Карфагена не будет [Владимир Николаевич Шустов] (fb2) читать постранично
[Настройки текста] [Cбросить фильтры]
- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (57) »
СХВАТКА
Потирая ушибленный бок, Костя поднялся с пола, юркнул в постель и зажмурился: не удастся ли досмотреть чудесный сон до конца? А сон-таки был удивительный, из ряда вон выходящий. Будто из ученика шестого класса «Б» Латрушинской семилетней школы превратился Костя Клюев в знаменитейшего человека — Героя Социалистического Труда, вроде знатного комбайнера Зареченской МТС Ильи Васильевича Глухих. Подошел Костя к зеркалу, глянул — стоит перед ним красавец. От веснушек на лице и следа не осталось, глаза не раскосые, губы, как у всех людей, нормальные, брови — не пучки белесых волосков, а густые, темные, вразлет. На Косте новая кепка-восьмиклинка, белая шелковая сорочка с голубыми васильками по вороту, темно-синий костюм и желтые кожаные штиблеты с фасонным узором. Одернул герой пиджак и с достоинством зашагал по улицам родной деревни Латруши. Заметив его, молодые и старые высыпали из домов, шумят, переговариваются: — Костя! Костя-то Клюев!.. Неужели это он? — Герой! — Константин Георгич, заверни на часок, сделай милость! Пирог мясной на столе. — На блины прошу! — Уважь, Константин Георгич, зайди медку душистого отведать. С колхозной нашей пасеки медок-то! Илья Васильевич Глухих, приехавший в колхоз по делу, прищурил карие глаза, улыбнулся обветренными губами, подошел к Косте запросто и взял под руку. — Георгич! Покатим ко мне в МТС? Ушицей из свежих окуньков накормлю. Скажу откровенно — ушица, брат, отменная! Посмотрел Костя на Илью Васильевича и ответил, ответил громко, чтобы и другим было слышно: — Не время мне, Васильич, ушицей баловаться. Комбайн к уборке готовлю. И вдруг появился откуда-то Никита Якишев в гимнастерке и синих галифе с красными кантиками, увидел героя и замер, понять ничего не может. «Что такое? Клюев это или нет? Вместе учились, на ферме работали, в бабки играли, рыбачили, и на тебе — герой!» Растерялся Якишев, стоит и робко с ноги на ногу переступает. Костя — пусть знают все, что помнит герой старую дружбу! — первым протянул руку. — Здравствуй! Не признал? Ну, как живешь? Дела в пионерском отряде хорошо ли идут? Колычев утихомирился? А Никита молчал-молчал и вдруг, набравшись храбрости, выдернул из кармана руку и протянул герою на ладони свинцовый козон для игры в бабки: — На, развлекайся! — И поправился: — Возьмите, Константин Георгиевич! В деревне ни у кого из ребят лучшего нет. Отдаю насовсем! Обрадовался Костя подарку, зажал козон в кулаке и думает, куда бы спрятать его понадежнее. Догадался: на глазах у односельчан расстегнул вышитый ворот белоснежной шелковой рубашки, сунул козон за пазуху. Стыд!.. Костя беспокойно заворочался в кровати. «Нет, не придется, видно, досмотреть чудесной истории». Из репродуктора, установленного на резной полочке, полились бодрые звуки марша, и знакомый всем радиослушателям голос произнес: — С добрым утром, товарищи! Начинаем утреннюю гимнастику. Пересилив дремотную лень, Костя откинул ватное, сшитое из разноцветных лоскутков одеяло, вскочил и первым делом распахнул форточку. Свежий морозный воздух ворвался в нее белым клубом пара, обжег тело, «бр-р-р!» Шлепая ладонями по обнаженной груди, Клюев стал готовиться к зарядке: вытащил на середину комнаты коврик, рядом на всякий случай поставил два стула и, дожидаясь команды, посмотрел на себя в зеркало. «Во сне был человек человеком, а тут и смотреть тошно», — подумал он с грустью. Розовощекий веснушчатый паренек с черными раскосыми глазами и белокурым завитком на лбу глядел на него из трюмо. Пухлые, ярко-вишневого цвета губы словно тянулись к чему-то и никак не могли дотянуться. Из-за губ Ленька Колычев дал Косте прозвище и сочинил обидные стихи. Природа подшутила над Костей. Ну кто позавидует его узким покатым плечам? А росту? Как-никак образование у Кости солидное — шесть классов нынче будет, — а любой второклассник выше его на полголовы. Зарядка кончалась. Надо было приступить к водным процедурам. Костя перекинул через плечо полотенце и прошел на кухню. В темном углу за русской печкой долго брякал умывальником, обтираясь до пояса холодной водой. Чудесный сон и горькая действительность испортили настроение. — Уж не хвороба ли напала? — спросила мать, обеспокоенная хмурым видом сына. — Хрип у меня под ложечкой, — наобум сказал Костя. — Простыл. — Дома сидеть надо… Мать вытащила из печи чугунную сковородку с шипящим в масле картофелем и налила из кринки молока. — Чаем с малиной напоить тебя надо, — сказала она. — Пропотеешь — хворь разом снимет. — У меня уже прошло. Хоть послушай, нет хрипа! — Чего же баламутишь? — рассердилась мать. — Ну, коли здоров, после завтрака во дворе снег уберешь. Сугробы намело страх какие огромные. Затопит весной-то. Опасаясь, как бы его все-таки не засадили дома,- 1
- 2
- 3
- . . .
- последняя (57) »
Последние комментарии
6 часов 15 минут назад
14 часов 15 минут назад
1 день 5 часов назад
1 день 8 часов назад
1 день 9 часов назад
1 день 9 часов назад