Вообще-то если я вижу книгу непонятной мне серии которую я не опознаю (в данном случае серии «Книга покорившая мир», которую я вообще первый раз наблюдаю)) в оформлении «мне плевать как там и что» (т.е когда ВООБЩЕ НЕТ никаких ОБЩИХ признаков принадлежности к серии и каждый новый том «лепится» по своему), с неизвестным западным автором и пафосной аннотацией по типу «НУ БЛИН... ВО-О-О-Т ЭТ-О-О КруТ-Т-Т-ьььь» (подставить нужное:
подробнее ...
пронзительная, мегаэпичная, эпохально-глобально-классическая [и пр.] «весЧЬ») от кучи таких же (полностью неизвестных) персонажей или иных забугорных критиков (издательств и прочих ресурсов), то... я как правило сразу же откладываю ее «обратно в кучу таких же именитых книг» и напрочь забываю (о ней)...
Здесь же (как ни странно) неожиданно сработало целых два фактора... Первый — это наличие фильма по книге (который я как обычно не смотрел, но что-то слышал о нем) и... собственно халява))
Не буду долго расписывать как и зачем, но в моем распоряжении внезапно оказалась стандартная (для офисной бумаги типа А4) коробка с ненужными (кое-кому) книгами и конкретно этой веСчью... Кое-что я конечно сразу же отложил «до лучших времен», от чего-то избавился сразу (передарив в свою очередь дальше — т.к не надо быть особо жадным, а уж когда тебе фартит — так и вообще)), а кое-что (о боже)) даже начал вычитывать)) В том числе и конкретно это «ЭПОХАЛЬНОЕ произведение и нетленку всех времен и народов»))
Первое впечатление — читается легко и хотя бы это радует... второе же: «...нет ну как тут все знакомо» и совсем не ново... Так, по сюжету: некая юная (и о чудо — совсем еще не испорченная тлетворным влиянием среды) девица (назовем ее «Золушка»), совершенно случайно берет интервью у некоего миллионера-самородка (что-то среднее между И.Маском и Бетменом) «по ходу пьесы» (мол я тут кое-что спрошу, а там дальше, во всем этом пусть разбирается подруга, которая и должна была интервьюировать олигарха).
И тут... (хочется сказать, как говорил классик: «...никогда такого не было и вот опять»)) между юной студенткой и оли... (чуть не написал «олигофреном»)) а надо «олигархом»)) «проскакивает некая искра» и... начинается некий сумбурный роман основанный на эмоциях типа: «...я обернулась посмотреть — не обернулась ли она»)) Мол «... неужели я действительно подумала о том о чем подумал он или это он меня не так понял...», или ...о боже что он обо мне подумает, ведь я не такая испорченная»... «...о боже а ведь это не совсем извращение если подумать»)) и дальше все в таком же духе)).
Далее блистательный и дико загадочный «олигарх» дарит «Золушке» куеву тучу подарков и делает несколько нескромное предложение «побыть у него в персональном рабстве» на четко (и о боже) юридических правилах прописанных в неком договоре (который при этом — совершенно понятно для всех, не имеет никакой юридической силы, являясь ничтожным в правовом смысле)).
Ну а поскольку среди подарков «затесался лЭптоп и ноУт», вдумчивого читателя ждет ознакомление с (весьма долгой и местами откровенно нудной) перепиской, в которой «стороны то и дело» грозятся / вырезано цензурой / друг-друга в разных / вырезано цензурой / и иногда даже «претворяют эти угрозы в жизнь»))
Причем что примечательно вся эта «откровенная переписка» идет ДАЖЕ не в мессенджере (что ВООБЩЕ меня убило)), а в эл.почте)) И занимает (она) как минимум ПОЛОВИНУ КНИГИ!!!
Да... и сразу скажу (что бы прояснить ситуацию с ...гхм...)) всяческими там сценами — даже НЕ ЖДИТЕ)) Я СЕРЬЕЗНО)) Всю книгу юный пытливый ум героини просто пытается понять (осознать, принять) все эти «премудрости серой любви» (что бы мысленно примерить их на себе)) Все же остальное (происходящее «по ходу данной пьесы») напоминает фантазии разыгравшегося подростка (в известный период) и изложено все на том же уровне ( по типу: «... и ВОТ он наконец-то ЕЕ ВЗЯЛ и... привязал где-то под потолком»))
В общем если сперва я действительно честно пытался понять «общий расклад», то (уже примерно на середине) читал книгу просто как некую юмористическую историю о Золушке (которой вроде и хочется попробовать «что-то такое», но... все же очень страшно переходить от размышлений, «к реальным опытам»)).
И что самое забавное (как оказалось) весь этот толстый том — всего лишь НАЧАЛО (некая прилюдия что ли) в которой осталось место только «сумбурным сомнениям героини» (подписывать этот чертов контракт или нет), переписка «по мылу» и... пара-тройка «типовых сцен» (по типу — удовлетворения МЕЧТ не совсем здорового подростка)) И хоть я и не являюсь особым поклонником данного жанра (типа серий «Леди Шарм») и такого прочего (в этом же духе), но все же (я когда-то) читал кое-что подобное (так как экранизации старых фильмов у меня «в моем персональном рейтинге» наверху)) Так вот... некий предшественник «оттенков») то ли «Дикая орхидея», то ли «Девять с половиной недель» [Э.Миллер, М.Булл] (не вспомню что конкретно)... и то оказался… как говорится гораздо интересней и занимательней «оттенков»)) А здесь... по факту лишь одно сплошное «введение для новичков в профессию»))
По прошествии же пары недель (после прочтения искомого романа) до меня наконец дошло — что главный посыл (здесь) все же несколько иной (на мой субъективный взгяд). И не сочтите меня за конспиролога (любителя искать «масонские ложи» и прочих рептилоидов)), но лично мне кажется, что дело тут не только во всей «этой дикой эротике» и прочих (типа «откровенно смелых и дико новаторских») «охах и ахах», а... в некой презентации, что ли...
Мол: «А зачем думать, постоянно решать проблемы, и вообще выгрызать себе место под солнцем»? Ведь можно просто (и тупо) СОВСЕМ НЕ думать об этом и... доверить СЕБЯ кому-то еСЧО)) Например «Хозяину» который будет заботиться о тебе, содержать и вообще... развлекать «от души»)) А что... ведь Вам конечно (и обязательно) «попадется» такой же дико привлекательный (богатый, загадочный, неутомимый и пр) мультимиллионер!!!))
Вот такой вот (весьма скрытый) смысл (я лично) увидал «в этом шедевре» для подрастающей молодежи... Мол, да и чего суетиться? Жить как все от зарплаты, до зарплаты (работа-дом, дом-работа-работа?) Да ну, нафиг)) Ну ты тупо «найди ХОЗЯИНА», а уж он то мигом решит ВСЕ твои накопившиеся проблемы, и (ты) мигом обретешь долгожданное счастье и кучу всяких там «дивных оСчучений»)) Вам это ничего НЕ напоминает? Да это же прям некая пропаганда РАБСТВА)) «Лайт-версия» правда... но... «жираф то большой, ему и виднее»))
P.S Самое забавное при этом — что героиня (дико влюбленная в своего больного персонажа) хочет вполне нормальных отношений и все эти ее «опасные фантазии и размышления» в момент исчезают из головы... когда она все же (наконец-таки) реально «получает ремня» (во вполне традиционном духе в стиле «воспитания советской молодежи» — не подумайте чего-то плохого)). И первым делом (после данной экзекуции) она тут же «делает разворот на 180» и посылает «Бэтмена» (по всем известному адресу, на известный «ОргАн»))
Впрочем (как я подозреваю) делает (она) это лишь в рамках «очередных нравственных страданий» и … видимо этот разрыв все же не будет для нее крайним (т.к ЭТО — лишь конец ПЕРВОГО тома, о чем я и узнал только по прочтении)) Но... читать ДАЛЬШЕ этот бред... я уже как-то НЕ стремлюсь)) Покушали и хватит)) А книга пойдет в … фигуральную топку (отдам ее кому-то, пусть тоже посмеются от души)) В общем — очередной ВСЕМИРНЫЙ ШЕДЕВР (как и всегда) обернулся полным... гхм... провалом))
Очередной безграмотный технологически автор, у которого капитан милиции в XI веке ухитряется воспроизвести револьвер, казнозарядное ружье, патрон, и даже нарезную артиллерию...
Трусливая Европа, которая воевать не умеет etc etc...
Вобщем, стандартный набор российского патриота :)
Интересно другое... Всегда читерство основано на использовании технологий, в свое время разработанных именно этой самой жуткой Европой. Это не смущает? :)
До прочтения данного произведения я относился скептически к подобным жанрам, особенно 18+. Но я был действительно приятно удивлён и две недели не мог оторваться от чтения. Наконец дочитав, решил написать отзыв. Чем больше думаю об этом, тем труднее выбрать точную оценку. Книга мне безумно понравилась, и я без угрызения совести могу сказать, что обязательно её перечитаю в будущем. Однако некоторые моменты испортили общее
подробнее ...
впечатление.
Первые две книги, даже третья, развивались хорошо и не спеша, держа интригу. Но потом что-то случилось: автор как будто пытался закончить как можно скорее, игнорируя многие моменты, что привело к множеству вопросов и недопониманий. Как Аксель выжил? Почему отступил Хондар и что с ним теперь? Как обстоят дела в Империи после победы, ведь один из главных членов Тайной Стражи оказался предателем? Что мешало Сикху сразу избавиться от Акселя, как только тот лишился части души? Что двигало Августом, что такого произошло между им и владыкой Грехов? Второстепенных вопросов у меня ещё больше. Несмотря на крутой сюжет и мир, многое написано словно на скорую руку и слишком скомкано.
Например, в Эльфийском лесу явно были недовольны браком, и однажды даже было покушение на ГГ. Почему попытки не продолжались, ведь Аксель действительно приносил много проблем эльфам, особенно после смерти их бога? Или встреча в нижнем мире с богом демонов, который сказал, что их встреча не последняя. Но в конце Аксель становится смертным и лишается своей силы, и они уже точно не встретятся. Почему были выкинуты Лилиш и Шальда? Если первую убили, то вторая жила в поместье и была действительно полезной, но что с ней по итогу случилось, не ясно.
Короче говоря, слишком много недосказанностей. Многие интересные арки начались, но такое чувство, что автору становилось лень их продолжать до логического конца. Самый яркий пример — бизнес Акселя в лице корабельной верфи. Он встретился в темнице с отцом одного из своих гвардейцев, поговорили о контракте, и на этом всё закончилось. А дальше что?
Теперь к другим вещам, которые подпортили впечатление. Эмоции всех девушек, боевые заклинания, эротика — почему всё это одинаковое? Каждая девушка "прикусывает губу", "мурлыкает". Эти слова повторяются слишком часто. Заклинания тоже разочаровали, они не менялись и застыли на уровне первого года обучения в академии. Аксель ничего не умеет, кроме воздушных стен и чёрных сфер. А про бедняжку Тирру вообще молчу: всё, что она могла — это создавать огненные шары. Где разнообразие? С эротикой всё точно так же. Местами она была в тему и действительно добавляла шарма, но иногда хотелось пропустить эти сцены, потому что они вставлялись в неподходящие моменты и были абсолютно одинаковыми.
Почему Акселя почти всегда окружают только девушки? И большая часть его гвардии — тоже девушки. Спасибо, что хоть Корал был, но его арка тоже не до конца раскрыта. Можно было бы много чего увлекательного с ним сделать, ведь он получился интересным персонажем.
Я мог бы написать ещё много чего, но боюсь, что отзыв выйдет слишком длинным. Единственное, что хочется добавить в конце, это про суккубу Тирру. В начале она была просто прелесть, умная, сильная, ценная единица в отряде. Но под конец она стала беспомощной обузой и вызывала раздражение, ведя себя как ребёнок. В начале за ней такого не наблюдалось, что обидно, ведь как персонаж она мне больше всех нравилась.
В общем, автору есть куда расти и стремиться. Потенциал хороший, и надеюсь, что когда-то будет продолжение этой увлекательной истории, которое расставит все точки над "и".
Переведенный по долгу службы в маленькое местечко Сицилии, заброшенное, как он говорил, и Богом, и людьми, Пиетро Ветере нашел способ продолжать и здесь свой прежний ленивый образ жизни, несмотря на то, что он занимал должность почтово-телеграфного чиновника.
Правда, что корреспонденция и количество принимаемых и отправляемых телеграмм были не настолько велики, чтобы заставлять его работать с утра до вечера. Передав почтальону в семь часов утра сумку с письмами, чтобы тот успел приехать в гостиницу Коломбаччио раньше, чем проедет почта – помещение и конюшни гостиницы служили почтовою станциею для смены лошадей, – Пиетро Ветере должен был ждать до девяти часов, чтобы открыть почтово-телеграфную контору, состоящую из огромной комнаты, разделенной двумя грубыми перегородками на три части: одно переднее отделение с окошечками для обслуживания публики и два внутренних, отведенных для разбора писем, счетоводной части и работы телеграфного аппарата.
В течение полутора лет он редко утруждал себя по утрам, чтобы спускаться в контору из комнат верхнего этажа, предоставленных ему городскою думою для личного пользования. Он посвятил свою молодую жену во все мельчайшие тайны почтовой администрации, научил ее в весьма короткое время прекрасно отправлять и принимать телеграммы и, благодаря благосклонному содействию городского головы и местного депутата, добился назначения своей жены помощницею; таким образом он снял с себя ответственность перед начальством. Положим, о назначении он подумал немного поздно, а именно через шесть или семь месяцев после того, как его жена уже исполняла незаконным образом все его обязанности и даже подписывала за него все, что следовало, с поразительною ловкостью подделывая его почерк.
Потому он оставался в постели в ожидании, пока жена, отправив почтальона, не принесет ему обычной чашки кофе с молоком вместе с трубкою и одною или двумя газетами, пришедшими накануне, которые он прочитывал от доски до доски прежде, чем передать их подписчикам.
Кончив утренний завтрак, он преспокойно отправлялся напротив в аптеку Руссо сражаться с аптекарем в карты. Их воинственные партии привлекали к ним кружок бездельников, ярых сторонников того или другого, не менее яро державших пари за того или за другого.
По возвращении почтальона с корреспонденцией Пиетро Ветере делал вид, что он торопится вернуться в контору для исполнения своих обязанностей. На самом же деле он только аккуратно набивал свою глиняную трубку и спокойно курил в углу, поглядывая на работавшую за него жену и бегло просматривая иллюстрированные журналы «Гражданское Обозрение» и «Рабочее Общество», за которыми присылали, как только приходила почта.
Время от времени жена брала кончиками пальцев письмо и показывала его мужу с хитрою улыбкою.
– Еще?
– Еще. Вот уже месяц, что ответы так и сыплются.
– Какие это ответы, раз баронесса никогда не пишет!
– Как ты глуп! Она пишет, но посылает свои письма из другого места.
– Конечно, это возможно.
– Иногда у меня является поползновение…
– О, Деа, Деа!
(Синьору Ветере звали Доротея, но это имя попросту сокращалось в Деа).
– А, ведь, ты же сам сказал мне…
Делая строгим тоном упрек жене, Пиетро Ветере совершенно забыл, что он сообщил ей раз по секрету, как подобное же любопытство овладевало им несколько раз, и объяснил ей тогда, каким образом, можно было бесследно вскрывать и снова заклеивать письмо без печати.
– Вдобавок, – коротко отрезал он: – есть вещи, которые делаются, но о которых не говорят.
Ему показалось, что это была необычайно красивая фраза.
К счастью любопытство синьоры Деи не шло так далеко; с нее достаточно было знать, что любовная затея баронессы Торони все еще продолжалась. Теперь она узнавала даже издали почерк ее возлюбленного; его образ жизни и чудеса были известны всем кругом. Только барон по-видимому, не знал еще ничего, и только он один верил или делал вид, что верит, будто баронесса не уехала со своим возлюбленным, но отправилась гостить в имение к своим дальним родственникам.
При словах мужа синьора Деа пожала плечами, желая показать этим, что в сущности ей не было никакого дела до вольного поведения баронессы, и продолжала распределять по отделениям письма и газеты.
– Я пойду опять в аптеку. Если что-нибудь понадобится…
– Ступай, ступай…
В голове Пиетро Ветере, ленивого эгоиста, ни разу не возникал вопрос: – Неужели это прекрасное и молодое бедное создание не скучает, оставаясь всегда одиноким?
По правде сказать синьора Деа не скучала, особенно в течение последних трех месяцев. Как только муж уходил из дому, телеграф начинал стучать: тик-так, тик-так…
– Свободно?
– Свободно.
Эго были условные знаки, и бумажная лента начинала свертываться с колеса, зажигая на лице молодой женщины пламя удовольствия и вызывая прелестную улыбку на ее губах.
– Не забудь штепсель.
– Мы уже выключились. А твое письмо?
– Только что брошено в ящик. Я получил твое. Благодарю и целую.
– Как жаль, что мы не можем видеться и даже познакомиться!
– Мы скоро познакомимся. Я подал прошение о двухнедельном отпуске.
– Ты приедешь? О, это нехорошо. Почему бы нам не остаться по-прежнему незнакомыми?
– Как, ты уже раскаиваешься?
– Нет… Но ради чего мы будем знакомиться?
– Ради одного удовольствия знать друг друга.
– Я всегда боюсь какого-нибудь недоразумения.
– Из-за писем?
– Нет, но что, если мой муж…
– Я сразу понял бы, не беспокойся.
– Подожди минутку.
Эта бедная женщина, явившаяся за письмом от сына, которое, по ее словам, должно было непременно придти из Америки, никак не могла понять, что никакого письма нет. Телеграф же продолжал нетерпеливо стучать: тик-так, тик-так. В эти часы он обыкновенно бездействовал, но все-таки нельзя было слишком долго оставаться выключенными.
– Тик-так, тик-так.
Это значило: – Прощай, до завтра.
И немедленно вслед за тем раздавалось бешеное тик-так!
– Я уже давно барабаню! У меня уже полчаса лежит телеграмма для передачи. Ушей у вас нет, что ли? Я только из вежливости не подаю на вас жалобы.
– Я к вашим услугам.
Во время передачи телеграммы, тот снова начинал свое. Она торопилась поставить штепсель.
– Я понял, – говорил он. – Чего хочет этот дурак?
– Тише, потом скажу.
В течение трех месяцев воображение синьоры Деи неутомимо работало над этим сном наяву; бедная молодая женщина не понимала всей опасности, которой она подвергалась. Этот ухаживатель находился на расстоянии примерно двадцати миль; весьма вероятно, что им никогда не придется познакомиться, думала она; их разговор, начинаемый и прерываемый по нескольку раз в день, составлял единственное развлечение в ее одинокой трудовой жизни. Муж… Господи, они поженились по желанию родных, без всяких сантиментальностей, а тем более без любви. Место Пиетро Ветере не было очень доходным, но это было уже нечто, начало, как он говорил, и давало ему надежду на быстрое повышение с переводом в главный город провинции, а при помощи депутата даже может быть в столицу. Пиетро Ветере, лентяй на деле, становился пылким мечтателем в разговорах о будущем и часто принимал за действительность легкие полеты своего бюрократического ума.
Его мечтания подкреплялись упорною верою в лотерею, в которой он участвовал каждую неделю в течение трех лет, и которая воплощала единственное идейное стремление, освещавшее его почтово-телеграфную жизнь.
Муж и жена любили друг друга, насколько это полагается при совместной жизни. Надо добавить, что и у жены не было другого идеала кроме относительного, весьма относительного довольства, которое давало им служба.
В этом отношении они прекрасно подходили друг другу, и дни, месяцы и годы протекли бы для них бесцветно, однообразно и без волнений, потому что даже материнство не нарушило их течения, если бы…
Она прекрасно помнила этот назойливый тик-так… Далекий коллега воображал, что обращается к коллеге, желая поболтать немного по телеграфу, несмотря на запрещение. Ей пришлось открыть свою личность, потому что коллега сообщал предполагаемому коллеге такие вещи, на которые она не могла отвечать из чувства стыдливости. И с того разу он перешел понемногу от шутливых фраз к серьезным разговорам, сперва осторожно, потом свободно.
– Вы брюнетка или блондинка?
– Не все ли вам равно?
– О, если бы вы знали! Днем я мечтаю и стараюсь представить себе ваш облик, а ночью вы мне снитесь… всегда блондинкою.
– Вы угадали.
– Ах, как я рад! А вы?
– Я? Я ничего не думаю.
– Какая вы гадкая!
Затем почти незаметным для них образом вы перешло в ты, и слова любви длинными рядами стали появляться на ленте, которую синьора Дея рвала и бросала тотчас же по прочтении. За лентою последовали и письма.
– Кто этот Паоло Бони до востребования? – спросил однажды муж, случайно помогавший ей в разборе корреспонденции.
– Почем я знаю? Может быть кто-нибудь собирается приехать сюда.
Ей пришлось отвернуться, чтобы не выдать себя; сперва она вспыхнула, потом лицо ее покрылось бледностью.
Так она испытала прелести любви, которых ей не пришлось узнать в качестве невесты и жены.
Этот далекий незнакомец, который мог говорить с нею, точно какая-то волшебная сила делала его близким и невидимым, овладел ее сердцем может быть главным образом потому, что он был далек и невидим при своих пылких излияниях любви, ее честь не была оскорблена. Только угроза свидания и визита глубоко волновала ее, тем более, что муж уже несколько дней не выходил из конторы и против обыкновения принимал участие в разборе писем, ведении книг, приеме и отправке телеграмм. Она испугалась и вообразила, что у него явились подозрения, и он следит за нею. Каким-то чудом ей удалось быстро устранить из наваленной на столике кучи корреспонденции письмо к мифическому Паоло Бони, вызвавшее у нее холодный пот.
И вдруг тик-так, тик-так. Это было уже в третий раз за короткий промежуток времени. Пиетро Ветере сухо ответил:
– Что случилось? Вам верно, делать нечего?
– Извините пожалуйста; скажите, который теперь час. Мои часы остановились.
Она почувствовала себя нехорошо и должна была уйти из комнаты выпить глоток воды. У нее не хватило духу спросить мужа: – Почему ты не ходишь больше играть в карты? – Подобный вопрос мог показаться ему назойливым и возбудить в нем еще худшие подозрения, если они действительно были у него.
Продолжая ворчать, Пиетро Ветере распечатал письмо местного почтового Управления.
– Что такое? Да они с ума сошли! Штраф?
– За что?
– За нарушение правил… Они с ума сошли! Мне и коллеге… этому дураку, что сейчас стучал. Разговоры… выключатель… Я отвечу им… А пока…
И он побежал к аппарату: тик-так, тик-так.
– Штраф с вас и с меня. Вы что-нибудь понимаете?
– Тут, очевидно, ошибка.
– Какая ошибка? Я буду протестовать…
– Дорогой коллега, тут виноват, главным образом, я… Я объясню вам. Видите ли, в сущности штраф должен быть уплачен мною… и другим лицом. Вышло недоразумение. Но вы не беспокойтесь. Я заплачу и за вас. Больше этого не случится. Когда стараешься выгородить себя перед начальством, то всегда выходит только хуже…
– Но штраф?
– Какой-нибудь шпион-коллега… Эта дрянь…
– Кто же именно?
– Я уже знаю, кто.
– А ты, – сказал он, обращаясь к жене: – ты никогда ничего не замечала?
– Ты же знаешь, что ставился штепсель… Но теперь, раз он платит весь штраф…
– Я не желаю принимать ни от кого милостыни!
– Что с тобою эти дни? Тебе нельзя слова сказать… Ты, верно, много проиграл с аптекарем?
– Я? Я никогда не проигрываю… Но с ним я никогда больше не буду играть, никогда, никогда! Мне все теперь ясно. Я разорвал карты перед его носом. Нино Паче глядел в мой карты и делал ему знаки… Я заметил это… Никогда больше, никогда!
Несколько друзей вмешались в их ссору. Нино Паче поклялся, что это была сущая ложь, будто он делал знаки, подмигивая глазами, подергивая носом и сжимая губы с целью указать аптекарю тузы, тройки, короли…
Но ужас и страдания, испытанные синьорою Деа за эти дни, были так велики, что, когда она осталась одна в конторе, у нее даже не хватило мужества ответить на назойливый тик-так коллеги, чтобы сказать: – Довольно, перестаньте. – Слезы навертывались на ее глазах от этого настойчивого приглашения. Она чувствовала, как что-то умирает в ее сердце, мечта, даже меньше, чем мечта, немного света, немного благоухания, которые болезненно и бесшумно исчезали из ее жизни.
И когда она впоследствии покорно вспоминала прошлое, вздрагивая при каждом тик-так, то ей казалось, что она жила только за эти три с половиною месяца. Так мало счастья выпадает на долю некоторых душ.
Последние комментарии
3 часов 10 минут назад
3 часов 12 минут назад
15 часов 55 минут назад
18 часов 43 минут назад
2 дней 5 часов назад
2 дней 13 часов назад