Авантюристы [Андрей Турбин] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (182) »
Андрей Турбин, Игорь Свеженцев АВАНТЮРИСТЫ Романъ
Часть первая РАЗБОЙНИЧИЙ КЛАД
Глава первая ДОБРЫЙ БАРИН
«Честные господа, Пожалуйте сюда! Милости просим, Денег не спросим – Даром смотри, Только хорошенько очки протри».(П. А. Федотов)
«Конечно, многим не по вкусу, Такой безбожный сорванец, Хоть и не верит он Иисусу, Но, право, добрый молодец!»— А вот леденчики, конфекты сахарныя, коврижки галантския, жамочки медовыя, зело свежайшия! Как куснешь — враз уснешь, а как вскочишь, опять захочешь! — Пирожков сведайте, барин! Пирожки с вязигой, с икоркой страханской, не изволите ли? — А вот сбитень первостатейный! Не угодно ли, баринок? — Спробуйте, сбитень у нас гламнейший, инбирной — козырной! Барин смеется, машет рукой, достает лаковую тавлинку, запускает в нее щепоть и с удовольствием заряжает в обе, нюхает ядреный турецкий табак — тюмбеку. Оглушительно чихает, в голубых глазах его дрожат слезы, затем обнажает в улыбке крепкие, белые, словно молодая редька, зубы и вновь выступает вперед слегка косолапой, но уверенной походкой. Весь из себя плотный, вихрастый. На голове картуз, сидящий, однако, несколько набекрень. Крепкая фигура вдета в легкий, немного мешковато сидящий на ней гороховый сюртук с нехитрой, слегка потертой бархатной оторочкой. Хороший барин, простой, и, по всему видать, нежадный: нищенке убогой копеечку кинул, не побрезговал. У немца-оружейника старый штуцер взял, в руках повертел, приценился. Покалякал о чем-то с полутрезвым шкипером видавшей виды, изрядно потрепанной шхуны, пока, наконец, не торгуясь, купил у того ржавый увесистый старинный секстант. Что и говорить, презанятный барин: уже не молодой, но, что называется, в расцвете лет. Сергею Валериановичу Нарышкину — а именно так зовут доброго барина, отставного поручика — всегда нравилось приходить сюда, в порт на Стрелку Васильевского острова. Ему доставляло удовольствие потолкаться на шумной разноголосой ярмарке, что бурлила, клокотала в тесном пространстве между причалами и зданием биржи. Над водой мерно колыхались рощи корабельных мачт с причудливо переплетенной паутиной снастей. Бушприты кораблей, наваливаясь на гранитные блоки невской набережной, утыкались в горы тюков, бочек и ящиков с выгруженным товаром. Не только купцы, но и матросы вели здесь бойкую торговлю разнообразной добычей своих заморских «набегов». Предлагали недорого купить норвежскую сельдь и лобстеров, настоящие парижские духи и вина Шампани, моржовую кость и коралловые бусы, дамасские клинки и последние оружейные новинки германских «кухенрейтеров». Тут можно было прицениться к срамным акварелям из страны восходящего солнца или полакомиться ягодами, собранными по берегам комариных озер трудолюбивыми чухонцами. Словом, здесь было на что посмотреть. Свежий ветер гонял по мутно-голубому небу перья облаков и разводил крупную зыбь на Невском рейде, где кивали мачтами десятки лайб. Между ними неспешно скользили прогулочные катера, взад-вперед сновали юркие лодчонки перевозчиков. У причалов степенно швартовались громоздкие плавучие садки с живой рыбой и пузатые баржи с дровами, кирпичом, тесом и белым мрамором. Неспешно, дымя трубой, прошлепал лопастями гребных колес пароход, идущий по расписанию в Кронштадт, стремительно пронеслась по направлению к Адмиралтейству вся в жемчужных брызгах пены красавица-яхта. Нарышкин сладко зевнул, удовлетворенно оглядывая панораму Невы, Монферанов собор, Дворцовую набережную и сверкающую иглу Петропавловского шпиля, с удовольствием вдохнул сырой запах большой реки, мокрой парусины, просмоленного такелажа, и самого этого белесого Петербургского воздуха. Он потолкался еще немного среди народа, зачем не зная сам, сторговал у хитрована-купчины в засаленной суконной чуйке отрез материи, но потом передумал. Купил у рябой новгородской бабы поджаристую сайку и, переложив сверток с секстантом под мышку, с аппетитом съел ее. После чего, насвистывая модную арию, взял перевозчика за четыре копейки — через Неву до Дворцовой набережной; перед этим, однако, оглядев судно, на котором предполагал пуститься вплавь. — Как называется сия чудесная гондола? — осведомился он у перевозчика — нескладного губастого малого в грязноватой валяной шапке и мерлушковой поддевке. Малый долго напряженно смотрел куда-то в небо, слегка поводя губами, не издавая, однако, ни звука. В прозрачных глазах его пробегали облака. Затем, наконец сообразив смысл вопроса, ковырнул в носу и ответил с легким почтением: — Известно, барин, как называется… Надолго теперь уже умолкнув, он принялся считать поданные ему копейки, разглядывая каждую и так, и эдак на(А. И. Полежаев)
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (182) »
Последние комментарии
22 часов 9 минут назад
22 часов 27 минут назад
22 часов 36 минут назад
22 часов 37 минут назад
22 часов 40 минут назад
22 часов 57 минут назад