о том, что минуту назад здесь он отчётливо видел себя с вырванными глазами.

— Это место слишком жуткое для меня, — процедил мальчишка, убирая снимок на обратное место. — Наверное, из-за того, что я пока не привык, всякий бред идёт в голову. Извини.

— Ты точно будешь в порядке? — сочувственно произнесла Кошка. — Я и сама долго привыкала, а тут ты будешь жить один на этом этаже, когда все живут вместе снизу.

— В моей жизни были вещи и похуже, — Рейчер через силу выдавил подобие улыбки. — Поверь.

Владелица красного камня бодро кивнула, и на этом парень полностью погрузился в свои мысли. Как он мог отчётливо видеть одно, а через пару минут — совершенно иное? Игра воображения? «Это место просто действует тебе на нервы, успокойся», — подумал Рейчер, глубоко дыша. Но если быть честным с собой, то хозяин камня собаки действительно до чёртиков боялся остаться совершенно один. Почему Пёс заселил его на совершенно другой этаж, когда мог переселить в другую квартиру, но на том же ярусе, что и остальная банда? Да и сам главарь Эрнагесена почему-то не блистал счастьем от воссоединения с родным братом. Да и весь Эрнагесен казался каким-то… театром. Все что-то скрывали, даже старина Анастасий! У всех на лицах были отвратительные маски, слившиеся с лицом. А что было на самом деле за этой профессиональной актёрской игрой?

Рейчер не секунду спустился с небес на землю, чтобы понять, о чём тараторит эта надоедливая Кошка. Она вещала вроде о правилах их банды, посвящала в курс дела, но кто не поддастся соблазну что-либо нарушить? В приюте учителя почему-то ненавидели парня и всё время делали ему замечания, даже когда он спокойно сидел на своём месте, в то время как остальные одноклассники, употребляя нецензурную лексику через каждое слово, были любимчиками и получали поблажки. Через какое-то время Рейчер просто забыл, что такое быть послушным, пока не попал к Николаю Лаврову. Перевоспитание, уроки, запреты… Это действительно могла бы быть настоящая семья, где не было матери, и в которой был вечный траур… если бы не всё те же фальшивые маски.

Из мыслей парня вывел резкий скрип двери. Кошка и Рейчер одновременно оглянулись, чтобы узреть на нарушителя спокойствия. В пыльное и холодное помещение ввалился черноволосый парнишка, который был чуть ли не по плечо владельцу чёрного амулета. В одной руке он нёс тряпки, в другой — ведро с пока ещё чистой водой.

— Хей, Змей, не представляешь, что нашёл новичок! — оживилась блондинка, без разрешения вырвав из рук Рейчера фотографию и начиная вертеть ею перед глазами вошедшего. — Кто-то всё же из бывших постояльцев не забрал до конца свои вещи!

— Действительно страшно, — безэмоционально сказал Змей. — Всё же новичок. А все новички сначала очень нервные. Ведут себя странно, пытаются выделиться, что приводит к плохим последствиям. Я уверен, что и этот тип относится к такому числу.

— Я вообще-то ещё здесь, — Рейчер начал громко кашлять в кулак, понимая, что если не прервёт этот монолог сейчас, то услышит ещё много нового о себе. — Что это за тряпки?

— Будешь, салага, убираться, — проскрипел Змей, и владелец чёрного амулета попытался понять, что это было: усмешка или ненависть. — Или ты уже с первого дня решил попробовать стать нашим главарём?

— Прости? — встряхнул головой Рейчер, едва не добавив частицу «те» на конце.

— По глазам всё прекрасно вижу! И если ты действительно его брат, то тоже стремишься к власти. И я ненавижу таких! Думаете, что, став всемогущими, вам всё сойдёт с рук, что власть — это удовольствие. А потом всё катится к чертям собачьим!

«Ого, какой случай, — мысленно произнёс Рейчер. — Сам и выдал мне все свои проблемы. Он просто пытается быть задирой и высокомерным, а на самом деле… он медленно катится ко дну… Прямо как Вадим…» Парень хотел вздрогнуть, но вовремя осознал, что это будет слишком заметно. Змей может посчитать это вздрагивание как подтверждение своих слов.

— В общем, я принёс тебе всё, что надо, — Голос владельца зелёного амулета вновь вывел Рейчера в реальность. — Хочешь жить в чистоте — сам наведи порядок.

— Спасибо, что оказали мне честь, и удосужились принести такому холопу, как я, нужные для сбора дани вещи, — саркастично подыграл Рейчер, подобрав тряпки. — Однако я не уверен, что эта работёнка для дворян, которые ходят и подлизываются к великому князю Эрнагесеновскому.

Кошка ехидно хихикнула, в то время как Змей сурово нахмурил брови. Он уже открыл рот, чтобы что-то ответить, но в последний момент передумал и, гордо хмыкнув, развернулся и удалился из комнаты. Блондинка последовала этому примеру.

Рейчер сразу же принялся за уборку, не давая мыслям окончательно себя убить. Смочив тряпку в ледяной воде, парень провёл ею по поверхности стола, поднимая в воздух тайфун пыли. Лоскут ткани скользил по столу, постепенно превращая его в чистое и ухоженное место. Ушло на это примерно несколько минут, прежде чем Рейчер убедился, что смог окончательно отмыть один из предметов мебели. Однако на тряпке не было ни единого чистого просвета, она сменила свой серый цвет на полностью чёрный. Это слегка огорчило парня. «Только один маленький стол, а уже надо кричать «помогите!» Владелец чёрного амулета, сев на колени, начал отмывать тряпку с мылом, покойно лежавшим прямо в ведре, окрашивая воду в серый цвет. Затем операция по спасению комнаты от пыли продолжилась и на стульях.

Дверь скрипнула, и послышались шаги сзади. Рейчер уже натянул на себя улыбку, пытаясь сделать беззаботный вид.

— М-можно?

Этот писклявый голос парень мог узнать из тысячи, пусть они и были знакомы не так долго, как хотелось бы. Скромная Голубка неуверенно копошилась возле угла, ожидая, пока её пригласят. К обычной улыбке Рейчера прибавилась ещё и лучезарность.

— Привет! — Владелец чёрного амулета встал с пола, бросив протирание стула, чтобы помахать рукой. — А я тут заселяюсь. Видишь, какой стол чистенький?

— А почему ты один убираешься? — Голубка искренне удивилась. — Я думала, Змей и Кошка помогают тебе.

— А разве должны?

Судя по округлённым глазам девочки, должны были, но как всегда привлекательность Рейчера вышла из-под контроля. «Вот же гады!» — прошипел парень, с трудом сдерживаясь, чтобы не выпалить это вслух. Скорее, ему было обидно не за то, что его бросили, а за то, что он выступил дураком перед единственной настоящей в этом храме безумия девочкой, которая даже и не старалась играть в человека, у которого всё хорошо, но на самом деле который давно прибывает на дне собственных проблем и страхов.

— Ну ничего страшного! — быстро поправил себя парень, заметив, что Голубка начала дрожать. — Они люди занятые. Наверняка у них сейчас очень важные дела, я же не буду последней тварью, которая заставит их работать на себя, когда у них самих проблем по горло.

— Но я слышала, как они говорят гадости про тебя… они говорят, что ты… ненормальный.

Почему, когда Голубка сжималась в себя и начинала дрожать, Рейчер готов был провалиться сквозь землю, чувствуя себя последним кретином? Словно он был и виноват во всём этом. И самое страшное — если владелица белого амулета сейчас заплачет, он вообще не будет знать, что делать. Во всех просмотренных фильмах и книгах парни подходили к девушкам и обнимали их, а тут они даже формально не были друзьями. Так, знакомыми.

В какой-то переломный момент Рейчер отступился. «Я должен волноваться о том, что банда Эрнагесена уже с первых секунд меня ненавидит всем своим чёрным сердечком и о том, что моя репутация горит в огне кругов ада, или о том, что человек, с которым я едва-едва знаком, сейчас заплачет?» Нормальные люди задумались бы над первым вопросом, и Рейчер действительно пытался обмануть самого себя, что ему не всё равно на отношения с бандой Эрнагесена, по сути, его новым домом. Особенно, если эти отношения станут началом издевательств над ним. Но парень уже разучился воспринимать чужое мнение всерьёз, поэтому второй вопрос казался более серьёзным.

«Рейчер. Сделай. Что. Нибудь, — прорычал владелец чёрного амулета, когда понял, что неловкое молчание слишком затянулось, и Голубка начала тихо всхлипывать. — Просто скажи что-то уже!»

— Ты не должна переживать из-за того, что думают обо мне! — Владелец чёрного амулета подошёл к Голубке и положил свою руку на её плечо. — Это нормально, что некоторые люди ненавидят тебя за ни за что. Это просто невозможно — нравиться абсолютно всем. Тем более, когда люди, которых я знаю от силы пару минут, уже шепчут обо мне гадости. А ты ведёшь себя так, словно они тебя презирают, а не меня. Вот не надо так.

— Наверное…

Пока Голубка утирала слёзы, Рейчер продолжил свою работу. «Хорошо сработано!» — ещё шире улыбнулся парень, подняв вновь в воздух столб пыли. Вскоре стул блестел как новенький, и «отражение» Пса, довольное собой, поплелось к ведру, вновь вымачивая тряпку.

— Тогда давай я помогу! — вдруг вызвалась Голубка, и парень вздрогнул от неожиданной решимости. Девочка схватила другой кусок тряпья и, также смочив, принялась смахивать пыль с кровати.

— Не-не-не! — покачал головой Рейчер. — Это исключительно моя работа. Моя комната. Я сам должен приводить её в порядок. К тому же, я так и не искупил перед тобой долг, а ты мне его ещё сильнее делаешь!

— Зачем долг? Я же это делаю не потому, что хочу что-то от тебя. Ты же мой друг!

Рейчер закусил нижнюю губу, но так ничего не сказал. Как он мог напрямик ей ответить, что он даже с огромной натяжкой считает её просто знакомой? Они не были друзьями, и никогда ими не станут. Люди проходят вместе через огонь, воду, холод и голод, прежде чем стать настоящими друзьями. А они просто случайно встретились. Вот и всё.

Прошло ещё полчаса гробового молчания. Рейчер полностью покончил со стульями и тумбочкой и теперь мучился с полом, задыхаясь в океане мусора. Под кроватью царил настоящий ад, и парень ощущал, что вот-вот потеряет сознание от недостатка кислорода. Голубка, словно прочитав мысли, поспешила открыть окно. Сама девочка занималась стенами, которые не хуже полов успели утонуть в пыли.

— Слушай, я могу попросить у тебя прощения? — наконец произнёс Рейчер, когда уборка почти подошла к концу. Язык предательски начал путаться, делая речь более невнятной.

Мысли о том, что он бросил несчастную Голубку в тот день, терзали парня по сей день. Она просто делала вид, что ей было всё равно, но он прекрасно знал — она только притворялась. Она могла плакать, чувствовать себя брошенной… да всё что угодно! Он ненавидел себя за тот поступок, а теперь так стыдно просить прощения, когда он только и мечтал об этом. Но и не это было главное, за что он стыдился перед этой непорочной девочкой.

— Ты и сама прекрасно понимаешь почему! — огрызнулся Рейчер, когда прочитал в её голубых глазах немой вопрос. Затем вновь наступило неловкое молчание, и владелец чёрного амулета слегка покраснел, касаясь ладонью своей шеи. — Просто… если бы не ты, я бы давно сделал какую-нибудь глупость, о которой бы всю жизнь жалел. В их списке как раз есть и суицид.

— За что мне прощать тебя?

— Да, ты права. Я действительно ничего пока такого не сделал для тебя, чтобы заслужить это. Я и так слишком много напортачил. Но я правда очень хочу исправиться…

— Нет, я совсем не про это. Я имела в виду, что ты же ничего не сделал. За что мне прощать тебя, когда ты даже ни в чём не провинился.

Рейчер и Голубка одновременно подавили в себе смешок. Пока парень собирался с мыслями, девочка начала протирать окно сухой и последней чистой тряпкой из всей получившейся грязной кучи.

— В общем, ты и сама прекрасно знаешь, что я немного… как сказать… был не в себе. Я вёл себя, как самая последняя свинья, а ты это мало того, что терпела, так ещё и жизнь мне спасала. И я ещё хотел сказать, что твоя история… она действительно ужасна. Ты столько всего пережила… — Рейчер встал с пола, утирая со лба пот. — Ни один нормальный человек бы не выдержал, а ты прямо… молодец! Я даже представить не могу, что на тебя навалилось бед намного больше, чем на большинство людей за всю жизнь, и ты продолжаешь жить.

— Я ничего такого не сделала, — Голубка отвела взгляд в сторону. — Просто ты напоминал мне меня же… я тоже думала о суициде. Но продолжила жить ради него.

Последнее предложение было довольно тихим, но Рейчер смог уловить его, пусть и с большим трудом. Едва проглотив ком в горле, парень начал собирать тряпки в одно место, путаясь в своих мыслях. Маленькая девочка хотела покончить жизнь самоубийством… только от этого заключения становилось очень тошно. А всего некоторое время назад он, обезумевший от горя, был не лучше. «Господи, что творит с нами жизнь!»

Голубка уже тоже хотела начать собирать тряпки, но её взгляд приковался к фотографии, лежащей на столе. Снимок показался ей очень зловещим, и она даже вскрикнула от увиденного. Рейчер без лишних слов подошёл к девочке и забрал злопамятную куклу.

— Это ч-что? — пролепетала владелица белого амулета.

— Просто ерунда. Не волнуйся, это фотография — всего лишь фотография. Пусть и пугающая. — «Пусть она и вызывает у меня галлюцинации».

— А что написано на обратной стороне?

— Что?

Рейчер развернул фотографию чистым листом к себе. В самом уголку каллиграфическим почерком были выведены с завитушками слова, которых точно не было здесь, когда парень демонстрировал снимок Кошке. «Тебе здесь точно не рады. Убирайся отсюда или ты станешь марионеткой в руках магии, как это было с Лавровыми».

Он чувствовал боль и страх. Страх. Тот страх, который заставляет людей идти на сумасшедшие поступки, лишь бы спасти свою никчёмную жизнь. Но сейчас путы, связывающие его, до крови истёрли кожу, а ремни, держащие шею, чуть ли не душили.

Краем глаза он видел множество людей, смотрящих на него, как на клоуна. Для них это издевательство было всего лишь представлением. Кто-то не сдерживал улыбки, кому-то было тошно от номера, но в любом случае все они выглядели как настоящие зрители. Их было не меньше дюжины, но никто даже не думал помочь.

Дверь скрипнула, и к гробовой тишине прибавились ещё и шаги. Довольно солидный мужчина уже в немолодом возрасте и седыми волосами, разбросанными по плечам, подошёл к пациенту, взяв в руки маленький чип. «Пожалуйста… не надо…» — думал больной, но сил хватило лишь на слабый стон. Сколько времени они его держали здесь? И самое главное… «Почему мама не ищет меня?» От этой мысли к глазам подступили слёзы.

Ледяные пальцы учёного коснулись его уха, отдавая ещё одной волной холода по всему телу. Они почти закончили… Нет! Он не хотел! Он не хотел это!!!

Зловещие глаза коршунов с нескрываемым любопытством смотрели на предстоящее шоу.

Рейчер распахнул глаза, вскакивая с постели. Холодный пот большими каплями упал на пол. Паника незамедлительно прошлась бурей по каждой нервной клеточке, заставляя парня содрогнуться от волны мурашек. Сначала холодные стены привели его в лютый ужас, но когда память постепенно вернулась, Рейчер сглотнул слюну и быстрым шагом направился к окну, чтобы проветриться. Холодный воздух ободряюще ударил по лицу, скидывая остатки сна.

Спустя некоторое время сердцебиение пришло в норму, однако руки продолжали дрожать, как неушедшее воспоминание о кошмаре. Это место действительно играло на струнах нервов печальный реквием. Что вообще произошло перед тем, как он уснул? Странная фотография, Кошка, Змей, Голубка, уборка, кровавая надпись, страшный сон. Когда он успел переодеться в пижаму и лечь в кровать, когда даже не помнил второй половины дня? «Господи, мне так скоро в психушку наказан билет», — прошипел Рейчер, протирая глаза. Нет, сегодня ему точно не удастся уснуть снова. Придётся преодолеть свои страхи и спуститься в ванную, чтобы избавить себя от пота.

Даже блики луны не проникали в тёмные коридоры домов. Все они превратились в одно сплошное чёрное месиво с пугающими шорохами, которые воображение превращало в самые потаённые кошмары уголков рассудка. Пустые квартиры, где когда-то жили счастливо люди, забытые куклы на полу… Рейчер просто знал, что никогда не привыкнет к этому, даже если проживёт здесь всю свою оставшуюся жизнь. Неужели остальным членам банды здесь уютно?

Тьма, обнимающая парня своими длинными когтищами, порабощала не только страхом, но и воспоминаниями. Чёрная безнадёжность — именно такое имя можно было дать господствующему здесь мраку. Тьма добывала из недров памяти осколки воспоминаний, которые все стараются забыть. Почему банда Эрнагесена начала считать Рейчера странным, когда он прожил здесь всего один чёртов день?

Они начали сразу с допросов. Не дали и минуты, чтобы прийти в себя. Из памяти никак не хотела стираться пустая комната, в которой высокий блондин с зелёным амулетом змеи начал свои вопросы. Но больше всё это походило на пытки, где за ложь сразу начинали тушить окурки о кожу и бить плетью. Там были все члены банды Эрнагесена… целая дюжина или больше… но больше всего в голову впился тот взгляд Голубки, полный надежды. Несчастная девочка, потерявшая нового друга, наверное, винившая вновь во всём себя, вдруг встретилась с ним вновь. Сколько огромных камней упало с её души? Невозможно сосчитать. И Рейчер сам не знал, рад он был её видеть или нет. С одной стороны — хоть одно знакомое лицо, за которое можно было спрятаться, с другой — кто он такой, чтобы просить у неё поддержки? Жалкий истерик и беглец, не более. Да, парень рассказал банде Эрнагесена всю свою историю с начала до конца, утаивая о белоснежном голубе и снах. Всё шло прекрасно… но когда в комнату вошли Пёс и Змей, их глаза превратились в пять копеек от ужаса. «Почему?» — спрашивал себя Рейчер. Что он сделал не так?

Парень удивительно быстро отыскал ванную комнату. Вся она была обставлена восковыми свечами из-за отсутствия электричества. Ванная представляла собой, с первого взгляда, обычную комнату для чистки зубов и душа. На стене висело затонувшее под глубокими слоями пыли зеркало, в углу стояла раковина, а рядом с ней кабинка для мытья и несколько настенных сушилок. Больше роскоши прежние владельцы этой квартиры не подарили. Но если бы сюда подключали воду, которой, как и отопления, также не было, жизнь была бы просто идеальной. Поэтому Кошка решила предложить мысль, которая действительна даже сейчас. Прямо над кабинкой свисало ведро с водой, с боков придерживавшееся балками, чтобы то не упало, а к нему прикреплена длинная ниточка, свисающая прямо до пола. Если за неё дёрнуть, то ведро наклонялось, и вода лилась на пол. Некоторые остатки уходили в трубы, но их давно не прочищали, поэтому грязная вода могла находиться там веками и не увидеть канализацию. Поэтому пол всё время был мокрым.

«Радуйся всему, что у тебя есть. Всё лучше, чем быть марионеткой в руках отца или трупом в гробу», — вздохнул Рейчер, брезгливо ступая вперёд. Он уже сто раз возненавидел себя за идею спуститься сюда в тёмное время суток только из-за того, что ему захотелось избавиться от пота. Парень быстро зажёг несколько свечей, едва осветивших хранилище сырости и воды. Затем он слегка потянул за свисающую нитку, надеясь хоть немного помыть свои руки, однако ледяная волна окатила его с ног до головы, промочив даже пижаму. Рейчеру едва хватило сил, чтобы не закричать от парализующего холода, проглотив в себя все вопли. Парень ёжился и шипел, пытаясь перетерпеть ужасающий холод, поглощающий его с костями. Всё в этих домах было холодным — стены, пол, кровати, столы… не было спасения найти тёплый уголок, только если стоять и ждать, пока вода не испарится до конца и с испарением перестанет забирать тепло.

— В кране есть тёплая вода.

Рейчер вскрикнул и обернулся, увидев в углу худощавую девочку с огромными глазами. Из-за полумрака не было видно её полностью, да и владелец чёрного камня был безумно рад этому. Она была настолько тонка, что, казалось, вообще не имела внутренних органов и скелета. А на её шее — зелёный амулет змеи. Выглядела она настолько жутко, что парень хотел забыть про то, что постепенно превращался в глыбу льда, и кинутьсяпрочь из этого чёртова места.

— Здесь же вообще нет воды, — дрожащим голосом сказал Рейчер, еле заставив себя заговорить.

— Кто тебе сказал об этом? — Голос девочки был безжизненным и холодным, словно железо. Её огромные глаза прожигали насквозь, и владелец чёрного амулета невольно попятился.

— Ну, так весь Эрнагесен целый день мне долбил это…

— Они врут, чтобы ты помучился, — незнакомка зловеще засмеялась. — Какой же ты наивный. Если ты хочешь продолжить мёрзнуть и умереть от болезни, то выбор твой…

Рейчер мельком посмотрел на раковину — единственное место, которое было вообще не освещено из-за недосягаемости света свеч. Неужели там действительно была вода? Парень неуверенно подошёл к ней, нерешительно положив пальцы на кран. Что-то терзало его изнутри… Однако что такого произойдёт, если он откроет его? Если это была неудачная шутка, то ничего страшного, если действительно польётся вода — это великая удача. Рейчер повернул кран.

На раковину действительно с лёгким шумом полилась жидкость. Сказать, что парень был рад — ничего не сказать. Рейчер начал быстро мыть свои руки и заодно умылся, чтобы взбодриться от ужасного кошмара. Вода была даже горячей, поэтому владелец чёрного амулета мурчал от удовольствия.

— Почему они не сказали мне? — после некоторого времени спросил Рейчер у незнакомки, закрывая кран.

— Посчитали тебя недостойным, — усмехнулась девочка. — Если ты заметил, они считают тебя психом.

— Пусть считают! Хотя я не понимаю, почему…

— Выйди из ванны и спроси у Змея. Он сейчас как раз проходит мимо.

Как раз именно в этот миг за дверью послышались негромкие шаги. Рейчер удивлённо посмотрел на девочку: как она поняла, что это был именно он? Но сейчас разбираться с этим просто не было смысла. Парень быстро направился к выходу и вышел из ванны, вдыхая освежающий запах ночи. Наконец не надо было больше вдыхать сырой проплесневелый воздух!

В тёмном коридоре действительно шастал чёрный силуэт. Однако его зелёный амулет выдавал своего владельца. Рейчер должен был напрямую спросить, что с ним было не так и исправиться. Всё же, а жить ему здесь всю оставшуюся жизнь.

Просто подойти и открыто спросить.

— Змей?..

Владелец зелёного амулета остановился, вглядываясь в темноту.

— Пёс? Ты чего так поздно? — проскрипел голос черноволосого бродяги. И был он куда более дружелюбный, чем раньше. «Догадываюсь, почему», — с отвращением подумал владелец чёрного амулета.

— Нет, я не Пёс. Это Рейчер. Ну, Рейчер, который новый… у вас…

Даже тьма не смогла скрыть резкой перемены в лице Змея. Рейчер знал, благодаря шестому чувству, что сейчас правая рука его брата испепеляет его взглядом ненависти. Хозяин камня собаки отступился, прижимаясь к стене.

— Ну и какого хрена ты шляешься здесь? — прорычал Змей.

— А нельзя? Ты же тоже вот ходишь!

— А тебя это не касается. Просто возвращайся обратно!

— Почему?! — Рейчер готов был взорваться от ярости. Было ясно, что он был старше Змея минимум на два года, так почему же великое правило «младшие должны уважать старших» не работает? — Я имею равные с вами права! Я такой же, как и вы! Почему вы меня… ненавидите? Что со мной не так?

Краем глаза Рейчер заметил, что рядом с ним встал ещё один член банды Эрнагесена. «Сегодня ночью прямо все решили погулять?» — прошипел владелец чёрного амулета. Благодаря слабому свету свечей, едва проникаемому из ванной комнаты в коридор, Рейчер смог увидеть и его внешность. Высокий и стройный блондин с веснушками и всегда улыбчивым лицом. Именно он допрашивал парня утром.

— Прости моего младшего братика, — шире улыбнулся незнакомец. — Он тоже очень много чего пережил. Правда, он уже родился с шилом в заднице, поэтому его скверный характер мало кто переносит.

— Д-да ничего страшного… — Рейчер с трудом заставил себя проглотить яростную тираду, заготовленную как раз для Змея. — Я не думаю, что это такая уж и проблема.

— Рад, что ты с понимаем отнёсся к этому! — Блондин коснулся плеча Змея, но тот даже не шелохнулся. — Даже если банда Эрнагесена и будет совершать глупости по отношению к тебе, просто помни, что они немного напуганы. А напуганные люди совершают много глупостей.

— Подожди! — крикнул Рейчер, когда незнакомец уже развернулся, чтобы уйти. — Как тебя зовут?

— Гадюка. Просто Гадюка.

Высокий блондин начал медленно растворяться в тьме ночи. Когда он полностью исчез, послышался несмелый голос Змея:

— С тобой всё… хорошо?

— Всё отлично! — Рейчер попытался выдавить из себя образ жизнерадостного мальчика. — А что не так?

Несколько секунд молчания, длившегося как целая вечность. Никто из мальчишек не знал, что сказать. Наконец Змей подошёл ближе к собеседнику, и зелёный амулет осветил лицо Рейчера…

Пронзительный вопль.

Хозяин камня собаки отскочил от неожиданности. Змей настолько резко закричал, что парня хватил удар.

— Чья это кровь?! — заверещал владелец зелёного камня.

«Кровь?» — недоумённо спросил самого себя Рейчер. Если бы в глазах Змея не читалось столько ужаса, можно было бы принять всё это за неудачный розыгрыш. Хозяин камня собаки посмотрел на свои руки.

Раньше он не замечал ничего такого из-за мрака. Тьма настолько сильно окутывала предметы, что нельзя было их разглядеть. А теперь, когда огонёк зелёного амулета слабо освещал округу…

Его руки были запачканы кровью.

Некоторое время Рейчер просто смотрел на алую жидкость. Нет, это игра теней, иллюзия! Парень рванул снова в ванную и когда взглянул в зеркало, в его горле застыл крик. Всё его лицо было окровавлено, как и руки. «Нет, нет, нет, нет, нет!!!» — шептал парень, кидаясь к раковине. Она также была запачкана.

Он умылся кровью. Он умылся кровью!

К горлу начала подступать тошнота. Нет, парень был не в силах даже пошевелиться от парализующего ужаса! Только нервные судороги проходили по всему телу. Сотню вопросов вихрем крутилось в голове. Как? Почему? Зачем?

Что происходит?

До его плеча кто-то дотронулся. И Рейчер обернулся.

Кровь… ею были запачканы стены, пол. Ручьи крови неторопливо стекали в щели. Отвратный запах человечины… И самое страшное, что тут была не только рубиновая жидкость, но и неузнаваемые из-за изуродовывания части тела.

Бежать!

Только Рейчер ощутил, что сердце уже настолько бешено разогналось, что полученный адреналин можно было спокойно выплеснуть на быстрый бег, как тут чья-то ладонь схватила его плечо, с силой сдавливая. Хватка была настолько крепкой, что кости начало словно прожигать огнём. Пытаясь вырваться, Рейчер в итоге оказался прямо лицом к лицу с чёрным монстром, состоящим из едкого дыма. Настолько близко, что по лицу проходило ледяное дыхание этой тени. Парень едва сдержался, чтобы не выплеснуть содержимое желудка прямо на пол. И когда Рейчер уже открыл рот, чтобы позвать на помощь, монстр открыл свой длинный рот, обнажив ряд своих клыков. Клыков, которыми вполне можно было с лёгкостью расколоть скорлупу орехов или какие-нибудь деревянные предметы.

— Верни… моё… тело… — Голос, напоминающий угасающий железный реквием, хрипел прямо над ухом Рейчера.

Парень вновь издал жуткий вопль и, метаясь, пытался позвать Змея или хоть кого-нибудь на помощь. Почему никого нет рядом?! Наконец чудовище выпустило мальчишку, и тот сжался в угол, понимая, что выйти отсюда просто не удастся из-за того, что ОНО преградило дверной проём. Под ногами чавкала кровь и — всё, что угодно, но только не это! — некоторые части тела, на которые наступал Рейчер в попытках спрятаться.

— Когда пятая звезда вознесётся над небом, в мир придёт демон, созданный чёрным амулетом собаки! — прохрипело существо, довольно скалясь.

— Я всё равно не понимаю, что это значит! — отчаянно прошептал Рейчер, пытаясь унять дрожь по всему телу.

«Грядёт время, когда то, что было кровью Феникса и слезами Льва, потеряет дорогу, и именно тогда шестеро звёзд прольют тьму на свет иллюзии.»

Странные слова из того кошмара вновь всплыли в мозгу. Как можно было пролить тьму на свет? Что это были за звёзды? Кто являлся кровью и слезами одновременно?

— Очень скоро весь мир начнёт крушиться, — засмеялось чудовище. От его пронзительного смеха было совершенно не по себе. — Отдай мне моё тело, пока не поздно!

— Твоё тело? — переспросил Рейчер. Каждое слово давалось ему с непосильным трудом. — Кто ты… вернее, что?

Прежде, чем Рейчер услышал ответ, отвратительное чудище без плоти и крови кинулось на него, вновь оскалив свои обостряющие клыки. Инстинктивно парень отпрыгнул в сторону в последний момент, неудачно приземлившись в другом конце ванной. Из-за липкой крови Рейчер подскользнулся и упал на полностью испачканный частями тела пол. Выплеснувшийся адреналин заставил его молниеносно подскочить и ломануться к выходу. Напоследок владелец чёрного амулета обернулся, за что жестоко поплатился. Чудовище, врезавшись в стену, растворилось в воздухе, превращаясь в маленькие сгустки теней. Однако вскоре они вновь соединились в более масштабное существо с ещё большими клыками.

Рейчер, сшибая всё на своём пути, нёсся к лестнице. Выйти на улицу и спрятаться там! Найти безопасное место! Он ощущал, как ему в спину дышит ледяным холодом этот монстр, и это только прибавляло сил. Когда парень оказался возле лестницы, Рейчер чуть ли не полетел вниз, перескакивая разом через три ступеньки.

Нечто было сзади. Нечто коснулось его своей рукой с неестественно длинными пальцами.

Рейчер вновь взвизгнул, чуть не споткнувшись. В последний момент он схватился о перила и, не давая себе времени на отдышку, рванул к видневшемуся выходу. Сразу же он оказался на улице, где холодный воздух тут же когтями ястреба вцепился в него. Задыхаясь, Рейчер рванул, куда глаза глядят, надеясь на своё чутьё. Куда бежать, чтобы спрятаться? Можно ли скрыться от чего-то паранормального вообще? На эти вопросы не было времени размышлять. Только мчаться вперёд без оглядки.

Что-то заставило парня повернуть и вбежать в один из дворов, скрытых стеной деревьев. Он был ещё отвратительнее, чем главная улица. Дома здесь казались более серымм и безлюдными, а атмосфера заставляла содрогаться. Может, то было злое прикосновение хищной луны, а может, тут и правда жило больше всякой нечести. Во всяком случае, Рейчер не хотел знать ответ именно сейчас. Ему было даже страшно оборачиваться, чтобы посмотреть, насколько ему удалось оторваться от нечто. Вдруг это чудище находится вплотную к его спине?.. И куда теперь бежать? Это же двор, окружённый повсюду домами…

Что-то говорило ему свернуть вправо. Странные голоса в голове, которые указывали ему дорогу. Рейчер словно знал, куда он должен был бежать, чтобы спастись. «Только бы моё шестое чувство не обмануло меня!» — молил он.

Между ветвями давно умерших кустов притаилась деревянная дверь, ведущая в подвал. Незапертая. Без раздумий, Рейчер сорвал заржавелый замок и ворвался внутрь, закрыв дверь и прислонившись к ней всем своим телом на случай, если монстр захочет проникнуть сюда. Хотя в этом не было смысла. Это нечто обладало неземной мощью и выломать хлипкую деревяшку ему уж точно не представлялось помехой. Казалось, бешеный стук собственного сердца выдавал месторасположение. Рейчер вспомнил все молитвы, которые он слышал в приюте от своих учителей, и в мыслях повторял их. «Это конец?» — прошептал он, утирая слёзы со своего лица.

После всего того, что произошло в банде Эрнагесена… было ли правильным жить здесь дальше? Даже та же Бестужева начала казаться цветочками по сравнению с тем, что произошло здесь за пару часов. Подкинутая фотография, угрозы, кошмары, кровь, разбросанные части тела, чудовища… только от мысли, что он умылся кровью, Рейчер едва сдержался, чтобы не выплеснуть содержимое желудка на пол. Он всё ещё был покрыт ею! А то, что он неудачно упал на пол всё с тем же содержимым, испачкало ещё и одежду. Рейчер сделал глубокий вдох. «Ты прекрасно знал, что что-то такое будет тебя тут ждать! — попытался он успокоить себя. — Почему ты удивляешься? Господи, дожить бы до рассвета и поговорить бы по душам с Псом. Они такое каждый день переживают?»

Наверное, прошло ещё полчаса, прежде чем Рейчер наконец осмелился выглянуть на улицу. Монстра там не было. Только пугающая чёрная улица, освещённая черепом луны. Но идти обратно парень наотрез отказался. Оставалось только исследовать подвал и ждать рассвета.

Рейчер начал медленно спускаться по ступенькам, проверяя на прочность каждую из них. Когда он наконец ступил на пол, то начал искать хоть малейший источник освещения. Машинально он нажал на выключатель, зная, что электричества нет во всей улице. Однако весь подвал озарился слабым свечением нескольких лампочек. Уставшие глаза Рейчера сразу зажмурились от неожиданного света. «Я уже не знаю, что может меня удивить», — попытался подбодрить себя парень шуткой, но ему стало только страшнее. Откуда тут был свет?

Когда глаза постепенно начали привыкать, владелец чёрного амулета начал осмотр. Это не было похоже на подвал с ящиками еды или прочими вещами. Вдоль аккуратно были расставлены стеллажи с многочисленными папками, по полу разбросаны стопки бумаг, а в самом центре величественно стоял секретарь. «Это похоже на чей-то… кабинет», — размышлял Рейчер, бережно осматривая каждую вещь. На папках были написаны чьи-то незнакомые имена. Взяв одну из папок, парень быстро прочитал содержимое: возраст, состояние здоровья, группа крови, болезни. Словно медицинская карточка. На секретаре валялись разбитые кем-то очки, покрытые каплями засохшей крови. Все ящики были абсолютно пусты. Однако они не были запылены, что ожидал Рейчер, будто кто-то всё время сюда приходил.

Дальше находилась дверь с матовым стеклом. Из-за потрескавшихся букв на ней нельзя было прочитать, что было написано, поэтому парень вошёл в следующую комнату. В нос сразу ударил противный запах… человечины. В центре красовался уже не безобидный секретарь, а железная кровать с ремнями. Сбоку стоял маленький столик с медицинскими предметами: скальпель, шприц, ножницы… И вся комната обвешена чёрно-белыми фотографиями. Абсолютно вся. Не было хоть единого просвета стены за этими снимками.

И разлагающийся труп.

Из горла Рейчера сам издался крик. Его мигом охватила паника. На этой самой кровати ремнями был прикован труп! Чёртов труп! Разлагающийся труп!

— Господи! — прошептал парень, едва заставив себя сдвинуться с места. — Господи, Господи, Господи…

Он с трудом посмотрел на то, что предстало перед ним. Паренёк, почти его возраста, с открытыми глазами, на которых до сих пор оставался немой ужас. Что с ним стало? Отчего он умер? Почему он лежит здесь, а не в могиле? И почему он был полностью закован в ремни и прижат невольно к железной кровати?

Рейчер некоторое время стоял над телом, пытаясь побороть парализующий ужас. Сейчас надо было разобраться, что происходит. А потом идти в полицию и заодно доложить на Бестужевых и Лавровых, если представится такая возможность. Если банда Эрнагесена знала об этом месте, то почему он должен был считать их своими союзниками? Скрывать ЭТО! «Что если они пытали его?» — озарила парня резкая догадка.

Рейчер попытался отвлечься от трупа, принимаясь разглядывать фотографии. Все были чёрно-белыми и лишь две — цветными. Буквально на всех были запечатлены разные дети, пытающиеся улыбаться. Дети разных возрастов на фотографиях: кто-то был совсем младенцем, которого держали на руках взрослые, а кто-то — семнадцатилетним юношей или девушкой. И лишь цветные привлекали внимание тем, что они во всём отличались от своих предшественников. На одной из фотографий были дети только двенадцати лет и все они носили на шеях амулеты таких же форм, как и банда Эрнагесена. Второй цветной снимок тоже был запечатлен с детьми разных возрастов, но на их шеях были те же амулеты, но уже светящиеся. «Что здесь происходит?» — отчаянно спросил Рейчер, вглядываясь в фотографии. На одном из снимков, — судя по дате в углу, самым последним из всей коллекции, — парень отыскал знакомые лица. Змей и Пёс. Только немного младше и с более грустными лицами. Или это был не Пёс? Рейчер вглядывался в своё отражение, пытаясь сообразить, кого он видит — себя или брата. На его шее был чёрный амулет — точно такой же, как и у него самого. Но Пёс сюда больше бы подошёл, поскольку он прекрасно вписывается во всю эту атмосферу с магией и камнями, а если вспомнить слова Анастасия, то именно по его вине погибли невинные подростки.

Самое поразительное и страшное открытие Рейчер нашёл дальше. Всматриваясь в лица, он вспоминал, что видел их по приходу в банду Эрнагесена и на своём допросе. А ещё этот блондин, приходившийся Змею братом… Гадюка. И та девочка в ванной с чёрными волосами на снимке с детьми двенадцати лет! А девочка с амулетом собаки… почему она выглядела так знакомо? Где же Рейчер раньше её видел?

Парень тяжело вздохнул. Пора бы перестать заморачивать голову чепухой и начать искать ответ к разгадке. Он подошёл к маленькому столу, находившемуся чуть подальше, и принялся обыскивать его. На первый взгляд, ничего примечательного на нём не было — очередная папка с именем и газетные вырезки. Но, присмотревшись…

— Что б тебя! — закричал Рейчер, отбросив статью газеты, словно дохлую мышь.

Статьи о несчастных происшествиях, где погибли подростки. В одном случае — инцидент в «Золотом солнце», в другом — в особняке Куликовых. Так или иначе, эти два объекта крутились вокруг одной и той же фамилии…

«…Как известно, Сергей Владимирович Куликов скончался год назад, после инцидента в «Золотом солнце». Было ли это самоубийство или очередной несчастный случай — пока неизвестно» — гласило во второй вырезке о случае в особняке.

— Скончался год назад?! — закричал Рейчер. Эта статья была опубликована ровно в день, когда владелец чёрного амулета очнулся в больнице после аварии. Когда он потерял память. — Не может быть… не может быть!

Нет, в этих газетах были помещены именно те же две фотографии, что и на стенах! Эти дети были мертвы! Все те снимки на стенах — давно погибшие дети… но тогда как они могли общаться с ним? Как мёртвые люди говорили с Рейчером?!

«Нет… — парень попытался собрать ничтожные крупицы своего хладнокровия. — Это всё объясняет. Это, мать его, всё объясняет! То, почему ни Пёс, ни Змей, ни Голубка не реагировали на них! Почему Пёс и Змей, войдя в комнату во время допросов, так испугались. Меня допрашивали чёртовы призраки! Призраки, которых никто не видит, кроме меня самого! Я для них говорил сам с собой, как последний псих! Я для них и есть псих! Но как же… Если Куликов мёртв, то кто тогда ставил на мне эксперименты?»

Рейчер остановился на папке. Если уж каждая вещь приводила его в ужас, то что расскажет эта? Но эта папка уже с первого взгляда привела парня в состояние шока. «Андрей Лавров, Эрик Лавров» — гласило на корешке. Дрожащие руки сами открыли папку. Нет, ошибки быть не могло. Это именно их фотографии!

Рейчер ощутил, как на глаза наворачиваются слёзы. Слёзы безысходности. Почему именно он должен был узнать всю эту информацию всего за пару минут и, не переварив как следует, наткнуться на самое страшное, что только могло произойти. «Это всего лишь медицинские карточки! Просто медицинские карточки!» — утешал себя Рейчер.

Имя: Эрик

Фамилия: Лавров

Отчество: Николаевич

Болезнь: —

Мёртв

Последнее слово… написано корявым почерком, словно тот, кто писал это, спешил. Однако остальные слова были выведены вполне каллиграфически. «Наверное, после аварии подумали, что я мёртв и не исправили», — задрожал Рейчер, перевернув страницу на своего брата.

Имя: Андрей

Фамилия: Лавров

Отчество: Николаевич

Болезнь: слабоумие, шизофрения

Мёртв

— Банда Эрнагесена знает, что их главарь с сюрпризом… и что он на том свете? — нервно засмеялся парень.

На чтение огромных характеристик каждого брата просто не хватило сил. Рейчер был морально истощён. Истощён ужасной правдой. Анастасий однажды сказал, что правда не для всех, а только для самых сильных. «Нет, я не такой сильный!» — решил Рейчер и быстрым шагом направился прочь. От этого ужасного места. Наверное, теперь ему будут сниться кошмары, где он будет бродить по этому месту. Ну ничего! Теперь он ткнёт этим местом в лицо Псу!

Рейчер осторожно вышел на улицу, с блаженством вдыхая свежий запах, где не было ни человечины, ни сырости. Солнце уже немного показывалось за горизонтом, кое-как освещая улицы. На всякий случай оглядевшись, чтобы проверить, не было ли рядом того страшного чудовища, парень побрёл в сторону штаба банды Эрнагесена. Пусть владелец чёрного амулета был весь в крови! Пусть он будет выглядеть полным идиотом! Зато он узнает правду лично от него!

Искать долго Пса не пришлось. Он перешёптывался со Змеем о чём-то, направляясь к границам. «Они когда-нибудь спят?» — промелькнуло в мыслях.

— Пёс! — крикнул Рейчер, догнав двух друзей.

Двое парней недовольно обернулись. Их безразличные взгляды тут же сменились на едва заметный страх. Не каждый день удосуживается увидеть, как окровавленные полностью люди подходят к тебе.

— Можно поговорить… наедине? — неуверенно начал Рейчер. Конечно, кто выполнит такую просьбу при одном только его виде!

Змей с естественным вопросом уставился на главаря, но тот решительно кивнул, намекая, что всё будет в порядке. Владелец зелёного камня побрёл в сторону, полностью оставив двух близнецов друг с другом.

Пёс пронзительным взглядом уставился на своего брата, испепеляя его душу. Рейчер же больше не мялся, пытаясь правильно донести свои мысли. Каждая часть его рассказа была равна по шкале бредовости другой, поэтому был ли смысл что-то утаивать?

— Вы считаете меня психом, потому что я говорю сам с собой? — напрямую спросил Рейчер.

— Ну, ещё Змей мне рассказал, что ты кого-то убил, — холодно усмехнулся Пёс. — Ты до сих пор весь в крови.

— Но я никого не убивал! И я не разговариваю сам с собой! Это очень долгая история, но если ты выслушаешь…

— Опять выслушивать твои оправдания? — в вечно ледяном голосе Пса выступили нотки раздражения. — Я всю жизнь то и делал, что и выслушивал тебя! И я то и делал, что спускал тебе это с рук! Но ты снова и снова пользовался моей наивностью. Времена изменились. Я изменился. И я больше не могу позволить, чтобы ты вновь взялся за старое.

Пёс гордо поднял голову и, развернувшись спиной к брату, быстрым шагом направился прочь — к границе. Он ясно дал понять всем видом, что разговор окончен.

— Но я не помню это! — отчаянно закричал Рейчер.

Пёс замедлил шаг.

— Я не помню… П-произошла авария. Мне сшибло память. И я как раз и хотел вернуться сюда, чтобы ко мне вернулись мои воспоминания! Я думал, что ты поможешь…

— Зря думал. Никто из банды Эрнагесена никогда не захочет вспоминать то, что ТЫ сделал. Ты для нас — чудовище.

— Я хочу знать, что натворил! — Рейчер подбежал к Псу и направился вместе с ним к границе. — Хочу знать, чтобы искупить вину перед всеми вами… Перед Голубкой. Да и вообще! Хочу узнать больше и о нашем отце.

— Отце?

— Он тоже, кажется, ненавидит меня. И наверняка сейчас ищет по всему городу. Может, и перед ним я оплошал…

— Андрей, — Пёс резко остановился, — наш отец как несколько лет мёртв. О чём ты?

Резкое затишье. Даже вечно хладнокровный главарь банды наконец выражал неподдельный ужас. И в этот накаливающийся момент даже ветер сник.

— Я же… сам лично говорил с ним! — прошептал Рейчер. — Я… я клянусь! Я жил у него! И… и почему ты называешь меня Андреем? Это же твоё имя?..

— Моё имя?

— Да как ты не помнишь! — взорвался Рейчер. — Мы жили с тобой вместе, я был нытиком и ботаником, а ты — хулиганом! Однажды… однажды в бассейне ты пришёл и сбросил меня в воду, даже думал убить! И Змей… он пришёл и спас меня! А ты делаешь вид, будто этого не было?! Почему ты не понимаешь…

— Одно я понимаю точно, — вздохнул Пёс. — Мозги тебе промыли знатно.

Братья молча шли к границе. Рейчер ждал пояснения главаря банды, тот же специально тянул время, чтобы нагнетать обстановку. Когда парни подошли к дороге, ставшей той самой заветной линией меж миром магии и реальностью, Пёс резко перешёл её и пошёл дальше. Владелец чёрного амулета последовал примеру и начал отходить всё дальше и дальше от банды Эрнагесена.

Наконец, спустя несколько долгих минут, братья остановились. Рядом взволнованно бегали полицейские и что-то спрашивали у прохожих. Змей тут же подошёл к близнецам. Однако он не проронил ни слова.

— Дай я напомню тебе, — начал Пёс. — Моё настоящее имя — Эрик. Твоё — Андрей. Я не знаю, кто тебе что наплёл, но это правда. Про то, что ты рассказал. Ты чуть не убил меня в бассейне. Змей спас меня, а ты просто смотрел на это.

— Что он сказал? — недоверчиво сощурил глаза владелец зелёного камня.

— Перепутал местами роли. Я всегда был ботаником, а ты как раз и мечтал о славе. Типа, весь такой особенный и не такой как все.

Рейчер готов был провалиться сквозь землю. Нет… это не могло быть правдой! Он никогда не был выскочкой, готовой убить ради своего блага! Он бы ни за что не столкнул собственного брата в воду, зная, что тот не умеет плавать! Но ведь… он никак не мог вспомнить то, что читал в тех научных книгах. Николай Лавров всегда говорил, что он был умным, а на деле Рейчер не знал ничего, зато любил спорт. Неужели… это он убил друзей Анастасия?

А та карточка… с заполненными графами болезни? Шизофрения, слабоумие…

— Тебе трудно. И я знаю. — Мягко продолжил Пёс. — Но пойми, то, что я делаю — только для твоего блага. Ты сам прекрасно понимаешь, что иных путей нет.

— Что мне теперь делать? — жалостно прошептал Рейчер.

— Принять участь и лечиться, — нетерпеливо прервал друга Змей. — Нам сумасшедшие не нужны.

Владелец зелёного камня быстро подошёл к одному из полицейских. А дальше… всё произошло слишком быстро.

Рейчер не мог даже понять, как это могло произойти.

Он смотрел на труп мужчины, который отступили несколько десятков полицейских. Ножевые ранения, нанесённые по груди. Зрелище было отвратительным, и парень отвернулся, едва подавив в себе приступ рвоты. Однако… на его руках слишком быстро щелкнули наручники.

Откуда полицейские нашли в его кармане нож? Кто убил мужчину? А самое главное — почему его сейчас ведут в машину, как преступника?.. Да, он был весь в крови, но не в крови этого мужчины!

— Я лично сам видел, как он убил его.

Голос Пса… что он такое говорит? Как он мог видеть, если не совершал этого?

Если это только не было…

«Нет! Нет!!!» — Рейчер развернулся, заметив, как Пёс говорит что-то полицейским. А Змей едва сдерживает ухмылку в тени домов. Как так могло получиться?! Как его собственный брат мог так его подставить?!

КАК?!

— Отпустите!!! — заверещал Рейчер, пытаясь высвободиться. — Я не виноват!!! Я НЕ ВИНОВАТ!

Кто-то со всей силы ударил его по лицу, и из носа пошла кровь. Его с силой начали затаскивать в машину. Неужели…

— ЭРИК! ЭРИК, ПОЧЕМУ?! — Из глаз тут же ручьём полились слёзы, и Рейчер не мог их унять.

Родной брат… родная кровь!

Почему?

Почему?..

«Принять участь и лечиться» — всплыли в голове последние слова Змея. Рейчера усадили в полицейскую машину, и та тут же тронулась с места. Парень развернул голову и заметил, как его брат спокойно смотрит на него… без сочувствия и сожаления.

«Почему?!»

====== В комнате разума ======

— Я НЕ ВИНОВАТ!!!

Собственный голос давно стал чужим и отдалённым. Горло прожигало огнём от истерик, и постоянные удушья, словно невидимой нитью, уже перестали казаться страшными. Его трясло. Трясло от неконтролируемой ярости и жажды убить тех, кто был виноват в его боли. Это чувство было знакомо ему раньше, но тогда он мечтал покончить с собой. Теперь он мечтал покончить с бандой Эрнагесена. Уничтожить её, стереть в порошок! Пройтись лезвием ножа по горлу каждого её члена, чтобы заставить испытать те же муки, через которые он проходит сейчас. Тело давно перестало слушать голос разума, накидываясь на всех людей, просто стоявших рядом. «Я не виноват,» — эхом отзывалось в голове, превращаясь в душераздирающий вопль из горла.

Сначала Рейчера посадили в машину, а он просто смотрел в одну точку, не понимая, что происходит. «Это всё сон!» — пытался обмануть он сам себя, но когда он увидел на своих руках наручники… всё сразу прояснилось. Родной брат предал его. Те, кого он считал товарищами, без лишних раздумий так жестоко расправились с ним, как с дворовой собакой. Он с громадным трудом вернул своё доверие к людям благодаря Голубке, чтобы окончательно разрушить его. Прах от наивности превратился в безысходность, а безысходность — в безумство. А затем его глаза заволокла мутная поволока: сумасшествие взяло вверх. Он начал громко выть и накидываться на полицейских, полностью потеряв рассудок в пучине отчаяния. Он не видел ничего, кроме мести. Только окровавленные трупы членов банды Эрнагесена, Бестужевых и Лавровых…

«Они должны сдохнуть! Я убью их сам! Я ОТОМЩУ ВСЕМУ МИРУ!»

Окружение менялось слишком быстро. Решётка, белая комната с людьми, одетыми во всё белое… Когда его руки освободили от оков наручников, Рейчер сразу же накинулся на молодую девушку, вероятнее всего медсестру, а может и психиатра, едва не задушив её. Он уже впился в её кожу своими ногтями, и, может быть, расцарапал её до крови, если бы его насильно не отвели от женщины.

— Я УБЬЮ ИХ! ВОТКНУ НОЖ ИМ ВСЕМ В ГОРЛО!!!

Нет, в его боли виноваты не Бестужевы, Лавровы и Эрнагесен. Был виноват весь мир! В том, что породил этих монстров! Они были чистым воплощением зла, и именно он, — Рейчер! — родился со светлой душой, чтобы стать жертвой этих голодных гиен. Никто никогда не испытает того, что испытывал он! Сердце изливалось кровью от осознания этой истины. Он единственный во вселенной знает, что такое настоящие страдания! И только в его руках находится меч правды, которым он совершит правосудие, совершив убийства. Да, только убив весь Эрнагесен, он избавит вселенную от зла! В его руках находится власть правды! «Я уничтожу их! Разорву! Истреблю!!!»

Теперь Рейчер бился о мягкие стены, пытаясь разорвать их. Он сидел в небольшой изолированной комнате с одним маленьким окном прямо под потолком, через которое пробивался крохотный лучик солнца. Когда силы были полностью израсходованы на пустое метание и ярость, Рейчер уселся в углу, продолжая рычать, словно дикий зверь. Его полностью одолевала мелкая дрожь.

Вновь парень представил, как он хватает нож и с эйфорией разрывает Змею глотку. Как с наслаждением он смотрит, как тот задыхается и жалобно молит о помощи, а Рейчер безжалостно наступает подошвой обуви ему на горло. Как расправляется так же с Александрой и Владимиром, как, хохоча, втыкает нож в спину отцу и Куликову. И вот — перед его ногами расстилаются трупы. Вот золотые волосы Кошки, её безжизненные изумрудные глаза сверкнули во мгле. Осколки разбитого амулета Пса разбросаны на полу.

… И тело Голубки.

— Это не так, как в книгах и фильмах, да? — раздался чёткий голос Вадима прямо над ухом. — Где ты всегда представлял сумасшедших, как коренных злодеев. Твоя душевная рана слишком глубокая, если не залечить её сейчас — это приведёт к слабоумию.

Блондин расхаживал по серой комнате, усеянной трупами. Всё так же, как и раньше — та же незабвенная красота, те же черты лица. Он не был похож на призрака и выглядел, как живой. Вот только его вечная улыбка стёрлась с лица, оставляя только странное хладнокровие, которое никогда не было присуще эльфу.

— Если ты не поторопишься — ты пересечёшь эту границу, — продолжил Вадим, пристально посмотрев в глаза Рейчеру. — У нас всего пару секунд, чтобы ты заделал эту рану до того, как она поглотит тебя.

— Нужно что-то вроде воспоминания, — продолжил Анастасий. Юноша стоял сзади Рейчера, и тот судорожно развернулся, чтобы узреть его. — Светлого воспоминания, которое вернёт здравомыслие.

«Светлое воспоминание», — повторил Рейчер. Тут же Вадим и Анастасий исчезли, превратившись в события минувших дней. Сотня моментов прошлого начала сверкать перед Рейчером, словно в фильме. «Взять воспоминание с моими друзьями? С приютом?..»

— Идиот, — засмеялся женский голос сзади.

Парень обернулся. Теперь он стоял в кабинете, сплошь усыпанном бумагами. В центре, за секретарём, восседала сама Александра Бестужева, сжав пальцы в замок.

— Мама и папа очень сердятся, — процедила она, пытаясь скрыть свою злорадную улыбку. — Сердятся, что у них такой странный сын. Они хотят уничтожить тебя.

— Я не странный!

Прямо возле секретаря стоял сам Рейчер, вернее, — он в прошлом. Выглядел он так же, как и на фотографии, которую владелец чёрного амулета нашёл в своей комнате, но только без разрисованных глаз. Девятилетний он сжался в себя, пытаясь сдержать свои слёзы.

— Может, такой тупой сын? — Бестужева улыбнулась шире, оскалив зубы. Её хищный взгляд уставился на маленького мальчика. — Андрей, ты не видишь элементарного. Ты ищешь светлые воспоминания, но дело вовсе не в них.

— Почему?! — разгневался ребёнок. — Дело в них! Разве не так?

— Ты смотришь на всё это дело слишком близко, поэтому видишь только часть, мой дорогой брат. — Пёс вошёл в комнату и скрестил руки на груди. — Разве вспомнив, ты сможешь этой памятью положить швы на разум?

— Но я же ещё здоров! — закричал Рейчер, и Бестужева с Псом тут же перевели на него свои холодные взгляды.

— Это относительно, — ответила Александра. — Сейчас тебе надо понять, что именно тебе надо искать.

— Если ты нашёл нужное воспоминание, то почему ещё стоишь на границе разума? — подхватил Пёс.

Главарь банды Эрнагесена и мать Вадима встали друг к другу бок о бок. Настолько холодны и проницательны были их взгляды, что Рейчер почувствовал себя на их фоне крохотным мотыльком. Пытаясь найти поддержку, парень посмотрел на самого себя в прошлом, однако в глазах Андрея не было ничего, кроме страха и немой мольбы. Ещё немного, и он готов был расплакаться.

Хлопок. Теперь Рейчер стоял в той комнате, где он убил всех своих врагов. Трупы продолжали быть всё на тех же местах, всё с теми же пустыми глазами.

— Ты до сих пор хочешь убить нас, — прохрипел Пёс. Рейчер вздрогнул: теперь его брат стоял не рядом с ним, а стал этим трупом. Окровавленное тело едва шевелилось, а из его рта с порезанным горлом выходили едва разбираемые слова. — Твоя жажда слишком сильна…

— Естественно хочу! — взорвался Рейчер. — Вы предали меня! Из-за вас я и схожу с ума! Разве это не повод для мести?!

— Я прекрасно знаю, что иногда прошлое лучше запечатать навсегда в подвале памяти. Однако я также прекрасно знаю, что люди, не сумевшие вовремя повернуть замок подвала на ключ, становятся убийцами и жаждут мести.

Теперь Рейчер стоял в поезде, мчавшемся куда-то вдаль. В вагоне было всё так же, как и тогда: те же несколько пассажиров в конце, дождливая погода за окном, а на переднем сидении находился Бродяга, всё тем же холодным взглядом смотря сквозь парня.

— Помнишь, я говорил тебе это? — Добрые нотки полностью испарились из голоса рыжеволосого юноши.

— Но ведь если банда Эрнагесена заслужила это?! — пытаясь сдержать свой пыль, проскрипел Рейчер.

— И я опять тебе повторю. Ты сам не замечаешь, как превращаешься в монстра. Ты падаешь на дно и не можешь выбраться. Никто тебе уже не поможет.

— Но я не монстр! — горячо возразил владелец чёрного амулета и накинулся на Бродягу, прижав его к стене. — Я всё ещё в своём уме!

— Это потому, что ты так усердно цепляешься за прошлое? — Юноша изумлённо выгнул правую бровь. — Рейчер, ты всего лишь оттягиваешь свой последний момент. Ты умрёшь. Не физически, а морально. У тебя последний миг, чтобы исцелиться.

— Что я делаю не так?! Я же поступаю ровно так же, как и поступал бы всегда!

Вагон начал исчезать. Его черты начали превращаться в его комнату в особняке Бестужевых. До боли знакомая сцена: окровавленный Анастасий, напуганный до смерти Вадим, сумасшедшая улыбка Александры. Тот роковой момент, когда пистолет отлетел в сторону Рейчера. Парень без колебаний подобрал его и нацелился на богатую женщину, желая раз и навсегда с ним покончить.

— Почему ты не выстрелил?

Всё резко замерло. Время застыло на месте, и все находящиеся в помещении будто окаменели. Рейчер и сам не мог пошевелиться, до боли в костяшках сжимая ствол пистолета. И единственный, кто смог преодолеть время, — его прошлое «я». Ещё тогдашний Эрик с покрашенными волосами, в богатой одежде, ещё не знавший о предательстве Бестужевых, расхаживал по комнате, с интересом изучая владельца чёрного амулета.

— Почему? — спокойно повторил он.

— Я испугался! — пролепетал Рейчер, чувствуя, что на глаза наворачиваются слёзы. — Я боялся! Мне страшно!

— Чего ты испугался?

— Я… действительно подумал, что-то, что говорила Александра — правда! Я подумал, что она не причинит мне вреда… Она же действительно столько сделала хорошего…

Прошлое «я» владельца чёрного амулета нахмурило брови и, чуть ли не подлетев к Рейчеру, со всей силы ударило по лицу.

— ВРИ КОМУ ХОЧЕШЬ, НО НЕ СЕБЕ! — заорал двойник прямо над ухом. — ЧЕГО ТЫ ИСПУГАЛСЯ?!

— Я боялся отнять чужую жизнь! — тихо шептал Рейчер, не в силах унять текущие по щекам слёзы. — Боялся стать убийцей! Стать такими, как ОНИ!

— Обернись, — Только сказало отражение и тут же испарилось в воздухе, став сгустком тьмы.

Рейчер посмотрел назад. Теперь вместо комнаты он стоял на заснеженном обрыве, сверкающем под ярким солнцем разноцветными блёстками. Прямо под ногами прекрасный белый пейзаж портила алая кровь, цветком распускаясь по всему снегу. Парень тут же поёжился от нестерпимого холода, съёжившись.

Шаги. Рейчер даже не стал разворачиваться, чтобы узнать, кто это был. Только от вида этого места всё сразу стало понятно.

— Почему ты протянул мне руку, когда сам умирал? — прохрипел низкий бас.

— Я не знаю, что тогда взбрело мне в голову, — честно проронил Рейчер, смотря, как красная жидкость всё сильнее впитывается в снег. Он не знал, от чего его трясло — от холода или от страха. — Я тогда ещё не понимал, что такое отчаяние и безысходность. Человечность казалась мне… правильным решением.

— Ты не раскаиваешься в своём выборе?

— Конечно нет! — Парень поднял голову и решительно посмотрел на старика, который совсем недавно жаждал его смерти. — Я до сих пор чувствую гордость за то, что за своё никчёмное существование я спас кому-то жизнь…

— Спас две жизни, — закончил Бродяга.

Рейчер ощутил, как постепенно начинает теплеть воздух. Заснеженные равнины сменились на чердак подъезда, где владелец чёрного амулета вместе с рыжеволосым юношей отбивался от двух маньяков. Однако теперь уже заместо двух громил на их месте стоял проницаемый Пёс, скрестив руки на груди.

— Ты рискнул собой ради незнакомца, — продолжил Бродяга, — когда мог сам убежать. Не это ли показатель твоей мужественности и благородства?

— И теперь, когда ты прошёл через столько событий, — подхватил Пёс, — ты хочешь уничтожить нас. Отомстить. Почему?

Тьма. Теперь он стоял в тёмной комнате, где не было ничего, кроме всепоглощающей пустоты. А вокруг появлялись силуэты знакомых людей, словно огни в царстве безысходности.

— Потому что я слабый! — закричал Рейчер, вновь ощущая, как из глаз льются слёзы. — Я сломлен! Ты был прав!!! — Парень рванул к Бродяге, чтобы схватить его за руку в поиске поддержки, но тот лишь отстранился. — Я не могу выбраться! Я не могу выбраться со дна рассудка! Мне… мне никто не поможет! Я один!

— Да, — одновременно произнесли Вадим и Анастасий. — Твои друзья мертвы. Ты виноват в их смерти.

— Ты нажил себе новых врагов, — произнесли Александра и Николай.

— Тех, кого ты считал союзниками, предали тебя, — сказали Пёс и Змей.

— Я хочу всё исправить! — завизжал Рейчер, глотая свои слёзы. Он весь дрожал от ненависти к самому себе. — Пожалуйста… помогите…

Он начал тянуть руки к силуэтам, но они тут же начали испаряться. Парень остался один в поражающей пустоте, дожидаясь своей страшной участи. Только собственные мысли эхом звучали в голове, постепенно сводя с ума. Он был заперт в своём же сознании! Что теперь станет с ним? Он сойдёт с ума так же, как и те двое мужчин, что напалина них с Бродягой? «Найти то, что поможет тебе выкарабкаться со дна рассудка».

— Пёс, — тихо позвал Рейчер, и перед ним тут же появился силуэт брата. — Что ты имел в виду, когда сказал, что ты не можешь допустить, чтобы я взялся за старое?

Главарь банды Эрнагесена ничего не ответил. Он только кивнул головой в сторону, и перед двумя братьями появилась ужасающая картина. Окровавленные, но ещё живые дети жалобно пытались позвать на помощь своими тихими голосами, тянулись к свету, будто это могло их спасти. Но они были уже одной ногой в могиле. Ничто не могло вернуть их к жизни. Они уже обречены на верную погибель.

Видение сменилось на ещё более жуткое.

Последнее движение мёртвенно-бледной рукой — и очередная примитивная могилка готова… Могилка из сырой и липкой земли, размокающая под нескончаемым вальсом смерти ничтожных капелек, навеки покинувших купол угрюмого неба. Они сливались с почвой и, если бы имели разум, догадались о жестоком хохоте матушки-судьбы, грохочущим рядом с этим местом. Им предстояло стать частью этой земли, этих могилок и этих отроков, навечно уснувших в поцелуе корыстной смерти.

Паренёк лет десяти неспешно встал, смотря на свою расплату. Затем также медленно возвращался к месту, где лежали ещё несколько окровавленных и разорванных трупов. Аккуратно взяв за руку неподвижное тело, мальчишка тащил их к свободному месту от могил, при этом стараясь, чтобы части тела мучеников не отрывались. После этого ребёнок садился на колени и разгребал мокрую землю, чтобы похоронить своего очередного друга.

Дитя от босых пят до головы был чёрным. Грязь от сырой земли и кровь от трупов покрывали когда-то белоснежную кожу и постиранную до блеска одежду; пряди волос, всегда имеющие тёмный оттенок, беспощадно падали на лицо, загораживая мутно-зелёные и не по-детски взирающие глаза. И никому не станет понятно, почему на мальчишеском лице играли чистые капельки воды — дождь или настоящие искренние слёзы от смертельной ошибки, которую он совершил? Всё тело пробивала сильная дрожь, руки то и дело переставали слушаться хозяина и иногда над ними было невозможно брать контроль. Так и грязь под чёрными ногтями иногда мешала копать дальше.

Когда все тела была закопаны, мальчишка приподнялся с земли, считая могилки… Семь. И не хватало двоих. Несмотря на завывающую боль, лавой промывающую всё тело, он побрёл искать оставшуюся пару «беглецов». Но их нигде не было.

— Наверное, я забыл их тела в лесу, — горестно вздохнул парень, касаясь своего амулета.

Амулет в виде зелёной змеи, совместивший силу всех детей, погребённых в земле. Сила Оберегающего, бесконечная власть над другими и господство. Где всё это? Где те полномочия, которая обещала одна из девочек, ныне замурованная в землю? Нигде. Только девять разорванных и окровавленных трупов. И плата, и награда за ошибку.

— Я… должен отыскать оставшихся, — сдавленно выдохнул мальчишка и обессилено упал на колени, хватаясь за горло — тяжесть от инцидентов и неисцелимые духовные ранения, разрывающие сердце пополам от несусветного горя, безжалостно душила. — Должен… иначе… я не успею почтить их всех, до того… как лишусь чувств.

Паренёк шептал это вслух лишь для того, чтобы убедить самого себя. Эти глухие и дрожащие слова. Он уже стал ощущать, что с каждой минутой боль отпускала его — мальчик действительно становился бесчеловечной тварью, как и предполагал. Его новые силы забирали его эмоции, оставляя лишь пустой след в душе. И вскоре внутри останется лишь лютый холод — новый союзник, который принесёт жертве событий бесконечную эйфорию.

И тогда он сможет продолжать убивать ради своего блага…

— Это же Змей… — с ужасом догадался Рейчер и посмотрел на Пса. — Он хоронит… тех самых?

Молчание.

— Ты… ты поэтому поступил со мной так жестоко? — не унимался владелец чёрного амулета, схватив брата за плечи и посмотрев ему в некогда ледяные глаза, в которых теперь проскальзывали огни отчаяния. — Потому что хотел защитить банду Эрнагесена? Ты хотел сохранить жизни своим друзьям, чтобы не допустить того, что произошло?!

Вновь молчание. Рейчер ощутил, как начал дрожать его брат.

— Анастасий сказал, что Андрей убил этих детей! — продолжил владелец чёрного амулета. — Ты видел это! Ты знал о моём чудовищном поступке! Почему ты всё равно взял меня?! Отомстить?

— Его страх никуда не исчез, — спокойно ответил Анастасий. — Он боится тебя. Он каждый день испытывает целую бурю эмоций и скрывает это за маской хладнокровия.

«Я думаю, что скоро ты поймёшь, что истинное значение твоего имени — это освобождать людей от этого камня и помогать им выйти на свет. Я знаю одного мальчика, который не показывает своих эмоций, из-за чего никто не видит его страданий, поэтому на него продолжают накладывать груз. Когда-нибудь и его настигнет участь сумасшествия… я прошу тебя — помоги ему!»

— Ты имел в виду Пса, а не меня. Ты хочешь, чтобы я помог Псу. Чтобы я показал ему, что скрывать свои эмоции — не выход, — Озвучил свои мысли вслух Рейчер. — Это и есть истина, которую я искал. Воспоминания, сложенные воедино, составляют единый пазл! Пёс не мстил мне, он хотел защитить банду Эрнагесена, чтобы не допустить тех событий вновь. Но ведь и я… другой! Я просто пожимаю плоды своего зверства! То, что я творил, — моя заслуженная кара, но я клянусь, что заглажу вину и докажу, что я стал лучше!

Тёмные стены начали тут же покрываться паутиной белых проблесков, разрушая мрак. С диким звоном порабощающая разум мгла начала рассеиваться, превращаясь в реальность. Все силуэты, образы, засевшие в памяти, исчезли, словно их никогда и не было. Вновь комната с мягкими стенами, изолятор от окружающий среды…

Рейчер лежал на полу, уставившись на чёрный потолок. Странно, что после такого голова не ныла от дикой боли, тело не хотело разорваться на мелкие кусочки, а наоборот — странная лёгкость и полный контроль над своими движениями. В мыслях царил полный порядок.

Некоторое время полежав на спине, Рейчер встал на ноги. За окном, находившимся прямо под потолком, моросил слабый дождик. Однако, несмотря на это, солнце выходило из-под слабых туч, освещая капли дождя, превращая свет в радугу. Но эти лучи не доходили до изолятора, оставляя его в глухом полумраке.

— Поразительно, — раздался слабый голос в тёмном углу, — я впервые вижу человека, способного прибегнуть к здравомыслию, когда он стоит на грани безумия.

Парень тут же развернулся. Позади него стояла высокая девушка с рыжими, как яростный огонь, волосами. Однако она опустила свою голову вниз, из-за чего нельзя было разглядеть её лица.

— Ты тоже призрак? — осторожно спросил Рейчер. — Ты… ты не поддаёшься моим мыслям!

— Удивительно, да? — засмеялась незнакомка. — То, что было пару секунд назад — всего лишь твои марионетки. Но я не одна из них. Я живу по своей воле, а следовательно…

— Ты призрак, — Твёрдо завершил Рейчер. — Такой же, как и Гадюка…

— Меня зовут Львица. В твоей прошлой жизни мы были знакомы, но сейчас я не уверена, что ты сможешь вспомнить меня.

— Если я даже имя своё узнать не могу, то откуда в тебе сомнения? — язвительно заметил Рейчер и скрестил руки на груди. — Призраки же всё видеть должны? Ну так… зачем ты пришла сюда? Чтобы окончательно добить?

— Чтобы предупредить. Поверь, я наблюдала за тобой с самого твоего начала…

— И вы решили предстать передо мной именно в банде Эрнагесена, чтобы я отправился сюда и сошёл с ума? Умно, умно.

— В банду Эрнагесена тебе в ближайшем будущем не придётся возвращаться, пока ты не исполнишь свой истинный долг.

«Может, это даже и к лучшему! — мелькнула в голове Рейчера мысль. — Мне надо всё тщательно обдумать после случившегося…»

— П-подожди! — закричал Рейчер, когда Львица уже уверенно пролетела сквозь него. — Анастасий сказал, что я должен помочь Псу. Как я сделаю это, если мне не стоит возвращаться в Эрнагесен?

— Эклипс Даркнесс — не твоя забота, — уклончиво ответила Львица. — А вот проницательность Льва обернётся против тебя же. Разберись сначала с Первым Главарём Эрнагесена — своим прошлым, а потом уже думай о второстепенном.

— И откуда же мне знать, что ты не плод моей шизофрении? — прошипел Рейчер, когда призрак уже почти прошёл через стену.

Молчание. Львица застыла в воздухе, слегка улыбнувшись, но с ответом она не спешила.

— Разве не ты пошёл за знамением, бросив всё? Это безумство, но… такое гениальное.

Комната насквозь пропахла ароматными благовониями. Всё помещение покрывал лёгкий полумрак, и только зловещий огонь свечей, расставленных по углам и в самом центре комнаты, был единственным источником освещения. На стенах висели обереги из маленьких черепушек, чьи обрамлённые тьмой глаза, казалось, всегда смотрели только на тебя. Они всегда преследовали туманным взглядом, заставляя испытывать жгучее чувство страха. На круглом столике были разбросаны карты, а в центре — маленькая шкатулка с искусными росписями, где хранились гадальные принадлежности. Пол был застелен мягким ковром из медвежьей шкуры.

На коленях, перед столом, сидела девушка, чьё лицо скрывала вуаль. Одета она была в чёрное монашеское платье, однако ноги её были босыми. Из-за царившего мрака невозможно было разглядеть её более подробно, но она как нельзя лучше вписывалась в таинственную атмосферу комнаты. Девушка рассматривала некоторые карты, будто на них были написаны ответы на терзающие вопросы. Затем она клала их в маленькую колоду на край стола и принималась разглядывать новые.

Дверь глухо отворилась, и в помещение вошла стройная женщина с чёрными, как смоль, волосами, свободно развевающимися до самых лопаток. Закрыв за собой, она аккуратно, чтобы не издать лишнего звука, прошла в центр комнаты и села на колени рядом с девушкой, скрывавшей своё лицо под вуалью.

— Итак, — хрипло прошептала Аврора, посмотрев на гостью, — ты пришла ко мне с тем же вопросом?

— Думаешь, может быть иначе? — усмехнулась Василиса Лебедёва, доставая из кожаной сумки фотографию.

Аврора только пожала плечами и принялась разглядывать до боли изученный снимок.

— Ты уверена, что это был именно он? — поинтересовалась Аврора, поднеся край фотографии к огню свечи.

— Клан Тэнэбрэ в последнее время слишком возбуждён, все только и говорят о возвращении феникса. Ты думаешь, что это лживые слухи?

— Я ничего не думаю, — горестно вздохнула Аврора, сдувая пепел. — Мир полон сюрпризов, никогда не знаешь, что можно ожидать. Однако…

Огонь, к которому был приложен край фотографии, тут же потушился, погрузив комнату в ещё большую мглу. Аврора спокойно потянулась к спичкам, чтобы зажечь свечу.

— Первый Главарь Эрнагесена вернулся, — Завершила оборванное предложение Аврора. — Возможно, если он вернёт своё прошлое тело, этот жалкий мир падёт на колени.

— Первый Главарь Эрнагесена? — изумлённо переспросила Василиса.

— Кровь, пролившая кровь ради крови. Тот, кто убил банду Святых Королей и тот, кто затуманит разум в будущем тем, кто будет сломлен. Рано или поздно это должно было случиться.

— Почему ты так спокойна?! — от ярости голос Лебедёвой вздрогнул.

— Ибо моя жизнь истекает. Я уйду в иной мир быстрее, чем это всё произойдёт. Однако всегда надо помнить, что всегда там, где зло, есть и крупица добра.

— И ты… ты хочешь сказать, что феникс вернётся в этот мир, хотя его сотни лет уже никто не видел?!

— Если он только не встанет на другую сторону. Чёрный феникс…

Дверь в помещение вновь отворилась, но уже с грохотом. В комнату бесцеремонно вошёл Пёс, и свет солнца тут же птицей влетел и в царство мрака, озарив его. Следом за владельцем синего амулета вошёл и Бродяга.

— Аврор, тут к нам гости пожаловали, — процедил рыжеволосый юноша.

— Сам Эрнагесен навестил нас, — хищно улыбнулась Аврора, снимая с лица вуаль. — Рада бы была пригласить вас на чай, но боюсь, что твой приход, Пёс, никогда не кончался хорошими новостями не для твоей банды, не для моей. Знаешь, мне иногда кажется, что у нас вражда.

— Ни о какой вражде речи быть не может, — Пёс нахмурил брови, явно оскорблённый этим заявлением. — Но я хотел бы поговорить с тобой наедине.

— О Первом Главаре? — засмеялась Аврора. — Прости, но наедине не выйдет. Ваша проблема стала немного… масштабнее.

— Мировой проблемой, — вздохнула Василиса, уставившись на племянника глазами, полными немой мольбы. — Как там Арсений?

— Появление неожиданного гостя привело весь Эрнагесен в ужас, но мы оправляемся. — Пёс подошёл к столу и, усевшись на ковре, стал небрежно рассматривать карты. — Но Арсений в полном порядке.

— Неожиданного гостя? — недоверчиво переспросил Бродяга. — Рейчер?

— Кого ж ещё ты привёл? — ухмыльнулся главарь банды Эрнагесена. — Истинное зло во плоти.

Лицо Бродяги тут же вытянулось. Пока в его глазах зарождались молнии, Аврора спокойно вмешалась:

— И что сейчас с ним?

— В ближайшей психушке, если не дальше, — продолжил Пёс. — Я… должен был сделать это. Ради Эрнагесена. Во имя всего святого…

— Ради Эрнагесена?! Ради, мать вашу, Эрнагесена?! — раздался голос чуть ли не над ухом.

Бродяга чуть ли не подлетел к Псу, прижав его к стене. Некоторые обереги задрожали от сильного удара.

— Ты отправил его в психушку?! — Вся спокойность Бродяги тут же испарилась. — Что он сделал?!

— Убил всю банду Святых Королей, косился на Эрнагесен, планировал массовое убийство! — прошипел Пёс. — Тебе этого мало?!

Василиса тут же вскочила с места, чтобы вмешаться в нарастающую бурю, но Аврора остановила её пристальным взглядом.

— Он даже не помнит этого! — прохрипел Бродяга. — Он не помнит это, он не знает, в чём его вина! Ты хоть… объяснил ему? Или отправил его сразу, без объяснений?! — Молчание. — Пёс, ты хоть подумал, что сейчас был просто идеальный шанс исправить его?! В его глазах ты выглядишь как истинный предатель. Какое отношение может появиться у него к тебе после такого?

— Его нельзя исправить!

— Он мне жизнь спас, Пёс! Спас жизнь, когда мог бежать! Я не уверен, что хоть кто-то из твоего трусливого Эрнагесена сделал бы это. А он сделал!

— Он спас жизнь Эдуарду, хоть тот и хотел убить его, — как бы между прочим вмешалась Василиса Лебедёва. — Поэтому я и начала его искать.

Аврора покосилась на принесённую фотографию. «Львица, ответь, за что мне всё это?» — прошептала девушка.

— Уйдите… — проскрипела Аврора. — Дайте мне всё тщательно обдумать.

Стиснув зубы, Бродяга наконец отпустил Пса и направился быстрым шагом прочь. Василиса тоже, собрав вещи, скрылась за дверью. И только когда Пёс побрёл самым последним прочь, девушка проронила:

— Не надо скрывать, что тебя гложет совесть. Ты до сих пор видишь в нём брата.

— Не влезай в мои личные дела! — прорычал Пёс.

— Просто… рано или поздно нагревающийся котёл начнёт бурлить. Я думаю, что Рейчер просто… предупреждение для тебя. Тебе не кажется, что совпадение слишком велико? Что это не… знак?

— Что ты понимаешь в магии? Ты ею даже не владеешь.

Аврора только пожала плечами и вскоре, когда дверь захлопнулась, она вновь осталась одна.

====== Слепые, что видят. Глупцы, что знают. Отчаявшийся, что верит... ======

Это была пустая бездушная комната. Комната без единого намёка на какую-либо жизнь. В ней не было ничего, что могло бы развеять столь давящую уши тишину, атмосферу безысходности.

Рейчер всегда считал, что в каждой комнате люди должны вести себя по-разному. На кухне они обычно радостные из-за предстоящего приёма пищи; в классе — сонные и озлобленные из-за грядущих уроков; в спортзале — возбуждённые из-за игр. Не то, чтобы парень всегда задумывался об этом, — скорее уж никогда, — но теперь острое осознание того, что всего за секунду всё его мировоззрение изменится в корне, сокрывало его тело.

Да, эта комната была пустой. Пустой не из-за отсутствия мебели, голых стен. Они… пациенты… сидели на кроватях. И никакой реакции с их стороны. Лишь потерянные взгляды и искреннее непонимание того, где они находятся. Однако каждый из них знал, что, должно быть, уже никогда отсюда не выйдет.

Сзади ходили медсёстры. Они отработают смену, пойдут домой и спланируют свой день, а эти люди… они обречены остаться в этом месте навечно. Каждый день один и тот же пол, одна и та же безвкусная еда, так осточертевшая всем. Сколько лет это всё продолжалось? Одному только демиургу известно. Никто не может спланировать свой день или попросту выйти за пределы этих стен. А всё почему? Потому, что они всего-то были не такими, как «нормальные» люди.

И они покорно сидели. Они существовали для самих себя, но были мертвы в стенах этой лечебницы. Имела ли их жизнь смысл теперь, когда ни у кого из них нет ни малейшего шанса на счастливое будущее?

Их никогда не было в этом мире просто потому, что не были такими, как все остальные.

В помещении царил невыносимый запах человека. Запах, который невозможно было когда-либо почуять в цивилизации. Рейчер попросту не мог найти слов для банального его описания. Это была не гниль или пот, даже не кровь. В психбольнице не пахло медикаментами, как в поликлинике, раздробленными зубами и пломбами, как в стоматологии. Это был именно человек. Потерявшийся в бездне собственного рассудка человек, воспринимаемый всеми как нелюдь.

Рейчер едва смог сдвинуться с места, однако стоило ему посметь пошевелиться, как все люди вмиг уставились на него. Четыре пары глаз, растерянно смотрящих в его сторону. От этого зрелища парень нервно сглотнул и опасливо побрёл к выделенной для него кровати, чувствуя холодок, неторопливо пробегающий по коже.

Они следили за ним. За каждым малейшим вздрагиванием его тела. Следили, но не подавали признаков жизни. Только медленно двигали головой.

Рейчер присел на кровать, пытаясь не шевелиться, дабы случайно не привлечь чьего-либо внимания.

— Привет! — в этом царстве потерянности было жутко слышать чей-то оживлённый голос, сейчас весело окликающий его, пробирающий до дрожи.

— П-привет… — парень попытался улыбнуться, однако вышло это чересчур неуклюже. Он ещё не привык к здешней обстановке, а уж тем более не ожидал того, что к нему кто-то обратится.

— Выглядишь так, словно призрака увидел, — пациент в серой пижаме, обняв колени, с интересом рассматривал нового соседа.

— Расскажешь о себе?

Рейчер попытался отбросить свою скромность и тут же начал изучать собеседника. Он выглядел нормально. Как все здравомыслящие люди. Да, практически все в этой комнате не были похожи на психически нездоровых. Только всё те же пугающие до самой смерти потерянные взгляды кидались в глаза. Эта картина не могла покинуть разум.

— Я…

«Говори с ним, как с обычным человеком!» — шипел сам себе Рейчер, тут же поняв, что слова всё никак не лезут в голову. И в ту же секунду он возненавидел себя всем сердцем. Чуть раньше они с Вадимом безжалостно смеялись над душевнобольными людьми, смеялись над ними, придумывали шутки… но вот только чем они заслужили к себе такое отношение? Тем, что у них были иные правила поведения? Тем, что они позволяли себе бегать с поднятыми руками? Для них это было нормой. Это «здравомыслящим» попросту прививали с рождения, что такое недопустимо в обществе. А теперь из-за халатности и гордыни человека толстая грань между «нормальными» и «ненормальными» превращалась в непреодолимую пропасть.

— Меня зовут Рейчер. Я попал сюда потому, что не являюсь таким, как все. И пусть все вокруг считают меня изгоем общества, я не собираюсь подстраиваться под эти рамки. Я ни за что не стану тем, кем якобы должен быть в глазах остальных. Я — это я, — голос наконец перестал дрожать. Странное хладнокровие завладело телом. Теперь он точно понимал, чего хочет. Хочет быть собой и никем более.

— А мне говорят, что меня зовут Дима, — пациент слегка ухмыльнулся, что не укрылось от Рейчера. — И я, думаю, тоже не хочу быть тем, кем меня хотят видеть остальные. Спасибо за дельную мысль!

— Да… не за что… — «и зачем я это ляпнул?» — За что ты тут сидишь? — поинтересовался парень, наблюдая за собеседником, пытаясь разузнать о нём как можно больше.

— Я даже не знаю, — Дима просто пожал плечами и перевёл взгляд на пейзаж за окном. — Мне просто смешно. Они говорят, что я нахожусь здесь уже два года! Смешно, не так ли? — хихикнул мальчик, не понимая всего ужаса того, что с ним творится.

— Наверное…

— Они все здесь забавные.

Казалось, на этом диалог закончился. Рейчер некоторое время внимательно смотрел на Диму, пытаясь понять его проблему. Обычный паренёк, ничем не отличающийся от остальных людей. А мальчик начал посмеиваться, изо всех сил пытаясь скрыть это, однако выходило из рук вон плохо.

Некоторое время спустя Рейчер окончательно сдался, вмиг поняв, что угадать психическое расстройство по одному лишь внешнему виду для него являлось непосильной задачей, и лёг поверх покрывала, уставившись в грязный потолок, погрузившись в размышления.

Выйдет ли он когда-нибудь отсюда? Что его будет ждать дальше? Хотя, возможно, это место и было наилучшим вариантом исхода событий. Всё же… теперь ему попросту некуда идти. Стоит ли теперь вообще возвращаться в банду Эрнагесена после всего случившегося? И тут поневоле Рейчер дотронулся до груди, вспомнив об амулете. Он знал, что его ждёт, но маленькая надежда до сих пор теплилась под сердцем… однако никакой верёвки на шее, вопреки мечтаниям, не оказалось. «Когда они успели его забрать?» — досадно подумал Рейчер, огорчённо выдохнув. Что с амулетом, что без — жизнь была одной, однако, когда чёрного камня не было под рукой, становилось неуютно. Он сам тогда был совсем уже не уверен в себе.

Через некоторое время Рейчер набрал в себе достаточно смелости выйти в коридор. Зачем? Он сам не мог понять до конца. Это было проклятое любопытство, заставляющее посмотреть в глаза тем, кто был не таким, как другие. «Нет, они такие же, как и мы! — разозлённо встряхнул головой парень. — Это мы неправильные!»

Рейчер попытался уверенно направиться в нужную сторону, не оглядываясь по сторонам в попытке найти что-то, спрятанное от его глаз, но мелкая дрожь выдавала его. Хотя, было ли этой большой разницей для остальных пациентов?

Выйдя в коридор, парень вмиг испытал острое желание повернуться обратно, и лишь мысли о том, что всё так и должно быть, заставили его остаться. Не то, чтобы здесь все кидались друг на друга, кричали и грызлись до крови… этого не было. Здесь было слишком тихо. Одни только уже ставшие привычными потерянные взгляды, смотрящие в никуда. Но самое главное — молодая кровь.

Всем примерно лет шестнадцать-двадцать, не больше. И уже в таком возрасте попадать в это гиблое место… Кошмарные размышления об их прошлом и попросту судьбе пробирали до костей.

Рейчер сглотнул и с трудом заставил себя двинуться дальше. В конце коридора находился лифт, доступ к которому был только у сотрудников. Несколько людей в белых халатах — очевидно, студенты с куратором, пришедшие посмотреть на них, как на животных, — уже как раз уезжали. Одной из них была девочка тринадцати лет с густыми каштановыми волосами, и она невольно приелась к взгляду, заставляя вновь и вновь обращать свой взор именно на неё.

Лифт медленно закрывался, и Рейчер, чертыхаясь, предположил, что он успел бы добежать до него несколько раз и точно таким же образом обратно. Но, когда парень решился сделать это, никто из пациентов не шелохнулся. Некоторые только бездушно смотрели вслед «нормальным» людям, давно уже скрывшимся из виду. Знали ли эти некоторые, что находится в мирах, которые открывает этот самый лифт? О другом коридоре, вестибюле…

Внимание всех людей должен был привлекать пациент, сидящий ближе всего к лифту. Привлекать не из-за своего странного поведения, а лишь из-за красивой внешности, которая стояла наравне со внешностью Вадима. Он был идеален. Большие голубые глаза, чёрные-чёрные кучерявые волосы, кожа золотистого цвета. Но из-за его сжатости просто невозможно было определить пол. Рейчер склонялся к мужскому просто из соображений, что это было именно мужское отделение, но, не будь этой подсказки, понять было бы просто нельзя из-за скученности.

Мимо проходили пациенты, с шумом уезжал лифт, но один лишь он не шевелился, словно статуя. Обычно люди хотя бы немного вздрагивали, когда вокруг что-то происходило, попросту из-за рефлекса, но тут… Он лишь изредка смотрел на свои руки, а после вновь закрывался от всего мира, уже через пару минут вновь разглядывая ладони. И так без конца. Непрерывный цикл, существующий, казалось, множество тысячелетий, выученный им назубок.

Пока Рейчер рассматривал красивого человека, мимо на четвереньках прополз очередной пациент. Ему было просто неудобно ходить на двух ногах. Было ли его поведение признаком слабоумия? Вряд ли. Просто природный инстинкт давних предков. И вновь запах человека… преследующий его столь часто, сколько никто другой не может себе представить… запах, который не встретишь в цивилизованном обществе, хоть он и настоящий. Зато он чётко прослеживается там, где, по мнению большинства, живут «не такие, как мы». Не значит ли это, что истинную натуру человека и его натуральность, а не фальшивую маску, общество всегда принимало и будет принимать за психические отклонения, чтобы отгородить себя от правды? «Господи», — прошептал Рейчер, закрыв лицо ладонями. Насколько же слепы люди…

Через некоторое время двери лифта со звоном открылись и в коридор вошёл молодой мужчина в халате с тележкой, сплошь забитой подносами с едой. Он заходил в палаты и оставлял каждому по подносу, от каждого из которых воняло подгорелой кашей. Рейчер решил поспешить вернуться на свою кровать, дабы его порция еды точно дошла до адресата.

— Ну что, освоился здесь?

Сначала парень не отреагировал на эти слова, ссылаясь на то, что это говорят кому-то другому. Но когда он увидел добрый взгляд мужчины, смотрящего прямо на него, мальчишка опешил.

— Ну… трудно освоиться в немного отличном от всех обществе, — неуверенно произнёс Рейчер. — Но я пытаюсь…

— И как, нашёл новых друзей?

Рейчер открыл дверь в палату, чтобы пропустить внутрь мужчину, а затем вошёл следом. На прежнем месте сидел новый знакомый, болезнь которого ещё не была определена.

— Я с Димой познакомился, — растерянно сказал мальчишка. — Вроде, он хороший…

Мужчина начал расставлять подносы с едой. Когда дело было завершено, он направился к выходу и, когда подошёл ближе к парню, чуть снизил голос:

— Тебе лучше не сближаться с ним. Потом будет очень больно.

— П-почему? — удивился Рейчер, искренне недоумевая, стараясь понять, что не так с его знакомым.

— У него синдром Корсакова, — Врач сказал это так, словно каждый человек знал об этой болезни. — Ладно, удачи.

Мужчина начал аккуратно ретироваться в сторону лифта, чтобы не перевернуть и так поломанную телегу, двигающуюся с громким скрипом, разносящимся по всему зданию. Рейчер же смотрел в одну точку, пытаясь собраться с мыслями. Что такое синдром Корсакова? Это смертельно или нет? Можно ли вылечиться от него? И только когда врач уже вызвал лифт и стал покорно ждать, Рейчер вспомнил о самом важном вопросе. Парень пулей выбежал в коридор.

— Погодите! Я хотел бы узнать… личные вещи пациента где находятся?

— Отдаются родственникам, — кратко ответил врач, даже не обернувшись. — А пока мы не нашли родственников, они у нас под опекой.

«Пока не нашли…» — похолодел Рейчер. Родной отец ищет его, а если сынок находится где-то в изоляции, из которой не сбежать, то это заметно облегчит его поиски… да и если они знают его фамилию, то отец может объявиться даже на следующий день…

— Они в любом случае не выдаются, да? — вся надежда полностью испарилась из голоса, оставив после себя непривычную сухость. — Я бы очень хотел вернуть свой амулет… я прекрасно знаю, что им можно порезаться, ну, выколоть глаз, можно его применять как оружие… во всяком случае, мне так говорили врачи, но края слишком тупые… Ими сложно даже поцарапаться!

— Это стекло, которое легко разбить, — мужчина нахмурил свои брови. — И уже его осколками…

— Я знаю, что мне сложно довериться после того, что я делал, когда вышел из себя. Но я могу поклясться, что я спрячу этот амулет ото всех, чтобы его никто не нашёл! Он мне дорог… и знание того, что он рядом со мной, а не где-то там, облегчит мне пребывание здесь.

Двери лифта со звоном распахнулись. Пару секунд врач внимательно разглядывал Рейчера, а затем двинулся в кабинку.

— Откуда мне знать, насколько весома твоя клятва? — на ходу спросил он.

Рейчер осёкся. Теперь, когда он знал о своём отвратительном прошлом, о том, что руки его были запачканы в крови, он не мог доверять даже самому себе, не разобравшись окончательно в своей душе. Кто он? Зачем он появился здесь? Почему выжил после аварии?

— Если бы… я сам это знал.

Двери лифта безжалостно захлопнулись, и парень остался наедине со своими мыслями.

Вернувшись с небес на землю, Рейчер уныло поплёлся к своей палате. Некоторые уже жадно ели свою порцию еды, а кто-то и вовсе не притрагивался к тарелкам. Парень уселся на край кровати и с отвращением взглянул на поднос. Полужидкая каша с отвратным запахом, чёрствый хлеб и стакан воды. «Всяко лучше, чем трапеза с чёрной икрой и дорогими блюдами за столом с врагами». Но осилить Рейчер смог только половину, после искренне благодаря жизнь за то, что остался живым. Краем глаза он смотрел на Диму, но тот вёл себя, как и обычно.

После завтрака всех пациентов разобрали на всякие анализы. Когда пришли за Рейчером, он не мог даже понять, был ли он рад, что увидит этаж, где ходили сами врачи. Но убеждать их в своей вменяемости криками, что он совершенно адекватен, было плохой практикой. Нужно просто ждать, а дальше всё само высветится…

Однако сами анализы было сложно называть анализами. Просто допрос, где спросили про самочувствие, настроение и отпустили. «Наверное они отметят, что у меня раздвоение личности или что-то такое, — угрюмо подумал Рейчер, выходя из кабинета со своим новым сопровождением в лице пожилого доктора. — После всего, что я натворил, будет сложно поверить в мою вменяемость в ближайшее время. Хотя, даже если банда Эрнагесена так легко кинула меня сюда, не уверен, что вообще в ближайшее время…»

— Ворюги!!!

Рейчер вздрогнул от внезапно прерванной мысли. Возле поста охраны стояла пухленькая женщина с красным от злости лицом. Несколько врачей пытались унять её и, очевидно, выпроводить из здания.

— Я специально принесла своему сыну свою готовку, чтобы он не ел здесь! — кричала женщина, и из её глаз полились слёзы. — Но он говорит, что вы эту неделю ему ничего не приносили!!!

— Успокойтесь, — сквозь зубы процедил один из врачей. — Ваш сын получал всю еду в полной мере. Я уверен, что он врёт вам…

— Он никогда не врал мне!

«Я не припомню, чтобы хоть кто-то сегодня на завтрак ел что-то, кроме той каши», — пронеслось в мыслях Рейчера. У всех всё было стабильно. Парень вновь посмотрел на лицо дамы, ощущая, как рвётся душа на мелкие кусочки. Она была настолько несчастна: приносила своему больному сыну всю свою лучшую домашнюю еду, чтобы она бесследно исчезла.

— Я разве не говорил, что вы должны брать еду так, чтобы было незаметно, что вы хоть что-то взяли? — прошипел недовольный голос одного из людей в белом халате в углу.

— Да мы на свою копеечную зарплату даже прокормить себя не можем! — яростно отвечала повариха. — Где нам ещё есть? У нас дети голодные, мы голодные!

«И вдова, вынужденная воровать ради выживания потомства», — вздохнул Рейчер, покрываясь мурашками. Персонал брал еду и обманывал близких пациентов, прикрываясь тем, что они больные и всё время врут.

— Зачем нам эти разгоны облаков на праздники, зарплата спортсменам в миллион рублей, когда люди страдают без денег и идут на преступления, а обожравшиеся верхи сами их и судят, — засмеялся Рейчер, когда он вошёл в лифт и прислонился спиной к стене. Заметив пристальный взгляд врача, он поспешно добавил: — Мысли вслух.

Знакомый коридор пустовал — большинство пациентов всё ещё были у своих докторов и проверялись. Однако это не помешало очередному скандалу произойти в его же палате. Парень чуть ли не влетел в комнату, чтобы узнать, что случилось. Вокруг кровати Димы собралось несколько человек: двое врачей и одна молодая девушка двадцати лет. Её лицо было красным, но уже не от ярости, а от горя, от хрусталя слёз. Когда Рейчер сделал шаг в сторону, один из врачей тут же повернулся в его сторону.

— Подойди сюда! — велел он, и парень невольно повиновался приказу.

Некоторое время Рейчер смотрел на Диму, пытаясь понять, что с ним было не так. Всё такое же улыбчивое лицо, тот же взгляд, те же эмоции. Что в нём, чёрт возьми, было не так?!

— Твой сосед по палате. Вы вместе с ним общались всего час назад, — кратко пояснял доктор. — Помнишь хоть его имя?

Дима поднял голову и удивлённо уставился на Рейчера. Затем отрицательно покачал головой.

— Я Рейчер… — непонимающе произнёс парень. — Почему… ты забыл?

Мальчишка перевёл взгляд на девушку, наверное, его сестру. И тут картинка сразу прояснилась. Эти, казалось, незначительные слова «А мне говорят, что меня зовут Дима» или «Мне просто смешно. Они говорят, что я нахожусь здесь уже два года! Смешно, не так ли?», оказывается, имели в себе некий смысл, незаметный для людей.

— Так симптом Корсакова — обычная амнезия… — прошептал Рейчер, удивляясь, насколько же всё легко оказалось. Затем он напрямую спросил: — Он прямо забывает всё… в определённые часы?

— Двенадцать часов, — пояснил доктор, одновременно пытаясь успокоить девушку. — Он вскоре всё вспомнит… Это лишь вопрос времени.

— Два года прошло… — пролепетала девушка сквозь собственные всхлипы. — Два… года!

Сердце ужалило. Рейчер и Дима были одинаково больны. У одного неизлечимая амнезия, у другого — симптомом Корсакова. Парень попытался представить себя на месте соседа по палате. Забывать абсолютно всё каждые двенадцать часов и из раза в раз просыпаться в больнице, как тогда…

Вскоре девушка, чьё лицо было полностью мокрым от слёз, ушла, как и врач, оставляя пациентов одних. В коридоре уже слышался шум — остальные начали возвращаться. Но пока их палата была пуста, Рейчер решил попытаться хоть немного вернуть память своему соседу.

— Привет, — неуверенно начал он. — Я Рейчер.

— Это я уже знаю, — Дима улыбнулся.

— Ты же знаешь, кто к тебе приходил?

— Моя сестра и два доктора. — Рейчер даже вздрогнул от того, насколько машинально он это произносил, как робот, который это заучивал. — И они говорят, что я тут уже два года.

— И ты… веришь в это?

Некоторое время Дима молчал, а затем с той же фальшивой улыбкой произнёс:

— Разумеется!

— Не надо врать, — Рейчер нахмурил брови. — Скажи, вся твоя радость от того, что тебе весело?

— Конечно! Как может быть не весело, когда вы все лжёте!

— Лжём?

— Меня не зовут Дима, я никогда здесь не был, я здесь впервые! Но вы все делаете вид, будто всё то, что вы плетёте — правда. Тебе самому не смешно?

Рейчер не нашёл ответа на этот вопрос. Ему было противно и тошно от самого себя, от своей беспомощности. Но противнее всего было от того, что он мог считать совершенно так же, если бы у него стиралась память каждые двенадцать часов. Он мог быть искренне уверен в том, что все — лишь очередные лгуны, решившие пошутить над ним. И он продолжал бы верить в то, что прав лишь он один, убеждённый в этом, даже не подозревающий о своём заболевании. Да. Это и было по-настоящему противно.

— Эрик! Эрик!!!

Горло начинало болеть от истошных криков, раз за разом вылетающих из него будто по собственной воле. Ему было страшно. Невыносимо страшно. Но страшнее всего было то, что он хотел — действительно хотел — заключить своего брата в объятия и не отпускать. Никогда-никогда не отпускать. Страшным было то, что он прекрасно понимал, что больше этого не произойдёт.

Он больше никогда не увидит Эрика.

Его насильно посадили в машину. Всё, что впивалось в сознание, — лишь дикий хлопок двери и оглушающий лязг двигателей. Эрик сам уже было хотел сорваться с места, изо всех сил пытаясь остановить машину, но Николай Лавров тут же остановил его. И Андрей видел… видел суровый взгляд Лаврова и некую насмешку в глубине его тёмных зрачков. Почему…

…Почему они хотят, чтобы двое близнецов разлучились навеки?

Рейчер проснулся в холодном поту от тяжёлого звука и криков. Сначала он думал, что это всё остатки сна, но когда о стену с вибрацией, доходившей до самой его кровати, ударилось что-то очень весомое, парень сбросил с себя одеяло и вскочил на ноги. Некоторые соседи по палате также не спали и, забившись под угол, нервно озирались. «Так, если дела совсем плохи, то дежурный врач маячит где-то возле лифта», — успокаивал себя Рейчер, помчавшись в другую комнату.

Это была самая настоящая бойня. Двое парней накидывались, как разъярённые львы, друг на друга и пытались переломать кости сопернику. Вся палата была перевёрнута вверх дном: упавшие стулья и столы, хаотичное расположение кроватей, кровь на полу… «Кровь…» Это заставило Рейчера очнуться и перестать завороженно смотреть на драку. Эти сумасшедшие явно не были намерены хоть на секунду прервать битву и задуматься о последствиях. Это действительно пугало. На его глазах почти что умирали люди. Гибли бессмысленной смертью, падая в своих же глазах, окропляя по-нелепому белый пол кровью. Ярко-красной кровью, едва ли не вызывающей своим запахом тошноту, уже подступающую к горлу. Рейчер сочувственно посмотрел на дерущихся, даже не пытаясь сделать что-либо ради их спасения, понимая, что это бессмысленно, пока что-то в его разуме не стукнуло едким осознанием.

Парень чуть ли не бегом направился в сторону дежурной части. Прошло всего три дня, как он попал сюда, но за эти дни он прекрасно выучил расположение всех комнат. Когда он уже стоял возле нужной двери, из тьмы послышался голос:

— Зря стараешься. Не слушают.

Вздрогнув, парень мигом обернулся и заметил одного из пациентов, сейчас внимательно разглядывающего Рейчера, что непрерывно смотрел на него и будто бы подмечающего любые детали его внешности, даже самые незначительные.

— П-почему? — ничего умнее на ум не приходило.

— Они сказали мне, что это наши проблемы.

Рейчер стиснул зубы от гнева. Их проблемы?! А если один из пациентов умрёт, это тоже будут их проблемы?! Какими бесчувственными, оказывается, могут быть те, кто лечат их от психических расстройств. Те, кто лучше всего понимают внутренний мир человека. Теперь они попросту пользуются своим положением ради того, чтобы отдохнуть от собственных хлопот, перекинув их на пациентов, терпеливо ожидающих момента, когда смогут выбраться из этого места.

Не слушая ничего более, парень злобно распахнул дверь, громко хлопнув ею о стену. В помещении сидели два дежурных врача и весело и беззаботно разговаривали друг с другом о чём-то до того, как их бесцеремонно прервали, неожиданно вбежав в кабинет. Настроение быстро сменилось с радостного до ужасного, и теперь ничего не могло изменить его, пока незваный гость по-прежнему стоял чуть ли не посреди помещения.

— Мы же сказали… — ненавистно прошипел один дежурный, мгновенно оборачиваясь на Рейчера и смеряя его терзающим взглядом стервятника, но мальчишка поспешно перебил, будто боясь, что за время его отсутствия случится нечто непоправимое:

— Неужели вам всё равно? Ладно, пусть и всё равно, но если они… убьют друг друга?!

— Они делают это для привлечения внимания, — спокойно пояснил врач. — Я лучше знаю.

— Знаете лучше, конечно же! — раздражённо закатил глаза Рейчер. — Да, я знаю ваши отговорки, что мы больные психи, что мы в жизни ничего не понимаем, а вы у нас избранные. Но! Мы тоже люди, и мы понимаем своими животными инстинктами, что хорошо, а что нет. И поверьте, мы, как свидетели той драки, чётко говорим — то, что происходит в той палате, — это очень-очень плохо.

Двое врачей с тяжёлыми вздохами поднялись со своих мест, понимая, что так просто от назойливых «психов» им действительно не отделаться. Рейчер, заметно приободрившись, поспешил показать дорогу, но тут же злобно зашипел, проклиная то, как медленно шли мужчины, специально растягивая каждый свой шаг.

И вот они вошли в палату. В тот же миг Рейчер услышал дикий визг, реквием разносящийся по стенам… Он оглушал, пробирал само сердце до дрожи и едва ли не доводил до смерти своей пронзительностью. Парень сначала не сразу понял, ктоименно издаёт этот вой, но когда воздух начал иссякать, он осознал, что стоит с широко открытым ртом. Рейчер упал на колени, ощущая, как слабость окутывала его тело. Дыхание стало необычайно быстрым, а пульс, казалось, пробивал кожу насквозь, невидимыми шипами впиваясь в неё, принося неприятные колющие ощущения. Уже похолодевшие слёзы застыли в расширившихся глазах, так и не скатываясь вниз по щекам.

Разве это всё сравнится с тем, что творилось в помещении?

Они опоздали!

Труп… с пробитым черепом! Как, чёрт возьми, как это могло произойти?! Когда тут рядом дежурили два врача. Как? Как? Почему они опоздали? Они могли спасти невинную жизнь, если бы дежурные просто шли побыстрее, если бы сам Рейчер проснулся немного пораньше и пошёл к ним! Но почему произошло именно это?

Почему это вновь происходит именно с ним?

— Вадим!!!

Точно такой же алый цветок, распускающийся на коже убитого. Жертва несчастного случая. Нет, нет! Почему… почему? Всё ведь было так хорошо… Только-только он начал привыкать к здешней обстановке, принимать свою судьбу и всех остальных такими, какие они есть… И всё разрушилось в один миг. Как будто ничего и не было. Жизнь попросту взяла и опустошила всю душу, а после, как ни в чём не бывало, улетела куда-то вдаль в поисках новой жертвы своих злодеяний.

Одно Рейчер знал точно — он уже не может здесь находиться. Эта психбольница сведёт здравомыслящего с ума не из-за пациентов, а зверского отношения… Но как выбраться из клетки собственных страхов? Как не позволить им полностью овладеть им, забирая последние отголоски прежнего разума, сейчас отчаянно пытающегося покинуть его, когда он так нужен?

«Помогите…»

— События прошлой ночи плохо сказались на тебе.

Рейчер покорно сидел на стуле перед психологом. Время превратилось в одну сплошную паутину, не дающую выйти на свободу. Парень всё время возвращал себя в момент, когда увидел труп и образ Вадима перед глазами, не замечая ничего вокруг. Душ, завтрак, осмотр… Физически он был на этих событиях, морально же застрял в бесконечной петле времени.

— Почему они ничего не сделали? — тихо и обессиленно прошептал Рейчер, уже не давая воли слезам. Они давно уже высохли, оставив после себя одну лишь сухость и вечную головную боль. — Они могли помочь…

— Это был несчастный случай, не больше, — голос мужчины был холоден, как лёд. Словно бы он и не видел смысла в том, чтобы хоть как-то принять истинное значение слов пациента.

«Это была халатность»

— Ни на ком это событие не отразилось сильнее, чем на тебе, — продолжил психолог, скрестив пальцы в замок, о чём-то задумавшись. — Ты говорил во сне и всего лишь одно имя…

— Вадим. Мой лучший друг. Его смерть произошла недавно… Возможно, это одна из причин, почему я здесь… почему я оказался в банде Эрнагесена.

— За что ты хочешь отомстить ей? Когда ты только попал сюда, ты говорил о том, что убьёшь их. Они сделали тебе плохо?

— Они всё сделали правильно. Думаю, на их месте я поступил бы так же.

— И всё же?

— Не думаю, что если бы Вас арестовали несправедливо, а потом поместили бы в психушку при том, что Вы являетесь здравомыслящим человеком, Вы бы не орали так же, как и я. Особенно, когда тебя сдал единственный родственный человек.

Пёс… Эклипс… Будущее, что ждёт Эрнагесен. Когда оно произойдёт? Завтра, через год, через десятки лет? И что тогда станет с Кошкой, Змеем и Голубкой? Отчаяние? Они наконец пройдут тот путь, что прошёл Рейчер. Но желал ли сам парень им такие страдания? Никогда. Он станет узником не психбольницы, а собственных лживых представлений, что он навязывал себе в приюте, у Лавровых и Бестужевых. Пусть же Эклипс Даркнесс будет напоминать Эрнагесену о темнице своих же страхов, в которые поместил себя Рейчер.

О темнице, из которой нет выхода.

— Позволь мне помочь, — вздохнул психолог и устало протянул парню таблетки успокоительного.

Рейчер с отвращением взглянул на лекарства:

— Нет! Я не должен предавать себя пустоте! Все те проблемы, которые навалились на меня, — моя вина, я должен их разгребать сам, но не забывать их!

— Ты пока ещё слаб для этого. Но если ты так хочешь…

Мужчина потянулся к нижнему ящику стола, доставая оттуда некий предмет. Не медля, психолог положил его на стол, и Рейчер с удивлением округлил глаза и, словно не веря, осматривал вещь со всех сторон, тут же переведя взгляд на психолога.

Его амулет!

— Я надеюсь, что твои клятвы весомее хотя бы, чем воздух, — грустно улыбнулся мужчина. — Но с ним тебе будет намного спокойнее. Надеюсь, он избавит тебя от кошмаров.

— Спасибо! — искренне произнёс Рейчер, надевая на себя чёрный камень собаки.

Часть тревоги тут же испарилась в бездну. На душе сразу заметно полегчало, и парень нашёл наконец выход из временной петли.

— Но не забудь, что тебе придётся его хорошо прятать!

После скудного обеда, ничем не отличающегося от вчерашнего, самых спокойных пациентов всегда выводили на прогулку во двор психбольницы. Рейчер даже немного опешил, когда узнал, что он входил в этот список, особенно если учесть, что спокойствием он и не славился. Дело со смертью одного из пациентов быстро замяли, списав на несчастный случай, и теперь предоставлялась прекрасная возможность обдумать каждую мелочь, произошедшую за эти дни, на свежем воздухе в тени дерева. Слишком многое случилось, и не сказать, что всё было хорошо. Напротив, порой это ранило в самую душу. Но он держался. Держался ради тех, кого считал близкими людьми, пусть даже они и не рядом с ним.

— Привет, Дима! — мягко улыбнулся парень, когда увидел знакомую фигуру, проходящую мимо. — Меня зовут Рейчер. Мы вроде как знакомы с тобой. Как самочувствие?

— Привет! — юноша радостно помахал в ответ, обратив внимание на того, кто потревожил его. Но ему некуда спешить. Поэтому всё в порядке. — Вроде нормально, хотя я и так здоров.

Владелец чёрного амулета прикрыл глаза, погрузившись в свои мысли. Сегодня утром он вновь видел его заплаканную сестру, ждущую, пока её брат хотя бы вспомнит её имя. Ничего не помогало. Она вновь и вновь уходила ни с чем. И каждый раз её сердце разбивалось, словно стекло, больно впиваясь в тело изнутри.

Четыре дня, проведённые здесь, Рейчер безустанно называл своё имя Диме и пытался вновь с ним сблизится на следующие двенадцать часов. Даже если это и не имело особого смысла. Однако ему было приятно общаться с соседом по палате, как бы странно это ни звучало. Он пытался говорить с ним, пусть даже проходиться по темам, звучащие в прошлой беседе, было очень и очень скучно. Но не сдавался до последнего, хоть остальные пациенты давно уже плюнули на это дело, признавая, что не хотят тратить время и нервы на того, кто их, так или иначе, забудет.

Погода на улице стояла облачная, но это не мешало яркому солнцу иногда выходить из гробов пушистой ваты, чтобы Рейчер смог немного погреться в его лучах, сладко потягиваясь от нахлынувшей усталости, расслабленности. Да, именно свежий воздух мог помочь мыслям собраться воедино. Именно он по-прежнему сохранял его разум в целости и сохранности даже во время панических атак.

Для успокоения парень крутил в кармане свой амулет собаки. «Четыре дня я уже здесь… — тоскливо прошептал мальчишка, надеясь, что никто его не услышит. — Я не смогу больше…»

То, что он увидел ночью… Тот лютый кошмар… Кошмар, всплывающий в его сознании каждый раз, когда вокруг одна лишь темень. Его никогда уже не забыть. Стоило принять это, как факт. Разве легко отпустить прошлое, когда именно ты виноват в смерти человека?

Нет, Рейчер уже больше никогда не сможет ощущать себя в безопасности. Почему врачи допустили это? Почему?.. И это им сошло с рук! Парень съёжился от неприятных эмоций, охватывающих всё тело. Изначально они противоречили друг другу, но вскоре всё встало на свои места. Всего его охватила ярость и, как ни странно, страх. Он определённо больше не мог здесь находиться!

«Помогите…»

— Я вижу, что ты очень напуган, — произнёс мягкий голос где-то сверху.

Рейчер нехотя поднял голову, яро проклиная неизвестного человека. Кто ещё мог беспокоить его в такой тревожный момент?

Бродяга!

Нет, этого не могло быть! Прекрасный рыжеволосый юноша сидел прямо на заборе, отгораживающем психбольницу от остального мира. В его зелёных глазах светились всё те же искорки энергичности и доброты.

Рейчер едва сдержался, чтобы не закричать от счастья. Неужели его немые мольбы были услышаны? На глаза стали наворачиваться слёзы, которые парень попросту не успевал утирать. Слишком он был рад приходу давнего знакомого. Единственный лучик света в этом аду.

— Прости, я вообще хотел вернуться за тобой раньше, — обратив внимание на его состояние, продолжил Бродяга, немного помедлив. — Аврора дала согласие на то, чтобы мы взяли тебя. Но я никак не мог найти случай, чтобы незаметно тебя «украсть». Не возражаешь, если я сделаю это сейчас?

— Ты шутишь?! — радостно закричал Рейчер, словно маленький ребёнок запрыгав на месте, а потом, внезапно вспомнив о дежурных, стоявших с другой стороны забора, снизил голос. — Я уже давно жду!

— Тогда позволь я провожу тебя в Альянс!

Сам забор высотой был в два раза больше Рейчера, поэтому тот стал осторожно карабкаться наверх, иногда оглядываясь вниз, дабы утолить собственное любопытство, и по сторонам, стараясь понять, видит кто его действия или можно не беспокоиться. К счастью, всё было тихо.

Иногда в заборе прослеживались маленькие отверстия, напоминающие арки, созданные для красоты, и парень незамедлительно ставил туда ногу, полностью уверенный в том, что хоть так останется в безопасности. На половине пути Бродяга смог протянуть руку новому другу, чтобы помочь одолеть стену быстрее. Рейчер с благодарностью принял помощь, не желая отвергать её ради одной лишь собственной гордости. Когда дело было сделано, парни спрыгнули с забора и чуть ли не бегом начали удаляться из гиблого места, даже не смотря назад, не желая более видеть ужасного строения за спиной, сломавшего жизнь многим.

— Сегодня утром все врачи только и шептались о тебе и каком-то убитом, — вспомнил Бродяга, недоумённо смотря на друга. — Ты… в порядке?

Рейчер тут же остановился, словно вкопанный, и задумался. В порядке ли он был? Нет. Определённо точно он не был в порядке. Особенно после того, как увидел раздробленный череп пусть и незнакомого, но человека. Даже если воображение упорно рисовало на его месте Вадима. Парень посмотрел назад и видел только лишь маленькую точку, оставшуюся от психбольницы, мелькающую позади. Столь ненавистное здание, в которое он более не заявится. Ни в жизни.

— Нам лучше поторопиться и не останавливаться, — Бродяга положил на плечо Рейчера руку, внимательно смотря по сторонам, стараясь обнаружить что-то. — Пусть это и гиблое место, но люди здесь ходят. Твоя смирительная рубашка им не понравится точно.

— Что теперь дальше? — растерянно прошептал Рейчер, смотря прямо в глаза своему спасителю. — Раньше я знал, что живу ради Вадима и Анастасия. Я знал, что живу ради своего будущего. А теперь я не знаю, зачем существую.

— Ты живёшь, чтобы плюнуть в лицо судьбе и сказать, что ты сам творец своего будущего! Ты говоришь так, будто это конец… но мы ещё только в начале своего пути!

Рейчер и Бродяга продолжили дорогу, срезая её через самые тёмные уголки дворов. Меньше шансов, что их заметят. Что ещё нужно для нормальной жизни?

— Ты меня сегодня очень напугал, — после долгого молчания подал голос Бродяга, слегка усмехнувшись. — Все только и говорили о тебе…

— Просто на меня увиденное произвело слишком сильное впечатление, — владелец чёрного амулета грустно улыбнулся. — Стал свидетелем убийства… просто мне это напомнило смерть… моего друга.

— Ты пережил там ад… Банда Эрнагесена даже не представляет, какое зло совершило!

— Может, они и правильно поступили… учитывая, что я творил в прошлой жизни.

— Тогда начни новую жизнь в Альянсе, — Бродяга попытался скрыть в своём голосе раздражение, и это у него вышло бы прекрасно, если бы Рейчер не слышал точно таких же интонаций у Николая Лаврова. Таких вызывающих злобу интонаций… — Аврора, наш лидер, будет рада тебе! И ей всё равно на лживые слухи Эрнагесена!

«А лживые ли они?..»

Парни пробежали ещё некоторое время, пока город не стал исчезать в пучине деревьев. Они оказались в лабиринте леса, где не было выхода заблудшим душам. Рейчер вдохнул полной грудью: как давно он не чувствовал чистый воздух! Сейчас это было сравнимо разве что с новой жизнью. Он не жалел о том, что сбежал. Стоило сделать это хотя бы ради этого момента. Но Бродяга даже не стал обращать на это внимание, уходя вглубь стройных сосен и могучих дубов. Вновь он с грациозностью пантеры и быстротой гепарда пересекал владения Леса, зная их уже наизусть, привыкший к такому окружению, пока Рейчер, задыхаясь, с трудом перелазил через упавшие деревья.

Чем дальше они углублялись в гущу чащи, тем плотнее становилось зелёное кольцо и заглушались птичьи серенады.

Казалось, путешествие не имело конца, пока наконец Бродяга не остановился возле глубоко оврага. Рейчер попытался увидеть на самом его дне хоть что-нибудь интересное, из-за чего он преодолел такой длинный путь. Но по краям бурно прорастали кустарники и деревья, крепко-накрепко вцепившиеся корнями в края оврага, а сами стволы были накренены прямо в пропасть, скрывая дно своими изумрудными листьями. Но даже во время зимы без всей этой зелени деревья были сплетены друг с другом настолько плотно, что всё равно бы продолжали защищать землю от посторонних глаз. Однако подойти и проверить это было невозможно: помимо деревьев, по всему периметру оврага бурно прорастали кусты ежевики, выставляя напоказ свои колючки, наверняка больно впивающиеся в нежную кожу каждого, кто едва ли коснётся их, просто проверяя на остроту.

— Мы пришли! — гордо заявил Бродяга, показывая рукой на овраг, находящийся там, внизу, вызывая недоумение у своего спутника.

— Мы будем прыгать отсюда в эту бездну? — неловко попытался пошутить Рейчер, но в его голосе звучала заметная дрожь. Нечасто он мог позволить себе такое, после чего мог быть шанс остаться инвалидом.

— Лучше!

Бродяга повёл удивлённого Рейчера к противоположному краю оврага. Среди кустов ежевики притаились миловидные одуванчики, почти сливающиеся с самой ежевикой из-за обилия зелени. Рыжеволосый юноша без тени сомнений чуть ли не прыгнул туда, и Рейчер вздрогнул, едва не соскочив за ним: создавалась иллюзия, что друг просто подошёл к краю и шагнул в пропасть. Но за одуванчиками оказалась неприметная тропинка, ведущая прямо ко дну оврага. Волноваться было не о чем, и это заметно успокаивало его и без того разбушевавшиеся нервы.

Рейчер последовал за Бродягой, который в итоге привёл их в узкий коридорд. Справа был земляной навал, а слева — каменная ограда, сделанная явно искусным мастером. Когда парень посмотрел, что находится за ней, то опешил: маленькая деревня прямо на дне оврага! Двухэтажные домики, расставленные аккуратными рядами, бегающие дети, крики и смех… Сама тропинка плавно опускалась вниз и имела небольшой наклон, из-за чего путь занял гораздо больше времени, чем ожидалось.

— Ничего себе… — ошарашенно произнёс Рейчер, округлив свои глаза до невозможности. Эта местность… она была потрясающа. Ничто не могло с ней сравниться. Здесь так и царила жизнерадостность. Не то, что сейчас в городе, из которого они только что сбежали. В этом месте всё было по-иному.

— Не банда Эрнагесена, да? — добродушно усмехнулся Бродяга, смотря на своего друга. — Ешь ежевику или малину, пей проточную воду из ручья. Хотя город далековато, но живём.

Когда парни наконец спустились, то Рейчер решился задрать голову, и – в который уже раз за сегодня? – удивился тому, насколько всё же тут было прекрасно. Красивый изумрудный потолок расстилался над ними, создавая впечатление, будто он бесконечен и тянется вплоть до края мира, а то и самой вселенной. Изумруд не резал глаза, как многое там, в психбольнице. Напротив, он успокаивал. Успокаивал так, как не мог успокоить любой психолог.

«Это же… неужели это правда не сон?»

— Раньше тут жил клан Тэнэбрэ, но после его распада все забыли про это место, — неожиданно начал объяснять Бродяга. — Представь, что этому чуду уже тысяча лет! А дома всё равно будто новые.

Рейчеру сейчас было не до объяснений. Он оказался поражён всей этой красотой. Неужели он действительно будет тут жить? Жизнь теперь казалась мечтой даже для него самого, а из головы не выходило то, что именно ему досталась участь попасть в это место. Почему он? Неизвестно, но зачем же смотреть в глаза прошлому, в котором его спасли и привели сюда, когда уже ничего не изменить? Ему это лишь на радость.

Крики тут же прекратились, и дети, находившиеся здесь, с аинтересованностью посмотрели на Бродягу и Рейчера. Сначала русый парень подумал, что это всё из-за смирительной рубашки, но все смотрели далеко не на это. Взгляды были прикованы к его чёрному амулету, словно к какой-то невероятной драгоценности.

Из всеобщей толпы навстречу им вышли двое людей: девушка и парень. У парня на шее висел коричневый амулет лисы, что тут же привлекло Рейчера. Он тоже был из банды Эрнагесена? Никто не упоминал его ранее, и это сбивало с толку. Внешне он ничем не был отличен от остальных людей, но вот девушка… Она была высока ростом, а её кожа была бела, словно чистейший снег. В чёрные вьющиеся волосы был вплетён фиолетовый цветок ириса под цвет лёгкого платья. Рейчер просто не мог связать мысли в единое целое, когда увидел её. Столь прекрасна… будто не из мира сего. Никогда раньше он не видел такое чудесное создание. Казалось, что девушка была хрупка, но… кто мог знать, что творится в её голове, на что способно столь нежное тельце?

Была ли она человеком или же являлась ангелом, которого ниспослал этому грешному миру демиург?..

— Добро пожаловать в Альянс Белой Смерти, Феникс! — властно сказала Аврора с лёгкой улыбкой на лице.